Короткая повесть-приквел к "Единственной экстре Империи".
ГЛАЗ БУРИ
***
Их было шестеро. Шесть офицеров Империи, попавших в плен к соларийцам, шесть аристократов. Точнее, пять - шестой, капитан Кеплер, был простолюдином, выслужившимся в офицеры из прим-сержантов. Самым старшим был полковник Воллар, самым младшим, как по званию, так и по возрасту - двадцатилетний лейтенант Альтер Карсак.
Неделю назад их собрали в тюремной камере какого-то провинциального соларийского городка, а спустя три дня погрузили в крытый грузовик и с тех пор везли; по солнцу удалось определить, что на север. Куда, зачем? Конвоиры на вопросы не отвечали, единственное, что от них можно было услышать, это сопровождаемое тычком приклада "Пошел!"
Конвоиров было пятеро - водитель в кабине грузовика, двое в сопровождающем грузовик автомобиле и двое автоматчиков, сидевших друг напротив друга на лавках у заднего борта. Пленным сидеть на лавке не полагалось - их место было на полу в глубине кузова.
Ехали почти без остановок, лишь в середине дня делали короткую передышку и под конвоем пускали пленных облегчиться.
Кое-где затягивавший кузов брезент прохудился, и в прорехи можно было видеть то пустоши с островками суховатой ломкой травы, то рощи с желтеющими листьями и резко выделяющимися на их фоне темно-зелеными сосенками, то деревушки - десяток-другой домиков с черепичными крышами. Если бы не автоматчики, то, наверное, можно бы было попытаться бежать - разорвать ветхий брезент и на ходу спрыгнуть с грузовика. Если бы не автоматчики... И не капитан Кеплер. Три недели назад он был ранен в ногу - собственно, потому и попал в плен - с тех пор без надлежащего лечения рана воспалилась и, хотя кость задета не была, он почти не мог ходить.
Наверное, в другое время он бы попросил револьвер и оставить его одного - по закону Империи, любой офицер, если ему грозило увечье, мог выбрать смерть, и никто не вправе был ему отказать. Но револьвера не было, как не было и возможности уединиться - лишь призрачная надежда, что если их зачем-то так далеко везут, то, возможно, в конце пути ему все же окажут помощь.
***
На этот раз на ночлег остановились еще до сумерек - может быть, из-за того что тут и там по обе стороны дороги виднелись невысокие, но пригодные для дров деревца, а может, из-за стоявшей у дороги сараюшки - скорее всего, летом косари из ближайшей деревни хранили в нем свое снаряжение.
Пленных отвели туда и заперли на щеколду. Один из конвоиров принес фонарь с огарком свечи - нет, не из желания потрафить узникам, но из соображений безопасности, чтобы конвоиры, когда принесут еду, могли увидеть, что творится в сарае. Пока что огарок можно было не зажигать - пробивающегося сквозь щели между досками света хватало, чтобы устроиться на земляном полу, не спотыкаясь друг о друга.
Теперь оставалось только ждать...
Ждать, пока конвоиры разожгут костер и сварят кулеш из крупы и мясных консервов, пока вдоволь наедятся и лишь потом, добавив в остатки кулеша воды и подогрев получившуюся баланду, принесут ее пленным вместе с несколькими ломтями хлеба. Потом капитан Мор, единственный, кто хоть как-то разбирается в медицине, попытается при свете огарка очистить рану капитана Кеплера от гноя и заново перевязать ее. А потом можно и поспать, сбившись для тепла поближе, тело к телу.
Но в этот раз что-то пошло не так - через час, когда уже совсем стемнело, ковоиры внезапно загалдели. До пленных явственно донеслось% "Держи!.. Хватай!.. Уйдет же!.." Еще пара минут, и дверь сарая распахнулась; внутрь втолкнули пацаненка лет двенадцати; тот по инерции пробежал пару шагов, но не упал, а выпрямился.
