Ее звали Красной Шапочкой... и однажды пришло время найти свою дорогу. Опаленную.
Дорога Алая: Опаленная (Красная Шапочка и Волк) ВАЛЕНТИНА БАЙХУ
ШАГ 1
Когда тебе всего восемь, и ты смешной, непосредственный и шкодливый ребенок, прозвище «Красная Шапочка» воспринимается спокойно и как-то безразлично.
Когда тебе уже восемнадцать, у тебя густая грива алых, словно кровь волос, тонкая талия и пышная грудь, прозвище, полученное в детстве, начинает нервировать, а ты мечтаешь расквасить задире нос или поставить пару фингалов под глазами. И не важно, что ты девушка, оно несущественно. Ведь в тебе просыпаются мальчишеские замашки, и очередная «слива» украшает физиономию незадачливого насмешника.
От восьми до восемнадцати время летит незаметно, наставив десятки царапин, сотни синяков и тысячи подножек.
Где-то смех рвется из груди свободной птицей, где-то слезы душат не хуже веревки висельника.
Красная жизнь Красной Шапочки. Иной она быть не могла. Иной быть не умела.
Маленькая, уютная, скромная и ничем не примечательная деревушка на самой окраине Вороньего Царства, граничащая с Черным Лесом и Пустошами стояла обособленно. В большом мире, да что там, в самом Царстве о ней мало кто знал, а те кто знали, вряд ли вспоминали. Сюда не наведывались могущественные власти волшебного мира, земли не привлекали вселенских злодеев, даже инспекторы, раз в квартал обязанные посещать малочисленные деревни, равнодушно игнорировали здешнюю глушь. Охотников за нечистью, которой обреталось в черных краях слишком много, приходилось заманивать сюда едва ли не силой, а уж инквизиторы и вовсе никогда не ступали на черноземные почвы, пропитанные магией и скверной. Даже самая захудалая темная сила игнорировала нудных и скучных обитателей деревни, даром что та находилась на кромке двух самых жутких мест Альянса Царств.
Парадокс? Бессмыслица? Шутка богов?
Это было всего лишь маленькое и незначительное Воронье Гнездо, как называли Царство черных птиц другие королевтсва-великаны. Называли презрительно, зло, равнодушно и без должного уважения. А потому еще более маленькая и незначительная деревенька в нем, под названием Вороньи Перья, которая даже на мировой карте никак не обозначалась, вовсе игнорировалась миром.
Сколько себя помнила, Скарлетт* всегда мечтала уехать. Покинуть скучную, размеренную рутину, разломать кривую, кособокую, но по непонятным причинам чрезвычайно прочную клетку. Отчаянно хотелось вырваться в столицу сказочного мира, Золотой Город, где правил мудрый, относительно, король Дроздобород. Мечталось забраться на самые высокие горы в Алмазном Королевстве, где властвовали гномы, и встретить красивейший рассвет, когда Солнце начинало свою неизменную скачку на золотой колеснице, запряженной сверкающими, огненными лошадьми. Погостить во Фрисланде, острове-призраке, и увидеть Город Древних Душ, где жизнь и смерть стали единым целым. Пройтись тайными тропами по заповедным лесам, вдохнуть воздух свободы на морских просторах, попробовать то, что раньше никогда не делала и о чем еще даже не подозревала. Оказаться в самом заповедном месте на краю вселенной – Лукоморье** – и уйти в другие миры.
Путешествовать.
Это была их общая мечта с бабушкой.
Скарлетт забиралась под толстое одеяло, устраивалась в теплых объятиях бабули, и они на пару шушукались, секретничали и мечтали, как самые лучшие в мире подружки, даром, что одной было всего восемь, а другой уже восемьдесят.
Им обеим было слишком тесно в неизменных рамках скудного однообразия. И они развлекались, сочиняя себе приключения, совершая в мечтах подвиги и мысленно блуждая по бескрайним дорогам в поисках чудес и приключений.
Сказочницы.
Только не суждено было сбыться тем фантазиям – не стало бабушки.
Миг и нет.
А вчера была. Позавчера была. Утром была. Минуту назад.
Секунду…
Завтра больше нет.
И непонятно что теперь делать, и одеяло уже не греет, нет ласковых рук, не испечет никто бабушкины вкуснейшие пироги, которые за обе щеки уплетала вся деревня. Никто не будет смеяться детским шуткам, коллекция вязаных носков больше не пополнится, а в теплом домике, оказавшемся больше никому ненужным, не вспыхнет яркий светильник: «Иди, внучка, иди скорее! Бабуля ждет!».
На похоронах Скарлетт стояла спокойная, молчаливая, без слез и истерик. Контраст; особенно после того, как мать едва не бросилась вслед за опускающимся в землю гробом. И люди хвалили, говорили, что молодец, говорили, что взрослая, сильная, смелая, говорили… много всего. Это ведь и значит быть взрослой?
Когда перестали замечать ее присутствие, Скарлетт с красным прозвищем, прилипшим к ней с детства, скрылась в старом, опустевшем домике. Обедневшим. Шаг за шагом, мелкой поступью обходила каждый миллиметр расколовшегося мира – вокруг нее, внутри.
Она долго кружилась по комнате, по кухне, на кровати, на стуле, вдоль стен. Пела и танцевала. И смеялась.
Так, как просила бабушка.
- Не грусти, моя дорогая, когда меня не станет, - говорила она.
- Почему тебя не станет? – удивлялась пятилетняя Красная Шапочка. – Ты куда-то уедешь?
- На небо улечу, - смеялась бабушка, обнимая ее крепко-крепко. – На небо, к птицам и звездам. Чтобы следить за твоими шалостями, чтобы оберегать тебя от горестей.
- Нет, не хочу! Ты останешься со мной навсегда! – возмущалась маленькая Скарлетт, грозно хмуря бровки и представляя, как поколотит этих противных птиц и непонятные звезды, осмелившихся посягнуть на любимую бабушку.
- Мне бы хотелось навсегда остаться с тобой, но я не смогу.
- Что же я буду делать без тебя? – у девочки дрожал подбородок и вот-вот готовы хлынуть слезы из глаз.
- Не плач, не грусти. Смейся, как ты умеешь, танцуй, пой. Пусть это будет праздник, как мы с тобой любим устраивать. Не конец.
Конца не должно было быть.
Потому Красная Шапочка, которая на самом деле Скарлетт, танцевала в круговороте воспоминаний, больно натыкаясь на мебель. Пела до крика, до хрипа, чтобы бабушка на небесах услышала, и смеялась – звонко, от души.
А две мокрые дорожки слез, бегущие по щекам, ей всего лишь чудились.
_______________________________________________
* Скарлетт – ярко-красный, пурпурный.
** Лукоморье — заповедное место на окраине вселенной, где стоит мировое древо — ось мира, по которому можно попасть в другие миры, так как его вершина упирается в небеса, а корни достигают преисподней. По мировому древу спускаются и поднимаются боги.
ШАГ 2
Возвращаться в деревню совсем не хотелось, но и оставаться на границе Черного Леса дольше было нельзя. Вечерело, темнота наползала на землю черной дымкой, похожей на живые кошмары. Даже в яркие, солнечные дни люди избегали проклятых земель, что уж говорить про ночную мглу, когда власть обретали древние сущности и выходили на охоту монстры.
Несмотря на то, что деревня граничила с самыми страшными местами Альянса Царств, но жуткие твари и призраки редко выходил на охоту из лесных чащоб. Многие рассказывали легенды о старых временах, когда Вороньи Перья считались священным местом, и были окружены благословением. Кто-то говорил, что территории вокруг Черного Леса до сих пор были защищены духами и древними договорами, поэтому здесь нечасто происходили нападения или возникала реальная опасть для местных. Максимум раз в десять лет, а то и реже, можно было выловить случайно восставшего зомби или наткнуться на оголодавшую виверну. Поэтому в старые легенды поверить было просто, особенно когда старушки-сплетницы приправливали их всевозможными выдуманными подробностями для детишек и молодых людей.
Но все равно никто не пренебрегал защитой или правилами, установленными веками.
Скарлетт нехотя направилась домой, напоследок кинув взгляд на стылую туманную дымку, обволакивающую колючие ветви и искореженные стволы.
Хоть она и выросла, но от старых мечтаний отказаться так и не смогла. С каждым днем все больше хотелось шагнуть за край, все труднее возвращаться в родную деревню.
Наверное, только ей, ненормальной, хотелось исчезнуть в темноте жутких деревьев, последовать вслед за молочным туманом и звенящей тишиной в ушах, скрыться в лабиринте лесных троп.
В глухую чащу Черного Леса не проникало солнце, не пели птицы, не баловали яркими красками растения и листва. Во мраке, в болотах, которые укрывали огромные территории, скрывались самые страшные кошмары, не знающие ни жалости, ни сострадания. На каждом шагу неосторожного путника ждала смерть. И даже странники, цыгане и герои не путешествовали по этим местам. Много дурного они с собой несли.
Скарлетт же хотелось уйти именно туда.
Потому что там, за угольной тьмой и страшными Пустошами – все те же цыгане рассказывали – скрывались непознанные земли, невиданные чудеса и невероятные приключения. Там существовало заветное место со старым дубом и … свободой.
Красная Шапочка всегда замирала на границе Черного Леса, не решаясь сделать шаг вперед. Здравомыслие? Страх? Нет. Просто у мамы никого больше кроме нее не осталось. Отца-охотника загрызли дикие звери, брат ушел вместе с караваном торговцев, но так и не вернулся, а сестра не пережила суровой зимы, когда ее прихватила лихорадка. Никого не осталось кроме нее. Сбежать сейчас – последнее, что девушка могла сделать. Такого предательства нельзя будет простить. Поэтому Скарлетт не уходила, и терпела всех женихов, которых ей навязывали, терпеливо слушала упреки о нежелании завести семью.
