Должница. В плену дракона. Анна Фионина

Оглавление

• АННОТАЦИЯ:
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ:

Соглашаясь отдать девственность в уплату долга брата, Аня и предположить не могла, чем всё это для неё обернётся. Что мужчина, от одного взгляда которого её бросало в дрожь, окажется вовсе не человеком. Что рядом существует другой мир. Жестокий и прекрасный. И что мужчина этот занимает в нём далеко не последнее место. Он желает, чтобы она была его, и он не привык к отказам.

ПРОЛОГ

– Колье оставь.

   Я вздрогнула и замерла с поднятыми руками. От звука его хриплого голоса, прозвучавшего совсем близко, по спине побежали мурашки и встали дыбом все волоски на теле.

   – Посмотри на меня, – попросил он, обжигая горячим дыханием кожу.

   Я попыталась обернуться, но он жёстко удержал меня на месте.

   – В отражении, – подсказал хрипло, прикусывая мочку уха.

   И меня словно молния прошила. Я с трудом удержала тихий стон, рвущийся с приоткрытых губ, подняла голову и вздрогнула, встречаясь с ним взглядом в отражении. В радужках его глаз плясал самый настоящий огонь.

   Я удивлённо моргнула. Разве бывают такие линзы?

   Прямо передо мной, внизу, распластался ночной город, горящей ярче новогодней ёлки. Блестящие ленты дорог, разноцветные точки фар и яркие прямоугольники окон. Но я видела только нас, и смотрелись мы очень странно. На мне не было ничего кроме этого злосчастного сапфирового колье и тяжёлых серёжек. Он же был почти полностью одет, не считая пиджака и галстука. Он смотрел мне прямо в глаза, и от этого взгляда – жадного и жаркого – у меня по телу прошла горячая волна.

   Наваждение. Гипноз. Иначе это назвать было нельзя. Меньше всего на свете я хотела этого, но взгляд отвести просто не могла. Он улыбнулся одними уголками губ, так, словно знал, какую имеет надо власть. И власть эта ему безумно нравилась. Он поднял руку и медленно, одну за другой, убрал шпильки из моей причёски, и волосы тяжёлыми блестящими прядями упали на мою спину, плечи и грудь, закрывая до пояса. Правда, он тут же убрал их за спину.

   – Такую красоту грех прятать.

   Спустился дорожкой из поцелуев по шее к плечу, прижался так близко, что я почувствовала, как его возбуждённый член упирает в мою попку. Одна его рука отвела мои руки в сторону, а другая накрыла грудь, длинные пальцы сжали сосок. И я тихо всхлипнула, закрывая глаза.

   – Открой глаза, цветочек, или я трахну тебя без предварительных ласк.

   Ужасные слова, бесстыдные, такие не говорят приличным девушкам. Но, кажется, я больше не являлась такой. Не после того, как согласилась заплатить девственностью за долг брата. Поэтому глаза я открыла и больше не закрывала, хотя лицо моё пылало, словно факел. Смотрела на то, как его рука скользит с груди вниз по рёбрам и животу, оставляя после себя горящую огненную дорожку. И низ живота тут же пронзило острой вспышкой предвкушения.

   – Хорошая девочка, а теперь разведи ноги.

   Я сглотнула ставшей вдруг вязкой слюну, чтобы смочить пересохшее горло, и выполнила его приказ. Просьбой это назвать было сложно.

   Он провёл ладонью по внутренней стороне бедра, вынуждая меня напряжённо замереть в предвкушении. Его палец осторожно проник внутрь, раскрывая мои влажные складочки.

   Да, я хотела его. Хотела и ненавидела за это.

   Его палец двигался медленно и осторожно, а я кусала губы, сдерживая стоны. Вздрагивала, когда он касался особенно чувствительной точки. Дыхание сбилось. А мне хотелось большего. Быстрее, резче, сильнее. И я не выдержала, тихонько захныкала, осторожно двинула бёдрами навстречу, забывая, где я и с кем.

   – Страстная девочка, мне нравится, – усмехнулся он хрипло.

   И ускорил ритм.

   Я больше не сдерживала себя, вскрикивая от резких и сильных движений. Задыхалась и горела в его объятьях. Он повернул мою голову, впиваясь жёстким и властным поцелуем в губы. Подчиняя и выпивая мои стоны.

   Ещё несколько быстрых движений, и мой громкий крик разорвал тишину комнаты, а я обмякла, тяжело дыша.

   – Понравилось? Теперь моя очередь, детка.

   Он толкнул меня к стеклу, и я невольно опёрлась на него руками, глянула в отражении в свои блестящие от возбуждения глаза. Ноги дрожали, а сердце бешено колотилось в груди. Я слышала, как его рубашка с тихим шелестом падает на пол, как звякает ремень на брюках, и напряглась. Нервно сглотнула, молясь, чтобы это закончилось скорее. Я знала, что в первый раз всегда больно и впервые жалела, что отвергла Сашку. Тогда бы всего этого не было.

   И вы с братом лишились бы квартиры, напомнил назидательно внутренний голос. А так одна ночь и всё – свободна. Не так уж страшно. Могло быть и хуже.

   Он не спешил, притянул меня за бёдра на себя, вынуждая призывно отставить попку. Погладит ласково и тут же легонько шлёпнул, и я тихонько вскрикнула, больше от неожиданности, чем от боли. Задрожала, кода он осторожно провёл членом вдоль влажных складочек. И замерла, сдерживая рвущуюся с губ просьбу остановиться, не делать этого.

   Было страшно. Безумно.

   Входил он медленно и осторожно, заполняя меня изнутри. Резкий толчок, и я вскрикнула от резкой вспышки боли. Он был большим. Даже слишком. Казалось, ещё чуть-чуть и меня бы просто разорвало. Я тихонько заскулила и подалась вперёд, пытаясь отстраниться, но он не позволил.

   – Потерпи немного, малыш, – выдохнул хрипло, убирая волосы с моей спины и обжигая лопатку поцелуем.

   Замер на время, позволяя мне привыкнуть, а затем качнулся назад. И снова вперёд. Медленно и чувственно. И я не смогла сдержать стона, чувствуя, как к боли примешалось наслаждение.

   Так недолжно быть. В первый раз не испытывают наслаждение, я знала это из рассказов подруг. И всё же оно было. Вспыхивало где-то там, внизу, в месте соединения наших тел и волнами расходилось по телу, срывая с моих губ стоны, вынуждая подаваться назад.

   Его движения становились быстрее, жёстче и резче. Он вбивался в меня с ритмичными влажными шлепками, а я вскрикивала, до крови закусив нижнюю губу. Было жарко и душно, казалось, даже воздух вокруг пропах нашим желанием. Прядь, упавшая на лицо, прилипла к влажному от пота лицу. Но мне не было до этого никакого дела. Сейчас я хотела лишь одного: чтобы он не останавливался, чтобы эта сладкая пытка продолжалась вечно. Наслаждение накатывало волнами всё сильнее и сильнее, до криков, до стонов. Моих и его.

   Несколько резких, болезненно-острых толчков. И мой громкий протяжный стон смешался с его, отдаваясь сладкой пульсацией внутри, растекающейся по телу жарким удовольствием. Ноги дрожали так, что когда он отстранился и что-то влажное стекло по бедру, я покачнулась, опираясь на стекло, готовая сползти на пол.

   Всё, радостно напомнил разум. Осталось только вымыться, снять эти чёртовы побрякушки и уйти, навсегда забыв и про этого мужчину, и про эту ночь.

   Волна наслаждение уходила, уступая место горечи. И я тихонько всхлипнула, чувствую, как на глаза наворачиваются слёзы. Так что ещё немного, и я разрыдалась бы прямо здесь. Если бы он не шагнул ко мне, подхватывая на руки и не обращая внимания на мои слабы попытки сопротивляться. И всё же я смогла несколько раз ударить его по широкой практически лишённой волос груди. Пока он не открыл ногой дверь в ванную и не втолкнул меня в душевую, что-то быстро набирая на панели. Я вскрикнула, когда тугие струи воды ударили по чувствительной коже и соскам. А затем он шагнул следом, заполняя собой всё свободное пространство вокруг, и взял губку, выливая на неё гель. А потом…

   Никогда прежде я не думала, что мыться в душе может быть так… приятно. Даже когда пробовала ласкать себя там сама.

   А после он быстро промокнул мои волосы, вытер тело и отнёс в широкую, испугавшую меня с первого взгляда, кровать. Накрыл простыней и лёг сзади, по-хозяйски укладывая руку на живот.

   – Спокойно ночи, сладкая.

   Быстрый, почти невинный, поцелуй в шею, подарил мне новую короткую вспышку удовольствия. Неправильного и странного. Я закрыла глаза, на пару минут, ведь не собиралась оставаться с ним на всю ночь. А когда открыла, небо за огромным панорамным окном окрашивалось в розовый.

   Рассвет, поняла я и потянулась, чувствуя странную приятную боль в мышцах. Простыня сползла с груди. И я удивлённо моргнула, понимая, что лежу голая в чужой постели. И тут же всё вспомнила. Вспыхнула, подтягивая простыню обратно и боязливо огляделась. В комнате я была одна, но был отчётливо слышен шум воды.

   Моется, поняла я. Какой… чистоплотный.

   Я села, а затем медленно встала, придерживая простынь на груди. Между ног немного саднило, поэтому двигалась я медленно. Сначала сняла треклятые украшения, затем подобрала платье, смятой тряпкой лежащее на полу. Надевать его было противной, как и бельё. Всё это купил он и прислал с курьером. Но идти голой я не могла.

   Ничего, потом выброшу, решила я, поспешно натягивая белье и платье. И, несмотря на принятый вчера душ, почувствовала себя ужасно грязной.

   Вот ты и продалась, Аня, сказала я тихо своему отражению. А затем быстро отыскала сумочку с туфлями и поспешила прочь. На улице было прохладно, так что кожа тут же покрылась мурашками. Капал мелкий нудный дождик. Но мне было всё равно. Я счастливо улыбнулась и поспешила прочь, на ходу вызывая такси.

   Всё. Свободна.

   Так думала я, ещё не зная, как сильно ошибаюсь.

ГЛАВА 1

Некоторое время назад

   Я ещё раз поправила цветы в вазе и со счастливой улыбкой оглядела стол. Сегодня меня с братом ждал поистине королевский ужин. И повод был серьёзным – первый учебный год в институте завершился сплошными «отлично» в зачётке. Правда, некоторые зачёты дались сложнее, чем экзамены. А ещё мне удалось устроиться на лето офис-менеджером в одну компанию. И теперь я могла помогать брату деньгами.

   Меня буквально распирало от этих новостей, впервые за долгое время хороших. После того, как Артём решил заняться бизнесом, наша жизнь стала только хуже. Хорошо хоть квартира своя, двушка, оставшаяся от бабушки. Приходилось на всём экономить, ведь деньги нужно было вкладывать в бизнес. Только вот приносил он одни лишь убытки. Брат ходил мрачнее тучи, огрызался, несколько раз даже приходил пьяным. А ведь алкоголь он раньше на дух не переносил.

   Когда же я заговаривала о том, чтобы устроиться на работу. Хотя бы вечерами пол мыть в местном магазинчике. Он тут же приходил в ярость, кричал, что он мужчина и должен зарабатывать. А я разве спорила? Просто хотела помочь.

   И вот наконец этот момент настал. Теперь я тоже могла быть полезной.

   Но время шло, а брат всё не приходил, а я с беспокойством поглядела на часы. Восемь. Десять. Полночь. За окном сгущались тёплые вечерние сумерки. Громко смеялась молодёжь под окнами и гремела музыка. Еда остыла, часть я убрала в старенький советский холодильник. Несколько раз брала в руки простенький кнопочный телефон, чтобы набрать брату, но тут же откладывала, не желая отвлекать. Устроилась на диване с книгой, да так и уснула.

   Разбудил меня странный шум в квартире: грохот и мат. Я подскочила, роняя книгу на пол, сонно оглядываясь по сторонам. В этой комнате спал брат, а моей была маленькая, не больше кладовки размером, спальня. Шум повторился и до боли знакомый голос опять выругался, и я поняла – брат пришёл. Но почему-то свет он включать не спешил.

   Я быстро сунула ноги в тапочки и вышла в коридор. Щёлкнула выключателем. Брат сидел на полу рядом с опрокинутой металлической обувницей. Судя по исходившему от него жуткому перегару, он был пьян. Опять.

   Артём сощурился на свет, прикрывая глаза рукой, потом перевёл взгляд на меня и криво усмехнулся одним уголком рта.

   – А, Анька, это ты.

   Икнул.

   – А кого ты ожидал здесь увидеть?

   Я пожала плечами и шагнула к нему, сняла кроссовки и подставила плечо, помогая встать. Но удалось мне это далеко не сразу: Артём не смотря на внешнюю худобы весил почти сотню килограмм, а я – в два раза меньше. Он опёрся одной рукой на стену, другой – на меня. И мы кое-как доковыляла в комнату. Там я скину его на диван и поморщилась, пахло от него ужасно, а затем поспешила распахнуть настежь дверь на балкон.

   – Ты прости меня, Анька, – проговорил он виновато. – Паршивый из меня брат вышел.

   Я замерла и медленно обернулась, пытаясь разглядеть выражение его лица.

   – Что-то случилось? – спросила тихо.

   Моя успешно сданная сессия и работа на лето уже забылись, отошла на второй план. Сердце кольнуло предчувствие беды.

   Артём вздохнул, откидываясь на подушку.

   – Обанкротились мы, Анька.

   Я нервно сглотнула и медленно, на негнущихся ногах, подошла к дивану, села на краешек. Ещё свежо было воспоминание о том, как он с жаром говорил о своём деле. Уверял, что теперь-то мы заживём и не придётся горбатится на чужого дядю.

   – Шубу тебе купим, Анька. Представляешь? На море съездим или даже заграницу. Хотя бы в тот же Египет.

   Звучало заманчиво, очень. Только верилось с трудом. Правда, когда я ему об этом сказала, он обиделся. Сильно. Не разговаривал со мной дня три.

   – Я ведь для тебя стараюсь, малявка, – сказал он как-то утром. – Не хочу, чтобы молодость свою угробила, работая по девять часов за копейки. А там дело верняк. У Димона всё уже налажено, нужно только полтора ляма на расширение. Но они за два месяца отобьются.

   Полтора миллиона – внушительная сумма, и, конечно же, взять брату её было неоткуда. Кредит ему не давали. Пока тот самый Димон, чтоб ему под землю провалиться, не помог. Нашёл какой-то сомнительный банк, а тот выдал деньги под чудовищные проценты и залог квартиры. Я пыталась отговорить брата, но он лишь отмахивался и злился. Квартира была записана на него и потому сделать я ничего не могла. Да и ругаться с братом – единственным оставшимся у меня родным человеком, не хотелось. Когда умерла бабушка, ему ради меня пришлось бросить учёбу и пойти работать, ведь других родственников у нас не было. Родители давно погибли в аварии.

   Конечно, я была бы только рада, окажись всё так, как пел брату «друг». Но, несмотря на свой юный возраст, понимала, что что-то тут нечисто. Слишком уж всё просто. И почему бы этому Димону не взять кредит самому, если для полного счастья только денег и не хватает?

   Об этом я брата и спросила, а он помялся, отвёл глаза и обронил нехотя:

   – Ему не дают. Кредитная история плохая.

   Я промолчала, уже тогда предчувствуя, что ничего хорошего из этого не получится. И ладно бы брат просто деньгами рисковал, выплатили бы уж как-нибудь этот чёртов кредит. Так ведь на кону была квартира!

   И вот теперь, спустя какие-то полгода, всё рухнуло.

   – И что теперь? – спросила я.

   Артём вздохнул, повозился, явно оттягивая момент признания, и сказал:

   – Не знаю, Ань. Долги по бизнесу Димон закрыл. Но…

   Он замолчал, а я нервно поёрзала на месте.

   Только бы не квартира, взмолилась мысленно. Пожалуй, Боже.

   – Я банку по сорокету в месяц должен был платить, – сказал брат тихо. – Но пропустил несколько платежей и теперь вместе с пеней там почти две сотни долгу. Банк грозится продать квартиру.

   Я нервно сглотнула.

   Ни сорок тысяч, ни двести, нам взять было неоткуда. Даже если бы мы с братом устроились на две работы сразу. И занять было не у кого.

   Но… как же так. Как он мог не платить?

   Кажется, этот вопрос я задала вслух, потому что брат ответил с горечью:

   – Это всё Димон. Говорил, что нужно сначала в дело вкладывать. Что прибыль всё покроет. И пени, и основной долг. Но время шло, а прибыли всё не было.

   Я тихо всхлипнула и быстро заморгала, прогоняя непрошенные слёзы. Толку от них всё равно не было. Нужно было быстро решать, что делать. Но квартиру было жалко до слёз. Останется ли нам что-то от неё теперь?

   – Ты не плачь, Ань, я что-нибудь придумаю.

   Он осторожно погладил меня по коленке, но я лишь отмахнулась. Что он мог придумать?

   Всю ночь я проплакала, вспоминая, как хороша и беззаботна была наша жизнь прежде. Подумаешь, денег мало было. Зато квартира своя. Мы могли оба устроиться на работу, я бы перевелась на заочное. Но горевать об этом было уже поздно.

   На следующий день я собрала вещи, чтобы быть готовой съехать в любой момент. И несколько дней жила, словно на пороховой бочке, каждый день ожидая прихода коллекторов. Только работа немного и спасала, отвлекала от тяжёлых мыслей. Я всё-таки устроилась ещё и в магазинчик мыть полы вечерами. Сейчас нам была важна каждая копейка.

   А однажды, вернувшись домой с работы, поняла – что-то случилось. Брат уже был дома, трезвый и на удивление спокойный. Он даже приготовил ужин, пригласил меня к столу, правда, почему-то избегал смотреть в глаза. И сердце вновь сжалось, предчувствуя беду. Аппетит тут же пропал, но я не хотела расстраивать Тёму, поэтому помыла руки и положила себе немного.

   Некоторое время мы ели молча.

   – Я нашёл выход, – сказал брат, спустя какое-то время.

   Ия молча посмотрела на него, ожидая продолжения. Что-то в его позе и голосе мне ужасно не нравилось.

   – Но мне будет нужна твоя помощь.

   Я отложил вилку. Кажется, нам предстоял серьёзный разговор. Но шло время, а брат не спешил говорить, и тогда я поторопила его:

   – Ну, Тёма, не тяни.

   Он вздрогнул, словно забыв обо мне, быстро глянул и сказал:

   – Димон нашёл одного человека. – При упоминании имени его «друга» я поморщилась, и это не ускользнуло от брата. – Ты ведь слышала о том, что некоторые девушки продают свою… девственность?

   Я открыла рот, закрыла и растерянно кивнула.

   Да, слышала. Даже обсуждала как-то с подругами. Помнится, Вика жалела, что не узнала об этом раньше, а Ольга и Марина лишь крутили пальцем у виска. Мне тогда это тоже показалось странным и каким-то диким. Продать девственность. Как до такого вообще можно додуматься? Её ведь нужно лишаться с любимым, с тем, кто тебе дорог. Пусть даже со временем это чувство пройдёт. Но никак не с каким-нибудь жирным боровом-толстосумом с короткими толстыми пальцами. А ведь наверняка именно такие мужчины её и покупают. Красавцам она достаётся бесплатно.

   – Ты ведь ещё девственница, Ань?