- Завтра, как будем проезжать деревню - жандарму сдадим! - рявкнул вслед солариец и захлопнул дверь, из-за которой глухо прозвучало: - Ишь чего надумал - консервы спереть!
Мальчишка стоял, настороженно оглядываясь. При свете огарка можно было разглядеть впалые щеки, острый носик и торчащие во все стороны волосы - желтоватые прядки, похожие на птичьи перья.
Взгляд не по-детски серьезных светло-голубых глаз скользил по лицам пленных, пока внезапно не остановился на лейтенанте Карсаке.
- Ты - сын Полковника? - хрипловато спросил незадачливый воришка; последнее слово прозвучало со странной многозначительностью. Полковник Воллар, на кителе которого сохранились знаки различия, скорее от неожиданности, чем реально желая ответить, замотал головой:
- Я... нет!..
Мальчишка даже не взглянул на него, не сводя глаз с лейтенанта.
- Да, - настороженно ответил тот. - А ты откуда знаешь?
- У него в столе фотография твоя лежит. - Губы пацана раздвинулись в короткой улыбке. - Не боись - я вас вытащу. - Еще раз обвел всех взглядом и стремительно шагнул к капитану Кеплеру, присел на корточки: - Та-ак - а что у нас тут?
- Он ранен, - подал голос лейтенант, - в ногу.
- Сильно? Вот тут, да? - Мальчишка безошибочно припечатал ладонью скрытую под штанами рану. - Кость задета?
- Нет, но рана глубокая, - объяснил капитан, прислушиваясь к собственным ощущениям: когда грязноватая ладошка легла на ногу, он напрягся в ожидании боли, но боли не было, даже той, тупой и слабой, к которой он за многие дни притерпелся.
- Это хренова-атенько. Потому что лечить-то я не умею.
- Да кто ты такой? - опомнился полковник Воллер, до сих пор считавший себя здесь главным.
- Что еще было на этой фотографии? - спросил одновременно лейтенант Карсак.
- Рыба, - рассеянно ответил мальчишка. - Здоровущая, во такая! - Раздвинул ладони локтя (мера длины, приблизительно полметра ) на полтора.
- Кто ты такой, мальчик?! - повторил полковник, в отличие от лейтенанта ответа не удостоившийся.
На сей раз взгляд светло-голубых глаз уперся в него:
- А вот обзываться нечего! Какой я вам мальчик?!
- Не мальчик? А кто же?! - вырвалось у Воллера прежде, чем он сообразил, как это глупо звучит. - Ты что – девочка?!
- Ну вроде как да, - бросил "мальчишка" и обернулся к остальным офицерам: - Кто-нибудь из вас умеет орать?
- Умеет - что? - нерешительно переспросил капитан Мор.
- Так вы правда девушка? - перейдя на "вы", переспросил полковник, хватая ее за плечо и пытаясь развернуть к себе, но тощенькое костлявое плечико каким-то непостижимым образом выскользнуло из его руки.
- Орать, - повторила девушка. - Кричать то есть, громко. Я не могу, - коснулась рукой ворота куртки, - горло хрипит
- Погодите! - полковник Воллер снова потянулся к ее плечу, но ухватил лишь воздух. - Ответьте наконец - кто вы?
- Не трогайте меня! - с раздражением бросила девушка. - Считайте, что я ваш шанс вернуться к своим. Его, - мотнула она головой на лейтенанта Карсака, - я вытащу отсюда точно, что касается вас, решайте сами.
- Как... что вы намерены делать?!
- Полковник, сейчас некогда. Окажемся в безопасном месте - тогда поговорим.
- Сьер полковник, - подойдя сбоку, вполголоса сказал Карсак, - ей можно доверять.
- Почему вы так решили, лейтенант?! - обернулся Воллер.
- Потому что такая фотография действительно существует. И увидеть ее может далеко не каждый...
Девушка тем временем, достав из кармана мешковатых потертых штанов пригоршню сенной трухи, вновь присела на корточки над раненым капитаном. Вытащила несколько коротких сухих стебельков и поднесла к его рту. - Вот, возьмите, жуйте. Слюну сглатывайте. Нога болит?
