Купить

Почти Гримм 2. Не жизнь, а сказка. Ирина Зоткина

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

ПОЧТИ ГРИММ — 2. НЕ ЖИЗНЬ, А СКАЗКА

   

ЧАСТЬ 2

ГЛАВА 1. СЕРЫЕ ВОЛКИ И КРАСНАЯ ШАПОЧКА

    Тропинка свернула чуть в сторону, в лес. Лунный свет едва пробивался сквозь густо переплетенные ветви, но зато яркими серебристыми бликами скакал по волнам стремительно бегущей наперегонки с путниками речки, видневшейся между деревьями. Под ногами шелестели опавшие листья, толстым слоем устилавшие землю. Киборги просто пьянели от необычайно чистого, свежего осеннего воздуха, пропитанного запахами хвои, умирающей листвы и грибов. Время от времени в зарослях раздавались шорохи, крики ночных птиц. Лес оказался довольно густонаселенным всевозможным зверьём — от мелких грызунов, ежей и зайцев, до косуль и оленей.

    Обоим кибер парням все это было непривычно. И если Иржик ещё не проникся ощущением свободы и грустил из-за расставания с Максимилианом, то Бенедикт был просто счастлив, избавившись, наконец, от ненавистного рабства. Если бы осторожность не заставляла всё-таки соблюдать тишину в незнакомом месте, он, пожалуй, по примеру людей начал бы насвистывать какую-нибудь мелодию.

    Странное сочетание запаха крупного хищника и человека коснулось чутких ноздрей киборгов. Мэйлис, конечно, не смог распознать, кто это, и на всякий случай нагнал спая, от которого отстал на несколько шагов. Бенедикт подобрал с земли крепкий сук, и они двинулись дальше.

    Тропинка обогнула скалу, и парням открылась прямо-таки идиллическая картина: на стволе поваленного дерева сидели мальчик и девочка лет четырнадцати-пятнадцати, держащиеся за руки. Девочка была одета в пышную синюю юбку с белым передником, подобие жакета, широкий плащ и чепчик ярко-красного цвета. Светлые локоны вились вокруг миленького личика с румяными щёчками. На пареньке была надета кожаная курточка-вамс и облегающие ноги чёрные штаны-шоссы. Прямые пепельные волосы достигали плеч. Наличие у мальчугана острых волчьих ушей и светящиеся зеленоватым глаза не особо удивили киборгов: в линейке мэйлисов встречались модели неко и кицуне с кошачьими либо с лисьими ушами и хвостами, почему бы не быть волчьим.

    Увидев двух рослых парней, мальчик вскочил и загородил собой девочку. Бенедикт примирительно выставил ладони вперёд.

    — Тише, тише! Никто вас трогать не собирается. Не подскажете, где найти некоего Ганса?

    Увы, мальчик с девочкой только растерянно переглянулись, явно не понимая их. Но тут же поступил запрос на подключение — поблизости явно находился киборг. Спай повернулся к мэйлису и кивнул. Доступ незнакомцу был предоставлен.

    Тут же прилетело сообщение: «Привет, парни. Я — Ганс, сай, и, как я понимаю, капитан дроу-рейнджеров именно вас ко мне и направил». Бенедикт и Иржик подтвердили. «Хорошо. Активируйте файл немецкого языка и вот ещё ловите пакет правок, а то тут древность дремучая. А я пока с детками пообщаюсь».

    На скале, под которой сидели мальчик и девочка, поднялась высокая фигура и помахала рукой. Подростки хором ойкнули, девчушка вцепилась в руку паренька. На тропу соскочил высокий широкоплечий парень в костюме, похожем на наряд мальчугана, только ещё в высоких мягких сапогах и плотных кожаных наручах, в ременные петли на которых были всунуты арбалетные болты. В руке у него был навороченный блочный лук, до которого в этом мире явно ещё не доросли, а за спиной — маленький арбалет более соответствующего эпохе вида и колчан со стрелами. А на скале, как подсказывали датчики, осталось ещё одно существо, похожее на очень крупного волка.

    — Ой, дядя Ганс, — пролепетала девочка.

