Тенистый трон. Мария Данилова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18

АННОТАЦИЯ

Перемены всегда грядут к лучшему. Теперь я в руках своих убийц, мои близкие и родные в опасности, а мир неизбежно требует перемен. Жаждет. Время изменений приближается. Рано или поздно битва за право обладания начнется и этот суровый, беспощадный мир испытает на себе все то, что было забыто давным-давно. Каждый желает заявить свое право на Трон…

ПРОЛОГ

Десять Циклов Зодиака назад…

   У Аркна тряслись руки. Он не мог унять дрожь, как бы не старался. Меряя шагами свою комнату, демон пытался надышаться. Но ему не хватало. Он чувствовал, как умирает внутри от того, что узнал. Желудок скручивало от страха, от осознания, от неизбежности.

   — Дьяволы тебя прокляни, Гаир! — Взревел Аркн, выпустил всполох магии и разнес вдребезги стену собственной спальни.

   Обессилив, он сполз по стенке на пол и прикрыл ладонями глаза. Дворец, каким бы его не считали, всегда жил собственной жизнью. Раны, нанесенные ему, ровно как и раны демонов, неизбежно затягивались. Стены выстраивались снова, затягивали свою ловушку для всех, кто был заперт внутри.

   Сделав еще серию из глубоких вздохов, Аркн поднялся на ноги и направился в покои двоюродного брата. Тот не выразил ни единой эмоции, когда Аркн проследовал в комнату. Братья были похожи лишь цветом волос и непокорностью, в остальном их невозможно было сравнить.

   Медно-желтые глаза метнули в Аркна непочтение, презрение, отвращение. Гаир всегда был слишком гордым, чтобы любить брата. Они никогда не были близки, но…

   — Ты свихнулся, — сквозь зубы констатировал Аркн, пока Гаир спокойно продолжал перебирать склянки с мощнейшими боевыми атакующими зельями.

   Ведьма Гаира изготавливала их мастерски.

   — Я тебя не звал, — холодный взгляд, затем — полное игнорирование.

   Гаир просто вернулся к своим делам.

   — Одумайся, — хватает за руку брата Аркн. — Что ты творишь?!

   — То, что ты не смог, — Гаир вырывает свою руку и направляется к выходу.

   Аркн понимает, что ему не переубедить брата, ему не изменить самого главного! Что он может? Как посмеет противостоять самому Императору в свои шестнадцать? Гаир был старше всего на четыре года, но вел себя всегда так, будто знает намного больше всех остальных. Как же он ошибался…

   Но надежда все еще не умерла.

   Аркн появился в тронном зале раньше, чем остальные. Принц Шеннери, еще совсем мальчишка, но уже держался согласно своему статусу. К Аркну он относился лучше, чем к остальным, но все же подчеркивал свое исключительное положение. Принцев Янари и Дэрмара до собраний не допускали. Пока. Ведь они были младшими братьями и часто капризничали, когда…

   Аркн проглотил ком в горле и отправился на свое почетное место. Император появился из портала, привычно подозвал своего любимчика в лице Гаира и они несколько мгновений о чем-то с удовольствием перешептывались.

   Аркн внимательно наблюдал за ними. Как Гаир властолюбив, как Император на удивление благоволит ему. Да, это были их особые отношения, но черту, которую пересекать было нельзя, никто не нарушал.

   Обсудив все, что было необходимо, Гаир подошел к брату и занял место рядом. Аркн лишь обреченно вздохнул и опустил глаза.

   Через некоторое время в зал проследовала делегация. Они собирались заявить о своих правах на земли, и, пожалуй, впервые Император присутствовал на собрании лично. Он знал, Аркн понимал это, как никто другой. Но донести это до Гаира у него так и не получилось.

   Почувствовав легкое покалывание на затылке, Аркн прошелся взглядом по всем темным закоулкам, рассчитывая попытаться разглядеть Визаро. Он, как всегда, скрывался во Мраке, страхуя на всякий случай.

   — Император, — поклонился представитель клана завоевателей вместе со своими посланниками.

   Ну, а потом…

   Аркн схватил брата за руку и поймал на себе его беспощадный взгляд. Обсидиановые глаза умоляли Гаира передумать, просили остановиться. Но Гаир не собирался менять своих планов. Выдернув руку, он решительно направился к Императору…

   Еще раз вздохнув, Аркн прикрыл глаза.

   Все случилось быстро. Демоны, что пришли сегодня, рассредоточивают атакующие заклинания по залу, Стражи защищаются, вступают в бой. А Гаир метит ровно в Императора.

   Он даже не понял. Никто, в общем-то, не понял. Один только Император сидел на троне с легкой ухмылкой на лице, даже не глядя в сторону братьев Грирар. Стоило ли? Он знал. Что Аркн вырвет Гаиру сердце за попытку покушения. Все его хваленые зелья не спасли его, не уберегли, не помогли. Визаро изничтожил их все, заполонив Мраком все его потайные карманы.

   Аркн с беспощадностью скинул тело брата к ногам Императора, последний же одними глазами проследил за мертвым демоном. Холодная беспощадность читалась в его взгляде, нечто далекое, потерянное, недоступное. Постичь его не представлялось возможным.

   Аркн услышал всхлип Шена и быстро обернулся. Мальчишка. Двенадцать лет. Но он рыдает навзрыд… Потому что Император все еще жив. Отвращение искажает лицо Аркна, он смотрит на своего Повелителя, даже не пытается скрыть это от него. А глаза вечной ночи уже наблюдают, поймав в ловушку прицельной слежки.

   — Какая расточительность, — замечает Император скучающим тоном. — Было бы лучше, если бы ты сделал все вовремя.

   Упрек заставляет Аркна проглотить гордость и стыдливо опустить глаза.

   — Простите, Повелитель, — молвит демон. — Мне захотелось устроить для Вас представление.

   Улыбка на лице Аркна рисуется хищная, отвратительная.

   Но она нравится Императору.

   — Ты снова играешь в свои игры, — констатирует он. — Не престало личному палачу Императора вести себя подобным образом.

   — Если возникнет то, с чем я не смогу справиться, меня с Вами просто не окажется рядом, Повелитель, — насмешливо замечает Аркн.

   Без зазрения совести, без сомнений. Их взгляды встречаются, в каждом дикое удовлетворение свершенной казнью. В каждом ненасытное хищное обладание, на которое не посягнуть.

   Есть слуги, которые отдают себя Повелителю целиком и полностью, есть Повелители, которые отдаются целиком и полностью своему народу.

   Но эти два демона всегда будут хранить свои тайны, оберегая собственную территорию непокорностью и вечным вызовом.

ГЛАВА 1.

Эти глаза. Бездонные, черные омуты. Я думала, что Аркн был мрачнее ночи. Но нет. Я даже не представляла себе насколько может быть темна душа. Дрожь пробегалась по моему телу каждый раз, когда я делала вдох. Я чувствовала себя в ловушке хищника, который вот-вот должен был совершить нападение.

   Он смотрел на меня расслаблено, чего ему напрягаться? Выглядел он на удивление моложе, чем я о нем думала. Ни одного седого волоса, а ведь когда мы с Рисом ездили в земли Эленартов, седых мужчин и женщин я встречала. То есть демонов. Сколько же лет Императору?

   Император. Передо мной Император. А я — дура набитая! Мало того, что позволила этому случиться в разгар моего почти побега, так еще и отдала единственную защиту, которую могла хотя бы минимально, но противопоставить сейчас Повелителю всей Тицэи. Вляпалась я по самую макушку.

   Изучение друг друга проходило без особого восторга с моей стороны, но вот с его — легкая ухмылка рисовалась на лице. Я чувствовала его, эту невероятную силу, которая пульсировала в моих висках, задавливала, словно два товарных поезда решили меня расплющить на полной скорости. Власть. В его руках, в его глазах, в его каждом легком и необременительном жесте.

   Он здесь главный. Он здесь Император.

   И я здесь…

   Его взгляд расползался по мне едким укором. Я как будто чувствовала себя на смотре, куда забыла причесаться, умыться, одеться. Все во мне казалось несовершенным под его настойчивым изучением. Но такого я все-таки не ожидала…

   Когда его глаза на секунду отвлеклись от меня, я чуть не свалилась на пол, настолько сильно они держали меня. Это была власть надо мной, которую он установил за считанные секунды, прямой приказ, мое неизбежное подчинение. Да, Ристан в самом начале умел меня подавлять. Но сейчас его подчинение казалось мне теплым летним днем, по сравнению…

   Хищные, умудренные опытом и хитростью глаза скользнули по Хору. Демон с желтыми глазами медленно улыбнулся ласковой, пропитанной ядом, слащавой улыбкой и глубоко поклонился. Синеглазый демон, что служил Хору, тоже проявил почтение, хотя улыбки на его лице очевидно не было.

   Потом оба демона исчезли. А далее и все остальные, кто находился в Тронном зале. В ожидании кошмарных неожиданностей, пыток, страшных казней и убийств, я оглядывалась по сторонам в попытке зацепиться хоть за кого-нибудь. Мне так хотелось, чтобы хоть кто-то задержался, ведь оставаться с Императором наедине…

   Его взгляд обжигал. Как разъедает кожу недавний ожог, который случайно задеваешь со всей силой. Поморщившись, я медленно обернулась, на всякий случай, чтобы не спугнуть зверя, и нервно сглотнула, стараясь не попадаться в ловушку его глаз.

   Тяжелый вздох был призван меня успокоить, но случился не по моей воле. Просто тело молило о побеге. О спасении.

   Что он хочет сделать?

   В этот момент, стоя перед Повелителем Тицэи, я поняла, что предательство Ристана не такое уж и ужасное. Да, неприятно, но к этому я себя готовила с самого начала. А к тому, что со мной происходит сейчас подготовиться совершенно невозможно.

   Чего он ждал? Чего добивался? Что в его мире, который был для меня неоткрытой планетой, происходило? Он все смотрел на меня с этой ухмылкой, а мне уже решительно хотелось удавиться, только чтобы не приближаться. Так-то между нами было шагов пять, но мне казалось это непозволительной близостью. Он как пламя, слишком близко и сгоришь.

   Когда он начал подниматься, я в ужасе ахнула и отступила. Но тяжелый взгляд приковал меня к месту. Это был не озвученный приказ, который ослушаться было страшнее всего. Я пыталась стиснуть зубы, чтобы моя челюсть не ходила ходуном то ли от подкатывающей истерики, то ли от ужаса, но выходило плохо.

   Не подходи… пожалуйста… Даже в мыслях это звучало робким шепотом.

   Нарушать тишину я не имела права, границы расчерчивались четко. На самом деле они давным-давно были расчерчены, я просто сейчас их в спешке нащупывала.

   Он приближается, а я не смею сдвинуться с места, желаю самоустраниться, но — что я в действительности могу?

   Расстояния больше нет, он замирает в каком-то жалком шаге, он полный и безраздельный Повелитель. Меня.

   — Виктория Офиери, — произносит мое имя, словно начинает зачитывать приговор. Вздрагиваю от ужаса осознания, но продолжаю стараться держать лицо. — Это честь для меня приветствовать тебя во Дворце.

   Отступает. Его невероятная мощь, которой он меня уничтожал. Сначала не понимаю этого, не могу взять в толк, почему не следует страшная кара, уничтожение, немедленная смерть. Итэнари. Он из клана, уничтожившего мой. Что ему стоит закончить дело сейчас?

   Но чем дольше он находится рядом, тем легче мне становится. Это игра? Не знаю. Но отсутствие демонов в зале, его какая-то необъяснимая милость и я потихоньку успокаиваюсь, отхожу от того ужаса, который овладел мною в самом начале.

   Мысли начинают хоть слабую деятельность, пока еще не совсем понятную, но уже какой-то клубок пытается распутываться.

   И поскольку адекватность еще не вернулась, я начинаю спешно составлять завещание, видимо, потому что вместо тебе логики, красоты мысли и прочих пиететов я выдаю самое тупое:

   — Отпусти меня.

   Что?! Виктория, ты рехнулась?! Ты только что обратилась на «ты» к Императору. ИМПЕРАТОРУ! Еще и требуешь чего-то. Мой голос звучал действительно как требование. И хоть я в ужасе отпрянула на миг сразу после своих слов, какая-то гордость и инстинкт камикадзе, заставили меня его проглотить.

   — Так скоро хочешь покинуть мой Дворец? — Насмешка ли?

   Он не удивлен. Мудрость пережитых лет выдают его реакции. Я для него не новое, ничего во мне такого нет, чего бы он уже не встречал на своем пути. Неинтересна. Укололо ли это меня? Да. Почему-то. Моя гордость только что забилась в угол и тихонько разрыдалась от той будничной обыденности, с которой он это произнес.

   — Что ты хочешь? — Острыми приступами отчаяния и страха вырывались мои слова. — Убить меня?

   — Разве похоже, что я тебя убиваю? — Чуть вскидывает брови он.

   Это звучит как укор, раздражение учителя на тебя, когда ты чего-то не понимаешь. Хочется сгореть со стыда, удавиться. Сердце колотится в груди, кровь бухает в висках, потому что…

   Он выглядит молодо. Ну, не больше тридцати пяти. Это странно, ведь у него взрослые сыновья.

   Почему я вообще думаю о его возрасте? Почему эти глаза притягивают странными вибрациями?

   Мой разум. Я вдруг совершенно четко понимаю, что это игры с моим разумом. Нет, он не прилагает усилий, он использует хорошо заезженные им самим стратегии, не более того. За те несколько коротких фраз он уже оценил меня, прочитал, сделал выводы. Он уже разочаровался во мне.

   Обидно. Почему? Почему мне безумно хочется его удивить? Потому что он чертовски хорош собой? Потому что в его паре фраз я нашла глубинный смысл? Потому что он — Император Тицэи?

   Нет, все-таки моя молодость и безрассудство не играли мне сейчас на руку. Злость почти достигла уровня аффекта, и тогда я совершила глупость. Однако…

   — Отпусти меня, — более твердо требую я.

   Ухмылка из серии «Чего там жужжит комар?», но я вдруг так остро ощущаю свое рабство, из которого я только лишь недавно освободилась, что перестаю бояться гнева мужчины, который стоит передо мной. В конце концов, он все-таки мужчина. Или он лишь позволяет мне подобные мысли…

   — Это было приглашение, — множеством смыслов оформляет простую фразу Император.

   Но меня начинает бесить его холодность, его расчетливость, он как будто в точности знает, что я собираюсь сделать, сказать, как поведу себя в следующий миг. Он просто следует по сценарию, играя со мной, как кошка с мышкой. Ведь он владеет ситуацией, он владеет мной!

   Это злит меня настолько, что я все-таки смелею и поднимаю свою правую ладонь, выставляю ее перед ним, кривлюсь и одариваю его взглядом исподлобья.

   Не знаю, что выдают его глаза, не могу его читать и потому что совершенно не знаю и потому что он гораздо умнее меня. Мне это не нравится, я сопротивляюсь, но это не лучшая моя стратегия.

   — Что ты собираешься сделать, Виктория? — Ухмылки больше нет, его серьезность словно немилость, осуждение. — Применить Печать Хаоса ко мне?

   Когда он это озвучивает, это действительно звучит полным сумасшествием. О чем я думала? В том-то все и дело, что я ни черта не думала! Я просто билась в предсмертной агонии…

   Он убьет меня.

   — Ты хочешь причинить мне вред? — Голос более глубокий, несколько интимный, совершает движение ко мне, а я не смею даже дышать. — Я пригласил тебя в свой дом, приветствовал тебя гостьей, почетной, привилегированной. И все, что ты хочешь предложить мне взамен, это проклятие Хаоса?

   Расстояние между нами минимальное, он тянется к моей ладони и… сжимает ее. Этот жест… этот безумный жест. Печать Хаоса оказывается в его совсем даже не крепкой хватке. Я бы даже сказала… нежном прикосновении.

   Но так подчиняют Империи.

   В его глазах условия моей мнимой и обманчивой иллюзии свободы.

   — Не нужно меня бояться, Виктория, — он читает меня, словно книгу, — я не желаю тебе зла.

   Едкая ухмылка разрезает мое лицо.

   — Странно слышать это от того, чьи предки перебили мой род, — звучит гордо, с упреком, но Император ничего не может мне на это ответить.

   Все его козыри в сегодняшнем дне.

   — И за это ты хочешь меня покарать? — Насмешка, как обычно насмехаются над самым слабым противником.

   Ну да, это очевидно, но я совершенно себя не узнаю рядом с ним. Раньше были мозги, какая-то мыслительная деятельность, но вот я стою рядом с Императором и чувствую себя омлетом. Ни капли уверенности ни в чем.

   — Что тебе от меня нужно? — Затравленно выдаю я.

   Без особых проблем и сопротивлений он опускает мою ладонь и… оказывается еще ближе. Меня обдает его мужским совершенством, жаром его тела, терпким ароматом… Что он со мной делает?

   — То, что сделали с твоим родом мои предки, я лично не одобряю, — заявляет он.

   Старательно пытаюсь не заглядывать в его глаза, но удивление заставляет меня попасться в ловушку его тьмы. Настолько другой, настолько невообразимый, невыносимый, что я просто не понимаю, как я еще не самоуничтожилась от всех этих противоречий.

   Когда он отпустил мою руку? Моя ладонь пульсировала на грани боли в тех местах, где он ко мне прикасался. Почему это имело столь сакральный смысл? Почему я ощущала в этом легкое благоговение?

   — Я не могу изменить прошлое, — вздрагиваю от звука его голоса, от той вибрации, которая от него исходит, — но я могу повлиять на настоящее.

   Затравлена, загнана, подчинена. Вот, что я чувствую в присутствии этого мужчины. Императора.

   — Как же? — Чуть слышно, только чтобы разговор продолжался, действую строго по его заданному плану.

   — Видишь ли, Виктория, Тицэя хоть и огромна, слухи в ней распространяются очень быстро, — вкрадчивым приближением к моему павшему уже перед ним разумом, все-таки создает иллюзию переговоров, он. — Многие уже знают, что род Офиери не был уничтожен полностью. Что у него есть наследник и что он вернулся. Не трудно ведь догадаться, к чему я веду.

   Это что-то вроде открытого вопроса, на который дать ответ должна я. Так. Думать. Отвожу взгляд от его лица, изучая рельеф его крепких мышц, пытаюсь не свернуть с намеченного пути…

   Глубокий вздох, мысли потихоньку запускают процессы. Ладно. Ладно. Только не упади в грязь лицом!

   — Они захотят наследника в Императоры, — озвучиваю, снова заглядываю ему в глаза.

   Не удивлен. Я бы даже сказала, несколько разочарован моей медлительностью.

   Злость берет меня за горло и заставляет снова совершать глупости. Резко вскидываю ладонь и выставляю ее все ближе. Император ухмыляется, провожая Печать Хаоса ленивым взглядом.

   — Значит, ты все-таки хочешь напасть на меня в моем доме, когда я пригласил тебя в качестве гостьи, — подводит итоги он. — Что именно произойдет в следующее мгновение, Виктория? — Хватает за горло мою душу и резко встряхивает. Сталь в его голосе едва уловима, но беспощадна. — Ведь ты не впервые во Дворце.

   Замираю в ужасе, выстраивая жуткую цепочку в своей голове. Но я действительно не подумала…

   — Ты забрала своих людей из моей темницы, — продолжает выдавать аргументы он, — я не против. Они все равно мне ничем не помогли. Однако совершенно очевидно, что прибывая здесь на правах гостьи, ты явно не могла укрыть их сама. Кто мог бы тебе помочь? — Напускная растерянность и задумчивость заставляют новую волну мурашек пробежать по моей коже. — Тицэя такая большая и почти непознанная. Где бы я мог искать? Может быть среди повстанцев? Или противоборствующих кланов?

   Его хищный взгляд впивается мне в душу острым ранением, словно нож под ребра.

   — А может быть мне не стоит уходить так далеко и поискать вблизи? Киарон Визаро ведь служит тебе, имея вполне себе очевидные привилегии и знания. Как думаешь, стоит ли искать у него?

   Кровь отливает от моего лица, желудок скручивается от ужаса и осознания. Да, мозги ушли, но… но… нет…

   Делаю глубокие, тяжелые вздохи, смотрю на свою ладонь, замершую всего лишь в несколько сантиметрах от его торса. Нервно отыскиваю спасение. Не двигается, даже когда я прикасаюсь к его броне.

   — Соринка, — нервно улыбаюсь и прячу руку за спиной.

   Улыбка на его лице другая. Глаза вспыхивают удовольствием, как если бы его любимый клоун отвесил неплохую шутку. Не гениальную, но неплохую. Что еще остается делать? Он угрожает уже не мне.

   Он не угрожает. Он констатирует. Я в его руках, и он может сделать со мной все, что пожелает.

   — Что бы ты обо мне не думала… — снова он впивается в меня очевидным разоблачением, — я действительно не хочу причинить тебе вреда. Мои условия очень просты: я желаю мира в Тицэе, не больше, не меньше. Наследница рода Офиери, выжившая, будет знаком доброй воли для всех, кто ранее сомневался в милости клана Итэнари.

   Хочется вопить и сокрушаться о том, что его мир не совпадает с представлениями остальных. Хочется снова напомнить ему о том, что совершил его клан по отношению ко мне. Но я уже поняла, что передо мной не просто какой-то мужчина, передо мной очень умный, хитрый и опытный Повелитель. С ним нужно тщательно выбирать выражения, мысли, эмоции.

   — Я предлагаю тебе мир, привилегии, жизнь, какой не предложил бы тебе мой клан ранее, — продолжает он, но чувство, что он знает обо всем, что я думаю, не проходит. — Все, что тебе нужно будет сделать, это признать меня перед всеми. Дать демонам понять, что мы заключили мир.

   Думаю. Думаю. Думаю. Давай, Виктория, перед тобой серьезный противник, неужели ты хочешь упасть в грязь лицом?

   — То есть… — голос пропадает, приходится прокашляться, — хочешь сказать, что узнай демоны обо мне и они поднимут бунт. Но если мы будем лучшими друзьями, то бунт будет подавлен в зародыше.

   Улыбка на его лице удовлетворила мое тщеславие.

   — Именно, — подтверждает лишь он.

   Сердце снова пускается в пляс, нервно сглатываю, потому что… в мою не очень светлую голову приходит не самая лучшая идея. Но ведь пока не озвучишь и не узнаешь, насколько сумасшествие уже разъело мой мозг.

   — Но… — так, внимательнее, Виктория, осторожнее, противник серьезный, — ведь если… так подумать, — заглядываю ему в глаза смелее, оформив наконец-то мысленно свой план. — Вот сейчас мы стоим в тронном зале Дворца, посреди Талелы, в месте, где каждый демон уверен лишь в одном: клан Итэнари способен усмирить Хаос.

   Легкая тень ухмылки скользит на моем лице, когда я вижу искры интереса в глазах Императора.

   — Даже если ты сейчас убьешь меня, я успею выпустить Хаоса достаточно, чтобы доказать всей Тицэе, на что ты не способен, — ощущение, будто его глаза темнеют все больше. — И тогда твои бунтующие против тебя демоны неизбежно сопоставят две простые истины. И тогда война будет неизбежной. Ведь ты уничтожишь потомка рода Офиери.

   Не скажу, что Император злится, нет, если бы он разозлился, я бы уже расцеловывала носки его сапог мертвым трупом. Он намеренно позволял мне озвучивать свои дерзкие условия, словно действительно понял, что подавлял до этого момента настолько, что я была способна только на овощеподобное мышление.

   Он меня проверял, но и я не собиралась с ним воевать.

   Моя уверенность сменилась смирением, подчинением, так знакомым мне по Ристану. Я приблизилась к нему настолько интимно, что мое тело обдало жаром предвкушения. Желания…

   Пробираюсь сквозь барьеры, проникновенно заглядываю ему в глаза.

   — Но я не хочу войны, — смаривающим полушепотом выдыхаю. Он выше меня на голову, поэтому приходится приподниматься, чтобы хотя бы попытаться оказаться близ уровня его глаз. — Все, что я прошу взамен, это сделку.

   Выдыхает ухмылку, словно ожидал этого, но в одно и то же время умилен моей дерзостью.

   — Условия предельно просты, — продолжаю смаривать призрачной близостью, — ты не тронешь моих близких. И я сделаю все, что ты попросишь.

   Я понимаю, что не великая соблазнительница всех времен и народов, я понимаю, что он — Император Тицэи и мне до него, как до соседней галактики. Но он держался настолько спокойно и расслабленно, что мне уже хотелось его реанимировать. Я как будто не нашептывала ему в губы, я как будто бы совершенно не соблазняла его…

   Улыбка. Настолько неожиданная, но… признание? Торжество внутри меня трубило и праздновало. Оценил? Сердце бешено колотилось, когда он…

   Отстранившись от меня, он вернулся к трону и занял его ровно согласно своему положению. Это был его Дворец, его земли, его мир. Он правил ими, он правил всеми. В том числе и мной.

   — Я подумаю над твоим предложением, — устранился настолько, насколько это было возможно, Император.

   Это вновь ударило по моей гордости, опустив меня и размазав по асфальту всю стратегию. Которой не было. Нервно сглатываю, понимая, что нет не единого аргумента, который бы сейчас смог мне помочь. Что я скажу? Нет, решай сейчас? И какой в этом толк? У него не горит, горит у меня, ведь сделай я что-нибудь непочтительное и он пойдет за Ки и уничтожит и его, и всех моих людей. Он знает, он все знает.

   Поэтому он позволил мне их освободить? Знает ли он, что со мной был Аркн? Смотрю я на него и понимаю: этот соперник мне не по зубам.

   Пытаюсь найти аргументы, нужные слова, но чувствую, как за моей спиной активируется портал. Оборачиваюсь, вижу двух Стражей, облаченных в золотую броню. Смотрят на меня беспристрастно, эмоций — ноль. Чего они хотят?

   — А пока… — снова заговаривает Император и я быстро смотрю на него, — Стражи проводят тебя в твою комнату.

   Силюсь что-то сказать или возразить, но любое мое слово может быть расценено как оскорбление. Предупреждает ли он меня? Нет. Я просто знаю, что проиграла. Еще в тот момент, когда попала в Тицэю.

   Делаю глубокий вздох, а один из Стражей приближается и нас заволакивает малиновым порталом. Через мгновение окружение проявляется, и мы оказываемся в длинном коридоре. Передо мной шикарная дверь в высоту метра три, исписанная и испещренная сотнями изящных филигранных… линий. Геометрия.

   Дверь распахивается сама, Стражи ничего не говорят, но я чувствую, что должна делать. Следую внутрь и осматриваю огромную залу. Делаю глубокий вздох. Слева большая кровать с балдахином, напротив сразу четыре широких окна в пол. Справа — мебель, но меня это совершенно не волнует.

   Оборачиваюсь, наблюдая как Стражи занимают позиции по обе стороны от двери, а та с тяжелым грохотом закрывается. Обреченно смотрю на свою темницу, в которой незамедлительно вспыхивают огни.

   Вот теперь я точно попала.

***

— Поздравляю, Анэ! — Обняла сестру демоница с серебристыми глазами. — Он просто чудо!

   Разглядывая новорожденного сына, Анэ чувствовала себя уставшей, но счастливой. Ее новое чудо увидело свет.

   Малыш Фарнир был совершенно не похож на Риса своим поведением. В своем младенчестве Ристан всегда был непоседливым, беспокойным, все время плакал, требовал к себе внимания. А его младший брат наоборот: все время спал и не плакал, даже когда ему что-то требовалось. Анэ поражалась этому, но в глубине души всегда знала, что такого, как Рис больше никогда не будет.

   — Ты готова? — Подошел и обнял жену Дэледис Эленарт.

   Анэ уверенно кивнула и шагнула в зал. Хотя радость от рождения сына должна была поглощать ее полностью, укол какого-то острого отчаяния внезапно попало ей в самое сердце. Анэ задержалась на пару мгновений, с тревогой взглянула в лицо спящего на ее руках малыша. Он был спокоен, розовощек и здоров. Анэ это знала, но…

   — Что не так? — Заметив перемены, спросил Дэледис, вернувшись к ней.

   Он знал, как она устала за последние недели, поэтому решил, что это лишь приступ усталости, попытался ее поддержать на случай, если ей станет не хорошо. Но Анэ внезапно застонала, как будто кто-то причинил ей боль, а из глаз полились слезы.

   — Анэ! — Тут уж вокруг нее собрались почти все присутствующие на посвящении малыша демоны.

   — Что случилось?

   — Почему ты плачешь?

   — Что происходит?

   Но Анэ не могла объяснить это безумное чувство, разрывающее ее на куски. Невыносимая боль, она не могла с ней бороться. Проснулся малыш, впервые заплакал, Дэледис забрал ребенка и стал баюкать его, пока Анэ пыталась справиться с собой. Ей стало тяжело дышать, она разревелась, уткнувшись в плечо своей сестры.

   Никто не понимал, что происходит. Как и сама Анэ.

   Через некоторое время острая боль притупилась, Анэ смогла хоть немного, но взять себя в руки. Слезы продолжали течь из ее глаз неконтролируемо, она не могла их сдержать. Но хотя бы больше не рыдала в голос.

   Настояв на проведении ритуала для собственного сына, она просила продолжать, и все демоны вернулись на свои места. Общее настроение заметно упало, но Анэ не хотела становиться причиной откладывания ритуала.

   Они с Дэледисом уложили малыша в кроватку, соткали совместное заклинание посвящения и направили на ребенка. Тот воспринял это с легкостью, уже успокоившись после внезапного приступа Анэ. Заклинание накрыло дитя, а затем малыш открыл глаза и заморгал малиновыми глазками. Довольный, даже улыбнулся.

   Но Анэ все никак не могла успокоиться, продолжая тихо плакать.

   Дэледис попросил всех уйти, ведь ритуал был закончен, а его жена все еще не в порядке. Он отправил призраков за ведьмами просить их приготовить успокоительные настойки. Но не успели члены клана Эленарт покинуть помещение, как колыбель внезапно задрожала. Сердце Анэ пропустило удар, все устремили свои взгляды на малыша.

   Постепенно по крошке, по маленькой капле из каждого демона, присутствующего в помещении, а потом и из всех представителей клана Эленарт, были собрана вся магия. Вся она стремилась ровно в колыбель, коллекционируя силу клана.

   Еще до того момента, пока не была вобрана последняя капля, Анэ протяжно взвыла и повалилась на холодный пол. Дэледис не сумел ее удержать, повалившись следом, с ужасом осознавая, что сейчас происходит.

   Когда магия закончилась, никто не сдвинулся с места. Тишину огромной залы, где должно было сотвориться самое прекрасное событие этого мира, разрезали только рыдания безутешной матери, потерявшей своего ребенка.

   Дэледис прижал жену к себе, с трудом оторвав взгляд от колыбели, и осмотрел каждого из присутствующих. В их глазах читался ужас, страх и паника. Но все как будто бы в миг оцепенели.

   Попытавшись взять себя в руки, Дэледис обнял жену крепко-крепко, чтобы она почувствовала его любовь и защиту.

   — Новый наследник рода клана — Фарнир Эленарт, — озвучивает он хрипло, пытаясь унять собственную боль.

   Это могло случиться только в одном-единственном случае: Ристан Эленарт мертв.

***

Мрак подчинился. Аркн собрал его весь, и даже Юниари не понял, что произошло и куда делся противник. Киарон внимательно наблюдал за новым Избранником Мрака, впервые за долгое время действительно гордился им. Аркн наконец-то все понял.

   — Источника больше нет, — в точности определил Аркн, сканируя окружение.

   Киарон ухмыльнулся, ведь это был еще один шаг вперед.

   — К счастью, — констатировал Киарон. — Но тот факт, что этот Мрак вообще был создан…

   Визаро бросил взгляд в сторону покоев Хорьяра и вздохнул. Что за запрещенное колдовство он там творил? С какой именно целью? Был ли у него план? Если да, то это очень плохо. Хор беспокоил Киарона, но где был сам демон?

   Киарон призвал Мрак, начал сканировать Тавинхем, изучать каждый закоулок. Что он узнал? Что участников Испытаний стало гораздо меньше. Ристан уже давно стал Избранником Хаоса, Лалети ощущалась слабой и поврежденной, не способной противостоять Мраку, а Эрсару так он вообще не нашел.

   Как и Хора.

   Сдвинув брови, Киарон вздохнул. С Испытаниями или без, Тавинхем продолжал быть беспощадным, отсеивая своих претендентов смертью.

   — Это другой Мрак, — подошел ближе Юниари.

   Киарон выплыл из своих мыслей и внимательно осмотрел демона с синими глазами. Юниари припадал на одну сторону и держался за бок. Отравление. Ему было не справиться с этим Мраком, а потому тот и отравил демона, словно Хаос.

   — Аркн, — только лишь называет по имени демона Киарон, а тот уже направляет в сторону Юниари ладонь.

   Пришлось потрудиться, но больше Аркн не сопротивлялся, просто исполнял. Киарона это еще больше обрадовало. Теперь перед ним действительно предстал Избранник Мрака. Демон его принял. Они оба.

   Не сразу, но Юниари избавился от проклятия, выпрямился и размял мышцы.

   — Ты хорошо сражался, — похвалил Визаро демона с синими глазами. — Не побоялся запрещенного колдовства. Мрак это одобряет.

   Юниари, хоть и выглядел всегда сдержанным и холодным до комплиментов, в этот раз даже улыбнулся.

   — Благодарю, — кивает он, склоняя голову, словно перед самим Мраком. — Надеюсь, что в скором времени Испытания возобновятся.

   — Скорее, чем ты думаешь, — заверяет Киарон.

