Шепот во тьме. Анастасия Акулова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ. Танго со смертью
• ГЛАВА 1. Сладкие сны
• ГЛАВА 2. Избавиться от всего
• ГЛАВА 3. Маленькая ночная серенада (ч.1)
• ГЛАВА 4. Вечная ночь
• ГЛАВА 5. Демон и Тамара
• ГЛАВА 6. Маленькая ночная серенада (ч.2)
• ГЛАВА 7. Разбуди меня
• ЭПИЛОГ. Шепот во тьме

АННОТАЦИЯ

Маргарита была обычной старшеклассницей-бунтаркой со своими тараканами и семейными проблемами, пока ей не начали сниться кошмары в виде сцен собственной смерти в разные времена. Всё бы ничего, если бы однажды она не встретила наяву того, кто был в той или иной степени виновен в каждой из ее смертей.

ПРОЛОГ. Танго со смертью.

   Мой мальчик, нас ждет только тьма впереди.

   Танцуешь со смертью, мой маленький бог.

   ~Танго со смертью~ фрагмент мюзикла «Последнее испытание»

   Российская Империя, 1857 год.

   Тягуче-густая ночь ранее обычного вступила в свои права, обманчиво-мягко обволакивая поместье, словно красавица-пантера, медленно подбирающаяся к жертве, мурлыкая от удовольствия охоты. Несомненно прекрасная хищница смотрела притворно нежно сразу тысячами мерцающих глаз, обещая душе заблудшей жертвы покой и утешение в зиянии своей необъятной пасти. Вот только душа хрупкой на вид девушки, как неприкаянный призрак одиноко стоящей у раскрытого окна, искала не покоя, а борьбы, не утешения, а спасения. Она успела приподнять ту красивую маску, под которой прятался уродливый лик зла, таящегося во тьме, поэтому ночь не завораживала ее, а пугала. К тому же, Маргарита (так звали девушку) и сама уже не полностью принадлежала к детям солнечного дня, и то, что освященый кинжал в ее руках предназначен для чудовища, не отменяло того, что эти руки вскоре обогрятся кровью.

   Ей не раз и не два приходилось отмывать кровь с рук, с одежды, ведь она, дочь врача, помогала в госпитале раненым и в карантинной больнице во время эпидемии чахотки, но именно в эту ночь она впервые планировала сама нанести рану с целью прекратить чьё-то существование. Холодный пот выступил на лбу от осознания этого, руки нещадно дрожали, сжимая кинжал, однако решимость крепла. Потому что только так она сможет защитить тех, кого любит. Ярослава — лучшего друга, который ей как брат, и Александра, который давно стал ее безнадежной девичьей мечтой. Братья из помещичьей семьи Воскресенских, с которыми она практически выросла, давно и навсегда заняли важное место в ее душе.

   Богатая немка, тоже имеющая поместье в этих краях, Агна Кунрат — утончённая, невероятно красивая девушка, вскружившая головы им обоим… тварь, которая собралась сделать из любовников себе подобных. Демоница, которая только смеялась над попытками почти необученной ведьмы одолеть её, и имела на это полное право. У Маргариты не было ни одного весомого козыря. Ничего, кроме скудных знаний о демонах, смоченного святой водой кинжала с расчерченной ритуальными символами рукояткой — в одной руке, большого серебряного креста — в другой, и плохо поддающейся контролю магической силы. Она бы ни за что не набралась храбрости выполнить задуманное, вот только времени совсем не оставалось, да и возможности другой не предвиделось: только сегодня братья уехали, тогда как она и Агна остались гостить в поместье, а значит, дьяволица одна в своей гостевой спальне, спокойно спит и не ожидает удара.

   Шквал холодного ветра из окна заставил вздрогнуть, взять себя в руки и наконец-то приступить к действию. Тихо выйдя из комнаты, девушка бесшумно спустилась по мраморным ступенькам, наощупь по памяти находя путь. Как мантру повторяя про себя кратковременное парализующее заклинание, она молила Бога, чтобы оно действовало на демонов и сработало как нужно, иначе ее шансы равны нулю. Основываясь на крупицах информации из гримуара, Марго рассудила, что имеет дело с суккубом — низшим демоном, питающимся любовной энергией. Всего год назад демоны существовали в ее понимании лишь на страницах Библии и глубоко в аду, являясь, скорее, абстрактным злом, пока не проснулись её колдовские силы. С тех пор, как она поняла, что оставшийся ей в наследство от бабушки гримуар — не бред безумного средневекового инквизитора, всё стало другим, неизвестностью, перед которой она все еще была почти совсем бессильна. Не то чтобы она слишком боялась смерти, подготовилась на этот случай, да и умереть, пытаясь спасти дорогих людей — не самая худшая смерть, однако естественный страх иголочками покалывал кожу, путал мысли. Это была спонтанная афера из-за случайно подслушанного разговора, открывшего ей правду об Агне и ее планах на влюблённых братьев. Афера, близкая к чистому авантюризму, и сердце грохотало как сумасшедшее, но Марго шла вперёд, как солдат на той страшной войне, что недавно потрясла их страну. Той войне*, с которой лицом к лицу столкнулся Александр, будучи офицером российской императорской армии, а она — помогая в госпитале. Значит, Агна — не самое первое и не самое страшное виденное ею чудовище… нет, не слишком успокаивает.

