Тайны уездного города Крачск 2. Лидия Антонова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ:
• ЧАСТЬ СЕРИЯ 1
• АННОТАЦИЯ:
• ЧАСТЬ СЕРИЯ 2
• АННОТАЦИЯ:
• ЧАСТЬ СЕРИЯ 3 Фантасмагория
• АННОТАЦИЯ:
• ЧАСТЬ СЕРИЯ 4 Истина рядом
• АННОТАЦИЯ:
• ЧАСТЬ БОНУС Побег

АННОТАЦИЯ:

Смерть приходит в дома красоты, забирая лучших модисток. Дело осложняется ещё и отсутствием Антона Романовича. Прохору приходится обратиться за помощью к чтецу. Однако все женщины погибли от ужаса, и Екатерине мало что удаётся узнать. Только отступать она не намерена.

ЧАСТЬ СЕРИЯ 1

Прохор Сергеевич в недоумении взирал на лучшую модистку города. Женщина сидела, слегка откинувшись, на низкой софе. Одна её рука покоилась на столике рядом с изящным фужером, наполненным красным вином, создавая ощущение, что она вот-вот его возьмёт. Вторая сжимала красную розу, лежащую на коленях.

   Платье женщины было аккуратно расправлено. Волосы уложены в изящные локоны, вот только они были седыми, хотя ещё утром иссиня-чёрными, а сама хозяйка мёртвой.

   – Что тут произошло? – хмуро спросил старший следователь.

   Помощница, девушка в тёмном платье с белым воротничком, всхлипнула и вновь зашлась в рыданиях. Полицмейстер, вздохнув, осторожно прошёлся по комнате. Создавалось впечатление что по комнате пронёсся ураган, уничтоживший всю обстановку. Единственным островком спокойствия была тщательно подготовленная картина смерти.

   – Кто мог совершить такое, ваше благородие? – тихо спросили за спиной.

   Девушка подняла на боевого мага заплаканные голубые глаза и посмотрела с надеждой. Прохор предпочёл промолчать. Если бы Антон Романович не уехал в столицу по семейным делам, то можно было просто спросить у убитой.

   Хуже всего то, что тело нашла даже не помощница, а графиня Оболонская, пришедшая за готовым платьем и собирающаяся обсудить следующее.

   Графиня находилась в соседней комнате, но, к сожалению, была ещё в худшем состоянии, чем помощница. Молодая женщина впала в истерику, и её пришлось напоить успокоительным, от которого она потеряла связь с реальностью.

   – Прошу прощения, Мария Степановна, когда вы в последний раз видели убитую живой? – устало спросил Прохор Сергеевич.

   Девушка прижала к глазам платок. Прохор едва удержался от вздоха. Самое неприятное в его работе – это слёзы убитых горем друзей и родственников. Хорошо хоть на этот раз обошлись без маленьких детей. Евгения Николаевна была старой девой.

   – Так час назад видела, когда на обед отпрашивалась. Ох, знала бы, что оно так обернётся, не ходила бы никуда...

   Девушка вновь залилась слезами. Прохор Сергеевич мрачно подумал, что тогда композиция состояла бы из двух натурщиц.

   – Вы обедали при кухне? – задал новый вопрос старший следователь.

   Больше всего Прохору хотелось покончить с опросом свидетелей. Да, и жалко было девушку мучить. Однако практика показывала, что лучше расспросить невольных участников раньше, чем они успокоятся. Обычно именно в такое время преступник может себя выдать.

   – Я в харчевню на углу бегала, – всхлипнула девушка

   – Хозяйка ждала сегодня кого-нибудь? Или при вас кто-то приходил? Возможно, вы видели этого человека впервые? – с надеждой спросил полицмейстер.

   На многообещающий или хотя бы на обнадёживающий ответ Прохор Сергеевич не надеялся. Акция явно была спланирована. Слишком всё было хорошо организовано и подготовлено. Словно убийца знал, что Евгения Николаевна останется одна. Случайные налётчики действовали по-другому. А как подступиться к убийству, представленному как парадный портрет, старший следователь не знал.

   – Сегодня все шли по записи. У нас случайных людей не бывает, – покачала головой помощница убитой.

   Прохор Сергеевич кивнул, подобный ответ он и ожидал. Евгения Николаевна предпочитала работать только с благородными дамами, мужья и отцы которых занимали видные посты. Но даже при этом существовала запись на пару недель вперёд.

   – Вашей хозяйке кто-нибудь угрожал или, возможно, она с кем-нибудь была в ссоре? – продолжил попытку выяснить что-нибудь полезное Прохор.

   – Евгении Николаевне? Да её все любили! – так искренне возмутилась девушка, что не оставила сомнения в правдивости своих слов.

   Однако Прохор сумел прочесть между строк больше, чем сказала девушка: «Моя хозяйка общалась только с теми дамами, которые считали ссоры с прислугой ниже своего достоинства».

   Хорошо воспитанные леди не дружили с обслуживающим персоналом. А если и доверяли свои некие тайны, то модистка берегла свою репутацию, и ничего из сказанного дальше комнаты приёмов не выходило.

   – Возможно, у Евгении Николаевны был поклонник? – уже ни на что не надеясь, спросил Прохор Сергеевич.

   – Ну… хозяйка получала пару раз корзины с цветами, – задумчиво сообщила девушка.

   – Отлично, – встрепенулся Прохор Сергеевич, – имя, фамилия, род занятий, где живёт?

   Обрадованный полицмейстер вытащил блокнот из кармана, собираясь скрупулёзно законспектировать информацию. Мужчина – это уже хоть что-то.

   – Поклонник был тайным. Просто присылал цветы и всё, – пожала плечами девушка.

   Прохор Сергеевич удручённо вздохнул. Поклонник мог приревновать или знать чуть больше, чем помощница. Вот только как его теперь найти?

   – Если вспомните что-то ещё – свяжитесь со мной, – удручённо попросил полицмейстер.

   – Как скажете, ваше благородие.

   Девушка, сделав лёгкий книксен, поспешила покинуть комнату, бросив последний взгляд на убитую. Прохор, проверив, чтобы описи и картина убийства были перенесены на бумагу с мельчайшими подробностями, кивнул городовым.

   – Забирайте в мертвецкую.

   «Глухарь!» – грустно подумал Прохор.

***

Несмотря на раннюю весну, день выдался погожим и тёплым. В честь этого стол накрыли в беседке в саду, которую окружали вечнозелёные кустарники.

   – Мне очень нравится ваш сад, Софья Андреевна, чувствуется, что за ним ухаживают с любовью и умело, – вполне серьёзно проговорил Денис Петрович.

   Матушка польщённо улыбнулась. Хозяйство она вела твёрдой рукой, исправно проверяя бухгалтерские книги и направляя работников на нужные участки.

   – Зачастили вы, Денис Петрович, к нам из столицы, – как бы невзначай заметила мама.

   – Тут ничего не поделаешь, Софья Андреевна, если сердце моё тут, – многозначительно сказал маг, бросив на меня быстрый взгляд.

   – Вы правы, Денис Петрович, к этому городу невозможно оставаться равнодушным, – поспешно добавила я.

   Я прекрасно понимала, к чему всё идёт. Однако сын бургомистра оставался для меня загадкой. Его эмоции постоянно менялись, словно калейдоскоп. Хотя одно могу сказать точно – он меня не любит. Интерес, разумеется, испытывает. И было совершенно непонятно – зачем он наносит визиты?

   К тому же решить наши проблемы с Антоном Романовичем так и не удалось. На следующее утро к нему приехали родители, неизвестно как узнавшие о последних событиях.

   Мачеха тут же уложила старшего полицмейстера в постель. За что я была ей благодарна, он, действительно, с трудом держался на ногах. Вот только навещать его постеснялась. А затем он отбыл в столицу, прислав записку с обещанием скорого возвращения.

   И вот уже прошло почти два месяца, а его всё нет.

   – Екатерина, дорогая, ты где витаешь? – ласково спросила мама.

   Этот тон я знала. Похоже, что ко мне обращаются не в первый раз.

   – Я так рада весне. Словно новый этап жизни начался, и всё плохое осталось позади, – сообщила мечтательно.

   Мама нахмурилась, не поверив моему объяснению. А вот Денис Петрович согласно кивнул.

   – Я бы хотел развеять ваши печали, Екатерина Дмитриевна. Возможно, вы согласитесь прогуляться со мною в городском парке?

   – Если это будет удобно, – пролепетала с досадой.

   Сама виновата. Задумавшись, пропустила момент, когда разговор подошёл к приглашению. Пару раз мне удавалось сменить тему до того, как оно прозвучало.

   – Отчего же нет? – удивилась мама.

   Я натянуто улыбнулась. После этого вмешательства мамы избежать прогулки мне не удастся.

   – Тогда позвольте мне заехать за вами завтра после полудня? – не стал тянуть маг.

   – Я буду счастлива, – и, одарив парня улыбкой, повернулась к матери. – Позвольте мне покинуть вас? Я немного замёрзла.

   – Что же, и мне пора откланяться. Софья Андреевна, Екатерина Дмитриевна.

   Денис Петрович поочерёдно приложился к ручкам и неспешно направился к парадному входу. Через боковую дверь было бы ближе, но столь сильный маг с богатой родословной не мог опуститься до дверей прислуги.

***

В мертвецкой, сколько себя Прохор помнил, всегда было прохладно, а сегодня ещё и многолюдно. Хорошо одетый мужчина средних лет с рыжими бакенбардами в окружении нескольких крепких молодых людей пытался проникнуть в холодную комнату, где хранились тела.

   – Послушайте! Это возмутительно! – кричал мужчина.

   Покраснев и почти выйдя из себя, он угрожающе потряс кулаком перед лицом лекаря.

   Панфилов Иван Александрович, с невозмутимостью человека, привыкшего ко всему, изогнув бровь, смотрел на беснующегося собеседника.

   – Голубчик, вы мне угрожаете? – вкрадчиво поинтересовался лекарь.

   – Я требую, чтобы вы проявили уважение к моей сестре! – пафосно заявил мужчина.

   – Что происходит? – устало поинтересовался Прохор Сергеевич.

   Он уже догадался, что перед ним родственники одной из жертв. Впавшие от горя в буйство люди всегда утомляли. Их было жалко, что в большинстве случаев не позволяло посадить в камеру за угрозы и беспорядки. А с другой стороны, они плохо себя контролировали и были способны на неоднозначные поступки.

   – А это, Прохор Сергеевич, родственник убитой Евгении Николаевны Греховодной. Семён Николаевич, брат.

   Высказавшись, лекарь быстро скользнул в комнату и захлопнул дверь. Прохору отчаянно захотелось оказаться так же по другую сторону створки. Сказать убитому горем человеку было нечего. Разбор улик, опросы потенциальных свидетелей ничего не дали.

   – Почему мне не отдают тело сестры? – тут же накинулся на следователя безутешный родственник.

   – Ваша сестра убита, и ведётся следствие, – обречённо произнёс Прохор Сергеевич.

   – Чем в этом вам может помочь моя бедная сестра? Она нуждается в погребении, чтобы её измученная душа смогла обрести покой!

   «Фанатик!» – ещё больше опечалился Прохор Сергеевич. Возможно, даже хорошо, что он встретил не Антона Романовича. Некроманты для таких людей – всё равно что красная тряпка для быка. Они ещё даже из мертвецкой не успели бы выйти, а безутешный родственник накатал бы сотню жалоб в магистрат.

   – Мы отдадим вам тело в ближайшем будущем, – туманно пообещал старший следователь.

   – Я буду жаловаться вашему начальству! – перешёл к угрозам Семён Николаевич.

   – Как только оно изволит вернуться из столицы, милости просим в управление, – согласно кивнул Прохор Сергеевич.

   В принципе, было бы идеально передать недовольного действиями полицмейстеров Антону Романовичу. Правда, уже после всех дознаний. Начальник осаживал таких буквально парой фраз.

   – Неужели вы не можете понять, моя сестра страдает! А успокоение ей может принести только погребение!

   Прохор Сергеевич окинул собеседника внимательным взглядом. Слишком хорошо одет и ухожен, можно сказать, даже изнежен для божьего человека.

   Столь ярые последователи отказывались от мирских радостей, и этот явно не из их числа. Если только не хочет таковым показаться. Следовательно, он зачем-то хочет немедленно забрать тело. Значит, ему есть, что скрывать.

   – А позвольте узнать, сами вы, Семён Николаевич, где провели сегодняшний день?

   – Вы подозреваете меня? – аж задохнулся от возмущения мужчина.

   – Я пока никого не подозреваю.

   – А следовало бы уже найти убийцу моей бедной сестры. Но если вы настаиваете, то я отвечу. Я был дома, отдыхал. Меня разбудили городовые, приехавшие сказать о несчастье.

   – Кто-нибудь может подтвердить ваше алиби?

   – Только слуга, я не женат!

   – Тогда не буду вас более задерживать.

   Прохор приподнял шляпу и прошёл мимо остолбеневшего собеседника. Поговорить с ним и, возможно, даже предметно, ещё придётся. Но для начала следует выяснить о нём всё.

***

Лекарь поджидал полицмейстера, сидя на табуретке и помешивая крепкий чай в гранёном стакане. Стоило Прохору Сергеевичу войти, как Иван Александрович хитро прищурился.

   – Безутешные родственники всегда отвлекают от работы, – как ни в чём не бывало, проговорил лекарь.

   Прохор фыркнул, выражая своё отношение к неуместной шутке. Общаться с близкими пострадавших Прохор не любил, поскольку всегда им сопереживал.

   – Есть для меня что-нибудь?

   Лекарь щёлкнул пальцами и откинул простыню, прикрывающую тело. Вскрытие было уже проведено, со всеми последствиями. Старший следователь предпочёл бы, чтобы ему просто рассказали. Но Иван Александрович любил ещё и показывать.

   – Она умерла от разрыва сердца. К тому же есть мышечные спазмы, указывающие на сильное волнение...

   – Страх?

   – Он самый, – кивнул лекарь и, отхлебнув чай, захрустел сушкой.

