Москалёв. Партизан из космической пехоты. Игнат Коробань

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1 - НОВАЯ СДЕЛКА
• ГЛАВА 2 - БИЛЕТЫ БЕЗ ОЧЕРЕДИ
• ГЛАВА 3 - ДЫРЫ В ПОТОЛКЕ
• ГЛАВА 4 - ЖАРКОЕ
• ГЛАВА 5 - НАРОДНАЯ МЕДИЦИНА
• ГЛАВА 6 - АБОРДАЖ
• ГЛАВА 7 - КАПИТАН И БОРТОВОЙ ВРАЧ
• ГЛАВА 8 - ОЧЕРЕДНАЯ ЗАДАЧА
• ГЛАВА 9 - БОЙ НА ФОБОСЕ
• ГЛАВА 10 - ОПЕРАЦИЯ
• ГЛАВА 11 - ПЕРЕГОВОРЫ С ПРЕЗИДЕНТОМ ЛАО
• ГЛАВА 12 - БУНТ НА КОРАБЛЕ
• ГЛАВА 13 - ЮЖНЫЙ АУЛ
• ГЛАВА 14 - ОДИН ДЕНЬ СЛУЖБЫ В РЕВОЛЮЦИОННОЙ АРМИИ
• ГЛАВА 15 - СЛЕДОМ ЗА ХРЕНОВЫМ
• ГЛАВА 16 - ЛИКВИДАЦИЯ
• ГЛАВА 17 - С БАЛА НА КОРАБЛЬ
• ГЛАВА 18 - ЗЕМЛЯ
• ГЛАВА 19 - ГОСТИ
• ГЛАВА 20 - ДЕНЬ ВООРУЖЁННЫХ СИЛ
• ГЛАВА 21 - ПРОГУЛКА

АННОТАЦИЯ

Третья книга о приключениях космического пехотинца Игоря Москалёва и его друзей, Васяна и Ерохи. В этот раз им предстоит замести следы своих прошлых похождений, командовать отрядом сепаратистов, участвовать в космических разборках с правительством и наркомафией, получить от нового губернатора планеты Дальняя заслуженную награду и вернуться на Землю. И всё это с юмором, находчивостью и смелостью настоящих героев, защищающих Землю. Итак:

   «- Ладно, хорош сидеть, – сказал Васян, вставая с кресла. – Давайте вещи собирать, пока копы не очухались.

   Мы по-прежнему сидели в своём номере дешёвого мотеля в Санкт-Лаобурге, столице колонии на планете Дальняя. Партизаны, которым мы, трое солдат-срочников, находящихся в отпуске, сами того не зная, помогли свергнуть губернатора, устроили революцию. Но беда была не в этом, а в том, что угоняя по заданию одного из лидеров сепаратистов флаеры, мы пользовались для связи мобилами, которые он нам выдал. Отследить место положения мобил не составляло труда. Таким образом, законные власти Земли легко могли выйти на нас, а это уже пахло неприятностями посерьёзнее, чем отсидка на гауптвахте…»

ГЛАВА 1 - НОВАЯ СДЕЛКА

- Ладно, хорош сидеть, – сказал Васян, вставая с кресла. – Давайте вещи собирать, пока копы не очухались.

   Мы по-прежнему сидели в своём номере дешёвого мотеля в Санкт-Лаобурге, столице колонии на планете Дальняя. Партизаны, которым мы, трое солдат-срочников, находящихся в отпуске, сами того не зная, помогли свергнуть губернатора, устроили революцию. Но беда была не в этом, а в том, что угоняя по заданию одного из лидеров сепаратистов флаеры, мы пользовались для связи мобилами, которые он нам выдал. Отследить место положения мобил не составляло труда. Таким образом, законные власти Земли легко могли выйти на нас, а это уже пахло неприятностями посерьёзнее, чем отсидка на гауптвахте.

   Предложение было разумным, но в это время перед нами возникла голограмма молоденького диктора головидения с растерянным выражением лица и перекошенным галстуком.

   - Они уже на первом этаже! – срываясь на истерический крик вещал головизионщик. – Полиция на требования защитить гибнущую демократию не реагирует. Все полицейские участки взорваны. Связаться с командованием двести пятого полка не удаётся. По свидетельствам очевидцев, в районе его дислокации так же были слышны взрывы. Из резиденции губернатора пятнадцать минут назад поступило сообщение, что сепаратисты штурмуют здание. По поручению губернатора Кружкова призываю всех граждан колонии выйти на защиту конституционного строя.

   В это время в студии раздался треск выламываемой двери и в кадре появился небритый Железняк со своим мачете в руке. Диктор не знал, что это правая рука лидера сепаратистов Катина, но то, что ничего хорошего от ворвавшегося в студию небритого типа в красной бандане с мачете в руке ждать не приходится, он понял. Встав с кресла, он попытался отстраниться, но Железняк схватил его за галстук и с силой притянул к себе. Изображение запрыгало. Видимо, оператора тоже за что-то схватали. Через секунду изображение вновь стало статичным.

   - Ну, крыса, говори, чего тут куда втыкать? – угрожающе прорычал Железняк, нависая над диктором.

   Покрасневший диктор с выпученными от страха глазами натужно захрипел и жестами показал, что не может дышать. Затянутый на шее галстук душил бедолагу.

   - А, чтоб тебя! – с досадой рявкнул Железняк и одним взмахом мачете перерезал петлю галстука.

   Диктор в ужасе схватился за шею. Из-под его ладоней текла кровь.

   - Не боись. До казни заживёт, – успокоил его Железняк. – Ну? Что тут где?

   - Я не режиссёр! Это у режиссёра! – жалобно проблеял диктор. – А вы кто?

   - Граждане колонии, – ухмыльнулся Железняк. – Гибнущую демократию пришли спасать. Ты же сам позвал. Так покажешь, как тут всё работает или как? Мне одну запись в эфир надо пустить.

   - Это только с режиссёрского пульта. Вам туда надо.

   - Только что оттуда! – крикнул на него Железняк. – Сбежали все из режиссёрской, пока ты тут языком трепал. Короче. Сможешь показать? Или тебя прямо здесь грохнуть?

   - Покажу, покажу, – с готовностью закивал головой репортёр.

   - Ну, вот и слава богу, – облегчённо вздохнул Железняк. – Ребята, забирайте его, – обратился он к кому-то за кадром.

   В кадре появились двое вооружённых партизан, взяли диктора подмышки и увели прочь. Железняк, тем временем, снял с головы бандану, бросил её и мачете на стол диктора, уселся в его кресло и сложил ноги на стол. Достав из внутреннего кармана фляжку с чем-то крепким, он приложился к горлышку.

   - Ну, нихрена себе, – проговорил Васян.

   Худощавый и высокий Васян был единственным курящим из нас, и зажженная сигарета свисала из его открытого от удивления рта, роняя пепел ему на грудь. Рыжие волосы, успевшие заметно отрасти за время отпуска, торчали в разные стороны, подчёркивая его удивлённое состояние.

   - А это идея, – тихо сказал я.

   - Где? – спросил Васян.

   - Какая? – спросил Ероха.

   - В смысле, есть идея, – поправился я. – Это же наш шанс.

   - Какой шанс?

   - Как какой? – поднялся я из кресла и встал рядом с ним. – Если Катин устроил целую войну, то он вполне может помочь нам захватить центр связи.

   - Всего-то? – усмехнулся Васян. – Вот просто так возьмёт и поможет?

   - Ну, конечно, придётся его убедить, – развёл я руками. – Доказать, что захват центра связи ему выгоден. В конце концов, помог же он мне слетать на Землю.

   - И в результате мы все оказались в этом дерьме, – вставил со своего кресла Ероха.

   Его приземистая фигура плотно сидела в кресле, чтобы не сказать гармонировала с ним, поэтому казалось, что он составляет с ним одно целое. Светлые волосы на круглой голове, в отличие от Васяна были всегда аккуратно и коротко пострижены.

   - А есть варианты? – повернулся я к нему. – Выбор-то небольшой. Либо убеждаем Катина захватить центр связи и уничтожить информацию о том, где находились выданные им сотовые в момент взрывов, либо бежим жить в джунгли. Навсегда.

   В это время голограмма Железняка, попивающего пойло из фляжки, пропала, зато появилось изображение Катина. Запись явно была сделана в кабинете губернатора. Во всяком случае, сидел Катин за дорогим письменным столом с золотым письменным прибором, а за его спиной стоял флаг Земной Федерации, над которым на стене имелся довольно большой тёмный прямоугольник, выделяющийся на фоне выцветшей от яркого тропического солнца обшивки кабинета. Явный след от ещё недавно висевшего на этом месте портрета президента Лао.

   - Товарищи! Революция, о необходимости которой так долго говорили партизаны, свершилась! – говорил Катин, протягивая вперёд правую руку. – С этого момента все привилегии чиновников и полиции отменяются, а вся экономика планеты будет работать на благо её жителей.

   - Вот! – указал я пальцем на изображение лидера сепаратистов. – Теперь мы ещё и знаем где его искать. В резиденции губернатора. Выдвигаемся.

   - А как ты его будешь убеждать? – скептически глянул на меня Ероха, по-прежнему не вставая с кресла.

   - Предложу ему вот это, – достал я из кармана штанов расписку Катина. – Мы отказываемся от денег за угнанные флаеры, а он захватывает Центр связи. Ну, может быть, поможем ему в захвате.

   - А он вместо этого возьмёт и грохнет нас, чтобы не париться, – возразил Васян.

   - Не грохнет, – покачал я головой. – Если мы не будем представлять опасности, то не грохнет. А я не собираюсь представлять опасность. Я просто предложу ему сделку. Так вы идёте?

   Переглянувшись, Васян и Ероха одновременно вздохнули. Ероха при этом встал с кресла.

   - А куда теперь деваться, – развёл руками Васян. – Пошли.

   Выходя из номера, мы забыли выключить головизор, оставив изображение Катина рассказывать о том, как теперь будет устроена жизнь на Дальней. В гражданской одежде, которой пользовались во время отпуска, мы не привлекали никакого внимания, полностью сливаясь с местными жителями, поэтому до посадочной площадки аэробусов, напоминающих автобусы прошлого столетия, но передвигающиеся по воздуху, добрались легко.

   На посадочной площадке собралась огромная толпа народу. Люди обсуждали прогремевшие ни свет, ни заря взрывы, дымящиеся полицейские участки и выступление Катина по головидению. Мнения жителей Лаобурга разделились примерно поровну. Половина старалась выказать свою верноподданность старой власти, полагая, что скоро по приказу президента Лао войска наведут порядок. Другая половина спешила показать верноподданность новой власти, полагая, что Лао далеко, а Катин близко и его бояться надо больше. Впрочем, сторонники Катина высказывались очень осторожно.

   - Ясно, что революция, – говорил задрипаный мужичонка в серой телогрейке. – Кто его знает, как оно повернётся. А только мы люди тёмные, в политику не лезем. Какая власть есть, такая и есть. Нам в этом разбираться не полагается.

   - Вот, вот! – кричала на него худосочная женщина неопределённого возраста. – В полицию тебя сдать надо! Сепаратист! Президент Лао нас кормит и поит. И губернатор Кружков нас вполне устраивал. Не надо нам никакого Катина. Ну, ничего. Скоро наши город возьмут, тогда за всё ответите!

   - Человек четыреста, – задумчиво проговорил Ероха, оглядывая собравшуюся на посадочной площадке толпу.

   - Маршрутки, наверное, не ходят из-за революции, – предположил Васян.

   Я достал мобилу и попробовал вызвать такси. Диспетчер таксопарка сказала, что время ожидания составит около часа. На мой вопросительный взгляд Васян пожал плечами:

   - А куда деваться? Гулять по гудящему городу у меня желания нет.

   Ероха тоже кивнул в знак согласия, и я назвал диспетчеру адрес. Ждать пришлось не час, а целых полтора. За это время на посадочной площадке не приземлилось ни одной маршрутки, а толпа пассажиров всё прибывала. Кое-кто, не дождавшись транспорта, матерился на эту чёртову революцию и отправлялся на работу пешком, но большинство продолжало стоять на площадке, обсуждая свежие новости, которые сообщали вновь подошедшие. К моменту, когда мы сели в жёлтый флаер с шашечками, на остановке скопилось не меньше тысячи человек.

   Пока водитель вёз нас к центральной площади, мы разглядывали изменившийся город. На месте полицейского участка, мимо которого мы проезжали, дымилась груда развалин, по улицам шли пешеходы, надеющиеся не получить от начальства нагоняй за опоздание на работу по причине отсутствия транспорта. Это явно были сторонники старой власти. Ни одного полицейского или военного мы не увидели. Диктор голоновостей до того, как его принялся душить на галстуке Железняк, успел сказать, что в нашем полку тоже были какие-то взрывы. Но где? В парке, в казармах, в штабе?

   - Всё. Дальше не поеду, – сказал водитель, останавливая такси в квартале от площади.

   - Это ещё почему? – удивился я.

   - Потому что там полно сепаратистов. Мне неприятности не нужны.

   - Да хрен с ним. Тут два шага, – махнул рукой Васян, вылезая из флаера.

   Я рассчитался с шофёром и тоже вышел. До площади оставалось метров пятьсот. Было видно, что там снуют туда-сюда какие-то люди, но их было немного. Переглянувшись, мы направились к резиденции губернатора, стоящей посреди центральной площади города.

   В просторном холле резиденции царил управляемый хаос. Выбитые выстрелами стёкла и осыпавшаяся штукатурка нисколько не портили общего делового настроя проходящих мимо сепаратистов, большая часть которых держала в руках какие-то бумаги, папки и портфели. Они входили, выходили, спускались и поднимались по центральной лестнице, исчезая в многочисленных кабинетах. Катин явно знал, как организовать работу новой администрации с первого дня. Едва мы успели оглядеться, как к нам подошёл человек в красной бандане и с двустволкой за спиной.

   - Мандаты! – кивнул он мне.

   - Сам такой, – бросил я ему и попытался пройти, но он преградил мне путь.

   - Без мандатов вы не пройдёте, – грозно сказал он, снимая с плеча двустволку.

   - А, – понял я, наконец. – Мы к Катину. У нас важное дело.

   - Запишитесь на приём, – кивнул он в сторону.

   В углу холла за небольшим столиком сидел партизан и записывал в толстый журнал тех, кто хотел попасть на приём к новой власти.

   – На ближайшую неделю очередь уже заполнена, так что придётся подождать.

   - Мы не можем ждать! – повысил я голос. – Немедленно доложи о нас Катину или Железняку! Иначе они тебя в порошок сотрут!

   - Откуда вы знаете товарища Железняка? – приподнял бровь сепаратист.

   - От верблюда! Звони немедленно! У меня важное сверхсекретное сообщение.

   Сепаратист, охранявший вход, ухмыльнулся и махнул кому-то рукой. На его знак явились ещё двое обладателей дробовиков и бандан, и взяли нас на мушку. Тот, что требовал от нас мандаты, сказал:

   - Я сейчас позвоню товарищу Железняку. И если окажется, что он вас не знает, то вы будете арестованы как диверсанты.

   Васян и Ероха всё это время молча стояли за моей спиной, предоставляя мне вести переговоры. Сепаратист достал из кармана штанов мобилу и набрал номер.

   - Товарищ Железняк, – отрапортовал он, дождавшись ответа. – Тут трое каких-то неизвестных пришли. Утверждают, что знают вас. Нет, не представились. Ага. Сейчас спрошу, – говорил он, кивая, а затем обратился ко мне. – Ты кто?

   - Дед Пихто, – передразнил его я. – Скажи, Москалёв с друзьями. По поводу центра связи.

   - Какой-то Москалёв со своими друзьями, – повторил он в трубку. – Говорит, что по поводу центра связи. Как? А. Да. Понял.

   Он отключил мобилу, сунул её обратно в карман и посмотрел на меня.

   - Приказано проводить в кабинет.

   - Ну, провожай, – разрешил я.

   Про себя я успел подумать, что Железняк, оказывается, пока мы добирались до резиденции, уже успел вернуться из студии. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. События разворачивались стремительно и ему, как представителю новой власти, приходилось шевелиться.

   Сепаратист был явно разочарован. Видимо, ему очень хотелось отличиться перед начальством, поймав вражеских лазутчиков. Он отпустил вызванную им подмогу, и повёл нас вверх по центральной лестнице. Кабинет Железняка располагался на втором этаже. Постучав для приличия, сепаратист распахнул перед нами дверь, и мы вошли в кабинет. Железняк сидел за столом, заваленным бумагами и читал какой-то документ. Увидев нас, он оторвался от своего занятия, бросив нашему сопровождающему:

   - Свободен.

   Тот моментально исчез, закрыв за собой дверь.

   - Ну, друзья, чем обязан? – самодовольно ухмыльнулся Железняк, откидываясь на спинку кресла.

   - У нас деловое предложение к товарищу Катину, – начал я. – Мы бы хотели говорить с ним.

   - Ну, вы же понимаете, Катин сейчас занят, – развёл руками Железняк. – Становление новой власти требует много времени. Так что, я и не знаю, когда вы сможете с ним поговорить. Приходите через недельку. А лучше через месяц.

   Нас явно выпроваживали. Оставалось хвататься за соломинку. Я достал из кармана катинскую расписку и показал Железняку:

   - Мы откажемся от денег за угон флаеров, если вы поможете нам захватить центр связи.

   - Не понял. Чего вы хотите?

   - Мы хотим захватить центр связи, чтобы уничтожить информацию о том, где находились мобилы, которые вы нам выдали в момент начала взрывов в городе.

   - А, да! – спохватился Железняк. – Я ведь забыл забрать у вас мобилы.

   - Вот именно.

   - Так вы хотите, чтобы мы помогли вам захватить центр связи? Чтобы вы могли замести следы?

   - Да.

   Железняк в раздумье постучал пальцами по столу. Наконец, он сказал:

   - Знаете, я не могу решить этот вопрос. Пожалуй, нам действительно придётся обратиться к товарищу Катину. Идёмте со мной.

   Он встал и жестом пригласил нас выйти из кабинета. Закрыв дверь на ключ, он повёл нас на третий этаж в кабинет губернатора, который теперь занимал Катин.

   - Подождите здесь, – указал он нам на ряд кресел, стоящих у стены вдоль коридора. – Я доложу о вас.

   Мы послушно уселись в кресла, а Железняк пошёл докладывать. Через пару минут он вернулся и сказал:

   - Товарищ Катин готов вас принять. Идёмте.

   В бывшем губернаторском кабинете царила разруха. На полу валялись кипы бумаг, из стоящих вдоль стен шкафов были выброшены книги, лежащие тут же на полу, с подоконников были сброшены горшки с цветами, и черепки вперемешку с землёй и зелёными листьями пачкали дорогой ковёр, устилавший пол.

   - Здравствуйте товарищи – протянул нам руку для приветствия Катин, вставая с кресла и выходя из-за письменного стола. – Не обращайте внимания на лёгкий бардачок. Это последствия обыска. Надо было срочно выяснить, чем жил бывший губернатор в последнее время. Прошу садиться.

   Вождь сепаратистов был невысокого роста, носил чёрный костюм-тройку, имел большую лысину, бородку-эспаньолку и плохо выговаривал букву «Р».

   Катин жестом пригласил нас сесть за длинный стол для совещаний, стоящий отдельно от письменного стола, за которым раньше работал Кружков. Я, Васян и Ероха уселись по одну сторону стола, а Катин с Железняком по другую.

   - Если я правильно понял товарища Железняка, то вы хотите уничтожить некую информацию на сервере центра связи, – перешёл он сразу к делу.

   - Верно, – кивнул я.

   - И для этого вы просите нас взять штурмом этот самый центр связи?

   - Да. Взамен мы готовы отказаться от требования по уплате вашего долга.

   Катин с Железняком понимающе переглянулись, после чего Катин на некоторое время задумался. Затем он произнёс:

   - Понимаете, товарищи, штурм центра связи, это довольно хлопотное дело. Он охраняется. У нас могут быть потери. Я не могу жертвовать жизнями своих людей только ради той небольшой суммы денег, которую вы предлагаете.

   - Это нужно и вам, – заметил я. – Даже если вам удалось нейтрализовать наш двести пятый полк, сколько, по-вашему, времени понадобится президенту, чтобы перебросить с Земли новые войска? Сутки на сборы и двое суток полёта. Вся ваша революция будет раздавлена через три дня. Если же вы захватите центр связи, то на Земле ничего не узнают. Посылая сообщения от имени Кружкова, вы сможете создать видимость порядка на Дальней и выиграть, таким образом, некоторое время.

