Академия Грайн. Выпускной курс. Кристина Кандера

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ЧАСТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Она – богатая наследница, он – обычный парень. Что может быть у них общего? Но любовь не принимает во внимание социальные различия, ее не интересует общественное мнение. Она просто есть. Эта история о дружбе и одиночестве, о любви и предательстве, о встречах и расставаниях, о потерях и находках.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

ПОСЛЕДНИЙ УРОК

ГЛАВА 1

Последняя пара. Совместная лекция. Две группы в тесном помещении. Студентов набилось, что селедок в бочке. Яркое солнце слепило глаза, дышать было практически нечем. Егор вздохнул, отвернулся к стене и опустил голову. Первая парта, солнечный луч, словно издеваясь, светит прямо в глаз и никак невозможно от него отвернуться. И глаза закрыть не вариант.

   - Итак, господа лоботрясы, - профессор Туров приподнял очки и обвел взглядом притихших студентов, - приступим… - договорить он не успел. Дверь в аудиторию распахнулась.

   - Простите, профессор Туров, - Лиз Шермер, староста группы, отличница, «золотая девочка» и первая красавица академии Грайн, точно видение, возникла на пороге, - позволите войти?

   - Так-так-так, мисс Шермер, - Туров расплылся в ехидной усмешке. - Позвольте-ка поинтересоваться, что у вас со слухом?

   - Все в порядке, - несколько обескуражено ответила девчонка, но глаз не отвела и смущенным румянцем не залилась.

   Егор хмыкнул про себя. Невозмутимая Шермер. Только она могла вот так спокойно смотреть прямо в глаза Турову, зная, что от выговора или, как минимум, нарекания, не отвертеться. Ехидство Турова вошло в легенды, и во всей академии не было никого, кто желал бы вызвать его более пристальное, чем это было необходимо, внимание. Издевался препод мастерски. И очень любил отработки. Просто лучился от счастья, когда удавалось подловить какого-нибудь невезучего студента на малейшей оплошности и назначить ему штрафные часы. А если еще и реферат какой можно было ко всему этому приписать – то неделю ходил довольный донельзя.

   - А раз так, то, что же такого важного могло случиться, что вы не слышали звонка?

   - Простите, профессор Туров, - Шермер держалась молодцом, хорошо владела собственным лицом и даже попыталась чуть смущенно улыбнуться, - просто… так получилось. Вы позволите присутствовать на занятии?

   Вопрос был актуален. За опоздание, препод вполне мог отстранить от занятий и помимо отработки влепить неуд. Порядки в академии Грайн были суровые, а преподаватели, любившие измываться над студентами, делали их иной раз и вовсе ненормальными. И не всегда делали скидки на высокопоставленного папочку или список аристократических предков длиной в километр. Негласное правило Академии Грайн гласило: «Под этой крышей все равны!»

   Угу. Егор тоже так думал. До того самого момента, как пять лет назад переступил порог сего замечательного заведения и оказался в одной группе с отпрысками известных фамилий страны. Тогда-то вся правда о равенстве и выплыла наружу. Но измываться над студентами преподаватели все равно любили. Невзирая на заслуги влиятельных предков.

   - Садитесь, - милостиво позволил профессор, и Шермер, тихонько вздохнув, направилась к партам.

   Егор дыхание затаил – единственное свободное место во всей аудитории было рядом с ним. Все пять лет, что он учился в этом проклятом месте, стул рядом с ним оставался свободным. Даже сдвоенное занятие не заставило никого сесть рядом. Не то чтобы Егор переживал по этому поводу. Он-то как раз приложил достаточно усилий для того, чтобы его избегали. Так неужели? Да быть того не может! Просто не может быть. Сейчас Шермер пройдет мимо, и пристроится к кому-нибудь третьей.

   Да, точно. Вон, в соседнем ряду сидит лучшая подружка Шермер, Светлана Гроу, со своим то ли парнем, то ли уже официальным женихом, Стасом Лагодиным. Та еще парочка, фыркнул про себя Егор, переведя взгляд с Лиз на ее друзей. Хотя… если подумать, то не так уж они и плохи. Тот же Лагодин один из немногих студентов, кто не считает зазорным стать с Егором в пару на практикумах. А Светка… Светка обладала исключительным умением – могла заболтать кого угодно и иногда оттачивала свои умения в этом вопросе и на Гардове. Редко, но бывало. И она единственная из всего класса, кто не считает ниже своего достоинства здороваться с Егором.

   Вот и теперь, Гроу обернулась, мазнула взглядом темных, как ночь глаз по Егору, приветливо кивнула, даже чуть приподняла уголки губ в намеке на улыбку, а затем бросила встревоженный взгляд на шагающую подругу. Хмурилась, кусала губы, недовольно качала головой. Интересно, что такого произошло, что на лекцию они с Лагодиным пришли без Шермер? Эта троица всегда вместе, Гроу, Шермер и Лагодин. Впрочем, это не его дело. Совсем не его.

   - Можно? – Лиз опустилась на соседний стул и положила свои тетради на парту.

   Егор вздрогнул. Повернул голову и встретился взглядом с голубыми глазами Шермер.

   - Я сяду? – повторила вопрос она, виновато улыбаясь.

   - Ты уже села, - буркнул он, снова отворачиваясь.

   - Ты не возражаешь? – девушка, словно специально вознамерилась вывести его из себя. И вот что этой красавице понадобилось?

   - А если я скажу, что возражаю? – он неприятно ухмыльнулся. – Ты пересядешь?

   Лиз растерялась. Она обвела взглядом заполненную до предела аудиторию и снова посмотрела на парня.

   - Если ты хочешь, то… - несмело начала девушка и даже руки протянула, чтобы забрать свои тетради с парты.

   - Сиди уже, - фыркнул Егор, снова опуская взгляд в собственную тетрадь.

   Ее присутствие раздражало. И злило. Он привык быть один. Всегда и везде. И окружающие чувствовали это, инстинктивно стараясь держаться от него подальше. Вот даже на занятиях он всегда сидел один. Все пять лет. И на практических он чаще всего был предоставлен сам себе, за редким исключением.

   Лиз Шермер. Красавица, аристократка в каком-то там поколении. «Золотая девочка», перед которой открыты все двери. Она даже в Грайн пришла учиться потому, что сама так захотела. Такие девушки идут по жизни легко и уверенно опираются на громкое имя своих родителей и накопленные ими же капиталы.

   Все верно. Егор едва слышно хмыкнул и опустил голову еще ниже.

   Лиз сидела тихо, точно мышка. Не лезла с разговорами, не вздыхала и не пыталась привлечь к себе его внимание, но он все равно, то и дело, поглядывал в ее сторону. Разглядывал тонкий профиль, любовался изгибом шеи. Она словно магнитом притягивала к себе его взгляд.

   Нет, от этих мыслей толку не будет. Пора уже понять, что мечты никуда не приведут. Сколько шишек надо набить, чтобы понять – Лиз Шермер и Егор Гардов – две стороны одной медали и они никогда не соприкоснутся. Никогда. Она не для него. Ей больше подходит Абзалов, семья которого владеет едва ли не половиной капиталов страны. Вот он как раз самая подходящая пара для девушки вроде Лиз Шермер. Или нет? Разве есть кто-то подходящий для Лиз Шермер?

   Он задумался. И не заметил, как сжал кулаки, совершенно забыв о том, что вертел в пальцах карандаш. Несчастное приспособление для письма, скрипнув грифелем по бумаге, прорывая тонкий лист, сломалось.

   - Черт! – в сердцах выругался парень.

   - Держи, - тихий голос, и на тетрадный лист перед ним лег карандаш.

   А когда Егор повернулся к девушке, Лиз уже что-то увлеченно чертила в своей тетради и на него не глядела.

   Странная девушка.

   Туров заливался соловьем, рассказывая об энергетических потоках, способных преобразовывать нематериальное в материальное. Чертил графики и схемы на доске, смешно подпрыгивая, когда не доставал до самого ее верхнего края. Язвил, если студенты не могли ответить на очередной его вопрос. Щиты были одним из профильных предметов.

   Егор не слушал. Пропускал все слова мимо ушей. Соседство с Лиз Шермер оказалось донельзя раздражающим, несмотря на то, что девушка сидела тихо, сдвинувшись к самому краю парты, даже локти на столешницу не клала, слушала профессора внимательно и в отличие от него, старательно зарисовывала схемы изломанных потоков в тетрадь. Да она, кажется, даже не дышала! Но все равно ее присутствие рядом раздражало.

   - Итак, господа лоботрясы! – провозгласил, наконец, Туров, откладывая меловую палочку в сторону и снова оглядывая аудиторию, как в самом начале занятий. - Домашнее задание всем ясно?

   Раздался нестройный хор голосов, подтверждающих, что таки, да, все всё поняли. Егор поморщился. Он ни слова не запомнил из сегодняшней лекции. Не то, чтобы его сильно напрягало, таких вот лекций, прошедших мимо него за последние пять лет было не счесть, но Туров не из тех преподов, чей предмет можно игнорировать. Да и сами по себе Щиты были важны для энергета, да и вообще для любого нормального человека, кто не желает, чтобы его мысли и желания стали достоянием какого-нибудь ушлого псионика.

   - Прекрасно, - резюмировал мастер, - а теперь приступим к самому интересному. Мисс Шермер, опоздание на лекцию на три минуты. Вы знаете, что это означает? – и он перевел взгляд на Лиз.

   - Взыскание, - вздохнула отличница.

   - Я рад, что мы с вами так замечательно понимаем друг друга. Не покидайте аудиторию, после звонка. А чтобы вам не было скучно корпеть над преобразованием энергетических потоков в одиночестве, компанию вам составит… - Туров сделал паузу и стал оглядывать аудиторию, ехидно усмехаясь, глядя на то, как быстро опускаются головы студентов, как все отводят глаза, пытаясь слиться с обстановкой. Никому не хотелось оставаться на отработку. И все прекрасно понимали, что вовсе не обязательно на самом деле нарушить какие-то правила, порой преподы зверствовали просто так, для собственного развлечения. – А вот, господин Гардов и останется. Составит вам компанию, так сказать.

   - Почему я? – и ведь знал, что спорить с Туровым бесполезно, но не сдержался. Торчать еще два часа в душной аудитории, вдвоем с Шермер, Егору совершенно не улыбалось. Лучше бы он махнул в город и развлекся по-своему. – Я ничего не нарушал!

   - Отсутствующий вид во время лекции уже является достойным поводом для того, чтобы назначить вам отработку, господин Гардов, - расплылся в улыбке Туров. – Но я добавлю к этому прегрешению еще одно – неуважение к преподавателю и пререкание во время занятий.

   - Да когда такое было?! – взвился Егор и тут же сник. Вот же гад, этот Туров, подловил на пустом месте, как и всегда.

   - Рад, что мы с вами поняли друг друга, - издевательски пропел Туров одновременно с переливчатой трелью звонка. – Остальные могут быть свободны.

   Шум отодвигаемых одновременно стульев, топот ног, облегченные вздохи, в момент заполнили аудиторию. Студенты торопились как можно скорее покинуть не только класс, но и здание. Егор был зол. Отработки не были для него чем-то особенным, но вот конкретно сегодня, задержка в учебном здании его раздражала. Он покосился на сидящую рядом Шермер и усмехнулся, качнув головой. Девушка была спокойна. Казалось, она ни капли не расстроилась из-за того, что вместо свободного времени, которое она могла бы провести со своими подружками или парнем, придется заниматься построением щитов.

   - Лиз, - Северьян Абзалов остановился рядом с Шермер. – Жаль, что так получилось, я…

   - Все в порядке, Ян, - улыбнулась Лиз, опуская глаза. – Ступай.

   - Я останусь с тобой на отработку и…

   - Не стоит, Ян, - Лиз улыбнулась. – Ступай с друзьями, я… не скоро еще освобожусь и ты вовсе не должен тратить свободное время на то, чтобы торчать здесь. Я сама виновата.

   - Рад, что вы это понимаете, Шермер, - профессор Туров остановился в шаге от Абзалова и скептически разглядывал парня. – А ваша тяга к знаниям, господин Абзалов, меня неимоверно умиляет, и я вовсе не могу препятствовать вашему стремлению к знаниям. А посему, - Туров снял очки, аккуратно протер стеклышки мягкой тряпочкой и снова водрузил их на нос, - предлагаю вам написать реферат на тему построения отражающих щитов второй ступени сложности.

   Абзалов дернулся, открыл рот, чтобы возразить, но встретился глазами с предвкушающим взглядом профессора, сник.

   - Да, профессор, - убито прошипел, опуская глаза.

   - Вот и чудесненько, - Туров буквально лучился от удовольствия и едва ладони не тер. – Как раз на следующем занятии мы вас и заслушаем.

   Северьяну ничего не оставалось, как послать своей зазнобе виновато-извиняющийся взгляд и покинуть аудиторию.

   - Ну-с, господа и… дамы, - Туров, проследив взглядом за удаляющимся студентом, повернулся к Лиз и Егору. – Приступайте. Зеркальный щит четвертой ступени. Прошу.

   Гардов скривился. Зеркальные щиты – это не отражалка, которую можно построить не напрягаясь. Здесь все куда сложнее и… изысканнее, что ли. Да и построение подобных щитов обычно практикуют парами либо же тройками, в зависимости от ступени сложности.

   Четвертая ступень была максимальной для пары, с пятой могли справиться уже только трое энергетов. Неудивительно, что Турову захотелось оставить на отработку еще и его, не только Шермер. А впрочем, этому очкастому гаду причина не требовалась. Главным было его собственное желание и возможность поиздеваться над студентами.

   - Не вижу горящих взоров и энтузиазма! – пафосно провозгласил профессор, направляясь к своему столу. – Активнее, активнее, дорогие мои студенты. Чем быстрее вы приметесь за формулу, чем больше шансов, что покинете эту аудиторию до наступления темноты.

   Лиз коротко вздохнула и встала со стула. Легко ступая, прошла к возвышению напротив учительского стола и развернулась. Тонкие брови взлетели вверх, симпатичная мордашка приобрела крайне удивленное выражение, когда Шермер поняла, что Егор не торопился последовать за ней.

   - Егор? – тихо, чуть с придыханием произнесла девушка, глядя на него. – Ты идешь?

   - Господину Гардову, - сделав ударение на «господине», прокаркал Туров со своего места, - требуется особое приглашение. Возможно, реферат по теме «Построение зеркальных щитов и их применение» будет достаточной мотивацией для того, чтобы он все же потрудился переместить центр тяжести своего тела на демонстрационную площадку?

   Егор выругался себе под нос и встал. Туров – это Туров. И к реферату он может присовокупить что-нибудь еще, а посему не стоит дразнить дракона полудохлым рыцарем.

   - Ты помнишь формулу зеркального щита? – тихо спросила Лиз, когда парень все же удосужился подойти к ней и встать напротив? – Сможешь рассчитать правильный вектор?

   Гардов поморщился. Зеркальные щиты были слишком сложны в построении и очень энергоемки, но, стоило отметить, что и довольно эффективны. Только вот он не торопился демонстрировать всем и каждому, что способен справиться с поставленной задачей. Слишком много сил у него ушло на то, чтобы болтаться среди середнячков, не подающих большие надежды. Незачем Турову знать, что средненький по силе дара энергет, Егор Гардов, вполне может справиться с задачей, которая не каждому менталу по силам. Как ни крути, а после обучения на факультете энергетов было куда как больше шансов избежать государственной службы. Менталы же, практически без исключения, после диплома отправлялись служить родине. А Егора такое будущее не устраивало.

   - Егор? – позвала его Лиз, не дождавшись ответа. – Ты вообще меня слушаешь?

   - Начинай плетение, - коротко бросил Гардов, - я подхвачу.

   Лиз поджала губы, но ничего не сказала. Чуть прищурившись, чтобы получше видеть энергетические потоки, она ухватила первую же силовую линию и грамотно скрутила ее в аккуратную спираль.

   Гардов любовался ее движениями, точными, выверенными жестами. Лиз плела каркас с грацией балерины, выступающей на сцене: легко, изящно, возвышенно даже. В мысли закралось подозрение, что и Шермер в свое время смухлевала, когда поступала на энергета. С такими задатками ей самое место на менталке, вон как закручивает узел, словно всю жизнь только тем и занималась, что зеркальные щиты устанавливала.

   Задумавшись, Гардов не успел подхватить плетение и не до конца сформированный щит рассыпался прямо в руках у Лиз, обдав их обоих мелкими золотистыми искрами.

   - Егор! – Возмущенно воскликнула девушка, тряхнув светлыми волосами. – Ты что, уснул? Почему не подхватил?

   - Не успел, - равнодушно пожал плечами Гардов. – Давай снова.

   Лиз поджала губы, ухватила очередную силовую линию и принялась за построение щита снова. И снова у них ничего не получилось. На этот раз Гардов успел подхватить плетение, но специально недостаточно затянул основной узел, и когда девушка принялась вливать энергию в каркас, решетка рухнула.

   - Да что ж такое? – Шермер притопнула ногой. – Еще раз!

   И они пробовали. Снова и снова.

   Туров уже даже перестал следить за попытками и что-то писал, не поднимая седой головы. Время шло. Лиз все больше нервничала, кусала губы. Она раскраснелась, тонкие волоски, выбившиеся из хвоста, золотистыми спиральками вились на висках, голубые «кукольные» глаза сверкали ярче алмазов. Она то и дело поглядывала на круглый циферблат часов над головой Турова. Явно куда-то опаздывала.

   - Егор, ты же это специально, да? – очередная их попытка пошла прахом в прямом смысле слова. – Даже не пытаешься. За столько времени, уже можно было наизусть выучить формулу, но ты ведь и так прекрасно помнишь ее и даже векторы все рассчитываешь правильно.

   - Прости, - Гардов демонстративно пожал плечами и ухмыльнулся, - не всем дано быть заучками. А зеркалка мне никогда особо не давалась.

   Лиз вздохнула, на миг прикрыла глаза, а затем, распахнув их, сделала шаг вперед и почти впечаталась в Гардова. Парень настолько не ожидал от нее такого поведения, что не успел среагировать и даже на шаг не отступил.

   - Не придуривайся, - прошипела Лиз, глядя Егору прямо в глаза. – Все тебе дается. И зеркалка тоже. Или ты думаешь, что я не поняла этого по тому, как ты закручивал узлы? Последние три раза каркас щита уж точно не двоечник строил.

   Егор ругнулся про себя. Вот же… как он мог так проколоться-то? И Шермер тоже хороша, отличница, чтоб ее. Он принялся лихорадочно придумывать, чтобы такое ответить, чтобы она отстала от него, а еще лучше, вообще забыла о его существовании, но ничего умного в голову не лезло. Нет, можно было бы сейчас пошло пошутить или даже нагрубить девчонке, и в любой другой ситуации, он бы так и поступил. Но глядя в голубые глаза Лиз, почему-то не хотелось хохмить.

   - Егор, ну пожалуйста, - Лиз перестала сверкать глазами и теперь вообще смотрела на парня умоляюще, - мне очень нужно закончить эту отработку как можно быстрее. Я и так уже опоздала жутко.

   - Боишься, что Абзалов найдет себе другую компанию на вечер? – все же не удержался от подколки Егор.

   - Нет, - Лиз качнула головой и снова заглянула ему в глаза. – Просто… мой отец будет в Грайне. Он уже тут, если честно. Проездом. По делам. И пробудет еще час или даже чуть меньше. Мы с ним… Егор, я его почти полтора года не видела.

   Она выглядела такой несчастной, такой… потерянной сейчас, что у парня сердце дрогнуло. Отец Лиз Шермер был важной шишкой в департаменте безопасности. Должность свою занимал вот уже лет десять и, по слухам, занимал заслуженно.

   - Постарайся, пожалуйста, - Лиз продолжала просить. – Туров ведь все равно не отпустит раньше. А мне очень нужно.

   Он уже почти согласился, но в последний момент все же не смог сдержаться и насмешливо спросил:

   - И что мне за это будет?

   Девчонка закусила нижнюю губу, потупилась.

   - А что ты хочешь?

   - Не знаю, - Гардов пожал плечами, насмешничая. – Что с тебя взять-то? Поцелуй?

   Сказал и сам на себя разозлился. Вот же! Сейчас она тоже разозлится, фыркнет, и они проторчат на этой отработке до утра, поскольку он тоже не сдастся так просто. А можно было бы уже давно сбежать в город или же просто развалиться на кровати и поспать хоть пару часов.

   - Хорошо! – Лиз вскинула глаза и улыбнулась.

   А Егор продолжал стоять и смотреть на нее удивленно. Она что, согласилась? Безумие!

   - Все, что хочешь, только давай закончим с зеркалкой побыстрей. У меня совсем не осталось времени, - продолжала Шермер.

   Все еще злясь на себя, Гардов резко выдохнул и скомандовал:

   - Уговорила. Поворачивайся!

   И поскольку Лиз продолжала непонимающе на него смотреть, Гардов схватил ее за плечи и развернул к себе спиной. Затем протянул вперед руки таким образом, что девушка оказалась в его объятиях.

   - Я плету, ты подхватываешь, на четвертом витке осторожно начинаешь заполнять каркас силой, на восьмом – я подхвачу. Поняла?

   Шермер только кивнула, задев его своим хвостом, и тут же сосредоточилась на энергетических линиях.

   Плетения Егору всегда удавались легко. Потоки так и льнули к пальцам, послушно складываясь в требуемый узор.

   Виток.

   Еще один…

   Шермер не подкачала, грамотно перехватила у него силовые линии и продолжила строить каркас, пока Егор питал силой начальные узлы. Затем вступила сама.

   Щит раскрылся, окутал их со всех сторон, прильнул к коже, как атласное покрывало. Прелесть зеркалки в том, что она идеально отражает потоки и воздействует сразу на все органы чувств. Находясь под зеркальным щитом, они стали совершенно невидимы ни для кого. Даже эмпат пройдет мимо и не поймет, что тут кто-то есть.

   Они стали невидимы. Совершенно. Абсолютно.

   Туров резко поднял голову и подслеповато прищурился, глядя куда-то вправо от того места, где стояли студенты.

   - Итак, - ворчливо проговорил профессор, поднимаясь со своего места и опуская на нос очки. Он сделал несколько шагов, и остановился совсем рядом с ними. – Вы все же не совсем пропащие, как я погляжу. Хвалю. Сворачивайте щит, на сегодня с вас достаточно.

   Лиз напряглась, собираясь отпустить хвосты плетения, но Егор чуть сжал руки у нее на талии, без слов давая понять, что еще рано. Пусть Туров удостоверится, что щит идеален, а то с него станется потом придраться и назначить еще одну отработку.

   - Зачтено! – громко произнес Туров. – Можете снять щит.

   Егор удовлетворенно улыбнулся и одним движением руки развеял зеркалку.

   - Мы можем идти? – поинтересовался он, прищурившись, глядя на профессора.

   Препод усмехнулся, хотел было что-то сказать, но затем махнул рукой.

   - Свободны! И больше не опаздывайте, Шермер, а то следующий раз будете у меня отражающие щиты отрабатывать. На полигоне.

   Лиз улыбнулась профессору, тихо шепнула «Спасибо» Егору и заторопилась по проходу к парте за своими вещами.

   Егор размерено двинулся следом.

   - И, господин Гардов, - уже на выходе его догнала язвительная реплика профессора, - про реферат не забудьте. На следующем занятии мы заслушаем вас сразу после выступления господина Абзалова.

   На этот раз Егор выругался вслух и от души.

   С Лиз они столкнулись в коридоре. В это время он был совершенно пустынен, впрочем, как и весь корпус. Занятия давно закончились, и студенты покинули учебные здания, чтобы не вводить преподов во искушение назначить им внеплановый семинар или практическое занятие. Освещение было чуть приглушено в целях экономии.

   Мазнув взглядом по замершей неподалеку от двери Шермер, Егор неспешно направился к лестнице. Внутри у него клокотал настоящий вулкан. Казалось, еще немного и огненная лава раздражения начнет выплескивать через край. Те, кто знал его достаточно хорошо, в такие моменты предпочитали исчезать с глаз долой, чтобы не попасть под раздачу. А кто не знал, обычно инстинктивно чувствовали, что не стоит играть с судьбой и лучше подобру-поздорову уйти с дороги.

   Но к Лиз Шермер это не относилось.

   - Егор, - девушка догнала его, и легонько прикоснувшись к плечу, заставила остановиться.

   - Ну чего тебе еще? – рыкнул Гардов, останавливаясь и, старательно глядя прямо перед собой, засунул руки в карманы брюк.

   Он старался сдерживаться, но получалось из рук вон плохо. Раздражение достигло своего апогея. Вместо того чтобы провести вечер в городе на благо собственного кошелька, теперь придется до полуночи сидеть в библиотеке и писать чертов реферат. Следующее занятие по Щитам стояло в расписании на завтра, а значит, Туров будет зверствовать. Нет, можно, конечно же, было бы забить на все и проигнорировать задание препода, но тогда на семинаре профессор придумает еще какую-нибудь гадость. И тут вопрос даже не в том, что Гардов опасается наказания (за пять лет учебы в Грайне, это будет далеко не первое и уж точно не последнее взыскание), но Туров вполне может наложить на него запрет на выход за стены академии. И вот тогда Егору придется туго. Как ни крути, а попасть в город в ближайшие два дня ему жизненно необходимо. Так что тут даже думать нечего – придется писать проклятущий реферат.

   - Почему ты такой злой? – хлопнув длинными ресницами, спросила девушка. – Что я тебе сделала?

   - Конкретно ты, пока ничего, - процедил Гардов сквозь зубы, - но считай, что я принимаю превентивные меры.

   Лиз обиженно поджала губы и даже отступила на шаг – того и гляди гордо развернется и избавит себя от его недостойного общества. Егор почувствовал сожаление. Не стоило и мечтать, что красавица Лиз Шермер стерпит подобное к себе отношение.

   - Не люблю быть должна, - твердо сказала Шермер, схватив парня за плечо, она заставила его повернуться к себе лицом.

   - В смысле? – от удивления Егор забыл, что не собирался смотреть на девушку и поднял взгляд. Лицо Лиз выражало крайнюю степень решительности. Легко не будет, подумал Егор с сожалением. И почему она такая упертая? Вот что Лиз стоило сейчас гордо развернуться и исчезнуть с горизонта? Так нет, она продолжала стоять рядом и выжидающе смотреть на него. И чего ей надо?

   - Я вроде как задолжала тебе поцелуй…

   - Забудь, - махнул рукой Гардов.

   - Ну, уж нет! – упрямо поджала губы девушка. – Я привыкла платить по счетам.

   - Ну, раз привыкла, - рыкнул Егор, окончательно теряя терпение, - тогда кто я, чтобы тебе мешать. – Он расправил плечи и с нагловатой усмешкой посмотрел на Шермер. – Плати.

   Лиз нерешительно переступила с ноги на ногу, поджала губы, огляделась по сторонам. Не так она себе это представляла. Совсем не так. Но деваться некуда, Гардов ясно дал понять, что помощи с его стороны ждать не стоит, так что придется самой.

   Девушка зажмурилась на мгновение, вздохнула глубоко, словно бы собиралась спрыгнуть с обрыва в бурлящую реку, но затем распахнула глаза и решительно шагнула вперед. Старательно не глядя Гардову в глаза, она осторожно провела ладонями по его груди вверх, словно невзначай коснулась кончиками пальцев шеи, затем запустила эти самые пальцы в его волосы и настойчиво потянула голову Егора вниз.

   Гардов стоял, не шелохнувшись, внимательно наблюдал за ней из-под полуопущенных ресниц. В другое время Лиз бы пошла на попятный, но не сейчас. Было в этом парне что-то пугающее и в то же время – притягивающее донельзя. И отступать Лиз была не намерена. Она вообще никогда не отступала и не сдавалась, хоть окружающие и считали ее мягкой и послушной. Только те, кто близко был знаком с Лиз Шермер, и кого она сама называла друзьями, были в курсе того, что эта хрупкая блондинка с кукольной внешностью всегда добивается поставленной цели. Без исключений. А таких было немного.

   Но насмешливый взгляд Гардова нервировал и лишал почвы под ногами, поэтому Лиз все же закрыла глаза, прежде чем прикоснуться губами к его губам.

   Это был шок. Егор не ожидал, что Шермер решится. На самом деле предполагал, что она демонстративно чмокнет его в щеку и отделается невнятным объяснением, что они-де не оговаривали, куда именно она станет его целовать. Но такого!

   Мир сошел с ума. Окончательно и бесповоротно. Еще пару часов назад он бы ни за что не поверил, если бы кто-нибудь сказал, что вечером он будет целоваться с Лиз Шермер в пустом коридоре учебного корпуса.

   А потом… что-то произошло и стало вдруг как-то неважно, кто они и где находятся. Лиз перебирала его волосы, руки Гардова сжимались на тонкой девичьей талии. Они целовались. Самозабвенно. С упоением. Совершенно не обращая внимания на то, что происходит вокруг.

   - Кхм! – ироничное покашливание сбоку, заставило Лиз дернуться. Гардов тут же отпустил ее и отошел на шаг, непроизвольно разворачиваясь таким образом, чтобы прикрыть собой Шермер и в то же время посмотреть, кто это так бесцеремонно прервал их.

   Всего в двух шагах от них, скрестив руки на груди, стоял незнакомый Гардову мужчина. Высокий, подтянутый мужчина, с сединой на висках и тонкими лучиками морщинок в уголках глаз, кого-то напоминал, но в то же время, Егор был совершенно уверен, что никогда раньше с ним не встречался. На вид незнакомцу можно было дать лет сорок пять. Непроизвольно взгляд Гардова заскользил по фигуре мужчины. Неброский, но дорогой костюм, уверенная поступь, военная выправка. И кто это может быть?

   - Папа? – удивленно-радостный возглас Шермер заставил Егора вздрогнуть повторно. Только этого не хватало. Их за поцелуями застукал сам Роан Шермер, глава службы безопасности. – Что ты здесь делаешь? – Лиз ловко обогнула стоящего перед ней Егора и бросилась отцу на шею.

   - Навещаю собственную дочь, - голос у старшего Шермера был приятный, низкий и чуть вибрирующий. Сомнений в том, что этот человек привык отдавать распоряжения не оставалось.

    «Полный аут!» - подумал Егор, наблюдая за тем, как Лиз обнимается с родителем.

   - Не желаешь представить мне своего…ммм… друга? – отец Лиз, наконец, обратил внимание и на молодого человека.

   - Ах, да! – лучась от счастья, Лиз отпустила шею родителя и вернулась к Гардову, схватила того за руку, пытаясь подтащить поближе к собственному родителю. Надо ли говорить, что сам Егор желанием знакомиться с одним из влиятельнейших людей страны особого желания не имел, но и сбежать, тоже не выходило? – Егор Гардов, - представила его Лиз. – Мы учимся вместе.

   - Гардов? – и почему Егору показался странным тон Шермерского родителя? Они же вроде не были знакомы до этого момента?

   - Добрый вечер, - он все же решил проявить толику вежливости.

   - Добрый. Приятно познакомиться с вами, Егор Гардов, - Шермер-старший улыбнулся. И вот вроде вежливо так, даже руку протянул, а у Егора возникло ощущение, что его успели не только просканировать, но и мысли с воспоминаниями считать. Молодой человек тут же принялся проверять щиты на целостность.

   - Мне тоже, - оскалился в ответ Гардов. Ладонь у отца Лиз была сухая и твердая, а рукопожатие – крепким. «Достойный противник, - тут же решил про себя Егор».

    Щиты были на месте. Более того, никто и не собирался их вскрывать. И это было непонятно, потому что Шермер-старший уж точно должен был проверить, с кем это милуется его дочурка, тем более что последние несколько месяцев Северьян Абзалов активно распускал слухи о том, что их с Лиз помолвка – дело решенное. – Простите, но мне нужно идти. На завтра задали сложный реферат по Щитам, а время уже позднее.

   - Да, конечно, - улыбнулся Шермер-старший, отпуская ладонь Гардова. – Надеюсь, мы с вами еще встретимся.

   «Да не приведи боги, - мелькнула мысль у Егора».

   Но вслух он сказал иное:

   - Я тоже. Всего доброго.

   Он развернулся и пошел по коридору в сторону, противоположную той, откуда появился Шермер-старший. Шел спокойно, сдерживаясь изо всех сил, чтобы не сорваться на бег. И спиной чувствуя, что и отец, и дочка смотрят ему вслед.

   - Итак? – Роан Шермер перевел взгляд с удаляющейся спины молодого человека на лицо собственной дочери. – Егор Гардов?

   - Ну, пап! – чуть смущенно улыбнулась Лиз и пожала плечами.

   - Ли-из? - не повелся на ее ужимки родитель. – И почему мне кажется, что я уже слышал это имя?

   - Потому что я тебе уже о нем рассказывала, - Лиз качнула головой, отбрасывая волосы за спину. – И не один раз.

   - Ага, вспомнил, - Роан усмехнулся, - это тот самый Егор Гардов, который имел неосторожность не обратить на тебя внимание. Я смотрю, ты исправила это упущение.

   - Ты знаешь, что я тебя люблю? – рассмеялась Лиз, обнимая отца за талию и прижимаясь щекой к его груди.

   - Ох, лиса, - вздохнул Шермер-старший, обнимая дочь. – И когда ты успела вырасти?

   - Ты спрашиваешь об этом уже лет семь, если мне не изменяет память. Но знаешь что? – она подняла лицо, заглядывая отцу в глаза. – Для тебя я всегда буду твоей маленькой дочкой, честно-честно.

   Отец поцеловал ее в лоб и отстранился, обнял за плечи.

   - Ладно, пойдем. У меня не так много времени, к сожалению, а я хочу, чтобы ты мне еще раз рассказала про этого твоего, Егора.

   - Он пока не мой, - грустно вздохнула Лиз. – Но я не теряю надежды.

   Роан лишь только вздохнул, посетовав про себя, что его малышка-дочь выросла. И когда только успела? Ведь еще вчера она прибегала к нему с разбитыми коленками и требовала купить новую куклу. А сейчас? Мужчина покосился на идущую рядом с ним девушку. Уже невеста. Совсем скоро она закончит первый этап обучения и получит диплом энергета. А потом?

   Девушки ее положения и возраста обычно после завершения обучения выходят замуж, заводят свою семью. А Лиз? Роан покосился на идущую рядом дочь. Вряд ли она видит свое будущее у домашнего очага или в гостиной, принимая гостей, как ее мать.

   Воспоминание о жене отозвались в груди мужчины застарелой ноющей болью. Пятнадцать лет прошло, как они с Лиз остались вдвоем. Почти целая жизнь прошла с тех пор, как его жена трагически погибла во время крушения самолета, на котором летела она и еще два десятка людей. Это была трагедия. Тогда Роан погрузился в пучину отчаяния, ему не хотелось жить, он даже подумывал о том, чтобы последовать за женой, но… Лиз. Дочка заставила его собраться и жить дальше. Ради нее.

   И почти сразу в их жизни появилась Света. Ее родители тоже летели на том же самолете и в результате крушения, девочка осталась круглой сиротой. Роан не мог позволить, чтобы ее распределили в приют и забрал к себе. Оформил опекунство, и у Лиз появилась постоянная подружка для игр.

   Через месяц, заканчивая разбирательство о крушении самолета, Роан узнал, что у одной из стюардесс остался пятилетний сын. Девушка погибла вместе с остальными пассажирами, а мальчика отправили в приют. Что-то дрогнуло внутри у невозмутимого Роана Шермера и он забрал Стаса. Так и получилось, что дом, который опустел после смерти жены, снова пробудился к жизни. В нем зазвучали детские голоса, смех, коридоры наполнились топотом детских ног.

   - Эй! Что с тобой? – раздалось рядом восклицание Лиз и это вывело Шермера-старшего из задумчивости. Забывшись, он слишком сильно сжал пальцы на плече дочери, и теперь она стояла, потирая руку и глядя на отца с недоумением. – Ты чего?

   - Прости, задумался.

   - Надеюсь, о чем-нибудь приятном? – улыбнулась девушка. – Может быть, ты обрадуешь меня сообщением, что твоя холостяцкая жизнь подошла к концу?

   - Что? – Роан удивленно приподнял брови. – Ты о чем?

   - Да так, - неопределенно пожала плечами Лиз и, подхватив отца под локоть, потащила дальше. – Просто я подумала, что ты уже пятнадцать лет один и пора начинать искать тебе новую жену.

   - Глупостей не говори, - резко осадил Роан дочь.

   - Ну и пожалуйста, - девушка обижено надула губы. – Но если вдруг ты решишь привести в наш дом молодую жену, то так и знай, я ничего не имею против. Только… пусть она тебя любит.

   - У меня есть ты, - Роан наклонился и коснулся губами виска дочери. – И Света со Стасом. Зачем мне еще какая-то жена?

   Лиз ничего не ответила, но ее взгляд на отца из-под ресниц говорил о многом. Нет, Роан не волновался, что дочь может что-то почувствовать, хотя бы потому, что чувствовать было особого и нечего. Но она в большей мере была интуитом, ну а на энергета поступила только потому, что Светлану и Стаса приняли только на этот факультет. Они не обладали настолько сильным даром, а сама Лиз не желала расставаться с друзьями.

   - А куда ты меня ведешь? – вопрос Лиз заставил его улыбнуться. – Я думала мы поедем в город и посидим в каком-нибудь тихом месте, посплетничаем.

   - Прости, дорогая, но времени для сплетен у нас не осталось. Через час мне необходимо выехать в Сарано. Меня ждут. Так что мы посидим немного в комнате для посетителей.

   - Жалко, - протянула Лиз. – Светка тоже хотела тебя увидеть.

   - Мы уже виделись, пока я ждал тебя с отработки.

   Лиз вздохнула и еще крепче прижалась к отцу.

   - Как же я скучаю.

    – Я тоже, - Роан погладил дочь по волосам. - Обещаю, что летом специально отменю все дела и проведу тобой несколько недель. Мы будем целыми днями валяться на траве за домом и сплетничать.

   - Не выйдет, - надула губы Лиз. – Этим летом мы получаем первую ступень как энергеты. Светка и Стас не будут продолжать обучение. Они хотят пожениться. Так что этим летом времени на то, чтобы побездельничать вдвоем просто не останется.

   - Они все же решились? – переспросил Роан. Хотя, известие о том, что Светлана и Стас планируют свадьбу не удивило. Он предполагал подобное развитие событий, даже больше, молодые люди уже давно хотели узаконить свои отношения, но пока их останавливало лишь то, что по правилам студенты Академии Грайн не могут вступать в брак.

   - Решились, - вздохнула Лиз. – Светка только об этом и говорит и уже выбирает платье. Стас, конечно же, подходит к делу по-мужски, то есть старается не подать вида, что волнуется, но меня не проведешь! - она наставительно подняла вверх указательный палец. – Смешные такие.

   Они вышли из учебного корпуса, неторопливо прогулялись к проходной и с относительным удобством устроились в креслах комнаты для посетителей. Лиз весело щебетала, рассказывая отцу смешные и курьезные случаи, Роан внимательно слушал, задавал вопросы и не мог отвести глаз от дочери.

   Она стала взрослой. Самостоятельной. Унаследовала не только внешность Шермеров, но и характер. С каждым годом, Лиз все больше и больше становилась похожа на него, от матери же ей досталась только улыбка.

   Время пролетело незаметно, и пора было уезжать. Лиз загрустила, с трудом сдерживала слезы, прижимаясь к отцу на прощание. Разлука с единственным родным человеком тяжело ей давалась. Даже последние пять лет обучения в Грайне не закалили ее настолько, чтобы она могла пережить расставание безболезненно. Возможно, именно поэтому, Роан и не стал настаивать, чтобы дочка сменила профиль.

   - Мне пора, - Роан поднялся, с сожалением глядя на часы.

   - Время так незаметно пролетело, - грустно вздохнула Лиз.

   - У нас еще будет время. Обещаю.

   - Идем, я провожу тебя до ворот, - Лиз тоже вскочила на ноги. Она желала растянуть мгновения рядом с отцом подольше.

   - Лиз, - уже у ворот, Роан обернулся и взял лицо дочери в ладони. – Ты знаешь, что я люблю тебя. И знаешь, что можешь прийти ко мне с любой своей проблемой, даже если она и кажется тебе незначительной. Будь осторожна.

   - Ну конечно, - светло улыбнулась девушка. – Ты же знаешь, я всегда осторожна.

   - Ты не понимаешь, дорогая, - наверное, еще никогда, Роан не чувствовал себя настолько… неуютно, как сейчас. Как сказать своей дочери, о том, что не все люди хорошие? Как научить ее оглядываться? - Ты никогда не была одна, рядом постоянно был Стас и Света. И ты привыкла воспринимать всех людей, как их. Ты не замечаешь в окружающих гнили, не ожидаешь подвоха. Быть может, в этом есть и моя вина – я не смог научить тебя подозрительности. Но мне претила сама мысль о том, что ты будешь жить с оглядкой, будешь бояться показать свои чувства, открыть свое сердце. А сейчас… мне становится страшно от одной только мысли, что…

   - Эй-эй-эй! – со смехом перебила его Лиз. – Ты говоришь таким тоном, словно я на войну собираюсь. Не надо. Все будет хорошо. Я знаю. Чувствую. И не стану совершать непоправимых ошибок. Я же твоя дочь.

   Скрепя сердце, Роан прекратил этот разговор и сел в машину.

   Его дочка выросла. И когда только успела?

***

Егор вошел в комнату, с силой захлопнув дверь за спиной. Настроение верно скатилось в пропасть и хотелось что-нибудь разбить. Но как назло ничего ненужного на глаза не попадалось и потому, чтобы хоть немного выпустить пар, молодой человек со всей силы швырнул сумку на стол, стоящий у окна. Пролетев половину комнаты, сумка грохнулась на столешницу, проскользила до противоположного края и с грохотом свалилась на пол, утащив за собой еще и стопку учебников.

   - Да твою ж!.. – выругался парень в сердцах. – Что ж сегодня за день-то такой?

   Он плюхнулся на кровать и потер лицо руками. Затем просто откинулся спиной на покрывало и закрыл глаза. В этот момент он был рад тому, что его сосед по комнате не справился с собственным даром и покинул Грайн еще на первом курсе. С тех пор к нему так никого и не подселили. Это радовало. Гардов слишком не любил когда нарушают его личное пространство, он, в принципе, не любил людей.

