На скрижалях судьбы. Черный перстень. Наталия Матейчик

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА первая
• ГЛАВА вторая
• ГЛАВА третья
• ГЛАВА четвёртая
• ГЛАВА пятая
• ГЛАВА шестая
• ГЛАВА седьмая
• ГЛАВА восьмая
• ГЛАВА девятая
• ГЛАВА десятая
• ГЛАВА одиннадцатая
• ГЛАВА двенадцатая
• ГЛАВА тринадцатая
• ГЛАВА четырнадцатая
• ГЛАВА пятнадцатая

АННОТАЦИЯ

Владислав собирался в Валию на неполных пять дней - а остался в этом мире на всю жизнь. Теперь его жизнь и жизнь трёх его друзей - это старинные магические формулы, обучение телепортации, боевой магии, алхимии и поединки на мечах. Влад не собирался ни во что вмешиваться, но в руках у него оказалась старинная шкатулка с "секретом"... И началась череда странных событий. Четверо друзей начинают искать таинственный старинный артефакт - Чёрный перстень, но совсем рядом с ними притаился неведомый враг...

ПРОЛОГ

Летний ветер, врываясь через открытую форточку в палату, лениво играл складками тяжёлой вишнёвой шторы и чуть-чуть разгонял полуденную жару. За окном, несмотря на летний полдень, царил полумрак.

   У окна палаты, подняв вверх головы, стояли три молодые беременные женщины в солнцезащитных очках.

   Солнце медленно выползало из закрывающей его тени – солнечное затмение подходило к концу. Когда сверкающий диск полностью вышел из тени, на улице стало светло, и на голые темно-зеленые стены палаты легли яркие блики, женщины отошли от окна:

   – Да, не каждый день увидишь такое, – сказала одна из них, снимая очки.

   Из угла палаты донеслись приглушённые рыдания. Молодая женщина несколько часов назад – в самый разгар затмения – родившая сына, безудержно рыдала, вцепившись левой рукой в массивный серебряный браслет, поблескивающий на запястье правой. В послеродовом отделении мест не хватало, и поэтому её положили сюда.

   Женщины переглянулись. Соседка не вызывала у них особой симпатии: с самого первого дня она держалась замкнуто, отчуждённо и ни с кем не разговаривала. А ещё она была очень красивой – а этого женщины не прощают.

   Рыдания стали сильнее. Поколебавшись, одна из соседок нерешительно приблизилась к кровати:

   – Береника, что с тобой? Может, позвать врача?

   Та, что звали Береникой, оторвала от подушки бледное, залитое слезами лицо. Блеснули синие глаза:

   – Отстаньте от меня! Отстаньте от меня все! – едва слышно прошептала она, но эти тихие слова были полны такой странной, необыкновенной силы, что подошедшая отшатнулась.

   – Отстали, уже отстали! Психопатка какая-то! – с обидой проворчала женщина и отошла.

   Береника никак не отреагировала на эти оскорбительные слова – она вновь зарыдала, уткнувшись лицом в подушку. Женщина плакала ещё несколько часов – то затихая, то вновь захлёбываясь рыданиями, но когда ей принесли на кормление ребёнка, вдруг успокоилась:

   – Я ему не позволю… Я им не позволю, солнышко моё! – скороговоркой шептала она, целуя сына.

   Соседки недоумённо переглянулись.

   Покормив ребёнка, женщина положила его на кровать и стала быстро собирать вещи. В сумку полетели полотенце, недочитанная книга, мыльница и зубная щётка.

   В этот момент в палату вошла молодая женщина-врач:

   – Вам нужно немедленно сдать анализ крови, – сказала она, пристально глядя на Беренику.

   То, что несколько часов назад нашли в крови этой странной женщины, переворачивало медицину и тянуло, как минимум, на кандидатскую диссертацию, если не на Нобелевскую премию. Если только не произошла ошибка. Врачу не терпелось это проверить.

   Береника повернулась к вошедшей, откинув со лба светлые волосы:

   – Я ухожу из больницы. Прямо сейчас, – сказала она, закидывая на плечо сумку и беря сына на руки.

   – Это невозможно, – растерянно пролепетала врач. – У вас всего четыре часа назад были роды, и по правилам…

   – Мне наплевать на ваши правила!

   Береника направилась к двери, но врач закрыла собой выход.

   – Уйдите с дороги! – тихо, но властно сказала женщина.

   И врач подчинилась. Береника ушла молча, даже не попрощавшись с соседками по палате.

   В тот вечер больничным сплетницам было что обсудить.

ГЛАВА первая

Трудный разговор

   Так уж устроена жизнь: все самые важные, поворотные, невероятные события происходят всегда неожиданно.

   Однажды в первых числах мая Владислав проснулся глубокой ночью. Глянул на будильник – два часа. Диван, на котором обычно спал отец, был пуст, рядом с ним валялось упавшее на пол одеяло. Влад встал, поднял одеяло и снова забрался в постель. Из кухни донеслись приглушённые голоса. Он прислушался.

   – …должен сам решать… Никто ни к чему не будет его принуждать, но он должен сам сделать выбор, – произнес приятный и звучный, хорошо поставленный мужской голос.

   – Я никуда его не отпущу! – донёсся взволнованный и сердитый голос отца. – Это – мой сын!

   – Говорите тише! – послышался высокий и мелодичный женский голос.

   И затем снова мужской:

   – Подумайте над тем, о чём мы говорили, – снова заговорил незнакомец. – Скоро мы встретимся снова…

   – Это что – угроза? – спросил отец, в голосе которого теперь отчётливо звучала ярость.

   И вновь тихий женский голос:

   – У нас и в мыслях не было вам угрожать. Но вы всегда знали, что это время придёт. Оно пришло. Поговорите с ним. Иначе это придётся сделать кому-то из нас.

   Скрипнула дверь кухни, а затем хлопнула входная дверь. Странные ночные гости ушли. Отец вернулся на кухню, и вскоре Влад почувствовал резкий запах сигарет. Отец курил до самого утра и ушёл на работу необычайно рано, не разбудив сына.

   Странный ночной разговор взволновал Владислава, парень долго не мог уснуть. О чём говорили незваные ночные гости?.. Почему он не слышал звонка в дверь?.. Заснул Влад ближе к утру, а когда проснулся, то оказалось, что в школу нужно собираться, как на самый большой пожар. Парень оделся в десять секунд и выскочил на прохладный утренний воздух Санкт-Петербурга. Однако, как Влад не спешил, он опоздал к началу урока и в очередной раз выслушал нотацию от классной о том, какой он безответственный и как запустил учёбу.

   Первым уроком был английский язык. Владислава, к счастью, не вызывали. Затем была история – скучнейший из предметов, на котором весь класс тихо спал под заунывный голос учителя, вещавшего о событиях Столетней войны.

   На большой перемене после второго урока «королева класса» Ира Швецева стала поддевать свою подругу Лену Лисьеву, рассказывая одноклассникам о том, что Лена, якобы, одевается в секонд-хэнде, редко принимает душ и у неё всегда грязные волосы – Ира «дружила» по особым, своим правилам.

   – Швецева, отстань от неё, – тихо сказал Влад.

   – Ой, народ, наш Измайлов в Леночку влюбился! – громогласно оповестила всех присутствующих Швецева.

   Послышалось несколько сдавленных смешков.

   – Отвяжись от нее! – глядя в упор на одноклассницу, повторил Владислав.

   Однако, подколки Швецевой в адрес Лены стали ещё более едкими. Дальнейшие события развивались, как обычно: Лена, накричав на Иру, выбежала из класса в слезах, а Швецева с довольным видом резюмировала: «Совсем плохо у человека с чувством юмора – шуток не понимает. Что тут поделаешь»?

   Влад сжал кулаки. Не то, чтобы он испытывал какую-то симпатию к Лисьевой, но выходка Швецевой взбесила его. «Ладно, – подумал Измайлов, – ты, Швецева, сама напросилась. Если не понимаешь слов, попробуем по-другому».

   Лисьева вернулась в класс со вторым звонком и, заплаканная, села за заднюю парту.

   …Молоденькая учительница физики склонилась над классным журналом, выискивая жертву. «Швецева, Швецева, Швецева», – закрыв глаза, повторял про себя Владислав. Он помнил, что Швецеву вызывали на прошлом уроке и поэтому вряд ли её вызовут снова, но очень часто у него получалось заставлять людей выполнять свои мысленные приказы. Влад никогда не задумывался о том, откуда у него эта странная способность, но с тех пор, как он узнал о ней, он часто и с успехом ею пользовался. А когда в семье была напряжёнка с деньгами, Влад покупал пару лотерейных билетов, и не было ещё случая, чтобы билеты оказались безвыйгрышными. «Швецева»! – услышал Влад голос физички и вздрогнул. Удалось. Снова удалось.

   – Анна Сергеевна, вы меня на прошлом уроке спрашивали, – недовольно сказала Швецева, – а снаряд дважды в одну и ту же воронку не попадает.

   – Попадает, Ира, попадает, и вот тебе доказательство. Бери учебник и иди к доске, – ответила учительница.

   Ира взяла учебник и направилась к доске. Владислав, закрыв глаза, сконцентрировался… Швецева споткнулась на абсолютно ровном месте и растянулась во весь рост между партами. Секунду в классе стояла мёртвая тишина, а затем весь класс захихикал. Влад, с сосредоточенным видом перелистывая учебник физики, сделал вид, что он тут совершенно не при чём.

   После урока Ира зло говорила о том, что что-то толкнуло её в спину так резко и сильно, что она едва успела подставить руки, чтобы смягчить падение.

   К счастью, всё когда-нибудь заканчивается. Закончился и этот бесконечный школьный день.

   Влад пришёл домой, бросил на кресло сумку с учебниками и направился в кухню. Он плюхнул в кипящую воду полпачки пельменей и включил радио. «Не стоит прогибаться под изменчивый мир…», – донеслось из динамика. Парень усилил звук – это была одна из его любимых песен.

   Пельмени, как обычно, расползлись – Влад их переварил. Съев разлезшиеся пельмени и напившись чаю, Владислав перемыл посуду и вернулся в зал. Он включил видик, забрался на диван и взял в руки любимую гитару…

   Отец Владислава, Александр Яковлевич, высокий черноволосый мужчина лет сорока, вернулся с работы на удивление поздно. Он был угрюм и молчалив. Едва поздоровавшись, он ушёл на кухню, заперся там и весь вечер курил. Так продолжалось две недели. Всё это время отец с сыном практически не разговаривали. Влад ни о чём не расспрашивал отца, зная по опыту, что это бесполезно.

   – Сын, нам надо поговорить! – однажды субботним утром обратился отец к Владу.

   Они сели рядышком на диван. Александр Яковлевич долго молчал.

   – Я даже не знаю, с чего начать, – сказал он наконец. – Поэтому начну с самого начала.

   Александр Яковлевич встал, подошёл к книжному шкафу, взял с верхней полки одну из книг и вернулся к дивану. Он открыл книгу и протянул Владу фотографию красивой светловолосой женщины с выразительными синими глазами. Из той же книги он вынул и какой-то клочок бумаги.

   – Это – твоя мать, – сказал отец Влада, указывая на фото.

   Мальчик впился глазами в фотографию, которую он видел впервые. На фотографии, размещённой на надмогильном памятнике – единственной фотографии матери, которую до сих пор видел Влад – его мать выглядела далеко не так привлекательно.

   Владиславу Измайлову вскоре должно было исполниться тринадцать лет. Это был высокий черноволосый подросток с яркими синими глазами и смуглой от природы кожей. С самого детства его воспитывал отец, который пресекал любые попытки сына заговорить о матери. Единственное, что Владислав знал – это то, что его мать звали Береникой, и то, что она умерла практически сразу после его рождения.

   – Береника спасла мне жизнь в самом прямом смысле этого слова, – продолжал между тем Александр Яковлевич. – Мне в ту пору было двадцать четыре года. Я собирался жениться, вовсю шла подготовка к свадьбе, но за три дня до бракосочетания меня бросила невеста – день для этого она выбрала, надо сказать, как нельзя более подходящий – четырнадцатое февраля. Кольца были уже куплены, приглашения разосланы, ждали приезда гостей… Природа просыпалась после долгой зимней спячки, город был полон влюблённых целующихся парочек, я бесцельно бродил по улицам, ощущая себя чужим, лишним и никому не нужным. Это страшно, когда тебя предаёт и бросает человек, которому безоговорочно верил.

   И вот в таком минорном настроении я случайно забрёл на Балтийский вокзал. Увидел подходящую к перрону электричку. Решение пришло быстро – туда, под колёса, и всё закончится, и никому не нужно будет ничего объяснять… Наверное, это глупо, – продолжал отец, перехватив удивлённый взгляд сына, – но тогда мне так не казалось. Я совсем уже было собрался прыгнуть под приближающийся состав, как кто-то схватил меня за руку и оттащил от рельсов. Обернувшись, я увидел девушку с огромными синими глазами, крепко державшую меня за руку: «Не стоит, – тихо сказала она. – Даже если вас предали и бросили. Этим вы сделаете хуже только себе и своим близким. У меня тоже тяжело на душе. Давайте отомстим. Меня зовут Береника. Если вы не против, я займу место вашей невесты».

   – Все произошло так неожиданно, – продолжал отец, – что мне и в голову не пришло спросить у девушки, откуда она знает, что именно со мной случилось. Я вообще ни о чём не расспрашивал Беренику – мне было достаточно того, что она спасла меня от смерти и от позорной необходимости объяснять родственникам причины, по которым не состоится моя свадьба.

   Мы с Береникой отправились прямо во Дворец Бракосочетаний. Нужно было уговорить регистраторшу позволить нам переписать заявления, чтобы расписаться в тот самый день, на который была назначена моя свадьба с Татьяной. Во время всего моего разговора с регистраторшей Береника ничего не делала внешне, она не произнесла ни единого слова – только пристально посмотрела на женщину – и неумолимая дама вдруг смягчилась. Но тогда я не обратил на это внимания.

   Вечером я сказал родителям о том, что свадьба состоится в намеченное время, но у меня будет другая невеста. В эти три дня, оставшиеся до регистрации, Береника не разрешала себя провожать. Мы обычно расставались с ней в центре города, и она уходила, предупреждая: «Только не вздумай за мной следить». Это меня удивляло. Со стороны невесты на свадьбе никто не присутствовал, позже на похороны также никто не приехал. Мои родственники шептались о том, что все это очень странно, но мне было всё равно. Через три дня Береника стала моей женой. После свадьбы мы сняли квартиру и стали жить отдельно – у Береники были деньги. Не знаю откуда, но были.

   Как-то раз мы столкнулись в городе с Татьяной, моей бывшей невестой. У неё просто челюсть отвисла, когда она увидела твою мать, – сказал Александр Яковлевич с улыбкой человека не мстительного по натуре, однако, жаждущего справедливости, – ведь Береника была настоящей красавицей… Очень скоро я начал замечать определённые особенности, которыми она обладала, – продолжал он. – Я понял, что моя жена умеет читать мысли, обладает великолепной реакцией, а также понимает и умеет подчинять себе животных. Береника была полной вегетарианкой, но это не казалось мне странным. В то же время у нее было абсолютное незнание многих элементарных вещей. И нередко она задавала странные вопросы. Однажды твоя мать спросила меня: «Саша, а как писать правильно – Иран или Ирак?» Я подумал было, что это шутка. Оказалось, она спрашивает всерьез. И она совершенно не умела готовить, – с легкой улыбкой добавил отец.

   Береника курила странные – тоненькие и никогда не виданные мною ранее – сигаретки, распространявшие приятный запах лаванды. Она ничего мне о себе не рассказывала, отмахиваясь ото всех моих вопросов, или говорила, что мне это знать совсем не обязательно. Честно признаться, это со временем начало меня раздражать.

   В доме, в котором мы снимали квартиру, этажом ниже жил алкоголик. У него была огромная, старая, злобная и вечно голодная овчарка, которая лет десять держала в страхе весь подъезд. Хозяин не только и думать забыл кормить собаку, но и напрочь забывал о поводке и наморднике, а также часто выпускал овчарку одну во двор. Бывало, собака выскакивала из квартиры в подъезд, и, случалось, кусала кого-нибудь из жильцов. Как-то вечером мы с Береникой возвращались из магазина и увидели, как овчарка вырвала котёнка из рук гулявшей во дворе девочки. Ребёнок с криком побежал за собакой. Старухи, сидевшие на лавочках, заохали и замахали руками.

   Береника выкрикнула несколько слов на незнакомом мне языке, и собака, точно натолкнувшись на невидимую преграду, остановилась. Глаза овчарки встретились с глазами Береники, собака разжала зубы и невредимый котёнок, упав на землю, со всех ног брызнул к отдушине, ведущей в подвал. Девочка за ним. Подчиняясь взгляду Береники, овчарка подошла к ней. Твоя мать положила на огромную голову собаки свою маленькую руку и несколько минут пристально смотрела ей в глаза. Затем она вытащила из сумки кусок колбасы и, положив на ладонь, протянула собаке. Овчарка, спеша и давясь, схватила угощение. Мы отвели собаку домой. Я минут семь жал на кнопку звонка, прежде чем хозяин-алкоголик всё-таки открыл дверь. Едва держась на ногах, он смотрел на нас воспалёнными и ничего не понимающими глазами.

   – Камень вам нельзя доверить, не то что собаку! – зло сказала Береника, рукой отодвигая алкоголика к стене, чтобы дать возможность овчарке пройти в квартиру.

   В тот вечер твоя мать была необычайно тиха и задумчива.

    – Кончать с ней надо, – грустно сказала она, качая головой. – Собака старая, и, к тому же, у неё несовместимая с жизнью болезнь. Её давно бы уже нужно отвести к ветеринару и усыпить, чтобы не мучилась. Кроме того, овчарка вечно голодная. Как бы беды не случилось. Набросится ещё на кого-нибудь из детей, не ровен час, и загрызет.

   В ту ночь я проснулся и увидел, что жены рядом нет. Её вообще не было в квартире. В прихожей горел тусклый свет, но на кресле не было халата Береники, так же, как и её туфель в прихожей. Ругаясь про себя, я вышел на лестницу. Твою мать я нашёл этажом ниже – у двери той самой квартиры, в которой жил алкоголик со своей собакой. Береника стояла, вплотную приблизив лицо к двери, и тихо шептала что-то очень ритмичное, похожее на мантру. Услышав мои шаги, она сделала мне рукой предупреждающий знак – мол, не мешай. Я стоял на лестнице ещё минут десять, вслушиваясь в быстрые непонятные слова. Наконец Береника замолчала, и минут пять стояла молча, прислушиваясь то ли к себе, то ли к тому, что происходит за дверью, а затем повернулась ко мне. «Всё, собака умерла», – сказала она. Мы молча поднялись к себе в квартиру, и я не выдержал – задал твоей матери вопрос, который уже давно вертелся у меня на языке: «Ты что, колдунья»? В ответ Береника рассмеялась. Она смеялась так весело и беспечно, что я тоже улыбнулся. Но вдруг она вмиг посерьезнела. «Саша, рано или поздно, но это всё равно выйдет наружу. Так лучше я скажу тебе сама. Я не колдунья, хотя мне известна и белая, и чёрная, и боевая магия, и много чего ещё. Я – эльфийка».

   Не скажу, что я был счастлив услышать такое.

   Утром к нам прибежала сияющая соседка снизу и сообщила, что ночью собака околела и теперь можно без страха входить в подъезд.

   Старухи-сплетницы, завсегдатаи дворовых лавочек, после случившегося всё время шипели вслед Беренике: «Ведьма». Но когда у одной из этих старух внук, просидев без перерыва за компьютером часов десять, упал со стула и у него изо рта пошла пена, а «Скорой» всё не было, бабка бросилась именно к Беренике.

   – Я посмотрю, что можно сделать, – сказала твоя мать, доставая коробочки с какими-то снадобьями, – но ничего не обещаю: я не врач.

   Ей удалось привести мальчика в чувство к приезду «Скорой», после чего молва о ней, как о «ведьме» только усилилась. А когда Береника умерла, – отец на секунду запнулся, – когда она умерла, те же самые старухи говорили, что это Бог покарал её за колдовство, – отец невесело усмехнулся.

   – Ну, так вот, вскоре после свадьбы оказалось, что у нас будет наследник, – продолжал Александр Яковлевич. – Береника была очень рада, но всё же временами на неё нападала печаль и её настроение быстро менялось, но я тогда не придавал этому значения – я думал, что это так со всеми беременными.

   Через пять дней после твоего рождения вас с матерью выписали из больницы, – не моргнув глазом, соврал отец, решивший не рассказывать сыну всей правды о побеге его матери из роддома. – Береника была тиха, грустна, задумчива и не спускала тебя с рук, – продолжал он. – На седьмой день твоей жизни она сказала мне: «Саша, мне нужна твоя помощь. Сядь в это кресло и держи ребёнка прямо перед собой. Что бы ни случилось – не произноси ни звука. Ничего не бойся, ничему не удивляйся».

   Я сел в кресло, держа тебя перед собой. Твоя мать села в стоящее напротив кресло, положила на колени руки ладонями вверх, и тихо, быстрой скороговоркой зашептала какие-то слова на незнакомом мне языке. Довольно продолжительное время ничего не происходило.

