Побочный эффект. Татьяна Лемеш

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21

АННОТАЦИЯ

Что делать, если все твои мечты оказались ложью? Если Великое Дело оказалось коварной и жестокой авантюрой? Если ты не можешь любить свою женщину и при этом вынужден находиться с ней неотрывно? И всю твою жизнь отравил незначительный, казалось бы… Побочный эффект?

ГЛАВА 1

Стэнли

   ... Изготовленные мною качели под старым деревом в разделявшем наши дома саду... Дебби любила не качаться на них, а кружиться, заставляя веревки сплетаться между собой, а потом раскручиваться, возвращаясь в свое исходное положение. Она с легкой улыбкой следит за окружающим, бросая на меня робкие взгляды в те моменты, когда оказывается ко мне лицом. Я не в силах отвести от нее глаз, и с досадой встречаю каждый новый оборот качели. Мне безумно хочется остановить ее вращение, придержать хрупкие локотки девушки, приподнять за подбородок смущенное личико и впервые поцеловать - мягко и бережно, делясь переполняющей меня любовью и нежностью…

   Я усмехнулся своим воспоминаниям - а ведь я так и не решился этого сделать, побоялся испугать ее и больше никогда не увидеть этот доверчивый взгляд. Маленькая Дебби и ее капризный толстощекий брат Арман - живы ли они?

   После изобретения плеритрикума человеческие потери сократились втрое, серая лихорадка уже в прошлом, и теперь можно надеяться на возрождение человечества. Я вспомнил виденные мною по пути выкошенные смертью города, брошенные останки, обезображенные серыми пятнами еле живые тела людей, отобранных магистром для проведения испытаний все новых модификаций плеритрикума. Да, мы делаем Великое Дело, и я горжусь, что оказался полезным в Цитадели! Я вернусь туда, чтобы и дальше приносить людям пользу и дарить всем нуждающимся надежду на исцеление! Я обязательно туда вернусь, только… чуть позже.

   Подмерзшие за ночь ноги радовались движению. Я в который раз заново перетянул бечевку на не выдержавших чрезмерной нагрузки ботинках. Ничего, скоро я найду им замену. Я хмыкнул, вспомнив прочитанный в Цитадели учебник истории - как раньше, три-четыре поколения назад, людям приходилось прилагать усилия, чтобы добыть такие привычные и легкодоступные для нас обувь, одежду… Сейчас же, наоборот - все доступно, только вот людей почти не осталось.

   Я с улыбкой осмотрелся - в плену приятных размышлений я преодолел уже большую часть пути. А здесь все по-старому - вон тот же ОПР, что и в моем детстве. Когда-то мы с Дебби и Арманом находили здесь множество полезных вещичек! Я вспомнил, как неожиданно нашел в ящике на верхнем стеллаже нетронутые крысами женские сапоги и как Дебби радовалась, смущенно выискивая пару нужного ей размера… Ведь они с Арманом сами не добрались бы до второго яруса, а вот я, благодаря росту и разнице в восемь лет, смог достать этот ящик. Тогда я почувствовал себя мужчиной и добытчиком… Хотя, справедливости ради нужно отметить, что добывать мне приходилось частенько - еду, постель, ту же одежду, дрова… Сейчас, пожив в Цитадели и насмотревшись на ее технические чудеса, я немного разнежился и отвык от своего тяжелого, по словам моих однокурсников, детства.

   Но мы не считали его тяжелым - я, Дебби и Арман - трое детей, оставшиеся одни в таком раннем возрасте. Для нас это было в порядке вещей, ведь окружающие жили так же - в каждой семье хоть кто-нибудь да умирал, и редко - если один. На момент моего ухода мне было двадцать три года, а вот Дебби - всего лишь пятнадцать. Значит, сейчас ей уже двадцать три… Я опять улыбнулся своим мыслям, пытаясь представить эту хрупкую русоволосую девушку взрослой. Узнает ли она меня? Помнит ли?

   Я привычно вошел в ОПР, то есть Общий Пункт Распределения. Когда -то ему дали такое пафосное название, но в наше время здесь уже никто ничего не распределял. Некому и не для кого, нуждающиеся все брали сами. Так и сейчас - я без труда нашел подходящую мне обувь, хотя размер ноги со времени моего последнего визита сюда значительно увеличился. Мелькнула мысль взять что-нибудь для Дебби и Армана, но я от нее отказался, боясь ошибиться с размерами. Лучше подберу им что-нибудь в продуктовом ОПР.

   Я с энтузиазмом прошелся по рядам съестного. Когда-то, в первом или нулевом поколении от катастрофы, люди от жадности тащили все отсюда в свои жилища. Позже они разочаровались в подобных действиях. Во-первых - продукты здесь хранились значительно лучше, а во-вторых - стремительно уменьшающееся количество людей лишало смысла такие вот переносы. Транспорта-то здесь давно уже нет… Как же я все-таки избалован Цитаделью, как успел привыкнуть к электричеству и даруемым им благам! А ведь раньше я хорошо здесь ориентировался и в вечно стоящем полумраке… Захватив по баночке тушеного мяса и по детской привычке вознеся благодарность нашим предусмотрительным предкам за создание таких эффективных консервантов, я отправился дальше.

   А вот и он - мой милый старый дом. Кто-то спер стекло из кухонного окна, зная, что хозяев нет и они вряд ли вернутся. А я вот вернулся! Интересно, найдется ли хоть один человек, который не удивится моему выбору?

   Наш общий с Дебби и Арманом сад зарос кустарником. Сейчас, после моего такого длительного путешествия туда и обратно, после семи лет в Цитадели, я другими глазами посмотрел на старые узловатые деревья, на мой разрушенный дом… Да, я изменился, и теперь мне вряд ли дано увидеть все теми же глазами, что и в детстве.

   А вон там, за ясенем, виднеется конек крыши дома Деборы. Пойду-ка я сразу туда, здесь меня все равно никто не ждет…

   Мельком оглядев одежду и обувь, я пригладил волосы и, с трудом выравнивая дыхание и бешеный стук сердца, нарочито степенным шагом направился к дому моих соседей.

ГЛАВА 2

Та же старая хлипкая дверь и защитная решетка перед ней. Я постучал в чуть покосившийся наличник. Тишина. Я постучал громче и вскоре услышал тяжелые шаги по скрипящей лестнице. Наверное, это Арман, вряд ли Дебби достигла бы такой массы, чтобы так громко передвигаться! А возможно, здесь вообще живут другие люди… От этой мысли мое сердце тоскливо сжалось и я с нетерпением всмотрелся в старую, но плотную занавеску. И вот она чуть отодвинулась, явив перед собой настороженную и нахмуренную физиономию с густой черной бородой. Арман! Он вырос и потолстел еще больше, но это несомненно он! Я радостно улыбнулся, а Арман, рассмотрев меня, округлил глаза:

   - Стэн?! Это действительно ты?

   Я оставил этот глупый вопрос без ответа и с нетерпением наблюдал, как Арман открывает решетку дрожащими от волнения руками. Как только он справился со своей задачей, я рывком распахнул и дверь и решетку, даже задев Армана, и сжал его в объятиях. Он молчал, но тоже обнял меня своими пухлыми руками. Какое-то время мы так и стояли, и я впервые за долгие месяцы смог расслабится и дать волю чувствам, в том числе и влаге в глазах. Я дошел, у меня все получилось! Этот длинный путь остался позади! В конце концов он отстранился и продолжил оглядывать меня блестящими темными глазами:

   - А ты изменился! Заматерел, так сказать… Да бросай свой рюкзак! Ну ты и… За одеждой принципиально не заходишь? Сколько лет этим обноскам?

   Я усмехнулся - его язвительно-грубоватые шутки остались прежними, и ответил:

   - Я пришел издалека.

   - Да? Ты присаживайся, отдохни! Чай, кофе? Или, может, виски? За встречу, а?

   После недолгого колебания я согласился:

   - Действительно, достойный повод для выпивки. Только давай начнем с еды, я не ел со вчера. Вот, что я вам принес.

   Я выгрузил свои подарки, а Арман, переваливаясь на ходу, поспешил на кухню. Я сидел в старом кресле и оглядывал окружающее - как мне знакома эта гостиная, сколько радости я в ней пережил! Как много игр вот за этим самым столом, когда я, жалея младшую сестренку Армана, откровенно ей подыгрывал, за что получал в награду теплый взгляд смущенно-благодарных глаз… Я еще раз окинул взглядом гостиную. Да, здесь ничего не изменилось. Чисто. Наверное, Дебби следит за порядком, у Армана всегда с этим были проблемы. Я непринужденно спросил:

   - А где… Дебби?

   Арман отвлекся от своей борьбы с тупым консервным ножом, бросил странный взгляд сначала на меня, а потом на часы и тихо проронил:

   - Скоро придет.

   Я приободрился. Значит, все хорошо, она жива. Странно, почему он ответил таким тоном? Может, они в ссоре, как это частенько бывало?

   И вот он водрузил на столик поднос. Кроме принесенных мною даров, он открыл еще два контейнера с соленой рыбой. Я с ностальгией улыбнулся - а он не забыл о моих пристрастиях! В углу подноса скромно стояла коробочка с витаминами и я чуть не расхохотался, вспомнив, как в детстве заставлял их обоих более-менее полноценно питаться. Так что сейчас, встряхнув коробкой и заставив ее характерно затрещать, я нахмурился и с притворной строгостью спросил:

   - С чего мы начинаем еду?

   Арман рассмеялся и ответил заученной фразой:

   - По две желтых перед едой, по одной фиолетовой - раз в неделю!

   Мы оба расхохотались и Арман отсыпал на мою протянутую ладонь те самые, желтые. Привычно поблагодарив далеких предков за заботу, я закинул драже в рот и, не жуя, проглотил,. Арман последовал моему примеру. Потом мы, вооружившись вилками, принялись исследовать стоящие на столе контейнеры. Когда я немного подкрепился и расслабленно откинулся на спинку кресла, Арман налил виски в два бокала и демонстративно поднял свой:

   - Ну, давай, за встречу!

   Я хмыкнул - а ведь я впервые пью с Арманом! Да и вообще, здесь, в родном Секторе. Конечно, я участвовал и в студенческих увеселениях в Цитадели, но там все по-другому…

   Смакуя ароматный напиток и чувствуя его согревающее тепло, я совсем разомлел. Арман, не спуская с меня жадных глаз, налил заново и нетерпеливо спросил:

   - Так что? Где ты был? Ты дошел до Цитадели?

   - Да, дошел.

   - Ну ничего себе! И сколько же у тебя заняла дорога?

   - Порядка пяти месяцев.

   - Ну ты даешь! Я бы не смог!

   - Не преувеличивай. Я делал остановки в брошенных городах. А ОПР везде хватает. К тому же, я вышел в мае, если ты помнишь…

   - Помню, помню. Этот день для нас Дебби стал одним из самых важных в жизни...

   Я удивленно поднял брови.

   - Почему же? Вроде бы, когда я уходил - здесь все было мирно и спокойно… Или сюда сунулись отступники? Так радиомаяк в норме, я проверял, когда проходил мимо...

   Он хмыкнул и какое-то время пристально меня рассматривал. Потом медленно, подбирая слова, ответил:

   - Нет, отступники сюда не лезут, боятся, ведь патруль не так уж далеко… Ладно, проехали. Ты-то как? Дошел до Цитадели и...?

   - Мне разрешили там остаться.

   - Да ты что?

   - Да. Более того, я закончил средний уровень в Университете Цитадели и даже прошел стажировку у магистра, помогая ему в исследованиях новой модификации плеритрикума.

   Лицо Армана изменилось - то ли зависть, то ли злоба мелькнули в его глазах. Он протянул:

   - Вот как? Так ты там освоился?

   - Да. У меня даже есть оранжевая лента как знак отличной учебы!

   Арман опять наполнил бокалы и мы, уже не так уделяя внимание вкусу и аромату, пригубили. Нужно притормозить, а то меня развезет… Выпив и утерев губы, мой собеседник заинтересовался:

   - Даже так? А расскажи - как там, вообще? Уж я-то вряд ли туда попаду!

   - Да ладно, не зарекайся. Как там? Замечательно! Зимой там значительно теплее - и благодаря более южной широте, и благодаря жителям самой Цитадели. Люди, обогреваемые жилища, тепловые электростанции, транспорт, подземные коммуникации - все это создает тепловую прослойку над городом.

   - Ну, у нас зимы тоже не такие уж холодные, при наличии дров вполне терпимо.

   Я хмыкнул:

   - Да? И кто же у вас рубит дрова?

   Я догадывался об ответе, но все-таки меня посетили приятные воспоминания…

   ...Я рублю дрова для своего и их дома, а потом заношу вот в эти самые двери. Дебби помогает мне, придерживая дверцу и решетку, а потом неизменно благодарит, кладя свою теплую ладошку на мое обнаженное плечо. Обнаженное только в целях подольше сохранить чистой и целой одежду, разумеется.

   Из этих воспоминаний меня вырвал ответ Армана:

   - Я, конечно. У Деб и так забот хватает.

   Я ухватился за удобный повод уточнить:

   - Так где же она?

   Опять бросив взгляд на часы, он помрачнел и проронил:

   - Скоро придет. Минут через десять.

   Я удивленно поднял брови - что это у нее за дела, с которых она возвращается строго по времени? Но решил так уж явно не выказывать своего нетерпения.

   - А что, старые часы ты все так же заводишь?