   Долго валяться без дела, Егор не стал. Потянулся и достал из тумбочки мобильный телефон. В Академии Грайн было много дурацких правил, нарушение которых вело за собой не менее дурацкие наказания. Так, за пользование мобильным телефоном в учебных корпусах можно было схлопотать не просто взыскание или отработку, а самое меньшее - сутки в карцере. Никто не запрещал студентам иметь мобильные телефоны, даже пользоваться ими в общежитии или за пределами академии, но, стоило только принести телефон на занятия – наказания не избежать.

   Вот и приходилось оставлять телефон в комнате, пока сам находился на занятиях. Егор нажал пару кнопок и скривился, когда аппарат стал подавать сигналы.

   Пропущенных вызовов было семь. Три от матери, остальные – с неопределенного номера.

   - Зараза! – выругался Гардов и встал, поборов желание запустить телефон в стенку. Остановило только то, что за последние полгода это был уже четвертый аппарат. Да и мать начнет волноваться, если не сможет с ним связаться.

   Запустив обе пятерни в волосы, Егор с силой потянул за темные пряди, надеясь, что таким образом сможет хоть немного привести в порядок мысли, растревоженные Лиз Шермер и ее отцом.

   - Да с какого я вообще об этом думаю?! – взвился парень, но тут же успокоился. Лиз Шермер нравилась ему давно, еще с первого курса симпатичная блондинка нет-нет да и появлялась в его снах. Только вот Егор был не из тех, кто любил мечтать о несбыточном. А с Лиз ему однозначно ничего не светило, так что не стоило даже пробовать.

   Богатая наследница из аристократического семейства и сын погибшего при исполнении стража? Да, ладно. О таком уже даже кино давно не снимают.

   Егор резко выдохнул и снова подхватил телефон. Позвонить матери можно и позже, она знает о порядках в Грайне и не станет накручивать себя, если сын долго не отзывается.

   А вот остальные четыре вызова. Что ж… он ведь в любом случае собирался наведаться в город, чтобы решить несколько вопросов. Так почему не сегодня?

   А наказание от Турова он переживет – не в первый раз.

   Быстро сгоняв в душ, располагающийся на этаже в конце коридора, Гардов переоделся, сунул в карман телефон и выбежал из общежития. Весенние сумерки только-только укутали землю. До темноты еще оставалось немного времени, но Егор точно знал, что последний автобус в город уже ушел. Придется топать шесть километров пешком. А недавно прошел дождь и дороги, судя по всему, размыло основательно.

   Гардов остановился за воротами академии и с тоской покосился на свои видавшие виды кроссовки. Переживут ли они это путешествие?

   - Подвезти, молодой человек? – рядом с ним остановился автомобиль. Черный, блестящий, определенно далеко не дешевый. Одно окно было опущено, и с пассажирского сидения на него с любопытством смотрел Роан Шермер. – Вы же собираетесь в город? Путь неблизкий, а я еду в том же направлении. Садитесь.

   И не дожидаясь ответа Егора, Роан открыл дверь.

   Процедив ругательство сквозь зубы, Егор непроизвольно посмотрел по сторонам, словно искал пути отступления. Но, увы, бежать на пустынной дороге было некуда, пришлось, скрепя сердце, принимать любезное приглашение Роана Шермера и усаживаться рядом с ним на заднее сидение автомобиля. Машина мягко тронулась с места.

   - Итак, Егор Гардов, - Роан первым нарушил затянувшееся молчание. – Ну что ж, Егор, давайте познакомимся. Мое имя, я надеюсь, вы знаете.

   - Кто ж не знает, - нехотя буркнул Егор и тут же дал себе мысленного подзатыльника. Роан Шермер не тот человек, с которым можно вот так разговаривать. Но и лебезить перед высокопоставленным папочкой Лиз ему претило. А потому, парень предпочел сразу перейти к сути дела: - Хотите узнать, что нас связывает с вашей дочерью? Понимаю. И тут же могу вас обрадовать. Ничего. Совсем.

   - Вы слишком категоричны молодой человек, - Роан мягко улыбнулся. – Вы, как минимум, целых пять лет учитесь на одном потоке. Встречаетесь ежедневно. А сегодня…

   - Это было недоразумение, - тут же поспешил заверить Шермера, Егор.

   - Хм… хорошенькое недоразуменьице, - фыркнул Роан.

   - Послушайте, господин Шермер, - Егор набрал в грудь побольше воздуха и чуть передвинулся на сидении таким образом, чтобы смотреть мужчине в лицо. – Между мной и Лиз на самом деле совсем ничего нет. Ну, за исключением того, что мы сокурсники, как вы сами заметили. То, что вы увидели сегодня, это… это был просто всплеск чувств. Эйфория, если хотите. Так уж получилось, что за несколько минут до этого, мы с Шер… с Лиз отрабатывали сложное задание, и у нас получилось, вот и… все произошло на эмоциях. Можете спросить у дочери, уверен, она скажет тоже самое.

   - Угу, - Роан кивал в такт словам парня и загадочно улыбался. Он оценивал Гардова. Присматривался. По долгу службы, Шермер-старший имел дело с самыми разными людьми: от отъявленных рецидивистов, до высокопоставленных чиновников. И, честно сказать, часто затруднялся с ответом, кто из них хуже и опаснее. Гардов же… был злым, резким, опасным. Да, от сидящего рядом с ним молодого человека буквально исходили волны агрессии. И, положа руку на сердце, Роан не понимал, что в нем нашла Лиз.

   Его дочь всегда была благоразумной и рассудительной. С самого детства она не совершала опрометчивых поступков и всегда предпочитала пять раз подумать, прежде чем что-либо сделать. Возможно, взросление без матери сделало Лиз несколько скупой на выражение чувств и эмоций, но то лишь в кругу малознакомых ей людей. Те же, кто хорошо знал Лиз и заслужил ее доверие, не сомневались, что она добрая и отзывчивая девочка. Возможно, чересчур упряма и прямолинейна в некоторых вопросах, целеустремленна и иной раз несгибаема, но… она не была склонна совершать глупости.

   А этот парень чем-то приглянулся его дочери. Значит, есть в нем что-то такое, что заставило Лиз вот уже пять лет тайно вздыхать. Правда, она так и не решилась переступить черту и отказывалась разговаривать на эту тему с ним, кроме того единственного раза, пять лет назад, когда дочка приехала домой на первые каникулы. Тогда на его полушутливое замечание о том, что сейчас вокруг Лиз много перспективных молодых людей, и она может выбирать, девушка заметила, что ее не интересует никто, кроме одного мальчика. И именно его расположения она собирается добиться.

   - Придет время, пап, и я выйду за него замуж. Я так решила! – с юношеским максимализмом заявила Лиз.

   С тех пор разговоров о Егоре больше не было. Лиз умышленно обходила эту тему, и только Светлана пару раз обмолвилась, что на любовном фронте у ее закадычной подружки пусто. И вовсе не по вине самой Лиз.

   И вот сегодня, совершенно случайно, Роан стал свидетелем сцены, которая только подтвердила его догадки о том, что дочка не оставила своих тайных надежд. А сам Гардов? Что по этому поводу думает он? Спросить в лоб у Егора, Роан само собой не мог, а враждебность молодого человека, заставляла подойти к разговору с осторожностью.

   - Знаете, Егор, - Роан старался говорить спокойно и даже доброжелательно. Пугать парня раньше времени, как и настораживать, не хотелось. Он верил дочери. Доверял ей. И считал, что у детей есть право допускать свои ошибки, учиться на них. Но это не значит, что он, как отец, не будет приглядывать, чтобы в случае чего, подхватить свое чадо и удержать его от падения в пропасть. Пока Лиз не требовалась его помощь и поддержка, но… все бывает. – Поверьте, я хорошо знаю свою дочь. Очень хорошо. И за все ее двадцать лет, свидетелем… мммм… подобной эйфории, как вы выразились, я стал впервые. Поэтому, вы должны понимать, что как отец, я просто обязан задать вам вопрос, ответ на который важен для меня.

   Егор не мог не восхититься этим человеком, его выдержкой. Это же как надо владеть собой, чтобы вот так разговаривать с тем, кто всего несколько часов назад позволил себе лишнего по отношению к его дочери. Неужто и среди аристократов остались еще приличные люди.

   Впрочем, кто знает, что у этого Шермера на уме. В его власти сделать так, что Егора прикопают где-нибудь по тихому и никто даже не вспомнит о том, что был когда-то такой студент Академии Грайн, как Егор Гардов. Разве что его мама сойдет с ума от ожидания и горя.

   - Между нами ничего нет, - твердо ответил Егор, заставляя себя посмотреть прямо в глаза Шермеру. – И никогда не было. Поверьте, я прекрасно осознаю, что между мной и такой девушкой, как Лиз Шермер, разница величиной в пропасть. И мне не нужны проблемы, так что…

   Роан покачал головой. Не это он хотел услышать. Совсем не это, но стоит отметить, благоразумия у этого парня не отнять. Только вот, что же с ним такого случилось, что в свои годы, он настолько озлоблен?

   - Что ж, я рад, что мы с вами поговорили по душам, - Роан все же первым отступил. К тому же, машина уже въехала в город и неспешно катила по тихим улочкам спального квартала. – Куда вас подвезти?

   - Эм… - Егор немного растерялся от такой быстрой смены темы. Выглянул в окно и кивнул. – Можно здесь. Я доберусь самостоятельно.

   - Ну что вы, Егор, мне вовсе не сложно подвезти вас куда требуется. Водитель хорошо знает город и доставит вас в любое место.

   Гардов поджал губы. Еще чего не хватало. В том месте, куда он направлялся главе службы безопасности делать совершенно нечего.

   - Не стоит. Я уже почти на месте. Отсюда недалеко.

   - Как вам угодно, - Роан сделал знак водителю, чтобы тот притормозил у ближайшей автобусной остановки. – Было приятно пообщаться с вами, Егор Гардов. Надеюсь, мы еще встретимся.

   «А я надеюсь, что эта встреча была последней!» – про себя подумал Егор. Но вслух, конечно же, сказал совсем другое:

   - Мне тоже было очень приятно с вами познакомиться. Всего доброго.

   Он выбрался из автомобиля и юркнул под навес остановки. Там и простоял несколько минут, ожидая пока транспорт Шермера-старшего скроется из вида.

   - Фух! Надеюсь, пронесло! – Егор взъерошил волосы и, засунув руки в карманы, торопливо направился в сторону, противоположную той, куда укатила машина Шермера-старшего. Идти ему предстояло прилично – место, где его ждали, находилось на другом конце небольшого провинциального городка, давшего название одной из лучших академии страны.

   Разговор с отцом Лиз оставил в душе молодого человека странный осадок. Вот вроде ему никто не угрожал, не оскорблял, даже не грозился уничтожить или стереть в порошок. Если так подумать, то Шермер-старший воздержался и от фразочек, вроде: «Я за тобой слежу!», «Я тебя уничтожу!» и «Вы же понимаете, что не пара моей дочери!»

   Странный тип, решил для себя Егор. И чего хотел, непонятно. Но надо быть осторожнее, а то мало ли. Мать не переживет, если с ним что-нибудь случится. А Роан Шермер в состоянии сделать так, чтобы даже ищейки следов не нашли. Да и не будет никто искать, если честно.

   Роан же после того, как Егор покинул автомобиль, откинулся на спинку сидения и прикрыл глаза. Водитель не нарушал его раздумий, он вообще был понимающим человеком и не очень любил разговоры, наверное, именно поэтому Роан и выбрал его.

   Итак, Егор Гардов. Пять лет назад, когда Лиз только упомянула имя этого молодого человека, Роан приказал своим людям собрать на парня досье и даже ознакомился с ним. А теперь вот вспоминал. Единственный сын у родителей. Отец, страж в третьем поколении, одаренный, кажется, ментал. Не особо сильный, но дара хватило, чтобы закончить училище и поступить на государственную службу. Мать из простых. Даже крупицы дара не имеет. Работает… вот тут Роан засомневался, то ли продавщицей, то ли секретаршей. Зарабатывает сущие гроши, но все же смогла поднять сына в одиночку, когда одиннадцать лет назад, Гардов-старший трагически погиб при исполнении…

   Формулировка всплыла в памяти, было в этом что-то неправильное. Нет, не в самой фразе, а в том, что следовало в отчете до этого… Почему вдова стража, погибшего при исполнении не получила причитающейся пенсии по потере кормильца? Странно.

   Роан распахнул глаза и невидящим взглядом уставился на проплывающий за окном пейзаж. Такое, конечно, случается, если страж был обвинен в нарушении служебных полномочий или же замешан в преступлении.

   «Надо будет освежить память, - подумал Роан. – Да и дать отмашку, чтобы про парня разведали еще. А то пять лет прошло, мало ли, что он мог натворить за такой срок».

ГЛАВА 2

Небольшой провинциальный городок, давший название одному из выдающихся учебных заведений для одаренных, располагался у подножия горной гряды и не выделялся ничем особенным. Когда-то давно, чуть западнее располагались рудники, куда ссылали преступников. После того, как месторождения были закрыты, поселок по соседству разросся, затем превратился в небольшой городок. Обойти его из одного конца в другой можно было за каких-то два часа.

   Егор бодро прошествовал по пустынной улице промышленного квартала, никого не встретив на своем пути. Он остановился перед одноэтажным зданием с высоким каменным крыльцом и неоновой вывеской, на которой мерцало название: «Логово», огляделся по сторонам и, не заметив ничего подозрительного, решительно вошел внутрь.

   Бар встретил его шумом игровых автоматов, выкриками немногочисленных посетителей и хриплым голосом какого-то древнего певца, звучавшего из приемника за спиной бармена.

   На появление нового посетителя никто не обратил внимания, что было Егору только на руку. Он неторопливо оглядел зал, подмечая про себя каждую деталь. Ничего подозрительного не заметив, Гардов вразвалку приблизился к стойке.

   - Привет, - он махнул рукой, подзывая бармена. Невысокого субтильного человечка неопределенного возраста, с сальными светлыми волосами, щедро сдобренными гелем для укладки. – Крыс у себя?

   Бармен неопределенно передернул плечами и продолжил смотреть новости. Егор расценил этот, как «да», и больше не обращая внимания ни на кого, обогнул стойку и рывком распахнул глухую деревянную дверь, ведущую в подсобные помещения. Из полумрака коридора, навстречу Гардову тут же шагнул очень высокий мужчина.

   - Куда? – прорычал он, подслеповато щурясь.

   - По делу, - коротко ответил Егор, пытаясь оттеснить неожиданное препятствие.

   - А, это ты! – качок, наконец-то, опознал нового посетителя и сам подвинулся, пропуская Гардова в коридор. – Тебя ждут. И это… ты ж понимаешь… ничего личного, но меры безопасности и все такое… - он развел руками.

   - Понимаю, - усмехнулся Гардов. – Только и ты пойми, Малыш, если ты попробуешь протянуть ко мне руки, то я сделаю все, чтобы ты протянул ноги. Ничего личного, но…

   - Ну ты и задница, Лис, - вздохнул качок, отодвигаясь от Егора подальше. – Иди, давай. Говорю ж, ждут тебя. С утра в плохом настроении, меня три раза увольнял уже.

   Егор только фыркнул в ответ и двинулся по коридору.

   - Явился, - прорычал хозяин «Логова» и по совместительству устроитель нелегальных подпольных боев в Грайне, Виктор Костоправов, по кличке Крыс, когда Егор рывком распахнул дверь и вошел в его кабинет. – Долго добирался.

   - Чего хотел? – не обращая внимания на недовольство одного из опаснейших людей Грайна, Егор прошел к столу и плюхнулся в кресло для посетителей.

   - А где здравствуйте вам, господин Костоправов? Как поживаете? Совсем вас в ваших академиях ничему не учат. А вежливость, между прочим,..

   - Ты меня сюда позвал для того, чтобы экзамен по этикету устроить? – поинтересовался Егор, закидывая ногу за ногу. – Если для этого, то я лучше пойду. У меня найдутся дела и поважнее…

   - Поважнее… - Крыс ухмыльнулся и откинулся на спинку своего стула, сверля собеседника неприятным взглядом. Мало кто мог себе позволить разговаривать с ним в подобном тоне. Обычно, Костоправов вызывал у окружающих страх. И только Гардов никогда ничем не показывал, как на самом деле относился к хозяину Грайна. Это злило и в то же время восхищало Крыса.

   Этого мальчишку, что сейчас сидел напротив и, покачивая ногой, рассматривал стенку над его головой, Костоправов помнил еще зеленым щенком, слабым и хилым, зато злым до такой степени, что эта злость сделала его одним из опаснейших бойцов на ринге. А врожденный дар ментала укрепил за Лисом прозвище «Непобедимый». За три года, что Гардов участвовал в нелегальных боях без правил, он не проиграл ни единого раза и принес самому Крысу немаленький доход.

    - Завтра состоится мероприятие, - перешел сразу к сути, Костоправов. – Явка обязательна. Выйдешь на ринг против Викинга. После третьего раунда сольешь бой.

   - Нет.

   - Я не спрашиваю, - Крыс даже приподнялся в кресле от возмущения.

   - Нет, - так же твердо ответил Егор и встал. – Если тебе нужны заказные бои, то это без меня. – Он лениво поднялся на ноги, потянулся, и больше не глядя на Крыса, вальяжно направился к выходу.

   - А ну стой, щенок! Забыл уже, как на коленях передо мной ползал и умолял дать тебе заработок?!! Забыл?!!! Так я тебе сейчас напомню!

   - Нет, - не оборачиваясь, произнес Егор и взялся за ручку двери.

   - Ах ты… - Крыса перекосило от злости, он задохнулся от обуревавших его чувств, сжал кулаки, потрясая ими, и сыпал проклятиями в спину Егора. Но Гардов так и не обернулся.

   Он неторопливо прошел по коридору, отсалютовал охраннику, вышел в зал. Там ничего не изменилось за время его короткой беседы с Крысом. Несколько работяг уже изрядно накаченные спиртным, шумно гоняли шары, у игровых автоматов крутились постоянные посетители, подсевшие на игру, еще парочка забулдыг монотонно накачивалась местным пойлом, далеко не самого лучшего качества.

   Егор подошел к стойке, около минуты наблюдал за барменом, который был настолько поглощен просмотром какого-то шоу, что не обращал внимания ни на что вокруг. Наконец, Гардову это надоело, он резко подпрыгнул, улегся животом на стойку и, вытянув руку, вытащил штекер от телевизора из розетки.

   - Эй! – раненым зверем завопил бармен, разворачиваясь и воинственно потрясая зажатым в руках полотенцем. – Кому тут жить надоело!?

   - Есть что сказать? – улыбнулся Гардов.

   От этой улыбки бармена перекосило, и он как-то резко подрастерял весь свой воинственный настрой.

   - Чего надо? Крыс у себя. Злой с утра, как черт.

   - Выпить, - коротко бросил Егор, спрыгивая со стойки и разворачиваясь лицом к залу. Если кто из немногочисленных посетителей и обратил на него внимание, то ненадолго.

   Бармен зло выдохнул, но достал из-под стойки початую бутылку с каким-то мерзким пойлом, бухнул рядом чистый стакан и наклонился, чтобы обратно включить телевизор.

   - Крыс угощает, - бросил Егор, взяв в одну руку бутылку, в другую – стакан. – Запиши на его счет.

   Бармен только цыкнул в ответ и опять погрузился в просмотр телевизионного шоу. Егор же направился к ближайшему столику, ногой отодвинул стул и сел, с грохотом опустив свою ношу на столешницу.

   Место он выбрал такое, чтобы можно было видеть зал и сидеть спиной к стене. Показное затишье в «Логове» его нисколько не успокоило. Что-то будет. Определенно, что-то будет. Крыс так просто не проглотит, что ему дали от ворот поворот и определенно сейчас свяжется со своими подпевалами. Вечер обещает неплохое развлечение, уж на что на что, а на драки у Гардова был нюх, а кое-кто из местных уже давно напрашивался на урок хороших манер.

   Они появились, когда у Егора уже закончилось терпение, а в бутылке – пойло. Трое качков, от которых за несколько километров разило каторгой, без каких-либо признаков интеллекта на заросших мордах. Они даже не пытались сделать вид, что появились в «Логове» случайно, сразу приблизились к столику, за которым сидел Егор и окружили его.

   - Ну что? Поговорим? – осклабился тот, что находился напротив, демонстративно закатывая рукава засаленной клетчатой рубашки.

   - Отвали, - лениво протянул Егор. – Обзор загораживаешь.

   Мужик прищурился, а в следующую секунду, резко наклонился и, ухватившись за край столешницы, подбросил стол вверх. Не будь Гардов готов к подобному повороту, на этом драка бы и закончилась, а чересчур самоуверенного студента академии Грайн увезли бы на скорой – столы в «Логове» были основательные, тяжелые, сам Егор вряд ли бы сумел провернуть подобный трюк.

   Успев подхватить пустую бутылку, Гардов резко кувыркнулся вместе со стулом назад. Перевернулся и вскочил на ноги. Ухмыльнулся. А затем, демонстративно глядя на своих противников, саданул бутылкой об угол упавшего стола. В руках у него осталось только отбитое горлышко с острыми краями.

   - Прошу, мальчики, - осклабившись еще шире, произнес Гардов, вставая в стойку. – Подходите по одному, пообщаемся.

   Через несколько минут, в трапезном зале «Логова» не осталось ни одного устоявшего стола, ни равнодушного посетителя, только бармен по-прежнему продолжал смотреть свое шоу, сделав звук телевизора на максимум.

   Один из противников Егора уже неподвижно лежал на полу в луже разлитого алкоголя, второй довольно успешно отмахивался от работяг, которым очевидно надоело бесцельно гонять шары в бильярд и они решили разнообразить свой вечер хорошей дракой. Третий же… гаденько ухмыляясь, вытащил из-за пазухи пистолет.

   Гардов замер, глядя в черное дуло. Кулаками против огнестрела не особенно повоюешь – это и дураку понятно. Егор Гардов дураком не являлся. К тому же, по ощущениям, у него было сломана пара ребер, один глаз заплыл, из рассеченной брови по лицу струилась теплая кровь. Повреждения не сказать, чтобы опасные, но болезненные.

   Так они и замерли друг против друга: изрядно покореженный Гардов и качок с пистолетом наизготовку. Пара секунд и вот качок нажал на курок. А Егор в тот же самый момент развернул вокруг себя ментальный щит. Пуля зависла в ментальном поле, не долетев до мишени всего несколько сантиметров.

   Качор удивленно крякнул и нажал на курок еще раз и еще… Он стрелял до тех пор, пока не выпустил всю обойму и пули зависли на расстоянии полутора метров над грязным полом кабака, запутавшись в менталке.

   Гардов мерзко ухмыльнулся, глядя в напряженное лицо своего противника (он так и нажимал на курок, не в силах поверить, что его вот так просто обвели вокруг пальца), а затем, не миндальничая, просто ударил сырой силой.

   У ближайшего к нему качка лопнули барабанные перепонки, и он, зажав их руками, рухнул на колени, устроив небольшое такое землетрясение. Те же, кто находился чуть дальше от Гардова, просто отключились и попадали кто куда.

   Кинув в сторону ошалевшего бармена предупреждающий взгляд, Егор пошатываясь двинулся к выходу из «Логова», но не успел даже дойти до двери, как ночную темноту разрезали звуки приближающих сирен.

   - Твою…! – вслух выругался Гардов. – Только этого не хватало!

   Сталкиваться со стражами Егору было категорически не с руки. Студенты академии Грайн не имеют права попадаться патрулю на обычной драке. Если же будет замечено, что во время драки, одаренный без диплома посмел применить свои способности… Даже думать не хотелось, что с ним в таком случае будет.

   Егор резко развернулся и, подтягивая одну ногу, все-таки его знатно сегодня потрепали, ломанулся к ведущей в коридор двери.

   Бармен попытался было что-то сказать, но в ответ получил такой убийственный взгляд, что нервно икнул и спрятался под стойкой.

   - Придурок, - не удержался Гардов. – От ментального воздействия дерево не спасет.

   Он приблизился к стойке, с трудом наклонился и, схватив бармена за воротник, встряхнул, точно половую тряпку.

   - Слушай сюда, - прошипел прямо ему в лицо. – Ты меня не знаешь, что здесь произошло – не видел. Будут наседать – придумаешь, что соврать. А нет… я тебя до конца жизни заставлю под себя ходить и пузыри от счастья пускать. Понял меня?

   Бармен мелко трясся от страха и то и дело закатывал глаза, явно собираясь симулировать обморок. Егора такое положение дел не устраивало. Он тряханул несчастного с такой силой, что тот тоненько заскулил – точно язык себе прикусил

   - Понял?!! Не слышу?

   - П-понял… в-все… п-п-понял… Тебя не видел… никого не видел… они тут сами…. Все… поуб-б-бивались…

    - Вот и чудненько, - Егор разжал пальцы, и бармен рухнул на пол, как подкошенный, свернулся в комочек и тихонечко заскулил. – Вот же мразь.

   А дальше был трудный забег по ночному городу.

   У ворот академии, Егор оказался уже значительно после полуночи. И как того и следовало ожидать, они оказались заперты.

   Тихо выругавшись, сквозь зубы, Гардов потащился к калитке. Нажал на звонок, в надежде, что привратник не успел напиться вдрызг. Покидать территорию академии студентам было не запрещено, но возвращаться они были обязаны до обозначенного времени. А Егор, само собой, опоздал. Но это не значило, что он не мог попасть внутрь. Если не удастся договориться с привратником, то всегда можно перелезть через этот проклятый забор. Благо, опыт в этом деле у него имелся не малый.

   Привратник не торопился открывать и Гардов, в очередной раз выругавшись, потащился вдоль забора в поисках удобного места для того, чтобы через этот самый забор перелезть.

   Получилось с трудом, давали о себе знать сломанные ребра. Наконец, ему удалось, тяжело кряхтя, перевалиться через забор. Не рассчитал собственных сил и рухнул на холодную землю. От удара перед глазами на миг заплясали разноцветные точки, грудь сжало в огненных тисках, а в висках застучали молоточки. Состояние было отвратным, а еще надо было собраться с силами и доползти до общежития, помыться и попытаться что-нибудь сделать с боевыми ранениями.

   Но, в этот день, удача отвернулась от Егора. Только он собрался, сумел подняться на ноги и сделать несколько шагов по направлению к общежитию, как из темноты прямо на него надвинулась высокая фигура.

   - Так-так-так, - раздался знакомый голос, от звука которого у Гардова невольно вырвалось проклятие. – И кто тут у нас нарушает дисциплину? – свет от карманного фонарика, ударил по глазам, заставив Егора отвернуться. – Ну надо же! Сам господин Гардов! Какая неожиданная встреча! – продолжал иронизировать самый отвратительный человек во всей академии. – Давненько мы с вами, Гардов, не встречались при столь… неоднозначных обстоятельствах. Не поверите, мне вдруг на какое-то время стало казаться, что вы исправились, стали понимать, как важен порядок и то, что его все же надо соблюдать. Но нет, теперь я спокоен. Ничего в этом мире не меняется.

   - Куратор Радов, - в свою очередь проскрипел Егор. – Не поверите, как не рад вас видеть.

   - Почему же? – притворно удивился куратор. – Очень даже поверю. Я, Гардов, вас уже пять лет знаю, так что поверю чему угодно. Даже тому, что вы, свалившись с забора, не рассчитали и со всей дури приложились морд… простите, лицом о камень, который каким-то невероятным образом оказался на земле.

   Егор только фыркнул в ответ.

    - Вот и замечательно, - произнес куратор. – А теперь, золотой вы мой, Гардов, проследуйте в казематы. До утра отдохнете, а затем я пришлю вам медика.

   - А может… - Егор точно знал, что уговорить Радова забыть об их сегодняшней встрече не получится, но и не попытаться не мог.

   - Не может, Гардов, не может. А будете сопротивляться, медик может и не успеть навестить вас завтра.

   Тяжко вздохнув, Егор развернулся и медленно потащился к карцеру. Зато не придется писать проклятый реферат для Турова. И отрабатывать тоже не придется. Хоть в чем-то ему повезло.

***

Попрощавшись с отцом, Лиз вернулась в свою комнату в общежитии. Долго стояла перед зеркалом, мечтательно глядя на свое отражение, то и дело трогала кончиками пальцев губы… Раз за разом проигрывала в памяти поцелуй… Ее первый поцелуй с Егором.

   Лиз и раньше целовали. Красивая блондинка из состоятельной семьи, она не имела недостатка в поклонниках, и время от времени кто-нибудь из них забывался, но раньше она никогда так не реагировала. Ей не хотелось вспоминать каждое мгновение. Только этот… Умница Лиз Шермер никогда бы не подумала, что может вот так влюбиться. Более того, она представить не могла, что будет тихонько переживать собственную влюбленность и даже мысли о том, чтобы признаться объекту тайных воздыханий в собственных чувствах, будет страшиться. Но все было именно так. Егор ее пугал или скорее, отпугивал своей злостью, непримиримостью, нарочитой грубостью. Лиз до слез боялась, что стоит ей только заикнуться о том, что парень ей не безразличен, как Гардов просто поднимет ее на смех. И это будет больно. Очень больно. А потому пока она предпочитала молчать и выжидать удобного момента.

   Грустно вздохнув, Лиз наконец-то оторвалась от бессмысленного созерцания собственного изображения и, переодевшись, засела за учебники. В академии Грайн много времени уделялось учебе. А Лиз была отличницей, собиралась закончить академию в числе лучших студентов. И было неважно, что десять лет назад она сама собиралась стать интуитом, как ее мама, но затем выяснилось, что у Светланы дар очень слабый и ее с трудом примут лишь на факультет энергетов. Стас тоже был ярко выраженным энергетом. А Лиз не желала расставаться с друзьями, хоть ее и пытались в свое время отговорить.

   Впрочем, все это дела давно минувших дней, и сама девушка ни минуты не жалела, что ее жизнь повернулась именно так, как повернулась.

    Несколько часов Лиз корпела над учебниками, выполняя домашние задания, а стоило ей, наконец-то, закрыть книги и отложить в сторону тетрадки, как дверь в ее комнату распахнулась.

   Светлана влетела к подруге, как и всегда без стука, захлопнула за собой дверь.

   - Привет, подруга! – жизнерадостность девушки подкупала. Мало у кого получалось сдержать улыбку при виде невысокой, смуглой брюнетки с забавными кудряшками. – Грустишь? Скучаешь? Может быть, тихо плачешь в подушку?

   - С чего бы это? – удивленно округлила глаза Лиз. – У меня все хорошо.

   - Ну как же, - Светка танцующей походкой прошла в центр комнаты и плюхнулась на диван. Схватила одну из декоративных подушек и, обхватив ее руками, прижала к животу. Юной мисс Гроу всегда хотелось что-нибудь потрогать, потискать, просто подержать в руках. Эта ее привычка часто раздражала окружающих, но Светке было наплевать. – Ты осталась наедине с Туровым и Гардовым. Небось, оба долго и изощренно над тобой издевались и провоцировали на всякие непотребства. Не боись, подруга, мне ты можешь рассказать все, что угодно. Я помогу тебе спрятать труп и обеспечу алиби!

   - Мы с Егором сегодня поцеловались, - призналась Лиз, не обратив ни малейшего внимания на разглагольствования подруги. Светка любила поговорить.

   - Вау! – карие глаза Светланы стали раза в два больше. – Да ну? И ты молчала? Я не узнаю тебя, подруга! Подробностей!!! Моя душа требует подробностей! И немедленно!

   - Да нечего особо рассказывать, - чуть смущенно произнесла Лиз. В отличие от подруги, у нее не было особого опыта в отношениях, потому и делиться раньше особо было нечем. Ну не рассказывать же Светлане о том, как она долго гуляла по полуоблетевшим аллеям с Северьяном. Или как он трогательно держал ее за руку.

   - Нет, так не пойдет! – Светка решительно тряхнула кудряшками, и они заплясали на ее плечах, как маленькие задорные пружинки. – Начни с самого начала. Кто кого поцеловал первым? Как это было? Ну же, что мне из тебя каждое слово клещами вытягивать?

   - Да мне и правда нечего особо рассказывать, - пожала плечами Лиз. – Я попросила его поторопиться с выполнением задания, взамен, Егор потребовал поцелуй. Когда мы вышли из кабинета, я его поцеловала.

   - А он? – глаза Светланы горели нешуточным любопытством. Она так сильно подалась вперед, в желании побыстрее узнать пикантные подробности из жизни лучшей подруги, что едва не упала с дивана.

   - А он ответил, - Лиз мечтательно прикрыла глаза. На губах ее застыла глупая улыбка. – И это было так…. Так… я не могу подобрать слов, но внутри меня словно маленькое солнышко родилось.

   - Дааа…. – протянула Светка, откидываясь на спинку дивана. – Такими темпами, через пять лет ты ему все же признаешься, а годам к девяносто, вы, наконец, созреете для того, чтобы пожениться. Ну, ты даешь, подруга.

   - Не передергивай.

   - А чего ты тянешь? Пять лет страдаешь в подушку, травишь себе душу? Это несерьезно. И я тебя совершенно не узнаю. Ты – не Лиз Шермер, потому что Лиз Шермер никогда не пасует перед трудностями.

   - Тебе не понять, - тихо произнесла Лиз. – А мне страшно. Я боюсь, что Егор просто посмеется надо мной, если я ему признаюсь.

   - Если ты не признаешься, то никогда и не узнаешь. А если он посмеет не оценить тебя, то значит, он нам не нужен. Ну, правда, зачем тебе любить парня, который даже не понимает, какое сокровище может ему достаться?

   - Все, хватит об этом! – Лиз решительно хлопнула ладонью по столу. – Давай пока не будем об этом. Лучше вот что мне скажи…

   Но договорить Лиз не успела, раздался стук в дверь, а затем на пороге нарисовался Стас Лагодин.

   - Привет, - он махнул рукой Лиз и вперил взгляд светло-карих глаз в свою невесту. Светка при этом как-то вся подобралась и разом посерьезнела.

   «Понятно, - подумала Лиз, - опять поцапались. Ну как маленькие, в самом деле».

   - Лиз, как прошла встреча с отцом? – Стас решительно прошел к дивану, на котором сидела его будущая жена и, не обращая внимания на попытки Светланы не пустить его, все же уселся, обхватил девушку за плечи одной рукой и прижал к себе. Светка пыхтела, возилась, но не очень-то и старалась избавиться от объятий.

   - Все хорошо, - ответила ему Лиз. – Только… прости, я не утерпела и растрепала про ваши планы на лето. Теперь папа знает, что ему предстоит планировать свадьбу.

   - Не страшно, - улыбнулся в ответ Стас, - все равно я собирался рассказать дяде Роану обо всем на каникулах.

   - Если еще будет, о чем рассказывать, - мрачно буркнула Светлана.

   Стас просто молча повернулся и сел так, чтобы смотреть в лицо своей невесте. Она ответила ему вызывающим взглядом. А Лиз с улыбкой наблюдала за друзьями и тихо радовалась их чувствам и счастью, и… да, чуть-чуть завидовала.

   В этой игре в гляделки выиграл Стас. Светка первая отвела взгляд, а затем, когда Лагодин что-то тихо шепнул ей на ухо, поднялась.

   - Пока, подруга. Если что, зови, - состроив на красивой мордашке выражение полной покорности, она поплелась к выходу.

   Стас тоже поторопился попрощаться с Лиз и последовал за невестой.

   Лиз же не могла не улыбаться. Со стороны часто казалось, что спокойного и рассудительного Стаса ведут как теленка на веревочке. И только те, кто хорошо его знал, а главное, знал его настоящим, были осведомлены о том, что в этой паре, чаще всего приходится уступать именно Светлане. Немногословный и на первый взгляд холодный Стас умел так настоять на своем, что взрывной и яркой Светке просто не оставалось иного выбора. Но они любили друг друга. Любили искренне и по-настоящему. Их чувства прошли испытание и временем и расстоянием и не угасли. Лиз хотелось того же.

   Она подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу, бездумно рассматривая залитый светом фонарей двор. Она думала о Егоре и о своих к нему чувствах. А что, если все вокруг правы и на самом деле это никакая не любовь? Та же Светка, несмотря на то, что всегда и во всем поддерживала подругу, искренне считала, что со стороны Лиз это просто прихоть. Или заблуждение. Или еще что, одно время Светлана не слишком выбирала выражения.

   Но Лиз не хотелось в это верить.

   Она так сильно задумалась, что не сразу заметила, что на улице кто-то появился. И только, когда две темные фигуры оказались под фонарем, Лиз обратила на них внимание. Сначала ей показалось, что один из них Егор, но она тут же отбросила эту мысль. Она просто слишком много думала о нем, вот ей и померещилось. Но, тем не менее, Лиз продолжала всматриваться в темноту. Непроизвольно сравнивала Гардова и того, кто, заметно покачиваясь и ощутимо хромая на одну ногу, направлялся… к корпусу для наказаний. Во второй фигуре Лиз безошибочно узнала куратора Радова, отвечающего за соблюдение дисциплины в Грайне.

   Но взгляд ее, то и дело возвращался к тому, другому. Она непроизвольно принялась сравнивать… Егор всегда был подвижным, резким и порывистым, как ртуть, а этот парень двигался с трудом, как будто… будто…

   Обе фигуры снова оказались под фонарем, и хромой поднял голову, чтобы что-то сказать своему спутнику.

   Больше Лиз не раздумывала. Подхватив с дивана свитер, девушка выбежала из комнаты. Ее вела тревога.

   Егор не торопился. От малейшего движения тело скручивала боль, хотелось уже наконец-то прилечь, закрыть глаза и на какое-то время забыться тяжелым сном. Но он все равно шел медленно, нарочито сильно припадая на правую ногу, шоркая подошвами кроссовок по асфальтированной дорожке – знал, что это раздражает Радова и не мог отказать себе в удовольствии позлить куратора.

   - Гардов, - наконец у куратора закончилось терпение. – Может, все-таки поторопишься? А то такими темпами мы с тобой до рассвета не доберемся.

   - Мне торопиться некуда, - усмехнулся Егор, останавливаясь и поворачиваясь к Радову. – А если у вас оно ограничено, то… можете взять меня на ручки, я возражать не буду.

   - Ах, ты, гаденыш! – зашипел куратор. – Все никак не угомонишься? Смотри, не с тем ты шутки шутить вздумал.

   Егор поморщился, но отвечать не стал, задушил желание врезать мерзкому Радову. Что правда, то правда, этот крысеныш мог устроить нешуточные неприятности. О злопамятности Радова в Грайне знали все и обычно старались не нарываться. Те, кто похитрей, даже пытались задобрить поганца презентами, правда, обычно это мало срабатывало. Коньяки и дорогие сигары, Радов брал, но если дело доходило до помощи, то предпочитал забывать об этом.

   А Егора куратор невзлюбил с первого взгляда. Так и сказал:

   - С тобой будут проблемы.

   И не прогадал. С Гардовым проблем было много. Даже чересчур.

   - Куратор Радов, - Лиз выскочила на дорожку перед Егором и его конвоиром так неожиданно, что сам куратор не смог удержаться и отшатнулся. – Что здесь происходит? Куда вы ведете… - она бросила мимолетный взгляд на Егора, отметила, что парень пытается повернуться к ней боком, но не стала пока заострять на этом внимания, - студента Гардова?

   - Мисс Шермер, - Радов успел взять себя в руки и теперь испытывал чувство стыда за свой первоначальный испуг.

   «Дело – труба, - подумал Егор. – Эта мразь терпеть не может, когда его на чем-нибудь ловят, а тут такой прокол. Теперь будет отыгрываться. На мне. Вот же принесла нелегкая эту Шермер!»

    - Вы не ответили на вопрос, куратор, - настаивала Лиз. – Что произошло? И куда вы ведете студента Гардова?

   - Студент Гардов задержан при попытке проникнуть на территорию академии после отбоя, - ухмыльнулся Радов. – За это, если вы знакомы с уставом, полагается наказание. Мне стоит озвучить, какое именно.

   Лиз поморщилась. Она была старостой курса все пять лет обучения, и устав академии знала наизусть – иначе просто было нельзя. Еще лет тридцать назад, Грайн являлся военным учебным заведением и порядки, как и дисциплина здесь была соответствующей. Но затем, властями было решено, что столько вояк из младшего офицерского состава, стране не требуется и академии присвоили статус высшего гражданского учебного заведения для одаренных. Правда, устав по какой-то причине переписать забыли. Сделали кое-какие послабления – и на этом все. За нарушение дисциплины или режима, в Грайне предусматривалось от трех до пяти суток карцера. Лиз прекрасно знала, что эти правила существовали далеко не для всех, но… если рассматривать ситуацию с точки зрения закона, то все выходило отвратительно. Мерзко даже.

   - Я вижу, что в отличие от студента Гардова, - не унимался куратор, - вы с правилами внутреннего распорядка ознакомились. Правда, соблюдать их по каким-то причинам не считаете нужным.

   Егор сжал кулаки. Этот крысюк намекает сейчас на то, что и Лиз тоже грозит карцер? Да он совсем с катушек слетел?

   - Я – староста курса, - спокойно ответила девушка. – У меня есть разрешение на патрулирование территории академии в любое время. Именно этим я и занималась.

   Радов поморщился, а Егор тихонько фыркнул. Выкрутилась. Что ж, молодец девчонка.

   - В таком случае, не смею вас больше задерживать, мисс Шермер, - куратор начинал злиться. Какая-то девчонка, все достоинство которой была смазливая мордашка и влиятельный папаша, сейчас пыталась указать ему его место. Этого он уже никак не мог стерпеть. Понимал, что тягаться с Шермер у него если и выйдет, то далеко не на равных. Ее папаша мог устроить неприятности кому угодно и в Грайне опасались связываться с этой блондинкой. Хорошо еще, что она вроде не сильно задирала нос и обычно старалась не высовываться, как сегодня. И что ей не спалось-то? – Патрулируйте, коль именно этим вы и занимались. А мы, пожалуй, продолжим наш путь.

