Оглавление
АННОТАЦИЯ
Думала ли графская дочь Альза Амер, что окажется в постели с кем-то, кроме мужа? Да ни в жизни! А с тремя сразу? Боги, избавьте! Но никогда не надо зарекаться, одна найденная в старой башне книга может полностью изменить мировоззрение. И теперь Альзе для счастья нужен далеко не один мужчина.
ПРОЛОГ
Более двадцати лет тому назад…
За стенами замка ревела буря. Всё перемешалось: снег, и дождь, и град, и невиданной силы ветер. День, вечер или ночь уже — было не понять.
Ниара припомнить не могла такой непогоды. Даже грешным делом усомнилась, выдержит ли каменная твердыня этот напор стихии. И люди, те, кому не посчастливилось оказаться под открытым небом, есть ли у них шанс на спасение?
Среди этих людей был и муж Ниары, граф Руас Амер. Привитая еще в далеком детстве богобоязненность не позволяла Ниаре вознести молитву Пресветлым Небожителям и прямо попросить их не сохранять жизнь ее мужу, да и не прислушались бы Пресветлые к такой кощунственной просьбе. А демоны… демоны давно были уничтожены, и даже имя это нельзя произносить вслух. И все-таки Ниара надеялась, что буря сделает ее вдовой, потому что сил терпеть у нее уже не осталось.
Она была третьей женой графа, отчаянно пытавшегося обзавестись наследником. Да только с каждым поколением задача эта для графов Амер становилась всё сложнее. Жены их с трудом рожали одного-двух детей, причем нередко ценой собственной жизни. Обе первые жены Руаса тоже умерли: одна в родах, другая за месяц до срока. Дети их не выжили… Словно злобный рок преследовал род Амеров, потомков самого Ируара Сильного, что три сотни лет назад в числе других воинов и служителей Храма одолел коварных, жестоких и сластолюбивых демонов. Впрочем, простые люди уже давно именно так и перешептывались между собой, что все, мол, несчастья, павшие на Симир и на самые знатные семейства страны, это и есть расплата за ту легендарную победу…
Как бы то ни было, тридцатипятилетний граф женился в третий раз — на красавице Ниаре, дочери одного барона средней руки. Только графа не интересовали ни ее красота, ни ум, ни тонкий художественный вкус, а лишь плодовитость, которой славились женщины ее рода. Его мало заботили ее чувства, удобства, желания, он исправно исполнял супружеский долг — каждый день, невзирая на ее самочувствие и настроение. В его глазах у нее было только одно предназначение — родить ему наследника или на худой конец наследницу, но вот уже на протяжении семи лет она никак не могла с этой задачей справиться. Хваленой плодовитости хватило только на два выкидыша в первые три года супружества, и хотя граф отчаянно долбился в ее лоно каждый день, новая жизнь никак не хотела зарождаться под сердцем Ниары. Однако астролог уверял Руаса, что эта женщина родит ребенка, которому предначертано великое будущее — ни много ни мало спасти страну от надвигающегося упадка. И потому граф не оставлял своих попыток обрюхатить жену.
Неизвестно, большое ли удовольствие доставляло графу столь неукоснительное исполнение супружеского долга, но для Ниары это было сущим мучением. Боль, стыд, неудобство, страх…
Старая нянюшка Ниары рассказывала (и ее не пугали строгие запреты и суровое наказание, полагавшиеся за подобные рассказы), что якобы давным-давно, в те времена, когда люди и демоны жили в мире и гармонии, существовало дивное и сладкое «искусство любви»: супруги соединялись не столько ради продолжения рода, сколько ради удовольствия, и мужчины, и женщины всеми силами старались сделать друг другу приятное в постели. А уж как умелы и изощренны по этой части были демоны и как падки на радости плоти!..
Но Ниаре слабо в это верилось. Что может быть приятного в столь унизительном животном действе? Придет же кому-то в голову такая несуразица. Но если бы только это. Увы, помимо мерзкой обязанности было и многое другое. Бесконечные упреки, что чрево ее пусто, глупые придирки, несправедливые обвинения…
Как же Ниара устала! Если бы буря забрала ее мужа! Потому что иначе она сама положит конец своей беспросветной жизни… И видимо, уже очень скоро, очень-очень скоро.
Буря всё не стихала. «Будто демоны беснуются, ликуют», — шептала Элея, нянюшка Ниары, сидевшая у камелька со своим вечным вязанием. «Какие демоны?» — усмехнулась про себя несчастная графиня. Ни одного больше нет в Симире, всех-всех уничтожили, еще три века назад, славный король Анвер, благочестивые иерархи и отчаянно храбрые рыцари.
Шальная мысль пришла в голову Ниаре: «Вот бы я увидела демона. Интересно, какие они были на самом деле?» Собственная жизнь с потомком одного из демоноборцев была настолько безрадостна, что Ниаре порой представлялось, что даже исконный враг рода человеческого оказался бы приятной компанией.
Время шло, Руас не возвращался. Нянюшка меж тем начала зевать и клевать носом, и Ниара велела ей идти в свою комнату ложиться спать, сама же графиня осталась дожидаться мужа.
Подошла к окну, осторожно открыла. В лицо ей ударил порыв ветра, окропил холодными каплями дождь. Небо пополам разрезала молния, причудливо и зловеще осветив пейзаж. Природа неистовствовала. Страшно, но завораживающе. Ниаре нестерпимо захотелось туда, на свободу, на волю, в мир непокорных первородных стихий. Пусть на миг, на яркий ослепительный миг слиться с ними в одно целое! А потом… Не всё ли равно, что будет потом? Несбыточная мечта!
Но что это? Ниаре показалось, что в грозовом небе мелькнула огромная крылатая тень и яростный и тоскливый рык огласил окрестности. Она тряхнула головой, отгоняя наваждение. И верно, мгновение спустя ничего ей уже не мерещилось. Но Ниаре вдруг стало не по себе. Она закрыла окно, подошла к очагу — единственному источнику света и тепла в темной графской спальне, села в кресло, закуталась в плед. Когда же вернется Руас? Вернется ли? Хоть бы не… Греховная надежда расцветала в ее душе. Разумеется, ничего хорошего не ждет ее в случае смерти мужа. Его родственнички перегрызутся за наследство и титул, а ей подыщут другого хозяина или же отправят в обитель Светлейшей Девы… И все-таки, и все-таки… Любые перемены рисовались желаннее ее нынешнего существования.
Звук открывающейся двери вернул Ниару в реальность. Она соскочила с кресла, обернулась. На пороге стоял Руас, живой и невредимый. Как и следовало ожидать.
Но где же слуги? Почему никто ее не предупредил, что муж вернулся? Обычно они расторопнее. Нужна сухая одежда, горячая вода. И сытный ужин. Как можно скорее.
Принимая вид доброй и примерной жены, Ниара приблизилась, склонилась перед Руасом.
— Помоги мне раздеться, — хриплым голосом проговорил граф.
Простудился, должно быть. В такую погоду не мудрено. Нужно распорядиться насчет ванны. Тем более муж любит освежиться с дороги…
Сняла промокший насквозь плащ, сапоги.
— Надо велеть слугам приготовить ванну. И чтобы принесли ужин. Я схожу?
— Не надо. Ты согреешь меня и утолишь мой голод.
Да как же так?! Вернулся глубоко за полночь, в ужасную бурю, а мысли всё о том же самом. Правда, обычно он не выражался так витиевато. И голос потерял былую холодную властность, но это, верно, от усталости… А утром всё опять вернется на круги своя.
Обреченно сняла с мужа камзол, брюки. Осталось только исподнее. Муж редко раздевался догола, щадя стыдливость жены, да и не было такой уж необходимости в этом — в полной наготе, чтобы зачать наследника.
— Надо развесить одежду перед камином… Я сейчас…
— Брось. Пойдем, — и он потянул ее за собой к большой кровати с пологом.
Ниара не решилась перечить. Сняла платье, потом забралась на постель, легла, приготовилась терпеть… Хотела еще закрыть глаза, как делала это обычно, но отчего-то не стала. В густом полумраке алькова она видела, как Руас сбросил с себя оставшееся белье и потянулся к ней. Он не стал привычным жестом задирать ей рубашку и раздвигать ноги. Просто лег рядом, обнял Ниару, поцеловал в губы. Давно он не баловал ее такими нежностями. В начале супружества — да, случалось порой, тогда он еще был полон надежд, что эта женщина подарит ему долгожданного наследника. Но надежды с каждым днем таяли как вешний снег, и нежных ласк становилось всё меньше и меньше…
— Я так соскучился по тебе, милая, — с чарующей теплотой проговорил Руас, и сердце Ниары невольно дрогнуло. — Я попал в такую страшную бурю, какой не бывало, наверно, от начала времен. Ни зги не было видно. Я так боялся заблудиться, погибнуть в бушующем мраке, но мысль о тебе придавала мне сил и я смог найти путь. На пороге бездны я впервые понял, как много ты для меня значишь… Прости, если я бывал несправедлив, равнодушен или груб. Обещаю, теперь всё будет иначе…
Удивительные слова, каких она никогда прежде не слышала от Руаса, вкупе с ласковыми бережными касаниями и нежными поцелуями топили лед, что давно сковал сердце Ниары, и она безрассудно верила этому мужчине.
Что-то ярко полыхнуло в очаге, и в покоях, в том числе и за плотным пологом кровати, стало гораздо светлее. Теперь Ниара могла лучше разглядеть лицо мужа, склонившегося над ней. Это был он и в то же время будто не он. Он никогда не смотрел на нее так, он никогда не касался ее так. Его мужественное лицо никогда не казалось ей особенно красивым, но сейчас она не могла налюбоваться. Его черты и будто не его. Будто чьи-то другие угадываются за ними, но чьи — Ниара и не сказала бы. Чертовщина какая-то! Наверно, засиделась допоздна, вот и мерещится ей всякое. Но нет, спать не хотелось совсем, всё воспринималось четко и ясно, как никогда.
— Я подарю тебе полет над бездной, я покажу тебе блеск предвечных звезд…
Да ей и не надо так много! Слушать удивительные речи Руаса, вдыхать его запах, всем телом впитывать нежность его рук, быть с ним рядом, и чтобы эта ночь никогда не кончалась!
Ниара и не знала, что целоваться так сладко, что мужские ласки могут быть так приятны и упоительны. Руас неторопливо гладил ее по волосам, по плечам, осыпал воздушными поцелуями лицо и шею. Ниара неумело пыталась ответить. Не было ни страха, ни стыда, одна только нежность.
Когда руки его опустились на округлую грудь, еще скрытую тканью рубашки, чуть сдавленный стон, восхищенный, удивленный, трепетный, сорвался с губ ее. Ловкие пальцы меж тем развязали шнуровку, коснулись обнаженной кожи… И ведь он же не остановится на этом?!
О нет! Она чувствовала бедром его возбуждение, и впервые ее не пугало это. Она слышала его шумное прерывистое дыхание, и впервые не чувствовала отвращения, напротив, это дыхание, полное желания и страсти, казалось ей самой прекрасной музыкой на свете.
Сама тянулась к его губам, ластилась к его рукам, сама тяготилась тонкой преградой, что разделяла их тела. И потому, услышав его «Позволь, я сниму», она охотно помогла избавить себя от постылой сорочки.
Обнаженные тела их переплелись. Это было ново. Волнующе и чудесно. Куда-то делись сдержанность, холодность, стыдливость. Хотелось одарить мужчину ответными ласками. Сначала робко, потом жадно и отчаянно Ниара касалась его тела, его плоти. От собственной смелости, и жажды, и нетерпения становилось жарко, душно. Огненные искры словно пробегали по телу, медовое томление тягучими волнами растекалось по членам.
Он ласкал ей грудь, языком обводил ареолы, целовал напряженные соски. И Ниара едва не плакала от восторга. А рука его опускалась ниже, рисовала круги на животе, а потом легла на пушистый холмик… Ниара замерла на миг, а затем осторожно развела ноги.
Но он не спешил. Гладил ноги, целовал живот, потом снова ласкал грудь, потом снова приникал к губам. Пока нега не проникла в каждую клеточку ее существа, пока пожар не охватил каждого клочка ее кожи, пока сладкая боль не наполнила до невозможности ее лоно.
Он ласкал бы ее дольше и дальше, пальцами и языком доставил бы несравненное удовольствие, но она не могла уже ждать, она хотела уже соединиться с ним в одно целое. И почему-то была твердо убеждена, что только блаженство познает в его объятьях, а не то, что бывало раньше.
— Прошу…
И он прислушался. Под призывный стон легко вошел во влажную глубину, легко нашел единственно верный ритм.
Они любили друг друга самозабвенно, долго и сладко, и всё было так, как он обещал. Они парили над темнейшей бездной и видели ослепительный блеск звезд…
А потом лежали в объятиях друг друга, утомленные и счастливые, отдыхали и набирались сил, чтобы снова одарить друг друга нежной страстью…
— Если бы у меня была вечная жизнь, то я отказался бы от своего бессмертия ради этой единственной ночи с тобой.
Так тепло и проникновенно сказал он эти слова, так ласково и влюбленно смотрел на нее, что Ниара поверила. И в тысячный раз за эту ночь удивилась перемене в муже. Или собственной прежней слепоте. И ответила просто и искренне, выразила то, что чувствовала сейчас:
— Я люблю тебя.
Он улыбнулся, расцеловал ее всю и вновь овладел. И было всё еще лучше и слаще, чем раньше, и Ниаре снова мнилось, что летит она в ночном небе, свободно, как птица, и звезды, одна ярче и прекраснее другой, разгораются перед ее глазами, и мощный вихрь увлекает ее всё выше и выше, туда, где ей откроется тайна жизни, тайна мироздания, тайна всего…
Буря будто немного стихла. Руас поднялся:
— Я проверю смену караула.
И вышел. Ей не хотелось его отпускать, но сил протестовать не было. Руас долго не приходил, и Ниара не дождалась его возвращения, уснула — ведь этой долгой ночью ей не удалось сомкнуть глаз. Когда же проснулась, то за окном опять ревела буря, а любимого рядом по-прежнему не было.
А не приснилось ли ей всё, на миг засомневалась Ниара. Но нет, тело помнило ночные ласки, оно всё было еще наполнено приятной тяжестью и леностью, чуть болезненной сладостью… Нет, нет, всё было наяву, это не сон. Как же хорошо… Закрыла глаза, потянулась, припоминая головокружительные взлеты и падения. Но где же, где ночной друг? Ниара не знала, кто бы это мог быть, кто бы мог принять облик ее мужа и проникнуть в замок, но она точно знала, что это был не Руас. Одна буря и одна ночь не могут так изменить человека.
В изножье кровати нашла скомканную сорочку, натянула, осторожно выбралась из-за полога. Удивительно, но очаг не погас, словно кто-то поддерживал огонь в нем, и потому было не так холодно, как могло бы быть в этот час. Но всё равно надела платье, закуталась в шаль. Собиралась уже выйти из покоев, как послышались шум и ругань в коридоре. Муж!
— Где эта негодница? Где эта лентяйка? Муж вернулся домой, а его никто не встречает! — возмущался за дверью Руас.
Вот сказка и закончилась. Настоящий Руас вернулся-таки домой. Хотелось завыть от отчаяния и боли. Судьба поманила было ее лучом надежды, отблеском счастья, светом любви, а потом безжалостно ввергла обратно — в беспроглядный мрак.
С трудом преодолевая отвращение (так разительно отличался сегодняшний Руас от того, ночного) и страх (а что если муж узнает о невольной измене — кто-то из слуг расскажет или сам догадается), Ниара приняла подобающий вид и вышла встречать супруга.
Руас сердился недолго. Горячая ванна, сытная и вкусная еда, непрекословие жены сделали свое дело. Испытавший на себе всю свирепость невиданной бури, с трудом добравшийся до дома, да и то лишь благодаря внезапному затишью, вскоре он мечтал только об одном — побыстрее очутиться в постели, выспаться, отдохнуть. Неплохо было бы приласкать жену, опять попробовать зачать наследника, но сил на это уже не было. Завтра, всё завтра.
И в тот миг, когда супруги затушили свет и легли в кровать, под грозовым небом разнесся крик ликования и отчаяния, а потом раздался глухой гул, будто что-то обвалилось в горах…
Позже выяснилось, что обрушился пик Аррис и его обломки перегородили один из двух имевшихся перевалов. Расчистить путь не было никакой возможности. Да и боялись люди ходить туда — к месту обвала, говаривали (разумеется, только в своем ближнем кругу, шепотком, воровато оглядываясь, как бы не услышал кто не следует), что нашел там последний, посмертный приют могущественный демон. Но потомок Ируара Сильного посмеивался над этими россказнями. Какие демоны в Симире? Триста лет назад все были истреблены до последнего…
ГЛАВА 1. Дерзкая наследница
— Я не хочу ехать в эту дыру! Отказываюсь категорически!
— Альза, это не обсуждается. Такова моя воля, — седовласый граф был непреклонен.
— Потрудись объяснить. Что я там потеряла? Чего я там не видела?
— Альза, как ты разговариваешь с отцом! И да, ты там ничего не видела. Ты там никогда не была. А это, между прочим, наша вотчина.
— Какой-то полуразвалившийся сарай. Фи.