   Я кивнула, чувствуя, как пылают от смущения щёки.

   Нет, нет, нет!

   Он не может предложить мне такое. Это же бред какой-то!

   – Я не могу тебя заставлять, всё-таки это моя вина, – сказал Артём тихо. – Но, если бы ты согласилась хотя бы посмотреть на него.

   Я нервно рассмеялась.

   Как же мне надоел этот Димон! Почему бы ему самому не лечь под этого «хорошего человека», раз так нужны деньги?

   Отвечать я ничего не стала, просто молча встала и ушла к себе. Всю ночь ворочалась, сминая ногами простынь. Думала. Решала. И чем дольше думала, тем больше сомневалась. Начинало казаться, что не так уж это и страшно. Сколько там это «лишение девственности» продлится? Тридцать минут? Час? Не так уж много, зато квартира останется нашей. Но стоило только представить чужие руки на своём теле, и мне становилось дурно.

   Нет. Не могу! Не буду.

   Время шло. Брат меня не торопил и не напоминал об этом разговоре. Но я всё никак не могла его забыть. Думала дома и на работе, когда ложилась спать, ехала в автобусе или мыла пол. И чем дольше я думала, тем больше мне начинало казаться, что в этом нет ничего страшного. Нужно было хотя бы взглянуть на этого человека, может быть, он вполне ничего. Спят же как-то молодые девушки с богатыми папиками? И ничего.

   В итоге я согласилась на встречу. Это ведь ещё ничего не значило. Возможно, я ему и не понравлюсь вовсе. Деньги-то приличные. А внешность у меня самая заурядная и фигура средняя, никаких особых форм нет. Хотя и плоской назвать сложно.

ГЛАВА 2

В ресторан, а встреча была назначена именно там, я пришла в длинном, ниже колен, простом сером платье без декольте. Почти не использовала косметику, только немного тушь и помаду. Волосы убрала в пучок и туфли надела без каблука. Смотрелись они, правда, слишком старомодно. Но и «упаковывать» себя красиво не было никакого желания. В итоге у меня получился образ строгой учительницы. И я им была вполне довольно. Артём при виде меня лишь мрачно поджал губы, но промолчал. И хорошо. Пусть бы только попробовал что-нибудь сказать! Я была ужасно напряжено и могла «взорваться» в любой момент.

   Ресторан неприятно удивил меня дороговизной и наличием отдельных закрытых кабинок. К одной из таких кабинок меня и подвёл официант. Удивительно, но ни он, ни метрдотель на входе даже бровью не повели при виде меня. А ведь выглядела я явно не достаточно богато.

   Желание убежать прочь возникло сразу, как только за моей спиной опустилась ткань, отделяющая кабинку от общего зала. Первым, что я почувствовала, был взгляд, пристальный и обжигающий. Сердце нервно трепыхнулось в груди, а я невольно отступила. Ожидавший меня мужчина встал, заполняя собой всё пространство вокруг, и протянул крупную красную розу на длинном стебле. Удивительно, но выглядел он достаточно молодо. Я бы не дала ему больше тридцати пяти лет. Высокий и широкоплечий. Казалось, одно неловкое движение и рубашка, а он был без пиджака и даже галстука, просто разойдётся по швам.

   Несколько мгновений я молча смотрела на цветок в его руке. Жест получился довольно… милым. Если забыть о причине нашей встречи. Он тихо кашлянул, напоминая о себе, я вздрогнула и подошла, протягивая руку. И он тут же перехватил её, склонился, обжигая поцелуем тыльную сторону ладони. А я вдруг почувствовала, что краснею.

   – Прошу.

   Мужчина указал мне на диванчик, и я кое-как, на негнущихся ногах, прошла туда. Сердце бешено колотилось в груди, а место поцелуя горело. И я с трудом удержала порыв отбросить эту чёртову розу прочь.

   К чему вся эта галантность? Мы не на свидании!

   Впрочем, может быть, это вовсе и не тот, кому мне предстоит продаться? Слишком уж он молод и даже красив. Такому нет смысла тратить деньги на подобные извращения. Стоит только пальцем поманить и десяток девиц с радостью побежит за ним. Наверное, он кто-то вроде секретаря и пришёл, так сказать, «оценить объект». Правда, от этой мысли легче мне не стало.

   – Выбирай.

   Он указал на папку меню, лежащую на столе, и я взяла её трясущимися руками, скрываясь за ней от его пристального взгляда. Казалось, я ощущала его на себе физически. Чувствовала, как он буквально ощупывает им моей лицо и фигуру, задерживаясь на груди.

   Цены здесь оказались ужасно высокими. Я быстро полистала и остановилась на овощном салате и стакане воды без газа. И даже это сильно ударяло по моим скромным финансам. Конечно, он мог предложить заплатить за меня. Я даже была уверена, что так и будет, но не собиралась соглашаться. Хватит с меня продажи девственности!

   – Выбрала?

   Я кивнула, а затем озвучила свой выбор. Он удивлённо поднял брови.

   – И всё? Ты на диете?

   – Нет. Это всё, что я могу себе позволить.

   – Вот как.

   Он усмехнулся, но не стал возражать или намекать на то, что заплатит.

   К нам тут же шагнул официант, словно всё это время простоял за шторкой. Мужчина озвучивал ему заказ, а я старалась не очень откровенно рассматривать его, невольно удивляясь выбору. Два мясных блюда и нарезка это я ещё могла понять: Артём тоже любил мясо и ел достаточно много. Но два десерта? Это-то ему зачем?

   Для тебя, подсказал ехидно внутренний голос. Но я лишь раздражённо отмахнулась от него.

   А мужчина был красив. По-мужски, не слащаво. Волевой подбородок и высокие скулы, покрытые лёгкой щетиной, прямой нос и жёсткая линия губ. И как-то сразу стало понятно, что приказывать эти губы привыкли чаще, чем просить. Чёрные как смоль волосы уложены назад, но несколько прядей выбилось, свисая на лоб.

   – Нравлюсь?

   Я вздрогнула, заметив, что мы опять одни.

   – Нет.

   Мне отчаянно хотелось задеть его, уколоть хоть чем-то. Хоть я понимала, что это крайне глупо.

   – Даже так?

   Он неожиданно улыбнулся, а я поспешила сгладить сказанное:

   – Но разве это важно? Я думала, что это я должна вам понравиться.

   – Безусловно. – Он кивнул с таким важным видом, словно у нас тут был деловой разговор. Впрочем, в какой-то мере всё так и было. – Но мне кажется, когда человек не нравится, его так пристально не разглядывают.

   Я мгновенно вспыхнула.

   – Я просто смотрела, а не разглядывала, – возразила упрямо. – Разве это запрещено?

   – Нет, Аня. – Он опять улыбнулся. – Смотри, мне приятно.

   Аня? Так он и имя моё уже знает?

   – А…

   – Прости, я не представился. Рол… – Он на мгновенье умолк, а потом продолжил: – Можешь звать меня Ромой. У вас же, кажется, есть такое имя?

   Я кивнула, не уточняя, у кого это «у нас»? Он что, нерусский? А так и не скажешь. Внешность у него вполне европейская и акцента нет, но я успела заметить, что вначале он сказала «Рол…». Правда, имён, начинающихся так, я не знала. Впрочем, разве это так уж важно? Пусть будет Ромой. Сейчас мне хотелось лишь одного – чтобы это всё поскорее закончилось.

   – И что же, Рома, я вам нравлюсь?

   Я попыталась сказать это гордо, с вызовом, но голос предательски дрогнул под его пристальным взглядом.

   – Очень. – От того, как он это сказал, у меня по спине побежали мурашки. – Но на снимке ты выглядела иначе.

   Что? На каком ещё снимке?

   Я открыла было рот, чтобы спросить, и тут же закрыла. Отчасти я даже могла его понять. У него наверняка каждая минута расписана, и тратить время впустую он не привык. А деньги всё-таки немаленькие.

   Для тебя немаленькие, а для него, возможно, пустяки, подсказал ехидно внутренний голос.

   Что ж, даже если так. Богатые люди, насколько я знала, не очень-то любят расставаться со своими деньгами. Даже если сумма, на их взгляд, небольшая. Правда, раз снимок кто-то – этот чёртов «Димон» или Тёма – показал ему, то и платить получается будет он?

   – Так, значит, это вы будете… будете…

   Я запнулась, пытаясь подобрать слово. Сказать прямо, просто язык не поворачивался.

   – Я, – усмехнулся он, явно забавляясь моим смущением.

   И я со злостью сжала кулаки под столом, комкая платье. В это время, к счастью, пришёл официант, и продолжать разговор не пришлось. Я тут же уткнулась в салат, правда, аппетита не было. Так что вилку я быстро отложила, отпила воды и стала молча разглядывать обстановку. Удивлённо подняла брови, когда Рома молча пододвинул ко мне одно из блюд. Капля соуса, пара кусочков чего-то явно мясного и немного зелени. Правда, мяса этого там и коту бы не хватило.

   – Спасибо, но я…

   – Ешь, если не хочешь, чтобы тебя накормил я.

   Я возмущённо на него посмотрела, чувствуя, как от злости пылает лицо.

   – Любите унижать?

   – Разве забота может унизить? – удивился он. – Ешь. Тебя ещё десерт ждёт.

   – Слишком худая для вас, да? – спросила я с вызовом, но вилку всё же взяла. – Так за один раз всё равно не откормите.

   – Во-первых, не «для вас», а «для тебя». Глупо «выкать» тому, с кем собираешься спать за деньги. – При этих словах я подавилась. А он молча подождал, пока я откашляюсь. – Во-вторых, нет, ты не кажешься мне худой. Всего в меру.

   Я со злостью воткнула вилку в очередной кусочек мяса, представляя на его месте руку Ромы.

   – С характером, мне такие нравятся.

   Что?

   Я удивлённо на него посмотрела. Он кивнула на мою тарелку.

   – Ты с таким усердием пытаешься проткнуть тарелку.

   Я открыла рот, чтобы возразить, потом закрыла и молча продолжила есть. Теперь уже куда спокойнее орудуя вилкой. Нравятся ему темпераментные? Окей, значит, я стану тихоней.

   Ответом мне стал тихий смешок, и я как-то сразу поняла, что он сказал это специально.

   Остаток ужина прошёл в тишине. Десерт я съела молча. Выглядел он достаточно аппетитно, а на вкус оказался просто божественным. Я даже ложку облизала, на время забыв про мужчину напротив, который был на удивление молчалив. Когда же я подняла голову, то тут же невольно подалась назад: слишком уж жадным и голодным был его взгляд. Он тут же моргнул, словно очнувшись, и заговорил внезапно охрипшим голосом:

   – Насколько я знаю, у тебя завтра выходной. – Я кивнула, и он продолжил: – Курьер с утра привезёт платье, туфли и украшения. Машина приедет к восьми вечера. Водитель будет ждать пятнадцать минут. Если не выйдешь в течении этого времени, сделка будет аннулирована. Подарки можешь оставить себе.

   – Но…

   – Адрес я знаю.

   Прозвучало это как: никуда ты от меня не денешься. И я отчаянно хотела надеяться, что это мне лишь показалось.

   Из кабинки и ресторана я вылетела пулей, позабыв розу. Не помнила, как добралась до дома. Скинула платье и вымылась под душем, чувствуя себя ужасно грязной, а затем приступила к уборке. Артёма, к счастью, не было. Он устроился на работу в надежде раздобыть хотя бы двести тысяч для банка. Но я даже представить себе не могла, что нужно сделать, чтобы получить столько. Профессии и опыта у брата не было, а простые рабочие, насколько я знала, столько не зарабатывают. Во всяком случае, не в нашем городе.

   Уборка, а потом и готовка немного меня успокоили. Мне больше не хотелось разбить что-нибудь тяжёлое об голову одного самоуверенного богача. В конце концов, решение принимать мне. Его подачку я оставлять не собиралась, но решение так и не приняла. И хоть мой покупатель – или правильнее было сказать клиент? – был молод и привлекателен. Внешне. И даже вёл себя вполне прилично. Но ощущение грязи всё равно осталось. Слишком уж уверенно он говорил и вёл себя. И этот его взгляд. Казалось, для него всё уже решено.

   Брат пришёл поздно, быстро помылся, поел и лёг спать. Он ни о чём не спрашивал, а я не говорила. Кажется, мы оба понимали, что решение это должно быть только моим.

   А утром, почти сразу после ухода брата, пришёл курьер. Но открыла коробки я лишь вечером, словно опасаясь, что не устою перед искушением. Большинство девушек любит красивые вещи, и я не была исключением. Правда, таких вещей у меня пока не было.

   Кружевное бельё я надела сразу, просто не смогла устоять. А затем и платье. Просто, чтобы примерить. Оно было шикарным. Чёрное и строгое, чуть выше колен. Спереди был небольшой вырез, а вот спина оказалось почти полностью обнажённой. К платью прилагался клатч в цвет и туфли с непривычно большим, но удобным каблуком. А от колье я долго не могла отвезти глаз. Небольшой, с ноготь большого пальца, сапфир был обрамлён в квадрат из маленьких прозрачных камней. Я очень сильно хотела надеяться, что это стразы, а не бриллианты или что-то подобное. Цепочка тоже вся состояла из них и свисала сзади до середины оголённой спины. К колье шёл браслет и массивные серьги-звёздочки из тех же прозрачных камней с сапфиром посередине.

   Я долго любовалась на себя в отражении старого трюмо и без ложной скромности могла сказать – мне шло. И платье, и украшения. На короткий миг я представила, что могу одеваться вот так каждый день. Что мне не нужно экономить каждую копейку и вчитываться в состав на обратной стороне колбасы или тушёнки. Но потом вспомнила, кто всё это мне прислал и для чего, и рука сама потянулась к застёжке колье. Я вздрогнула, когда старенький телефон с громким жужжанием принялся ездить по столу. Несколько мгновений просто смотрела на экран, на незнакомый номер. Потом перевела взгляд на часы. Было ровно восемь часов.

   Я не ответила, но итак было ясно, кто звонил и зачем.

   «Водитель будет ждать пятнадцать минут», вспомнила я его слова и тихо осела на стул. Нужно было решаться, но я не могла. Артёма ещё не было, он приходил ближе к полуночи, и, пожалуй, это было даже хорошо.

   Но время шло, а я никак не могла сделать выбор. Дошло до того, что я была уже согласна оставить себе эти подарки и продать. Может быть, этих денег хватило бы покрыть часть долга? А там бы мы с братом заработали. Лучше уж работать сутками напролёт, чем…

   А если не получится?

   На миг я представила, как мы выезжаем отсюда на съемную комнату. Как чужие люди заходят сюда вместо нас, меняют обои, стелют вместо старенького линолеума паркет, заносят новую мебель, принимают гостей. Смеют на нашей кухне.

   Нет. Я решительно тряхнула головой. Я не могу этого позволить.

   Я подскочила и быстро глянула на часы, оставалось не больше трёх минут. Слишком мало. Да ещё этот чёртов замок, как назло, опять заклинило, и лифт никак не шёл. Я буквально слетела по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, и выбежала, готовая увидеть фары уезжающего автомобиль. Но он был на месте. Огромный чёрный внедорожник стоял аккуратно напротив нашего подъезда. Водитель тут же вышел, открыл заднюю дверцу под пристальным взглядом старушек на лавочке.

   Уже точно было больше, чем пятнадцать минут, поняла я, подходя и забираясь. Вздрогнула, когда захлопнулась дверца, словно отрезая меня от внешнего мира. Внутри было тихо, прохладно и немного сумрачно из-за затемнённых стёкол. Рядом лежал шикарный букет белоснежных роз, и я тут же отодвинулась ближе к дверце.

   Ехали мы в тишине под шелест шин и редкие гудки автомобилей. Я не смотрела в окно. Какая теперь разница?

   А дальше был ужин на крыше и танец вдвоём в темноте. Обжигающий жадный взгляд мужчины напротив и не менее горячие объятья. Пьянящие поцелуи и долгая ночь вдвоём в шикарном номере отеле. Наверное, если бы это не было платой за долг брата, я бы даже смогла признаться себе, что мне понравилось. Что всё оказалось не так уж плохо.

   А утром я ушла, надеясь больше никогда его не увидеть, и не знала, какой сюрприз ждёт меня завтра.

ГЛАВА 3

Настоящее время

   Я широко зевнула, прикрывая рот рукой, и продолжила заполнять заявку на канцтовары. Спала я этой ночью плохо, долго ворочалась, вспоминая злосчастное «свидание» и ночь в отеле. Не специально, конечно, оно как-то само получалось. Его прикосновения, поцелуи. Меня бросало в жар от одних только воспоминаний. Но хуже всего было то, что мне понравилось. Понравилось быть чужой игрушкой! От этих мыслей на душе становилось горько. Оправдывала я себя лишь тем, что всему виной роскошь и романтичная обстановка. Никогда прежде у меня не было таких свиданий и подарков.

   Но ведь это не причина очаровываться этим уродом! Ну, подумаешь, был ласков и внимателен. И что с того? Он и не должен был быть груб. Наверное. Я смутно представляла, как это происходит у других девушек. Только где-то на краю сознания мелькнула мысль, что раз он платит, то явно ради своего удовольствия, а не чужого.

   Всё. Не хочу больше об этом думать! Я решительно тряхнула головой, прогоняя непрошенные воспоминания.

   Платье и бельё сушились на балконе, туфли я почистила и вместе с клатчем сложила в пакет, собираясь скоро выставить на продажу. Не нужны мне его подачки! Пусть долг брата оплатит и всё. О том, что он может обмануть, я старалась не думать, с запозданием понимая, что все договорённости были на словах.

   Вздрогнула, когда на стол передо мной лёг лист бумаги.

   – Перепишешь от руки, принесёшь мне и можешь быть свободна.

   Что?

   Я подняла голову, узнавая голос секретарши, – молодой и сексуальной блондинки.

   – Прости? – переспросила тихо.

   Наверное, мне показалось. Как я могу быть свободна, ведь ещё только одиннадцать часов?

   – Что смотришь? Подписывай и вали отсюда.

   Я удивлённо приподняла брови. Это ещё что такое? Обычно Людочка вела себя куда дружелюбнее, а сейчас смотрела на меня так, словно я у неё миллион заняла и пятый год не отдаю. Но Людочка ничего пояснять не стала, молча развернулась и ушла, как всегда, виляя бёдрами. Кто-то из парней в общем кабинете печально вздохнул.

   Я проводила её взглядом, а потом только посмотрела на лист, который она принесла.

   – Заявление на увольнение по собственному желанию… – прочитала, не веря собственным глазам.

   Но почему? За что? Я же ничего плохого не сделала?!

   Я быстро заморгала, прогоняя подступившие слёзы. Казалось, всё только стало налаживаться, и вот. Наверное, нужно было пойти к начальнику и спросить о причине. Но на меня вдруг накатила волной апатия и усталость. Как же мне всё это надоело! Только с одной проблемой, вроде бы, расправилась и вот уже появилась другая.

   А и пусть увольняет! Найду другое место. Город-то немаленький.

   Я достала чистый лист и быстро переписала заявление, а затем сгребла вещи в сумку. Их было не так уж много. И под удивлённые взгляды сослуживцев пошла к секретарю.

   – Аня, что-то случилось?

   В коридоре меня догнала Ольга. Мы с ней сразу подружились. Наверное, из-за небольшой разницы в возрасте.

   – Всё хорошо, – отмахнулась я. – Увольняюсь.

   – Увольняешься? Но почему?