   А этот момент, Егор забылся и чуть передвинулся. Лиз увидела левую сторону его лица. В тишине ночи раздался едва слышный вздох, а затем девушка подскочила к Гардову.

   - Что это? – она схватила его лицо за подбородок и повернула таким образом, чтобы иметь возможность рассмотреть все в подробностях. – Кто это сделал? – и бросила при этом многозначительный взгляд на Радова. Сомнений в том, кого она посчитала виновником состояния Егора, не было.

   - Студент упал и ударился о камень, когда пытался перебраться через забор, - Радов начал волноваться. Кто ее знает, эту Шермер. А вдруг сейчас начнет вопить на всю академию о том, что он избивает студентов. Нет, отгавкаться от комиссии всегда можно, но… нервов это будет стоить изрядно.

   - И вы в таком состоянии ведете его в карцер? – Лиз рассвирепела. Она наступала на Радова, яростно сверкая глазами и сжимая от злости кулаки. Того и гляди бросится в драку. – Вы, как куратор, как ответственный за дисциплину, как преподаватель и взрослый мужчина, в конце концов, обязаны были препроводить Гардова в медпункт для оказания помощи, а не тащить его ночью через всю территорию академии в карцер! Вы с ума сошли? Не видите, в каком он состоянии? Да…

   - Да что ему сделается-то? Нормально же шел!

   Эти слова еще больше подлили масла в огонь. Лиз буквально взвилась.

   - Шермер, прекрати! – попытался было успокоить ее Егор. До этого момента он не вмешивался в перепалку Лиз и куратора, но теперь решил хоть немного угомонить девчонку. Ей-то что? Ее в любом случае никто не тронет, а если и станут пакостить, то по мелочам. А вот его Радов вполне может подставить так, что мало не покажется. – И откуда ты только свалилась на мою голову.

   - Прекратить? Да ты на ногах едва стоишь! А если у тебя сотрясение?

   - Со мной все нормально. Я упал, ударился. Ничего страшного. Иди уже, куда шла.

   Слова Егора неприятно царапнули, но Лиз уже разошлась. Внутри нее клокотал самый настоящий вулкан и горящая лава того и гляди готова была выплеснуться наружу. Девушка не злилась так сильно, наверное, никогда в жизни. И злость ее была направлена на подлого куратора. Радов и раньше был неприятен Лиз, до нее доходили кое-какие нелицеприятные слухи о нем, но поскольку до этой ночи, она никогда не контактировала с ним напрямую (а Радов предпочитал не связываться с теми студентами, у которых были влиятельные родственники или связи), то предпочитала просто закрывать на все глаза. Всех не спасешь, частенько говорил ей отец.

   - Прямо сейчас, куратор Радов, - Лиз постаралась говорить так, чтобы голос звучал спокойно, тон был ровным. Подсмотрела как-то, как отец отчитывал одного из своих подчиненных. Говорил негромко, четко, но оттого каждое его слово звучало как приговор. И теперь девушка очень надеялась, что и ее голос производил на Радова именно такое впечатление. – Мы с вами провожаем студента Гардова в медпункт. В противном же случае, я вот в эту самую минуту звоню отцу, - Лиз даже подняла руку с зажатым в кулаке телефоном. – И сообщаю ему, что стала свидетельницей того, как вы избиваете студента.

   - Этого не было!

   - Я его не трогал!

   В один голос возразили Егор и Радов, но Лиз только улыбнулась.

   - Ну и что, - она даже плечами пожала. – Это еще нужно доказать. А поскольку мой отец является членом попечительского совета академии, то он настоит на том, чтобы началось расследование. А я буду стоять на своем. И кому в таком случае поверят?

   - Замечательно! - Егор не удержался и сплюнул под ноги. Только этого ему не хватало. – Успокоишься ты уже или нет?

   - Нет! – твердо произнесла Лиз, глядя ему прямо в глаза.

   - Что ж, - Радов всегда чувствовал, когда становилось горячо. Это обычно и спасало его шкуру. – В таком случае, идем в медпункт. Пошевеливайся, Гардов. Я не собираюсь тут с тобой по территории до утра бегать.

   Егор резко выдохнул, развернулся, и все так же припадая на одну ногу и шоркая кроссовками по асфальтированной дорожке, неторопливо поплелся в противоположном от того, в котором шли до этого, направлении. Конечно, фыркал он про себя, им-то что? А ему тащиться через всю академию. Вот же принес черт эту Шермер.

   Лиз обогнала Радова и пристроилась рядом с Егором. Она испытывала небывалый душевный подъем от одержанной победы.

   - Очень больно? – участливо поинтересовалась у Егора.

   - Слушай, Шермер! – ее слова, это участие, настойчивость послужили спусковым механизмом для Гардова. Он прекрасно понимал, что Радов так просто это все не оставит. И точно также понимал, что отыграться на Шермер у того не будет никакой возможности, а значит, козлом отпущения окажется именно он сам, Егор Гардов. – Шла бы ты… спать, что ли. Чего ты влезла? Тебя кто просил? Или ты своими блондинистыми мозгами не догоняешь, что не у всех за плечами стоит богатый и влиятельный папочка при упоминании имени которого, окружающие готовы тут же ковром под твоими ногами расстелиться? Ты вообще понимаешь, что сейчас наделала? Как сильно меня подставила?

   Меньше всего Лиз ожидала подобной отповеди. Девушка вздрогнула и резко остановилась, глядя на Егора широко распахнутыми глазами.

   - Нет, - мотнул головой Гардов, - ты не понимаешь. Откуда?

   Больше он не стал ничего говорить и заторопился к уже проявившемуся впереди медпункту. Ему и самому хотелось поскорее покончить со всем этим. Да и боевые ранения все сильнее напоминали о себе.

   - Свинья ты, Гардов, - прилетело ему в спину.

   Егор остановился на самом пороге медпункта и обернулся. Лиз не стала подниматься по ступенькам, так и застыла на месте, сверля его взглядом. И выглядела она при этом так уморительно, что молодой человек с трудом сдержал улыбку. Лиз Шермер в гневе – картинка так еще. Только вот легкое сожаление из-за собственной несдержанности чуть царапало и вызывало внутренний дискомфорт. Егор уже понял, что не стоило срываться на Лиз, она-то во всяком случае виновата в последнюю очередь, но… кто ее просил вмешиваться? Вот кто? Пять лет никто не обращал внимания на его постоянные отсидки в карцере, наказания и отработки, причем последние не всегда были в аудитории под присмотром преподов, а тут вдруг Шермер решила проявить свой долг старосты. С чего бы это?

   Но развить дальше эту мысль у Гардова не получилось. С Лиз поравнялся Радов. До этого он старался держаться чуть поодаль, специально отстал на пару шагов. Егор тут же обеспокоенно покосился на куратора. Кто знает, что у того на уме. Этот мерзавец вполне может изменить своим принципам и устроить какую-нибудь гадость Шермер. Да и много ли надо девчонке, пусть и с сильным даром энергета, если она останется один на один среди ночи с вот таким вот поддонком, как Радов? Пойди потом, докажи что-нибудь.

   Глядя на то, как Радов что-то сказал Лиз, а та в свою очередь вздрогнула, и наконец, отвела взгляд от Егора, чтобы перевести его на куратора, Гардов не выдержал. Тихонько выругавшись сквозь зубы, хромая спустился со ступенек и схватил Лиз за руку.

   - Ты вроде как собиралась сдать меня с рук на руки врачу? Вот и сдавай, - не обращая внимания на шипевшего куратора, он потащил ее к медпункту.

   - Пусти, - Лиз попыталась выдернуть свою руку. – Тебе вроде как не требуется помощь.

   Гардов не ответил и втащил ее в приемный покой. Молоденькая фельдшерица, дежурившая этой ночью, встрепенулась, подняв голову от разложенных на столе бумаг, в одно мгновение оценила обстановку и подскочила со стула.

   - Проходите, присаживайтесь вот сюда. Осторожнее, осторожнее… что же вы так… - она суетилась вокруг Гардова, причитала, но дело свое знала.

   - Так! – в кабинет ввалился злой Радов. – Быстренько обработайте, что там надо, и я его забираю. Карцер за нарушение порядка еще никто не отменял.

   - Вы что? – молоденькая фельдшерица даже подскочила от возмущения и резко обернулась к куратору. – Вы с ума сошли? Какой карцер? Какое обработайте по-быстрому! Да у парня ребра сломаны, и сотрясение может быть?! Да его госпитализировать надо срочно! Обследование провести. Ему покой нужен и лечение.

   - Вот и успокоится в карцере, - не собирался уступать Радов. – Нарушение дисциплины и внутреннего распорядка академии…

   - Даже слышать ничего не желаю! – топнула ногой фельдшер. – Состояние молодого человека не позволяет мне его отпустить. Можете писать рапорт на имя ректора, но отсюда я пациента не выпущу. Еще не хватало, чтобы ему плохо стало в вашем карцере, а меня потом к уголовной ответственности за халатность привлекли. Даже не мечтайте! – и она решительно вытолкала из кабинета не только Радова, но и Лиз, заявив, что пациенту нужен покой, а ей необходимо работать.

   Обследование показало, что ребра у Егора целы и сотрясения, как такового, тоже не наблюдается. Повреждения хоть и болезненные, но не серьезные, однако девчонка-врач, которая сама только недавно встала со скамьи учебного заведения, ни в какую не желала отпускать Егора. Определила его в стационар.

   - Ваше дело лежать и лечиться, - заявила она, захлопнув за собой дверь палаты.

   Егор сдался. На самом деле ему было все равно, где спать. За окнами уже занимался рассвет, бессонная ночь давала о себе знать, да и лекарства, которые его заставила принять деятельная хозяйка медицинского пункта, стали действовать. Гардов точно видел, что среди упаковок с таблетками затесалось сильное обезболивающее. Обычно, он старался не принимать таких препаратов, потому что под их воздействием сдерживать собственный дар становилось труднее, но сегодня откреститься не получилось. Девчонка, гордо именующая себя врачом, только глаза округлила и руками на него замахала, когда он сказал, что обезболивающего не нужно.

   - Вы что? С такими травмами, вам никак нельзя без обезболивающего? Это пока вы на кураже, да адреналин еще не весь выветрился. А что будет через несколько часов? Нет, даже не думайте. Пейте все и спать!

    И вот он в одиночной палате. За окнами уже занимается рассвет. Избитое тело давно уже намекает, что пора дать ему покой. Таблетки начали действовать, голова потяжелела… Спать.

   Гардов быстро стащил одежду, швырнул ее на стул у кровати и, кряхтя, как старый дед, забрался под тонкое больничное одеяло, мало чем отличавшееся от того, что было в его комнате, и уснул еще до того, как голова его коснулась подушки.

   Проснулся Егор от звуков чужих голосов, раздававшихся из коридора. Потянулся, сдавленно зашипев от боли. Дверь в палату распахнулась, вошла Лиз.

   - Привет. Я принесла тебе вещи. Пришлось брать ключи от комнаты у коменданта, - она прошла к стулу возле кровати и сгрузила на него пакет. – Можешь не переживать, ничего лишнего не подсмотрела.

   - Да что там смотреть-то? – буркнул Гардов. Забота Шермер стала для него еще большей неожиданностью, чем ее вчерашнее вмешательство.

   - И вот еще, - Лиз немного смущаясь, вытащила из кармана телефон. Его, Егора, телефон. – Прости, не хотела лезть не в свои дела, но он вибрировал, когда я тебе одежду собирала, и я случайно увидела, что тебе мама звонит. Подумала, что тебе стоит с ней связаться. Я не отвечала, - тут же замахала руками и положила аппарат поверх одеяла. - В деканате я уже отметила, что у тебя больничный лист. Если хочешь, принесу вечером лекции. Я там только пару учебников положила, - она кивком указала на пакет. – Ну, все. Лечись. Я пошла.

   Неловко засунув руки в карманы, Лиз направилась к двери.

   - Шермер! – Егор окликнул девушку, когда та уже взялась за ручку.

   Лиз вздрогнула, но обернулась, вопросительно уставившись на него.

   - Спасибо, - говорить слова благодарности было сложно, но после того, как Шермер не поленилась сходить в общежитие и лично собирала для него вещи, он чувствовал себя, как минимум, обязанным.

   - Не за что, - пожала плечами Лиз. – Поправляйся.

   И она снова взялась за ручку и даже успела надавить, но Егор снова ее остановил:

   - Шермер!

   - Да, - Лиз снова обернулась.

   - Правда, спасибо. И за вчерашнее, тоже. Не думай, я оценил. Никто никогда не бросался на мою защиту с таким пылом. Считай, что я перед тобой в долгу.

   Лиз удивленно приподняла одну бровь. Затем вдруг чуть покраснела и опустила глаза. И вот это уже Егору очень не понравилось. Она определенно что-то задумала. Но отступать было поздно, и он только кивнул, подтверждая свои слова.

   - Что ж… я так понимаю, что ты тоже не особо любишь быть кому-либо должен? – она дождалась его очередного кивка и уже уверенней добавила. – Тогда, думаю, что я знаю, как именно ты мне свой долг отдашь. Говоришь, оценил мое вчерашнее вмешательство?

   - Шермер, не тяни кота за хвост, - немного резко ответил Егор. – Просто скажи, чего хочешь. Я это сделаю и разойдемся.

   Что-то такое мелькнуло в голубых глазах Лиз, но стояла она на приличном расстоянии, к тому же почти сразу отвела взгляд и понять, что именно это было, Гардов не смог. Впрочем, не особо и пытался. На какое-то мгновение, ему показалось, что Лиз Шермер отличается от всех этих красивых и пустоголовых девочек, коих достаточно в Грайне. Хотя, почему на мгновение? Он думал так все пять лет, что исподтишка наблюдал за ней. А сейчас, Егор понял, как ошибался. Она такая же. Как все.

   - Придешь на мою вечеринку в следующие выходные.

   - Чего? – Егор от удивления подался вперед и чуть с кровати не упал. – Рехнулась? Что я забыл на твоей вечеринке?

   - Сам сказал, что должен мне, - Лиз поджала губы и решительно выпрямилась. Еще и руки на груди сложила. Глядя на него укоризненно. – Или уже передумал и решил взять свои слова назад?

   - Не передумал, - хмуро буркнул Егор. – Приду, раз ты так хочешь. Что надо?

   И поскольку Лиз удивленно хлопала ресницами, делая вид, что не понимает о чем он, тихо продолжил:

   - Ну, обычно, такие как ты просят достать им «Черта» или на крайний случай «Угар». Потому и спрашиваю, чего принести?

   Дисциплина в Грайне была строгой. Запрет на мобильники в учебных корпусах и нахождение вне территории после отбоя без специального разрешения, карались строго. А вот за выпивку или запрещенную дурь, к которой и относились упомянутые Егором «Угар» и «Черт», могли не просто отчислить – заблокировать дар и отправить на каторгу. Благо в их стране все еще разрабатывались месторождения шифлока – минерала, повсеместно применяемого для изготовления накопителей или амулетов. Два года на таких рудниках – и даже заблокированный дар выгорал полностью. Наркотические вещества были под запретом. И за распространение, хранение или употребление схлопотать срок было делом минутным. Хотя все это не останавливало «золотую молодежь» Грайна, когда им хотелось оттянуться.

   Еще на третьем курсе, Егор по дурости стал встречаться с одной девчонкой из интуитов. Сам тогда не понял, как так получилось, но неожиданное внимание, красивой и хорошо упакованной Марлены, ему льстило. В одной постели они оказались уже на второй день и тогда-то она, и выдала ему свою просьбу. Девчонки-интуиты хотели попробовать дурь, но понятия не имели, где и как ее достать не засветившись. Их холеные мальчики-аристократы тоже, само собой, не представляли себе, как все это провернуть. Вот Марлена и нашла «способ».

   Дурь им Егор тогда достал. Денег за это стряс столько, сколько за три боя у Крыса зарабатывал. Но заводить «отношения» с такими вот «марленами» зарекся. Хотя, с той конкретной, пару раз пересекался, что в городе, что в академии и не сказать, чтобы они просто за ручки при этом держались.

   - Н-ни-ничего не надо, - испуганно замотала головой Лиз. – Я не… не принимаю и… Ты подсел на дурь?

   - Тише, дура! – рыкнул Егор. – Ты еще в деканате об этом расскажи. Если ничего из перечисленного не надо, то, что тогда?

   - Ничего, - Лиз снова замотала головой.

   - Тогда на кой я тебе там нужен? – не понял Гардов.

   - Просто так! – зло выпалила Лиз.

   - Другой игрушки не нашлось?

   - Знаешь что, - девушка разозлилась не на шутку. Гардов совсем с катушек съехал. – Можешь и не приходить. Я тебе твой долг прощаю. От всей души! – она вылетела в коридор и хлопнула дверью.

   - Хамло! Варвар! Наркот несчастный! – шипела Лиз себе под нос, стуча каблучками по лестнице. – И я еще его целых пять лет любила! Да за что? – но, несмотря на злость, перед глазами вставало изображение Гардова. И пусть плечо и часть груди были покрыты кровоподтеками, кубики на прессе Лиз рассмотрела – Егор не удосужился одеться, когда она вошла, и щеголял обнаженным торсом, прикрываясь только больничным одеялом. Что там у него под одеялом, Лиз, конечно же, не видела, но вот то, что было сверху…

   Когда за Шермер захлопнулась дверь, Егор тяжело вздохнул и откинулся на подушку. Полежал так немного, рассматривая трещинки на потолке. В трещинках ничего интересного не было, но их вид почему-то успокаивал и помогал привести мысли в порядок.

   Лиз Шермер. Странная она какая-то. Егор хмыкнул. Пять лет, что они с Шермер учатся в одной группе, девушка почти не замечала его. Хотя, вот сейчас, если подумать, то она одна из немногих сокурсников, кто никогда не кривился и не фыркал пренебрежительно в его сторону. Всегда была доброжелательна даже мила, если можно так сказать. Относилась к нему ровно. Будь на ее месте кто-нибудь другой, Егор бы грешным делом решил, что таким образом девушка пытается показать свой интерес, но… Лиз Шермер? Та самая Лиз Шермер, которая первая красавица на курсе, отличница и будущая невеста Северьяна Абзалова? В это поверить у Егора никак не получалось. Скорее всего, ей что-то нужно.

   Но тут на ум приходит странный разговор с Роаном Шермером. Вот это напрягло. От Шермера-старшего Егору нужно держаться подальше. Как можно дальше. Это не тот человек, с которым стоит играть в игры. Слишком много власти в его руках. Хотя… в систему сам Егор не верит уже давно, с тех самых пор, как семь лет назад лишился отца.

   Как и всегда, воспоминания об отце, заставили Гардова разозлиться. В душе всколыхнулась ненависть к властьимущим, к тем, кто по какой-то причине решил, что они имеют право решать, кому жить, а кому нет. Для кого закон – это лишь средство добиться своей цели или уничтожить своего врага. Такие, как Роан Шермер, привыкли идти по головам. Что для них жизнь обычного человека, чужой женщины или ребенка? Они никогда не задумываются о том, как это – находиться по другую сторону?

   От этих мыслей Гардова отвлекло тихое жужжание где-то рядом. Дернувшись, Егор потянулся и выудил из складок одеяла свой телефон. Звонила мать.

   - Да, мама, здравствуй.

   - Егор! Ну, наконец-то! Что случилось? Почему ты так долго не звонил и не отвечал? – в голосе госпожи Гардовой звучала тревога.

   - Все в порядке, мама, - рассказывать матери о том, что произошло на самом деле, Егор не собирался, потому очень старался разговаривать с ней спокойно. Не стоит родительнице знать, в какие неприятности постоянно влипает ее единственный сын. Она и так, он уверен, ночей не спит, переживая за него. – Возможности позвонить не было. У нас были полевые учения. А ты же знаешь, что во время занятий нельзя пользоваться телефонами. Но все уже закончилось.

   - Ты сейчас на занятиях? – тревога из голоса матери никуда не делась. – Вам же нельзя разговаривать. Прости, я просто волновалась и…

   - Все в порядке, - в очередной раз повторил Егор. – Занятия еще не начались, я в общежитии. Не волнуйся, со мной все хорошо. Как у тебя дела?

   - Ничего нового. Жду, когда у тебя начнутся каникулы. Очень скучаю.

   - Я тоже, - Гардов улыбнулся, словно бы мать могла видеть эту его улыбку. – И считаю дни до того момента, когда приеду домой.

   - Ну, ладно. Не буду тебя отвлекать. Учись хорошо. И не забывай мне звонить.

   Он попрощался с матерью, отключил телефон и снова откинулся на подушку, прикрыв глаза.

   Мама. Единственный его родной человек. Тревога за нее не оставляла Егора ни на миг. Он боялся. Отчаянно боялся оставлять ее одну, первые годы, даже спать по ночам не мог – снились кошмары. Теперь как-то поспокойнее стало, но все же… мать была одна, а он, Егор, случись что, даже не сможет ей помочь. Это и стало первым фактором, из-за которого Гардов возненавидел собственный дар. Тревога за мать. И ненависть к тем, кто стал причиной смерти отца.

   Система. Власть. Закон.

   Для Егора эти три вещи стали ненавистны. К сожалению, у одаренных не спрашивают, чего они хотят. Особенно, если у них нет высокопоставленных или богатых родителей, способных повернуть любое решение в свою пользу. Если есть дар – будь добр служить государству в той или иной области.

   Свой дар Егор унаследовал от отца. В семье Гардовых, сильный ментальный дар передавался из поколения в поколение. Им гордились. А как иначе, менталов ведь не так и много и они нужны, очень нужны государству. И, как это и было принято в Ровении, все носители подобного дара обязаны были служить стране. Отец Егора был стражем, как и его отец и дед. Только вот ни богатства, ни положения в обществе, ни даже уважения, они так и не заработали. В том городке, где они жили, были свои правила и свои авторитеты.

   Варгош Лири. Практически хозяин города. Он заправлял всем. Решал, кому жить, кому зарабатывать, а кого можно пустить в расход. И ни минуты не стал сомневаться, что делать с честным стражем, которого не получилось ни купить, ни запугать.

   Гардова-старшего обвинили в должностном преступлении. Доказательства были шиты белыми нитками и, если бы это дело вышло за пределы города, в котором все подчинялись Лири, кто знает, чем бы оно могло закончиться? К тому же, матери Егора удалось найти столичного адвоката, который стал слишком рьяно рыть землю в поисках оправдательных фактов. И у него определенно могло бы получиться. Лири забеспокоился, и чтобы не допустить ничего подобного, приказал устранить угрозу.

   Егор до сих пор не может забыть тот вечер, когда в их небольшую квартирку, вломились головорезы Лири, схватили его и заперли в ванной. Что там происходило дальше, он не знает. Выпустила его мать спустя несколько часов. Заплаканная, растрепанная, она долго не могла успокоиться и не желала рассказывать, что произошло.

   А утром, им сообщили, что отец Егора повесился в тюремной камере, оставив записку, что полностью признает свою вину. Ни Егор, ни мать, конечно же в это не поверили, но для местных властей, этого оказалось достаточно для того, чтобы закрыть дело. От дальнейшего расследования, мать отказалась. Лири… эта сволочь снова явилась в их доме в день похорон. На этот раз он пришел один, оставив охранников за дверью. Возможно, считал, что тринадцатилетний мальчишка и хрупкая женщина не смогут оказать ему должного сопротивления, возможно, посчитал себя неуязвимым. Но просчитался. У Егора открылся дар. Жаль только, что в тот день от ментального всплеска пострадали только амулеты Лири. А вот Егору не повезло. Все носители дара обязаны были пройти регистрацию и начать обучение.

   Егора месяц держали в изоляторе, пока ментальные потоки не стабилизировались, а затем отправили в областной центр. К тому времени, сам Гардов уже пришел в себя и понял, что не стоит показывать всем реальный уровень собственного дара. Вспомнил все, чему его учил отец, сильный ментал, и сумел скрыть собственные возможности. На самом деле, Егор надеялся, что его вообще не заставят покидать родной городок. Он не желал оставлять мать, не понимал, что происходит и… прекрасно знал, что защитить ее некому.

   Не вышло. Стараниями Лири, его обязали пройти обучение в закрытой школе для трудных подростков с даром, почти колонии строго режима. Выбраться оттуда не представлялось возможным. Первое время Егор сходил с ума, не зная, что с матерью. Даже сбегал несколько раз, только его всегда ловили и отправляли обратно. Потом он стал умнее. Перестал открыто бунтовать, научился скрывать собственное отношение к окружающему. Жить стало полегче. Жизнь стала почти приемлемой, если бы не тревога за мать. Во время редких свиданий, она ничего не рассказывала, но Гардов видел, что происходит что-то ужасное. Его красавица мама, превратилась в бледную моль. И ненависть к Лири только росла.

   Спустя два года, кураторы рекомендовали перевести его в иное учебное заведение. Егор сам выбрал Грайн и поступил.

   Егор мотнул головой, отгоняя воспоминания. Все это уже в прошлом. Жаль только, что нельзя отомстить второй раз. Лири нашли мертвым на свалке, спустя два с половиной года, после того, как в тюремной камере убили Гардова-старшего. Кто-то просто выжег ему мозги ментальным ударом. Очень сильным ментальным ударом. Виновника, так и не нашли – сырая сила не оставляет никаких следов.

   Егор улыбнулся. А ведь и его проверяли. Только… вот незадача, в то время, когда расправились с Лири, он сидел в карцере здесь, в Грайне. И пусть никаких подтверждений, кроме показаний куратора и охранника не было, не верить им у стражи не было никаких оснований.

   Зато мама стала постепенно возвращаться к жизни.

   Гардов потянулся, разминая затекшие плечи. Осталось не так много. Всего несколько месяцев, а потом он закончит академию, получит диплом, а с ним и назначение на службу. Если повезет, его пошлют отрабатывать куда-нибудь подальше от Грайна и от родного городка. Можно будет забрать с собой мать и начать жизнь сначала.

ГЛАВА 3

Из медпункта Егор сбежал субботним вечером. Ему до чертиков надоело валяться на больничной койке и смотреть в потолок, на котором он, кстати, знал месторасположение каждой трещинки. Казалось, стоит отвернуться, и он может воспроизвести данный рисунок, ни разу не подсмотрев. Конспекты, принесенные Шермер, тоже были прочитаны раз по пять. А больше заняться было нечем. Да и Марианна, та самая фельдшер, которая дежурила в ночь поступления Егора в медпункт, достала его до печенок, оттачивая на Гардове приобретенные за время учебы знания и навыки. Столько процедур Егор за всю свою жизнь не проходил, сколько пришлось пережить всего на пару дней пребывания в академическом медпункте. Таблетки, прописываемые Марианной, он перестал пить уже на второй день, а вот от остального лечения отбиться было не так просто.

   Сегодня же у Марианны был выходной, в стационаре, кроме дежурной медсестры, пожилой флегматичной женщины, никого не было, чем Егор и воспользовался. Оделся, собрал вещи и был таков. Синяки еще не скоро пройдут, а более серьезных повреждений у него не было. Выписку же можно и потом забрать, все равно впереди полтора дня выходных, а в понедельник Марианне не останется ничего другого, как отдать необходимые бумаги.

   Общежитие встретило Гардова тишиной. На выходные большинство студентов стремились покинуть стены учебного заведения. Не останавливало их даже то, что для выезда за пределы Грайна, требовалось получить разрешение. Большинство, не имея официальных документов, просто сбегали в город, и возвращались уже к началу комендантского часа.

   Гардов неторопливо поднялся по лестнице на второй этаж, не спеша прошелся по коридору до своей двери и уже собрался войти, как дверь в комнату по соседству распахнулась.

   - О, Гардов! – Марк Дорсон, интуит, на год младше Егора, выскочил из своей комнаты и резко затормозил, смешно размахивая руками, чтобы не врезаться в Егора. – Привет! Давненько тебя видно не было.

   Последнее он сказал вовсе не потому, что его, в самом деле, волновало отсутствие соседа, а скорее в попытке отвлечь Гардова. Мерзкий характер Егора знали все и точно так же знали, что лучше с ним не связываться.

   - Соскучился? – осклабился Гардов.

   - Д-да нет, - чуть запинаясь, ответил Дорсон. – Просто… тихо у тебя было, вот и… Ну ладно, я это… пойду… Бывай!

   Егор прищурившись, следил за тем, как сосед обходит его по кругу. Не преминул отметить модную укладку и запах туалетной воды, от которого засвербело в носу, дорогой свитер. Егор хмыкнул. Время для выхода в город было уже позднее. Пока от академии доберешься до Грайна, совсем стемнеет, а там и обратно пора возвращаться. Так что Марк точно не в один из баров собирался. Тогда что?

   - Куда собрался? – Егор ловко заступил Дорсону дорогу.

   - Да это… - Марк явно струхнул. В отличие от Гардова, он никакими выдающимися талантами не обладал, дар у него был слабенький, мощным телосложением природа так же обделила. Так что обычно Марк предпочитал неприятностей избегать и в драках не участвовать. – У Шермер во второй общаге сегодня вечеринка, вот я и… - он явно чувствовал себя не в своей тарелке и желал скрыться с глаз соседа как можно скорее.

   До этого дня у Гардова с этим вот конкретным парнишкой никаких конфликтов не возникало. Марк умел быть незаметным и старался не нарываться, что Егор особо ценил в людях.

   - А… точно! – хмыкнул Гардов. И как это он забыл об условии Шермер. – Так ты на вечеринку? Ладно, иди.

   Он отошел от Марка, усмехнулся, когда услышал облегченный выдох со стороны соседа и, больше не обращая на него никакого внимания, вошел к себе.

    В комнате ничего не привлекло его внимания. Несмотря на то, что в отсутствие Егора здесь хозяйничала Шермер, она постаралась собрать необходимые вещи так, чтобы не нарушить странный, но привычный порядок Гардова. Это радовало. Егор терпеть не мог, когда кто-то рылся в его вещах или брал что-то без спросу. Даже матери не позволял этого.

   Собирался он быстро. Душ, свежая одежда. Перед выходом, Егор бросил взгляд в зеркало и скривился. Благодаря манипуляциям Марианны, отек на лице сошел на нет и даже сам синяк значительно посветлел, но не сошел полностью и вид у Егора был… пожалуй, устрашающим.

   - Ну, с этим все равно ничего не поделаешь, - фыркнул Гардов и отправился выполнять условие своей спасительницы.

   Вечеринки в академии официально разрешены не были. То есть, два раза в год, администрация устраивала что-то вроде балов: в середине зимы, и в конце года. Частные праздники студенты обычно старались проводить вне стен академии, в городе, но они редко заканчивались благополучно. Все-таки местные жители не особо жаловали богатеньких одаренных студентов, и каждый второй такой праздник заканчивался или дракой или выяснением отношений в местном отделении стражи.

   На территории же академии устроить вечеринку могли позволить себе немногие. Лиз Шермер относилась как раз к тем, для кого общепринятые законы не играли особой роли. Услышав звуки музыки и смех, раздававшиеся из окон второго общежития, Гардов фыркнул. Да, определенно, Лиз Шермер могла позволить себе что угодно. Он бы не удивился, если она получила разрешение на нарушение внутреннего распорядка от самого ректора.

   Внутри было еще более шумно. Звуки музыки оглушали. Егор поморщился и огляделся по сторонам. Его задачей было найти Шермер и показаться ей на глаза. Хотела Лиз видеть его на своей вечеринке? Что ж, он здесь. Так же как и девушка, Егор Гардов ненавидел ходить в должниках.

   Среди разряженных в пух и прах студентов, Лиз не находилась. Гардов послонялся немного по общему залу, покачал головой, заметив на нескольких накрытых столах, огромные чаши с алкоголем, замаскированным под апельсиновый сок.

   Спиртное в Грайне было категорически запрещено. Для всех. Это правило не обсуждалось и исключений ни для кого не делалось. Если кого-то из студентов ловили на попытке пронести алкоголь на территорию студенческого городка, то карцером здесь не ограничивалось. Многое, само собой, зависело от наличия высокопоставленных родственников и той суммы, которую они могли оплатить за нарушение их чадом правил академии, но наказание все равно было жестким. Только, где вы найдете студента, который на шумной вечеринке довольствуется исключительно лимонадом? Нет таких. И потому из раза в раз, находятся умельцы, способные пронести несколько бутылок крепкого спиртного не только мимо охранника на воротах, постоянно бдящих кураторов, но и обмануть охранные артефакты. Как это удается? Да легче легкого, на самом деле. Гардов и сам не раз проделывал подобные трюки. И к счастью, еще ни единого раза не попался.

   Лиз он заметил совершенно случайно. Девушка стояла рядом со Светланой и хмурилась. Затем, тряхнула светлыми волосами, что-то резко сказала подруге и, развернувшись, направилась прочь из зала. Светлана поставила свой стакан на стол и поспешила догнать подругу.

   - Э, нет, детка! – хмыкнул Гардов. – Так не пойдет. Тебе требовалось, чтобы я пришел? Я пришел. Так что будь любезна в этом удостовериться.

   Егор принялся пробираться к двери, за которой скрылась Лиз, довольно грубо расталкивая тех, кто имел неосторожность попасться ему на пути, не особо заботясь о том, кого он там толкает.

   - Что за?.. – в попытке догнать Лиз, Егор не заметил, что толкнул Абзалова. Тот держал в руках стакан и ярко оранжевый напиток, под который был замаскирован алкоголь, выплеснулся на белоснежный свитер, оставив на нем некрасивые пятна. – Ты? Какого, Гардов? Ты что здесь забыл?

   Северьян смотрел на Егора так, словно видел перед собой какую-то особо мерзкую тварь. Даже забыл, что стараниями Гардова его одежда оказалась испорчена.

   - Совсем сдурел? Тебя сюда кто звал?!

   Прихвостни Абзалова, Майкл Рандоу и Виктор Слободин, тут же подобрались и придвинулись к своему предводителю. Эта парочка чуяла драку так же хорошо, как папочка Абзалова деньги, и они редко упускали возможность развлечься за чужой счет.

   Егор вздохнул, сразу сжал кулаки, но через секунду заставил себя расслабиться и даже растянул губы в улыбке. Не приветливой, скорее, угрожающе-предупреждающей. Конкретно сейчас ему совершенно не хотелось влезать в очередную драку. И дело было вовсе не в том, что после последнего приключения, ребра все еще отзывались тупой болью. Скорее, Гардову не добавлял хорошего настроения тот факт, что хозяйкой этой вечеринки была Лиз. А расстраивать девушку ему категорически не хотелось. Он сам себя не понимал, но отчего-то при мысли, что Шермер посмотрит на него с осуждением или даже отвращением, становилось погано.

   Но Абзалову, Егор ответил довольно грубо:

   - Уж точно не ты.

   - Само собой! – Северьян прищурился и даже сделал шаг по направлению к Егору. – Такому как ты здесь делать совершенно нечего.

   - Правда? – Егор усмехнулся. – Собираешься показать мне мое место?

   Абзалов сжал зубы, а Гардов понял, что попал в точку. Такие, как Северьян Абзалов, с их дорогими шмотками и холеными руками с маникюром, редко опускаются до обычной драки. О, нет. Такие, как Северьян, предпочитают решать проблемы при помощи папочкиных денег. Абзалов скорее наймет кого-нибудь, чтобы разобраться с Егором в темной подворотне, чем сойдется со своим противников в честной драке.

   - Ты… - Северьян задохнулся от возмущения, сжал кулаки. На минуту Егор даже подумал, что ошибся в своих выводах и Абзалов все же не выдержит и попытается врезать ему. – Нарываешься, Гардов!

   Но нет, первый красавчик академии сумел удержаться. Только глазами сверкал и в бессильной ярости сжимал кулаки. Драться на людях он ни за что не станет, побоится уронить себя в глазах окружающих.

   - И что? – Егор усмехнулся еще шире и сделал маленький шажок вперед, наступая на Абзалова. – Что ты сделаешь? Ну же, Абзалов, давай, покажи мне, кто здесь хозяин. – Егор продолжал наступать на Северьяна, а тот неосознанно отступил. И его дружки, такие же чистоплюи, слаженно отступили вместе со своим лидером.

   - Убирайся, Гардов, - подал голос Рандоу. – Тебе здесь совсем не рады.

   - Не говори за всех.

    Егор встряхнулся и, толкнув плечом стоящего на пути Абзалова, направился туда, куда собственно и намеревался до того, как на пути его появилось препятствие. Сегодня ему удалось избежать выяснения отношений с Северьяном, но напряжение между ними нарастает, точно снежный ком и рано или поздно с этим придется что-то делать.

   Северьян тот еще мерзавец, он ни за что не станет выяснять отношения при помощи кулаков, но устроить своему недругу какую-нибудь пакость исподтишка шанса не упустит.

   Гардов, наконец, сумел выбраться из зала для собраний. Остановился на пороге и огляделся по сторонам. Пока он выяснял отношения с Абзаловым и его прихвостнями, Лиз и Светка, конечно же, ушли. И вот где их теперь искать? Егор понятия не имел, в какой комнате живет Шермер, да и желания искать ее по всему общежитию для богатых студентов не имел.

   Чертыхнувшись про себя, он направился к выходу. Нет, можно было бы остаться еще немного и понервировать Абзалова, но что-то подсказывало, что в таком случае он и в самом деле может переступить ту черту, когда даже такой чистоплюй как Северьян не побоится замарать руки и ввязаться в драку.

   - Тебе не кажется, что это уже переходит все границы? - голос Светки послышался из-за неплотно прикрытой двери и заставил Егора остановиться. Он понятия не имел, что находится там, по ту сторону, но раз там была Света, то вполне возможно, что и разговаривала она с той, которую он искал, раз ушли они вместе. Гардов осторожно приблизился к приоткрытой двери и замер. Подслушивать девичьи секреты он совершенно не хотел и никогда этим не увлекался, просто… решил проверить, с кем именно разговаривает Светлана.

   - Да говори уж как есть, - Лиз отчетливо вздохнула. – Я дура. Круглая идиотка.

   - Нет, - продолжала язвить Гроу. – Ты хуже. Ну, подойди уже и все ему скажи. Хуже не будет. Пошлет, так пошлет. Отряхнешься и пойдешь своим путем, зато сама мучиться не будешь и меня мучить перестанешь. А то твой принц уже мне ночами сниться начинает. Ты скоро так дострадаешься, что я Стаса его именем называть начну.

   Лиз засмеялась.

   - И ничего смешного, - бурчала Света. – Мне за него еще замуж выходить, детей от него рожать и… что там дальше? Борщи варить, котлеты там…

   - Стас тебе этого никогда не простит, - со смешком подтвердила Лиз.

   - Вот-вот, и бросит. И тогда, дорогая, я убью тебя. Жестоко. И закопаю.

   Девушки рассмеялись. Егор стоял в шаге от приоткрытой двери и кусал губы. По всему выходило, что он должен вот сейчас уйти. Развернуться и как можно быстрее оказаться подальше отсюда. Но ноги точно приросли к полу. Желание узнать, кто завладел мечтами Лиз Шермер стало непреодолимым, и все моральные терзания по поводу недопустимости его поступка отошли на задний план.

   - Нет, ну правда, Лиз, скажи ты ему уже и все. А там…

   - Я… я скажу. Правда. Но… знаешь, это так сложно. Я просто не представляю себе, как это сделать.

   - Да что там представлять, - Егор словно видел воочию, как Светка, размахивая руками, пародирует сценку. – Подходишь и-и-и… говоришь. Милый мой, я жить без тебя не могу. Спать не могу, есть не могу, только и думаю о том, что… ну и что-нибудь там еще по тексту. А потом так, громко: возьми меня, я вся твоя!

   Лиз засмеялась.

   - Прекрати кривляться.

   - Лиз, правда, ты измучилась вся из-за этой своей любви или что там у тебя. Сколько можно. Ну не съест же он тебя. Не съест. А вдруг, этот твой герой и сам о тебе мечтает? Ты посмотри, какая ты вся умница, первая красавица и вообще мечта всех мужчин от пятнадцати и до ста лет.

   В этот момент Егор услышал чьи-то шаги. Надо было уходить. Но вместо того, чтобы выйти на улицу, он поднял руку и коротко постучал в дверь. Не дожидаясь ответа, резко толкнул ее и вошел.

   - Привет, - коротко поздоровался с девушками и, скрестив руки на груди, прислонился к захлопнувшейся за ним двери. – Ну, ты хотела меня видеть на своей вечеринке? Вот он я. Еще пожелания будут или уже можем считать, что твое условия я выполнил?

   - Га-ардов, - со странной интонацией протянула Светка. Она покосилась на подругу, но Лиз не смотрела на нее, взгляд Шермер был направлен на Егора. И было в нем что-то странное, непонятное. – Ага. – Светлана кивнула своим мыслям, похлопала подругу по плечу, и резко развернувшись (и как это у нее получилось, учитывая высоченные каблуки?), направилась к двери.

   Подошла. Остановилась прямо напротив Гардова, который продолжал загораживать вход. Постояла так несколько мгновений, и когда не дождалась никакой реакции от Егора, подергала того за рукав.

   - Привет Гардов! – звонкий голосок Светы заставил парня поморщиться и отвести взгляд от Лиз. – Рада, что ты жив-здоров и все такое. А теперь, когда мы с тобой наконец-то обменялись любезностями, отойди в сторонку и дай мне пройти.

   - Прошу, - Егор демонстративно улыбнулся девушке, все-таки, Света одна из немногих студенток в Грайне, кто не считал для себя зазорным общаться с ним. – Ваше желание – закон для меня.

   Он распахнул дверь, отвесив Светлане шутовской поклон.

   Девушка фыркнула, тряхнула темными кудряшками и, бросив через плечо ироничный взгляд на подругу, выплыла из комнаты, тихо притворив за собой дверь. Егор снова обернулся к Лиз.

   - Итак?

   - Ты все-таки пришел, - Лиз улыбнулась и подошла ближе.

   - Я все-таки пришел. Ты же этого хотела.

   - Наверное, - Лиз усмехнулась и отвела глаза, закусила нижнюю губу.

   Бред какой-то. И ситуация такая… отвратительная ситуация, стоит признать. Светка сказала, что ей пора перестать прятать голову в песок и признаться в своих чувствах. Подруга утверждала, что ничего страшного не произойдет и даже, если Гардов просто посмеется или сделает что-нибудь похуже, то Лиз это переживет, отряхнется и будет жить дальше, не заморачиваясь.

