Магический Петербург. Эмили Рут

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41

АННОТАЦИЯ

На чтобы вы согласились ради спасения детей? Вот и Марина готова на всё: и в другом мире оказаться, и женой Дракулы стать, и параллельно распутать клубок сказочных интриг.

   А тут ещё Золушка, увлекающаяся черной магией, Рапунцель, замешанная в убийствах… Как понять, кто добро, а кто зло? И главное, как вернуться домой, к детям?

ГЛАВА 1

Праздник нечисти и сладкоежек

   Смесь витающих ароматов будоражила рецепторы до такой степени, что хотелось в ту же минуту бросить всё и устроить праздник живота, но Марина лишь вздохнула и продолжила бабочкой порхать по кухне. Вытяжка сломалась. Снова. Она фыркнула так громко, словно была чем-то возмущена, вызвав беспокойство Марины. Рабочий день заканчивался только через три часа, и без вытяжки «Бисквитному домику» пришлось бы нелегко.

   Посетителей сегодня было намного больше, чем в другие дни. Преддверие Хэллоуина, праздника для всех святых, мёртвых и ещё сладкоежек, именно поэтому в кафе-кондитерской в эту минуту с трудом находились свободные места. Но имелись и другие причины. «Бисквитный домик» был, во-первых, единственным кафе в Красносельском районе, где каждый мог «собрать» пирожное сам. Во-вторых, представленные сладости были исключительно авторского производства и к тому же домашнего. В-третьих, только здесь вживую пели начинающие исполнители и музыканты. К тому же при желании любой посетитель мог также попробовать свои силы на своеобразной сцене, представленной выделенным на полу жёлтой краской метровом квадрате. За ним на стене располагалось овальное зеркало, высотой в человеческий рост, где исполнитель наблюдал за собой со стороны, поправляя движения, позы, мимику. Хотя чаще посетители-исполнители поправляли одежду и причёски, что выглядело вкупе с попытками петь весьма забавно.

   В тот вечер жёлтый квадрат пользовался особой популярностью: каждый норовил выступить в своём мрачном наряде и исполнить какой-нибудь хит. Когда Марина протянула очередному покупателю пирожное с грильяжем, какой-то мальчишка лет двенадцати в плаще графа Дракулы исполнял «Рюмку водки на столе». Она невольно подумала о собственных детях: пока ещё маленьких не только для исполнения, но и для прослушивания подобных песен и улыбнулась. Всё, что она делала, было ради них: бессонные ночи, обожжённые пальцы, отказ от личной жизни и от таких женских радостей, как походы в салоны красоты. Стриглась сама, красилась тоже, даже весьма неплохой маникюр научилась делать и пару лет назад пыталась этим подрабатывать. Не вышло. Энтузиазм сдулся, подобно воздушному шарику уже на пятой знакомой, любезно предоставившей свои ноготки неумелому мастеру.

   В жизни Марины было множество увлечений: с детства она быстро загоралась чем-то новым и так же быстро затухала. Единственное сумевшее остаться с ней на долгие годы, а также стать настоящей страстью и способом зарабатывать деньги – это выпечка. Торты, пирожные, сладкие булочки, пряники, печенье, кексы – она могла создать что угодно, и это всегда становилось шедевром. Говорят, каждый человек рождён для какой-то определённой деятельности, если так, то Марина была рождена для того, чтобы баловать жителей района и свою семью. Её муж Лёша обожал рулет с прослойкой из лимона.

   Обожал…

   От одного упоминания о супруге слеза невольно скатилась по щеке, оставляя ровную чёрную дорожку. Марина быстро протёрла лицо, про себя решив, что нужно либо научиться справляться с эмоциями, либо приобрести водостойкую тушь. А если бы её нюни увидели дети?

   Она быстро вытащила из нагрудного кармашка зеркальце, показала отражению язык, но так, чтобы посетители не заметили, и снова начала улыбаться всем и каждому.

   Время шло, и небольшой пустой аквариум, обклеенный разноцветными детскими ладошками, пополнялся «добрыми» деньгами. Это тоже всё было для них – её дорогих мальчишек. Марина была безумно благодарна тем людям, кто пополнял этот стеклянный сосуд, ведь их доброта и щедрость приближали её семью к исполнению жизненно важной мечты.

   – А можно я сам соберу вкусняшку? – у витрины стоял мальчик в свитере с летучими мышами.

   Она насчитала семь, улыбнулась ребёнку и спросила:

   – Сколько слоёв ты хочешь?

   – Хочу, чтобы пирожное в рот не помещалось.

   – Ну хорошо, – подмигнула мальчугану и указала на нижний ряд в витрине, – тогда начни с тех квадратиков из бисквита. Они будут основой, а дальше уже выбирай, что захочешь.

   Маленькие глазки загорелись, ручки затряслись, и последующие минуты две только и было слышно: «Вот это, это и это…»

   В конце концов пирожное действительно получилось огромным – Марина испугалась, что родители откажутся платить за такое безобразие, но, к счастью, пара не то, что заплатила, ещё и пополнила аквариум на кругленькую сумму. Это было особым везением, когда попадались богатые покупатели, ведь эта часть района хоть и казалась успешной, на самом деле состояла из людей, чей достаток был не так велик. Марина даже подумала, что к окончанию рабочего дня сможет собрать десятую часть от нужной суммы. Десятую… Хоть что-то. Унывать она не имела права. Ради детей.

   – Мне, пожалуйста, кусочек торта с трюфелем, – невысокая женщина прятала лицо под маской Бабы-Яги.

   На долю секунды Марине показалось, будто эта женщина на неё похожа: рост, пшеничный цвет волос, фигура. Но нет, показалось: волосы чёрные, как крылья вороны, грудь значительно меньше, талия, напротив, уже. Нет, ерунда, привиделось. Марина взяла деньги, обратив внимание на тыльную сторону ладони покупательницы. На ней была надпись вензелями из букв и цифр. Она разобрала «Д», «м», «П», «Алиса» и про себя подумала, что слова, написанные хной на коже, смотрятся не так эффектно, как рисунки. Но было в этой надписи что-то такое, от чего сердцу стало неспокойно.

   Тем временем покупательница вышла из кафе, ненадолго задержавшись возле сцены: там снова выступал мальчишка в плаще Дракулы. На этот раз он голосил что-то на идеальном английском. Женщина покачала головой и вышла, а Марине почему-то вдруг стало немного обидно: «добрых» денег покупательница не оставила. Перебрала наличные, позвенела мелочью, как вдруг – она была готова в этом поклясться – прямо на её глазах в аквариум из ниоткуда упала целая тысяча. Кажется, она перетрудилась.

   Марина проморгалась, но деньги не исчезли. Слегка испугавшись произошедшего фокуса, а в том, что это был именно фокус – не волшебство же, его не бывает – сомнений не оставалось, вернулась к своим делам.

   К тому моменту у витрины уже выбирал лакомство тот самый певец. Его плащ развевался, несмотря на отсутствие сквозняка в помещении. Глаза были удивительного чёрного цвета. Глядя в такие, казалось можно выпасть из реальности. Ей даже показалось, что он её гипнотизировал, так как стоял и смотрел, не моргая. Ей же пришлось снова похлопать ресницами, потому что ощущение, будто кто-то пытается залезть в твой мозг, буквально давило своей тяжестью. Ещё чуть-чуть и совсем раздавит. В голове резко зашумело, всё вокруг закружилось, и Марина, придерживаясь за стойку, чтобы не упасть, вынуждена была признать, что заработалась. Мальчик купил целую коробку эклеров с надписями «Хэллоуин», ухмыльнулся, направляясь к выходу.

   Понемногу, но покупатели расходились, витрина пустела. Марина взглянула на громадный циферблат в форме капкейка и с облегчением выдохнула: рабочий день подходил к концу, вытяжка продержалась. Последние посетители оставили «добрые» деньги, попрощались, и она начала собираться. Убрала оставшиеся сладости в холодильник, не забыв парочку шоколадных пирожных для детей и кусочек морковного пирога для мамы, проверила соседнее помещение, служившее кухней, сделала пометку в телефоне: «Позвонить насчёт вытяжки», навела порядок, выключила свет и покинула кафе.

   Её день состоял из множества приятных моментов: объятия с детьми ранним утром, поцелуи на прощание, самый вкусный завтрак от мамы – любимые с детства горячие бутерброды с помидором и сыром. Потом приготовление десертов и ожидание, когда духовка отдаст сигнал о готовности. Вид первого покупателя и рук, опускающих в аквариум мелочь, довольные улыбки посетителей и хорошее исполнение новых композиций от совершенно незнакомых музыкантов. Но самым приятным из них был, безусловно, этот: когда на плечи опускался бархатный вечер, а ключ, провернувшись два раза, закрывал дверь, и Марина с гостинцами направлялась в соседний дом. Возвращалась к семье.

   Евгения Дмитриевна уже спала прямо в кресле с красочной книжкой на коленях. Разворот красовался изображениями персонажей из всеми любимых стихотворений Барто. Марина осторожно убрала книгу на полку, накрыла мать пёстрым стёганым одеялом и пошла в детскую. Телевизор работал так громко, что, несмотря на закрытую дверь, она отчётливо разбирала слова заставки из мультфильма «Щенячий патруль». Мальчишки спали: Мишка свернулся клубочком и обнял любимую машинку с щенком-водителем из того же мультика, а Митя стащил конфету и весь обмазанный шоколадом заснул с обёрткой на животе. Марина перенесла близнецов в кроватки, пару минут постояла в проходе, любуясь ангельскими лицами с курносыми носиками, и пошла на кухню. За сегодняшний день она так и не успела нормально поесть – настало время исправлять ошибку.

   Заботливая мама оставила на плите борщ, а в холодильнике котлеты и макароны с яйцом.

   – И чтобы я без тебя делала, мама, – вздохнула Марина, испытывая глубокую благодарность.

   Уже перед сном, проваливаясь в мир грёз, где её всегда ждал муж, Марина бросила взгляд в окно, вспоминая переодетых покупателей. Раньше в Хэллоуин наряжались попроще, а в этот раз вышел настоящий маскарад. Она любила зарубежный праздник и знала, что её детишкам так же по нраву всякие привидения и вампиры. Её мальчишки были храбрые. Бесстрашные. Жаль у неё самой не было подобающей одежды, а шить всегда получалось в тысячу раз хуже, чем готовить. Марина подумала, что в кафе, наверно, выглядела блекло. Если бы у неё была возможность, она устроила бы настоящий праздник и как жена Дракулы – почему-то именно этот герой ей нравился больше всех – надела роскошное ярко-красное платье в пол, какие часто показывают в готических фильмах. Она бы не продавала десерты, а раздавала бесплатно, потому что у жены Дракулы, вероятнее всего, достаточно богатств, но даже если это не так, то в её фантазиях по-другому быть просто не могло.

   Последняя мысль, проскочившая в сознании, перед тем как Марина провалилась в сон, была о том, кем стали бы её замечательные малютки, в том случае, будь Марина женой графа: людьми или вампирятами?

   Она закрыла глаза и, конечно, уже не видела, как за окном завис тот самый подросток в плаще Дракулы, как он ухмыльнулся, сделав какую-то пометку в мобильном телефоне, а потом, превратившись в летучую мышь, испарился, словно его никогда и не было.

ГЛАВА 2

Неожиданная просьба

   Вытяжку обещали починить в пятницу, а это значит ждать ещё целый день. Иногда хотелось открыть сеть кафе, чтобы зарабатывать больше и тем самым получить возможность на покупку нового оборудования тогда, когда она того захочет, а не дожидаясь распродажи. Будь у Марины такая возможность, вытяжка сменилась бы на несколько, но пока приходилось довольствоваться тем, что есть. Она с одним-то кафе еле справлялась, работая как проклятая семь дней в неделю, что уж говорить о целой сети.

   Марина оставила кексы остужаться на большой деревянной доске, в очередной раз протёрла столики в зале, огляделась вокруг, и, только оставшись полностью довольной увиденным, сменила вывеску на «Открыто».

   Первые покупатели пришли через полчаса, вызвав удивление тем, что были по-прежнему в хэллоуинских костюмах: это был тот самый паренек в плаще Дракулы и мальчик в свитере с летучими мышами, только на этот раз на его ушах были какие-то накладки, создающие впечатление, будто у ребенка и вправду уши, как у летучей мыши.

   – Ну что, ребята, выбрали? – поинтересовалась она, рассматривая детские личики. Это было довольно странно, но казалось, что две пары глаз гипнотизируют, – если нет, то можете подождать минут пять, и я вынесу ещё тёплые кексики с апельсином. Осталось их только украсить. Подождёте?

   Едва Марина закончила фразу, как ощутила резкое головокружение, а мир стал терять очертания. Сквозь шум в голове услышала:

   – Садитесь, Марина Владимировна, а то упадёте.

   «Куда садиться? Здесь нет стула», – подумала она, опускаясь в мягкое кресло. – «И откуда оно взялось? Что со мной? Что происходит?»

   – Всё нормально, Марина Владимировна, не пугайтесь, мы вас не съедим, – голос мальчишки в плаще прозвучал не слишком убедительно, к тому же его смех был скорее пугающим, чем вызывающим ответную реакцию.

   «Он что, читает мои мысли?!»

   – Читаю, Марина Владимировна, да не тряситесь вы так. Мы с добром. Не сопротивляйтесь и будет легче. Что же вы кричите? Не надо. Ну вот теперь мне и самому за вас страшно. Коля, принеси чего-нибудь жидкого.

   – Крови?

   – Ну ты и балбес! Воды, конечно. Она же человек, люди кровь не пьют!

   – К-к-кровь? – Марина попыталась подняться, но мальчишка держал её руки, словно в тисках и улыбался, плавно сажая обратно. Как ни странно, он оказался очень сильным, а ведь со стороны выглядел щуплым.

   «Маньяк, Боже, маньяк, малолетний. Псих…»

   – Ну вы даё-ё-ёте! Какой же я маньяк? Тоже мне придумали… А вот и Коля. Выпейте воды и постарайтесь успокоиться.

   – Я снова закричу. У-у-уходите.

   – Да знаю я, что вы закричите, только меня это, знаете ли, обижает. Давайте так, я вам сейчас всё по порядку объясню, а вы постарайтесь выслушать.

   Но Марина не желала его слушать и пальцами пыталась набрать «SOS» на лежавшем в кармане юбки телефоне. Мальчишка вздохнул, покачал головой. Марина судорожно соображала:

   «Во-первых, они дети, и я могу оказать сопротивление. Во-вторых, сейчас обязательно войдут люди, и этим ненормальным придется уйти. В-третьих, что мне мешает не пугать угрозами, а действительно опять закричать? На что люди реагируют? На пожар?»

   Она уже открыла рот и набрала в легкие побольше воздуха, когда паренёк внезапно отпустил её руки, отошёл на добрый метр и сказал:

   – Марина Владимировна, мне очень жаль, что вы не позволяете мне помочь. Я ведь действительно с добрыми намерениями, и чтобы доказать это мы сейчас с Колей уйдем, но для начала скажу вам вот что: вчера ночью вы представляли, что было бы стань вы женой графа Дракулы, так вот, я могу ответить на этот вопрос. Вы бы смогли открыть сеть кафе, нанять людей, купить несколько вытяжек и, как вы правильно предполагали, у вас действительно было бы столько богатств, что не пришлось ждать распродаж. Вы бы зажили совсем другой жизнью и, самое главное, смогли вылечить своих детей.

   «Откуда он знает?»

   Паренёк не уходил, а Марина переваривала услышанное, чувствуя, как шум в голове сходит на «нет».

   «Я или ослышалась, или сошла с ума».

   – Ни то, ни то, Марина Владимировна. Так вы готовы меня выслушать?

   Мальчик старался мило улыбаться. Тот, кого он называл Колей, рассматривал циферблат в форме капкейка, а Марина по-прежнему сидела в непонятно откуда взявшемся кресле и мечтала попасть на приём к психиатру. Не потому, что слова незнакомого мальчика были абсурдными, а потому, что по необъяснимой причине она не чувствовала никакой угрозы и даже чуть-чуть верила. Хотела верить.

   – Психиатр вам не нужен, вы здоровы, Марина Владимировна. И почему людям так сложно поверить в магию? – он устало опустился в такое же кресло, возникшее прямо из воздуха.

   Чашка в руках Марины задрожала. С минуту оба молчали, Коля ходил по залу и всё рассматривал. Когда молчание стало невыносимым, женщина решила выслушать паренька: беды от этого точно не случится, зато велика вероятность, что он её оставит в покое. Опять же в это очень хотелось верить. Она перестала копошиться в кармане, тем более, что вспомнила – телефон забыла поставить на зарядку, а провод в сумочке у холодильника, так что попытки позвонить можно смело оставить. Ещё не известно, как поведут себя эти двое, когда она бросится на кухню. А вдруг разгромят тут всё? Деньги украдут?

   – Мы не занимаемся криминалом, – тихо произнес паренёк в плаще. Его глаза заметно погрустнели.

   – Ну хорошо, – Марина собралась с силами, – рассказывай, – взглянула на дверь, но покупателей так и не было. Улица выглядела пустынной.

   – Для начала давайте познакомимся. Меня зовут Никита и я сын Дракулы.

   Марина прыснула, Коля нахмурился. Тот, кто назвался сыном Дракулы, грустно улыбнулся.

   – Не похож, да?

   Женщина подумала, что ситуация в целом весьма забавная и ответила:

   – Честно говоря, я представляла Дракулу более… бледным.

   – Ну да, с огромными клыками, красными глазами и вообще какого-нибудь урода.

   – Ну почему же? – она невольно улыбнулась, – клыки, наверно, появляются только при необходимости, а насчёт глаз… Твои глаза мне как раз кажутся подходящими. Скажи честно, это какой-то розыгрыш? Завтра я увижу себя по интернету, а заодно и сотни комментариев о своём сдвиге?

   – Я могу доказать, что вы нормальная, но это рискованно. Могут быть серьёзные последствия. Проявление магии в человеческом мире даёт возможность нечисти выбраться из Магического Петербурга и творить здесь, в вашем мире всё, что те пожелают.

   – Ох… нечисть, магия, давай уже показывай, – Марина интуитивно чувствовала, что опасности от этих ребят нет. Никакой. Совершенно. Осмелев, закинула ногу на ногу, скрестила руки на груди и стала ждать так называемых доказательств.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, не надо, а вдруг нечисть и правда пролезет, или ваш папа узнает?

   – Ой, Коля, не узнает. Он весь в любви к этой своей… Ну что, Марина Владимировна, чего вы хотите?

   – Чтобы вы с другом ушли.

   – Я про чудеса, Марина Владимировна.

   – Ах, ну да, конечно. Я хочу… чтобы вытяжка объяснила, почему так часто ломается.

   – Ну, это просто.

   Марина, ухмыляясь, ждала какие волшебные слова произнесёт мальчик или быть может как-то взмахнёт руками, но вместо этого он просто сказал:

   – Вытяжка, слышишь? Вопрос поняла? Можешь ответить.

   Она, не удержавшись, закатила глаза. Похоже, ребята отлично развлекаются в Хэллоуин. Но тут услышала старческий голос:

   – А чего ж мне работать-то, а на отдых когда? Мне уже сколько лет? Я давно пенсионерка, а всё пахать должна. Устала я, Мариночка, устала.

   – Кто здесь? Ребята, прекращайте ваши дурацкие шутки. Бабушку с собой привели, да? Где она, за дверью? – она поднялась, голова не кружилась и, заметив, что никто не пытается остановить, бросилась к входной двери. Выглянула на улицу, а там… никого. Вообще никого, словно город вымер. Можно было бы бежать, но внутренний голос предложил остаться, набраться решимости и выгнать странных мальчишек. Марина резко развернулась на каблуках, поза «руки в боки» и не успела вымолвить ни слова, как Никита, а за ним и Коля стали приближаться. Оба улыбались. Ей показалось, будто они и не шли вовсе – плыли.

    – Ну! Теперь-то верите? – Никита склонил голову набок. Плащ за спиной развевался. Снова.

   Марина помотала головой и ответила:

   – Фокус с говорящей вытяжкой получился. Может хватит? Неужели вам двоим нечем заняться? Вы в школу-то ходите?

   – Мы на домашнем обучении, – промямлил Никита. Выглядел он расстроенным.

   – Пойдемте, Ваше маленькое Мрачнейшество, она человек, нужно искать другую.

   Мальчишка отвернулся, и ей даже показалось, что у этого маленького Мрачнейшества потекли слёзы: плечи как-то странно вздрогнули. Или ей опять показалось? Марина отодвинулась в сторону, пропуская ребят. Коля взялся за ручку, тогда как Никита застыл, и Марина без труда различила всхлипы. Необъяснимый душевный порыв заставил коснуться его плеча, улыбнуться:

   – Ваш розыгрыш мне понравился, честно, но пора рабо…. – договорить так и не сумела. Слова где-то исчезли, провалились в бездонную яму, а перед ней возникло лицо: страдальческое искреннее. Из чёрных глаз катились слезы, а Никита стоял и вытирал их рукавом плаща. И сердце Марины не выдержало. Как она могла испугаться двух мальчишек? Это ведь всего лишь дети. Возможно, одинокие. Ранимые. Их просто нужно выслушать и посмотреть на «чудеса». Вот и всё!