   Она ещё что-то говорила, но я уже выскользнула на лестницу. Кабинет начальник был этажом выше. Да и что я могла ей сказать, если сама толком ничего не знала?

   Людочка даже не посмотрела в мою сторону, молча указала на край стола, и я также молча положила заявление.

   – Расчёт и трудовую получишь завтра в бухгалтерии, – бросила она мне в спину.

   Я лишь пожала плечами. Какие там деньги будут? Копейки. Я ведь здесь меньше недели проработала. С другой стороны, я вчера за одну ночь полтора миллиона заработала. Могу теперь немного и отдохнуть.

   Но легче от этой мысли не стало.

   И всё же главная финансовая проблема была решена. Квартира наша. Брат работает. Прорвёмся как-нибудь. Я расправила плечи, вытерла глаза и толкнула входную дверь. И тут же зажмурилась, прикрывая глаза ладонью от яркого летнего солнца. Быстро сбежала по ступенькам и замерла, словно на стену напоролась. Сердце замерло на миг и тут же забилось быстрее. Рядом, буквально в двух шагах, стоял тот самый внедорожник.

   Хотя, почему тот самый? Сколько таких машин по городу ездит? В марках я совершенно не разбираюсь.

   Я медленно, словно передо мной был хищник, пошла в сторону остановки. Но не успела сделать и пару шагов, как задняя дверца машины открылась. Сначала я почувствовала знакомый пристальный взгляд и повернула голову, уже зная, кого увижу. Рома в джинсах и футболке стоял, небрежно облокотившись на дверцу. Солнечные очки скрывали его глаза.

   – Ну, здравствуй, цветочек.

   Он широко улыбнулся, отчего на щеках появились ямочки. И я отступила. Шаг. Другой. И бросила бежать. Не знаю, что ему нужно. Договор был на одну ночь. Я ему не шлюха какая-нибудь! Сзади послышался мат, визг шин и звуки приближающихся шагов. Догонит, поняла я со злой обречённостью и побежала что есть сил, игнорируя боль в боку. Нет уж, не на ту напал.

   Так, может быть, из-за него меня и уволили? Чтобы не отвлекалась ни на что. Слишком уж странное совпадение получилось. Нет. Я мотнула головой. Я не его игрушка! И никогда не буду!

   Но стоило завернуть за угол здания, как я вдруг взмыла в воздух. Завизжала, а в следующую секунду ощутила сильные мужские руки на талии.

   – Поймал, – шепнул знакомый голос, а затем горячие губы обожгли поцелуем кожу за ухом.

   Я лягнула наугад, метя каблуком в колено, и закричала, что есть силы:

   – Помо…

   Звук исчез внезапно, словно кто-то нажал на кнопку. Я попыталась ещё раз, но всё без толку.

   – Побереги силы, они тебе ещё пригодятся. – Он быстро коснулся губами моих волос и сказал куда-то в сторону: – Сделай отвод. Придётся открывать здесь.

   – Но по протоколу не положено, – попытался возразить незнакомый мужчина.

   Наверное, водитель, подумала я.

   – Ты смеешь мне указывать? – прорычал Рома.

   – Простите.

   – Держись крепче, малышка, – шепнул Рома, а затем подхватил меня на руки.

   От этих слов у меня против воли по телу прошла жаркая волна предвкушения. И я сердито тряхнула головой, пытаясь прогнать наваждения. Но тут рядом что-то затрещало. Я повернула голову, удивлённо поднимая брови и прижимаясь к широкой груди Ромы.

   Что за хрень тут происходит?

   Буквально в нескольких шагах творилось что-то странное. По воздуху, словно по воде, шла мелкая рябь, вспыхивали голубые искры. А затем просто из ниоткуда появилась чёрная точка с кулак размеров. Она стремительно росла в раме из голубых молний. Рома шагнул к ней, и я закрутилась, пытаясь вырваться, забила руками по его груди. Но всё без толку. Когда до этой чёртовой дыры осталась пара шагов, я просто зажмурилась. Сердце колотилось где-то в области горла. А треск становился всё громче. У меня на руках и затылке встали дыбом мелкие волоски.

   Пусть всё это окажется сном, взмолилась я. Обычным кошмаром. Вот сейчас я открою глаза и…

   В лицо неожиданно подул ласковый тёплый ветерок и запахло солью. Где-то вдалеке закричали птицы. И тихо шелестела вода, словно где-то рядом был берег.

   – Открывай глаза, – шепнул Рома.

   И я почувствовала, что меня ставят на землю. Медленно открыла сначала один глаз, а затем и второй. Да так и замерла с открытым ртом. Прямо предо мной простиралась широкая водная гладь, сливающаяся у горизонта с розовеющим небом.

   Закат, поняла я отстранённо и невольно сделала шаг, только теперь замечая, что стою на каком-то подобии террасы. Под ногами была каменная плитка, а впереди такие же перила, увитые растениями с огромными белоснежными цветами.

   Что это вообще такое? Я что, сошла с ума?

   Я подошла ближе и коснулась перил, они оказались тёплыми и шершавыми. Внизу был сад, и через него змеёй вилась тропинка. Она выходила к песчаному пляжу, который жадно лизали огромные волны с шапками белоснежной пены.

   – Нравится?

   Рома обнял меня со спины, прижимая к себе так близко, что я почувствовала, как бьётся его сердце где-то в области моих лопаток. Но никак не отреагировала, всё моё внимание занимала стремительно приближающаяся чёрная точка. Никогда прежде я не видела, чтобы птицы летали так быстро.

   А птица становилась всё больше, увеличиваясь до гигантских размеров. И вскоре я, с удивлением открыв рот, смотрела на летящего прямо на меня огромного чёрного ящера. Дёрнулась, но Рома удержал меня на месте.

   – А вот и братец прилетел, – выдохнул он с усмешкой в мою макушку.

   Братец? Я нервно хихикнула. Он что, тоже… ящер?

   А ящер уже был таких размеров, что я могла разглядеть наросты, похожие на шипы, венчающиеся его голову и уходящую на спину, и огромные жёлтые глаза. На миг в них промелькнуло удивление, а затем ящер резко ушёл вниз. Послышался грохот, и перила под моими пальцами задрожали. Я подалась вперёд и вытянула шею, чтобы рассмотреть место приземления этого странного создания. Прямо под нами была широкая каменная площадка, вся укрытая странным красные сиянием. Миг. И на месте сияния возник абсолютно голый мужчина. Он поднял голову и весело мне подмигнул. А я, нервно икнув, резко подалась назад, с пылающими от стыда щеками.

   – Ты хорошо держишься, – заметил Рома.

   Или кто он там на самом деле?

   Я обернулась через плечо, дёрнулась в его объятьях, с ужасом отмечая огненную радужку и странный вытянутый зрачок. Я определённо схожу с ума, подумала, прижимаясь к перилам. Мир покачнулся перед глазами, поплыл, и я стала медленно оседать на пол.

ГЛАВА 4

Приснится же такое. Другой мир. Огромный чёрный ящер. Я улыбнулась с закрытыми глазами и потянулась, удивляясь необычайной мягкости старенькой кровати. Обычно у меня от неё спина болела, а пружины то и дело впивались в бок. Да и пахло в комнате как-то странно. Сладко и терпко. Сердце кольнуло нехорошее предчувствие, и я резко открыла глаза. Первым, что я увидела, была ткань на потолке. Я удивлённо моргнула, привстала на локтях, оглядываясь, и поняла, что это был не потолок, а балдахин огромной кровати. В комнате было сумрачно, но я смогла разглядеть камин напротив, кресло сбоку с огромной кучей какого-то тряпья и силуэты дверей. Через окна было видно край чёрного, усыпанного бусинами звёзд, неба.

   Так значит это всё правда, поняла я с горечью. Принять произошедшее мой мозг категорически отказывался.

   С другой стороны, если Рома – пусть теперь я была уверена, что зовут его иначе – смог как-то привезти меня сюда, то сможет и вернуть обратно. Главное, найти его как можно скорее и убедить в этом. А если откажется, так есть ещё его братец-нудист. Решив так, я села и шёлковая, на ощупь, простынь сползла с груди. И я с ужасом поняла, что нахожусь в незнакомом месте в чужой кровати абсолютно голая.

   Так этот извращенец меня ещё и раздел! И сумку наверняка спрятал.

   И пусть я не знала, можно ли отсюда дозвониться или отправить смс-ку, но с вещами было как-то спокойнее. Между тем странная куча в кресле зашевелилась, раздался тихий щелчок и по бокам от кровати вспыхнул мягкий оранжевый свет. А я вдруг поняла, что «кучей» всё это время был Рома. На нём были штаны и рубашка, расстёгнутая на груди. Он улыбнулся, встречаясь со мной взглядом, встал и в следующий миг уже оказался рядом. Да так быстро, что я даже не успела отползти в сторону, только отклонилась, вжимаясь в подушку, и натянула простынь чуть ли не до подбородка.

   – Проснулась, – прошептал он, ласково оглаживая ладонью мою скулу. – Всё хорошо? Голова не кружится? Нигде не болит?

   Я покачала головой, настороженно за ним наблюдая. Особенно моё внимание привлекли странные золотистые точки на его лбу. Их было две, и расположены они были наискосок, как на костяшках домино. Раньше их там точно не было. А ещё они светились, и сейчас, в сумраке, это было особенно заметно.

   Рома удовлетворённо кивнул, а затем обхватил моё лицо ладонями и быстро поцеловал в губы, затем в обе щеки, в уголки глаз и опять в губы. Жадно и требовательно. Раздвинул их, с хриплым стоном проникая языком в рот. Пока его руки исследовали моё тело, огладили плечи и спустили ниже простынь, легко вырывая её из моих рук. Одна его ладонь накрыла мою грудь, сжала, и по телу прошла волна жаркого удовольствия. Я непроизвольно выгнулась и застонала. Этот звук и отрезвил меня, вырвал из странного сладкого дурмана. Я дёрнулась, упёрлась руками в его горячую и твёрдую, словно скала, грудь, в тщетной попытке отстраниться. Забила кулаками, но добилась лишь того, что он перехватил мои запястья, отводя внизу и в сторону.

   Ах так. Не хочет по-хорошему, значит, будет по-плохому, подумала я, и укусила его за нижнюю губу. Во рту тут же появился металлический привкус.

   Он тут же отстранился, отпустил мои руки и сел, тяжело дыша. Медленно вытер тыльной стороной ладони кровь с нижней губы, не сводя с меня тяжёлого потемневшего взгляда. Он не сказал и слова, но я кожей чувствовала его недовольство и злость. Напряглась и подобралась, словно кобра перед броском, готовая бороться за своё решение до конца. Хоть единственным моим оружием могла стать подушка. Пусть я здесь никого не знала, и находилась в его полной власти, но подчиняться была не намерена.

   Я открыла рот, желая сказать, что не буду с ним спать. Ни сейчас, ни потом. Никогда. Так что может создавать эту свою странную святящуюся штуку, возвращать мои вещи, и я, пожалуй, пойду.

   Но он опередил меня.

   – Хорошо, – произнёс он хрипло и вздохнул, скользнув взглядом по моей всё ещё обнажённой груди. И я быстро подтянула простынь, прикрываясь. – Сегодня у нас ничего не будет. Ты устала и шокирована. Но впредь знай, для отказа есть лишь две причины: регулы или беременность.

   И я как-то сразу поняла – он не шутит. И всё же это звучало так… дико, что несколько мгновений я просто смотрела на него, а потом запрокинула голову и рассмеялась.

   Да кто он такой, чтобы так со мной говорить?

   «Сегодня у нас ничего не будет», передразнила я его мысленно. Серьёзно? Кто-то явно не в своём уме.

   – Ты не в себе, – произнёс неожиданно он совсем близко, и поднёс непонятно откуда взявшийся бокал к мом губам. – Пей.

   Я замерла и вытерла выступившие от смеха слёзы, а затем принюхалась. Пахло травами и чем-то пряным.

   Ну, раз у него на меня такие «грандиозные» планы, то это явно не яд. Решив так, спорить я не стала и отпила. Поморщилась. На вкус отвар оказался жутко горьким. Веки сразу потяжелели, а во всём теле возникла странная лёгкость. Я повернулась на бок и зевнула, привычно подтягивая ноги к груди.

   – Спи, Аня. – Он ласково погладил меня по волосам. – Об остальном поговорим завтра.

   Обязательно, подумала я сонно. А потом ты вернёшь меня домой.

   Я шла босиком по холодному каменному полу, где-то вдалеке тихо капала вода, и пахло сыростью. Коридор вился змеёй, ведя меня к ней. В сумраке, царившем вокруг, я с трудом могла разглядеть собственные босые ноги, но страшно не было. Я знала – нужно спешить, успеть, иначе будет беда.

   Вскоре стало заметно холоднее, и я обхватила себя за плечи. Изо рта вырвались облачка пара, а где-то совсем близко послышался всплеск. Ещё один. И я прибавила шаг. Вода – это хорошо. Это то, что нужно. Поворот. Ещё один. И я оказалась в небольшой пещере. Обошла несколько огромных каменных наростов-колонн, уходящих высоко вверх, и увидела небольшой водоём. Он весь словно светилось изнутри холодным голубым светом.

   – Иди ко мне, девочка моя.

   Голос знакомый, родной, позвал меня, и я, не раздумывая, шагнула в воду. Вздрогнула от холода, отозвавшегося дрожью в теле. Мокрая ткань облепила ноги, мешая идти. Острые камни впились в босые ступни. Но всё это было не важно. Главное – успеть.

   Впереди, на возвышении, на огромном каменном троне, сидела русалка с короной в синих волосах. Она протянула руку мне на встречу, другой продолжая удерживать посох.

   – Иди скорее, дорогая. Как же долго я тебя ждала.

   И я шагнула дальше. Ещё. И ещё. Уходя под воду по пояс, а затем и по грудь.

   Но как же я попаду туда, ведь я совсем не умею плавать, подумала отстранённо. Я же просто утону. И всё же остановиться я не могла. Сделала ещё несколько шагов, и вода сошлась над моей головой. Страх сковывал, давил, не хуже толщи воды. В груди жгло. Я не выдержала – открыла рот, глотнула и… открыла глаза. Села в кровати, испуганно оглядываясь и тяжело дыша от страха. Воды вокруг не было. Я находилась всё в той же комнате на огромной кровати. В открытые окна сочился серые предрассветные свет, тихо пели птицы, и сладко пахло цветами. Я расслабленно выдохнула и откинулась обратно на подушки. Сердце бешено колотилось в груди.

   Творилось что-то странное. Сначала этот… ящер. Теперь русалка. И ведь всё такое реальное, настоящее. Что во сне, что сейчас. И этот голос… Такой знакомый, родной, любимый, отзывающийся болью и тоской в сердце. Как же давно я не слышала его. Но, как ни старалась, я не могла вспомнить, кто это. Откуда я её знаю? Русалок я в своей жизни точно никогда не встречала.

   Впрочем, ящеров тоже, подумала я, переворачиваясь на бок и подтягивая ноги к груди. Раньше, во всяком случае. До этой странной встречи с Ромой. Или как его там зовут? Не важно. Скоро я уйду отсюда и навсегда его забуду.

   Я закрыла глаза, нужно было хорошенько выспаться и набраться сил, чтобы дать отпор этому ящеру-переростку.

   Тогда я ещё верила, что смогу уйти отсюда.

ГЛАВА 5

Где-то рядом говорили мужчины, спорили, то и дело повышая голос. Один из них был мне смутно знаком. Я поворочалась с закрытыми глазами, потянулась и села, придерживая шёлковую простыню на груди. Огляделась, сдерживая зевок, и быстро провела ладонью по волосам, приглаживая после сна. В комнате было светло, а в одном из окон было видно край голубого неба с белоснежными барашками облаков. Теперь я могла лучше разглядеть отведённую мне комнату. Но разглядывать оказалось особо и нечего. К уже замеченному ранее камину и креслу добавился небольшой пуфик в изножье кровати, две тумбочки по бокам со странными светильниками и небольшой туалетный столик в углу. А вот дверей в комнате оказалось целых три: две напротив кровати и одна в другой стене.

   Я спустила ноги на пол, тут же утопая по щиколотку в ковре, поискала тапочки, но не нашла и встала так. На спинке кресла висел тонкий шёлковый халат. Я осмотрелась, но никакого подобия шкафа не нашла, поэтому пожала плечами и накинула его. Ткань скользнула по плечам тонкой невесомой паутинкой, едва прикрывая бёдра.

   Да уж, хмыкнула я мысленно, в таком далеко не убежишь. Кто-то оказался весьма предусмотрительным.

   Впрочем, бежать мне всё равно некуда. Поэтому я осторожно подкралась к дверям, голоса доносились из-за той, чтобы находилась отдельно. И прижалась ухом к небольшой щелке.

   – …а ты вместо того, чтобы встречать делегацию проводишь всё время у её постели. А она даже не твоя баруми! Я не почувствовал в ней и капли магии! А ты носишь с ней, как…

   – Замолчи!

   Голос Ромы я узнала сразу и нахмурилась. Что это за зверь такой – баруми? А ещё Роман, кажется, на полном серьёзе говорил про магию. Впрочем, после огромного летающего ящера и внезапно перехода в это место, поверить можно было и не в такое.

   – Я-то замолчу. А что скажет твоя невеста? – хмыкнул неизвестный мне мужчина. – Если уж ты не смог удержать член в штанах, то мог бы хотя бы…

   – Ор-р-рвилл, – протянул Рома угрожающе.

   А вот я была согласна с его собеседником. Кое-кому следовало бы сдерживать себя. Тем более, имея невесту.

   При упоминании о ней сердце кольнуло странное чувство то ли грусти, то ли тоски. Но я поспешила отмахнутся от него. Мне нет никакого дела до этого ящера-переростка! Пусть заводит себе хоть сотню невест и этих баруми, а меня отправляет домой.

   – Кажется, мы больше не одни, – сказал неожиданно Орвилл, если я, конечно, правильно расслышала имя.

   Я дёрнулась, пытаясь отступить, но не успела. Дверь качнулась вперёд, и я качнулась следом, теряя опору, схватилась за дверной косяк. Эта комната оказалась больше, но мебели в ней тоже было немного. Парочка диванов нежного розового цвета, несколько кресел и пуфов. Низкий чайный столик с цветами. И пара шкафов с книгами. А вот дверь здесь была всего одна.

   Рому я узнала сразу, только теперь на нём был синий камзол, расшитым серебром, а штаны заправлены в высокие, до колен, сапоги. А в его тёмных волосах блестела… корона. Вторым оказался тот самый ящер-нудист, которого я имела «удовольствие» видеть вчера. Он оказался немного ниже Ромы и чуть шире в плечах. А вот их лица были чем-то неуловимо похожи. Такой же прямой нос и волевой подбородок, но у незнакомца глаза посажены шире и волосы длиннее, до плеч. А вот одет он был точно так же, как Рома, только цвета отличались.

   Я удивлённо моргнула и медленно встала, краснея под пристальными взглядами двух пар глаз.

   – А вот и наша прекрасная незнакомка.

   Орвилл улыбнулся и шагнул ко мне, но Рома опередил его, на ходу снимая камзол и опуская мне на плечи. Быстро застегнул пару пуговиц сверху.

   В глубине души я была благодарна ему: всё-таки стояла практически голышом. Но на деле ни словом, ни жестом этого не показала. Вместо этого шагнула вперёд, к Орвиллу. Если он так недоволен моим появление, то, может быть, согласится помочь с возвращением?