   Вдруг от ладоней Береники вверх, к потолку, полился мягкий ровный свет. От неожиданности я чуть не закричал, – усмехнулся отец. – Воздух в комнате стал густым, насыщенным, тяжёлым, энергия, исходящая от рук Береники, становилась все более и более ощутимой. То тут, то там в воздухе на мгновение вспыхивали и тут же гасли крохотные разноцветные пульсирующие искры.

   Береника шептала всё быстрее, ритмичнее, и тут прямо из воздуха на её ладони опустился изящный чёрный кубок, весь покрытый какими-то узорами, символами и знаками. У меня округлились глаза и отвисла челюсть. Закрыв глаза, твоя мать поднесла его к губам, коснулась края – и тут как полыхнуло из кубка! Белый язык пламени взвился, осветив всю комнату, метнулся к тебе, коснулся твоего лица и тут же потух. Мгновенно исчез и кубок.

   Я, с трудом приходя в себя, сидел в тишине минут десять, но ничего не происходило. Встав и положив тебя в кроватку, я подошёл к Беренике, которая сидела, откинув голову на спинку кресла. К моему ужасу, она была мертва.

   Александр Яковлевич замолчал. Влад тоже молчал, изо всех сил пытаясь найти хоть какое-нибудь разумное объяснение услышанному.

   – Позже я нашёл на столе оставленную Береникой записку, – сказал, наконец, отец, протягивая сыну пожелтевший от времени листок бумаги.

   Мальчик развернул его и прочитал: «Саша, когда ты прочтёшь эту записку, меня уже не будет в живых. Я не могу объяснить тебе причину, но так надо. Большего я сказать не могу. Позаботься о Владе. Когда придёт время, вас найдут люди из моего народа – эльфы. И тогда наш сын должен будет сам решать, в каком из миров ему жить – в мире лердов – так мы, эльфы, называем ваш мир – или в моём мире – мире эльфов. Записку уничтожь и никому никогда не рассказывай о том, что случилось. Это очень важно. Береника».

   Ниже Владислав увидел постскриптум: «Браслет спрячь. Когда придёт время, отдашь его людям из моего народа».

   Мальчик молча опустил записку на колени.

   – А теперь, – сказал отец, забирая хрупкий от времени листок из рук сына, – теперь пришло время выполнить просьбу твоей матери.

   И прежде чем сын успел ему помешать, Александр Яковлевич чиркнул зажигалкой и поднёс листок к вырвавшемуся языку пламени.

   – Владислав, – сказал отец, – ты должен молчать о том, что сейчас слышал, и о том, что прочитал в записке. Я не знаю причин, по которым всё это нельзя разглашать кому бы то ни было, но они, несомненно, есть. Обещай, что будешь молчать об этом.

   Влад молча кивнул, решая про себя, кто же из них двоих сошёл с ума, а Александр Яковлевич продолжал:

   – Это время, о котором говорила твоя мать, пришло, хотя я изо всех сил надеялся, что оно не придёт никогда. Вот уже больше двух недель я встречаюсь по вечерам в городе с эльфами, и они уговаривают меня…

   В дверь позвонили. В вечерней тишине звонок прозвучал неожиданно и тревожно.

   Отец и сын переглянулись. Поколебавшись, Александр Яковлевич встал и открыл дверь. Влад с дивана, на котором он сидел, не видел, кто стоит за дверью.

   – Входите! – раздался холодный голос отца. – Я как раз с сыном разговариваю.

   В квартиру вошли двое. Вместе с ними ворвался лёгкий аромат лаванды.

   Высокий светловолосый кареглазый молодой мужчина лет тридцати трёх был одет в тёмно-синие джинсы и лёгкий чёрный свитер. У его спутницы, которая рядом с ним казалась совсем юной, были длинные тёмно-русые волосы, уложенные в высокую причёску. Её нельзя было назвать красавицей, но бледное, выразительное, с тонкими, чуть неправильными чертами лицо притягивало. Особенно хороши были яркие зелёные глаза, над которыми разлетались тонкие, с изломом, чёрные брови. На вид незваной гостье можно было дать не более двадцати – двадцати двух лет. Хрупкая на вид, она была пронизана какой-то внутренней силой. На девушке были широкие тёмные брюки и серый джемпер с длинными рукавами.

   Эти двое ничем особенным не выделялись. Встретив таких на улице, пристального внимания на них не обратишь: люди как люди.

   – Здравствуй, Владислав! – приветливо поздоровалась девушка, и по голосу, высокому и мелодичному, Влад узнал недавнюю ночную незнакомку.

   Мужчина молча кивнул в знак приветствия.

   Отец сухо предложил гостям присесть. Те сели, Александр Яковлевич тоже опустился на стул, и в комнате повисла довольно продолжительная пауза. Наконец девушка спросила, обращаясь к отцу Влада:

   – Вы уже рассказали ему о том, что …

   Отец кивнул в ответ. Незнакомка повернулась к Владу:

   – Владислав, меня зовут Лея, – сказала девушка, – а это, – она указала на своего спутника, – Аретт. Мы – эльфы. Ты тоже наполовину эльф. Люди из нашего мира следили за тобой с самого твоего рождения. И теперь, когда тебе почти тринадцать лет – по меркам мира лердов – ты, как и любой, в жилах которого течет эльфийская кровь, должен сделать свой выбор: в каком из миров тебе жить…

   Влад уставился на незнакомку. Чистейший, на удивление правильный русский язык. Ни малейшего намёка на акцент.

   – И где же вы так замечательно выучили русский? – язвительно спросил он её.

   – Для этого у нас существуют специальные методики, – не моргнув глазом, спокойно ответила Лея.

   – Я… вам… не верю! – с трудом выдавил из себя Влад. – Вы говорите, что вы – эльфы. Докажите это.

   Лея слегка улыбнулась и обвела глазами комнату. Владу показалось, что от правой руки девушки исходит какое-то слабое, едва различимое сияние. Гостья остановила взгляд на тяжеленном старом утюге, стоявшем в углу, и под её взглядом он тут же взмыл под потолок. Владислав ахнул и, прижав руки ко рту, наблюдал за тем, как старая железяка на сумасшедшей скорости летает под потолком. Наконец минуты через три утюг плавно опустился в тот самый угол, где он и стоял раньше.

   – Элементарная левитация, – тихо сказала девушка.

   Владислав посмотрел на отца. Тот был бледен. Очевидно, порхающий под потолком утюг впечатлил и его.

   – Ну, хорошо, – прошептал всё ещё не пришедший в себя Влад. – Будем считать, что я уже сделал свой выбор. Я остаюсь здесь. Не хочу я – к вам. Мне и здесь хорошо.

   – Ну вот, всё и решилось! – быстро и радостно сказал отец.

   – Нет, – ответила Лея. – Для того, чтобы сделать свой выбор, ты должен узнать, что собой представляет мир эльфов. Ты ведь пока знаешь только о том, что собой представляет жизнь в мире лердов, и не можешь выбирать объективно. Мы пришли, чтобы сопроводить тебя в наш мир. Сейчас там собираются все эльфы-полукровки, рождённые в мире лердов, чтобы решить свою судьбу. Собирайся, Влад…

   Видимо, при этих словах Леи в глазах Измайлова отразился такой ужас, что молодая эльфийка быстро добавила:

   – Ты будешь в полной безопасности. Никто ни к чему не будет тебя принуждать. Свобода воли и свобода выбора для нас священны. Ты пробудешь в нашем мире неполных пять дней. Это время соответствует пятидневному сроку и по меркам мира лердов. Затем, если ты захочешь вернуться в мир лердов и выберешь Белую Чашу, никто не будет принуждать тебя остаться…

   – А каков он, ваш мир? – тихо спросил Владислав.

   – Наш мир во многом похож на этот, – улыбнулась Лея. – В нём, как и здесь, есть горы, леса и моря, но в нашем мире на одно измерение больше, хотя время в обоих мирах течёт одинаково. Правда, летоисчисление у нас другое. У нас сейчас три тысячи шестой год Второй эпохи.

   Поскольку отец хранил молчание, то Влад понял – эльфы уже уговорили его отпустить сына на «неполных пять дней»… куда? При мысли об этом все волосы на голове у парня вставали дыбом.

   Мальчик до последнего надеялся, что всё это – глупая шутка, нелепый розыгрыш, но летающий под потолком утюг убедил его в обратном. Приходилось верить своим глазам.

   – А кто или что может гарантировать мою безопасность? – тихо спросил он.

   – Моё честное слово! – ответил Аретт, который до этого не произнёс ни слова в течение всего разговора. Сказано это было так категорично, что Влад не решился ни возражать, ни переспрашивать.

   – Это означает, что сегодня, прямо сейчас, я должен пойти с вами? – затравленно спросил он.

   Оба гостя молча кивнули.

   – А если я откажусь? – спросил Влад, отчаянно цепляясь за последнюю надежду.

   – В этом случае нам придётся применить силу внушения. Иными словами, подчинить твою волю, загипнотизировать тебя, – тихо ответила Лея. – Но это – крайняя мера. Не вынуждай нас к этому.

   Владислав оглядел комнату. Всё казалось таким знакомым и родным… Он глубоко вздохнул, пытаясь унять волнение и побороть подступивший страх. Уж если ему всё равно придётся пойти с этими двумя по доброй воле или против неё, то лучше пойти добровольно.

   – Что я могу взять с собой? – спросил Влад, надеясь, что голос его не дрожит.

   – Всё, что пожелаешь, за исключением этих дурацких технических прибамбасов, – эльф указал рукой на телевизор, музыкальный центр и стоящий на столе компьютер. – Они в нашем мире всё равно тебе не пригодятся.

   – Могу я взять гитару? – спросил Влад.

   – Конечно, – улыбнулась Лея и продолжала, – и не стоит беспокоиться об одежде. На те пять неполных дней, что ты пробудешь у нас, одежду тебе дадут. А если решишь остаться… – Владислав увидел, как при этих словах побледнел его отец, – В любом случае, – с улыбкой продолжала Лея, – одежда – это не проблема.

   – А мобильник?

   – Я же сказал, что никакие приборы из мира лердов тебе не понадобятся, – ответил Аретт. – Кому ты собираешься там звонить?

   Владислав с сожалением посмотрел на новенький компьютер, на мобильник, лежавший на столе, взял из угла зачехленную гитару и с радостным удивлением заметил, что руки его не дрожат. Ну, и то хорошо.

   – Браслет! – тихо сказала Лея.

   Отец встал, подошёл к письменному столу и, вынув из кармана ключи, открыл нижний ящик, который всегда, сколько помнил себя Влад, оставался закрытым. На все его вопросы о том, что же находится в этом ящике, отец неизменно отвечал: «Много будешь знать – скоро состаришься». Александр Яковлевич вынул из ящика небольшую чёрную коробочку и, не открывая, протянул её Лее.

   – Могу я проводить сына? – спросил он.

   – Конечно, – ответила эльфийка.

   Все четверо в молчании вышли из дома в летящую над Питером белую ночь. Влад с тоской подумал о том, что ещё вчера самой большой проблемой ему казалась предстоящая в понедельник контрольная работа по алгебре. Теперь класс будет писать её без него… И скоро у всех будут каникулы…

   – А как же школа? – спросил он Лею.

   – Если ты решишь вернуться, мы выдадим тебе справку о том, что ты болел, – улыбнулась та. – И ни один эксперт не отличит её от той, что была бы выдана в твоей поликлинике.

   Они сели в подъехавший к остановке автобус, и Влад увидел, как его спутники вынули из карманов самые обычные талончики и прокомпостировали их. Они ехали около двух часов, и вышли на конечной остановке, на самой окраине города. Не проронив ни слова, вошли в лес. Владислав с тоской оглянулся на город, дома которого исчезали за тёмными стволами деревьев.

   Эльфы закурили тоненькие сигаретки, и воздух наполнился терпким запахом лаванды. В течение часа они петляли вслед за Ареттом между стволами деревьев, по едва заметной лесной тропинке, освещённой полной луной, и, наконец, вышли к огромному, поросшему мхом камню. Аретт остановился.

    – Я думаю, Владислав пойдёт с тобой, – обратился он к Лее, – а я провожу Александра Яковлевича обратно в город.

   – Да я и сам дойду, – возразил отец Влада.

   – Нет, я провожу вас, – твёрдо ответил Аретт.

   Взгляды всех обратились к Владу.

   – Это – временный портал, – сказала эльфийка. – Он был создан именно для того, чтобы мы смогли забрать тебя.

   Мальчик почувствовал, как внутри него всё сжалось и похолодело: перед ним стоял тёмный, сырой, покрытый мхом серый камень – открытая дверь в неведомое. Ему захотелось бежать без оглядки, не разбирая дороги, от этих двоих, вторгшихся без спросу в его жизнь и желающих разрушить, зачеркнуть привычный и знакомый мир, в котором он жил.

   Словно прочитав его мысли, Лея тихо сказала:

   – Владислав, ты был таким смелым во время нашего разговора. Я прошу тебя собраться с духом. Остался последний шаг.

   Сделав над собой усилие, мальчик кивнул.

   – Сейчас нам нужно будет перейти через портал в наш мир, – продолжала Лея (Владислава передёрнуло от слова «наш»). – Я помогу тебе. Тебе нужно будет взять меня за руку, затаить дыхание, закрыть глаза и коснуться ладонью второй руки камня на счёт «три». Ничего не бойся, это не больно. Ты просто на секунду почувствуешь толчок в области солнечного сплетения и лёгкое покалывание в пальцах той ладони, которой ты прикоснёшься к камню – и всё.

   Влад снова кивнул, хотя он абсолютно не был уверен в том, что это действительно не больно, и повернулся к отцу:

   – До свидания, – сказал он, стараясь, чтобы его голос звучал спокойно и как можно более твердо, – я скоро вернусь.

   Сделав два шага, он на мгновение обнял отца, затем тут же отстранился, поправил на плече гитару и повернулся к Лее, показывая тем самым, что готов.

   – Уходя, закроешь за собой портал, – сказала Аретту девушка.

   – А как же я вернусь? – встревоженно спросил Влад.

   – Открыть временный портал – пара пустяков, – ответила эльфийка, и, повернувшись к Владиславу, спросила:

   – Ты готов?

   – Да, – Влад протянул ей руку и почувствовал мягкое тепло её ладони. Лея ободряюще улыбнулась. Они сделали ещё пару шагов и подошли вплотную к камню.

   – На счёт «три», – напомнила Владу его спутница. – Ты помнишь о том, что нужно закрыть глаза и затаить дыхание?

   Парень кивнул.

   – Один, два, – медленно считала Лея, – глубоко вздохнув, Влад зажмурился, – три…

   Мальчик коснулся ладонью камня, по пальцам руки разлилось слабое покалывание, в ту же секунду он ощутил толчок в солнечном сплетении и почувствовал, что куда-то проваливается…

   …– Влад, Влад, с тобой всё в порядке? Ответь мне, Влад! – взволнованно тормошила его Лея.

   Владислав открыл глаза. Они стояли на опушке леса у большого белого камня. Воздух был на удивление чист и прозрачен.

   – Всё хорошо, – слабо улыбнувшись, ответил он. – Где мы?

   – Мы недалеко от того места, где тебя ждёт твоя бабушка, очень давно тебя не видевшая, – улыбнулась эльфийка. – Ты готов к встрече?

   У него есть здесь бабушка? Влад насилу смог ответить утвердительно.

   – Замечательно! – улыбнулась девушка. – Но сначала мы должны снять языковой барьер. То есть, я должна при помощи телепатии ввести в твоё сознание знание эльфийского языка. Тебе нужно будет закрыть глаза и расслабиться, я поднесу свои ладони к твоим вискам. Владислав, будет больно, – честно предупредила Лея, – но всё это будет длиться минуты три, не больше. Если будет очень больно – не геройствуй, кричи – так легче, всё равно никто, кроме меня, не услышит. Потерпи, ладно?

    Влад кивнул, закрыл глаза и тут же почувствовал на своих висках тёплые руки Леи. Виски сразу же стало неприятно покалывать, затем – ломить, скачкообразная, пульсирующая боль усиливалась и стала почти нестерпимой. Мальчик почувствовал, как на глаза наворачиваются слёзы, но когда он уже почти готов был закричать, боль оборвалась, и, открыв глаза, Влад увидел улыбающееся лицо Леи.

   – Молодец! – сказала она, и Владислав внезапно осознал, что эльфийка говорит не по-русски, – это был странный гортанный певучий язык, – но он всё понимает: языковой барьер снят. «Интересно, а по-русски я говорить не разучился? – мелькнула мысль. – Нет, вроде бы, думаю, по крайней мере, по-русски».

   – А если я решу вернуться, – по-эльфийски спросил он Лею, – тогда знание эльфийского языка будет стёрто?

   – Да, – ответила девушка на том же языке, – знание языка будет стёрто, как и все твои воспоминания о пребывании в Валии.

   – Где?

   – В Валии. Так называется этот мир.

   – И это будет такая же болезненная процедура? – спросил Влад.

   – Нет, – ответила Лея. – Ты просто выпьешь специальное зелье и всё забудешь. Ну а теперь, – продолжала эльфийка, – тебе нужно будет ещё раз взять меня за руку и закрыть глаза. Мы должны телепортироваться в то место, где тебя ждут.

   Владислав протянул ей руку и зажмурился. На этот раз обошлось без покалываний. Он просто ощутил лёгкий толчок и почувствовал, что куда-то падает. А когда мальчик через несколько мгновений открыл глаза, перед ним стояла большая группа ярко и празднично разодетых людей. Большинство из них были одеты в яркую одежду свободного покроя, ниспадавшую до земли, которую Влад мысленно окрестил «балахоном». Глаза всех обратились к Лее и Владу.

   От группы отделилась высокая светловолосая женщина средних лет в длинном золотистом одеянии. Во всём её облике сквозили достоинство и уверенность. На правой руке незнакомки был надет широкий браслет из какого-то белого металла. Женщина быстрыми шагами направилась к Владу и Лее.

ГЛАВА вторая

Встречи

   Владислав смотрел в яркие синие глаза незнакомки. Такие же синие и яркие, как и его собственные глаза.

   – Здравствуй, Владислав, – заговорила та, заметно волнуясь. – Я знаю, это будет звучать для тебя неожиданно, но я – твоя бабушка! Или называй меня Эдной, если тебе так будет удобнее.

   Женщина повернулась к Лее:

   – Спасибо, дорогая, за то, что привела его, – сказала она.

   Эльфийка кивнула, принимая благодарность, протянула Эдне маленькую чёрную коробочку, улыбнулась на прощание Владиславу и пошла к группе людей, стоящих неподалеку.

   – Я вас помню, – тихо сказал Влад, глядя во все глаза на свою бабушку, которой он на вид дал бы лет сорок, не больше. – Я несколько раз встречал вас на улицах в Петербурге. Один раз мне даже показалось, что вы следите за мной…

   Женщина улыбнулась:

   – Да, я приходила изредка в мир лердов, специально чтобы повидать тебя, – ответила она. – А сейчас мы телепортируемся ко мне домой, – продолжала эльфийка.

   Влад решил про себя, что он будет называть эту молодую красивую женщину только Эдной – у него и язык не поворачивался назвать её бабушкой.

   – Пока ты ещё не научился телепортироваться самостоятельно, тебе придётся воспользоваться моей помощью, – продолжала эльфийка. – Возьми меня за руку и закрой глаза.

   Влад протянул ей руку, зажмурился и в третий раз за этот невероятный день почувствовал, что куда-то летит.

    – Ну, вот мы и дома, – услышал он голос Эдны.

   Мальчик открыл глаза. Перед ним в окружении большого сада стоял массивный одноэтажный дом с плоской крышей и огромными окнами, сложенный из какого-то неизвестного ему камня жёлтого цвета. Прямо за домом плескались волны небольшого озера.

   – Ну что же, входи, – сказала Эдна, и Владислав подошёл к двери.

   На двери отсутствовала ручка, но эльфийка поднесла к ней руку, и дверь открылась сама собой.

   Владислав вошёл в дом и, посмотрев себе под ноги, вскрикнул. Дом стоял прямо на воде, пол был абсолютно прозрачным, и сквозь него мальчик увидел проплывающие стайки юрких разноцветных рыбок. Он присел, любуясь ими, а затем вскинул голову, и едва не вскрикнул вторично. Прозрачной была и крыша дома, сквозь которую виднелись лёгкие перистые облака, щедро раскрашенные лучами заходящего солнца во все возможные оттенки красного, розового, малинового, оранжевого, жемчужного и в другие фантастические цвета, для которых люди и названий-то не придумали.

   Мальчик автоматически взглянул на часы и остолбенел – совершенно новые часы не шли. Влад снял их с руки, потряс, попробовал завести – бесполезно.

   – Любые вещи и приборы из мира лердов здесь не работают, – сказала вошедшая в комнату Эдна. – Но у меня есть для тебя подарок.

   Она подошла к стоящему в углу шкафчику и вынула что-то из верхнего ящика. Затем эльфийка повернулась к Владиславу, и он увидел, что она протягивает ему красивые часы с кожаным ремешком, на циферблате которых вместо цифр сияют разноцветные кристаллы.