   – Ну хорошо, – сказала она, – показывай остальные свои фокусы. И ты, кажется, говорил, что… объяснишь всё по порядку. В общем, я готова выслушать.

   Никита вздохнул и тихо-тихо попросил:

   – Станьте женой моего папы… пожалуйста.

ГЛАВА 3

История сына Дракулы

   Близнецы часто её о чём-нибудь просили: купить мороженое, отвезти на аттракционы, испечь что-нибудь сладкое, посмотреть подольше мультики, позвать на День рождения настоящих Смешариков, заказать Деду Морозу такие же машины, как показывают в рекламе. И Марина считала, что самая удивительная среди всех связана с живыми Смешариками, но этот мальчик удивил по-настоящему: настолько, что она растерялась и в поисках места куда бы присесть снова упала в непонятно как очутившееся рядом кресло. Кажется, это было уже третье.

   «Склад мебели», – проскочила глупая мысль, и на этом мысли закончились. В голове было пусто. Ей только что предложили стать женой Дракулы. Ха-ха, смешно.

   – Марина Владимировна, я вас очень прошу, – не унимался Никита. – Хотите ещё воды? Вы попейте, а я всё расскажу. Или может не воды? Хотите сока?

   – У меня нет сока, – Марина представила палату в психушке. Белую. И себя, не в красном платье в пол, а в таком же, но белого цвета. Наверно, в «её» мире – это всё же платье, тогда как в реальности – смирительная рубашка.

   – Опять вы об этом. Марина Владимировна, вы НОР-МАЛЬ-НА-Я. Вот ваш сок.

   – Сок?

   – Я сам его сделал. Апельсиновый. Не знаю, пьете вы его или нет? Дома у вас я сока не видел.

   – Дома?

   – Да, пейте. Коля, отнеси кружку на место. Я не отравлю вас, Марина Владимировна, пейте, не бойтесь. А я сейчас всё объясню.

   Марина не любила апельсиновый сок, но какое это сейчас имело значение, когда стакан возник из… воздуха. Сделала глоток, во все глаза наблюдая за пареньком в плаще. Никита тем временем попросил Колю выглянуть на улицу.

   – Пока никого, – сообщил тот, – но мне кажется, Ваше маленькое Мрачнейшество, лучше больше не рисковать.

   Никита махнул рукой:

   – Отцу не до меня, а нечисть... Ну, будем надеяться, что они ничего не успели почувствовать. Ты уверен, что отец не спрятался где-нибудь поблизости? Летучих мышей нет?

   Коля отрицательно помотал головой.

   – А лю… дей? – всё ещё не понимая откуда взялся стакан, спросила Марина.

   – А их, Марина Владимировна, пока не будет.

   – А-а-а.

   – Как я уже сказал, я сын Дракулы, и мой падкий на женщин отец решил жениться на Кикиморе, но…

   Марина слушала, плохо вникая в суть. Происходящее всё больше походило на затянувшийся розыгрыш или театр абсурда, кому как больше нравится. Странность заключалась в том, что сок был настоящий, и когда она, сама того не заметив, всё выпила, стакан вновь наполнился. Прямо на её глазах светло-оранжевая жидкость поднималась по стенке. Марина хмыкнула и подняла глаза на мальчишку в плаще, а тот продолжал рассказ.

   Итак, граф Дракула приехал в Петербург с северо-запада Румынии. Друзья-вампиры очень советовали ему посетить город, рассказывая какие здесь красивые достопримечательности. А он, будучи путешественником, эстетом и коллекционером подлинных произведений искусства, сразу воспринял идею с энтузиазмом.

   Первую неделю всё было прекрасно: Дракула вместе с сыном посещал выставки, музеи. Вдвоём они сходили в оперу и на концерт симфонического оркестра, и вот там-то во время исполнения Лунной сонаты Бетховена и ожидала неприятность.

   Граф познакомился с Кикиморой. Та вела себя скромно, тихо. Сказала, что обожает игру на органе: любой знает, что это не правда, а его отец поверил. Помимо этого у них оказалось довольно много общего, что тоже вызывало тревогу и подозрения. В общем с того концерта граф всё своё свободное время стал проводить с Кикиморой, а сына сбросил на слугу Кольку. Поскольку Дракула был тот ещё любитель женщин, то Никита думал, что новое увлечение закончится через пару дней, максимум неделю. Но прошёл целый месяц, а граф по-прежнему был без ума от своей Кикиморочки.

   Мальчик подозревал, что, во-первых, здесь не обошлось без приворота, а во-вторых, боялся, что Кикимора, отсидевшая две сотни лет назад в тюрьме, снова взялась за своё. Тогда её обвинили в ограблении первого мужа, Водяного. Подозревали и в попытке убийства, но доказательств не нашли. Никита переживал, что теперь её целью стал богатый вампир.

   От Марины, в свою очередь, по мнению самого Никиты, требовалась самая малость: влюбить в себя Дракулу и выйти за него замуж. Всего-то. Он утверждал, что Марине это не составит труда, потому что она полностью соответствует типажу тех женщин, что нравятся его отцу. Взамен друг семьи вылечит её детишек. Никита утверждал, что Марина с отцом, если не поверит в его искренность, может составить брачный договор, по которому тот обязуется любыми способами помочь ей избавить сыновей от недуга.

   – Вот так, Марина Владимировна, теперь вы понимаете, как мы можем помочь друг другу? Или всё ещё мне не верите?

   И что она могла сказать? Рассказ более чем забавный и совершенно неправдоподобный?

   «Ты, мальчик, хорошо шутишь, только в реальной жизни реальные проблемы, и никакие маги в них разобраться не в силах? – Марина молчала и медленно попивала сок, в существование которого так же сложно было поверить, как и в услышанное, но сок в стакане имел вкус и запах. – Что если и предложение настоящее? Если её близнецов можно вылечить, пусть для этого и придется стать женой графа Дракулы, то она готова рискнуть. Ради детей хоть в ад».

   – Нет, в ад, Марина Владимировна, не надо. Оттуда на самом деле нет дороги обратно, а к нам в Магический Петербург – пожалуйста.

   «Неужели он взаправду читает мои мысли? Как такое возможно?»

   – Марина Владимировна, ну поверьте уже. Как вам ещё доказать? Хотите полетать?

   Она медленно помотала головой.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, – Коля кивнул на дверь, – она человек, для неё это сложно. Не отчаивайтесь. Мы можем поговорить с Золушкой.

   Никита вздохнул:

    – Они знакомы тысячу лет, а то и больше. Не говори глупости, Коля.

   – Поищем другой вариант. Но Ваше маленькое Мрачнейшество, не просите от женщины так много. Она всё-таки обычный человек.

   – А мой отец – обычный вампир. Мало таких союзов?

   Марина, с одной стороны, чувствовала себя лишней, а с другой – за таким поворотом розыгрыша или спектакля, чтобы там это ни было, наблюдать оказалось занимательно, но Никита резко оборвал разговор, произнеся всего одну фразу:

   – Тогда мне придётся сказать правду!

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, вы не можете рушить уклад её жизни. Это может пошатнуть границу миров. Если вы ей расскажете, – свитер на мальчике вдруг оживился, мыши открыли красные глазки, – я сейчас же расскажу графу о том, что вы сделали!

   – А если я этого не сделаю, граф может умереть!

   Марина в третий раз протёрла глаза, но видение не пропало: мыши шевелились, и было слышно, как они… перешёптываются?

   – Марина Владимировна…

    Она и не заметила, как Никита прямо перед ней завис… в воздухе.

   – Я не знаю правильно ли поступаю, рассказывая то, о чём вы никогда бы не узнали, но я очень боюсь за отца. Скорее всего, вы единственная, кто сможет перебить чары Кикиморы, хотя бы потому, что вы красивее.

   Марина не сочла это за комплимент, помня, что по сказкам Кикимора – старуха нелицеприятного вида, сухая и скрюченная.

   Никита ухмыльнулся:

   – Марина Владимировна, в вашем мире о ней не знают и половины. В общем…

   Она видела, как он собирается с духом, и неприятное ощущение того, что сказанное далее её совсем не порадует так отчетливо зазвучало в сердце, словно плохая весть играла на расстроенной скрипке. Марине показалось, будто этот звук разносится по помещению.

   – Болезнь ваших детей пришла из нашего мира. Никто из людей не в силах её вылечить.

   Если бы ей сейчас сказали: «На самом деле вы уже полгода лежите в психушке и возомнили, что разговариваете с сыном Дракулы, но это лечится», она бы скорее поверила. Но в это…

   – Марина Владимировна, я могу доказать, хотите?

   – А это, мальчик, плохая шутка.

   Женщина нахмурилась. Никита впервые видел, чтобы на её лице проявилось подобное выражение, а наблюдал он за ней целых три недели. Растерялся. Он-то думал, что, узнав о спасении детей, Марина бросится в их мир, а она смотрит злобно, чуть ли не сверлит взглядом.

   – Уходите. Сейчас же. Иначе я вас вышвырну. Я тоже знаю разные фокусы.

   – Марина Владимировна, я пришёл в ваш мир ради отца и знаете как рискую! Коля прав: я вам тут доказываю-доказываю, магию демонстрирую, тем самым нечисть привлекая, а вы не хотите даже попробовать рискнуть ради своих мальчишек! Я вас не понимаю.

   Она почувствовала жжение в глазах, наверно Марина просто устала: от глупого разговора, изнурительной работы, нехватки денег и осознания того, что любой день для её близнецов может стать последним. Не желая поддаваться слабости и не имея перед собой зеркала, высунула язык, представила, как сейчас выглядит со стороны. Помогло. Слёзы так и остались невыплаканными.

   А Никита смотрел, не мигая, и не замечал собственных слёз. И вдруг голова у Марины начала кружиться, всё вокруг как-то странно закорчилось, зазвенело. Она зажмурила глаза и сквозь пелену услышала:

   – А ведь я могу вас и заставить. Вы были правы, Марина Владимировна, я обладаю гипнозом. Простите, я это делаю ради отца, а вы мне потом сами спасибо скажете. Простите, Марина Владимировна.

   Марина услышала женский голос:

   – Стойте, Ваше маленькое Мрачнейшество! Стойте! Не надо! – вокруг между тем всё кружилось и кружилось, а сама она начала стремительное падение.

ГЛАВА 4

Лиха беда – начало

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, вы с ума сошли? И что теперь делать? Сидеть здесь до скончания века? И как вам вообще такое в голову пришло?! Она же человек!

   – Отец в опасности, эта Кикимора…

   – Я же вам говорила: всё разузнаю, доказательства найду. Что это за самодеятельность? Видите, к чему это привело? А если эта женщина умрёт? Вы хоть понимаете, насколько человеческий организм не приспособлен к вампирскому гипнозу?

   – Всё, хватит меня отчитывать, как маленького!

   – И не бубните, Ваше маленькое Мрачнейшество, вы пусть и при титуле, но всё ещё ребенок! Если она не придёт в себя, не представляю, что дальше будет…

   А Марина давно была в сознании и с интересом слушала диалог. К её несчастью, к двум ненормальным мальчишкам прибавилась такая же женщина: последняя казалась смутно знакомой. А она сама чувствовала себя так, словно проснулась после отличной пьянки, вот только ощущение нереальности не отпускало, но она больше никуда не падала, что было само по себе хорошо – можно бежать.

   – Вы проснулись, сказка с вами, как себя чувствуете?

   Обеспокоенное лицо было таким же искренним, как и голос, и весь облик женщины в чёрном пальто, но Марина не решалась ответить. Всё-таки эта приятная с виду незнакомка была заодно с ними.

   – А если она сошла с ума? – обратилась та к Никите. – Такой вариант вы рассматривали, когда применяли гипноз, а, Ваше маленькое Мрачнейшество?

   «Если?! По-моему уже…»

   – Она в уме, – хмуро заметил мальчишка, – но думает будто сошла с ума, – и кивнул в сторону Марины.

   – Вы читаете её мысли?! Ваше маленькое Мрачнейшество, я сейчас наплюю на ваш титул и дам по заднице! Вы же знаете, что это запрещено!

    – Один раз можно! А я отцу скажу, что вы мне угрожали.

   – А можно я пойду? – Марина приподнялась. Кресло протяжно скрипнуло.

   – Нет! – одновременно крикнули оба.

   В растерянности опустилась обратно.

   – Хорошо, – женщина в пальто выдохнула, при этом её губы были сложены в трубочку, а руки – в «крышу» домика.

   «Ага, а бровки птичками», – вспомнила Марина те забавные объяснения эмоций, что давала мальчишкам. Последнее придумал Миша, увидев, как у бабушки поднялись брови в тот момент, когда они с братом в первый раз разрисовали обои в детской. А про крышу сочинил Митя моментом позднее, когда Евгения Дмитриевна точно таким же образом сложила пальцы рук. Она всегда так делала, если над чем-то раздумывала. Дети… Как она по ним соскучилась. Видела утром, а ощущение было такое, будто прошла целая вечность. Наверно, она и здесь сидит не меньше.

   – Сказка с Вами, вы в уме. А о вашем поведении, Ваше маленькое Мрачнейшество, поговорим позже.

   Внезапно звук, сравнимый по мощности с грохотом целого склада петард, сотряс воздух, а после – Марина с удивлением наблюдала за возникающими в воздухе движениями. Если бы она верила в магию, то предположила, что сама действительность пошла волнами. Разноцветными: бледно-голубыми, как утреннее небо и коричневыми очень напоминающими стволы деревьев. В одной из таких проскользнули жёлто-оранжевые кленовые листья. Были волны цвета асфальта и травы; оттенка сиены, неотличимые от мебели в кафе.

   Поддавшись необъяснимому порыву, Марина протянула руку и коснулась одной из них, в надежде на исчезновение галлюцинаций. Пальцы, дотронувшись до волны, узнали поверхность полированной столешницы.

   «Что за…»

   – Придётся по вашей вине, Ваше маленькое Мрачнейшество, прятаться! Узнаёте Лихо? В мир людей пробирается! Марина, у вас есть кофе?

   – Кофе?

   – Коля, быстро на кухню!

   Тот мигом примчался с банкой: Марина пила «Nescafe» в неудачные дни – это был её «волшебный» напиток, создающий правильное настроение. Он же помогал думать. Не веря глазам, она наблюдала, как женщина рассыпает кофе по воздуху и шепчет:

    – Параллели, открывайтесь, помогите, постарайтесь, спрячьте, спрячьте поскорее, поместиться мы сумеем…

   Женщина задумалась, зачем-то сложила безошибочно угаданный возраст Марины с остальными, дописала: «В ТЫКВУ!»

   «В тыкву?»

   Пытаться осмысливать происходящее не было времени: перед глазами резко потемнело и запахло сырой… тыквой.

   «Боже мой! Прекрати этот кошмар, пожалуйста!»

   – Пожалуйста, помолчите, Марина Владимировна. Постарайтесь не думать. Лихо может услышать ваши мысли, – Никита нащупал её пальцы и крепко сжал.

   «Услышать?»

   Грохот эхом разносился вокруг, всё тряслось, как при мощнейшем землетрясении. Перепуганная Марина в ответ сжала руку мальчишки, чувствуя, как от царящего безумия наворачиваются слёзы.

   Сложно было сказать как долго это продолжалось, но когда всё затихло, Марина уже вовсю рыдала, прикусив губу. Она думала о своих детях, о том, что с ними будет, когда её поместят в психушку.

   Два маленьких огонька похожих на фитили свечей осветили пространство, жутко напоминающее полую тыкву. Здесь была обычная дверь, которую приоткрыла женщина в чёрном пальто и осторожно выглянула, бросив:

   – Я проверю, сидите тут.

   Через какое-то время вернулась, мотая головой:

   – Всё. Пробралось – теперь только к нам. Поздравляю, Ваше маленькое Мрачнейшество, можете включать на полную мощность. Дорога долгая. Как её перенесёт человек вы не задумывались, да, Ваше маленькое Мрачнейшество?

   Только сейчас Марина увидела: фитили на самом деле горят прямо в зрачках Никиты! После слов женщины те превратились в два бушующих пламени, по своей яркости вполне заменяющие маяк. Вокруг стало светло, как солнечным днём, может ещё светлее. Она уже плохо соображала, услышала, как Никита предложил:

   – Тогда сразу к нам. Заодно и с отцом познакомится.

   – А вот с этим, Ваше маленькое Мрачнейшество, лучше повременить, – ответила женщина и обратилась к Марине, – я погружу вас в сон. Не переживайте, так для вас будет безопаснее, но вы должны дать своё согласие, иначе наш мир вас не пропустит. Марина, ради детей.

   «Ради детей…»

ГЛАВА 5

Попала

   – Марина Владимировна, вы очнулись? Мы на месте, – Никита тряс за плечо, – выглядите… – скривился, – неплохо.

   Если в прошлый раз ощущение было как после бурной пьянки, то сейчас, казалось, что она парит в воздухе. Проверила – идёт по кафелю в своём же кафе. Обернулась – тыква с одноэтажное здание. Дверь деревянная. Рядом женщина в чёрном пальто что-то шепчет. Миг и тыква растворилась.

   «Померещилось, никакой тыквы не было…»

   Марина осмотрелась вокруг – ничего не изменилось, ни в какой другой мир она не попала. Никита шёл впереди, не держал её, Коли не было, незнакомка что-то увлечённо рассматривала в мобильном. Марина решила, что лучшего момента не найти: сейчас они выйдут на улицу, и она бросится бежать. Домой, к детям. Необходимо оказаться подальше от ненормальных посетителей и понять как сильно повредился её ум.

   Оказавшись снаружи кафе, кинулась прочь, не слушая доносящихся в след голосов:

   – Куда вы? Вернитесь! Нам в другую сторону!

   Марина судорожно нажимала домофон.

   «Ключей нет. Ключей нет! Я оставила их в сумочке! Но соседи должны открыть, Катя… Катя, живущая напротив! У неё тоже двое детей!»

   Но по какой-то причине никто не открывал.

   – Марина Владимировна, – подбежал Никита, – что вы тут делаете?

   – Она не понимает где находится, Ваше маленькое Мрачнейшество, – вздохнула оказавшаяся рядом женщина в чёрном плаще, – думает, что дома.

   – Отойдите от меня!

   Марина что есть силы закричала. Вопль прервала звонкая пощёчина.

   – Вам пора прийти в себя и понять, что всё происходит на самом деле. Ваш мир временно недоступен. Постарайтесь взять себя в руки, не выдавайте, что человек, иначе проблем не оберёмся. Сказка с вами, что здесь крикунов хватает, и внешность в наших мирах не отличается, а то пришлось бы маскироваться. Но кое-что подправить всё равно придётся. Вы светловолосая, голубоглазая. На Золушку похожи. А у Золушки что есть? Корона, потому как она, сказка с вами, за принца вышла, а не за Лешего. Корону я вам наколдую, давайте за угол дома зайдём. Ни к чему свидетели.

   – Так это… не мой… дом? – Марина в растерянности озиралась по сторонам и потирала покрасневшую щёку.

   – Нет, здесь семья Аладдина живёт. В курс дела я вас введу чуть позже, а пока осматривайтесь.

   Корона села как влитая. Все признали, что Марина на Золушку ну очень похожа, не две капли, но очень.

   – Так это всё… правда? Я не сошла с ума? – спросила она, изучая своё отражение в Матисовом канале, – выглядела жутко словно не спала полгода, и корона смотрелась странно.

   – Не сошли, Марина, сказка с вами! Это могло быть ещё одной проблемой. Вы помните имя, фамилию, отчество, где родились, в какую школу ходили?

   Та медленно кивнула.

   – Тогда всё в порядке, но выглядите неважно – ко мне придём исправим. Веры в чудеса вам не хватает, Марина, а обрести эту веру придётся. Да, Ваше маленькое Мрачнейшество? – обернулась к Никите. – Вы кашу заварили, а расхлёбывать всем вместе.

   – Разобрались бы с Кикиморой, – нахмурился мальчик, – и мне не пришлось бы в мир людей ходить! Да, и кстати, а вы сами-то что там делали?

   – Шла по следу преступника.

   – Ух ты! – Никита широко улыбнулся, вот только улыбка эта пугала и была похожа на оскал. Акулий. Зубы у мальчишки, если присмотреться, казались острыми как бритвы.

   А Марина в эту минуту как раз присмотрелась и попятилась, выставив вперёд руки.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, следите за собой: ваш бурный восторг напугал Марину.

   – Простите, – мальчишка виновато опустил голову, через секунду зубы стали прежними – обычными.

   – Марина, всё хорошо, он хоть и вампир, но кровь людей не пьёт.

   – П-почему? – дрожащим голосом поинтересовалась та.

   Женщина вздохнула:

   – Вампиры питаются деликатесами, а вы – люди, – подумала и пояснила, – ну, это всё равно, что перейти на солёный кофе на воде, когда привык к сладкому и со сливками.

   – А-а-а... – протянула плохо понимающая Марина. Объяснение не помогло, потому как звучало нелепо. Отодвинулась.

   – Предлагаю в путь: мой дом неблизок, а вам нужно отдохнуть. А всем нам, – ткнула пальцем в Никиту, – подумать, как быть дальше, – идёмте, Марина, идёмте. Мы – ваши друзья, не тряситесь. Я устала говорить, что мы не обидим. Сколько раз ещё повторить, что вы в безопасности? Если вам будет легче, можете идти позади нас.