   Прохора неожиданно затошнило. Во время службы ему приходилось видеть и более ужасные вещи. Но человек, спокойно стоящий над телом и жующий сушки, – выше его выдержки.

   – А вы не могли бы... – Прохор сделал невнятный жест.

   – Ах да! Я нечасто общаюсь с живыми, совершенно забыл о гостеприимстве.

   Лекарь наклонился и вытащил из-под стола с телом ещё один стакан, в который тут же был налит свежий чай и протянут полицмейстеру. Подавив очередной приступ тошноты, следователь его взял.

   – Угощайтесь, – щедро предложил лекарь, кивнув на вазочку с сушками.

   Прохор машинально проследил за указующим перстом и увидел, что вазочка стоит рядом с клеёнкой, на которой лежали инструменты все в бурых пятнах.

   – Благодарю, – прохрипел Прохор, поспешно отворачиваясь.

   Мир сегодня явно решил испытать его на прочность. Пока спасала привычка не обедать перед посещением мертвецкой. Но, похоже, после сегодняшнего и ужинать не придётся.

   – Можете чем-нибудь ещё дополнить свой рассказ? – поинтересовался Прохор, беря себя в руки.

   – Я рассказал всё, – усмехнулся Лекарь.

   – Спасибо за чай, – пробормотал Прохор, поставив нетронутый стакан на стол, и поспешил к выходу.

   Всю дорогу старшего следователя преследовал громогласный хохот лекаря.

***

Мама догнала меня уже в столовой. Взяв меня за руку, она усадила на диван и ласково улыбнулась.

   – Кати, я хотела с тобой поговорить.

   – О чём? – спросила я, чувствуя, что ничем хорошим для меня это не закончится.

   – Милая, ты ведь сама прекрасно понимаешь, что Денис Петрович не просто так наносит визиты?

   – Я не давала ему повода, – отрезала.

   Я уже догадалась, к чему она клонит, и мне этот разговор совершенно не нравился. Я скучаю по Антону и очень хочу, чтобы он вернулся. Мама же явно уже настроила матримониальных планов. Не удивлюсь, если завтра доставят журналы со свадебными платьями из столицы.

   – Вот именно, – довольно жёстко произнесла мама.

   – Я не понимаю, – растерялась.

   – Екатерина, Денис Петрович – хороший молодой человек. Маг и из уважаемой семьи. С ним у любой девушки будет блестящее будущее.

   – Но мне этого...

   Я в порыве чувств вскочила, но закончить мысль не успела.

   – Хватит! – оборвала меня мама.

   Я послушно села и сложила руки на коленях. Этого разговора не избежать. Как бы мне этого ни хотелось.

   – Я ни на чём не настаиваю. Просто прошу подумать.

   Мама вернула на лицо мягкую улыбку. Пришлось согласно кивнуть:

   – Хорошо, я обещаю, что подумаю.

   Мама поощрительно улыбнулась, явно довольная моим ответом. Поняв, что разговор окончен, встала, намереваясь спрятаться в своей комнате. Но, как оказалось, не все поверили в мою покорность. У самой лестницы меня догнала тётушка.

   – Екатерина, любовь – мимолётное чувство. Брак изначально нужно строить на других чувствах. Подумай хорошо, Денис Петрович – серьёзный молодой человек.

   Назидательно произнесла она и начала первой подниматься по лестнице. Я осталась одна в полной уверенности, что близкие меня не понимают.

***

– Ваше благородие, очередное нападение.

   Городовой сунулся в кабинет именно в тот момент, когда уставший за день Прохор надевал пальто, чтобы отправиться домой.

   – Кто погиб и как? – обречённо поинтересовался он.

   Если ничего важного, например, драка в кабаке, то можно будет просто отправить парочку городовых. А самому просмотреть документы завтра.

   – А это самое интересное. Дарья Анатольевна Лигошина, модистка. Ей удалось спастись. По всем признакам – это тот же человек, что утром. Его видели.

   – Как она спаслась? – заинтересовался Прохор Сергеевич.

   – Она выбросилась из окна, но не погибла. Её отправили в больницу при лекарском училище.

   – Почему? – удивился Прохор.

   В городе есть более достойная больница. К тому же местные лекари с удовольствием выезжают на дом, за пару монет.

   – Она малость не в себе. Все время кричит и пытается сбежать. Лекарям пришлось привязать её.

   – Тогда едем. Хотя... начнём с места преступления.

   Если девушку пришлось привязать, то, скорей всего, и одурманили успокаивающими лекарствами. Логичнее посмотреть на место преступления.

   Городовой щёлкнул каблуками и исчез за дверью. Прохор так же не стал задерживаться и поспешил следом.

***

Место преступления было почти копией прошлого. В том смысле, что всё было перевёрнуто и разбито. Только инсталляция не удалась, по причине отсутствия главного экспоната – тела.

   Мастерская находилась на втором этаже магазина готового платья для дам среднего достатка. Подняться на второй этаж, можно было, только пройдя через торговый зал. Но всё равно потолки были высокими. Остаётся только удивляться, как выпрыгнувшая женщина не разбилась.

   Прохор всё тщательно осмотрел. Уделив особое внимание обломкам мебели. Похоже, что тут орудовал воздушный стихийник. Однако ветер должен бы гудеть и привлекать к себе внимание ещё сильнее, чем бьющиеся вещи.

   – Свидетели есть? – ни на что не надеясь, спросил старший следователь.

   – Да, ваше благородие. Целая улица видела, как она выпрыгнула, и сестра жертвы – Светлана Анатольевна – была в доме и мельком видела нападавшего.

   Прохор встрепенулся: девушка, сама не подозревая, могла запомнить важные детали. Глухарь постепенно начал трансформироваться в дело с хорошими шансами на раскрытие. Ещё раз оглядевшись, он направился в комнату первого, и, как он надеялся, настоящего свидетеля.

   Дверь в комнату свидетельницы была закрыта. Постучав и представившись по всей форме, полицмейстер ждал разрешения войти, вместо этого она открыла сама.

   Хозяйка едва доставала следователю до пояса. И сверху выглядела как ребёнок. Так что Прохор немного стушевался. Вести допрос детей ещё не приходилось. Однако, присмотревшись, он понял, что перед ним всё же взрослая женщина.

   – Простите, – растерялся Прохор.

   Слова соболезнования, как всегда застряли в горле. Боевой маг не был обучен обходительным речам. Вот политики умели выражать соболезнования, и все верили, что это от чистого сердца.

   Женщина всхлипнула и указала на кресло. Пришлось подчиниться и сначала присесть. Следователь на рост не жаловался и с низенькой дамой говорить было совсем неудобно.

   – Я понимаю, что вам тяжело, но всё же прошу ответить на несколько вопросов, – скомкано попросил Прохор.

   – Да-да, я всё понимаю, – вздохнула она.

   – Расскажите по порядку, что произошло?

   – Я работала и услышала крик Дарьи. Бросилась ей на помощь, но в коридоре меня сбил с ног мужчина.

   Прохора словно ледяной водой окатили. Подобравшись, словно перед прыжком, он задал самый важный вопрос:

   – Вы можете его описать?

   – Высокий, светловолосый, хорошо одет. Лица я, к сожалению, не рассмотрела.

   Прохор разделял её сожаления. Но уже хоть что-то! По крайней мере, из целого города подозреваемых отсеялась половина.

   – Вы проживаете с сестрой?

   – Да.

   – У неё были враги или завистники?

   – Откуда? – удивилась девушка.

   – Успешная модистка. Можно ожидать что угодно – завистники, отвергнутые кавалеры.

   Светлана бросила быстрый взгляд в сторону стола, на котором были раскиданы бумаги.

   – Мне о таких не известно. У нас... то есть у сестры маленькое ателье.

   – И крохотный магазинчик, – закончил Прохор Сергеевич.

   Её взгляд Прохор заметил и заинтересовался. Поднявшись, полицмейстер с задумчивым видом прошёлся по комнате и остановился у стола, который был завален эскизами, как платьев, так и отдельными деталями туалета, на вкус Прохора, были хорошо прорисованы до мельчайших деталей. Тут же лежали довольно дорогие карандаши, некоторые из которых были сточены до огрызков.

   – В таком случае у меня более нет к вам вопросов. Если вспомните какие-нибудь подробности…

   – Я вам обязательно сообщу, – девушка кивнула, но подниматься и провожать полицмейстера не стала.

   Прохор вышел. От разговора осталось ощущение недосказанности. Через пару минут он уже садился в экипаж.

   – В лечебницу? - поинтересовался возница.

   – Нет. К имению Винтр.

***

Ужин отчего-то не подавали. Хотя отец уже пару часов как вернулся из магистрата и тут же закрылся в своём кабинете. Мы же коротали время в малой гостиной, за ненавистным мне рукоделием.

   Несмотря на то что погода в обед была тёплой, вечером вновь разжигали камины.

   – Софья, что-то произошло? – тихо поинтересовалась Варвара Андреевна, склонившись ближе к сестре.

   Я тут же навострила ушки. Такое поведение было отцу несвойственно. Традиция совместных завтраков и ужинов никогда не нарушалась. Исключение – приглашение на вечер. Однако, отец до сих пор не спускается, а на зов отвечает, что занят.

   – Дмитрий мне ничего не сказал, – ответила маменька.

   В её голосе поселилась затаённая обида. Похоже, отец действительно не пожелал с ней делиться. Ещё одна странность, что бы ни случилось – мама узнавала об этом первой.

   В очередной раз уколов палец и положив пяльцы, в стоящую у ног корзину, посмотрела на огонь. Я была уверена, что происходит что-то неприятное. И это сильно расстроило отца.

   – Может, попросим чаю? – предложила я.

   Как бы это ни было прискорбно, но кушать с каждой минутой хотелось всё сильнее. Чай мог перебить аппетит хотя бы на время.

   – Не стоит, скоро сядем за стол, – отрезала мама.

   Я подавила вздох и, поднявшись, подошла к окну. Солнце уже село, а покрыться нежной листвой сад не успел и производил сейчас страшное впечатление. Словно иллюстрация к гравюре Тёмных веков.

   – Софья, не пора ли нам действительно сесть за стол? – поинтересовалась тётушка.

   – Подождём ещё с полчаса, – вздохнула мама. – Варвара, мне кажется, или ты чем-то расстроена?

   – Это не стоит внимания, небольшие проблемы с модисткой. Придётся искать другую.

   Тем не менее в голосе тётушки промелькнула жалость и сожаление. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не проявить свой интерес внешне.

   – Не сошлись фасоном? – с горечью заметила мама.

   В этом сезоне неожиданно вошли в моду пышные рукава, и некоторые портнихи пытались потратить на них столько же ткани, сколько на остальное платье.

   – Нет. Она погибла.

   – О боже! Как это случилось?

   Я не без интереса прислушивалась к разговору родственниц, не отрывая взгляда от окна. Это как раз было самое тяжёлое.

   Тётушка что-то прошептала, и они обе замолчали. Я с досадой поняла, что это из-за меня. Моё участие в прошлых событиях сильно им не нравились, и дело дошло даже до того, что мне не давали более читать «Городской Вестник». Словно я сама ищу эти приключения.

   Вернув своё внимание в сад, с удивлением обнаружила там человека. Присмотревшись, опознала Прохора Сергеевича. Полицмейстер явно заметил меня в окне и пытался привлечь внимание. Если он поступил таким образом, не побоявшись вызывать меня в сад так поздно, то у него должны быть важные новости. Надеюсь, с Антоном Романовичем ничего не случилось.

   – Пойду возьму книгу, – пробормотала, направляясь к выходу.

   – Но ты ведь ещё не закончила вышивку, – удивилась мама.

   – Голова немного разболелась. Я лучше почитаю.

   Чтобы не провоцировать её на новые вопросы, быстро покинула комнату. Захватив по дороге шаль, вышла в сад через заднюю дверь. Прохор Сергеевич уже был тут и помахал мне от вечнозелёного кустарника. Оглянувшись, убедилась, что за мной никто не пошёл, быстро добежала до укрытия.

   – Прохор Сергеевич, какими судьбами? – спросила взволнованно.

   – Прошу простить за беспокойство, Екатерина Дмитриевна. Но дело не терпит отлагательств. Просьба у меня к вам имеется. Не разобраться нам без вас.

   – Случилось что-то? – тут же насторожилась, убедившись в своих первоначальных выводах.

   – Слышали ли вы о гибели модистки?

   – Краем уха, – созналась, не вдаваясь в подробности.

   – Сегодня вечером произошло ещё одно нападение.

   – Ужас какой, – пробормотала.

   – Жертва выжила. Я хотел просить вас посмотреть на место преступления.

   – Конечно. Только уйти у меня сейчас не получится.

   Я с сожалением оглянулась на дом. Хотелось, конечно, немедленно всё бросить и бежать, но по возвращении маменька меня тогда попросту запрёт в доме.

   – Да-да, конечно, я понимаю. Софье Андреевне вечерние прогулки не понравятся. Если позволите, я заеду за вами завтра к обеду.

   – Лучше с утра, после завтрака.

   Тут же предложила другое время, вспомнив об обещании, данном мной Денису Петровичу. Завтра я должна буду отправиться с ним на прогулку. Если не приду, то маменька меня со свету сживёт нравоучениями.

   – Как вам будет удобнее, барышня.

   – Так вот значит, какую книгу ты решила почитать?!

   Вздрогнув, обернулась на голос матери. Вот уж не ожидала, что она нас застукает. Такое можно было скорее ожидать от тётушки.

   – Добрый вечер, Софья Андреевна, – выдавил из себя стушевавшийся Прохор Сергеевич.

   – И вам, Прохор Сергеевич. А вот ответьте мне, любезный, зачем вы нанесли поздний визит да ещё и место выбрали...?

   Тон матушка выбрала строгий. Я и сама понимала, как выглядят наши перешёптывания в саду.

   – Да вот, заехал узнать – всё ли в порядке. Всё-таки воспоминания о прошлых событиях, не дают покоя.

   – Ваше рвение похвально. Однако прошу более не наносить поздние визиты. Идём, Екатерина.

   Матушка развернулась и направилась к дому. Виновато улыбнувшись Прохору Сергеевичу, последовала за ней.