Это ж позор какой! Девке уже восемнадцать, старая дева! В ее возрасте другие девицы уже третьего карапуза нянчили, а она все в мечтах да глупых фантазиях находилась.
Бестолковая.
Глупая.
Ненормальная.
Дикарка.
Странная.
Необъяснимую тревогу Скарлетт почувствовала на полпути к дому, почти сразу до нее донесся запах гари, пепла и… металла. Внизу живота скрутило, к горлу подкатила тошнота, внутри образовалась пустая дыра.
Дурная слабость пронзила тело, непослушные ноги неосознанно ускорили шаг. Шаги сменились бегом. Через некоторое время за стволами деревьев, впереди, показалось огненное зарево, особенно хорошо видное в черноте угасающего дня.
Деревня сгорала в адском пожаре и море крови, под крики умирающих и смех разбойников. Вот Джуха, деревенский дурачок, распластался на земле в форме зародыша и прижимал к окровавленной груди букет незабудок. Бабка Форсинья, так и не успевшая попасть на очередные посиделки к своим подругам-сплетницам, уснула вечным сном на пороге своего дома. Могучий кузнец Ардаж, пытающийся защитить семью, но проигравший в этом сражении, придавил к земле своим могучим телом жену и новорожденного сына… телом… а голова лежала отдельно, где-то шагах в десяти. Староста, вредный, но всегда выручающий из беды старик, нашел свой конец от стрел убийц.
Знакомые лица.
Мертвые лица.
Их было очень много.
Скарлетт бросилась сквозь дым, гарь, в голове звучала лишь одна мысль: «Мама! Где-то там мама! Найти надо! Пожалуйста! Только будь жива!».
В тени наступивших сумерек, в сполохах обжигающего пламени, среди треска рушащихся хижин и воплей ужаса Скарлетт пробиралась к своему дому. О себе не думала, ни одной мысли не возникло в голове. Совершенно. Здравомыслие, осторожность? К дьяволу! Сейчас надо было только добраться туда, где находился самый близкий, самый важный в ее жизни человек. Ради которого и в огонь, и в воду, и сквозь медные трубы. Ради которого не жалко себя, не страшно за себя.
Только бы жив и здоров был.
Поздно. Скарлетт поняла это, когда наткнулась на чьи-то болтающиеся над землей ноги. Каким-то странно-слепым взглядом, до отупения, она вглядывалась в длинную вереницу тел, развешанных на балках старого, огромного ангара. Тела были похожи на жуткие гирлянды извращенного праздника, способного случиться только в адском пекле. Скарлетт не верила, но все равно смотрела. Понимала, но не осознавала. Разглядывала перекошенные в муке синие лица с вываленными языками, с выпученными глазами, бордовыми полосами на шеях, там, где затянули удавку.
И мама там тоже болталась.
Такая…
Мама.
- Какая симпатичная птичка к нам залетела, - послышалось вдруг за спиной.
Послышалось… а потом коснулось жесткое, такое, что на коже синяки остались, противно пахнущее табаком, потом и алкоголем. Такое, что передернуло от отвращения.
Заторможенное сознание слабо отреагировало на раздражитель. Она словно оловянного цветка надышалась, которым любили побаловаться глупые юнцы, и перед глазами одна картина стояла: самый важный человек… мертвый. Страшно мертвый.
Скарлетт не сопротивлялась, не отбивалась, не кричала, когда ее потащили вглубь ангара на сеновал. Повалили на спину, заставляя смотреть вверх на мертвые лица, болтающиеся ноги, среди смрада умирания. Только в последний момент, когда задирали юбки ее платья, начало что-то проскальзывать в сознании. Когда шарили между ног, когда навались и… в последний момент ударила маленьким серпом, нащупанным в сухих травинках, прямо в шею насильника. Тем самым лезвием, которым собирали пшеницу, которым спасались от голода, которым даже дикого кабана как-то отгоняли. Но тогда коса была чистой, а теперь стала грязной, окровавленной. И Скарлетт тоже оказалась вся в крови, и в слюнях… а еще он обмочился…
Гадко.
ШАГ 3
Девушка бежала со всех ног, не различая дорогу, не вглядываясь в окружающую реальность, не замечая темноты, потому что глаза ослепила смерть. Ей всего лишь хотелось убежать как можно дальше из огненного ада.
Очнулась от забытья Скарлетт только на самой границе Черного Леса. Оставался один шаг, чтобы упасть, прыгнуть в мистическую чащу, из которой не будет возврата.
Она тяжело дышала, не зная, что делать дальше. Шок от случившегося не прошел, но соображать она была в состоянии. Как ей удалось выбраться из деревни, как ее не заметили беснующиеся в азарте умирания разбойники – относительно – оставалось тайной.
Чистое везение. Глобальная удача.
Скарлетт в данный момент осознала несколько вещей. В первую очередь нужно было переждать в каком-нибудь безопасном месте эту ночь. Чтобы была крыша над головой и очаг, ведь если в жилище топилась печь или горел костер потустороннее не станет беспокоить даже бродягу.
Это правило соблюдалось еще с древних времен, когда небеса свободно рассекали драконы, а границ между несуществующим и реальным никто не контролировал, когда голодный Гери* любил лакомиться медовым солнцем, а боги бродили среди смертных. Те времена давно канули в Лету** и сохранились лишь в редких летописях, но законы остались, и никто не осмеливался их нарушить. Даже древние сущности, властвующие в Черных Лесах и Пустошах.
Скарлетт приходило на ум лишь одно место, где она могла переждать ночное время – дом бабушки. Вот только до него нужно было еще добраться, ведь дорога лежала вдоль проклятого леса. И неизвестно было, обнаружили домик разбойники или нет.
Вторая важная вещь, которая волновала Красную Шапочку: когда лучше вернуться в деревню? Когда уйдут живодеры, разрушившие дом?
Ей жизненно необходимо было вернуться на пепелище, похоронить погибших. Иначе она не сможет спокойно покинуть здешние края – вопрос о ее уходе уже не стоял.
Разве могла она поступить иначе?
Вот только Красная Шапочка предполагала и планировала, а Судьба делала так, как ей хотелось.
Всадники были еще далеко, но Скарлетт уже услышала непреклонный бег взмыленных коней. Сами оседлавшие животных разбойники не издавали ни звука и в зловещей темноте вынырнули на дорогу.
Скарлетт больше не думала о том, как бежать к бабушкиному дому – все равно не успела бы. Спотыкаясь о коряги, она рванула в лесную чащу мимо скрюченных деревьев и странных теней.
Всадники последовали за ней. Не испугались.
Словно начинался новый виток в жизни девушки, который предательски обрывался где-то на полпути. Вроде бы все должно было случиться иначе, но кто-то сломал божественный механизм и на мир обрушился хаос. Обидно не прожить жизнь. Страшно потерять все то, что было родным, любимым, важным. Лишиться всего.
Но одновременно было и безнадежно-радостно от того, что скоро она встретится с матерью и отцом, сестренкой и, возможно, братом, который ушел, но так и не вернулся. Она встретится с бабушкой, и вновь начнутся их посиделки под одеялом и чтение книг.
Не так уж плохо.
Догнали Скарлетт быстро. Им ничего это не стоило, в какой-то момент рыжеволосая беглянка уже лежала на земле, придавленная грубыми руками убийц. Несколько раз ей отвешивали оплеухи, разбили губу, когда она пыталась сопротивляться: кусалась, царапалась, била руками и ногами, куда придется.
Во второй раз за ночь юбки от платья девушки были задраны ей на голову, а ноги раздвинуты. Сначала собрались изнасиловать, прежде чем убить?
- Не надо!!!
Все же Судьба не так плоха, как многие думают, и в следующий миг гнусавый ответ разбойника потонул в зверином рыке.
Неизвестно из какой преисподней пришла эта тьма, но она носилась по поляне и в разные стороны летели руки, ноги, головы нападавших. Когда в живых не осталось никого из живых, в кровавой черноте Скарлетт различила знакомые очертания. Слишком знакомые. Фигура из прошлого. Враг.
- Давно не виделись, Красная Шапочка, - зловеще улыбнулась ей тьма с желтыми глазами.
Зверь. Чудовище. Тот, кого она надеялась не встречать больше никогда.
Он был около трех метров в длину и около двух метров в высоту. У него были мощные лапы, оснащенные кинжалоподобными когтями, с ужасных клыков капала кровь. На вздыбленной холке белела седина, она шла вдоль хребта до самого кончика хвоста, а левый глаз пересекал зигзагообразный шрам. Тот самый, оставленный ею в прошлом, когда Скарлетт встала между монстром и бабушкой.
- Давно, очень давно, Волк.
Ночь уже вовсю властвовала в Черном Лесу, потустороннее обретало силы и чуяло свободу. Кровавая расправа привлекла множество голодных глаз на маленькую полянку. Они окружили девушку со всех сторон, расплывчатые силуэты готовы были напасть в любой момент, но к Волку не приближались. Боялись?
Скарлетт вскочила с влажной травы, и, спотыкаясь о искромсанные, разорванные тела, бросилась к могучему хищнику. Ухватившись рукой за его шерсть, она вздрогнула от рева, раздавшегося за спиной. Хотела обернуться, посмотреть, но на нее злобно рявкнули:
- Не оборачивайся! Хочешь душу потерять?
Больше Скарлетт не предпринимала опрометчивых поступков, не хотелось видеть опасных обитателей Черного Леса, чуявших добычу. Да и куда им было до своего самого главного «собрата»? Это ж надо было уходить куда-то вместе с тем, кто когда-то убил одиннадцать человек из ее деревни, едва не покалечил отца, а ее саму с бабушкой не отправил на тот свет?
Но вот, что было странно: Скарлетт не боялась. Впервые за эту долгую ночь страх отпустил ее. Зло, шедшее рядом с ней, было привычным и знакомым. К тому же если бы Волк хотел ее смерти, он бы это сделал, не прилагая особых усилий. Свою смертоносную мощь он доказал еще в те времена, когда держал в страхе Вороньи Перья.