Ну что за дерзкая девчонка, и почему он ее терпит, терпит все ее выходки, никогда не накажет, не отругает даже? Хотелось бы порой, да не может он, не получается, словно какая-то сила мешает…
— Так надо, Альза, — не теряя самообладания, спокойно увещевал дочь Руас Амер. — Во-первых, здесь, в западных провинциях, небезопасно. В самой столице тоже. Ты отлично это знаешь. Простолюдины недовольны, возмущаются, могут взбунтоваться в любой момент. Лучше уж переждать этот период где-нибудь в восточных землях, в замке Ридмарт, например. Тем более граница там совсем рядом в случае чего. А во-вторых, Ридмарт разваливается, как ты верно заметила, и надо привести его в порядок. Я сам не могу из-за разных обязательств, а вот ты бы могла заняться. Пора уже доказать, что ты не просто вздорная девица, а наследница рода Амер, достойная гордого имени своих предков.
Он хорошо знал, на каких струнах сыграть. Взывать к страху, чувству самосохранения — бесполезная трата времени в случае с Альзой, приказывать, давить — тоже не вариант, а вот бросить вызов, задеть честолюбие — самая верная стратегия.
Девушка задумалась. И Руас вновь со странным чувством посмотрел на ту, что называл дочерью. С каждым годом его уверенность, что именно он ее отец, всё уменьшалась, он уже начал прозревать истину, хотя даже мысленно остерегался формулировать свои догадки, но это уже не могло ничего изменить.
Альза родилась на излете того года, когда случились ужасная буря и обвал в горах. Долгожданный ребенок после восьми бесплодных лет третьего брака, когда он уже вконец отчаялся стать отцом. Но чудо все-таки случилось: Ниара забеременела. Он окружил жену лаской и заботой, был внимателен и предупредителен, как никогда. Лучшие врачи, изысканнейшие лакомства, любые капризы… Но странная тоска снедала Ниару, словно она не рада была стать матерью. Целыми днями она вышивала гобелен, повествующий об истории рода Амер, вернее, об отправном пункте этой истории — войне с демонами. Ниара хотела какой-то прямо документальной точности, и чтобы ее добиться, попросила у мужа разрешить ей доступ к фамильному архиву, к оригинальным документам и дневникам. Конечно, он разрешил, невзирая на то, что тема была скользкая, опасная, почти что преступная. Так, часть дня Ниара проводила в секретном книгохранилище, а другую работала над вышивкой. Еще часто гуляла за стенами замка и с грустью любовалась поверженным пиком Аррис…
Как бы там ни было, беременность благополучно развивалась, и в положенный срок Ниара родила дочь. Руас был на седьмом небе, он даже нисколько не расстроился, что у него родилась девочка, а не мальчик. После стольких лет ожидания и неудачных попыток он был несказанно рад, что наконец-то стал отцом. Он души не чаял в маленькой Альзе. Сначала это была самая обычная девочка, и у Руаса не возникало и тени сомнения — одно обожание и восторг. Лишь одно омрачало счастье Руаса: по мере того как дочь росла и расцветала, мать ее стремительно увядала и слабела, а потом и вовсе слегла. Врачи беспомощно разводили руками. В десять лет Альза осиротела…
С возрастом девушка делалась всё своевольнее, смелее, независимее. Внешность ее тоже менялась. Она всё меньше и меньше походила на отца и на мать. Она была красива, но то была не женская красота и не мужская, а какая-то, если так можно выразиться, нечеловеческая красота.
Руас словно понимал, какая именно, но даже про себя не решался назвать слово. Он чувствовал странную смесь любви и отторжения. Но любовь была сильнее. Слишком уж много счастья, радости, надежды подарила ему в свое время юная Альза. Он догадывался об ее истинном происхождении, ему было не по себе, но уж очень сильно он успел привязаться к ней и готов был оберегать Альзу любой ценой — даже ценой отступничества и предательства, даже ценой собственной жизни.
Оставаться в Аррисберге было небезопасно, перебираться же в столицу для Альзы еще хуже, но не столько из-за бедноты, что могла взбунтоваться в любой момент, а больше из-за Великого магистра, который мог увидеть в своенравной графской дочери то, что никто не должен был видеть, никто не должен был знать. Поэтому и следовало отправить девицу куда-нибудь подальше на восток. Потом же подыскать ей покладистого мужа, потихоньку поженить их, поселить подальше от Магистра и его соглядатаев, со временем стать дедом, нянчить внуков… Воображение рисовало идиллические картины, отчаянно хотелось верить, что так оно и будет, но в глубине души Руас знал, что это невозможно. Но деваться некуда, как говорится, делай, что должно, и будь, что будет…
Идея отстроить Ридмарт, восстановить родовое гнездо весьма понравилась Альзе. Настоящая проверка на прочность, на состоятельность. Тем более она действительно никогда там еще не была. Словом, после многочисленных уговоров и хитроумных доводов девушка согласилась отбыть в самое дальнее владение Амеров на самом востоке страны в сопровождении нескольких преданных слуг и под защитой трех отважных рыцарей-паладинов.
ГЛАВА 2. Замок Ридмарт
Как же тоскливо! И как холодно! Сколько не топи, к утру всё равно будет чертовски холодно, будто замок выпивает всё тепло, поглощает без остатка, как какая-то бездонная утроба. А ведь это еще не зима, всего лишь середина осени на дворе. Как же они будут зимовать? По приказу Альзы дрова заготавливали каждый день, но она всё равно боялась, что закончатся они слишком быстро и неожиданно. Зимы в этом медвежьем углу долгие и суровые. И как выживали здесь предки? К удивлению Альзы (и к удивлению рыцаря Фрама, бывавшего в Ридмарте с отцом Альзы несколько лет тому назад), крестьяне слушались ее безропотно — заготавливали дрова, ремонтировали обветшалые строения, снабжали продовольствием… Будто чувствовали в ней какую-то скрытую силу, о которой Альза и сама не подозревала.
Вставать утром не хотелось совершенно. За окном опять серость и слякоть. Ни одного погожего денька, как приехали в эту глухомань. Потянулась на огромной постели. Да на ней можно в прятки играть. Или уложить спать всех обитателей замка, и еще место останется. Говорят, в старину так и делали — спали все вместе — и господа и слуги — на одном ложе. И тепло, и безопасно. Однако выросшая в совсем других краях Альза к такому была непривычна. Но наверно, зимой будет звать к себе горничную и нянюшку. В их комнате топят не так хорошо, как у нее, а ведь и в господских покоях по утрам очень зябко…
Села на кровати, позвонила в колокольчик. Прибежала Дина с тазиком теплой воды и чистой одеждой. Альза умылась, оделась, накинула шаль.
Первые недели своего пребывания в Ридмарте она развила бурную деятельность: правую башню приводили в жилой вид, чинили различные постройки, делали запасы… Альза вникала в хозяйственные дела, в заботы крестьян. Объезжала свои владения, знакомилась с древней землей своего рода, однажды даже добралась до перевала, через который в случае чего надо будет уходить из Симира…
Но теперь — через полтора месяца после приезда — всё уже надоело. То ли окружающий холод, пасмур, тревога, витавшая в воздухе, выпивали все силы, убивали настроение, то ли что еще, но выезжать из замка не хотелось, вообще ничего не хотелось. Альза давно перестала есть в своих покоях, напротив, сама спускалась на кухню. Здесь было теплее и люднее. Не так тоскливо и уныло. Да и еда отчего-то казалась вкуснее.
Вот и сегодня, умывшись и одевшись при помощи верной Дины, Альза отправилась на кухню завтракать.
Там ее почтительно приветствовала стряпуха Мара, а потом быстро и ловко накрыла на стол. М-м-м, какие запахи! Настроение графини стало потихоньку улучшаться. Впрочем, по-другому в обществе Мары не могло и быть. Кухарка никогда и нисколечко не унывала. Жизнерадостная, ловкая, румяная, чуть полноватая… Звонко смеялась, болтала без умолку, ловко управлялась с котлами и сковородами, из скудных и однообразных припасов ухитрялась каждый день готовить что-то новое и весьма вкусное. Словно лучик солнца в беспроглядной тоске Ридмарта. Неудивительно, что к ней так тянулись все обитатели замка и что кухня стала их излюбленным местом сбора.
Мара была из местных крестьян, молодая бездетная вдова. Пожилая кухарка, стряпней которой довольствовался кастелян в обычное время, не могла обслужить всех новоприбывших — графскую дочь, ее горничную и нянюшку, с которой они взаимно не желали расставаться, хотя Альза и вышла давно из детского возраста (к слову, старушка Элея пестовала еще и мать Альзы), мальчишку слугу, двух кучеров и трех рыцарей. Пришлось срочно искать ей подмогу. Да так получилось, что вскоре она уже была на подхвате у проворной и умелой Мары. Впрочем, зависти или соперничества между женщинами не было: Мара была незлобива и нравилась всем без исключения.
А особенно на нее запал самый молодой из рыцарей — Невар. Не скупился на комплименты и в адрес самой Мары, и по поводу приготовленных ею кушаний, всегда норовил помочь ей с тяжестями, при этом — коснуться невзначай, делал простенькие, но такие милые подарки. Мара смущалась поначалу, а потом стала благосклонно принимать знаки его внимания, улыбка играла на ее губах, взор делался томным. Ей по нраву была эта игра. И сам Невар ей был по нраву. Молодой, приятной наружности, галантный даже с простой кухаркой, но при этом по-рыцарски гордый и дерзкий. Взгляды их быстро стали взглядами заговорщиков, призыв и обещание читали они в глазах друг друга.
Альзе нравилось наблюдать за ними.
Она не была чересчур наивна, несмотря на строгое воспитание, полученное в одном лучших женских пансионов Симира. Скорее наоборот, именно строгое воспитание, стремление наставниц обойти молчанием некоторые темы и оставить девушек в блаженном неведении, при этом ярое клеймение каких-то непонятных «пороков слабой плоти» — всё это лишь разожгло в Альзе любопытство. Часть сведений она почерпнула в отцовской библиотеке, где было большое собрание трудов по медицине, анатомии и богословию (отчего-то в религиозных книгах тема рассматривалась едва ли не подробнее, чем в медицинских), часть же — от служанок, которым не боялась задавать прямых вопросов и от которых требовала не менее прямых и подробных ответов. Полученные сведения не вызвали у Альзы отвращения или отторжения, скорее благосклонный интерес и желание когда-нибудь применить эти знания на практике. Но пока ей не встретился тот, с кем она хотела бы поупражняться.
Кстати говоря, рыцарь Невар пытался поухаживать за Альзой во время их пути в замок, развлекал разговорами, ласкал слух комплиментами, бросал многозначительные взгляды, старался помочь и прочее и прочее. Но Альза была строга и равнодушна. Хоть Невар и был красив лицом, статен, силен, отважен, умен и мил, но ничто в сердце Альзы не откликалось на его авансы, и она не считала нужным это скрывать. Напротив, молодая графиня была убеждена, что не следует дарить рыцарю несбыточных надежд. И Невар наконец отступил, отчаявшись растопить ледяной панцирь графини. А может, кто-то из старших товарищей, Фрам или Ирсен, посоветовал ему умерить пыл.
Но от этого наблюдать за парочкой было вдвойне интереснее. Судя по всему, Мара оказалась намного ласковее, чем госпожа, и рыцарь Невар весь сиял, преисполненный смелых надежд. Воздух словно был напряжен от их взаимной тяги, насыщен терпкостью пряного желания. Альза старалась сохранить невозмутимость и с праздным и циничным любопытством задавалась вопросом: «Интересно, они уже? Или еще нет?» И сама отвечала себе: «Наверно, нет. Иначе Дина бы уже рассказала… Но может, они очень осторожны и действуют осмотрительно?..» Но мысли были не так безобидны, как могло бы показаться. Странный огонь разливался по жилам, странное томление теснило грудь, мечталось, хотелось чего-то горячего, плотского, бесстыдного… Знойные сны снились по ночам. И хотя к утру Альза не могла припомнить подробностей, казалось, что все ее самые смелые чаяния сбывались в этих темных видениях.
ГЛАВА 3. Заброшенная башня
Что ж, вот завтрак и окончен. На кухне, конечно, хорошо, но весь день здесь сидеть не будешь. Чем же занять себя сегодня?
Ремонт правой башни почти завершен. Не пора ли заняться левой? Она, конечно, в гораздо более плачевном состоянии, и работы могут затянуться надолго, но надо уже когда-то начинать.
Альза решила еще раз осмотреть полуразрушенную башню. Благо погода была сухая, безветренная. Накинула подбитый мехом плащ, вышла во двор. Работники поклоном приветствовали госпожу. Песок шуршал под ногами, изредка попадались пожухлые мочалки скудной травы. Солнце спряталось за серыми облаками, но по приметам дождя не ожидалось.
Левая башня находилась не только левее, но и позади башни правой. Она была намного древнее, но как-то так получилось, что ее давно забросили, а потом отстроили новую башню, и старая, предоставленная самой себе, потихоньку разрушалась уже не первую сотню лет. Сейчас она представляла собой убогое, хоть и невероятно живописное зрелище.
Осторожно переступая через булыжники, Альза обошла башню кругом. Осыпающиеся стены, на северной стороне зеленоватые от наростов мха, бурые лохмотья засохшего плюща, темные провалы окон и бойниц… Печальный вид. А вот эта груда камней, полусгнивших балок и покореженного металла — всё, что осталось от шпиля, некогда гордо возносившегося в голубую бесконечность неба. Шпиль рухнул давно, но до сих пор никто не удосужился убрать обломки. Это место вообще обходили стороной. Так уж повелось издревле. Никто не мог назвать точную причину, но все старались держаться подальше от левой башни, даже взгляд лишний избегали сюда кинуть.
Альза смотрела на полусломленную громаду и не могла понять почему. Ничего такого зловещего девушка не ощущала. Скорее наоборот. Башня влекла ее, притягивала. Пугала? Может быть, самую малость. Больше неизвестностью, нежели реальным предчувствием опасности. Альза вспоминала миниатюры, которые видела в старинных рукописях, повествующих о славной истории рода Амер. На этих изображениях башня, построенная еще при деде легендарного Ируара, представала во всем своем суровом величии и торжественной красоте, и девушке нестерпимо хотелось восстановить родовое гнездо, вернуть ему первозданный вид и былой блеск. Словно кровь предков заговорила в ней, подумалось Альзе, и требует уже смелых шагов, великих деяний, дерзких свершений.
Сделала еще несколько шагов, очутилась перед входом в башню. Дубовая дверь давно слетела с петель. Одна створка валялась прямо под ногами, другая стояла прислоненная к стене. Всё было припорошено слоем пыли и песка. Что там в темной бездне башни? Альза, конечно, знакомилась с планами здания, читала описания внутреннего убранства, сохранившиеся от тех времен, когда башней еще пользовались, видела даже несколько миниатюр… Винтовая лестница, шахта, подземелье, тайный ход, ведущий то ли в лес, то ли в горы, семь ярусов, третий — жилой, на четвертом — графский рабочий кабинет и библиотека, дозорные площадки начиная с пятого яруса… Когда-то было так, а что теперь? Сохранилось ли хоть что-то? Не засыплет ли ее с головой обломками, едва она зайдет под мрачные своды?
Что-то тянуло Альзу, звало войти вовнутрь, но благоразумие говорило, что не стоит идти сейчас и так — неподготовленной, в одиночку. Завтра (если погода, конечно, позволит) надо будет позвать с собой старшего мастера, который ранее занимался ремонтом правой башни и хозяйственных построек, еще пару крепких мужиков, надеть каски, взять фонари, какие-нибудь инструменты — лопату, лом, измерительную рейку и уже тогда пойти обследовать нутро башни.
Увлекшись разглядыванием башни, Альза не заметила, как стремительно потемнело небо, задул сильный ветер — как перед грозой. Спохватилась, только когда прогремел оглушительный гром и в то же мгновение с небес хлынули потоки ледяной воды. «Демоны!» — выругалась девушка. Имя древнего врага было запрещено произносить в Симире вслух (словно власти надеялись так уничтожить саму память об этих существах), но в захолустном Ридмарте можно употреблять самые грубые ругательства — никто не услышит, не доложит, не осудит.
Не отдавая себе отчета в том, что делает, Альза поспешила укрыться от неожиданного ливня и нырнула в дверной проем обветшалой башни. Только внутри она осознала, что натворила. Не хотела же идти сюда одна! Ладно, вроде ничего на голову пока не падает. Переждет грозу, а потом вернется обратно… «Демоны!» — опять не удержалась Альза. Какая гроза в ноябре?! Скоро снег уже должен пойти… Но снаружи действительно бушевала гроза, причем настолько сильная, что девушка и припомнить не могла подобной. Вспышки молнии ослепляли, а из-за ежеминутных громовых раскатов Альзе казалось, что башня у нее над головой рассыпается на куски и рушится. Но в действительности ни песчинки не упало, ни камушка.
Родители рассказывали, что в год ее рождения тоже случилась небывалая буря: обрушился даже горный пик. А покойная матушка еще добавляла шепотом, когда они оставались наедине, что именно в ту ночь была зачата Альза. Но это враки, всем ведь известно, беременность длится девять с небольшим месяцев, а не десять с половиной.