   – Вот теперь я понимаю, почему ты не хочешь рассмотреть кандидатуру Дениса Петровича.

   – Матушка, я даже не думала о Прохоре...

   – Не надо, Екатерина, – предостерегла меня мама. – Прохор Сергеевич, разумеется, очень видный молодой человек. Только он тебе не пара.

   Я благоразумно промолчала. Пытаться разубедить её сейчас бесполезно. Только надумает что-нибудь ещё. Добавить маменька ничего не успела, хотя собиралась, по лестнице спустился улыбающийся отец.

   – Софья, пусть приготовят комнаты, через пару дней у нас будет гость, – огорошил он нас.

   – Кого мы ожидаем? – тут же поинтересовалась маменька.

   – Мой младший брат Александр посетит нас.

   – Дядя приезжает?! – обрадовалась я.

   – Александр в наше доме?! Дмитрий, у него же репутация дуэлянта!

   Мама картинно схватилась за сердце. Дядя был всего на пару лет младше отца, но за это время так и не остепенился. Более того, слава о его похождениях доходила даже до нашего богом забытого края.

   – Софья, а тебе кажется, что мой брат не имеет права приехать в дом, в котором родился?

   Отец, очень добрый человек, но когда у него делается такой голос, то с ним лучше не спорить. Мама тут же изобразила неприступный вид, поджав губы. Поняв, что моё поведение отошло на второй план, юркнула в коридор и убежала в столовую.

   Тётушка уже нас поджидала, сидя на диванчике и потягивая вино мелкими глотками. Я её понимала, каждый коротал время в ожидании ужина по-своему. Я вот, например, попала в очередные неприятности. Тут даже гадать не стоит, маменька вспомнит о том, что застукала меня в саду с мужчиной и обязательно об этом поговорит.

   – А где Софья и Дмитрий? – поинтересовалась Варвара Андреевна.

   – Папенька сообщил маменьке о приезде брата.

   – Ах, тогда понятно, почему ужин задержался, Дмитрий Сергеевич ждал письма от брата, – понимающе кивнула тётушка.

   Я предпочла согласно кивнуть. Однако достойного оправдания отцу не видела. Подумав, хотела развить тему. Почему-то мама не любила брата отца и не стеснялась это показывать. В результате дядя навещал нас крайне редко. Мне же он очень сильно нравился, и я искренне радовалась, когда он приезжал. Подсев к тётушке, наклонилась поближе.

   – Скажите, а почему маменька так не любит Александра Сергеевича?

   – Екатерина, не стоит лезть в это дело. Главное, что он родственник и мы должны принимать его таким, как есть.

   Ответ породил ещё множество вопросов. Только по опыту знала, что продолжать расспросы бесполезно. Лучше переждать некоторое время и спросить неожиданно, тогда будет шанс на правдивый ответ.

   Поднявшись, позвонила в колокольчик, вызвав служанку, и велела накрыть стол к ужину. Возмущённое лицо тётушки проигнорировала. Судя по топоту на лестнице, мама немного обиделась и ушла к себе. Значит, папенька пойдёт за ней – успокаивать.

   Не успели слуги накрыть ужин, как вернулись родители. Отец молча уселся за стол. Мама сохраняла тот же неприступный вид. Похоже, их ссора была серьёзнее, чем я ожидала. Обстановка за столом была гнетущей.

   – Я получила письмо от графини Глалицкой. Она приглашает посетить домашний театр при её доме, – как бы невзначай сообщила тётушка.

   – Графиня вернулась в имение? – удивилась.

   Помнится, после событий с участием демонолога, запершего всех гостей в одном доме с призванным, она клялась продать имение.

   – Кирилл Демьянович знатно почистил дом. Да, к тому же пригласил мага, специализирующегося на защите. Так что можно смело сказать, что имение Глалицких – самое защищённое в нашем уезде.

   – Ну что же, поезжайте, – разрешил отец.

   – Вы же возьмёте меня с собой? – тут же спросила тётушку.

   Родителям нужно дать шанс остаться одним, пока не приехал дядя. Я искренне его люблю, но мама в присутствии этого родственника не смилостивится и на компромисс не пойдёт. Хотя я честно не понимала, почему он ей так не нравится.

   – Конечно, – довольно кивнула тётушка.

   Мы одновременно вопросительно взглянули на папеньку.

   – Поезжай, – кивнул отец.

   Я улыбнулась и повернулась к открывшейся двери. В проёме замаячил Егор. Увидев нас за столом, он стушевался и даже сделал шаг назад, чтобы уйти.

   Очевидно, он хотел застать маменьку тут одну. Она имеет привычку по вечерам следить, как слуги укладывают столовое серебро в буфет, и составлять меню на завтра.

   – Проходи, – благосклонно разрешила мама.

   – Я прошу прощения, барыня. Хотел высказать просьбу...

   Егор замялся и даже как-то ссутулился. Маменька вроде никогда на слуг голос не повышала, розгами не угощала, была щедра на подарки, жалование не резала, за провинности журила с глазу на глаз, за что её уважали и любили, но при этом и немного побаивались.

   – Мы слушаем.

   – Хотел отгул у вас просить. В моей семье несчастье случилось. Один я у них мужчина.

   – Да-да, конечно, – тут же откликнулся отец.

   – Мы можем оказать помощь? – тут же поинтересовалась маменька.

   – Благодарю, но пока нужна только мужская помощь.

   – Ну что же, тогда иди. Можешь вернуться, когда решишь проблемы.

   – Благодарю, барыня.

   Егор поклонился и попятился. Я хихикнула над обращением, но тут же спрятала улыбку. Маменька после моего похищения мнение насчёт оборотня в доме изменила. И даже стала давать Егору личные поручения. Особенно связанные с деньгами, полностью уверенная, что они дойдут до адресата.

   Егор вышел, я еле высидела ужин и тут же помчалась за слугой. Он не раз приходил мне на выручку. И, возможно, сейчас я смогу ему помочь.

   Егора я нашла рядом с комнатами слуг. Парень деловито укладывал мешки в кладовку рядом с кухней. Подождав, пока кухарка, следящая за процессом, удовлетворённо кивнёт и скроется, шёпотом позвала его.

   – Барышня? – удивился Егор.

   – Я пришла спросить – могу ли я помочь?

   – Екатерина Дмитриевна, я вас даже просить не смею.

   – Полно. Если там есть на что посмотреть, я сделаю это с удовольствием.

   – Тётка меня двоюродная попросила. Сестра её от нападения пострадала.

   – Как? – ужаснулась.

   – Она, спасаясь, в окно выпрыгнула.

   – Модистка? – прошептала заинтересованно.

   – Да, значилась таковой, – подтвердил Егор.

   Я быстро осмотрелась и, убедившись, что нас никто не видит, открыла ближайшую дверь и поманила его туда.

   – Прохор Сергеевич давеча просил меня посмотреть на одно место преступления. Поскольку говорил он именно модистках, то, скорей всего, имел в виду твою тётю.

   – Значит, у него нет зацепок, – огорчился Егор.

   – Жертва-то не первая, – вспомнила я о словах тётушки. – Варвара Андреевна сегодня была опечалена фактом гибели своей модистки. А посещала она лучшую.

   – Евгению Николаевну, – понимающе кивнул Егор. – Светлана долгое время была при ней на подхвате и многому научилась. Последние пару лет уже она шила. А уж затем, как тётушки наследство получили, она решила своё ателье открыть.

   – Значит, Светлана пострадала, – задумчиво проговорила я.

   – Нет. Пострадала Дарья, младшая сестра Светланы. Понимаете, все Дарью считали модисткой.

   – Почему? – удивилась.

   Если училась и организовала дело одна сестра, а вторая пошла следом, какой смысл прятаться?

   – Светлана умная, она прекрасно понимала, что к ней не пойдут. Вот и устроила всё так, чтобы гостей Дарья принимала.

   – Почему? – растерянно пробормотала, чувствуя, что повторяюсь.

   – Юродивая она.

   – Кто? – окончательно запуталась я. – Расскажи всё по порядку, а то я ничего не понимаю.

   Егор вздохнул и словно нехотя поведал:

   – Светлана юродивая, ростом она с десятилетнего ребёнка, а со спины скрюченная старуха. Вот она и позвала Дарью, которая принимала барышень, да мерки снимала. А уж Светлана наряды рисовала да воплощала их мастерски.

   – А Евгения Николаевна поделилась с ней профессиональными секретами, не видя в помощнице соперницу.

   – Всё так, – кивнул Егор.

   – Вот что, иди ты к тётке сейчас. Не дай бог, убийца узнает семейный секрет.

   – Ох, барышня!

   Егор всплеснул руками и выскочил из комнаты. Я же, убедившись, что меня никто не заметил, отправилась к себе.

***

Вчера для Прохора Сергеевича закончилось на рассвете, а сегодня наступило через пару часов. Отдыхать полицмейстер изволил на старом продавленном диване, и побудке был очень рад.

   Правда, городовой, разбудивший его, удостоился хмурого взгляда. А вот новости заставили немедля покинуть управление и отправиться к пострадавшей.

   Лечебница представляла собой убогое зрелище. Здание было старым, и в нём некогда располагался монастырь. Комнаты для больных были расположены в кельях узких и прохладных. К сожалению, они не были подготовлены к приёму душевнобольных, и бедную Дарью пришлось привязать к кровати.

   Прохор Сергеевич удручённо вздохнул, рассмотрев бледное лицо девушки.

   – Дарья Анатольевна всегда была блондинкой? – спросил полицмейстер у сиделки, приставленной к больной для присмотра.

   Та наклонилась и, поворошив волосы пострадавшей, вытащила на свет несколько тёмных прядей. Прохор Сергеевич покачал головой, чувствуя, что ему как никогда не хватает Антона Романовича. А ещё нестерпимо хотелось покинуть это место. Оно было словно пропитано болью и отчаяньем.

   – Так вы говорите, кто-то проникал сюда ночью? – тихо поинтересовался Прохор.

   Говорить в полный голос тут почему-то не получалось, только шептать. Радовало, что больная спала и можно было прикрыться сочувствием.

   – Да. Я заперла двери около полуночи и ушла отдыхать. А на рассвете вернулась и увидела это.

   Прохор проследил за её рукой, указывающей на красную розу, лежащую с краю на постели.

   – Вы её трогали?

   – Что вы, ваше благородие!

   Прохор осторожно замотал розу в тряпку и направился к выходу. Уже у самой двери он обернулся и с сожалением взглянул на девушку. Она была молодой, красивой, успешной. Жизнь её только начиналась, и тут такое…

   – Она поправится? – неожиданно спросил полицмейстер.

   – На всё воля божья, – уклончиво ответила женщина.

***

Выйти решила чуть пораньше, пока маменька закрывшись с тётушкой в кабинете и о чём-то шептались. Другого удобного случая могло и не предвидеться. Кто его знает, может, они меня обсуждают, а как закончат, примутся давать дельные советы.

   Выйдя за ворота, притаилась за поворотом. Прохор Сергеевич не подвёл и появился вовремя.

   – Екатерина Дмитриевна, слава богам, я уже боялся, что вновь придётся встретиться с вашей матушкой. Вы только ничего не подумайте, я всем сердцем уважаю Софью Андреевну...

   – Просто вы её побаиваетесь, – закончила с усмешкой, запрыгивая в коляску.

   – Ваша правда, – стушевался Прохор Сергеевич.

   – Есть какие-нибудь новости? – решила сменить тему.

   – Сегодня ночью убийца навещал пострадавшую.

   – О боже!

   – Нет-нет, не волнуйтесь, девушка не пострадала. Он только принёс ей розу.

   – Розу?

   – Да, и это очень странно. Он прошёл через охрану. Вскрыл запертую дверь. Побыл с ней наедине, подарил розу и ушёл.

   – Это не странно. Я думаю, он узнал правду...

   Я быстро ввела Прохор Сергеевича в курс дел относительно семейных тайн модисток.

   – Значит, вы считаете, что убийца придёт за Светланой Анатольевной Потоцкой. Старшей сестрой.

   – Я в этом уверена, – отрезала.

   Коляска остановилась у небольшого магазинчика. Дождавшись, когда Прохор Сергеевич поможет мне спуститься, первой направилась к двери, которую тут же распахнул Егор.

   – Как прошла ночь? – тут же спросила.

   – Спокойно, – хмуро ответил Егор и зевнул.

   Прохор Сергеевич, проходя мимо, по-дружески хлопнул его по плечу.

   Я заскочила внутрь и с интересом осмотрелась. Вокруг стояло с десяток манекенов в платьях. Одежда была простой, неярких цветов, но добротой и даже красивой. Меня заинтересовала блузка кремового оттенка, лиф которой был украшен ручным кружевом и поблёскивал капельками кристаллов. Юбка, напротив, была тёмно-коричневой из более грубой ткани. Но вместе они смотрелись красиво.

   – Нравится? Хотите примерить?

   Из-за стойки вышла низенькая женщина.

   – Екатерина Дмитриевна, Светлана Анатольевна, – представил нас Егор.

   – Рада познакомиться с вами, – улыбнулась я.

   – Так вы хотите примерить?

   – О, я просто смотрела. Очень красивая блузка.

   – Ручное кружево. Одна из лучших моих работ.

   – Светлана Анатольевна, Екатерина Дмитриевна, чтец. Мы бы хотели осмотреть место преступления ещё раз.

   – Да-да, я не стала там убирать. Идите за мной.

   Хозяйка стала быстро подниматься по лестнице, ведущей на второй этаж. Последний раз оглянувшись на понравившуюся вещь, последовала за ней.

   Комнату, в которой всё произошло, я почувствовала сразу. От неё шли непрерывные волны ужаса. У меня мгновенно скрутило живот. Схватившись за стену, еле сумела отдышаться.

   – Екатерина Дмитриевна, вы в порядке? – подхватил меня Прохор Сергеевич. – Если вам тяжело, то я думаю, не стоит туда входить.

   Я выдохнула и помотала головой. То, что девушек убивали ужасом, я уже поняла, но если не войду, не узнаю кто. Собрав всю волю в кулак, резко распахнула дверь и шагнула внутрь.