   – А они электронные или их нужно каждый день заводить? – спросил Влад и тут же подумал про себя: «Ну и чушь я несу».

   – Ни то, ни другое, – улыбнувшись, ответила женщина. – Всё дело в магии.

   Влад взял подарок и надел часы на руку. Они были удивительно лёгкими и пришлись точно по руке.

   – Пойдем перекусишь, ты ведь голодный, – предложила Эдна, – а я посижу с тобой за компанию.

   Парень огляделся, снял с плеча гитару и поставил её в угол. Затем он сел за маленький круглый столик. Эдна принесла несколько тарелок с запечённым мясом, овощами и фруктами, и несколько бокалов с молочными коктейлями, поставила их перед внуком и села напротив на высокий стул с резной спинкой.

   Владислав подцепил вилкой кусок мяса и отправил его в рот. Мясо было на удивление сочным и вкусным. Эдна, тем не менее, к еде не притронулась. Она подошла к красивой деревянной полке, стоящей в углу комнаты, достала оттуда тонкий лист пергамента, а из ящика – перо и флакон с чернилами и быстро набросала на пергаменте несколько слов. Затем свернула пергамент в трубку, перевязала серебристой тесьмой, которую достала из ящика, и, подбросив в воздух, дунула на него. Сверкнула искра – и пергамент исчез.

   – Ты кушай, – подсев к столу сказала эльфийка. – Я тебе компанию не составлю. Я – солнцеедка.

   От удивления Влад едва не подавился. Он уже было решил, что после сегодняшних событий напрочь разучился удивляться чему бы то ни было, но оказалось, что это не так.

   – Солнце… кто?

   – Солнцеедка. Так называют людей, питающихся энергией солнца. Это очень удобно – не нужно тратить денег на еду, а времени – на приготовление пищи и мытье посуды. В этих делах магия – плохой помощник. Но для того, чтобы стать солнцеедкой нужны долгие тренировки, медитация, концентрация…

   Пристально вглядевшись в лицо внука, Эдна продолжала:

   – Как же ты похож на мать, Влад! Те же глаза, те же губы, та же смуглая кожа, тот же овал лица… От отца – только волосы.

   – Фрукты здесь такие же, как и у нас, – сказал Владислав, отправляя в рот несколько виноградин.

   – Да, два мира во многом схожи, – ответила эльфийка. – Но наши фрукты намного сочнее и вкуснее.

   После ужина Эдна сказала Владиславу:

   – Я думаю, ты устал. Я знаю, у тебя много вопросов. Только давай мы завтра поговорим. А теперь тебе лучше поспать. Да, вот ещё, – она вышла из комнаты и через минуту вернулась, держа в руках два больших бумажных пакета, – здесь бельё, туника, брюки и обувь. Ты ведь теперь эльф среди эльфов, и одеваться нужно по-эльфийски.

   Влад хотел было возразить, что он совсем не устал и сна ни в одном глазу, но понял, что он очень даже не против поспать минуток шестьсот. Он кивнул, взял гитару и поспешил за Эдной.

   По длинному коридору бабушка провела Влада в маленькую уютную комнату. Непривычно низкая кровать, на ней – тяжёлое расшитое серебром покрывало. Под ногами – прозрачный пол, в тёмной воде тенями мелькают быстрые рыбы, над головой – такая же крыша и яркие частые звёзды. Удивительная, сказочная спальня!

   – Кровать такая низкая, – сказала Эдна, – для того, чтобы во время сна подпитываться праной, идущей от земли и воды.

   – Подпитываться чем?

   – Праной. Жизненной энергией, – улыбнулась эльфийка. – Ты, конечно, уже слышал это слово. Знания о пране пришли в мир лердов из нашего мира.

   Эдна пожелала ему спокойной ночи и вышла.

   Мальчик осмотрелся, аккуратно положил на стул свою драгоценную гитару, затем разделся и лёг в постель. Несколько минут он разглядывал казавшиеся такими близкими жёлтые звёзды над своей головой, а затем незаметно уснул.

   Утром его разбудило солнце, ворвавшееся в комнату через окна и крышу. Владислав встал, надел чёрную тунику и такого же цвета брюки, которые вечером дала ему Эдна, и, немного поколебавшись, влез в обувь, отдалённо напоминающую кроссовки. Ткань была мягкой и приятной на ощупь. Нога сидела в обуви, как влитая. Свою лердовскую одежду Влад повесил на спинку кровати.

   За завтраком Эдна сказала внуку:

   – У нас сегодня будут гости. Твоя кузина Ида с матерью и отцом придут к нам днём. Я вчера вечером послала им письмо и сообщила, что ты у меня. Возможно, мы все вместе слетаем на небольшую прогулку. Когда будет садиться солнце, наверное, будет очень красивый закат. В конце норали закаты невероятно длинны и красивы…

   Влад на мгновение растерялся, услышав странное, незнакомое ему слово, но тут же понял, о чем речь. «Норали» – так в Валии называли май.

   – С утра мы сходим на могилу Береники, – продолжала между тем Эдна. Она заметила сильнейшее удивление, написанное на лице внука, и добавила, – та могила, что находится в мире лердов, пуста. Наши люди забрали тело твоей матери. Она похоронена неподалеку отсюда.

   После завтрака они вышли на ещё прохладный утренний воздух и пошли по тропке сквозь небольшую рощицу к лесу. Влад сорвал берёзовый лист и растёр его в пальцах, затем сорвал травинку, сунул в рот, разжевал, сплюнул.

   – Надо же, – удивленно сказал он, – всё такое же, как и у нас!

   Эдна улыбнулась.

   Влад не мог больше сдерживаться – у него была тысяча вопросов, которые он не мог и не хотел оставлять без ответа.

   – Но почему мама вообще решила уйти в мир лердов? – повернувшись к эльфийке, спросил он.

   – Владислав, – помолчав, с тяжёлым вздохом ответила Эдна, – для меня самой это до сих пор загадка. Да, некоторые наши люди ищут любовь в мире лердов, если они отчаялись найти её здесь… К слову – такие эксперименты обычно ни к чему хорошему не приводят – семьи, в которых один из супругов эльф, а второй – лерд, как правило, распадаются. Поэтому большинство эльфов-полукровок растут в неполных и несчастливых семьях. Эльфам, особенно чистокровным, как Береника, среди предков которых никогда не было лердов, очень тяжело с непривычки переносить энергии того мира. Им приходится курить специальные сигаретки. Кроме того, вибрации и энергии мира лердов сокращают эльфам жизнь. Но Береника… Она всегда была такой популярной. У неё не было недостатка в поклонниках. Она пользовалась гораздо большим успехом, чем Веренея, моя старшая дочь, мать Ясена и Иды. Но она всегда была такой упрямой – если что-то решила – сделает непременно. Береника росла избалованной, была любимицей отца, но она очень остро реагировала на всякую несправедливость, искала правду, хотела найти её. Её смерть была такой неожиданной… и странной. У нас есть контактёры, которые могут связываться с душами умерших. Это очень непросто, эти попытки нелегки, но обычно, рано или поздно, они удаются. Я посетила их всех, но ни один не смог связаться с душой Береники… Всё это очень странно. Я не знаю причины…

   Несколько минут они шли молча. Владислав хотел было рассказать Эдне о предсмертной записке матери, но спохватился – ведь она велела молчать.

   – Но как мама смогла без документов выйти замуж в мире лердов? – спросил он. – Ведь для этого нужен, как минимум, паспорт.

   Эльфийка улыбнулась:

   – Материализация. Береника могла материализовать какой угодно предмет, правда, на ограниченное время.

   – И материализованный предмет ничем не отличается от обычного? – спросил Влад.

   – Ничем, за исключением того, что через какое-то время он бесследно исчезает.

   – А лерды, – Владислав сам удивился тому, с какой легкостью он произнес это слово, – считают эльфов бессмертными…

   – Нет, мы не бессмертны, – улыбнулась Эдна. – Эльфы живут в среднем сто семьдесят лет. Есть, правда, одна эльфийка – Катриона, прозванная Бессмертной, которой уже более четырёхсот пятидесяти лет. Но это – единичный случай. А полукровки живут немного меньше, чем чистокровные эльфы: сто тридцать – сто пятьдесят лет.

   – Получается, в мире лердов довольно много эльфов? – спросил Влад.

   – Их не так и много, – ответила женщина. – Большинство наших из тех, кто решил связать свою судьбу с кем-то из мира лердов, не выдерживают и возвращаются.

   Но в мире лердов есть эльфы-полукровки, которые не знают о своем эльфийском происхождении, – продолжала Эдна. – Это те, кто выбрал Белую Чашу и решил остаться жить в том мире. В этом случае все воспоминания об их пребывании здесь стираются из памяти. Почти все герои, гении, великие правители, знаменитые писатели, музыканты и художники мира лердов с древнейших времен и до наших дней – Сократ, Пифагор, Пётр Первый, Леонардо да Винчи, Ломоносов, Эйнштейн, Тамерлан, Лермонтов, Бетховен, Пушкин, Сен-Жермен, Калиостро, Жанна д’Арк, Екатерина Вторая и многие другие – все они – наполовину эльфы, выбравшие Белую Чашу и вернувшиеся в мир лердов. Именно эльфийская кровь дала им их таланты… Ну и, конечно, все те люди из мира лердов, которые обладают так называемыми паронормальными способностями – странный термин придумали лерды, право слово – люди, владеющие телепатией, чтением мыслей, телекинезом, левитацией и прочими «чудесами», как эти проявления любят называть лерды – все они тоже наполовину эльфы или, во всяком случае, в них течет эльфийская кровь, так как кто-то из их предков был наполовину эльфом. А иногда случается и так, – продолжала эльфийка, – что способности творить магию проявляются у детей, родившихся, на первый взгляд, в обычных лердовских семьях. Но, если тщательно исследовать родословную этих детей, то окажется, что среди их предков обязательно были эльфы, выбравшие Белую Чашу. А эльфийская кровь проявилась в их потомках спустя несколько поколений. Наши люди следят за такими детьми. И когда им исполняется или вот-вот должно исполниться тринадцать лет, они тоже приходят в этот мир, чтобы выбрать свою судьбу и свою Чашу…

   – Получается, эльфы – это волшебники? – спросил Владислав.

   – Не совсем так, – ответила Эдна. – Волшебники, или маги – это те, кто кроме магии больше ничем не владеет, как, например, тролли. Тролли с огромным трудом овладевают искусством телепортации – им тяжело подчинить себе необходимую для этого энергию, также они не могут освоить левитацию и хождение по воде. То есть, тролли могут, конечно, воспользовавшись заклятием левитации, поднять в воздух небольшой предмет, но они не способны сами передвигаться по воздуху. А эльфы владеют не только магией – они могут подчинять себе энергии природы, они могут ходить по воде, им подвластна левитация. Этими способностями обладают также валькирии, лешаны, орны… Пойми, Влад, – продолжала Эдна, – эльфы – это не эфимерные создания с крылышками и не мифические жители лесов. Это – обычные смертные люди, обладающие особыми способностями. Люди, которые чувствуют радость и боль, влюбляются и расстаются, плачут и смеются…

   В это мгновение в нескольких шагах от них через тропинку, по которой они шли, с громкими криками и смехом перелетели два наездника верхом на чём-то сером. У всадницы были длинные чёрные развевающиеся по ветру волосы, всадник, скакавший за ней следом, был рыжеволос, оба были одеты в какие-то шкуры.

   – Кто это? – со страхом спросил Влад.

   – Валькирия и лешан – жители лесов. Они предпочитают селиться в небольших поселениях среди леса, и, как правило, избегают больших городов. Валькирии и лешаны – превосходные наездники и великолепные охотники, причём ездить предпочитают верхом на волках.

   – А кто ещё здесь живет?

   – Много кто. На болотах в крохотных родовых поселениях живут тролли. Они отличаются исполинским ростом, огромной физической силой и выносливостью. Есть ещё орны. У них очень светлая кожа, светлые волосы, острый подбородок и удлинённые мочки ушей. Орны живут в горах, и мало кто лучше них знает целебные травы. А ещё есть великаны. Они – кочевники и отличные травоведы, не уступающие в этом искусстве орнам. В глубоких пещерах в горах живут гномы… Это – народы или расы, населяющие Валию. Ну, о мариннах – жителях морей и океанов – отдельный разговор. Этот древний народ вообще не хочет знаться с остальными народами Валии.

   – А валькирии, лешаны, орны и тролли говорят на своих языках или понимают эльфийский?

   – У них существуют свои говоры, – ответила Эдна, – но эльфийский язык является Всеобщим языком, его понимают и на нём говорят все народы Валии.

   Лес кончился. Они вышли на поле, на котором то тут, то там виднелись прозрачные, как стекло, плиты, на которых в полный рост были изображены человеческие фигуры. Между плитами росли цветы. По тоненькой тропинке Эдна и Владислав подошли к одной из плит.

   – Вот здесь похоронена твоя мать, – сказала эльфийка.

   Влад долго всматривался в изображённую на плите тоненькую фигурку девушки с длинными светлыми волосами. Лицо Береники было спокойным и строгим, но яркие синие глаза – огненные и непокорные – выдавали истинную сущность этой натуры. На лице была печать правил и приличия, а глаза подарила ей природа.

   Эдна отошла, чтобы оставить Влада наедине с матерью, но вскоре вернулась.

   – Нам пора, – сказала она. – Если решишь остаться в нашем мире, ты ещё не единожды сможешь прийти сюда.

   – Значит, – спросил Владислав по дороге обратно, – если я выберу Белую Чашу, то все мои воспоминания о пребывании здесь будут стёрты?

   – Да, – ответила Эдна.

   – И мы никогда уже больше не увидимся?

   – Ты сюда уже никогда не сможешь попасть, – ответила женщина. – Я же смогу бывать в твоём мире, очень нечасто, конечно… наблюдать за тобой издали…

   – А какая ещё есть Чаша?

   – Алая Чаша, – ответила Эдна. – Если ты выберешь её, ты останешься здесь и будешь четыре года учиться в Греале…

    – Где?

    – В Греале. Это ашрам, или, если хочешь, магическая школа, в которой учатся эльфы, валькирии, лешаны, орны и тролли. Великаны и гномы не посылают своих детей учиться в Греаль. Видимо, – эльфийка усмехнулась, – считают это ниже своего достоинства. Они сами обучают их основам магии.

   – И я никогда больше не увижу отца?

   – Нет, почему же. Ваши встречи будут организовываться на каникулах. Вы будете встречаться в каком-нибудь городе, где тебя никто не знает, потому что для всех, кто тебя знал, ты будешь мёртв.

   – Как это? – спросил Влад.

   – Фиктивные похороны. Мы можем сделать мёртвое человеческое тело ну хотя бы из камня. На время, конечно. То есть, в гробу будет похоронен камень.

   – А мой отец, он будет знать…

   – Конечно, ему скажут о том, что это – инсценировка, фиктивные похороны, – ответила женщина.

   – А эльфы не вмешиваются в жизнь мира лердов?

   – Обычно нет, – ответила Эдна после небольшой паузы. – Если только при совершенно экстремальных обстоятельствах, как, например, было 30 июня 1908 года по летоисчислению мира лердов.

   – А что тогда было?

   – Упал так называемый Тунгусский метеорит, – ответила женщина. – А в действительности – огромный сгусток антивещества. Был взрыв колоссальной силы, тайга выгорела на много агдаров…

   – На много… чего? – спросил Влад.

   – Агдар – валийская мера длины, – ответила Эдна. – Один агдар равен примерно двум лердовским километрам, а то, что лерды именуют «метром», в Валии называется альдаром… Так вот, если бы наши люди не вмешались, – продолжала она, – последствия могли бы быть намного страшнее. Они могли бы затронуть даже наш мир – ведь оба мира очень близки друг к другу. А если бы этот самый сгусток антивещества вошёл в атмосферу на восемь часов позже, если бы наши не скорректировали траекторию его полёта – эпицентром взрыва стал бы Санкт-Петербург…

   Влада передернуло.

   – Но как эльфы смогли всё это сделать? – спросил он.

   – При помощи тонких энергий, которые нам подвластны, – ответила Эдна, – энергии слова и энергии мысли. Их ещё называют энергиями Четырёх Элементов. И ты, если останешься здесь, сможешь овладеть ими…

   – А мама вмешивалась в жизнь лердов, – сказал Владислав.

   – Знаю, – ответила Эдна. – Узнаю Беренику, – она усмехнулась. – Твоя мать всегда делала только то, что сама считала правильным, не взирая на всяческие запреты. В школе она часто нарушала правила, – с улыбкой продолжала женщина, – и ей за это доставалось. Береника никогда не была паинькой, в ней всегда сидел гайер…

    – Кто?

    – Гайеры – это небольшие пустынные дракончики, – ответила эльфийка. – Они очень упрямы и тяжело поддаются дрессировке. Если кто-либо отличается непослушанием и упрямством, то о нём говорят, что в нём сидит гайер.

    – То есть, следуя законам мира эльфов, мама должна была не вмешиваться? – удивленно спросил Владислав.

   – Как это ни жестоко звучит, – да, – ответила Эдна. – И Береника не должна была говорить твоему отцу о том, что она – эльфийка, – продолжала она. – Это – тоже нарушение закона. Влад, ты не представляешь, сколько наших людей, пытавшихся всячески помочь лердам, погибли мучительной смертью на кострах инквизиции…

    – Но почему они не пытались спастись при помощи магии? – спросил Влад.

    – Некоторым это удалось. Но большинство были захвачены врасплох, и на них не было браслетов…

   – А эльфы не пытались спасти своих?

   – Конечно, пытались. Но спасти удалось далеко не всех. И тогда, по решению Белой Ложи, был введен закон, запрещающий эльфам пользоваться магией в мире лердов. Находясь в мире лердов, эльф может воспользоваться магией только в одном-единственном случае: если существует угроза жизни…

   – Что такое Белая Ложа? – спросил Владислав.

   – Высший орган правления, в который входят представители всех народов, населяющих Валию.

    – Лея тоже пользовалась левитацией в мире лердов, – сказал Влад.

   Он рассказал Эдне о порхающем под потолком утюге.

   – Строго говоря, это, конечно, – тоже нарушение закона, – после паузы ответила эльфийка.

   – И что ей за это будет?

   – Надеюсь, что ничего серьёзного, – улыбнувшись, ответила Эдна. – Ну, конечно, пожурят немного… Лея не хотела вводить тебя в состояние гипноза и насильно, против твоей воли, проводить через портал. Она хотела, чтобы всё прошло как можно мягче, хотела убедить тебя, именно поэтому и воспользовалась левитацией.

   – А валькирии, орны, лешаны и тролли тоже посещают мир лердов? – спросил Влад.

   – Нет. Энергии мира лердов для них губительны.

   – Откуда вообще взялись эльфы?

   – Как гласят легенды, – улыбнулась Эдна, – эльфы и другие народы Валии произошли от праотца Прома и праматери Фреи. Рождённые из огня и воды, благословлённые богами, они вместе правили миром… А если серьёзно, то есть предположение, что эльфы, валькирии, лешаны, орны, тролли и все остальные народы Валии пришли на Землю с Фаэтона – планеты, подвергшейся полному саморазрушению.

   – А если лерд случайно коснется портала, – спросил Владислав, – он сможет перейти через него в мир эльфов?

   – Нет, конечно, – с улыбкой ответила женщина. – Для того, чтобы перейти через портал из мира лердов в Валию или из Валии в мир лердов, нужно добиться особого состояния сознания, овладеть особой энергией. Ты ведь не сам прошёл через портал – тебя провела через него Лея.

   – В порталы превращают только камни?

   – Нет, – ответила Эдна. – В портал можно превратить почти всё: дерево, стену дома, даже фонарный столб. Но камень проще превратить в портал – затраты энергии намного меньше, да и проводимость у него лучше.

   – А эльфы носят только вот эти балахоны? – спросил Владислав, указывая на свою одежду.

   – Это не балахон, – с лёгкой обидой в голосе ответила женщина. – Это – туника. Эльфы носят не только их. Туника – традиционная одежда всех народов Валии. Мы любим носить туники, но это – не единственная форма одежды. Женщины носят платья, юбки, а также так называемые кири – женский брючный костюм, состоящий из узких брюк и удлинённой рубашки. Мужской гардероб также достаточно разнообразен и включает, конечно же, не только одну тунику.

   За разговором незаметно подошли к дому. Едва Влад и Эдна вошли внутрь, как сверкнула алая искра, и прямо с потолка к ногам женщины упал перевязанный золотистой тесьмой пергамент. Эльфийка развернула его.

   – Веренея, Ремм и Ида скоро будут, – сказала она. – Ты посиди минутку, – продолжала эльфийка, – а я соберу на стол. Принесу мясо, рыбу, фрукты и коктейли.

   – Давай помогу, – предложил Владислав.

   – Да тут нечего помогать, – улыбнулась Эдна.

   Она принесла несколько тарелок с мясом, рыбой и фруктами и расставила вокруг стола пять высоких стульев с резными спинками.

   В эту минуту в дверь постучали.

   – Входите! – откликнулась Эдна.

