Оглавление
АННОТАЦИЯ
По воле жестокой богини гарпий Елене Красинской пришлось распрощаться с обыденной жизнью. Девушка попадает в подземный храм-лабиринт, где ей предстоит стать орудием жертвоприношения. Под надзором гарпий-близнецов она выполняет шесть заданий, медленно приближаясь к последнему, решающему. Сможет ли Елена выполнить его и вырваться в родной мир? Или останется в Лабиринте примерять новую роль?
ПРОЛОГ. Елена
Веки распахнулись и тут же захлопнулись от яркого белого света. Некоторое время в темноте вспыхивали белые пятна и, когда они полностью перестали меня беспокоить, я все же открыла глаза. Только облегчения это не принесло. Все тот же свет буквально ослеплял, но я продолжала держать глаза открытыми чтобы привыкнуть. Когда из раздраженных слезников начала сочиться влага, сомкнула веки, смаргивая слезы, снова разомкнула и наконец-то смогла осмотреться, а вместе со зрением пришло осознание целого ряда неприятных ощущений.
Я лежала на полу в позе эмбриона. Вся правая сторона заледенела, а ничем не прикрытая щека почти примерзла к камню. Похоже вовремя пришла в себя, иначе замерзла бы до смерти. Приподняла гудящую голову, отделяя ее от пола. Беглым взглядом осмотрела видимое пространство и пришла к неутешительным выводам: я пребывала не на знакомой улице, где буквально пару минут назад поскользнулась, а в большом зале из серого неотесанного камня, из одежды на мне были мои любимые джинсы, свитер, сапоги и пуховик, в чем ходила сегодня в институт. Только теплая одежда не спасла от пронизывающего холода.
В стене перед моим взглядом были четыре одинаковые двери.
С трудом перевернув затекшее тело на спину, повернула голову и осмотрела другую стену, в которой так же оказались двери, совершенно одинаковые и в том же количестве.
Из груди непроизвольно вырвался нервный смешок.
Повернула голову к потолку и только сейчас увидела источник света. Весь потолок был занят белым куполом из странного материала, от которого исходило белое сияние.
Тихое шуршание, раздавшееся неподалеку, заставило меня вздрогнуть. Подскочила, села, необращая внимания на охватившую затекшее тело боль. Такое ощущение, что лежала без движения по меньшей мере дней десять, но я же помню, что совсем недавно еще шла по улице.
Помимо меня в зале пребывали еще шесть "счастливчиков". Пять девушек возрастом от семнадцати до двадцати шести лет, включая меня, и два парня. Одному, на первый взгляд, лет двадцать, второму двадцать пять. Кто-то до сих пор лежал, осматривая помещение, кто-то сидел, рассматривая людей, кто-то уже встал и медленно прохаживался вдоль стен, дергая за ручки двери. Попытки открыть их оказались тщетными.
Все присутствующие здесь были совершенно разные. В смысле, как в фентези здесь помимо людей были и представители других рас. Не знаю каких, знакомства с этим жанром имею не долгое, но один из парней со смазливой рожей и длинными, как у осла ушами, вроде бы эльф, а девица с плоским лицом, выпирающими из нижней челюсти клыками и зеленой кожей - орчанка...
Мои размышления, пробуждающие панику и осознание неправильности ситуации, прервал натужный скрип одной из дверей. Идеальное привлечение внимания. Все как один повернулись на звук.
Из темного пространства, открывшегося за дверью, выступили два парня похожие друг на друга как две капли воды. Высокие, темноволосые, с пронзительными зелеными глазами, одинаковыми формами лиц, носами, губами. И одеты они были в клетчатые брюки и пиджаки, рубашки с галстуками-бабочками, а на голове каждого - черная шляпа-котелок. Движения совершались тоже синхронно. И когда они одновременно остановились и открыли рты, чтобы начать говорить, я подумала, что заговорят они вместе. Но нет, один громко чихнул, посетовав после этого на скопившуюся в коридоре пыль, а другой саркастично усмехнулся, косясь в сторону чухнувшего, вернул на лицо постное выражение и начал бубнить:
- Добро пожаловать в Лабиринт, люди-нелюди.
К концу приветствия у меня сложилось впечатление, что он сейчас обессилено сползет на пол и благополучно заснет на холодном камне. Первый ткнул его локтем в бок и бойко продолжил:
- Начиная с сегодняшнего дня и... навечно, вы стали обитателями этого мира. Все коридоры с испытаниями в полном вашем распоряжении. Есть несколько помещений, где вы сможете переждать темное время и утолить голод. Но ни в коем случае не ищите выход из Лабиринта. Там вас будет ждать неминуемая гибель. - Он улыбнулся, довольный произведенным эфектом.
Товарищи по несчастью задохнулись возмущением. Орчанка сжала большие ладони в кулачищи и попыталась сдвинуться с места, чтобы начистить морды обидчикам. Уши эльфа прижались к голове, выдавая злость своего обладателя. Воздушная девушка лет семнадцати, зависшая в нескольких сантиметрах над полом, расплакалась. Остальные так и продолжали открывать и закрывать рты.
А я, с совершенным равнодушием на лице, пристально смотрела на приветствовавшего нас. Впала в ступор от услышаного и бурлящих внутри чувств. Если сейчас хоть немного пошевелюсь, все накопившееся не только сегодня, но и за два года учебы, вырвется наружу жуткой истерикой. Но все же я благодарна тому, что продолжительное время занималась рисунком и развила перефирийное зрение, только по этой причине заметила все, что делали впередистоящие.
Тот, на которого я так непредусмотрительно уставилась, окинул всех равнодушным взглядом и остановил свое внимание, естественно, на мне, лучезарно улыбнулся, демонстрируя внушительные белые клыки, и подмигнул. Вздрогнула от неожиданности, сбрасывая оцепенение. Сознание сразу затопила паника, я, переставая видеть все вокруг, сползла на пол и зашкребла пальцами по камню, пытаясь выбраться из несуществующей пропасти. Только спустя несколько мгновений, меня накрыла спасительная тьма. Я еще успела услышать сквозь шум что-то из инструктожа, но все слилось в неясный гул.
- Ну, и что с ней делать будем? - пробасил первый голос. - Здесь бросим или с собой потащим? Времени до темноты осталось немного, а нам еще убежище найти надо.
- С собой потащим, - ответил тихим порывом ветра второй. - Тот гарпий не простит нам, если бросим ее. Приметил себе игрушку, а это значит, что все шишки теперь посыпятся на ее голову. Главное переждать ночь, а с утра можно бросить, авось выживет.
Раздался тихий глумливый смешок.
- Главное, чтобы его увлеченность не грозила нам. - Сварливо заметил третий голос.
- Х-хватит... Тише... - простонала я, с намерением заткнуть их. Я попыталась разлепить веки. В помещении было не так светло, половина купола уже окрасилась в черный, предвещая наступление темного времени. А эти еще обсуждают оставить им меня или нет. Их разговор мне не понравился и, думаю, меньше всего меня ввело бы в восторг начало.
Надо мной склонились орчанка, эльф, сильфида и оборотень, пристально разглядывая мое лицо.
- Ой, ты уже очнулась! - лицемерно воскликнула воздушная девица, пытаясь растянуть на лице улыбку.
- Не старайся выглядеть такой, какой ты не являешься, - пробубнила, сглатывая вязкую слюну. Пить хочется жутко. - И проваливайте уже, лицемерные твари.
Последнее я уже прокричала. С невероятным усилием, помогая себе руками и не обращая внимание на злость присутствующих, села.
На них я больше не обращала внимание.
Подняла от пола взгляд только после второго хлопка двери. И столкнулась с пронзительным зеленым взглядом. Гарпий шел быстро, довольно улыбаясь и мурлыча под нос задорную мелодию. Я скривилась, знакомый мотив довел до зубовного скрежета. Мое состояние не укрылось от него. Улыбка стала еще шире.
- Ну вот мы и остались наедине. - Произнес тихо, когда остановился на расстоянии вытянутой руки и сел.
Достал откуда-то сверток и, необращая вниманияя на мои попытки отползти подальше, развернул его. В небольших кармашках лежали шприц, ампула с чем-то зеленым и еще много чего. Остальное я не рассмотрела, потому что он достал только ампулу со шприцом, а все остальное завернул и спрятал обратно.
Мне захотелось забиться в угол, когда он набрал в шприц зеленую жидкость, но двигаться я была не способна. Замерзшее тело не двигалось, единственное, на что я была способна, поддерживать его в сидячем положении.
Гарпий взял мою безвольную руку и вколол иглу. Пока вводил в вену непонятную жидкость, притворно-сочувственно улыбался и вкрадчиво проговаривал:
- У меня для тебя особое задание, милая. Выполни его хорошо. Если провалишь, - он вынул иглу, зашвырнул шприц куда-то и с той же улыбочкой продолжил: - тебя ожидает смерть в муках. Уж поверь, мы найдем идеальный способ. Если же выполнишь все, - а я уверен, что выполнишь, - к концу этого цикла мы, возможно, выпустим тебя из Лабиринта.
Придвинувшись ближе, почти вплотную, мне пришлось немного отклониться назад, чтобы оставить хоть немного личного пространства, он интимным шепотом проговорил мне на ушко условия задания.
Я явственно прочувствовала как от страха сузились зрачки... Или это веки распахнулись до болезненного ощущения? Теперь тело сковал не только холод, но и страх. А где-то внутри уже начинал действовать введеный препарат, заставляя кровь кипеть от первобытной ярости и жажды убийства.
Малознакомое, но уже ненавистное существо встало и сказало повелительным тоном:
- Вставай.
Тело помимо оцепенения и моей воли подчинилось. Я встала, скрипя зубами от болезненной пульсации в конечностях.
- Это тебе не понадобится. Снимай. - Приказывает, указывая на пуховик, изваляный в пыли, пальцем.
Захотелось воспротивиться и сказать что-то о том, что окоченею здесь без него, но тело уже выполняло приказ. Негнущимися дрожащими пальцами растегнуло пуговицы, молнию и стало стягивать с себя пуховик медленно-медленно. Настолько медленно, что парень этого просто не выдержал. Обреченно вздохнув, он обошел меня по кругу, на довольно приличном расстоянии, и потянул за рукава, срывая с меня уютную вещь одним движением.
- Немощщщная, - шипел при этом. - Лучше бы твою недалекую подружку сюда прихватили. Она подавала больше надежд.
Злость, поднявшаяся внутри на самый высокий пик, заставила двигаться быстрее. Не ощущая больше никакого дискомфорта при движениях, разрывая горло яростным рычанием, развернулась лицом к врагу и успела только щелкнуть зубами перед его носом, перед тем как отлететь на добрых пять метров, визжа от боли. Весь правый бок взорвался болью. Никому не позволю хоть пальцем тронуть Настю. Никому.
В тот момент, когда наши лица были буквально в сантиметре друг от друга, я заметила как его глаза мимолетно прикрыли вертикальные третьи веки. Которые так же присутствуют и у рептилий. Но сейчас, он смотрел на меня, как на интересного червячка, с которым не знал, что делать: то ли понаблюдать еще немного, то ли склевать - совершенно по птичьи повернув голову.
- Я передумал. Меняю условия: если не выполняешь задания, то в следующей партии игрушек будет твоя подруга, двоюродная сестра и несчастная сиротка Настенька. - Довольно промурлыкал, не отрывая от меня взгляда.
Мне оставалось шипеть в бессильной ярости в перерывах между поскуливанием от боли.
- Пришло время выполнить первое задание, милая, - он медленно подошел ко мне, когда я смогла сесть, и потрепал по макушке. Издевательски ласковый голос сменился на приказной: - А теперь встала и пошла отсюда. И прихвати с собой что-нибудь в качестве доказательства, что не халтурила.
Последнее что я запомнила, когда он вытолкнул меня из помещения, были многочисленные коридоры, по которым я неслась сломя голову.
ЧАСТЬ 1. Жертвоприношение
ГЛАВА 1. Сильфида
Сказать, что я была ошарашена, снова оказавшись в храме гарпий, ничего не сказать. Я уже, наверное, раз в третий прихожу в себя после попадания в воронку здесь. И это не приносит мне никакого удовольствия. А близнецам Омнису и Таурусу наоборот, чем больше жертв, тем больше благ преподнесет им богиня.
Кроме меня в главном зале, из которого исходят все коридоры, находились шесть существ. Трое из них мои сотоварищи по несчастью уже второй раз. И один человек, девушка. Она дольше всех приходила в себя. Присутствие здесь человека наводит на недавние воспоминания. Когда мы с орчанкой, эльфом и оборотнем сбегали отсюда в прошлый раз, выпустили всех их животинок. Люди не могут противостоять воздействию крови гарпий. Отсюда я могу сделать вывод, что их новым зверем будет эта девица. Даже на расстоянии видно, что она неадекватная.
Заметив на себе взгляды старых знакомых, мотнула головой в сторону новенькой и скромно уставилась в пол. Они обязательно поймут, что я этим хочу сказать. Наши переглядки прервало торжественное явление близнецов. Вышли они из двери, которая расположена ближе к выходу, но остается неизменно запертой.
Глаза бы мои эти рожи не видели. Конечно, приличной сильфиде не пристало так думать, но иначе не получается после лицезрения этих счастливых живодеров.
Омнис как всегда громко чихнул, Таурус мысленно поржал, явив только усмешку, это ведь значит, что говорить будет он.
- Добро пожаловать в Лабиринт, люди-нелюди. - Начал он торжественно и тут же приуныл.
Чихнувший братец ткнул его локтем в бок и продолжил:
- Начиная с сегодняшнего дня и... навечно, вы стали обитателями этого мира. Все коридоры с испытаниями в полном вашем распоряжении. Есть несколько помещений, где вы сможете переждать темное время и утолить голод. Но ни в коем случае не ищите выход из Лабиринта. Там вас будет ждать неминуемая гибель. - Он улыбнулся, довольный произведенным эфектом.
Что? Я метнула взгляд к человеческой девице. Неужели я оказалась права и она здесь на правах новой зверушки. Она же в это время стояла как вкопаная и во все глаза смотрела на Тауруса, который инспектировал зал, проверяя все ли присутствуют на оглашении условий. Когда взгляд его остановился на ней, он гаденько усмехнулся. Девица вздрогнула и упала как подкошеная. Люди слабы... но только не с сывороткой из крови гарпии.
Омнис некоторое время продолжал проговаривать условия, потом схватил брата за воротник и потащил прочь отсюда.
Новенькие, после очередного в нашей жизни выступления близнецов, быстро расползлись кто куда, а мы вчетвером остались здесь обступив девицу.
- Не к добру это. - Проворчал оборотень, засовывая руки в карманы и поддевая тело обморочной носком сапога.
- Ну, и что с ней делать будем? - пробасила орчанка, отодвигая того в сторону. - Здесь бросим или с собой потащим? Времени до темноты осталось немного, а нам еще убежище найти надо.
- С собой потащим, - ответила тихо, и не называя имен продолжила, главное, чтобы ребята уловили ход мысли. - Тот гарпий не простит нам, если бросим ее. Приметил себе игрушку, а это значит, что все шишки теперь посыпятся на ее голову. Главное переждать ночь, а с утра можно бросить, авось выживет.
Я не смогла подавить смешок.
- Главное, чтобы его увлеченность не грозила нам. - Сварливо проговорил чопорный эльф, поняв мою игру.
Прихватив ее с собой, мы повременим с введением в ее кровь сыворотки, а можем и быстро избавить себя от ходячей проблемы.
- Х-хватит. Тихо. - Раздался тихий стон с пола. И мы все склонились над человечкой, наблюдая за каждым ее действием.
Ой, она же слышала все! Пытаясь растянуть на лице улыбку, доброжелательно воскликнула:
- Ой, ты уже очнулась!
На мои слова она ответила очень грубо:
- Не старайся выглядеть такой, какой ты не являешься. И проваливайте уже, лицемерные твари.
Мы переглянулись. Надо уводить ее отсюда. Если что, можно будет бросить ее в одном из тех коридоров, где близнецам запрещено находится. Там из нее стены напитаные энергией смерти быстро выпьют жизнь. Собиралась уже схватить ее за руки, когда оборотень, наш главный следопыт, ткнул меня и орчанку, которая стояла по другую сторону от него, в бока локтями. Я переключила внимание на него. Он же в свою очередь мотнул головой в сторону запертой двери. Не успеваем. Я и сама уже слышала приближающиеся шаги. Придется все-таки бросить ее здесь и ждать, когда нас истребят по одному.
А она просто уставилась в пол и продолжала сидеть. Люди такие слабые.
Мы быстро скрылись за одном из проходов в стене противоположной той, из запертой двери которой сейчас должен появиться Таурус. Успели вовремя, этим двоим на глаза попадаться не стоит, заморят и будут таковы.
Только в коридоре отдышавшись, я поняла, что приближается темное время. Потолок наполовину окрасился черным.
Я опасливо озираясь кралась по очередному коридору к повороту. Потолок почти весь окрасился черным и вокруг воцарилось подобие сумерек. Мне оставалось сделать два шага, когда позади меня раздались громкие шаги, гулко отдающиеся от стен. Преследователь был еще далеко, но ощущение, что сейчас он выскочит из-за предыдущего поворота нахлынуло непреодолимой волной.
Хватаясь за стену кользкими, мгновенно вспотевшими, руками, юркнула за угол и сделала назад пару шагов. Что-то клацнуло и спину опалило жаром. Подскочила от неожиданности и повернулась лицом к, внезапно объявившемуся, препятствию. Коридор, который в предыдущие разы был пуст и вел к выходу, занимало препятствие. Самое мое нелюбимое. Дорога огня, как я про себя его обозвала.
На этот раз было не пять видов плиток, излюбленное число двух отдельных гарпий, а семь. Та, на которую я случайно наступила, была белая и гладкая, отполированная до блеска.
Следующая в первом ряду - серая из необработанного камня, как и стены вокруг, пол в предыдущих коридорах и главном зале. Третья шлифованная окрашена в синий, а четвертая в красный. Все остальные смешались перед глазами, когда кто-то резко схватил за руку и потянул в сторону. Краем глаза выхватила темный силуэт с горящими зеленой яростью глазами. В каком-то затмении со всей силы ударила человеческую девицу по лицу и выдернула руку из цепких пальцев.