- Нет, - после короткой паузы ответил тот. - Совсем нет - даже странно...
- Хорошо. - Она выпрямилась, обвела всех глазами: - Ну?!
- Карсак, так кто вы? - спросил полковник.
Лейтенант смотрел на девушку, она - на него. Показалось - или перед тем, как он заговорил, она чуть заметно кивнула?..
- Карсак - фамилия моей матери. Фамилия моего отца – Домареш.
***
Полковник Домареш - начальник Службы Безопасности Империи, личность почти легендарная... Воллер был знаком с ним лично - крепкий и кряжистый, с квадратным лицом, Домареш походил скорее на крестьянина, чем на аристократа из старинного рода, которым на самом деле являлся. За глаза его называли "полковник, который приказывает генералам", и это было сущей правдой.
Начальником СБИ он был назначен после раскрытия разветвленного заговора, в котором оказались замешаны многие высокопоставленные лица и который имел целью свержение правящей династии, и пребывал на этой должности уже пять лет; один из немногих, имел "право входа", то есть мог входить к Императору в любое время без предварительного запроса об аудиенции. Правда, правом этим он пользовался нечасто, предпочитая находиться ближе к театру военных действий - в компетенцию СБИ входила в том числе военная разведка и засылка на вражескую территорию диверсионных групп.
Да, если эта особа прислана Домарешем, то ей и впрямь можно доверять... но почему девушка, да еще такая молоденькая!
***
- Ну?! - с нажимом повторила "особа".
Полковник Воллер не ожидал услышать в голосе пигалицы, едва достающей ему до плеча, приказные нотки, но они определенно были. И то ли из-за них, то ли сработало имя полковника Домарешае, но остальные офицеры, до сих пор молчавшие, оживились.
- Наверное, я могу покричать, - подал голос майор Танри. - Я до войны учился в консерватории, - он сглотнул и признался смущенно: - на певческом...
- А как быть с капитаном Кеплером? - капитан Мор кивнул на раненого товарища. - Он же не может идти!
- Ничего, справимся, - деловито кивнула девчонка. - Оставлять его здесь я не собираюсь.
- Так вы хотите сказать, что вас прислал полковник Домареш? - переспросил Воллер, смерив ее недоверчивым взглядом: сколько ей лет - четырнадцать, пятнадцать?.
- Убираться нам отсюда надо, вот что я хочу сказать! - огрызнулась она. - Да поживее, пока Рогатый еще солдат не принес. - Вскинула голосу и повела носом, как принюхивающаяся собака. - Тем более и кулеш уже сварился.
- Да при чем здесь кулеш?! - возопил полковник, но ответа не получил.
Девушка повернулась к майору Танри:
- Значит, так. Когда я скажу, кричите как можно громче и визгливее, зовите на помощь - так, чтобы там, - мотнула головой в сторону стенки, за которой расположились конвоиры, - поверили, что здесь творится какое-то непотребство. Для вдохновения можете представить себе, что вас держат четыре здоровых амбала и собираются отыметь в зад.
Майор от этих слов поперхнулся, но девушка уже сочла "инструктаж" законченным и обернулась к лейтенанту Карсаку:
- Теперь ты. Я сейчас лягу, ты - сверху. Я начну вроде как отбиваться, махать руками-ногами - не обращай внимания. Но когда я пну тебя под ребра - вот так, - ткнула его кулачком в бок, - сразу отваливайся влево. То есть для тебя это будет вправо. Все понял?
- Да, - кивнул лейтенант.
- Фонарь... повесьте вон туда. - Девушка махнула на торчащий под самым потолком гвоздь - капитан Мор, как самый высокий, немедленно выполнил требуемое. Она нагнулась к своим башмакам; выпрямилась - в руке появилось лезвие длиной с пол-ладони. - Теперь все отойдите к стенкам, освободите место. Вы тоже, - взглянула на полковника. - И-и... все, майор, кричите!
