Невеста с Островов. Мери Каммингс

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ. ЗЕЛЕНЫЕ ПАРУСА. Рассказ
• ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДЕВОЧКА И ПАМЯТНИК
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЧУЖАЯ СТРАНА
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ГОРОД БЕЗ РИАЛЕЙ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
• ЧАСТЬ ЧЕТВЕРТАЯ. СЕСТРА И БРАТ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
• ЧАСТЬ ПЯТАЯ. МОНАРШАЯ СВАДЬБА
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

АННОТАЦИЯ

Риали - люди, обладающие удивительными способностями: отличать правду от лжи, предчувствовать опасность и снимать боль. Сотни лет Инквизиция Империи беспощадно боролась с "отродьями Рогатого" - так она их называла.

   Но отгремела война, и условием мирного договора стал брак молодого Императора и девушки-риали, которая когда-то, спасаясь от Инквизиции, бежала на Острова Зеленого Архипелага. Смогут ли они, столь разные, если не полюбить, то хотя бы понять друг друга?

ПРОЛОГ. ЗЕЛЕНЫЕ ПАРУСА. Рассказ

***

Тома взглянул на небо и поморщился. Вроде бы голубое, и облака в вышине белые, легкие и полупрозрачные - но все это словно бы подернуто какой-то сероватой пленкой. То ли дело небо у них на Островах - такое ярко-голубое, что больно глазам, и все равно хочется смотреть на него еще и еще!

   В порту Алерос молодой капитан бывал уже не раз - что поделать, работа такая! - и ему здесь не нравилось. Не нравился ни запах тухлой рыбы, от которого было не укрыться даже в каюте, ни грязь - что на пирсе, что в припортовых тавернах - ни люди, бросающие на его "Золотой элос" подозрительные взгляды. Поскорей бы разгрузиться, забрать товар и отчалить!

   Стоящие возле пирса корабли ему тоже не нравились - не считая, конечно, его соседки, "Читты", второго корабля с Островов. По традиции Зеленого Архипелага, на ее палубе, как и на палубе "Элоса" царила безупречная чистота, а светло-зеленые паруса радовали глаз - в отличие от парусов местных посудин, которые язык бы не повернулся назвать белыми.

   Единственное, чем можно было полюбоваться - это стоявшая в дальнем конце гавани, у пирса, отведенного военным кораблям, "Аралия" - недавно сошедший со стапелей линейный корабль, гордость Имперского флота. Белоснежная, изящная - просто глаз не оторвать; если бы она не была такой большой, то казалась бы игрушечной...

   - Вы капитан этого судна? - заданный резким и торопливым голосом вопрос отвлек Тома от созерцания того единственно стоящего, что было в этом порту.

   Он обернулся и окинул взглядом спросившего:

   - Да... сьер.

   Несомненно, сьер - аристократ, причем из родовитых. Горделивый постав головы, перевязь со шпагой, фамильный медальон на шее, хоть и грязный, но из дорогой ткани плащ - все буквально кричит об этом. При этом серое от пыли и усталости лицо, из-за этого он выглядит старше...

   - Это судно с Зеленого Архипелага? - продолжал допытываться мужчина.

   - Да, сьер. - Что - неужели непонятно? Зеленые паруса умеют делать только на островах и не продают на сторону!

   - А это правда, - мужчина понизил голос и придвинулся ближе - от него пахнуло потом, и Тома с трудом удержался от того, чтобы отстраниться, - что если к кораблю с зелеными парусами придет риаль и попросит о помощи, его возьмут на борт и отвезут на Острова?

***

Риали... Ученые называли их экстрами, адепты Триединого - "проклятыми" или "отродьями Рогатого", но большинство - просто риалями. На вид это были обычные люди, но обладающие удивительными способностями: отличать правду от лжи, предчувствовать опасность и снимать боль, а иногда даже лечить наложением рук. Они могли сказать, где пройдет рыбный косяк и куда во время шторма унесло лодку с рыбаками, в одиночку удержать падающее дерево и перехватить в полете арбалетную стрелу.

   Поэтому закон, гласящий, что любой корабль с зелеными парусами обязан принять на борт риаль - спасти, защитить и помочь добраться до Островов - был не просто написан на бумаге, а запечатлен в сердцах...

***

Слово было произнесено - слово, почти запретное в Империи, и мужчина застыл в ожидании. Темные напряженные глаза смотрели так, словно от ответа зависела его жизнь.

   Тома на всякий случай, словно невзначай, положил ладонь на эфес сабли - мало ли, а вдруг это фанатик Триединого, вознамерившийся во имя своей веры убить первого попавшегося уроженца Островов (в Империи такие случаи, увы, бывали). Еще раз окинул мужчину внимательным взглядом - нет, ошибиться он не мог - сказал негромко:

   - Но вы же не риаль.

   - Я - нет.

   Аристократ обернулся, сделал знак рукой; миг - и под полой его плаща появился ребенок, тоже в плащике с низко надвинутым капюшоном. Худенький, едва по грудь мужчине, он обнимал его двумя руками, прильнув так плотно, что едва ли кто-то посторонний мог разглядеть, что под большим плащом стоят уже двое.

   - Ну-ну, - мужчина погладил щуплое плечико, - все в порядке! - Оторвал от себя ребенка, повернул лицом к Тома и откинул капюшон. - Вот. Это - моя дочь.

   Да, это была риаль. Совсем кроха, всего лет десяти, но уже во всем блеске своей недавно пробудившейся силы - от уроженца Островов этого не могли скрыть покрашенные в черный цвет волосы.

   Тома хотел встать на одно колено, но вовремя заметил под ногами лужу, поэтому просто поклонился:

   - Добро пожаловать на борт, маленькая госпожа!

   Девочка испуганно отшатнулась, прижалась к отцу.

   - Не бойтесь! - Тома постарался улыбнуться как можно мягче и ласковее. - "Золотой элос" в вашем распоряжении, и здесь никто не даст вас в обиду.

   - Так это правда?! - все еще не веря, полушепотом спросил отец девочки; сглотнул, наморщил лоб - теперь стало видно, что он совсем измотан и держится на ногах лишь усилием воли. - Вы правда заберете ее, спасете?

   - Да, конечно.

   - Тогда скорее! За нами гонится Инквизиция, мы оторвались от них, но через час... может, даже раньше они будут здесь. И... я прошу вас, пожалуйста, прошу, - было видно, как трудно аристократу произнести это слово, - возьмите их тоже! - повел рукой назад.

   Проследив за его жестом, Тома заметил возле груды предназначенных к погрузке на "Читту" мешков с мукой двух женщин. Одна, повыше, в плаще с надвинутым капюшоном, стояла, опустив голову, другая, в темном платье и чепце, не скрывая своего морщинистого лица, зорко и настороженно оглядывала пирс.

   - Это моя жена и... няня, - принялся сбивчиво объяснять мужчина. - Да, она не родственница, но она с самого начала знала, что Касси не такая, как... как все, и никому не сказала. Ее сын остался прикрывать наш побег вместе с моим. - Лицо на миг исказилось мукой. - Скорее всего, их уже...

   - Меньше слов! - перебил Тома. - Мы возьмем всех, кто угоден сердцу маленькой госпожи! - Обернулся к "Элосу" - на палубе у сходней уже столпилась чуть ли не вся команда - и повысил голос: - Поднять красно-белый вымпел! Бить в рынду!

   Моряки, столпившиеся на палубе, словно разом выдохнули: красно-белый вымпел - значит, их судну выпала удача доставить на Острова благословенного Морскими Богами!

   Мужчина обернулся, замахал рукой - женщины торопливо засеменили к сходням. Девочка отлепилась от отца, что-то сказала.

   - Что? - присел на корточки Тома.

   - Вы ведь и его возьмете, правда? - повторила она, распахнула плащ - из внутреннего кармана торчала головка крохотного, едва открывшего глаза пятнистого котенка. - Он тоже... э... угоден сердцу!

   - О Триединый, Касси, ну что ты творишь! - воскликнул мужчина. - Брось его, сейчас не до того! - Объяснил Тома: - Представляете, подобрала на постоялом дворе!

   - Конечно, и его тоже. - Тома выпрямился, снова протянул девочке руку. - Пойдемте, маленькая госпожа!

   На этот раз она не испугалась, протянула в ответ свою - маленькую и нежную, тихонько хихикнула:

   - А почему вы меня так странно называете, сьер - маленькая госпожа?..

   - Не сьер, просто капитан. Капитан Тома Кублик. Вы - риаль, а значит, госпожа нам всем.

   Подняться на борт им по-прежнему не удавалось - женщины наконец добрались до них, и отец девочки счел нужным их представить:

   - Это моя жена - Нэльда Эртан. - Молодая бледная брюнетка сделала книксен и пошатнулась - похоже, она еле держалась на ногах. - И няня Тесса. - Старуха поклонилась, по-прежнему недоверчиво щурясь на Тома.

   За ее спиной он увидел бегущего к ним Малдена - капитана "Читты", сказал: - Пойдемте же! - и повел девочку вверх по сходням; женщины двинулись следом, мужчина замыкал шествие.

   Столпившиеся на палубе моряки тянулись вперед, стремясь получше разглядеть малышку. Не то чтобы они никогда не видели риалей - почти на каждом острове был свой князь-защитник, да и на Барке, где заседал Совет Равных и находилась школа Морских Богов, их нередко можно было встретить просто на улице - но найти в этом грязном порту такое светлое чудо...

   Девочка окончательно перестала бояться и с любопытством крутила головой, разглядывая расступающихся перед ней людей. Юнга Коксик, оттесненный взрослыми матросами, все же ввинтился между ними и рухнул на одно колено, таращась на нее.

   - Ты чего? - спросила она, улыбнулась в ответ на восторженную улыбку мальчишки.

   - Рад приветствовать вас на борту "Золотого элоса", госпожа! - не растерявшись, отчеканил тот.

   - Вот шельмец мелкий! - прогудел боцман. - Не иначе как в капитаны метит!

   Моряки, кто был поближе и услышал, рассмеялись.

   - Ну, Коксик, раз ты такой смелый, то давай-ка, проводи нашу гостью в кают-компанию! - сказал Тома.

   - Я?! - неверяще выдохнул парнишка, но тут же подскочил и, галантно склонившись (откуда что берется!), протянул девочке наскоро обтертую об штаны ладонь.

   Тома притормозил возле Дантера, числившегося на "Элосе" старшим помощником, приказал:

   - Кончай разгрузку, нужно побыстрее уносить отсюда ноги - за ними гонится Инквизиция, вот-вот будет здесь. Распорядишься - подходи в кают-компанию и дядю Лукаса возьми.

***

Обычно в кают-компании "Золотого элоса" не собиралось больше четырех человек, но сейчас в креслах вокруг привинченного к полу овального стола разместилось куда больше.

   - Любезная сьера, - с аристократками Тома раньше дела не имел и как с ними разговаривать, толком не знал, посему использовал обращение из старинных романов, - скоро вам приготовят каюту, где вы сможете отдохнуть. - Обернулся к ее мужу. - Мы редко возим пассажиров, и у нас всего одна пассажирская каюта. Так что она, я полагаю, пусть достанется женщинам, а вам, сьер, придется пожить со мной.

   Мужчина покачал головой:

   - Я не...

   Договорить он не успел: в дверях появились Дантер и боцман, дядя Лукас. Один из немногих, кто помнил Тома еще юнгой, он провел на море лет сорок, много чего видел и умел и частенько опережал распоряжения капитана. Вот и сейчас, присаживаясь за стол, пробасил:

   - Я малыша Сима наверх отправил, сказал глядеть в оба. Если увидит всадников в черном или вообще что-то не то - свистнет.

   - Минут через десять можно отплывать, - тоже садясь, доложил старпом.

   - Я хотел сказать, - снова заговорил аристократ, - что не поплыву с вами. Останусь, попытаюсь хоть немного задержать погоню, и потом - вдруг мой сын все же доберется до причала... Вы ведь позаботитесь о Касси и Нэльде?

   На жену он при этом не глядел - взглянул на нее Тома. Очевидно, дело было уже обговорено, и она не смела возразить мужу ни звуком, ни жестом - лишь без кровинки в лице смотрела на него и комкала в руках кружевной платочек.

   А малышка-риаль спала - заснула, едва сели за стол, прижавшись к бережно обнявшему ее отцу и не обращая внимания на разговаривающих рядом мужчин. Стараясь не потревожить девочку, аристократ начал высвобождаться и уже было привстал, когда на плечо его легла тяжелая рука.

   - Не торопитесь, сьер! - Мужчина замер, ожег боцмана возмущенным взглядом: что этот простолюдин себе позволяет?! - но дядю Лукаса взглядами было не пронять: на Островах было принято, что на совете (а таковой происходил здесь сейчас) слово берет тот, кому есть что сказать, вне зависимости от ранга и должности - Негоже это - ребенку без отца расти, тем более девочке. Без вас найдется, кому на пирсе остаться. - Взглянул на Тома - тот кивнул. - Вы только скажите, как сынок-то ваш выглядит, чтобы нам его не пропустить.

   Аристократ, только теперь поняв, что предлагают ему эти люди, заговорил быстро и сбивчиво:

   - Он... он на меня похож - очень. Ему двадцать лет, длинные волосы, завязывает их сзади. Зовут Брис, как и меня, это фамильное имя. Брис Эртан.

   - Усы, борода? - спросил дядя Лукас.

   - Нету.

   Боцман уже собрался уходить, когда подала голос забытая всеми старуха-няня:

   - Тогда уж и моего Бено пусть поглядят. У него волосы коричневые, короткие, лицо круглое и... и...

   - Тридцать лет, широкоплечий, слегка хромает на левую ногу, - перебил Эртан.

   - И скажи ребятам, что я пока тут, - добавил Малден. - А перед отплытием в колокол ударю. Так что в случае чего пусть ко мне бегут.

   - Вы не собираетесь уплывать?! - не поверил услышанному аристократ.

   - Нет. Побуду здесь, посмотрю, что это за погоня и с чем ее едят. Да и муку погрузить надо.

   - Но они же вас...

   - Едва ли, - покачал головой Малден. - Мы, конечно, отплывем при первых признаках опасности - но сомневаюсь, чтобы кто-нибудь к нам сунулся. Тем более... сколько их там, этих преследователей?

   - Было семеро, это сакральное число. Сейчас осталось меньше. Но они могут найти подмогу в любом храме, обратиться к городской страже - есть приказ Императора, по которому они могут просить помощи у городских властей, даже у армии и флота.

   - И вы думаете, они поднимут такую бучу? Из-за одной маленькой девочки?! - недоверчиво переспросил Тома.

   - Вы не понимаете, - болезнено поморщившись, начал Эртан, - здесь дело не в Касси... - И тут в дверях появился дядя Лукас, словно бы даже помолодевший от игравшей на его губах жесткой улыбки.

   - Пятерых на пирс отправил. Объяснил им, сказал, чтобы, когда все закончится, уходили на северо-восток - там пещер много, бухточек всяких, затаиться легко. Через неделю, считая от сегодняшнего дня, за ними пришлют шхуну. Четверо ребят в город ушли и до сих пор не вернулись - так их тоже...

   - Садись, - перебил Тома. - Сьер тут, похоже, что-то нам сказать хочет.

   - Дело не в Касси, - повторил Эртан, - то есть не только в ней. - Сверху вниз взглянул на спящую девочку и теснее прижал ее к себе. - Они хотят уничтожить всю нашу семью, и Касси - отличный предлог для этого. Наш род едва ли не знатнее Императорского - да, собственно, мы не раз роднились с Императорами. И я богат... во всяком случае, был богат еще три дня назад. Поэтому они пойдут на все, чтобы заполучить меня, и ваше судно, - остановил он взгляд на Малдене, - вместе с экипажем может стать заложником.

   - А смысл? - пожал плечами капитан. - Неужели они не понимают, что риаль им все равно никто не выдаст?! Но я понял, что вы хотите сказать. Спасибо. - Встал. - Я пойду к себе, а вам и впрямь лучше побыстрее отплывать. Тома, подожди меня на северо-западе, за вторым мысом. Если через полтора часа не догоню - уходите. - Вышел - шаги простучали по палубе.

   - Дантер, отплываем немедленно, - сказал Тома. - Иди распорядись, я тоже сейчас подойду.

   И тут проснулась девочка - до сих пор спокойно спала, а теперь вдруг вскинулась, вцепилась отцу в локоть.

   - Папа, эти плохие люди! Они... они... - Испуганные глаза заметались по комнате.

   - Успокойся, маленькая, - Эртан погладил ее по плечику, - тебе просто сон приснился, дурной сон...

   - Нет! - Малышка отчаянно замотала головой. - Они там, близко! - Махнула рукой в сторону города.

   - Это не сон, сьер, - сказал Тома. - В ней уже пробудилась сила, и она может чувствовать опасность. Я такое видел

   Эртан взглянул на него, на дочку, сдвинул брови и спросил - почти шепотом:

   - А Черныша... его ты нигде не чувствуешь?

   Девочка закрыла глаза и потянулась в ту сторону, откуда должны были придти "плохие люди"; расставила руки и зашевелила пальцами, словно пытаясь нащупать что-то невидимое, но быстро сникла и виновато опустила голову:

   - Нет, папа.

***

Отплыли они через несколько минут. К этому времени в пассажирской каюте было постелено свежее белье, протерты влажной тряпкой иллюминатор и столик, и Эртан повел туда свою семью. Тома же поднялся на палубу, бросил последний взгляд на Алерос, на "Читту" и на стоящую далеко слева красавицу "Аралию". Потом отстранил матроса и сам встал за руль. Стыдно признаться, ведь уже не первый год в море - но до сих пор то, что корабль подчиняется движению его руки, было для Тома немного сродни чуду, и он любил стоять у штурвала, сам себе в такие моменты представляясь чуть ли не морским богом.

   Они уже почти дошли до выхода из бухты, когда он услышал сбоку знакомый голосок:

   - Папа, смотри, как красиво!

   Тома обернулся - Эртан вел за руку дочку, явно направляясь к нему. Передал штурвал рулевому и с улыбкой шагнул навстречу:

   - Ну как, обустроились?

   - Жена отдыхает, няня Тесса с ней, - сказал аристократ, - а вот у Касси, - чуть замялся, - есть к вам просьба, и она меня уговорила вас отыскать.

   - Можно моему котику, - не дожидаясь разрешения, встряла девочка, - покушать что-нибудь? И ему уже надоело в кармане сидеть! И... и смотрите, что мне подарили! - Просияв, показала на ладошке резной из кости шарик с розовой жемчужиной внутри - матросы часто делали такие в свободной время и потом, в порту, сдавали в лавки.

   Тома обернулся и рявкнул:

   - Коксика сюда! - Нагнулся к девочке, сказал вполголоса: - Только, между нами - это у тебя не котик, это кошечка.

   - А... а вы откуда знаете? - вытаращила она глаза.

   - Она трехцветная - а трехцветными только кошки бывают! Кстати, по старому поверью, они приносят удачу.

   Девочка восхищенно уставилась на него - и тут подлетел Коксик:

   - Капитан, звали?

   - Да. Отведи маленькую госпожу на камбуз - посмотри, чем можно покормить ее котенка. И нужно найти для него коробку.

   - Так точно! - выпалил парнишка (хотя на Островах такие формальности были не в ходу, но, очевидно, решил произвести впечатление) и протянул девочке руку, которую та охотно и с улыбкой приняла. Так, рука об руку, они и ушли, локтях в двадцати притормозили: Касси, откинув полу плаща, показала юнге котенка - и двинулись дальше.

   - Странно, - глядя им вслед, задумчиво сказал Эртан. - Касси обычно дичится посторонних, а тут и с мальчиком этим спокойно пошла, и с вами разговаривает, и матросу, который ей эту подвеску подарил, заулыбалась, по руке его даже погладила...

   - Она - риаль. - По мнению Тома, это объяснение было достаточным. - Давно в ней сила пробудилась?

   - Три дня назад. Когда ее схватила Инквизиция. Когда начался весь этот кошмар... Честно говоря, все еще не верится, что мы добрались и что можно наконец выдохнуть!

***

Сам Тома выдохнул с облегчением, лишь когда остался позади прикрывающий бухту Алерос форт; велел рулевому держать курс на северо-запад и спустился к себе в каюту. Рухнул на койку, но отдохнуть не удалось - не прошло и десяти минут, как в дверь поскребся Коксик.

   Доложил, что котенок, несмотря на малый возраст, с удовольствием полакомился на камбузе курятиной, и сейчас спит в коробке в кают-компании - не в каюте, так как сьера Эртан не любит кошек. Маленькая госпожа Кассилия тоже отдыхает - в каюте. Сьер Эртан стоит на палубе. А кок делает для гостей запеченную курицу и сладкий пудинг с вареньем и спрашивает, не подать ли к столу еще жареную рыбу.

   - Подать, - кивнул Тома. - И позови дядю Лукаса.

   Боцман пришел через минуту, молча присел на стул, поглядывая на него вроде бы с сочувствием.

   - За вторым мысом ложимся в дрейф, - не вставая с койки, сказал Тома. - Ждем "Читту".

   - Ясно...

   - Что ты вообще об этом думаешь?

   - Что если все так, как говорит Эртан, то в безопасности мы будем только на Барке. И хорошо, что мы успели погрузить порох... и ядра тоже.

   - Даже так?! Думаешь, станут преследовать?

   - Ну... он в этом, похоже, уверен - а на паникера он не похож.

***

С Малденом договорились, что ждать "Читту" будут полтора часа; полтора - и ни секундой больше. Тома очень надеялся, что она появится раньше, и можно будет поднять паруса и полным ходом двинуться на Острова.

   Но время шло - а горизонт на юго-востоке был чист. Тома вместе с пассажирами отобедал той самой запеченной курицей, рыбой и пудингом - шутил, галантно предлагал сьере и малышке подогретого вина с пряностями и, делая вид, что с интересом слушает, внимал Эртану - тот рассказывал о пограничной стычке с Соларом, в которой принимал участие - а сердце неумолимо отстукивало: "Быть беде... быть беде..."

   Услышав отдаленные пушечные выстрелы, он выскочил на палубу, подумал: "Похоже, из форта!".

   - Из форта долбят, - незаметно оказавшись рядом, подтвердил дядя Лукас.

   Еще четверть часа напряженного ожидания, и из-за мыса показался корабль; на фоне голубого неба, мазком - светло-зеленые паруса. Он приближался на полной скорости; Тома зорко оглядывал корпус и такелаж - все цело.

   Малден издали махнул рукой; когда "Читта", пройдя почти впритирку, поравнялась с "Элосом", перелетел на фале с корабля на корабль и, пробежав несколько шагов, врезался в перехватившего его дядю Лукаса. Обернулся к Тома:

   - Надо уходить, быстро! Они подняли за нами весь флот!

   - Стреляли - в тебя?

   - Да. - Малден брезгливо скривился: - Промазали, конечно. Вояки!

***

Погоня появилась на пирсе вскоре после отплытия "Золотого элоса" - четверо инквизиторов в черных плащах со знаком Триединого и десятка два стражников. Первым делом бросились к "Читте", но сходни были убраны.

   Стрелять попробовали из форта, но даже близко не попали ни разу...

***

Все это Малден рассказал, сидя в капитанской каюте и прихлебывая из жестяной кружки густое и красное, как кровь, вино.

   - Флот - это хреново, - угрюмо покачал дядя Лукас. - Выходит, этот сьер им и впрямь важен... Сколько их там?

   - Два фрегата, три корабля поменьше - шлюпы, кажется. И - "Аралия".

   - Да... "Аралия"... И что - вот так прямо все за нами кинутся?

   - По словам юнги, к отплытию готовились все. Да даже если и не все - понятно, что от фрегата нам не уйти. Даже мне не уйти, хоть "Читта" и быстроходнее вашего "Элоса"...

   - Что будем делать, капитан? - спросил дядя Лукас молчавшего все это время Тома.

   Да, решать, что делать, предстояло именно ему, хотя у Малдена и опыта куда больше, и судно быстроходнее. Но сейчас они на его корабле, и девочка-риаль тоже - и потому решать ему...

   Беда в том, что Тома понимал, что нужно делать - понимал еще с того момента, когда Малден сказал про флот. Но высказать это было неимоверно трудно - потому что пока слова не произнесены, кажется, что еще ничего не решено и можно придумать что-то другое. Сказанные же вслух, слова эти словно отмечают некую грань, после которой возврата уже нет и быть не может...

   И все же сказать пришлось:

   - Значит, говоришь, инквизиторы твою "Читту" обыскали?

   - Да.

   - И знают, что малышка на "Золотом элосе"?

   - На пирсе болтались туда-сюда люди, - пожал плечами Малден, - наверняка кто-то видел и доложил.

   Тома кивнул - не ему, своим мыслям.

   - Значит, тебе нужно как можно быстрее забирать ее и уходить. И часть моего экипажа возьми - тех, у кого семьи есть. - Обернулся к боцману: - Дядя Лукас, построй команду на палубе.

   Слава Морским Богам, оба поняли сразу и говорить ничего лишнего не стали. Боцман кивнул и вышел, а Малден уточнил:

   - Ложимся в дрейф?

   - Нет, - мотнул головой Тома. - Времени нет. Передадим с рук на руки на ходу.

   - Порох, ядра?

   - Лишними не будут.

   Вот именно - лишними не будут... У "Элоса" две палубные пушки и восемь бортовых - с фрегатом, конечно, не сравнить, но в умелых руках и они смогут дать беглецам дополнительную фору.

***

- Ребята! Сейчас вы перейдете на "Читту". Остаются только те, у кого нет семьи и... и кто не единственные сыновья у матерей.

   Выстроившиеся в шеренгу моряки наперебой загомонили - сообразить, о чем идет речь, было несложно.

   - Ша! - вскинул руку Тома. - Будет так, как я сказал, времени на споры нет - за нами идет имперский флот. Дядя Лукас, действуй! - Махнул боцману рукой и отправился вниз - маленькую риаль и ее семью нужно было переправить на "Читту" в первую очередь.

   Постучался, вошел в каюту - его встретили четыре пары встревоженных глаз.

   - Что-то случилось? - шагнул вперед Эртан.

   - Собирайтесь. Сейчас вы перейдете на другой корабль.

   - Но почему?! - жалобно возопила его жена.

   Тома подавил в себе желание огрызнуться "Так надо!" - женщину можно понять: только-только устроились, вроде все хорошо - и вдруг снова надо куда-то двигаться. Поэтому сказал, как мог вежливо:

   - Любезная сьера, "Читта" быстроходнее и там легче будет обеспечить достойный вас комфорт.

   Перевел взгляд на девочку. Она смотрела на него в упор, без улыбки, широко распахнув светлые глаза - так, будто обо всем уже догадалась. А может, и впрямь догадалась. Риаль...

   Он постарался улыбнуться ей как можно мягче и ласковее - это было нетрудно, малышка вся была словно наполнена светом:

   - Ну что, маленькая госпожа - пойдем заберем из кают-компании твоего котенка?

   Девочка без колебаний протянула ему руку, но смотрела по-прежнему без улыбки, сдвинув бровки так, словно силилась что-то понять. Наконец сказала полушепотом:

   - Капитан Тома, вы...

   - Все будет в порядке, маленькая госпожа, - перебил он. - Тебе нечего бояться.

   Уже у трапа, когда, страхуя девочку, он собирался двинуться вслед за ней вверх, Эртан подошел вплотную, спросил вполголоса:

   - Что все же случилось?!

   - За нами послали флот. Поэтому вам придется перейти на другое судно, а мы... попытаемся отвлечь погоню.

   - Но это же... - начал аристократ. Слово "самоубийство" он произнести не успел - Тома перебил:

   - Пожалуйста, перейдите на "Читту" и дайте нам делать свое дело!

   На палубе между тем разыгрывалась настоящая драма.

   - Не пойду! Это произвол! Капитан сам сказал! - возмущенно верещал, прижавшись спиной к фальшборту, Коксик. - Я тоже не женат!

   - Еще не хватало! - хохотнул с одного взгляда просекший ситуацию Тома; шагнул к "бунтарю" и ухватил за шиворот.

   - И у меня целых два брата есть! - задрав к нему голову и уже понимая, что "битва" проиграна, жалобно заявил мальчишка.

   - Коксик, ступай на "Читту", - серьезно, без улыбки сказал Тома. - И присмотри там за маленькой госпожой - это мой тебе приказ.

   - Есть, капитан! - обреченно кивнул юнга.

   Корабли шли бок о бок, между кранцами было меньше двух локтей, и, ухватившись за фал, он легко перепрыгнул на "Читту".

   - А "произвол" - это если бы я тебе за непослушание еще линька дал! - погрозил ему вслед дядя Лукас.

   Для пассажиров, людей сухопутных, была уже подготовлена люлька - нечто вроде детских качелей. К ней и подвел Тома девочку.

   - Ну вот, маленькая госпожа, пора нам прощаться. - Поднял ее, посадил на широкую доску-сидение. - Держись крепче, двумя руками.

   Вместо того, чтобы ухватиться обеими руками за веревку, девочка внезапно обняла его и прижалась к щеке теплой щечкой, зашептала на ухо:

   - Капитан Тома, ты ведь приедешь к нам в гости, правда?! - Отодвинулась, чтобы заглянуть в глаза. - Пообещай, что приедешь!

   - Постараюсь, - кивнул он - врать ребенку не хотелось. - Обязательно! - Отцепил от себя ее руки, положил их на веревки. - А теперь держись - и крепко! - Подтолкнул качели - они пролетели до "Читты" и были встречены десятком рук. Девочку бережно поставили на палубу, люльку толкнули обратно. Перехватив ее, Тома обернулся к Нэльде Эртан:

   - Прошу вас, любезная сьера!

***

Шесть бочонков пороха (пожалуй, многовато, едва ли они успеют израсходовать столько) и две дюжины ядер - все это прислал Малден. И еще - шестерых матросов; крикнул: - Я к тебе ребят посылаю! - и парни, один за другим, попрыгали на борт "Элоса".

   - Удачи! - махнул рукой Мадлен, и "Читта", отвернув вправо, пошла расходящимся курсом, удаляясь в открытое море.

   - У вас всего двенадцать человек осталось - мало, - выступил вперед один из новых матросов. - А мы и с пушками, и с парусами управляться умеем. И вы не беспокойтесь, семей у нас нет.

   У Тома сжалось горло, он еле сумел выдавить из себя: - Спасибо, ребята! - и тут, за спинами матросов, увидел человека, которого не должно было сейчас быть на "Элосе" - дядю Лукаса. Секунды растерянности хватило, чтобы тот подошел вплотную, скомандовал:

   - Парни, вы - вниз, к пушкам.

   - Постой-ка! - Тома ухватил его за плечо, дождался, пока матросы отойдут, и спросил яростным полушепотом: - Ты что здесь делаешь?! У тебя же семья!

   Боцман, передернув плечами, высвободился.

   - Во-первых, не ори на меня, я тебе в отцы гожусь! А во-вторых - старуха моя уже года три как умерла, а дети давно женаты. Так что здесь мне сейчас самое место - я сорок лет в море, авось что дельное присоветую.

   Тома выдохнул - и усмехнулся, сообразив, что возражать сейчас, когда до "Читты" уже четверть марша (Марш - 1 км), бесполезно. Да и, если правду сказать, оттого, что рядом старый боцман, на душе как-то легче стало.

   - Спасибо, дядя Лукас... - И, повысив голос, скомандовал рулевому: - Держи вот так же, вдоль берега!

   Слева, маршах в полутора, виднелся скалистый безлюдный берег. Если идти тем же курсом и дальше, то к утру они достигнут территориальных вод Республики Солар - туда Имперский флот не сунется, это означает верную войну. Хорошо бы... только об этом и мечтать бесполезно. Все решится сегодня.

***

Имперский фрегат появился на горизонте через полчаса. Появился - и стал уверенно нагонять "Элоса". Вскоре показался и второй.

   Тома стоял у штурвала. Все паруса были подняты, ветер пел в вантах, и, чувствуя корабль как часть своего тела, он знал, что быстрее тот идти не может, а значит, от фрегатов им не уйти. Но пока они преследуют его, каждая лишняя минута - это шанс для "Читты", шанс для маленькой риали.

   Подошел дядя Лукас:

   - Догоняют. И "Аралия" на горизонте показалась.

***

Нагнал их фрегат через час. Сначала раздался гулкий выстрел и, вздыбив брызги, перед носом "Элоса" упало в море пушечное ядро, затем раздался усиленный рупором голос:

   - Приказываю немедленно лечь в дрейф!

   Один фрегат шел параллельным курсом, всего в полукабельтове (примерно 93 метра) от них - с него и кричали - второй сзади, мористее. Все вместе было явно рассчитано на то, чтобы прижать "Золотой элос" к берегу и ни в коем случае не дать ему вырваться в открытое море.

   А позади, маршах в пяти, двигалась, мало-помалу догоняя их, "Аралия" - белая и прекрасная. "Аралия" - пусть не такая быстроходная, как фрегаты, но одного ее залпа хватит, чтобы от "Элоса" остались лишь плавающие по воде обломки...

   - Эй, а в чем дело?! - заорал, тоже в рупор, Тома.

   - Немедленно лечь в дрейф! - отозвались в фрегата. - И готовьтесь принять на борт проверяющую команду!