   – Здравствуйте.

   Я присела в подобии реверанса. Смотрелось это, наверное, жутко глупо и смешно. Но что тут поделаешь? Опыта общения ни с королями, ни с принцами у меня не было.

   – А она милая, – улыбнулся Орвилл и озорно подмигнул мне. – Будем знакомиться, малышка? Я – Орвилл, младший брат этого придурка. – Он кивнул в сторону подошедшего к нам Ромы. – Впрочем, моё имя ты уже слышала.

   Я быстро кивнула, чувствуя, что краснею ещё сильнее.

   – Аня, – представилась я, удивляясь неожиданной хрипотце в голосе.

   – Приятно познакомиться, А-а-аня, – улыбнулся он под неодобрительный рык братца.

   Протянул мне правую руку с массивным перстнем на указательном пальце. Несколько секунд я тупо смотрела на неё, а потом только протянула свою в ответ. Впрочем, коснуться её Орвилл не успел: Рома быстро шлёпнул его по руке.

   – Заткнись и проваливай. Нам нужно поговорить.

   А вот это в мои планы не входило. Я шагнула вперёд, склонилась и заговорила быстро:

   – Не уходите. Помоги мне вернуться. Он, – кивок назад, – увёл меня сюда силой и…

   – Прости, малышка. Но тут я тебе не помощник.

   Я выпрямилась, разочарованно глядя на Орвилла.

   – Но почему? Вам же не нравится, что брат привёл меня сюда. Я слышала.

   – Не нравится, – согласился он с улыбкой, которая начинала меня раздражать. – Но увести обратно может лишь тот, кто привёл. Прости.

   Я не смогла сдержать разочарованного вздоха. Надежды на то, что Рома отпустит меня, было мало.

   – Не грусти, малышка. Можешь прийти ко мне, когда надоешь ему. Хоть ты и лишена магии, но…

   – Ор-р-рвилл, я, кажется, тебя предупреждал.

   – Всё-всё. Ухожу.

   Орвилл улыбнулся, примирительно понимая руки, и шагнул спиной к двери.

   А я вдруг поняла, что он сказал «когда», а не «если». То есть сомнений в том, что я рано или поздно надоем Роме у него не было. Впрочем, это было даже хорошо. Чем раньше я ему надоем, тем быстрее вернусь домой. Правда, становиться его игрушкой мне совершенно не хотелось.

   – Значит, ты хочешь вернуться?

   Я вздрогнула, когда тяжёлые ладони опустились на плечи, а горячее дыхание пощекотало волосы на макушке. Рывок. И вот я уже стою к нему лицом. В комнате мы теперь были одни, и это мне совсем не нравится. В глазах Ромы пылал самый настоящий огонь. Да и, судя по голосу, моё признание его совсем не обрадовало.

   Я быстро сглотнула ставший в горле ком и подняла голову, пытаясь унять внезапно возникшую в теле дрожь.

   – Нет, – возразила тихо и твёрдо, насколько это вообще было возможно в такой обстановке. – Я требую, чтобы ты вернул меня домой.

   Он не отвечал, просто смотрел мне в глаза. А я вдруг почувствовала, как подгибаются колени от странной тяжести, давящей на плечи. И дело было вовсе не в его ладонях, лежащих на моих плечах. Казалось, на меня давило что-то огромное и невероятно тяжёлое, вынуждая подчиняться, склониться.

   Я тряхнула головой, отвела взгляд, и давление тут же исчезло.

   – Это всё из-за моей невесты? Так? – Он сжал мои плечи, провёл ладонями по спине, и следом за ними по телу прошла жаркая волна. – Ты ведь всё слышала.

   Я покачала головой.

   Нет. Дело не только в этом, хотя приятного мало. Получалось, что он с самого начала планировал сделать меня любовницей. Конечно, что-то такое я и ожидала, когда убегала от него. Но не думала, что происходить всё это будет так.

   – Не ври мне, Аня. Тебе нравилось быть со мной. Я помню твои стоны.

   Он склонился и потёрся щекой о мой висок, словно большой кот.

   – Нравилось, – согласилась я тихо, чувствуя, как бешено колотится сердце в груди.

   Но тогда всё было иначе. Я шла к нему добровольно, понимая, чем плачу и за что. Странно было бы сопротивляться в такой ситуации. Теперь же я была свободна, и такие отношения меня не устраивали.

   Я уперлась руками в его грудь, пытаясь хотя бы немного отстраниться, и попросила ещё раз:

   – Верни меня обратно.

   Он вздрогнул, замер и выдохнул резко:

   – Нет.

   – Нет?! – переспросила я возмущённо и толкнула его руками в грудь, дёрнулась в тщетной попытке освободиться.

   – Я не могу на тебе жениться, – произнёс он хрипло, прижимаясь губами к пульсирующей на моей шее жилке. Я понимала это и до его слов, но на душе вдруг стало так горько. – Не могу, Аня. От этого слишком многое зависит. Но у тебя будет всё. Клянусь. – Он прижал меня к себе сильнее, заглянул в глаза.– Всё. Слышишь? Дом. Слуги. Деньги. Отдельное крыло здесь или свой дом на одном из других островов. Каждую свободную секунду я подарю тебе. Может быть, у нас даже будут дети. И я с радостью признаю их.

   Других островов? То есть мы сейчас тоже на острове?

   Но думать никак не получалось. Мысли путались. Я смотрела в его глаза, не смея отвести взгляд, и чувствовала, что тону, утопаю в огненном золоте его радужки. А он говорил и говорил ещё, гладил. Его голос успокаивал, укачивал, словно волны. И я вдруг поняла что улыбаюсь. Представила себе эту картину: дом, дети и он. Мы идём по пляжу, взявшись за руки, смеёмся и на душе так хорошо. И какая разница, законная я жена или нет? Разве законных любят больше? Разве брак хоть что-то гарантирует? Разве для любви нужны все эти условности?

   Его камзол с тихим шорохом упал с моих плеч, а за ним соскользнул халат. И Рома припал к моим губам в жадном, жаркое поцелуе, срывая с них стоны один за другим. Он пил меня, словно изголодавшийся по воде путник. И я отвечала с не меньшей страстью, обвила руками его шею, притягивая ближе.

   Мой. Никому не отдам. Никогда.

   Он отстранился, тяжело дыша, и мягко толкнул меня назад, вынуждая опуститься на диван, лишая своего тепла. И я тут же задрожала. Тихий шорох. И Рома опустился сверху, прошёлся дорожкой горячих поцелуев от моего живота к груди, накрыл губами затвердевший сосок. Я со стоном выгнулась, вплела пальцы в его волосы, не позволяя отстраниться. Прижалась всем телом и обвила ногами. С готовностью подставила шею и лицо, ощущая, как горю и как мне этого мало. Нетерпеливо потёрлась снизу.

   Мне хотелось большего. Гораздо большего. Быть ещё теснее, ближе. Почувствовать его внутри. Стать единым целым. И он тоже хотел этого. Я чувствовала его возбуждённый член, упирающийся в мой живот.

   – Пожалуйста-а-а…

   – Скажи это, Аня, – попросил он и медленно, дразня, провёл членом по моим влажным складочкам.

   Замер надо мной на вытянутых руках, и я захныкала, подаваясь вперёд. Но он с хриплым смешком отстранился.

   – Посмотри на меня.

   Я послушно повернула голову, тут же утонув в огне его радужки, и нервно сглотнула.

   – Я хочу… хочу тебя, – призналась я тихо.

   И отрывисто вздохнула, прогибаясь в пояснице, когда он резко, одним толчком вошёл в меня, заполняя собой до самого конца. А затем качнулся назад и снова вперёд, срывая с моих губ тихий протяжный стон. Ещё раз назад и вперёд. Медленно и тягуче. Так хорошо, так сладко. Я подалась бёдрами навстречу, ловя его темп. С жадностью ответила на поцелуй, растворяясь в нём без остатка.

   Его движение становились всё быстрее и яростнее, жёстче, а мои стоны – громче. Низ живота скрутило сладкой судорогой. И я громко вскрикнула, чувствуя, как по телу прошла волна наслаждения. Обмякла под ним, тяжело дыша. Ещё несколько резких, быстрых и глубоких толчков, и он со стоном-рыком опустился сверху.

   Сознание возвращалось медленно. Я моргнула, с трудом осознавая, где я и что сейчас произошло. Мышцы приятно болели. Я чувствовала тяжесть Ромы и его член, который всё ещё был во мне. Тряхнула головой, прогоняя это странное наваждение. Упёрлась руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть.

   Сердце сжалось от обиды и горечи.

   – Пусти. Ты… ты заставил меня! Уходи! Ненавижу тебя!

   Он вздрогнул и отстранился, заглядывая удивлённо в мои глаза.

   – Ты… сопротивляешься? – спросил он, тяжело дыша. Сел, притягивая меня к себе на колени, и оплёл руками так, что не вырваться, быстро поцеловал в висок, убирая влажные пряди. – Всё хорошо, А-а-аня, – выдохнул он жарко и потёрся носом о мои волосы. – Ты не хочешь сопротивляться мне. Тебе всё нравится. – Ласково провёл ладонью по моей спине, вызывая дрожь. – А это ты скоро забудешь.

   Со мной творилось что-то странное. Его голос мягко опутывал, пьянил. Хотелось кивать и соглашаться. В самом деле, мне же так хорошо с ним. Так зачем сопротивляться? Но где-то глубоко внутри жило понимание – это не мои желания, не мои мысли.

   Он встал со мной на руках и шагнул куда-то. Открыл дверь. Одну. Вторую. И нас опутал густой влажный пар. Рома наклонился, с тихим всплеском опуская меня воду, и осторожно коснулся моего подбородка, вынуждая поднять голову, а затем жадно поцеловал в губы. Погладил грудь и вздохнул.

   – Не успею, – произнёс с сожалением. – Увидимся позже. Жди меня, Аня.

   Он ушёл, а вместе с ним постепенно исчезло и странное наваждение.

   Я огляделась и обнаружила себя сидящей в огромной каменной чаше, полной горячей воды. Устало откинулась на твёрдый бортик и осторожно коснулась горящих губ. Он как-то воздействовал на меня, одурманил, а потом, кажется, пытался заставить всё забыть. Но время шло, а я всё ещё помнила произошедшее.

   Я зло усмехнулась. Кажется, тут у него вышел прокол. Но что теперь делать? Без него мне не вернуться. А сам он отпускать меня не хочет. Признавать в том, что помню, я не собиралась. Должен же быть и у меня хотя бы один маленький козырь? Да и кто знает, вдруг узнав об этом, он придумает что-нибудь ещё? И это что-то на меня подействует, превратит в послушную куклу.

   Я зябко повела плечами, не смотря на горячую воду.

   Нет, этого допускать было нельзя, а, значит, оставалось одно – притвориться, изобразить послушную марионетку и больше не отталкивать его. Выжидать. Искать выход. Может быть, пожаловаться, что скучаю по родным местам и попросить наведаться хотя бы разок.

   Какая жалость, что увести обратно может только он. Так можно было бы попросить отселить меня и налаживать контакты с кем-нибудь из окружения. А ещё нужно было как-то разобраться с предохранением. Я положила руку на живот, вспоминая его слова про детей. Они отзывались в груди тихой радостью напополам с горечью. Я не в том положении, чтобы их заводить.

ГЛАВА 6

Не знаю, сколько я так просидела. Вода на удивление оставалась такой же горячей, а чаша подо мной тёплой и шершавой. Слёз не было, только немного жгло в груди от обиды. Я нашла жёсткую губку, какое-то ароматное мыло в глиняной чашке и тщательно вымылась, избавляясь от запаха Ромы. Посидела немного, позволяя телу напитать теплом, и огляделась. На противоположной стене, над длинной каменной лавочкой, висело несколько больших полотенец. То, что нужно. Я отжала волосы и осторожно встала, тщательно вытерлась и только потом с опаской толкнула дверь.

   Когда Рома нёс меня на руках, я была не в том состоянии, чтобы что-нибудь запомнить. А снова появиться перед кем-нибудь практически голой совершенно не хотелось. Но за дверью, к счастью, оказалась спальня, в которой я провела прошлую ночь. Тонкий шёлковый халатик лежал на кровати, я покосилась на него и нахмурилась. После случившего надевать его вообще не хотелось. Да и что это за одежда? Где хоть что-нибудь нормальное?

   Я огляделась, и взгляд сам собой остановился на последней из трёх дверей. О том, что находится за двумя другими, я теперь знала. Что ж, значит, пора заглянуть и туда. Правда, одно предположение у меня было. Я быстро прошла до неё и потянула на себя, заглянула и удовлетворённо кивнула. Гардеробная. Ожидаемо, шкафа-то в комнате нет.

   А ящер щедрый попался, усмехнулась я мысленно, оглядывая ровные ряды плечиков с множеством пёстрых тряпок. Или всё это добро мне от прошлой любовницы досталось? Впрочем, какая разница?

   Я прошлась до конца, присматриваясь. Ни штанов, ни бриджей с шортами там не было, одни платья. Да и те все длинные, с юбками до пола. Но раз выбора нет… Я взяла самое лёгкое и светлое из какой-то тонкой ткани. Тут же, в ящичках, было и бельё, и несколько пар туфель. Я быстро переоделась в спальне, причесала волосы костяным гребнем, который нашёлся на туалетном столике, и заплела косу. Теперь бы ещё еду найти и вообще хорошо будет. Я покосилась на дверь, что вела в комнату с диванами. Выходить туда совершенно не хотелось, но и сидеть в спальне целый день тоже не выход. К тому же, нужно было ещё попытаться узнать что-нибудь об этом месте. Кто знает, может быть, брат Ромы соврал? Может, кто-нибудь другой всё же сможет перевезти меня обратно? Или, возможно, есть ещё какой-нибудь способ?

   У двери я на миг замерла, слишком свежи были воспоминания, вдохнула глубоко, выдохнула, и толкнула потом вошла. Да так и замерла, удивлённо глядя на молоденькую девушку. Почти девочку. Тонкую и хрупкую. С длинными чёрными волосами, убранными назад.

   Служанка, поняла я, глядя на её простое тёмное платье с белоснежным передником.

   Заметив меня, она склонилась.

   – Зовите меня Линди, достопочтенная джоне.

   Я нахмурилась. Это ещё что такое? Один баруми обозвал, эта – какой-то джоне.

   – Как ты меня назвала?

   Девушка испуганно округлила глаза.

   – Джоне, – повторила она медленно.

   Но понятнее от этого не стало.

   – И что это значит?

   – А-а-а, так вы не местная, – улыбнулась она. – Это значит «госпожа».

   Госпожа?

   Я с горечью усмехнулась. Это слово меньше всего подходило для меня сейчас. Разве госпожу могут украсть, одурманить и запереть?

   – Я принесла вам еду.

   Она указала на столик и улыбнулась.

   Я повернула голову, принюхалась. Еда – это хорошо. Правда, запахов никаких в воздухе почему-то не было. На столике стоял поднос с накрытыми колпаками блюдами. Я подошла и задумчиво на них посмотрела.

   А что, если в еду что-нибудь подмешано, чтобы я наверняка не сопротивлялась? Впрочем, это, пожалуй, уже перебор. Не может же Рома быть настолько плохим? Или может? Но другого выхода всё равно нет. Не могу ведь я совсем ничего не есть. Так можно и сил лишиться. Я вздохнула и решительно сняла один. Нахмурилась, глядя на маленькую белую чашку с чем-то густым и бордовым.

   – Вам не нравится?

   Я пожала плечами.

   Откуда мне знать? Я ведь это даже ещё не пробовала.

   – Ах, так вы же, наверное, не знаете, что это такое.

   Линди подошла и быстро убрала остальные колпаки.

   На подносе оказалось ещё три таких же маленьких чашки с чем-то белым, жёлтым и коричневым. Последнее мне особенно не понравилось. И три блюда побольше с, кажется, мясом и овощами, нарезанными маленькими кусочками.

   – Вам нужно брать отсюда. – Линди указала на большие блюда. – И макать в соусы.

   Получалось что-то на подобие фондю. Жалко только что брать, кажется, придётся руками. Правда, рядом лежала большая тканевая салфетками с золотистыми вензелями из двух букв с короной.

   Ну что ж, это лучше, чем ничего.

   Я села на диван, стараясь не думать о том, что совсем недавно на нём произошло, и расставила чашки, убрав подозрительный коричневый соус в сторону. Взяла кусочек мяса, почти макнула и только потом поняла, что Линди так и стоит в стороне. Кивнула на стол.

   – Присоединяйся.

   А-то как-то нехорошо получается.

   – Нет-нет, спасибо.

   Она улыбнулась, во взгляде на миг промелькнуло удивлением.

   Ну да, господа, наверное, не часто предлагают служанкам поесть с ними. Но какая из меня госпожа?

   – Тогда сядь хотя бы, – попросила я.

   – Если я вам мешаю, то я могу выйти.

   Я раздражённо на неё покосилась. Какая-то она зашуганная.

   – Ты мне совсем не мешаешь, – сказала я как можно ласковее и улыбнулась. – Сядь, пожалуйста. Ты правильно заметила, что я не местная и хочу кое-что у тебя узнать.

   – Про господ говорить ничего не буду, – проговорила она быстро и как-то испуганно.

   И я не смогла сдержать вздох. Нет, конечно, про господ тоже было бы интересно послушать. Но для начала можно было и в общем о мире узнать.

   – Садись, – попросила я настойчивее и строже. – Я хочу узнать про ваш ми… – Я запнулась. А стоит ли признаваться ей, что я из другого мира? Кажется, для них здесь это в порядке вещей. И всё же нужно сначала понять, что эта Линди из себя представляет. – Ваши острова, – добавила я, вспоминая жаркий шёпот Ромы и наверняка лживые обещания.

   Говорить можно всё, что угодно. Только будет ли этот дом и слуги? И как долго? Или он просто внушит мне всё это?

   Я тряхнула головой, думать об этом сейчас совершенно не хотелось.

   – Про острова я с радостью расскажу.

   Она улыбнулась и всё-таки села в одно из кресел, правда, на самый краешек.

   Линди оказалась хорошей рассказчицей. И за какие-то десять-пятнадцать минут, а ела я не больше, удалось узнать много полезного. Так ящеры оказались драконами, имеющими две сущности. Они были довольно сильными магами, а вторая, звериная, сущность ещё и извергала огонь. Отличить их можно было по тем самым точкам на лбу.

   Королевство располагалось на семи островах разной величины. На самом большом – Гадоре, в столице, я и находилась. Правда, самих драконов здесь было не так уж много, большую часть составляют маги и люди. Последние ценятся меньше всего, особенно, если не обладают должным умом, а только и могут, что выступать рабочей силой.

   Правили сейчас два брата-принца. Старший – Ролланд, его я знала как Рому. И младший – Орвилл. Королём в скором времени должен был стать Рома. Но только после того, как женится.

   Тут я немного приуныла, вспоминая подслушанный ранее разговор.

   – Если невеста подойдёт, конечно, – добавила Линди важно.

   – И что это значит? – спросила я с интересом.

   Надежда робко шевельнула в глубине души. Но я тут же спустила себя с небес на землю. Надежда на что? На брак с будущим королём? Разве он может на мне женится? Да мне это и не нужно: я домой хочу.

   – Она должна пройти особый ритуал, который покажет, хватит ли её силы, чтобы питать алтарь.