   Зато в её голове не было полутонов насчёт демонов, были лишь те немногие сведения, что она почерпнула из Библии и из своего гримуара, да старые жуткие сказки о могущественных страшных созданиях с прекрасными человеческими лицами, чья цель — искушать, соблазнять, пленять людские души. Они богопротивны, они омерзительны, но, Боже мой, внешне так похожи на людей! А вдруг… вдруг у них тоже есть душа?.. Тьфу ты, какие глупые мысли. У демонов — душа?! Даже не смешно.

   Под ногой скрипнула половица, откуда-то упал на лицо тонкий лунный луч, и снова пробрало холодом. Темно, но свечу не возьмешь — руки заняты. Как будто не в спальню идет, а в могилу. Вязкая тишина и приоткрытая дверь, словно девушку ждали и вежливо приглашают в гости. Агна казалась неосторожной, беспечной, так что ничего не насторожило. Неяркое пламя камина освещало комнату, отбрасывая красные языки бликов на огненно-рыжие волосы демоницы, красивыми волнами рассыпанные по шитой золотом подушке. Алебастровая кожа, нежный румянец, правильные черты, греховно пухлые коралловые губы — всё в ней казалось идеальным. Убедившись, что рыжая мирно спит, Маргарита бесшумным вихрем проскользнула в комнату и точно вплоть до последнего призвука произнесла заготовленное заклинание, энергия от которого волной прошлась по жарко натопленной комнате. Демоница по-прежнему лежала неподвижно в постели, цветущая и почти агрессивно красивая, поэтому Марго, посомневавшись всего секунду, приблизилась к ней, занеся кинжал. Крепко обхватив оружие у основания и собравшись с духом, она уже почти вонзила его в сердце твари, как вдруг та исчезла из поля зрения, а в следующую секунду страшная сила отбросила начинающую ведьму к стене. Глаза демоницы стали ярко-алыми, крест и кинжал вылетели из рук Марго по легкому мановению руки рыжей, и девушка с ужасом поняла, что имеет дело не с суккубом, а с сильным демоном. Больно ударившись головой, девушка силилась вспомнить любое подходящее заклинание, однако все расплывалось как в тумане, а демоница тем времени схватила ее за волосы со спины, отогнув голову так, что губы оказались прямо возле уха Маргариты.

   — Как же ты мне надоела со своими фокусами, маленькая бесполезная дрянь, — прошипела Агна. — Надо же, всё ещё пытаешься мне помешать.

   — Ты готовишь ритуал к этому полнолунию! — зло выплюнула девушка. — Ты собираешься обратить их!

   — И уже давно собираюсь, между прочим. — пожав плечами, снисходительно улыбнулась та. — А ты знаешь, что твой любимый Алекс, которого ты так рвешься спасти, добровольно согласился стать демоном, а Ярослав недалеко от него ушел? Они мои. Придя сюда с каким-то непонятным заклинанием, ты совершила свою последнюю глупость, дорогуша. Все ведь знают о твоей безответной любви к нашему известному сердцееду Александру, думаю, никто не удивится, если безнадежно влюбленный подросток, наполовину сирота, решит покончить жизнь самоубийством, тем более что ты ни с кем не поделилась своей маленькой ведьминской тайной. Не волнуйся, я умею подделывать почерк, и напишу душераздирающую записку от твоего имени. Чао, bambino.

   Через секунду они уже были в комнате, отведеной Маргарите. Она успела только чистой энергией отбросить демоницу назад, но это ее не спасло: вместе с леденящим ужасом Агна вцепилась холодной когтистой рукой в ее горло, одним резким движением с неприятным хрустом свернула шею и словно надоевшую фарфоровую статуэтку выкинула в открытое окно спальни с четвертого этажа…

   ---

   Примечания:

   *речь идет о тяжелой для России Крымской войне 1853–1856 годов.

   …

   Наши дни

   Уже близился рассвет, когда девушка лет шестнадцати-восемнадцати на вид воровато пробралась домой в надежде, что все давным-давно спят. Не тут-то было: вся семья полным составом поджидала ее в гостинной. Мама, брат Максим и старшая сестра Анжелика.

   — Я тебя убью, мелкая. — первым заметив ее, пообещал Макс. — Из-за твоих похождений мама мне уже второй час выносит мозг и не даёт уйти спать.

   — Нормальный брат уже пошел бы ее искать! — разозлилась мама и вновь повернулась к ней. — А ты… кто тебя отпускал сегодня к твоим обдолбаным дружкам?!

   — Мы же волнуемся за тебя, Марго, зачем ты так с нами? — мягче добавила Лика, с укором глядя на младшую сестру. — Где ты была столько времени? Мы уже собирались звонить в полицию. Могла бы хотя бы позвонить нам.

