Горе злосчастье Вени Амина. Надежда Михайловна

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА первая, ознакомительная
• ГЛАВА 2, удивительно-ознакомительная
• ГЛАВА 3, привычная
• ГЛАВА 4,тревожная
• ГЛАВА 5,непонятная
• ГЛАВА 6,мстительная
• ГЛАВА 7.Разъяснительная
• ГЛАВА 8, освободительная
• ГЛАВА 9, всякая
• ГЛАВА 10, решительная
• ГЛАВА 11,созидательная
• ГЛАВА 12,радостная
• ГЛАВА 13, последняя, короткая

АННОТАЦИЯ

Раздолбай-прапорщик,попавший в параллельное измерение, никакими особыми умениями и талантами не обладающий, но довелось ему стать защитником и надеждой для местных бедолаг.

ГЛАВА первая, ознакомительная.

Прапорщик Козлов убывал в командировку, в Абхазию, и по случаю убытия проставлялся. Естественно, было много водки и мало закуски, да и привыкать что ли закусывать солеными огурцами? В общем, гуляли широко, типа, как в том анекдоте с бородой:"Хоронили тёщу - порвали два баяна!"

   Самые стойкие, в смысле кто не упал и не уснул за столом, добрались-таки до аэродрома, скорее, как в части метко прозвали - «полустанка», закинули в самолет вещмешок, его самого, отчаянно–веселого и мало что помнящего, и уехали -согласился везти эту орущую песняка компанию, непьющий - в очередной раз завязавший,Валерка Хворостян, договорились заранее.

    Все прошло как по маслу - сыт, пьян и нос в табаке, но вот приспичило Козлову отлить, мужик же - не станет просить, что не надо, да и самолет не автобус - не тормознешь, вылез по приставной лесенке на воздух, отлил, да как–то резко повернувшись, не удержался на ногах, занесло малость. Пока, матерясь, пытался встать, потерял ориентир, ночь, ноябрь - месяц темный, темень - глаз коли, куда идти, хрен его знает. Покачнулся, стукнулся обо что-то... потрогал руками на что наткнулся:

   -О, вот он, родимый!

   Пошел, держась одной рукой за борт, добрел-таки до лестницы, опять же матерясь на самого себя, забрался кое как в самолет, на ощупь нашел сиденье и, с облегчением вытянув длинные ноги, немного повозившись, уснул. Проснулся от дубака. Сначала совсем не понял, где он и что с ним, тело было заледеневшим, башка с похмелюги работала... с перебоями, кой как вспомнил:

   -Самолет, пьянка, проводы. Или наоборот? А чё так холодно?

   -Кэп, - хрипло заорал Козлов, - включи печку, яйца отморозил!

   В ответ ни зубоскальства, ни матюгов - ничего. Козлов прислушался:

   -Ё? А самолет–то не гудит! Ё??

   Кой как на негнущихся ногах добрел до почему-то открытого люка, выглянул - на улице едва серело небо.

   -Странно, в Абхазии, мужики звонили, плюс шестнадцать, а тут все минус пять!

   Вылез кряхтя, огляделся и вот тут-то он заматерился, минут пять высказывался от души. Стоял на «перекрестке» с давних времен списанный, заброшенный, полуразобраный самолетик. Вот он спьяну и отлил, залез вместо нормального самолета в эту гробину.

   У,бля!! - пнул ногой ни в чем не повинную лесенку Козлов.

   Делать нечего, надо чапать в часть, вещмешок, шапка родимая, несколько пузырей «за встречу» улетели в Абхазию. На улице, судя по хрусту травы под ногами, минус пять или поболе имеется. Росту, надо сказать, был Веня Амин немалого, да и комплекции тоже, за годы службы и "авторитет"- животик появился

   -Прибавлял солидности! - говорил Веня.

   Как вот полез в тридцать три, так гад и не спадал, бывали и пробежки, всякие другие забеги, но Веня так и оставался человеком-горой.

   -Ох, бля, уши отморожу! - поднял воротник ватника и резво, как может человек после жесточайшего похмелья, поспешил в часть, идти - ни много ни мало - километров двадцать. Вот и ковылял Веня в родные казармы.

   Надо сказать, был он одинок и неустроен, жена, как-то быстро раскусив его пофигистскую натуру, свинтила в неизвестном направлении, детей они не нажили, да и совсем ни хрена не нажили, вот и обитался Веня Амин в комнатушке офицерской общаги. Попривык, сыт всегда, обут–одет, армия ему по душе, дома делать нечего, работы никакой, совхоз благополучно почил, маманька лет пять, как умерла, в избе Верка с семьей живет, их там пятеро, куда и его ещё? А в армии он при деле, зарплату получает, сестра вон пишет, все более менее здравомыслящие мужики подались в Москву, работают кто где, вахтовым методом. А чего он там не видал, в этой Москве, ни кола ни двора, вот и держался здесь, только, правда, бывали кой какие косяки-залёты, но кто не грешен?

   Женщины периодически появлялись в его жизни, но в силу укоренившейся холостяцкой лени его, долго не задерживались, он и не заморачивался, было - было и хорош. Не, он не был сильно пьющим, мог выпить и прилично, но так как в этот вечер... редко бывало. Веня поморщился, представив ясно реакцию командира.

   -Бля, беруши надо поискать, оглохну ведь от ора!

   Подполковник Грищенко, мелкий ростом, шустрый, казалось, вездесущий, имел одну отличительную способность, при всем своем небольшом росточке, где-то чуть за метр пятьдесят, имел голосину, что твой пароходный гудок. Если он орал на кого -слышала вся часть, Козлова же он "нежно" любил после той истории, когда все стали его только так и звать - Веня ... Амин! Ну, перебрал малость, с кем не бывает, друга же пропивал, а при входе в общагу и наткнись спьяну на Грищенко. Откуда Вене было знать, что вот этот малой - новый командир? Тот только прибыл на новое место назначения и сразу в ночь малость навел шороху, кой кого повыгонял из общаги - из девочек приходящих.

   И когда возвращавшегося в самом радужном расположении духа Веню в дверях общаги кто-то мелкий спросил строго:

   -Кто такой?

   Икнулось в тот момент Вене, он и ответил:

   -Веня... ик... Амин, не знаешь, что ли?

   И всё, стал с тех пор Веней Амином. Был Грищенко не один, с дежурным и парой бойцов, вот утром его и окрестили так. Да Козлову, конечно, по хрену, но вот орать будет Грищенко - дай Боже! Мимо иногда проезжали ранние машины, завидев голосующего громадного мужика бандитского вида, без шапки - пол страны ходит в камуфляже, попробуй, разберись, служивый это или бандюган, остановишь вот так, а он окажется не один - все без исключения прибавляли газу.

   -Суки, мать вашу так!

   Веня промерз насквозь, и когда показались ворота родимой части, готов был их облобызать.

   -Товарищ прапорщик, но вы же улетели? - встретил его дежурный сержантик.

   -Улетел - прилетел! - стуча зубами от пробравшего насквозь холода, едва выговорил Веня и рванул в дежурку - комендант еще не пришел, вахтерша шебуршала где-то на втором этаже. Ключа от комнаты тоже не оказалось, а Веню трясло не по-детски, промерз, решил дождаться её в дежурке..

   Там сразу же уцепил чайник, радостно вздохнул - кипяток был, пошарил, может, где какая вязаная шапка завалялась. Настроение было... мрачное, впереди разборки с Грищенко. Правду говорят: "Мал клоп, да вонюч!" - подумал Козлов и оглянулся - упаси Боже, кто услышит. Нашел, правда, не шапку.

   -Какая хрен разница, все равно пропадать! - и сидел он, прижавшись к горячей трубе отопления в дежурке, держа в руке литровую алюминиевую кружку с горячим чаем, напялив на голову лифчик, оставленный явно в спешке, кем-то из "ночных бабочек". В дежурку заскочила маленькая, худенькая медсестричка Галочка.

   -Доброе утро, все здоровы?? Ой, Веня, ты почему здесь, и что у тебя на голове?

   -Замёрз! - мрачно ответил Веня и, дотронувшись рукой до лифчика, так удачно прикрывшего уши, вежливо спросил:

   -Не твой, сестрёнка?

   -Неет! - прорыдала утиравшая слезы от смеха Галочка.

   -Ну, тогда ладно, снимать не стану!

   У лифчика имелись поролоновые вставки, они так удачно грели уши.

   На гладко выбритой, блестящей голове Вени он смотрелся более чем комично, и через полчаса вся часть ржала над Веней. А тот не обращал внимания, пусть ржут, и прикемарил вот ненадолго, развезло в тепле-то. И конечно же, так и случилось - заскочил неугомонный подполковник, а там – картина маслом.

   -Коззлов! Это что такое? Почему вы здесь?

   -Виноват, товарищ подполковник! - Веня Амин, заспанный, помятый, с перегаром и лифчиком на голове, торопливо докладывал - так мол и так. И ведь дернула его нелегкая возразить командиру, когда тот принялся его отчитывать, в другое время он бы смолчал, а тут бессонная ночь, переживания сделали свое дело.

   -Да что страшного, улечу через пару дней, проблема-то какая!!

   Было у них примерно так уже, правда, летёха проспал, будучи у бабы, улетел на следующий день, вот Веня спроста и брякнул. Грищенко побагровел:

   -Что у вас на голове, товарищ прапорщик?

   Ну, забыл Веня про лифчик, чего сразу орать-то? Так и спросил, туго он сображал сегодня, спать хотелось, да и башка трещала.

   -Ах, я ору? - прошипел Грищенко. - Да я вас.... - и дальше пошел отборный мат, Веня сначала опешил, а потом заслушался

   -Ты......,да как.....,да......у меня........, ....-орал Грищенко.

   Ни разу не повторясь, он выдавал, куда там трехэтажные - семиэтажные маты и Веня лажанулся, не, ну здорово же! И когда Грищенко минут через пять, выговорившись, что-то спросил, то он, не поняв вопрос, ответил:

   -Так точно! Виноват, товарищ подполковник!

   -Ах, так ты ещё и ..лядей сюда притаскивал ?

   -Никак нет!

   -Ты же только что сознался и это, – брезгливо указал Грищенко на голову, -доказательство!!

   И Козлов, поняв, горит он синим пламенем, бухнул:

   -А ругань у вас, товарищ подполковник, знатная, я половины не знаю! Вы этот, как его - виртуоз!

   -Ну я тебе устрою виртуоза! Кууда? Стоять! - заорал полковник, видя, что Веня обессиленно пытается привалиться к стенке. - Значит так, воспитывать тебя.......,.....-бесполезно, мы пойдём другим путем! Приведите себя в порядок и через два часа ко мне!

   -Есть!

   Грищенко вышел из дежурки, и опять послышалось орево:

   -Этто что за собрание, марш все по местам!

   В это утро не один Веня с восхищением слушал командира, далеко разносился его голос и многие тормозили, заслушавшись - талант, его не пропьешь! Весь день в части был повальный ржач, то, что выдал командир, редко кто мог повторить !

   Грищенко же с утра был заведенный, ещё до Вени, на КПП солдатик, уроженец какой-то малой народности, доложил:

   -Товарищ подполковник...- перечислив все, добавил, - а также прибыл из отпуска майор... - замешкался он, вспоминая фамилию белоруса Билябли и выдал, - Блябуду!

   А тут ещё эта оглобля, вот и орал Грищенко, выпуская пар.

   Козлов же получил другое предписание - на север.

   -Вологодская область, какие-то болота там. Вот тебе и мандарины, чача! - чесал затылок Веня. - Болота, комары, трясина, фуу!

   Но будучи неисправимым оптимистом воспрянул, вспомнив про ягоды, растущие на болоте:

   -Небось клюковка имеется, чего-нибудь настоять можно на ней, лечебная будет!

   Переслали его вещи, конечно же без пузырей, понятно - летуны взяли за перевоз, да Веня не жадный. Опять же отвальную второй разделать ни-ни, Грищенко как коршун следил, а может, это просто Веня Амин опасался. Проверил вещички, достал модный прикид для моря, повертел в руках, вздохнув, положил обратно.

   Ванька Апресков, приятель его, уржался:

   -Вень, ты там, на болоте как вырядишься, все кикиморы твои будут.

   -Ага, или зад, как говорится, порвут на британский флаг!

   И заржали уже оба, прикид - плавки как раз и были сшиты как из этого флага

   -Да ладно, не горюй, глушь эта, там наоборот, скорее всего, поспокойнее, будешь местных бабенок уговаривать, да авторитет наращивать.

   -Посмотрел я по карте, там рядом болото называется Огибное, почти Погиблое и речушка Огибёшка, может, и впрямь, этот, как его, из мультика:

   "Живу я как поганка, а мне летать, а мне летать охота!" - пропел Веня.

   -Слышь, Козлов, а чего ты никогда не пел по пьяни, у тебя, глянь, какой голос?

   -Я по пьяни - икаю! Да и не привык как-то на людях петь.

   -Во, там выйдешь на болото, вокруг никого, пой - не хочу!!

   -Посмотрим, а то попадется такой Грищенко - завоешь, а не запоёшь.

   Добрался Козлов быстро, часть находилась далековато от этого Погиблого, но Веню комполка сразу же известил, что служить ему именно там .

   -Надеюсь на вас, товарищ прапорщик. Опыт службы у вас большой, военнослужащих там немного, командир, правда, из недавних выпускников, но вместе вы - сила.

   Добирались до этого болота долго, дороги как таковой не было. Веня искренне недоумевал - зачем понадобилось это болото, ладно бы войска были какие-то стратегические, типа, вон дур здоровых - ракет, а то мотострелки, пехота, странно как-то.

   Командир - пацан совсем, два десятка солдатиков да старшина-сверхсрочник, вот и весь гарнизон, разместившийся в двух отремонтированных бараках, оставшихся еще, похоже, со времен царя Гороха.

   Козлов повеселел:

   -Служба будет непыльная. Может, Грищенко ещё и благодарственное письмо написать за такое? Но не тронь, оно не пахнет! - здраво рассудил Веня.

   Все, вроде ничего, только солдатики какие-то зашуганные оказались, с чего бы?Дедовщины тут быть не может, да если такие и имеются, он быстро с ним разберется, силушки-то хватит. Проставился за приезд, летёха, выпив полстакана, больше не стал, вежливо отказался. Пошел проверять порядок, а Веня со старшиной и посидели-поговорили за жизнь.

   -А скажи-ка мне, старшина, что твои солдатушки совсем не бравы ребятушки?Заморенные какие-то? Вроде дембелей я не углядел?

   -Заморенные, говоришь? - старшина оценивающе поглядел на него, поколебался, потом решился: - Ты вроде, не из слабаков, да и все равно узнаешь, что и как, и вообще: предупрежден - значит вооружён. Слухай сюды.

   Старшина рассказывал на полном серьёзе, Веня Амин скептически ухмылялся:

   -Да брось, детские какие-то страшилки, разводишь, Вовка? - не будешь же за выпивкой друг друга по званию и на "Вы"

   Тот усмехнулся:

   -Я тоже ни фига не поверил, пока сам не увидел!

   -И что?

   -Всякий раз по-разному, одно только всем одинаково показывается - скачет по самому гиблому месту в середине болота зеленое что-то, типа мяча и как-то жалобно подвывает, а его пытается догнать какая-то чертовщина, черное, большое, мелькает так, что в глазах рябит.

   -Может, это глюки или белочка?

   -Белочка, она с перепою появляется, а здесь ни хрена ни у кого нету. Огибёшка, деревня-то, пять домов - три бабки да два деда, глухих. Это я с тобой вот малость позволил, а так подзабыл уже, как она пахнет. Лёник наш, парнишка серьёзный, мечтает стать генералом, не иначе, занимается вечерами, пообещал ему командир досрочную звёздочку, как все закончится.

   -Ни хрена не понял? - удивился Веня. - Ну бегает что-то по болоту, и пусть себе, нас-то это каким боком?

   -А таким, ждем на днях из Москвы спецов по всяким таким непоняткам, будут исследовать, мы им в помощь выделены. Подготовили вот всё, только пока их дождешься.... уже вторая партия солдат заезжает. Боятся деточки, не все, правда, но многие струхнули, увидев всё в первый раз. Леник да я только здесь и держимся, мне как бы по хрен, а Лёник дальше своего носа и видеть ничего не хочет ,ему звездочку -кровь из носа , подавай

   -Этот, как его? Полтергейст, значит, имеется? - Веня не сильно и поверил, ну мало ли, катается что-то по болоту, мож, какое перекати-поле, болотное. Бывает же, вон у них в деревне - слышался из леса странный такой звук, девки-бабы, все переполошились, закрестились - оказалось, в дереве старом при сильном ветре пара больших сучков терлась о ствол с неприятным таким скрипом. Мужики потом долго потешались над женщинами.