   Я хорошо помнил, что Арман с глубокого детства взял на себя эту почетную обязанность - заводить единственные в наших двух домах часы. Иногда мы над ним подтрунивали по этому поводу, но он все равно с завидным упорством каждое утро заводил огромные старинные часы. Сейчас же он с важным видом ответил:

   - Конечно! Кто, если не я? Слушай, у нас тут ничего интересного, лучше ты расскажи - как там, в Цитадели?

   - Там… все по-другому. Там везде электричество, а не только на радиомаяках, как у нас. Благодаря этому время бодрствования и полезной деятельности человека увеличивается чуть ли не вдвое. Там есть транспорт - и летающий, как у наших патрульных, и наземные электромобили, и даже наводные…

   - Так что, там тоже есть вода?

   - Да, конечно, а что?

   - Да так, общался я тут с одним… Говорит, что в Цитадели вода отравленная, представляешь?

   Я уверенно бросил:

   - Бред!

   - Да? Ну ладно. А ты там как жил? С женщинами-то хоть был?

   Я ухмыльнулся, но все же ответил:

   - Да, конечно. Ты знаешь, из-за моего происхождения они высматривали в отношениях со мной что-то романтическое…

   Арман расхохотался:

   - Дикий и необузданный варвар из далеких Руин, да? Одинокий странник, сквозь пургу и метель покрывающий огромные расстояния? Для них, наверное, это экзотика!

   Я тоже рассмеялся:

   - Ты преувеличиваешь, я ведь подстраивал свои переходы под теплое время года. А вообще - да, женщины находили меня привлекательным.

   Арман с усмешкой буркнул:

   - Почему-то я не удивлен... Слушай, а почему ты такой безбородый? Неужели регулярно бреешься? Что, даже в своих ...переходах?

   Я усмехнулся:

   - Нет, конечно. Эпиляция. Нужно повторить через месяц. Там все так делают, и растительность на лице считается плохим тоном.

   - Понятно. Так женским вниманием ты не обижен? А что, серьезное что-то было?

   Почему-то смутившись, я ответил:

   - Нет, не было.

   - Хм, м-да. Слушай, Стэн, невежливо, конечно, но все-таки спрошу - ты зачем вернулся-то? Ты достиг всего, о чем любой из нас может только мечтать! Зачем? И как это тебя так просто отпустили?

   - Ну, не так и просто… Но я обещал вернуться. И магистру, и однокурсникам. Мне ведь тоже прочат место магистра, осталось всего-навсего три года обучения и восемь практикума! А зачем сюда вернулся? Да так… Соскучился.

   Арман порывисто вскочил с кресла, обошел вокруг него, потом быстро налил полный бокал, залпом его осушил и отвернулся к окну. Я только с недоумением за ним наблюдал. Не поворачиваясь, он глухо начал:

   - Стэн, ты… только не нервничай, ладно? Дело в том, что… Деб заболела, больше года назад.

   Холодея от ужаса и уже предчувствуя ответ, я спросил:

   - Чем?

   - Серой лихорадкой.

   Я так сжал бокал, что он треснул в моей ладони. Виски обжигающей волной прокатилось по образовавшимся порезам. Отбросив на пол осколки, я встал, подошел к Арману и резко развернул его за плечо:

   - Это называется “У нас ничего интересного”?! Зубы заговаривал? И что с ней? Она умерла?

   Арман не поднимал глаз:

   - Нет. Хотя она скрывала это от меня, и я узнал только на пороге второй стадии. Но я вызвал патруль и они забрали ее, чтобы ввести твой ...плеритрикум.

   Я с облегчением выдохнул, отпустил его плечо и даже улыбнулся:

   - Дурак, зачем же ты так пугаешь?! И что же? Она восстановилась? Двигательные функции в норме? Внутренние органы не задеты?

   Арман, так и не поднимая глаз, мрачно ответил:

   - Нет.

   Я нахмурился, не поняв ответа. Что значит “Нет”? Не восстановилась? Не в норме? Или не задеты?

   В этот момент послышался скрежет дверного замка и в дверях показалась… Дебби. Взрослая, красивая, но какая-то... равнодушная. Скользнув взглядом по мне и Арману, она поставила на пол огромный рюкзак и принялась деловито запирать дверь.

   Я опешил. Не узнала? За что-то обижена? Что это за игра? Я бросил растерянный взгляд на Армана, но он ничего не объяснял и просто наблюдал за нами. Тогда я подошел к его сестре и, задыхаясь от радости, с улыбкой провозгласил:

   - Здравствуй, Дебби!

   Не дожидаясь ответа, я схватил ее в охапку и крепко прижал к себе. Моя маленькая Дебби, как же я скучал! Уткнувшись носом в ее шелковистые темно-русые волосы, я еле сдерживал счастливые слезы. Жива! Только через несколько секунд я вернулся в реальность и с удивлением прислушался к реакции девушки. Она не обняла меня в ответ, но и не оттолкнула. Она висела в моих руках безвольной куклой, не касаясь ногами пола. Я аккуратно поставил ее и заглянул в лицо:

   - Что такое, Дебби? Ты меня не узнаешь? Посмотри на меня, неужели ты меня не узнаешь?

   Она послушно подняла глаза и равнодушно ответила:

   - Я узнала тебя. Ты - Стэнли.

   Я отпрянул, так меня испугало выражение ее глаз. Все те же светло-серые, опушенные темными ресницами глаза на повзрослевшем, но таком же прекрасном лице, они не выражали ни чувств, ни мыслей! Пустота... Я обернулся к Арману и еле смог из себя выдавить:

   - Что это?

   Заметно окосевший от спиртного, он криво ухмыльнулся и ответил:

   - Да так… Побочный эффект.

ГЛАВА 3

Я ошарашенно переспросил:

   - Какой еще побочный эффект?

   Арман подошел ближе, сверкая глазами, и прокричал мне прямо в лицо:

   - И ты меня об этом спрашиваешь? Вот именно ты, отличник, мать его, Университета Цитадели с оранжевой ленточкой? Ты, который тоже приложил руку к проклятому плеритрикуму?!

   Я даже опешил от такого напора и перевел взгляд на Дебору. Она так и стояла возле нас, не обращая внимания на вопли брата и уставившись мертвым взглядом в пустоту за моей спиной. В голове пронеслись заученные безликие формулировки: “Возможна некоторая потеря координации и нарушение двигательных функций, а также эмоциональная недостаточность…” Вот это она и есть? Недостаточность? Отпихнув Армана, я погладил девушку по щеке:

   - Дебби, дорогая, проснись! Это я, Стэн…

   Моя окровавленная ладонь оставила грязно-бурый след на ее щеке. Я осознавал, что веду себя глупо и краем глаза замечал кривую ухмылку Армана, но ничего не мог с собой поделать. Все то, к чему я так стремился эти годы, о чем мечтал и в чем я так боялся себе признаться - все это рухнуло в один миг! Живая кукла передо мной не могла быть Деборой, мой разум отчаянно искал хоть какую-то зацепку - может, это временно? Может, она отойдет?

   Я обессиленно свалился обратно в кресло и сжал голову руками. Что же делать? Я, почти врач, и ничем не могу ей помочь! Но все-таки надежда грела мое сердце и я взял себя в руки. Арман уже сидел напротив и с интересом за мной наблюдал:

   - Ну? И что нам скажет великий магистр? Чем обрадует?

   Он деловито прошел в кухню и вернулся с новым бокалом, налил нам обоим и демонстративно поднял свой бокал. Я понял намек и, почти залпом выпив, опять посмотрел на девушку. Она по-прежнему стояла рядом с нами, ни словом, ни взглядом не выдавая нетерпения или недовольства. Может, мне удастся вызвать хоть какой-то эмоциональный отклик? Со всей доступной мне нежностью я позвал:

   - Дебби, пожалуйста, подойди ко мне!

   Она послушно подошла и замерла в ожидании приказа. Я внимательно осмотрел ее - а она стала красавицей, моя Дебби… Так как ширина кресла оставляла желать большего, то я, похлопав себя по коленям, произнес:

   - Присядь, посиди с нами!

   Девушка беспрекословно подчинилась и уселась боком мне на руки. Я обнял ее талию и поймал неприязненный взгляд Армана. Он хмыкнул и с издевкой спросил:

   - Красивая, да?

   Я удивился - ведь мои мысли сейчас были об ином, но все же ответил:

   - Да, очень. И давно она… такая?

   - Давно. Вот как вернули ее после ...лечения, так она такой и стала. Сказали, что “побочный эффект”. Зато “полная стерильность и пожизненный иммунитет от всех известных науке заболеваний”!

   Арман произнес эту хорошо знакомую мне фразу с такой горечью и издевкой, что у меня сжалось сердце… Как же так? И тут, рассматривая такое родное лицо Дебби и опустив взгляд ниже, я увидел синяки и ссадины - на шее и чуть виднеющейся из футболки верхней части груди. Вот, и на предплечье тоже… Я мягко погладил начинающий зеленеть синяк и холодно спросил Армана:

   - Что это?

   - Это? Ну, я же говорю - красивая… Многим нравится! Вот ее и используют… по назначению.

   Я задохнулся от гнева и возмущения:

   - По какому еще… назначению? Как ты смеешь так говорить о Дебби, да еще и в ее присутствии?!

   Явно пьяный Арман зло ответил:

   - Она все равно ничего не понимает! Ее нет, Стэн! Эта кукла - не Дебби, а просто бестолковое тело, к тому же очень соблазнительное! Да ты ангелочка-то из себя не строй! А сам зачем на колени ее усадил? Стихи читать? В Цитадели так не принято, да? Так ты не забывай - куда вернулся! Это Руины, дорогой ты мой Стэнли, наш с тобой родной четыреста восемнадцатый Сектор! А если уж тебя так шокируют сложившиеся порядки - так возвращайся, до морозов еще успеешь дойти! Или так хочется ее молодого тела? Так бери, кто ж тебя остановит? Вон, посмотри - какой она выросла, наша маленькая Дебби!

   И Арман окинул девушку совсем не братским взглядом. Я с непониманием слушал его озлобленные речи. В голове клубились путанные и утяжеленные алкогольным туманом мысли от “за что он так меня ненавидит?” до “и он тоже?” В конце концов второе оказалось важнее и я возмущенно выкрикнул:

   - Что, и ты тоже? Как ты мог, она ведь твоя сестра!

   Он хмыкнул и как-то жестоко ухмыльнулся:

   - Да ладно тебе, я ее не трогал! И не лапал. Не раздевал и вот так, как ты, не поглаживал. Возможны и ...другие варианты.

   Мой пьяный взгляд остановился на лице девушки. Ее верхняя губа была чуть больше нижней, придавая лицу детское и трогательное выражение. Другие варианты… Я представил Дебору на коленях между ног Армана, расстегивающую его брюки под животом, ее губы и руки на его теле… Распалив себя такими мыслями, я сбросил сидящую девушку на пол и, подскочив к Арману, ударил его в лицо. От резкого толчка шаткое кресло вместе с Арманом завалилось назад, в падении он задел ногами низкий кофейный столик и тот тоже с оглушительным звоном перевернулся. Вся эта вакханалия привела меня в чувство - Арман с выпученными глазами так и лежал на полу, придерживая левую щеку, а по паркету растекалось виски вперемешку с маслом из консервов. Битые стекла усыпали пол и часть ковра сияющими осколками. Я не смог и не захотел продолжать бить лежащего грузного Армана - и потому, подхватив рюкзак, вышел из их дома, хлопнув дверью, и отправился к себе.

   В моем доме с завыванием гулял ветер - как оказалось, стекол не хватало не только на кухне. Но сейчас мне на это было ровным счетом наплевать. Как ни странно, после восьми лет отсутствия жильцов дом оказался во вполне сносном состоянии, никто не растащил его на дрова. Бросив рюкзак внизу, я тяжело отправился наверх. С трудом стянув ботинки, я завалился на кровать. Вот и он, такой знакомый потолок - на краске прибавилось трещин, но в целом вполне узнаваем. Я долго лежал, глядя в потолок и пытаясь собраться с мыслями.

   Уже темнело. Я привык к электричеству в Цитадели, но за время перехода успел вернуться к своему детскому режиму - бодрствовать от рассвета до заката. И что теперь делать? Возвращаться обратно? А зачем я, действительно, так долго сюда шел? Я попытался заглянуть в себя глубже, но ответ плавал на поверхности - из-за нее, из-за Дебби. Я мог предположить что угодно, что она уже выбрала себе пару, что она умерла… Но только не это! Я застонал от ощущения своей беспомощности - ведь нет никакой надежды, это не болезнь, от которой хотя бы гипотетически можно вылечить! А ее… уже вылечили!

   Как она там сейчас? Подогретое алкоголем воображение нарисовало четкую картинку - Арман и Дебби у его ног. Я скрипнул зубами и вскочил с кровати. Нет, я этого не позволю! В темнеющей комнате я наткнулся на свое отражение в большом настенном зеркале. Да уж, надо бы переодеться… Я рывком распахнул дверцу шкафа и обомлел - вся моя одежда была аккуратно разложена по полочкам и развешана на тремпелях. Вот это да! Кто же это так постарался? Уж явно не я! Выхватив из стопки светлый шерстяной свитер, я прижал его к лицу, уйдя в воспоминания… Как ни странно, эта деталь одежды не имела ни запаха сырости, ни затхлости. Похоже, его кто-то стирал, и не так уж давно!

   Я быстро натянул свитер, открыл бельевой ящик и опешил - мои немногочисленные трусы и майки оказались переложены какими-то листьями! Надев трусы, носки и старые, но чистые и целые джинсы, я обулся и пошел обратно к соседям.

