Невероятные похождения рубахи-парня в Смутном времени. Алексей Большаков

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Жена таинственно исчезнувшего депутата-олигарха обратилась к Алексею Сотникову с просьбой найти ее мужа. Соблазнившись уникально высоким гонораром, ученый-историк, спортсмен, каскадер и любитель женщин Сотников берется за дело. Однако его причастность к раскопкам, которые могут изменить взгляд на историю дохристианской Руси, всерьез заинтересовала определенный круг влиятельных и криминальных лиц. Олигарх Владимир Воронин, пытаясь заполучить статуэтку всемогущего Бога-демиурга Сварога, устраивает на Сотникова засаду.

   Однако Сотников переносится в Смутное время. Где таинственным образом участвует в спасении плененного воеводы Скопина-Шуйского.

   Большой воевода поначалу принимает Алексея за дьявола, но, видя его ум и воинское мастерство, назначает своим главным мечником и советником по военным делам, а затем и командиром передового кавалеристского подразделения.

   Используя свои знания, а также полученный дар ясновидения, Сотников вводит новации в тактике и перестраивает управление русской армии. Он предсказывает и основные ходы противника. Благодаря Сотникову русское войско Скопина-Шуйского одерживает ряд выдающихся побед и освобождает земли от ляхов и их ставленника Лжедмитрия.

   Вместе со своим отрядом и боевой подругой Сотников участвует в боевых действиях. Благодаря сноровке, хитрости, отваге подразделение Сотникова и он сам все время оказываются на высоте. Наш человек в смутном времени развернулся, показал себя!

   В конце книги Сотников становится воеводой и получает титул князя за свои подвиги.

ГЛАВА 1

Алексей Сотников колотил боксерскую грушу у себя дома передбольшим зеркалом. Только что он провалил защиту докторской диссертации и был зол на весь мир. Особенно на стариков из ученого совета. Просиживают штаны годами, никуда не выезжают, а потребовали конкретных материальных свидетельств. Еще и посмеялись: где, мол, развалины тех величественныхгородов, которыеназывают Гипербореей? Ну-ка, покажи их нам. Ничего он молод, он им покажет!

   Алексей остановился и посмотрел на себя в зеркало. Хорош! Определенно хорош! Загорелое тело с красивыми рельефными мышцами Аполлона, которые перекатываются, словно морская рябь. Не зря его любят женщины и приглашают подрабатывать на массовках в кино. У него прекрасная растяжка, фотогеничная внешность.Главных ролей пока не давали, но,все равно, прилично платили, особенно за каскадерские трюки. Деньги, как известно, лишними не бывают. Темболее, нужно выплачивать кредит заквартиру в Москве и подмосковную дачу . Да и дети требуют расходов, хоть Сотников и фанатичный приверженец спартанских традиций воспитания.

   Вдруг переливистая трель соловьиного звонка в дверь прервала его занятия.

   Алексейнакинул на себя спортивный свитер, поспешил в прихожую, легко открыл бронированную дверь, бесшумно отъехавшую в железобетонную стену. И остолбенел: на пороге стояла обворожительная блондинка. Высокая, стройная, голубоглазая дама с вьющимися длинными волосами

   Алексея словно пронзил электрический разряд: он уже видел эту красавицу. Вот только где? Может, на съемках? Нет, вряд ли. Запомнил бы.

   Шикарная блондинка выглядела очаровательно. Лицо холеное, классически пропорциональное,ни морщинки. Правда, покрасневшие глаза и слегка опухшие губы.

   Чутье опытного сердцееда подсказало Сотникову, что ей было немногим больше тридцати. Года на два, хотя, может быть, и на пять. Но выглядела женщина очень молодо.

   Алексей, типичный Дон Жуан, сам гордился тем, что выглядит моложе своих лет. Ему ведь скоро сорок. А больше тридцати никто не дает.

   С первого взгляда было ясно, что женщина сильно волнуется. Но Алексей молчал, ожидая, что скажет посетительница.

   «Интересно,что ей надо? – думалСотников. – Может, по телику увидела и запала. Нравятся мускулистые мужчины. Да, с такой хорошо бы завести романчик».

   Пауза затягивалась. Наконец женщина вымолвила:

   – Алексей Павлович…

   Получилось приглушенно, очень робко. И опять женщина замялась. Но настроение боевого индюка у Сотникова сразу поостыло. Обычно с имени-отчества заигрывания не начинают.Впрочем, в отношении женщин никогда не бывает универсальных правил.

   – Давайте без лишней официозности, – дружелюбно произнесСотников, заинтригованный неожиданным визитом. – Проходите, пожалуйста, и не волнуйтесь.

   Они прошли в кабинет Сотникова.

   – Мне Валентин Егорович посоветовал обратиться к вам, Алексей Павлович, – произнесла дама, нервно сжимая тонкими, бледными пальцами сумочку из крокодильей кожи с золотыми, усыпанными мелками бриллиантами застежками.

   «Сумочка и модное платье не иначе, как от Кардена или Юдашкина. Пьянящий аромат духов. Дорогущая женщина! Не просто будет такую раскрутить», – подумал Алексей, разглядывая незнакомку.

   И, ухмыльнувшись, спросил:

   – Так это старикашка-профессор из ученого совета вас прислал? Интересуетесь раскопками, ценными экспонатами?

   – Валентин Егорович, он, извините, профессор…Не слишком еще старый…Такаяпроблема…Меня зовут Еленой, –заливаясь пунцовой краской и все сильнее нервничая говорила женщина. – ЕленаПетровна Синицына… Одну минутку, я…сейчас вам паспорт покажу.

   Она полезла дрожащими, унизанными сверкающими перстнями пальцами в сумочку, но Сотников отрицательно покачал головой:

   – Не нужно ксивы, Елена Петровна. Я Вам верю, – Алексей улыбнулся, интуитивно чувствуя, что мороки не избежать, но именно поэтому и следует быть максимально тактичным. –А сейчас расскажите мне о ваших проблемах, хотя поражает, что у такой красавицы может возникнуть хоть легкая тень в светлой полосе жизни.

   – Муж… – тяжело сказала Елена Петровна, достала батистовый, с вышитым золотым орнаментом платочек и приложила к глазам. – Муж пропал…Совсем… Как в воду канул! Там такая загадочная история. Просто жуть.

   Алексей улыбнулся опять. Захотелось пошутить. Такт улетучился, в голове заплясали неугомонные чертики.

   – Так я готов заменить вам мужа! Со мной у вас не будет никаких загадок!

   Понятно, что такая фамильярность с порога в отношении незнакомойженщины, мягко говоря, не уместна,но не удержался наш герой-любовник. Плевать хотел он на условности устаревшей мещанской морали.

   А женщина вдруг оторопела.Глядит на Сотникова, словно папуасна снег. Сразу видно: не та особа, не привыкла к пошленьким шуточкам. Такая скромница! И Дон Жуану вдруг стало стыдно: как он себяведет – просто пацан из подворотни.

   Женщина, впрочем, справилась с собой и продолжила:

   – Полиция сбилась со следа. Ни единой зацепки!Даже светил экспертизы наняли, ничего…

   Сотникова осенило: он вспомнил изрядно нашумевшее дело миллиардера Синицына.

   – Так вы жена Артема Синицына?!Того самого бесследно исчезнувшего почти полгода назад олигарха и депутата Госдумы?– Алексей постарался снова дружелюбно улыбнуться.– Я понимаю ваше горе, но причем тут я, ученый-археолог,каскадер, в некотором роде циркач, спортсмен, солдат…

   Сотников сам стал нервничать и растеряно добавил:

   – Я ведь никогда не был частным детективом или следователем, ну, служил в армейском спецназе, это даже не ОМОН. И полицейских не люблю. Ценю свою и чужую свободу!

   Елена тихо, с трудом подбирая слова, произнесла:

   – Валентин Егорович говорил, что вы занимались раскопками, чтобы найти доказательства существованиямогучего, дохристианского русско-славянского государства.

   – Да, это так, – сказал Сотников, удивляясь, почему столь сильно волнуется женщина. Она красива, стройна, явно занимается фитнесом. Очень привлекательная дамочка. Нужно ли так убиваться по мужу?Могла бы себе и другого спутника жизни найти. Депутат-бизнесмен не молод уже и отнюдь не образец мужской красоты и порядочности. Денег оставил море. Хотя она и так богата. Вон в одних серьгах бриллианты тысяч на двести баксов потянуть могут.Такой даме любой мужчина будет рад.Хотя бы и он, Алексей. Жаль, что она на него сразу глаз, вроде, не положила. Как раз подходящий момент: жена в командировке, дети в садике на пятидневке.

   Сотников с азартом коллекционировал соблазненных женщин,хотя клялся, что по-настоящему любит только Инну, свою жену.А почему бы ее не любить? И красавица, и умница.Считает ревность низменным животным инстинктом, проявлять которыйинтеллектуально развитому человеку неприлично!

   Все правильно! Алексей знал, что ему не найти для себя более гармоничную пару. Тем более, жена так же как и он ходила на единоборства и занималась геологией. С другими женщинами у Алексея были лишь кратковременные интрижки. А с близкой по духу женой, подарившей ему двоих детей, Сотников хотел быть рядом.

   Меж тем Елена Петровна, отчасти справившись сволнением, продолжила:

   – Мой муж финансировал эти раскопки.Ходили слухи о несметных богатствах древних славян.И действительно, мужу привезлиодну чудесную,высотой с ладонь, статуэтку. Отлитую из золота девушку. Богиню-демиурга Ладу с изумрудными глазами в украшенном мелкими самоцветами головным уборе.

   Жена исчезнувшего депутата тяжело вздохнула и продолжила:

   – Очень тонкая работа. Я объездила половину света, но никогда не видела ничего подобного.

   ТутСотниковуже догадался сам:

   – Муж исчез вместе с этой статуэткой?

   Елена Петровна кивнула:

   - Да. Прямо из дома, из-под носаохраны с отличными дрессированнымипсами.Следователи даже поначалу считали, что это исчезновение произошло по доброй воле. Хотя, на самом деле, поверьте мне, мотивов исчезнуть у моего мужа не было никаких.У него отличные отношения и с руководством страны, и в Думе, мощный процветающий бизнес на доверительном управлении.

   – Так, так, – задумчиво сказал Сотников.

   Снова в кабинете повислапауза. Алексей постарался проанализировать услышанное им.Если предположить, что исчезновение депутата связано с ведущимися раскопками и этим артефактом, то интерес отчаявшейсяженщины к его скромной персоне становиться более понятным. Тем более,он тоже нашелна раскопках статуэтку другого Бога-Демиурга – Сварога.Золотая вещица высотой чуть менее двадцати сантиметров. Только не ясно: в том же месте, где найдена Лада, или нет. Но это не важно.

   Статуэтка Сварога представляла огромную ценность.В тот моментАлексей был один и поддался искушению: скрыл находку. Ведь в противном случае образ славянского Бога следовало бы сдать в экспедицию.А положенное по закону вознаграждение и слава достались бы спонсору и начальству, а он в виде поощрения не получил быдаже сотой доли реальной стоимости статуэтки.

   И Сотников припрятал ценнейшую находку в надежном месте. Потом, спустя время, можно будет поискать покупателей.Он еще до экспедиции полушутя обговаривал с Валентином Егоровичем возможность продажи ценных экспонатов коллекционерам за хороший процент. У Егорыча большие связи среди любителей раритетов и бизнесменов. Недавно Алексей намекнул ему, что есть ценная статуэтка Сварога, но просил пока молчать, выждать время – пустьспадет интерес к экспедиции. А вот про находку Лады Сотников слышал впервые. Очевидно, и Артем Синицын держал все втайне. Теперь вот жена в поисках любой зацепки решила открыть правду.

   Сотников надеялся, что у профессора и Елены Петровны хватило ума не ставить в известность полицию: будут неприятности за утайку драгоценностей при раскопках. И других членов экспедиции начнут проверять. Ну, да ладно.Лично Сотниковуискать пропавших мужей было не интересно. Другое дело, закрутить роман с этой барышней.

   Но Алексей все же, нарушив молчание, спросил:

   – А как я могу помочь в поиске вашего мужа?

   – Во-первых, вы можете знать, кто нашел статуэтку Лады.Если эти люди похитил мужа, то их можно разоблачить. Во-вторых, может, в этой Ладе заключена какая-то магическая сила?

   Сотников и на эту реплику ответил не сразу. Он даже скинул с себя свитер, немного поиграл мускулами в задумчивости,затем сказал:

   – Ну, кто конкретно сказать не могу. Народу было прилично. Однако версия, что вашего мужа похитил тот,кто нашел статую, не слишком убедительная.В принципе, я могу поверить, что можно похитить человека, обманув собак, охрану, не оставив следов.Но это уровень профи высшего пилотажа. В экспедиции таких не было. А вот в магию и чудеса я верю. Уже чудо то, что я встал с инвалидного кресла. Самое логичное предположение: муж исчез сам, по доброй воле. Нет, нет, не протестуйте, я не имею в виду любовницу.

   Допустим,в статуе ваш муж нашел карту сокровищ или какой-то шифр и, не желая делиться с государством,пропал. Ведь сокровища он себезабрать по закону легально не может.Поэтому, узнав о том, где скрыты богатства, на фоне которых Рокфеллер выглядит нищим, можно исчезнуть без следа.

   Елена захлопала длинными ресницами и возразила:

   – Мы же с ним жили душа в душу… Нет! Не мог он от меня все утаить!

   Сотниковпожалплечами. Ему его версия казалась правдоподобной. Если цивилизация Гипербореи реально существует, то там и в самом деле могут оказаться такие богатства, что даже царямне снились.Ради них человек может оставить свое состояние жене и детям и пуститься в заманчивое приключение.Авантюризм, конечно, но понятныйАлексею.

   Сам он постоянно посещал не только спортзал, нои секциюрукопашного боя, а также участвовал в соревнованиях. Жесткий контакт,драка,азарт победителя – это так увлекает. Сотников был из тех людей, которые никогда, пожалуй, не остепенятся.Хочется им во что-то влезть.Главное, чтобы кровь не стыла в жилах. На чеченскуювойну попросился добровольцем.Не сразупустили. Говорили:«Ты же ученый, ну зачем тебе горы, где любой снайпер может снять пулей».

   Но желание ввязаться, показать себя настоящим мужикомбыло сильнее. Поначалуему, рубаке-парню, везло, дажеорден за геройство получил, но подорвалсяна мине и едва не остался лежачим инвалидом. Спасло знакомство его жены со знахарем-родоверцем: Тот обучил Алексея специальной дыхательной гимнастике и особому виду медитации, который пробуждает в организме скрытые резервы.Плюс пил изготовленные по древним рецептам настойки. Ими наши далекие предки-волхвы буквально поднимали мертвых с земли.

   Полностьювосстановился Алексей, а постоянные тренировки сделали его даже лучше, мощнее, чем раньше. Кто-то дал ему кличку «Сталлоне», и он готов был опять ввязаться в какое-нибудь приключение, но жена вцепилась мертвой хваткой и пригрозила вскрыть вены, если ее муженек снова отправится на войну.

   Сотников занялся археологией.Хорошая профессия, раскопки, находки, открытия.

   Немало рассказал ему и знахарь-родоверец.Оказывается,цивилизация Руси гораздо древнее, чем принято считать. Еще задолго доРюрика, до Египта и Шумеров существовала русско-славянская держава. С высочайшим для античного миря уровнем культуры. Захотелось докопаться…

   Посетительница прервала молчание:

   – Я вас очень прошунайти моего мужа. Вы получите, в случае успеха, триста тысяч долларов!

   Неплохо, однако! Сумма выглядела весьма заманчивой, одним махом можно погасить все кредитызанедвижимость.Выплата процентов поглощала существенную долю семейных доходов.Но все же Сотников полушутя заметил:

   – Лимон баксов пробудил бы во мне необычайное рвение.

   Жена депутата на несколько секунд задумалась:

   – Ладно! Если это ваша окончательная цена, то я согласна. Но только в случае полного успеха! Найдите его живым и здоровым! Эта сумма включает ваши расходы по делу.

   «Хороший поворот! А если бы я попросил три миллиона?» – подумал Алексей и спросил:

   – С чего я должен начать следствие?

   Елена сразу выпалила:

   – Если у вас есть статуя Сварога, то надо посмотреть, нет ли в ней карты сокровищ.

   Алексей вздохнул –дама пошлас туза. Профессор выдал его тайну.Но почему бы впервые в жизни не стать сыщиком? Это ведь тоже приключение. Как в детективах порой интересно бывает.Интрига, поиск преступника.Тянешьза ниточку и распутываешь целыйклубок. Но самое главное – деньги. Это шансрешитьфинансовые проблемы и поездить по Земному шарику. Или свое дело открыть. Что тут раздумывать?

   – Договорились, – сказал Алексей. – Сделаю все, что в моих силах.

   – Вот и хорошо, – Елена Петровна приподнялась с кресла, с намереньем уйти.

   Сотников,приветливо улыбаясь, обратилсяк женщине:

   – Может, останетесь у меня на чашечку чая?

   – Нет, я спешу, – сказала женщина и неожиданно отвесила двусмысленный комплимент:

   – А у вас классная фигура.Могли бы в стриптиз-баре быть звездой.

   – Любите посещать подобные заведения? – спросил Алексей, вставая со своего кресла.

   – До замужества любила. С подружками часто захаживали. В тот, что у вас рядом с домом. Не подрабатываете там?

   – Спасибо за комплимент. Нет, не подрабатываю. Даже не заходил в стрип-бар ни разу. Хоть и живу рядом. –Алексей вплотную приблизился к Елене и нежно положил ей руку на плечо:

   –Вы прекрасны,как розарайского сада,ради которой Адам…

   Елена Петровна резко сбросила руку и строго посмотрела на Сотникова:

   – Молодой человек, не шали! Я не вдова и очень люблю своего мужа!

   Алексей выдал экспромт:

   – На планетах, плывущих в вечности,

   Предрассудки людей убоги…

   Сразу видно, что человечеством

   Правят вовсе не добрые боги!

   Затем задумчиво добавил:

   – Придется изрядно потрудиться с вашим делом. Расходы могут быть незапланированные…

   Дамахолодно ответила:

   – Ладно, миллион и оплата текущих расходов, – краснота в глазах красавицы исчезла и они стали злыми. – Только никаких приставаний и рук, красавчик! Будем поддерживать связь по сотовому телефону. Вот моя визитка.

   И спешно, почти бегом, покинула логово Дон Жуана.

   Было немного обидно.Женщина так откровенно отшила сердцееда.А ведь Сотников пользовался успехом у слабого пола.Хотя случались и неудачи – не без этого. Вообще женщиныне так легкодоступны, как думают те, кто ни разу не изменял жене. Даже если ты и в самом деле Аполлон, это не гарантия, что тебе будут вешаться на шею.Но Москва – город большой, всегда можно найти себе любовь по душе. А Елена Петровна, кто знает, может, у них еще и получится что. Хотелось бы. При первой встрече подумала, наверное, что Алексей польстилсяна ее внушительное состояние.

   Нужно начать расследование и попросить денегна текущие расходы. В кабинете у Сотникова был компьютер, Он полез в Интернет за информациейо Синицыне и его исчезновении. Пара часов поисков ничего существенного не дала.Версий оказалось несколько.Включая и месть конкурентов. Воображение нарисовало нескольких наемников-профессионалов, которые взбираются на крышу особняка. Затем спускаются по мощному камину через дымоход, пленят и вытаскиваютдепутата-бизнесмена.

   Но не исключено, что и сами охранники могли убрать шефа: может, статуэтку похитили, может, из-за денег. Все возможно. В одном детективе, например, бизнесмена поддели на крюк, когда тот выглянул в окно.А если предложить, что подлетел маленький вертолет, почти бесшумный и…Хотя вряд ли.Скорее всего, и покушения вообщеникакого не было. Тут версию со статуэткой необходимо хорошо отработать.

   В соседней комнате висела большая боксерская груша, Сотников в задумчивости подскочил к ней и принялся молотить. После тренировок у него обострялось мышление, иногда приходило решение обдумываемой проблемы.

   Алексей любил боксировать, в детстве он мечтал стать олимпийским чемпионом по боксу.Любовь к этому виду спорта передалась от отца. Тот четырежды становился чемпионом СССР, был первым на Европе, а вот на Олимпиаде не повезло. Проиграл по очкам в первом же бою будущему чемпиону игр с Кубы. И мать его, Валентина, известной спортсменкой была, завоевала бронзовую олимпийскую медаль в плавании, как и отец имела целую коллекцию наград различных соревнований. Но внезапно прервала спортивную карьеру: ее посадили в тюрьму. Слишком сильно поколотила она приставшего к ней мужика. Ребра поломала, нос. А мужичок оказался майором милиции. Все надеялись на условный срок, а ее, беременную, в тюрьму. Там Валентину считали социально опасной: лупила нахальных сокамерниц, не давала себя обижать. Такая неприятнаяколлизия получилось

   – Алексей родился в тюрьме.

   Мать отбыла срок от звонка до звонка и вышла озлобленной на весь мир. Бывший муж, отец Алексея, ушел к любовнице, со спортом пришлось завязать.

   Нет, тюрьма не сломила Валентину. Онаработала, училась, Алексея воспитывала в спартанском духе. Он росзакаленным, крепким. Хорошо учился. Но со спортивной карьерой не получилось. В чужом городе Алексей связался с дурной компанией и умудрился по разбойной статье залететь на зону-малолетку, правда, ненадолго – попал под амнистию. А потом в бардаке девяностых и училище олимпийского резерва прикрыли.

   Способный юноша увлекся историей.Как ни странно, но желание стать ученым привила тюрьма.Чтобыне дать себя сломить на зоне приходилось отчаянно драться. Силы и навыков хватало, но за это Алексей расплачивался сидением в одиночке-карцере. Там в полной темноте подросток приучился думать и воображать что-то фантастическое, научное или историческое. Он мысленно уносился из мрачных застенков в космические миры или царские хоромы.

   У него появилась тяга к интеллектуальному труду. На воле Сотников решил развивать не только мышцы, но и ум. Он взялся за учебники, поступил в университет. Потом аспирантура, перерыв на войну, ранение, опять наука.

   Сердце Сотникова не лежало к пресным временам развитого социализма – всерутинно, предсказуемо.А сейчас можно в любой момент стать из беднякамиллионером или капризная Фортуна, наоборот, низвергнет богача в нищету. Бывший зек может стать олигархом, а олигарх и член Госдумы может исчезнуть неизвестно куда.

   Но такие качели, азарт, интриги, возможность сорвать большой куш были куда больше по сердцу Алексею, нежели скучная аппаратная карьера в СССР.

   Не откладывая дело в долгий ящик, Сотников решилпозвонить Елене Петровне:

   – Следует осмотреть помещение.

   – Хорошо, приезжайте, – ответила жена пропавшего олигарха.

   Алексейвышел из дома и направился к автобусной остановке через парк.