   -Пока сам эту фигню не увижу, буду считать выдумкой.

   -Мы тоже поначалу так думали, да вот понаехали городские за клюкувкой, как местные говорят, бродили все рядом неподалеку - клюквы здесь красным-красно, далеко лезть не надо. Болото это не лес дремучий, все на виду, и враз одна из молодых девчонок исчезла.Ягоды две подружки рядом собирали, одна на секунду отвернулась - другой нет.

   -Да ладно? Так не бывает? Если в трясину угодила только??

   -Какая на хрен трясина, у края же были, говорю, где почти заросшее болото. Мы впятером на одном месте стояли, ни фига.

   -И прибрела она потом, поди?

   -Ага, вторую неделю бредет, полиция, мы им в помощь – все прочесали, ничего, как испарилась.

   -Маньяк?

   -Ага, сидел всю осень в ожидании, когда клюква созреет..Все, тебе говорю, облазили, нигде даже и следа человеческого. Собаку привозили, она до того места дошла, где они вместе были и все.

   -Посмотрим, может, у вас тут газ какой, галлюцинации вызывающий из болота идет, втихую?

   -Один ты такой догадливый, да? Делали уже заборы воздуха везде, чисто все.

   -Ну, будем посмотреть, как говорится.

   Несколько последующих дней всё было привычно, Козлов обживался, посмеивался над Вовкой, пытался испугать его, тот только головой качал:

   -Дубинушка-дебилушка!

   Учёные все не ехали, скорее всего, из-за погоды, кому охота в тьму-таракань да в стылую морось? А потом понеслось..

   Выпал как раз небольшой снежок и болото украсилось,на припорошенной траве резко заалели ягоды клюкувки,было так необычно красиво,словно кто рассыпал большое количество одинаковых бусинок .

   -Бля, как красиво, не думал, что болото может быть таким.Слышь, Вов, а может, мы какой паленой водки найдем или у бабок самогону вонючего, настоится вот на ягодах до Нового года - кайф будет. Моя мамка на чем только всякую дешевую водку не настивала. Я, бывалоча, в отпуск,мне:

   -"Пожалте Вениамин Аркадьич,какую желаете?"

   -Мамань, говорю, пробуем по очереди. Жаль, нету теперь мамани, а Верка, сестра, у той ни фига не выходит, слово заветное, похоже, не знает.

   -Да, молодые, они сейчас против наших мамок - слабаки!-поддержал Вовка. - А чего, идея хорошая, после части рвану- ка я к деду Мишке, он точно самогонку потихоньку гонит, уговорю. Пару банок тушенки возьму, да бутылку масла из нашего пайка?

   -Сахарку ещё, они как дети малые - сладкое любят! - присоветовал Веня.

   Старшина уехал по делам, заодно и к деду заскочит, Амин прикинул – время есть, взял ведро, шумнул шустрому солдатику Апостолу, вот ведь повезло с фамилией:

   -Пошли-ка, клюквы наберем.

   -Не, товарищ прапорщик, ведра маловато будет, давайте два возьмем, наморозим её, потом всю зиму витамины будут задарма. У нас в Тверской области все так делают.

   -Добро, пошли.

   Сначала как-то неловко выходило у Вени, солдатик почти ведро набрал, а у него и половины нет, потом приладился, набрал полное, а и разохотился:

   -Тащи на кухню, высыпай там и опять неси ведра, пока светло, ещё подсоберем, кто знает, снег пойдет - потом клюкву не найдешь, я пока покурю воон на той коряге.

   Апостол потащил ведра, Веня подошел к коряге, попробовал на прочность - вес-то у детинушки немалый, присядешь вот так, и ноги выше головы, да и зад намокнет, свой ведь, не казенный.

   Коряга сидела в земле прочно, он сел, вытянул длинные ноги, закурил и залюбовался красивым пейзажем - снег, он всю похабень укрывать умеет. Докурил, затушил окурок, и что-то мелькнуло на болоте. Пригляделся, похоже, показалось.

   Вылезло из-за тучи неяркое солнышко, Веня зажмурился, подставляя лицо его лучам. От середины болота послышался какой-то писк. Проморгавшись, прапорщик сначала не поверил своим глазам - по середине болота как бы скакало что-то светло-зеленое и попискивало, за ним прыгала высокая тощая фигура, как в том старом фильме,"а вдоль дороги мертвые с косами стоять" - тощая, нескладная, только без косы.

   -Белочка пришла? Ведь не пил сколько, а мерещится черт знает что? - опять зажмурился, потом приоткрыл один глаз, все так и есть, скачет этот зеленый и жалобно так попискивает, и вроде как уставший уже - не так резво у него получается, эта черная страшила вот вот его ухватит.

   И так стало жалко масенького, Веня вскочил, огляделся.

   -Ах, бля, чем бы ушибить? А, во!! - увидел толстенький такой обломок деревца, прикинул расстояние, примерившись, зная, что не достанет, но хоть внимание отвлечет, и сумеет этот шарик или ещё чего там ускочить куда-то. Черная страсть уже и грабли протянула. Веня, заорав:

   -Держи, падла! - бросил этот обломок. Как-то враз появился на миг сильный порыв ветра, и впечатался этот снаряд в спину черного. Как взвыл он, над болотом пронесся вой замогильный. Идущий с ведрами Апостол аж присел, Козлов же орал:

   -Получил, бля, а не обижай слабее себя!

   Черный взмахнул костлявыми грабками и исчез, шарик же, как-то радостно пискнув, заскакал по направлению к нему.

   -Э-э-э, ты чего? – попятился назад Веня, забыл про корягу, об неё и запнулся. Матерясь, полетел на землю, начал вставать, шарик влепился в него, пахнуло каким-то теплом, и Веня куда-то полетел.

   -Во, бля, попал!

   Апостол расширившимися от страха глазами смотрел на то место, где минуту назад матерился прапорщик, а сейчас никого не было..

   -А-а-а!! - заорал наконец солдатик и, бросив ведра, побежал назад.

   Прибежавшие через несколько минут лейтенант и солдатики обшарили все вокруг коряги, ничего, кроме идеально круглого пятна как бы выжженной земли, не было. Полтергейст, точно! - Выдохнул удрученно летёха, приказал накрыть этот круг целлофаном и досками сверху, проверил и пошел звонить командиру.

ГЛАВА 2, удивительно-ознакомительная.

Венику было жарко, очень жарко, показалось, что он в бане, сидит на полке, потеючи. Всегда находились умельцы, давненько в части была отстроена настоящая банька, он как истинный житель российской глубинки это дело любил! Еще бы, какой деревенский не любит баньку? С обжигающим парком, да с вениками, были у них и берёзовые, и дубовые. Веня малость и в травках шарил, запаривал в специальном тазике, да потом на каменку... дух был!! Да и попариться Козлов мастак, никто его переплюнуть не мог, все еле выползали из парилки, а он только ухал,да поддавал парку.

   -Конечно, такую бугаину какой пар возьмет, тебе, Вень, в вулкане самое оно париться будет! - бурчал Ванька Апресков, постоянно выставляя проспоренное пиво. Так хотелось Ваньке, чтобы хоть раз кто-то да переплюнул Веньку - ни фига!

   А Веня ещё и хулиганил, выливал проспоренное пиво, баночку одну - на шипящие камни, и плыл по хоздвору хлебный такой дух.

   -Перевод добра на дерьмо! - горестно вздыхал Ванька.

   Веня же зимой нагребал с солдатиками к парному дню сугроб и распаренный, красный, ухая и матерясь, сигал голышом в снег. Было, да вот с Грищенко вряд ли сугроб случится нагрести - даже на сутки не позволит, маньяк порядку, бля. Так, хорош потеть, вставай, париться пора! - сам себе скомандовал Веня, хотел уже встать, да чего-то глаза не открывались, как заклеил кто ресницы.

   -Так, руки-ноги? Шевелятся! А глаза-то чего, может, этот, как его, коньюктивит? -шевельнулся и услышал дребезжащий такой старческий голос. Непонятно, то ли баба, то ли мужик надрывался, зовя какого-то Авдоньку.

   -Имя чудное, старый кто-то и в части? Ща Грищенко порядок наведет! И вдруг вспомнил, он же не там уже..А вот где? Вспоминалось туго..

   -Авдонькяя! Хади сюды! - опять задребезжал кто-то, Веня все таки смог разлепить глаза, перед ним расплывалось что-то рыжее-прерыжее, даже ядовито рыжее. Он зажмурился на минутку, опять открыл глаза, проморгался и, как в детстве, когда они с Веркой запершись в чулане печатали черно-белые фотки, в глазах стало проступать изображение. На него внимательно смотрел кто-то, рыжик какой-то, ярко огненные волосы, лицо, усеянное конопушками, и рыже-зеленые глаза.

   - Рыжий, рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой! - пробормотал Веня.

   А рыжий–конопатый тут же ответил тоненьким голоском, похоже, девчачьим:

   -А ты-то мордоворотище страшнОе!!

   -Цыц, мелочь пузатая!

   -Сам цыц, детинушка-дубинушка!!

   -Авдонькяя, вот я чичас хворостину.. - опять задребезжал голос.

   -Бягу!

   -Вы чё - рязанские?

   -Какие такие рязанские, титУльны мы.

   -ТитУльны они какие-то, - заворчал Веня, стараясь подняться, шатало не по-детски. -Слышь, рыжий-конопатый, где я есть?

   -Иде, иде - в Лысых Мухах!!

   -Ччего? - поперхнулся Веня, - в каких мухах?

   -Лысы, каки-каки, бауш, здеся мордоворот обозначилси, смяяшной! - крикнуло это чудо дребезжащему голосу.

   -Чаво, опеть сочиняш?

   -Неа! Здеся он, не нашенской!

   Послышалось шебуршанье и опять:

   -Авдонькяя, хади сюды!

   -Вот жа!! Репья! - буркнуло это рыжее и дернуло Козлова за руку. - Разлёгси, всю уточину замял!

   Веня едва повернул гудящую, как-то непонятно, явно не от похмелья, голову, зацепился взглядом за корявенькое деревце.

   -Ща! - кое как поднялся и, шатаясь, стал оглядываться... вокруг было лето, да какое!

   Куда ни посмотри - сочная зелень, в траве множество каких-то ярких необычных цветов, жужжат похожие на пчел насекомые, только побольше, чего-то голубое, розовое тоже летает, и какой-то совсем другой воздух.

   Как бывает, пройдет мимо женщина, и пахнет едва различимый аромат, нежный такой, и здесь пахло таким вот духовитым ароматом.

   Веня, толстокожая личность, внезапно подумал:

   -Во, можно такой воздух как мед на хлеб намазать и с молочком, парным.

   Посмотрел вниз - это рыжее чудище стояло, задрав полыхающую голову, едва достигая ему колена, и в руках у него был такой же рыжий котенок.

   -Ты хоть кто?

   -Дед Пихто! А ты?

   -Я? Ха, конь в пальто!

   -Лукавишь? - прищурило один глаз это нахальное нечто.

   -А ты?

   -Авдонькя я.

   -Чёт за имя такое, дурацкое?

   -Сам дурак!

   -Слышь, ты, чудище, не хами старшим!!

   -Слова мудрёны твои, токо коняга из тебя непутня выйдеть! - И Веня не стерпел, желая досадить этой нахальной мелочи, пропел:

   -Рыжий-рыжий, конопатый, убил дедушку лопатой. А я дедушку... - и охнул от боли в ноге.

   -Ээ, ты чего пинаешься?

   -А пошто меня изругиваш?

   -Ни.. фига себе,в чем душа держится, а пинаешься!

   Козлов ловко ухватил это рыжее, поднял на уровень глаз

   -Так ты парень или девка?

   -А ты как думаш?

   -Тьфу, - сплюнул прапор и завис, разглядев котенка. - Ни х... фига себе, это что у тебя за неведома зверушка??

   -Зверушка обычна, Рыською прозвала вот!

   Поставив человечка на землю, лихорадочно скидывая бушлат и куртку, Веня признался:

   -Уфф, упарился. Так ты девчонка?? А имя твое чудное почему?

   -Авдотья, баушка Авдонькою прозвала, попривыкла.

   -Авдотья, значит, Дуня?

   -Сам ты Дуня!

   -Слышь, а чего ты старшим постоянно хамишь?

   -А не выспрашивай ненужно!

   -Авдонькяя! - у дальнего края поляны стояла сморщенная старушенция и грозила зажатой в руке клюшкой.

   -Слышь, а она у тебя не баб Яга случаем?

   -Пошто так думаш?

   -Похожа, у нас в книжках такую вот рисуют.

   -Не, но тожа противна! Иной раз клюкой обхаживат!

   Чё там тебя бить-то, ты ж ветром дунь - улетишь!

   -А ты гридя никак?

   -Какая гридя?

   -Пошли, - вздохнуло это недоразуменье, - порешаш сам с нею! Одёжу бери!

   -Стоп, я тебя в этой траве потеряю, залазь! - Веня присел на корточки.

   -Дозволяш? - удивилась Авдонька.

   -Залазь!!

   Так вот и пошли к заткнувшейся старушенции. Она, приставив ладошку козырьком ко лбу, внимательно вглядывалась в подходящего мужчину. И уже в двух Вениных шагах от неё изобразила поклон и совсем не скрипучим голосом пропела:

   -Здрав буди, добр молодец! Откель путь дёржиш?

   -Откель, знал бы сам? - вздохнул Веня, подозрительно разглядывая крючконосую старуху.

   -Точно, бля, баб Ягу встретил!

   -Как звать тебя, добрый молодец?

    Веня прищурился:

   -И чё, накормишь, напоишь, в баньке напаришь, а потом схарчишь? Так я это, несъедобный, проспиртованный, экологически, увы, не чистый!

   -Не понятно сказываш, нечистай - он с рогами, хвостом и серой вонят, нос мой, он чувствоват запахи всяки, не здря Носухою уродилась! - продребезжала бабка. - А накормить тебя, отчего ж, накормим, только, вишь ли, немощны мы с Авдонькой -дровец не наколешь ли? Печка наша больша, а из дров одне шшепки.

   -Топор–то хоть имеется?

   -А как жа.

   -Веди, старая!

   Старуха повернулась,Веньке на миг почудилось - за её дряхлым видом имеется совсем другая картинка - ядреная такая бабенка, статная с большой попой и сиськами - всё при всём... он сморгнул:

   -Нет, старуха древняя. Нда, приложил тебя, Козлов, этот зелененький знатно - башка трещит, бабёнка ядреная мерещится. Был бы в части, смотался в райцентр. Вовка вон, говорил есть там у него знакомые, которые будут рады нормальному мужику, а Веня чем не хорош?

   -В дефиците нормальные-то, а с пьянью местной какое удовольствие получишь? - убеждал он уже согласного на приятное времяпрепровождение Веню. - Я не борзею, хожу к одной вот уже с год, там две подруги-разведенки имеются, не шалавятся,но без мужиков!

   Вспомнил Вовкины слова, и настроение резко упало, хрен знает, куда занесло, смотрел он всякие ужастики-фэнтези, но там попадали чуваки в космос или еще куда, а здесь - Лысые Мухи! Кому скажи, обо***т и не поморщатся!

   Встречалось ему еще чуднее названье - речушка мелкая – Вобля. Как раз любимое выраженье многих: Во, бля!

   Старушонка, не гляди, что дребезжит, шустро перебирала ножонками, рыжики опять ехали на Венькиных плечах. Он шагал широко, но старуха все равно на пару шагов была впереди. Странно как-то!

   -Баб, ты чего, как на пожар несешься?

   -Дак, милок, до сумерков недалече, а в вечеру никто и не .... - она как-то неловко взмахнула руками и начала заваливаться набок.

   -Слышь, старая, ты под ноги смотреть не пробовала?? - сердито спросил Веня, ухватив её возле самой земли.

   -Ой, милок, ноженьку-то я как зашибла, ой, итить не смогу!

   -Так, бля, где ваши эти Мухи??

   Веня поднял старушку, думая, что в этом одуванчике кил тридцать-сорок всего-то,как же, его даже к земле пригнуло.

   -Слышь, бабка, ты чего такая тяжелая, на вид-то одуванчик??

   Старушка как-то уютно пристроилась у него на груди и туманно ответила:

   -Охти, милок, кость у меня чижола, я так-то вот и ухажёра свово невзначай пришибла.

   Козлов споткнулся:

   -Убила? Ну ты даешь!

   -Не до смертушки, но умом повредимши, да!

   -А малую зачем батогом?