   - В чем дело, я вас спрашиваю?! - не уступал Тома.

   - У вас на борту находятся граждане Империи, бежавшие от правосудия преступники!

   - Да нет у нас никого! Мы торговый корабль Зеленого Архипелага! Что вы к нам привязались - делать больше нечего?!

   Только бы они не заметили открывающиеся порты... только бы...

   - Приказываю немедленно спустить паруса и лечь в дрейф! В противном случае открываю огонь!

   - Ну ладно, ладно!..

   Тома махнул рукой, и несколько матросов полезли вверх по вантам. Суда продолжали двигаться, сближаясь - теперь уже можно было различить черты лица стояшего на палубе фрегата офицера с рупором.

   "Пора! - подумал Тома и сделал отмашку наполовину высунувшемуся из люка дяде Лукасу. - Ну, понеслось!.."

   Чеыре пушечных выстрела прозвучали одновременно - четыре ядра ударили в борт фрегата у самой ватерлинии. Огромный корабль содрогнулся, с палубы послышались крики. В следующий миг матросы "Элоса" соскользнули с вантов и бросились к до поры прикрытым брезентом палубным пушкам.

   Еще залп - и два снаряда, на сей раз зажигательных, обрушились на палубу фрегата. Он накренился, теряя скорость, и "Золотой элос" вырвался вперед.

   "Если б мне такое рассказали - не поверил бы! - подумал Тома. - Не иначе как сам Альтар (Жители Островов по большей части верят не в Триединого, а в Морских Богов - Альтара и Рианну) помог!"

   Стоя у штурвала, он то и дело оглядывался назад: подбитый фрегат горел, заваливаясь набок; второй, подойдя к нему, лег в дрейф и спускал шлюпки.

   Спустя полчаса Тома уже отчетливо понимал, что фрегаты были единственной и последней удачей, дарованной им судьбой.

   Пусть один из них шел ко дну, а второй прекратил преследование, чтобы подобрать гибнувших моряков, но оставалась еще "Аралия". Пройдя мимо тонущего фрегата, она устремилась за "Золотым элосом" и, когда до него оставалось около марша, открыла огонь из носовых пушек. Не слишком прицельно - но, увы, не безрезультатно: одно из ядер сбило фок-мачту.

   После того как, срубив ванты, ее отправили за борт, скорость "Элоса" упала, и "Аралия" стала быстро и уверенно догонять ее. До нее оставалась всего треть марша, выстрелы из носовых пушек стали куда точнее - теперь это больше напоминало не морской бой, а расстрел.

   Две пробоины в корпусе, разбита часть фальшборта, поврежден рангоут - "Элос" еще держался на плаву, но, хотя матросы изо всех сил качали тяжелый рычаг помпы, гибель корабля была лишь вопросом времени.

   - Дядя Лукас! - позвал Тома и, когда старик подошел, спросил: - Пороха много осталось?

   - Бочонков десять. Мы же почти не стреляли, получается.

   - Все, что есть, перенесите на форпик.

   Секунду они смотрели друг друга в глаза - оба понимали, что означает этот приказ.

   - И после этого собери людей на палубе, - добавил Тома.

   - Есть, капитан!

   Странно - до сих пор старый боцман обычно обращался к нему по имени...

***

- Парни! - Место у штурвала занял дядя Лукас, и Тома спустился на палубу, скользнул взглядом по выстроившимся матросам. Пятнадцать человек - их осталось всего пятнадцать, и спрашивать, где остальные, не было смысла. - Вы славно поработали... мы все славно поработали, но теперь пришла пора прощаться. Сейчас я подойду ближе к берегу - прыгайте за борт и плывите туда. И да помогут вам Альтар и Рианна!

   Меняясь местами с дядей Лукасом, сунул ему два мешочка с монетами - выручку за товары.

   - Раздай ребятам - пригодится, чтобы добраться до Островов.

   По длинной пологой дуге приблизился к берегу - до скал теперь оставалось меньше марша - и, услышав за бортом всплески, коротко взмолился, сам не зная кому:

   - Только бы доплыли...

   "Аралия" шла параллельным курсом; хотя их с "Элосом" разделяло каких-нибудь два кабельтовых, огонь оттуда прекратился - возможно, на линкоре решили, что он собирается пристать к берегу, и не хотели топить корабль, который можно привести на буксире как трофей.

   Подошел дядя Лукас:

   - Все. Ушли.

   Тома кивнул и двинул штурвал, продолжая дугу, так что из параллельного с линкором курс стал сходящимся. "Элос" двигался все тяжелее - на помпах больше никого не было.

   Обернулся и усмехнулся:

   - Спасибо, дядя Лукас. Не будь тебя, мне было бы тяжко сейчас.

   На лице у старика было странное выражение - словно он хотел что-то сказать, но сам не знал что. Пожав плечо Тома, он неловко выдавил из себя:

   - Ну, я это... пойду на форпик...

   - Давай!

   До "Аралии" оставалось локтей сто (Около 50 метров), когда на линкоре сообразили, что происходит что-то не то. Крик в рупор, гулкий выстрел - ядро просвистело в парусах и упало где-то за бортом.

   Но все это было не важно - теперь Тома знал, что "Элос" дойдет. Как уверен был и в том, что дядя Лукас уже на форпике и, когда они столкнутся с линкором, не подведет - бросит в бочонок с порохом горящий факел.

   Ветер шевельнул волосы - словно погладил по голове. "Аралия" была уже совсем близко. "Все-таки красивая она... жалко... - успел подумать Тома и, всем телом ощутив удар: - Где же взрыв?.."

***

Из прыгнувших за борт матросов до Островов добрались пятеро. Они и рассказали Совету Равных о последнем бое "Золотого элоса".

   Потом была война - не простив гибели "Аралии", Император лично возглавил Священный поход против Островов. В результате погиб и он сам, и большая часть его флота. Его преемник вскоре подписал с Зеленым Архипелагом мирный договор, одним из пунктов которого был роспуск Инквизиции и запрет на преследование риалей на всем пространстве Империи.

***

На острове Барка, на площади перед зданием Совета Равных, стоит памятник. Бронзовый капитан Тома обеими руками сжимает штурвал - волосы растрепаны ветром, на лице решимость; позади, правее - дядя Лукас со склоненным факелом в руке.

   И кажется, что, пусть невидимые, над их головами по-прежнему реют зеленые паруса...

***

***

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДЕВОЧКА И ПАМЯТНИК

***

ГЛАВА ПЕРВАЯ

- Это нонсенс! Да вы сами понимаете, что говорите?! Безродная простолюдинка никогда - слышите, никогда! - даже близко к Императору не подойдет!

   Старик-канцлер, привстав и сверкая глазами, орал и брызгал слюнями от ярости. Посол Зеленого Архипелага терпеливо ждал, пока тот выдохнется, и мысленно благодарил Морских Богов за то, что их с канцлером разделяют по меньше мере пять локтей - иначе ходить бы ему сейчас оплеванным. А эти пафосные вопли - все, что остается старику: Империя сейчас не в том положении, чтобы возражать против какого-либо пункта мирного договора.

   Война проиграна - война, затеянная предыдущим Императором, который, возомнив, что Архипелаг - легкая добыча, лично возглавил Священный поход против него. В результате погиб и он сам, и наследник, и большая половина Имперского флота. (О том, что это стоило жизни четырнадцати членам Совета Равных, да и остальные до сих пор не в форме и, возможно, никогда не оправятся, посторонним знать не следует.)

   На сегодняшний же день положение таково: флота у Империи нет - то, что от него осталось, пришвартовано у острова Барка, выжившие члены экипажа считаются военнопленными и отрабатывают свой хлеб на солеварнях.

   Новый Император, едва достигший рубежа совершеннолетия - посол покосился на третьего присутствовавшего в комнате, невысокого юношу со светло-каштановыми волосами - не сделает ни шагу без одобрения все того же канцлера. Страна же чем дальше, тем быстрее катится в пропасть. Во многих провинциях обнищавшие крестьяне бросают хозяйство и уходят в лес, лишь бы не платить непомерно завышенные в связи со "Священным походом" налоги, в городах царит голод и нищета, Алерос, главный порт Империи, блокирован кораблями Архипелага, так что ввезти зерно из-за границы невозможно.

   Не-ет, договор о мире им сейчас жизненно важен - и имперцы его подпишут. Покричат, поспорят - и подпишут, как миленькие, в том числе один из самых ненавистных для них пунктов: брак молодого Императора с девушкой-риалью с Зеленого Архипелага.

***

- Нет, нет и нет - это неприемлемо! - не унимался канцлер. - Мы и так согласились на многое!

   О да, этот договор с полным правом можно назвать историческим: полный запрет на преследование риалей на всей территории Империи и роспуск Инквизиции спасет сотни жизней.

   - Император может жениться только на девушке из высшего дворянства, рожденной в законном браке и воспитанной соответствующим образом!

   Что ж, пора вынимать из рукава туза...

   - Например, на миледи Эртан? - перебил посол. - Я слышал, этот род не раз роднился с Императорским.

   - При чем тут Эртан? - возопил канцлер - и осекся, хватая ртом воздух; несмотря на возраст, соображал он быстро.

   - При чем тут Эртан? - удивленно повторил молодой Император. - Я хорошо знаком с герцогом, его наследник - мой друг, и я доподлинно знаю, что сестер у него нет!

   - Ваше Величество! - посол привстал, склонился в поклоне и снова сел лишь после нетерпеливого жеста Императора, явно означавшего "Продолжайте же!" - Человек, которого вы знаете как герцога Эртан, пять лет назад получил этот титул вопреки старинному "Уложению о герцогстве Эртан". Настояший герцог Эртан жив, и у него есть рожденная в законном браке дочь.

***

ГЛАВА ВТОРАЯ

Мимо памятника она проходила каждый день - если не было причины пройти через площадь, специально делала крюк. И каждый раз, проходя, незаметно касалась сжимавшей штурвал бронзовой руки.

   Иногда она была теплой, нагретой солнцем, иногда холодной - и, хотя верить в чудеса - удел детства, в душе у Касси вопреки здравому смыслу все еще тлела крошечная надежда, что в один прекрасный день она окажется - живой.

   Капитан Тома, человек, который первым объяснил ей, что быть риалью - это не проклятье, а благословение Богов; который взял ее за руку и сказал: "Добро пожаловать на борт, маленькая госпожа!". Все остальные были уже потом, а он - первым.

   Когда они добрались до Островов и обустроились, Касси все ждала, что капитан приедет, как обещал, в гости (ведь "постараюсь" - это почти что обещал, верно?!). Представляла, как он откроет калитку, пройдет по дорожке сада - и увидит ее. И удивится, как она подросла за это время - уже почти взрослая!

   А дальше сами собой придумывались истории о том, как они вместе совершают какие-то подвиги, и она спасает его, используя свои способности риали - а он ее. Кончалось это неизменно одним и тем же: капитан Тома просит ее руки - разумеется не сейчас, а лет через пять... или четыре, но пока Касси уже будет считаться его невестой. И она - как же иначе! - соглашается...

   Лишь через полгода после прибытия на Барку она узнала, что капитан Тома Кублик погиб в тот же день, когда они познакомились. Погиб, вступив в неравный бой с Имперским флотом - отводя от нее погоню, чтобы она могла живой и невредимой добраться до Островов.

   Касси тогда плакала несколько дней - когда только узнала, в открытую, потом - по ночам, в подушку. Об этом знала только няня Тесса - знала и, услышав плач, приходила, гладила по голове, обняв, вела умыться и попить теплого сока из кувшина. И, слава Богам, не говорила, что все это глупости...

***

Когда с утра прибежал мальчишка и, торопливо поклонившись, сказал: - Госпожа Касси, наставник Гобер приглашает вас позавтракать с ним! - первой мыслью Касси было: "Опять Нэльда что-то натворила!"

   Но спустившись на кухню, обнаружила, что Лурина на месте, печет (судя по запаху) что-то очень вкусное и, похоже, пребывает в хорошем настроении, чего не могло бы быть, если бы Нэльда с утра пораньше нахамила ей. При виде Касси кухарка заулыбалась:

   - Светлого дня, маленькая госпожа! Я сегодня лимонные плюшки к завтраку делаю - вы ведь их любите, да?!

   - Люблю. - Касси скривила огорченную гримаску. - Но меня наставник Гобер на завтрак позвал - сейчас вот прямо ухожу.

   - Так я вам оставлю! - предложила Лурина. - И может, хотите прямо сейчас, горяченькую, у меня уже готовые есть! - Откинула салфетку с блюда, полного посыпанных сахарной пудрой плюшек. - С соком, холодненьким!

   - Матушка опять ругаться начнет, что я на кухне ем! - попыталась отказаться Касси; рука между тем уже сама потянулась к толстенькой аппетитной плюшке.

   - А мы ей не скажем!

***

"Матушка" - отец велел ей именно так называть его жену, и Касси называла. "Матушкой" - но никогда "мамой". И мысленно - всегда только по имени.

   Как ни странно, именно Нэльде - не папе, который совсем недавно был герцогом и всевластным правителем своего домена - тяжелее всего оказалось вписаться в местную жизнь. В жизнь, где нет ни замка и штата прислуги, которой можно как угодно помыкать, ни дорогих нарядов и светских визитов.

   Симпатичный двухэтажный домик с садом и беседкой на острове Барка, где они поселились, Нэльда поначалу презрительно называла "нищей халупой", пока это не услышал отец. После неприятного разговора с ним она вышла из кабинета раскрасневшаяся и с мокрыми глазами, но слово "халупа" исчезло из ее лексикона раз и навсегда.

   Куда хуже обстояло дело с прислугой. Через несколько дней после приезда Нэльда отхлестала по щекам молоденькую горничную - за, по ее мнению, плохо разглаженное кружево на сорочке. Девушка разрыдалась и убежала домой. И на следующее утро (для Нэльды совершенно неожиданно) не пришла. Более того - не пришла и кухарка.

   Все последующие попытки нанять прислугу были безуспешны. Няня Тесса разрывалась на части между плитой и стиркой, а Нэльда цедила сквозь зубы: "Да быть такого не может!" и ежедневно посылала ее с записками в агентство по найму прислуги.

   Разрешилась эта ситуация весьма неприятным эпизодом.

   Они втроем - Нэльда, няня и Касси - отправились на рынок. Нэльда, шествуя вдоль прилавков и всем своим видом показывая, что среди этой черни оказалась по недоразумению, периодичнски останавливалась и молча указывала подбородком на понравившиийся ей товар. Няня покупала его и складывала в корзину, которую несла.

   А Касси... Касси с упоением глазела по сторонам - ей все было интересно. Кто бы, когда они были дома, разрешил дочери герцога Эртана свободно ходить по рынку, разглядывать лежавшие на прилавках яркие фрукты и пестрых рыб - и, не чинясь, взять у улыбающейся торговки обтертую полотенцем налитую сладкую сливу ("Возьмите, маленькая госпожа! Нет-нет, денег не надо!")

   Деньги у нее были - папа, узнав, что они идут на рынок, дал две серебрушки, сказал:

   - Купи себе что-нибудь!

   А что купить? На прилавках было столько всего, что прямо глаза разбегались - бусы из кораллов и ракушек, витые раковины, зеркальца в резных деревянных рамках, засахаренные фрукты... потом Касси застряла возле балагана кукольника, с восторгом посмотрела короткую пьеску про отважного Капитана, победившего злого Пирата - и, когда улыбчивый мужчина-кукольник пошел вдоль ряда зрителей с шапкой, положила туда одну из монеток.

   Он слегка поклонился ей:

   - Спасибо, маленькая госпожа! - Выловил из шапки ее серебрушку, поцеловал и положил в нагрудный карман: - На удачу!

   И тут она услышала неподалеку громкие вопли. Сначала не обратила внимания - торговцы вокруг все время кричали, нахваливая свой товар - но потом узнала истерические нотки Нэльды.

   Бросилась туда - мачеха стояла перед няней Тессой и перчатками хлестала ее по лицу - по ее доброму морщинистому лицу...

   - Негодяйка... дура... да как тебя земля носит, - с каждым ударом взвизгивала она. Няня не пыталась ни отбиться, ни заслонить лицо - только отшатывалась, продолжая держать в руке тяжелую корзину с покупками.

   Все это Касси охватила одним взглядом - и, сама не зная как, через секунду уже стояла между ними, заслонив собой Тессу.

   - Не смей! Не трогай няню!

   - Ах ты! - Нэльда в горячке замахнулась и на нее, Касси зажмурилась...

   - Как ты смеешь?! - вдруг взвизгнула мачеха, и девочка осторожно открыла глаза.

   Занесенная для удара рука Нэльды была перехвачена за запястье другой, большой и смуглой - именно это и стало причиной гневного визга. В следующий миг остановивший мачеху немолодой мужчина в матросском берете с силой оттолкнул ее - отступив, она потеряла равновесие и плюхнулась задом в пыль.

   - Это твоя мама, маленькая госпожа? - нагнулся он к Касси.

   К этому времени их обступила целая толпа - торговки с ближайших прилавков, покупатели - даже кукольник, и тот был здесь. И все смотрели на нее.

   Наверное, следовало ответить "да", но Касси, все еще на волне охватившей ее злости, замотала головой:

   - Нет! Моя мама умерла. Давно, когда я родилась. А это - моя мачеха! А это, - обернулась и схватила няню за руку, прижалась к ней, - моя няня! Няня Тесса!

   - Что тут происходит? - сквозь толпу протиснулся внушительный мужчина в синей с серебряным галуном форме городской стражи.

   - Вот, - начал было оттолкнувший Нэльду пожилой моряк, но тут окружающие, особенно женщины, загалдели все хором: - Мачеха!.. Мачеха - на маленькую госпожу!.. Хотела ударить!.. Няню, няню защищала!..

   Касси стояла, держась за няню и робко оглядываясь по сторонам. Нет, собравшихся вокруг людей она не боялась - в них не чувствовалось зла, наоборот, настроены они были дружелюбно. Но папа столько лет требовал от нее не привлекать к себе внимания - а тут целая толпа, и все-все-все на нее смотрят! Наверное, он очень рассердится... И Нэльде никто не пытается помочь встать - так она и сидит в пыли, выпучив глаза. Но ведь правда - нельзя было позволить, чтобы она била няню Тессу!

   - Так, хватит! - поднял руку стражник. - Я все уже понял. - Обернулся к Нэльде: - Чего расселась? Вставай, пошли!

   - Да как вы..! - всколыхнулся в мачехе прежний гонор, но врезавшийся в ее плечо размякший помидор оборвал гневный вскрик на полуслове. "Так ее, так ее!" - загомонили женщины вокруг.

   Несколько секунд она растерянно смотрела на растекавшееся по ткани багровое пятно, потом перевела взгляд на толпу - лицо скривилось в плаксивой гримасе.

   Стражник, не обращая больше на нее внимания, поклонился Касси:

   - Госпожа - пожалуйста, давайте пройдем к судье. Тут недалеко.

   - Сьер...

   - С вашего позволения - Петер. Меня Петер зовут.

   Нэльда тем временем плакала уже в открытую. Няня Тесса подбежала и подхватила ее под локоть, помогая встать, но едва выпрямившись, Нэльда вновь обрушилась на нее:

   - Убери руки! Не тронь меня, дура безмозглая! Все из-за тебя!

   Касси собиралась уговорить стражника отпустить их домой - не надо никакого судьи, пожалуйста! - но теперь ей это делать перехотелось, и, когда стражник Петер, подойдя к мачехе, рявкнул: - А ну цыц! Развоевалась тут! - подумала с некоторым злорадством: "Вот бы папа на нее так!"

***

Судья оказался совсем не страшным - невысокий, сгорбленный и совершенно седой. Его приемная и кабинет были в здании Совета - огромном каменном доме с белыми колоннами, стоявшем на центральной площади города.

   Едва оказавшись в кабинете, Нэльда приосанилась (с растекшимся по плечу помидорным пятном это выглядело нелепо), начала быстро и громко говорить о напавших на нее людях - судья приподнял руку:

   - Прошу вас, сьера, помолчите. Дайте сказать другим. - Скользнул взглядом по Касси, но обратился к Петеру:

   - Итак - что случилось?

   - Эта, - кивнул стражник на Нэльду, - мачеха маленькой госпожи, старая женщина - ее няня. Эта била няню, маленькая госпожа хотела защитить, эта замахнулась на нее...

   - На рынке? - с веселым недоумением переспросил судья и покачал головой.

   Касси смотрела на него во все глаза - таких людей она никогда еще не встречала. Нет, не внешне - с виду это был обычный пожилой человек, седой и с узким ртом - но он чувствовался не как все. И был не злым - наоборот, поглядывал на нее с добротой и юмором.

   Когда его взгляд в очередной раз упал на Касси, она робко сделала книксен.

   - Здравствуйте, сьер.

   - Не сьер, - с улыбкой покачал тот головой. - Судья. Судья Гобер. - Взглянул на стражника: - Проводи сьеру в первую... комнату, няня пусть подождет в приемной - а мы с малышкой пока побеседуем, кофейку вот с печеньем попьем... ты когда-нибудь пила кофе?

   - Нет, сьер... то есть судья...

   Едва стражник увел Нэльду, няня подошла к Касси, обняла за плечи, всем видом показывая, что девочку одну не оставит.

   - Иди посиди там, где сказал сьер судья, - обернулась Касси - она чувствовала, знала, что все плохое уже позади; на вопросительно-сомневающийся взгляд няни Тессы кивнула и погладила ее по руке: - Не бойся!

   - Но... ладно, я тут, за дверью буду!

   - Любишь няню? - когда та вышла, спросил судья.

   - Да, конечно! - энергично закивала Касси. - А Нэльда... вы не думайте, она тоже не плохая - просто ей здесь трудно с непривычки. - Вздохнула по-взрослому: - И с прислугой у нас проблемы.

***

Вскоре улыбчивая девушка в синем платье принесла кофе - светлый, с молоком, для Касси и темный, вкусно и остро пахнущий - для судьи. А еще печенье и... нечто, чего Касси еще никогда не пробовала: тоже вроде печенья, но не сладкое, а солоноватое, с остро пахнущей рыбной начинкой.

   - Попробуй! - судья Гобер отломил половинку, протянул ей и, когда девочка, сжевав ее, потянулась за добавкой, по-доброму рассмеялся: - О, тебе нравятся криксы - настоящая островитянка! У нас здесь их все любят!

   Мало-помалу Касси рассказала ему и про проблемы с прислугой, и про Инквизицию (как страшно было, когда они ее неожиданно схватили и потащили!), и про свою кошечку Кирин, и про корабль - даже про то, что капитан Тома обещал приехать в гости, но все не едет и не едет - и радостно встрепенулась, почувствовав, что отец уже близко.

   - Что?! - пытливо глядя на нее, спросил судья.

   - Папа сейчас придет!

   - Ты его чувствуешь? Где он сейчас?

   Касси закрыла глаза, потянулась в ту сторону рукой:

   - Едет сюда... верхом едет... уже недалеко от площади...

   - А еще кого-нибудь ты можешь почувствовать?

   - Да, конечно! Няня Тесса тут, за стенкой, - показала в ту сторону. - Она устала и дремлет.

   - Ого! - непонятно чему обрадовался судья. - Ты и такое уже распознать можешь!

   - Да, и еще... когда человек плохое про меня думает, сразу чувствую, как бы он ни улыбался, - вспомнила Касси, - и еще... еще... - (говорить или нет, что когда она разозлится, то становится сильной-сильной?)

   Говорить не пришлось - дверь открылась, и вошел папа. С порога поклонился, зорко оглядывая комнату, и, когда Касси, сорвавшись со стула, подлетела к нему и обняла, быстро прижал к себе рукой.

   - Здравствуйте, господин судья. Извините, что так врываюсь, но мне сказали...

   - Все в порядке, - добродушно отмахнулся судья. - Проходите, садитесь. Хотите кофе? И печенье - угощайтесь.

   - Папа, вот это попробуй - оно соленое, но уж-жасно вкусное, - шепотом посоветовала Касси.

   - Что все-таки случилось? - спросил отец уже спокойнее и присел в кресло перед столом. - И где... где моя жена?!

   - Ваша жена... - начал судья и прервался из-за бесшумно зашедшей в комнату девушки в синем платье: - Кофе сьеру Эртану. Какой вы предпочитаете - чистый или с молоком?

   - Если можно, лучше что-нибудь прохладительное.

   Судья кивнул, девушка вышла, и он продолжил:

   - Так вот, ваша жена сегодня на рынке принялась хлестать вашу служанку по лицу перчатками. А когда девочка вступилась за няню - замахнулась и на нее. Можете себе представить, замахнулась на риаль! Хорошо, ударить не успела - вокруг полно народу было и... неизвестно, чем бы дело кончилось. У нас, знаете ли, любое проявление неуважения к риали - преступление.

   - Но... - растерянно попытался перебить отец, судья приподнял руку, и тот замолк. Касси чувствовала, как ему не по себе, как колотится его сердце - даже, кажется, побаливает - и тихонько погладила его по руке: "Не волнуйся, все будет хорошо!"

   - Так вот, для закона не имеет значения, кто это - мать, отец, другой родственник, - продолжил Гобер. - Минимальное наказание - день в колодках, у позорного столба. Но учитывая то, что вы приехали меньше месяца назад, да и девочка за нее просила - на первый раз я закрою глаза на проступок вашей жены. Но вы уж постарайтесь ей объяснить, что здесь, на Островах, такое поведение недопустимо. В том числе и в отношении няни. Теперь касательно самой Касси...

   - А что с ней не так? - напрягся отец.

   - Все так. Но ей пора учиться.

   - Зачем? Она уже умеет и читать и писать!

   - Очень хорошо! - с мягкой улыбкой кивнул судья. - Но ей надо учиться правильно использовать те способности, которые даровала ей судьба.

***

В тот же вечер отец поругался с мачехой. Сильно поругался - хотя они разговаривали в кабинете, при закрытых дверях, но в коридоре все равно было слышно, как он чуть ли не рычит от злости, а она оттявкивается рыдающим голоском.

   Касси знала, что подслушивать нехорошо, но все-таки не удержалась. Отец твердил, что предлагал ей не ехать с ним на Острова, а вернуться к своему отцу - так почему она не послушала его, а теперь позорит?! И пожалуйста - она вольна уехать в любой момент!

   Мачеха же твердила, что ей лучше умереть, чем чтобы все узнали, что муж от нее отказался, и что она любит, любит, любит его!

   Чем закончился разговор, Касси так и не узнала - няня Тесса, обнаружив ее притаившейся за портьерой в коридоре, сделала большие глаза и, покачав головой, увела на кухню. Но к ужину мачеха спустилась слегка пришибленная и без обычных замечаний про "помои, которые есть невозможно" съела все, что приготовили они с Тессой.

***

Уже на следующее утро в доме снова появилась прислуга - кухарка, та самая Лурина, и две горничных, Анна и Клара - мать и дочь. К чести Нэльды, внушение они поняла и вела с ними себя вполне корректно. Когда же, через месяц, встав не с той ноги, все же попыталась накричать на Клару - почему, мол, вода для умывания недостаточно теплая! - появилась Анна и рявкнула в ответ, что меньше спать надо, так вода и не остынет! И что это ты тут руками размахалась? Я ведь и сдачи дать могу!

   Жалобы отцу успеха не имели - он посоветовал жене не распускать руки и язык: если прислуга уйдет и на этот раз, другую ей придется искать самой, и долго: больше никто у нее работать не захочет.

   С тех пор стычки иногда повторялись, но только на словах: поругались - разошлись.

***

И папе почти сразу после встречи с судьей Гобером предложили работу: учить молодых людей обращаться с оружием: нападать и защищаться шпагой, саблей, пистолем и просто подручными средствами.

   Мачеха, разумеется, была недовольна: из герцога превратиться в учителя фехтования - ужас, просто ужас! Отцу же эта работа нравилась - казалось, он даже помолодел.

***

А судья Гобер с тех пор стал для Касси наставником и учителем. Через несколько дней он предложил ей присоединиться к группе молодых, недавно "пробудившихся" риалей, которых обучал. Их было шестеро - два парня и четыре девушки, она стала седьмой, самой младшей - и, так уж получилось, оказалась, самой сильной. Может быть, потому что "пробудилась" рано, раньше их всех.

   Вместе с другими подростками она училась "видеть" людей и животных на расстоянии, чувствовать, спят они или бодрствуют, спокойны или злятся. А еще отличать правду от лжи, прикоснувшись к человеку, чувствовать, где и что у него болит, - и многое, многое другое. Словом - училась быть риалью...

***

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

И сейчас, спустя пять лет, для Касси само собой разумелось, что наставник Гобер позвал - надо идти немедленно, невзирая ни на какие плюшки. Тем более что он сейчас загружен по уши, и если нашел для нее время - значит, это очень важно.

   Когда к Островам двинулся Имперский флот, и члены Совета Равных провели Ритуал Объединения, чтобы потопить его, наставник Касси в этом участия не принял. Не потому что не хотел - а потому что с самого начала было ясно, что большинству участников Объединения оно будет стоить если не жизни, то разума или силы. И значит, должен остаться кто-то, кто будет учить молодых риалей - будущих новых князей островов, судей и целителей.

   И теперь Гобер, заместитель Председателя Совета Равных, один из немногих членов Совета оставшийся живым и работоспособным, разрывался на части, пытаясь успеть и просмотреть отчеты с островов, и отсидеть полагающийся "судебный" день, разбирая тяжбы горожан, и провести занятие с подростками-риалями, и обсудить условия мирного договора с Империей...

   Едва войдя к нему в кабинет (стучать незачем - он и так знает, что она тут), Касси покачала головой:

   - Светлого дня, наставник. Вы выглядите усталым.

   - Знаю. Сбегай, попроси, чтобы кофе принесли - второй день забываю сказать, чтобы кнопку вызова починили!

   Касси сходила и принесла кофе и чашки, заодно попросила на кухне, чтобы кто-нибудь починил кнопку; вернулась, налила наставнику и себе кофе и села напротив. Она чувствовала, что он немного нервничает, да и посматривал он на нее как-то непривычно, словно бы оценивающе, но спрашивать, в чем дело, не стала. Просто сидела, прихлебывала кофе - и дождалась, пока наставник заговорил первым:

   - Сколько же мы с тобой знакомы уже... больше пяти лет. Время-то как летит!

   - Ну... я с тех пор мало изменилась, - невесело усмехнулась Касси - собственная внешность была для нее причиной огорчения. Конечно, за эти годы она немного подросла, но все равно едва доставала отцу до плеча. А в остальном - все те же светлые волосы, худенькая фигурка и - главная причина ее переживаний - овальное личико с большими голубыми глазами, увы, совершенно детское. Как будто ей каких-нибудь двенадцать лет, а не вот-вот шестнадцать! Шестнадцать! В ее возрасте многие девушки уже замужем или хотя бы помолвлены!

   - Скажи-ка мне, девочка, - наставник словно подслушал ее мысли, - твое сердце свободно? - На удивленный взгляд Касси уточнил: - Есть ли мужчина, с которым ты хотела бы связать свою жизнь?

   - Нет, - покачала она головой.

   С полминуты наставник Гобер, сдвинув брови, вглядывался в ее лицо - девушке стало даже неудобно из-за затянувшейся паузы, а еще больше - от следующего вопроса:

   - Ты ведь солгала мне сейчас?

   - Я не лгала! - Да и как бы она могла солгать? Отличать правду от лжи - одно из первых умений, которое Касси развивала с наставником, и знала, что сам он владеет им в совершенстве. - Я не лгала! То есть... он умер, погиб. Давно. Так что это ведь не в счет, верно?

   Несколько секунд наставник продолжал вглядываться в ее лицо, потом медленно кивнул:

   - Да, верно - это не в счет. - Бросил взгляд на окно - если подойти туда вплотную, можно было увидеть бронзовый памятник на площади - и спросил, медленно и веско:

   - Скажи, Касси, готова ли ты сослужить нам великую службу?

   - Нам? - удивленная торжественностью его тона, девочка непонимающе сдвинула брови.

   - Да, нам. Нам всем - Совету Равных, Островам - и, главное, риалям...

***

Вернулась домой Касси только к обеду. Сказала выскочившей навстречу няне:

   - Я у себя побуду. Принеси мне чаю с плюшками.

   - Ой, да как же... а обед?! - воскликнула та.

   - Не хочу.

   Прошла наверх, к себе, села на кровать и обвела комнату взглядом, словно в первый раз увидев и резные шпалеры стен, и вышитую картину - освещенный солнцем парусник - и цветок на окне. И лежащую рядом с цветком трехцветную кошку; поманила ее "Кис-кис" и, когда та подбежала и прыгнула на руки, обняла, уткнулась лицом в теплую шерсть.

   Пришла няня Тесса, принесла чай с плюшками, хотела было завязать разговор, но Касси покачала головой:

   - Не сейчас, няня - я хочу побыть одна. Пригляди, чтобы меня никто не беспокоил.

   - Ой, да как же!.. - снова начала было она - и осеклась, кивнула: - Хорошо, детонька.

   Последние год-полтора няня постепенно начала привыкать, что Касси уже взрослая и за ней не надо присматривать - она сама вправе решать, что и когда ей делать. И что ее распоряжения нужно выполнять сразу и беспрекословно, не переспрашивая у отца или Нэльды.