   Погода стояла чудесная, самое начало осени, тепло как летом. Воздух был чист и прозрачен, душа Алексея наполнилась ожиданием чего-то светлого и радостного, стихи сами лезли в голову:

   «Жемчужины дождя на землю бросив,

   Корабль-тучка солнышко прикрыл,

   Пришла плясунья огнезаркаосень,

   Ее печальный,но в огнях мотив!

   Богатаядевицаудалая,

   Одарит щедро златом тополя…

   Природа расцветает, увядая,

   Как царский двор украшена земля!»

   Алексею нравилось сочинять стихи. Он любил сладостные минуты, когда вдохновение нашептывало ему рифмы. Но нужно было думать о деле.

   Информация, почерпнутаяв Интернете, говорила, что у Синицына было немало врагов и недоброжелателей. Его предпринимательская и политическая карьеры развивалисьуспешно; он всегда стремился быть рядом с властью. Сменил несколько партий. Как только КПСС стала не популярной, перешел к соратникам Ельцина, потом недолгое время сотрудничал с ЛДПР, далее членство в Единой России. При этом Синицын имел связи с криминальными кругами в девяностые годы и да же подозревался в том, что былзаказчиком нескольких громких убийств конкурентов по бизнесу. Но этого доказать не удалось.

   Тем не менее, Артем Синицын явно не был святым человеком, хватало желающихс ним разобраться или прибрать к рукам его финансовую империю. Вот только как он исчез? Может, подкупили охрану и телохранители вынести своего патрона в мусорном бачке. Возможно, использовался гипноз…

   Да, вариантов много. И все же интуиция подсказывала Алексею, что в деле замешана статуэтка Лады. Предстояло разобраться как именно. Ему бы опыт следователя или сыщика. А так даже голова начала трещать. Одна надежда, что вдохновение осенит его на месте.

   Путь Сотникова проходил мимо стриптиз-бара. И ноги сами остановились у этого заведения! Надо бы зайти как-нибудь, посмотреть. Елену Петровну попытаться с собой пригласить.

   Он стал думать об этой женщине. И почувствовал, что его охватил довольно сильный мандраж. Странно, Алексей не испытывал ранее подобного в отношении женщин, но такое состояние было у него,когда он летел в Чечню. Предвкушение предстоящей драки. Наверное, желание получить адреналин в кровь. Однако как только прозвучали первые выстрелы, весь страх исчез, и бешеная энергия заструилась по жилам.Сотников верил, что может.И когдаупал первый скошенный им враг, в голове победоносно прозвучало:

   – Готов!

   В памяти отпечаталась и вторая жертва. Во время рукопашной схватки Алексей вырубает мощным ударом ногой в подбородок чеченца. Тотпадает, длинная борода развивается,а подоспевший солдат стреляет в бритую голову противника.

   Жестокая, подлая вещь война. И противно на ней, и больно, но скучаешьпо ней как иной муж по жене, пусть дажеу нее скверный нрави трупный запах.

ГЛАВА 2

В элитный район Подмосковья Алексей добрался на автобусе. Нужно было пройти еще и большой старый парк, почему-то в народе называемый "Цыганским лесом". Осенние листья еще не опадали, природа выглядела пышной и красочной. Деревья в царских одеяниях: порфир и багрянец, а чуть желтеющую траву усеяли самоцветы крупных, ярко раскрашенных мухоморов. Как в сказочном лесу. Алексей бывал здесь неоднократно еще с юношеских лет. Этот парк не такой, как у него возле дома. Он – огромный и величественный. Здесь воздух после переполненной смрадными запахами Москвы казался сказочно ароматным, можно было насладиться близостью с природой, собирать грибы.

   Здесь несколько лет назад трое косматых типов выскочили из-за деревьев, преградив Алексею путь. Самый крупный из них, размахивая большим ножом, с акцентом проорал:

   – Эй ты, недоносок, скидывай шмотки, рюкзак!

   Нападавший кавказец был выше и тяжелее худощавого Алексея. Плюс на руках холодное оружие. Плюс поддержка подельников. Но Сотников не растерялся: бросил рюкзак в лицо бандиту и сразу провел ногой двойной удар: сначала в пах, затем под коленку. Фактурный злодей выронил нож, повалился в глубокий нокаут. Алексей прокричал:

   – Открываем разборку – тринадцатый раунд!

    Не успел главарь завалиться, а Алексей уже всадил голенью в подбородок второму нападавшему, то же кавказцу с козлиной бородкой, и, изогнувшись, ушел нырком от ножа, а острием локтя точно попал по солнечному сплетению третьему нападавшему. Тот рухнул как подкошенный.

   Нашли на кого нападать! Но тогда Алексей бегом поспешил от поверженных противников: ему так не хотелось давать разъяснения полиции, еще вспомнилась и судимость матери за превышение необходимых пределов самообороны.

   Он не был в этом парке с того самого дня. И сейчас эти воспоминания усилили его мандраж.

   Шикарный особняк миллиардера-депутата располагался на холме, возвышаясь над остальными особняками соседей. Он был похож на средневековый рыцарский замок, выглядел сурово и неприступно. Узкие окна-бойницы, высокие стены,даже ров с перекидным мостом. Правда, мост поднимался с помощью автоматической лебедки, а подступы к замку освещали вполне современные прожекторы.

   Суровый вид особняка говорил о том, что хозяин – любитель старины, который хочет чувствовать себя феодалом.

   У входа в этот элитный замок прохаживались дваохранника, оснащенных рациями. Мужики были в бронежилетах, с немецкими овчарками на поводках. Они остановили Сотникова, потребовали документы. Алексей сунул визитку, опасливо покосившись на собак, которые обнюхивали его кроссовки. Видимо, охранников предупредили. Один из них снисходительно махнул рукой:

   – Этот к Елене Павловне. Чистый, вроде. Сообщи Насте, пусть встретит и проводит.

   Алексея встретила обворожительная секретарша.

   Внутри особняка было не так сурово, как снаружи. Яркий свет, много зеркал, картин. Вон там, кажется, висит Пикассо. Алексей знал его стиль. На фоне творчества реалистов произведения гения кубизма казались ему детской мазней. Перед входом в кабинет красовалось внушительное полотно. Неужели настоящий Леонардо да Винчи? Рама позолоченная, дорогущая вещь! Вообще, ощущалось некоторое сходство внутреннего убранства особняка с Эрмитажем.

   Алексей был в жилище богача такого уровня первый раз. Он думал про себя, что честно заработать хотя бы часть подобного богатства не реально. Впрочем, какое ему дело? Сам не святой. Вот и золотую, в камушкахстатуэтку Сварога сбыть собирается. Нужно будет потом предложить Елене Петровне. Очень интересные в статуэтке камушки – похожи на хорошо отшлифованные природные алмазы. Неужели наши дальние русские предки владели искусством работы с драгоценностями? Или, может быть, эти камушки с какого-нибудь звездного странника-метеорита? Тоже загадка.

   Кабинет без вести пропавшего депутата-олигарха оказался просторным, раза в три больше, чем у Сотникова вся его квартира. Собственно, не кабинет, а роскошная библиотека: вдоль трех стен тянулись бесконечные, застекленные и украшенные мозаикой полки с книгами, а у четвертой, в простенке между двух ромбовидных с позолоченными ставнями окон, находился длинный письменный стол. То же произведение искусства, с резными ножками, украшенный крупными рубинамипо углам. На столе – компьютер с громадным монитором, уходящие к потолку коробки с дискетами. Над столом висела большая картина неизвестного Алексею художника. Был изображен Олимп, с вершины которого разъяренный Зевс вместе с дочерьми и сыновьями метает молнии в титанов, остервенело штурмующих логово богов.

   Сотников даже присвистнул, так удивился:

   – Ну и кабинет! А библиотека какая!

   Затем, глядя на молчаливую секретаршу, добавил:

   – Книга лучший друг человека, и в первую очередь потому, что не лезет с советами без спроса!

   Молодая девушка-секретарша, красивая и стройная, типичная фотомодель, бывшая на полголовы выше Алексея, ехидно усмехнулась:

   – Говорят, тут собрана самая большая частная библиотека сочинений в мире!

   Сотниковусомнился:

   – Так уж и самая большая?! Хозяин-то хоть что-нибудь сам читал?

   Секретарша капризным тоном ответила:

   – Да, молодой человек! У него, могу вам напомнить, докторская степень имеется!

   Алексей не удержался от замечания:

   – Продав тысячу библиотечных книг, можно купить себе дюжину докторских диссертаций и мантию академика в придачу!

   Секретарша хотела что-то сказать в ответ, но звонкий голос Елены Петровны оборвал готовую сорваться с уст девушки колкость.Один из стеллажей разъехался, оттуда вышла хозяйка замка.

   – Этот молодой человек кандидат наук и очень способный ученый, – сказала жена олигарха. – У нас с ним важные дела!

   Секретарша слегка поклонилась ей и вежливо спросила:

   – Значит, мне уйти?

   – Да, оставь нас, Настя!

   Секретарша, постукивая каблучками, быстро удалилась. Двери здесь, как в супермаркете, расходились и сходились сами. Алексей подумал, что эта красивая модель, скорее всего, решила, что хозяйка пригласила себе для услады смазливого кавалера. Однако даже взглядом боится показать свое осуждение.

   Елена Петровна улыбалась, она не нервничала и выглядела посвежевшей: с глаз спала краснота. Хороша! Юное лицо без каких-либо намеков на пластические операции, стройная фигура, разработанная тренажерами и, видимо, сбалансированными диетами. Да, Алексей бы за ней с большим удовольствием приударил. Как бы завлечь эту неприступную красавицу в сети Эроса?

   С другой стороны, почему она сейчас такая улыбчивая? Сотников знал по собственному опыту: если женщина улыбается, мужчине следует ожидать какого-то подвоха.

   Ловелас заигрывающим тоном спросил:

   – У вас, что-то приятное случилось? Улыбаетесь так обворожительно!

    Елена Петровна после этих слов моментально утратила веселость и снова стала серьезной. Холодным тоном она произнесла:

   – Какими-нибудь следственными успехами можете похвастаться за последние несколько часов, Алеша? – последнее слово бизнес-леди произнесла с фамильярной издевкой.

   Алексей ответил, как ему казалось, остроумно:

   – Быстрота нужна, чтобы избежать ловли блох в обезьяннике! Поспешность делает человека похожим на обезьяну и открывает ему путь в обезьянник.

   Елена Петровна парировала:

   – Лучше всего отворяет врата тюрьмы золотой ключ, а золотая голова позволяет ее избежать! – женщина уставилась на собеседника. Смотрела глаза в глаза, зрачок в зрачок, сверлящим изучающим взглядом. А Алексей молчал. Он словно решил поиграть с дамой в молчанку, не отрывая от нее взгляда. Затянувшаяся пауза длилась почти минуту, и Елена Петровна сдалась, отвела взгляд, деловым тоном спросила:

   – Есть хоть какие-то новые версии?

   Алексей, которому то же трудно было выдержать изучающий взгляд хозяйки, посмотрел на картину с Зевсом и ответил:

    – Версий стало больше. Ваш муж не был ангелом, и могло найтись немало людей, которые с удовольствием отправили бы его на тот свет. Хотелось бы ознакомиться с уголовным делом по факту исчезновения вашего мужа.

   Елена Петровна махнула рукой:

   – Ой! Там несколько толстенных томов, а толку ноль. Я иногда поражаюсь, сколько бумагомарательной работы выдают следователи, даже когда топчутся на месте. Не даст вам это ничего, только время зря потеряете. Я уверена!

   – Да, но, не погружаясь в океан деталей, хотелось бы все же иметь список тех, кто мог быть заинтересован в устранении Артема Абрамовича.

   Елена Петровна взяла в руки радиоуправляемый джойстик и включила компьютер. Монитор загорелся почти сразу и по широченному экрану вскоре побежал список должностей и фамилий. Всего оказалось двести шестьдесят четыре человека.

   – Это те, кто так или иначе общались с Артемом и были опрошены по делу, – сказала Елена Петровна. – Здесь есть и депутаты, и чиновники, включая министров. Список внушительный и мало что дающий.

   Тогда Сотников решил зайти с другого бока и спросил женщину:

   – Но вот кого в самую первую очередь следователи подозревали во внезапном исчезновении мужа?

   Пауза длилась пару секунд, затем последовал смешок и неожиданный для Алексея ответ:

   – Меня! Я главная подозреваемая! Меня допрашивали больше всего! В таких случаях жена всегда под подозрением.

   Алексей недоуменно хихикнул. Он вдруг вспомнил, что не ел с утра. И энтузиазм от новой роли следователя стал спадать. Если статуэтка Сварога не станет связующим звеном, то едва ли он это дело раскрутит, а значит, останется без миллиона, только время потеряет. Разве что, на текущие расходы можно попросить. Только женщина эта умная, много не даст. В принципе, Алексей не удивился бы, если бы узнал, что организатором похищения и убийства Артема Синицына оказалась его жена. Но тогда зачем он ей нужен? Не похоже, чтобы женщина интересовалась Алексеем как мужчиной. Может, просто хочет показать, что ищет? Или подставить следователя-неумеху…

    Елена Петровна прервала размышления Сотникова:

   – В первую очередь из деловых партнеров подозревали бизнесмена Владимира Воронина. У него был мотив: мой муж отсудил у Воронина шесть миллионов долларов и часть нефтяных акций. Причем, на момент исчезновения дело еще находилось на апелляции в подвешенном состоянии, – женщина приложила палец к губам и тихим голосом продолжила:

   – У Артема был на Воронина компромат, который можно использовать в суде. Апелляционный суд послеисчезновения мужа отправил дело на доследование, значит, Воронин получил право пока распоряжаться спорной собственностью.

   Алексей тут же оживился и почти прокричал:

   – Так чего его не арестовали?! Это же явный мотив! Сто процентная улика!

   Елена Петровна тяжело вздохнула:

   – Да, есть мотив... И не более того! Никаких доказательств причастности Воронина не нашли, даже фактор смерти Артема не установлен. Человек сгинул на глазах. И все! Нет ни киллера, ни следов заказного убийства или похищения. Ничего!

   Женщина беспомощно развела руками:

   – Кто же посадит Воронина, если не ясно даже в чем его обвинять. Тем более, он, наряду со мной, главный подозреваемый, но не единственный...

   Алексей спросил:

   – Может, получше приглядимся к Воронину? Я его проведаю и попробую выяснить, что пропустили следователи.

   Елена Петровна с ленивым скепсисом пробормотала:

   – Мне и это кажется бесполезной тратой времени.

   Затем неожиданно перешла на «ты»:

   – Может, ты все-таки покажешь мне статуэтку Сварога? – почти шепотом спросила жена олигарха. – Сварог и Лада часто упоминаются в древних мифах славян как создатели Земли и солнечной системы. Причем, они способны творить именно в паре.

   Алексей задумчиво посмотрел на роскошные часы, под самым потолком кабинета. Вместо стандартных цифр изображения картин: ангелы, зверюшки, цветы. Каждый из набросков по-своему содержательный и уникальный. Что-то есть от знаков зодиака, но по отдаленной аналогии. Сами же стрелки вида трех разноцветных крыльев: секундная – бабочки, минутная – хищной птицы, часовая – летучей мыши. Сразу и не поймешь, сколько они показывают, хотя явно дело идет к вечеру. Вот, вроде, часовая на шести часах. Впрочем, это не главное. Алексей понял, что Елена Петровна очень хочет заполучить драгоценную статуэтку себе. Ради этого, похоже, и всю историю с миллионом затеяла. Не проще было бы купить? Может, она не уверена, что у него есть эта статуэтка? Пришла прощупать. Возможно, жадная – желает завладеть даром.

   Алексей ощутил себя пешкой в чужой игре. В самом деле, мужа ли она ищет? И от чего такая веселость в начале разговора, затем, правда, быстро спрятанная под деловой тон?

   Непонятно так же, почему мадам против того, чтобы Алексей встретился с Ворониным. Возможно, тот способен рассказать что-то для этой дамы крайне нежелательное.

   Нужно было что-то ответить. Сказать, что статуэтки у него нет и не было изначально – значит отпугнуть потенциальную покупательницу. Да и не поверит она. Был ведь уже разговор…

   – Статуэтка не в Москве. Она спрятана в надежном месте недалеко от места раскопок,- сказал наконец Алексей. – Надеюсь, полиция не в курсе наших находок?

   – Никаких вопросов с их стороны в этом плане не было. Артем никому о статуэтке не рассказывал. Мне только сказал по большому секрету.

   – А как Егорыч узнал?

   – Валентин Егорович друг нашей семьи. Это я в порыве отчаяния открылась ему. А он посоветовал обратиться к вам, – Елена Петровна опять перешла на «вы».

   – Понятно. Извиняюсь, но пока показать статуэтку не могу. Потом как-нибудь съезжу, привезу. Сейчас, пожалуй, домой поеду. Обдумаю ситуацию, – сказал Алексей.

   – Вы на машине? – спросила Елена Петровна.

   – Нет, на автобусе. Не люблю я машины, предпочитаю ездить на велосипеде или общественном транспорте.

   – Могу сказать своему шоферу, чтобы отвез. Он сейчас свободен.

   Конечно, прокатиться на шикарной машине Алексей был не прочь.

   Утром следующего дня Алексей Сотников открыл Интернет, чтобы изучить личность Воронина.

   То же личность оказалась одиозная. Подозревался в наркодилерстве, но вышел сухим из воды. Затем махинации с недвижимостью, ценными бумагами. Партнерство, а затем и разрыв с Артемом Синицыным, сопровождаемый громкими скандалами.

   Не имея опыта расследований, Алексей обдумывал проблему: как встретиться с мультимиллионером? К бизнесменам такого ранга так просто не подойдешь. Для встречи нужна была веская причина.

   Попробовать вломиться нахрапом в офис? Охрана близко к телу не подпустит! Сказать, что копаю против семейства Синицыных? Нет, это плохо. Можно и на неприятности нарваться. А что если попробовать заинтересовать Воронина статуэткой Бога-Демиурга?

   Алексей набрал найденный им номер приемной головного офиса олигарха и когда на том конце подняли трубку, скороговоркой проговорил:

   – У меня есть срочное дело к Владимиру Викторовичу. Мне нужно обязательно с ним сегодня встретиться.

   Сидящая на другом конце провода секретарша приятным, но укоризненным голосом ответила:

   – А вы кто такой? Владимир Викторович всяких с улицы не принимает. Назвали бы прежде себя.

   Войдя в раж, начинающий следователь произнес:

   – Кандидат исторических наук, орденоносец, ученый Алексей Павлович Сотников. Известен в том числетем, что проводил раскопки и подтвердил версию великой дохристианской цивилизации русских славян. Об этом много писали…

   – Вы по какому вопросу? – спросила секретарша.

   – По очень важному. Не могу сказать вам. Это секретный, не телефонный разговор.

   – Ладно, я поняла, попробую доложить шефу. Ждите, не вешайте трубку.

   Алексей достал из нагрудного кармана жевательную резинку, словно мальчишка подбросил ее повыше и поймал ртом. Он принялся энергично работать челюстями, старясь заглушить волнение и убить нудно тянущееся время.

   Впрочем, ждать пришлось не очень долго.

   – Вам повезло, – сообщил голос на другом конце провода. – Владимир Викторович сегодня не слишком занят и может принять вас в шесть вечера.

   – Хорошо! – обрадовался Алексей. – Обязательно буду. Охрану предупредите!

   – Конечно, предупредим. Записывайте адрес…

ГЛАВА 3.

До вечера Алексей был свободен. Он решил позвонить на киностудию. «Приезжайте, – сказал знакомый менеджер по актерам, – для вас есть небольшая роль».

   На съемочной площадке царило оживление. Снимали сцену фантастического боевика "Крестный батька". В одном флаконе пришельцы и казаки времен Ивана Грозного.

   Алексею досталась эпизодическая роль охранника космической принцессы Веги. Он должен сражаться с наполовину киборгом, наполовину кальмаром, пытающимся похитить красавицу-принцессу. Что-то вроде ниндзя в красной маске с белыми, сверкающими мечами.

   Сниматься пришлось с обнаженным торсом. Хорошо сложен Сотников, впечатляющие у него мышцы, режиссеры пользовались этим. Алексей не возражал.

   Но на этот раз съемка оказалась морокой. Бой затянулся на несколько минут киношного времени, много дублей и подгонок спецэффектов. Неоднократно Алексея обмазывали краской под цвет крови, обливали «горючей» смесью.

   Режиссер Вареник придирался буквально к каждому эпизоду и требовал повторений. Особенно когда Сотников исполнял сложный прыжок с вертушкой и отрубанием щупальцев.

   Сергей Вареник, подражая Станиславскому, орал:

   – Не верю! Ой, не верю, Леша! Ну-каповтори!

   Как хотелось Сотникову врезать мучителю в подбородок. Было ощущение, что режиссер умышленно издеваться над актером.

   Съемка затянулась. Чтобы не опоздать к Воронину, Алексей вынужден был заказать таки. И все равно из-за пробок опоздал минут на десять.

   Впрочем, выяснилось, что Сотников зря спешил. Воронин тоже не отличался пунктуальностью. Пришлось еще почти час ожидать в приемной роскошного особняка его головного офиса.

   Наконец Алексея пригласили в кабинет.

   Первое, что бросилось в глаза – картина, висящая над головой хозяина кабинета: человеческий глаз в петле из сплетенных роз. Яркая картина, искусно подобранные краски, изящество линий. Но было в ней что-то жутковатое, комплексующее посетителей. Алексей подумал, что так и задумано. Показалось немного странным, что Воронин, как и егопропавший оппонент Синицын,интересуется живописью абстрактного стиля.

   Сам же Владимир Викторович выглядел довольно мирно и держал себя просто. Обычный мужчина, немногим за шестьдесят, полный, гладко выбритый. Одетый, правда, в дорогой костюм, но без других атрибутов показного богатства: золотых перстней, цепей.

   Воронов не стремился показать свое превосходство. Встретил Алексея приветливо, обращался вежливо и на «вы». Спросил о семье, поговорили немного о работе, раскопках. Затем перешли плавно к делу. Алексей показал фотографию статуэтки Сварога и сказал:

   – Она не очень большая, но ее ценность значительно выше, чем стоимость самого золота и камушков на ней.

   Воронин согласился:

   – Верно, молодой человек. Статуэтка уникальная, – и сразу перешел на сугубо деловой тон. – Могу дать за нее пол миллиона долларов. Поверьте, это приличная цена пусть даже для бесценной вещи.

   Алексей планировал получить больше. Хотя по его меркам куш был изрядным: официальная премия за находку была бы существенно меньше. Но с олигархом, конечно, нужно поторговаться. Сотников решил сразу же взять большой старт.

   – Эта вещь должна стоить не меньше десяти миллионов! – кандидат наук придал своему лицу максимально суровое выражение. – Она уникальна – несколько тысяч лет пролежала в земле и ни единого пятнышка! А историческая ценность?!