Впрочем, матушка всегда была немного не в себе, вечно погруженная в эти свои старинные книги, словно пыталась там выискать ответ на какой-то мучивший ее жизненно важный вопрос…
Невольные слезы потекли по лицу Альзы. Все-таки она тосковала по своей хоть и немного странной, но такой доброй и ласковой маме… С таким обожанием она смотрела на маленькую Альзу, гладила ее пушистые волосы, вслушивалась в ее звонкий голосок… Иногда казалось, что она припоминает, узнает в ней черты другого существа, бесконечно дорогого и любимого. Отца? Но он и так всегда был рядом. Родители словно соревновались, кто больше уделит времени единственной дочери, кто больше приласкает, поговорит, поиграет, побалует…
Грустная улыбка, никому не видимая, коснулась губ Альзы. У нее было счастливое беззаботное детство. Жаль, что мама так рано ушла… Но кого же она вспоминала, глядя на Альзу, если не отца?.. Видимо, еще одна мамина тайна. Как и ее загадочные записи, бесконечные выдержки из древних фолиантов и архивных документов. Что, кстати, с ними стало? Должно быть, уничтожены, сожжены все эти ее тетрадки, испещренные непонятными знаками? «Я завещаю их тебе, — говорила малолетней дочери слабеющая день ото дня Ниара. — Ты вырастешь, расшифруешь…» Надо будет спросить у нянюшки, что случилось с мамиными бумагами.
ГЛАВА 4. Во мраке
Между тем время шло, а ужасная гроза всё не прекращалась. Альзе надоело стоять на месте. Выходить наружу категорически не хотелось. Мало того, что правой башни было не видно из-за сплошной стены дождя, так пока Альза доберется до жилых помещений, то вся промокнет насквозь. Разумеется, ее тут же переоденут в сухое, приготовят горячую ванну, нальют ароматного вина с пряностями, чтобы не простыла… Но… не хотелось…
Эх, был бы фонарь, можно было бы осмотреть башню или хотя бы нижний ее уровень, оценить, так сказать, масштаб бедствия, прикинуть объем предстоящих работ. Но фонаря, к сожалению, не было. Тем не менее Альза повернулась и заглянула в беспросветную мглу. Естественно, ничего не увидела. И всё же сделала осторожный шаг вперед. Замерла. Тьма манила, звала. Придерживаясь рукой за шершавую стену — чтобы не потерять ориентацию, Альза сделала еще несколько несмелых шагов. Пол под ногами был ровный: никаких обломков, осколков. Остановилась, прислушалась. За стенами шумел дождь, гремел гром. Мокро, холодно, мерзко, а в башне, напротив, было сухо и как-то даже уютно. Неведомая сила будто толкала Альзу вперед, и девушка подчинилась, еще продвинулась в кромешной мгле. Ничего страшного, она же держится за стену, когда надоест блуждать во мраке, она развернется и легко найдет выход. Не заблудится — это исключено.
Через несколько мгновений нога столкнулась с преградой. Ощупав препятствие, Альза поняла, что перед ней винтовая лестница. Пора вернуться назад, не надо искушать судьбу! Но она уже поставила ногу на нижнюю ступеньку. Раздался чуть слышный скрип. Это опасно… Дерево наверняка трухлявое, прогнило уже всё или точильщики постарались… Да нет же, это ведь лиственница, а лиственница не гниет и вредителей отпугивает… Триста лет назад, может, и отпугивала, но сейчас-то… Доводы за и против крутились в голове, а ноги меж тем продолжали медленное восхождение по спирали древней лестницы.
Неожиданно ступеньки закончились, это значило, что Альза поднялась на второй этаж. Здесь в старину располагались помещения для слуг и всевозможные кладовки. Не так уж и интересно. Самое интересное — на третьем и четвертом этажах. Однако пора уже спускаться. Чудо, что ничего еще не приключилось, ни балка, ни камень не свалились на Альзу сверху, сама она не рухнула вниз с приличной высоты, оступившись на ветхой доске. Впрочем, справедливости ради, ветхих досок не было, все ступени, по которым прошлась Альза, оказались на удивление добротными, прочными, надежными. Словно лестница была построена не триста пятьдесят лет назад, а совсем недавно. Нет, надо спускаться. Может быть, и интересно было бы осмотреть покои легендарных предков, первых графов Амер, но в такой темени всё равно ничего не разглядеть, разве что на ощупь потрогать. Надо спускаться… Но почему-то вместо этого всё так же — осторожно ступая вдоль стены — Альза приблизилась к следующему витку лестницы. Кстати, темнота больше не была такой сплошной, как вначале, стало будто светлее. То ли глаза Альзы привыкли и стали различать очертания предметов — вот стена, вот лестница, вот перила, вот держатель для факела — то ли свет действительно проникал в башню через окна, трещины и щели в каменной кладке. Но если свет проникает, значит ли это, что гроза уже закончилась и небо прояснилось? Если так, то точно пора спускаться… Но Альза поднималась всё выше.
Увы, на третьем этаже Альзу постигло разочарование — дверь в господские покои заклинило, попасть туда девушка не смогла. Но вместо того чтобы смириться и пойти уже вниз, Альза решила попытать удачу на четвертом ярусе. В башне было тихо — шум непогоды сюда не проникал, ступеньки поскрипывали едва-едва, вокруг разливался полумрак, но он не пугал больше, напротив, ласково обволакивал, успокаивал. «Хорошо как! — подумала Альза. — Срочно отремонтировать и я буду тут жить. Мне здесь нравится!» К слову, внутри оказалось всё в гораздо лучшем состоянии, чем снаружи. Тут требовался не столько капитальный ремонт, сколько генеральная уборка. А значит, уже в ближайшие недели Альза сможет переехать в левую башню.
А вот и четвертый этаж. Кабинет, библиотека. Интересно, поддастся ли дверь? Поддалась, но открылась лишь наполовину. Видимо, перекосило за столько-то лет. Но образовавшегося зазора оказалось достаточно, чтобы Альза смогла проскользнуть внутрь помещения.
Запах старых бумаг, кожи, пыли, затхлости и древности ударил в нос. Разительный контраст с прохладной свежестью на винтовой лестнице. Альза даже пару раз чихнула. Звук показался оглушительно громким в этом царстве вековой тишины. В ответ ничего не последовало, что было вполне логичным, но Альза почему-то подспудно ожидала какого-нибудь подвоха.
Мрак был не абсолютный, хотя источника света обнаружить не удалось. Альза знала, что когда-то здесь были окна — высокие и узкие, но потом их заложили кирпичом. В темноте с трудом, но угадывались очертания шкафов с книгами, большого письменного стола, кресел… Сохранившееся убранство было не разглядеть.
Маленькими шажками Альза подошла к шкафам, что стояли у правой стены. Провела рукой по корешкам книг. Пыльные. Разумеется. Названия, увы, сейчас не прочитать. Но подумать только — этим томам двести-триста, а то и четыреста лет! Они ровесники самого легендарного Ируара и даже старше. Альза твердо решила вернуться сюда с фонарем и обследовать всё детально.
Между тем девушка медленно двигалась вдоль шкафов к столу. Пол не скрипел, напротив, Альза ступала по чему-то довольно мягкому. Ковер. Тоже весь в пыли, наверно. Дина замучается потом чистить одежду.
Судя по всему, на столе было пусто, ничего, кроме толстенного слоя пыли да чернильницы с давно высохшими чернилами. Альза обошла кругом. Вот и кресло. Осторожно ощупала. Сесть? Не сесть? Тоже ведь пыльное. Но Альза так устала, не столько физически, сколько от душевного напряжения — блуждать впотьмах в обветшалой башне, всё время ожидая какой-нибудь неприятности, а то и смертельной опасности, оказалось изнурительным занятием. Села. Кресло показалось вполне удобным. Поставила локти на столешницу, устремила взгляд в темноту. Представила, как сотни лет тому назад какой-нибудь предок вот так же сидел в этом кресле и за этим столом, читал книги, изучал документы и карты, писал бумаги, диктовал, отдавал распоряжения…
ГЛАВА 5. Дела давно минувших дней
Справа у стола были ящики. Альза с трудом выдвинула верхний, руками обследовала содержимое. Бумаги, что-то вроде амбарных книг, склянки с чернилами — в некоторых до сих пор булькало, перья, кинжал в ножнах… Во втором ящике под ворохом бумаг обнаружились мешочки с монетами и остроконечными каменьями, крупноватыми для драгоценных, но зачем было бы хранить иные? В третьем были аккуратно сложенные стопки перевязанных писем. В четвертом опять бумаги, скиданные безо всякого порядка, и Альза уже собиралась задвинуть ящик обратно, как вдруг на самом дне обнаружила нечто твердое, правильной прямоугольной формы, поверхность же напоминала старую потрескавшуюся кожу. Книга? Похоже на то. Достала, положила на стол перед собой. Обложка была инкрустирована самоцветами, которые чуть поблескивали в густой полутьме, металлическая застежка капризничала и отказывалась открываться. Альза скоро бросила тщетные попытки. К тому же на нее вдруг навалилась такая усталость, напала такие леность и сонливость, что девушка не могла им противиться чересчур долго: она как бы обняла книгу руками, склонила на нее голову. И сама не заметила, как через несколько минут заснула.
Странные сны ей снились. Беломраморный город, весь залитый солнечным светом. Зеленые парки, аллеи, цветущие сады. Звонкие фонтаны расплескивают вокруг радужные брызги. На широких улицах и площадях — счастье и радость, довольство и праздность, беззаботный смех и веселые разговоры. Но то не люди вокруг. Какие-то дивные существа, похожие на людей, но только с рогами и хвостами. Обнаженные и полуобнаженные, в легких нарядах из переливчатых тканей и ажурного кружева из солнечного и лунного металла. Кожа — не привычного телесного оттенка: были среди существ и краснокожие, и синекожие, и даже чернокожие… Лица вполне человеческие, только совершеннее, прекраснее, гармоничнее. Существа эти танцевали, водили хороводы, пели, веселились, радовались. Многие, нисколько не смущаясь, предавались страсти прямо в садах, на газонах… Тут бы приглядеться повнимательнее любопытной Альзе, но картинка словно подернулась туманом.
Но нет, то не туман, то едкий дым, и ветер приносит запах гари, и небеса над городом становятся зловеще-багровыми. Закованные в железные латы воины шагают по улицам города, порождая ужас и панику, они безжалостно разят зачарованными клинками налево и направо, и с шипением злая сталь режет живую плоть, та обугливается и осыпается серым пеплом. Никому, никому нет спасения от смертоносного оружия. Трое возглавляют войско: увенчанный острозубой короной монарх со смертельной обидой, жаждой мести и страшной решимостью во взгляде, властолюбивый, надменный, фанатичный и злой чародей, и третий — рыцарь, чьи глаза горят алчным блеском. Хрустальный дворец возвышается перед ними, стройные изумрудные колонны, сапфировая крыша, рубиновый пол… Но рассыпается сверкающими осколками чудесный дворец от темных заклятий чародея, и алчный рыцарь торопиться поскорее набить мешок яркими камнями…
Альза встрепенулась. Подняла голову с книги. Сначала ничего не поняла — кромешная тьма вокруг и не слышно ни звука… Это не ее спальня и не ее кабинет… Так где же она? Волна паники коснулась было сердца, но потом Альза вспомнила все, успокоилась. Вернулась мыслями к ускользающим образам сна. Ну и приснится же! Но потом догадалась, что сон ее был о той самой легендарной войне — об истреблении демонов три века тому назад. Вот только официальная история повествовала об этом иначе. Вернее, было две официальные истории. Одна — для всех, другая же — для потомков демоноборцев…
В общенародной версии демонов (их, кстати, называли исключительно «врагами» и никогда «демонами») изображали жуткими страшилищами, черными, как сажа, кривоногими, рогатыми, хвостатыми, волосатыми, с клыками торчащими из пасти во все стороны, с маленькими и злыми красными глазками. Их обвиняли в кровавых ритуалах, из-за которых на Симир то и дело обрушивались всяческие бедствия: то град, то засуха, то нашествие саранчи, то мор животных, то эпидемия среди людей и тому подобное. Мирится с этим симирским владыкам наконец надоело, и король Анвер Третий при поддержке Первосвященника Ловейга организовал поход против демонических отродий. Схватка была не на жизнь, а на смерть, симирские рыцари показали беспримерную отвагу, и в конце концов проклятое племя было стерто с лица земли. Вот только в народной памяти те далекие времена, когда люди и демоны мирно существовали бок о бок, остались благословенной порой, когда их край благоденствовал и процветал. А вот после легендарной победы как раз всё и стало стремиться к упадку…
Версия для потомков активных участников тех событий была несколько иной. Демоны издревле жили на земле Симира, но отказывались признать верховную власть монарха страны. Более того, у них был свой император и он требовал соответствующего к себе отношения как со стороны своих подданных-демонов, так и со стороны симирцев. В былые времена между симирцами и демонами даже заключались межгосударственные договоры. Но безалаберные демоны редко исполняли свои обязательства в полном объеме. А еще они поддерживали отношения с зарубежными государствами, зачастую враждебными Симиру. Были и другие обстоятельства. По мере укрепления центральной власти в Симире и собирания земель вокруг первопрестольного града, нравы становились всё строже и чище, духовные скрепы сильнее, а бесстыжие демоны вели всё тот же ленивый, праздный и распущенный образ жизни. Какой удручающий пример они подавали симирцам! Между тем в Симире учредили культ Пресветлых Небожителей, однако демоны отказывались почитать их, откровенно смеялись над новой верой и не желали отказываться от своих отвратительных ритуалов. Последней же каплей стало похищение демонами нескольких симирок и вероломное убийство посланников короля Анвера Третьего. После этого и была организована карательная экспедиция. С низшими демонами справились без особого труда, они оказались беззащитны перед оружием, что освятил в Храме сам Благословенный Отец Ловейг. Но верховные демоны дрались отчаянно, в схватке с ними полегло немало симирских храбрецов, однако божественная справедливость в конце концов восторжествовала…
Альза подозревала, что и эта версия правдива лишь отчасти. Потому что были и нянюшкины рассказы о стародавних временах, обмолвки и шепотки простых людей, исподволь зреющее в народе недовольство и уже звучащие призывы вернуть демонов в Симир, чтобы снова стали тучными нивы, реки и леса наполнились рыбой и зверем, лона женщин щедро дарили жизнь, а вокруг царили изобилие, мир и любовь… А теперь еще и этот странный сон приснился…
ГЛАВА 6. Рыцарь и кухарка
Альза поднялась из-за стола, и забыв о таинственной книге, стала так же на ощупь, как и пришла, пробираться к выходу. Сколько же она, интересно, спала? Кончилась ли за это время гроза? Хватились ли уже рыцари и слуги своей графини?
Осторожно спустилась, вышла из башни и… обомлела. Над головой расстилалось черное полотно ночи, усеянное мириадами сияющих звезд. Беспорядочные мысли метались в голове, ни одну не получалось поймать за хвост. Да сколько же она проспала?!. Небо прояснилось — впервые за столько месяцев?!. Неужели? Не чудо ли? А слуги, наверно, сбились с ног, разыскивая ее… Но как же красиво!.. Ничего, подождут, зато она вдосталь налюбуется этим немыслимым великолепием.
Альза смотрела на небесные узоры и вспоминала названия звезд и созвездий, которые когда-то ей показывал отец. Вот Северная Звезда, вот Ослепительная, вот Беглая, а это Одинокая… Созвездие Орла, Медведя, Плачущих Дев… Но что это? Некоторые звезды вдруг загорелись ярче, образовывая на небосклоне новую фигуру. Не может быть! Крылатый демон! Нянюшка говорила, что это добрый знак — увидеть крылатого демона среди созвездий — к удаче это… Спокойная радость и уверенность вдруг овладели Альзой. Она и прежде не унывала почти, а сейчас была твердо убеждена, что всё у нее получится.
Наглядевшись на звездное кружево, Альза не спеша двинулась к правой башне. Вокруг царила полная тишина, и тусклый небесный блеск едва-едва разгонял темноту. Странно. Неужели ее не ищут? Где суматоха, люди, бегающие по окрестностям с факелами, перекликающиеся в ночи? Никого не было.
В окнах первого этажа Альза заметила свет. Наверно, на кухне организовали штаб, все сейчас собрались там, обсуждают дальнейшие меры, увещевала себя девушка.
Вход в башню никто не охранял. Сегодня очередь рыцаря Невара нести ночное дежурство. Но, разумеется, из-за внезапной пропажи графини привычный распорядок оказался нарушен…
Альза поднялась по ступеням, толкнула дверь. Та отворилась без скрипа и скрежета — петли были хорошо смазаны. Тихо. Значит, никакого штаба здесь нет. Это что же, значит, ее не ищут? Нет, должно быть, ее ищут — в близлежащей деревушке или же в лесу. Впрочем, какая ей теперь разница. Она поднимется к себе и просто уляжется спать. Давешний сон в башне не принес облегчения.
Какой-то шорох, шелест. Приглушенный смех, шепот. Кто-то, верно, не спит. Альза бесшумно приблизилась к кухне. Замерла в густой тени коридора. На кухне горели свечи, и там были люди. Двое. Мара и рыцарь Невар. Так вот почему он оставил свой пост — ради прелестей стряпухи.
— Как же я соскучился! — и звук смачных поцелуев.
— Я тоже… — хрипло отвечает Мара и вздыхает томно.
— Какая же ты красивая, ладная! Всё не могу налюбоваться! А здесь особенно!
Смущенный смешок:
— Ну и скажешь ведь! Шалун! — а потом протяжный сладкий стон: — Еще! Еще!..