   Водоворот эмоций закружил. Вынести такое было невозможно. Рухнув на колени, сквозь слёзы постаралась рассмотреть стоящего ко мне спиной человека. Я знала, что нужно встать и обойти его, чтобы заглянуть в лицо, но не могла даже пошевелиться. Резкий рывок выдернул меня из этого омута.

   – Вы совсем с ума посходили?! – донёсся до меня знакомый и злой голос.

   Тряхнув головой, скинула с себя остатки эмоций, которые осели вокруг чёрным пеплом. До этого мне не приходилось применять этот способ. Окружающие меня люди испытывали зачастую низкие, но безопасные чувства. Хотя сейчас я была рада, что наставник заставил меня научиться избавляться от этого.

   – Екатерина Дмитриевна, как вы?

   Я, наконец, подняла глаза и посмотрела на того, кто склонился надо мной.

   – Антон Романович?!

   От радости тут же позабыла о произошедшем, но бросаться на шею не стала. Мы ещё не настолько близки, чтобы демонстрировать эмоции на людях.

   – Да, это я. А вы ожидали увидеть убийцу?

   Антон Романович был раздражён, а ещё он словно был не рад меня видеть. Это было обиднее всего. Мы так давно не виделись…

   – Я ничего не ожидала, – процедила, подражая его тону.

   Начальник полицмейстеров нахмурился.

   – Екатерина Дмитриевна, прошу вас прекратить самодеятельность и не вести более личных расследований.

   Тон Антона Романовича не оставлял простора для воображения. Он был недоволен моим присутствием. Вспыхнув, выпрямилась и окатила его холодным взглядом.

   – Что же, тогда можете не провожать.

   Я стала быстро спускаться по лестнице, из последних сил сдерживая слёзы.

   – Возница отвезёт вас, – крикнул мне вдогонку Антон Романович.

   Я промолчала, игнорируя его. Спустившись, расправила плечи и без раздумий шагнула к экипажу. В конце концов, я ведь не обязана идти пешком. Я могу опоздать на другую встречу.

   – В городской парк, – приказала, усаживаясь в экипаж.

***

Едва Екатерина скрылась, Антон Романович повернулся к подчинённому.

   – Прохор Сергеевич, о чём вы думали, приводя чтеца на такое место преступления?

   – Я... – начал старший следователь.

   – Не надо. Вам следует помнить, что Екатерина Дмитриевна не сотрудница нашего управления и привлекать её к расследованиям мы не можем. Тем более к тем, что способны повредить рассудок. Мне ведь не изменяет память, и наша жертва лежит привязанной в «доме скорби»?

   – Как скажете.

   Категоричность Антона Романовича в этом вопросе ставила старшего следователя в тупик. Хотя с этим делом Прохор признавал, что поступил опрометчиво.

   Антон Романович тем временем прошёлся по комнате, уделив особое внимание каждому разбитому черепку.

   – Нюх оборотня тут не поможет. В лечебницу также ежедневно приходит слишком много людей, – задумчиво проговорил Антон Романович.

   – Но почему? Оборотни могут различать сотни запахов, – возразил Прохор.

   – Тут и есть эти сотни запахов, – вздохнул Антон Романович.

   Прохор Сергеевич перевёл потрясённый взгляд на Егора. Парень светил красными ушами.

   – Значит, розы. Идёмте, Прохор Сергеевич.

***

К парку я подъехала, уже почти успокоившись. Вернее, я была зла, но плакать больше не хотела. Выйдя из экипажа, вздохнула и улыбнулась приближающемуся Денису Петровичу.

   – Я рад, что вы пришли, Екатерина Дмитриевна.

   Молодой человек улыбнулся и, завладев моей рукой, запечатлел на ней лёгкий поцелуй.

   – Честно говоря, я почти сбежала из дома.

   – Вынужден признаться, что я тоже.

   Мы одновременно рассмеялись. Погода в парке стояла чудесная. Уже было по-весеннему тепло и воздух какой-то особенный. Так что неспешная прогулка по аллее была в радость. Жаль только, листва ещё не успела появиться.

   – Вы так часто оставляете службу, – произнесла с намёком.

   Общаться с Денисом Петровичем мне нравилось, но ухаживаний с его стороны мне было не нужно.

   – Я скучаю по этому городу, – неожиданно признался он.

   – Правда? – удивилась.

   – Да, я понимаю ваше удивление, Екатерина. Я уехал слишком давно. Но этот город остаётся моим домом.

   – Ваши родители, наверное, очень рады, что вы стали чаще их навещать?

   – Особенно мама.

   Мы замерли, глядя друг на друга. Было такое чувство, что мы вернулись в детство. Тогда, правда, мы не дружили, но все равно часто встречались.

   – Знаете... Я должен вам сказать...

   Над головой неожиданно раздался раскат грома. Погода весной, действительно, была непредсказуемой. Небо быстро заволокло тучами, и вокруг словно потемнело.

   – Ну вот и прогулялись, – вздохнул спутник.

   – А вы куда-то торопитесь? – деловито поинтересовалась я.

   – Нет.

   – Ну, так пригласите меня куда-нибудь.

***

Полицмейстеров дождь застал через три улицы от места преступления. Всё это время Антон Романович словно бесцельно бродил по городу.

   – Мы что-то ищем? – наконец спросил Прохор, не желая бродить под дождём.

   – Убийцу, – лаконично ответил начальник.

   Прохор хмыкнул. Как будто он выйдет им навстречу и сознаётся, если поисковая группа промокнет до нитки.

   – У нас не единой зацепки, – пробормотал Прохор.

   – Она у нас есть. Это способ убийства.

   – Думается мне, что это менталист. Он находил самый большой страх жертвы и заставлял поверить, что это происходит. А жертва, мечась по комнате в поисках спасения, натыкалась на предметы, – предположил Прохор Сергеевич.

   – Я так не считаю. Тогда разбитые предметы лежали бы каждый в своей кучке, а не перемешались бы между собой.

   – Антон Романович, у вас есть другое предположение?

   – Да. Я почти уверен, что мы ищем некроманта.

   – Некроманта? – ошарашенно переспросил Прохор Сергеевич.

   Антон Романович кивнул и невесело усмехнулся. Полицмейстеры дошли до ресторации и тут же толкнули двери внутрь. Устроившись за дальним столиком и сделав заказ, они сдвинули стулья поближе, чтобы их разговор остался тайной.

   – Когда я учился, то слышал об артефакте «Омут некроманта». Его делают из кристаллов, с помощью которых очищают места насильственной массовой смерти. Но если провести довольно сложный ритуал, то можно выпускать силу в виде вихря.

   – То есть, другими словами, жертва испытала сотню смертей?

   – Если я прав, то да.

   –Тогда я не удивлён, что выжившая сошла с ума, – вздохнул Прохор Сергеевич.

   – Можно попробовать поднять погибшую. Хотя я уверен, что не получится. Смерть собирают не просто так, а чтобы не было спонтанного поднятия захоронений.

   – Значит, изначально – это как отсекатель силы некроманта.

   – Да, иначе хватило бы искры недоучки, чтобы образовалась целая армия неконтролируемых умертвий.

***

Домой я вернулась довольная и уставшая. Но в целом день прошёл замечательно. Денис оказался интересным собеседником. Он знал множество весёлых историй и курьёзных случаев, которыми с удовольствием делился. Без надзора матери мы избавились от неловкости и прекрасно провели время.

   К моему удивлению, мама даже не поинтересовалась, где я провела день, только довольно улыбалась. Переодевшись, спустилась. Лола, крутившаяся поблизости, подмигнула и поманила за собой. Заинтригованная, тут же нырнула в музыкальную комнату.

   – Барышня, я получила записку от Егора, – служанка просияла, словно ей преподнесли подарок.

   Я чуть заметно улыбнулась. Вот и раскрыта тайна, кто украл сердце Лолы.

   – И что он написал? – поинтересовалась, испытывая некое смущение.

   Я точно знала, что у Егора есть невеста. Ну, по крайней мере, была, когда мы познакомились.

   – Он просил передать, что его тётушке принесли целый букет роз с запиской «Прости, я ведь не знал».

   Я удивлённо моргнула, пытаясь понять смысл сказанного, а затем, развернувшись, бросилась к выходу.

   Значит, убийца каким-то образом сумел разобраться в перипетиях семейных и профессиональных отношениях сестёр.

***

Разойтись по домам у полицмейстеров не получилось. Оба, не сговариваясь, вернулись в участок, хотя рабочий день уже закончился. Расположившись в кабинете Антона Романовича, они просматривали собранные материалы из архивов.

   – Ничего, – расстроенно положил на стол свою стопку бумаг Прохор Сергеевич.

   – Ни один некромант не регистрировался в магистрате. У нас вообще в последнее время приезжих не было, – вздохнул Антон Романович.

   – А что, если он остановился не в меблированных комнатах? Может, снял комнату у престарелой старушки, которая даже не подумала о том, чтобы спросить о регистрации, – предположил Прохор Сергеевич. – Тогда он может быть где угодно. Светлана Анатольевна говорила, что он блондин.

   – Которых полгорода. А ведь он вполне может оказаться и жителем города.

   – Хм, я не помню других некромантов в городе, – озадачился Прохор Сергеевич.

   – Возможно, он и не живёт в городе постоянно. Племянник или брат. Тот, кто может приехать в любой момент. Тогда ему не нужно будет регистрироваться сразу. А если он бывает наездами...

   Антон Романович поднялся и прошёлся по кабинету. Прохор закрыл глаза и вздохнул, пытаясь собраться с мыслями.

   – Стоит признать, таким образом, нам его не найти, – наконец произнёс Прохор Сергеевич.

   – Да. Мы можем год проверять только жителей, – огорчённо вздохнул Антон Романович.

   – Неужели девушки встречались с мужчинами, и никто этого не видел? Тут заскочить на минутку к знакомой. Уйти ещё не успел, а уже весь город судачит, – с обидой в голосе произнёс Прохор Сергеевич.

   Антон Романович усмехнулся, услышав в откровениях подчинённого досаду.

   – Вы, Прохор Сергеевич, не планируете ли попасться в брачные сети?

   – Да боже упаси! С женщинами тяжело. Мне вот никогда не удаётся с ними ни о чём договориться. Вроде согласилась, а потом раз... и... – Прохор Сергеевич махнул рукой.

   – Я тоже, – сознался Антон Романович. – Но в одном вы правы. Обе пострадавшие жили на оживлённых улицах. Там полно зевак. Мужчина, наведывающийся к незамужней женщине, не должен был остаться незамеченным.

   – А если он не приходил? – неожиданно спросил Прохор Сергеевич.

   Антон Романович повернулся и внимательно посмотрел на следователя.

   – Продолжайте, – поощрил Антон Романович Прохора Сергеевича.

   – Если он не приходил до этого?

   – Но помощница Евгении Николаевны чётко сказала, что она ждала мужчину, – напомнил Антон.

   Прохор растерянно посмотрел на начальника.

   – Я думаю, вы правы, но как-то он тогда завлекал девушек? – всё же согласился с некоторыми доводами подчинённого Антон.

   – Подарками, – предположил Прохор.

   Полицмейстеры переглянулись и, не сговариваясь, ринулись к выходу.

***

Я ворвалась в магазинчик, чуть не снеся двери. Егор, выскочивший мне навстречу, удивлённо моргнул.

   – Барышня?

   – Где они?

   – Кто? – не понял оборотень.

   – Цветы!

   – Я оставила их в приёмной, – сообщила стоящая на ступеньках Светлана.

   Подхватив юбки, бросилась наверх. Мне нужно было это увидеть до того, как появится Антон Романович. Начальник полицмейстеров может выставить меня вон, сразу, как только увидит. А я не желаю более слушать, как меня обвиняют в том, что я сую нос не в свои дела.

   Цветы были брошены на столе. Светлана Анатольевна даже не поставила их в воду. Хотя, если учитывать личность дарителя, могла бы и выкинуть.

   Замерев и отдышавшись, смело дотронулась до букета. На нём смешались два чувства: брезгливое негодование Светланы и отголоски ужаса и смерти, при этом ещё примешивалась болезненная нежность. Отскочив, перевела дух.

   – Да, это от него, – выдохнула. – Но как он узнал о вашей маленькой семейной тайне?

   Егор зарычал. А я тяжело опустилась в кресло. К сожалению, увидеть лицо смертельного поклонника так и не удалось. Чувства, которые испытала Светлана, также были сильными.

   – Боюсь, я сама виновата. Я закончила несколько заказов, принятых в тот день, – повинилась модистка.

   Вот теперь застонала я! Более глупого способа раскрыть себя и представить трудно. Светлана Анатольевна, кажется, тоже поняла, какую глупость совершила.

   Наш разговор прервал стук в дверь. Егор тут же спустился и вернулся уже в компании полицмейстеров.

   – Екатерина Дмитриевна, что вы тут делаете? – с упрёком поинтересовался Антон Романович.

   – Вам не кажется, что вопрос странный? – ответила вопросом, поджав губы.

   – Действительно, – таким тоном согласился Антон Романович, что вспыхнув, я порывисто вскочила.

   – А что вас удивляет? – неожиданно спросила модистка.

   – Ничего, – усмехнулся Антон Романович. – Светлана Анатольевна, расскажите о поклоннике вашей сестры подробнее.

   – Что вас интересует?

   – Он ведь пришёл один раз, а как он завлекал?

   – Подарками: конфетами, записками с нежными словами и цветами.

   Светлана кивнула на лежащий на столике букет. Антон Романович подобрался и осторожно коснулся обёрточной бумаги.

   – Это от него, – подтвердила я.

   – Кто его принёс? – тут же спросил Прохор Сергеевич.

   – Мальчик. Я часто видел его на рынке, – сообщил Егор.

   – Идём с нами, покажешь. А вы, Екатерина Дмитриевна, отправляйтесь домой. Экипаж на улице. И имейте в виду, что городовой останется дежурить.

   – Вы собрались за мной следить? – едва не задохнулась от негодования.

   – Ну, раз нет другого выбора, – пожал плечами Антон Романович. – Мы проводим вас до экипажа.

