Аннотация
Джослин Прайд – звезда романтических комедий. Вот только сама она в любовь не верит. Нашумевшая премьера очередного модного фильма позади. Впереди школьная встреча выпускников, которую Джослин благополучно игнорировала десять лет. Смогут ли одни выходные изменить привычную жизнь? А может, они способны вернуть веру в настоящую любовь?
***
– Это вечернее шоу Донны Доусон, и сегодня у нас в гостях Джослин Прайд и Нельсон Милз. Актеры, сыгравшие главные роли в нашумевшей романтической комедии «Мармеладная история любви». Напомню, премьера фильма состоялась вчера вечером!
По залу прокатывается восторженная волна оваций и громких криков. Яркий свет прожектора скользит по сцене и бьёт прямо мне в глаза. Хочется вскинуть ладонь к лицу, чтобы защититься, но я лишь широко улыбаюсь. Отчего-то ощущаю себя ужасно беспомощной и дезориентированной, поэтому спешу ухватиться ладонью за рукав Нила.
– Здравствуй, Джослин! Привет, Нил! – призывно улыбается нам Донна.
Свет прожектора тает, и я чувствую себя гораздо уверенней.
– Здравствуй, Донна! – взмахиваю рукой в знак приветствия. – Здравствуйте, все!
– Привет! – лаконично отвечает Нельсон и посылает ослепительную улыбку сначала Донне, а потом и зрителям. По залу тут же проносится новая волна гула и бешеных аплодисментов.
Нил безумно харизматичный красавчик. Голубоглазый брюнет с ямочкой на волевом подбородке. Он настолько великолепен, что кажется, будто от него исходит невероятное сияние, в свете которого и я становлюсь лучше, чем есть на самом деле.
– Итак, друзья мои, – обращается к нам Донна, когда в зале воцаряется тишина. – Мы все слышали о вашей громкой премьере. Есть, есть кто-нибудь, кто ещё не слышал? Нет? Нет?!
– Нет, – эхом отвечает зал.
– "Мармеладная история любви", – резюмирует Донна. – Все бегом на премьеру! А пока, Джослин, Нельсон, пожалуйста, в двух словах, расскажите, о чём фильм?
– О любви, конечно, – звонким колокольчиком смеюсь я и добавляю: – О первой любви.
Что за глупый вопрос? О чём же ещё может быть романтическая комедия?
– О первой школьной любви, которую проносят через года, и год от года она становится только крепче, – поправляет меня Нельсон и заискивающе вскидывает бровь, вызывая меня на молчаливую дуэль.
Я громко фыркаю и закатываю глаза, но не согласиться не могу:
– Да, о первой школьной любви, – подтверждаю слова Нила и с кивком головы поворачиваюсь к Донне.
– Супер! А теперь расскажите нам о вашей первой любви! – горят огнём любопытства её глаза.
Мы переглядываемся с Нельсоном, направляем друг на друга указательные пальцы, желая определить, кому придется первому держать ответ, и он по-джентльменски берёт удар на себя:
– Как давно это было, – прикрывает он рукой глаза и качает головой. – Её звали Сэнди. И у нее были восхитительные волосы! Знаете, два таких пушистых золотых хвостика по бокам, заплетенных голубой ленточкой! Мы учились вместе в начальной школе, она сидела за партой прямо передо мной, и я частенько дёргал её за эти несчастные ленточки, приговаривая: «Эй, зазнайка, дай списать!» Сэнди злилась, прикладывала меня чем-нибудь тяжёлым, но списывать всегда давала. И если это не любовь, тогда скажите мне, что это!
Нил смеётся своим чудным бархатным голосом с лёгкой хрипотцой, зрители улыбаются и вновь хлопают в ладоши, а Донна уточняет:
– И чем всё закончилось?
– В конце третьего класса Сэнди переехала с родителями в другой город, сердце моё было разбито, – печально вздыхает Нил. – Пришлось браться за ум и начинать самому делать домашние задания.
Снова все смеются, а я стараюсь быть громче остальных – свою историю о первой любви я ещё не придумала.
– Хитрец! – укоризненно восклицаю и легонько бью кулаком Нельсона в предплечье. Придумай же что-нибудь ещё!
– Джо-Джо! – смакует моё имя Донна. – Твоя очередь, дорогая!
Боже, как же мне не хочется говорить на эту тему. Самая глупая и бессмысленная вещь на земле.
– М-м-м, моя первая любовь, – устраиваюсь поудобнее на диване и закатываю глаза, делая вид, что вспоминаю детали. – Это тоже случилось в школе. Страшно признаться, боюсь в меня полетят помидоры.
– Ну что ты, Джослин, перед началом передачи мы тщательно проверили карманы наших зрителей на наличие помидор. Только сырые яйца, только хардкор!
Снова прокатывается по залу волна смеха, и я успеваю придумать более-менее реальную историю.
– Хорошо. Представьте себе, выпускной класс. Он капитан футбольной команды. Горячий и чертовски привлекательный паренёк! Ну признайтесь, девочки, у всех в школе был такой красавчик, по которому все пускали слюни и ходили хвостиком.
Зал поддерживает меня громкими криками: «да», и я расслабляюсь:
– Все хотели встречаться с таким парнем, – пожимаю плечами и со мной вновь соглашаются. – А теперь момент истины, готовьте свои помидоры. В общем, все хотели встречаться с таким красавчиком, но он встречался со мной.
Наигранно покорно склоняю голову, готовая слушать свой приговор.
– Ох, Джослин, негодница! – строго качает указательным пальцем Донна. – И чем всё закончилось?
– Да, в общем-то, ничем. Мы поступили в разные институты, и всё наше общение сошло на нет. Но пользуясь случаем я хочу передать привет Чэту Баккингу, – беззаботно смеюсь и нахожу взглядом камеру: – Чэт Баккинг, этот воздушный поцелуй вместе с приветом я посылаю тебе!
Касаюсь ладонью губ и с лёгкостью сдуваю с руки невидимую пушинку.
– Ты поступила в театральную академию? – спрашивает Донна, и я киваю. – И уже на четвертом курсе тебе предложили сыграть роль в полнометражном фильме?
Снова киваю и сладко улыбаюсь, знаю, куда она ведёт разговор.
– Да, – подтверждаю и решаю подыграть женщине: – Там мы с Нельсоном и познакомились.
– А потом вместе снялись ещё в двух работах?
– В трёх, если быть точным, – поправляет Донну Нил и запускает в зал небольшую «утку». – Мармеладная история – наша пятая по счёту совместная любовная история.
Зал аплодирует, Нельсон осторожно обнимает меня за плечо, а я расслабленно склоняю голову в его сторону. Любовная история! Как громко сказано. Зрителям это нравится.
– Вы очень милая пара, – отвешивает дежурный комплимент Донна. – Гармонично смотритесь на экране. А в жизни?
Она замолкает, но её глаза горят огнём любопытства. Зал тоже весь замирает в напряжении. А мы с Нельсоном весело смеёмся. Отстраняемся и с самым что ни на есть внимательным видом начинаем изучать друг друга, будто видим впервые. Слаженная актерская работа.
– Думаю, что и в жизни мы смотримся весьма гармонично, – томно говорю и снова прижимаюсь к Нилу плечом, позволяя залу принять окончательный решение за нас: – Не так ли?
Зрители не заставляют долго ждать и отвечают слаженным улюлюканьем.
– И всё же, я озвучу вопрос, который тревожит всех: Нельсон, Джослин, вы встречаетесь?
И снова гробовая тишина под ярким светом софитов. Мы делаем вид, что смущены. Что совсем не ждали такого откровенного вопроса. Даже не догадывались! Трогательно переплетаем наши пальцы, и я опускаю взгляд долу.
– Донна, прости, мы пока не готовы во всеуслышание обсуждать наши личные отношения, – проникновенным голосом заявляет Нил, а я хлопаю ресницами и бросаю на него благодарный взгляд, чтобы все понимали, кто мой герой. – Но скажу одну очевидную вещь. Джослин давно стала неотъемлемой частью моей жизни. Сейчас у меня нет никого ближе нее. Джос, спасибо, за то, что ты рядом. Я знаю, я всегда могу положиться на тебя.
По залу проносится вздох умиления, а я прижимаю обе ладони к сердцу, а потом обращаю их к Нилу, выказывая свою любовь и признательность.
– Всё с вами ясно! – довольно хмыкает Донна Доусон, рассудив, что разоблачение века состоялось и теперь можно снижать обороты.
В оставшееся время мы с Нилом делимся смешными воспоминаниями со съёмок, говорим о планах на будущее, за кадром раздаём автографы и в очередной раз приглашаем всех на премьеру.
– Я думал, что ты придумаешь какую-нибудь более романтичную историю о первой любви, – шутливым тоном делает мне замечание Нельсон, когда возвращаемся вдвоем со съёмок.
– Нил, я актриса, а не сценарист. Придумывать витиеватые романтические сюжетики в мои обязанности не входит, – фыркаю сердито, устало растирая виски, а потом с удивлением смотрю на своего собеседника: – Подожди. Ты хочешь сказать, что тоже наврал сегодня с три короба? Никакой очаровашки Сэнди не существует?
Нельсон довольно хмыкает и подмигивает мне, на секунду отрывая взгляд от дороги:
– Да, детка. Я актёр, я сыграю всё, что угодно, – самодовольно заявляет он, и я невольно начинаю улыбаться. – Никакой Сэнди с голубыми ленточками в волосах не существует.
– Эх, я уж подумала, что это правда.
– Хочешь расскажу тебе настоящую историю о своей первой любви? – Нил заговорщически склоняется ко мне, а я резко дёргаюсь в сторону:
– Опять наплетешь о голубых ленточках?! Боже, упаси! Попрошу без подробностей!
Дружно хохочем и некоторое время едем в тишине, но вскоре Нильс не выдерживает первым:
– Кстати о школе, ты уверена, что хочешь поехать на встречу выпускников?
Ненавижу, когда он так резко переключается с темы на тему. Особенно на ту, о которой говорить я не хочу. И, конечно, я не уверена в своем решении, что за вопрос!
– Ты игнорировала её последние десять лет.
– Ну да, – неохотно соглашаюсь с ним. – Игнорировала. Но решила сделать небольшой перерыв в столь затяжном игнорировании.
– Джос, – Нил задумчиво барабанит пальцами по рулю, сомневаясь, стоит ли меня отговаривать от этой затеи.
Я некоторое время молчу, чуть прикрыв глаза, а потом выдыхаю с тихим шепотом:
– Ты же знаешь, мне это надо.
Нильс кривится. Да, ему и это известно. Он знает, что мне просто необходимо хорошенько выгулять своих тараканов, чтобы дальше жить спокойно. Вот только, эта идея ему все равно не нравится.
– Надо идти вперёд, надо закрывать гештальты, надо обрубать концы, которые тянут тебя назад, – бубню себе под нос. – Надо выходить из зоны комфорта и двигаться дальше.