   — Чтобы вы опять хором ныли мне в трубку? — фыркнула девушка. — Я просто гуляла с друзьями, которые не запрещают мне заниматься музыкой и писать.

   — Мы не запрещаем тебе заниматься музыкой и писать, просто хотим, чтобы ты занималась чем-то еще в этой жизни! Учебой, например!

   — Да-да, это я уже слышала. — закатив глаза, направилась к лестнице. — Кстати, Макс, то, что я родилась на две минуты позже тебя, ещё не дает тебе права называть меня мелкой. И, если что, мы с друзьями только выпиваем немного иногда, а насчет обдолбаных — вот к нему. Это ведь Макс у нас балуется всякой дрянью…

   — Что?! — мама с сестрой одновременно обернулись к расслабившемуся было Максу.

   Тот метнул злобный, обещающий страшную месть взгляд в сторону убегающей в свою комнату Марго, на что та подмигнула — мол, каждый сам за себя, братец.

   Оказавшись в спальне, девушка накрепко закрылась и расслабленно плюхнулась на кровать, после чего, немного помедлив, достала из-под подушки дневник, в котором закладкой служила ручка.

   «Привет, Дневник. Извини, я не буду называть тебя милым или дорогим, это звучит тошнотворно. Я до сих пор не вполне понимаю, как дошла до жизни такой, что начала тебя вести, наверное, чтобы окончательно не слететь с катушек. Не буду на нетрезвую голову вдаваться в подробности прошедшего дня — обычная веселая пятница с концертом в баре и неплохим алкоголем. Сегодня мне уже почти совсем не грустно, и удалось почти совсем не думать о разводе родителей. Вот только те дурацкие кошмары, из-за которых я начала тебя вести, опять снились всю ночь. На этот раз снова тот, в котором меня в девятнадцатом веке убивает красивая как голливудская звезда демоница, выкинув в окно (что за наркомания). Как всегда, это было до жути реалистично, словно это действительно произошло. Весь день не могла отделаться от чувства, что стоит лишь повернуться, и я увижу кого-нибудь из этого сна: стервозную рыжую или тех двух красавчиков, из-за которых «я» вздумала так некрасиво помереть. Жутковатенько, знаешь ли. Одно утешает: сегодня мне хотя бы не снились другие «мои» смерти. Чёрт, ещё немного, и впрямь поверю в реинкарнацию и прошлые жизни. Когда же я наконец отделаюсь от этого бреда?! А то на круги под глазами никакого тональника не напасешься. Макс совсем ушёл в загул из-за своей Вики, а сестра и мама по-прежнему рвутся поговорить, не желая при этом слушать. Наверное, уже ничего не будет как прежде».

   Сморгнув набежавшие слезы, Марго положила дневник обратно под подушку, выключила торшер и залезла под одеяло, надеясь уснуть без сновидений.

ГЛАВА 1. Сладкие сны.

   Some of them want to use you

   Кто-то из них хочет использовать тебя,

   Some of them want to get used by you

   Кто-то хочет, чтобы ты им воспользовался,

   Some of them want to abuse you

   Кто-то хочет оскорбить тебя,

   Some of them want to be abused

   Кто-то хочет быть оскорбленным.

   ~Sweet dreams (Сладкие сны)~ группа Eurythmics

   1958 год, клетка тайного исследовательского научного общества (ТИНО)

   Ломота. Резь. Боль, выворачивающая наизнанку. Но всё это — ничто по сравнению со страшной, всепоглощающей внутренней тьмой, давно оголодавшей без питания человеческими грехами. А уколы со святой водой жгли изнутри так, что хотелось зубами вырвать себе вены. Пальцы немели, желудок нещадно скручивало. Густая кровавая пелена, почти ставшая привычной, вновь застлала глаза. Не осталось ничего человеческого: только боль от святой воды в крови и медленно заживающих ран, а ещё — жажда растерзать чьё-то тёплое тело, впившись в артерию, и выпить до капли, ведь свежая кровь притупляет демонский голод и как катализатор на время возвращает силы. Еще лучше помогло бы сьедение вырванного сердца, но такое Марго не могла вообразить даже во тьме пыточной агонии. Лишь неясный образ и знакомый встревоженный голос из далёкого прошлого, как последний остов человечности оставался рядом с ней.

   Близкая к коматозному состоянию Маргарита уже не различала прошлого и настоящего, поэтому присевший рядом с ней Александр, в глазах которого она почти впервые видела тревогу, казался призраком из глубин памяти, чему способствовала мёртвенная землистая бледность его лица, непривычно растрёпанные волосы, белые, как мел, губы. Вот только призраки не прогрызают себе запястье, чтобы дать ей напиться крови и вернуть к жизни.