Дальнейшее Скарлетт помнилось смутно: сколько они шли, как шли, по каким дорогам и тропам. Она ничего не помнила, голова гудела, ноги подкашивались от усталости. Хотелось упасть и не вставать. Но делать этого было нельзя, и она, не разжимая руки на шерсти вольфвера, ползла следом за ним.
Через некоторое время они добрались до пещеры. Внутри, не осматриваясь и ничем не интересуясь, Скарлетт упала на звериные шкуры, и провалилась в глубокий, беспокойный сон.
Ей снилось детство: яблочный сок и громоподобный смех отца, лягушки в кровати сестры и ворчание матери, пироги бабушки и лазание по деревьям с братом. Во снах пели птицы о четырех направлениях ветра, мурчал над ухом сказитель-кот, и у груди сопело красноволосое чудо с топазовыми глазами.
Ей снилось Лукоморье. Где заканчивалась Вселенная и начинались все дороги.
Когда Скарлетт открыла глаза, тусклый свет пробивался под своды пещеры. Здесь невозможно было сказать, сколько именно прошло времени: утро уже, день или близился вечер. Сначала вчерашние события показались ей кошмаром, простым, который развеялся бы с пробуждением. Но ворс шкур под ней, лесные голоса Черного Леса, чужие запахи и страшное чувство потери, поселившееся в груди, говорили ей о том, что случившееся не было сном.
Так она продолжала лежать и бессмысленно рассматривать сводчатые стены, пока в ее мир не ворвался рычащий голос:
- Если ты проснулась, то можешь умыться и поесть.
- Я не ем сырого, - пробормотала Скарлетт.
- Можно подумать я бы предложил тебе сочную, кровоточащую ножку. На столе тебя ждет мертвая пища.
В животе у девушки заурчало, а нос уловил умопомрачительный запах еды. С трудом встав, она вышла из пещеры и проковыляла к небольшому пруду неподалеку. Волк сказал, что там никто не откусит ей ногу или руку, если она ополоснется, а старый водяной уже давно не интересовался ничем кроме ракушек. Было холодно, но Скарлетт упрямо оттирала себя от крови, грязи и других неприятных жидкостей, что прилипли к ней с прошлой ночи.
Когда она наконец-то добралась до все еще горячего мяса, то представить себе не могла, что возможно так проголодаться.
Пока она ела, взгляд скользил по логову Волка. Совсем не то, что представлялось когда-то. Не было груд костей, не воняло сыростью или кровью, в каком-то смысле было даже уютно. Тяжелые шкуры, дубовый стол, самодельный очаг со всем необходимым, личные вещи. Некая смесь между человеческим и звериным жильем.
«Значит, он живет и как человек», - подумала девушка, вспоминая, как именно бабушка называла Волка.
Вольфвер.
Вольфверы не оборотни.
Оборотни – это люди, способные превращаться в животных. Вольфверы воистину волки, способные оборачиваться людьми. Очень редкие существа. Можно сказать, вымирающий вид.
Говорили, что когда-то вольфверы жили на Луне, но потом Луна превратилась в умершую звезду и истинные волки вынуждены были спуститься на землю.
- Спасибо, что спас меня, - ковыряясь в остатках завтрака, проговорила Красная Шапочка.
- Я просто мимо проходил, - могучий зверь развалился неподалеку, и, прищурившись, разглядывал временную гостью.
- Все равно спасибо, - пожала плечами та.
На некоторое время в пещере вновь воцарилось молчание.
- Можешь вывести меня из Леса? – Скарлетт задала тот вопрос, который особенно мучил ее.
- Хочешь вернуться?
- Да.
- Они все равно мертвы.
Скарлетт закусила губу.
- Так ты меня проводишь?
Ворча, Волк поднялся:
- Не понимаю я людей. Зачем тратить столько сил на могилы? Мертвым они уже не нужны.
- Зато они нужны живым. Как символ, как память. Как дань уважения и любви.
__________________________________________________________
* Гери – волк в скандинавской мифологии, сопровождающий бога Одина.
**Лета – река забвения.
ШАГ 4
Тусклое солнце время от времени скрывалось за тучами. Туман наползал из леса и стелился по дорогам. Путь к деревне странная парочка проделала в молчании. На удивление Скарлетт Волк не бросил ее на полпути, а проводил до самого разрушенного селения.
Девушка не спрашивала, почему бывший враг продолжает помогать ей. Сейчас ее это мало волновало, мысли были заняты совсем другим, почему-то казалось, что он бы все равно не ответил, даже если бы она спросила. Тем не менее, девушка была невероятно признательна зверю за странную, непрошенную, но жизненно необходимую поддержку, обычное присутствие, надежную защиту.
Когда они оказались на месте, зрелище, представшее их глазам, было ужасно. В мертвой деревне витал запах подгорелого мяса, умирания и трупов. Вокруг собрались стаи ворон; эти птицы смерти всегда были охочи до мертвечины.
Преодолевая горе и брезгливость, Скарлетт таскала тела погибших в одно и то же место: в ангар, где повесили ее мать и односельчан. Старики, взрослые и дети, матери и отцы, братья и сестры; соседи, друзья и враги.
Люди, видевшие, как она росла, жила. Люди, с которыми было связано слишком много, чтобы вот так просто принять сам факт, что их больше нет. Не существует.
Все это заняло почти весь день. С последним лучом закатного солнца Красная Шапочка зажгла факел и кинула его на крышу самодельного могильника. Легко, словно не нужно было прилагать никаких усилий, сарай вспыхнул. Как спичка, как факел, без усилий огонь сжирал все то, что еще вчера было целым и живым.
Потом Скарлетт шла по деревне и поджигала все то, что пощадил огонь убийц ранее. Мертвая деревня могла привлечь темные сущности, чудовищ и браконьеров, падальщиков и иных тварей, которые скрывались во мраке. Девушка же хотела, чтобы ее односельчане попали на небеса все без исключения. Этого могло не случиться, если какая-нибудь ночная бестия нападет на душу, не успевшую покинуть мир живых. Огонь же поможет все сохранить, отпугнет нечисть лучше заговоренного оберега или церковного креста, облегчит переход на ту сторону.
Из горечи мыслей Скарлетт вытянул звериный голос, в котором не звучало ни намека на жалость:
- Долго еще будешь убиваться?
Моргая мокрыми от слез и дыма глазами, девушка сфокусировала свой взгляд на Волке. Надо же, она о нем совершенно забыла.
- Ты что здесь делаешь?
Вольфвер фыркнул и сел на задние лапы.
- Луной любуюсь.
- Иди любуйся в другом месте, - нахмурилась Красная Шапочка.
- Мне интересно здесь, особенно станет весело, когда сюда доедут всадники.
Скарлетт замерла:
- О чем ты?
- Твои липовые разбойники. На этот раз они не маскируются.
- Волк! Либо объясни толком, либо проваливай!
Скарлетт закинула на плечо ранее приготовленную сумку и направилась в противоположную сторону от той, что сказал вольфвер. Рисковать не хотелось, как не было повода не верить ему.
- Ты знаешь кто они? Почему они преследуют тебя? – похоже зверь не собирался оставлять ее в покое. Он легко догнал ее, ступая по рыхлой земле когтистыми лапами, но почему-то совершенно не оставлял следов.
- Я не знаю, - закусила губу девушка, не замедляя шага, а потом крикнула. – Не знаю!
Когда Скарлетт поняла, что откладываемая со вчерашней ночи истерика вот-вот накроет ее с головой, больно ущипнула себя за руку. Снова и снова, пока боль не пересилила желание рыдать. Слезы сейчас ей точно не помогут.
Волк наблюдал за ее действиями некоторое время, а потом проговорил:
- Напавшие на твою деревню люди не были разбойниками. Тамплиеры*. Древний орден, один из немногих сохранивший память о забытых временах. Они что-то искали в твоей деревне и последовали за тобой. Значит, им нужна ты: либо что-то знаешь, либо то, что они ищут, находится у тебя.
- Я жила совершенно скучной жизнью, - после короткого молчания проговорила девушка. – Просыпалась, помогала по хозяйству, гуляла, играла с детьми, читала… книг у нас в деревне было немного и все только сказки. А еще газеты… нам привозили раз в три месяца. Но там не было ничего, из-за чего нужно было уничтожать целую деревню и преследовать меня. Я не видела ничего таинственного, не находила волшебных артефактов и не узнавала ничьих тайн.
- Возможно, ты просто не замечаешь важности известного тебе, - задумчиво выдал вольфвер, отмахнувшись хвостом от какой-то надоедливой зубастой птицы. Та, чирикнув, влетела в ствол дерева и бездыханной кучкой упала на землю. Правда пролежала там недолго, корни того самого дерева вмиг ожили, оплели трупик и поглотили в неведомые глубины.
- Даже если и так, - Красная Шапочка скосила глаз на своего случайного спасителя, - почему ты все еще здесь?
- Нужна причина?
- У всех нормальных людей так.
- Тогда ты забыла, что я, во-первых, не человек, а во-вторых, не нормальный.
- Это уж точно, до нормальности тебе очень далеко.
Дальнейший путь они проделывали в молчании. У Скарлетт волосы на голове вставали дыбом, по спине бежали мурашки, было такое чувство, словно кто-то сверлил взглядом ее затылок. Снова она оказалась ночью рядом с чащей Черного Леса, только теперь в компании врага из прошлого, преследуемая непонятными врагами из настоящего.
Как ни грустно было признавать, но, похоже, Волк оказался прав, и липовым разбойникам действительно нужна была именно она.
Что делать? Этот вопрос стал для нее девизом дня, а теперь уже и ночи.
- Они далеко? – тихо спросила Скарлетт у неожиданного спутника.
- У тебя еще есть немного времени.
При этих словах девушка затормозила, пропустив вольфвера чуть вперед. На него не смотрела, замерла, вглядываясь в скрюченную тьму Черного Леса.