Альзу словно жаром опалило. Прижала руку к животу, где что-то болезненно сжалось. Ей бы тоже хотелось, уже давно, но как, с кем? В этой глуши и выбора-то никакого. Три отцовых рыцаря, старик-кастелян, безусый юнец-прислужник, да еще эти хмурые бородатые деревенские мужики, которые занимались ремонтом, привозили дрова и продукты… Эх… Может, еще и поэтому отец ее отправил сюда. А сам, наверно, тем временем женишка ей подыскивает в столице. Как приличная девушка, наследница одного из самых знатных семейств королевства, она должна была бы хранить себя для будущего супруга. Но Альза сомневалась, что сумеет дотерпеть до дня гипотетической свадьбы, да и не считала это столь уж важным. А если так называемому мужу что-то не понравится, тем хуже будет для него. Вот подвернется Альзе кто-нибудь подходящий — и все, она ни в чем себе не отказывать не станет. Девушка мечтательно улыбнулась, но быстро вернулась из мира знойных фантазий в менее вдохновляющую действительность. И спрашивается, чем ей рыцарь Невар не угодил? Давно бы к взаимному удовольствию грел ей постель. Может, как-нибудь приказать ему вечером прийти к ней в спальню? Ну уж нет. Уводить любовника у кухарки — еще чего не хватало! К тому же рыцарь Невар Альзу совсем не возбуждал, в постель с ним не хотелось.
А стоны становились громче, заразительнее. Альза сама задышала прерывисто и глубоко.
Чем же они там занимаются? Всего-то сделать несколько бесшумных шагов — она по-прежнему останется в тени, зато у нее будет отличный обзор… Стоит ли? Подглядывать за слугами… Фи! Недостойно графини. Ну, всего разочек, мельком — интересно же… Нет! Наверх и спать!
— Давай вот так… Как хорошо! О!..
— Ты такой большой… — притворный страх и предвкушение.
— Ты каждый раз это говоришь… О! Проказница! Ах!..
Проскальзывая мимо открытой двери, Альза все-таки не удержалась, бросила любопытный взгляд. Полуобнаженный рыцарь сидел на лавке, спиной прислонившись к столу, на бедрах его ерзала нагая и простоволосая Мара. Они были полностью поглощены друг другом и не видели и не слышали ничего вокруг себя. Его руки то крепко обхватывали Мару за талию, задавая ритм, то лениво скользили по аппетитному телу и играли темным прядями, а губы целовали пышную грудь и ласкали напряженные соски. Она же одной рукой держалась за его плечо, а другой ерошила курчавые волосы, порой наклонялась и ловила его губы — и он охотно давал поймать себя в сладкий плен, изгибалась, извивалась, протяжно стонала и ни на миг не прекращала своего интимного танца… Уютный полумрак, мягкий свет, золотые блики на коже, плавные и такие естественные движения, призывные, полные желания вздохи, отрывистые слова, благодарные и восторженные… Чарующе. Красиво, волшебно, чувственно…
«Счастливые!» — с тоской подумала Альза, скрываясь во тьме коридора. Она несколько минут любовалась пикантной сценой, но ее так и не заметили. Счастливые! А ее ждет холодная и пустая постель…
Позвонить Дине, чтобы помогла раздеться? Заодно узнать, почему никто не хватился графиню, никто не ищет? Нет, не хочется ни с кем разговаривать. Столько всего надо обдумать перед сном! Старая башня, мамины бумаги, пугающий сон, крылатое созвездие, бесстыжая парочка на кухне…
ГЛАВА 7. Разговор с нянюшкой
Но обдумать не получилось. Едва Альза очутилась в постели, как глаза закрылись сами собой и нестерпимо захотелось спать. А образы и впечатления минувших дня и ночи причудливо перемешались в ее дремлющем сознании.
Была яростная гроза, и сверкали молнии, и гремел гром, и потоки воды устремлялись с небес на землю… Но было не страшно, радостное предчувствие наполняло душу. Вдруг — ярче самых ярких молний — блеснули ослепительные звезды и сложились в фигуру крылатого демона. Одного, второго, третьего… И вот мерцающие тени кружат уже среди зловещих туч, ежесекундно озаряемых розовыми вспышками. Кружат, прекрасные и свободные, и хочется к ним — туда, в безграничный небесный простор… Вот они приближаются. Но ей не страшно, она ждет их. Так давно ждет — всю свою жизнь и даже больше, только сейчас она понимает это. Они планируют, медленно опускаются. Сердце замирает от их величия, красоты и грусти. Они — как воплощение первородных сил мира, исконных стихий, древнего порядка. Застывает в восторге. И не сразу замечает, что они обнажены полностью. И возбуждены. Но ей не страшно, она сама горит огнем нетерпения.
Грозы больше нет, есть теплый золотой полумрак, удобное ложе, ноты сандала, кедра и розы… Она не знает, кто целует ее в губы, кто ласкает ей грудь, а кто гладит ягодицы, но всё так нежно, и сладко, и правильно, что единственное, чего она хочет, чтобы эта чудесная ночь никогда не кончалась. И она длится долго, очень долго…
Что это? Ласковую тьму окутывает кровавый туман. Делается тревожно, холодно. Звон металла, запах костров, вибрации злой магии… Не время думать о любви. И демоны-искусители становятся суровыми воинами. А когда марево чуть рассеивается, Альза видит две армии лицом к лицу. С одной стороны суровые бароны и фанатичные священники, с другой — простой люд под предводительством отчаянного смельчака. И три ее демона. И три ее рыцаря. И еще один… А потом всё смешалось. «Убить полукровку! — кричит Великий Магистр. — Убить!» Но где полукровка? Кто полукровка? Все озираются, ищут… Впервые ей страшно. Спасения нет… Но вдруг черная тяжелая обложка, инкрустированная самоцветами, захлопывается, и вся фантасмагория куда-то исчезает, становится светло и тихо…
Альза открыла глаза. Утро. Солнечное осеннее утро. А там, значит, был сон… Еще один странный сон… Что бы всё это значило? Впрочем, обложку она, кажется, узнала. Эта та книга из башни. Надо сходить забрать ее. Может быть, в ней найдутся какие-нибудь ответы?
— Госпожа, вы уже проснулись? — раздался в спальне звонкий голос горничной.
— Да, Дина.
— Вчера ваша нянюшка сказала, что вы слишком устали и легли отдыхать, и велела не беспокоить вас до утра… — Дина любила пощебетать.
Нянюшка Элея? То есть все были уверены, что графиня у себя, и поэтому ее никто не искал? Но нянюшка-то с чего это взяла? Зачем ей было вводить в заблуждение прочих слуг? Бред. Чертовщина какая-то. Впрочем, старушке уже за восемьдесят, неудивительно, если она начинает выживать из ума…
— Я буду завтракать у себя. И нянюшку позови сюда. Мне надо с ней поговорить, — молвила Альза, пока горничная помогала ей одеваться.
— Как скажете, ваша светлость…
Намазывая кусок свежего, еще теплого хлеба нежнейшим мясным паштетом, Альза поинтересовалась:
— Отчего же, нянюшка, ты вчера сказала всем, что я сплю у себя, тогда как меня даже не было в башне?
— Странные вещи творятся, странные предчувствия владеют мной… Будто просыпается, поднимает голову древняя сила… Есть у нее своя цель, свое предназначение, и она подчиняет людей своей воле и заставляет их служить себе во имя исполнения этого тайного предначертания… Чует мое старое сердце, скоро всё изменится…
— И все-таки ты не ответила, — проговорила Альза, вонзая острые зубки в изысканное лакомство.
— Вчера, когда я встретила Дину на лестнице и она спросила меня, не знаю ли я, где госпожа, я сказала ей то, что сказала. Почему? Сама не знаю, но будто какая-то сила заставляла меня произносить именно эти слова, шептала мне, что пришел час и что так надо…
Альза поняла, что ничего более внятного от нянюшки она не добьется. Впрочем, насчет странных вещей и предчувствий та была права. Альза тоже чувствовала это, и без сомнения, давешний эпизод — лишь еще одно тому доказательство.
Обернувшись к двери, будто удостоверяясь, что никто не подслушивает, Альза полушепотом доверила нянюшке большую тайну (больше-то некому, больше всё равно ее никто не поймет):
— Знаешь, этой ночью я видела на небе созвездие крылатого демона. Ты всегда говорила, что это к удаче…
Нянюшка помолчала недолго, а потом сказала:
— Всё больше знаков говорят о демонах. Заговорщики хотят вернуть демонов в Симир, мать твоя Ниара грезила демонами, теперь вот ты видела это созвездие…
Альза попыталась пошутить:
— Не мудрено, что нам с мамой всюду мерещатся демоны, ведь это ты воспитывала нас обеих. Все эти твои сказки и легенды про стародавние времена, про прекрасных крылатых демонов, беспечных и любвеобильных…
Любвеобильных… Девушке некстати вспомнились пикантные подробности, виденные ею во сне. Волна жара коснулась щек, сладко-сладко защемило внизу живота. Но Альза быстро сумела взять себя в руки.
— Откуда ты их знаешь, эти истории? Они сильно отличаются от того, что мы изучали в школе и что проповедуют священники. Как ты не боялась рассказывать их нам с мамой? Можно было ведь с легкостью угодить в тюрьму.
— Эти предания передавались в моей семье из поколения в поколение. А тюрьма… Разве вы выдали бы меня?
Альза улыбнулась: разумеется, нет.
— Но где же истина? Нам с детства внушают, что демоны — воплощение зла, и их уничтожение стало величайшим подвигом симирского рыцарства. А в твоих рассказах они совсем другие…
— Демоны существовали с начала времен. Они связаны с созидательными, творящими силами природы. В них текла первородная энергия и через них она насыщала всё вокруг. Поля давали в те времена щедрый урожай, в семьях было помногу детей, процветали искусства и ремесла…
— Но зачем же тогда их уничтожать? Должна же быть причина! И как это оказалось вообще возможным — уничтожить тех, кто ровесник самого времени?..
И вдруг Альзе вспомнился ее сон в башне. Алчность рыцарей, злые чары первосвященника, обида в глазах короля и жажда мести… Мотивы были, и способ тоже нашелся.
— Говорят, что убиты были только низшие демоны, а верховные затаились до поры. И пора эта пришла. И многое указывает на тебя. Не знаю как, но ты сыграешь свою роль в возвращении демонов.
Альза невольно поежилась. Она, конечно, девица боевая, но вот так вот сразу и в эпицентр судьбоносных событий… Она пока не готова и вообще не хочет.
ГЛАВА 8. Предание о демонах
— А правда, что демоны как-то оскорбили короля Анвера?
Няня нахмурилась.
— Не знаю, не слышала… Есть одно предание, но оно про стародавние времена и не про нашу страну. Впрочем, не знаю… Король демонов и король людей дружили, переписывались, обменивались подарками, приезжали друг к другу в гости, устраивали пиры и турниры в честь друг друга. Однажды женился король людей на заморской принцессе, дивной красавице, и решил показать ей чудесный город демонов и познакомить ее со своим другом, королем демонов. Но только увидели король демонов и королева людей друг друга, вспыхнула между ними неукротимая страсть и забыли они про узы дружбы и брака… Не простил король людей предательства, захотел наказать вероломцев. Собрал великую армию и пошел войной против демонов. Но демоны с легкостью нанесли ему поражение. Тогда пришел к королю людей чернокнижник и сказал, что поможет ему одолеть демонов. «Но какую ты хочешь награду?» — спросил король людей. «На двоих разделим власть над страной — отныне и вовеки веков», — отвечал чернокнижник. И король согласился. Долго колдовал чернокнижник, изыскивая способ победить демонов. Наконец всё было готово, и вновь двинулись войска короля людей на приступ сияющего города демонов. И думали демоны, что так же легко отразят они новое нападение, но не тут-то было. Оказались они бессильны перед черной магией злого колдуна. И прекрасный город демонов был разрушен до основания, а сами они кто погиб, а кто бежал в другие страны…
Нянюшка замолчала, а потом добавила:
— Кто знает, может, это предание на самом деле про наших демонов и про нашего короля Анвера… Кто решился бы сказать такое прямо?
А Альза с благоговейным ужасом произнесла шепотом:
— Но тогда получается, что злой чернокнижник — это Отец Ловейг?..
Рассказ нянюшки Элеи и сны Альзы хорошо дополняли и объясняли друг друга. Но новая версия старых событий выглядела настолько кощунственной, что девушка не могла ее сразу принять. Вдруг, какая-то злокозненная сила овладела умами ее близких — покойной матери и нянюшки, а теперь подбирается и к ней самой, искушает, навевая эти смущающие сны и заставляя сомневаться в догматах, усвоенных с детства?..
Но, наверно, лучший способ сделать правильный выбор — это собрать как можно больше информации и беспристрастно проанализировать ее.
— А помнишь мамины записи? Она говорила, что завещает их мне? Они сохранились?
— Да, она передала их мне на хранение. Велела сразу вручить тебе, как ты спросишь, Альза.
— И? Где же они?
— Среди моих вещей. Сходить?
— Да, прошу, сходи…
Нянюшка и горничная столкнулись практически в дверях. Дина пришла передать, что рыцарь Фрам хотел бы поговорить с графиней, у него было срочное донесение.
— Пусть войдет.
— Тревожные вести, ваша светлость. Прилетел голубь от вашего отца.
И он протянул Альзе крохотную бумажку, где мелкими-мелкими буквами было написано следующее: «В столице и в западных провинциях восстание. Главаря зовут Латар. Бунтовщики планируют идти на восток. Еду в Ридмарт. Будьте готовы в любой момент перебраться через перевал. Руас».
— Мы не побежим, — жестко сказала Альза.— Приказываю укрепить стены, углубить ров, обновить частокол на валу. Выставить дозорные посты вдоль дороги и по берегу реки. Свезти в замок как можно больше припасов. Собрать всё оружие, какое есть. Изготовить новое. Пусть кузнецы перекуют орала на мечи. Рыцари займутся подготовкой отрядов из крестьян. Отобрать самых крепких и верных, научить их приемам рукопашного боя, как обращаться с разным оружием, оказывать первую помощь, маскироваться, ставить ловушки и прочим военным премудростям. Если в окрестных селениях есть знахари и ведуны, найти их всех и привести сюда…
Альза говорила четко, уверенно, без тени сомнения, так что рыцарь Фрам, который только что собирался убедить госпожу, что по его мнению лучше сегодня же ночью налегке выдвинуться к перевалу, промолчал, не сказал ни слова о своем плане. Решительность графини была заразительна, и вот уже немолодой умудренный рыцарь вопреки всякому здравому смыслу полностью признавал ее правоту.
— Исполняйте, рыцарь.
— Слушаюсь, ваша светлость, — почтительно поклонился и вышел.
Несмотря на проявленную в разговоре с рыцарем твердость, у Альзы было очень неспокойно на душе. Но тревожные ее думы вскоре прервала нянюшка, вернувшаяся в покои графини с каким-то свертком в руках. Она ловко извлекла из этого свертка толстую тетрадь и вручила ее Альзе.
— В последний год Ниара собрала все свои заметки — будто предчувствовала скорый конец — и переписала всё самое важное в одну тетрадь. А старые записи потом сожгла.
— Ты знаешь ключ? — спросила Альза, листая плотные страницы, сплошь усеянные таинственными письменами.
— Первая строчка значит «Моей дочери Альзе». Ниара очень просила запомнить. Она сказала, что этого достаточно, чтобы разобрать всё остальное.
— Кому-то еще известно про эту тетрадку?
— Нет, я свято берегла тайну твоей матери. Только я и ты. Никто больше не знает.
— Спасибо, милая.
Расшифровка рукописи увлекла Альзу, хотя это оказалось не так просто. Мамина тетрадь неохотно раскрывала свои тайны. К вечеру Альза сумела прочесть лишь несколько страниц. Зато каких!
Ориен — так назывался легендарный город демонов — лежал в самом центре страны, примерно в семидесяти лигах к востоку от столицы, в сотне лиг к западу от Ридмарта. Правил демонами испокон веков блистательный Эшарах. Ему помогали сестры целительница Иржайна и провидица Олилия, а также верховный советник Кcарзар и мудрый аэд Тириан. Все они были высшими демонами, перворожденными, бессмертными и крылатыми. Только добровольно могли они отказаться от своей вечной жизни. И это отличало их от низших демонов, которые, прожив пару сотен лет, всё же начинали стареть, плоть их истончалась, и в конце концов они растворялись в окружающем воздухе, сливались с породившим их миром. Закон равновесия энергии в природе ограничивал рождаемость демонов. Чтобы на свет появился новый демон, кому-то из родителей приходилось жертвовать своей жизнью: либо отцу сразу после зачатия, либо матери в родах десять с небольшим месяцев спустя. Мало кто был готов на это. Поэтому младшее поколение высших демонов насчитывало всего трех принцев, трех неразлучных кузенов. Максар, Азарас и Уриус были их имена…
Больше Альза в первый день не осилила. И так голова шла кругом от полученных сведений. Надо бы прогуляться, проветриться, пока не стемнело окончательно. И книга из башни! Обязательно нужно сходить за ней, забрать. Альзе почему-то казалось, что она окажется не менее интересной, чем мамины записи.
ГЛАВА 9. Рыцарь и горничная
Вооруженная на этот раз фонарем, Альза быстро преодолела крутую лестницу старой башни и оказалась на нужном уровне. Попутно она внимательно осматривала всё то, что свет фонаря выхватывал из тьмы, оценивала степень ущерба, нанесенного временем.
Ущерб, впрочем, был не столь велик, и судя по всему глобального ремонта внутри башни не требовалось. Пожалуй, стоит даже обсудить с рыцарями и строителями, какая из башен перспективнее в плане обороны. Альзе казалось, что старая еще даст фору новой.