   Потому что она - риаль.

***

Отец приехал незадолго до ужина. Касси почувствовала его еще издали; потом услышала шум внизу и через некоторое время - знакомые, чуть прихрамывающие шаги на лестнице. Дождалась, пока он зайдет в кабинет, и вошла следом.

   Он уже был на пороге спальни, но услышав, что позади открылась дверь, обернулся.

   - А, ты... - Улыбнулся было, но, заметив выражение ее лица, насторожился: - Что-то случилось?!

   Касси пожала плечами:

   - Ну... да. Переодевайся, надо поговорить.

   - Опять Нэльда?! - нахмурился он.

   Она помотала головой и присела в кресло у стола.

   Отец появился через пару минут - уже в свежей рубашке и домашних туфлях, освежившийся, с влажными, наскоро приглаженными волосами. Проходя мимо, легонько коснулся ее плеча, и Касси не удержалась - вскочила и, как в детстве, прижалась к нему.

   - Ох, папа! - Сглотнула подступившие близко слезы, замотала головой: - Папочка!

   - Что случилось? - повторил он, поглаживая ее по серебристым локонам. - Что? Скажи, ты же знаешь, вместе мы с чем угодно справимся!

   Касси кивнула, отступила на шаг, продолжая держать руку на его локте - это прикосновение придавало ей сил; вздохнула и сказала:

   - Сегодня меня вызвал наставник. Мне предложили выйти замуж за Императора.

   Несколько секунд отец смотрел на нее, распахнув глаза: "Я не ослышался?!" - потом переспросил:

   - Какого... какого Императора?

   - Данэля, - пожала она плечами. - Ну ты же знаешь - он сейчас в Империи правит. - И, словно ее прорвало, заторопилась объяснить: - Сейчас готовится мирный договор с Империей, и один из его пунктов - брак Императора с девушкой-риалью с Островов. Но они требуют, чтобы невеста обязательно была благородного происхождения.

   Не отрывая от нее взгляда, будто впервые увидел, отец отступил на пару шагов и опустился в кресло; провел пальцами по лицу, словно стирая паутину.

   - Это великая честь...

   - Да. - Касси хотела объяснить, что так у нее будет возможность помочь риалям Империи... и вдруг осознала, что глаза отца сияют восторгом, и говорит он совсем-совсем о другом:

   - Наша семья и прежде роднилась с Императорской - но никогда еще так... высоко... - Взглянул на нее чуть ли не с благоговением. - Императрица - Касси, ты только вслушайся в это слово!

   "Ну при чем здесь это, папа!" - хотела сказать она; возможно, дня два назад так и сказала бы - но сейчас промолчала.

   Несмотря на столько прожитых на Островах лет, в глубине души он до сих пор остается герцогом Империи, и то, что Император хочет взять его дочь в жены, для него действительно великая честь. Для нее же честь - это поручение Совета Равных. Потому что она до сих пор помнит, как их преследовала Инквизиция, и до сих пор она иногда просыпается в холодном поту от накативших кошмаров. И если в ее силах сделать так, чтобы какая-то родившаяся в Империи малышка не пережила ничего подобного, то неважно, какую цену за это придется заплатить - пусть даже выйти замуж за незнакомца, волею судьбы носящего титул Императора.

   Но папе все это, наверное, не понять. Он же не риаль...

***

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Их обучали вместе - Касси и еще семь девушек. Согласно договору, будущей Императрице полагалось четыре фрейлины-риали, но в Совете посчитали, что кто-то может отсеяться в процессе обучения. За полгода, оставшиеся до отъезда, они должны были изучить историю Империи и ее законы, этикет и принятые на балах танцы. Наставник Гобер рассказывал о различных жизненных ситуациях, спрашивал: "А вы бы как поступили?!" - а потом объяснял, чей ответ был правилен и почему.

   Их наставницей стала и Эстер, княгиня острова Конарал - старая, сморщенная, но до сих пор ловкая и стремительная. Женщина непростой судьбы - достаточно сказать, что в двадцать лет она возглавляла в Карсе банду разбойников - теперь она учила девочек использовать способности риалей во время схватки, предугадывать действия противника и не бояться сделать ему больно (это было труднее всего). А еще - владеть оружием и маскировать его в одежде, обороняться от нападения, используя любые подручные средства, распознавать по запаху или симптомам яды и уметь составить противоядие...

***

Восемь девушек - восемь разных характеров.

   Самой младшей, Риле, было всего четырнадцать, она лишь недавно "пробудилась" и пока что умела немногое - разве что снимать прикосновением рук боль и безошибочно чувствовать ложь, даже если человек находился за дюжину локтей от нее. Невысокая и худенькая, с волной светлых волос - со спины эту девочку легко было принять за Касси, но стоило ей обернуться, и сразу становилась заметна разница: чуть раскосые карие глаза и остренький подбородочек делали Рилу похожей на лисичку.

   Как и Касси, она была родом из Империи, но выросла на Островах. Десять лет назад к кораблю с зелеными парусами, стоявшему в порту Колсон, подошла немолодая женщина в плаще, со словами "Это ваше!" сунула вахтенному матросу корзину и, прежде чем он успел опомниться, скрылась в толпе. В корзине спала, опоенная травами, четырехлетняя малышка-риаль.

   Разумеется, Совет Равных легко нашел семью, которая удочерила девочку, приемные родители любили ее всем сердцем, да и она их. Но в ее сердце навсегда остался уголок и для "прежней" ее мамы, и девочка любила напевать колыбельную песенку, которую та пела когда-то - единственное, что она помнила из своего прошлого.

   Мягкая, нежная и незлобивая, она не любила, когда люди рядом с ней ссорились, всегда старалась их помирить или просто отвлечь, и очень любила дарить подарки - сделанные собственными руками простенькие безделушки и украшения.

***

Самая старшая из девушек, Шасса, была Риле полной противоположностью. Жизнь ее изобиловала поворотами - под их влиянием и формировался характер девушки.

   Дочь рабыни из Карса, она еще в три года была замечена советником султана. Опознав в девочке будущую экстру, он доложил о находке Правителю. Малышку выкупили вместе с матерью и стали обучать - ведь известно, что именно из риалей получаются лучшие в мире шпионы и наемные убийцы.

   В то время Шасса еще не понимала, зачем ее учат точно метать в цель маленькие дротики, стрелять из арбалета, влезать по вертикальной стене и использовать для укрытия все, что попадется под руку. Но делала это, и делала старательно - ведь за любой плохо усвоенный урок или плохо выполненное задание следовало жестокое наказание. Нет, девочку не били - пороли плетью самого близкого ей человека, мать - скромную дворцовую прачку.

   При этом росла девочка хорошенькой и, что естественно для риали, светловолосой. Как-то, лет в восемь, она попалась на глаза Правителю, и тот решил, что неплохо было бы так сказать, "объединить в одном флаконе" убийцу, шпионку и... наложницу.

   В тот же вечер девочку, закутанную в драгоценные покрывала и с подведенными краской глазами, привели к нему в опочивальню. Но когда он набросился на нее, она, юркая и гибкая, ухитрилась вывернуться и выскочить в окно, после чего вскарабкалась по стене и затаилась на крыше дворца.

   Правитель был зол, и советник пошел проторенным пути: притащил во двор мать Шассы и, приставив ей к груди нож, заорал:

   - Немедленно слезай, а то я ее сейчас прирежу! - Бросил женщине: - Зови, зови свою дочь!

   Та позвала, и девочка ответила. Подобралась к краю крыши, закричала:

   - Не трогайте ее, я сейчас слезу!

   И тут ее тихая, покорная мать вдруг вскинулась:

   - Девочка моя! Беги отсюда! Ищи зеленые паруса! - Советник на миг опешил, женщина успела выкрикнуть еще раз: - Зеленые паруса! - и бросилась грудью на нож.

   В то время Шасса не знала ничего ни об Островах, ни о тамошних кораблях. Но "паруса" - значит, корабли, и она спряталась в повозке с грузом в караване, идущем к побережью. Через неделю она была уже в порту, и там увидела, как ей тогда показалось, чудо - то самое, о котором были последние слова мамы. У всех кораблей паруса были серые, у одного-единственного - светло-зеленые.

   Болтающегося возле судна маленького оборвыша заметили почти сразу, быстро поняли, что это риаль - и пригласили на борт. Так началась ее вторая жизнь.

   За последующие пятнадцать лет Шасса успела выучить грамоту и лекарское искусство, поучаствовать в экспедиции в тропики, даже побывать замужем за капитаном торгового судна. Три года она проплавала на его корабле, но потом ушла от него и поселилась на острове Барка. На вопрос, что именно послужило причиной развода, передернув плечами, отвечала: "Ску-учно стало..."

   Начав обучаться, она быстро стала любимицей княгини Эстер - их объединило увлечение тайным оружием. Именно тайным, то есть таким, которое можно скрытно носить на теле, вроде пояса-клинка, заколки-стилета или шпилек-дротиков с парализующим ядом.

   "Пробудилась" она лет десять назад и теперь обладала редкой способностью прикосновением к голове или к шее повергать человека в глубокий, похожий на наркотический сон. А вот в умении издали "почувствовать" человека уступала остальным девушкам - ее максимальная "дистанция" была хорошо если локтей триста.

   Среднего роста, Шасса казалась выше за счет горделивой осанки и, хотя не была красавицей, но что-то заставляло мужчин посматривать ей вслед, когда она проходила мимо них своей плавной походкой.

***

Красавицей была Вирена. Дочь купца из Солара, она обладала классически-правильными чертами лица, нежным музыкальным голоском и грациозной походкой. Волосы она подкрашивала так, что они приобретали золотистый оттенок, и камеристка ежедневно тратила не меньше часа, убирая их в модную высокую прическу.

   Ее отец, увидев, что его трехлетняя дочь седеет, немедленно перебрался на Архипелаг. Нет, не потому что чего-то боялся - в Республике Солар риалей не преследовали, просто таможенные пошлины для жителей Островов в большинстве портов были ниже, чем для соларийцев. Дочерью он страшно гордился и денег для нее не жалел - к ее услугам были лучшие наряды и украшения и привезенная из Солара умелая камеристка.

   В принципе не злая, но страшно избалованная, риалью Вирена была слабой. Возможно, она и стала бы сильнее, но чтобы развить способности, нужны тренировки, Вирена же, стоило ей чего-то захотеть, и так получала это и не видела необходимости в дополнительных усилиях.

   Узнав, что его дочь, возможно, станет фрейлиной будущей Императрицы, ее отец возрадовался: какие перспективы, какая возможность найти жениха из аристократов! - и распорядился пошить ей несколько модных платьев.

***

Восемнадцатилетняя Лора, дочь рыбака с острова Аон, была одной из немногих риалей-уроженок Архипелага. Каким праздником для всей деревни - да что там, для всего острова - был день, когда жители узнали, что маленькая Лора - будущая риаль!

   Худощавая и крепкая, она не слишком хотела уезжать куда-то там в Империю, ведь ее жизнь была уже расписана на годы вперед: через пару лет старый князь-защитник острова отойдет от дел, и она станет княгиней - ведь никто лучше нее не знает чаяния и нужды жителей Аона! Кроме того, на острове ее ждал жених, они были сговорены едва ли не с детства.

   Недели через две после начала обучения, оставшись с Касси наедине, она спросила напрямую:

   - Это ты, что ли, будешь Императрицей?

   - Ну... вроде бы да, - несколько опешив, ответила девочка. - Но договор еще...

   Лора отмахнулась:

   - Значит, тебе решать, кто поедет в Империю, а кто нет?

   - Ну... не совсем. Наставник Гобер, правда, сказал, что мое мнение тоже учтут, но...

   - Постарайся сделать так, чтобы я не поехала! Зачем мне эта ваша Империя? У меня здесь жених, и вообще... не хочу, я здесь нужнее!

   - А чего ты сразу не сказала, что не хочешь?

   - Ну, понимаешь, когда Совет Равных просит... И потом, если окажется, что другого выхода нет, то я поеду - но лучше бы не надо. Так ты мне поможешь?

   - Постараюсь, - кивнула Касси. Про себя вздохнула: эта девушка показалась ей одной из тех, на кого можно положиться. Но - не судьба, значит не судьба.

***

Двадцатилетняя Алир была родом из Кернеса. Отец ее, университетский профессор, привык ко всему подходить с научной точки зрения, и узнав, что его дочь - экстра, поступил так же. А именно, когда девочке исполнилось двенадцать лет, оставил свой пост и переехал на Острова.

   Разумеется, здесь он стал уже не профессором - простым школьным учителем, зато получил возможность не только наблюдать за"пробуждением" риали (имелась в виду собственная дочь), но и смотреть, как именно этому помогают наставники.

   В их семье считалось, что никакие знания лишними не бывают, и Алир училась - училась истово, переспрашивая наставников и спрашивая подруг "Что ты при этом почувствовала?!"; кроме того, вела дневник, в котором подробно описывала свои ощущения при малейшем проявлении способностей риали.

   Хрупкая, почти субтильная, она, как и большинство девушек-риалей, выглядела моложе своих лет. И еще у нее были очень красивые глаза - ярко-голубые, с золотисто-янтарными искорками. Впрочем, внешности своей она внимания уделяла мало - коротко, всего до плеч, стригла волосы и носила простые, без украшений и "финтифлющек", как она выражалась, закрытые платья.

***

Кера тоже была из Кернеса - из Ларето, небольшого портового городка почти на границе с Карсом. Воровка и дочь воровки, она с детства привыкла красить волосы и брови в черный цвет - не потому что в Кернесе преследовали риалей, а потому что единственную на весь рынок белокурую девочку легко, если что, опознать и поймать.

   Она знала, что может в любой момент попасть на Острова, но зачем? Жизнь ее вполне устраивала; ловкая и добычливая, она не голодала, и уже в десять лет, после смерти матери, вступила в воровскую Гильдию.

   "Пробудилась" она, когда ее вели на плаху. Нет, казнить не собирались, всего лишь отрубить руку - что поделаешь, попалась на горячем. Цепей по малолетству не надели, связали веревкой.

   Сама Кера толком не поняла в тот момент, что произошло, когда вдруг и стражники, и палач, и собравшаяся поглазеть на экзекуцию толпа застыла, а веревка распалась от легкого рывка - поняла лишь, что это ее шанс, и бегом кинулась в порт. Корабли с Островов заходили к ним часто, на один из них Кера и взбежала по сходням, задыхаясь, выпалила:

   - Я... это самое... риаль, вот! Увезите меня отсюда, пожалуйста!

   За последующие четыре года она научилась читать и писать, ездить верхом и готовить. От предложения найти ей приемную семью отказалась - "Я уже взрослая!" - и прижилась в Совете Равных, став бессменным курьером и порученцем. Там же, в одной из комнат для прислуги, и ночевала.

   Риалью Кера была довольно сильной. Умела "ускоряться", на большом расстоянии чувствовала людей. Да и не только людей, животных тоже - могла поладить с любой, самой упрямой лошадью или царапучей кошкой.

***

Судьба Талины мало чем отличалась от судьбы самой Касси, с той лишь разницей, что ее отец был не герцогом, а подмастерьем у ювелира, и терять ему было особо нечего. Едва узнав, что его трехлетняя дочь, похоже, "проклятая", он немедленно, пока она еще не успела полностью поседеть, отправил ее с женой на Острова. Через несколько месяцев, продав дом - приданое жены - присоединился к ним и открыл на острове Барка свою лавку.

   Отпускать Талину обратно в Империю - пусть там даже изменились законы - он явно не хотел, но Совету Равных не отказывают. Сама Талина, невысокая, пухленькая и очень "домашняя", в свои девятнадцать тоже никуда не стремилась, ее мечтой был какой-нибудь тихий островок, княгиней которого она через несколько лет могла бы стать, поэтому девушка тщательно развивала в себе умение предчувствовать погоду и издалека отличать косяк розовых окуней от сорной рыбешки, а жирного крупного ксара размером чуть ли не с лодку от зубастого элоса такого же размера, к которому, как известно, лучше не соваться.

***

ГЛАВА ПЯТАЯ

Как ни странно, с обучением будущих фрейлин помогла Нэльда. Она с энтузиазмом включилась в занятия по этикету и чуть ли не через день устраивала для девушек светские ужины и завтраки, заставляя их для каждой перемены выбирать нужный прибор и есть маленькими кусочками, не забывая при этом негромким музыкальным голосом поддерживать светскую беседу.

   Ее замечания, высказанные тем же мягким музыкальным голосом, сыпались почти непрерывно: "Касси, сидеть нужно прямо - ты не собака, чтобы над чашкой нависать... Лора, доедать до конца не принято, тем более вымазывать соус хлебом... Шасса, милая, ты опять взяла для рыбы не ту вилку... И, девочки, внимание! - не забывайте, вино отхлебывают кро-ошечными глоточками... кро-ошечными глоточками..."

   Кроме того, она объясняла, какую одежду следует выбирать для завтрака и ужина, прогулки в саду или пикника в парке, рассказывала, что обвешиваться драгоценностями может себе позволить лишь замужняя женщина (но не новобрачная!), и никак не юная девушка, для которой приличествуют лишь скромные сережки и кулончик либо нитка жемчуга.

***

Энтузиазм мачехи понять было несложно - она мечтала о возвращении в Империю. И не просто так - а в качестве герцогини Эртан, матери будущей Императрицы.

   Увы, она еще не знала, что никого из членов семьи Касси взять с собой не сможет - наставник сказал об этом сразу, ведь любой близкий человек - потенциальный объект для шантажа и давления!

   Касси и сама понимала, что так будет лучше - с Нэльдой она никогда не была особо близка, с отцом же... всю жизнь, сколько она себя помнила, папа был главным человеком в ее жизни, и она заранее знала, что скучать по нему будет безмерно. Но лучше уж разлука, чем необходимость, находясь с ним рядом, таить от него свои истинные чувства и мысли, может, даже лгать ему. Потому что о поручении Совета Равных он не знает и знать не должен.

***

Мирный договор (слава Морским Богам!) был разработан довольно быстро, а вот с сопутствующим ему брачным контрактом дело стопорилось - чуть ли не каждый пункт его становился предметом спора.

   Прежде всего, Имперский совет категорически не соглашался включить в него пункт, согласно которому герцогу Эртан возвращаются его титул и земли. В самом деле, что тогда делать с младшим братом герцога, волей прежнего Императора уже пять лет носившим этот титул?

   Неприятие Имперского совета вызывала и свита будущей Императрицы: четыре фрейлины-риали. Еще четыре риали?! Если одну экстру (сиречь, будущую Императрицу) двор бы еще как-нибудь пережил и переварил, то целых пять - это ужас-ужас-ужас! И вообще, согласно традиции, невеста особы Императорской крови, въехав в Империю, должна как можно быстрее отказаться от всего, связанного с ее прежней родиной, в том числе и от подруг-фрейлин!

   Единственное, что не вызвало возражений, это просьба Касси разрешить ей взять с собой кошку - очевидно, Имперский совет счел это слишком мелким вопросом, чтобы тратить на него время.

***

- Касси, я знаю, что ты хорошая и добрая девушка, - так начал наставник Гобер очередное индивидуальное занятие. - Но тебе нужно учиться становиться жестче. Не забудь, ты едешь в страну, где многие - очень многие - будут тебя ненавидеть просто за то, что ты есть. Могут подстраивать ситуации, в которых ты будешь выглядеть глупой и невоспитанной, могут откровенно обижать. И нельзя делать вид, что ничего не случилось, а потом плакать в подушку - они должны с самого начала уяснить, что это чревато неприятностями.

   Не пиши записок, содержание которых может быть истолковано двусмысленно, не встречайся ни с кем тайно, наедине, что бы этот человек ни обещал тебе рассказать или показать, а если кто-то попытается тебя прижать в углу и... скомпрометировать - не стесняйся, кричи и бей. И не молчи об этом - если Императору доложат другие, будет куда хуже. Ни в коем случае не верь ничьим обещаниям! Даже если человек в тот момент говорит правду, не все и не всегда от него зависит.

   - Даже Императору нельзя верить?! - переспросила Касси.

   - Даже ему... хотя если он публично даст обещание, то, скорее всего, выполнит. И ни в коем случае не пытайся заступиться за тех, кто тебя оскорбил, каким бы жестоким тебе ни показалось наказание - помни, оскорбив тебя, они этим оскорбляют его.

   - Но... - начала она и замолкла, понимая, что наставник, наверное, прав, но душой не желая принимать это

***

В отношении титула герцога Эртан высокие стороны наконец пришли к соглашению. Титул и родовой замок остается за отцом Касси. Его младший брат, который последние годы считался герцогом, отныне будет именоваться графом Эртан, ему отходят земли на востоке герцогства и летняя резиденция в столичном пригороде, тогда как дом в столице возвращается в собственность герцога Эртан.

   Отец Касси был не слишком доволен этим соглашением - но с другой стороны, лучшего едва ли можно было добиться. Сразу предупредил:

   - Этому... новоиспеченному графу, Филиппу то есть - не верь! Какие бы родственные чувства ни изображал - не верь. Я никогда тебе не говорил, но я почти уверен, - отец понизил голос, - что именно он выдал нас Инквизиции.

    Оказывается, у нее было довольно много двоюродных и троюродных родственников - в том числе еще один дядя, брат покойной мамы. В юности они с отцом очень дружили, и стали реже встречаться лишь после появления Нэльды. А до того он часто бывал у них в гостях - Касси его, конечно, не помнит, она была тогда маленькой, а вот с Чернышом он много общался, даже учил его стрелять из арбалета.

   На этих словах голос отца дрогнул, и Касси торопливо сказала:

   - Когда я буду там, я постараюсь его найти. Черныша то есть. Обязательно постараюсь, Императора помочь попрошу!

   Черныш - это детское прозвище заставило сердце привычно сжаться. Скорее всего, он погиб - но вдруг нет, вдруг до сих пор томится где-нибудь в тюрьме?!

   - Да! - Отец сглотнул и закивал. - Да, да, конечно!

***

Все договора были наконец подписаны, все сроки согласованы; до отъезда оставалось меньше двух месяцев...

   - А почему это она будет Императрицей? - капризным тоном заявила как-то Вирена, ткнув пальцем в Касси. - Я лучше подхожу - я же красивее!

   Касси ожидала, что наставник Гобер сейчас осадит зарвавшуюся красавицу, но, к ее удивлению, вместо этого он повернулся к ней, прищурился и кивнул, подбадривая:

   - Касси, ответь сама!

   - Ну-у... видишь ли... - замямлила девушка, от растерянности все нужные слова вылетели из головы, - в договоре значится Касилия Эртан, и я сомневаюсь, что...

   - Ой, да брось! - перебила Вирена. - Откуда они знают, как ты выглядишь?! Всегда можно сказать, что именно я - Касси, а ты будешь одной из фрейлин!

   - Это невозможно! - вмешался наконец наставник; улыбку, прорезавшую его губы, иначе как ехидной назвать было трудно. - Ни Император, ни его окружение никогда не поверят, что девушка из рода Эртан столь дурно воспитана, что позволяет себе тыкать пальцем в собеседника.

   - Что?! - Вирена растерянно взглянула на свой палец, до сих указывавший на Касси, вспыхнула и быстро убрала его за спину.

   - На сегодня занятия закончены, - сказал наставник Гобер. - Девушки, вы свободны. Касси, останься - нам надо поговорить.

   Она послушно последовала за наставником в его кабинет, села напротив него и опустила глаза, когда он начал в упор ее разглядывать. И когда он после паузы заговорил, негромко и веско, это были совсем не те слова, которых она ждала:

   - Касси, ты знаешь положение сейчас у нас на Архипелаге?

   - Да, конечно! Была война, мы победили и... и... - она замялась, не зная, как продолжить: вроде бы все было нормально.

   - И ценой этой победы стала жизнь четырнадцати сильнейших риалей, - продолжил наставник. - Четырнадцати! Это не считая тех, кто "выгорел" и неизвестно, восстановится ли. Почти на половине островов нет князей - чтобы хоть как-то закрыть эту брешь, мы посылаем туда едва закончивших обучение юношей и девушек. И вот в этих условиях четыре риали поедут с тобой! Четыре! - повысил он голос. - Ты понимаешь, какое важное значение мы придаем твоей миссии?!

   - Да... - Касси по-прежнему не понимала, чего он от нее хочет.

   - Я понимаю, что тебе всего шестнадцать, но если ты и дальше будешь вести себя так... как ведешь сейчас, то вся поездка теряет смысл! В Империю должна приехать будущая Императрица - пусть юная, но знающая себе цену. Лидер, а не тихая милая девочка, которая чуть что тушуется и предпочитает, чтобы проблемы за нее решали другие! Почему ты сегодня сама не срезала Вирену - да так, чтобы она на будущее зареклась задавать подобные вопросы?!

   - Ну... - Касси сглотнула, - я просто растерялась. И потом... не хотела ее обидеть...

   - Вот! - Наставник Гобер хлопнул ладонью по столу. - Вот оно! Пойми ты наконец - с того момента, как ты взойдешь на корабль, меня рядом не будет. И папы твоего тоже не будет, и принимать решения придется тебе. Тебе самой! И ты должна думать не о том, как бы кого не обидеть, а о том, что будет полезнее и правильнее с точки зрения того, ради чего мы тебя туда посылаем!

   Замолк, пристально глядя ей в глаза, словно пытаясь понять, дошло ли до нее сказанное. Касси стиснула зубы, чтобы не выпустить близкие слезы - никогда еще наставник не разговаривал с ней так резко!

   - Девочка моя, - он накрыл ее руку ладонью, голос прозвучал непривычно мягко, чуть ли не виновато, - я понимаю, что задача, которую мы на тебя взвалили, почти непосильна. Но никто, кроме тебя, для нее не подходит - так ты уж постарайся, не подведи нас! - Подолжил - уже деловым тоном: - После сегодняшней выходки Вирена выбывает из группы.

   - Ой, нет, ну зачем! - растерянно воскликнула Касси.

   - Не спорь. Нельзя доверять человеку, который тебе так остро завидует. И кроме того, ей собственная внешность мозги застит, кроме "Я всех красивее!" там ни для чего места не осталось. Скажу я ей об этом сам, а ты к завтрашнему дню обдумай, кого из девушек ты считаешь нужным взять с собой в качестве фрейлин, а кого оставить. Почему именно их - распиши подробно, с аргументами и объяснениями, и завтра мы с тобой на эту тему поговорим.

***

Всю дорогу домой   Касси думала о словах наставника.

   До сих пор она не задумывалась, кто из девушек поедет в Империю, а кто нет - была уверена, что рано или поздно наставник Гобер (или еще кто-то) решит и скажет им. А теперь получалось, что решать предстоит именно ей. И это уже не одна из "умственных" задачек на тему "А как бы вы поступили?", это реальная жизнь и реальные девушки, бок о бок с которыми она сидит за партой, выслушивает замечания Нэльды на ее "воспитательных" обедах, разучивает танцы и учит законы Империи. И от ее, Касси Эртан, решения зависит их дальнейшая жизнь и судьба...

***

Домой она пришла в не слишком хорошем настроении. На ходу сказала няне Тессе: - Я хочу побыть одна! - поднялась к себе и села за секретер; ей всегда лучше думалось с листом бумаги и карандашом в руке.

   Но шли минуты - а лежащий перед ней лист так и оставался пустым. Обдумывать и решать что-то не получалось - отвлекало все, буквально все: крик уличного разносчика за окном, случайный взгляд на сидящего на кровати у подушки потертого плюшевого медведя - может, взять его с собой? - чириканье птиц, картина на стене - корабль с зелеными парусами, немного похожий на "Золотого элоса". Потом пришла Кирин, запрыгнула на колени, замурлыкала утешающе - пришлось погладить...

   Когда через час с лишним постучался отец, лист по-прежнему оставался девственно-чистым.

   - Пойдем ужинать, - позвал он сквозь дверь и, когда Касси открыла: - У тебя все в порядке?

   - Ох, папа! - Она всхлипнула и, буквально втащив его в комнату, обняла, прижалась, как в детстве. - Я так тебя люблю!

   - Что случилось, маленькая?! - Он обхватил ее за плечи, привычно притянул к себе. - Ты можешь мне сказать... что бы это ни было. Тебя кто-то обидел?!

   Касси помотада головой:

   - Нет... Я просто вдруг поняла, что еще два месяца - и этого всего, - обернулась и повела рукой вокруг, - уже не будет. Ни этой комнаты, ни картины, ни моря. Ни тебя рядом...

   На этот раз он не стал вести верноподданические речи про "великую честь" - прижал ее к себе покрепче и спросил вполголоса:

   - Так, может, тебе не ехать? Выкрутимся как-нибудь!

   - Нет, папа, - Касси отодвинулась от него, вздохнула и покачала головой. - Нет. Я уже согласилась, все документы подписаны. И ты же сам говорил "Мы - Эртан, наше слово крепче стали"...

***

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Заметки по поводу будущих фрейлин Касси все же написала, уже ночью. На следующий день наставник Гобер прочел их - и остался крайне недоволен, она поняла это сразу, сидя напротив, пока он читал.

   Дочитал, поднял на нее глаза и переспросил:

   - Значит, ты хочешь не брать с собой Лору и Рилу? Почему именно их?

   Касси сдвинула брови - он что, читал невнимательно?! Она же все-все написала!

   Наставник откинулся на спинку кресла:

   - Вот это выражение лица, пожалуйста, запомни и порепетируй перед зеркалом - пригодится! Итак - я слушаю!

   - Ну-у... - начала она, - Рила, на мой взгляд, еще слишком молоденькая...

   - Касси, извини, что перебиваю - постарайся следить за собой и не начинать любую фразу с этого своего "Ну-у...". Не давай недоброжелателям повода передразнивать тебя и хихикать у тебя за спиной.

   - А что - меня передразнивают?! - обиженно вскинулась Касси.

   - Здесь - нет, но здесь все свои. А там, в Империи, по крайней мере при посторонних, ты должна вести себя так, чтобы придраться было не к чему... Продолжай!

   Касси приоткрыла рот - и застыла. Хотелось привычно начать "Ну-у" - но нельзя! После паузы сказала неуверенно:

   - А Лора... вы же знаете, у нее жених есть! И она не хочет ехать! Она меня просила...

   - Понятно, - со вздохом перебил наставник, - можешь не продолжать.

   Она ожидала, что он скажет что-то дальше, но он просто смотрел на нее, невесело прищурившись - даже не совсем на нее, скорее, сквозь нее.

   - Я не... - чуть подождав, начала она - хотела спросить, что же в ее записках не так, но от ее слов наставник Гобер наконец пробудился к жизни:

   - Касси, твоя беда в том, что ты все еще не воспринимаешь происходящее всерьез. Скорее как игру, сложную, но "понарошку", то есть всегда можно что-то переиграть и начать сначала - а если накосячила и проиграла, то тоже не страшно: дома папа обнимет и пожалеет... или там няня. А назавтра я или еще кто-нибудь объяснит, как именно поступить будет правильно... Пойми наконец, ты должна научиться сама - сама! - принимать решения и отвечать за них. И думать при этом о пользе дела, а вовсе не о том, чтобы быть хорошей для всех. Эти решения могут оказаться трудными, непопулярными, порой даже жестокими - ночью, одна ты можешь попереживать, даже поплакать... но на людях обязана выглядеть совершенно уверенной в их правильности и неоспоримости.

   Прищурился, глядя на Касси в упор - она ответила непонимающим взглядом: за что, почему он недоволен ею? Ведь она права - Рила действительно еще совсем молоденькая!..

   - Я дам тебе кое-какие материалы из наших архивов, - вздохнув, сказал наконец наставник. - Тебе стоит прочесть их, чтобы лучше понять, с чем предстоит иметь дело. А потом, завтра, мы поговорим и о фрейлинах.

***

В тот день Касси не пошла на занятия - вместо этого она сидела в маленькой комнатке возле кабинета наставника Гобера. Сидела и читала "материалы", которые он принес ей; сидела и читала...

   Внутри было холодно; порой на глазав наворачивались слезы - она стирала их и продолжала читать.

   Это были записки риалей из Империи и членов их семей - рассказы о том, как им удалось... или не удалось спастись от Инквизиции. Протоколы допросов - в конце обычно стояла приписка "Во имя Триединого, казнен..." и дата. Отчет столичного палача, который "упокаивал" трех-четырехлетних риалей - многих из них сдали в Инквизицию собственные родители - о том, как он подбирал подходящую дозу яда, чтобы маленькие "отродья Рогатого" не мучались перед смертью. Воспоминания женщины, которой удалось спастись из застенков Инквизиции и чудом, с изуродованным лицом, отрубленными пальцами и выколотыми глазами, добраться до Островов - она продиктовала его своей сиделке. Рассказ путешественника из Кернеса, ставшего свидетелем того, как под ликующие крики толпы на городской площади Алероса сожгли целую семью "приспешников Рогатого", в том числе восьмилетнего мальчика-экстру.

   Немыслимо было осознавать, что все это происходило по-настоящему, на самом деле - и совсем недавно; на бумагах стояли даты - пятьдесят лет назад, десять, пять; ту семью с мальчиком, почти ее ровесником, сожгли всего за два года до того, как они с отцом и Нельдой бежали из герцогства.