- Они ведь и туда за мной пойдут, - задумчиво проговорила она.
- Пойдут.
- Хорошо.
- Ты не выживешь там.
- Одна нет, - Красная Шапочка перевела взгляд на Волка, - если ты, конечно, не поможешь.
- Детка, ты забыла, у кого просишь помощи?
Жгучие, желтые глаза посмотрели на нее с некоторой долей изумления. Скарлетт и сама не верила, что озвучила собственные мысли, но забирать слова назад не собиралась.
- Я может и в шоке, но не сошла с ума, и ты помогал мне до сих пор. Почему?
- По старой памяти.
- Шутишь?
- Даже не думал.
Красная Шапочка растерялась – это было слишком просто.
- Не ожидала?
- Нет, - легко призналась девушка. – Ты не из тех, кто делает хорошие поступки просто так.
- У злодеев тоже случаются проблески доброты.
- Я заплачу, - наконец решилась Скарлетт – помощь Волка ей была необходима.
- Чем? – вольфвер медленно обошел вокруг нее, словно акула, кружащая вокруг своей добычи.
- Что ты хочешь? – она сжала зубы, прогоняя неприятное предчувствие, словно в этот момент заключала сделку с дьяволом. Хотя в каком-то смысле оно так и было.
- Остановимся пока на желании, которое ты выполнишь однажды.
Может быть безопаснее было бы заключить сделку с дьяволом?
________________________________________________________
*Тамплиеры (фр. templiers от «temple» — храм, «храмовники») или Бедные Рыцари Христа и Храма Соломона — духовно-рыцарский орден, основанный в Святой земле в 1119 году небольшой группой рыцарей во главе с Гуго де Пейном после Первого крестового похода. Один из первых по времени основания из религиозных военных орденов, наряду с госпитальерами.
ШАГ 5
Нынешняя ночь была светлой по сравнению с предыдущей. Наверное, за счет того, что тяжелые, серые тучи не заслоняли на этот раз одинокую, слишком желтую, чтобы быть нормальной, луну. Туман лениво плыл под ногами, не поднимаясь вверх, и был неприятного красноватого оттенка, будто молоко перемешали с клубникой. Будто с кровью смешали.
Солнце давно спряталось за горизонт, погрузив мир во мрак, а туман все также продолжал властвовать на дорогах Вороньего Царства.
Холодный воздух слетал с губ облачками пара, заставлял ежиться, и ни теплая одежда, ни улетучившееся тепло тела, не могли прогнать неприятного озноба. Злой ветер нападал и наскакивал в звенящей, неестественной тишине.
Лес, что окружил двух одиноких путников, словно сам стал чудовищем из самого страшного кошмара. Скрюченные, голые деревья с тонкими ветвями и покрытыми странным инеем стволами как будто дышали в своей мертвой неестественности. Трава под ногами была сухой и ломкой, земля – черной, рассыпчатой.
А из темноты, хоть Красная Шапочка и не видела – знала, за ними следили сотни голодных глаз.
Большой Злой Волк вел ее в свою берлогу, чтобы переждать ночь там.
В то путешествие, которое планировалось отправиться, нельзя было бросаться неподготовленными – чревато самыми неприятными последствиями, особенно в подобном месте, особенно во тьме Черного Леса.
Девушка шагала рядом со зверем, уже привычно вцепившись ему в шерсть и стараясь быть как можно ближе. По совету все того же бывшего врага, а ныне проводника и телохранителя, она не смотрела по сторонам, не оборачивалась, не вглядывалась ни в молочный туман, ни в неестественные тени вокруг.
Пока она была слишком неподготовлена и чувствительна к мраку здешних мест. Любая лесная тварь могла проникнуть в ее разум или попробовать закусить душой.
- Сколько времени потребуется, чтобы организм привык к магии Черного Леса? – спросила Скарлетт, ведь проблема была слишком реальна, чтобы от нее отмахиваться. По туманным дорогам непросто пройти, не все способны выдержать его опасности и давление. Она была из тех, кто не мог.
- Долго, - задумчиво осмотрел ее вольфвер, - привыкание к черным землям зависит от многих факторов. Воля шагнувшего сюда, его склонность к тьме или свету, нравственные качества, насколько развиты лидирующие характеристики и устойчивость к стрессовым ситуациям, насколько он чувствителен к страху и может ли с ним бороться. Некоторым достаточно полугода, чтобы привыкнуть, а другим требуются долгие годы, если, конечно, они выдерживают тьму Леса. Чаще всего дохнут, поэтому многие избегают здешних мест.
- Тогда мне придется привыкать, все-таки я выросла рядом с ним, - Скарлетт закусила губу.
- И как, чувствуешь себя рядом с ним единым целым? – насмешливо протянул злобный волчара. – Ты даже зайти глубже никогда не могла, всегда стояла на границе, а теперь собралась привыкать? У тебя нет времени на это, не о чем говорить, лишь тратить время. Обычными дорогами ты тоже не сможешь пройти, там легко перехватить любого.
- Может они не будут меня караулить настолько тщательно? – неуверенность сквозила в этом вопросе куда сильнее. Но вдруг?..
- Они вырезали целую деревню ради встречи с тобой, идут в Черный Лес, к тому же рыцари-тамплиеры никогда не отступают.
- Ума ни приложу, зачем я им понадобилась. Но что же тогда делать?
Волк к чему-то прислушался, поведя ушами, и чуть встряхнулся.
- По дороге заглянем к знакомой ведьме. У нее есть особое зелье, позволяющее путешествовать в Лесу какое-то время.
Красная Шапочка скептически поинтересовалась:
- У меня два вопроса. Первый, сколько мне это будет стоить? И второй, какие побочные эффекты у этого зелья?
- Умная детка, - одобрительно оскалился Волк. – Расплачиваться ты будешь только со мной, так что пока не переживай по данному поводу. А вот насчет побочного действия зелья… есть кое-что.
- Можно услышать подробности?
- Узнаешь на месте и там решишь.
В логове Волка Скарлетт почувствовала страшную слабость. Задрожали ноги, все тело наполнилось изматывающей тяжестью, голос перестал слушаться.
- Иди ложись, - зверь кивнул ей на шкуры.
- Я в порядке.
- А я мальчик-колокольчик. У тебя шок. Закаленные воины ломаются, не испытав и половины того, что довелось тебе, а ты продержалась два дня. Не заставляй меня силой тебя укладывать.
- Ладно, - Скарлетт надеялась, что ее голос не дрогнет, но тщетно.
Как только ее голова коснулась уже знакомых шкур, она провалилась не то в сон, не то в забытье. Но слава Лукоморью на этот раз ей ничего не снилось.
- Вставай, - Красную Шапочку пихнули лапой в бок, безжалостно вырвав из беспокойного, но крепкого сна.
- Сколько я проспала? – зевнула она, садясь на шкурах.
- Два дня.
- Два… Что?! – Скарлетт подскочила на ноги, покачнулась, но успела схватиться за лохматого волка, наблюдавшего за ней со смесью насмешки и снисхождения. – Ты почему не разбудил? Мы столько времени потеряли! А эти… как там их? Тамплиеры! Они же в любую минуту могут найти меня!
- Угомонись! – одернул вольфвер. – У нас есть фора, я об этом позаботился. К тому же они не ожидали, что ты пойдешь в Черный Лес и бросились в погоню неподготовленными. Это их сильно ослабит. А что касается тебя… ты действительно полагала, что в том состояние, в котором находилась, могла легко путешествовать по проклятым землям?
- Я…
- Была бы дурой, если бы так считала.
Опровергнуть жесткие, но правдивые слова вольфвера не получилось.
- Ладно, проехали.
- Собирайся и идем, у нас для пути весь день, - кивнул зверь и вышел из пещеры. В который раз Скарлетт подумала, что он соткан больше из теней и сумрака, чем из живой плоти.
Рассвет только-только окрасил верхушки деревьев в бледно-красные блики, воздух был прохладным, но не таким холодным, как по ночам. Первые шаги осени были едва заметны, но отчего-то глубже и пронзительней, чем в остальном Царстве.
- Я готова, - Скарлетт хватило на подготовку полчаса, ей не терпелось уйти и от опасности, и от собственных воспоминаний.
Волк стоял к ней спиной и внезапно что-то начало в нем меняться. Сначала неуловимо, потом все более отчетливей. Буквально на глазах очертания зверя изменялись со звериных на человеческие: исчезла шерсть, вместо лап появились ноги и руки, морда превратилась в лицо. Переход оказался настолько плавным, что завораживал.
В человеческом облике Волк оказался похож на пирата. Черные волосы чуть ниже плеч были завязаны в хвост, смуглая кожа и жесткий взгляд очень желтых глаз с вертикальными зрачками, один из которых все так же пересекал знакомый шрам. Высокий, опасный и жуткий.
Оказалось, что он перевоплотился прямо в одежде, а не как оборотни – они меняли свои ипостаси будучи обнаженными.
Закинув себе на плечо пару походных сумок, Волк сделал несколько шагов в глубину лесной чащи, но был остановлен вопросом своей временной подопечной:
- Постой! Как мне тебя называть? У тебя есть имя?
- Зови Грэй*.
Вот и познакомились.
Дорога до знакомой ведьмы, которая была в долгу у Волка, заняла почти шесть часов ходу. Непривычная ни к таким длительным переходам, ни к тьме Черного Леса, Скарлетт чувствовала непередаваемое давление.
Ничего удивительного, что многие ломались, попадая в эти края, и пропадали здесь без вести. Не будь рядом Волка, не будь она такой упрямой, в одиночку ничего не смогла бы сделать.
Закусив губы и время от времени вытирая лицо от пота, Скарлетт следовала за своим проводником. Он двигался уверенно, не испытывая никакого дискомфорта. Порой казалось, что ему безразлична девушка, идет она за ним или нет, но подобное впечатление было обманчиво. Когда она спотыкалась о коряги, он вмиг оказывался рядом, поддерживая за локоть, отводил в сторону особо-острые ветви, один раз отшвырнул двуглавую змею, которая без предупреждения готова была напасть на нее.