– Зачем выходить из зоны комфорта, милая?! Это же зона ком-фор-та. В нее нужно поглубже засесть и не высовываться!
– Нил! – рычу я и твердо добавляю: – Я уверена.
Мы паркуем автомобиль рядом с подъездом, но домой не спешим, решаем ещё немного прогуляться по вечернему городу.
– Жизнь как книга, понимаешь? Как учебник. По математике. Иногда чтобы правильно понять новую главу, нужно перечитать старую.
– Как учебник по математике, говоришь? Может, по женской философии? – фыркает Нильс, а я легонько тыкаю его пальцем в бок: – Щекотно, Джос, прекрати.
На самом деле, лет до двадцати моя жизнь больше походила не на учебник по математике, а на жалкое пособие для чайников. Я с самого детства знала, что стану актрисой, и мне этого было достаточно. Все главные роли в школьных пьесах всегда доставались мне. Слова, актерская игра давались легко, на сцене я чувствовала себя как рыба в воде.
Учителя никогда не требовали от меня многого, я была их любимицей. Они делали вид, что не замечают мои прогулы и невыполненные домашние задания, и тогда мне это нравилось.
Казалось, что в школе в старших классах я была настоящей королевой. За мной толпой ходили парни, алчущие моего внимания, и девчонки, желающие со мной дружить. Вот только, знаете, ключевое слово в этой фразе: казалось.
Была и другая сторона медали, к сожалению, из-за узкости собственных взглядах разглядеть которую я была не в состоянии.
– Какая же ты тупая, мармеладка! – отчётливо помню, как за моей спиной раздаётся ядовитый выкрик.
Мы с девочками забываем о чём говорили, растеряно переглядываемся и поворачиваем головы в сторону Лайонела Уоррена.
Он стоит в дверях кабинета весь белый от злобы, крепко сжимает ладони в кулаки и пытается испепелить меня взглядом. В тот момент от неожиданности я так испугалась, что сердце у меня подскочило к горлу и язык прилип к нёбу.
А может, я была действительно тупой, раз не смогла найти слов, чтобы поставить на место зарвавшегося мальчишку.
– Пошли отсюда, Лео, она такая тупая и пустоголовая, что вряд ли вообще догонит в чём дело! – вторит второй тонкий голосок, принадлежащий Кэндис Дуглас, нашей старосте.
Губы её брезгливо сложены в тонкую линию, а глаза недовольно прищурены. Кэндис подбрасывает на ладони упаковку желейных конфет, а потом небрежно бросает её на стол прямо передо мной:
– Пожуй мармеладных зёрнышек*, может, станешь умнее и поймёшь, что ты здесь не всем нравишься!
(*Прим. автора. Мармеладные (желейные) зёрнышки – Jelly bean – мармеладные конфетки с мягким желейным центром в твердой сахарной корочке, по форме напоминающие бобовую горошину. Есть и переносное значение этого словосочетания, jelly bean с английского можно перевести как куриные мозги =) )
На самом деле, спустя годы мне абсолютно плевать на то, что я нравлюсь не всем. Это нормально, я тоже не в восторге от многих людей. Но мне претит, когда кто-то считает меня тупой и пустоголовой. Это не так.
Теперь это не так.
А тогда, десять лет тому назад, я выкрикнула Лайонелу и Кэндис вдогонку какие-то наспех придуманные гадости. Мои подруги тут же заверили меня, что я само совершенство, и мне ничего не оставалось, как сделать вид, будто я обо всём забыла. Ведь у мармеладок мозг мягкий, он не может долго хранить ненужную информацию.
На самом деле это был первый тревожный звоночек, к которому я должна была прислушаться. Но, конечно же, по собственной глупости не сделала этого. Однако жизнь лучший учитель, она преподносит урок тогда, когда его совсем не ждёшь.
После выпускного, окрылённая успехами на школьных подмостках, я поехала поступать в театральную академию. Да, моё актерское мастерство было на высшем уровне, и, тем не менее, экзамены я провалила. Я не сдала ни историю, ни родной язык, ни, тем более, базовую математику. Я была тупой как пробка.
В день, когда мне стали известны результаты вступительных экзаменов, мои розовые очки разбились, а в ушах сиреной зазвенел голос Лайонела Уоррена:
– Какая же ты тупая, мармеладка.
И даже спустя годы эти слова всё равно слышатся мне везде и всюду, стоит только столкнуться с неудачей. Иногда в холодном поту я просыпаюсь среди ночи и спрашиваю себя, а всё ли правильно я делаю? Не поступаю ли глупо и неосмотрительно? Взвешиваю все варианты, просчитываю все ходы и выбираю лучший.
Фраза, которой я не придала значение с самого начала, черной змеёй просочилась мне в душу и по сей день больно жалит в минуту слабости. Почему так? Не знаю.
А может быть и знаю, просто не готова себе в этом признаться. Не сейчас. Страшно.
Домой к родителям я тогда не вернулась. Устроилась на работу в кафе официанткой, а по вечерам ходила, нет, не на кастинги, как это обычно показывают в мыльных операх про начинающих актрис – в библиотеку. Полночи проводила за учебниками, зубрила школьную программу, которую в своё время так благополучно прокутила в компании безголовых друзей и подружек.
Через два года я поступила в театральную академию. Сама. И училась в ней как проклятая. Первая серьезная работа на четвертом курсе. Признание зрителей после второго фильма. Имя в списках самых востребованных актрис.
Заслужила ли я славу, которая со временем обрушилась на мою голову? Да. Ещё как заслужила. Зачем же я еду на встречу выпускников? Хочу прогнать черную змею, мешающую мне спать по ночам. Хочу переосмыслить прошлое и спокойно жить настоящим, больше не оборачиваясь назад.
– Слушай, Джос, – вырывает меня из тяжёлых мыслей Нил. – Если ты говоришь, что этот Бак Чэттинг такой горячий, может и мне рвануть с тобой?
– Моего одноклассника зовут Чэт. Чэт Баккинг. Но это не важно, потому что не надо никуда рвать со мной, – устало проговариваю я.
– Хорошо! – выставляет перед собой поднятые ладони Нил, а потом тянется ко мне и накрывает моё плечо своей рукой, резко притягивая к себе: – Слушай, Джо-Джо, если что-то пойдет не так, просто свистни мне. Просто позвони. Один звонок, и я приеду.
Первое моё желание – оказать сопротивление, вырваться из объятий и бездумно накричать на Нила, но вместо этого я прикрываю глаза и позволяю себе уткнуться носом мужчине в грудь.
– Спасибо, – неслышно выдыхаю.
– Всего один звонок, Джос, – настойчиво повторяет Нил.
Следующим утром мы с Милзом принимаем участие в автограф-сессии, а потом он провожает меня в аэропорт. И больше не пытается отговорить от поездки, знает, что я упрямая.
Раньше встреча выпускников проходила в нашем маленьком городке, потом ребята стали выбираться загород на природу, а в этот раз вообще получилось забронировать места в небольшом отеле на побережье.
Предварительно за неделю до поездки я связалась с Кэндис Дуглас, которая занимается всеми организационными вопросами, связанными с поездкой, и сообщила ей о своём намерении посетить встречу. Конечно же, она сильно удивилась, но в конце разговора отметила, что будет рада видеть меня спустя столь долгое время.
По прилёту в аэропорт я обращаюсь в службу аренды автомобилей, выбираю небольшой уютную машинку, но в отель не спешу, решаю сделать небольшой крюк, заглянув в свой родной городок. Родители там давно не живут, но во мне все равно просыпается ностальгия.
Волнуюсь, конечно. Покрепче перехватываю руль и громче включаю музыку. Мне просто необходимо расслабиться. Я никуда не тороплюсь, еду медленно и, между делом, рассматриваю открывающиеся моему взгляду пейзажи.
Морально я готова ко встрече с прошлым, но всё равно немного переживаю. Про себя, как мантру, проговариваю, что я изменилась, никто не посмеет больше назвать меня ни глупышкой, ни мармеладкой. Да и вообще, я смогу с равнодушием отнестись к людям, которые обращались ко мне так в прошлом. С Кэндис же мы нормально поговорили по телефону!
Гуляю по родному городку, захожу в торговый центр, где часто проводила с подружками время, ем мороженное у фонтана на главной площади и только после этого решаю продолжить свой маршрут.
Еду в отель и понимаю, что на душе у меня спокойно, с лица не сходит тихая сдержанная улыбка, и я совсем не жду, что моя машина ни с того ни с сего издаст неприятный писк.
– Чёрт, Джос, ну и где твои мозги?! – едва ли не кричу я, когда на дисплее авто зажигается предупреждение о нехватке бензина.
Я же просчитала весь путь! Полного бензобака должно было вполне хватить и на дорогу в город и на возвращение из него. Самое обидное, что я за всю поездку ни разу не удосужились опустить глаза и проверить уровень топлива! Как такое могло произойти? Наверное, из-за предстоящей встречи со своим прошлым я волнуюсь сильнее, чем мне того хотелось бы.
В какой-то момент автомобиль издаёт на прощание печальный писк, бортовая панель гаснет и двигатель отключается.
– Какая же ты тупая, мармеладка! – в голове проносится злая фраза Лайонела Уоррена, и я не замечаю, как повторяю её вслух, но тут же успокаиваюсь. Заставляю себя, по крайней мере, дышать ровно и не нервничать.
Безвыходных ситуаций не бывает, а случившееся, по общим меркам, так вообще сущий пустячок, бывало и хуже. Самое главное, нужно спокойно сесть, сделать глоток прохладной воды и выстроить в голове план решения проблемы.
Только я хватаюсь за бутылку с газированной водой, откручиваю крышку, как мне в лицо брызжет фонтан шипучей воды.
– Просто замечательно! Всё, что может пойти не так, пойдет не так! – зло цитирую закон Мерфи, стирая капли воды с лица и отряхивая одежду.
Беру себя в руки, со второй попытки делаю глоток воды и смотрю на навигатор. Он показывает, что до отеля остаётся всего ничего, можно, в принципе, и пешком добраться, но мне не хочется бросать автомобиль и идти одной вместе с чемоданом по незнакомой дороге в такое тёмное время. Поэтому я решаю применить на практике свои феноменальные знания по физике и механике.
Выхожу из автомобиля и уверенным шагом направляюсь к багажнику. Достаю оттуда домкрат и начинаю приподнимать машину с противоположной от бензобака стороны.
– Это должно помочь, – шепчу себе под нос.
Возможно, мне удастся проехать хотя бы немного, до более освещённого участка дороги. А если не поможет, вызову из отеля такси.
Когда кузов машина приподнимается на должный уровень, я отхожу в сторону и прислоняясь спиной к автомобильной дверце. Вскидываю голову к звёздному небе и жду.