   Он быстро подхватил меня под руку. Я возмущённо вскинулась. Окружающие как-то быстро заинтересовались стенами. Усугублять и без того странную ситуацию не стала, только вздёрнула нос и напустила неприступный вид. Антон Романович повёл меня к выходу.

   – Барышня, ваш заказ.

   Светлана вручила мне объёмный, но лёгкий свёрток. Похоже, она поняла немного больше о наших отношениях с Антоном Романовичем, чём я пыталась показать. Благодарно улыбнувшись, позволила полицмейстеру перехватить его. Еле сдерживаясь от злости, дозволила усадить себя в экипаж. К сожалению, он всё предусмотрел, и новости я смогу узнать теперь только от Егора.

***

Полицмейстеры в сопровождении Егора быстро дошли до рынка. К сожалению, он уже был закрыт, и уличных мальчишек уже было не видно.

   – Неужто придётся отложить до завтра, – расстроился Прохор Сергеевич.

   – Не хотелось бы, – пробормотал Антон Романович.

   Осмотревшись, старший полицмейстер заметил прохожего, только что запершего лавку.

   – Любезный, вы не знаете, где бы мальчишек найти тех, что при рынке отираются?

   – Так знамо где, приют есть на окраине.

   Получив благодарственный кивок, мужчина заспешил вверх по улице. Полицмейстеры, напротив, отправились вниз.

   Идти до приюта не пришлось, Егор внезапно остановился и, принюхавшись, свернул в другую сторону.

   Компания мальчишек нашлась при «Рюмочной». Они стайкой сидели на крыльце, жадно поглядывая на входящих гуляк.

   – Этот, – указал на курносого паренька Егор.

   – Мальчик, – поманил его Антон Романович.

   Между его пальцами блеснула медная монетка. Мальчик тут же спрыгнул с крыльца, не отрывая взгляда от манящей его денежки.

   – Получишь, если на вопросы правдиво ответишь, – пообещал Антон Романович.

   – Слушаю, ваше благородие, – шмыгнул носом беспризорник.

   – Ты сегодня носил цветы на Липецкую?

   – Я, – подтвердил мальчик и вытер нос рукавом.

   – А велел кто?

   – Так господин велел. У рынка его встретил.

   – Значит, где найти его, ты не знаешь, – расстроенно заключил Прохор Сергеевич.

   Антон Романович вручил мальцу монетку, которая тут же исчезла в кармашке старой залатанной курточке.

   – А отчего же не знать... – как бы невзначай бросил беспризорник.

   – Покажешь, получишь ещё одну.

   Антон Романович тут же продемонстрировал монетку, но в жадные ручки не отдал.

   – Господин, этот у старухи Клавдии на Северной остановился. Я видел его пару раз, ну...

   Мальчишка замолчал и шмыгнул носом. До него дошло, что рассказывать полицмейстерам, чем он там занимался, не стоит.

   Мужчины усмехнулась, прекрасно понимая, что он искал там, чтобы прибрать к рукам. Впрочем, заявление на кражу не поступало. Так что и дела нет.

***

Отпустив пацана, полицмейстеры замерли за соседним домом. Улица была убогой, тут могли квартировать только бедняки или скрывающиеся от правосудия люди.

   – Будем брать, Антон Романович?

   Прохор Сергеевич нетерпеливо переступил с ноги на ногу. Старший полицмейстер нахмурился, но кивнул. Неопровержимых доказательств у них не было. Однако, они могли появиться при обыске.

   – Да, идём.

   На стук в дверь долго не открывали. Наконец, появилась скрюченная старушка, злобно глянувшая на полицмейстеров.

   – Ходют ту всякие... Спать честным людям мешают, – проворчала она.

   – Так, то честным. А мы на постояльца вашего взглянуть хотим, – буркнул ошарашенный приёмом Прохор Сергеевич.

   – Нет у меня постояльцев, – открестилась старушка.

   – Да как ж нет? Видели его, – настаивал на своём Прохор Сергеевич.

   – Наговаривают злые люди. Вот вам крест, нет у меня никого.

   Грохот в доме положил конец препирательствам. Ворвавшись в дом, полицмейстеры обнаружили открытое окно и быстро удаляющийся силуэт.

   – Стой, полиция! – закричал Прохор, собираясь выпрыгнуть в окно следом.

   Егор его опередил, приземлившись на землю уже волком. Старший следователь задержался только на мгновение и присоединился к преследованию.

   Антон же остался в доме и, поморщившись, осмотрелся. Комната была небольшой, с узкой кроватью, столом у окна и сундуком, застеленным покрывалом.

   Быстро переворошив вещи, Антон ничего предосудительного не обнаружил. Только нательное бельё. Пара костюмов, сшитых по моде прошлого сезона. Ни книг, ни писем, ни артефакта.

   Присев на сундук, Антон задумался и вздрогнул, увидев Прохора Сергеевича в окне.

   – Ушёл, Антон Романович, – виновато доложил тот.

   – От оборотня? – удивился старший полицмейстер.

   Прохор Сергеевич раздосадовано кивнул.

   – Тогда вот что, пусть отряд из четырёх городовых подежурит у дома. И да, напополам. Два оборотня, два мага. К домам пострадавших такие же отправьте. И...

   – К Екатерине Дмитриевне, – понятливо закончил Прохор Сергеевич.

   – К сожалению, она успела влезть в это дело. И может пострадать наравне с остальными женщинами.

   – Я могу подежурить сам, – мужественно предложил Прохор Сергеевич, хотя был уже почти сутки на ногах.

   – Нет. Отправляйтесь домой отдыхать. Я сейчас сделаю несколько запросов и тоже пойду.

***

Выйти из дома сразу же после завтрака не получилось. Мама и тётушка, решив помузицировать, а, точней, разучить новую песню, и нуждались в аккомпанементе.

   Музыка была простенький, песня о любви и ангелах. В общем, ничего особенного, и не стоила столь бурного желания её спеть. Отчего у меня сложилось впечатление, что меня просто не хотят выпускать из дома.

   Помучавшись пару часов и почувствовав, что от однообразного мотива начала побаливать голова, потёрла виски.

   – Может, сделаем перерыв и выпьем чаю? – предложила я.

   – Да, пожалуй, прикажу подать сюда, – вышла из комнаты тётушка.

   Это стало ещё одним доказательством моих выводов. В некоторых случаях оторвать их от музицирования было невозможно. Совершенно очевидно, что им не нравилась ни музыка, ни песня.

   – Лучше на веранде, погода сегодня замечательная, – поспешно предложила я.

   Если уйти из-за стола чуть раньше, то можно будет одеться и выскочить из дома быстрее, чем они заметят.

   Тётушка с матушкой переглянулись, вновь подтвердив мои выводы. Они, действительно, хотят удержать меня дома.

   Выйдя на веранду, глубоко вздохнула и заметила у забора нескольких человек.

   – Кто это там? – прикрыла удивлением беспокойство.

   Люди вели себя странно. Они бродили вдоль имения, но в ворота не заходили, и отправляться дальше не спешили.

   – А, это городовые. Антон Романович отчего-то решил, что мы нуждаемся в защите, – пояснила мама, наливая чай.

   Я с досадой отвернулась. Значит, Антон Романович успел нанести визит и поговорить с моими родителями. Вот чего от него не ожидала точно.

   Хотя мама, наверное, не сдержалась, если бы все знала. Значит, говорил он с отцом. И папа запретил выпускать меня из имения.

   Поняв, что из дома мне не выбраться, расстроенно раскрошила печенье в руках.

***

Антон Романович задумчиво перебирал донесения. Вчера, после осмотра вещей подозреваемого, его неожиданно посетила мысль, что следует искать некромантов, участвующих в последней военной компании.

   Была она более десяти лет назад, и, скорей всего, маг изначально был слабым и не выдержал потока тёмной энергии.

   Теперь перед ним лежал список из восемнадцати фамилий, а к самому убийце он не приблизился ни на шаг.

   – Я пообещал беспризорникам десять монет, если они найдут мужчину, жившего у старухи, – сообщил Прохор Сергеевич, снимая пальто.

   – Верите, что это поможет? – безнадёжно спросил Антон Романович.

   – Не особо, если честно. Просто я не знаю, что можно сделать ещё. Никто кроме мальчишек его не видел. Ну, ещё почти слепая старуха. Она «очень» помогла, задержав нас. А у вас что?

   – Смотрю на список некромантов – участников последней войны.

   – Думаете, он был участником?

   – Я в этом уверен. Другого места наполнить камни я не знаю. А те, что были наполнены сорок лет назад, уже давно превратились в пыль.

   – Получается, что время их уничтожает? – заинтересовался Прохор Сергеевич.

   – Да, камни каждый год теряют силу, и чем больше времени проходит, тем быстрее происходит разрушение.

   – И об этом знают все некроманты?

   – Разумеется.

   – Тогда зачем он так долго ждал?

   Антон откинулся в кресле и нахмурился. Он и сам размышлял об этом целое утро и половину ночи.

   – А что, если он не мог это сделать? – ухватил ускользающую мысль Антон Романович.

   – Предполагаете, он был дезертиром или проходил лечение?

   – Вполне возможно. Более того, он вернулся домой.

   Полицмейстеры с новым интересом взялись за список.

   – Какая знакомая фамилия Коловин, – пробормотал Прохор Сергеевич.

***

Уже через час полицмейстеры стояли у покосившегося дома. Старухи видно не было.

   – Обойди дом по кругу и скажи, есть ли кто внутри, – приказал Антон Романович городовому.

   Больше полицмейстеры рисковать не стали и взяли с собой парочку оборотней. Городовой неспешно отправился в указанном направлении и вскоре вернулся.

   – Дом пуст, – сообщил он.

   – Значит, бабушка пошла навестить внука, – пробормотал Антон Романович.

   – Чёртова старуха. Она два часа меня за нос водила!

   Прохор Сергеевич в сердцах ударил кулаком по забору. Тот покосился ещё сильнее.

   – Прохор Сергеевич, – с упрёком произнёс Антон Романович. – Не стоит портить женщине жизнь ещё больше, чем я собираюсь. Дайте ориентировку, старушка должна быть арестована.

   Полицмейстер удивлённо глянул на своего начальника. Подобной жестокости не ожидал никто.

***

Уже через час моё спасение постучалось в двери. Денис Петрович, улыбаясь, вошёл в гостиную.

   – Простите за неожиданный визит.

   – Ну что вы, Денис Петрович, мы всегда вам рады.

   Мама довольно взглянула сначала на меня, затем на мага.

   Я просигнализировала ему жестами, чтобы не затягивал с приветствиями и переходил к сути.

   Сразу же после чая я поднялась к себе и отправила Денису Петровичу записку с просьбой спасти меня из-под домашнего ареста.

   – Екатерина Дмитриевна, позвольте пригласить вас на прогулку по саду. Прошу вас, не отказывайте, завтра я должен буду вернуться на службу. Вы позволите, Софья Андреевна?

   Мама застыла с приклеенной улыбкой. И отказать возможному зятю не могла и мужа ослушаться тоже.

   – Если пообещаете, что не оставите Екатерину ни на минуту одну, – нашла выход она.

   Маг просиял, словно ему ответили согласием на предложение руки и сердца. Поняв, что крепость взята штурмом, отправилась за пальто и шляпой.

***

Старушку привезли, едва полицмейстеры добрались до управления. Прятаться она не планировала и спокойно подошла к дому с полной корзинкой снеди, купленной на рынке. Где её уже ждали городовые.

   – Что же это делается? Меня, старого человека, под белы рученьки, как преступницу...

   Несмотря на жалобный тон, глаза её оставались злыми. Полицмейстерам она не доверяла. Да и ночь провела в неизвестном месте, иначе просто не смогла бы уйти из-под надзора оборотней и магов.

   – Присаживайтесь, пожалуйста, мы просто зададим вам пару вопросов, – любезно кивнул на стул Антон Романович.

   Давить на старого человека старший полицмейстер не мог. Воспитание активно протестовало. Однако и отпустить её без разговора не собирался. К тому же старушка была замешана в случившемся, пусть и косвенно.

   – Мне нечего вам сказать, – отрезала она.

   Антон вздохнул и покосился на Прохора Сергеевича. Следователь радостно самоустранился от допроса. Он мог давить, угрожать, но разговаривать любезно, попутно выжимая правду, – нет. Да и учиться этому желания не было. Боевой маг был слишком прямолинейным.

   Правда, понял он это только после того, как побывал на должности начальника. Теперь же, вернув обязанности и ответственность законному владельцу, с облегчением замер на стуле в углу.

   – Клара Карловна, давайте поговорим о вашем внуке. Ведь о нём есть что рассказать.

   – Петруша не сделал ничего плохого, – угрожающе прошипела старушка.

   – Как это...?! – с возмущением подскочил Прохор Сергеевич.

   Антон Романович жестом заставил его замолчать. Родственники часто не верили, что дети пошли по кривой дорожке. Даже если улики были налицо, а сам отпрыск схвачен за руку, продолжали твердить о его невиновности.

   – Просто расскажите нам о нём, – мягко попросил Антон Романович.

   – Петруша – хороший мальчик, добрый, заботливый, талантливый.

   – Талантливый, значит? – пробормотал Антон Романович.

   – Да! – веско подтвердила Клара Карловна. – Он так красиво рисовал, особенно шляпки.

   – Шляпки? – удивился полицмейстер.

   – Красивые, я такие даже на барышнях не видела. Он бы был лучшим, если бы не этот проклятый дар! А затем эта школа, с которой просто отправили на...

   Старушка закрыла лицо руками и заплакала.

   Антон налил в стакан воды и подал ей. Дальше можно было не спрашивать.

   Пётр Иннокентьевич Коловин дару некроманта не обрадовался. Денег на достойное обучение у семьи не было, и он попал в штатную школу. Интереса к некромантии не случилось. А этот раздел магии небрежности не терпит. Некромантия нуждается в контроле и выверенных движениях. Даже вздохи во время ритуалов должны быть отрепетированы до рефлексов.