***

Наставник пришел в конце дня, когда уже начало смеркаться. Принес лампу и кружку, сел напротив.

   - Ну что? - кивнул на стопку бумаг; пододвинул к ней кружку: - Пей, пока горячий.

   Чай... действительно горячий, способный прогнать холод, который поселился у нее внутри. Касси отхлебнула, обожгла язык и отставила в сторону - в памяти промелькнули недавно прочитанные страшные строки: "Пытку кипятком должно использовать..."

   Сказала робко:

   - Но ведь... закон - вы же сказали, Инквизиция распущена!

   - Да, официально Инквизиция распущена. И риалей запрещено преследовать. Но очень многие этим недовольны - и лишившиеся должности и власти Инквизиторы, и просто люди, которые раз-два в году съезжались в город, чтобы посмотреть, как на площади сожгут риаль - как она... или он станет корчиться и кричать, а потом можно будет купить у палача горсточку пепла - "на удачу". И по-прежнему на каторге, в шахтах работают люди в кандалах - люди, чья единственная вина состоит в том, что когда-то они помогли риали.

   "Может, и Черныш тоже там..." - подумала Касси.

   - Допивай чай, - вздохнул наставник, - и иди домой. Уже поздно. Завтра поговорим.

***

Было уже действительно поздно и темно. Редкие прохожие, завидев ее белые волосы, на ходу кланялись; она привычно отвечала кивком. Вроде бы все как всегда... но идти по темной улице было страшно - впервые за то время, что она на Островах.

   И когда из-за поворота появилась высокая фигура в темном плаще с капюшоном, девушка, испуганно пискнув, шарахнулась в сторону: Инквизитор!

   - Касси?! - послышался знакомый голос. - Что случилось?!

   Папа?! Она бросилась к нему, на ходу сообразив, что плащ вовсе не черный, а синий - и вообще, откуда здесь, на Барке, Инквизиция?!

   Подлетела, вжалась в него - и всхлипнула от облегчения.

   - Что с тобой? Тебя кто-то обидел?! - встревоженно спросил отец; чуть отстранив, мозолистой ладонью приподнял ей лицо, чтобы под фонарем взглянуть на него.

   - Нет, - Касси замотала головой, - я просто... ну, испугалась. Темно, и ты в темном плаще... а нам сегодня про Инквизицию рассказывали.

   - Вот оно что... - Он обнял ее, похлопал по спине. - А я забеспокоился, что тебя долго нет, решил встретить.

   - Да ну что ты! - рассмеялась она - сумела уже рассмеяться. - Кто же обидит риаль на Барке!

   Дальше они шли уже вдвоем; отец обнял ее за плечи, укрыл полой плаща. Касси закрыла глаза - в этом маленьком уютном мирке он не даст ей упасть, если она споткнется.

   - До меня только сегодня окончательно дошло, - начала она, - ты ведь мог отдать меня... ну, когда я была еще маленькой. И жил бы ты сейчас в замке, и был бы герцогом, и Черныш...

   - Вообще-то герцогом я и сейчас остаюсь, - с невеселым смешком перебил отец, - никто не вправе лишить меня титула. - Помедлив, спросил: - Чего ты вдруг об этом?

   - Наставник сегодня рассказывал - были родители, которые сами отдавали своих детей-риалей Инквизиции.

   Он кивнул - Касси поняла это по тому, как шевельнулось плечо.

   - В два года ты была очень хорошенькой... светленькая, нежная. Кудрявые волосы облачком вокруг лица. Только-только начала говорить - и первое слово, которое ты сказала, было "папа". Когда я подъездал к дому, ты выбегала навстречу - иногда спотыкалась и падала, но никогда не плакала, а снова вскакивала и бежала дальше, ко мне.

   - Я помню... - слабо улыбнулась Касси. - Ты хватал меня и подкидывал вверх.

   - Да... А потом, как-то вечером, Тесса пришла ко мне и сказала, что ты начала седеть - она знала, что это значит... и я знал тоже. И да, я мог бы на следующий день послать гонца в ближайший Оплот Инквизиции. Вот только жить после этого, с таким камнем на сердце, не смог бы. И сыну в глаза не смог бы смотреть - ты знаешь, он очень любил тебя.

   - Я знаю, - покивала Касси. - Только... папа, не говори о нем так, будто его уже нет! Я найду его - обязательно найду! И освобожу!

   - Да, милая, конечно, - ответил отец таким тоном, будто говорил с маленьким ребенком, который несет чепуху, но надо сделать вид, будто принимаешь его обещания за чистую монету.

   И говорить еще что-то, рассказывать о том, что она сегодня узнала и прочитала, больше не захотелось.

***

За ужином, сидя за столом, Касси вдруг подумала: "А ведь Нэльда тоже все эти годы знала, кто я! Знала - и не выдала..."

   Вспомнила - и задним числом устыдилась, что в шесть лет подбросила мачехе в пудреницу страшную рогатую гусеницу (сколько визгу было!), а в семь - утащила ее туфлю с нарядной пряжкой и выбросила в овраг (зачем - Касси уже и сама не помнила).

   Может, именно это подвигло ее спросить:

   - Матушка, вы не хотите послезавтра сходить со мной к портнихе? Мне должны сшить несколько платьев, возможно, вы что-то сможете посоветовать?

   Надо было видеть, как та просияла!

   - Да, конечно... дорогая! Со вкусом подобранный гардероб - это очень, очень важно!

***

К разговору о фрейлинах они с наставником вернулись уже на следующее утро. И на этот раз Касси признала его правоту: пусть Лора и не хочет ехать в Империю, но поехать ей придется. Сильная риаль, при этом неглупая и здравомыслящая - все эти качества там пригодятся!

   Да, конечно, она планирует стать следующей княгиней Аон, но ей всего восемнадцать, а принять этот пост можно не раньше двадцати. Что же касается жениха, то если он ее любит - подождет; не так уж долго - всего года два. Потом Лора сможет вернуться на Острова - ее заменит Рила, которой к тому времени будет уже шестнадцать. Пока же - тут Касси права - она слишком молоденькая и наивная для той миссии, которая возложена на девушек.

   Алир - та, несомненно, едет. С детства привыкшая к собранности и аккуратности, из тех людей, кто никогда ничего не забудет и не перепутает, она будет незаменима. Да и сама она хочет поехать - учитывая ее интерес ко всему новому и неизученному.

   Шасса... тут вопрос оказался куда сложнее.

   - На первый взгляд - кандидатура несомненная. Сильная риаль, и мир успела повидать, и оружием владеет - защитить тебя при случае сможет. Но только... - сказал наставник Гобер и запнулся.

   - Что "но"?! - удивленно переспросила Касси - для нее само собой разумелось, что уж кто-кто, а Шасса, такая умная и красивая, точно будет одной из фрейлин.

   - Она по натуре лидер. Нет, она не стремится к власти, просто родилась такой, да и старше вас всех - и вы невольно слушаетесь ее, сами того не замечая. А лидером в вашей группе должна быть ты. Поэтому у меня с самого начала были сомнения в отношении нее.

   - Да нет, ну почему! - вскинулась Касси. - Она... она хорошая! И вовсе я ее не слушаюсь... - Голос ее звучал все тише и растеряннее: а ведь действительно, как-то само собой выходит, что если Шасса что-то предлагает, с ней все соглашаются! Но ведь то, что она предлагает, обычно оказывается самым правильным! - Вы что, хотите ее оставить?!

   - Нет, я - не хочу. - Наставник голосом подчеркнул "я". - А вот ты должна крепко подумать, стоит ли тебе брать человека, с которым у тебя когда-нибудь может возникнуть конфликт из-за лидерства в группе.

   Касси колебалась лишь миг:

   - Я хочу, чтобы она поехала со мной... с нами! У нее хорошая реакция, и... и оружием она владеет лучше нас всех! И усыплять рукой умеет! - Чуть не ляпнула, что рядом с Шассой она будет чувствовать себя увереннее - но нельзя, сочтет совсем слабачкой!

   - Ну что ж, будь по-твоему! - согласился наставник.

   Осталось выбрать еще одну фрейлину - либо Керу, либо Талину. Тут Касси почти не сомневалась:

   - Керу!

   - Выбор совершенно правильный, - усмехнулся Гобер. - Но объясни мне, почему. Ведь у Керы, сама знаешь, воспитание... хромает.

   Насчет воспитания Касси знала. Не то чтобы Кера не могла заучить, что смеяться нужно мягко и музыкально, приоткрывая рот лишь в той степени, чтобы мелькнули беленькие зубки, а еду отламывать маленькими кусочками и ни в коем случае не доедать содержимое тарелки до конца - но просто считала все это чепухой. И ругнуться могла при случае так, что Нэльда со страдальческой гримаской подносила руки к ушам, а остальным девушкам приходилось делать вид, будто они на пару секунд оглохли.

   Но все равно, как можно сравнивать темноглазую, искрящуюся весельем Керу - с Талиной, которая чуть ли не треть фраз начинает со слов: "Папа говорит, что..."!

   - Ну-у... - увидев, что наставник нахмурился, Касси вспомнила его вчерашнее замечание и быстро, пока он не успел ничего сказать, продолжила: - Она животных чувствует их на расстоянии, ее лошади и собаки слушаются, и замки она шпилькой открывать умеет - это все нам там пригодится, правда?!

   "И с ней интереснее, чем с послушной и воспитанной Талиной!" - добавили она мысленно.

***

***

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ЧУЖАЯ СТРАНА

***

ГЛАВА ПЕРВАЯ

В Империю Касси должна была плыть на корабле с Архипелага - для этого был выбран построенный всего три года назад барк "Княгиня Нарен".

   Сейчас, изукрашенный цветочными гирляндами и развевающимися разноцветными вымпелами, он стоял у причала, слева от трапа негромко вздыхали басы духового оркестра, а вокруг толпилось по меньшей мере человек триста.

   Назвать их зеваками у Касси бы язык не повернулся - нет, это были жители Барки, те, с кем она часто сталкивалась и знала почти каждого если не по имени, то в лицо: хозяйка кондитерской, в которую Касси иногда заходилавыпить горячего шоколада, и та, пыжась от гордости: "Все видели? - к ней молодая госпожа зашла!", неизменно, помимо шоколада и пирожного, приносила креманочку со взбитыми сливками - "комплимент от заведения"; полицейский Петер, Лурина с мужем и дочкой и старая торговка с рынка, которая, если Касси случалось пройти мимо ее прилавка, неизменно вручала ей обтертую передником сладкую сливу - ее соседи, ее друзья, которые пришли проводить ее.

   Вся церемония была расписана до мелочей. Сейчас Касси с отцом и Нэльдой сидела в карете за углом дома и ждала, пока вместе с председателем Совета Равных и наставником Гобером у трапа появится специальный посланник Империи, герцог Кассель, чтобы в качестве полномочного представителя Императора Данэля принять от его имени невесту. Во второй карете, позади них, сидели девушки-фрейлины.

   Нэльда рыдала в платочек, отец тоже нервничал - держа Касси за руку, бросал отрывистые фразы:

   - Касселя я знаю, когда-то мы даже, можно сказать, дружили. При дворе его считали чудаком - считалось, что у него чересчур старомодные понятия о чести... Касси, это важно - не давай никому собой командовать! Я понимаю, что тебе всего шестнадцать, но как ты себя с самого начала поставишь, так и будет! Выше тебя по рангу сейчас только герцоги и члены Императорской семьи, а после помолвки, когда ты официально станешь невестой Императора, то и герцоги должны будут первыми тебе кланятся... Это очень важно - кто кому первым кланяется! - Все бы ничего, но он, в разных вариациях, повторял это уже добрую неделю.

   Хорошо хоть няня Тесса осталась дома, будь она здесь, они бы с Нэльдой сейчас, наверное, вообще затопили карету слезами.

***

Наконец-то карета сдвинулась с места, проехала локтей пятьдесят и вновь остановилась - на сей раз уже напротив пристани. Кучер спрыгнул на землю, распахнул дверцу и, развернув ступеньки, подал Касси руку.

   Душа на миг захолодела: еще недавно она думала "Ну когда же мы поедем наконец?!" - а теперь вдруг осознала, остро и отчетливо, что это все, обратно она в эту карету уже не сядет и домой не поедет... Секундное промедление, удивленный взгляд кучера - и Касси, встав с сиденья, оперлась на его руку.

   Люди, собравшиеся на пирсе, при виде нее захлопали и загомонили. Следом спустился отец, обернувшись, помог сойти Нэльде.

   От соседней кареты подбежали девушки-фрейлины - теперь им предстояло выстроиться по двое и, торжественно и неторопливо, пройти по ковровой дорожке к трапу.

   Нэльда в эту церемонию не вписывалась, отец, не обращая внимания на ее сделавшиеся жалобными глаза, приказал коротко:

   - Побудь здесь!

   Касси на прощание обняла ее и поцеловала в щеку - конечно, бывало, они не слишком ладили, но чего уж теперь считаться! - и, обернувшись к отцу, положила руку на сгиб его локтя.

   У нее было красивое платье - переливчато-синее, расшитое жемчугом, и в тон ему, в высокой прическе - синие шелковые цветы с жемчужными серединками; у идущих позади нее парами фрейлин - похожие платья, только голубые. Отец был одет в цвета рода Эртан - темно-зеленый и черный, на груди - родовой медальон.

   На ковровую дорожку перед ними полетели цветы. Давить их было жалко, но не давить не получалось - полагалось смотреть прямо перед собой и двигаться плавно и неторопливо.

   - Удачи тебе, маленькая госпожа! - воскликнул кто-то в толпе. - Удачи и счастья! - подхватили остальные. Касси не выдержала - слегка повернула голову, благодарно улыбнулась и кивнула.

   В конце дорожки, перед трапом, стоял председатель Совета Равных - сухощавый и смуглый, со шрамом на лбу и гривой белых волос; рядом - наставник Гобер и герцог Кассель - полный и массивный, на вид чуть старше пятидесяти. Он, не скрываясь, смотрел на Касси - с любопытством, но без недоброжелательности.

   - Я попытаюсь сейчас с ним поговорить, - почти не разжимая губ, сказал отец. - Может, что-то полезное узнаю.

   Кассель был одет ярко - в темно-красный камзол с золотой отделкой. На его широком лице выделялся нос - тоже красный, как у любителя выпить. В целом он выглядел незлым, и когда они с отцом подошли ближе, заулыбался.

   - Брис... вот уж не думал снова увидеть тебя!

   - Рейни... - отозвался отец.

   Несколько секунд постояв друг против друга, они как-то одновременно подались друг к другу и обнялись. Потом так же одновременно отступили друг от друга, и отец повел рукой в сторону Касси:

   - Позволь представить тебе мою дочь Касилию!

   Касси сделала реверанс - достаточно глубокий: все ж таки он герцог, при этом человек пожилой и вроде как не противный.

   - Очаровательна, просто очаровательна! - воскликнул Кассель; добавил, перейдя на полушепот: - Нашему мальчику-Императору повезло! - Снова повысил голос: - Впрочем, неудивительно - Мариалена тоже была красавицей! Что тебе?! - обернулся он к щуплому мужчине в вишневом, на тон темнее, чем у него самого, камзоле.

   - Господа, - повел тот головой в сторону Председателя Совета Равных, - просят не мешкать и подниматься на борт.

   - Ну что ж - раз просят... - кивнул герцог и развернулся к трапу.

   Отец снова взял Касси под руку и они двинулись к трапу; духовой оркестр заиграл громче.

***

На палубе был установлен помост в локоть высотой - именно на нем должна была состояться "церемония передачи". Первым на него взошел Председатель Совета Равных, следом - Касси.

   - Сегодня у нас знаменательный день, - начал свою речь Председатель. - Мы отдаем одну из наших дочерей...

   Речь эту писал наставник Гобер, и Касси заранее знала ее содержание, поэтому не слишком вслушивалась. Поверх голов собравшихся на пристани людей она в последний раз смотрела на Барку - на желтовато-белые дома с красными черепичными крышами, перемежаемые полосками зелени, на храм Морских Богов, на белое здание Совета Равных - и на площадь перед ним, где стоял памятник капитану Тома. Отсюда его было не видно - деревья закрывали.

   Попрощаться с ним она не успела - хотела сбегать утром, но всхлипывала няня Тесса, Лурина настаивала, чтобы маленькая госпожа непременно позавтракала, да тут еще пришел парикмахер делать ей прическу, и неудобно было заставлять его ждать.

   - И пусть этот брак станет залогом мира между нашими народами! - закончил свою речь Председатель.

   По этому сигналу на помост с двух сторон одновременно взошли ее отец и герцог Кассель. Председатель отступил назад, отец взял Касси за правую руку, чуть пожал ее - и протянул герцогу. Тот принял ее, но, вместо того, чтобы поднять до уровня лица, склонился и поцеловал.

   Касси чувствовала себя куклой, которой играют в какую-то нелепую игру. Хотелось, чтобы все это побыстрее закончилось - чтобы ей дали попить чего-нибудь холодного и можно было сесть и вытянуть ноги, одну из которых намяла новая туфля. Но сейчас по регламенту полагалось улыбаться толпившимся на берегу людям и махать им свободной рукой.

***

Каюту им выделили на носу - две большие, роскошно обставленные спальни и гостиную. После цермонии Касси едва доплелась до нужной двери и, войдя, рухнула в кресло, раскинув по подлокотникам руки и вытянув ноги.

   - Есть сидр - хочешь? - сочувственно спросила Шасса - они с Керой уже были в гостиной.

   - Ужасно! - созналась Касси и получила бокал с холодным кисловатым напитком.

   - Лора и Алир прощаются с родственниками, скоро придут, - доложила Кера. - Наш багаж уже с вечера погрузили.

   - А Кирин?! - встрепенулась Касси. - Где Кирин? Ее уже принесли?

   Клетка с кошкой осталась в карете, когда они с отцом вышли, чтобы двинуться по ковровой дорожке.

   - Нет.

   - Но как же?! - забыв про намятую туфлей ногу, испуганно вскочила Касси.

   - Погоди! - Шасса ухватила ее под локоть, коротко взглянула на Керу - та кивнула и выскользнула за дверь. - Не забывай, ты будущая Императрица, мы - твои фрейлины. Привыкай - ты должна не сама по всем делам бегать, а нас посылать. Так что успокойся, сядь и выпей еще сидра. Хочешь, я тебе тапочки принесу?

   - Нет, - покачала головой Касси. - Мы скоро отплываем, мне снова на палубу надо будет идти.

   - Так под платьем же не видно, что на тебе - туфли или тапки!

   Вернулась Кера, кивнула:

   - Сейчас ее принесут. И твой отец сюда идет.

   Отец действительно постучал меньше чем через полминуты. Шасса впустила его и вместе с Керой деликатно удалилась в спальню.

   Подтянув поближе кресло, он сел вплотную к Касси, взял ее за руку.

   - Я... - запнулся и опустил глаза; от него слегка попахивало вином. - Я сейчас с Касселем поговорил, кое-что узнал... Времени нет рассказывать, но снова говорю - брату моему не верь, ни ему, ни членам его семьи! Кто есть кто при дворе, тебе Кассель расскажет - обещал...

   Касси слушала его - и почти не слышала, всматривалась в знакомое до последней черточки лицо, и становилось страшно от мысли, что он вот-вот уйдет и больше она его не увидит. Очень долго - может быть, вообще никогда...

   - Папа, - вырвалось само, - приезжай на мою свадьбу! Пожалуйста, приезжай, ладно?!

   Он осекся и кивнул:

   - Постараюсь... Очень постараюсь, - слабо улыбнулся, - кому-то же надо вести тебя к алтарю!

   Где-то неподалеку громко, отчаянно и тревожно забил корабельный колокол - это значило, что до отплытия остались минуты. Касси вжалась лицом отцу в плечо, почувствовала, как крепко он обнял ее:

   - Ну что ты, что ты, маленькая моя! Не забывай, ты сильная, ты - Эртан! - В последний раз сжал в объятиях и отпустил. - Мне пора идти.

   Встал - Касси вскочила вслед за ним:

   - Я провожу!

***

Стоя у фальшборта, она видела, как отец спускается по трапу, как, протиснувшись сквозь поредевшую толпу, добирается до Нэльды и становится рядом с ней. Удивилась самой себе - почему-то при виде мачехи душу не куснула привычная неприязнь, вместо этого подумалось: "Хорошо, что он не один остается..."

   Помахала рукой - он помахал в ответ, Нэльда тоже, мокрым от слез платочком.

   К этому времени трап уже был убран, и корабль медленно заскользил вдоль пристани, постепенно разворачиваясь к выходу из бухты.

   Касси еще раз взглянула на Барку, на площадь перед зданием Совета - а вдруг в просвете между деревьями все же мелькнет памятник! - напоследок помахала отцу и пошла вниз, в каюту.

***

ГЛАВА ВТОРАЯ

Все девушки уже были там, и Шасса встретила ее недовольным:

   - Ну где ты одна бродишь? Наставник Гобер же сказал, что нельзя!

   - Кирин принесли? - спросила Касси, пообещав самой себе, что пусть только Шасса еще раз сделает ей замечание - уж она ее отбреет!

   Кера замерла, "прислушиваясь", и кивнула:

   - Несут, уже близко.

   Стук в дверь раздался почти сразу - она открыла, и в гостиную, с клеткой в руке, вошел человек, которого Касси никак не ожидала здесь увидеть - но увидев, вскочила и радостно бросилась к нему:

   - Коксик! О Боги, Коксик!

   Ткнулась лбом ему в плечо, почувствовала, как он уперся подбородком ей в макушку. Вырос-то как!

   Обернулась к смотревшим удивленно подругам:

   - Девочки, это Коксик! Мы с ним уже сто лет дружим!

   (Ну, положим, не сто, а всего шесть - но он был юнгой на "Золотом элосе" капитана Тома, одним из первых жителей Островов, с которым она познакомилась!)

   - Корис Нарво, - вежливо склонив голову, представился фрейлинам Коксик.

   Касси, продолжая держать его за руку, отступила на шаг.

   - Боги, какой ты высоченный стал! И чего тебя так долго не было?!

   Когда они только приехали на Острова, он бывал у них довольно часто - раз в пару недель уж точно. Гулял с ней, рассказывал об Островах и показывал самые интересные места на Барке. Нэльда негодовала: как можно герцогу привечать всякую чернь, тем более отпускать с этой чернью родную дочь?! Но отец благоволил Коксику и порой даже не без интереса слушал его морские истории.

   Потом паренек стал приходить реже - нанялся на судно, ходившее в Карс; каждый рейс длился месяца по два, а то и больше. Привозил оттуда необычные пряные конфеты, которые можно было долго сосать, и сушеные кубиками фрукты - сладкие-сладкие. А последний год вообще не появлялся, лишь на день рождения прислал подарок - большую розовую раковину. Ее принес какой-то незнакомый матрос и на все расспросы ответил лишь, что Коксик в Кернесе, передает привет и вернется не скоро.

   И вот он здесь, живой и здоровый, повзрослевший - хотя Касси знала, что ему всего девятнадцать, но выглядел он старше.

   - Ну так где ты был?! - нетерпеливо потеребила она его руку.

   - В Кернесе. В навигацкой школе. - Смушенно улыбнулся. - Это... долгая история. Хочешь - вечером, часов в десять, приходи на корму, я как раз с вахты освобожусь.

   Касси закивала, отпустила его руку - как выяснилось, вовремя: дверь без стука открылась и в комнату вплыла (другого слова не подберешь) высокая полная женщина лет сорока. Окинула Коксика подозрительным взглядом, он, вежливым кивком попрощавшись с девушками, тотчас скрылся за дверью.

   - Миледи, - неожиданно тонким для такой крупной фигуры голосом сказала женщина, - позвольте заметить, что вам не пристало общение с подобным отребьем. И... ах! - Она заметила оставленную Коксиком клетку. - Что там - кошка?! Уберите, уберите скорее эту гадость! - Видя, что фрейлины не торопятся выполнять ее требование, она капризно повысила голос: - Девушки, ну что вы стоите?!

   Касси испуганно взглянула на Шассу: что делать?! - та, не двигаясь с места, смотрела на нее в упор, на лице явственно читалось: "Ну что же ты?!" Вспомнилось отцовское "Не позволяй собой командовать!"...

   И все же, если бы не мерзкое слово "отребье", она, наверное, не смогла бы переступить через привитое с детства уважение к старшим и, не вставая, спросить холодно:

   - Позвольте узнать, кого это вы назвали отребьем? И кто вы вообще такая?!

   - Баронесса Икер, миледи. - Женщина склонилась в реверансе. - Ваша статс-дама. А отребьем я назвала этого матроса. Вы не должны напрямую общаться с чернью - только через прислугу, - присаживаясь в кресло напротив Касси, баронесса небрежно повела рукой на девушек.

   - Моя статс-дама? - с показным удивлением приподняла бровь Касси.

   - Да! - приосанилась баронесса. - По личной просьбе сьера канцлера. Я вырастила шесть дочерей, и он счел, что я достойна ознакомить вас с принятыми в Империи порядками, объяснить вам правила светского поведения и присмотреть за нравственностью ваших... - обвела девушек цепким взглядом, - фрейлин. Они что - все ваши родственницы?

   - Нет.

   Касси лихорадочно обдумывала, что делать. Точнее, даже не обдумывала - уже было понятно, что с этой "статс-дамой" ей общаться не хочется ни сейчас, ни в будущем. Только вот предлога для того, чтобы от нее избавиться, не было - впрочем, баронесса немедля дала его:

   - Но эти белые волосы... - Чихнула и оглянулась: - Почему клетка с кошкой до сих пор тут? Я же...

   - Вы совершенно правы, баронесса, - перебила Касси. - Нет необходимости и дальше держать Кирин в клетке. - Обернулась: - Кера, выпусти ее, пожалуйста. И поставь клетку в моей спальне - будет ей как домик.

   - Миледи, прошу прощения - но я говорила... - повысила голос баронесса. - Ох-хх... Ап-чхи! - Выпущенная из клетки Кирин тут же вспрыгнула хозяйке на колени. - Ох, уберите, уберите ее! Я от кошек... ап-чхи-и! - Вскочила, почти отбежала к двери и, еще раз мощно чихнув, сделала реверанс. - Чтобы к утру ее здесь уже не было - я настаиваю! - И с тем вылетела за дверь.

   Касси растерянно обвела глазами фрейлин:

   - Ой, девочки! Что делать будем?!

***

Столовая "Княгини Нарен" была куда больше памятной Касси кают-компании "Золотого элоса", и на ужине присутствовала не только вся "верхушка" корабля (капитан, помощник капитана, штурман и корабельный врач), но и герцог Кассель с несколькими людьми из его свиты - и, разумеется, баронесса.

   Касси с фрейлинами вошла последней - капитан, вскочив, поклонился:

   - Госпожи...

   Подошел, поцеловал ей руку и препроводил за стол, на место подле себя; остальные члены экипажа так же, с поклонами, разместили фрейлин. С другой стороны от нее оказался герцог, который расплылся в улыбке:

   - Как вы себя чувствуете, дорогая Касилия? Надеюсь, вы поволите называть вас так - сделаете поблажку старику?

   - Да, разумеется, Ваша Светлость! - кивнула девушка.

   - О, прошу вас, зовите и вы меня просто - дядя Рейни!

   - Госпожа, - Касси не сразу поняла, что капитан обращается к ней, - вы позволите подавать на стол?!

   - Да-да, конечно!

   - Почему "госпожа"?! - своим тонким неприятным голосом перебила баронесса Икер. - Разве к сьере Эртан не должно обращаться "миледи" или "сьера"?

   - Госпожи - риали, любезная сьера, - с вежливой полуулыбкой, но решительно отрезал капитан. - И на Островах к ним принято обращаться именно так.

   Слегка подавшись к герцогу, Касси сказала вполголоса:

   - Нам надо поговорить. Не при всех.

   - Я зайду к вам после ужина, - ничуть не удивившись, так же тихо ответил тот и продолжил уже нормальным голосом: - Дорогая моя, вы не подскажете, что это такое? - Повел вилкой в сторону предложенного стюардом блюда. - Как я понимаю, какое-то местное лакомство?

   - Да, это криксы. Песочное печенье с острой рыбной начинкой, - объяснила Касси.

   - Что ж, попробуем! - воодушевился герцог, по его знаку стюард положил ему на тарелку несколько криксов. Касси тоже взяла себе парочку.

   - Миледи, позвольте заметить, что молодым девушкам не стоит есть острые блюда, - снова раздался голос баронессы, - тем более мясные и рыбные. По утверждению наших докторов, они способствуют сгущению крови.

   Прежде чем Касси нашлась, что ответить, Кассель хохотнул:

   - Ну, я-то уж точно не девушка! Посему... - откусил половинку крикса, посмаковал и заявил: - Недурно... даже очень недурно!

   Остаток ужина прошел спокойно. Похоже, баронесса наконец поняла, что ее поучения не по душе герцогу (нет, ну в самом деле - перебивать капитана!) и больше не выступала.

***

Пришел Кассель после ужина довольно скоро. Неторопливо вплыл в каюту - массивный, в расшитом золотом камзоле, источающий легкий запах вина и ванили. За ним, с саквояжем в руке, шел тот самый щуплый мужчина, который обратился к нему на пристани.

   - Миледи! - улыбаясь, галантно раскланялся он. - И вы, милые девушки - составьте старику компанию за кофе с шоколадными конфетами. Могу поклясться, вы таких еще не пробовали - мой секретарь, Морвэн, помимо прочих достоинств, еще и превосходнейший, я бы сказал даже гениальный шоколатье!

   Сопровождавший герцога мужчина сдержанно поклонился. С узким незапоминающимся лицом, на котором не промелькнуло даже тени улыбки, он выглядел бесстрастно-любезным.

   - Все необходимое он принес с собой, - соловьем продолжал разливаться Кассель, - единственное, что еще понадобится - это емкость с холодной водой и столик, где можно разложить инструменты. Милые девушки, вы уж посодействуйте ему - а мы с миледи Эртан пока поболтаем! Могу я присесть? - изящно повел он рукой на кресло.

   - О! Да-да, конечно! - спохватилась Касси.

   - Если вы считаете возможным, чтобы визитер сидел в вашем присутствии, вы должны предложить это сами! - садясь, заметил герцог. - Не все по статусу могут позволить себе такую просьбу. Впрочем, не всех и стоит удостаивать подобной чести, особенно когда вы станете Императрицей. Итак - что у вас случилось? Хотя... прежде позвольте задать вам один вопрос, - понизил голос и покосился на фрейлин, которые обступили Морвэна - тот выкладывал из саквояжа на стол какие-то блестящие штучки, - насколько вы доверяете своим девушкам?

   - Полностью! То есть вы можете свободно говорить в их присутствии.

   - Хотел бы я так же быть уверен в некоторых из своих людей! - покачал головой Кассель. - Впрочем, Морвэну я действительно доверяю - на то есть свои причины. Так что если вам что-то понадобится мне передать...

   - Спасибо, - кивнула Касси.

   - Итак - что у вас за проблема?

   - Баронесса... - Стоило произнести это слово, как остальные посыпались горохом - уж очень не терпелось выплеснуть все, что накипело на душе. - Она сказала, что она моя статс-дама - но я не хочу никакой статс-дамы! И она пытается командовать моими подругами, называет их прислугой, а матроса, которого я с детства знаю - отребьем, и требует убрать Кирин, сказала: "Чтоб до завтра ее здесь не было!". И на обеде - вы сами видели!..

   - Тише, тише, дорогая! - успокаивающе похлопывая ее по руке, прогудел герцог. - Кирин - это кошка?

   - Да! - обида прорвалась в голосе - не только на баронессу, но и на то, что пока остальные девочки смотрят что-то очень интересное, ей приходится сидеть и жаловаться на эту "статс-даму". (От стола, где колдовал Морвэн, доносилось: "Сейчас мы положим в формочки по одному засахаренному орешку... Сьера Алир, хотите попробовать?..")

   - Так вот, - продолжал почти нежно басить Кассель, - никто у вас вашу любимицу не отберет, не бойтесь. Просто в Империи принято, что молодые девушки не должны путешествовать одни - считается, что они слишком наивны и доверчивы. Рядом должна быть дама постарше, уже побывавшая замужем, которая и приглядит за ними, и совет нужный даст, и - в вашем случае - подскажет какие-то принятые в Империи ньюансы. Вот и прислали баронессу. Конечно, она не подарок - но это же только на время путешествия!

   - А она сказала, что она моя статс-дама! И что это по личной просьбе самого канцлера!

   - Да, она человек канцлера. Даже какая-то его дальняя родственница по мужу. Но это не значит, что вы должны относиться к ней с пиететом, при случае ее вполне можно поставить на место. Не бойтесь ее оскорбить - ваш статус значительно выше, она даже сидеть в вашем присутствии может только с вашего разрешения.

   - Но... статс-дама?..

   - Когда вы доберетесь до дворца, вам будут предложены кандидатуры статс-дам, фрейлин, секретаря и прочих, и вы постепенно начнете формировать свой "малый двор". Пока же на баронессу не стоит обращать особого внимания. Скорее всего, она просто хочет приучить вас к мысли, что она ваша статс-дама, чтобы остаться подле вас и после прибытия.