Вижу, как вдалеке за деревьями мелькают яркие фары машины, а потом из-за угла выезжает и сам черный BMW. Проезжает дальше по дороге и тормозит на обочине в нескольких метрах от меня, выбрасывая из-под колес мелкие камни. Успеваю немного испугаться, рвануть к своей сумочке и зажать в руке перцовый баллончик, чтобы встретить своего гостя во всеоружии.
Дверца машины отходит в сторону, и на землю медленно опускаются черные лакированные ботинки. С мягким неслышным хлопком дверца закрывается, и мне навстречу направляется мужчина. Невольно оцениваю высокий рост и широкий разворот плеч незнакомца – вряд ли перцовый баллончик сильно поможет, если этот мужик захочет затолкать меня к себе в машину.
В страхе тяжело сглатываю вязкую слюну, а потом ко мне приходит узнавание, и я выдыхаю с облегчением.
– Мисс, какая-то проблема? Я могу вам помочь? – издалека начинает мужчина, а я в растерянности молчу, жду, когда и меня узнают в ответ. – Пробили колесо?
Подходит ко мне вплотную и вопросительно смотрит, ожидая хоть какого-нибудь комментария с моей стороны.
– Лайонел Уоррен! – восклицаю и растягиваю губы в натянутой улыбке.
Вот никак не ожидала именно сегодня встретить своего одноклассника, да ещё и при таких обстоятельствах. Вообще не понимаю, как правильно реагировать, то ли натужно радоваться, то ли сохранять прохладное спокойствие.
– О! – удивлённо произносит он и чуть разводит руками в стороны, будто готов заключить меня в объятия, а потом отходит на шаг назад.
А я жду. Жду, когда к моему однокласснику придёт узнавание. Жду увидеть изумление, восторг в его глазах. Жду, когда он заговорит об автографе. Но жду слишком долго. Успеваю переступить с ноги на ногу, а он всё никак не может вспомнить моего имени. Читаю сомнение во взгляде Уоррена, он смыкает перед собой руки в замок, покачивается с пятки на мысок и виновато качает головой:
– Нет, совсем без вариантов.
Наступает моя очередь округлять глаза и выдавать растерянное:
– О!
Ощущаю дикую неловкость и удушливое чувство стыда. Я собиралась автографы раздавать, но не тут-то было! Мне казалось, что моё лицо знает вся страна, и человек, с которым мы вместе проучились около десяти лет, точно должен был узнать меня! Как он мог меня не узнать? Это же просто невозможно.
– Джослин Прайд, – хрипло проговариваю и заглядываю Лайонелу в глаза.
Серьезно? Не узнал? Эта мысль не даёт мне покоя. Ну не может этого быть!
– Это шутка, Джослин Прайд, – весело смеётся Уоррен и непринужденно касается ладонью моего плеча, но тут же резко отнимает руку. – Конечно, я узнал тебя. Здорово выглядишь. Только слепой не заметит, что весь город просто пестрит твоими постерами.
Лайонел всего лишь пошутил, но я оказалась не готова к такой шутке. Не так я себе представляла нашу встречу!
Хмурюсь и не знаю, то ли мне разозлиться, то ли снисходительно рассмеяться.
– Странно, в этом году сократили расходы на рекламу, – вместо этого бессвязно бормочу себе под нос.
Лео пожимает плечами и присаживается на корточки напротив зависшего в воздухе колеса.
– Пробила? – повторяет он свой вопрос и смотрит на меня.
– Нет, – неслышно мямлю в ответ и снова переступаю с ноги на ногу.
Не хочу ничего объяснять Лайонелу Уоррену. Только не этому чертовому умнику! На фоне зазнайки Уоррена моя идея со сцеживанием бензина уже не кажется мне такой гениальной.
Но мужчине плевать на мои внутренние терзания, он не сводит с меня любопытного взгляда и ждёт ответ.
– У меня закончился бензин, – неохотно шепчу признание себе под нос.
Уоррен никак не комментирует это заявление, но я читаю в его взгляде полнейшее недоумение и слышу неслышное: «Какая же ты тупая, мармеладка!». Читаю эту фразу в его взгляде, хотя он еще и рта раскрыть не успел, и зло срываюсь:
– Слушай, Уоррен, у меня просто закончился бензин! Я подумала, что благодаря этому трюку смогу сэкономить немного бензина и добраться до отеля! Это просто физика!
– Это просто телефон, – достает он из кармана мобильный. – Люди по нему звонят другим людям, когда им требуется помощь, Мармеладка.
Мне хочется наброситься на Лайонела Уоррена и сделать ему очень больно! Ну, как минимум вразумить этого недоумка, что я ему никакая не мармеладка!
– Послушай! – взрываюсь я и злой фурией нависаю над сидящим на корточках перед автомобильным колесом Лайонел.
Он удивлённо приподнимает бровь, а потом и сам в одно мгновение ока взлетает на ноги и становится выше меня на целую голову. Я стараюсь сохранять боевой настрой, воинственно хмурю брови и распахиваю рот, но Лео кивает на телефонную трубку и быстро прикладывает указательный палец к своим губам, призывая меня к тишине. А потом и вовсе делает небольшой шаг вперёд по отношению ко мне, заставляя меня по инерции дёрнуться назад и прижаться лопатками к боковому стеклу автомобиля.
– Один момент, – шепчет он мне одними губами и опирается рукой о дверцу авто, тем самым, не позволяя мне отскочить в сторону. – Добрый день, это Лайонел Уоррен, возникла небольшая проблема буквально в полукилометре от вашего отеля.
Он в деталях обрисовывает ситуацию, а я внимательно исподлобья разглядываю мужчину. Лео изменился за десять лет, удивительно, что я его вообще узнала. Я помню долговязого зубрилу в очках и клетчатой рубашке, на голове взъерошенные песочного цвета волосы и едва заметные веснушки на кончике носа и щеках. Мне хочется улыбнуться этим воспоминаниям, но мужчина, стоящий передо мной и решающий сейчас мои проблемы, вызывает другие эмоции. Недовольно поджимаю губы и строго смотрю на него снизу вверх. Лайонел Уоррен изменился, распрощался со своими огромными очками, уложил непослушные волосы в модную прическу, стал шире в плечах и гораздо увереннее в себе.
– Вот и все дела, – игриво подмигивает он мне и подбрасывает телефон на ладони. – Пошли, Мармеладка.
Но при этом ему удаётся оставаться таким же засранцем, каким он и был десять лет тому назад.
– Куда это? – едко шиплю, чуть прищурив глаза и встав в позу.
– Ты же слышала разговор, – пожимает он плечами. А я молчу. Потому что ни черта я не слышала! – Сейчас приедут служащие отеля и решат проблему с бензином. А чтобы ты не тратила ни времени, ни сил, предлагаю до гостиницы добраться в моём авто.
Лайонел в целом говорит правильные вещи, но что-то меня совсем не греет мысль ехать в отель в его компании.
– Джослин, ты вообще слушала, о чём мы говорили? Я же специально встал рядом с тобой!
Черт! Конечно же, я не слушала его, поэтому и не слышала! Я вообще не догадалась, что мне надо было вслушиваться в разговор, а не тупо всё это время пялиться на Лео!
Чувствую, как начинаю краснеть, поэтому отворачиваюсь и сажусь на корточки рядом с колесом.
– Лео, спасибо тебе, ты езжай, а я останусь здесь и дождусь, когда приедет помощь, – твердо произношу я.
Слышу за спиной шаги, надеюсь, что Уоррен возвращается в свою машину, но это не так.
– Эй, Джослин, так не годится, – вопреки всем моим ожиданиям мужчина тут же оказывается рядом. Садится со мной плечом к плечу и протягивает руки к домкрату, накрывая мои пальцы своей ладонью.
Смотрю на наши руки и понимаю, что я сейчас так зла на этого мужчину, как никогда раньше. До ужаса хочу ударить его локтем в бок, толкнуть на землю, сесть сверху и выбить всю дурь. И между тем, близость наших рук вгоняет меня в растерянность.
– Джослин, я серьезно, давай помогу, – поворачивается он ко мне нос к носу и настойчиво смотрит.
– Хорошо, – скриплю я, выдергиваю ладонь и поднимаюсь на ноги.
Не буду же я, Джослин Прайд, набрасываться на человека из-за того, что он хочет мне помочь. Пусть уж помогает, а я великодушно поблагодарю его в конце.
Стою за спиной Уоррена и внимательным взглядом изучаю его крепкие плечи и спину, пока он опускает машину с домкрата.
– Положить назад? – уточняет он, указывая на инструмент.
Я киваю, и мужчина молча убирает его в багажник.
– Лео, ещё раз спасибо за помощь, но дальше я сама, – важно сообщаю и с гордо расправленном спиной опускаюсь в водительское кресло.
Уоррен никак не реагирует на мою фразу, так и остаётся стоять позади машины. Лишь скрещивает на груди руки, а я в зеркале заднего вида замечаю, как ехидно изгибается его бровь.
Закусываю губу, крепко зажимаю в руке брелок автомобильного ключа, а потом завожу машину. Боюсь услышать предсмертные хрипы двигателя, но нет, он заводится без проблем.
Выдыхаю, хочу бросить победный взгляд в зеркало Лайонелу Уоррену, но момент моего триумфа обрывает противный писк автомобильной системы, и в следующую же секунду мотор глохнет.
Дурацкая была затея! Ненавижу этого самодовольного умника!
Если этот гений сейчас назовёт меня мармеладкой, я приму на душу смертный грех.
– Джослин, прекращай уже! – распахивается дверца моего авто, и в салон заглядывает виноватая физиономия Уоррена. Ну или, по крайней мере, таким он хочет выглядеть. – Жаль, что фокус с бензином не получился.
Я поднимаю на него глаза и всматриваюсь в серьезное лицо мужчины. Надеюсь, этот юморист обойдется без дурацких шуточек.
– Правда, – для уверенности добавляет он и кивает. – Давай вместе дождемся ребят из отеля, они заберут автомобиль, а я тебя. Соглашайся, а то неизвестно, когда мы заселимся в номер.
Бросаю очередной хмурый взгляд и понимаю, что про «мы» он вполне серьезно, не бросит меня Лайон одну вечером посреди дороги. Будет сидеть со мной, пока не приедет бригада. И не известно, что лучше.
Перевожу взгляд на часы, которые показывают десять минут двенадцатого.
– Джос, ты же устала, на тебе лица нет, – тихо добавляет Лео, кладет руку мне на плечо, чуть встряхивая, и следит за мной, прищурив один глаз.
– Хорошо, – вынужденно соглашаюсь с ним. Пусть так и будет.
Я действительно устала и очень хочу оказаться в номере на мягкой кровати, а не сидеть в авто на дороге неизвестно сколько времени в компании Уоррена.
Он быстро переносит мой чемодан в свой автомобиль, и м дожидаемся, когда с другой стороны дороги появляется ещё одна машина и паркуется рядом с нами. Служащие отеля при нас переливают из ручной канистры немного бензина в бак, а потом выражают желание доехать до заправки, чтобы полностью закрыть вопрос с нехваткой топлива.