   Юниари эта информация нравится, Аркн же смотрит на Киарона с интересом. После того, как они остаются вдвоем, Аркн все-таки задает вопрос Визаро:

   — Когда я смогу чувствовать Мрак так же, как и ты? — Интересуется демон с черными глазами.

   — Не сразу, — озвучивает Киарон. — В твоем случае придется потрудиться.

   — Почему? — Аркн принимает слова демона в штыки, хмурится, готов биться за свои права.

   Киарон ухмыляется и смотрит на Аркна.

   — Потому что чтобы чувствовать Мрак, нужно в нем раствориться, — объясняет Визаро.

   Аркн недоволен таким положением дел, но теперь он хотя бы понимает, что является причиной. В этот раз он не может не согласиться с тем, что Киарон прав. Если он столько времени потратил на то, чтобы хотя бы примириться с собственным Избранием Мраком, сколько же уйдет времени на то, чтобы в нем раствориться?

   Киарон лишь улыбнулся и скользнул взглядом по ведьминому дому. Привычный для него жест, он проверял, в порядке ли Ви. Но сейчас он ее не почувствовал. Впрочем, как и вчера. Следовательно, она могла быть вместе с Ристаном…

   Это было не так чтобы правильно, все время разыскивать ее, чтобы убедиться в ее добром здравии и успокоиться. Но верность ей каждый раз требовала этого. Киарон засомневался, подумав, что с Ристаном Ви просто не о чем беспокоиться. Демон действительно множество раз доказал свою преданность, защищал ее ценой собственной жизни. Может быть, уже хватит? Может быть, просто стоит позволить ей жить своей жизнью?

   Теперь она его Акиа, если уж что-нибудь и случится, то Эленарт о ней позаботится. Теперь и она Эленарт, так что…

   Сомнения точили Киарона изнутри, он все разглядывал вдалеке покои Ристана, пытаясь заставить себя перестать каждый раз отслеживать Ви. Но в конце концов преданность клану Офиери победила, и он сдался. Прошелся волной по Тавинхему… Его сердце пропустило удар.

   Замер на месте, призвал Мрак, запустил цепочку проверок, выискивая Ви. Тревога поселилась в Киароне неприятным знамением, он нервно сглотнул и стал думать. Куда она могла деться? Может быть, в библиотеке? Там присутствовало одно слепое место, которое, как Киарон уже догадался, защитил вампир. Но даже несмотря на заклинания, Киарон хотя бы мог чувствовать ее присутствие. Всегда.

   Но сейчас…

   Она была жива, это несомненно. Но рядом ее не было.

   — Что не так? — Заметив тревогу на лице Киарона, остановился и Аркн.

   — Где Эленарт? — Требует ответа Киарон.

   Аркн тут же меняется в лице, каменеет, будто произошло непоправимое, переносится порталом к покоям Ристана. Киарон следует за ним. Стучат, требуют открыть, ничего не происходит. Тогда Аркн вышибает дверь, срабатывает серия ловушек и заклинаний, которые чуть не убили обоих демонов. Предусмотрительно, очевидно, но когда волна спадает и демоны чудом остаются в живых благодаря Мраку, они заходят внутрь. Осматриваются.

   Покои пусты, никого здесь нет, ни Ристана, ни Ви.

   — Что с ней? — Требует Аркн.

   — Она жива, — успокаивает скорее самого себя Визаро. — Но… она где-то очень далеко. Я не могу ее почувствовать.

***

Посидев немножко в раздумьях, я пришла к гениальному выводу: что может мне в данном случае помочь? Конечно же, Хаос! Обласкав Печать комплиментами и мольбами, я завалилась спать в надежде, что Хаос такой: «Извлекаем!» и я перенесусь в какие-нибудь очередные земли, где он свирепствует.

   Но, как назло, почему-то сегодня Хаос не появился и проснулась я отдохнувшей, но все еще во Дворце на кровати с балдахином. Все еще моя новая клетка.

   Вздохнула и резко села на кровати. Огляделась. Так пусто и одиноко. Я в такой далекой ж… жизненной ситуации не самой лучшей, что даже не представляю, как отсюда выбираться.

   Я не могла позвать Ки, хотя это бы все решило. Но ведь тогда Дворец будет знать, что он здесь появлялся. А значит, план Императора осуществится. Да и к тому же это надо быть инфузорией туфелькой, чтобы не догадаться, куда это я так внезапно исчезла.

   Как бы сильно я не хотела выбраться, подвергать опасности никого я не хотела. Тем более Ки.

   Гордость, обида и отчаяние подтачивали мою уверенность, которая таяла с каждой новой минутой. Ладно, к черту!

   Поднимаюсь на ноги, отхожу на пару шагов, делаю глубокие, тяжелые вздохи.

   — Ри, — зову я несмело. — Ри, мне нужна твоя помощь. Пожалуйста. Если ты хоть что-то ко мне испытывал… Пожалуйста, помоги мне.

   Прислушиваюсь к каждому звуку, которых почему-то в моих покоях нет. Но тишина настолько плотная и осязаемая, что мне кажется, ее можно потрогать. Ничего, ничего не происходит.

   — Ну, все! Теперь это точно развод! — Возмущаюсь я, хотя даже злости не испытываю.

   Но снова ничего не происходит. А чего я ожидала? По сути, ведь даже если предположить, что Рис такой одумался и бросился меня спасать (нет), я же до него дозваться не могу. Никогда не могла.

   Прикрываю глаза, пытаюсь почувствовать нашу связь… Но ее как будто бы не существует. Лишь призрак моей магии тянется в неизвестность. Что же, это неудивительно, ведь я черт знает где! А Рис, наверное, все еще сидит и пялится на Сферу.

   Вот ведь я дура! Ну, как можно было отдать ему ее? С другой стороны — если бы я отдала ему что-то другое, вдруг бы он почувствовал это? И обманул меня? Тогда бы я отдала ему настоящую Сферу и до конца жизни мучилась сомнениями, как бы он отреагировал именно на нее.

   Это ведь был прыжок веры, иначе я не могла его назвать. Мы разругались, я испугалась и все-таки совершила последнее непозволительное движение к нему навстречу. И что потом? Сфера нас разлучила. Ведь я же сказала ему, что она предназначалась мне. А он…

   Вздохнула и подошла к окну, пытаясь что-то там высмотреть. Разочарование и обида брали верх надо мной, поэтому пришлось еще долго примиряться с ними.

   Ладно. Ристан есть Ристан, ничего не поделаешь. Я себя к этому готовила-готовила, да так и не подготовила.

   Но о нем попозже, сейчас лучше подумать о собственном спасении. Да, это Дворец, да, из моего окна виден он же. Но это еще не означает, что я такая: «Ой, сдалась». Нетушки. Попала — да. Снова. Но руки опускать не собираюсь.

   Итак, что у нас есть? Дворец дворцовый, огроменный. Все еще. Начинаю осматривать комнату, прохожусь по помещениям, которых тут только она и ванная комната. Никаких признаков тайных ходов, выходов, ничего. Значит, изнутри не получится. Что не удивительно, конечно. Вряд ли бы меня стали сажать в эпицентр лабиринта из тысячи возможностей сбежать.

   Двигаемся дальше…

   Стоит только сделать шаг по направлению к двери, через которую я сюда попала, как я тут же вскрикиваю и отпрыгиваю назад. Поскольку огни здесь горели приглушенно, большую часть комнаты собой освещал Зодиак, выход тоже был поддернут мраком. И какой же ужас меня одолел, когда я поняла, что в этом мраке кто-то стоит.

   Он выплыл тихо и бесшумно, как делают это беспощадные убийцы. На мгновение я допустила надежду в свое сердце, но уже через секунду она умерла под гнетом черных, беспощадных глаз Императора.

   Он не улыбался. И это почему-то меня напугало. Недоволен? Что я сделала не так? Желание защититься, спрятаться, удивить его, заявив о себе с большой буквы, все еще превалировало. А он… он как будто ждал стандартных действий, совершенно не собираясь удивляться ни единому моему слову или поступку.

   — Ты зашел без стука! — Яростно восклицаю. — А вдруг я голая?

   Движение бровей едва ли заметно, цепкий взгляд проходится по моему телу, заставляет ежиться. Вот теперь я действительно чувствую себя голой. Чуть отворачиваюсь, пытаюсь закрыться.

   — Чего ты хочешь?! — Злюсь сильнее.

   Его глаза впиваются в мои, успеваю издать только легкий стон. Между нами шагов десять, но он как будто хватает меня за горло одним своим взглядом. Что я вижу в его этих мирах? Что-то грандиозное, масштабное, непобедимое. Мне с ним сражаться бессмысленно, я просто не понимаю, с кем имею дело, потому что до подобных границ я никогда в жизни даже не додумывалась, не то что доходила.

   Но в одно и то же время… он вызывает восхищение. Не понимаю, как он может быть таким молодым и привлекательным. У него же трое сыновей взрослых. Не то чтобы он их сам рожал, конечно, но… где его Императрица? Почему каждый проявленный ко мне интерес меня… распаляет?

   Его глаза требуют вполне конкретного: подчинись. И это не из серии «Давай с тобой шутливо поборемся», нет. Это приказ. С которым нельзя спорить.

   Но я, видимо, решила, что самоубийство тоже побег в какой-то степени, поэтому всячески пытаюсь держаться и не сдаваться. Не подчинюсь, не подчинюсь, не подчинюсь…

   Его взгляд становится ледяным, мурашки бегут по моему телу, понимаю, что это уже слишком далеко…

   — Я обдумал твое предложение, — внезапно заговаривает он, — ты права, если я убью тебя, то кто-нибудь об этом обязательно узнает. Но если сначала я покажу всем, что ты жива и здорова, а потом убью, то вопросов ни у кого не возникнет.

   И вот он так это просто сказал, как будто обсуждал смену нарядов на предстоящие балы. Не единой эмоции, сомнения, даже слабого намека. Он констатировал. Даже не план. Легкую смену курса.

   И вот это наконец-то меня отрезвило. Нервно сглатываю, не знаю, что тут сказать, отвожу взгляд, с трудом беру себя в руки…

   — Не удивительно, что ты Император, — сама не поняла, как это озвучила.

   Но вдруг слышу ухмылку, снова ловлю его взгляд — да, он действительно выдал что-то вроде ухмылки. Но такой, из серии «Дурочка с переулочка снова выдала очевидную глупость». Нервно сглатываю, когда ловлю в его мрачных глазах варианты.

   Да, я могу продолжать свою истерику: «Выпустите меня отсюда!», но в конечном итоге я не настолько значительна, как мне хочется себя чувствовать. Он не станет со мной нянчиться, он ничего не сделает. Просто убьет. И никто ему в этом не помешает.

   Я в его Дворце.

   Я в его руках.

   Я в его власти.

   Нервно сглатываю, не выпускаю из вида цвет его глаз, медленными, короткими шажками приближаюсь. Не двигается с места, ожидает. Оказываюсь в двух шагах, складываю руки перед собой, и… приседаю в поклоне. Как это делали Хор и его демон.

   — Повелитель, — произношу раболепно, всеми силами стараясь не звучать язвительно.

   Что он там думает? Как будто даже если я посмотрю ему в глаза, я смогу это прочитать и понять. Нет, это не важно. Главное, чтобы он понял: бороться с ним я не собираюсь. Это даже не борьба в каком-то смысле, просто… мой мятежный дух. Но Император не тот соперник, с кем можно тягаться.

   Ристан, хоть и был не самым лучшим демоном в обращении с ойюной, все же каким-то шестым чувством я понимала, что он меня не убьет.

   А вот этот может.

   Надеюсь, мысли он не читает, ведь теперь только там я буду позволять себе непочтение.

   — Идем, — зовет за собой Император, разворачивается и движется к двери.

   — Эээ… — выдыхаю слабое я, — а можно переодеться?..

   Ничего более не следует, Император просто выходит из моих покоев, я кривлюсь и следую за ним. Козел.

   Как и вчера, демоны несли пост у моих покоев. Они никуда не девались, продолжали стоять. Значит, сбежать через них не вариант.

   Но если так подумать: значит, у меня есть доступ к телу. То есть к Императору. Препираться? Ну, можно конечно. В последний раз в последний путь. Но зачем? Я знаю, что уже неимоверно устала, вымоталась и прочее. Но с другой стороны — а какие варианты? Да, он взрослый мужик, да, он словно знает все, что я пытаюсь сделать, сказать, отреагировать. Но это не означает, что я возьму и сдамся.

   Нет, я должна действовать по-другому. Требует подчинения — слушаюсь и повинуюсь. Держи друзей близко, а врагов еще ближе. В данном случае это работает по-другому: беги от своих друзей, а с врагами, которые тебя силой удерживают, дружи и налаживай отношения. Но все же…

   Идем мы долго. Не думаю о том, чтобы скучать и позевывать иногда, внимательно запоминаю длинные, бесконечные коридоры. Потолки здесь теряются во мраке, массивные каменные колонны венчают каждый поворот. Не понимаю, почему нельзя было просто перенестись, но спрашивать я не решалась. Надеюсь, он ведет меня не на казнь.

   Да зачем ему? Пуф — и я труп.

   Так, направо, потом налево, прямо до конца, второй поворот… Запуталась ожидаемо. Неужели это было так необходимо?

   — Запоминаешь повороты? — Как-то буднично озвучивает Император.

   Он даже не оборачивался. Вот ни разу! Как он так хорошо меня знает? Ну да, я не то чтобы «Вау, бриллиант редкой породы», но все же. Пугаюсь естественно, нервно сглатываю, пробую принять беззаботный вид.

   — Да, — спокойно отвечаю. — Мне же потом возвращаться как-то надо будет. Или ты собираешься меня сопровождать…

   Осекаюсь, он останавливается, оборачивается. Взгляд замершего перед жертвой хищника беспощаден. Вжимаю голову в плечи, выдаю серию нервных звуков.

   — То есть… Вы, — улыбаюсь дрожью, выглядит отвратительно, я знаю.

   Но чего он стоит? Иди уже! Давай! Пожалуйста?

   Когда он снова возвращается к своему шествию, я как будто сбрасываю с плеч пару Юпитеров. Страшный мужик. Можно его как-нибудь подальше от меня держать?

   Венцом нашего путешествия становится не менее огромная столовая. Наверное. Там стол и накрыт завтрак. Хм…

   Император занимает главенствующее место, я же стою и мнусь рядышком. Указывает мне на второй стул слева от себя, присаживаюсь. Да, я уже поняла, кто будет мне приказы отдавать ближайшие… надеюсь пару деньков, и я сбегу.

   Пока завтракаем (я уже ничего не делаю без его разрешения), молчит. Он проверяет меня, мою надуманную верность и покорность (нет), заставляет каждым новым жестом мой дух бунтовать. Но я держусь. Потому что — или я подчиняюсь, или скоро начнут разделывать мой труп.

   Завтрак закончился ровно в тот момент, когда он отложил столовые приборы. Быстро затолкала последний кусок себе в рот и тоже отложила их в сторону. Уставилась на Императора. Внимателен к каждому моему жесту. Испытывает. Ждет непочтения.

   Было трудно выдерживать этот взгляд, хотелось уже поторопить его, мол: «Давай ближе к делу». Но он знал, что я могу потребовать. Я читала это в его глазах. Меня это страшно бесило, но я ничего не могла с этим поделать.

   Когда он наконец заговорил, я похвалила себя за то, что ни разу не скривилась. Может, стоило и взгляд отвести? А то я так пялилась откровенно. Но не важно. К делу!

   — Мой план прост, — заговаривает он и мне кажется, что он снизил градус недовольства моим невежеством, — я хочу, чтобы ты объявила всей Тицэе о нашем союзе. О том, что я принял тебя, о нашей дружбе и добрых отношениях. Взамен я верну тебе твои земли, твою жизнь, все, что пожелаешь.

   — Даже свой трон? — Зачем-то подаю ему инструменты для собственных пыток. Черт! Вот я ляпнула! Вот я умею! — То есть… что будет дальше? Что именно я должна сделать и каким образом?

   Игнорирует, кажется, высказывание про трон. И хорошо. Потому что это было глупо. Язык мой — враг мой!

   — Ты выступишь перед советом демонов в Талеле, а потом в Когериме, скажешь им все, что я тебе прикажу, — коробит его «прикажу», но сдерживаю себя. — После ты можешь занять свои земли, ведь, как я понимаю, от Хаоса ты их уже освободила.

   Откуда он знает? Провел расследование? Не удивительно. Но меня больше всего беспокоит другое.

   — Как я могу быть уверена в том, что Вы не убьете меня и моих близких? — спрашиваю я несмело, нервно сглатываю.

   — Я дам тебе слово Императора, — задирает нос он, мол: «Тебе и этой беседы будет много, делай, что приказывают».

   — И Вы не передумаете? — Его глаза снова хватают меня за горло, вздрагиваю, ощущая себя поросенком, которого только что насадили на шампур. — Простите мое сомнение, но… Вы же понимаете, что нас связывает.

   Уголок его рта очень многозначительно приподнимается. Он позволяет мне это замечать, контролирует себя отлично. Я это понимаю, но — что мне остается делать?

   — Я не повторяюсь, — ласково замечает он, но в его голосе сквозит угроза, как расстрельная очередь на казни.

   — Я поняла, что Вы не за убийства, — быстро выпаливаю, — но… Вы тоже поймите меня, пожалуйста. Меня все-таки не совсем пригласили…

   Стараюсь держаться и не выстреливать обвинениями, но получается плохо. Отлавливает все до последнего штриха. Даже если бы я попыталась вести с ним игру, он бы обставил меня еще до того момента, как рефери объявил о начале.

   — Сделай все, что от тебя требуется и никто не пострадает, — ставит большую и жирную точку Император, а потом резко поднимается на ноги.

   В ужасе вскакиваю следом, понимаю по его глазам, что он уходит без меня. Нервно дышу, потом быстро склоняюсь перед ним в поклоне. Жду. Чувствую его взгляд на себе, пытаюсь не шататься, словно березка под ураганным ветром. Получается плохо, но я терплю до последнего.

   — Возвращайся в свои покои, — озвучивает он. — Как я понимаю, дорогу ты уже запомнила.

   Звучит язвительно и отвратительно, насмешка. Но мне-то это только на руку. Ой, я заблудилась, ой — выход? Ну, надо же как я заблудилась. Пошел вон, гребанный палач. Ненавижу тебя и твою семейку. Засунь свое предложение себе в…

   — Повелитель, — выдыхаю я раболепно, дожидаюсь, когда Император уйдет.

   Только тогда выпрямляюсь и кривлюсь от ненависти и отвращения. Условия у него. Ага-ага. Пошел ты в!.. Самое неприятное место. Понял?! Будет он мне еще тут условия какие-то выставлять. Когда-нибудь Аркн тебя свергнет, и я пну тебя напоследок обязательно. Козел. Привлекательный, но козел.

ГЛАВА 2.

Хор торжествовал. В ожидании приема у Императора он буквально светился счастьем, сверкая гордыней, словно трофеем. Авар наблюдал за своим Повелителем внимательно, отыскивал следы неестественной тьмы. Сегодня она дремала, но это не означало, что Хорьяр стал менее опасным.

   Весь этот план с Мраком, черной магией от начала и до конца был полон предательства и отвращения. Авар прекрасно понимал, что происходит нечто запрещенное, однако же поделать ничего не мог. Его Повелитель обретал все больше силы, коллекционировал все больше побед. Какую именно цель он преследует?

   Шло время, но Император не торопился призывать к себе Хорьяра. Последний сначала не обращал на это внимания, но чем больше времени проходило, тем меньше становилась улыбка желтоглазого демона.

   Как бы странно это не было, но Авар почему-то торжествовал. Сначала проклятие Мрака, потом прямая угроза демонам. Хор заходил слишком далеко, и для Авара он уже пересек черту, которую пересекать не стоило. Хор был наследником клана Гасаррэ, но он забывал одну очень важную вещь: без верности демонов он ничто. Сила одного демона еще не полноценная победа.

   Терпение Хора наконец-то закончилось, он устал ожидать аудиенции у Императора, поэтому отправился в Тронный зал сам. Стражи встретили его воинственно, не допустив даже до коридора.

   — Император не отдавал приказа Вас принимать, — отрезал Страж, отказавшись впускать его.

   Хор надменно ухмыльнулся и окинул демона внимательным, оценивающим взглядом. Авар поморщился от той мерзости, которая читалась в его глазах.

   — Так доложи обо мне, — приказал Хор. Страж не сдвинулся с места. — Я отдаю тебе приказ.

   Авар скривился и уже хотел что-то сказать, но тут Страж внезапно резко посмотрел на Хора с таким презрением и неприязнью, как будто до этого момента готов был безропотно исполнять приказы, но то была лишь его личная милость.

   — Да кто ты такой, демон из далеких никому неизвестных земель? — Опустил Хора Страж, а Авар расплылся в улыбке, внимательно наблюдая за диалогом.

   — Следи за речью, грязный ублюдок, — выругался Хор, распрямляя плечи.

   Отдать ему должное, за счет роста демон с желтыми глазами казался более грозным противником. Но Страж за словом в карман не лез.

   — Грязный ублюдок сейчас стоит передо мной…

   Хор не смог вынести такого оскорбления, немедленно впечатал свою ладонь в Стража, пытаясь одним резким движением вырвать тому сердце. Кровь пустить Хор успел, но даже мгновения не прошло, как еще десяток Стражей уже скрутили Хора и повалили его на холодный каменный пол.

   Авар попытался дернуться к Хору, чтобы помочь, но Стражи смерили его предупреждающим взглядом. Авару ничего не оставалось, кроме как вскинуть руки вверх и отступить. Не без облегчения. Лезть в драку он совершенно не хотел.

   Дверь, ведущая в коридор распахнулась и оттуда выступил неизвестный Авару демон с черными глазами. Худой и высокий, тонкая фарфоровая кожа выдавала его возраст и богатый жизненный опыт. Мужчина был одет в дорогой камзол, выглядел так, будто завсегдатай светских приемов и балов.

   Но Авар сразу же понял, что перед ним сейчас хладнокровный убийца.

   Взглянув на Хора, уложенного и скрученного на полу, потом на Стражей, затем и на Авара, демон одним росчерком взгляда отдал приказ. Хора отпустили. Желтоглазый демон поднялся на ноги, стиснул зубы и злобно уставился на вновь прибывшего, понимая, с кем ему теперь нужно вести беседы.

   — У Вас какое-то неотложное дело? — Ласково поинтересовался черноглазый демон неестественно звучным голосом.

   — Я желаю говорить с Императором, — рявкнул Хор.

   — Все, что Вы хотите передать Императору, Вы можете озвучить лично мне, — чуть склонил голову демон.

   — И с чего бы мне это делать? — Огрызнулся Хор.

   — О, прошу прощения, я не представился: Аматро Кастани, главнокомандующий Армией Императора, его личный помощник и советник. Обычно вопроса о моем происхождении не возникает, но, видимо, те края, откуда Вы родом, расположены очень далеко от Талелы.

   С особым удовольствием выслушав последнее замечание, Страж, на которого Хор напал, весело улыбнулся и горделиво вскинул голову. Хорьяр смерил его ненавистным взглядом, но крыть ему было нечем.

   Авар старался держать лицо, но его начинала откровенно забавлять сложившаяся ситуация. Где-то далеко от Талелы, где Хор был Правителем, завоевателем, претендентом на Избрание Мраком, он представлял из себя хоть что-то. Добравшись же до Столицы Империи, ему сразу же указали на его место. Гордость Хора была втоптана в грязь.

   Но выбора не было. Сделав глубокий вздох, Хор распрямил плечи, как будто этого требовали обстоятельства, и заговорил, сверкая скорее напыщенностью:

   — У нас с Императором был уговор, — жестко напоминает желтоглазый демон. — Я требую свою награду.

   Аматро Кастани улыбался медленно, слащаво, злорадно. Было понятно, что этого демона не зря сделали Главнокомандующим Армией и уж тем более советником и помощником Императора.

   — Напомните-ка, за что именно Вы требуете награду? — Нарочито ласково продолжал демон с черными глазами вести диалог.

   — Я привел во Дворец Офиери! — Раздраженно рявкнул Хор.

   — Прощу прощения, но сдается мне Вам, Хорьяр Гасаррэ, поручили привести во Дворец наследницу клана Офиери, а Вы ее похитили. Чем очевидно вызвали ее недовольство.

   Хор аж зарычал от возмущения и бешенства.

   — Никто не оговаривал, что она должна быть довольна! — Жестко проговорил Хор.

   Кастани продолжал улыбаться.

   — Как и Ваше немедленное назначение, — ласково добавляет лишь он.

   Кровь отлила от лица Хора, Авар понял, что тот задумал неладное, поэтому предусмотрительно вскинул руки вверх и отступил, показывая всем, что к действиям и мыслям желтоглазого демона отношения не имеет. Но никто на него и так не обращал внимания.

   — Я требую аудиенции с Императором, — сквозь зубы процедил желтоглазый демон.

   Аматро Кастани не переставал улыбаться. Ни когда Хор едва сдержал свой сиюсекундный порыв атаки, ни даже когда что-то пошло не так и желтоглазый демон с воплем боли припал к полу против своей воли. Авар нервно сглотнул и на всякий случай тоже опустился на колени в уважительном поклоне.

   — Мне кажется, наши далекие уделы слишком плохо себе представляют, что означает аудиенция у Императора, — спокойно продолжает Кастани, как будто ничего совершенно не произошло. Хор боролся с собой, пытался сопротивляться, но его придавливала воля Кастани. И она была намного сильнее. — Каждый демон, допущенный до Дворца, должен подходить под одну из категорий: либо он слишком сильный и его сотрудничество с Императором оправдывает риск, либо он слишком слабый и не представляет никакого интереса или же угрозы.

   — Ты думаешь, мы не знаем о том, что произошло в Тавинхеме? О том, что там творилось запрещенное колдовство? Если ты не знал законов, то я напомню тебе: за подобное назначается казнь. Император мог уничтожить тебе немедленно на месте, но не стал этого делать. Он тебя пощадил. Вот твоя награда.

   Колдовство Кастани отпустило, Хор резко вскочил на ноги и отступил. Авар неуверенно поднялся следом. Все Стражи смотрели на Хора с ухмылками и откровенно насмехались над демоном. Больше ничего не сказав, Хорьяр развернулся и отправился по коридору обратно к себе. Авар коротко поклонился и поспешил следом.

   Долгое время Хор молчал, даже после того, как вернулся к себе и уставился в окно, сжимая кулаки. Авар не торопился с ним заговаривать, просто ждал, когда тот остынет. Как никто другой синеглазый демон понимал, насколько сильно задето самолюбие Хора, насколько случившееся ударило по его гордости.

   Но Хор на то и Хор, что неизбежно придет в себя.

   Когда он обернулся и взглянул на Авара, его желтые глаза уже выдавали спокойствие и хладнокровие. Авар невольно поежился от этого взгляда, ведь ничего хорошего это не предвещало.

   — Что будем делать? — Немного нервно уточнил Авар, ни словом не обмолвившись об инциденте.

   — Во Дворце нам больше делать нечего, — все еще немного дрожал его голос. — Собирайся. Теперь мы заберем земли, которые принадлежат мне.

***

Тавинхем был на удивление тихим. После творившегося запрещенного колдовства снова воцарилось спокойствие, о котором Лефара уже позабыла. Хорьяр покинул Обитель Мрака, колдовать ей было больше не нужно. Еще раз пройдясь по комнате, Лефара задержалась у зеркала. Она всегда выделялась среди других ведьм, обладая уникальной внешностью, белыми волосами и глазами, но вся ее красота, которую она так тщательно в себе поддерживала, ушла.

   Теперь под глазами пролегли темные круги, щеки впали, лицо посерело.

   Во что ее превратила черная магия?

   Но после всего, что она пережила, Лефара не думала о том, что потеряла. Она думала о том, что приобрела.

   Знания. Сила. Мощь. Она бы никогда не решилась на эксперименты с запрещенной магией, если бы демон не приказал ей этого. Что же она получила взамен? Ведьма чуть не умерла, чудом уцелела после всего, что сотворила.

   Но ведь было и еще одно немаловажное обстоятельство.

   Эсэлин. Малиновые глаза выжгли в сердце ведьмы все страхи, заковали в цепи все ее чувства и желания. Лефара понимала, какую цену заплатила, но избавиться от чувства удовлетворения не могла.

   Что теперь ей делать? Очевидно, Хорьяру до нее нет никакого дела. Стать как Айлике? Вечной пленницей Тавинхема?

   Риск это слово, которого ведьма опасалась. Но все это было до того момента, пока Лефара не заглянула в глаза самой Дьяволице черной магии. Ведьму опьяняла ее милость, то, с какой легкостью Эсэлин поглотила всю ту магию. Дрожь проходилась по всему ее телу каждый раз, когда Лефара вспоминала тот момент.

   Допустит ли она?..

   Безумная мысль затуманивала разум, Лефара понимала, что вряд ли решится на это, но… ведь если так подумать: какой еще у нее теперь выбор? Это страшно, не факт, что все получится, но попробовать стоит.

   Ведьма не знала почему, но теперь присутствие Дьяволицы черной магии она ощущала. Нашла ее она довольно спокойно и быстро. Малиновые глаза даже не одарили ее взглядом, а Лефара поклонилась и стала по-новому смотреть на Дьяволицу.

   — Проси, или уходи, — затребовала Эсэлин.

   Лефара позволила себе еще несколько секунд тишины.

   — Возьмите меня в ученицы, Госпожа, — попросила она.

   Дьяволица как будто не была удивлена данной просьбе. Лефара все никак не могла отпустить мысль, что возможно ей было суждено…

   — Нет, — внезапно отрезает Эсэлин и уходит.

   Лефара так и обомлела, остро раня все свои мечты об осколки собственных допущений. Нет? Но почему?

   Не тот вопрос.

   Лефара раздумывала лишь мгновение, план в ее голове уже созрел. Ведьма вернулась в покои, собрала книги, которые Хор небрежно оставил после себя, ведь со своей задачей он справился, а более его ничто не интересовало. Отправившись на край Тавинхема, туда, где Лефара никому не сможет навредить, ведьма расположилась в полной мере.

   Ингредиенты разложены перед ней в непозволительные символы, собственные кровь и слезы орошали ее ритуальное место, когда ведьма принялась за призыв самой смерти. Все отлично знали, что ее призвать нельзя, ведь смерть забирает раз и навсегда, не допуская до Зодиака живых.

   Однако в запрещенном колдовстве, которая Лефара ткала через силу и боль, она чувствовала удовлетворение от того, что допускала. Магия забирала все, ведьма чувствовала, как ее собственная жизнь вкладывается в каждую новую строчку заклинания. Сердце заныло, начало неприятно колоть. Но это лишь малая цена за то, что она собиралась получить.

   Эсэлин появилась далеко не сразу, но была недовольна тем, что творилось. Малиновые глаза пылали ненавистью и презрением. Лефара же приостановила чтение заклинания и улыбнулась.

   — Как и все ведьмы Тицэи, пока я росла, мне рассказывали о запрещенных ритуалах ровно столько, сколько нужно было знать, чтобы держаться от них подальше, — спокойно говорила Лефара с Дьяволицей как с равной. — И все рассказы предупреждали: смерть неминуема. Полная и безвозвратная.

   Эсэлин молчала, спокойно даруя ведьме последние секунды ее жизни.

   — Но ведь никто не говорил, что можно это пережить, — Лефара улыбнулась. — Я знаю, что прошу многого. С одной стороны. С другой — разве? Черная магия сама по себе не так опасна, если ей уметь правильно пользоваться, не так ли? Эти откровения посетили меня, когда я ждала своей участи от запрещенного Мрака.

   — Ты думаешь, пережила один ритуал и теперь знаешь все? — Насмешка в голосе Эсэлин не показалась Лефаре укором, наоборот, ведьма обрадовалась, что Дьяволица с ней заговорила.

   — Вовсе нет, Госпожа, — качает головой беловолосая ведьма, — но я вкусила запретной магии и теперь начинаю понимать, насколько колдовство ведьм ограничивало меня.

   — Ограничения не просто так придуманы, — кривится Эсэлин. — Дойди до конца, и ты не узнаешь больше ничего, кроме истины. Смерть заберет каждого.

   — Я знаю, Госпожа, — спокойно кивнула Лефара. — Но раз это все равно неизбежно случится, почему бы не провести время до нее в познании чего-то нового?

   Дьяволица кривится сильнее, складывает руки перед собой. Но все же не уходит. Что естественно радует Лефару. Хочешь закончить разговор — уходи. Если ты все еще здесь, значит, разговор не окончен.

   — Я знаю, что черная магия даже не близко мною познана, — продолжала воодушевленная ведьма, — но та часть, которой я коснулась, позволяет мне думать, что постигнуть все тайные знания необходимо с наставником. Вы правы, во всем свои ограничения. Но без Вас я не узнаю, где именно они находятся.

   — И чего же ты хочешь? — Несмотря на ясный цвет малиновых глаз, они все равно мрачнеют угрозой и предостережением.

   Лефара невольно вздрагивает, ведь выдержать взгляд Дьяволицы не так-то просто.

   — Как я уже говорила Вам ранее, Госпожа, я хочу обучиться всем запретным ритуалам, — с дрожью в голосе просит ведьма. — Только Вам ведом этот путь, только Вы сможете провести меня теми тропами, о существовании которых я даже не подозревала.

   — Зачем мне это? — Насмешка на лице Дьяволицы кажется уничтожительной.

   Но Лефара видит что-то еще. Что-то, что ее вполне устраивает.

   — А почему бы и нет? — Улыбается ведьма. — Эта магия запрещена, не познана и не изведана. Но это не означает, что она может таиться в вечности. Когда-нибудь кто-то еще позволит себе нарушить правила. Вопрос лишь в том, сможете ли Вы оказаться рядом, чтобы это остановить? Научите меня, и я напишу книгу правил для черной магии.