   Владимир Викторович вместо ответа нажал кнопку и приказал секретарше:

   – Дайте нам что-нибудь перекусить. Простенькое, на двоих.

   Затем, наклонившись в сторону Алексея, лукаво, шепнул:

   – Но ведь вещи, что находят на раскопках, следует сдавать государству. Вещь нелегальная, не так ли?

   Алексей с подкупающей простотой ответил:

   – Но это ее не делает менее уникальной и ценной! Ведь так?

   Наступила пауза.

   Вошли секретарша с помощницей. Они принесли шоколадный коктейль на подносах и мороженое с ягодами и фруктами в позолоченном фужере с серебреными ложечками очень тонкой работы.

   Коктейль оказался с явно ощутимой примесью дорого коньяка. Не признающий спиртного Алексей пил его неохотно,а мороженое съел с удовольствием.

   Перекусив, олигарх с улыбкой сказал:

   – А вы мне нравитесь, молодой человек! Вы из породы людей, которым всегда "надцать". Я сам люблю поторговаться. В молодости азартным был, очень! Сейчас сожалею по утраченной, безнадежно канувшей в бездну Хроноса юности, – Владимир Викторович сделал глубокий вздох. – Когда-то я был нищ, но полон энергии, страсти. Любил жизнь, хотелденег. Сейчас деньги есть, вроде бы, все есть, все могу достать, купить. А ощущение счастья ушло. Парадокс какой-то.

   Алексей попытался перевести разговор в нужное ему русло:

   – Завистников, наверное, у вас много. Козни строят. Слышал про ваши разборки с Синицыным.

   – Давайте не будем об этом, – не злобным, но не терпящим возражения тоном сказал олигарх. – Хорошо, дам Вам целый миллион долларов за эту вещицу. Поверьте, большей цены вам не найти.

   Алексея охватило радостное волнение. Но он сказал:

   – Я вот слышал, что Ван Гога оценили в сто четыре миллиона долларов, а статуэтка намного лучше всех этих картин будет.

   -Так это за рубежом. Статуэтку же не засветишь, на торги не выставишь. Даже вывезти за рубеж проблема: риск попасться на таможне. Вы еще кому-нибудь пытались предложить эту вещицу? Кто в курсе вашей находки?

   – Никто, – соврал Алексей. – Я не дурак светиться. Когда нашел, сразу решил обратиться к вам. Очень вас уважаю! Знаю, с вами можно договориться, вы не обманите.

   – Правда? – улыбнулся Воронин. – Ну, за уважение дам вам два миллиона. Но это мое последнее слово! И не пытайтесь просить больше. Рассердите меня!

   Алексей все же не смог скрыть радостное выражение на лице и с довольной улыбкой ответил:

   – Если это ваша окончательная цена...Мало, конечно, но из уважения к Вам я согласен.

   – Вот и хорошо. Давай по рукам!

   Они привстали, пожав друг другу руки.

   Затем Воронин сказал:

   – Вы хорошо умеете торговаться. Подняли мою цену в четыре раза!

   И сухим тоном спросил:

    – Когда я получу товар?!

   Сотников сразу же ответил вопросом на вопрос:

   – А я деньги?!

   Воронин деловым и вкрадчивым тоном сообщил:

   – Чек я могу выписать прямо сейчас, но получите вы его после передачи артефакта.

   Алексей заметил:

   – А кто зафиксирует передачу? Вы же в любой момент можете заблокировать счет. Пока я еду в банк, например.

   Воронин улыбнулся:

   – Хотите наличными и из рук в руки?

   Алексей согласно кивнул:

   – Да! Это самый лучший вариант. Плюс задаток в двести тысяч долларов.

   Воронин опять улыбнулся:

   – А вы смелый человек. Еще и задаток вам подавай.

   – Так это принято в случаях совершения сделок. Десять процентов от цены. Чтобы продавец не передумал и мог планировать свои расходы, а покупатель был уверен, что покупка точно состоится. Тем более, мне машину нужно срочно купить. Без колес остался. На общественном транспорте за статуэткой не солидно ехать.

   – Так задаток иногда дают при покупке недвижимости, когда покупатель может все осмотреть, пощупать. А я статуэтку только на фото видел. А если у вас нет этой вещицы? Может, пришли обмануть меня. Заберете деньги и исчезните.

   – Да я, да у меня… Ваша охрана на входе документы проверяла. Я на самом деле ученый, я на самом деле нашел эту статуэтку на раскопках. Чем хотите могу поклясться, любую расписку написать. Я не аферист, не исчезну. У меня здесь жена, дети.

   – Хотите, я дам вам эскорт, вас довезут до места, где вы прячете свое сокровище?

   – Не вижу смысла, – отмахнулся Сотников. – Это не далеко от Москвы...

   И по театральному понизив голос продавец добавил:

   – Задаток в двести тысяч долларов, пожалуйста, чтобы сделка не сорвалась.

   – Однако вы настырный, – задумчиво сказал олигарх. – Когда я получу статуэтку?

   – Послезавтра утром.

   Воронин нажал оранжевую кнопку на столе.

   Неожиданно на полу открылись искусно замаскированные люки, и словно грибы после дождя выехали два двухметровых телохранителя с автоматами. Они стояли неподвижно, их лица были наполовину прикрыты черным очками.

   Олигарх с улыбкой наблюдал за реакцией посетителя. Впрочем, на Алексея театральщина произвела не слишком сильное впечатление.

   «Фантомаса, что ли, Воронин насмотрелся? – подумал Сотников. – Или хочет отменить сделку, решив, что слишком много пообещал? Не убивать же он меня будет? Ему это зачем?»

   Алексей поборол свой страх и сказал:

   – В кино в таких случаях часто бывает стрельба! Хотите, чтобы я их вырубил?

   Воронину шутка понравилась.

   – Вижу, вас не так просто взять, – сказал олигарх. – Друзей, наверное, крутых много. Мне куда легче отдать пару миллионов, чем убирать крутых парней, рискуя, что меня сдадут мои же киллеры.

   Сотников согласился:

   – Да, два миллиона долларов не стоят такого риска. Особенно для вас!

   Воронин вдруг приказал охранникам:

   – Доставить двести штук баксов наличными! – олигарх снова нажал на фиолетовую кнопку: охранники, словно льдинки на раскаленной сковородке, исчезли в люках.

   Алексей решил пошутить опять:

   – Фантомаса напоминает! В этом представлении есть что-то гротескное. Вы бы еще их под средние века нарядили…

   Воронинзаметил:

   – Нет ничего более современного, чем мимолетные проблемы и пять секунд на их решение.

   И, видя, что собеседник не вполне понимает смысл фразы, олигарх пояснил:

   – В данном случае я не подражаю Фантомасу, а провел рационализацию. Техника в период олигархии решает все за нас и в пользу олигарха. Ну и впечатление на присутствующих.

   – Да уж, впечатление производит, – подтвердил Алексей.

   – От эскорта, значит, отказываешься? – спросил Воронин. – Ну и зря! У меня хороший эскорт. Сейчас покажу. Олигарх нажал еще на одну кнопку.

   Вскоре в дверях появились две девушки в бикини. Длинноногие, стройные, высокие – они вполне могли бы работать моделями в любом агентстве. Явление красивых барышень немного рассеяло зловещее впечатление от механических перемещений охраны. А олигарх сказал Сотникову:

   – Привезешь статуэтку, познакомишься с ними поближе. Будет тебе бесплатный бонус к нашей сделке.

   Алексей сказал с улыбкой:

   – Бесплатный сыр только в мышеловке! Хотите снять нас на видео?

   На этот раз шутка Воронину не понравилась. Он холодно произнес:

   – Все, уходи! Я и так задержался с тобой больше, чем нужно. Задаток получишь у секретарши. Водитель довезет тебя до дома. И чтобы не позже послезавтра статуэтка была у меня!

   Алексей согласно кивнул. Ему все же хотелось опять спросить про Синицына, но обещанная сделка вскружила голову. Да и олигарх мог насторожиться, если узнает, что археолог-торгаш избрал себе скользкий путь частного детектива.

   Вместо вопроса Алексей примирительным тоном произнес:

   – Я понимаю, что ваше время слишком дорого, чтобы отнимать его попусту...

   В этом момент одна из девушек вдруг подскочила, повисла на шее у Сотникова и жадно поцеловала его в губы.

   – Какой ты красивый и нежный, мой мальчик! – томно шепнула красавица ошарашенному Алексею.

   Олигарх прикрикнул:

   – Отойди, Раиса, не приставай!

   Девица озорно подмигнула олигарху Воронину:

   – А если у нас любовь? – и снова поцеловала Сотникова, запустила руки в его волосы.

   Растерянный Алексей молчал, а Воронин грубо сказал:

   – Хочешь легкой любви – иди на панель. И вообще у парня слишком мало времени. Вот когда выполнит нашу договоренность, сможешь ласкаться с ним сколько захочешь.

   Барышнякивнула и с явной неохотой отошла:

   – Скоро встретимся, красавчик! Я ведь чувствую, что нравлюсь тебе!

   Действительно, Сотников стал заводиться: девушка очень красива! Неплохо было бы с ней к небесам в торнадо страсти. Но дело есть дело.

   Из рук секретарши Алексей получил набитый долларами кейс с кнопочным замком-чипом и поехал домой на машине, предоставленной олигархом.

   Какое это наслаждение – держать в руках кейс с двумястами тысячами долларов! А еще перспектива заполучить гораздо больше. Как все удачно складывается! Хороший мужик – Воронин!Признаться честно, Алексей предполагал, что и один миллион долларов за нелегальную статуэтку будет удачей, а смог выторговать сразу два! Можно теперь жить в свое удовольствие или да же открыть собственную киностудию, стать продюсером и режиссером! Идей много. Можно издать сборник своих стихов, туристическим бизнесом заняться. Нет, деньги – это счастье, он сможет найти им достойное применение! Теперь для него все дороги открыты. Сколько же это будет на рубли? Больше ста двадцати миллионов! Хотя, признаться, все в нашем мире относительно и два лимона зеленых не такуж и много по нынешним временам. Вот завтра бокс, супер-бой, надо успеть посмотреть. Поветкин и Кличко больше двадцати миллионов получат на двоих за полчаса мордобоя в мягких перчатках. А он, Алексей, сегодня за шестьсот баксов целый день потел и терпел издевательства Вареника. И это еще удачно считается – некоторые завидуют Сотникову и его привлекательной внешности. Вот реальный Сталлоне за такие деньги палец об палец ударить бы отказался!

   От мыслей таких эйфория Алексея вдруг сменилась досадой: может, зря он так легко согласился на два миллиона? Стоило бы поторговаться, больше взять. У Воронина состояние более миллиарда долларов, нескольких миллионов не жалко. В статуэтке Сварога что-то особенное есть. Если она парная с Ладой, то тогда... Неужели все-таки это именно Владимир Викторович похитил своего конкурента вместе со статуэткой богини-демиурга Лады?

   Тогда понятно, почему олигарх так легко согласился на встречу, узнав, что с ним хочет говорить проводивший раскопки Сотников. Возможно, знает о нем Воронин многое, информацию ему предоставили. А вдруг и о посещении Алексеем замка Синицына известно? Тогда есть опасность, что Воронин постарается убрать лишнего свидетеля. Хотя вряд ли за Алексеем следили. Если только за Еленой Петровной. Да и то маловероятно. Однако два миллиона Воронину придется отдать. Алексей с друзьями-офицерами придет на сделку. Кроме того, всегда можно сообщить куда надо, кто заинтересован в его устранении.

   Никогда Сотников риска не боялся: легче поцеловать сотню акул, чем испугать такого, как он!

   На всякий случай еще в машине Воронина Алексей проверил подлинность переданных купюр. Олигарх не кинул. Понятно, не на лоха напал, тупой развод не пройдет. Алексей попросил водителя остановиться возле автосалона. Он оставил часть денег и документы для оформления машины и поспешил домой. Из квартиры позвонил жене в экспедицию, сказал, что уезжает на сутки по срочному делу. Да, повезло ему с супругой – никаких дополнительных вопросов. Другая бы извела ревностью, а его нет!

   Вполне счастливый кандидат наук прихватил с собой имевшийся у него газовый пистолет и оставшийся с войны бронежилет и поспешил в автосалон.

   Алексею Сотникову хотелось успеть посмотреть завтрашний бой двух витязей славянского бокса, так что выезжать нужно было уже сейчас. Но еще больше хотелось побыстрее оказаться за рулем личной машины.

   Путь предстоял не близкий. Старая Русса, озеро Ильмень. На его новейшей БМВ можно было добраться туда часов за пять. Но Андрей сильно гнать не станет, он будет наслаждаться ездой, наслаждаться жизнью. Все равно все успеет до рассвета. Утром назад, уведомит друзей и заберет деньги у Воронина.

   Место для тайника Алексей выбрал не случайно. Раскопки проходили недалеко, а возле озера есть катакомбы, где можно даже грузовик от полиции схоронить. Сотников думал сначала припрятать статуэтку в Троице-Сергиевой лавре или вообще отвезти в Москву, но он понимал, что эта вещица непростая. Когда к статуэтке приближаешься, начинало покалывать ладони. Причем, довольно сильно. Посторонний человек мог почувствовать эти ощущения. Алексей решил, что лучше всего скрыть находку подальше, в месте, где никто не лазит.

    БМВ, его машина, дожидалась хозяина в круглосуточном автосалоне. Красивая, сверкающая, современная, с новейшим компьютером. Форма каплеобразная – минимум сопротивления воздуха и максимум комфорта. Даже телевизор и выход в Интернет имелись. Все удобства – хоть автопилот включай и спи за рулем!

   Машина плавно сорвалась с места и вылетела из мраморного чрева автосалона. Теперь можно было расслабиться. Самая трудная часть, торг, прошла успешно. Результат потрясающий и уже есть гарантия – задаток!

   Впрочем, в душе Алексея Сотникова скоро снова стал шевелиться червячок сомнения. А почему олигарх согласился выплатить такие большие деньги, только посмотрев на фотографию? Пусть даже фото хорошего качества, но все-таки. Ведь в наше время, когда так хорошо развита компьютерная графика, можно что угодно подделать. Разве он такой великий специалист по археологическим находкам, что сразу же распознал в статуэтке колоссальную ценность? Он не настолько наивен, чтобы доверять незнакомым людям. Странно, что человек с миллиардным состоянием, заработанным фактически с нуля, проявляет такую доверчивость.

   Сотников включил на малую громкость классическую музыку композитора Бетховена и, откинувшись в кресле, попробовал сосредоточиться. Его машина, не превышая положенной скорости, пересекала кольцевую дорогу огромной Российской столицы.

   Скорее всего, Воронин знает больше, чем сказал Алексею, и уже давно ищет эту статуэтку. И не только эту. Возможно, исчезновение Синицына связано именно с золотой Богиней Ладой. Заодно Воронин убрал и противника. Технически похитить человека Воронин мог. Даже в хорошо охраняемом замке. Воронин очень изобретателен.

   Алексей вспомнил, как жена депутата-бизнесмена появилась в кабинете-библиотеке словно привидение. Он глотнул из бутылки апельсинового сока и продолжил анализировать: в библиотеке есть тайные входы-выходы и, как знать, не ведут ли они за территорию замка?

   Правда, следственная бригада должна была бы обнаружить тайные двери в стеллажах и эти входы-выходы. Но в Интернете такой информации нет. Обсуждают, можно ли похитить бизнесмена, минуя охрану.

   Очень странно. Опытные сыщики, которых прислали обследовать жилище депутата Государственной Думы, вообще ничего не нашли. Как в одной басне: слона то я и не приметил!

   А если допустить, что тайный вход появился уже после преступления? Тогда возникает вопрос: зачем это сделала Елена Петровна. И почему она ничего не сообщила о тайнах замка Алексею.

   Да, наиболее вероятна версия о том, что люди Воронина как-то выманили Синицына из замка и похитили его. Даже не важно, есть ли тайный выход из замка или нет. Синицын просто очень не хотел, чтобы хоть кто-то знал о его предстоящей встрече, и смог убедить всех, что находится у себя кабинете.

   Сообщники олигарха Воронина чем-то очень сильно заинтересовали жадного бизнесмена-депутата. Хорошей приманкой для Синицына могла стать якобы найденная ими статуэтка Бога-Демиурга Сварога.

   Итак, заказчик похищения Воронин. Нанятые им люди предлагают Синицыну Сварога. Он ищет парную Ладе статуэтку, и желание обладать парой оказывается сильнее осторожности. Стоп!

   Сотников попил еще сока и бросил в рот большой кусок натурального горького шоколада – для мозгов это полезно. Пока едет, самое время все хорошенько обдумать.

   Воронин и Синицынведут параллельные или даже совместные археологические раскопки. Ну, то, что они давние партнеры по бизнесу, и, вроде бы, дальние родственники – общеизвестный факт.

   Возможно, статуэтки Богов являются очень ценными артефактами. Какими конкретно? Тут можно только гадать и пока этот вопрос вторичный.

   Главное, бизнесмены убеждены в их чрезвычайной ценности. Но Богиня-демиург Лада досталась Синицыну, который не хотел делить ее с Ворониным. Тот разработал хитроумный план выманивания депутата-бизнесмена из его укрепленного замка. Затем забрал статуэтку и избавился от конкурента. У Воронина могло оказаться и описание статуэтки Сварога. Итут звонок от Алексея. Посмотрел фото – то, что искал. Конечно, Воронин решил заполучить артефакт себе. Этим и объясняется его щедрость. Даже задаток выплатил, девушками симпатичными соблазнял.

   Сотников улыбнулся, вспоминая красавицу Раю. Может, пообщаются еще. Вот только как доказать причастность Воронина к похищению? Не сообщать же о своих выводах в прокуратуру и следователям! Тогда свои два миллиона долларов за статуэтку он уж точно не получит. Да еще, глядишь, уголовное дело возбудят за сокрытие археологических находок высокой стоимости.

   Если даже Воронина разоблачат и осудят, не факт, что жена Синицына Андрею хоть копейку заплатит. Ей живой муж нужен. До чего классная женщина! Все-таки нужно попробовать с ней роман закрутить!

   Но за двумя зайцами погонишься – ни одного не поймаешь. Алексей ведь не следователь и даже не частный детектив. Проще получить деньги у Воронина, а жене Синицына сообщить, что, мол, тайный сыск – не мое! Тем более, у Елены Петровны Андрей не брал ни задатка, ни денег на текущие расходы. В чем его можно упрекнуть?

   Он вообще по закону без лицензии частного детектива не должен в подобное расследование соваться.

   Все сходится на том, чтобы закрыть глаза на подозрения в отношении Воронина. Такая коллизия получается. Подозреваешь человека в преступлении, а вынужден иметь с ним дело, брать у него деньги.

   Лишь бы олигарх не обманул! Лишь бы у него не возникло желание убрать нежелательного свидетеля. Нужно быть очень осторожным. Можно попробовать сделать видеозапись передачи артефакта, затем ее спрятать в надежном месте, чтобы в случае смерти или исчезновения друзья передали куда следует.

   Модель поведения была понятна, но не все элементы сходились в этой жизненной головоломке. В частности, почему Елена Петровна, явившаяся к нему заплаканной и сильно взволнованной, при появлении Алексея в тот же день в замке оказалась такой веселой? Интуиция подсказывала, что Алексей не был ей интересен. Но женщина находилась в приподнятом настроении. Не исключено, чтоона в заговоре с Ворониным и лишь очень искусно разыграла свое расстройство по поводу исчезновения мужа. Уже прошло полгода после таинственного исчезновения. За это время горе должно притупиться, тем более, вдова красива и сказочно богата. Красные от слез глаза производили впечатление, но это могло оказаться следствием специальных капель и дальнейшей наигранности. Алексей, и сам в какой-то степени киноактер, немало видел женщин, которые умеют разыгрывать вполне правдоподобно даже истерию.

   Если Елена Петровна на самом деле убивается по мужу, ходила бы в трауре, а она так роскошно одета, бриллиантов навешала на себя столько, что хватит скупить половину Бомбея.

   Сотников помассировал себе виски. Синицына в заговоре с Ворониным? Может, она специально скинула ему информацию о статуэтке и о Воронине, и тот ждал звонка от Алексея?

   Но зачем такие сложности и ненужные хитрости? Прощупать Сотникова?

   Алексею вспомнился карцер. Холодно, темно, света нет, но глаза привыкают. Приходится ходить, чтобы не замерзнуть, или отжиматься от пола. Короткие шаги, затем разворот, снова шаги. Одному тоскливо, но можно думать и рассуждать. Вот и сейчас у него состояние такое, как тогда, в юности.До рассвета еще далеко, можно обдумать и другие версии.

   Допустим, Елена Петровна в сговоре с Ворониным, но при этом хочет или избавиться от своего коварного напарника, или посадить его на крючок. Поэтому решила с помощью Алексея накопать на Владимира Викторовича компромат. Чтобы при случае схватить делового партнера за горло.

   Впрочем, какая ему, Алексею, разница. Хватит думать! Решение принято. Передать в присутствии друзей статуэтку, сделать видеозапись, получить денежки и гулять, радоваться жизни!

ГЛАВА 4.

До места Алексей добрался без проблем. Только у катакомб полил дождь, словно из ведра. Но ливень быстро прекратился.

   Искать тайник в катакомбах пришлось в жуткой темноте, хорошо, Алексей взял сильныйкомпактный фонарик.

   Хотя, вроде бы, все факты и наблюдения уложились в гипотезу, что вывел Сотников, но его снова стал грызть червячок сомнения. Интуиция подсказывала, что в его гипотезе что-то не так. В катакомбах сомнения Алексея только усилились. Появился непонятный страх.

   Бывает, приходит такое очень тревожное ощущение внутри, словно кто-то подсоединилк телу слабый электрический ток. Это ощущение накрывает как стихийное бедствие. А сознание, наоборот, обостряется, становится слишком глубоким и реалистичным. Словно ты случайно споткнулся на очень высоких ступеньках, начинаешь падать и понимаешь, что сейчас сильно ударишься костями о холодный бетон. Но рядом нет никого, ни одной руки, протянутой на помощь. И пуховую перину тоже никто не подстелет. Осознание того, что сейчас произойдет что-то ужасное, обжигает душу отчаянием и ощущением неизбежности.

   Но мужик взял себя в руки. В Чечне не боялся и сейчас, в этой непонятной игре, он выйдет победителем!

   В таком темном, никем не посещаемомлабиринте не сложно запутаться. Место выбрано с отличным запасом скрытности – Алексей и сам рисковал не найти свое сокровище. Но все получилось четко, память снова не подвела. Вскоре рука ощутила под пальцами легкое тепло сусального золота статуэтки Сварога. Это просто чудно – металл лежал в холоде и вместе с тем остался на ощупь теплым. Когда подушки пальцев почувствовали шероховатость драгоценных камней, украшающих славянского Бога, вся полнота уверенности вернулась к Сотникову.