Четвертый этаж, тяжелая дверь, противный скрип петель… Оказавшись внутри, Альза подняла повыше фонарь, огляделась. Вдоль стен справа и слева стояли длинные и высокие книжные шкафы. Тысячи томов! В этих шкафах тысячи томов! Рукописные кодексы и даже старинные свитки. Читать не перечитать. А ведь в них тоже может быть что-то про демонов. Однозначно, осаду надо пережидать в старой башне. Во-первых, будет чем заняться, чтобы скоротать время, а во-вторых, не оставлять же такое богатство врагу.
А вот и стол, а на столе лежит забытая накануне книга. Призывно поблескивают самоцветы на ее обложке. «Иди ко мне, моя прелесть», — и Альза взяла наконец вожделенную вещь. Книга компактная, но при этом довольно тяжелая. Наверно, бумага плотная, да еще все эти украшения из металла и камней добавляют веса. Прижала рукой к груди, потом бросила прощальный взгляд на обстановку и отправилась в обратный путь. Она уже предвкушала знакомство с таинственным фолиантом. Скорее, скорее! Стоило взять книгу в руки и прижать к сердцу, как стало сразу как-то спокойно и хорошо. Благостное умиротворение разливалось в душе, от книги делалось светло и тепло, и казалось, что не только фигурально, а еще и вполне по-настоящему, физически ощутимо, будто книга была живая, будто она жадно пульсировала, будто оживала после многовекового летаргического сна, впитывая жизненную силу Альзы, впитывая и возвращая стократ, рождая радость и приятное ожидание.
Проходя мимо комнатки, что примыкала к графским покоям, Альза невольно вынырнула из предвкушающего наваждения.
— А что же прячет здесь хорошенькая барышня под всеми этими пышными юбками и тугим корсажем? — из-за приоткрытой двери слышался хриплый от желания голос.
— Вы смущаете меня, рыцарь Ирсен… — притворное недовольство в голосе горничной.
— К чему эти условности, милочка. Называй меня по имени и никаких дурацких «вы»… Когда мы наедине, по крайней мере…
— Ох, что же вы делаете?.. То есть ты… Ах… Продолжай!..
Да что же это такое творится в замке! Все милуются, все любятся, словно не нависла над ними смертельная угроза, все беспечны и сластолюбивы, как древние демоны…
Задержалась на миг у двери, полюбопытствовала. Обнаженный по пояс рыцарь самозабвенно целовал растрепанную горничную, одной рукой бесцеремонно лез ей под юбку, а другой наглаживал грудь, высвобожденную из тесного корсажа. Кто бы мог подумать, что степенный рыцарь Ирсен на самом деле такой пылкий. Ладно Невар, тот молодой еще, едва минуло тридцать, но Ирсену уже давно за сорок, про него и не скажешь. А Дина-то какова! Всё из себя скромницу строила, а теперь бесстыже льнет к мужчине, трется как кошка и сладко стонет.
Да уж, не замок, а какой-то вертеп разврата. Вдали от столицы и проповедей священнослужителей нравы сами собой делаются свободнее и естественнее. А ведь остальные тоже вряд ли скучают. Невар и Мара, Ирсен и Дина… Даже седовласый Фрам наверняка нашел, с кем коротать долгие и холодные осенние ночи. Счастливые! А Альза одна, всё одна, ей остаются только смелые мечты и волнующие сны… Да за что же такая несправедливость?! Ах да, сегодня ее ждет ночь наедине с книгой… Альза даже рассмеялась зло и досадливо, затворяя за собой дверь в спальню, и швырнула злосчастный том на кровать.
Впрочем, миг уныния был краток. Отчего-то Альза была уверена, что знакомство с таинственной книгой стоит временного воздержания.
Да и всё равно не с кем… Латар… На ум вдруг пришло имя из отцовского послания. Интересно, какой он, главарь бунтовщиков? За ним уже полстраны. Должно быть, это необыкновенный человек, харизматичный, умеющий увлекать за собой, пользующийся колоссальным авторитетом, организатор, оратор, стратег и тактик… Настоящий пассионарий! Вот бы увидеть его, хоть мельком. Жаль, они с ним по разные стороны баррикад… Хотя во сне всё было иначе. Занятно, она даже еще не знала ничего о его существовании, а он ей уже приснился… Вспомнить бы, каким он привиделся ей в ночной грезе. Вроде бы, рослый, светловолосый… Но больше, увы, ничего не запомнилось. Скорее сохранилось впечатление: он весь — как солнечный луч, горячий и сияющий… Хотела бы она иметь его своим любовником? О да! Альза мечтательно улыбнулась, погружаясь в эротические фантазии.
Она не позвала Дину (горничная же очень занята сегодня вечером — съехидничала про себя Альза), стала раздеваться сама — стоя перед зеркалом. Медленно, чувственно, любуясь собой, своими изгибами и округлостями… В спальне были зажжены свечи, и оттого всё казалось еще красивее, таинственнее и интимнее. Расстегнула лиф — в разрезе кокетливо мелькнула белоснежная ткань сорочки… Ослабила пояс, стала неторопливо поднимать подол платья… Покрутилась так и эдак. Потом подхватила сорочку, потянула вместе с платьем вверх, обнажая ноги… Хоть и в плотных шерстяных чулках, но ножки были хороши. Длинные, стройные, с изящными щиколотками… Встала на носочки, повернулась одним боком, другим, немного потанцевала, качая бедрами и делая провокационные наклоны, закружилась потом…
Сняла наконец юбку, скинула лиф, оставшись в одной сорочке. Продолжила игру. Но теперь еще ласкала себя, гладила везде, сжимала сквозь ткань грудь и ягодицы, тянула соски, касалась холмика внизу живота… И обнажалась дальше… Забава возбуждала, Альза стала часто и шумно дышать, хотелось большего. Окажись сейчас в ее спальне мужчина, любой мужчина, она сама бы набросилась на него и не отпустила бы, пока он не сделал бы всё, что надо. Но… мужчины не было. И Альза с болезненной остротой осознала это, только когда оказалась перед зеркалом совсем голой.
ГЛАВА 10. Происшествие с книгой
Разочарованно вздохнула, еще раз взглянула на свое отражение — царственное и соблазнительное одновременно, подобрала скомканную рубашку, натянула обратно и понуро побрела в постель. Собиралась уже лечь, как вдруг увидела в изножье книгу. Грусть как рукой сняло. Она же собиралась старинную и таинственную книгу читать, а вовсе не с мужиками кувыркаться! Вот и почитает сейчас. Иди ко мне, моя прелесть!
Удобно устроилась на кровати, рядом на низком столике ярко горели в канделябре свечи. Альза любовно провела пальцами по обложке, по искрящимся самоцветам, по металлическому окладу. Облизнула в предвкушении губы. Хотела открыть застежку. Та по-прежнему капризничала. Альза потянулась к столику, достала из ящичка кинжал, когда-то подаренный отцом. Попыталась подцепить вредный крючок, но острие скользнуло по металлу и поцарапало палец. «Демоны!» — выругалась Альза, инстинктивно поднося палец ко рту, чтобы слизать кровь. Но несколько капель уже упали на обложку…
Округлившимися глазами Альза смотрела, как кровь зашипела от соприкосновения с книгой, пошел дымок, он становился всё гуще и гуще, вот уже валил клубами. Что-то загрохотало. Альза закрыла ладонью рот, чтобы не закричать. Всё вокруг потемнело, потом яркая вспышка озарила спальню, пронесся порыв ветра, рассеивая дым. Книга вдруг распахнулась сама, зашелестели страницы и что-то будто слетало с этих страниц, то ли тень какая-то, то ли какой-то свет. Сначала совсем легкое, тонкое, полупрозрачное, бесформенное, оно постепенно уплотнялось и приобретало очертания. Очертания человеческой фигуры… Или не вполне человеческой? Крылья, рога… Да это демон! И он не один! Вот рядом материализуется второй. А чуть в стороне третий…
Альза сидела на кровати ни жива ни мертва, книга же давно свалилась на пол, никому не нужная. А в бушующем вихре обретали плоть три демона, сотни лет проведшие в томительном заключении…
Удивительно, но Альзе было не страшно. Она совсем не боялась этих загадочных сущностей, не верила, что они могут причинить ей какой-либо вред или зло, и с интересом следила за всеми их движениями. В глубине ее естества будто бы просыпалось что-то долго дремавшее и почти не ощущаемое, но теперь оно давало о себе знать, оно словно расправляло крылья и поднимало голову, оно обещало вырасти в нечто мощное и властное, оно узнавало пришельцев, признавало их и радовалось встрече.
Поначалу демоны сами словно не понимали, что произошло и где они оказались. В недоумении они оглядывались, хмурили брови, нетерпеливо били хвостами, а за спинами их нервно трепетали мощные крылья.
У Альзы образовалась минутка передышки, и теперь она могла получше рассмотреть нежданных гостей. Один демон был смуглый, темно-темно-коричневый, почти черный, второй — с красноватым оттенком кожи, а третий — с синевато-фиолетовым. Крылья их, хвосты и рога имели примерно тот же цвет, что и кожа, лишь немного отличаясь оттенком. Что до волос, то у смуглого кудри вились до плеч, иссиня-черные с серебряно-голубым отливом, у краснокожего были короткие волосы цвета бронзы, а у синекожего — длинные лунные пряди. Странная, нечеловеческая внешность, но демонам шло, они были колоритны и по-своему красивы. А еще все трое были как на подбор высокие, широкоплечие, мускулистые, с гордой осанкой. Любоваться их совершенными телами хотелось бесконечно. Но было и еще кое-что. Демоны явились совсем без одежды, абсолютно голые. Никогда в жизни Альза не видела столько обнаженной мужской натуры и так близко, потому спешила воспользоваться возможностью изучить всё как можно подробнее.
Наконец черноволосый демон обратил внимание на девушку в кровати. Похотью блеснули янтарные глаза, плоть его восстала, и он хрипло сказал своим спутникам, еще озиравшимся с любопытством по сторонам:
— Женщина!
Красный и синий обернулись, заметили Альзу, плотоядно облизнулись, довольная предвкушающая улыбка изогнула их хищные рты. Намерения их не вызывали никаких сомнений.
Испугаться бы, завизжать, вскочить с постели, броситься прочь… Но Альза не двигалась и смотрела, затаив дыхание, как к ней приближаются три обнаженных и возбужденных красавца-демона. Известные ей источники, повествовавшие о демонах, зачастую противоречили друг другу, и лишь в одном все они сходились: демоны были сластолюбивы — очень сластолюбивы и очень искусны. Но не она ли грезила сегодня (и не только сегодня) о крепких мужских объятиях? И вот, мечта сбывается, причем троекратно. Альза слабо представляла, как «это» делать вчетвером, но решила довериться пришельцам, расслабиться и просто наслаждаться. Тем более что ясность мысли и сила воли отступали перед разливавшимися вокруг томлением и негой. Воздух словно пульсировал от вожделения и страсти.
Демоны позабыли обо всем на свете, стоило им увидеть перед собой Альзу, что было неудивительно после столетий воздержания. Она тоже оказалась абсолютно беззащитна перед их магнетизмом. А еще — ее тайная суть жадно откликалась на безмолвный, но выразительный призыв родственных созданий.
Альзе стало жарко и душно. Она потянулась рукой к вырезу сорочки, ослабила шнуровку. В волнении другой рукой скомкала подол, да так, что обнажила ноги почти до середины бедра. Сама не заметила, как задышала часто и шумно и как раскрылись губы, словно приглашая поцеловать.
ГЛАВА 11. Первая ночь
Она увидела только смазанные движения, и миг спустя три пары рук коснулись ее. Ощущения было непривычными, странными. Такое вопиющее попрание личных границ… Ни один мужчина еще не касался ее так, а тут целых трое… И всё же это были долгожданные и приятные ощущения. И они были подобно разряду молнии. Альза громко застонала — так больно скрутило живот. Дыхание сбилось, да и как дышать, если губы опалил огненный поцелуй демона?
Смуглый был самым прямолинейным и напористым. Неистово целовал, сминая губы, проникая в рот, переплетая свой язык с ее, будто силился выпить всё ее дыхание до конца. Альза и не подозревала, что целоваться так волнительно, так умопомрачительно, ведь она еще ни разу… Не считать же за поцелуи ее школьные шалости с одной из однокашниц: им было любопытно и они решили попробовать, но так ничего толком и не поняли, что же в этом находят взрослые… А демон не давал Альзе никакой возможности очнуться, опомниться. Целовал то воздушно, то яростно, разорвал верх сорочки, добрался до нежной груди, сжал вожделеюще-благоговейно и сам застонал от восторга. И своенравной Альзе неожиданно нравились его подчиняющие поцелуи и его властные руки на ее теле.
И другие руки, что бережно обнимали за спину и рисовали на ней диковинные узоры, и другие губы, что касались легко, но чувственно, и ласкали шею от самых ушек до плеч и лопаток, и шептали, шептали всякое от ободряющего «Доверься! Мы будем нежны. Мы подарим тебе наслаждение и радость» до возбуждающего «Ты так соблазнительна! Такая сладкая, м-м-м! Так и хочется попробовать тебя на вкус. Везде. Позволь…» ей тоже нравились.
И то, что делал третий, кажется, это был синекожий, Альзе тоже пришлось по вкусу. А он успел завладеть ее ступнями, и теперь разминал каждый пальчик, облизывал, посасывал и слегка покусывал… Ну и затейник! Массировал пяточки, ласкал их языком, покрывал поцелуями щиколотки, нежно гладил икры, и колени, и подколенные ямочки то подушечками пальцев, то ребром руки, то раскрытой ладонью, то тыльной ее стороной… Как же приятно! Синий демон был методичен и терпелив, изобретателен и деликатен.
Никто никуда не спешил, все упивались взаимными ласками, смаковали удовольствие — томительное, нежное, теплое. Никто из демонов не стремился поскорее овладеть Альзой, никто не соперничал, не соревновался с другими. Они и сами не знали, кто станет первым, все наслаждались прелюдией. В полутемной спальне царила волшебная атмосфера близости, понимания, сообщничества.
Последние сомнения и соображения благоразумия оставили Альзу, она словно растворилась в тягучей карамели желания и страсти. Так хорошо, так сладко! И всё же ей хотелось тоже проявить себя и одарить любовников ответными нежностями. Но у нее была лишь одна пара рук, поэтому порадовать она могла только кого-то одного. Счастливчиком оказался смуглый демон — до него дотянуться было проще всего. Она обнимала его, прижимала, терлась острыми вершинками сосков о его могучую грудь, тянулась к его губам. Красный и синий, впрочем, тоже не грустили. Альза уже давно сидела, вернее, полулежала на коленях у первого, и в поясницу ей упиралась его твердая плоть. А второй продолжал играть с ее ногами, поднимаясь всё выше и всё шире разводя ей бедра.
Лаская темного демона, Альза случайно коснулась чего-то твердого, горячего, пульсирующего. Она сразу поняла, что это, и без каких-либо колебаний овладела мужским органом. Исследовала пальцами, скосила глаза, чтобы лучше разглядеть. Размер вселял небольшую тревогу, но в остальном Альзе понравилось. «Поцелуешь?» — раздался искушающий хриплый шепот. А пожалуй, и поцелует. Такой красивый, великолепный — так и просится в рот. Склонилась немного — а демон будто приподнялся, взлетел, верно, — и вот она, желанная добыча. Темный терпеливо ждал, пока она наиграется вдоволь, нацелуется, наизучается легкими касаниями губ и языка, и лишь потом дал понять, чего хочется ему, обозначил волнующий поступательный ритм. Альзе всё было внове, всё было интересно и приятно, она с упоением погружалась в неведомый прежде мир чувственных удовольствий.
Почти одновременно лона ее коснулся язык синего демона. Это было ожидаемо, потому что давно уже он ласкал ее бедра и будоражил касаниями чувствительную кожу, и всё же это случилось внезапно, потому что Альза оказалась не готова к столь острым ощущениям. Там было такое местечко, крохотная такая точка, от одного касания к которой по всему телу разливалось сладчайшая дрожь. Сначала Альза еще держалась и продолжала ублажать смуглого демона, несмотря на всё усиливающиеся спазмы и обжигающие волны неги, раз за разом сотрясавшие ее. Но синий дразнил, то долго избегал волшебной точки, то сосредотачивался только на ней, доводя Альзу почти до взрыва, почти до оргазма и удерживаясь лишь на самом краю. В конце концов Альза сдалась, разжала губы и протяжно застонала, откинулась назад, где ее бережно принял в свои объятия краснокожий. Смуглый накрыл ее рот поцелуем — и Альза пылко отвечала ему, красный гладил грудь и играл сосками — и это было прекрасно, а синий сделал несколько движений языком, точных и умелых — и мир Альзы разлетелся на множество ярких сияющих осколков…
ГЛАВА 12. Знакомство
Демоны умерили свой пыл, Альза медленно приходила в себя. Как хорошо-то! Лежать бы так и ничего больше не надо! Соображалось сначала слабо, но постепенно ясность мысли возвращалась, и девушка (еще ведь девушка?) начала отдавать себе некоторый отчет в происходящем.
…Ах вот оно что! Просто сногсшибательно! Теперь-то понятно из-за чего весь сыр-бор. Или это только с демонами так? Ай да демоны, ай да молодцы! Как умеют! Но ведь это еще не всё? Было даже страшно представить, каково оно «всё», какие еще наслаждения ждут Альзу в ближайшие минуты и часы. Страшно и одновременно любопытно. Сейчас она передохнет еще чуть-чуть, и они снова продолжат. Продолжат же, да?