Она невнятно что-то прорычала мне во след, пока я неслась напролом через препятствие, пригинаясь под струями огня или высоко подпрыгивая над ними. Пару раз мне сильно опалило лицо, когда на бегу не успела вовремя увернуться.
Но когда я уже была на безопасном расстоянии от основной части коридора, обернулась и обмерла.
Человечка шла медленно. Не пригнувшись к земле, как до этого, а выпрямившись в полный рост. На бледном ее лице неудержимой яростью зеленели глаза, которые, я помню, были темно-карие, теплые даже в злости на нас четверых. Верхняя губа напряженно приподнята в подобии оскала, по коридору гулко раздавалось тихое утробное рычание. Она наступала не куда-нибудь, а на определенные плиты, ни одного всполоха не вырвалось из трубок, немного выпирающих из стен.
Когда она подходила к концу препятствия, оскал сменился на довольную ухмылку, так похожую на обычную гримасу близнецов. Человечка одним прыжком преодолела разделяющее нас расстояние и остановилась, присев на корточки и упираясь руками о пол перед собой. Она прекрасно знает, что я оказалась в западне.
Здесь тупик. В нескольких метрах за спиной находится дверь. Портал, который вынесет меня в родной мир, если успею до него добраться.
Попятилась спиной вперед, не отрывая взгляда от новой зверушки гарпий, которая так же неотрывно наблюдала за мной. Улыбка ее при каждом моем шаге расплывалась все шире и шире. Когда же ручка двери уперлась мне в поясницу, и я дернула поворачивая ее, девица вытянула правую руку перед собой и разжала кулак. На ладони лежал небольшой серебряный ключик, который несомненно открывает именно эту дверь.
Меня словно окатило холодной водой. Стояла напротив этого чудовища и тряслась от страха, навалившегося после осознания, что на этот раз живой отсюда не выберусь.
В ее глазах на мгновение промелькнул остаток разума и, обведя коридор взглядом, она прошипела:
- Шшшшто этооо?
Раздумывать над тем, что она имела ввиду долго не пришлось, и я прошептала:
- Храм...
Бросившись вперед, прямо на человечку, попыталась пробиться за ее спину. Но не тут-то было, по сути слабое существо извернулось, скакнуло навстречу мне. Я даже ненароком залюбовалась высоким грациозным прыжком. Только зря это я. В следующее мгновение шею пронзила боль, а следом за этим последовало падение. Челюсти медленно сжимались, тупые человеческие зубы с трудом разрывали мышцы. Но в итоге добрались до сонной артерии. Некоторое время я еще пребывала в сознании, ощущая только боль раздираемого тела.
***
Я пришла в себя внезапно. Резко, помимо моей воли, открылись глаза, не давая мне возможности привыкнуть к яркому свету. Потолок был полностью белым. Тело немного повозившись село и повертело головой.
Осмотр пространства вокруг показал, что от места нападения на сильфиду я отошла не далеко. Или брызги полупрозрачной с голубоватым оттенком крови долетали на столь большое расстояние? В голове быстро пронеслись воспоминания, как я вгрызлась в шею далеко не хрупкой девушке, как раздирала ее, чтобы умертвить, а потом жадно рыча отдирала и сжирала куски сырого мяса с очень странным привкусом.
От воспоминаний о прошедшем темном времени, меня скрутило в рвотном позыве, но истощенное тело давно переварило поступившую пищу. Пока я, скрутившись калачиком, пыталась подавить неприятное ощущение, ко мне кто-то беззвучно подобрался. Поняла это только, когда мне потрепали по спутанным волосам на макушке.
- Хорошая зверушка. Только не оставила доказательств... - раздался совсем близко голос гарпии.
Какой-то внезапно пробудившийся инстинкт заставил меня подскочить с места и наброситься на него, сбивая с ног и подминая под себя его тело. Его глаза, совершенно спокойные, были напротив моих. Не понравилось мне это спокойствие и рот сам исказился в оскале, а из глотки вырвалось утробное рычание.
- Подожди, - таким же спокойным голосом, как и взгляд, произнес он. - Сейчас действие сыворотки пройдет.
И правда, через несколько секунд каждый отдел мышц начал последовательно расслабляться, оставляя после напряжения болезненное подергивание. Ярость отступила, являя полнейшее безразличие. Болезненно выдохнув сквозь зубы, бессовестно зарылась лицом в рубашку пернатого, свернувшись на его груди калачико
- Слезай уже... - недовольно прошипел гарпий, пытаясь спихнуть меня.
Именно в этот момент все тело прошило резкой режущей болью. Конвульсивно впиваясь и разрывая ткань его рубашки ногтями, выгнулась так, что захрустели все суставы одновременно. Скатилась с пернатого на холодный пол. И тут мое тело словно начали разрывать на мелкие куски.
Я ничего не видела, перед глазами стояла непроглядная тьма, хотя я чувствовала, что веки распахнуты до предела. Ко всем прелестям отходняка добавилась паника, перехватившая дыхание.
Перед мысленным взором, возможно от наступающей асфиксии, предстала картина: я задыхаясь извиваюсь, как уж на сковороде, на полу, а обеспокоенный гарпий шлепает меня ладонью, предварительно зафиксировав мои руки другой, по щекам, пытаясь привести в чувство. Сквозь боль почувствовала, что мои щеки уже начинают гореть от звонких пощечин, но ничего не могла сделать, тело мне не повиновалось.
- Чертов Омнис! Если еще раз не разбавил концентрат... - сквозь звон в ушах донесся голос. А потом я провалилась в благодатную тишину и очередной приступ парализующей боли мгновенно прервался.
Попыталась открыть глаза. Удивительно, но мне это сразу удалось, будто не было тех мгновений боли, которые застлали взгляд темнотой. Я смотрела на черную полосу, примерно в пять сантиметров, на белом потолке. Значит прошли не мгновения, а больше получаса.
На лицо опустилась тень и передо мной предстал гарпий.
- Как самочувствие? - поинтересовался он.
Глупый вопрос, как я могла себя чувствовать пережив такое? Разбитой, измученой, растоптанной, слабой, как новорожденный котенок. Интересно, как он остановил отходняк? Ведь это точно он, кроме него здесь никого не было.
- Отвратительно... - собрав воедино все определения проплывшие в пустоте, прохрипела в ответ.
Он кивнул каким-то своим мыслям и произнес:
- Даю тебе одно темное время на отдых, завтра тебя ждет новое задание.
И новая доза треклятой сыворотки меня тоже ждет, прямо не дождется. Я только кивнула, соглашаясь с предъявленным условием, оспорить которое не имела право. Вообще ни на что не имела право.
Пернатый снова кивнул своим мыслям, отвернулся и скрылся из поля зрения. Где-то рядом хлопнула дверь.
Села и с удивлением осознала, что не ощущаю последствий внезапного приступа. Во всем теле была какая-то подозрительная легкость. Осмотрелась. Все тот же коридор, в котором я проснулась после ночных кошмаров наяву. Хотя, ничего удивительного тут нет. Не могла же я в том состоянии переползти в другой. С легкостью, которая, чувствую, мне еще аукнется, встала с пола и побрела к виднеющемуся в конце повороту.
Я медленно переставляла ноги, которые наливались тяжестью. Не знаю сколько коридоров прошла, но точно могу сказать, что ни одной двери в их стенах не было. Мне нужно найти одну из комнат, чтобы отдохнуть и спрятаться от темноты, которую я боюсь до потери сознания.
Потолок уже наполовину окрасился в черный и это подгоняло меня передвигаться чуть более интенсивно. Хотя толку от этого все равно никакого. Медленно, все движения совершаются слишком медленно. Как будто подошва сапог увязает в смоле, которой кто-то обильно полил пол. Еще пара шагов и я упаду без сил.
Упрямо продолжала идти вперед, прислоняясь для пущей надежности плечом с стене. Тогда и заметила выступ дверного косяка, случайно задев его.
Отошла на шаг и встала напротив двери, с неверием рассматривая ее резную поверхность. Картина, изображенная на дереве, которую я очень сильно хотела рассмотреть, не хотела становиться цельной, поэтому плюнула на нее, схватилась за ручку и потянула на себя.
Помещение оказалось небольшим. С серыми стенами, с потолком наполовину окрашенным в черный, в углу стоял стол, в другом - кровать. О! Чудесно! Хотя бы выспаться смогу. Я поспешно, как смогла на подгибающихся-то ногах, подошла к столу и с недоумением воззрилась на пачку спичек из родного мира, серебряный подсвечник, который два года назад сдала в ломбард, и пару парафиновых свечей, бывших в употреблении, потому что сама их и поджигала, когда свет отключали. В центре стола, который так же стоял в моей небольшой комнатке, располагалось прикрытое крышкой блюдо. К нему я не притронулась, во рту до сих пор стояло специфическое послевкусие сырого мяса сильфиды. Боюсь представить, какое на вкус оно в готовом виде.
Отогнав непрошенные мысли, подхватила подсвечник и потащила ближе к кровати, рядом с которой стоял добротный стул. Обычно, взяв этот стул, выбивала дверь, когда в хламе терялись ключи и я совсем уж не могла их найти. Именно эта мысль натолкнула меня на то, что в комнате собраны предметы каким-то образом принадлежащие мне в родном мире. И это не просто иллюзии, а материальные проекции воспоминаний. Я бы не смогла держать в руке воздух, она бы просто прошла мимо предмета. Интересно, такое во всех комнатах?
Поставила свечи на стул, села на кровать...
Приходила в себя долго. Последние часы прошли более чем кошмарно. Как только я села, меня накрыла очередная волна боли, которая не отпускала меня до сего момента.
Потолок практически весь был черный, осталась полоска в сантиметр, если не меньше и в комнате сгустились сумерки. Минут через десять тут будет кромешная тьма. Переборов слабость, дотянулась до пачки спичек, достала одну и на уровне глаз, не заботясь о безопасности, чиркнув единожды по упаковке, подожгла ее. Чтобы достать до свечи, пришлось поворачивать налитое свинцом тело на бок.
Мне удалось донести подожженную спичку до свечи, не загасив ее. Фитилек, немного потрещав, занялся беспокойным пламенем, бросая скачущие тени на стены.
Снова перевернувшись на спину, уставилась в потолок. Что там напоследок ответила сильфида? Лабиринт — храм? Интересно, кому он посвящен? Что за извращенное понятие об архитектуре? И почему именно лабиринт? А главное, как найти выход из него, если это практически не возможно? И все-таки, что-то мне подсказывает, что последнее мое задание будет связано именно с поиском выхода, что совершенно не реально, исходя из условий.
В целом получается, что на данный момент у меня очень много вопросов, но нет ни одного ответа. И еще добавляются. Что за сыворотка? Почему так действует, разделяя сознание от тела, заставляя наблюдать за действиями, словно со стороны? И каковы будут последствия?
Пока предавалась размышлениям, полосу света на потолке полностью поглотила чернота. Единственная свеча, с трудом, потрескивая, спасала от сгустившейся по углам тьмы. Ее мне все-таки показалось недостаточно и, мысленно дав себе пинка, я пошевелилась, села и поспешила зажечь вторую. Теперь можно со спокойной душой отдохнуть.
Откинулась на спину и сразу же провалилась в беспокойный сон.
Мне снилось как я стояла в кромешной темноте, дрожала от страха и всматривалась вдаль.
Первой появилась мама. Она осунулась от беспокойства, глаза лихорадочно блестели, на впалых щеках четко виднелись дорожки слез, которые она выплакивала каждую ночь. И плакала, между прочим, обо мне. А я не могу отправить весточку ей. Не знаю, сколько времени прошло с моего исчезновения.
Я наблюдала за тем, как она медленно открывает рот и надтреснутым с нотками истерии голосом, громко зовет меня:
- Ежик! Леночка, где же ты?! Отзовись, Ежик!
Старое детское прозвище больно полоснуло по сердцу, но я даже бессильно осесть не смогла, стояла как истукан с острова Пасхи. Прозвище это пристало ко мне, когда в девять лет обрезала себе волосы почти под корень, в нескольких местах повредив кожу и оставив большие проплешины. Маме пришлось вести меня в парикмахерскую, чтобы обрили на лысо. И пока волосы отрастали, я была похожа на ежика-переростка.
Она все звала и звала меня, а я давилась беззвучными бессильными слезами.
Мама исчезла. На ее месте возникла сестра. Она бегала в темной пустоте громко кричала и пыталась найти меня.
И так, человек за человеком, вереница самых родных мне людей являлась в мой сон, пытаясь отыскать, но я только глотала слезы, понимая, что больше никогда их не увижу.
Я застряла в этом странном месте — лабиринте, в который не позволю забрать ни одного из них. Выполню все задания, но сестру затянуть сюда не дам.
Когда я открыла глаза, было светло, а над моим лицом навис гарпий, который от неожиданности сморгнул третьим веком.
- Проваливай отсюда! — сварливо взвизгнула, швыряя в отскочившее существо, возникшую ниоткуда, подушку.
Села по-турецки на кровати, удивляясь тому, как это легко у меня получилось, и наблюдала за действиями гарпия, который на этот раз объявился в своем пернатом образе.
В нашем мире этих существ изображают безобразными полу-людьми полу-птицами, обязательно на распотрошенном трупе очередной жертвы. Передо мной же предстала полная противоположность тех облезлых отвратительных созданий. Он медленно плавно переступал на длинных птичьих ногах. Половину тела покрывали жесткие черные перья, которые захотелось пощупать, а руки полностью трансформировались в крылья, маховые перья которых подметали пол. Лицо почти не изменилось, только глаза стали по птичьи округлыми.
Таурус подошел вплотную ко мне, наклонился так, чтобы наши лица находились на одном уровне, и зло усмехнулся, обнажая внушительные клыки.
- Пожалуй, сегодня я удвою дозу сыворотки, - проклекотал, хватая за руку. У него, оказывается, как у летучих мышей, есть подобие пальцев.
Откуда-то из воздуха достал небольшую плоскую коробочку, которую тут же открыл. Вынул из нее большой шприц, полностью заполненный зеленой жидкостью.
Я попыталась вырвать руку из захвата, но не тут-то было. Он вцепился в нее мертвой хваткой, при малейшем движении оставались глубокие, быстро заполняющиеся кровью, царапины.
Выпустив воздух, он воткнул иглу в вену на сгибе локтя и ввел мерзкую жижу в кровь.
- Надеюсь, сегодня ты так же будешь хорошей девочкой и выполнишь то, что я тебе прикажу.
Снова последовало разделение тела и сознания, на этот раз намного быстрее, чем в предыдущий. Не было той всепоглощающей ярости. И я почувствовала, что против воли киваю, соглашаясь с ним.
Он склоняется к моему уху, слишком близко и интимно, заставляя бегать по телу стада мурашек, и проникновенным шепотом произносит имя следующей жертвы. Гарпий отстранился, нежно, как какую-то собачонку, потрепав меня по щеке.
Он уже собирался отвернуться, когда тело решило поддаться моему желанию. Рука-предательница потянулась к перьям на его груди, провела по ним пальцами и вернулась на место рядом с ногой, как было изначально.
Гарпий удивленно замер, рассматривая шаловливую конечность, на предмет ее удаления, потом выдохнул и все-таки удалился из комнаты
А я поняла, что перья не только визуально мягкие. Что-то я не о том...
Пришло время. Тело поднялось с постели, побрело к выходу из комнаты, отворило дверь и направилось на поиски очередной жертвы.
ГЛАВА 2. Гарпии
Таурус стоял в тени чертогов Оракула. В самом углу, чтобы не попадаться на глаза безобразной, даже по меркам гарпий, женщины. Сегодня вечером его очередь выслушивать проповеди старухи, которая, сколько он себя помнил, вещала от лица богини.
Седая, морщинистая, с проплешинами в перьях, вестница Гаргиппии что-то напевала под нос старческим голосом и крючковатыми пальцами вышивала. Внезапно, словно почувствовала чужое присутствие, она подняла слепые глаза и посмотрела прямо в тот угол, где скрывался один из близнецов.
Гарпию показалось, что старуха не только посмотрела в его сторону, но и заглянула в глаза и саму душу.
Она отложила рукоделие, вытянула руку, на которой появилась фигурка недавно прибывшей в храм человечки, и проскрипела:
- Гаргиппии нужна она, чтобы сменить меня на посту Оракула. Подготовьте ее. Используйте ту сыворотку в большей концентрации или делайте дозы больше.
Перед мысленным взором Тауруса возникла недавняя картина того, как он вкалывает зверушке двойную дозу. Он знал, что Оракул не применет заглянуть в его сознание.
- Чудесно, Таурус. Ты как всегда опередил даже нас с Гаргиппией. Надеюсь я скоро смогу уйти на покой, - она вздохнула и вернулась к оставленной без внимания вышивке.
Гарпий заскрипел зубами, старуха никогда не обременяла себя условностями и копалась в чужих головах как в своей, пытаясь выведать все, о чем думал присутствующий в чертогах. Они с Омнисом научились скрывать то, что ей знать не обязательно, но та каким-то непостижимым образом пробиралась через блок.
Он развернулся на каблуках и вышел из помпезного помещения. Путь его следовал в лабораторию, где во всю веселился Омнис, синтезируя новые виды сыворотки и тестируя их на грызунах. Прошлые зверушки были как раз из жертв этих экспериментов. Сейчас же выдался один из тех редких случаев, когда они могут себе позволить протестировать ее на человеке.
Он улыбнулся мыслям. Когда Оракул объявила о том, что Гаргиппия требует жертв, они даже не предполагали, что им улыбнется удача. На мониторе, среди информации остальных существ, всплыла карточка человека.
Это произошло десять светлых времен назад, когда Таурус от надоевшего безделья забрел в чертоги. Последнее жертвоприношение прошло не совсем удачно: четверо из шестерых выжили и выбрались из лабиринта, предварительно открыв клетки с тварями. Это была настоящая потеря. Последние представители вида, выведеного гарпиями, вырвались из Лабиринта и теперь медленно подыхали где попало без вмешательства создателей. Самая первая сыворотка была синтезированна для их создания.
Как только Таурус тогда вошел в чертог, Каталина сразу же, без обычных расшаркиваний, объявила новость, ставшую новой надеждой для всех гарпий, живущих на поверхности. Они наконец задобрят разгневаную богиню и катастрофы медленно уничтожающие мир прекратятся.