   Он уже почти выиграл единоборство. Извлеченная из-под слоя землистатуэтка засветилась в его руках. Как перо Жар-птицы! Сотников даже выключил фонарик, чтобы насладиться свечением. Это явное чудо света!

   Алексей словно почувствовал мощь мироздания. Он вспомнил, что Сварог не был простым идолом, как его пытаются изобразить представители конкурирующих религий. На самом деле, это величайший из Богов создателей, открывший для людей огонь и сотворивший вместе с другими демиургами четыре колеса Сварога.

   Первое "Малое кольцо Сварога" – солнечная система и ее населенная людьми планета Земля. Второе "Среднее кольцо Сварога" – галактика и вращение вокруг ее центра. Третье "Большое кольцо Сварога" – вся наша Вселенная. Ну, а четвертое " Исполинское кольцо Сварога" – это целый конгломерат мирозданий, по которым путешествуют души умерших людей. После смерти души воплощаются в другие тела иных мирозданий, и все начинается сначала, только ты уже помнишь свою прежнюю жизнь, имеешь опыт и знания, чем активно пользуешься в новом мире.

    Сотников нашел эти знания записанными на одной из гранитных табличек. Он пытался доказать в своей докторской диссертации, что Кириллица намного древнее, чем это считалось ранее.

   Эх, продешевил ученый-археолог, отдавая за каких-то два миллиона артефакт, уникальность которого превосходит все вместе взятые прочие археологические находки последних лет.

   Алексей довольно долго стоял, любуясь исходящим от статуэтки волшебным светом. Затем включил маленькую видеокамеру сотового телефона и принялся записывать с разных точек сказочный эффект чудной световой игры.

   Как жаль, что придется это чудо отдать сомнительному человеку. Пусть хотя бы останется видеозапись. Свет в кромешной тьме, без каких-либо посторонних источников, не объяснимая обычными законами физики вещь.

   Даже в воздухе словно запахло грозой, гладит лицо и щекочет ноздри резкая и приятная свежесть. Алексей прикрыл глаза, постарался представить рядом с собой прекрасную девушку. Будто это ее пышные, густые, цвета сусального золота волосы падают на лицо, а от роскошного тела пахнет лавандой и медом. Алые губы красавицы нашептывают ласковые слова, а затем приближаются к уху. Девушканежно целует, и запах цветочного меда становиться сильнее, от него кружиться голова...

   Расслабившись, Сотников почти выронил из рук сотовый телефон, но фронтовая реакция сработала, он у самой земли успел подхватить падающий аппарат.

   Наваждение прошло, стало как-то сразу холоднее. Просмотрев видеозапись, Алексей щелкнул языком и произнес:

   – Что имеем – то не ценим, зато обесцениваем отсутствием применения!

   К чему относилась фраза, к аппарату или статуэтке, а может, к собственным боевым навыкам, кандидат наук сам не знал.

   Короче говоря: нельзя более тратить драгоценное время на лицезрение красоты великого Бога-демиурга. Есть и другие дела. Хотя и не столь приятные.

   Сотников закутал статуэтку своим плащом и направился к выходу, напевая:

   – Мне хорошо, мне хочется, смеяться... Хоть я лишь ломтик хлеба в Бога ранце....

   Получив два миллиона баксов, он снимет собственное кино. Возьмет сценарий, где юноша-боксер, бросивший вызов диктаторскому режиму, отправлен за решетку. Ему трудно и больно, однако он не только выживает, но, вырвавшись из клетки, свергает тирана.

   Сотников так увлекся своими мыслями, что не заметил, как оказался на выходе.

   Внезапно самого Алексея осветило несколько прожекторов, последовала лающим голосом команда:

   – Положи сверток на землю и медленно подними руки вверх!

   До его ультрасовременной БМВ осталось буквально несколько шагов. Рефлекторно нырнув, Сотников бросился к машине. Над его головой просвистело несколько пуль автоматной очереди и громогласно прозвучало:

   – Это полиция! Лечь животом на землю, руки за голову!

   В самой машине уже сидели несколько бойцов в масках. Фактурные ребята, на их фоне обладающий ростом всего метр семьдесят пять Сотников выглядел сосунком. Впрочем, подвижность и тренированность позволили уйти от взмаха дубинки. При этом Сотников исхитрился врезать ногой под колено мощному омоновцу, заставив того выскочить из открытой двери машины. Затем, подхватив двухметровую тушу, Алексей зарядил пяткой в шею ближайшему бойцу. Ушел от выстрелов в спину, но одна из пуль все же задела бок. Сотников, прикрывшись удерживаемым за шею мужиком, вскрикнул и автоматически, свободной рукой, выхватил свой газовый пистолет. Но что этот пистолетик? Никчемная детская игрушка в игре суровых мужиков!

   Снова прозвучал рев:

   – Это полиция, Сотников! Прекратить сопротивление! Бросить оружие!

   Алексей заколебался. Сопротивляться полицейским – этопоставить себя вне закона. Лучше сдаться, все равно тюрьма...

   Перехитрил его Воронин, подставил, наверное, повесили ему радиомаяк на машину и налим-хищник сам угодил в сети.

   Продолжая прикрываться бойцом спецназа, которому легонько двинул ребром ладони в затылок, Сотников проорал:

   – Я не совершал противоправных деяний, это большая ошибка!

   В ответ послышалась ухмылка, и голос Владимира Викторовича Воронина из мегафона;

    – Никакой ошибки тут нет! Ты убил восемь человек из банды Косолапого и давно уже работаешь платным киллером. А сейчас оказываешь вооруженное сопротивление сотрудникам полиции!

   «Надо же сам Воробьев приехал!» – подумал Алексей. Все в его гипотезе встало на места.

   Возражать было бесполезно, но Сотников прокричал:

   – Нет, я никогда не был киллером и никого не убивал! Я достал для тебя статуэтку Сварога!

   Воронин в ответ противно хихикнул:

   – А ты неисправимый бабник! Купился! Телка сунула в волосы крошечный передатчик, и мы тебя все время вели. Теперь бросай спецназовца и сдавайся! Любое сопротивление бесполезно!

   Алексей оглянулся: более десятка бойцов в камуфляже и в масках держали его под прицелами автоматов. А у него только газовый пистолетик и на открытой местности не уйти, не скрыться. Плюс из простреленного бока – вот не заметил в горячке – идет кровь. Хотя совсем не больно. Все, конец!

   Сотников понял, что он не жилец, его пристрелят. И лишь опасения попасть в своего бойца пока удерживают отборный спецназ от пальбы на поражение. Никому он живой более не нужен – и меньше всего Воронину и Синицыну. Иничего не сделать…

   Вдруг снайпер все же выстрелил. Пуля вонзилась в правую ногу, сломала кость: даже послышался хруст. И резкая боль пронзила от пяток до затылка.

   В ярости Алексей отбросил от себя здоровенного спецназовца и сорвал со статуэтки плащ. Все ахнули, настолько яркий свет она извергла. И в ту же секунду раздались автоматные очереди.

   У Сотникова все запрыгало перед глазами, словно он превратился в шарик пинг-понга. Огненные щупальца подбросили его к самому солнцу, огонь охватил все его существо, заполнил водопадом лавы каждую клетку и жилку. И вдруг моментально, слово оборвалась кинолента, все погасло.

   Долго ли Алексей Сотников находился в бессознательном небытии, вряд ли кто может ответить. Когда пришло сознание, вернулась и боль.

   Тело одеревенело от долгого лежания, казалось, Алексея разбросали по разным местам. Голова гуляет само по себе, а конечности оторваны, по ним ползают противные букашки, вот они волокут левую ногу вправо, а руку и вовсе крутят по спирали.

   Открыть глаза оказалось не самым легким делом: ресницы прочно слиплись. Во рту очень сухо ипылает, словно от перца.

   Алексей примерно так же себя чувствовал, когда подорвался на мине в Чечне. Тогда было даже чем-то хуже, жег страх, что он навсегда останется калекой. Сейчас почему-то больше уверенности и спокойствия.

   Вот тело воссоединилось, злость налетела волной цунами, и Алексей все же сумел приподняться. Его стало рвать, мучительно, болезненно, с кровью. Нокогда вышла из нутра последняя молекула гадости, стало легче. Разлиплись веки. Перед глазами муть, багровый туман. Ничего не видно, но пальцы рук шевелятся и что-то цепляют. Похожее на волосы девушки, мягкое, шелковистое... Однако нет, это всего лишь трава. Но какая приятная!

   Стоп! Неужели трава?! Так он не в тюрьме?!

   На сей раз нахлынула волна радости. Сотников присел на корточки, подпер себе кулаком подбородок изаплакал. Как ребенок! Но это были слезы радости.

   С каждой слезинкой зрение пояснялось, хотя маревоупорно цеплялось своими щупальцами за воздух, не желая отступать. Но вот из тумана уже проступают очертания... Деревья? Неужели это лес?!

   Сотников моментально перестал плакать и стал медленно вращать головой, переводя свое тело в режим восстанавливающий медитации. Вот зрение уже почти прояснилось: вокруг не слишком густой весенний (?!) лес. Ухо различает трель соловья, переливы дрозда.

   Утро. Еще довольно свежее, но прохлада приятна.

   Алексей серьезно ранен в бок, в плечо, в ногу и еще получил ожоги лица, груди, части кожи. Обуглились и его красивые волосы, довольно длинные с волнами канареечного руна. Волосы были пышные, словно у девушки, и продюсеры просили не стричь их, говоря, что у мужчин редко бывает такая богатая шевелюра. Обычно Сотников собирал себе волосы в скользкие от лака косички. Сейчас же шевелюра из светло-золотистой стала серой, укороченной. Хорошо еще, что корни волос не пострадали.

   Ничего страшного, главное: он жив и на свободе. А раны – пустяки. Когда способен управлять своим телом, от чего угодно сможешь восстановиться. Дыхание, ментальная медитация, особые виды трав сделали его абсолютно здоровым после страшного ранения в Чечне.

   Алексей погрузился в глубокую медитацию, постепенно реальность исчезла, начались видения – яркие, особенные…

ГЛАВА 5.

Могучий, слегка полноватый князь Михаил Скопин-Шуйский гордо восседал на крупном белом скакуне. Знатный воеводавозвышался надо всеми словно царский терем над боярскими палатами. Кольчуга князя знатнейшего рода сверкает позолотой, шлем в обрамлении крупных: розовых и черных жемчужин. Сам князь еще очень молод – двадцать два года не возраст для полководца, но густая коричневая борода добавляет ему колоритности.

   Под стать хозяину и конь, таскающий на себе десяток пудов: мощного богатыря в его металлических доспехах.

   Вокруг князя отряд конных ратников Якоба Делагарди, полторы тысячи бойцов из числа дворян шведского наемного войска. Чуть дальше – пешие бойцы. Тут собралось и крестьянское ополчение, и посад, и другие ратники, в том числе стрелецкое войско.

   Якоб Делагарди лихо гарцует на вороном коне. Широкоплечий, с худощавым тевтонским лицом шведский предводитель наемников старается выглядеть веселым. Он хоть и улыбается, но глаза холодные и жестокие. Этот воевода, в средние века очень воинственной скандинавской державы, на ломаном русском говорит Скопину-Шуйскому:

   – Думаешь, княже, увидев наше малое число, Кернозицкий решит на нас сам напасть?

   Низким голосом, что не удивительно при такой мощной шее, князь ответил:

   – А куда он денется? Наша сила растет с каждым днем! – большая ручища указала на юг. – Отряд, посланный Михаилом Шеиным, воеводой Смоленским, идет нам на подмогу. Могут перехватить его ляхи, если мы их не отвлечем.

   Якобухмыльнулся и заметил:

   – У Кернозицкого до пятнадцати тысяч воинов. Но мы пока собираем силы. Кристер Сомме с основным наемным отрядом идет скрытным шляхом и готов ударить врагу во фланг и тыл.

   Разговор временно прервался: подбежал лазутчик, одетый нищим мальчишка. Он осторожно приближался к польскому лагерю и собирал сведения. Просил милостыню, наблюдал, а затем возвращался с донесениями. Таких разведчиков из числа крестьянских детей набрался целый маленький отряд. Они старались отслеживать движения польских и казачьих войск неприятеля.

   Наклонившись, Скопин-Шуйский стал выслушивать сообщение белобрысого мальчугана. Тот шепотом сообщил:

   – Паны и казаки собрались в лагере, числом в тысяч двенадцать-пятнадцать. Далее они не идут. Уже четвертый день стоят на месте, караулы держат и стены возводят ...

   Князь махнул ручищей и щелкнул пальцами. Поклонившись, а затем шустро мелькая босыми, запыленными пятками, мальчишка отбежал от полководца. Она знал, что это приказ набирать хворост.

   Якоб хмуро посмотрел на небо. Погода стояла ясная, никаких признаков дождя не наблюдалось. Самый конец весны, трава выглядела свежей и сочной. Особую нежность краскам природы придавали бутоны пробивающихся полевых цветов.

   Якоб Делагарди скрипучим голосом предложил:

   – Думаю, пан Кернозицкий хочет дождаться подкреплений. Он уже обломал себе когти при штурме Новгорода и поэтому рассчитывает выманить нас дальше от северных баз и ближе к войску польского короля.

   Скопин-Шуйский поглядел на наемника сверху вниз и глубоко пробасил:

   – Римский Папа большие деньги выделил Сигизмунду для набора наемников со всей Европы. Они могут прислать подкрепления. К нам тоже подходят люди, но Михаил Шеин уже блокирован, а Москва в осаде. Если случиться измена и царек войдет в столицу, нам придется иметь дело с формальным монархом. Многие русские не захотят драться с тем, у кого в руках Кремль. Посему затягивать с походом на Москву опасно!

   Делагарди ответил:

   – Это так! Но Кернозицкий отступил, а теперь роет лагерь. Хочет сам насперебить. Или на засаду рассчитывает, или Римский Папа и орден Иезуитов помогут ему.

   Скопин-Шуйский тоже поглядел на небо, перекрестился. Прошептал молитву и тихо, но твердо он произнес:

   – Нужно будет мне прибыть в Старую Руссу.

   И похожим на шуршание листьев шепотом, воевода добавил:

   – Там у меня задумка хитрая есть.

   Делагарди спросил то же тихо, ибо и у деревьев бывают уши:

   – С войском пойдем?

   Скопин-Шуйский отрицательно мотнул головой:

   – Нет, мой визит должен пройти в тайне. Только несколько надежных воинов в охране.

    Якоб не стал расспрашивать, какая задумка у князя. Если тот не говорит, значит, знать не обязательно. Когда надо, Скопин-Шуйскийсам скажет.

   Молодой полководец слез с коня и решил немного пройтись пешком. Тяжело провести весь день в седле.

   Высокий, мощный человек, косая сажень в плечах, но шагает даже в доспехах легко. Не выродились еще богатыри на Руси! Серебристый, почти с человеческий рост, меч подчеркивал его значимость.

   Скопину-Шуйскому нравится свой клинок, им он владеет лихо и ловко. Для своего веса князь очень подвижен, шаг его быстр и широк.

   Слегка растянувшись, отряд воеводы миновал поле и вступил в березовую рощу. Князь Михаил рубанул мечом по зарослям крапивы. Он представил себе, что это войско ляхов попало под его богатырский меч. И с каждым взмахом слетают срубленные неприятельские головы. Но князю стало немного не по себе: ведь немало воинов из противоположного стана то же русские или родные по крови и вере украинцы, казаки. А с ним идут чужие шведские наемники. Вот такая штука – война! Но может случиться еще хуже, если и недавно покоренные татары Поволжья присоединяться к смуте. Надо поспешить.

   Сейчас самое главное не проиграть ни одной битвы, чтобы народ не впал в отчаяние. Василий Шуйский не слишком умен и любим толпой, а его брат Дмитрий – тем более. Даже одно поражение может привести к тому, что изменники-бояре откроют Лжедмитрию ворота столицы.

   Пана Кернозицкого нужно было обмануть и выманить из удобной позиции, чтобы разбить до подхода к нему дополнительных сил. Для этого Скопин-Шуйскийзамыслил достаточно простой и вместе с тем хитрый план.

   Неприятель считает, что Старая Русса готова открыть ворота князю Михаилу и поддержать освободительное движение против интервенции ляхов. Но можно переговорить с местным градоначальником и влиятельными горожанами, чтобы они как бы отказались признать Михаила Скопина-Шуйского большим воеводой, а присягнули Лжедмитрию. Как поступит тогда Кернозицкий? Скорее всего, самолюбивый польский пан захочет воспользоваться моментом и ударить по войску князя.

   Сейчас силы примерно равны, но подход подкреплений даст преимущество в числе ляхам. Кроме того, часть сил князя – это пешее ополчение, вооруженное лишь дубинами и рогатинами. Так захочет ли Кернозицкий делиться славой с другими панами-воеводами, если у него, как он думает, все козыри на руках?

   Перед глазами Скопина-Шуйского стали просматриваться несколько крепких хат крестьянского хутора. Высокая, стройная девушка со светлыми длинными волосами, держа на плече большой кувшин, быстрыми шагами направилась к князю. Подул ветер, волосы красиво развивались под свежими весенними порывами. Девушка хороша, выражение ее лица гордое, хотя она босонога и в простом крестьянском платье, только более коротком, чем диктовали правила приличия позднего средневековья.

    Со снисходительной улыбкой, словно перед ней был не большой воевода, а проголодавший деревенский пастушок, она протянула кувшин князю и ласково произнесла:

   – Молочка не желаете, князь-батюшка?

   Скопин-Шуйский с улыбкой принял кувшин, любуясь на статную диву. Ее красота была особой, здоровой, странно грациозной, когда относительно тонкий стан не портило платье из грубого холста. А то, что ее ножки открыты выше колен – так это чудесно. Они у нее загорелые и очень изящные, даже в древнегреческих статуях лучше не встретить.

   Удивительная девушка! Князю показалось немного странным, что такая смуглая кожа у девушки с идеально гармоничным славянским лицом. Красивый, сочный загар, хотя лето еще не началось.

   Князь отпил изрядно, сейчас, после пешей прогулки, аппетит разыгрался. Молодой богатырь любил хорошо покушать. Но князя больше интересовала девушка. Она такая, что залюбуешься.

   Михаил, передавая наполовину опорожненный кувшин, спросил:

   – Как звать тебя, красавица?

   Девушка звонким голосом ответила:

   – Меня зовут Аленушкой. Я кузнеца Тимофея Железного дочка.

   Скопин-Шуйский улыбнулся и предложил:

   – Хочешь, я тебя возьму с собой. Служить мне станешь, в шелках, золоте ходить!

   Девушка тоже улыбнулась:

   – Разве в шелках и золоте счастье, княже?

   Михаил обнял девушку за плечи и, притянув к себе, поцеловал в лоб, затем в губы, после чего ответил:

   – Нет, не в этом счастье… Твои волосы мягче шелка и ярче золота!

   Аленушка с неожиданной силой отстранила могучие руки князя:

   – Вот возьмешь меня под венец, тогда и целовать будешь!

   Скопин-Шуйский слегка смутился:

   – Я не басурман какой, у меня уже есть жена пред Господом законная.

   Аленушка сделала шаг назад и сказала:

   – Тогда тем паче, без венца – грех! Побойся Бога, князь!

   Михаил печально кивнул:

   – Ну, тогда мы расстанемся. Прощай, Анюта!

   Девушка поправила князя:

   – Я не Анюта, а Аленушка.

   И тут же сверкнула глазами:

   - А тебе я послужить готова, но не в бархате и шелках, а в кольчуге и с саблей!

   Скопин-Шуйский сурово произнес:

   – Не женское дело – война! Ты – девка, у тебя другое предназначение!

   Аленушка обиделась и громко, почти крича, сказала:

   – Да дай ты мне меч и прикажи сразиться с любым их твоих воинов, тогда увидишь, какая я девка!

   Князь Михаил с восхищением произнес:

   – Ну, ты огонь! Коня на скаку остановишь, в горящую избу войдешь?!

   Повернувшись к многочисленным всадникам, воевода крикнул.

   - Кто из вас готов сразиться с ней?!

   Делагарди отрицательно мотнул головой и с улыбкой проговорил:

   – Никто не захочет драться с бабой. Победа не принесет славы, а поражение станет позором. Назначь сам поединщика.

   Воевода понимал, что поединок может выглядеть глупо, но слишком сильно задела его девушка. Хотелось посмотреть, чем все закончится.

   – Пускай с ней дерется мой оруженосец Полкан! – приказал Скопин-Шуйский.

   Седеющий, но еще крепкий и высокий воин поклонился Михаилу и взмолился:

   – Пощади, князь! Позор-то какой: с девкой драться!

   Воевода холодно произнес:

   – Это приказ твоего господина, Полкан. И нет больше позора, чем ослушаться повеления полководца.

    Оруженосец поклонился еще раз и обреченно произнес:

   – Наше дело холопье... На чем драться, чтобы не убить ненароком девку?

   Князь Михаил, немного поколебавшись, ответил:

   – На палках! Строптивиц учат крепкими ударами по пяткам!

   Полкан направился к повозке, выбрал себе шест. Личный оруженосец князя был неплохим воином, а Скопин-Шуйский хотел проучить дерзкую девушку. Ишь, какая – босая, в дерюге, а гонору, что не у каждой княгини встретишь. Полкан потомственный воин, он знает как драться, чтобы вырубить, но не покалечить. Оруженосец еще Псков от Степана Батория оборонял под командованием его дяди. Ну, Аленушка, держись, сейчас посмотрим на что ты способна!

   Полкан встал напротив крестьянской девушки. Хотя оруженосец и рослый мужчина, Аленушка оказалась лишь немногим ниже его. Схватила небрежно брошенный Полканом к ее ногам шест и вдруг стремительно закрутила его над своей головой!

   Оруженосец сразу понял: противница не так проста, как кажется. Но если ей проиграть, можно навсегда остаться посмешищем.

   Полкан не спешил атаковать, он встал так, чтобы тело было сбалансированным, и ожидал атаки противницы, рассчитывая поймать ее на контрударе. Девушка же, подпрыгивая на носочках, атаковала своего визави.

   Полкан видел, куда идут удары, но отбил их с трудом. Сделал выпад. Промахнулся – девчонка очень быстра. Пропустил болезненный тычок в плечо. И отступил. Он как никто иной опытен, но больше на мечах и саблях. А шесты требуют несколько иных навыков.

   Аленушка, наоборот, с парнями часто дралась таким дедовским способом. Плюс она легче, босые девичьи ноги лучше перемещаются по траве, чем тяжелые сапоги оруженосца.

   Девушка атаковала серией ударов и попала оруженосцу по губе. Из рта потек ручеек крови. Полкан в ярости контратаковал, но опять не попал, а шест противницы угодил ему по пальцам. Пришлось вновь отступить. Девушка явно выигрывала в скорости. И снова она атаковала. Ударила оруженосца по ноге, но и сама едва не получила по лицу. Отошла, весело посмеиваясь.