Пока красный ласково баюкал Альзу в своих объятиях, смуглый, отодвинув в сторону третьего собрата, стал пристраиваться между девичьих ног. Его телодвижения не скрылись от Альзы.
— Постой, — сказала она, приподнимаясь на локте и внимательно разглядывая его орган. Хотелось продолжения, и в то же время она страшилась боли.
Демон, не отрывая жадных потемневших глаз от растрепанной Альзы, положил раскрытую ладонь ей на живот и медленно, чувственно повел вниз. Альза судорожно выдохнула. Демон улыбнулся. Рука его продолжила движение, но Альза перехватила ее, заставила остановиться.
— Говорят, в первый раз больно…
— Не с демонами, — отозвался смуглый. — С нами ты познаешь лишь высшее наслаждение…
— Я хочу, чтобы это был он, — сказала Альза, оборачиваясь к краснокожему.
Отчего-то этот демон вселял в нее наибольшее доверие, он был ласков, заботлив, нетребователен, но не менее искусен, чем два других.
— Как скажешь, — с легким сожалением в голосе ответил смуглый и отодвинулся в сторону.
— Спасибо, — прошептал красный, разворачивая девушку к себе лицом. — Я — Азарас.
— Альза…
Он легко касался пальцами контура ее лица, повторял форму бровей, носа, скул, губ, подбородка. Оба зачарованно смотрели друг на друга, и Альза беспомощно тонула в изумрудном омуте его глаз.
— Поцелуй меня, — попросила она — ей хотелось узнать, каковы его губы на вкус.
И Азарас поцеловал — жарко и нежно. То был не яростный ураган, как со смуглым, то был мягкий теплый бриз. Он не изматывал, не опустошал, наоборот, наполнял всё существо легкостью, радостью и сиянием. Он тоже будил страсть, но это был другой лик страсти.
Они стояли на постели на коленях и тесно прижимались друг к другу. Гладили один другого, целовали…
Чужие руки неожиданно по-хозяйски легли на ягодицы, и хотя Альза уже привыкла, что ее ласкают одновременно сразу трое мужчин, тем не менее эти собственнические замашки вносили диссонанс в ее идиллию с Азарасом.
— Понежнее!.. — раздался приказ.
Нажим ослаб, и руки на упругих полукружиях вскоре сменились губами и языком. Наверно, опять синекожий забавляется. Пусть! Он знает, что делает — именно он подарил ей тот ослепительный миг.
А другие губы принялись уже упоенно целовать шею и спину. Темный демон сделал выводы и стал чуть деликатнее, не настолько, чтобы его можно было спутать с другим, но достаточно, чтобы не отвлекать Альзу от ласк красного собрата.
А сладким лобзаниям всё не было конца, кажется, ни один миллиметр кожи не остался обделенным. А потом чьи-то пальцы начали осторожно исследовать расщелину между ягодицами…
У Альзы шла кругом голова: столько разноречивых ощущений, приятных, томительных, чарующих, провокационных! Естество ее волнующей болью и терпким жаром отзывалось на близость демонов, на их прикосновения и поцелуи. Было сладко, было жарко, было так томительно, почти больно, и терпеть дальше Альза уже не могла. Тело нуждалось в завершающем жесте, в финальном движении.
— Я хочу уже!.. — простонала она в губы Азарасу и сжала пальчиками его твердый, словно из камня выточенный, член.
Азарас откликнулся, крепко прижал ее к себе, лег на спину, потом перекатился на бок вместе со своей добровольной пленницей. Согнул ей одну ногу в колене, закинул себе на поясницу. Провел рукой по мокрой промежности — Альза охнула. Вошел одним пальцем, вторым. Альза всхлипнула — так бесстыже и так приятно! Еще, еще! Навис над ней, убрал руку, коснулся возбужденным органом преддверия, замер.
— Не мучай больше… — пролепетала девушка.
И он не стал. Аккуратно вошел в зовущее лоно, погрузился медленно, но глубоко.
Альза с широко раскрытыми глазами прислушивалась к новым ощущениям — вторжения, наполненности, слияния. И эти ощущения были необыкновенны, удивительны и прекрасны. А боли на самом деле не было — демоны ее не обманули.
А потом Азарас начал двигаться, и Альза могла лишь бессильно стонать в его объятиях. Было безумно приятно, каждая клеточка тела наполнялась сладкой негой, но всё же ритм был не такой, чтобы сразу взорваться в экстазе. Азарас не спешил, словно кому-то еще хотел дать возможность насладиться Альзой.
И этот кто-то не заставил себя ждать. Шаловливые руки снова принялись ласкать зад, мяли и гладили, всё чаще углублялись во влекущую расщелинку и кружили вокруг второго отверстия. Вот мизинец осторожно проник внутрь, Альза дернулась — ей было не очень комфортно, но синекожий не унимался, сделал еще несколько круговых движений — и Альзе вдруг понравилось, это добавляло остроты и пикантности ощущениям. Она даже не заметила, как пальцев стало два, а потом три. Развратнее и не придумаешь, но как приятно! А потом пальцы покинули ее тело, но лишь для того, чтобы вместо них вошла возбужденная мужская плоть. Разве так можно?! Но буквально пара бережных согласных движений демонов — и уже не осталось никаких вопросов, шквал оргазма накрыл с головой, Альза громко закричала и обмякла в заботливых руках.
Оба демона тоже быстро достигли пика и теперь участливо обнимали ошеломленную Альзу спереди и сзади, шептали ободряющие слова и гладили по волосам. Альза нежилась и медленно возвращалась в реальность. Да уж, сколько ей открытий чудных: два любовника сразу и третий где-то рядом… Открыла глаза, повернула голову, чтобы отыскать этого третьего. Темный демон пристроился на спинке кровати, сидел, широко расставив ноги, наглаживая свое достоинство и глядя на Альзу напряженно и предвкушающе.
— Иди ко мне, — позвала его Альза — ей хотелось попробовать их всех.
Темного не пришлось просить дважды, он слетел со своего места и опустился рядом с желанной добычей. Красный и синий тут же отстранились.
— Как тебя зовут?
— Максар, — выдохнул тот, распластал Альзу на спине, впился ей в губы жадным поцелуем и вошел в лоно одним точным движением.
Несколько мощным толчков — и Альза уже близка к наивысшей точке, но Максару всё было мало, он хотел большей близости, большего единства, большей власти. Он забросил ноги Альзы себе на плечи и продолжил свой яростный ритм. Пронзительное блаженство накрыло любовников одновременно…
ГЛАВА 13. Наутро
…Ночь тянулась долго. Демоны были неутомимы и ненасытны — словно хотели наверстать всё то, что было упущено за века заточения. Они без конца ласкали и целовали Альзу, вновь и вновь овладевали ею то по одиночке, то вдвоем. Альзе нравилось, но в конце концов она совсем выбилась из сил и нестерпимо уже хотела спать. Поэтому когда кто-то из демонов снова попытался пробраться к ней между ног, она устало пробормотала:
— Брысь! Кыш все в книгу!
То, что случилось дальше, заставило ее все-таки оторвать отяжелевшую голову от подушки.
Потому что три демона вдруг стали стремительно развоплощаться и вскоре обратились в густой туман, который тут же впитался во вновь зашелестевшие страницы таинственной книги. После чего книга захлопнулась. У Альзы не было уже сил удивляться, она просто взяла книгу и сунула ее под подушку, а затем укуталась в одеяло и моментально заснула.
— Госпожа, госпожа, ваша светлость, что с вами?! Вы заболели?
Альза с трудом разлепила глаза. Вокруг суетилась встревоженная Дина. И что ей надо?
Светло-то как! Сквозь узкие окна в комнату обильно проникали солнечные лучи. Стекла представляли собой цветную мозаику, и свет ложился на пол, стены, кровать яркими красивыми пятнами. День! Уже день! Ясный солнечный день, столь редкий в эту хмурую осеннюю пору.
— Который час? — хрипло спросила Альза.
— Двенадцать часов.
Демоны! Да она никогда так поздно не вставала! Попыталась сесть. Тело ломило, между ног всё ныло, отчасти болезненно, но отчасти и приятно. А еще Альза была совсем голышом. Перед глазами тотчас встали ночные сцены, бесстыдные и упоительные. То есть ей это не приснилось? Нащупала под подушкой злосчастную книгу. Похоже, что нет, не приснилось.
— Ты всё приготовила: воду, свежее белье, одежду? Да, и завтрак принеси мне сюда. Вернее, уже обед.
— Вода и одежда — всё здесь. Сейчас схожу за обедом, — и расторопная горничная поспешно покинула спальню.
Лишь за Диной захлопнулась дверь, Альза тут же соскочила с кровати и подбежала к зеркалу. Она сама не знала, что она боялась увидеть там — синяки, раны или хвост с рогами, но к своему удивлению и облегчению ничего необычного не заметила. Всё та же Альза, может быть, даже еще красивее и женственнее. И даже ни одного мерзкого засоса. Молодцы демоны! Только лопатки отчего-то чесались нестерпимо, хотя ничего подозрительного Альза там не разглядела, как ни вертелась перед зеркалом.
Убедившись, что все на месте в целости и сохранности, Альза приступила к водным процедурам. Быстро умылась, ополоснула тело, чуть не застонала от острого удовольствия, когда коснулась себя между ног, но постаралась взять себя в руки и не впадать в эротические грезы в неурочное время. Потом бросила в камин лохмотья, что остались от разорванной демонами сорочки, и стала одеваться. К приходу Дины графиня уже натянула на себя белье и собиралась надеть платье. Поставив поднос с яствами на стол, горничная поспешила помочь госпоже.
— Иди пока, я позову тебя позже, — велела Альза — ей нужно было остаться наедине с собой, чтобы всё спокойно осмыслить.
Дина послушно удалилась.
Соблазнительнейшие запахи свежего хлеба, наваристого супа, румяного жаркого ласкали ноздри. Просто до неприличия. М-м-м, как же она проголодалась! Кажется, она съела бы целого быка сейчас!
Альза с аппетитом поглощала Марину отменную стряпню и вдруг вспомнила про красавцев-демонов, заключенных в темной книге. Как же они, бедняги, без еды? После таких трудов-то? А чем вообще питаются демоны? Или может, как раз наоборот: отымел демон симпатичную девчонку — и сыт весь день, а пять раз за ночь поимел — и на целую неделю ему хватит?
Подумать только, она — из древнего демоноборческого рода — и кувыркалась с врагами, позабыв обо всем на свете. Ладно б с одним, но с тремя сразу! И ей понравилось! Следовало бы пребывать в ужасе от свершившегося святотатства, но напротив, Альзе казалось, что всё правильно.
Максар, Азарас и Уриус… Если верить маминым записям, то были три принца, сын и племянники древнего правителя демонов Эшараха. Но как же они оказались в этой странной книге, как сама книга оказалась в старой башне, и почему ей, Альзе, удалось их оттуда призвать, а потом заставить вернуться обратно?
Да, столько вопросов… И где же искать ответы? Наверно, что-то поведает мамина тетрадь, а о чем-то лучше расспросить самих принцев.
Альза прикрыла глаза, с удовольствием вспоминая трех своих любовников — смуглого, красного и синего. Яростный Максар с блестящими черными кудрями и янтарными глазами хищника. Ласковый Азарас с красно-медной головой и колдовскими изумрудами глаз. Лукавый Уриус с бледным золотом длинных волос и бездонной чернотой во взгляде. Ей нравилась и властность первого, и деликатность второго, и фантазия третьего. Альзе было бы сложно выбрать кого-то одного, они идеально дополняли друг друга и при этом нисколько не соперничали.
Наверно, это верх непристойности с обывательской точки зрения — спать сразу с тремя, но в конце концов, кому какое дело? Это никого не касается, никому от этого не становится хуже. Альза бы даже сказала, что это не вопрос морали, потому что мораль — это про добро и зло, а близость мужчин и женщин, если нет никакого принуждения, это совсем о другом, это о взаимном удовольствии, а вовсе не о противостоянии сил света и тьмы.
Ладно, хватит предаваться грезам и праздным мыслям, надо и делами заняться, и без того проспала полдня. Как там идет подготовка к обороне замка от бунтовщиков? Надо бы расспросить рыцаря Фрама, а лучше всё увидеть своими глазами.
Каждое движение напоминало о ночных излишествах. Но Альза с удовольствием бы повторила. Она даже не знала, чего хочет больше — узнать всё про демонов или снова оказаться в их сладкой власти.
Как хорошо, что послушалась совета Дины и накинула шубку. День был ясный, но сильно похолодало. Тем долгожданнее ночь, когда она будет сгорать от знойных ласк трех прекрасных принцев. Кстати, а куда исчезают при сексе рога, крылья и хвосты, потому что Альза не припоминала никаких неудобств, которые они могли бы причинить? Ничего, через несколько часов у нее будет возможность это выяснить.
Работа кипела: ремонтировали укрепления, рыцари муштровали крестьян, прибывали подводы из окрестных деревень с припасами и дровами. Альза даже подивилась рвению людей. Как быстро удалось всё организовать, как охотно все работают! Бородатые мужики почтительно приветствовали госпожу и после этого еще с большим воодушевлением принимались за дело.
— Ваша светлость, — обратился к ней рыцарь Фрам, — ведунам и знахарям всем велено явиться в замок завтра после обеда.
— Хорошо. Отличная работа!
— Для меня честь служить вам, госпожа, — ответил рыцарь с низким поклоном.
— Не было ли новых посланий от отца? Или еще от кого-либо?
— Нет, ваша светлость.
— Спасибо. Иди.
Что ж, теперь Альза убедилась, что всё в порядке, новостей нет, а значит, она может заняться своими делами — продолжить расшифровку маминых записей с тем, чтобы узнать всю правду про демонов. А вечером у нее с ними будет уже более предметный разговор.
ГЛАВА 14. Мамина тетрадь
Вернувшись в свои покои, Альза отослала всех слуг прочь и распорядилась, чтобы никто не беспокоил ее без крайней надобности. На всякий случай заперлась на ключ и только после этого извлекла из тайника мамину тетрадь и листок с разгаданным шифром. Уселась за стол у окна и продолжила чтение.
Никто доподлинно не знал, откуда взялись демоны. Но куда бы ни приходили люди, расселяясь по белу свету, всюду они сталкивались с этой древней расой. Так было и в Симире, осваивать который люди начали еще более тысячи лет назад. Сперва это были разрозненные племена, но они постепенно объединялись, и в конце концов возникло единое государство. Всё это время демоны жили обособленно, всегда откликались на просьбы о помощи, в остальном же в дела человеческие почти никак не вмешивались, в свои тоже никого не посвящали. Простые люди тянулись к демонам, почитали их наравне с богами, считали за необыкновенную удачу и счастье мимолетную связь с демоном или демоницей. Некоторым смертным демоны даровали свое особое благословение, так называемую «искру», которая передавалась затем из поколения в поколение.
Поначалу соседство с демонами ничем не смущало симирских князей, напротив, в этом виделись одни выгоды. После объединения страны тоже мало что изменилось. Но с течением времени независимость демонов стала раздражать монархов Симира. Строптивцы не признавали над собой власть симирского короля, хотя проживали на его земле, они не придерживались Нравственного Кодекса, обязательного для всех подданных, они отказывались почитать Пресветлых Небожителей, что вовсе было кощунством. И при этом при всем демоны пользовались в глазах простого населения едва ли не большим авторитетом, чем официальные власти. Опасаясь вступать в открытое противостояние, симирские правители решили опорочить имя демонов, отвратить от них людей. Стали распространяться слухи о проводимых ими жутких ритуалах, о бедствиях якобы случившихся в других провинциях по вине демонов (удаленность расстояний не позволяла проверить эту информацию, да и много других дел было у селян), о пороках и извращениях, в которых демоны давно и бесповоротно погрязли. Тогда же их стали называть «врагами» и наделили отталкивающей внешностью. Некоторые верили, но не все, потому что те, кто нес в себе «искру», хранили память о том, какими демоны были на самом деле…
Альза оторвалась от записей, посмотрела в окно, откуда была видна лишь узкая полоска неба. Вечерело. В эту пору и в этих краях темнеет рано. Альзе, выросшей в южной провинции, такие преждевременные сумерки были непривычны, но сегодня это могло сыграть ей на руку. Раньше наступит ночь, раньше все в замке улягутся спать, раньше она увидит своих демонов.
Неужели всё ложь, всё, чему ее учили с детства, и правы ее старая нянюшка и мама, оставившая Альзе эту тетрадь? Страшно подумать, его стоило матери собрать по крупицам в архивах, в библиотеках, в книгах иноземных авторов все эти сведения про демонов, отделить зерна от плевел, правду от пропаганды и вымысла? Поистине титанический труд! Но что заставило ее это сделать? Быть может, разгадка будет на последующих страницах. А нянюшка Элея, откуда она столько всего знает о демонах? Она говорила, что сказания эти передавались в ее семье из поколения в поколение. Так значит, старушка — носительница той самой «искры»? Почему бы и нет?
Голова шла кругом. Не только от информации. В конце концов Альза многое из прочитанного уже знала. Сама расшифровка утомляла не на шутку, так как ключ понемногу изменялся от страницы к странице, и нужно было быть предельно внимательной, чтобы не ошибиться.
Альза встала, размяла затекшие спину и ноги. На сегодня, пожалуй, хватит чтения. Спрятала тетрадь в надежное место. А теперь надо бы хорошенько отужинать — силы ей сегодня ночью ох как пригодятся.