Конечно ему даже не дали возмутиться количеством оставшегося времени. Надо было вывести новых особей, подобрать жертв, добраться до них, выудить из родного мира и только тогда начинать. Но, как оказалось, список уже был составлен, вместо тварей - человек. Потом подоспели и условия, которыми Таурус был очень доволен. Жаль только своими руками ничего сделать нельзя, только ввести сыворотку в кровь и наблюдать.
А список... Четверо из семерых неплохо знакомы по предыдушим побегам, теперь они никуда не денутся. Двое новеньких. И новая зверушка.
Потом была приветственная речь, над которой пришлось немного поколдовать, дабы изменить под обстоятельства. Они полюбовались на испуганные лица жертв. И единственное равнодушное.
Гарпий усмехнулся. Тогда она еще не знала, что ее ожидает. А сейчас как-то подозрительно быстро смирилась, хоть и пытается еще трепыхаться. Может уже продумывает, как выберется отсюда? Ведь она уже поняла, что последнее задание будет связано с этим. Она очень сообразительная. Но у нее врядли что-то получится, к тому времени она уже перестанет быть человеком, а сознание гарпии-медиума навсегда поселится в ее довольно милой головке.
Жаль, что у Гаргиппии на нее планы. Из этой человечки получилась бы идеальная зверушка, готовая на все ради куска мяса или нескольких кубиков сыворотки в кровь. Для дальнейших жертвопринашений такая не помешала бы.
Он на минуту замер перед дверью лаборатории, из-за которой доносились громкий истошный писк и крики Омниса, в очередной раз упустившего подопытную крысу. Сейчас лучше не входить, иначе отхватит он от братца по полной за сбежавшего грызуна. Пока стоял в ожидании прислушивался к воплям, и не сразу услышал приближающиеся скачки. Громкие, сопровождающиеся скребущими звуками, словно по камню проводили когтями или еще чем-то.
Когда уловил все-таки посторонние звуки, которым в этой части лабиринта быть не должно, он уже лежал на полу, крепко прижатый телом напавшего. Когда боль, затуманившая сознание после падения на камень, отступила, гарпий открыл крепко зажмуренные глаза, которые тут же от удивления стали как два блюдца.
На нем восседала человечка. Ее затуманенный взгляд был прикован к его глазам, по губам блуждала безумная улыбка. Гарпий замер от внезапной мысли понаблюдать за тем, что она будет делать дальше. Его не испугала даже перспектива быть убитым. В любом случае, если медиум не сможет сломить ее разум, она убьет здесь всех. В конце концов, оракул и жрецы не бессмертны.
Ее взгляд переместился на губы, лицо приняло сосредоточенный и серьезный вид. Таурус напрягся, мало ли что она может выкинуть, помимо банального поцелуя.
Девушка медленно наклоняется и, когда до соприкосновения остались считанные миллиметры, внезапно вскинулась, пристально смотря в конец коридора. Наклонила голову к плечу, прислушиваясь. Таурас невольно последовал ее примеру и услышал отдаленные гулкие шаги.
Зверушка, внезапно вспомнив о гарпии, снова посмотрела на него, наклонилась к лицу и провела шершавым языком по щеке, оставляя на коже влажный след. Таурус невольно содрогнулся от неприятного ощущения, словно наждачной бумагой провели, и невидящим взглядом уставился в потолок над плечом нависшей девицы. То, что она сейчас сделала, относилось к заявлению прав гарпии на отдельно взятую мужскую особь ее вида.
Человечка резко вскочила на ноги, продолжая смотреть ему в глаза, а он в этот момент случайно краем глаза заметил изменения. Только из того положения, в котором он находился, разглядеть что-либо подробнее не представлялось возможным. Она снова уставилась в конец коридора, прислушалась и, растянув губы в кровожадной усмешке, сорвалась с места.
Гарпий с трудом сел, посмотрел в ту сторону, где уже скрылась зверушка, и невольно усмехнулся. Теперь главное, чтобы Омнис не пересматривал все записи за сегодняшнее светлое время, иначе засмеет.
Он встал с пола, подошел к двери, за которой уже завершились разборки со сбежавшим грызуном, открыл и вошел в лабораторию, при этом продолжая прокручивать в голове произошедшее.
Омнис, до этого смотревший в монитор, повернулся к нему и радостно оскалился. Указывая на темное изображение, он произнес:
- Ты только посмотри, что она творит. Где Оракул такую откопала?
- На смену себе она может выбрать только лучшее, - выдохнув, отвечает Таурус. Он даже не сразу понял, что задерживал дыхание с того момента, как открыл дверь. И будто что-то тяжелое с плеч свалилось, братец еще не соизволил переключить камеру.
- Что?! — вскричал Омнис, ошарашенно смотря на брата, оскал сразу слетел с его лица. — Но почему именно она?
Он ткнул пальцем в монитор, на изображении в углу, под самым потолком, цепляясь длинными загнутыми когтями за промежутки в кладке, зависла человечка.
Гарпий в ответ только пожал плечами, подошел ближе и уставился в экран. Здесь-то он и смог оценить степень изменений. Руки девушки вытянулись, появился еще один сустав, наличие когтей, черты лица стали более выразительными. Мутирует она слишком быстро.
- Что ты в последнюю дозу сыворотки добавил? — задумчиво спросил он.
- Ничего, я просто ничем не разбавил кровь Оракула, - последовал ответ.
Таурус задохнулся от внезапного осознания того, что совсем недавно натворил. И не только он, но и его братец.
- Ты… - он стремительно подошел к креслу Омниса, развернул его и навис над братом, который с неподдельным недоумением взирал на него. — Ты знаешь, что сделал?! Ты же помнишь, что творил неразбавленный концентрат с теми грызунами! О чем ты думал, когда подсовывал мне это? Она же свихнется до того, как ее разум успеет сломить медиум! — он обессиленно опустился на стул, который стоял рядом, опустил голову, свесил руки. Совсем тихо произнес: - а я, дурак, еще и двойную дозу ей вколол…
- О, черт… - тихо чертыхнулся близнец, с ужасом смотря на брата, пребывающего в непривычном для него состоянии.
- Не то слово… - глухо сказал Таурус, вскидывая голову и смотря на монитор.
Девица смотрела прямо в объектив камеры. Оскалившись, она вытянула руку и когтем сковырнула ее. Экран заволокли помехи, прервавшиеся белым шумом.
Омнис нажал кнопку на клавиатуре и появилось изображение с другой камеры в том же коридоре, только действие там развивалось уже более активно. Из-за поворота вывернул оборотень, который доставил им очень много проблем в предыдущие разы. Озираясь по сторонам, принюхиваясь к воздуху, но не поднимая взгляда к потолку, так как не ожидал нападения сверху, он медленно брел к следующему повороту.
Таурус невольно усмехнулся, вспоминая о том, что ранее этот коридор без каких-либо препятствий вел к порталу. Но сейчас там его ожидал сюрприз.
***
Мое тело зависло под потолком, зацепившись длинными крепкими когтями за промежутки в кладке стен. То, что мной сейчас управляло, выбрало очень удобное место для ожидания следующей жертвы, как раз в углу над аркой, которая прикрывала меня от постороннего взгляда со стороны поворота.
Я отлично слышала шаги, раздающиеся под аркой. Вот и он идет. Губы растянулись в оскале.
Внезапно внимание привлек какой-то блик, бросила взгляд в ту сторону и заметила между камнями почти невидный отблеск на объективе камеры. Хорошо зрение обострилось и смогла увидеть это мизерное детище цивилизации. Удивительно, но здесь, оказывается, есть блага современного мира.
Но, если здесь стоит камера, то где-то должен находиться монитор, по которому за мной наблюдают. Нет, не предоставлю им удовольствия видеть, как мучаюсь, цепляясь за эти ужасные сырые стены. Невольно оскалилась при этой мысли, из-за внезапно появившихся клыков разучилась нормально улыбаться.
Неимоверным усилием воли подчинила себе руку, потянулась к противоположной стене, как не удивительно, но дотянулась, и поддела обнаруженное оборудование. Вытянув его из осыпающегося раствора, перерезала проводок острыми когтями и швырнула в сторону. Прислушалась. Шаги слышны уже под аркой. Тело снова цепляется рукой за стену, чтобы не сползти вниз раньше времени.
Оборотень вошел в коридор медленно, опасливо озираясь и принюхиваясь.
Тело все подобралось, готовое в любой момент сорваться с места и броситься следом за осторожничающим существом. До этого он шел быстрее. Неужели все же почувствовал чужое присутствие и запах, даже с маскировкой.
Тело дождалось, когда он добрался до поворота, и сползло вниз. Как только почувствовало под ногами твердую поверхность, медленно, прижимаясь боком к стене, прокралось ближе к застывшему в замешательстве мужчине. Остановилось у него за спиной и выглянуло в коридор, положив подбородок на плечо. Повезло, что он не высокий, без проблем достала.
- Что-то не так?.. — помимо моей воли вырвалось шипение.
Спина оборотня напряглась. Медленно он разворачивается и смотрит в мои глаза, а я понимаю, что губы расплываются в многообещающей ухмылке. Он делает пару шагов назад и замирает. И я понимаю его. Путей отступления у него не осталось: с одной стороны я, с другой препятствие, мое самое любимое еще по приключенческим фильмам. И что-то подсказывает, что до сегодняшнего дня здесь был свободный коридор, а в самом конце портал.
Оборотень посмотрел через плечо в конец коридора, снова повернулся ко мне. Во взгляде появилась решимость. А моя ухмылка расползлась еще шире.
Он стремительно развернулся и, перекидываясь на ходу в волка, бросился в коридор. Вспрыгнул сверху на первые два, качающиеся маятником… топора? Не знаю, как они называются. Перескакивает на следующие и так пока не добрался до конца.
И тут уже начало действовать мое тело. Передвигаясь в такт движениям алебард, медленно продвигалось к попавшему в западню существу. У меня в руке материализовался небольшой ключик, который открывает дверь портала. Только сама я им воспользоваться не смогу, как и никто другой, кроме близнецов. Обидно быть так близко к свободе, но не иметь возможности выбраться. А тот уже узнал, что выход закрыт, и метался по небольшому свободному пространству, словно зверь в клетке. Хотя, почему это словно? Он и есть зверь.
Выходя из полосы препятствия, вытянула руку перед собой и разжала пальцы. На ладони перед затравленным взглядом оборотня поблескивал в тусклом свете узкой белой полосы на потолке ключ. Оскалившись, он ударил лапой по руке, располосовывая кожу. Ключ отлетел в сторону, отскочил от стены и приземлился в середине коридора.
Где-то внутри заклокотала ярость, которая все это время спала, свернувшись в тугой клубок. Не обращая внимания на истекающую кровью руку, замахнулась и двинула со всего маху по волчьей морде, оставляя глубокие кровавые раны. Он, мотая головой, отскакивает в сторону и не мигая смотрит на меня.
В сознании на короткое время прояснилось и я почувствовала вполне осязаемый страх. Свой страх. Я оцепенела от накатившей боли и, воззрившись на оборотня полными ужаса глазами, прошептала срывающимся голосом единственны вопрос перед погружением в очередной транс:
- Зачем мы здесь?
- Жертвоприношение. Ты их зверушка, мы - жертвы... - успел прорычать оборотень, недоуменно моргая. Понял, что время передышки закончилось только тогда, когда моё тело нанесло удар, оставив на другой стороне морды ещё четыре глубокие борозды.
Зверь яростно взрыкивает и отчаянно бросается на меня, намереваясь продать свою жизнь подороже. Если бы хоть частично владела своим телом, остановилась бы и ждала, когда на шее сомкнутся сильные челюсти. Дорога домой закрыта, влачить жалкое существование зверушки, которую пичкают какой-то зелёной гадостью, не собираюсь.
Но сегодня явно не мой день и, тем более, не оборотня.
Мой равнодушный взгляд отстраненно следил за тем, как рука, в которой прибавился сустав, вспарывает живот довольно крупной зверюги и проходит насквозь, острыми когтями разрывая мягкие ткани.
***
- Таурус... Таурус... Немедленно отправляйся туда, спасай свою зверушку... - с нескрываемой паникой в голосе шепчет, завороженный происходящим на мониторе, Омнис. - Она же сдохнет, если сожрет его.
Гарпий оторвал взгляд от мутантки пожирающей оборотня и равнодушно воззрился на паникера. Снова посмотрел на остановленное изображение, только уже оценивающе.
- А мне интересно, что будет, если полугарпия, сожрет отравленного мяса оборотня. Очень интересно, - произносит Таурус, тяжко вздыхает и продолжает: - но так и быть, пойду спасать. Жалко зверушку... Гаргиппия не простит нам потерю будущего Оракула.
Встаёт с кресла, идёт к двери, но останавливается, когда слышит за спиной:
- Только сам не помри там. Скорее всего она уже свихнулась под действием сыворотки.
- Не бойся за меня братец. И не из таких передряг выбирался, - усмехнулся Таурус и вышел из лаборатории.
В коридоре на противоположной, с виду совершенно гладкой, стене нашарил небольшой выступ и открыл вход на короткие пути, которые с помощью нескольких пространственных переходов значительно ускоряли перемещение по лабиринту.
Он зашёл в более узкий тёмный коридор и направился в сторону, где сейчас зверушка пожирала вторую жертву. И если в лаборатории он был совершенно равнодушен к происходящему, то сейчас испытывал беспокойство. Ведь из них двоих именно ему всегда доставалась миссия присматривать за живым оружием. Богиня и правда не простит ему очередную потерю. Она отбирала её долго и тщательно среди сотен остальных, тем более похитить человека с Земли намного более сложная задача, чем из любого другого мира. Даже для Гаргиппии.
Он шёл быстро, по нескольку раз переходя сквозь пространство, избегая приближаться к коридорам, которые прилегают к живой части храма. К тому ужасающему существу, которое свернулось в самом центре и высасывает жизненные силы всех, кто неосмотрительно забредет в его владения, вне зависимости от статуса того несчастного.
В скором времени Таурус вышел в ближайший к нужному месту островной коридор и выглянул из-за угла. В этот момент девица пыталась одной рукой оторвать от изрядно пожеванного тела руку, а другой запихивала в рот большой кусок сероватого мяса. Уж не как трофей ли она собирается предоставить эту не полностью трансфорсированную лапу им с братом? Он усмехнулся этой мысли. Но тут же посерьезнел, когда заметил, что зверушка странно содрогнулась всем телом, схватилась за голову, опустилась на пол и, подняв лицо к потолку, замерла. Пришлось выйти из укрытия и направиться к ней.
Он прикоснулся к слегка подрагиващему плечу и тут же отскочил в сторону, когда к его шее метнулась рука в попытке схватить. Голова медленно повернулась и один светящийся зеленым глаз в упор уставился на него.
- Проваливай отсюда. Не мешай, - слышится утробное рычание.
- Так, давай успокаивайся, скоро действие сыворотки закончится и все будет хорошо, - успокаивающим тоном произнёс Таурус, медленно подойдя к девице.
- Хорошо, говоришь, будет? - прорычала она и нервно хохотнула. - В моей голове уже кто-то сидит, Таурус. Это уже ненормально... Все ненормально...
Девушка снова схватилась за голову, а гарпий удивлённо замер.
- Таурус, я не могу с ней справиться, - тихо шипит голос Оракула. - Она сопротивляется... И не останавливается. Хочет убить себя и меня...
Не смотря на ситуацию, Таурус от осознания происходящего не в силах был пошевелиться. Гарпией-медиумом именно этой человечки стала нынешняя Оракул.
А девушка, договорив, с новыми усилиями продолжила впихивать в себя мясо, давясь и рыча, как голодная бездомная кошка или те зверушки, которых выпустили в прошлый раз. Кто тогда это сделал? Да, именно этот оборотень.
Отойдя от оцепенения, гарпий усмехнулся воспоминаниям. Да, расправа подобная этой заготовлена у Гаргиппии для каждого, кто нарушит её ритуал. Но сейчас все более разнообразно. Жертв не просто разрывают на куски, как было с теми неразумными существами, которых вывел Омнис. Новая зверушка загоняет их в ловушку, проводит через препятствие и, показав ключ от двери-портала, которую сама открыть не может, убивает. Только теперь нужно отучить её жрать непригодное для еды мясо.
Таурус подошёл ближе, схватил существо за плечи, отодрал от жертвы и швырнул в сторону. Та, пролетев несколько метров, приземлилась на все четыре лапы, низко припала к полу и утробно зарычала. Резко замолчав, она встала на ноги во весь рост, закатилась визгливым смехом, а потом, резко прервавшись, произнесла нормальным голосом:
- Ваша Оракул мертва. Пришлось подпалить ей материнскую плату.
Опустила голову к правому плечу и посмотрела на него невменяемым безумным взглядом.
- Теперь я свободна от неё... Буду свободна от вас, от всех... - прокаркала, заливаясь смехом.
Девушка захлебнулась очередным приступом шумного веселья, закатила глаза и стала заваливаться на пол.
Таурус активировал передатчик и произнёс, наблюдая за её падением:
- Омнис, проверь чертоги Оракула.
Он медленно подошёл к распластаному на полу мутанту, иначе это существо нельзя больше назвать, человеческого в ней осталось только лицо и, возможно, некоторые отделы мозга. Гарпий вздохнул, сел рядом и попытался прощупать пульс. Все это с опаской. Вряд ли действие сыворотки уже прошло, скорее всего все силы ушли на подавление ментального вмешательства.
В ухе щелкнуло и раздался голос Омниса:
- Ты не поверишь! Она подпалила нашей Каталине мозг. До сих пор дым из ушей идет. Хотя датчики зафиксировали смерть более двадцати минут назад.
Гарпий замер в замешательстве, так и не убрав руку с запястья живого орудия жертвоприношения. Он явно помнил, что менее пятнадцати минут назад, Оракул обратилась к нему, а уже позже зверушка сказала, что та мертва.
- Омнис, но Оракул связывалась со мной позже...
- Скорее зацепилась за разум. Тащи её в лабораторию, желудок промывать будем. Гаргиппия не простит нам ещё одного трупа на своей территории. Выпрет как и нашего папашу, а с теми помнишь, что случилось.