    — Ну, здравствуйте, детишки, — с ухмылкой поприветствовал он подростков. Те стушевались и вразнобой поздоровались. — Объясните мне, пожалуйста, дорогие мои Лизхен и Вольфганг, какого кобольда вы тут делаете? Не, я понимаю, у вас свидание. Но тебе-то, Вольфганг, хорошо известно, что гулять вот здесь, у пограничной реки не самая лучшая идея. Знаешь ведь, что дроу не любят посторонних. А что если кто-нибудь из их рейнджеров решит, что вы шпионы?

    — Но мы же… — начал, было, мальчик.

    — Вот нашпигуют вас болтами, будете тогда объяснять, что «вы же»! — рявкнул сай.

    — Дядя Ганс, не говорите, пожалуйста, отцу, что вы нас тут встретили, — потупившись, попросил Вольфганг, — а то он мне…

    — Уши оторвёт! — рыкнуло сверху, и на тропу соскочил здоровенный волчара.

    Едва коснувшись земли, зверь превратился в крепкого мужика ростом пониже Иржика, но значительно шире в плечах и груди даже, чем сай. Невзирая на наличие аккуратно подстриженной бороды, было видно, что Вольфганг очень похож на него. Торчащие из серебристой шевелюры волчьи уши были украшены парой шрамов и надрывов, которые свидетельствовали о его славном боевом прошлом и настоящем. Самое интересное, что у него, оказывается, ещё и хвост имелся — серый, лохматый, торчащий палкой.

    — О-отец! — Вольфганг сначала явно испугался, но потом набычился и задвинул подружку себе за спину. — Оборотень ухватил мальчишку за ухо и больно выкрутил. — О-о-ой! — взвизгнул тот и аж на цыпочки привстал.

    — Я тебе, бестолочи, сколько раз говорил не таскаться сюда? А? — прорычал грозный папаша. — Так ты не только сам тут шляешься, но и подружку притащил!

    — Дяденька Вольфгрим, не наказывайте, пожалуйста, Вольфа! — высунулась из-за плеча мальчугана Лизхен. — Это я упросила его погулять здесь.

    — Погоди, Серый, — тронул оборотня за плечо Ганс, — не лютуй. Ты так, чего доброго, ухо ему в заячье вытянешь. А оно тебе надо — волчонок с заячьими ушами?

    Вервольф ещё раз для порядку рыкнул на отпрыска, выпустил злополучное ухо, отвесив взамен подзатыльник, и поманил когтистым пальцем девочку. Та смущенно покраснела до ушей и вышла из-за спины приятеля.

    — Вам, юная фройляйн, самой придётся объясняться с вашими матушкой и бабушкой, где вы разгуливали после заката, — немного смягчив выражение лица, сказал оборотень. — А то пойдут потом слухи, что Серый Волк сожрал Красную Шапочку.

    — Что вы, дяденька Вольфгрим! Кому такое может в голову прийти! — воскликнула девчушка. — Все знают, что вы не людоед.

    — Ну, люди иногда придумывают для красного словца всякую чушь, — пожал плечами тот. — Все-то знают, да кто-то и поверит. — Он повернулся к парням. — Позвольте представиться, господа, Вольфгрим Грау. Этот балбес — мой сын Вольфганг. А эту юную фройляйн зовут Лиза Блюме или Красная Шапочка. — Он щёлкнул пальцем по её чепчику, на что девчушка ответила улыбкой с очаровательными ямочками на щёчках.

    — Бенедикт… фон Каин и мой друг Иржи фон Либе, — назвался спай, подмигнув мэйлису.

    — Прошу прощения, что не сможем составить вам компанию. Фрау Грау ожидает нас с этим сорванцом к ужину, а нам еще нужно проводить Красную Шапочку к бабушке, — приложив к мощной груди когтистую руку… лапу и сверкнув белоснежными клыками, учтиво взмахнул хвостом оборотень. — Надеюсь, мы ещё встретимся в таверне у Ганса и Гретель.

    Они церемонно раскланялись, и вервольф ушел вместе с сыном и девочкой.

    — Ты всё-таки решил оставить своё старое имя? — полюбопытствовал Иржик у Бенедикта.