   – Марина Владимировна, вы это делаете ради своих детей, а я ради папы. Мы оба рискуем ради благой цели, – Никита улыбнулся и попробовал взять её за руку.

   Марина присмотрелась, бритв во рту не обнаружила, но руки всё равно не подала.

   – Мы вас оставим. Надеюсь не потеряетесь. В противном случае в участок попадёте. Полиция у нас разная, да, Ваше маленькое Мрачнейшество?

   – А я что? Пусть не отстаёт и тогда ни в какой отдел её не заберут.

   Женщина в чёрном пальто вздохнула:

   – Сказка с вами, у нас психушек нет, а то точно проблем бы было с вами, Марина… уйма. Вы наверно уже думаете к кому за помощью бежать. Так вот, я этого делать не советую. В переделку попадёте. Я всё сказала. Ваше маленькое Мрачнейшество, Коля…

   Странные спутники прибавили шагу, а она стояла и смотрела им вслед, борясь с двояким чувством: то ли бежать, то ли поверить во весь этот бред и надеяться, что её близнецам помогут. Разум отказывался верить, но материнское сердце…

   Марина смотрела на уменьшающиеся фигуры, и когда те скрылись за поворотом, сделала свой выбор. Она решила идти позади, соблюдая дистанцию.

   «Женщина предложила успокоиться и осмотреться. Что ж, будем считать я успокоилась. Пора посмотреть, что за мир этот Магический Петербург? Если он и правда, магический, то где волшебники, крылатые собаки или кто там ещё бывает?»

    По дороге шли обыкновенные люди: на одном уровне с ней семья из трёх человек – мать, отец и девочка лет семи. Та всё время хныкала и просила родителей купить куклу, другими словами, вела себя как обычный ребёнок. Мать беспрестанно совершала звонки по мобильному, совершенно не обращая внимания на детские слёзы, отец курил, посматривал на жену и периодически хмурился. Марина так внимательно следила за семьёй, что чуть не потеряла из виду своих спутников – они как раз подошли к дороге. К обычной дороге с таким же светофором. Она поравнялась с высокой женщиной в невероятно стильной кожаной куртке, обратила внимание на волосы, заплетённые в ажурную косу. Их длина была поразительна: они бы волочились по асфальту, не намотай женщина пряди на руку с идеальным французским маникюром. В голову пришла ассоциация со Златовлаской, мысль глупая. Или нет? Марина хмыкнула, переходя дорогу, встретилась взглядом с водителем автобуса. Он был похож на Аладдина из одноимённой сказки.

   «Это тот, что живёт в моём доме? В бывшем моём доме. А почему он водитель автобуса, он же богатый? Женился на принцессе. Они разорились и перебрались из дворца в мой дом? Не в мой… в обычную многоэтажку. Ой, о чем я только думаю?! Какой Аладдин?! Какой дворец?!»

   Марина зачем-то перекрестилась и начала подниматься в гору – путь тот же, что она проделывала, когда нужно было с детьми в поликлинику идти. Деревья те же: часть лысая, другие будто участники карнавала с разноцветной листвой. Близнецы любили падать на подушку из листьев, а ей нравилось снимать на видео их смеющиеся беззаботные лица.

   «Как вы там, детки мои?»

   Почувствовав тяжесть в груди, остановилась, тяжело дыша, опустила глаза. На улице +2, а она в рабочих туфлях. Странно, но холода не ощущала. Чтобы это могло значить? В реальности прогулка грозила простудой, а здесь?

   Мимо пробежал мужчина: на поводке он держал какое-то чешуйчатое существо, чуть не опалившее огнём подол её юбки. Марина была готова поклясться, что оно похоже на карликового Змея Горыныча. Долго смотрела, как головы по очереди пугают прохожих огнём. Замерла, осознавая увиденное, а придя в себя, поняла, что едва не потерялась: чёрное пальто оказалось уже далеко, и Марина припустила бегом, боясь упустить женщину из виду.

   Сократив дистанцию, все трое перешли ещё одну дорогу и пошли вдоль длинного здания. Марина его знала: одна дверь вела в продовольственный, другая – в книжный. Там она часто покупала детские книги. Стихи Барто приобрела недавно, и они сразу стали любимыми у мальчишек. Мишке нравилось разглядывать картинки, тогда как Митя старался повторять за бабушкой. Мама! Как она с близнецами одна? И что подумает, если дочь с работы не вернётся? Воображение услужливо подбросило страшные образы немытых, нечёсанных детей и матери. Втроём они блуждали по городу и тщётно искали Марину. Полиция разводила руками, не в силах помочь, хотя активно пыталась, однако владелица «Бисквитного домика» исчезла, не оставив ни записки, ни хоть намёка, что с ней произошло.

   – Сбежала, бросила, – предположил бы кто-то из соседей.

   – Убили, похитили, – заявила бы какая-нибудь бабулька у подъезда.

   Марина тяжко вздохнула. Но ужасы, представшие перед глазами, вмиг померкли перед той картиной, что разворачивалась в эту минуту. Две женщины за сорок ругались будто базарные бабки, а мётлы за их спинами показывали языки. Потом одна из них подняла свои переплетённые тростинки и… продемонстрировала пустое пространство. Громкое и возмущённое «Ох!» от второй метлы заставило на мгновение замолчать женщин, но вскоре всё возобновилось. Ссора стала ещё живописнее.

   Марина проморгалась, но видела то же. Ускорила шаг, заметив удаляющихся спутников. Оставшуюся часть пути шла наравне и больше ни о чем не думала.

   Они вошли в подъезд, поднялись на лифте, где каждый соблюдал тишину, словно бы находились в библиотеке и разговоры запрещались. Женщина открыла дверь, впуская Марину в просторное помещение с симпатичной мебелью тёмно-коричневого цвета. Обстановка была уютной, а с кухни приятно пахло прованскими травами.

   – Алисонька моя! – возникшего из ванной мужчину никак нельзя было назвать симпатичным: жилистый, лицо узкое, глазки маленькие. Нижнюю часть тела прикрывало жёлтое, как цыпленок, махровое полотенце, а на ногах красовались такие же тапочки с котятами. Мужчина перебирал пальцами ног, словно играл на пианино – зрелище завораживающее.

   – Марина, знакомьтесь, – женщина повесила пальто в шкаф, подошла к мужчине и повисла у того на шее, бесконечно счастливо улыбаясь, – мой горячо любимый муж. Кощей Бессмертный.

   – Кощеюшка, это Марина.

   – Приятно познакомиться, – протянул руку, – проходите.

   – Она на конкурс двойников приехала.

   – На Золушку похожа, – улыбнулся Кощей, – очень похожа. Не зря приехала.

   Марина слегка смутилась. Она в себе ничего от красавицы не замечала, если только цвет волос, но в сказке тот вроде как был золотистее.

   Кухня выглядела по-обычному: стол, угловой диванчик, пара стульев, шкафы и ящички, кулинарная утварь на стене. Словом у самой Марины всё выглядело примерно так же за исключением духовки: в этой можно было с легкостью уместить человека. Такой громадины ей видеть ещё не приходилось. Как позднее сообщила женщина, оказавшаяся, по рассказам словоохотливого мужа, ведьмой-детективом, духовка служила едва ли не самым главным приспособлением в жизни. В ней готовили как праздничные блюда, так и выпечку для продажи: Алиса увлекалась авторскими десертами.

   «Вот это совпадение!» – подумала Марина, отмечая как хорошо сочетаются прованские травы с лимоном в зажаристом куске мяса. Ещё одно подтверждение реальности происходящего: еда не просто имела вкус и запах, но и доставляла не сказочное, а весьма реальное удовольствие. Если бы Марина не находилась в некотором душевном смятении, обязательно попросила рецепт. К её удивлению, в не меньшем восторге от угощения пребывал Никита. По идее, он вампир, а питался обычной едой, запивая водой из простой белой чашки. Марина ждала, что та начнёт сама пополняться жидкостью, но нет – попросив добавку, мальчишке пришлось ждать, пока Алиса нальёт из графина. Потом Кощеюшка, иначе ведьма его не называла, предложил чай с яблочным пирогом, не без гордости сообщив: он его сам испёк в честь праздника. Если не считать цвета, полученного от добавления тыквы, и не обращать внимание на форму черепа, пирог тоже был обыкновенным. Про себя Марина отметила недостаточную сладость, но естественно, когда Кощеюшка поинтересовался: «Вам нравится?» – промолчала.

   Сидя за столом в компании ведьмы, сына Дракулы и Кощея, она чувствовала, как начинает верить в увиденное и в услышанное. Вот же, она едва не обожгла рот, когда пила чай, признаться, вкусный мятный; мобильный рядом с Алисой на столе громко оповещал об смс – звук реальный, мелодия классическая; в комнате вещает телевизор – она без труда различила манеру ведущего с канала РЕН ТВ.

   «Ох, я реально в реальном мире, кошмар…»

   Потом Кощеюшка спрашивал, откуда она приехала, также интересовался конкурсом. Но за неё отвечала Алиса, объяснившая, что гостья стесняется. Ведьма давала подробные, хоть и выдуманные пояснения о самой Марине, а Кощеюшка в очередной раз отметил сходство с Золушкой, ни капли не сомневаясь в победе.

   Когда чаепитие закончилось, ведьма сказала, что им с Мариной нужно привести себя в порядок и потащила её в комнату. Едва дверь закрылась, начала доставать из ящичка косметику и придирчиво рассматривать, а Марина тем временем обследовала помещение: она осматривала предметы, снова и снова убеждаясь в правдивости окружающего мира. К тому моменту, когда ведьма наконец нашла, что искала, и усадив Марину в уютное кресло перед большим зеркалом, принялась трудиться над образом, сил удивляться уже не осталось, зато Марина почувствовала пробуждающийся от долгой спячки вулкан любопытства. Ей с детства было интересно, что и как устроено в мире, наверно поэтому она хорошо училась в школе и была одной из лучших в группе института. А уж узнать, как устроен мир, где мётлы ссорятся, показывая языки и пятые точки, была ну просто обязана. Но пока заговорить сама не решалась.

   – Можешь называть меня Алисой и предлагаю перейти на «ты», – ведьма спонжиком, смоченным в ароматном растворе протирала её лицо. – В курс дела буду вводить постепенно, иначе у тебя начнёт болеть голова. Кстати, сказка с вами, у меня есть эликсир, который поможет тебе освоиться, например, не позволит упасть в обморок при знакомстве с некоторыми петербуржцами. Дать тебе эликсир? Ты вообще впечатлительная, сознание часто теряешь?

   Марина отрицательно помотала головой.

   – Сказка с вами! Это я про то, что ты необморочная, но эликсир лучше выпить, чуть-чуть, на всякий случай. У нас говорят: «Предупреждён – значит вооружен». У вас, по-моему, тоже есть такая пословица.

   Кивок.

   – Хорошо, – умелые руки накладывали макияж. Марина наблюдала за своим преображением в зеркало, тогда как ведьма, стоя за спиной, продолжала манипуляции: оставила нижнюю часть лица в покое и перешла к ресницам.

   – Всё, что тебе, Марина, на данный момент нужно знать, так это следующее: людей в нашем мире не приемлют, так что придется притворяться. Теперь ты не слишком умелая ведьма из Кронштадта, приехала на конкурс двойников. Жить будешь у меня, Кощеюшка добрый, не переживай. Сегодня вечером пойдём на Хэллоуинскую вечеринку, там и познакомлю тебя с графом. Всё понятно?

   Кивок.

   – Вопросы есть?

   Вопросов была уйма, но все казались незначительными по сравнению с главным. Марина проглотила ком и спросила:

    – Моих мальчишек действительно здесь могут вылечить? – задала и испугалась ответа. А что, если Никита обманул?

   Ведьма грустно улыбнулась:

    – Да, Марина, граф может попросить об этом друга семьи, но я иностранцам не слишком верю, поэтому, когда выйдешь замуж за Дракулу, потребуй брачный договор с указанием пункта об обязательном лечении детей. – Она отошла, придирчиво оценивая проделанную работу, сложив губы в «трубочку», а руки «крышей домика». Затем взяла румяна и мимолетным мазком добавила их на скулы, – готово!

   – Красиво… – Марина из макияжа использовала только тушь и сейчас с некоторым трепетом смотрела в зеркало.

   «Два варианта: либо ведьма-мастерица, либо я раньше не замечала своих достоинств. Вот только эта корона…»

   – И то, и то, Марина Владимировна, – в комнату без стука вошел Никита, – выглядите мега-круто! Корона в тему!

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, опять мысли читаете?

   – Вырвалось.

   – Постарайтесь этого больше не делать – не хорошо.

   – Я понял. Кощей какой-то фильм собрался смотреть, а мы, может, прогуляемся? Покажем тут всё?

    – Марина, ты согласна?

   – Почему бы и нет.

   Знакомая с ранних лет детская площадка внешне не изменилась: те же покорёженные металлические качели и горка, разделённая на две части – для малышей от года и детей постарше. Вертушка, на которой тысячи раз она катала близнецов, песочница с разломанными игрушками. Сколько раз она сама приносила сюда трёхколёсную машинку или однорукого робота?

   Марина взяла зелёную лопатку точь-в-точь как у неё дома и воткнула в гору песка.

   «Это всё ради вас, мои мальчики. Ради вас…»

   – Правильно, Марина Владимировна, отец им поможет, не сомневайтесь.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, опять?

   – Последний раз, честно.

   Алиса подошла к Марине, постояла, сложив губы «трубочкой», а руки всё той же «крышей» и, наконец, заявила:

   – Нет, так дело не пойдёт. Вышли погулять, а ты грустишь. Этим ты детям точно не поможешь. Ну-ка, вылезай из песочницы. Давай я тебе экскурсию устрою. У нас тут много интересного, – помогла подняться. Затем увидела знакомую фигуру и воскликнула: – О, смотрите, вот и Коля!

   Мальчик шёл быстро – явно спешил что-то сообщить. Мыши на свитере хотели того же: оживлённо и шумно перешёптывались. Марина не успевала следить за его перемещениями. Вроде только минуту назад стоял у качелей и вот уже идёт с дальнего конца площадки.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, всё узнал. Ваш отец вместе с Кикиморой гулял по центру, сейчас дома – Кикимора каблук сломала. Вечером вдвоём собирались на вечеринку к Несмеяне, но Кикимора так расстроилась, что теперь никуда идти не хочет. Ваш отец тоже собрался дома остаться.

   Никита задумался:

   – Спасибо, Коля, отца я как-нибудь сам на вечеринку вытащу. Там ему и Марину Владимировну представим.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, я могу проследить за Кикиморой: посмотреть, вдруг она чего учудит, и заодно с вашим отцом побуду, ненароком расскажу о новой красавице, прибывшей в город.

   – Мне нравится. Иди.

   Никита повернулся к Марине:

   – Мы всё устроим, не волнуйтесь, Марина Владимировна, а пока экскурсия.

ГЛАВА 6

Немного о городе и его жителях

   Магический Петербург оказался близнецом Петербурга обычного. Строительство началось в том же тысяча семьсот третьем году, но основал его не Пётр Первый, а Сказочник Великий. Бригад для строительства будущей Северной Магической Венеции было с десяток: каждая отвечала за выполнение конкретной задачи. Одни создавали храмы, церкви и соборы, другие – жилые дома, третьи – набережные и всё, что было связано с реками. Марина, слушая перечисление, начинала ужасаться собственной необразованности: она, к своему стыду, о Родине знала мало: «история города» не стояла в числе любимых школьных предметов. Как оказалось, зря: сейчас могла бы сравнение провести, а так приходилось слушать и, молча, продолжать восхищаться рассказом Алисы.

   Город был многонациональным, именно поэтому на улицах встречались арабы – налицо все как один родственники Аладдина; французы – это в основном ветвь Шарля Перро: Красная Шапочка, Спящая Красавица и та же Золушка (остальные разъехались по уголкам страны); датчане – Снежная Королева, Дюймовочка, Принцесса на горошине; славяне – конечно, Баба-Яга (Алиса оказалась её потомком), Царевна Несмеяна, Кикимора и многие другие. Ещё нельзя было не учитывать туристов вроде того же Дракулы, ведь приезжие часто оставались здесь жить. Сама ведьма призналась, что, рассказывая о всех, кто есть в городе, не то что дня, недели не хватит, а потом подмигнула Марине. К тому моменту они как раз подошли к магазину, а там за прилавком стояла старушка один-в-один Яга, какой Марина её запомнила по советским сказкам: сухая с горбатым носом и, если уж быть совсем честной, мужеподобная на лицо и на фигуру.

   – Смотри, Марина, это моя бабка.

   – Может, зайдём поздороваемся?

   – Нет, Ваше маленькое Мрачнейшество, обойдёмся без приветствия. Она мне морали начнёт читать – достала этим, уж простите. Сказка с вами, мы с Кощеюшкой отдельно живём, а то эти её «Пора тебе рожать, Алиса, годы идут, муж возьмёт да к другой уйдёт…» надоели. Нет, спасибо, Ваше маленькое Мрачнейшество, лучше мимо пройдём, если только Марина не желает что-то приобрести. Марина, тебе нужна карта города или компас?

   – Нет, спасибо, я с вами буду и тогда не заблужусь. – Она улыбнулась, отходя от витрины, а потом коснулась руки Алисы и спросила: – Ты хочешь сказать, это та самая Баба-Яга, про которую книжки пишут?

   – Ой, Марина, у тебя же сейчас глаза на лоб вылезут! Может, зря ты отказалась эликсир пить? Ладно, насильно всё равно не заставишь, – ведьма вздохнула и продолжила: – эта Яга – родоначальница нашего рода. Самая знаменитая бабка в истории: столько дел наворотила плохих и хороших – разных в общем, но, слава сказке, в основном, хороших – тем и прославилась на века. В городе музей её имени есть. Может, как-нибудь посмотришь. Дракулу попросишь – он сводит. А та, что продавщицей работает – это одна из её потомков, такая же, как я, но, слава сказке, профессии мы выбрали разные, и, соответственно, судьбы у нас не похожи. Бабка моя – профессиональный торговец. Ты, Марина, не думай: она не только предметами для иностранцев торгует, она повсюду, как говорится, одна нога здесь, другая там – скоро сама убедишься. А я, как тебе уже мой Кощеюшка рассказал, детектив. Частный. Работаю с теми клиентами, с которыми хочу, цена тоже договорная, в общем работа, позволяющая чувствовать свободу. С магазинами так не получится: если жители просыпаются в девять утра, то и продавец должен быть к этому часу на месте. Есть магазины и с восьми, продуктовые, к примеру. Вот так.

   Марина, сама того не замечая, начала улыбаться и стала вести себя дружелюбнее. В глубине души она начинала верить в Магический город. Когда проходили мимо парка с резво бегающими детишками – насчитала пять – начала задавать вопросы:

   – А твою бабку, её как зовут? Баба Яга?

   – Нет, Яга Тысяча двести первая.

   – Ты её внучка, правильно? Тогда почему тебя зовут Алиса?

   Та улыбнулась широко искренне:

   – Задавай, задавай вопросы, Марина, так быстрее освоишься. Отвечу. Я дочь колдуна и женщины. Я имею в виду человека.

   Отношение к услышанному было ярко выражено на лице. Марина остановилась и пристально посмотрев на спутницу, подумала: «То есть я не единственный человек, который сюда попал…»

   – Нет, Марина Владимировна, до вас тут многие побывали, но было это давно – лет тридцать назад.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество! Как не стыдно, вы же обещали!

   – Ой.

   Алиса погрозила мальчишке указательным пальцем и продолжила:

   – В общем он прав. Последним здесь побывавшим человеком была моя мать. Она-то и настояла на человеческом имени. Имя и любовь к выпечке – единственное, что мне от неё досталось, магия и умения – от отца. Кстати, твой трюфельный торт мне понравился.

   – Так это была ты! Точно, надпись на руке!

   – А ты внимательная, – Алиса улыбнулась, – торт правда отличный. Я обычно в трюфельный добавляю немного коньяка, но твой тоже был вкусным.

   «Обычно» из уст ведьмы звучало как минимум нелепо.

   – А мне, Марина Владимировна, эклеры понравились, Коле тоже. Они у вас очень сладкие получились, как раз как я люблю. – Никита широко улыбнулся, заметив проскользнувший испуг в глазах человека, поспешно добавил: – Можете не бояться, Марина Владимировна, клыки появляются, только если я испытываю энтузиазм. Я пока не научился их контролировать, но отец говорит, что через месяц-другой всё получится.

   «Хорошо бы», – подумала Марина.

   Они прошли вдоль парка, повернули к большому торговому комплексу. Ветер кружил листья в разноцветном танце, и один из них рябинового цвета опустился на туфли Марины, заставив вспомнить ещё один важный вопрос:

   – Алиса, а что у вас с погодой? В городе, ну то есть в моём городе я ощущаю холод, а здесь… – Провела рукой по блузке, – я не подхвачу простуду?

   – Нет, Марина, у нас, так же как у вас, меняются времена года, но температура, скажем так, приспосабливается к каждому организму, соответственно, мы одеваемся так, как нам комфортно. Я практически не мёрзну, поэтому, несмотря на дату в календаре, могу ходить в лёгкой одежде. Тебе, Марина, сейчас холодно?