   Петруша же внимания тренировкам не уделял и в результате не справился с отдачей. Если бы не война, на которую кидали всех подряд, то его выявили бы вовремя и, скорей всего, заблокировали. Война же пошатнула и без того слабого мага, и он был отправлен на реабилитацию, где его вновь проморгали.

   А теперь он вернулся...

   – Пётр мстит тем, у кого всё получилось? – спросил Прохор Сергеевич.

   – Петруша – хороший мальчик!

   – Где он сейчас? – резко спросил Антон Романович.

   – Я не знаю.

   Клара Карловна, не ожидающая грубости от любезного молодого человека, оскорблённо поджала губы.

   – Дежурный, отвезите Клару Карловну домой.

   – Отпускаем, её и что будем делать? – хмуро поинтересовался Прохор Сергеевич.

   – Прогуляемся для начала. Сдаётся мне, что Петруша решит довести дело до конца.

***

Денис Петрович вопросов не задавал. Я была ему благодарна, так как объяснить свой интерес к этому делу внятно не могла. Я и сама не понимала, почему для меня так важно раскрутить это преступление до конца.

   Выскочив из экипажа первая, едва не столкнулась с Антоном Романовичем.

   – Екатерина Дмитриевна, что вы тут делаете?

   – Странный вопрос, вам не кажется?

   Вообще-то, слушать его каждый раз, как мы встречаемся, мне надоело.

   – Действительно. Вы тут, и это не удивительно.

   – А что особенного в том, что леди решила посетить модистку? – поинтересовался Денис Петрович.

   – Особенно эту, – многозначительно хмыкнул старший полицмейстер. – Вот только не пойму, почему тут вы?

   Между мужчинами словно искра пробежала. Антон Романович смерил мага недовольным взглядом. В свою очередь, Денис Петрович окатил старшего полицмейстера презрением. Обмен любезностями прервал грохот разбитого стекла.

   Прохор Сергеевич, который был ближе всех к дверям, выбил их ударом ноги и бросился внутрь. Антон Романович влетел следом. Я замешкалась на пару секунд и тут же побежала за полицмейстерами. Первым, кого я увидела, был Егор. Оборотень лежал на полу, застыв в странном оцепенении.

   – О боже! – выдохнула в ужасе.

   Я кинулась к нему и потрясла. Оборотень даже не моргнул, глядя на мир распахнутыми стеклянными глазами.

   – Егор, – прошептала в отчаянье, когда не смогла определить, жив ли он.

   Денис Петрович опустился рядом с нами и положил руки на грудь парню.

   – Он мёртв? – спросила, еле ворочая языком.

   – Пока нет, но он близко к этому состоянию.

   – Вы сможете ему помочь?

   В порыве чувств подалась вперёд и схватила Дениса Петровича за плечо.

   – Я попробую. Некромантия – непредсказуемый раздел магии. Хуже только демонология.

   С последней я тоже уже сталкивалась и была с ним полностью согласна.

   Маг вновь положил руки на грудь оборотня и сосредоточился. Наверху что-то происходило, но я не могла заставить себя сдвинуться с места.

   Наконец, Егор судорожно вздохнул и закрыл глаза. Денис Петрович откинулся на стену и выдохнул. По его вискам скатились пара капелек пота. Похоже, что ему пришлось несладко.

   – Как вы? – спросила.

   – Посижу пару минут и буду в порядке.

   – А он?

   – Полежит и тоже будет в порядке, – улыбнулся Денис Петрович.

   Я кивнула и, услышав новый грохот, бросилась наверх.

***

Прохор мгновенно определил, где находятся главные действующие лица. Перепрыгивая через ступеньки, он ворвался в комнату Светланы и тут же попал в водоворот магии. Всё предметы летали по комнате в хаотичном порядке, сталкиваясь друг с другом и стенами. Увернувшись от летящего прямо в голову стола, Прохор кинул в стоящего посредине комнаты мага огненную стрелу. Снаряд места назначения не достиг, растворившись в потоке чужеродной магии.

   – Вот...! – выругался Прохор Сергеевич.

   Шагнуть в поток он не мог, опасаясь попасть под удар. А другого способа остановить процесс не знал.

   Антон Романович, немного отставший от подчинённого, чтобы убедиться, что оборотень продержится ещё немного, грубо оттолкнул Прохора с дороги. Остановить поток нужно было срочно. Светлана ничком лежала на полу, закрыв голову руками. Нейтрализатора для сырой силы смерти не существовало. Вскинув руки, он собрал как можно больше силы, создав лезвие смерти, и выпустил его из рук.

   Магия разрезала вихрь, словно острый нож – тёплый кусок масла, однако свободный поток немного отклонил её от курса. Пронёсшись мимо главного действующего лица, она выбила окно.

   Увлечённый действием некромант от неожиданности отшатнулся. Жалко, не в ту сторону! И развернулся к нежданным посетителям.

   – Полиция. Немедленно положите артефакт на пол, – приказал Антон Романович.

   Маг улыбнулся ещё более безумно, чем светились его глаза, и картинно поклонился. Артефакт, представляющий собой короткий посох, украшенный серыми невыразительными камнями, бросить на пол он и не подумал.

   Прохор Сергеевич, улучив момент, кинулся к жертве. Девушка была без сознания. А на её висках серебрились седые пряди.

   Решение оба некроманта приняли одновременно. Вокруг них опустились щиты. Пётр сразу активировал артефакт, надеясь деморализовать противника. Антон Романович только вздрогнул и сжал зубы. Магом он был опытным, и справиться, некоторое время с пагубным воздействием, мог.

   Встряхнувшись и собрав силы, Антон резко развёл руки в стороны. Способ был проверенный, таким образом, опытные наставники развеивали результат действий недоучек.

   Оказавшись пред лицом более опытного некроманта, преступник отшатнулся, потеряв концентрацию, и поток магии исчез. К сожалению, закрепить успех Антон не успевал.

   За его спиной появилась Екатерина Дмитриевна. Коротко вскрикнув, она привлекла внимание всех собравшихся. Быстро развернувшись, Антон вытолкнул её из комнаты. Не заботясь о том, что девушка вряд ли удержится на ногах.

   Но драгоценные мгновения были потеряны. К тому же развеяв вихрь, Антон потратил почти все силы, чтобы впитать новые – нужно время.

   Попытавшись ускорить процесс, Антон сосредоточился и едва не упал, когда рядом проскользнул оборотень. Обращённый Егор в два прыжка оказался рядом с Петром и вцепился ему в шею.

   Прохор сглотнул, когда рядом с ним упала откушенная голова и не мог оторвать от неё взгляда, пока она вздрагивала в последних конвульсиях.

   Оборотень тут же рухнул на пол и тихонько заскулил.

   – А поднять некроманта сложнее, чем обычного человека, – удручённо пробормотал Антон Романович.

   Старший полицмейстер до последнего надеялся взять некроманта живым. После побега казначея он в каждом преступлении видел происки старого врага.

   Обернувшись, он посмотрел на сидящую у стены девушку. Убедившись, что она не пострадала, подал руку, помогая ей встать.

   – Екатерина Дмитриевна, у меня к вам есть просьба. Давайте с вами договоримся, что вы больше не будете бежать сломя голову туда, где опасно.

   Девушка промолчала, обиженно поджав губы. Так с ней ещё никогда не обращались.

   – Всё в порядке, – поднялся Денис Петрович.

   Снять проклятье некроманта ему удалось, однако это забрало много сил. Теперь маг чувствовал себя слабым и раздражённым.

   – Вполне, – вздохнул Антон Романович. – Денис Петрович, я прошу вас забрать Екатерину Дмитриевну и уехать отсюда. Не нужно, чтобы о вашем участии узнали.

   – Вы правы. Екатерина Дмитриевна, позвольте пригласить вас на обед. Думаю, домой нам сейчас тоже лучше не возвращаться.

   Я быстро посмотрела на лежащего бедного Егора.

   – О нём я позабочусь, – пообещал Антон Романович.

   Пришлось согласиться, тем более что Денис Петрович подхватил меня под руку и быстро вывел из дома.

***

Задержать преступника, даже если в процессе он был убит, только полдела. Дальше предстоит самое сложное – всё правильно оформить.

   Городовые прибыли быстро, опередив даже лекарей. Девушку удалось привести в чувство. А самое удивительное, что она даже осталась в своём уме. Наблюдать за упаковкой тела и сбором улик необходимости не было. А вот узнать подробности произошедшего у пострадавшей нужно.

   Прохор Сергеевич перенёс девушку в единственную уцелевшую комнату, принадлежащую её сестре. Светлана Анатольевна послушно выпила настойку, поданную лекарем, но вздрагивать не перестала.

   – Светлана Анатольевна, скажите, вы знали нападавшего? – мягко поинтересовался Антон.

   – Никогда его не видела, – нервно помотала головой девушка.

   – Расскажите подробнее о произошедшем, – продолжил расспросы старший полицмейстер.

   – Он просто пришёл и постучал в дверь. Я сама племянника отправила открыть. Думала, курьер кружева привёз. А тут это... он вошёл, и сразу началось...

   – Он что-нибудь говорил?

   Девушка покачала головой и, поднявшись, вытащила из шкафа бутылку вина.

   – Отдыхайте, – вздохнул Антон Романович.

   Полицмейстеры покинули комнату, оставив девушку одну.

***

Я промаялась целый день и большую часть вечера, бесцельно бродя по дому словно привидение. Было тревожно за Егора. Хотелось узнать, зачем преступник пошёл на этот шаг. Так что, получив через Лолу записку от Прохора Сергеевича, спустившись в сад, еле сдержала радостный возглас.

   Выждав пару минут и постоянно оглядываясь, убежала к самому забору. Прохор Сергеевич на этот раз рисковать не стал и дожидался меня за пределами сада.

   – Как всё прошло? – тут же поинтересовалась.

   – Тяжело. Поднять тело удалось. Но говорить внятно он отказался. Молодой человек провёл много времени в лечебнице. Я удивлён, что его не запечатали навсегда. Антон Романович написал прошение в департамент по надзору и...

   – Я так и знал, – выступил из темноты Антон Романович.

   Я вздрогнула, Прохор Сергеевич тут побледнел и понуро опустил голову. Я от досады выдохнула, нас второй раз подряд застают вместе при весьма компрометирующих обстоятельствах, в саду и темноте. Для полного счастья только моих родственниц не хватало.

   – Прохор Сергеевич, я же просил вас не впутывать больше Екатерину Дмитриевну в опасные дела.

   – Антон Романович, я просто...

   – Прохор Сергеевич, пожалуйста, нам бы поговорить с Екатериной.

   Следователь бросил на меня виноватый взгляд и растворился в сумерках.

   Я молчала, не зная, чего ожидать от этого мужчины. Не такой я представляла нашу встречу после долгого расставания.

   – Екатерина, я прошу вас воздержаться от расследований.

   – Я их вовсе не веду, – быстро проговорила.

   – Казначея так и не нашли. На дорогах была облава, которая ничего не обнаружила. Я думаю, он так и не покинул город. Постарайтесь не выходить на улицу в одиночестве. И нам нужно видеться как можно реже.

   Антон Романович, не дожидаясь, когда я решусь на ответ, ушёл. Обхватив себя за плечи, я долго смотрела ему вслед, чувствуя себя так, словно часть моей души улетела в ад.

АННОТАЦИЯ:

За все поступки, совершённые даже по незнанию или случайно, приходится отвечать. Особенно если возмездие прибывает в город под видом самопровозглашённого палача.

   Екатерина точно знает, что тайна в её семье есть. Не зря же в город спешно прибывает родной дядя, а на её отца открывается настоящая охота.

ЧАСТЬ СЕРИЯ 2

Погода, наконец, расщедрилась на тепло, и сад преобразился. На деревьях появились нежные листочки, земля покрылась травой, и где-то чирикали птички. Именно поэтому, расчёсывая волосы, я смотрела в окно, а не в зеркало.

   Антона Романовича я не видела уже две недели. Даже слухи до меня не доходили. Прохор Сергеевич так же не захаживал, видно, начальник прибег к злобному внушению относительно меня. А именно посулил позорное увольнение. Денис Петрович отбыл в столицу, нести службу в магистрате. И жизнь оказалась неимоверно скучной.

   Оказывается, я привыкла к бесконечной погоне за преступниками. И сейчас оказавшись отрезанной от всего мира, не знала, чем себя занять.

   Деликатный стук в двери, заставил отвлечься от монотонного вождения щёткой по волосам.

   – Да, – откликнулась, разрешая войти.

   Стук повторился удивив. Мама и тётя стучать бы не стали. Лола тоже сразу бы зашла. Возможно, это отец? Всё-таки час ранний и в ожидании помощницы я могу быть не одетой. Пришлось положить щётку на столик и открыть дверь самой.

   В проёме никого не оказалось. Не дождались? Не успела я отойти, как из-за угла выглянула красивая фарфоровая кукла. Красавица с белокурыми волосами и шляпке, которую венчал миниатюрный корабль, приветственно покачалась.

   – Дядя, – рассмеялась я.

   Александр Сергеевич, прибывая к нам, неизменно дарил мне куклу, чем сильно огорчал маменьку. Последняя считала, что мне нужно замуж, а значит, я нуждаюсь в приданном. Дядя был сильным и талантливым артефактором и вполне мог разнообразить моё имущество приятными мелочами.

   – Да это я, – заявил Александр Сергеевич, показываясь и отвешивая шутливый поклон.

   Не растерявшись, присела в неглубоком книксене и только потом обняла родственника. Дядя закружил меня по коридору, едва не столкнувшись с мамой. Софья Андреевна недовольно поджала губы.

   – А, Софья, рад вас видеть. Мой брат уже поднялся? Я только приехал и поспешил увидеть племянницу.

   – Вы могли сделать это за завтраком, – холодно отчеканила мама.

   – А как же подарок? – удивился дядя.

   Он с очередным шутливым поклоном вручил мне куклу.

   – Она, красавица, – заметила, поправив ей шляпку.

   – Я старался, – улыбнулся дядя.

   – В куклах вы разбираетесь, как никто другой. Дмитрий уже встал и скоро спуститься. У вас есть время привести себя в порядок перед тем, как сесть за стол. Кати, тебе это тоже необходимо.