   Вечерняя прохлада немного разогнала алкогольный туман в голове, но все-таки я до сих пор был, мягко говоря, не трезвым… Никто так и не удосужился закрыть за мной дверь, так что я бесшумно проскользнул в гостиную.

   Армана уже не было видно, устроенный мной погром убран, а Дебби у раковины мыла посуду, периодически доливая в умывальник воду из стоящего здесь же ведра.

   Я до сих пор не придумал - что я ей скажу, поэтому просто подошел сзади и замер в нерешительности. Я оглядывал ее шелковистые волосы, угадывающуюся под футболкой талию и обтянутые плотными штанами ягодицы. Как я ждал этого момента - обнять ее, прижать к себе, ощутить ее запах…

   Во власти усугубленного алкоголем желания я положил руки на бедра девушки. Она никак на это не отреагировала. Совсем никак. Ну же, прояви себя! Разозлись, прогони меня, накричи, ударь, в конце концов!

   Но Дебби продолжала деловито елозить тряпкой тарелку. Я пошел дальше и сунул обе руки ей под футболку. Прикосновение к ее теплой нежной коже заставило меня задышать чаще, а Дебора наконец-то отложила тарелку в сушку, вытерла руки и ...все. Она замерла в ожидании моих действий, так и не проявив никакой реакции. А я не мог остановиться и поднял руки выше. Небольшие полушария ее груди так удобно устроились в моих ладонях, я обводил их кончиками пальцев, иногда соскальзывая на упругий сосок… Я чувствовал, как ее тело реагирует на мои прикосновения, ощущал ее затвердевшие соски и покрытую мурашками грудь. Мое же тело живо ответило взаимностью вместе с разумом, а вот ее разум… молчал. Я крепче прижал Дебби к себе поперек груди левой рукой, уложив правую на застежку ее штанов. Поймав мочку уха губами, я жадно втянул ее в себя, млея от прикосновения мягких волос девушки к своим скулам и векам. Мир вокруг засиял и сосредоточился в этом гибком нежном теле…

   Скрип деревянных ступеней привел меня в чувство. Я обернулся - на лестнице стоял Арман и смотрел на нас. Без осуждения и неприязни, он просто смотрел. Я недовольно фыркнул и убрал от девушки руки. Потом, после недолгих раздумий, схватил ее ладошку и потащил Дебби в свой дом.

   Я зашел и автоматически запер за нами двери, даже на замок. Так как моя темнеющая гостиная с гуляющими сквозняками совсем не располагала к приему гостей, то я потянул Дебби наверх. Она послушно шла за мной. Мы оба вошли в мою комнату. Я обернулся к ней и всмотрелся в глаза. В комнате уже было темно, поэтому я подтащил ее к окну. Все тот же пустой взгляд… Как же ее расшевелить? Я спросил:

   - Дебби, а ты не знаешь - кто это развешивал мою одежду? Кто убирал в этом доме?

   Девушка молчала. Чувствуя подступающее раздражение, я прикрикнул:

   - Отвечай!

   Дебби послушно ответила:

   - Знаю.

   - Ну и?

   - Это сделала я.

   Я приободрился:

   - Вот как? И зачем же?

   Я пытался вызвать хоть какой-то эмоциональный отклик, хоть в чем-то вернуть мою Дебби. Она же сухо и равнодушно ответила:

   - Я ждала тебя, Стэнли. И я хотела, чтобы все было готово к твоему приходу.

   Я замер от ее слов. Их содержание могло бы сделать меня счастливым... Но произнесенное не таким же тоном! Я крепко обнял девушку, прижав ее голову к своим ключицам, и прошептал:

   - Ох, Дебби!

   Она никак не отреагировала на этот порыв и продолжала стоять молча. А я, все еще чувствуя хмельной туман в голове, целовал ее волосы, лицо и наконец-то добрался до губ… Как я мечтал об этом! И в юности, и позже! Но реальность оказалась такой ужасающе равнодушной! Я целовал девушку, а она безучастно позволяла мне это делать. Чувствуя закипающую злость и обиду, я снял с нее футболку. Никакой реакции. Я очень быстро разделся сам, снял с нее штаны и, приподняв за ягодицы, понес к кровати. Там я уселся и усадил ее на свои колени. Я ловил губами ее напряженные соски, слушал ее учащенное дыхание… Если ее тело на меня реагирует, то не может быть, чтобы она никак этого не чувствовала! Не верю! Мои пальцы спустились ниже и потерялись в мягких влажных складках между ее ног. Ну же, девочка моя, просыпайся! Вместе… мы можем быть счастливы!

   Подбодрив себя такими мыслями, я уложил девушку на кровать. Лунный свет из окна осветил ее лицо и я содрогнулся - бледная безучастная маска равнодушно смотрела в потолок. Это так контрастировало с раздирающими меня чувствами и желаниями, что я, не в силах больше сдерживаться, уткнулся лицом в ее живот и от души разрыдался. Все мое нетерпение, напряжение долгого перехода, радость от встречи с Арманом и… Дебби, последовавшие за ней гнев и отчаяние - все это вышло со слезами. Девушка лежала молча и неподвижно. Тогда я успокоился и лег рядом с ней.

    Какое-то время мы молчали, а потом тишину прорезал ее безэмоциональный голос:

   - Я могу возвращаться домой?

   Я разозлился, вспомнив о сегодняшнем вечере:

   - Куда? К Арману? Нет, спи здесь! Сегодня ты никуда не уйдешь!

   Я лег на бок и прижал ее к себе. Очень долго я успокаивал свои мысли, а также не получившее удовлетворения тело, и в конце концов забылся тяжелым, тревожным сном.

ГЛАВА 4

Как и в большую часть своей жизни, я проснулся на рассвете. Дебби по-прежнему спала рядом со мной. Во сне она повернулась на бок, так что теперь я мог любоваться ее лицом и телом. Какое-то время я внимательно рассматривал ее плечи и грудь, слегка прижатую руками. Она подложила ладошки под щеку и от этого детского жеста мое сердце наполнилось нежностью. Мне показалось, что вот сейчас она настоящая, такая же, как и раньше. Я все гадал - иметь ли мне возможность и дальше любоваться ее телом, или все-таки укрыть его, оберегая от утренней прохлады? Победило второе и я натянул одеяло повыше. Лицо спящей Дебби было по-детски безмятежным, длинные ресницы бросали подвижные тени на чуть розоватые щеки, а так привлекающие меня губы расслабленно приоткрыты. Не удержавшись, я положил ладонь на ее пушистые, частично спутанные после сна волосы, в это же время целуя мягкие губы. Дыхание Дебби сбилось и она открыла глаза. Волшебство этого прекрасного утра улетучилось со взмахом ее ресниц. Она выжидающе посмотрела на меня замершим взглядом, а я застонал и сел на кровати.

   Не обращая внимания на мои стоны, Дебора спустилась на пол и начала деловито одеваться. Я растерянно за ней наблюдал. Сейчас, при свете дня, я увидел на теле девушки множество синяков и ссадин - на ногах, бедрах, груди, ягодицах… Порывисто вскочив, я подошел к ней и строго спросил:

   - Откуда это у тебя?

   И слегка коснулся зелено-фиолетового синяка на ребрах. Девушка молчала. Как я понял вчера, она понимает и слушает прямые приказы. Поэтому я нетерпеливо уточнил:

   - Кто это сделал? Арман?

   - Нет.

   - А кто?

   - Это - Родни. А вот это - Уильям.

   - Они тебя били?

   - Нет. Не всегда.

   Я опешил и в ужасе отошел на пару шагов. Так что, здесь это в порядке вещей? И наши ближайшие соседи регулярно используют Дебби “по назначению”? Мне жутко захотелось обнять ее и не отпускать, укрыть где-нибудь от всего мира. Поэтому я крепко прижал к себе полуодетую девушку и прошептал:

   - Этого больше не повторится! Никогда! Слышишь? Пока я жив, никто не коснется тебя против твоей воли!

   Дебби промолчала, а я горестно хмыкнул - какая уж тут воля… Все еще удерживая ее, я ощутил потребность смыть с нее всю эту грязь, следы насилия других мужчин. И, хотя умом я понимал, что это глупо и бессмысленно, но желание это сделать все возрастало. Да и самому помыться бы не помешало. Когда я последний раз купался? Еще в той реке… Недели две назад. Я вернулся в реальность и спросил замершую в моих объятиях девушку:

   - Ты куда-то собираешься?

   - Да.

   - И куда же?

   - В девять ноль-ноль - завтрак, десять - ОПР, одиннадцать - книжный ОПР, двенадцать - обед, с четырнадцати до шестнадцати - уборка дома и стирка одежды, с семнадцати до девятнадцати - прогулка в нашем саду, после того я должна находиться в доме и выполнять указания Армана, и в двадцать один ноль-ноль лечь спать.

   Дебби оттарабанила все это не задумываясь, как вызубренный урок. Я ошалело ее слушал, а потом переспросил:

   - Это у тебя... такой режим дня? И кто же его составил?

   - Арман.

   Я до хруста сжал челюсти. Какой же ты вырос сволочью, Арман! Пользуясь бедственным положением сестры, заимел под рукой рабыню, в том числе и сексуальную?! Изо всех сил стараясь держать себя в руках, я зловеще прошипел:

   - Вот оно как… Понятно. А что ты делаешь в книжном ОПР?

   - Беру для Армана книги.

   - Н-да? И какие же?

   - Разные. Труднее всего найти категорию “для взрослых”, их почти все уже разобрали.

   - А он, значит, сидит дома, жрет, просматривает порно и… пользуется твоими услугами, да?

   - Да. Но не всегда. Иногда он уходит. Надолго. Но к ночи всегда возвращается.

   - Угу. А вчера ты откуда пришла с рюкзаком? Насколько я понимаю, в это время ты “должна находиться в доме и выполнять указания Армана”?

   - Да. Внеплановый поход в ОПР. Арман разбил об стену всю необходимую для ужина посуду. Поэтому я заменила прогулку в саду походом в ОПР.

   Я удивленно поднял брови:

   - И часто у него такие истерики?

   - Нет.

   - Что же случилось вчера?

   - Он увидел мою одежду, которую позавчера разорвал Родни.

   Я в бешенстве саданул кулаком в стену, отчего старая краска осыпалась мелкой пылью. Чуть подышав и успокоившись, я обернулся к девушке - она уже полностью оделась и направилась к выходу. Я закричал:

   - Стой!

   И в два прыжка оказался возле нее. Дебби послушно остановилась, а я, собираясь с мыслями, схватил ее за руку и прокричал:

   - Ты никуда не пойдешь! Старый график отменяется!

   Дебора равнодушно ответила:

   - Арман - мой старший брат и он вправе устанавливать для меня режим.

   - А я? Я для тебя никто?

   Какое-то время Дебора раздумывала. Или мне так показалось? Но в итоге она сухо ответила:

   - Да, ты тоже вправе устанавливать для меня режим, ты заботился о нас на протяжении всего нашего детства.

   Я с облегчением вздохнул. Похоже, мне придется осваивать правила игры - обращаться с Дебби, как с роботом, озвучивая четкие приказы. Я видел, что она ожидает нового графика, и, стараясь успокоиться, начал:

   - Значит так… Время мы уточним позже, сейчас слушай общую концепцию. Самой никуда не ходить! Мы будем вместе посещать все нужные места. Жить ты будешь со мной, в этом доме. Если тебе нужно зайти к вам за вещами - то тоже только в моем присутствии! Если ты все-таки окажешься одна и увидишь приближающегося Родни, Уильяма или даже Армана - кричишь и зовешь меня на помощь. Все поняла?

   Девушка внимательно слушала, подняв лицо и глядя сквозь меня. Потом послушно ответила:

   - Да.

   - Остальное - время еды и другие мелочи - будем решать позже. А сейчас предлагаю сполоснуться. Стой здесь и никуда не уходи!

   Дебора осталась на месте, а я чуть ли не бегом сбежал по лестнице. Черт, а я ведь так и не оделся! Ну да ладно, все равно меня тут никто не увидит, разве что Арман… При мысли о нем я опять в ярости сжал кулаки.

   Вот и оно, мое старое ведро стоит перевернутым на том же месте у входа. Подхватив его, я ногой распахнул дверь и вышел на улицу.

   Утреннее солнце разгоняло прохладу, я вытер внешнюю часть ведра об траву и отправился к нашему общему колодцу. Вот и он, совсем не изменился! Сколько лет, изо дня в день, он снабжал водой и меня, и дом Дебби! Набрав ведро, я отправился назад, по пути заметив шевеление в кустах. Наверное, Арман. Я с головой ушел в воспоминания о нашем детстве и совсем не хотел его сейчас ловить, бить и в чем-то упрекать. Ненадолго остановившись, я справил физиологические потребности за кустами. Это навело меня на панические мысли - а что же будет с Дебби, если она, допустим, тоже захочет справить нужду, но получила прямой указ стоять на месте? Я бегом отправился в дом, чудом не расплескав воду в ведре. Взбежав по старой скрипучей лестнице, я с облегчением остановился - Дебби так и стояла посреди моей спальни, одетая и равнодушная. Да, теперь мне нужно взвешивать каждое слово с учетом… деформации восприятия Дебби. Я улыбнулся ей и приглашающе махнул рукой:

   - Я принес воды. Пойдем, я помогу тебе помыться.