   Я нахмурилась, понятнее от слов Линди не стало.

   – А зачем его питать?

   – Это долгая история. Лучше я расскажу вам одну легенду. Правда, для этого больше подойдёт другое место. Но для начала нужно убрать посуду.

   Линди встала, быстро собрала чашки с колпаками, и я приготовилась ждать пока она сходит на кухню. Но вместо этого она просто нажала на незамеченный мной ранее, встроенный в ручку, маленький кристалл. Поднос знакомо заискрился и исчез.

   – Пойдёмте. Думаю, вам понравится сад.

   Я послушно встала. Сад так сад.

   Из комнаты с диванами, которую я решила звать гостиной, мы попали в узкий коридор. Свернули налево, спустились по небольшой витой лестнице на один этаж и попали в крытую галерею из белоснежного камня. Воздух наполнился сладким ароматом цветов и пением птиц. А через несколько шагов я увидела зелёные шапки деревьев и кустарников. Один цветок со знакомыми большими белыми цветами рос, обвивая колонны.

   Чем дальше мы шли, тем отчётливее было слышно журчание воды. Я не выдержала и попыталась подойти к перилам, чтобы узнать причину, но меня остановили Линди, осторожно тронув за руку.

   – Оттуда будет лучше видно.

   Она указала вперёд. Я пожала плечами и пошла за ней, а уже только потом нетерпеливо посмотрела вниз. А там, среди зелени, стоял фонтан. И в нём на камнях сидела русалка с обнажённой грудью. Кожа её была белая, словно сливки, а волосы, спускающиеся на плечи и грудь, синими. Зелёный хвост, состоящий из множества блестящих зелёных чешуек, переливался и искрился на свету. Я наклонилась, приглядываясь, и удивлённо присвистнула, понимая, что чешуйки сделаны из каких-то камней. В одной руке она держала посох с большой белой жемчужиной на вершине. В другой у неё была огромная ракушка, из которой и лилась вода.

   Что-то знакомое шевельнулось в душе. Какое-то воспоминание. Казалось, будто я совсем недавно уже видела эту русалку. Но, как я не силилась, так и не смогла ничего вспомнить.

   Я повернулась к Линди, застывшей рядом, и спросила, указав вниз:

   – Кто это?

   Она повернула голову, и я увидела на её лбу точно такую же точку, какая была у Ромы, только одну.

   – Это Зируне – наша богиня. Точнее, она богиня Каменных островов. Драконы ведь не всегда здесь жили.

   Я усмехнулась.

   Весьма… оригинально. Богиня-русалка для драконов.

   – О ней и будет легенда, которую я хочу вам рассказать. О ней и о драконе. Только давайте спустимся в сад и сядем. История долгая. – Линди указала на лестницу справа. – Если вы, конечно, не против.

   – Не против. И ты можешь звать меня просто Аней.

   Она испуганно округлила глаза и покачала головой.

   – Что вы? Как можно? Вы же…

   Госпожа. Угу. Я помню.

   – Ладно, зови, как хочешь.

   Я устало махнула рукой и первой направилась вниз, выбрала одну из лавочек возле фонтана и осторожно потрогала воду. Она оказалось ужасно холодной, просто ледяной.

   – Она из родника, – пояснила Линди с улыбкой. – Он находится глубоко в подвале рядом с источником, но вход туда, к сожалению, давно затоплен.

   Ледяная вода. Источник. Русалка.

   Какое-то воспоминание вновь шевельнулось внутри и тут же ускользнуло, словно рыбёшка. А Линди начала свой рассказ.

   – Долгое время у драконов не было своей земли. Их ведь всегда было немного.

   Вот как? Интересно.

   – А почему? Извини, что перебиваю.

   – Не извиняйтесь. – Линди покачала головой. – У них какая-то проблема с деторождением. Их женщины беременеют очень редко и, несмотря на долгую жизнь, могут родить всего двоих-троих детей. Но чаще и вовсе одного. Говорят, это как-то связано с их второй сущностью. Драконицам приходится часто оборачиваться во время беременности. Ещё реже рождаются дети от союзов с магинями. Им во время беременности помогает магия. А от простых человечек детей почти никогда не бывает. Да и беременность им даётся намного тяжелее и часто заканчивается смертью.

   Я поморщилась.

   Человечка. Какое-то слово неприятное. Пренебрежительное что ли. Но что же это получается? Орвилл сказал, что не чувствует во мне магию. Значит, я – человек? И забеременеть, скорее всего, не смогу. С одной стороны, это хорошая новость. Просто отличная. А вот с другой…

   Никаких других сторон нет! Я решительно прогнала зародившееся было в душе сожаление. А вот уточнение про смерть мне совсем не понравилось. Об этом лучше даже не думать. Но с предохранением нужно срочно что-то делать или как-то научиться избегать близости с Ромой.

ГЛАВА 7

А Линди уже рассказывала дальше. Часть истории я пропустила, думая о своём, но просить повторять не стала.

   – …и тогда один из братьев велел снарядить корабль, собрал верных людей и отправился в плаванье.

   – Подожди. А зачем плыть? Они же умеют летать, – удивилась я, вспоминая увиденного мною в первый день дракона.

   Она как-то странно на меня посмотрела.

   – Так океан-то большой. Кто знает, удастся ли найти место на ночлег. Вечно лететь ни один дракон не сможет.

   Я кивнула, чувствуя, как вспыхивают от стыда щёки. Мне-то казалось, что такое огромное существо должно быть очень выносливым. Но океан это, пожалуй, и правда очень много.

   – Долго они скитались по океану. Провизия и пресная вода подходила к концу, а земля попадалась сплошь непригодная для жизни. Океан стал беспокойным, штормил и потопил уже несколько кораблей. Из-за этого у герцога никак не получалось построить портал домой. Сети почти не приносили рыбы. А однажды в них обнаружился необычный улов… – Линди сделала театральную паузу и произнесла с придыханием: – Русалка.

   Она выразительно на меня посмотрела, но, не заметив никакой реакции, вздохнула и продолжила:

   – Люди были так измучены, что хотели убить её, обвиняя в своих бедах. Да и о русалках всегда говорили только плохое. Они любили топить корабли, вызывая шторм, и уводили рыбу, обрекая людей на голод. Но за неё неожиданно заступился юный Кланкей, племянник герцога. Моряки же лишь рассмеялись в ответ и велели ему не вмешиваться. И тут заговорила русалка. Она сказала, что приведёт их к богатым островам, и, что там они смогут найти вдоволь и воды, и еды. Ни морякам, ни герцогу её слова не понравились. Но пока они спорили, Кланкей пробрался к русалке и выпустил её на свободу. Это так возмутило моряков, что они, не смотря на протест герцога, схватили Кланкея, связала и заперли в трюме. Да ещё пригрозили выбросить в океан, если через сутки она не вернётся. Герцогу пришлось смириться, ведь сила была не на его стороне. Да и сам он был не рад такому поступку племянника.

   Линди умолкла на мгновенье, а я вдруг заметила, что сижу напряжённая, сцепив пальцы до побелевших костяшек. Выдохнула, пытаясь расслабиться.

   Было бы из-за кого волноваться!

   – Прошли сутки, а русалки всё не было. Моряки вывели Кланкея из трюма и подвели к борту, готовые сбросить в воду. Тут-то она и появилась, велела плыть за ней. Мнения разделились. Кто-то готов был рискнуть, а кто-то кричал, что это ловушка. Так продолжалось, пока один из моряков не заметил, что океан стал спокойным, и, после недолгого спора, было решено рискнуть. Почти весь день они плыли за русалкой, и лишь к закату увидели землю. Даже не землю – скалы с чахлыми деревцами. И это так мало походило на обещанное русалкой, что на корабле вновь поднялся бунт. Кланкей пытался уговорить моряков вновь довериться русалке, но добился лишь того, чтобы был ссажен в лодку вместе с дядей и ещё несколько моряками, которые заняли их сторону. – Линди тяжело вздохнула, словно этот Кланкей был её родственником. – У берега их ждала русалка. Она велела им пройти вглубь острова и найти пещеру, а в ней – алтарь, и поделиться с ним магической силой. Это стало последней каплей для герцога и его людей. Они решили вернуться домой порталом, благо сила герцога это позволяла. Так Кланкей остался один.

   Линди вновь замолчала и с гордостью посмотрела на статую русалки.

   – Он сделал, как велела русалка, хотя сам уже еле держался на ногах. Да так и уснул у алтаря. А утром его разбудила прекрасная нагая девушка, в которой он не сразу узнал ту самую русалку. Она принесла ему немного фруктов и воды, а потом помогла выйти. Оказалось, что за ночь остров преобразился до неузнаваемости. На мести скал были леса и поля, цвели и плодоносили деревья. А леса были полны зверей. Русалка сказала, что он отдал слишком много силы. Так нельзя. Позже к ним присоединился и его дядя с остальным драконами. Русалка стала женой Клинкея и помогла основать королевство. А их дети дали начало роду водных драконов. И долгое время именно они правили королевством. – Линди тихо и как-то горестно вздохнула. – Но тяжело давалось Кланкею поддержание жизни островов, хоть и подключил он к этому других драконов. Были созданы алтари поменьше. И тогда, видя страдания мужа, русалка взмолилась своей богине – Зируне. И та неожиданно откликнулась, велела собрать всех девочек, девушек и женщин у берега. А затем благословила на помощь, даровав часть своей силы. И таких девушек стали звать баруми. Благодаря им драконы смогли увеличивать свою силу, питать ею алтари и поддерживать жизнь на островах.

   Дракон русалку полюбил глубокой трепетной любовью, пропела я мысленно. Усмехнулась, срывая цветок с ближайшего куста. Повезло дракону, наша Ариэль была вынуждена отдать голос ради ног.

   Нахмурилась, услышав знакомое слово.

   – Подожди. То есть баруми – это…

   Я задумалась, пытаясь подобрать подходящее слово.

   – Источник, – подсказала Линди.

   – Источник? – переспросила я удивлённо, пытаясь вспомнить слова Орвилла.

   Кажется, он сказал что-то вроде: «она даже не твоя баруми». И, если заменить это «баруми» на перевод, получалось: «она даже не твой источник».

   – Правильнее говорить – шокире баруми. Связанная с источником. Но такое сейчас только в документах да книгах можно встретить.

   Я задумчиво пожевала губами.

   – А как вы узнаёте эту баруми?

   – По печати на левой лопатке. – Линди постучала ладонью по соответствующему плечу. – У каждого дракона своя баруми.

   Печати – чтобы это такое ни было – у меня не было.

   Кажется.

   – А других способов брать магию нет?

   – Есть. – Линди кивнула. – Через секс с драконицей, магиней или девственницей. Девственница подходит любая, даже простая человечка.

   Что?

   Я удивлённо посмотрела на неё. Линди говорила об это так спокойно, словно это была какая-то ерунда. Я не была ханжой и от слова «жопа» не краснела. И всё же то эта лёгкость показалось мне странной. Но это кое-что проясняло на мой счёт. Правда, девственницей я быть перестала, магию не обрела, а дракон всё равно почему-то не желал меня отпускать.

   Я вздохнула и покосилась на Зируне.

   Где же я тебе видела, русалка?

***

Вокруг было тихо и темно, только сияли руны на алтаре. Ролланд достал кинжал и быстро порезал ладонь, а затем приложил к выемке в алтаре. Его ладонь тут же вспыхнула холодным голубым светом, который быстро поднялся по руке и вскоре окутал всё тело. Он вздрогнул. Раз. Другой. И медленно осел на колени.

   – Прекрати, этого слишком много.

   На его плечо легла тяжёлая ладонь брата, ждущего своей очереди. Но Ролланд лишь раздражённо повёл плечом.

   – Мне лучше знать, – ответил он хрипло, тяжело дыша.

   Но время шло, а сияния всё не иссякало. Брови Орвилла удивлённо поползли вверх. Брат всегда был сильнее него, но никогда прежде не отдавал столько.

   – Откуда?

   – Аня, – коротко ответил Ролланд, и голос его дрогнул.

   – Но в ней нет магии, я бы заметил!

   – Нет, – не стал спорить Ролланд. – Я тоже вначале так думал, пока впервые не дотронулся.

   Некоторое время оба молчали, обдумывая сказанное.

   – Печать есть?

   – Нет. Не знаю. Её сущность скрыта. Но в ней много силы. Ни в одной моей невесте столько не было.

   – Даже не думай, – прорычал Орвилл угрожающе. – Это седьмая невеста за полгода. Ты не можешь сорвать и эту помолвку тоже. Нашей силы едва хватает на пять островов. Ещё немного, и люди начнут голодать.

   Ролланд горько усмехнулся, отнимая наконец ладонь от жадного до чужой магии камня. Сел, тяжело дыша, прямо на пол и с трудом отбросил влажные пряди со лба.

   – Думаешь, я этого не понимаю? Но что если она и есть наше спасение? И, женившись на Джамин, я лишу этого шанса королевство?

   – Ничто не мешает тебе оставить её любовницей. Ты ведь именно так и хотел сделать. Так что изменилось?

   Орвилл удивлённо посмотрел на брата, но тот не отвечал, продолжая сидеть с закрытыми глазами. И Орвилл перевёл взгляд на ритуальный кинжал. После такого сытного «обеда» алтарю сегодня больше не требовалась магия. И это было хорошо. Очень хорошо.

   – В крайнем случае, на ней могу жениться я, – добавил он с усмешкой. – Она мне сразу понравилась. Забавная.

   Ролланд резко распахнул глаза, обжигая брата огненным взглядом, зрачок вытянулся.

   – Ор-р-вилл, – протянул он угрожающе. – Не провоцируй.

   – Даже так? – Орвилл удивлённо поглядел на брата. – Всё настолько плохо? Неужели ты наконец…

   – Заткнись и без тебя тошно.

   Орвилл понимающе усмехнулся.

   – Ей не нравится положение любовницы, – признался неохотно Ролланд и тяжело встал, опираясь на алтарь. Пошатнулся, но устоял на ногах. – Мне пришлось очаровать её. Правда, поддалась она с трудом.

   – Вот как? Но ты же не думаешь, что она…

   – Магиня? Драконица? Не знаю. Она может быть кем угодно. Ты же знаешь, после переворота исчезла не только королевская семья, но и часть других. Но узнать её сущность можно лишь…

   – …пробудив силу, – закончил за него Орвилл.

   – И я боюсь то, как мы это делаем, ей совсем не понравится.

ГЛАВА 8

Солнце медленно тонуло в океане, плавилось золотом в воде. Тёплый ветерок ласкал кожу, и сладко пахло цветами. Я задумчиво погладила шершавый корешок книги, глядя на необыкновенное сиреневое небо. Оказалось, что у меня есть выход на балкон из гостиной. Здесь я и провела остаток дня, прерываясь лишь на обед. Линди дала мне одну популярную местную книгу – «Моя баруми». Эта история была чем-то похожа на то, что произошло со мной. Тоже дракон. Тоже похищение. Только принцессы в их же мире. Правда, дочитать я не успела. Остановилась, вдруг осознав, что понимаю их алфавит. И язык тоже. Сначала я об этом как-то не задумывалась. Но с момента моего перемещения сюда прошли почти сутки, а я только теперь поняла, что нахожусь в другом мире.

   Нет. Не так.

   Я. НАХОЖУСЬ. В ДРУГОМ. МИРЕ.

   Это просто не укладывалось в голове.

   И, благодаря книге же, – у героини тоже был брат – я, кажется, впервые за эти сутки вспомнила о Тёме. И поняла, что безумно скучаю. И пусть внутренний голос ехидно намекал, что в этом есть и его вина, но кроме брата у меня всё равно никого больше не было. Подруги не в счёт. И я была уверена, что он тоже переживает и волнуется. Страшно было представить, каково ему сейчас. Я, наверное, на его месте просто сошла с ума. Если бы можно было хотя бы намекнуть ему, что я жива.

   Я усмехнулась. Почему «если»? Раз дракон притащил меня сюда, значит, может свободно перемещаться. И в нашем мире – как же странно это звучало даже в моей голове, – кажется, ориентируется. Так что вполне может передать записку. Но что написать? «Привет, Тёма. Не волнуйся со мной всё в порядке. Я просто нахожусь в другом мире»?

   Нет. Я покачала головой. Такое точно писать не стоило. Да и неизвестно вообще согласится ли на это дракон.

   Я вздрогнула, когда плеча неожиданно кто-то коснулся. Сердце быстро стукнулось о рёбра. Только бы это был не Рома! Я резко повернула голову и поморщилась от лёгкой боли, а затем медленно покрутила шеей.

   – Что-то не так, джоне Анна? – спросила обеспокоенно Линди. – Вам нужна моя помощь?

   – Нет.

   Я покачала головой.

   Того, что мне действительно было нужно, – свободу, она всё равно дать не могла. Как и помочь с предохранением. Я сначала пыталась намекнуть во время нашей утренней прогулки, а потом и прямо спросила. Но она лишь испуганно округлила глаза и покачала головой, залепетала быстро:

   – Ребёнок от дракона – это дар и надежда для королевства. Любой дракон вас озолотит за такое.

   Последнее она, кажется, произнесла с лёгким налётом мечтательности.

   Я её восторга разделать не могла и теперь не особо была рада видеть. Но всё же улыбнулась, пытаясь сгладить слишком резкий тон.

   – Его высочество Ролланд велел вам переодеться и явиться на ужин.

   Я скривилась.

   А ведь день заканчивался практически прекрасно!

   – А какую позу стоит принять, его высочество не сказал? – усмехнулась я, вспоминая утро и нехотя вставая.

   Вспомнил всё-таки обо мне мерзкий ящер!

   – Что простите?

   – Ничего. Веди.

   И она привела. В спальню, в которой на кровати лежало платье. Ну, то есть Линди назвала это платьем. Сама бы я ни за что не догадалась. Нет, у нас тоже бывают такие «платьица», что стыдно надеть.

   – Я не надену его. Веди на ужин.

   Я повернулась к Линди.

   Она непонимающе быстро захлопала ресницами.

   – Простите? – переспросила недоверчиво.

   И я могла её понять – всё-таки отказывалась выполнять приказ местного принца. Старшего принца. И прекрасно понимала, что последствия могут быть не самыми радужными.

   – Веди меня к его высочеству, Линди. Я не надену это.

   У меня даже язык не поворачивался назвать «это» платьем. Тем более, для ужина. Мог бы уже тогда сразу прийти, велеть лечь и раздвинуть ноги. К чему всё это притворство и игра?

   – Но…

   – Я сама всё объясню его высочеству. Веди.

   Хотя, по правде, я даже не представляла, как буду это делать.

   Линди вздохнула и подошла к кровати, откинула крышку деревянной резной шкатулки, в которой, как я и предполагала, лежали драгоценности. Взяла кольцо с большим белым камнем и протянула мне:

   – Нажмите на камень, и оно перенесёт вас в нужно место.

   Я покосилась на кольцо. Усмехнулась.

   Даже так? Кому-то захотелось разнообразия?

   Пальцы немного подрагивала, когда я его брала и когда нажимала на этот треклятый камень. Воздух тут же пошёл рябью, заискрился и заколол кожу. Мир вокруг поплыл, смазался, словно кто-то пролил воду на свежий акварельный рисунок.

   Один взмах ресниц, и я уже в другом месте.