   Катин с Железняком снова переглянулись.

   - Скажите, а откуда у вас информация о происходящих событиях? – спросил Катин после очередной паузы.

   - Из головизора, – ответил я. – Сначала мы услышали взрывы, а потом начали смотреть репортажи местного канала головидения.

   - И что же там сообщали? – хитро сощурился новоиспечённый губернатор.

   - Да мало что. Какой-то чубрик в галстуке сказал, что вы взорвали все полицейские участки и штурмуете резиденцию губернатора. Потом в студию ворвался Железняк и принялся этого чубрика душить. А когда он дал в эфир запись вашего выступления в качестве нового губернатора, мы отправились сюда.

   - И это всё? Сегодня вы больше ничего не предпринимали?

   - А что нам ещё предпринимать? – резонно заметил я. – Нам бы с этой проблемой разобраться.

   - Это верно, верно, – покачал головой Катин. – Знаете, мне кажется, что вы правы насчёт центра связи. Нам действительно нужно перекрыть хотя бы ненадолго связь с Землей, чтобы выиграть время. Но, дел у нас, как вы сами понимаете, много, а людей не хватает.

   Я был готов к такому повороту и с готовностью предложил:

   - Мы можем помочь в захвате центра связи. Все же это и нам надо. Кроме того, у нас есть военная подготовка.

   Катин с Железняком опять переглянулись. Они явно что-то задумали и, судя по их реакции на мои слова, всё шло по их плану. Вдоволь налюбовавшись Железняком, Катин снова обратился ко мне:

   - Скажите, батенька, а что входит в эту вашу военную подготовку?

   - Ну, как что? – растерянно начал объяснять я. – Тактическая подготовка, специальная подготовка, военно-медицинская, военная топография…

   - Понятно, понятно, – прервал меня Катин. – А вот управляться с транспортом вы умеете?

   - Снова флаер надо угнать? – усмехнулся я.

   - Нет, батенька, не флаер.

   - А что? – непонимающе заморгал я.

   - Видите ли. Как вы сами совершенно справедливо заметили, скоро сюда могут прибыть войска с Земли. И нам нужно иметь, чем их встретить.

   - Техника нашего полка? Вам нужен инструктор?

   - Нет, – покачал головой Катин. – Не техника полка. Кое что покрупнее.

   - Погодите. А какое это имеет отношение к центру связи?

   - Я предлагаю вам сделку. Мы захватим центр связи и уничтожим компрометирующую вас информацию, а вы взамен окажите нам услугу по своей прямой специальности. То есть как военный человек. И ваши товарищи тоже, разумеется.

   - А помощь в захвате центра связи вас не устроит?

   - Не устроит, батенька.

   - Но захват центра связи необходим и вам, – попытался надавить я.

   - Но у нас нет никакой необходимости уничтожать компрометирующую вас информацию. Вам ведь именно это нужно?

   - Мы и сами можем её уничтожить.

   - Кто же вам позволит это сделать? – приподнял одну бровь Катин. – Охрану мы выставим надёжную, так что вряд ли вы сможете самостоятельно справиться с этой задачей.

   Настала наша очередь переглядываться. Васян смотрел на меня ехидно, давая понять, что он заранее знал, что ничего хорошего из моей затеи не выйдет, а в ответ на мой вопросительный взгляд только развёл руками, соглашаясь на предложение Катина.

   - Хорошо, – сказал я после молчаливого совещания со своими друзьями. – Какая услуга вам нужна?

   - Нам нужно захватить космический корабль, – сообщил Катин.

   - А чего их захватывать? – усмехнулся я. – Вон, в космопорту несколько транспортников стоят. Бери, не хочу.

   - Нет, – покачал головой самопровозглашённый губернатор. – Нам нужен корабль посерьёзнее. Нам нужен звездолёт.

   - Военный звездолёт захватить невозможно. Море военных внутри и кораблей сопровождения снаружи. Расстреляют ещё на подлёте.

   - Ну, зачем же военный, – улыбнулся Катин. – Вполне подойдёт и гражданский. Пассажирский или транспортный. Вот, кстати, ближайший звездолёт с Земли скоро прибудет. Тот самый, на котором вы летали к своей девушке. Схему помещений на нём вы уже знаете, так что лучшего кандидата, чем вы, мы просто не найдём.

   - Но мы не умеем управлять космическим транспортом, – предпринял я последнюю попытку заключить сделку на других условиях.

   - Жаль, – разочарованно вздохнул Катин. – Придётся обучать пилотов по ходу дела. Так вы согласны сотрудничать?

   Не вышло.

    - Ну, блин, капец, – протянул Васян, скрестив руки на груди. – Нам ещё только в пираты податься не хватало.

   - Дело серьёзное, – покивал головой Катин. – И не терпит принуждения. Вы можете отказаться.

   - Можно подумать, вы нас не принуждаете, – упрекнул его Васян.

   - Это не принуждение, батенька, – возразил Катин. – Это условия сделки. Ведь мы вовсе не обязаны делать что-то для вас. Но мы готовы это сделать на определённых условиях. А уж принимать эти условия или нет, ваше дело.

   Возразить было нечего. Но я всё же решил выжать из этих переговоров всё, что можно.

   - Ну, хорошо, – сказал я. – Мы согласимся, если вы ответите на вопросы, касающиеся моего полёта на Землю. Ведь в этом уже нет ничего секретного?

   - Больше ничего секретного, – подтвердил вождь революции. – Что вас интересует?

   - Зачем вам микросхемы, которые я привёз с Земли? Вы ведь не для производства их использовали?

   - Конечно, нет, товарищ Маскалёв. Вы должны простить нас за то, что мы ввели вас в заблуждение. Это было необходимо для конспирации. А чипы нам были нужны для замены их в бортовых компьютерах угнанных вами флаеров. Прежние совсем не тянули программу, которую мы в них установили.

   - Какую программу?

   - Автопилот, конечно.

   - Значит, вы использовали флаеры как управляемые мины для подрыва полицейских участков?

   - Верно.

   - А начинка? Чёрный порох?

   - Да, – улыбнулся Катин. – Сами догадались?

   - По сообщениям головидения. Вы устроили пожар в джунглях, ограбили колхоз, устроили мануфактуру по получению серы из природных минералов. Древесный уголь, селитра и сера – это ингредиенты чёрного пороха. Кроме того, мы видели мешки с чёрным порошком, когда передавали вам угнанные флаеры.

   - Да. Вы всё верно поняли, батенька.

   - А что с нашим полком?

   Катин ответил со вздохом:

   - Не переживайте за своих товарищей. Мы взорвали штаб, только и всего. Личный состав заблокирован в казарамах, техника захвачена, офицеры арестованы, личный состав безынициативен и без команды начальства ни на что не способен.

   Я облегчённо вздохнул. Мне вовсе не хотелось, чтобы среди моих товарищей были потери.

   - Это всё? – спросил Катин.

   - Да.

   - Так вы согласны?

   - Согласны, – ответил я за всех.

   - Тогда отправляйтесь с товарищем Железняком. Он познакомит вас с людьми, с которыми вам придётся вместе работать и расскажет всё, что вам следует знать о предстоящей операции.

ГЛАВА 2 - БИЛЕТЫ БЕЗ ОЧЕРЕДИ

Мы вышли из кабинета Катина вслед за Железняком. Перед тем, как попрощаться с нами, Катин пообещал решить нашу проблему немедленно, а с нас взял слово выполнять все приказы Железняка вплоть до окончания операции.

   - Вас не должны видеть с нами, – инструктировал нас Железняк, пока мы спускались по лестнице губернаторской резиденции. – Всё как в прошлый раз. Во внутреннем дворе здания сядем в машину, и я отвезу вас в лагерь.

   - Какой ещё лагерь? – не понял Васян. – Разве вы не захватили власть на планете?

   - Но вам-то нужно сохранять в тайне наше сотрудничество, – пояснил командир сепаратистов. – Поэтому готовиться к операции будем в лагере. Кстати, командовать операцией тоже буду я. Так что нам будет лучше сразу сработаться.

   - Сладиться, – машинально поправил я.

   - Чего?

   - Сладиться. Этот процесс называется «слаживание подразделения».

   - Ага, – кивнул Железняк, открывая дверь заднего выхода из здания, ведущую во внутренний дворик. – Вот именно. По приезде я представлю вас личному составу. Всего три десятка человек. Ваша задача научить их всему, что умеете сами.

   - Чего? – вытаращил я глаза. – Так нам ещё и инструкторами работать?

   - Ясно-понятно, – кивнул Железняк. – А зачем бы ещё вы нам понадобились? Нам надо обучить своих людей тактике современного боя. Командовать этой бандой буду я. А вы будете моими командирами отделений. Садитесь.

   Мы сели в стоявший во дворе флаер. Я, как всегда, на переднее сиденье. Железняк уселся за руль, включил двигатель и тронул машину.

   - Понимаете, парни, вы настоящие военные, – продолжал он вводить нас в курс дела, увозя прочь из города. – Не офицеры, конечно, но у вас за плечами год службы. В операциях участвовали, двое из вас были капралами в учебке. Так что с моими обормотами управитесь. Мы ведь больше специалисты по лесам прятаться, чем воевать. Так что военная подготовка нам никак не повредит.

   - Так нам к захвату звездолёта готовиться, или ваших партизан военному делу учить? – недовольно пробурчал я.

   - А разве захват звездолёта не военное дело? – усмехнулся Железняк. – Ты сам сказал про слаживание. Вот для начала этим и займитесь. Нам надо всё разыграть как по нотам. От этого судьба революции зависит.

   - Ладно, – вздохнул я. – Подумаем, что можно сделать. А как у вас с оружием?

   - Оружия полно. У вас в полку разжились. После уничтожения полкового узла связи, чтобы они тревогу не подняли, мы первым делом склады начали потрошить. Ну и парк боевой техники, конечно. Так что в Лаобург скоро броневики прибудут для поддержания порядка. Наши броневики. А в лагерь мы партию лёгкого вооружения сразу с вашего склада отправили.

   - Погодите, – встрепенулся я. – Когда же нам их готовить, если звездолёт скоро прилетает?

   - Да, прилетает, – подтвердил Железняк. – Через пять дней. Вот и научите их командным действиям. Ну и географии этого звездолёта, раз уж ты на нём уже был. А то не хватало ещё в нём заблудиться.

   Дорога в очередной лагерь сепаратистов заняла около двух часов. Добрались мы туда уже в ранних сумерках. Это был небольшой пятачок вытоптанной травы под кронами деревьев. Сверху всё выглядело как обычные джунгли, а внизу располагался партизанский лагерь. Часовые. Несколько палаток. Небольшой костёр в центре для приготовления пищи.

   Железняк сразу по прибытии построил своё небольшое войско, вывел нас перед строем и громко объявил:

   - Бойцы! Эти трое товарищей не являются революционерами, но согласились помочь нам в выполнении нашей ответственной миссии. Они будут учить вас всему, что знают сами. Под их руководством вы станете достойными воинами революции. Все их приказы выполнять точно и беспрекословно. Времени на подготовку у нас мало, поэтому занятия начнём немедленно.

   Посмотрев на меня, он кивнул в знак того, что я могу приступать. Я оглядел разношёрстное воинство, держащее в руках штурмовые винтовки, вздохнул, сделал шаг вперёд и так же громко начал:

   - Наших настоящих фамилий вам знать не положено. Ко мне обращаться «Товарищ Первый», к нему «Товарищ Второй», – указал я на Васяна. – К нему «Товарищ Третий». – ткнул я пальцем в Ероху. – Вас тридцать человек. Три отделения по десять человек в каждом. Мы втроём будем командовать соответствующими отделениями. Товарищ Железняк будет командиром взвода. Я одновременно буду его заместителем. Первым делом, для того, чтобы вы могли почувствовать друг друга и научились действовать одновременно и по команде, товарищ Второй проведёт с вами строевую подготовку. Приступайте, – кивнул я Васяну.

   Тот вышел на середину и скомандовал:

   - Равняйсь!

   - Ты чего творишь? – зашептал мне в ухо Железняк. – Какая, к чёрту, строевая! Нам надо воевать учиться!

   - Не учи меня что делать! – так же шёпотом ответил я ему. – Твои люди должны привыкнуть к тому, что мы их командиры. Кроме того, так они быстрее научатся правильно держать оружие. Строевая подготовка это основа всего. А теперь проводи меня в штабную палатку, чтобы мы могли обсудить план операции.

   Железняк хмыкнул, проглотив моё обращение к нему на «ты», и жестом показал куда идти.

   - Ероха, ты останься, – обернувшись, сказал я. – Помоги Васяну.

   - Агась, – кивнул Ероха и принялся вместе с Васяном разбивать наш взвод на отделения.

   Обстановка в палатке Железняка состояла из стола в центре, с разложенными на нём картами, парой тумбочек и нескольких стульев по углам. Едва мы вошли, я повернулся к Железняку:

   - Во-первых, каждое утро будем устраивать развод. Проводить его будете вы. Так мы добьёмся наиболее серьёзного отношения к делу со стороны личного состава.

   Железняк согласно кивнул и я продолжил:

   - Во-вторых, кто будет управлять звездолётом, если экипаж откажется нам подчиниться?

   - А мы и не рассчитываем на экипаж, – развёл руками мой новый командир взвода. – Я же в «Космосфлоте» работал. Летал, правда, на грузовом звездолёте, но разницы никакой.

   - А вы один справитесь?

   - Естественно. Это же не каравелла. Куча матросов, чтобы ставить паруса не требуется. Если ничего не сломается, конечно.

   - В-третьих, как мы проникнем на звездолёт?

   - На транспортниках. Сначала они доставят на планету прибывших пассажиров, а потом повезут с планеты на звездолёт отбывающих. Мы загрузимся под видом пассажиров и дело в шляпе. Космопорт наши уже берут под контроль, так что пронести оружие на борт будет не проблема.

   - Принято, – кивнул я. – Тогда сейчас Васян с Ерохой наших бойцов между деревьев строем погоняют, и произведём отбой, а завтра сутра начнём тренировки. Будем отрабатывать захват звездолёта. Схему помещений, насколько помню, я нарисую. Ну и огневая подготовка, конечно.

   Так и сделали. Железняк выделил нам на троих отдельную палатку, в которую нам поставили три кровати и мы смогли после отбоя спокойно пообщаться.

   - Что потом? – спросил Васян, снимая штаны.

   - Всё будет путём, – ответил я, укрываясь одеялом.

   - Если засветимся, нам конец.

   - Значит, не будем светиться, – повернулся я на бок. – Чего ты от меня хочешь?

   - Теперь уже ничего, – пробурчал Васян, бросая штаны на спинку кровати и ложась в постель.

   - Обиделся?

   - У меня уже сил нет обижаться. Ты нас в такое дерьмо втянул, что дальше некуда.

   - Ну, мы же договорились. С меня пиво, – попробовал пошутить я.

   - Идиот, – беззлобно ответил Васян.

   - Во всяком случае, это интереснее, чем подметать плац, – сказал Ероха лёжа в своей кровати.

   - Два идиота, – хмыкнул Васян. – Спите, мои идиоты. Набирайтесь сил. Завтра нам лесных разбойников в космических пиратов превращать.

   Утро мы начали с пятикилометрового кросса в полном снаряжении. Партизаны хоть и были людьми, привыкшими к спартанским условиям жизни в джунглях, но такие физические нагрузки были для них чем-то новым. Доползали к финишу они на последнем издыхании.

   - Завтра у них всё тело болеть будет, – сказал мне стоящий рядом Железняк, когда мы смотрели, как наше войско едва волоча ноги, входит в лагерь.

   - Неверно, – усмехнулся я. – Болеть они начнут уже сегодня вечером. Ничего. У нас ещё четыре дня. Восстановятся. Отправляйте их на завтрак. После приёма пищи я проведу инструктаж по обращению с винтовкой, ракетомётом и противовоздушной двустволкой.

   Железняк только хмыкнул в ответ. Он вообще в процесс обучения старался не вмешиваться. Зато он регулярно звонил Катину, чтобы доложить, что наша маленькая армия занята делом.

   Во второй половине дня мы палками и сломленными ветками обозначили на земле коридор палубы звездолёта и каюты. Затем я разделил людей на две группы. Одна группа имитировала штурм, вбегая на «палубу» и вламываясь в каюты, вторая группа отдыхала. Отдых заключался в том, что бойцы второй группы изображали членов экипажа, которых первая группа должна была арестовывать. После того, как одна крупа несколько раз «штурмовала звездолёт» и укладывала носом в землю своих товарищей, группы менялись ролями. Так мы провели первый день тренировок.

   Вечером личный состав ужинал под присмотром Ерохи и Васяна, а мы с Железняком прохаживались между палатками, обсуждая планы на завтра. Поскольку после сегодняшних нагрузок партизаны утром будут двигаться с трудом, я предложил посвятить завтрашний день тренировкам в уходе за оружием и теоретическому инструктажу перед штурмом. После обеда, когда бойцы немного разомнутся, можно будет провести занятия по военно-медицинской подготовке. Мой собеседник охотно согласился.

   Утром в лагерь неожиданно прибыл сам Катин. Железняк поинтересовался у него, как дела в городе, на что вождь сепаратистов ответил:

   - Пока всё тихо, но это ненадолго. Полицейские на службу не выходят, в ближайшие сутки ждём активизации местных банд. Мы создали пару отрядов для реагирования на вызовы, но этого не хватит. В ближайшее время откроем курсы для подготовки новых полицейских из числа местного населения. Чиновники и вовсе отказываются работать. Боятся, что их посадят за сотрудничество с нами.

   - Тяжело, – вздохнул Железняк.

   - Ничего. Вы, главное, порученное дело сделайте. Тогда мы сможем действовать без стеснений.

   - И как же угнанный звездолёт поможет вам наладить работу аппарата управления? – съехидничал я.

   - Поможет, батенька, поможет, – похлопал меня по плечу Катин. – Как, кстати, ваши успехи?

   - Всё идёт своим чередом, – ответил я. – Вчера мы их сильно погоняли, сегодня отдыхаем. Занимаемся тем, что не требует много сил.

   - Хорошо, хорошо.

   Катин прошёлся взад-вперёд по лагерю, посмотрел, как партизаны учатся разбирать, собирать и заряжать оружие, убедился, что подготовка идёт успешно и уехал обратно в город.

   На следующий день наши партизаны немного оклемались, и мы смогли продолжить тренировки. К исходу пятых суток они были в тонусе, умели пользоваться снаряжением и готовы действовать. Конечно, в реальном бою они не были равны обученным пехотинцам, но, учитывая их опыт полудикой жизни в лесу, намного превосходили гражданских.

   В космопорт мы проникали поодиночке и группами по двое, так как Железняк опасался, что оставшиеся на планете сторонники свергнутого губернатора, заметив выгрузку партизанского подразделения, смогут предупредить по местной связи прибывающий звездолёт об опасности. У каждого была сумка с разобранной штурмовой винтовкой. Предполагалось, что мы соберём оружие, когда погрузимся в транспортник, по пути на звездолёт.

   Толпа желающих отбыть на Землю после того, что на планете устроил Катин, расположилась вокруг здания космопорта, окружив его плотным кольцом. Я, матерясь про себя, решительно врезался в гущу человеческих тел в хороших костюмах. Местное чиновничество спешило покинуть Дальнюю ближайшим рейсом, пока федеральные войска не начали боевые действия против захвативших планету сепаратистов. Мест на одном звездолёте не хватило бы и одной десятой части желающих.

   В здании было и вовсе не протолкнуться. По плану мы должны были взять билеты в кассе, но пробиться туда оказалось не так-то просто. Прокладывая себе дорогу локтями, а иногда и кулаками, поскольку бывшие хозяева жизни ещё не утратили своего гонора и всеми силами старались не пропустить никого вперёд, я встретил Ероху. Его окружила группа женщин-сотрудниц администрации и колотила дамскими сумочками по голове, которую тот пытался закрыть руками.

   Я, недолго думая, пинком под зад отбросил в сторону одну накрашенную бабёнку лет тридцати, за волосы отшвырнул другую, сбил с ног третью и оказался рядом с Ерохой. Остальные, увидев, что с ними не церемонятся, в изумлении отступили.

   - Ты чего тут устроил? – спросил я у Ерохи, когда тот пытался отдышаться после побоища.

   - Да понимаешь, пробирался к кассе и запнулся о стоящую на полу сумку, – ответил он, поднимая с пола рюкзак с лежащей в нём разобранной винтовкой. – А в ней какая-то местная мадам пыталась увезти с собой на Землю хрусталь. Кое-что побилось. Ну, вот местная богема за своё барахло и решила со мной разобраться.