   Я ухмыльнулся посетившей меня мысли - а ведь Дебби совсем не смущает мой голый вид и в этом есть и положительные стороны! Зайдя в ванную, она начала деловито раздеваться. А вот меня ее нагота совсем не оставляла равнодушным. Подойдя ближе, я жадно осматривал при свете дня ее гибкое и белое, будто алебастровое, тело. Но вот Дебби разделась и подняла на меня свой замерший взгляд. Я только тяжело вздохнул и весь мой запал разом иссяк. Впервые в жизни я очень остро ощутил - насколько ничтожно даже самое прекрасное и желанное тело без… души!

   Мы быстро помылись, просто обтираясь влажными тряпицами, как мы поступали с детства в целях экономии воды. Я вспомнил, как шокировала меня манера мыться жителей Цитадели - ведь они поливали себя струями проточной, да еще и подогретой, воды! Пока я ходил к колодцу, в моей голове бурлили идеи о том, что хорошо бы попросить Дебби помыть мне спину и самому оказать ей ответную услугу. Сейчас мне уже ничего не хотелось, я деловито сполоснулся и пошел одеваться. Когда я закончил, Дебби стояла у моей двери. Что же теперь делать? Как приспособиться к совместной жизни с таким вот… необычным, но очень любимым человеком?

   В тяжких раздумьях я спустился вниз, слушая легкие шаги Дебби за спиной. А в моей продуваемой ветрами гостиной, на старом пыльном кресле, меня ждал… Арман.

ГЛАВА 5

Около двухсот километров западнее…

   Гвендолин

   - Отстань, Сапсан, сейчас не время! Норик ждет!

   Он убрал руки от моей груди и я мысленно похвалила его - несмотря на весь свой огонь, мой ближайший друг и соратник все-таки дружил с головой. Не выдавая своего недовольства, он развернулся и пошел дальше по тропе. Я сделала вид, что ничего не произошло, чтобы его мужская гордость не пострадала.

   Желтые листья хрустели под ногами и иногда я, как в детстве, специально вздымала ногой их верхний слой, любуясь, как они медленно опускаются на землю. Сапсан обернулся, гневно сведя брови, и я прекратила это ребячество, но все-таки с вызовом произнесла:

   - Да ладно тебе, плеров поблизости нет! А если и есть, то без своевременных инструкций они не сообразят - как им нажать на курок!

   Сапсан ничего не ответил, продолжая молча чеканить шаг в направлении базы Норика. Я разглядывала его покрытые шкурой кабана плечи. И не жарко же! Я понимаю, что он гордится той победой над зверем, и тут действительно есть чем гордиться, но не ходить же в этой шкуре постоянно! Лучше бы обновил свой килт, вон, ягодицы при ходьбе проглядывают! Я-то не против, но мы же здесь не одни… Разглядывая его ноги среди местами треснувшей, плохо обработанной шкуры косули, я ощутила желание к ним прикоснуться, но вовремя остановилась - действительно, сейчас не время и только что я сама ему об этом напомнила! Интересно, зачем старый Норик позвал именно нас? Он много раз посылал меня с женщинами или с Филином, но никогда с Сапсаном. По его словам, это гремучая смесь - я и Сапсан! Мы или не сможем отвлечься от соития, или прибьем друг друга во время ссор. И старый лула прав, Сапсан - это не шутки! Принимая законы матриархата, он все же оставался собой и не позволял ущемить свое чувство собственного достоинства. Пожалуй, этим он так меня и привлекал - своим огнем…

   А вот и наша цель - подземелье Норика. Загадочное подземное строение с хорошо замаскированным деревьями навершием - антенной и кремниевыми солнечными батареями. Интересно, кто и когда все это соорудил? Это явно не при мне и даже не при моей матери. Мы, конечно, по просьбе старика частенько поправляли маскировку и охраняли этот, как он выражается “стратегически важный объект”, но в его устройство и происхождение не вникали - как-то не до того, есть дела и поважнее. Волны плеров следуют одна за другой, а нас остается все меньше. Но во всем, как говорит Филин, можно найти и светлые стороны - ведь трофейное оружие прибывает!

   Сапсан подошел к обманчиво глухой стене и, положив ладонь в нужное место, посмотрел в маленькую и незаметную, с белкин глаз, камеру над нами.

   Дверь с тихим шорохом отворилась, впустив нас, и сразу же закрылась. Мы оказались в полном мраке. Ну и? Почему нас не встречают? Опять “извините, ребята, сгорела проводка”? Но нет, в этот раз все обошлось и вдоль лестницы загорелась лента тусклых светодиодов. Как только мы спустились, она погасла. А, ну да, старый скряга бережет электричество! Я тяжело вздохнула, а Сапсан, почувствовав мое напряжение, чуть сдал назад и молча взял меня за руку. Какое-то время наши глаза привыкали к мраку, а потом мы двинулись дальше, благо этот путь мы могли пройти и с завязанными глазами - как часто мы бегали здесь детьми, пока старик обучал нас грамоте и основным знаниям о мире, и позже, когда Норик вызывал нас для поручений и здесь же лечил пострадавших. Как ни крути, а без него нам было бы сложно! Особенно сейчас, когда плеры возобновили атаки…

   Только мы успели привыкнуть к темноте и почти дошли до двери, как она распахнулась, больно ударив по глазам пятном яркого света. Старый лула встречал нас на своей скрипучей коляске.

   - А вот и вы, дорогие мои! Проходите! Гвенни, дорогая, я вижу твое раздражение, но извини - опять проводка сгорела.

   Я только криво ухмыльнулась, но вовремя пришла в себя, представив, как безногому старику тяжело ремонтировать свои поломки. Мой немногословный спутник проронил:

   - Почему ты не позвал кого-то из нас?

   - Ты имеешь в виду - для ремонта? Да, ладно, с этим я и сам справлюсь! А вас я позвал для более важного дела. Проходите же, не стойте в дверях!

   Мы зашли, а Норик, привычно выключив освещение, откатился к стене и за рычаг снизу открыл свое любимое оконце. В помещение ворвался солнечный свет, шум моря и крики чаек, ведь сейчас мы находились в теле почти отвесной, нависающей над морем скалы. Норик гостеприимно указал на сидения, а Сапсан молча бухнул тушу зайца на его белый стол. Старик расцвел в улыбке:

   - Спасибо, мой мальчик, спасибо! Ты знаешь - чем меня порадовать!

   Я перевела взгляд на Сапсана. Вот уж молчун, любитель сюрпризов! Я и не знала, что он несет добычу Норику и рассчитывала перекусить зайчатиной после этого визита! Сейчас же он улыбался старику, его красивые хитрые глаза светились радостью, а обрамленные светлой бородой и усами губы вызывали стойкое желание к ним прижаться. Краем глаза заметив мои разглядывания, он обернулся, выражение его лица сразу изменилось и улыбка стала кривовато-насмешливой. Я ответила наглым взглядом, а Норик прервал наш немой диалог стоном:

   - Ребята, давайте не сейчас!

   Ну что ж, у нас будет время ...пообщаться. Я повернулась к старику всем корпусом и выжидающе уставилась в глаза. Приосанившись в своей инвалидной коляске и переводя взгляд с одного на другого, Норик начал:

   - Я позвал вас, друзья мои, для выполнения одного очень важного задания. Вас, конечно же, удивил мой выбор исполнителей, но только вы сможете справиться с моим поручением, и сейчас я расскажу - почему…

***

Стэнли

   Увидев выражение моего лица, Арман вскочил с кресла и, задрав ладони, с улыбкой произнес:

   - Успокойся, Стэн, я пришел с миром! Вчера между нами возникло некоторое… недоразумение, и нам необходимо его устранить. Первое и самое главное - я не трогал Дебби, никоим образом. Возможно, я не так выразился, а возможно - ты не так понял. Просто, знаешь, после проделок наших соседей увидеть ее еще и у тебя на руках… Я сорвался, прости! Уже потом, ночью, я понял, что был неправ…

   Испытывая неимоверное облегчение, я все-таки спустился с лестницы, подошел к Арману и крепко его обнял. Нет, он не изменился, и зря я посчитал его такой уж сволочью! Он с усмешкой пробасил:

   - А ты все тот же, Стэн, все такой же горячий! Сначала бьешь, а потом слушаешь.

   Чувствуя его правоту, я прошептал:

   - Прости. Мне стыдно, что я подумал о тебе такое!

   Он хмыкнул, а я все же уточнил:

   - Дебби рассказала мне о твоих графиках, и они тоже вписались в мою версию происходящего. Особенно “должна находиться в доме и выполнять указания Армана”...

   Арман помрачнел и отстранился:

   - А что мне оставалось делать? Если ее ничем не занять, то она просто стоит и смотрит в стену! Ты представляешь - каково мне было видеть это изо дня в день, из месяца в месяц? Вот я и составил для нее график - когда она постоянно занята, то ведет себя ...почти как человек.

   - Почему ты отпускал ее одну? Ты же знал о проделках Родни и Уильяма?!

   - Да, знал. И не только знал. Я ходил к ним, был неоднократно бит, но без членовредительства. А без этого, как ты знаешь, патруль не вызовешь, не прилетят. Тебе легко судить, но не могу же я круглые сутки водить ее за ручку? В какой-то момент я ...смирился. Или почти смирился. К тому же, у меня есть и другие дела.

   Я ехидно спросил:

   - Это какие же? Поедать принесенную Дебби еду, посматривая принесенное ею же порно?

   Он обиженно прищурился, стрельнул на Дебби укоризненным взглядом и ответил:

   - Нет. У меня есть дела и поважнее. Может, потом ты о них узнаешь… А порно… Да, почитывал, а почему бы и нет? Я тоже живой человек, в конце концов! Кстати, сестра Уильяма, грудастая Мэри - тоже плер. Если хочешь, можешь сходить к ней развеяться, а то, я смотрю - сегодня ночью у тебя ничего не получилось? И Уильям на этот счет не столь щепетилен, как я. Когда я прихожу к нему с претензиями, он просто предлагает мне Мэри и сам, как я понял, регулярно ей ...пользуется. Так что, пойдем? Можно вдвоем - ты спереди, а я сзади. Или наоборот...

   Я даже приоткрыл от возмущения рот и, только уловив дерзкие смешинки в темных глазах Армана, понял его игру и воскликнул:

   - Так это ты меня так проверяешь?!

   Он расплылся в улыбке:

   - Да. Извини, не удержался… Ты ведь тоже меня ранил своим ехидством насчет порно! Думаешь, все такие избалованные женщинами счастливчики? Нет, не все… И Деб мне носит далеко не только порно! Но поздравляю, ты делаешь успехи - даже не пустил в ход кулаки!

   Устало опустив руки, я смотрел на Армана, не зная - как мне и реагировать на его поведение. В конце концов мои губы расплылись в улыбке.

   - Ты все так же хитр и язвителен, Арман! Я успел и забыть об этом…

   Он рассмеялся:

   - Не хитр, а умен! А язвительность… Так тебя только этим и проймешь.

   Я тяжело вздохнул и сменил тему:

   - Ты сказал, что Мэри - тоже плер. Что это значит?

   Арман помрачнел:

   - То и значит. Плерами мы называем жертв твоего любимого плеритрикума, сраженных его побочным эффектом!

   Я в ужасе перевел взгляд на Дебби - во время нашего разговора она так и стояла за моей спиной, ожидая указаний или ...нового графика. Я до боли ясно представил состояние Армана, как это тяжело - видеть свою сестру такой на протяжении года!

   - Так что, это не единичный случай? Это не только Дебби так отреагировала на плеритрикум?

   Арман очень пристально и внимательно за мной наблюдал:

   - Так ты действительно не знал? Нет, это не единичный случай, это закономерность. Все вылеченные от серой лихорадки становятся плерами - лишенными эмоций и воли существами. Неужели ты никогда не видел результатов действия этого вещества? Ты же проходил стажировку у магистра!

   Я обессиленно свалился в кресло и сжал голову ладонями. Но как же так? Как это возможно? А как же магистр, однокурсники, наше Великое Дело? Неужели все это ложь? Или все проще и лжет только один человек, который стоит сейчас передо мной? Он явно ждал ответа и я прошептал:

   - Не видел. Я должен был фиксировать состояние внутренних органов и наличие вируса в крови… Я видел, как болезнь отступает. И мне не приходило в голову общаться с ослабленными болезнью пациентами.

   Арман положил ладонь мне на плечо и с сочувствием произнес:

   - Мне жаль тебя, Стэн… Тебя использовали, играя на твоих лучших чувствах. Наверное, ты и сейчас мне не веришь, но когда-нибудь, возможно, ты осознаешь мою правоту.

   Я ошеломленно молчал, а он продолжил:

   - А сейчас… пойдем к нам. Ты можешь жить в комнате наших родителей. Или… вы можете там жить. Деб там регулярно убирает. Если честно, я уже устал сторожить твой пустой дом! Давайте жить вместе, так и для Дебби… будет лучше и безопаснее. К тому же… времени осталось не так уж много.

   Я в ужасе поднял глаза. Похоже, это еще не все ожидающие меня сюрпризы!

   Арман мягко ответил на мой немой вопрос:

   - Я не хотел говорить об этом вчера, Стэн… Не хотел вываливать на тебя все сразу. Плеров забирают. Восемнадцать месяцев для адаптации после введения плеритрикума и, наверное, для прощания с родственниками, а потом их забирают.

   Я вскочил на ноги и горячо выдохнул:

   - Куда?

   С кривой ухмылкой Арман ответил:

   - Их забирают в специально отведенные места. Там им будет тепло, сытно и безопасно, под чутким руководством и в рамках четких инструкций они до конца своих дней будут трудиться на благо Цитадели и Центрального округа.