От происходящего возникало странное чувство. Где-то в груди.
Чувство, понять которое она пока не могла.
Грэй вел ее тайными, нехожеными дорогами в самую густую чащу проклятого Леса. Там на небольшой поляне, укрытой сплетенными в вышине скрюченными в агонии вековыми деревьями, расположился небольшой домик. Среди мхов и лишайников, тишины и крючкообразных кустов он выделялся своей яркостью.
Стены из вафель и печенья, карамельные ставни и расписанные глазурью и шоколадом бревна. Порог с ведущей вверх лестницей буквально сочились от меда и зефира. Рядом стоящие клумбы изобиловали мармеладными цветами.
Скарлетт чуть затормозила, пораженно выдохнув:
- Это ведь Пряничный Домик!
Волк лишь кивнул, не сбавляя шагу.
Об этом ужасном месте и живущей Ведьме ходило много слухов и легенд. Легенд страшных, которыми запугивали не только детей, но и взрослых.
Считалось, что Пряничная Ведьма была убита Гензелем и Гретель, когда Красной Шапочке было восемь лет. Смелые близнецы были на два года старше девочки, но жили в соседней деревне. Тогда во всех Царствах устроили настоящий праздник, а день отметили в летописи, как один из самых значимых. За долгие годы безжалостная людоедка похитила и сгубила множество несчастных детей.
Казалось бы, древний ужас растворился в ночи вместе с уничтоженным Пряничным Домиком, но лишь на время. Однажды жители Вороньего Гнезда вновь увидели, как из лесной чащи поднимаются сладкие клубы дыма, переплетенные с кошмарами.
В ту пору дети начали пропадать вновь.
Порой в Черном Лесу появлялись герои или рыцари, желающие уничтожить зло, угрожающее детям, но попытки оказывались бесполезны. Никто не вернулся, а Ведьма как творила злодеяния, так и продолжала.
Слоеная, истекающая приторно-сливочным кремом дверь плавно открылась перед гостями, стоило только ступить на радужные карамельные ступени. Кто-то внутри приглашал их войти, и это приглашение совсем не казалось дружелюбным или безопасным.
Внутри домика царил полумрак, освещенный только горящим в печи пламенем. Внутри все пространство было заполнено сладостями: стены, мебель, картины и даже лампы, одуряющий сладкий запах оглушал. Было бы даже мило, если бы не покрытые ржавчиной и кровью большие клетки и цепи, располагавшиеся рядом с той самой печью.
- Волк, - прохрипели откуда-то, - зачем явился? Да еще привел с собой человека.
- За долгом пришел, карга, - осклабился зверь в человечьем обличье. Скарлетт подумалось, что если и следует больше бояться кого-то из них двоих, то точно вольфвера.
- Веном значит нужен, для девчонки, - каркающе засмеялась тьма из глубины проклятого дома и откуда-то зная, ради чего они пришли. – Выйди, потолкую я с твоей кралей.
Скарлетт мужественно не обернулась, когда Грэй скрылся за дверью, оставив ее наедине с Пряничной Ведьмой.
Несколько мгновений домик погрузился в неестественную тишину, прежде чем лесная людоедка вышла на тусклый свет пламени. Она что-то сжимала в испещренных морщинами и шрамами руках с иглоподобными когтями; ногтями это просто нельзя было назвать.
Одна из самых опасных ведьм Альянса Царств действительно оказалась ужасна: согбенная горбом фигура, уродливое лицо в морщинах, бородавках и язвах, крючковатый нос и синие губы с проглядывающими гниющими зубами. Седые патлы свисали по спине и плечам, а белесые глаза смотрели, казалось, в самую душу.
Или глубже?
В какой момент мерзкая старуха оказалась рядом с Красной Шапочкой та не уловила. Просто неожиданно ей вцепились в руку, нагнули к лицу чудовища и дыхнули мерзким зловонием в лицо.
- Ты знаешь, что это за зелье, странная девочка?
- Нет, - выдохнула Скарлетт, пытаясь отстраниться, но не разрывая зрительного контакта с Ведьмой.
- Не знаешь и хочешь это выпить? – в небольшой, мутной бутылочке плескалась бурлящая, туманная жидкость.
- У меня нет выбора.
Ведьма усмехнулась, обнажив страшные зубы и кровоточащие, гниющие десны:
- В этом зелье живет частица Черного Леса, его первозданная тьма, его туман и кошмары. Выпив его, ты потеряешь саму себя, свою человечность. Ты пройдешь через проклятые земли, но однажды можешь проснуться улиткой, лесной нимфой или чудовищем. Выпив это зелье, ты возьмешь на себя часть бремени Черного Леса, его безумие. Веном – злобу – не изжить из себя спустя время, веном – яд – отравит навеки. Ты готова пожертвовать самой собой, странная девочка?
Скарлетт отпустили и отступили на шаг, давая время осознать услышанное.
Решить, какой путь выбрать.
Волк ждал около часа, прежде чем дверь Пряничного Домика отворилась и из него вышла красноволосая девушка. На первый взгляд ничего не изменилось в ней. Все та же всклокоченная грива красных волос, настороженные движения и недавно поселившаяся печаль в глазах.
Вот только запах стал иным. Так пахнет тьма Черного Леса.
По-прошествии времени, когда Волк и Красная Шапочка покинули поляну и скрылись за стволами деревьев, дверь домика вновь открылась. На вкусно-отравленные доски вышла девушка не старше самой Скарлетт, с длинными серебряными волосами и белыми глазами, в глубине которых клубился туман.
- Удачи тебе, странная девочка, - проговорила она тихо, вглядываясь куда-то в неизвестность, - тьма Черного Леса не единственное, что теперь заменило тебе душу.
_________________________________________________
* Грэй (англ.) – серый.
ШАГ 6
- Я думала что-то изменится, - задумчиво сказала Скарлетт, разглядывая свои руки.
- Чего же ты ждала? Хвоста, ушей, пяточка? – Волк вгрызся в большой кусок кровоточащего, только что разделанного мяса.
Так как Красная Шапочка не ела сырого, то ей приходилось ждать своей порции, пока та поджарится на самодельном вертеле.
Уставшая парочка сделала привал на небольшой лесной опушке, укрытой пушистыми листьями непонятных деревьев. Здесь было достаточно спокойно и не так промозгло под охраной сохранивших летнее тепло лишайников.
- Что-то вроде того.
- Изменения ты почувствуешь, но через некоторое время.
- Когда?
- Для всех по-разному, зависит от организма.
- Грэй, кто еще пил это зелье? – девушка перевела внимательный взгляд с готовящегося мяса на глодающего кости гигантского волка. Сейчас тот находился в своей звериной ипостаси.
Секрет венома, который она выпила, был известен только Пряничной Ведьме и уж точно на рынке она им не торговала.
- Помимо тебя его пили только двое.
- Кто?
- Что-то ты сегодня чересчур разговорчивая, - проворчал вольфвер, перекусив кость и потянувшись.
- Это естественно, учитывая, что я хочу больше знать об этом зелье. Мне не хочется однажды проснуться пускающей слюни и ковыряющейся в чьих-то внутренностях. Бр-р-р…
- О первом тебе лучше не знать, его судьба незавидна, - наконец ответил Волк. Его взгляд потемнел и словно устремился в неведомые дали, возможно, прошлого, возможно еще дальше. – А вот о втором ты должна была слышать. Синяя Борода.
- Самый страшный маньяк и убийца Альянса Царств?! Он ведь убил шестерых своих жен и более двух сотен человек по всем Царствам. – Красную Шапочку передернуло, даже до их захолустья достигали вести о нем. – Если ты считаешь судьбу этого чудовища не особо страшной, то я действительно не хочу знать о первом.
- Это не значит, что тебя постигнет схожая участь, будет что-то личное.
- Успокоитель из тебя, Волк, как из меня королева. В любом случае это мой выбор и отвечать за него буду тоже я.
Кратчайший путь через Черный Лес, который выбрал для Красной Шапочки Волк, занимал чуть больше месяца. С тех пор, как они покинули Пряничный Домик прошли почти две недели. Они были наполнены долгими, изматывающими днями пути и страшными ночами, которые будут преследовать Скарлетт в кошмарах до конца ее дней.
Живя в маленькой и отрезанной от остального мира деревеньке, Скарлетт никогда не думала, что однажды ей доведется увидеть самые заповедные места родного мира и встретиться с самыми загадочными его обитателями. Заброшенные владения темной феи Карабосс, окруженные черными лозами с острейшими шипами и кроваво-алыми розами, выросли перед ними угрожающей мощью. Полуразрушенные стены были наполнены неестественными тенями и мертвенным шепотом, пронзающим сердца. Волк поспешил увести Скарлетт подальше от него, даже сменил ипостась, в которой демонстрировал впечатляющий оскал и вздыбленный загривок.
Испокон веков феи считались загадочным и страшным народом, Карабосс была худшей из них и самой темной из всех темных фей.
В какой-то из дней тропы Черного Леса столкнули Красную Шапочку и Волка с черным колдуном Ротбартом* – еще одной опасной легендой. Владыка Лебединого Озера, властвующий над временем и реальностями, редко выбирался из своего Туманного Царства. К счастью, обошлось без столкновений, мужчины обменялись нечитаемыми взглядами и разошлись в разные стороны. Однажды Скарлетт показалось, что она видела среди тугих, узловатых деревьев мелькнувший силуэт белой лошади с витым рогом. Но это произошло настолько быстро и казалось таким невероятным, что она и сама не была уверенна в его реальности. Возможно, Лес просто играл с ее сознанием, ведь единороги давно исчезли с лица земли, и никто не встречал ни одного легендарного зверя последние три тысячи лет.