   Эсэлин молчала долго, разглядывая ведьму с необычной внешностью перед собой. Было ли ее предложение интересным? Нет. Однако существовали и те обстоятельства, которые устраивали Дьяволицу в этой скупой на аргументы речи.

   Убедила ли ее ведьма? Нет. Но точно заинтересовала.

***

Исследовав как следует весь Тавинхем, Визаро убедился, что Ви здесь нет. Он старался не выдавать волнения, особенно когда Аркн каждый раз его отслеживал. Киарон знал, что черноглазый демон надеется на их связь, но что в данном случае он мог? Когда четко он знал только одно: Ви жива.

   Как только дверь отворилась, Айлике тут же хотела воскликнуть, выдав свое нетерпение. Но вместе с Визаро она заметила Аркна и сразу же быстро поклонилась, отложив свои важные новости на потом.

   — Пропала? Как пропала? — После того, как ведьму ввели в курс дела, Айлике удивленно вскинула брови, но тут же принялась расчищать комнату для проведения поиска.

   — Мы не знаем, — внимательно наблюдал за происходящим Визаро.

   Аркн же наблюдал за их богатым диалогом, который они поддерживали лишь взглядами. Пару кивков, словно вопросы, Айлике качает головой, Визаро кивает. Демону было не до их странных отношений, но все же это не могло оставаться без внимания.

   Когда ведьма закончила, она замерла у края круга поиска в нерешительности.

   — Раньше был Хаос, — морщится она.

   Аркн хмурит брови сильнее. Что значит ее фраза? Демону не нравилось быть не в курсе происходящего, но он как можно скорее хотел отыскать Виви, поэтому не торопился вести допросы.

   — Попробуй так, — настаивает Визаро.

   Ведьма проводит поиск. Ожидание нагнетает и так не легкую обстановку, но спешка в ритуалах и колдовстве либо приводит к неудаче, либо к смерти. Особенно в магии ведьм.

   После того, что случилось в его покоях, Аркн не мог забыть ее глаза. Войра приняла Виви, теперь она полноценная демоница. И теперь она знает о том, чего он не хотел ей рассказывать.

   Она знает о Сфере. И это ведь самое главное. Если Сфера с ней, значит, что бы с ней не случилось, она определенно в безопасности. Но, несмотря на эти знания, Аркна точило беспокойство, отнимая все больше надежды на благополучное разрешение сложившейся ситуации.

   Ритуал длился долго, Айлике старалась изо всех сил, это было видно. Визаро нашел успокоение в высоком кресле, Аркн же все это время мерил напряженными шагами комнату ведьмы.

   Когда все закончилось, Аркн замер, Визаро сел прямо. Ведьма открыла глаза и испуганно глянула сначала на Аркна, а потом и на Киарона.

   — Не чувствую, — признается она. — Что-то ее защищает. Что-то мощное. Мне этого не постичь.

   Визаро яростно вздыхает и вскакивает на ноги. Предлагает ведьме Мрак. Айлике вздрагивает, ведь даже покорённый Мрак не самая приятная субстанция. К тому же управляться с ним могут только демоны.

   Но, тем не менее, они пробуют. Аркн за всем этим пристально наблюдает. Ритуал играет новыми оттенками мрачных теней, заволакивает комнату целиком и полностью, уничтожает границы и все преграды. Комната наполняется тонкими едва заметными призрачными видениями.

   Тицэя простирается бесконечными полями и спящими лесами, где-то свирепствует Хаос, где-то кипит жизнь. Аркн наблюдает за всем этим и никак не может объять все те масштабы, которые не дано постичь никому. Мир дремлет, мир умирает, как много нужно еще сделать, чтобы наконец спасти его, вернуть былую славу, вдохнуть в него жизнь.

   Видения добираются и до оживших земель. Такие маленькие, ограниченные островки, жизнь которых поддерживают едва ли искорки стихий. В этот момент Аркн вдруг совершенно четко понимает: если он не предпримет что-то немедленно, все его старания будут впустую. Невозможно излечить маленькие территории и надеяться, что остальной мир сам как-нибудь вернет свою былую мощь. Нужно было действовать. Причем срочно. Но для начала ему нужно было понять главное.

   Ведьма и демон долго рыскали по всей Тицэе в поисках Виви. Это очень сильно удивляло Аркна, ведь даже если бы ее похитил Хаос, разве бы он не позволил ее обнаружить? Разве колдовство может не сработать? Визаро пустил себе кровь, чтобы усилить связь, но тут случилось нечто странное. Картинка сменилась стремительно, однако Виви не нашлась. Но каждый здесь понял, что предстало сейчас перед ними.

   Земли клана Эленарт. Почему от колдовства, призванного обнаружить Виви, появляются земли Эленартов? Аркн не мог этого объяснить, тревога вспыхивала в его сердце рваными вспышками отчаяния. Каким-то шестым чувством он стал догадываться о природе подобных видений, но по-прежнему отказывался себе в этом признаваться.

   — Что происходит? — Не понимает Айлике, пока Визаро вглядывается в едва ли различимую картинку.

   Младенец в колыбели, впитывает в себя силу всего клана. Облегчение накатывает на Аркна волной, а Визаро наоборот, лишь опускает плечи и мрачно констатирует:

   — В клане Эленартов новый наследник.

   Айлике округлила глаза в ужасе и удивлении, смотрит на желтоглазого демона, делая глубокие вздохи.

   — Я не понимаю! Мы ищем Виви! Причем здесь клан Эленарт? И причем здесь новый наследник? Разве это не Ристан Эленарт?

   Визаро бросает вымученный взгляд на ведьму, и та на удивление все мгновенно понимает. Задохнувшись, она хватается за горло и смотрит на круг поиска у себя под ногами. Осознает то, что узнала.

   — Значит… Ристан Эленарт мертв? — Озвучивает она.

   Воцаряется глубокая, невосполнимая тишина. Мало кто действительно любил Ристана, но он был одним из самых ярких и запоминающихся демонов этого времени. Пусть все знали клан Эленарт как самый жестокий и непокорный, но смерть никогда не проходит бесследно.

   Визаро делает глубокий вздох, Аркн удивляется его реакции, ведь Киарон кажется расстроенным. Почему?

   Демон с черными глазами хочет задать вопросы: «Почему мы видим Эленартов? Какой нам толк от смерти Ристана? Если он мертв, то связано ли это с Виви?». Но все его вопросы тонут в море возможных допущений, которые он не хочет признавать.

   Стискивает зубы, Аркн смотрит на Визаро жестким взглядом.

   — Мы здесь, чтобы найти Виви, — напоминает он.

   Киарон бросает беглый взгляд на Аркна, и последний поражается до глубины души! Ведь в желтых глазах просьба дать хоть несколько мгновений, чтобы оплакать потерю. Аркн злится, сжимает кулаки, но молчит. Чтобы Визаро переживал смерть Эленарта? Что он такого сделал? Сгинул и слава всем Дьяволам.

   Поиск снова возобновляется, земли Тицэи прочесываются. Демон и ведьма каждый занимаются своим делом: ведьма продолжает искать, Визаро отслеживает магию, которая творилась в последнее время в Тавинхеме.

   И, к великому сожалению, они обнаруживают связь.

   — Дворец Талелы, — в ужасе отступает Айлике только лишь от видения, которое сама и вызвала. — Я не могу заглянуть внутрь, он защищен всеми мыслимыми и немыслимыми заклинаниями. Мне он не по зубам.

   — Ви… — с ужасом выдыхает Киарон.

   Аркн шагает ближе и хватает демона за плечо.

   — Как она могла там оказаться?! — Требует ответов Аркн.

   Визаро выглядел пораженным до глубины души, ему потребовалось время, чтобы услышать вопрос. Сделав глубокий вздох, Киарон сосредоточился и начал сканировать Тавинхем. Аркн сделал то же самое. Но запрещенного колдовства больше не было…

   Как будто мысль, которая пришла в голову одному демону, раздвоилась и поселилась в умах обоих. Встретившись встревоженными взглядами, Аркн и Киарон поняли друг друга без слов.

   — Гасаррэ, — озвучивает Аркн.

   А Визаро рычит от ненависти, сжимает кулаки.

   — Он отвлек нас, чтобы доставить ее во Дворец, — озвучивая это, Киарон как будто выдыхает все свои силы. — Что могло понадобиться Императору от нее?

   — Вопрос в другом: как ее оттуда извлекать? — Судорожно думает Аркн.

   — Я… — Киарон стягивает капюшон и проводит рукой по волосам, делает еще один глубокий вздох, — мог бы… но она должна позвать меня. Иначе я не смогу ее быстро обнаружить. А Дворец узнает обо мне раньше, чем я там появлюсь.

   — Она не станет звать, — глухо отзывается Аркн, — она тебя защищает.

   Киарон с ужасом и обреченностью смотрит на черноглазого демона, выдыхает усталость и прикрывает глаза рукой. Ничего из того, что бы он уже не знал.

   — Проблема ведь не в том, что она не хочет выбраться, — вступается Айлике, — а в том, что Император знает о вашей связи. Даже если ты заберешь ее, куда вы пойдете?

   Это верно.

   — Так, ладно, — отрезает Киарон, — она жива и это главное. Если бы Император хотел убить ее, он бы сделал это сразу.

   — А если казнь? — Предполагает самое страшное Аркн и тут же отметает это. — Хотя… добить последнего из рода, разве этого он желает?..

   Демоны начинают свой диалог, который теперь не ясен ведьме, ведь они лишь смотрят друг другу в глаза. Между ними прошлое, множество ошибок, знаний и очевидностей. Айлике не смеет вмешиваться, просто ждет своей очереди.

   — Главное, она жива, — завершает молчаливый диалог Аркн и отворачивается, отходит к двери. — По крайней мере, мы знаем, где она.

   — Ты возвращаешься?

   — Не во Дворец, — качает головой Аркн. — Пока. Нужно обо всем позаботиться. Но сначала нужно узнать, чего хочет Император.

   Предположения уже сформированы, но они требуют подтверждений или опровержений.

   — Ты уверен? — На всякий случай уточняет Визаро.

   — Нам нужен план, — подводит итог Аркн, чуть оборачиваясь. — У нас есть Тавинхем, Мрак, ведьма. Какую пользу мы можем из этого извлечь?

   — Смотри осторожнее, — предостерегает Визаро.

   Аркн ухмыляется и с вызовом смотрит в желтые глаза.

   — Что может быть хуже того, что я уже пережил?

   Более не объясняясь, Аркн покидает покои ведьмы, Айлике тревожно переводит взгляд на Киарона. Ухмылка на его лице может говорить сама за себя, но ведьме интересно…

   Когда Визаро смотрит на нее, она забывает о своем любопытстве мгновенно. Взгляд решительный, намерения вполне серьезные.

   — Аркн прав, — заключает Визаро, останавливаясь напротив ведьмы, складывая руки перед собой. — Нам нужен план. Чем ты можешь помочь, Айлике?

   Ведьма заминается на секунду, потом хмурится и раздумывает.

   — Мое колдовство не способно вторгнуться на территорию Дворца, — напоминает ведьма. — Я может и Верховная ведьма Тавинхема, но во Дворце обитают такие ведьмы, с такой магией, до которой мне никогда не дорасти. — Киарон лишь тяжело вздыхает, а Айлике вспоминает кое-что важное, — но есть новости.

   Киарон снова смотрит в темные глаза и чуть хмурится, выдавая интерес и любопытство.

   — Что еще случилось? — На всякий случай настороженно спрашивает Киарон.

   Айлике лишь ухмыляется, вспоминая, как когда-то он точно так же реагировал на каждую новость.

   — Я провела один ритуал, — рассказывает ведьма, — он должен был определить хотя бы происхождение того, кто убил Кайру. Я хотела найти источник, который бы указал мне на земли в Тицэе, откуда убийца родом. Но выяснилось, что убийца из другого мира.

   Брови Киарона медленно ползут вверх, демон переваривает эту информацию, тщательно перебирая в памяти все, что он сделал для того, чтобы обнаружить преступника.

   — Но я проверил всех и каждого в Тавинхеме, — напоминает он, — здесь нет ровным счетом ни одной живой души из другого мира.

   Айлике медленно улыбается.

   — Может быть, стоит поискать среди мертвых, — предлагает она.

***

Десять Циклов Зодиака назад…

   Земли, в которые Император отправил Аркна, казались совершенно заброшенными. Это было обычным заданием для личного палача Повелителя, но уже когда он с шестью демонами вышел из портала Мрака, Аркн заподозрил неладное. Как сообщил сам Император, когда отправлял Аркна в путь, кто-то из демонов смежных земель захватил новые и не пожелал признавать этого. Обычный рейд.

   Необычным казались пустынные земли. Аркн спешился и настороженной поступью стал приближаться к единственному более или менее сохранившемуся зданию. В его ладонях уже пылала мрачная магия.

   Визаро как-то странно смотрел на него перед отправлением. Аркн посчитал, что ему показалось, но теперь он уже не был в этом так уверен. Поступь бесшумная, звери Мрака и те ступали громче. Ничто, казалось, не жило.

   Ровно до того момента, пока голова Аркна не затуманилась.

   Снова…

   Притормозив, Аркн зажмурился и вцепился в голову, пытаясь унять боль. Но с этим он ничего не мог поделать. Просто перетерпеть и…

   Голос раздавался как будто бы из глубины. Разобрать, что именно он говорил, не представлялось возможным. По крайней мере, сперва. Но судя по тону, особенностям звучания и цикличности повторения, Аркн догадался, что голос повторяет одно и то же.

   Что ему понадобилось сейчас?

   На какое-то мгновение демон как будто бы оглох. Сделав глубокий вздох, он понял, что боль отступает, а голос… все проясняется. Слово. Лишь одно. Но оно изменило все.

   — Осторожно! — Прогремел суровый голос в его голове.

   Мгновение — Аркн оборачивается и отражает атаку своих верных демонов. Поражен только на мгновение. Потом — выверенные действия, движения, он отводит удары от себя с легкостью и истиной грацией опытного воина. Демоны не так просты, как кажутся, кто-то успевает отражать удары, кому-то даже удается поразить Аркна заклинанием.

   Атаки безошибочные, Аркн знал каждого из демонов. Всегда нужно проверять тех, с кем ты отправляешься на дело. Чтобы в такой ситуации не удивляться, почему подобное произошло, а немедленно реагировать. Атаковать. Сражаться!

   Двое на земле, еще трое нападают — Аркн успевает отскочить и создать сложное заклинание. Всех раскидывает в разные стороны…

   — Осторожно! — Снова звучит в его голове.

   Аркн чувствует дрожь земли, но отскакивает раньше, чем нечто успевает вырываться и сцапать его. Не ожидал. Сердце бешено колотится, Аркн понимает, что его подставили. Его задание — фальшивка, истинная цель поездки — его смерть.

   Демоны приходят в себя, все еще живые, ведь Аркн допускал мысль, будто это всего лишь тренировка. Но мрачный монстр вырывается из земли, в четыре раза минимум превосходя демона в размерах. Аркн выпрямляется, будто это может помочь ему превзойти монстра. Тот не ждет, остервенело кидается в атаку.

   В сторону — прыжок, перекат, скорости максимальные. Аркн создает заклинание, бросается им в монстра. Резкий рык, а потом рывок — Аркн не успевает отскочить, оказываясь в пасти зверя, чувствует на своем теле острые зубы чудовища.

   Оцепенение поражает его лишь на мгновение. Между пальцев вспыхивает магия, он со всей силой вцепляется в пасть монстра, наполовину застряв в ней. Заклинание едкое, опасное, способное расщепить любого демона. Но монстр оказывается толстошкурым, слишком сильным и опасным, перекусывает Аркна поперек.

   Вскрикивает, задыхаясь от подступившей к горлу собственной крови, Аркна пронзает вспышка невыносимой боли.

   Это конец?

   Перед глазами лицо Императора. Уверенное, полное ненависти и презрения. Как всегда, ничего нового. Но почему тогда теперь, спустя время, Аркн вдруг вспоминает искры наслаждения предстоящей смертью?

   Предательство. Такое коварное и отвратительное. Именно подобного он ожидал. Словно зверь в норе он осторожничал все это время, покорно следуя приказам. Страх держал его за горло, не позволяя отступить не на шаг.

   Но разве в конце это важно?

   Чудовище перекусывает Аркна пополам, демон вскрикивает и… умирает.

   Пустота. Вот, что остается после него. Ни больше, ни меньше. Ничто. Ни славы, ни радости, ни торжества. Черная, вязкая, беспроглядная. Беспощадная. Поглотившая его с головой.

   Но во Мраке вечной ночи, воцарившейся на закате жизни, молодого демона поблескивают болезненные решетки, прутья которых охраняют собой тьму. Аркн разочарован, ведь бился всю свою жизнь и до самого конца. Но, по сути — было ли у него хоть что-то? Всего лишь шестнадцать Циклов Зодиака. Бесславная, короткая жизнь. Как жил, так и умер.

   — Я говорил тебе, — заполоняя всю тишину мира, разрезающим клекотом звучит беспощадный голос. — Предупреждал.

   Аркн не чувствует себя демоном, ведь он уже мертв. Что он теперь такое? Разве его путь не лежит к Зодиаку? Что ждет его за чертой? Эта клетка, что мерцает перед ним воспаленным желание пленника вырваться наружу? Ничто.

   Разочарование. Острое и стыдливое.

   — Это испытание, — продолжает голос.

   — Ты его подстроил? — Злится Аркн, пытаясь вымещать свою злость на своем собеседнике.

   — Если бы я устроил тебе испытание, ты бы даже вздоха не успел совершить, — угрожающая насмешка.

   Аркн больше не отвечает, продолжает погружаться в уныние и пустоту. Что еще ему остается? Он проиграл даже не начав бороться.

   — Что бы ты сделал, вернись ты к нему? — Мрак в клетке настолько плотный, что придавливает пространство вокруг.

   Аркн думает. Он знал ответ задолго до того момента, когда этот вопрос был задан. Еще в тот раз, когда впервые оказался здесь в свои шесть Циклов Зодиака. Первый раз всегда волнителен. Теперь — ничего необычного.

   — Я бы завершил дело, — сотрясает воздух своей решительностью демон.

   Ропот и лязг проходятся неприятным знамением, цепляя собой каждую нечаянно оброненную тень. Аркн знает, что не жилец, но даже ему становится не по себе.

   — Пришло ли твое время? — Интересуется голос.

   — Давно, — соглашается Аркн.

   — Неверно, — не соглашается голос.

   Отчаяние вспыхивает в демоне новой волной, он пытается что-то предпринять, но он уже мертв. Поздно.

   — Я не подведу! — Восклицает Аркн. — Я сделаю все, о чем условились.

   Молчание служит назиданием, приговором. Последний оплот надежды, все свои силы Аркн готов вложить в свою решимость.

   — Ты увлекаешься, Аркн, служением, — порицание звучит как издевка.

   — А что ты предлагаешь мне? Идти в открытую? У меня есть план.

   — И когда именно ты собираешься воплощать его в жизнь?

   — Он должен доверять мне.

   — Это, по-твоему, его доверие?

   Аркн только сейчас понимает, осознает, каким глупым гордецом все это время он был. В его руках было самое привлекательное предложение, он получил в свои руки то, о чем не мог мечтать никто другой. И что он сделал с этим? Он решил идти своим путем. Аркн посчитал, что справится собственными силами.

   И где он сейчас? Мертв и уничтожен. Тем, кто должен был… должен…

   — Он не такой как ты, — добавляет лишь голос. — Он не поддастся, не примет тебя, не признает. Чем сильнее ты будешь становиться, тем чаще он станет тебя убивать. Поэтому именно ты здесь сейчас, Аркн. Ни кто-нибудь другой. Ты.

   Были ли это слова поддержки? Или все еще глубокого разочарования? Аркн уже не различал эмоций, они превращались для него в сплошной водоворот. Он все дальше отдалялся от своего мира, забывая, что значит быть живым.

   — Я не сдамся, — последние отголоски далеких миров доносились до демона. — Я сделаю это. Как ты и просил меня.

   Еще одна волна молчания служила полем для раздумий. Аркну так сильно хотелось спорить с судьбой, но все бесполезно. Свою реальность не создашь, как не старайся.

   — Запомни: я верю в тебя, Аркн.

   Тело постепенно возвращается к демону, обретает формы и размеры, ощущения становятся все более осязаемыми, Аркн уже может разглядеть свои руки. Оживает. Наконец-то утверждается в собственном выборе, распрямляет плечи, делает глубокий вздох.

   — Как и обещал, я освобожу тебя, Сатарар, — произносит демон с уверенностью.

   — Как и обещал, я помогу тебе взять в свои руки трон Тицэи, — напоминает о собственной клятве и Дьявол.

***

Император больше не приходил. Хотелось бы мне сбежать в закат, но каждый раз, когда я планировала побег, я понимала одно: он знает о Ки и о других людях. Куда бы я не пошла, он сначала найдет их, а потом всех перебьет. Какой мне толк от этого? Нет, я должна была мыслишь масштабно.

   По моим скромным подсчетам прошло пять ноче-дней. Почему сомневаюсь? Потому что мое пребывание во Дворце было невыносимой пыткой, которая тянулась, словно резина и никак не хотела убыстряться.

   Что я выяснила за это время? Что Рис точно козел, потому что так и не явился за мной. Я уже начала думать, будто он обязан был это сделать, а посему возмущению моему не было предела.

   Ну, как он мог не прийти?! Хотя бы ради приличия! Я же его Акиа! Разве это не должно было его обязать? Не знаю. Но было обидно. Особенно на фоне того, что я отдала ему Сферу, а он такой: «Ну и ладно».

   Второе — стены с ушами это не просто крылатое выражение, а вполне себе конкретный доказанный факт. Надоевшая до сидения на одном месте, я сначала изучила все досконально на случай, если я все-таки что-нибудь пропустила и как-то можно отсюда выбраться. Нет, но не могла же я сидеть и пялиться в окно все это время.

   Потом пошел показ мод, ибо я обнаружила шкаф с платьями, и давай искать что поудобнее. Я девушка, а поэтому — слаба. Платья здесь были — одно краше другого! И после первого… десятка… мне захотелось перемерить все. Ладно, на все бы мне просто не хватило времени, ибо шкаф здесь был размером с кремлевский Дворец! Но что-то я для себя обнаружила.

   Например, очень даже приличного вида удобные одежды, отдаленно походившие на легенсы, тунику и даже легкую броню. Зачем мне все это? Я все же готовилась к побегу. На всякий случай. Да, я понимала, что это бессмысленно, нужно думать головой. Но никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь.

   И вот когда апогей моего отчаяния достиг критических значений, тогда-то я и поняла, что влипла. Да-да, я оптимистичный тормоз, до последнего надеюсь, что все будет хорошо. А когда этого не случается, меняю в словосочетании только слово «тормоз». Ибо — что? В смысле — сдаться? Ну-ка, идите-ка вы все лесом! Прорвусь.

   Что за план у меня родился? Глупый, конечно. Но другого не было. Что предложил мне Император? Типа мир? В данном случае это устоявшееся выражение. Не убивает. Хотя бы пока. Держит в нормальных условиях, кормит, поет, одевает. Не сам лично, конечно же, но это ведь не означает, что от этого мне хуже.

   Что он хочет? Чтобы я помахала белым флагом и чмокнула его в щечку? Да, пожалуйста! Но, поскольку, кроме самой себя у меня здесь ничего не было, очевидность напрашивалась сама собой: мне нужно с ним дружить. Партнерство это, конечно, хорошо, но еще лучше, когда есть некая привязанность.

   Да, соблазнять я его не собираюсь (то есть если не получится, я и не собиралась!), но ведь с Рисом же как-то получилось? Конечно, я не планирую строить любовь, нет, спасибо, после Ристана это как второй раз под трактор, можно подумать после первого раза ты еще не поняла, как это больно! Но мне нужно было как-то воздействовать на Императора, чтобы он такой: «Ах, ты такая хорошая, отпускаю тебя с миром, пка!». А чтобы это произошло, мне нужно наладить контакт.

   План? Нет. Ориентирование по ситуации. Но это лучшее, что у меня было.

   Пока Император там где-то пропадал, я решила походить по Дворцу. Я помнила, что мне рассказал Ки, когда нашел нас в Талеле с Рисом, но я ведь пока и не собиралась бежать. Просто исследовать обширные территории.

   Первым препятствием на моем пути стали Стражи. Честно говоря, на фоне всего творившегося безобразия я и не обратила внимания, кто там стоял раньше. Но этих двоих я запомнила. Оба рождены под Зодиаком Эрсары, крепкие, высокие, строгие. Ну, такие вышибалы в клубе, на случай если пьяненький мужчинка захочет высказать свое «Бу».

   Я не мужчинка и не пьяненькая, надо было уметь вертеться.

   Вышла, спокойная такая собралась идти — препятствием служит рука демона слева от меня. Смотрю на нее с видом «Это что еще за культяпка?». Демон даже взгляда в мою сторону не обратил.

   — Я прошу прощения, что-то не так? — Невинностью дикой газели вспыхнули мои глаза.

   — Не велено выпускать Вас, Госпожа, — обращается ко мне демон.

   Я немножко поехала на слове «Госпожа», тщеславие такое: «Вау!», я немножечко похихикала, упиваясь своим новым статусом, но в итоге пришла в себя и вернулась в тело. А то я что-то унеслась мечтами в Тронный зал, где толпа демонов обмахивает меня опахалами и подает виноград.

   — Мне бы хотелось немного прогуляться, — спокойно, без психов, наездов и загонов, оповещаю я. Какой бы Госпожой я для этого Стража не была, это все по велению Императора. Прикажет убить меня, этот же Страж перережет мне горло.

   — Приказ не спускать с Вас глаз, Госпожа.

   И вот зачем он это сказал? Улыбаюсь невинно и хлопаю глазками.

   — Но ты на меня даже не смотришь, — отшучиваюсь и предусмотрительно ловлю тяжелый предупреждающий взгляд.

   — Вернитесь к себе, Госпожа, — просит Страж.

   Это меня разозлило. Захотелось пнуть его, ударить, избить, наорать, отборным русским матом покрыть… Но я все еще не могу тягаться с целым миром. Только подстраиваться.

   Делаю глубокий вздох, расслабляюсь, все еще выдерживаю взгляд демона.

   — Это очень хороший приказ, — ласково замечаю, — и если ты пойдешь со мной, то ты его не нарушишь.

   Невинно хлопаю глазками, демон открывает было рот, чтобы возразить, но понимает, что я права. Победа казалась мне достижимой, но — увы.

   — Но выпускать Вас нельзя, — напоминает он, вступая в игру.

   Медленно улыбаюсь, понимая, что эта маленькая заварушка зародила между нами эмоцию. Что это значит? Что в перспективе этот демон может стать моим союзником. Нужны друзья! Друзья! Срочно! Пусть это мнимая дружба, но я уже устала воспринимать враждебность от всего, что находилось за моей дверью.

   Что я знаю про мужчин? Что они меняются не в лучшую сторону, когда добиваются своих целей. Но это к делу не относится.

   Примирительно улыбаюсь, похлопываю демона по руке, которой он все еще преграждал мне путь, признаю его победу. На мгновение замечаю искорку в его глазах. Доволен. Уголки его губ чуточку приподнимаются, а я возвращаюсь к себе и закрываю дверь.

   Выдыхаю.

   Итак, крышка. Почти что гроба. Не выбраться. Даст ли мне что-нибудь дружба с этим Стражем? Если он завтра сменится и больше никогда сюда не вернется, то нет. Но зато я запомнила его теперь и если завтра его здесь не будет, то план, которого нет, провален. А если же будет…

   Отоспала еще одну ночь без Хаоса. Конечно же, я думала о нем и теперь в связи с осознанием того, что Ки не поздоровится, сбеги я, меня это больше страшило, нежели успокаивало. Так или иначе, но утром я все-таки решилась на эксперимент и призвала Хаос. Это была лишь догадка, но она, к сожалению, подтвердилась. Что бы ни являлось тому причиной, Печать почему-то не работала и Хаос не призывала.

   Дворец ли это? Император? Я не знаю, я по-прежнему на уровне развития амебы, которая ни черта не умеет. Рис же только собирался меня всему обучать. Но не успел. Видите ли, ему Сферу принесли на блюдечке с золотой каемочкой. Не прощу его за это никогда!

   Но не важно. Важно другое: если Хаос я призвать во Дворец не могу, Император об этом знал, тогда мои скупые угрозы новорожденного были еще более жалкими, чем мне тогда казалось. Какой позор. Надо было сразу ему в ноги падать и молить о пощаде. А я — слышь! Ага-ага. Нашла с кем бороться.

   Но это все не важно. Нужно что-то предпринимать.

   Перебрав несколько возможных вариаций в своей голове, я пришла к не плохому такому варианту, с которым можно было выходить из покоев. Когда открыла дверь, с интересом глянула на Стражей — те же! Ура!

   На мой выход они не отреагировали, я ведь пока что не пыталась бежать. Но тем не менее я подошла к тому же Стражу, с которым разговаривала вчера.

   — Прошу прощения, — вежливо извинилась я, невинно захлопав глазками, — хотела бы спросить: можно ли мне какую-нибудь книжку? А то так скучно, что аж выть хочется.

   Страж уже не закрывался на все сто процентов, смотрел четко на меня с момента, когда я с ним заговорила.

   — Какую книжку Вы хотите, Госпожа? — Интересуется он спокойно.

   — Я не знаю, но хоть что-нибудь почитать, — пожимаю плечами.

   — Хорошо, Госпожа, — чуть кивает.

   И все. Хлопаю глазами, не знаю, чего и ожидать. А Страж молчит и смотрит на меня. Когда он догадывается, что я — дуб, он лишь кивает на покои. Вспышка гнева едва ли отражается на моем лице, но я быстро отлавливаю ее. Мило улыбаюсь и плетусь обратно в комнату. Закрываю дверь.

   Не получилось… но тут на столе справа я вдруг замечаю целую гору книг! Это что?! Он мне перенес за секунду?! Вот жешь!..

   Ладно. Значит, вариант сработал. Это хорошо. Но у меня есть еще один! Улыбаюсь медленно, изучаю корочки книг. Да, здесь в основном художественные произведения, не станет же Страж мне книжки с названием «Как убить Императора и сбежать в свой мир» подкладывать. А было бы не плохо.

   Впрочем, это уже что-то. Мне хоть было, чем заняться весь этот дооолгий ноче-день. И он прошел даже намного быстрее, а я прикончила целую книжку и к вечеру начала еще одну.

   На следующее ноче-утро я снова приняла ванну, надела красивое платье и пошла проверять Стражей. К моему великому счастью они были те же. Я не могла откровенно спросить: «Вы там спите, не?», но закономерность их службы я могла проверить лишь временными интервалами. Утро и день эти, может ночью кто-то другой?

   В этот раз Страж посмотрел на меня еще раньше, даже лицо его чуть посветлело. Ну, еще бы! Проблем не создаю, интересуюсь литературой, разбавляю его скучный день. Не думаю, что он обожает стоять возле дверей и пялиться в стену. Хотя — кто его знает? В общем!

   — А как мне можно попросить Императора хотя бы иногда покидать покои? Под присмотром, конечно же.

   — Я передам Вашу просьбу, Госпожа, — заверяет Страж.

   Надежда селится во мне светлым лучиком, но более ничего не следует. Если бы Страж стоял один, можно было бы поговорить. Но их двое. А клеиться и ко второму совершенно нет смысла. Если полезу, первый обидится, а у второго возникнуть подозрения. Не выгодно, как не крути. Так что пришлось вернуться.

   Снова прочитала пару книжек (вполне себе интересные, надо сказать!), собралась спать. Нужно было проверить теорию «Кто сторожит меня ночью?», поэтому я придумала глупую глупость, но поспешила ею воспользоваться.

   Осторожно выглянув из комнаты, я обнаружила сразу несколько важных моментов: смена караула все-таки была. И ночью меня сторожил только один Страж. Глаза зеленые. Понятия не имею, что это за Дьявол. Но сразу вспомнилась Лалети: интересно, она поправилась? Надеюсь, что да.

   Но сейчас не об этом.

   Страж на меня не смотрел, был старше своих предшественников (лет сорок), но также крепок и силен. Он казался чуть более грозным, чем те двое, но когда я к нему обратилась, он вежливо склонился ко мне, потому что был на полторы головы выше меня и участливо выслушал.

   Я придумала глупую байку, будто в ванной что-то есть, предварительно бросила полотенце, мол: «Наверное, оно и сползало», но выглядела довольно убедительно. Страж поверил, пошел проверять, естественно ничего не нашел, заверил, что все в порядке, если что-то снова меня побеспокоит, я могу просто крикнуть: «Стража!» и он появится.

   Еще одно новое и малоприятное обстоятельство. Значит, они слышат все, что я здесь делаю. Ладно, разговоры с самой собой прекращаю. Хотя мое сумасшествие пока еще не достигло той самой фазы. Но, а вдруг? Сколько я еще буду здесь сидеть? Император сказал: «Пойдем, скажем им», но когда это случится? Ох…

   Прошло еще два ноче-дня, из которых я выяснила, что даже в мире демонов есть авторы не очень. Книжка одна мне ну очень не понравилась, откладывала ее дважды, но все-таки добила. Уже ноче-утром, правда, потому что меня настолько ело изнутри, что я ее не дочитала, от этого даже спала плохо.

   В общем, добила и отправилась в ванную. Все прошло замечательно, я понежилась достаточно, чтобы расслабиться (как будто я тут напрягалась), потом вылезла и уже хотела одеваться. Но тут я услышала, как щелкнула дверная ручка. Замерла, напряглась, задумалась. Утро? Утро. Кто-то зашел? Зашел. Что там сделал Аркн, когда увидел меня в одном полотенце? Правильно! Расшиб лоб!