Я колеблюсь, ведь теперь мне и самой по силам доехать до заправки. Но с ответом не тороплюсь – я так устала за день, что ехать мне совсем никуда не хочется. Окончательно определиться с решением помогает Уоррен, он осторожно касается ладонью моей спины и подталкивает в сторону своего автомобиля. И человеческая лень берёт надо мной верх, я заранее благодарю ребят из отеля и передаю им ключи от автомобиля.
Через зеркало наблюдаю, как мужчины возятся с моей машиной, а Лайонел прочищает горло и поворачивает голову в мою сторону. Чувствую, что он хочет заговорить со мной, но задачи ему не упрощаю. Смотрю прямо перед собой и делаю вид, что не замечаю его пристального взгляда, блуждающего по моему лицу.
– Эм… Джослин… Даже не знаю, с чего начать. Мне ужасно неловко, – мнется Лео, не сводя с меня сосредоточенного взгляда. – Сейчас, когда мы остались с тобой наедине в салоне автомобиля, я окончательно убедился…
– Постой, – резко останавливаю мужчину. Оборачиваюсь к нему лицом и строго смотрю в глаза: – Не стоит начинать этот разговор. Вот правда. Думаю всё, что было между нами, следует оставить в прошлом.
– Джослин! – на этот раз громко обрывает он меня и прочищает горло. – Я просто хотел сказать, что у тебя тушь растеклась по щеке. И заметил я это только сейчас, в салоне автомобиля, когда включил свет.
Почему закон Мёрфи продолжает работать? Почему в машине Лайонела Уоррена нет кнопки аварийного катапультирования? Куда-нибудь на северный полюс, где мне не будет так жарко от сжигающего меня чувства стыда.
Никогда глупее себя не чувствовала, если он назовёт меня мармеладкой, я сейчас даже не обижусь. Смотрю на своё отражение с расплывшейся под глазом тушью и начинаю покрываться красными пятнами.
Зачем я согласилась сесть к Уоррену в машину? Ведь с самого начала понимала, что делать этого было не нужно!
– С-с-спасибо, – бормочу неслышно и нахожу в сумочке влажные салфетки, чтобы трясущейся рукой вытереть щеку.
Что теперь надумает себе Лео? Как растолкует мои слова? Или, мне повезёт, и он оставит их без внимания? Верится с трудом, но, по крайней мере, в дороге он больше со мной не заговаривает, а отель на горизонте появляется довольно быстро.
На ходу вновь благодарю за помощь, выпрыгиваю из машины, без посторонней помощи вытаскиваю из багажника свой чемодан и через ступеньку скачу в фойе отеля. Подальше от этого умника!
– Джос! – кричит мне вдогонку Лео, но я делаю вид, что не слышу его.
Не хочу! Лимит моего общения с Лайонелом Уорреном на этот день полностью исчерпан!
Подбегаю к стойке регистрации и уточняю информацию о своей брони. Вечерок и так выдался не из простых, а меня не покидает стойкое ощущение того, что это не предел для всех тех неприятностей, которые мне уготованы судьбой. Кажется, что бронь отменили, или её вообще не было – злючка Кэндис решила отыграться на мне, но нет, я ошибаюсь. С моим номером всё в порядке.
Девушка запрашивает регистрационные данные и принимается заполнять гостевую карту, я же тихо жду, от скуки барабаня пальцами по деревянной столешнице.
Сама до конца не понимаю, как каким-то внутренним чутьём ощущаю приближение Уоррена. Шагов не слышу, но точно знаю, что сейчас он стоит за моей спиной.
Не обращаю внимания, не шевелю ни одним мускулом, лишь с заинтересованным видом наблюдаю за тем, как менеджер старательно выводит буквы в моей анкете.
– Ты выронила его в автомобиле, – говорит Уоррен, и я замечаю, как под его пальцами медленно скользит по регистрационной стойке ко мне мой телефон.
– Не заметила, – недовольно ворчу и сжимаю мобильный в ладони. Благодарить Уоррена в который раз за этот вечер мне ужасно не хочется, но приходится.
– Я, честно говоря, тоже не заметил, когда ты его выронила, – пожимает он плечами. – Понял, только когда услышал звонок.
– Мне звонили? – тут же пролистываю телефонный справочник и нахожу пропущенный от Нельсона.
– Да, я тебя звал, но ты, должно быть, не услышала, – замечает Уоррен, а я округляю глаза и делаю вид, что не на шутку удивлена.
– Действительно не слышала, спасибо за телефон, – широко улыбаюсь и поворачиваюсь к девушке администратору.
– Мисс Прайд, ваш ключ от номера, – протягивает мне пластиковую карточку девушка, а потом обращает полный обожания взгляд на Лайонела: – Мистер Уоррен, а вот и ваш ключ! Ваши данные уже есть в системе. Карточку гостя я заполню чуть позже, чтобы не задерживать вас.
Невольно оборачиваюсь к Лайонелу и с нескрываемым любопытством рассматриваю своего одноклассника. «Кто вы, мистер Уоррен?» – задаю молчаливый вопрос, но быстро понимаю, что меня это не касается, и перевожу взгляд назад на администратора:
– Благодарю вас! – забираю ключ-карточку из её рук.
– Ваши вещи будут доставлены в ваши номера, – дежурно добавляет девушка, и я с кивком головы отхожу в сторону.
Искоса посматриваю на Уоррена, он продолжает о чём-то болтать с девушкой, а она совершенно непрофессиональным образом мило смущается в ответ и заливисто хохочет.
Отворачиваюсь к окну и набираю Нельсону:
– Как добралась, милая? – первым делом интересуется у меня мужчина, а я не знаю, что сказать.
Излишне драматизировать не хочется, но и скрывать истинное положение дел от друга смысла не вижу, поэтому в двух словах описываю свою встречу с Лайонелом Уорреном.
– Так и назвал тебя мармеладкой аж целых два раза? – сокрушается Нил.
– Да, – недовольно фыркаю, посматривая в сторону регистрационной стойки.
Лайонел всё ещё о чём-то разговаривает с девушкой-администратором, и я недовольно морщу нос. Видела бы она этого зубрилу лет десять тому назад, вряд ли бы с таким восторгом смотрела ему в рот. Да, надо признать, долговязый зануда сильно изменился за эти годы. Но, тем не менее, долговязый зануда он и в Африке долговязый зануда, какими бы широкими его плечи сейчас не были.
– Мне точно не надо приехать и составить тебе компанию? – с волнением в голосе уточняет Нил, а я отворачиваюсь от воркующей парочки к окну и максимально ровно отвечаю:
– Нет.
На самом деле мне позарез нужна поддержка лучшего друга, но, с другой стороны, тараканы мои, а значит, и разбираться с ними я должна самостоятельно.
– Нет, – повторяю. – Этот день можно считать прожитым, а завтрашний обязательно сложится удачно.
Мы говорим с Нилом ещё немного, а потом прощаемся. Оборачиваюсь и неохотно замечаю, что мистера «я соблазню администратора отеля за пять минут» нигде не видно, как, собственно, и самого администратора. Зато, когда я направляюсь в сторону лифтов, замечаю в конце коридора целующуюся парочку. Лиц не вижу, они, заслышав стук моих каблуков, с весёлым смехом скрываются за первой попавшейся дверью, но черный пиджак и светлые волосы мужчины кажутся мне смутно знакомыми.
Интересно, а целуется Уоррен так же хорошо, как и в старших классах школы или успел совершенствовать свою технику? С такой-то прытью!
Сердито поджимаю губы и высоко вскидываю голову. Вот что-что, а это точно не моё дело.
Сама не знаю почему, чувствую лёгкий укол досады, но решаю не зацикливаться на этом странном ощущении. Гоню все мысли о Лайонеле Уоррене прочь из головы! Слишком много сегодня этого мужчины в моей жизни. Хочу как можно скорее оказаться в своём номере и лечь спать.
Ускоряюсь на бег и кричу в закрывающиеся двери лифта:
– Секундочку, подождите, пожалуйста, нажмите на стоп!
Вижу, как сильная мужская рука появляется в закрывающемся проёме лифта и не позволяет створкам сомкнуться окончательно. Я подныриваю под рукавом, чтобы проскочить внутрь, но неловко цепляюсь волосами за пуговицы на пиджаке.
– Ай! – болезненно вскрикиваю и поднимаю глаза вверх, и совсем не ожидаю увидеть перед собой растерянное лицо Уоррена. – О!
Слишком! Слишком много его в моей жизни. Явный перебор!
– Джос! – удивляется он не меньше моего.
– Ты что здесь делаешь? – спрашиваю раздражённо.
– Держу лифт по твоей просьбе, – усмехается мужчина. – Осторожно, не двигайся, ты зацепилась волосами за мой рукав, нужно аккуратно распутать.
– Пустяки, – нервно бормочу, хочу отступить назад, но совсем не ожидаю, что двери лифта за моей спиной начнут закрываться вновь. – Ай!
Не могу удержать равновесие и утыкаюсь носом Лайонелу в грудь.
– Заходи уже в лифт, – подхватывает он меня второй рукой за талию и втаскивает внутрь.
Кабина начинает двигаться вверх, и я поднимаю голову, чтобы взглянуть на мужчину, который продолжает меня обнимать.
– Сейчас распутаю тебя, – по-мальчишески тепло улыбается Лео, и его рука перемещается с моей талии к волосам. От этого жеста снова невольно дёргаюсь, хочу отступить назад, но из-за запутанных волос ещё теснее прижимаюсь к мужчине.
– Можно просто посильнее дернуть, – соплю ему в рубашку, – у меня много волос на голове, одной прядью больше, другой меньше.
– У меня есть опыт распутывания твоих волос, Джос, – хрипло смеётся Лео мне в макушку, а у меня по спине начинают бегать мурашки.
Чёртовы, непонятно откуда взявшиеся мурашки! То ли от ненавязчиво приятного аромата его туалетной воды, то ли от столь близкого звука голоса, то ли от щекотливых прикосновений пальцев к моим волосам, трудно понять, но факт есть факт.
– Это когда мы играли в школьном спектакле? – уточняю, чтобы хоть чем-то заполнить неловкую тишину в медленно поднимающейся кабине лифта.
– Нет, это когда мы поехали на экскурсию, и ты уснула у меня на плече, – спокойно сообщает он, а я не могу унять бешеный стук сердца. – Готово! Видишь, какой я большой специалист по распутыванию твоих волос.
– Да, просто мастер, – выдыхаю я и, обретя свободу, отстраняюсь от мужчины.
Не говоря ни слова, выходим из лифта и идём прямо по коридору. Чувствую лёгкую дрожь в ногах, и это меня раздражает. Непонятно, с чего бы такая реакция?
– Доброй ночи, Джослин, мой номер следом за твоим, – с довольным видом прощается со мной Лео, будто он чёртов кот, объевшийся жирных сливок.