   Она вынуждена была признать, что чувствует себя вполне комфортно, лишь руки там, где заканчивались рукава в три четверти, мёрзли, впрочем, руки у неё мёрзли вне зависимости от сезона.

   – Если ты боишься заболеть, могу дать «АЦЦ».

   «Мне не послышалось? «АЦЦ»? Похоже, этот город не так сильно отличается от моего родного».

   – Кстати, Марина, насчёт одежды. Сегодня ты идешь на вечеринку и должна выглядеть сногсшибательно.

   – Да, Марина Владимировна, отец любит ярких женщин, и это ещё одна причина почему я думаю, Кикимора его заколдовала: он не мог в неё влюбиться по собственному желанию.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, будьте честны. Она вам просто не нравится.

   – Конечно не нравится! Она пыталась убить Водяного!

   – Это не доказано.

   – А теперь хочет убить моего отца!

   – Ваше маленькое Мрачнейшество, у вас нет доказательств.

   – Прости, Алиса, – вмешалась в диалог Марина, – а нельзя уничтожить все колья или как-то их спрятать, чтобы Кикимора не нашла?

   Ведьма с мальчишкой переглянулись, и последний, не удержавшись, рассмеялся. Нет, смех, однозначно, не был его достоинством: детское лицо становилось не по-детски пугающим. Алиса держалась лучше:

   – Понимаешь, Марина, сказка с тобой, времена инквизиции и прочей жестокости прошли. В двадцать первом веке существуют более, скажем так, простые и гуманные способы лишения жизни. Какие называть не будем. Вернёмся к нашей теме. Сегодня вечеринка, и тебе, Марина, нужно необыкновенное платье. Комплекция у нас одна, но мой гардероб не может похвастаться шикарными нарядами – в основном он состоит из рабочих комплектов – поэтому, – кивнула в сторону комплекса с магазинами, – предлагаю небольшой шоппинг.

   Марина растерялась. Во-первых, у неё не было с собой денег, а во-вторых, наряжаться ради незнакомого мужчины, если Дракулу можно назвать мужчиной в общепринятом смысле этого слова, не было ни малейшего желания. Её сомнения заметила Алиса:

   – Ради детей, Марина. Помни, вс1, что происходит с тобой – ради детей.

   «Ради детей… А что делать с финансовой стороной вопроса? Может, здесь платят как-то иначе?»

   – Так же, Марина Владимировна, так же.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество! Сколько можно!

   – Но об этом не переживайте. Сегодня платить не нужно, – Никита виновато посмотрел на Алису.

   – Почему?

   – Распродажа в честь праздника, Марина. Любой житель имеет право приобрести одну вещь.

   – Ух ты…– Марина представила нескончаемые очереди, драки за одно и тоже платье… В общем идти не хотелось. Совсем. Но, похоже, её мнение не учитывалось: Алиса и Никита уже заходили внутрь.

   Комплекс поражал своими размерами: снаружи здание выглядело как «О'кей», но на деле оно было раза в два шире. Алиса объяснила – эта иллюзия является гениальной задумкой японских строителей.

   Марина не без любопытства рассматривала манекены, разряженные в страшные лохмотья – одежду зомби, и в атласные струящиеся ткани, витиеватым способом собирающиеся в готический наряды. Причём ткань действительно словно живая поднималась, опускалась в нужных местах, создавая волны или рюши, и оголяла интимные части тела. Вокруг хватало и платьев восемнадцатого века: одно из них, красно-чёрное, буквально притягивало магнитом.

   – Кажется, необыкновенное платье найдено, и сказка с тобой, нашлось оно быстро, иди примерь, – Алиса подтолкнула зачарованную Марину к улыбающемуся продавцу – очередной копии Аладдина, но женщина-то уже знала: это не он – все арабы похожи.

   Платье село как влитое: шёлк струился по телу, призывно демонстрируя по очереди то одно бедро, то другое. Ожившая материя слегка пугала, но Алиса ободряюще улыбалась и шептала:

   – Выбери нужный вариант.

   «Слишком откровенно, мне бы попроще».

   Платье, будто прочитав её мысли, тотчас опустилось до самого пола.

   С минуту сразу три пары глаз рассматривали Марину.

   – Красивее Золушки, – подвёл итог Никита и показал палец «вверх», – отцу вы точно понравитесь.

   С обновкой в руках продолжили знакомство Марины с городом. Оказалось, в Хэллоуин магию приобретали все: и жители, и вещи. Это объясняло происходящую странность с платьем во время примерки, а также разговорчивость вытяжки и умение Никиты исполнять желания.

   – А завтра что произойдёт? – поинтересовалась Марина, вспоминая сцену с мётлами, свидетелем которой непроизвольно стала.

   – А завтра, Марина, Никита не сможет залезть в твою голову.

   – А что сможет?

   – Вампиры, Марина Владимировна, применяют гипноз и летают в теле летучей мыши – это все наши способности, не много, правда? Вы, наверно, ожидали большего.

   Она не знала, что ответить, особенно после того, как опростоволосилась с колом, и обратилась к Алисе:

   – А ты? Что ведьмы умеют?

   – Много чего, Марина. Не забывай, мы все так или иначе произошли из рода Яги, а та могла с избушкой разговаривать, с котом Баюном, помнишь такого?

   Кивнула.

   Алиса продолжала:

   – Зелья разные варила, перевоплощаться в других людей умела. В общем, Марина, много всего.

   – А сегодня тебе колдовать нельзя?

   – Почему ты так решила? – искренне удивилась ведьма.

   – Макияж, платье – всё можно было наколдовать, разве нет?

   – Можно конечно, Марина, для этого и знаний особых не требуются. Но зачем применять магию там, где можешь своими руками справится? Если всё время заклинания произносить, можно окончательно облениться. Или отупеть.

   – А-а-а. – Марина о подобном раньше не задумывалась. Да что там, о жизни ведьм она вообще никогда не задумывалась!

   – Монетку не подбросите? – нежный голосок прервал её мысли. Марина повернула голову и застыла от неожиданности: в канале плавала рыжая русалка лет пятнадцати. Грудь топорщилась под янтарным топиком, а на руках звенели многочисленные браслеты.

   «Русалка-бомж? Или гадалка?»

   – Ни то, ни то, Марина Владимировна.

   – Ваше маленькое Мрачнейшество!

   – Последний раз, честно.

   – Русалки, Марина, верят в одну традицию: если гостья города даст им монетку, то весь год они будут жить хорошо.

   – А откуда они…

   – Узнали, что ты приезжая? У русалок, Марина, феноменальная память. Они помнят каждого, кто в городе с рождения проживает. И не спрашивай как это возможно я не знаю. Будем считать это чистейшей магией. Держи монетку, кинь русалке.

   – Мы, Марина Владимировна, с отцом тоже кидали сразу по прибытии.

   Она сделала, что ей сказали, и пошли дальше.

   «Чудеса! – подумала Марина, – похоже я совсем ничего не знаю о сказочных персонажах. Совсем».

   «Как она похожа на Золушку», – подумала русалка и скрылась под водой.

ГЛАВА 7

Знакомство с графом

   Марина ни разу не отмечала Хэллоуин: максимум, что они с мужем делали – это пугали друг друга, выскакивая то там, то здесь из-за углов квартиры. Но даже это воспоминание подзатёрлось и пошло дырами – так давно это было. Вообще, насколько она знала, зарубежный праздник не очень прижился в России: находился тот, кто наряжался в монстров и устраивал «пугалки» прохожим, но в основном так развлекались подростки. Её кафе в этот день и накануне был заполнен по большей части как раз такой публикой.

   В Магическом Петербурге отмечали масштабно.

   В девять вечера по всем улицам без исключения включались разнообразные музыкальными устройства, и город начинал петь жуткие песенки, сложенные из детских страшилок. В магазинах начиналась распродажа любых десертов. Продавец, как оказалось, та самая Яга, что приходилась Алисе бабушкой, вещала через громкоговоритель: «Покупаем чизкейк с вишней и в подарок получаем бисквитные части тела! Пальцы, ноги, руки, глаза с фруктовым желе! Выбираем! Чизкейк покупаем!» Таких предложений у Яги были сотни. И, как и говорила Алиса, старушка успевала быть одновременно повсюду: только Марина её видела у торгового комплекса, как та уже стояла у магазина через дорогу. Женщина подозревала, что без магии здесь не обошлось.

   Жилые дома, детские сады и школы – каждое здание украшали разноцветными гирляндами с мигающими на жутких лицах глазами. Транспорт обклеивали гигантскими голограммами с портретами самых видных героев страшных фильмов. Но самым главным в этот день был, безусловно, маскарад, участие в котором принимала добрая половина города. Когда Марина поинтересовалась у Алисы, почему и она не могла нарядиться в какого-нибудь персонажа, та ответила, что новоприбывшим в город это не требуется, их и так никто ещё не знает. Логично: маскироваться не от кого, да и платье она бы ни на что другое не променяла. В нём Марина чувствовала себя настоящей королевой. Что любопытно, от наличия короны на голове подобного ощущения не возникало.

   Вечеринка, где должно было состояться знакомство с Дракулой проходило в бывшем ночном клубе «Метро». Марина не знала, существовал ли такой в её родном городе, но в Магическом Петербурге он долгие годы оставался в тройке лучших ночных заведений. Алиса объяснила, что когда-то клуб принадлежал Али-Баба, но тот разорился и был вынужден его продать. Теперь трёхэтажное здание мог арендовать любой богач, что и сделал под Хэллоуин муж царевны Несмеяны.

   – Той самой? – уточнила Марина, когда все четверо (Кощеюшка поехал с ними в костюме Ивана-дурачка и был единственным, сменившим образ) подходили к бывшему клубу.

   – Нет, Марина, так же, как и в случае с моей бабушкой, речь о предках. Запомни, в городе не осталось ни одного персонажа из тех, с кем ты знакома по детским сказкам.

   – Кроме Горыныча, Алисонька моя, но тот живёт отшельником. Вы его Марина, вряд ли увидите.

   – Но, если захотите, Марина Владимировна, отец с ним договорится.

   – Граф – какая-то… – Марина задумалась, – Важная персона?

   – Очень важная, Марина, – подмигнула Алиса, – и редкая. Он первый из рода Дракулы, кто посетил наш город, хотя вампиры у нас не редкость. Так что, Марина, тебе повезло.

   От резких вспышек рябило в глазах, шум, усиленный посредством мощной стереосистемы, давил на уши, благо композиции были короткими, давая шанс на отдых и общение. Марина, не привыкшая к публичным мероприятиям, старалась спрятаться за спины Алисы и Кощея, но Никита всё время брал её за руку и выводил вперёд.

   Изобилие танцующих персонажей поражало: вампиры в красных костюмах с чёрными бабочками; зомби в разорванных серых одеждах с кровавыми пятнами; оборотни с неоновыми лунами – знаками, нарисованными на лбу; девушки с эффектно растрёпанными волосами и болтающимися поверх платьев хвостами из натуральной рыбьей чешуи; черти – Марина насчитала десять, и это только те, кого она встретила, пока шли к зоне с комфортными красными диванчиками, а ведь это был только первый этаж! Алиса утверждала, что среди присутствующих есть и настоящие, но различить кто есть кто было практически невозможно. Удачно наложенный грим смывал истинные черты. Смывал в буквальном смысле. Так, широкие глаза на одну ночь сужались, прямой нос становился горбатым, зубы вырастали длиной с мизинец. Кощеюшка в прошлом году побывал в роли вампира и рассказал Марине секрет «настоящих клыков»: зубы чистили специальной пастой, и за сутки те вырастали до нужной длины. Главное, как объяснял Кощеюшка, не переборщить, потому как зубы могут расти до самого живота, что, во-первых, само по себе неудобно, во-вторых, как оказалось, очень больно. Он это знал по собственному опыту.

   Они прошли мимо группы болтающих мужчин и женщин, среди которых Марина узнала ту самую, что стояла на светофоре в кожаной куртке и с ажурной косой до земли. На ней не было никакого костюма, если, конечно, коса настоящая. У Марины возникло непреодолимое желание проверить, но её руку перехватил Никита, снова прочитавший мысли:

   – Марина Владимировна, она обидится. Не нужно этого делать. Все норовят дернуть за косу.

   – Так это Златовласка?

   – Да, Марина Владимировна.

   – Но её давно зовут Злата, слава сказке!

   Марина, не понимая, смотрела на Алису.

   Та с готовностью пояснила:

   – Её зовут Златовласка три тысячи триста третья. Марина, ты представляешь, насколько долго это писать в паспорте?! Поэтому сократили: Злата.

   «Паспорт… У героев сказок есть документы…» – Марина посмотрела на шикарную косу, представляя как неудобно каждый раз заплетать столь длинные волосы, и впервые задумалась о том, какого это быть сказочной красавицей.

    – Ваше маленькое Мрачнейшество, – Коля возник прямо перед ними. – Ваш отец с Кикиморой уже здесь. Я отведу её на третий этаж.

   – Всё-таки приехала… Скажи, что русалки спорят о её предках. Марина Владимировна, стойте здесь, а я приведу отца.

   Едва мальчишки исчезли на лестнице, Алиса объяснила:

   – Кикиморы, Марина, причем все безоговорочно, жить не могут без того, чтобы не говорить о своих корнях, и, если кто-то начинает спорить об их предках, Кикиморы тут как тут и вещают свою правду, – при слове «вещают» ведьма закатила глаза.

   Что-что, а это Марину сейчас волновало меньше всего. Предстоящая встреча с самим Дракулой – вот что буквально сводило с ума. С минуту на минуту Марина познакомится с графом – с самым жутким и одновременно любимым персонажем детства.

   «Наверно, видно, как ноги дрожат. Только не кусать губы, не кусать губы. Подумаешь, Дракула. Подумаешь, настоящий. Всё ради детей. И бояться нечего. Я должна взять себя в руки».

   Легко сказать! У Марины кружилась голова, воздуха не хватало, грудь, словно сжали раскаленными щипцами. Подобное она переживала только один раз в жизни – в морге. Это было то вечное мгновение перед закрытой дверью, когда ещё не осознаешь всю невозможную тяжесть горя, но уже чувствуешь, как она лишает тебя сил.

   Дракула был именно таким, каким она его запомнила по фильму тысяча девятьсот девяноста второго года – той версией старика – графа, каким он предстаёт во время знакомства с Джонатаном Харкером: высокий лоб и седые коконы волос, словно крылья бабочки, вырастающие прямо из лысой макушки. И сейчас, глядя, как оживший кошмар приближается, едва сдерживалась, чтобы не броситься прочь. Но вместо того, чтобы бежать, протянула руку и дрожащим голосом произнесла:

   – Зравствуйте, г-г-граф Дракула, – склонившись в реверансе, добавила: – Рада знакомству.

   – Давно передо мной никто лбом в пол не бился, – с издёвкой произнёс граф и стал нагло рассматривать её весьма скромное декольте.

   Обезумев от страха, Марина не сразу поняла, что Алиса и Кощеюшка смеются. Одна прикрывала рот ладонью, второй неправдоподобно громко кашлял.

   – Ладно, дурачок, – ведьма вовсю старалась придать лицу серьёзный вид, – твои шутки никого не смешат. Марина, это Иван-дурачок – самый глупый во всём роду.

   – Ой как грубо. Я всего лишь подошёл познакомиться с новой красавицей, – и вплотную приблизился к Марине, – двойник Золушки?

   – Да, дурачок, иди потанцуй.

   Как только тот, отвесив шутливый поклон, удалился, Марина спросила:

   – У вас какой-то конфликт?

   – Конфликт? Нет, Марина. Есть персонажи, которых не за что любить, и это один из них. Долго объяснять.

   – Он мерзавец, – сказал её муж.

   «Если Кощей наряжается Иваном-дурачком, сам Иван – Дракулой, то в каком образе предстанет граф?»

   Размышляя на эту тему и придумывая вариации возможной внешности вампира, она сама не заметила, как дрожь прошла, а дышать стало свободнее.

   «Возможно, всё будет не так плохо».

   – Марина, это он, – Алиса, прерывая её мысли, кивком указала в сторону лестницы.

   – Где? – она видела Хоттабыча, одного из богатырей, какого-то великана, излишне загримированного Кощея, но кто из них Дракула?

   – Ваше Мрачнейшество, граф Дракула, это Марина, – Алиса произнесла слова с лёгкостью, а у Марины ком застыл в горле, потому как подошедший мужчина был… человеком: одет как бизнесмен, запонки на рубашке точно такие же, как носил её Лёша, то есть самые обычные. Ботинки такие же, как были у мужа – чёрные с лакированными носами. Внешность непримечательная: карие глаза, немного вытянутое лицо, коротко стриженные угольные волосы. Если бы ведьма не представила вампира, Марина в жизни бы его не признала по одной простой причине: она ожидала встретить персонажа.

   – Привет, – произнес так, словно они были знакомы вечность. Ты на конкурс двойников приехала?

    Она кивнула, в растерянности поглядывая то на Алису, то на Кощея, то на Никиту. Последний улыбался.

   – Марина у нас скромная и стеснительная, да, Кощеюшка? Мы ей говорим, победа её, она: «Есть образы и лучше».

   – Ты правда скромная. Я тоже не сомневаюсь в победе. Ни на секунду.

   – С-с-спасибо.

   – Платье тебе очень идёт, – граф улыбнулся и ушёл.

   «Не понравилась».

   – Почему вы так решили, Марина Владимировна?

   – Ваше маленькое Мрачнейшество!

   – Алиса, да оставь его, я уже начинаю привыкать.

   – Ошибаетесь, Марина Владимировна.

   – Откуда ты знаешь?

   – Не забывайте, сегодня я могу читать мысли.

   За вечер граф Дракула ни разу к ним не подошёл, но иногда Марина ловила его взгляд и улыбку, правда происходило это, только если рядом не было Кикиморы. Высокая с тусклыми жёлтыми волосами и большой родинкой чуть выше подбородка – она была совсем не красавицей. Черты лица злые, глаза узкие. С ней не хотелось знакомиться и тем более соперничать. Глядя на то, как она огрызается с Чёртом, как стучит по обивке дивана длинными красными ногтями, Марина легко могла поверить – Кикимора способна на убийство.

ГЛАВА 8

То, что пугает

   Утро началось со слёз. Марина, уснув в квартире Алисы, прижимала подушку к груди и давилась солёным дождем. Как же было тяжело просыпаться, зная, что две пары маленьких ножек не прибегут в твою комнату, не залезут на кровать, теплые ручки не обнимут за шею! Миша не скажет: «С доблым утлом, мама!», Митя не улыбнётся: «Да-а-а! Мы хотим вместе чистить зу-у-убки!» И никто не отправится в ванную комнату и не будет делать вид, что чистит зубы, когда на самом деле ест пасту – клубничную для деток от года до трёх.

   «Только ради вас я здесь, мои мальчики. И сделаю всё возможное и невозможное, чтобы с вами всё было хорошо. Мама немного поплачет, а потом будет сильной. Должна такой быть».

   Осторожный стук в дверь заставил накрыться с головой: персонажи не должны видеть, как она раскисла. В комнату заглянул Кощеюшка. С утра пораньше он опять побывал в душе и теперь был в том же виде, как и во время их знакомства. Она рассматривала его из узкой щелочки, а тот, откашлявшись, сообщил: – «Завтрак на столе», – и вышел.

   На тарелке были не горячие бутерброды, к которым так привыкла Марина, а сырники с вишнёвым вареньем и сметаной на выбор, что тоже оказалось неплохо и довольно вкусно, хотя сама она к творогу была равнодушна. Пока Марина запивала их мятным чаем, Алиса с Кощеюшкой мило беседовали, но заметив отрешенность гостьи, замолчали. Первой заговорила Алиса:

   – Марина, так дело не пойдёт. Если будешь киснуть, ничего не получится, и, кстати, есть две хорошие новости: Лихо, слава сказке, вытащили из твоего мира, и он сладко посапывает в колыбельке, и твои дети, Марина, вместе с мамой в порядке. Одна из наших, кстати, славная женщина, побывала в твоём доме под образом вашей соседки и сообщила, что ты задерживаешься на работе – наплыв покупателей. Так что, Марина, для того, чтобы выйти за графа есть ещё сутки.

   Марина не скрывала волнения. Дети в порядке, мама тоже, они не знают, в какую переделку та попала, так чего же она распустила нюни? Держаться, сделать, что нужно и помочь близнецам. Ради этого стоило взять себя в руки.

   – Спасибо, Алиса. Большое спасибо.

   – Пока не за что. Ты сама, Марина, не спрашиваешь, но я объясню: время в наших мирах кардинально различается. Ваши доли секунд – наши часы, поэтому, Марина, повторю, у тебя есть один день.

   «Один день…»

   – Теперь о вас с Дракулой. Свадьбы в нашем мире тоже, Марина, проходят иначе и оформляются, слава сказке, проще. Ты можешь прямо сегодня встретиться с графом, в этом поможет Никита, его телефон я тебе оставлю, и, Марина, сразу предложить женитьбу. Не смотри на меня такими глазами! Поверь, в этом нет ничего такого, тем более вампиры, даже столь знатного рода, привыкли к женщинам, «падающим» к их ногам.