   Кровь демона! Она сильнее человеческой. Наконец-то!.. Маргарита пила и не могла напиться, но странное дело: даже не отличая явь от сна, она помнила, чью кровь пьёт, и выпила ровно столько, сколько требовалось, чтобы немного прийти в себя. Александр, не задумываясь над своими действиями, невесомо гладил её по волосам, хотя сам едва удерживался в сознании. Боль и голод не ушли, лишь немного притупились, дав возможность здраво мыслить.

   — Спасибо. — слабо улыбнулась она.

   — За что? В следующий раз твоя очередь. — невозмутимо ответил сокамерник, как будто не его голос только что тревожно призывал её не сдаваться.

   Когда-то демонизм казался Маргарите самым страшным проклятием, ради спасения от которого для Ярослава и Александра она готова была пожертвовать жизнью, хотя ей было всего восемнадцать. Конечно, у ведьм было в запасе несколько способов обмануть смерть, вот только ей в руки попался лишь один: сложный древний ритуал, однократно позволяющий в следующей жизни полностью вспомнить прошлую. И хотя она была начинающей ведьмой, ритуал сработал как нужно (по крайней мере, ей так казалось): в новой жизни, в возрасте от пятнадцати до восемнадцати лет она вспомнила всё своё прошлое. Даже тело было похоже на предыдущее, хотя и не идентично: всё та же среднего роста девушка со светло-русыми длинными волосами и серьёзным взглядом светло-серых глаз, будто обведённых углём по контуру радужки. Во всём этом было «но»: одно дело теоретически не бояться смерти, и совсем другое — до мельчайших подробностей помнить собственное убийство и жалеть о глупо потерянной молодости. Тем более что она так и не смогла спасти тех, ради кого умерла: демоница-таки сделала братьев демонами и своими слугами.

   Поэтому, получив второй шанс и все вспомнив, Марго была одержима местью. Первым делом принялась углубленно изучать ведьминские силы и демонов. На этот раз у нее было куда больше времени и источников информации.

   Классификация демонов, если брать в расчет их всех, довольно длинная. Но если обобщить, схема проста: высшие демоны, срединные и низшие. Высшие — это самые сильные, настоящие адские твари, которым нет хода в мир людей. Низшие — это демоны, которые когда-то были людьми и не попадали ни в ад, ни в рай, а получали свои силы и сущность от срединного демона посредством ритуала. Каждый низший получает в свое «владение» один из семи смертных грехов*, — тот, которому сам был более всего подвержен, будучи человеком, — соблазняет им и питается эмоциями грешников, поддавшихся этому греху. А срединные — это демоны, которые тоже когда-то были людьми, но путь получения сил у них иной: таковыми становятся либо выбранные высшими воскресшие из ада грешники, либо низшие, сумевшие убить обратившего их демона. Срединным подвластны все семь смертных грехов плюс восьмой — равнодушие. Кроме того, они могут исполнять желания людей за такую плату, как непрожитые годы, жизнь, воспоминания, сильное чувство или совершение греха. Правда, проситель после смерти гарантировано попадает в ад. Срединных и низших объединяет то, что во время полнолуния они становятся более сильными, и вместе с тем более дикими, почти не контролируя себя.

   Классификация ведьм оказалась еще проще: одаренные и приобретенные. Одаренные — те, кто получил магическую силу с рождения, ничем за нее не заплатив, правда, просыпается она только к шестнадцати — восемнадцати годам. Они слабее приобретенных, но только им подвластна целительская и светлая магия. А приобретенные — это те, кто получил свою магическую силу в качестве исполнения желания от демона. Они сильнее одаренных и даже низших демонов, но, прожив срок человеческой жизни, попадают в ад. Марго относилась к одаренным.

   Девушке удалось выяснить, что после ее смерти одной более опытной ведьме удалось заманить Агну в вечную ловушку под старой церковью, но легче от этого становилось ненамного. Ненависть кипела в ней. Убить демона может только демон или ведьма, поэтому Маргарита, не имеющая возможности добраться до своей убийцы, решила стать охотницей на демонов. Выследила одного низшего, на этот раз все спланировала идеально и вонзила освященый кинжал в сердце твари. Вот только кое-чего не учла, потому что об этом нигде не писалось: ведьма, убившая демона, сама становится демоном, перенимая его силу.

   Ещё никогда Марго не испытывала такого ужаса, как тогда, когда сидела над трупом убитого с окровавленными руками и почувствовала в себе демоническую тьму вместо огонька светлой магии…

   Сначала она возненавидела свою новую сущность и всё, что с ней связано, настолько, что несколько раз попыталась заколоть себя кинжалом, но в конце концов решила попробовать смириться, сохранив человечность. Голод новообращенных страшен, поэтому она, забыв про мораль, стала чудовищем, подталкивающим людей ко греху уныния (именно он достался ей), пока наконец не научилась справляться с голодом. За время этой борьбы она поняла несколько вещей:

   1) Демоны не могут полностью управлять волей человека даже в момент сомнения последнего. Могут подталкивать, манипулировать, искушать, внушить какую-то мысль, ощущение или слегка задурить голову в нужном направлении, но человек может сопротивляться всему этому и в конечном итоге делает выбор сам. Чаще всего люди сами хотят быть соблазненными, хотя редко это осознают.