- Угу, помню. Не хочу на собственной шкуре испытать подобное, - передернул плечами гарпий, отгоняя неприятные воспоминания. - Скоро буду...
Он отпустил запястье зверушки и попытался перехватить её тело поудобней, чтобы поднять с пола. Та извернулась и вгрызлась в его руку.
- Руки... Убрал... - прорычала, уставившись немигающим взглядом. Отголоски зеленого сияния продолжали плескаться где-то в глубине глаз. - Сама... Дойду...
- Братишка, похоже придётся обрабатывать руку. Не знаю, существуют ли гарпии обращающиеся в волков, но на собственной шкуре проверять это не собираюсь, - послышалось в датчике.
Мысленно отмахнувшись от брата, Таурус встал и произнёс:
- Ладно, пойдёшь на своих двоих. Но учти, если надумаешь сдохнуть по дороге, я не буду возвращаться и тащить тебя на своём горбу. Так что ломку тебе придётся стоически перетерпеть.
Он отвернулся и пошёл в предыдущий коридор. Туда, откуда ранее вышел.
Чуткий слух уловил, как человекоподобное существо что-то пробормотало, встало с пола, попыталось пройти хоть немного, но рухнуло обратно.
Пришлось возвращаться и тащить её.
ГЛАВА 3. Оборотень
Как и в последний раз, из общего зала, мы вышли вчетвером - я, сильфида, эльф и орчанка. Разочарованные тем, что не смогли прихватить с собой новую зверушку гарпий. Эта человечка именно за тем здесь появилась. Сыворотка из крови гарпии не способна убить только человека и мелких животных.
Несколько коридоров мы ещё прошли вместе, переругиваясь все по тому же поводу, а потом незаметно разошлись по разным направлениям. Последним куда-то пропал эльф. И в коридоре, который медленно заполняла тьма, я остался один.
Оборотни не боятся темноты, мы дети ночи. Но здесь она другая - осязаемая и опасная тьма заволакивает не только все пространство, но и разум, не позволяя мыслить адекватно, заставляя впадать в панику.
В прошлый раз мы смогли выбраться. Выпустили зверушек, нашли выход. В этот... В этот нам явно дали понять, что живыми отсюда не уйдём. Хотя был шанс утащить с собой человечку и бросить в одном из живых коридоров, где бы её без остатка выпили стены. Ну да, так банально упустили шанс. Дотянули до последнего.
Теперь, главное, попробовать протянуть подольше.
Тёмное время, как здесь называется подобие ночи, неминуемо приближалось. Я до сих пор не мог найти безопасную комнату, в которой можно было бы переждать кромешную тьму. Даже с учётом того, что гарпии теперь сами выбирают очередность жертв, нет гарантий, что в эту ночь убьют не меня.
Зона безопасности нашлась чудом. Через три поворота. Чуть не прошёл мимо почти незаметной двери. Резьба, как и всегда, изображала быт оборотней. Как успел узнать у товарищей по несчастью, для каждого представало своё изображение, а само помещение подстраивалось под воспоминания временного обитателя. Моё всегда приобретало параметры обиталища в родном мире. Копировали все предметы до последнего в таких подробностях, которые ранее не замечал.
Переждав тёмное время в безопасности, с появлением узкой белой полосы выбрался из берлоги и поплелся изучать близлежащие коридоры, один из которых, как я предполагал, вел к порталу-выходу. Оттуда веяло сквозняком полным аромата свободы и опасности. Такое сочетание будоражило кровь и заставляло, на одних инстинктах, в первую очередь посетить именно его.
Я не стал противиться волчьему чутью, сразу же повернул туда.
По мере приближения поворота, за которым должна была показаться дверь, ощущение опасности возрастало, придавливая своим весом к полу, заставляя остановиться. Но я упрямо крался вперёд, вынюхивая невидимую пока ещё угрозу, заставляя себя держаться на ногах, не падать при малейшем шорохе и скулить, как побитый щенок.
До тёмного времени ещё далеко, сейчас мне ничего не грозит.
С такими умозаключениями докрался до конца коридора. И замер напротив глухой стены. Пощупал шероховатый камень, с удивлением отмечая, что тупик появился здесь недавно. Возможно незадолго до нашего очередного возвращения сюда. Предусмотрительные пернатые гады вычислили, какими путями мы выбирались?
Подняв взгляд вверх, потрясенно замер, когда заметил, что потолок более чем на половину окрасился в чёрный.
Пришлось разворачиваться и идти назад, ощупывая стены на предмет нахождения в них двери. Просто чутьем обнаружить временное логово невозможно.
Проснулся я, когда темнота только-только начала отступать, знаменуя о наступлении короткого светлого времени.
На сегодня планировалось исследовать ещё несколько коридоров, по возможности не попадаясь на глаза новой зверушки близнецов. Возможно, смогу найти выход в обход новых правил. Ведь в последний раз было что-то подобное. Да, только не с разумным существом в роли орудия жертвоприношения, а тупых мутировавших грызунов. Знатно Омнис тогда напичкал их концентрированной сывороткой. Вымахали до взрослого волкодава. И заметить в темноте было не сложно - их выдавали светящиеся зелёным глаза.
Интересно, а как изменилась человечка, если они за это время вкололи ей не более двух ампул разбавленной крови гарпии? Мелкая живность начинала меняться через три дня, после введения первой порции, а как долго происходит процесс мутации у человека?
Отогнав ненужные мысли, встал с постели и пошёл к выходу.
За дверью меня ожидал сюрприз. Вместо одного коридора, который уходил вдаль в обе стороны, здесь был перекрёсток. Неожиданно, однако. Раньше лабиринт не менялся вообще, в правилах зачитанных гарпиями об этом не было сказано ни слова. Или это какой-то сбой, или нас не предупредили.
Как там остальные справляются с новыми открытиями?
После недолгих раздумий, решил обследовать все направления, может наткнусь в каком-нибудь из них на выход.
Более всего мне приглянулся тёмный провал, который уходил по диагонали вправо. Туда я и направился.
Через несколько десятков метров на стенах появились факелы, свет от которых отгонял кромешную тьму. Тёмных коридоров здесь ещё не наблюдалось до этого момента. Обычно все со светящимся потолком, по которому можно свободно ориентироваться во времени.
Через несколько поворотов он упёрся в коридор с полукруглыми сводами. Здесь потолок уже был привычным.
Я в нерешительности замер. Сквозняк из другого конца принёс отголосок чужого присутствия. Стараясь не обращать внимание на неприятное ощущение, словно меня куда-то ведут на поводке, в принципе оно так и было, медленно, принюхиваясь к воздуху через каждые два шага, вошёл под свод.
На меня ничего на выскочило, ничего не упало. Это был обычный, как и все, коридор. Только не в пример остальных уже и ниже. Настолько низкий, что свет от потолка слепил глаза.
По мере того, как я пробирался вперёд, над правой стеной, в месте стыка с потолком, показалась узкая тёмная полоса, которая медленно увеличивалась. Стоит бросить на неё быстрый взгляд, как сразу отмечаешь, что она стала шире. Не нравятся мне эти все изменения.
Да и сама ситуация не нравится.
На этот раз гарпии подготовились основательно.
Даже светлое время сократили, чтобы пощекотать нервы жертвам.
Я продолжал брести вперёд, настороженно всматриваясь в конец коридора, где в какой-то момент привиделась пульсирующая красная субстанция. Оттуда принесло волну обжигающе горячей, наполненной голодом, энергии, заставившей меня остановиться.
Живой коридор. Туда или совсем нельзя лезть, или, если это препятствие нарисовалось, проскакивать его с запредельной скоростью. Или разворачиваться и идти обратно.
Развернулся, собираясь идти на поиски другого ответвления, и замер как вкопанный. Коридора нет, а буквально перед моим носом возвышалась монолитная стена. Возвышалась так, словно была здесь постоянно. Как я не смог заметить таких изменений? Нужно сматываться отсюда. И чем скорее, тем лучше.
Повернулся к живому коридору. Вдох-выдох. Инстинкты орут об опасности, но придётся выбираться из западни этим путём.
Медленно приблизился, остановился на безопасном расстоянии от начала. Тонкая красная оболочка пошла предвкушающими волнами, выпуская из мелких пор облачка едкого газа.
Вдох-выдох. Задержать дыхание на максимально возможное время и рвануть на всей скорости через препятствие. Сложно и почти невозможно, но лучше так, чем загнуться в том коридоре. Живые стены в любом случае дотянулись бы до падали.
Сразу же навалилась не естественная слабость, заставившая ноги заплетаться. Скорость резко снизилась. Воздуха не хватало. Вдыхать нельзя ни в коем случае. Лёгкие моментально расплавятся под воздействием мелких алых капель, которые бездвижно висели везде. А если ненароком задержаться здесь, то можно быстро стать питательным супчиком.
Как проскочил живой коридор не запомнил. Последние шаги проделал с трудом и практически вслепую. В глазах потемнело от нехватки воздуха, в висках пульсировало, в ушах стучали молотки, а в затылке ломило от тупой боли.
Остановился, глубоко вдохнул и, когда зрение прояснилось, обернулся. Глухая стена.
- Аааа... Эти чертовы гарпии издеваются... - тихо пробормотал.
Это что же получается, стена следует за мной? Или это уже другая?
Пока неподвижно стоял, мелкие отверстия в коже, которые оставили капельки токсина, затянулись. И только собирался двинуть в конец следующего сводчатого коридора, как что-то дрогнуло, загудело, заходило ходуном и новообразовавшаяся стена медленно стала покрываться тонкой красной оболочкой.
За этими изменениями я наблюдал уже с более безопасного расстояния, инстинкты заставили нестись не помня себя подальше от возникшей опасности.
К концу коридора брел медленно, опасливо осматриваясь и обнюхивая каждый дюйм пространства перед собой. До сих пор чувствовалось чужое присутствие и, что странно, приносил его сквозняк из следующего коридора.
Тот оказался совершенно обычным, как и большинство остальных. И, как оказалось, никого там нет. Опасливо прокрался в конец и выглянул за поворот.
Лучше бы этого не делал.
За углом меня ожидала очередная ловушка. Слишком много за последнее светлое время. Как-то подозрительно.
На правое плечо что-то опустилось и у самого уха послышалось шипение:
- Что-то не так?..
Я напрягся. Откуда она появилась? Как смогла незаметно подкрастся? Или почти неуловимое присутствие и была она? Почему-то в том, что это была именно человечка, у меня не возникло никаких сомнений.
Медленно развернулся, посмотрел в глаза. Как и у тех мутантов они светились искусственной зелёной яростью. Меньше, чем кто-нибудь другой, она напоминала человека. Именно эта мысль заставила меня замереть в страхе, а её губы расплысться в многообещающей ухмылке.
Одним тяжёлым усилием сбросил с себя оцепенение и отошёл на пару шагов назад. Вот тут-то и открылась вся "прелесть" открывшихся перспектив. С одной стороны самое нелюбимое препятствие, хоть и не один раз преодолевал его, когда путешествовал по закрытым местам родного мира. С другой мутантка, которая под действием сыворотки благополучно забыла о том, что значит быть человеком.
Обернулся, кинул взгляд в коридор с препятствием и, наверное мне это показалось, уловил в самом конце очертание двери. Решимости прибавилось. Посмотрел на мутантку, развернулся и бросился по коридору, на ходу призывая внутреннего зверя.
***
Из забытья меня вывели практически силой, если так можно выразиться, когда тебе чем-то, мерзко отдающим железом, размыкают челюсти и вливают в рот не менее противное варево.
Жижа обожгла небо и тяжёлым валуном прокатилась в желудок. Тот тут же забыл, что секундой ранее бурля, как походный котелок, остановился. С болезненным спазмом скрутился и выбросил все содержимое в пищевод.
Я села, выпучив глаза. Содержимое несчастного органа тут же выплеснулось в заботливо поставленный таз, в который вцепилась мёртвой хваткой.
Кто-то попытался выдернуть из моих судорожно сжатых рук такой необходимый сейчас предмет. Сквозь пелену, застлавшую взгляд, не смогла разглядеть кто покусился на спасение остатков моей одежды. Мало ли, вдруг снова вывернет.
Сквозь гул в ушах и быстро нарастающую дурноту, смогла услышать диалог:
- Омнис, я не могу отобрать у неё таз. Она сейчас перевернет его... Да помоги уже мне!
- Твоя зверушка, ты и заботься о ней, - хмыкнул второй, гремя склянками: - я итак на неё слишком много ценных ингредиентов истратил...
- Сначала научись разводить концентрат... - прошипел Таурус. - Ты её чуть не угробил...
Я на мгновение зависла, дурнота отошла на второй план, на первом остались лихорадочно мечущиеся мысли. Мне сегодня вкололи двойную дозу концентрата... Я чуть не сожрала оборотня, а со слов тех же пернатых братцев, мясо оборотня очень ядовито. Теперь я меньше всего, чем когда-либо, похожа на человека...
Сначала из гортани вырвался надсадный стон, который медленно перешёл в громкий смех.
- Таурус, похоже зверушка все-таки сошла с ума... - услышала сквозь свой гомерический хохот, блеяние Омниса.
- Нет, она абсолютно адекватна. Смогла трезво оценить ситуацию и расчитать последствия. Не так ли?
Меня потрепали по макушке. Очередной раз. Как какую-то собачонку. Извернулась и цапнула за руку. Кара не заставила себя ждать, щеку обожгло болью.
Из самого нутра поднялось утробное рычание. Я выпустила таз, который тут же с грохотом упал на пол, из рук и дернулась туда, откуда пришёл удар. От очередного убийства меня остановили длинные кожаные ремни, охватывающие запястья и щиколотки.
- Похоже она до сих пор под действием концентрата, Таурус. Не стоит провоцировать её.
- Омнис, придумай что-нибудь замедляющей скорость мутации... Что-то мне подсказывает, что нас скоро будут жрать.
Какое чудное единомыслие.
А мне что-то подсказывает, что у меня режутся клыки. Очень даже интенсивно и болезненно.
Зрение прояснилось, но изображение осталось размытым от, хлынувших сплошным потоком, слез. Я затравленно уставилась на два замерших в стороне силуэта и почти неслышно просипела:
- Помогите...
Именно этот момент выбрали резцы, чтобы под напором новых клыков вывалиться из десен и провалиться в глотку. Рот наполнился кровью.
Меня скрутило в приступе кашля. Ненужные уже зубы вместе с кровавой массой вывалились на свитер. Успела рассмореть огромное тёмное пятно на груди и куда укатились два белых пятнышка.
Очередной болезненный спазм заставил откинуться на опущеную спинку кресла, к которому меня предусмотрительно пристегнули ремнями гарпии. В первую очередь, чтобы оградить себя от внезапного нападения невменяемой зверушки.
Голова взорвалась оглушающей болью. Перед тем, как моё сознание сбежало подальше, пришло ощущение, словно мне выворачивает лицо.
***
Первые предпосылки новой мутации, Таурус заметил не сразу. Забил тревогу, когда верхняя часть лица зверушки начала медленно раздуваться. Раздавалась в стороны сама лицевая часть черепа.
Тихий и медлительный треск ломаемых костей раздался, когда он отошёл от кресла ближе к лабораторном столу Омниса.
- Похоже она до сих пор под действием концентрата, Таурус. Не стоит провоцировать её, - произнёс близнец, намекая на сцену наказания.
Таурус только пожал плечами, поворачиваясь к мутанту. Из глаз девицы ушла фосфоресцирующая зелень, осталась только злость. Странная выпуклость опустилась ниже и разделилась на две части, остановилась прямо над удлинившимися человеческими клыками.
- Омнис, придумай что-нибудь замедляющей скорость мутации... Что-то мне подсказывает, что нас скоро будут жрать, - озвучил опасения гарпий.
За свою жизнь он не беспокоился, зверушку специально, перед тем как промыть желудок, надёжно привязали ремнями к креслу. Хотя, выдержат ли они - это ещё спорный вопрос. За брата тоже не переживал. Единственное, что беспокоило его - состояние зверушки. Как бы она после произошедшего не сошла с ума. В этом случае придётся её ликвидировать и ждать, когда появится информация о новой, а это может занять многие годы.
- Помогите... - раздалось за спиной надсадное сипение.
Гарпий резко развернулся на каблуках и уставился на девицу. Глаза заплаканы, из уголка губ по подбородку медленно сочится кровь. Она резко села и закашлялась, заливая порядком потрепанный свитер кровью. Человеческие зубы упали на пол и укатились под лабораторный стол. Он успел проследить их скольжение.
Когда вновь перевёл взгляд на кресло, зверушка уже откинулась на опущенную спинку и, закатив глаза, затихла.
В лаборатории воцарилась тишина, прерываемая только бряцаньем омнисовых склянок.
- Что там происходит? - спросил Омнис, поводя плечами от неприятного ощущения и не отрываясь от работы.
- Пока ничего, - отвечает Таурус, не отрывая настороженного взгляда от неподвижного тела. Его нервировали эта тишина и неподвижность. Неестественные. Затишье перед бурей. - Потеряла сознание. Ты не отвлекайся, поторопись. Не нравится мне все это. Если бы ты не подсунул концентрат, ничего этого не происходило и...
Договорить он не успел. Казавшееся безжизненным тело, с жутким воем, выгнулось, село и открыло глаза. Безумные зелёные глаза, полные ненависти. Губы зверушки растянулись в кривой усмешке, над нижней мелькнули острые концы мощных клыков. Такими гарпии на поверхности разрывают глотки загнанной добыче.
Мутантка перевела взгляд и некоторое время тупо рассматривала запястья. Тихо хмыкнув, извернулась, вгрызлась в ремень справа.
- Омнис, поторопись. Она сейчас перегрызет ремни, - решил повторно поторопить брата Таурус, не отрывая взгляда от занятой зверушки.
- Отвлекли её, мне осталось совсем немного, - бросил через плечо брат и продолжил возиться с препаратами.
Таурус вздыхает. Всегда, когда возникают проблемы, разгребать их приходится ему. Особенно, если они связаны с живностью. Почему Гаргиппия не воспользуется ими, как орудием жертвоприношения? Зачем создаёт подобные сложности? Ведь с неразумными существами тоже возникали непредвиденные ситуации. Последняя вышла за все возможные рамки. И теперь она решила провести эксперимент над разумным. С далеко идущими планами.