   Что не говори, а обида — это один из важнейших двигателей взаимоотношений. Не лучший, но сойдет, когда ты пленница во Дворце.

   Взглянула на себя в зеркало — небрежный, немножко растрепанный вид, полотенце повязала ниже, мол: «Я и не знала, что кто-то тут есть!», приняла беззаботное выражение лица и направилась в комнату, явно собираясь развязать полотенце.

   Поскольку я в точности не знала, где находится мой вторженец, удивление и испуг на моем лице были почти не поддельными. Страж, увидев меня, вспыхнул, словно лампочка, быстро в ужасе отвернулся, да и я вскрикнула, закрываясь…

   — Простите, Госпожа! — Воскликнул он, зажмурившись и сжав кулаки.

   — Кто так заходит? — Выражаю возмущение и стыд. — А если бы полотенца вообще не было?!

   Страж аж задохнулся, зажмурив глаза еще сильнее. Хи-хи-хи. Если стратегия работает раз, зачем изобретать что-то новое?

   — Простите, пожалуйста, — молит он. — Император желает Вас видеть.

   Хм… ну наконец-то! Хоть какая-то движуха! А то я уже откровенно устала. Еще бы хоть один ноче-день и я бы начала вырисовывать зарубки на стенах, как заключенные в тюрьмах. Эйфория от предвкушения завладела мной мгновенно, но я должна была еще разобраться со Стражем. Незаметно выдохнула и обиженно заверещала.

   — Почему ты все еще здесь? — Хрипит мой голос. — Ты считаешь, раз Страж, значит, можешь позволить все, что пожелаешь?

   — Нет-нет! Госпожа! — Страж старательно замахал руками в воздухе, отчего стал похож на петуха. — Простите меня! Я ухожу!

   И в один шаг-шпагат он вылетает из комнаты и закрывает за собой дверь. Отлично. Улыбаюсь и иду выбирать лучший наряд. Черное, бархатное платье, сидит на мне идеально. Пора соблазнять Императора. Разве что приходится носить закрытый ворот, ведь под ключицей у меня все еще красуется татуировка Риса…

   Мама была так права! Слушаться маму! Слушаться! Расцелую ее и заобнимаю, когда вернусь домой. А я все еще настроена возвращаться, без вариантов.

   Перед самым выходом я приняла самый затравленный испуганный вид, ссутулилась и выплыла из покоев. Страж уже трижды побелел, посинел, побагровел, и с него сошло потов сто. Бросив беглый взгляд мне под ноги, он виновато поклонился и на негнущихся ногах повел меня за собой.

   Итак, что-то происходит. Это хорошо. Главное, чтоб меня не собирались убивать. В остальном — прорвемся.

   Шли мы долго. Что ожидаемо, ведь это Дворец и ему концов и краев нет. В данном случае это чистая правда. Но это было для меня разминкой! Чтением книг мышцы не разомнешь! Поэтому даже если устану, ничего страшного. Неизвестно еще, сколько времени я буду торчать в этих покоях.

   Наконец-то пришли. Страж вывел меня в небольшую облагороженную всяческими резными украшениями залу, у противоположной стены которой располагались двойные закрытые двери. Их тоже охраняли Стражи. Мой сопровождающий остановился рядом, сделался совсем несчастным, видимо решив, что я сейчас Императору все-все расскажу, причем приукрашу и тогда беднягу четвертуют, поклонился и бросил еще одну порцию извинений мне под ноги.

   Я ничего не сказала, решив, что будет очень неплохо, если он пока что будет там стоять бояться, а я тем временем решу свои проблемы. Я надеюсь, по крайней мере.

   Двери мне Стражи открыли без колебаний и лишних вопросов, вежливо склонили головы (я могу к этому и привыкнуть), пропустили внутрь. Комната оказалась не большой (по сравнению с Тронным залом даже аэропорт детская песочница), в центре располагался круглый стол, за которым сейчас восседали четверо.

   Император понятно, я его знала. А остальные трое — его сыновья. Принц… блин, забыла, как его там? В общем, который с Аркном приезжал в Тавинхем вначале Испытаний Мрака. И те двое, на которых я особо внимания и не обратила, когда мы с Аркном пошли вызволять из Дворца чудовищ.

   Подойдя поближе к столу, я вежливо поклонилась и приветствовала Императора. Черные глаза смотрели выпытывающе, как будто он ждал, что я сейчас начну истерику по поводу моего сидения в комнате. Но нет, лапуля, я уже поняла, что тебя надо только по шерстке гладить. Если ты вообще к своей шерстке подпустишь.

   — Виктория, — непривычно назвал меня по имени Император, — я хочу официально представить тебя своим сыновьям.

   Чего?

   — Мой старший сын, Принц Шеннери, — представил мне Император того, кого я уже знала.

   Шеннери. Сокращенно — Шен? Мне эта информация особо не нужна, но встретившись с ним взглядом, я заглянула в его зеленые глаза и невольно поежилась. На первый взгляд Принц был привлекательным, очень хорош собой, самовлюблен, самодоволен, но что-то было в нем отталкивающее, почти неуловимое. Но мне он не очень понравился.

   — Мой средний сын, Принц Янари, — продолжал Император.

   Этого я помню. Он, даже сидя за столом, выглядел так, будто стоит по стойке смирно. Стражи так несли пост. Интересно, почему? Он тоже был довольно симпатичный, возраст, наверное, примерно мой ровесник, навскидку. Но что меня в нем покоробило, так это его глаза. Фиолетовые. Невольно вздохнула, потому что о Рисе едва ли могла перестать думать. А тут…

   Нет-нет, я понимаю, что под Зодиаком Тавитта рождаются сплошь и рядом, но все же для меня это было испытанием на прочность. Янари был еще и высоким, как Рис, поэтому сходство было, что называется, на лицо. Пока он ко мне не лезет, я в принципе держусь и не пытаюсь отыгрываться на нем за Ристана. Что? Психологию в этом мире кто-то отменил?

   — И мой младший сын, Дэрмар, — завершил представление Император.

   Вот этот объект казался мне совсем уж странным. Во-первых, полный антипод своему среднему брату, Дэрмар развалился на стуле, закинув голову назад, сложив руки перед собой, и выражал все свое максимальное непочтение.

   Во-вторых, он был одет в не менее богатый и дорогой камзол, выдававший в нем Принца, но пуговицы были расстегнуты, сверху небрежно торчала мятая рубашка, он как будто бунтовал против всего, что здесь происходило. Малиновые глаза — кто его Дьявол?

   М-да.

   — Очень приятно познакомиться, — вяло улыбнулась я под пристальными взглядами четверых демонов. — Виктория Офиери.

   Шеннери тут же насмешливо вздернул подбородок и окинул меня оценивающим взглядом.

   — Это кто тебе сказал? — Потребовал он, словно я должна была представить улики в суде. Честно говоря, от его резкости я растерялась и быстро глянула на Императора, мол: «Что делать-то?». Император мой взгляд перехватил.

   — Я тебе сказал, — отрезал он.

   Конечно, я была не в восторге от того, что пленница во Дворце, но за поддержку была благодарна.

   — Зачем ты притащил ее во Дворец? — Ласково поинтересовался Шеннери, но в голосе сквозили недовольство и пренебрежение. — Какой от нее прок?

   — Ты хочешь диктовать мне, что делать? — Голос Императора звучал тише, но не менее угрожающе.

   Шеннери тут же заткнулся, сложив руки перед собой и уставился в стол.

   — Мы познакомились, идти можно? — Вымученно выдал Дэрмар, скосив взгляд на отца.

   — Куда ты так спешишь? У тебя разве есть какие-то дела? — Насмешливо перехватывает Шеннери.

   — О, неужели старший братец заинтересовался мной, — насмешливо парировал Дэрмар. — Что еще случилось? Солнце взошло?

   — Случилось твое рождение, ничтожество, — огрызнулся с кривой ухмылкой Шеннери.

   Дэрмар отреагировал мгновенно, редко подался в сторону и толкнул стул Шена. Старший брат лишь ухмыльнулся, не восприняв это как угрозу, а Дэрмар, несмотря на всю свою несдержанность, быстро глянул на отца и стиснул зубы. Такая лютая ненависть горела в глазах Дэрмара, что мне даже стало не по себе.

   Не дожидаясь ни разрешения, ни позволения, Дэрмар резко поднялся, уронив стул, все еще со злобой смотря на брата, а потом решительно направился на выход. К несчастью, я оказалась у него на пути, вот он и задержался напротив. Ой, он что? Сейчас мне двинет? Отводить взгляд от малиновых глаз я не смела, боялась, что он это воспримет как непочтение.

   Дэрмар же осмотрел меня не менее оценивающим взглядом, и на удивление снизил градус недовольства. Скривился.

   — Добро пожаловать во Дворец, — бросил мне он и ушел.

   Император казался недовольным, но промолчал. Легким кивком он разрешил покинуть зал и двум другим сыновьям, что они и поспешили сделать. Конечно же, они рассматривали меня, словно микроб под микроскопом, но я мужественно пережила это и выдохнула, когда Стражи закрыли за ними дверь. Пронесло.

   То есть…

   Так странно! Я как будто только в этот миг вдруг поняла, что осталась наедине с Императором. Как я могла забыть об этом? Ох…

   Смотрю в черные ночи его глаз и нервно сглатываю. Он отлавливает все мои реакции. Чего-то ждет? Что же. Склоняюсь перед ним в поклоне и интересуюсь:

   — Повелитель, могу я задать вопрос? — Движение заметить было почти невозможно, но я отследила его повеливание. — Когда Вы планируете осуществить Ваш план?

   — В свое время, — заворачивает меня он, всем своим видом давая понять, что надеялся на нечто интересное, а я выдала самое скучное из всего, что можно было бы озвучить.

   — Могу я просить покидать свои покои? — Пользуюсь случаем.

   Ухмылка на его лице может говорить о чем угодно.

   — С какой целью?

   — Сидеть в покоях довольно скучно и однообразно, мне бы хотелось хоть иногда разминаться, — объясняю спокойно.

   Но ведь передо мной же не какой-нибудь нормальный человек, а чертов демон.

   — Займись чем-нибудь полезным, — отмахивается от меня, как от мухи.

   Кривлюсь, но все еще держу себя в руках.

   — Чем же? — Едва сдерживаю едкость в голосе.

   — Не знаю, — пожимает плечами Император, — начни уже планировать побег.

   Насмешка в голосе, глаза задавливают меня, напоминая, что я здесь далеко не гостья. Стискиваю зубы, гордость начинает потихоньку махать кулаками.

   — Я не дура, — уже балансирую на грани непочтения.

   — Ведешь себя по-другому, — оскорбляет меня он.

   Смотрит так, будто знает все, обо всем, каждый потаенный уголок моей души. Трясет против моей воли, с трудом удается отвести взгляд.

   — Как Вы хотите, чтобы я себя вела? — Прикрываю глаза в скупом облегчении.

   — Например, сидела бы в своей комнате и помалкивала, — устало вздыхает Император.

   — Я думала, мы сотрудничаем, — уже не слежу за эмоциями в своей речи. — Или это все были лишь слова?

   Император кривится и делает еще один глубокий вздох. Что я сделала не так?

   — Смирение — лучшая участь для женщины во Дворце, — констатирует он. — Сопротивление приведет тебя к смерти.

   Ну, все! Понеслась!

   — Ты же не хотел меня убивать! Сказал, что я должна просто безропотно отчитать проповедь о наших дружеских отношениях. Теперь ты мне угрожаешь?!

   Не знаю, что на меня нашло, просто прорвало дамбу сдержанных чувств. Слишком много я в себе копила и держала до этого момента. Тем не менее жалею о своих словах, делаю глубокий вздох, пытаюсь успокоиться.

   — Простите, Повелитель, — пытаюсь извиняться, но в голосе все равно непочтение. Он наблюдает за мной очень пристально. — Просто… я не понимаю Вас. Мне страшно. И за себя, и за своих близких. Я не желаю зла и не собираюсь ни на что претендовать. Но мне нужно знать, что Вы меня не подведете.

   — Я тебя не подведу? — Такая ласковая угроза, чувствую себя затравленной жертвой, с трудом проглатываю ком в горле. — Ты думаешь, меня интересует твоя жизнь или судьба? Что есть ты одна против целого мира, которому ты не принадлежишь?

   Ловлю его взглядом, отчасти соглашаясь с ним, но, с другой стороны, звучит жутко обидно. Нервно сглатываю очередной ком, застрявший в горле.

   — Я дал тебе то, чего не получал никто, — продолжает ласкать меня угрозой, как палач проходится лезвием по телу в пыточной, — и все, что ты высказываешь мне в ответ, это претензии?

   — Это не претензии, это страхи.

   Резко встав на ноги, Император не менее резко подходит ко мне, замирает в нескольких сантиметрах от моего лица. Хищник за мгновение до смерти своей жертвы. Вжимаю голову в плечи, перестаю дышать, как будто и воздухом Император завладел немедленно.

   — Ты смеешь дерзить мне, говорить как с равным, когда сама лишь тень моей милости, — высекает каждое слово в моей душе он. — Если я захочу убить тебя, я это сделаю. Если я захочу мучить тебя, и это я совершу. Твои желания здесь никому не нужны и не интересны. Хочешь получить милость, закрой свой милый ротик и подчинись. В противном случае я приду не за тобой.

   Это так пугает меня, что я вздрагиваю и, не зная, что придумать, падаю ему в ноги. Мой рычаг, он нашел его, он слишком хорошо меня знает.

   — Простите, Повелитель, — без тени недовольства и сомнения бормочу я, — простите меня. Пожалуйста…

   Так стоит он очень долго, как будто хочет втоптать меня в грязь окончательно. Зачем он это делает? Он меня ломает. Перестраивает, хочет, чтобы я служила ему. Схема проста и ясна. Что же — главное, что не убивает. Наверное.

   Но какова гарантия, что он не пойдет за Ки и за моими людьми? Что мне делать? Нужно как-то предупредить Ки, нужно… Что может защитить от Императора? Куда надо бежать, чтобы он не догнал?

   Когда Император наконец-то уходит, делаю глубокий вздох и спустя время усаживаюсь на пятки. Нет, планировать нужно не побег, а защиту. Что я могу сделать? Без Хаоса? Если бы у меня была Сфера… То ведь даже если бы она у меня была, защитить всех разом она не сможет.

   Что же мне теперь делать?

   Дверь снова открывается, и я с ужасом оборачиваюсь, вскакиваю на ноги… Но это не Император.

   — Принц Шеннери? — Удивляюсь я.

   А он смотрит на меня как на грязь.

   — Значит, у тебя Печать Хаоса, — констатирует он.

   Не понимаю, как реагировать на эту фразу, поэтому просто стою и неизвестно чего жду. Ничего не происходит. Но потом он оказывается рядом со мной, переносясь порталом, я успеваю только ахнуть, а он уже зажимает мне рот, и делает мне очень больно!..

   Вспышка легкой щекоткой отдается в спине, Шеннери отпускает меня со стоном, но лишь оступается. Защита Аркна…

   Пробую бежать, но Шен тут же грубо хватает меня за руку и в этот раз защиты больше нет.

   Чертов демон!

ГЛАВА 3.

Ритуал требовал доработки. Поэтому Киарон предложил свою помощь. Вот уже несколько ночей, как Аркн отправился в Талелу и от него пока не было никаких вестей. Рассчитывал ли Киарон на то, что тот вернется с Ви? Возможно. Но в одно и то же время он понимал, что ситуация слишком затруднительная.

   Проблема была в Императоре. Что за интерес он к ней проявил? Чего хотел? Когда Визаро жил во Дворце, он прекрасно помнил, как Император отдавал приказы убивать всех, кто хотя бы отдаленно имеет отношение к роду Офиери. Таких, конечно же, почти не было, повезло, что в людях с Земли, которых он призывал, он не разглядел наследников.

   И если следовать этой логике, по идее он должен был расправиться и с Ви. В порядке ли она? Киарон убеждал себя, что да. Но вдруг его чувства обманывали демона? Что-то неспокойное постоянно напоминало о тревоге и заставляло все больше волноваться за нее. Но позволить себе этого Киарон не мог.

   Ритуал по поиску мертвеца был не самой лучшей идеей. Но верную дорогу подсказал перезвон колокольчиков, который привычно указывал Визаро правильное направление.

   — Почти все готово, — заключила Айлике, изучая круги под ногами. В этот раз они расположились в тренировочном зале ведьм. — Нужно, чтобы Зодиак осветил собой границы.

   Киарон внимательно наблюдает за магией ведьмы, пытается контролировать этот процесс. Было бы гораздо легче, если бы он понимал, что происходит, а не просто запечатывал заклинаниями прорехи, когда Айлике его об этом просила.

   Но магия ведьм по-прежнему предназначалась только для ведьм.

   — Я не понимаю основы, — честно признался Визаро.

   Айлике расчистила линии и подошла к нему, усаживаясь рядом.

   — Это потому, что ты не ведьмак, — ухмыльнулась она.

   — Все равно, — настаивал Киарон. — Ты расчертила полную диаметральную противоположность упорядоченности магии демонов. Почему оно все равно работает?

   Айлике рассмеялась, в темных глазах плескалась гордость. Ей доставляло истинное удовольствие удивлять демона.

   — Геометрия работает только в магии демонов, — замечает Айлике. — И на ранних стадиях познания новыми ведьмами базовых заклинаний. Они нужны лишь для баланса, чтобы помнить, на чем зиждется этот мир. Но источник магии другой.

   Киарон все равно хмурится сильнее, все еще тщетно пытаясь разгадать загадку происходящего. Бесполезно. Нужно время и кропотливое наставничество, чтобы осознать весь масштаб, представленный перед ним. Ведьмами ведь становились с самого детства, обучались этой магии, постигали ее. Ровно, как и демонические заклинания и основы постигались демонами.

   — Но работает ведь колдовство совместное, — озвучил свои мысли вслух Визаро.

   Айлике снова улыбнулась, наблюдая, как луч света от Зодиака заглянул в окно. Еще несколько часов, он доберется до кругов и начнет свое путешествие по его линиям.

   — В этом вся ирония, — замечает ведьма. — Если бы можно было каждому изучать магию друг друга, в конечном итоге это бы лишь укрепило наш мир, а не разрушило его.

   Визаро не сразу вдумался в ее слова, но затем взглянул на ведьму. Она мечтательно улыбалась своим мыслям.

   — Хочешь сказать, что в идеальном мире, где все равны, могла бы существовать Академия магии, где бы обучали всех и каждого по способностям? — Хитринка угадывалась в словах Киарона.

   Айлике поддалась его настроению, легонько толкнула демона плечом, игриво порицая его.

   — Несомненно, — подтвердила лишь она, — ты бы был ее Ректором, а я твоей заместительницей.

   Киарон и Айлике громко рассмеялись.

   Снова воцарилась тишина, каждый задумался о своем. Киарон вновь вернулся мыслями и переживаниями к Ви, хотя мысль об Академии для всех созданий показалась ему привлекательной.

   Айлике же думала о равноправии. Да, это было брошено в шутку, но как правильно заметил Киарон, он говорил об идеальном мире. Там бы ведьмам было разрешено иметь свой дом, жить самостоятельно и не пресмыкаться перед демонами. Магия ведьм была великой, но ее сдерживали все те же рамки, которые установили когда-то демоны.

   Возможно, это не так уж и фантастично…

   — Как ты здесь, Айлике? — Внезапно спросил Киарон.

   Ведьма от неожиданности шумно ахнула и быстро посмотрела на демона, как будто бы он пытался ее подловить. Но нет, он все еще сосредоточенно смотрел на круги перед собой, совершенно не отвлекаясь. На какое-то мгновение Айлике показалось, что он ничего и не спрашивал…

   — Все хорошо, — снова стала закрываться ведьма.

   Киарон молчал, больше не задавал вопросов. Понял ли он? Странно, Айлике не хотела говорить на эту тему, но, когда он не стал ее развивать, словно почувствовав ее настрой, ведьма почему-то об этом пожалела.

   — Как… твои дела во Дворце? — Неуверенно задает вопрос она, не зная, уместно ли будет расспрашивать.

   Она все еще была ведьмой Тавинхема. Просто ведьмой. И хоть Киарон, пожалуй, единственный демон, который относился к ней почти как к равной, она все равно прекрасно понимала, что в любой момент границы дозволенности могут возникнуть серьезным препятствием.

   — Не так хорошо, как хотелось бы, — спокойно отвечает Киарон.

   Мурашки пробегают по телу Айлике, она обнимает себя руками от того ощущения, которое невольно сеет в ней демон. Ведьма вспоминает. Как было, когда он приезжал в Тавинхем в прошлый раз. То ощущение свободы, которое он дарил ей. Дары, которые она бы не получила ни с одним демоном. Такие нереальные, забытые ощущения.

   А может быть идеальный мир не такой уж и нереальный?

   — Разве же мы можем что-то изменить? — Вопрос касался многих тем, но Айлике позволила себе его, не зная, жалеть ли о нем или испытывать благодарность за то, что Киарон не уничтожает ее за такую смелость.

   — Всегда можно все изменить, — уверенно, без сомнений и колебаний.

   Айлике невольно улыбается, потому что и эта сторона Киарона ей знакома. Она узнала его достаточно хорошо, он позволил ей это. И она допустила еще одну смелость.

   — Когда ты говоришь так, тебе невозможно не поверить, — позволяет себе искренность и маленькую слабость ведьма.

   Киарон оборачивается на нее, взгляд желтых глазах такой пронзительный. Но он не собирается ее порицать или наказывать, он просто несколько удивлен, и… рад. Айлике несмело улыбается, словно извиняясь. Но Киарон не хочет это прекращать.

   — Знаешь, когда-нибудь в наш мир вернется день, — словно красивую легенду начинает рассказывать Киарон. — Мы снова увидим солнце и ясный полдень. Земли оживут, все расцветет, даже Тавинхем наполнится ароматом цветов и шелестом ветра. И тогда мы с тобой обязательно откроем ту самую Академию.

   Айлике хитро улыбается, пытаясь защититься от очередного разочарования.

   — То есть никогда, — вскидывает бровь она.

   — Ты же веришь мне, — напоминает он, — вот и не сомневайся.

   Серьезность в его глазах кажется чем-то нереальным, но Айлике ловит себя на ощущении, что… он как будто действительно знает, о чем говорит. Просто успокоение? Желание спастись? Что это? Почему, после всех этих Циклов Зодиака, Айлике так просто погружается в чужие обещания? Потому что Киарон никогда их не нарушал?

   — Прости меня, — вдруг извиняется Айлике, а Киарон удивленно вскидывает брови. — Что отвергла твое предложение стать твоей ведьмой.

   Киарон улыбается и отворачивается, якобы свет Зодиака уже упал на круги и нужно за ним пристально наблюдать. Но ведьма узнает в этой улыбке тень застарелой обиды.

   — Тебя тоже можно понять, — примирительно замечает Киарон. — Ты не хотела жалости к себе, а я только и делал, что видел в тебе хрупкую и беззащитную девушку. Тебе нужен был демон, который мог бросить тебе вызов, сделать из тебя могущественную ведьму. Ту, какой ты стала сейчас.

   Айлике проглатывает ком в горле и делает глубокий вздох. Это было странным откровением, которое казалось очевидным. Они оба все прекрасно понимали, но пойти на примирение не могли. Собственные гордость и страхи не давали им преодолеть эти барьеры. Потому что если бы это случилось…

   Нет, эта тема по-прежнему была слишком острой, чтобы вскрывать ее, словно затянувшуюся рану. Еще раз вздохнув, Айлике возвращается к главному.

   — Когда мы найдем того, кто с Земли, что именно ты хочешь сделать? — Интересуется она.

   Киарон не выдает сожаления или расстройства, он просто отвечает на вопрос.

   — Мы не знаем, кто это конкретно, что ему нужно и зачем он здесь, как оказался в Тавинхеме, — рассуждает Киарон. — Нужно прояснить эти вопросы, а потом уже решать, что делать дальше.

   Больше они не разговаривали, молча наблюдали за лучиком Зодиака, который проходился по всем линиям, медленно активируя на своем пути магию символов и заклинаний. Когда все закончилось, повеяло легким ветерком, что казалось чем-то не реальным. Круги вспыхнули, раздался щелчок, словно открыли замок и Айлике поднялась на ноги. Киарон шагнул за ней следом, внимательно наблюдая, как она собирает в пухлую склянку фиолетово-розовый дым, исходивший из круга.

   Закупорив склянку, Айлике выпрямилась и подняла ее на уровне глаз. Дым жил своей неповторимой жизнью внутри сосуда, менялся, переливался, закручивался в вихрь. Айлике посмотрела на демона, тот незамедлительно создал необходимое заклинание. Сеткой из геометрических линий оно окутало склянку и словно впечаталось в самую суть. Всполохи закрутились в вихрь, а потом тонкий лучик пробился наружу и стал указывать путь. Ведьма и демон поспешили следовать по указанному направлению.

   Когда они вышли наружу, Киарон отследил, куда именно указывал луч.

   — Библиотека, — сообщает Киарон, Айлике нервно закусывает губу.

   Вопросов было множество, но больше всего ведьма не хотела встречаться с убийцей Кайры. Ведь это мог быть кто угодно и по какой именно причине он убил ее, неизвестно. Айлике уже однажды была в списке на убийство, повторения ей не хотелось.

   Киарон это прекрасно понимал, а потому шагал уверенно и чуть впереди, на случай нападения. Естественно, он был гораздо опытнее и сильнее, чтобы справиться с любой угрозой.

   Библиотека ожидаемо пустовала, демонов в Тавинхеме почти не осталось. А тем, кто остался, было явно не до чтения. Но луч уверенно указывал направление, по которому Киарон и Айлике приближались к цели.

   Шаги стали медленными, осторожными, Айлике все больше пряталась за широкую спину Киарона, а демон теснил ее назад. Команда работала отлично, и когда луч наконец-то оборвался в едва ли заметной нише, где было раскидано столько мусора, что и не разобрать, ведьма и демон остановились. Осмотрелись.

   Комнатка была небольшой, даже комнаткой-то ее не назовешь. Просто ниша между стеллажами. На первый взгляд здесь не было никаких умерших. Да и на второй, если так подумать. Ничто не выдавало чужеземного присутствия. Но луч обрывался здесь, не указывая больше никуда.

   Нахмурившись, Киарон медленно прошелся по помещению. Старые книги, поломанные светильники, стилусы, столы и стулья. Единственное, что выделялось из всего этого разнообразия, это странная игрушка из мрачного облачка. Киарон просканировал ее и внезапно понял, что игрушка наполнена энергией. Она лежала неподвижно, да, но в ней все же теплилась потусторонняя жизнь.

   Медленно опустив руки, Киарон выпрямился и внимательно смотрел на куклу какое-то время. Потом обернулся на Айлике — она уже поняла, куда направлен взгляд демона и просто выглядывала из-за его плеча.

   Снова вернувшись к кукле, Киарон внезапно понял одну простую вещь: если это кто-то с Земли, то он, вполне возможно, не понимает местного языка. Глянув на Айлике, Киарон словно спросил ее: «Ты со мной?», Айлике угадала вопрос правильно и кивнула. Тогда Киарон протянул ей ладонь, затем помещение заволокло Мраком и он, вместе с ведьмой и куклой, перенесся в свои земли.

   Когда Мрак рассеялся, кукла безвольно упала на землю. Киарон наблюдал за ней внимательно, но она не подавала признаков жизни. Создав небольшое заклинание, способное сдерживать бестелесное создание, демон поднял куклу в воздух и направился к особняку.

   Людей он обнаружил все в тех же покоях. Они о чем-то бурно разговаривали. Но судя по мирной энергетике, никакого конфликта не назревало. Киарон прочувствовал дом и обнаружил закрытое какой-то мощной магией место в районе своего кабинета.

   Алар. Кто еще мог сотворить что-то столь грандиозное? Но если вампиру доступна сила, значит, догадки подтверждаются. Вампиры вернули себе свою истинную силу и мощь. Что скажет на это Император?

   Ведьма следовала за ним по пятам.

   Когда они подошли к кабинету, дверь быстро распахнулась и перед Киароном предстал Алекс. Посвященный демон. Завидев Киарона, Алекс самодовольно улыбнулся и окинул пришедших оценивающим взглядом черных глаз.

   — Я сказал тебе держаться подальше от людей, — строго напомнил Киарон, обращаясь к вампиру.

   Последний, рассевшись в высоком кресле, наблюдал за вновь прибывшими с легкой улыбочкой.

   — А что такого-то? — Пожимает плечами вампир.

   — Не тебе решать, что мне делать, — огрызается и Алекс.

   Киарон делает глубокий вздох и кривится. Да, этот парень далеко не Ви.

   — Поздравляю с посвящением, — кивает Киарон.

   Алекс самодовольно улыбается, задирает голову.

   — Не запрещаешь? — Ехидство так и сквозит.

   — Как я смею? — Пожимает плечами Киарон. — Могу только дать совет: не спеши ввязываться в войны и драки. Ты, конечно, теперь полноправный демон, но все, кто тебя окружают, были демонами с рождения.

   — А разве ты не будешь меня защищать? — Насмехается Алекс.

   — Я тебе не враг.

   — Это еще надо доказать, — кривится Алекс.

   Киарон делает глубокий вздох, чтобы успокоиться. Этот мальчишка раздражает его с каждой минутой все больше. Чтобы немного отвлечься, Киарон бросает беглый взгляд на ведьму. Айлике во все глаза наблюдает за происходящим, совершенно не понимая, что здесь происходит. Но вопросы не задает, пробует разобраться во всем сама и по ситуации.

   Киарон проходит в кабинет, Алекс нехотя отходит в сторону, хоть и недоволен, что границы его помещения нарушаются.

   — У нас проблемы, — сообщает Киарон, глядя на вампира. Тот лишь медленно улыбается, давая понять, что уже прочитал все по его мыслям. — Поздравляю с возвращением силы.

   — Спасибо, — кивает Алар.

   — Поставь мне блок, — просит Киарон.

   — Непременно, — даже не спорит вампир.

   Алекс тут же резко смотрит на Алара, недоволен. Но он не знает ничего об их отношениях, поэтому лишь кривится и отводит взгляд.

   Киарон делает очередной глубокий вздох и рассказывает о том, что случилось. Алекс выслушивает все довольно спокойно.

   — Хорошо ж ты ее охранял, — ставит в укор парень.

   Киарон кривится, но за него заступает Айлике.

   — Как ты смеешь, мальчишка? Только благодаря Киарону вы все живы!

   Алекс хочет продолжить спор, но понимает, что ведьма права. Поэтому сдерживает комментарий, выдает лишь свое некоторое беспокойство. Ведьма есть ведьма и на него она тоже оказала определенное влияние.

   — Мне нужна твоя помощь, — продолжает диалог Киарон. Алекс смотрит на него волком, мол: «Каким образом я могу тебе помочь?», — это… существо из Вашего мира.

   Алекс хмурит брови, морщится, как будто ему показывают разделанный труп и с отвращением разглядывает куклу, подвешенную в воздухе.

   — Не думаю, — качает головой Алекс, вынося вердикт.

   Киарон снова кривится, но сдерживает себя.

   — Поговори с ним, объясни, что ты с Земли.

   — Зачем?

   — Затем что тебе так сказали! — Рявкает ведьма.

   И ее почему-то Алекс слушается. Киарон бросает беглый взгляд на Айлике и улыбается. Она взгляд не перехватывает, но чувствует, что демон смотрит на нее, улыбается в ответ.

   Алекс подходит к кукле ближе, делает несколько глубоких вздохов, словно не знает, с какой стороны подступиться, разглядывает существо с непониманием, но затем все-таки затевает разговор.

   — Привет, — здоровается он. Ничего. — Я Алекс. Я с Земли. Тут… информация поступила, что ты тоже.

   Ничего не происходит, тогда Алекс оборачивается и смотрит на демона в претензии, как будто это все была лишь шутка. Киарон настойчиво рекомендует продолжать. Алекс закатывает глаза и снова возвращается к кукле.

   — Я ничего о тебе не знаю, но смею предположить, что тебе демоны не по душе, — говорит Алекс, а потом раздумывает: кукла? С душей? — В какой-то степени. В общем… ни я, ни остальные тебе зла не желаем. Ты можешь разговаривать?

   Тишина. Но в этот раз Алекс кривится уже не из-за демона, его начинает раздражать молчание куклы.

   — Слушай, у нас тут, между прочим, дела важные, чего ты молчишь-то? — Тишина и обездвиженность ярче любых ответов. — У Виктории бы получилось лучше, конечно, но уж извини, что есть. Ее похитили, так что…

   — Похитили?! — Вдруг резко вскидывает голову кукла.

   Все, кто находился в помещении, невольно вздрогнули и синхронно отступили на шаг назад, словно в следующее мгновение должна была произойти атака. Алекс схватился за сердце, вампир подскочил с кресла, Айлике вцепилась в Киарона.

   — Что с ней? Она в порядке?! — Требует ответов кукла.

   Алекс глянул на демона, тот уверенно кивнул, мол: «Я страхую». Набравшись смелости, новоиспеченный демон продолжил разговор.

   — Вроде да, — отвечает Алекс. — Она во Дворце.

   — Что?! Как это случилось?!

   — Алекс, — отвлекает Визаро, — я хочу попробовать то же заклинание, что и на тебе. Чтобы… кукла понимала наш язык. Скажи ему об этом.

   Алекс передал в точности все, что требовалось и после короткого диалога, кукла кивнула. Киарон нашел книгу и сколдовал заклинание. Сработало оно совершенно не так, как это происходило с живыми, но в конце концов свою функцию выполнило.