– Сладких снов, Лайонел, – ядовито-сладко протягиваю в ответ и спешу спрятаться в своей комнате.
Дверь закрываю со смачным хлопком, желая передать этим действием всю гамму своих противоречивых чувств и эмоций. Злость, раздражение, досада и какой-то непонятный сладкий трепет, волнительное предвкушение чего-то безумно желанного и недостижимого. Прислоняюсь к ней спиной и в бессилии зло топаю ногами.
И что я так смешалась в присутствии этого Уоррена? Он, конечно, стал красавчиком, но это не повод, чтобы так теряться. А он с какой стати расплылся в улыбке, точно чеширский кот?! И к чему его фраза о «большом опыте по расчёсыванию моих волос»? Я же собеседование на должность персонального стилиста не проводила.
Надеюсь, что он скалил свой рот в улыбке, потому что идиот, а не из-за того, что заметил моё смущение. Снова топаю ногами и злюсь.
– Тоже мне, герой-любовник местного пошиба, – сердито ворчу себе под нос и отталкиваюсь спиной от двери. – Так! Умываться и спать!
Усталой походкой направляюсь в ванную комнату, на ходу сбрасываю туфли и платье. Остаюсь в одном нижнем бельё и включаю воду в душе. Хочу раздеться и уже залезть в ванну, как слышу стук в дверь. Выключаю душ и неохотно набрасываю на плечи банный халат.
– Иду! – неслышно ступаю босыми ногами по мягкому ковру, поправляю халат на груди и распахиваю дверь.
Честно говоря, в коридоре я ожидала увидеть кого-то из обслуживающего персонала гостиницы, но никак не Лайонела Уоррена.
Кровь бьет в виски, и уровень моего раздражения за секунду взлетает до небес. Мозг оперативно перебирает различные варианты, объясняющие появление мистера Уоррена на пороге моей комнаты, и ни один из этих вариантов мне не нравится. Везде видится какой-то подвох.
Хочется возмутиться, но на этот раз я молчу. Не желаю больше попадать в неловкую ситуацию, которую сама же и инициировала. С недовольным прищуром смотрю на мужчину и закипаю ещё сильнее. Этот нахал рассматривает меня! Успел мазнуть по лицу и халату быстрым взглядом, и теперь нагло засматривается на мои босые ноги!
– Ты что-то хотел? – грубо спрашиваю и топаю ногой, желая сбросить с себя его цепкий взгляд.
– Да, – кивает Лео и переводит насмешливый взгляд на моё лицо.
– Что? – в нетерпении округляю глаза и скрещиваю на груди руки.
– Даже не знаю с чего начать. Мне ужасно неловко… – смеётся он в кулак, а я хмурю брови. Где-то я такое начало уже слышала, и продолжение мне пришлось совсем не по вкусу.
– Ближе к делу, Лайонел Уоррен, – тороплю его я.
– Вышла небольшая путаница с номерами и чемоданами, – резко переходит он к сути вопроса и ждёт моей реакции.
– О! – выдаю озадаченно, удивлённо поднимаю брови и медленно заглядываю за дверь.
Точно. Чемодан. Не мой. Чёрт!
Как он сюда попал? Что произошло? Где мой? Почему из всех возможных чемоданов, мой перепутался с чемоданом именно этого типа? Нет, я понимаю, что в отель в одно и то же время заселились только мы с Уорреном и альтернативного варианта не было и в помине. Но все же, почему мы с Лео так настойчиво весь вечер то и дело сталкиваемся лбами?
– Так. Забирай его и проваливай! – говорю жёстче, чем хотелось бы. Внутри начинаю вся дрожать от нервного напряжения. Я устала. Невероятно устала. Не хочу больше видеть этого мужчину!
Хватаюсь за ручку чемодана и пробую выкатить его в коридор.
– Джос, стой! Стой! – встаёт поперек дверного проёма Лео, преграждая мне путь для маневра. – Сейчас всё объясню.
Но я не сдаюсь, я упрямая! Упираюсь мысками в пол и пытаюсь вытолкать чемодан в коридор. Уоррен, напротив, настроен на то, чтобы не дать своим вещам покинуть пределы комнаты. Стоит на месте, точно Колосс Родосский, и тихо смеётся над моими жалкими потугами сдвинуть его вместе с чемоданом. Но, надо отдать ему должное, несмотря на то, что своих позиций он не сдаёт, на меня он тоже не напирает.
– Джос, остынь! – перестает смеяться Лео. – Мы всего лишь перепутали карточки от номеров, чемоданы были доставлены по верным адресам. Это мой номер!
– С чего бы это? – спрашиваю на автомате, до того я увлечена процессом выталкивая чужого чемодана, что не могу с первого раза разобрать смысл сказанного.
– Не веришь – позвони вниз администратору!
– Ох! – резко замираю на месте, улавливая смысл в словах Уоррена, и ощущаю на себе его снисходительный взгляд. – Вот возьму и позвоню!
На самом деле я уже сейчас понимаю, что Уоррен прав, но мне нужно взять короткий тайм-аут, неплохо было бы немного остыть.
– Как же так? – растеряно шепчу, закончив телефонный разговор, ведь я точно помню, что собственной рукой забирала ключ от своего номера! Или не от своего?
– Наверное, Эмма перепутала карточки, – спокойным тоном предполагает Лео и вкатывает свой чемодан обратно в номер.
– Очень может быть! – растеряно соглашаюсь с ним и сердито добавляю: – Такое случается, когда флиртуешь на работе с постояльцами.
– Что? – смеётся Уоррен. – Эмма со мной не флиртовала.
– Может быть, – безразлично пожимаю плечами и ядовито добавляю: – Наверное, ты прав, я бы тоже с тобой флиртовать, пожалуй, не стала.
Не могу объяснить, зачем я произнесла эту фразу вслух. Наверное, глубоко в душе я маленькая и злая женщина, и нет мне никакого другого оправдания.
Я тут же жалею, хочу прикусить свой дрянной язык, но уже слышу, как мужчина переспрашивает невинным тоном:
– Да? – улавливаю нехороший блеск в его глазах. Кажется, мне посчастливилось разбудить древнее зло.
– Ну да, – добавляю тише, пряча взгляд, и протягиваю руку, чтобы получить заветную ключ–карточку от своего номера. Что-то ни с того ни с сего мне очень сильно захотелось свинтить отсюда в свою комнату.
И Лео, как мне кажется, уже готов отдать мне в руки ключ, но вместо этого он со сладкой улыбкой на губах медленно убирает его в верхний карман своего пиджака. Возмутиться не успеваю, открываю рот как рыба, выброшенная на берег, но Лайон останавливает меня.
– Минуточку, Мармеладка, на этом моменте хотелось бы остановиться поподробнее, – нараспев произносит он.
– А мне хотелось бы поподробнее остановиться на том моменте, когда я разрешила тебе называть меня Мармеладкой! – резко обрываю его, показывая свои защитные колючки.
– Ох, тысяча извинений, мисс Прайд, этого впредь не повторится, – учтиво произносит Лайонел и пронизывает меня испепеляющим взглядом: – Но какого черта ты считаешь, что флирт со мной находится за гранью реальности?
Понимаю, куда он клонит, но не хочу об этом говорить, даже в ушах начинает немного звенеть от нервозности.
– Знаешь, я не горю желанием сейчас обсуждать этот вопрос, Уоррен. – прошу тихо с глубоким вздохом и в нетерпении протягиваю ладонь вперёд, притопывая ногой: – Гони мой ключ!
– Знаешь, ты права, ведь мы этот вопрос обсудили гораздо раньше, – задумчиво проговаривает Уоррен и внимательно смотрит мне в глаза.
– Что-то не припомню, – печально вздыхаю и требовательно потряхиваю рукой.
Держу лицо, смотрю в его глаза неотрывно, с вызовом, но он не ведется.
– Ну как же! За две недели до выпускного. Помнишь, я, как последний идиот, пригласил тебя на бал? – насмешливо спрашивает Лео, а я сухо поджимаю губы. Хотела бы забыть, но помню. – Слушай, Джослин, ты извини меня, я предложил тогда, не подумав. Ну, с чего я взял, что такие девчонки, как ты, ходят на вечеринки с такими лузерами, как я? Ведь Королева выпускного бала не может заявиться в сопровождении долговязого зануды! Не может же, Джослин?
Лайон смотрит на меня, в глазах его играет нехороший блеск, может, он ждёт ответа, но сказать мне нечего. Язык, как и тогда, прилипает к небу, а слова не идут на ум.
– Королева должна быть с Королем, с кем-то крутым, равным ей по статусу, а с не с очкастым зубрилой Лео Уорреном.
– Лео, я не… – хочу остановить мужчину, но он и сам заканчивает эту тему, резко взмахивает рукой и горько усмехается.
– Ладно, Джос, извини, вспылил не по делу, – с грустной улыбкой сообщает он, а потом запускает пятерню в волосы, задумчиво поправляет прическу и подбирает слова: – Честно говоря, мне плевать, что было тогда, десять лет назад. Что было, то прошло. Не знаю, с чего вдруг я сейчас так взъелся.
– Я…
Хочу сказать, что понимаю его. Мне хочется откреститься от слов, сказанных десять лет тому назад. Возможно, набраться храбрости и извиниться, но я не могу выдать из себя связную речь. Чувствую, как тошнота подкатывает к горлу. Ощущаю вместе с ней стыд, злобу и досаду. Опускаю взгляд на свою босые ноги и молчу.
Да и так ли важны Лео сейчас мои извинения?
Лео без слов протягивает карточку от моего номера, а сам проходит вместе с чемоданом вглубь комнаты. Я киваю и делаю шаг в общий коридор.
– Да, Джослин, – останавливается посреди гостиной Лео, и я непроизвольно оборачиваю на него взгляд. – Я назвал тебя тогда тупой – извини.
Он говорит спокойно, извинения его вполне искренне, и от этого стыдливо начинают гореть кончики моих ушей.
– Видишь ли, я тогда просто сильно разозлился и хотел сделать тебе больно. Поступок глупого мальчишки, чего уж тут говорить, – виновато пожимает плечами мужчина.
– Я не лучше, – говорю совсем тихо, и Лео не слышит моих слов. Моё молчание он расценивает по-своему, широко улыбается и как-то чересчур весело произносит:
– Знаешь, Джослин, а ты ведь мне тогда нравилась! – признается Лео, а моё сердце неожиданно сжимается в груди. – Но в школе я боялся к тебе подойти признаться, дурак. Эх, а сейчас…
Я вся замираю, плотнее запахиваю халат и прижимаю кулаки к груди.
– Честно говоря, если бы я знал, что ты решишь приехать в этом году на встречу выпускников, то пропустил бы это торжественное мероприятие. – скороговоркой выдает Лайон и грустно хмыкает. – Извини. Вот так.
Он резко разводит руками в стороны и спешит скрыться в ванной.