   - Но зачем ей это?!

   - Деньги, статус. Статс-дама Императрицы - это весьма почетная должность, на нее будут претендовать многие женщины из лучших семей...

   - Я, я отнесу! - послышалось от соседнего стола. В следующий миг рядом с ними оказалась сияющая Кера; поставила на столик блюдо с конфетами. - Смотри, как у нас здорово получилось!

   Конфеты выглядели как истинные произведения искусства. Некоторые, словно драгоценные украшения, сверкали кристалликами сахара, другие были покрыты изящным узором из тонкой белой нити (что это - сахар?) или разноцветными блестящими звездочками.

   - На вкус они еще лучше, чем на вид, - сказал герцог. - Морвэн, скажи там, чтобы нам принесли кофе.

   - Да, Ваша Светлость. - Секретарь вышел.

   - Это было потрясающе - просто потрясающе, - присев в соседнее кресло, затараторила Алир. - Ваш Морвэн, он... он так ловко все это делает! Да еще объяснять успевает! И нам по маленькой шоколадке сделал!

   Касси не узнавала свою подругу: всегда суховатая и сдержанная - истинная дочь и помощница ученого - сейчас она разрумянилась, глаза сверкали возбуждением.

   - Миледи, вы позволите дать вашим фрейлинам несколько советов? - негромко спросил герцог. - Не сейчас, позже, за кофе.

   - Да, конечно, - кивнула Касси.

   Дверь отворилась, вошел Морвэн, за ним - стюард с подносом.

   - Я взял на себя смелость попросить еще и чай с бергамотом, - возвестил герцогский секретарь. - Возможно, кто-то захочет.

   - Морвэн, идите сюда! - помахала ему Алир. - Здесь для вас есть место свободное.

   - Благодарю вас, милая сьера, - скупо улыбнулся секретарь, - но я лучше пойду.

   - Как - и не будете с нами кофе пить? С вашими конфетами!

   Тот покачал головой.

   Герцог правильно понял удивленный взгляд Касси и негромко пояснил:

   - Ему не должно сидеть в вашем присутствии. Тем более есть с вами за одним столом.

   - А если я... ну... попрошу?!

   Кассель покачал головой:

   - Человека его статуса вы не должны просить - вы ему приказываете.

   Он не успел договорить, а девушка уже решительно обернулась к секретарю:

   - Морвэн, останьтесь, пожалуйста. Сядьте и попейте с нами кофе.

   Показалось - или мужчина и впрямь едва сдержал улыбку? Поклонившись Касси, он прошел к указанному Алир месту и послушно сел.

***

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Дома Касси не раз ела шоколад, но таких конфет - никогда еще! Они таяли во рту, оставляя на языке нежное ароматное послевкусие, и было жалко глотать остаток - ведь тогда его уже не будет!

   Когда затихли восторженные охи и ахи, а блюдо с конфетами наполовину опустело, Кассель вновь подал голос:

   - Итак, миледи, я бы хотел дать пару советов вашим фрейлинам - вы позволите?

   - Да, конечно, - кивнула Касси.

   - Девушки! - повысил он голос. На него уставились сразу пять пар глаз, лишь Морвэн не шевельнулся, полуопустив тяжелые веки и глядя куда-то в пространство. - Есть несколько правил, которые вы должны неукоснительно соблюдать. Во-первых - я уже понял, что вы подруги, но при людях вы должны обращаться к Касси только на "вы" и "миледи". Никогда, никаких "ты"! Причем под "людьми" я подразумеваю и служанок, и лакеев, и мальчиков-пажей - всех! И прежде чем заговорить - оглянитесь, не прячется ли кто-то за портьерой, не наводит ли порядок в соседней комнате горничная...

   - Насчет этого можете не беспокоиться, - вмешалась Лора. - Мы все - риали, и...

   - Вот! Об этом я тоже хотел поговорить, - перебил герцог. - У нас ходят самые противоречивые слухи о способностях экстр. Поговаривают даже, что вы способны превращаться в животных и птиц!

   Ответом ему было удивленное переглядывание девушек: выдумают же такое!

***

Обидными советы герцога не были - наоборот, интересными. Но им требовалось улечся в голове, да и время приближалось к десяти, поэтому Касси испытала облечение, когда он сказал:

   - Ну вот, кажется, на сегодня хватит! Завтра с утра продолжим - я еще многое должен успеть вам объяснить. Добрых вам снов, мои дорогие, и благодарю за приятный вечер! Я поистине отдохнул душой.

   Раскланялся придворным поклоном и вышел; за ним, молча поклонившись, последовал Морвэн.

   А Касси, в очередной раз взглянув на часы, принялась собираться: завернула в салфетку пару оставшихся конфет и накинула плащ.

   - Куда это ты? - поинтересовалась Шасса.

   - На палубу. Меня там Коксик ждет. Уже десять!

   - Ты что - с ума сошла?! - фрейлина закрыла собой дверь. - Помнишь, что сказал наставник Гобер? Никаких встреч наедине, ничего, что может тебя скомпрометировать!

   - Но меня Коксик ждет! - Касси даже несколько опешила: да, наставник все это говорил, конечно - но при чем тут Коксик?! - Я обещала! Пусти!

   Шасса колебалась лишь секунду:

   - Подожди, пойдем вместе. Покараулим и, если надо, прикроем тебя. Алир, сходишь со нами?

   - Лучше я! - подбежала Лора. - Люблю море ночью!

***

Что Коксик ждет ее на палубе, Касси почувствовала, еще не видя его. Заторопилась наверх по трапу и, выскочив на палубу, увидела на корме стоящую спиной к ней и вглядывающуюся в ночное море широкоплечую фигуру.

   "Какой он здоровущий стал! - мелькнуло в голове. - А может, это вообще не он?!"

   На самом дела о "не он" речи не шло - чутьем риали она ощущала этого человека как Коксика. Но уж очень непривычно взрослым он выглядел.

   Подбежав к нему, она привстала на цыпочки и поцеловала в щеку, вжалась лбом в плечо.

   - Привет!

   Все переживания сегодняшнего дня - и прощание с отцом, и мерзкая "статс-дама", и поучения герцога, и туманное будущее - все само собой ненадолго забылось. Сейчас Касси чувствовала себя не будущей Императрицей, которой Советом Равных поручена важная миссия - а той самой девочкой, которая за руку с этим мальчиком бродила по мощеным булыжником улочкам Барки.

   И затеребила его за руку она так же нетерпеливо, как когда-то:

   - Ну рассказывай, рассказывай - откуда ты здесь взялся! И на вот, я тебе конфеты принесла!

***

Оказывается, с учебой Коксику просто повезло. Три года назад их шхуну зафрахтовал профессор Паул из Кернесского университета - его интересовал рельеф побережья, состав воды, точное расположение мелких прибрежных островов и морская фауна. И Коксика приставили к этому профессору в качестве своего рода няньки - таскать за ним приборы, следить, чтобы он не упал в воду и не подвернул ногу на скользком каменистом берегу.

   Профессору понравилось, что Коксик не просто плетется с вещами сзади, а проявляет любознательность - спрашивает, что и зачем они делают. После того же, как молодой матрос героически спас упавшую за борт тетрадь с записями, профессор предложил ему годичное обучение на любом факультете на выбор.

   Коксик ухватился за эту возможность обеими руками - списался с судна и год проучился на штурманском факультете, в просторечьи - навигацкой школе. Научился грамоте и математике, умению читать карты и многому другому. А сейчас, отучившись год, решил сделать перерыв - наняться на какое-нибудь судно, побывать дома, на Барке, а заодно и денег подзаработать. Все-таки на одну стипендию жить трудно. Но через семь месяцев он снова пойдет учиться, и обязательно - обязательно! - станет штурманом, а потом и капитаном.

***

Как когда-то, они сидели, тесно прижавшись друг к другу на маленькой скамеечке, накрывшись вдвоем плащом. Вторую конфету съели пополам; теперь пришел черед Касси рассказывать. Но что было рассказывать - разве что о порученной ей Советом Равных миссии?

   Но о ней она имела право говорить только со своими девушками - только с риалями. Конечно, Коксик - он свой, близкий, но ведь все равно нельзя! Поэтому она стала рассказывать о чем-то несущественном - о противной баронессе и о герцоге Касселе, о новых платьях по Имперской моде, которые ей пошили на Островах, и об оружии, которым она худо-бедно научилась владеть.

   - А... Император? - спросил неожиданно Коксик. - Что он за человек - ты знаешь?

   - Ему девятнадцать лет, - пожала Касси плечами. - И герцог говорит... ну, сказал, что он симпатичный.

   На самом деле приврала для красного словца - персону Императора они с Касселем не обсуждали - но мысленно сделала для себя заметку: первым делом завтра спросить его об этом.

   - И ты действительно собираешься за него замуж? Ты же его совсем не знашь!

   - Узнаю. Зато будет мир. И я смогу помочь риалям - тем, что живут в Империи.

   Продолжить разговор не получилось - скрипнули подошвы, и перед ними обрисовалась Шасса:

   - Уходим! Люди идут!

   Подхватила Касси за руку - та едва успела полушепотом выкрикнуть "Завтра!" - и быстро повлекла за собой. Лишь отойдя от Коксика локтей на сорок, она замедлила шаг - теперь это были уже две неторопливо прогуливающися по палубе барышни; через секунду к ним присоединилась и третья - Лора.

   Людей они встретили у правого борта - каких-то аристократов из Имперского посольства. Касси усилием воли заставила себя не приветствовать их первой - дождалась поклона, благосклонно кивнула и пошла дальше.

***

Утро следующего дня началось рано - со стука в дверь и звонкого голоса, повторявшего:

   - Госпожи! Госпожи! Откройте, пожалуйста! Госпожи!

   Кера, натянув халат, открыла - на пороге образовался пацаненок лет двенадцати в аккуратной, подогнанной по размеру матросской форме и беретике с помпоном:

   - Госпожа! Капитан очень просит госпожу Касилию срочно пройти к нему в каюту, - поклонившись, собщил он.

   - А что случилось? - выйдя в гостиную, поинтересовалась Шасса. Касси тем временем умывалась; Лора, стоя рядом, держала наготове утреннее платье.

   - У нас... ну, это самое... - замямлил юнга и решительно закончил: - Капитан сам расскажет.

   Вышла Касси в гостиную через пять минут - свеженькая, с красиво разбросанными по плечам белыми локонами, из украшений - нитка розового жемчуга.

   При виде нее мальчик вскочил и снова поклонился:

   - Госпожа Касилия, капитан Арунза просит вас пройти к нему в каюту!

   - Сейчас пойдем, - кивнула Касси. - Возьми конфету! - Протянула блюдо с оставшимся десятком конфет - мальчик выбрал посыпанную блестящим сахаром, сунул в рот и пробубнил: - Шпасибо!

   - Ну, веди! Показывай, где капитанская каюта.

***

Каюта капитана оказалась на корме, неподалеку от столовой. При виде высокопоставленной пассажирки капитан Арунза встал и поклонился:

   - Светлого вам утра, госпожа. Присаживайтесь, пожалуйста!

   Касси послушно села.

   - У нас случилось небольшое ЧП, - продолжал капитан. - В трюме обнаружена пожилая женщина, которая утверждает, что она ваша няня.

   Что?!

   Касси привскочила, мысленно обшаривая судно чутьем риали - да, няня Тесса была здесь, в соседней каюте, расстроенная, испуганная и усталая.

   - Привести? - спросил капитан.

   - Да, конечно! Это моя няня Тесса!

   Едва увидев Касси, няня рухнула на колени и поползла к ней, плача и повторяя:

   - Касинька... детонька... пожалуйста... - Девушка вскочила - все так же стоя на коленях, няня уткнулась ей в юбку. - Не прогоняй! Ты же знаешь - кроме тебя, у меня никого... Пожалуйста! Я на полу спать буду, и стирать...

   О Боги, что она ее позорит, обзывает "детонькой"!

   - Няня, встань, пожалуйста! - Касси попыталась поднять ее за плечи, но та, продолжая рыдать, клещом вцепилась в юбку. - Встань! - Пришлось повысить голос - это подействовало; с трудом поднявшись на ноги, няня добралась до кресла и села.

   - Капитан, вы не могли бы позвать герцога Касселя? - попросила Касси.

***

Герцог появился минут через пять, благоухающий кофе и шоколадом. Похоже, камзолов у него был изрядный запас - на сей раз его тучное тело было облачено в одеяние цвета засохшей розы с серебряным галуном.

   Он поклонился Касси, кивнул капитану.

   - Садитесь, пожалуйста, Ваша Светлость, - предложила Касси (она должна предлагать первой!). - У нас тут... ситуация возникла.

   Вердикт герцога был, в общем-то, вполне логичен: лично он разрешить оставить няню при себе Касси не может, это не в его компетенции. Если даже наличие у миледи Эртан кошки утверждали на заседании Имперского Совета, то и няню должен разрешить Имперский Совет - либо сам Император. Сейчас, на корабле, няня, разумеется, может быть с Касси, но по приезде в столицу ей придется поселиться в посольстве Архипелага и оставаться там, пока ее судьба не будет решена.

   Сообщив это все, бедняга герцог меньше всего ожидал, что няня Тесса внезапно упадет перед ним на колени, лобызая его руку:

   - Спасибо, добрый сьер, спасибо!

   Кассель аж шарахнулся от нее, вжавшись в кресло.

   - Няня, немедленно встань! - приказала Касси - от неловкости у нее горели уши. - Пойдем со мной. - Вежливо улыбнулась капитану. - Я думаю, ситуация разрешилась ко взаимному удовлетворению?

***

Настроение у Касси было - хуже некуда. Злость смешивалась с чувством вины: ну почему она такая неблагодарная и не вспыхивает радостью от мысли, что ее любящая и преданная няня снова с ней?! Но радоваться не получалось - все заслоняло жгучее чувство стыда...

   "Касинька, детонька!" - разве может быть хоть какой-то авторитет у женщины, которую прилюдно обзывают "детонькой"?! Публичные рыдания, поцелуи рук герцога - и все это именно сейчас, когда она пытается мало-помалу выстроить отношения с посторонними людьми!

   Няня молча семенила сзади, лишь у самой каюты робко сказала:

   - У меня там, в трюме, саквояж остался. Я попозже схожу, а то украдут?

   - Я распоряжусь, - огрызнулась Касси.

   - Касинька, миленькая, - всхлипнула няня; больше сказать ничего не успела - Касси обернулась:

   - Тихо!

   Толкнула дверь и вошла, заранее зная, что увидит перед собой.

   Очевидно, баронесса на сей раз подготовилась к визиту - в руке у нее был едко пахнущий чем-то платок, который она то и дело подносила к носу.

   - Миледи Эртан, - склонилась она в поклоне, с любопытством косясь на няню Тессу. И, выпрямившись, возмущенно зачастила: - Ваши девушки заказали вам неподобающий завтрак, - все же чихнула, платок не слишком помог, - простите... и отказываются исправить свою ошибку!

   Касси приподнялабровь, показывая, что удивлена:

   - Та-ак... и что же такого неподобающего заказали мои фрейлины? - Взглянула на девушек, собравшихся в кучку возле бокового столика, где вчера Морвэн делал шоколад.

   - Они, - баронесса обличающе вскинула руку, - заказали ветчину! И омлет, и кофе!

   - И что в этом такого?! - Кивнула няне на дверь спальни: - Побудь пока там.

   - Как что?! - возопила тем временем баронесса. - Это же мужская еда! Мужская! Юным девушкам на завтрак должно есть либо кашу, либо протертые овощи! А пить - травяной чай. Раз в неделю можно кипяченое молоко, но в остальные дни - только травяной чай с прочищающим эффектом. Я воспитала шесть дочерей и знаю, что говорю!

   "Несчастные!" - подумала Касси, судя по выражению лиц фрейлин, они придерживались того же мнения.

   - Возможно, стоит потребовать у капитана, чтобы обед и ужин вам подавали сюда - чтобы у вас не было искушения положить себе в тарелку что-нибудь вроде ветчины, мяса или соуса! Или, упаси Триединый, - понизила голос, - жареной рыбы!

   Как назло, именно в этот момент в дверь постучали, и на "Войдите!" Касси в каюту вьехал столик на колесиках, сопровождаемый улыбающимся стюардом:

   - Здравствуйте, госпожи, - поклонился он. - Разрешите сервировать?

   - Да, вот сюда давайте! - подскочила к нему Лора.

   - Наш кок, помимо того, что вы заказали, прислал вам жареных ладошек - свеженьких, только с утра наловили!

   Девушки заулыбались - эта мелкая жирная рыбка весьма ценилась островитянами и считалась деликатесом. Но баронесса, услышав это, воскликнула:

   - Рыба? Жареная? Убери, убери ее немедленно! Девушки не будут такое есть! И ветчину тоже!

   Стюард перестал расставлять на столе блюда и удивленно оглянулся на Касси, девушки тоже взглянули вопросительно. "Сейчас или никогда!" - подумала она и сказала - холодно и негромко:

   - Баронесса! - (Да, вот именно так - как к нижестоящей!) - Почему вы позволяете себе распоряжаться у меня в каюте?

   - Как ваша статс-дама...

   - Я полагаю, вопрос вашего статуса, - оборвала ее Касси (краем глаза заметила как за спиной баронессы Шасса победно-одобрительно вскидывает вверх большой палец), - мы можем обсудить позднее, часа, скажем... в три. Сейчас же я вас больше не задерживаю.

   - Но... - возмущенно начала было баронесса, но осеклась, поклонилась: - Как вам будет угодно, миледи! - и вышла.

   - Так ее! - радостно пискнула Кера.

***

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Герцог Кассель заявился в каюту, когда они еще не кончили завтракать. Получив приглашение присоединиться, не чинясь, сел за стол и переложил себе в тарелку оставшиеся на блюде ладошки.

   - Баронесса приходила ко мне жаловаться, что вы не слушаете ее советов и едите на завтрак какую-то непотребную рыбу. Эту, что ли?

   - Ее бы воля - она бы нас с утра до вечера прочищающим чаем поила! - весело заявила Алир.

   - В три часа она снова придет - я обещала ей разговор относительно ее статуса при мне, - негромко заметила Касси.

   - Об этом мы тоже сейчас поговорим, - кивнул Кассель, доедая последнюю рыбку. Покрутил головой: - У вас на островах знают толк в морской пище!

   "Статус" и "должно" - вот те слова, котороые в тот день чаще всего звучали в каюте. "Статус" и "должно"...

   Похоже, ими так или иначе определялась вся жизнь граждан Империи, особенно аристократов, и теперь герцог за оставшиеся два дня пытался объяснить не только Касси, но и фрейлинам (им - даже больше!), как должно вести себя при дворе.

   Фрейлины - "по умолчанию" аристократки, следовательно обращаться к ним окружающие должны "сьера такая-то", и обязательно по фамилии. Обращение по имени - для прислуги и прочих простолюдинок.

   Следовательно, ни в коем случае нельзя говорить знакомому молодому человеку "Зовите меня просто Алир" или что-то в этом роде. Да и никому нельзя - это могут счесть признаком доступности, либо станут относиться снисходительно, как к низшей по статусу.

   Исключение составляет Император - он сам решит, как обращаться к девушкам, пожилые дворяне высокого ранга - разумеется, с разрешения миледи Эртан - и, в некоторых случаях, другие фрейлины. На эти должности будут претендовать девушки из лучших семей Империи, и если какая-то из них предложит называть ее по имени, то в качестве ответного шага можно предложить ей то же самое.

   Пока же - только по фамилии!

   - А если фамилии нет? - спросила Касси.

   - Как нет?! - опешил герцог.

   - Ну... мы - риали. - (Сколько раз наставник Гобер просил ее не "нукать"!) - И так уж сложилось, что нас чаще зовут по имени. Это - традиция.

   - Нет, так не пойдет, - замотал головой Кассель. - У нас этого просто не поймут. Так что вам придется выдумать себе фамилии - и, на случай, если спросят, кто ваш отец, тоже подобрать что-то приемлемое по статусу.

   - Моя фамилия - Териан, отец - профессор Кернесского университета, - сказала Алир. - Это годится?

   - Вполне, - кивнул герцог.

   - Лора Аон, - сказала Лора. - По крайней мере буду носить эту фамилию, когда стану княгиней. Отец - рыбак.

   - Нет, рыбак не пойдет... Купец? Капитан торгового судна?

   - Пусть лучше будет купец.

   - Шасса Сухейра. Отец - советник султана Карса.

   - Ого! - удивился Кассель. - Это правда?

   - Не знаю, - равнодушно пожала плечами Шасса. - Его казнили лет восемь назад.

   - Кера... Кера Гобер! - Кера с толикой вызова обвела взглядом подруг. - Отец - член Совета Равных Зеленого Архипелага.

   "Как-то наставник сказал "Вы мне все как дочки", - усмехнулась про себя Касси. - Полагаю, он не обидится".

***

Из всего, что рассказывал и объяснял герцог, было ясно, что дворец Императора - это место, где всегда надо быть начеку.

   Доверять нельзя никому, прислуге - особенно: большинство горничных не погнушаются заработать лишнюю монету, пересказав кому-то подслушанный разговор. Не следует брать у людей, которых не очень хорошо знаешь или которым не доверяешь, еду или питье - оно может быть отравлено. По той же причине на балу не стоит брать предложенный официантом бокал, если он единственный на подносе. Если их там два - тоже не стоит. Если не взять бокал по какой-то причине неловко - держите в руке, сделайте вид, что пару раз пригубили, и незаметно оставьте на столе или подоконнике.

   Исключение одно - Император. Если он угощает чем-то, отказываться не принято.

   Молодым девушкам не стоит ходить по дворцу в одиночку, особенно вечером. И, разумеется, не стоит принимать приглашения "погулять по саду" или "полюбоваться на звезды" от людей, которых мало знаешь. Анонимные приглашения - игнорировать вообще, даже если в них предлагается встретиться, чтобы раскрыть какую-либо "страшную тайну".

***

- Ох, что-то я вас совсем заболтал! - вскоре после полудня, улыбаясь, сказал герцог. - Миледи, не окажете ли вы мне честь прогуляться со мной по палубе?

   - Да, конечно, - обрадовалась Касси. Слово "заболтал" было вежливым преуменьшением - чтобы советы герцога улеглись и утряслись в голове, прогулка была просто спасением.

   Но, как оказалось, из каюты герцог ее выманил не просто так.

   - Касси, вы доверяете своей няне? - спросил он, едва они вышли на палубу.

   - Да, конечно!

   - А теперь повторите то же самое - только минутку подумав.

   - Но я... - воскликнула девушка и осеклась. - Да. Да, доверяю.

   - Но? - переспросил Кассель и пояснил: - Я услышал в ваших словах явственное "Да, но..."

   - Она не задумываясь отдаст ради меня жизнь, - угрюмо объяснила Касси - казалось, каждым словом она предает няню. - И подкупить ее невозможно. Но она очень наивна... и меня до сих пор считает неразумным ребенком. Она уже пожурила меня, что я недостаточно любезно разговаривала с баронессой. И я боюсь, что в какой-то момент она может - уверенная, что делает это для моей же пользы, посоветоваться с кем-то... - Голос девушки постепенно становился все тише.

   Герцог, слушая ее, задумчиво кивал, наконец подытожил:

   - Я предполагал нечто подобное. Так, может, есть смысл не торопиться с ее переселением во дворец?

   Касси покачала головой:

   - Она моя няня, я помню ее столько, сколько помню себя. И я ее люблю, и... конечно, лучше бы она оставалась дома, на Островах, но раз уж так вышло...

***

За обедом баронесса вела себя скромно, замечаний никому не делала и даже похвалила овощной суп - скорее всего, поняла, что именно в ее поведении не устраивает миледи Эртан, и стремилась реабилитироваться.

   И в каюту к Касси она постучалась ровно в три; будучи впущена, сделала реверанс (одновременно, быстро зыркнув по сторонам глазами, поднесла к лицу запястье - из рукава торчал уголок все того же едко пахнущего носового платка).

   - Проходите, баронесса, присаживайтесь, - Касси с вежливой улыбкой повела рукой на стоявшее возле столика кресло - такое же, в каком сидела сама. Дождалась, пока женщина сядет, и спросила: - Не желаете ли кофе? Чаю?

   Баронесса подалась вперед, брови воинственно сдвинулись - никак опять хочет про очищающий чай что-то сказать? - но вовремя осадила себя и робко промурлыкала:

   - Если можно, чай.

   Касси кивнула, и Алир принесла две чашки чая.

   - Итак, баронесса, - сказала Касси, - мы хотели поговорить о вашем статусе.

   - Да, миледи. Я... я уже поняла, что вам не по душе мои советы, но это мой долг, как вашей статс-дамы - направлять вас и следить за тем, чтобы вы или ваши фрейлины по незнанию не совершили какой-то поступок, способный повредить вашей репутации.

   - Прежде всего, вы не моя статс-дама. - Касси жестом остановила собиравшуюся что-то сказать баронессу и продолжила: - Согласно Имперскому Уложению о придворных должностях, кандидатуры статс-дам прежде всего одобряются особой, в свите которой оная женщина претендует состоять, и лишь потом утверждается Имперским Советом. - (Спасибо Морвэну, который процитировал ей это Уложение - похоже, он знал наизусть чуть ли не все Имперские Законы и Уложения.) - Я вашу кандидатуру пока что не одобряла.

   - Но сьер канцлер! - удалось вклиниться баронессе. - Он лично просил меня сопровождать вас в плавании и сказал, что мое официальное назначение - простая формальность!

   Касси слегка пожала плечами и отхлебнула кофе, от души надеясь, что ничто на ее лице не показывает, насколько она сейчас боится что-то не то сказать; поймала взгляд стоявшей у иллюминатора Шассы - та одобрительно кивнула.

   - Вы что - не согласны? - возвысила между тем голос баронесса.

   - С чем, простите? - Касси потянулась за печеньем.

   - С тем, что сказал сьер канцлер!

   - Я считаю, что перед законом все равны - полагаю, что и сьер канцлер не может против этого возразить.

   - Вы хотите сказать, что не нуждаетесь в моих услугах?!

   - Ну почему же, - протянула Касси. - Я полагаю, что мне будет неплохо узнать побольше об обычаях и нравах жителей Империи. И некоторые ваши советы и впрямь могут оказаться мне полезны.

   - Так я могу надеяться?! - воспряла духом баронесса.

   - Возможно. Все зависит от того, насколько они будут мне полезны.

   Женщина на пару секунд замерла, после чего согласно склонила голову:

   - Я понимаю, миледи. Не сомневайтесь - вы останетесь мною довольны.

***

Когда баронесса вышла (к чаю она так и не притронулась), девушки налетели на Касси с обеих сторон:

   - Молодец! Какая же ты молодец! Как ты хорошо придумала - и не поссорилась, и вроде как на место ее поставила!

   - Я вспомнила то, что сегодня рассказывал Кассель, - порозовев от похвал, объяснила Касси. - Про эти... клики.

   "- Большинство придворных принадлежат к той или иной группе или, как это принято называть, клике. Есть клика канцлера - пожалуй, самая влиятельная и многочисленная - есть клика министра финансов и есть - военного министра. Южане из предгорий тоже объединились вокруг герцога Ландера, который вроде бы продвигает их интересы. Ну, и еще две-три мелкие группки, цель каждой из которых - влияние на Императора в том или ином вопросе.

   - А сам Император - это человек, от которого всем что-то надо. Речь может идти о выгодном той или иной клике политическом решении или о назначении на должность, о продвижении какого-то проекта или наоборот - о том, чтобы какой-то документ притормозили... Я к чему это все говорю - к тому, что вокруг вас тоже может образоваться какая-то группа, которая будет продвигать свои интересы. Люди будут набиваться вам в друзья, ухаживать за вами и вашими девушками..."

   - ...Вот я и подумала - если намекнуть баронессе, что ее назначение зависит от того, насколько хорошо она мне будет служить - то, возможно, она станет более сносной.

   - Интересно, а к какой клике принадлежит сам герцог? - задумчиво сказала Алир.

***

Перед ужином в каюту зашел капитан. Поклонился с улыбкой:

   - Милые госпожи, как вам нравится плавание? Возможно, есть какие-то пожелания?

   Девушки, включая Касси, наперебой уверили его, что им все нравится - и уютная каюта, и вкусная еда, и обходительные стюарды. На это он сказал:

   - В таком случае я должен с вами посоветоваться. Завтра вечером, если погода будет благоприятствовать, мы можем прибыть в Алерос. Так что ночевать вы будете уже на берегу. Но если она не будет нам благоприятствовать, то мы доберемся до порта лишь послезавтра утром, и завтрашнюю ночь вы проведете на судне...

   Конец фразы повис в воздухе, но Касси прекрасно поняла, о чем речь:

   - О, мы бы, конечно, предпочли переночевать на судне! И не вскакивать ни свет ни заря, спокойно позавтракать - а потом уже высаживаться на берег.

   - Все ясно, - еще раз поклонился капитан. - В таком случае полагаю, что погода не позволит нам добраться до Алероса раньше послезавтрашнего утра. - И с тем вышел.

***

Герцог Кассель снова пришел после ужина, в сопровождении своего всезнающего секретаря и его саквояжа. Но на этот раз, едва он опустился в кресло, а девушки сгрудились вокруг стола, куда Морвэн выставлял свои приспособления, Касси перехватила инициативу:

   - Дядя Рейни, расскажите мне об Императоре! А то я еду, чтобы выйти за него замуж - и при этом ничего, ну вот ничегошеньки о нем не знаю! Только то, что его зовут Данэль и что ему девятнадцать лет! - К этому трогательному монологу был добавлен умоляющий взгляд голубых глаз.

   Ответил герцог не сразу и медленно, словно обдумывая и выверяя каждое слово перед тем, как произнести его:

   - Да, его зовут Данэль. Он третий сын предыдущего Императора. Но второй сын умер еще до войны, а старший, официальный наследник престола, три года назад вместе с отцом погиб на море.

   - Это я все знаю, - закивала Касси. - Но какой он? Что он за человек? Добрый, злой, что любит? Я даже толком не знаю, как он выглядит!

   - О-о, это проще всего, - рассмеялся герцог. - Он среднего роста, худощавый, волосы светло-каштановые, вьются. Глаза... кажется, карие... или карие с прозеленью. Во всяком случае, точно не серые и не голубые. М-мм... симпатичный, кожа светлая, родимых пятен или прыщей нет. Вот, пожалуй, и все.

   - А человек - какой он человек?!

   - Он... - начал Кассель и запнулся, - он мой Император. И не мое дело оценивать его характер и его поступки. Могу сказать, что он всегда держит свое слово и что он... не злой человек. Его любимого жеребца зовут Антор - Император почти ежедневно выезжает на нем и не раз восхищал придворных дам, демонстрируя отличную выездку и вольтижировку.

   - Ему нравится... восхищать придворных дам?

   - Ну какому же юноше не по душе внимание красивых женщин! Помню себя в его возрасте - меня тогда только-только представили ко двору, и я...

   - Дядя Рейни, - перебила Касси, коснувшись его руки, - вы ведь сейчас что-то недоговариваете, правда?

   - Касилия, милая, с чего вы это взяли? - улыбнулся герцог.

   - Я - риаль.

   Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, с лица Касселя постепенно исчезала улыбка.

   - Но... и что это значит? - наконец сказал он.

   - Что я чувствую ложь. И недомолвки, и полуправду тоже.

   - Вот оно что-о... - ошарашенно протянул герцог. - И вы все, - коротко оглянулся на фрейлин, - это умеете?

   Ответить Касси не успела - с триумфальным возгласом: - Смотри, как здорово! - Алир поставила на столик блюдо с фигурными шоколадками - рыбками, цветочками и звездочками, затейливо украшенными узорами из белой глазури.

***

ГЛАВА ПЯТАЯ

Продолжить разговор в тот день так и не удалось. Похоже, известие о том, что риали безошибочно чувствуют ложь, сильно обескуражило Касселя. За кофе с экзотическими шоколадками он старался не встречаться с Касси глазами и болтал о всяких курьезах, случающихся на балах.

   А шоколадки были и впрямь экзотические - Касси никогда не думала, что с шоколадом отлично сочетаются прячущиеся в его толще кристаллики соли, цветочные лепестки или крохотные кусочки пропитанного ликером лимона.

   И ушел герцог раньше, чем вчера - как ей показалось, с облегчением. Что ж, по крайней мере было ясно, что вопросы на тему "Император+женщины" заставляют его нервничать.

   - Да ну, тут и гадать нечего, - сказала после его ухода Шасса, - у парнишки есть любовница. - Чуть подумав, добавила: - Что, в общем-то, в его возрасте естественно.

   Касси не сразу поняла, что под "парнишкой" она подразумевает Императора.

***

Свидание с Коксиком на этот раз прошло без проблем. Закутавшись вдвоем в плащ, они сидели на бухте каната - болтали, смеялись, вспоминали. Коксик рассказывал про Кернес, про университет - он там ухитрился подраться на дуэли с кем-то из местных; кровь друг другу они пустили одновременно, так что проигравшего не было, зато была знатная пирушка в трактире.

   На вопрос "По какому поводу была дуэль?" Коксик соврал: "Э... я уже и не помню" - Касси не стала ловить его на лжи. Наверняка из-за девушки - из-за чего же еще!