   -Дык я шуткую, скажи, Авдонькя?

   -Шуткует она, - мрачно буркнуло рыжее чудовище, - кабы не рыська!

   Показались проваленные крыши нескольких плохоньких хатёнок.

   -Это что ли ваши насекомые??

   -Они, милок, они, воон тот домишка и есть наши хоромы! - указала бабка на самый плохонький.

   -Ни х** фига! И как вы тут живете, они же вот вот рухнут? Ну и хоромины.

   -А мужуков не имется, вот и бедствовам туточки!

   -А уйти отсюда не судьба?

   -Мудрёно сказываш ты, навроде понятны слова, а диковины. Не имем правов уйтить -титУльны мы.

   -Что такое ваши титУльны?

   -Ну старшой над нами титУл Агапион, как сказыват, так мы и исполням.

   -Ага, типа начальника? Самодур что ли? - спросил Веня, ассоциируя этого Агапиона с Грищенко, вот влез этот мелкий клоп ему под кожу.

   -Тшш, милок, не ровён час услышут лихие людишки, донесут Гликерью, и станет нам совсем немочно!

   -Где ты людишек увидела, тут даже собак нет? А Гликерья кто такая?

   -Хи-хи, Гликерька-то наш главной в Мухах, Задворках и Поганках.

   -Это что такое?

   -Ну, селы наши так прозываются.

   -Дурдом! - припечатал Веня. - Полный! Таак!- с облегченным вздохом поставил бабку на землю: - Ты, старая, больше не запинайся, тебя таскать - сто потов сойдет. Уфф!!

   Веня с огромным удовольствием скинул берцы и с наслаждением прошелся по зеленой травке, ковром устилающей двор.

   -И где твоя банька?

   -Дак нетути, милок, Гликерька третью годину грозится прислать Ипатья, да виш, всё недосуг, вот и моемся в бочажине.

   -А зимой как же?

   -А в корыте, кой как.

   -Эх, темнота!!

   Деревенская закваска прапора не позволяла оставить все как есть - завалится от чуть посильнее дунувшего ветра эта халупа - и пишите письма. Старуха-то доживает, одной ногой уже там, а рыжика жалко.

   -Слышь, бабка, есть у тебя какие плотницкие инструменты?

   -Ай, подмогнеш сирым да убогим? - взволновалась старуха. - Ведь сколь приходют от вас, ни один и не вспомогнул. Ага...пион их и запират потом.

   -Как запират? - недопонял Веня.

   -Не запират, а забират, до себя!! - бабка поковыляла в какую-то совсем покосившуюся халупу, чего то там брякала, ворчала и выволокла деревянный сундучок. - От супружника осталося, он мастервой был, да виш, убёг от... - она запнулась, потом продолжила, -..меня, горемышной, а я над им тряслася!! -запричитала бабка.

   -Баб, давай потом, где дрова - наколю, прикину, что можно сделать, ты пожрать чего сотвори, иди, не ной.

   Ну не было в Веньке галантности, что думал, то и бухал,спроста. Да и знал он по деревенской жизни какими занудными бывают старьё, начнут про свои переживанья-болячки трындеть, не переслушаешь, оно ему надо?

   Он вот осмотрится, прикинет хрен к носу и двинет назад, хорошо ещё Апостол видел, что Веня не по своему желанию свалил куда-то.

   Да и зачем ему всякие дурацкие приключения, он же не солдат, только от мамкиной сиськи оторвавшийся, армия ему - дом родной, а тут на тебе!

   В сундучке оказались хорошие плотницкие инструменты, он-то думал - дрянь ржавая одна, нет, все аккуратно уложенное, завернутое в холстинки, знать, супружник был мужик основательный!

   Прикинул в руке топор, топорище хорошее, балансировка порадовала - топор в руке как родной ощущался.

   -Рыжий, ты где, показывай дрова, колоть которые.

   -Пошто ты меня дражнишь-то? - сердито вопросило рыжее чудище.

   -А не нравится мне твое дурацкое имечко! Слышь, я тогда тебя лучше Донькой буду звать? По рукам?

   Веня протянул мелкой свою немалую ладонь. Девчонка кивнула и подала исцарапанную, всю в синяках, ручонку.

   -Это что такое, почему у тебя руки все в болячках??

   -Дралися мы!

   -С кем, с рыськой своей?

   -Как жа-из Поганок Порфирка набегал с Никандрошкой, меня избить хотели, да мы с рыською и смогли им поболе наподдать.

   -Весело тут у вас, я смотрю!

   Увидев валяющиеся за халупой всякие корявые и сучковатые чурбаки, Веня присвистнул:

   -Дровишки, однако!! Ладно, ты иди, старушенции помогай, я пока тут поработаю.

   Расколов два могучих чурбака, вспотел, скинул штаны и оставшись в майке и трусах, крякая и хекая, взялся за все эти уродливые кривые чурбаки.

   -Доонь, водицы притащи! - шумнул он девчушке и опять занялся чурбаками, азарт у него появился. Он ведь не малорослик какой, в деревне и не такие чурбаки попадались. И не видел занятой

   Веня, как из небольшого оконца за ним пристально наблюдали две пары глаз - одни рыжие, другие голубые.

   Наколотые дрова лежали кучей, оглянулся Веня и почесал лысую башку:

   -Куда б их сложить, к сарюшке - завалится на хрен! Слышь, старая, подь сюда! -позвал он бабку.

   -Иду, касатик!

   -Где тут можно пару деревцов срубить?

   -На кой тебе, оглобель чтоля делать - станешь нас уму разуму учить?

   -Сдурела? Тебя гонять? Я похож на идиота? Вы тут в своих Мухах совсем ох... чумели?

   -Нашто тогда?

   -Да вон, сколочу для дров стойку, у тебя, хозяйки-никудыки, их и сложить-то некуда.

   -Аа, под бугор сбягиш, лёжат в бурьяну всяки жердины. Гликерька годов, - бабка подняла глаза к небушку, пошевелила губами, - а и не упомню, сколько, ещё и не оженимши был, приволок, всё грозилси подмогнуть, да где там!

   -Даа, старость, она не в радость, тебе, старая, лет сто?

   -Не, милок, сто тридцатой пошёл.

   -Не п... свисти, столько не живут!

   -Ну это как кому случатса, моя бабаня сто петдесят годов и прожила!

   -Небось, слепая и глухая была лет петьдесят?

   -В сто три ишшо замужнею стала.

   Веня заржал:

   -А деду тогда сколько было?

   -Сто двадцать три!

   -Ох, и п... заливаешь ты, бабка. Ладно, я ща сгоняю посмотрю эти жердины, потом бултыхнусь, весь пропотел. Эх, в баньку б ща, ты мне какую тряпку, чистую только, вытереться найди!

   -Скажи, касатик, как хоть звать-то тебя?

   -Тебе полностью представиться или имени хватит?

   -Так и так отвествуй!

   -Козлов Вениамин Аркадьевич, тридцать четыре года, прапорщик Российской армии!

    - ВеньЯмин, значить? - делая ударение на Я произнесла задумчиво бабка. - А име твое чего означат-то.

   -Име моё, - передразнил бабку Веня, - означат – любимый сын.

   -Так-так, любимай, эт дивно! Ну бяги, пойду тряпицу выискивать.

   Прапор едва продрался сквозь заросли колючек, бурьяна и вьюнков - укрытые какими-то замусоленными тряпками жердинки были вполне пригодными.

   -Так, -опять почесал макушку Веня, - в гору тягать их заманаешься, пойду у бабки веревку искать.

   Взял несколько подходящих жердей на плечо и попер в горку, оставляя за собой широкую просеку.

   -Чисто косолапой медведь! - покачала головой бабка, опять приставив руку ко лбу.

   -Бабк,у тебя веревка какая-то имеется?

   -Для ча тебе вервь понадобилась?

   -Для дела.

   -Верьви нетути, а рямни имеются.

   -Показывай! Годятся твои рямни - у тебя что, лошадь была?

   -Ай разбирашся в упряже?

   -Я, старая, много в чем разбираюсь, шестнадцать лет в армии.

   -Так ты гридя?

   -Какая ещё гридя, прапор я!

   -Прапор эт жа у титУла на копие! - бабка показала рукой.

   -Понял, понял - стяг короче.

   Веня по-быстрому сколотил козлы:

   -Козлов колотит козлы, вот бы в части ща бугага началось. Только где она эта часть, хрен её знает, куда идти? Но старой надо немного помочь, уж очень она бабку Терешиху напоминает, тощая, любопытная, беспомощная.

   Попер вниз, уложил жердинки на ровные полешки, шумнул Доньке.

   -Донь, я наверху буду, потяну жерди, вытащу, тебе ремни сброшу, ты вот так сумеешь их под жерди протянуть и вот так завести край?

   -Сумею, дядь Веньямин.

   Упыхтелся, упарился в доску Козлов, но поднятые жердины радовали глаз уже во дворе.

   -Бабк, тряпицу гони!

   -Иду, милок Венья, иду, касатик.

   Касатик закинул на плечо старенькое расшитое полотенчико с поблекшим рисунком и побежал в бочажок.

   Там оглянулся, махнул рукой и скинув труселя с майкой, голышом заскочил в воду:

   -Ни х.. рена себе, бочажок, водичка-то бодрит! А, хрен бы с ним! - заухал, загоготал Веня, долго нырял, плавал, водичка уже не бодрила, как бы гладила его и стала теплее, или это он здорово разогрелся.

   Вышел, ковыряя в ухе - вода попала, и увидел - на одежде сидит тот самый зеленый.

   -А-а, ты-то мне и нужен, слазь с труселей, ща вытрусь, потом тебя пытать буду.

   Зелененький соскочил с одежды и как-то испуганно залопотал.

   -Да не боись, шучу я, хотя очень интересно мне, на кой ты меня сюда затащил? И как бы ещё тебя понять?

   Полотенце, несмотря на ветхость, оказалось мягким и почему-то совсем не намокло. Умотанный всеми этими событиями, Веня не заморачивался, оставив размышления на потом, сейчас ему хотелось немногого - плотно поесть и завалиться спать.

   В избушку, вот только курьих ножек не хватало, входил, пригнувшись и с опаской, как бы чего не снести, да и башку жалко.

   В маленькой чистенькой горенке у оконца стоял добротный такой дубовый стол и впритык к нему две лавки.

   -Садися, касатик, отведай, чем богаты.

   -Да я ща бегемота сожрать готов.

   -Что за диво тако бегемот?

   -Да зверь такой, в Африке, здоровенный, пасть как раззявит!

   -Ай, видывал тако?

   -В живую не, по телику только.

   Старушенция вздохнула:

   -Много слов неведомых сказываш, непонятны они.

   -Потом, бабк! - Веня уже уплетал какое-то варево и только мычал, знаками показав, чтобы подлила ещё.

   -Уфф, наелся, спасибо старая, уважила!

   -Дак все как надо - ты мне вспомогаш, я тебя уваживаю.

   -Тебя как звать-то, старая?

   -А запомнишь ли?

   -Небось, какая-нибудь Маланья?

   -Нет - Епистимья я.

   -Чево? - поперхнулся травяным настоем Веня. - Ну и имечко тебе подсуропили родаки. Епистимья, хм, у нас в кино Пистимея была, коротко и не скажешь, а мамка тебя как звала?

   -Так и звала. - удивилась бабка.

   -Не, я вот у мамки Веня, Венечка, Венюшка был.

   -Аа, вон ты про чего, Стимкою звала.

   -Ну, бля, и назвали, ладно, буду тебя баба Стима звать, лады? Так, я бы ща на боковую.. - и вспомнил: - Э-э, а где-то зеленый запропал?

   -Какой зеленый?

   -Ну, шарик такой, как игрушка плюшевая.

   -А-а, ему не дозволено в избу мою ходить.

   -Смотри, какие царские хоромы, не дозволено. Ладно, у вас тут комары есть?

   -Нетути, милок и ночи теплыя.

   -Совсем хорошо, пошел я, глаза закрываются!

   Взял свой бушлат, натянул форму, выбрал местечко на шелковистой траве и через пять минут мерно похрапывал. Вышедшая через какое–то время Епистимья посмотрела на смиренно замершего возле Вени зеленого:

   -Дозволяю, но не все!

   Шарик пискнул и тут же опустился на грудь спящего, Веня бормотнул что-то, перевернулся на бок и опять мерно негромко запохрапывал. И снилось ему всякое, и ни хрена не понимал Веня, с чего бы ему вся эта муть-чертовщина приснилась, не было у него таких ярких, цветных и дурных снов и в помине..

    Проснулся Веня с зарею, ничего не болело, как обычно бывает после спанья на земле - наоборот, бодрость зашкаливала. Вскочил, потянулся и рванул вниз к водице. По пути уцепился за толстый, прочный на вид сук, подтянулся несколько раз, удивляясь лёгкости во всем теле, опять поухал, заскочив с разбегу в бодрящую воду, не заметив, как в разные стороны рванули обитатели бочажка от такого шумного соседства.

    Не мог себе даже представить Козлов, что за ним второй день с любопытством

    наблюдают многие из...необычных, скажем, существ.

    Одно и огорчило – щетина на лице, но тут ни хрена не поделаешь - придется с бородой

    ходить.

   -Во потеха будет, если заявлюсь в часть с бородой, как душман!

    Пока же, выскочив из воды, сверкая голыми телесами, шустро натянул постиранные

    мокрые майку и трусы и бегом попер к избёнке. На крыльце, уже привычно приложив

    ладонь ко лбу, стояла бабка.

   -Доброе утро, старая! Не сердись, имя твое в зубах вязнет, мне легче вот так тебя

    называть.

   -Ин и ладно, прозывай как знаш! Рано встаеш, милок, не то, что Ивашка-ца... - бабка поперхнулась, - забыла фамиль егону, спал до обеду, потом жрал подолгу.

   -А чего не наладила лодыря, вон, пинка и под бугор?

   -Дак немочна я, а он бугаина. Отведаш ли молчка-то? - сменила она тему.

   -Откуда молоко, у тебя ж даже курицы нету?

   - Коза у нас имеется, да дика, пасется, где хотит, сюды толькя на дойку и прибегат.

   -Не!- вздохнув, отказался любитель молочка.

   -Пошто так,отказывашся?

   -Да какое там у неё молоко, с литр, эт же не корова, - деревнский житель знал, сколько кто дает, - оставь себе и рыжикам!

   -Иш ты, рыжикам, оне не заслужили! А молока Зорькя много даеть, уваживат нас, горемыков!

   -Бабк, они еще совсем малые, когда и не похулиганить? Станут взрослыми -скуучными,не ворчи, рыжики у тебя хорошие!

   -Ай ндравются?

   -Конечно.

   -Венья, ты столёшку не сможош сколотить, давно хотела в ограде посиживать, вон под деревцом?

   -Пилу бы, хоть ножовку.

    Бабка опять полезла в сараюшку, кряхтела, бурчала, чихала, выволокла и двуручную и ножовку.

   -У тебя там клад?

   -Скажош тожа, инстрУмент, говорю жа, от супружника досталси, он, хитрованец, от лихих людишков все знатно схоронил, заглянешь в таку сараюшку - одне ненужны обломки, а надоть искать как следоват! А вот я и ...аапчхи! - она чихнула, Вене опять на мгновение показалось - стоит перед ним статная, ладная такая, вовсе не старая женщина.

    Он моргнул-нет,старуха и старуха.

   -Бабк, - потрогал он колючую щетину на лице, - а у вас мужики все бородатые?

   -Мало кто с брадою ходить, не любють.

   -А чем они бреются?

   -Ай, милок, забылася я - стара стала!! - Пошмыгала в дом, вынесла две какие-то веточки с листочками.

   -Потри браду-те, пока стол ладишь, так вота и походи, потом смоёш и всё, а то чисто тать лесной.

   -Да ладно, - не поверил Веня, -пи... свистишь?

   -Охальник ты!

   -Я ж тебе говорил - привык за столько лет!

    Посеменила опять в дом, вынесла настоящую крынку:

   -Возьми-ка, милок! - опять вернулась, вышла с ковригой - откуда-то вылезло у него это слово, сам не вспомнил, от которой шел умопомрачительный запах свежеиспеченного хлеба.

    Веня присел возле двух оставленных вчера больших пеньков. Поставил крынку, бабка, прижав к груди ковригу, каким-то кривым ножом начала нарезать хлеб. Опять почудилась эта женщина

   -Баб, у вас тут что, аномальная зона?

   -Кака така зона?

   -Ну, когда всякие необычные, невероятные вещи кажутся, и не спьяну же.

   -И тебе кажется чертяка?