А я стою посреди коридора ни жива, ни мертва. Просто чудесно! Лайонел Уоррен только что взял и облегчил передо мной свою душу. А я упустила свой шанс выговориться.
– Чёрт, Джослин! – пулей вылетает он из ванны и прикрывает ладонью смеющееся лицо.
– Что еще? – сипло спрашиваю мужчину.
– Твоё кружевное белье просто великолепно! – восклицает он и жестом предлагает пройти мне в ванную комнату.
– Не надейся, чертов извращенец! Джослин Прайд не оставляет никому своё нижнее белье! – громко кричу я, и Лайон начинает хохотать.
Под его смех я быстро хватаю свои вещи из ванной комнаты и бегу прочь. Побыстрей бы в свой номер, побыстрей бы лечь спать, побыстрее бы завтра, и вообще поскорее бы вернуться домой!
Мне кажется, что всю ночь я проворочаюсь без сна, но нет, только оказываюсь под одеялом, как засыпаю сном младенца. А следующим утром, когда выхожу из номера на пробежку, никого не встречаю. Целый день брожу по территории отеля, но Лайонела нигде не видно. Мне даже начинает думаться, что он уехал. Впрочем, плевать.
Во второй половине дня в отель начинают съезжаться мои одноклассники, я наблюдаю за ними с балкона, но выходить из номера не тороплюсь. Спускаюсь вниз только вечером и сразу же иду в главный зал.
В груди быстро колотится сердце, и ладони становятся чуть влажными, но я уверена в себе. Готова ли ко встрече с прошлым? О, да, конечно! После Лайонела Уоррена мне ничего уже не страшно.
Все стоят нарядные, разбившись на небольшие группки. О чем-то восторженно щебечут и хихикают. Играет лёгкая музыка, у всех в бокалах горячительные напитки, но всё равно витает лёгкое напряжение в воздухе.
Взглядом непроизвольно цепляюсь за Лайонела Уоррена – не уехал, значит. Он стоит в компании девчонок из параллельного класса, которые окружили его точно голуби статую на центральной площади. Ехидно фыркаю себе под нос и направляюсь к столику с напитками.
– Джо-Джо! – выкрикивают моё имя, и я чуть вздрагиваю, когда меня подхватывают под локоток.
– Салли! Луиза! – удивлённо восклицаю, оборачиваясь навстречу своим лучшим школьным подругам.
– Привет, Джос, – по очереди подходят ко мне и с важным видом целуют в щеку, будто мы так каждый день здороваемся.
– Не ожидала тебя увидеть здесь! – лепечет Луиза, осматривая меня точно диковинку с ног до головы.
– Ты совсем не изменилась, Джо-Джо, такая же красотка! – сладко воркует Салли.
– И вы, девочки, тоже только похорошели с возрастом, – смакую им в тон. Внимательно осматриваю девочек и замечаю округлившуюся фигурку своей одноклассницы: – Лу, ты беременна?
– Да, мы с Питером Джонсоном ждём третьего, – довольно потирает она животик.
– О, вы с Питером вместе? – приятно удивляюсь этой новости. Они начали встречаться ещё в школе, наверное, такие отношения многого стоят.
– Да, мы поженились сразу же после школы, и я так и не поступила в университет, как планировала, – пожимает плечами Лу, – но ни о чем не жалею!
– А ты не собираешь рожать, Джо-Джо? – интересуется Салли, чуть приподнимая бровь.
– Э-э-э, нет, – растерянно улыбаюсь ей. – Я же не замужем.
Девочки многозначительно переглядываются и громко фыркают.
– Кого это останавливало! – хихикает Луиза.
– Но, я слышала, у тебя вроде как всё серьёзно с Нельсоном Милзом? Вы встречаетесь? Ты не собираешься за него замуж? – без всяких обиняков набрасывается на меня Салли, а в глазах Луизы вспыхивает огонь любопытства.
Уголки моих губ едва подергиваются в улыбке – как-то быстро мы перешли к столь личным вопросам.
– Мы с Нилом очень хорошие друзья, – заученно отвечаю девочкам.
– Я бы на твоём месте, Джо, постаралась выскочить за него замуж, – настойчиво советует Салли, а я вопросительно приподнимаю бровь, требуя продолжения полета мысли. – Родишь ребёнка, а потом разведёшься и отсудишь у него половину его денег.
Какая восхитительная проработанная схема заработка!
– Зачем? – как можно серьезнее спрашиваю я, хотя рассуждения Сал вызывают во мне невеселый смех и глухое раздражение. – Я и сама неплохо зарабатываю.
– Да? – теряется она, чувствует, что её схема вот-вот даст сбой.
– Да, – киваю и добавляю таинственным шепотом, желая подлить масла в огонь: – Вдруг при разводе ему удастся отсудить мою половину денег?
Девочки не на шутку задумываются и всё-таки отказываются от идеи со свадебным Клондайком. Но Салли не унывает, ей в голову приходит новая умопомрачительная идея, и она воодушевленно хватает меня за руку:
– К черту смазливых актёришек, Джос! Есть варианты и получше!
– Неужели? – заинтригованно спрашиваю в никуда.
– Есть один парень, который в тебя по уши втрескался ещё в школе! – важно заявляет она. – Пошли!
– Куда пошли? – удивляюсь, но поздно, Салли уже тащит меня через толпу к одной ей известной цели. Луиза, глупо хихикая, бежит следом за нами и старается не отставать. Кажется, ей известно к кому меня ведут.
И я, думается, тоже догадываюсь о конечной точки нашего пути. И в груди тут же разгорается неподвластный мне огонь смущения, отзвуки которого тут же отражаются на моих розовеющих щеках и кончиках ушей. Во рту пересыхает, и когда я морально настраиваюсь снова столкнуться с Лайонелом Уорреном, Сал дёргает меня в сторону маленького столика в углу зала и торжественно объявляет:
– Чэт! Смотри, кого я привела! Джослин Прайд! Джослин, ну что, не ожидала увидеть Чэта? – смеётся она и склоняется к моему уху: – Лови скорее удачу за хвост!
– Ого! Чэт! – чересчур радостно выкрикиваю я и всплескиваю руками. – Сколько лет, сколько зим!
Посылаю Честеру широкую улыбку и замечаю, что он за долгие десять лет ничуть не изменился. По-прежнему красавчик, по которому незазорно пускать слюнки. Тёмно-русые волосы, пьяняще-карего цвета глаза, ослепительная улыбка до ушей, и это всё на смазливом личике.
О фигуре я вообще молчу, бывший капитан школьной футбольной команды пребывает явно в форме.
– Джосси! Боже мой, – подскакивает он на стуле и тянет свои руки к моим ладоням, при этом неотрывно с диким восторгом всматриваясь в моё лицо, будто хочет узреть на нём сакральный смысл жизни. – Сколько лет я тебя не видел! За эти годы я и забыл, как ты прекрасна, – с придыханием шепчет он и продолжает потряхивать мои ладони в своих. – Прости!
Смущённо смеётся и порывисто прячет руки за спину, а сам при этом жадно продолжает засматриваться на меня. Краем глаз замечаю, как девчонки едва соударяются между собой плечами, отмечая, что их сватовская затея удалась.
– Вот, я идиот! – сердито восклицает Чэт. – Стою тут как истукан! Позволь поухаживать за тобой в этот вечер, Джосси, – галантно отодвигает передо мной стул рядом с собой.
– Спасибо, – тихо благодарю его и присаживаюсь за столик. – Ты тоже отлично выглядишь.
Чэт бормочет что-то бессвязное и помогает Сал разместиться по другую от него руку, в то время как Питер учтиво ухаживает за собственной супругой.
Девочки тут же о чём-то начинают щебетать, втягивая в беседу Питера, а я продолжаю чувствовать на себе проедающий взгляд Чэта. Отчего-то взгляд этот меня больше напрягает, чем радует, поэтому я поворачиваю голову в его сторону и вопросительно улыбаюсь, требуя пояснений.
Мужчина виновато качает головой и склоняется в мою сторону:
– Чёрт, Джосси, не могу от тебя отвести взгляд, – жарко нашёптывает мне в самое ушко, а я рефлекторно отодвигаюсь в сторону.
– Могу тебе по почте отправить dvd-сборник с моими фильмами, – подмигиваю ему.
– Джосс, – смеётся Чэт бархатным голосом и прячет лицо в ладони, а потом поднимает на меня хитрый взгляд. – Какая же ты злая и бессердечная.
Слежу за рукой Чэта, которая тянется к моей и желает накрыть её сверху. Делаю вид, что не замечаю этого тактического поползновения, и в самый последний момент хватаюсь за свой бокал, чтобы поднести его к губам. Бросая на мужчину строгий взгляд, обозначая, что на меня эти его штучки не действуют.
На небольшой сцене под лучом прожектора в это время появляется Кэндис Дуглас, она объявляет встречу выпускников открытой, и Честеру приходится отодвинуться от меня.
Кэнди, к моему удивлению, за десять лет сильно изменилась, причем в лучшую сторону. Из тихой отличницы, которая всегда держалась у Лео за спиной, она превратилась в уверенную женщину. Женщину, которая сейчас смело с задорной улыбкой на лице пробегает с микрофоном по всему залу и дежурно спрашивает, у кого что нового произошло за последний год.
– У нас с Питером будет пополнение в семье! – довольно заявляет Луиза, и со всех сторон слышатся одобрительные хлопки.
– Так держать, Пит! – выкрикивает кто-то с другого конца зала.
– Салли? – Кэндис движется дальше вдоль стола.
– А я, наоборот, в этом году развелась, и моё сердце открыто для новой любви, – мечтательно признается девушка.
– О! Мужчины, кто не женат и кто хотел подкатить к нашей Салли в школе – дерзайте! – шутит Кэнди и заливисто смеётся, а Сал наигранно красуется и поправляет волосы.
– Ага, как же, – подхихикивает Лу мне на ухо. – Сал уже свой выбор сделала, жертва найдена и обречена на узы брака!
– Что? Кто? – задумчиво хмурюсь я и быстрым взглядом пробегаю по столикам с одноклассниками.
– Лайон Уоррен, конечно, – фыркает Лу, удивляясь моей неосведомлённости.
Мне кажется это полнейшей глупостью, ведь Салли первая, кто в школе поддерживал меня в поддразнивании над Лео, и вдруг спустя десять лет она объявляет на него сезон охоты! Сущие глупости! Мне хочется возмутиться, но Кэндис Дуглас заканчивает разговор с Честером, который я благополучно умудрилась прослушать, и направляется ко мне:
– А ещё к нам в этом году присоединилась… внимание, барабанная дробь! Джослин Прайд! – Кэнди оказывается рядом со мной и с вопросом наклоняет микрофон в мою сторону: – Джо-Джо, пару слов о себе для тех, кто в танке.