Но прежде чем спуститься вниз, подошла к зеркалу. Улыбнулась, вспомнив, как накануне страдала перед этим же самым зеркалом оттого, что ее ждет очередная одинокая ночь. Зря страдала, ночь оказалась совсем не одинокой. «Максар. Азарас. Уриус», — сначала мысленно назвала имена любовников, а потом вслух, перекатывая их на языке, наслаждаясь и смакуя. Демоны, но она их нисколько не боялась, она с нетерпением ждала встречи с ними.
Альза, отражавшаяся в гладкой серебряной поверхности, была той же Альзой, что и всегда, но в то же время чем-то неуловимо отличалась от себя привычной. Это заставило вспомнить все свои былые сомнения по поводу собственной внешности. В четырнадцать, кажется, лет Альза сделала удивительное открытие: она была не похожа ни на отца, ни на мать. Причем в детском возрасте, если верить тому, что удалось впоследствии выпытать у старых преданных слуг, Альза очень напоминала отца: такая же темноглазая, темноволосая, круглолицая, со вздернутым носом. Но потом сходство стало стремительно улетучиваться. И в более позднее время уже овдовевший отец стал говорить всем, что, мол, Альза — вылитая мать. Альза простодушно верила, потому что родительницу помнила плохо, и не столько в памяти остались конкретные черты, сколько некое общее впечатление. Но однажды ей на глаза попался мамин портрет, и изумлению Альзы не была предела. Миловидная Ниара Амер со своими голубыми глазами и светлыми локонами, равно как и кареглазый брутальный Руас Амер с почти черными жесткими волосами, никто из них не имел ничего общего с синеглазой Альзой, каштановые волосы которой отливали пламенной бронзой. Нет, у людей не бывает таких ярких сапфировых глаз, сияющих неземным светом, не бывает таких волос, в которых мерещатся отблески огня, и такой белоснежной кожи, и стати, которой могут позавидовать короли…
Не потому ли отец так тщательно скрывал ее — то в удаленном замке, то в закрытой школе для девочек, и не торопился представлять ко двору, хотя из возраста дебютантки она уже давно вышла? Он тоже прозревал тайну? Так кто же она? Чья кровь на самом деле течет в ее жилах? И какую роль ей уготовала судьба в эти неспокойные дни?
А дни действительно были очень неспокойные. Едва обитатели замка приступили к вечерней трапезе, как вошел дозорный, а следом за ним двое вчерашних крестьян, в одночасье ставших солдатами, ввели какого-то мужчину, хмурого, усталого, в пыльной одежде.
— Говорит, что прибыл от наместника провинции Мирида Эольда со срочным посланием.
— Я слушаю, — промолвила Альза.
— Я гонец, меня зовут Кирст Тумал. Его светлость Эольд велел передать вам это, — и мужчина вручил графине запечатанный сургучом конверт.
ГЛАВА 15. Послание наместника
Альза вскрыла письмо, принялась читать. Послание оказалось сумбурное, словно наместник Эольд сам не знал, что делать, за что хвататься. Впрочем, его можно было понять. Судя по всему, восстание охватывало всё больше и больше территорий. Королевская армия отступила на еще спокойный север, где в спешке собирается сейчас с силами, чтобы дать решительный бой мятежникам. Тем временем авангард бунтовщиков во главе с разбойником Латаром стремительно движется на восток, всюду встречая поддержку местного населения. Всего за несколько суток они сумели преодолеть расстояние почти в сотню лиг! А уже завтра утром перейдут южные рубежи последней восточной провинции. Северный путь намного короче, потому его величество надеется перехватить лиходеев на Эринской долине и разгромить их. Власти рассчитывают, что лишившись своего главаря, бунт наконец выдохнется. Но как бы то ни было, оставаться графине Амер в Ридмарте крайне опасно. Все остальные местные феодалы и члены их семей уже укрылись в неприступной цитадели Итзаур, и Альзе настоятельно предлагается поступить так же. Ридмарт слабо укреплен, людей у нее почти нет… Лучше всего отправиться в Итзаур прямо сейчас, в крайнем случае — утром следующего дня.
Альза со смешанными чувствами перечитала письмо на несколько раз. Потом протянула его рыцарю Фраму, что сразу по прибытии вестника встал по правую руку от графини, чуть позади. Доблестный рыцарь не читал не ему предназначенных строк, хотя и мог, но уважая дочь своего сюзерена, ждал, когда она сама разрешит ему ознакомиться с посланием.
— Что скажете, рыцарь Фрам?
— Позволю напомнить, ваша светлость, что у нас есть четкие инструкции от вашего отца… Разумеется, если вы примете иное решение, мы, ваши верные рыцари, исполним вашу волю и последуем за вами, куда бы вы ни приказали. И все-таки я считаю лучшим решением сделать так, как настоятельно рекомендовал нам поступить граф Амер.
Альза мимолетно улыбнулась краешками губ — преданность рыцарей приятно грела душу…
— Вестник Кирст, поблагодарите наместника Эольда от моего имени за проявленное беспокойство, и передайте, что я останусь в Ридмарте. Будете ли располагаться на ночлег или прямо сейчас отправитесь в обратный путь?
— Оставаться в Ридмарте — самоубийству подобно. Надеюсь, ваша светлость, что вы еще раз всё как следует обдумаете и примете верное решение. Как говорится, утро вечера мудренее. Поэтому с вашего позволения я все-таки заночую.
— Как вам будет угодно, — коротко ответила Альза, не желая вступать в ненужные споры.
Она пригласила гонца к столу, а одной из служанок тем временем велела приготовить для него комнату — подальше от ее собственных покоев.
Атмосфера за столом оказалась нарушена, разговоры стихли. Все обитатели замка от слуг до рыцарей словно сплотились вокруг своей госпожи и недоверчиво, насторожено смотрели на гонца, хоть он и был от самого наместника. Но Альза не захотела исполнять волю наместника Эольда, а возможно, и волю самого короля Лансаура Второго, а потому и наместник, и король как бы становились врагами для верных графине людей.
После ужина Альза захотелось немного прогуляться, несмотря на то, что уже сгустились сумерки, и она попросила рыцаря Фрама сопровождать ее.
— Как вы полагаете, рыцарь Фрам, — спросила она его, когда они оказались на достаточном удалении от башни, — кого нам надлежит опасаться более: Латара с его мятежниками или же правительственных сил, короля и Магистра?
Рыцарь задумался, а потом промолвил:
— Никогда такой вопрос не посетил бы меня, но раз ваша светлость спрашивает, значит, есть основания, значит, вам известно больше, чем мне… Знайте, и я, и рыцари Ирсен и Невар приносили клятву верности только вашему отцу, а не королю Лансауру, и мы обещали графу Руасу Амеру беспрекословно выполнять и все ваши приказы тоже. Поэтому если вы решите примкнуть к Латару и выступить против короля, значит, мы подчинимся вашей воле и пойдем с вами до конца, что бы ни случилось. А что касается послания наместника, то мне не нравится идея запереть себя в стенах Итзаура. Самые неприступные укрепления можно взять. Если не силой, то измором. Как бы Итзаур не превратился бы в смертельную ловушку для тех, кто захочет укрыться в нем.
Ловушка! Вот-вот, именно это чувствовала Альза, когда речь заходила про цитадель наместника. Как быть с ее любовниками, как быть с той тайной, которую пытался скрыть отец все эти годы, как быть с открывающейся ей истиной, что демоны были не так темны, а демоноборцы не так святы, как принято считать? Нет, в Итзауре ей не место, опасно там и неуютно.
Альза вернулась к себе. Велела Дине приготовить горячую ванну и кружевную ночную сорочку — из приданого. Всё равно, она теперь «порченная» невеста и в приданом больше нет нужды. Узнает гипотетический жених о ее постельных подвигах, удерет сверкая пятками куда подальше. Да и она сама, разве променяет она своих демонов на обыкновенного мужа? Дина удивилась, но ни слова не сказала, исполнила всё в точности. А Альза продолжила прихорашивается и после ухода служанки. Словно проснулось в ней какое-то женское кокетство, словно хотела она очаровать, околдовать, соблазнить трех красавцев из темной книги. При этом Альза, конечно, понимала, что демоны не задержат надолго внимания на результатах ее стараний, им надо совсем другое. И Альза мечтательно улыбнулась, вспоминая это «другое».
Альза едва дождалась, когда стихнут в башне все шаги и разговоры. И сидела, и стояла у окна, и мерила комнату шагами — время тянулось мучительно медленно. Но вот наконец воцарилась полная тишина. Наверно, еще четверть часа после этого Альза недоверчиво вслушивалась в ночное безмолвие, но не могла уловить ничего, кроме потрескивания свечных фитилей и шума ветра за окном. Убедившись, что все спят, Альза осторожно извлекла из-под подушки темную книгу. Задумчиво провела рукой по обложке, по богатой инкрустации. Интересно, сегодня тоже потребуется кровь, чтобы вызвать демонов, или на этот раз они послушаются и устного призыва?
Проверять, однако, не спешила. На душе было тревожно. Она играет в очень серьезные игры. С юга наступают мятежники, с севера — королевские силы, а она милуется с демонами и пытается разгадать тайны прошлого — смертельно опасные тайны. Ей двадцать лет, ей хочется любви, радости, беззаботного счастья, а ее одолевают тягостные размышления о войне и смерти, ей предстоит принимать судьбоносные решения, делать непростой выбор… Разумно ли сейчас предаваться любовным утехам, обнажаться в прямом и переносном смысле перед таинственными и могущественными существами? Даже если официальная версия всё лжет про демонов, всё равно было неясно, как они поступят с той, чей предок причастен к уничтожению их соплеменников и заточению их самих в какую-то книгу? Альза не удивилась бы, если принцы захотели отомстить. Убить ее. Залюбить до смерти. Околдовать и сделать орудием свой воли… Да мало ли что.
ГЛАВА 16. Вторая ночь
Так как же быть? Не открывать книгу, не призывать демонов? Тело протестовало, оно помнило знойные ласки и хотело еще. Разум предупреждал, что так она никогда не узнает правды, не сложит разрозненные элементы в единый пазл. И когда она окажется между двух огней — между силами мятежников и правительственными войсками, демоны могли бы переломить ход событий… Наверно. Хотя как, если сами сидят в книге, возвращаются в нее по первому щелчку? А перед Великим Магистром и вовсе, должно быть, беззащитны, как когда-то перед отцом Ловейгом…
Внезапно собственные мнительность и нерешительность вызвали у Альзы дикий прилив раздражения. Сны, интуиция, записи матери, рассказы нянюшки, личный опыт общения с демонами, разнообразные догадки, подкрепленные фактами — всё подсказывало ей единственно верный шаг, единственно возможный поступок.
Она должна увидеть демонов снова, поговорить, попытаться найти ответы на свои вопросы. Ну и, разумеется, снова испытать эти невероятные ощущения, что они одни способны подарить ей. Прикрыла глаза, вспоминая напористого Максара, ласкового Азараса и фантазера Уриуса. Тело мгновенно откликнулось, жаром, и приятной тяжестью, и легким покалыванием напоминая, как это было сладко.
Раскрыла книгу на случайной странице (замочек она таки вчера сломала). Несколько секунд ожидания. Ничего, однако, не происходило. Хорошо, она позовет. Если и это не поможет, тогда, так уж и быть, поранит палец и повторит вчерашний ритуал.
— Азарас, Уриус, Максар! Придите ко мне!
Обманчивые мгновения тишины, когда Альза уже собиралась было потянуться за кинжалом… Но вот наконец зашелестели страницы, поднялся вихрь, закружился, зашумел, и очень скоро в полумраке спальни материализовались три крылатых красавца.
Стоило Альзе их увидеть, как она тотчас забыла все свои колебания и сомнения. Нежность и доверие наполнили душу. Осиротевшие братья, во всем мире она одна у них теперь! Альза протянула руки навстречу:
— Идите ко мне!
— Мы скучали, — отозвался Азарас, и изумрудные глаза смотрели так обезоруживающе искренне, что сердце Альзы дрогнуло.
Как она могла сомневаться?! Пришло внезапное осознание: у нее тоже нет никого ближе в мире, никого ближе, чем эти три чудом спасшихся принца.
Сегодня всё было иначе. Накануне три изголодавшихся демона, не думая больше ни о чем, просто набросились на первую попавшуюся им девушку. Хорошо, что девушка оказалась на всё согласна. Теперь же это была долгожданная встреча пылких любовников, отчаянно тосковавших в разлуке, даже если эта разлука длилась всего лишь день.
Азарас и Уриус мягкими кошачьими шагами медленно приближались к графине, и прямо на ее глазах происходило чудо — плоть их поднималась, увеличивалась, приобретала столь соблазнительный вид, что Альза невольно сглотнула от предвкушения и жар опалил всё ее тело. А сзади меж тем спланировал с высоты успевший взлететь Максар, обнял Альзу за плечи, осыпал горячими поцелуями шею.
— Я грезил о тебе все эти бесконечные часы…
Альза повернулась к нему, улыбнулась и впилась в губы властным, требовательным поцелуем. Максар с воодушевлением ответил.
— М-м-м, какая соблазнительна сорочка! — проворковал рядом ласковый голос. — Ты надела ее специально для нас?
Азарас! Только он из троих кузенов достаточно внимателен и даже в разгар страсти способен думать о чувствах и мотивах партнерши.
— Да, — отозвалась Альза, с трудом переводя дыхание после знойного поцелуя. — Я думала, вам понравится.
— Очень нравится, — убежденно проговорил Азарас и вопреки своим уверениям тут же поспешил избавить Альзу от атласного шедевра белошвейного искусства — одна его рука ловко развязала кружевные ленты, чтобы подобраться к груди, другая же бесцеремонно скользнула под подол.
Альза тоже церемониться не стала: села поудобнее, откинулась назад — на обнимавшего ее Максара, раздвинула ноги пошире, а потом положила руку Азарасу на затылок и непреклонным жестом заставила его наклониться.
Он подчинился.
Блаженно прикрывая глаза, Альза мельком увидела оставшегося не у дел синего демона, чьи длинные мерцающие пряди соперничали с призрачным лунным серебром.
— Уриус, дорогой, займись грудью, — хрипло велела Альза, а потом снова слилась в поцелуе с горячим ненасытным Максаром.
Уриус был верен себе — он знал, как легкими, но умелыми касаниями доставить несравненное удовольствие. Никакой спешки, никаких хозяйских замашек, не говоря уж про грубую силу, но синий демон находил такие участки и такие движения, что Альза замирала в восторге от удивительных ощущений. Под грудью и рядом с подмышками кожа особенно нежна и чувствительна, и ласки кончиками пальцев, и ладонью, сложенной лодочкой, и тыльной стороной кисти, и любовно выписываемые круги и восьмерки, и бережные прикосновения губами к ареолам и соскам — всё это медленно, но верно возносило Альзу на небеса.
А может, не старания Уриуса были тому причиной, а откровенные поцелуи Азараса? Альза не сказала бы точно. Но «там» тоже было очень хорошо и приятно. Альза больше не пыталась сосредоточиться на конкретном источнике удовольствия, она просто плыла в ласковом море неги.
Между тем Максар начал нервно бить хвостом. Он злился — Альза млела от ласк его кузенов и совсем забыла про него, а наследный принц не привык ко вторым ролям. Но даже сердитый демон не пугал Альзу, напротив, он казался ей таким забавным в своем праведном гневе. Она захотела его подбодрить.
— Максар, — позвала она его, — иди сюда…
И протянула руку. Крылатый смуглец расцвел от проявленного внимания и поспешил к Альзе.
Она ловко вывернулась из рук Азараса и Уриуса, пристально взглянула в янтарные глаза Максара и хрипло сказала:
— Покажи, как ты умеешь.
Максар воспринял эти слова как настоящий карт-бланш. Он вихрем налетел на Альзу, опрокинул ее на кровать, перевернул, подтянул к себе за ягодицы и, громко рыча, быстрым решительным движением вошел в нее сзади. Альза охнула от неожиданности, хотела было возмутиться такой наглости, но горячая и сладкая волна вдруг накатила на нее, лишая способности рационально мыслить. И вот Альза уже вторила бедрами этому бешеному ритму, стонала, кричала, и ее больше не смущали ни накрученные на кулак волосы, ни звонкие шлепки по раскрасневшейся попе.
Финал наступил быстро, он был чудесным и ярким, но Альзе чуть-чуть не хватило.
Азарас и Уриус нетерпеливо ждали своей очереди. Их прекрасные, твердые, мощные члены стояли почти вертикально и чуть подрагивали от возбуждения. Альза переводила взгляд с одного на другой, лениво соображая, какой сейчас пришелся бы в самый раз.
Уриус будет мучить ее долго и изощренно, а ей нужен был только финальный штрих. А вот Азарас должен хорошо это понимать. Он всегда ее хорошо понимает — с полуслова, с полужеста, с полувзгляда, будто мысли читает. Но нет, просто он самый чуткий и внимательный из братьев.
И Альза потянулась к зеленоглазому демону.
Но тот решил ее удивить.