    — Ну, мы же собираемся жить как люди, — пожал плечами спай, — вот и будет у меня фамилия. А если тебе фон Либе не нравится, придумаем другое, Вольфгриму скажем, что я перепутал.

    — Да ничего, мне нравится. Красивое имя, говорящее. Либе — любовь, — улыбнулся мэйлис.

    — Ну, вот и отлично, — хлопнул их по плечам сай. — Нам с Гретой вообще пряничную фамилию приклеили. Так что я — Ганс Цукерброт, Ганс Пряник, — хохотнул Ганс, — Пошли, а то конец октября он и здесь конец октября. А вы мокрые. Простудитесь, хоть и киборги. Да и Грета нас уже ждёт.

    По пути сай коротко рассказал парням о себе и своей, как все считали, сестре.

    Ганс, боевой сай, умудрился прослужить в штурмовой группе космодесанта целых шесть лет, что было настоящим рекордом, считался счастливым киборгом. Ему даже имя это дали бойцы из его команды. После очередных тяжёлых боев их осталось только двое — один из космодесантников и сай, который и притащил его, истекающего кровью, к санитарному катеру. Сам Ганс тоже получил ранение — почти весь правый бок и бедро киборга было покрыто сплошной коркой ожога с приплавившейся тканью комбинезона, которую он надрезал по периметру раны, чтобы не мешала при ходьбе. Когда ожог у киборга более или менее затянулся, снабженец подсуетился и, воспользовавшись приездом специалиста корпорации КАЙС, производящей киборгов, обменял на новую модель. Впереди Ганса ждала верная утилизация.

    С Гретой, киборгом линейки серв, Ганс встретился во флайере кайсера. Она все семь лет своей жизни провела в семье командира того самого полка, в котором служил Ганс. Была кухаркой, горничной и нянькой. Все было благополучно до тех пор, пока у полковника не случилось несчастье. Его жена погибла во время аварии в ближайшем городке, где она обедала в кафе с подругой: на кафе упал флайер, пилот которого не справился с управлением. У полковника осталась трёхлетняя дочка. Через полгода он женился на молоденькой красотке, которая сразу же невзлюбила малышку. Однажды девочка чем-то в очередной раз досадила мачехе, и та принялась избивать её. Грета схватила новую хозяйку за руку со словами: «Нельзя бить детей». К счастью, отдать последний приказ не удалось — полковник не успел прописать молодую жену хозяйкой первого уровня. Замершая столбом серв простояла посреди гостиной до приезда кайсера, который и забрал её с собой, оставив полковнику сертификат о замене глючного киборга на нового, улучшенной модели.

    Транспортировочный модуль во флайере у кайсера был только один, поэтому туда уложили Грету как потенциально опасную. Ганс просто получил приказ сидеть рядом, потому что он считался правильным киборгом.

    Пролетая над лесом, флайер столкнулся с какой-то крупной птицей и рухнул в скалы. Человек от удара погиб. Двигатель был повреждён, и система безопасности верещала о предстоящем взрыве. Ганс встал, вскрыл транспортировочный модуль, запустил экстренную активацию, вытащил из него Грету и уложил рядом с флайером. Рядом с сиденьем пилота он видел гравиборд. Видимо, это была игрушка кайсера. Ганс взял его и пару спасательских пледов, так как одежды не нашлось — идущим на утилизацию киберам она ни к чему, — затем поднял на руки ещё не до конца пришедшую в себя серва, вскочил на гравиборд и, едва не цепляя днищем прибора за камни, двинулся вдоль бегущего с гор ручья. Метров через пятьсот рельеф местности уже не позволял пользоваться данным средством передвижения, и Ганс спрятал его в расселине между скал. Дальше они побежали уже сами, путая следы в воде. Через пару минут прозвучал взрыв.

    — Так вот почему ваших следов так и не нашли! — воскликнул Бен.

    — А ты откуда знаешь? — подозрительно прищурился Ганс.

    — А я в поисковую группу входил, — пояснил спай. — Ох, меня хозяин и взгрел за то, что ничего не нашёл! Я четыре дня регенерировал.