   -Нее, женщина, статная такая, ядрёная, а лицо разглядеть не успеваю, но хороша!

    Бабка как-то замешкалась, потом рассмеялась дребезжащим смехом:

   -Ай, ты любодей?

   -Какой ещё любодей?

   -Ну без женского роду кто не могёт?

   -Не, ну я люблю женщин, кто их не любит-то? Но не до фанатизма, - растерялся Веня, -меня бабником сложно назвать, так, иногда.

   -А штож жинкой не обзавелси?

   -Как обзавелси, так и рассталси! - передразнил бабку Веня, откусывая кусь от невозможно душистого хлеба и запивая большим глотком молока.

   -Ммм... - замычал он в восторге, а въедливая бабка продолжала:

   -И детишков сиротами оставил?

   -Ннет...ту у меня, - чуть не подавился Веня, -. ..никаких детишков.

   -Ай, немощной?

    Веня отставил крынку.

   -Слышь, старая, отстань, дай покайфовать, такая вкуснятина, а ты, любопытная

    лезешь, аппетит перебиваешь! Не угомонишься никак. Немощной? Ха! Была бы ты лет на сто по моложе! Не знаю, как у вас тут, а у нас многие вот так живут без детей по

    нескольку лет, потом вот и рожают, если получится.

   -Чудной ваш мир! - ляпнула бабка и замерла, оговорившись.

    Веня, не заметив оговорки, пожал плечами:

   -Мир как мир, все так живут! Это вы в своих Мухах отстали от жизни!

   -И то, милок, и то! Ты пей, пей молочко-то, оно пользительно!! От всяких болезнев помогат!

    -Ага, ещё скажи - от немощи? - Загоготал Веник.

    Потом он занялся работой, возле него крутились рыжики, девчушка помогала по мере

    сил, кот сидел рядышком, наблюдал. Донька то гвоздик подаст, то какую маленькую

    дощечку, бабка периодически выскакивала на крылечко, поглядывала на дружно

    работающих, хмыкала, подхваливала, опять ныряла в избенку.

    Веня разохотился,что-то так ему в радость было заниматься хозяйственными делами. Сколотил столик, поставил возле него две лавки, повырубал засохшие с нелепо торчащими сухими ветками, тоненькие и не очень деревца, обрубил сучки, аккуратно сложил их возле поленницы - бабке на растопку, прикинул и разметил место для изгороди.

    Отвлекся только раз, когда рыжик, хихикнув, сказала:

   -Браду-то смой, кака грязь на лице.

   -Забыл, бля! - умывшись в бочажине, с изумлением провел по гладкой коже: - Хорошая травка, надо у бабки корешок взять, посажу в горшок в комнате! Это ж какая польза - рожу не брить, особенно с похмелюги!

    Веня твердо решил про себя - помочь бабке, подправить все в её неказистом хозяйстве и рвануть в сторону дома - скорее всего, придется к этому титулову граду идти, здесь в глуши никто ведь и не подскажет, в какую сторону рвануть.

   Пару дней все было спокойно, кроме снов. Венька пытался проснуться, чтобы прекратить такие издевательства, сколотил деревянный топчан, надеясь, что на жестком не станут доставать его такие сны, ничего подобного, только закрывал глаза, и начиналось.

   Приходила в его сны женщина, не такая, к каким привык Веня, другая, необычная во всем, начиная с одежды. Крупная такая, что называется, кровь с молоком, с румянцем, настоящим, без всяких помад-тушей, а уж коса у неё... У Вени дух перехватывало, нестерпимо хотелось потрогать её, это ж такое богатство, длиной ниже попы да толстая, распусти такую - и одеваться не надо, все спрячется в дивных волосах. Тянул ручонки к косе Веня во сне, да вот никак не мог дотянуться. Всю ночь старался подойти поближе, да ни хрена - она не приближалась, а у него были неподъемными ноги.

   Только на третью ночь она стояла возле него, он вытаращив глаза - во сне конечно, молчал, жадно как-то впитывая в себя её облик. Волосы цвета меда, голубые глаза с пушистыми ресницами, красивые губы, которые нестерпимо манили к себе и хотелось осторожно погладить эти щеки с нежным румянцем, не - Боже упаси! - такую красу брать нахрапом или наскоком! Откуда-то шло понимание, эту красавицу надо оберегать, нежить, лелеять.

   Молчала красавица, одетая в старинную одежду - Веня такую только на картинках в сказках и видел: сарафан, расшитый красивыми узорами и тоненькая белоснежная кофточка, тоже вся в вышивке.

   Веня не вытерпел:

   -Какая же ты красивая! Ты из сказки?

   Красавица молча покачала головой.

   -Ты немая?

   Она помотала - нет.

   -Значит, не хочешь говорить? Ну и ладно, красивый такой сон, первый раз рядом стоишь!

   Веня вздохнул и попытался отвернуться, и тут началось:

   Опять прискакал этот длиннорукий, черное чучело, опять убегал от него зелененький, да только длиннорукий пробежав мимо него, нелепо размахивая ими, попытался ухватить Красу Ненаглядную - вспомнилось вот Веньке такое из какого-то фильма –сказки.

   -Ах, Ё....тебе, уроду и красу!

   Веня подхватился со своего топчана и прыгнул наперерез - что-то мокрое, отвратительно воняющее болотом врезалось в него, попыталось обхватить, да как же - Веня что, в армии не служил? Занимался несколько лет рукопашкой зря что ли??Последние пару-тройку лет только разжирел да обленился, а так умел кой чего.

   Ловко увернулся от загребущих крюк и изо всей мочи поддал пенделя под зад. Как полетел это или этот вдаль, завыв сиреной. Веня же в три прыжка догнал и, ухватив падающее страшило, от души добавил кулаком в морду, что-то хрустнуло, вой захлебнулся, и этот черное упав на зеленую, даже изумрудную травку, испарилось, оставив после себя выжженный пятачок .

   -Веньямин! - раздался за спиной у него чудный голос, чисто колокольчики зазвенели, -Спас ты меня от доли злосчастной, да только ненадолго! - заговорила-таки краса дивная. - Давно уже пытается Злыдень Гадюкин украсть меня в жены свои, да не получалось у него, сейчас же совсем близко подобрался, вражина. Если бы не ты, то и утащил бы меня пес его верный, Чернот.

   -Ну, это мы ещё посмотрим! - и с этими словами Веня проснулся, выглянувшее из-за облачка солнце светило прямо в глаза, все вокруг было тихо-спокойно, птички выводили трели.

   -Приснится же! - вздохнул Венька, сожалея, что такая краса только во сне и бывает! Резвенько подскочил, как-то радостно вставалось ему здесь, попрыгал, помахал руками и рванул вниз, искупнуться.

   Да только что-то непонятное привлекло его внимание, пятно какое-то, сделал несколько шагов и присвистнул, на зеленой травке появилось уродливое пятно, точь в точь, что осталось во сне от этого мерзкого существа.

   -Не понял? - изумился Веня, - Яже спал? - Огляделся более внимательно-кроме этого пятна, все как обычно.

   -Дела! - присвистнул Козлов. - Чертовщина какая-то!

   -Опять лаесси и свистиш ишшо? - буркнула появившаяся на отремонтированном

    крылечке бабка.

   -Залаешься тут у вас, всякая муть и чертовщина снится!

   -Не лайси!! - замахала руками бабка, а потом любопытно спросила: - Чаво ж увидал?

   -И чаво, и каво! Такую, баб, красу во сне увидел, на самом деле – глаз не оторвешь!Ох и хороша!

   -Кака ж така краса, ай у вас тама, в твоей армии, таких нетути?

   -Ни в армии, баб, ни на гражданке таких нетути.

   -Никак влюбилси?

   -Я бы, баб, влюбился, да ведь сон только это! И куда мне до такой красы, она же... -Веня восхищенно обрисовал руками формы женщины и вздохнул - такой на самом деле принц или царевич нужен! Куда уж мне, до неё и дотронуться.

   -Ай заробел?

   -Бабк, ты чего подначиваешь, х... фигли мне робеть? Не пара я таким!

   -Ай, не знаш, с милым и в худой избушке лад, чем с постылым во дворцах-теремах.

   -Бабк, не оголяй нервную систему!

   Веня рванул охолонуться в воде, весь день занимался хозяйственными делами, а краса не выходила из головы - пусть хоть во сне, но должен он ей помочь!

   Пробовал расспросить рыжика про красу ненаглядную, та только рыжие глазенки таращила, да плечами пожимала:

   -Таку невидаль не встренула ни разочку!

   Веня ожесточенно загораживал изгородь.

   -Чтобы всякая пакость не лезла!! - туманно пояснил удивившейся такой высоте

    изгороди бабке.

   Дотошная старуха, на удивление, видя Венькину хмурую сосредоточенную рожу, не лезла к нему с непрестанными вопросами. За те три дня, что он был у неё, она его утомила своим любопытством.

   -Бабк, на кой тебе это? - удивлялся ещё вчера прапорщик.

   -А как жа, милок, вот преставлюся, тоды ня стану любопытствовать вовсе!! Покамест

    интярес – знать, жива!

   Вечером, совсем без аппетита поев, пошел на свой топчан, положил возле себя увесистую дубину, долго вертелся, и как-то враз отрубился. Недоуменно огляделся -красы не было!! Огорченно вздохнул и услышал нежный голос:

   -Не меня ль потерял?

   -А? Ты пришла?

   -Я тебя не поблагодарила за спасение, надо было уходить! - она низко поклонилась ему. Коса, выскользнув из-за спины упала на землю, и Веня, сроду не бывавший джентльменом, мгновенно подскочил к ней, осторожно прикоснулся к её руке:

   -Дурью не майся, кланяется она, делать что ли нечего?? Подумаешь, в морду от души дал?

   -Но как же, должна же я...

   -Ни хрена ты не должна, я что, не мужик?

   А сам взял в руку её косу и замер, наслаждаясь.

   -Что ты добрый молодец, замер?

   -За всю жизнь не видел такое чудо! - заторможенно проговорил Веня, - У тебя косища чуть тоньше моей руки! - и брякнул: - Встреться ты мне вживую, никому бы не отдал!Да только... - он запнулся.

   -Что, добрый молодец?

   -Да на хрена я тебе такой? Ты ж краса ненаглядная, тебя надо в эту... как её... ...паранджу заматывать, никому нельзя показывать, уведут–украдут. А я деревенский, обычный, да и не красавец ни х... фига, тебе под стать–то нужно ого-го какого.

   -С лица воды не пить, Веня! - с бабкиныими интонациями сказала краса, но он и не усек, любуясь ею. Потом отмер:

   -Скажи, как этого Злыдня достать, подлянку ему устроить, чтобы думать забыл про тебя?

   -А не откажешься ли?

   - Я тебе, чё, совсем последний лох? Чем смогу – помогу!

   Опять не вовремя проснулся Веня - каркала над головой черная птица мерзковатого вида, ясно слышалась в этом противном карканье угроза.

   -Испугала ежа голым задом! - не вставая, метнул в нее сучковатую палку, почему-то валявшуюся возле него и попал ведь, птичка-свистичка свалилась с дерева и заковыляла подальше от греха.

   -Слышь, ты, черный, думаешь, не врубился, что это ты, подсказывает мне интуиция -третий раз станет для тебя последним - пришибу конкретно!

   Опять занимался хозяйством, утеплил бабке стены - вспомнил, как кто-то из солдатиков-сибиряков рассказывал, утепляли стены, чтобы не промерзали, делая завалинки и засыпая в них опилки, да только с двух сторон и успел.

   Рыжики крутились поблизости, потом рыська дунул на охоту, Донька сидела на изгороди и болтала ногами. И отвлекся-то на немного Веня – понес доски за угол, как раздался полузадушенный вскрик - выскочил из-за угла, Доньки нигде нет.

   -Донь, рыжик? Ты где?

   Тишина, только неподалеку как-то неправильно шевельнулись кусты.

   -Так, бля! - Веня оглянулся, дрын лежал у топчана, взяв его половчее, осторожно ступая, пошел в обход, и услышал возле кустов:

   -Кусаться вздумала, сволочь рыжая, вот я тебя щас, держи крепчая, я её, суку рыжу ссильничаю. Пущай потома доказват кому хош - скажу сама схотела.

   У Веньки почернело в глазах - мелкую, тощую, его девчушку обижают!

   Сделав пару шагов, увидел двух упитанных подростков, один, сопя, удерживал извивающуюся Доньку, зажимая ей рот рукой, второй, удерживая её руки, а пожирнее который, расстегивал портки. В шаг Венька был возле него, рывком ухватив за шиворот рубашонки, вроде крепкая, не отпуская, сделал ещё шаг, ко второму, у того от страха глаза стали огромными, он пятясь начал отползать в кусты, попал в жгучую крапиву, заверещал тонким голосом и на четвереньках пополз дальше.

   А Веня встряхнул этого жирненького.

   -Ссильничать, говоришь, надо, а ежли я тебя сейчас так же?

   -Пусти, мой батька тебя вмиг прикажет выпороть.

   -Сначала отведаешь того, что девчушке малой хотел сделать, потом к батьке побежишь, если выживешь! - зловеще проговорил Венька.

   Парнишка сбледнул:

   -Таковски не быват!

   -А у нас будет,и станешь ты девочкой для мужиков!

   -Дядь, я пошутил, я не хотел.

   -Не хотел?

   Веня глянул на рыжика, у которой под глазом расцветал синяк, и было порвано ветхое платьишко.

   -Тебя, козла малолетнего, никто не учил уму-разуму? Я поучу!

   Веня так и тащил поганца за шкирмон, радуясь, что рубаха пошита из крепкой ткани.

   -Дядь, дядь, - заныл этот насильник, - дядь, пусти, я больше не буду!! - и как-то враз сильно завоняло.

   -Что, в штаны наделал, засранец? Фуу!!

   Веня дотащил его до бочажнины и зашвырнул в воду. Потом извинился:

   -Простите, обитатели речные, но мелкую тварюшку надо учить, иначе поздно будет.

   Толстомясый барахтался у берега и как резаный вопил:

   -Спасиитя!

   -Умеешь подличать, сумей и спастись!

   С горки торопилась старая:

   -Веньямин, это же Гликерькин сынок-паскудник.

   -А по мне хоть чей, напакостил - отвечай.

   -Ох, Вень, вони не оббересся, станет ведь мстить!

   -На мне где сядешь, а Доньку пусть только тронут, пришибу!!

   Под ехидное кваканье невесть откуда взявшихся многих лягух вылез этот пакостник и начал было грозить:

   -Вот попом... - и заорал диким голосом, на него с горки неслась огромная рыжая зверюга, как припустил он от бочажки.

   -Это что, рыська такая стала?

   -Да у ей много всякого, ежли кого роднова обидют, враз здоровенна стаёть, ох, не завидую я Порфирке, рыська злопамятна, за Авдонькю порвёть, точно! О, Гликерька бягить!

   Гликерька, толстый, рыхлый какой-то, морда масленным блином, издали стал грозить:

   -Вот я ужо чичас..

   Веня пошире расставил ноги:

   -Подходи, поговорим.

   -Как жеть, ты вона какой ретивой, а я весь больнюч! - заюлил Гликерька.

   -Слышь, болезный, ты сынишку-насильника предупреди, увижу даже поблизости -пришибу, хотя не, девочкой станет, бля буду! - пугал Веня этих идиотов дебильных, да встречались ему такие пакостные и не раз, умел их обламывать прапощик и в морду получали самые зарвавшиеся, в основном, конечно, трудотерапией лечил, копали они, как говорится, от забора и до обеда!

   Бабка поддала жару:

   -Ты, Гликерька, ай не знаш, как порода у Авдонькиной кошки-те? Рыся, покажися имя, будуть гляделки расширямши ходить!!

   Рыся, рыкнув, вылезла из куста.

   -Ава..ва... – затрясло Гликерьку, - вава...

   -Чяво вавакаш, сказывала тябе, укроти свово! Теперя глядитя!

   Гликерька повернул назад, Веня взял зареванную рыжулю на руки:

   -Не реви, пробъемся!

   -Дядь Веньямин, учи меня лупить всяко.Я, знаш, кака памятлива!

   -Иди пока в хату, бабк, ты ей чего приложи к синячищу-то.

   -Донь, он ведь, этот ваш паршивец, в штаны наложил, пока я его за шкирмон тащил.

   -Да ты чаво? А, попомнитя у меня вы! - погрозила сухоньким кулачком в сторону Поганок бабка. - В вечеру все будуть знать про конфузию и станет отныне он прозываться - Порфирька-засеря! Ужо я постараюся, ославлю!