– Я актриса, которая вечно пропадает на съёмках. И сейчас я безмерно рада тому, что мне удалось найти в своём плотном графике несколько дней на отдых и выбраться сюда на встречу с вами! Рада всех видеть, я скучала! – не знаю сколько искренности в моих словах, но всем нравится.
– Мы тоже рады тебя видеть, – дружелюбно касается моего плеча Кэндис. – Но это не все сюрпризы на сегодня. Знаете, кто ещё к нам приехал?
– Лео! – раздается восторженный девичий крик из-за столика Уоррена. – Лео!
– Точно! Лайонел Уоррен! – подходит к нему Кэнди. – Лео, чем ты занимаешься?
– Пытаюсь поужинать, – широко растягивает он губы в улыбке, и тут же получает от Кэндис лёгкий шлепок по плечу.
– Не дури! – с напущенным строгим видом шикает она на него.
– Ладно, я программист! – обезоружено поднимает он руки вверх.
– Какой он скромный, – тут же воркует мне на ушко Лу, а я придвигаюсь к ней ближе. – Он заправляет целой фирмой программистов, и они в прошлом году заключили контракт с Майкрософтом. Деньжищи, наверное, гребёт лопатой. У Салли губа не дура, иначе зачем ей тогда всё?
Смотрю на Салли, которая хлопает в ладоши и с влюбленным восторгом взирает на Лайонела, и не могу сдержать недовольного взгляда.
– Ещё один вопрос. С подвохом! – шутливо добавляет Кэндис и взмахивает рукой в мою сторону. – Вы с Джослин десять лет не появлялись на встрече выпускников, а в этом году решили приехать. Это совпадение или нет?
Все вокруг замолкают и переводят заинтересованные взгляды с Лео на меня, будто это не легкомысленный экспромт Кэндис, а нечто серьёзное, достойное размышлений. Лайон находит меня взглядом, и я замираю. Буквально вся леденею то ли от страха, но ли от необъяснимого предвкушения чего-то особенного.
На долю секунды кажется, что наша встреча не простое совпадение, случайности не случайны. И от этой мысли по коже пробегает волнительная дрожь мурашек. Не понимаю собственной реакции и быстро беру себя в руки, начинаю тихо качать головой и мягко раскатисто смеяться.
Чувствую, как скользит взгляд Лео по моему лицу и внимательно отслеживает мою реакцию на происходящее. Не знаю, удаётся ли ему раскусить меня, распознать растерянность под маской веселого смеха, но он довольно быстро возвращает свой взгляд к Кэнди.
– Просто восхитительная шутка, удивительная миссис Майзел*! – насмешливо журит девушку Уоррен и шутливо грозит ей пальцем.
(*Прим. Удивительная миссис Майзел – американский ситком о женщине комике)
Лео выглядит веселым, но я читаю в его глазах сокрытый гнев. Видимо, безобидная шутка нашей старосты пришлась ему не по душе или, напротив, попала точно в цель. Трудно сказать, возможно, и нет ничего, и просто моя фантазия играет со мной злую шутку.
– Рад видеть тебя, Джос, – фальшиво улыбается мне Лео и салютует бокалом.
Нет, это я знаю, что фальшиво, слишком высоко вздёрнуты уголки его губ, а в глаз нет и намека на улыбку. Но всё вокруг уверены в обратном – в его бесконечной искренности и естественности.
– Привет-привет! – со смехом машу ему рукой в ответ, так же деревянно и так же понятно только ему. – И я тебя!
Чем-то наша игра на публику напоминает мне сценки, разыгрываемые с Нилом на камеру. Но с Нилом у нас договоренность, тандем, проверенный годами, а с Лайонелом Уорреном сейчас чистой воды импровизация, где проколоться можно в любой момент.
Но мы не ошибаемся, разыгрываем партию как по нотам. Все вокруг смеются и хохочут, и ни у кого не возникает и тени сомнения, что наша встреча с Лайонелом спустя десять лет может оказаться не простым совпадением.
Кэнди закатывает глаза и уже хочет переключиться на следующего гостя, но Лео ловко подхватывает её под локоток:
– Кстати! – хитро смотрит он на девушку, и от моего внимания не укрываются стрелы недовольства, летящие в её сторону. – Кэнди, расскажи, что нового у тебя?
– У меня? – растерянно смеётся она.
– Ага, – довольно кивает Лайон и не сводит с нее цепкого взгляда. – Ребята, как вы думаете, совпадение или нет, что эту встречу выпускников мы проводим именно в этом отеле?
Гости недоуменно начинают шуметь, между собой высказывая различные предположения, а я краем уха слышу от Салли ядовитое:
– Сучка! Не может быть! Я так и знала!
– Лео, ты меня смущаешь! – тихо бормочет в микрофон Кэндис и густо краснеет.
– Думаю, что здесь не может быть места смущению. Тот, кто хорошо тебя знает, помнит, как ты начинала свою карьеру с администратора за стойкой регистрации, потом в течение нескольких лет была управляющей в отеле и сутки напролет пропадала на работе, напрочь позабыв о личной жизни. И вот, наконец, спустя десять лет ты осуществила свою мечту.
– Лео, – пыхтит раскрасневшаяся Кэндис, но он её не слушает:
– Это твоя заслуженная награда, ты умница, Кэнди Дуглас, – обнимает её за плечо Лео. – Ребят, думаю нам всем стоит поблагодарить хозяйку отеля за организацию этого приёма!
– Вообще-то! – Кэндис что-то хочет добавить, но её уже никто не слушает, все набрасываются с поздравлениями, и о нашем совпавшем с Уорреном приезде народ окончательно и благополучно забывает.
Лео переводит на меня мимолётный взгляд, и я поспешно киваю ему в знак благодарности. Мы молодцы. Партия. Антракт. Занавес.
– В общем! – снова берет бразды правления в свои руки Кэндис Дуглас, когда ребята немного успокаиваются. – В общем, я просто хотела, чтобы мы все классно отдохнули на этих выходных, поэтому и пригласила вас именно сюда!
Одноклассники снова начинают улюлюкать и что-то выкрикивать, но Кэндис останавливает их взмахом руки:
– Желаю всем приятно провести вечер, а также напоминаю, что самое интересное начнется завтра утром!
– О чём она? – интересуюсь у Лу.
– Кэндис каждый год придумывает что-нибудь весёленькое, – кивает девушка.
– И новенькое! – добавляет Питер.
– В прошлом году мы искали подсказки по всему городу, а потом по ним добирались до конечной цели.
– А до этого нам раздавали карточки с именами одноклассников, и весь следующий день мы должны были изображать того, чью карточку вытянули. Побеждал тот, кто быстрее и больше всех разгадает, кто есть кто.
– А что будет завтра? – удивлённо вскидываю бровь.
– О! А завтра может быть всё, что угодно, – подмигивает мне Чэт.
– Да, эта Кэнди-конфетка просто молодец, – недовольно кривит лицо Сал. – Я думаю, ни у кого не возникает вопросов, как именно она заполучила этот отель.
Ребята молчат, парни даже качают головой, а я тихо уточняю:
– Как?
Салли закатывает глаза и с показной неохотой поясняет:
– Конечно же, Лео подкинул ей деньжат. За какие заслуги, думаю всем понятно, продолжать бессмысленно! Ладно, – она решительно хлопает ладонями по столу и поднимается на ноги. – Если никто не против, я пойду заберу свой кусок пирога, пока эту вкустянину не расхватали местные дурехи.
– Удачи, покажи всем, кто здесь королева! – напутственно поднимает большой палец Лу, и Салли переводит взгляд на меня.
– Дерзай, Сал, – сдавленно подбадриваю её и вяло улыбаюсь. Метафора с куском пирога мне как-то совсем не понравилась.
Салли кивает, причмокивает губы и, круто виляя бедрами, направляется к столику Уоррена, а я понимаю, что порядком уже засиделась на этом празднике жизни. С ребятами весело, но в своем номере спокойнее.
По дороге к выходу меня несколько раз останавливают одноклассники, мы перебрасываемся дежурными фразами, но существенно меня никто не задерживает.
В голове роем жужжат ненужные мысли: почему-то меня интересует, правда ли, что Лайонел Уоррен выкупил отель специально для Кэндис Дуглас, и если да, то что за этим стоит? Права ли Салли со своими грязными предположениями, или она незаслуженно наговаривает на умницу Кэндис?
К слову, о самой Сал, удастся ли ей завлечь Лайонела в шелковые сети? Обратить на себя внимание, соблазнить и в конечном итоге женить? Мне кажется, что он не клюнет на неё, но чёрт! Почему бы и нет?
От этой мысли становится как-то совсем тошно. В моей голове просто не укладывается, что такой мужчина, как Лайонел Уоррен – вроде бы не дурак, может быть с такой пустой женщиной, как Салли. Они были бы самой нелепой парой во всем мире. Да, что там, я Уоррена и вместе с Кэндис не вижу!
Хотя если рассуждать здраво, то Лайон очень гармонично смотрелся бы с Кэндис. Они дружат с детства, у них есть общие интересы, и он покупает для нее целый отель!
– Черт! – злюсь в бессилии и прячусь в пустой кабине лифта. Было бы просто замечательно спрятать в такую же пустоту свои глупые мысли, чтобы они больше не терзали меня.
Поднимаюсь на нужный этаж, иду по коридору и слышу, как за спиной хлопает лестничная дверь, а потом меня догоняют быстрые приближающиеся шаги.
– Джосси, ты слишком быстро ушла! – по коридору разносится бархатный голос Чэта Баккинга.
– Честер? – с ноткой досады восклицаю я.
Не его. Совсем не его я хотела здесь видеть.
– Ты что, бежал по лестнице? – внимательно рассматриваю мужчину.
– Это всего лишь третий этаж, Джосси, – улыбается он и делает шаг по направлению ко мне. – Я же за тобой хоть на край света.
Женщины любят ушами. И глазами. И часто выдают желаемое за реальность, но я так больше не люблю. Честер Баккинг чертовски красив, и патоку он знатно льет мне в уши, но я вижу этого мужчину насквозь, уж слишком картонной кажется мне маска его лица.
– Не стоит, – мягко отстраняюсь от мужчины.
– Стоит, – снова шагает он на меня, заставляя отступить назад и уткнуться лопатками в стену. – Я пересмотрел все твои фильмы, прослушал все интервью с тобой, и всё это время жаждал услышать только одно слово…
Чэт замолкает и с надеждой смотрит мне в глаза, хочет, чтобы я вступила с ним в диалог. Жертвует своей пешкой, чтобы следующим шагом выйти в ферзи. А я молчу самым гнусным образом, не подыгрываю ему, потому что сказать мне нечего. Единственное, разве что, мне кажется удручающим тот факт, что взрослый состоявшийся мужчина постоянно смотрит сентиментальные комедии и ток-шоу для домохозяек.