   Дверь распахнулась, и на пороге появились трое: высокий темноволосый мужчина в чёрной тунике с браслетом из белого металла на правой руке, светловолосая улыбающаяся женщина среднего роста в золотистой тунике и золотистых сандалиях с жёлтым браслетом на руке, и стройная светловолосая девочка в серебристой тунике и белых туфлях на каблуке. У девочки на руке был браслет из какого-то голубого камня.

   Женщина направилась прямо к Владу, который в растерянности встал со стула.

   – Привет, Владислав! – сказала незнакомка. – Я – Веренея, сестра твоей матери, твоя тётя. Это – Ремм, а это – она указала на девочку, – Ида, – твоя кузина.

   Ремм кивнул, улыбнувшись, Владиславу, Ида же не поприветствовала его ни жестом, ни звуком.

   Гости уселись за стол. В течение получаса все, за исключением Эдны, молча ели, а затем начались расспросы.

   – Ну и как тебе здесь, нравится? – спросил у Влада Ремм.

   Мальчик кивнул, но больше из вежливости.

   – И много вещей ты притащил оттуда сюда? – снова спросил эльф.

   – Он взял гитару, – ответила за внука Эдна.

   – О, гитара! – оживилась Веренея. – Влад, прошу, сыграй!

   Владислав встал и пошёл в спальню за гитарой.

   Едва он отошёл от стола, как Веренея тихо спросила у матери:

   – Ты рассказала ему о том, что…

   – Нет, – также тихо ответила Эдна и твёрдо добавила, – им расскажут обо всём этом в Греале. Я не хочу тратить время на разговоры о неприятном. У нас с ним и так не много времени. Если Владислав захочет вернуться в мир лердов, то я его если и увижу, то очень нескоро, и то мельком. Ты ведь знаешь наши законы…

   – Но он должен знать, что выбирает, – тихим голосом продолжала Веренея, – он должен знать, что здесь – не рай, что…

   В эту минуту показался Влад с гитарой в руках, и обе женщины тут же умолкли.

   Влад никогда не встречал такую благодарную публику: Эдна, Ремм и Веренея горячо аплодировали после каждой песни, лишь Ида сидела с каменным лицом. Владислав три раза переиграл весь свой не очень богатый репертуар, и Эдна, видя, что внук устал, сказала:

   – Давайте слетаем посмотреть на «свадьбу рек».

   – Неплохая идея! – воскликнула Веренея.

   – Тогда я пойду подготовлю шар, – сказал Ремм и вышел.

   Когда через несколько минут Владислав, Ида, Эдна и Веренея вышли из дома, они увидели парящий невысоко над лужайкой огромный ярко-оранжевый шар, который Влад про себя назвал аэростатом, и раскачивающуюся над землёй гондолу. Зрелище было таким завораживающим, что мальчик не смог сдержать вздох восхищения.

   Один за другим все пятеро забрались в гондолу и удобно разместились в ней.

   – Аллето! – тихо произнёс Ремм, Влад увидел, как ярко сверкнул браслет, и аэростат стал медленно и торжественно подниматься всё выше и выше в небо.

   Внизу проплыл игрушечный домик Эдны, рощица, через которую они шли сегодня утром, затем – тёмная полоса леса, ярко сверкнули под лучами заходящего солнца надмогильные плиты на кладбище, далее, насколько хватало глаз, тянулись покатые зелёные холмы, на которых то тут, то там росли невысокие молодые деревца.

   Они летели около часа, но внизу под ними тянулись всё те же поля, изредка чередующиеся с изумрудными пятнами лесов и небольшими рощицами, да невысокие холмы, и вдруг на горизонте ярко сверкнула вода. Голубые нитки двух рек, красиво подсвеченные заходящим солнцем, сливались в одну широкую ленту.

   – Прето! – произнёс эльф, снова сверкнул браслет, шар медленно пошёл вниз, а затем заскользил над самой поверхностью воды.

   И тут Владислав увидел потрясающую, никогда не виданную им ранее картину: светло-коричневые воды одной реки и ярко-голубые – другой после слияния не перемешивались. Две реки текли бок о бок в одном русле, и чёткая граница коричневой и ярко-голубой воды прекрасно просматривалась.

   – «Свадьба рек», – тихо сказала Веренея.

   Они летели над самой водой где-то минут двадцать, а затем шар поднялся вверх и медленно поплыл прямо навстречу заходящему солнцу к дому Эдны.

   Когда шар опустился возле дома, на землю уже спускались сумерки. Ремм произнёс несколько заклинаний, каждое из которых сопровождалось ярким блеском браслета, и шар сам по себе сдулся, сложился и эльф отнёс его куда-то за дом, где виднелись ещё какие-то постройки.

   Стали прощаться. Веренея обняла Владислава, Ремм кивнул ему на прощание, а Ида, как и прежде, полностью игнорировала присутствие двоюродного брата.

   Трое гостей вышли на лужайку перед домом, взялись за руки и исчезли, как будто их и не было. Телепортировались.

   – Влад, – сказала Эдна, – завтра с утра мы с тобой отправимся в Греаль. Там ты проведёшь два с половиной дня. Тебе расскажут многое о жизни и истории Валии – то, что не рассказала я. На третий день ты должен будешь принять решение – в каком из миров тебе жить. И если ты примешь решение вернуться в тот мир, то мы если и увидимся, то очень нескоро… Но я не хочу давить на тебя. Это должен быть твой полностью свободный выбор. Да, вот ещё, – Эдна протянула внуку небольшой бумажный пакет, – здесь чёрная форменная туника, брюки и обувь. Надень их завтра утром. И ещё один момент: жители Валии, как правило, обращаются друг к другу на «вы», если, конечно, они не родственники или близкие друзья. Преподаватели обычно обращаются к студентам на «ты» и по имени, а иногда – по родониму или родовому имени, которое в мире лердов называют «фамилией». Студенты обращаются к преподавателям на «вы» и по родовому имени, а также обязательно используют с родонимом преподавателя титул «лока», что на древнеэльфийском означает «всезнающий».

   Эдна замолчала, пристально посмотрела в глаза внука, а затем обняла его и сказала:

   – Ну, а теперь иди спать.

   В эту ночь Влад долго не мог уснуть. Он понимал, что проводит последнюю в своей жизни ночь под этой крышей, и что скоро и Эдна, и Веренея, и Ремм, и заносчивая Ида, и полёт на воздушном шаре, и «свадьба рек» будут стёрты у него из памяти. «Они прекрасно проживут и без меня, – уговаривал сам себя Владислав, – погорюют-погорюют и успокоятся. А вот отец… И, к тому же, всё здесь мне чужое».

   Он твёрдо решил, что вернётся в мир лердов.

ГЛАВА третья

Греаль

   Ранним утром Влада разбудило нахальное солнце, хлынувшее в спальню через прозрачный потолок. Он посмотрел на подаренные Эдной часы – всего шесть утра.

   Мальчик встал, надел форменную тунику, которую вчера вечером дала ему Эдна, и вышел в гостиную. Эльфийка уже не спала. Возможно, она не спала всю ночь – вокруг глаз залегли тёмные круги.

   Владислав наскоро позавтракал.

   – Ты готов? – спросила Эдна, и мальчик заметил, что она нервничает, хотя и пытается это скрыть.

   Влад кивнул. Он зашёл в спальню, взял гитару и свои старые часы. Лердовскую одежду и обувь Влад упаковал в два небольших пакета, которые дала ему Эдна. Затем он присел и несколько минут любовался стайками разноцветных рыбок, плавающих под полом, окинул прощальным взглядом комнату и вышел.

   Эдна ждала его в гостиной с небольшой заплечной сумкой, которая по виду сильно напоминала лердовский рюкзак.

   – Здесь несколько смен белья, туника, брюки и обувь на смену. Клади в эту же сумку свои пакеты, – сказала эльфийка.

   Когда они выходили из дома, Влад оглянулся, стараясь навсегда сохранить в памяти эту светлую и уютную гостиную… хотя зачем, всё равно всё будет стёрто.

   Влад и Эдна вышли на залитый солнцем двор. Эльфийка протянула внуку руку, Владислав коснулся её тёплой ладони, закрыл глаза и почувствовал, что куда-то проваливается…

   – Влад, мы на месте! – трясла его за руку Эдна.

   Мальчик открыл глаза. Вокруг шумел дремучий лес. Прямо посреди леса перед ними возвышалась огромная, мрачная крепость. Крепость имела семиугольную форму с семью квадратными многоярусными башнями с узкими бойницами, стоящими по углам, и мощные стены. И нигде никаких ворот.

   – Это – Греаль. Пойдём, – позвала женщина.

   Они подошли к стене крепости. Влад не видел никаких признаков ворот – кладка везде была неприступной и цельной, – но Эдна поднесла к ней руку, и через несколько секунд часть стены бесшумно отъехала в сторону, открывая вход.

   Вход охраняли четыре высоких эльфа, вооружённые короткими мечами. За плечами у каждого из них был виден лук и колчан со стрелами. Стражники были одеты в чёрные без всяких украшений туники и такие же чёрные брюки, длинные волосы гладко зачёсаны. На руках виднелись браслеты. Внимательно и вопросительно смотрели четыре пары глаз.

   – Здравствуйте. Мы прибыли на собрание. Это – Владислав Измайлов, – сказала Эдна, указывая на внука.

   – Проходите! – ответил один из стражников.

   Влад и Эдна ступили на просторный двор, в котором располагалось несколько зданий. На фасаде одного из них Владислав увидел огромные часы. Влад и Эдна подошли к центральному и самому большому из зданий. Эльфийка открыла массивную стальную дверь, и они ступили под прохладные своды.

   В холле первого этажа, прямо напротив входа, стояли какие-то две небольшие скульптуры из тёмного металла. Влад хотел было подойти и внимательно рассмотреть их, но Эдна сказала, что на это нет времени – они и так припоздали. По широким коридорам, в которые лился свет из высоко расположенных небольших окон, Влад и Эдна дошли до дверей зала, у которых стояла, приветливо улыбаясь, немолодая темноволосая женщина, одетая в изящную длинную малиновую тунику, расшитую серебром. В молодости женщина эта, очевидно, была очень красива. Её тёмные лучистые глаза и теперь не потеряли своей привлекательности, хотя в чёрных от природы волосах то тут, то там поблескивали частые серебряные нити.

    – Привет, Саита! – поздоровалась Эдна.

    – Привет! – откликнулась женщина. – Заждались мы вас, – добавила она. – Вы – одни из последних. В этом году у нас всего четырнадцать человек. Двоих, к сожалению, пришлось привести силой. Не смогли уговорить. Пришлось применить гипноз. Проходите, располагайтесь.

    – Это эльфийка? – шёпотом спросил Владислав.

    – Нет, валькирия.

   Влад и Эдна ступили под своды огромного зала, в который лился свет через большие круглые окна. С потолка свисало несколько изящных люстр, пол был уложен узорчатой плиткой. В зале находилось несколько десятков человек, которые разместились вокруг большого круглого покрытого алой скатертью стола, на котором стояли блюда с фруктами и несколько графинов.

   Владислав и Эдна подошли к столу и заняли два свободных места.

    – Привет, Эдна! – к ним подошёл высокий эльф, изумрудно-зелёная туника которого представляла собой весьма комичное зрелище в сочетании с его длинными, почти до пояса, ярко-рыжими волосами. – Все уже, считай, в сборе, ждём только Бера и Лакшми, – добавил он.

   – Привет, Марит. Ну и в каком настроении твои двое? – спросила эльфийка.

   – Да вчера ещё были в превосходном, – ответил тот. – А сегодня, когда окончательно осознали, что скоро придётся сделать свой главный жизненный выбор, этот телячий восторг совсем поутих.

   Владислав огляделся по сторонам и увидел рядом с собой высокого парнишку в стильных строгих очках, примерно своего возраста, с такими же огненно-рыжими вихрами, как у Марита, и невысокую темноволосую девочку с ямочками на щеках. Оба были в точно таких же, как и он, форменных туниках.

   – Привет! – не долго думая, по-эльфийски начал разговор Влад. – Я – Владислав Измайлов. А вас как зовут?

   – Алиса, – отозвалась девочка.

   Она слегка улыбнулась, на щеках заиграли ямочки.

   – Артемий Никаноров, – вступил в разговор рыжий.

   По именам Владислав понял, что имеет дело, скорее всего, с русскими.

   – Вы откуда? – быстро спросил он по-русски.

   – Из Москвы, – хором отозвались оба на том же языке.

   – Ух ты, классно, – продолжал Артём, увидев гитару Влада. – А я свою оставил дома…

   – Я бы лучше оставил дома голову, – ответил Владислав и продолжал, – а вам тоже вводили в сознание при помощи телепатии знание эльфийского языка?

   – Конечно, – кивнула Алиса. – Через это проходят все.

   – Э, нет, – тут же вмешался в разговор Марит, – говорите по-эльфийски – в языке важна и нужна практика.

   В эту минуту в зал вошли двое: высокий мужчина в тёмно-красной тунике и тоненькая смуглая девочка в чёрной. По крохотной золотой капельке, которая украшала лоб девочки, Влад понял, что она, вне всяких сомнений, в мире лердов живёт… нет, жила в Индии. Мужчина и девочка подошли к столу и, поздоровавшись, заняли два свободных стула.

   – Ну, вот все и в сборе, – сказал Марит.

   Владислав подумал, что, видимо, эльф ошибся – за столом было ещё два свободных места, но в этот момент раздался звук, как будто кто-то наверху ударил в огромный колокол.

   – Вы помните, – обратился Марит к Артемию и Алисе, – когда войдет Кутам, всем нужно встать.

   – Да, Владислав, чуть не забыла – сказала Эдна, – когда войдет Кутам…

   Влад не успел спросить, кто такой Кутам, как в зал вошли немолодая валькирия Саита, которая встречала всех на входе, и высокий статный мужчина. У него были умные и проницательные карие глаза, высокий чистый лоб, пересечённый несколькими глубокими морщинами, и чёрные с проседью волосы. Мужчина был одет в чёрную с золотом тунику до колен и чёрные брюки.

   При виде этих двоих все встали. Встал и Владислав.

   Мужчина кивнул присутствующим, подошёл к столу и сел на один из двух свободных стульев. Второй стул заняла женщина.

   В полной тишине, повисшей в зале, глаза мужчины перебегали с одного настороженного и взволнованного лица на другое.

   – Ну, давайте знакомиться! – сказал, наконец, он. – Меня зовут Кутам Лал, или лока Лал, я – ректор школы-ашрама, в которой в данный момент находимся все мы. А это, – он указал на валькирию в пурпурной тунике, – Саита Ютт, проректор. Прошу любить и жаловать.

   Влад почти не слушал ректора. Он рассматривал таких же, как и он новичков в форменных туниках, в напряжении сидевших за столом. Двое из них – мальчик и девочка, которые вряд ли были братом и сестрой – были китайцами – это было ясно с первого взгляда. Лакшми была индийкой. Остальные восемь попали в Валию, судя по всему, из каких-то европейских стран.

   Между тем Лал продолжал:

   – Вы провели полтора дня в семьях ваших родных. Это, конечно, очень короткий промежуток времени. Теперь же вам предстоит немного больше узнать о том, что собой представляет жизнь в этом мире. Вам расскажут немного об истории Валии и о тех науках, которые вы будете изучать – если, конечно, решитесь остаться здесь. Этому будут посвящены два первых дня. А на третий вам нужно будет принять решение и выбрать Чашу, а вместе с нею – свою судьбу. От себя скажу, что я очень рад видеть вас здесь и надеюсь, что вы не будете разочарованы Греалем. На эти три дня вас расселят в комнатах по двое. Я думаю, вы, может быть, уже успели завести здесь себе друзей. А если нет – ещё успеете. Обедать и ужинать вы будете в трапезной. Доброго вам дня.

   С этими словами Лал встал и вышел из зала. Все эльфы встали и подошли к Ютт. Владислав увидел, что они передают ей небольшие коробочки. Эдна тоже передала валькирии маленькую чёрную коробочку, ту самую, которую отец Владислава вынул из вечно закрытого нижнего ящика стола в тот памятный вечер. Влад ещё ни разу не видел её открытой. Перебросившись парой слов с валькирией, Эдна подошла к внуку.

   По тому, каким напряжённым стало вдруг лицо эльфийки, Влад понял, что настала минута прощания. Эдна положила свои руки на плечи внука и всматривалась в его лицо пристальным долгим взглядом, словно хотела навсегда запомнить, запечатлеть в памяти каждую чёрточку. Владислав тоже смотрел на неё с гулко колотящимся сердцем – он знал, что видит её в последний раз, а если и встретит в своей последующей жизни в мире лердов – то не узнает. Она будет для него лишь незнакомкой, просто прохожей… Эдна не заплакала, даже не чмокнула его на прощание в щёку – просто с силой сжала его руки в своих, и сказав: «Всего хорошего и удачи», – пошла к выходу. Владислав, не мигая, смотрел ей вслед, но эльфийка даже не обернулась.

   Остальные эльфы также простились со своими детьми и небольшой группой направились к двери. И вот уже Влад стоял в окружении тринадцати испуганных эльфов-полукровок в огромном полупустом зале. К фруктам и напиткам за всё время разговора никто так и не притронулся.

   – Я оставлю вас на полчаса, чтобы вы смогли познакомиться и немного пообщаться, – сказала Ютт, – а затем у вас будет несколько информационных лекций. У кого-нибудь есть какие-нибудь вопросы?

   Вопросов не оказалось, и валькирия вышла из зала, оставив новичков одних. Минут пять все молчали – никто не решался первым начать разговор.

    – Меня зовут Хана, – первой заговорила невысокая светленькая девочка. – Я из Чехии. Живу… жила в Праге.

   – Я из Пекина, – сказала коренастая крепкая китаянка. – Меня зовут Лу.

   – Я – Сан, я – тоже из Китая, – вступил в разговор мальчик.

   – Я живу в Кливленде, меня зовут Мелисса, – сказала полная американка.

   – Я – Лакшми, я из Индии, – сказала девочка с крохотной золотой капелькой между бровей и выразительными тёмными глазами.

   – Я – Франсуаза, я из Франции, – представилась высокая, тоненькая и бледная девочка. – Жила в Орлеане.

   А ещё среди четырнадцати полукровок оказались канадец Патрик, англичанин Джо, датчанин Ганс, полька Паулина и ирландка Виктория. Слегка раскрепостившись за время короткого разговора, они незаметно съели все фрукты и выпили все напитки.

    Вскоре вернулась Ютт и подсела к столу. Голоса тут же смолкли. Ярким светом заискрился браслет на руке валькирии, и на столе появился скрученный трубкой небольшой пергамент.

    – Я сейчас скажу вам, кто с кем будет жить в течение этих трёх дней, – сказала она. – Как уже говорил лока Лал, вы будете жить в комнатах по двое. Итак, – проректор развернула пергамент, – Лу будет жить с Франсуазой, Виктория – с Ханой, Алиса – с Паулиной, Мелисса – с Лакшми. Патрик, – продолжала Ютт, – будет жить с Сан, Владислав – с Артемием, а Джо – с Гансом… А сейчас я отведу вас в ваши комнаты – вы оставите там сумки и все остальные не нужные вам в настоящий момент вещи. Затем вы подниметесь в аудиторию. Да, туалеты, душевые и умывальники находятся в конце коридора.

   Небольшая группа в молчании поднялась вслед за Ютт на несколько этажей выше. Они оказались в длинном коридоре, в который выходили двери множества комнат.

   – Влад, Артём, вот ваша комната, – валькирия указала на одну из дверей.

   Мальчики вошли внутрь. Комната была не очень большой, но светлой. В противоположных концах комнаты у стен стояли две кровати. Через огромное – от пола до потолка – окно лился свет. Письменного стола в комнате не было, там стояли только два маленьких прикроватных столика с двумя графинами и двумя бокалами и два кресла. «Интересно, а домашних заданий им, что ли, не задают? – подумал Владислав. – Писать-то здесь не на чем».

   – Чур, моя кровать справа, – оглядевшись, заявил Влад.

    – А моя – слева, – согласился Артём.

   Предмет возможного спора отпал сам собой. Они сняли сумки и поставили их на пол. Владислав положил на кровать гитару. Они не успели даже присесть, как в дверь постучали.

   – Войдите! – откликнулся Артём.

   Дверь открылась. На пороге стояла Саита Ютт.

   – Надеюсь, вы хорошо устроились? – спросила она. – Пора идти в аудиторию.

   Когда вся группа собралась в коридоре, Ютт подняла руку, требуя тишины.

   – Итак, – сказала валькирия, – сейчас я проведу вас в аудиторию. Вам расскажут вкратце о тех предметах, которые вы будете изучать… если, конечно, решите остаться в Валии. Преподавателей, которые будут с вами сегодня работать, зовут лока Ян Чернов и лока Лита Санг.

   Не сговариваясь, Влад, Алиса и Артемий сели в классе за одну из задних парт. Остальные расселись кто как – по одному, по двое.

   – Ну, как устроилась? – спросил Артемий сестру. – Как соседка?

   – Да вроде нормально.