   Первое, что я почувствовала, был взгляд. Я медленно повернулась, встречаясь глазами с Ромой, и нервно сглотнула, невольно отступая на шаг. Ведь взгляд его, горящий и злой, не сулил мне ничего хорошего. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Его взгляд давил, вынуждая колени дрожать и подгибаться, но я уже знала, как с этим бороться. Моргнула и быстро опустила взгляд, тут же ощущая, как стало легче. Присела в подобии реверанса, осторожно придерживая юбку. И с запозданием поняла, что коса, заплетённая ещё утром, наверняка уже растрепалась.

   Не лучший вид для встречи с принцем, подумала я ехидно.

   – Рада вас видеть, ваше высочество.

   Или всё-таки величество?

   Не важно. Будь он хоть межгалактическим императором и последним мужчиной во вселенной. Видеть я его не желала в любом случае!

   – Кажется, это ваше.

   Я протянула кольцо на ладони.

   Пусть забирает, мне от него ничего не нужно! Если что я и беру, как это платье, к примеру, то только от безысходности. Не ходить же голой! Хоть кое-кому это явно бы понравилось.

   Рома тяжело вздохнул, продолжая прожигать меня взглядом и не спеша брать кольцо.

   – Почему ты не надела платье?

   Я пожала плечами, не хочет забирать – не надо, выпрямилась и огляделась в поисках места, куда бы положить его. И только теперь заметила всю романтичность обстановки. Здесь было заметно темнее, наверное, мы были на другом острове. Сад. Маленький столик с какими-то странными кристаллами, от которых и шёл свет. Цветы и сумрак. Тихий шелест листьев и рокот океана в отдалении.

   Океан, подумала я мечтательно. Никогда не видела его так близко. Шагнула и поморщилась, когда Рома с силой сжал мою руку чуть выше локтя.

   – Ты не ответила.

   Он говорил тихо и спокойно. Но спокойствие это было обманчивым, словно затишье перед бурей.

   Я вздохнула, пытаясь подавить поднявшееся в душе раздражение. Спорить с ним было опасно: ведь я полностью зависела от него.

   – Пусти, – попросила тихо, упорно глядя в другую сторону.

   Век бы его не видела.

   – Аня-я-я, – протянул он угрожающе. – Не зли меня.

   Не злить?

   Я повернула голову, зло глядя на него.

   – А то что? Посадишь меня на цепь в подвале и велишь давать воду по часам?

   Он медленно вздохнул, явно пытаясь успокоиться.

   – Аня…

   – Что Аня?! – воскликнула я, не выдержав, и дёрнула руку. – Да пусти ты, ящер-переросток!

   – Кто?

   Он удивлённо моргнул, но пальцы разжал, и я тут же отошла и поморщилась, потирая руку. Точно синяк будет. Хватка у него просто стальная.

   – Больно? Дай я зале…

   – Не подходи! – Я отступила, выставляя вперёд руку и чувствуя, что дрожу. – Ты притащил меня сюда силой, – сказала тихо, глядя ему в глаза. Наверное, правильнее было говорить «вы», но он сам перешёл на «ты» в самом начале. – Запер. Принуждаешь к сексу.

   – Я не… – попытался было возразить он, но я не дала:

   – Помолчите, пожалуйста, ваше высочество. Принуждаете. – Я опять непроизвольно перешла на «вы», быстро облизнула пересохшие губы. – Одурманиваете. Не знаю, может у вас тут это норма, но у нас – нет. Домой не пускаете. Держите взаперти, словно собачонку какую-то или канарейку. Наряды развратные присылаете. Хоть я согласие на это не давала. Или моё мнение для вас больше ничего не значит?

   Он вздохнул.

   – Аня, ты ничего не…

   – Значит, я права. – Я усмехнулась. Что ж, чем раньше начнём, тем раньше закончим. – Давайте тогда ужинать, ваше высочество. На большее, правда, рассчитывать не советую.

   Как будто он будет спрашивать разрешения, напомнил ехидно внутренний голос.

   Но об это я старалась не думать, и без того было тошно. Я подошла к столику и удивлённо огляделась: ведь еды на нём не было. Вот так сюрприз! Мне что, попался самый жадный принц в мире? Но тут я вспомнила гардеробную и покачала головой. Нет, дело определённо в чём-то другом. Наверное, здесь тоже нужно на что-то нажать, как на том подносе. Я с интересом оглядела стол и вздрогнула, когда Рома прижался сзади, обвивая руками талию.

   – Почему с тобой так сложно, Аня? – спросил тихо, обжигая горячим дыхание кожу.

   И я пожала плечами, старательно игнорируя реакцию собственного тела. Слабость и жар, что шёл от его рук. А ещё желание податься назад и прижаться сильнее.

   Нет. Я покачала головой. Это всё не мои чувства и желания.

   – Пусти… те, – попросила настойчиво.

   Но он в ответ лишь сильнее сжал меня, зарылся носом в волосы на затылке. Вдохнул глубоко. Потёрся щекой.

   – Пустите, – повторила я, цепляясь дрожащими пальцами за стол. – Или я закричу.

   – Кричи, – позволил он хрипло и обжёг шею горячим поцелуем.

   Я вздрогнула и прикусила губу.

   Так, значит. Ну что ж, вы сами разрешили, ваше высочество.

   – По-о-омоги-и-ите! Наси…

   Он быстро зажал мне рот ладонью, и я со злостью укусила его. Лягнула ногой, целясь в колено.

   Как же вы мне надоели, ваше высочество!

   Рома охнул, отступил, тут же разжимая объятья, и я резко развернулась, жалея, что на столе нет хотя бы вилки. Он стоял в паре шагов, согнувшись. И я довольно улыбнулась. Значит, попала всё-таки.

   – Если вы ещё раз дотронетесь до меня без моего желания. Или навяжете его. Я убью себя или вас. Клянусь.

   Он вздрогнул и резко выпрямился, шагнул было, но, видя, как я отшатнулась, остановился. Вгляделся с тревогой в моё лицо.

   – Аня, ты не понима…

   – Не понимаю. – Кивнула я, соглашаясь. – И не хочу понимать. Но я вас предупредила. Я знаю, что осуществить это будет не просто. Но поверьте, ваше высочество, я буду стараться. Я всё сделаю, чтобы освободиться. Хотя предпочла бы остаться живой и вернуться в свой мир. А теперь давайте всё-таки ужинать.

   Я медленно развернулась на дрожащих ногах и вздохнула, пытаясь унять бешенный стук сердца.

   Конечно, я не собиралась убивать себя. Это было на крайний случай. Очень и очень крайний. Но и жить вот так, словно зверь в клетке, не собиралась. Да разве это жизнь? Кажется, я начинала понимать животных из зоопарка.

ГЛАВА 9

Я ела, не чувствуя вкуса и напряжённо ожидая продолжения. Не может ведь всё закончится так просто. Вздрагивала каждый раз, когда Рома тянулся за чем-нибудь или привставал. Меня всё ещё немного потряхивало и даже лёгкое игристое вино не помогало расслабиться. Осознание того, что и кому я наговорила, пришло только сейчас. Впрочем, повторись всё, и я бы, наверное, поступила точно также.

   Рома пытался поддерживать беседу, рассказывал про своих родителей. Оказалось, что они с братом уже почти шестнадцать лет сироты. Именно столько лет назад здесь, на островах, произошла довольно кровавая попытка переворота и исчезла вся правящая семья. Да ещё часть других знатных семей в придачу. Именно их Рома и искал в моём мире. Им тут как-то удалось понять, куда именно ушли их сородичи.

   Их ветвь – Ромы и его брата – оказалась самой сильной из имеющихся и потому на трон сели они. Долгое время правил их дяди, но несколько лет назад он скончался, и скоро должна была состояться коронация Ромы. Только для начала он должен жениться. Сказав это, он посмотрел на меня, но я упорно разглядывала овощи в тарелки. Флаг ему в руки! Пусть женится и коронуется. Меня это совершенно не касается.

   Он вздохнул и спросил про моё детство. Отвечала я односложно. Родителей не помню, погибли, когда я была совсем маленькой. Нас с братом воспитала бабушка, которая умерла совсем недавно. Всю жизнь прожила на одном месте.

   И жила бы дальше, если бы кое-кто не вмешался, подумала я с горечью.

   Ещё Рома говорил о празднике Огней, намекал, что я смогу его посетить. А я всё ждала, что он добавит:

   – Если будешь себя хорошо вести, конечно.

   Но он ничего такого не говорил, а я молчала, заталкивая рвущиеся с языка колкие слова подальше.

   Всё. Хватит. Наговорилась.

   Закончился вечер на удивление спокойно. Никаких попыток соблазнения или принуждения. Рома молча проводил меня через портал обратно в гостиную и ушёл, поцеловав напоследок руку. А я ещё некоторое время стояла в темноте, глядя на закрывшуюся за ним дверь. Сердце разрывалось от противоречивых чувств. Иногда, вот в такие моменты, Рома мне даже нравился. Ну почему он не может быть таким всегда? Возможно, тогда…

   Нет. Я покачала головой. Никаких «тогда» тут быть не может.

   Спала я беспокойно, крутилась, взбивая ногами простынь, и вздрагивала от каждого шороха. Подскакивала, нервно вглядываясь в дверь, которую предусмотрительно подпёрла креслом. И уснула, кажется, только под утро. Но даже во сне Роме не желал покидать меня. Он пришёл вместе с рассветом. Я почувствовала, как прогнулся матрас, и дёрнулась испуганно.

   – Спи, Аня. Это всего лишь сон, – прошептал ласково Рома, ложась сзади.

   Прижался всем телом, и я сразу почувствовала всю мощь его желания. Прерывисто вздохнула, когда он прошёлся дорожкой обжигающих поцелуев по шеи до плеча. Вздрогнула, когда его ладонь накрыла мою грудь, сжимая сквозь тонкую ткань сорочки.

   Это было неправильно. Я не должна была ему подчиняться и наслаждаться этим. В реальности. Но это ведь всего лишь сон – пусть и невероятно реальный, – а во сне, наверное, можно. Тем более, когда Рома так ласков и нежен. Можно позволить его ладони скользнуть вдоль моего тела вниз и поднять сорочку, а затем пробраться под трусики. Всхлипнуть, ощущая внизу живота острую вспышку предвкушения. Замереть в ожидании, чувствуя, как бешено колотится сердце и сбивается дыхание. Облизнуть пересохшие вдруг губы и тихонько застонать, когда он осторожно вводит один палец. Нетерпеливо двинуть бёдрами навстречу. Слишком медленно. Слишком мало. Заскулить тихонько, услышав в ответ его довольной смешок над ухом, и вздрогнуть, когда он прикусывает мочку уха и шепчет:

   – Хорошая девочка.

   Кусать губы, сдерживая стоны, и разочаровано вздыхать, когда он убирает руку. Безрезультатно пытаться её перехватить.

   – Ну-ну, малышка. Удовольствия должно быть взаимным.

   Взаимным? Конечно. Кто же с этим спорит?

   Послушно согнуть ногу в колене и вскрикнуть, когда он резко входит сзади, наслаждаясь чувством наполненности. И больше уже не сдерживать себя, стонать и кричать, наслаждаясь его быстрыми, резкими движениями. Задыхаться и гореть в его объятьях, с готовностью отвечая на жаркие поцелуи. И не сдерживать стона в конце. А потом открыть глаза и увидеть медленно ползущий по стене луч солнца. Разглядеть отодвинутое в сторону кресло и приоткрытую дверь. И понять, что всё это – реальность, а не сон. Гнусный обман. Снова.Дёрнуться в его объятьях, задыхаясь от вспыхнувшей в груди обиды и боли. Попытаться ударить головой назад. И закричать:

   – Ненавижу! Пусти! Пусти, урод!

   И понять, что горишь.

   Буквально.

   Замереть, завороженно наблюдая, как синие язычки пламени вспыхивают прямо на коже. А затем с готовностью перескакивают на простыню и подушку. С тихим треском пожирают ткань, оставляя после себя лишь чёрную жирную сажу. И не чувствовать ни боли, ни страха. Только ласковое родное тепло.

   – Аня! Аня, посмотри на меня!

   Я вскрикнула, когда Рома схватил меня за плечи. Опять слишком сильно. Развернул, опрокидывая на спину и грубо тряхнул, с тревогой заглядывая в глаза.

   – Успокойся, Аня. Слышишь? Тебе нужно успокоиться или здесь всё сгорит.

   Успокоиться?

   Я тихо рассмеялась. Нет. Этого мне точно не нужно. А вот сжечь всё тут – это прекрасная идея. Просто замечательная. И начать стоит с него. Он склонился, не зная моих мыслей, и быстро поцеловал в лоб, глаза, уголки губ, шепнул тихо и ласково:

   – Прости. Так было нужно.

   Но мне было всё равно. Я вытянула руки за его спиной, с какой-то дикой радостью глядя на голубое пламя на них. А затем опустила ладони на его спину и прижалась всем телом, направляя всю свою ярость в ладони. Довольно улыбнулась, когда он вздрогнул, а воздух наполнился сладковатым запахом жареного мяса.

   Но Рома оказался сильнее и легко высвободился, навис, с тревогой вглядываясь моё в лицо.

   – Аня, ты…

   Но я не позволила ему закончить и со всей силы ударила по лицу. Ещё и ещё раз. Вымещая всю обиду и боль, что накопились за это время. Не обращая внимания на огонь, змейками ползущий вверх к балдахину. И игнорируя дым, что настойчиво забивал ноздри.

   А я говорила! Говорила ему вчера, чтобы не смел ко мне прикасаться!

   И улыбнуться, глядя на чёрный отпечаток ладони на его щеке.

   Но ему словно всё равно. Он перехватывает мои руки и заводит над головой, с жадностью впивается в губы. Накрывает своим телом, вдавливая в горящую кровать. И я дёргаюсь. Раз. Другой. Кусаю его за губу, чувствуя металлический привкус крови во рту. Но не он отпускает. Отрывается от моих губ и целует в шею, шепчет что-то тихое и успокаивающее на ухо, гладит нежно по волосам. И я чувствуя, как моё пламя гаснет, уходит, уступая место горечи и пустоте. Жёлтый огонь в его глазах завораживает, затягивает, словно омут, а голос обволакивает. Комната плывёт перед глазами. И я не замечаю, как проваливаюсь в спасительную темноту.

***

– Смотрю, свидание получилось жарким, – усмехнулся Орвилл, садясь на край кровати. Коснулся пальцем обожжённой спины брата, не обращая внимания на его раздражённое шипение. – А это тебе за глупость. Зачем опять потащился к алтарю? Жить надоело? Так пошли на арену, и я с радостью надеру тебе зад. Впрочем. – Он хмыкнул и наклонился, разглядывая отпечаток ладони на его спине. – Вижу, тебе его итак неплохо надрали.

   Ролланд в ответ лишь тихо вздохнул и зашипел сквозь зубы, когда лекарь осторожно коснулся обожжённой кожи, втирая мазь.

   – Ты же читал отчёты. На пятом острове появился родник, и я подумал, что…

   – Если отдашь всю магию и сдохнешь, нам всем станет легче? – усмехнулся Орвилл.

   – Это… не моя… сила… – выдохнул Ролланд прерывисто. – Не только моя.

   Орвилл удивлённо приподнял брови и спросил быстро:

   – Аня?

   – Аня.

   Некоторое время оба молчали, дожидаясь пока лекарь закончит и уйдёт.

   – Но, судя по всему, процесс ей не понравился. – Первым нарушил тишину Орвилл. – Надеюсь, хотя бы её сущность проявилась. Кто она?

   – Не знаю, – выдохнул Ролланд сдавленно. – Её сила всё ещё спит. Это был всего лишь всплеск, вызванный сильными эмоциями.

   – Даже так? – Орвилл присвистнул. – Значит, у девочки действительно большой потенциал. Нужно срочно организовывать её инициацию.

   Ролланд повернул голову в его сторону, обжигая злостью золотистых глаз. И Орвилл весело хохотнул, потянулся было коснуться его щеки, но передумал.

   – О, так ты у нас теперь красавчик. Джамин оценит.

   Ролланд поморщился и произнёс тихо:

   – Я собираюсь привести Аню на праздник Огней.

   Орвилл нахмурился, вмиг становясь серьёзным.

   – Вот как. И в качестве кого она там будет?

   Но брат не спешил ему отвечать.

   – Ролланд? – переспросил Орвилл обеспокоенно.

   – Не знаю, – ответил тот зло.

   Орвилл ещё некоторое время буравил взглядом затылок брата, а затем вздохнул и встал.

   – Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Сильнее Джамин мы невесты не найдём. И если по поводу Ани ты ошибаешься…

   Он не закончил, так и ушёл, осторожно прикрыв за собой дверь. Но они оба понимали, что он имеет в виду. Королевству нужна сильная королева. И Ролланд не может, не имеет права так рисковать.

   Но инициировать Аню…

   Ролланд прикрыл глаза и усмехнулся. После такого она его точно никогда не простит. Если она действительно драконица, то пробудить зверя можно лишь сильными эмоциями. Страхом на грани смерти. Отчаянием. Болью. Ненавистью. Обычно инициация проходит в юном возрасте, когда сила ещё не так велика.

   Так что лучше бы ей оказаться просто магом. У них с этим намного проще.

ГЛАВА 10

Их было не меньше десятка. Ещё совсем молоденькие, на вид не старше двенадцати-тринадцати лет, они жались друг к другу на краю огромной серой скалы. То и дело толпа выталкивала кого-нибудь вперёд, но он тут же возвращался обратно. А ветер доносил их голоса:

   – Смелее!..

   – Давай!..

   – Не будь трусом!..

   Но вот от группы отделился один, подошёл к краю и глянул, оценивая высоту, словно это могло помочь. Там было никак не меньше двух-трёх десятков метров. И пусть внизу на солнце блестела синяя гладь воды, упасть с такой высоты значило почти наверняка разбиться.

   Мне хотелось крикнуть:

   – Глупые! Остановитесь! Что вы делаете? Зачем?

   Но говорить я не могла, только смотреть, чувствуя, как замирает от страха сердце.

   – Это инициация, – шепнул рядом женский голос. – Не бойся. Смотри.

   И я смотрела, не смея отвести взгляда. Смотрела, как одинокая фигурка на краю отходит на несколько шагов, а затем разбегается и прыгает. Летит камнем вниз, а следом, кажется, летит и моё сердце. И я тут же закрываю ладонями глаза.

   – Смотри, если хочешь обрести свою силу, – не унимается голос. – Смотри и запоминай.

   Но я лишь быстро качаю головой, зажмуриваюсь и вздрагиваю, когда тишину разрывает многоголосая какофония голосов. Они кричат и визжат, свистят и топают. Слов я не слышу, но понимаю, что это радость, и осторожно открываю глаза, выглядываю с опаской из-за растопыренных пальцев. Вздыхаю удивлённо и убираю руки. А там, в голубой безбрежной выси неба, кружит, сверкая на солнце золотистой чешуёй, дракончик. И я откуда-то знаю, что это и есть тот самый подросток, что решился прыгнуть со скалы первым.

   Его прыжок словно наполняет решимостью остальных, и они, один за другим, с разбегу прыгают с громкими криками и визгом. Я больше не закрываю глаза, смотрю жадно и с тайной завистью.

   – Ты можешь так же, нужно только решиться, – шепчет знакомый голос.

   И я нервно сглатываю.

   Могу? Может быть. Но хочу ли?

   И вдруг замечаю, что стою на краю той самой скалы. Подо мной блестит зеркальная гладь воды, а в воздухе кружится разноцветная стайка дракончиков. И моё сердце обмирает от высоты.