    Дальше Ганс и Грета прошли тем же самым путём, что и Бенедикт с Иржиком. В пещере почти голые безоружные киборги никого не встретили, спокойно спустились по другую сторону гор и наткнулись в лесу на Пряничный Домик ведьмы. Точнее, нашли его по запаху выпечки, который привёл голодных киберов словно по верёвочке. А дальше Грета вспомнила сказку, хранящуюся у неё в файлах, и они уже знали, к чему быть готовыми.

    Старуху ведьму решили не убивать, хотя она этого и заслуживала, а спеленали, как младенца в свои спасательские пледы, и Ганс отнёс её на один из перекрёстков. Прятаться, конечно, пришлось от поисковых команд, но он попросту направился на заныканном гравиборде в другую сторону. На обратном пути встретил на краю леса троих подростков, которые возомнили себя Робингудами и тренировались в стрельбе из лука. Лук был хороший, блочный, мощный. И стрел к нему был небольшой запасец. Вот только стрелки из мальчишек были никудышные. Они даже едва не подстрелили одного из своих же товарищей. Спай выменял у них лук на гравиборд и вернулся в Пряничный Домик.

    В общем, сай и серв постепенно приноровились и прижились в этом мире, где никто не знал, что они киборги. Все считали их братом и сестрой, хотя общим у них был только цвет глаз. Со временем осмелев, они стали выбираться в ближайшую деревню, а затем и в город. А потом предприимчивая Грета договорилась с местными гномами, и они построили рядом с Пряничным Домиком таверну.

    — Домик-то как раз неподалёку от границы с тёмными эльфами, рассказывал Ганс, — Те же самые гномы договорились с дроу и выстроили ещё и мост через пограничную реку. У нас тут теперь ещё и небольшой рынок образовался, на котором тёмные эльфы встречаются для торговли с другими расами. Так что и посетителей, и постояльцев хватает. Конкурентов нет, оседать на постоянное жительство тут мало кто решается, потому как, во-первых, тёмных эльфов боятся, во-вторых, те же самые дроу поставили условие, что с них и нас хватит. А у нас с ними, можно сказать, дружба. Ну, да сами уже знаете.

    Так за разговорами не заметили, как подошли к крепкому каменному мосту, от которого тянулась дорога вглубь леса.

    — Это сейчас тут чуть ли не тракт натоптали, а раньше такая глушь была, чаща непролазная, — объяснял сай. — Вольфгрим с семейством в другой стороне живёт. Там неподалёку деревушка маленькая, откуда за сладостями Лизхен прибегает. Оно же как было. Ведьма, которая тут до нас жила, чары навела, чтобы люди с пути сбивались и к ней попадали. Но вот если специально её искать стали бы, в жизни не нашли бы. А теперь колдовство это развеялось, и оказалось, что Домик Пряничный не так уж и далеко от человеческого жилья.

    — А мост никто не охраняет? Граница же вроде, — поинтересовался спай.

    — Как же, не охраняют, — фыркнул Ганс. — Эти дроу такие мастера маскировки, что их и не обнаружишь сразу. Хотя, конечно, у себя в пещерах они вообще короли, но и в полевых условиях у них неплохо получается. Они ж не только камуфлируются так, что когда наступишь, только тогда заметишь. Эти бестии ещё и с помощью своих амулетов блокируются так, что я их и датчиками не всегда засекаю. Так что хрен к ним без их ведома перейдёшь.

    Впереди за деревьями показался тёмный массив крутого скалистого холма, к подножию которого притулилось довольно большое двухэтажное каменное здание с просторным двором, который был обнесён добротным частоколом с крепкими воротами. Над воротами торчала небольшая вышка, с которой их, было, окликнул вооружённый арбалетом бородатый мужик.

    — Это я, Клаус! — крикнул, взмахнув рукой Ганс. — Отворяй ворота.

   

ГЛАВА 2. ТАВЕРНА «ГЕНЗЕЛЬ И ГРЕТЕЛЬ»

    Мужик гулко затопотал вниз по лестнице, загремел, застучал запорами, тяжелая створка отошла ровно настолько, чтобы пропустить путников и снова затворилась. Арбалетчик вытянулся по стойке «смирно».