Да и откуда в Сердце Тьмы могло появиться создание света?
Лесная жизнь была насыщена событиями, опасностями и приключениями. Она чередовалась с непонятной неприязнью, возникшей между случайными спутниками и такой же непонятной симпатией, которая будоражила мысли. Время от времени они устраивали словесные пикировки, и время от времени Волку прилетало по наглой морде от совсем не тихой рыжей бестии.
- А-а-а!!!
В один из дней Волк выскочил к берегу озера, готовый уничтожать любых врагов, осмелившихся напасть на подопечную. Разводя костер на небольшой полянке, он услышал полный ужаса крик, но его ждало совершенно неожиданное зрелище.
Обнаженная Скарлетт жалась спиной к мощному дереву, пытаясь одной рукой прикрыться, а другой отмахнуться от речной крысы.
Это была весьма мерзкая на вид тварь, но на деле совершенно безобидная и наделенное безудержным любопытством. Размером с небольшую собаку, с абсолютно голым телом, покрытым кожистыми складками, выступающими вперед тупыми зубами и черными глазами-буравчиками. Лесное создание сидело напротив девушки на задних лапах и с интересом ее разглядывало.
Волк, сменивший ипостась на звериную, когда оказался у озера, громко рассмеялся. От этого звука крыса не шелохнулась, а вот девушка вздрогнула и испуганно уставилась уже на него.
Дальнейшее зрелище было не менее юмористичным: испуганная Скарлетт напоминала вскипевший ярко-красный чайник, не хватало только идущего из ушей и ноздрей пара. Оказалось, что краска смущения покрыла ее практически везде, а не только щеки, как чаще всего было у девушек. Забавно было и то, что она с удивительной выдержкой справлялась со всеми трудностями путешествия сквозь Черный Лес, а тут сорвалась из-за безобидной тварюшки.
Женщины – загадочные существа.
- Грэй! Морда наглая, отвернись! Нет, спаси меня! Отвернись и спаси!
- Так отвернуться или спасти? – весело подмигнул ей Волк, на деле же с удовольствием разглядывая Красную Шапочку. Плавные изгибы тела, пышные формы, перламутровую кожу - зрелище было чарующим.
- Быстрее!!!
Но последний вскрик оказался наполнен отчаянной мольбой, и Волк перестал развлекаться. Как и крыска перестала изображать статую, подскочила с места и потрусила к забавной, визжащей двуногой. Но добраться до своей жертвы ей не удалось, дорогу преградила черная лапа гигантского зверя, и испугавшееся животное юркнуло в сторону, скрывшись в корнях дерева. Девушка, будто всю жизнь занималась гимнастикой, ловко отскочила к вольфверу и вцепилась руками ему в шерсть, забыв даже про собственный вид.
- Ненавижу крыс, - выдохнула она, и ее передернуло от брезгливости.
- Вижу, - Волк лениво сощурил яркие глаза. – Ты уже не стесняешься?
Скарлетт моргнула, и только потом до нее дошло, что именно спрашивают. Возмущенно засопев, она с силой отвернула от себя громадную, смеющуюся морду и, бурча под нос о бессовестных чудовищах, ушла одеваться.
Она не позволяла себе задумываться о том, почему сердце в груди так жгло, а желтый взгляд проникал в самую душу.
Нельзя.
Но даже такие забавные или волнительные моменты, не могли избавить Скарлетт от мрачных мыслей о преследователях и зелье, что теперь текло ядом по ее венам.
Тамплиеры. Конечно, они сильно отставали, Грэй был великолепным проводником: легко путал следы и сбивал непонятных врагов с пути. Но это не давало ответов на вопросы Красной Шапочки. Почему они ее преследовали? Почему ради никому-неизвестной деревенской девчонки была уничтожена целая деревня? Последуют ли они за ней, когда Волк выведет ее из Черного Леса? И что будет, когда она окажется за пределами лесной зоны? Сколько бы раз Скарлетт не размышляла, пытаясь вспомнить-понять, что привело к ужасным последствиям, ответов не находила.
Второй бедой оказалось пряничное зелье – веном. Скарлетт еще помнила, как ее корчило и практически выворачивало наизнанку после его применения. В те кошмарные мгновения, лежа на сладком полу в домике Пряничной Ведьмы, она едва не умерла. Гораздо позднее, когда девушка смогла двигаться, когда они с Волком уходили все дальше в Черный Лес, в голове нет-нет, а возникали мысли о ее предшественниках. Веном был уникален, но настолько же и ужасен по своей сути. Именно поэтому практически не существовало безумцев, которые готовы были его испить. Он даже не числился среди запрещенных зелий, потому что подобные меры были излишними. Скарлетт следовало бы переживать из-за собственной участи, но не она ревожила. В домике Пряничной Ведьмы она сознательно пошла на крайний шаг, взвалив на свои плечи непосильное бремя. Многие бы спросили – зачем, предпочли бы найти более простые и безопасные пути. Но она еще с детства запомнила слова почившего отца, который был охотником и часто блуждал по здешним тропам:
- Не вздумай лезть в Сердце Тьмы, если не готова на жертву. А если все-таки войдешь в Черный Лес плати, иначе Он сам возьмет то, что захочет.
И Красная Шапочка заплатила. Возможно, она отдала больше, чем следовало, но, тем не менее, повторись история еще раз, она бы поступила точно также. Без сожалений.
Она уже начинала чувствовать изменения в себе, их неотвратимость и… тяжесть. Чувства становились острее, краски ярче, запахи сильнее, реакции быстрее и… боль, боль, выныривающая из глубин естества, с каждым разом опутывала ее сильнее.
- Почему ты напал на мою деревню? – Как-то спросила Скарлетт своего проводника. Добавлять фразу «на мою семью», она не стала. В глубине души догадывалась, что не хочет слышать ответ, но ответ должен был прозвучать. Словно пробыв с Волком какое-то время, поняла, без причины он бы прошел мимо, такой же равнодушный, как и сам Черный Лес.
- Ты ведь хочешь отомстить Тамплиерам за смерть своих родных?
- Я… - девушка некоторое время молчала. – Я совсем не добрая и мне бы хотелось увидеть, как они умирают долго и мучительно за свои злодеяния. Но сейчас я просто хочу, чтобы они оставили меня в покое.
- Вот и я мстил.
- За кого?
- Свою семью.
Волк больше ничего не добавил и не стал объяснять, а Красная Шапочка больше не спрашивала. Их прошлое было неизменно, и никакие слова не исправили бы его сейчас.
Так напарники двигались вперед, к намеченной цели.
Но пока даже нюх Грэя и новое шестое чувство Скарлетт, не могли уловить и заметить следящих за ними из темноты и горящих ненавистью изумрудных глаз.
_______________________________________________
*Ротбарт — персонаж балета Петра Ильича Чайковского Лебединое озеро. Превратил принцессу Одетту в лебедя, а свою дочь, Одиллию, похожую на принцессу, пытался выдать замуж за Зигфрида.
ШАГ 7
- Большие девочки не плачут, - раздался за спиной голос – насмешливо-добрый.
- Я не большая девочка, – буркнула Красная Шапочка, размазывая слезы по щекам, - и могу плакать, когда мне хочется!
- Ишь ты, а я думал, ты хочешь поскорее вырасти!
- Нет! Бабушка снова заболела, а мама сказала, что ей немного осталось. Не хочу расставаться с бабушкой. Вообще ни с кем не хочу расставаться!
- Некоторые желания не могут сбыться, как бы тебе не хотелось.
Красная Шапочка закричала:
- Я тебя не слушаю! – и зажала руками уши.
- Но, лисенок, если хочешь…
Девочка убрала ладони:
- Что?
- Я всегда буду рядом с тобой.
Девочка улыбнулась и крепко обняла за шею говорившего, который смотрел на нее самыми ласковыми, самыми зелеными глазами в мире.
- Эй! – Скарлетт неуважительно вырвали из глубин беспокойного сна.
- Что? Пора уже?
- Нет, - Грэй подкинул дров в горящий костер, – ты стонала во сне; кошмар мог привлечь к нам ненужное внимание.
Прислушавшись, как заухал где-то в ночи филин, девушка встала с походного одеяла и подсела к напарнику:
- Это был не кошмар, одно воспоминание.
- Должно быть, оно было не из приятных.
- Отнюдь, - Скарлетт протянула руки к огню, согреваясь, с каждой ночью в Черном Лесу становилось все зябче и холодней. – Мне снился мой лучший друг.
- Он погиб в деревне?
- Нет, раньше. Его убил ты.
Путешествуя по Черному Лесу Скарлетт страшно устала, но держалась стойко и упрямо. Больше всего она мечтала о горячей ванне и еще более горячей домашней еде. Правда в последнее время даже ледяному озеру бы обрадовалась. Потому что все, что им попадалось на пути, было либо отравлено, либо защищено каким-то монстром, тратить на которого драгоценные минуты у них не было времени.
Девушка сбилась со счета, сколько на ее теле осталось мелких царапин, случайных синяков и натертых мозолей. Первое время непривычные к таким переходам мышцы страшно болели, она быстрее уставала, постоянно спотыкалась о коряги и камни. Уже почти привыкла, впрочем, как и к постоянно жирным, грязным волосам, пропахшей потом и пылью одежде, укусам мелких насекомых, которые только начинали готовиться к спячке, и слоящимся, сломанным ногтям.
С какой-то забавной насмешкой вспоминались редкие книги о приключениях, когда главные герои добирались до нужного места чистые, вкусно-пахнущие и свежие. Реальность была совсем не сказочной, не такой, как воспевали менестрели и писали сказители.
Но если бы только это было самой большой проблемой Красной Шапочки, она, пожалуй, была бы рада.