   Ужасно хотелось спросить: "А ты уже целовался с кем-нибудь?" - но она так и не решилась: тогда пришлось бы сознаться, что она сама еще нет, ни разу. Но просить его научить - это было бы совсем стыдно.

   - Завтра увидимся? - спросил он под конец.

   - Конечно! - обрадовалась Касси. - Мы же только послезавтра утром приплываем!

***

Завтрак ознаменовался визитом баронессы Икер. Войдя, она взглянула на расставляющего на столе яства стюарда, но не посмела ничего сказать ни про омлет, ни про жареный бекон, ни про гренки с сыром. Вместо этого сделала реверанс и прочирикала:

   - Миледи, мы завтра утром будем в Алеросе. Возможно, вы хотите, чтобы я заранее ознакомила вас с протоколом мероприятий? И, может быть, вам пригодится мой совет относительно того, что лучше завтра надеть?

   Касси благожелательно склонила голову:

   - Баронесса, не хотите ли позавтракать с нами?

***

Вопреки собственным рекомендациям завтракать исключительно кашей и протертыми овощами, баронесса Икер с удовольствием ела бекон и гренки с сыром. Точнее, не ела - вкушала, к ее манерам не смогла бы придраться даже такая ревнительница этикета, как Нэльда. Прямая спина, маленькие кусочки еды, которые она отрезала - работают только кисти, локти неподвижны! - и отправляла в рот. И журчащий голосок, которым она говорила на подобающие для трапезы темы: о погоде, об экзотических фруктах, которые выращивают в дворцовой оранжерее и о модной в этом сезоне карской парче.

   Фрейлины, помня выучку все той же Нэльды, поддерживали беседу вежливыми репликами вроде "О, в самом деле?" и "Как интересно!", Касси же, благосклонно кивая, ждала момента, чтобы повернуть разговор в нужную ей сторону. И дождалась - когда баронесса упомянула о шикарном серебристом платье, в котором на Зимнем балу кузина Императора вальсировала с мужем, вклинилась с вопросом:

   - Скажите, баронесса, а разве не Его Величество обычно открывает бал?

   - О да, разумеется, - воодушевленно воскликнула та, - это традиция!

   - И с кем же он в тот раз открывал бал?

   Казалось, женщину ударили под дых.

   - А... э... - выдавила она из себя и решительно соврала: - Я не помню!

   - Видите ли, баронесса, - поднажала Касси, - я случайно услышала обрывок разговора - там упоминался Император и... и одна женщина. Вы же понимаете - я еду в Империю, чтобы стать его женой, и я должна знать!

   Баронесса сдвинула брови и несколько секунд молчала, потом сказала - медленно, с паузами, словно обдумывая каждое слово:

   - Миледи, я понимаю, о чем... о ком вы говорите. Но вам не о чем беспокоиться. К тому времени, как вы приедете в столицу, проблема будет решена.

   - Решена?! - требовательно возвысила голос Касси. - Что значит - решена?!

   - Это значит, что баронесса Берез будет удалена от двора.

   - И вы уверены, что она, при ее характере, согласится на это? - Про характер Касси сказала наугад - но, как оказалось, попала в точку.

   - Она знает правила, - отрезала "статс-дама".

***

Когда баронесса ушла (она хотела еще поговорить о завтрашнем протоколе, но Касси сослалась на головную боль), Шасса, убедившись, что она удаляется по коридору, а не осталась у двери подслушивать, кивнула собственным мыслям:

   - Значит, и правда любовница...

   - Баронесса Берез, - угрюмо отозвалась Касси.

   - Может, к тому времени, когда мы приедем, ее действительно уже не будет при дворе? - подумала вслух Лора.

   - Может быть... Поэтому, девочки, давайте не будем сейчас это обсуждать. - Нет, Касси не ревновала - да и как можно ревновать человека, которого никогда не видела! - но на душе все равно было неприятно. - Пойдемте лучше погуляем по палубе!

   На самом деле ей хотелось сейчас побыть одной, но после того как внезапно объявилась няня Тесса, этой возможности девушка была лишена - стоило зайти в спальню, как изнывавшая там от безделья няня обрушивалась на нее с потоком заботы:

   - Касинька, отчего ты такая грустная? Случилось что-то? Головка болит? Приляг, я сейчас тебе чаю принесу...

   А обругать, сказать, чтобы заткнулась и убиралась - так совесть потом замучает...

***

Чувствуя, что настроение у Касси не слишком хорошее, девушки не спешили заговаривать с ней, и она молча шла вдоль борта, пока не остановилась, держась за леер и глядя на отблескивающее солнечными бликами море.

   Почему-то именно теперь, когда она узнала про баронессу Берез - женщину, которая "знает правила" - Касси отчетливо осознала, что ее согласие выйти замуж за Императора - это уже навсегда, что с этим человеком, про которого известно только, что он внешне симпатичный и любит лошадей, она теперь связана до конца жизни...

   - О, Касси! А я как раз к вам иду! - знакомый голос герцога прозвучал неприятным диссонансом ее мыслям. Но - делать нечего - разворот и заученный реверанс с не менее заученной полуулыбкой:

   - Светлого дня, сьер Кассель. Мы решили прогуляться после завтрака. Не правда ли, прекрасная погода? - против ее воли, это прозвучало холодновато.

   - Вы... сердитесь на меня, Касси?

   Да, но показывать это нельзя - важно сохранить с герцогом хорошие отношения. Посему - милая улыбка, ямочки на щеках:

   - Нет, ну с чего бы?!

   - А я как раз шел к вам, чтобы объясниться и... объяснить. Позволите сопроводить вас?

   - Да, разумеется.

   Дальше они двинулись под руку; вновь заговорил Кассель через пару минут:

   - Вчера... вчера я побоялся, что вы огорчитесь, потому попытался уйти от ответа. И да, вы не представляете себе, каким шоком для меня было узнать, что любая моя маленькая ложь, даже "во спасение", любая недомолвка - все это для вас будто открытая книга. К этой мысли нужно было привыкнуть, потому я сегодня задержался. Но вот я перед вами, и... повинную голову меч не сечет, не так ли? Тем более что на самом деле причин для огорчения нет - проблема, скорее всего, будет решена до вашего приезда. Поэтому я не хотел о ней упоминать.

   - Вы имете в виду баронессу Берез? - осведомилась Касси. - Или есть еще что-то, чего я не знаю?

   - Да, ее... выходит, вы уже знаете. От сьеры Икер?

   - Да. Но я хотела бы знать подробности.

   - Что ж, давайте все же пройдем в каюту - здесь неудобно разговаривать.

***

Баронессе Миранде Берез было двадцать семь лет. Вторая дочь в семье небогатых мелкопоместных аристократов, она успела дважды побывать замужем и овдоветь, прежде чем три года назад стала любовницей принца Данэля - что поделаешь, юноши в этом возрасте часто влюбляются в женщин старше себя.

   Когда спустя несколько месяцев его отец и брат трагически погибли и он в одночасье стал Императором, ему мягко намекнули, что баронесса Берез (титул она получила по второму мужу) недостаточно родовита, чтобы стать его фавориткой, так что лучше выдать ее замуж и отправить куда-нибудь подальше, в провинцию. К его же услугам будут красавицы из лучших семей Империи.

   Обычно едва достигший совершеннолетия Данэль прислушивался к мнению Имперского совета, но тут вспылил, отказался даже обсуждать это - и баронесса осталась при дворе. В политику не лезла, но развлекалась вовсю - танцевала на балах, сочиняла злые, хоть и остроумные эпиграммы и даже вызвала на дуэль одну графиню, которая что-то не то сказала о ней. Дуэль, правда, не состоялась - графиня извинились и дело замяли.

   Но теперь, поскольку Император женится, баронессе Берез при дворе больше не место. Скорее всего, она и сама это понимает и наверняка постарается выторговать себе условия получше - поместье, деньги. Но в любом случае, к тому времени как Касси прибудет в столицу, бывшей фаворитки там уже не будет.

***

- Так что, милая Касси, вам совершенно не из-за чего беспокоиться! - закончил герцог свой рассказ. - Давайте лучше поговорим о завтрашнем дне - к полудню мы прибудем в Алерос. И, кстати, вы обещали рассказать, какие еще есть способности у экстр... или, как вы их называете, риалей.

   - Ну, в животных и птиц мы точно не умеем превращаться, - постаралась как можно естественнее улыбнуться Касси. - Иногда можем знать, где находится тот или иной человек, - замерла, прислушиваясь чутьем риали, - например, капитан сейчас на корме, разговаривает с кем-то... и баронесса Икер тоже на палубу вышла, наверное, погулять решила...

   - Вы позволите, я проверю?! - подорвался с места герцог и, с неожиданной для его комплекции стремительностью, выскочил из каюты.

   Вернулся он минут через пять - за это время девушки договорились, что для посторонних их "чутье" будет ограничено двумя-тремя сотнями локтей, о возможности же "ускориться" лучше вообще не упоминать - если, конечно, не спросят напрямую.

   Вернулся Кассель несколько ошарашенный, с порога сказал:

   - Все точно... А как вы это?!

   - Ну... умеем, - пожала плечами Касси и в который раз напомнила себе, что наставник Гобер просил не "нукать", а она вот опять... Нехорошо!

***

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Капитан рассчитал точно - в Алерос они прибыли незадолго до полудня.

   Укрывшись за спиной герцога Касселя и накинув на голову капюшон плаща, Касси оглядывала пирс. На нем стояли человек двадцать встречающих, сбоку - духовой оркестр и, за редкой шеренгой стражников - толпа зевак.

   Среди встречающих должны были быть мэр и начальник порта. Пока кто есть кто, определить было трудно - немолодых, в расшитых золотом и серебром камзолах мужчин было человек десять; остальные - женщины, двое детей с букетами и жрец Триединого в белом балахоне - в мэры явно не годились. А-аа, вот он - с круглым медальоном на толстой золотой цепи.

   Герцог помахал рукой - в ответ оркестр заиграл вальс, а встречающие зааплодировали.

   - Пора! - сказал он, повернув голову, отступил в сторону - и Касси, сбросив капюшон, шагнула вперед, к самому лееру.

   Показалось - или и впрямь улыбки встречающих на несколько секунд увяли, а музыканты запнулись? Она лучезарно улыбнулась и подняла руку в приветственном жесте. Нет, она не станет (как предлагала баронесса Икер) красить волосы "в более естественный цвет". Она - риаль и скрывать это не собирается!

   Матросы спустили трап. Герцог предложил ей руку, и они торжественно и неторопливо пошли по ступенькам вниз. Позади, парами, в голубых платьях тоном светлее, чем у самой Касси, двинулись фрейлины.

   Едва они с герцогом сделали пару шагов по пирсу, как из толпы встречающих выскочил жрец, держа перед собой символ Триединого - блестящий треугольник на длинной ручке, украшенный посередине стилизованным солнышком - сунул его чуть ли не в лицо Касси:

   - Целуй! Целуй, дщерь! Целуй в знак того, что не замышляешь зла!

   Касси, словно грязной тряпкой по лицу, хлестнуло исходившее от полного немолодого мужчины ощущение торжествующей ненависти, так что она аж отшатнулась.

   - В чем дело? - быстро и тихо спросил герцог.

   - Этот символ... он, кажется, отравлен, - испуганно прошептала Касси.

   К чести герцога, среагировал он мгновенно - с улыбкой произнес:

   - Наша будущая Императрица воспитывалась в другой стране и плохо знает наши традиции. Пусть баронесса Летер, - указал на стоявшую среди встречающих девушку чуть моложе Касси, - первой поцелует символ Веры, чтобы миледи Эртан увидела, как это делается!

   Девушка шагнула вперед, но жрец отступил, всем телом заслоняя от нее треугольник:

   - Нет! Целовать должна она! На символе - благодать Триединого!

   - Взять его! - приказал герцог. - Морвэн!

   Двое людей из его свиты, незаметно подобравшись сзади к жрецу, ухватили его за локти, а секретарь... Касси даже не поняла, как получилось, что символ Триединого внезапно оказался в его руках.

   - Ну-ка - ну-ка... - пробормотал он.

   - Что вы делаете?! - жена мэра очнулась от ступора и бросилась вперед, пытаясь оттолкнуть помощников герцога от жреца. - Как вы смеете! - Ее муж попытался оттащить ее, но она не унималась. - Пустите! Это святой человек!

   Ее голос внезапно заглушил мощный рык герцога Касселя:

   - Прекратить! Именем Императора!

   Мгновение - и мэр, отшвырнув жену, рухнул перед герцогом на колени, остальные встречавшие склонились в поклоне.

   - Барон, извольте встать и проводить нас к коляске, - негромко отчеканил Кассель. Обернулся к стоявшей за его плечом Касси: - Пойдемте, дорогая!

   Ни жива ни мертва, она снова взяла его под руку. Было страшно - очень страшно; до сих пор слова герцога "Нельзя доверять никому!" оставались только словами, теперь же проникли в самое сердце. Ее хотели убить! Ее хотели убить...

   "Держать лицо, держать улыбку! - приказала Касси самой себе. - Я не одна!" Оборачиваться нужды не было, она и так знала, что подруги следуют за ней.

   - Барон, чтобы не было кривотолков, - герцог тоже улыбался, но голос его звучал негромко и жестко; на семенившего рядом мэра он не смотрел, хотя слова предназначались ему, - объявите горожанам, что самозванец, замаскировавшийся под жреца, хотел убить миледи Эртан. На обед в ратуше мы не останемся, - ("Но как же?!" - вякнул мэр), - но проезд по городу состоится. Надеюсь, вы сумеете обеспечить порядок и безопасность?

   - Да-да, конечно, Ваша Светлость, - усиленно закивал мэр.

   Они подошли к открытой пароконной коляске, запряженной белыми лошадьми. Герцог махнул рукой, отсылая мэра, и склонился к уху Касси:

   - Я знаю, что вы устали и напуганы. Но... вы сможете продержаться еще полчаса? Сейчас мы поедем по городу, от вас требуется только улыбаться и помахивать рукой. Я все время буду рядом.

   - Да, конечно, - кивнула девушка, и он подал ей руку, помогая залезть в коляску.

***

Конные гвардейцы в ярких алых мундирах ехали с обеих сторон от запряженных в коляску лошадей. Под цокот копыт одной рукой Касси приветственно помахивала, вторую держал герцог, незаметно слегка поглаживал и, не поворачивая головы, шептал:

   - Держитесь! Уже скоро все закончится!

   По сторонам дороги стояли люди - похоже, на нее вышли поглазеть чуть ли не все горожане. Некоторые улыбались, махали руками, поднимали детей, чтобы те могли увидеть Касси; лица других были суровы и недоброжелательны.

   Запомнились лишь два эпизода: первый - когда из толпы кинули букет красно-белых лилий, и он приземлился прямо перед ней, на пол коляски. Касси потянулась, чтобы поднять, но герцог схватил ее за плечо.

   - Нельзя! А вдруг там змея?! - Носком сапога стал двигать букет, пытаясь выбросить на ходу из коляски.

   - Но там нет никакой змеи! - возмутилась Касси. - Я бы почувствовала!

   - А... ну да... - Герцог поднял букет, коротко осмотрел и вручил Касси; она помахала им, чтобы горожане видели.

   Второй эпизод был куда неприятнее - внезапно из толпы раздался истошный вопль "Проклятая!"; о поручень коляски ударился кусок грязи и разбился, оставив на подоле Касси грязное пятно. Трое гвардейцев молниеносно развернули коней и ринулись в ту сторону, откуда раздался крик.

   - Не оглядывайтесь, - нагнулся к ней Кассель. - Помашите цветами и сделайте вид, что ничего не случилось. Мужайтесь - мы уже почти приехали.

***

Доехав до конца улицы, они повернули направо, еще раз направо - и шеренга стражников надежно отрезала их от улицы и толпы.

   - Ну, вот и все! - герцог слез сам, подал ей руку. Касси тоже начала спускаться, но оступилась, и если бы он не подхватил ее, упала бы на грязную брусчатку.

   - Что с вами?!

   - Не знаю... Ноги как не свои... Сейчас пройдет...

   Ее трясло, хотелось в туалет, еще умыться и попить - и просто посидеть в тишине.

   Подбежал мэр:

   - Ваша Светлость!..

   - Барон, вы едете с нами, - перебил его Кассель. - С семьей. У вас полчаса на сборы.

   - Но как?! - вскинулся мэр - и сник, сказал просительно: - Моей младшей дочери всего шесть лет...

   - А, ты! - кивнул герцог внезапно оказавшемуся рядом Морвэну. - Помоги миледи Эртан добраться до комнаты.

   Секретарь подхватил Касси под руку и повел - держал крепко, так что на него можно было опираться; вроде выглядел щуплым, но руки оказались сильными.

   - Сейчас, миледи, тут недалеко, - сказал он негромко. - Вы сможете отдохнуть и освежиться.

   - Спасибо, - через силу улыбнулась Касси. - И, господин Морвэн...

   - Просто Морвэн, миледи. - Лицо секретаря было серьезно, лишь в глазах поблескивали искорки юмора. - Привыкайте - не будете же вы величать каждого слугу "господином"!

   - Ну какой же вы слуга - вы друг!

   Морвэн коротко усмехнулся, спросил:

   - Так что я могу для вас сделать, миледи?

   - Моя няня - что с ней? И... моя кошка.

   - Ваша няня поедет с представителями посольства. Клетка с кошкой уже загружена в багажную повозку - я сам проследил.

***

У входа в комнату на первом этаже, куда он привел Касси, стояли двое гвардейцев-часовых. Едва войдя, она с облегчением увидела обеспокоенные лица подруг:

   - Касси!

   - Касси, ты как?!

   Морвэн выпустил ее из рук, и она пошатнулась, но рядом уже была Шасса - подхватила и усадила на кушетку, остальные девушки столпились вокруг.

   - Ты как?

   - Хочешь умыться? Пойдем.

   Когда ушел Морвэн, Касси не заметила - ее по-прежнему трясло. Только теперь до нее окончательно дошло, что если бы она не уловила эмоций жреца, то сейчас, возможно, лежала бы уже мертвая. Поэтому, когда Шасса сказала: - Ты, наверное, умыться хочешь? - она отчаянно закивала, но вместо того, чтобы встать, согнулась, раскачиваясь в рыдании.

   Почувствовала, как ее обняли теплые руки, поглаживая по голове, притянули к теплому плечу.

   - Поплачь - только не очень долго, а то глаза красные будут... На носовой платок!.. Сейчас умоешься, отдохнешь - выезжаем через час. После всего случившегося герцог решил не оставаться здесь на обед... Ну что ты... перестань уже - хватит!

   Кое-как Касси доплелась до туалетной комнаты, умылась - стало легче. Вышла не сразу, немного посидела в тишине и прохладе; когда вышла - на столе стоял кувшин и тарелка с пирожками.

   - Проходи скорей, попей компотика! - обрадованно обернулась Алир. - Это Морвэн принес, так что можно есть! И он сказал, что выезжаем через полчаса.

***

На самом деле выехали они только через час - несколько карет, запряженных четверками лошадей. Кортеж сопровождали все те же конные гвардейцы - их алые мундиры маячили в окнах.

   Касси ехала во второй карете, вместе с ней - Алир и герцог Кассель с секретарем. Едва карета тронулась, Морвэн достал из-под сидения накрытую сафеткой корзинку, а из нее - Касси аж отшатнулась - тот самый треугольник на ручке, "символ Триединого".

   - Не бойтесь, миледи! Взгляните, как ловко сделано - нажимаешь с боков на ручку - и из солнышка... вот! - Из резных узоров на стилизованном солнышке проступили мелкие капли жидкости. - Только руками не трогайте!

   - Это... яд? - испуганно спросила Касси.

   - Кислота. Концентрированная. У вас на лице остались бы ожоги, могли и глаза пострадать. - Зорко взглянул на нее - и, сунув "символ" в корзинку, снова запихнул ее под сидение. - Извините, не хотел вас пугать. Слава Триединому, все обошлось.

   - Вот так, на расстоянии, мгновенно чувствовать отраву - ценнейшая способность! - заметил герцог. - Это все экстры могут?

   Касси замотала головой:

   - Я не яд почувствовала, я... его... жреца этого. Он лгал. И... - запнулась, пытаясь поточнее передать свои ощущения, - в нем чувствовалось злобное торжество, ненависть ко мне.

   - То есть, - сразу сообразил Кассель, - если бы этот предмет вам протянул другой человек, ничего не знающий об его свойствах, вы бы его поцеловали?

   - Да... наверное. - Ее аж передернуло от этой мысли.

***

Ночевали они в придорожном трактире - приехали туда уже в сумерках. Хозяин, невысокий и кругленький, выбежал навстречу, кланяясь:

   - Заходите, благородные сьеры! Заходите, окажите честь! У меня и вино хорошее найдется, в столице заказывал! - и окорок, какого в столице не попробуешь...

   - Девушки устали с дороги, - перебил герцог. - У тебя найдется пара чистых комнат?

   - А ка-ак же! - еще ниже поклонился хозяин. - Специально для благородных сьеров держу, всякую шантрапу не пускаю! Сюда, сюда проходите - сейчас жену позову, она проводит!

   В трактире пахло едой, дородная женщина лет сорока торопливо зажигала свечи в настенных канделябрах; едва увидев девушек, метнулась к ним, сделала неловкий книксен:

   - Прошу, милостивые сьеры - сюда, наверх. - Держа в руке подсвечник на две свечи, пошла по лестнице впереди, показывая дорогу. - Не извольте беспокоиться - вот две комнатки хорошие, сейчас я пришлю служанку, она вам и камин растопит, и теплую водичку для умывания принесет, и перинки взобьет! Сюда, сюда, проходите!

   Первой вошла в комнату, от своего канделябра зажгла большой, стоявший на столе, и обернулась. И вдруг лицо ее исказилось, глаза выпучились; дико завизжав, она отскочила к окну.

   - Что? - Касси быстро огляделась, встретилась глазами с Лорой, с Алир; снова взглянула на трактирщицу. - Что с вами?!

   По лестнице уже бежали; первым в комнату ворвался Морвэн с пистолем, за ним - двое гвардейцев, сабли наголо.

   - Что случилось?

   Касси пожала плечами. Женщина продолжала визжать, делая лишь короткие паузы, чтобы набрать воздух. Гвардейцы своими телами отгородили от нее девушек, Морвэн подошел и влепил ей хлесткую пощечину.

   - В чем дело, я тебя спрашиваю?! - Касси и не подозревала, что спокойный и вежливый секретарь может так рявкнуть.

   Это возымело действие - женщина замолкла, продолжая с ужасом таращиться на Касси и девушек.

   - Ы-ыы... - Казалось, она сейчас снова завизжит - Морвэн уже занес руку, и тут трактирщица вдруг истерически выкрикнула: - Проклятые! Они же все проклятые, отродья Рогатого!

   От новой пощечины голова женщины мотнулась в сторону.

   - Опомнись, дура! - прорычал секретарь. - Перед тобой - твоя будущая Императрица. - Оторвал трактирщицу от стены и, заломив ей руку, толкнул к двери. - Пошла вон отсюда!

   Женщина выбежала из комнаты; короткий жест - и гвардейцы последовали за ней, Морвэн же обернулся к девушкам:

   - Темные, необразованные люди... простите ее. Миледи, сейчас я пришлю вашу няню.

***

Няня Тесса прибежала через минуту, захлопотала: - Ой, Касинька, на тебе лица нет! Сейчас, сейчас я все сделаю! - и снова убежала.

   То, что на ней "лица нет", Касси знала и сама - крики "Проклятая!" до сих пор звенели в ушах, и от шагов на лестнице становилось страшновато. Поэтому она сидела на кровати и боролась с наворачивающимися на глаза слезами. Вставать, делать что-то не хотелось, не хотелось даже есть, хотя входя в трактир, Касси была голодна как волк.

   Пришла служанка - тощенькая и напуганная. Не поднимая глаз, быстро растопила камин и принялась взбивать перины. Няня Тесса вернулась в комнату во главе вереницы гвардейцев - один нес клетку с Кирин, двое - дорожный сундук, еще двое - какие-то саквояжи. Заявилась баронесса Икер - Шасса безаппеляционно отправила ее в соседнюю комнату, сказав, что в этой будет спать миледи, ее няня и одна из фрейлин.

   Все это происходило рядом, но скользило мимо сознания Касси. Поэтому она даже несколько удивилась, когда Шасса села рядом и обняла ее за плечи:

   - Ну все, приходи уже в себя, хватит страдать! Пойди умойся, я тебе волосы заново уложу - скоро позовут ужинать!

   - Я не хочу! - замотала головой Касси. От мысли, что там, внизу, будет та женщина, ее затошнило.

   - Ты - должна. - Слова подруги прозвучали жестко. - Ты не имеешь права показывать, что такая чепуха, как крики деревенской дуры, может выбить тебя из колеи!

   Наверное, папа, будь он рядом, сказал бы то же самое. И даже похожим тоном...

   Касси закрыла глаза и приказала самой себе: "Соберись!"; чуть помедлив, встала.

   - Да... Мне понадобится свежее платье. Да и вам, девочки, стоит переодеться.

***

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

В зал они спустились через полчаса - первой Касси рука об руку с герцогом (звать ее к столу он пришел лично), за ними, парами, фрейлины в розовых платьях оттенка цветущей вишни. Замыкала шествие баронесса Икер.

   С верха лестницы Касси быстро оглядела зал - трактирщицы было не видно, зато сидевшие за столами мужчины, в основном гвардейцы, дружно встали навытяжку, устремив на нее взгляд и прижав правую руку к сердцу. Касси благосклонно улыбнулась - всем и никому в отдельности - и плавно двинулась вниз по ступенькам.

   Сели мужчины, лишь когда она добралась до кресла и опустилась в него.

   - Когда мне еще доведется в таком очаровательном цветнике посидеть! - усмехнулся, устраиваясь напротив, герцог. Стол был на шестерых - как раз поместились Касси с фрейлинами и он. Подошедшую последней баронессу увел один из аристократов герцогской свиты, с поклоном сказавший:

   - Смею надеяться, что вы украсите нашу трапезу своим присутствием?

   Та светски улыбнулась, и вместе с ним проследовала в противоположный конец трактира.

   - Слава Богам! - заявила непосредственная Кера. - Она у нас в карете ехала... ну зану-уда! Всю дорогу учила нас правилам хорошего тона: то не надевать, об этом не говорить. Представьте себе, по ее мнению даже слово "жеребец" считается неприличным!

   Касси слабо хихикнула, поинтересовалась у герцога:

   - А где Морвэн? - Как-то непривычно было видеть Касселя одного, без его верного секретаря.

   - Он по статусу не может в обществе сидеть с вами за одним столом, миледи, - объяснил тот. - Да и со мной тоже.

   Колобком подкатился трактирщик - и, неожиданно для Касси, рухнул на колени к ее ногам, так что она даже пискнула и попыталась шарахнуться.

   - Что тебе? - резко спросил герцог.

   Трактирщик, стоя на коленях, развернулся к нему:

   - Дозвольте к благородной сьере обратиться?

   Тот, после секундного колебания, кивнул, и хозяин трактира, снова обернувшись к Касси и кланяясь, заголосил:

   - Сиятельная сьера, молю - не гневайтесь на мою жену! Дура она - дура, сам знаю, давно бы выгнал, только за то и держу, что готовит хорошо! Секретарь Их Сиятельства грозится, что ее в город отвезут, да там выпорют за то, что вас оскорбила - но ведь просто дура она, дура! Я ее в погребе запер и вечерком сам вожжами поучу, чтобы в дурью башку себе вбила, как с благородными сьерами говорить положено, а вы уж ее простите - и не надо в город! А стряпуха она отменная - да, отменная, голова дурная, да руки золотые, вот сейчас рыбца отведаете и печеночку жареную, сами увидите, и пироги у нее...

   Касси несколько опешила от этого потока слов, взглянула на герцога: "Что делать?" Тот сидел с неподвижным лицом, но ей показалось, что эта сцена его забавляет и что подсказывать ей он ничего не будет - наоборот, ему интересно, как она себя поведет.

   Она шевельнула рукой - трактирщик мгновенно замолк, выжидательно уставившись на нее.

   - Ладно, раз ты просишь... - (Со слугами - только на "ты"!). Постаралась улыбнуться. - Но чтоб еда была вкусной!

   - Не извольте беспокоиться, милостивая сьера! - Трактирщик еще раз поклонился и вскочил. - Сейчас все в лучшем виде будет! - Не пошел - побежал к двери кухни и тут же появился снова, возглавляя процессию из двух служанок с подносами.

   Через несколько минут стол ломился от яств - тут были и соленья, и соусы, и тонко нарезанный окорок, и жареная в тесте печенка, и сыр, и торжественно принесенная трактирщиком и водруженная перед герцогом пыльная бутыль.

   Служанки крутились между столиками, разнося блюда с едой и кувшины с домашним вином, стол же, где сидели герцог и Касси, обслуживал сам трактирщик. По кивку герцога он разлил по бокалам девушек вино из бутыли; Кассель встал, поднял бокал:

   - За Императора Данэля - да продлятся годы его правления!

   - За Императора! - вскочив, дружно откликнулись сидевшие за столиками и выпили.

   Касси тоже выпила - вино оказалось некрепким и сладковатым, с фруктовым привкусом - одновременно прислушиваясь внутренним чутьем: вроде бы формальный тост, но что герцог, что остальные люди вокруг были искренни. Выходит, молодого Императора здесь любят...

***

Пресловутый рыбец - рыбный паштет, сделанный в виде целой рыбины с шипами и плавниками из масла - оказался необыкновенно вкусным. У Касси в голове даже мелькнула мысль, что хорошо бы узнать рецепт и сказать Лурине, чтобы готовила такое и дома. Мелькнула и сгинула, лишний раз напомнив, что домой ей вернуться не суждено.

   Еда вообще была отменной, но Касси, хоть и проголодалась, ела кое-как. Из головы не шли вопли "Проклятая! Проклятые!", и она невольно косилась на каждую появлявшуюся с кухни фигуру.

   - Вас что-то беспокоит? - спросил Кассель.

   - Нет. Так... просто...

   - Не беспокойтесь, эта женщина здесь даже близко не появится, - проницательно заметил он. - И я хочу еще раз извиниться перед вами за этот неприятный эпизод и за свою... соотечественницу. К сожалению, сложно быстро разрушить сложившиеся за сотни лет стереотипы - особенно когда речь идет о темных, малообразованных людях. Прошу - не принимайте подобные выходки близко к сердцу, - обвел взглядом фрейлин, - девушки, это вас всех касается. Разумеется, виновники будут в каждом случае сурово наказаны - но речь идет не о них, а о вас.

   - Та женщина, которая в Алеросе в меня грязью кинула - она тоже...

   Касси хотела сказать, что она тоже кричала "Проклятая!", но герцог понял по-своему:

   - Двадцать ударов плетью и сутки у позорного столба - стандартное наказание за не повлекшее за собой последствий нападение простолюдина на аристократа.

   - А тот... жрец? - От воспоминания Касси передернуло.

   - Его будут судить. Но прежде необходимо выяснить, был ли он одиночкой или частью заговора. Поэтому он едет в нашем кортеже в арестантской карете... и потому с нами едет и мэр Алероса. - Кассель повел глазами на сидевших за угловым столом мэра с женой и дочерью; хотя там были свободные места, к ним никто не присоединился.

   - Вы считаете, что мэр тоже может быть замешан?!

   - Надо проверить, - пожал плечом герцог, - ведь именно его жена провела на пристань жреца... и защищала его. - Любезно улыбнулся: - Вам не кажется, дорогая, что эта неприятная тема - не для застольной беседы? Не прикажете ли подать десерт?

   Касси собиралась вежливо кивнуть: "Да, пожалуй!", но ее опередила Кера, возмущенно заявив:

   - Но он же ни в чем не виноват!

   - Кто? - повернулся к ней герцог.

   - Мэр! Я рядом проходила, когда вы сейчас на улице разговаривали - так вот, он не врал. Боялся - но отвечал правду, это точно!

   - Если бы все было так просто... - На губах Касселя промелькнула скептическая улыбка.

   - А давайте вы его позовете и спросите! - Похоже, Кера завелась не на шутку. - И мы все послушаем ответ!

   - Кера! - попыталась осадить ее Касси.

   - Нет, ну а что?!

   - Хорошо, я подумаю, - кивнул герцог и примирительно улыбнулся. - А сейчас давайте все же займемся десертом!

   Кера, похоже, хотела сказать еще что-то, но Шасса под столом дала ей чувствительного пинка, заставив захлопнуть рот.

***

Больше ни о мэре, ни о сегодняшнем утреннем "инциденте" разговор за столом не заходил. Десерт - корзиночки с абрикосовым суфле и бисквит с творожным кремом - был принят на "ура".

   Но когда после ужина они поднялись наверх, Шасса, схватив за плечо, втолкнула Керу в спальню Касси, встряхнула и шепотом рявкнула:

   - Ты что творишь? Забыла, чему нас учили?

   - А что? - Та испуганно распахнула глаза, явно уже забыв о недавнем разговоре - или не придав ему значения.

   - А то! Ты не должна прилюдно спорить с Касси! Что это за "Нет, ну а что"?!