   Только вот сама Лиз была в этом совершенно не уверена. Она трусила. Оно и понятно, та же Света была уверена в том, что чувства Лиз не настоящие. Первая влюбленность, уязвленное самолюбие, стремление во что бы то ни стало добиться желаемого… Лиз слишком хорошо знала подругу и прекрасно понимала все ее недомолвки и ужимки. Светка поддерживала, да. Только вот Светка не чувствовала того же, что чувствовала Лиз.

   - Так зачем я тебе был нужен на этом твоем… празднике жизни? – Гардов стоял напротив, по-прежнему скрестив на груди руки и прислонившись плечом к косяку.

   - Прости? – голубые глаза Лиз расширились. Девушка так глубоко погрузилась в свои невеселые размышления, что на некоторое время выпала из реальности. Голос Егора заставил ее вздрогнуть.

   - Что ты задумала, Шермер?

   - Почему ты думаешь, что я что-то задумала?

   - А как иначе? Зачем тебе понадобилось видеть меня на этой вечеринке? Как-то ранее я не наблюдал за тобой подобных стремлений.

   - Я никогда раньше не устраивала вечеринок, - растеряно произнесла Лиз. – Это первая.

   - Поздравляю, - Егор чуть склонил голову, издеваясь. – Она удалась… наверное. Мне трудно судить, поскольку раньше я не удостаивался чести быть приглашенным ни на одну.

   - Да, - Лиз улыбнулась, вдруг почувствовав себя чуть увереннее, нащупав ту ниточку, за которую можно было потянуть. И пусть только что придуманное объяснение даже ей самой казалось надуманным, но ничего иного в голову просто не приходило.– Ты всегда держался особняком, и я подумала… это неправильно. Мы уже пять лет учимся вместе, но до сих пор и не… не…

   - Хватит, Шермер. Давай ты на этом остановишься, хорошо? Сделаю вид, что поверил в твой душевный порыв сплотить однокурсников, и мы просто разойдемся. И все будет как раньше. Я не трогаю тебя, а ты со своими прихвостнями по-прежнему не обращаешь внимания на меня. Договорились?

   - Нет, - Лиз упрямо поджала губы. Странно, когда Гардова нет рядом, она думает о нем, мечтает, представляет себе всякое… не всегда приличное, да. Но вот стоит только им оказаться на расстоянии вытянутой руки, как настрой и слова Егора просто выводят ее из себя. Злят до чертиков. Она не привыкла к тому, что ею пренебрегают. Не привыкла чувствовать себя так… словно она вовсе не Лиз Шермер, а… а… обычная, ничем не интересная девчонка, каких много.– Не договорились, Гардов. Почему ты так себя ведешь? Я тебя обидела? Сказала что-то? Или сделала? Я просто хочу понять, почему каждый наш разговор заканчивается ссорой? Это оскорбительно, в конце концов!

   - О! – Егор рассмеялся. – Так в этом все дело? Тебя бесит сам факт, что не все вокруг преклоняются перед тобой? Не все смотрят тебе вслед влюбленным взглядом?

   - Так ты обо мне думаешь? – Лиз прищурилась. – Интересно, чем же я заслужила подобное отношение? Ну же, Гардов! Выскажи мне свои обиды, поделись разочарованиями!

   - Много чести, - зло выплюнул Егор и оттолкнулся от двери. – Считаю, наше общение на сегодня подошло к концу. Счастливо оставаться.

   Он махнул рукой на прощание и потянулся, чтобы открыть дверь. Только вот Лиз не собиралась сдаваться так просто. Гардов не шел на контакт, любую ее попытку пробить его броню, парень просто игнорировал. И вот, наконец, когда она смогла его разозлить по-настоящему, заставить проявить чистые эмоции, собирался уйти. Позволить ему так поступить не могла уже Лиз.

   - Не смей уходить! – девушка тоже сделала шаг вперед и попыталась схватить Гардова за руку. Он в это время уже открыл дверь. – Мы с тобой не договорили!

   - А как по мне, говорить нам больше не о чем, - Егор резко дернулся, высвобождая свою руку, но в запальчивости не рассчитал силу и дернул слишком сильно. Лиз не удержалась и начала падать на него. Стараясь удержать равновесие, она обхватила его за плечи.

   Возможно, все так бы и закончилось, если бы у этой сцены не оказались свидетели.

   Северьян Абзалов со своими друзьями в это время находился в холле общежития. Он искал Лиз, и когда распахнулась одна из дверей, увидел только часть сценки, где Гардов резко махнул рукой, а Лиз, покачнувшись, схватилась за него. Подогретый слишком большим количеством спиртного, разозленный прошлой встречей с Гардовым, который вызывал у Северьяна чувство брезгливости и страха одновременно, Абзалов понял происходящее по своему. Ему показалось, что Гардов ударил девушку, а этого Ян уже никак не мог стерпеть.

   Глаза в глаза. Всего лишь миг, но для двоих он растянулся на целую жизнь. Егор инстинктивно подхватил падающую девушку, прижал к себе. Всего на секунду заглянул в ее глаза и совершенно забыл о том, где он и что происходит. Лиз была рядом. Так близко, что от этой близости кипела кровь, и мысли неслись прочь на сумасшедшей скорости. И Лиз потерялась во времени. Забыла, как дышать, забыла о том, где она находится и совершенно не обратила внимания на то, что у них есть свидетели.

   - Ах, ты, паскуда! – взревел Абзалов.

   Он стремительно преодолел расстояние, отделяющее его от замершей на пороге комнаты парочки и, оттолкнув Лиз, размахнулся, стремясь проучить Гардова.

   От первого удара Егор увернулся. От второго тоже, уйдя в сторону. Сработали инстинкты, выработанные годами из-за участия в подпольных боях. Тело двигалось само, пока разум еще только осознавал, что происходит. Но Северьян не собирался сдаваться так просто и продолжал нападать. Стоит отметить, что, несмотря на алкоголь, бурлящий в крови и ярость, клокотавшую внутри, Абзалов определенно знал, что делает. Выверенные, отточенные движения говорили сами за себя. Северьян Абзалов определенно умел драться. А так и не скажешь.

   Егору приходилось несладко. Хотелось врезать тупому придурку, сорвать злость, выплеснуть ярость, что давно уже копилась внутри, но он прекрасно понимал, что любое его движение против Абзалова добром не закончится.

   Приходилось уворачиваться. Кружить по холлу общежития, уклоняться от ударов и держать эмоции под контролем. Драка на территории Грайна добром не закончится.

   Лиз, сразу опешившая от происходящего, наконец, пришла в себя.

   - Северьян! Немедленно прекрати! Ты что творишь?!! – девушка бросилась вперед, в попытке остановить драчунов, но была перехвачена Слободиным.

   - Не суйся, - коротко рыкнул приятель Абзалова, удерживая девушку. – Без тебя разберутся.

   Рандоу же в это время сумел подобраться к Егору со спины и, воспользовавшись тем, что внимание Гардова было полностью поглощено нападением Северьяна, схватил его, удерживая на месте. Абзалов осклабился.

   Тело, не до конца, оправившееся от предыдущих упражнений взвыло, Егор на секунду утратил связь с реальностью. От боли просто потемнело перед глазами. Он дернулся, но Рандоу держал крепко. Так крепко, что не вырвешься. А Северьян уже приготовился нанести удар.

   В последний момент, Егору удалось извернуться и удар, направленный в челюсть угодил в плечо.

   - Прекратите!!! – Лиз пыталась вывернуться из хватки Слободина, но силы были определенно не равны. – Северьян прекрати!!

   - А вот сейчас, - Абзалов не обращал внимания на крики Лиз. Он смотрел только на своего противника и улыбался, потирая кулак правой руки, - мы с тобой поговорим. Так поговорим, Гардов, что ты раз и навсегда запомнишь, кому не стоит переходить дорогу.

   - А не боишься, - Егор еще раз попытался вырваться, но тело не слушалось. Полученные в результате схватки в городе травмы давали о себе знать. Синяки болели нещадно и перед глазами то и дело вспыхивали золотистые искры.

   - Я? – Абзалов расхохотался. – Не мне надо бояться, Гардов. В любом случае, это ты напал, а мы всего лишь защищались.

   - Да ну? – Мысли метались хаотично, Егор пытался придумать, как избежать избиения.

   - Ну да. Или ты думаешь, тебе кто-нибудь поверит? Знай свое место, мразь. Кто ты и кто я!

   - Если мне не изменяет память, то вы оба студенты академии Грайн, на территории которой запрещено решать проблемы силовым методом, за исключением специально оборудованных помещений для проведения тренировок. Удивительно, что доучившись до пятого курса, вы этого не знаете, господин Абзалов.

   Профессор Туров, поправил очки и усмехнулся. За его спиной маячили две внушительные фигуры – старшекурсники менталы, в обязанности которых входило патрулирование территории академии в сопровождении дежурного преподавателя. Очевидно, в эти выходные не повезло как раз таки Турову. Дежурить выпало ему.

   - Двое на одного, - продолжал профессор, ухмыляясь так мерзко, что у Егора заныли зубы. – Однако, - препод поцокал языком, покачал головой, снова усмехнулся. – Отпустите Гардова, Рандоу. Свой неуд вы уже заработали, как и сутки в карцере.

   Майкл тихо выругался и отпустил Егора.

   - Гардов, Абзалов, - продолжил Туров, - с вами разговор отдельный. Идемте.

   - Подождите, профессор, - Лиз наконец-то удалось вывернуться из хватки Слободина. Она смело вышла вперед и встала рядом с Егором, чем изрядно удивила всех присутствующих. – Гардов не виноват. Я все видела.

   - Шермер, - улыбка Турова буквально сочилась ядом, - вы как всегда вовремя, а то, признаться, я несколько растерялся и упустил из вида происходящее. Итак? Я вас слушаю. Как вы объясните устроенный вами беспорядок?

   - Э… - девушка растерялась.

   - Вам нечего сказать? – Туров точно выполнил план по язвительным улыбкам. – Что ж… в таком случае вы тоже находитесь под арестом. Думаю, несколько часов в карцере быстро вернут вам ясность мыслей.

   - В… в карцере? – глаза Лиз стали напоминать блюдца. – Но… но…

   - А как вы думали, Шермер? Правила академии ясны – за любое их нарушение следует расплата.

   Этой ночью в Грайне случилось небывалое – почти весь пятый курс за нарушение внутреннего распорядка провел сутки в карцере. Туров сорвал карт-бланш. Его не заботило наличие у большинства студентов, присутствовавших на вечеринке Лиз, влиятельных родственников или покровителей. Он в полной мере оправдал свое отношение к студентам – титулы и капиталы не ограничивают в ответственности за поступки.

   А в понедельник всю группу ждал еще один сюрприз.

   - Итак, господа, - Туров окинул студентов насмешливым взглядом. Всю группу только-только выпустили из карцера и сразу же собрали в одной из аудиторий. Даже переодеться не позволили. – Ваше поведение оставляет желать лучшего. Такое вопиющее нарушение порядка академии, пренебрежение к администрации… - профессор поцокал языком. – С этим надо что-то делать. Господин ректор согласился с моими доводами и… - тут он улыбнулся еще шире, и от вида этого оскала всю группу как по команде передернуло – от Турова можно было ожидать любой гадости. – В общем, у вас есть час, господа. На сборы. Мы с вами отправляемся на полевую практику.

   Многоголосый, полный невыразимого страдания стон был ему ответом.

   В общежитие Егор так и не попал. На выходе из учебного корпуса, его поджидал старшекурсник интуит с сообщением, что Гардова срочно ожидают в медпункте. Можно было бы проигнорировать и отправиться по своим делам, но Егор не понаслышке знал, что подобные хвосты в Грайне стоит подбирать сразу и не позволять долгам накапливаться.

   И потому вместо того, чтобы как остальные одногруппники, отправиться в общежитие, чтобы подготовиться к полевой практике, Гардов направился в медпункт, где почти час выслушивал охи и вздохи Марианны, которая искренне считала, что ее пациент еще не готов к выписке.

   - Просто оформите бумаги, - с трудом сдерживаясь, в десятый, наверное, раз попросил Егор. – И разойдемся.

   - Как у тебя все просто, - воскликнула юная медичка. – А если начнутся осложнения? Я потом отвечать буду?

   - Да какие осложнения, я же здоров!

   - Все вы так говорите, - сдаваться Марианна не торопилась и продолжала настаивать на своем. – Нельзя так относиться к своему здоровью. Вы должны пройти обследование. Я сейчас выпишу вам направление.

   Отбиться от Марианны удалось, с трудом, но у Егора получилось вырваться из цепких лапок юного дарования. Права, время, отведенное Туровым на сборы, подошло к концу, и когда Гардов покинул медпункт, то увидел столпившихся возле учебного корпуса, студентов.

   - Все собрались? – Туров сдвинул очки на кончик носа и придирчиво оглядел группу. – Замечательно. Сейчас получаем сухой паек и выдвигаемся.

   Егору оставалось только выругаться и последовать за остальными парнями из группы. Переодеться, и захватить вещи он уже не успевал.

   Дорога до места назначения оставила после себя лишь ноющую боль в мышцах и стойкое отвращение к теории построения энергетических щитов. Когда группа из тринадцати студентов и одного преподавателя, наконец, вышла на небольшую полянку, со всех сторон окруженную вековыми соснами, день уже клонился к вечеру. Энтузиазму Турова можно было лишь позавидовать. Всю дорогу до стоянки, он увлеченно читал лекцию о структуре энергетических щитов. Не умолкал ни на минуту. И ладно бы еще, просто говорил – это студенты еще могли бы пережить – так нет, профессор определенно вознамерился вбить своим ученикам максимум знаний, не заботясь при этом их мнением.

   - Это кошмар какой-то! – простонала Лиз, сбрасывая на землю увесистый рюкзак и плюхаясь рядом с ним на траву. – Я ног не чувствую. И есть хочу.

   - Знаешь, - Света последовала примеру подруги и тоже опустилась на землю, откинулась назад и раскинула в стороны руки, - если выбирать между гудящими ногами и дополнительной лекции о структуре щитов, то я предпочту первое.

   - Слабачки, - фыркнул Стас. Весь путь до стоянки, парень не отходил от девушек, помогал на переходах, даже предлагал Светлане понести ее вещи, на что девушка только фыркнула. – Не так уж и много мы прошли. Всего несколько километров. Дорога была ровная, по лесу всего ничего пришлось топать.

   - Сам такой! – обижено пробурчала Светка, поднимаясь с травы. – Я же не виновата, что в детстве не увлекалась туризмом и по горам, аки коза, не скакала.

   - Где ты видишь здесь горы? – удивленно вскинулся Стас. – Это даже предгорьем трудно назвать. Лес и лес, подумаешь, немного холмов. Так и что?

   - Так, господа студенты! – звонкий голос Турова раздался над полянкой, где в разных позах отдыхали будущие энергеты. – Хватит разговоров. Обустраиваем лагерь. Я надеюсь, все взяли с собой палатки и спальные мешки? Предупреждаю, ночевать под открытым небом, конечно, романтично, но ночами здесь температура бывает минусовой. Так что вперед, после обеда, будем отрабатывать построение Паутины.

   Студенты в очередной раз слаженно застонали и принялись подниматься на ноги. Подобные вылазки были не в новинку. За пять лет обучения, они уже не единожды выбирались на вот такие полевые учения. Горная гряда, расположенная севернее Грайна, почти полностью искажала энергетический фон, а полянка, на которой располагался сейчас лагерь, так и вовсе была со всех сторон экранирована от влияния извне. Что создавало идеальные условия для оттачивания навыков.

   Палаточный городок вырос за полчаса. Сухпаек, выданный в академии, изрядно уменьшился, голоса студентов зазвучали бодрее.

   - Итак, господа студенты! – Туров вышел в центр небольшого пятачка и потер ладони. – Приступим. Кто скажет мне, почему мы остановились именно здесь? Гроу?

   - Потому что эта полянка почти полностью экранирована от влияния энергетических потоков. Они огибают ее по кругу, но не пересекаются внутри, - заученно выдала Светлана и уже тише, так чтобы слышали ее только те, кто стоял рядом, добавила: - И потому что вы – тиран и любите издеваться над студентами.

   - Что стало тому причиной? – Туров если и услышал слова Светы, то не подал вида. - Абзалов.

   - Горы. Они отражают энергию, искажают поле.

   - Хорошо, - Туров удовлетворенно кивнул и улыбнулся. - Вы все знаете о том, что дар, данным нам всем при рождении, может разделяться на три составляющие. Об этом, я надеюсь, рассказывать не надо? Так вот, вы – энергеты. В чем ваша особенность? Лагодин.

   - Мы используем внешние потоки. Силовые и энергетические линии, которые пронизывают структуру мира.

   - Так, - согласно кивнул Туров. Он развлекался. Вопросы, задаваемые профессором, были на уровне школьной программы. Об отличиях энергетов от менталов или интуитов не знали разве что младенцы. – А теперь, кто скажет мне, как себя будет чувствовать истинный ментал на этой полянке?

   Студенты опускали глаза, стараясь слиться с обстановкой. Вопрос был с подвохом.

   - Гардов.

   - Никак не будет, - хмуро бросил Егор, поежившись.

   - Обоснуйте, - не собирался отставать Туров.

   Егор вздохнул. Сунул руки в карманы брюк и перекатился с пятки на носок. На препода он по-прежнему не смотрел, как впрочем, и на своих одногруппников.

   - Дар менталов основывается на использовании в первую очередь внутренних потоков. Собственного резерва. Отсутствие энергетического поля для них не является препятствием.

   - Объяснение не совсем тактичное, но, тем не менее, все верно. Дар ментала заключается в том, что одаренные с таким уровнем могут использовать не только внешние потоки, но и внутренние, как и интуиты. Последние, кстати, тоже могут воздействовать своим даром. Для интуитов, как и для менталов, внешние потоки играют второстепенную роль. От первых зависите только вы, энергеты. И вот вам задание, - профессор хищно улыбнулся и предвкушающее потер ладони, - научиться чувствовать свой внутренний резерв. Приступайте.

   - Но… это невозможно! – первым успел прийти в себя после сногсшибательного заявления препода, Абзалов. – Вы же сами сказали, что мы – энергеты и не имеем внутреннего резерва.

   - Вы плохо меня слушали, господин Абзалов, я сказал, что вы используете в основном именно внешние потоки. Про то, что у вас нет внутреннего резерва я ничего не говорил. Он есть у каждого, только не каждый одаренный может им пользоваться. Сила вашего дара такова, что она не подразумевает под собой этого. Но, тем не менее, каждый из вас имеет свой резерв. И я желаю, чтобы сейчас, вы определили его границы. Приступайте!

   Егор вздохнул и первым из всей группы опустился на траву. Он и без Турова прекрасно знал свои возможности, но не собирался спорить с профессором. Себе дороже.

   Егор закрыл глаза и приготовился вздремнуть. Пусть Туров думает, что он полностью погрузился в себя, главное не захрапеть в неподходящий момент. Почувствовав какое-то шевеление рядом, Гардов приоткрыл один глаз – рядом на траву опускался Лагодин. Похоже, Стасу пришла та же светлая мысль. Парни переглянулись, послали друг другу сдержанные улыбки и синхронно выпрямились, закрыли глаза.

   Егор с трудом сдерживался, чтобы не улыбаться, слыша, как где-то рядом пыхтит Светлана.

   - Туров совсем рехнулся? – шипела она на ухо Лиз. – Чего он хочет? Какие внутренние резервы?

   - Тихо, - так же шепотом осадила ее Лиз. – Он на нас смотрит.

   - И пусть смотрит… мамочки мои, я же потом ноги не разогну! И что, мне так и ходить до конца жизни с такими калачами? И в попу что-то колет… Ай! Тут комары, как вампиры.

   - Мисс Гроу, какие-то проблемы? – Туров, расположившийся чуть в отдалении от группы студентов, заметил возню Светланы.

   - Нет, профессор, все в порядке, - нарочито бодро провозгласила девушка.

   - Тогда не мешайте остальным.

   - Вот старый хрыч, - прошипела Светка так, чтобы ее слышали только те, кто находился в непосредственной близости. – Сам-то небось сейчас спать будет. А нам сиди тут, ноги выкручивай.

   - Успокойся уже, - тихо осадил невесту Стас. – Сиди и молчи. Постигай… свой внутренний резерв. Кто знает, может он у тебя все же есть.

   - Ах ты гад! – снова зашипела Светка и потянулась, чтобы ткнуть жениха маленьким кулачков в плечо. Неудобная поза подвела и девушка, не удержавшись, рухнула на Стаса. – Ой!

   - Мисс Гроу! – произошедшее не осталось для профессора в тайне. Туров нахмурился и поднялся со своего места. – Что у вас там происходит?

   - Все в порядке, профессор. Это просто… маленькая неприятность.

   - Как-то много у вас этих неприятностей.

   - Мне неудобно!

   - Вот как? – профессор приблизился к студентам, которые в этот самый момент активно делали вид, что погрузились в себя так глубоко и так надолго, что достать их из этого самого «глубоко» нет никакой возможности. – Идите сюда. Вставайте, вставайте, мисс Гроу. Раз все так печально, то я не буду вас заставлять.

   - Правда? - недоверчиво переспросила Светка, с трудом распутывая ноги и поднимаясь.

   - Конечно, не стоит мешать вашим сокурсникам постигать всю глубину собственного дара. Вместо этого мы с вами повторим правила построения зеркальных щитов. Вон там, за теми деревьями как раз есть подходящее местечко, где энергетические потоки нисколько не искажены.

   Светка застонала. Она только сейчас поняла, что попала в ловко расставленную Туровым ловушку. Но было поздно. Профессор настойчиво подтолкнул ее к деревьям.

   Лиз вздохнула. Рядом тихо выругался Стас, но никто из них не решился вступиться за подругу. С Туровым такое все равно бы не прокатило, а практическое задание по щитам… Лиз еще не забыла, как отрабатывала последнее. Нет уж, лучше она посидит здесь, на солнышке. Подумает о своем. А Светка… сама виновата, ее никто не заставлял привлекать внимание препода.

   Лиз, как и остальные студенты, прекрасно понимала, что вся эта чушь с внутренним резервом, просто способ тонко поиздеваться. Истинный энергет редко когда может развить дар слабого интуита, а уж о том, чтобы расширить свои способности до способностей менталов так и вовсе можно не мечтать. И профессор прекрасно знает об этом, как знают и все студенты.

   Но спорить не станешь, а не то быстро окажешься напротив Светы и будешь до звездочек перед глазами практиковаться в построении щитов. А Туров потом, по результатам практических, еще и отметок может наставить. И не обязательно хороших. А правила в Грайне на этот счет четкие, получишь неуд – придется снова отрабатывать.

   И потому, Лиз постаралась расслабиться, поерзала на траве, устраиваясь поудобнее и попыталась «погрузиться в себя».

   В отличие от большинства своих одногруппников, Лиз была интуитом, как ее мама. Только не развивала свои способности, оттачивая совершенно иные навыки. Это решение было принято осознанно и до сих пор девушка ни разу не пожалела и не задумалась о том, как бы все могло повернуться, выбери она другой факультет.

   Вспомнилась вдруг мама. Стало грустно, в носу защипало от слез. Лиз полностью погрузилась в свои переживания. Она редко позволяла себе такое, но тут просто не могла удержаться. Будь мама жива, Лиз бы попросила у нее совета, поделилась бы своими переживаниями, рассказала о чувствах. Светка – это хорошо. Она лучшая подруга, о которой только можно мечтать. Но… Светка – это Светка.

   А Лиз очень не хватало матери. Она скучала.

   Грусть полностью захватила девушку, по щеке медленно скатилась слезинка. Потом еще одна…

   - Эй, Шермер… - тихий голос и едва ощутимое прикосновение к плечу, заставили Лиз вынырнуть из невеселых размышлений.

    Девушка вздрогнула и распахнула глаза, с удивлением заметив, что солнечный полдень сменился едва заметными сумерками. Это сколько же они тут просидели? И как она не заметила?

    - Шермер, ау! – Лиз вздрогнула и подняла удивленный взгляд на Егора. – Ты это, прекращай экранировать, а то у нас уже полгруппы обрыдалось.

   - Что?

   - Заканчивай страдать. Ты транслируешь свои чувства.

   Лиз удивленно огляделась. Егор был прав. Сидящие вокруг нее однокурсники уже пришли в себя, но на щеках девушек виднелись влажные дорожки от слез. Парни же выглядели несколько обескуражено.

   - Дааа… - качнул головой Егор. – Ну ты даешь, Шермер. Зато Туров может радоваться. Благодаря его практике, в тебе проснулся иной дар.

   - Он у меня всегда был, - сквозь зубы прошипела Лиз, растирая затекшие ноги.

   Происшествие с Лиз обсуждалось до темноты. Туров только усмехался и почему-то задумчиво поглядывал на Егора. Возникший феномен, профессор объяснил тем, что на самом деле Лиз Шермер была врожденным интуитом, и старательно пыталась подавит этот свой дар.

   - Зря, Шермер, очень зря, - напоследок резюмировал профессор. – Хороший интуит всегда лучше посредственного энергета.

   - Да кто угодно лучше энергета, - фыркнула Светка. Девушка после многочасовой практики по построению щитов выглядела так, словно несколько дней занималась тяжелым физическим трудом и почти не спала. Она сидела прямо на траве, прислонившись к Стасу, и постоянно зевала, терла кулачками глаза и, казалось, что если бы не поддержка Лагодина, Светлана бы давно уже рухнула в траву, как подкошенная.

   - Не скажите, - профессор задумчиво качнул головой. – Посмотрите вон туда, - он указал на палаточный лагерь. – Все ваши палатки специально улучшены. С помощью особого переплетения энергетических потоков, они не промокают, сохраняют внутри комфортную температуру, благодаря чему вам не страшны даже низкие температуры. Они почти полностью изолируют звук и не пропускают свет. А также я уверен, что вы озаботились улучшенными энергетическими светильниками. Многие из вас пользуются в быту улучшенными вещами, но почему-то никто не задумывается о том, что ни менталы ни интуиты не способны на созидание. Только энергеты. Так что вы в корне не правы, мисс Гроу. Энергеты важны, причем даже куда больше, чем все большинство одаренных. Те же менталы в большинстве своем разрушители. Их таланты используются в силовых структурах. Не скрою, это почетно, но… - Туров пожал плечами. – С интуитами дело обстоит чуть лучше. Из них получаются неплохие целители душ, врачи, те же следователи. В последнее время интуиты широко применяют свои способности в пиар-компаниях и рекламе, хоть для подобной деятельности и существует ряд жестких ограничений. А вот энергеты… энергеты необходимы во всех сферах. Так что не стоит принижать собственную значимость.

   - Но все же, как у Шермер получилось зацепить своими эмоциями нас всех?

   - Студентка Шермер слишком глубоко погрузилась в свой дар и не выставила щиты, - Туров улыбнулся и пристально посмотрел на Лиз. – Что не удивительно, поскольку она просто не знала своих истинных возможностей, но что говорит в пользу необходимости дополнительных занятий по щитам для мисс Шермер.

   Лиз застонала, уронив голову на руки. Меньше всего ей хотелось тратить время на дополнительные занятия с Туровым. Она прекрасно знала, насколько увлекающимся бывает профессор.

   - И подумайте над тем, чтобы сменить специализацию. По окончании этого года у вас будет такая возможность. Закончите аспирантуру по другому направлению.

   - Меня это не интересует, - Хмуро ответила Лиз. Она-то уж думала, что мамино наследство не проявится так ярко, а вон как оно все получилось. Своими переживаниями она зацепила всю группу и даже заставила девчонок плакать. Хорошо еще, что парни в этом отношении не настолько восприимчивы, а то врагов бы у нее прибавилось.

   Они просидели еще несколько часов, задавая Турову вопросы и получая на них ответы. Сейчас ехидный профессор был как никогда доброжелателен, с удовольствием выслушивал студентов и не чурался отвечать на их вопросы и разъяснять непонятные моменты. Профессор оказался неплохим рассказчиком, и даже тот факт, что все его рассказы касались непосредственно учебной программы, никого не напрягал. Было интересно.

   - Что ж, господа, уже поздно. Да и холодно становится. Давайте-ка спать, - Туров первым поднялся на ноги. – Завтра нам предстоит еще практикум по построению зеркальных щитов, так что отдыхайте и набирайтесь сил.

   Со стороны студентов донеслись горестные вздохи, но спорить никто не стал. Медленно, группа расползлась по палаткам.

   - Лиз, - Абзалов приблизился к девушке и по хозяйски обнял ее за талию. – Пойдем ко мне.

   - Мне есть где спать, - несколько сухо ответила Лиз, выпутываясь из нежелательных объятий.

   - Да ладно, - Северьян, казалось, совершенно не замечал, что Лиз старательно избегает его общества. – Оставь этих голубков в одиночестве. Да и потом… - он наклонился к самому уху девушки и жарко зашептал, - у меня вся палатка свободна. Больше места.

   - А сам куда подашься? – Лиз наивно округлила глаза.

   - В смысле? – не понял намека Северьян. – Я с тобой буду. А то вдруг ты замерзнешь.

   - Ой, нет, - Лиз даже головой покачала для пущей убедительности. – У нас палатка с подогревом. А я так не люблю мерзнуть. Спокойной ночи, Ян.

   И девушка шустро шмыгнула в свою палатку, оставив Абзалова зло шипеть проклятия и сжимать кулаки. Егор был единственным свидетелем этой сцены и пусть не слышал всего разговора, понял, что Северьяна прокатили. С трудом сдержался, чтобы не отпустить пару ехидных реплик, но вовремя вспомнил о происшествии на вечеринке у Шермер и придержал язык за зубами.

   Устраивать драку здесь и сейчас ему определенно не хотелось. А в том, что на помощь к Абзалову прибегут его дружки, сомнений не было. Как не было их и в том, что и на этот раз Туров не будет разбираться, кто прав, а кто виноват.

   Студенты расползлись по палаткам. Егор остался снаружи в одиночестве. Посидел немного, затем решил пройтись, чтобы разогнать кровь. Ложиться спать на холодной земле его никак не прельщало, но и просто просидеть всю ночь, рассматривая луну и звезды, не хотелось. Стоило придумать, как провести время.

   Гардов медленно брел мимо палаток, раздумывая о чем-то своем. Когда он поравнялся с самой крайней, споткнулся, почувствовав, как кто-то потянул его за рукав. Первым порывом было садануть сырой силой, но Егор сдержался. Даже нашел в себе силы присесть. А когда встретился взглядом с голубыми глазами Лиз, чуть не завалился на спину.

   - Долго там стоять будешь? Холодно.

   - Серьезно?

   - Заходи, - Лиз снова потянула его за рукав, откидывая тонкую створку палатки.

   - Да ты шутишь!

   - Предпочитаешь провести ночь под открытым небом? - прошипела Лиз, силой пытаясь затащить Гардова в палатку.

   Тот упирался. Сам не понимал почему.

   - Мне не привыкать.

   - Слушай, Гардов, - это не выдержал Стас. Он приподнялся на локте, осторожно, чтобы не потревожить уснувшую у него под боком Светлану, - прекрати ломаться. Вползай уже и закрой за собой вход. И тихо, а то я сам тебя придушу.

   Эта фраза стала решающей. Только что Егор был намерен отбиваться от Шермер и ее предложения, но стоило вступиться Лагодину, как он забрался в палатку, закрыл за собой вход и только после этого стал осматриваться.

   Палатка была не очень большой, но вчетвером они вполне могли в ней поместиться. Тонкая ткань не пропускала влагу, специальные плетения, внесенные в ее основу, блокировали звуки, так что можно было не переживать, что с той стороны кто-нибудь может подслушать разговор. В купол был вделан энергетический светильник, сейчас испускающий слабый желтоватый свет. Два спальника. В одном устроились Стас со Светланой. И если молодой человек в данный момент приподнялся на локте и сверлил Егора пристальным взглядом, то Светка уже сопела, уютно свернувшись калачиком под боком у жениха. Второй спальник был занят Шермер.

   - Снимай ботинки и куртку, - прошептала Лиз, расстегивая молнию на мешке. – Спальник не очень большой, но вдвоем мы должны поместиться. По крайней мере, обычно помещались, - добавила она не очень уверенно, рассматривая Егора.

   - Спасибо, - произнес Егор, - только не уверен, что это хорошая идея. Я могу и так.

   - В твоих способностях, Гардов, - прошипел Стас, все еще бросая на него странные взгляды, – никто не сомневается. Но что-то мне подсказывает, что в горах ты раньше никогда не ночевал.

   - И что из того? – поинтересовался Егор, стаскивая кроссовки и аккуратно располагая их возле выхода, рядом с обувью остальных.

   - Да потому что, будь у тебя подобный опыт, ты бы знал, что осенними ночами температура здесь опускается до минусовой. И не смотри на меня так, я знаю, что говорю. Ты околеешь к утру. Так что не спорь и лезь в спальник, пока у Лиз случился приступ человеколюбия. И тихо! Если разбудите Свету, я вас обоих на улицу выставлю.

   - Да не бойся ты так, - фыркнула Лиз. – Не съем я тебя и даже приставать не буду. Если бы Светка уже не отрубилась, поменялись бы местами со Стасом. А так…- Она развела руками.

   Егор вздохнул. Криво усмехнулся и стянул куртку. Смысл спорить и ломаться как барышня на сеновале. В конце концов, он не просил о помощи, но и не настолько смел, чтобы от нее отказаться. Тем более, когда помощь на самом деле необходима и ее тебе так настойчиво предлагают.

   - Куртку с той стороны положи, - подсказала Лиз. – Утром она, конечно, будет неприятно холодная, но зато спать будет теплее.

   - У тебя тоже есть опыт ночевки в горах? – поинтересовался Егор, забираясь в спальник.

   - Да, - Лиз улыбнулась и отодвинулась на максимально возможное расстояние, освобождая место в спальнике. Спальники в отличие от палатки были новой усовершенствованной модели, но рассчитаны на одного человека, к сожалению. – Мы в детстве часто в походы ходили. У Стаса тяга к туризму, ну и мы с ним. Даже по реке на плотах один раз сплавлялись.

   - И как? – поинтересовался Егор. Не сказать, чтобы ему было интересно на самом деле, но надо было поддержать разговор.

   - Лучше не спрашивай, - скривилась Лиз. - Знала бы, что это такое – ни за какие деньги не согласилась. Страху натерпелась по полжизни вперед, а Светка чуть не утонула, когда в воду упала. Стасу пришлось нырять следом, а я осталась одна и… Не спрашивай, короче.

   - Салага, - фыркнул со своего места Лагодин. – И ничего-то вы не понимаете.

   - Да куда нам, - в том же тоне парировала Лиз.

   Они пытались улечься, попеременно сталкиваясь коленями и локтями, а когда застегнули замок, то оказалось, что лежать придется вплотную.

   - Да, Гардов, - прокряхтела Лиз, вытаскивая из-под локтя Егора свою косу. – Ты определенно больше Светы. С ней мы прекрасно размещались вдвоем.

   - Ну, извини, - фыркнул Егор. Близость Шермер, ее запах волновали.

   Девушка вздохнула и снова попыталась отодвинуться. Ничего не вышло.

   - Ну вы там уже успокоитесь? – зашипел Лагодин.

   - Успокоились, - ответил Егор и улегся на спину, притянув Лиз к себе поближе. – Не дергайся, так удобнее будет.

   Девушка что-то сдавленно пискнула, но послушно улеглась рядом, положив голову ему на плечо.

   «К утру, рука онемеет» - мелькнула в мыслях, но Егор отогнал их от себя.

   - Свет потушите, голубки, - донеслось ехидное со стороны Лагодин.

   - Да чтоб тебя! – не выдержала Лиз. – Только улеглись. Сам выключай, командир.

   Стас что-то буркнул в ответ, но руку к светильнику протянул и щелкнул выключателем. Стало темно.

   - Спокойной ночи, - тихо прошептала Лиз.

   - Спокойной.

   Егор закрыл глаза. Вздохнул глубоко. Рядом едва слышно вздохнула Шермер. Пошевелилась, укладываясь поудобнее, в темноте и тесноте не заметила, как зарядила коленом ему в бедро. Сдавлено выругалась.

   - Прости.

   Егор не ответил, только чуть сильнее сжал пальцы на ее плече.

   Лиз еще чуть посопела, к счастью ерзать больше стала и, кажется, совсем скоро уснула, трогательно положив ладошку на грудь Егору.

   Ночь прошла спокойно. Гардов выспался, что было удивительно, учитывая и неудобное положение, и тесноту, и всю ситуацию в целом. Но, тем не менее, уснул он почти сразу вслед за Лиз и проспал всю ночь без сновидений, проснувшись лишь тогда, когда ночная тьма сменилась серыми предрассветными сумерками.

   Рука ожидаемо затекла – Лиз по прежнему прижималась к нему и тихонько сопела в шею. Стас и Света спали.

   Егор пошевелился, меняя положение. Очень осторожно, чтобы не разбудить Лиз, вытащил у нее из-под головы свою руку, затем расстегнул спальник и так тихо, как только мог, выбрался из него, стараясь производить как можно меньше движений.

   Лиз не проснулась. Только перевернулась на другой бок.

   Обувался и натягивал куртку, Егор уже вне палатки. Утро было холодным, но ясным. Лазурное небо, лишь с одной стороны окрашенное в яркие тона, ненавязчиво говорило о том, что день будет теплым и солнечным.

   Гардов потянулся от души, разминая затекшие за время сна мышцы, пару раз подпрыгнул на месте и резко развернулся.

   Лагодин, сонно щурясь, выбрался из палатки, так же как и Егор, держа обувь и толстовку в руках. Застегнул за собой вход, хмуро зыркнул на Гардова и уселся прямо на траву, зашнуровывать ботинки.

   - И чего тебе не спится? – шепотом поинтересовался Егор.

   Стас ничего не ответил, закончил с обувью и поднялся. Тоже с удовольствием потянулся, сделал пару махов руками. Подпрыгнул. Попытался пригладить изрядно встрепанные со сна волосы, но не преуспел.

   - Хорошее утро.

   - Ага, - Егор с подозрением следил за каждым движением Лагодина. – На пробежку?

   - Почему нет, - усмехнулся Стас.

   С места они сорвались почти одновременно.

ГЛАВА 4

Бежать было легко, даже пострадавшие недавно ребра никак не давали о себе знать. Влажная земля мягко пружинила под ногами, чистый воздух только добавлял удовольствия, а приятная компания поднимала настроение. Стас бежал в двух шагах позади. Он не рвался вперед, не пытался показать собственную «крутость» - просто бежал, явно, тоже наслаждаясь и этой пробежкой и свежестью раннего осеннего утра.

   Даже попадающиеся на пути стволы поваленных деревьев или узловатые корни, торчащие из земли и норовящие ухватить за ноги, никак не омрачали удовольствия.

   Впереди послышался шум воды, потом расступились деревья, являя парням пологий, поросший травой берег неширокой, но довольно бурной речки.

   Егор остановился первым. На пару секунд наклонился вперед, упираясь ладонями в колени, затем выпрямился и приступил к упражнениям.

   Лагодин не отставал. И по отточенным, умелым движениям, Егор понял, что и для него это не в новинку. Стал находился в прекрасной физической форме, даже не запыхался, а ведь пробежали они немало. Честно признаться, Егор был уверен, что никто из их группы не смог преодолеть такое расстояние и не сбить дыхание. Лагодин определенно вызывал уважение.

   - Ты в хорошей форме, - нарушил затянувшееся молчание Гардов. – Это все походы и сплавы на плотах?

   - Угу, - отозвался Лагодин. – А еще альпинизм, даунхилл, фрибординг, каякинг, ну и так… по мелочи.

   - Ого! – восхищенно присвистнул Гардов. – Любишь риск?

   - Не особо, - пожал плечами Стас. – Скорее… люблю пробовать что-то новое. В прошлом году прыгал с парашюта, до этого хотел попробовать руфинг, но Света устроила истерику. Пришлось отказаться.

   - У вас все так серьезно?

   - Свадьба в конце лета, - Стас улыбнулся. Его лицо словно озарилось изнутри.

   «Мда, - Егор отвернулся. – Вот так и выглядят беззаветно влюбленные».

   - Поздравления принимаешь или еще рано?

   - Почему нет? В этом отношении ничего не изменится – это точно.

   - Ты так в ней уверен? – удивленно спросил Егор. Для него подобные отношения всегда были чем-то фантастическим. Ну не мог Гардов поверить в чистую и искреннюю любовь с первого взгляда и на всю жизнь. Просто не мог. Не встречал еще ничего подобного.

   - Мы почти всю жизнь вместе. Я в ней уверен. И в себе.

   - Рад за вас, - буркнул Егор.

   - Как насчет небольшого спарринга? – Стас широко улыбнулся и плавно перетек в стойку. Смотрел выжидающе и в тоже время ненавязчиво провоцировал.

   Егор ухмыльнулся. А Лагодин не так прост, как кажется. Ох, не прост. И стойка вот эта знакомая и вообще… кажется, утро обещает быть еще интереснее.

   - А давай! – согласился Гардов, сбрасывая куртку и стаскивая через голову тонкий свитер.

   Лагодин тоже снял толстовку и остался, как и Егор в майке.

   - Готов? - еще шире ухмыльнулся Лагодин и, не дожидаясь ответа, сделал первый выпад.

   Он был выше Егора и тоньше, но в нем чувствовалась уверенность, а еще хорошая школа. Отточенные движения, спокойствие, которое так необходимо для победы – все говорило, что противник из него достойный. Егор даже позавидовал немного. Когда-то давно, в зал Гардова привел отец. Потомственный страж, он поначалу сам занимался с сыном, затем же записал наследника к лучшему в городе тренеру. Правда, добиться выдающихся успехов Егор не успел – умер отец. В колонии же мало кто придерживался традиционных школ, там учили драться. Грязно, нечестно, но так, чтобы выжить.

   Стас бил в полную силу, не сдерживаясь, не экономя энергию. Он был уверен в себе. А вот Гардову приходилось сдерживаться, поскольку за годы участия в боях без правил, привык бить не только кулаками, но и чистой силой ментала – иначе было просто нельзя. С Лагодиным же все обстояло иначе.