С одним ремнем было покончено. Очередь перешла к другому. Девица вгрызлась в него ещё ожесточеннее, чем в первый, задевая клыками кожу и разрывая её в клочья, рыча и брызгая слюной.
Это немало озадачило гарпия. Вторая рука свободна. Почему не снять ремень обычным способом? Но она так и осталась покоиться на подлокотнике.
Таурус осмотрелся в поисках чего-нибудь, чем смог бы на время остановить обезумевшее существо. Практически рядом с его рукой обнаружилась ванночка с хирургическими инструментами, которыми брат препарирует отживших своё лабораторных крыс. Пошерудив среди железок, выудил остро заточенный скальпель.
Пока выбиралось оружие, которым можно было бы на время приостановить зверушку, второй ремень был полностью разгрызен. Сдерживали её теперь только те, которые охватывали ноги. И сдались слишком быстро.
Мутантка села на корточки, втянула полную грудь воздуха, подслеповато щурясь, уставилась в сторону Омниса. Коротко хохотнула и прошипела что-то невнятное о ещё двух жертвах. Посмотрела на Тауруса.
Его окатило вполне осязаемой волной ненависти, которая яростно клокотала в глубине, фосфоресцирующих зелёным, глаз. Замешательство, которое охватило его после смерти Каталины, спало. Гарпий встрепенулся, сбрасывая оцепенение, и приготовился при приближении зверушки нанести удар. Точный, смертельный удар. Если понадобится. Гаргиппия его, конечно, не простит за такой провал. Но бешеного дикого зверя необходимо умертвить, иначе он будет убивать всех без разбора, пока сам не издохнет.
Девица сморгнула, приготовилась к прыжку, но отвлеклась к чему-то прислушиваясь. Таурус невольно последовал её примеру, но вокруг царила тишина, острый слух гарпии не уловил ни звука.
Или это был простецкий отвлекающий маневр?
Пока гарпий слушал несуществующий шум, зверушка оттолкнулась от кресла и взвилась в прыжке, ещё в полёте примеряясь к его горлу. Пернатый оказался быстрее. Выбросив вперёд руку, воткнул скальпель в центр грудной клетки, туда, где уже красовалось огромное кровавое пятно. Та, не понимая, что случилось, остановилась и удивлённо уставилась на торчащую из груди тонкую пластиковую рукоятку.
Таурус, пока она не пришла в себя, оттолкнул её подальше, вдавливая оружие глубже.
- Ты что творишь?! - послышался вопль Омниса. Тот успел доработать нейтрализатор и собирался уже проверить его действие на подопытной, но стал свидетелем происшествия.
- Она собиралась убить нас... - попытался оправдаться Таурус, понимая, что сейчас ничего этим не добьётся. Он не повернулся к брату, продолжал внимательно наблюдать за каждым движением обезумевшей зверушки.
Она с невероятным усилием, медленно вытянула хирургический инструмент, осмотрела его и отшвырнула в сторону. Повела плечами, не выказвая никаких признаков ранения. В глазах её больше не клубилась зелёная ярость, напротив, в них застыла обида. Девица пару раз моргнула и, закатив глаза, стала медленно заваливаться.
- Я к ней подходить не буду, - произносит Омнис, когда та распласталась на холодном полу. Он протянул Таурусу шприц с прозрачной жидкостью. - Вколи ей это... И убери её отсюда. Мне тут теперь придётся убирать.
Гарпий молча взял шприц, повертел в руках и проговорил:
- Думаю, это больше не понадобится...
- Скажешь это, когда она будет тебя грызть, - перебил Омнис, отворачиваясь и начиная прибрать на столе.
Таурус понимает плечами, подходит к зверушке, вкалывает нейтрализатор и уволакивает за ноги из лаборатории.
ГЛАВА 4. Орчанка
Четыре дня. Четыре грыховых дня я скитаюсь по этому грыхову лабиринту.
И если первые три все было благополучно - я каким-то образом находила комнаты, то сегодня явно не мой день. В таких темпах я не смогу подточить клыки и к утру сама себе благополучно выколю глаза. Даже не придётся ждать их новую зверушку.
Я ведь изначально была за то, чтобы оттащить её в какой-нибудь живой коридор. Благо они разрослись. Появились там, где их не было. В прошлый раз я где-то в этой местности и обреталась. Некоторые коридоры до боли знакомы. Но до ужаса все же больше. Только вот, не успели девицу вытащить из общего зала.
Грыхов Таурус, припёрся не вовремя...
Ненавижу пернатых выродков! Обоих. Но Тауруса больше.
Найти сегодня комнату становится необходимостью. Грыховы предки наделили нас непрерывно растущими нижними клыками. Приходится постоянно подтачивать их специальным приспособлением. И в прошлый раз, когда было позволено взять один предмет из родного мира, я прихватила именно его. Тогда оказалось, что напрасно променяла нормальное оружие на него. Часто попадались безопасные комнаты. Сейчас бы это позволение было бы как нельзя кстати. Именно там можно материализовать все, что только можно. Только за пределами помещения оно сразу же испаряется. Проверено и не раз.
Там и отдохнуть можно, не дергаясь от мысли, что сейчас обязательно схарчат.
Нет, сегодня я в коридоре ночевать не намерена. Обязательно найду спасительный уголок. Мало ли, вдруг сегодня её заставят убить меня? Так ей туда хода не будет без моего позволения.
Очередной спазм в деснах заставил взвыть благим матом и прибавить скорость. Пощупала языком кончик отросшего клыка, который теперь больше напоминал закручивающийся бивень, отметила, что он отрос ещё на четыре милиметра. Взвыла ещё громче и со всех ног понеслась к повороту.
Надеюсь, хоть там найдётся почти не видный выступ дверного косяка. Срочно нужна комната! Срочно нужно сточить клыки! Иначе до того момента как разорву человечку на клочки, убью саму себя.
Как и следовало ожидать, в следующем коридоре искомого не нашлось. Понеслась дальше. В следующем тоже. И дальше тот же результат.
Через несколько поворотов остановилась перед разветвлением. Здесь было над чем задуматься. Три коридора. В конце ведущего прямо виднелся поворот и видимый отрезок стены следующего был полностью багровым. Направо вел вполне приличный коридор, но я в него бы не пошла. Инстинкты при приближении к нему вопили почище меня с растущими бивнями. Определённо, в этот я не пойду ни под каким предлогом. Третий показался более безопасным, хотя и тут все внутри боязливо сжималось. Что, между прочим, не свойственно воинственным оркам. Свернула в этот.
Шла не долго. Практически сразу, ещё издали, заметила небольшой выступ в стене. Сначала подумалось, что померещилось, но по мере приближения все больше понимала, что мне все-таки улыбнулась Иршмиль. Если это, конечно, не беззубая ухмылка Гаргиппии, которая не даёт жертвам умереть до того, как на их телах сомкнутся клыки её орудия.
Последние метры буквально летела к своей цели. А деревянную дверь, на которой были искусно вырезаны сцены из быта орков, открывала с замиранием сердца. А закрыв, тут же прислонилась к ней спиной.
Внутри все было так же, как я оставила перед переходом. Даже свитки, беспорядочно лежащие на покрывале, остались на своих местах. Разбитая чашка и лужица из травяного настоя были здесь же на полу. Я как раз шла с ней в руках к постели, чтобы просмотреть написанное, когда меня затянуло в портал. Все осталось так же, как в последнее запомнившееся мгновение.
Ненавижу гарпий! И их грыхову Гаргиппию! И человечку терпеть не могу! Надо было её все же с собой прихватить.
Первым делом, после того как отлепилась от двери, я бросилась к внушительному комоду, на котором у меня всегда лежало приспособление для стачивания клыков. Только сейчас их придётся пилить бесконечно долго.
Веки распахнулись. Резкий белый свет ударил в глаза, заставляя тут же зажмуриться.
Сколько я спала? Не знаю, но чувствовала себя на удивление бодрой и полной сил. Не то, что ранее. Да тогда я ещё и вымоталась спиливая почти половину длины клыков.
Посмотрела на потолок. Полностью белый. Нужно возвращаться к поиску выхода. Не верю я в то, что его совсем не существует. Если приложить больше усилий, то его можно найти из любой ситуации, даже из совсем безнадёжной. В которую, несомненно, в этот раз угодила я.
Встать с постели оказалось не просто. Мышцы затекли. И самого желания двигаться не было. Пришлось пересиливать себя, вставать и топать к небольшому настенному зеркалу, чтобы оценить длину клыков. Так точно можно вычислить сколько прошло времени. Как оказалось не так уж и много, всего около двенадцати часов. Они ещё не успели сильно отраслти, но уже чувствовался дискомфорт.
Не люблю это ощущение.
На всякий случай нужно перед выходом немного подплить их, чтобы не мучиться потом, не бегать по всем коридорам в попытке найти очередную комнату.
Так и поступила.
Покончив с привычным, ежевечерним, занятием снова заглянула в зеркало. Оценила преобразившийся оскал и пошла к выходу.
Коридор был пуст. Гулко звенела почти осязаемая тишина. И на потолке уже проступила узкая чёрная полоска.
Я не стала возвращаться назад, последнее разветвление было не очень удачным, до него тоже было что-то жуткое. Так что потопала вперёд по этому же коридору.
Добравшись до поворота, опасливо выглянула в следующий коридор. Ничего подозрительного там не нашлось. Удрученно вздохнула осознав этот факт. Подобное поведение не свойственно оркам, и чувствую я себя не лучшим образом, понимая, что угнетающая обстановка лабиринта давит на меня, заставляя внутренне визжать от страха.
Вышла из своего укрытия в середину и осмотрелась ещё раз. Почему-то в этот раз в воздухе чувствовалась явная угроза. Но откуда она исходит определить было невозможно.
Постоянно озираясь, я медленно передвигалась ближе к следующему повороту. Уже где-то на полпути под сапогом что-то звонков щелкнуло и погрузилось в пол. Остановилась, подняла ногу и всмотрелась в гладкую поверхность плиты. Никаких борозд или ещё чего-нибудь не обнаружилось. Уже собиралась идти дальше, но не смогла ступить ни шагу. Пол подо мной содрогнулся, сверху раздался громкий скрежет. С ужасом уставилась на потолок.
Из небольших отверстий в белой поверхности опускались светящиеся острые пики. Послышалась ещё одна порция скрежета. Потолок дрогнул и стал медленно опускаться вниз.
Теперь стало понятно, почему я не сразу почувствовала опасность. Ловушка была хорошо скрыта. Больше медлить нельзя.
Сорвавшись с места, со всех ног бросилась к концу смертельного коридора. Через пару метров пришлось замедлиться. Чем больше была моя скорость передвижения, тем быстрее опускался потолок. Острые пики находились в опасной близости от макушки, так и норовя оцарапать. Или волосы могут зацепиться за одну из них.
Эта мысль заставила пригнуться и в таком положении продолжить дальнейший путь.
Я кралась, стараясь делать шаги шире, чтобы преодолеть как можно большее расстояние. Потолок опускался медленно, рывками в моменты, когда нога опускалась на очередную плиту.
Впереди призывно маячил поворот. Оставалось совсем немного.
И в тот момент, когда я должна была буквально вывалиться из замкнутого пространства лицом вперед, красиво впечаталась им в нечто твердое, но прозрачное. В замешательстве стала ощупываать пространство перед собой. Сплошная стена. Повела рукой в сторону. Тот же результат. В другой оказалось небольшое пространство между стеной и ребром преграды. Перебралась поближе, передвигаясь практически на корточках. В нескольких сантиметрах над головой висели острия пик, которые опустились ещё ниже.
Бочком протиснулась в укое пространство.
Когда я уже практически перебралась на ту сторону, в бедро воткнулось светящееся острие. Стиснула зубы, чтобы не заорать в голос. А так только проскрипела несколько ругательства. Дернула ногой, чтобы высвободиться, но только прошипела что-то, что и сама не смогла понять.
Так, вдох-выдох. Успокоились. Пореветь можно будет потом, сейчас нужно выбраться из западни.
Кривясь от боли, немного приопустила колено так, чтобы пика,чавкая, вышла из раны. Дернулась назад, вытягивая поврежденную конечность, и вывалилась в свободное пространство поворота. Потолок на той стороне с грохотом опустился на пол.
Вздохнуть с облегчением мне не дали. От раздавшегося позади голоса воздух застрял где-то на полпути из лёгких:
- У тебя все-таки получилось выбраться. Я так надеялась, что хоть сегодня мне не придётся марать руки. Знаешь, убийство в сознательном состоянии не принесёт мне душевного спокойствия. Лучше бы ты все-таки сдохла там, Архшрхида. И я была бы спокойна.
Раздался вздох полный страдания.
И я решила все-таки повернуться лицом к той, кто сегодня отправит меня на тот свет. Но почему-то так рано. Чёрная полоса ещё не успела доползти и до середины потолка.
Одеревеневшее от потрясения тело не сразу повиновались моей воле. Когда же смогла повернуться и разглядеть её сквозь застилающий глаза пот, я не смогла скрыть гримассу отвращения. От человеческого в ней почти ничего не осталось. А округлившиеся по-птичьи, совсем еще недавно бывшие карими глаза светились зелёным. Явно из-за сыворотки.
Она смерила её, сжавшуюся на полу, фигуру выжидающим взглядом и тихо приговорила:
- Ну, давай беги, чтобы я погналась за тобой... Просто так, без каких-либо действий, скучно убивать. Когда в моей голове сидела гарпия-медиум все было намного проще. Она все делала за меня. Хм... только моими руками... - она хохотнула, словно только что пошутила.
Бежать?.. Да, бежать! Вскочила с пола и уже готова была броситься в свободный коридор, как остановилась. О, грых полосатый! Ведь она этого и хочет! Она же об этом только что сказала! Что со мной? Неужели этот лабиринт настолько подавляет волю, что начинаешь думать и действовать как жертва? Быть марионеткой этой самой Гаргиппии? Нет. Не собираюсь.
Вольный орочий народ никогда ни перед кем не приклонялся. Тем более перед чужими богами.
Я расправила плечи и в упор посмотрела на мутантку.
- Ты решила остаться. Похвальная глупость. Но я рада, что далеко бегать не придётся... - Она не договорила.
Я схватила её за шею и впечатала затылком в стену.
- Заткнись... - прорычала, сжимая пальцы сильней. - Не то Гаргиппия лишится своей зверушки.
- Дерзай, - совершенно спокойно ответила она, наклоняя голову к плечу, словно не замечая охватившую гортань ладонь: - и тебя не выпустят отсюда и мёртвой... - помолчала, а потом тихо добавила, изворачиваясь и обхватывая ногами руку: - не беспокойся, все произойдёт очень быстро. Ты не успеешь ничего почувствовать... если будешь себя хорошо вести.
Хорошо себя вести?! Она издевается? Сильнее сжала пальцы. На грани слышимости раздался хруст. Мутантка тихо захрипела, но осталась невозмутимой. Только в зелёных глазах заплескалась неудержимая ярость.
Завороженная зелёным сиянием, я не сразу заметила, что отпустила её. Нет, не отпустила, она заставила меня это сделать, сжав руку между переплетёнными ногами до хруста.
Пока я, скуля от боли и придерживая сломанную конечность, пятилась назад, она встала с пола. Потирая горло, выпрямилась в полный рост и усмехнулась мне в лицо, обнажив мощные клыки. Сделала шаг в мою сторону, заставляя отшатнуться и прижаться спиной к стене.
Тут же паникой накрыло осознание, что я окончательно угодила в западню. Если до этого ещё была надежда, что смогу выбраться, то сейчас она полностью улетучилась.
- Что же ты не бежишь? В конце этого коридора выход, - она мотнула головой в свободное пространство.
Тут же появилось навязчивое желание сорваться с места и бежать туда. Так захотелось вернуться домой...
Баюкая пострадавшую руку в здоровой, отлепилась от стены и попыталась пробраться вдоль стены. Перед глазами все плыло от боли. И я не сразу смогла разглядеть, где находится тварь. Но прекрасно чувствовала, что она рядом. Стояла, ничего не предпринимая. Смотрела на мою попытку сбежать от неё. Возможно, смеялась.
Я медленно ковыляла, прислоняясь плечом к стене, чтобы хоть как-то ориентироваться в пространстве. И не сразу заметила очертания двери. Только когда она уже всплыла перед носом, поняла, что мои страдания закончились. Скоро я вернусь в родной мир...
Отпустила сломаную руку, которая плетью повисла вдоль тела, и протянулась здоровой к резной ручке. Крепко охватила ее, повернула, потянула на себя.
Никакого результата.
Стараясь не обращать внимание на тошнотворную волну паники, поднимающейся откуда-то из глубины запуганого подсознания, попыталась толкнуть дверь. Та не шелохнулась.
За спиной раздались неторопливые шаги и тихое позвякивание.
- Ни с чем не сравнимое удовольствие - развеять последнюю надежду живого мыслящего существа, - послышался тихий голос. Волосы на затылке шевельнулись от лёгкого выдоха. Перед глазами маятником на небольшом колечке качался ключ. - Интересно наблюдать за тем, как ломается воля сильного существа. Как это существо мечется в попытках выбраться из западни. И как оно осознает всю тщетность этих попыток.
Я развернулась, оказавшись лицом к лицу с чудовищем. Что-то из внутренних переживаний, наверное, отразилось в глазах или как-то по другому выдало себя. Зверушка гарпий долго заглядывала в моё лицо, а когда высмотрела нечто интересное, клыкасто ухмыльнулась. Настолько жутко, отвратительно и противоестественно, если вспомнить кем она была до того, как ей вкололи первую дозу сыворотки. Под воздействием крови гарпий они все быстро менялись. И животные, и, как теперь оказалось, люди. Все остальные погибают, когда в кровь попадает малейшая капелька содержащая проклятую кровь.
- Я бы не хотела убивать тебя. И если бы не была под воздействием этой отвратительной жижи, от одного твоего вида уже уносила ноги. Но то, что я буду делать сейчас, - необходимость. Возможно после того, как я перебью вас всех, смогу выбраться отсюда. Да, конечно, я уже буду не такой как раньше, но это не имеет особого значения. Люди ко всему привыкают. И к моей внешности тоже привыкнут. По крайней мере, надеюсь на это.