ГЛАВА 6

От ужаса я не мог проронить и слова. В конце концов, справившись с первым шоком, я просипел:

   - И… Когда?

   Арман с сочувствием ответил:

   - Ей осталось два месяца и семнадцать дней. А потом… Знаешь, я вот думаю, что это тоже психологический трюк. Период адаптации создан не для того, чтобы “дать родственникам попрощаться”, а для того, чтобы дать им время понять, что это - уже не их родной человек и с облегчением скинуть тяжелую ношу. Успокаивая себя тем, что “там им будет тепло, сытно и безопасно”. Так что, Стэнли, отдадим Дебби, или еще пару месяцев повременим, чтобы ты вдоволь насладился болью?

   Я понимал его злую иронию, я видел - чего ему стоили эти почти полтора года. Так что в этот раз я не клюнул на его провокацию и жестко ответил:

   - Нет!

   Арман удивленно задрал брови:

   - Вот как? И что ты предлагаешь?

   Я судорожно искал выход из сложившейся ситуации. Не придумав ничего лучшего и вспомнив необычайное ощущение свободы, в котором я проводил свои длительные переходы, я заявил:

   - Я возьму ее с собой! Я заберу ее в Цитадель!

   Арман хмыкнул и, неожиданно отвернувшись, уставился в окно. Я даже не брался предполагать, что происходит в его большой и, без сомнения, не глупой голове. Я все еще пытался отойти от шока - отдать Дебби до конца дней “трудиться на благо Цитадели и Центрального округа”? Пока она с нами, то в сердце живет хоть какая-то надежда… Я с недоумением ожидал реакцию Армана, и, в конце концов, он обернулся и как-то чересчур уж спокойно ответил:

   - Хорошо. Но я пойду с вами. В худшем случае, если меня не пустят, я вернусь обратно.

   Я замер с открытым ртом. Арман, глядя на меня, с усмешкой произнес:

   - Да не переживай ты так, я не пропаду и не буду тебе обузой!

   Какое-то время я переваривал свалившиеся на меня новости, а потом ответил:

   - Что ж, ладно. Выйдем завтра на рассвете.

   Я обновил содержимое своего рюкзака и мы отправились в их дом. Я с тоской обернулся на собственный, понимая, что уже не смогу в нем так безмятежно жить, как в юности. Мои переходы, жизнь в Цитадели, а главное, прошедшие сутки очень сильно меня изменили. Причем сейчас, после этой ночи и известий Армана, мое мировоззрение дало серьезную трещину… Как теперь жить? Чему теперь верить?

   Так что теперь это родное для меня строение придется оставить в прошлом. Не в силах бросить так заботливо уложенные Дебби белье и одежду, я забрал и их в дом Армана.

   Мы зашли и Дебби выжидающе на меня уставилась. Я сообразил и с кривой ухмылкой ответил:

   - Да, дорогая, самое время позавтракать.

   Арман с недоумением наблюдал за нами, а потом расхохотался:

   - Вот как? Ты отменил мой график?

   До сих пор чувствуя неловкость за свои ужасные подозрения, я ответил:

   - Да. Но теперь это уже неважно, не так ли?

   Он согласился:

   - Ты прав. Ладно, вы осваивайтесь, завтракайте, а я подойду… через пару часов.

   Я не ответил. Интересно, что же это у него за тайные дела? Куда это он ходит? Если планирует вернуться через пару часов, то можно предположить, что путь занимает около часа… И что там у нас? Южнее - лес, севернее - радиомаяк… А может быть, он будет где-то поблизости два часа сидеть на одном месте? Только вот к чему тогда такая срочность?

   Пока я сосредоточенно хмурил брови, Арман ушел. Дебби приготовила нам незамысловатый завтрак из консервов и расставила его на том же кофейном столике. Я улыбнулся ей:

   - Спасибо, дорогая! Давненько мы с тобой вместе не завтракали!

   Дебби ничего не ответила и присела в кресло напротив. Я поглощал завтрак, иногда бросая на нее тоскливые взгляды. Ох, я бы все отдал, чтобы вот в такой интимный момент, за совместным завтраком наедине, она повела себя как раньше - окинула бы меня смущенным взглядом, зарумянилась, улыбнулась… Но девушка методично отправляла пищу из контейнера в рот, без всяких эмоций, до автоматизма четкими и отлаженными движениями. Интересно, а если бы ей попалась испорченная, или, допустим, горькая пища - проявила бы она себя? Но нет, я не буду ставить эксперименты над моей бедной Дебби…

   Мы закончили и я помог ей отнести всю нашу посуду в раковину, налил в умывальник воды и остановился в нерешительности. Так же, как и вчера, я стоял за ее спиной и вдыхал аромат ее волос. И точно так же она деловито елозила тряпкой по испачканным нами вилкам. Отгоняя воспоминания о вчерашнем, я тяжело вздохнул и начал:

   - Дебби, завтра мы все вместе уйдем в одно место. Но об этом никто не должен знать. А ты подумай - что тебе может пригодиться в пути…

   Я остановился, не заметив никакой реакции на свои слова. Ну да, это слишком сложно для ...плера! Слово “подумай” теперь к ней неприменимо!

   Она уже закончила с посудой и так и стояла, глядя в стену. Я горько окликнул:

   - Дебби!

   Никакой реакции.

   - Повернись ко мне.

   Повернулась. Лучше бы она этого не делала! Ее убийственно-равнодушный взгляд забирал у меня все силы и вызывал желание разорвать весь мир на клочки. С трудом взяв себя в руки, я повторил:

   - Дебби, ты слышала - что я говорил?

   - Да.

   - Ты сможешь отобрать необходимые тебе вещи?

   Тишина. Видимо, вопрос не понят. Я начал выходить из себя:

   - А как же ты ходишь в ОПР, если ты ничего не соображаешь? Как же ты выбираешь продукты и другие нужные вам вещи?

   - Арман пишет мне список.

   Я простонал и схватился за голову. Потом обреченно произнес:

   - Пойдем, я помогу тебе собраться!

   Дебби послушно развернулась и отправилась в свою комнату, а я последовал за ней.

   Комната Дебби… Это место всегда было для меня чем-то священным. Частенько бывая в их доме, мне никогда и в голову не приходило сюда заглядывать! А тут вот… Чуть оробев, я зашел за девушкой в место ее обитания.

   Та же бледно-голубая краска на стенах, что и во всем доме, стол, шкаф и узенькая кроватка - обычный непритязательный набор наших домов. Я с облегчением выдохнул и вспомнил - зачем мы сюда пришли. Так как Дебби стояла посреди комнаты и явно нуждалась в инструкциях, я с тяжелым вздохом открыл дверцы ее шкафа и, успокаивая ее и по большей части себя, мягко произнес:

   - Вот, отберем самое необходимое! Если что, по пути нам встретятся ОПР, там что-нибудь найдем. Итак, штаны поплотнее, свитер, шапку… Непромокаемый плащ или куртка есть? Ах, да , вижу…

   Так как прямых приказов не поступало, то Дебби оставалась неподвижной. Я по-хозяйски выкладывал на кровать нужные вещи. Надо по минимуму - что-то мы понесем на себе, а что-то в рюкзаках.

   - Ты не знаешь - у Армана есть большой походный рюкзак?

   - Есть.

   - И зачем он ему?

   - Он почти каждый день с ним уходит.

   - Куда?

   - Я не знаю.

   Да уж… Интересно, что же это у него за тайные дела?

   Отобрав все необходимое, я подошел к комоду Дебби и начал методично открывать ящики, сосредоточившись и стараясь не пропустить ничего нужного. Постель. Не нужна… Полотенца - тоже, тем более , в таком количестве. На всякий случай я взял одно из них и бросил на кровать. Остался один ящик, верхний. Я открыл его и смутился - это белье Дебби. А также пачки женских гигиенических средств. Я совсем растерялся:

   - Э-э-э, Дебби… давай ты сама отберешь то, что тебе пригодится… ну, допустим, в ближайшие две-три недели. До ближайшего крупного ОПР.

   Дебби подошла ближе и с непониманием уставилась на содержимое ящика. Я похолодел от ужаса - так что, в этом ей тоже нужен помощник? Бедный Арман, нелегко же ему приходится!

   С тяжелым вздохом я выгрузил все содержимое ящика на кровать. Ничего, белье легкое и его можно компактно сложить. Зато потом не будем кусать локти, что чего-то не взяли!

   На дне ящика оказалась странного вида тетрадка с вручную разрисованной обложкой. Бросив на Дебби вопросительный взгляд и не услышав возражений, я взял тетрадь и открыл первые страницы. Я никогда не видел почерка Дебби, но не сомневался, что это писала она…

   “...Вот уже месяц, как ты ушел, Стэнли… Мы так по тебе скучаем! Без тебя так пусто и одиноко! Арман успокаивает меня, говорит, что тебе это нужно для самоутверждения, а на самом деле ты тоже нас любишь…

   ...Сегодня уже полгода без тебя! Как ты там? Успел ли дойти до холодов? Не погиб ли в пути? Ох, я все понимаю, Стэнли, тебе это было очень нужно, но все же… как больно! Как не хватает твоей теплой улыбки, твоей постоянной поддержки и уверенности в том, что всё будет хорошо! Только что Арман сказал, что ты - самый важный человек в нашей с ним жизни и я понимаю - как он прав!... … Где же ты, Стэнли? Как тоскливо тянутся эти семь лет! Как же узнать, что ты жив, здоров и у тебя все в порядке? Как передать тебе нашу… мою любовь через это огромное расстояние? Я так люблю тебя, Стэнли, и пусть моя любовь во всем тебе помогает, согревает и придает тебе сил там, куда ты так стремился попасть! Будь там, где тебе нужно, делай то, что считаешь нужным, но только береги себя, Стэнли!...”

   Эта страница была основательно измята, а после нее до конца тетради - серия рисунков в цветах и сердечках, и везде с красиво написанным моим именем - с толщинами и завитушками… Кое-где попадались и карандашные рисунки - вот я сижу у колодца, мокрые волосы заглажены назад, и с искрящейся улыбкой смотрю на Дебби. Я вспомнил этот момент - тогда, летом, она выплеснула на меня полведра воды, а потом в притворном испуге выглядывала из-за куста в ожидании моей реакции. И вот как я, оказывается, в тот момент выглядел! Только сейчас я вспомнил, что Дебби любила рисовать и делала это очень даже неплохо. Вот и еще один портрет… И еще… Какой же я на ее рисунках получался красивый - блестящие, с бликом, темные глаза, подчеркнутые черным грифелем карандаша, четко очерченные скулы, шея, плечи… Ниже она меня не рисовала, наверное, стеснялась или не запомнила. Но тщательней всего на каждом рисунке были прорисованы глаза и губы...

   Я растерянно листал тетрадку, орошая ее своими слезами и радуясь, что грифельный карандаш не растекается от влаги. Я застыл в безвременьи, ушел в этот мир радостных воспоминаний, надежды и любви. И только раздавшийся поблизости топот тяжелых ног вернул меня в реальность…

   Я поднял глаза от тетради - как оказалось, я уже сидел на кровати, Дебби все так же стояла посреди комнаты, а вот совсем рядом со мной появился Арман и с сочувствием рассматривал меня и тетрадку. Поймав мой взгляд, он буркнул:

   - Знаешь, какими были ее последние слова, перед тем, как… ? Она спросила: “Арман, как ты думаешь - там, у врачей, я смогу встретить Стэнли?”

   Сунув подмокшую тетрадку за пазуху, я стремительно поднялся, обнял безразличную Дебби и разрыдался.

ГЛАВА 7

С приходом Армана дело пошло быстрее. Он деловито отобрал необходимые сестре вещи в нужном количестве. Еще бы, он жил с ней всю жизнь, а тем более, последний год и четыре месяца… А вот для меня быт и нужды женщин оставались загадкой. Когда мы закончили и распихали вещички Дебби в два рюкзака, я замер в растерянности - и что теперь делать в оставшееся до вечера время? Арман понял причину моих метаний и мягко подсказал:

   - Вы бы пошли, прогулялись, развеялись… Можете сходить в ОПР, подумай сам, что нам пригодится в пути. Тогда мы завтра не будем тратить на это время. Дебби, иди в ОПР! - добавил он совсем другим тоном.

   Я тяжело вздохнул, взял свой рюкзак и мы пошли. Когда я, пройдя наш сад, вышел на дорогу, то с ностальгией вспомнил, как меньше суток назад только пришел сюда. Как все было светло и радостно! Тогда я вернулся домой! И Дебби… в моих мечтах она была прежней! Все было так легко и понятно, просматривалась перспектива моей жизни на много лет вперед, я гордился собой и нашим Великим Делом! А теперь… Весь мой мир рухнул за такой короткий срок и я с тоской рассматривал его обломки. Мне нужно время, чтобы утрясти в голове случившееся, чтобы переосмыслить свои идеалы…

   Дебби синхронно вышагивала рядом со мной. Сейчас, не видя ее замершего взгляда, я тешил себя иллюзией, что девушка стала прежней. С тяжелым вздохом я протянул руку, крепко сжал ее ладонь и мы пошли дальше.

   Вокруг ничего не изменилось - ни за минувшие сутки, ни за прошедшие восемь лет. Разве что деревья стали больше наступать на дорогу, засыпая ее листьями и постепенно погребая это наследие технократической цивилизации. Год за годом листья перегнивали, образуя все новый слой земли и, пожалуй, уже лет через десять эта дорога перестанет просматриваться. Интересно, там, глубоко под землей, тоже скрыты следы былых цивилизаций? И, может быть, до них возможно добраться?