   Парни увлеклись настолько, что не заметили, как солнце поднялось над верхушками деревьев. Никто не хотел уступать и неизвестно, чем бы закончился этой бой, если бы во время очередного маневра, Стас не поскользнулся на влажной траве.

   Он неловко взмахнул руками, сдавленно охнул и плашмя рухнул в ледяную воду, подняв тучу брызг.

   - Да твою ж…! – вынырнув на поверхность, Лагодин не отказал себе в удовольствии от души выругаться.

   - Давай руку. – Егор склонился над водой.

   Стас фыркнул, отбрасывая с лица мокрую челку, прищурился и ухватился за протянутую руку. Минутная заминка, взгляд глаза в глаза… на мгновение, Егору показалось, что вот сейчас Лагодин утащит его за собой. Искупает и его в ледяной воде, чтобы не обидно было самому.

   Он ошибся.

   - Брр… холодно-то как, - поежился Стас, выбираясь на берег. Мокрая одежда облепила тело, кожа покрылась мурашками.

   - Держи, - Егор бросил приятелю свой свитер. – Используй вместо полотенца.

   Стас благодарно кивнул, быстро обтерся, натянул свою футболку, затем толстовку и только после этого, присел на траву, чтобы вылить воду из ботинок.

   Егор тоже поспешил подобрать и набросить куртку.

   – И как теперь ходить в мокрых штанах? Придется просить Лиз. – Сокрушался Лагодин, пытаясь отжать брюки.

   - Будешь ходить в ее штанах? – вопросительно приподнял одну бровь Егор. – Хочу на это посмотреть.

   - Не смешно, - буркнул Стас. – У Лиз с собой фен для волос. На энергетических батарейках. Она над ним трясется, как курица над яйцом, и никому не дает. Слушааай, - тут Лагодин покосился на приятеля. – А давай ты у нее попросишь, а? А я пока в кустах возле лагеря посижу, чтобы никто не понял, что это мне надо.

   - Мне нравится ход твоих мыслей, - хохотнул Егор. – Не знаю, как там насчет Шермер и ее фена, но за просмотр такого кадра, я срублю прилично бабла. Уверен, никто из наших не откажется посмотреть на сидящего в кустах Стаса Лагодина.

   - Гад ты, Гардов. Вот чисто гад. И что только Лиз в тебе нашла, ума не приложу, - Стас поднялся и, не обращая внимания на то, что настроение Егора из-за его последней фразы резко изменилось, смешно заковылял к деревьям. – Да что ж такое. Как мокро, - он остановился и потряс сразу одной ногой, потом другой. Мокрые брюки облепили ноги, неприятно холодили кожу.

   Егор не торопился догонять его. Остался стоять на том самом месте, где его и застала последняя фраза Лагодина и, засунув руки в карманы, ждал.

   - Ну? – Стас обернулся и удивленно посмотрел на него. – Ты идешь? Или тоже решил искупаться?

   - Ты же за мной потащился вовсе не потому, что тебе спарринг-партнера не хватало.

   Лагодин остановился. Пригладил пятерней мокрые волосы, передернул плечами.

   - Я не знал своего отца, - говорить он начал негромко и явно издалека. – Мама была стюардессой и… честно говоря, ее я тоже почти не знал. Она все время работала. Дальние перелеты, мужчины… - Стас передернул плечами и поежился от холода, - ее почти никогда не было рядом. А потом она погибла. Самолет, на котором она летела, разбился где-то в горах. Его больше недели искали. От тел почти ничего не осталось… У нас не было родственников. Нет, наверное, они все же где-то были, но я никому из них был совершенно не нужен. Помню тот день, когда меня забрала тетка из службы опеки и отвезла в приют. Она такая страшная была, огромная просто…

   - Слушай, - Егор почувствовал себя неудобно. Он был не тем человеком, перед кем обычно обнажают душу. А именно это сейчас делал Лагодин. И от понимания ситуации, Гардову было не по себе.- Мне жаль, правда. Но я не понимаю…

   - Дядя Роан забрал меня из приюта, - Лагодин словно не услышал последних слов Егора. – Я к тому времени там уже месяц провел. Дрался все время. В карцере сидел. Знаешь, там такие кладовки были, узкие, пыльные и без окон. Так вот, тех, кто нарушает порядок, в целях воспитания, запирали в таких кладовках. Когда на час, когда и… на сутки могли забыть или больше.

   Егор передернул плечами. Кладовки! Видел бы Лагодин карцеры в колонии. Вот там да – ужас. Холодный и сырой каменный мешок, узкий настолько, что даже ноги вытянуть не получалось. Так и приходилось сидеть скрючившись. Когда Егор в первый раз попал в карцер в Грайне, то даже не поверил, что это в наказание. Тихо, сухо, койка с одеялом и кормят по расписанию – красота.

   - Я тогда уже понял, что никому не нужен. А он пришел за мной. Добился опеки, забрал к себе. Не могу сказать, что вот так сразу проникся к нему благодарностью. Вел себя в первое время отвратительно, но… там была Лиз. И Света. Не знаю, если честно чем бы все это закончилось, если бы не они. Светка это Светка. Она такой всегда была – непосредственная, шумная. А Лиз… Она как олицетворение всей доброты в этом мире. Нежности… Не знаю, как это словами передать. – Стас резко развернулся и посмотрел на Гардова в упор. – Я не собираюсь ставить тебе условия или что-то в этом роде. Не уверен, что это вообще хорошая идея на самом деле. Просто предупреждаю – не стоит с ней играть.

   - Все это замечательно, - слишком резко произнес Егор. – Ты излил мне душу, я тебя пожалел. Только до сути ты так и не добрался, Лагодин. Я ни с кем не играю и…

   - В том-то все и дело, - Стас только головой мотнул, не обратив никакого внимания на резкие слова приятеля. – Ты, наверное, единственный, кто не видит откровенного к себе интереса со стороны Лиз. Даже придурок Абзалов и тот понял, что она в твою сторону чаще смотрит, чем на кого-нибудь другого. Так что считай, что я тебе глаза открыл и все такое.

   Егор едва не выругался вслух. Даже рот открыл, но так и застыл, не произнеся ни слова.

   Страх. Отчаяние… Боль… Они пришли совсем неожиданно. Непонятно с какой стороны. Рядом захрипел Лагодин, прижав руки к животу, он согнулся, едва не уткнувшись носом в собственные колени. Пошатнулся, с трудом все же удержался на ногах и не рухнул на землю.

   А потом раздались выстрелы…

   Наваждение развеялось. Только темные пятна перед глазами продолжали кружиться, да где-то рядом хрипел Стас.

   - Какого… Что это было? – Лагодину приходилось хуже. Истинный энергет, он не умел строить ментальные щиты и отгораживать собственный разум от внушения.

   - Шермер, - мотнул головой Егор, окончательно развеивая насланное наваждение. – Помнишь, что сказал вчера Туров? Она интуит, наверное, выплеск.

   - И нас здесь зацепило? – Стас тер руками лицо, пытаясь отдышаться.

   - Возможно, посыл был направленным или…

   Договорить он не успел. Снова прозвучал выстрел.

   - Это в лагере, - встрепенулся Стас. – Черт! Там же девчонки! Это Лиз звала на помощь!!!

   Он сорвался с места, даже не договорив до конца. Егор только и успел, что выругаться и поспешил за приятелем.

   На этот раз никто из парней не экономил дыхание, неслись со всех ног, почти не разбирая дороги. И только у самого лагеря, Егору удалось догнать Лагодина. Он схватил приятеля за плечо, останавливая его.

   - Стой, придурок!

   - Пусти! – Лагодин изо всех сил рванулся, в попытке освободиться из захвата, но Егор удержал. Обхватил Стаса поперек груди и сжал сильнее, чтобы наверняка не вырвался.

   - Прекрати.

   - Да как же ты не понимаешь! Там девчонки!

   - И кроме них еще Туров и вся группа. Только нас с тобой не хватает.

   - Пусти!!! – Лагодин не сдавался.

   - Идиот! Не лезь на рожон. Надо сразу посмотреть, что происходит. Может, они там развлекаются, а ты выскочишь весь такой взъерошенный.

   Стас сник, признавая правоту Егора.

   - Все, я успокоился. Пусти.

   - То-то же, - Гардов отпустил приятеля и отошел на шаг. – Лагерь – там, - он махнул рукой в направлении лагеря. – Выстрелы тоже слышались с той стороны. Теперь надо подобраться поближе и очень аккуратно, не выдавая себя посмотреть, что там произошло.

   - Я понял, - Стас упрямо поджал губы. – Оттуда будет удобнее, - махнул рукой в сторону густых зарослей. – Там кустарник гуще и можно подобраться вплотную к самой поляне.

   - Я рад, что ты начал думать головой, - не удержался от шпильки Егор. Лагодин же только плечами передернул и, развернувшись, на этот раз осторожно, стараясь не производить лишнего шума, стал продвигаться в указанную сторону.

   Егор последовал за ним.

   Кусты с этой стороны, в самом деле, росли слишком густо, настолько, что подобраться поближе к самой полене, где только вчера пятый курс разбил палаточный лагерь, все же не получилось. Пришлось искать наиболее удобное место.

   Оно отыскалось быстро. Чуть в стороне от поляны. С такого ракурса видно было не очень, но даже того, что парни смогли рассмотреть, хватило на то, чтобы испуганно выдохнуть и почти вжаться в землю.

   На поляне были чужие. Определенно наемники в камуфляжной форме и с оружием наперевес. Двое из них с упоением вытряхивали вытащенные из палаток вещи, не церемонясь, разрезали ножами рюкзаки, разбивали каблуками найденные телефоны и остальные гаджеты. Один из наемников, самый мелкий, расхаживал ближе всех к тому краю поляны, где засели в кустах Егор с Лагодиным. Он разговаривал по телефону и злился из-за того, что связь то и дело прерывалась.

   Еще трое держали на прицеле, сидящих на траве, сбившихся в кучку, студентов. Егор резко выдохнул, старательно отведя взгляд от лежащего на земле ничком парня. Даже с такого расстояния он узнал в нем Виктора Слободина. А поза одногруппника откровенно наводила на мысль, что тот мертв.

   Рядом выругался Стас. Он тоже успел окинуть взглядом поляну и натолкнулся на лежащего на земле Слободина.

   - Твою ж… Это что, они Витьку… Да что там происходит?

   Егор не ответил. Его внимание привлек седьмой участник всей этой отвратительной постановки. Очень высокий, худой мужчина, одетый, в отличие от остальных чужаков в обычные спортивные штаны, заправленные в высокие солдатские ботинки и легкую клетчатую куртку. Длинные светлые волосы были наполовину скрыты черным платком, повязанным на манер банданы.

   Он стоял в стороне ото всех. Не двигался и смотрел прямо перед собой. На первый взгляд у него даже оружия никакого не было. Но именно этот высокий и привлек к себе все внимание Егора.

   Чуть отодвинув свой щит, Гардов попытался просканировать окружающее пространство ментально и тут же, выругавшись про себя, вернул все на место. Только этого не хватало!

   - У них автоматы, - сдавленно выдохнул Лагодин, закрывая голову руками. – Что тут вообще происходит?

   - Не знаю, - мотнул головой Егор, - но определенно не хочу, чтобы они меня заметили. Вон тот, высокий и худой, явно ментал.

   - Ты уверен? – Стас чуть приподнял голову, отыскивая взглядом указанного персонажа.

   - Угу, - кивнул Егор, продолжая рассматривать единственного серьезного противника.

   Шесть вооруженных до зубов наемников – это, конечно, серьезно, но на стороне Егора эффект неожиданности. И в случае чего он вполне мог бы уложить, если не всех, то половину из них точно, ментальным ударом. По крайней мере, оглушить или дезориентировать на какое-то время. А вот активный ментал, не обремененный такими качествами, как совесть или сострадание – это куда как хуже, поскольку соперничать с ним в силе Егор не стал бы ни при каких условиях.

   - Да что ж вы здесь забыли? – тихо выругался Гардов, понимая, что они все определенно попали в ловушку и единственным выходом, который подсказывал здравый смысл, было немедленно разворачиваться и попытаться добраться до Грайна. Позвать на помощь. Только вот… пока они с Лагодиным доберутся до академии, пока объяснят, что к чему, пройдет время… Много времени. А кто знает, чего хотят эти вот вооруженные бугаи?

   - Это контрабандисты, - тихо отозвался Стас и тут же на удивленно-недоумевающий взгляд Егора, пояснил: - Я слышал краем уха, как дядя Роан отчитывал кого-то из своих подчиненных. Где-то в этих горах есть тропа, которую используют контрабандисты, что возят граант из Савии.

   Егор едва слышно присвистнул. Ну ничего же себе!

   Граант дорогой минерал. Небольшого камушка достаточно, чтобы исказить энергетическое поле на приличное такое расстояние. И добывают его только в трех местах, два из которых расположены на западе соседней Савии.

   - А здесь они что забыли? Мы на этой поляне за пять лет десятки раз уже ночевали и ничего!

   - А я почем знаю! – зло отрезал Стас.

   В это время на поляне наметилось движение. Те двое, что ворошили личные вещи студентов, закончили со своим делом и приблизились к сидящим на земле ребятам. Что-то явно говорили, но Егор с Лагодиным со своего места не могли расслышать, слишком далеко находились.

   Один из наемников вдруг расхохотался. Резко наклонился вперед и схватил за плечо Свету. Девушка закричала, попыталась вырваться. Кто-то из парней решил заступиться за одногруппницу, но получил удар прикладом от второго наемника и, неловко взмахнув руками, упал на остальных ребят.

   А Светку уже тащили в лес.

   Стас рванулся вперед сломя голову, и только хорошая реакция и ожидание подобного поведения от вынужденного напарника, помогли Егору удержать рвущегося на спасение зазнобы Лагодина.

   - Пусти!!! – хрипел в захвате Стас. – Пусти, кому сказал!

   - Успокойся!! – шипел в ответ Егор, не собираясь, между тем, ослаблять хватку.

   Короткий взгляд на поляну подтвердил его самые отвратительные ожидания. На их мышиную возню обратили внимание. Тот самый наемник, который слонялся ближе всех и разговаривал по телефону, насторожился и поднял голову, вглядываясь в лес. Он определенно что-то услышал. А если еще и ментал заинтересуется…

   - Затихни! – резко выплюнул Гардов и с силой прижал голову Лагодина почти к самой земле. – Выдашь и себя и меня.

   - Там… там Света… они же… они… Да пусти ты меня!!! – Стас не сдавался, но хоть орать в голос не стал и тоже шипел в ответ.

   - А если они сейчас тебя изрешетят из автомата, ты и ей не поможешь и сам на тот свет отправишься! Вот тогда все вообще классно выйдет. Блеск просто!

   Стас затих. Только дернулся в последний раз, повел плечами и все же выпутался из хватки. Быстро огляделся по сторонам, прищурился, глядя в след двоим наемникам, один из которых тащил на бурсире упирающуюся Светлану.

   - Ты как хочешь, а я не собираюсь отсиживаться в кустах, пока моя невеста в опасности, - резко бросил Стас и, стараясь не высовываться, порысил в лес.

   Егор вздохнул. Кивнул своим мыслям и в последний раз оглядев поляну, поспешил догонять приятеля. Два наемника – это не шесть вооруженных бугаев плюс ментал. С ними есть хоть какая-то надежда справиться. А там по ситуации… все по ситуации…

   - Будем экспериментировать, - процедил сквозь зубы Егор и в последний раз оглянулся через плечо. Отыскал среди студентов светловолосую макушку Шермер. Лиз сидела в самой середине кучки студентов. С такого расстояния рассмотреть ее лицо не представлялось возможным, но Гардов понадеялся, что девушка в порядке. – Держись, Шермер, - тихонько шепнул он, не сводя глаз с Лиз. – Только держись и не лезь на рожон.

   Лиз боялась. Отчаянно. До слез, до дрожи во всем теле и спазмов в желудке. Страшно было так, что держать себя в руках не было никаких сил. Хотелось сжаться в комочек, заползти куда-нибудь в темное тихое место и притвориться, что ее нет. Вот просто нет и все. Или просто тихонечко заскулить.

   Наверное, она бы так и сделала, только привлечь к себе внимание вооруженных людей, что ни с того ни с сего напали на их лагерь, было еще страшнее.

   Сначала Лиз ничего не поняла. Они со Светкой проснулись, но не торопились выползать из теплых спальников и просто трепались. Лениво, еще сонно перемывали косточки парням. Светка, которая вчера проспала все самое интересное, с живейшим любопытством расспрашивала каково это – ночевать в обнимку с предметом своих девичьих мечтаний.

   А Лиз… Лиз хмурилась и жаловалась, что от нервов так быстро заснула, что даже не успела как следует прочувствовать все прелести обнимашек с Гардовым.

   - Ну все, подруга, - ехидно ухмыляясь, подкалывала Светка, - теперь, как честный человек, он просто обязан на тебе жениться. Ну, или как минимум, пригласить на свидание.

   Они еще немного посмеялись. Потом все же встали, свернули спальники, сменили одежду и выбрались из палатки.

   Вот в этот момент все и произошло.

   Как потом рассказал Абзалов, они с Витькой Слободиным решили прогуляться по нужде. Далеко не отходили, но вдруг в кустах столкнулись с вооруженной группой в камуфляжной форме. Ну и все завертелось. Обученным и вооруженным до зубов наемникам ничего не стоило скрутить двух студентов.

   Они ворвались в лагерь. Сделали предупреждающий выстрел в воздух и приказали всем собраться в одном месте. Замешкавшуюся Джину, один из наемников грубо схватил и со всех силы толкнул вперед.

   Витька не выдержал. Попытался заступиться за девушку и…

   Лиз все же не удержалась и всхлипнула. Взгляд непроизвольно метнулся в ту сторону, где в траве лежал Слободин. У Джины случилась истерика. Бедная девушка, забрызганная кровью одногруппника, выла и пыталась расцарапать себе лицо, насилу успокоили.

   Туров же… Лиз снова всхлипнула и чуть передвинулась, оглядываясь на профессора. Туров попытался образумить этих монстров, заступиться за студентов. А результат… вон он, результат – простреленное плечо, обильное кровотечение. Нет, они, конечно же, попытались перевязать профессора, как могли, но что греха таить, врачей в их группе не было ни одного, а добраться до аптечки им никто не позволил. Рану профессору перевязывали разорванной на полосы майкой одного из парней. Его затолкали за спины, поддерживали со всех сторон, но судя по всему, если в ближайшее время профессор не окажется под присмотром врачей, плохо дело. Он и так то и дело теряет сознание.

   А теперь еще и Светку в лес два мерзавца утащили. Лиз сразу было дернулась ей на помощь, но Абзалов удерживал железной хваткой и даже рот зажал.

   Если бы только она смогла… если бы только Лиз была настоящим интуитом, могла пользоваться своими способностями. А так… от нее никакого толку.

   Только и надежды на то, что Стас с Егором доберутся до города и приведут помощь. Правда, когда это еще будет. Лиз прекрасно знала, сколько часов до города отсюда, если пешком. А сами они… ничего не могут. Совсем ничего. И надо же было, чтобы их застали именно на этой поляне, где энергетическая аномалия полностью блокирует возможности всей группы. В ином месте, студенты могли хотя бы щит выстроить и питать его сколько угодно долго, а так…

   Сразу были мысли связаться по телефону с отцом, но наемники и здесь подстраховались – перешерстили все рюкзаки и разбили все, что смогли найти: телефоны, планшеты, даже читалки. Никакой связи с внешним миром у студентов не осталось.

   - Все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо. Нас с тобой они не тронут, - бубнил рядом Абзалов. Бледный до синевы, он сидел возле Лиз, впившись ногтями в траву и даже глаза поднять не решался, смотрел себе под ноги. – Не бойся, Лиз. Отец не позволит, чтобы со мной что-нибудь случилось. Он найдет… заплатит, сколько надо… я и про тебя скажу… он заплатит. Все хорошо будет…

   - Заткнись, - недружелюбно ткнул его в бок Майк Рандоу. – Не хватало еще чтобы из-за твоего бубнежа они на нас внимание обратили. Сиди тихо, раз больше ни на что не способен.

   - На что способен? На что? – шепотом возмутился Северьян. – Много вон, твой способный, смог? – он кивнул в сторону мертвого уже Витьки. – Нужно решать проблему. И я могу ее решить. Надо только пойти и предложить им деньги. Вот увидишь, как только они узнают, кто я…

   - Не хочу тебя огорчать, - почти прорычал Майк, - но есть у меня подозрение, что чхать они хотели на тебя и твоего папашу. Если бы им были нужны деньги, то эти ребята действовали бы иначе. Тут с каждого можно неплохо поиметь, через одного, предки богатые.

   - А ну закрыли рты! – рявкнул один из наемников, что был оставлен наблюдать за заложниками. – А не то, я ща быстро прорежу ваш строй. Самые разговорчивые пойдут в первых рядах.

   Лиз не удержалась и снова всхлипнула. Майк и Абзалов дружно заткнулись и опустили глаза. Нарываться никому не хотелось. Пример того, что сделают эти мерзавцы, был перед глазами.

   Страшно. Как же все-таки страшно. И как обидно понимать, что ты ни на что не способна. Может, Егор и был в чем-то прав? Она всего лишь красивая кукла, которая без денег своего отца и громкого имени ничего не стоит.

   А ведь ее учили. Курсы даже читали о том, как надо вести себя в случае похищения. Эта тема неоднократно поднималась в семье Шермеров, и Роан специально побеспокоился о том, чтобы и родная дочь и приемные дети знали, что и как нужно делать, если вдруг кто-то из них станет объектом похищения.

   Только вот… Одно дело обсуждать развитие ситуации с психологом-интуитом, и совсем другое оказаться в такой ситуации на самом деле.

   Сейчас же, от страха, Лиз забыла все, чему ее учили, и только и могла, что мысленно молиться, чтобы все это поскорее закончилось. А еще внимательно прислушиваться к тому, о чем говорили оставшиеся на поляне наемники.

   Страх на каждого действует по-разному. Одни люди, пугаясь, совершают невозможные, совершенно несвойственные им поступки, другие - впадает в ступор, и нет ничего, способного заставить их действовать или хотя бы попытаться отвести от себя беду. А Светке страх всегда придавал сил. В такие моменты она начисто лишалась инстинкта самосохранения. Страх лишил ее здравого смысла. Она никогда раньше не чувствовала себя настолько слабой и беспомощной, настолько маленькой и уязвимой. Любимая дочка своих родителей, с самого рождения ее холили и лелеяли, выполняли все ее капризы, спешили по первому зову и предугадывали даже самые невероятные желания.

   Но ее никогда не обижали. И вот так, бесцеремонно, с ней никогда тоже не поступали. С ней вообще никогда не поступали как с вещью.

   Страх придал Светлане сил. Она извивалась, точно угорь на сковородке. Кричала, проклинала своих обидчиков, норовила ударить как можно сильней. И пусть все ее старания на самом деле причиняли мало ущерба насильникам, Светка не сдавалась.

   Когда ее подхватили поперек туловища и потащили к кустам, она принялась лягаться. Пыталась кусаться, но изловчиться так, чтобы вцепиться зубами в открытый участок кожи наемника, не получалось. Зато, стоит отметить, что благодаря стараниям Светы, передвигаться насильникам было на порядок сложнее. А в том, для чего именно эти двое отвратительных мужчин потащили ее в ближайшие кусты, Светлана не сомневалась ни минуты. Уж точно они там не серенады ей петь будут. Определенно, не серенады.

   Допустить же насилия над собой, девушка попросту не могла.

   - Ах, ты ж, тварь! – воскликнул несущий ее наемник. Ему-то как раз и перепадали все ее пинки, щипки и редкие укусы. – Замолкни, сука!

   Девушка же изловчилась и сжала зубы на отвратительной руке мужчины. Мелькнула мысль, что таким образом можно какой угодно гадости подхватить, но Светка мстительно сжала зубы еще сильнее, с каким-то болезненным наслаждением слушая ругань мерзкого мужика.

   - Вот же..! – завопил наемник и непроизвольно разжал свои медвежьи объятия, буквально уронив девушку на холодную землю.

   От удара у Светки вышибло дух на несколько секунд.

   - Эта тварь меня укусила!! – вопил наемник, потрясая искусанной рукой, на которой проморгавшаяся наконец Светка с удивлением заметила кровь.

   «Ого! – мелькнула шальная мысль. – Это я его до крови, что ли? Кошмар! А если он больной какой?»

   - Да кончать ее надо, - прошипел рядом второй наемник и ловко перехватил автомат, направляя его на девушку. – Бешеная сука!

   Глядя на направленное в ее сторону оружие, Светка с ужасом поняла, что это конец. Ее сейчас просто изрешетят пулями. И все. На этом жизнь Светланы Гроу, умницы и красавицы, замечательной подруги и просто потрясающей девчонки, оборвется. И не будет у нее больше ничего: ни белого платья невесты, ни свадебного марша, не будет Стаса в черном смокинге, не будет рядом заплаканной от счастья Лиз, и Роана и… и вообще у нее больше ничего не будет.

   Глядя прямо перед собой широко распахнутыми глазами, Светка очень отчетливо поняла, что ее жизненный путь закончится здесь и сейчас. Вспомнились вдруг родители. Подумалось на миг: а как они встретили свою смерть? Увидится ли она с ними там, куда попадет после того, как этот наемник выпустит в нее автоматную очередь?

   Доли секунды растянулись в часы. Свете казалось, что она видит как расходятся вокруг ее прозрачные временные потоки, удлиняются, закручиваются спиралями и растягиваются, точно резиновые ленты.

   А потом что-то случилось. Время, что до этого момента тянулось неимоверно долго, словно сорвалось с места. Картинки стали сменять друг друга с такой скоростью, что Света просто не успевала за всем следить.

   Вот только что один из наемников целился в нее из автомата, почти собрался нажать на спуск, а в следующее мгновение он уже захрипел и рухнул на колени, выронив оружие в траву. Слева мелькнула какая-то тень и тот, второй, пострадавший от зубов Светы, мужчина резко дернулся, пытаясь уйти из-под удара, но не успел и как подкошенный рухнул прямо на нее. Всем своим весом придавив девушку к холодной земле.

   Наверное, Света кричала. Определенно, орала так, что сорвала голос.

   - Тихо, все хорошо. Тише, Свет, - такой родной, знакомый голос. Серые, наполненные тревогой глаза…

   - Стас? – выдохнула девушка, опознав того, кто изо всех сил пытался стащить с нее тяжеленного мужика. Слезы хлынули из глаз, потекли ручьями. Судорожные рыдания сдержать не представлялось никакой возможности.

   Егор фыркнул, когда Лагодину все же удалось стащить со своей ненаглядной тушу наемника, и Светка, резво подскочив с земли, запрыгнула на Стаса. Повисла на нем, как обезьяна на дереве, обхватив руками и ногами. Мотнул головой и наклонился, проверяя пульс у того наемника, которого вырубил ментальным ударом. Тип был жив, только оглушен и, кажется, Гардов все же перестарался – из носа и ушей лежащего без движения мужика, вытекали тонкие струйки крови.

   Очухается не скоро, решил Егор, и принялся избавлять его от оружия. Со вторым наемником разбирался Лагодин, и если судить по крови и отвратительной светлой массе, вытекающей из открытой раны на голове, тот был определенно мертв. Стас подошел к проблеме кардинально – подобрал с земли увесистый камень и изо всех сил приложил своего противника по голове. Тоже неплохо.

   - Эй, голубки, - разобрав оружие, Гардов подошел к парочке. Стас пытался успокоить невесту, гладил ее по голове, шептал какие-то нежные глупости, а Света просто не замечала ничего вокруг, кроме жениха. Вцепилась в него с такой силой, что оторвать ее от него можно было только с кожей. Лагодина. – Я все понимаю, но пора двигать. Света, можешь успокоиться и рассказать, что там вообще происходит?

   Девушка судорожно всхлипнула и еще сильнее вцепилась в Стаса.

   - Слушай, приятель, - Егор попытался на этот раз достучаться до парня. – Я все понимаю, но нам надо или убираться отсюда, пока этих вот, - он кивнул в сторону неподвижно лежащих наемников, - не хватились, и искать не пошли. У них, если что, ментал есть.

   - У нас, если что, - не смог сдержать сарказма, фыркнул Лагодин, - тоже есть.

   Егор только головой качнул. Когда он несся по лесу за Лагодиным, пытаясь не только догнать его, но и успеть перехватить, пока этот рыцарь не вылетит на обидчиков своей ненаглядной с открытым забралом, раз десять прикидывал, стоит или нет открывать свои возможности. Так и не смог ничего путного решить.

   А когда до них донеслись крики Светы, просто выругался и первым выскочил из-за деревьев, отпуская сырую силу в полет. Лагодин вот как раз чуть замешкался и едва не утратил преимущества – второй наемник успел заметить незваных гостей. Хорошо еще, что в результате Стас не растерялся и смог отстоять невесту.

   - Но-но, - мотнул головой Гардов, - я бы попросил.

   Светка наконец перестала плакать. Подняла голову, шмыгнула носом и сползла со Стаса на землю. Правда, так и не отпустила его, продолжая цепляться за шею.

   - А вы… как вы… откуда здесь? – голос у девушки был хриплым, слова удавались не все.

   - Оттуда, - хмыкнул Гардов, махнув рукой куда-то в сторону леса.

   - Все хорошо? – участливо поинтересовался у нее Стас.

   - Нет, - мотнула кудрявой головой Света. – Ничего хорошего.

   Она наконец-то отцепила от него одну руку и кулаком попыталась утереть слезы. Огляделась, задержав взгляд на лежащих на земле наемниках.

   - Они… они мертвы?

   - Нет, - поспешил с ответом Гардов и бросил предупредительный взгляд на Стаса. Странно, но Егору на миг показалось, что в серых глазах Лагодина мелькнуло облегчение. – Но у нас есть оружие. А этих, - Егор тоже кивнул на наемников, - не мешало бы связать покрепче.

   Следующие несколько минут, Света пыталась успокоиться и не всхлипывать, а Егор со Стасом вытаскивали ремни и шнурки наемников и связывали их. Стоило Лагодину приблизиться к типу с раскроенной головой, как он все понял и бросил укоризненный взгляд на Гардова. На что тот только пожал плечами.

   - Что у вас произошло? – спросил Егор. – Откуда они взялись и… вообще?

   - Я мало что знаю. Мы проснулись, все было тихо. Полежали, поболтали с Лиз… - при упоминании имени подруги, Светка передернулась. Как она там? – Потом выбрались из палатки, а эти… они почти сразу и ввалились на поляну, держа на прицеле Абзалова и Витьку… - у Светы в очередной раз сдали нервы. Голос дрогнул, прозрачные дорожки потекли по щекам. – Они Витьку убили…. Тот за Джину заступился, а потом еще Туров тоже и один из этих… он… он выстрелил.

   Светка закрыла лицо руками и осела на землю. Плечи ее затряслись. Стас бросил ремень, которым стягивал запястья наемника и метнулся к невесте, присел рядом, обхватил за плечи, успокаивая.

   - Витьку сразу… - Света все же нашла в себе силы продолжить рассказ. – В голову. А Туров… его ранили. Крови было столько… мы все перемазались, пока пытались плечо ему перетянуть.

   - Понятно, - буркнул Егор, заканчивая связывать наемника. – А чего им надо? Выкуп?

   - Не… не знаю. Они ничего такого… - Светка вдруг нахмурилась, замолчала, стала кусать губы, словно бы раздумывая о чем-то. Потом тряхнула головой и снова принялась тереть глаза кулаками. – Я случайно услышала. Одни из них… вроде главный, он все по мобиле трепался с кем-то… очень уж был недоволен тем, что место встречи оказалось занято. Там на поляне связь плохая и он все к деревьям подходил, чтобы слышать лучше. Так вот, он говорил что-то о том, что они вроде ждут кого-то. Из Грайна. Товар какой-то… Я не все слышала. Наверное, мы просто… случайно…

   - Значит, все же контрабандисты, - мотнул головой Гардов и покосился на Стаса. – Ты был прав. Мерзко.

   - П-почему? – Светка неуверенно посмотрела на Егора, а когда он не ответил, перевела взгляд на Стаса. – Они же… они…

   - Им свидетели ни к чему. Странно, что они до сих пор вас всех в расход не пустили.

   После этих слов наступила гнетущая вязкая тишина. Каждый из ребят пытался осмыслить сказанное. Егор же чувствовал себя мерзко. Пытался вспомнить, что ему вообще известно о контрабанде в Грайне и про себя матерился, что знает не так уж и много. Вот если бы дело было в дури, тогда другое дело. Было время, Гардов и сам приторговывал, пока не увяз в бизнесе Крыса. А вот контрабандой как-то никогда не интересовался. Вернее, ему было все равно, как именно наркотики попадают в Грайн и откуда, главное – он всегда знал, у кого их можно приобрести. Но кое-какие слухи все же доходили и до него. И принимая во внимание эти немногочисленные и обрывочные сведений, сейчас Егор понимал, что попали они по-крупному.

   Это ребята серьезные. А учитывая их подготовку и наличие в команде ментала – можно и вовсе сделать вывод, что далеко не дилетанты. И свидетели им совершенно ни к чему. А значит, студентов просто пустят в расход.

   Стас, кажется, пришел к тому же выводу. Потому что поднялся на ноги и, поджав губы, сверлил Гардова внимательным взглядом.

   - Егор, - произнес Лагодин, когда понял, что его многозначительные взгляды не производят на Гардова никакого впечатления, - мы должны что-то сделать.

   - Отправиться в Грайн и позвать на помощь? – с затаенной надеждой предложил Егор. Правда и сам понимал, как глупо прозвучали его слова.

   Стас ухмыльнулся, продолжая сверлить взглядом приятеля.

   Гардов вздохнул, взъерошил волосы, мимолетом отметив, что пора бы уже подстричься, оглядел сложенную чуть в стороне кучку отобранного у наемников оружия.

   - Ты же понимаешь, что мы вдвоем против хорошо обученной команды с автоматами…

   - У нас есть фора, - не слишком уверенно произнес Стас. – Они нас не ждут. Даже не знают о нашем существовании.

   Егор только вздохнул. Так-то оно так, но все равно это самоубийство.

   - Ты хоть стрелять умеешь?

   Лагодин только кивнул в ответ и отправился разбирать оружие. Светка тихонько сидела в стороне, переводила взгляд с одного парня на другого, слушала их короткие рваные фразы. Затем вздохнула, решительно тряхнула спутанными кудряшками и поднялась.

   - Мне тоже дайте что-нибудь, - решительно произнесла она. А когда Гардов удивленно приподнял бровь, явно намереваясь сказать что-нибудь ехидно-обидное, добавила: - Стрелять умею. Только у нас проблема. Ребята под прицелом и как бы мы ни подобрались к поляне, их успеют расстрелять. А если сразу снимем тех двоих, что их караулят, ментал успеет ударить.

   - Ментала я беру на себя, - решительно сказал Егор.

   Он ненавидел себя. И всю ситуацию в целом. Ненавидел все то, чем вполне может обернуться его «доброта».

   Одно дело, когда действуя на эмоциях, Егору пришлось ударить сырой силой. Тогда свидетелем был только Лагодин, который, кстати сказать, быстро догадался что к чему. И совсем другое – продемонстрировать все это перед всей группой. И перед Туровым. Профессор и так как-то странно косился на него вчера, и намеки странные делал, а теперь так и вовсе уверится в том, что с Гардовым не все гладко.

   Егор тихо выругался и чуть приподнялся, пытаясь рассмотреть из-за густых кустов поляну, оценить обстановку, примериться. Там вроде ничего особо не поменялось: студенты все также сидели на траве, сбившись в тесную кучку – так-то и не рассмотреть подробнее, где кто, - двое контрабандистов следили за ними, не опуская автоматов, о чем-то переговаривались между собой. Явно что-то смешное рассказывали – хохот их отсюда слышен был. Главный их, по словам Светы, все так же что-то бубнил по телефону – что там было можно решать столько времени?

   А ментал… Вот с менталом все обстояло как-то не очень хорошо. Странно, что он до сих пор не уловил чужого присутствия. Или же?..

   Егор осторожно приспустил свой щит и попытался уловить отголоски силы вражеского ментала. Не получилось.

   - Да что ж за гадость! – едва слышно ругнулся Гардов и еще чуть приподнял голову.

   Стас со Светой должны были подойти к поляне с противоположной стороны. Оттуда стрелять по контрабандистам будет удобнее, правда, сам Гардов не был уверен в том, что эта парочка справится. Ну не похож Лагодин на хладнокровного убийцу, совсем не похож. Вон как его перекосило, когда понял, что раскроил череп тому гаду, который едва не оприходовал его невесту. Аж позеленел весь. И пусть пока он держится, крепится, но это ненадолго. Для того чтобы убить человека, не надо иметь много мужества, достаточно просто не иметь совести. А это не про Стаса. Егор достаточно наблюдал за ним, и, кажется, неплохо узнал характер одногруппника.

   Стас Лагодин честен, справедлив, трудолюбив и… он определенно страдает от приступов человеколюбия. То есть, совершенно не годится на роль убийцы.

   Про Светлану же и говорить нечего. Да, она испугалась. Да, сейчас храбрится, понимая, что ее друзьям грозит смерть. Но выстрелить в человека? Егор очень сильно сомневался, что она сможет.

   А это значит, что их шансы равны нулю.

   Про себя же Егор старался и вовсе не думать, не представлять и даже не загадывать о том, как именно поступит в той или иной ситуации.

   В тот единственный раз, когда он стоял на пороге решающего действа… к тому шагу, Гардов готовился годами, взращивал в себе ненависть к своему врагу, пестовал ее, вынашивал, как вынашивают дитя.

   Но все равно в решающий момент не смог. Ему не хватило смелости, силы духа… Он не смог убить Лири, хоть и готовился к этому, представлял себе, как сделает это, но… не смог. Просто развернулся и ушел, оставив кровного врага одного. Кто-то другой нанес решающий удар, стоивший грозе целого города жизни. Не Егор. Хотя Гардов и сделал все, чтобы отомстить и решил считать, что месть его свершилась.

   На противоположной стороне поляны, где по плану, должны расположиться Лагодин и Гроу, чуть шевельнулись кусты. Егор поморщился – разве можно так неаккуратно? Что они там делают, и чем вообще думают? Их же сейчас засекут, как пить дать. И не факт, что контрабандисты проверять пойдут, кто там шалит – выпустят автоматную очередь и дело с концом.

   Вот же паливо.

   Егор осторожно опустил щиты и присосался тоненьким щупом к сизому жгуту чужой силы. И вот тут он понял, почему до сих пор не мог уловить его силу. Да все потому, что этот конкретный ментал даже не пытался держать под своим контролем окрестности – сизые щупальца его силы тянулись куда-то далеко. Поморщился от неприятного ощущения – такое он творил впервые, но отец когда-то рассказывал, как это делать. А Егор всегда слушал родителей, в конце концов, плохого они точно ему не советовали еще ни разу.

   От увиденного, волосы на затылке зашевелились, а по спине пробежался морозец. К ним приближалась большая группа вооруженных до зубов людей. И судя по всему, то были вовсе не стражи и не военные.

   Гардов резко выдохнул, выдернул собственный щуп из чужой охранки, и, уже не таясь, поднялся в полный рост и сделал шаг вперед, одновременно с этим полностью опуская щиты. И ударил. Резко, грубо, изо всех сил послал в направлении своего противника сгусток сырой силы.

   Ментал устоял, слишком сильны были его собственные щиты, отразившие нападение и рассеявшие сгусток.

   Егор повторил попытку. Снова безрезультатно. Но сдаваться не собирался. Его противник сейчас был наиболее уязвим – он слишком расслабился, распылил собственный потенциал, практически растворил его в охранках и пока только и мог, что судорожно выдергивать сизые щупальца и пытаться втянуть их под щит, атаковать в таком положении не получалось.

   А значит, у Гардова был только один шанс – пробить щиты и поразить противника до того, как он соберет всю свою силу обратно.

   Вот он и лупил по невидимому куполу чужого щита изо всех сил, не давая противнику ни малейшего шанса перевести дыхание, одновременно с этим по шажочку приближаясь к нему. Даже на собственную защиту не тратился, прекрасно понимая, что толку от этого все равно не будет.

   Если ментал контрабандистов соберет свою силу, то уже никакие щиты не спасут.

   Егор перестал обращать внимание на то, что происходило вокруг. У них со Стасом была договоренность – Гардов занимается менталом и если и не вырубит его окончательно, то, по крайней мере, отвлечет от того, что происходит на поляне. Сам же Лагодин в это время должен отбить студентов. Как он будет это делать, Егора интересовало мало.

   За это он и поплатился.

   Когда раздались выстрелы, Лиз пыталась привести в чувство Турова. Профессор в очередной раз потерял сознание и навалился на сидящую рядом девушку всем своим весом. Шермер попыталась придержать мужчину, удивляясь про себя тому, что такой невысокий и откровенно щуплый мужчина, весит так много, и не смогла его удержать. Туров рухнул спиной на траву, а Лиз, которая пытался его придержать, почти свалилась сверху.

   И тут зазвучали выстрелы.

   Тихо пискнув от страха, Лиз сжалась в комочек, прикрыла голову руками и крепко зажмурила глаза. Сверху на нее кто-то свалился, почти вжимая в лежащего без сознания профессора.

   А вокруг продолжали стрелять. И Лиз только и оставалось, так это молиться, чтобы все поскорее закончилось.

   Егор понимал, что долго не выстоит. Его способности менталы хоть и были достаточно велики, но не тренированы. Одно дело лупить противников сырой силой во время боя на кулаках и совсем другое – пытаться пробить щит настоящего ментала. Разница огромна. А этот конкретный ментал, помимо всего прочего, активно стягивал к себе свою силу и явно готовился нанести решающий удар. Гардову не было нужды загадывать – этот удар станет для него фатальным – щитов-то он так и не выставил. И потому, сконцентрировавшись, он стянул всю свою силу и выплеснул ее одним, последним ударом.