   Полкан при каждом выпаде девушки делал полшага назад, он снова решил отойти в защиту, надеясь поймать соперницу на ошибке. Это помогало избегать болезненных ударов, но давало мало шансов на успех. Аленушка сражалась хладнокровно и держалась на такой дистанции от палки противника, что всегда имела время отклониться или поставить блок.

   А воины, звеня саблями и доспехами, лихо соскочили с коней и сгрудились в плотное кольцо, где бились об заклад. Большая часть поддерживала девушку, хотя Полкан был их старым военным товарищем.

   – Вот это баба! – слышались восторженные голоса. – Аленушка, поддай ему!

   Ножки девушки быстро скакали, она снова атаковала, но с другой стороны и с разворота. Попала по печени соперника. Полкан пред боем снял кольчугу, удар оказался болезным. Воин невольно простонал, зажмурился от боли и пропустил удар ногой в пах. Шок заставил присесть Полкана на колени. Он получил еще удар девичьей голенью. На этот раз в нос.

   Князь Михаил решил остановить избиение и приказал:

   – Отставить! Твоя взяла, Аленушка!

   Девушка воткнула в траву шест и с белозубой улыбкой ответила:

   – Я всегда побеждаю!

   Полкан, пошатываясь, поднялся. В паху сильно болело, из носа текла кровь, которая падала на штаны и разбрызгивалась по траве. Ноги держали нетвердо, печень ныла, дышалось тяжело. Как унизительно быть жестоко битым бабой! Ну и ведьма! Разве девке пристало так драться?!

   А Скопин-Шуйский был доволен. Он подал Аленушке руку, затем, немного поколебавшись, снял с указательного пальца перстень, украшенный большим индийским изумрудом, и протянул голоногой девушке:

   – Возьми в награду!

   Та неожиданно мотнула головой:

   – Если бы я польского воеводу уложила. А то пожилого русского мужика. Нечего себя изумрудами баловать!

   Михаил, удивленно округлив рот, присвистнул:

   – Ну, ты и баба! Впервые вижу, чтобы женщина от украшения отказывалась! – и тут большой воеводу решил пошутить. – Может, ты переодетая царевна?

   Аленушка рассмеялась в ответ:

   – Нет! Я из простонародья, дочь земли и солнца!

   Князь спросил:

   – Где ты так хорошо научилась драться?

   Девушка ответила после некоторого колебания:

   – Учил меня тут человек, он не хочет, чтобы я о нем говорила другим.

   Скопин-Шуйский нахмурился и пробасил:

   – А тыскрытная...

   И, слегка подумав, князь добавил.

   – Зачисляю тебя в свое войско! Будешь моим оруженосцем вместо Полкана!

   Аленушка не согласилась:

   – Он тебе и твоим предкам с отрочества служит, а ты его гонишь! Не пойду к тебе в оруженосцы!

   Скопин-Шуйский недовольно рыкнул:

   – Тогда будешь простым ратником! Дайте ей меч и коня! И уйди с глаз моихдолой!

   Аленушку увели. Князь Михаил проводил ее взглядом. Он чувствовал, как что-то похожее на любовь или, скорее, страсть, просыпается в нем. Простая крестьянка, а какова! Отделала оруженосца и даже Большому воеводе не стесняется возражать! Сколько в ней мужества, гонора и красоты!

   Скопин-Шуйский сухо приказал:

   – Остановимся здесь и перекусим!

   Обед был простой – князю пожарили кабана. Не для одного, конечно, свите тоже досталось. Вепря жарили целиком на большом огне, поливая маслом.После чего князь Михаил лично рассек кабана на жирные куски. Воины ели быстро: походная привычка. Сам Скопин-Шуйский не спешил. Присев на бочонок с вином, он медленно смаковал кабанью ляжку. Перед глазами стояла Аленушка. Сильно запала девушка в душу. Ее нрав и навыки, ее красивая смуглая кожа, густые волнистые волосы…Дома князя ждет жена у колыбели их сына. То же красавица, но эта…

   От размышлений Михаила отвлек Делагарди:

   – У пушкарей орудие застряло, пойдешь, посмотришь?

   Скопин-Шуйский неохотно поднялся с бочки и направился к окраине лагеря. Черный пес шведского воеводы, размером с волка, засеменил за князем. Михаил невольно прибавил шагу. Все же собака Делагарди выглядела зловеще. Хотелось, чтобы клыкастая тварь отстала.

   Орудие на самом делезавязло капитально. Тяжелую осадную пушку приходилось перетаскивать по болотистой российской местности.

   – Ну-ка, дайте, я попробую, – Скопин-Шуйский скинул кольчугу и попытался подсесть под орудие. Он любил показать окружающим свою мощь. Вязко, тяжело. Изрядно обмазавшись, князь подпер-таки стволплечом и попробовал поднять. Скользко: ноги ушли в топь, и богатырь провалился по самую шею. Теперь стрельцы, подхватив князя за руки, стали вытаскивать его из трясины. С трудом им это удалось, но один из крупных сафьяновых сапог полководца оказал проглоченным топью.

   Михаил погрозил трясине кулаком и смачно выругался. После чего отдал приказ подпереть орудие бревнами и оставить возле пушки охранный конный разъезд, чтобы вернуться и вытащить чугунную "дуру" позже.

   Войско неторопливо двинулось дальше. Настроение у князя Михаила испортилось, он нарочно придерживал богатырского коня, стараясь отыскать Аленушку.

   Однако броская девушка не попадалась ему на глаза. После обеда стало почти жарко, но нужно было идти навстречу отряду Шеина.

   Михаил Скопин-Шуйский еще, будучи отроком, одним из первых признал царя Лжедмитрия. За это ему потом было стыдно, хотя понять князя можно – легитимность царствования Годунова более чем сомнительная. К Рюриковичам царь Борис не имел отношения, разве что его сестра оказалась женой царя Федора. Но с точки зрения престолонаследия это никакого значения не имеет. Иван Грозный своими репрессиями извел старшую ветвь рода Рюрика под корень. Когда стала очевидна скорая кончина больного и слабоумного Федора, Борис Годунов решил собрать Собор. Должны были быть все сословия, но боярство оказалось запугано после раскрытия заговоров и массовых пыток с казнями, лишь некоторых из знатных бояр хитрый царедворец соблазнил посулами и подачками. Так что на Славянском Соборе оказались сплошь подручные и холопы Годунова.

   Годуновыми было много недовольных, особенно Шуйские. Будучи младшей ветвью рода Рюриковичей, они могли претендовать на трон. В первую очередь Скопины-Шуйские. Но Борис твердой рукой удерживал власть, его служба охраны не уступала опричнине времен Малюты Скуратова.

   Голодные бунты в период трех неурожайных лет были жестоко подавлены. Борис заключил мир с Речью Посполитой и старался укрепить свою личную власть. Основным направлением экспансии должен был стать Восток.

   Но случалось то, что меняет судьбы империй. Обычный дьячок сбежал из России в Польшу, объявив себя царем. Скопин-Шуйский не поверил, что царевич Дмитрий всего лишь беглый дьяк Гришка Отрепьев. Он счел это измышлением коварного окружения царя Бориса. Сам, мол, самозваный царь и на других клевещет. Мог бы придумать ложь и более изощренную.

   Лжедмитрия признали польской король, Римский Папа и многие дворы Европы. Его войско быстро пополнялась людьми, недовольными царем Борисом. Многие верили в царское происхождение царевича. Он умел произносить красивые речи, был смел в боях, рискуя жизнью вытаскивал с поля брани воинов.

    Князь Скопин-Шуйский пристал к войску самозваного наследника почти сразу, как только тот вошел в южные земли Российского государства. Поначалу им способствовал успех. Но в решающей битве самозванец потерпел поражение: казаки вместо удара во фланг и тыл войска царя Бориса бросились грабить обоз и соседнее селение. Тогда превосходящее числом царское войско Бориса перешло в наступление. Скопин-Шуйский едва не погиб, прикрывая отход самозванца.

   Весьма значительную часть войска Бориса Годунова составляли шведские и немецкие наемники: русским монарх сомнительной легитимности не слишком-то доверял!Кроме того, Годунов на подмогу еще и татар с Крыма вызвал. С такими воинами юный князь Михаил мог сражаться безо всякого угрызения совести.

   Скопин-Шуйский получил несколько легких ранений, однако сумел обеспечить отход большей части войска царевича Дмитрии. Наемные войска Годунова понесли серьезные потери не и рискнули преследовать неприятеля.

   Вскоре Василий Шуйский, пользуясь всеобщим разбродом и шатанием, замыслил заговор. Царь Борис оказался отравленным, в результате чего основное препятствие на пути царевича Дмитрия к престолу оказалось устранено.

   Тут еще главный военачальник царского войска Басманов, видя, что русские части взбунтовались, наемники ненадежны, а к претенденту на трон подходят все новые и новые полки, поспешил перейти на сторону сильнейшего. Все стало предрешено.

   Наследники царя Бориса погибли от рук разъяренной толпы, что штурмом взяла слабо охраняемый царский дворец. Так царевич Дмитрий вошел в Кремль. Тогда Скопин-Шуйский искренне радовался общей победе.

   Но новый царь обманул ожидания: полякам был обещан Смоленск и прилегающие территории, в Кремле основные должности и большие наделы земли получили ляхи, налоги выросли. А сам царь Дмитрий поговаривал о принятии католичества.

   Правда, Скопин-Шуйский был удостоен звания "Великого мечника". Именно он выполнил деликатное поручение нового царя, доставив в столицу его мать – Марию Нагую.

   Меж тем Василий Шуйский, дядя Михаила Скопина-Шуйского, воспользовался тем, что в Москве по случаю свадьбы царя Дмитрия и Марии Мнишек приехавшие польские шляхтичи творили бесчинства. Вместе с прочими боярами Василий устроил мятеж. Царевич Дмитрий был убит, его прах сожжен и заряжен в пушку, из которойпроизвели выстрел в сторону Варшавы.

   Князь Михаил в ходепереворота хранил нейтралитет, ему казалось, что происходит реальное цареубийство. Пусть даже Дмитрий своей дружбой с ляхами и заигрыванием с Ватиканом сильно его разочаровал.

   В результате всех этих событий новым боярским царем стал сам Василий Шуйский. Для того, чтобы заручиться поддержкой боярства, Василий подписал специальное уложение, отказываясь от Самодержавной формы правления. Теперь главным законодательным органом стала Боярская Дума. Царь, впрочем, сохранил за собой некоторую власть. В частности, командование войсками и право издавать указы. Но суд над боярами перешел к Думе, древние рода получили вольность.

   А на юге началось восстание Ивана Болотникова, которое, поначалу, восприняли как простой мужицкий бунт. Никто не думал, насколько способен распалиться народный гнев.

   Болотников не объявлял себя сыном царя Ивана и не требовал восстановления "законных" прав на престол. Он выступил за справедливость. Почему народ нищий и голодный, а боярство жирует? Почему у одних все, а у других ничего? И решил предводитель холопов богатство забрать и поделить, а также основать мужицкое царство. Сумели мужики с косами и вилами побить дворянское войско, а оружейный город Тула сам отворил ворота мятежникам.

   Скопин-Шуйский понимал, что холопам живется нелегко, но не могут же все быть боярами! Кто-то должен пушки лить и землю пахать. А призвание дворянства – защищать русскую землю. Да, порой жестоки помещики сверх меры и роскошь себе непозволительную дозволяют, но на это есть царь, его законы и сыск. Не давать же неграмотному мужичью творить самосуд? Вот победит Болотников, что тогда изменится? На смену одним господам придут другие. И только! Равенство в принципе невозможно. Люди не могут бытьодинаковыми по способностям. И кто-то должен стоять над всеми и управлять, чтобы не было хаоса. Вот в войске один главный полководец – воевода, а в государстве – царь.

    Во всяком случае, от побед Болотникова Скопин-Шуйский ничего хорошего не ждал. Обескровив страну в войнах и казнях, все мироустройство вернут на круги своя. Тут еще поляки, шведы, татары могли воспользоваться смутой для раздела России на части.

   Несмотря на молодость князь Михаил считался на Руси одним из первых бойцов на мечах и заслужено носил чин воеводы. С семью тысячами войска Скопин-Шуйский отправился на подавление восстания. Но войско Болотникова быстро росло, на его сторону переходил не только простой люд, но и мелкопоместное дворянство юга России, а также казаки.

   Попытка разгромить повстанцев сходу не удалась: из засад по отборной кавалерии ударили пушки, а многочисленные мужики бесстрашно бросились с рогатинами на противников.

   В тот раз воевода Скопин-Шуйский в гневе разрубил разбойного вида мужика с трехпудовой палицей в руках, но войску его пришлось отходить. Смешное оружие – вилы – отлично подрезали незащищенное брюхо коней, прикрытых сверху броней. Тяжелая панцирная конница понесла серьезный урон, и князь Михаил вынужден был отказаться от наступательной тактики.

   Малоопытный в самостоятельном управлении войском Скопин-Шуйскийпротрубил отступление. Новым рубежом обороны стала река Пархе. На северном берегу крутой обрыв позволял организовать прочную оборону. Дворяне спешились и вместе со стрельцами приготовились к защите.

   Многочисленная, но плохо вооруженная рать под командованием Болотникова попыталась прорваться через брод, чтобы затем, преодолев обрыв, по кратчайшему пути выйти к Москве. Но войско князя Михаила подготовило им сногсшибательный прием.

   Скопин-Шуйский чувствовал угрызения совести, когда видел, как тысячи бородатых русских мужиков, оторвавшись от земли и взявшись за топоры и косы, лезут на уступ. Они ищут свою правду и лучшую долю, а найдут смерть. Но такова жизнь.

   Подпустив мятежников, князь Михаил голосом полным отчаяния скомандовал:

   – Дружно пли!

   Десятки, затем сотни повстанцев оказались убиты и ранены. Оглушительный грохот закладывал уши, а затем сменялся стонами раненых и искалеченных людей.

   Передовые ряды мятежников в страхе попятились назад, но сзади на них давили другие. Немного поколебавшись, волна снова хлынула вперед. Стрельцы в поте лица едва успевали перезаряжать и били практически в укор. Кровь буквально стекала по холму, его подступы оказались усеяны полумертвым ковром из убитых и раненых тел.

   Часть мужиков сумела прорваться на ближнюю дистанцию и их встретили ударами бердышей и сабель.

   Скопин-Шуйский перестал думать о том, что сражается с такими же русскими людьми, как и он сам. Размахивая сразу двумя саблями, князь бросился в бой. Азарт войны! Мятежники превратились для него в бесовскую рать, которую следует уничтожать.

   Мужикитоже рассвирепели и продолжали лезть в бой, не считаясь с потерями.

   Вот в стрелецкого тысячника Барятинского вонзилось сразу три рогатины, и разъяренные бунтари, подняв тело высоко вверх, бросили его в мутно-красные от крови воды реки Прахи.

   Бой кипел лютый, у Скопина-Шуйского аж сломалась в правой руке сабля, он принялся орудовать вырванной у мужика палицей. В мощных руках князя ударыпалицы проламывали груди напирающих мятежников, аголова одного из помощников предводителя восстания Ивы Кукарекова разлетелась как арбуз после яростного удара сверху. Мозги и кровь попали на губы князю Михаилу, он с презрением ее сплюнул и выкрикнул:

   – У, мусор поганый!

   Кто-то из повстанцев умудрился запустить в воеводу топор. Кольчуга спасла князя, но бросок оказался силен – пара звеньев вдавилась в тело, образовался внушительный синяк.

   От этого князь Михаил стал рубиться еще злее. Скопин-Шуйский, лично участвуя в битве, фактически перестал командовать, и сражение развивалось стихийно. В какой-то момент положение царского войска стало критическим. Конный отряд из перешедших на сторону Болотниковаказаков зашел в тыл князю Михаилу. На его счастье подоспел князь Иван Троекуров.

   Потери с обеих сторон оказались огромными. Особенно пострадало войско Болотникова. Он не решился на повторный бой и двинулся в обход. Однако и Скопин-Шуйский вынужден был отказаться от новой схватки и поспешил под защиту московских стен.

   Болотников быстро оправился. К нему прибывали добровольцы, а сам предводитель оказался неплохим военачальником, сумевшим, в частности, организовать хорошую разведку.

   Когда Скопин-Шуйский попробовал провести новую, на этот раз ночную атаку, его уже ждали повстанцы. Скачущие впереди тяжело закованные в доспехи бояре проваливались в большие, глубокие волчьи ямы с острыми кольями на дне. Из пробитых животов коней били фонтанчики крови, на них сверху падали новые скакуны.

   Затем почти в упор ударили пушки, подтянутые для повстанцев искусными тульскими оружейниками. И опять князю пришлось отходить, понеся существенные потери.

   Болотников же осадил Москву, и царская власть оказалась на грани смещения.

   Польский король Сигизмунд захотел воспользоваться мятежом в своих целях. Он прислал послов к Болотникову, предлагая совместные действия против войск Скопина-Шуйского. Но предводитель мятежников отверг помощь короля и заявил, что Русь останется единой и неделимой. Тогда несколько влиятельных польских князей отправили полки на помощь Скопину-Шуйскому. С севера к нему также прибыло пополнение наемников и дворянское ополчение.

   А вот Болотникову дворяне изменили. В самый решающий момент. Те, кто побогаче, не хотели учреждения народной республики и справедливого раздела добра. А некоторых подкупили тайные посланцы Скопина-Шуйского.

   Все это решило ход генерального сражения под Москвой в начале декабря тысяча шестьсот шестого года. Скопин-Шуйский тогда со своим войском наступал от Серпуховских ворот. Его люди и "воров побили, и живых многих поймали".

   На ход сражения оказало влияние и то, что посланному Василием Шуйским отравителю удалось подсыпать Болотникову яд. Атаман, благодаря принятому народному противоядия, остался жив, но сильно ослабел и не мог полноценно руководить сражением. Слухи о тяжелом недуге популярного в народе вождя окончательно склонили колеблющихся в пользу "боярского царя".

   Тех мятежников, что угодили в плен, пытали очень жестоко. Когда палачи ломали им раскаленными щипцами ребра, повстанцы крепко жалели, что не сложили головы в битве.

   Сам Скопин-Шуйский не любил зрелище пыток и казней, но считал, что таким образом палачи исполняют свой долг.

   После этого князь Михаил принял участиев осаде Калуги, куда отступил разбитый Болотников. Восстание не хотело затухать. Отдельные подразделения мятежников совершали дерзкие вылазки, нападали на дворянские обозы.

   В одной из деревень Скопину-Шуйскому пришлось в лютый мороз штурмовать опорный пункт мятежников. Те облили водой высокий, сооруженный ими вал, сделав почти неприступную ледяную крепость.

   Так как орудия отстали, князь Михаил приказал спешиться и захватить крепостницу штурмом. К тому времени Скопин-Шуйский уже имел приличный опыт и массу лично порубленных жертв.

   Прикрывшись от мушкетных выстрелов тяжелыми стальными щитами, люди князя полезли, опираясь на плечи друг другу, по скользким стенам. Московские стрельцы князя при этом обстреливали вершину вала.

   Но неожиданно на штурмующих полилась обычная ключевая вода. Вроде бы не страшно, только не тогда, когда царит такой лютый мороз, что сворачивает носы. Бросая щиты и замерзая на ходу, солдаты Скопина-Шуйского подались назад. Это было бегство.

   Князь Михаил приказал срочно палить костры и отогревать бойцов.

   Пришлось задержаться и подождать подхода артиллерии. Получилось разрушить ледяную стену и ворваться к мятежникам.

   Они сражались храбро, среди них было не мало женщины и совсем юных пацанов, почти детей, которые стреляли из маленьких луков и кололи ножами пытавшегося приблизиться к ним неприятеля.

   Все это произвело впечатление на князя Михаила. Тогда он впервые приказал справить молебен по убиенным повстанцам и запретил пытать пленных.

   Тяжело было князю видеть смерть и мучения русских людей. Но долг есть долг.

   При осаде нового оплота мятежников Скопин-Шуйский руководил "особым полком по другую сторону Калуги". Общее командование тогда царь Василийпоручил своему брату Дмитрию. Тот пробовал захватить Калугу схода. Штурм проходил сумбурно, Болотников снова вдохновлял своим примером повстанцев, умело руководил обороной, появляясь в самых опасных местах и переходя от обороны к отвлекающим контратакам.

   Штурм Калуги был отбит, царские войска понесли значительные потери. Действуй Болотников более решительно, ему бы, возможно, удалось переломить ход боевых действий. Но подоспел со своим особым полком Скопин-Шуйский, и предпринятая с большим опозданием вылазка повстанцев закончилась их разгромным поражением. Мало того, люди князя Михаила ворвались в город и могли бы захватить его сходу, если бы не медлительность Дмитрия Шуйского, который не поддержал атаку и был скор лишь на расправу над беззащитными пленными.

   Тем не менее, Болотникову пришлось уйти, повстанцы окончательно утратили инициативу. Тут еще хищные польские паны, не желая у себя подобной крестьянской войны, направили Василию Шуйскому в подмогу наемные полки.

   Болотников отошел к Туле, самому крупному производителю орудий, городу мастеров и крепких ратников. С юга к нему все еще продолжали прибывать казаки и мужики со всей Руси спешили под знамена своего защитника.

   Василий Шуйский, прозванный "боярским царем", отправил посольство с богатыми дарами к Крымскому хану, чтобы тот закрыл подход подкреплений к мятежнику с юга, а сам собрал крупные силы, не жалея ни денег, ни людей.

   Своими успешными действиями и незаурядным умом Михаил Скопин-Шуйский снискал себе большое уважение и был поставлен во главе передового войска, направляющегося к Туле. В это время Дмитрий Шуйский все усилия прикладывал к тому, чтобы отыскать припрятанные мятежниками клады.

   В июне на ближних подступах к Туле произошло крупное сражение. Начало лета выдалось дождливым, дороги размокли, орудия увязали в их хищных объятиях. Бойцы Блониткова, почти сплошь из простонародья, умело использовали топкость местности и деревянные засеки. Им довольно долго удавалось сдерживать натиск кованой конницы. Отборные дворянские отряды несли серьезные потери. Приходилось ждать пехоту. Лишь стрелецкие приказы смогли, наконец, оттеснить повстанцев за высокие городские стены. Они дралось отчаянно. Никогда еще Скопин-Шуйский не видел столь лютых вояк. Мужики словно грибы после дождя выскакивали из-за засек и насаживали на рогатины рыцарских кавалеристов.

   Мятежники, особенно из числа тульских оружейников, были не столь просты. Против стрельцов они стали использовать маленькие, выстроенные в шеренги пушечки, которые выкашивали стрелецкий строй. Сколько солдат в белых камзолах полегло под обстрелами, сколько мужиков погибло в этом противостоянии! Помутились из-за тысяч кровавых ручейков тульские топи.

   А тучи хищного воронья слетались на мертвечину и радостно орали, предвкушая долгий пир. Русский бунт. Кровавый и беспощадный. Быть может, справедливый по сути, но что он дает? Лишь многочисленные жертвы.