   Я так ушел в свои отвлеченные размышления, что мелькнувшая за деревьями крыша ОПР стала для меня неожиданностью. Это и к лучшему, нужно отвлечься и успокоиться. Мы с Дебби свернули с дороги и подошли к громоздкому старому зданию. Только вчера я заходил сюда по по пути домой, и вот опять я здесь ...с Дебби.

   В гулкой тишине древнего зала наши шаги отдавались эхом. Но мне вдруг показалось, что мы здесь не одни… Точно, кроме легкого и привычного с детства шуршания маленьких лап постоянных обитателей ОПР, крыс, мне послышался еще один посторонний звук. Да, так и есть… В узком зеркале над полками в полумраке ОПР мелькнула неясная тень. Я зловеще прищурился, ткнул Дебби список и шепнул:

   - Стой здесь и собирай все в рюкзак. Я сейчас…

   А сам затаился за стеллажами. Дебби послушно, сверяясь со списком, складывала необходимые нам припасы в рюкзак, а я замер в томительном ожидании. Вот они, эти шаги! Все ближе и ближе. В поле зрения показался ...Родни и, бесцеремонно ухватив Дебби за волосы, заявил:

   - Опаздываешь, маленькая сучка! Я уже устал ждать!

   Я выскочил из-за стеллажа, рывком свалил его на пол и начал бить ногами. От неожиданности и непонимания происходящего он просто лежал, сгибаясь от ударов и жадно заглатывая воздух. Я вылил на него всю свою ярость, а потом, ухватив за одежду, поволок к окнам у входа. Там он начал приходить в себя и, разглядев мое лицо, испуганно просипел:

   - Стэн? Ты вернулся?

   Он почти не изменился за эти восемь лет. Та же рыжая бороденка и волосы, бледно-голубые глаза и молочная кожа. Пожалуй, он был единственным знакомым мне рыжеволосым человеком. Помню, когда-то он нравился Мэри… Как и я… Эти воспоминания чуть смягчили мой гнев, я осмотрел его и хмыкнул:

   - Да, я вернулся. И чтобы я больше не видел тебя возле Дебби. И возле Мэри тоже. Всё, отдыхай. Думаю - отойдешь. Как видишь, я обошелся без членовредительства.

   Оставив его и дальше испуганно моргать и сплевывать кровь из разбитого рта, я вернулся к Дебби.

   Мы шли домой и я, нагруженный тяжелым рюкзаком и крепко держа девушку за руку, все размышлял - а что бы изменилось, если бы я тогда не ушел? Да, я мог бы уберечь Дебби от поползновений соседей, но… я не уберег бы ее от болезни и последующего лечения. Как и от побочного эффекта. Так что мой уход принципиально ничего не изменил. Мы ведь даже толком не знаем причин этой страшной болезни!

   Меня вдруг посетила странная мысль - а если бы я заболел, что бы я сделал? Умер бы на руках у Армана и Дебби с риском их заразить? Или стал бы вот таким… плером? Я представил рыдающую Дебби на своем месте, обнимающую мое равнодушное тело, Армана, пишущего для меня списки и подсчитывающего дни, которые я еще проведу с ними… Я содрогнулся, выпустил руку девушки и даже остановился. Не обращая на меня внимания, Дебора продолжила свой путь. Я тяжело вздохнул и догнал ее. Нужно думать о насущном…

   Когда мы вернулись, Армана опять не оказалось дома. Я взбежал по лестнице и постучал в его комнату. Тишина. Я приоткрыл дверь. Давненько я у него не бывал, а ведь когда-то я был здесь частым гостем… С тех пор многое изменилось - теперь все доступные горизонтальные поверхности оказались завалены… книгами. Удивленно подняв брови, я пролистал некоторые из них.Вот уж никогда бы не подумал, что Арман так много читает! Помню, как он вздохнул с облегчением, закончив двухгодичный курс “образования для выживания” - элементарные знания, необходимые нам в жизни - чтение, письмо и арифметика. А тут - надо же… “Микробиология”, “Приближенное ориентирование на местности”, “Биофизика”... Где он и книги-то такие нашел? Вряд ли они есть в обычном ОПР… Да еще и в таком количестве! И куда он опять исчез? Обескураженный, я тихонько вышел, тщательно прикрыв за собой дверь.

   Арман вернулся к вечеру - усталый, но чем-то очень довольный. Его глаза горели юношеским энтузиазмом и он, казалось, с нетерпением ждет завтрашнего похода. Ну да, его можно понять - ведь он всю жизнь не покидал родного Сектора и наверняка жаждет приключений!

   После ужина мы все отправились спать, а я послушно улегся на кровати родителей Деборы и Армана. Да уж, завтра - тоже один из самых важных дней в нашей жизни. Вспомнив о тетрадке, я положил ее рядом с собой и, пожелав в ее лице доброй ночи моей любимой девушке, наконец-то заснул.

   Мы вышли на рассвете. Арман деловито завел свои огромные часы, какое-то время сосредоточенно на них смотрел, игнорируя мой недоумевающий взгляд, и запер пустой дом, окинув его печальным взглядом. Кто знает - может быть, он сюда еще вернется? А вот Дебора равнодушно стояла у крыльца в ожидании нас и мне даже стало обидно за это место, где мы провели наше общее детство и юность.

   Прощай, наш старый сад! Я очень сомневаюсь, что снова тебя увижу! Поправив лямки рюкзака и окинув внимательным взглядом тщательно одетую Дебби, я развернулся к ней спиной и первым двинулся по нашей узкой, рассчитанной на одного человека тропинке. Я слышал, как позади меня шуршит листьями Дебби, а чуть дальше тяжело топает Арман.

   Мы вышли на дорогу и повернули в сторону Цитадели. Да, идти нам придется долго и я понимал, что с моими спутниками этот переход получится в разы длиннее и тяжелее. Тем более, мы явно не успеем дойти до холодов… Ну и ладно, переживем, главное - увести Дебби от опасности!

   Меня догнал Арман и, чуть запыхавшись при ходьбе, да еще и под грузом огромного рюкзака, заявил:

   - Стэн, я вот думаю, что нам лучше уйти с основной дороги! Хотя бы, пока мы не выйдем из нашего округа. Ты же понимаешь, что ее могут отслеживать патрули и камеры на контрольных пунктах? В таком случае, когда придет срок, им будет проще найти и забрать себе Дебби!

   Я с подозрением на него уставился. Откуда он знает о контрольных пунктах? Я-то понятно, я проходил мимо них по пути туда и обратно и даже общался с встреченным мной патрулем, не скрывая своих намерений, но Арман… Откуда он может это знать? Но все-таки я почувствовал зерно истины в его словах и с тяжелым вздохом, впервые в жизни чувствуя себя преступником, согласился.

   Мы ушли с основной дороги на дополнительную, мягкой петлей уходящую в лес. Да уж, так наш путь станет еще длиннее! Ну ничего, хотя бы выйти из нашего округа, а там посмотрим.

   Какое-то время мы молча шли через лес. Ширина дороги позволяла идти всем вместе, что мы и делали. Дебби и Арман вышагивали правее меня. Я видел, что Арману нелегко приспособиться, но он очень старался и никак не проявлял своего дискомфорта. Ну и ладно, будем иногда делать остановки.

   Неожиданно мы увидели справа явные следы частого присутствия человека - расчищенная асфальтированная площадка с какими-то строениями. К тому же, она оказалась огорожена проволочным забором, а вот возле него…

   Возле него на коленях стояли двое. Мужчина со спущенными штанами самозабвенно следовал главному животному инстинкту, даже не удосужившись снять с женщины белье и просто сдвинув его в сторону. При этом он одной рукой сильно сжимал ее ягодицу, а второй тянул за белокурые волосы, заставив женщину задрать голову вверх. Так немудрено и шею свернуть! Я уже хотел пройти мимо, когда в облике женщины что-то показалось мне знакомым - эти белокурые волосы, правильный профиль… Да это же Мэри! Вцепившись в проволочное ограждение, она равнодушно смотрела в небо, не проявляя недовольства. Так она же ...плер! А за ней - Уильям! Последний раз я видел его ребенком!

   На какое-то мгновение я замер от возмущения, а потом, сбросив рюкзак на листья, стремительно пошел к ним. От звука моих шагов Уильям обернулся, нахмурился, с явным сожалением отпустил женщину и, вскочив на ноги, надел штаны. Я кипел от негодования, а он встретил меня обаятельной улыбкой:

   - Стэн! Это действительно ты! Я наслышан о твоем возвращении, вчера ко мне ...заходил Родни, если можно так выразиться. Ну ладно тебе глазами сверкать, я же не трогаю твою Дебби! Я ведь понятливый, и без кулаков теперь трогать не буду!

   Он примирительно поднял ладони, а я просто не смог его ударить и, мотнув головой в сторону Мэри, закричал:

   - Она же твоя сестра!

   Уильям, окидывая меня наглым взглядом хитрых глаз, без всякого смущения ответил:

   - Ну и что? В условиях вымирания человечества уже нет места таким сантиментам!

   Раздувая ноздри и еле удерживая себя в руках, я крикнул:

   - Можно подумать, что ты делаешь это для продолжения рода! Она - плер, беспомощное и безвольное существо, как ты можешь ей… пользоваться?!

   Он лениво протянул:

   - Да ладно тебе, Стэн! Я считаю эти изменения очень полезными для окружающих - теперь молодые люди могут удовлетворять свои потребности, да еще и без риска что-то подцепить. Очень удобно, согласись? Так что ты не злись, а можешь… тоже с ней развлечься. Тем более, я привел ее сюда попрощаться, сейчас прилетит патруль! Полтора года возни с этим бестолковым телом позади и теперь я опять смогу жить спокойно! Что молчишь? Брезгуешь? Да ты сначала на нее посмотри! Эй, встань и покажи себя нашему другу Стэнли!

   И Уильям бесцеремонно пнул так и стоявшую на коленях полураздетую Мэри в бедро. Опираясь на проволочное ограждение, она поднялась на ноги. Да, она тоже повзрослела, превратившись в красивую молодую женщину с пышными формами. Но сейчас верхнюю часть этих форм обтягивала частично разорванная футболка, а вот нижняя часть пестрела сине-зелеными переливами, подобными тем, что я вчера видел у Дебби. Не в силах больше сдерживаться, я накинулся на Уильяма и начал его бить. Он удивленно расширил глаза, почти сразу же упал на землю и с искренним недоумением выкрикнул:

   - Ты чего? Она тебе не понравилась? Эй, за что? Ну, Арман-то понятно, а ты чего отказываешься?

   В ярости я треснул его ногой по зубам и он, наконец, заткнулся, но ненадолго. Я чуть перевел дыхание, а лежащий на земле Уильям невнятно заныл:

   - Ты мне зубы сломал, гад! Вот сейчас прилетит патруль, они тебе покажут!

   Вдруг из-за моей спины раздался злорадный голос Армана:

   - Патруль прилетит через четыре дня! Пойдем, Стэн, хватит уже. Без членовредительства.

   Уильям возмущенно взвыл:

   - Что?! Так ты же мне сам вчера сказал, что сегодня уже срок! Вот тварь, а ведь я тебе поверил, ты же у нас все о часах и календарях знаешь!

   Арман ничего не ответил, подошел к Уильяму, прошептал: “Это тебе за Дебби!” и ударил его неизвестно откуда взявшейся бейсбольной битой. Уильям отключился, а я растерянно замер, пытаясь осмыслить произошедшее:

   - Так это что, ты его сюда привел, что ли? И меня тоже?

   Арман, напряженно всматриваясь в мои глаза и до сих пор сжимая биту в руке, спокойно ответил:

   - Да, Стэн.

   - Но… зачем?

   - Я семь раз приходил к нему из-за Дебби. И все семь раз был крепко бит, да еще и осыпан оскорблениями и унижениями. И после каждого раза он все жестче обращался с Дебби. Теперь он получил свое. Ты о чем-то сожалеешь?

   Я растерянно поморгал, но ответил:

   - Нет, не сожалею.

   - Ну вот и чудненько. Помнишь Мэри?

   Я еще раз осмотрел девушку. А ведь я ей нравился… Я подошел ближе и наткнулся на знакомый замерший взгляд светло-голубых глаз. Успокаивая себя, я произнес:

   - Здравствуй, Мэри. Ты меня узнаешь?

   Девушка беспристрастно ответила:

   - Да. Ты - Стэнли.

   У меня тоскливо сжалось сердце. Я вспомнил ее в юности - веселую хохотушку, которая частенько бросала на меня лукавые взгляды и все норовила похвастаться своим роскошным бюстом. Ее младший братец Уилли постоянно за ней таскался и, по ее мнению, мешал личной жизни сестры, за что периодически получал ее капризные упреки или затрещины. Но все же она о нем заботилась, добывала еду и одежду, водила его на курсы “образования для выживания”... На момент моего ухода ему было около одиннадцати лет… А вот теперь… Кто бы мог подумать?!

   Из воспоминаний меня вырвал голос Армана:

   - Мы идем или как?

   Я пришел в себя - все это время я продолжал разглядывать Мэри.

   - Да, конечно.

   Подобрав с земли рюкзак, я взвалил его на спину и оглядел присутствующих. Арман темно-карими блестящими глазами с азартом наблюдал за мной, казалось, чего-то выжидая. Дебби безучастно смотрела в пустоту, а оглушенный Уильям лежал на золотистом ковре осенних листьев. Мой взгляд остановился на Мэри. И что теперь? Мы уйдем, а она? Останется здесь? Чтобы еще четыре дня исполнять прихоти своего сволочного братца? А потом ее заберут “трудиться на благо Цитадели и Центрального округа”? В память о той веселой девчонке с лукавым взглядом я не мог этого допустить. Поэтому я подошел к ней ближе и спокойно произнес:

   - Одевайся. Ты пойдешь с нами.