- Зачем ты мне это говоришь?! - выкрикнула ей в лицо и толкнула в грудь, чтобы хоть как-то увеличить расстояние. По спине уже катились крупные капли пота от не присущего мне страха.
- Удивительно, я уже не могу поговорить... Ну да, звери не говорят. Спасибо, что открыла мне глаза на это. Большое спасибо, за напоминание, что я должна быть бессловесной тварюшкой, выполняющей команды своих хозяев, - прорычала, снова продвинувшись практически вплотную.
Резкое движение рукой.
Я почти задыхаюсь от боли, когда замечаю в её руках нечто ярко-красное, неравномерно пульсирующее...
- Говорят, сердце змеи после смерти продолжает биться пока не зайдет солнце... - сквозь шум донесся до меня голос зверя. - Интересно, а как долго будешь жить без него ты?
Судорожно протянула руку к груди и с ужасом нащупала края рванной раны и пустоту. Снова посмотрела на орган в её ладони.
Она ждала долго, потолок уже на три четверти был затянут темнотой. Ничего не происходило, только мне с каждой минутой становилось все хуже и хуже. Уже прислонилась спиной к стене, чтобы оставаться на ногах.
Ещё через некоторое время она начала терять терпение.
- Мы ускорим процесс, - деловито проговорила. - Проверим ты умрёшь сразу после того, как я раздавлю сердце или ещё помучаешься. Некоторые её долго страдают. Гаргиппии это понравилось бы.
Она сжала ладонь, в стороны хлынула кровь. Грудную клетку там, где должно было быть сердце, сдавило. Дыхание резко прервалось. Последнее, что я увидела, было сердце в руке твари, которая вгрызлась в него, словно голодный зверь.
***
Я пребывала в странном оцепенении. Не могла сдвинуться с места.
С того самого момента как пришла в себя. А это произошло минут двадцать назад.
Передо мной был потолок, сейчас это было единственным, что я видела, полностью затянутый темнотой. Но в помещении было светло, если так можно сказать о тусклом свете свечи, стоящей на столе. Свечи... Свеча! Кто-то её зажег!..
Я напряглась, пытаясь сесть, но эта попытка ни к чему не привела. Наверное, благодаря ей все же смогла уловить чужое присутствие.
Послышались неторопливый шаги и в поле зрения появился Таурус. Кого не ожидала увидеть в этой комнате подле меня, так это его. Кого угодно, даже оборотня, которого недавно попыталась сожрать, но только никого-нибудь из гарпий.
Он осмотрел меня внимательным взглядом и только тогда соизволил произнести:
- Не пытайся двигаться ещё как минимум час. Навредишь себе, уничтожить нас, - коротко и ясно о том, что от меня что-то может зависить. Намек на то, что зверушка должна быть в целости и сохранности. Он устало вздохнул, что заставило меня более пристально приглядеться к нему. Осмотр меня крайне порадовал. Я-таки смогла их довести. Если при первой встрече в общем зале чёрный костюм был новенький, как с иголочки, и идеально выглаженый, то тот, который был на нем сейчас представлял собой жалкое зрелище. Тёмные круги под глазами. Осунувшееся лицо. Растрепанные, стоящие дыбом волосы. На миг стало жалко его, вплоть до следующих слов: - твоя гарпия-медиум погибла, теперь за передвижением во время последующих заданий буду следить я. Ты доставила нам много проблем. Вот это, - он продемонстрировал мне какую-то маленькую продолговатую штуковину, а потом прицепил её к ремню: - всегда должно находиться с тобой. Только попробуй снять и оставить где-нибудь. А это позволит тебе слушать мои указания, - произнёс он, показывая небольшой беспроводной наушник и вкладывая его мне в ухо.
Я непроизвольно дернулась от его прикосновения. Или попыталась дернуться. Тело так и продолжало неподвижно лежать на месте. Не сократилась ни одна мышца, не дрогнул ни один нерв.
В мыслях мелькнуло что-то про ловушку и сознание затопила паника. Вот тогда смогла все-таки дернуться в историческом припадке. Ладони приподнялись над покрывалом и снова грузно ухнули вниз, словно налитые свинцом.
- Не дергайся, - прошипел гарпий, нависая надо мной и силой придавливая руки к ворсистой поверхности. Повторил напоминая: - навредишь себе, уничтожить нас. Гаргиппия не терпит предательство. А твоя смерть, или ещё что-то, с её точки зрения будет предательством. Тебе придётся завершить начатое. Нравится тебе это или нет. В любом случае сыворотка сделает своё дело.
Он отпустил меня и отошёл в сторону.
- До следующего задания осталось два часа, - посмотрел на наручные часы, перевёл взгляд на меня: - через час действие нейтрализатора прекратится. Тогда и сможешь двигаться. Я вернусь непосредственно перед объявлением следующей жертвы...
Он замолчал, повернулся туда, где должна быть дверь и скрылся из виду. Из коридора послышались приглушенные голоса. Расслышать что-либо не получалось. Поэтому я не очень-то и огорчилась, когда дверь захлопнулась.
Думать о том, как воспользоваться свалившейся на меня неподвижностью, не пришлось. Сознание под воздействием некого нейтрализатора, о котором говорил гарпий, ускользнуло в сон.
Пробуждение накатило волнами тошнотворной боли, разливающейся по всему телу.
Лицо горело, словно я ранее опустила его очень близко к костру или прижималась щеками к печке.
Перевернулась на бок, прижала к щекам холодные ладони, пытаясь хоть так остудить. Снова неподвижно замерла, смотря в одну точку. Осознание случившегося все никак не могло уместиться в пустующей голове.
Я пошевелилась!
Неужели прошёл час? Перевернулась на спину, посмотрела на потолок. Нет, меньше.
Странно, когда я начала ориентироваться во времени по этому потолку?
Силой заставила тело сесть, подавляя готовый вырваться болезненный вопль. Осмотрела помещение. Обстановка та же самая, как в предыдущий раз, полностью копирующая мою комнату. На столе снова стояла прикрытая тарелка, несколько свечей, которые мне сегодня уже не понадобятся, и комплект одежды тёмных цветов.
Встала и медленно прихрамывая подошла к столу. Подняла крышку с тарелки, вдохнула умопомрачительный запах куриного бульона и, пока желудок не возвестил о вполне материальной пустоте, снова прикрыла. Пробежалась пальцами по холодным свечам. Взяла в руки комплект, развернула, осмотрела. Положила обратно.
Что нужно сделать, чтобы изменить здесь что-нибудь? Вспомнить или представить?
В памяти тут же всплыло ростовое зеркало в толстой резной раме, которое весело в маминой квартире напротив входа.
Оно тут же возникло на стене. Пришлось зажмуриться, чтобы осознать, что мелькнувшее в отражении чудовище я, а не кто-то другой. Сразу стало понятно, почему руки странно двигаются и периодически возникает ощущение, что они длинней, чем должны быть. Почему горит лицо. И почему заплетаются ноги.
Открыла глаза, подошла ближе к зеркалу и уставилась на существо, которым стала. Округлившиеся по птичьи глаза с отвращением и ужасом осмотрели лицо. Челюстные кости немного выдвинулись вперёд, из-под верхней губы выглядывали кончики мощных клыков, кожа побледнела. Мне показалось, что она стала слишком белой. А волосы... Половина поседела.
Руки удлинились. Пришлось даже оторвать короткие и тесные рукава свитера, чтобы увидеть всю картину. Добавился ещё один сустав. Из мелких отверстий в коже пробивались жёсткие белые маховые перья. На пальцах теперь имелись крупные закрученные серпом тёмные когти. Но самым кошмаром для меня стали ноги. Все остальное было пока не тронуто изменением, но вот ноги. По три длинных когтистых пальца прорвали сапоги и торчали на добрых десять сантиметров вперёд. Четвёртые вылезли в районе пяток. Именно они мешали нормально передвигаться.
Теперь понятно, почему бриджи и безрукавка...
Уткнувшись лицом в ладони, чудом не расцарапав лоб, медленно опустилась на пол. Только тогда дала волю слезам, градом хлынувших из птичьих глаз.
- Вижу, ты не теряла времени даром, - послышался от двери голос гарпия. - Уже успела познакомиться с новым видом? Это не все, дальнейшие изменения понравятся тебе еще больше...
Я вздрогнула, как от пощечины. Откровенно издевательский тон заставил меня отнять руки от лица и повернуться к говорившему. Глухо зарычать и оскалиться. В порыве ярости втянула полную грудь воздуха и поражено замерла. Запахи. Они стали более насыщенными, почти осязаемыми, окутали меня словно широкие ленты. От стен и мебели веяло тяжёлым смрадом затхлости и сырости, от супа поднимался кисловатый дымок. А от гарпия пахло совсем иначе. Хотя откуда мне это знать?
Он не отрываясь следил за моей реакцией, которая все больше и больше разочаровывала его. Только что-то собирался сказать, как я озвучила смутные догадки:
- Ты тот, второй. Омнис? - прищурилась. - Вы очень похожи. Ещё в тот день заметила это. Хм, но от тебя химией прёт за версту.
- Ты слишком наблюдательна, - скривился пернатый. Отлепился от дверного косяка и подошёл ближе. - Не думал, что после нейтрализатора изменения будут продолжаться с той же скоростью, - он взялся за подбородок и запрокинул мне голову так, чтобы я могла видеть его лицо. - Что-то напортачил с ингредиентами, наверное. Не важно, потом с этой проблемой разберусь, - он повертел мое лицо в стороны, высматривая какие-то определённые изменения. - Сейчас меня волнует больше, что ты сделала там в коридоре. Пришлось Таурусу отправляться туда и убирать то, что осталось от оборотня. И поверь мне, осталось от него немного. Он начал разлагаться почти моментально. Что ты сделала? И ещё вопрос, что случилось с Каталиной?
Я беспомощно оскалилась, раздраженно зарычав. Мотнула головой, пытаясь высвободиться из его захвата. И когда поняла, что так результата не добьюсь, выгнула шею под невероятным углом и попыталась цапнуть гарпия за руку. Клыки щелкнули в воздухе. Он успел отдернуть незащищеную конечность.
- Откуда мне знать, - прорычала, вскакивая на ноги. - Спросите у своей Гаргиппии. Уж она-то многое знает...
Последнее я произнесла с откровенной насмешкой вполне нормальным голосом. И вообще, с наслаждением наблюдала, как осторожничающий пернатый медленно пятится к выходу.
В коридоре послышались шаги, медленные, но они заставили поднять взгляд к потолку. Времени оставалось совсем немного. Бросила злобный взгляд на Омниса:
- Выйди, мне нужно переодеться, - прошипела, хватая со стола свёрток одежды.
Гарпий, который уже порядком успокоился, пожал плечами и вышел за дверь.
Если старую, порядком попорченую, одежду я как-то сняла, а ноги с трудом вытащила из сапог, то с новой, хоть и простой, пришлось помучиться. Длинные руки никак не хотели сложиться так, чтобы можно было вдеть голову в горловину безрукавки. Птичьи пальцы топорщились в стороны, не собирались поджиматься и лезть в штанины. Кое-как добившись приемлемого результата, отметила, что новый наряд очень удобный. Только лапы и перья пугали противоестественностью.
Прочесала всклокоченные волосы пальцами и завязала хвост, оторванной от старого свитера полоской ткани.
Успела до того, как в комнату зашли близнецы. В этот раз Омнис решил поделиться со мной информацией. Осмотрев меня с ног до головы, пощупав руки и подергав птичьи пальцы, как он ещё не ковырнул глаз ума не приложу, он задумчиво произнёс:
- В этот раз я разбавил сыворотку в двойном размере. Необходимо чтобы ты оставалась в своём уме и могла ориентироваться по нашим указаниям, - при этих словах я вспомнила, что аппарат остался на джинсах, метнулась к ним и перевесила его на пояс бридж. Проследив мой маневр, гарпий пробубнил: - вот, почти провалила все.
Пока Омнис ещё пять минут распинался о нововведениях, я с ужасом наблюдала как Таурус откуда-то достаёт сверток, разворачивает его, достаёт шприц и ампулу. Жидкость в ней была не насыщенного зелёного цвета, как раньше, а бледная полупрозрачная. Но это все равно не внушало ни капли позитива.
Гарпий набрал в шприц сыворотку, демонстративно выпустил воздух и замер в ожидании, когда брат замолкнет.
Образовавшаяся внезапно тишина заставила меня вздрогнуть. И как я не заметила, что пернатый уже завершил инструктаж? Пропустила все. Единственное, что засело в памяти, что бы не кусала и не сжирала никого.
Таурус подошёл ближе и, когда я протянула руку, вколол иглу в вену на предплечье. Или на пред-предплечье? Как он там вообще что-то нашел, наверное, так и останется для меня секретом. Для меня не стала ничем удивительным протянутая без принуждения конечность. Слишком я привыкла ко всему этому за несколько дней.
Сегодняшней жертвой должна была стать орчанка. Я напрягла ещё незамутненную память. Массивная девица с торчащими из под нижней губы крупными клыками, заставила мысленно содрогнуться. Как мне с ней справиться, если она вдвое шире меня в плечах и, как минимум, на пару голов выше?
Этим вопросом я задавалась недолго. Практически сразу зрение помутилось. Расплывчатая картинка восстановилась внезапно, практически сбив меня с ног. Теперь все было более объемным, а цвета насыщенными, сочными, яркими. Даже серые стены приобрели множество оттенков.
Я медленно брела к выходу, заворожено рассматривая все вокруг.
Уже в коридоре меня накрыла волна ярости, но на этот раз не всепоглощающей. Я слышала указания гарпий, следовала им и придумывала способ жертвоприношения. Да, немного пафосный, но хотя бы станет известно я ли виновата в том, что произошло с остатками тела оборотня.
***
Когда зверушка споткнулась, а после этого с блаженной миной наркомана под дозой медленно побрела к выходу, гарпии обреченно переглянулись. Все равно слишком быстро, даже после нейтрализатора.
- Гаргиппия, надеюсь, ты дашь ей возможность снова принять человеческий облик... - пробормотал Омнис, передергивая плечами.
- Хватит с нас уже чудовищ, - произнес Таурус, невольно вспомнив Каталину.
Оракул была персональным кошмаром близнецов с самого детства. Отец постоянно говорил о том, что когда-то она была человеком. Просто не хватило какой-то составляющей в сыворотке, которая позволила хотя бы на время возвращаться к исходному виду. Доработали препарат уже после того жертвоприношения, а потом и уничтожили следом за жрецами-близнецами.
- Омнис, я очень надеюсь, что ты нашёл тот ингридиент, иначе нас отправят на тот свет за бракованного Оракула, - гарпий напомнил брату о последствиях, которые их ждут, если эксперимент провалится.
- Могу тебя порадовать, только что обнаружил, - откликнулся Омнис, о чем-то думая. - Иди в лабораторию, проконтролируй её. Я схожу за образцами.
Оба брата вышли из комнаты. Один направился в лабораторию, другой в противоположную от неё сторону.
Таурус остановился, обернулся и заметил, как Омнис свернул в коридор, который ведёт туда, где он сбросил оба трупа. Гарпий вздохнул и продолжил путь.
- Надеюсь, ты найдёшь там то, что ищешь, - пробормотал он, когда был уже далеко от комнаты безопасности. Оставался последний поворот до лаборатории. И он преодолел расстояние до неё намного быстрее, чем обычно.
Хлопнув дверью, он влетел в помещение и уселся в кресло перед монитором. На экране была схема лабиринта, расчерченная зелеными линиями. В нескольких коридорах мигали индикаторы присутствия с именными указателями. Четыре красных - оставшиеся жертвы, зелёная - зверушка. Он отыскал точку, соответствующую орчанке, и сверился с картой ловушек. Она как раз была в непосредственной близости от одной из них. Гарпий активировал ее. Теперь осталось физическое воздействие на механизм.
Таурус надел наушники и отдал первый приказ в микрофон. Зелёная точка зверушки заметалась, но потом последовала указаниям, подбираясь к коридору-ловушке с противоположной стороны от жертвы.
Когда в лабораторию влетел встрепанный, вымазанный в чем-то, источающем тошнотворный запах, Омнис, он даже не удостоил его внимания, продолжая наблюдать за развивающимися событиями.
И только, когда зверушка с визгом отшвырнула от себя моментально начавший разлагаться орган, близнец выдал своё присутствие, проговорив в непосредственной близости от уха Тауруса:
- Видел? Мне удалось изъять это вещество из образцов, которые собрал на трупе того оборотня.
- Так и думал, что ты отправился именно туда, - закатил глаза гарпий. - Не мог свежих собрать?
- Как-то не очень хочется без рук остаться, - неуверенно пробормотал Омнис и поболтал перед лицом Тауруса пробиркой с мутной желтой жидкостью: - но конечный результат сыворотки уже готов к использованию.
- Ты не забыл её протестировать? - вполне разумно опасаясь, уточнил гарпий.
- Крыса стала крысой, - пожал плечами второй.
- Слишком быстро... - выразил сомнения Таурус. Раньше Омнис довольно долго возился с синтезом новых образцов сыворотки, а тут такая удача. - Неужели тебе сама Гаргиппия помогла?
- Возможно, - тихо ответил близнец, отступая подальше от монитора.
А там зверушка уже пришла в себя и в упор смотрела на учёного. Её губы расползлись в жуткой улыбке:
- Чудесно. Просто прекрасно. И так быстро. Ты единственный из всех жрецов-ученый, кто не подвел меня.
Глаза мутантки на миг полыхнули непроглядной тьмой. Она начала заваливаться на пол.
- Таурус, тащить её снова придётся тебе, - пробормотал Омнис не отрывая взгляда от монитора. - С нами только что говорила Гаргиппия...
- Ну и что с того? - произнёс Таурус, выходя из лаборатории. Перспектива снова тащить на себе тушку мутантки его не радовала.
ГЛАВА 5. Эльф
В этот раз, каким-то совершенно непостижимым образом, я разминулся со своими никчемными спутниками почти сразу. А потом долго блуждал по коридорам, о которых раньше и не подозревал. Периодически в ответвлениях мелькали силуэты новеньких. Дриад и нагов невозможно спутать с кем-то ещё. Одни корявые, как старое трухлявое дерево. Другие шлейфом волочат за собой драгоценный хвост. В те моменты, когда они появлялись где-то вдали, я все больше и больше понимал, что хваленая память подвела меня.