   Дверь мягко и бесшумно распахнулась, и в класс вошёл высокий, чуть сутулый мужчина. Черты его лица были неправильны и резки, в уголках тонких упрямых губ залегли две угрюмые складки, а на левом виске виднелся длинный тонкий шрам. Бледное худощавое лицо обрамляли гладко зачёсанные назад густые тёмные волосы. Движения были угловаты и неловки. На правой руке виднелся массивный браслет из белого металла, а из затянутых на поясе ножен выглядывала рукоятка кинжала, украшенная крупными изумрудами. Мужчина был одет в далеко не самую новую серую тунику, поверх которой был небрежно наброшен видавший виды серый плащ.

   Всё это в целом производило довольно неприятное впечатление, но когда взгляд поднимался выше, к карим пронзительным умным глазам, в которых жило упорство, и высокому лбу, пересечённому на переносице двумя глубокими морщинами, это впечатление отчасти сглаживалось.

   – Серый кардинал, – пробормотал Артемий и усмехнулся.

   – Я здесь, чтобы ввести вас – насколько это возможно – в курс дела, – тусклым, невыразительным голосом заговорил мужчина, не представившись аудитории. – Если вы будете столь глупы, что решите остаться здесь, вы будете изучать следующие предметы: телепортацию – мгновенное перемещение в пространстве на большие расстояния, телепатию, или передачу мыслей на расстоянии, травоведение, алхимию, чёрную, белую и боевую магию, материализацию и дематериализацию. Вас научат общаться с духами умерших и выходить из своего физического тела, составлять и нейтрализовывать яды, «считывать» ауру, контролировать мысли, уменьшать боль. Вы узнаете, как пользоваться левитацией и гипнозом, самые упорные, возможно, даже научатся ходить по воде. Вы научитесь дисциплине мысли или ментальной защите – иными словами, защите своего сознания от чужого внушения. Но должен предупредить: ленивым и трусливым делать в Греале нечего. Насколько я понимаю, с телепортацией вы все уже немного знакомы. Что касается левитации…

   – Я видел! – закричал с места Владислав, – Лея мне показала… – он затих под холодным пристальным взглядом карих глаз.

   – Молодой человек, – преподаватель говорил нарочито тихо, но голос его проникал во все уголки аудитории, – в Греале чёллы – или студенты – говорят лишь тогда, когда их просят об этом. Кстати, для самых несговорчивых и строптивых здесь существует карцер. Идите сюда.

   Владислав встал и медленно прошёл через всю аудиторию к столу преподавателя. Он ожидал всего, чего угодно, но только не того, что произошло. Пол качнулся, и медленно, как в кошмарном сне, мальчик взмыл под потолок. Класс ахнул. От неожиданности и страха хотелось кричать, но из упрямства Влад задушил в себе рвавшийся наружу крик, и, покачиваясь в воздухе, надеялся, что кареглазый кретин додумается опустить его на землю в обозримом будущем. Паря под потолком, Владислав видел, как от браслета на руке преподавателя широкими волнами разливается сияние. Тот, похоже, и не думал прекращать экзекуцию, но всё разрешилось довольно неожиданно. В дверь тихонько постучали.

   – Войдите! – откликнулся кареглазый, продолжая удерживать Владислава под потолком.

   Дверь открылась, и на пороге появилась та самая девушка, которая несколько дней назад провела Влада из мира лердов в Валию. На секунду она, казалось, была так шокирована увиденным, что застыла в дверях, а затем вскинула руку, ярко вспыхнул браслет, и мальчик медленно опустился на пол. У него хватило выдержки для того, чтобы уверенным голосом поблагодарить Лею и спокойно вернуться на своё место за парту.

   – Лока Чернов, можно вас на два слова? – деланно-спокойным голосом произнесла девушка.

   Когда его мучитель вышел на коридор, Влад вскочил и, подбежав к двери, прижал к ней ухо. Он услышал гневный голос эльфийки:

   – Это просто чудовищно! Вы переходите все границы! Что он сделал?

   Вопрос остался без ответа.

   – Вы забываете, что они только-только из того мира, а вы… Ещё два дня назад…

   – Фобос! Лея, вы пришли именно за тем, чтобы мне это сказать? – перебив девушку, холодно осведомился Чернов.

   – Нет. Лока Лал просит всех собраться у него в кабинете через два часа…

   – Так вы теперь у Лала секретарём подрабатываете?

   – А вы, похоже, подрабатываете садистом.

   Чернов оставил колкость без ответа.

   Владислав услышал быстрые шаги удаляющейся Леи. У него была пара секунд, чтобы отскочить от двери.

   – Ты – молодец, – шепнула Владиславу Алиса. – Если бы это случилось со мной, я бы, наверное, орала так, что рухнули стены.

   Чернов вернулся в класс и ещё долго рассказывал о различных предметах, которые изучаются в Греале, но Влад, погружённый в свои мысли, почти не слышал его. Он был очень благодарен Лее за то, что она остановила его «полёт» под потолком и вернула с небес на землю.

   – Касательно телепортации, – слегка повысил голос Чернов, – она, кстати, наблюдается и в мире лердов.

   Владислав, вынырнув из омута мыслей, весь превратился в слух. В классе теперь стояла такая напряжённая, почти осязаемая тишина, что казалось, сгустился воздух. Чернов молчал, видимо, ожидая то ли вопроса, то ли того, что кто-нибудь из присутствующих скажет, что ему или ей известны такие случаи. Но класс молчал, находясь под впечатлением «полёта» Владислава.

   – Телепортацией в мире лердов владеют муравьи атта, – продолжал Чернов. – Это было подтверждено многочисленными опытами.

   «Как интересно, подумал Владислав, – муравьи атта… Никогда в жизни не слышал о них».

   Двухчасовая лекция наконец закончилась, и Чернов отвёл всю группу в трапезную. Под потолком трапезной ярко горели свечные люстры. На огромном покрытом скатертью столе стояли разнообразные кушанья. Влад положил себе в тарелку тушеного мяса и каких-то овощей. Он не решился попробовать ярко-фиолетовый сок из неизвестных фруктов, графин с которым стоял на столе. Мальчик увидел Кутама Лала и других преподавателей, имён которых он пока не знал – они обедали за отдельным столом.

   Маленькая группа уже заканчивала обедать, когда в трапезную вошла молодая, высокая и стройная женщина. У вошедшей были длинные белокурые заплетённые в косу волосы, а сама коса была уложена вокруг головы наподобие короны. Женщина была очень хороша собой. У неё была светлая кожа, большие серо-голубые глаза, острый подбородок и удлинённые мочки ушей. Владислав понял, что перед ними орна.

   – Здравствуйте. Я – Лита Санг. Сегодня вы – гости Греаля, и я проведу для вас небольшую экскурсию по крепости, – сказала женщина. – К сожалению, мы не сможем сегодня попасть в сокровищницу и посмотреть на хранящиеся там драгоценные камни – в сокровищнице как раз сейчас проводят исследования.

   Вслед за Литой группа в молчании поднялась на самый верх одной из башен и вошла в большой зал, в котором на столах стояло множество каких-то зачехленных приборов. Лита сняла один из чехлов, и Владислав увидел, что это – телескоп. В огромных шкафах на полках за стеклом стояли другие приборы, о назначении которых мальчик пока не догадывался.

   – Это – обсерватория, – сказала женщина. – Здесь проводятся наблюдения за звёздами. Все эти телескопы – очень мощные, они дают многократное увеличение. Наблюдение за ночным небом в телескоп – незабываемое зрелище.

   Затем группа во главе с Санг спустилась вниз в кабинет алхимии, где вдоль стен стояли стеллажи с бесконечными рядами огромных сосудов и крохотных мензурок с разноцветным содержимым.

   – Ещё никто из наших алхимиков не смог превратить медь или ртуть в золото, – с улыбкой сказала орна, – так что у вас есть все шансы прославиться. Однако знайте, что в Валии серебро ценится намного дороже золота. Серебро – удивительный металл, – продолжала женщина. – Под влиянием серебра, введённого в воду, она становится чистой и целебной, в ней гибнут все болезнетворные микробы. Используется серебро и при лечении ран, нанесённых оружием, на которое наложены особые заклятия – такое оружие называется заговорённым. Такую рану очень тяжело вылечить при помощи обычных магических приемов и средств лечения. Заговоры и заклятия в этом случае помогают мало, а точнее – совсем не помогают, а лишь усиливают боль и кровотечение. И мы пользуемся целебными свойствами серебра: на рану накладывается очень тонкая серебряная пластинка, и процесс заживления ускоряется.

   В сопровождении Санг группа вышла во двор крепости – в оранжерею, где проводятся уроки травоведения. Прямо у входа в нос ударил пьянящий аромат тысяч неведомых растений.

   – Не нюхайте все цветы подряд! – раздался голос Литы. – Среди них есть и такие, аромат которых может довести до потери сознания.

   Влад наклонился к одному невероятно красивому цветку, и в нос ему ударила такая невыносимая вонь, что в голове всё смешалось, и он зашатался, едва не теряя сознание. Санг тут же оказалась рядом. Она взяла его под руку и подвела к выходу. От свежего воздуха в голове прояснилось.

   – Ты в порядке?

   Владислав кивнул.

   – Ну, говорила же – не нюхайте всё подряд, – укоризненно сказала женщина и продолжала, – тогда начнём экскурсию по оранжерее. Начнём мы её со всем известной розы, – Санг подошла к большому розовому кусту, сплошь усыпанному ярко-красными цветами. – Розовое масло, отвары и настои лепестков, листьев и корней розы используются во многих снадобьях и входят в состав многих противоядий. Кроме того, белая роза является символом сохранения тайны, молчания. А вот это – парельский цвет, – Лита перешла к следующему растению. – Видите, его листья имеют форму крестиков, а цветок подобен огню. Он раскрывается ровно в полночь в самый длинный день в году и цветёт не более пяти минут. Это – спорыш, – продолжала женщина. – Он оказывает общеукрепляющее действие и останавливает кровь. Сон-трава, – орна перешла к довольно невзрачному на вид растению с небольшими, почти прозрачными листочками, – даёт пророческие сны… Это – трава колота, – Санг указала рукой на светло-зелёные узкие листья. – Она придаёт меткость стрелам. А вот это – разрыв-трава, – орна показала на мясистые зелёные листья. – Она обладает силой открывать любые замки, разрывать цепи и оковы, но только в том случае, если на них не наложены специальные блокирующие заклятия… Ну, я не буду перегружать вас информацией, – улыбнулась женщина. – Те из вас, кто станет студентами Греаля, проведут здесь ещё не один час, а пока просто погуляйте и полюбуйтесь цветами. Но – повторяю – не нюхайте все подряд!

    В оранжерее группа провела почти полтора часа, наслаждаясь красотой прекрасных цветов, а затем Лита вывела гостей на большое поле, в центре которого находилось нечто напоминающее огромный мелкий бассейн, дно которого было уложено чёрной плиткой.

   – Вот здесь проводится игра в ларбош, – сказала Санг.

   – Какая игра? – спросила Лакшми.

   – Игра в ларбош. Это – командная игра, – ответила орна. – Играют две команды по восемь человек, в том числе два вратаря, – продолжала она. – Игроки передвигаются по поверхности воды на специальных шарах и играют особым мячом, который называется рейфл. Мяч этот вытачивается из очень редкого камня – жёлтого горного фэлта, на него накладываются специальные заклятия, благодаря которым рейфл становится лёгким и упругим. Время игры – два гейма по сорок пять минут с перерывом. Задача команд – забить при помощи специальных бит за отведённое время в ворота соперников как можно больше голов. Очень захватывающее зрелище – убедитесь сами, если останетесь в Валии…

   Во время ужина трапезная была подсвечена не только свечными люстрами, но и ярко горевшими неизвестными кристаллами, которыми были украшены стены. Маленькая группа ужинала в одиночестве – преподавателей в трапезной, за исключением Литы Санг, не было: очевидно ужин у них уже закончился.

   На столе было множество разных кушаний: мясо, рис, разнообразные салаты, в том числе острый овощной салат с рисом, курицей и множеством острых приправ, от которых язык едва не сворачивался в трубочку, фрукты и овощи, перепелиные и куриные яйца, морепродукты – лобстеры, крабы, креветки и другие морские гады, сдобные сладкие пирожки, тонкие лепёшки, пророщенная соя, свежевыжатые соки. «Однако, с голоду здесь умереть сложно», – подумал Влад.

    За ужином Артемий, блестя глазами, говорил Владиславу:

   – Я хочу научиться вытворять такое… Левитация и все прочее. Круто.

   Влад молчал.

   Лита Санг ужинала вместе с группой, а затем она отвела уже клюющих носами гостей на те этажи, где находились их спальни.

   – Завтра с утра, после завтрака, у вас будет ещё одна, последняя информационная лекция, – сказала женщина. – Проведет её лока Лея Вадь. Потом у вас будет время до следующего утра – для того, чтобы всё взвесить и принять решение. Завтра подъём в восемь утра – вас разбудит колокольный звон. Завтрак в полдевятого, так что не опаздывайте. А теперь отдыхайте. Спокойной ночи.

   Несмотря на то, что они смертельно устали, Владислав и Артемий до глубокой ночи разговаривали о левитации, телепортации и о невероятных возможностях, которые они открывают, а потом незаметно уснули.

   Утром их действительно разбудил громкий колокольный звон. Одевшись и быстро умывшись, Владислав и Артемий спустились в трапезную. Алиса уже ждала их там. Когда группа заканчивала завтракать, в дверь вошла Лея:

   – Доброе утро. Сейчас у вас будет ещё одна небольшая лекция. Пройдёмте в аудиторию, – сказала она.

   Группа вошла в классную комнату и расселась за парты. Девушка несколько минут ждала, пока не утихнет шум.

   – Я – Лея Вадь, и, – эльфийка вздохнула, – на мне лежит обязанность вылить на ваши головы бочку дёгтя после всего того хорошего и светлого, что вы уже узнали о Валии. Как говорится, туризм и постоянное место жительства – это две совершенно разные вещи. Для того, чтобы объективно принять судьбоносное для вас решение, вы должны знать всё – и хорошее, и плохое. А для этого я должна рассказать вам о Марготте, – девушка едва заметно вздрогнула. – Сам себя он называет Тёмным Властелином или Верховным Властителем, – добавила она. – Доподлинно о Марготте известно так мало, и имя его обросло таким количеством легенд, что очень сложно сейчас отличить истину от вымысла, – продолжала эльфийка. – Точно известно, что он родился триста двадцать восемь лет назад в семье орна и валькирии, в которой на протяжении семи поколений – как со стороны матери, так и со стороны отца – не появлялись на свет мальчики. Марготт никогда не учился в Греале. В тринадцать лет родители отдали его в ученики к величайшему отшельнику, бывшему Великому Магистру Белой Ложи, Заранану…

   – А почему его отдали учиться к отшельнику? – спросила Алиса.

   – Такое образование всегда считалось наиболее престижным, – ответила Лея. – Отшельники берут к себе в ученики единицы. Самых способных. И практически никогда не берут девочек. Так вот, Марготт обучался у Заранана семь лет, – продолжала Лея. – Отшельник, видя его исключительные способности, обучил Марготта всему, что знал сам. Говорят, он даже открыл ему секрет эликсира бессмертия. А когда Марготту исполнилось двадцать лет, он убил своего учителя…

   По классу пронёсся удивлённо-испуганный вздох.

   – Он убил его спящим, потому что не посмел бросить Заранану открытый вызов – добавила Вадь, и аудитория, казалось, перестала дышать, – а затем убил своих родителей и родную сестру. Марготт ушёл в шайку троллей, которая занималась грабежами и разбоем, и очень скоро стал у них главным. Но это было только начало. Потом, спустя несколько лет, Марготт стал во главе тёмного воинства – большой группы очень сильных магов, состоящей из эльфов, валькирий, лешанов, орнов и троллей. Они называли себя Чёрными Призраками. Вот это было уже по-настоящему страшно. Начались массовые убийства. Люди выходили из дома – и исчезали. А потом находили растерзанные тела. Призраки подбрасывали их обычно на городские площади, сея таким образом ещё большую панику. Власти впали в состояние паранойи: любому могли подбросить компромат, обвинить в пособничестве Марготту и отправить в тюрьму. Доказать свою невиновность было практически невозможно. В Валии наступили тёмные времена. И вот тогда Великая Четвёрка – четыре великих мага – валькирия, эльф, лешан и орна – созвали добровольческую армию для противостояния ордам Марготта и возглавили её. Война продолжалась почти четыре года. Великая Четвёрка смогла при помощи магии…

   – Убить Марготта? – кто-то задал этот вопрос с робкой надеждой.

   – Нет, не убить Марготта, – с грустной улыбкой ответила Лея. – Они смогли разбить его войско и наполовину лишить силы самого Марготта. Это стоило жизни всем четверым. Однако, Марготт убит не был – он скрылся в своём убежище. По слухам, это – глубокая пещера, расположенная то ли высоко в горах, то ли где-то под озером, в которую ведёт тайный ход. Там он зализал раны и через двести пятьдесят семь лет вернулся. Вернулся ещё более сильным, безжалостным и озлобленным. И снова собрал воинство: многие пошли к нему просто из страха, чтобы не быть убитыми, другие, наверное, рассчитывали, что станут его приближёнными... Есть, конечно, и такие, которым просто нравится убивать – они с радостью присоединились к Марготту. Они вновь называют себя Чёрными Призраками и вновь убивают. Вот уже двадцать шесть лет, как Валия снова охвачена войной, и конца ей пока не видно. Так и живём – на войне. Каждый день растёт число исчезнувших, замученных, убитых. Легенды гласят, что принести мир Валии сможет только тот, кто найдёт четыре артефакта, принадлежавших некогда Великой Четвёрке. Каждый из Великой Четвёрки обладал одним невероятно сильным магическим предметом. После гибели героев эти артефакты были надёжно спрятаны их соратниками. И остановить Марготта сможет только тот, в чьих руках объединятся эти четыре предмета. Древние сказания говорят, что артефакты эти обладают собственной душой и признают далеко не каждого. Только достойный сможет найти их, только достойный сможет их себе подчинить… Я рассказываю вам всё это для того, чтобы вы знали: Валия – далеко не рай… Ну, у кого-нибудь есть какие-нибудь вопросы?

   Аудитория молчала. Все были так поражены услышанным, что даже не спросили о том, что это за артефакты. Каждый был погружён в свои мысли. Влад покосился на сидевшего рядом Артёма – тот сильно приуныл. От его вчерашней бравады: «Я хочу научиться вытворять такое» ничего не осталось.

   – Поскольку вопросов нет, я вас оставлю, – сказала Лея. – Теперь ваше решение зависит только от вас. У вас есть весь сегодняшний день, чтобы всё хорошенько обдумать и взвесить. Имейте в виду, что это решение – окончательное и вы не сможете его изменить. Конечно, потом, спустя какое-то время, вы сможете, если захотите, найти себе пару из мира лердов, но всё равно, если вы выберете Алую Чашу, то жить вы будете в Валии, и провести ближайшие четыре года вам предстоит здесь, в Греале… Обед и ужин будут сегодня в обычное время, – продолжала эльфийка. – Вы можете как угодно располагать собой и своим временем до завтрашнего утра. Завтра вас разбудят раньше обычного – в половине пятого утра. Ритуал Двух Чаш состоится на рассвете в Белом зале. Утром вам нужно будет собраться в трапезной, оттуда вас проведут в Белый зал, – с этими словами Лея вышла из аудитории.

ГЛАВА четвёртая

Ритуал Двух Чаш

    В классе воцарилась абсолютная тишина. Минут десять все молчали, пытаясь осмыслить услышанное, а затем заговорили все сразу.

   – Мне отец ничего подобного не рассказывал, – тихим взволнованным шёпотом сказала Лакшми.

   – Нам тоже, – хмуро ответила Алиса.

   – Мы катались на лошадях, гуляли в лесу и летали на воздушном шаре, но никто и словом не обмолвился о том, что здесь идёт война, – вступила в разговор Франсуаза.

   – Нам показывали медаль только с выигрышной стороны, – горько резюмировала Паулина.

   Артемий выглядел совершенно подавленным: всё получалось далеко не так легко и красиво, как он ожидал.

   Однако, не было смысла сидеть в аудитории, и группа начала расходиться – по одному, по двое, по трое. Владислав, Алиса и Артемий спустились вниз к оранжерее.

   В высоком небе чёрной точкой мелькнула пролетевшая птица – это был крупный ворон – и скрылась за высокой стеной. Тут же послышались странные свистящие звуки, затем – крики, из-за угла выбежала Лея и скрылась в крепости. Троих друзей она, судя по всему, не заметила.

   Троица захотела зайти в оранжерею и полюбоваться цветами. Толкнув стеклянную дверь, Влад, Артём и Алиса вошли в царство цветов.

   Среди кустов роз, лиан и неведомых им растений, у задней двери оранжереи, выходящей на небольшой дворик, они увидели молодую девушку, одетую в изящную длинную лиловую тунику, расшитую золотыми лилиями. В ней было прекрасно всё: и чётко очерченный овал смуглого лица, и тонкие чёрные стрелки бровей, и выразительные миндалевидные серые глаза, и полные яркие губы. Густые, блестящие, очень коротко остриженные иссиня-чёрные волосы подсказывали, что перед ними валькирия. У девушки была великолепная фигура, а её тонкую талию выгодно подчёркивал изящный золотой пояс, которым была перетянута туника. На правой руке виднелся тонкий золотой браслет искусной работы с вырезанными на нём звёздами, листьями и цветами. В руках у валькирии была небольшая лейка – она поливала цветы. Девушка повернулась на звук открываемой двери.