   — Как тебя зовут? — Интересуется Киарон осторожно.

   — Атси, — озвучивает призрак.

   Алекс хмурится и размышляет, откуда этот дух родом, что у него такое странное имя?

   — Виктория была похищена Императором, — объясняет Киарон. — Что ты знаешь?

   Дух молчит, не отвечает, словно взвешивает и раздумывает, что в данном случае будет лучше сказать, а о чем умолчать.

   — Сожалею, но о похищении мне ничего неизвестно, — заверяет Атси.

   — А об убийстве ведьмы? — Спрашивает Айлике, все еще прячась за Киарона.

   Некоторое время дух молчит.

   — Какой ведьмы?

   — Мы не станем предпринимать никаких мер, — примирительно заверяет Киарон, — нам просто нужно понять, зачем ты это сделал.

   — Я злобный дух! Уууу! — Атси замахал своими маленькими ручками. — Кого я могу убить? Комара?

   Киарон и Айлике переглядываются, а Алекс хохочет и заявляет:

   — Он точно с Земли!

   Алекс и Атси начинают обсуждать общие, непонятные темы, вроде «Кто президент?» или «Какое мороженное ты любишь?», Киарон лишь делает глубокий вздох и смотрит на вампира. Алар понимает, что хочет от него демон, ведь прочти он мысли духа и все бы проблемы разрешились.

   Но вампир лишь указывает на то, что тот — дух, а читают мысли они все же живых демонов или любых других существ.

   По крайней мере, у них получилось обнаружить еще одного человека с Земли. Пусть и мертвого.

***

Талела жила своей жизнью, совершенно не обращая внимания на события, которые ее не касались. Аркн терпеливо ждал в условленном месте. Прошло несколько ночей, прежде чем дверь в его тайную комнату отворилась и на пороге появился закутанный в плащ демон.

   — Это срочно, — улавливая настроения гостя, сразу же заявил Аркн.

   — Не сомневаюсь, — глухо отозвался демон и выглянул в тоненькое окошко, пытаясь понять, преследовал его кто-нибудь или нет.

   — Ты уже знаешь? — Догадывается Аркн по одному лишь тону.

   — О том, что Офиери во Дворце? — Демон смотрит на Аркна, но лицо по-прежнему скрывает капюшон. — Вся Талела об этом знает. Видимо до Тавинхема слишком далеко.

   Аркн вздыхает в недовольстве и напряженно сжимает кулаки.

   — Что он от нее хочет?

   — Ты же знаешь, Император редко делится своими планами, — насмешка сквозит скорее раздражением, нежели ехидством. — Пока он закрыл ее в покоях и не причиняет зла. Но что будет дальше известно только Дьяволам.

   — Если бы, — огрызается Аркн и делает глубокий вздох. — Следи за ней и береги ее. Она не должна пострадать.

   — Сделаю все, что в моих возможностях, — жестко отрезает демон. — Это не так-то и просто опекать новую игрушку Императора.

   В голове Аркна проносятся безжалостные мысли, но он старается их всех отметать. Смаргивает.

   — Даже если Император по какой-то причине к ней милостив, боюсь, не все будут разделять его мнение, — замечает Аркн.

   — Ты хочешь ее вызволить? — Уточняет демон.

   — Смысла в этом пока нет, — качает головой Аркн и устало садится на диван, вспоминая, что когда-то именно с Виви сидел здесь и расчерчивал защитные заклинания. — Если я заберу ее, что тоже не факт, что получится, судя по тому, как Император ее охраняет, куда я ее увезу? Он найдет и меня, и ее.

   — Это хорошо, что ты это понимаешь, — холодно отзывает демон. — Потому что я точно не собираюсь в этом участвовать.

   Взгляд Аркна становится жестким, он бросает им, словно смертельным заклинанием.

   — У меня нет желания причинять вред ни ей, ни тем более тебе, — резко отрезает демон с черными глазами.

   Именно они становятся относительно невыносимыми для его гостя.

   — Если бы я не знал тебя, я бы сказал, что между вами слишком много общего, — защитная легкость сквозит в каждом слове демона.

   — Я не такой, как Император, — предостережением обвиняет Аркн. — Между нами только Сатарар. Но на стороне Императора Тавитт, а не Верховный Дьявол.

   — Я это помню. Но и ты не забывай.

   Аркн мрачнеет, опускает взгляд, в голове невольно всплывают воспоминания… Он справляется с ними, поднимается на ноги, отворачивается.

   — Сбереги ее, — просит Аркн, совсем не приказывает.

   — Когда ты планируешь осуществить задуманное? — Интересуется демон.

   — Скоро. Я дам знать.

   — Поосторожнее с вампирами, они вернули себе силу.

   Аркн размышляет над тем, что узнал, думает, как можно использовать эту информацию.

   — Я сделаю все, что в моих возможностях, — наконец сообщает демон и уходит.

   Аркн остается в доме один. Прошлое осталось в прошлом, но каждый раз, когда он возвращается в Талелу, он вспоминает себя, свое детство, как будто погружаясь в то время. Сможет ли он закончить дело? Сможет ли он справиться с врагами? Ведь сильным он стал не здесь, слабости имеют свойство всплывать в самый неподходящий момент.

***

Десять Циклов Зодиака назад…

   Несмотря на то, что Аркна спас сам Дьявол, по возвращению он чуть снова не умер. Тело едва ли затянуло смертельную рану, сил не оказалось совершенно. Но он не мог подводить Дьявола, поэтому бился до последнего.

   И победил.

   Возвращение в Талелу далось ему еще труднее. Он не торопился, но и не задерживался, решив выбрать длинный путь. Для перехода через Мрак у него просто не было сил.

   Погонщик мавиров принял его за наемника Империи, коих полным-полно во всех крупных городах, и пока Аркн с трудом боролся со сном, который грозился стать последним, погонщик то и дело рассказывал разные байки. Аркну настолько было все равно, что даже эти истории казались ему колыбельной.

   Добравшись до столицы, он наконец-то смог более или менее стоять на ногах, когда заходил во Дворец. Стражи впустили его спокойно, когда он подходил к Тронному залу, никто не препятствовал его возвращению. Более того — его уже ждали.

   Император был внутри, это Аркн почувствовал четко и ясно. Однако он не сидел на своем троне, а с интересом разглядывал одну из статуй, которые венчали его законное место. Поморщившись, Аркн пошел вперед, преодолевая привычное расстояние с большим трудом.

   Замерев в нескольких шагах от Императора, Аркн с болью поклонился, а потом бросил в своего Повелителя взгляд полный обиды и возмущения. Но Император, казалось, совершенно не обращал на это внимания. Он был увлечен статуей Сатарара. Каждому, кому удалось увидеть сей величественный трон, отмечали, что статуя Сатарара выглядит наиболее грозно.

   — Скажи мне, Аркн, — заговорил Император так неожиданно, что Аркн даже удивился, будто не рассчитывал на разговор, — хочешь ли ты сесть на этот трон?

   Вопрос обескуражил демона, Аркн тут же похолодел, испугавшись, что Император каким-то образом узнал всю правду. Но как он мог? Даже если предположить, что сам Тавитт рассказал ему это, как бы Дьявол войны узнал об этом сам? Сатарар был хорошо запрятан, тропы, по которым Аркн к нему приходил, выстраивались хаотично и предназначались исключительно для него. Привилегия рожденных под Зодиаком.

   Но ведь и Император был рожден под тем же Зодиаком. Неужели Сатарар мог предать Аркна?

   Прошло некоторое время, но Аркн не сдвинулся с места. Тогда Император обернулся и заглянул в глаза тьме. Улыбнулся.

   — Ну же, — настаивал он. — Я вижу, ты хочешь. Воспользуйся случаем.

   Аркн смотрел на Императора и никак не мог понять его игру. Зачем он это делает? Чего добивается? Что это за проверка? Аркн уже научился самому главному: какой бы разговор не затеял Император, у него было множество причин. Целей. К которым он вел своего собеседника.

   Но Аркн по-прежнему не хотел поддаваться.

   Император сделал несколько размеренных шагов, приближаясь к Аркну вроде бы без угрозы, но по телу демона невольно пробежали мурашки. Странные предложения, иные вибрации, чего добивается Император?

   — Я хочу показать тебе одно место, — спокойно переводит тему Правитель Тицэи, и протягивает свою ладонь.

   Улыбка на его лице едва заметная, расслабленная, но она может означать самую страшную кару. Аркн только что вернулся с поля боя, где ему суждено было найти свою смерть. И приказ об этом отдал Император. Довериться ли ему сейчас?

   — Ну же, не бойся, — успокаивает Император. — Как я вижу, нет ничего, с чем бы ты не мог справиться.

   Улыбка становится шире, Аркн лишь может предполагать, что скрывают собой его черные омуты. Страшные, властные, подавляющие. Всегда.

   Тем не менее он сдается, вкладывает свою ладонь, и они переносятся. Все происходит быстро, Император уже седлает своего мавира, Аркн не отстает. Мраком демон следует за Императором, раздумывает над стратегиями к отступлению. Спасению. Есть ли в этом хоть какой-нибудь смысл?

   Любопытство заставляет Аркна следовать, но его сильно коробит, то, что сказал ему Сатарар.

   Ты увлекаешься, Аркн, служением.

   Да, он понимает его, отлично знает, почему он это делает. Но ничего поделать с собой не может. Не столько из интереса, сколько из-за страха. Но разве же это не предосторожности? Разве же это не простое желание спасти свою жизнь?

   Когда Мрак заканчивается, и демоны оказываются в неизведанных Аркну землях, Император спешивается и дожидается своего личного палача. Аркн по-прежнему ничего не понимает, но покорно оказывается на ногах и подходит к своему Повелителю. Тот задерживает на нем взгляд, а потом смотрит ему за спину.

   Что-то величественное было в этом жесте, что-то грандиозное. Это настолько напугало Аркна, что он немедленно обернулся, да так, что чуть не запутался в ногах.

   И он не прогадал. Причина действительно имела масштабные последствия.

   Нечто необъятное, черное и пузырящееся, пугающее поглощало собой все вокруг, даже небо и Зодиак. После него не оставалось ничего, кроме кромешной пустоты. Оно засасывало в себя, притягивало и не щадило. Аркн почувствовал, как по спине покатились капельки пота.

   — Что это? — Едва слышно выдыхает он, отступая.

   — Это Голодная Бездна, — озвучивает Император.

   Аркн с ужасом смотрит на него, разинув рот, словно он и правда лишь мальчишка шестнадцати Циклов Зодиака от роду. Он знал. И знает до сих пор!

   — Как она появилась?! — Требует ответов Аркн.

   Император лишь улыбается, продолжая наслаждаться видом Бездны.

   — Когда слишком долго скрещиваешь Хаос и Мрак, рождается нечто новое, — объясняет Император. — Не правда ли разрушительное зрелище?

   Аркн потрясен, улыбка на лице Императора такая расслабленная, он кажется спокойным и умиротворенным. Но как можно быть таким, когда перед тобой разверзлась пасть страшней любой кары, когда-либо постигавшей Тицэю?!

   — Что ты будешь с этим делать?! — Требует Аркн.

   — У меня есть план, — успокаивает Император, — как тебе известно, нашей семье Хаос не подчинился. Но раз уж Бездна была рождена Хаосом и Мраком, если мы найдем наследников последнего рода, который был способен управлять Хаосом, мы, возможно, сможем справиться и с Бездной.

   Аркн никак не может поверить в то, что открыл для себя. А самое главное — в недюжинное спокойствие Императора.

   — Наш мир погибает, — выдыхает Аркн. — А ты только предполагаешь?

   Император игнорирует слова демона, только лишь больше улыбается.

   — Скажи мне, Аркн: ты хочешь занять трон? — Повторяет свой вопрос Император.

   Аркн как будто забыл обо всем на свете, завидев страшное проклятие этого мира. Гораздо более страшное, чем все, что он видел до этого. Это кажется ему настолько немыслимым, что он далеко не скоро приходит в себя и слышит вопрос.

   Вглядываясь в лицо своего Повелителя, Аркн пытается понять, что скрывается за маской спокойствия. Но разве же это маска? Разве он действительно может настолько хорошо играть свою роль?

   Трон. На аудиенции с Сатараром он был настолько уверен в том, что это лучшее, что он может получить, самое необходимое и главное в его жизни. Но сейчас, видя перед собой основного соперника, а главное — нечто столь разрушительное, с чем и не справиться, он внезапно понимает лишь одно.

   — Это не мой трон, — озвучивает Аркн, и снова внимательно вглядывается в черные глаза, которые перехватывают его взгляд.

   — Вот и не забывай об этом, — назидательно порицает Император.

***

Все расплывается, идет кругом. Что-то трещит, тело ломит, особенно висок. Пробую открыть глаза, резкая боль врезается в мозг. Приходится взять перерыв и привыкнуть к неприятным ощущениям, прежде чем получается прийти в себя.

   Где я?

   Первый смотр — вроде чья-то спальня, вообще к ней никаких претензий. На первый взгляд. Но руки щиплет. Почему? Нахожу их глазами и впадаю в панику. Рукавов у платья и так не было, но сейчас все мои предплечья изрезаны, а из порезов сочится кровь.

   Что за хрень?!

   Замечаю движение, пробую сесть, но понимаю, что мои ноги привязаны к кровати, на которой я лежу. Как и торс. На мгновение я вдруг чувствую себя пациентом психиатрической клиники на лоботомии. Нет. Я все еще в Тицэе. И то, что ко мне приближается…

   Дергаюсь, потому что… человеком это не назовешь. Ведьма. Боже праведный! Спасите! Все ее тело в шрамах и то ли татуировках, либо что это за письмена? Наполовину седая голова, тусклые серые глаза. Приближается.

   Мамочки! Спасите!

   — РИИИИИ!!!!! — Ору я даже не осознавая, кого зову.

   Ну, как ты мог меня оставить? Ри…

   Ки. Как же хочется его позвать. Но я не могу. Позову его и все, ведь Дворец узнает. Император всех их убьет…

   Все еще дергаюсь на одном месте, пытаюсь вырываться из пут, но кровь вытекает из моих ран только сильнее.

   — Что тебе надо?! — Огрызаюсь я, когда ведьма приближается.

   Ее лицо изуродовано, отвратительно, глаза пусты, но все же она хриплым голосом говорит мне:

   — Прости, маленькая.

   О нет. Нет! Нет!..

   Но пока я в ужасе пытаюсь что-то предпринять, она лишь забирает из моих ран кровь, сцеживая ее. Морщусь, выворачиваюсь, но все бесполезно, у ведьмы силища просто нечеловеческая! Я же демон, черт побери! Какого Дьявола?!

   Когда она заканчивает, она уходит, а я, не зная, что делать, пытаюсь баюкать свои израненные руки. Приподнимаюсь и понимаю, что у меня болят ребра. Похоже, при транспортировке меня не очень-то щадили.

   Только в этот миг я вспоминаю, кто был со мной в последний раз. Шен. Старшенький Итэнари. Козел! Это какой-то план Императора? Не смог преподать мне достаточный урок, и теперь натравил на меня своего сынка?!

   Злюсь, но ничего не могу сделать. Просто падаю на матрас и искусываю губы, чтобы только не позвать Ки. Нельзя, держись, Виктория, ты их спасаешь.

   Дзен, конечно, я свой не нахожу, но по крайней мере справляюсь с панической атакой. Уже лучше. В расстройстве невозможно ни к чему полезному прийти, а так…

   Дверь в комнату открывается и появляется этот мерзкий червяк. Шен. Отвратительный козел! Ненавижу!

   Смотрит на ведьму, потом на меня, улыбается.

   — Проснулась, Офиери? — С издевкой, с чувством полного и безраздельного превосходства. — Хорошо. Что там с кровью, Зирая? — Требует Шен у ведьмы.

   Та оборачивается, падает на пол, приклоняясь перед своим Повелителем.

   — Я извлекаю эссенцию, Господин, — хрипит ведьма.

   Шен ухмыляется, а потом направляется ко мне. Снова пытаюсь куда-то себя деть, но ничего не получается, путы все еще держат меня крепко. Ладно. Пусть у меня все руки изрезанные, но я ткну этому козлу в глаз! Пусть подойдет поближе! Да-да, мальчик, подходи, сейчас тебе будет больнее, чем мне.

   Этот моральный урод имеет наглость еще и присесть рядышком на край моей кровати, с таким отвратительным превосходством он взирает на меня, как будто я бездомная безродная убогая, а он тут и есть бог. Так, надо прицелиться.

   Он берет мою правую ладонь, опускает взгляд на Печать… мой шанс! Резко выкидываю руку, этот козлина успевает увернуться, но я все равно его задеваю и рассекаю ему ногтем висок.

   Подскакивает на ноги, прижимая пальцами рану. Идет кровь. Медленно улыбаюсь, когда он смотрит мне в глаза, с вызовом киваю ему, мол: «Ну давай, мать твою!». Злится. Заклинание срывается с его ладони и меня как будто помещают в самый эпицентр электрической розетки. Тело содрогается, мышцы сокращаются, растягиваются, на грани разрыва — боль дичайшая. Кажется, ору. Но потом отпускает.

   Как же приятно не испытывать боли. Просто ловлю момент и наслаждаюсь им. Этот козел снова садится на край кровати и уже без особых церемоний дергает меня за правую руку, изучает Печать со всех сторон.

   Только в этот момент я вдруг вспоминаю, что говорил мне Аркн: он мог бы отрезать мне руку, если бы ему нужна была только Печать Хаоса.

   Аркн… где же ты? Где все мои спасители? Он ведь дал мне Сферу, а я доверила ее тому, кого, как мне казалось, я любила. Тому, кто любил меня. Нельзя верить, никому нельзя верить.

   Из глаз текут слезы, а демон примеряется к моему запястью, создает заклинание, оформляющееся в нечто наподобие пилы. Стонами пытаюсь помешать происходящему вершиться, но тело не поддается, слишком ослабло…

   Нет!

   Грохот такой, что я ору и не слышу себя, как бы сильно не срывала голосовые связки. Все вспыхивает, дрожит, рушится, я просто зажмурилась и жду, когда уже кто-нибудь просто убьет меня. Лишь бы не проходить через все это. Лишь бы, лишь бы, лишь бы!

   — Ты совсем ума лишился? — Вдруг слышу вкрадчивый, наполненный угрозой шепот и в ужасе начинаю смешивать стоны с дыханием.

   — Я… я… — слышу испуганный голос Шена.

   Открываю глаза — Император.

   Дышать перестаю, зубы стучат против моей воли, пытаюсь не очень сильно привлекать к себе внимание. Давайте я быстренько истеку кровью и не увижу прямого взгляда этих мрачных, словно ночь, глаз.

   Пожалуйста!

   — Похоже, ты забыл, что ты не единственный мой сын, — рычит Император.

   Он ничего не сделал, ни пальцем не пошевелил, ни моргнул, но Шена вдруг резко подбросило в воздух и прибило к стене. Все его мышцы напряглись и начали выворачиваться. Шен заорал. Ведьма, об которую Император, как я понимаю, сшиб старшего сына, словно шар для боулинга об кеглю, в ужасе отползла в сторону.

   Это она зря, внимание только привлекла. Магия Императора заволакивает ее, она кричит, но после того, как она исчезает, остается только эхо, наполненное страхом и ужасом. Шен тем временем почти лопается, на что смотреть уже невозможно.

   Когда заканчивается его вопль, он как будто просто отключается, а потом громкий хлопок — смотрю. Он валяется на полу. А Император…

   Так, кто знает какие-нибудь молитвы? Мой Бог явно не поможет, кто там у меня покровитель среди Дьяволов? Войра — спаси меня, пожалуйста!!!

   Но Дьяволица не откликается, поэтому я лишь поскуливаю и дышу так часто и быстро, как будто через секунду закончится весь воздух.

   Он поворачивает голову и смотрит на меня… Я думала, сразу помру от сердечного приступа. Но в его глазах цвета ночи только строгость. Ко мне он почему-то снисходителен. Подходит к моей кровати, осматривает повреждения, затем направляет ладонь в мою сторону…

   Ужас окунает меня в забытие на мгновение. Неужели он сейчас и со мной сотворит то, что сделал со своим сыном? И я об этом не узнаю? Нет уж! Лучше в сознании!

   Выныриваю обратно, оглядываюсь по сторонам, потому что… это уже другие покои. Знакомые мне. Моя клетка.

   Император все еще здесь, смотрит, как будто ждет. Чего тебе надо?

   — Разреши мне, — приказывает он.

   Сразу же хочется воскликнуть: «Разрешаю все, что просишь!». Но вовремя прикусываю язык. Обида и бессилие перед всей этой невероятной мощью наваливается на меня, словно гора. Нижняя губа дрожит, смотрю на него, пытаюсь ненавидеть. Но все еще страх…

   — Это твой такой изощренный план, да? Хотел, чтобы я тебе подчинялась? Давай я сдохну и избавлю тебя от необходимости учитывать меня в качестве помехи.

   Кривится, отводит взгляд в сторону, а я уже мысленно прощаюсь со всеми своими родственниками, с Ки, с людьми, которых так и не успела спасти. Ладно, не так чтобы очень хорошо, но и пожила ведь. Любила…

   Тело чуть накреняется, распахиваю глаза — сел на мою кровать, прикоснулся к Печати… что? Он тоже будет руку отпиливать?

   — Разреши мне исцелить тебя, — произносит спокойнее, даже примирительно.

   Просто замираю и во все глаза таращусь на него. Какой у него план? Подослать сына, а потом решил прийти на помощь этаким рыцарем в сверкающих доспехах? Но какова цель? Этот демон для меня другая вселенная, разгадать его я не смогу.

   Нервно сглатываю, пытаюсь кое-как собрать мысли в кучку. Хоть что-то скажу и ладно.

   — Уходи, — выпаливаю не подумав.

   — Это был не мой план, — нехотя признается он. — Прости…

   Эээ… ну все равно. То есть…

   Смотрит на меня, настаивает, не выдерживает, взгляд раздавливает, словно виноградину. Пискнув, вжимаю голову в плечи, из глаз брызгают слезы. Невозможный демон. Это он извинялся. Я представляю, как он ненавидит!

   И вот его Аркн хочет свергнуть? Аркн, да ты в своем уме вообще?! Это просто комок силы, вокруг которого бешено прислуживает все вокруг. Даже воздух…

   — Разреши, — приказ.

   — Нет.

   — Виктория, не заставляй меня…

   — …а что ты сделаешь? — Смотрю ему в глаза. — Я должна тебе верить? Сначала ты заставляешь меня тебе подчиняться, потом появляется твой сыночек. И теперь ты хочешь, чтобы я разрешила тебе что-то сделать со мной своей магией?

   — Я могу ничего не делать, и ты истечешь кровью, — констатирует.

   — Ну и ладно.

   — Это не упрямство, это глупость.

   — Сам виноват.

   Выдыхает несдержанным рыком, резко сжимает мою ладонь, выдаю сдавленный писк, когда он чуть дергает на себя мою руку.

   — Разреши!

   — Разрешаю, — пищу в ответ.

   Черт!

   Его магия проникает в меня, словно кровь в вены. Судорожно пытаюсь подтянуться, но он гипнотизирует меня своими глазами, велит лежать смирно. Что мне остается? Молить о пощаде и подчиняться. Страшный демон, это ужас какой-то!

   Несмотря на ожидания — яд в моей крови! — его магия растекается по мне так свободно и живительно, что я даже как-то приободряюсь. Что странно вообще-то. Все мои раны затягиваются, все мои страхи рассеиваются, сама не замечаю, как сажусь, не в силах сдерживать тот поток энергий, который льется из меня теперь.

   В одном движении от меня, внимателен к моим настроениям, наблюдает за исцелением, следит, словно охотник за добычей. Страшно? Очень. Но еще эйфория. От того, что сижу сейчас рядом с Императором, от того, что чувствую его мощь, от того, как он исцеляет меня своими извинениями…

   Невозможно.

   Когда все заканчивается, руки от моей Печати он не отнимает. Черные глаза искрятся тайнами, о существовании которых я и не догадывалась. Сосредоточен на мне, внимателен, близок…

   Нервно сглатываю, делаю глубокий вздох.

   — За что ты так со мной? — Не знаю, зачем я заговариваю на эту тему, можно подумать в этом есть какой-то смысл. — Если хочешь мира, почему требуешь подчинения? Неужели нельзя просто договориться?

   — Что именно тебя не устраивает? — Несмотря на то, что меня тут Шен валял, Император не то чтобы сильно рассыпается в извинениях.

   Смотрю на него внимательно, спокоен, властен, Император же. С одной стороны кажется, что он не причастен к произошедшему, но с другой — как же я могу ему доверять?

   — Ты пришла в мой дом с угрозой, — напоминает о моем позоре он, — хоть я и предложил тебе все условия для безбедной жизни. И чем ты отплатила мне, Виктория? Предательством? Непочтением?

   — Я же сижу здесь, как ты и приказал мне! И ничего не делаю! — Горячо заявляю в свою защиту.

   — Так уж и ничего? — Ухмыляется, только одним росчерком намерения указывает на мою дверь.

   В смысле? Задыхаюсь, пробую пыжиться, но ничего не выходит.

   — Я просто хотела… — краснею от стыда и волнения.

   — Не лги мне, — строго предостерегает. — Ты думаешь, ты непознанное? Я знаю тебя лучше, чем ты сама себя знаешь. Будешь дальше вольничать, на твоих руках окажется слишком много крови.

   — Нет! — Хватаю его за руку. — Пожалуйста, не тронь его. Он не виноват. Я обещаю, я больше не буду так делать. Честно слово! Клянусь! Хочешь сделку? Только не убивай его.

   Император ухмыляется.

   — Ты его так защищаешь, как будто он тебе близок, — замечает, — неужели вы успели сблизиться?

   Вопрос не из серии «Я чего-то не знаю», вопрос с издевкой, нажимом на мои слабости.

   — Я просто не хочу, чтобы из-за моей глупости кто-то пострадал, — нервно сглатываю, молю одним взглядом. — Пожалуйста.

   Взвешивает все, словно судья перед вынесением приговора, отголосками едва уцелевшего разума угадываю причину этой паузы, но страх за чужую невинную жизнь слишком силен.

   — Я не убью твоего Стража, а ты забудешь об инциденте с Шеном, — предлагает условия он.

   — Идет! — Быстро выпаливаю. — Прости…

   Отпускает мою руку, поднимается на ноги, делает пару шагов к двери и замирает. Думаю, что он просто так решил, что ему надо постоять, а он, оказывается, просто еще не закончил. Оборачивается в пол оборота и вдруг говорит мне:

   — Сегодня отдохни. Завтра я зайду за тобой.

   И не успеваю я ничего сказать, понять, простить, взвыть, как он растворяется в портале. Делаю глубокий вздох. Еще двадцать. Тело чувствуется отдохнувшим, наполненным силой и… магией.

   Им.

   Это очень странно и как-то даже… интимно. Когда меня исцеляли другие демоны, такого не было. Правда, магией меня исцеляли впервые, но все же. Почему? Что в действительности он со мной сделал?

   Поднимаюсь с кровати, дохожу до двери, осторожно выглядываю, чтобы меня не заметили. Стражей двое, пытаюсь через щелочку разглядеть профиль одного из них, узнаю того демона с серебряными глазами. Значит, Император сдержал свое слово. Закрываю дверь, выдыхаю облегчение и сползаю на пол.

   Итак, я спустилась на дно, а потом нашла дверь на этаж ниже. Не лучшая моя неделя, если честно.

ГЛАВА 4.

— Ты жаждал мести и справедливости, уповал на благоразумие Аркна и рассчитывал на мою помощь, — подводит итоги Киарон. — Но тут внезапно ты настолько увлекаешься мальчишкой из другого мира, что помогаешь ему пройти посвящение в демоны, обучаешь магии. Что вдруг изменилось, Алар?

   Вампир лишь пожимает плечами в ответ.

   — Что я могу сказать? У парня есть потенциал, — отшучивается он. Взгляд Киарона мрачнеет, он призывает говорить правду. — Прости, но парень умнее, чем могло показаться. Он заключил сделку.

   — Интересно, откуда он об этом знает? — Кривится Киарон.

   — Надо было запирать свои двери лучше, — ухмыляется вампир.

   Киарон делает глубокий вздох и смотрит на Айлике. Та выглядит задумчивой и погруженной в собственные мысли настолько, что ее внимание сейчас не привлечет даже если бы в библиотеку без предупреждения ворвался Хаос.

   Визаро размышлял несколько минут, а потом посмотрел на вампира.

   — Император ее очевидно не отпустит, — скрипя сердцем, замечает он, — а если даже получится ее спасти, куда я ее спрячу? Он найдет ее где бы то ни было.

   — Это правда, — кривится Алар и невольно ежится, — однажды Принц Дэрмар сбежал из Дворца. Он делал это регулярно, но никто на это своего внимания уже не обращал, ведь он всегда возвращался рано или поздно. Но тут его побег затянулся, и Император приказал его найти.

   Вампир с трудом сглотнул.

   — Аматро Кастани нашел его буквально на краю мира и притащил во Дворец, — продолжал чуть тише Алар. — В наказание Император посадил сына в тюрьму, чтобы тот прочувствовал как следует, что значит неповиновение.

   Киарон вздохнул. Да, он жил во Дворце достаточно долго, но во все подробности дел, что там творились, посвящен не был. Только в те, которые ему позволяли.

   Делая глубокий вздох, Киарон усаживается в кресло и размышляет. Пока Император не знал о Ви, можно было утаивать ее происхождение и дальше. Но теперь уже слишком поздно. Нужно было предпринимать кардинальные меры. Вынужденные, к большому сожалению.

   В библиотеку нетерпеливо заглянул Алекс, заметив демона, он скривился и хотел было уходить, но Киарон подозвал его и попросил присутствовать при разговоре. Алекс остался очень недоволен этим, но послушно проследовал к свободному креслу, усевшись в него со скрещенными руками.

   — Я могу извлечь Ви, но Дворец будет знать, что это сделал я, — объясняет Киарон. — Ви тоже это понимает, поэтому до сих пор не позвала меня…

   Визаро тяжело вздыхает и опускает глаза.

   — Но есть одна возможность, — продолжает он. — Если мы откроем портал в ваш мир и сразу же отправим домой, Император до нее не доберется.

   Лицо Алекса каменеет, он нервно елозит в кресле, бросает беглый взгляд в сторону вампира, подтверждая тем самым догадки Визаро о причине их сотрудничества.

   — Ты, наверное, забыл, — задирает голову Алекс, — но раньше Император с легкостью призывал нас в этот мир.

   — Я помню, — спокойно говорит Киарон. — И это давалось ему нелегко. На призыв уходило много сил и времени, но к тому моменту, когда Ви и все вы будете спасены, Императору будет, чем заняться.

   — И чем же? — Подлавливает Алекс.

   — Я знаю, что вы давно планируете побег, — в очередной раз вздыхает Киарон.

   — Что за чушь? — Алекс фыркает. — Какой еще побег? Мы здесь чужие, еле выжили после всех ужасов. Что мы можем планировать?

   — Я помогу вам, — добавляет Киарон. — Естественно не без сделки.

   Алекс думает. Какое-то время. Потом снова смотрит на вампира. Алар спокоен, словно готовится засыпать, никак не реагирует на подобное заявление. Парень понимает, что решение принимать ему.

   — Не знал, что ты хочешь отправить нас домой, — ухмыляется Алекс. — Особенно Викторию.

   — Если такова цена ее спасения, я на все пойду, — заверяет Киарон. — Это клятва моего рода. И перед тобой тоже.

   Алекс сначала сидит, кривится, всем своим видом выражая недоверие, но через какое-то время смягчается, словно рассматривая новые возможности, которые ему откроются, рассмотри он демона в качестве своего личного стража.

   Думает он недолго, затем поднимается с кресла и уходит. Возвращается он не скоро, и не один. Приводит Лили. Девушка уже не удивлена, но все равно хочет выслушать версию демона с желтыми глазами, внимательно впитывает информацию. Но больше всего ее поражает другое.

   — Как так вышло, что Викторию смогли похитить? — Удивляется она.

   — Это было подстроено, — объясняет Визаро.

   Лили хмурится и смотрит на Алекса. Последний выглядит задумчивым, но по выражению его лица и не поймешь, что именно у него на уме.

   — Что же, — наконец вздыхает Алекс, — у нас все равно возникли трудности, так что… сделка?

   Киарон кивает, поднимается на ноги, и они заключают сделку. После этого Визаро узнает обо всем, что происходило все это время. Во время разговора он почувствовал чье-то присутствие и в дверях заметил парящего в воздухе призрака-куклу из мира Ви. Когда рассказ был окончен, все замолчали, а Киарон лишь снова тяжело вздохнул.

   — Да уж, она действительно очень сильно хотела вернуться домой, — заключает он. Но не успевает Алекс что-то сказать, как демон тут же продолжает: — в чем трудности?

   — Заклинания. Не получаются. Ничего не могу с ними сделать.

   Алекс подзывает к себе, Киарон следует за ним и удивляется, когда его чистый стол внезапно оказывается завален под завязку стопками книг и бумаг. Этого он не почувствовал, но алый флер магии вампира уловить успел.

   Символы, которые показывает Алекс, вполне конкретные, но, по словам новоиспеченного демона, как бы он не старался, символы никак не хотят активироваться.

   — Ты рисовал их? — Обращается Киарон к вампиру. Последний кивает в подтверждение. — Откуда ты их брал? — Молчание. — Можешь организовать встречу?

   — Нужно спросить.

   — Что тебя останавливает?

   — Нужно время, — заминается Алар.