   Бабка похлопотала над рыжулей, поохала, сделала ей какую-то примочку и шустро засеменила в сторону деревни, пошла выполнять злодейску задумку.

   Веня увлекся, приколачивал доски к завалинке и не увидел, как за его спиной материализовались несколько крепеньких таких мужичков, в одинаковой одежде.

   -Вот он, господин, обижальщик сынка мово! - услышал Веня злорадный голос Гликерьки, повернул голову, прикинул

   -Пятеро, многовато, но ни хрена! Русские не сдаются!

   -Донь, - негромко сказал в открытое окошко, - прячься, чтобы не нашли!

   Не спеша взял в руки дрын, ставший уже родным, и небрежно держа его в руке, обернулся.

   -Какого сынка, который в штаны от страха, что отвечать за пакость придется, наложил? - Лениво поинтересовался он.

   -Ах ты, змеюка гремуча, хватайтя яво!! Чаво стоитя! - завопил Гликерька.

   -Ох ты, болезный, выздоровел, ну так я тебе ща обострение сделаю!

    Веня текучим движеньем качнулся в сторону оравшего и тот как-то враз захлебнулся, подавился воздухом и согнулся.

   -Ещё или хватит? - все так же лениво спросил Веня эту гниль. - Я не жадный, мало -добавлю!

   От пятерых вперед шагнул один, постарше возрастом:

   -Слышь, пришлый, печалованье от старшого деревни Поганки поступило титулу, обвинят он тебя, што ты сынка ево мордовал.

   -Не, только за шиворот ухватил и в бочажину закинул, а он в портки наделать успел, со страху. Спасибо бы сказали, что не пришиб, девчушку малолетнюю гнобит постоянно, она вся в синяках ходит, а сегодня вздумал в кустах, - Веня скривился и выплюнул ихнее слово, - ссильничать! Ты, мужик, наверняка дети есть, чтобы за такое сделал?

   -Пришиб бы зараз!

   -Я ещё до второго доберусь, тот только крапивой получил, но у меня не заржавеет!

   -Он все выдумыват, побряхушки сочинят! - просипел так и не разогнувшийся Гликерька.

   -Ах, побряхушки? - откуда-то сбоку вывернулась бабка. - Знать ничаво ты не понЯл, Гликерька. Ну ня обижайсь, ты меня знаш! А вы чаво на мово заступника гурьбою приперлися? Ай, делов у вас и нетути?

   -Баб Мала, не встревай! Велено доставить его к титулу, по печалованью вот наплётчика!

   -Он плететь всяку дрянь, титул бы наше печалованье разобрал - откуль у ево домина така взялася?? А у нас продыху от поборов не случатса?

   -Да што вы стару дурну бабку слухать взялися, вам титул приказывал взять ево, вот и бяритя!

   -Попробуйте! - невзначай помахивая дрыном, улыбнулся Веня

   -Я гляжу, ты гридя? - Дружески улыбнулся мужик и шагнул с протянутой рукой к Веньке. - Стар меня кличут! - едва дотронулся до руки прапорщика, как Веню окутала черная дымка, и он упал на землю, так и не разжав руку с дрыном.

   Впятером пыхтели, не удалось отцепить.

   -Придется так и тащить в темницу. - скомандовал Стар, стараясь не встречаться взглядом с молчащей бабкой. И все-таки встретился с ней взглядом.

   -Проклинать тебя не стану, ты сам проклянешь себя, обругаш и не раз за таку подлость, ох и пожалеш за неправедно дело, да сам выбрал тако. Он-то мог тебе побратимом стать, но жадность твоя глаза застила, тьфу! Одно тебе скажу - ни единова твово сродственника николи пользвать не стану! Слово мое - твёрдо!

   -Подумаш, а то без тебя не справются! - Влез Гликерька.

   Бабка только плюнула ему под ноги и пошла в дом ещё сильнее сгорбившись, и не углядел никто в том плевке ничего особенного, только пошла у Гликерьки посля этова дня сплошна неудача, но об этом после.

   Пока же, бесчувственного Веню Амина пятеро с трудом втащили в камеру.

   -Может тово, снимем с ево всю одёжу? - предложил один из них .

   Старший, заметно помрачневший после бабкиных слов, зверем взглянул на него:

   -Он тебе что-то сделал?

   -Нет, но как жа, ведь титул вялел..

   -Он вялел доставить ево, но не грабить!

   Веня очухался только к ночи - сначала всё было как в тумане, потом понемногу стал приходить в норму. Разжал сведенную судорогой руку, пальцы заломило, верный дрын со стуком упал на пол. И тут же раздался старческий голос:

   -Очнулся, болезный, нако водицы испей!!

   Стоящий в каком-то мрачном коридоре тщедушный старичок протягивал сквозь неширокие прутья ковшичек с жидкостью.

   -Слышь, дед, я одному руку по–людски хотел пожать, а получил полную жопу огурцов, может, и твоя водица такая же?

   -Пошто обижаш старова?

   -Не обижаю, не верю, это две большие разницы. Гниловатое у вас тут царство-государство!

   Дедок вздохнул, поставил ковшичек на пол и отошел, бурча под нос:

   -Одне идиоты, лбы порасшибали да в неправильну сторону!

   Было отчего опечалиться единственному,доживающему свой век светлому магу - не было у него преемников, а вот этот славной мужик как раз ба и сгодился, да влез плюгаш Гликерька. Не успел маг немного, случился конфуз у титуловой жонки, пока маг ей закрепляющий корешок настругал, пока она его выпила...эти дубины все испортили, больше всех был зол маг на Стара и ведь неглупой мужик, а польстился на две серебрушки Гликерькины.

   Как собачил его маг, да дело сделано, а мужик враз понял про обман и такой уже не станет никому верить.

   -Мала если плеваться зачала, знать дело плохо, ты што, дубина, не знаш тако? - шипел он на Стара. - А раз сказывала, пользовать всю твою родню не станет, ты жа разоришси на леченьях-то, ай у тебя родители аки жеребчики младые скочут?

   Стар все больше бледнел, а маг со злостью содрал с него даденый этому дураку обережный амулет.

   -Не стало у меня к тебе доверья, гнилое твое нутро!

   Пошел вот мужику водицы поднести, а тот и отказалси, охо-хо, плохи времена грядут!

   Веня прикрыл глаза, и не дурак ведь, наконец-то сложил два и два:

   -Бля, это я в эти, как их, другой мир попал, точно! Хрена с два меня бы так вот взяли, колдовстово или как у них тут называется. А так тебе, идиоту и надо, руку пожать захотел, ничего, мы ещё встретимся, доброжелательный товарищ, Веня Козлов такие подлянки крепко запоминает! Эх, теперь и красу дивную во сне не увижу, жаль! Да и ладно, надо ноги делать и как можно скорее, раз этому мозгляку вера, знать, ловить тут нечего и кому-то что-то доказывать тоже - типа писать против ветра.

   На грудь его кто-то мягко прыгнул, Веня вскинулся и увидел рыжие светящиеся в полумраке глаза.

   -Рыська? Это ты?

   -Мрр! - потерся башкой о его руку ставший крохотным,котенок.

   -Ну, ты даешь, то больше псины, то как мыша. Рыська, пить хочу, мочи нет! - котишка спрыгнул на пол, подошел к ковшичку, обнюхал, засунул мордочку лизнул, потом повернулся к Вене.

   -Мрр!

   -Нормальная, без дури вашей?

   -Мрр!

   Веня жадно осушил ковшичек.

   -Теперь полегче. Иди сюда, рыжий! - похлопал себя по груди Веня, котишка пристроился к нему на грудь, оба задремали, и как-то враз затряслись стены местной темницы, испуганные сторожи выскочили на улицу, и божились потом все- выплеснулся вверх столб яркого нестерпимого света, дотянулся до неба и исчез.

   Наутро когда пришли за Веней, чтобы вести его к титулу - в камере никого не оказалось, только лежал на подстилке дрын, и на полу два слова нацарапанные:

   -"Страшная мстя!!"

   Опять Веня куда-то падал, потом взлетел, потом почувствовал дикий холод и резкий запах нашатыря и как сквозь вату услышал такие родные слова:

   -Товарищ прапорщик, товарищ прапорщик!! Вы живы?

   -Дда, - прохрипел Веня и отключился, чтобы очнуться уже потом в санчасти, рядом на подушке мирно дрых рыська.

ГЛАВА 3, привычная.

-Во, бля, я что ли дома? И как я из тюряги сюда попал? Слышь, Веня Амин, а может, ты ку-ку? Может, приснилось все, и в психушку залетел?

   В ухо замурчал рыська.

   -Рысь, ты-то как сюда попал, там же Донька без присмотру осталась? Бабка старая, не доглядить-не добягить, а эта сволочня опять будет гадить? Боюсь я за них! -наглаживая мурчащего котенка, негромко говорил Веня. - Во, бля, ситуёвина - там был, сюда мечтал вернуться, ща душа переворачивается, остались старая да малая без защиты. Вот чего ты со мной поперся, от одного твоего вида этот мелкая тварюшка по-новой, поди, в штаны навалил.

   Рыська как-то успокоительно мурчал в ухо.

   -Думаешь, ничего не случится?

   -Мрр!

   -Так, а я туда смогу вернуться, должок отдать кой кому, рыжика с бабкой увидеть?

   Рыська как-то вопросительно муркнул.

   -А, не знаешь, вот и я боюсь, что нет.

   Потихоньку открылась дверь в палату, заглянула молодая женщина.

   -О, вы очнулись, очень хорошо! Я сейчас!

   Через пяток минут в палату вошли три мужика и эта женщина.

   -Как вы себя чувствуете?

   -Нормально!

   -Встать сможете?

   -Думаю - да! - Веня встал, чуть пошатнулся, потом выпрямился:

   -Чуток голова кружится, а так ничего не болит.

   -Пройдемте на обследование, затем поговорим!

   У Вени отвисла челюсть, когда он увидел кабинет, в котором до его «путешествия» не было и пятой части медицинских приборов. Два мужика за пятьдесят тотчас взяли его в оборот - просветили от и до, взяли кровь, надевали на голову обруч, снимали какие-то непонятные.."чего-то граммы". Он употел, устал и взмолился:

   -Дайте передыху! - приврал чуток: - Голова закружилась.

   -Да-да, извините! - очнулся один очкарик. - Мы увлеклись, но случай исключительный.

   Эти два очкарика явно были из гражданских, а в наступившей тишине послышалось царапанье - сюда рвался рыська.

   Едва Веня вышел, кот мгновенно вскарабкался по нему и, уцепившись коготками за больничную куртку, сердито зашипел на попытавшегося снять его очкарика.

   -Надо же, такой маленький, а заступник.

   -Это точно! - подтвердил Веня. - Видел, как он свою хозяйку, девчушку лет восьми защищает.

   -Вот об этом, батенька, мы и поговорим после вашего отдыха! Идите пообедайте, отдохните, потом поговорим!

   В столовке Веня вяло ковырялся в тарелке, как-то не личила ему эта еда, после, на самом деле, экологически чистых продуктов, да и молоко мифической, так и не увиденной Веней, Зорьки разве с нынешним сравнится?

   Вон, даже рыська, чихнув, отвернул свою мордочку.

   -Рыська, ты это, привыкай, тут Зорьки нету, а то не ровен час, ноги протянешь, нам, сам понимаешь, надо... - Веня замолк на полуслове, поняв, что разговаривает с ним, как с человеком, а кот вроде понимает его, как надо.

   Придремнули с котом, Веня разоспался, сквозь сон слышал рыськино шипенье, он кому-то не разрешал будить его, а знакомый голос настойчиво звал его:

   -Вень, проснись, надо поговорить, пока эти ученые тебя не захомутали!

   -Какие ещё ученые? - он открыл глаза, на стуле как-то неловко сидел Вовка, прижимая к боку замотанную носовым платком руку.

   -Здоров! Ну и кот у тебя - настоящая тигра, руку мне ободрал, я только и хотел тебя по плечу, а он... смотри. И ведь есть –то на один пинок!

   Кот угрожающе зашипел:

   -Не буду, не буду! - поторопился сказать Вовка.

   -Вень, я быстренько, пока эти учёные, - он скривился, - не набежали! Ты бы видел, что тут творилось в тот день, когда исчез непонятно куда. Апостол орет, рыдает, там, где ты сидел - окурок, шапка, никаких следов вокруг и тебя нет. Летёха наш не дурак, да и понимает же, что зад надо очищать - тут же по инстанции доложил, у него однокурсник чей-то генеральский сын, ну папа и дал команду. А эти, спецы, - он опять скривился, -аномальщики херовы, как раз и заявились, и понеслось...Все болото облазили, наставили всяких датчиков, дней пять мы пыхтели выгружали и устанавливали все новую аппаратуру, их понаехало, бля, покою нет ни днём, ни ночью, один только и есть мужик нормальный, Ильяс Ринатович, какой-то там академик. Он на третий день приехал и утихомирил этих, мы тут вешались от них - загоняли всех, знаешь, типа пойди туда - не знаю, куда. Апостола замучили, он от них прятаться стал, одно и то же рассказывать.

   -Сколько меня не было? - поинтересовался Веня.

   -Да шестнадцать дней.

   -Сколько? Да я там только пять дней и был?? Ни хрена себе?

   -А чё ты в форме без бушлата?

   -Да там лето!

   -Не, я бы тоже так согласился в лете побывать!!

   -Да ладно, - скривился Венька. - Одно только это и хорошо, остальное бурда -полуразрушенные какие-то хуторочки, народ бедненький, есть, правда, и пиявки, кароч, как моя бабка говорила: "Всякой твари по паре!"

   В дверь постучали:

   -Можно?

   -Да! - ответил Веня.

   Вошли двое, один невысокий, темноглазый, пожилой, и тощий очкарик, которого Веня уже видел.

   -Здравствуйте, Иляьс Ринатович! - поздоровался с невысоким Вовка.

   -Здравствуйте, Володя!

   -Вень, выздоравливай, пока!

   Вовка слинял, а Ильяс с любопытством уставился на Козлова:

   -Знаете, как я вас надеялся увидеть, Вениамин Аркадьевич!

   -Давайте меня попроще называть, а? Не привык я по имени-отчеству.

   -Хорошо, Веня, вы в силах рассказать хотя бы кратенько, что с вами приключилось?

   -Да вот... - Веня начал рассказывать, академик внимательно слушал, не пытался сразу что-то уточнять, как этот очкарик, Генрих Эмильевич - во, назвали мудака? - про себя ухмыльнулся Веня. Хорошо, академик мужик толковый, сразу утихомирил этого Генриха, сказав:

   -Сначала выслушаем человека, а потом уже детали обговаривать начнем.

   Ну Веня и рассказал всё, кроме снов. Мало ли, что может молодому мужику присниться, особенно если под боком бабы нету?

   Ильяс Ринатович оживился, стал посмеиваться над бабкиным говорком, попереживал за неведомую рыжульку:

   -Вот, рыська рыжий, а она - ну как огонь в костре, и конопатая, как и впрямь в мультике про рыжего - солнышко обсыпало. Не, рыжих больше не встречал там, кого видел, все примерно одинаковые такие, средне-русые. Да и видел-то я мужиков .Гриди за мной от титУла припёрлись, я бы, конечно, кой кому навалял, да вишь, доверился, мужик руку протягивал, я и лопухнулся, пожать захотел. Не, не собирался там оставаться, да ладно, восемнадцатый век наш примерно в деревне-то, а названья - туши свет. Думаю титУл ихний из лодырей или бабами сильно занят. Да ладно, бардак, развалюхи деревни, а Гликерька этот,жирномясый... Представьте, сгорбленные, не могу подобрать другого слова, избёнки, на соплях, чуть дунь -завалятся, и здоровенный домина посреди Поганок - названье такое у села, типа здоровенного старинного амбара из толстых бревен с парой-тройкой узеньких, каких-то... - Веня задумался, вспомнил, - подслеповатых окошек, типа в осаде домина этот. Ни ума, ни фантазии, здоровенный заборище, собачонка, правда, кабысдох, бабка сказывала - во, нахватался ейных слов, - засмеялся Веня. - Бабка говорила, хреновато у них там с собаками, все такие заморенные. Зато коза ,не видел ни разу, как рано не вставал - уже на приступке полное ведро парного молока. Привирает, наверное, бабка, что за коза - корова иная не полное ведро дает, а козы они с литр-полтора и всё, в деревне же рос, знаю. Но молоко там - можно сказать - сливки. Выдуешь кружечку литровую, от ковриги пару кусманов отрежешь и до вечера сытый, хотя и не сидел я там. Бабке домишку старался хоть немного подправить. Что больше всего удивило? Так сразу и не скажешь. Конечно то, что меня простым рукопожатьем вырубили, я же не пальцем деланый, понял, или колдовство, или магия. Честно скажу, Ильяс Ринатович, если это магия, ну до конца все равно трудно поверить в такое, это ж только кино и книги об этом рассказывают, то распоряжаются ей по-уродски. Я в титуловом городе или поселеньи не бывал, вернее, в тюряге только, а там что увидишь, засунули в подвал, дебилы. Правда, дедок какой-то приходил, да послал я его, в обиде весь был - ни хрена никому плохо не сделал, а меня как злостного урку. Не, ну есть у вас магия, так употребите её с пользой, а то нищета голимая!