   – Мерзость, – не удержалась Марина и сморщилась, – падать к ногам мужчины – оскорбительно. У нас так делают только…

   – Я знаю, Марина, кто у вас так делает – изучала жизнь города по долгу работы. Мерзость не мерзость, а ради детей, Марина? Неужели ты не сможешь переступить через гордость, если знаешь, что от этого зависит жизнь мальчиков?!

   – Конечно смогу, но… Где уверенность в том, что всё получится?

   – В твоей голове, Марина, – Алиса выглядела раздражённой. Она поднялась из-за стола и принялась усиленно тереть губкой посуду. Кощеюшка покачал головой и вышел с кухни. Вернулся в чёрном костюме, при галстуке, поцеловал жену. Та выключила кран, вытерла руки о вафельное полотенце в пёстрый цветочек, обернулась и добавила:

   – К холодильнику приклеено три телефона: мой сотовый, Кощеюшкин и Никитин. Рекомендую их запомнить. Звони с домашнего – он в нашей спальне. Мы с Кощеюшкой уходим на работу, ну а ты, Марина, решай сама, что будешь дальше делать: продолжать тухнуть или, наконец, возьмёшь в руки свою судьбу. Запасные ключи в коридоре на тумбочке.

   Дверь хлопнула. Марина выглянула в окно и всё то время, пока Алиса с Кощеюшкой шли к остановке, думала о словах ведьмы. Грубая правда заставила признать очевидное.

   «Да, я в сказочном мире, но проблемы по волшебству не решатся».

   Кикимора поехала в салон красоты, Дракула – на встречу коллекционеров, и поэтому Никита предложил Марине обсудить всё прямо у них в небольшом доме, который семья вампиров снимала на Невском проспекте. В обычном Петербурге на этом месте стояла Центральная библиотека. Как объяснил по телефону Никита, библиотека закрылась ещё пять лет назад, здание снесли и на его месте построили трёхэтажный дом, принадлежащий одной очень крупной и успешной фирме.

   Марина на случай раннего возвращения графа приоделась. У них с Алисой и вправду оказался один размер и вкусы совпали: костюмы светлых и нежных тонов привели женщину в восторг. Она заплела волосы французской косой и хотела снять корону – уж больно нелепо себя в ней чувствовала, но обнаружила на зеркале приклеенную записку: «Ты должна носить корону всё время – помни, ты приехала на конкурс двойников!» Там же прочитала ещё одну: «Деньги в розовом кошельке на полке рядом с блузками» и обречённо вдохнула, задавшись вопросом: –Только моя корона ничем не крепится? Или все принцессы мучаются, стараясь держать голову так, чтобы эта штука не слетела?

   В конце концов, смирившись с положением вещей и выбрав светло бежевую блузку и юбку в тон, Марина вышла из квартиры.

   К назначенному времени она опоздала, поскольку застряла возле прилавка с прессой. Её привлёк заголовок: «Кощей даёт эксклюзивное интервью и рассказывает, почему развёлся с Марьей Искусницей Две тысячи пятнадцатой!», а на фото… Кощеюшка.

   «Это что ж получается: Алиса не первая жена?!»

   Сказать, что она удивилась – это значит ничего не сказать. Обдумывая увиденное, Марина дошла до места встречи, взглянула на здание и застыла.

   Небольшой домик?! Может, в Румынии у знатных вампиров он и считался бы небольшим, но в Петербурге, пусть и Магическом, такая характеристика была явным преуменьшением действительности. Красно-коричневое сооружение с резким «скелетом» и стрельчатым сводом поражало своей пышной мрачностью. Это здание отлично бы смотрелось в любом фильме ужасов и было словно создано для графа Дракулы.

   Марина нажала кнопку звонка. Ожидание затянулось на долгие минуты. Мог ли Никита не услышать настойчивую трель? О том, что дверь лишь прикрыта, поняла не сразу, а когда поняла – всё не могла решиться войти.

   «Что это значит? Вампиры так встречают гостей? А внутри меня ждёт гроб с сюрпризом?»

   Ожидание разрушилось будто карточный домик: внутри не было ничего, хотя бы отдалённо напоминающего гроб. Не встретила её ни мрачная атмосфера, которая сама собой напрашивалась в готический дом, ни стая летучих мышей или другой мерзкой живности – одна только тишина в обрамлении светло-лиловых обоев и самой обыкновенной мебели.

   Лестница, спиралью ведущая на верхние этажи, из обыкновенной полированной древесины не была украшена готическими узорами, вензелями или диковинными балясинами. Здесь не отражалось жуткое эхо от стен, и не скрипели ступени, а наверху не стоял орган, произвольно издающий устрашающие звуки. В комнатах Марина не увидела странных картин или вопиющих красных штор – ничего из того, что пугало в детстве. Только Никита лежал на полу, окружённый осколками, с каплями ярко-жёлтой жидкости на губах. Распростёртое тело мальчишки пугало до жути.

   Марина никогда раньше не думала, что способна так рыдать из-за чужого ребенка. С трудом удерживая трубку, она сообщила о произошедшем Алисе. Прибывшая ведьма подтвердила – сердце мальчика не бьётся. Марине показалось, будто и её собственное остановилось.

   «К чему находиться в таком мире, где детей лишают жизни?! Что это за жуткая сказка?»

   У Алисы сомнений не оставалось – Никиту убили. Но зачем?! Кто посмел лишить жизни подростка?

   Дракула влетел в комнату с безумным взглядом. На дне его зрачков колыхалась всепоглощающая боль. Лицо вмиг потеряло всяческие краски, и Марина, не сдержав внезапного порыва, приняла вампира в свои объятья. Думала ли она тогда о сближении с графом? О том, с какой целью пришла в жуткую сказку? Нет, её мысли затихли словно в память о Никите. Марина знала одно: горе легче пережить, когда рядом кто-то есть. Она сидела с ним рядом и, всхлипывая, гладила волосы, а Дракула, уткнувшись в колени, рыдал, не стесняясь своей утраты.

   Алиса, плохо справляясь с эмоциями, надевала перчатки из латекса. Удалось только с третьего раза. Она молча делала свою работу, стараясь не смотреть на застывшее лицо Никиты и не думать о злосчастном напитке, засохшим на бескровных губах.

   – Спасибо тебе… Марина… – едва слышно произнёс вампир, когда слёз уже не осталось. Тонкие пальцы вытащили из кармана рубашки мобильник и с силой сжали корпус. Телефон разблокировался лишь с пятой попытки, а набрать нужный номер не получалось ещё дольше. Наконец граф кое-как справился с дрожью в руках, но не в голосе и произнёс: « – Мора… сегодня не приезжай. Можешь… снять отличный номер в гостинице. Коля… передаст тебе деньги… не волнуйся. Прос… прости…» – повернулся к Марине и попытался улыбнуться. Получилось горько и устало: – Никите она… она не нравилась. Я хочу… чтобы последний путь мой сын… прошёл без неё.

   Дракула прижался к женщине как к родной и закрыл глаза, повторяя:

   – Мы словно… прокляты. Мы. Словно. Прокляты…

   Он повторял это до тех пор, пока не заснул, а Марина всё сидела рядом не в силах пошевелиться – боясь лёгким движением потревожить несчастного отца.

    – Он этого не заслужил, – Алиса стояла у большого арочного окна. Спина как натянутая струна, взгляд сосредоточен, руки упираются в стекло. – Это произошло снова, понимаешь, Марина, снова.

   Женщина подошла к ведьме, коснулась плеча. Алиса резко развернулась и быстро заговорила:

   – Марина, это действительно похоже на проклятие. Я и тогда не смогла помочь, и сейчас вряд ли смогу. Тот, кто убил Никиту, как невидимка. Марина, у него нет имени, нет лица, словно его и вовсе не существует. Он не оставляет следов, отпечатков, улик. Марина, это его почерк, это снова он, но я не знаю, как его найти. Ещё давно я обещала, какое бы несчастье не случилось в семье графа – расследовать его буду я, но… Марина… – она начала ожесточённо тереть лицо, пока молочная кожа не приобрела насыщенный пунцовый цвет. – Это ведь ребёнок. Марина, ребёнок! Как можно убить ребёнка?! Как, Марина? Кем надо быть, чтобы пойти на такое преступление?! Кем?!

ГЛАВА 9

Глоток солнца

   Перед горем все равны: будь то человек или персонаж из сказочного мира, о существовании которого ты раньше и не подозревала, но отношение к смерти везде одинаковое – её люто ненавидят. Её боятся. Это ясно читалось в глазах каждого пришедшего проводить Никиту.

   Марина стояла между Алисой и Кощеюшкой и с болью в сердце смотрела, как поседевший за ночь Дракула распускает прах сына по воздуху, затем подходит к дрожащему Коле и что-то шепчет.

   С минуту все стояли молча, наблюдая за порывистым ноябрьским ветром, всё дальше и дальше уносящим с собой сына графа. Алиса вновь отчаянно тёрла лицо, а Кощеюшка прижимал её к себе и качал головой. Они ушли среди первых, а Марина осталась. Она долго сидела на берегу Финского залива и смотрела вдаль. Потом поднялась, подышала на озябшие руки и прошептала:

   – Прощайте, Ваше маленькое Мрачнейшество и… и знайте, я никогда не забуду храброго мальчишку, что так любил без спроса читать чужие мысли.

   Она вернулась под вечер: уставшая, разбитая и сразу завалилась в кровать. Сил не было ни на что, а мысли хороводом кружили вокруг одного и того же вопроса: что делать дальше? Ведь её дети там, а она здесь. Что теперь будет с её близнецами? Неужели единственный шанс на спасение потерян? В это не хотелось верить. Только она почувствовала, что готова бороться, как всё пошло прахом! Бедный Никита. Бедные её мальчишки. Но нет, теперь она не имеет права сдаваться и завтра же скажет графу всё как есть, а там будь что будет.

   Утро встретило объятиями хмурого неба: облака нависли так низко, что, казалось, протянешь руку и почувствуешь их ватные «тела». На кухне шумела вода, доносились приглушённые голоса. Марина медленно выбралась из комнаты и столкнулась в проходе с Кощеюшкой. Тот был всё в том же неизменном полотенце, кивнул – в глазах печаль – и, обойдя Марину, скрылся в своей комнате. Алиса стояла возле духовки и смотрела через прозрачное стекло, как набухает бисквит.

   – Хобби, – грустно улыбнулась ведьма, заметив присутствие человека.

   – Мне это знакомо, – Марина опустилась на стул и начала водить чайной ложкой в сотейнике с вареньем. Она не стала рассказывать о кулинарном безумии постигшим её в день гибели мужа, лишь наблюдала за мельтешением Алисы, а та, используя силу волшебства, заполняла стол всё новыми и новыми десертами.

   В какой-то момент когда тишина стала удушающей, обе женщины одновременно озвучили свои мысли:

   – Это не может так продолжаться, – и встретились взглядами.

   – Мне… нужно поговорить с графом. Есть вопросы, которые необходимо прояснить.

   – Да, конечно, а я решила сказать ему всё как есть.

   – Ты не надела корону, Марина, – грустно улыбнулась ведьма, – но раз ты хочешь всё рассказать… Поедем к нему вместе: так для тебя будет безопаснее.

   – Безопаснее?

   Алиса молчала. Лицо сосредоточенно, губы «трубочкой», руки «домиком», затем, будто что-то для самой себя решив, ответила:

   – Поехали сначала ко мне на работу. Я тебе, Марина, всё объясню по дороге.

   Алиса и Дракула познакомились в посольстве Румынии. Она прибыла по поводу одной из пропавших русалок, а он в тот день пришёл, обвиняя Серого Волка в убийстве жены Ирэн. Ведьма хорошо знала Волка по прозвищу «Серенький». Он был, что называется, на виду у служителей закона – неоднократно подозревался в воровстве. Волк, безусловно, был преступником, но самым невнимательным и недалёким в истории Магической России. Грабил неумело, оставлял следы, но ни разу не был замечен в драках и тем более не обвинялся в убийстве. Алиса не скрывала уверенности: Волк убить Ирэн не мог, о чем и сказала Дракуле. Но спустя всего два дня русскому туристу предъявили обвинение и… посадили в тюрьму. Тут уже вопрос встал у самой ведьмы. Она понимала: дело сфабриковали, но зачем? Так у графа и Алисы появилась одна цель – найти настоящего убийцу.

   Ведьма смогла выяснить следующее: преступник проник в дом, не совершая взлома, и отравил Ирэн с помощью «Глотка солнца» – напитка, способного убить вампира. Да что там напитка! Это был вообще единственный способ их уничтожения. Из этого следовало два вывода. Во-первых, Ирэн знала убийцу, во-вторых, тот имел доступ к лаборатории, где хранились редкие яды.

   Алиса не совсем законным путем пробралась в лабораторию, расположенную на перекрёстке двух миров: магического и человеческого, и с помощью гипноза сумела выяснить, что за последний год напиток покупали лишь дважды, и в обоих случаях это был… человек.

   – Теперь, Марина, ты понимаешь, почему тебе безопаснее со мной? – Алиса остановилась возле журнального киоска, купила выпуск «Кулинарной мудрости» и пошла дальше.

   «Неужели она не заметила заголовка с фотографией Кощеюшки? – удивляясь, думала Марина, – он был прямо перед её глазами!»

   А ведьма тем временем продолжала:

   – Конечно, Марина, я пыталась выяснить, проникал ли кто-нибудь из вашего мира в наш, но ничего не обнаружила, однако моя бабка рассказала: среди вас, людей есть те, кто способен путешествовать между мирами.

   – То есть кто-то может прийти из моего мира, а потом уйти обратно?!

   – Да, Марина. Но, слава сказке, на это способны лишь немногие, а именно потомственные гадалки и маги.

   – Ты хочешь сказать, среди наших шарлатанов есть настоящие… волшебники? – с ухмылкой поинтересовалась женщина.

   – Не веришь, Марина?

   Помотала головой.

   – В то, что сказочные герои могут ожить, ты тоже раньше не верила.

   Она кивнула. Ведьма была права и чему теперь верить, а чему нет – Марина не знала. Как оказалось, всё может быть совсем не так, как она всю жизнь считала. Взять ту же Кикимору: Марина всегда думала, что это уродливая старуха, а на самом деле та оказалась пусть и не красавицей, но и далеко не такой, как описывают в книгах.

   – В общем, Марина, вампиров в нашем мире уже сто лет как не убивают, и поэтому смерть Ирэн не только всколыхнула общественность, но и заставила поверить в то, что на подобное преступление способен только человек. Вот почему, Марина, пока ты здесь, нельзя, чтобы о твоей природе догадались. Это опасно. Могут подумать, что ты приняла чужой облик. Могут даже обвинить в убийстве, Марина. Каждого, кто умирал запрещённым в нашем мире способом могут повесить на тебя.

   – И многих убил… человек? – дрожащим голосом спросила женщина.

   Алиса вздохнула:

   – Достаточно. Марина, достаточно. Сына графа убили точно таким же способом, как и жену. Никого из вампиров, Марина, больше не убивали «Глотком солнца», поэтому Дракула убеждён, что именно на его роду лежит проклятие, начавшееся ещё с его родителей.

   – Их тоже отравили?

   – Да, Марина, более трёх сотен лет назад. И сделал это человек без лица, без отпечатков. Тот, кто может странствовать между мирами и оставаться невидимкой. Поэтому, Марина, я хочу спросить: «Ты уверена, что хочешь сообщить графу о своём происхождении?»

   После услышанного прежней уверенности как не бывало.

   – Марина, я не знаю, как Дракула отреагирует. Когда-то он пообещал: при встрече с человеком будет держать себя в руках, но, Марина, ты должна понимать – убит его сын, и ты, Марина, первая, кто его обнаружил.

   – Но он не может подумать, будто я…

   – Может, – Алиса опустила глаза, – может, Марина. Сейчас он в таком состоянии, что поверит всему. Марина… – ведьма резко вскинула голову и взяла её за руку . – Он может тебя убить.

   – Но… граф тебе дал обещание! И он… он не похож на убийцу! – произнеся эту фразу, Марина осознала всю нелепость её звучания. Что она знала о вампирах? Ничего.

   – Марина, я тебе так скажу, Дракула прежде всего иностранец, а я, пообщавшись с немалым их количеством, могу сказать одно – я иностранцам, Марина, не верю. Всё. Мы пришли. Сейчас я возьму кое-какие материалы, а ты подумай. Если, Марина, решишься открыться графу, мне нужно будет ещё взять и средство для защиты, – отпустила руку и, заглядывая в глаза, добавила: – Твоей защиты, Марина.

   Ведьма направилась к шкафу, заставленному всевозможными разноцветными ёмкостями с прозрачной жидкостью, что-то прошептала, и в миг одна из досок вместе с содержимым отодвинулась в сторону, зависнув в воздухе, а взору Марины предстало большое прямоугольное отверстие, где аккуратной стопочкой лежали чёрные папки. Алиса вытащила самую нижнюю, снова произнесла какое-то заклинание. Мгновение – папка, размером с мизинец, спряталась в нагрудный карман блузки, а полочка встала на место. Ведьма не двигалась с места – ждала ответа человека, а та рассматривала просторный кабинет, который вполне можно было бы принять за обычный офис, если бы не дохлые ящерицы, висящие по периметру, и склянки, в большом количестве стоящие в шкафу и у окна. Марина подошла ближе и стала читать наклейки. На тёмно-фиолетовой было написано: «От сглаза. Две капли. Лучше смешивать с кофе. Чтобы убрать запах, добавить сахар». Розовая призывно гласила: «Хочешь признания от коллег? Помоги им понять, какая ты замечательная! Одна капля в чистом виде. Прошепчи заклинание «Изменения», и капля станет неотличима от сухого вина».

   Жёлтая бутылочка уменьшала сопротивляемость преступников, оранжевая помогала разобраться в призвании, изумрудная наделяла способностью не спать больше суток и чувствовать себя при этом хорошо.

   Марина изучала этикетки, разглядывала прозрачные зелья, потом приблизилась к Алисе и спросила:

   – Без Дракулы мы можем как-то сами найти того, кто вылечит моих мальчишек?

   – Можем, Марина, но на это может уйти не один год. У твоих детей есть это время?

   Из кабинета они вышли с маленьким флакончиком, но, даже несмотря на это, Марине было страшно. Она вспоминала внешне приятного графа и думала лишь об одном:

   «Ты должен понять, что я не опасна. Должен…»

   Представлять как будут развиваться события в ином случае, и как действует спасительное зелье не хотелось по одной простой причине: Марина была первым человеком, на ком будет испытан этот эффект. Уже подходя к дому вампира, ведьма призналась – она не знает возможных последствий.

   – Но я не умру?

   Алиса стала очень серьёзной, в глазах промелькнул страх, а потом тихо-тихо прозвучало:

    – Боюсь, Марина, этого исключать нельзя.

ГЛАВА 10

Зелёные всполохи

   В старом потёртом коричневом халате граф Дракула напоминал раненного медведя. Он и рычал так же, стоило Алисе упомянуть имя сына. Марина с ведьмой договорились, что сначала поговорят о деле, потом – о тайне, и теперь, сидя в кресле и наблюдая за небритым и несчастным вампиром, женщина всё больше и больше скрючивалась от страха. Она знала, на что способен человек, убитый горем, но на что способен Дракула? И, если применить зелье, что случится тогда с ней – с человеком?

   Чашка, любезно принесённая Алисой, нещадно дрожала. Марине казалось, будто звук эхом дробится внутри помещения и, усиливаясь, рушится на голову. Это неприятное ощущение в совокупности с сидящим напротив вампиром, становилось жутким. Она осторожно поставила чашку на столик и зажала руки между коленями. Марина не вслушивалась в разговор, услышала только, как ведьма сказала, что её, Марину не стоит бояться: о «Глотке солнца» она никому не расскажет. Дракула с безразличием взглянул на женщину и кивнув, ответил: «Это не тайна и на это всем наплевать».

   Марина видела, как после этих слов Алиса вздохнула, вернула папке прежний вид и протянула графу, а тот, касаясь пальцами обложки, что-то беззвучно произнёс. Она решила, что там документы, касающиеся расследования, связанного с Ирэн: быть может, какие-то зацепки, способные помочь найти убийцу. Граф медленно раскрыл папку, и на его лице одновременно отразились: ярость, страх, удовлетворение, грусть. Марина подумала, что эта смесь взрывоопасна. А затем что-то случилось. Миг и всё вокруг стало быстро и резко менять очертания. Она даже не успела ничего толком сообразить. В воздухе возникли уже знакомые волны, но на этот раз они сопровождались огненными всполохами зелёного цвета.

   «Снова Лихо?» – рассеянно подумала Марина и тут услышала взволнованный голос ведьмы:

    – Папка! Держи папку, Марина!

   Не успела. Документы, превратившись в белоснежных голубей, пролетели мимо, сделав круг почёта по комнате, и исчезли в огненно-зелёном шаре, а тот вращался всё быстрее и быстрее. Пламя внутри становилось с каждой секундой мощнее и безжалостнее, пока не ослепило. Последнее, что видела Марина – это огонь, покрывалом «поглощающий» Алису. После наступила тьма.

   – Алиса, ты в порядке? Алисонька моя, ответь!

   Она узнала голос Кощеюшки, открыла глаза, с трудом сосредоточив взгляд на взволнованном лице, хотела ответить, но не успела. Персонаж обнял её так крепко, что стало трудно дышать, а потом принялся целовать.