   - И этот тоже с ним! – услышал я позади себя женский крик. – Бей его!

   Я не глядя с разворота вмазал кулаком на голос. Широкозадая пятидесятилетняя полустаруха, полуфотомодель, упала на ягодицы и схватилась за разбитый в кашу нос.

   - Нихрена себе! – вытаращил глаза Ероха.

   - По-другому нельзя. Иначе они толпой нас сомнут. Сейчас ещё и мужики их подойдут. Так что давай двигать.

   Словно в подтверждении моих слов в толпе раздались женские возгласы:

   - Рома! Коля! Петя, Петя, скорее сюда!

   Дожидаться Колю с Петей мы не стали и с удвоенной энергией принялись работать локтями, пробивая себе дорогу к кассе. Где и встретили Железняка, Васяна и остальных партизан.

   - Можно было бы и заранее билеты выдать, – бросил я Железняку вместо приветствия. – Так мы всю конспирацию угробим.

   Вместо ответа он постучал в стеклянное окошко, за которым сидел бородатый партизан.

   - Тридцать четыре билета, – сказал он в открывшееся отверстие.

   - Ага, – ответил партизан в окошке. – Специально для вас держим. Остальным вообще билетов не выдаём. Они тут кассу штурмовать пробовали. Пришлось специальный отряд вызывать. Хорошо, что эти бывшие чиновники только у себя в кабинетах командовать могут, а на улице сразу беспомощными становятся.

   - Сейчас-то всё в порядке? – спросил Железняк, принимая билеты и раздавая их партизанам.

   - А как же. Мы тут два раза стрельнули, пару рёбер кому надо сломали, так они теперь просто так тут толпятся. Ждут звездолёта.

   - А что потом?

   - В смысле?

   - Что они будут делать, когда прилетит звездолёт?

   - Не знаю, – пожал плечами кассир.

   - Вот что, друг ситный. Вызывай снова свой специальный отряд и обеспечь оцепление. На взлётное поле никого не пускать. Все двери космопорта заблокировать. Когда толпа ломанётся на прорыв оцепления, а она ломанётся, немедленно открывать огонь. Понятно?

   - Понятно, товарищ Железняк, – кивнул кассир, доставая мобилу.

   - Пошли, – обратился Железняк к нам. – Надо выйти на взлётную полосу до того, как приземлится транспортник со звездолёта.

   Миновав зону таможенного контроля, мы с трудом выбрались на взлётное поле. Выход охраняли двое вооружённых партизан, не позволяя никому из пассажиров выходить из здания на бетонное покрытие взлётки. Озлобленные пассажиры бродили внутри, недобро поглядывая на охранников сквозь стеклянные двери.

   Подкрепление к партизанам прибыло за минуту до приземления транспортника. Два десятка небритых бойцов в банданах выстроились в двадцати метрах от выхода на взлётную площадку и взяли винтовки наизготовку. Едва транспорт сел, толпа взревела, навалилась на двери и вынесла их целиком. Пробежав по упавшим на бетон дверям, толпа устремилась на охрану.

   - Огонь! – заорал Железняк, увидев, что охранники медлят. – Огонь, мать вашу!

   Портизаны открыли беспорядочный огонь поверх голов. Передние ряды наступавших остановились, на них налетели задние, люди повалились на бетон, возникла свалка, переходящая в давку, поскольку из касмопорта вываливались всё новые и новые пассажиры. Стало понятно, что навести порядок невозможно. Из транспортника, тем временем, начали выгружаться прибывшие на Дальнюю пассажиры.

   - К транспорту! – закричал я. – Железняк! Бросай всё и к транспорту!

   - К транспорту! – повторил за мной Железняк.

   Наше войско подхватило сумки с оружием, оставив прибывшую охрану разбираться с толпой чиновников, и рысью помчалось к транспортнику. Вышедшие из транспорта пассажиры с удивлением проводили нас взглядами.

   - Ваши билеты, – улыбнулась стюардесса, стоящая у трап-рампы.

   Запыхавшиеся партизаны выстроились в цепочку, и поочерёдно предъявляя билеты, принялись грузиться. Спустя пару минут мы расселись в креслах и транспортник взлетел. Стюардесса села в передней части салона на своё кресло, мы разом открыли свои сумки и принялись собирать штурмовые винтовки. Обернувшаяся на бряцающий звук стюардесса, от удивления широко открыла глаза, но возникший возле неё Железняк ударом ребра ладони под основание черепа заставил её их закрыть. Кабина пилота была заблокирована, и проникнуть в неё до прибытия на звездолёт было невозможно, да и не нужно. Из космопорта капитану сообщили, что в этот раз на Землю отправляется всего тридцать четыре пассажира, так что сразу по прибытии пилот выйдет из транспортника и окажется в наших руках.

   Как только двери транспорта открылись, мы приступили к захвату звездолёта. Встречавшую нас стюардессу двое партизан подхватили под руки и под моим началом поволокли прямиком на мостик. Следом за нами с винтовками наперевес бежало первое отделение. Нашей задачей было захватить командование корабля. Второе отделение под командованием Васяна принялось шерстить каюты, заворачивая ласты всем, кто попадался под руку. Ероха с третьим отделением побежал в машинное отделение. Его задачей было недопустить порчи двигателя и агрегатов обслуживающим персоналом.

   Мои партизаны поставили захваченную стюардессу перед входом на мостик, и я как можно страшнее рявкнул:

   - Открывай!

   Девушка дрожащими руками сняла с шеи пластиковую карточку и приложила к считывающему устройству. Дверь отъехала в сторону, и наша группа ворвалась на мостик.

   Капитан и три офицера, стоящие перед главным пультом, обернулись на наш топот. Я немедленно подскочил к нему и, схватившись за золотой погон на голубой форме, отшвырнул его от пульта. Остальных офицеров тоже отогнали от приборов и выстроили вдоль переборки. На мостик вошёл Железняк.

   - Эх, давно я не брал шашку в руки! – широко улыбаясь, сказал он и, потерев ладони, уселся в капитанское кресло.

   В это время Васян и Ероха по наручному коммуникатору доложили ему, что палубы и машинное отделение под контролем.

   - Ну, вот и хорошо, – вздохнул Железняк. – Теперь, товарищ Первый, грузите команду звездолёта в транспортник. Отправим их на планету, чтобы не мешали. Вам придётся немного тут покомандовать, пока я доставляю их на Дальнюю. Проведите тщательный обыск корабля, на всякий случай. Выставьте охрану. На мостик и в машинное никого не пускать.

   Щёлкнув паруй тумблеров на пульте, Железняк встал с кресла и отправился в док. Я ткнул стволом винтовки в направлении выхода с мостика и скомандовал пленённой команде:

   - Вперёд!

ГЛАВА 3 - ДЫРЫ В ПОТОЛКЕ

Среди всех партизан Железняк был единственным пилотом, поэтому, хоть он и являлся командиром отряда, трудиться ему пришлось как пчёлке. Сначала он на транспортнике звездолёта отвёз на планету пленный экипаж. Обратным рейсом, к моему удивлению, привёз сотню бойцов и снова улетел на планету. Вернулся оттуда с грузом оружия, боеприпасов и снаряжения, взятого со складов нашего двести пятого полка.

   В ответ на мой вопросительный взгляд он сказал:

   - Вот, товарищ Первый. Ваши новые ученики. Делите их на подразделения и начинайте обучение. А с нашим первым взводом я дальше буду заниматься сам.

   - Извините, – напомнил ему я. – Уговор был угнать звездолёт. Мы свою часть уговора выполнили. Теперь дело за вами.

   - Верно, выполнили, – кивнул головой Железняк. – Но в целях конспирации я не могу отправить вас на планету прямо сейчас. Вам придётся задержаться на звездолёте до конца операции. А чтобы не скучать и провести время с пользой, вы будете обучать военному делу следующее подразделение. Я уладил этот вопрос с товарищем Катиным. Вам за это будет заплачено.

   - Осталось уладить этот вопрос с нами, – с вызовом бросил я.

   - А вы не согласны? – удивился Железняк. – Предпочитаете изводить себя бездельем?

   - Я думал, что захват звездолёта, это и есть ваша операция.

   - Ну, да? – усмехнулся командир сепаратистов. – Это только первая фаза. На всё про всё у нас уйдёт примерно неделя.

   - Неделя?

   - Точно. Так что займитесь пока делом.

   Чёрт возьми! Васян с Ерохой меня убьют. Поразмыслив, я ответил:

   - Мне надо с друзьями посоветоваться.

   - Советуйся, – милостиво согласился Железняк. – Только имейте в виду, со звездолёта я вас не отпущу.

   Я кивнул и пошёл в люксовую каюту, которую занимал во время путешествия на Землю. Не то, чтобы мне что-то было нужно именно в ней, просто это было знакомое место, в котором мне было комфортнее, чем где бы то ни было на этом звездолёте.

   Поставив свою винтовку у стены, я завалился на знакомую кровать и позвал в коммуникатор:

   - Второй, Третий, это Первый. Немедленно прибыть ко мне.

   - Куда «ко мне»? – пропищал в ответ коммуникатор голосом Васяна.

   - На люксовую палубу.

   Я назвал номер каюты и закрыл глаза. Спать не хотелось, просто так было удобнее думать. Что делать дальше? Неделю пиратствовать с Железняком или что он там собрался делать? Учить новых партизан? Сколько Катин за это заплатит? И заплатит ли? Или выдаст новую расписку на клочке бумаги? И где гарантии, что они взяли центр связи? Нет, так просто это оставлять нельзя. Надо торговаться. И не с Железняком, а с Катиным.

   - Не, ну ты глянь! – Воскликнул Васян, когда они с Ерохой ввалились в мою каюту. – Он спать завалился!

   - Ты на планету не собираешься? – спросил Ероха.

   Я открыл глаза. Стоят, смотрят. Думают, что всё кончилось. Что сейчас Железняк отвезёт их на планету, снабдит легендой и вернёт в расположение полка. Нет, они меня действительно прикончат.

   - Видите ли, друзья мои, – начал я. – Дело в том, что нам придётся задержаться на звездолёте.

   - Чего? – скривился Ероха.

   - О, господи! – прислонился спиной к переборке Васян. – У нас новый геморрой.

   - Да. Но за этот геморрой нам заплатят.

   - Очередной бумажкой вклеточку? – злобно спросил Васян.

   - Не исключено. Поэтому будем торговаться.

   Я изложил им факты и стал ждать предложений.

   - Деваться некуда, – сказал Васян, дослушав мой рассказ. – Придётся торчать на звездолёте. Но торговаться, действительно, надо.

   - Потребуем, чтобы Железняк вызвал Катина, – сказал я. – Пусть он даст гарантии, что центр связи под их контролем. Что оплата будет произведена. Тогда мы станем обучать его партизан. А если нет, то засядем в ресторане и будем гульванить, пока Железняк не закончит эту свою операцию.

   - Главное не дать им себя разоружить, – заметил Ероха.

   - Ну, мы сами кого хочешь разоружим, – усмехнулся я.

   - Согласен, – кивнул Васян. – Ты долго будешь валяться?

   Я со вздохом встал, закинул за спину штурмовую винтовку, и мы отправились на мостик к Железняку.

   - Ну, что вы решили, молодые люди? – едва завидев нас, спросил Железняк.

   - Мы решили, что будем говорить с Катиным, – выступил я вперёд.

   - В этом нет необходимости. У меня есть все полномочия.

   Я снял с плеча винтовку и пальнул в потолок. На звук выстрела обернулись все, кто присутствовал на мостике.

   - Ты что творишь, мать твою?! - заорал Железняк, указывая пальцем на дыру в потолке, из которой на пол сыпались искры. – А если проводку повредишь?

   - Это я вызываю Катина, – невозмутимо сказал я. – Как думаете, он услышал, или ещё пальнуть?

   На мостик вбежали двое партизан из числа тех, кого мы тренировали в лагере, и мигом оказались на мушке у Васяна и Ерохи. Ничего не понимая, партизаны замерли на месте.

   - Чтоб вам опухнуть! – выругался Железняк. – Ладно. Сейчас свяжусь с Катиным. А вы можете быть свободны, – обратился он к прибежавшим бойцам. – Здесь всё в порядке.

   Партизаны ушли, а Железняк достал мобилу и набрал номер.

   - Товарищ Катин, вы были правы, – сказал он в трубку. – С нашими юношами возникли осложнения. Они хотят говорить с вами. Да. Хорошо. А как я могу улететь? Под охрану их посадить будет проблематично. Они уже в потолок палят, не дай бог звездолёт повредят. Хорошо, понял. Понял.

   Отключив мобилу, Железняк обратился к нам:

   - Вам придётся побыть на звездолёте, пока я летаю за Катиным. С мостика вы уйдёте, он будет охраняться. Полчаса потерпите без стрельбы?

   - Мы будем в ресторане, – ответил я. – Ведите Катина прямо туда.

   - Договорились, – кивнул Железняк. – А теперь валите с моего мостика.

   Ероха осторожно выглянул в коридор и сказал:

   - Чисто.

   Мы вышли с мостика и отправились в ресторан лайнера.

   - Вот скажи Игорь, когда это всё закончится? – спросил Васян, перелезая через стойку бара и разглядывая бутылки с разноцветными этикетками, стоящие на полках.

   - Я собираюсь узнать это у Катина, – ответил я, вешая винтовку за спину и усаживаясь на высокий табурет.

   Ероха прислонил свою винтовку стволом к стойке и сел рядом. Васян своё оружие бросил прямо на стойку и взял на себя роль бармена. Выбрав самую большую бутылку, он принялся разливать её содержимое в пузатые стаканы для виски со словами:

   - Вот сейчас посмотрим, что это такое в красивой бутылочке.

   - Ты бы сначала прочитал, что это такое, – хмыкнул Ероха.

   - Я пробовал, – пожал плечами Васян. – Но тут какие-то иероглифы. Не то китайские, не то японские. Ты умеешь по-японски?

   - Пить или читать? – сострил Ероха.

   Наполнив стаканы до краёв азиатским пойлом, Васян поставил бутылку на стойку и я, присмотревшись к этикетке, сказал:

   - Корейские. Это корейские иероглифы.

   - И что там написано?

   - Понятия не имею, – пожал я плечами. – Мои познания в корейском ограничиваются только тем, что я могу отличить корейские иероглифы от японских.

   - Тогда давай за корейские иероглифы, – поднял Васян свой стакан.

   Мы с ним чокнулись и приложились к стаканам. Сделав глоток, я поперхнулся, дыхание у меня перехватило, но пересилив себя, я сумел осушить стакан до дна. Васян тоже с явным трудом влил в себя выбранный им напиток.

   - Вы бы хоть узнали сначала, что это такое, – усмехнулся Ероха. – Может это корейский скипидар.

   - Это не скипидар, – ответил Васян, доставая из-под стойки литровую коробку апельсинового сока. – Это явно крепче скипидара.

   Он открутил пробку и запил пойло апельсиновым соком. Я протянул руку, и Васян передал коробку мне. Пока я запивал алкоголь, он спросил у Ерохи:

   - А ты чего не пьёшь?

   - А как вы себя чувствуете? – ответил вопросом на вопрос Ероха.

   - Отлично, – ответил я за Васяна, ставя коробку с соком рядом с бутылкой. – Лично я чувствую себя отлично. Так что догоняй.

   Ероха поднял свой бокал и с сомнением повертел его перед глазами, разглядывая искрящийся жёлто-коричневый напиток. Потом выдохнул и, скривившись, залпом осушил стакан. Я пододвинул к нему коробку с соком.

   - А вот скажи, Игорёк, – обратился ко мне Васян. – Мы весь оставшийся срок службы будем пахать на твоего Катина?

   - Чего ты ко мне пристал? – отмахнулся я. – Вот сейчас Железняк его привезёт, сам и спросишь.

   - Надо за Акулу поторговаться, – неожиданно сказал Ероха.

   - Чего? – разом обернулись мы к нему.

   - Чего слышали, – ответил он. – Вы, понимаешь, свои личные отношения уладили, я тоже хочу.

   Акулой звали девчонку с Дальней, на которую запал Ероха. Прозвище своё она получила за большие передние зубы, которые, впрочем, её не портили. Мы даже успели из-за неё подраться с местными на пляже.

   - Чего именно ты хочешь? – спросил я.

   - Пускай придумывает способ переправить её на Землю.

   - А она захочет?

   - Захочет, – уверенно сказал Ероха. – Если Катин заплатит, то мы сможем неплохо устроиться.

   - Ты что, купить её собрался? – с сомнением спросил я.

   - Дурак, – беззлобно отозвался Ероха. – Просто не придётся родне объяснять кто она такая и откуда. Можно будет сразу жить отдельно.

   - Ну и планы у тебя, – вытаращил глаза Васян. – Неожиданно. А денег тебе жалко не будет? Может, снова ей просто про математику что-нибудь расскажешь, как той амазонке, и всего делов?

   Я вздохнул и ответил:

   - Ладно, поторгуемся. Что с тобой поделаешь.

   Так, за разговором в баре ресторана, мы и дождались прибытия вождя революции.

   - Добрый день, товарищи! – воскликнул Катин с порога, и направился к нашей стойке, держа в руках кейс. – Товарищ Железняк сообщил мне, что у вас возникли ко мне вопросы. Предлагаю их обсудить.

   Я только хмыкнул. Можно подумать, что это не мы его вызвали, а он сам, исключительно из любезности снизошёл до разговора с нами.

   - Присаживайтесь, товарищ губернатор, – указал я жестом на сидящего за стойкой уже захмелевшего Ероху. Тот встал, взял за ствол свою винтовку и пересел чуть подальше, освободив табурет между собой и мной для Катина. – Васян, налей новой власти.

   Васян достал из-под стойки новый стакан, и набулькал в него до краёв из красивой бутылки с корейскими иероглифами. Ероха пододвинул Катину ополовиненную коробку сока. Катин покачал головой в знак удивления и сел на предложенное место, положив кейс перед собой на стойку.

   - Прошу прощения товарищи, но пить я не буду, – серьёзно сказал Катин. – Дела, сами понимаете. Голова должна быть ясной. Но вы, если хотите, можете продолжать.

   - Не уважает, – поставил бутылку на стойку Васян.

   - Ну, что вы, товарищ Потёмкин, – возразил революционный губернатор. – Напротив. Ваша троица пользуется большим уважением не только у меня и Железняка, но и у большей части партизан. Конечно, они вас толком не знают, понятия не имеют кто вы такие, но даже несмотря на все меры конспирации, которые мы приняли, слухи о ваших подвигах среди партизан распространяются довольно быстро.

   - Хватит нас умасливать, – проворчал я. – Давайте перейдём к делу.

   - Товарищ Москалёв, – серьёзно сказал Катин. – Вы общались со мной больше, чем значительная часть партизан. И должны были понять, что я ни перед кем не заискиваю и не стараюсь, как вы выразились, умасливать своих партнёров. Кроме того, что это неприлично, это ещё и контрпродуктивно. На дурака это может произвести впечатление слабости, а у умного человека это вызовет отвращение. О вас действительно много сплетничают.

   - Тогда первое наше требование заключается в том, чтобы вы пресекли эти сплетни как можно скорее. Нам ещё на Землю возвращаться и желательно не в качестве заключённых.

   - Ваше желание сходится с нашим, батенька. Только мы будем не пресекать эти сплетни, а сделаем их безопасными для вас.

   - Это как? – спросил Васян, отхлёбывая из стакана.

   - Очень просто. Мы уже пустили слух, что вы уроженцы Дальней. Просто раньше вы жили в секретном партизанском лагере, о котором знали только я и Железняк. Вы долго и упорно тренировались и вот, когда пришло время, ваши действия обеспечили победу революции. Со временем эта сплетня обрастёт кучей выдуманных подробностей, благодаря которым власти Земли в неё никогда не поверят. Да и количество ваше изменится. Ведь не могут же, в самом деле, три человека решить судьбу целой планеты. Нет, вас было не меньше сотни. Так что можете не беспокоиться, эти сплетни на вашу безопасность не повлияют.

   - Ну, допустим, – кивнул я. – А как быть с центром связи? Вы его захватили?

   - Конечно, – самодовольно улыбнулся Катин. – Собственно, его захват был и в наших интересах, так что он значился у нас в числе первоочередных целей. На Земле до сих пор не знают о том, что здесь произошло. А беспокоящая вас информация уничтожена.

   - Как нам это проверить?

   - Никак.