За три-то попадания на жертвенный алтарь Гаргиппии можно было запомнить все. Что я и делал благополучно.
Вот только теперь эта пернатая завела меня в какую-то незнакомую часть лабиринта. Туда, где я ещё ни разу не был. И надо бы отсюда выбираться.
Для начала искать знакомые ответвления, а там уже и до дверей выбраться можно будет. Не думаю, что то, о чем говорили эти отвратительные существа, правда. Отсюда можно выбраться.
Да, именно так я думал. Вплоть до момента, когда все-таки на седьмой день из последних сил дополз до знакомого коридора. Там и остался. Перспектива искать безопасное помещение не прельщала. Что я там увижу? Ведь оно всегда показывает то, что было до перехода. Не хотелось бы снова быть свидетелем последствий резни в тронном зале. Лучше уж сдохнуть здесь. То, что это произойдёт сегодня не было сомнений.
Я привалился спиной к стене. Запрокинул голову и уставился на потолок. Осталась небольшая, в ладонь шириной, полоса белого света. Вокруг медленно сгущался полумрак. За эти дни успел привыкнуть к почти осязаемой темноте. И если в первое время испытывал безотчетный страх, то сейчас воспринимал это как должное, с равнодушием и почти незаметной ноткой обреченности.
Внутри наростало напряжение, словно кто-то медленно натягивал струну. Верный признак того, что случится что-то непоправимое. Предчувствие беды.
Странно, как все меняется в этом лабиринте. Сильное существо здесь ломается, становясь слабым подобием... Возможно сегодня увижу, что становится со слабыми.
Посмотрел вправо, влево, и замер не веря в то, что вижу. В конце коридора вырисовывался контур двери. Медленно, прикладывая невероятное усилие, встал с пола и, опираясь чуть ли не всем телом на стену, пошёл к видению.
Что удивительно, дверь оказалась вполне реальной и осязаемой. Только не поддалась, когда я потянул за ручку. Даже потряс для верности. Никакого результата.
Отошёл в сторону, привалился к стене и сполз на пол. Никуда идти больше не хотелось. Сил не было. Волнами накатила апатия. Вот так разочарование. А ведь свобода была так близко.
В полной тишине раздались гулкие размеренные шаги. Кто-то целенаправленно шёл сюда, не таясь, выставляя на показ своё присутствие, зная, что мне больше некуда бежать. Скрежетание когтей по камню заставило меня повернуться к источнику шума. В конце коридора появилась та, кто при последней нашей встрече была человеком. Сейчас же она была гарпией, в полном смысле этого слова. Или была близка к тому, чтобы стать ей.
Я заворожено следил за тем, как она медленно и грациозно идёт на изящных птичьих лапах. Слушал как шуршат при каждом движении короткие белые перья. И не мог пошевелиться. И бежать было некуда. Позади тупик с закрытой дверью, впереди она. Потянулся, вытянул заколку-иглу из растреппвшегося пучка, хоть какое-то, но оружие.
Тварь остановилась напротив, присела и уставилась на меня немигающими круглыми глазами, в которых плескалась непроглядная тьма. Что-то высматривала. Наклонилась ближе, протянула руку. Слишком близко, как раз для удара. Замахнулся, и заколка с сочным чавканьем погрузилась в глазное яблоко.
Она отшатнулась в сторону, не проронив ни звука, не выказав никаких чувств. Только равнодушие. Наклонилась настолько близко, что наши губы находились в считанных милиметрах, и бесцветным голосом произнесла:
- Бедная девочка, как же ей будет больно, когда сойдёт действие сыворотки, - отстранилась, приникла к уху и зашептала: - ты умрёшь медленно, ушастый. На тебе я испробую новую способность, которую вложила в неё. От твоей смазливой мордашки останется только череп. А от идеального тела обглоданый скелет. Мило, не правда ли?
Я попытался отшатнутся и отползти подальше. Но она не позволила это сделать. Нежно провела пальцами по щеке и предупреждающие вдавила когти в кожу. Тихо пророкотала:
- Не так быстро, ушастый. Далеко не убежишь, силенок не хватит. Но на развитие науки ты ещё сгодишься. Я отомщу за попорченное личико моего Оракула, - она отодвинулась и посмотрела в глаза: - последнее желание, ушастый.
- Чтоб вы все сдохли, - выплюнул ей в лицо.
- Неверно, - отрезала она и в стремительном движении приникла к губам, впечатав мою голову в стену.
Нижнюю губу обожгло болью. Попытался оттолкнуть ее, осознавая, что как раз сейчас и происходит то самое развитие науки. Язык гарпии проник в рот, а следом за ним что-то склизкое и извивающееся. Оно прокатилось по пищеводу и камнем рухнуло в желудок. Замер от ужаса, смотря в чёрные глаза отстранившейся мутантки.
Она отползла к противоположной стене. Вытянула из глаза иглу, осмотрела и спокойно произнесла:
- Пожалуй не буду выкидывать, оставлю на память. Ей будет интересно узнать как потеряла глаз. Ты так не думаешь? - гарпия перевела взгляд единственного глаза на меня и расплылась в злорадной ухмылке, открывающей кончики мощных клыков. - Началось. Что ты чувствуешь, ушастый?
Я невольно прислушался к ощущениям. Внутри разгорался пожар. Очаг находился в желудке и медленно распространялся по остальным внутренним органам. Зазнобило. Бросило в жар. Появилось ощущение, словно под кожей что-то ползает. Почесал запястье, ставшая тонкой кожа осталась под ногтями, из тёмных кровавых отверстий, бывших мелкими порами, начали выползать мелкие белые личинки. Сразу же зачесалось все, что только может.
В животе скрутило и меня стощнило кровавым месивом.
Я бы хотел ничего этого не видеть и не ощущать, но сознание упорно не хотело прокидать меня, констатируя каждое изменение, запоминая все. Возможно это уже пернатая тварь влезла ко мне в голову и анализировала происходящее, так сказать, добывала информацию из первых рук.
Мои мучения на миг прервал холодный голос:
- Все же действие укуса более быстрое... Пожалуй, больше не будем использовать поцелуй. Она не сможет выдержать этого зрелища.
Разогнувшись, откинулся спиной на стену и разразился каркающим смехом. Уставился на неё. И тут же пришло понимание. Здесь нет той, которая со мной разговаривала несколькими мгновениями назад.
Мутантка посмотрела в мою сторону с отвращением. Вздрогнула, потянулась рукой к лицу и, с нарастающими болью и ужасом во взгляде, уставилась на кровь. Посмотрела на заколку, зажатую. Вскочила и скрылась из виду.
Только спустя какое-то время до угасающего сознания донеслись отдаленные рыдания:
- Таурус, Таурус...
***
Я содрогнулась от вспыхнувших в сознании неприятных воспоминаний. Вот сжимаю в руках окровавленный орган. Вот кусаю его. А вот он выпадает из ослабевших пальцев комком червей...
Распахнула веки и невидящим взглядом уставилась в потолок.
Снова в комнате. В той же. И не лень постоянно таскать меня в такую даль? С каждым разом ухожу отсюда все дальше и дальше.
Села, спустила лапы с кровати, осмотрелась. Ничего не изменилось.
Как была моя нетронутая никем комната, так и осталась. Все стоит на своих местах. Даже пылью не покрылось. И не должно было, ведь перед тем как споткнулась и попала сюда навела порядок. А ещё заплатила за неё бабульке, у которой снимала. Божий одуванчик, который не мешал мне, премило сидела на лавочке с пристарелыми подружками, щелкала семечки и сортировала соседей по роду деятельности. Вспомнились родители, двоюродная сестра. И на глаза навернулись слёзы.
Лучше бы не вспоминала.
Заползла в самый угол кровати, подтянула колени к груди и разревелась. Навзрыд. Так, как самозабвенно заливалась слезами в детстве. Ведь здесь же меня никто не увидит?
Или все-таки увидит...
Послышался скрип двери и медленные шаги. Кто-то приближался к столу. В нос бросился густой, насыщенный запах супа и жареного мяса. А ещё мокрых перьев. Не просто облитых водой, а вываренных в кипятке, как когда ощипывают тушку птицы. Только без примеси химии.
Вздрогнула, отняла ладони от лица, вытерев его о мягкие перья, и посмотрела на гарпия, который ставил тарелки.
Таурус... Телец, транспорт и стрелковое оружие... У Гаргиппии интересное чувство юмора. Если таковое вообще имеется.
Гарпий, словно почувствовав взгляд, обернулся.
- Ты уже успокоилась, Елена? - проговорил он, пристально вглядываясь в моё лицо.
Я уже хотела высказать какую-нибудь колкость, но пернатый равнодушно произнёс:
- Не стоит противиться воле Гаргиппии. Тебе придётся завершить жертвоприношение и остаться в лабиринте. Она выбрала тебя следующим Оракулом. И не позволит выйти за пределы храма.
Меня окатило волной леденящего холода. Что? А как же?..
- Ты пройдешь последнее испытание. И если найдёшь выход, она не в праве будет тебя задерживать. Если нет, ты останешься здесь, для начала, на три года. Так она сказала, - словно прочитал мысли и пробормотал чуть слышно: - Гаргиппия уже пыталась проникнуть в тебя после завершения задания...
Но я все-таки расслышала его.
- Но как? Когда? - пролепетала, схватившись за голову. Внутри заворочались клубы удушливой паники.
Я ни к кому определенному не обращалась, но гарпий попытался прояснить ситуацию:
- Сразу после того, как ты отшвырнула пораженный твоей способностью орган.
- Но я тогда уже была без сознания... - попыталась возразить, вставая с кровати. Следующая мысль заставила не только вцепиться в волосы и выдирать их клоками, но и взвыть от отчаянии. Меня даже не смутило то, что рядом находился свидетель.
- Успокойся, ты уже ничего не сможешь сделать. В бессознательное тело ей проникнуть легче, - пробормотал Таурус, пытаясь разжать пальцы и спасти мою, изрядно поседевшую, шевелюру. Ему все-таки удаётся это сделать.
Освободившиеся руки вцепляются ему в лицо, подтягивают ближе.
- А что это ты такой участливый сегодня, Таурус? - съязвила, заглядывая в глаза. В непроглядную тьму, смотрящую на меня голодным зверем. Пришло осознание, что передо мной находится совсем иное существо.
Оно ухмыльнулось.
- Рада, что ты поняла, кто находится перед тобой, - открывался рот гарпия, но голос раздавался женский. - Завтра задание буду выполнять я. Сама не справишься, а потерять тебя не могу себе позволить. У эльфа есть заколка, которую он может использовать как оружие. В этот раз нельзя было выносить с собой какие-либо предметы. Он каким-то образом обошел этот запрет. А я пропустила это, как воду через пальцы. Не проследила должным образом. Надеюсь, что ты завтра не сильно пострадаешь. А теперь ешь и набирайся сил, мне не нужно тело, которое будет спотыкаться на каждом шагу.
Все это было произнесено на одном дыхании.
В следеющий миг я смотрела в удивленные темно-карие глаза гарпия.
- И что это ты, позволь узнать, делаешь? - цедит он сквозь зубы.
А меня поразила мысль, что не спроста Гаргиппия выбрала его в качестве посла своей воли. Кому, как не надзирателю за зверушкой, поддерживать контакт и пытаться вызвать симпатию, чтобы удержать эту зверушку, то есть будущего Оракула, в лабиринте.
Невольно зарычав, отняла руки от его лица. Толкнула в грудь, чтобы отвоевать хоть немного личного пространства. И прошипела, указывая на дверь:
- Проваливай, откуда пришёл, Пернатый.
Когда разъяренный гарпий буквально вылетел из комнаты, я смогла вздохнуть свободнее. Прижала ладони к пылающим щекам в попытке остудить. Что творю? Что происходит вокруг? Кем становлюсь? Какие изменения ещё придётся притерпеть?
Голова разболелась. Потеряла виски, пробежала взглядом по безликой комнате, оригинал которой был моим жилищем в родном мире, и остановилась на тарелках. Желудок взвыл раненым зверем.
Гаргиппия права, мне следует подкрепиться и восстановить силы перед следующей жертвой.
Я изнывала от безделья. За последние сутки поглощение еды и сон стали единственными доступными мне занятиями.
Лёжа на спине, следила за тем, как медленно на светлую часть потолка наплывает тёмная полоса. Иного развлечения не нашлось. Осолвелый взгляд постепенно расфокусировался. Медленно, убаюкивающими волнами, накатывала дрема. Но засыпать нельзя. С минуты на минуту должен был прийти гарпий и вколоть очередную порцию сыворотки.
В коридоре послышались шаги. Таурус быстро приближался к моей комнате.
Напряглась, прислушиваясь. Как его встретить после вчерашней отвратительной сцены? Что он подумал?
И почему меня это все интересует?
Пора подумать о другом... Но мне не дали.
Надсадно скрипнув, дверь чуть не слетела с петель и в помещение, тяжело дыша и отдуваясь, ввалился гарпий. Захлопнул её и рривалился спиной.
Я села на кровати и с недоумением воззрилась на него. Забылись разом все вопросы, которые задавала себе. Поведение моего надзирателя не соответствовало обычному равнодушию.
Заметив обращенный к нему взгляд, Таурус все же пояснил странные действия:
- Омнис выпустил очередной эксперимент из лаборатории. Некоторое время придётся подождать, когда он доберётся до ближайшего живого коридора.
- Уж не на тебя ли он его натравил? - язвительно прошипела. Тут же одернула себя и произнесла нормальным голосом: - и долго нам ждать?
- Нет, - односложно ответил он, отлепляясь от двери и направляясь ко мне. - Можно начать прямо сейчас. Пока сыворотка начнёт действовать, коридор уже поглотит несчастную зверушку.
Он вынул из кармана чёрного сюртука шприц, полный мутно-желтой жидкостью. Выпустил воздух и потянулся за моей рукой. Отдернула её и прикрыла другой.
Заметив мой напуганый взгляд, гарпий вздохнул и произнёс:
- Это та же самая, только Омнис доработал ее. Когда завершится трансформация, ты снова сможешь принять человеческий образ.
Внутри подняла голову надежда на то, что не всю жизнь мне придётся лицезреть существо, которым становлюсь. Не останусь отвратительным созданием навсегда. И о чем я тогда подумала, когда увидела пернатый вид Тауруса? О том, что они более сносные существа, чем те создания, которые изображаются в моём мире? Такие же твари. Мерзкие, чудовищные уроды.
Потянула ему руку и, зажмурившись, замерла в ожидании. Ощутив укол, вздрогнула. С каждым разом становится все страшнее и страшнее. И если вспомнить слова пернатой богини, то сегодня она займёт моё тело. Я снова переживу те ощущение, что преследовали меня в первые дни. Чужое присутствие.
- Мне интересно, твой разум когда-нибудь перестроится или Гаргиппия все оставит так? - раздался голос гарпия.
Открыла глаза. И только усилием воли заставила себя остаться на месте. Лицо Тауруса было напротив моего. Буквально в нескольких сантиметрах. Настолько близко, что я могла уловить его дыхание. Взгляд темно-карих глаз блуждал по моему лицу.
Дернулась, выходя из состояния оцепенения. Отшатнулась назад. Теперь его взгляд остановился на уровне глаз.
- Не знаю, - прошипела. - Она мне не говорила.
Во взгляде гарпия появилось удивление. Третьи веки на миг прикрыли радужки и снова скрылись. Он приблизился к уху, обдавая щеку горячим дыханием.
- Мы понаблюдаем, - прошептал на грани слышимости.
Вдоль позвоночника пробежали мурашки, затерявшись внутри сгустком отвратительного липкого страха.
Я вытянута руки вперёд, чтобы оттолкнуть Тауруса. Но тот перехватил их за запястья и тихо позвал:
- Гаргиппия!..
Протяжно и гулко. Так, что в голове ещё долго гуляло эхо.
Сознание раскололось на две части. Моя быстро погрузилась в темноту.
Вокруг стояла густая вонь разлагающегося мяса.
Сознание медленно возвращалось из тёмного небытия. Вставало на своё место. Соединялось с отделенной половиной.
Медленно. Очень медленно. И вместе с ним возвращались чувства.
Все тело ломило, а правый глаз разрывало болью.
Открыла левый, омотрелась. Коридор, как и сотни других. Почти стемнело. Напротив, у стены развалилась груда костей, тухлого мяса и червей. Она-то источала незабываемый аромат. По остатку длинного уха на черепе смогла определить эльфа.
Так почему же второй глаз не открывается? Вздрогнула от этой мысли, насторожилась.
Потянулась рукой к лицу. Пальцы ощутили липкую влагу. Попыталась ощупать место, где должен быть глаз. Но не ощутила преграды.
Внутри нарастала паника. Что произошло?
В другой руке было что-то зажато. Оказалось, что изящная заколка-игла. Которую и воткнули мне в глаз, на конце остались сгустки крови.
Где-то раздались торопливые шаги. Вскочила и бросилась туда.
Бежала быстро, со всех ног. С трудом дышала. Всхлипывала через раз. А из здорового слезника градом катилась влага. На пальцах до сих пор осталось ощущение липких сгустков крови и содержимого глазного яблока.
Я бежала, бежала, бежала. Меня преследовало ощущение, что этот коридор бесконечен. Затуманеный слезами взор улавливал только основное. И появившееся впереди препятствие заметила только тогда, когда меня остановили, придержав за плечи.
- Что случилось? - послышался обеспокоенный голос.
Чей, определить не смогла, поэтому глубоко вдохнула. Уловила только запах перьев. Значит Таурус.
Не получив вразумительного ответа, гарпий приподнят моё лицо за подбородок и, как мне показалось, излишне внимательно осмотрел. Повисшую тишину разорвало глухое, утробное рычание и злое:
- Где ушастый?
Взяв себя в руки, тихо пролепетала:
- Он уже мёртв.
Перед внутренним взглядом сразу встала груда костей и других останков у стены напротив. Мерзкая картина и отвратительная вонь. И проблеск уходящей жизни в мутных глазах. Тогда он был ещё жив, разумен. Но сейчас, скорее всего, от него остался только скелет.