   – Прекратите, что вы делаете? Кощей! Перестаньте!

   – Алисонька моя, это же я! Твой Кощеюшка!

   – Я – Марина, вы что, забыли?

   – Марина… – он отвёл взгляд, а потом сказал то, что просто не могло быть правдой. – Её больше нет, Алисонька.

   – Что за ужасные шутки?! Кощей, я вот, перед вами! – она приподнялась на локтях, осмотрелась вокруг. – Я в больнице, а где Алиса, граф? Что с документами?

   – Какие документы, Алисонька? А граф лежит в соседней палате. Только час назад пришёл в себя. Алисонька моя, я так рад, что всё обошлось.

   Снова поцелуи, объятия, любовные клятвы. Марине казалось – она сходит с ума. Не придумала ничего лучше как влепить пощёчину Кощею. Затем спрыгнула с кровати, едва не повредив локоть о выступ столика, и бросилась бежать.

   «Дракула был там! Он всё объяснит!»

   Вампир сливался с белоснежной простыней. На лбу зашитая рана, грудь в кровоподтёках, костяшки правой руки сбиты будто побывал в драке, но она ничего подобного не помнила! Огонь. Зелёный. Бумаги, превратившиеся в лебедей, и Алиса, исчезающая в пламени. А дальше… дальше чернота.

   Марина неспешно приблизилась к графу.

   – Привет, – бросил тот.

   – Привет, ты меня узнаешь?

   – Я не помню как здесь оказался, но всю память не растерял, к сожалению. Я помню, что моего сына больше нет. И помню, что ты обещала найти убийцу. Ты знаешь, теперь нужно успокоить не одну душу – три. Ты ведь тоже понимаешь, что это рук того, кто лишил жизни Ирэн. И Марину. Жаль несчастную: она ведь приехала, чтобы принять участие в конкурсе, всего-то, а встретила свою смерть. На вечеринке мне показалось…

   Но дальше она не слушала. На ватных ногах поплелась к выходу из палаты и случайно наткнулась в зеркале на отражение… ведьмы.

   «Не может этого быть… Так не бывает».

   Ничего не видя перед собой, наощупь побрела вперёд. Ей необходимо было идти. Куда угодно лишь бы не находиться рядом с людьми, принимающими за другую. Двигаться, чтобы не сойти с ума.

   – Алисонька моя! Ты куда? Алисонька!

   Кощей схватил за руку, притянул к себе, губами стал стирать слёзы с лица, а она, совершенно потерянная, позволяла ему касаться своей кожи, гладить волосы и называть чужим именем.

   Уже позднее, когда Кощей заснул, сидя напротив кровати, Марина словно иллюзию, рассматривала татуировку на руке. «Д», «м», «П», «Алиса» – она узнала эту надпись и сколько не пыталась стереть, так и не смогла. Кожа покраснела, но больше ничего не изменилось.

   Выписали через пару часов. Марина всю дорогу молчала, смотрела на своё отражение в зеркале и не верила глазам.

   – Алисонька, я тебе сейчас макарошки подогрею, а ты пока отдохни, – сказал Кощей, когда они вошли в прихожую, – помнишь, что врач сказал? Даже при лёгком сотрясении необходимо как можно больше отдыхать. Так что у плиты сегодня я.

   Марина послушно прошла в спальню Алисы и Кощея, опустилась на краешек кровати. Ложиться не решалась всё ещё не в силах поверить в происходящее. Сидела и смотрела в зеркало – а там ведьма: угольные слегка вьющиеся волосы, прямая чёлка, зрительно уменьшающая овальное лицо, заострённый нос, чёрные глаза. В этом облике не осталось ничего от Марины, но она была здесь, не умерла, и в тоже время как будто не существовала.

   «Что происходит? Как это всё объяснить? Что произошло в доме Дракулы? Я не помню ничего, кроме странного пламени. Волшебного. И где, в конце концов, сама Алиса?! Кощей принимает меня за неё, считая меня, то есть её, то есть Марину… Я запуталась, – она потёрла лицо, – не значит ли всё это, что сама ведьма…»

   – Марина! Марина! – неожиданно прозвучавший голос заставил вздрогнуть: Марина! Я здесь! Слышишь? Ты меня слышишь?

   Она слышала, но не понимала, где находится источник звука.

   – Неужели я начала слышать голоса? Или…

   – Не начала! Это я! Марина! Я жива!

   – Алиса?! Но где ты?

   – Поверхность похожа на зеркало – та же структура. И я вижу корешок какой-то книги. Найди меня, Марина!

   – Я ничего не понимаю.

   – Я не уверена, что смогу долго находиться здесь, Марина!

   «Все страньше и страньше», – сказала бы Алиса из «Страны Чудес», а женщине оставалось только последовать совету ведьмы и начать поиски.

   – Хотя бы подскажи, где искать!

   – В шкафу на полке с кулинарными книгами.

   Поиски затянулись. Марина никогда не использовала рецепты. Всё делала на глазок, по чутью, изредка записывала какие-то манипуляции в телефон, и сейчас с нескрываемым любопытством переворачивала страницы – рецепты здесь были волшебные. Ведьма сказала, что, возможно, зеркало лежит в одной из приоткрытых книг, но дело в том, что книг было четыре ряда, и многие из них стояли «треугольником». Как найти нужную?

   Кощеюшка в четвертый раз заглянул в комнату и предложил поесть. Сначала это были макароны, потом бутерброды, в конце концов он позвал просто на чай, но Марина под предлогом головной боли и желания поспать отказалась от всех предложений. Кощеюшка больше не тревожил, а она продолжила копаться в рецептах.

   – Алиса, хоть скажи, как зеркало выглядит? Как зеркало или как что-нибудь другое?

   – Марина, это обычное зеркало с ручкой. Помнишь, какое было у Королевы из Белоснежки?

   – Приблизительно. Ты что, хочешь сказать, ты сейчас в этом самом зеркале?!

   И ведьма рассказала, как однажды Королева тысяча какая-то проходила свидетелем по одному делу. В нём как раз это зеркало как вещественное доказательство фигурировало, ну и ведьма его прибрала к своим рукам, поскольку вещица эта нужная и, более того, у Королевы, как оказалось, не единственная. Конечно, поступила детектив не по закону, но, как считала Алиса, это не самое серьёзное нарушение.

   – И, если бы не это зеркало, вряд ли я бы смогла, Марина, с тобой выйти на связь, – голос ведьмы приглушённо звучал откуда-то сверху.

   Марина заговорила о лестнице, но таковой в квартире не нашлось: Алиса в случае надобности обращалась за помощью к мужу, потому что с Кощеюшкой под два метра ростом никакая стремянка была не нужна.

   – Давай расскажем всё Кощеюшке, – предложила Марина, продолжая вытаскивать книгу за книгой.

    – Нельзя, – вздохнула, – если он всё узнает, помчится в полицию. Я не знаю, кто среди персонажей в погонах свои, а кто нет, и совсем не уверена, что они не заодно с убийцей. Опасно, Марина, слишком опасно. Так что пока… Тебе придётся побыть мной.

   – Что?! Но я ничего не умею! И к тому же ты ведьма, а я…

   – Марина, всё, что произошло не просто так, запомни. И самое важное в данный момент то, что мы обе, слава сказке, живы. Другое дело, что я не знаю, как долго это будет продолжаться. А насчёт полиции… Ты знаешь, Марина, что написали в заключении о смерти Никиты?

   – Нет.

   – Что он подавился! Ты понимаешь, Марина! Подавился! Так что… опасно. Сказать правду мы никому не можем.

   – А если только Кощеюшке? Он твой муж всё-таки.

   – Нет.

   – Ладно.

   – Марина, ты ищешь?

   – Ищу, – вздох.

   – Мне нужно посмотреть в твои глаза – я попробую увидеть то, что произошло в доме графа.

   – Увидеть?

   – Ищи, Марина, Ищи! Я не знаю, как долго смогу держать заклинание! Слава сказке, оно вообще сработало. У меня имелись большие сомнения.

   Страх, растерянность. Марина чувствовала себя как в бесконечном кошмарном сне. Слова ведьмы почти не долетали до сознания. Всё казалось настолько непонятным, что начала болеть голова. Ещё и книга, как назло, не находилась. В дурацкий мир она попала, совершенно дурацкий. Тайны, убийства – всё это совсем не походило на сказку. Совсем.

   Когда от тлеющей надежды оставался слабый уголёк, зеркало нашлось. Оно было тщательно спрятано в рецептах для преображения подгоревшей выпечки. Книга стояла на самой верхней полке, в последнем ряду. Радости находка не вызвала. Марина устала, страх сжимал колючими рукавицами прямо за горло. Женщина не хотела разбираться, что произошло, и почему она в теле ведьмы. Марина хотела одного – оказаться рядом с детьми и мамой в родном мире, который пусть часто и расстраивал своим несовершенством, но в нём хотя бы не было волшебства, пугающего до потери сознания.

   – Марина, наконец-то! – Алиса чуть не закричала, едва та показалась в отражении, – странно видеть тебя, то есть себя… со стороны. Ну да ладно. Марина, сядь на кровать, обопрись о стенку: я попробую узнать, что с нами произошло. Может закружиться голова, предупреждаю, поэтому лучше сделай так, как говорю.

   Она послушно прислонилась к обоям. В её комнате стены обклеены точно такими же, гофрированными с цветами. Только здесь бутоны красные, а у неё нежно-голубые.

   – Готова, Марина? – лицо Алисы было серьёзным, но в глазах сквозил страх.

   «Похоже, она и сама не знает, что из этого получится. Что ж… Что мне ещё остаётся…»

   Марина кивнула и по просьбе ведьмы повторила заклинание. К необъяснимым и малоприятным ощущениям она начинала привыкать: голова пошла кругом, и возникло чувство, словно зрачки тонут в огненной лаве. Марина вновь увидела то, что произошло накануне. Всё. До того момента, как Алису объяло пламя. Дальше видение исчезло. Марина смотрела в зеркало: отражение искажало задумчивую ведьму.

   – Так, Марина, у нас мало времени. Преступника я не увидела, но зелёные всполохи говорят о том, что действовал кто-то из древнего рода. Возможно, потомственный колдун или чёрный маг в седьмом, а то и в восьмом поколении. Марина, у вас в мире много таких?

   – Не знаю. Алиса, я… я как-то в них не очень разбираюсь, – она потирала виски, подобрав колени и зажмурив глаза. Постепенно «лава» начала исчезать, голова «встала» на место. Женщина открыла глаза.

   – Это придётся выяснить тебе, Марина. Я искала среди шестых поколений. Ошиблась. Всё оказалось серьёзнее. Всё необходимое для того, чтобы… стать мной и пользоваться магией, ты найдёшь в ноутбуке. На диске «D» есть папка, называется «Обучение». Она тебе и нужна. Будешь учиться. У меня ушло шесть лет, а у тебя, Марина, – ведьма вздохнула, – времени в обрез, но хотя бы с основами разобраться ты должна, – Алиса начала блекнуть, лицо быстро становилось прозрачным. – Я сейчас исчезну, Марина. Запоминай! Перво-наперво тебе нужно выкрасть своё тело из морга: если его закопают в землю, то ты уже никогда не сможешь вернуться! А потом, – голос начал удаляться, ведьма пропала из поля зрения, – Марина, тебе необходимо встретиться с графом! Преступник не случайно оказался именно в этото время в его доме: он хотел всех нас убить, но ты – человек, Марина! Только так я могу объяснить произошедшие метаморфозы! Поговори с Дра… – зеркало вспыхнуло, как молния на небе, и погасло.

   Марина осторожно опустила предмет на покрывало и снова закрыла глаза. Слеза бесшумно скатилась по щеке.

   «Ну и что мне теперь делать? Одной в этом сказочном мире?! Как выжить?! Мальчики мои, мальчики... У мамы большие проблемы…»

   Кощеюшка обеспокоенно поглядывал на «жену», пока та ковырялась в тарелке, а потом ещё несколько раз уточнил, не передумала ли она насчёт своей просьбы. Ответ отрицательный. Кощеюшка покачал головой, но смирился с желанием своей Алисоньки – хочет сегодня спать одна, пусть. Ему и в гостиной будет неплохо: сможет пересмотреть любимый боевик со Шварценеггером. Её странное потерянное состояние списал на полученную травму головы и жуткое известие о смерти Марины. Слёзы приписал туда же хотя и был весьма удивлён: его Алисонька редко плакала. На просьбу не входить в комнату отреагировал спокойно, но про себя решил проконсультироваться с другом-врачом. Он слышал, что иногда сотрясение мозга могло сделать персонажа другим. А вдруг это их с Алисонькой случай?

   Подождал час, наблюдая, как «жена» слоняется по квартире, созвонился с медиком, поцеловал Алисоньку в щёку и вышел за дверь. А Марина только тогда и смогла вздохнуть спокойно, когда увидела в окно, как Кощеюшка скрылся за поворотом.

   «Взять себя в руки, взять себя в руки, – как заведённая повторяла она, – успокоиться и подумать. Мне необходимо выбраться из этого кошмара и вернуться к детям. Как они там, как мама? Сколько уже времени прошло по людским меркам: пять часов, десять, сутки? А если мама обратилась в полицию? А если меня считают без вести пропавшей?!» – сдерживая очередную порцию слёз, она подошла к зеркалу и со всей силы вытянула язык. Помогло. Чуть-чуть стало легче. Затем Марина снова взглянула в окно, проверяя, не решил ли Кощеюшка вернуться, удостоверилась, что того нет и после этого пошла в комнату ведьмы.

   В своей жизни Марина примеряла разные роли: в школьные годы пару раз участвовала в спектаклях, где приходилось быть деревом, в институте играла роль певицы, правда петь не умела. Для близнецов устраивала мини-театр, надевая на руку героев «Теремка». Но быть ведьмой ей не приходилось, и как приступить к столь ответственной миссии, она не имела ни малейшего понятия. Череда тяжёлых вздохов, но делать нечего: Марина «зашла» в ноутбук.

   Нужная папка нашлась без труда, но то, что было в ней написано не поддавалось изучению. Записи больше походили на шифр, и, даже разобравшись в некоторых, магию сотворить не получалось: предметы не взлетали, пылесос не начинал наводить порядок, книжки, до сих пор разбросанные по комнате, не вставали на полки.

   – И как теперь быть? – Марина осмотрелась вокруг и решила, что ей ничего не остается кроме того, чтобы делать то, что она по крайней мере умеет. Быть человеком. И в этой свойственной для себя роли она решила для начала поговорить с графом. О краже собственного тела даже думать не хотелось.

   Дракула открыл не сразу и выглядел настолько несчастным, что Марина не удержалась от вздоха. Ни о чем не спрашивая, граф впустил её в дом, и, не закрывая входной двери, направился в гостиную где, сидя в том же самом кресле, что накануне, прислонил голову к спинке и закрыл глаза.

   Марина неуверенно опустилась в кресло рядом, туда, где ещё вчера сидела Алиса, и принялась с интересом рассматривать графа. Его внешний вид до сих пор не вязался с детским образом и как ни странно, но опасности или страха рядом с Дракулой не ощущалось. Он казался невероятно человечным и совершенно не походил на того, кто способен причинить вред. В голове юлой завертелась мысль: «Сказать правду, вместе найти способ вылечить детей и вернуться домой. Он только что потерял единственного сына. Возможно, это поможет ему понять мои переживания. А может… Алиса окажется права, и тогда я останусь наедине с самым опасным вампиром всех времён».

   – Как ты? – граф смотрел с сочувствием, – родственникам Марины сообщила? Нет? Знаешь, я хотел познакомить её с Золушкой. Ещё до конкурса. Посмотреть на реакцию нашей принцессы при виде двойника. Вчера она должна была приехать, но… – он удивлённо потирал места ушибов, – Алиса, я ничего не помню. Золушка приезжала?

   Хотела бы Марина это знать. Сказанное графом невероятно взволновало.

   «Алиса считает, что всё произошло не случайно: а что если убить хотели не графа и не нас, а Золушку, но подвернулись мы или… Не знаю, не знаю! Золушка должна была приехать к Дракуле… Надо разобраться».

   Это была почти невидимая, но всё же ниточка к разгадке о случившемся, и Марина, не зная, что ещё предпринять, решила за неё дёрнуть:

   – А когда именно она должна была приехать?

   – Вчера. Как только ты сказала, что вы с Мариной хотите поговорить, я сразу позвонил ей, сообщил, что на конкурсе будет её настоящая копия. Она не поверила, да ты и сама знаешь, Золушка считает себя неповторимой. А дальше, Алиса, провал.

   – Конкурс… Он скоро?

   – Сегодня.

   – А Золушка там должна быть?

   – Алиса, все принцессы в жюри, ты ведь мне сама об этом рассказывала. А ты… – граф пристально смотрел ей в глаза, – ты в порядке? Ведёшь себя странно. Я знаю о сотрясении, может тебе нужно прилечь? Я могу вызвать врача.

   – Нет, не нужно. Спасибо. Граф.

   – И графом ты меня раньше не называла.

   Марина молчала.

   – Хотя, Алиса, я и сам веду себя странно. Искал ветчину в гардеробной, а в обед поставил две тарелки и спросил, как у Никиты дела, как если бы он… – тяжело вздохнул, – я разговаривал с пустым стулом, Алиса, – горькая улыбка легла на губы, и сердце Марины отозвалось на скорбь вампира. Она, как никто другой, знала, что это такое: чувствовать присутствие любимого человека и видеть его там, где нет. Но это никак не поможет. Ничего не изменит. – Знаешь, когда ты найдёшь убийцу, я лично его уничтожу: высосу всю кровь до последней капли, и пусть меня за это посадят или даже приговорят к смертной казни, но этот… – его лицо так резко ощетинилось злобой, что Марина машинально отодвинулась, испугавшись этой невидимой ранее стороны вампира. – Этот человек заслуживает мучительной смерти. Я буду первым за тысячу лет, кто лишит одного из них жизни. И сделаю это с удовольствием. За сына, за Марину, за Ирэн… Где бы он ни находился – ему не жить. Мы, персонажи, хотя бы имеем совесть, а люди… Я ненавижу их, Алиса. Ненавижу.

   Слово больно резануло по самому сердцу. Она хотела крикнуть: «Не все мы плохие!» – но молчала, стиснув зубы. Теперь она точно не могла раскрыть свою тайну.

   – Алиса, помоги найти убийцу. Отравление Никиты полностью совпадает с тем, что произошло с моей женой, и этот странный провал в памяти… Я знаю, ты говорила привезёшь какие-то документы. Но… Алиса, я ничего такого не помню. Что произошло? Ты сама что помнишь?

   «Как Алису объяло пламя», – хотела ответить Марина, но вовремя опомнилась. Теперь она – это ведьма и, вспоминая слова самой Алисы, ответила:

   – Я помню, как просила Марину держать папку.

   – То есть документы всё-таки были.

   Кивнула.

   – Последнее, что помню я – это как встречаю вас на пороге. У тебя в руках ничего не было.

   – Я использовала магию, уменьшив папку и спрятав её в кармане блузки, – осторожно произнесла Марина, вспоминая, как эти манипуляции проделывала ведьма.

   Дракула задумался:

   – Ты принесла папку, а потом провал… Тебе не кажется это странным? И почему убили Марину?

   – А может быть такое, чтобы убийца пришел не за мно… Мариной, а за Золушкой?

   Граф долго молчал. Потом утвердительно кивнул, добавив:

   – Они действительно имели поразительное сходство.

   – И если убить хотели её, предполагая, что это не Марина, а Золушка пришла сюда в тот момент, когда я показывала тебе документы… – продолжала свою мысль Марина, – то, выходит, настоящая Золушка была знакома с преступником? Или её убрали как свидетеля?

   Граф резко вскочил, глаза полыхали:

   – Алиса, я успел раскрыть папку? Вспомни!

   – Да.

   – Тогда ты вполне можешь оказаться права… – вампир задумался, а через мгновение бросился в прихожую. Дракула на лету натянул кожаную куртку, схватил Марину за руку, и открывая дверь возбуждённо заметил: – Нам необходимо срочно поговорить с Золушкой! И если твоя догадка верна, и принцесса знает убийцу, то… – он открыл дверь, буквально выталкивая её за порог, – вполне возможно его знаю и я!

ГЛАВА 11

Конкурс двойников

   Граф и Золушка были знакомы тысячу лет, если точнее – тысячу двести. Они посещали один и тот же летний лагерь, расположенный в Румынии. Когда-то у них было что-то вроде взаимной симпатии, но потом Золушка захотела, как и все родственницы, выйти замуж за принца – титул графа её не устраивал. Они расстались, но сохранили приятельские отношения, продолжая созваниваться и вращаться в кругу общих знакомых.

   Всё изменилось, когда погибла Ирэн. Дракула закрылся от всего внешнего мира, а Золушка к тому моменту нашла того самого принца и благополучно вышла замуж, переселившись в российский город Магический Петербург. Как оказалось позднее, Дракула и принц имели одинаковую страсть к искусству: у первого это вылилось в коллекционирование, у второго – в создание скульптур. Работы принца можно было увидеть во многих музеях мира. Свои шедевры он ваял под другим именем: неким Бартоломео Барти. Вампир неоднократно покупал скульптуры и переписывался с принцем по электронной почте, обсуждая новых талантливых персонажей. Искренне восторгаясь работами самого принца. Дракула пообещал Алисе продемонстрировать самые лучшие из его скульптур, когда та приедет в гости на его родину после поимки убийцы.