   Подход татарских кочевников окончательно решил исход битвы. Кочевники осыпали неприятеля стрелами и стараясь маневрировать, чтобы ослабить губительный эффект артиллеристской стрельбы.

   Дорогую цену пришлось заплатить царскому войску за победу, но кольцо блокады вокруг Тулы оказалось окончательно замкнуто.

   Крымские татары хоронили своих погибших на общем огромном погребальном костре. Считалась, что огонь позволит душам правоверных перейти прямиком в рай.

   Погибших русских отпевали многочисленные попы. Приятный аромат ладана перебивал удушающий запах тлена. Среди павших в тяжелых боях было немало и представителей знатных родов.

   Тогда, шагая вместе с владыкой митрополитом Кириллом, Скопин-Шуйский спросил у главы церкви:

   – Отчего же люди, созданные по образу и подобию Божьему, так злы и не знают жалости? Почему убивают друг друга, истязают пленных?

   – Потому что грех и гордыня наполнили их сердца, – сказал, тяжело вздыхая, Кирилл.

   Князь Михаил задал давно интересовавший его вопрос:

   – Но, если Бог ненавидит грех, то почему он допускает его?

   Митрополит елейным тоном ответил:

   – Тайна сия не подвластна людям!

   Скопин-Шуйский даже начал сердиться:

   – Это то же самое, что сказать я не знаю!

    Митрополит, стараясь не показать раздражение и перевести разговор, спросил князя:

   – А какое мнение по этому поводу у вашей светлости?

   Воевода Михаил в раздумье наступил на ручеек крови, еще не успевшей впитаться в землю. Под сапогами зачавкала багровая жижа. Скопин-Шуйскийпредположил:

   – Думаю, грех и зло были изначально созданы Всевышним, чтобы люди не слишком наглели и жирели.

   Кирилл спокойно сказал:

   – Грех не от Бога.

   Князь Михаил, обладавший неплохой памятью, возразил:

   – Сказано в Евангелии от Иоанна: «Через него появилось все то, что имеет начало – и без него не появилось ничего, что не имеет начала». Если грех имеет начало, то он тоже создан Господом Богом.

   Митрополитпокачал головой:

   – Ты мудрый, князь. Но я не советую тебе этой темы касаться. Постичь подобное разумом никак нельзя!

   Скопин-Шуйский и с этим не согласился:

   – Почему нельзя? Человек рано или поздно способен осознать и постигнуть любые тайны!

   Митрополит возразил:

   – Ну, вот взять, например, молнию. Почему она сверкает? Можешь ты это осознать? Вот и принимай верой, что она – гнев Божий.

   Князь хотел и на это высказать свое мнение, как вдруг в войске началась свара, несколько тысяч татар решили под шумок ограбить обоз.

   На этот раз Скопин-Шуйский с удовольствием рубился с татарами. Не родные люди – не жалко.

   Правда, Али-Хану, предводителю татар, удалось быстро успокоить крымчаков. Конфликт был исчерпан. Началась совместная осада Тулы.

   Первые три недели прошли во взаимных стычках и обстрелах. К началу четвертой недели подтянулась осадная артиллерия, стали массивно обстреливать город.

   По ночам мятежники пытались делать вылазки, но их ждали в засаде лучшие стрелецкие сотни. Однажды несколько отчаянных мужиков все же смогли прорваться к орудиям и вывести из строя четыре осадные пушки.

   Тогда князь Дмитрий в ярости приказал идти на штурм мятежного города. Царские воины взбирались по многочисленным лестницам на крутые тульские стены. Повстанцы стреляли метко, но пару башен поначалу удалось захватить. Однако отборный полк повстанцев во главе с самим Болотниковым обрушился на изможденные царские войска. Тут еще кто-то проорал:

   – Михаил Шуйский убит!

   Повстанцы вдохновились. Штурм был отбит.

   Михаил Скопин-Шуйский был жив, но ему не повезло: облили горящей смолой, чтобы не изувечиться, пришлось нырять в ров. Князь Михаил сильно ушибся, его выволокли на носилках вместе со многими сотнями других солдат.

   Но Болотников был обречен. Царское войско получало все новые подкрепления, а мятежники оказались надежно блокированы. Тулу подвергали беспрерывным обстрелам. Город пылал, рушились дома, начался мор.

ГЛАВА 6.

В мае ночь свежа, ночная прохлада особенно нежна и приятна.

   В блеске полной луны Скопин-Шуйский и три его верных воина скакали в направленииСтарой Руссы.

   Крупный белый конь воеводы вместе со всадником-богатырем вырвался немного вперед. Легкие могучего скакуна раздувались, словно кузнечные меха, а бледный хвост его в ночи казался мифическим шлейфом тетки с косой, самой смерти. Трое других воинов, высокорослые и массивные ребята, старались не отставать от князя. Вороной и два рыжих коня в этой ночи то же выглядели мистически. Копыта глухо стучали по земле. Ухали филины, слышался заунывный вой волчьей стаи, а луна казалась живым ликом святой, на чьем ярком лице отражались морщины скорби.

   Война! Она полыхает уже несколько лет, и никто не знает когда смуте придет конец.

   Скопин-Шуйский подхлестнул коня. Но неожиданно мостик, перекрывающий овраг, обвалился. И красавец-скакун месте со всадником полетел в углубление. И почти сразу же прозвучал залп. Один из сопровождающих князя всадников упал, пораженный пулями, двое других потеряли коней. Смертельно раненые скакуны завалились, выплескивая из крупов фонтанчики багровой крови.

   Оба всадника спешно старалисьвырваться из стремян. А на них со всех сторон под оглушительный свист уже неслись ратники. Тут были татары и черкесы, несколько немецких наемников. Всеми командовал польский пан.

    Всадникам удалось разрубить сбрую и вступить в бой. Они воины крупные, лучшие в окружении графа Скопина-Шуйского, двое нападавших татар сразу же отлетели, разрубленные мощными сабельными ударами.

   В ответ на бойцов князя посыпались стрелы. Прочные, из закаленной стали, кольчуги отражали удары, заставляя уходить "гостинцы" в рикошет, но одно из крылатых змеиных жал попало воину прямо в глаз. Он стал заваливаться, однако отчаянным усилием достал саблей еще одного нападавшего. В ответ в шею его вонзилось еще три стрелы, и массивный боец окончательно завалился.

   Оставшись один против целого отряда, другой крепкий русский воин бросился в атаку. Его тяжелый булат перерубил тонкую татарскую сталь шлема ближайшего нападавшего и по инерции раскроил ему голову. Затем храбрец обрушился на ближайшего черкеса, но получил ответный удар саблей по кольчуге. Сильный удар пришелся в ключицу, одно из звеньев кольчуги прогнулось и болезненно впилась в тело.

   Подгоняемый болью русский храбрец вклинился в круг нападавших и стал наотмашь рубить кого попало, слыша предсмертные вскрики противников. Но и его царапнули лезвием по лицу, кровь стала заливать правый глаз. Силы были явно не равны. Тут еще и подоспевшие лучники стали выпускать стрелы, целя в раненное лицохрабреца.

   В это время воевода Михаил Скопин-Шуйский вылезал из углубленного оврага. Его ждали. Накинули на шею прочный аркан и сильно дернули. Воевода крякнул, рванулся, стараясь стянуть державшего. Этопочти удалось, но увесистая палица обрушилась на голову князя Михаила…

   Нанес удар один из лучших бойцов в польском войске – пан Рудницкий. Он верно рассчитал силу удара. Кровь хлынула в глаза Скопину-Шуйскому, и он потерял сознание.

   Пробитый стрелами в лицо замертво упал и последний боец из княжеской свиты.

   Когда Скопин-Шуйский очнулся, он обнаружил себя в железной клетке прикованным цепями к дубовому столбу так, что трудно было пошевелиться. Клетка и столб находились на телеге, похоже, специально приготовленной для доставки знатного пленника. Светло, солнышко уже взошло. А вокруг не менее двух десятков всадников во главе с известным Михаилу паном Рудницким. Захватили князя в плен и везут в лагерь на расправу. Наверное, уже палач раскаляет в горне пыточные клещи, а в соленом рассоле вымачивают прутья.

    Пан Рудницкий, увидев, что его знатный пленник наконец пришел в себя, подъехал вплотную, постучалконцом сабли по клетке и, скаля кривые зубы в улыбке, с легким акцентом спросил:

   – Ну? Тебе удобно, князь?

   Скопин-Шуйский презрительно фыркнул, посмотрел на пана сверху вниз и промолчал. В плену лучше молчать. В самом деле, о чем с ним говорить? Ляхи и их слуги оказались хитрее, а он по-глупому угодил в западню. В войске оказался предатель, который выдал маршрут воеводы.

   Не дождавшись ответа, довольный Рудницкий сказал:

   – За твою голову мне выплатят награду, равную мешку с золотом. Но если у тебя есть иное предложение, князь, то мы можем поторговаться.

   Прием сработал, Скопин-Шуйский, спросил:

   – А сколько тебе надо чтобы ты забыл, что видел меня?

   Пан Рудницкий воровато огляделся и с лукавым видом произнес:

   – Тебя видел не только я, но и мои наемники. А чтобы и им заткнуть глотки, то же придется платить!

   Князь Михаил просипел:

   – Я вам заплачу! Мы, Шуйские, род богатый!

   В глазах Рудницкого мелькнул алчный огонек: соблазнительно звучит.

   – Дай мне воз, на котором нагружено столько золота, что его с трудом смогут сдвинуть с места два матерых впряженных буйвола, – улыбаясь произнес пан. – Тогда я, может быть, отпущу тебя на волю!

   Князь Скопин-Шуйский даже присвистнул – ну и жадность! Но чем черт не шутит – не стоит упускать подобный призрачный шанс: нужно выиграть время. Его хватятся и начнут искать своего пропавшего воеводу.

   Князь ироническим тоном произнес:

   – Что-то ты недорого ценишь ветвь царского рода и "великого мечника". За мной вся Русьс ее неисчислимыми богатствами. Я могу дать тебе столько золота, что две пары самых сильных буйволов не смогут сдвинуть подобную гору с места.

   – В самом деле? – пан Рудницкий зарделся, словно вареный рак, и скомандовал:

   – Отряд, стой!

   Немецкий наемник, помощник Рудницкого, недовольно буркнул и подскочил к клетке. Барон Фокке был в доспехах, забрало прикрывало большую часть лица – только длинные рыжие усы торчали. Наемник то и дело тревожно оглядывался и на сильно искаженном русском обратился к Рудницкому:

   – Шо? Заминка? Руссы любой момент броситься преследование.

   Рудницкий успокоил напарника:

   – Свидетелей нападения нет, от Старой Руссы до лагеря русских далеко. У нас достаточно времени.

   Опытный наемник с сомнением заметил:

   – За Шуйским может быть скакать разъезд, они может быстро поднять тревога!

   Рудницкий возразил:

   – Князь поехал тайно. Ты не бойся, фон Фокке, поторгуемся с ним, возможно, большущие деньги нас ждут. Он сулит нам золотые горы!

   Наемник расхохотался и указал пальцем на скованного князя. Голос у немца и без того хриплый и вовсе обрел сходство с ржавой пилой по гнилому пню. Он перешел на немецкий, который понимал Рудницкий:

   – Этот сулит нам золотые горы! Ха-ха! Вполне типично для человека, скованного цепями и запертого в клетке. Надеется, что мы глупее его, бездарно попавшего в западню пленника!

   Князь Рудницкий пробормотал:

   – Но князья Шуйские в самом деле необычайно богаты...

   Барон Фокке кивнул:

   – Богаты! Пока богаты. Да и ты пока еще жив. Но вот подумай, надолго ли?

   Рудницкий нахмурил чело:

   – О чем ты, барон?

   В ответ немец перешел почти на крик:

   – А о том! Узнают ляхи, и нам не уйти от их возмездия. Любой из хищного рода Шуйских, чтобы нам не платить, или выдаст, или прирежет всех, кто явится за золотом. Хочешь много получить, но вместо этого нас с тобой закопают! Где гарантии, кроме его слов? Князь Кернозицкий нас с нетерпением поджидает, от него мошенничество не скроешь!

   Пан Рудницкий заколебался. С одной стороны, воображение рисовало мифические золотые горы, что сулил им баснословно богатый род Шуйских, но, с другой стороны, вполне реальные золотые монеты, благодарность короля и пожалование поместья. А там, глядишь, и княжеского достоинства можно добиться. Польстишься же на деньги коварного князя из рода Шуйских, так они же тебе башку снесут.

   Вдруг Рудницкому почудилось, что за ними наблюдает огромный хищный волк. А толстые цепи, в которые закован богатый князь, начинают таять как сосульки на солнце и вот-вот лопнут. Грозный русский медведь вырвется на свободу. И все содрогнуться от его рыка!

   Немецкий же барон с ироническим прищуром смотрел на изменившегося в лице польского пана. Хотя Фокке большую часть жизнь провоевал, сражаясь за деньги, он не считал себя жадным, и на самом деле не был таковым. В отличие от польских панов, которым свойственна алчность и жадность сверх меры. Посули им холм из золотых монет, утопиться за это готовы. Ведь понятно: русский пленник хитрит и хочет лишь выиграть время. Даже стало жарко барону, он поднял с лица забрало. Тревога не покидала его. Наоборот, она нарастала, словно он шествовал по солнечной лужайке, но неожиданно перед ним открылась бездонная, с пугающей чернотой бездна.

   «Ну что за еще глупости, – подумал барон, – двигайся за ними отряд русских воинов, наши сторожевые псы подняли бы лай».

   Видя, что Рудницкий еще долго может вот так стоять, а жадность и чувство благоразумия борются в нем между собой и непонятно, что победит, барон решил взять командование отрядом на себя. Он поднял вверх правую руку и скомандовал:

   – Отряд в лагерь шагом ма...

   Он не закончил. Словно негромко треснула веточка, и в центре лба фон Фокке вырос кровавый кружок. Его массивная туша, звеня доспехами, с грохотом свалилась с вороного коня.

   Псы залаяли с опозданием. А вокруг пана Рудницкого стали падать люди. Вроде и выстрелов не слышно, а падают! Жуть какая! Незримая и непостижимая смерть крушила бойцов отряда. Рудницкого парализовало ужасом. Откуда и чего ждать, как защищаться?!

   – Дьявол!!!- проорал кто-то из ляхов.

   Оставшиеся в живых бойцы не нашли ничего лучше, как, пришпорив коней, обратиться в бегство. Надо спасать свою шкуру, если сам дьявол пришел по твои души!

   Рудницкий находился в состоянии шока, не в силах двинуться с места. Тут что-то тонкое и прочное захлестнуло ему горло, а затем резко дернуло, застив уйти пана в самые крепкие объятия небытия.

   Скопин-Шуйский с удивлением наблюдал, как падают с разбитыми головами враги. Неведомая и непостижимая смерть пришла к ним...

   Вдруг к клетке с пленником подъехал всадник в балахоне наемника-крестоносца, он спрыгнул с коня, подобрал ключи у Рудницкого и быстрыми движениями отомкнул клетку.

   Князь Скопин-Шуйский заметил, что человек в балахоне довольно молод и сильно прихрамывает. Когда порыв ветра скинул его капюшон, то открылось красивое лицо с такими нежными чертами, что можно было подумать, что это переодетая девушка. Правда, волосы незнакомца порядочно подгорели, а на левой щеке просматривались сходящие ожоги.

   Когда клетка распахнулась, незнакомец, хромая, шагнул внутрь.

   «Похоже, этоДьявол решил спасти меня из плена, – похолодел бесстрашный Скопин-Шуйский. – А в обмен заберет душу! Сатана по преданию хромой после падения с небес. И то же кажется красивым. Вот и не верь попам! Люцифер-то пришел ко мне!»

   Скопин-Шуйский дрожащим голосом спросил:

   – А ты кто?

   Незнакомец ответил:

   – Друг! Ваш друг! Не бойтесь меня!

   Князь Михаил скорее утвердительно, чем вопросительно произнес:

   – Сатана?! Ты Сатана!

   Спаситель рассмеялся в ответ:

   – Ну, вот, княже! Я подозревал, что меня могут принять за Дьявола. Успокойтесь, я не сатана!

   Скопин-Шуйский с удивлением произнес:

   – Кто ты тогда? Чудесным образом убил столько отборных бойцов, хромаешь, как-то странно говоришь и красив как искуситель.

   Незнакомец мило улыбнулся в ответ и сказал:

   – Бог создал нас по образу и подобию своему. Это значит, человек может стать сильнее и Дьявола, и черта!

   Освободившись от цепей, Скопин-Шуйский ощутил сильную боль вголове, отдающую в макушку. Когда он стоял прикованный, был в шоке и даже забыл, что ему хорошенько двинули палицей.

   «Вот и съездил в Старую Руссу, – подумал князь. – Встретился с самим дьяволом в человеческом обличье... Или, все же, это человек с силой дьявола?!»

   Выбираясь из клетки, князь Михаил опять спросил своего спасителя:

   – Если ты не Дьявол и не черт, то кто тогда будешь?

   Незнакомец без колебаний ответил:

   – Я из страны заморской Британии.

   Скопин-Шуйский посмотрел на своего освободителя внимательнее, но не поверил. Князю показалось, что это всего лишь уловка, а на самом деле… Кто он на самом деле, если не Сатана? Лучше не думать об этом. Князь Михаил, хорошенько взвесив обстоятельства, предложил:

   – Ты спас мне жизнь. Я могу сделать тебя своим мечником.

   Незнакомец опять улыбнулся и ответил:

   – Сочту подобное за честь!

   Скопин-Шуйский не ожидал такой ответ. Дьявол дал согласие стать его мечником… Или, все же, не дьявол?!

   – А ты мечом владеть можешь? – спросил князь.

   – Само собой! У меня была возможность в этом практиковаться!

   Князь Михаил с подозрением заметил:

   – Будучи хромым?

    Незнакомец ответил:

   – Это пройдет. Через несколько дней от хромоты и следа не останется!

   Скопин-Шуйский опять задал так мучивший его вопроса:

   – Ты точно не дьявол?!

   – Точно нет! Если подразумевать под дьяволом то, о чем вы обычно думаете. Только дьявол в переводе с древнегреческого оно имеет значение «клеветник».

   «Все же похож на дьявола, зубы заговаривает», – подумал Скопин-Шуйский и сказал:

   – Это умно...

   Затем князь спросил:

   – А как обращаться к тебе?

   Незнакомец без колебаний ответил:

   – Зовите меня Алексей Сотников.

   Затем предложил князю:

   – Скажите всем, что я ваш дальний родственник. Ездил по заморским странам учиться премудрости.

   Князь Михаил задумался, бросил взгляд на поверженных воинов, на Алексея. Сатана, не сатана… Душу не требует. А дьявол выбора не оставляет.

   – Ладно, быть по сему! – решил Скопин-Шуйский. – Станешь моим советником и родичем.

   Так состоялось первое знакомство с большим воеводой. Алексей Сотников ликовал. Повезло! Правда, все происходящее сильно на низкобюджетный голливудский фильм смахивало, но, может, раз он в прошлой жизни был восходящей киношной звездой, то и в этом миресуждено статьчем-то вроде янки во дворе короля Артура.

   Эх, князь Скопин-Шуйский, не доведется тебе царствовать! Там Романовы, но и они вскоре выродятся. Был среди них стоящий царь – Петр Алексеевич. Но и он оказался жестоким и капризным.

   Скопин-Шуйский со своим спасителем поехали в сторону Старой Руссы. Менять первоначальный план не хотелось, пусть даже после всех этих событий.

   Голова князя сильно болела, почему-то вспомнились последние месяцы осады Тулы.Болотников отбивал массированные штурмы и до последнего рассчитывал на успех восстания. В самой Москве было неспокойно, авторитет Василия Шуйского не слишком высок, многие хотели справедливости. В Новгороде же поговаривали об отделении от Российской короны. Чернь волнуется, боярство и знать не хотят платить в казну налоги.

   Осеньюсоюзные Шуйским татары назад в орду подались. Тяжелее стало.

   Очередной штурм позиций Болотникова ничего не дал. А скоро зима, держать повстанцев в осаде станет невыносимо.

   Тогда Дмитрий Шуйский показал, что умеет плести интриги. Подкупил ближайших сподвижников Болотникова, и они помогли пленить атамана. Болотников оказался силен. Освободился от веревок и едва не сбежал. Но нашла его свинцовая пуля, утонул предводитель восстания, избегнув пыток и казни посредством четвертования. После чего и Тула пала.

   Много казней и пыток пережил город. Не нравилось это Скопину-Шуйскому, по сути, он уважал Болотникова и мужество его людей. Но война неизбежна без расправы победителей над побежденными. Тула была отдана Дмитрию Шуйскому. Князь Михаил просил не рубить головы подряд всем мастеровым: якобы пушки делать станет некому.

   Но народу все равно казнили тысяч пять, многих в реке утопили. Не охота подобное вспоминать.

   Среди тех, кому чинили допрос, оказалась и подруга Болотникова, атаманша Анастасия.

   Сам Дмитрий Шуйский вел допрос. Красивую женщину поймали и на аркане повели в темницу. Забрали по пути шубу, стянули дорогое шелковое платье и сафьяновые сапожки с серебряными каблучками. Так деву к одной сорочке, босую, ввели в тюремный двор.

   Анастасия, несмотря на синяки и разбитую до крови губу, оставалась красавицей. Ее босые ножки покраснели от снежной пороши, на которой отпечатались изящные девичьи следы.

   В холодном каземате даму приковали ошейником к сырой, покрытой инеем стене. Несколько пленных девиц уже находилось в камере, они подпрыгивали от холода и старались покрепче обняться, чтобы хоть немного согреться.

   Вскоре замерзшую Анастасию спустили в пыточный подвал. Здесь было тепло. На стенах висели инструменты, с помощью которых у людей выбивали показания и самые невероятные признания.

   У Анастасии дрожь от холода поутихла, но при виде пыточных инструментов задрожал подбородок. Она старалась сохранить в себе остатки достоинства. Сказывалась дворянская кровь казачьей атаманши.

   Дмитрий специально пришел, чтобы допросить Анастасию. Михаил Скопин-Шуйский явился вместе с ним, рассчитывая защитить девушку. Не хотелось ему, чтобы красавицу ломали и калечили. Хотя право такое у Дмитрия есть: была возлюбленной вора, с саблей против царских войск сражалась. Может знать, куда Иван Болотников награбленные сокровища спрятал.

   Похоже, не миновать несчастной дыбы. Вот даже своего личного лекаря Дмитрий Шуйский на допрос пригласил, чтобы Анастасия ненароком не откинулась. Ибо палачи, излишне усердствуя, многих людей на тот свет до суда отправили.

   Пойдет ли достойный человек, даже бедняк, на такую работу, где нужно другому человеку боль причинять, кости ломать? Выродки идут, садисты, мерзавцы, сами нередко бывшие разбойники.