   2) Доставшийся ей грех — один из самых распространенных, люди поддаются ему легко, и чаще всего их даже подталкивать к этому не надо — он так и висит в воздухе, кушай на здоровье.

   3) Она могущественна, сохранила свою душу, хоть и далеко не столь светлой, никому не служит, в отличие от остальных низших, и бессмертна. Теперь у нее есть время на что угодно. Хотелось всё узнать, всё попробовать, объездить весь мир вдоль и поперёк и… да. Снова увидеть братьев Воскресенских. Какими бы чудовищами они ни стали, даже смерть не окончательна — это Марго теперь знала точно.

   Дальше… камнем преткновения снова стал неучтенный фактор. А именно — то, что некоторые люди до сих пор знали о демонах. Их очень мало, потому что если их становилось много, демоны их истребляли, но таковые остались. Более того, они организовали пусть крайне малочисленное и тайное, но мировое сообщество, целью которого было не стесняясь в методах изучать демонов, которых удалось поймать.Что и случилось с Марго, когда она, путешествуя по блистательной Америке, угодила в лапы этого общества. Они ставили многолетние жуткие опыты над пойманными демонами, зверски истязая их в научных целях, поддерживая вечную жизнь лишь затем, чтобы дарить вечные страдания. Но что самое удивительное, она там оказалась не одна такая.

   Алекс… разумеется, он её не узнал. А она не рассказывала. Если и казалась ему похожей на ту Марго, которая когда-то давно была ему почти как младшая сестра, то не подал и виду. Что не помешало двум сокамерникам-товарищам по несчастью стать близкими друзьями. Они договорились поочерёдно давать друг другу кровь, вытаскивая из-за грани, и ждали подходящей возможности для побега, где спасти другого должен будет тот, кто выпил кровь последним. Мучительно размышляя об этом, Маргарита решила, что это обязательно должен быть Алекс. Он куда дольше был демоном, намного сильнее неё, и вообще… он должен жить, даже если в побеге что-то пойдёт не так, и спастись сможет лишь один.

   Чаще всего она радовалась, что именно Алекс оказался с ней в этом жутком месте, не позволяя скатиться в животное безумие, но иногда она жалела об этом, ведь будь на его месте кто-нибудь другой, перед ней не было бы такой дилеммы. Дилеммы, которая далеко не столь остро стояла перед Александром. Конечно, он пытался её спасти, как они и договаривались, и, очевидно, очень хотел это сделать, вот только когда начался пожар, добравшийся до её камеры и душивший елеевым дымом, Алекс не бросился за ней в огонь.

   Потому что огонь, как это ни странно, способен убить демона, загнанного в ловушку. А если он к тому же и измотан — то слабее человека.

   Это была поистине страшная смерть, куда хуже и болезненней предыдущей. Нечеловеческая боль раздирала каждую клеточку «бессмертного» тела, заставляя кричать, кричать и…

   …

   Наши дни

   …проснувшись от резкого гортанного крика, Маргарита не сразу осознала, что он принадлежал ей, и где она вообще находится. Перед глазами всё ещё плясало безжалостное кострище, от котрого не было спасения.

   «Ну вот, опять. — мысленно посетовала она. — Так, конкретно эта смерть снится уже третий раз по счёту, надо записать. Чёртовы сны, почему они так реалистичны? Да ещё и с одним и тем же вымышленным героем. Александр Воскресенский, ну надо же.

   …

   День выдался на редкость тёплым и солнечным. У Марго уже закончились уроки, невыспавшуюся девушку неумолимо клонило в сон, но увидев сестру, тренирующуюся на лужайке с девочками из школьной танцевальной секции, решила задержаться и присела на скамейке, достав из рюкзака дневник.

   Отрешённо наблюдая за репетицией группы, состоящей в основном из выпускниц, Марго, слушая музыку в наушниках, смотрела на бодрую Анжелику, которой очень шёл высокий конский хвост. По правде говоря, её красавице-сестре шло абсолютно всё, или Марго так казалось. Ещё бы! Среднего роста жгучая брюнетка с ярко-синими переменчивыми глазами, идеальным лицом и фигурой, при этом наивная и теплая по характеру, как солнечный лучик. А больше всего ей шла вот эта лучезарная улыбка, по которой Марго, признаться, соскучилась. Одно удручало: ей сестра не улыбалась с самого дня развода родителей.