   Они подходили к Ледовому Дворцу, внешне ничем не отличающимся от того, что Марина видела в родном городе. Конкурс двойников был одним из главных событий, и рекламные баннеры, постоянно встречающиеся на пути, это только подтверждали. До начала оставалось менее десяти минут и, войдя с последними зрителями, они расположились в проходе. Для присутствия на подобном мероприятии каждый должен был предъявить билет, но детективы (как оказалось, в этом мире эта должность была приравнена к следователю) и другие представители закона имели право обойти это обязательство. То же касалось их спутников, а к графу Дракуле вообще относились с особым почтением. Но ни одному, ни другому это не помогло найти свободное место – зал был полон, и пришлось тесниться в проходе рядом с «родственниками» Аладдина.

   – Ты видишь жюри? Где они должны сидеть? Внизу? – спрашивал граф, оглядываясь по сторонам.

   Марина молчала, не зная что ответить. На подобном мероприятии она ни разу не присутствовала, да и в Ледовом Дворце никогда не была. Концерты они с Лёшкой не посещали, предпочитая домашний уют и походы в небольшие театры, а граф продолжал вытягивать шею. Он локтём задел араба, попросил прощения и заодно задал тот же самый вопрос. Араб указал на первый ряд, где помимо стульев располагался длинный стол, за ним сидели женские силуэты. С такого расстояния разглядеть что-либо в мешанине цветов было сложно, но стоило перевести взгляд на огромный экран, как тут же угадывались некоторые персонажи из сказок: Царевна Несмеяна, Василиса Премудрая, Царевна-лягушка (с зелёной квакающей «подружкой» на золотой цепи), Белоснежка, она же мёртвая царевна. Последняя выглядела точь-в-точь как описано в старой книжке: «Белая как снег и румяная как кровь».

   «А волосы были такие чёрные, что могли сравниться с безлунной ночью», – такое сравнение пришло Марине на ум, пока она разглядывала наряд – платье в тон волос, но в стразах.

   «А вот и звёзды», – подумала она и перевела взгляд на соседку Белоснежки Златовласку. На этот раз в золотистую косу были вплетены драгоценные камни, чего по сказке Марина не помнила, но и не могла отрицать, что это нисколько не портит впечатление. Напротив.

   Была Спящая царевна, но чаще её называли Спящей Красавицей, и бейджик на груди роскошного платья, переливающегося всеми оттенками красного, был с соответствующим более привлекательным именем. Царевна-Лебедь, Забава (это уже из мультфильма) и Золушка. Если бы Марина встретила последнюю на дороге, то подумала бы, что мерещится. Теперь она понимала, почему все так настойчиво прочили ей победу – сходство было колоссальное: овал лица, скулы, разрез глаз, рисунок губ. Цвет волос и тот был тон в тон. Единственное отличие – у Марины были глаза зелёно-голубые, а у Золушки – голубые как летние воды. А ещё женщины отличались фигурами. Принцесса из сказки имела почти осиную талию, но в отличие от Марины она, наверно, не рожала и не увлекалась сдобой – вряд ли во дворце позволяли на ночь глядя есть всякие пирожные. Марина не сомневалась, будь она принцессой со своими человеческими привычками, принц уже давно бы нашёл другую.

   Ведущий объявил начало, и под вполне приятную музыку, больше подходящую для детского спектакля, на сцену вышла первая участница – претендентка на двойника Белоснежки похожая лишь цветом и длиной волос.

   – Это её двойников больше всех? – шёпотом поинтересовался граф, – о ней ты рассказывала?

   Марина, не зная, что ответить, молчала, делая вид, что из-за бурных аплодисментов ничего не слышит. Зал ликовал: «Белоснежка» ответила верно на первые два вопроса о «своей» родословной. Когда шум затих, Дракула, взяв Марину под локоть, указал в сторону Золушки:

   – Она здесь. Ждём завершения конкурса.

   Марина была не против. Впервые за время пребывания в Магическом Петербурге ей хотелось насладиться происходящим. Во Дворце не витала атмосфера уныния и скорби и здесь не надо было думать о том, в какой невероятной и трудной ситуации ты оказалась и как из всей этой сказки выбраться. Окружающие улыбки, заинтересованные лица позволяли на время забыть об ужасах. Позволяли хотя бы мгновение побыть собой. Она уже и не думала, что способна улыбаться, однако, когда наступил этап сравнения внешних данных, для чего каждая участница надела купальник, не сдержала эмоций: она и аплодировала как все, и громко выкрикивала имя победительницы. Ею стала «Забава».

   Когда конкурс завершился, они поспешили в гримёрку Золушки. «Алису» узнал один из охранников и пропустил в комнату под шумное недовольство поклонников. Дракулу приняли, как знатного гостя, из-за чего Марина решила, что иностранный граф в Петербурге, как и говорила ведьма, очень важная персона.

   Золушка сидела возле трюмо и расчёсывала волосы: длинные золотистые пряди рассыпались дождём по спине. Губы что-то шептали.

   – Привет, – вампир сделал шаг и наткнулся на настороженный взгляд принцессы, – мы хотим поговорить. Вчера кое-что произошло, и нам нужно знать… – он бросил взгляд на Марину, – то есть Алиса хотела спросить… – растерялся, понимая как нелепо выглядит. Он не продумал как начать разговор и теперь не знал, что сказать. В поисках поддержки граф то и дело смотрел на Марину.

   – Вы… Ты собиралась вчера к Дракуле, – медленно заговорила та, – хотела познакомиться с двойником, но не приехала и не предупредила… – Она замолчала, осознавая, как глупо это объяснение звучит со стороны. На что они с графом рассчитывали? О чём собирались спрашивать? Не хочет ли её кто-нибудь убить или, может, не знакома ли она с убийцей Никиты?

   Граф вновь заговорил и сделал ещё шаг, столкнувшись в отражении всё с тем же настороженным взглядом:

   – Золушка, ты помнишь мою жену? Ирэн?

   Молчание.

   – Не знаю как сказать… Я думаю… Мы с Алисой думаем, что тот, кто её отравил, может желать тебе зла, – ещё шаг. В глазах принцессы проскочила злоба. Марину это удивило. Она никак не могла связать подобную эмоцию с образом белокурого персонажа. А сама Золушка тем временем медленно поднялась со стула и, ухмыляясь, произнесла:

   – Вы правы, кто-то желает ей зла, – и в ту же секунду принцесса начала исчезать.

   Растерянные граф и Марина с открытыми ртами наблюдали, как она становится всё прозрачнее и прозрачнее, а вокруг разрастается тот самый шар из зелёного пламени. Потрясённый Дракула запоздало бросился вперёд, но поймал лишь воздух. Пламя исчезло. Комната опустела.

   – Что это… было?! – Дракула продолжал шарить пальцами в пространстве, но так ничего и не обнаружил, – Алиса, что это?

   Если бы она знала.

   – Золушка. Алиса. Золушка! Где ты, Золушка? – вампир отчаянно звал принцессу, но ответом была лишь тишина. На крики сбежалась охрана, какие-то люди, проникли вездесущие фотографы, проскользнула пара фанатов. Посторонних разогнали, а Марина, Дракула и охрана продолжили искать принцессу.

   Жжение на руке Марина почувствовала не сразу, а когда осознала несильную боль, то удивлённо уставилась на буквы. Они мигали на коже, будто о чём-то сигнализируя. Не находя объяснения, Марина стояла и смотрела, как витиеватые символы становятся то ярче, то тусклее.

   – Золушка… – Дракула тоже заметил эту странность, подошёл вплотную, аккуратно провёл пальцем по надписи, а затем испуганным взглядом мазнул по противоположной от входа двери.

   – Там душевая, – пояснил один из охранников.

   Но граф и Марина уже влетели в помещение. Они нашли Золушку. Принцесса лежала на полу и не дышала.

ГЛАВА 12

Превращение

   Марина вернулась в квартиру Алисы и устало опустилась на кровать. Это было слишком: слишком много смертей, слишком много тайн. Кощеюшка заглянул в комнату и сообщил, что похороны Марины завтра. Увидев в каком «жена» состоянии, предложил побыть рядом, поговорить, но она отказалась, сославшись на плохое самочувствие.

   – Алисонька, если захочешь… Если что-нибудь понадобится – я буду на кухне.

   – Хорошо, спасибо.

   Кощеюшка ушёл, а она легла и смотрела в потолок. Слёз не было. Она слишком устала. Столько всего навалилось. Казалось, разум не выдержит: ещё чуть-чуть и можно в психушку. Желая забыть мёртвую Золушку, вопросы полицейских, окончательно разбитого графа, закрыла глаза, мечтая провалиться в сон, а там встретиться со своим Лёшкой – с человеком, который всегда знал, что делать. Как ей сейчас не хватало его уверенности в завтрашнем дне. Не хватало хоть кого-то, кто бы мог побыть с ней рядом. С ней, а не с Алисой.

   Она уже засыпала, когда услышала едва различимое:

   – Марина, ты здесь? Марина!

   – Алиса. Алиса! – женщина схватила зеркало и уставилась на ведьму.

   – Слава сказке, ты жива и, слава сказке, у нас есть это зеркало! Марина, моя магия здесь работает с перебоями, но я могу периодически выходить на связь. Скажи, Марина, что с твоим телом? Ты его забрала?

   – Нет.

   – Нет?! Марина, чего ты медлишь? Ты понимаешь, что произойдёт когда…

   – Понимаю, – перебила та, – но сегодня такое произошло… – и она всё рассказала.

   Алиса слушала, постепенно начиная исчезать, и когда время для связи почти закончилось сказала:

   – Теперь мы точно знаем, что убить хотели Золушку, но кто знал, что она будет у графа?

   Марина хотела расспросить насчёт татуировки, но не успела. Ведьма бросила напоследок:

   – Выясни, кто знал о планах Золушки, и спаси своё тело! Воспользуйся магией, Марина, иначе с тобой случится то же, что и с принцессой! – и растворилась.

   – Спасти своё тело. Выкрасть. Всего-то. Ох… И как мне это сделать?! – положила зеркало под подушку и закрыла глаза. Она собиралась прилечь на минутку, чтобы просто собрать мысли воедино, но заснула.

   Лёшка во сне не явился. Зато явились персонажи: ожили все когда-то прочитанные книги и угрожающе захлопали страницами. Этот звук напоминал хлопот мышиных крыльев, и Марина подумала о графе. Она увидела его среди прочих персонажей. Дракула сидел в кресле и плакал.

   Шум телевизора: стрельба, крики. Она не дома, нет, это не сон, и она всё ещё здесь, в Магическом Петербурге, где направо и налево убивают сказочных персонажей. За окном была ночь. Фонари лениво освещали тротуары, проезжающие мимо автомобили и собачников, с сонными лицами гуляющих вдоль дома.

   «Спасти тело», – с этой мыслью Марина поднялась с кровати и подошла к ноутбуку. В голове звучало: «Воспользуйся магией».

    Она решила попробовать снова, потому что, не знала как выкрасть тело из морга «обычным» способом. Она и с магией-то не понимала, как всё это должно происходить, но теплилась крохотная надежда, что хотя бы не придётся тащить себя на своём же горбу. Но даже если ей это удастся – куда спрятать тело? Об этом Алиса не говорила, а стоило бы. Не притащит же она его прямо в квартиру? Или…

   «Ведьма говорила воспользоваться магией, что если так я смогу его спрятать? Только вот суметь бы наколдовать. Учиться-то некогда – времени в обрез».

   Сказать, что она в затруднительном положении, – значит ничего не сказать. Она просто в логической западне:

   – Научись делать то, о чём ни черта не знаешь и используй на благо. Ладно, – Марина подавила вздох и раскрыла папку. – Заклинания для изменения внешности, против чертей, для подготовки к расследованиям, от сглаза, для связи. Это что такое? – заинтересованная женщина просматривала перечень неизвестных и трудночитаемых слов, пока не увидела сноску: «Для совершения звонка в мир людей необходимо набрать на мобильном три нуля, дождаться оператора, переключиться на ту цифру, что будет названа (цифры каждый раз меняются, помни, Алиса!), произнести код, занесённый в записную книжку с номерами первой необходимости, дождаться соединения и после двух гудков набрать нужный человеческий номер. Говорить не дольше минуты. Иначе засекут, помни, Алиса!»

   Мир людей… Она может поговорить с мамой, с детьми, сказать, что всё в порядке, чтобы они не беспокоились! Сердце забилось в усиленном темпе, руки задрожали, похолодели. Марина не могла поверить удаче, снова и снова перечитывая инструкцию.

   – Но что сказать?! Я не знаю, я понятия не имею когда вернусь? Ох, не говорить же семье: «Дорогие мои, мама тут переселилась в тело ведьмы и поэтому пока не может вернуться домой. А ещё маме надо найти убийцу сына Дракулы и Золушки. Да-да, вы не ослышались. Нет! Я не сошла с ума, что вы! Мама, не звони в скорую! Я нормальная!» – Она прикусила губу и принялась ходить по комнате, раздумывая над тем, как не напугать родных. Если бы она знала, как долго по обычным меркам здесь находится… – Алиса что-то говорила про разницу во времени. Что-то про секунды и часы… Точно! Одна секунда моего времени равняется часу в этом мире! Кажется, так. Но даже если я здесь всего пару часов, что не так страшно, не известно, сколько ещё я тут пробуду? Ох, бедная мама. А дети! Что они подумают? Что мама их бросила?! – Марина вернулась к ноутбуку, зашла в изначальную папку и стала тщательно просматривать названия обучающих курсов, сама толком не понимая, что конкретно ищет. А потом увидела папку «Человеческое» – в ней хранилось всё: сравнение Петербурга с Магическим, описание некоторых внешних характеристик людей, список оккультных сообществ, перечисление имён магов, гадалок и ведьм, какие-то шифры, заклинания перехода и схожести, телефоны экстренных служб, номера полицейских участков, отличительные характеристики миров. Под последней было указано: «Смотри вложение 1».

   «Нашла!»

   Здесь была представлена таблица с полным описанием всех временных интервалов, а также заклинание на изменение памяти:

   – Как же это сложно! Ох…

   Пятнадцать попыток, а то и больше, не давали результата. Отчаяние с головой накрыло Марину. Хотелось выть, но она не имела права сдаваться. Повторяя снова и снова, что всё это ради детей, которым нужна живая мама рядом, а не где-то в неизвестной сказке, она разбирала непонятные символы и знаки, пролистывала другие файлы. Каким-то чудом, как оказалось нажатием «Google», вошла в Интернет, вбила в поисковик найденные записи, и, к своему удивлению, обнаружила сайт с онлайн-библиотекой, а там переводы на все языки мира, в том числе и на человеческий. Не веря в удачу, Марина создала новый документ и начала бережно переносить данные, сопоставляя с записями ведьмы.

   Ей казалось прошла вечность, но наконец заклинание было расшифровано и предстало в доступном для её понимания виде. Марина, не замечая скопившейся в глазах влаги, схватила мобильник ведьмы, набрала три нуля и с замиранием сердца стала ждать. Всё происходило быстро, вот только собственный телефон вдруг вылетел из головы. Она перебирала в памяти номера знакомых и родственников. Вспомнила сотовый Лёшки, но домашний… Свой домашний напрочь стёрся из памяти.

   «Что за напасть?! Так, взять себя в руки! Хватит паниковать! Это мешает сосредоточиться. Номер лёгкий, ну и пусть я им практически не пользуюсь! Надо вспомнить: семь цифр. Первая «пять», затем «четыре», снова «пять», ну же, вспоминай! Как я объясняла близнецам, когда обучала нашему телефону: «двойка» – это лебедь, «ноль» – озеро, в котором они плавают. Лебедей пять, они плывут в гости к пчёлкам. Пчёлки издают звук «з-з-з» – это «тройка»! Тройка!»

   Непослушными пальцами Марина коснулась экрана: 545 – 20 – 53.

   Раздавшиеся гудки эхом разнеслись в сознании. Чувство нереальности происходящего сдавило виски, ожидание затянулось на долгие часы, и когда трубку подняли, Марина уже была в полуобморочном состоянии.

   – Я вас слушаю. Говорите. Аллё! Вас не слышно!

   Она молчала, дрожа всем телом, не в силах выдавить ни звука.

   «Мама…»

   На заднем плане звучала заставка из «Щенячьего патруля». Звонкий детский смех раздался у самого уха:

   – Баба, мультик пришёл! Баба! Иди к нам! – это был Миша.

   Марина стояла в слезах и с болью слушала голос сына, затем глубоко вздохнула и произнесла заклинание. Повторила три раза на каждого из присутствующих и повесила трубку.

   – Простите меня, мои хорошие, простите. Но так будет лучше, – она больше не пыталась сдерживать слёзы, надеясь лишь на то, что написанное у Алисы «обработка памяти безвредна для детей достигших года» окажется правдой, и с её близнецами ничего не случится. Она немного успокоилась. Теперь следовало выбраться из этого мира, и для начала – выкрасть собственное тело.

   Большинство заклинаний были совершенно непонятны, и библиотека с многочисленными книгами переводов на этот раз не помогла. Строка выдавала: «Ошибка» и так постоянно. Единственная более или менее подходящая и читаемая запись на латыни касалась превращения в духа. Марина не знала, как именно это может ей помочь, но ничего другого на ум не приходило. Узнав пару слов на языке когда-то изучаемом в институте, сжала ладони так, что ногти впились в кожу, и стала спешно произносить магический текст.

   Никаких ощущений не последовало, только в зеркале отражалась она, но прозрачная. В памяти всплыл мультик про «Каспера – доброе привидение».

   «Да, – подумала Марина, – если я когда-нибудь расскажу о том, что со мной произошло, точно запрут в психушку. Навсегда».

   Осмотрев себя со всех сторон, попыталась коснуться телефона, но пальцы провалились сквозь предмет. Тоже случилось с касанием к компьютеру и к двери:

   – Ну и как мне это поможет, когда я ничего не могу взять в руки?!

   Очередная порция вздохов и зарождающаяся ненависть к Магическому Петербургу. А ведь ей ничего не остаётся, и Марина медленно поплыла к выходу. С Кощеюшкой столкнулась в коридоре. Тот держал тарелку с бутербродами в одной руке и пакет чипсов в другой. Женщина замерла, собираясь с мыслями: «Как объяснить почему я в таком виде?» Но к её изумлению, Кощеюшка принюхался, покачал головой и… прошёл сквозь неё. Она не знала: вздыхать с облегчением или кричать от радости. В итоге молча скользнула на лестничную площадку и вызвала лифт, удивившись тому, что палец «прошёл» сквозь кнопку.

    – Ох, – сказала она, – я же дух! – после чего вздохнула и полетела вниз по лестнице.

   Морг, в отличие от реального Петербурга, здесь был всего один. По масштабам он ничем не уступал Эрмитажу, а может и превосходил. Дверей здесь была уйма, и каждая горделиво светилась табличкой с номерами. Как она поняла, последние означали ячейки с мертвецами. Даты поступления обнаружила в специальной тетради, любезно оставленной открытой на столе отошедшим попить кофе охранником. Высокий персонаж в лохмотьях зомби парил возле автомата и пил из пластикового стаканчика. В ушах наушники, ноги отплясывают что-то вроде тектоника. Причём ноги танцевали отдельно от тела: метрах в двух. Марина смотрела, открыв рот, потом взглянула ещё раз на список. К её счастью, там были записи, сделанные в этом месяце.

   Она нашла себя на втором этаже в отделении «приезжих, без родословной», долго смотрела на закрытое тканью тело. В конце концов, зажмурила глаза и прочитала то же заклинание: «А вдруг поможет?» Не ошиблась. Медленно открывая один глаз, увидела, что тело стало таким же прозрачным, как и она сама. Дрожащими пальцами коснулась пятки и обнаружила, что рука не сталкивается с пустотой. Тело хоть и стало невидимым, но каким-то необъяснимым образом оставило свою телесность!

   «Вот это удача! – подумала Марина, водружая себя на плечи, – осталось только добраться до квартиры. Всего-то».

   Она еле тащилась, проходя мимо охранника: тот перешёл с тектоника на вальс. Марина кое-как добралась до выхода, оказалась на улице и теперь в панике смотрела по сторонам. Ей казалось, что кто-нибудь обязательно её увидит, или действие заклинания закончится. А ещё она понимала, что донести тело не сумеет. К счастью, за углом здания торчал бампер какого-то транспорта. Марина осознавала: она с телом пройдёт сквозь объект, и это никак не спасёт ситуацию, но крохотная, скорее даже иллюзорная, нежели настоящая, надежда на чудо теплилась в душе. Матерясь, что есть силы и припоминая все самые грубые слова на английском и изученном в школьные годы французском, дошла до нужного места. Транспортом оказался микроавтобус с надписью «Для перевозки духов». Нет. Или у неё начались галлюцинации, или в этом жутком мире она невероятно везучая. Не веря глазам, Марина дотронулась до ручки, ощутила поверхность, смогла потянуть на себя и… Вуаля! Она внутри. Ничего никуда не проваливается. Всё хорошо. Невероятно. Боясь даже сделать вздох, женщина бережно опустила тело на задние сиденья и села за руль. Всю дорогу она смеялась. Нервно.