   Впрочем, разбойник разбойнику рознь. Хоть и врагом был всему боярству Болотников, но это достойный враг. А в иных злодеях нет ничего человеческого.

   Дмитрий сидел в кресле и очень противно ухмылялся. Ему нравилось вести допрос, особенно женщин. Шуйский видел, как сквозь намокшую сорочку просвечивает ладное, юное тело Анастасии, как она старается откинуть волосы, чтобы прикрыть свою красивую грудь. Она ведь из рода князей Трубецких, пусть и младшей ветви. Чего вдруг связалась с разбойниками?

   Один из палачей проверял прочность ремней на дыбе, другой готовил жаровню, третий – различные сверла и клещи подкладывал поближе к огоньку. Все делалось так, чтобы пленнице были хорошо видны эти приготовления.

   Дмитрий Шуйский мягким голосом спросил:

   – Ты ли Анастасия Трубецкая, любовница вора и анафемы Болотникова?

   Девушка посмотрела прямо в глаза родственнику царя и дерзко ответила:

   – Я не любовница, а законная перед Богом жена Ивана, атамана казачьего, Болотникова, – Анастасия перевела дух и с надрывом перешла на крик:

   – И не вор мой муж, и не анафема вовсе, а заступник простого народа русского!

   Палачи угрожающие зашипели и двинулись к Трубецкой. Скопин-Шуйский прикрикнул на них:

   – Сидеть, холопы! Команды вам не было!

   Дмитрий Шуйский одобрительно посмотрел на своего в каком-то колене племянника и, сохраняя показную мягкость тона, спросил:

    – Неужели ты, такая красивая и молодая женщина, совсем не хочешь больше жить?

   Ответ оказался достойным:

   – На коленях жизнь – не жизнь, стоя смерть – не смерть!

    Князь Михаил не удержался и воскликнул:

   – Огонь-баба! Хорошо сказала!

   Дмитрий Шуйский же с кислым видом пробурчал:

   – Так ведь тебя пытать будут! Мучить так, что ты заголосишь, словно корова на бойне!

   И, повысив голос, мучитель злобно добавил:

   – Если не образумишься – разденут совсем и на дыбу вздернут!

   Скопин-Шуйский обратился к родственнику, ведущему допрос:

   – Не спеши, Дмитрий. Баба молодая и рода княжеского. С ней нужно сыск вести бережно. Покормить, расспрашивать ласково.

   – Я и так ласков чрезмерно, – сказал Дмитрий Шуйский.

   А князь Михаил сделал жест. Появилась служанка в белом крестьянском платье с серебряным подносом в руках. Мягко ступая, она принесла гуся с яблоками и выпеченный в форме замка пирог. Еще одна прислужница, худенькая девушка, внесла большой позолоченный кувшин с вином и несколько засушенных заморских фруктов на закуску.

   Скопин-Шуйскийотломил гусиную ножку и кусок пирога, повернулся к пленнице:

   – Перекуси с нами, Анастасия Петровна.

   Женщина судорожно сглотнула. Она уже двое суток не ела. Запах только что запеченного гуся щекотал ноздри.

   Дмитрий Шуйский недовольно сказал:

   – Не пирожками и гусятиной такую бабу надо баловать, а батогами по пяткам!

   Анастасия не притронулась к угощению, но молча плюнула в сторону Дмитрия.

   Шуйский заорал:

   – Хватит! На дыбу ее вздернуть!

   Палачи приблизились к женщине, но князь Михаил снова остановил изуверов:

   – Назад! Рано ее на дыбу! Допрос еще не учинили как следует.

   Брат царя посмотрел на Скопина-Шуйского взглядом, в котором было столько злости, что можно выцедить яду на целый полк лучников с отравленными стрелами. Еще бы, срывает такое удовольствие – писаную красавицу на царской дыбе помучить. Может, он на дочь Трубецких виды имеет?

   Шуйские и Трубецкие – давние соперники. Если род Шуйских представлял собой одну из ветвей Рюрика, то Трубецкие брали начало от самого Кия, основателя Киева. Это один из старейших родов на Руси, так же претендующий на власть и на царство после того, как прямая ветка царского рода отпала.

   Дмитрий и Михаил принадлежали к одному роду. Но Шуйский не любил Скопина-Шуйского. Дмитрия раздражала растущая популярность молодого богатыря, на фоне которого сам Шуйский выглядел заморышем. Тем не менее, брат царя прислушивался к князю Михаилу. Вот и в тот раз Дмитрий дал палачам отбой и продолжил допрос.

   – Занималась ли ты непотребным для бабы делом, брала ли в руки саблю и рубила наших солдат? – спросил Шуйский.

   Анастасия на это ответила:

   – Я все делала, что велел мне мой долг перед своим народом! Я воевала против злой власти господ.

   Дмитрий недовольно сказал:

   – В первую очередь твой долг – это долг перед Богом. Сказано в писании: повинуйтесь рабы господам, не только добрым, но и злым. Ибо это ваш грех перед Всевышним Творцом!

   Анастасия, ничуть не смутившись, ответила:

   – Когда Адам пахал, а Ева пряла, где в это время была знать?

   Дмитрий стукнул кулаком по столу и прокричал:

   – Не смей мне отвечать вопросами! Ты сражалась с оружием в руках против воинов царских и уже этим заслужила смерть!

   Анастасия смиренно ответила:

   – Да, я сражалась, но не победила, и поэтому пойду на плаху!

   Скопин-Шуйский одобрительно сказал:

   – Она храбра как настоящий витязь. И этим заслуживает снисхождения!

   Шуйский проигнорировал реплику Михаила и продолжил допрос:

   – Писал ли Иван Болотников подметные письма с призывом мятежа кому-нибудь из особей сановитых?

   Анастасия, попыталась улыбнуться:

   – Да, разумеется, писал!

   Брат царя удовлетворенно потер руки и более мягким тоном спросил:

   – Ну и кому же, голубка?

   Анастасия вновь с улыбкой ответила:

   – Дмитрию Шуйскому писал!

   Брат царя крикнул писцам:

   – Не записывать! – потом обратился к палачам:

   – Вывернуть наизнанку кожу этой стерве!

   Скопин-Шуйский опять попытался успокоить Дмитрия, хотя понимал, что женщине пыток не избежать. Воеводе нравилась Анастасия. Не только внешне. В ней было столько мужества и убежденности в своей правоте! Позавидовать можно!

   – Не стоит сердиться, – сказал Михаил Шуйскому. – Письма Болотников мог кому угодно слать: и мне, и тебе. Он на то и разбойник, чтобы среди верных царских слуг сеять смуту!

   Дмитрий тяжело задышал, его маленькие свиные глаза налились кровью...

ГЛАВА 7.

Скопин-Шуйский поделился своим планом с загадочным спасителем. Алексей, бывший кандидат исторических наук, а ныне попаданец, в целом одобрил план, хотя и заметил, что предатель заодно с маршрутом князя мог выдать врагам и его идею.

   До города добрались без происшествий. Старая Русса выглядела патриархально: высокие и толстые городские стены, заново отрытый углубленный ров. Внутри довольно чистые улицы, бедные деревянные хибары на окраинах и добротные каменные дома в центре.

   Сами улицы разные: рядом с мощеными земляные, угрожающие в сильный дождь затопить город грязью.

   Много церквей. Бывший атеист Алексей Сотников подумал, что зря ресурсы тратятся на попов. Лучше бы на эти деньги построили фабрики по производству бумаги и научили людей читать. И не только Библию.

   Скопин-Шуйский, наоборот, налагал крестное знамение аккуратно и неодобрительно посматривал на своего нового помощника. Может, все же дьявол, раз не крестится? Или вера у него другая. Впрочем, и князю не нравилось, что церковь поглощает много средств. Он бы обложил монастыри и угодья налогом. Князь понимал, что священники помогают держать в повиновении чернь, но стране нужны деньги на войну и восстановление.

   Городской совет заседал в мраморном зале, несколько бородатых мужей, выслушав предложение Скопина-Шуйского, выразили свое согласие. После чего князь Михаил и его новый помощник покинули зал.

   Сотников в целом уже наметил в уме некоторые реформы для Скопина-Шуйского. На пути к войску он вкрадчиво произнес:

   – Мне пришлось путешествовать по разным странам. Много ратной мудрости удалось повидать и изучить!

   Большой воевода заинтересовался:

   – Ну, говори, иноземец, о какой мудрости можешь поведать?

   Алексей коротко объяснил:

   – Управление войсками в ходе боя можно упростить. Не кричать во всю глотку и рассылать гонцов, а отдавать команды особыми знаками.

   Князь Михаил попросил уточнить:

   – Это еще как?

   – Можно передавать приказы так. Один взмах правой руки обозначает разворот на месте, два – обходной маневр. Так же можно использовать флажки разного цвета, – Алексей принялся с энтузиазмом обрисовывать перспективы нового управления войсками.

   Скопин-Шуйский устало произнес:

   – У меня голова болит сейчас. Когда приедем, продиктуешь надежным писцам.

   В самом стане возращение воеводы восприняли с ликованием. Скопин-Шуйскийпредставил Алексея как своего родственника и спасителя из плена. Сотникову овацию устроили, подхватили его под руки и ноги, стали высоко подкидывать.

   Попаданец ощутил себя словно на качелях. Вот только раздробленная нога не зажила...

    Сотников взмолился:

   – Хватить ребята! Я ранен!

   Его отнесли в палатку для отдыха, Алексей погрузился в ментальную медитацию.

   Пришло новое видение. На сей раз селения Тушина, где разбил свой стан Лжедмитрий. Онвыглядел рослым детиной с тяжелым взглядом и черной бородой. В чертах его лица было что-то монгольское, повелительное. Даже возникла ассоциация с Чингисханом. Одет Лжедмитрий роскошно в вышитую золотом и жемчугом горностаевую мантию. На голове украшенная драгоценными камнями шапка.

   Несмотря на презрительное прозвище – "Царек" – Лжедмитрий умел прекрасно убеждать и повелевать. Недаром казаки и черкесы были на его стороне, а мятеж самозванца обрел такие масштабы

   Рядом с Лжедмитрием находился известный польский полководец князь пан Лисовский. Богатейший человек, чьи владения могли соперничать с королевствами. Очень толстый и рыжий вельможа. Он говорит Лжедмитрию:

   – Русская рать подступает к Рязани. Из Нижнего Новгорода также приходят тревожные вести. Нижегородский воевода Алябьев пятнадцатого марта взял Муром, а двадцать седьмого воры освободили Владимир.

   Лжедмитрий презрительно фыркнул и сочным баритоном, в котором чувствовался слабый татарский акцент, произнес:

   – Мы не можем дробить свои силы. В первую очередь следует помочь пану Кернозицкому разбить и пленить Скопина-Шуйского.

   Пан Лисовский надменно произнес:

   – Я могу выделить тридцать тысяч бойцов с Литвы, Украины, а также наемников. Мы его раздавим!

   Царек Лжедмитрий рыкнул:

   – Но осаду с Москвы не снимать!

   Лисовский принялся раскуриватьвыточенную из янтаря трубку. Задумавшись, тихим тоном польский пан предложил:

   – Нужно обхитрить Василия Шуйского. Выманить его из Москвы, затем окружить со всех сторон!

   Лжедмитрий поморщил высокий лоб, сдвину свои монгольские черные брови. В раздумье сделал несколько широких шагов по мраморному полу боярского терема. Пан Лисовский, рассуждая больше сам с собой, произнес:

   – Можно, конечно, сняться с Тушино и рассчитывать выманить русскую рать, но воитель Василий Шуйский очень даже коварен. Мы отойдем от Москвы, а он вышлет конные разъезды, дождется подхода с севера племянника-дылды. Еще и наши враги поднимут голову. Часть бояр и дворян сочтут отход слабостью и переметнутся на сторону Василия, – Лисовский хрустнул пальцами и рыкнул в сторону Лжедмитрия.

   – Быстрее покончить с осадой Москвы надо! Иначе добра не жди!

   Царь-самозванец сделал недовольный жест – мол, не мешай думать. Ситуация сложилась тяжелая. Большая часть русского государства отвернулась от претендента на престол, поддерживаемого Речью Посполитой и Ватиканом. Простой народ не любил ляхов, которые разоряли даже изъявившие им покорность города. Паны алчны, жестоки, а многие наемные отряды, что идут с Запада, собранны из разбойников и убийц. Все чаще царь, провозгласивший себя батюшкой народа русского, превращался в объект ненависти.

   Однако Лжедмитрий понимал и то, что народ – это масса, а с массой нужно обращаться как с женщиной, которая охотно подчиняется силе! Кто побеждает, за тем идет масса, а рассчитывать на разум народа не стоит. У массы должен быть один Бог и один царь. А для этого нужно войти в Кремль, возложив на себя шапку Мономаха. Тогда Скопин-Шуйский станет банальным мятежником, которого раздавят, как раздавили Болотникова.

   В этом плане брать Москву надо обязательно, вот только город хорошо укреплен, а неудачный штурм может перетянуть некоторых ненадежных союзников на сторону династии Шуйских. Дмитрий уже отдал приказ рыть три подкопа для подрыва стен. Но это потребует много времени, да и будет ли толк от подрыва? Самое главное – обезвредить самого царя Василия, который есть символ сопротивления и глава династии. Тут следует быть хитрым, придумать что-нибудь коварное, действенное.

   Взгляд Лжедмитрия упал на большой, выполненный яркими масляными красками портрет Марии Мнишек. Гордая и красивая полячка. Высокая, стройная молодая дама с необычайно волевым и повелительным взглядом. Сейчас она беременна, носит наследника под сердцем. Ее Лжедмитрий отослал в более удобное и безопасное для родов место. А у самого другие крали имеются. Самозванец вспомнил немецкую красавицу Елизавету. Хоть и дочь Германии, но по-русски говорит очень чисто, без акцента. Ее красота особая, представительная и хищная. Такая и святого с ума сведет, и хитрого мошенника на крюк подцепит. Настоящий дьявол в юбке и при этом отлично фехтует. А что, если попробовать ее...

   Лжедмитрий обратился к Лисовскому:

   – Ты знаешь Елизавету, как тебе она?

   Пан-воевода надул щеки:

   – Женщина, которую нельзя забыть! Красота и сила!

   Царь-самозванец воровато оглянулся и уже намного тише, словно их могли подслушивать, спросил Лисовского:

   – Думаю, она сможет сыграть роль лазутчицы и внедриться к царьку Шуйскому.

   Пан-воевода тяжело вздохнул. Он вспомнил горячие поцелуи Елизаветы. Она была и его любовницей. Действительно, такая дама способна на многое. Только не хочется отпускать красавицу из войска. Лисовский рефлекторно подтянул живот и сказал:

   – Шпионить – не женское дело.

   Лжедмитрий не согласился:

   – А, по-моему, из Елизаветы получится отличный шпион! Ее оружие – очарование и страстный ум!

   Пан попытался возразить опять:

   – Ее к боярскому царюблизко не подпустят! Василий уже не молод и не станет волочиться за юбками...

   Самозваный царь, хитро прищурив брови, прошептал:

   – Я вот одну хитрость придумал, чтобы их вместе с Шуйским свести...

   Лисовский набычился и наклонил голову. Лжедмитрий зашептал на ухо. Пан-воевода некоторое время слушал напряженно, затем его полное лицо расплылась в довольной ухмылке. Вельможа-поляк сказал:

   – Это может сработать!

   Царь-самозванец игриво погрозил Лисовскому пальцем:

   – Только об этом молчок, никому!

   Лисовский с улыбкой воскликнул:

   – Молчу! Молчу...

   И уже безо всякой иронии добавил.

   – Буду нем как рыба, Ваше царское величество.

   Сама Елизавета в это время упражнялась в фехтовальном зале. В войске у царька собрались наемники со всей Европы. Одних привлекали легенды и байки о неисчислимых русских богатствах, другие сделали войну образом жизни и дико скучали без возможности подраться. Король Франции Генрих Наварский отправил в Россию полк добровольцев. Три тысячи французских бойцов прославились любовью к обильной жратве и пьянству, но до обидного мало совершили подвигов. Тем не менее, самой сильной традиционно считалась французская фехтовальная школа, и Елизавета упражнялась именно в ней.

   Красивая, с белыми кудрями девушка внешне казалась вполне обычной дамой – домашней и покладистой, совсем не похожей на дьявола во плоти.

   На тренировке она улыбалась и ловко вертелась, постукивая сапожками. На ней был костюм драгунского офицера, а шпага в руках ее двигалась словно дирижерская палочка. Высокая, но очень гибкая и быстрая Елизавета то и дело уклонялась от шпаги де Виттера и время от времени доставала его острием своей шпаги в грудь. От серьезных ранений барона спасала пробковая насадка. Де Виттер считался неплохим фехтовальщиком, но Елизавета была слишком гибка, молода и искусна для барона. Сражалась она своеобразно: сокращала расстояние, раскачивая корпус, а сложные движения ее шпаги крайне сложно было предугадать и парировать.

   Барон сильно вспотел и запросил пощады:

   – Сдаюсь, миледи! Вы само совершенство!

   Елизавета небрежно тряхнула кудряшками и ответила:

   – Твой комплемент банален... Лучше драться с графом де Лафетом. Он один из самых лучших фехтовальщиков Франции и даже тренировал самого дофина.

   Барон де Виттер с ухмылкой заметил:

   – Уместнее поручит тренировку наследника престола не ему, а тебе!

   Смазливое личико Елизаветы из наивного приобрело лукавое выражение. Она довольно произнесла:

   – Да! Я бы обучила мальчишку не только фехтованию, но и верховой езде...

   Девушка притворно зевнула и, указав кончиком шпаги на север, перевела разговор на другую тему:

   – Может, хватит нашим воинам прозябать под стенами Москвы в безделье и праздности, а следует направиться к Новгороду, где русские собирают большие силы?

   Барон на это смирено заметил:

   – Наш король дал указание графу де Лафету беречь людей. Это ведь чужая война!

   Елизавета возмущенно топнула каблучком и воскликнула:

   – Так ты, видимо, хочешь, чтобы все кругом говорили: раз француз – значит трус!

   Де Виттер недовольно замах руками:

   – Ох уж вы, немцы...

   Затем лукаво прошептал:

   – Может, придешь ко мне вечером?

   – Я занята! – ответила красавица.

   – Так я и знал! – ехидно сказал де Виттер. – Уж мне-то известно, что ты никогда не ночуешь одна!

   Елизавета покраснела от гнева и стыда. Она чуть было не ударила барона, но усилием воли быстро подавила вспышку ярости. Краска сбежала, на гладком личике вновь появилась улыбка:

   – А ты, я вижу, в тайне мечтаешь обо мне? Разве я не права?

   Много повидавший в жизни пожилой барон вдруг сам покраснел, словно неопытный юнец и перешел на «вы»:

   – А кто бы на моем месте об этом не мечтал? Вы, миледи, настолько прекрасны, что я...

   Тут барон улыбнулся и вкрадчиво произнес:

   – Хотите за меня замуж? Унаследуете и титул, и земли!

   Елизавета презрительно фыркнула и снова стукнула каблуком:

   – Будто я не знаю, что ты уже женат. Это все уловки, чтобы получить мое тело. Я вас, кобелей, насквозь вижу!

   Барон, теряя терпение, пробормотал:

   – Хочешь тысячу пистолей за ночь со мной? Соглашайся! Это почти половина годового жалования маршала Франции.

   Елизавета заулыбалась в ответ:

   – А я думала, что ваш маршал получает намного больше, чем каких-то двадцать тысяч франков в год. Что же у вас такой маршал нищий?

   Де Виттер заметил:

   – Но ведь я предложил очень много! А вы, леди, как мне известно, даже дворянского звания не имеете.

   Елизавета зло хихикнула в ответ:

   – А вот и нет! Сам русский царь Дмитрий даровал мне дворянскую грамоту и земли в узде, а в скором времени обещал княгиней сделать!

   Барон де Виттер отступил на полшага и с улыбкой примирительно пролепетал:

   – Ну, тогда я молчу. Забудем, ничего не было!

   Елизавета решительно шагнула к нему и угрожающе засверкала глазами:

   – Как это – ничего не было?! Ты хотел царскую возлюбленную купить и использовать как самую заурядную девку! Ты меня оскорбил, смертельно оскорбил, а сейчас говоришь, что ничего не было!

   Барон де Виттер попятился, а настырная немка жестко напирала на него. Какая она страшная! И взгляд сделался как у разъяренного дьявола в женском обличии.

   Елизавета вплотную приблизилась, схватила барона за парик и сорвала его, обнажив плешивую голову сановника. У того от неожиданности и страха подкосил ноги, он чуть не бухнулся на пол, но девушка резко схватила мужика за шиворот и с неженской силой поддержала упитанную тушу. После чего, глядя прямо в глаза, прошипела:

   – Только десять тысяч пистолей могут заставить меня забыть, что ты делал мне непристойное предложение! – очи белокурой бестии свирепо сверкнули. – Или ты предпочитаешь, чтобы царь Дмитрий посадил тебя на кол?

   Барон де Виттер, захлебываясь, простонал:

   – У меня нет таких денег! Сумма, за которую можно купить все мое поместье.

   Елизавета сильно встряхнула вельможу, слегка двинула ему под коленку острием своего сапожка и злобно сказала:

   – Найдешь! Не хочешь на кол – найдешь!

   Барон буквально сгорал под глазами-сверлами этой чертовки. Как моментально меняется выражение ее лица! Из покладистого и красивого стало агрессивным и страшным, как у богини Афины в чудовищной ярости. Да, скор на расправу этот Лжедмитрий второй. Жесток! Лично пытал пленников и сажал их на кол. Его даже в полшепота называли Матвеем Веревкиным, намекая на виселицы. Но кол он любил больше всего.

   Барон, заикаясь, пролепетал:

   – Может, трех тысяч пистолей хватит для вашей чести, княгиня? Не могу больше! Клянусь, не могу! Три тысячи – все мои сбережения, все, что есть у меня!

    Елизавета жестко произнесла:

   – Не люблю я торговаться! И скидок на оскорбления не даю!

   Барон обреченно вздохнул:

   – Ну, тогда сажайте меня на кол…

   – Ладно, пойду на встречу, – помягче сказала чертовка. – Только тогда я от тебя еще кое-что потребую, а пока ты мне передашь все свои пистоли. Это будет внушительный мешочек с золотом!

   Барон, заплетаясь, поплелся с вымогательницей. Как он жалел, что завел подобный разговор! Да, девушка страсть как хороша, но разве мало к тушинскому лагерю прилепилось различных девиц легкого поведения? Они, пусть и не такие красивые и привлекательные по сравнению с Елизаветой, зато куда более безопасные и покладистые. И вообще, откуда взялась эта дьяволица? Может, не немка она вовсе? Шпарит и по-французски, и по-русски, словно дятел по сосне стучит…

   Елизавета, похоже, была прекрасно осведомлена, где барон хранит свою казну и, спустившись в подвал, без ошибки указала на окантованную закаленным железом дверь:

   – Давай, открывай. Ключ у тебя за поясом.