   Кера жалобно сдвинула бровки, только теперь, задним числом осознавая степень своей вины, но все же попыталась заспорить:

   - Я не прилюдно - там только герцог был!

   - А он тебе кто - сват? Брат? Забыла, что наставник сказал - доверять можно только друг другу - больше никому!

   - Извини, - Кера поймала взгляд Касси и повторила: - Извини. - Добавила совсем по-детски: - Ну, я это... больше не буду...

***

Герцог не обманул - на следующее утра, в конце завтрака, он послал гвардейца за мэром Алероса и, когда тот с поклоном предстал перед ним, заявил:

   - Барон, миледи Эртан хотела бы лично услышать ваши извинения и объяснение, каким образом в число встречающих попал этот самозванец.

   Мэр развернулся к Касси, поклонился еще ниже:

   - Ваша Светлость, я понимаю, что вина моя безмерна и что если бы не ваша... наблюдательность, могло бы произойти ужасное. Мне остается лишь молить вас о снисхождении. Этот человек последние четыре месяца был духовным наставником моей жены. Она сказала, что будет правильно, если он войдет в число встречающих, и я согласился. Ох, - барон мотнул головой, - если бы я только знал - своими руками задушил бы!

   - А ваша жена - вы думаете, она не знала о запланированном покушении? - спросила Касси.

   - Нет, конечно нет! Если бы знала, это было бы... вообще запредельное зло, - последние слова мэр произнес торопливой скороговоркой, покосившись на угловой стол, где сидели его жена с дочерью. - Потому что когда Марэль... моя дочь готова была поцеловать этот... символ, она не попыталась остановить!..

   - Достаточно, барон, - перебил герцог. - Мы все поняли.

   - Я вам верю, - кивнула Касси, даже сумела вежливо улыбнуться. Мэр просветлел лицом, еще раз поклонился и, пятясь, отошел от стола.

   - Итак, девушки - ваш вердикт? - герцог обвел их глазами.

   - Он говорил правду, - за всех сказала Касси. - Боялся - но не врал.

   - Да, - подтвердила Алир.

   - Только когда Касси про жену спросила, - медленно, сдвинув брови, сказала Кера, - он ответил уверенно, но сам... нет, не солгал, но... засомневался, что ли.

   Касси ничего такого не почувствовала, но в словах подруги не усомнилась ни на миг - все девушки знали, что чувствительностью к оттенкам человеческих эмоций Кера превосходит их.

***

В столицу они должны были прибыть поздно вечером, для этого предстояло ехать весь день с одним короткой остановкой для смены лошадей. Но когда солнце перевалило за полдень, в окне кареты замаячила усатая физиономия пригнувшегося с седла всадника:

   - Ваше Светлость?! Вам срочная депеша!

   Кассель протянул за окно руку - в нее был вложен конверт, обмотанный желтым шнуром с красной сургучной печатью. Вскрыв его и пробежав глазами вложенную туда записку, герцог поднял голову:

   - Планы изменились. Сегодня мы заночуем в замке Бланшар - это одна из летних резиденций Императора. Там вы сможете отдохнуть и привести себя в порядок. И, Касси, милая - к сожалению, вам нельзя будет взять туда вашу няню. Вопрос с ее проживанием будет решен позже, когда вы займете подготовленные для вас апартаменты во дворце.

   - Хорошо, - спокойно кивнула Касси, - но, надеюсь, вы позволите мне попрощаться с ней?

   - Да, разумеется! Мы скоро доедем до почтовой станции, там сменим лошадей и часок отдохнем. После этого часть нашего кортежа продолжит путь в столицу, мы же с вами отправимся в Бланшар. О, это чудесное место - один розарий чего стоит!

***

Прощание с няней обошлось, слава Богам, без слезливых сцен. Мужчина, представившийся секретарем посольства, заверил, что за няней госпожи Эртан присмотрят - а также что все сотрудники посольства в ее распоряжении; если госпожам понадобится связаться с Советом Равных, то в посольстве есть голубятня, и сообщение дойдет до Барки всего за сутки.

   Жена смотрителя станции, невозмутимо-любезная, словно видеть сразу пять риалей для нее обычное дело, предложила холодный сидр и горячий кофе, посетовала, что если бы ее предупредили раньше, то она бы приготовила для благородных сьер обед, а так есть лишь свежеиспеченный хлеб с домашним сыром, творог с медом и булочки с изюмом. Поскромничала - яства, пусть и простые, оказались выше всяких похвал.

   Герцог в трапезе участия не принял - сидя за соседним столом, он писал письма, одновременно вполголоса объясняя что-то сидевшему рядом Морвэну. Секретарь порой кивал и, когда Кассель заканчивал очередное письмо, пробегал его глазами и прятал в конверт, делая пометку в маленьком блокнотике.

   Со словами "Все готово, Ваша Светлость - можно ехать!" подошел командир гвардейцев.

   Герцог обернулся к Морвэну:

   - Значит, договорились. Возвращайся побыстрее. - Нашарил взглядом баронессу Икер, повел головой - та подбежала чуть ли не бегом. - Баронесса, вам придется ехать сейчас в столицу. Вы должны позаботиться, чтобы во дворце все было готово к приезду миледи Эртан.

   - Но... - попыталась возразить баронесса, растерянно обернулась к Касси.

   - Да, конечно, Его Светлость прав! - кивнула та. - Лучше вас с этим никто не справится!

***

Кортеж разделился на две неравные части. Точнее, на три. Первым, в сопровождении двух гвардейцев, умчался верхом в столицу Морвэн. Следом, еще с десятком гвардейцев, двинулись пять карет, включая черную, с замками на дверях и зарешеченными окнами, и багажная повозка. И последними выехали две оставшиеся кареты и позаимствованный на почтовой станции открытый возок, куда перегрузили сундуки Касси и фрейлин. Клетку с кошкой она решила взять к себе в карету: небо хмурилось близким дождем.

   Герцог, глядя в окно, задумчиво молчал; где-то через час Касси осмелилась спросить:

   - Дядя Рейни, что-то случилось?

   - А? - откликнулся тот, качнул головой: - Нет, все в порядке.

   - Спасибо, что отослали баронессу!

   - Я же вижу, что она вам не слишком по душе.

   - Не то чтобы... но, в общем, да. И потом, у нее непереносимость кошек - она из-за Кирин чихает.

   - И поучать она нас все время пытается, - добавила Алир.

   Он лишь пожал плечами и вновь погрузился в молчание. Разговаривать о чем-то при нем, но без его участия было неудобно, смотреть в окно на тянущийся с обеих сторон дороги ельник неинтересно, поэтому Касси довольно быстро задремала.

***

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

К замку Бланшар они подъехали в сумерках. Дорога внезапно вынырнула из бесконечного леса, и под возглас Лоры: "Смотри, смотри!" впереди и чуть слева на фоне синеющего неба обрисовался светлый силуэт с зубчатой стеной и башенками, похожий на иллюстрацию к волшебной сказке.

   - Ну вот и приехали! - защелкнув крышку карманных часов, сообщил герцог.

   Во дворе гвардейцы отстали, карета же, проехав вдоль выстроившихся шеренгой лакеев в бело-золотых ливреях, остановилась перед входом. Подскочил лакей, открыл дверь - первым, опершись на его протянутую руку, вышел герцог, тут же развернулся и, в свою очередь, протянул руку Касси.

   Едва он обернулся ко входу, как стоявшая на нижней ступеньке мраморной лестницы немолодая женщина присела в реверансе.

   - Ваша Светлость... какая честь... нам только недавно сообщили...

   - Здравствуйте, Сильвия, - кивнул Кассель. - А где Верн?

   - Он... он в городе. С утра, еще до того, как прибыл курьер, уехал по делам, должен скоро вернуться.

   - Миледи Эртан, - обернулся герцог к Касси, - позвольте представить вам сьеру Сильвию Верн, супругу сенешаля замка. - Женщина снова присела в реверансе - Касси вовремя вспомнила, что в ответ достаточно ограничиться кивком - и бочком запрыгала вверх по лестнице, повторяя:

   - Прошу вас... рада приветствовать...

   Касси под руку с герцогом и фрейлины последовали за ней.

***

Апартаменты, отведенные для нее и девушек, были выдержаны в тех же бело-золотых тонах и впечатляли роскошью и изяществом. Просторная гостиная с росписью на потолке, белые ковры с бледным цветочным узором, бело-золотые диванчики и кресла.

   - Прошу вас, миледи, располагайтесь, - повела рукой сьера Верн. - Ваши вещи сейчас принесут, служанки, - три стоявшие у стены девушки в голубых полотняных платьях с белыми передниками синхронно поклонились, - в вашем распоряжении. Будут ли какие-то пожелания насчет ужина?

   Касси, рассматривавшая настенные светильники - голубые стеклянные лилии, внутри каждой их которых горел яркий огонек, обернулась:

   - Я бы хотела, чтобы на столе было не только вино, но и сок... или компот.

   - Да, разумеется, миледи. Еще что-нибудь?

   - Нет, благодарю вас, все прекрасно.

   - Если вам что-то понадобится, дерните сонетку, - сьера Верн показала на свисавший возле двери толстый золоченый шнур с пышной кистью на конце, - или пришлите за мной одну из служанок.

   - Благодарю вас, - повторила Касси - жена сенешаля поняла это как разрешение удалиться и, сделав реверанс, скрылась за дверью.

   - Миледи, присядьте, отдохните с дороги, - сказала Шасса, - сейчас все будет готово. - В первый момент Касси не поняла, с чего это подруга обращается к ней так официально, и лишь потом вспомнила: служанки! Шасса тем временем кивнула одной из них:

   - Сходи вниз, проследи, чтобы клетку с кошкой миледи принесли сюда в первую очередь и очень-очень бережно.

   - Да, благородная сьера! - девушка присела в книксене и шагнула к двери.

   - А ты, - обратилась Шасса к следующей, - пойдем, покажешь мне, где тут можно умыться с дороги.

   Вместо того, чтобы выполнить требуемое, служанка застыла с полуоткрытым ртом, таращась на нее и не двигаясь с места. Да что это с ней?! - Шасса хотела встряхнуть ее за плечо, но тут девушка отмерла и, отшатнувшись, взвизгнула:

   - Нет! Нет, не надо! Я не невинна, Триединым клянусь, не невинна!

   - И что? - опешила Шасса.

   - Не трогайте меня! Пожалуйста, не надо! У меня уже был мужчина, я не невинна! - последние слова служанка почти прокричала, от нее исходили чуть ли не физически ощутимые волны ужаса.

   Касси стиснула зубы; возможно, она стала чересчур мнительной, но, кажется, ее и тут сейчас обзовут "проклятой"! Встав с кресла, она подошла к сонетке и резко дернула за кисть.

***

Сьера Верн прибежала через пару минут - из коридора послушался дробный стук каблучков, и она влетела в комнату, тут же склонившись в реверансе:

   - Что случилось, миледи?

   - Ваша служанка, кажется, не в себе, - холодно объяснила Касси и кивнула, предоставляя слово Шассе.

   - Я попросила ее показать, где здесь ванная, - объяснила та, - а она в ответ начала шарахаться от меня и вопить, что не невинна, что у нее уже был мужчина.

   - Что за бред? - нахмурилась женщина, глядя на бледную, прижавшуюся к стене служанку.

   В комнату вбежала девушка, посланная проследить, чтобы побыстрее принесли Кирин, доложила, сияя:

   - Миледи, вашу кошечку уже несут!

   - Отлично, - выдавила из себя улыбку Касси. - Позаботься теперь об ужине для нее - она любит мелко нарезанную говядину без костей.

   Не дожидаясь "Да, миледи", развернулась и ушла в спальню.

***

Тихо... наконец-то она одна и тихо... Касси села на кровать, опустила лицо в упертые в колени руки...

   На душе было невыносимо погано. Да, она знала, что в Империи будет трудно - но не ожидала, что так. Что ее будут оскорблять, шарахаться от нее просто потому что она - риаль. И это несмотря на то, что она - высокородная сьера, невеста Императора. Теперь понятно, почему здешние риали, несмотря на запрет на их преследование, не торопятся обнаруживать себя!

   Из гостиной доносились голоса... о, вот и сам герцог пожаловал! Она надеялась, что он не заявится хотя бы сюда, в спальню - увы, надежда осталась лишь надеждой.

   Для начала в дверь поскреблась Шасса. Не дожидаясь ответа, внесла в спальню клетку с Кирин - довольная, улыбающаяся, словно ничего особенного не случилось.

   - Ну ты чего такая? Умылась уже? Хочешь, я прикажу тебе ванну набрать?

   - Не хочу, - помотала головой Касси. - Ничего не хочу.

   - Там к тебе герцог просится...

   - Не хочу. Эта... ненормальная еще там?

   - Нет, конечно. Принесли наши сундуки - не хочешь переодеться с дороги?

   Касси знала, что надо сейчас собраться с духом, выйти и любезно поговорить с герцогом, потом переодеться, проследовать в столовую, поужинать... но не было сил. Да и просто не хотелось.

   - За что они с нами так, Шасса? - слова вырвались с неожиданным всхлипом.

   - Ну-ну-ну, только не плачь! - Подруга присела рядом, обняла за плечи, притянула к себе. - Глаза потом до завтра красные будут!

   Про красные глаза Касси знала и сама, поэтому покивала.

   - Вы... это... поужинайте без меня. Я не могу... не хочу никого видеть.

   - Герцога - придется. Он ждет в гостиной.

   Касси помотала головой.

   - Не хочу. И ты же видишь...

   - Вижу, - спокойно подтвердила Шасса. - И он пусть тоже увидит, что ты расстроена и не станешь воспринимать подобные выходки как должное. Ты - невеста Императора, и предлагать тебе недостаточно вышколенную прислугу - это по меньшей мере неуважение. Одно дело - таверна, но здесь, в резиденции Императора...

   - Ты что, думаешь, она нарочно... сьера Верн в смысле? - угрюмо спросила Касси.

   - Нет, конечно. Но если ты хочешь, чтобы с тобой считались, то должна научиться ставить людей на место, а не плакать тишком в подушку! Так что соберись, выйди к герцогу и поговори с ним, выскажи свои претензии.

   Касси покивала - делать нечего, действительно придется...

***

Герцог сидел в кресле и разговаривал о чем-то с Алир, но едва Касси появилась в дверях, вскочил ей навстречу:

   - Касси! Как вы?!

   - Не слишком хорошо, - безразлично и суховато, надтреснутым от слез голосом сказала она. - Я думала, что уж здесь-то смогу нормально отдохнуть - но, похоже, ошиблась. - Краем глаза заметила, как Шасса, стоя в дверях спальни, поманила Алир с Лорой, и девушки тихонько скользнули туда, оставляя ее наедине с герцогом.

   - Послушайте, вы не должны так болезненно воспринимать этот нелепый эпизод. Повариха на кухне сегодня днем рассказала "страшилку" про то, что риали пьют кровь невинных девушек, служанка приняла это всерьез...

   - Ваша Светлость, - перебила Касси. - Меня не интересуют личные проблемы прислуги. Но я рассчитывала, что здесь, в резиденции Императора, мне будет оказано должное уважение - все-таки это не какая-то придорожная таверна. - Она понимала, что почти кричит, но сдерживаться не было сил: - И что дальше - крики "проклятая" от какого-нибудь лакея? Отрава в супе от поварихи? Комок грязи в лицо?!

   Она замолкла, яростно глядя Касселю в лицо и чувствуя, как колотится сердце. Плакать уже не хотелось - хотелось швырнуть в окно табуреткой, чтобы впустить сюда толику свежего воздуха.

   - Касси, - начал герцог, - поверьте, я тоже не ожидал, что в Имперской резиденции возможен подобный инцидент. Но больше ничего подобного не случится, я позабочусь об этом. Все служанки собраны в столовой, и вы с подругами сможете выбрать девушек, которые будут вам прислуживать, пока вы гостите в замке. А потом мы поужинаем, выпьем по бокалу вина и постараемся забыть обо всем плохом.

   Отказаться, сказать "не хочу" - тем более что есть действительно не хочется? Но это может испортить отношения с герцогом - человеком, который ведет себя как друг и которому она более-менее доверяет...

   - Хорошо, - слабо и невесело улыбнулась Касси, - только у меня голова болит, так что давайте покончим с этим побыстрее.

***

Девушки толпились в столовой; при появлении Касси выстроились в ряд - все гладко причесанные, в одинаковых голубых платьях с белыми передниками. Сьера Верн бросилась навстречу:

   - Миледи Эртан, мне так жаль!..

   - Мне тоже, - перебив ее, холодно кивнула Касси и, сопровождаемая фрейлинами, двинулась вдоль бело-голубого ряда. По мере того, как она проходила мимо очередной девушки, та приседала в книксене. Кроме той самой "не невинной" истерички - вместо книксена она рухнула перед Касси на колени, воскликнув:

   - Миледи, о, миледи, простите меня! Молю вас о милосердии! Сьера Верн грозит, что выгонит меня, а у меня мама болеет и маленькая сестра...

   - Врет! - тихонько, на ухо сказала Кера, да Касси и сама это чувствовала; обернулась:

   - Сьера Верн, что тут делает эта женщина? Я не хочу ее больше видеть!

   Пошла дальше; вся сцена ощущалась мерзкой, но что поделаешь, сама же согласилась... Возле очередной служанки ее притормозила Шасса:

   - Может, эту возьмем? Она и не боится вроде почти!

   Касси присмотрелась - круглое личико показалось знакомым; вспомнила веселое "Вашу кошечку уже несут!" и кивнула:

   - Да, конечно.

   Девушки боялись - кто сильнее, кто слабее; у некоторых страх смешивался с любопытством. Касси уже почти дошла до конца ряда, когда услышала тихое:

   - Миледи, возьмите меня, пожалуйста!

   Девушке, полушепотом выпалившей это, на вид было лет четырнадцать - щупленькая, с впалыми щеками и испуганными глазами. Она тоже боялась, но не лгала - просила искренне.

   - Почему ты просишь? - спросила Касси - больше от неожиданности.

   - Сьер Верн... он приказал, чтобы, когда он сегодня приедет с друзьями, я обслужила их...

   - Ну и что в этом страшного - на стол подать?

   - Вы не понимаете, - девушка зажмурилась и замотала головой, - не так... не так обслужила! - До сих пор Касси не подозревала, что человек может столь стремительно покраснеть.

   - Миледи, - сьера Верн подошла незаметно, - эта девушка вам не подходит! Она дерзка и плохо обучена.

   - Правда?! - с показным удивлением приподняла бровь Касси. - Впрочем, неважно - по крайней мере, непохоже, чтобы она вдруг стала визжать, как ненормальная, и шарахаться от меня. Как тебя зовут, девочка?

   - Ами, миледи, - служанка снова сделала книксен.

   - Вот что, Ами - иди в наши апартаменты и разбери мой сундук.

   - Да, миледи! - с очередным поклоном девушка почти бегом устремилась прочь из комнаты.

***

За ужином, после первой перемены, сьера Верн заявила:

   - Миледи Эртан, мне кажется, вы все же ошибаетесь, взяв себе в служанки эту... Ами. Девушка ленива и лжива, я как раз собиралась ее выгнать!

   - Сильвия, хватит! - вмешался герцог. - Миледи уже выбрала. И не забудьте - это была одна из предложенных вами служанок. Кстати, где все же Верн, почему он до сих пор не вернулся?

   - Не знаю, - чуть покраснев, соврала жена сенешаля.

   Ужин был неплох - даже очень. Пусть повариха и была дурой, рассказавшей страшилку про риалей-кровопийц, но дело свое она явно знала: мясо оказалось сочным и в меру острым, овощное рагу - сытным и пряным, а паштет из утки - так просто шедевром. Да и герцог чуть ли не урчал от удовольствия, отрезая очередной ломоть шпигованного окорока.

   Не считая "дежурного" тоста "За здоровье Императора!", вина Касси пить не стала, обошлась чуть тепловатым (похоже, только сварили и не успели охладить) морсом из каких-то незнакомых фруктов с привкусом апельсина и меда. Девушки, кроме Шассы, последовали ее примеру.

***

Когда, покончив с ужином, девушки направились к себе, то, к своему удивлению, увидели, что герцог Кассель следует за ними. На вопросительный взгляд Касси пояснил:

   - Я на минутку, хочу кое-что спросить.

   В апартаментах их встретила только Ами - склонилась в коротком поклоне и затараторила:

   - Миледи, я сундуки уже разобрала, вам перинки взбила и воду велела согреть. Прикажете приготовить ванну?

   - Постой - а где остальные девушки? - спросила Шасса.

   - На кухне, ужинают. Прикажете позвать?

   - А ты чего же не пошла?

   - Ой, ну кто-то же должен вас подождать! А то вы придете, а здесь пусто - ни раздеться некому помочь, ни ванну приготовить - непорядок!

   - Послушай-ка, девочка, - выступил вперед герцог, - скажи мне, только честно, где сьер Верн?

   - Ой, Ваша Светлость, да не знаю я! Спросите у сьеры, она-то уж точно знает!

   Герцог коротко взглянул на Касси - та, сдвинув брови, качнула головой: "Ложь!"

   - Слушай-ка! - на этот раз его голос прозвучал сурово. - Ты знаешь, кто я?

   - Да, Ваша Светлость, - смиренно потупив глаза, ответила Ами. - Вы - герцог Кассель, советник Его Величества Императора.

   - Ты понимаешь, что врать мне не стоит?

   - Да, Ваша Светлость.

   - Так отвечай! Правду!

   - Ваша Светлость, смилуйтесь! - взмолилась девушка. - Вы потом уедете, а сьера Верн меня прибьет... со свету сживет!

   - Может, действительно не стоит мучать девочку? - вмешалась Касси; Ами быстро благодарно взглянула на нее.

   - Ну хорошо, - герцог вздохнул, - предположим, я устрою тебя работать в столице, во дворце...

   - Ваша Светлость! - всхлипнула девушка, рухнув на колени и пытаясь поцеловать ему руки. - Да я бы тогда... я бы...

   Герцог резво шарахнулся от нее.

   - Ну так что - ответишь наконец?

   - А вы правда меня во дворец заберете? - Слезы в голосе маленькой служанки пропали, как не было.

   - Правда! Вот миледи Эртан поедет в столицу, и ты с ней!

   - Так в "Козочке" он!

   Переход был столь резок, что Касси не вдруг сообразила, о чем идет речь.

   - В какой еще "Козочке"? - переспросил герцог.

   - Это дом такой в городе с женщинами всякими... неприличными, - затараторила служанка. - Но вы не думайте, он туда не из-за них ездит. Он там в карты с приятелями играет. Возвращается к полуночи, и как приедет, сразу понятно, выиграл или нет. Если довольный и с друзьями, то выиграл, а если злющий, как Рогатый, то проигрался. Ваша Светлость, а вы меня точно не обманете, в столицу возьмете?

   - Да точно, точно, - хмуро отмахнулся герцог и вышел.

***

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Утро началось с появления Ами - та скользнула в дверь спальни минуты через три после того, как Касси открыла глаза и сонно пыталась сообразить, где она находится. Не иначе как каждые несколько минут заглядывала и проверяла.

   - Светлого вам утра, миледи, - девушка сделала книксен и прошла к окну. - Вам завтрак в постель принести или вы в зале позавтракаете? Может быть, вам ванну приготовить? Сьера Шасса и сьера Кера уже проснулись и в зале сидят. Какое вы платье с утра хотите? Я их все развесила и проветрила... - Раздвинула шторы: - День-то какой хороший - солнышко вовсю светит!

   - Ванну - да, сделай, - согласилась полусонная Касси. - И помоги мне подколоть волосы, я не хочу их мочить.

   - Ой, что сегодня ночью было! - ловко орудуя гребешком и шпильками, продолжила делиться новостями девушка. - Сьер Верн приехал заполночь, пья-аный - ух! А его Светлость герцог приказал его тут же в холодную! А сьер Верн ругался на гвардейцев! И дверь чуть не выломал - так барабанил по ней изнутри!

   - Ладно, иди делай ванну, - отмахнулась Касси, вставая.

***

Ванну Ами сделала с ароматной цветочной пеной, предложила потереть спинку - словом, всячески старалась показать свою полезность, явно надеясь и во дворце пристроиться в прислуги к будущей Императрице.

   "Может, и вправду взять ее? - подумала Касси. - Шустренькая, и руки легкие...".

   И завтрак на сервировочном столике девушка пригнала всего через пару минут после того, как Касси, в утреннем платье в цветочек, вышла в гостиную; объяснила:

   - Тут в конце коридора специальный кухонный лифт есть!

   Омлет стоял на хитрой подставке с горящей под ней спиртовкой, кофейник - тоже. Быстро накрыв на стол, Ами сказала:

   - Пожалуйте кушать! - Вскинулась, сделав большие глаза: - Ой, еще же булочки сдобные с орешками! Сейчас принесу!

   Исчезла она довольно надолго - девушки успели попробовать омлет и салат, Алир и Лора также приложились к сладкому творогу с фруктами, когда служанка, запыхавшаяся и без всяких булочек, вбежала в комнату.

   - Миледи! Ох, миледи! Его Величество! Император! Он приехал! Только что! Только он это... инко... инго... ингог...

   - Инкогнито, что ли? - догадалась Алир.

   - Вот-вот, оно самое, ингогнито! Он сейчас придет! Пойдемте скорее, давайте вы наденете самое нарядное платье! С кружевами! И ожерелье красивое!

   Касси колебалась лишь секунду, потом качнула головой и встала (не сидя же за столом его встречать!)

   - Поздно. Он сейчас придет. - И правда, по коридору к их двери приближался незнакомый человек, вот он притормозил, остановился... - Нехорошо заставлять Его Величество ждать.

   И, словно ответом на ее слова, послышался стук в дверь.

   Ами бросилась было открывать, но Касси перехватила ее, чуть ли не отшвырнув назад, сказала громко:

   - Войдите!

   Дверь открылась. Худощавый молодой гвардеец в алом мундире, стоявший на пороге, был невысокого роста, с вьющимися короткими волосами и не выглядел ни величественным, ни важным. И тем не менее, судя по описанию, даному герцогом, это был он - Император Данэль.

   Прежде чем он успел что-то сказать или сделать, Касси склонилась перед ним в низком реверансе, за ней и фрейлины.

   - Встаньте! - А голос хорош - не по-юношески низкий мягкий баритон...

   Она выпрямилась, девушки тоже. Император скользнул по ним глазами и снова вернулся к Касси.

   - Миледи Эртан?

   - Да, Ваше Величество.

   - Я бы хотел поговорить с вами. Наедине.

   - Да, конечно.

   Она еще не успела договорить, а фрейлины уже поспешили к двери одной из спален; Шасса на ходу ухватила за плечо и подтолкнула перед собой жавшуюся к стене Ами.

   - Прошу, Ваше Величество! - Касси указала на кресло возле небольшого столика. Опускаясь в него, Император сказал:

   - Вы тоже садитесь!

   Ох, слава Богам, она не успела нарушить этикет - забыла, что в присутствии Императора без его позволения сидеть не положено! Но теперь она имела право сесть на законном основании, что немедленно и сделала.

   Император молча разглядывал ее. Неприязни в нем не чувствовалось - скорее, любопытство, смешанное со смущением.

   - Я читал, - начал он, когда затянувшееся молчание стало уже неприличным, - что у экстр... у риалей седые волосы. Но у вас они белые, - внезапно протянул руку и коснулся локона Касси - она с трудом сдержалась, чтобы не отшатнуться, - и очень мягкие. Это красиво...

   - Спасибо, Ваше Величество.

   - Не при людях называйте меня по имени. И я вас тоже буду по имени называть, Касилия.

   - Лучше Касси...

   Император кивнул, соглашаясь.

   - Так вот, Касси. Официально я должен с вами познакомиться послезавтра, на приеме в летней резиденции. Посол Архипелага при большом стечении придворных вручит мне вашу руку, после чего мы вместе, в открытой коляске, с почетным эскортом, поедем через весь город во дворец.

   Касси невольно вспомнила вопль "Проклятая!" и от души понадеялась, что в присутствии Императора ничего подобного не случится.

   - Но, - продолжал он, - я решил познакомиться с вами раньше и... в менее формальной обстановке. Вы позволите говорить откровенно?

   - Да, Ваше Величество.

   - Данэль...

   - Да, Данэль. Только прежде чем вы продолжите, я хотела бы сказать одну вещь. Я - риаль. А это значит не только белые волосы, но и ряд особых способностей, в том числе то, что я с легкостью отличаю правду от лжи. Причем не только разговаривая с кем-то сама, но и в любом разговоре, при котором я присутствую.

   - Вот как? - глядя на нее во все глаза, медленно сказал Данэль. - Это только вы так можете, или и ваши фрейлины... они ведь тоже риали, да?

   - Да. Они тоже могут, разумеется. Об этом знает только герцог Кассель, говорить ли еще кому-то - решайте сами.

   - Я подумаю. Да, подумаю. Спасибо. Но я хотел поговорить о другом - о нас с вами.

   Касси молча смотрела на своего будущего мужа. Интуиция - а девушка, как и все риали, привыкла ей доверять - подсказывала, что перед ней неплохой человек. В нем не чувствовалось ни скрытой злобы, ни жестокости; с ним было... да, вот самое точное слово - комфортно, так, словно они уже давно знакомы.

   - В скором времени мы должны пожениться, - продолжал он, - это одно из условий мира между нашими странами. Ни я, ни, насколько я понимаю, вы не выбирали для себя такой судьбы - но договор подписан, и над нами обоими довлеет долг. Нам придется жить вместе - общаться, ложиться в одну постель и демонстрировать, по крайней мере, на людях, привязанность и единодушие...

   Сейчас Император выглядел старше своих лет и говорил медленно, пытливо вглядываясь Касси в глаза, словно ожидая, что она вот-вот перебьет его, закричит, заплачет - словом, как-то выразит несогласие с его жесткими, хоть и честными словами.

   - ...Поэтому я считаю, что нам стоит познакомиться поближе, попытаться понять и принять друг друга. Говорить о любви - тем более сейчас, когда мы только-только познакомились - мне кажется преждевременным, но мы можем стать друзьями и единомышленниками. Что вы на это скажете, Касси?

   - Я... я с радостью принимаю ваше предложение, ва... Данэль.

   - Ну и хорошо. - Он дотянулся до ее руки, взял и поцеловал: - Я рад.

   Задумался о чем-то своем, рассеянно продолжая держать ее руку - высвобождать ее было как-то неловко - и вдруг, глядя куда-то за спину Касси, улыбнулся, чудесным образом сделавшись намного моложе - почти ее ровесником, каким, в сущности, и был.

   - Кошка... Это ваша?

   Касси оглянулась - Кирин, до сих пор спавшая в кресле у окна, решила почтить вниманием незнакомого человека и уверенно направлялась к нему.

   - Моя. Вы любите кошек?

   - Очень! - помотал головой Император. - Иди сюда, моя хорошая! - Кирин наконец добралась до него, запрыгнула на колени и боднула в подбородок. Данэль расплылся в улыбке и принялся чесать ее под горлышком. - Всю жизнь хотел иметь кошку, но сначала отец запретил, сказал, что кошки и всякие болонки - это для барышень и старых дев, мужчине же подходят крупные собаки вроде волкодавов. А потом вдруг как-то не до того стало... - Вздохнул - и снова улыбнулся: - Ну, теперь хоть вашу потискаю!

   Действительно - прихватив вставшую на задние лапы Кирин за пушистые бочка, потыкался с ней носом об нос. Рожицы при этом у обоих стали уморительно-наморщенными; как ни удивительно, кошка совершенно не возражала.

   - Данэль, - осторожно поинтересовалась Касси, - простите за нескромный вопрос, - Император слегка напрягся, взглянув на нее, - но... вы завтракали?

   - Нет, но это неважно. Я не хочу, чтобы сейчас приперлась толпа народу и помешала нам разговаривать.

   - Мы с девушками недавно завтракали, - кивнула она на неубранный стол. - Там еще остались сок, сыр и ветчина, и если у вас найдутся спички, то я могу вам и кофе подогреть!

   - Спички... - Он зашарил по карманам. - Как ни смешно... вот! - Достал золоченую коробочку-спичечницу.

***

Ел Данэль так, будто его не кормили дня три. Конечно, с соблюдением всех правил этикета - даже бутерброд ел с тарелочки, вилкой, отрезая от него ножом маленькие кусочки - но быстро и жадно. При этом еще ухитрялся поддерживать беседу - рассказал, например, что его наставник в верховой езде учил, что вне дома у мужчины в кармане всегда должны быть спички и перочинный нож. На всякий случай - вдруг лошадь сбросит его где-нибудь в лесу!

   Хотя Касси уже завтракала, но у нее за компанию тоже проснулся аппетит - она налила себе кофе, сгрызла под него печенину и уже потянулась было за второй, когда раздался стук в дверь.

   Делать нечего - Касси подошла, спросила негромко:

   - Кто там?

   - Кассель! - ответил знакомый голос.

   - Откройте, - попросил Данэль. - Он знает, что я здесь.

   Войдя, герцог быстро обвел глазами комнату и склонился в поклоне:

   - Ваше Величество, вам пора ехать.