   Щит противника осыпался с противным скрежетанием. Сила удара была настолько велика, что контрабандист не устоял на ногах, пошатнулся, глубоко втянул в себя воздух широко открытым ртом. Вот тут-то его и достал Гардов. По-простому достал, кулаком в челюсть. Блондинистая голова мотнулась назад, черная бандана упала в траву, и мужчина коротко всхлипнув, завалился на спину, раскинув руки в стороны.

   Егор коротко выдохнул и сделал шаг вперед, чтобы проверить противника, но не успел наклониться, как его настигла пуля. Обжигающе-резкая боль стала неожиданностью. Егор дернулся, непонимающе обернулся.

   Время остановилось. Если бы Гардов точно не знал, что эта поляна полностью лишена каких-либо энергетических потоков, то решил бы, что кто-то сумел развернуть вокруг него полностью экранирующий время щит. И неважно, что формула его настолько сложна, что ее уже лет сто не воспроизводили и даже на лекциях им только рассказывали о том, как требуется завязывать основные узлы и питать решетку энергией, не требуя отработки всего этого на практике.

   Егор просто застыл, глядя прямо перед собой широко распахнутыми глазами и не в силах поверить, что это конец. Напротив него, стоял главарь контрабандистов. Его лицо искривилось от ненависти, маленькие глазки полыхали лютой злобой. В руке он сжимал пистолет, направленный прямо на Гардова. Он был ближе всех к менталу. Разговаривая по телефону все время хаотично передвигался по поляне и выстрелы застали его в непосредственной близости от схватки двух одаренных. И он принял решение – вступился за своего ментала, скорее всего, здраво рассудив, что наемника, способного взять в руки оружие найти куда проще, чем одаренного такой силы и не обремененного моральными терзаниями. Он принял решение, и его выбор был совершенно не в пользу Егора.

   У Егора был всего миг. Одно мгновение на то, чтобы осознать и принять дальнейшее развитие событий – контрабандист уже приготовился во второй раз нажать на курок.

   И в этот момент совсем рядом прогремела автоматная очередь. Резкий звук выстрелов расколол время на тысячи мельчайших кусочков, и они весело звеня, посыпались прямо в траву. Гардов вздрогнул, непроизвольно отведя взгляд от своего несостоявшегося убийцы, чтобы заметить в паре шагов от них Майкла Рандоу с перекошенным лицом и зажатым в руках автоматом. Ни мгновения не сомневаясь, Майк сделал шаг вперед и, склонившись над уже рухнувшим на землю контрабандистом, снова нажал на спуск.

   - Ты как? – спросил он у застывшего в ошеломлении Гардова. – Порядок?

   - А? Ага… - Егору казалось, что он попал в какую-то параллельную реальность, где все перевернулось с ног на голову, а окружающие сошли с ума.

   - Этот? – деловито поинтересовался Рандоу, кивнув в сторону лежащего в шаге позади Егора ментала. – Сдох?

   - Н-нет, - качнул головой Егор, все еще не до конца оценивая ситуацию. Даже крики и визги остальных студентов никак на него не влияли. – Жив.

   Майк кивнул, решительно обогнул Гардова и, встав прямо над поверженным одаренным, выпустил в него автоматную очередь.

   - Они бы никого из нас не пожалели, - зло выплюнул лучший друг и соратник Северьяна Абзалова, первый задира и скандалист в Грайне. – Пустили бы в расход, как Витьку. Идем, Гардов, - хлопнув Егора по плечу, Майк развернулся и направился к студентам.

   Там тоже уже все было закончено. Зажимая рукой простреленный бок, Егор окинул поляну внимательным взглядом. Отметил рыдающих девчонок, половина из которых повисла на Стасе, сидящую на земле, бледную до синевы Светку, над которой щебетала Шермер. Парней, что стояли рядом с ними и пытались вырвать Лагодина из бурных объятий девушек. Туров полулежал чуть в стороне, кто-то заботливый подложил ему под спину рюкзак. В отличие от остальных профессор не сводил мутных от боли и потери крови глаз с Гардова.

   - Егор! – крик Лиз заставил его встрепенуться и поморщиться.

   Девушка увидела его, на миг замерла, прижав кончики пальцев к губам, а затем сорвалась на бег. Подлетела, бросилась на шею, сжала так, что едва не задушила. Егору с трудом удалось удержать равновесие и не завалиться на спину.

   - Егор! Ты… И живой!! – Лиз что-то шептала, плакала, захлебываясь словами, слезами, глотала окончания и никак не желала отцепляться от парня. – Я так испугалась. Так страшно было. А вы вернулись… и всех спасли…

   - Ну все, все, Шермер, - Гардов осторожно прижал девушку к себе одной рукой – второй все еще зажимал простреленный бок. – Все уже хорошо. Мы вернулись, все живы… - в этот момент его взгляд зацепился на лежащего на земле Виктора и Гардов осекся. – Прекращай плакать, ладно? Ты же Лиз Шермер, ты никогда не плачешь и вообще не показываешь свои эмоции на людях.

   - Ага, - шмыгнула носом Лиз и еще теснее прижалась к Гардову. – Я уже не плачу.

   Егор только фыркнул, почувствовав, как по шее потекли горячие капли, но язвить не стал. Понимал, чего она натерпелась за эти несколько часов.

   - Ну все… хватит, Лиз, - наверное, он впервые назвал ее по имени вслух. – Все уже хорошо.

   - Да, - она снова шмыгнула носом, потерлась щекой о его плечо и чуть-чуть расслабила объятия, но все еще не отстранилась. Только голову подняла и посмотрела прямо в глаза. – Я люблю тебя, Егор Гардов.

   Неожиданное признание. Совершенно сбивающее не только с толку, но и с ног. Гардов пошатнулся, сильнее сжал руку на талии девушки и криво улыбнулся.

   - Ну все, чувствую себя героем, - попытался пошутить, чтобы хоть немного разрядить обстановку, но получилось откровенно жалко. Лиз даже не улыбнулась.

   - Ты и есть мой герой, - тихо шепнула она, убирая руки с его шеи и отстраняясь.

   «Ты придурок, Гардов!» – ругнулся про себя Егор и… не отпустил ее.

   - Давай поговорим обо всем потом, хорошо? Когда выберемся отсюда, будем сидеть в тепле и безопасности академии. Мы обо всем поговорим, Лиз.

   Она только кивнула и, привстав на носочки, робко прикоснулась губами к его щеке. Затем все же отстранилась и подняла руку, чтобы поправить выбившуюся из косы прядь, но так и не сделала то, что собиралась – тонкие пальцы были в крови.

   - Ты ранен?!!

   - Эм… судя по тому, что все еще стою на ногах и даже разговаривать могу, то дырка пустяковая, - пожал плечами Егор.

   Но сбить Шермер с толку вообще мало кому удавалось она тут же обхватила его за плечи, почти силком подтащила к тому месту, где сидели девчонки и заставила сесть на землю. Сама ринулась снимать с Гардова куртку и футболку.

   - Эй-эй, потише, - он попытался урезонить чересчур деятельную девушку, но тут их возня привлекла внимание остальных девчонок, которые остались не у дел. Парни из группы под предводительством Стаса уже собирали оружие контрабандистов, складывали все патроны, что могли найти, кто-то рылся в рюкзаках и походных мешках в поисках того, что могло бы им пригодиться в дальнейшем. Девчонки же сидели, сбившись в кучку вокруг Турова и Светы, и все еще тихонько всхлипывали. Ну, хоть истерики уже ни у кого не наблюдалось и то хорошо, решил Гардов. – Я сам…

   - Молчи уж, - фыркнула Лиз, умудрившись стащить с него куртку и задирая футболку. – Кошмар.

   - Там кровь хлещет, как из ручья! – взвизгнула Настя Звягинцева, сидевшая ближе всех. Она тут же вскочила на ноги, метнулась куда-то в сторону и уже спустя несколько секунд плюхнулась перед Гардовым с серым чемоданчиком. – Это надо промыть, обработать и… зашивать, наверное, надо, - как-то неуверенно добавила в конце.

   - Ничего зашивать не надо, - тут же заявил Гардов. – Просто промойте и перевяжите, чтобы кровь остановить. Все остальное потом. У нас не так много времени. Стас! Подойди.

   Лагодин тут же бросил несколько слов Майклу Рандоу, кивнул Жану Ландье, и приблизился. Увидел кровь и скривился.

   - Зацепило? Прости… мы сплоховали.

   - Порядок. Ай… твою ж!... – тут же взвыл Егор, когда Шермер щедро полила рану дезинфицирующим раствором. – Поаккуратнее, а? Ты ж вроде спящий интуит, понимать должна.

   Лиз коротко глянула в его сторону, но этого было достаточно, чтобы Егор прикусил язык. Когда у девушки, которая сидит рядом с банкой дезинфицирующего раствора такое выражение лица, лучше молчать и не отсвечивать. Во избежание.

   - Надо убираться, - Гардов решил, что безопаснее будет продолжить разговор со Стасом. – Эти, - он кивнул в сторону мертвых тел, - ждали своих и те уже на подходе. Звуки выстрелов здесь далеко разносятся, так что, сам понимаешь, времени у нас нет от слова совсем. Соберите все, что может пригодиться: воду, лекарства, провизию не надо, я думаю, если только энергетические батончики, они должны быть в сухпайке, оружие. И надо уходить.

   - Это понятно, - кивнул Стас в сторону парней, который уже закончили с оружием. – Связи здесь нет. Эти твари уничтожили все наши телефоны.

   - У того мелкого была мобила, возьми ее.

   - А если там маяк?

   - Это единственный выход. И вот еще, Стас, - Егор поморщился, когда Лиз слишком сильно потянула за бинт, но даже не зашипел, сдержался. – Они идут сюда той дорогой, которой пришли мы. Это значит, что если мы пойдем в Грайн, то…

   - Выскочим прямо на них, - закончил за Егора Стас.– Надо уходить в другую сторону.

   Он закусил нижнюю губу и посмотрел куда-то в сторону. Молчал. О чем-то раздумывал, решал что-то. Долго. Непозволительно долго в сложившихся обстоятельствах.

   - Мы могли бы попытаться пройти по краю ущелья, - наконец, начал говорить он. – Я видел карту, зрительная память у меня хорошая, но… я никогда там сам не был и не знаю, что может там ждать.

   - Значит, пойдем по ущелью, - решительно кивнул Егор и улыбнулся Лиз, закончившей перевязывать его бок. – Надо сделать носилки для профессора. Понесем по очереди.

   - Мне вот интересно, - раздался вдруг позади ехидный голос Абзалова, - а с каких пор это Гардов у нас главный? Тебя кто командовать поставил, а?

   Все притихли. Даже девчонки всхлипывать перестали и удивленными глазами воззрились на Северьяна. На самом деле им вообще было все равно, кто отдает команды, главное – выбраться отсюда и вернуться домой.

   Тишина давила на плечи, оседала на коже стеклянными осколками, звенела в ушах, дезориентируя.

   - Так кто тебя главным назначил, а, Гардов? – снова спросил Абзалов.

   - Я! – твердо произнес Стас, демонстративно поправляя автомат, который все еще держал в руках.

   - А что, – сзади к нему приблизился не менее воинственный Рандоу, - есть предложения?

   - Мальчики, - неуверенно произнесла Настя, - а давайте не будем сейчас ссориться. И так страшно. И домой хочется.

   Ее голос оказался решающим.

ГЛАВА 5

Собрались за полчаса. Парни распределили оружие, споро соорудили носилки для снова потерявшего сознание Турова из останков одной из палаток, перетряхнули рюкзаки, выбрасывая все лишнее, чтобы идти налегке. Телефон контрабандиста, единственный, который оказался рабочим (почему-то у его сообщников не нашлось никакого средства связи) было решено отдать Лиз.

   - Попытайся связаться с отцом, - попросил Стас, отдавая телефон девушке. – Это наша единственная возможность. Дядя Роан сможет помочь, даже если его нет в стране, его люди есть везде.

   Лиз только кивнула и принялась набирать знакомый номер. Увы, безрезультатно. По какой-то причине вызов все время срывался.

   - Здесь обычный аккумулятор, - удрученно произнесла девушка, - не улучшенный. Долго не продержится, а подзарядить нечем.

   - И все равно, - поджал губы Лагодин. – пытайся, Лиз.

   Когда все приготовления были завершены, а профессор уложен и прочно привязан ремнями к носилкам, тяжело вздохнув и мысленно пожелав всем удачи, они двинулись в сторону, противоположную той, откуда только вчера появились на этой поляне.

   Первым шел вооруженный до зубов Лагодин. Он был единственным, кто более-менее представлял путь и потому шел впереди, вел за собой остальных. За ним шли Лиз и Света. Последняя все еще не до конца пришла в себя, но хоть не билась в истерике, не требовала к себе повышенного внимания, правда, оружие в руки так и не взяла.

   - Она не смогла выстрелить, - поделился причиной подавленности невесты Лагодин, когда они с Егором связывали носилки. – Застыла восковой куклой и… потому так и получилось, что мы пропустили того мерзавца, который тебя подстрелил. Хорошо еще, что Рандоу не сплоховал.

   - Да, - кивнул Егор. Услышанное не явилось для него неожиданностью. Убить человека не так и просто, уж он это точно знал. – Хорошо, что Рандоу успел вовремя и что он умеет обращаться с оружием. А Света… я не могу укорять ее за это. Она… она девушка, убийство… оно вроде как должно быть против ее природы и все такое… - Егор замялся, пытаясь подобрать подходящие слова.

   А Стас невесело хохотнул.

   - Ну надо же, и это говорит Егор Гардов, тот самый, который все свои проблемы решает кулаками и грубит всем и каждому. Я тебя не узнаю, друг! – Стас хлопнул его по плечу. – Кто бы мог подумать, а?

   - Сам себе удивляюсь, - буркнул Гардов, странно отреагировав на это вот лагодинское «друг». Друзей у Егора раньше не было, и он до сих пор не был уверен, что знает, зачем они ему в принципе нужны. – А Светке надо будет обратиться к хорошему интуиту, целителю душ. Да и не только ей. Сдается мне, многим из нас это пойдет на пользу.

   - Угу, - буркнул Стас, - только вот не уверен, что все это поможет. – Он покосился на Абзалова, который неподалеку громко возмущался из-за того, что его пытались заставить нести носилки с профессором.

   - Я вам что, грузчик? – рычал Северьян, сжимая кулаки и гневно сверкая в сторону Майкла Рандоу глазами. – Тебе надо – ты и неси. И вообще, на кой вам потребовалось тащить его с собой? Он же помрет по дороге.

   - Кто-нибудь заткните его, или я за себя не отвечаю!! – прорычал Рандоу, вскидывая автомат.

   - Хватит! – это не выдержала Лиз. Она решительно встала между парнями и положила ладонь на предплечье Майка, заставляя парня опустить оружие. – Ссориться будете потом. Майк, не бери в голову, если будет надо, мы с девчонками тоже понесем носилки. Сейчас главное – быстрее убраться отсюда.

   - Вот именно! – не преминул вставить свои пять копеек Абзалов. – Надо быстрее валить с этой поляны, а не тратить время на всякие глупости. Мы уже давно могли быть на полпути к Грайну.

   - Так чего стоишь-то? – не сдавался Майк. Кажется, он окончательно разочаровался в своем вчерашнем приятеле. – Вали, давай! Тебя здесь никто не держит!

   - Да прекратите вы! – на помощь Лиз поспешили и другие девчонки. Только Света по-прежнему сидела на траве и смотрела прямо перед собой пустым взглядом. – Совсем с ума сошли! Егор, Стас! Давайте уже и, правда, выдвигаться, пока мы между собой не передрались. У всех нервы на пределе.

   И они выдвинулись.

   За Стасом и девчонками вальяжно шел Абзалов, затем Настя с Джиной. Носилки несли Жан и оставшиеся парни. Следом за ними, нагруженный большей частью отобранного у контрабандистов оружия, должен был следовать Майк. Было решено, что он поменяется с кем-нибудь из парней, когда они устанут нести Турова. Егор замыкал шествие.

   Когда процессия двинулась, Гардов остановился, окидывая поляну последним взглядом. Вздрогнул, заметив стоящего над телом Витьки, Рандоу.

   - Ты же понимаешь, что мы не можем тащить еще и его? – тихо спросил он, приближаясь.

   - Понимаю, - глухо отозвался Майк. – И верю, что получится вернуть его домой. Похоронить… Мы с Витькой с песочницы вместе, на соседних горшках сидели. А теперь вот… Как я объясню его маме, что случилось, а?

   Егор молчал. Слов, чтобы ответить Майку, у него не было. Да и что можно было сказать?

   - Идем, - он осторожно похлопал сокурсника по плечу. – Мы и так потеряли много времени.

   Майк вздохнул, наклонился, подхватив с земли остатки чьей-то палатки, и накрыл мертвого друга, плотным полотном.

   - Я вернусь за ним! – Сказал, словно поклялся себе.

   А затем развернулся и посмотрел в ту сторону, где уже за деревьями скрылись остальные сокурсники. Гадать не приходилось – после студентов оставалась не просто тропа – настоящий тракт, широкий и утоптанный.

   - Думаешь, нам удастся оторваться? – с заметным скепсисом в голосе спросил Майк у Егора.

   - Не попробуем, не узнаем, - философски пожал плечами Егор. – В любом случае, двигаться нам придется быстро. Даже если контрабандисты находились в часе пути, то… им не составит труда нас догнать.

   - Тогда поспешим.

   Идти было тяжело. Девчонки все время спотыкались, часто падали. Парни пыхтели и потели, таща носился с Туровым. Уже через час хода, Майк сменил Жана, заняв его место. Дорога шла под уклон – солнце нещадно палило, словно бы специально вознамерилось сделать и так не легкий путь еще тяжелее.

   Егор тоже начинал сдавать. Рана горела огнем, перед глазами то и дело появлялись черные круги, которые грозили скоро совсем закрыть видимость. Хотелось пить, есть, а еще больше – лечь и не подниматься. Но приходилось идти.

   Земля под ногами становилась все более каменистой, лес редел, а впереди уже виднелись горы. А там студенты и вовсе вышли к самому ущелью.

   Егор догнал остальных, глянул вопросительно на Стаса.

   - Мы пройдем по самому краешку ущелья, - пояснил Лагодин. – Спустимся вниз и попадем аккурат к старой заброшенной шахте. Рядом с ней проходит старая трасса, а вдруг повезет, и сможем поймать попутку? Хоть девчонок и Турова отправим в город.

   Его слова подбодрили остальных, вселили в уставших студентов еще чуть больше надежды.

   Лиз, демонстративно игнорируя все попытки Абзалова заговорить с ней, подошла к Егору.

   - Ты неважно выглядишь, - голубые глаза смотрели настороженно.

   - Все нормально, - мотнул головой Гардов.

   Лиз только головой покачала. Она явно не поверила в браваду парня, но что-то говорить было бессмысленно. Да и выбора у них у всех тоже не было.

   - Отдохнули? – раздался зычный голос Стаса. Кажется, он был единственным из всех, кто совсем не устал. Несмотря на то, что лицо Лагодина было не менее потным и запыленным, чем у остальных, серые глаза его по-прежнему ярко сверкали, да и сам он неунывающе шагал вперед. – Давайте двигаться дальше. У нас не так много времени.

   - Я пойду рядом с тобой, - решительно сказала Лиз, поправляя лямку от рюкзака на плече – девчонкам отдали почти всю поклажу, чтобы у парней освободились руки для носилок и оружия.

   - Не стоит, - мотнул головой Егор и кивнул в сторону Светы. – Смотри за ней.

   - Светка не будет делать глупости! – воскликнула Лиз, чем выдала себя. В ее голове определенно крутились те же мысли, что и у Егора.

   - Сознательно, нет. Но… - Гардов пожал плечами.

   - Егор…

   И тут Гардов совершил то, чего сам от себя не ожидал. Он просто шагнул вперед, обнял ее одной рукой, прижал к себе и поцеловал. Сам. Шермер даже пискнуть не успела, но быстро сориентировалась и почти сразу стала отвечать.

   - Иди, - шепнул Егор, разрывая поцелуй. – Все потом.

   Девушка взглянула на него, поджала губы, но послушно развернулась и, не обращая внимания на любопытные взгляды сокурсников и злой – Абзалова, вернулась на свое место.

   Подъем начался. На скалистый уступ ребята взбирались долго, трудно, тяжело переставляя ноги по каменистой земле. Постоянно спотыкаясь, матерясь уже вслух, проклиная и Лагодина с его идеей потащиться в горы и контрабандистов, которым вдруг вздумалось нарваться на группу совершенно безобидных студентов, и Турова с его практикой.

   - Никогда, - пыхтела полненькая Джина, с трудом взбираясь по неудобной тропке, - никогда больше не пойду ни на какие вечеринки. Это кошмар какой-то. Сидели бы сейчас на лекциях, а вместо этого…

   Ей никто не ответил, но, похоже, все подумали о том же. Ведь если бы Туров не застукал их за нарушением внутреннего распорядка академии, то ничего бы этого не было: ни практики, ни смертей, ни тягот пути.

   - Дальше будьте осторожны, - предупредил Стас. – Впереди самый опасный участок пути. Тропинка здесь не очень узкая, пройти можно. Но с одной стороны – обрыв. Смотрите под ноги.

   Ребята вздохнули, но покорно поплелись вслед за своим проводником. Егор только фыркнул, мотнул головой отбрасывая с лица взмокшие от пота волосы и… замер, почувствовав вдруг чужое присутствие. Он потому и шел последним – пытался сканировать пространство, чтобы уловить погоню. А в том, что она будет, лично Гардов не сомневался. Когда контрабандисты найдут мертвые тела своих, то обязательно ринутся в погоню. И они определенно намного быстрее, сильнее и выносливее, чем кучка замученных и перепуганных студентов, большинство из которых вообще не представляли себе, что такое физические нагрузки. И вот теперь одна из его охранок сработала, посылая пока еще слабый, но уже сигнал.

   Их догоняли.

   Егор остановился, немного отстал от остальных, подождал, пока идущие впереди парни с носилками скроются за очередным уступом и, прикрыв глаза, попытался понять, как далеко находится погоня. По всему выходило, что уже близко. То есть времени у них еще меньше, чем они думали раньше.

   - Да твою ж..! – тихо выругался Гардов.

   В этот момент впереди послышался вскрик, затем звук падающих с уступа каменей. А завершил все дикий многоголосый вопль.

   Выругавшись громче и куда ядреней, Гардов поспешил догнать группу.

   На земле, у самого обрыва, сидела Джина. Рядом с ней на коленях сгрудились девчонки. Парни, по какой-то причине оставившие носилки с Туровым чуть в стороне, у самой каменистой стены, сгрудились за их спинами. Все взгляды были направлены вниз, где чуть вдалеке от склона, начинался редкий чахлый лесок. Только Стас находился в стороне. Он единственный из всех, кто не смотрел вниз, сжимал кулаки, и на минуту Егору показалось, что Лагодин сейчас начнет биться головой о камни. А может уже и бился, кто знает?

   - Что произошло? – вопрос Гардова произвел эффект разорвавшейся бомбы. Все вздрогнули, резко повернулись к нему лицом.

   - Т-там… там… - всхлипнула Джина, указывая дрожащей рукой вниз. – Я… он… - говорить она не могла, судорожные рыдания перехватывали горло.

   Егор окинул взглядом одногруппников и с трудом сдержал очередное ругательство. Одного из парней не хватало.

   Жан Ландье.

   Тихий очкарик, ничем не примечательный парнишка, с которым Гардов за все пять лет учебы, едва ли перекинулся парой фраз. Слабый энергет, которого взяли в Грайн только благодаря заслугам отца, который по слухам был то ли военным генералом, то ли каким-то высшим чиновником, точно Егор не помнил. Неконфликтный, совершенно безобидный парнишка. Что же с ним такое случилось?

   Гардов подошел к обрыву и осторожно глянул вниз, ожидая увидеть все что угодно. Картинка была не так уж ужасна, как можно было бы себе представить. В этом месте, склон был не слишком высоким, всего три-четыре метра, и довольно пологим. Внизу, у подножия склона, прямо на пожухлой траве, раскинув руки в стороны и вывернув под неестественным углом правую ногу, лежал Жан. Судя по слабому трепыханию, он был жив.

   - Он упал, - Лиз приблизилась к Гардову и осторожно прикоснулась к его локтю. – Я не видела, что случилось. Мы шли впереди, а потом услышали крик Джины и обернулись. А там… - она всхлипнула и спрятала лицо на плече Егора. – Когда же все это закончится?

   - Это ты! – крик Джины заставил Гардова отвлечься от вида распластанного на камнях Ландье. – Сволочь! Это ты виноват!!! - Девушка подскочила на ноги, и воинственно размахивая кулаками, накинулась на Абзалова. – Это ты виноват, что Жан упал!

   - Рот закрой, дура! – Северьян успел перехватить ее руки. – Я его не толкал. Ландье сам свалился.

   - Это все ты! – кричала Джина, не оставляя попыток добраться до лица своего обидчика. – Ты его толкнул!!

   - Он за меня схватился! – закричал в ответ Абзалов, хватая Джину за руки и не давая ей добраться ногтями до своего лица. – Мне что, надо было падать вместе с ним?

   - Заткнулись все! – рыкнул Егор. – Развели тут не пойми что! Нашли время и место!

   Джина замолчала, Майк подошел к ним и, не церемонясь, оттолкнул Абзалова от девушки.

   - Все, успокойся, - попытался он увещевать Джину. – Хватит уже.

   - Стас! – Егор кивнул Лагодину и, дождавшись, пока тот подойдет, тихо продолжил. – Нас догоняют. Их много и они уже близко. Времени нет.

   Лиз, которая все еще прижималась к нему, вздрогнула и подняла на Егора встревоженный взгляд.

   - Не теряйте времени, - продолжил Гардов, успокаивающе погладив девушку по плечу. – Вам надо спешить.

   После этих слов повисла напряженная тишина.

   - Жан!! – закричала Настя. Она единственная, кто так и не поднялся с колен, и продолжила сидеть на краю обрыва. – Жан!! Как ты?

   - Живой, - отозвался Ландье снизу и тут же выругался. – Только, кажется, ногу сломал. Не могу встать.

   - Мы не можем его так оставить, - качнул головой Стас.

   - Я спущусь за ним. Попытаюсь задержать погоню, - твердо сказал Егор, стараясь не обращать внимания на судорожный вздох Лиз и ее попытки буквально вжаться в его тело. – Но вы должны торопиться.

   - Нет!

   - Это самоубийство!

   Они были единодушны. Егор же только качнул головой.

   - Я похож на смертника? – усмехнулся он. – Если бы это было самоубийством, то я не стал бы и предлагать.

   - И все равно, - упрямо поджал губы Стас. – Я не могу позволить…

   - Стесняюсь спросить, Лагодин, - в голосе Гардова отчетливо послышалась язвительность, - с каких пор, ты – главный? И с каких пор тебе решать, что мне делать? Собирай остальных и гони их к дороге как можно скорее. Больше никаких остановок и передышек. У вас нет времени от слова совсем. И еще, - очень осторожно, Егор отстранил от себя Лиз, - услышите выстрелы – не оглядывайтесь и ускоряйте темп. Все понятно?

   - Нет, - Лиз отстраняться не желала. Она цеплялась за куртку Егора изо всех сил и, казалось, оторвать ее можно только вместе с тканью. – Ты не останешься. Я не… я не пущу.

   - Не говори глупостей, Шермер, - Егору все же удалось оторвать цепкие пальчики от своей одежды. Крепко, но осторожно удерживая девушку за плечи, он практически впихнул ее в руки Лагодину.

   - Я останусь с тобой, - упрямо мотнула головой Лиз, попытавшись вырваться, но Стас не пустил.

   - Еще чего. Мне и этого, - парень кивнул вниз, где прямо на земле сидел Жан, – хватит с избытком. Я похож на воспитателя детского сада?

   - Егор… - несчастно всхлипнула Лиз.

   - Все, закончили разговоры, - решительно оборвал ее Гардов. Кивнул Стасу. – Поспешите. Времени у вас нет.

   Лагодин только кивнул в ответ и отошел, подгоняя ребят. Лиз осталась. Стояла, поникшая, несчастная и с надеждой смотрела на Гардова.

   Егор проводил взглядом Стаса, посмотрел на Лиз.

   - Все, Шермер, давай, успокаивайся и иди. Мне надо вернуться назад, чтобы найти подходящее для спуска место.

   - Егор…

   - Все, я сказал. Иди! – и он решительно подтолкнул девушку по направлению к остальным ребятам. Сам же склонился над уступом.

   - Эй, Ландье! – крикнул, а когда Жан поднял голову и прищурился, пытаясь рассмотреть, кто это его зовет, продолжил: - Сиди смирно, я сейчас спущусь!

   - Помощь нужна? – Рандоу приблизился неслышно и положил руку на плечо.

   - Нет, - мотнул головой Егор. – За ними присмотри. И не мешкайте. Погоня уже близко.

   Майк только кивнул головой и протянул Егору свой автомат и сумку с патронами.

   - Тебе не помешает.

   Поблагодарив парня, Гардов повесил на свободное плечо оружие и поспешил назад. Кажется, он видел неплохое местечко, где можно спуститься вниз, не рискуя остаться без головы или расшибиться о камни.

   На все про все у Гардова ушло около получаса. Студенты уже давно скрылись из вида. Это вселяло надежду, пусть и слабую, что у них получится оторваться от наемников.

   - Ну, что тут у тебя? – Жан все также сидел на земле, прислонившись спиной к высокому валуну, и невидяще смотрел прямо перед собой. – Встать можешь?

   - Нет, - мотнул растрепанной головой одногруппник, - я ногу сломал. Она уже опухла и болит сильно. И очки разбились, - парень несчастно вздохнул и продемонстрировал Егору сломанную оправу без стекол. – А я без них вообще ничего не вижу.

   - Ты же энергет! – не выдержал Гардов. – Неужели не мог изменить структуру, чтобы сделать их удароупорными? Если у самого мозгов не хватило, то всегда можно купить уже улучшенные.

   - Это так не работает, - еще несчастнее вздохнул Ландье и опустил голову. – Там какая-то ерунда получается. Измененная энергетическая структура перекликается с моей, и в результате все еще хуже. Мне рассказывали, но я точно не запомнил.

   Егор выругался. Присел на корточки перед парнем и ножом распорол его штанину. Лодыжка и правда была опухшей и посиневшей.

   - Мда… - протянул он. – То есть идти ты не можешь и стрелять, по всей видимости, тоже не умеешь.

   - Почему? – удивленно вскинул брови Жан. – Стрелять умею. Правда, не сказать, чтобы уж очень хорошо. У меня старший брат ментал, только он уже два года как закончил Грайн и теперь служит в пограничных войсках. Так он меня частенько в тир с собой брал, и стрелять учил. Но без очков я все равно ничего не вижу.

   - Ясно, - буркнул Егор, понимая, что от этого парня ему никакой помощи ждать не предвидится. А погоня меж тем, уже скоро появится в зоне видимости – сигналки постоянно тревожно дергали, давая знать о том, что неприятель приближается. – Ладно, давай попробуем соорудить что-то вроде шины на твою ногу, чтобы ты хоть как смог передвигаться.

   Сказано – сделано. Через пятнадцать минут, нога Жана была зафиксирована между двумя палками и перетянута ремнем.

   - Вставай, надо двигать отсюда.

   - Слушай, - не спешил выполнять указание Ландье, - давай ты оставишь меня здесь. Я возьму автомат и попробую задержать погоню.

   Егор только фыркнул в ответ на это предложение.

   - Ты ж сам сказал, что ничего не видишь без очков. Как будешь погоню-то задерживать?

   - Ну… - ты покажешь мне в какую сторону стрелять и все. Какая там разница, попаду я или нет. Главное ведь, чтобы и ты и остальные успели уйти подальше.

   - А мне везет на героев, - расхохотался Гардов и подхватил одногруппника под локоть. – Вставай, хватит рассиживаться.

   Идти было неудобно. Ландье скакал на одной ноге, всем весом навалившись на поддерживающего его Егора, тяжело дышал, все время спотыкался и мешал. За пять минут такого передвижения, они продвинулись едва ли больше чем на пять метров, но устали оба.

   - Это все бесполезно, - тяжело дыша, произнес Жан. – Только время и силы теряем. Спасибо, конечно, что вернулся за мной, но ничего не выйдет. Лучше беги один, так у тебя будет больше шансов спастись.

   - Рот закрой, - грубо оборвал его Гардов.

   Поудобнее перехватив парня, он практически волоком дотащил его до ближайшего укрытия, которым выступало нагромождение камней почти у самой кромки начинающегося лесного массива. Не заботясь об удобстве, стряхнул с себя.

   - Сиди здесь и не высовывайся. Я сейчас.

   Оставив Ландье в относительно безопасном месте, Егор, петляя и пригибаясь почти к самой земле, вернулся туда, откуда спускался с карниза. Осторожно выглянул из-за уступа и нахмурился. Контрабандисты были уже близко. Еще немного и они выйдут из-за деревьев и ступят на тропу. Этого допустить было никак нельзя.

   Егор вздохнул и сосредоточился. Из-за близости гор, энергетические потоки здесь были неправильные. Слишком толстые и короткие, совершенно не гибкие. Даже простейшая энергетическая структура могла потребовать много сил и еще больше умений.

   - Ну что ж, - вздохнул Егор, перехватывая два ближайших к нему потока и пытаясь свернуть их в стандартный узел, - я все же энергет.

   Было трудно. Энергетические линии рвались в самый неподходящий момент, не желали подчиняться, сгибаться и завязываться в узел. Пытаясь собрать элементарный каркас для энергетического изменения, простейшую деталь, формулу которой они разучивали еще на первом курсе, Егор взмок так, словно в одиночку пытался растянуть зеркальный щит.

   Наконец, все получилось. Тонкое полотно, отдаленно напоминающее слишком большую паутину, закрыло собой тропу, по которой обязательно пройдут контрабандисты, стремящиеся догнать студентов.

   Влив достаточное количество энергии в основные узлы, Гардов в последний раз проверил результат своего творчества, и про себя понадеявшись на то, что ребята уже успели сойти с тропы, заторопился туда, где оставил недееспособного Ландье.

   Сразу Лиз почувствовала, как вздрогнула земля под ногами. Девушка нахмурилась, решив было, что ей просто показалось, но потом… Звук был странный, совершенно непохожий ни на что слышанное ею раньше. Он нарастал, словно бы догонял их, летел на бешеной скорости по пятам.

   - Быстрее!! – закричал Стас. Он резко развернулся и, подхватив под локоть идущую за ним Светку, с силой подтолкнул ее вперед. – Бегом!!! Не останавливаясь!

   - Что происходит?

   - Что это такое?!!

   - Бегом!! – подгонял Стас. – Надо как можно скорее добраться до леса.

   Лиз шумно втянула носом воздух, подхватила под локоть вяло плетущуюся рядом с ней Джину и побежала.

   А гул за спиной нарастал.

   Лагодин вернулся назад, перехватил у одного из парней носилки.

   - Быстрей, ребята!!!

   Они спешили на пределе возможностей.

   Лиз чувствовала, как камни под ногами пришли в движение, каждый шаг девушка делала в ожидании того, что вот сейчас, земля просто разойдется в стороны и поглотит их всех. Было страшно, но еще страшнее становилось от того, что они могут не успеть.

   Успели.

   Каменистая тропа закончилась, горы остались позади и студенты, все так же, бегом пересекли небольшое пространство и ступили под сень деревьев. Земля здесь тоже гудела и стонала, рокот позади нарастал, но, по крайней мере, можно было не бояться, что обвал накроет их с головой.

   - Пять минут на передышку! – скомандовал Стас, останавливаясь и опуская носилки на землю. – А потом надо будет снова торопиться. Если я правильно помню карту, то нам на запад.

   - И что там будет? – поинтересовался кто-то из парней, вытаскивая из кармана небольшую бутылку с водой.

   - Где-то здесь должна быть старая заброшенная шахта. За ней – дорога.

   - Думаешь, там кто-то ездит? – скептически поинтересовался Абзалов. Он прислонился спиной к дереву неподалеку от Лиз и не сводил с девушки пристального взгляда. – Если шахта заброшена, то и дорога, скорее всего, тоже не используется.

   Стас пожал плечами.

   - Не знаю, но, по крайней мере, это шанс.

   Лиз, чувствуя себя крайне неуютно под пристальным взглядом Абзалова, передернула плечами и, оттолкнувшись от дерева, подошла к носилкам. Опустилась на корточки и осторожно прикоснулась ко лбу Турова.

   - У него жар, - произнесла она, ни к кому не обращаясь. – Профессор уже давно не приходит в себя.

   Ребята промолчали. Да и что можно было сказать в такой ситуации.

   - Свет, дай мне воды, - попросила Лиз и, дождавшись, когда подруга протянет ей бутылку, попыталась напоить бессознательного профессора. К сожалению, это все, что она могла для него сейчас сделать.

   В этот момент, Лиз как никогда сожалела о том, что в свое время решила не развивать свой дар интуита. Сложись все иначе, она вполне могла учиться в медицинском институте и уж точно тогда знала бы, что нужно делать в подобной ситуации и как помочь профессору. С другой стороны, если бы она выбрала для себя иную специальность, то сейчас ее бы здесь и не было.

   - Света, - тихонько позвал Стас.

   Девушка явно услышала его, но не подала вида и отошла подальше. Лагодин последовал за ней.

   - Подожди, - он ухватил ее за рукав и развернул к себе. – Что с тобой? Ты…

   - Все нормально, - процедила сквозь зубы девушка, попытавшись вырвать свой рукав. Не получилось, Лагодин держал крепко.

   - Нет, не нормально. Я понимаю, все мы устали и боимся, но…

   - Я не справилась! – прошипела Света и, вскинув голову, посмотрела в глаза жениху. – Понимаешь? Я. Не. Смогла. Выстрелить. Это все из-за меня. Все из-за…

   - Не говори чепухи, - Стас отпустил ее руку и взял в ладони лицо девушки, стараясь заглянуть в глаза. – Никто тебя не винит.

   - И все же, я виновата! Из-за меня, тот козел ранил Гардова и теперь… - она все-таки не справилась с эмоциями. Глаза наполнились слезами, красивая мордашка сморщилась. – Где теперь Гардов? Он же раненый. И Ландье… со сломанной ногой…

   - С ними все будет в порядке, - голос Стаса звучал уверенно. Парень изо всех сил старался показать, что ни минуты не сомневается в сокурснике, верит, что тот справится со всем. – Ты же слышала взрыв. Я уверен, что Гардов придумал, как задержать погоню. Они с Жаном скоро нас догонят.

   Светка всхлипнула особенно громко и, обхватив его за талию руками, спрятала лицо на груди.

   - Ты думаешь, они живы? – с надеждой прошептала она.

   - Конечно, - уверенно, хоть на самом деле не испытывал и сотой доли той уверенности, которую хотел продемонстрировать, произнес Стас.- Ты же знаешь Гардова. Он не самоубийца. И не стал бы напрасно рисковать собой. Так что все с ними будет хорошо. Веришь мне?

   - Верю, - закивала Светка. – Тебе верю.

    - Вот и умница, - произнес Стас, сжимая невесту в объятиях. – А что касается того, что ты не смогла выстрелить… знаешь, может быть, это не совсем правильно или эгоистично с моей стороны, но… я рад, что так получилось.

   Света вздрогнула и подняла на жениха заплаканные глаза. На лице ее читалось недоумение.

   - Ты рад, что из-за меня Гардов словил пулю?

   - Нет, конечно, - тут же поспешил разуверить ее Стас. – Я рад, что ты не стала убийцей.

   Светка всхлипнула и отстранилась. Принялась утирать слезы.

   - Вот так вот, - Лагодин погладил ее по щеке, коснулся губами губ и отошел. – Все, отдых закончился. Вперед и с песней. Мы все еще на полпути к спасению!

   Парни, кряхтя и ругаясь, стали подниматься на ноги. Поправляли рюкзаки, разминали затекшие плечи, готовясь снова взяться за носилки.

   Стас тоже не остался в стороне. Проинструктировав Лиз и Светку, в какую сторону следует держать путь, он ухватился за носилки.

   Идти по лесу было трудно. Приходилось не только внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться о выступающие из-за под земли корни, не поскользнуться, не запутаться в низко нависших ветвях деревьев. Силы уходили. Казалось, ребята уже вечность бредут в неизвестность. Парни стали все чаще меняться возле носилок. Девчонки пытались предложить сменять парней, но глядя на их бледные замученные лица, никто даже не подумал о том, чтобы позволить им волочь на своих плечах еще и Турова. Абзалов во время очередной двухминутной стоянки, решительно подошел к Рандоу и, опередив его, схватился за носилки.

   - Ты ж не грузчик? – не смог удержаться от подколки Майк.

   - Заткнись и топай вперед, - грубо ответил Северьян.

    Отказываться никто не стал – устали все.

   А потом они вышли на дорогу. Серое асфальтовое полотно, затерянное среди леса, показалось измученным студентам хорошим предзнаменованием. Да и идти по асфальту было куда удобнее, не приходилось все время пригибаться, чтобы не схлопотать по лицу веткой и не опасаться споткнуться, натолкнувшись на поваленное дерево.

   Странный звук нарушил тишину. Лиз резко остановилась, пытаясь понять, что это такое. Настороженно огляделась по сторонам.

   - Что это такое? – тихо спросила Джина. В последнее время она с трудом переставляла ноги.

   - Не знаю, - неуверенно произнесла Лиз, когда неопознанный звук повторился.

   - Это из твоего кармана, - Светка не церемонясь ткнула пальцем в Лиз. – Телефон.

   Мобильный контрабандиста Лиз доставала из кармана трясущимися руками и едва не выронила, когда увидела на экране знакомый номер.

   - Пап! Папа!!! – закричала девушка еще до того, как сумела нажать на кнопку. – Папочка!!!

   - Лиз? Лиз, детка, это ты? – голос Роана был едва слышен. В трубке что-то шумело и трещало, слова прерывались на середине, но это определенно был Роан.

   - Папа забери нас отсюда!

   - Где вы? Лиз, ты можешь точно сказать, где вы находитесь?

   - Я… - девушка растерянно огляделась по сторонам, то и дело, натыкаясь взглядом на измученные лица одногруппников. В глазах у каждого из студентов было столько надежды, что она растерялась. – Я не знаю… я не… на дороге. Мы на какой-то дороге!!! Стас сказал…

   - Стас рядом? – тут же спросил Роан. – Передай ему телефон.