   Мы втроём вопросительно уставились на Катина. Тот развёл руками:

   - Информация удалена. Как вы проверите наличие отсутствия того, чего нет? Конечно, после вашего возвращения на Дальнюю мы можем пустить вас к компьютерам центра связи, и вы сможете рыться в них сколько угодно, если это вас успокоит. Но, думаю, вы понимаете, что выдавать вас совершенно не в ваших интересах.

   - Иными словами, вы бы в любом случае захватили центр связи и уничтожили компрометирующую нас информацию.

   - Вы быстро схватываете, батенька.

   - Значит, нам не было никакого смысла участвовать в захвате этого звездолёта.

   - А вот тут вы неправы, – покачал головой Катин. – Обучение партизан и ваше личное участие обеспечили отсутствие потерь с обеих сторон. А это может быть очень важным.

   - Вы постоянно удивляете меня своим умением извлекать выгоду буквально из ничего, – заметил я.

   - Невозможно извлечь выгоду из ничего, – возразил вождь сепаратистов. – Закон сохранения действует не только в физике, но и в общественных процессах и в межличностном общении. Для нашего сотрудничества были все необходимые предпосылки. И вы обязаны согласиться, что оно взаимовыгодно.

   - Для вас оно намного выгоднее, чем для нас.

   - Это следствие неравных возможностей. Наши возможности больше, чем ваши. Поэтому мы и получаем больше, чем вы. Всё справедливо.

   - Раз уж мы об этом заговорили. Когда мы получим причитающуюся оплату? – напомнил я.

   - Пожалуйста, – пожал плечами Катин и открыл кейс.

   Мы втроём уставились на содержимое кейса, слегка склонившись над ним. Аккуратно сложенные пачки купюр самого высокого номинала.

   - Это в несколько раз больше, чем я вам обещал вначале. Вообще-то Железняк настаивал на том, чтобы дать вам не кейс, а целый чемодан денег, но я с ним не согласился. Всё же вы стали нашими товарищами, поэтому я считаю необходимым заботиться о вас.

   Налюбовавшись красивыми пачками, которыми до отказа был набит кейс, я спросил:

   - То есть вы дали нам денег меньше, чем предлагал Железняк, из заботы о нас?

   - Совершенно верно, батенька. Вам ведь везти их на Землю. Не можете же вы набить до верха деньгами свой военный рюкзак. Это надо делать аккуратно. Кроме того, на Земле вам предстоит их как-то легализовать. Крупная сумма денег, не имеющая источников происхождения, может привлечь внимание полиции. А после революции на Дальней всех, кто прибудет с неё на Землю, наверняка будут проверять на предмет благонадёжности.

   - И что вы предлагаете?

   - Ну, так или иначе, вам придётся возвращаться на Землю. Полагаю, нам удастся переправить деньги вместе с вами. Но, об этом позже. А теперь, давайте обсудим наше дальнейшее сотрудничество.

   Я посмотрел на Васяна и Ероху. Они кивнули в ответ.

   - Мы согласны. Но у нас ещё один вопрос.

   - Какой же? – удивлённо приподнял брови Катин.

   - Среди местных жителей есть девушка. Её зовут Акула. Мы бы хотели переправить её на Землю.

   Катин открыл от удивления рот. Спустя несколько секунд, справившись с собой, он развёл руками:

   - Ну, знаете, товарищи. Я глава планеты, а не директор ЗАГСа. Устраивать вашу личную жизнь я не собираюсь. У меня и так забот по горло. Не хватало мне ещё…

   Бах!

   От неожиданности Катин подпрыгнул на своём табурете и обернулся к Ерохе. Тот невозмутимо поставил винтовку с дымящимся стволом обратно к стойке и приложился к стакану с пойлом. Вождь поглядел на новую дырку в потолке, и беззвучно выругался. Как можно спокойнее и убедительнее, он сказал:

   - Милые люди. Понимаете, ваша Акула уроженка Дальней. Она колонистка. Для её пребывания на Земле нет законных оснований. Если даже мы переправим эту девушку на Землю, то там её немедленно отправят в лагерь для интернированных, а после проверки вышлют в одну из колоний.

   - Значит, нет никакой возможности отправить её на Землю? – растерянно спросил Ероха.

   - Отправить возможность есть, – объяснил Катин. – Оставить на Земле возможности нет.

   Ероха замолчал.

   - Но вы, если хотите, можете сами остаться на Дальней, – предложил Катин.

   - Вашу Дальнюю со дня на день оккупируют войска Федерации, – заметил Васян.

   - Надеюсь, что нет, – хитро прищурил один глаз глава сепаратистов.

   - Это ещё почему? – спросил я.

   - Потому, что операция, в которой вы участвуете, должна решить именно этот вопрос.

   - Вы собрались воевать с Земной Федерацией? – вытаращил я глаза.

   - Наоборот. Мы собираемся предотвратить войну.

   - Как?

   - А зачем вам это знать? Вы ведь не хотите больше участвовать в этой операции. Всё, что от вас требуется, это находиться на борту звездолёта до её окончания. Ну и потренировать ещё одну группу наших людей. Оплату за это вы уже получили. Вот и всё.

   Я снова посмотрел на Васяна с Ерохой. Они не возражали.

   - Ладно, – сказал я. – Согласны.

   - А если оккупации удастся избежать, то на Дальней будет спокойно? – тихо спросил Ероха.

   - Думаю, да, – кивнул Катин.

   - Тогда я подумаю. Если всё уляжется, то я останусь.

   - Чего? – воскликнули мы в один голос с Васяном.

   - Но с Акулой надо решить сейчас, – твёрдо сказал Ероха.

   - А чего с ней решать? – хмыкнул Катин. – Это вы сами с ней решайте. Если она захочет остаться с вами, то мы найдём вам дело на планете. А ваши друзья поделят содержимое этого кейса на двоих.

   - А моя доля? – удивился Ероха.

   - А вашу долю я вам выдам чуть позже. Уже новыми деньгами.

   - Какими ещё «новыми деньгами»? – не понял я.

   - Теми, которые мы введём сразу, после завершения этой операции. Нам надо создать свою валютную систему, чтобы наши финансы не зависели от Земли. Тогда нынешние деньги на Дальней станут никому не нужной макулатурой. Так что я действительно мог бы вам дать целый чемодан денег и нам бы это буквально ничего не стоило.

   Я в очередной раз удивился умению Катина вести переговоры и извлекать выгоду, казалось, на пустом месте.

   - Так что мне передать товарищу Железняку? Мы договорились?

   Я кивнул. Все вопросы оказались легко разрешимы к обоюдной выгоде. Вот только Ероха заставил беспокоиться.

ГЛАВА 4 - ЖАРКОЕ

Наши новые «новобранцы» ничем не отличались от предыдущих. Такие же бородатые, одетые в хаки и красные банданы. Для занятий Железняк отвёл нам целую палубу, ту самую, люксовую, где расположился я. Видимо он решил, что раз уж я обосновался там, то нет смысла отводить нам места больше, чем мы уже занимаем. Кроме того, люксовая палуба была ближе всех к мостику, на котором проводил всё своё время Железняк, что облегчало ему контроль над нашей деятельностью. В первый день мы решили научить наших партизан маршировать, разбирать и собирать основные виды вооружения пехотинца, чистить снаряжение. Конкретных сроков Железняк нам не устанавливал, сказав только, что обучить новых бойцов надо как можно скорее. В целом, нам было нескучно. Мы занимались тем, что умели и любили, а свободное время планировали проводить в ресторане, доступ в который всем остальным членам команды, кроме самого Железняка, был закрыт.

   Наш «капитан» тем временем взял курс неизвестно куда, и звездолёт нёсся почти на предельной скорости сквозь чёрную бездну космоса к одному ему известной цели. Мы пробовали разговорить наших партизан, но они и сами толком ничего не знали. Всё, что удалось из них вытянуть, это общие слова о том, что звездолёт летит в заданное место, по пути в которое им надо освоить всё, что успеют из военного дела, а по прибытии предстоит операция. Какая операция – чёрт её знает.

   - А вот сейчас посмотрим, что у них тут завалялось в закромах, – бодрым тоном сообщил Васян, распахивая дверь огромного холодильника в подсобном помещении ресторана, куда мы зашли после первого учебного дня в поисках еды.

   Для партизан Железняк завёз на звездолёт сухие пайки со складов двести пятого полка из расчёта на две недели, а про нас в суматохе забыл. Отбирать пищу у подчинённых мы не могли, поэтому и пришлось нам шариться в ресторане. Благо дело корабль был рассчитан на большое количество пассажиров, а, значит, продуктов на нём должно быть много.

   - А нет ли здесь чего-нибудь копчёного? – спросил Ероха, осторожно заглядывая вглубь холодильника, из которого выплывали клубы холодного пара.

   - Не надо нам копчёного, – весело шагнул внутрь Васян. – У нас сейчас будет жаренное.

   С этими словами он снял с крюка висевшую на нём говяжью ногу, вынес её из холодильника и попросил:

   - Закройте за мной дверь, пожалуйста, а то у меня руки заняты.

   Мы с Ерохой переглянулись, и пока Ероха закрывал холодильник, я спросил:

   - Ты умеешь готовить говяжью ногу?

   - Неа, – бросил через плечо Васян и потащил свою добычу на кухню. – Но всегда хотел попробовать.

   - Ты хоть рецепт знаешь?

   - Нафига? – распахнул он ногой дверь на кухню. – Я всегда дома мебель без инструкции собирал. Неужели я не сумею без инструкции сунуть в печку кусок мёртвого животного?

   Хмыкнув, мы побрели за ним следом. Мне стало интересно, как он будет готовить наш ужин.

   - А может, лучше «Лапширака» запарим? – предложил Ероха, с сомнением глядя, как Васян бросает коровью ногу на разделочный стол и внимательно разглядывает висящие над столом ножи самых разных форм и размеров.

   - «Лапширак», конечно, бренд известный, но в ресторанах лапшу быстрого приготовления не подают. Хочу вот этот, – протянул Васян руку к висевшему на стене здоровенному ножу с кривым зазубренным лезвием.

    - Мне кажется, что этим ножом полагается разделывать не корову, а что-то инопланетное, – заметил Ероха.

   - А по-моему, им пилят дрова, – вставил я.

   - Я не собираюсь её разделывать, – проворчал Васян. – Я собираюсь её готовить.

   Мы с Ерохой скрестили руки на груди и принялись с интересом наблюдать за васяновыми манипуляциями. Первым делом он, не выпуская из рук своего тесака, порылся в висящих вдоль стен шкафах и достал из одного из них пачку соли. Распечатав её, он посыпал из неё говяжью ногу, лежащую на разделочном столе, и задумался.

   - Творческий процесс застопорился, – прокомментировал Ероха.

   - Искусство не терпит суеты, - огрызнулся Васян.

   - Я бы посолил её с другой стороны, – предложил я.

   - Вот тебя попрошу предложений не вносить. А то я сделаю, как ты говоришь, а после этого появится твой друг Катин и начнёт объяснять, что мы ему за это тоже должны.

   Тем не менее, Васян перевернул ногу и посыпал её солью с другой стороны. Почесав в затылке тесаком, он снова принялся рыться в шкафчиках. Но этот раз он достал оттуда банку с какой-то приправой. Открыв её и понюхав содержимое, он заключил:

   - Пойдёт.

   - А что это? – спросил на всякий случай Ероха.

   - Приправа, – ответил Васян.

   - Понятно, что приправа. Какая?

   - Не отвлекай.

   Я только усмехнулся. Васян обсыпал приправой с двух сторон говяжью ногу и поставил банку на стол.

   - Лучку бы, – задумчиво проговорил он.

   После недолгих поисков, он обнаружил в одном из шкафов связку чеснока. Секунду поразмыслив, он сказал: «Ладно», оторвал от связки три головки чеснока и принялся чистить их своим зазубренным оружием.

   - Интересно, резать чеснок он тоже будет своей саблей? – спросил я Ероху.

   - Резать чеснок он не будет, – ответил вместо Ерохи Васян. – Чесноком он будет ногу шпиговать.

   - Что делать? – не понял Ероха.

   - Сейчас увидишь.

   С этими словами Васян проткнул ножом в коровьей конечности дырку длиной сантиметров десять и сунул в неё зубчик чеснока.

   - Шпиговка, – пробормотал Ероха.

   Васян, тем временем, проделал в ноге ещё одну дырку и сунул в неё следющий зубчик. Нашпиговав ногу чесноком, он оглядел кухню.

   - Где же тут у них может быть какой-нибудь хрен?

   Перерывание шкафов и тумбочек результатов не дало, поэтому спустя некоторое время Васян заключил:

   - Ладно. И так сойдёт. Теперь надо найти подходящих размеров сковородку.

   Над стоящей в центре кухни здоровенной плитой висели целые гроздья сковородок и ковшей различной ёмкости и глубины, но сковородки, на которой уместилась бы целая коровья нога, среди них не нашлось.

   - Может, её на костре? – пошутил я.

   - Или в печке, – поддержал Ероха.

   - Вот именно, – поднял вверх указательный палец Васян. – В печке. Тут есть печка.

   Он взял ногу на руки и потащил её к жарочному шкафу, который он называл печкой. Поскольку руки у него были заняты, я подошёл и открыл одно отделение шкафа. В узкое окошко нога не пролезала. Нисколько не смутившись, Васян со словами: «Подержи-ка», сунул ногу мне, сходил за своим тесаком к разделочному столу и снова вернулся к жарочному шкафу.

   - Теперь я знаю, зачем нужен этот зазубренный нож, – сказал он и, размахнувшись, рубанул по жестяной обшивке жарочного шкафа.

   Нож прошёл сквозь жесть и перерубил перемычку между двумя отделениями. Отогнув в стороны куски жести, он вытащил верхний противень и отбросил его в сторону. Тот с грохотом упал на пол. Вырубив тесаком дверцу верхнего отделения, он выдвинул нижний противень. Я попробовал загрузить на него ногу. Как раз по размеру. Васян задвинул противень с говяжьей ногой в шкаф, закрыл нижнюю дверцу, загнул обратно жестяные куски перемычки и как мог, приладил верхнюю дверцу.

   - Ну, вот, – довольно сказал он. – Теперь включаем.

   Включив жарочный шкаф, он с удовлетворением вздохнул:

   - А теперь можно смотреть головизор.

   - И когда будет готово? – поинтересовался Ероха.

   - Ну, точно не могу сказать, – пожал плечами Васян. – Может быть, через час.

   - А «Лапширака» здесь точно нет?

   - Дался тебе этот «Лапширак». Во время отпуска в Лаобурге мог целый день голодным ходить и ничего. А тут хнычешь как ребёнок.

   - Предлагаю в качестве аперитива к этому блюду выпить по кружке пива, – предложил я.

   Друзья согласно закивали, и мы отправились в бар ресторана.

   Роль бармена на себя снова взял Васян и, разливая пиво в пузатые кружки, принялся рассуждать:

   - А вот всё же интересно, на что способен человек ради любви. Нет, разные там знаки внимания, подарки, цветы и танцы – это понятно. Это, можно сказать, обязательная программа любого ухаживания. Я бы даже сказал, что это скучно и неинтересно. А вот когда человеку приходится ради любви совершать подвиг, или хотя бы что-то необычное, то это уже интересно. Это, я бы сказал, заслуживает внимания.

   - Снова хочешь напомнить, что я вам должен? – спросил я, беря свою кружку с пивом.

   - А причём тут ты? – деланно удивился Васян, отхлёбывая пенный напиток. – Ты среди нас не единственный влюблённый. Кроме того, с тобой всё ясно. Ты свою личную жизнь устроил, попутно затащив нас чёрт знает куда. Я говорю о Ерохе. Это ему надо с Акулой что-то делать.

   - В смысле? – отозвался Ероха.

   - В том смысле, что она тебе ничего не обещала. Ты и общался-то с ней всего ничего.

   - Вернёмся на Дальнюю, пообщаюсь.

   - А если она не захочет?

   Ероха недовольно посмотрел на Васяна, а я сказал:

   - Васян прав. Она вполне может тебе отказать. Может она того местного любит. Или ты сам ей не нравишься. Этот вопрос надо решить до того, как принимать решение, возвращаться тебе на Землю или оставаться на Дальней.

   - Решу, – пообещал Ероха.

   - А я предлагаю совершить подвиг, – заявил Васян. – Вон Игорь, сколько подвигов насовершал для своей Лизы. Так она, зато, теперь вся его. Тебе тоже надо вытворить что-нибудь эдакое. Чтобы твоя Акула ахнула и сказала: «Да, этот для меня может творить всякое, нарожаю-ка я от него маленьких обитателей планеты Дальняя». Тогда можно и оставаться.

   - Да пошли вы оба, – беззлобно буркнул Ероха и приложился к своей кружке.

   Так за шутейным, но серьёзным разговором под пиво мы сбрасывали напряжение последнего времени. Вдруг дверь ресторана с грохотов распахнулась, и на пороге возник разъярённый Железняк в сопровождении десятка вооружённых партизан.

   - Вам что, жить надоело? – завопил он, едва войдя в помещение. – Вам ясно было сказано, на борту звездолёта не стрелять! А вы опят в потолок палите! Всех нас хотите угробить? Где ваше оружие? Я его забираю!

   - Ничего мы не палим, – растерянно ответил я. – И оружия у нас с собой нет.

   Железняк подошёл к нам, заглянул под стойку и спросил:

   - А откуда тогда гарь?

   - Ё-моё! – воскликнул Васян и опрометью бросился на кухню.

   Я только теперь почувствовал запах горелого мяса и обратил внимание на сизый дымок, заволакивающий потолок обеденного зала. Источником задымления была дверь, ведущая на кухню.

   - Вы зря так суетитесь, товарищ Железняк, – успокоил я партизанского начальника. – Это просто Васян ужин готовит.

   - Вы что, сухой паёк попросить не могли? – ошалело спросил Железняк.

   - Это вопрос этики, – покачал я головой.

   В это время из кухни появился Васян. Он катил перед собой сервировочный столик, на котором помещалась ещё дымящаяся говяжья нога, покрытая плотной чёрной коркой. Её голень не поместилась на тележке и свисала с переднего края. Увидев эту картину, прибежавшая толпа партизан взорвалась дружным хохотом, а Железняк горестно вздохнул:

   - Вы, дебилы, мне специально хотите корабль угробить? Не продырявить, так спалить?

   - Кушать хочется! – злобно огрызнулся Васян.

   - Не переживайте так, товарищ Железняк, – примирительно сказал я, приглашая его жестом присесть за стойку. – Вот сейчас товарищ Второй угостит нас своей стряпнёй, и если мы от неё не помрём, то, я уверен, что настроение у всех сильно улучшится. Даже у вас. Присоединяйтесь.

   - А пиво трескаете тоже потому, что кушать хочется? – проворчал Железняк. – Завтра операция, а вы решили нажраться?

   - Ну, зачем же обязательно нажраться, – расплылся в наглой улыбке Васян.

   Мне, в отличие от него, вдруг стало не до улыбок, и я настороженно переспросил:

   - Операция?

   - Именно, – кивнул Железняк.

   - Эээ… м… детали, – растерянно проблеял я.

   - Будут тебе и детали, и инструкция, и подробный план с оперативной картой, – злобно рыкнул Железняк, живо напомнив героя старой кинокомедии. – Иди за мной.

   - Куда?

   - На мостик, обалдуй! Или ты думаешь, что я прямо здесь тебя в план операции посвящать начну?

   Я оглянулся на Васяна с Ерохой. Те в ответ пожали плечами, дескать, иди, раз зовут. Я вздохнул и поплёлся вслед за Железняком.

   - Мы тебе оставим! – крикнул мне вслед Васян, с силой всаживая в жареную ногу своё зазубренное лезвие по самую рукоять.

   По пути на мостик Железняк отпустил свой конвой отдыхать и в командное помещение мы вошли вдвоём. К моему удивлению за пультами управления уже сидело несколько партизан. Оказывается, их командир зря времени не терял, и пока мы обучали новую партию бойцов азам воинского дела, он сам обучал отобранных им партизан управлению космическим лайнером.

   - Иди сюда, – подозвал он меня к головизионному проектору, стоящему посреди мостика и имеющему вид дюралевого стола со скруглёнными углами, над которым светилась в воздухе голопроекция звёздной карты.

   Я подошёл к голопроектору и, сунув руки в карманы штанов, принялся разглядывать маленькие звёздочки.

   - Мы здесь, – ткнул Железняк пальцем в крохотное изображение космического корабля. – А вот корабль, который надо захватить. Грузовое судно. Везёт на Землю неизвестно что с одной из колоний.