Пернатый судорожно вздохнул, прижал к себе и обнял.
Замерла, осознавая странность его поведения. Но потом расслабилась и зарылась носом в рубашку, пачкая кровью. От кожи исходило уютное тепло, проникающее сквозь тонкую ткань, поэтому и успокоилась быстро. Незаметно вдыхала, почему-то умиротворяющий, запах перьев. И только потом до меня дошло - во всем снова виновата Гаргиппия. Попыталась отстраниться. Но Таурус это сделал за меня. Взял за руку и потянул за собой. В стену.
- Пойдём в лабораторию. Омнис обработает рану, - поизнес он.
А я пыталась упереться пальцами о стыки плит, чтобы не двигаться дальше. Очень не хотелось вслед за гарпием приложиться лбом о твёрдый камень. Когда не получилось задержать его, зажмурилась. Все внутри сжалось в предчувствии удара, которого не последовало. Запнулась когтями о невысокий порожек и все.
Боязливо открыла глаз и осмотрелась. Мы находились в полутемном коридоре. Освещение здесь было странное. Тонкие светящиеся голубым контуры поперёк тоннеля с необработаными стенами.
Пернатый спокойно проходил сквозь контуры, а меня словно засасывало куда-то и выплевывало с другой сторону. Мерзкое сосущее чувство стало слишком навязчивым, когда мы, наконец, вышли к двери лаборатории.
Быстро. Очень быстро. Хотя, откуда мне знать, какое расстояние отделяет лабораторию от того коридора, где все произошло.
- Это тайные коридоры. Гаргиппия приказала показать тебе их.
Я развернулась, надеясь увидеть вход, но передо мной была глухая стена. Никаких намеков на дверь, только серый камень.
Таурус потянул меня за руку, увлекая за собой в лабораторию, где во всю хозяйничал Омнис. Гарпий повернулся на звук шагов и замер. Из рук выпали пробирки. Плиты пола задымились.
- Что случилось? - прохрипел он, оценивая масштаб катастрофы.
- Ушастый, - просто ответил Таурус, указывая на кресло, которое я откуда-то смутно промню. - Омнис, нужно обработать рану и сделать все возможное, чтобы сохранить глаз.
- Не хочу вас огорчать, но глаз сохранить невозможно. Кое-кто основательно поковырялся в нем, - многозначительно произнёс близнец, после внимательного осмотра.
Что же, придётся смириться и с этим уродством. Что мне только делать, если все-таки получится выбраться отсюда?
***
- Таурус, изображения с камер в коридоре, где ошивался эльф, пропали, - произнёс Омнис, когда гарпий вошёл в лабораторию. - Его вообще сначала видно не было, а потом мелькнул в кадре и пропал. Ты какую ловушку ему выбрал?
- Насколько помню, лабиринт в лабиринте, - задумался Таурус и зачем-то уточнил: - а что?
- Не знаю, - пожал плечами брат. - отсутствие записей из препятствия ещё можно объяснить, но почему из обычного коридора не поступает никакой информации?
- Омнис, это Гаргиппия... - задохнулся от внезапной догадки гарпий. - Нужно добраться туда как можно быстрее. Боюсь представить, что там творится. У эльфа какое-никакое оружие. А Гаргиппия находится в безоружном теле.
Омнис со стороны наблюдал за суетой брата. Отмалчивался. Размышлял. О ком больше беспокоится близнец, о богине, которая в большинстве случаев является бестелесным духом, или о её оболочке? И чем дольше он смотрел на бесцельные метания по лаборатории, всплескивания руками, и прислушивался к возгласам разнообразного гневного содержания, тем больше склонялся к мысли, что в сложившейся ситуации состояние зверушки того беспокоит сильнее.
С появлением в общем зале человечки, поведение Тауруса начало меняться. Это Омнис отметил практически сразу.
И когда он ходил проверить труп Каталины, случайно увидел полотно, по которому Оракул вышивает нитями судьбы. Одна из двух чёрных нитей накрепко переплелась с единственной белой. Слепая недогарпия так и не поняла, что нить уже не принадлежала ей.
Гарпию надоело.
- Как курица, честное слово, - пробормотал себе под нос и уже громче обратился к брату: - хватит кудахтать, иди спасай. Мало ли, вдруг её уже расчленяет злобный эльф.
Последнее он произнёс с неприкрытой издевкой, что сразу отрезвило Тауруса.
Он встрепенулся и без слов прошагал к дери.
- О, Гаргиппия, верни мне брата! Я уже скучаю по нему! - пролепетал Омнис, когда за близнецом захлопнулась дверь.
Таурус вышел недалеко от начала нужного коридора. Оставалось завернуть за угол и осмотреться. Зверушка должна быть там, он полностью в этом уверен.
Он так и поступил. Но пройдя несколько десятков шагов, так никого и не увидел. Остановился, прислушался. Тишина. Он прошёл ещё немного и только тогда на него обрушились звуки. Вдалеке, почти в самом конце коридора, кто-то тяжело, болезненно дышал. Кто-то шумно вскочил на ноги.
В наушнике щелкнуло и Омнис произнёс:
- Теперь ты появился на карте. Тебя зафиксировала одна из камер. Пока, вроде, все в полном порядке. Пройди ещё немного. Посмотрим повторится то же, что и с ними, или нет.
Гарпий пошёл на звук дыхания. И удивлённо замер, когда послышались шаги, лёгкие, цокающие когтями о камень.
Он почти бежал, когда впереди появилась мутантка. Остановился, внимательно вглядываясь издали. На её лице застыло что-то красное. Догадка была одна - кровь. Двигалась она, словно ничего не видела. Поврежден глаз?
Когда зверушка попыталась проскочить мимо, не замечая его, Таурус придержал её за плечи, останавливая.
- Что случилось? - спросил, когда она все же поняла, что больше не двигается. Голос его скрывался от беспокойства.
Ответа не последовало. Гарпий приподнял её лицо за подбородок и внимательно всмотрелся. Да, красные засохшие потеки оказались кровью. И глаз. Правый глаз был сильно поврежден. Нужно немедленно показать Омнису. Может возможно ещё что-то сделать?
Ушастая тварь... В груди Тауруса развернула кольца ненависть к эльфам. Ко всем, не только к одному определенному.
- Где ушастый? - прошипел он, намереваясь сорваться с места и начистить уши одному отвратительному индивиду.
- ...мертв, - услышал главное.
Что-то промелькнуло в единственном глазу бывшей человечки, что заставило судорожно вздохнуть и прижать её к груди в порыве нежности. И обнять. Почему-то эти действия не вызвали у него внутреннего отторжения.
Девица зарылась лицом в рубашку, оставляя на белой ткани красные разводы. Замерла.
Когда она дернулась, пытаясь отстраниться, ему пришлось отпустить её. Взял за руку и повёл ко входу на тайные пути.
Омнис ковырялся в реактивах, смешивая очередную версию сыворотки, которая не давала ему покоя. Он держал в руках обе пробирки, когда послышались шаги, открылась дверь и в лабораторию вошли Таурус со зверушкой.
Развернулся к вошедшим и замер. Из ослабевших рук выпали оба сосуда. Разбились. От плит поднялся клубок едкого дыма. Смесь изначально была не верной. Эксперимент не удался.
- Что случилось? - прохрипел он, не отрывая взгляда от окровавленного лица мутантки.
- Ушастый, - ответил брат и, когда пострадавшая села в кресло, добавил: - Омнис, нужно обработать рану и сделать все возможное, чтобы сохранить глаз.
Гарпий подошёл ближе, осмотрел повреждение и тяжело вздохнул.
- Не хочу вас огорчать, но глаз сохранить невозможно. Кое-кто основательно поковырялся в нем, - последнее он выделил интонацией и многозначительно посмотрел на виновницу произошедшего.
Та виновато потупилась, но ничего не сказала. Тяжело вздохнула и только.
А Омнис отметил, что она держится слишком спокойной. Перестройка сознания началась. Сколько времени это займёт, и завершится ли? Не остановится на полпути, не пополнит ряды обитателей Садов Гаргиппии?
ГЛАВА 6. Дриада
Вокруг не было ни капли воды. Только один голый камень. Кем-то хорошо обработанный. Воздуха здесь тоже как такового не наблюдалось. Нечто спертое, душное и с запахом подземелья. Мне даже корни некуда пускать будет...
Это осознание вернуло меня к реальности и заставило открыть глаза.
Я лежала на холодном каменном полу. На спине. От яркого белого света, исходящего с куполообразного потолка, выступили слёзы. Все затуманилось. Попыталась поднять руки, чтобы утереть влагу, но не смогла сделать это нехитрое действие. Все тело затекло от долгого лежания в одном положении. Одеревенело, что в моём положении является катастрофой.
Приложив усилия, согнула скрипучий сустав на правой руке. Хрустнула левым. Попыталась приподняться. Позвонки затрещали, предвещая перелом.
Как же я завидуют остальным. Не переламываются от одного неверного движения. А мы, дриады, постоянно опасаемся, что нас сломает порыв ветра. Деревянный скелет это то ещё удовольствие. Единственное, что радует в нашем существовании - толстая кожа, по фактуре напоминающая дерево. Она защищает все внутренние органы от воздействия неблагоприятных факторов.
После нескольких попыток, у меня все же получилось приподняться и осмотреться. Увиденное не порадовало. От моего леса не осталось ни следа. Ни осинки, ни сосенки. Был камень. Много камня. И ни капли воды. Солнечный свет тут заменял потолок, из странного материала, по ощущениям металла. Холодный и не живой.
Я здесь завяну.
А теперь спокойнее. Приложив немного усилий, смогла сесть. И уже нормально оглядеть приютившее меня место.
Все увиденное пространство представляло собой обширный зал квадратной формы. Каменные стены, пол и потолок из незнакомого металла. Четыре двери в одной стене, столько же в противоположной.
Кроме меня, ещё шестеро неизвестных. Кто сидел. Кто встал и теперь бродил, чертыхаясь и кого-то проклиная. Одна продолжала лежать, свернувшись калачиком. В странной одежде. В балахоне, скорее всего очень теплом, удивительного вида брюках и сапогах, с которых стекала грязная вода, собираясь в лужу. Успела оценить взгляды, которые бросили в её сторону собравшиеся в группу существа, которых я не смогла определить. У нас таких не водится.
От знакомства с новыми обстоятельствами, меня оторвало явления забавной парочки. К этому моменту человечка уже пришла в себя и встала. Почему-то внутренне я начала ее опасаться, хотя пока повода не было.
Близнецы что-то долго говорили. Я не прислушивалась. Какой из этого толк, если из первых же слов понятно, что никто отсюда живым не выберется.
Когда ораторы замолчали, я прошмыгнула в одну из дверей. Сидеть в этом отвратительном месте дольше не хотелось.
Я брела по очередному коридору. Даже не так. Ползла, приволакивая за собой корни, которые начали засыхать. В последние пару дней не смогла найти ни капли воды.
До поворота оставалось совсем немного, но все же решила остановиться и отдохнуть. Опустилась на пол и привалилась спиной к стене. Запрокинула голову. Потолок уже наполовину закрыла чёрная тень. Оставалось ещё несколько часов до темноты. И небольшая надежда, что все же смогу найти комнату.
Может быть сегодня мне не придётся ночевать в опасном коридоре? В последнее время часто стала слышать шаги. Совсем близко. А в ответвлениях иногда мелькали какие-то силуэты. Тёмные и пугающие. В такие моменты я прижималась к стене и, темнея от страха, сливаласмь с серой поверхностью.
Здесь я начала бояться даже собственную тень, которую почти не было видно. Она рассеивалась под потоками яркого белого света.
Все время хотелось пить. Кожа потемнела и потрескалась от нехватки воды. А перед глазами постоянно висела мутная пелена.
Мотнула головой, отгоняя безрадостные мысли. Там, в Бескрайнем лесу, я не волновалась по поводу внешности, не размышляла на вопросы засухну или нет, рядом постоянно были родники, озёра, реки. Здесь же - ничего. И это ещё мягко сказанно. Складывается впечатление, что лабиринт сам вытягивает все возможные соки.
С той стороны, откуда пришла, раздались гулкие шаги.
Вскочила, не обращая внимания на боль, и пронеслась в конец. Раздался звонкий щелчок, скрежет и с протяжным визгом я ухнула вниз. В темноту.
Пребольно приложилась животом о пол, рассадила ладони и набила шишка на лбу. Но это ничего, по сравнения с мерзким ощущением чего-то шевелящегося под телом.
В окружающей тьме раздавались странные звуки. Шипение, щелканье, шелест. Жужжание... Все сбивалось в оглушающую какофонию. Пока я осознавала где нахожусь и что окружает, меня успели несколько раз удалить и укусить.
Потянулась, чтобы потереть пострадавшее место, натолкнулась пальцами на что-то большое, скользкое и шестью лапками, которыми оно начало быстро перебирать, пытаясь сбежать.
До этого момента я не боялась насекомых. Но сейчас...
Темноту огласил мой вопль, который заглушил шум.
На секунду полчища перестали голосить, создав абсолютную тишину, остановивились общей массой, не перекатывались под телом волнами. Словно попала в невесомость, ни звуков, ни поверхностей. Ничего.
По ушам с новой силой ударило звуком. Острые жвалы вцепились в кожу-кору ещё ожесточеннее. Завизжала от боли. Вскочила и вслепую понелась куда-то вперед, выставив руки вперед и пытаясь нащупать хоть что-то. Под ногами хрустели роговые панцири, в лицо брызгало нечто едкое.
За спиной слышался перестук множества огромных лап, что подстегивало бежать ещё быстрее.
Коридор бесконечный, темнота в нем всеобъемлющая. Медленно проникала во все потаенные уголки души и поселяла там безысходность и отчаяние. Обо что-то споткнулась. Упала, размазывая по плитам внутренности насекомых, свернулась калачиком. Отползла к стене, прижалась спиной. Внезапно напали апатия и полное смирение с происходящим. Мне стало все равно. Зажмурилась.
В этот момент послышались шаги, шуршание и чавканье. Открыла глаза. Высоко над полом маячил одинокий зелёный огонёк. Он медленно приближался. В такт с шагами. Пару раз он исчезал, словно кто-то моргал. А потом появлялся ещё ближе.
Я пребывала в оцепенении. Не могла пошевелить ни рукой, ни ногой. Страх сковал все тело.
Один рывок через силу. Хруст сломанной конечности, какой именно сразу определить не смогла. Поползла подальше от ужаса притаившегося в темноте. Хотелось выть от страха, но губы отчего-то сжимались все сильнее и сильнее.
Ползла, не обращая внимание на боль в ноге, пока не уперлась головой... в стену? Тупик? Ощупала препятствие. Зацепилась за что-то выступающее из идеально ровной поверхности. Потрогала. Ручка! Дверь? Повернула выступ, дернула. Никакого результата.
Какое-то насекомое укусило за ногу и поползло вверх, причиняя боль. От ужаса засучила ногами в попытке сбросить. Не сразу поняла, что оно проникло под кожу.
Жук-древоточец.
За спиной что-то звякнуло, отвлекая внимание. Замерла прислушиваясь. Разделся звонкий щелчок пальцами и потолок в коридоре, моргнув несколько раз, засветился ослепляющим белым светом.
Первым делом бросила взгляд на ногу. Под кожей-корой медленно полз небольшой бугорок. Все выше и выше, причиняя нестерпимую боль. Если бы губы не склеились от обезвоживания, взвыла бы в голос. А так выдала только глухой стон. Дернула ногой и, с нескрываемым ужасом, уставилась на ускорившееся передвижение жука.
- Я вижу, жук-древоточец уже нашёл тебя, - послышался клекот.
Не сразу сообразил, что кроме меня и полчища жуков, которые облепили стены и многослойным ковром ползали по полу, здесь был ещё кто-то. Подняла взгляд и обомлела. Передо мной предстало самое ужасное чудовище когда-либо увиденное мной. Перед ней меркли те мириады насекомых, которых мне удалось рассмотреть. Полуптица. Или птицечеловек?
Но это было нечто одноглазое, в перьях и на массивных птичьих лапах. В чертах лица ещё оставалось что-то знакомое. В мыслях всплыл образ человечки, которую видела в общем зале. Неужели это существо она? Как так может быть? Почему? Те двое. Это они сделали.
Вжалась спиной в дверь так, что показалось древесина прогнулась под моим напором. А человечка шагнула ближе. Вытянута перед собой руку, разжала кулак. Снова что-то звякнуло. На пальце повисло кольцо с ключиком. Явно от той двери, которую подпираю.
- Тебе очень повезло с броней. Деревянная кожа и скелет может спасти от той участи, которой подверглись остальные. Но против этого ты ничего противопоставить не сможешь. Меня радует, что с тобой я разберусь быстрее, - она злорадно хохотнула и принялась что-то снимать с плеча.
Из-за спины показался внушительный чёрный чехол. Существо присел на кортчки, положило его перед собой на пол. Дернуло "молнию" и запустило руки в недра тёмной ткани. На свет показалось массивное оголовье топора. На вид настолько тяжёлое, что я смогла удивиться, как она может удерживать его в руках. Следом появилась длинная рукоять из какого-то странного материала. Моё чутье напрочь отказалось определить происхождение и состав.
Чудовище встало. Любовно поглаживая неизвестный металл, подошло ближе.
Инстинктивно вжалась в замурованную дверь. Ногу дергало. Перед глазами плыло от боли. Мысли не хотели выстраиваться в четкую линию, поддавшись панике.
Существо присело напротив, пристально заглядывая мне в глаза.
- Каждый приговоренный имеет право на последнее желание. Эльф пожелал, чтобы я сдохла. Каково твоё? - монотонно проговорила полугарпия, покачивая топор на коленях.
Внутри вскипела злоба и раздражение на беспомощность. Рванула вперёд, скрючив руки в попытке добраться до её горла, и выплянула в морду:
- Раз пожелание сдохнуть уже высказали... Проваливай в Тартар, тварь!
Клыкастая ухмылка.
Стремительный блеск металла...
***
В этот раз боль была не всеобъемлющей. Не интенсивной и не охватывала все тело. Не хотелось выть от беспомощности и конечности двигались нормально. Не приходилось прикладывать неимоверные