   Веня выдохся.

   -Спасибо, Веня, будем думать над вашим рассказом. А вы вернуться бы туда не хотели?

   -Если только кой кому должок отдать, да старую с рыжиком навестить, волнуюсь вот, рыська со мной почему-то увязался. Рыжик, она хоть и боевая, но маленькая против этих .... А бардаку, что у нас, что там полно.

   Устал Веня знатно, так и сказал этому нормальному мужику:

   -Голова от дум этих разболелась, как просто всё было, служил, приказ получил -выполни, а ща вот мысли всякие дурные в голове, замучили.

   И всю неделю телепали его эти аномальщики-беспредельщики. Веня устал, он бы лучше по самой непроходимой тайге рванул с полной выкладкой и на время, чем отвечать на их порой самые настоящие дебильные вопросы. Его даже на детекторе проверили. Он поматерился на зануду Генриха, когда тот разочарованно сказал:

   -Не врёт!

   -Слышь, ты, доходяга, я те чё - сказочник Бажов? Как было, так и говорю!!

   -Академик, или ты его от меня уберешь, или я все-таки ему вмажу, достал! Он сам себе-то хоть верит?

   Наконец-то от него отвязались, все эти умники, оставив свои следилки–мигалки, нацепленные вдоль всего болота, поуехали - обработать полученные данные, да и новый год вот уже через две недели наступал.

   Веня только одному радовался - исчез бесследно его пивной живот, как и не было никогда. Каждый день, невзирая на погоду, он бегал, делал всякие упражнения, в свободное время пропадал на тренажерах - подсуетился комполка - привезли из Москвы в подарок части от этих аномальщиков. После их отбытия Веня прикинул, там ещё пара недель - каникулы, передых будет.

   Он как-то затосковал, ничего особо не радовало, не снились ни краса, ни бабка с Донькой, один только рыська неизменно был рядом. В части его прозвали БМВ- "боевая машина Вени", никто особо не тянул к нему загребущие руки, никому не удалось хоть раз уцепить кота, а расцарапанных рук по первости хватало.

   Кот за ним ходил как собака, даже на построении стоял рядом с Венькиной лапой и, солдатики клялись - по стойке «Смирно». Вовка вытащил-таки Веню в райцетр, познакомить с девушками, пообщаться, проводить прилично старый год. Приятные бабенки, недавно Веня бы тут же, распушив хвост, начал производить впечатление, стараясь понравиться и забегать на огонек, для приятного времяпрепровождения, сейчас посидел за столом, рассказал пару-тройку анекдотов, Вовка врубил музычку, пошли танцевать. Веня заскучал, что-то так тошно ему стало, лихорадочно придумывал причину уйти, да позвонил дежурный:

   -Рыська буянит - носится по плацу, орет не своим голосом, отбой был, а кот, не смотри что мелкий, завывает, как целая стая мартовских котов.

   -Иду! - Подхватился повеселевший Веня, поцеловал девушек в щечки и был таков. Рванул пешком, благо было недалече, да и морозец легкий, заодно хоть мозги проветрятся, и где-то на полдороге на него налетел рыська. Привычно залез на шею,свесился по сторонам и замурчал.

   -И чего ты там вытворял, чего вопил?

   -Мрр.

   -Что мрр, ревнуешь что-ли? Так ты ж мужик, а не баба?

   А потом встал как вкопанный:

   -Рысь, а ты не контролировать ли меня послан?

   -Мрр!

   -И кем же? Рыжик, она мала, неужто бабка?

   -Мрр!

   -Старой-то чего надо, нет бы краса послала? Рысь, может, краса?

   Кот молчал.

   -Бабка, точно? - опять переспросил Венька.

   -Мрр!

   Как он заржал:

   -Ни хрена себе, сто тридцать лет, развалюха, как и её изба, а на тебе - за мной присматривать?

   Новый год приближался, Веня что-то совсем затосковал и напросился дежурить по части, Вовка было начал ворчать, но Амин, вздохнув, признался:

   -Ну что я буду с постной рожей сидеть с вами, настроение всем портить, лучше тут, бойцов пригляжу.

   Бойцы вели себя хорошо, отметили по чуть-чуть под бой курантов, немного поорали, немного попускали в темное стылое небо ракеты и петарды и как-то быстро угомонились.

   Веня прошелся - везде было тихо, все на своих местах, вышел на улицу - с неба начала сыпаться крупа, зябкий такой ветерок начал играть со снежной крупой, переметая её туда-сюда.

   -Тоска! - вздохнул Козлов, он что-то и припомнить не мог такого Нового года - обычно он был всегда в большой компании, хохмил, орал, лапал девок, к утру обычно, хорошо надравшись, едва доползал до своей комнаты.

   -Стареешь, Вень, что ли? Вон и выпить ни хрена не хочется, коньяк стоит армянский, а даже и открывать не тянет.

   Коньячок ему задарил Ильяс Ринатович - хороший мужик, не смотри, что академик. Веньке нравилось с ним вести неспешные разговоры, он, в отличие от остальных аномальщиков, не лез под кожу, не выпытывал по сто раз одно и тоже, за что Веня был ему бесконечно благодарен. Поддостали его эти аномальщики. Хотя, мужики были ушлые, много чего видевшие, Веня слушал их разговоры, развесив уши, только они забывшись, начинали сыпать всякими своими специальными словечками, и он сваливал подальше.

   -Рысь, ты где?

   Кот где-то болтался, похоже, на охоту свалил, надо сказать, с появлением кота в части резко пропала всякая живность типа мышей и прочих. Подозревал Веня, что кот их просто ловит и душит, зачем жрать дрянь всякую, когда в части его подкармливали все. Он царственно, по выражению Ринатыча, дозволял.

   Веня еще посидел, опять проверил солдат - мало ли, нет, все крепко спали, присел в дежурке, призадумался

   -Интересно, а у моих там новый год когда? Отмечают ли? Да и что, кроме обычной еды, на столе может стоять? У бабки же даже курей нету, понятно, старая, лес неподалеку, перетаскает такой вот рыська в момент. Я бы им подарочки приготовил, Рыжику сладенький, да и бабке тоже - они, старые, любят чайку попить с конфектой, как когда-то говорила соседская баба Мотя. А рыжику джинсы бы прикупил, все ловчее и убегать и залезать куда-то, да и крепкие - много лучше, чем её ветхие одежонки. А бабке? - Подумал-подумал, - ну, наверное, теплую шаль! Эх, размечтался, - остановил сам себя Венька, - как Матроскин говорил:"И никакого мальчика у нас нету."..Мультфильм? Точно, надо Гаврикова попросить, пусть мне рыжика из мультика нарисует, глаза только рыжие, точно!! Пусть все картинки из мультика будут у меня, мало ли, может, рыська туда сумеет вернуться? - И засмеялся тихонько, представив нагруженного Венькиными подарками рыську. Как-то незаметно задремал и пришла-таки к нему краса ненаглядная во сне.

   -Ты все же пришла? - радостно замер Веня.

   -Далеконько ты забрался, трудно к вам попасть, да понаставили всяких чудных рогатулек на болоте, не пробиться! Зелененький скачет–скачет, без толку. Сегодня у вас там ослабленье какое-то, вот я и пришла.

   -А мне и угостить тебя нечем, - развел виновато руками Венька, - я тебя замучился ждать, думал уже - глюки у меня там были, ну, почудилась ты мне, - поправился он. -Придешь ли ещё? Я тебе, точно, подарочек подберу!

   -Кто знает, как получится, постараюсь.

   -Посиди рядышком, краса дивная, я хоть во сне тебя за руку подержу чуть-чуть!!

   Краса присела, он, робея как пацан, взял её руку в свои ладони, и вздохнул:

   -Так бы вот и сидел, да ведь уйдешь опять. Как там мои-то? Не знаешь? За рыжика волнуюсь, эти два говнюка, небось, подлянки делают?

   -А нет, им сейчас не до Авдоньки, титул наезжал, попало Гликерьке сильно, выселили его из крепостцы, жонка с парнём бедствуют, к работе-то неприучены, Гликерьку титул в темницу бросил.

   -Титул ваш проснулся что ли?

   -Да тут другое - из-за тебя и наезжал!

   -Это как?

   -А решил, что ты сильный колдун, раз из темницы в небо вылететь смог, ему такой колдун шибко надобен .

   -Ха, колдун!! Как же, это аномальщики меня вытащили. Вот приборы, что на болоте установили, с их помощью.Я только в зубы могу дать конкретно, а колдовать, -откуда, да и нет в нашем мире таких.

   -Вот Гликерьке и попало за самоуправство, - продолжила краса, - баба Мала еще подлила масла в огонь, остальные-то попрятались, а ей бояться нечего, она ещё батьку титула мальцом сопливым помнит!

   -Ха, - хмыкнул Венька, - представляю, как она через слово ругалась небось?

   -Ну, примерно так, они как раз с Гликерькой сварились, он спиной к тракту и стоял. Титул обозленный явился, а тут ещё Гликерька, его не увидемши, разорялся :

   -Я вам тут един хозяин! Чаво сказываю, то и делашь!

   Баба Мала ему фигу под нос, орут оба, а титул и хлопни Гликерьку по плечу. Тот не оглянись, руку смахнул и получил вмиг в морду, да кубарем с приступки. Титул и проверь в домине-то, а тама, сказывают, утайки много, ну, не все он титулу отправлял, што с деревень обирал. Судить станут за воровство, и не жалко таку сволочь. А ты поберегись, Веньямин, как у нас окажесси, посторожей будь, приказывал титул-то спымать тебя, нужон ты ему для делов неправедных! - как-то враз заговорила она как бабка, и стала быстро бледнеть, хотел Веня удержать её, да только разве воздух удержишь??

   Так горько ему стало, что проснулся.

   Лежит уткнувшись в сложенные руки на столе, а возле самых глаз - рыська и так напряженно смотрит на него.

   -Ох, ты меня что ли разбудил? Не дал с красою договорить?

   И ходил весь день Веня, так и сяк проворачивая в голове сон, и что-то подсказывало ему - появись он там, только откуда, это нереально, но если будет там....этого, ихнего местного шишку надо опасаться. И пришел к выводу такому:

   -Надо как можно больше приемов поразучить, они меня колдовством, я их - кулаком!Против лома нет приема. Случись там появиться, теперь-то он будет сильно настороже, хрен вот на рыло, а не руку кому пожать, обойдутся!!

   Каникулы проскочили быстро, Веня три дня посидел в интернете, скачал для себя много видео борьбы и упорно начал претворять скачанное в жизнь. Неожиданно нашлись желающие бегать-прыгать с ним. Первым присоединился Апостол:

   -Да, товарищ прапорщик, приеду домой, каким и был, за год путем и не обрастешь мускулами, а так все девки мои будут, плохо разве?

   -Если девки, то да, однозначно надо! - ухмыльнулся Веня.

   А за Апостолом потянулись и другие - это в части, там с подъема до отбоя время расписано, а здесь, почти курорт .Подумаешь, болото охранять, теперь, когда товарищ прапорщик вернулся живой, невредимый, такой, как был, чего бояться? Да и куда оно денется, болото - оно и болото! Он, правда, намного замкнутее стал, но ведь вернулся.

   Солдатики сами присочинили про Венины странствия, у них по вечерам были жаркие дебаты и споры, как бы тот или иной парнишка повел себя в подобной ситуации. Веня, как-то услышав, посмеялся:

   -Солдатские байки!

   Он сам толком не осознал, что и как с ним было, и самое главное:

   -Зачем? Зачем именно его занесло в тот мир, ладно бы, какой-то супермен или чемпион. Обычный раздолбай, да ещё вот и красу ненаглядную разглядеть сумел.

   Это больше всего и мучило его, не маленький же, понимает, что недосягаема она для него, да и не мог рассказать никому про дивную женщину, которая только во сне и привиделась. Но вот отказаться от такой - доведись увидеть её по настоящему, его не заставят никакие силы. Откуда у него это понимание, он не знал, но за такую не страшно и на костёр.

   Вот и истязал себя Веня Амин, слетели с него остатки жирку, становился он жилистым мужиком, даже Грищенко, доведись ему увидеть Козлова, точно бы не признал в этом немногословном жилистом мужике того Веню Амина, пузатого пофигиста.

   Первым приехал после новогодних всех праздников Ильяс Ринатович, все думали, у аномальщиков каникулы будут до двадцать третьего февраля, а то и март прихватят-снегу навалило по пояс, болото все замело, что тут делать.

   Но нет, Ильяс Веню и озадачил, просмотрев и проанализировав все данные с приборов и датчиков, мужик умный, не стал вякать при всех, зачем волну поднимать раньше времени?

   Сидели они вдвоем, попивали подарочный тот коньяк - Ильяс сильно изумился, увидев непочатую бутылку, привез он в вологодскую глушь - хамон, мясо сушеное испанское - какие-то коллеги привезли, вот он и прихватил с собой.

   Веня вытаращил глаза, когда узнал, что это мясо сушится три года.

   -Ни хрена себе заявочки! На самом деле?

   Ильяс кивнул:

   -Бывал я в хамонерии, так магазинчики называются, и видел, как нарезают его, закрепляют на специальной подставке, и нарезают обязательно вручную, специалиста называют кортадор!

   -Какие заморочки бывают! - удивился Веня. - Вон, сунул в машинку, и нарежет как твоей душе хочется.

   -Неет, Веня, считается, механическая нарезка ухудшает вкус.

   -Странно, мясо - оно и мясо. Во, вспомнил! Бывшей моей кто-то подогнал маленький пузыречек, грамм на сто, оливковое масло с этим как его, черным грибом?

   -Трюфель?

   -Он, я повертел, ради интереса понюхал, чесноком как бы отдает, на дне бутылька малюсенький черный кусочек, меньше ногтя на мизинце. Состав глянул -1% трюфели этой, потрёс малость, а там со дна такие, как перец молотый, крупинки поднялись. Ага, гриб, как же, небось, пыль стряхнули с него.

   -Там, Вень, целая наука, они не только черные, а и белые бывают, и цены от двух тысяч долларов за килограмм, а если урожай меньше, то ещё дороже.

   -Ни хрена себе, вот это грибочки! Да ладно, я, вон, бывало, беленьких корзинку-две подсоберу, насушим, мамка, когда жива была, назакрывает, зимой да с картожечкой -мило дело, ни один трюфель не нужен. Да я бы и ни за что столько не отдал! Ну, понятно - кому щи жидкие, кому брильянты мелкие!

   И как-то незаметно подвел хитрый татарин разговор к главному:

   -Веня, а ведь похоже, опять тебе туда идти!

   -Да ладно, - махнул рукой Козлов, - смотри, какой, бля, как его, а, попаданец - это когда насовсем, я, выходит, полупопаданец? Да не, Ринатыч, ты того, коньячку перебрал.

   Ильяс усмехнулся:

   -Мне эти две стопочки для разгону и то не годятся!

   -О, наш человек!

   -Понимаешь, Вениамин, все данные указывают на то, что, как бы тебе сказать... скажем, энергетическое поле ослабевает, а что это значит? - спросил Ильяс и сам себе же и ответил: - А то и значит - готовься идти!!

   -Да ладно, может, кого другого туда надо?

   -Вот и проверим опытным путем, пойдете с Генрихом.

   -Этот зануда? Да от него там мухи пачками дохнуть станут! Он же любого до белого каленья доведет!! А с другой стороны - вот его титулу ихнему и подсунем, во взвоет! -потом встрепенулся:

   -Готовиться, значит? Тогда мне надо в город рвануть, прикупить кой чего для моих, малой там одежки, книжки с картинками, бабке, может, шалюшку какую, конфет, пряников!

   Прода от 30.11.2017, 00:18

   -Так-так, - постучал себе по губам Ринатыч, - давай-ка, мил друг, со мной до столицы прокатимся, раз, говоришь, подарочки нужны, то и я поучаствую.

   -Но, - вытаращился на него Веня, - я ж на службе.

   -Это уже мои проблемы!

   Что и как говорил Ильяс командиру, но отпустили Веню с ним, аж на неделю.