    — За время вашего отсутствия происшествий на вверенной территории не зафиски… не зафиксировано, — отрапортовал он.

    Не известно, каких усилий стоило спаю не заржать прямо при стороже, но лицо он сохранил.

    — Можете возвращаться на пост, — коротко кивнул Ганс, отпуская арбалетчика, потом хлопнул Иржика и Бена по плечам. — Ну, чё, парни, пошли.

    К удивлению гостей, направились они не в таверну, а свернули в сторону. Аромат выпечки и сладостей давно уже доносился до голодного Бена и успевшего проголодаться Иржика, а тут превратился просто в поток, который заставлял рот наполняться слюной, а системы киборгов верещать о близком источнике быстрых углеводов, которые нужны просто срочным образом. Обогнув каменное здание, они увидели его — знаменитый Пряничный Домик. Он был точно таким, как пишут в сказках: стены из бисквита, ставни из имбирных пряников, витражи в окнах из разноцветной карамели, белоснежная сахарная глазурь весенними сосульками свисала с крыши…

    — Вот это да! — выдохнул потрясённый Иржик.

    — А ты как думал! — хохотнул Ганс. — Ты в Сказке, брат! В самой настоящей. Или даже в нескольких сразу.

    Они прошли по выложенной каменными плитками дорожке к ограде из рождественских карамелек — метровой высоты, — увитой плющом. Ганс гостеприимно распахнул калитку и широким жестом пригласил Бена и Иржика пройти во дворик, а сам наклонился и отломил пару веточек.

    — Вот, держите, — протянул он зелень парням, — попробуйте. Отменная мятная карамель.

    Киборги улыбнулись, взяли угощение и активно захрустели листочками.

    — На Домик наложены чары. Это магия. Ну, что-то вроде энергии особой, — попытался объяснить Ганс. — Я и сам толком не знаю, что это такое. Приходится просто принимать все таким, как есть. Короче, внутри этого периметра… — он ткнул пальцем в красно-белый забор, — … ничего не портится, не пачкается, не пылится, мухами и птицами не обсиживается и не обгаживается. Воры сюда пролезть не могут. Их молнией бьёт на раз. Не насмерть, но чувствительно. Ну, как бы поле силовое стоит. Пропускает только тех, кто идёт со мной или с Гретой. А самое главное — ничего не переводится. Сколько забрали, съели или продали, столько восстановится к утру. Как это устроено — хрен его знает. Я не вникал. Работает, и ладно.

    Сай толкнул толстую бисквитную дверь, и они вошли в просторную, уютную комнату, которая служила одновременно гостиной, кухней и столовой. В камине жарко пылал огонь, на столе ждал стоял ярко начищенный медный горшок с крышкой, из которого торчал половник и тянуло красным вином и специями. Рядом стояло блюдо с румяным пирогом.

    — Так, парни, сейчас первым делом отогреваем вас. Киберы, не киберы, а промокли и промёрзли вы знатно. А киборги тоже, бывает, простужаются. Бен, бери кружки, а ты, Иржик, — пирог.

    Сам Ганс прихватил горшок и мотнул головой в сторону дверцы в дальнем углу комнаты. Оказалось, что там была пристроена самая настоящая купальня с круглой каменной купелью, от которой поднимались струйки пара.

    — Ва-ау! — восхищённо протянул Бен, сгружая кружки на столик. — У вас тут паровое отопление?

    — Бери круче! — ухмыльнулся Ганс. — У нас тут термальный источник, от которого гномы и запитали нам эту баньку. Раздевайтесь и марш в воду, задницы отогревать!

    Гости не заставили себя упрашивать, мигом избавились от мокрой, грязной одежды, залезли в каменную чашу и погрузились в приятно горячую воду, щедро делившуюся блаженным теплом с промёрзшими телами. Сай тоже разделся, налил в кружки горячий глинтвейн, вытащил из ножен большой охотничий нож и нарезал пирог на куски. Затем он отнёс все на широкую полку на краю купели и присоединился к парням.