   Я чуть наклонился вперёд, всматриваясь в значок, обозначавший судно неизвестно с чем, и спросил:

   - И зачем нам то, не знаю что?

   - Не знаю что нам не нужно. Нам нужен корабль.

   - Создаём пиратский флот?

   - Это военная тайна, – поджал губы Железняк.

   - Военная, – повторил я. – Значит мы уже армия независимой планеты Дальняя?

   - Примерно.

   - Примерно, – снова повторил я. – И сколько же всё-таки будет длиться эта наша операция? Если вам нужно много кораблей для создания флота, то…

   - Нам не нужно много кораблей, – перебил меня Железняк. – Есть план. Его надо исполнить любой ценой. Времени это займет – несколько дней. Как и договаривались.

   - Ну, понятно, понятно, – покивал я головой.

   - Теперь дальше. Наша задача: сымитировать аварию, попросить этот грузовик о помощи, когда он вышлет к нам транспортник с группой специалистов захватить его, переправить на нём группу захвата на грузовик и повязать его экипаж. Всего экипажа – с десяток человек, сил у нас для этого с избытком.

   - А что делать с пленными? – посмотрел я в глаза Железняку.

   - Перевезём на наш корабль и запрём в каютах до окончания полёта.

   - А потом?

   - А потом – следующая фаза. О которой вам пока знать необязательно.

   - И сколько всего этих фаз?

   - Несколько, – ответил Железняк, давая понять, что лишние детали разглашать не собирается. – Сейчас от вас требуется сформировать штурмовую группу, разбить её на подразделения, провести тренировку и к исходу ближайших суток быть в готовности к выполнению задания.

   - К исходу ближайших суток наш звездолёт должен по расписанию прибыть на Землю, – напомнил я.

   - На Землю я скоро передам сообщение о неполадках в двигателе. Ближайшим судном, способным оказать помощь, будет тот самый грузовик.

   - Тогда вопросов больше нет, – кивнул я.

   - Ну, вперёд, действуй, – кивнул Железняк на дверь, ведущую с мостика. – Доводи задачу до своих друзей, отдыхайте, и сутра принимайтесь за работу.

   Васяна и Ероху я застал за поеданием жареной говядины. Нога подгорела только снаружи, и срезанная горелая корка лежала горкой прямо на барной стойке. Под коркой было вполне съедобное мясо и друзья с удовольствием запивали его пивом, уже успев слегка захмелеть.

   - О, командир вернулся! – воскликнул Ероха, увидев, как я вхожу в обеденный зал ресторана. – Ты представляешь, Игорь, Васян, оказывается, действительно умеет готовить! Попробуй!

   Он поддел вилкой с тарелки солидный кусок ещё тёплого мяса и протянул её мне. Я взял. Попробовал. Действительно, вкусно. Я поискал взглядом свою кружку. Оказалось, что Васян уже наполняет её пивом. Красота. Я залпом выпил половину, крякнул, отставил кружку и сказал:

   - Завтра мы захватываем сухогруз.

   - Зачем? – хором спросили Васян и Ероха.

   - Понятия не имею, – пожал я плечами. – Знаю только, что им нужен не груз, а сам корабль.

   - Ну и хрен с ним! – воскликнул Васян.

   Они с Ерохой подняли свои кружки, чокнулись и уставились на меня.

   - А ты не с нами? – удивился Васян.

   - А вам не интересно, что и зачем мы делаем.

   - Неа. Нам уже давно на всё плевать.

   Я хмыкнул, поднял свою кружку, чокнулся с друзьями и мы принялись вливать в себя пенный напиток.

ГЛАВА 5 - НАРОДНАЯ МЕДИЦИНА

Проснуться рано утром мне помогла изжога. Пережаренное мясо и пиво натощак. Надо будет заглянуть в судовой госпиталь, там наверняка должны найтись какие-нибудь пилюли. Умывшись и одевшись, я ровно в шесть утра вышел из своей каюты. В коридоре уже переругивались Васян с Ерохой.

   - А что я сделаю? Какая приправа была, такую и насыпал. Я не виноват, что у них там все этикетки на нерусском языке, – оправдываясь, разводил руками Васян.

   - Там и на русском были, – злобно возразил Ероха.

   - С надписью «Соль», – уточнил Васян. – К соли претензии есть?

   - К изжоге есть претензии.

   - У меня к ней тоже есть претензии. Я же не жалуюсь.

   - Ещё бы ты жаловался на самого себя, – злобно усмехнулся Ероха.

   - Говорю же, я не виноват, – повысил голос Васян.

   - Чего грызётесь сутра? – поинтересовался я, закрывая дверь своей каюты.

   - У меня от его жрачки изжога, – ткнул пальцем в Васяна Ероха. – А он оправдывается тем, что это приправа виновата, а не он.

   - У меня тоже изжога, – воскликнул Васян. – Хочешь сказать, это я специально сам себе её устроил?

   - Хорош цапаться, – вздохнул я. – Нам сегодня ещё партизан учить захватывать корабль неизвестной конструкции. Пошли лучше в кабинет местного врача заглянем.

   В кабинете бортового врача оказалось несколько шкафов со всевозможными блистерами, коробочками и пузырьками.

   - Таблетки. Микстуры. Так. Зелёнка, – перечислял Васян то, что выбрасывал из одного из шкафов. – И как узнать что тут от изжоги? Свечи. Какие-то маленькие они для свечей, – открыл он из любопытства одну из коробочек. – Такие даже на торт не пойдут.

   Коробочка полетела через плечо Васяна и упала на пол.

   - Это лечебные свечи, – пояснил Васян.

   - Для дезинфекции воздуха, что ли? Лечебный дым? Средневековщина какая-то, – фыркнул Васян. – Лейкопластырь. А это что за ампулы?

   - Так мы ничего не найдём, – покачал я головой. – Ероха, чем ты изжогу снимаешь?

   - Молоком, – ответил Ероха, прислоняясь плечом к стене и скрещивая руки на груди. – Когда у меня изжога, я пью молоко.

   Действительно, на Дальней Ероха однажды снимал приступ изжоги коровьим молоком, для чего нам пришлось довольно долго искать, где бы его раздобыть.

   - Нету тут молока, – отозвался Васян, продолжая рыться в шкафу.

   - А чем ещё можно изжогу снять? – спросил я.

   - Ну, я таблетками никогда не пользовался, – пожал плечами Ероха. – Однажды, когда не было молока, мама давала мне соду. На кончике ножа.

   - Почему на кончике ножа? – не понял Васян.

   - Это её так отмеряют. Потом растворяют в воде и пьют. Сода это щёлочь, она гасит желудочную кислоту.

   - А вчерашнюю приправу она погасит? – уточнил я.

   - Не знаю, – ответил Ероха. – По-моему там не в приправе дело.

   - Нет в приправе! – немедленно отозвался Васян.

   - Где у них тут сода?

   - А она вообще бывает в санчасти? – засомневался Ероха.

   - Это не санчасть, – поправил Васян. – Это гражданская больница.

   - И что?

   - И то. Помогайте лучше искать, – проворчал Васян.

   Мы с Ерохой открыли оставшиеся два шкафа и тоже принялись рыться в их содержимом. Соды не было.

   - Так-так-так… - взял в руки картонную коробочку круглой формы Ероха и принялся читать на ней надписи.

   - Нашёл соду? – воспрянул духом Васян и подбежал к Ерохе. Видимо изжога доставала его сильнее, чем нас.

   - Не знаю, – задумчиво произнёс тот, вглядываясь в мелкие буквы.

   - Дай сюда! – выхватил Васян коробку у него из рук и принялся читать название. – Блин. Это же зубной порошок. Для отбеливания зубов.

   - Сам вижу! – огрызнулся Ероха. – Ты состав читай.

   - Ну. Состав, – нахмурился Васян и поднёс коробку ближе к глазам. – Какая-то химия.

   - Сода, блин! – ткнул Ероха пальцем в коробку.

   Васян прочитал то, что было написано там, куда ткнул Ероха и расплылся в улыбке:

   - Точно, сода. Зубной порошок с содой.

   - Мне бабушка рассказывала, что сто лет назад её мама на кухне печку содой чистила. Наверное, содой не только печку можно чистить.

   - Говоришь, в воде растворить? – переспросил Васян.

   - Ну, – буркнул Ероха.

   - Стаканы, – принялся Васян оглядывать кабинет.

   На столе врача стояла какая-то банка, размером как раз со стакан, из которой торчали медицинские термометры. Я взял банку, высыпал градусники на стол и направился к умывальнику в углу кабинета, чтобы наполнить её водой. Ероха достал из шкафа, в котором рылся, объёмный бутылёк с какими-то таблетками, свинтил с него крышку, высыпал таблетки на пол и последовал за мной к умывальнику. Васян окинул взглядом кабинет, увидел в стеклянной витрине большую мензурку с нанесёнными не неё мерными делениями и шагнул к ней. В найденных «стаканах» мы развели по чайной ложке зубного порошка, и вышли из лазарета. Предстоял долгий учебный день, наши «солдаты» должны были нас уже ждать, поэтому надо было спешить.

   - Вот вы где! – услышали мы злобный рык Железняка, едва вышли в коридор. Он стоял, уперев руки в бока, в сопровождении двух автоматчиков и глядел на нас красными от бессонницы глазами. – Вас бойцы полчаса ждут, а вы шляетесь неизвестно где! Кстати, что это? – кивнул он на стаканы, из которых мы потягивали белый раствор зубного порошка.

   - Лекарство, – объяснил я. – Лечимся после вчерашнего ужина.

   - Нажрались, паразиты! – воскликнул Железняк. – Чёртовы молокососы! Если будете мне подрывать дисциплину, посажу под арест до возвращения на Дальнюю!

   - Никто не нажирался, – примирительно ответил я. – Просто Васянава кухня плохо подействовала на наши желудки. Вот мы и снимаем приступ изжоги.

   - Мутной водичкой? – съехидничал Железняк и, приоткрыв дверь, заглянул в лазарет. Увидев устроенный нами бардак, он присвистнул и вошёл внутрь. – Да вы тут явно что-то искали!

   Поковыряв носком ботинка валявшиеся на полу пачки с таблетками, он поднял одну и прочёл название.

   - Так! – кивнул он. – Понятно. Колёсами балуемся.

   - Чего? – не понял я.

   - Нарколыги чёртовы! Всё! Ваше участие в операции отменяется! Арестовать их! – кивнул он автоматчикам.

   - Господин революционер, где вы видели, чтобы колёса растворяли в воде? – ехидно поинтересовался Ероха.

   Автоматчики, тем временем, взяли нас на прицел.

   - А что же это у вас такое? – ни на грамм не веря в нашу трезвость, спросил Железняк.

   - Зубной порошок, – ответил Ероха.

   - Что?

   - Зубной порошок.

   - Вы сами идиоты, или меня за идиота принимаете? – вскричал Железняк, теряя терпение.

   - Можете сами попробовать, – протянул я ему свой «стакан».

   Железняк секунду смотрел на меня, потом подошёл и понюхал содержимое протянутого мной «стакана». Обведя нас вопросительным взглядом, он обмакнул указательный палец в жидкость и облизал его.

   - Похоже на зубной порошок, – удивлённо приподнял он бровь.

   - Ну, да, – кивнул я.

   - И зачем?

   - Завтрак у нас такой, – прикололся не к месту Васян.

   - Так! – решил для себя Железняк. – Кружки у вас есть. Тест на наркоту я сейчас найду. Ссыте в кружки. Если всё в порядке, вопрос исчерпан. Если вы под кайфом, арестую вас нахрен, и пускай Катин делает с вами, что хочет.

   - А теста на изжогу у вас нет? – не унимался Васян.

   Железняк, тем временем, поднял с пола коробку, достал из неё три бумажных полоски с нанесённым на них реактивом и протянул их нам, одновременно приказав автоматчикам:

   - К бою!

   Партизаны передёрнули затворы.

   - Если эти дебилы не подчинятся, открыть огонь!

   Железняк стоял между нами и автоматчиками, поэтому я сильно сомневался, что они откроют огонь, но, чтобы разрядить обстановку, залпом допил свой раствор зубного порошка, вошёл в лазарет и расстегнул ширинку.

   Спустя пару минут, когда процедура была закончена, и Железняк убедился в нашей трезвости, я спросил:

   - Теперь можно идти? А то у нас тут операция намечается, а наши пираты ещё необучены.

   - Вы зачем порошок жрали, придурки? – уже спокойно спросил Железняк.

   - Во-первых, не жрали, а пили, – с вызовом ответил я. – А во-вторых, захотелось.

   - Действительно, придурки, – буркнул наш капитан. – Ладно, идите, займитесь делом. Времени и так мало.

   Автоматчики расслабились, и мы вышли из лазарета. Выходя, я бросил взгляд на лежащую на полу коробку, из которой Железняк достал тестовые полоски. На ней крупными буквами было написано «Тест для определения беременности». Проведённая им бессонная ночь давала о себе знать.

   Поскольку план транспортника, который нам предстояло захватить, мы не знали, я решил узнать подробности его внутреннего устройства у ремонтно-восстановительной команды, которая прибудет с него.

   Оставалось только научить наших вояк быстро бегать по узким коридорам космического корабля, не создавая при этом помех друг другу. Поэтому весь день мы с ними были заняты тем, что бегали по палубам и лестницам, с воплями «Лежать! Лицом в пол!» врываясь в различные помещения нашего лайнера. Пятьдесят минут занятий, десять минут отдыха. И так до обеда. Потом я приказал бойцам получить боеприпасы, подготовить оружие и заниматься его чисткой. Слишком утомлять их перед операцией не стоило. После ужина я и вовсе сразу же объявил отбой. Пусть набираются сил. Двух дневальных я назначил из числа допросной команды. Она всё равно в штурме не участвует, имея задачу по охране пленных, так что если пара её бойцов выспится меньше остальных, на боеспособности нашего войска это не скажется.

   Справившись с делами, мы с друзьями снова собрались в ресторане и принялись доедать вчерашнюю ногу, которая так и оставалась лежать на стойке бара. Мои опасения по поводу нового приступа изжоги Васян отмёл решительно:

   - Завтра захватим сухогруз, а на нём обязательно должен быть бортовой врач. Заставим его дать нам нужные таблетки и дело с концом.

   Заняв привычное место бармена, он принялся разливать пиво в кружки.

   - А почему мы не спим? – спросил Ероха, отхлёбывая пиво.

   - Хочешь спать – иди. Никто тебя не держит, – хмыкнул Васян.

   - Не хочу, – покачал головой Ероха. – Потому и спрашиваю. Почему? Сколько себя знаю, всегда пользовался возможностью отдохнуть. А тут вчера с вами полночи сидел в баре, сегодня с бойцами тренировками занимался и спать не хочу.

   - Это психология, – ответил я, принимая у Васяна кружку с только что налитым пивом. – Ты теперь командир. Это заставляет тебя думать иначе и мобилизует твой организм. За психологию, – протянул я к нему свой бокал.

   Васян тоже поднял свою кружку, и мы втроём чокнулись.

ГЛАВА 6 - АБОРДАЖ

Ночью меня разбудила аварийная сирена. По всему лайнеру, включая пассажирские каюты, зажёгся красный свет и начал то слегка угасать, то разгораться в такт её завываниям. Я соскочил со своей кровати и принялся одеваться, не понимая, что происходит. В это время из динамика над моей головой раздался командный голос Железняка:

   - Внимание! Сухогруз в зоне радиоконтакта. Приступаем к выполнению операции. Штурмовой и допросной командам занять свои места.

   Я облегчённо вздохнул, застегнул на штанах ремень, закинул винтовку за плечо и вышел в коридор.

   - Красиво-то как! – встретил меня улыбкой Васян.

   Его куртка была застёгнута только на две нижние пуговицы, а штурмовая винтовка висела на шее как лукошко у сеятеля. Возможность не соблюдать форму одежды была ему явно по душе.

   - Командует точно красиво, – кивнул я.

   Из своей каюты неторопясь вышел заспанный Ероха. Застёжки его шлема болтались под подбородком, куртка была вовсе не застёгнута, а винтовку он волочил прикладом по полу, держа её за конец ствола.

   - Война, а он не торопится, – весело прокомментировал его появление Васян.

   - Я с войны торопиться буду, – пообещал Ероха и зевнул.

   - Застегнуться, – приказал я. – Нам пример подавать партизанам. Не хватало мне ещё воспитать в них неуважение к командирам. То есть к нам.

   Васян и Ероха молча привели себя в порядок. Дружба дружбой, а служба службой, это мы все понимали.

   - Пошли проверять готовность подразделений.

   Мы быстрым шагом направились к ангару, в котором должны были собраться штурмовая и допросная команды.

   Едва мы успели проверить исправность снаряжения и оружия наших бойцов, как Железняк объявил по громкой связи:

   - Внимание! Товарищ Первый! Будьте готовы к прибытию транспортника с аварийной командой. Он уже в пути.

   - Интересно, как я ему должен ответить, что приказ понял? – проворчал я.

   Чтобы радист сухогруза случайно не перехватил наши переговоры, мы соблюдали режим радиомолчания и коммуникаторами не пользовались.

   Словно отвечая на моё ворчание, в ангар вбежал заполошенный партизан и обратился ко мне:

   - Товарищ Первый! Товарищ Железняк просит сообщить ему, поняли вы приказ быть готовым к штурму или нет.

   Васян и Ероха, стоящие рядом, саркастически хмыкнули. Начинался бардак.

   - Передай ему, что я понял, – сказал я посыльному. – А потом возвращайся ко мне. На случай, если надо будет ещё о чём-нибудь доложить.

   - Не могу, - растерянно ответил партизан. – Меня на минуту товарищ Железняк с поста на мостике отпустил, до вас сбегать.

   Васян с Ерохой хмыкнули громче. Я терпеливо вздохнул, отпуская посыльного:

   - Ладно. Иди на свой пост.

   Когда он ушёл, Васян язвительно заметил:

   - Надо было голубиную почту завести.

   - Ты лучше итальянский сапог заведи. Или дыбу. Тебе сейчас пленных допрашивать, – ответил я.

   - Точно! – воскликнул Васян. – Эй, ты! – подозвал он одного из своих бойцов. – Сбегай в ресторан, возьми на кухне кастрюлю и принеси сюда. Быстро!

   - Какую кастрюлю? – не понял партизан.

   - Такую, – показал Васян руками.

   Партизан кивнул и умчался прочь.

   - Внимание, Первый! Транспортник швартуется!

   - Сейчас прибежит посыльный спрашивать, понял ты или нет, – произнёс Васян, глядя на висящий под потолком ангара динамик.

   Над внутренними воротами шлюза зажёгся красный мигающий фонарь, и мы услышали короткий свистящий звук. Внешние ворота шлюза открылись, чтобы впустить транспортник и из него вышел воздух.

   Металлический удар и продолжительное шипение. Внешние ворота шлюза закрылись, и теперь воздух в него накачивался.

   Красный фонарь погас, внутренние ворота шлюза открылись. На пороге стояли четверо членов аварийной команды, прибывшей с сухогруза. Мужчины среднего возраста в синих комбинезонах.

   - Здрасьте, – неуверенно поздоровался один из них, оглядывая толпу небритых бармалеев, целящуюся в прибывших из штурмовых винтовок. Наверное, главный.

   - Здрасьте, – ответил я. – Вперёд!

   Повинуясь моему приказу, наши бойцы ринулись на прибывших, в момент скрутили всех четверых и оттащили в дальний угол ангара для допроса, усадив их на пол спинами к стене. В этот момент в ангар вбежал тот самый посыльный, что прибегал в прошлый раз и начал:

   - Товарищ Первый! Товарищ Железняк спрашивает, поняли ли вы…

   - Передай, ведём допрос пленных и грузимся, – оборвал я его.

   - Понял, – кивнул посыльный и выбежал из ангара.

   - Ероха, начинай грузиться, – скомандовал я.

   - На погрузку, марш! – коротко приказал Ероха.

   Партизаны в колонну по одному лёгкой рысью затрусили в транспортник. Три десятка вооружённых пиратов готовились к абордажу торгового судна.

   - Где кастрюля? – раздался в углу ангара злобный рёв Васяна.

   В это время в ангаре появился посланный им партизан. Тяжело дыша, он протянул Васяну средних размеров эмалированную кастрюлю. Зловеще ухмыльнувшись, Васян взял кастрюлю, поставил её вверх дном на пол у ног сидящих пленных, снял с плеча винтовку, взял её за ствол на манер дубины и, размахнувшись со всей дури, долбанул прикладом по кастрюле. С глухим «пом!» кастрюля смялась. Васян снова замахнулся, на это раз целясь в голову одному из пленных. Тот машинально закрыл голову руками, защищаясь от удара.