   – Решайся, – шепчет голос над ухом.

   Но я лишь качаю головой и делаю шаг назад. Кричу, когда кто-то толкает меня в спину, и лечу вниз. Ветер бьёт в лицо и треплет волосы за спиной, а в ушах шумит. Вода всё ближе и ближе, и… Я резко открыла глаза и села, задышала глубоко и жадно, обхватив себя руками за плечи. В комнате светло и весело щебечут птицы за окном. Я медленно выдохнула, пытаясь унять дрожь, и опустилась обратно на подушку. Перевернулась на бок и подтянула ноги к груди. Шепнула тихо:

   – Это сон. Всего лишь сон.

   Но какой жуткий. Если и есть что-то, чего я боюсь больше высоты, то это вода. А тут два мои страха объединились в один. Я закрыла глаза и сделала глубокий вдох, а затем выдох, постепенно успокаиваясь. А когда снова открыла, то с удивлением поняла, что в комнате что-то изменилось. Вроде бы всё на месте: и кровать, и кресло с туалетным столиком, и даже двери. Но что-то явно не так.

   Я вновь села и медленно обвела комнату взглядом. Раз. Другой. И только потом поняла, что окно с другой стороны. Да и мебель, кажется, на несколько тонов светлее. Балдахин синий, а не розовый.

   Я нахмурилась, пытаясь вспомнить что-то важное, дотронулась до одного из столбиков в основании. Посмотрела на свою руку, а перед глазами вдруг встал странный голубой огонь. И мои горящие руки. Лицо Ромы с тёмным отпечатком ладони на щеке. Горящая подо мной простыня. Я опустила взгляд и медленно провела ладонью по гладкой и шелковистой ткани. Перестелить кровать не так уж сложно, но, кажется, дело всё-таки не только в белье. Я теперь в другой комнате. Впрочем, от предыдущей она отличалась несильно, и что-то подсказывало мне, что таких комнат здесь достаточно. Хватит не на один пожар. Правда, сейчас это уже не казалось мне такой уж хорошей идеей. Вчера я не боялась и не думала ни о чём, просто хотела отомстить Роме. Хотела, чтобы ему тоже было больно. И меня не волновало, что будет со мной. Подчинится ли огонь или я тоже сгорю. А вот сейчас…

   Я нервно поёжилась. Нет, сгорать я точно не хотела. Но этот странный огонь мог бы стать моим оружием. Только знать бы, как его опять вызвать. Что помогло мне вчера? Злость? Я немного отползла назад, села, скрестив ноги, и попыталась разозлиться. Вспомнила вчерашнее утро. Рому. Его настойчивые поцелуи и наглые руки. И… ничего. Даже маленькой искорки раздражения нет.

   Я вздохнула и открыла глаза, посмотрела на руки без малейшего признака огня. Наверное, Рома меня чем-то напоил для успокоения или воздействовал иначе. Значит, нужно будет потренироваться ещё раз потом, позже. Уверена, поводов для злости будет ещё предостаточно. А пока стоит привести себя в порядок.

   Я легко нашла комнату с каменной чашей, полной горячей воды. Помылась и посидела немного, прогоняя остатки страха. Подыскала в гардеробной максимально простое и удобное платье, а затем заплела косу, ловя себя на мысли, что что-то такое уже было. И это чувство лишь усилилось, когда, выйдя в гостиную, я обнаружила там Линди и поднос на низком чайном столике.

   При виде меня она склонилась, и что-то тихонько звякнуло.

   – Добрый день, джоне Анна.

   Я же, шагнув было к столику, остановилась и присмотрела к ней внимательнее. К коже, присыпанной чем-то жёлтым и блестящим. И к платью, лиф которого был словно сделан из множества мелких чешуек. К блестящей юбке с разрезами по бокам. Отметила крупный белый цветок в её волосах и несколько косичек с чем-то мелким на конце.

   Я подошла ближе, присматриваясь, протянула руку и тут же отдёрнула.

   – Можно?

   Она быстро кивнула, удивлённо округлив глаза.

   – Конечно.

   Мелким оказались ракушки. Точнее, что-то похожее на резиночки для волос из ракушек и маленьких разноцветных камушков.

   – Интересное… украшение, – заметила я с улыбкой. – И платье красивое.

   Злость на неё, вспыхнувшая было после отказа достать противозачаточные, прошла. Утихла. В конце концов, не она виновата в том, что я тут нахожусь.

   – Спасибо. – Линди искренне и широко улыбнулась. – Мне тоже очень нравится. Жалко только, что одеваться так можно лишь раз в году на праздник Огней.

   Я нахмурилась, вспоминая, что где-то уже слышала про него, сняла одну из крышек и поморщилась. На тарелке среди зелени лежали раковины с моллюсками и креветки.

   Бр-р-р. Гадость какая.

   Я тут же её отодвинула.

   – Вам не нравится? – спросила обеспокоено Линди. – Если хотите, я могу принести что-нибудь ещё.

   Но под другим колпаком обнаружились фрукты, и я покачала головой:

   – Нет, спасибо. Так что это за праздник такой?

   – О. Это особенный день. – Она мечтательно улыбнулась. – Единственный, в который можно обратиться к Зируне. Для этого нужно написать своё самое сокровенное желание и отправить его на заходе вместе с зажжённой свечой в лодочки из ракушки. И если свечка не погаснет до того, как скроется солнце, то, возможно, богиня исполнит его. Именно в этот день много веков назад первая королева попросила помощи, а Зируне откликнулась и благословила всех дево…

   – Да-да, спасибо. Я помню про баруми. – Я закинула в рот тонкий жёлтый ломтик, оказавшийся до приторности сладким. – И что же, Зируне до сих пор исполняет желания?

   – Говорят, что да.

   – Говорят? – переспросила я разочарованно. – То есть больше подтверждений не было?

   – Ну. – Линди смутилась. – Зируне не любит, когда её беспокоят из-за ерунды. Но одна моя знакомая долго не могла забеременеть, и каждый год просила об этом богиню. И через пять лет родила.

   Я хмыкнула. Ну, тут всё могло наладиться и без божественного вмешательства. Особенно, если эта знакомая лечилась. Впрочем, об уровне их медицины я знала мало.

   – А просить можно о чём угодно?

   – Конечно.

   Хм.

   Я закинула в рот другой ломтик чего-то зелёного и жутко кислого. Желание у меня было только одно – вернуться домой. Но я почему-то сомневалась, что местная богиня его исполнит.

   Я смотрела в отражение и не узнавала себя, Линди постаралась на славу. Моя кожа теперь блестела не хуже, чем её, а волосы были распущены и мягкими волнами падали на плечи. Косички она заплетать не стала, вместо этого надела мне на голову диадему, сделанную из множества ракушек и маленьких камешков. Последние были, кажется, драгоценными. Они же – камни – украшали лиф ярко-алого платья, словно сделанного из чешуи, и были на юбке, сужающейся книзу на подобии русалочьего хвоста. И потому ходить было не очень удобно, спасало меня лишь отсутствие каблуков.

   – Вообще-то полагается быть босиком, – сказала Линди, надевая мне на ноги подобие балеток. – Но не все любят эту традицию.

   Я покрутилась и вздохнула. Получилось необычно и интересно, может быть, даже красиво, а ещё жутко блестяще. Впрочем, кто этих драконов знает? Может быть, они, словно сороки, только такое и любят? Впрочем, я готова была стерпеть это ради возможности выйти из комнаты. Посмотреть на ещё кого-нибудь из местных кроме принцев и служанки. Возможно, даже попытаться завести знакомства.

   Линди проводила меня на праздник, когда солнце ещё только-только начало клониться к горизонту, разливаясь по небу золотом. Ещё издалека я услышала шум множества голосов, а вскоре увидела и самих людей. С высоты второго этажа они выглядели огромным пёстрым морем. Я постояла немного возле колонны, приглядываясь, и поняла, что мой наряд ещё не самый блестящий. Можно даже сказать, вполне скромный. И медленно двинулась к лестнице.

   Линди ушла, сказав, что внизу меня ждёт его высочество. Именно поэтому я и не торопилась: слишком уж живо было воспоминание о случившемся. И последнее, что я сейчас хотела – это видеть его. Но иначе мне из «клетки» не выбраться даже на время. О побеге я думала. Но куда бежать? Как выжить в чужом мире? Может быть, это было трусостью с моей стороны – даже не попробовать. Но тогда новость о том, что перенести меня обратно может лишь Рома, словно выбила почву из-под ног. Я ведь даже не думала о том, чтобы как-то приспособиться и жить тут. Слишком уж это всё звучало дико и странно даже в мыслях. Поэтому в первый день я так и не решилась на побег, а сегодня выяснила, что это не так уж просто. Когда мы проходили по коридору, то в одном месте я ощутила знакомое покалывание, какое было от порталов, и спросила об этом Линди.

   – Это защитный полог, – пояснила она охотно.

   – Полог? – переспросила я удивлённо. – И что он делает?

   – Охраняет. Не позволяет посторонним входить и… – Тут она быстро и виновато посмотрела на меня. – Выходить тоже.

   Я усмехнулась. Понятно. Значит, побег в любом случае не удался бы. Впрочем, если уж и решаться на такое, то точно не спонтанно, в никуда. А пока нужно было оглядеться.

   Мой спуск, к счастью, остался незамеченным для большинства. Кроме одного наглого дракона, уже поджидающего меня внизу. Я увидела его ещё где-то на середине лестницы, замерла и вздохнула тяжело, смиряясь с неизбежным, а затем медленно продолжила спуск. Стоило мне ступить на пол, как Рома тут же оказался рядом. Его одежда была не такой пёстрой, как моя, рубашка отсутствовала, но кожа была также покрыта блёстками. И штаны, словно были сделаны из чешуи, а на его груди, на тонкой серебряной цепочке, висела ракушка. Кажется, самая обычная, хоть и довольно красивая.

   – Рад тебя видеть.

   Он склонился, поймал мою ладонь и поднёс к губам, обжигая поцелуем и не сводя горящего жадного взгляда. И под этим взглядом я чувствовала себя… вещью, которую красиво упаковали в честь праздника. Мне стоило огромного труда не отдёрнуть руку и не отступить.

   – К сожалению, не могу сказать того же.

   – Ты всё ещё сердишь? – спросил он с горечью.

   – Сержусь?! – переспросила я возмущённо, невольно повышая голос. – Да я в…

   – Тише. Не здесь.

   Он протянул руку, прикладывая палец к моим губам. И я резко отступила, пошатнулась, и была тут же схвачена за руку и притянула обратно. Его ладонь по-хозяйски легла мне на спину, погладила и задержалась на ягодицах. И я дёрнулась, прошипев зло:

   – Пусти меня, ты, озабо…

   – Ты зря сопротивляешься, Аня. Я не желаю тебе зла.

   Я лишь тихо рассмеялась в ответ. Не желает зла? Может быть. Но и добром это было назвать нельзя.

   – Пусти, – повторила, упираясь ладонями в его горячую и твёрдую грудь, практически лишённую волос.

   Он вздохнула и, к моему удивлению, убрал руку, а затем быстро перехватил мою правую ладонь. Нежно погладил с тыльной стороны.

   – Я не смогу быть с тобой всегда, поэтому вот это не снимай. – Он достал из кармана перстень с крупным зелёным камнем и быстро надел его мне на указательный палец. – Если кто-то будет приставать и распускать руки – покажешь.

   Я с интересом пригляделась к кольцу. На камне виднелся золотистый оттиск короны.

   – А на тебя это тоже действует? – спросила я с интересом, впрочем, догадываясь какой будет ответ.

   – На меня – нет, на всех остальных – да. Включая брата.

   Я усмехнулась, слыша в его голосе рычащие нотки. Ну, хоть что-то. Правда, его брат ко мне особого интереса и не проявлял. К счастью.

   – Постарайся не привлекать к себе лишнее внимание. И не груби. – Он осторожно взял меня за подбородок, вынуждая поднять голову и посмотреть на него. – Поняла?

   Я кивнула и отступила, вырываясь из захвата, с трудом сдержала рвущееся с языка: «Да, папочка».

   Рома тяжело вздохнул.

   – Ещё увидимся. Наслаждайся.

   И скрылся в толпе. Я ещё немного постояла, любуясь кольцом, и уже собралась пройтись, когда почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.

   Только этого мне не хватало, подумала я с горечью. Неужели ещё один озабоченный на мою голову? Или Рома уже соскучился? Я повернула голову и нахмурилась, ведь смотрела на меня… девушка. Прекрасная блондинка. Во всём её облике было что-то благородное: в осанке, посадке головы и даже том, как она стояла. Её превосходство буквально чувствовалось, и я как-то сразу поняла, что она не из простых. Впрочем, разве на таких балах бывают простые люди?

   В её волосах также была диадема. И платье походило на моё, только было голубого цвета и не таким блестящим. А на руках у неё были перчатки, также имитирующую чешую. И я невольно поймала себя на мысли, что её наряд мне нравится больше. Или на ней он просто смотрелся лучше? А, может быть, она из тех людей, что могут прекрасно выглядеть даже в мешке из-под картошки?

   И всё же, не смотря на то, что она не была мужчиной, её внимание мне также было не очень приятно. Я приподняла брови, словно спрашивая: в чём дело? Но она лишь еле заметно улыбнулась уголками губ, а затем повернулась, расплываясь уже в иной, более радостной и искренней, улыбке. Протянула руку. И я нахмурилась, глядя на склонившегося перед ней Рому.

   Нет, я не ревновала его. Меня вообще мало волновало, кому он там и что целует. И всё же что-то тихонько царапнуло изнутри, какое-то смутное беспокойство и понимание, что она – не просто обычная поданная королевства. И что лучше бы ей не видеть нашего с принцем общения.

   – Красивая всё-таки из них получается пара, – сказал рядом незнакомый женский голос.

   Я вздрогнула и повернула голову, но, как оказалось, говорили не со мной. Рядом стояли две такие же, как я, «русалки».

   – Да, – вздохнула мечтательно вторая. – Красивая.

   И я нервно сглотнула, переводя взгляд на блондинку. Нет, нет, нет. Мне не могло так «повезти». Неужели это и есть его невеста? Но… зачем тогда он лезет ко мне?

ГЛАВА 11

Долго смотреть на эту «сладкую» парочку я не стала, развернулась и поспешила прочь. Обошла медленно зал, приглядываясь и прислушиваясь. Взяла у официантки бокал с чем-то прозрачным и шипучим. Пару раз останавливалась, но так и не решилась заговорить. Темы, на которые говорили гости, в основном делились на две категории. Одни обсуждали политику, в частности, союз с Майнландом. Видимо, невеста Ромы была именно оттуда. Проснувшийся родник на одном из островов, а также проблему с алтарями. И поиски наследников водных драконов. Другие больше сплетничали, то тут, то там звучали незнакомые имена и подробности чужой личной жизни. Кто-то говорил про моду или приёмы, которые они недавно посетили. Кто-то обсуждал праздник, убранство дворца и наряды. Последнюю тему я, пожалуй, только и могла поддержать. И то лишь общими фразами. Ведь ни сравнить праздник с теми, что были прежде, ни вспомнить прошлые наряды местного бомонда я не могла. Так что вариант с заведением знакомств временно отпадал.

   Скука, а не праздник, решила я после, кажется, третьего круга. Видимо, ритуал с запиской будет единственным интересным моментом. Я остановилась возле одного из распахнутых окон, наблюдая за гостями, и с наслаждением вдыхая свежий воздух. Отпила немного из очередного бокала, чувствуя, как пузырьки щекочут нёбо, а в голове становится пусто и легко. И проблемы постепенно уходят на второй план, во всяком случае, до завтра точно.

   – …пустите!

   Я вздрогнула и огляделась, голос был женским и звучал где-то совсем рядом. А нотки отчаяния и боли, проскользнувшие в этой короткой фразе, отозвались в моём сердце. Сколько раз за последние дни я говорила также? Или, может быть, это алкоголь сыграл со мной злую шутку? Я задумчиво посмотрела на бокал, пытаясь вспомнить, какой это по счёту.

   – Пожалуйста… не нужно.

   Голос был тот же и звучал откуда-то сзади, значит, это определённо были не глюки. Я решительно поставила бокал на подоконник и обернулась, выглядывая в окно. Я понимала, что помощница из меня так себе, но и стоять, слушая, или тем более уйти не могла. Не могла и не хотела.

   Сумерки только опускались на остров, и было ещё достаточно светло. Правда, мне пришлось свеситься чуть ли не на половину, чтобы увидеть их. Сначала – мужскую спину, широкую и загорелую, с перекатывающими под кожей тугими канатами мышц. Волосы незнакомца были заплетены в косички и доставали до лопаток. А штаны, до неприличия плотно облегающие его упругую задницу, были сделаны всё из той же чешуйчатой ткани. Девушку же из-за этого бугая практически не было видно. Зато слышно хорошо.

   – Я не хочу. Пожалуйста, – всхлипнула она.

   – Тебе понравится, малышка, я обещаю, – ответил он хрипло, продолжая зажимать незнакомку у перил.

   Я глубоко вдохнула и выдохнула сквозь стиснутые зубы. Малышка. Понравится. Полная глухота к желаниям девушки. Как же это было мне знакомо. Я резко подалась назад, возвращаясь в зал и невольно с тихим звоном смахивая бокал на пол. Огляделась, ища Рому или его брата. Обратиться к кому-нибудь другому я просто не решилась. Да и будет ли толк?

   Как будто от Ромы он будет, заметил ехидно внутренний голос. Чем он лучше этого мужика?

   Ничем, наверное. Хоть мне почему-то и хотелось верить в обратное. Что ж, значит, придётся как-то помогать самой. Я расправила плечи и пошла вдоль стены, ища выход. Как-то же они туда попали. Не будь юбка такой неудобной, я бы выбралась через окно. Перед глазами так и стояла спина этого гада, и я сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. С каким бы невероятным наслаждением я ему врезала. Как совсем недавно Роме, например. Правда, тогда у меня был этот странный голубой огонь.

   Дверь, к счастью, нашлась довольно быстро. Правда, выходя на улицу, я ощутила не только знакомое покалывание, но ещё и лёгкое сопротивление. Словно воздух не желал меня пускать. Наверное, опять этот полог, решила я, выбираясь всё-таки на террасу. И поспешила к парочке. И чем ближе я подходила, тем отчётливее был слышен сдавленный женский плач. Говорить с этим гадом она, видимо, больше не пыталась.

   Сволочь, подумала я зло. Жалко, поблизости не было ничего, чем бы я могла его ударить. Оставался лишь эффект неожиданности и кольцо.

   – Немедленно отпустите мою… – Тут я запнулась, подбирая нужно слово. Я ведь совсем ничего не знала о статусе девушки. – Фрейлину!

   Мужчина замер и медленно обернулся. И я увидела его жертву – молоденькую симпатичную шатенку с заплаканным лицом.

   Красивый, гад, подумала я угрюмо, глядя на его озадаченную физиономию. Видимо, фрейлин здесь не было. Или он просто не ожидал, что кто-то ему помешает. А ещё, судя по этим чёртовым точкам на лбу, он был драконом. Или это всё осложняло, ведь эти гады были самой привилегированной расой на островах.

   – Извини, крошка, я пока занят, – улыбнулся он, и на его щеках появились ямочки.

   Я скривилась.

   А ведь раньше мне нравились ямочки, особенно, у мужчин.