   «Привет, Дневник. — написала она. — Наверное, стоило бы опять написать о чёртовых кошмарах, которые преследуют меня даже в школе, стоит лишь слегка вздремнуть на парте под бубнёж учителя, но не это занимает все мои мысли. Лика. Иногда мне кажется, что вместе с покоем в семье потеряла и сестру, только в последнем случае виновата сама. Это ведь я в порыве ссоры психанула и наговорила ей всякого… Что она последняя эгоистка, зацикленая только на своей жизни и прочее. Сколько раз я жалела о тех словах. Сколько раз просила прощения. Конечно, она сделала вид, что простила, но это не так. Раньше она была мне ближе всех, даже родителей и Макса, и я никого так не люблю, как её, хотя в детстве завидовала из-за того, что родители любили её больше (вот чёрт, опять я пишу об этом). Раньше мы с ней много времени проводили вместе, обнимались, всем делились, а сейчас она только проводит со мной воспитательные беседы, отказывается от наших посиделок, ссылаясь на трудности выпускного класса, тогда как с подружками гулять — пожалуйста. Больше не делится со мной секретами и переживаниями, и всякий раз, когда я пытаюсь всё наладить, либо снова начинает наставлять, либо уходит от разговора. Сейчас единственный, с кем не испортились отношения из близких — это Макс, но мне так хотелось бы, чтобы и сестра прекратила бойкот. Я уже исчерпала почти все способы, вот, кстати, очередной, уже опробованный. Подкарауливание после школы, попытка №3. Удивлюсь, если в этот раз сработает, и меня не проигнорируют, не отчитают и не пошлют наф…» — последнее слово Маргарита так и не дописала, потому что мельком оторвала взгляд от дневника, и ручка выпала из внезапно ослабевших рук.

   К школе в красивой машине с открытым верхом подъезжала Камилла, наиболее бесячая из двух подруг Анжелики по мнению Марго. Симпатичная стройная шатенка с шоколадным загаром, ухоженная и стильная. Она вся прямо сияла, но в этом не было ничего удивительного, в отличие от водителя. Машину уверенно вёл слегка ухмыляющийся брюнет, словно сошедший с обложки журнала, красивое лицо которого вот уже несколько месяцев намертво отпечаталось в сознании Маргариты, хотя она могла бы поклясться, что никогда даже мельком не встречала его… наяву. До этого момента.

   Оживший персонаж кошмаров скользнул по ней равнодушным взглядом, едва ли даже заметив, а сердце девушки пропустило удар. Брюнет вышел из машины, галантно открыв двери перед своей спутницей, что-то интимно прошептав ей на ухо, на что она согласно покивала, как болванчик, и, взглянув на танцовщиц, предвкушающе усмехнулся и направился в их сторону. Чуть ленивая походка хищника, взгляд, мимика — всё в нём казалось потрясающе знакомым, но в то же время какой-то внутренний голос внушал опасения за сестру, коей предназначался плотоядный взгляд красавчика-брюнета. Марго едва удержалась от того, чтобы вскочить и загородить собою сестру, искренне не понимая своих мотивов, тем более что Лика, кажется, знала этого знакомого-незнакомца. Но заметив, что сестра явно не рада его видеть, Марго таки поддалась порыву и, вынув один наушник, но не выключая музыку, подошла к ней.

   — Привет. — опасаясь хоть раз посмотреть в сторону брюнета, тепло улыбнулась сестре. — У тебя ведь тоже уроки закончились? Не против, если я подожду тебя до конца тренировки? Поедем домой вместе, поболтаем.

   Анжелика кивнула и вдруг приобняла сестру одной рукой за плечи, словно защищая.

   — Количество твоих подруг растёт прямо на глазах, Анжелика. — хмыкнул брюнет, задержав на Марго короткий оценивающий взгляд.

   — Да нет, это её сестра. — беспечно поправила спутника Камилла. — Внешне они совсем не похожи, правда? Да и по характеру вроде тоже. Лика у нас умница-отличница с периодическими прозрениями, а Маргарита — та ещё оторва. Кстати, Марго, знакомься, это — Александр Воскресенский.

   Не поверив своим ушам, девушка неверяще уставилась на Камиллу, а после неуверенно взглянула в странные холодные глаза ожившего героя кошмаров, и виски вдруг пронзила резкая боль, словно в голову начали ввинчивать гвозди дрелью. Грань между реальностью и сном растушевалась прямо перед глазами, словно карандашные штрихи под ластиком, и, захваченная калейдоскопом разрозненных картин прошлого, Маргарита впервые в жизни упала в обморок. Точнее, впервые в этой жизни. А в наушнике, словно баюкая, звучала одна из любимых песен:

   Sweet dreams are made of this,

   Who am I to disagree?..**

   ---

   Примечания:

   *семь смертных грехов: гордыня, алчность, зависть, гнев, похоть, чревоугодие, лень или уныние. Иногда к ним причисляют восьмой — равнодушие.

   **строчка из песни «Сладкие сны». В вольном переводе: «Сладкие сны мне ночью снятся, кто я такая, чтобы не соглашаться?..»

ГЛАВА 2. Избавиться от всего.

   Every day is like the previous day

   Каждый день похож на предыдущий

   All the seconds seem to me the same

   Все секунды мне кажутся похожими

   Is it happening in point of fact?

   Это происходит на самом деле?

   Or is this the hell, that I’d to create?

   Или это ад, который я должен был создать?

   I wanna wake!

   Я хочу проснуться!

   I wanna wake from all, that chains me.

   Я хочу избавиться от всего, что сковывает меня.