   - Где на вашем корабле находится узел связи? – проорал Васян ему в ухо, едва не оглушив окружающих.

   - На мостике, – зажмурившись, ответил пленный.

   - Кратчайший путь от шлюза до мостика! – снова крикнул Васян.

   Пленный принялся сбивчиво объяснять.

   - Внимание, Первый! Немедленно отправить старшего аварийной команды на мостик!

   - Второй! – окликнул я Васяна.

   Тот кивнул, давая понять, что понял и крикнул:

   - Кто у вас главный?

   Оказалось, что главным был как раз тот, кого он допрашивал.

   - Веди его, – сказал я Васяну. – Я его слышал, дорогу до узла связи найду. Заодно остальных уведи.

   - Поднять их! – приказал Васян.

   Бойцы допросной команды подняли пленных на ноги и вывели из ангара. Погрузив своих бойцов в транспортник, я встал у двери и принялся ждать, когда Железняк прикажет отправляться на сухогруз. Для этого он должен был заставить старшего прибывшей аварийной команды убедить капитана сухогруза в необходимости отправки раненых в результате аварии с нашего лайнера на его судно для оказания медицинской помощи.

   - Бойцы готовы, – доложил Ероха, выходя из транспортника и становясь рядом со мной. – Ждут команды.

   - Хорошо, хорошо, – несколько рассеянно пробормотал я.

   Несколько минут мы обменивались малозначащими фразами. План операции был обговорен заранее, а на посторонние разговоры отвлекаться не хотелось.

   - Внимание, Первый! – раздалась из динамика команда Железняка. – Приказываю начать абордаж.

   Мы с Ерохой переглянулись и вошли в транспортник, закрыв за собой герметичную дверь.

   - Взлёт! – приказал я сидящему за штурвалом транспортника партизану.

   - Не могу, товарищ Первый, – развёл тот руками. – Требуется шлюзование. А эту команду отдают только с мостика.

   - То есть Железняк? – уточнил я.

   Партизан кивнул. Ероха гыгыкнул. В закрытую дверь транспортника принялись колотить снаружи. Ероха загыгыкал громче. Ничего не понимая, я открыл дверь.

   - Товарищ Первый! Товарищ Железняк просит сообщить, готовы ли вы к абордажу.

   Вся штурмовая команда как один заржала в голос.

   - Пусть выпускает нас, чёрт его побери! – не выдержал я, глядя на посыльного. – Пошёл вон!

   Посыльный развернулся и убежал докладывать Железняку, а я захлопнул дверь и уселся на свободное место. Спустя пару минут внутренние ворота шлюза закрылись. Железняк начал шлюзование. Понять его было можно. Соблюдать радиомолчание было необходимо. Это правильно. Но устраивать такой цирк…

   Пока шло шлюзование, я занял место в кабине транспортника рядом с пилотом, положив винтовку на колени. Раньше я такого не видел, так как иллюминаторы в пассажирских транспортниках отсутствовали. Теперь же, через лобовое стекло кабины мне открылось завораживающее зрелище. Внешние ворота шлюза плавно открылись, и из них со свистом вырвался воздух.

   - Ух, ты! – открыл от восхищения рот партизан, сидящий в кресле пилота.

   - Ты что, тоже такое впервые видишь? – подозрительно спросил я.

   - Само собой, – усмехнулся пилот. – Из нас всех только Железняк летать умеет.

   - А ты?

   - А меня он научил, пока мы сюда летели. Сутками спать не давал.

   Я горестно прикрыл глаза ладонью.

   - Не боись, начальник! – подбодрил меня партизан. – Я до того, как уйти в джунгли, на Дальней маршрутку водил. Почти то же самое. Меня потому Железняк и выбрал в пилоты.

   Вспомнив свою первую поездку на маршрутке на Дальней, я обеими руками вцепился в подлокотники кресла. Ворота тем временем, открылись полностью, и образовавшийся проём заполнило чёрное звёздное небо.

   - Так-с, – потёр ладонью о ладонь пилот. – Чего тут куда втыкать? Как там Железняк объяснял?

   С этими словами он понажимал на пульте перед собой кучу каких-то кнопок, взялся за штурвал и нажал ногой на педаль. Транспортник приподнялся над полом ангара и медленно поплыл вперёд. Через несколько секунд мы покинули ангар лайнера.

   Сухогруз висел в чёрной бездне в пяти километрах от нашего корабля. На самом деле, конечно, оба судна неслись в сторону Земли, но поскольку скорость была относительно небольшой из-за «поломки», которую сымитировал Железняк, и оба корабля летели параллельно с одинаковой скоростью, то для нас это было всё равно, что состояние покоя.

   - Ты будешь людей инструктировать? – услышал я над ухом голос Ерохи.

   Оказывается, он тоже вошёл в кабину пилота и наблюдал за его манипуляциями. А я и не заметил. Обернувшись, я увидел, что три десятка партизан, рассевшиеся на боковых сиденьях в салоне транспортника, наклонились к проходу и дружно стараются заглянуть в кабину пилота. Им тоже было интересно посмотреть в лобовик кабины.

   - Да, – отцепился я от подлокотников. - Сейчас.

   Я встал и отправился в салон, а Ероха, заняв моё место, стал с любопытством наблюдать, как наш пилот подруливает к сухогрузу.

   По словам пленного, которого допросил Васян, план помещений сухогруза был довольно прост. Коридор верхней палубы начинался от мостика. Вдоль него шли двери кают-компании и кают членов экипажа. Заканчивался коридор входом в ангар, куда мы и должны были прибыть. Ниже – несколько грузовых палуб. Задача была простой. Как можно скорее пробежать по коридору от ангара к мостику, положить всех, кто встретится по пути лицом в пол, не дать поднять тревогу. Единственной неприятностью могло стать сопротивление экипажа на мостике. Если возникнет опасность, что кто-то включит сигнал тревоги, Железняк приказал открывать огонь на поражение. Чего лично мне бы не хотелось.

   Пока я объяснял штурмовой команде план сухогруза, наш пилот довёл транспортник до его шлюза. Раздался звук лёгкого удара металла о металл. Транспорт сел на палубу шлюзовой камеры.

   Едва закончилось шлюзование, и появилась возможность открыть дверь транспорта, мы выскочили и ринулись вперёд. В ангаре нас встречали четверо членов экипажа с медицинским оборудованием. Их прислал капитан сухогруза для оказания помощи раненым, которых мы якобы доставляли. Я не счёл нужным отдавать какие-либо команды, каждый и так знал, что делать. Не успели эти четверо удивиться, как к ним подскочили четверо партизан и оглушили прикладами. Двое остались охранять новых пленных, двое побежали догонять остальных.

   Я бежал впереди, сопровождаемый десятком бойцов. Мы не отвлекались ни на что, нашей задачей был только захват мостика. Каюты были во власти Ерохи, который позади меня раздавал команды остальным двум десяткам партизан, указывая, кому в какую каюту забегать.

   Четверо членов экипажа сухогруза были взяты в плен на лайнере, ещё четверо в ангаре. Оставалось двое. Оба должны находиться на мостике. Я нажал кнопку у двери, и она отъехала в сторону. С кресла перед главным пультом на меня уставился пухлый лысый мужик, лет пятидесяти. Одет он был в синее трико, белую майку и капитанскую фуражку с золотым околышем.

   - Ой! – раздался тоненький писк из угла помещения.

   На пульте старпома разместила свою упругую попку блондинистая девица. Стройные ножки в туфельках с длинными каблуками, джинсовые шорты и капитанский китель с золотыми галунами нараспашку. Несмотря на удивление, суть происходящего до капитана всё же дошла, и он без какой-либо команды медленно поднял руки вверх.

   К нему живо подбежали двое партизан, стащили с кресла и уложили лицом в пол, прижав для надёжности ногами в спину. С девицей поступили так же.

   - Вы что? – взвизгнула она, оказавшись на полу с подошвой партизанского сапога между лопатками. – Жора! Скажи им!

   - Капитан Жора скажет, – понял я о ком говорила блондинка. – Всё скажет.

   - Ничего я не скажу, – буркнул лёжа на полу Жора. – Нечего мне говорить.

   - И что это за бабень у тебя на мостике тоже не скажешь? – кивнул я на блондинку.

   - Это наш бортовой врач.

   - А почему в твоём кителе? – задал я вопрос, ответ на который был и так очевиден. Просто надо было его разговорить.

   - Дал поносить.

   - Вот так просто. А она тебе ничего не дала поносить?

   Капитан покраснел, а девица пропищала:

   - Это не ваше дело? Вы вообще кто?

   Господи! Неужели угадал? Я хотел всего лишь пошутить. Секунду поразмыслив, я подошёл к прижатому к полу капитану и стволом винтовки оттянул трико на ягодицах. Так и есть. Красные стринги.

   - Это тебе судовой врач прописал? Какой-нибудь вывих лечишь?

   - В каютах чисто, – доложил Ероха, входя на мостик. – Чего это тут у вас?

   - Пленных допрашиваю, – ответил я, поднимая ствол винтовки. Трикушки капитана с негромким шлепком заняли своё место на его заднице.

   - И? – поинтересовался результатами Ероха.

   - Сколько всего членов экипажа на сухогрузе? – вспомнил я свои обязанности.

   - Десять, включая меня, – проворчал капитан.

   - Все, – облегчённо вздохнул Ероха.

   - Что везёте?

   - Ничего мы не везём.

   - Порожняком идёте на Землю? – не поверил я. – А я думал, что колонии Землю сырьём снабжают. Или у тебя просто увеселительный круиз с твоей врачихой?

   - А, это. Ну, груз топлива для звездолётов.

   - Груз топлива для звездолётов, - уточнил я. – А так, ничего не везёте.

   - Да.

   - И если я прострелю тебе колено, ты всё равно не скажешь?

   - Нечего мне говорить, – пробурчал капитан.

   - А если мы твоей врачихе оба колена прострелим?

   Капитан молчал. Я демонстративно передёрнул затвор.

   - Мне моя жизнь дороже, чем её коленки, – среагировал капитан. – И даже дороже, чем мои.

   - А если мы судно обыщем?

   - Ищите. – хмыкнул Жора.

   - Ладно, – решил я. – У нас есть специалист по допросам. Пусть он с ними и разбирается, а я доложу Железняку, что операция завершена. Отправляй пленных на лайнер.

   - Есть, – почему-то весело ответил Ероха и приказал партизанам. – Поднять этих и в транспортник.

   Когда капитана с его бабой увели, я сел за главный пульт, включил наручный коммуникатор и вызвал Железняка.

   - Железняк на связи, – отозвался тот. – Говорите, Первый.

   - Задача выполнена, – сказал я, поднеся коммуникатор к губам. – Сухогруз под контролем. Потерь нет. Отправляю к вам шестерых пленных. Судно перевозило груз топлива для звездолётов и ещё какую-то контрабанду. Предлагаю поручить Второму допросить капитана и судового врача.

   - Понятно, – спустя секунду отозвался Железняк. – Вы и Третий отправляетесь ко мне вместе с пленными. За старшего я оставлю одного из своих людей.

   - Кого именно?

   Железняк назвал имя партизана.

   - Вас понял, – ответил я и вышел с мостика.

   Сообщив партизану, которого назвал Железняк, что он теперь главный на сухогрузе, я отправился грузиться в транспортник.

ГЛАВА 7 - КАПИТАН И БОРТОВОЙ ВРАЧ

По прибытии на лайнер каждого пленного мы разместили в отдельной каюте на нижней палубе. Теперь можно было идти на доклад к Железняку.

   Войдя на мостик, я нашёл взглядом партизанского вожака и коротко сказал:

   - Готово. Пленные сидят по каютам, караул для их охраны выставлен.

   - Отлично, – обернулся ко мне Железняк. – Пошли допрашивать твоего капитана.

   - И врача, – напомнил я.

   - А врач тут причём? Он тоже контрабандист?

   - Не он. Она, – поправил я. – Блондинка. Любовница капитана. Если чего и знает, то точно расскажет.

   - Ладно, – кивнул головой Железняк. – Посмотрим.

   И мы отправились смотреть.

   Первым делом Железняк захотел поговорить с капитаном. Когда мы вошли в его «арестантскую» каюту, тот лежал на кровати, не сняв сандалий и закинув руки за голову. Увидев нас, он вопросительно поднял брови, но даже не подумал встать.

   - Не хотите подняться? – спросил его Железняк.

   - Нет, – буркнул капитан и уставился в потолок.

   - Дай-ка, – протянул партизанский командир руку.

   Я снял с плеча винтовку и сунул её Железняку. Тот, размахнувшись, саданул капитана прикладом в живот. Громко охнув, капитан скрючился на кровати, держась руками за место удара.

   - Ну как? – спросил Железняк. – Желание встать не появилось?

   Немного поохав, капитан спустил ноги на пол и с трудом разогнулся, продолжая держаться за живот.

   - Хорошо. Теперь говорите, что за контрабанду вы везли на Землю.

   - Не знаю никакой контрабанды, – глядя в пол ответил капитан.

   Железняк саданул его прикладом по рёбрам.

   - А! – вскрикнул капитан и снова повалился на кровать.

   - Как полагаете, сколько рёбер я вам сломал?

   - Ничего не скажу, – прохрипел пленный. – Если узнают, что я раскололся, мне конец.

   - Неверно, – покачал головой Железняк. – Вам конец, если не расколетесь. А если не будете дураком и всё расскажете, не тратя моего времени, я гарантирую вам жизнь и защиту.

   - Ты? Защиту? – усмехнулся каптан. – Ты, вообще, кто такой?

   - Важно не кто я такой, а что я могу с тобой, козлом, сделать.

   С этими словами Железняк снова размахнулся и ударил прикладом по колену лежащего на кровати капитана. На этот раз тот закричал довольно громко.

   - Можно я пойду? – спросил я, не желая смотреть на это – Я тут всё равно не нужен. Поохранять вас, пока вы ведёте допрос, может любой боец.

   Железняк глянул на меня и, секунду поразмыслив, ответил:

   - Позови сюда одного бойца, а сам бери товарища Второго и отправляйся допрашивать судового врача.

   - Сволочи! – выпалил капитан.

   - Да, – кивнул Железняк и ударил прикладом по второму колену.

   Я выглянул в коридор. Пара часовых, поставленных охранять каюты с пленными, точила лясы, прислонившись к переборке и не обращая внимания на вопли капитана.

   - Эй! Один! – окликнул я. – В каюту зайди.

   Партизаны переглянулись, и один из них отправился на помощь своему командиру, а я нажал кнопку на наручном коммуникаторе, вызывая на связь Васяна:

   - Второй Первому. Где наша врачиха сидит? Подойди к её каюте. Будем допрашивать.

   - Второй на связи, – отозвался Васян. – Сейчас приду.

   Появился он в коридоре с винтовкой за спиной, свежей кастрюлей в руках и в сопровождении Ерохи.

   - Решил скуку развеять? – спросил я его.

   - Хочу поглядеть на цирк, – ответил Ероха. – Что-то мне подсказывает, что это должно быть чего-то особенного.

   - У нас последнее время вся жизнь чего-то особенного, – буркнул я. – Опять будешь кастрюлю портить? – обратился я к Васяну.

   - Проверенный способ, – развёл тот руками.

   Из-за переборки снова послышался вопль капитана. Васян с Ерохой вопросительно глянули на меня.

   - Это его Железняк допрашивает, – объяснил я.

   - И что мы хотим узнать? – спросил Васян.

   - Какую контрабанду он вёз на Землю.

   - А врачиха откуда это может знать?

   - Так любовница же. Мало ли что он ей в постели мог выболтать.

   - Хм. Ну, ладно. Пошли, узнаем, что он ей в постели на ушко шептал.

   Блондинка сидела в своей каюте на откидной кровати, обхватив колени руками. Она глянула на нас исподлобья и отвернулась к стенке. Васян хмыкнул, подошёл к откидному столику у стены, положил на него кастрюлю вверх дном, размахнулся и ударил по ней прикладом винтовки. Блондинка от неожиданности вздрогнула и уставилась на Васяна. Тот указал пальцем на результат своей деятельности и грозно спросил:

   - Всё понятно.

   Бортовой врач медленно помотала головой. Мы втроём переглянулись.

   - Там могла быть твоя голова, – пояснил ей Васян.

   - В кастрюле? – вытаращила глаза блондинка?

   Мы опять переглянулись, причём Ероха начал медленно расплываться в улыбке.

   - Вы мне что, голову хотите отрезать? – произнесла пленница бледнея.

   - Угадала, – решил я воспользоваться её глупостью, доставая для пущей убедительности из поясных ножен полевой нож с зазубренным обухом и долом по всей длине клинка. – Видала?

   Я поводил клинком у её шеи, показывая, как буду отпиливать её голову. Блондинка вытаращила глаза ещё сильнее, открыла от страха рот и схватилась руками за шею, словно хотела помешать мне отпилить ей голову. Она была готова. Видя это, Васян крикнул ей прямо в ухо:

   - Какую контрабанду везёт на Землю твой капитан?

   - Жора? – спросила врачиха, с трудом отрывая взгляд от ножа и поворачивая голову в его сторону.

   - Да. Капитан Жора.

   - Валидол, – пролепетала блондинка. – Но это не мой валидол. Это Жоры с Щербатым валидол.

   Мы снова переглянулись. Валидолом назывался сильнодействующий наркотик. Его называли так за то, что он, как и одноимённое лекарство, имел вид белой таблетки, мятный вкус и тоже рассасывался под языком. Понятно, почему капитан Жора терпел побои, но не выдавал свой контрабандный груз. За его утерю мафия, действительно, лишила бы капитана жизни.

   - И где он находится? – спросил я блондинку.

   - На корабле, – ответила та.

   - Где именно на корабле?

   - Не знаю. Это Жора знает.

   - Понятно, – вздохнул я. – Ладно, последний вопрос. Чем снимать изжогу?

   - Что?- непонимающе захлопала ресничками блондинка.

   - У нас изжога, - терпеливо начал объяснять я. – Какие таблетки принять, чтобы она прошла?

   - Не знаю, – помотала она головой.

   Мы с друзьями переглянулись, вопросительно глядя друг на друга.

   - Ты врач? – уточнил я.

   Она кивнула. Мы снова переглянулись.

   - Что заканчивала?

   - Медицинскую академию, – пробормотала она, глядя исподлобья.

   - И какие у тебя там оценки были?

   - Хорошие.

   Ероха тихо застонал. Видимо изжога мучила его сильнее, чем нас с Васяном.

   - Как же ты можешь не знать, чем снять приступ изжоги?

   - Мы изжогу не проходили.

   - Как так? – удивился я.

   - Ну, может, и проходили, - пожала плечами блондинка. – Я что, обязана всё помнить?

   - Вообще-то да.

   - Вы прям как мои преподы в академии. – надула она губкти. – Те тоже талдычили: «Настя, учись», «Настя, запоминай». У меня одна голова, а не десять.

   - Как же ты экзамены сдавала?

   - Ну, как… – поводила она пальчиком по своей коленке. – Они же мужики неплохие, всегда можно было договориться.

   - Как с Жорой?

   - А что такого? На работу как-то устраиваться надо. А тут такая возможность. По разным планетам полетать. Только из кают ничего не видно, потому, что иллюминаторов нет. Но зато Жора меня на мостик пускал. Оттуда всё видно.

   Мне оставалось только горестно вздохнуть и покачать головой. Взять с неё больше было нечего. Поняв, что сегодня для снятия изжоги нам снова придётся пить растворённый зубной порошок, мы вышли из каюты.

   Капитан Жора больше не кричал. Из-за переборки слышались только глухие удары кулаков Железняка по телу капитана сухогруза. Мы вошли без стука.

   - Ну? Что у вас? – обернулся к нам Железняк, тяжело дыша.

   Я глянул на лежащего на полу капитана, закрывающего голову руками и ответил:

   - Груз на корабле.

   - Да ну? – деланно удивился Железняк.

   - Ну да. Она сказала, что этот знает, – кивнул я на капитана.

   - А она сказала что-нибудь такое, чего мы и без неё не знали?

   - А чего вы хотели от допроса блондинки? – пожал я плечами.

   - Результатов! – рявкнул Железняк.

   Я ещё раз посмотрел на скорчившегося на полу капитана. Он явно боялся кого-то больше, чем нас, поэтому молчал. Изменить положение могла только угроза смерти.