   Колкости мамы я благоразумно пропустила мимо ушей. Дядю она почему-то не любила. И даже в какой-то степени не стеснялась это демонстрировать.

   Вместо того чтобы ответить я разгладила кружева на кукольном платье. Благодаря родственнику, у меня целая коллекция таких кукол. Помнится в детстве, мне все завидовали. У девочек не было и половины красавиц. Дядя много путешествовал и привозил их из каждой страны, бывало даже по несколько штук, если находил в национальных костюмах.

   Хотя эта отличалась от остальных тем, что её украшение было слишком большим. Брошка в виде тюльпана, усыпанного драгоценными камнями, выделялась на фоне миниатюрных украшений. Дотронувшись до неё пальцем, поняла, что кукла на этот раз не является основным подарком.

   – Дядя, – выдохнула потрясённо.

   В украшение была магия, а точнее, – «Щит Велиса». По сути, это два закольцованных универсальных щита, один из которых защищал от магии, второй от физического нападения. Вплетался он в камни на украшениях, последовательно и осторожно. Процесс мог растянуться до полугода кропотливой работы, а одна ошибка всё разрушить.

   – Специально для тебя. Сделаешь одолжение старому родственнику? Не снимай его и носи, пожалуй, на нижнем платье.

   Дядя, подмигнув, исчез за поворотом, отправившись в свои покои. Я рассеянно отцепила украшение и повертела в руках. Судя по количеству задействованных камней, щит – один из сильнейших среди существующих. За его цену можно было купить усадьбу подобную нашей. А дядя почему-то подари его мне? Неожиданно накатило плохое предчувствие.

   – Ну хоть что-то хорошее от его приезда. Пожалуй, я даже смогу потерпеть его присутствие некоторое время, – заметила мама. – А щит действительно носи на нижнем платье и не снимай даже ночью.

   Мама, не став дожидаться моего ответа, отправилась дальше по коридору. Скоро должны будут подать завтрак и ей необходимо убедиться, что всё в порядке.

***

Антон Романович неспешно перебирал донесения от соглядатаев, разосланных по близлежащим городам. Затишье в Крачске его не радовало. Даже карманники затаились, не выходя на охоту за чужими кошельками. Подобное могло означать только одно. Готовится что-то действительно важное. В теневом мире слухи просачивались быстро, жать только полицмейстеров не предупреждали о надвигающихся неприятностях.

   Найти следы Аристарха Владимировича так же не получалось. Засады на дорогах результатов не дали. Родственники ничего о нём не знали. Однако и занимать его дом не спешили. Постоянное наблюдение не принесло результатов. В доме даже отблеска света не было. Слуги ушли работать к другим, некоторые даже покинули город. Родственники уклад своей жизни не меняли.

   – А может, его уже и в живых нет? – с затаённой надеждой спросил Прохор Сергеевич.

   В действительности всё напоминало охоту на призраков. Следов нет, никто ничего не видел, а сам факт есть.

   – Не хотелось бы, – откликнулся старший полицмейстер.

   – Почему? – удивился подчинённый. – Лежит себе в канаве землёй присыпанный. Ну так туда ему и дорога.

   – Потому что кто-то должен был это совершить. А такие дела по личной инициативе не делаются. Слишком долго он возглавлял банду. Если только у него самого не было хозяина.

   – Бог с вами, Антон Романович, не хотите ли вы сказать, что мы не обезглавили верхушку этой группировки?

   – Всё выглядит именно так, к сожалению.

   – Неужто этот кошмар возобновится?

   – Я надеюсь, нам удастся выйти на них раньше.

   Тем не менее уверенности в голосе Антона Романовича не было. Преступники слишком хорошо окопались в городе. Запустили свои щупальца даже в сферу управления. Подозревать можно было любого: от старушки, торгующей цветами на улице, до самого бургомистра.

   – Вот что, Прохор Сергеевич, где тут собирается контингент из завсегдатаев наших камер?

   – Так на Лесовской, в трущобах есть бордель, а при нём питейное заведение.

   – А не поговорить ли нам с маман?

***

Завтракать сели с небольшим опозданием. И к моему удивлению, ждали мы – Варвару Андреевну. Тётушка появилась в столовой готовой к выходу: волосы уложены в сложную косу, светлое платье подчёркивало белизну чистой кожи, на щеках румянец, в глазах блеск.

   – Вы куда-то собрались? – поинтересовалась я.

   – Нет, сегодня я планирую весь день провести дома. Хочу разучить новую пьесу. Мне недавно доставили ноты. Очень популярная вещь среди дам высшего света в столице, – ответила тётя.

   Я тут же опустила глаза и спрятала улыбку. Неужто дядя является тем человеком, ради которого она так расстаралась.

   – Александр, вы прибыли к нам надолго? – спросила мама.

   – Пока не знаю. Посмотрю, к чему потянется душа.

   Ответом мама осталась недовольна. Дядя нередко оставался на пару месяцев. А затем срывался в очередное путешествие. Преимущественно жил он в столице, где на его редкие артефакты всегда находились богатые покупатели. Однако мама утверждала, что каждый приезд дяди сокращает её жизнь на несколько лет.

   – Александр, я хочу поговорить с тобой, – прервал обмен любезностями отец.

   Я удивлённо посмотрела на него. Папа сегодня аппетитом не отличался и почти не тронул омлет. К тому же он словно не спешил в магистрат. Разумеется, опоздание никак не отразиться на его работе. Но он сам всегда говорил, что обязанности нужно выполнять, не предаваясь праздности. Дядя тут же положил приборы и поднялся. Похоже, у них есть тайна на двоих.

   – Мы оставим вас дамы, – улыбнулся Александр Сергеевич.

   Я вновь ощутила тревогу, но к сожалению, последовать за ними не смогла. Завтрак только начался, и из-за стола меня не выпустят.

   – Ну вот не успел приехать, а уже внёс разлад в нашу спокойную и размеренную жизнь, – заметила мама, когда двери за мужчинами закрылись.

   Я тут же опустила глаза в тарелку. По моему мнению, наша жизнь, была какой угодно, только не спокойной и размеренной.

   – Не преувеличивай, Софья, возможно, Дмитрию Сергеевичу потребовалась помощь брата, – предположила Варвара Андреевна.

   – То есть ты тоже считаешь, что Дмитрий вызвал его? – зацепилась мама. – Но зачем?

   – За последнее время в Красчке произошло столько ужасных событий. Возможно, магистрат решил заказать несколько артефактов. А Дмитрий Сергеевич не захотел, чтобы деньги уплыли мимо семьи.

   – Какая разница? Он всё равно всё промотает, – фыркнула мама.

   – Такие суммы тяжело промотать даже Александру. Всё-таки он один из лучших мастеров. Заказов у него много. Некоторые стоят в очереди несколько лет. А при всей своей безалаберности работать он не забывает.

   – Ну, допустим.

   Мама скорбно поджала губы. Несмотря на то что отец занимал видный и ответственный пост. К тому же, являясь старшим сыном, унаследовал почти всё состояние родителей. Дядя всё равно был гораздо богаче. Даже если он проигрывался в пух и прах за карточным столом или на скачках. То дело мог поправить один единственный артефакт.

   – Да ладно тебе, Софья, Александр никогда не женится. А в результате всё достанется Екатерине, – невозмутимо заметила тётушка.

   Вот тут я подавилась омлетом и еле сдержалась, чтобы не закашляться. Подумать только, дядя не успел приехать, а они уже его наследство поделили. Мама вперила на меня внимательный и осуждающий взгляд. Тётушка же, вышла из столовой, направившись в музыкальную комнату.

***

Понять, почему бордели традиционно освещались из рук вон плохо, – можно, посетив его с утра. Полумрак скрывал обшарпанные стены, прожжённую обивку мебели, а также уменьшал возраст работающих тут прелестниц.

   Девушка, встретившая полицмейстеров на лестнице, обладала серой кожей и огромными синяками под глазами. Тусклые грязные волосы, и общая изнеможённость довершали картину. С ходу определить, сколько ей лет не получилось, впрочем, она и не вызывала желания познакомиться.

   – Мы ищем маман, – с ходу обозначил цель своего визита Антон Романович.

   Воздух в здании был удушливым. Пахло пылью и благовониями, такие привозят с востока, запах у них тяжёлый, но сильный. А любовью к ним страдали в основном дамы полусвета.

   – Ах, Татьяна Сергеевна ещё не встала. Не хотите ли подождать и отдохнуть с дороги? Может, чаю или что-нибудь покрепче? – жеманно поинтересовалась она.

   – Нет, – отрезал Антон Романович. – Скажите…

   На последнем слове старший полицмейстер замялся, запамятовав имя хозяйки.

   – Татьяне Сергеевне, – подсказала девушка.

   – Татьяне Сергеевне, о том, что пришёл Антон Романович.

   – Вы наш новый начальник полиции? – спросила девушка нормальным голосом без намёка на кокетство.

   – А что вас так удивляет? – поинтересовался Антон.

   – Вы молоды.

   Антон поморщился. Как говорится, молодость – это недостаток, уходящий со временем, но на данный момент, каждый пытался напомнить начальнику полиции о том, что он не опытен.

   – Это не имеет отношения к делу, – жёстко заметил Антон Романович.

   – А что имеет? – поинтересовались сверху.

   На лестнице появилась дама средних лет. Светлые кудрявые волосы были уложены высокую причёску, яркий макияж, и облачённая в жёлтое платье, которое было явно не по возрасту.

   – С кем имею честь? – поинтересовался некромант.

   – Я хозяйка заявления, – кокетливо сообщила маман, обмахнувшись веером.

   – Мы можем поговорить? – спросил Антон.

   – Следуйте за мной.

   Женщина привела в небольшую комнату с зашторенными тяжёлыми синими портьерами, красными диванами, новыми в отличие от остальной обстановки заведения.

   – Я бы хотел поинтересоваться…

   – Ах, не утруждайте себя. Разумеется, я понимаю, что мужчина вашего положения не может открыто посещать увеселительные заведения. Однако привить смирение плоти сложно. Могу предложить нескольких девушек на выбор. Пару опытных, но есть одна и редкий экземпляр – новенькая и чистая. Происходит из семьи разорившихся купцов. Может и по дому дела выполнять и развлекать. Да и если кто из знакомых в неурочный час зайдёт, подозрение она не вызовет.

   Антон заморгал. Прохор затрясся в тщетной попытке сдержать смех. Подобного полицмейстеры не ожидали.

   – И часто вы предлагаете такие услуги? – свистящим шёпотом спросил Антон.

   – Ай-яй-яй, Антон Романович, можете быть уверены – Татьяна Сергеевна Кобылова могила. Имена клиентов даже под пытками не поведает.

   – А под страхом тюрьмы? – предложил другой вариант Антон.

   – За что же это? – удивилась дама. – Законов мы не нарушаем. Девушки приходят ко мне сами. А уж если она красива, образована или хотя бы умеет себя подать, я в зал работать не пошлю. Найду богатых клиентов. А там сами знаете и подарки, и заработок выше. Ну, так что? Будем девушек смотреть?

   Антон только вздохнул. Он прекрасно знал, каким образом в подобные заведения попадали «чистенькие» девушки. Разумеется, были и те, кто приходил по собственной воле, но чаще всего их медленно опутывали долгами по распискам. Когда сумма достигала небывалых высот, требовали расплаты. И вот тут на сцену и выходила маман. Она предлагала пойти содержанкой к богатому и щедрому мужчине. Покровители в течение нескольких лет сменяли друг друга, а затем, если у неё не хватало ума скопить некоторую сумму и покинуть благодетельницу, оказывались в зале.

   Правда, сами жертвы жаловаться не шли. Да и долги всё равно нужно будет выплатить. А тут хоть шанс для отчаявшейся девушки. К тому же доказательств о спланированной операции все равно было не найти. К ростовщику никого за волосы не тащили. А то, что ссудил несколько раз крупные суммы так из жалости… У всех есть сердце, даже у ростовщика.

   – Мы к вам по другому вопросу. Посмотрите на портрет. Знаете этого человека?

   Антон продемонстрировал небольшую миниатюрку, внимательно следя за реакцией женщины. Она же, как выяснилось, ничего скрывать не собиралась.

   – Аристарх Владимирович. Как же не знать. К нам он не захаживал. Нельзя ему было светиться в подобном месте.

   – А куда захаживал?

   – Да кто ж его знает, – пожала плечами собеседница.

   – Вот что, Татьяна Сергеевна, давайте с вами договоримся. Вы мне поможете, я вам… – предложение далось Антону с трудом. Подобных личностей он не любил.

   – Так я вроде и не в беде, – удивилась маман.

   – Публика у вас тут особенная. В карманах много чего интересного может находиться. А уж когда обыском занимаются оборотни… – развил тему Антон Романович.

   – А с другой стороны, почему бы и не помочь хорошему человеку, – тут же нашлась хозяйка.

   – Я хочу знать, какое заведение он посещал. Надеюсь, на ваше внимание, поскольку долго ждать не намерен.

   Антон поднялся и ласково улыбнулся. Так улыбаются некроманты свежеподнятому зомби. Дама оценила и быстро-быстро закивала головой.

   – Моё почтение, – поклонился даме Антон, – идёмте, Прохор Сергеевич.

***

Еле дождавшись окончания завтрака, отправилась на поиски дядюшки. Меня посетила неожиданная идея, и ждать подходящего времени для её исполнения сил не было.

   Вдоволь пообижавшись на Антона Романовича, а точнее, на фактический разрыв наших отношений, я поняла самое главное, – он расследует опасное дело, и вероятнее всего, ищет казначея. А значит, просто хотел меня обидеть, чтобы я какое-то время даже и не думала приближаться к управлению полицмейстеров и не влезла в поиски.

   Если, это чудовище действительно окопалось в нашем городе, то бездействовать он долго не будет. Для быстрых поисков чтец – просто необходим. Однако подробностей мне было узнать, пока попросту не у кого. Послать записку Прохору Сергеевичу я не могла, опасаясь подставить друга. Оставалось только «случайно» встретиться.