   – Привет! – улыбнулась незнакомка. – Как дела?

   – Нормально, – хором ответили все трое.

   – Вас ожидает ритуал Двух Чаш? – спросила валькирия.

   Троица молча кивнула.

   – А сейчас вы свободны?

   – Да.

   – Давайте знакомиться, – продолжала девушка, отставляя в сторону лейку. – Меня зовут Аймира Сарр, или просто Аймира. Я работаю здесь преподавателем.

   – Владислав.

   – Алиса.

   – Артемий.

   – А что вы преподаёте? – спросил Влад.

   – Практическую магию: чёрную, белую, боевую, – ответила валькирия.

   – В Греале учат чёрной магии? – удивлённо спросил Артемий.

   – В Греале учат, в первую очередь, тому, как защищаться от направленной против вас чёрной магии. А для того, чтобы эффективно от неё защищаться, нужно знать, от чего, собственно, вы защищаетесь, – ответила Аймира и после небольшой паузы спросила:

   – Ну, и что вы сегодня за день интересного видели?

   – Да ничего особенного. Мы только что вышли из крепости и решили заглянуть на минутку в оранжерею, – ответила Алиса.

   – Хотите посмотреть на драгоценные камни, которые хранятся в Греале? – после секундной паузы спросила девушка.

   – Конечно!

   – Ну, так идём.

   Вслед за Аймирой они поднялись почти на самый верх угловой башни и остановились перед массивными стальными дверями. Девушка поднесла руку к двери, и та бесшумно отъехала в сторону.

   Влад, Артём и Алиса оказались в огромном зале, где стояли бесчисленные застеклённые витрины, в которых на чёрном бархате лежали драгоценные камни. Браслет на руке Аймиры вспыхнул, и тяжёлые тёмные шторы, закрывавшие окна, отъехали в сторону. В зал хлынул поток солнечного света…

   Бесцветные, белые, голубые, зеленоватые, с жёлтым оттенком, красноватые, серые и чёрные алмазы, изумрудно-зелёные александриты, пурпурные, буроватые и фиолетовые рубины и огромные куски горного хрусталя заиграли в лучах солнца, слепя глаза. Матово блестела голубая и зелёная бирюза, тёмная яшма, чёрный, белый и розовый жемчуг, беловатый, жёлтый и оранжевый янтарь, медовый сердолик.

   Никто не заметил, как пролетело четыре часа. Как завороженные, друзья переходили от одного камня к другому. Об обеде никто и не вспомнил. Когда же, наконец, глаза Влада, Артемия и Алисы смогли оторваться от магического блеска камней, оказалось, что время обеда давно миновало.

   – Ну вот, по моей вине вы остались голодными, – сказала Аймира. – Пойдемте ко мне, я угощу вас чаем и пирожными.

   Трое друзей отказывались в один голос, но валькирия оказалась настойчивой, и, в конце концов, их уговорила. Они поднялись в Северную башню, где жила Аймира.

    – Располагайтесь, – валькирия кивнула в сторону красивого инкрустированного перламутром столика, вокруг которого стояли четыре изящных плетёных кресла.

   Сама же Аймира прошла в другую комнату, и вскоре вернулась с большим подносом, на котором стояли четыре чашки чая. Валькирия поставила чай на стол и снова скрылась в комнатке, которая была, по всей видимости, небольшой кухней. За девушкой тянулся лёгкий шлейф цветочных духов. Аймира принесла ещё один поднос с пирожными, запах которых мгновенно наполнил комнату, вызвав судорогу в голодных желудках, и солидной горкой орехов.

   – Угощайтесь, – предложила она.

   Пирожные, которые оказались очень свежими и вкусными, были съедены мгновенно, и девушка, видимо, желая побаловать гостей, принесла ещё несколько. Насытившись, друзья стали осматривать гостиную, медленно поглощая орешки.

   Стены комнаты были затянуты лиловым бархатом, а пол покрыт мягким ковром, в котором по щиколотку утопали ноги. На одной из стен висела небольшая картина, на которой был изображён водопад в горах, а чуть ниже на вбитом в стену крюке висел толстый кожаный ремень с петлёй на одном конце и небольшим, но увесистым на вид металлическим шипованным шаром на другом.

   – Что это? – спросила Алиса, указывая глазами на шар.

   – «Гибрид» булавы и аркана, – с улыбкой ответила Аймира. – Очень надёжное оружие. Моё любимое.

   – Вы носите при себе оружие? – удивился Артемий.

   – Иногда – да. Приходится. На войне – как на войне. У меня есть и неплохая коллекция метательных кинжалов. Сейчас покажу.

   Девушка принесла большой кованый ларец, в котором в несколько рядов были разложены разные по размеру кинжалы. Их было двадцать восемь. Оружие было великолепно.

   – Ну, вот уже и время идти ужинать, – сказала валькирия. – Нельзя же допустить, чтобы из-за меня вы проворонили ещё и ужин. Я провожу вас в трапезную.

   Когда они появились в трапезной, все столы были уже накрыты.

   – Надеюсь увидеть вас в числе своих студентов, – с улыбкой сказала валькирия, прощаясь с тремя друзьями.

    Направляясь к своему столу, Владислав услышал, как подошедшая Лита тихо сказала Аймире:

   – После ужина все собираются в кабинете лока Лала. Это случилось снова.

   Тонкие брови валькирии удивлённо взлетели вверх:

   – Откуда такая уверенность? – шёпотом спросила она.

   Санг что-то тихо сказала в ответ.

   Вечером, уже направляясь в спальню, Владислав и Артём столкнулись в коридоре с Ареттом и Черновым. Уже сворачивая за угол, мальчики услышали тихий разговор:

   – Стража снова видела того ворона, – очень тихо сказал Аретт, – но не смогла его подстрелить. У птицы невероятно сильная магическая защита – ни одна стрела не смогла её пробить.

   Чернов только хмыкнул в ответ.

   В эту ночь Влад долго не мог уснуть. Он специально не спрашивал Артемия о том, какую из Чаш тот собирается выбрать – ведь каждый принимает решение сам за себя. Ему было жаль отца, но Влад не хотел обманывать себя и отрицать, что та жизнь, которую он узнал за эти несколько дней, притягивала его. «Они проживут и без меня, – уговаривал он сам себя, – и, к тому же, здесь идёт война. А отец будет совсем один, если я останусь…»

   Ни свет, ни заря их разбудил настойчивый колокольный звон. Влад открыл глаза и понял, что знает, как разрешить эту дилемму. Ему нужна была монета. Когда, одевшись и умывшись, они уже собирались выходить из комнаты, Владислав спросил:

   – Артём, у тебя случайно нет монеты?

   – У меня есть ситим.

   – Что?

   – Ситим. Мелкая эльфийская монета.

   С этими словами Артемий протянул Владу небольшую серебряную монету, на одной стороне которой красовалась цифра «один», а на другой – какая-то птица.

    «Итак, если выпадет «орел», – остаюсь здесь, если «решка» – выбираю Белую Чашу», – решил для себя Владислав. Монетка упала на пол, Влад склонился над ней. «Решка»! Но радости и облегчения почему-то не было. Владислав подкинул монету ещё раз. Снова «решка». Глубоко вздохнув, мальчик вернул ситим другу, и оба молча вышли из комнаты.

   Когда Влад с Артемием вошли в трапезную, там собралась уже практически вся группа. В зале стояла напряжённая тишина. Все были молчаливы и погружены в свои мысли. В трапезной, кроме четырнадцати полукровок, которые должны были пройти через ритуал Двух Чаш, были Лал, Лея, Чернов, Аретт и Лита. Лал, Аретт и Лея были одеты в парадные пурпурные туники, расшитые серебром, Чернов и Лита – в зеленые, расшитые золотом.

   – Доброе утро, – с улыбкой поздоровался Лал. – Как настроение?

   Ответом ему было лишь молчание.

   – Вижу, вы – сама сосредоточенность и серьёзность, – продолжал ректор. – Это – хороший подход. Я думаю, вы все уже пришли к какому-то решению или находитесь на пути к нему. Два слова о самом ритуале Двух Чаш. Сейчас мы с вами пройдём в Белый зал. Там находятся четырнадцать кабинок, отделённых друг от друга чёрным бархатом. В каждой кабинке находятся стул и стол. На столе стоят две Чаши – Алая и Белая. Алая Чаша сделана из цельного куска рубина, Белая – из белого жемчуга. В Алой Чаше гранатовый сок, в Белой Чаше – грейпфрутовый. Вы сделаете свой выбор, выпив содержимое соответствующей чаши, и в воздухе над кабинкой появится эфирный цветок розы – красной, если вы выбрали Алую Чашу – и белой, если вы выбрали Белую. Это – знак сделанного выбора. Я уверен, что вам уже говорили не раз, что те, кто выберет Белую Чашу, навсегда вернутся в мир лердов, и все воспоминания об их пребывании здесь будут стёрты из памяти. После того, как выбравшие Белую Чашу выйдут из кабинок, лока Лея Вадь и лока Аретт Нури дадут им специальное зелье, выпив которое они навсегда забудут обо всём, что видели здесь. Затем их переведут через портал в мир лердов. Навсегда. Выбравшие Алую Чашу проведут четыре года в стенах Греаля, и будут жить в этом мире, но они смогут посещать и мир лердов. Выбор за вами. Вы готовы?

   И снова молчание в ответ.

   Лал повернулся и по длинным коридорам повел всю группу в Белый зал. Лея, Аретт, Лита и Чернов шли следом.

   Несмотря на сильнейшее нервное напряжение, Владислав не мог не восхититься видом Белого зала, в который они вступили. Изумительный по красоте зал потрясал своими размерами. Через огромные окна, выходящие на восток, виднелось фантастически красивое розовое небо, подсвеченное первыми лучами восходящего солнца. Весь зал был инкрустирован великолепным белым жемчугом: стены, колонны, пол, потолок. Все остановились перед четырнадцатью стоящими в ряд кабинками.

   – Помните, что выбирая Чашу, вы выбираете свою судьбу, – тихо и торжественно сказал Лал. – Вы не ограничены во времени, – продолжал он, – но всё же не стоит сидеть там, – ректор кивнул на ряд кабинок, – до седых волос.

   С этими словами эльф жестом пригласил группу разойтись по кабинкам.

   С гулко колотящимся сердцем Владислав откинул тяжёлый чёрный бархат, закрывавший вход, и вошёл в крайнюю правую кабинку. Там стоял низкий стул и небольшой столик с Алой и Белой Чашами.

   «Ну и о чём думать? – сев на стул, убеждал сам себя Влад. – Ведь я уже принял решение, и монета мне подсказала, что надо делать…»

   Он протянул руку к Белой Чаше, но она замерла на полпути. А перед глазами вдруг мелькнуло напряжённое лицо прощающейся с ним Эдны. Что-то в этом лице задело его, кольнуло, и тогда очень быстро, боясь, что в следующую секунду он передумает и уже не сможет этого сделать, Владислав протянул руку к Алой Чаше, поднёс её к губам и выпил содержимое несколькими большими глотками. От терпкого сока запершило в горле. Посидев еще минуту, чтобы собраться с духом, Влад встал и, откинув бархатную занавесь, вышел в зал.

    В противоположных концах ряда, который образовывали кабинки, стояли две небольшие группы. Влад сделал несмелый шаг к большей из них, состоявшей из Леи, Аретта, Ханы, Джо и Мелиссы, но эльфийка знаком показала ему, что он должен идти к другой группе. Владислав медленно подошёл к улыбающемуся Лалу, сдержанной Лите и хмурому Чернову. Из выбравших Алую Чашу он оказался первым. Взгляд Влада скользнул по кабинкам. Он увидел, что над крайней правой кабинкой, из которой он только что вышел, в воздухе парит прозрачная красная роза, над тремя другими виднелись белые. Вот в воздухе над крайней левой кабинкой появилась еще одна белая роза. Откинулась чёрная бархатная занавесь, и из кабинки появилась Паулина. Сразу над тремя кабинками появились в воздухе красные, и Владислав вздохнул с облегчением – теперь, по крайней мере, он не один. Из кабинок, помеченных красными розами, появились испуганная Лакшми, улыбающийся Ганс и сосредоточенная Лу. Как же Владислав был рад их видеть! Ещё одна красная роза – и из кабинки вышла смущённо улыбающаяся Франсуаза. Затем в воздух взвилась белая, и появился Сан. Где же Артем и Алиса? Еще одна красная роза. Но нет, из кабинки вышел не Артем, а Патрик. Красная и белая розы появились в воздухе одновременно, и из кабинок вышли Виктория и Алиса. Отвлекшись на минуту, Влад не успел заметить, из какой именно кабинки вышла Алиса, но шла она не к их группе, а к группе тех, кто выбрал Белую Чашу. К их группе подошла Виктория.

   – Тебе туда, – сказал девочке Лал.

   И Влад увидел, как Вадь сделала Алисе знак, чтобы она шла к их группе. Владислав был готов обнять девочку – он и не предполагал, что за каких-то два дня они так сдружились. Теперь осталась только одна кабинка, над которой ещё не было розы – знака сделанного выбора. Стоя рядом с Владом, Алиса до крови кусала губы.

   – Вы не обсуждали?.. – тихо спросил Влад.

   – Нет! – нервно бросила девочка.

   Лал что-то шепнул Чернову, и тот, кивнув головой, вышел из зала.

   Как раз в этот момент над последней кабинкой появилась роза. Красная. Алиса взвизгнула и порывисто обняла Владислава. Из кабинки появился Артём, смущенно улыбающийся и, видимо, довольный собой. Никаноров подошёл к сестре, Владу и остальной группе, и Владислав, не удержавшись, одобрительно хлопнул его по плечу.

   – Вот вы и выбрали свою судьбу, – сказал Лал, и его серебряный голос, голос прирождённого оратора, разнёсся по огромному залу, отражаясь от стен.

   В этот момент в зале появился Чернов с шестью маленькими баночками с прозрачной жидкостью, которые он передал Лее.

   – Время прощаться, – сказал Лал. – Выбравшие Белую Чашу должны уйти в свой мир. У вас пять минут. Прощайтесь.

   Четырнадцать подростков, два дня назад ещё не знавших о существовании друг друга, а сейчас уже принадлежавших к разным мирам, бросились навстречу друг другу. Девочки обнимались, кто-то из них даже всплакнул, мальчики были сдержаннее – они пожимали друг другу руки и расходились. Все понимали, что если когда-нибудь они и встретятся случайно в мире лердов, то выбравшие Белую Чашу уже не узнают своих друзей из Валии. Через несколько минут шестеро выбравших Белую Чашу вышли из зала в сопровождении Леи и Аретта – им надлежало вернуться в мир лердов.

   – Я поздравляю вас с тем, что сегодня вы приняли судьбоносное для себя решение, – обратился Лал к восьмерым, которые выглядели одновременно испуганными, восторженными, подавленными и довольными собой. – Сейчас у вас будет завтрак. Затем мы с вами соберёмся в аудитории, и я расскажу вам о церемонии вручения браслетов, а также отвечу на все ваши вопросы, на которые только смогу ответить. После этого у вас будет свободное время для того, чтобы вы смогли написать письма своим родителям или другим родственникам из мира лердов – необходимые для этого принадлежности будут вам выданы. Эти письма будут переданы вашим родственникам через лока Вадь и лока Аретта Нури. Вечером, после вручения браслетов, будет праздничный ужин и фейерверк. С завтрашнего дня начинается учёба. – Лал посмотрел на вопросительно-удивлённые лица и добавил, – вводно-коррективный курс, рассчитанный на три летних месяца. Вас будут обучать, в первую очередь, телепортации, а также некоторым иным необходимым премудростям. Завтра занятия начнутся несколько позже обычного – в десять часов, в связи с сегодняшним поздним фейерверком, а обычно занятия будут начинаться сразу после завтрака – в восемь утра.

   После лёгкого перекуса Владислав, Алиса, Артемий, Лу, Патрик, Ганс, Франсуаза и Лакшми поднялись в аудиторию. Лал не стал садиться за преподавательский стол, а сел за одну из парт, чтобы быть поближе к студентам. В руках у него была небольшая шкатулка из светлого дерева.

   – Итак, – сказал эльф, скользя быстрым взглядом по лицам, – сегодня вечером вам будут вручены браслеты – главный магический инструмент, которым пользуются эльфы и другие народы, населяющие Валию. С этого момента вы станете полноправными магами.

   Влад, Артем и Ганс прыснули со смеха – ну какие же они маги! Лал между тем продолжал:

   – Некоторые браслеты из тех, которые были переданы лока Саите Ютт вашими родственниками, принадлежали ранее вашим предкам, другие – новые. Древние фамильные браслеты, переходящие по наследству – самые сильные. Но мы должны знать, совместим ли энергетически с вами браслет, на который наложились эманации ваших предков. Сегодня вечером в Греаль прибудет госпожа Катриона Китри, – при этих словах ректора Влад вздрогнул – он уже где-то слышал это имя, – которая, – продолжал Лал, – прекрасно «считывает» ауры людей и вещей. Госпожа Катриона – уникальная женщина: ей дано видеть прошлое. Многие стремятся попасть к ней, но она может иногда не принять посетителя – выгнать прямо с порога, заглянув в его прошлое и сделав вывод, что он недостоин этого разговора. Сегодня госпожа Китри скажет вам, сможете ли вы пользоваться браслетами ваших предков, или для вас нужно покупать новые. Церемония вручения браслетов пройдет в девять вечера в Белом зале. А сейчас я раздам вам кусочки белого кварца, – сказал эльф.

   Он открыл шкатулку и протянул каждому небольшой прозрачный кристалл, кое-где испещрённый белыми прожилками.

   – Подержите их в руках минут двадцать перед тем, как будете беседовать с Катрионой – это облегчает ей «считывание» ауры, – сказал эльф. – Я хочу немного больше рассказать вам о браслетах, – продолжал он. – Мастера-оружейники, занимающиеся изготовлением браслетов, держат свои секреты в строжайшей тайне и передают их из поколения в поколение – от отца к сыну. Однако доподлинно известно, что металл, предназначенный для изготовления браслетов, особым образом нагревают, а затем охлаждают слиток в огненной, водной, земной и воздушной средах. После этого слиток расковывают, раскатывают в пластину и резцом наносят магические знаки, символы, руны. Драгоценные камни, предназначенные для изготовления браслетов, также подобным образом нагревают, а затем охлаждают в четырёх средах. Любой браслет – будь это браслет, изготовленный из металла или камня – это настоящая ручная работа… Ну, какие у вас есть вопросы? – спросил Лал после секундной паузы.

   Несколько минут аудитория молчала.

   – А что делают эльфы с помощью браслетов? – спросила Лакшми.

   – Эльфы, орны, лешаны, валькирии и тролли используют браслеты для того, чтобы творить магию.

   – А без браслетов нельзя творить магию?

   – Только самые сильные маги могут это делать, и то не всегда.

   – А что значит «считывать» ауру? – спросил Патрик.

   – Аура каждого человека имеет свой собственный цвет в зависимости от его энергетики и вибраций. Подавляющее большинство людей не может видеть ауры. Лишь отдельные люди – такие, как госпожа Катриона, – могут видеть цвета аур и различать их оттенки. Если ваша аура и аура браслета, принадлежавшего вашим предкам, имеют диаметрально противоположную энергетику и ваши вибрации не совпадают, то использовать этот браслет вы не сможете. Вам придется покупать новый.

   – Лока Лал, – раздался голос Ганса, – не могли бы вы рассказать более подробно об учебе?

   – Лока Чернов уже рассказывал вам вкратце о тех предметах, которые вы будете изучать. Я только лишь должен добавить, что студенты Греаля обучаются на двух факультетах – Альциат и Мельян. Подробнее об этих факультетах вам расскажут перед распределением. Вместе с вами будут учиться эльфы, родившиеся в этом мире, или, как некоторые из них любят себя называть – чистокровные эльфы, орны, лешаны, валькирии и тролли.

   – А вступительные экзамены будут? – раздался голос Франсуазы.

   – Нет.

   – Ну а если… если кто-нибудь из нас ничего не смыслит в магии? – тихо спросила девочка.

   – Магические способности есть у каждого из вас, – ответил Лал. – Ведь не зря же в вас течёт эльфийская кровь. Проводить вступительные экзамены незачем.

   – А когда будет проходить распределение? – спросила Алиса.

   – В начале учебного года.

   – Насколько часто мы будем встречаться с теми родственниками, которые остались в мире лердов? – спросил Владислав.

   – Один-два раза в год. Но вы будете встречаться с ними не в своём родном городе, а где-нибудь за границей. Не забывайте, что для всех, кого вы знали в том мире – вы мертвы. Правда известна только вашим родственникам.

   – А как часто мы сможем передавать им письма? – спросил Артемий.

   – Не очень часто – три-четыре раза в год, – ответил ректор.