   - Ладно, – вздохнул я. – Сейчас мы на неё поднажмём.

   С этими словами я вышел из каюты. Васян с Ерохой последовали за мной.

   - Как это ты собрался на неё поднажать? – спросил Васян, когда мы вышли в коридор. – Тоже бить будешь, как Железняк капитана?

   - Неа, – улыбнулся я. – Я её убью.

   - Чего?

   Друзья уставились на меня, как на умалишенного.

   - Не переживайте, – успокоил я их. – Я её не сильно убью.

   Васян с Ерохой непонимающе переглянулись.

   - Пошли в медпункт, – сказал я.

   Войдя в медпункт лайнера, я окинул взглядом пол, на котором лежали вперемешку таблетки, бинты, пузырьки и шприцы. Среди разбросанных нами медикаментов я ещё в прошлый раз заметил несколько пластиковых пакетов донорской крови, предназначенной для переливания пострадавшим в случае какой-нибудь аварии. Теперь я придумал, как можно ими воспользоваться. Отыскав пакет с кровью, я поднял его, открыл и сунул в руки Ерохе:

   - Полей.

   Тот взял и принялся лить кровь из пакета тонкой струйкой мне на ладони. Я умыл руки кровью, затем забрал пакет и полил из него себе на одежду. Немного подумал и, набрав немного крови в ладонь, размазал её по лицу. Подошёл к зеркалу и посмотрел на себя. Натуральный маньяк. Для пущей убедительности, я взлохматил волосы на голове.

   - Будем пугать врачиху? – ухмыльнулся Ероха.

   - Чего её пугать, если она ничего не знает? – возразил я. – Пугать будем капитана Жору. Приводите себя в соответствующий вид.

   Я снова отдал остатки крови Ерохе. Тот вздохнул и нехотя вылил немного себе на ладонь.

   - А это точно необходимо? – спросил он, разглядывая красную лужицу у себя на ладони.

   - Крови испугался? – спросил Васян улыбаясь и снял с себя камуфлированную куртку.

   Ему эта идея явно понравилась. Он разделся по пояс, отобрал у Ерохи пакет с кровью и вылил остатки себе на плечи. Ероха вздохнул и аккуратно, чтобы не запачкать одежду, растёр кровь по кистям рук.

   - Пошли, – скомандовал я.

   По дороге к каютам с пленными, Васян вдруг сказал:

   - Вы идите, а я вас догоню. Есть идея. Если что, начинайте без меня.

   Он умчался прочь, а мы с Ерохой вошли в каюту. Запыхавшийся Железняк сидел на стуле, а капитан с покрытым ссадинами лицом лежал на полу, широко раскинув руки, и тихо бормотал:

   - Всё равно ничего не скажу. Жизнь дороже. А вам самим скоро конец придёт за то, что в это дело влезли.

   - Молчит? – спросил я Железняка.

   Тот поглядел на меня и удивлённо приподнял брови. Я добавил:

   - Та курица тоже ничего не сказала. И уже не скажет.

   - Как это? – нахмурился Железняк.

   - Прости шэф, – развёл я окровавленными руками. – Перестарались. Немного.

   - Чего? – с криком соскочил со своего стула партизанский командир. – Вы её что, убили?

   - Ну, так говорить же не хотела. Бормотала только, что груз на корабле. И всё. Вот мы её и того. Нечаянно. Да не переживай шэф. Мы там порядок наведём. Всё путём будет.

   - Идиоты! – схватил меня за грудки Железняк. – Я вас сам того! Я вас всех троих лично пристрелю!

   Он принялся меня с силой трясти за грудки, и в этот момент в каюту ввалился Васян. По пояс голый, весь в крови, в одной руке его любимый зазубренный нож из ресторанной кухни, в другой кусок сырого мяса. Не обращая внимания на остальных, он обратился ко мне:

   - А куда её складывать-то?

   Я едва сдержал улыбку. Значит, он успел смотаться на кухню и прихватить с собой «доказательства» убийства капитанской любовницы. Да ещё какие!

   Капитан с трудом приподнял голову и широко раскрытыми глазами, полными ужаса, уставился на кусок мяса, который Васян держал в руке.

   - Настя, – едва слышно прошептал он побелевшими губами.

   - Уже не Настя, – сквозь зубы ухмыльнулся Васян. – Уже фарш.

   Побледневший капитан, и без того доведённый до предела Железняком, уронил голову на пол, громко стукнув по нему затылком, и потерял сознание.

   - Вы что творите, козлы! – заорал что было сил Железняк и, держа меня одной рукой за грудки, другой замахнулся, чтобы ударить кулаком по лицу.

   Я присел, одновременно освобождаясь от захвата, и удар пришёлся в пустоту. Видя, что события развиваются как-то неправильно, Васян и Ероха подскочили к Железняку, подхватили его подмышки и, несмотря на сопротивление, вынесли его в коридор. Я вышел следом, плотно закрыв за собой дверь каюты. Двое партизан в коридоре, охранявшие пленных, напряглись, увидев нашу потасовку, но с места не двинулись.

   - Не переживайте, товарищ Железняк, – успокоил я брыкающегося командира. – Жива наша цаца. Всё с ней в порядке. Просто мы решили, что если этот капитан Жора такой упёртый, то, возможно, стоит надавить ему на психику.

   Железняк перестал брыкаться и Васян с Ерохой его отпустили.

   - Жива? – хмуро переспросил он.

   - Ага, – кивнул я.

   - На психику?

   - Угу.

   - Циркачи, – злобно вздохнул Железняк и на всякий случай прошёл к каюте, в которой сидела под арестом врачиха.

   Приоткрыв дверь и убедившись, что блондинка жива и здорова, он, закрыв дверь, повернулся к нам.

   - В следующий раз предупреждайте, дебилы.

   - Так фактор внезапности, – развёл я руками в оправдание. – Да и реакция у вас была такая… натуральная. А главное, капитан поверил. Теперь он думает, что мы его легко можем грохнуть самым зверским способом.

   - Ну и что дальше?

   - А дальше мы приведём его в чувство и продолжим допрос. Психологический.

   - А если не получится? – сощурил один глаз Железняк, живо напомнив мимику Катина.

   - Может, получится, может, нет, но у вас уже точно не получилось, – парировал я.

   Подумав несколько секунд, Железняк разрешил:

   - Ладно. Идите, проводите свой допрос. Психологический. Только до кондрашки его не доведите.

   Мы вернулись в каюту, где лежал на полу капитан сухогруза. Я вошёл первым и успел заметить, что он уже пришёл в себя, но едва увидел, что его снова идут допрашивать, закрыл глаза, делая вид, что ещё находится без сознания. Я подошёл к нему и, не церемонясь, пнул ботинком по рёбрам. Капитан ойкнул и схватился за ушибленное место.

   - Играй подъём, герой-любовник! – рявкнул я, беря стул и усаживаясь на него. – Наши кони застоялись!

   Васян с Ерохой сдёрнули с кровати простыню и с помощью зазубренного тесака нарезали несколько полосок, которые можно было использовать в качестве верёвок. Я закинул ногу на ногу и пояснил капитану:

   - Это чтобы ты не дёргался.   

   Капитан приподнялся на локтях и попытался уползти подальше от злодеев, кромсавших простынь. Не вышло. Васян и Ероха подняли его с пола, дали ещё пару затрещин, бросили на кровать лицом вниз и связали по рукам и ногам.

   - Сначала пальцы, – спокойно сказал я.   

   - Угу, – промычал Васян и принялся стягивать с капитана ботинки.

   - Опять кровища, – скривился Ероха. – Может хоть в тазик? А то ведь здесь тоже убираться заставят.

   - У нас для уборки пленные есть, – безразлично ответил я. – А за тазиком сходи.

   - Я быстро, – кивнул Ероха и вышел из каюты.

   - Слышь, Жора, – обратился я к лежащему на кровати капитану. – Я хочу, чтобы ты точно понял. Твой валидол мы заберём. Если скажешь где он, то сразу. Если не скажешь, то его придётся искать и перерыть для этого весь сухогруз. Но мы его всё равно найдём. Правда, это лишняя канитель, которой мне бы хотелось избежать. Избавь меня от канители, Жора, и я избавлю тебя от болезненной смерти. Ты ведь умнее, чем твоя Настя?

   - Если я скажу, то меня убьют, – подал голос босоногий Жора.

   - Нет, – покачал я головой. – Вот он, – указал я пальцем на Васна, вертящего в руках свой тесак, – тебя убьёт, если ты не скажешь.

   - Потом всё равно убьют. Хозяева груза.

   - Ну, во-первых, это будет потом. А во-вторых, они могут тебя и не достать. Ты ведь пилот. А нам пилоты нужны. Думаю, наш шеф найдёт тебе работу.

   В это время в каюту вошёл Ероха с ведёрком для льда.

   - Пришлось тоже в ресторан сбегать, – улыбнулся он. – Кстати. Если там у них есть вёдра для льда, значит, есть и шампанское. Может, поищем на досуге?

   - Сначала с этим закончим, – кивнул я в сторону капитана. – Сюда ставь.

   Ероха поставил ведёрко у кровати, возле ног пленного. Васян сел сверху на его ноги, чтобы тот не мог дёргаться и взял покрепче его ступню.

   - Ладно, я всё скажу! – завопил капитан. – Груз между обшивкой и прочным корпусом! Рядом с машинным отделением! Там замаскированный люк есть!

   Васян украдкой поглядел на меня, на Ероху, и незаметно улыбнулся.

   - Ну, вот, Жора, – похвалил я. – Молодец. Я в тебя верил.

   Васян слез с допрашиваемого, Ероха забрал своё ведёрко и мы вышли из каюты.

   В коридоре нас с нетерпением ожидал Железняк.

   - Ну, что?

   - Раскололся, – устало ответил я. – Валидол между внешней обшивкой и прочным корпусом судна.

   - Хорошо. Можете идти. Дальше я сам.

   - Ну, разумеется. Нам ещё ведро на место отнести надо.

ГЛАВА 8 - ОЧЕРЕДНАЯ ЗАДАЧА

Выпить шампанского нам не дали. Едва мы выкроили полчаса и уселись за знакомой стойкой бара, как в ресторан ввалился один из партизан и доложил:

   - Товарищ Первый, вас вызывает товарищ Железняк.

   Васян с Ерохой недовольно хмыкнули, а я со вздохом спросил:

   - Меня одного вызывает, или всех троих.

   - Не знаю, – пожал плечами партизан. – Наверное, всех. Сказал: «Позови этих». И всё.

   - Ладно, пошли, – сказал я, слезая с высокого барного табурета. – Узнаем, что ещё он из-под нас захотел.

   К моему удивлению партизан повёл нас не на мостик, а в одну из вип-кают, располагавшихся на верхней палубе. Постучав, открыв дверь, и спросив у хозяина каюты разрешения войти, он кивком показал, что мы можем проходить внутрь. Мы прошли мимо него и оказались в небольшом, но хорошо обставленном кабинете. Посреди кабинета стоял длинный стол для совещаний, во главе которого сидел Катин. Сбоку, справа от него сидел, скрестив руки на груди и откинувшись на спинку резного стула насупленный Железняк

   Я разинул от удивления рот. Катин, оказывается, всё это время был на борту. А кто же тогда командует на Дальней? Командир партизан даже не взглянул на нас, когда мы вошли, а Катин жестом указал на ряд стульев, стоящих у стола и пригласил:

   - Садитесь товарищи. Времени у нас мало.

   - В связи с чем на этот раз? – поинтересовался я, усаживаясь напротив Железняка. – Революция опять не может обойтись без трёх срочников? Да ещё и фактически дезертиров.

   - Незаменимых нет, батенька. Революция может обойтись без кого угодно. Не только без вас, но даже и без меня. Вопрос только в том, какую цену придётся заплатить за замену того или иного человека. Если, скажем, не будет меня, то революция, скорее всего, будет подавлена. Когда-нибудь потом, конечно, на Дальней, или в другой колонии произойдёт новая революция. Но этого придётся ждать неизвестно сколько. И неизвестно, сколько переселенцев за это время оскотинится, сопьётся, станет наркоманами и потихоньку сгинет. А за замену вас, например, придётся заплатить намного меньшую цену. Всего-то надо будет дополнительно обработать капитана сухогруза и его любовницу.

   - Значит, мы понадобились в связи с ними, – понял я.

   - В связи с их грузом, – поправил меня Катин. – Видите ли. Эта отрава дорого стоит. Поэтому я решил распорядиться ей с умом, раз уж она попала к нам в руки.

   Я не поверил своим ушам. Не может быть, чтобы Катин опустился до такого. Поэтому я уточнил:

   - Вы решили заняться торговлей наркотиками?

   - Что? – хитро сощурился Катин. – Душа добропорядочного человека не приемлет подобного?

   - Вообще-то да, – кивнул я.

   - Правильно не приемлет, – кивнул в ответ Катин. – Только от этого никуда не деться. Мы уже влезли в это дело, сами того не желая. Раз уж груз валидола попал к нам в руки, то нам придётся принимать решение, что с ним делать.

   - А решение выбросить это дерьмо в космос мы принять не можем?

   Разумеется, Катин уже сам принял решение, но я подметил это его «мы» и решил поддержать его тон.

   - Именно это и предлагал товарищ Железняк. И его аргументы, разумеется, были убедительны. Нам нужно как можно скорее завершить нашу операцию, а реализация валидола задержит нас минимум на несколько часов. Плюс, это ещё и дополнительный риск. Вот для того, чтобы устранить этот риск, нам и нужна ваша помощь.

   - Вы хотите, чтобы я помог вам продать валидол?

   - Вовсе нет. Груз уже уничтожен.

   - Но, вы же сами только что сказали, что не можете его просто так выбросить за борт, – не понял я.

   - Правильно. Просто так, не могу. Но мы выбросили его не просто так.

   - А как?

   - Понимаете, у этого груза есть хозяева. Вернее оптовики, которые должны были получить этот груз. Вот они-то мне и нужны. Валидола больше нет, но мы можем предложить им другую сделку. И вот, чтобы они от неё не смогли отказаться, нам нужна ваша помощь.

   - Что от нас требуется?

   - Сущий пустяк, батенька, – улыбнулся Катин. – Сидеть за столом и надувать для важности щёки. Вы смогли убедить капитана сухогруза в том, что вас нужно бояться, значит, вероятно, сумеете убедить в этом и бандитов.

   - А ваши партизаны не сумеют убедить бандитов? Вон их на корабле сколько. Вооружённые, небритые. Пару раз зверские рожи скорчат и дело в шляпе.

   - Не скажите батенька. Вы контактные лица. Вас капитан уже боится. А значит, если бандиты увидят на его лице неподдельный страх, то это убедит их в вашей… э… м… злобности, что ли. А это, в свою очередь, даст им понять, что мы люди серьёзные и шутить с нами не следует. Видите ли. Нам нужно провернуть это дело как можно скорее, чтобы не сорвать операцию. Поэтому я и решил привлечь вас троих. Я понимаю, что этого не было в условиях нашей с вами сделки, но, поскольку сумма, которую вы увезёте в итоге с собой на Землю, ограничена условиями таможенного досмотра, то предложить вам дополнительную плату за участие в деле с валидолом не могу. С другой стороны, теперь это тоже часть операции, так что дополнительная плата, вроде и не требуется.

   Васян безразлично хмыкнул, а Ероха пожал плечами. Мы и не думали ни о какой плате.

   - Единственное, что нас в настоящий момент интересует, это завершение операции, – покачал я головой. – Наше сотрудничество и без того уже зашло дальше, чем мы планировали.

   - Ну, разумеется, – хитро прищурился вождь революции. – Но я обязан думать о людях. В том числе и о вас, тем более, что вы являетесь ценными кадрами. Поэтому со своей стороны могу вам обещать, что за участие в деле с валидолом вам будут открыты счета на приличную сумму в госбанке Дальней. Конечно, для вас это практически ничего не значит, поскольку по завершении операции вы вернётесь со своим полком на Землю и не сможете воспользоваться этими счетами, – развёл он руками. – Но это всё, что я могу для вас сделать.

   - Это совершенно необязательно.

   - Это совершенно обязательно, – возразил Катин. – Даже если вам эти счета будут недоступны, это покажет жителям Дальней, что мы ценим кадры и награждаем достойных по справедливости. Так что для меня это не только финансовый вопрос, но и политический.

   - Вы что, собрались рекламировать нас, как героев революции?

   - Под вымышленными именами, разумеется. И без упоминания о том, что вы военные.

   - Понятно, – кивнул я. – Когда приступать?

   - Немедленно. Товарищ Железняк уже выбил из капитана сухогруза координаты главаря бандитов и успел с ним связаться.

   Катин кивнул Железняку, давая ему слово. Тот не меняя позы, и по-прежнему глядя в стол, сказал:

   - База этой группировки наркомафии находится на Марсе. Капитан выдал мне номер мобилы главаря, которого зовут Хриплый. Используя бортовую станцию связи, я позвонил ему и договорился о встрече на орбите планеты. Изначально он не хотел иметь с нами дела, полагая, что это полицейская подстава. Но, когда я пообещал перерезать ему и его семье горло, он передумал и предложил прибыть к нему на планету. Я, естественно, отказался. Не хватало нам ещё лезть в его логово. Поэтому я назначил ему стрелку на спутнике Марса Фобосе, как только мы долетим до него. Это произойдёт через несколько часов.

   - Полагаю, он не настроен на конструктивное сотрудничество, – констатировал Катин.

   - Почти наверняка он возьмёт с собой как можно больше головорезов, так как всё ещё надеется отбить груз, – согласился Железняк. – Ну и рассчитаться с нами за нанесённые оскорбления.

   - Да, – вздохнул Катин. – Похищение груза – довольно сильное оскорбление. Впрочем, это ведь был ещё не его груз, раз он за него не расплатился. Так что, думаю, можно будет договориться.

   - Дело не в грузе, – отрицательно помотал головой Железняк. – Чтобы вызвать Хриплого на стрелку, я в выражениях не стеснялся. Так что не исключаю, что о грузе он сейчас думает в последнюю очередь.

   - Ну, блин, – невольно вырвалось у меня.

   - Что такое? – заботливо поглядел на меня Катин.

   - Не хватало нам ещё и этого. Одно дело пугать тупую блондинку и её обрюзгшего любовника, совсем другое устраивать вооруженную разборку с наркомафией.

   - А что не так? – не понял Катин. – Вы люди военные.

   - Не скажите, батенька, – поддел я Катина его же выражением. – На Фобосе очень слабая гравитация. Там на одной стороне ускорение свободного падения меньше сантиметра в секунду, а на стороне, обращённой к Марсу – неполных два миллиметра. Почти невесомость. Вы представляете, как придётся воевать на этой глыбе?

   - Нет, – отрицательно покрутил головой Катин. – Зачем мне это представлять? Вы наши военспецы, вот вы и представляйте. Вас ведь обучали боевым действиям на планетах без атмосферы?

   - Вот именно, – кивнул я. – На планетах. А Фобос ни разу не планета. Боевые действия на космических телах с околонулевой гравитацией приравнены к действиям в открытом пространстве и занимается этим спецназ.

   - Ну, как уже говорил товарищ Железняк, у вас ещё есть несколько часов, чтобы научить личный состав, – нахмурил лоб Катин. – Кроме того, сами бандиты тоже не спецназовцы.

   Чёртов Катин. Творит какую-то хренотень, а возразить нечего. Я спросил:

   - Как вообще всё это будет выглядеть?

   - Они прибудут на транспортнике, – ответил Железняк. – Мы встретимся с ними в кратере Лимток. Это поможет избежать лишних глаз. Покажем им трясущуюся физиономию капитана сухогруза и предложим купить партию валидола со скидкой.

   - А если они не согласятся? Ведь они не торговаться прилетят, а чинить разборку.

   - Вот для этого вы нам и поможете спланировать захват прибывших бандитов. Живыми.

   - Вы же говорили, что наше дело только пугать капитана на переговорах.

   - Это на переговорах, – поднял Катин вверх указательный палец. – А до переговоров бандитов надо будет обезвредить. То есть, говоря вашим языком, взять в плен.

   - Не корабль, а концлагерь какой-то, – хмыкнул я. – Вам скоро пленных держать будет негде.

   - Не переживайте, – улыбнулся в ответ вождь. – Лайнер довольно вместительный.

   - Значит, планируем операцию захвата прибывших, – уточнил я.

   - Верно, – кивнул Катин.

   - А что же товарищ Железняк? Не может её спланировать?

   - У меня и без того дел по горло, – огрызнулся Железняк. – Возьмёте людей, сколько захотите и любое лёгкое вооружение. И чтобы через полчаса план операции был у меня. Буду ждать вас на мостике.