   Она сухо ответила:

   - Я должна находиться рядом с Уильямом.

   Изо всех сил сдерживая гнев и раздражение, я решил ее обмануть:

   - Уильяма больше нет. Теперь ты идешь с нами.

   Мэри бросила взгляд на лежащего брата, послушно оделась и мы вчетвером двинулись дальше по дороге. Арман поравнялся со мной и тревожно напомнил:

   - Стэн, ее будут искать! Мы крадем у системы …”рабочую единицу”!

   Я с горестной ухмылкой парировал:

   - Нам не привыкать!

   Арман явно со мной согласился и мы продолжили путь.

ГЛАВА 8

Гвендолин

   Еще шаг… И еще. За эти сумасшедшие полтора дня мне уже начало казаться, что укрытая листвой земля сама движется под нашими ногами. Ох, если бы так и было! Ну почему драгоценный источник Норика не мог известить его заранее? А теперь вот…

   “Вы успеете, друзья мои, я в вас верю! Даже если вы будете передвигаться со средней скоростью пятнадцать километров в час и пробегать по девять часов в день, то вы успеете перехватить их до поворота на трассу! Световой день сейчас приблизительно равен одиннадцати часам, так что вы успеете!” Ну да, легко сказать, старый лула! Посмотрела бы я на тебя! Пусть не сейчас, а в молодости, когда у тебя были силы и ...ноги!

   Сапсан услышал мое сбившееся дыхание, вернулся и мы сделали очередную остановку. Мы просто стояли, опершись на колени и почти соприкасаясь головами, и глубоко дышали. Его в кои-то веки связанные в пучок волосы коснулись моего лица и при глубоком вдохе отдельные волоски попытались залететь мне в нос. Я недовольно фыркнула, а Сапсан чуть отодвинулся и наградил меня доброй улыбкой. Пожалуй, он никогда так мне не улыбался за все время нашего знакомства! Разгоряченный, с зарумянившейся от почти непрерывного бега кожей, блестящими глазами и мерно вздымающейся грудью - он был невообразимо прекрасен! Я ответила улыбкой и выпрямилась, мужчина сделал то же самое и крепко прижал меня к себе. Я знала, что у нас нет ни времени, ни сил на что-то большее, и просто расслабилась в его сильных теплых руках. Да, сама я бы не осилила такой путь! Или сделала бы это гораздо медленнее. Старый Норик знал - кого выбирать! Тебя, Сапсан, самая быстрая птица в мире… И я тебя не подведу!

   Почувствовав, что я уже твердо стою на ногах, он отстранился и протянул мне бурдюк с водой. Я вдоволь напилась, понимая, что поесть мы сможем только по окончанию пути. Сапсан забрал у меня бурдюк, деловито повесил на пояс, поправил винтовку и сумку-перевязь, затолкал поглубже иногда выпадающую оттуда шкуру кабана, бросил на меня ободряющий взгляд, развернулся… и побежал дальше. С тяжелым вздохом я последовала за ним.

   Солнце вошло в зенит, когда мы вдруг остановились. Сапсан вытянул в мою сторону руку с растопыренной пятерней и я с радостью поняла, что пока никуда не бежим. Без единого шороха Сапсан снял винтовку и взял кого-то на прицел. Я бесшумно подошла ближе и еле слышно шепнула:

   - А ты уверен, что это они? Здесь два плера!

   Сапсан лаконично бросил:

   - Среди них - житель Цитадели.

   - Откуда ты узнал?

   - По лысому лицу.

   Я мысленно с ним согласилась, с азартом разглядывая чужаков. Я ещё не встречала ни жителей Цитадели, ни жителей Секторов, только плеров и их инструкторов, ну и патруль, конечно. Взрослый мужчина с почему-то лысым лицом сразу притягивал взгляд - довольно красивый, несмотря на свой дефект, под нелепой искусственной одеждой угадывалось хорошо развитое жилистое тело. В нем не чувствовалось такой мощи и стремительности, как у Сапсана, но у меня не возникло сомнений, что это - не ленивый и беспомощный житель Секторов. Этот такой ценный для Норика субъект мрачно осматривал сидящих неподалеку безмозглых плеров. А житель Сектора выглядел совсем иначе - рослый и по-своему привлекательный, он был покрыт слоем жира, как медведь перед спячкой. Из-за этого он казался почти квадратным, хотя от природы был наделен широкими плечами и немалым ростом.

   Сапсан бросил на меня выразительный взгляд и мы, держа чужаков на прицеле, вышли из укрытия.

***

Стэнли

   Когда солнце поднялось в зенит, мы решили сделать привал. Но не успел Арман вытащить еду из рюкзака, как из густого кустарника вышли люди. Судя по всему - мужчина и женщина. Хотя я никогда не встречал ни таких мужчин, ни таких женщин. Покрытые шкурами животных, разгоряченные, оба поражали густыми шевелюрами - смоляная у женщины и пшеничная у мужчины. Его волосы на лбу и висках были собраны в три плетеных жгута, и уже ниже затылка перехвачены в тугой светло-русый пучок. На голове женщины красовались четыре таких же плетеных жгута, обрамляющих ее молодое и по-своему красивое лицо. Может быть, я слишком долго смотрел на Дебби и Мэри, но оно поразило меня игрой эмоций и живым умным взглядом светло-карих глаз. В руках оба держали винтовки. Я знал - что это такое, ведь и патрульные, и стражи порядка в Цитадели пользовались такими же. А остальным жителям оружие ни к чему во избежание беспорядков.Похоже, нам не повезло наткнуться на отступников! Я вспомнил, как патрульные предупреждали меня о возможной встречи с ними, рассказывали об их зверствах… Но… как они осмелились подойти так близко к Сектору, да еще и в таком малом количестве?

   Мы с Арманом вскочили, но он, к моему удивлению, вовсе не испугался вооруженных отступников и оглядывал их сияющими радостью и восторгом глазами. А вот пришедшие почему-то целились только в меня. Я знал о разрушительной силе огнестрельного оружия и потому не сопротивлялся, понимая, что они не убьют нас сразу, иначе они бы уже это сделали. К тому же, меня ввела в недоумение реакция Армана. Они подошли вплотную, мужчина обошел меня сзади и, схватив за руки, быстро связал их какой-то тонкой, но крепкой веревкой. Потом женщина заговорила, у нее оказался немного уставший и хрипловатый, но приятный мелодичный голос:

   - Вот мы с тобой и встретились, такой важный для… всех нас Стэн из Цитадели! Это ведь ты и есть, не так ли?

   Я только с непониманием моргал - откуда она меня знает? А женщина в это время обратилась к Арману:

   - Здравствуй и ты, драгоценный источник Норика! Из-за твоей неторопливости мы были вынуждены бежать полтора дня почти без остановок!

   Арман тепло ей улыбнулся:

   - Здравствуй! Извини, что так получилось, но я никак не мог предупредить раньше, ведь все решилось только вчера утром! Но вы успели, поздравляю!

   С этими словами он одарил отступников лучезарной улыбкой. Я опешил - так что, он знал об этой встрече? Это он их сюда вызвал и привел сюда же нас? Пока я возмущенно глотал воздух, Арман продолжил:

   - Я очень рад наконец-то с вами встретиться! Меня зовут Арман, а это - Стэнли, Дебора и Мэри.

   Женщина оглядела нас, нахмурила красивые темные брови и озадаченно спросила Армана:

   - А почему у вас два плера? Кстати, ты можешь звать меня Гвендолин. А это - Сапсан.

   Арман опять расплылся в улыбке и ответил обоим сразу:

   - Очень приятно! Дело в том… мы знаем Мэри с детства, а ее срок на исходе. Мы не могли ее там оставить!

   Женщина возмутилась:

   - Ее срок на исходе? И вы привели ее, зная, что плера будут искать и что нас только двое?

   Арман попытался ее успокоить:

   - Мы успеем. За четыре дня можно уйти довольно далеко, а в лесу патруль почти беспомощен, ведь деревья и отсутствие вышек сильно затрудняют навигацию!

   Но женщина не хотела успокаиваться. Окинув девушек ненавидящим взглядом, она резко развернулась к Арману, схватила его за горло и прошипела:

   - Можно уйти далеко, но не тебе, медведь! Из-за безмозглого плера ты подвергаешь опасности нас всех! Если от преследования патруля пострадаю я, Сапсан или вот этот - она махнула на меня головой - сверхценный субъект, то я своими руками убью тебя, Арман!

   Она продолжала сжимать его горло, а Арман вдруг улыбнулся и, пристально глядя в глаза женщины, с вызовом ответил:

   - Договорились, Гвендолин.

   Она чему-то смутилась и убрала руку, с подозрением вглядываясь в лицо Армана. Потом гораздо спокойнее спросила:

   - Которая из них твоя сестра?

   - Дебора.

   - Вот эта, помельче? Ну и ладно, а вторая пусть остается здесь. За четыре дня у нее есть все шансы выжить, а потом ее найдет патруль.

   Арман спокойно, но твердо ответил:

   - Нет. Она пойдет с нами. Какая тебе разница - скольких плеров вести за собой?

   Женщина промолчала, а вот громила Сапсан без слов подошел к Мэри, долго ее разглядывал, а потом… вытащил из своей перевязи шкуру какого-то животного и обмотал ею плечи и торс девушки в основательно разорванной футболке. Гвендолин замерла, даже приоткрыв от удивления рот, но ее спутник не посчитал нужным что-то объяснять или доказывать, а просто развернулся и скрылся в тех же кустах, из которых они недавно вышли. Женщина ткнула меня дулом в плечо и я двинулся туда же. В это время Арман воскликнул:

   - Эй, подождите, а как же рюкзаки? Я оба не потяну, и девушки тоже! Тебе придется развязать его, Гвендолин!

   - Развязать? Я вижу его глаза и я ему не доверяю!

   - Он не убежит. И не нападет. Зато он сможет нести второй рюкзак! А ты иди следом и держи нас на прицеле.

   - То есть из-за ваших мешков мы будем двигаться еще медленнее, да еще и с риском, что цель нашего путешествия сбежит?

   - Он не убежит, Гвендолин! Он не бросит Дебби. А я попытаюсь его переубедить.

   Явно недовольный нашей заминкой Сапсан уже вернулся и опять стоял в кустах. Я видел, как женщина бросила ему вопросительный взгляд и он чуть заметно кивнул в ответ. Тогда она с тяжелым вздохом развязала мне руки и ткнула дулом в спину:

   - Быстрее надевай свой огромный мешок и пошли уже! Из-за вашей жадности нас всех могут поймать!

   Арман ответил за меня:

   - Это не жадность, Гвендолин. Это необходимые в долгом походе нам и Дебби вещи.

   Она промолчала, а мы, нагрузившись тяжеленными рюкзаками, отправились дальше, за Сапсаном. Он поджидал нас, переводя взгляд с одного на другого. В конце концов он остановился на девушках и неожиданно спросил Армана:

   - Как ты забрал ее?

   В отличие от меня, тот понял суть вопроса и мирно ответил:

   - Нам пришлось избить ее… брата.

   Сапсан нахмурился:

   - Ты оставил свидетеля?

   Арман тихо ответил:

   - Я не убийца, Сапсан. И Стэн тоже.

   Тот только тяжело вздохнул и, развернувшись, пошел дальше. А вся наша процессия гуськом последовала за ним.

   Когда мы вышли на более-менее просторное место, где мы с Арманом смогли идти рядом, я с возмущением прошептал:

   - Как ты мог?! Как ты мог нас сдать? Свою сестру, меня, Мэри… как ты мог отдать нас врагам?! И что они предложили тебе взамен?

   Арман спокойно ответил:

   - Не торопись с выводами, Стэн! Не будь ребенком и хотя бы попытайся мыслить конструктивно! Неужели ты не понимаешь, что если бы ты довел Дебби до Цитадели, среди зимы, с огромным риском для ваших жизней… то они бы все равно ее забрали. То есть ты своими руками доставил бы ее прямо в пасть системе. Патруль сделал бы то же самое, только гораздо быстрее и гуманнее. Или ты действительно верил, что плера пустят в Цитадель? Не смеши меня, ведь обычные жители даже и не знают о ...побочном эффекте, так? И, “по великому замыслу”, и не должны узнать. Так что в Цитадель ей ходу нет! И в Секторе она оставаться тоже не может! А что они мне предложили? Свободу, Стэн! Настоящую свободную жизнь! К тому же, у нас с ними общий враг, а это тоже, как ты понимаешь, сближает… И ты, и я сможем принести им пользу, а вот они могут дать нам и нашим несчастным девушкам шанс на полноценную жизнь! Надеюсь, когда-нибудь ты меня поймешь. А сейчас прошу тебя - не делай глупостей! Хотя бы ради Дебби…

   Арман даже запыхался от такой долгой и горячей речи, да еще и в ходу, с огромным рюкзаком на плечах. Я промолчал в ответ, но семя сомнения в моей душе было посеяно…

ГЛАВА 9

Мы шли и шли. Наших непрошенных спутников явно раздражала скорость, с которой мы передвигались. Сапсан постоянно уходил вперед и потом возвращался с нахмуренной физиономией, а позади что-то недовольно бубнила Гвендолин. Я видел, что Арман уже очень устал - тяжело с его весом и без опыта таких походов еще и тащить по пересеченной местности огромный рюкзак! Но он стойко молчал. В какой-то момент Сапсан подошел к нему и демонстративно взялся за лямку рюкзака, но Арман энергично замотал головой. Они на удивление хорошо друг друга понимали, дикарь-отступник криво ухмыльнулся и опять пошел вперед.