ГЛАВА 13

Разговор с принцем

   – Марина! Марина!

   Разлепив веки, она села на кровати, стряхивая остатки сна.

   – Марина! Ты здесь?

   Рука потянулась к подушке. Женщина взяла зеркало и устало взглянула в лицо обеспокоенной Алисы.

   – Слава сказке, ты жива! Я уже не знала, что и думать, Марина! Я звала тебя целый час!

   – Я спала. Я устала, Алиса.

   – Ты забрала тело? – ведьма улыбнулась, – обратившись духом? Твоё… Моё тело, Марина, его часть до сих пор прозрачна.

   Женщина обернулась к большому зеркалу и с удивлением увидела подтверждение словам Алисы: левое плечо, рукав блузки выглядели так, словно принадлежали привидению.

   – Не волнуйся, слава сказке, к утру всё пройдёт. Где твоё настоящее тело?

   – В шкафу. В той комнате, где я раньше жила.

   – Хорошо, Марина. Кощеюшка не станет туда заглядывать, и нам не придётся ничего объяснять. В шкафу постельное бельё и прочие предметы, к которым муж не прикасается. Хозяйством, Марина, занимаюсь только я, так что об этом можешь не беспокоиться. Ты пытаешься вести себя, как я? Почему ты молчишь? Марина, нельзя, чтобы хоть кто-то узнал правду. Слышишь? Я тоже не сижу здесь сложа руки. Я, Марина, пытаюсь применять различные заклинания, но получается только со связью. Марина, мы должны действовать сообща, иначе… – глаза погрустнели, – я тоже хочу домой, Марина. Хочу к Кощеюшке. Я пыталась с ним поговорить, звала, кричала, но он меня не слышит. Я пока не знаю, почему так происходит, но общаться через зеркало могу только с тобой. Возможно, Марина, дело в том, что ты в моём теле, и таким образом теперь мы как бы связаны. Не знаю… – Она свела губы «трубочкой», руки – «крышей домика», потом сказала: – Ладно, это потом узнаем. Поговори с принцем. Ты помнишь, Марина, нам нужно выяснить, кто знал о том, что Золушка собиралась на встречу с графом. Убийца может быть среди своих, и не забывай вести себя, как я. Дома, да и везде ты должна быть мной.

   – Насчёт дома, – женщина с мольбой воззрилась на ведьму, – поклянись, что если на детей наложить заклинание, изменяющее память, то ничего плохого не случится! Прошу тебя.

   – Ты звонила в свой мир… – Алиса задумалась. – Не волнуйся, Марина, если им больше года, тогда не страшно.

   – Хорошо… Они меня на время забудут, да?

   – Нет, Марина, заклинание на изменение памяти действует иначе: они тебя не забудут. Просто всё происходящее для них будет долгим и странным сном. А во сне, Марина, мамы может и не быть рядом. Однако, Марина, могут быть трудности в общении с другими людьми. Марина, твои мальчишки ходят в сад?

   – Нет. Из-за болезни они на домашнем обучении. С ними занимается моя мама. Гостей мы не водим и почти ни с кем не общаемся.

   Ведьма облегчённо выдохнула:

   – Так, Марина, не грусти. Не думала, что скажу подобное, но, Марина, сейчас их болезнь нам на руку. Пока ты здесь, семья будет пребывать в состоянии сна, и никто не будет волноваться, – она замолчала, а спустя мгновение добавила: – Честно говоря, Марина, ты меня приятно удивила. Не думала, что догадаешься позвонить родным. Это твоё нытьё… Ты уж прости, Марина, но я была практически уверена – ты будешь сидеть и продолжать себя жалеть, вместо того чтобы действовать. Хорошо, что я ошиблась. Теперь, Марина, поговори с принцем и выясни, кто знал о встрече Золушки с графом и, последнее, – зеркало стало рябить. Алиса снова исчезала: – Как ты перенесла тело?

   – На автобусе для…

   – Очень хорошо, Марина, раз ты смогла это сделать, то, слава сказке, можешь справиться и с другими заклинаниями. Верь в себя, Мари… – связь оборвалась.

   В голове было столько вопросов. Она не задала и половины. Причём здесь заклинание, если она не вызывала автобус? Почему татуировка светилась? Что будет, когда поймут, что её тело пропало? И где, в конце концов, живёт принц? Женщина решила обязательно узнать всё в следующий раз, ни капли не сомневаясь, что он состоится. Она верила в силы ведьмы. Оставалось поверить в свои собственные. Записала вопросы в телефон и опустила голову на подушку. До следующего «задания» оставалось четыре часа.

   Кощеюшка ждал в коридоре. Но Марина сообщила, что поедет одна. Ей нужно было время собраться с мыслями. Покачал головой и вышел во дверь, объяснив, что хочет прогуляться. Оставшись одна, женщина стала судорожно искать записную книжку, бумажку с адресом, контакт в телефоне. Нашла на компьютере в папке: «Дело об «Ирэн. Кратко» нужный адрес, и, стащив у «своей» бабушки Яги карту города и его пригородов в тот самый момент, когда та консультировала араба, поехала во дворец.

   В детстве, читая книжку, Марина представляла себе дом Золушки дворцом в стиле «барокко». У здания обязательно должны были быть огромные колонны, мраморная лестница, золотая скульптура перед фасадом, олицетворяющая добрую Золушку или самого принца. К дворцу, в её представлении, вели дорожки с удивительно яркими цветами по обеим сторонам, а двери главного входа высотой достигали двухэтажного здания. Это были не двери, а портал в мир красоты и богатства. На деле же оказалось принц обитает не во дворце и даже не в подобии замка, какой снимал иностранец Дракула, а в обычном летнем домике, больше похожим на дачу с открытой верандой, чем на что-либо сказочное. Примерно такой домик был у её мамы под Питером.

   Марина, испытывая разочарование, заглянула поверх аккуратного заборчика, поставленного в декоративных целях, поскольку перелезть через него могла даже она, и несколько раз постучала. Вышел персонаж. Если это был принц, то и его она представляла несколько по-другому: ни намёка на лоск, какое-то усталое лицо, да и возрастом он был старше юного принца из сказки. Увидев Марину, грустно улыбнулся и без слов впустил внутрь.

   Они сели за маленький круглый стол, он позвал слугу. Тот принёс чай и творог с изюмом.

   – Алиса… Ты найдёшь того, кто убил её?

   «Он имеет ввиду Золушку? – Марина рассматривала персонажа в поисках хоть какой-то подсказки кто перед ней: короны нет, королевской печатки тоже. Кто он? Брат? Или всё-таки принц?»

   – Александр не выходит из комнаты. Пожалуйста, Алиса, поговори с ним. Убеди хотя бы позавтракать. Объясни, что так он не сможет вернуть жену. Пожалуйста, Алиса.

   «То есть это не принц».

   – У тебя есть какие-то улики? Алиса, хоть один подозреваемый! Даже если нет, соври Александру. Дай ему надежду. Если он поймёт, что смерть Золушки останется очередным нераскрытым делом… – персонаж замолк, указав пальцем на пиалу. – Золушка любила творог с изюмом. Обязательно чёрным. Могла есть и утром, и вечером, следила за фигурой. А ты хочешь творог, Алиса?

   – Нет, спасибо.

   – Она обожала творог. Александр тоже, но сейчас даже его не ест. Может, ты голодна? Попросить полноценный завтрак?

   – Нет, я… Мне, пожалуй, следует поговорить…

   – С Александром. Конечно. Григорий тебя проводит.

   На подушках возлежал принц. Сомнений не было: и дело даже не в короне поверх золотистых волос, а в благородстве лица. Бывает, видишь человека и понимаешь – он «голубой крови». Видимо, с персонажами так же.

   – Алиса, рад видеть, – принц присел, облокотившись на парчового мышонка. Поймав удивлённый взгляд, пояснил: – Золушка любила эту игрушку. Об этом никто не знал, но она даже желала ему спокойной ночи. Игрушка детства. Прошу прощения за внешний вид, я… я теперь не знаю, как начать утро. Алиса, моя жизнь закончилась вчера.

   Марина понимала, нужно как-то поддержать. Ведьма наверняка бы нашла слова утешения, но она не умела говорить умных и красивых речей. Не умела дарить надежду. Села на стул возле шкафа и заговорила сразу о деле:

   – Мне нужно знать, кому Золушка говорила о встрече с графом?

   – Знали мы с братом и Кикимора.

   – Кикимора? А она тут причём?

   – Золушка и Кикимора вместе ходили на массаж, а вчера Кикимора сказала, что после конкурса им нужно поговорить – это всё, что я знаю.

   – А о чём?

   – Неизвестно. Разговор был по телефону, об их планах я услышал случайно, проходя мимо спальни.

   – И она ничего не объяснила?

   – А что она должна была объяснять? У принцесс и прочих свои дела, у нас – свои. Я не привык вмешиваться в личное пространство Золушки. Прости, Алиса, я вряд ли чем смогу ещё помочь. Найди убийцу, прошу.

   Марина кивнула и вышла за дверь.

ГЛАВА 14

Рассказ Моры

   – Алисонька моя, я уже весь извёлся! Ты где? Почему трубку не берёшь? Всё в порядке?

   Высматривая маршрутку до города, Марина ответила:

   – Да, извини, Кощеюшка. Мне… мне как-то нехорошо.

   – Ты поэтому на кладбище не поехала? Алисонька, ты сейчас где? У врача? Давай я тебя домой заберу! Я уже выезжаю!

   «Убийца может быть среди своих, и не забывай вести себя, как я. Дома, да и везде ты должна быть мной, Марина», – вспомнила она слова ведьмы и поспешно произнесла: – Подожди! Я… я… Мне надо идти, я потом вызову такси, не волнуйся, – и бросила трубку, не дав «мужу» опомниться. Потом пришлось врать о приёме и о врачебной рекомендации как можно больше гулять и долго объяснять, почему она добиралась так долго: сначала выдумывать задержавшегося врача, а затем и пробку, в которой она простояла около получаса. Судя по тому, что других вопросов Кощеюшка не задал – поверил.

   Они прошли на кухню, поели, и только когда она сама начала расспрашивать про похороны, тот сказал, что их отменили – тело пропало. «Какой кошмар!», – сказал Кощеюшка, и на этом тему закрыли. Он предложил не говорить о том, что может плохо сказаться на её здоровье. Марина была не против: обсуждать пропажу своего же тела не хотелось. Совсем.

   Она вошла в комнату и сразу же услышала зов Алисы. Не скрывая радости, бросилась к зеркалу: ей нужно было столько всего спросить и не меньше рассказать… Ведьма проявлялась, как на старой плёнке, постепенно увеличивающей свою яркость, а голос звучал будто сквозь помехи:

   – Марина! Ну что там… у тебя… Марина?

   – Алиса! Я была у принца. О встрече знали они с братом и Кикимора.

   – Кики… мора?

   – Я тоже удивилась. Мне с ней поговорить?

   – Да, Марина, но будь… осторожна. Всё-таки у неё… тюремное прошлое. Если, Марина, она как-то… связана с убийцей…

   – Хорошо. Ой, Алиса! Ты уже пропадаешь!

   – Маги… я… слабеет. Я не зна… ю, Марина, смогу ли… сего… – зеркало погасло.

   – Но почему так быстро? Я ничего не успела спросить! – досада, смешавшись со страхом заставила обнять колени и закрыть глаза. – И что делать дальше? Идти к Кикиморе? А куда? Ладно, хорошо. Быть Алисой, быть Алисой, – заезженной пластинкой повторяла она, садясь к ноутбуку и просматривая файлы в поисках контактов Кикиморы. Ничего не обнаружив, вынуждена была признать: без помощи ей не обойтись. – Быть Алисой, быть Алисой, – вышла из комнаты, судорожно соображая, как бы вела себя ведьма.

   Кощеюшка смотрел боевик, увидев «жену», заговорил первым:

   – Как ты, Алисонька моя?

   – Слава сказке, лучше. Хочу… проветриться.

   – Проветриться? Ты после нашей свадьбы ни разу не употребляла это слово, – он улыбнулся.

   – Может, мне, Кощеюшка, на массаж записаться? Прямо сейчас поехать – вдруг место есть.

   – Да, запишись. Ты давно собиралась.

   – Слава Бо…

   – Что?

   – Слава сказке говорю, ты не против.

   – Не против. У Кикиморы там, по-моему, знакомая работает, позвони ей.

   – Точно, Кощеюшка, а номер… С этими событиями я как-то всё стала забывать, – она стала усиленно тереть лицо, припоминая, как волнуясь, это делала ведьма.

   – Алисонька, я не знаю. Это у Дракулы надо спрашивать.

   «У Дракулы, точно! А заодно и расспросить про Кикимору. Вдруг он знает больше, чем принц?»

   – Я поеду, – поцеловала его в щёку и направилась к двери.

   А Кощеюшка проследил, как она вышла на улицу и затем позвонил знакомому доктору:

   – Она долго будет в себя приходить? Не знаешь? По-разному? Она себя очень странно ведёт и мне кажется что-то скрывает, – сделал паузу и добавил: – Леший, у меня такое ощущение будто её… подменили.

   Граф выглядел потрясённым и с порога заявил «Алисе», что та обязана найти изверга, похитившего тело несчастной Марины. Он возмущался безалаберностью работников морга и не понимал, кому могла понадобиться мёртвая женщина, не скрывая уверенности – это тоже как-то связано с убийцей сына.

   Марина, выслушивая Дракулу и не зная, как подступить к нужной теме, в конце концов задала вопрос в лоб:

   – Вы… Ты знаешь, где была Кикимора на момент убийства Золушки?

   – А она тут каким боком? – удивился вампир.

   – Я разговаривала с принцем: она знала о встрече в тот день, когда я принесла документы.

   Молчание. Граф задумался, после ответил:

   – Мы не виделись с того дня, как Никита… Алиса, ты же не думаешь, что Кикимора может быть причастна к происходящему?

   – У неё криминальное прошлое.

   – Но это ничего не доказывает.

   – Я думаю с ней следует переговорить.

   – Тогда я поеду с тобой, – вампир схватил кожаную куртку и вытащил мобильник, – ты права, Алиса, нужно всё выяснить. Я не думаю, что Кикимора виновата, но она может знать что-то о последнем дне Золушки, так что ты права. Поехали.

   Марина вздохнула с облегчением: она и не думала о союзнике, но он точно был не лишним. Дракула, в отличие от «ведьмы», хотя бы знал, чего ожидать от персонажа.

   Кикимора встретила их в шёлковом полупрозрачном пеньюаре. Услышав по телефону голос вампира, она явно не ожидала увидеть с ним ещё кого-то, и, не скрывая разочарования, скривила губы.

   – Привет, Мора, – бросил граф, коснувшись губами её щеки, – спасибо за помощь.

   – Не понимаю в чем я могу вам её оказать. – Она бросила быстрый взгляд на Марину, – Помощь нужна Алисе?

   – Да, Мора, мы пытаемся выяснить, кто мог убить Золушку.

   – Мы?! – глаза неприветливо сверкнули, – А как же я, Драко?

   – Об этом в другой раз. Мы пришли за ответами. Мора, вы вместе ходили на массаж, поэтому она могла тебе что-то рассказать или…

   – Поделиться секретом, – подсказала Марина.

   Кикимора смерила ту ледяным взглядом:

   – И что дальше?

   – Расскажите, что знаете.

   – Расскажите? С каких пор мы на «вы», а, Алиса?

   – Мора, мы всего лишь просим о помощи. Разве ты не хочешь, чтобы убийца был пойман?

   Кикимора о чём-то задумалась, покрутила тусклую жёлтую прядь:

   – Так и быть, ждите на кухне, сейчас вернусь.

   Марина рассматривала обстановку: взгляд невольно цеплялся за милые вещички, совершенно не вязавшиеся с образом Кикиморы, например, светло-розовый тюль с рюшами по бокам или аккуратные флоксы по соседству с элегантными белыми розочками точь-в-точь такими, как ей когда-то дарил Лёшка. Марина никогда не умела ухаживать за растениями, и они погибали, не прожив и двух месяцев, а здесь была видна «знающая» рука. Чувствовалась любовь.

   Красочный «фартук» за плитой в сочных апельсинах и ягодах малины прекрасно гармонировал с бледно-розовыми шкафчиками, горделиво выпячивающими свои сокровища – многочисленные стеклянные баночки с этикетками «чёрный перец», «куркума», «кориандр», «тмин», «шафран». Марина и сама когда-то хотела соорудить отдельную полку и заставить её одними специями, но «руки не доходили», и поэтому те до сих пор валялись в пакетах там же, где хранились макароны и крупы.

   Кухня производила приятное впечатление, а в сервиз, расписанный гжелью, она и вовсе влюбилась и поэтому, когда Кикимора, окинув её взглядом, от которого мёрзло всё внутри, подошла к графу и с совершенно противоположными эмоциями что-то протянула, невольно улыбнулась.

   – Что это, Мора? – спросил Дракула, глядя на листок.

   – Адрес.

   – Чей?

   – Того парня, что встречался с Золушкой. Возможно, это он её… «того».

   – Мора, ты хочешь сказать, Золушка…

   – Да, Драко, прекрасная Золушка изменяла принцу. Что здесь необычного? В это сложно поверить? А если бы я сказала, что она подумывала о том, чтобы развестись?

   Граф стоял как громом поражённый.

   – А ты знаешь, что твоя Золушка всегда хотела быть королевой, а из-за того, что отец принца никак не отойдёт в мир иной, была лишена такой возможности? А этот парень вариант удачный: иностранец и хозяин целого дворца. Я бы не удивилась, если бы через неделю-другую она попрощалась бы и с Питером, и со своим прекрасным принцем.

   – Я не верю, Мора, ты это говоришь, потому что…

   – Ревную? Да, Драко, я тебя ревновала к Золушке. Где она, а где я. Я видела, какими ты глазами смотрел стоило ей мелькнуть на экране. Одна из главных принцесс, одна из самых добрых, самых заботливых. Да ещё ей и как всем в роду дано умение общаться с животными, а твой Никита всегда мечтал узнать, о чём думают настоящие летучие мыши. Но нет, Драко, я говорю правду: Золушка была совсем не такой замечательной, какой вы все привыкли её видеть. Но поверить в то, что она изменяла мужу гораздо сложнее, чем в то, что Кикимора убийца, не так ли? А ты знаешь, Драко, что на самом деле произошло тогда между мной и Водяным две сотни лет назад? Он меня обманывал, Драко, изменял направо и налево то с одной русалкой, то с другой. Я его наказала за всю ту боль, что он мне причинил. Обокрала… Да, Драко, обокрала, но это меньшее, что я могла сделать по сравнению с теми унижениями, что пришлось испытать. А Водяной молодец… Обставил всё как надо: я тебе и воровка, я и убийца. Только это неправда. Я думала, хотя бы ты сможешь увидеть меня настоящей, но, видимо, не судьба. Ты тоже считаешь меня преступницей, не так ли, Драко? Поэтому бросил, как только Никиты не стало: решил, что я его убила? Только я здесь ни при чём. Мы не ладили, Драко, но я его и пальцем не трогала.

   Марина видела Кикимору второй раз в жизни, но сопереживала как родной. Непривлекательная внешне с обожжёной душой она походила на настоящую женщину, которых в обычном мире так много, что и не счесть. Женщин, чьи судьбы по разным причинам были надломлены мужчинами так же легко, как тонкие ветки диким зверем. И дрожащие губы Кикиморы, и её влажные глаза казались искренними, и Марина, привыкшая доверять людям, не видела причины не верить персонажу. Она взглянула на Дракулу, тот был растерян:

   – Мора, я…

   – Никогда меня не любил, я знаю, Драко. Я пыталась тебе понравиться. С самого начала пыталась. Соврала будто люблю игру на органе и потом продолжала лгать. Говорят, общие интересы сближают, но не в нашем случае. Со мной ты пытался забыть Ирэн, но для этой цели всегда больше подходила Золушка, не так ли? Не надо меня трогать! Не надо… Всё хорошо, Драко. Теперь Золушки нет, и если ты хочешь попытать счастья с Алисой…

   – Что?! – в один голос выкрикнули оба.

   – Они с Кощеем вместе не будут. Он не тот, кто может долго находиться с одной женщиной. А тебе, Драко, нужен близкий персонаж. Особенно сейчас, когда не стало сына. Я сочувствую твоему горю, и если бы могла, то облегчила его, находясь рядом, но тебе это ни к чему, не так ли?

   Граф молчал и водил взглядом по полу. Марина чувствовала себя не в своей тарелке. «Что значат слова про Кощея и Алису? О чём это она?»

   Кикимора тяжёло дышала, борясь с подступающими слезами, потом подошла к подоконнику, взяла бутылку и стала орошать водой растения. Её плечи слегка подрагивали, Марина не сомневалась – вместе с водой льются слёзы.

   Дракула сделал неуверенный шаг в сторону Кикиморы, протянул руку, передумал и тихо произнёс:

   – Мора, спасибо.

   Бутылка в руке дрогнула.

   – Алиса, я никогда ни о чем таком не думал, – осторожно заговорил граф, оказавшись на улице, – что у вас с Кощеем меня не касается, а к тебе я отношусь как… как к подруге.