– Чэт, – удручённо качаю головой, но мужчина не позволяет мне перечить ему, ловит мой подбородок двумя пальцами и заставляет смотреть прямо в глаза:
– Я безумно хотел… хочу…– склоняется он ко мне близко-близко и жарко шепчет в самое ухо: – Услышать своё имя... на твоём порочном языке!
Он говорит абсолютно серьёзно, с огнём, пылом и страстью, а мне становится откровенно смешно и щекотно. Смешно от сказанного, щекотно от волос мужчины, которые касаются моей щеки
И, наверное, всё же не стоит ему смотреть так много мелодрам!
– Чэт, ты же понимаешь, что это обычный маркетинговый трюк? Зрители хотели услышать красивую историю любви, и я им её рассказала! Прости, ничего личного, но вместо твоего имени я вполне могла упомянуть или Питера Джонсона, или того же Лайонела Уоррена. Имя не играло роли, главное, что фанатам понравился сам рассказ! Обычный грязный приемчик, точно такой же, каким ты пользуешься сейчас, – утыкаюсь указательным пальцем ему в грудь.
– Джосси, о чём ты? – заметно напрягается Честер.
– Я говорю о лапше, которую ты виртуозно пытаешься развесить мне на уши, – сердито проговариваю и одариваю мужчину скептическим взглядом.
Но он не сдается, решает пойти ва-банк и бросается в контратаку:
– Не знаю, как ты, но я часто думаю о нас, – горячо произносит он и скользит руками по моей талии. – И всегда задаю себе вопрос, почему у нас ничего не сложилось?
– Боже мой, Честер! – не выдерживаю я. – Часто думает он, почему у нас ничего не сложилось! Ты сейчас серьезно?
Вижу замешательство в его глазах, но свою игру он решает продолжить, будто меня можно обмануть.
– Конечно же, серьезно, – выдыхает он, смотря мне в рот кристально честными глазами.
– Ох, Чет! – устало вздыхаю и с прищуром смотрю на мужчину: – Интересно, так ли часто ты думал о нас, когда заводил интрижки при первой подвернувшейся возможности?
Ситуация начинает раздражать меня сильнее, чем хотелось бы. Я резко лопатками отталкиваюсь от стены, хочу уйти в сторону, проскользнуть мимо Чэта, но сама не замечаю, как цепляюсь мыском одной туфли за каблук другой. Беспомощно взмахиваю рукой в слабой попытке ухватиться за рукав Баккинга, но ловлю только пустоту и лечу вниз.
– Джосси! – не успевает вовремя отреагировать Чэт, пытается броситься мне на помощь, но какая-то сила заставляет его отскочить назад:
– Ты что творишь, Баккинг! Отошёл от нее! – нависает над ним не на шутку взбешённый Лайонел, одной рукой прижимая мужчину за грудки к стене. Наверное, он не во всех деталях разглядел моё фееричное падение, и ему показалось, что Чэт специально толкнул меня.
Но всё происходит настолько быстро, что никто не успевает правильно отреагировать на ситуацию. Я просто замираю от удивления, сидя прямо на полу, а вечно самоуверенный красавчик Чэт Баккинг на долю секунды теряет своё лицо.
Наверное, и Лайонел замечает испуг на его растерянной физиономии, поэтому тут же отпускает Чэта и полностью переключается на меня.
– Ты придурок, Уоррен! Она сама упала! – огрызается Честер сразу же после обретения свободы и с важным видом принимается расправлять складки на одежде.
– Джос? – осторожно касается меня за плечо Лео, а я хватаюсь за его руки и густо краснею.
По-хорошему мне надо было бы самой подскочить на ноги, распрощаться с парнями, ослепительно улыбнувшись им напоследок, и рвануть изо всех сил к своему номеру, чтобы только злополучные каблуки моих несчастных туфель и сверкали. Но вместо этого я продолжаю распластанной амебой сидеть на полу и теряться в присутствии Лео:
– Да, у меня заплелись ноги, – смущённо признаюсь ему.
Наверное, это провал. Журналисты заклюют меня, если узнают. Припишут алкогольную зависимость, которая вышла из-под контроля и, должно быть, ещё в течение целого месяца будут посвящать мне свои сатирические опусы.
У меня никогда раньше не заплетались ноги на ровном месте.
– Мармеладка, – беззлобно усмехается Лео и подхватывает меня под талию, ловко ставя на ноги. Держит меня так крепко, что я невольно пошатываюсь, но отходить от него не спешу.
– Всё, Лайон, теперь свинти отсюда, раз мы всё выяснили, – грубо командует Чэт. – Мы с Джослин вообще-то разговаривали и хотим продолжить! И лапищи свои убери от неё, Уоррен!
Лео от такого заявления едва заметно дёргается, медленно убирает руку с моей талии, а потом выставляет указательный палец в сторону Чэта:
– Советую свалить отсюда тебе! – со злым прищуром бросает он.
Чэт едко хмыкает и вальяжно вышагивает вперёд. Ситуация мне нравится всё меньше, поэтому я поспешно сообщаю:
– Вы как хотите, мальчики, а я, пожалуй, прислушаюсь к твоему совету, Честер, и свинчу в свою комнату, – сладко улыбаюсь Баккинку и касаюсь рукой в знак благодарности Лайонела: – Спасибо, Лео.
Ухожу, хотя всё моё внимание сосредоточено на происходящем в коридоре за моей спиной. В такие моменты ужасно жалею, что на затылке нет глаз.
Слышу, как Лео бросает насмешливое:
– Ты напыщенный индюк, Баккинг.
Прислушиваюсь – звуков драки нет, напротив, ощущаю тихие, следующие за мной по мягкому ковру коридора шаги.
– Заткнись, Уоррен! – шипит Чэт и кричит уже вдогонку мне: – До завтра, Джосси! Сладких снов, пусть тебе приснюсь я!
Я лишь фыркаю и закатываю глаза, наглости и самовлюбленности ему не занимать. Совсем рядом слышу чужие шаги, но не оборачиваюсь.
– Ты не сильно ушиблась? – интересуется Лео, когда мы одновременно оказываемся каждый у своей двери.
– Вроде нет, – пожимаю плечами и прижимаюсь лбом к дверному косяку, удручённо ворча себе под нос: – Как же неловко всё вышло, но хоть от Чэта отвязалась.
– Бывает, – подмигивает мне Лео, открывает свою дверь и в нерешительности зависает на пороге: – Может, ты хочешь чего-нибудь выпить на ночь? Прямо по коридору есть чудесный выход на маленький балкончик.
Делаю вид, что задумываюсь, а потом неожиданно соглашаюсь, будто меня очень интересует наличие балкончика:
– Думаю да, перед сном было бы неплохо проветрить мысли.
Лео понимающе хмыкает и поднимает вверх указательный палец:
– Один момент, я захвачу из номера бокалы.
Одному богу известно, зачем я согласилась. Наверное, во время падения я не заметила, как ударилась головой. Причем очень сильно.
Лео не заставляет себя долго ждать, через минуту выходит из номера с двумя бокалами в одной руке и зажатой под мышкой бутылкой вина в другой.
– Если ты не против, – вопросительно смотрит на меня.
Может, зря я вчера так остро реагировала на каждую его фразу? Глупо себя вела. Мы взрослые люди и должны быть выше дурацких детских обид.
– Если ты не против, я помогу тебе донести бокалы, – улыбаюсь ему в ответ и забираю стаканы.
Идём с Лео до конца коридора, и он галантно открывает передо мной двери на балкон, предлагая располагаться в большом соломенном кресле с мягкими подушками.
– Да, тут и правда здорово, – довольно осматриваюсь по сторонам. – Свежий воздух, тишина и очень красиво.
Лайонел довольно хмыкает и чуть прикрывает от удовольствия глаза, соглашаясь.
– Держи, Джосс, – протягивает мне прихваченный из номера плед, который я сразу и не приметила, – здесь прохладно.
– Спасибо, – смущенно киваю.
Встаю и протягиваю руку, чтобы забрать накидку, но Лео одновременно с этим сам делает шаг по направлению ко мне, раскрывает плед и набрасывает мне его на плечи.
Замираю, оказавшись в кольце рук Уоррена. Как-то очень неожиданно я там оказалась. Но самое удивительное и непонятное – он только набросил плед на плечи, а мне уже жарко. Спина горит огнём, и начинают полыхать щеки. Вдыхаю запах его туалетной воды, и лёгкие охватывает жгучий огонь.
– Чтобы носом потом не шмыгать, – грубым голосом ворчит Лайон и поспешно отходит от меня назад, располагаясь в рядом стоящем кресле.
Разгоревшийся пожар как рукой снимает.
И с чего я решила, что с этим мужчиной можно нормально вести беседу?
Поправляю плед на плечах и явственно ощущаю пробирающую до костей прохладу. Неуютно ежусь и сажусь в своё кресло.
В тишине вечера Лео с глухим хлопком откупоривает бутылку вина, и рубиновая жидкость с тихим журчанием наполняет наши бокалы.
– Держи, – протягивает он мне вино. – Кажется, ты вся дрожишь от холода.
От ярости, если быть точной, но я отрицательно качаю головой и натянуто улыбаюсь.
– Точно хочешь остаться? – с сомнением смотрит на меня Лео.
– Да, всё в порядке, – уверенно киваю и подношу бокал к губам, делая глоток. – Здорово ты сегодня на вечере переключил тему.
– Просто Кэнди неудачно пошутила, – растирает он своё лицо. – И я нахожу это странным. Знаешь, обычно она более тщательно подбирает слова и вкладывает в них определенный смысл, а сейчас я этого смысла как-то не уловил.
– Может, нет никакого двойного дна? – чуть приподнимаю бровь, а Лео усмехается:
– Я очень хорошо знаю Кэндис!
На самом деле я знаю, что не должна задавать подобного рода вопросы, меня это не касается, но не могу удержаться от любопытства:
– Вы с Кэндис продолжаете общаться после школы? – спрашиваю и прикусываю губу, сетуя на собственную несдержанность.
С другой стороны, вполне себе приличный вопрос для встречи выпускников. О чём ещё говорить?
– Ну да, – пожимает плечами Лео. – А ты, Джосс, с головой ушла в работу или тоже с кем-то поддерживаешь отношения?
– Нет, ни с кем. Не знаю, что вообще подвигло меня поехать в этом году на вечер встречи, – немного лукавлю и опускаю взгляд.
Знаю, но Лео не признаюсь, он посчитает меня ещё большей идиоткой, чем я есть на самом деле. Да и доказать, что я стала мудрее и умнее за эти годы, явно не получится. К тому же, как я вчера поняла, мужчине этого совсем не нужно.
– Я, честно говоря, вообще не собирался приезжать, – задумчиво крутит свой бокал между пальцами Лайон. – Мы на работе закрыли крупный проект и просто хотелось немного отдохнуть перед началом нового. И я подумал, что это место отлично подойдёт для отдыха. А то, что приедут одноклассники, узнал позже и подумал, что это обстоятельство вполне можно и пережить.