   I wanna wake!

   Я хочу проснуться!

   I wanna wake from all!

   Я хочу освободиться от всего!

   ~песня " Wake» («Избавиться»)~ группа TRITIA☆

   Прекрасная майская ночь сияла миллиардами звёзд, пахла дурманом и теплым ветром; шелест листвы деревьев и высокой травы походил на колдовской шепот. Пустынный перекрёсток в паре километров от города в это время суток зиял пустотой, но не сегодня. Не в Ночь Полной Луны.

   Этой ночью на перекрёстке творился кровавый ритуал.

   Три темные фигуры смертельно бледных женщин, чьи лица скрывали черные капюшоны, стояли рядом с точно высчитанным центром перекрестка, образуя ровный треугольник и вытянув вперед правую руку. Ведьмы удерживали заклинаниями трех пленников так, что те не могли пошевелить ни единым мускулом, не могли даже потерять сознание от охватившего их ужаса. Жертвы тоже стояли ровным треугольником вокруг небольшой рукотворной ямки в самом центре перекрестка.

   Вскоре, педантично следя за временем, из тени выступил седьмой — и самый главный — участник ритуала. Семь — самое мощное магическое число.

   Этот седьмой на вид казался всего лишь обычным высоким молодым человеком, но мёртвенно-равнодушное лицо, хищный оскал и и яркие рубиново-алые глаза выдавали в нем совершенно иное существо. Демона.

   Жертвы задохнулись бы от страха, если бы не заклинание. Все они были холоднокровными грешниками, не верящими ни во что, кроме удовлетворения собственного эгоизма, и все они в этот миг вспомнили о Боге.

   Александр по-звериному принюхался и удовлетворенно улыбнулся, облизнув чуть пересохшие губы.

   — Ммм… Как аппетитно пахнет страхом. — В кроваво-красных глазах заревом пожара вспыхнул алчный дьявольский огонь.

   Демон обвел взглядом трепещущих жертв, лениво размышляя о них в их последние минуты. Первый — лысеющий коррумпированный чиновник средних лет, с отвисшим брюшком и маленькими глазками-бусинками. Он — словно неприглядная карикатура на местную власть, ненасытный вор, пресмыкающиеся перед начальством, жалкий и жестокий паразит, балующийся педофилией. Второй — молодой человек, даже юноша, за плечами которого уже несколько убийств, ни одно из которых не повлекло за собой надлежащего наказания до сих пор. Таких называют «золотыми мальчиками»: бесхребетный агрессивный нахлебник, привыкший к безнаказанности и вседозволенности за счёт родительского кошелька и связей. А третий — преуспевающий «бизнесмен», удачливый мошенник, без каких-либо угрызений совести «зарабатывающий» на сектах и сборах «для больных детей». У всех троих были разные судьбы, но их объединяло одно: они были мерзавцами, пользующимися определенной популярностью и упоенно предающимися греху гордыни. Такому вкусному греху, подвластному Александру.

   Наконец пришло время. Сверкнул кинжал, которым демон с хирургической аккуратностью вскрыл вену первой жертве. А затем достал кисточку и, обмакнув её в кровь, нарисовал на большой глиняной чаше какой-то замысловатый символ. То же самое повторилось с двумя другими жертвами, после чего их порезы затянулись прямо на глазах, а демон отбросил кинжал и кисть. Подняв чашу над головой так, чтобы в неё падал свет полной луны, демон начал читать длинное заклинание на латыни, а когда закончил, ведьмы синхронно вытянули свободные руки в сторону чаши, и с их ладоней непрерывным потоком полилось пламя, разгоняющее кромешный мрак.

   Пламя не опалило расписанную кровью чашу, а будто впиталось в неё; когда его поток прекратился, кровавые символы на чаше вдруг вспыхнули, словно налитые лавой.

   Демон, снова взглянув на жертв, произнес традиционную для демонов гордыни завершающую формулу:

   — Sic transit gloria mundi*.

   В этот же миг тела жертв выгнулись под неестественным углом, раздался громкий хруст, и три ещё бьющиеся сердца полетели прямо в чашу. Равнодушно ступая по залитой кровью земле, демон опустил чашу в ямку и собственноручное её зарыл. Ритуал был завершён.

   Ощущая едва контролируемую темную мощь, Александр подобрал свой кинжал, вложил его в красивые инкрустированные драгоценными камнями ножны и уходя бросил ведьмам:

   — Приберитесь тут.

   Конечно, они повиновались, ведь они — его верные слуги. Приобретённые ведьмы по мнению Александра были даже более жалкими существами, чем большая часть людей, но вместе с тем чрезвычайно полезными. Потому что приобретенная ведьма — своего рода аккумулятор тёмных сил для демона, который наделил её даром, ведь он может пользоваться силами этой ведьмы в любой момент, особенно если собственный резерв вдруг окажется опустошенным. И, что не менее приятно, такая ведьма не сможет ослушаться ни единого приказа «своего» демона, иначе умрет на месте.