Пряничное Зелье начало о себе напоминать все сильнее и тяжелее, у нее начались страшные боли во всем теле. Порой из-за них она не то, что идти не могла, двигаться. В такие моменты ее нес на своей спине Волк. Она не могла сдерживать стоны и, даже, крики, ей приходилось зажимать в зубах палку, чтобы не привлекать ничьего внимания. В такие минуты помощь Грэя была неоценимой. Он оказался заботливым, удивительно чутким, ведь другой на его месте отошел бы в сторону и равнодушно наблюдал со стороны.
Когда выпадала возможность просто полежать во время этих приступов, Скарлетт слышала, как громко похрустывали внутри нее кости, словно сам скелет менял свою структуру.
Хотя появились и положительные моменты, когда ее не перекашивало от болезненной пытки. У нее появилась не наблюдавшиеся ранее ловкость и сила. Изменения пока были только чисто физическими, и она еще не умела ими пользоваться, но они ясно говорили, что с каждым прожитым днем она переставала быть человеком. Окончательно и бесповоротно.
- Какой у нас дальше маршрут? – спросила Скарлетт, чтобы хоть как-то развеять образовавшееся напряжение.
- Немного сменим направление, - ответил Волк.
- Почему?
- Сначала я планировал провести тебя мимо Мохового Утеса, вдоль Жемчужной Речки, но там сейчас обосновалось что-то новое и темное.
- С чего ты взял?
- Сорока рассказала.
- Не издевайся!
- Да не издеваюсь, сорока и рассказала.
- Ах да, - вспомнила Красная Шапочка, - ты ведь язык зверей и птиц понимаешь.
- Если ты хочешь познакомиться с новичком Черного Леса, могу организовать, Волк весело ей подмигнул.
- Обойдусь. Тогда какие у нас дальнейшие планы?
- Единственный оптимальный путь, который нам остался, через Стылые Болота. Не самый приятный, конечно, но остальные еще хуже.
- Я слышала про них, - передернула плечами Скарлетт, по спине пробежала волна неприятных мурашек. - Говорят, там находится логово Бармаглота*, с тех пор как его изгнали из Страны Чудес, и могила Злой Королевы.
- Злая Королева там действительно спит вечным сном. Бармаглот… не проблема на данный момент. Стылые Болота в этот период времени находятся по большему счету в спящем состоянии, если будем соблюдать осторожность, пройдем максимально быстро и без происшествий.
- Тебе следует в Черный Лес экскурсии водить. Открыл бы свой бизнес, разбогател, переехал бы из своей пещеры в Золотой Город, - пошутила Скарлетт, чувствуя некоторое облегчение. Она постепенно училась доверять Грэю и пока он не подводил.
- Вот избавлюсь от одной красноволосой обузы, - подмигнул мужчина, - может, и воспользуюсь идеей.
- Ты еще Пряничную Ведьму в долю возьми. Ты будешь гидом, а она организует поставку венома.
- Да ты сегодня пышешь гениальными идеями! Может желаешь в долю? Откроем тогда уж агентство.
Скарлетт хотела что-то ответить, но внезапно настроение Волка изменилось:
- Тихо!
Красная Шапочка мгновенно послушалась, встав ему за спину, но так чтобы не мешать в случае чего. Грэй уже не раз спасал ей жизнь, несколько раз им приходилось в самый последний момент скрываться от погони Тамплиеров, один раз буквально вытащил ее из их лап. Поэтому раз ее напарник приказал молчать, она сделает это, да еще сама себе кляп в рот впихнет.
- Что-нибудь слышишь? – спустя время спросил вольфвер.
Скарлетт покачала головой:
- Нет, ничего. Даже привычных ночных шорохов и тех нет.
- Именно.
Грэй легко сменил ипостась и продолжая вглядываться во тьму Черного Леса.
Яркий, хорошо горящий костер потух внезапно. Просто угас – его не задуло порывом ветра, не засыпало землей, не залило водой. Костер, как будто, и вовсе не горел на этом забытом богами клочке земли.
Как никогда раньше, Скарлетт радовалась своей новой способности видеть в темноте, даже такой непроглядной. И то, что она видела, ей совершенно не нравилось.
Из-за скрюченных стволов деревьев выходили силуэты. Некоторые из них были похожи на человеческие фигуры, другие же были совершенно сюрреалистичны. Их было слишком много, чтобы справиться с ними легко и без потерь.
Девушка осторожно вытащила из набедренных ножен кинжал. Ничего особенного и выдающегося в нем не было: длинное, серебристое лезвие, простая рукоять без гарды.
Оружие ей подарил Волк почти в самом начале пути. Может в настоящем бою и в таких неопытных руках, как у Скарлетт, оно и не проявляло всех возможностей, зато ранило нечисть и призраков; не говоря уж о тех, кто имел физическую плоть.
Драка началась без предупреждений и лишних слов. В какой-то момент Скарлетт и Волк оказались в гуще жестокой схватки, и могли рассчитывать только на себя.
Ночную тьму разрывали рычание, стоны раненых и предсмертные визги убитых. Скарлетт уже сбилась со счета, сколько раз оставляла на слишком близко подобравшихся к ней врагах глубокие порезы и царапины. Лезвие кинжала давно превратилось из серебристого в ярко-красное, одежда вся промокла от чужой крови. Под ноги она не смотрела, лишь остро чувствовала, как смешанная с кровью земля противно хлюпала под подошвами и старалась не споткнуться о чье-то мертвое тело.
Этих тел набралось уже достаточно.
Во время мясорубки Скарлетт старалась недалеко отходить от Волка. Но врагов было слишком много, чтобы постоянно сохранять одну и ту же дистанцию.
Последнее, что запомнила девушка, был облепленный врагами Грэй и удар по затылку, заставивший ее провалиться во тьму более глубокую, чем тьма, окружавшая до сих пор.
- Только ты не забудь. Хорошо? Мы никогда не расстанемся.
- Никогда, лисенок.
______________________________________________
* Бармаглот – чудовище, которое упоминается в книгах Льюиса Кэрролла про Алису.
ШАГ 8
Пробуждение от обморока было неприятным. Совсем.
Затылок разрывало тупой, надоедливой болью. Тело словно задеревенело, а веревки, которыми связали ее, были слишком тугими и терли кожу на запястьях и лодыжках.
Факт того, что она болталась на плече какой-то вонючей личности с мешком на голове, совсем не добавлял Скарлетт хорошего настроения.
Сколько времени прошло с ее похищения? Что случилось с Волком? В порядке ли он? И кто ее похитил? Тамплиеры?
Вопросы, на которые у нее пока не было ответов, добавляли головной боли. Впрочем, как и неизвестность вместе с оглушительной тишиной, окружившей безликую процессию.
Она попробовала сопротивляться, но эти попытки ни к чему не привели, пригрозили еще одним насильственным обмороком.
Последующий час, который занял путь до неизвестного места, в голову лезли всякие мрачные мысли. Их Красная Шапочка старалась усиленно гнать прочь, пыталась бороться с подступившей паникой. Если бы она сказала, что ей не страшно, то соврала бы. Да и глупо было бы не испытывать страх в данной ситуации.
Еще она страшно жалела, что у нее исчез кинжал – выпал из рук, когда ударили по голове. Впрочем, вряд ли бы ей его оставили, сохрани она оружие при себе.
Поэтому Скарлетт усиленно отвлекала себя, обдумывая способы побега. Не хотелось, как аристократичной барышне, страдать и ждать спасения – нужно было и самой что-то сделать.
Так что оставшуюся часть пути было чем заняться.
Наконец шаги похитителей перестали быть почти бесшумными, и тяжелые сапоги застучали по каменным плитам, разбегаясь вперед глухим эхом.
Еще через некоторое время девушку скинули на вонючую кровать с продавленным матрацем, разрезали путы на руках и ногах, и захлопнув дверь неизвестной комнаты, оставили в одиночестве.
Скарлетт поспешила стянуть с лица мешок, и глубоко вдохнула пусть сырой, затхлый, но столь необходимый воздух. Ткань позволяла ей дышать, но все равно было тяжело и неудобно.
Немного придя в себя, она огляделась.
Место, куда ее принесли, оказалось тюремной камерой, но поуютнее и гораздо чище, чем можно было ожидать. В ней находились кровать, дубовый стол и стул. На тумбочке с керосиновой лампой лежала парочка потрепанных книг. А за перегородкой – о чудо! – расположились туалет и бочка с кранами, этакая своеобразная ванна. Красная Шапочка даже немного ошалела, поражаясь шику и комфорту тюрьмы.
Тюрьма всегда оставалась тюрьмой, но могло быть и хуже.
Потекли долгие, ничем непримечательные дни. Единственным разнообразием был молчаливый охранник, который приносил ей еду, и, не отвечая ни на один заданный вопрос, уходил.
Первые два дня Скарлетт с напряжением ждала, что кто-нибудь обязательно заявится к ней – с вопросами, ответами, тайнами, пытками… хоть чем-нибудь, но прольет свет на ее похищение. Однако ни на первый день, ни на второй и даже ни на третий никто не появился.
Перестав ждать, она смогла позволить себе немного отвлечься, принять впервые за долгое время ванну и выстирать грязную, засаленную одежду. Это время позволило подумать, осмыслить все случившееся, будто с глаз спала пелена.
Мыслей о побеге она так же не оставила. Правда безуспешных. Ни ранее придуманные планы, ни попытки расковырять замок, ни выломать дверь своей увеличившейся силой, ни оглушить охранника, которому ее удар оказался, что по виверне тапочком, к нужному эффекту не привели.
На четвертый день своего вынужденного заключения у Красной Шапочки возникло чувство, что о ней просто забыли.
Это было… забавно. Девушка с каким-то садистским удовольствием и черным юмором начала думать, что так ее и оставят заключенной до самых седых волос.
Но она рано начала думать об этом. Развить мысль и поиздеваться над собственной незавидной участью ей не дали.
Гости заявились в тот самый момент, когда она совершенно их не ждала.