   Солнце уже клонилось к горизонту, первый день нашего перехода подошел к концу. Выйдя из чащи на небольшую полянку, мы наткнулись на Сапсана - он стоял лицом к нам и демонстративно на нас смотрел. Мы с Арманом поняли намек и свалили рюкзаки на лесную хвою. Наконец-то привал!

   Нахмуренная Гвендолин, все еще бросая на меня подозрительные взгляды, повесила винтовку на плечо, отошла и о чем-то зашепталась с Сапсаном. Мы подошли к Дебби и Мэри - после остановки девушки так и стояли в ожидании инструкций. Заправив за ухо Дебби свисающую на глаза прядь волос, Арман деловито провозгласил:

   - Вон там, за кустами, вы можете справить нужду. Далеко не отходить, вы должны держать нас в поле зрения, хотя бы сквозь кусты. И держитесь вместе. Потом вернетесь сюда. Все понятно? Шагом марш!

   Девушки послушно развернулись и отправились к кустам. Проводив их тоскливым взглядом, мы с Арманом отвернулись. Прямо перед нами оказалась Гвендолин - она явно слышала слова Армана и сейчас язвительно произнесла:

   - Готовишься стать инструктором? А у тебя хорошо получается!

   Арман, пристально глядя в наглые глаза цвета виски, спокойно ответил:

   - Она моя сестра, Гвендолин. У тебя есть сестры или братья?

   Зловеще прищурившись, она ответила:

   - Обеих моих сестер убили плеры! Как и четырех братьев.

   С этими словами она резко развернулась и отошла разводить костер. Мы с Арманом растерянно молчали. Хотя я уже давно не был связан, а сейчас и не обременен рюкзаком, но и не помышлял о побеге. Во-первых - я, действительно, не могу бросить Дебби, а во-вторых - куда бежать-то? Сумятица в голове не давала мне сосредоточиться. Я не верил отступникам и Арману, но теперь я не верил и Цитадели. Я остался в пустоте и не понимал - как теперь жить и что вообще делать…

   А вот для Армана все было ясно и понятно. Он с улыбкой помогал Гвендолин разводить костер, заглядывая ей в глаза и что-то спокойно объясняя. Она не возражала и слушала его без своих язвительных ухмылок, деловито выкладывая веточки шалашиком. Сапсана не было видно - я и не заметил, как он куда-то ушел.

   Вскоре вернулись Мэри и Дебора, все такие же равнодушные и ожидающие новых указаний. Арман с готовностью подошел к ним:

   - Садитесь у костра, сейчас будем есть!

   Девушки уселись, а Арман скрылся в недрах своего рюкзака. Первой он достал пресловутую трещащую баночку и уже собирался отсыпать каждому из нас полагающиеся драже. Но вдруг откуда-то появился Сапсан, силой вырвал из его рук банку с витаминами и минералами, со злобой сжал ее своей огромной ручищей и яростно втоптал в землю посыпавшиеся из треснувшего контейнера драже. Мы наблюдали за ним с открытыми ртами, а подошедшая Гвендолин, оглядев наши лица, с сочувствием произнесла:

   - Норик вам все объяснит. Ты чем-то обрадуешь нас, Сапсан?

   Тот, вроде бы успокоившись, показал ей ...тело убитой птицы, которое он держал в другой руке во время своего акта вандализма. Женщина радостно улыбнулась и, порывшись в оставленной на земле перевязи своего спутника, протянула ему что-то мелкое. Они отвернулись к огню вместе с несчастной птицей. Потом Гвендолин, судя по всему, что-то выпила из зажатого в пальцах мелкого сосуда. После нее то же сделал и Сапсан. Подойдя к нам, они протянули мне странный полукруглый сосуд с темной красной жидкостью. Да это же кровь! Я брезгливо сморщился и отвернулся, а Гвендолин хмыкнула и перешла к Арману. Тот оглядел их довольные лица, испачканные кровью губы мужчины, взял сосуд и без колебаний выпил. Я с ужасом наблюдал за ним. Потом при свете костра Арман осмотрел саму посудину и с усмешкой вернул его Гвендолин со словами:

   - Спасибо. Это от ореха?

   - Да.

   - Я видел его только в старых книгах. И… утку тоже.

   Женщина рассмеялась:

   - Тебе предстоит узнать много нового! И попробовать тоже!

   Арман как-то двусмысленно ответил:

   - Я к этому готов.

   Гвендолин чуть нахмурилась, а Сапсан в это время, забрав из ее рук тот самый полукруглый сосуд, направился со своей птицей к Дебби. Я дернулся за ним, но Арман, придержав меня и довольно облизывая губы, произнес:

   - Не суетись, Стэн. Это кровь. Живая и свежая кровь дикого животного. Ни ты, ни я, ни девочки ни разу в жизни не сталкивались с такой пищей. Она принесет им никак не меньше пользы, чем драже.

   Ну что ж, наверное, он прав… Я с тяжелым сердцем наблюдал, как отступник поит кровью Дебби и Мэри. Они послушно опустошили ореховую скорлупу, а потом Сапсан отошел на край полянки и скрылся в темноте. Задумчивая Гвендолин поддерживала огонь, а Арман с горящими глазами наблюдал за происходящим. Я не разделял его восторгов от сложившейся ситуации и сосредоточился на извлекаемой из рюкзака пище. Арман раздал девушкам контейнеры, а вот вилка им досталась одна на двоих. Ну ничего, в ближайшем ОПР возьмем новую… Потом он предложил по контейнеру нашим спутникам, но они с презрением отказались. Арман не обиделся и присоединился ко мне, с энтузиазмом опустошая свой контейнер. Доев, он со сверкающими в свете костра глазами обернулся:

   - Стэн, ну чего ты все киснешь? Неужели тебя не радует такое вот ...приключение?

   Я опешил:

   - Радует? Не знаю. Скорее нет, чем да. А может, я просто устал. Как будем спать? У Мэри нет спальника…

   - Я отдам ей свой. Я ведь медведь, слышал? И холод мне не страшен!

   - Ну и ладно, в следующем ОПР возьмем спальник для Мэри.

   - Боюсь тебя огорчить, но вряд ли на нашем пути попадется хоть какой-то ОПР!

   Я похолодел, осознавая его правоту. Как же так, ведь мы всю жизнь жили за счет ОПР?! А теперь отступники ведут нас в совсем глухие места! Арман тихонько рассмеялся. Похоже, он не в себе. А может, это реакция организма на непривычную биологически активную пищу? Ну и ладно, одеты мы неплохо, с дополнительным свитером у костра можно и не замерзнуть.

   Уставившись в огонь, я глубоко ушел в свои тоскливые мысли. Дебби, Цитадель, магистр, даже Арман - все оказалось совсем не таким, как я представлял! Краем глаза я заметил, что отступники, установив мясо печься, съели некоторые внутренности птицы… сырыми. Я содрогнулся от отвращения и услышал язвительно-снисходительный смешок женщины. Во мне нарастала обида и раздражение, поэтому я, сдвинув брови, обернулся к ним.

   Сапсан, сидя на земле боком и опираясь одной рукой на пожухлые листья, с интересом меня разглядывал. И как ему не холодно? Всю его одежду составляла обернутая вокруг бедер чья-то шкура, к тому же местами растресканная, а местами - с полностью вытертым мехом. Одна его согнутая в колене нога опиралась на землю, а вот прямо на второй, практически у него в паху, гордо восседала Гвендолин. Одета она была примерно так же, только и на верхней части корпуса у нее имелась меховая одежда наподобие жилетки. Спереди этой детали одежды имелась своеобразная застежка - шнуровка толстой белой нитью. В просветах шнуровки между краями жилетки отчетливо проглядывали полушария ее груди. Красивая! Я поднял взгляд к лицу женщины. Она видела - что я только что разглядывал, но ее это, похоже, не смущало, а наоборот, доставляло удовольствие. Она нагло смотрела мне в глаза, раскладывая по плечам расплетенные волосы. Похоже, с их помощью она планирует согреться ночью. Ну что ж, тоже неплохо. Так ничего ей и не сказав, я вернул взгляд в огонь. Не хватало еще, чтобы Сапсан воспринял мои разглядывания, как притязания к его женщине! Мало ли, какие у них тут порядки?

   Арман, сложив пустые контейнеры в рюкзак, отвязал от него два спальника и пошел к девушкам. Я слышал его голос:

   - Вот, Дебби, полезай сюда, а я застегну. Мэри, а ты давай в этот…

   Чуть позже он подошел к нам, протягивая Сапсану ту самую шкуру, которой он укрыл тогда Мэри:

   - Думаю - в спальнике она ей не пригодится. Спасибо.

   Сапсан какое-то мгновение молча на него смотрел, а потом пробасил:

   - Это она тебе сказала? Положи, где взял.

   Арман удивленно двинул бровями и пошел укладывать шкуру на место. Я слышал звук замка спальника и тоже поднялся, чтобы пожелать Дебби доброй ночи.

   Девушки, как две огромные гусеницы, лежали в спальных мешках и бездумно смотрели в небо. Выглядели они при этом почти неживыми. Еле сдерживая слезы, я опустился на колени и поцеловал мягкую щеку Дебби. Она никак на это не отреагировала. Я тяжело вздохнул и вернулся к костру.

   Отступники пекли над углями мясо, нанизав его на тонкие металлические спицы. Все это они делали молча, с нахмуренными лицами. Я и Арман с интересом разглядывали и их самих, и изменяющееся мясо. Ни один из нас никогда не употреблял такую пищу - без стабилизаторов сохранности и консервантов, после недолгой обработки огнем. Армана явно разбирало любопытство, да и вообще он, несмотря на поздний час и усталость, выглядел подозрительно воодушевленным.

   Гвендолин заметила его нетерпение и, когда одна нанизанная порция оказалась готова, строго спросила:

   - Ну, и где ваши… вилки?

   Арман полез в рюкзак и быстренько нашел требуемое. Тогда женщина присела возле нас и протянула нам спицу. Мы в растерянности осматривали издающее аппетитный запах мясо с местами пузырящимся соком или жиром, а она нетерпеливо бросила:

   - Снимайте!

   Мы аккуратно проткнули вилками по одному куску и сняли их со спицы, со страхом представляя гнев нашей… стражницы, если вдруг кусок мяса упадет на землю. Но все обошлось и она, удовлетворенно нас оглядев, с пустой спицей вернулась к Сапсану, нанизывать новую порцию мяса. Арман тепло пробасил:

   - Спасибо!

   Оба еле заметно кивнули, а я вонзил зубы в мясо. Хм, это мало похоже на то, что мы ели с детства! Твердовато… Тщательно жующий Арман с блестящими в свете костра глазами обернулся ко мне:

   - Ну как?

   Я чуть помедлил, но ответил честно:

   - Неплохо. Но вот специй и соли явно не хватает.

   Арман рассмеялся:

   - Эх, Стэн, избалован ты цивилизацией! А тем более, в своей Цитадели! Вот его настоящий вкус, мяса. А любые добавки, в том числе и соль, вводят нас в заблуждение, обманывая рецепторы языка и перевозбуждая отдельные участки мозга!

   Я не понимал причин его энтузиазма и кисло ответил:

   - Ты думаешь?

   - Конечно! Нужно смотреть шире, Стэн!

   - Может быть. Но не сегодня. Я устал и иду спать.

   С этими словами я тщательно вымыл руки, сливая себе из нашей питьевой бутылки, отвязал спальник, расстелил его вплотную к Дебби и приготовился ко сну. Я специально лег так, чтобы видеть сидящих у костра. На всякий случай. Отступники о чем-то пошептались, а потом Сапсан улегся спиной к огню, свернувшись калачиком и уперев макушку в бедро Гвендолин. Она сидела, скрестив ноги, и задумчиво переводила костер в активную стадию, ведь теперь ей нужно было пламя, а не угли. Потом она аккуратно развязала пучок волос на голове Сапсана и бережно разложила длинные светлые пряди по его голым плечам и груди. Какое-то время они сидели молча, и только потрескивание костра разбавляло ночную тишину. Вдруг женщина тихо спросила:

   - Почему ты не спишь, медведь?

   После небольшой паузы Арман ответил:

   - Ты будешь сторожить костер, Гвендолин? Тогда я посторожу его вместе с тобой.

   Женщина промолчала, а я, наконец, заснул.

   Утро встретило меня мелкой противной моросью в лицо. Машинально дотянув замок спальника почти до бровей, я вдруг вспомнил, что рядом спит беспомощная Дебби в так же расстегнутом спальнике. Тогда я энергично уселся и выпутался из теплых оков мешка. Утренняя прохлада обволокла тело и напомнила мне о том, что вообще-то уже осень. Знал бы я, когда выходил из Цитадели в теплом мае, что не проведу дома даже двух дней и опять пойду… куда? В какие-то глухие места, убегая от представителей Закона и пряча от них Дебби… Ох, как же все запутано!

   В плену тоскливых размышлений я перевел взгляд на Дебби. Она уже не спала, а бездумно смотрела в небо, немного прикрыв веки и защищая глаза от моросящего дождя. Интересно, а если бы никого не оказалось рядом - она бы так и лежала? Не может быть, ведь она же все-таки