   — Ладно, — выпрямляется Киарон. — Теперь у нас есть план.

   И он ему не нравится, но выбора нет. Как еще ему теперь уберечь Ви от Императора? Ведь даже Ристан Эленарт теперь мертв.

***

Чего ему надо? Из-за того, что он обещал завтра зайти, я всю ноче-ночь не спала. Завтра зайду. Итак-то присутствие его во Дворце нагнетало неспокойную обстановку, а тут еще он буквально обещал явиться. Ох, меня так крутило и выворачивало, что я уже была готова при встрече просить о казни. Убьет и дело с концом, хоть не мучиться.

   Завтра зайду. Во сколько?! Что мне делать?! Что тебе надо?! Никто в моей жизни не вызывал столько смешенных чувств одновременно от одной только мысли, что ко мне зайдет. Зачем он зайдет? Ну, пусть не приходит, пожалуйста…

   Уснула, естественно, под ноче-утро, собравшись на секундочку прикрыть глаза и вставать. Приснилась какая-то муть. В буквальном смысле. Но по пробуждению я вдруг поняла, что это был Хаос.

   А?! Обрадовалась, расстроилась и испугалась я одновременно, поэтому совершенно не поняла, что вообще произошло. Остановиться на какой-то эмоции не получилось, ведь в моих покоях уже стоял Император, эмоция выскочила сама — страх.

   — Здрасьте! — С испугу выпалила я.

   — Ты не одета? — Уточни Император с укором.

   Чего он ввалился? Но не скажешь ему: «Вышел!», он же Император. И довольно опасный тип. Что делать?

   — Прошу прощения, кошмары, — извиняюсь, поднимаюсь с постели, оборачиваясь одеялом с ног до головы и бегу в ванную.

   Фуф. И во что я оденусь, если шкаф снаружи? Пожалуй, ходить в одном полотенце перед ним я еще не готова. Семеню обратно наружу, быстро ныряю в шкаф, хочу уже схватить платье и бежать, но потом передумываю. А что мне надо надеть-то? Чуть оборачиваюсь, вижу недовольство на лице Император, ахаю в ужасе, хватаю первую попавшуюся одежду и несусь в ванную.

   Ладно, что я? Никогда на пары не опаздывала? Нырнула в ванную, вода не успела осесть, а я уже вытираюсь полотенцем. Полотенце не успевает достигнуть земли, я уже в платье при полном параде, выскакиваю из ванной и замираю, виновато смотрю на Императора.

   Окидывает меня взглядом а-ля: «Оделась хоть не шиворот на выворот?» и выходит, следую за ним. По нашей договоренности я даже не смотрю в сторону Стражей, просто таращусь в пол, семеню следом. Ладно-ладно, понято, принято, молчи в тряпочку и раболепно подчиняйся.

   Куда он меня вел? Поскольку экскурсии по Дворцу я не водила, сложно было даже предположить. Даже если бы мы шли куда-нибудь, где я уже ранее была, я бы все равно не узнала ни единого поворота. Нет-нет, они не были похожи, но каждый столь грандиозен и масштабен, что запомнить все было нереально. Поэтому я даже не пыталась.

   Мог бы, конечно, и перенести нас, но я уже поняла, что свои комментарии, мнение, да и все остальное, мне лучше держать при себе.

   Конечным пунктом нашего путешествия через моря и океаны (по ощущениям это было примерно так) стало для меня совершенно неожиданное место. Это был… театр. Он немного отличался от того, какой я привыкла видеть в своем мире, но все же это был именно он. Сцена привычная, разве что мест не так много и главное, в центре, в общем-то понятно для кого.

   Где его жена вообще? И бывает ли она у Императора? Просто ведь детей может нарожать и наложница из гарема, так ведь? Но я по-прежнему не хотела задавать вопросов (как будто мне кто-нибудь на них ответит), просто ждала указаний.

   Император занял свое место, а я так и осталась стоять, ожидая дальнейших распоряжений. Он не торопился, некоторое время смотрел на сцену, словно ждал моего: «Але! Я тут стою, между прочим!». Но я ждала. Покорно, смиренно, стараясь быть непредсказуемой. К моей непокорности он уже кое-как притерпелся, так что пора применять другую тактику.

   Наконец указал мне на стул впереди… м-да. Теперь он меня разглядывать сможет, а я его — нет. Ладно, надеюсь хотя бы представление будет достойным.

   Что представлял собой театр в Тицэе? На самом деле несмотря на весь мой протест, мне в общем-то… понравилось. Актеры выходили на сцену в ярких, расписных одеждах, их горящие глаза светились по-особенному из-за того, что свет от магических огней освещал их гораздо сильнее, чем обычно.

   Эмоции буквально ощущались, завораживая и увлекая. На какой-то момент я даже позабыла, что за мной сидит Император. Правда, когда вспомнила, постаралась как можно незаметнее обернуться и глянуть исподтишка, но в тот же миг, когда я на него взглянула, он перевел взгляд на меня. Сидел вальяжно, расслабленно, одной рукой поддерживал голову. Не думаю, что ему было скучно, актеры из кожи вон лезли, лишь бы угодить своему Повелителю. Но и поражен он не был настолько, насколько была поражена я.

   В общем, улыбнулась ему и вернулась к представлению.

   История была красивой, но в ней не было ничего такого, что можно было бы назвать, например, угрозой. То есть я поначалу думала, что он меня за этим сюда притащил. Еще одна воспитательная работа. Но нет.

   Главный герой — что-то типа Аладдина, бедняг из трущоб. Местного масштаба, конечно, но тем не менее. Звали его Брашир или Браш, кому как угодно. Вел он свободный образ жизни, вот только умел отменно он лишь одно: ввязываться в приключения с неприятностями. То нарвется на лес, полный диких зверей Мрака, то, убегая от преследования, случайно ворвется в закрытый дом, где преступники творили свои злодеяния.

   В общем, парень умел вляпаться по самые уши. И встречались ему на пути и ведьма-предсказательница, которая не умела даже свой обед предсказать, и депрессивный вампир, который был поэтом, не написавшим ни единого стиха. И даже подбитый на одно крыло мракодракон, в интерпретации данного спектакля умевший разговаривать и являясь самым комичным персонажем. Хохотала я под конец, уже не сдерживаясь.

   Несмотря на все невзгоды, Браш-таки находит в конце старого торговца, который предлагает ему работу, и таким образом главный герой обретает дом и надежду на будущее.

   Актеры закончили и вышли на поклон, я сначала захлопала, а потом подумала — а тут так принято? Вообще-то Император не хлопал, но ему-то, наверное, и не надо. Актеры поклонились и ушли, оставив сцену в одиночестве. Воцарилась тишина.

   Я ясно чувствовала на себе взгляд Императора, но дала себе пару мгновений, чтобы набраться смелости встретиться с ним взглядом. Ладно, смотрим!

   Оборачивалась медленно, но не прогадала, Император уже смотрел на меня. Выражение его лица было неопределенным, поэтому я даже не могла понять, требует ли он от меня обратной связи, или ему решительно все равно? Но, поскольку, кроме того, что я на него откровенно смотрела, ничего не происходило, я решила что-нибудь сказать.

   — Интересный спектакль, — напряженно улыбаюсь. — Мне понравился. Спасибо. Как он называется?

   — «Несбывшиеся мечты», — отвечает Император.

   Нервно сглатываю ком в горле, боюсь даже моргать. Это намек? Угроза? Что ему надо?!

   — П… почему же? — Ну и чего я запинаюсь? — Разве он… не нашел свое уверенное будущее в конце?

   — А разве это то, о чем он мечтал? Свобода — его счастье, последний выбор — неизбежность, — поясняет Император. — Хотела бы ты прожить всю свою жизнь, зная, что случится завтра?

   — А что в этом такого плохого? — Пожимаю плечами.

   Император вежливо улыбается мне, как будто я наношу ему личное оскорбление, пугаюсь, мычу что-то нечленораздельное.

   — Может, у тебя есть история получше? — Вскидывает брови он.

   Снова мычу что-то, потом с меня сходит сто потов, но я мужественно выдерживаю весь прессинг. Он же не казнить меня приказал, так ведь?

   — Ладно, — тихим писком прокашливаюсь я. Отлично, какую историю я могу рассказать? — В одном мире жили-были люди. В этом мире было много государств и в каждом свои законы, и правила. Но в целом жили они мирно. И каждый житель рождался, рос, потом в семь лет… Циклов Зодиака шел в школу и получал образование. Учился он до семнадцати, потом поступал в Институт, чтобы получить профессию. Институты, высшие учебные заведения, давали людям образование, а потом устраивали на работу. В идеале, конечно. Люди заводили семьи, делали карьеру, а потом уходили на пенсию, которую выплачивало им государство, доживая свои годы. Конец.

   Про ипотеку и кредиты я уж не стала расписывать, а то и так история не очень.

   — И это, ты считаешь, хорошая сказка? — Вскидывает одну бровь Император.

   — Я не сказала, что она хорошая, — парирую, — и вообще! Я много сказок знаю!

   — Расскажи мне, — почему-то просит Император.

   Чего? Мой глаз нервно дергается, проглатываю ком в горле, делаю глубокий вздох. Я это так сказала про много сказок! Что теперь-то? Аладдин? Поскольку ничего другого в голову напрочь не приходит, я пересказываю ему диснеевский мультик, только в процессе сама для себя проводя параллель, где безродный нищий становится Принцем. Император почему-то улыбается.

   — Не плохо, — заключает он. Ага! — Интересные эти… джины.

   Вяло улыбаюсь и чувствую себя буквально опустошенной. Да, к такому жизнь меня не готовила. Но все же причина, по которой я сегодня здесь, мне не ясна. Пытался ли он таким образом загладить свою вину? Какую вину, если я безропотно согласилась все простить и забыть?

   Император внезапно поднимается, я вскакиваю следом, жду его дальнейших указаний, но он подходит ко мне ближе. Нервничаю, пытаюсь что-то предпринять, бежать или уже падать ниц? Что делать-то?! Ну, почему ты не даешь четких инструкций???

   — В связи с тем, что случилось вчера, я покажу тебе одно заклинание, — вдруг сообщает мне он, а я округляю глаза в ужасе. Чего?! — Оно поможет защитить тебя и спасти твою жизнь.

   И пока я тут хлопаю глазами, разеваю рот и пытаюсь вспомнить, как дышать. Он берет и демонстрирует мне сложнейшую геометрию! Аааа! Ты рехнулся, что ли??? Да я простейшую чертила сорок лет под гнетом Риса! Это что?!!

   — Ой, а можно на бумажку перенести? — Нервно улыбаюсь.

   Император на удивление не возражает и из воздуха я забираю лист бумаги, расчерченный черными линиями. Изучаю символ внимательно, понимаю, что мне это вот ну никогда не воспроизвести. Как мне с этим справиться? Понятия не имею. Но выбор-то какой?

   Поднимаю глаза и делаю глубокий вздох.

   — Благодарю, Император, — кланяюсь ему, чтобы не разозлился, он не выказывает свое недовольство.

   Значит, все хорошо?

   — Через четыре ночи, — сообщает мне он, — я объявил об общем собрании, на котором ты всем сообщишь о нашей дружбе.

   — Окей, — киваю я. — То есть… конечно, я все поняла.

   — То, что тебе надо будет сказать, тебе объяснят завтра, — заканчивает Император и уходит.

   Следую за ним, не зная, что и делать, но как только оказываюсь в коридоре, понимаю, что его здесь нет. Эй! Не успеваю даже возмутиться, как замечаю Стражей, занимающих места по обе стороны от меня. Позаботился о том, чтобы я снова не попалась в руки Шена.

   Что же. Пожалуй, это хоть какой-то, но прогресс. Который совершенно от меня не зависит, но вариантов у меня немного. Подстраивайся и приспосабливайся, либо умри.

***

Дорога казалась бесконечной. На самом деле ее совсем даже не существовало, отчего путешествие Нира только отягощалось. Каждый шаг давался ему так тяжело, каждое новое движение, все противилось и сопротивлялось. Сознание то и дело предательски твердило: остановись, возвращайся, перестань обманывать себя, все бесполезно.

   Давление со всех сторон только нагнетало и так непростую обстановку. Он не знал, куда движется, но у него просто не оставалось выбора, ведь дороги назад уже нет. Ее никогда не существовало. И он об этом помнил.

   Каждый раз, когда очередной шаг становился для него невыносимым, Нир делал небольшую передышку, но мысли его всегда были с Эрой. Если ему так тяжело, каково приходится ей? Она там одна, неизвестно где, с какими Дьяволами борется или сражается. Но он пошел за ней, чтобы спасти ее, освободить, помочь. Если он сдастся, кто найдет ее? Это был его путь, Нир это хорошо усвоил.

   Он его выбрал.

   И сворачивать не собирался.

   Категоричное ничто вдруг сменилось местностью. Отдаленно напоминающее поле, погруженное в вечный сон, где небо служило землей, и тысячи сверкающих огней стекали, словно по колее вверх. Нир не понимал, где находится, но он уже давно понял, что весь его путь будет выстлан из осколков других реальностей.

   Пусть под ногами бездна, пусть он понятия не имеет, куда идти. Главное двигаться вперед. Только вперед.

   Шаги усталые, шальные, ведь каждый грозится обозначиться провалом. Но Ниртан продолжает балансировать на границе миров, когда внезапно что-то неестественное прокатывается эхом вокруг. Нир замирает, внимательно оглядывается по сторонам. Хоть он никогда не был здесь, странное ощущение того, что все так и должно быть, его не покидает.

   Однако эхо, которое он слышал, выбивалось из привычного ритма жизни, если это можно так назвать, этого места. Но сколько Нир не вглядывался, он не видел никого, кто мог быть причиной этого эха. Но оно не могло существовать само по себе, властным вторжением завладевая пространством.

   Еще одна волна, Нир пытается сохранять хладнокровие, но у него ничего не выходит. Тревога поселилась в нем стойким ощущением и не отпускала. Отступает, пробует сбежать, но до сих пор не знает, где именно находится источник.

   Наконец где-то вдалеке едва ли проступает неясная точка. Что это и не разобрать, но Нир понимает, что лучше будет держаться от этого подальше. Разворачивается и бежит. Нечто преследует его, гонится, словно одержимое, хочет настигнуть, достать.

   Что это? Очередное испытание? Если так, то оно беспощадно. Но Ниртан все еще движется к цели. Пусть за ним погонятся все Дьяволы, но он найдет Эрсару, во что бы то ни стало!

   Нечто уже близко, настигает его, но Нир успевает придумать свой побег. Если под ним небо и ему нет границ, почему он бежит только вперед?

   Останавливается, оборачивается, смотрит в самый центр страшной бури — она надвигается, но под Ниром действительно ничего не было, поэтому в какой-то миг он отпускает собственные представления о мироздании и падает в вечность. Буря наконец-то отступает.

   Сколько он летит в бездну? Он не думает об этом, он не ищет островков безопасности, он продолжает выходить за границы собственного сознания. Если этот мир так легко подчиняется, значит, он может легко привести его к цели.

   Эра…

   Только лишь он думает о ней, как на горизонте прямо перед его глазами он вдруг замечает свет. Что это? Он задумывается об этом лишь на мгновение, затем сознание подсказывает, что делать дальше.

   Свет все приближается, увеличивается, Нир становится все ближе, сердце трепетно отзывается на зов…

   Серебристые волосы развивает невидимый ветер, глаза закрыты, она как будто спит, замерев в невесомости.

   Эра… Нир нашел ее.

ГЛАВА 5.

Конечно факт того, что мне по-прежнему необходимо было отсиживать в клетке, не мог вызывать ничего, кроме уныния. Однако учитывая сложившиеся обстоятельства, если Шен все еще жив, будет лучше, если я буду сидеть здесь.

   К тому же, неизвестно по какой причине, но у меня теперь появилось дело: сиди, расчерчивай символ. Весь остаток ноче-дня после спектакля я так и просидела за столом, не разгибая спины. Да, успехи мои — по что ж вы меня покинули? Без Риса было все совсем не так…

   Но выбора не было, Ристана в моей жизни больше нет, мне надо как-то самостоятельно справляться. Да, ощущение было не из приятных, ведь каждый новый штрих напоминал о нем. Хочу чертить четко, быстро, потому что нужен результат. Но каждая новая линия как будто материализует его рядом…

   Ощущения такие реальные, кажется, будто он сидит со мной на расстоянии вытянутой руки. Поверни я голову, и он улыбнется мне, возьмет за руку, притянет и поцелует…

   Смаргиваю глупое видение, стараюсь фокусироваться. Не лучший мой выбор, ничего не скажешь. Ну, на что я в действительности рассчитывала? Да, он показал мне свой дом, свой мир, себя совсем другого.

   Но ведь он хотел абсолютной силы и защиты для своего клана, своих земель. Какое ему дело до одной безродной полукровки? Каким бы Великим не был Райлиет, итог печальнее начала: я, Алекс и те пятеро — это все, что осталось от некогда великого рода.

   Так, соберись! Да, он тебя бросил, променяв на Сферу, но это не означает, что нужно лить слезы.

   Мой настрой в конце концов сработал, и я сосредоточилась на черчении настолько, что даже уснула на столе. Проснулась резко и взвыла — спинка моя любимая! Ныла и стонала я еще долго, потом кое-как поднялась и заковыляла к ванной, рассчитывая распарить мою бедненькую. Не скажу, что помогло, но, по крайней мере, я хоть разогнулась. Так, план тот же: чертим.

   Ближе к обеду, который мне, по обыкновению, доставили аиры, я перекусила и уже собиралась чертить дальше, но тут в мою дверь постучали.

   Сначала я такая: «О, гости!», потом вспомнила Шена и засомневалась. Вдруг он это специально? Шагала я через комнату очень долго. Боялась. А что поделаешь? Нет уж, не открою, пока не удостоверюсь…

   — Кто там? — Уточняю за километр громким окликом.

   — Госпожа, — раздается чужой и неизвестный мне голос. — Я пришел по велению Императора.

   — Ага, какому?

   — Мне велено подготовить Вас к событию, которое состоится через три ночи, — объясняет мне этот мужик.

   Делаю глубокий вздох. Доверять ли? А вдруг он от Шена? Блин, Император! Меня тут чуть не разделали, словно говядину, а ты даже не сказал, кто придет! Вот ведь!..

   Теперь вздыхаю яростно, но дальше этого ничего не идет. Ибо я по-прежнему лишь стежок на полотне, размером с океан. Что я могу? Открываю осторожно, выглядываю, осматриваю вновь прибывшего.

   Мужик страшный. Во-первых, черные глаза, во-вторых, он уже далеко не молод, и в отличие от Императора, рекламировать новую коллекцию белья явно неспособен. Суховатый, я бы даже сказала — тощий, но улыбается. И уж лучше бы он не улыбался. Жуть берет от его улыбки.

   — Аматро Кастани к Вашим услугам, Госпожа, — представляется он мне и даже кланяется.

   Все еще колеблюсь несколько минут, но потом все-таки впускаю. Наблюдаю за ним очень пристально, ожидаю подвоха, нападения. Но он… лишь берется вести длинные, скучные речи. Это его план?

   Расслабляюсь хоть немного я только под вечер. Этот демон еще тот зануда. Все трещал мне о политике, о том, какие земли куда должны присоединиться, кого объединить. Мне эта информация была вот совсем не нужна. Но мой учитель думал иначе.

   Единственное, что я поняла, так это мою пламенную речь, которую требовалось заучить наизусть, и то, что мне придется еще ехать в этот Когерим, чтобы ее произнести. Хотелось бы уточнить, не могу ли я устроить прямую трансляцию на местном аналоге телевидения, но что-то мне подсказывало, что этот Кастани не обрадуется, когда я это озвучу.

   С самого начала мне показалось его имя знакомым, но когда я наконец-то вспомнила, от кого его слышала и по какому поводу, я чуть не грохнулась в обморок, уставившись на него в ужасе.

   — Вам плохо, Госпожа? — Интересуется он, пока я белею, словно лист.

   — Да, — спорить трудно, все на лицо, как говорится. — Наверное… просто… душно…

   Глупая ложь, но Кастани так участливо меня разглядывает, что я продолжаю гнуть свою линию до конца. Он сначала думает, что в данном случае может помочь, приказывает Стражам принести мне воду и тут я понимаю, что мне просто жизненно необходимо не оставаться с ним наедине.

   — Могу я просить ненадолго сменить обстановку? — Требую я слишком резко для почти отъехавшей.

   Кастани замирает, выглядит так, будто готов к массовым убийствам, но в какой-то момент его лицо смягчается, и он соглашается. На что я рассчитывала? Не знаю. Но мой организм бастовал против того, чтобы оставаться с ним наедине.

   Через полчаса мы обосновались в пустынном зале. Если бы я сравнивала его с землей, можно было бы поставить здесь рояль и наслаждаться музыкой. Но я наслаждалась Стражами, которые в силу того, что зал был раз в пять больше, плюс не моя спальня, находились с нами внутри.

   Не ручаюсь, что они меня спасут, если Кастани внезапно решит поиграть в хирурга, но хотя бы мое сознание притупило волну бесконечного страха, которой меня неизбежно накрывал, когда мы оставались наедине.

   Кастани много рассказывал мне об обычаях и традициях, которые требовалось соблюдать. Например, я узнала, что, оказывается, кланялась я Императору неправильно. Нужно было делать что-то вроде реверанса, это мужики тут головами машут. Единственный расслабивший меня момент — это Кастани. Чтобы показать данное действие, сам присел передо мной, словно балерина. И тут меня прорвало.

   Сначала я хрюкнула не особенно отслеживая, как это все звучит со стороны, потом попыталась сдержать смех, но тот прорвался лавиной и понеслась. Я ржала, по-другому и не скажешь, заливалась таким хохотом, что, наверное, слышал весь Дворец. Кастани выглядел обескураженным, но, почему-то мое нечеловеческое ржание заразило и его. Он сначала прыснул, а потом и сам стал хохотать. Удивительно, но это подхватили и Стражи.

   В общем — психушка торжествует.

   — Простите, — еле-еле сумев взять себя в руки, вздохнула я, чтобы успокоиться и давай отвешивать реверансы. Кастани лишь пожал плечами, мол: «Бывает», и одобрительно закивал, когда у меня все получилось. Там ничего сложного не было, если что. — А когда Императору нужно кланяться? Каждый раз при встрече?

   — И каждый раз, когда он уходит, — добавил лишь Кастани.

   — Что еще?

   — Когда Вы будете следовать за Императором в назначенную ночь, помните о последовательности: первым всегда идет Император, потом его сыновья по старшинству, за ними следую я, потом пойдете Вы.

   — Это вполне себе ясно, — понимающе киваю. — Как будет проходить церемония? Или что это?

   — Все Властители Центральных земель соберутся в зале на совет, — рассказывает Кастани. — Император представит Вас и даст слово. Тогда Вы и произнесете свою речь.

   — Глубокоуважаемые Правители и Властители, — начала снова повторять я, — я действительно являюсь наследницей рода Офиери и прибыла в Талелу с важной миссией. Старая вражда осталась в прошлом, с Позволения и Милости Императора Тицэи мне дарована жизнь и спокойное, безопасное будущее. Взамен я, как представительница рода Офиери, прощаю все ошибки роду Итэнари и заключаю между нашими кланами вечный мир.

   — Ха! — Вдруг раздается громогласно, и мы с Кастани смотрим на дверь.

   Демон, что меня натаскивал, уже привык к подобному, я же схватилась за сердце и попыталась не грохнуться в обморок. Двери в зал были распахнуты и перед нами стоял младший Принц. Как всегда — не пойми, как одет, весь шиворот-навыворот, глаза полуприкрыты, ухмылка ленивая, он смотрит на меня своими малиновыми глазами будто пытается подловить.

   Поскольку я как-то приготовилась к тому, что сейчас помру, я совершенно позабыла обо всем, чему меня учили. Но потом спохватилась, заметив, как поклонились Стражи и сам Кастани, и давай приседать в местном реверансе. Вместо чего-то вразумительного, я пошатнулась и чуть не сломала лодыжку. Вот черт!

   — Так вот, что хочет мой Отец, — заявляет… как его там? Что с моей памятью?.. Дэрмар! Все в порядке с моей памятью.

   — Господин, — заговаривает с ним Кастани, выпрямляясь. Вторю ему, чтобы ненароком не ошибиться. Вроде бы он не бросает в мою сторону угрожающий взгляд. Живем дальше. — Вы что-то хотели?

   — Заметил вас, решил узнать, чем это вы здесь занимаетесь, — пожимает плечами Дэрмар.

   А потом его взгляд задерживается на мне, он двигается с места и… приближается. Так, так. Не подходи! Холодею, нервно сглатываю, пытаюсь стоять на месте, но — невозможно. После Шена я лучше удавлюсь сама, чем позволю кому-нибудь из этих глупых сыновей ко мне приблизиться.

   Отступаю и прячусь за спину Кастани, тот предусмотрительно преграждает путь Дэрмару.

   — Господин, Император не велел допускать кого-нибудь к нашей Гостье, — объясняет свое поведение демон с черными глазами, потому что Дэрмар в него таким уничтожающим взглядом стрельнул, что тут ясно одно: либо сдохни, либо умри.

   — С чего это? — Насмешка в голосе.

   Кастани не отвечает. Спасибо! А то терпеть унижение от того, что я позволила себя изрешетить, я бы уже не смогла. Дэрмар сначала требует, имеет полное право, в общем-то. Но потом отступает и перекатывается с носка на пятку, заметно теряет интерес.

   — Ладно, репетируй свою роль дальше, — ухмыляется он, бросаю в мою сторону острый взгляд.

   Первой приседаю в реверансе, это краем глаза замечает Кастани и тоже кланяется. Как и Стражи. Дэрмар уходит, а я делаю глубокий вздох. Кастани поворачивается ко мне, участливо изучает.

   Неужели Император приставил его ко мне, чтобы он охранял меня? Что там говорил Юниари? Что Кастани типа тут Генерал Армии? Или типа того? Вряд ли в его прямые должностные обязанности входит нянчиться с какой-то мной.

   — Госпожа, — кланяется теперь он мне, — продолжим?

   Как будто если я скажу: «Нет, я устала», он меня отпустит. Кастани явно не лучший вариант, но он все, что у меня есть. Пока. Делаю глубокий вздох, коротко киваю, и мы продолжаем.

***

Боль, страдания, чувство, будто вот-вот умрешь — это лишь малая часть того, через что приходилось проходить Лефаре. После каждой новой попытки осуществить хоть простейшее заклинание, ведьма теряла сознание и долго спала, с трудом приходя в себя. Когда она снова возвращалась в этот мир, она об этом бесконечно жалела. Черная магия беспощадно изнуряла ее.

   В очередной раз придя в себя, Лефара доползла до скамейки, на дрожащих руках подтянулась и заставила себя сесть. Правда, получилось только разлечься по столу, неудобно уложив руки на книгах, но сил поправить это у нее не было.

   Эсэлин удобно расположилась в уютном кресле в тени самого мрачного угла и с ничего не выражающим лицом читала книгу. Лефара хотела заговорить, но нужно было время, чтобы набраться сил. Все, на что она была сейчас способна, это сдохнуть.

   Дьяволица как будто совершенно не обращала на это своего внимания. Какое-то время.

   — Хочешь сдаться? — Наконец спросила Эсэлин.

   И в тоне ее голоса Лефара почувствовала предреченность. Дьяволица как будто ожидала, когда ведьма начнет молить о снисхождении, потом и вовсе о милости. Но ведьму это ничуть не тронуло, она была упрямой в достижении своих целей.

   — Просто… — хрипнула не своим голосом Лефара и прокашлялась, — нужно передохнуть.

   Эсэлин лишь ухмыльнулась, словно ее забавляли последние трепыхания полуживой ведьмы. Лефара лишь стиснула зубы и вздохнула — лучшее, на что она сейчас была способна.

   — Вы делаете это специально, Госпожа? — Интересуется ведьма, хочет, чтобы голос звучал спокойно, но едкость и обвинение скрыть не получается.

   — Вот наконец-то пошли и жалобы, — отрывается от книги Дьяволица и малиновые глаза пронзают ведьму насквозь, словно клинок. — Ты сама вызвалась, я тебя предупреждала: черная магия не простой виток привычного для тебя колдовства. Но ты все же настояла, заинтересовала меня, заставила…

   Лефара округлила глаза в ужасе, и поспешила сделать непозволительное — перебить Дьяволицу.

   — И я не отказываюсь, Госпожа! Вовсе нет! — Решительно вскрикнула она.

   Хотя этот вопль больше походил на отчаяние.

   — Зачем тебе это, глупая ведьма? — Злится Эсэлин. — Твое желание совершенно противоестественное. Ты умрешь раньше, чем сумеешь освоить хоть что-то из того, что я тебе предлагаю!

   — Если бы Вы помогли мне, я бы стала продвигаться вперед гораздо легче, — парирует Лефара.

   Глаза Дьяволицы сверкают возмущением, такое вольное обращение ей не нравится.

   — Мне надоело здесь с тобой сидеть, — раздраженно отворачивается Эсэлин.

   — Пожалуйста, Госпожа! Не думайте, что мне не под силу освоить Вашу магию! Дайте мне один нормальный шанс, и я докажу Вам!

   Дьяволица не соглашается, кривится, пробует возразить… но проходит время, а Эсэлин все молчит. Лефара заставляет себя приподняться, сесть почти ровно и прямо.

   — Я не подведу Вас, Госпожа! — Улыбается ведьма и снова берется за заклинание.

***

Нир подходит к Эре, прикасается к ней, пытается добудиться. Но она парит в невесомости в вечном сне и не откликается ни на какие его призывы. Ниртан не сдается, привлекает ее к себе, уговаривает очнуться. Но все попытки бесполезны. Ее волосы, некогда смольно-черные теперь в серебре, переливаются и излучают искорки света. Цена за его жизнь. Которую он все равно отдал ей.

   — Эра, пожалуйста, — молит Нир, — я здесь, рядом, я нашел тебя. Очнись.

   — Она не проснется, — раздается в вечности уже знакомый голос.

   Нир вертит головой, пытаясь отыскать собеседницу, но та по привычке не являет себя, даже серебристое сияние не удается разглядеть в этой бесконечности иных миров.

   — Я удивлена, ты действительно нашел ее, причем сделал это не за вечность, как мне предполагалось, — насмешка в голосе Дьяволицы раздражает Нира, но он не возражает. Разве можно спорить с Дьяволами? — Ты быстро учишься и соображаешь. Честно — не ожидала от тебя такого. Но если Эра выбрала спасти тебя, я подозревала, что ты должен быть особенным.

   Слова Дьяволицы наполнены ядом и скрытыми посланиями, очевидно, что в них таятся множество подтекстов. Но все равно Нир не может не обратить внимания на главное. До сих пор вспоминая, как Эра спасла ему жизнь, демон испытывает слишком грандиозные чувства, не ведомые ему ранее. Сожаление, боль, радость и предвкушение. Как будто в связи с этим должно случиться нечто очень важное.

   Но что?

   — Я люблю ее, — лишь отвечает Нир.

   — Теперь я знаю это наверняка, — как будто одобряет Эрсара. — Но ее сон должен длиться вечность.

   Разочарование тяжелым бременем окунает Нира в обреченность и апатию. Вечность. Он проделал такой путь в надежде, что сможет изменить хотя бы крупицу, просто останется с ней в этой вечности. Но она по-прежнему ему недоступна.

   Недостижимая цель.

   Нет, нельзя так думать, приказывает себе Нир. Он проделал весь этот путь не ради того, чтобы смириться с поражением. При жизни он следовал за своей целью, он всегда знал, ради чего совершает каждый свой шаг. Ничего, совершенно, не изменилось теперь.

   — Тогда… — Нир с нежностью сжимает ладони своей любимой, — я останусь с ней.

   — Как это глупо, — насмешка в голосе Дьяволицы. — А я думала, ты станешь умолять меня изменить это.

   — Разве это возможно?

   — Оглянись: что может быть в этом мире невозможного?

   Ниртан удивлен, но и сам понимает очевидность, корит себя за столь глупую ограниченность.

   — Что я могу изменить? — Спрашивает он вечность.

   — Все, — спокойно отвечает ему Эрсара, подразумевая тысячи возможностей. — Но, конечно, сам ты этого сделать не сможешь. Тебе понадобится помощь.

   Ниртан был далеко не глупым демоном, поэтому сразу все понял.

   — Что я должен сделать? — Спрашивает он.

   Эрсара молчит некоторое время, Нир начинает сомневаться, что понял ее правильно.

   — Мне нужно кое-что найти, — наконец озвучивает Дьяволица, и Нир испытывает облегчение. — Но это будет не просто.

   — Что найти и куда идти? — Без колебаний спрашивает Нир.

   — Ключ. Идти в Обитель Дьявола Войны.

   — Тавитта? — Нир хмурит брови. — Что это за ключ?

   — Тебе есть до этого дела? — Насмехается Эрсара.

   Нир понимал, что лучше бы ему владеть информацией, но спорить с Дьяволицей было бесполезно. Да и зачем?

   — Если я принесу тебе ключ, тогда Эра вернется? — Уточняет демон главное.

   — Смотря, что ты подразумеваешь под этим, — улыбается Дьяволица.

   — Пожалуйста, Великая Дьяволица интриг и коварной лжи, — молит Нир. — Я сделаю все, что ты попросишь. Только, пожалуйста, сдержи свое слово.

   — Путь не легкий и не близкий, — уходит от ответа Эрсара. — Тебе лучше поспешить.

   Ниртан хочет продолжать этот разговор, но понимает, что смысла в этом нет. Она — Дьяволица, и хорошо, что она вообще откликнулась на его зов. Знала ли она? Возможно. Но сейчас Нир жаждал только одного: снова заглянуть в любимые глаза. И если для этого ему придется умереть еще раз, он это сделает.