   Александр презирал приобретённых ведьм за то, что те обрекали себя на рабское существование длинной в человеческую жизнь и вечные муки в аду, поведясь на простые уловки вроде обещания раскрытия всех тайн колдовства, ведовское могущество, возвышающее над остальными, и кучу более или менее мелких мотивов.

   Разумеется, соглашаясь на это, ведьмы редко когда знали все условия соглашения, и почти никогда не подписывались в адекватном состоянии, но тем не менее, они всегда понимали, с кем именно заключают сделку.

   Александр самодовольно ухмыльнулся: считалось, что низший демон может одарить силой лишь одну ведьму, но он, соблюдая и творчески дополняя все магические ритуалы, привязанные к лунному циклу, держал под контролем пятерых ведьм, и сам стал одним из самых могущественных демонов на земле, несмотря на относительную молодость.

   Глупость людей давно уже воспринималась им как нечто само собой разумеющееся, а вот глупость демонов — особенно тех, которые старше его самого на сотни лет — удивляла до сих пор. Александр пока ни разу не встретил демона, который так же, как он в своё время, открыл бы секрет могущества в древнейших лунных ритуалах, и презрительно фыркал, когда собратья по виду всеми способами пытались найти источник его силы. Конечно, встречались и серьёзные враги, так же, как он, желающие заполучить верховенство над самым сильными и многочисленным демонским кланом, однако все они рано или поздно оказывались повержеными.

   Запнувшись на этой мысли, Александр тонко и холодно улыбнулся. Н-да, не зря именно гордыня — подвластный ему грех.

   Задумавшись об этом, невольно обратился к прошлому. К своему человеческому прошлому.

   Детство. Отец за что-то яро ненавидел его (поговаривают, из-за умершей в родах матери Алекса) и часто избивал, особенно по пьяни. Потом женился во второй раз, и родился Яр, к которому отец относился гораздо более благосклонно и хотел сделать своим наследником. Что удивительно, Александр не возненавидел брата, даже по-своему привязался. Но это не умаляло ран уязвленной гордости и жала скрытой зависти. Пожалуй, единственным человеком, к которому он питал исключительно тёплые чувства, была любознательная и добрая малышка Марго, часто гостившая в их поместье с отцом-врачом. Он воспринимал её почти как сестру.

   " — Ты… правда не брезгуешь? И не боишься? — помнится, с с благоговейным ужасом поинтересовался он, когда случайно узнал, что десятилетняя Марго по мелочи помогает отцу с тяжелобольными. — О чём вообще думает твой отец, когда позволяет тебе это?!

   Иногда она ставила его в тупик как никто другой.

   Юность. Он стал сильным, образованным, острым на язык… раздолбаем. Девушки слетались как мухи на мед, очарованные смазливым лицом, бравадой и потенциальным наследством — чем он пользовался вовсю. К двадцати годам у него была репутация последнего ловеласа и мечты о военной карьере, щедро вскормленные пропагандой и общественным настроением тех лет.

   Молодость. Была ли она у него? Ведь оказавшись в мясорубке жестокой войны, он быстро постарел на десяток лет. Пали все идолы и идеалы. Когда перед глазами неопытного юнца снаряды разрывают людей на куски, отрывают конечности, а штыки в давке рукопашной вскрывают животы, остаётся только одно — чистый инстинкт выживания. Такое не забыть и не излечить, поэтому все выжившие возвращались покалеченными не только телесно — душевными инвалидами. В блеске балов, в азарте любовных игр, везде впоследствии его не оставлял изматывающий подсознательный страх. Именно поэтому Александр так легко соблазнился неуязвимостью и бессмертием, вне зависимости от цены, когда узнал, что они возможны. Хуже всего то, что став демоном, он с удовольствием наслаждался войной, словно безумный бог войны Арес — ведь всеобщий страх и проливающаяся рядом кровь для всех демонов как наркотик.

   Агна… он сразу понял, что она не такая, как его предыдущие увлечения. Изначально просто хотел завладеть сердцем красотки, в которую был влюблён так трепетно его удачливый брат, и с интересом понаблюдать за ревностью малышки Марго, влюблённой в него — как он считал — совершенно по-детски и мимолётно. Попался в расставленные сети. Казалось, Агна могла манипулировать им одним лишь легким поворотом головы; даже отдаваясь полностью оставляла какую-то чарующую недосказанность, загадку. Это так опьяняло, что даже когда Александр узнал природу власти демоницы над ним — не пожелал избавиться от этого влияния, напротив. А когда она обратила его в демона, установившаяся между ними магическая связь превратила его страсть в сущее безумие, лишь подпитываемое тем фактом, что внутренне пустая демоница просто играла и его сердцем, и сердцем брата, которого тоже обратила в демона. Алекс думал, что в мире нет более противоречивого и всепоглощающего чувства, однако очень скоро понял, как ошибался.

   День, когда Марго нашли мертвой, а на её столе — записку самоубийцы…

   Демон сердито сжал зубы, отгоняя воспоминание, слишком живое