На пятые сутки тюремного заключения Скарлетт ковыряла дверной замок раздобытой путем тяжелых усилий проволокой. Она настолько увлеклась интересным занятием, что неожиданно открывшаяся дверь больно стукнула по лбу, заставив упасть на попу и зажмуриться от закрутившихся перед глазами черных мошек. Судя по всему, шишку она заработала знатную.
- Я все думал, насколько ты изменилась, а оказывается ни капли, только выросла.
Скарлетт замерла. Медленно подняла голову, всматриваясь в знакомые черты. До боли родную фигуру.
Высокий, худощавый, гибкий.
Нахальная улыбка.
Черные волосы с появившимися там серыми прядями.
И самые яркие, самые зеленые глаза в мире.
- Давно не виделись, лисенок.
Красная Шапочка бежала к дому бабушки со всех ног, спотыкаясь, размазывая по лицу слезы и грязь. Обзывала себя всякими разными плохими словами – пусть запас таких знаний у нее был невелик, но, если бы это услышала мама, не задумываясь отхлестала бы по щекам, а потом наказала на месяц. Но в данном случае девочка бы даже на наказание согласилась, на что угодно, если бы только это помогло отмотать время назад и не говорить тех роковых слов.
Глупая, глупая маленькая девочка – вот кто она! Глупая девочка, возомнившая себя взрослой и самой умной.
Была бы умной, десятой стороной обходила ту дорогу. Была бы умной, никогда не заговорила с Волком, повстречавшимся на дороге. Была бы она умной, сразу рассказала охотникам про него и уж точно бы не открыла дорогу к домику бабушки!
А теперь приходилось бежать со всех нос – только бы успеть! Только бы охотники успели, которых она позвала!
Там, где расположился домик бабушки, царила тишина. Точно молчание Черного Леса накрыло когда-то мирное место.
У беседки, прямо рядом с выходом, лежала бабушка, и непонятно было, что с ней. Скарлетт рванула к ней: не разбирая дороги, не думая о безопасности или последствиях.
- Бабушка! – выдохнула она, подбегая к бессознательной старушке.
- Было бы скучно, если бы я ее убил слишком быстро, - послышалось позади, - составишь ей компанию.
- Не подходи! – дрожащим голосом выкрикнула Красная Шапочка, вставая между ней и зверем, и выставляя вперед взятый из дому кухонный нож.
Волк лишь засмеялся: лающе и страшно. Действительно, что мог сделать восьмилетний ребенок гигантскому чудовищу?
Но когда черный зверь уже готов был наброситься на беспомощных старуху и девочку, между ними встала другая черная тень.
Это была кошка, точнее кот. Черный, точно в чернилах искупался, больше всего напоминающий пантеру. Он совершенно не уступал в размерах своему противнику.
Кот с горящими зеленым пламенем глазами.
- Кот! – теперь уже радостно всхлипнула девочка: не то от радости, не то от облегчения.
- Держись подальше, лисенок.
- Хорошо.
Скарлетт помнила, как в тот злополучный день яростно дрались лучший друг и Волк, как она старалась перетащить бабушку в беседку – подальше от страшной драки, как было страшно.
Она отчетливо помнила, как среди рыка, визга, брызг крови, услышала хруст костей, когда челюсти Волка перегрызли глотку ее другу.
И еще отчетливей помнила – будто со стороны смотрела, - как бросилась на врага с ножом и совершенно пустой головой.
В памяти отпечаталось и то, что вольфвер даже не шелохнулся, когда хорошо наточенное лезвие полоснуло по его морде. И как отчего-то уходил в чащу леса, после долгого, пронзительного взгляда прямо в самую душу девочки. Как оставлял ее и все, что сделал, позади: лежащую без сознания бабушку, бездыханного лучшего друга, наконец-то появившихся, но опоздавших охотников.
Как оставлял позади, воющую над мертвым телом зверя, девочку.
Скарлетт все это отлично помнила.
Не забывала.
Не прощала.
А теперь смотрела на вошедшего, и не верила собственным глазам.
- Здравствуй… Кот.
ШАГ 9
- Как такое возможно?
Красная Шапочка медленно встала на ноги, позабыв о боли от набитой на лбу шишки. Медленно подошла к стоящему в проеме двери мужчине, вглядываясь в черты его одновременно и знакомого, и чужого лица. Медленно коснулась лба, щек, провела по носу, будто пытаясь самой себе доказать, что это не иллюзия, будто уже не верила своим собственным глазам вовсе.
- Как же так? Кот… Ты ведь действительно… здесь. Кот…
Скарлетт чувствовала, будто под ногами рушится земля, перед глазами плыло, а губам вдруг стало мокро и солено на лице.
- Я это, я. Не сомневайся, - погладил ту по голове мужчина, а потом, будто долго сдерживался, обнял: крепко, почти больно.
Стояли какое-то время в молчании, наслаждаясь присутствием друг друга.
- Идем, - Кот отстранился и увлек девушку к выходу.
- Но…
- Думаю, тебе уже опостылела камера. Я тебе все расскажу позже, обязательно.
Скарлетт с сомнением разглядывала старого друга. Первая радость от осознания того, что он жив, спала и сменилась подозрительностью; особенно учитывая ее весьма плачевное положение из-за преследующих Тамплиеров.
Хотя оставаться внутри и правда не хотелось.
Оказавшись снаружи, Скарлетт огляделась.
Тюремный коридор вгонял в уныние и безысходность. Узкие камеры, скрытые тяжелыми дверями, и коридоры, пропахшие сыростью, гнилью доносили из прошлого отголоски призрачных стонов и мольб. Откуда-то слышался громкий звук капающей воды, в какой-то из открытых камер завис в вечных судорогах скелет, подвешенный на цепях.
В груди стало холодно и неприятно.
- Камера, в которой я находилась, - во рту стало сухо, - она отличается от других.
Кот мельком взглянул на девушку и не замедляя шага ответил:
- Когда тебя привели сюда, меня не было в замке, а это единственное место, откуда ты не смогла бы сбежать. Его постарались сделать… насколько возможно, жилым.
- Я польщена такой заботой.
Кот не отреагировал на сарказм.
- Как только я вернулся, то сразу пришел за тобой.
Они шли в молчании, двигаясь вверх по изъеденным временем лестницам, мимо замерших статуй, по отвесным балконам с покрытыми грязью и мхом горгульями.
Скарлетт взглянула на открывшийся ей вид, когда они проходили по одному из мушараби*, и у нее перехватило дыхание от погруженного во тьму Черного Леса и еще более невероятной высоты, от которой даже у опытного скалолаза закружилась бы голова. К счастью открытое пространство они миновали быстро.
Когда начался очередной виток коридоров, стало понятно, что это уже иные помещения. Они были более теплыми и обжитыми, хотя от слоев пыли, укрывавших старинную мебель, хотелось чихать. По стенам были развешаны горящие факелы, картины с пейзажами и портретами разных людей, но с одинаково-неулыбающимся ртом и провожающими путников до ужаса живыми взглядами.
- Кот, что это за место?
- В подземных лабиринтах этого замка когда-то Двенадцать Принцесс стаптывали свои башмачки, соблазняя многих принцев из разных королевств, а потом пили их кровь, чтобы оставаться вечно юными и прекрасными.
- Такое ощущение, что Черный Лес собрал все ужасы и кошмары со всех уголков Альянса Царств, - пробормотала Скарлетт, отгоняя наваждение звучащего в богато-обшарпанных стенах веселого, но страшного смеха, аккордов музыкальных инструментов и предсмертных стонов замученных принцев.
- Не все, - слишком горько усмехнулся Кот, - Проклятых Принцесс казнили уже почти пятьсот веков назад, и казнь проходила не в Вороньем Царстве. Каждую из них сначала утопили, потом повесили, отрубили голову и в завершение сожгли на костре. Все это происходило в самый яркий и долгий день в году на святой Солнечной Площади Крылатого Царства.
- Говорят в тот день содрогались сами небеса от чудовищности происходящего. Разве подобное действие не осквернило Площадь?
- Нет, она не зря считается самым святым место мира. Она выжгла все то зло, что творили Принцессы и чем испачкали себя. На казни присутствовали только самые доверенные люди, правящего тогда Короля-Портняжки. Именно он и раскрыл все преступления Кровавых Принцесс. Конечно, он тоже присутствовал на той на казни. История и легенды умалчивают о том, что именно там произошло, но говорят, что Двенадцать Принцесс наложили на всех присутствующих Посмертное Проклятие, а кто-то и вовсе не ушел оттуда живым.
- Я слышала историю о Короле-Портняжке, как-то один путник рассказывал в нашей таверне. Он был великим человеком, героем, прошедшим нелегкий путь от бедного портного до величайшего в истории правителя. А еще он был первым человеком, сумевшим пройти Черный Лес в одиночку и выжить в нем.
- Все верно.
- Что стало с пеплом казненных Принцесс?
- Никто не знает, но вряд ли его развеяли по ветру.
- Но раз это такое страшное место…
- Оно относительно безопасно, по сравнению с другими замками, - пожал плечами Кот. –То, чего следует действительно бояться, запечатано и спит в глубоких лабиринтах под замком. До тех пор, пока туда не сунется какой-нибудь идиот, все будет в порядке.
За разговором Красная Шапочка не заметила, как они дошли до огромного зала, из которого доносились гомон многих голосов, лай собак и звяканье металлических ложек о такие же чашки.
Внутри оказались накрытые столы с сидящими за ними мужчинами, их было около сорока человек. И не только человек: сюда затесались и парочка гномом, и несколько монументально-громоздких троллей, и даже один эльф. Был еще кто-то, но Скарлетт не успевала всех разглядеть.
Кудлатые псы клянчили со столов кости, кто-то бренчал на лютне и напевал песни. Все помещение было очень хорошо освещено, не только факелами и свечами, но и магическими лампами, которые были дороги на магическом рынке.
При появлении Кота и Скарлетт все повскакивали со своих мест, приветствуя Кота, кланялись и молча рассматривали его спутницу.
Кота здесь уважали.