ГЛАВА 17. В воздухе
Он не спеша приближался, а за спиной его трепетали красно-оранжевые крылья — словно гигантские языки пламени. Обычно при сексе всё лишнее — рога, хвосты, крылья — куда-то будто бесследно пропадало, чтобы не мешать, но потом так же неожиданно появлялось, когда в этом возникала необходимость, в крыльях, скажем, чтобы взлететь, или когда, напротив, исчезала сама необходимость скрывать эти части тела. Альза была знакома с демонами всего ничего, собственно за всё время она перекинулась с ними лишь несколькими короткими фразами и междометиями, да и то сугубо по делу, а потому она не знала еще всех особенностей их переменчивой анатомии. Словом, крылья их во всей красе она видела лишь накануне, когда они впервые явились к ней из темной книги. Однако тогда она была слишком ошеломлена, чтобы обратить на эту деталь их облика особое внимание. Но сейчас она глаз не могла оторвать от пламенных крыльев Азараса. «Вот бы мне такие!» — не без зависти подумала Альза. И отчаянно зачесалась спина — лопатки и ниже, там, откуда могли бы расти крылья…
Но в то же мгновение Альза забыла обо всем на свете, потому что красный демон склонился над ней, обнял за плечи, коснулся своими горячими губами ее губ. Пелена острого желания скрыла от Альзы весь мир. Только изумрудные омуты видела Альза перед собой и беспомощно в них тонула. Она застонала, обвила Азараса руками и ногами, поерзала под ним, чтобы их тела соединились быстрее…
Но вдруг случилось нечто неожиданное. Азарас потянул Альзу к себе, она приподнялась, присела, послушно следуя за его движением, и тут вокруг ее талии на несколько раз обернулся его темно-красный хвост. Что за?..
Однако это было еще не всё. В тот же миг демон и его пленница стали подниматься вверх. Возбуждение схлынуло с Альзы так же стремительно, как и нахлынуло. Округлившимися глазами она смотрела то на пол, оставшийся внизу, то на медленные взмахи огненных крыльев за спиной Азараса. Как не завизжала, и сама не знала, наверно, потому, что голос попросту пропал от шока. На всякий случай покрепче вцепилась в плечи демона да переплела лодыжки у него на пояснице.
— Не бойся, — ласково шептал проказник, — я не причиню тебе вреда. Я держу тебя крепко, надежно… Расслабься… Поверь, это будут незабываемые ощущения.
Бархатный баритон успокаивал, баюкал. Альза не могла устоять, она безрассудно доверилась красному, чуть ослабила хватку и попыталась расслабиться. Азарас высвободил одну руку, принялся ласкать, медленно, но чувственно, скупо, но умело, — дабы раздуть пламя желания из едва не затухшей искры. Кузены пришли ему на помощь. Зашелестели крылья — Максар и Уриус тоже поднялись в воздух, и Альза вскоре ощутила их руки и губы у себя на спине, на ягодицах, на бедрах и икрах… Медовая нега опять разливалась по телу, и необычность, немыслимость происходящего уже почти не беспокоила.
И все-таки здорово они придумали — заниматься любовью в воздухе. Постепенно демоны перераспределили более равномерно нагрузку между собой, да и Альза нашла другие точки опоры — больше не хваталась судорожно за плечи Азараса, держаться за изогнутые рога оказалось гораздо удобнее. Одна нога ее, согнутая в колене, стояла на Максаровом плече, а другая была надежно закреплена в кольце его же черного хвоста. Сложная геометрическая фигура, хитроумное переплетение рук, ног и хвостов, соединявшее четыре обнаженных тела в одно трепещущее образование, парила между полом и потолком (благо потолки в графских покоях были высокими) благодаря плавным взмахам мощных демонических крыльев. Потоки воздуха развевали длинные пряди разных оттенков и дарили прохладу разгоряченной плоти.
Секс в воздухе имел ещё и то преимущество, что доступ к телу Альзы открывался теперь со всех сторон и демоны могли ласкать ее каждый в свое удовольствие, не мешая при этом другим. Уриус занимался грудью, Максар — ягодицами, а Азарас готовился к сладостному вторжению в сокровенную женскую глубину.
Он дразняще касался пальцами нежной кожи, что с внутренней стороны бедра, томительно долго кружил около набухших лепестков, наконец бережно раздвинул их, дотронулся до чувствительной жемчужинки, срывая стон с губ Альзы. И тут же отпрянул, оставляя ее неудовлетворенной и разочарованной. Но ненадолго. Он вскоре вернулся, подарил несколько восхитительных мгновений, скользя пальцами по клитору вверх и вниз, а потом двинулся дальше, по мокрым складкам, и замер у входа в лоно. Альза нетерпеливо двинула тазом, словно говоря: войди уже хоть как-нибудь. И Азарас прислушался к призыву, погрузил в нее один палец и начал волнующе двигать им. Альза дышала часто и рвано. Она едва ли заметила, как к одному пальцу присоединился второй, но вторжение третьего заставило ее изогнуться дугой и громко застонать от блаженного чувства наполненности. А еще этот проказник находил такие удивительные точки внутри, что казалось, еще чуть-чуть и мир разлетится вдребезги.
А с другой стороны примерно то же самое проделывал неугомонный Максар. Ну вот, опять Уриусу ничего не достанется… Ничего, впрочем, страшного — ночь долгая, еще наверстает. А пока пусть осыпает чарующими поцелуями шею и грудь и плетет нежное кружево упоительных ласк.
Забывшись, потерявшись в круговороте обжигающе приятных ощущений, Альза не заметила, как пальцы Азараса покинули ее тело и их место занял его напряженный член, легко, незаметно, как по маслу, скользнув в тесное жаркое лоно.
Но этот напор и этот ритм было невозможно спутать ни с чем другим, невозможно было игнорировать, и Альза громко закричала от восторга и счастья.
Азарас был пылок и нежен, непреклонен и деликатен, решителен и внимателен — как и всегда. Как никто иной, он чувствовал ее, угадывал ее чувства и желания, подстраивался под них. Казалось, он знал ее лучше, чем она сама. Это удивляло, восхищало, умиляло, наполняло радостью. И тело Альзы охотно отзывалось его касаниям, стремилось к нему, льнуло, трепетало от возбуждения, наливалось медвяной негой.
Быстрее, сильнее, глубже! О, он всё понимал без слов!
Как же жарко и сладко! Разве такое возможно? Это что-то совершенно фантастическое, нереальное!..
Альза была близка к вершине, когда сзади ею вдруг овладел Максар. То есть не то чтобы «вдруг», потому что к этому давно всё шло, однако всё равно получилось неожиданно, внезапно. И это стало последней каплей.
Альзе хватило буквально лишь пары согласованных движений ее партнеров, чтобы вознестись до сияющих небес и рухнуть потом в темную бездну экстаза. Демоны, смуглый и красный, вскоре присоединились к ней там…
На несколько мгновений все замерли, только крылья мерно поднимались и опускались за спинами демонов. Потом стали медленно снижаться. Наконец демоны бережно уложили обессилевшую Альзу на постель, а сами устроились рядом. Азарас обнимал ее справа, Уриус слева, в ногах уселся Максар. Все отдыхали, медленно приходили в себя.
ГЛАВА 18. Полукровка
Через какое-то время Уриус начал лениво рисовать на животе Альзы какие-то замысловатые фигуры. Касания были легкими, но чувственными.
Альза накрыла его руку своей, заставляя остановиться. Попыталась сесть. Удалось не с первой попытки, в конце концов ей помог Азарас, сел сам, усадил Альзу рядом, позволяя ей опереться о него.
— Мне кажется, мы должны поговорить, — произнесла уставшим голосом Альза.
Да! Поговорить! Пока они не ушли на следующий круг. По правде, вести серьезные разговоры желания никакого не было. Вот бы просто лежать в полудреме, потом-таки приласкать Уриуса, бурно отдаться кому-то из кузенов или всем сразу… И всё же поговорить было надо. Причем не просто надо, а жизненно необходимо. Выяснить правду, решить, что делать дальше.
Максар сразу приобрел собранный, важный вид.
— Кстати, да, ты права, нам надо поговорить.
Азарас и Уриус чуть насторожились, напряглись. В голосе Максара слышалась не то чтобы угроза, но говорил он предельно серьезно, весомо, как и подобает наследнику императора, в полной мере осознающему свою ответственность. Азарас меж тем еще крепче обнял Альзу, как бы давая ей понять, что он никому не даст ее в обиду, даже кузенам, и щедро делясь с ней своей энергией и уверенностью.
— Кто ты? Как ты смогла взломать печать на книге? — продолжал наступать Максар.
— Потише, кузен, не пугай даму, — вступился за Альзу красный демон. — Для начала мы могли бы сами представиться и поблагодарить за освобождение. Я — Азарас, сын сестры владыки Эшараха, великой целительницы Иржайны и блистательного Лариена, да будут безмятежны его дни в Садах Блаженных.
— Уриус, сын сестры владыки Эшараха, великой провидицы Олилии и блистательного Дамира, да будут безмятежны его дни в Садах Блаженных, — повторил церемониальное представление, очевидно, традиционное в среде демонов, синий собрат.
Темный нехотя последовал примеру кузенов:
— Наследный принц Максар, сын владыки Эшараха и сиятельной Парфейи, да будут безмятежны ее дни в Садах Блаженных.
Каждое слово его было наполнено значимостью и торжественностью, так что Альзе стало неудобно и стыдно за свой вид и недавние события — совсем не так приличествовало встречать его высочество. Даже обнаженный, с рогами и хвостом, он был полон царственного величия.
Впрочем, Альза тоже была не абы кто и вовсе не робкого десятка:
— Графиня Альза Амер, дочь графа Руаса Амера и Ниары Амер, урожденной баронессы Ламаль… —- громко, гордо, с чувством собственного достоинства представилась она демонам, а потом попробовала повторить их ритуальную формулу, посвященную усопшим: — да будут безмятежны ее дни в Садах Блаженных.
Подумала еще немного и решилась-таки:
— Я прапрапрапрапрапраправнучка демоноборца Ируара Сильного…
Огнем вспыхнули янтарные глаза Максара, а лицо помрачнело, между бровей залегла складка. Хвост громко щелкнул по каменному полу, за спиной взметнулись черные крылья, и демон сделал решительный шаг вперед. Альза невольно вздрогнула, но тут же собралась, готовая дать отпор. Но у нее и без того нашелся защитник.
— Полегче, Максар! — воскликнул Азарас.
— Даже столетия спустя, даже с отродьем врага ты продолжаешь строить из себя дамского угодника! — презрительно выплюнул Максар. — Сейчас не время и не место, Азарас!
— Кто бы говорил, незадачливый поклонник Королевы Грёзы! — парировал красный и добавил с ехидцей: — «Любовь издалека»…
Альза ничего не понимала в этой перепалке, но внимательно слушала и запоминала. Вдруг эта информация ей когда-нибудь пригодится.
— В ней — кровь врага! — настаивал гневный Максар. — Азарас, вспомни о сотнях невинно убиенных демонов! И неизвестно, что теперь с нашими родителями, с моим отцом, с твоей матерью, с матерью Уриуса, с советником и с аэдом!
— Здесь какая-то ошибка, — вкрадчиво проговорил Уриус. — Только кровь демонов могла бы разомкнуть печать…
Максар нахмурился, задумался, наконец авторитетно изрек:
— Она из рода демоноборцев, а значит, в ней не может быть ни капли демонической крови!
— Альза, расскажи, откуда у тебя эта книга и как ты сумела ее открыть, — мягко спросил Азарас, целуя Альзу в шею.
Устоять перед этой лаской было сложно, несмотря на напряженную атмосферу, царившую в спальне. Альза закрыла на миг глаза, улыбнулась, а потом ответила — просто рассказала всё, как было:
— Я нашла книгу в старой башне, пыталась ее открыть, но застежка не давалась, тогда я решила поддеть ее кинжалом, порезалась, кровь капнула на обложку и… явились вы.
— Кровь Проклятых не может открыть книгу! —настаивал на своем Максар.
—Значит в Альзе нет крови Проклятых, — спокойно ответил Азарас.
— Ты позволишь? — спросил он у Альзы, беря ее руку и поднося ко рту.
Она позволила, не зная ещё, что именно позволяет.
В мгновение ока Азарас вспорол ей запястье острым когтем. На бледной коже выступила кровь. Демон лизнул сначала сам, а потом протянул руку Альзы кузенам, приглашая и их попробовать.
Альза сидела ошарашенная. Боли не было — чары, не иначе. Но вся картина — она голая с окровавленным запястьем, к которому по очереди прикладываются демоны, да, да, те самые страшные и ужасные демоны, про которых все думали, что они сгинули давно и навсегда, исконные супостаты рода человеческого, с рогами, хвостами, крыльями, — вся эта картина отдавала какой-то безумной фантасмагорией. И если Азарас с Уриусом просто лизнули, то Максар присосался основательно. А еще… Где же ее восторженные любовники, такие страстные и нежные? Куда они делись? Неужели всё то, что между ними происходило, для них ничего на самом деле не значило? Один видел в ней врага, второй сохранял нейтралитет, и только третий, Азарас, что бережно и крепко обнимал ее сейчас, безоговорочно верил, поддерживал безусловно и готов был защищать. Хотя, кто знает, не было ли это с его стороны обманной уловкой, чтобы усыпить ее бдительность? Вряд ли, вряд ли, шептала Альзе интуиция, Азарас искренен, в нем нет притворства… И все-таки, Азарас Азарасом, но как она собирается выкручиваться из создавшейся ситуации? Накануне она загнала демонов обратно в книгу без особых проблем, стоило только озвучить ей это свое желание. Может, и сегодня получится так же?
— Кровь человека и кровь демона, — ошеломленно проговорил Максар. — И ни капли Проклятой крови.
— А скажи, среди предков твоей матери тоже были… Проклятые, ну, те, кого у вас называют демоноборцами?
Альза покачала головой: нет, не было, род ее матери — провинциальный, захолустный, приобрел известность и немного возвысился только в последние десятилетия, когда потомки демоноборцев, рождение наследников которым давалось с каждым поколением всё труднее и труднее, вынужденно обратили внимание на отличавшихся плодовитостью девиц Ламаль. Кому-то это помогло, кому-то не очень, но дочери баронов Ламаль стали завидными невестами на брачном рынке, с каждым разом отхватывая себе женихов познатнее да побогаче. Впрочем, счастья это принесло мало кому из них.
— А какие-либо странности не сопровождали твое появление на свет? И вообще, похожа ли ты на своих родителей? — допытывался Уриус.
И Альза чистосердечно рассказала всё, что ей было известно. Про свою необычную внешность, про бурю в горах и обрушение пика в год ее рождения, про изыскания матери и ее записи, про попытки отца спрятать ее, Альзу, от сильных мира сего…
ГЛАВА 19. Сказание о падении Ориена
Демоны внимательно слушали ее рассказ, потом долго молчали, раздумывали, словно складывали элементы мозаики в единую композицию. Очевидно, они обладали той информацией, которой не доставало Альзе.
— У меня тоже есть вопросы. Что именно случилось тогда, триста с лишним лет тому назад, из-за чего на самом деле возник конфликт между людьми и демонами? Как людям удалось взять верх? Как вы трое оказались в книге? Выжил ли еще кто-нибудь? И что вы собираетесь делать сейчас?
— Не слишком ли много вопросов? — возмутился было недовольный Максар, но Уриус остановил его жестом.
— С чего всё началось? — проговорил синий демон. —Сложно сказать. Но еще за несколько десятков лет до катастрофы мою матушку стали посещать тревожные видения. Мы никак не могли взять в толк, что бы они могли означать, потому что наша жизнь текла безмятежно и счастливо и казалось невероятным, что всё может однажды трагически закончиться. А она говорила о какой-то холодной магии и о страсти, неодолимой и смертоносной, о веках заточения и о великой жертве, об одинокой душе, жаждущей любви, и о полукровке, в чьих руках окажется спасение наше и всей страны…
Максар вздрогнул, услышав про полукровку, и как-то по-другому взглянул на Альзу. А вслед за ним и его кузены тоже. А сама Альза вспомнила недавний сон, где Великий магистр требовал любой ценой найти и убить полукровку. И тогда-то Альзе казалось, что речь идет про нее, а сейчас и вовсе демоны так смотрели на нее, что последние сомнения таяли, как вешний снег. Но как такое возможно?
Уриус продолжал свой рассказ:
— Эти видения посещали маму всё чаще и чаще… Между тем в Симире воцарился Анвер. Человеческий век короток, и у людей правители меняются часто и часто носят одинаковые имена — одного называют в честь другого, отца или деда… Этот был Анвер Третий. Пришло ему время жениться, и он нашел себе невесту в дальнем королевстве, за синим морем. Звали ее Ниэлла. Перед свадьбой Анвер решил показать будущей супруге свои владения, все крупные города и другие примечательные места. Принцесса была впечатлена просторами, богатством и красотой Симира, находившегося под покровительством демонов. Но там, откуда была родом блистательная Ниэлла, не было демонов и про них рассказывали всякие глупые выдумки и страшилки. Принцессе было, однако, любопытно взглянуть на Ориен и его обитателей своими глазами, и хотя Анвер был против и всячески отговаривал невесту, она всё же настояла на своем. Высочайшую чету встретили в Ориене со всем полагавшимся почетом. Демоны не напугали Ниэллу, напротив… Она была очарована ими, то есть нами, и нашим образом жизни…
Паузы в рассказе Уриуса стали длительнее, словно ему тяжело было вспоминать или он опасался непонимания и даже осуждения со стороны Альзы — все-таки она наполовину человек и до этой ночи не догадывалась о своем демоническом происхождении, и наверняка привыкла ко всему подходить, всё оценивать человеческими мерками.
— Мой отец и Ниэлла полюбили друг друга с первого взгляда, — несколько жестко сказал Максар, словно что-то кому-то доказывая. — И это было самое прекрасное и светлое чувство в мире. Мы