Похоже, майор Танри действительно вообразил себе нечто "вдохновляющее" - его пронзительный вопль заставил полковника вздрогнуть. "Еще, еще!" жестом показала девушка, и дернула лейтенанта за рукав.
- Ложись! - Распласталась навзничь на земляном полу, потянула его за собой. - Быстрее!
- Помогите! - возопил майор.
Девушка забила руками и ногами, словно пытаясь вывернуться из-под лейтенанта. Дверь распахнулась, на пороге появился конвоир:
- Вы чего тут...
Карсак откатился в сторону, и... следующее, что увидели офицеры, это девушку, которая, держа в руке автомат конвоира, второй рукой придерживала его, опуская наземь. Едва лейтенант вскочил, сунула ему автомат:
- Держи! - Выдернула из горла конвоира нож и обтерла об его же рукав. - Надевай его плащ-палатку и веди меня к костру. Если спросят издали что-то - махни рукой, когда рвану с места - пригнись и не дергайся. И, ради всех богов - не стреляй! А вы, - обернулась к остальным офицерам, - сидите тихо, пока не позову!
***
Они вышли из-за сарая - еле волочащий ноги сгорбившийся "мальчишка" и подталкивающий его в спину дулом автомата мужчина в плащ-палатке с надвинутым по случаю ветреной погоды капюшоном. До костра, вокруг которого сидели конвоиры, было локтей сорок.
- Эй, Таксер, - донеслось оттуда, - какого Рогатого ты тащишь этого щенка?! Что - кулешом решил угостить?!
Лейтенант махнул рукой - понимай как хочешь. Двадцать локтей до костра... пятнадцать... Руки, сказать по-честному, дрожали - в плен его захватили меньше чем через месяц после учебки, и в настоящем бою он ни разу не был.
Он не уловил момент, когда девушка бросилась вперед, но соларийцы вдруг задергались, падая, послышалась короткая очередь... и вот она уже стоит на коленях у костра, запрокинувшись назад и опершись рукой о землю. А они... они все лежат вокруг... похоже, неживые...
Сам не понял, как оказался рядом с ней, подхватил под спину легонькое тело:
- Ты ранена? Где?!
Девушка качнула головой, слабо просипела:
- Фляга... дай! - Рука дернулась в сторону лежавшей у костра фляги.
Лейтенант торопливо открутил колпачок, поднес флягу к ее губам - она сделала глоток и отстранилась.
- Пошарь по мешкам - должен быть шоколад. Пусти... - Продолжая опираться о землю, села.
Он торопливо схватил первый попавшийся из валявшихся у костра вещмешков, дернул завязки. Шоколад нашелся сразу - завернутая в вощеную бумагу толстая плитка размером с ладонь. Отломил кусочек, поднес к тонким бледным губам:
- Вот, возьми!
Шоколад она жевала сосредоточенно, с закрытыми глазами. Сглотнув, кивнула.
- Спасибо! Крикни, позови остальных.
- Эй! - гаркнул он. - Можно выходить!
Его товарищи появились из-за сарая, бегом кинулись к костру - и... остановились, словно налетев на препятствие. Взгляды заметались взад-вперед: на трупы соларийцев... на девушку... снова на трупы.
- Это... вы их всех? - сглотнув, недоверчиво спросил полковник Воллер.
- Я, я. - Она вскочила на ноги. - Кто-нибудь умеет водить ту дуру железную? - кивнула на автомобиль.
- Я! - первым отозвался лейтенант.
- Тогда подгони ее к костру. А вы пока соберите все оружие, еду и одеяла... и если лекарства какие найдете, тоже хорошо.
- А вам не кажется... милая девушка, что это смахивает на мародерство?! - сказал с еле скрываемой злостью полковник Воллер. Офицеры, начавшие было собирать брошенное оружие, застыли на месте.