   - Это всё, товарищи, – слегка хлопнул ладонью по столу Катин. – Приступайте.

   Мы втроём тяжко вздохнули, встали из-за стола, и пошли приступать.

   Планировать мы пошли, естественно, в ресторан. Вообще-то пить перед боем было нельзя, но Катин поставил нам такую задачу, приступить к выполнению которой на трезвую голову мы бы не решились. Впрочем, ограничились мы лишь одной большой кружкой светлого пива на каждого. С полукопчёной колбасой, которую Васян откопал в кухонной кладовой.

   - Не, а что? – улыбнулся он, разливая пиво по кружкам, пока мы усаживались за стойку бара. – Спланируем бой за полчасика? По-быстренькому так.

   - А мы не можем никак отказаться? – с надеждой спросил Ероха. – Я, конечно, понимаю, что отказаться нельзя. Но, может быть, всё-таки как-то можно?

   - Можем сказать, что не смогли спланировать, – поддержал его Васян.

   Слушая их, я, молча, отхлебнул пива и зажевал его куском толсто нарезанной колбасы. Хорошо.

   - Чего молчишь? – подождав пока я прожую колбасу, спросил Васян. – Ты же у нас главный. Товарищ первый.

   - Потому и молчу, что главный, товарищ Второй, – отхлебнул я ещё глоток. – Даю вам возможность выговориться. Можете проматериться, если хотите.

   - Хотим, – сказал Ероха, беря свою кружку.

   - А я нет, – безразлично сказал я. – Я уже спокоен.

   - Правда? – деланно удивился Васян. – Проникся идеями революции?

   - Не вижу смысла зря тратить нервы. Операцию на Фобосе Катин проведёт в любом случае. Только без нас потери среди партизан обязательно возрастут. Это уже наши солдаты. И бросать их подло. Не знаю уж, что там Катин за сделку планирует с бандюганами, но настроен он решительно. Если ради этого он даже отложил основную операцию, то значит, это для него действительно важно.

   - И что ты предлагаешь? – спросил Ероха, прикладываясь к кружке.

   - Спланировать бой на Фобосе, пока пьём пиво и как можно скорее приступить к обучению личного состава.

   - Гениально, – горестно усмехнулся Васян. – И как ты себе это представляешь? Спланировать то, чему нас не учили. А потом ещё и научить этому кучу лесных стрелков.

   - Представляю так, – начал я. – Мы не знаем, сколько бандитов прилетит на стрелку. Но, поскольку в транспортнике помещается до сотни пехотинцев в бронескафандрах, то будем исходить из худшего, то есть из того, что их будет сотня. Что для нас хорошо.

   - Чем это? – не понял Васян.

   - Тем, что Катин требует брать их живыми.

   - Да уж, – иронично кивнул головой Ероха. – Куда как хорошо. Сто отстреливающихся бандитов, которых надо взять живыми. Красота.

   Не обращая внимания на его иронию, я продолжил:

   - Но, поскольку их будет много, то мы можем этим требованием Катина пренебречь и всё равно его выполнить.

   Васян с Ерохой недоумённо переглянулись.

   - Что-то я как-то слабо… - начал было Васян, но я его перебил.

   - Огонь будем вести на поражение. Какое-то количество бандитов окажутся ранеными, кто-то сам сдастся. Так что пленные у Катина будут.

   Васян с Ерохой снова посмотрели друг на друга, на этот раз удивлённо.

   - А вот это уже действительно умно, – согласился Васян. – Допустим. Но этого мало. Как мы организуем бой?

   - Надо их ошеломить. Тогда сопротивление будет минимальным и максимальное количество бандитов сдастся.

   - То есть подавить их массированным огнём, – понял Ероха. – Но это опять общие слова. Какова будет наша диспозиция?

   - Будем наступать на обороняющегося противника, – уверенно сказал я. – От Марса до Фобоса расстояние всего-ничего, плюнь и долетит. Так что бандиты прибудут на место однозначно раньше нас. Вряд ли у них будет тяжёлое вооружение. Поэтому начнём с орбитальной бомбардировки.

   - С чего? – не поверил своим ушам Васян, а Ероха тихо хихикнул. – Какая бомбардировка? Чем? С какого корабля?

   - С лайнера, – отхлебнул я пива. – С этого лайнера.

   - Орбитальной бомбардировки не получится,, – улыбаясь возразил Ероха. – Потому что из-за близости Фобоса к Марсу создать его искусственный спутник невозможно. Лайнер не выйдет на орбиту Фобоса. Его притянет к себе Марс.

   - Значит, это будет не орбитальная бомбардировка, – невозмутимо ответил я. – Пролетим мимо спутника и отбомбимся.

   - Чем?

   - Ракетами. Обстреляем из ручных ракетомётов. Их главные силы будут в кратере Лимток, то есть на ограниченном пространстве. Один из нас будет находиться с бомбистами, и указывать цели. Пускай долбят залпами.

   - Допустим, – кивнул Васян. – А потом?

   - А потом переходим в атаку. Для этого перед бомбардировкой высадим десант на другой стороне Фобоса. После высадки десант в предбоевом порядке выдвинется к кратеру Стикни, имеющему диаметр порядка 9 километров. Внутри кратера Стикни, ближе к его краю, в свою очередь находится кратер Лимток, диаметром 2 километра. Края кратера Стикни скроют приближающийся десант, а когда он окажется на гребне Стикни, находящиеся внутри кратера Лимток бандиты будут как на ладони и наши десантники смогут видеть все их действия. Как только десант прибудет на край кратера Стикни, командир десанта подаст сигнал, и мы начнём бомбардировку. Как только отбомбимся, десант переходит в атаку.

   - В штыковую, – не удержался от шуточки Ероха.

   - Скорее в психическую, – поддержал его Васян.

   - Есть другие предложения? – спросил я обоих.

   Оба покачали головами.

   - Тогда жду конструктивных предложений.

   - Откуда наши бомбисты будут вести огонь? – спросил Ероха – Это же пассажирский лайнер.

   - Откроем ворота шлюза. В шлюзе разместим полсотни партизан в скафандрах. Дадим каждому по ракетомёту, и пускай расстреливают боекомплект. Железняк легко сможет пролететь мимо Фобоса на нужном расстоянии.

   - И на минимальной скорости, – добавил Ероха. – Чтобы бомбисты успели расстрелять боекомплект.

   - Согласен, – кивнул я. – Осталось распределить роли. Десантом буду командовать я, это дело самое ответственное. Бомбистами командуешь ты, Ероха.

   Ероха кивнул в знак согласия.

   - А я? – спросил Васян.

   - А ты со мной. Мало ли что. Мне заместитель на Фобосе не помешает.

   - Лады.

   - Тогда заключительная фаза. При переходе в атаку силами десанта, состоящего из второй полусотни бойцов, уничтожаем боевое охранение противника вокруг кратера и по радиосвязи приказываем всем сдаться. Не прекращая огня, врываемся внутрь кратера, уничтожаем всех, кто пытается отбиться, и берём в плен всех остальных.

   - Каковы расчётные потери? – спросил Васян.

   - Не знаю, – хмуро ответил я. - Никто из нас этого не умеет. Понятия не имею даже как там передвигаться при мизерном притяжении.

   - На носках, – предложил Ероха.

   - Как это? – живо заинтересовался Васян.

   - Ну, ногами не двигать, а делать маленькие шажки только ступнями. Вес там у всех будет почти никакой, поэтому если прыгать как на Луне, то будешь подлетать очень высоко и долго опускаться.

   - Ладно. Попробуем, – решил я. – Если других мнений нет, то предлагаю начать готовить личный состав.

   Других мнений не было.

ГЛАВА 9 - БОЙ НА ФОБОСЕ

- А если вы их всех угрохаете? – скептически проворчал Железняк, выслушав мой план.

   Мы стояли на мостике, выстроившись в шеренгу, а он расхаживал взад-вперёд, заложив руки за спину и угрюмо глядя в пол. Несколько партизан сидели за пультами с приборами, нажимали на них какие-то кнопки и прислушивались к нашему разговору, старательно делая вид, что его содержание им совершенно неинтересно.

   - Или они нас, – парировал я. – Вам бойцы для основной операции нужны будут или нет?

   - Сколько из них останется в живых?

   - Понятия не имею, – пожал я плечами. – Учитывая, что бомбисты будут долбить по площади, кровавые потери будут в основном из раненых. В ходе атаки противника придётся уничтожать, чтобы уменьшить свои потери. Так что, я думаю, соотношение кровавых потерь и пленных будет пятьдесят на пятьдесят.

   - Как вы обеспечите выживание главаря?

   - А нам надо обеспечить его выживание?

   Железняк остановился напротив меня и посмотрел мне прямо в глаза:

   - А с кем, по-твоему, мы будем вести переговоры? С трупом?

   - С его заместителем, – невозмутимо ответил я. – Или с помощником. Или как там он у них называется. Или с тем, кто останется в живых. Кто-то ведь у них всё равно должен быть старшим.

   - Я полагаю, что главарь в ходе бомбардировки не пострадает, – неожиданно вступил в разговор Ероха.

   - Это ещё почему? – переключил своё внимание на него Железняк.

   - Потому, что он будет ждать нашего прибытия в транспортнике. Это самое безопасное место, значит именно там он и будет. Мы, конечно, дадим пару выстрелов из ракетомёта по их транспорту, чтобы не дать ему взлететь, но бить будем аккуратно, так, чтобы только повредить его, а не уничтожить. Беру это на себя.

   Несколько секунд Железняк думал, а потом спросил:

   - Уверен, что у тебя это получится?

   - Уверен, – ответил Ероха. – Стрельба из ракетомёта - это мой конёк.

   Железняк ещё раз прошёлся вдоль нашей коротенькой шеренги и, наконец, пробубнил себе под нос:

   - Надо посоветоваться с Катиным.

   Подойдя к главному пульту, он снял трубку с внутреннего телефона и нажал кнопку. Когда Катин ответил, Железняк коротко пересказал ему мой план.

   - Да, товарищ Катин, – сказал он в трубку, выслушав мнение своего вождя. – Точно не известно. Он так говорит.

   Снова последовала пауза, в течение которой Железняк с каменным лицом слушал Катина. Затем он снова сказал в трубку:

   - Ну, то, что они до сих пор не подводили, ещё ничего не значит. Их возможностей в такой обстановке мы не знаем, – снова пауза. – Это единственная причина. Будь у нас другие специалисты, мы бы действовали иначе. Но это всё же риск. Хотя в целом я с ними согласен.

   Мы втроём переглянулись. Значит, Железняк собирался принять предложенный план. А с Катиным советовался, чтобы утрясти все детали. Командир партизан, тем временем, заканчивал разговор с Катиным:

   - В конце концов, главное – сохранить личный состав для основной операции. Риск, конечно, есть, но без него не обойтись.

   Закончив разговор, он положил трубку и повернулся к нам.

   - Хорошо. Ваш план принят. Но вы должны сделать всё, чтобы сохранить жизнь главаря.

   - Сделаем, товарищ Железняк, – заверил его Ероха. – Вам об этом думать вообще не надо. Мы же люди военные, вот мы и будем думать.

   Я едва удержался от улыбки. Хоть эти слова в наш адрес говорил Катин, а вернул их Ероха Железняку, мы все четверо поняли, о чём речь. Скрипнув зубами, Железняк прорычал ему в лицо:

   - Если сорвёте операцию, останетесь на Дальней.

   Ероха безразлично пожал плечами. Из нас троих перспектива остаться в колонии его пугала меньше всех - он ещё надеялся закадрить Акулу.

   Когда мы вышли с мостика, я спросил его:

   - Стрельба из ракетомёта – твой конёк?

   - Надо же было успокоить Железняка, – пожал плечами Ероха. – Времени и так мало, а он решил ещё целое совещание устроить.

   - А ну как мы этого главаря всё-таки угрохаем? – спросил Васян.

   - Ну и чёрт с ним, – махнул рукой Ероха. – На войне, как на войне.

   Васян вопросительно поглядел на меня. Я кивнул головой, соглашаясь с Ерохой. Нужен главарь Катину живым или не нужен, а творить чудеса мы не умеем. Сделаем, что сможем, а если не сможем, то не судьба.

   Первым делом мы набрали группу бомбистов. Их мы одели в скафандры, привели в шлюз и пристегнули каждого ремнём к полу, чтобы они не улетели в космос, когда Железняк откроет шлюзовые ворота. Пристёгнутые к полу партизаны принялись заряжать ракетомёты с барабанными магазинами небольшими ракетами, разглядывая друг друга в прицелы нового для них оружия.

   - Не боись, – сказал Ероха, пристёгивая к петле в полу карабин, привязанный к концу верёвки, другой конец которой был привязан к поясу его скафандра. – Всё будет путём.

   - Ладно, давай, рули тут, – хлопнул я по плечу его бронескафандра и пошёл облачаться.

   К моему приходу в ангар Васян уже выстроил в нём полусотню экипированных партизан. Перед погрузкой в транспортник я прошёл вдоль строя, проверяя снаряжение. Это был их первый бой в космосе. К которому они совершенно не были готовы. Господи, что мы творим?

   - На погрузку, марш! – скомандовал я и стал наблюдать, как наши бойцы грузятся в транспорт.

   - Хорошо хоть режим радиомолчания соблюдать не надо, – услышал я в динамике своего шлема голос Васяна. – Вот было бы забавно, если бы Железняк посыльного с сообщениями с корабля на Фобос гонял.

   - Смешно, – сказал я, не испытывая ни малейшего желания смеяться.

   Погрузившись в транспортник, мы стали ждать команды на вылет. Я заглянул в открытую кабину пилота. За штурвалом сидел тот же партизан, что и при захвате сухогруза. Час от часу не легче. Наконец, Железняк приказал вылетать и ворота шлюза с лязгом открылись.

   Выведя челнок из ангара, наш пилот развернул его и направил прямиком к Фобосу, который висел огромной каменной глыбой над Марсом, занимающим всю верхнюю половину лобового стекла кабины. На подлёте к Фобосу, Марс пополз «вниз», занял весь обзор, а потом уполз дальше, заняв нижнюю половину лобового стекла. Пилот разворачивал транспорт, сажая его на спутник красной планеты.

   Трап-рампа откинулась на поверхность Фобоса, и я скомандовал в микрофон своего шлема:

   - На выгрузку, марш!

   Сойдя по трап-рампе, я шагнул на поверхность спутника планеты и от неожиданности пошатнулся. Не дал мне упасть Васян, ещё стоящий на трапе, подхватив меня под локоть. Он ещё чувствовал искусственную гравитацию, создающую привычную силу тяжести, а вот я, выйдя из транспорта, хоть и стоял на поверхности небесного тела, всё же находился почти в невесомости. К горлу подкатила тошнота. Вдобавок я почувствовал, что недавно выпитое пиво начало естественным образом проситься наружу.

   - Непривычно? – спросил Васян.

   - Очень, – подтвердил я.

   Немного придя в себя, я помог ему сойти на поверхность Фобоса.

   - Ого! – сдавленно воскликнул он, оказавшись снаружи.

   - Вот такая у нас будет война, – прокомментировал я наши ощущения. – Давайте все на выход по одному.

   Толпящиеся позади Васяна партизаны медленно потянулись на выход. Высадка заняла у нас едва ли не полчаса, в ходе которых несколько бойцов с наиболее слабым вестибулярным аппаратом успели опорожнить желудки прямо в скафандры. Постепенно мы, вместе с бойцами, худо-бедно освоились в новых условиях. Передвигаться действительно оказалось удобнее всего так, как и предлагал Ероха, то есть, двигая только ступнями. Справившись с выгрузкой, я построил своё войско и приказал Васяну:

   - Веди их к кратеру. Я догоню.

   - Помощь нужна? – заботливо спросил мой друг.

   - Нет, – хмыкнул я. – Я привык это делать сам.

   Васян тоже хмыкнул, поняв, в чём дело и, повернувшись к построенным бойцам, скомандовал:

   - Шагом марш!

   Полсотни бойцов в бронескафандрах со штурмовыми винтовками наперевес гуськом засеменили по поверхности спутника к неровному и непривычно близкому горизонту, которым служил край кратера Стикни. Я нажал небольшую кнопку на поверхности скафандра, расположенную в области паха, и стал наблюдать, как через специальный клапан наружу вытекает поглощённое мной недавно пиво. Из-за слабой гравитации Фобоса струя разрывалась на отдельные прозрачные шарики, которые улетали вслед за движущимися к кратеру партизанами. Интересно, какая здесь первая космическая скорость? Вполне возможно, что если бы не притяжение Марса, то жёлтые шарики могли бы бесконечно обращаться вокруг Фобоса, став его искусственными спутниками.

   Закончив свое дело, я отбросил прочь дурацкие мысли и принялся догонять своих. Когда мы вышли на край кратера Стикни, Ероха первым заметил выставленных бандитами часовых. Они стояли парами по периметру кратера Лимток с интервалом в километр. На дне этого кратера стоял транспорт бандитов, вокруг которого ходили ещё десятка два вооружённых людей в скафандрах.

   - Скафандры гражданские, – сказал Васян, когда мы дружно остановились по его сигналу. – А откуда у них боеприпасы для стрельбы в вакууме?

   Действительно, бандиты держали в руках разномастное оружие, оглядывая окрестности в поисках противника, то есть нас. Пара часовых, стоявших рядом, вдруг замерла, и один из них указал рукой в нашу сторону. Спустя секунду в нашу сторону повернулись все часовые вокруг кратера.

   - Заметили, – прокомментировал Васян.

   - Докладывает Первый, – немедленно связался я с Железняком. – Мы вышли на исходную. Противник нас обнаружил.

   - Понял, – сразу же отозвался Железняк. – Я уже на подлёте. Ждите.

   Ждать пришлось не больше минуты. Из-за кривого горизонта Фобоса выплыла огромная туша звездолёта. Когда он проплывал над кратером, в котором нас ждали бандиты, открылись ворота шлюза и из него залпами полетели ракеты, выпускаемые партизанами. Один залп, за ним сразу же второй, третий, четвёртый и дальше без остановки. Когда бомбисты опорожнили магазины ракетомётов, звездолёт покинул огневую позицию, и Железняк закрыл ворота шлюза.

   - Второй заход нужен? – спросил Железняк.

   - А вам сверху не видно? – ответил я вопросом на вопрос.

   - Там пылища.

   - Тогда не надо.

   Часовые бандитов никак не реагировали на нашу «артподготовку», бесцельно пялясь на огромный космический корабль, проплывающий над их головами. Это хорошо. Значит, как бойцы они ничего из себя не представляют. Обученные солдаты давно бы уже применились к местности, а не стояли столбами, ожидая, когда их пришьют.

   - В атаку, гуськом-арш! – крикнул я и первым двинулся вниз ко дну кратера Стикни, в котором зияла дыра кратера Лимток, одновременно ведя огонь по ближайшей паре часовых.

   - Ура! – грянули в один голос партизаны, едва не оглушив меня, и подтрусили следом.

   И чего орут? Кто их услышит?

   - А-а-а-а!

   Нас обогнал, поднимаясь всё выше один из наших бойцов. Он летел со скоростью бегущего человека, выпустив из рук штурмовую винтовку, которая, кувыркаясь, летела вслед за ним.

   - Помогите! – вопил летящий партизан. – Улетаю! А-а-а-а!

   На пару секунд его крики сменились сдавленным бульканьем. Из-за слабости вестибулярного аппарата, его организм освобождал желудок от содержимого. Затем крики о помощи возобновились.

   - Сказано же было, гуськом, – прокомментировал Васян. – А этот балбес побежать захотел.

   - Плюнь на него! – прикрикнул я. – Потом поймаем! Сейчас огонь! Огонь!

   Так, отталкиваясь от поверхности спутника одними ступнями и непрерывно поливая из винтовок, мы добрели до края кратера Лимток, над которым нависла, разрастаясь, туча поднятой взрывами ракет пыли.

   - Огонь по центру кратера, – приказал я и переключился на частоту бандитов.

   - Они всех нас тут положат! – немедленно донёсся панический вопль из динамика. – Это военные! Подстава!

   - Молчать! – прервал его хриплый голос, в котором чувствовалась власть. – Собирай кого сможешь. Будем прорываться.

   - Куда прорываться? Транспортнику трындец! Нам крышка!

   - Заткнись, нытик! Живым я им всё равно не сдамся!

   Убедившись, что бандиты деморализованы и паникуют, я вышел на связь:

   - Внимание! Говорит