   – А экзамены у нас будут? – спросила Франсуаза.

   – Конечно, – Лал улыбнулся. – Каждый год.

   По аудитории прокатился тяжёлый вздох.

   – Домашние задания будут? – спросила Лу.

   – Будут. И еще какие.

   Снова тяжелый вздох.

   – И еще, – продолжал Лал, – мы вас сейчас немного переселим, поскольку ваши бывшие компаньоны решили нас покинуть. Теперь Лу будет жить с Франсуазой, Владислав, как и раньше, – с Артемием, – (оба друга вздохнули с видимым облегчением – они уже подумали, что их решили расселить), – Алиса – с Лакшми, а Патрик – с Гансом.

   После обеда Влад, Артемий и Алиса заперлись в одном из классов, чтобы написать письма «домой». Они ещё по привычке называли то место, где прожили всю свою жизнь до этого момента «домом», хотя прекрасно понимали, что отныне и навсегда их дом – это Валия.

   Им выдали тетради, ручки и конверты, абсолютно не отличающиеся от тех, которые можно купить в любом из лердовских магазинов. На недоуменный вопрос Владислава, откуда, мол, всё это, Аретт только усмехнулся и ответил одним словом:

    – Материализация!

   Владислав покосился в сторону Артемия и Алисы, которые сидели на другом ряду и тоже писали письма. Брат и сестра быстро покрывали лист убористыми мелкими строчками.

   А у Влада слова не шли – он ощущал себя предателем. Мальчик испортил уже шесть листов – всё было не то. Наконец, взяв седьмой лист, Владислав написал: «Здравствуй, отец! Я принял решение остаться. Не осуждай меня, пойми – это мой мир! Я буду писать тебе. Следующим летом, а может быть, даже раньше, мы обязательно увидимся. Не забывай меня. Всего хорошего. Владислав».

   Измайлов перечитал письмо. Получилось кратко и по-мужски. Довольный результатом, Влад запечатал конверт. У него, наконец, отлегло от сердца – теперь он не чувствовал себя виноватым перед отцом. Он сделал свой выбор. Он имел на это право.

   Когда главные герои церемонии вошли в Белый зал, освещенный свечными люстрами и напоенный ароматом сотен роз и лотосов, стоявших в высоких напольных вазах, они увидели там предназначавшийся для них круглый стол с восьмью высокими стульями и стоящий в отдалении небольшой стол для преподавателей. И вот лока в парадных туниках вошли в зал: Кутам Лал, Лея Вадь, Лита Санг, Ян Чернов, Аретт Нури, Саита Ютт, держащая в руках большой кованый ларец, и высокая сухая старуха с космами длинных седых волос, которая была одета в длинную чёрную тунику, расшитую серебряными звёздами. Её сморщенное лицо напоминало сухое яблоко, один уголок тонкого бледного рта нервно дёргался, но глубоко запавшие и окружённые синими кругами глаза по-молодому блестели. Старуха шла с трудом, опираясь на костыли.

   – Госпожа Катриона Китри, – представил Лал аудитории старую эльфийку.

   Катриона уселась в центре стола, остальные преподаватели разместились вокруг нее. Саита Ютт открыла ларец и вынула оттуда восемь небольших коробочек.

   Катриона открыла первую из них. Там оказался браслет из жёлтого металла, очевидно, золотой. Старуха несколько секунд вглядывалась в золотую ленту, а затем прошамкала:

   – Лакшми Мей!

   После секундного замешательства вспыхнувшая до ушей Лакшми встала и направилась к столу, за которым сидела старая эльфийка. Теперь в зале стояла абсолютная тишина. Катриона кивком головы указала девочке на стул. Мей села и протянула женщине кусочек кварца. Старуха взяла кварц из её руки, но даже не взглянула на него. Она смотрела куда-то в пространство поверх головы девочки.

   – Травница ты хорошая будешь, – прошамкала Катриона. – Браслет твой очень хорош, очень сильный, наследный он, от прабабки твоей. И тебе хорошо подходит. Носи браслет на левой руке, в ней у тебя энергетика сильнее.

   С этими словами старуха нацепила золотую ленту на руку девочки. Следующие четыре браслета – Ганса Вагена, Франсуазы Рене, Патрика Брайса и Лу Чунг новым владельцам не подошли, и Катриона сказала, что им нужно покупать новые. Как и Лакшми, Катриона сказала этой четвёрке о том, на какой руке им предпочтительнее носить оружие.

   – Владислав Измайлов! – прокаркала старуха, открыв маленькую чёрную коробочку, ту самую, которую отец Владислава хранил во всегда закрытом нижнем ящике стола.

   Влад встал и, с трудом переставляя ноги, которые неожиданно стали совершенно ватными, подошёл к эльфийке. Он протянул ей кусочек кварца, но старуха отложила его в сторону, даже не взглянув. Эльфийка вынула из коробочки массивный серебряный браслет и стала пристально его разглядывать. Уголок бледного впалого рта задёргался сильнее, а в по-молодому ярких глазах явно читался профессиональный интерес.

   – Этого просто не может быть, – тихим шёпотом удивлённо прошептала Катриона, – такое сильное энергетическое поле…

   Повернув голову, Влад перехватил быстрый, но внимательный взгляд, который Чернов бросил на изящный серебряный обруч, слегка дрожавший в руках старой эльфийки.

   Наконец глаза старухи оторвались от браслета и встретились с глазами Владислава. У него возникло ощущение, что она видит его насквозь.

   – Я помню твою мать, – прошамкала Катриона, – она приходила ко мне… красавица… Ты упрямый, в мать… это хорошо, – продолжала старуха. – В травах не очень силён. И энергетика у тебя не очень сильная. Но браслет поможет. От матери он у тебя, а ей достался от её прабабки. Носи его на правой руке, не снимая, – с этими словами Катриона надела браслет на руку Владислава.

   Влад уже собирался вставать, когда Катриона с неожиданной для женщины такого почтенного возраста силой резко потянула его за руку, приблизив лицо мальчика почти вплотную к своему. Влад услышал быстрый тихий шёпот:

   – У тебя звезда во лбу. И аура цвета индиго.

   С этими словами эльфийка легонько оттолкнула его от себя.

   Владислав вернулся за стол и стал внимательно рассматривать браслет матери, который он видел впервые. На первый взгляд эта массивная серебряная лента казалась несколько грубоватой, но потом, как будто проступая изнутри, проявлялись изысканность и тонкость работы оружейника.

    Влад погрузился с головой в свои мысли. Его мать зачем-то приходила к Катрионе. Зачем? С какой целью? Мальчик коснулся рукой тускло блеснувшей серебряной ленты браслета, как будто он мог ответить на этот вопрос. Из омута мыслей его вырвал голос Катрионы, говорившей Артемию:

   – Не ленись, будь настойчивей, развивай и усиливай энергетику. У тебя больше магических сил, чем ты сам думаешь. Магами не рождаются, магами становятся. Браслет у тебя от твоего прапрадеда, – продолжала эльфийка, – а он был великим воином, – с этими словами старуха надела на правую руку Артёма широкий золотой браслет.

   – Алиса Никанорова! – вызвала Катриона последнюю студентку.

   Влад увидел, как слегка оробевшая Алиса медленно подошла к столу. Эльфийка открыла последнюю коробочку, вынула оттуда браслет из тускло блестевшей бирюзы, затем взяла кусочек кварца из руки девочки и закрыла на несколько секунд глаза, словно прислушиваясь к чему-то в себе.

   – Развивай интуицию, – сказала старуха Алисе, – верь своим снам. Есть способности к телепатии. Можешь стать сильной травницей, но придётся много работать. Браслет будешь носить на левой руке, – и старуха надела голубую ленту, которую в мире лердов все бы посчитали просто обычным украшением, на руку Алисе.

   Старая эльфийка, как ни уговаривали, не согласилась остаться ни на праздничный ужин, ни на фейерверк, и преподаватели вышли ее проводить.

   – Я чуть не умерла от страха, когда подошла к ней, – блестя тёмными глазами, тихим шёпотом говорила Мей. – Она такая древняя… и страшная. Странная какая-то.

   Во время праздничного ужина Влад с друзьями снова увидели Аймиру. Девушка была неотразима в длинной золотистой тунике, украшенной вышивкой. Она мило улыбнулась:

   – Очень рада видеть вас среди студентов. Поздравляю.

   Фейерверк был великолепен – ранее никому из новоявленных студентов не доводилось видеть ничего подобного.

   Ночью, когда Владислав уже почти уснул, его разбудил громкий голос Артемия.

   – Что ты сказал? – переспросил Измайлов, выныривая из липкой дремоты.

   – Я говорю, что мы с тобой сделали правильный выбор. И это был смелый поступок, – сказал Артём.

   – Не знаю, – после долгой паузы ответил Влад, касаясь пальцами левой руки браслета на правой, – не знаю, очень смелый ли это поступок или очень глупый…

ГЛАВА пятая

Эльфийский ликбез

   Хотя их и разбудили назавтра позднее обычного, всё равно вставать было тяжело. В трапезной группу уже ждали Кутам Лал и Саита Ютт. Стол, как обычно, к их приходу был уже сервирован.

   – Доброе утро! – поздоровался Лал. – Вы не забыли о том, что у вас сегодня первый учебный день?

   В ответ послышались тяжёлые вздохи.

   – Вижу, что не забыли, – улыбнувшись, сказал ректор. – Занятия начинаются сразу после завтрака. Лока Ютт выдаст вам расписания занятий, пергамент, перья, чернила и всё, что необходимо.

   После завтрака Ютт и восемь студентов зашли в кабинет проректора. Там уже лежали подготовленные свитки пергамента, небольшая стопка учебников, чернильницы, и какие-то небольшие деревянные коробочки.

   – Итак, – сказала валькирия, – это – ваши учебники, – она подала каждому по две большие книги в тёмных кожаных переплётах. – Здесь, – продолжала женщина, – чернила, а здесь, – она указала на небольшие деревянные коробочки, – перья. В Греале пишут только ими. Возможно, это покажется вам поначалу не очень удобным, но так принято. А это пергамент, – проректор указала на свитки, лежащие у неё на столе. – Вот вам расписание занятий. Потом оно изменится – спецкурс эльфийского языка будет преподаваться только в течение одного месяца, а остальные два предмета – на всем протяжении вводно-коррективного курса, – Ютт протянула каждому маленький свиток пергамента. – Знание устного эльфийского языка было введено в ваше сознание при помощи телепатии, а сейчас вас научат читать эльфийские руны. Через месяц вы сдадите зачёт, и после этого сможете пользоваться богатейшей библиотекой Греаля… В расписании указан предмет, родоним преподавателя, который его ведёт, и аудитория. Уроки начинаются через пятнадцать минут. В день у вас будет по два сдвоенных урока практической телепортации и основ магии. Урок эльфийского языка будет длиться сорок минут. Полтора часа, небольшой перерыв, ещё полтора часа, обед, затем ещё два сдвоенных урока и урок эльфийского языка…

   – И так будет всегда? – чуть ли не срывающимся от ужаса голосом спросила Алиса.

   – Нет, не всегда. С начала метоли, – лерды называют этот месяц сентябрём, – будут обычные уроки по часу, – ответила проректор, – но, конечно, у вас будут и сдвоенные уроки. Однако сейчас вам нужно пройти интенсивный вводно-коррективный курс, поэтому расслабляться не придётся. Не в сказку попали. И не опаздывайте на занятия.

   Выйдя из кабинета Ютт в состоянии лёгкого шока от всего услышанного, Владислав, Артемий и Алиса развернули расписания. Что-что, но сдвоенные уроки продолжительностью по полтора часа им не снились даже в кошмарных снах. В расписании действительно было только три предмета: практическая телепортация, основы магии и эльфийский язык. Первым уроком у них сегодня были основы магии. Они увидели, что этот предмет будет преподавать Чернов. Напротив слов «практическая телепортация» стоял родоним Леи, а преподавателем спецкурса эльфийского языка была Лита Санг.

   – Ну, только Чернова нам и не хватало, – скорчив кислую рожу, буркнул Артем. – Серый кардинал… Почему основы магии не преподаёт Аймира – ведь именно она ведёт курс практической магии?

    В этот момент из кабинета вышла Ютт, и Артемий, которому, видимо, совсем не улыбалась перспектива болтаться в воздухе, как Владислав, за одно не совсем к месту сказанное на уроках Чернова слово, задал этот вопрос ей.

    – Лока Сарр говорит, что она слишком занята проведением магических опытов в настоящее время, – слегка хмурясь, ответила валькирия. – Так как у неё сейчас практически нет свободного времени, лока Чернов любезно согласился её заменить.

   Трое друзей, которых явно не обрадовали слова проректора, поспешили в кабинет, указанный в расписании. Только они успели сесть за парту, как раздался гулкий удар колокола, и в класс вошёл Чернов. По старой привычке, усвоенной в лердовской школе, при появлении преподавателя все вскочили.

   – Сидите! – отрезал мужчина.

   Притихшая аудитория, казалось, почти не дышала.

   – Вчера вечером, – раздался тихий голос преподавателя, – вам были вручены браслеты. Надеюсь, все понимают, что то, что сейчас болтается у вас на руках – это не простое украшение, – продолжал Чернов расхаживая по классу. – Это – главный магический инструмент и очень мощное оружие, если, конечно, уметь им пользоваться. Вы должны подчинить браслет своему сознанию, научиться активизировать и деактивизировать его по своему желанию. Пока вы не научитесь этого делать – ни о какой магии не может быть и речи. Смотрите, – с этими словами Чернов поднял руку.

   – Когда от браслета идут лучи – это значит, что он активизирован, и вы можете творить магию. Если этого сияния нет, то вы не можете использовать браслет, – сказал преподаватель.

   Восемь пар глаз были неотрывно прикованы к массивной серебряной ленте на его запястье. Вот от браслета широкими волнами стало разливаться сияние, вот он потух, затем сияние появилось снова.

   – Ваша главная задача сейчас – научиться активизировать браслет по своему желанию, по своей воле, – продолжал Чернов. – Заставьте себя думать, что вы контролируете каждый атом своего браслета, затем мысленно представьте, что вы видите, как от него начинают расходиться лучи. Практикуйтесь. Концентрируйтесь. Со временем вы почувствуете как бы лёгкий удар тока в той руке, на которой вы носите браслет – это значит, что вы достигли своей цели и подчинили браслет. Вы не сможете достичь этого за два дня и даже за две декады. Потребуются настойчивость, терпение и практика. Приступайте.

   «Чушь какая-то», – подумал Владислав, впиваясь глазами в браслет на своём запястье. Он покосился на Артемия и Алису, которые также пожирали взглядами свои браслеты.

   – Да не пяльтесь вы на них так, – услышал Влад голос Чернова. – Все это нужно представить мысленно, понимаете – мысленно. Энергия мысли – одна из самых сильных энергий Вселенной.

   Влад закрыл глаза и попытался сконцентрироваться на браслете, затем открыл глаза, но ничего не изменилось – серебряная лента всё так же тускло блестела на его руке – холодная и мёртвая.

   После короткого перерыва урок возобновился снова.

   – Нечего мух считать! – услышал Владислав гневный голос Чернова, и увидел, как Лакшми Мей, которая минуту назад рассеянно и устало смотрела в окно, вздрогнула от громкого окрика и вновь впилась глазами в свой браслет.

   – Каждый вечер перед сном вы должны заниматься концентрацией и заставлять себя думать, что вы полностью контролируете свой браслет. Вы должны поверить, что вы уже умеете это делать – и тогда вы сумеете. И не вздумайте лениться – если вы не будете заниматься концентрацией, я это увижу, – с этими словами Чернов наконец-то выпустил группу из кабинета.

   После обеда была практическая телепортация. Владислав так устал от бесплодных попыток подчинить себе свой браслет, что он не понимал и половины того, о чём говорила Лея.

   – Телепортация является самым быстрым и самым безопасным средством перемещения в пространстве, – говорила эльфийка. – Владея телепортацией, вы можете мгновенно переноситься на тысячи агдаров. Главные условия телепортации – сильнейшая концентрация и нацеленность на то место, куда вам необходимо попасть. И, конечно, очень важна дисциплина мысли. Вам необходимо как можно скорее овладеть искусством телепортации. Овладевая этим искусством, мы будем соблюдать правило трех «П»: постепенность, постоянство, посильность. Всё, что мы будем с вами изучать на протяжении ближайших двух месяцев, носит теоретический характер. Для того, чтобы использовать телепортацию на практике, вам необходимо научиться активизировать браслеты. Только после этого мы сможем перейти к практике.

   – А без использования браслета нельзя телепортироваться? – спросил Артём.

   – Только самые сильные маги могут делать это, но не всегда.

   – А вы? – напрямик спросила Франсуаза.

   – Я – нет, – ответила Лея.

   – Телепортироваться можно откуда угодно куда угодно? – спросил Влад.

   – Нет, – ответила Вадь. – Во-первых, существуют места, защищённые от телепортации специальными заклятиями. Во-вторых, те, кто хотят воспрепятствовать вашей телепортации, могут накинуть на вас так называемую Серую сеть…

   – Что это за сеть такая? – тут же спросила Лакшми.

   – Серая сеть – это специальная энергетическая сеть, препятствующая телепортации, – ответила эльфийка. – А Серой её называют потому, что её энергетические нити, пронизывающие пространство, имеют серый оттенок.

   – То есть, эту сеть можно увидеть невооружённым глазом? – спросил Ганс.

   – Да, – ответила эльфийка. – В-третьих, – продолжала она, – можно расставить специальные антителепортационные ловушки. В четвертых, можно наложить на человека особое антителепортационное заклятие… Сейчас я покажу вам несколько простых упражнений для развития концентрации и усиления энергетики, – продолжала Вадь. – Сядьте прямо, расслабьтесь, – Лея опустилась на стул в центре аудитории, – и сфокусируйте взгляд обоих глаз на межбровном промежутке.

   Группа скосила глаза.

   – Дышите легко, неглубоко. Ни о чём не думайте. Это – упражнение на развитие концентрации. Теперь второе, дыхательное упражнение, – продолжала эльфийка, – тоже очень важное. Оно заключается в задержке дыхания на максимально возможное время – сколько сможете выдержать – до шума в ушах и вспышек света перед глазами. Вы должны задерживать дыхание и одновременно концентрироваться на солнечном сплетении. Если вы будете делать это правильно, то через какое-то время вы почувствуете тепло и покалывание в районе солнечного сплетения. Это упражнение «разбудит» и усилит так называемую энергию Мирильяни, при помощи которой и выполняется телепортация. О «пробуждении» этой энергии вы сможете судить по слабому покалыванию вдоль позвоночника. Я хочу, – продолжала девушка, – чтобы вы выполняли эти два упражнения для начала, скажем, хотя бы по пятнадцать-двадцать минут каждый вечер перед сном. Потом это время будет увеличено.

   На спецкурсе эльфийского языка все уже клевали носом и с трудом отличали одну эльфийскую руну от другой. В целом, все руны сильно напоминали китайские иероглифы. От усталости объяснения Литы доносились сквозь какой-то туман.

   На следующем уроке основ магии Чернов прошёл по классу и раздал каждому по небольшой металлической коробочке, тёмному флакону с какой-то жидкостью и маленькому ножику.

   – Сейчас он предложит нам прирезать друг друга! – шепнул Владу Артём, вертя в руках нож.

   К несчастью, Чернов услышал эти слова:

   – Вам не удастся прирезать друг друга, – резко обернувшись, сказал он. – Этим тупым коротким лезвием даже порезаться проблематично.

   Артём покраснел и уткнулся глазами в парту.

   – Откройте коробки, – приказал преподаватель.

   Группа открыла коробочки. В них оказался белый порошок.

   – Это – обычная сода, – сказал Чернов. – Я хочу, чтобы вы принимали её каждое утро до завтрака на кончике ножа, – преподаватель поднял в руке небольшой ножик. – Приём соды усилит вашу энергию и поможет открыть необходимый для телепортации канал. Настойку вераны, – Чернов поднял тёмный флакон, – вы должны принимать перед сном. По десять капель на стакан холодной кипячёной воды. Эта настойка усиливает жизненные силы организма в целом. Оба средства вы должны принимать регулярно. Не пропускайте дни. Холодную кипячёную воду вы будете брать из графинов, которые находятся у вас в комнатах. Её каждый вечер будут менять, так что вода будет свежей. У всех ли в комнатах есть бокалы?

   Класс молча кивнул.

   Дней через шесть, когда группа едва-едва научилась читать эльфийские руны, Саита Ютт вызвала новичков в свой кабинет:

   – Примите от меня в подарок календари, – сказала валькирия, протягивая каждому по толстому блокноту в добротной кожаной обложке. – Они вам понадобятся.

   Ближе к вечеру очередного суматошного дня Влад и Артемий, наконец, раскрыли подаренные Ютт календари. И едва не умерли от смеха:

   – Нет, нет, ты только посмотри, как они называют несчастный январь – фай-ер-ли! – давясь от хохота, едва выговорил Артемий.

   – А остальные что – лучше? – ответил, отсмеявшись, Влад. – Одно название другого краше: лумали, чанли, ханли, норали, шаньли…

   Норали – еще ничего, – заметил Артем. – «Месяц цветов» – даже красиво. Хотя лердовское название «май» мне всё же больше нравится. Может быть потому, что оно для уха привычнее.