- Нет, - отрезала девушка. - Если бы я стала в их карманах копаться, это было бы мародерство. А оружие, еда и прочие вещи, которые нам нужны, чтобы до фронта добраться - это военные трофеи. Все?
Прежде чем он успел ответить, она уже бежала к сараю и спустя минуту появилась оттуда вместе с капитаном Кеплером. У офицеров отвисли челюсти: капитан, который последние дня три не мог подняться без посторонней помощи, сейчас шел; прихрамывая, опираясь на ее плечо - но шел сам, своими ногами, да еще говорил что-то на ходу!
- Вот сюда, - девушка помогла ему устроиться на заднем сидении стоявшего у костра автомобиля. Обернулась: - Полковник, вы, как самый... ммм... крупный, сядьте спереди.
- Сьер полковник, с вашего разрешения! - огрызнулся тот, но послушно пошел к переднему сидению.
- Разрешаю, - с ехидцей кивнула она.
Полковник сердито засопел и не ответил.
***
Собрались за четверть часа. Девушка носилась взад-вперед, мелькая, казалось, одновременно в десятке мест и находя решение для любой проблемы. Нет шланга, чтобы наполнить бензобак? И вот уже из пробитого ножом бензобака грузовика горючее льется в брезентовое ведро, а за воронку сойдет фляга с отрубленным дном.
Между делом бросила майору Танри:
- Вы отлично орали! С душой!
Майор просиял так, будто его представили к ордену.
Полковник Воллер, устроившись на переднем сидении, смотрел на окружающую суету с неодобрением, но молчал - даже когда девушка водрузила ему на колени закутанный в одеяла котел с кулешом, а под ноги сунула пару вещмешков, лишь поджал губы.
***
На заднее сидение, предназначенное от силы для троих, набились вчетвером, да еще с вещами и оружием. Неудачно зажали капитана Кеплера, он тихо взвыл, но когда девушка обернулась и неожиданно мягко спросила: - Что, снова больно? - махнул рукой:
- Ничего, справлюсь.
Сама она примостилась впереди, опершись коленом на краешек сидения рядом с полковником, махнула рукой в темноту:
- Вон туда поехали!
И перегруженный автомобиль, постепенно набирая скорость, тронулся с места. Впрочем, не проехав и марша (мера длины, приблизительно километр), девушка сказала: - Тормозни-ка здесь! - выскочила из машины и через минуту вернулась с вещмешком.
- Вот теперь поехали!
- Можно хотя бы спросить, куда? - неожиданно брюзгливо вмешался полковник. - Как я понимаю, фронт там, - махнул рукой на восток, - мы же едем на юг.
- Туда, где вы сможете отсидеться, пока я не вернусь.
- Откуда?!
- Давайте не будем разговаривать на ходу.
Язык тут прикусить можно было запросто - степь изобиловала кочками, потому трясло автомобиль немилосердно. Да и скорость не удавалось держать выше двадцати маршей в час.
Капитан Кеплер сидел, закрыв глаза и стиснув зубы, сквозь которые со свистом вырывалось дыхание; при сильных толчках на щеках вздувались желваки.
Темная полоска низких кустов завиднелась в свете фар внезапно - секунду назад ее не было, и вот она уже совсем рядом. Девушка схватила лейтенанта за рукав:
- Поворачивай направо и поезжай вдоль ручья.
Только после ее слов он сообразил, что это не кусты, а заросли камышей.
Почва стала ровнее, и машина пошла почти без тряски. Через несколько минут слева в камышах мелькнула проплешина и последовала новая команда:
- Развернись и поезжай через прогал, въедешь в воду - тормози.
- Завязнем - не вылезти будет, - возразил лейтенант, тем не менее поворачивая машину. Ответа не последовало, лишь по остроносенькому личику со впалыми щеками пробежала короткая гримаска, словно он сказал невесть какую чушь.
Затормозил он, едва коснувшись воды передними колесами - авось удастся выползти задним ходом. Девушка кивнула и выскочила из машины.