   И вот тут, как раз до этого дня, были непреодолимые препятствия. Тётушка, полностью согласная с матушкой относительно моей безопасности, вступила с ней в сговор. Стоило мне только сообщить о своих намерениях посетить кондитерскую, модистку, книжную лавку, как одна из них тут же собиралась, вспомнив, что ей тоже туда нужно. Для поездки немедленно закладывали экипаж, который отвозил вместо назначения и тут же привозил обратно домой. По улице и двух шагов сделать не получалось. А вот дядя пока в их заговор вступить не успел. И вполне возможно, согласится погулять со мной.

   Родственника я нашла в дальней угловой комнате. Она считалась мужской. От кабинета отца до неё было недалеко, а вот от дамских очень. Так что тут можно было посидеть с компанией, выкурить трубочку и немного выпить.

   Собственно, тут был большой буфет, наполненный бутылками и графинами. Правда маменька его запирала, но ключи далеко не уносила. Вдруг гости, створки заперты, а служанку ещё поди дозовись.

   Дядя как раз стоял на стуле и шарил рукой поверху. Я, улыбнувшись, медленно вошла и, остановившись в нескольких метрах, громко спросила:

   – Александр Сергеевич, а что это вы делаете?

   Дядя дёрнулся, чуть не упав со стула, и поспешно спрыгнул.

   – Фу, ты! Екатерина! Голос то у тебя прям как у Софьи Андреевны. Ты меня так до седых волос доведёшь!

   – Не придумывайте, дядя. Для седых волос вы ещё слишком молоды.

   Я довольная как своей шуткой, так и результатом, уселась на диван. Даже хорошо, что нашла его тут. Сомневаюсь, что сюда кто-нибудь заглянет.

   – Вот именно, – многозначительно заметил он. – А ты не знаешь…?

   – А вам не кажется, что ещё слишком рано? – с притворным возмущением поинтересовалась я.

   – Эх, Екатерина, воспитание твоей матери не прошло для тебя даром, – огорчённо заметил дядюшка, усаживаясь в кресло.

   Я рассмеялась и, встав, провела пальцами по выемке на буфете и вытащила ключ. Открыв замочек, сделал приглашающий жест.

   – Но нашей крови в тебе всё же больше, – довольно заключил дядя, бросаясь к буфету.

   Я рассмеялась. На самом деле у меня были причины привести дядюшку в благодушное настроение. Мне хотелось гулять!

   – Дядя, а чем вы планируете заняться после бокала вина?

   – У тебя, любимая племянница, есть предложение? – спросил Александр Сергеевич, вытаскивая из буфета графин с наливкой.

   – Я ваша единственная племянница, – хмыкнула в ответ.

   Дядя скептически изогнул бровь и, выждав паузу, улыбнулся. Я полностью удовлетворённая его реакцией, сложила руки на коленях и изобразила примерную барышню.

   – Не хотите ли перед обедом прогуляться по парку? – поинтересовалась я.

   Как я надеялась, к парку мы пойдём пешком, а значит, обязательно мимо управления полицмейстерами.

   – Софья говорила, что тебе, моя дорогая, не желательно покидать дом.

   Дядя, налив себе наливки, выпил и зажмурился от удовольствия. Я же опустила глаза, чтобы не было видно насколько сильно я разочарована. Как-то я не подумала о том, что маменька может предупредить дядю. По идее ей и в голову не должно было прийти, что я могу попросить его сопровождать меня на прогулке.

   – Однако не дело молодой барышне сидеть в четырёх стенах. Также и зачахнуть от скуки можно, – неожиданно добавил дядя.

   Я обрадованно вскочила и, прижав руки к груди, собираясь его поблагодарить, когда до нас донёсся резкий хлопок и звук бьющегося стекла.

   – Это из кабинета, – растерянно пробормотал дядя, – Дима! Дима!!!

   Дядя, уронив стопку, кинулся в кабинет брата. Я же на миг замерла и пошатнулась от неожиданно достигших меня эмоций. Меня омыла самоуверенная тёмная волна, жаждущая мести и полная злобы. Опустившись на пол, сделала несколько глубоких вдохов, приходя в себя. Кто-то приходил мстить, осталось понять кому и за что!

   В коридоре кто-то закричал. Мгновенно забыв о своих проблемах, вскочила и, едва не упав, наступив на подол, выскочила в коридор.

   В дверях кабинета отца столпились люди, в основном служащие, дорогу внутрь им преграждала тётушка. Растолкав всех, влетела в кабинет. Воображение уже успело нарисовать ужасную картину, распростёртого на ковре отца. К счастью, он сидел на диване в окружении хлопотавшего вокруг управляющего и причитающей матушки. Дядюшка стоял у окна и осторожно выглядывал в сад из-за занавески.

   – Что случилось? – спросила я, так и не сумев понять происходящее.

   – В твоего отца стреляли! – воскликнула маменька.

   – Ужас! Вы ранены? Нужно немедленно позвать Антона Романовича!

   Я подбежала ближе и увидела, чем занят управляющий. Он осторожно бинтовал руку хозяина. Рядом на столе лежали окровавленные тампоны и бинты. В голове внезапно сделалось так пусто, словно по ней ударили, и все мысли вылетели вон, а комната как-то странно покачнулась.

   – Екатерина! – возглас слился в единый поток.

   Оказывается, я едва не упала в обморок. Дядя успел подхватить и усадил в кресло.

   – Екатерина права, нам нужно вызвать полицмейстеров, – встал на мою сторону дядя.

   – Перестаньте, это просто чья-то шутка, – возразил отец. – Нет смысла по такой ерунде звать полицмейстеров. Тем более начальника управления.

   – Ерунда! В тебя стреляли! – маменька от негодования вскочила и заметалась по комнате. – Мы не будем ждать, когда этот убийца вернётся! Егор!

   – Софья, успокойся. Мы просто опустим защиту, – попытался урезонить впавшую в раж супругу Дмитрий Сергеевич.

   – Егор, немедленно свяжись с Антоном Романовичем. Скажи ему, что у нас в доме случилась неприятность и нам необходимо его присутствие. Или даже отправляйся к нему сам. Пусть приедет. Но не распространяйся о случившемся при посторонних ушах, не дайте боги, пойдут слухи…

   Остановить маменьку было невозможно. Понятливый оборотень быстро поклонился и исчез раньше, чем отец сумел возразить. Маменька окинула всех победным взглядом, сумев настоять на своём. Впрочем, на данный момент единственный несогласный морщился от боли в руке.

***

Антон Романович и Прохор Сергеевич прибыли без промедления. Не в силах ждать и опасаясь, что выдам свои чувства родственникам при встрече, спустилась в холл. Если маменька поймёт, что за эмоции меня переполняют, то более никогда не позволит нам остаться наедине.

   В первые секунды даже забыла, какой повод вынудил их посетить наш дом. Просто была рада его видеть.

   – Екатерина Дмитриевна, вы в порядке? – с беспокойством спросил старший полицмейстер. – Ваш посланник отказался говорить о причине, по которой нас пригласили. Только твердил, что дело серьёзное, и просил не медлить.

   Сердце радостно затрепетало. «Он обо мне беспокоился. Значит, не безразличен!»

   – Антон Романович! Папенька! В него стреляли!

   – Дмитрий Сергеевич жив? – поинтересовался старший полицмейстер.

   – Только ранен, – всхлипнула я.

   Антон Романович сделал шаг ко мне и, словно натолкнувшись на стену, остановился.

   – Тогда я должен с ним поговорить.

   – Прошу за мной, – пролепетала я.

   Как-то не так я представляла нашу встречу после длительной разлуки. Этот мужчина продолжает упрямиться, что огорчало всё сильней.

   Я, подхватив юбки, стала подниматься по лестнице, соблюдая идеальный баланс между спешкой и достоинством. Вот за это умение стоило поблагодарить маменьку. Терять лицо перед Антоном Романовичем было подобно потере репутации в обществе. Он уже успел от меня отказаться, и я не хочу выглядеть ещё более жалкой.

   У кабинета полицмейстеры меня опередили и вошли первыми. Прохор Сергеевич в первую очередь кинулся к окну и рассмотрел отверстие от пули, окружённое сколами и сеткой трещин.

   – Должно быть, не маг, – вполголоса заметил Прохор Сергеевич.

   – Ещё рано делать выводы. Дмитрий Сергеевич, вы знаете, кто мог покушаться на вас?

   – Антон Романович, мне право неловко, что вас оторвали от дел по такому пустяку, – начал отец.

   – Пустяк? Дмитрий! – воскликнула маменька.

   – Софья, я же говорил, что это должно быть шутка.

   – Дмитрий Сергеевич, при всём моём уважении к вам... – Антон Романович посмотрел на отца прямо и уверенно.

   – Дмитрий, – позвал отца дядя.

   – Александр, я не думаю, – возразил отец.

   Если сделать выводы из их переглядываний, то тут, должно быть, замешана какая-то тайна.

   – Господа, давайте поговорим наедине. Дамам нужно успокоиться, – предложил Антон Романович.

   – Да, пожалуй, вы правы, – вздохнул отец. – Софья, я прошу тебя.

   Маменька бросила на отца недовольный взгляд и поднялась. Перечить ему в присутствии посторонних она не стала.

   – Екатерина, идём, – позвала она меня.

   Пришлось выйти вместе со всеми. Не стоило ожидать, что мне позволят остаться. Хотя я не вмешивалась в разговор и встала у стены подальше от всех.

   У двери я замешкалась, надеясь потеряться для всевидящего ока матери.

   – Екатерина?

   – А я останусь тут, – я присела на диванчик в коридоре. – Вдруг отцу станет плохо.

   – Да-да ты права. А я заварю успокаивающий чай, – решила маменька.

   – И мне, пожалуйста.

   – О, моя дорогая, ты, должно быть, так переживаешь. Иди к себе, я сама посторожу.

   – Нет-нет, маменька, сейчас важнее, чтобы папеньке не стало плохо. А вам заварить для него чай.

   Мама, согласившись со мной, ушла. А я, скинув туфли, побежала в мужскую комнату. Мне нужен предлог, чтобы находиться под дверью, если меня заметят. Уверена, Антон Романович заподозрит, что я могу подслушивать. Схватив графин с наливкой, быстро вернулась и притаилась у двери.

   – И чтобы это могло значить? Просто обрывок листа из какой-то тетради, – с недоверием произнёс Антон Романович.

   – Эту формулу составил я, – признался дядя. – А Дмитрий доработал. Только у нас ещё не было опыта в сжатии отсроченных заклинаний. Так что она в корне неверна.

   – Вы считаете, что это как-то связано с произошедшим? Почему?

   – Дело в том, что этот обрывок мне прислали по почте. Только на конверте нет обратного адреса, – признался отец.

   – Что могло произойти, чтобы вызвать такие последствия после двадцати шести лет? – заинтересовался Антон Романович.

   – Погибла девушка, Терехова Милана Николаевна, сокурсница Александра. Она была талантливой и решила попробовать изготовить артефакт.

   – Вы подозреваете, что это месть? – уточнил Антон Романович.

   – Нам неприятно возвращаться в это время. Честно говоря, мы совершили ошибку. Мы тоже должны были присутствовать при этом. Но в самый последний момент наши планы изменились, – признался Александр Сергеевич.

   – В чём же заключалась – ваши планы? – сделал очередную попытку разобраться в происходящем Антон Романович.

   – Нам это чести не делает. Но в ту ночь нас не было на территории академии. Вечером мы узнали, что на воротах будет дежурить старик Никодим. Он выпускал после отбоя некоторых студентов, за вознаграждение, – пояснил Александр Сергеевич.

   – Так что о случившемся мы узнали только утром. Но не смогли ничего рассказать: ни о составленном заклинанием, ни о том, где провели ночь, – вздохнул отец.

   Я зажала руками рот, чтобы не вскрикнуть. Похоже, отец и дядя считают себя виноватыми в этом несчастном случае.

   – Тогда я прошу вас составить список тех, кто знал об этом...

   Дальше дослушать не получилось. Я едва успела отскочить от двери и даже натурально опасливо оглянулась.

   – Екатерина, – укоризненно произнёс дядя.

   – Я вам тут принесла. Только я вас прошу... – Я, отдав дяде графин с наливкой, приложила палец к губам. – Если маменька узнает... – добавила я.

   – Ты умница, но тебе лучше обуться, а то Софья Андреевна всё поймёт, – благосклонно кивнул дядя.

   – Тогда припрячьте графин, – попросила я.

   Уверена, дядя понял, что я всё это время провела под дверью. Просто не стал расстраивать брата.

   Дверь перед моим носом закрылась, и через секунду опустился полог тишины. Хорошо, что они раньше до этого не додумались.

***

Осмотр территории ничего не дал. Было такое ощущение, что выстреливший пришёл порталом и им же ушёл. Против этой версии выступал то, что любой портал оставлял после себя характерный магический след. Но его не было. Впрочем, как и следов вокруг.

   – Может, он улетел? – предположил Прохор Сергеевич.

   – Левитация слишком энергозатратная, а территория у усадьбы Винтр большая, – возразил Антон Романович.

   К сожалению, предположение, высказанное помощником, не было таким уж невозможным. На стороне этой теории выступал факт отсутствия следов. После нескольких часов осмотра не удалось понять, откуда пришёл и куда ушёл стрелявший.

   – А может, оборотней по следу пустим? – вынес новое предложение Прохор Сергеевич. – Егора, я в холле видел…

   Дело оказалось настолько деликатного характера, что из-за уважения к семье Винтер пришлось отказаться от городовых. Поскольку всем известно, как служивому не запрещай, всегда найдётся человек, с которым он хоть парой слов о деле да перекинется.

   – Смотрел уже, для нюха оборотня этого человека и не существует, – с сожалением ответил старший полицмейстер.

   – Как это возможно, Антон Романович? – всполошился Прохор Сергеевич.

   – Идёмте-ка в управление, Прохор Сергеевич, – наконец принял решение оставить бесплотные попытки что-либо найти Антон Романович.

***

Перекинуться хоть парой слов с Антоном Романовичем, после его разговором с отцом, у меня не получилось. Хотя сейчас меня больше интересовала беседа с Прохором Сергеевичем. Уверена, следователь не сможет