    — Давайте, за знакомство и для сугреву, — сказал он, вручая им кружки с пряным напитком.

    Через полчаса, когда глинтвейн был выпит, от пирога с каштанами и мёдом остались только крошки, а разомлевшие в горячей воде парни сидели, расслабленно откинувшись на края каменной чаши, дверь тихонько приоткрылась, и они услышали звонкий девичий голос:

    — Тук-тук! Это я.

    — Входи, — крикнул Ганс, — можно подумать, ты голых киборгов никогда не видела!

    В купальню вошла миниатюрная девушка в ярко-синем платье, отороченном широкой тесьмой, с белым передником. В широком круглом вырезе виднелась сборчатая батистовая рубашка, открывающая точёные плечи. Из-под туго накрахмаленного чепчика виднелись две толстые чёрные, как смоль, косы, уложенные на висках кольцами. У девушки было миловидное личико с правильными чертами, золотистая кожа и лукавые голубые глаза. В руках она держала стопку одежды и полотенца.

    — Вот, знакомьтесь, мужики, это Грета. А это Бен и Иржик, — представил их друг другу сай.

    — Вижу, Ганс уже взял вас в оборот, — улыбнулась она. — Отогрелись? Тогда вылезайте, одевайтесь и пойдём ужинать. Я уже накрыла нам столик.

    — Похоже, не только я вас в оборот взял, но и моя сестрица, — ухмыльнулся Ганс вылезая из воды. — Оно и верно. Чего тянуть. Сразу в курс дела вникнете. Что тут у нас и как.

    Иржик и Бен последовали за ним. Грета внимательно просканировала гостей, чтобы узнать, в каком они состоянии. Оба парня были одинакового роста, сто восемьдесят пять сантиметров по оценкам системы. Изящный, с развитой, но не особо мощной мускулатурой мэйлис был в отличной форме. Синяки и ссадины — ерунда. Перелом — уже серьёзнее, но кости вправлены правильно, плюс фиксация имплантами. Регенерация работает на всю катушку.

    — Позволь, я перелом твой гляну, — подошла Грета к Иржику. Тот протянул руку. Грета ещё тщательно все проверила, затем велела Гансу, который по армейской привычке оделся за тридцать секунд, принести гладкую дощечку из комнаты. — Это так, для пущей уверенности, — пояснила она, — денёчек походишь, и снимем шину.

    Пока сай искал подходящую планку, серв обратила своё внимание на второго гостя, который уже успел натянуть штаны. Спай был худым и костлявым. Недобор массы составлял двадцать процентов от нормы. Просканировав его, девушка отметила и следы травм внутренних органов. Тело испещряли многочисленные шрамы самой разной давности. Было и несколько совсем свежих, едва схватившихся. Тонкие брови девушки нахмурились. Она встретила такой же изучающий взгляд Бена и спросила:

    — Нейрохлыст?

    — Он самый.

    — Хозяин?

    — Он самый, — тонкие губы Каина презрительно искривились.

    — Ну и скотина он у тебя был.

    — Был.

    — А ты не разговорчивый, — хмыкнула Грета и перебросила ему рубашку.

    — А ты меня разговорить хочешь? — Он вдруг улыбнулся, яркие зелёные глаза хитро прищурились.

    — А это уж как получится, — ответила улыбкой серв.

    Вернулся Ганс, вручил подруге дощечку, сгрёб со скамейки и пола мокрую грязную одежду и запихал в большую корзину с крышкой. Рядом бросил обувь.

    — Ночью кобольды постирают, почистят и починят, — сказал он в ответ на любопытный взгляд Иржика.

    — Кобольды? — переспросил Бен.

    — Да, есть у нас тут такие существа, вроде домовых. Их у нас целое семейство живёт, помогают по дому и в таверне. Обычно они невидимки, но если привыкнут, то, может, и покажутся. Такие уж хлопотливые, совсем не могут без дела сидеть, только успевай работу давать, — рассказывала Грета, накладывая повязку мэйлису. — Вы пока будете жить у нас как гости, а там, глядишь, дело какое по нраву найдёте.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

70,00 руб Купить