- Вылезайте - все, быстро! Берите вещи и идите вниз по ручью... я догоню.
Офицеры полезли из машины; капитан Кеплер тоже приподнялся на сидении... и со стоном рухнул обратно.
- Нет, ребята - не могу. - Качнул головой и снова выдохнул: - Не могу...
- Сейчас! - Девушка протиснулась между мужчинами, склонилась над ним. Что она сделала, никто не понял - вроде пошептала что-то на ухо - но через минуту он, опираясь на нее, выпрямился.
- Капитан Мор, помогите ему идти! Вниз, вниз по ручью, - приказала она. - А ты, - кивнула лейтенанту, - садись за руль.
Капитан Мор, поддерживая раненого товарища, прошел шагов тридцать, прежде чем решился спросить:
- Что она тебе сказала?
- Да ничего особенного, - растерянно пожал плечами тот. - "Сейчас-сейчас, сейчас легче будет". Но, знаешь, когда она кладет ладони на ногу, боль прекращается. Ногу чувствую, а боль - нет. И сам видишь, могу идти...
***
По воде шли долго - почти марш. Кеплеру, который под конец совсем обессилел и, повиснув на капитане Море, еле передвигал ноги, эта дорога показалась бесконечной.
- Сюда, сюда! - позвал справа знакомый хрипловатый голос. Капитан Мор, шатаясь от усталости, шагнул в смутно виднеющийся проход в камышах и не стал возражать, когда выскочившая навстречу худенькая фигурка, поднырнув под свободную руку Кеплера, потащила его вперед и вверх.
Еще десяток шагов - и они очутились на узкой полоске поросшей мелкой травой земли, ограниченной зарослями густого, но низкого, едва по грудь, ивняка. Другая ее сторона круто спускалась вниз, в камыши.
Тут и там на траве сидели и полулежали полумертвые от усталости офицеры; сил снять сапоги и вылить из них воду хватило пока лишь у майора Неймара.
Все это было видно в свете разгорающегося в неглубокой ямке костерка, над которым, стоя на коленях, трудился лейтенант Карсак.
- Сюда, у кустов его кладите! - сказала девушка, и капитан Мор, избавившись от своей ноши и выпрямляясь, от облегчения прикрыл глаза. - Ну вот, - она подошла к костерку и тоже встала на колени - пряменькая и хрупкая, - тут более-менее безопасно. - Обернулась к Воллеру: - Сьер полковник, я обещала ответить на ваши вопросы - давайте сейчас, я хочу еще поспать пару часов перед тем, как уйду.
- Куда?! - испуганно вырвалось у кого-то.
- У меня здесь есть еще дела. И Аль, ты мне понадобишься - машину вести.
- Да, конечно, - кивнул ничуть не обидевшийся на столь бесцеремонное сокращение своего имени лейтенант.
- Кто вы? - в который раз спросил полковник Воллер - уже не приказным тоном, не требовательно, а просто устало.
- Меня зовут Рейри.
- Рейри..? - переспросил он, подразумевая, что хочет услышать фамилию.
- Просто Рейри. Я – экстра (Экстры или риали - люди со сверхспособностями. На протяжении сотен лет в Империи их называли Проклятыми и истребляли во имя Триединого, но за восемьдесят лет до описываемых событий Инквизиция была упразднена и официально преследования прекратились). - Она с вызовом посмотрела на изменившиеся лица офицеров.
Изменившиеся и отразившие всю гамму эмоций, от откровенного любопытства - лейтенант аж вперед подался, забыв про костер - до испуга и неприязни майора Танри, который вскинул ко лбу руку, очерчивая знак Триединого.
Лучше всех сумел "удержать лицо" полковник - лишь удивленно приподнял бровь, спросив:
- Экстра - и на стороне Империи? (Исторически сложилось так, что в Республике Солар, где гонения на экстр закончились намного раньше, многие из них занимают высокие посты, в Империи же до сих пор по большей части таятся от властей).