   Солдатики назаказывали дисков с фильмами, Вовка для подруги своей – духи.

   -Ты думаешь, я в них понимаю? - искренне удивился Веня и покрутил пальцем у виска.

   -Да не ори ты, вот, я название списал. - Вовка вытащил деньги и бумажку с названием.

   -Не было печали, ты б ещё стринги попросил или лифчик, как в том анекдоте про мужика, что растопыренной рукой размер определял. А если таких не будет?

   -Да есть они там, есть!

   Летёха тоже дал задание - привезти какие-то новые книги, заумные, судя по списку.

   -Я где их искать буду? Совсем оборзел? - возмутился Козлов.

   -Вот телефон, позвонишь, мой друг привезет, там все готово, только забрать надо, почтой долго будут идти, а оказии в нашу глушь и не бывает.

   -Аномальщиков и подпряг бы! - буркнул Веня.

   -Я этого Генриха Карловича просил, он категорически не согласился, жлобина.

   -Ладн, давай! Только этого Генриха вроде не Карлович?

   - Да один хрен, Карл у Клары...

   В общем, поехали. Веня опечалился, джинсы стали велики.

   -Бля, как на вырост мамка прикупила! Размера на два–три меньше надо купить. Ринатыч, подскажешь где поблизости все сразу купить можно, не люблю я эти магазины!

   -Найдем!

   Ринатыч, несмотря на отговорки Веньки, повез его к себе домой, а там на низеньком деде повисла рослая такая деваха:

   -Дедка! Я сделала это!!

   -Тише, Нафиса, уронишь ведь деда своего невеликого! Вот, знакомься –Вениамин, побудет у нас с недельку, ты его по магазинам поводи, ему кой чего купить надо. Я, сама знаешь, в этом не силен.

   -Здрасьти! - девица подала ему руку и чувствительно сжала его ладонь.

   -Ого! - уважительно сказал Веня. - Штангистка, штоль?

   Деваха, совсем, оказывается, молодая, засмеялась

   -Не угадал, лыжероллеры!

   -Это на колесиках которые, летом все биатлонисты на них шпарят?

   -Ну да!

   -Сильна, - уважительно протянул Веня, - и чё выиграла-то?

   -Юниорский чемпионат Москвы, а вот вчера на обычных лыжах первое место взяла, правда, не на чемпионате - нашего округа чемпионка, но все равно - достижение.

   -Поздравляю, я на лыжах бегаю, но для души, давненько, в части третьим был.

   Деваха оказалась компанейской, Веня с ней быстро сошелся, такая - типа младшей сестрёнки, студентка второго курса, салага, как и его солдатики. А любопытная...

   -Слышь, ты всегда такая Варвара любопытная?

   -Неа, но про тебя дед сказки прям рассказывал!

   -Это же как бы не разбалтывается?

   -А я и не болтаю, у нас с дедом давно уговор такой - все по-взрослому с первого класса обсуждаем, он у меня, знаешь, какой мировецкий! Родители мотаются по всяким Африкам-Америкам, а мы вот с ним, ты не думай, я ж после учебы сразу к ним работать пойду. Там же жуть как интересно, геопатогенные зоны, аномалии, короче, по простому - чертовщина всякая. Брал меня дед в Молёбку, это в Пермском крае. Ничего ведь не доказано, одни говорят - брехня, выдумки, а я сама видела светящиеся шары, часы врут безбожно, телефоны тут же вырубаются. Вот и заболела всем этим, хотя есть и другие версии, научнообъяснимые как бы. Но все можно подвести под научную базу, типа - колебания магнитного фона, расположение таких мест в энергетических центрах земли, и т.д, и т.п. Это про ваше болото пока все молчат, чего трепать раньше времени? А доведись узнают, что ты там был, типа мёд-пиво пил, достанут ведь эти журналюги всякие и наврут с три короба.

   -Не, я на такое не подпишусь, молодца, что сказала, пусть мне официальную бумагу дают, что трепать не станут, а то не пойду! На фиг мне такое? Да и неизвестно, попаду ли я туда ещё, побывал разок по ошибке и хватит.

   -А что, и не хочется ещё раз там оказаться?

   -Хочется-перехочется, никто не знает, это только аномальщики уверены, что получится, ты мне лучше вот в чём помоги..

   Веня обстоятельно пояснил, что ему нужно, Нафиса встрепенулась:

   -Да не проблема, все найдем!! Духи? Какие? Фуу, отстой! Мы другие купим, самый писк.

   -А мне по роже этим писком, не?

   -Нее, - засмеялась деваха, - будь спок!

   Пару дней Веня ходил с Ринатычем в институт, там его опять обвешивали всякими датчиками, снимали какие-то данные, записывали - Ринатыч пояснил, после возвращения будут опять его сканировать и сравнивать результаты - мало ли, что изменилось в организме.

   -Ага, смотри, кровь зеленая станет, или второй ряд зубов вырастет, хуже детей вы!!

   -Нет, Вень, тебе не суждено такие загадки разгадывать!

   -У меня своих хватает, то одно свистнут, то продукты испаряются, сладкие в основном. Я потом этим нлошникам трудотерапию назначаю, помогает, бля!

   Потом потащила его эта неугомонная в большой торговый центр. Веня взвыл после двух часов хождения, он устал и озверел от толкания и мельтешения всяких лиц

   -Нась, я тебя прибить готов, все уже купили, пошли отсюда.

   А возле небольшого магазинчика вдруг встал как вкопанный:

   -Стой! Мне сюда точно надо!

   Зайдя туда, замер на мгновенье, потом в два шага оказался возле шикарного павловопосадского платка, отороченного мехом:

   -Во, то что надо!

   -Может, вам другие расцветки показать? - спросила продавщица.

   -Можно, только вот этот сразу в душу запал! - Веня думал недолго, посмотрел, посмотрел и выбрал-таки первый приглянувшийся.

   -Нась, а вот шаль какую ты бы выбрала?

   -Для темной или блондинки?

   -Не, она вот... как мед у неё волосы...

   И выбрали шаль с красивым названием «Королева красоты» - на бирюзовом фоне красивый рисунок.

   -Ух ты! - обрадовался Веня. - И песня такая есть, подходящая! Нась, давай тебе тоже выберем? Красивые же!

   -А что, прикольно! - Нафиса тут же повязала красивый платок с бахромой поверх куртки, Веня поднял вверх большой палец:

   -Во!

   Пошли на выход, Наська - так звал её дед и Веньке тоже пришлось по душе её попроще звать, прилепилась, как липучка к заднице: кому да кому купил такую дороговизну?

   -Кому, кому - кто старший в дому! Отстань, нос прищемлю!

   -Ой, Нафис, привет! - у входа их тормознула девица, отвязная такая и, что Веня терпеть не мог - с накаченными губами! Вот уж чего не понимал - на кой?

   -Ой, а кто это с тобой?

   -Друг деда! - буркнула враз помрачневшая Наська.

   -Познакомишь? - девица оценивающе прошлась взглядом по нему.

   Ну почему не подыграть, Веня и подыграл:

   -Это я завсягда готов! А к сябе позовёш ли чёли?

   -Нафис, он у тебя что из деревни?

   -Из дяревни, Лысы Мухи прозваньем!

   -Девицу перекосило:

   -Ой, я совсем забыла. Меня же Толичек ждет! Ему что-то передать?

   -На фига нам Толички, нам и без их ня плохо, так краса моя? - Венька по-хозяйски облапил Наську и громко так добавил: - Ты, ежли Толичек слабоват в постеле, звони, я завсягда готов подмогнуть, девки наши на три дяревни меня привечают. Я ведь всю ноченьку могу не слязать! Ты вон кака ядрёна, Наська-то младенчик супротив тябя, да с ей интяресу нету, ох я бы тябе, . .- Веня нагло протянул руку к её груди, и громко спросил: - Нябось, как ихи, силиконовы? Не пробовал такие шшупать, вобчем зови, уважу!

   -Хам, дяревня!

   -А не хамее тябе!

   Девица рванула вперед, Наська с Веней зашлись в хохоте, Веня приобнял её, так вот и вывалились из торгового центра - высокий, теперь уже подтянутый, брутальный такой Веня, одной рукой приобнявший хохочущую Наську за плечи, с кучей пакетов в другой. Так, смеясь, и прошли мимо двух мальчиков-мажоров и девицы, не обратив на них никакого внимания.

   -Смотри-ка, Толь, Сайфиулина себе мужика нашла, а ты говорил, свистну - прибежит!Да и мужик-то не хилый!

   -По старью пошла! - скривил губы манерный такой мальчик, названный Толей. - Никто не клюет, похоже.

   -Вот тут ты ошибаешься - такой мужик, он везде ого-го-го, начиная от дать в зубы до постели, я бы с таким не прочь замутить, надо у неё спросить, дружок, может, такой же имеется?

   -Все тебе, Ритка, бруталов подавай! - весело загоготал другой, не Толичка.

   - Нась, колись, она что, у тебя парня увела, эта вся переделанная?

   -Глупая была, - помрачнела Наська, - первый курс, семнадцать лет, Толичка, узнав, что дед академик, решил очаровать меня! Не, до серьезного не дошло, вовремя вмешалась Нонка, на спор с одной там, при всей нашей группе - я в тот день отпрашивалась, заявила, что только пальчиком поманит, и будет мальчик у её ног. Ставки делали, на деньги...

   -И ты вся в соплях? И до сих пор?

   -Не, мне сопли подбирать некогда, я вся в занятиях-тренировках, у нас, знаешь, какие нормальные пацаны в команде? Просто Нонка постоянно ко мне цепляется, дед академик ей покоя не дает почему-то.

   -Будет вякать про дяревню, скажи, друг дедов, из аномальной зоны, что с него взять?Но... - Веня сделал паузу, - скажи, да чтобы многие слышали, заинтересовался сильно, намеревается переспать обязательно, силу молодецкую показать! Нась, пока время есть, давай доедем на «Профсоюзную», мне там книги надо кой какие забрать, для нашего командира, я приблизительно только знаю, ты быстрее сориентируешься. Где-то там архив имеется, центральный какой-то, возле него меня и ждать станет его однокурсник.

   Однокурсник летёхин, приятный такой парнишка, как-то враз уцепился за Наську:

   -А пойдемте в кафешке посидим, кофейку попьем?

   А Веня только и рад - мужик нормальный, не из этих, изнеженных или каких там ещё, Наська - девка хорошая, он тут же и поддержал:

   -Я – за, Нась, ни разу в Москве в кафе не ходил!

   В кафе вдруг ясно так представилось - сидят они вот так же с Наськой и Артёмом, а рядом с ним - краса ненаглядная, он ей и говорит:

   -Попробуй, свет мой ясный, вот такую пироженку? - зажмурился и горестно вздохнул.

   -Вень, ты чего? - удивилась Наська.

   -Да так, в боку кольнуло.

   В сердце его кольнуло - угораздило дурака деревенского влюбиться и как - во сне?Расскажи кому - в дурдом проводят! А он три дня после того сна в части шальной ходил - красу свою за руку подержать сподобился!

   Артем, мужик сообразительный, увязался провожать их, допровожались до вечернего чая, тут уж блистал Ильяс Ринатыч. Артем живо интересовался всякими подробностями, много чего сам знал. Веня порадовался - если у ребят всё срастется, он будет рад. Парнишка толковый, разумный, в ВКС тупых не держат. Понял Веня, отчего их летёха от книг головы не поднимает - скорее всего, тоже в ВКС надеется попасть.

ГЛАВА 4,тревожная.

-Ринатыч, все я купил, только бабке Епистимье шаль не нашел. Назвали же родители имечком дурацким!

   -Посмотрим в Вологде, на базар доскочим, или, подожди-ка... Нась, где моя та меховушка, тащи её сюда.

   Наська долго возилась в кладовой, брякала, гремела чем-то, вытащила красивую меховую жилетку расшитую узорами

   -Вот, как раз подойдет, старые косточки греть станет! Мне детки давно привезли с намёком, дома сидеть, да только - "Старость меня дома не застанет, я в дороге, я в пути!" - фальшивя пропел Ринатыч.

   -Дед!! Опять?? – закатила глаза Наська.

   -Да ладно, чуток и спел!

   На следующий день уезжали:

   -Веня, ты приезжай с тем... кто старший в дому! - хитренько улыбнулась Наська.

   -Ох, сложно там все, может и не увижу больше!

   -А-а-а, так это оттуда симпатия твоя? - догадалась ушлая девица.

   Он кивнул и попросил:

   -Не трепись, а?

   -Не буду, чесслово!

   В Вологде, уже на вокзале стало не до рынка - встречали встревоженные два аномальщика и Вовка с водилой! Быстренько погрузились и уже по дороге узнали - на болоте появился зелененький,тревожно посвистывает, как бы кого-то зовет. Ну а кого, кроме Вениамина, он может звать?

   -Рыська к нему подбегал, тоже стал какой-то не такой, постоянно сидит за воротами, тебя ждет. Случилось там что-то явно! И не из приятного.

   -Да мне что, подпоясался и готов! - ответил Венька. - Это вон Генриха вашего, поди, долго ждать придется?

   Уже на подъезде к части увидели мчащегося навстречу рыську, остановились,Веня выскочил:

   -Что, рыська, беда там какая-то?

   -Мрр!

   -Завтра пойдем!

   Рыська уцепился за штанину и потянул в сторону болота.

   -Стой, ща, кой чего возьму и рванем!

   По-быстрому отдал Вовке духи, для пацанов диски с фильмами, книги летёхины, сунул в объемный рюкзак трусы, носки, майки, кроссовки, приготовленные загодя, рисунки, пару книжек для Авдоньки и почему-то перекрестившись, пошел на выход.

   -Ильяс Ринатыч, я готов! Если получится, как говорится, не поминайте лихом!

   -Веня, дай-ка руку? - Ильяс нацепил ему на руку простенькие часы. - Это на случай, когда станет совсем невмоготу, вот видишь, хитрая кнопочка, нажмешь, у нас датчики засекут сигнал и мы вас вытащим.

   -А не сопрут у меня эти часики?? Мало ли, опять магией своей по мозгам вдарят издали, к себе теперь близко никого не подпущу.

   -Их теперь только здесь снять можно - видишь, запаяны намертво.

   -Ну где этот Генрих Карлович прохлаждается? - заворчал Веня. - Время - деньги!!

   Зазвонил телефон. Ильяс послушал и тут же рявкнул:

   -Шпильберг, или через две минуты ты готов, или Веня идет один.

   -Вень, там зелененький едва ползет и свистит совсем тревожно.

   -Да ну вас на хрен! - взорвался Веня. – Там беда, я тут прохлаждаться буду, пошел этот ваш Генрих!

   Торопливо выскочив, рванул за рыськой, оба не стали оббегать жилые постройки, побежали напрямки - впереди кот, Веня бульдозером за ним. Сзади что-то заполошенно орали, но Веня видел только какого-то совсем вялого, спотыкающегося зелененького, одна мысль крутилась в голове:

   -Бля, не успею!!

   Взмок от бега, нагруженный под завязку рюкзак ощутимо бил по спине, но Веня не сбавлял скорости, знал, чувствовал - там у бабки, Доньки и красы творится что-то очень плохое. Сзади задыхаясь бежал совсем легко одетый Генрих, за ним поспешали аномальщики. Веня бежал так, как никогда не бегал, добежал до зелененького, подхватил его, закинул себе на плечо и крикнув:

   -Держись, зеленый! - рванул в средину болота, там на мгновенье приостановился, к нему на шею прыгнул рыська, вокруг ног Вени появилось зеленоватое свеченье.

   Генрих успел в последнюю даже не минуту - секунду, заскочить в этот круг и когда аномальщики добежали до места, где только что они стояли - уже ничего не напоминало о них.

   Снег был девственно чист, лишь обрывались у четко очерченного круга на снегу их следы.

   -Теперь остается только ждать! - Едва выговорил Ильяс Ринатыч. -Я лет тридцать так не бегал, уфф!

   Веня в этот раз совсем нормально перепрыгнул, чего нельзя было сказать о Генрихе, бледно-зеленого цвета, часто сглатывающий, он выглядел хреновато.

   -Так, ты пока тут побудь! - Веня скинул рюкзак, оттащил его к кустам, усадил там бледного аномальщика, напоил водичкой и, наказав не рыпаться, поспешил в Лысые Мухи. Потянуло запахом гари, Козлов прибвил шагу

   -Рыська, ты поосторожнее.

   -Мрр!