   Дрожащими руками Лиз протянула аппарат Лагодину.

   - Дядя Роан, - голос Стаса дрогнул.

   - Быстро, координаты, - Роан не стал разводить сантименты.

   Лагодин коротко и четко обрисовал ситуацию.

   - Есть! – отозвался Роан. – Мои спецы вычислили ваше местоположение. Идите на север. Не по дороге. Просто разворачивайтесь направо и шуруйте в лес. Если будете придерживаться направления, то скоро выйдете к заброшенной шахте. Там удобная площадка для вертолета. И поспешите, кажется, вас догоняют.

   Роан хотел сказать что-то еще, но не успел. Мобильный коротко пикнул, экран потух – разрядилась батарея.

   Говорить одногруппникам, что их догоняют, Стас не стал. Засунув бесполезный уже телефон в карман, Лагодин попытался улыбнуться.

   - Нас нашли, - произнес он, стараясь придать голову уверенности. – Нужно еще чуть-чуть пройти и нас заберут. Идемте, не будем терять время.

   Парни шустро подхватили носилки, даже Абзалов не стал спорить и выступать и молча зашагал в лес следом за остальными.

   Надежда придавала им сил, известие о том, что осталось совсем немного, подогревала нетерпение. Теперь ребята уже почти бежали.

   Шум лопастей вертолетного винта стал для каждого из них самой сладкой музыкой. Девчонки плакали, парни с трудом сдерживались. Они спасены.

   - Папа! – завидев уже покинувшего вертолет отца, Лиз отшвырнула рюкзак и автомат, который несла, пока Стас тащил носилки, и побежала вперед. Налетела на Роана, повисла на шее, уже не сдерживая рыдания. – Папа!!

   - Все хорошо, родная, - шептал Роан, прижимая дочку к себе. Глазами же в этот момент искал среди измученных и перемазанных студентов Свету и Стаса. – Все уже хорошо. Ты в порядке?

   - Д-да… я да, но… папа, там Егор. Он ранен и… Жан, и профессор тоже давно уже без сознания.

   - Все будет хорошо, - пообещал Роан, раскрывая объятия Свете. – Теперь с вами все будет хорошо.

   Солдаты, прилетевшие вместе с Роаном, в этот момент помогали остальным забраться в вертолет. Первым занесли Турова, затем подсадили девушек.

   - Мест на всех не хватит, полковник, - прокричал один из них, приближаясь к Роану. – В первую очередь девушки и раненые. Поторопитесь. Следующий вертолет сядет здесь через десять минут.

   Роан осторожно отодвинул от себя Свету и дочь, на короткое мгновение, прижал к груди Стаса, шепнув ему:

   - Горжусь тобой.

   Лагодин выдохнул. Напряжение, державшее его весь этот день, наконец-то стало отступать. Теперь можно было расслабиться и передать командование тому, кто умеет это делать и привык принимать решения.

   - Идите, - он подтолкнул девочек к вертолету.

   - Нет, - Лиз мотнула головой. – Там Егор. Я не пойду без него.

   - Лиз! – отец строго нахмурился, но девушка только мотнула головой.

   - Я не пойду без него. Пусть Света летит или, вон, Абзалова возьмите, он больше всех переживал за свою жизнь. А я с тобой, - и она цепко ухватилась за отца. Сжала пальцы на рукаве с такой силой, что оторвать можно было только с тканью.

   Роан посмотрел на дочь, отметил стальной блеск в голубых глазах, упрямо сжатые губы.

   - Ты же понимаешь, что это опасно?

   Лиз только головой мотнула.

***

- Вставай, - Егор подлетел к Жану и дернул того вверх. – Надо убираться отсюда. Не уверен, что мои художества задержат их надолго.

   Кряхтя и проклиная все на свете, Жан попытался встать, пошатнулся и едва заново не свалился на землю. Спасла его только реакция Гардова. Тот успел ухватить приятеля под руки.

   - Давай, шевели задницей! – подгонял его Егор, перекидывая одну руку Жана через шею. – Времени нет.

   - На одной ноге я далеко не ускачу, - хрипел Ландье, пытаясь приноровиться. – Бросил бы меня здесь. Было бы быстрее.

   - Лучше молчи, береги силы, - коротко бросил Гардов.

   Он почти тащил парня на себе и прекрасно понимал, что такими темпами далеко они не уйдут. А если и уйдут, то… Знать бы еще куда идти. Местности Гардов не знал вообще, карты в глаза не видел. Впрочем, даже если бы и видел, это вряд ли бы помогло. Это в городе Егор ориентировался как в родительской квартире, а вот навыки выживания в лесу приобрести до сего момента было негде.

   Взрыв застиг их уже среди деревьев. Земля задрожала, грохот оглушил. Егор с трудом удержался на ногах. Пришлось на несколько секунд прислониться к ближайшему дереву, чтобы не рухнуть вместе с Жаном прямо на землю.

   - Что это? – испуганно втянул голову в плечи Жан.

   - Результат неправильного закрепления узлов в стандартной схеме, - отозвался Егор. Он тяжело дышал. Бок горел огнем, дышать становилось все сложнее. Ощущение было таким, словно с каждым глотком воздуха, внутрь попадает кислота и разъедает внутренности. По ноге потекло что-то теплое. Егор чуть изменил положение и глянул вниз, куртка и брюки пропитались кровью – рана открылась.

   - Идем, - мотнув головой, отгоняя темные пятна, что настойчиво крутились перед глазами, прохрипел Егор и поудобнее перехватил Жана, порадовавшись про себя, что Ландье мелкий и худой.

   - Я не понял, что там случилось? Обвал? Это ты, да? Ты устроил взрыв?

   - Ага, - кивнул Гардов, не вдаваясь в подробности.

   - Но как? У тебя была взрывчатка?

   Егор удивленно взглянул на одногруппника.

   - Слушай, ты ж энергет. Точно, мы с тобой в одной группе учимся. Это базовые знания.

   Ландье определенно не понимал. Смотрел на своего спасителя удивленным расфокусированным взглядом.

   - Да ладно! – не выдержал Егор. – Не помнишь, как на первом курсе Рандоу едва целый корпус не взорвал, когда в третьей стандартной фигуре перепутал узлы и неправильно закольцевал основные потоки?

   Жан только моргнул в ответ.

   - Ясно, - вздохнул Гардов. – Не помнишь.

   - Так это же… ошибка была.

   - Считай, что ошибка Рандоу сейчас спасла нам с тобой жизнь, - оборвал его Егор. – И молчи лучше.

   Ландье послушно замолчал.

   Сколько они так прошли, Егор не знал. Каждый следующий шаг давался ему с неимоверным трудом, и он бы ни на минуту не удивился, если бы оказалось, что все это время, они просто топчутся на одном месте. Ландье тоже обессилел, он все больше и больше наваливался на Егора, тем самым тормозя и без того медленное продвижение вглубь леса.

   Сколько прошло времени, Гардов не знал. Он давно уже потерялся во времени.

   - Подожди, - выдохнул вдруг Жан. – Я больше не могу.

   Егор отпустил парня и тот просто рухнул на землю. Сам же сделал шаг вперед и двумя руками обхватил ближайшее дерево, уткнулся лбом в шершавую кору и прикрыл глаза. Земля раскачивалась под ногами, дышать становилось все сложнее, в ушах нарастал гул.

   «Только бы не свалиться», - твердил про себя Гардов, но прекрасно понимал, что больше не сделает ни единого шага. Сил не осталось.

   Сколько они провели на этом месте, Егор не знал. Он из последних сил цеплялся за дерево, старался выровнять дыхание и игнорировать простреленный бок. Не получалось.

   - Егор… Егор! – тихий голос снизу заставил его поморщиться и чуть-чуть приоткрыть глаза.

   - Что? – голос отказал, и вопрос Гардов задал одними губами.

   - Мне кажется… нас догоняют. Слышишь?

   Егор мотнул головой и попытался прислушаться, но из-за шума в ушах ничего не смог различить. Пришлось собрать последние силы и поднять голову, оглядеться. Перед глазами все расплывалось, деревья смазывались, земля вместе с несчастным деревом, которое исполняло роль последней подпорки для Гардова, раскачивалась так сильно, что только сила воли позволяла парню не свалиться на землю.

   Среди темных стволов мелькнуло что-то. Егор мотнул головой и прищурился, пытаясь рассмотреть, что там такое. Какое-то темное бесформенное пятно. И еще одно. И еще…

   И они приближались.

   Еще несколько томительно долгих мгновений, и вот уже бесформенные пятна обретают узнаваемые очертания. Люди. Камуфляж, автоматы, высокие солдатские сапоги.

   Их окружили.

   Роан Шермер давно уже не чувствовал себя настолько беспомощным. С тех самых пор, как в результате трагической случайности, потерял жену. Но тогда у него оставался якорь. Лиз. Его девочка, его малышка. Только она не позволила ему в свое время скатиться в отчаяние и попытаться найти успокоение на дне бутылки. После смерти жены, единственной женщины, которую он когда-либо любил и видел рядом с собой, ему пришлось собрать себя по кусочкам и продолжить жить. Из-за Лиз. Ради нее, Светы и Стаса, Роан сжал зубы, старательно попытался заглушить боль, что разрывала сердце на части.

   А сейчас он мог потерять их всех.

   Последние годы, сам Роан не принимал участия в боевых операциях. Высокий пост, ответственность и обязанности, которые он налагал на него, не способствовал тому, чтобы скакать по лесам с автоматом наперевес. Да и годы были уже не те. Однако, «большой босс», как называли его подчиненные, все же тосковал по тем временам, когда это было возможно, и потому частенько принимал участие в разработках операций, их планировании.

   Эта операция по поимке опасной группы контрабандистов планировалась несколько месяцев. Роан лично принимал участие в подготовке на всех этапах планирования. Сам разрабатывал маршрут. Даже решил лично поучаствовать в захвате преступников, чего не делал уже больше десяти лет.

   Они следили за периметром, «вели» верхушку контрабандистов практически до самого места, лишь в самом конце немного «приотстали», чтобы не обнаружить себя раньше времени. В любом случае это все было не важно, поскольку и время и место встречи обеих групп было им доподлинно известно.

   И каково же было его удивление, когда утром того дня, на который была назначена операция, ему доложили, что в их тщательно разработанные планы вмешался случай.

   Студенты. Группа детей, под предводительством профессора, по каким-то причинам решила остановиться именно там, где должена была проводиться операция.

   И ничего изменить уже было невозможно. Контрабандисты выступили, и первая группа уже достигла места назначения. А там были дети!

   В тот момент, когда пышущий негодованием Роан входил в кабинет ректора академии Грайн, он еще не знал главного. Не подозревал даже, что среди этих студентов находятся сразу трое его детей.

   Это известие стало для него настоящим ударом.

   - Да вы с ума сошли, посылать детей в лес без охраны!!! – орал он на ректора академии. - Это же… это вообще уму непостижимо!! Как можно было такое допустить?

   - Мы всегда так делаем!!! – не отставал от него ректор академии. – Это часть учебного процесса! И это вы обязаны были сообщить о том, что в тех местах проводятся масштабные военные учения!!! – само собой, посвящать ректора в истинное положение вещей никто не стал. Операция проходила под грифом «Секретно» и разглашать ее детали даже Роан не имел никакого права.

   Но легче от этого не становилось. Сам Роан точно знал, что в ближайшее время должно происходить в том квадрате. Только вот изменить уже ничего не мог. Даже отправить на поиски студентов группу не мог – нельзя было ставить операцию под удар. Слишком важной она была. Слишком много сил, времени и ресурсов был затрачено на ее проведение.

   А сердце болело. Сжималось от страха за дочерей и сына.

   - Мы не обязаны ставить руководство академии в известность о своих действиях… - договорить не смог. В груди разрастался пожар, воздуха стало не хватать, а левая рука почему-то заледенела.

   - Вот уж нет! - не сдавался ректор. – Эта территория находится под патронажем академии. Вы не имели права проводить там свои… учения, не поставив руководство академии в известность. Мы часто проводим практические занятия на том месте. Там идеальная энергетическая аномалия и об этом прописано как в уставе академии, так и в учебных планах. И сейчас вы не сможете обвинить нас в халатности. Это ваша ошибка.

   Роану стоило неимоверных усилий прийти в себя. Как он не удушил этого холеного чинушу, сам не понимал. Но все же сдержался и, покидая кабинет ректора, даже дверью не хлопнул. Зато поднял на уши всех своих парней. Привлек к операции всех людей, которых только мог собрать за такой короткий срок, подключил лучших специалистов и нашел оборудование, о котором можно было только мечтать.

   Но… энергетическая аномалия, что б ее! Она мешала. Чувствительные приборы выходили из строя и показывали совершенно неправдоподобные данные, лучшие интуиты ничего не могли поделать и только разводили руками, отправить вертолеты кружить над местностью, тоже было нельзя – контрабандисты, заметив слежку, точно залегли бы на дно, и операция бы оказалась сорванной.

   И что было делать?

   Роан Шермер не представлял.

   Ровно до того момента, как не увидел на своем телефоне с десяток неотвеченных вызовов с неизвестного номера. Интуиция толкнула его на то, чтобы перезвонить.

   - Пап? – голос Лиз прозвучал, словно гром среди ясного неба и Роан едва не потерял сознание. Слышать голос дочери, знать, что она жива – это лучший подарок для отца, который уже начал терять всякую надежду.

   Найти детей оказалось не так сложно – не зря он выбил для этой операции самое дорогостоящее оборудование. И вот уже они рядом. Его дети. Живы, здоровы…

   С Роаном едва не случился сердечный приступ – на этот раз от радости.

   Сжимая в объятиях дочь, он уже представлял себе, как запрет ее где-нибудь в самом безопасном месте и выпускать будет на пять минут каждый день только в собственном сопровождении или приставит к ней отряд вооруженных телохранителей: десяток огромных, хорошо подготовленных молодцев – никак не меньше.

   И вот, когда его сердце наконец-то успокоилось, когда мозг принял новость, что все опасности позади, его дочь. Девочка, которой в свое время он учился заплетать косички, вдруг говорит:

   - Я никуда не полечу. Там Егор.

   - Лиз?!!

   - Нет! – Лиз упрямо поджала губы, голубые глаза, только что были наполнены слезами, а вот уже сверкают точно вспышки молний. – Без Егора я никуда не полечу!

   В этот момент Роан вдруг понял, что начинает ненавидеть парня, который совершенно свел с ума его всегда такую благоразумную дочь.

***

Жан Ландье никогда не был героем. Младший сын своего отца, ему с детства пророчили продолжение семейного дела. Папа - военный генерал, сильный ментал, распланировал жизнь своих двух сыновей от рождения до самой смерти. Они должны были продолжать его дело. Стать менталами, пойти в армию, сделать военную карьеру.

   Со старшим сыном так и вышло.

   А вот Жан.

   Он часто болел в детстве. Рос слабым, неуклюжим, застенчивым. Отец хмурил брови, мама поджимала губы, старший брат задирал… Нет, Жана никто не обижал и не ущемлял, его не шпыняли, не били, не ограничивали ни в чем: ни в средствах, ни в родительской любви. Только вот он чувствовал разочарование отца. Сердцем, всем своим существом чувствовал, что родитель недоволен им, разочарован в младшем сыне, хоть и не показывает этого.

   Жан надеялся, что когда откроется дар, все изменится. Он станет менталом, как отец и брат, пойдет учиться…

   Но дара не хватило. Слабый энергет. Не очень умный, не слишком старательный… совершенно бесполезный.

   Он ничего не стоил сам по себе и сам это прекрасно понимал. Как понимал и то, что не готов к свершениям.

   Упав с обрыва и повредив ногу, Жан смирился с тем, что вот здесь и сейчас он умрет. Было ли ему страшно? Вряд ли. Он просто не представлял, что ожидает его дальше, но бороться не собирался. Он никогда не боролся, предпочитая плыть по течению и ждать, когда та или иная ситуация сама разрешится. Если бы все зависело только от него, он бы так и остался на тех камнях, ожидая… чего-нибудь ожидая.

   Но ему не позволили.

   С Егором Гардовым раньше Жан не общался. Гардов считал неблагополучным, не имел ни связей, ни денег, ни влиятельных покровителей. Был грубым, резким, слишком… неправильным с точки зрения Жана, привыкшего к тому, что вокруг него никто не поднимает голос, не делает резких движений и не высказывает открыто свое мнение.

   Егор был другим. И, честно признаться, раньше Жан считал его бандитом. Ну или что-то вроде того. Гардов часто задирался и перечил преподавателям, появлялся на занятиях с синяками или сбитыми костяшками, что говорило само за себя – заводить с ним дружбу не стоит.

   И уж точно Жан совершенно не ожидал, что именно Гардов отстанет от остальных, чтобы прийти ему на помощь. Да как так-то? Тот самый Гардов, который никому доброго слова не сказал за все пять лет обучения? Нонсенс? Разрыв шаблона?

   Жан был в замешательстве. Он не верил, что все это происходит на самом деле и происходит именно с ним. И тем удивительнее и непонятнее это было, после того, как в таком положении Жан оказался из-за Северьяна Абзалова, которого считал если не другом, то приятелем точно.

   С Северьяном они были знакомы задолго до Грайна – вращались в одних кругах, посещали одну и ту же элитную частную школу для одаренных детей. Знакомство с Абзаловым считалось достижением, а возможность назвать его приятелем – много стоила, открывала определенные перспективы и давала надежду на то, чтобы в будущем рассчитывать на его поддержку. Абзаловы были слишком влиятельны в том мире, в котором жил и вращался Жан и его семья.

   И тем ужаснее было то, что именно Северьян поспособствовал несчастью Жана.

   Когда Джина, симпатичная хохотушка из их группы, споткнулась и не удержалась на ногах на том карнизе, начала падать, Жан по инерции оттолкнул девушку от края. Он не пытался геройствовать, не задумывался о своем поступке, просто был рядом и успел. Зато сам не удержался на ногах и стал падать вперед. По инерции попытался ухватиться хоть за что-то. Этим чем-то оказался Северьян.

   И вот тогда, вместо того, чтобы помочь и поддержать приятеля, Абзалов просто оттолкнул его. Поспособствовал падению Жана.

   Все эти мысли крутились в голове парня, пока Гардов тащил его на своей спине, Ландье думал. Так и этак пытался понять, объяснить поступок Северьяна. И не мог… Или все же мог? Ведь на месте того же Абзалова он сам скорее всего поступил бы так же. Своя жизнь дороже. Он всегда так думал.

   Но Егор Гардов спустился за ним.

   И вот это не укладывалось у Жана в голове. Он не понимал. Зачем? Почему? Ведь они с Гардовым даже приятелями не были никогда.

   Необъяснимо. Непонятно.

   Жан сидел на земле, привалившись спиной к стволу дерева, и тяжело дышал. Егор, кажется, совсем выбился из сил и теперь стоял в шаге от него, обхватив двумя руками ствол дерева. Жан заметил, что одна сторона куртки Гардова пропиталась кровью, темное пятно расплывалось по брюкам, на лбу парня выступила испарина, кожа посерела. Егор тяжело дышал и, казалось, потерял сознание, даром, что все еще каким-то чудом удерживался на ногах.

   Приближение чужих, Жан заметил первым.

   Не увидел, поскольку без очков действительность смазывалась, и рассмотреть хоть что-то для него было трудно. А вот треск мелких веточек под чьими-то тяжелыми шагами, легкий шелест листвы он услышал отчетливо.

   - Егор… Егор! – тихо позвал Жан своего спасителя.

   - Что? – едва слышно просипел Гардов, даже не дернувшись и не повернув к нему голову. Он так и продолжал стоять, обхватив двумя руками дерево и прижавшись лбом к шершавой коре.

   - Мне кажется… нас догоняют. Слышишь?

   Несмотря на плохое зрение и отсутствие очков, Жан сумел рассмотреть мелькнувшее за деревьями бесформенное темное пятно, затем еще одно и еще.

   Их окружали.

   Гардов дернулся, пошатнулся и так и остался стоять, прижавшись лицом к дереву. Даже слова больше не произнес.

   Жан же испугался сразу. Затем… в голове закрутился целый водоворот мыслей. Они умрут. Здесь и сейчас. В этом даже сомнений не было. Но кто говорил, что они должны умирать как безмолвные мыши, даже не попытавшись бороться? Гардов же не испугался погони. Он смог. Так почему он, Жан Ландье, сын военного генерала, не может тоже попытаться.

   Автомат, отобранный у кого-то из контрабандистов, лежал неподалеку. Гардов выронил тяжелое оружие, прежде чем уцепиться за дерево.

   У Жана появилась идея. Набрав в легкие воздух, как перед прыжком в воду, он резко дернулся в сторону и ухватился за оружие. Стрелять его учил брат, так что даже без очков, Жан вполне мог нащупать… все, что нужно было нащупать. Ну а выпустить автоматную очередь в расплывающиеся перед глазами пятна – что может быть проще?

   Но он не успел. Удар и дрожащие руки выпустили оружие. Жан дернулся, чтобы подобрать, но ему даже наклониться не дали. Что-то холодное прижалось к его лбу.

   - Гардов? – раздался сверху незнакомый голос. – Кто из вас Егор Гардов?

ГЛАВА 6

Приходить в себя было трудно. Егору казалось, что он плавает под толщей воды и никак не может собраться с силами, чтобы выплыть на поверхность и глотнуть воздуха полной грудью. Да что там выплыть, даже открыть глаза было делом нереальным. Веки словно склеились между собой и для того, чтобы снова взглянуть на мир, требовалось как минимум хирургическое вмешательство.

   И мысли… Они были вялыми, неповоротливыми. Память не торопилась возвращаться.

   Егор снова и снова пытался открыть глаза. Сосредоточился на этом, попытался даже кулаки сжать, но не получилось. Тело не чувствовалось совершенно. И это напугало его куда сильнее всего остального. Сердце лихорадочно забилось в груди, точно бы пыталось проломить грудную клетку и выпрыгнуть на поверхность, покинуть недееспособное уже тело.

   Гардов собрал все силы, напрягся и… у него получилось. Наполненные свинцовой тяжестью веки чуть приоткрылись, яркий свет резанул по глазам, вызывая непроизвольные слезы, в ушах зашумело, а предательское сердце заколотилось с такой силой, что того и гляди точно выпрыгнет.

   Сквозь шум в ушах послышался раздражающий тревожный писк, затем какие-то неопознанные звуки, что-то кольнуло в руку и… все закончилось. Боль, шум, даже биение сердца пришло в норму, а Егор снова провалился в темноту.

   Когда он в следующий раз пришел в себя, все было иначе. Куда-то подевалось давящее ощущение в груди, сердце билось ровно, размерено, вторя тихому писку… определенно медицинских приборов.

   Егор лежал на чем-то средне-жестком, кажется, по грудь чем-то укрытым, а легкое онемение подсказывало, что в таком положении он провел довольно долго.

   И память… Она вернулась, вытаскивая на поверхность сознания картинки недавнего прошлого. Впрочем, насколько это прошлое было недавним, Гардов не имел ни малейшего представления. Последнее, что он помнил, это слабый писк Ландье о том, что их окружают… Помнил, как с трудом поднял голову, попытался сфокусироваться на приближающемся темном пятне, которое определенно являло собой человека… Кажется, кто-то звал его по имени, но в этом Егор уже был не так уверен.

   Сознания он потерял почти сразу.

   Гардов прислушался, затем осторожно втянул носом воздух.

   Больница.

   Присущие ей запахи не спутаешь ни с чем, а писк приборов красноречиво говорил о том, что его догадки верны.

   Осторожно, стараясь не выдавать того, что он уже пришел в себя, Егор приоткрыл глаза. Немного подождал, чтобы привыкнуть к свету, а затем все же огляделся по сторонам.

   Он определенно находился в больничной палате. Лежал на узкой койке, укрытый по грудь тонким казенным одеялом, от его правой руки куда-то вверх тянулась тонкая трубка капельницы, к пальцам рук и, кажется, ног были прикреплены датчики, где-то за границей видимости тихо попискивали приборы.

   Странно, как он здесь оказался. Их все-таки отыскали? Или ребята, добравшись до Грайна первыми, сообщили о произошедшем в горах и на поиски отправили группу. Скорее всего, так и было.

   Что ж, Егор слабо усмехнулся, хорошо то, что хорошо заканчивается. А поскольку он жив, то все определенно закончилось хорошо.

   Следующие сутки прошли, словно в тумане. Егор спал, просыпался, получал свою долю уколов и лекарств и засыпал снова. Думать не хотелось, вспоминать и анализировать произошедшее во время практики - тоже. Ему даже разговаривать не хотелось, к счастью никто и не требовал от него разговоров. Даже доктор, посещавший палату Гардова с завидной регулярностью, больше говорил сам, рассказывая, что именно он делает, какие лекарства прописывает и какого эффекта ожидает от своего лечения.

   Егор не спорил. Сил не было. Единственная его просьба заключалась в том, чтобы чересчур внимательный доктор не пытался накачать его снотворным. Почему-то Гардову казалось, что для него важно сохранить ясный рассудок.

   Доктор его выслушал, понимающе покивал головой, соглашаясь, и… приказал молоденькой медсестричке вколоть пациенту положенную ему долю снотворного.

   «Вот козел! – успел подумать Егор перед тем, как снова провалиться в забытье».

   Когда Гардов в следующий раз открыл глаза, то оказалось, что в палате он уже не один. На неудобном больничном стуле, придвинутом почти вплотную к кровати, сидел Роан Шермер. Он постарался устроиться с максимально возможным комфортом, на первый взгляд казался совершенно расслабленным и полностью поглощенным чтением – в руках у Роана была черная папка.

   Но стоило Егору чуть шевельнуться, как Шермер-старший тут же оторвался от своего занятия и поднял голову, пристально всматриваясь в лицо парня.

   - Здравствуйте, Егор, - поприветствовал он молодого человека, стараясь придать своему лицу максимально дружелюбное выражение.

   - З-здравствуйте, - не слишком уверенно ответил Егор. С дружелюбием Роан определенно перестарался и Гардов почувствовал, как между лопаток скользнула ледяная змейка страха. – А…

   - Как ваше самочувствие? – с вежливой улыбкой продолжил Роан.

   - Да жив и хорошо, - буркнул Егор, непроизвольно поеживаясь под тонким больничным одеялом. В душе у него царила настоящая сумятица. Что потребовалось отцу Лиз в его, Гардова, палате? Вот что?

   Ощущение надвигающихся неприятностей нарастало. Егор слишком хорошо знал этот мир и прекрасно осознавал свое в нем место.

   Не надо было быть гением, чтобы не догадаться – произошедшее в горах далеко не рядовой случай. Это трагедия. Преступление. Погиб студент и хорошо, если один (что случилось с Ландье, Егор не знал, как не знал, выжил ли Туров и не пострадали ли остальные студенты). А значит, за все это кто-то должен будет понести наказание. И не надо было долго думать, чтобы понять – лучший козел отпущения он, Егор Гардов. Не для того ли Шермер сейчас явился к нему в больницу, чтобы сообщить об этом?

   - Ну что вы, Егор. Жизнь ценна при любом раскладе.

   - Угу.

   - Я должен выразить вам свою признательность, Егор. Ребята мне все рассказали. Если бы не вы, то… даже не знаю, чем бы все это закончилось.

   - Да ладно, - Гардов с трудом удержался от гримасы. Вот только титула всеобщего спасителя ему и не хватало для полного счастья. – Лагодин куда больше…

   - Не стоит, Егор, не стоит, - мягко перебил его Роан. – Стас мне все рассказал. В том, что ваши одногруппники остались живы, целиком и полностью ваша заслуга. Если бы не вы, то жертв было бы куда больше.

   Егор закусил губу, едва не выругавшись. Вот же… Лагодин настоящее трепло. Ну, вот кто его просил открывать свой рот и признаваться во всем? Вот кто?

   А Роан словно бы не замечал того, что происходит с его собеседником. Сидел, смотрел на Гардова почти в упор, мягко улыбался и похлопывал папкой по свободной ладони.

   - Пока вы спали, я тут немного почитал на досуге, - наконец продолжил свою речь Шермер. – Интересное чтиво, скажу я вам. За душу берет просто. Хотите ознакомиться?

   - Не особо, - буркнул Егор, уже догадываясь о том, что именно читал Роан. – Но это же не имеет никакого значения, вы все равно настоите.

   - Нет, - меж тем, Роан качнул головой, - если все обстоит именно так, то настаивать я не буду. Скажу только, что надо обладать огромным мужеством, чтобы позволить своему кровному врагу остаться в живых. Месть… она лишает сил, затмит разум, толкает нас на поступки, совершить которые в иных обстоятельствах мы просто не в состоянии. И надо на самом деле быть очень мужественным человеком, чтобы отступиться.

   - Или просто оказаться трусом, - не сдержался Егор.

   Роан мягко улыбнулся и встал.

   - Вы еще слишком молоды, Егор. Порывисты. Возможно, в чем-то наивны. Но далеко не трусливы. Поверьте, на своем веку я повстречал немало людей. Хороших и не очень, честных, отважных, искренних. И в то же время, я нередко сталкивался с мерзавцами, подлецами и трусами… Так вот, к последней категории вы никак не относитесь.

   Егор молчал. Он не смотрел на Шермера, старательно отводя глаза и уделяя все свое внимание штативу с капельницей. Он ждал. Все эти слова… Это просто слова. На деле же, Роан Шермер уже все знает, и… Он знает даже больше, чем ему следовало бы знать.

   Егор ожидал приговора.

   - Выздоравливайте, Егор. Хочу сообщить вам, что в связи с последними событиями, занятия для вашей группы на некоторое время отменены. Дополнительные каникулы в начале семестра. Не могу пока сказать с уверенностью, когда вам будет можно снова приступить к учебе, но в любом случае вам необходимо полностью поправить свое здоровье. Огнестрельное ранение – это не шутки. Ну… вот собственно и все… Ах, да, - Шермер загадочно сверкнул глазами и улыбнулся, - Лиз передавала вам привет. Она рвалась навестить вас, но я не позволил. Надеюсь, вы меня за это простите, но… я слишком сильно испугался за детей и потому на все время каникул забрал их из Грайна. Сейчас они в столице и мне хочется надеяться, что вы, Егор, найдете время навестить их. И Стас, и Светлана будут рады видеть вас.

   - Ага, - отозвался Егор, вообще переставая понимать, что происходит. Впрочем, он особо и не задумывался сейчас над словами Шермера. Скорее, обреченно ожидал приговора. Такой человек, как Роан Шермер не сможет сделать вид, что ничего не произошло. Он все знает! И на сегодняшний день это и была самая большая проблема Гардова.

   - Ну что же, - вздохнул Роан, - тогда, с вашего позволения я пойду. Всего доброго.

   - И вам, - отозвался Егор, все еще ожидая, когда Шермер скажет то, для чего пришел. Ведь не может же быть того, что он закроет глаза на явное нарушение закона. Определенно не может!

   Но Роан не спешил еще что-то говорить. Он неторопливо направился к выходу из палаты. Шел не спеша, помахивая черной папкой, в которой (а теперь Гардов был уверен в этом на сто процентов) находилось подробнейшее досье на одного слабого энергета, оказавшегося на поверку, сильным менталом. – Подождите! Что вы намерены делать дальше?

   Роан замер у самой двери. Неторопливо обернулся и посмотрел на Гардова, чуть приподняв одну темную бровь.

   - Что вы имеете в виду?

   - Нуу… - Егор замялся, не зная, стоит ли вообще произносить свой вопрос вслух. – Как вы поступите? Вы же теперь знаете, что я не… что я… Да все уже об этом знают, я был неосторожен и…

   - Стоп-стоп-стоп! – оборвал его Шермер, выставив вперед руку с папкой. – Для начала, хочу сказать, что не понимаю, что вы пытаетесь мне сейчас сказать. Ну и… не думаю, что некоторые особенности.. ммм… скажем так, вашего взаимодействия с одаренным контрабандистом не стали достоянием широкой общественности. Грубо говоря, никто из ваших одногруппников ничего не понял. Дети были слишком напуганы, и они все еще… не все пришли в себя, после случившегося.

   Гардов молчал. Смотрел на Шермера широко распахнутыми глазами и… слов не находил. Это что же получается, никто не понял? Никто? И… И если судить по словам того же Роана, то и он… он тоже будет молчать? Правда?

   Наверное, все эти мысли, чувства и надежды слишком ярко отобразились на лице Егора, потому что Шермер-старший улыбнулся и, покачав головой, произнес:

   - Я не могу понять, почему вы пытаетесь скрыть такой дар. Даже представить себе не могу, чем вы руководствуетесь в этом вопросе, но… скажем так, я уважаю ваше решение, Егор, хоть и не одобряю его.

   - Спасибо, - искренне поблагодарил Егор и тут же поспешил добавить, - но я осознанно делал выбор и… не планирую ничего менять в дальнейшем. Меня все полностью устраивает.

   - Жаль, - с грустью произнес Шермер и открыл дверь, - мне искренне жаль.

   После беседы с Егором, Роан покинул госпиталь. Хотелось бросить все и вернуться в столицу. Там дети, а после произошедшего оставлять их без присмотра было почему-то страшно. И даже мысль о том, что за их домом круглосуточно наблюдают, вокруг расставлены посты стражи, а самих ребят ни на минуту не выпускают из поля зрения приставленные Роаном охранники, не спасали. Угроза в очередной раз потерять кого-то важного выбивала из колеи.

   В машине, Роан снова раскрыл папку с досье на Гардова. Его ребята постарались на славу и теперь, Шермер знал о парне все. Досконально. Он подробно изучил характеристику на самого Егора, на его родителей и ближайшее окружение. Не осталась без внимания Роана и своеобразная «подработка» Гардова в Грайне. Опасно? Преступно? Быть может. Но не так уж и страшно на самом деле.

   Стоило признать, что парень оказался достаточно умен и осторожен. Свое настоящее имя не афишировал, дар тоже старался особо не светить. До сих пор.

   Среди остальных документов, Роан отыскал лист, переданный ему только сегодня. Всмотрелся, покачал головой и резко захлопнул папку. Уровень дара. Его спецы подсуетились, и пока Гардов находился в беспамятстве, установили реальные показатели. Они впечатляли.

   Егор Гардов оказался очень интересным экземпляром. Вот просто до невозможности интересным. Что-то подобное, Роан начал подозревать еще раньше, когда ему только передали предварительные материалы по Егору, но такого даже он не ожидал.

   Да, жаль, что сам Егор так наплевательски относится к своему потенциалу и упрямо не желает развивать свой дар. Впрочем, Шермер все еще надеялся переломить упрямого мальчишку и завербовать его в свое ведомство. Упускать такого сильного ментала нельзя. Это преступно.

   Академия встретила его тишиной. Последние события наложили свой отпечаток, что-то незримо изменилось в самой атмосфере Грайна, словно вместе с серыми дождевыми тучами, закрывшими в последние дни небо, над студенческим городком нависло давящее ощущение тревоги.

   - Добрый день господа… и дамы, - поздоровался Роан, проходя в небольшой кабинет, выделенный руководством Грайна для проведения родительского собрания пятого курса факультета энергетов. Направляясь к единственному свободному месту, он не спеша рассматривал присутствующих здесь людей. Они были знакомы не один год, часто сталкивались в обществе, имели некоторые общие интересы... и в то же время, Роан подумал вдруг, что по-настоящему не знал никого из них. – Простите, что заставил вас ждать, у меня было неотложное дело в городе.

   - Что ж, раз все в сборе, быть может, начнем? – Валерьян Абзалов откинулся на спинку кресла и скрестил руки на груди. – Не хочется тратить время попусту. У меня тоже на сегодня назначено еще несколько важных встреч и хотелось бы успеть на них.

   - Да, - тут же вклинился Рандоу. – Мы все здесь деловые люди и наше время дорого.

   Роан поморщился, присаживаясь на свое место. Рандоу всегда и во всем будет на стороне сильнейшего. И в данный момент он уже определился с авторитетом. А остальные?

   Шермер еще раз прошелся взглядом по лицам присутствующих на собрании родителей. Неожиданностей не предвиделось. Расстановку сил, Роан мог определить с закрытыми газами. Будет нелегко.

   - Не понимаю, - Альбина Крамер, единственная женщина среди собравшихся здесь мужчин, нервно передернула плечами, - для чего я вообще сейчас теряю здесь время? Все свои претензии, я уже высказала руководству академии. И будьте уверены, ноги моей дочери больше не будет здесь.

   - Леди Крамер! – ректор Савин хорошо владел собственным лицом, и потому ничего в облике мужчины не выдало бушующих внутри него эмоций. - Вы слишком категоричны. Вашей дочери, как впрочем, и остальным ее одногруппникам осталось всего ничего для получения диплома, и…

   - Это не важно, - резко оборвала его Альбина. – Я уже начала переговоры с Гардинерским институтом. Джина завершит обучение там. И я не желаю слушать ваших оправданий, господин Савин. Это недопустимо, чтобы дети переживали такие потрясения! Нет и нет, моя дочь сюда не вернется.

   - Как пожелаете, - скрыть разочарование в голосе ректору удалось, но глаза его выдавали. И поджатые губы тоже.

   - Знаете, все это хорошо, - Абзалов чуть переменил позу и положил руки на стол перед собой. – Только меня больше интересует, кто ответит за то, что произошло с нашими детьми? Виновных уже наказали? Почему мне не сообщили об этом?

   - Господин Абзалов, - ректор все же не удержал на лице маску невозмутимости, - помилуйте. Кого вы предлагаете наказать? Академия не виновата в том, что на нашей территории произошло трагическое событие. Никто не мог предугадать, что все так получится. Это… несчастный случай, трагическое стечение обстоятельств, если хотите…

   - Мне нет до этого никакого дела. Но кто-то должен ответить за то, что моего сына несколько часов держали под прицелом! – на лощеном лице Абзалова-старшего появилась гримаса.

   - Поддерживаю!!! – тут же вклинился Рандоу.

   Остальные родители зашумели, соглашаясь с высказыванием Абзалова. Стали переговариваться. Ректор побледнел. Он прекрасно понимал, что в любом случае, окажется виноватым. Вряд ли все эти богатые и родовитые люди станут слушать его оправдания.

   - Виновные уже наказаны, - спокойно произнес Роан, и не смог удержаться от легкой усмешки, когда после его слов в кабинете наступила мертвая тишина. Теперь все взгляды были устремлены в его сторону. – Банда контрабандистов, что по трагическому стечению обстоятельств оказалась в тех местах, прекратила свое существование. Выжившие в результате задержания, сейчас находятся в изоляторе и уже дают показания. Беспокоиться не о чем, господин Абзалов. Каждый из виновников будет наказан в соответствии со своей виной и согласно закону.

   - Меня это не устраивает! – скривился Абзалов. – Контрабандисты, закон. Это все сказочки для бедняков. Я желаю справедливости! Кто-то должен ответить за то, что пришлось пережить моему сыну!

   - Так мы ничего не добьемся, - генерал Ландье говорил тихо, но каждое его слово падало точно камень с огромной высоты. – Я не вижу смысла сейчас объявлять охоту на ведьм. Так случилось. Интересы академии, бандитов и службы внутреннего контроля пересеклись в одной точке. Стечение обстоятельств.

   - И все же, - Абзалов сжал зубы. Ухоженное лицо пошло некрасивыми пятнами. – Я считаю, что безответственно. Кто-то должен быть наказан. И если уж спецслужбы, - тут он бросил недовольный взгляд в сторону Роана, - не могут определиться, я предлагаю это сделать нам.

   - Да!! Господин Абзалов абсолютно прав!!! – снова не преминул вставить слово Рандоу. – Надо определиться и назначить виновного. Мой сын не должен был пережить то, что выпало на его долю.

   - Вот как, - Ландье не изменился в лице, только чуть наклонился вперед, вперив в Абзалова тяжелый взгляд. – И кого же вы предлагаете назначить козлом отпущения?

   - Этот профессор… как его… не помню, - Абзалов говорил с пренебрежением, кривился так, словно бы его заставили делать что-то неблаговидное. – Пусть ответит он.

   - Вот! – и опять Рандоу. – Зачем он потащил наших детей в горы? Да еще и не озаботился приличной охраной? Разве он не знал, что среди студентов есть дети уважаемых родителей, таких как господин Абзалов? Вы представляете, что было бы, если бы мальчик пострадал? Это счастье, что Северьян остался жив и не ранен.

   - То есть, тот факт, что погиб студент уже никого не интересует? – угрожающе поинтересовался Ландье.

   Рандоу осекся. Замолчал и принялся заполошно оглядываться по сторонам в поисках поддержки остальных родителей. Но напоминание о том, что не все дети вернулись домой живыми, сделало свое дело. Все замолчали, стали отводить глаза. Роан прекрасно понимал, что чувствовали эти люди сейчас. Да и что греха таить, он сам в какой-то мере, думал о том же. Радовался, что его дети вернулись домой живыми. Но не всем так повезло.

   Родителей Виктора Слободина сейчас здесь не было. Они готовились к похоронам сына.

   - Профессор Туров в тяжелом состоянии, - спокойно произнес Роан. – Его жизни по-прежнему угрожает опасность. Врачи не дают никаких гарантий. Увы, в результате ранения при попытке защитить наших детей, он получил тяжелое ранение и потерял много крови. Если он и оправится от своих ран, то произойдет это нескоро.

   Абзалов дернул плечом и поджал губы. Больше всего на свете, он не терпел проигрывать и всегда старался добиться своего любыми путями. Вот и сейчас, Роан прекрасно понимал, что Абзалов хочет крови и ему совершенно не важно, чья это будет кровь.

   - Я.. я считаю.. – оглянувшись на своего покровителя, снова начал Рандоу. – что все это неспроста. Не верю я в то, что те контрабандисты случайно оказались поблизости от наших детей. Их кто-то навел. Определенно, кто-то сообщил преступникам, что среди остальных студентов находятся дети высокопоставленных людей, таких как господин Абзалов.

   Родители принялись удивленно переглядываться. Подобной версии еще не звучало и теперь каждый из присутствующих, пытался осознать, есть ли в этом смысл.