   – Я тебе не крошка, – возразила я как можно твёрже и протянула руку ему прямо в лицо, демонстрируя кольцо. – Отпусти девушки или…

   – Или что? – усмехнулся он, складывая руки на мощной груди. – Не знаю, с кем из принцев ты спишь, но это кольцо делает неприкосновенной только тебя, а не всех твоих подружек. Так что иди и не мешай.

   И он, потеряв ко мне всякий интерес, развернулся обратно к бедной девушке. А я медленно со свистом выдохнула, чувствуя, как пылают щёки. Кончики пальцев неожиданно стали горячими. Девушка рядом вновь всхлипнула, когда этот гад принялся тискать её прямо при мне.

   Раса грёбанных извращенцев, подумала я со злостью. Я понимала, что ничего не могу сделать. Но уйти? Нет, это тоже был не вариант.

   – Эй, ты. А как насчёт секса втроём?

   Мой голос дрогнул на последнем слове, выдавая неуверенность и страх. Я рисковала. И очень сильно. Но он сам напомнил про мою личную неприкосновенность.

   В этот раз обернулся он гораздо быстрее и окинул меня противным липким взглядом с ног до головы.

   – Прости, дет…

   Но договорить он не успел: я размахнулась и со всей силы влепила ему пощёчину. И тут же с шипением затрясла рукой, чувство было такое, словно я ударила каменную стену. Он криво усмехнулся и шагнул вперёд, а я отступила, сердце подпрыгнуло куда-то в область горла и забилось быстрее.

   – Кажется, тебя давно не воспитывали, – выдохнул он мне практически в лицо и схватил за руку, и я вскрикнула от боли, а из глаз брызнули слёзы.

   И тут же услышала довольный смешок.

   Так он ещё и садист, подумала я, чувствуя, как начинаю дрожать от злости. В груди вспыхнул пожар, а по венам словно побежал огонь. Я подняла голову, собираясь сказать всё, что думаю о таких, как он. Но тут за спиной послышалось:

   – Что здесь происходит?

   Рома, подумала я с облегчением.

   Мужчина тут же отпустил меня и отступил. А я увидела, что эта дурында так и стоит на месте, глядя на меня огромными от ужаса глазами. Приличных слов не было, только матерные. Я ради кого тут старалась?

   – Прошу прощения, ваше высочество. – Мужчина склонился, отчего часть косичек с тихим звоном упала вниз. И я заметила, что у него в волосах резиночки на подобии тех, что были у Линди. – Произошло небольшое недоразумение.

   Недоразумение? Я задохнулась от злости. Ну, если только он имеет в виду себя.

   А Рома, между тем, поравнялся со мной, глянул быстро и нахмурился, а затем взял за руку, на которой краснел отпечаток чужой ладони.

   – Это ты называешь недоразумением?

   Он говорил тихо, почти шёпотом, но от холодной злой ярости, что сквозила в каждом слове, у меня по спине побежали мурашки.

   – Это вышло не намерено, – ответил тот. – Достопочтенная джоне меня спровоцировала.

   Я удивлённо приподняла брови. Интересно, когда это я успела стать «достопочтенной джоне»? Не он ли совсем недавно меня чуть ли не подстилкой принца называл?

   – Она ударила меня, и я не сдержался.

   – Это правда, Аня?

   Рома перевёл взгляд на меня.

   – Я…

   Я быстро облизнула губы, чувствуя, что крупно влипла. Но не бросать же эту дурёху на произвол судьбы? Ей ведь ни одна гадская драконья морда не поможет!

   – Да, – призналась я, глядя в глаза Роме, и добавила быстро, указывая рукой на наглого гада: – Но он домогался её!

   – Я всего лишь хотел пополнить запас магии для семейного алтаря, ваше высочество, – заговорил тот быстро. – Насколько знаю, это не запрещено законом. А данная… кхм… девушка недостаточно высокородна, чтобы иметь право отказаться.

   Что? У меня чуть челюсть не отвисла от его слов. Что у них за варварские традиции? Я помнила про алтари, магию и жизнь островов. Но это не оправдывало действий этого урода. Кто вообще придумал эти дурацкие законы? Впрочем, ответ был итак понятен – драконы. Кто же ещё?

   – Что ж, в таком случае, не смеем вам мешать. За грубость заплатишь штраф в тройном размере. Пошли, Аня.

   Рома попытался взять меня за руку, но я увернулась. Перевела взгляд на донельзя довольно гада, поставившего мне синяк.

   – Я уйду только вместе с моей фрейлиной.

   – Кем?

   Рома удивлённо моргнул.

   – С ней.

   Я кивнула в сторону бедняжки. Эх. Если бы ей хватило ума сбежать, мне бы сейчас было гораздо легче.

   Рома перевёл взгляд на девушку, стремительно краснеющую под его взглядом.

   – Имя? – обронил он коротко.

   – К-клеменси, в-ваше в-вы-ысочество, – представила она, запинаясь, и присела в подобии реверанса.

   – Фамилия? Титул?

   Она быстро мотнула головой.

   – Т-титула нет, а ф-фами…

   – Не важно, – прервал её Рома достаточно грубо. – Хочешь работать во дворце?

   Она быстро кивнула.

   – Прекрасно. Тогда придёшь завтра. – Тут он перевёл взгляд на мужчину. – В любое время. Скажешь, что пришла наниматься… кхм… фрейлиной. Пошли, Аня.

   Рома вновь попытался взять меня за руку, но я отступила.

   – Сейчас, – сказала я требовательно.

   И глаза Ромы опасно сверкнули золотым огнём.

   – А-а-аня, – протянул он, тут же оказываясь рядом, склонился и прошептал так, чтобы слышала только я: – Наедине со мной ты можешь вести себя, как пожелаешь. Но на людях будь добра слушаться. Или мне придётся тебя наказать.

   Я быстро глотнула, сцепила дрожащие руки за спиной и ответила также тихо:

   – Сейчас. И… – Я быстро облизала губы, видя, как темнеет его взгляд. – За это можешь просить всё, что угодно.

   Секс. Конечно, он попросит секс.

   Меняю шило на мыло, подумала я обречённо. Лягу под одного дракона вместо того, чтобы не позволить другому отыметь неизвестную мне девушку, которую я не намного-то и старше. Правда, я, в отличие от неё, своего дракона не боюсь. Ненавижу. Презираю. А иногда хочу испепелить на месте. Но не боюсь, это точно. И знаю, что настоящего зла он мне не причин. Не заставит вот так плакать и скулить от страха.

   – Просить? – усмехнулся он в ответ, а затем перевёл взгляд на Клеменси, которую тот урод пока трогать не смел. – Всё? – переспросил тихо Рома, глядя мне в глаза.

   И было что-то такое в его голосе, отчего у меня задрожали колени, а низ живота пронзила острая вспышка предвкушения.

   – Всё, – кивнула я, не отводя взгляд.

   – Хорошо.

   Рома улыбнулся, а затем повернулся к девушке.

   – Свободна.

   – С-с-спасибо, в-в-ва…

   Он раздражённо поморщился и кивнул в сторону двери. Клеменси тут же умолкла и с удивительной для такой юбки скоростью бросилась прочь. А вот мужчина такому повороту событий явно был не рад, но промолчал, лишь бросил на меня испепеляющий взгляд и склонился перед Ромой.

   – Ваше высочество. – Затем передо мной. – Достопочтенная джоне.

   И быстрым шагом пошёл следом за девушкой.

   Я проводила его с тревогой. Вздохнула. Ну вот и не привлекла внимание. И вздрогнула, когда Рома притянул меня к себе, провёл рукой по спине до ягодиц и сжал.

   – Ты сама предложила, Аня, – выдохнул он меня в губы, склоняясь ещё ниже.

   И я вздохнула, смиряясь с неизбежным.

   – Ваше высочество!

   Вздрогнули мы одновременно. Только я ещё и покраснела. Рома нехотя отстранился, повернул голову и спросил недовольно, продолжая поглаживать мою попу:

   – Что?

   – Вас зовёт брат, ваше высочество.

   Рома вздохнул.

   – Это не может подождать?

   – Никак нет, ваше высочество.

   – Скажи, что я скоро буду.

   Стоило слуге уйти, как Рома вновь склонился ко мне, поцеловал быстро и жадно, стиснул так, что я сдавленно охнула.

   – Поговорим об этом позже, – сказал он, отпуская, и погладил нежно мою щёку. – И, Аня, постарайся больше ни во что не вмешиваться. Наши законы отличаются от тех, к которым ты привыкла. А я не всегда могу прийти на помощь.

   Я кивнула, только теперь понимая, что в кольце нет магической защиты. Видимо, обычно было достаточно дать понять, кто твой покровитель.

   Любовник, поправил ехидно внутренний голос. Но я не видела разницы в этих словах.

   Рома ушёл, а постояла ещё немного на террасе, приводя дыхание в порядок, и лишь потом вернулась обратно в зал.

***

Слуга ждал его в зале, чтобы проводить к брату. Всю дорогу Ролланд с трудом сдерживал злость. Менее подходящего момента для решения чего-то «очень важного» Орвилл, конечно, найти не мог! Наверняка опять будет распекать из-за Джамин. Впрочем, с ней действительно вышло не очень хорошо. Он бросил её практически посреди танца, почувствовав через кольцо угрозу для Ани.

   При одном воспоминании о ней зверь внутри начинал бесноваться, рыча и требуя крови. Крови того, кто посмел нанести вред его самке. И Ролланд был с ним солидарен, но только у зверей всё так просто. Он не мог вызвать на дуэль дракона, представителя высшей расы, из-за любовницы. Тем более, пока для всех она была всего лишь человечкой, которая посмела ударить дракона и нарушить закон. А дракон был в своём праве.

   И от этих мыслей добрее и радостнее Ролланд не становился, поэтому при виде брата буквально прорычал:

   – Что случилось?

   Но Орвилл и бровью не повёл, улыбнулся и сказал, кивая в сторону:

   – Знакомься, братишка, с потенциальным родственником.

   Ролланд удивлённо моргнул, глядя в указанном направлении. А там, на полу, возле стола сидел паренёк, и было в его внешности что-то подозрительно знакомое. В овале лица, разрезе глаз и взгляде. Злом и настороженном взгляде загнанного в угол зверя.

   – Кто это? – Ролланд повернулся к брату. – У меня нет времени на игры.

   – Ну конечно, – усмехнулся в ответ тот. – Я же не прекрасная иномирянка.

   Ролланд тихо зарычал и сжал кулаки, но не успел и слова сказать – его опередил незнакомец:

   – Так Аня правда здесь?

   Ролланд вздрогнул и перевёл взгляд на парня. Нахмурился.

   – Откуда ты её знаешь?

   Он шагнул, и паренёк, испуганно округлив глаза, отполз назад и упёрся спиной в стол.

   – Это её брат, ревнивый идиот.

   – Брат? – переспросил Ролланд удивлённо. – Но…

   – Стереть память ему не получилось. У меня в том числе. Видимо, ты был прав на её счёт.

   Паренёк, напряжённо вслушивающийся в их разговор и переводящий взгляд с одного на другого, вдруг подскочил и выкрикнул тонко:

   – Я требую отпустить Аню! – Он выпятил грудь колесом и даже сделал небольшой шаг в их сторону. – Или я буду жаловаться!

   – Слышал? Какой смелый у твоей малышки брат, – усмехнулся Орвилл и добавил, поворачиваясь к парню: – Или глупый. Ты в курсе с кем говоришь, дружок? Эта штука тебе ни на что не намекает?

   Он указал на небольшую корону в своих волосах.

   – Дружком будешь звать его, – выплюнул зло парень, кивнув в сторону Ролланда и стискивая кулаки.

   А потом неожиданно зарычал и бросился на него. Но не успел сделать и шага, замер с поднятыми руками, удивлённо хлопая глазами.

   – Вот что бывает, когда недооцениваешь противника, – усмехнулся Орвилл. – Но ты мне нравишься. – Он подошёл ближе, гипнотизирую его огненным взглядом. – Спи.

   Орвилл щёлкнул пальцами перед его лицом, и паренёк обвис, склонив голову на бок.

   – Что ты собираешься с ним делать? – спросил Ролланд напряжённо.

   – Ты ведь так и не провёл её инициацию? – ответит брат вопросом на вопрос.

   – Ты не понимаешь…

   – Не понимаю, – кивнул Орвилл. – И готов тебе помочь. Думаю, его. – Он осторожно подцепил пальцами подбородок паренька, покрутил из стороны в сторону, словно прицениваясь. – Тебе не так жалко.

   – Что ты собираешь делать?

   Ролалнд шагнул ближе, по голосу брата чувствуя, что тот что-то задумал.

   – Арена, – ответил тот коротко и обернулся, глядя на него с улыбкой. – Можешь привести её. Сегодня вечером. Может быть, это поможет нам разобраться с обоими. Он ведь наверняка дорог ей. А теперь иди и попытайся загладить вину перед Джамин. Кому-то из нас с тобой в любом случае придётся на ней женится. Нам нужен этот торговый договор. И её магия тоже.

ГЛАВА 12

В зал я возвращалась с настороженностью: вдруг этот гад, которому я обломала планы на вечер, где-то рядом. Конечно, при гостях он, скорее всего, не решится на подлость. Но… Вот это «но» меня и беспокоило. И всё же о сделанном я не жалела, хотя бы потому, что исправить это всё равно было невозможно.

   Но, к счастью, ни извращенца, ни Ромы поблизости видно не было. Гостей вообще было подозрительно мало. Я ещё раз оглядела зал, нахмурилась, и только потом услышала музыку. Я прошла на звук и замерла, глядя на местные танцы. Это было чем-то похоже на танго. Столько же страсти, откровенного желания и противостояния было в нём. В каждом взгляде, в каждом движении. В изгибе тела. Движение рук. И даже в шаге. Казалось, словно пары не просто танцуют, а прилюдно занимаются сексом, ничуть не стесняясь этого. Меня бросило в жар от одного только взгляда на них. А уж если бы я оказалась там, среди танцующих…

   Нет, нет, нет. Это было явно не для меня. Хорошо, что поблизости не было Ромы. Уверена, он бы не упустил такую возможность.

   Несмотря на невесту, напомнил ехидно внутренний голос. И настроение моё окончательно испортилось.

   – Позвольте вас пригласить.

   Я вздрогнула и медленно, с опаской, обернулась. Хоть голос и был мне незнаком, но теперь ничего хорошего я уже не ждала. Мысленно чертыхнулась, глядя на злосчастные точки на лбу мужчины. Две точки. А это значило, что он не просто дракон, а дракон высокого полёта. Опять. Я уже знала трёх таких, и ни одно из этих знакомств не принесло мне ничего хорошего.

   – Я не танцую, – обронила я холодно и отвернулась.

   Раньше, в другом мире, этого было достаточно.

   – Вообще? – удивился незнакомец.

   Я вздохнула. Какие-то они все тут настырные. Или мне просто так везёт?

   – Нет, только с драконами. – Подумала немного и добавила: – Со всеми, кроме одного.

   А затем сунула руку ему в лицо, показывая кольцо. Вздрогнула, когда он неожиданно перехватил мою ладонь и поцеловал. Легко и нежно. Почти невесомо. Это было настолько непривычно, что я на миг растерялась.

   – Азэлстан, – представился он, не отводя взгляда от моего лица. – Но вы можете звать меня просто Азэл.

   – Аня, – ответила автоматически, сбитая с толку его поведением, и спросила растерянно: – Но вы разве не видите, с кем я сплю?

   Я постучала пальцем по кольцу, когда он наконец выпустил мою ладонь. Говорить об этом было неприятно. Но женщины во все времена умудрялись таким гордиться. Так почему бы мне не взять с них пример? В конце концов, любовница принца не то же самое, что любовница какого-нибудь рыбака.

   – Вижу, – улыбнулся он. – Хоть, признаюсь, со зрением у меня небольшие проблемы.

   Он указал на белёсый шрам, проходящий от подбородка по щеке до глаза. Удивительно, но это ни капли не уродовало его. Правда, он и без того не был красавцем. Высокий и тощий, с длинным худым и угловатым лицом, тонкими губами и глазами посаженными, кажется, слишком близко. Но всё это искупал его голос и взгляд. В нём не было ставшим уже привычного превосходства, смешанного с желанием. И я, пожалуй, впервые не чувствовала себя вещью или существом низшего порядка. Именно поэтому, бросив быстрый взгляд на танцующих и подумав немного, я сказала:

   – Впрочем, один танец я могу вам подарить. Но только если он не будет похож на этот.

   Я кивнула в сторону пар, и он улыбнулся, отчего вокруг его глаз появилась сеть морщинок.

   – С вами, Аня, даже стоять рядом уже огромное удовольствие.

   И я отвернулась, скрывая смущённую улыбку и пылающие щёки.

   В итоге я протанцевала с Азэлом, которого сразу стала звать так из-за труднопроизносимого полного имени, не один танец. Он вёл твёрдо и уверенно, но границ не переходил, не пытался притянуть меня ближе, прижать и стиснуть. Не распускал руки. Не делал грязных намёков и вообще старался поменьше говорить о моём сомнительном статусе. И я поняла, что ошибочно сделал вывод обо всех драконах, познакомившись лишь с тремя.

   Внезапно оказалось, что его интересую я. Он много обо мне расспрашивал, особое почему-то интересуясь тем, откуда я прибыла. На что я отвечала уклончиво:

   – Издалека.

   И на все его перечисления местных королевств лишь качала головой, повторяя:

   – Нет.

   А потом и вовсе спросила прямо:

   – Неужели это так важно? Или вы принципиально не общаетесь с жителями одного из этих королевств?

   – Конечно, нет, – улыбнулся он в ответ. Он вообще подозрительно часто улыбался. – Просто у вас интересный акцент.

   Правда, о себе он говорил очень мало. Но я предпочла не думать об этом. Слишком уже мне нравилось то, как он себя ведёт. К тому же я была уверена, что больше, стараниями одного принца, я его не увижу.

   Взгляд Ромы я почувствовала во время третьего танца с Азэлом. Между лопаток внезапно зачесалось, и я напряглась, ожидая, что сейчас Рома подойдёт и всё испортит. Но время шло, а он не подходил. А вскоре я увидела причину – прекрасную и белокурую. Он танцевал с невестой, хотя, судя по выражению лица, не очень-то этому был рад. И это не укрылось от её внимания.

   Идиот, подумала я, когда в очередной раз почувствовала взгляд Ромы. Неужели он не понимает, как это оскорбительно для неё? Нет, меня не волновали чувства неизвестной девицы. Меня волновало собственное здоровье и судьба, подпортить которые его невеста наверняка могла. Я не знала, есть ли у неё здесь власть и если есть, насколько она сильна. Но дело осложняло ещё и моё зависимое, практически бесправное, положение.

   Не хочу об этом думать, решила я, когда в очередной раз наступила на ногу партнёру.

   – Простите, – попросила тихо. – Я задумалась.

   – Не стоит извиняться. И переживать из-за него. Он этого не стоит.

   Я удивлённо посмотрела на Азэла. Неужели всё настолько очевидно? Впрочем, учитывая, что его высочество испепеляло взглядом мою спину уже не первый танец, пожалуй, догадаться было легко.

   – Вам не нравится старший принц? – спросила я с интересом.

   Местное имя Ромы я помнила смутно и боялась напутать.

   – Как правитель – вполне. Он готов на многое, если не на всё, ради королевства. А вот как мужчина – не очень, – ответил тот с улыбкой.

   – Даже так? – Я улыбнулась, немного удивляясь