   Ведь она отдала за него свою жизнь, что может быть ценнее этого?

***

Ноче-дни пролетели быстро. Вот уже сегодня мне предстоит продемонстрировать свое дружелюбие и предстать перед каким-то там советом демонов. И без того волнуясь, я еще и мучилась от кошмаров все время, что спала. А спала я очевидно плохо.

   Как-то за эти ноче-дни я притерпелась к этому Кастани, хоть он по-прежнему продолжал вызывать во мне приступ панического ужаса. Но он был настолько лоялен ко мне, настроен выполнять любые мои приказы (я их не отдавала, но каждый раз, когда задавала вопросы, он склонялся передо мной, будто следующее слово послужит как минимум повеливанием отправить кого-нибудь на казнь). В общем, я не могла не начать ему невольно доверять. Нет-нет, не полностью, конечно же, просто держимся за того, кто защищает.

   Но, к моему великому счастью, больше инцидентов не случалось.

   До этого ноче-утра.

   Собралась, надела красивое, закрытое во всех местах платье (Кастани сказал, что надевать, я на всякий случай обсудила и этот вопрос), принялась ожидать. В дверь вежливо постучали, я уже поняла, кто пришел, поэтому поспешила спокойно открыть. Может только на секунду засомневалась. На всякий случай. С моими проблемами во Дворце — надо на всякий случай гранатную растяжку делать.

   Но — пронесло, действительно Кастани. Поклонился мне и даже вежливо улыбнулся. Сделала глубокий вздох, приготовилась… но не к тому.

   — Император желает видеть Вас за завтраком, — оповещает меня Кастани, и я впадаю в ступор.

   Какой еще завтрак?! Ахренел что ли?! Экспрессия моя понятна, мне и так хватало нервозности со всеми этими речами, которые я должна буду озвучивать перед толпой демонов. А тут еще и завтра.

   — А по какому поводу? — Поинтересовалась я.

   И вот тут Кастани и напомнил мне о том, кто он по сути есть. Черные глаза сверкнули предупреждением, я поняла самое главное: пока я покорно следовала всем его указаниям, он был лоялен ко мне изо всех своих актерских данных, которые у него тянут на Оскар, Золотой Глобус и прочие престижные премии.

   Но вот я тут чихнула не в ту сторону, и из-под овечьей шкуры выглядывает страшный, опасный волк. Нервно проглатываю застрявший в горле ком, натягиваю улыбку, что есть силы и киваю.

   Кастани тут же отводит взгляд в сторону, отходит, пропускает меня вперед. Ладно, и с этим справлюсь.

   Меня сопровождают двое Стражей, Кастани остается позади. Нервно оборачиваюсь, смотрю на него — стоит себе спокойно, не выражает абсолютно ничего враждебного. Только эта улыбочка из серии «О, милое существо, я буду служить тебе верой и правдой до тех пор, пока мне не прикажут убить тебя». Реально чувствую себя овцой в стае волков. И как я во все это вляпалась?

   Вот пока была никем, никто и не интересовался. А как все узнали, что я — Офиери, так сразу же повалили со своими запросами. Впрочем — чего я ожидала? Ладно, хватит себя накручивать еще больше, чем уже есть. Завтрак, значит завтрак. Если меня собираются отравить — ну и ладно. Хоть избавлюсь от всего этого.

   Стражи проводили до нужных дверей, также охраняемых демонами. Поклонившись, они замерли и опустили глаза. Хотела бы я взять паузу и набраться смелости, мужества, да и вообще как-то подготовиться, но демоны уже открыли передо мной двери.

   Захожу медленно, но первое, что замечаю — Шен. Да, он не один, слава всем богам и дьяволам. Состав такой же, как и когда Император представлял меня своим сыновьям. Но я вижу перед собой только этого мерзкого морального урода.

   Для разнообразия он не выглядит довольным тем, что происходит, я же жалею, что Император его тогда не прикончил. Какого черта он выжил? Ему же так все повыворачивало, что лучше бы он просто сдох. Козел!

   Делаю глубокий вздох, потому что желание чем-нибудь в него швырнуть колоссальное.

   — Виктория, — привлекает мое внимание к себе Император. Быстро смотрю на него — спокоен, чуть улыбается, снова испытывает. Ах да! Забыла совсем. С этим гребаным старшим сыночком, да и с остальной семейкой, забудешь тут. Приседаю в заученном реверансе, краем глаза наблюдаю улыбку на лице Императора. — Очень рад, что ты согласилась присутствовать на завтраке.

   Поскольку я уже сглупила, ведь надо кланяться обычно до того, как Император что-то говорит, я все же вспоминаю, кто передо мной. Нет, все эти игры «Говорим одно, думаем другое» совершенно не работают. Он знает меня наперед, и если я хочу выжить, мне нужно подчиняться.

   — Благодарю Вас, Повелитель, за столь щедрое приглашение, — как можно более искренне говорю я.

   Сначала держусь и не смотрю на него, здесь это тоже не принято вроде как. В глаза ты смотришь только равному. Совершенно очевидно, кто на каком месте находится, так что — не бузим. Любопытство заставляет только разок глянуть на него, вдруг он что-нибудь прикажет?

   — Прежде чем приступить к трапезе, — заговаривает Император, а у меня за доли секунды проносится тонна мыслей. О нет, он хочет меня убить? Пытать? Уже бежать? Что делать?! Паническая атака наступает внезапно, с трудом удается с собой справиться… — Шен хочет тебе кое-что сказать.

   Быстро смотрю на старшего сына — злостью пылают его зеленые глаза, всем своим видом показывает отцу, насколько он этого не хочет. Но тем не менее. Он яростно встает на ноги, медленно обходит стол и… приближается ко мне.

   Ужаса на моем лице не скрыть. А чего еще мне ожидать??? Чего ему надо? Чего этим добивается Император?! Пожалуйста, можно убежать?!

   Кидаю беглый взгляд на Императора — «Стой и жди» не озвученный приказ. Ладно, молимся, молимся, молимся…

   Шен подходит ближе, смиряет меня ненавистью и отвращением в своих глазах — я тоже, знаешь ли, от тебя не в восторге — а потом… он опускается на колени, а затем и вовсе укладывается у моих ног.

   Чего?!

   Нервно сглатываю, кровь бухает в ушах, но я слышу, что он говорит мне.

   — Виктория Офиери, приношу свои глубочайшие извинения за совершенное деяние.

   Сказать, что я в шоке, это ничего не сказать. Я словно покинула собственное тело и наблюдаю за всем со стороны. Чего? В смысле «Приношу извинения»??? Смотрю на Императора — доволен. В принципе очевидно, что это Шен не сам такой: «Ой-ой, что же я наделал?» и давай впадать в приступ. Но…

   Опускаю взгляд, смотрю на этого слизняка, ненависть бурлит во мне, словно закипающая вода в чайнике. Ненавижу. Искренне, сильно, до беспощадного желания причинять боль! Знаю, что мне полагалось только пискнуть в ответ и на этом все закончить. Но я не смогла сдержаться.

   Сама не поняла, если честно, как все случилось. Вот я стою, собираюсь уже принимать извинения, а вот я как двину этому козлу ногой в челюсть. Взвыл, Ян быстро выпрямился, а Дэрмар рассмеялся и зааплодировал, подскочил на ноги и как будто бы хотел подбежать и добавить. Но Император остановил его цепким взглядом. Потом посмотрел на меня.

   Виновато закусила губу в сомнениях, убьют ли меня за это? Но Император не выразил абсолютно ничего, все еще дожидаясь главного.

   — Извинения приняты, — произнесла я, перешагнула через Шена, который лежал и баюкал свою травмированную челюсть, и проследовала к столу.

   Император указал мне место — самое дальнее — и я покорно села за стол. Шен тем временем поднялся на ноги и с возмущением посмотрел на отца, мол: «Накажи ее», но тот выказал ему взглядом лишь одно: «Заслужил». Принц кипел злостью, но возражать не стал, вернулся на свое место и больше ни на кого не смотрел, залечил рану и стал есть свой завтрак.

   Молчание напоминало гробовую тишину. Как будто кто-то умер. Понятное дело, что все были не в восторге от происходящего, но больше всего была не рада именно я. Эти-то хоть дома, а я сижу и жду приговора.

   Когда все закончилось, Император встал из-за стола первым. Я с испугу чуть не вскочила следом, но вовремя спохватилась. Очередность же надо было соблюдать. Дождалась, когда проследуют к выходу все сыновья, только потом поднялась и пошла следом. На выходе уже ждал Кастани, заметив меня, он поклонился в знак одобрения, прям как пятерку поставил, и замкнул процессию императорской четы. Уже за ним робко шагала я.

   Ладно, главное ничего не перепутать.

   В зале советов располагался большой, богато украшенный стол. За ним уже сидели демоны разных мастей. Все цвета Дьяволов я разглядела в их глазах, пока Император и его сыновья рассаживались по местам. В конце рассадки оказалось, что мне места нет и я снова стояла на смотре, как тогда у ведьм Тавинхема.

   Так, ладно, Виктория, вот когда ты сдавала экзамен Марте Петровне, вот тогда действительно было страшно, ведь эта женщина могла завалить просто за оговорку. А тут — всего лишь толпа демонов, которые способным испепелить меня взглядом. Пару пустяков!

   То ли мой аутотренинг помог, то ли все действительно было не так уж и плохо, но мой дебют прошел на удивление быстро и гладко. Ни разу не запнулась, все проговорила четко, ясно, без запинки. В общем — Аристотель, выдавай мне грамоту за красноречие. Нет-нет, я вовсе не имела в виду великого философа, Аристотелем мы в университете звали нашего преподавателя по риторике, ведь он любил разглагольствовать.

   В общем, все закончилось быстро, совет что-то там сказал, мол: «Нет возражений, какие возражения?» и меня благополучно отпустили. Облегчению моему не было предела! Я шла обратно в покои в сопровождении двух Стражей с такой превеликой радостью, что даже светилась от счастья.

   Закрыв дверь в свою спальню, я облегченно выдохнула (так, для верности), и обдумала все, что произошло. Значит, все действительно просто. Это хорошо, ведь мне не пришлось демонстрировать магию, пытаться что-то кому-то доказать или же совершать иные совершенно мне не нужные телодвижения. Прочитала стишок и вернулась за парту. Просто класс.

   Но, поскольку моя задача казалась столь легкой, у меня возникал следующий, вполне очевидный вопрос: когда мы съездим в этот Когерим и я произнесу свой текст в последний раз, что Император собирается со мной сделать? Можно ли мне об этом спросить? Я пока не готова умирать от пыток долго и мучительно. Но мне же надо было знать.

   Время тратить зря я не стала, как только вернулась к себе, сразу же засела за заклинание, которое показал мне Император. Успехи мои нервно хохотали, словно истерический припадок психбольного, но я игнорировала свои промахи, сосредотачиваясь на главной цели: надо. Нарисовать. Символ! У меня все получалось не ахти, мой единственный учитель меня бросил, но это не означает, что я не могу заниматься самообразованием.

   Через некоторое время в мою комнату постучали, и я узнала этот стук. Все равно открыла с осторожностью на всякий случай, но, убедившись, что это Кастани (что? Император не заглянет?), впустила его внутрь. Несмотря на то, что я к нему попривыкла, идея оставаться с ним наедине в одной комнате меня изрядно тревожила.

   — Ну, как я? Справилась? — Нервно уточнила я, опасаясь, что Кастани пришел меня ругать.

   Но демон с черными глазами и гнилой душой, лишь улыбнулся мне и склонил голову.

   — Превосходно, Госпожа, — похвалил меня он и я вздохнула с облегчением. Кто знает? Может, они просто не сразу озвучили мой приговор. — Император остался доволен.

   Понимающе закивала и еще раз вздохнула.

   — Что… дальше? — Уточняю несмело, не зная, имею ли я на это право.

   Но Кастани проявляет лояльность и спокойно отвечает на мой вопрос.

   — Некоторое время Вы побудете в Талеле, — рассказывает он, — теперь Вам необходимо посещать все официальные мероприятия и встречи Дворца, о которых Вам сообщат заранее. Как можно больше демонов должны увидеть Вас близ Императора, чтобы убедиться в правдивости распространяемой вести.

   Еще один глубокий вздох. Каждая новая новость от этого типа стоит мне нескольких лет жизни. Мало ли? Сейчас свернет куда-нибудь в сторону и скажет что-нибудь вроде: «А также Вас будут пытать и мучить, лично я, Госпожа». Может быть, я и знала Кастани с его, как я полагаю, сильно лучшей стороны, но уверена, он даже не предупредит, если соберется меня линчевать.

   Хотелось мне спросить у него, чем же все это закончится, но я так и не решилась этого сделать. Во-первых, он не Император. Он может и не знать. А, во-вторых, он не самый мой лучший друг, чтобы ему доверять. Все прошло и прошло. Что же — справилась? Молодец. Просветов нет, но надо же что-то придумать.

   Как мне из этого выбираться?

***

— Где ты был? — Строго спросил Визаро, когда Аркн появился в его особняке.

   Аркн воспринял такую реакцию настороженно, но решил не ввязываться в спор и очередное выяснение отношений.

   — Мне нужно было все разузнать, — объясняет Аркн. — Виви действительно во Дворце, но за ней присмотрят. И теперь я знаю, зачем она понадобилась Императору: он представил ее на Совете и объявил мир между кланами.

   Визаро хмурился, пока размышлял обо всем, что услышал.

   — Мир? — Наконец скривился Киарон. — Это еще зачем?

   Аркн лишь пожимает плечами.

   — По-видимому, ему нужна поддержка демонов, вот он и пытается ею изо всех сил заручиться.

   Киарон размышляет еще некоторое время, а потом берется заключать сделку. Сначала Аркн не понимает, зачем это, хмурится, но все же доверяется Визаро и выполняет условия. Потом Киарон во всех подробностях рассказывает о деталях наметившегося плана. Пока Визаро говорит, Аркн молчит, но когда заканчивает…

   — С вампиром?! Она заключила сделку с вампиром?! — Возмущается демон с черными глазами.

   — А с кем еще? Ты хоть и обещал ей вернуть ее домой, но все еще связан по рукам и ногам указом Императора, — спокойно напоминает Киарон.

   — И ты поддерживаешь эту идею?

   — Только потому, что понимаю, это единственное, что спасет ее и других людей, — поясняет Визаро.

   — Ты несправедлив, — качает головой Аркн. — Ты должен был помешать этому!

   — Во-первых, я служу ее роду, а не обладаю им, не путай понятия, — чуть жестче замечает Киарон, — а, во-вторых, как ты себе это представляешь? Да, она доверяла мне, но не настолько, чтобы рассказывать обо всех своих сделках.

   — Но ты же должен был следить за ней!..

   — Хватит, Аркн, — отрезает Визаро. — Факт свершившийся, план вполне ясен. Ты либо с нами, либо просто наблюдатель.

   — Я же говорил тебе: она должна стать моей избранницей…

   — Она ничего тебе не должна, — снова обрывает Визаро. — А вот ты уже ей точно должен возвращение домой. По крайней мере, согласно условиям сделки.

   Аркн делает глубокий вздох и опускает взгляд. Его это все не устраивает, но он прекрасно понимает, что Киарон прав. Он знал о том, что людей призывают в этот мир, знал с какой целью и прекрасно понимал, что в любом случае условия сделки нарушить также не может.

   — Что ты хочешь сделать?

   — Встретиться с Нором для начала, — сообщает Киарон. — Алар уже связался с ним, место встречи назначено. Ты с нами? Или останешься?

   Аркн снова кривится, недовольный тем, что за его спиной творится столько всего, о чем он не знает. Более того — повлиять на это он также не способен. Но если он скажет «нет» и выйдет из игры, он не сможет контролировать процессы. Плюс, может быть это и не лучший способ, но так он хотя бы будет знать, на какой стадии все они находятся.

   — Я согласен, — обреченно опускает голову Аркн. — Но мне нужно немного времени.

   — Для чего?

   — Есть… кое-что, что я должен выяснить и уточнить до встречи с вампирами.

   Киарон кривится в недовольстве и складывает руки перед собой.

   — Опять секреты?

   — Ты же мне о своих не рассказываешь, — язвительно замечает Аркн.

   — Если они не мои, я не вправе их выдавать.

   — Вот именно, — лишь подтверждает демон с черными глазами и выходит из комнаты.

   Вернуть Виви домой. После всего, что произошло, это кажется проигрышем. Поражением. Но какой выбор у него есть, когда все люди, вампиры и Избранник Мрака решили добиваться этой цели вместе? Использовать все, что у него есть, чтобы извлечь как можно больше выгоды из этого дела. Потому что если они собираются извлекать Виви из Дворца, им явно понадобится серьезное отвлечение.

   Его план наконец-то начинает осуществляться.

***

Авар прекрасно понимал, что у Хора был план. Но поверить в него до конца никак не смел. Несмотря на то, что Хор выглядел расслабленным и уверенным в своей затее, Авар прекрасно понимал, что гордость демона была уязвлена.

   Ох, как он был задет! Авар хорошо знал Хора, и непривычное молчание, сопровождаемое ворохом ненависти, улавливалось слишком хорошо.

   Но теперь у него был новый план, который вот совершенно не вязался с пониманием Авара. С одной стороны — все должно было сработать. Но с другой…

   Авар в очередной раз вздохнул, осмотрел армию демонов Хора, еще раз взглянул на своего предводителя, а потом на границу земель клана Эленарт. Что это за план? Очень и очень глупый.

   — Хор, — тихо шепчет Авар, — ты в этом уверен?

   Поскольку и сам глава клана Гасаррэ как будто выжидал, Авар уже догадался, что сомнения точили не только его самого.

   — Я вырвал сердце Ристана, — напоминает Хор, только не до конца ясно, кому именно, — и поглотил его силу. Поскольку он являлся Наследником рода, теперь во мне вся его мощь. Земли клана впускают только своих, так они заколдованы специально от внезапных вторжений.

   Да, Авар слышал это уже несколько десятков раз, но на свершение последнего важного шага требовалось мужество и силы. На случай, если все-таки что-то пойдет не так.

   Когда Хор сдвинулся с места, первый инстинктивный порыв Авара был схватить его и остановить. Но, согласно словам Хора, все должно было сработать. Стоило ли переживать? Да. Всегда.

   Повелитель отделился от своих демонов, все ближе становясь к границам земель. Магией от них веяло за версту. Мощь, дикая, необузданная, пылающая, испепеляющая. Она была призвана уничтожить даже неосторожно брошенный взгляд.

   На что рассчитывал Хор?

   Авар еще раз вздохнул, наблюдая за тем, как его Повелитель ступает на запретную территорию. Он был готов увидеть его смерть, последние мгновение жизни. Как это будет? Его разорвет на куски? Растерзает? Заточит в ловушку и только потом убьет? Кто-то явится, заметив нарушенные границы? Сердце бешено колотилось, Авар сжимал кулаки, наблюдая, как Хорьяр преодолевает последнюю преграду.

   Земли явно заметили приближение, почувствовали, откликнулись, когда нога Хора ступила на них. Разрушение, смерть и неизбежное наказание… отступило. Вот уже Хорьяр пересек границу и властным взглядом осматривает себя, земли, черту, оставшуюся теперь позади. Улыбается.

   — Заходите, — приглашает он свою армию.

   Никто не сдвинулся с места. Оно и понятно, он-то похитил силу клана Эленарт, а что до остальных демонов? Что станет с ними?

   — Вы приглашены мной, значит, вы в безопасности! — Заверяет Хор, светясь своей широкой улыбкой.

   Авар делает глубокий вздох и все-таки шагает вперед. Верная армия демонов робко двигается следом. Прав ли Хор? Авар верит ему, но сомневается. Что, если что-то будет нарушено? Что, если не сработает? Готов ли он отдать собственную жизнь на служение этому демону? Раньше ответ был предельно прост. Но теперь…

   Граница у его ног, Авар закрывает глаза, отдает дань уважения Юсэрасу, Дьяволу мертвых, и все-таки делает решающий шаг вперед. Ничего. Что это означает? Что его смерть случилась мгновенно? Он уже в Зодиаке? Открывает глаза — по-прежнему здесь, Хор стоит в нескольких шагах от него, а Авар… ступил на земли клана Эленарт.

   После примера, который подал Авар, другие демоны смело шагали вперед, пересекая границу. Каждый испытывал страх, но никто не погиб. Вся многочисленная армия клана Гасаррэ пересекла границы.

   — Теперь к трону, — самодовольно улыбается Хор.

   Призывает мавира, ему вторят его демоны. Через несколько секунд целая армия седлает зверей, сотканных из Мрака.

   — Всех, кто встанет у нас на пути — убить, — приказывает Хорьяр.

   А затем пришпоривает своего мавира и мчится вперед. Ожидаемо на их пути встречаются демоны клана Эленарт. Мирные жители, обитающие в своих богатых, ухоженных домах. Потрясенные тем, что это не Ристан Эленарт, да и масштабами армии, демоны лишь отступают, запираясь в своих домах, скрываясь от властного взгляда Хорьяра.

   Армия движется дальше.

   Откуда Хор знал, где находится Дворец, Авару было неведомо, лишь предполагал, что вместе с силой Ристана ему достались и кое-какие знания. Спрашивать синеглазый демон не решался, он и так знал достаточно. Будет ли когда-нибудь лимит этих знаний? Лучше не испытывать судьбу.

   Дворец был далеко не таким же, как Дворец Талелы. Он располагался в центре города, но высился надо всеми скромными убранствами, по сравнению с тем, чем блистала резиденция Императора. Всего несколько этажей, скромный вход, никакой охраны.

   Демоны разбегались в разные стороны, встречаясь на пути Хора. Боялись его, не понимали, что происходит. Но приказ, отданный им, так и не был осуществлен. Демоны не спешили выходить против целой армии, как бы сильно их не устраивало происходящее.

   Спешившись, Хор дождался, когда Авар приблизится и уже вместе они проследовали внутрь. Многие демоны остались снаружи, до тронного зала проследовали ввосьмером.

   Зал был большим, но сравнительно меньше Тронного зала во Дворце Талелы. Авар не понимал, зачем все время проводит вынужденные аналогии, но, несмотря на то, как просто им далась граница, да и все остальное, демон не чувствовал себя в безопасности. Победителем.

   Хор не стал задерживаться, сразу же проследовал к трону и расселся на нем, словно это было его любимым креслом. Он продолжал улыбаться, демоны — оглядываться по сторонам и разглядывать убранства алого Дворца. Да, теперь Авар понимал, почему он получил такое название. По легенде клан Эленарт выстроил его на костях убитых ими демонов, выкрасив стены их кровью. Но на деле стены действительно были алыми, только алые вкрапления содержались в самом камне, которым был украшен зал.

   — Что же, это оказалось легко, — подытожил Хор.

   Словно услышав его слова, снаружи послышались возмущения и споры. Авар отправился проверить, что там происходит.

   — Демоны хотят попасть на аудиенцию, Хор, — объявил Авар.

   Хор лениво вздохнул и раздумывал некоторое время. Потом, словно он правит уже тысячу Циклов Зодиака, он оттягивает момент и повелевает впустить демонов. Пускают не всех, но, после того как они представляются, Хор понимает, что перед ним Совет земель Эленартов.

   И отец Ристана. Отдельно он, конечно, не представлялся, но сходство было очевидно. Даже в цвете его глаз. И той ненависти, которая кипела в его взгляде. Он понимал, что Хор убил его сына. Иначе как бы он оказался здесь?

   — Хватит, — останавливает Хор, пока Совет перечисляет свои регалии и важность всей ответственности, которую на себя накладывает новый Правитель. Они не признают его, они вежливо просят Хорьяра уйти. — Мой первый указ: распустить Совет и создать новый.

   — Ты не смеешь отдавать здесь приказы, грязный ублюдок! — Вспыхнул ненавистью отец Ристана.

   Совет предусмотрительно вцепился в него, чтобы демон не натворил глупостей. Он мог. Он собирался, Авар видел это по его глазам. Он не понимал только одного: что-то его все-таки останавливало. Но что?

   — Когда я вырвал сердце Ристану, я забрал его силу, — спокойно сообщил Хор. Отец Ристана зарычал и едва не сорвался. Если бы не демоны вокруг него, его бы ничто не остановило. Авар невольно поежился, наблюдая невероятную боль в фиолетовых глазах. — Теперь я новый Наследник клана Эленарт. И вы все обязаны мне подчиняться.

   — Это не так! — Заявляет кто-то из Совета. — Наследником может быть только демон клана Эленарт!

   Кровь отливает от лица отца Ристана, он бросает предостерегающий взгляд в сторону говорившего. Но уже поздно.

   — Неужели? — Расплывается в широкой улыбочке Хор. — Значит, — демон размышляет вслух, — пока я добирался, он был определен. — Улыбка хищная, беспощадная. — Тогда приведите его ко мне, и я сражусь с ним.

   Молчание повисает тяжелым грузом, но никто не смеет говорить. Все молчаливо взирают на демона с желтыми глазами.

   — Кто был назван Наследником? — Едко цепляется за информацию Хор.

   — Ты! — Внезапно восклицает отец Ристана и падает на пол. — Мой Повелитель!

   То же самое делают и остальные члены Совета. Это поражает не только самого Хора, но и других демонов. Авар удивлен, как просто они сдаются, но не смеет размышлять об их поведении. Боится. Нет, знает точно, что за этим последует.

   — Сожалею, но ваше признание мне не нужно, — лениво замечает Хор. — Если хочешь править новыми землями, либо уничтожь всех обитателей, либо тех, кто правил. Бросить их в темницы. И всех, кто будет противостоять. Мы казним их перед Дворцом, как только найдем так называемого Наследника.

   Хор внимательно наблюдает за реакцией демонов, но никто не выдает себя, они держатся хорошо. Почему? Улыбка на лице демона рисуется долго, но вызывает отвращение и ненависть.

   Демонов выводят из тронного зала, Хор раздает свои указания, распределяя армию по землям. Когда те кланяются ему и уходят, Хор смотрит на Авара.

   — Вот видишь, зачем всегда нужно иметь план про запас, — самодовольно поучает Хорьяр, — пусть у нас не вышло забрать то, что нам полагалось у Императора, но это не означает, что мы остались совершенно ни с чем. Где один трон, там и другой.

   Авар порывается возразить, желая напомнить, какой силой обладает Император, но вовремя вспоминает, кто перед ним теперь. Не просто Хор, Повелитель земель клана Гасаррэ, захватчик Даратона. Властитель земель клана Эленарт.

   Авар только лишь смиренно кланяется своему Повелителю. Больше высказывать свое мнение он не имеет права.

ГЛАВА 6.

Не скажу, что я адаптировалась, расслабилась и давай радоваться жизни, но угроза несколько спала, а потому я и не реагировала столь остро на любые шорохи. Да и к тому же, то ли совпадение, то ли чей-то хитрый, коварный план, но на каждое мое сомнение, панику и прочие неприятности, появлялся Кастани.

   Этот демон вызывал во мне бурю смешенных чувств: с одной стороны, это конечно хорошо, что он тут такой раз и появился в случае чего. Но с другой — он что? Следит за мной? Думаю, да.

   Конечно, Шен там извинился, но я ему так двинула, что он вполне мог замыслить страшную месть. Вот Кастани и вился вокруг да около меня, контролируя мой покой. Понятно, что это специально, ведь Император самолично не мог же тратить на меня кучу времени. Но все же это и успокаивало, и напрягало одновременно.

   Как стали проходить мои следующие ноче-дни? Меня действительно стали приглашать в Тронный зал на всякие там встречи. С какой целью это было сделано? Сначала я думала, надо мной просто издеваются, ведь приходилось стоять все время, пока демоны тянулись длинным косяком к трону.

   Но потом я вдруг осознала, что в большинстве своем приезжающие в Талелу демоны откуда-то из далеких краев, до которых мы в поездке доброй воли добираться не собираемся.

   Как и говорил Кастани, Император меня демонстрировал.

   Почему это было очевидно? Во-первых, каждый раз, когда кто-нибудь приходил, меня официально представляли, вводя в курс дела по ситуации, что мол, теперь мы лучшие друзья.

   Просто изначально я думала, что я буду только махать ручкой и говорить всем «Привет», не больше. А на деле получается совсем другое. И это, во-вторых, ведь на мне акцентировалось большее внимание, а встреча, как оказывалось, носила чисто номинальный характер.

   Поскольку обсуждения обычно носили политический характер, меня это совершенно не интересовало, да и стоять было тяжеловато по несколько часов подряд без возможности присесть, я невольно подобралась к тем мыслям, где я уже что-нибудь предпринимаю и бегу из Дворца.

   Что я могла сделать? Как сбежать? По идее план Императора не был жестоким. Но мне хотелось знать, что будет потом, а заговаривать на эту тему я все еще не решалась. Если вначале я еще ошибочно полагала, будто у меня там есть какое-то мнение, гордость и прочие щепотки самомнения, то сейчас я уяснила одно: засунь все это на космический корабль, отправь его на самую дальнюю планету и взорви ее вместе с кораблем.

   Нельзя мне было ничего, чего бы не позволял Император. А он был сильно строгим. И очень опасным. В этом я убедилась в один из ноче-дней, когда снова простаивала для красоты в тронном зале.

   Пришли вроде бы демоны, целая делегация, все такие из себя расфуфыренные, но под конвоем Императорских Стражей. Слово за слово, Император ласково сообщает им, что они просрочили объявление владения новыми землями, а потом… потом их всех казнили. Никто не кричал, не возмущался, просто не успел.

   Всех. Казнили всех.

   Это сильно подорвало мое настроение «Без паники, все будет хорошо», введя меня в своего рода истерию и нервный тремор. Просто убил всех. Разом. Да, я не знала, какие жуткие преступления демоны совершили, может быть и никакие, но знать о том, что это происходит, и видеть собственными глазами, это не одно и то же.

   Но в тот ноче-день вестей для моего настроения «Сваливаем уже на тот свет!» оказалось слишком много.

   — Что еще, Кастани? — Спрашивает Император, когда последние демоны скрываются из виду.

   — Повелитель, — Кастани поклонился перед своим Императором, — есть новости о землях Эленартов.

   Вот тут-то кровь и отлила от моего лица, я выпрямилась, словно струна, в мгновение позабыв обо всех неудобствах, которых меня донимали все эти ноче-дни. Что? Эленарты? В голове сразу же стали проноситься множество мыслей. Если Ристан забрал Сферу, может быть, он все-таки начал праведную войну против всей Тицэи? А что еще я должна была думать? Он ведь так и не пришел…

   — Клан Гасаррэ во главе с Хорьяром захватили власть, — продолжает Кастани, а мои глаза лезут из орбит.

   Что?!! В смысле — Хорьяр?! В смысле захватили власть?!! Где Рис, чтобы двинуть этому козлу и отправить его к Зодиаку?!! Что происходит вообще?! Сердце тут же заныло, ком застрял в горле, к глазам подступили слезы. Что я предчувствую? Беду? Нет, пожалуйста, не продолжай…

   Не замолкай так надолго, дурак!

   — Как он сумел сместить наследника? — Интересуется Император.

   Кастани почему-то улыбается, его глаза загораются, когда он отвечает на вопрос.

   — Насколько мне известно, Хорьяр Гасаррэ убил Ристана Эленарта еще в Тавинхеме, — рассказывает спокойно Кастани, а с моих губ срывает стон, и я больше не слышу, что он там говорит.

   Что?.. Что он сказал? Убил? Ристана?.. Горло сковывает, не могу дышать, просто все это кажется настолько не реальным…

   Нет… нет… нет… какой-то грохот, перед глазами темнота и ничего.

   Когда я открываю глаза, я никак не могу понять, где нахожусь, какой сейчас год, кто я вообще? Что происходит? Требуется время, но я потихоньку дохожу до всего. Так, значит, кровать. Лежу. Ясно, понятно. А разве я до этого лежала? Непонятно…

   Голова ватная, ничего не соображаю, требуется столько времени, чтобы хотя бы вникнуть в суть происходящего, что я уже начинаю снова проваливаться в сон.

   Движение замечаю с ужасом, оказывается кто-то сидел рядом все это время.

   Император.

   Кладет ладонь на мое запястье, чтобы привлечь к себе внимание. Я не скажу, что он встревожен, но заинтересован. А что случилось-то?

   И вот тут-то я и вспоминаю ужас пережитого.

   Рис… Ри…

   Душу рвет на части от той боли и несправедливости по отношению к нему, которую я все это время в себе носила. Я думала, что он меня бросил, предпочел Сферу, ушел в закат и забыл меня. А он… Хор убил его. Этот мерзкий отвратительный демон убил моего Риса! Но… как?! Как это произошло?! Ведь Рис сильнее их всех.

   Я звала его все это время, я ждала его, просила прийти, а он просто не мог этого сделать. Его… больше нет…

   Только перед тем, как чуть совсем не разревелась, вспомнила, что вообще-то рядом со мной сидит Император. Взять себя в руки помог дикий страх. Нервно сглатываю, пробую сесть, но голова идет кругом, да и Император настаивает на том, чтобы я лежала.

   — Что случилось? — Спрашивает он.

   Это ведь хороший вопрос, на который я не могу найти ответа. Почему? Рассказывать ему про то, что я узнала о смерти мужа, я не хочу. Если он узнает… не знаю, что будет. Но это не его дело, ни чье дело!

   Судорожно соображаю, что бы можно было придумать, только в это мгновение до меня доходит, что вообще-то я отключилась в Тронном зале. Рухнула ли я позорно? Кто-нибудь меня поймал, прежде чем я пробила своей головой мраморный пол? Ну или из чего он тут сделан?