   - Полная чушь, - резко произнес Роан. - Та поляна, на которой остановились для тренировки наши дети, находится в аномальной зоне. Только это и привлекло преступников. О детях они ничего не знали.

   - И все же, мне кажется, что предположение господина Рандоу имеет смысл, - высказался Абзалов. – Я уверен, что этим бандитам кто-то передал информацию, и все это было подстроено.

   - Это исключено, - не сдавался Роан.

   - Мне кажется, что вы, господин Шермер, все же несколько лукавите. Быть может, все дело в том, что вам, как никому известно обо всей этой ситуации намного больше, чем остальным. Но пусть, это ваши дела. Но факт того, что среди студентов может быть наводчик, все же стоит рассмотреть.

   - Да, - важно кивнул Рандоу. – Я уверен, что это так.

   - Так может, у вас уже и кандидат есть? – с неприкрытым сарказмом в голосе произнес Ландье.

   - Мне кажется… кажется… - Рандоу несколько замялся, стушевался, то и дело поглядывая на своего покровителя, точно бы ожидая от того поддержки. Но Абзалов не торопился высказываться первым. – Этот мальчишка, Гардов, или как-то так… бандит. Он совершенно не нашего круга. Водит какие-то странные знакомства… Не удивлюсь, если он и с контрабандистами поддерживает отношения.

   - Да вы рехнулись!!! – раньше Роана среагировал Ландье. – Парень, можно сказать, спас наших детей, сам пострадал, а вы его бандитом выставить хотите?

   - Не стоит реагировать так бурно, - мягко попытался осадить разбушевавшегося генерала Абзалов. – Конечно же, господин Рандоу не собирался голословно обвинять этого… - он замялся и вопросительно посмотрел на Рандоу… – как там его, Гардова. Но, согласитесь, он подозрителен. Я узнавал об этом парне по своим каналам. Он несколько лет провел в колонии для несовершеннолетних преступников… не думаю, что его туда определили по ошибке.

   - Колония для несовершеннолетних преступников и закрытая школа для одаренных детей – это противоположно разные вещи, - сухо вступился Роан. – Егор Гардов проучился там два года, после того, как у него открылся дар. Не все могут позволить себе элитную частную школу. А вам господин Абзалов, стоит проверить свои каналы.

   - И все же, - Абзалов улыбнулся и снова откинулся на спинку стула. Весь вид его выражал сытость и довольство, словно не его только что щелкнули по носу, и только сейчас, глядя в лучащееся довольством лицо Абзалова, Роан понял, что весь предыдущий спектакль был разыгран только ради вот этой сценки. – Стоит обратить пристальное внимание на этого… Гардова. Я вообще не понимаю, почему он учится вместе с нашими детьми. Он же бандит!

   - А вы судья, чтобы выносить ему приговор? – резко рыкнул Ландье. – Будьте осторожны, господин Абзалов, не ровен час за свои слова придется нести ответственность.

   - Но может… и в самом деле… - Альбина Крамер как-то нерешительно огляделась по сторонам, - господин Абзалов и в самом деле прав? Джина рассказывала об этом мальчике и… Кто знает, быть может, он и…

   - Исключено! – резко оборвал ее Роан. – Расследование ведется полным ходом. Поверьте, такой момент, как информатор в среде студентов, вскрылся бы сразу. Господин Абзалов поступил весьма опрометчиво, попытавшись обвинить молодого человека, не имея на руках никаких доказательств за исключением своего собственного предвзятого отношения к парню. И давайте на этом закроем тему. Не стоит трепать имя парня, которому мы обязаны тем, что наши дети вернулись домой живыми.

   - Знаете, - все же не упустил момент Рандоу, - иногда стоит прислушаться к интуиции. А господин Абзалов, как мы все знаем, успешный бизнесмен. Его интуиции я доверяю целиком и полностью.

   - И потому готовы опорочить ни в чем не повинного парня? – вскинулся Ландье. – С чего вы вообще решили, что он в чем-то замешан? Мой сын взахлеб рассказывал о том, как этот Егор не жалея себя пытался спасти их всех, как тащил Жана на собственном плече, спасая от бандитов. Будь он с ними заодно, стал бы так подставляться?

   - Он просто испугался, что его поймают, вот и… - эта фраза прозвучала уже не так уверено, в конце Рандоу и вовсе смешался и замолчал.

   - Не придумывайте то, чего нет и не было, - авторитетно припечатал генерал Ландье. – Парень настоящий герой. Не будь он энергетом, я бы с удовольствием ходатайствовал за него в своем ведомстве. Такие люди нужны нашей стране! Кстати… - тут генерал вдруг принялся осматриваться по сторонам, словно бы подсчитывал количество присутствующих, - а почему на этом собрании нет родителей Егора Гардова? Я бы хотел выразить им благодарность за сына.

   - Господин Савин? – Роан вопросительно посмотрел на ректора. Он, кстати, сам только после подсказки генерала, сообразил, что матери Егора и вправду нет на собрании. – Родителям Гардова вообще сообщили о произошедшем?

   - Ээ… - ректор замялся, его взгляд заметался по сторонам, лоб покрылся испариной, - за информирование родителей студентов отвечает куратор. Я не… не могу ответить, по какой причине родителей Гардова здесь нет…

   - Его родители вообще знают, что парень сейчас в больнице борется за свою жизнь?

   - Я не… не… я не знаю, - наконец, вынужден был признать ректор. – Возможно, что в свете последних событий…

   - Да вы издеваетесь! – генерал Ландье грохнул кулаком по столу и вскочил на ноги. – Сидите здесь, ерундой страдаете, вместо того, чтобы выполнять свою работу. Я подниму вопрос о вашей компетенции на следующем собрании попечительского совета академии. И можете быть уверены, даром вам подобная халатность не пройдет! А теперь все, хватит тут лясы точить, лучше делом займитесь, вдруг, что путное получится!

   На этой торжественной ноте собрание завершилось. Родители стали потихоньку покидать академию. Роан всего на несколько минут задержался, чтобы переговорить с генералом, в лице которого обрел неожиданного сообщника.

   А возле машины его поджидали.

   Валерьян Абзалов неторопливо приблизился к Роану, остановился в двух шагах. Смотрел, улыбался… не торопился что-то говорить… словно издевался.

   - Вы что-то хотели, господин Абзалов? – поторопил его Шермер.

   - Всего лишь выразить вам свое восхищение, Роан, - говорил Абзалов, неторопливо, лениво растягивая слова. – Вы так ловко это провернули… выставили этого… Гардова едва ли не национальным героем. А ведь мы с вами оба знаем, для чего все это.

   - Поделитесь своими соображениями?

   - Я понимаю, что ваша дочь росла без матери, и ее некому было научить правилам хорошего тона. Но Лиз всегда казалось мне умной и, главное, целеустремленной девушкой…

   - Какое отношение ко всему этому имеет моя дочь? – резко оборвал словоизлияния Абзалова Роан.

   - Вы прекрасно меня поняли, - не прекратил улыбаться Валерьян. – Егор Гардов совершенно не подходящая компания для такой девушки, как ваша дочь. Надеюсь, вы меня услышали и объясните Лиз, что ее поведение, мягко говоря…

   - Еще слово и я затолкаю ваши слова вам в глотку, - спокойно произнес Роан. Внутри него бушевал настоящий вулкан, но на лице не дрогнул ни единый мускул. Хотя, в глазах, наверное, что-то такое отразилось, потому что Валерьян вдруг судорожно сглотнул и даже отступил на шаг.

   - Я всего лишь хотел предупредить вас, что парень из бюджетной школы не пара для Лиз Шермер.

   - Это не вам решать, - ледяным голосом произнес Роан и открыл дверцу автомобиля. – И я буду благодарен, если вы объясните своему сыну, что его нахождение вблизи моей дочери нежелательно.

   - Что? – беззвучно выдохнул Абзалов. Подобного он точно не ожидал. Последние несколько лет, при каждой встрече Валерьян непрозрачно намекал Роану, что не прочь породниться. Говорил о том, как хорошо проводят время вместе их дети. Восхищался тем, какая они красивая пара. Роан был уверен, что в мыслях, Абзалов уже давно поженил их детей и даже просчитал все выгоды для себя от этого брака.

   - Я все сказал, - угрожающе произнес Роан, и больше не глядя на Абзалова, сел в машину.

   Захлопнул за собой дверь и прикрыл глаза, пытаясь справиться с раздражением. Намеки Абзалова вывели Роана из себя, стали той последней каплей, которая переполнила чашу спокойствия. В этот момент Шермер был как никогда близок к срыву, и ему требовалось время.

   Они с Абзаловым никогда не были друзьями, но и врагами тоже не являлись. Их интересы располагались в совершенно разных плоскостях, хоть мужчины и пересекались в обществе. А в последние годы, Валерьян все чаще и чаще намекал на то, что было бы неплохо породниться. Роан отшучивался, не придавая этим словам особого значения, тем больше, что и Лиз не была заинтересована в сыне Абзалова. Но… быть может, Валерьян на самом деле всерьез рассматривал брак своего сына и Лиз?

   Роан нахмурился. Ему был непонятен такой интерес Абзалова. Совсем непонятен. Будь Шермер бизнесменом, имей в своем распоряжении огромное состояние – другое дело, а так…

   Нет, у покойной жены были какие-то предприятия. Теперь, после ее смерти, все они принадлежали Лиз. Но сам Роан никогда не интересовался всем этим, он был далек от бизнеса, занимаясь тем, что получалось у него лучше всего.

   - Возвращаемся в столицу? – тихий голос водителя заставил Роана вздрогнуть и открыть глаза. Он непонимающе уставился на чуть повернувшегося молодого мужчину.

   - Что? - беззвучно спросил он.

   - Возвращаемся в Гардинеру? – повторил свой вопрос водитель.

   - Да… - неуверенно кивнул Роан, но стоило только водителю завести машину, как он вдруг встрепенулся. – Нет-нет, Максим, давайте не в столицу. Заглянем по пути в Родену, я вам адрес попозже продиктую.

   Водитель только пожал плечами и послушно направил машину в указанном направлении, а Роан со вздохом придвинул к себе папку с досье на Егора Гардова.

   Умный мальчик. Способный. Упускать такой самородок Роан не собирался.

***

Маргарита пришла домой после рабочего дня. Вошла в свою квартиру, заперла дверь, привычно опустилась на банкетку в прихожей, чтобы снять обувь. Последние годы превратились в рутину. Она вставала утром, шла на работу, затем, возвращалась домой, готовила себе ужин, смотрела телевизор, ложилась спать, чтобы утром начать все сначала. И так постоянно. Что-то в привычном графике менялось только, когда сын приезжал домой на каникулы. А в остальном…

   Вот и сейчас, сбросив обувь, она поднялась на ноги, намереваясь пройти в комнату и переодеться, но замерла, словно бы натолкнулась на невидимую преграду, случайно бросив взгляд в большое настенное зеркало. Она смотрела на собственное отражение и не понимала, когда… Когда она превратилась вот в это нечто, женщину без возраста, усталое лицо которой она сейчас рассматривала в зеркале.

   Ей ведь еще нет сорока лет. Она молода и когда-то считалась очень красивой, интересной… мужчины оборачивались ей вслед, чем доводили до нервного тика ее покойного мужа. Было время, когда Маргарита любила красивые платья и туфли на высоком каблуке, не выходила из дома, чтобы не уложить свои светлые волосы в элегантную прическу… Когда-то…

   Потом пришло другое время. Время, когда Маргарита сознательно перестала следить за собой, стараясь выглядеть как можно более отталкивающе. Она страшилась привлечь к себе интерес мужчин, сознательно запустила себя, перестала носить красивую одежду, делать макияж и маникюр, если бы не собственная брезгливость, то и мыться бы перестала, но, увы, не могла пересилить сама себя.

   А теперь? Почему теперь, когда угроза миновала, Маргарита по-прежнему не стремится к тому, чтобы снова почувствовать себя женщиной? Почему она не сделает красивую прическу? Не выбросит из дома опротивевшие туфли без каблуков, которые всем своим видом напоминали что угодно, но определенно не женскую обувь? Почему она все еще продолжает кутаться в безразмерные широкие наряды, место которым на какой-нибудь помойке?

   Молодая женщина выдохнула и прикрыла глаза, прислонившись лбом к холодному стеклу. Нервы находились на пределе. Вот уже почти неделя, как у Маргариты не было никаких известий от сына. Нет, Егор и раньше пропадал. Потом, правда, звонил и даже придумывал весьма правдоподобную причину тому, почему о нем ничего не было слышно. Маргарита делала вид, что верит.

   А сама знала, что сын лжет. Чувствовала…

   Вот и сейчас сердце было не на месте. По ночам она не могла спать, а если все же забывалась, то ей всегда снились кошмары. Она снова и снова возвращалась в своих снах в то время, когда не стало мужа, а она… ее…

   Стук в дверь заставил Маргариту вздрогнуть и заполошно оглядеться по сторонам. Страхи вернулись. Они окружили молодую женщину, забрались под кожу, вызывая во всем теле непроизвольную дрожь. И холод.

   Стук повторился.

   Маргарита обхватила себя руками за плечи и осталась стоять на месте. Она не могла заставить себя сделать шаг. Просто не могла. Перед глазами снова и снова проносились картинки того, как после вот такого стука, дверь резко распахивается и в ее квартиру врываются…

   - Нет! – она решительно тряхнула головой. – Нет! Это больше не повторится. Его нет! Нет! Все закончилось, - шептала она, запуская пальцы в волосы и с силой потянув за пряди. Резкая боль немного привела ее в чувство.

   В дверь постучали в третий раз.

   Тряхнув растрепавшимися волосами, Маргарита на деревянных ногах пошла открывать.

   И все же рука ее дрогнула, и дверь женщина приоткрыла всего чуть-чуть. Она понимала, что вряд ли сумеет что-то сделать, если по ту сторону находится злоумышленник, который желает ворваться в ее квартиру, но в любом случае, выглядывая сквозь узкую щель, чувствовала себя защищенной.

   - Госпожа Гардова? Маргарита Гардова? – мужчина, который стоял в коридоре был Маргарите не знаком. Совершенно точно она впервые его видела. Вряд ли она бы смогла забыть это волевое лицо или широкий разворот плеч, вкупе с пронзительным взглядом серых глаз. От этого взгляда у Маргариты мурашки по телу табунами пронеслись, и она с трудом удержалась от чистого женского желания поправить прическу. – Вы Маргарита Гардова? – меж тем повторил свой вопрос незнакомец. – Простите за неожиданный визит. Мы с вами незнакомы, но наши дети учатся в одном учебном заведении.

   Последняя фраза взбудоражила чувства Маргариты. Дети. Учатся вместе! Егор!!

   - Егор? – она даже забыла о том, что в принципе опасалась открывать дверь незнакомцам и шире распахнула створку. – Что-то случилось с Егором?

   - Мне жаль, - мужчина едва заметно растянул губы в неком подобии улыбки. – Позвольте сразу представиться. Меня зовут Роан Шермер, моя дочь, Лиз, учится вместе с Егором на одном курсе в академии Грайн.

   - Да-да, - Маргарите вот уж совершенно все равно было кто это такой и кто там у него дочь. Все ее мысли в данный момент занимал сын. – Что с Егором? Он не звонил мне уже несколько дней, и я не могу никак ему дозвониться. С ним что-то случилось? Он… он… жив? – от переживаний комок застрял в горле, и говорить внятно у нее не получалось.

   - Вы позволите зайти?

   Маргарита раздраженно передернула плечами и отступила в сторону, пропуская незваного гостя в квартиру. У нее все нервы натянулись до предела, а этот мужчина, словно специально издевался над ней, не торопясь что-либо рассказывать.

   Роан неторопливо вошел в квартиру, огляделся. Просто, без изысков и бросающейся в глаза роскоши, но довольно уютно. Небольшая прихожая в светлых тонах, что зрительно делало помещение чуть больше, огромное зеркало на стене тоже раздвигало пространство.

   - Проходите, - Маргарита нервно махнула рукой в сторону приоткрытой двери в комнату. – И скажите уже, наконец, что с Егором!

   - Мне жаль, администрация академии не успела сообщить вам о произошедшем, а я был в вашем городе проездом и поскольку являюсь членом попечительского совета, то решил уведомить вас лично…

   Роан осматривался в гостиной. Комната была небольшой, но очень светлой с минимумом мебели. Когда-то, вполне возможно, эту комнату обставляли с любовью, выбирали каждую деталь, продумывали интерьер и подбирали ковер и обивку на мебели в тон к занавескам, но сейчас все это уже давно вышло из моды, несколько поизносилось. Из досье Егора Гардова, Роан знал, что после смерти отца, семья испытывала определенные денежные затруднения, возможно именно этим объясняется тот факт, что кроме большого углового дивана, светлого ковра и пары шкафов в этой комнате больше ничего не было.

   - Вы издеваетесь?!! – женщина, что открыла ему дверь, явно была на взводе. В голосе ее послышались истеричные нотки и Роану пришлось прервать созерцание обстановки и обернуться. Еще раз смерить мать Егора Гардова внимательным взглядом.

   Признаться честно, читая досье, Шермер представлял себе госпожу Гардову несколько иначе. Молодая женщина, еще не переступившая сорокалетний рубеж, светловолосая, кареглазая, хрупкого телосложения – Роан неосознанно нарисовал в своем воображении ее образ и был очень сильно раздосадован, когда увидел Маргариту лицом к лицу.

   Замученная. Забитая серая мышка. Растрепанные светлые волосы неопрятными сосульками обрамляли бледное лицо. Мешковатое платье полностью скрывало фигуру, так что рассмотреть, что там под ним не представлялось возможности. Никакого макияжа, никакого лоска или женского кокетства – эта женщина совершенно не следила за собой и не вызывала никакого интереса.

   - Нет, что вы, - снова улыбнулся Роан. – Просто, мне несколько… ммм… неожиданно исполнять такие обязанности, так что…

   - Просто скажите уже, что с моим сыном?!! – в голосе Маргариты послышались приказные нотки и именно этот факт заставил Роана задуматься о том, что вероятно, ему стоит пересмотреть свое мнение об этой женщине. Сейчас, когда ее светло-карие глаза сверкали от ярости и тревоги, а на бледном лице появился легкий намек на румянец, ее можно было бы назвать хорошенькой.

   - Во время полевой практики пятого курса случилось кое-что… непредвиденное. Ваш сын повел себя как настоящий герой, благодаря его отваге и мужеству, умению вовремя среагировать и принять правильное решение…

   - Что? С моим? Сыном? – Маргарита уже не сдерживалась. Она сжала кулаки и натурально рычала – того и гляди набросится на гонца, принесшего ей плохую весть.

   - С Егором уже все в порядке… - поспешил уверить разгневанную мать Роан. – В относительном, конечно. Сейчас ваш сын находится в госпитале в Грайне. Он был ранен и потерял много крови. К счастью, ему была вовремя оказана необходимая медицинская помощь и в настоящий момент его жизнь вне опасности. Конечно, какое-то время, Егору придется провести под наблюдением целителей, но угрозы для жизни нет. Он идет на поправку, и врачи дают благоприятные прогнозы.

   В конце этой тирады, голос Роана дрогнул. Он вдруг почувствовал странную тяжесть в груди. И свет… на какой-то миг ему показалось, что в комнате стало чуть темнее. Он зажмурился, пытаясь отогнать наваждение. Попытался вдохнуть и едва не согнулся пополам от сильной боли в области груди. Дышать становилось все труднее и труднее… словно кто-то выкачал весь воздух из этой комнаты.

   Маргарита же не обращала никакого внимания на то, что происходило с ее посетителем. Она тоже пыталась прийти в себя. Егор был ранен. Он в госпитале. Врачи опасались за его жизнь.

   Как такое вообще могло произойти??? Он же был в академии. Должен был все время находиться под присмотром преподавателей.

   Как такое можно было допустить?!

   Кажется, последний вопрос она все же задала вслух.

   - Полевые практики входят в программу обучения студентов, - чуть срывающимся голосом произнес Роан. – Никто не мог предположить, что в горах группа студентов столкнется с вооруженными преступниками. Это… не рядовая ситуация, но…

   - Вы издеваетесь?!! – повторила Маргарита, яростно сверкая глазами. – Что это за практика такая, что во время ее проведения на студентов нападают вооруженные преступники? Мы не в доисторическое время живем, когда страшно выйти из дома! Кто вообще позволил детям оказаться… там, где могут быть преступники?

   - Госпожа Гардова, мне жаль, но, увы, уже ничего нельзя изменить. Я… - говорить становилось все сложнее, губы немели и воздуха… воздуха все больше и больше не хватало. Роан шумно втянул воздух открытым ртом и поднял руку, чтобы ослабить узел галстука.

   Это движение привлекло внимание Маргариты. Молодая женщина подозрительно прищурилась, окинула своего собеседника подозрительным взглядом.

   - Что с вами? Вы в порядке? Как вас там… Шермер? Господин Шермер вы…

   Что она там спрашивала, Роан уже не слышал. В ушах стало шуметь, глаза основательно затянуло темной пеленой, и пол почему-то качнулся под ногами.

   - Твою…! – выругалась Маргарита, в последний момент успев поддержать Шермера и не позволить ему рухнуть на пол. К счастью, стоял он рядом с диваном, в противном случае она рисковала быть придавленной к полу его далеко не маленькой тушей. – Только этого не хватало!

   Сначала Роан растерялся. Его первая мысль была о ментальной атаке, слишком уж похожи были симптомы. Он даже попытался проверить собственные щиты, но не преуспел в этом. А сознание все больше и больше растворялось, уплывало от него. И дышать было трудно, каждый вдох отзывался внутри нестерпимой болью.

   Маргарита всплеснула руками. Она тоже испугалась. Когда у тебя в гостиной вдруг, ни с того ни с сего, падает почти замертво незнакомый мужик – это всегда страшно. Но женщина быстро взяла себя в руки. Помогла Роану устроиться на диване, ослабила узел галстука, даже пошла на то, чтобы расстегнуть пиджак и только потом опрометью бросилась в кухню. Дрожащими руками отыскала аптечку и не долго думая вывалила все ее содержимое на обеденный стол. Стоит признать, что запасы медикаментов в ее доме были довольно скудными. Стандартный набор жаропонижающих и дезинфицирующих средств, бинт, бактерицидный лейкопластырь и сильнодействующее снотворное, которое в последние годы стало ее постоянным спутником – вот, пожалуй, и все. Но искала Маргарита вовсе не это. Ее покойный муж отличался великолепным здоровьем, следил за собой, регулярно посещая медиков и активно занимаясь в спортзале, но в последние годы своей жизни, когда на службе его все чаще стали преследовать неприятности, сердце стало подводить. После очередного приступа, Маргарита заставила мужа пройти обследование, и доктор прописал ему лекарство. Переживая за жизнь мужа, Маргарита, как примерная супруга, бдительно следила за тем, чтобы любимый не пренебрегал лечением и вовремя принимал лекарство. А после смерти супруга, в попытке отрешиться от действительности, продолжила регулярно покупать это самое лекарство, когда у предыдущего заканчивался срок годности.

   Схватив блистер с таблетками, она плеснула в стакан воды, больше разлив на стол, и понеслась в комнату.

   - Вот, пейте! – дрожащими руками, молодая женщина все же смогла (правда, далеко не с первой попытки) достать таблетку и силой запихнула ее в рот Роану. – Пейте!

   Шермеру ничего не оставалось, как сглотнуть и сделать пару глотков воды, когда край стакана коснулся его губ.

   - Все, лежите смирно! – скомандовала Маргарита. – Я вызову врача.

   - Нет! – Роан все же немного пришел в себя, и ему даже удалось разогнать темную пелену перед глазами. – Не надо врача. Все сейчас пройдет.

   Он и в самом деле почувствовал, как потихоньку стало отпускать. Причины приступа ему были по-прежнему неизвестны, но это было не столь важно.

   - Что пройдет?!! – в голосе Маргариты послышалась паника.

   - Все… все сейчас закончится, - хрипло произнес Роан, судорожно сглотнул и закрыл глаза. Вероятно, лекарство начинало действовать. – Не смейте вызывать скорую, поняли меня?

   Маргарита сжала кулаки и закусила губу. Несмотря на отвратный внешний вид и слабый голос, тон Роана был угрожающим и Маргарита растерялась. Первым и самым верным порывом было вызвать скорую, сдать этого упрямого человека специалистам, а потом забыть обо всем. Но… он так уверено противился именно этому…

   Молодая женщина окинула быстрым взглядом лежащего на ее диване Роана, мгновение подумала, а потом решительно направилась к выходу. В квартире этажом выше жила бывшая одноклассница Егора, Марта Барлоу. Летом Марта заканчивала медицинский колледж, Маргарита решила позвать ее. Все-таки, как ни крути, а знаний в данной области у нее было куда больше. И Марта никак не могла подходить под определение «скорой», а значит, прямого запрета на то, чтобы пригласить ее, не прозвучало.

   - Что? – к счастью, Марта была дома. Услышав путаное объяснение Маргариты, девушка удивленно приподняла брови.

   - Нет времени объяснять, - оборвала ее Маргарита. – Идем.

   Девушка только ресницами хлопнула, сдернула с вешалки легкий плащ, подхватила небольшой чемоданчик и заторопилась следом за Маргаритой.

   - Подождите, тетя Марго, я правильно понимаю? У вас в квартире мужчина, у которого случился приступ? Сердечный приступ?

   - Я не врач, - буркнула Маргарита, не оборачиваясь. – Откуда мне знать, что там за приступ?

   - Но… но… - Марта не могла найти слов. Сколько она помнила, Маргарита Гардова была тихой, забитой серой мышкой. Она почти ни с кем не общалась, не устраивала вечеринок и… никогда не приводила мужчин домой.

   - У него проблемы с сердцем? – все же решила поинтересоваться Марта. Она училась на фельдшера и не очень уверено чувствовала себя, особенно, когда многочисленные соседи или знакомые обращались к ней с просьбами медицинского характера. Все ж таки, она еще даже диплома не получила, не говоря уже о достаточном количестве знаний.

   - Откуда мне знать? – возмутилась Маргарита.

   - Но это же ваш… знакомый!

   - Да я его не знаю. Только пару минут назад впервые увидела!

   На это Марта не нашлась, что ответить, да и не успела бы – они уже пришли.

   Роан плавал в неком подобии забытья. Боль отступила, но не ушла окончательно, а только спряталась поглубже в его груди, свернулась шипастым комочком и притихла. Шермер уже понял, что если не делать глубоких вдохов и резких движений, то она не будет его сильно тревожить. Для себя он решил, что полежит еще немножко, чтобы боль окончательно пригладила свои колючки, а затем отправится домой. Надо будет позвонить Максиму, чтобы поднялся и помог добраться до машины.

   Но его мечтам не суждено было сбыться – вернулась Маргарита в компании совсем молоденькой девчонки в плаще поверх пижамы и с чемоданчиков в руках.

   - Оп-па! – не маленькие глаза девушки в пижаме стали еще больше, когда она увидела Роана. – Ну, вы даете, тетя Марго!

   - Меньше разговоров, - недовольно буркнула Маргарита, - посмотри что с ним. Он запретил вызывать скорую, но мне не хочется, чтобы он окочурился у меня в квартире.

    Марта ничего не ответила и принялась за дело. Роан пытался возражать, даже запретил девчонке к нему прикасаться, но… разве один несчастный и почти беспомощный мужчина может справиться с двумя решительно настроенными женщинами? Раздели его быстро. И качественно. В четыре руки стащили пиджак, расстегнули рубашку и уложили на диван. Через пару минут Марта уже измерила давление, посчитала пульс и пыталась прослушать биение сердца.

   - Мда… - выдала девчонка. – Не так плохо, как кажется на первый взгляд. Вы что-нибудь принимали? – вопрос она адресовала Роану, и пока тот пытался сверкать на нее глазами и открывал рот, чтобы выговорить наглой девчонке все, что он думает, ответила Маргарита.

   - Вот, - она показала Марте блистер с таблетками. – Только это. Не знаю, принимал ли он что-нибудь до того, как свалился в моей гостиной.

   - Ясно, - кивнула девчонка и зарылась в свой чемоданчик, - у меня нет с собой ничего приличного, все-таки я еще не получила диплом, но сделать укол могу. Потом – полный покой и желательно поспать пару часов.

   - Никаких уколов! – тут же дернулся Роан. Не хватало еще, чтобы его накачивали неизвестными лекарствами в настолько сомнительных условиях. – Помогите мне встать или… лучше позовите водителя. Да, меня внизу ждет водитель и…

   Но кто бы его слушал? Марта уверенно набрала лекарство в шприц, мило улыбнулась пациенту и произнесла, обращаясь к Маргарите:

   - Ох, уж эти мужчины. Не поверите, почти каждый их них до истерики боится иголок и уколов, но ни за что в жизни этого не признает. Даже представить себе не можете, на какие ухищрения иной раз идут пациенты, чтобы избежать обычного укола. Подержите его, тетя Марго, а то дернется еще, а я потом буду виновата.

   В результате, Роан и пикнуть не успел, как ему уже сделали укол, а Марта засобиралась домой.

   - Полный покой и сон. Я зайду проверить пациента часа через два-три. Если станет хуже – сразу звоните в скорую. Вот, я тут все написала, - она сунула Маргарите в руки листок со своими записками. – Но думаю, это не понадобится.

   Роан резко выдохнул и откинулся на спину, прикрыл глаза. И что ты будешь делать?

    Маргарита проводила Марту, заперла за ней дверь и вернулась в комнату. Роан уже спал. Он лежал на диване, без пиджака, в расстегнутой рубашке и без обуви и сладко посапывал. Несколько минут, молодая женщина просто стояла рядом, смотрела на него, пытаясь уложить в голове мысль о том, что в ее доме – мужчина. Потом, просто тряхнула волосами, сходила в спальню и, сдернув с кровати плед, вернулась обратно. Укрыла им Роана и, забрав телефон, направилась в кухню.

   Для того чтобы найти номер больницы в Грайне и дозвониться-таки до поста, ушло больше часа. Маргарита злилась, ругалась по телефону, не брезговала угрозами и проклятиями в адрес нерасторопных своих собеседников, но в результате все же связалась с медсестрой, дежурившей в том отделении, где сейчас находился ее сын.

   И все это для того, чтобы услышать, что пациент Егор Гардов сейчас отдыхает, вставать и покидать палату ему не рекомендуется. Эти известия подняли настоящую бурю в ее душе, но Маргарита все же сдержалась и ограничилась только тем, что узнала о состоянии сына. Прогнозы были обнадеживающие.

   - Вам не стоит волноваться, - произнес Роан. Он проснулся и сумел неслышно приблизиться к Маргарите. – Егор в надежных руках. Я лично слежу за его состоянием и могу вам обещать, что с ним все будет в порядке.

   - С чего бы такое участие? – недружелюбно буркнула Маргарита.

   Она сидела на собственной кухне, в стареньком халате, с растрепанными волосами и чувствовала себя не очень уверенно. Просто вдруг подумала о том, что в ее доме находится посторонний мужчина и… возможно, стоило бы чуть больше внимания уделить своему внешнему виду?

   Правда, стоило этой мысли мелькнуть у нее в голове, как ее сменил страх. Нет. Меньше всего ей сейчас надо привлекать к себе ненужное внимание.

   - Егор спас жизнь моим детям, - Роан потер лицо руками и осторожно опустился на стул, напротив Маргариты. – Поверьте, я умею быть благодарным. И вы, и ваш сын отныне можете рассчитывать на мою поддержку и помощь.

   Его близость подействовала на Маргариту, как удар под дых. Ледяное дыхание забытых страхов коснулось затылка, приподнимая тонкие волоски и разгоняя по телу сотни колючих мелких мурашек. Несчастной женщине стоило неимоверных усилий сдержать подступающую панику.

   - Жили мы как-то без вашей помощи, - грубо выдохнула она, - проживем и дальше.

   - Простите, - Роан никак не мог понять, почему эта женщина так странно на него реагирует? Почему, стоит только ему приблизиться к ней, как в голубых глазах появляется затравленное выражение жертвы? Чего она боится?

   Желание разгадать эту загадку заставило его присмотреться к Маргарите повнимательнее. От пристального взгляда не укрылось ни изможденное бледное лицо со следами тревоги, ни растрепанные светлые волосы, давно не знавшие укладки. И вместе с тем, Роан не мог не отметить ни нежности ее кожи, ни врожденной красоты. Эта женщина вполне могла бы блистать и владеть сердцами многих мужчин. А вместо этого предпочла похоронить себя.

   - Все в порядке, - мотнула головой Маргарита, разрывая зрительный контакт. – Как вы себя чувствуете? Я позову Марту, пусть она еще раз… - она оперлась ладонью о столешницу, собираясь подняться, и в этот момент Роан накрыл ее руку своей.

   - Не стоит, - он улыбнулся, стараясь не заострять внимание на том, как нервно дернулась Маргарита от его прикосновения. – Мне уже намного лучше. К тому же, внизу меня ожидает водитель. Я уже ухожу. Позвольте все же выразить вам мою признательность… за все. И за сына – в том числе. И попрощаться. Не буду и дальше тревожить ваш покой и отнимать у вас время.

   Маргарита ничего не ответила. Она сжалась на своем стуле, с отчаянием глядя на его руку, на длинные пальцы, чуть сжимающие ее ладонь. Ей слишком хорошо было известно о том, какую боль могут причинять вот такие вот, ухоженные мужские руки, сколько силы скрывается в них.

   Роан попрощался. Еще раз выразил свою признательность, оставил визитку с номером телефона и просьбой звонить ему в случае… в любом случае. Давить и пытаться «наладить контакт», как хотел в самом начале своего визита, он не стал. Решил отложить это на потом. А в том, что с Маргаритой ему придется еще встретиться, уже не сомневался.

   Эта женщина несмотря ни на что, заинтересовала его. Было в ней что-то такое… какая-то загадка, которую Роану очень уж хотелось разгадать. Хоть он и не представлял себе, с чего вдруг у него появились такие порывы. Все-таки, как женщина, Маргарита его нисколько не заинтересовала. И спускаясь по лестнице во двор, а затем, прокручивая в голове моменты их недолгого общения, Роан решил, что интерес этот вызван желанием принять участие в судьбе Егора.

   Маргарита же, заперев дверь за своим визитером, снова остановилась перед зеркалом. Смотрела на свое отражение и размышляла о том, что… может быть, хватит хоронить себя?

   Она подняла руку и осторожно, едва касаясь кончиками пальцев, провела по своей щеке, удивляясь вдруг тому, насколько нежная у нее кожа. И морщин почти нет. А волосы… завтра, после работы, стоит заглянуть в тот салон красоты… И платье, наверное, стоит купить новое… И туфли…

   Впрочем, с туфлями можно было разобраться уже сейчас.

   И оторвавшись от своего отражения, Маргарита вернулась в прихожую, подхватила отвратительного вида башмаки, которые ненавидела всей душой, решительно затолкала их в мусорное ведро.

ГЛАВА 7

В больнице Егора продержали две недели. К выписке, он приобрел аллергию на лекарства, ненависть ко всем медицинским работникам, вместе взятым, и стойкое отвращение к ничегонеделанию.

   Единственным положительным моментом за четырнадцать дней был визит матери.

   - Ты должен был мне рассказать, - увещевала она сына. – В первую очередь надо было позвонить и не допускать, чтобы я узнавала о случившемся с тобой от посторонних.

   - Как ты вообще об этом узнала? – Егор чувствовал себя неуютно под пристальным взглядом матери. Он не хотел ее волновать, вообще не собирался ничего сообщать.

   - Роан Шермер рассказал, - сдала информатора Маргарита. – Я, правда, так и не поняла, что именно с тобой случилось и как оказалось, что тебя ранили.

   - Это не важно, - попытался уйти от разговора Егор. – Уже все в порядке, и я совсем здоров. Это лекарям только дай волю – залечат до смерти. Здорового человека держат под капельницами и пичкают таблетками. А Шермер – болтун. Кто его просил волновать тебя пустяками.

   - Твое здоровье – это не пустяки! – горячо воскликнула Маргарита. – И огнестрельное ранение – тоже нельзя назвать пустяком. А врачам лучше знать, что и как надо делать.

   - Но мне надоело лежать здесь! – не выдержал Гардов. – Это же… у меня все тело болит от ничегонеделания, того и гляди пролежни образуются.

   - Не буянь! – строго осадила сына Маргарита. – И не доводи врачей. Лечись, отдыхай, пока есть такая возможность. И… я все же хочу узнать, как получилось, что тебя ранили?

   Гардов досадливо поморщился. Он вообще не собирался рассказывать матери обо всех перипетиях своих недавних приключений. С тех пор, как не стало отца, он изо всех сил старался защитить мать, оградить ее от тревог и волнений. Она и так достаточно настрадалась в жизни. Но Маргарита смотрела на него выжидающе, она определенно собиралась выведать у сына обо всем, что произошло. А в том, что мать упряма и редко останавливается на полпути, Егор знал не понаслышке. По крайней мере, когда дело касалось его, Маргарита Гардова превращалась в настоящую волчицу, готовую рвать недоброжелателей клыками и когтями. Это себя она никогда не могла защитить.

   - Ты хорошо выглядишь, - попытался увести разговор в другую сторону Егор. Он отметил, что мать похорошела, едва она только переступила порог палаты, но никак не прокомментировал произошедшие в ней перемены сразу. Ну что ж, значит, пришло время. – Новая прическа?

   Маргарита смутилась. Отвела взгляд.

   - Я просто… подумала, что… Тебе не нравится?

   - Очень нравится, - искренне заверил ее Егор. – Ты у меня красавица. Всегда ею была. И прическа тебе идет. И макияж… или как там все вот это называется, - Егор помахал раскрытой ладонью возле лица, жестами показывая, что плохо разбирается во всех тонкостях женских премудростей. – Есть причина?

   - Что? – в голубых глазах Маргариты мелькнул страх. На минуту всего и сразу пропал, но Егор успел заметить. – Какая причина? Что ты выдумываешь?

   - Я просто спросил, - пожал плечами Гардов. – Нет, так нет. В любом случае, мне нравится видеть тебя такой красивой. И уверенной в себе. А еще, я буду рад, если ты… у тебя, кто-то появится.

   - Кто появится?!! Что ты несешь?! – взвилась Маргарита. – Глупости не говори.

   - Не буду. Просто, хотел, чтобы ты знала.

   - Никого у меня нет! И не будет! – решительно отрезала мать. – И давай больше не будем говорить на эту тему. Договорились?

   Егор согласился.

   Маргарита пробыла в больнице почти весь день, развлекая сына ничего не значащими разговорами, а затем уехала домой. А Егор остался. Один. Лечиться и медленно сходить с ума от безделья. А еще думать о том, что его мать еще очень молодая и привлекательная женщина, что стало особо заметно сейчас, когда она, наконец-то, решила вынырнуть из того состояния, в котором провела последние годы. Подонок Лири постарался сделать так, чтобы Маргарита утратила веру в себя и желание жить дальше. Но этого мерзавца уже больше пяти лет нет в живых. Он больше не сможет никому причинить боль, никого сломать или уничтожить.

   Только вот последнее, чего бы хотелось Егору, это чтобы перемены, что произошли с его матерью, были связаны с Роаном Шермером. Он заметил, как смутилась Маргарита, когда он упомянул об отце Лиз, как отвела глаза и поджала губы. И понял, что это неспроста. Но думать о том, что Шермер, что… это все для него, не хотелось.

   Когда первая неделя больничного заключения подходила к концу, Егор, вопреки рекомендациям врачей, начал вставать и покидать палату. Сначала он долго бродил по коридорам, потом стал выбираться в больничный парк.

   Осень уже вовсю царила в Грайне. Деревья почти облетели, а если на темных ветках кое-где и оставались покореженные и потемневшие листочки, то не оставалось сомнений, что и они скоро спланируют на холодную землю. Ветра были все яростнее и все холоднее, серые дождевые тучи, так низко висели над головой, что казалось, стоит только выбрать здание повыше и с крыши можно дотянуться до них рукой.

   Волглый запах осени будоражил сознание, ветер пронизывал до самых костей, но ничего не могло заставить Егора безвылазно сидеть в опротивевшей за семь дней палате.

   Единственным развлечением после визита матери для Егора были вот эти прогулки и ежедневные звонки Маргариты и Лагодина. Именно от Стаса Гардов и узнал, что всю их группу отправили на внеплановые двухнедельные каникулы, а кое-кто из студентов и вовсе решил не возвращаться в академию.

   Медленно бредя по облетевшей аллее позади больничного корпуса и пиная носком ботинка опавшие листья, Егор разговаривал по телефону с Лагодиным.

   - Думаю, мы вернемся в Грайн чуть раньше, чем закончатся эти вынужденные каникулы. Как подумаю о том, что нас ожидает, становится страшно. Не думаю, что преподы будут настолько благосклонны и примут во внимание двухнедельный перерыв.

   - Ага, - Егор поежился от порыва ледяного ветра и вжал голову в плечи. Тонкая куртка, которую привезла ему Маргарита уже определенно не подходила по сезону и никак не могла защитить от холода. Мелькнула мысль прекратить прогулки на свежем воздухе, но потом Гардов вспомнил палату и мысль тут же растворилась в небытие. – Могу себе представить, как они станут зверствовать.

   - Вот и я о том же, - расхохотался в трубку Стас. – И это еще Турова не будет. А то он бы нам устроил все прелести ада.

   - А ты не знаешь, что с Туровым? Он вообще… живой?

   - Живой, - веселье в голосе Стаса сменилось грустью. – Но очень плох. Дядя Роан говорит, что его все еще держат в реанимации. Потерял много крови, ну и вообще… А сам-то ты как? А то я так и не добился от тебя внятного ответа.

   - Да что со мной сделается? Живой и уже почти здоровый. Дырку залатали, синяки почти сошли. Надоело до жути валяться здесь, но врачи… ненавижу это племя!

   В этот момент, Гардов с особым рвением пнул ботинком кучу опавших листьев, попавшуюся ему по дороге, и резко обернулся. Замер, поняв, что в этом уголке парка, он уже не один. От неожиданности, даже забыл, что разговаривал по телефону и опустил руку.

   Он знал, что этой встречи не избежать. За прошедшую неделю, столько раз думал о том, какой она будет. Даже пытался