   Веня зашел снизу, от бочажины и сам себя похвалил за предусмотрительность - на вытоптанном, так понравившимся лужке, где он спал и скакал с утра, толпились четверо мужиков в уже памятной ему одежде. Гудение их голосов перекрывал дребезжащий голос злющей бабки:

   -Никуды с вами ня пойду! Откель мне знать, што вы титуловы прислужники?Авдонькю, внученьку ненаглядну тожа в такой жа одёже утошшили, а теперь заявляют, што ей нету нигде? Вот тольки шагнитя чудок , всех прокляну и чесоткою, и чихоткою!

   Самый, похоже, шустрый рванулся в бок, отвлечь её и тут же взвыв, закрутился волчком.

   -Сто тридцать годков на свете живу, чай, много чаво видывала! Ня обманитя!

   -Баб Мала, нам без тебя не велено возвращаться!

   -Ничаво и слухать ня буду, ступайтя!

   -А пошто вы, мужички, стару бабушку забижаетя? - вспомнил Веня мультик подходящий, взяв в руки привычный уже дрын - дождался родименький, он с любопытством смотрел на обернувшихся вояк.

   -Твоё какое дело, - начал самый борзой, - хто ты таков... - и замолчал, бледнея на глазах. - А-а-а, робяты, это тот самый колдунище, што из темницы сбёг!! Чур, меня, чур! - он торопливо сделал какой-то обережный жест и поспешно, боязливо оглядываясь на поигрывающего дрыном Веньку, пошел со двора.

   -Ну, так кто скажет из вас, пошто старушку забижаете?

   Оставшиеся три порскнули за первым, только их и видели.

   -А-а-а, - злорадно завопила им вослед бабка, - боитеся зашшитника маво? Вот он вас ужо!!

   -Веньичка, сокол мой ясной, ты появилси, знать, зелёнай тебя отыскал?

   -Отыскал, бабк, отыскал, что у тебя тут за войнушка?

   -Ох, Веньичка! - куда делась суровая старуха, только что стоявшая против четверых, к нему, запинась, спешила старенькая, съежившаяся, рыдающая старушка

   Он осторожно приобнял едва достающую ему до середины груди бабульку и спросил:

   -Что случилось?

   -Бабка зарыдала в голос:

   -Авдонькя... Авдонькю мою скралиии!

   Появившийся из кустов рыська враз ощетинился и зашипел.

   -Скажи толком?

   Веня довел её до крыльца, она, рыдая и сморкаясь в свой ветхий фартук, еле выговорила.

   -Напакостил Гликерькин засранец, ой, падлюка погана!!

   Оказалось, не угомонился пакостник, Авдоньку трогать побоялся, но языком молол всякую неправду, вот и явились два денька назад три, навроде, гриди от титула, за малой. Бабка одну её отпускать не пожелала:

   -Забёгла в дом за узелком, их и след простыл, след-то осталси, вона вся полянка почернела, знать, тот длиннорукай с имя и был. Намедни, виш, опять явилися, только я ужо ученая, встретила их в штыки. Знать, гриди настоящи и случилися, вона как быстро убёгли! Один-от ужо бывал здеся, знать, не допонял, пошто Стар в немилость вышел, нонче и этому добавила!

   -Баб, не рыдай, - у Веньки сердце разрывалось от её горьких слёз, - надо потолковее разузнать, где этот дружочек мой обосновался, и навестить его!

   -Ай, собрался?

   -Нет, бля, сидеть возле тебя буду, сопли пускать!

   -Веень, - раздался слабый голос от калитки:

   -О, бля, забыл! - хлопнул себя по лбу Венька. - Баб, это Генрих, он со мной пришел.

   -Какой такой Хенкри, басурман?

   -Немец я, уважаемая.

   -Не нать нам никаких немцов-басурманов, от нех одне печалованья будуть!

   -Бабк, он нормальный мужик, чего ты взъелась?

   -А тово, как станеш его шуметь-то? Хег, тьфу!! - потом, увидев Венькин взгляд, помолчав, сказала:

   -Ладно, станешь у нас тута - Геня! Он Веня, ты Геня, складно!

   -Баб, ты поговори с умным человеком, водицы ему необыкновенной поднеси, я ща!

   Торопливо дошел до кустов, взвалил рюкзак на плечо и потопал к бабке.

   -Где, Геня-то? - удивился он, увидев старую, горестно сидевшую на ступеньках.

   -А в бочажке осталси, сказыват - искупнуться надоть.

   -Так, колись, старая, не всё ты мне рассказала, ой, не всё. Откуда эта сволота про рыжика узнала, конкретно??

   -Так я ж и сказываю - Гликерькин засранец и наболтал неведомо чево. Он, как ты исчез, малость оклемалси и стал возля нашей избы ошиватьси, не, Авдонькю не торгал боле, а гадости всяки кричал, без меня, ага. Душонка гнила да пакостлива досталася ему, вот. И где уж он черного перестренул, тово не знаю, но грозилси он, што будет на нас усмиренье вскоре! Небось прибегит, погана рожа, видала Фроська из ихих Поганков, што гриди ко мне заявилися, шла мимо с вязанкою, язык-то чисто помело, все ужо знають.

   -Хорошо, дождемся этого пакостника, потом отправимся за рыжиком, да, Рысь?

   -Мрр!

   -Один пойдеш, ай с Геней?

   -Не, его возле тебя оставлю, он силы невеликой, но заговорит любого без драки, мне спокойнее будет! - остановил он вскинувшуюся старую.

   -Ты мне лучше скажи, есть ли у тебя местечко потайное, чтобы ни одна падла не нашла его? Надо мне кой чего припрятать, на пока.

   -Чаво жа? - Залюбопытничала сразу бабка.

   -Пошли в избушку...

   Выложил гостинцы, бабке душегрея до слез понравилась, да и пара красивых халатов-фартуков не оставила равнодушной.

   -Какой же ты красивой, Веньичка!

   -Ты чего, одурела? - удивился он. - Я и красивой? Может, ни хрена не видишь в свои сто тридцать?

   -У меня глаз зоркай, красивой ты в душе! Грубой снаруже, так это от плохова глазу, а душа у тебя, она красива.

   Горестно вздохнула.осторожно перебирая вещички для рыжика, картинки, выполненные в ярких цветах про рыжего-конопатого её поразили:

   -Ай, и увас тама таки рыжи случаются?

   -Всяки у нас случаются, краски для волос какие хочешь имеются, вот и ходят по земле и зеленые, и серо-буро-малиновые.

   -Охти, чудеса! А энта для ково така дивна краса? - бабка добралась до пакета с шалью, развернула и замерла. - Ох! Для ково?

   -Для тово, - передразнил её Веня, - сама же и сказала - краса дивна!

   -Веньямин?

   -Тридцать пять лет Веньямин, не мальчик сопливый! - буркнул он..

   -Чижало будет до красы-то добраться! - покачала головой бабка.

   -Жив буду - доберусь! - опять буркнул Веня.

   А со двора донесся знакомый такой, нагловатый басок.

   -Ну што, стара зараза, сладко тебе чичас? Вот я ужо расскажу про тебя всёё! Я вас под корень за папаньку сваво выведу!

   -Взвоетя, пожалеетя, а ты, бабка противна, без зубов останесси! - Мальчонка входил во вкус и распалялся все больше. - Да я уговорилси - чернай обешчал тябе известь невоз... - он запнулся, мудрёно слово черный высказывал, - навовсе. И духу твово не... - он как-то враз замолк и заперхал, Веня, подобравшийся сзади, ухватил его за шиворот, застегнутая на все пуговицы рубаха сдавила ему горло.

   -Ну что, пакостник,наука впрок, я вижу, не пошла? - ласково так спросил Веня.

   Поганец обмер, побледнел и закатил глаза, резко завоняло. Веня отшвырнул его от себя:

   -Опять обделался? Значит, говоришь, с черным видишься? Вот сейчас ты мне все и расскажешь, почему черный Авдоньку утащил, куда и зачем?

   -Вавава... - бормотал паршивец, сидя в обделанных штанах и не пытаясь подняться.

   -Баб, где тут лужу какую найти, засранца выполоскать, воняет же, вздохнуть невозможно.

   -Ай, обделалси опеть? - на крыльцо выскочила бабка с приличной такой клюкою.

   -О, старая, ты где такое сокровище хоронила?

   -Да вот, запамятовала, а нонче как ожгло, клюка-то у меня знаменита, хорошо охаживат!! Вот я чичас ! - она замахнулась, поносник, съежившись, закрыл руками голову.

   -Баб, прекращай, он и так уже полны штаны навалил, а от твоей клюки, месяц вонять будет. Дуй в Поганки, мамашку его тащи, будем думать, как жить дальше с таким вот... – Веня кивнул на бледного мальчонку. - Вроде не маленький, раз не понимает, что так нельзя делать, представь, что будет дальше? Учить поздно, ремень тоже не выход, -Веня рассуждал вслух, краем глаза поглядывая на этого гаденыша. - Может, его вниз головой повесить, пусть своим дерьмом и зальется?

   -Провонят-то ладно, - деловито заметила бабка, - а буде нахлебатса - ить отравитса!Охохонюшки, ни одна девка в титульстве ить за него не пойдёть в жонки-те! Столь пакостев даже Гликерька не догадывалси сделать-то. Побяглая до Фроськи, пущай послухат!

   Бабка шустро засеменила в деревню, Веня присел на пенек недалече от пакостника, тот, откуда что берется, решил поторговаться.

   -Да на што тебе этака стара сво... бабка сдалася? Чернай сказывал – красу невидану вот спымают и мене отдадут.

   -И что ты с ней делать будешь, засранец?

   -А командовать зачну. Она робить на меня, а я покрикивать, буде што не по ндраву!

   -А титул красу себе затребует? - Вене противно было слушать этого дурня, но надо же выведать, зачем рыжика утащили.

   -Как жа, нетушки, чернай сказывал, не станет титула противнага, ево господин заместо титула и зачнет править, а мне как помочнику первейшаму красу и задорют.

   -Держи карман шире, красу обычно от себя никто не отпускает, если в здравом уме, доносчикам не отдает! А Авдоньку зачем он утащил??

   -Да я сам не в разуме, жалился–то на бабку кляту, а про Авдонькю только и сказывал, што в дружбе с тобою, колдуном проти... - Мальчонка, как оказалось, любитель поговорить-похвалиться, и не заметил как с подветренной стороны появилась бабка да не только с мамашкой, ещё с пяток бабёнок, охочих до сплетен-новостей, тоже увязались за ними.

   Вот и слышали все про титула, да и ужахнулись. Знали, да не понаслышке бабы-те, хто у чернава в хозявах. Мамашка, опрометью бежавшая и всю дорогу причитавшая, што глаза за сынка выцарапат, тут охнула, подскочила к нему и хлесть по роже.

   -Ты што ж сотворил-та? Ить на всю деревню погибель накликал, веролом!

   -И ничево я не накликал. Чернай сказывал - ево хозяин самай лучшай!

   Мамашка скривилась и как-то тоненько завыла:

   -Ой, люди добрыя, ой, за што мне такая горя!

   Бабы порскнули назад, успеть собраться и сбежать из Поганок до появления черного с хозяином.

   -И вот што мне теперя делать, в дяревне камнями кажный закидат? И как жа я тебя во младенчестве не утопила?? - Потом враз подуспокоилась и повернулась к Вене: -Не знаю, хто ты, но забирай ево, делай с ним што хошь, не сын он мне вовсе теперя, молодших бы успеть спасти от напасти лютой! Тьфу! Выбрал себе ворогов лютых, вот и пущай оне тебя кормют-поют и порты загажены полощут!

   -Пожалеш вота! - закричал ей во след сынок, а потом тоненько заскулил: - Как жа я теперя без мамки-то?

   -Марш портки застирывать!

   Отослал подвывающего засранца, пошарил глазами по двору:

   -Баб, где-то тут пенек занятный был, я его отставлял?

   -Да тамотка и ляжит!

   -Ген, иди сюда, слушай, что я надумал!

   Веня торопливо отпиливал от пенька шипастый уродливый нарост, который идеально подходил для кистеня, что ли, привязал суровую ременную веревку, сделал петлю, покрутил в руке получившееся орудие для боя - нормально. И торопливо проговорил:

   -Я с этим поганым пацаном пойду искать рыжика.

   -Рыся ты со мной?

   -Мрр!

   -Кто бы сомневался! - кивнул Венька.

   -Ген, на тебе бабка, я понимаю, ты мужик кабинетный, но хоть дубиной кого огреть сможешь?

   -Вень, я в Китае долго был, кой чего умею, занимался там.

   -О, наш человек! Я тогда спокоен, бабка-то, чай, не чужая, да и жалко, старушке сто тридцать лет, а кроме рыжика-Авдоньки, никого и нет у неё. За меня не боись, этому неведомому хозяину живым нужен, они же уверены - я колдун, вот пока сможет понять, что ни хрена во мне нету, я ему мозги позакакаю капитально.

   -Бабк, скажи, титул ваш что за мужик-то, стоящий? - шумнул он бабке, торопливо шмыгающей из дома в сараюшку и обратно, таскающей какие-то узелки, плошки.

   -А как жа, стоящ, особо для бабёнков охочих до полюбовного лёжанья.

   -Бабник, это его дело, а по другим уменьям?

   -Каки таки уменья, батюшка явонай, то да - справной был, загиб рано, а титул –капризнай, памятливай на всяки обиды, мстительнай, тьфу, однем словом! В вярху, где старшой титул, всехнай, говорять толковай, а наш, - бабка опять плюнула, - тольки девок шшупать да брюхатить!

   -Хреново! - Веня почесал макушку, - значит – помощи никакой и ниоткуда! Попали мы с тобой, говорил - не хрена за мной тащиться!

   Этот противный в их мире занудный, надоедливый аномальщик, вдруг широко улыбнулся:

   -А где такой драйв ещё получить можно, тут же сплошные приключения! Живы будем -не помрем.

   -Рыся, ты, по возможности, сможешь записульки нам таскать, ему от меня и наоборот?

   -Мрр!

   -Во, видишь, связь у нас станет не мобильная, не почтовая даже, в смысле голубиная,а рысевая.

   -Баб, ты где хорониться будешь-то?

   -А чаво мяне кудысь итить, стара я, не гожуся ни в прислуги, ни в услуги, мы с Генею тута и останЕмся. Он, вона, с брадою, я яму яё подрастю, станет он моим приживалом из другова титула. Хто разбяреть? Мужик дохлай на вид, память всю потярял, вот и набрел на мяне, а как убогава не ожалеть?

   -Ну все, тогда почапал, вон, жених красы дивной идет, в мокрых портках. Я его забираю с собой, чтоб здесь не гадил, а там, как повернет кривая - суждено мужиком стать - станет, а нет - пусть задницы лижет, если его в живых эти черные или еще кто там оставят.

   -Веня, пагодь! - бабка шустро метнулась в избенку, вынесла что-то в руке, засунула ему в карман куртки

   -В крайней нужде и откроешь, раньше не смей! Слово скажи!

   -Какое, бабк?

   -Клятвенное!

   -Ха, это у вас здесь в него верят, сказал - не буду трогать, значит, не буду.

   -Ох, Веньямин, в недобрай час случилося, задумывалося тольки пужануть титула и яво шайкю, а виш, всяки черны полезли... Печалюся я.

   -Не дрейфь, старая! Пока!

   -Рыся, ты рядом или по кустикам? - рыся юркнул в кусты

   -Правильно, я так же подумал.

   Пожал руку Генриху, приобнял встревоженную опечаленную бабку и, свистнув «орлу», пошел в ту сторону, куда умчался Рыська.

   -Слыш, колдунищя, отпусти мяне, а? Я до матки добягнуть жалаю, она поорёть, потом рыдая скольки-та и прощая !

   -Ты грозился черным и хозяином, вот и веди.

   -Ня знаю я ничаво, окромя воона на той горушке чернай и появлялси!

   -Значит, на ту горушку и пойдем!!

   Веня по дороге примеривался к своему самодельному кистеню, находя наиболее удобное положение для руки, молодые и зеленые деревца не трогал, а засохшие проредил - в узенькой лощинке попались целым рядком - как кто их спалил, ну Веня и поработал - размахнись рука, раззудись плечо. А тут и подъем на горушку образовался, так вот и шли - трусливо оглядывающийся, канючивший пакостник и беспечно посвистывающий, помахивающий своим «оружьем» Веня.

   Вспоминал часто он в последние дни своего первого старшину, что учил салаг в учебке:

   -В случае, когда нет под рукой калаша, жить захочешь - любая палка, кирпич, камень сгодится. Надо только по-умному ими воспользоваться суметь!

   Выделил он тогда из толпы стриженых под ноль, именно его и гонял больше всех. Веня вначале люто возненавидел старшину, потом уже, после учебки, столько много