   — Простите, Повелитель, — извиняюсь я, делая глубокий вздох, — смерти демонов меня сильно впечатлили.

   Отлично! Оправдание супер! Радоваться, конечно, нечему, но Император принимает мои слова спокойно. В его глазах читаю понимание. Но не снисхождение.

   — Быть Правителем не так уж и просто, — замечает он, не оправдываясь, намекает на то, чтобы я уже привыкала.

   — Да-да, я понимаю, — смиренно полукиваю, полуерзаю на месте. Мне не нравится, что он ко мне так близко. Может он уже пойдет? А я попытаюсь как-то справиться с собственным горем? — Простите. Я… просто не ожидала. Я постараюсь, чтобы в следующий раз этого не повторилось.

   Император принимает мой ответ, но больше ничего не говорит. И не уходит. Чего он ждет? Его темные глаза выпытывают все мои тайны. Знает ли он правду? Хочет ли это узнать? Не могу знать, он все еще далекая галактика, о которой мне ничего неизвестно.

   — Пожалуй, тебе стоит передохнуть несколько ночей, — заключает наконец он.

   Это было бы здорово. Могу ли я требовать отправиться на курорт? То есть — к Ки? Предусмотрительно молчу.

   — Благодарю, Повелитель, — снова вроде киваю.

   Он отпускает мою ладонь и поднимается на ноги. Я знаю, что это риск, понимаю, что он все поймет. Но я должна попытаться.

   — Повелитель, — окликаю и все-таки усаживаюсь на кровати. Голова все еще кружится, поэтому приходится смиряться с последствиями. Император ждет. — Вы теперь накажете Хора?

   Не скажу, что это удивление, просто волна противоречий. То я говорю, что в обморок грохнулась от казней, а то теперь: «Ой-ой-ой, давайте его четвертуем». Ну ладно, я вроде бы не проявила кровожадность, только интерес.

   — Земли Эленартов мне неподвластны, но я должен владеть информацией о том, кто ими управляет, — отвечает мне на удивление он.

   — Разве он может ими править?

   Кому я адресую эти вопросы? Заткнись, Виктория, и сиди себе, жди приговора.

   — Он забрал силу клана, он имеет на это право, — черные глаза разглядывают меня с интересом.

   Естественно! Кто бы угодно заинтересовался, почему я задаю столько вопросов, когда обычно молчала в тряпочку. Нужно сменить тему. Или хотя бы попытаться.

   — После того, как мы посетим Когерим, и я произнесу свою речь, что будет со мной и моими близкими? — Интересуюсь.

   Смогла ли я свернуть с намеченного пути? Император слишком умный, чтобы просто забыть о моем излишнем интересе. Но как он поймет? Или догадается о чем-то? О нашей связи с Ристаном известно только Ки, я имею в виду наш брак. Что же до отношений — а разве это так важно?

   — А что бы ты хотела, Виктория? — Внезапно спрашивает меня Император.

   — Свободы, — выпаливаю не подумав. — И безопасности.

   Пытаюсь угадывать в черных глазах хоть какие-то отблески эмоций, но это почти невозможно. Поэтому пытаюсь транслировать собственные. Очевидно же, что Шен произвел на меня неизгладимое впечатление, но что по этому поводу думает Император?

   Молчит он долго, как будто пытается меня подловить, найти тайный смысл или дождаться, когда я продемонстрирую ему свои истинные планы. Но мне решительно нечего предложить. Я уже уяснила, что в игры играть я буду в своей песочнице, и далеко не с этим демоном.

   — В конце концов, каждый получает то, к чему стремится, — очень философски замечает он и растворяется в черном портале.

   Ответ ли это на мой вопрос? Обещание? Не знаю. С ним мне действительно нужен дешифровщик, чтобы я хотя бы приблизительно смогла понять, что он имеет в виду.

   Но это уже не так важно.

   Хватаюсь за ноющее сердце, падаю обратно на подушки и тихо плачу. Чтобы меня никто не услышал.

   Ристана больше нет…

***

Клетка не изменялась, но что-то в ней все же было не так. Аркн заметил это сразу же, как оказался у ее границ. Привычное безмолвие, Мрак и пустота, царившие здесь все то время, когда Аркн появлялся здесь, наполнились странным смыслом. Осознанием.

   — Сатарар, — позвал демон.

   Дьявол не являл себя, скрывался в тенях собственной ловушки. Но куда бы он делся из клетки, которая сдерживала его все это время?

   — Ты давно не появлялся здесь, Аркн.

   Демон делает глубокий вздох. Ему стыдно признаваться в собственных неудачах, особенно когда они сопряжены с новостями, которые он сегодня принес.

   — Император похитил Виви, — озвучивает Аркн обреченно. — Я не смог этому помешать.

   — Это не так уж и страшно, — замечает Сатарар. — Все так, как должно быть.

   — Хочешь сказать, он должен был ее похитить?

   — С чем ты пришел ко мне сегодня, Аркн?

   Демон кривится, но глубокий смысл слов Дьявола улавливает. До того момента, пока Виви находилась в Тавинхеме, Аркн считал, что у него полно времени, есть все возможности мира, да и начинать свою кампанию он может только когда удостоверится в ее успешности. Но теперь его уже не успокаивали привычные мысли. Теперь он обозначил свою цель.

   — Ты прав, — глухо произносит демон, признавая правоту Дьявола. — Мне давно было пора приступить к главному.

   — Всему свое время, — отвечает лишь Сатарар.

   — Что не так с твоей клеткой? — Интересуется Аркн. — Я чувствую изменения.

   — Еще один ключ был найден, — отвечает Дьявол. Аркн удивленно вскидывает брови. — Еще два и клетку можно будет открыть.

   — Я думал, я буду приносить тебе ключи, — ревностно и немного обиженно кривится демон.

   — Так и будет, — заверяет Сатарар. — Следующий достать непросто, ведь он находится у Тавитта.

   Аркн тяжело вздыхает. Все его путешествия за ключами от клетки были не из простых. Каждый раз, когда он отправлялся за ними, он возвращался едва живым. Требовалось много времени исцеления, чтобы вернуться в колею. Но Аркн никогда не жаловался, ведь после этих путешествий завоевать трон Тицэи казалось теперь ему сущим пустяком.

   Сатарар воспитывал Аркна с малых лет, он растил в нем воина, приемника. А без испытаний не бывает лучших наград.

   — Тебе понадобится помощь, — сообщает Сатарар.

   — Ты отправишь со мной кого-то из Дьяволов? — Уточняет Аркн.

   — Нет. Это будет слишком заметно, Тавитт и так настороже, мимо него легче проскочить демонам, чем Дьяволам. К тому же если он узнает о том, что ключи похищены, он может предпринять особые меры. А нам это не нужно.

   Аркн хмурит брови, но тут же чувствует чье-то присутствие у себя за спиной.

   — Аркн? — Удивляется вновь прибывший демон. Медно-оранжевые глаза полны удивления. — Что ты здесь делаешь?

   — Тот же вопрос тебе, Ниртан? — Вспоминает имя демона, которого видит перед собой. Тот лишь кивает. — Разве ты не должен был служить Эрсаре?

   Лицо демона в миг меняется, становится вполне понятно, что он не желает развивать эту тему.

   — Меня привела сюда Дьяволица, — объясняет Нир. — Но я не знал, зачем.

   — В путешествие за ключом вы отправитесь вместе, — подает голос Сатарар.

   Нир не ожидал его услышать, поэтому дернулся и замер в боевой стойке, по привычке приготовившись к схватке. Но, как и Аркн, все это время, Нир точно также не смог разглядеть Дьявола сквозь весь этот сгустившийся Мрак.

   — Но это ведь… будет считаться? — Задает все же странный вопрос Ниртан, которого Аркн не понимает.

   — Непременно, — отвечает Сатарар, как будто в точности понимает, что тот имеет в виду.

   — Мне… нужно кое-что решить для начала, — вступается Аркн и обращается к Ниру: — жди меня здесь. Я скоро буду.

   Ниртан недоволен, кривится, но возражений не высказывает. Демон прекрасно понимает, что пойти против Дьявола, который не возражает против отлучения, он не может.

   Аркн возвращается в реальность и после того, как окончательно приходит в себя, выходит из своей комнаты, развеивая защитные заклинания на случай, если бы кто-нибудь решился его побеспокоить.

   — Ты готов? — Уточняет Киарон, встречая Аркна у выхода.

   Демон кивает и направляется к двери.

   Оседлав мавиров, Аркн, Киарон, Алар и Алекс, пересекают границы Мрака. Для Алекса это первое осознанное путешествие, а потому он выглядит обескураженным и даже приходит в ужас. Аркну не нравится, что он прошел посвящение в демоны, но высказать свое несогласие он не может. Да и зачем? Хочется мальчишке поиграться — пусть.

   Земли вампиров, в которых те некогда обитали, сразу же дают знать своим гостям о той силе и мощи, которую они уже успели впитать. Времени зря вампиры не теряли, как следует защитив и отгородившись от множества магических заклинаний, которые демоны могли бы применить. Что Аркн, что остальные, сразу же почувствовали, как их силы сковывают. Но они были здесь гостями, поэтому выражать несогласие не имели права.

   Норион Табрвид выбрал местом своего обитания большой особняк. Не настолько большой, как у Киарона или Аркна, но вполне себе достойный. Демоны в этих землях остались, но только те, кто полностью признал право власти за вампирами. Они требовались и по другой причине.

   Вампиров было много, но их одних было недостаточно для безбедного существования. В чем-то вызвались помогать оставшиеся демоны, но требовалась и иная помощь. Как разузнал в Талеле Аркн, вампиры объявили ведьм свободными в своих землях, если они готовы работать им на благо. Взаимоотношения казались привлекательными, поэтому многие ведьмы стали стягиваться со всей Тицэи в Остуов, город вампиров.

   Много Циклов Зодиака назад этот город принадлежал им. Мрачные высокие здания лишь добавляли всей вампирской чете их таинственности и непознанности. В конце концов, до тех пор, пока вампиры не пробудили свою силу, опасности они не представляли. Теперь — кто их знает?

   Что же до демонов — вампиры были лишены своих способностей уже очень давно, но их основным источником пищи являлась кровь. Скованные ограничениями они не могли колдовать, но теперь после освобождения вампирам снова стали доступны необходимые заклинания. В давние времена любая кровь подходила, но после запрета вампирам пришлось питаться только кровью демонов. Тем они вампиров к себе и приковали.

   Конечно же, вампиры собирались это исправить, но понадобится время. Да и к тому же столь резко менять диету было бы опасно. Суть колдовства заключалась в следующем: всего лишь одна капля крови и замешанная в ней магия могла создать необходимое количество вожделенной трапезы для любого вампира.

   Поскольку их вид желал выжить, за кровь вампиры хорошо платили, а любые создания, которые брались отдавать ту самую заветную каплю, получали прибыль и не лишались жизни.

   Нор принял демонов в роскошной, но мрачной гостиной, которая явно украшалась и наполнялась не им. Помня, как вампир пресмыкался перед Ристаном, что Аркн, что Киарон, отметили про себя, как сильно Нор изменился с тех пор. Расслабился, можно сказать — расправил крылья. В буквальном и переносном смысле.

   — Значит, Виви у Императора, — заключил Нор, когда Киарон закончил рассказ.

   Алар таился в тени, словно не хотел попадаться на глаза. Однако, что Аркн, что Киарон, не могли не отметить, насколько его уверенность и значимость в этом доме возросла. Опасность. Пусть они сейчас мирно беседуют, но это не означает, что в следующее мгновение все не изменится.

   — Мы знаем, что ты дал ей слово Вампира, — продолжает вести диалог Киарон. — И что ты продолжаешь его держать. Ты собираешь ингредиенты для портала, чтобы вернуть ее домой.

   — Все верно, — кивает Нор, сдвигает брови и обдумывает все, что узнал. — Но с ингредиентами возникли трудности. Во-первых, нам нужен призыватель.

   Аркн и Киарон многозначительно переглядываются.

   — Последний призыватель был создан прародителем клана Гасаррэ и похоронен вместе с ним в его гробнице, — напоминает Киарон, кривясь. — Если идти за ним, то мы нарушим границы и закон.

   — Есть одно обстоятельство, которое может сыграть нам на руку, — замечает Нор. — Хорьяр, наследник рода, сейчас слишком занят налаживанием правления в своих новых землях.

   Нор внимательно смотрит на демонов, пытаясь найти в них отклик. Но никто, кажется, совершенно не понимает, что имеет в виду вампир. Нор хмурится снова.

   — Вы что? Не слышали? Хор вторгся в земли Эленартов, и сейчас пытается установить там свою власть, — объясняет Нор.

   Аркн кривится в недовольстве, Киарон опускает взгляд и Нор внезапно замечает на его лице печаль. Это удивляет вампира, но не настолько, чтобы расспрашивать об этом.

   — Наследником рода Эленартов не может быть кто-то извне, — внезапно оповещает Аркн, и все в удивлении смотрят на него.

   Кажется, что ничего не понимает здесь только Алекс, который с каждой новой полученной информацией только лишь кривится и хмурится все больше.

   — Откуда такая информация? — Вроде бы спрашивает спокойно Визаро, но в голосе требовательные нотки.

   — Эленарты давным-давно представляют угрозу для Тицэи, мне нужно было их изучить, чем я и занялся, — довольно расплывчато отвечает Аркн.

   — Так или иначе, — подводит итог Нор, — но почти вся армия Хора сейчас в землях Эленартов. Следовательно, до гробницы мы можем добраться.

   — Вопрос только, сможем ли мы добраться до призывателя, — кривится Киарон.

   — Да, это будет сложно.

   — Я, конечно, понимаю, что лицо не заинтересованное, и тут лишь для галочки, но может уже кто-нибудь нормально что-то объяснит? — Раздражается Алекс.

   Нор перехватывает взгляд Визаро и безмолвно как будто спрашивает, мол: «Это кто вообще?», но Киарон лишь отмахивается, и берет слово:

   — Клан Гасаррэ обладает уникальным даром создавать усилители, способные приумножить силу демонов. Это редкий дар среди демонов, но это дар их рода. Призыватель нужен для того, чтобы настроить портал именно на ваш мир. Но это очень мощный артефакт. Его создали лишь однажды, во время правления прародителя рода Гасаррэ. Именно этим Вартэн Гасаррэ и завоевал в свое время множество земель. Однако с мощью этого артефакта мог справиться только он.

   — И почему вы считаете, что такие же сильные? — Криво ухмыляется Алекс, довольный, что на его запрос ответили и все объяснили.

   — Потому что демоны не могут его использовать, — берет слово Нор, — но я не демон.

   — Не обнадеживает, — все равно не верит Алекс.

   — Просто поверь ему на слово, — советует Киарон.

   Алекс вздыхает в недовольстве, но больше не возражает.

   — Хорошо, значит, нам нужно достать этот призыватель и все?

   — Проблем сразу несколько: поскольку артефакт ценный, его не раз пытались похитить. Гробница — это буквально вереница ловушек и опасностей. Она защищена от вторжения и даже Мрак не может их преодолеть. Поэтому отправиться туда будет крайне опасно, — объясняет Визаро.

   — Ты сказал — несколько, — замечает Алекс.

   — Еще одна проблема — это стилус стихий, — озвучивает Нор. — Я поручил это Виви, но и сам пробовал его отыскать. Их в мире уже не осталось.

   — С этим возможно будет полегче, — нахмурился Аркн. — Только вот… последний стилус стихий держат во Дворце.

   Повисла небольшая пауза.

   — Мы не можем подвергать ее такому риску, — опережает не нужные вопросы и уточнения Киарон.

   — Но другого варианта нет. Если бы я знал, где именно находится стилус, я бы выкрал его быстро. Но Император просто так о подобных вещах не сообщает.

   Визаро многозначительно смотрит на Аркна, намекая ему на его союзников во Дворце.

   — Он не сможет сделать это незаметно для Императора, — объясняет демон с черными глазами.

   — А она как это сделает? Учитывая, что она не владеет магией?

   Снова воцаряется тишина. Каждый обдумывает свою часть плана, приходит к умозаключениям. Аркн ждет момента, чтобы побеседовать с Нором, Киарон размышляет, как в данном случае можно было бы поступить. Нор переглядывается с Аларом, и только Алекс закатывает глаза и запрокидывает голову на подголовник кресла, снова теряя нить разговора.

   — Давайте начнем с главного: план, как пробраться в гробницу Вартэна Гасаррэ, требует тщательной подготовки.

   — Ты идешь с нами, Нор?

   — Я дал слово. Я его сдержу.

   — Тогда это сильно упрощает дело, — расслабляется Киарон и криво ухмыляется. — Многого о вампирах я не знал, но чем больше постигаю, тем больше уважаю.

   Нор ухмыльнулся в ответ.

   — Это взаимное чувство, Киарон, — отвешивает комплимент вампир.

***

После моего обморока Император больше не звал меня на собрания в Тронном зале, за что я была ему благодарна. Не знаю, может быть, просто время собраний кончилось, кто там знает? Но по факту я снова была заперта в своей клетке и была этому и рада, и не рада одновременно.

   Во-первых, я вернулась к практике с заклинаниями. Теперь мне это давалось еще труднее. Можно было бы лечь и перестать дышать от той боли, которая меня раздирала из-за Риса… Но чем это мне поможет? Теперь каждую ночь я мучилась еще сильнее, справляясь с истерикой куда сложнее.

   Я оплакивала мужа. Не успела даже прочувствовать себя женой, а тут уже вдова…

   Рис, ну как ты мог умереть? Оставить и меня и свои земли? И вот что касалось его земель, это беспокоило меня еще больше. Во-первых, я же вроде как жена их Правителя, нет? Не знаю, конечно, чем это меня обязывает, но я рассудила так: хоть они все и демоны, но были добры со мной, а Хор не самый лучший представитель демонического мира. Он уничтожил дом Лаи, он и меня хотел подбить на интригу. Что он собирается сделать?

   Во-вторых, ведь Анэ была почти… В общем ей явно было скоро рожать, следовательно, она вполне могла уже родить. Я, конечно, во всех этих перипетиях плохо разбираюсь, но разве Хор, несмотря на свое злодеяние, действительно может претендовать на трон? Если именно Ристан был наследником, может ли быть такое, что следующим по праву наследования будет признан младший брат или сестра Риса?

   От наследников избавляются, особенно если пришли завоевывать земли. Это-то меня и пугает. Если Рис погиб, то я зря на него все это время злилась и обижалась. Да, он там завис со Сферой в руках и немножко шокировался, но я-то чего побежала? Не могла дождаться, когда он отвиснет?

   В общем, теперь на меня свалился груз ответственности за семью Эленартов, как будто я действительно могла что-то сделать и хоть как-то на это все повлиять.

   Вот от этих всех мрачных мыслей я и пыталась отвлечься за рисованием. И — получилось. Нет, не отвлечься, но заклинание получилось. Да, не идеально, только разок, потом пришлось повторять еще долго. Но все-таки вышло.

   О чем я подумала теперь? Понятное дело, что учителя магии у меня не будет. Но я же прошла посвящение, теперь я полноценный демон. Так? Так. Конечно, это было не идеальный план, но если я могу вызывать Хаос из Печати (не сейчас, конечно же), могу ли я также призвать и свою магию? Попробовать стоило.

   На это ушел еще один ноче-день. Магия хоть и имелась в наличии, я ее теперь чувствовала и ощущала, но никак не хотела сотрудничать. Возможно, это происходило потому, что я жила на Земле и понятия не имела, как именно должны были запускаться процессы для ее активации. Печать Хаоса тоже сыграла свою роль, поэтому я так долго и мучилась.

   Уже под самый вечер, когда я уже устала то сидя, то стоя пытаться выжать из себя хоть капельку магии, я уже отчаялась, выдохнула и просто махнула рукой. Желтая вспышка выскочила из моей ладони, легонько пощекотав мне кожу, быстро пронеслась по комнате и исчезла, не долетев до стены. Выпрямившись, я замерла и некоторое время бессмысленно таращилась в то место, где вспышка и исчезла.

   Получилось. Да? Это же я не уснула? А устала я знатно, чтобы серчать на дрему. Но нет. Глаза жгло от вспышки света, значит, она действительно была.

   Сделав глубокий вздох, я прикоснулась к символу под моей ключицей, с трепетом и нежностью вспоминая Риса.

   — Это все ты, — потеряв голос, вымолвила я, по щекам полились слезы, — спасибо тебе, Ри. Я так люблю тебя…

   Истерика снова накатила на меня, я быстро дошла до кровати и уткнувшись в подушку, разрыдалась пуще прежнего. Может быть, он бы и сделал другой выбор, но я об этом уже никогда не узнаю. Потому что его больше нет…

   Как это могло произойти? Рис ведь самый сильный демон, которого я знаю. Был… никогда, я никогда к этому не привыкну. Неужели он действительно допустил это? Просто позволил какому-то Хорь… ку себя убить? Что он сделал? Что выдумал такого, что смог совершить это ужасное преступление? Почему я его оставила? Покинула? Предала…

   Рис, прости меня, прости меня, прости…

   Уснула я как-то внезапно. Если бы я не была в другом мире, я бы обязательно заболела. Но здесь не было вирусов, чтобы ими болеть. Да и к тому же я ведь теперь демон, демоны вообще страдают от простуды? Не знаю, не важно. Но мне снился Хаос. Бесконечный, суровый, злой. Он не желал мне зла, нет, но ненавистью были наполнены его клубы вокруг меня.

   Сферы больше не было, поэтому я опасалась этого Хаоса. Что, если он все-таки убьет меня?

   Надежда. На то, что Рис возможно слился с ним каким-то образом, ведь он был Избранником Хаоса, теплилась почти полностью остывшими углями. Я кричала и звала его, но голоса не было, все как будто против меня. Просто Хаос… ничто…

   Нет его.

   Проснулась я настолько беспокойно и устало, как будто сражалась на поле боя, а потом меня кто-то отправил в нокаут, и я очнулась после этого. Плохо, неприятно, отвратительно. Мои любые победы, которых совершенно не было, меркли на фоне того, что я теперь знала. С чем мне теперь придется жить. Неизбежно…

   Попытавшись сосредоточиться, я сходила в ванную и привела себя в порядок. Как раз вовремя, надо заметить. На самом деле я собиралась попрактиковать свою магию, но тут в мою дверь постучали. Не Кастани, это я поняла сразу. Открывать не собиралась, потребовала объяснений.

   — Госпожа, Император приглашает Вас к себе, — сообщает мне Страж.

   Делаю глубокий вздох. Чего еще ему надо? Я в трауре, специально выбрала самое черное платье, и не хочу развлекать никаких Императоров. К тому же глаза мои опухли и выглядела я не лучшим образом.

   Но разве тут откажешь, сославшись на плохое самочувствие?

   Стражи привели меня в неизведанную часть Дворца. Если так подумать — тут все для меня неизведанное, даже те места, в которых я успела побывать. Это не мой дом, не мои земли, но что странно, теперь, вспоминая дом Риса, мне почему-то стало казаться, будто там мне действительно было… хорошо.

   Рис-лис, твой план все-таки сработал. И если бы ты только был рядом, ты бы узнал, что мне захотелось остаться. С тобой. Хоть где, но лишь бы ты был рядом…

   Пришлось подождать и как следует просушить глаза, чтобы успокоиться. Стражи смотрели на меня такими взглядами, как будто боялись, что я сейчас зайду к Императору и заявлю, что это они меня расстроили. Они не понимали, а я просто не могла взять и моментально успокоиться.

   Риса больше нет…

   Делаю еще несколько глубоких вздохов до чувства полного опустошения, начинает кружиться голова, но я все-таки собираюсь и смотрю на себя в ближайшем отражении. Выгляжу так, будто потеряла мужа. Но другого лица у меня нет.

   Захожу.

   К счастью, или сожалению, Император встретил меня в гордом одиночестве. Не заметить мой побитый вид он не смог, но то ли его не очень-то интересовало, как я выгляжу и о чем слезы лью, то ли просто не хотел ковырять и так свежую рану, но о причине моих слез он не спросил. И я была ему за это благодарна.

   Не то чтобы мы разговорились за завтраком, но просто слово за слово зацепились, мол, «Какой прекрасный день», точнее «Ужасный ноче-день» и все такое, и как-то мы снова коснулись темы спектакля.

   — Если хочешь, можешь ходить в театр, — предложил мне Император.

   Грустно улыбнувшись, я вдруг поняла, что он меня жалел. Ну да, я выглядела хуже, чем если вылезти из бетономешалки-мясорубки. Удивительно, что это сыграло свою роль, ведь он — Император, он по идее не должен проявлять слабость или нянчиться со мной. Но я уже поняла, что он не так уж прост, каким никогда не казался.

   — Спасибо, — перво-наперво поблагодарила я. — Есть ли причина моего появления здесь?

   Это не звучало как оскорбление, или обвинение, просто вопрос. У меня просто не было сил на сопротивление.

   Император смотрел на меня очень долго, пристально вглядывался в мои глаза, как будто вытаскивая из меня по крупице все, что я скрывала. Но я была настолько разбита и уничтожена, что даже если бы он собрал все, восстановить картину он бы ни за что не смог. Что и не удивительно, даже я ее не восстановлю. И не уверена, что вообще когда-нибудь это случится.

   — Мне понравилась история, которую ты мне рассказала, — вдруг сообщает мне он, а я снова отслеживаю его снисхождение, милость, если можно так выразиться.

   — Про Аладдина? — Удивляюсь я.

   Качает головой.

   — Нет, твоя, — поправляет он.

   Неопределенно фыркаю, вспоминая, что вообще ему такое наговорила и удивляюсь. Как это могло понравиться? Впрочем, расскажи мне кто-нибудь про мир Тицэи, и будучи сидя в своем уютном кресле дома, я бы тоже сказала: «Вау!».

   — Что же… — выдавливаю из себя неопределенную улыбку.

   — Расскажи мне еще, — просит он.

   Чего? На мгновение забываюсь, кривлюсь, мол, «Больной что ли?», но тут же вспоминаю, на кого я тут бочку катить собралась, кривлюсь, мол, «Это просто рожа у меня кривая, вот и все», делаю глубокий вздох.

   — Прям в том же духе? — Уточняю. Император кивает. — Лааааадно…

   Вот и как это понимать? Шахирезада, тоже мне. Это вот ну самое неудачное время, чтобы я тут подрабатывала рассказчиком. В голове — хаос, в душе — пустота и боль. Что я могу ему такого рассказать?..

   — Жил-был на свете один мужчина, — как-то само пошло, и я подчинилась, — самый сильный, самый умный, самый красивый. Но не любили его за то, кем он являлся. Ненавидели. А он… — украдкой улыбаюсь, вспоминая, — принимал это, как испытания. Он справлялся со всем, чтобы ему не попадалось. У него всегда был план. Даже когда он встретил девушку, и полюбил ее. Это было сложно сделать, но она тоже полюбила его, увидела, каким он был, настоящим. Добрым. Чутким. Самым лучшим.

   Ком подкатил к горлу, слезы чуть не полились, пришлось сделать еще несколько глубоких вздохов.

   — Чем закончилась история? — Спрашивает довольно спокойно Император.

   Страшный вопрос, на который я не хочу давать ответ. Но ведь вся прелесть историй в том, что их всегда можно изменить. Хотя бы в рассказе.

   — Девушка попала в плен к злому Королю, а мужчина спас ее, и они жили долго и счастливо, — спокойнее произнесла я.

   — А разве девушка так сильно страдала? — Интересуется Император.

   — Только когда его не было рядом, — озвучиваю и делаю очередной глубокий вздох.

   Некоторое время мы сидим молча, потом Император внезапно приближается ко мне, тянется к вороту моего платья… Я поняла, что он собирался сделать еще до того, как осуществил задуманное. Опускает ворот и смотрит на символ, оставленный Ристаном.

   — Не думал, что Ристан Эленарт способен любить, — произносит Император, а я не выдерживаю.

   Слезы срываются с моих глаз, пробую их сдержать, но не получается. Император отпускает ворот и снова возвращается на свое место. Борюсь с собой какое-то время, понимаю, что… возможно эту слабость он когда-нибудь использует, чтобы воткнуть мне в самое больное место нож.

   Но мне нужно было разделить хоть с кем-нибудь это страшное горе. Иначе я бы просто взорвалась.

   — Мне понравилась эта история, — когда я немножко успокоилась, заявил Император, — но конец… открытый.

   Почему-то этот комментарий вызывает у меня улыбку. Не думала, что смогу когда-нибудь улыбнуться, но… что он сделал? Специально ли? Понимает ли? А разве такой, как он может не понять? Я сама ему все рассказала, он не глупый, даже символ нашел. А я ведь еще удивлялась, почему я больше не чувствую связи…

   — Хотите сказать, что не все еще потеряно? — Грустно улыбаюсь я.

   — Никогда ничто до конца не потеряно, — уверенно заявляет Император. — Ты будешь удивлена.

   Замираю, не понимая последних слов.

   — Вы… что-то знаете?

   Император мне улыбается.

   — Только то, что уже сказал, — сообщает.

   Делаю глубокий вздох, совершенно не понимая, как расценивать его слова. Это было знание? Или он просто успокаивал меня? Боюсь, он мне точно на этот вопрос не ответит. Но…

   Я чувствовала себя такой уязвимой, беззащитной, из-за того, что оголила перед ним душу. Что я могла потребовать в ответ?

   — Расскажите и Вы историю, Император, — прошу я несмело.

   Он улыбается снисходительно, как будто маленький ребенок вмешался во взрослый разговор.

   — В другой раз, Виктория, — заворачивает он весь мой настрой.

   Приходится сделать глубокий вздох, чтобы чуточку успокоиться. Голова все еще кружится, но что-то в какой-то степени изменилось. Не знаю, что именно, я не смогу этого объяснить. Мы не стали с Императором лучшими друзьями, он все еще напоминает мне, мол: «Не суй свой нос в чужие дела». Но его странное поведение по отношению к моему горю меня немало удивило.

   Он отпустил меня, сообщив напоследок, что в Когерим мы отправляемся уже завтра. Что же, по крайней мере, смена обстановки, все такое.

   Бреду в свои покои следуя за Стражами и размышляю обо всем, что произошло. Странно, но этот разговор действительно помог мне. Конечно, я все еще опустошена, во мне нет сил, чтобы даже сделать следующий вздох. Но какая-то излишняя обреченность как будто бы стала легче. Словно некий груз я все же с себя сбросила. Специально ли он это сделал? Не знаю. Но… спасибо ему. Наверное.

   Стражи уже заворачивают в мой коридор, как внезапно что-то вспыхивает и в одного из них прилетает сгусток магии. Вскрикнув, он падает на пол без чувств, а второй Страж хватает меня и пробует перенестись…

   Поздно. Еще одна вспышка магии прилетает и ему, он падает без чувств, а я ору, как резанная. Но к великому сожалению никого рядом нет! Никто не откликается! Кто враг-то?! Только ведь все устаканилось! Что происходит?

   Пробую бежать, но куда??? От кого??? Что делать?!!

   Дергаюсь, не зная, куда себя деть. И тут передо мной возникает он…

ГЛАВА 7.

Поле выглядело так, будто битва едва закончилась. Становилось вполне очевидно: перед ними Обитель Дьявола войны. Аркн и Нир примерялись к пространству перед ними достаточно долго, не зная, как пройти по местности незамеченными. Тяжелые облака скручивались в воронки, Зодиака здесь было не разглядеть. Опасность окружала со всех сторон, оба демона понимали, что предстоящее путешествие не сулит ничего хорошего.

   — Где именно мы должны отыскать ключ? — Уточняет Нир, пристально вглядываясь во всех поверженных перед ними.

   — Сатарар не сказал, — качает головой Аркн, не менее внимательно переводя взгляд с трупа на труп. — Но если бы он это знал, вряд ли он бы послал нас. Нужно помнить главное: чем дольше мы здесь находимся, тем больше вероятность быть замеченными.

   Нир коротко кивнул, размял мышцы и приготовился к забегу. Вполне очевидно, что сколько бы они не скрывались и не пригибались к земле, все расстояние незамеченными они не пройдут. Сорвавшись с места первым, Аркн уже примерно представлял свой путь, поэтому все его шаги и движения были в точности выверены. Он совершенно не понимал, зачем Сатарар послал с ним Нира, ведь раньше Аркн собирал ключи один.

   Кто еще был участником и исполнял волю Дьявола?

   Нир не отставал, но на протяжении первого времени Аркна не покидала мысль, что ему придется с ним еще помучиться. Никакой пользы от него уж точно не дождаться. Он так и не обмолвился ни словом, что здесь забыл и какую цель преследует. Но это не главное, если Дьяволы ему доверяют.

   Прыжок, еще один, Аркн перелетает через трупы поверженных воинов, Нир продолжает двигаться рядом. Странное чувство посещает обоих демонов в тот момент, когда периферическим зрением оба замечают движение слева. Не замедляются, но бросают короткий взгляд в ту сторону…

   Всполох магии прилетает неожиданно, но очень быстро. Ниртан едва успевает отразить атаку, уходит в сторону, но в него уже летят новые вспышки. Их цвет невозможно различить, как будто за время обитания здесь, атакующие их демоны потеряли свои души, следовательно, и оттенки волшебства. Это последний оплот для тех, кто выбрал путь войны. Так выглядит их нынешнее обиталище.

   Так принимает их Дьявол Войны.

   Несколько новых вспышек уже метили в Аркна, но он предусмотрительно взметнул столб своей насыщенной черной магии, чем воспользовался Ниртан. Вскочив на ноги, он перепрыгнул через распростертые на земле (или чем являлось то, что удерживало на весу все эти трупы?) тела, и оказался рядом с Аркном. Они бежали дальше, прикрываемые черным щитом.

   Но атака повторилась уже