   Барон в очередной раз подивился осведомленности дьяволицы и, достав зубчатый, с серебристой поверхностью ключ, принялся проворачивать замок. Вот как порой дорого обходится простое предложение! Потерей всех своих сбережений.

   А что, если зря он боится? Не такая уж большая шишка возлюбленная царька. Тем более, у царя-самозванца не одна такая имеется. Может, поспешил он сдаваться?

   Елизавета распахнула дверь и грубо втолкнула барон. Яростно шипя, девица прорычала:

   – Давай быстрее, поторапливайся!

   Пока барон отгружал деньги, ментальное видение Алексея Сотникова переключилось на лагерь. Лжедмитрий ловко гарцевал на коне. У самозванца очень подвижный стан и хорошая школа верховой езды. Он показывал наездникам из Германии свою удаль и несколько раз перескакивал высокий барьер. Его ослепительно белый скакун лупил ногами так, что искры густо сыпались из-под копыт.

   Царя приветствовали казаки, некоторые пытались подражать ему. Вот Лжедмитрий остановил коня и как гаркнет:

   – Возьмем Москву – по колено в золоте будем купаться!

   В ответ крики и клятвы:

   – Мы за тобой в огонь и воду!

   – Царь-батюшка, не посрамим тебя!

   – Будь на веки веков здрав, наш Государь!

   Лжедмитрий сделал жест. Две симпатичные с длинными косами казачки поднесли царьку позолоченный лук, украшенный крупными жемчужинами, и, поклонившись, отбежали.

   Самозванец снова сделал жест и уже другая пара девушек, на сей раз татарского вида, поставили в двух сотнях шагов от самозванца мишень.

   Лжедмитрий быстро натянул тетиву и выстрелил: стрела, стремительно пролетев, угодила в центр мишени, которая выглядела как грубо намалеванное лицо царя Василия Шуйского. Всадники захлопали в ладоши: вот как их царь стреляет! Сразу видно: прирожденный джигит.

   Самозванец снова натянул лук, прицелился, выстрелил. И… раздробил тыльную часть уже вонзившейся в мишень стрелы.

   Вопли дикого восторга огласили Тушино.

   Тем временем барон выбрался из сокровищницы.Елизавета сразу дотронулась до мешочка и проверила на ощупь монеты.

   Чертовка, видимо, еще сама не решила, куда ей потрать такую сумму денег или где припрятать привалившее счастье. Мешочек внушительный, не легко носить незамеченным. Все же не кошелек, за пояс не заткнешь.

   Елизавета тихо приказала:

   – Можешь отдать мне деньги, далее я сама!

    Барон с неохотой выполнил указание. Дьяволица схватила кожаный мешочек и направилась к выходу. Хотя голос рассудка говорил де Виттеру – лучше промолчи, но любопытство взяло вверх. Он спросил вслед:

   – А какую услугу я должен вам еще оказать?

   Девушка развернулась и подмигнула барону, ее голос стал ласковым, а тональность игривой:

   – Я не такая плохая и черствая, как ты думаешь. А по сему...

   Тут возникла театральная пауза, чтобы подольше поволновать барона, после чего Елизавета опять подмигнула и закончила фразу:

   – Следующую ночь ты проведешь со мной! Твоя мечта исполнится!

   Ошарашенный барон удивленно открыл рот. А чертовка ехидно добавила:

   – Но учти, я из тебя все соки выжму! Такая вот я – дьяволица!

   Вельможа рухнул в обморок, от падения массивного тела поднялась пыль. А девушка добавила:

   – Ах, какие они все-таки нежные – эти мужики!

   Снова Елизавета исчезла из поля зрения Алексея Сотникова, зато возник Лжедмитрий. К самозванцу подъехал князь Трубецкой и тихо, не вполне разборчиво прошептал:

   – Голубь с весточкой от пана Кернозицкого. Сообщение пришло, батюшка наш ты царь Православный, величайший и мудрейший!

   Лжедмитрий кислым тоном спросил:

   – Что он может сообщить? Опять что ли Шуйскими бит?

   Боярин Трубецкой уверил самозваного царя:

   – На сей раз добрые вести, батюшка наш царь!

   – Читай! – Лжедмитрий начал терять терпение.

   Трубецкой медленно прочел:

   – Вор и анафема князь Скопин-Шуйский пойман и посажен в клетку. Ваш покорный слуга Кернозицкий.

   Лжедмитрий расхохотался и на радостях ткнул Трубецкого в плечо кулаком, да так сильно, что Трубецкой едва удержался от падения, схватившись за конскую уздечку. Самозванец-царь обрадовано прокричал:

   – Протрубить эту весть и объявить всему войску! В моем тереме устроим по этому поводу знатный пир!

   Находившийся рядом с самозванцем пан-воевода Лисовский одобрил решение:

   – Давно мы по поводу радостных событий не пировали! Будет, что рассказать внукам.

   Лжедмитрий строгим голосом предупредил:

   – Если напьешься и забуянишь, то я тебя... – но не закончил фразу, а принялся рассуждать сам с собой. – Теперь, когда этот полководец у нас в плену, в рядах повстанцев начнется смятение. У них нет достойной замены, поэтому мятежу против законной власти в моем лице скоро конец. Следующим этапом следует отозвать войска с севера и получить подкрепление от короля Сигизмунда, чтобы все силы бросить на штурм Москвы.

   Пан Лисовский растеряно брякнул:

   – А как же наш план?

   Лжедмитрий сделал вид, что не понял:

   – Какой план ты имеешь в виду?

   Польский воевода бесхитростно ответил:

   – Тот, где женщина.

   Самозванец рассмеялся и сказал:

   – И это мы то же не упустим!

   Трубецкой раболепно подсказал Лжедмитрию:

   – Надо приказать, чтобы били из пушек в честь пленения самого опасного русского воеводы!

   Лисовский согласно кивнул:

   – Да, ваше величество, отметим праздник по полной программе!

   Лжедмитрий сухо приказал:

   – Стрелять, когда стемнеет! Заодно и Москву с узурпатором Василием на ноги поднимем!

   По всему войску затрубили в горны и стали лупить по барабанам. Разношерстная орда принялась праздновать несуществующую победу.

   Сотников вышел из ментальной медитации. Ему захотелось есть: выздоравливающий организм требовал калорий. Теперь Алексей – главный мечники советник князя-воеводы. Будет в окружении Михаила Скопина-Шуйского.

   Даже в позднем средневековье на Руси встречалось немало богатырей и крупных людей. Охрана у князя – ребята под два метра роста, есть даже выше. Оруженосец Полкан, самый низкий из них, примерно метр девяносто. Сам Скопин-Шуйский около двух метров пяти сантиметров. А вот его правый мечник Ваала еще выше воеводы и добрых два центнера веса без доспехов.

   Узнав, что его начальником стал кажущийся на его фоне мальчишкой Алексей, Ваала робко запротестовал.

   – Он еще сопляк, князь. Как мне быть под его началом?

   Скопин-Шуйский сурово произнес:

   – Что, по росту дают чины? По доблести!

   Увидев вошедшего к нему Сотникова, князь-воевода пригласил его к столу и дружелюбно сказал:

   – А ты уже почти не хромаешь! Неужели можно так быстро заживлять раны?

   Алексей подтвердил:

   – Можно! Только не всем это дано! Нужно индивидуально подбирать методику под каждый организм.

   Скопин-Шуйский повторил по слогам:

   -Ин-ди-ви-ду-аль-но... Мудреное слово!

   Алексей терпеливо объяснил:

   – Каждому свою методику оздоровления, нет общего метода на всех! Хотя кое-какие средства, что помогают лечению и заживлению ран, могут быть и универсальными.

   – То есть, для всех? – переспросил князь.

   – Да, для всех! – Алексей улыбнулся и быстро обглодал ножку куропатки. После чего стал есть наваристые щи со сметаной и куриными гребешками. Далее в ход пошли пироги с яблоками и медом. Их запивали парным молоком. На десерт пили не слишком крепкое, но зато очень приятное и сладкое на вкус вино, которое закусывали вялеными дынями и пряниками.

   Отобедав, Сотников, почувствовал, что не может встать из-за стола. Никогда он так не объедался! Из глаз искры сыплются, еда стоит у горла и в случае любого движения может вырваться наружу.

   А Скопин-Шуйский предложил немного поразвлечься:

   – Ваал, самый крупный воин моего войска, хочет с тобой подраться на кулаках! Не посрами меня!

   Алексей с трудом произнес:

   – Только не сейчас! Я вполне готов с ним помериться силой в рукопашной схватке, но позже.

   Князь Михаил удивился:

   – Не струсил ли ты, дружок? Я ведь тебя уже видел в деле – дьяволенок.

   Алексей промолчал, прикидывая, где здесь ближайший туалет.

   – Ладно,- сжалился князь. – Пускай у тебя совсем пройдет хромота.

ГЛАВА 8.

Пан-воевода Кернозицкий все же решил дать сражение Скопину-Шуйскому. Сыграла боязнь, что с него сдерут шкуру за оказавшееся ложным сообщение о пленении большого воеводы. Кроме того, противник постоянно усиливался, получая подкрепление. У ляхов был шанс: пятнадцать тысяч неплохого по качеству войска.

   Сообщение о том, что Старая Русса отказалась признать власть царя Василия и объявила о верности Лжедмитрию, обрадовало, но и одновременно насторожило Кернозицкого. С чего это в городе поменяли свое мнение? Во всяком случае, для начала пан велел тщательно допросить своего лазутчика.

   Лазутчик сообщил пану:

   – Князя Шуйского гнали из врат под свист толпы. Народ кричал: «Дмитрий – наш царь!»

   Последнее время воевода стал с недоверием относиться к лазутчикам. Польский король и Лжедмитрий не простили бы ему очередной промашки.

   – Хотелось бы верить тебе, – сказал Кернозицкий, – ноболее всего люди правдивы на дыбе!

   Польского шпиона, принесшего радостную весть, жестоко пытали, но показаний лазутчик не изменил. Кернозицкий подвел логичный итог над телом замученного человека:

   – Отлично! Значит, все-таки лазутчик не соврал! Тебе конец, русский медведь Миша!

   Польское войско воеводы выступило под барабанный бой. В пестром войске преобладала многочисленная панская кавалерия, состоящая преимущественно из поляков, но были и татарские, и казачьи отряды, другие наемники. Испанские кавалеристы помимо лат волоклинасвоих скакунах подобиепищалей.Это «оружие» производилонеотразимый психологический эффектна инков и прочиеиндейские народы.А теперьконкистадоры пытались пищать и на русской земле.

   В пехоте у пана Кернозицкого тоже в основном наемники. Часть солдат вооружена копьями и алебардами, другие ходят с мушкетами. Немало немецких наемников, навешавших на себя столько железа, что они еле двигались. Хотя с появлением мушкетов, обладающих высокой пробиваемостью, защита с помощью тяжелых доспехов выглядела анахронизмом. Был у Кернозицкого даже небольшой шотландский отряд с волынками. В юбках-хитах шотландцы выглядели смешно. Но пан запретил насмехаться над союзниками. Их волынки в своем звучании кажутся надрывными: словно плачут от горя голодные коты. Возможно, в этом предупреждение: пришли на Русь, чтобы получить трофеи и деньги, а получите лишь свои законные шесть футов земли.

   Однако пан-воевода Кернозицкий верит в лучшее. Он предпочитает одеваться в синие тона с украшениями из сапфиров и иных камней тонов от голубого до фиолетового. Кернозицкий – довольно крупный пан с традиционными для поляков большими, пышными усами и заносчивым видом. В свой первый поход он попал еще при Стефане Батории. Тогда русское войско, истощенное многолетней войной и боярскими изменами, поддалось наемному войску ставленника турецкого султана. Был оставлен Полоцк, наемники вступили на русские земли, заняли несколько приграничный городов и осадили Псков. В осаде Пскова захватчикам пришлось иметь дело с воеводой Скопин-Шуйским-старшим. Русские дрались отчаянно. Отбивали все штурмы.

   В какой-то момент казалось, что город все же будет взят, захватчики «оседлали» господствующие башни кремля. Однако неожиданно прогремели взрывы, обвались стена, подгребая под себя сотни польских и немецких солдат. А за обрушенной стенойуже была возведена вторая, не менее сильная линия обороны.

   Кернозицкого тогда подбросило взрывной волной и сильно контузило. После чего у ляха стала непроизвольно дергаться нижняя губа, в сырую погоду у него мучительно ныла спина.

   Псков оказался не по зубам наемному войску Речи Посполитой, сама осада длилась около года. После чего Стефан Баторий согласился на мир.

   Поляки получили в свой состав Курляндию, Ригу, Юрьев и некоторые другие земли, ранее входившие в Ливонский орден.Швеция сумела прихватить себе Ревель и Нарву с узкой полоской Балтийского побережья. Что же, любая крупная война заканчивается переделом мира.

   Затем, уже после смерти Ивана Грозного, в 1591 году поляки вместе с Россией провели небольшую, но победоносную войну со шведами. К себе Речь Посполитая присоединила Ревель и Нарву, а русские вернули Ивангород, Коропье, Карелу, земли, которые Швеция завоевала в ходе неудачной для России Ливонской войны.

   Знал воевода Кернозицкий, почему сейчас шведы помогают русским в борьбе против Польши: они злы на ляхов и надеются снова вернуть бывшие шведские земли с помощью русских солдат. Правда, есть надежда: если шведский король не получит город Карелу и прочие земли, он станет серьезным противником царя Василия и союзником Польши.

   Появление самозванца Дмитрия раскололо Россию. В этом был шанс Речи Посполитой в стремлении стать великой империей.

    Кернозицкий прославился во время штурма шведского Ревеля. Его полк сумел первым ворваться в город, а заодно и пленить воеводу Карлесона. Тот штурм поляки выиграли во многом благодаря тому, что значительные силы шведы направили на помощь осажденной русскими Нарве. Полк Кернозицкого начал атаку ночью, без предварительного обстрела, не зажигая огней. Внезапность и скрытый маневр помогли хитроумному пану застать врасплох ослабленного противника.

   Поляки, стараясь не шуметь, выставили лестницы и двинулись на стены. Шведы подняли тревогу с большим опозданием, когдавоины Речи Посполитой успели уже закрепиться. Тогда еще молодой пан Кернозицкий очень даже недурно владел саблей и лично вел ляхов в атаку. В тот раз он впервые ощутил сладостный вкус победы в роли статусного командира.

   Впрочем, свой первый бой при штурме Полоцка Кернозицкий так же часто вспоминал. Он был еще безбородым юношей и имел лишь пару десятков гайдуков под началом.

   Осада Полоцка могла затянуться надолго, но разномастному войску Стефана Батория помогла измена. Как часто измены решали ход сражений! Подкупленные местные шляхтичи и дворяне в разгар штурма открыли ворота. И свора наемников ворвалась в город.

   Наемники вели себя очень жестоко: с женщин срывали одежды, насиловали прямо на улицах безо всякого стеснения. Младенцев швыряли в огонь или сажали животиками на копья. Юноша Кернозицкий поначалу был в шоке: как такое бесчинство вообще возможно? Он же добрый католик, знающий наизусть сотни псалмов, а потерявшие человеческий облик воины постарше подвели его к обнаженной красавице и фактически насильно заставили вести себя так, как пристало лишь кабану в период течки...

   Но затем Кернозицкому пришелся по нутру вкус крови, вкус войны, когда есть возможность глумиться над поверженным противником. Как война меняет характеры! Даже голубь становиться стервятником!

   Жажда наживы и приключений, желание реализовать свои самые низменные сексуальные и садистские фантазии, почувствовать безграничную власть над жертвами двигали теперь наемников войска Кернозицкого.

   Для пана его противник, Михаил Скопин-Шуйский, был загадкой. Кернозицкий, многое повидавший в жизни, побаивался русского богатыря. Как он сумел освободиться из клетки во время пленения? Почему проявляет порой милосердие к своим врагам? Вот во время зимней осады Новгорода местное боярство захотело переметнуться к ляхам.Но заговорщиков выдали. Скопин-Шуйский не растерзал их, а только заключил в темницу, чтобы скрыть от народного гнева.

   Но даже это милосердие внушало страх польскому пану: сколько силы в этой глыбище, если Скопин-Шуйский не боится оставлять в живых своих лютых врагов. И все же следовало как можно быстрее покончить с войском этого воеводы и им самим.

   Алексей Сотников с нетерпением ожидал своей первой крупной битвы в эпохе смутного времени. Он уже оправился от ран истарался сосредоточиться на ратных делах. Все было бы хорошо, вот только общения с женским полом заядлому бабнику не хватало. Стоило увидеть хоть одну из симпатичных служанок или сопровождающих войско крестьянок, как сразу же в жилах начинала кипеть кровь. Но всредневековой консервативной Православной Руси главному мечнику большого воеводы сложно было найти себе пару на ночь. Боялись его простые барышни, не шли на контакт.

   После восстановления энергия била ключом, и Алексей старался отвлечься, показывая солдатам те или иные приемы рукопашного и сабельного боя.

   Почти сразу же попаданцу, кандидату исторических наук, пришла в голову мысль оснастить войско Скопина-Шуйского штыками. Вот кажется, что такое штык? Обычный клинок, приделанный к стволу по принципу насадки.

   Сотников знал, что на Руси первые штыки появились только в начале восемнадцатого века, при правлении Петра Великого, царя-реформатора. До этого клиноквставляли с помощью пробковой затычки в ствол. В результатемушкетом можно было орудовать словно копьем, но такое оружие не могло стрелять. А сочетание клинка и свободного ствола могло существенно поднять боевой потенциал русских войск.

   Алексей мог бы предложить и другие, довольно простые виды вооружений, вполне доступные для средних веков и способные сделать войско мощнее.

   Например, гранату. Ее на Руси стали применять то же при Петре Алексеевиче. Тогда допотопную гранату делали из пороха, глины и чугуна с не слишком серьезным разящим эффектом. Можно было изготовить ивзрывчатку, довольно простую и доступную даже в семнадцатом века. Ведь некоторые диверсионные группы это делают кустарным способом. А Сотников с его прекрасной памятью и опытом горячих точек знал способы приготовления смертоносных гостинцев.

   Но для всего этого требовалось время. Алексей же находился в действующем войске, готовился к предстоящему бою и пока обучал самых смышленых солдат простейшему набору сигналов.

   Сотников не сомневался в победе. В реальной истории ляхи были биты, так с чего бы их не разгромить и с его участием? Силы собрались у русских немаленькие. Шведских наемников и разноплеменного сброда тысяч десять. От Смоленского воеводы Михаила Шеина подошел отряд три тысячи. Есть и ополченцы.Всего около двадцати тысяч бойцов. Правда, много мужиков с рогатинами и вилами. Но и их можно грамотно использовать в ближнем бою. Сейчас войско будет эффективнее управляться с помощь сигнальных флажков.

   Сотников предложил воеводе заманить противника в мощную ловушку и окружить. Устроить врагам своего рода Сталинград и Канны семнадцатого века! Князь Скопин-Шуйский ничего не знал о Сталинграде и Каннах, но главного своего советника внимательно выслушал и лучших воинов под своим личным командованием расположил в засадном полку.

   Маскироваться решили с особой тщательностью. Алексей Сотников предложил даже выпустить из леса зайчишку. Это должно было ввести в заблуждение неприятеля, который не заподозрит засаду.

   Алексей знал из истории второй мировой войны, что лучше всего при маскировке подбирать цвета под раскраску крыльев бабочки. Тогда достигается максимальный эффект незримости. Конечно, и это пришлось объяснять солдатам. Как ни странно, но наиболее догадливыми оказались многочисленные приставшие к войску мальчишки. Они быстро смекнули, что значит копировать бабочек. Мелькая голыми, зелеными от травы пяточками пацаны собирали опавшие ветви и вырывали траву, маскируя сидящих в засаде бойцов.*

   *Примечание:

   На Руси пацанов брали в походы уже с двенадцати-тринадцати лет: если можешь поднять мушкет, то почему бы не постоять в ратной сече. Правда, для молодняка выбирали места безопасные. В целом ребята были более здоровыми и крепкими по сравнению со сверстниками двадцать первого века. Мальчишки шлепали босиком по холодным после утреннего дождика лужам, поднимали тучи брызг и смеялись. При этом ни у одного из них из носа сопли не текли!

   Алексей Сотников хорошо ощущал себя в качестве советника воеводы Скопина-Шуйского. По легенде он – русский человек, похищенный в младенчестве и побывавший в заморском плену. Это объясняло его странный говор, обилие знаний и непонятных словечек, а также странную школу рукопашного боя и сражений на мечах.

   Сотников предложил разбить несколько сотен старых чугунков и приготовить подобие картечи. Пока картеч еще только начинает приходить в войска. Но если лупить в упор – ущерб нанесет солидный.

   Русские серьезно готовились к атаке неприятеля. Рыли волчьи ямы, ставили в них рогатины и осколки серпов.

   Время идет быстро, светлая майская ночь кончается, утром появились первые конные разъезды панского войска. Только бы не спугнуть!

   Ляхи высматривали расположение войск противника. Обратили внимание на развернутые в сторону Старой Руссы жерла орудий. Над самим городом висели флаги с вензелем царя Дмитрия.

   Чтобы отсутствие Скопина-Шуйского в основном войске не вызвало у поляков вопросов, на место большого воеводы отрядили одного из внешне похожих на него ратников. Надели княжеские доспехи и немного подкрасили бороду. Алексей, давший такой совет, заслужил очередную похвалу известного полководца.

   Вот на холме появился сам пан-воевода Кернозицкий. Вместе с помощником, гетманом Ходоркевич, зловещим типом цыганской наружности.

   Вскоре разворачивается, перестраиваясь в боевой порядок, все польское войско. Тысячи кавалеристов строятся квадратами.

   Русские стрельцы готовы их встретить шеренгами. Ловушка для войска ляхов готова. Осталось только ее захлопнуть в нужный момент.

   Кернозицкий с довольной ухмылкой произнес:

   – Русы оказались глупее, чем я думал. Скопин-Шуйский явно просчитался.

   Гетман Ходоркевич спросил у вернувшегося лазутчика:

   – Не видел ли ты там засадного полка москалей?

   Шпион уверено ответил:

   – Все спокойно, господа-воеводы!

   Оба ляха переглянулись, перекрестились и скомандовали:

   – В атаку!

   Кавалеристы помчались в полный аллюр. Словно это были парадные разъезды. Копыта лошадей постукивали в унисон. Но вдруг ощетинившуюся конскую лавину встретили дружные мушкетные залпы. Затем в неприятеля полети тучи стрел.

   Передовой польский полк понес ощутимый урон, на минуту остановился и попятился было назад, глотая поднятую пыль. Но задние полки напирали, заставляя передних бросаться в наступление.

   Их опять встречали залпами и стрелами, стали срабатывать первые ловушки, искусно