   – Ничего, привыкнем и к валийским названиям, – сказал Влад. – Хотя от них язык сломать можно: пиноли, краптали, метоли, палонли, бьянли, аранли.

   Артём согласно кивнул.

   – Не представляю, как дожить до конца декады, – сказал он, откладывая в сторону календарь.

   – До конца чего?

   – В Валии каждый месяц, за исключением аранли, состоит из тридцати дней и делится на три декады, – ответил Артемий. – В каждой декаде семь рабочих дней и три выходных.

   – Это какая-то неправильная арифметика, – заметил Влад. – А почему не пять рабочих и пять выходных?

   Артём пожал плечами.

   – А дни декады носят какие-то особые названия? – спросил Влад.

   – Нет. Они называются просто «первый», «второй», «третий».

   И потянулись однообразные учебные будни… Обычно к вечеру все так уставали, что на самостоятельную вечернюю тренировку не у всех хватало сил. Единственное, что радовало, так это успехи в эльфийском языке. Через месяц вся группа успешно сдала зачёт, после чего Алиса тут же записалась в библиотеку Греаля. Правда, времени на чтение книг у неё практически не было, так же как и у Владислава не было ни времени, ни сил на то, чтобы вечером взять в руки гитару – учёба и самостоятельные тренировки отнимали всё.

   Несмотря на то, что они сейчас прекрасно владели эльфийским, между собой трое друзей по-прежнему говорили по-русски. Где-то через полмесяца занятий Влад, Артемий и Алиса действительно почувствовали слабое покалывание вдоль позвоночника:

   – Видать, Мирильяни «пробуждается», – поморщившись, заявил Артём.

   Через несколько дней после сдачи зачёта Санг, лукаво улыбаясь, сказала:

   – Сегодня будет почта. Письма от ваших родственников. Сегодня прилетят почтовые вороны.

   – А почему они не перешлют письма при помощи пространственных искр? – спросила Алиса.

   – Пространственные искры здесь, в Греале, не работают, – ответила женщина. – В Греале приняты исключительные меры безопасности, в том числе и контроль над перепиской. Ведь у нас на четырёх курсах учится более ста шестидесяти студентов, за безопасность которых мы, как преподаватели, несём ответственность, – продолжала Санг. – Ведь намного проще отследить письмо, которое переслали почтовой вороной, нежели то письмо, для пересылки которого использовались пространственные искры. Контроль над перепиской не означает, что ваши письма будут просматриваться, это лишь означает, что будет известно, с кем вы ведёте переписку.

   – Зачем такие предосторожности? – спросил Артём.

   – Они не лишние в наше тревожное время, – хмурясь, ответила Санг.

   Вся группа обедала в трапезной, когда в распахнутое окно влетели почтовые вороны. У каждой к лапке было привязано письмо. Прямо в руки Владу впорхнул маленький растрёпанный воронёнок. Влад отвязал свёрнутый трубкой пергамент, и птица взвилась к потолку, а затем вылетела в окно. Мальчик разорвал тонкую ленту, стягивающую письмо, и развернул его. Письмо было коротким. «Привет, Владислав! – писала Эдна. – Я так рада тому решению, которое ты принял! Спасибо тебе за него. Первые месяцы учёбы покажутся очень трудными, но потом будет легче. В конце лета вас обязательно отпустят на несколько дней домой. Не могу дождаться встречи. Я горжусь тобой. Первый шаг уже сделан – ты успешно сдал первый зачёт. Береги себя. Пиши. Эдна».

   В тот же вечер Владислав написал ответное письмо, старательно выводя каждую руну. Он писал о том, что никак не удаётся добиться хоть каких-нибудь сдвигов по двум главным предметам: основам магии и практической телепортации, и это сильно раздражает. Письмо Влад отправил следующим утром с тем же взлохмаченным воронёнком.

    А сдвигов действительно не было, и, казалось, не будет никогда. Создавалось впечатление, что они топчутся на месте. Уже в самом конце пиноли, который Влад по старой лердовской привычке всё ещё именовал июлем, на одном из уроков магии нудные инструкции Чернова были перекрыты громким вскриком Лакшми. В ту же секунду к ней были прикованы восемь пар глаз, а сама девочка не могла оторвать своих от браслета на запястье. От него расходились в разные стороны сияющие лучи.

   По классу прокатился вздох восхищения, смешанного с завистью.

   – Вот вам пример того, как нужно работать! – холодно произнёс Чернов.

   – Сколько времени ты уделяешь концентрации и дыхательным упражнениям по вечерам? – допрашивала после уроков Лакшми группа.

    – Ну, не знаю, как получается. Обычно, часа два-три, – ответила девочка.

   Влад и Артём молча переглянулись.

   Удача Лакшми окрылила остальных, но новых успехов пришлось ждать ещё две с половиной декады. Именно тогда произошёл настоящий прорыв – один за другим активизировались браслеты Алисы, Лу, Патрика и Франсуазы.

   – Видимо, вы слишком мало и недостаточно упорно работаете самостоятельно, – сказал Чернов Владиславу, Артемию и Гансу.

   Вечером того же дня Влад и Артём, уставшие и злые, дольше обычного занимались концентрацией и дыхательными упражнениями. Вдруг Владислав почувствовал, как через его правую руку будто прошёл электрический заряд. Мальчик посмотрел на браслет и не поверил своим глазам – от него в разные стороны расходились яркие лучи. Сияние было сильным и ровным.

   – Поздравляю! – тихо сказал Артём, скользнув взглядом по руке друга. – Я так и знал, что и здесь окажусь самым тупым. В лердовской школе было то же самое.

   – Да не парься ты! – смеясь, ответил Владислав. – У меня получилось днём раньше, у тебя получится днём позже.

   Артемий молча отвернулся к стене и сделал вид, что спит. Весь следующий день он был замкнут и молчалив.

   На следующий день Лея Вадь показала группе из шести человек ещё одно дыхательное упражнение, которое способствовало открытию канала телепортации. Упражнение это заключалось в ритмичном дыхании: три медленных вдоха, задержка дыхания на тридцать секунд, медленный выдох, затем три быстрых и коротких вдоха и таких же быстрых выдоха. Основная группа из шести человек, которые уже активизировали свои браслеты, теперь занималась на уроках практической телепортации именно этими дыхательными упражнениями, ожидая, когда же, наконец, Артемию и Гансу удастся активизировать браслеты, но этот момент всё не наступал, и Артём впал в совершеннейшую депрессию.

   – Да всё ты можешь, – по вечерам сердитым шёпотом втолковывал Влад другу. Единственная твоя проблема сейчас – это нервы. Успокойся, не обращай внимания на ворчание Чернова, и всё у тебя получится.

    Прошло ещё три дня. И вот, наконец, семнадцатого краптали засияли браслеты Артемия и Ганса. Владислав радовался успеху друга не меньше, чем своему собственному, а сам Артём был страшно горд собой.

    – Поздравляю вас всех! – Вадь лучилась радостью. – Это – ваша первая по-настоящему большая победа. Итак, теперь мы можем наметить дату, когда вы совершите свою первую самостоятельную телепортацию. Это будет двадцать четвертого краптали. А сейчас запишите мантру, которую вам нужно будет повторять для психологической подготовки. Мантра повторяется девять раз в день: три раза утром после пробуждения, три раза днём после обеда и три раза вечером перед сном. «Двадцать четвертого краптали я совершу первую самостоятельную телепортацию. Я готов к телепортации. Я выполню её легко и без ошибок». Продолжайте приём соды и настойки вераны и настраивайтесь.

   Через несколько дней, выходя из трапезной, Владислав и Артём столкнулись на коридоре с Вадь, Санг и Черновым. Все трое о чём-то так горячо спорили, что не сразу их заметили:

   – Не нужно говорить им об этом, – настаивал Чернов. – Это только усилит их страх и замедлит процесс.

   – Нужно, – ответила Лея. – Мы должны сказать всю правду.

   – Нет, действительно не стоит им об этом рассказывать, – вмешалась в спор Лита Санг. – Ты ведь сама понимаешь, Лея, что им всё равно придётся через это пройти. Другого пути нет.

   Тут преподаватели заметили друзей и замолчали.

   На следующий день на уроке практической телепортации Вадь показала группе зал, из которого им предстояло совершать свою первую самостоятельную телепортацию. Это была, по всей видимости, обычная классная комната, из которой были на время убраны столы и стулья, и в которой находилось теперь лишь одиннадцать удобных кресел.

   – А теперь я покажу вам зал, в который вы будете телепортироваться, – Лея провела их в следующую комнату. – То есть вы видите, – продолжала она, – что обе комнаты разделены всего лишь стенкой. Теперь ваша задача – запомнить как можно подробнее обстановку комнаты, в которую вы будете телепортироваться. Цепляйтесь памятью за любую мелочь – цвет стен, трещина на подоконнике, шторы… Теперь по вечерам, кроме всех уже разученных вами упражнений, вы должны будете с закрытыми глазами вспоминать как можно подробнее обстановку этой комнаты, представлять её перед собой.

   В конце урока Лея неуверенно сказала:

    – Я знаю: многие из преподавателей не одобрят моё решение рассказать вам о том, о чём я собираюсь сейчас рассказать. Я и сама не до конца уверена, что поступаю правильно, но считаю, что вы должны знать всю правду хотя бы для того, чтобы у вас не осталось чувства, что вас обманывали всё это время. Я хотела рассказать вам об этом ещё на самом первом уроке, но не решилась. В общем, – эльфийка вздохнула, – вы должны знать, что первая самостоятельная телепортация всегда очень болезненна. Она болезненна потому, что открывается телепортационный канал. Это нужно перетерпеть. Все мы – и я в том числе – прошли через это.

   – Но почему? – спросил Ганс. – Разве телепортация не является врождённой способностью эльфов, валькирий, лешанов и остальных народов, населяющих Валию?

   – Нет, не является, – ответила Вадь. – Всем нам тоже приходится овладевать телепортацией – обычно это происходит в семилетнем возрасте… Болезненные ощущения не будут длиться долго – вам дадут выпить специальное зелье и боль уйдет, – после паузы добавила Лея.

   В классе повисла тишина.

   – И насколько болезненна первая телепортация? – тихо спросила Франсуаза.

   – Боль действительно сильная, – глядя прямо в глаза девочке, ответила эльфийка. – Но до сих пор ещё никто не умер.

   Больше вопросов не последовало.

   – При телепортации вам не угрожает никакая опасность. Вы должны это твёрдо знать и ничего не бояться, – добавила Вадь. – В выбранный день вы все должны быть совершенно спокойны, не нервничать, не волноваться…

   «Ничего себе – не нервничать, не волноваться, зная, что будет очень больно», – подумал Владислав.

   Накануне назначенного дня Лея сказала:

   – Провести первое практическое занятие по телепортации мне помогут лока Санг и лока Чернов. Сегодня вечером выпейте пятнадцать капель настойки вераны вместо обычных десяти и постарайтесь настроиться психологически. Завтра утром завтрака не будет, – добавила она, – так как первую телепортацию лучше выполнять натощак. Приходите к восьми часам в двести шестую аудиторию. Не опаздывайте.

   Ночью все спали, как убитые.

   Владислав проснулся на рассвете с одной навязчивой мыслью: «Я не смогу телепортироваться». Отделаться от неё не удавалось. Умывшись и одевшись, Влад и Артем поспешили в аудиторию. Вадь, Санг и Чернов, как оказалось, уже ждали студентов.

   – Доброе утро! – поздоровалась Лея.

   Маленькая группа молча кивнула.

   – Ну что, готовы к телепортации? – спросила Вадь.

   Вопрос повис в воздухе.

   – Сейчас мы хотим ещё раз продемонстрировать вам возможности телепортации, – не дождавшись ответа, продолжала девушка. – Вы разделитесь на две группы. Влад, Артемий, Алиса и Франсуаза пройдут в соседнюю аудиторию, остальные останутся здесь. Мы трое, – эльфийка указала на Санг и Чернова, – будем телепортироваться из одной аудитории в другую.

   Пройдя в соседнюю аудиторию, трое друзей и Франсуаза уселись в удобные кожаные кресла. Лея, Лита и Чернов соткались перед ними прямо из воздуха, затем исчезли, через несколько мгновений появились снова и вновь исчезли.

   – Идите сюда! – позвала Вадь, зайдя на этот раз в двери.

   Влад, Артём, Алиса и Франсуаза вернулись в прежнюю аудиторию.

   – Сейчас я несколько раз телепортируюсь в ту, вторую аудиторию вместе с каждым из вас, чтобы вы ещё раз почувствовали, каково это, и запомнили свои ощущения, – сказала эльфийка.

   Телепортируясь вместе с Леей, Владислав вновь ощутил уже знакомый лёгкий толчок под ложечкой.

   – Ну что, теперь готовы? – снова спросила девушка.

   И опять тишина в ответ.

   – Я думаю, – после паузы сказала Вадь, – что в любом случае нужно попытаться.

   Она переглянулась с Санг и Черновым. Чернов взял в руки небольшой поднос, на котором стояли восемь высоких стеклянных бокалов с ярко-красной жидкостью, и они с Литой вышли за дверь.

    – Помните: главные условия телепортации – сильнейшая концентрация и нацеленность на то место, куда вам необходимо попасть, – ещё раз напомнила Лея.

   Она пробежала взглядом по напряжённым, взволнованным лицам:

   – Лакшми, ты будешь первой.

   Девочка встала и подошла к эльфийке.

   – Закрой глаза и концентрируйся, – велела ей Вадь.

   Лакшми закрыла глаза и попыталась сконцентрироваться для телепортации. Браслет на её руке ярко вспыхнул, но телепортироваться девочке не удалось.

   – Отдохни, – сказала ей Лея и вызвала Алису…

   Ни с первой, ни со второй, ни с третьей попытки никто не смог выполнить телепортацию.

   Солнце уже стояло высоко над горизонтом, очевидно, наступило время обеда, а они уже, наверное, по тридцатому разу пытались выполнить телепортацию. Вадь нервно кусала губы. Вдруг Лу, которая в этот момент концентрировалась для телепортации, стоя рядом с Леей, исчезла. Тишину тут же разорвал громкий крик, полный боли, и оборвался. Эльфийка метнулась к двери и выскочила из класса. Вернувшись через несколько минут в аудиторию, Вадь сияла улыбкой:

   – Наш первопроходец жив и здоров! – сказала она.

   Лу отправилась обедать, а потом – отдыхать, а остальные концентрировались, отдыхали, затем снова концентрировались и так до бесконечности. Уже ближе к вечеру удалось телепортироваться Патрику, но это был последний успех дня.

    – Сегодня вечером вы выполняете концентрацию, дыхательные упражнения и повторяете мантру, настраиваясь на завтрашний день, – велела Вадь, отпуская группу. – Завтра начинаем в семь, – добавила она.

   После ужина шестеро неудачников окружили Лу и Патрика, пойманных ими в коридоре. Вопросы стали задавать все и сразу:

   – Ну, и как это было?

   – Было очень больно?

   – Что вы чувствовали во время телепортации?

   – Спрашивайте, пожалуйста, по одному, – улыбнувшись, сказал Патрик, – и тогда мы ответим вам всем.

   Из-за угла вынырнул Чернов:

   – Всем спать. Немедленно.

   Владислав и Артём уснули очень поздно, потому что до отупения занимались концентрацией, дыхательными упражнениями и повторяли мантру.

   С самого утра попытки возобновились. Ближе к обеду удалось выполнить телепортацию Алисе, Лакшми и Франсуазе. Лея поздравила их и отправила отдыхать.

   За окнами начинало темнеть. Влад, наверное, уже в сотый раз за этот день пытался сконцентрироваться. От браслета на его руке разливалось ровное яркое сияние. Владислав стоял, закрыв глаза, и, затаив дыхание, «нацеливался» на соседнюю аудиторию, в которую ему необходимо было попасть. Вдруг на него навалилась страшная тяжесть, перед глазами замелькали вспышки света, в ушах зашумело, а затем он почувствовал как бы удар тока под ложечкой, и тут же каждую клеточку его тела пронзила страшная боль. Влад закричал от боли. Крича, он метался на полу, его пытались удержать чьи-то руки. Хлопнула дверь – в аудиторию влетела Лея. Кто-то приподнял его голову, губ мальчика коснулось что-то твёрдое, и повелительный голос приказал:

    – Пей!

   Все ещё не открывая глаз, Влад сделал несколько глотков. Питьё было горьким, но боль сразу ушла. Мальчик открыл глаза. Он лежал на полу в соседней аудитории, и над ним склонились Санг, Чернов и Вадь. В руках у Чернова был почти пустой бокал с ярко-красной жидкостью. Кто-то помог ему встать.

   – Молодец! – поздравила Владислава Лея. – Теперь иди ужинать и спать. Ужин ждёт тебя в трапезной.

   По дороге в трапезную Влад наткнулся в тёмном коридоре на Лала, который о чём-то тихо беседовал с высоким пожилым темноволосым эльфом. До него донеслись обрывки разговора:

   – Так ты всё же решил отправиться в … – конец фразы ректора Влад не расслышал.

   – Да.

   – Это очень рискованно.

   – Знаю.

   Тут собеседники заметили мальчика и свернули за угол.

   Влад думал, что в это неурочное время в трапезной будет пусто и темно, но его прихода, видимо, ждали. Свечные люстры ярко горели, на столе стояли несколько тарелок с овощами и фруктами, копчёной рыбой и жареным мясом. Владислав был страшно голоден и мгновенно проглотил всё то, что было на тарелках.

   Он уже почти уснул, когда в комнату ввалился Артём.

   – У меня получилось! – с порога заорал он.

   – Здорово! – искренне поздравил Владислав друга, продирая глаза и садясь на кровати. – Получается, теперь остался один Ганс.

   – Ганс тоже смог телепортироваться, сразу после меня. Я ужинал в трапезной, когда он пришёл, – ответил Артём.

   Захлестнувшая их радость от успеха была так сильна, что они долго не могли заснуть в ту ночь, хотя и очень устали. Уже погружаясь в сладкую дремоту, Влад вспомнил, что сегодня, двадцать пятого августа, или, по-эльфийски – двадцать пятого краптали – день его рождения. Ему исполнилось тринадцать лет.

   На следующий день после завтрака Лея пригласила их в ту же самую аудиторию, где они занимались телепортацией.

   – Всё самое страшное – позади, – сказала Вадь. – Теперь вы можете самостоятельно пользоваться телепортацией. Только хочу предупредить: территория Греаля защищена от телепортации при помощи древних чар и сильнейшей магии. Вы не можете телепортироваться на территорию Греаля и с территории крепости куда бы то ни было. Эти сильнейшие заклятия были лишь временно сняты лока Лалом в пределах двух аудиторий для того, чтобы вы могли научиться пользоваться телепортацией, но они будут активизированы снова.

   Все восемь человек лишь переглянулись и пожали плечами.

   – Ну, приступайте, я буду чуть-чуть присматривать за вами, но помните – вы всё уже можете делать сами, – сказала эльфийка. – Единственное различие между мной и вами заключается теперь в том, что мне для подготовки к телепортации нужны одна-две секунды, а вам потребуется несколько минут. И ещё: с непривычки телепортация будет отнимать у вас много энергии и сил. Но это – временное явление и вопрос тренировки. Чем больше вы будете тренироваться, тем меньше сил со временем вы будете на это затрачивать.

   Весь день с перерывом на обед восьмёрка расшалившихся подростков телепортировалась из одной аудитории в другую. Окончательно раскрепостившись, они даже стали играть в догонялки. Лея сказала правду: ни боли, ни других неприятных ощущений не было, однако им приходилось концентрироваться в течение долгого времени перед тем, как выполнить телепортацию, и к концу дня все ощущали сильнейший упадок сил.

   За ужином Лал поздравил всех с «огромным шагом вперёд, который они сделали», а вечером после ужина все восемь человек собрались в аудитории для телепортирования по домам.

   – Вы покидаете Греаль всего на несколько дней, – сказала Вадь. – Утром тридцатого краптали вы вернётесь в крепость, и в этот же день будете распределены по факультетам. А первого метоли начнётся учебный год.

   «Метоли – это сентябрь», – «перевёл» сам себе Влад.

   – Ваши родные предупреждены о вашем прибытии и будут встречать вас, – продолжала эльфийка. – Я же телепортируюсь с каждым из вас просто для подстраховки, чтобы вы не промахнулись агдаров на семьсот, – Лея усмехнулась, и аудитория расцвела улыбками. – Помните: вы должны представить как можно чётче то место, куда вам нужно попасть.

   Подростки стали прощаться друг с другом.

   Первой телепортировалась Лакшми, за ней – Лея. Через несколько минут Вадь вернулась в аудиторию.

   – С Лакшми всё в порядке. Она уже ест торт и пьёт чай, – с улыбкой сказала она.

   Владислав пожал руку Артёму, кивнул на прощание Алисе и остальным и стал рядом с Вадь. Он закрыл глаза и представил массивный дом из жёлтого камня, стоящий у самого озера.

   Почти сразу Влад ощутил знакомый толчок и тут же почувствовал,