   Данэль вздохнул и кивнул:

   - Да. - Встал, обернулся, ища глазами Касси - она подошла, присела перед ним в реверансе. - Миледи Эртан, я чрезвычайно благодарен вам за это утро... и за завтрак. Надеюсь, что совместные завтраки станут у нас со временем традицией. - Поцеловал ей руку и скрылся за дверью; герцог вышел следом.

***

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

В летнюю резиденцию Императора, Золотой дворец, они переехали на следующий день. Ами ехала в багажной повозке, все еще до конца не веря своему счастью - теперь она была не просто служанкой, а личной камеристкой миледи Эртан, будущей Императрицы!

   В карету поместились вшестером - все девушки и герцог Кассель; за четыре часа пути он успел не только объяснить им тонкости поведения во дворце, но и рассказать, довольно интересно, об этой самой резиденции.

   Оказывается, "Золотым" дворец именовался вовсе не из-за расцветки, а потому, что во дворцовом парке водились золотые лани. Небольшие и изящные, они почти не боялись людей - охотиться на них было категорически запрещено - и, если подманить чем-то вкусным, даже ели из рук. Их предков когда-то, лет двести назад, подарил прапрапрадеду нынешнего Императора султан Карса; тогда их было всего пятеро, теперь же целое стадо голов в восемьдесят.

   Правда, и парк был огромный - от позолоченных кованых ворот до дворца они ехали добрых часа два. Дорога плавно изгибалась, в окно виднелись то цветущийлуг, то величественные вековые деревья, то мраморная беседка, окруженная шпалерными розами, то ручей с перекинутым через него резным деревянным мостиком.

***

Кассель рассказывал о парке с удовольствием - чувствовалось, что он его очень любит. Любил он и Императора, это Касси тоже почувствовала. Когда после их знакомства, проводив его, герцог вернулся к ней в гостиную, то отозвал ее в сторону и сказал:

   - Я очень рад, что вы с Данэлем нашли общий язык. Он хороший мальчик и заслужил свою толику счастья.

   Чутье риали подсказало Касси, что слова эти - не простая формальность, что они идут от сердца.

   Карета миновала небольшую речку, колеса прогрохотали по мосту и герцог встрепенулся:

   - Смотрите - вон, слева!

   И через секунду перед ними открылся Золотой дворец - на самом деле вовсе не золотой, а бирюзовый с белым, большое трехэтажное здание с арочными окнами, окруженное куртинами цветущих кустов.

   Подъехав к парадной лестнице, карета остановилась напротив спускавшейся сверху донизу голубой ковровой дорожки, по обе стороны которой на ступеньках выстроились лакеи в привычных уже глазу белых с золотом ливреях. Один из них подбежал, открыл дверь кареты и с поклоном подал герцогу руку - тот вылез и, в свою очередь, подал руку Касси.

   Сойдя на землю, она уловила наверху лестницы движение и, подняв голову, увидела, что по ковровой дорожке к ним величественной походкой спускается полная пожилая женщина в лиловом платье. Дойдя до низа, присела перед Касселем в коротком реверансе, сказала требовательно:

   - Ваша Светлость, представьте нас!

   - Касси, позвольте представить вам графиню Лау, бывшую первую статс-даму Ее Величества Императрицы Вирены, - отозвался герцог. - Графиня, перед вами миледи Касилия, дочь герцога Эртан и наша будущая Императрица.

    Графиня склонилась в низком придворном реверансе; от ответного поклона Касси удержалась лишь усилием воли: какой бы величественной не выглядела старая графиня, невесте Императора по статусу полагалось ограничиться в ее адрес благосклонным кивком.

   - Прошу вас следовать за мной, миледи, - сказала женщина. - Его Величество лично просил меня помочь вам на первых порах освоиться во дворце.

***

За то время, что они шли к приготовленным для Касси апартаментам, она узнала, что графиня после смерти матери Императора отошла от дел, но уезжать в родовое поместье не хочет, и хотя на новую придворную должность уже не претендует, то поручения Его Величества или господина канцлера выполняет с радостью, пользуясь своим богатым опытом: все-таки пятьдесят лет при дворе - не шутка.

   До апартаментов они добирались минут десять. Будь Касси одна, она бы давно запуталась во всех этих коридорах и мраморных лестницах, но графиня двигалась уверенно. Немногочисленые попадавшиеся по пути придворные встречали их любопытными взглядами, кланялись - не столько ей, сколько графине - та отвечала им кивком, Касси тоже. Позади парами шли фрейлины, но поскольку они находились "при исполнении", то им приветствовать никого не полагалось.

   Наконец, поднявшись по очередной лестнице, графиня провозгласила:

   - Это так называемое "Розовое крыло" - здесь обычно гостят незамужние родственницы Его Величества. Сейчас эти комнаты подготовлены для вас. Прошу! - И гостеприимно распахнула дверь.

   Апартаменты Касси понравились сразу - огромная гостиная с расписанным розовыми вьюнками сводчатым потолком и арочными окнами, в которых виднелся двор с цветущими клумбами и дорожками из желтого кирпича. Спальня, гардеробная, спальни фрейлин, кабинет и столовая - все в нежных пастельных тонах и также с окнами во двор.

   - Когда вы немного отдохнете с дороги, вам будет предложен второй завтрак, - продолжала рассказывать графиня. - К шести часам приглашена портниха, и я взяла на себя смелость пригласить также мою невестку, виконтессу Сапир - ее совет может быть кстати, при дворе она считается знатоком моды. Эти девушки, ваши фрейлины - они ваши родственницы?

   Только что разговор шел о платьях, поэтому Касси не сразу среагировала на вопрос и лишь через несколько секунд удивленно обернулась:

   - Нет... Почему вы так решили?

   - Цвет волос. И ведут они себя весьма... свободно. - В голосе графини прозвучало легкое неодобрение.

   По мнению Касси, девушки не сделали ничего предосудительного - всего лишь, пока она разговаривала с графиней, осмотрелись и выбрали себе спальню.

   - Мы - риали, - попыталась объяснить она. - И они не только мои фрейлины, но и мои подруги.

   - Риали - это экстры? - вопросительно наморщив лоб, произнесла графиня.

   - Совершенно верно.

   - Возможно, им стоит покрасить волосы?

   - Зачем? - опешила Касси.

   - Чтобы это не так бросалось в глаза!

***

Император появился на следующий день, незадолго до обеда. На этот раз, постучав, сразу вошел, так что Алир, стоявшая в одном белье на табуреточке - швеи снимали с нее мерки - взвизгнула от неожиданности.

   - Ох, извините! - Император остановился и прикрыл глаза рукой.

   - Ваше Величество! - Касси, подойдя, присела в реверансе, - давайте пройдем в кабинет?

   - Не откажете в любезности послужить мне поводырем, миледи? - Данэль с улыбкой протянул ей руку, второй продолжая демонстративно прикрывать глаза.

   Она взяла его за руку, они вместе прошли в кабинет, но едва Касси хихикнула: - Можете открывать глаза, - как дверь без стука отворилась и в комнату величественно вплыла графиня Лау.

   - Вам что-то нужно, графиня? - нетерпеливо спросил Император.

   - Ваше Величество, - женщина сделала реверанс, - вы же знаете, что ваша невеста не может оставаться в помещении наедине с мужчиной! - Упрек в ее голосе был еле различим, но несомненен.

   - Она моя невеста! - огрызнулся Данэль. - И я всего лишь хочу пригласить ее прогуляться по парку!

   Графиня снова склонилась в реверансе.

   - Прошу прощения, но вы же знаете, как легко погубить женскую репутацию!

   В голосе Императора прорезалась холодная злость:

   - Мне кажется, вы забываетесь, графиня - мне уже не пятнадцать лет!

   - Ваше Величество, я лишь забочусь о репутации будущей матери ваших детей.

   - Я очень ценю вашу заботу, графиня, но на прогулке с нами будет гвардейский эскорт. Полагаю, для сохранения репутации миледи Эртан этого достаточно.

   Двое гвардейцев шли по дорожке шагах в тридцати впереди, еща двое - сзади. Касси старалась забыть об их присутствии, но выходило не очень.

   Данэль тоже пребывал не в лучшем настроении. Держа Касси под руку, он шел молча, так быстро, что она еле поспевала за ним, пока не взмолилась о пощаде. Только тут он притормозил, сказал хмуро:

   - Извините, забылся. Графиня Лау... она знает меня с младенчества и порой забывает, что я уже взрослый, что я, в конце концов, Император, а не мальчишка, которого для его же блага надо наставлять и поучать! - Засопел сердито. - Я знаю, что в любой момент могу сослать ее в имение - пусть там невесток поучает! - и... и не могу! Вспоминаю, как она мне мяч подарила - и не могу!

   Касси сочувствено кивнула:

   - Моя няня тоже до сих пор меня детонькой называет. При всех, представляете!

   - Значит, вы меня понимаете! Постойте-ка - это та самая няня, которая тайком пробралась на корабль?

   - Она самая, - вздохнула Касси, - няня Тесса. Сейчас она в посольстве Островов - по договору мне можно было привезти с собой только четырех фрейлин... и кошку.

   - Полагаю, что когда вы устроитесь в столице, то сможете взять ее к себе. Если, конечно, вы не против, чтобы вас называли "детонькой". - Глаза Данэля весело блеснули.

   - Против, но... она же как ваша графиня - тоже меня с младенчества знает!

   Оба рассмеялись.

   - Касси, - Данэль легонько сжал ее руку, - вы не против после прогулки пообедать со мной? Нам накроют в парке, в беседке, так что ваша репутация не пострадает.

   - Не против, - улыбнулась Касси; подумала: "У него приятный смех... жаль, что он редко смеется!"

***

Золотую лань они в этот день так и не увидели. Зато покормили лебедей, кидая им с горбатого мостика припасенные в кармане у Данэля сухарики, и полюбовались на трогательно-пушистых пухленьких птенцов, которых их мать, перед тем как подплыть к мостику за сухариком, спрятала в камышах неподалеку, но они вылезли и таращились любопытными глазенками.

   Еще Данэль показал ей искусственный пруд, где росли привезенные из нагоярата Идон голубые лотосы, розарий с огромными, с тарелку, красно-белыми и бордовыми розами, аллею кустов, постриженных в виде животных, и большую клумбу-горку, в щелях между камнями которой жили крошечные яркие птички-нектарницы.

   В конце очередной аллеи показалась беседка из светлого камня.

   - Вон там - наш обед! - сообщил Данэль.

   И правда, стоило подойти поближе, и стало видно, как в беседке, накрывая на стол, засуетились лакеи.

   Лакеев он отпустил и ухаживал за Касси сам - отодвинул ей стул, накладывал в тарелку яства, хотел налить вино, но она попросила воду, объяснив:

   - Меня от вина в сон клонит, а мне еще примерки предстоят!

   И - разговаривал.

   У Касси создалось впечатление, что Данэлю нечасто удается неформально поболтать с кем-то, поэтому сейчас он использовал эту возможность на всю катушку. Прежде всего она узнала историю с графиней и тем самым мячиком - оказывается, у его старших братьев день рождения был летом, с разницей всего три дня, а у самого Данэля - зимой. Вот и вышло так, что им обоим подарили по большому яркому мячу с нарисованными на нем звездами. Им обоим подарили - а Данэлю нет. Это показалось ему так обидно, что он разревелся и никак не мог успокоиться - понятно, ему еще шести лет тогда не было. И отец при всех отослал его от праздничного стола - сказал, что он ведет себя недостойно принца, и велел няне уложить его спать.

   Он лежал в постели, казалось, целую вечность - всхлипывал, думал, что он никому не нужен и его никто не любит. И, может, стоит сбежать завтра из дома и пойти в пираты? У него и сабля есть - маленькая, но настоящая!

   И тут произошли чудо: дверь тихо приоткрылась, и в спальню скользнула графиня Лау. И в руках у нее был мяч - голубой, с золотистыми звездами! Подошла, протянула - Данэль схватил, все еще не до конца веря, что это взаправду, что это ему. А графиня присела к нему на кровать и протянула завернутое в салфетку пирожное:

   - Поешь - только тихонько, чтобы няня не проснулась!

   На следующее утро он проснулся от удивленного возгласа няни, увидел лежащий на подушке голубой мяч - и только тогда окончательно поверил, что все это ему не приснилось.

   Касси, в свою очередь, рассказала, как научилась ловить руками рыбешку на мелководье - домой, конечно, не несла, отдавала своему другу Коксику, у которого было трое братьев и сестра.

   - Вам разрешали дружить с простолюдинами? - удивился Данэль.

   - Ну, вы понимаете... - (словно наяву услышала голос наставника Гобера: "Не нукай!"), - на Островах нет деления на аристократов и простолюдинов. Риали - да, к ним относятся с пиететом, при встрече кланяются, торговки на рынке предлагают: "Попробуй яблочко, маленькая госпожа!" А уж указывать риали, с кем дружить или общаться - да кто посмеет?! Разве что Совет Равных... наверное, но я не слышала о таких случаях.

   "Может, не стоило об этом говорить - он не поймет, будет шокирован, наставник говорил, что тут все по-другому и происхождение человека очень влияет на его судьбу!" - подумала Касси, и обрадовалась, когда в дверях беседки возник лакей и с поклоном поинтересовался:

   - Прикажете подавать десерт?

   - Да, - кивнул Данэль.

   "Вот и повод сменить тему разговора!"

   - А у вас бывает сладкий лед? - спросила она, на удивленный взгляд Данэля пояснила: - Его из сливок с орешками делают, к нам на Барку один раз привозили из Кернеса, в сундуке, обложенном льдом.

   - Вы имеете в виду мороженое? - спросил Данэль. - Да, конечно! Я его в детстве очень любил - возможно, потому, что мне его почти не давали, у меня от него горло болело. У нас его часто делают, вот завтра переедем во дворец - обязательно полакомитесь.

   Лакеи тем временем сноровисто меняли приборы и выставляли на стол фрукты и взбитые сливки, пирожные с кремом и какие-то непонятные белые шарики.

   - А что это? - спросила Касси. - На снежки похоже!

   - Это "поцелуйчики" - пирожное из взбитых белков. А у вас на Островах бывает снег?

   - Нет. Но я же помню! У нас в герцогстве каждую зиму выпадал снег, мы в снежки играли...

   Память резануло воспоминание - она, совершенно счастливая, носится по снегу, уворачиваясь от снежков, которыми забрасывает ее Черныш, а отец с крыльца кричит:

   - Брис, полегче - она же девочка!

   Черныш отвлекается - и получает полновесный снежок в горло, прямо в расстегнувшийся ворот шерстяной рубахи!..

   - Положить вам пирожное? - спросил Данэль. - Или лучше ягод со взбитыми сливками?

   - Ягод. У нас на Островах сезон уже кончился, а я их очень люблю.

   - Да, я читал - знаю, что у вас теплее...

   Ненадолго наступило молчание - Касси, прижмурившись от удовольствия, лакомилась ягодами - раздавливала языком, глотая кисло-сладкий сок, заедала крошечной толикой сливок и уже примерялась к следующей, когда услышала голос Данэля:

   - Интересно... Мы уже довольно долго общаемся, даже завтракали вместе, вот обедаем сейчас - а вы меня до сих пор ни о чем не попросили...

   Паническое чувство, что она сделала что-то не так, возникло само собой.

   Касси вскинула глаза, пытаясь не выдать своей растерянности и мучительно соображая - что она забыла, какое правило этикета?!

   - А что - полагается просить?

   - Нет, - со смешком качнул головой Данэль. - Но мало кто может удержаться - я же все-таки Император! Разве что Кассель... ну, и еще мой камердинер...

   - А сьер канцлер? - спросила она - больше чтобы выиграть время и понять, чего же он от нее хочет.

   - О, канцлеру от меня всегда что-нибудь надо - что-то подписать, что-то обсудить, что-то кому-то сказать... Но я, собственно, вот к чему начал - Касси, попросите меня о чем-нибудь! Я, конечно, ничего заранее не обещаю, но постараюсь вашу просьбу выполнить. Мне будет приятно для вас что-то сделать!

   Что это - шутка, подначка? Или правда?

   Несколько секунд она смотрела на Данэля, прежде чем выдохнуть то, что рвалось из глубины души:

   - Брата! - Увидела промелькнувшее в его глазах удивление и заторопилась, объясняя: - Шесть лет назад, когда мы спасались от Инквизиции, мой старший брат, Черныш... Брис Эртан с несколькими оставшимися нам верными людьми остался на мосту недалеко от Алероса, чтобы задержать погоню. Мы сумели добраться до порта, сели на корабль... но о нем так больше ничего и не знаем. Данэль, пожалуйста! - Она молитвенно сложила руки на груди. - Если он погиб - я хочу знать, где он похоронен, чтобы хоть цветы туда принести. Если же жив - в тюрьме, на каторге, покалеченный - я прошу вас освободить его... и наших людей, конечно, тоже. Я не верю, что он умер - ему всего двадцать шесть лет сейчас. Данэль, пожалуйста! Пожалуйста, помогите мне его найти!

   Замолчала, глядя на него с постепенно тающей надеждой - заговорил он не сразу:

   - Да, признаться, вы меня поставили в тупик... Я-то был уверен, что вы попросите за свою няню!

   - Ее сын тоже остался там, на мосту.

   - Касси... - Она смотрела ему в глаза, но сосредоточилась не на том, что он говорит, а на ощущениях. - Я ничего не обещаю, но постараюсь вам помочь. - (Потрясен... и не лжет!) - Очень постараюсь. Это может занять какое-то время - месяц, два. - (По-прежнему не лжет - сам искренне верит в то, что говорит!) Кивнул - не ей, собственным мыслям - и повторил: - Я постараюсь.

***

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Для церемонии представления Данэлю ей сшили новое платье - как в сказке, всего за одну ночь. Конечно, Касси привезла с собой два сундука платьев, но кто же откажется от еще одного, тем более такого красивого - лавандовый атлас и тонкое серебристое кружево, похожее на морозные узоры.

   К нему в самый раз подошло жемчужное колье с Островов. Вообще те жемчужные украшения, которые Касси и фрейлины привезли в своих шкатулках, вызвали у местных дам - что графини Лау, что ее невестки - завистливый блеск в глазах. Жемчуг и правда был хорош даже по меркам Островов, для этих же мест - неслыханная роскошь.

   Церемония должна была начаться в полдень, но уже за час до того Касси с подругами, полностью готовые, сидели в своих апартаментах и ждали, когда наконец за ними придут.

***

Она до сих пор не знала, правильно ли поступила, рассказав Данэлю о брате и попросив о помощи. С другой стороны - а как иначе?

   Вернувшись с прогулки, Касси рассказала обо всем подругам; те расспрашивали подробности, сказали, что она все сделала правильно, но червячок сомнения все же покусывал. Потому что после ее просьбы настроение у Данэля пошло вниз - он, конечно, старался это скрыть, но от риали такое не скроешь!

   И прогулку он свернул довольно скоро; проводил до апартаментов, поцеловал руку - все честь по чести - но осадочек остался: ну зачем она так разоткровенничалась перед, в сущности, малознакомым человеком вместо того, чтобы сначала все хорошенько обдумать - может быть, даже с кем-то посоветоваться, например, с герцогом Касселем.

***

- Миледи, миледи - может, вы попить хотите? Или покушать? - Это Ами хлопочет.

   Есть не хотелось - не хотелось и с утра, но пришлось съесть булочку с начинкой из какого-то непонятного фрукта, чтобы в разгар церемонии не забурчало в животе. Зато кофе выпила всего один глоток (если во время проездки по столице в туалет захочется - вот стыд-то будет!), и теперь во рту все пересохло.

   - А если на платье капну? - спросила Касси с сомнением.

   - А вы через соломинку! И вперед наклонитесь!

   Первый глоток воды бальзамом упал на пересохший рот... и тут в дверь постучали. Касси поперхнулась - хорошо, Ами успела подставить передник, а то половина воды была бы на платье - сказала:

   - Открой!

   Шагнувший в комнату немолодой мужчина элегантно поклонился:

   - Миледи, госпожи - рад видеть!

   То, что это представитель посольства Архипелага, было ясно и по приветствию, и по обильно украшенному жемчугом камзолу. Да и вообще, Касси не знала, как - но "своего" узнала бы в любой толпе.

   - Вы уже за нами? - улыбнулась она мужчине.

   - Да, миледи. Позвольте представиться, - он снова поклонился, - Дальд Эран, посол Зеленого Архипелага. Сегодня мне выпала честь представить вас Императору. Вы знакомы с церемонией?

   - Да... то есть в общих чертах.

***

Как оказалось, в самой церемонии не было ничего сложного и запутанного, но были тонкости, которые следовало знать.

   По сигналу церемонимейстера Касси, рука об руку с послом, должна была войти в зал и проследовать к трону, где ждет Император. Дойдя до ступенек тронного возвышения, посол должен представить ему Касси и, когда тот встанет и спустится, протянуть ему ее руку.

   Тонкости: во время прохода смотреть вперед, на трон и Императора, по сторонам не коситься, и ни в коем случае никому не кивать.

   Далее, взяв Касси за руку, Император подведет ее к стоящему на возвышении, слева от трона, ступенькой ниже, стулу и поможет сесть. После этого сядет сам - фрейлины, стоящие внизу, должны молча сделать реверанс и отступить вправо, остановиться у тронного возвышения со стороны Касси. На ступеньки не вставать!

   После этого к ним потянутся придворные - цермонимейстер будет их объявлять по мере приближения. При знакомстве достаточно кивнуть, можно кому-то улыбнуться, сказать "Рада знакомству!". Высшее благоволение - перемолвиться двумя-тремя короткими фразами.

   Как только встанет Император, должна встать и Касси, после чего они вместе удалятся через дверь позади трона.

***

Ничего сложного или страшного... но пока, стоя под руку с послом, Касси ждала перед дверью зала, сердце тревожно и неприятно колотилось. Да еще коленка некстати зачесалась!

   Она прикрыла глаза и принялась беззвучно, размеренно и не торопясь, считать от одного до ста - самый простой способ перестать мандражировать. И вздрогнула, почувствовав прикосновение к пальцам:

   - Миледи?!

   Касси открыла глаза - двери в зал были распахнуты, далеко впереди виднелся трон и на нем - фигура в бело-золотом камзоле.

   - Да, пойдемте!

   Заиграла музыка, и они неторопливо и торжественно двинулись по ковровой дорожке. Не оборачиваясь, Касси знала, что вслед за ними плавными мелкими шажками, так что кажется, что они не перебирают ногами, а скользят по полу, идут фрейлины.

   "Только бы не споткнуться - вот стыдно будет!" Глядя строго перед собой, на постепенно приближающееся тронное возвышение, она слышала шушуканье придворных, мимо которых проходила - разобрать, правда, удалось лишь несколько слов: "белая", "мелкая" (неправда, не такая уж она и мелкая!) и "жемчуг!". Да, конечно, жемчуг... завидуют...

   Слева, на нижней ступеньке тронного возвышения, стоял мужчина в черном. Короткий взгляд из-под ресниц - высокий, худой, похож на грифа - и снова глаза на Данэля. Он подался вперед и ждет...

   - Ваше Величество, позвольте представить вам миледи Касилию Эртан, дочь герцога Эртана! - Касси, опустив глаза, приседает в глубоком реверансе.

   Выпрямляется - как раз вовремя, чтобы увидеть, как Данэль вместо левой ее руки берет правую (не по протоколу!) и склоняется над ней в поцелуе. После чего, вместо того, чтобы под руку с ней подняться на тронное возвышение, отступил назад, наверх по ступенькам, увлекая Касси за собой. Шаг, другой, третий - и, словно в танце, развернув ее, шепнул:

   - Садитесь!

   Она опустилась на стул, подумала запоздало: "А что если бы он запнулся за ступеньку?!"

   Теперь Касси могла, не нарушая протокола, разглядывать полный придвоных зал - высокие прически, нарядные платья (похоже, здесь сейчас в моде оттенки красного и розового), украшенные золотым и серебряным позументом камзолы у мужчин... о, а вот и герцог Кассель, стоит справа, совсем близко! Встретившись с ней взглядом, на миг прикрыл веки, здороваясь одними глазами.

   Почему-то, после того как, ни разу не запнувшись, Касси удачно приземлилась на стул, она начисто перестала мандражировать и теперь с некоторым интересом ждала продолжения. По идее, сейчас придворные должны были начать ей представляться - но все стояли, будто чего-то ждали.

   Как оказалось - церемонимейстера. Касси аж вздрогнула, когда тот, внезапно оказавшись на ступеньках слева от Данэля, стукнул посохом и провозгласил:

   - Граф Коньер Малич, канцлер Империи!

   Тот самый, похожий на грифа старик в черном поклонился Императору и, следующим шагом оказавшись перед ней, склонился в поклоне.

   - Рада знакомству, сьер канцлер! - Касси с теплой улыбкой протянула руку (с виду тип не слишком приятный, но ей пока что ничего плохого не сделал и смотрит без злости, со сдержанной настороженностью). Руку принял, поцеловал...

   Следующим был герцог Кассель - ему Касси улыбнулась вполне искренне, тоже протянула руку. Чутье риали подтвердило: не лжет, действительно рад, что пока все идет гладко.

   А дальше придворные пошли один за другим - графы и бароны, затесалось даже несколько нетитулованных, в том числе Главный Дознаватель - как Касси поняла, это нечто вроде начальника полиции. Лет тридцать пять, серый с серебром камзол, русые волосы и умное лицо - смотрит с любопытством...

   - Граф Эртан с супругой! - рявкнул цермонимейстер; эти слова заставили Касси напрячься. Брат отца - тот самый, которому он сказал категорически не доверять. Тот самый...

   Смуглый брюнет, жена - худая белесая блондинка. Сладкая, совсем не идущая ему улыбка:

   - Миледи, я ваш дя-адя!

   А злость-то у обоих внутри так и кипит! Еще бы - был герцогом, а теперь...

   - Рада знакомству, граф! - Руку придется протянуть - родственник, как-никак!

   Эх, спросить бы его сейчас: "Это вы выдали нас Инквизиции?" Когда-нибудь этот вопрос будет задан... но не сейчас.

   Еще лица, еще... О, и графиня Лау тут!

   - Хочу еще раз поблагодарить вас за рекомендованную вами портниху! Такое красивое платье!

   - Ах, ну что вы! - Но видно, что женщине эти слова приятны.

   - Барон Тангу с супругой!

   Тангу? Урожденная Тангу была мама... Это что - ее брат? Высокий брюнет, глаза голубые...

   - Барон, вы..? - Протянутая для поцелуя рука - чтобы выграть несколько секунд.

   - Да, миледи, я брат вашей матери. - В глазах - сдержанное доброжелательное любопытство.

   Касси улыбается ему вполне искренне:

   - Отец рассказывал мне о вас. Буду рада продолжить знакомство во дворце, дядя. - Одаривает улыбкой и его жену, немолодую, темноволосую и полноватую.

   Кончилось все как-то внезапно: перед Касси прошла очередная пара, она ждала, что сейчас объявят следующую, оглянулась - но церемонимейстера на ступеньках уже не было.

   - Все, - негромко сказал Данэль. - Сейчас, когда я скажу, встаем и уходим.

***

Ушли они недалеко - в соседнюю комнату, где рядом с накрытым столом стояли несколько кресел и дожидались с полдюжины лакеев и служанок.

   - Попейте, попробуйте фрукты, - предложил Данэль, опускаясь в кресло, один из лакеев сразу сунул ему в руку большой бокал с чем-то соблазнительно-красным. - Если вам надо... поправить прическу - служанки проводят. - (Касси поняла, что речь идет о туалете, и преисполнилась благодарности: и об этом подумал!) - Встретимся внизу, у коляски, выезжаем через четверть часа. - В три глотка выхлебал свой напиток, встав, на ходу прихватил с блюда половинку персика и с тем вышел.

   - Миледи, вы хотите попробовать дыню? - служанка показала на тарелку с аккуратными ломтиками. - Или пирожное?

   - Что вам налить, миледи? - вклинилась другая. - Вино, мандариновый сок, морс из малины?

   Касси выбрала морс и дыню - как оказалось, не прогадала. И то и другое оказалось настолько вкусным, что она с удовольствием бы попросила добавки, если бы не надо было торопиться.

***

Когда она спустилась к боковому входу, открытая коляска, запряженная парой белоснежных лошадей, уже стояла у крыльца. Точнее, не лошадей - лошадок - изящные, невысокие и тонконогие, по сравнению с рослыми конями гвардейцев они смотрелись чуть ли не как пони.

   Данэль стоял рядом с ними, держа под уздцы - лошади тянулись к нему и ласково пофыркивали.

   - Касси, хотите погладить? - заметив ее, подозвал он. Она подошла, несмело коснулась бархатистого храпа и захихикала, когда лошадка потянулась к ней, щекотно обнюхивая ухо.

***

Ход у лошадок был очень мягкий, дорога хорошая - да и Данэль, задумавшись о чем-то своем, светской беседой не докучал. Ничего удивительного, что Касси довольно быстро задремала.

   И очнулась: что-то вокруг было не так, непривычно. Сквозь ресницы повела взглядом вокруг - они все так же ехали в коляске. Рядом сидел Данэль, спокойный, вроде даже довольный чем-то; вокруг коляски ехали гвардейцы.

   Она открыла глаза - вдоль дороги, затеняя ее кронами, росли деревья... но что все же разбудило ее?!

   - О, вы уже проснулись! - с улыбкой отметил Данэль. - Не хотел будить - вы так хорошо спали.

   Касси смущенно улыбнулась и пожала плечами.

   И все-таки, что же не так? Странное ощущение пустоты - откуда оно взялось?..

   - Вы вовремя проснулись, - продолжал Данэль, - скоро мы въедем в столицу.

   Она кивнула, "прислушалась" - да, впереди люди, и много. Город... большой, больше даже, чем Барка...

   По мере того, как в ней росла и развивалась сила риали, Касси все лучше "чувствовала" людей, и первое, чему когда-то научил ее наставник Гобер - это умению ставить между собой и окружающим миром что-то вроде мысленной завесы, которую можно упрочнять и ослаблять, иногда вообще убирать.

   Но как ни отгораживайся, когда живешь в городе (а Барка - самый большой город на Островах), все равно до конца не закроешься, остается слабое ощущение присутствия вокруг людей, некий привычный "шум", постоянный и ежечасный, вроде шелеста листьев. И, более "звонкими нотками" - такое же привычное присутствие риалей; на Барке их было много, несколько десятков.

   А потом - на корабле, в карете, в Золотом дворце - рядом все время были подруги, Касси ощущала их, как и они ее. И сейчас вдруг осознала, что пустота внутри - это оттого, что вокруг, сколько хватает ее чутья, нет ни одной риали. Что фрейлин рядом нет, понятно - после церемонии они поехали в столицу короткой дорогой и встретят ее уже во дворце. Но впереди - большой город, много людей, а "звонких ноток", как ни "прислушивайся", не слышно.

   Это что же получается - здесь совсем нет риалей?

***

***

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ. ГОРОД БЕЗ РИАЛЕЙ

***

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Приветствовать их начали еще от городских ворот - солдаты, стоявшие у поднятого шлагбаума, дружно взяли "под козырек". А дальше виднелись толпившиеся вдоль дороги люди, и кто-то впереди закричал "Едут, едут!"

   Въехав в город, Данэль улыбнулся и помахал рукой - это вызвало всплеск радостных криков и аплодисментов.

   - Вы тоже им помашите, - продолжая улыбаться и почти не шевеля губами, сказал он, - люди это любят.

   Касси, продолжая "вслушиваться" в толпу, послушно помахала рукой - ей тоже поаплодировали. В целом люди были настроена доброжелательно, лишь иногда она чувствовала короткие всплески неприязни, смешанной со страхом.

   А риалей по-прежнему не было... Один раз показалось, что далеко, на грани восприятия, что-то мелькнуло - но исчезло почти сразу, и сколько Касси ни "прислушивалась", больше не появлялось.

***

Они ехали и ехали, порой приветственно взмахивая руками; одноэтажные домики с яркими крышами и зелеными палисадниками, которые пестрели по обе стороны дороги вначале, сменились доходными домами в два, а то и в три этажа. Выехали на площадь - с одной стороны парк, с другой - храм Триединого с треугольным окном и золочным шпилем - и тут Данэль коснулся ее руки:

   - Касси, смотрите - вон там, впереди слева, дворец!

   Она скользнула взглядом по зелени парка, по вершинам деревьев - за ними виднелось массивное сооружение с башнями из темно-серого камня. Строгие прямые линии, узкие окна-бойницы - похоже, это здание построили очень давно, лет, этак, пятьсот назад.

   - Его начали строить при Мероне Втором, четыреста восемьдесят лет назад, - увлеченно рассказывал Данэль (с датой - почти угадала!), - а последние достройки проводились уже при моем дедушке. Именно тогда была разбита оранжерея и внутренний двор разделен надвое стеклянной галереей. Тогда же дворцовый парк был открыт для публики, а в одной из половин внутреннего двора заложен еще один парк, его назвали Розовым - не из-за шпалерных роз, которые там растут, а из-за дорожек и беседок из розового мрамора...

   Чувствовалось, что дворец он любит и готов говорить о нем бесконечно; Касси ничего не оставалось, как ахать и поддакивать, хотя пока что ни шпалерных роз, ни мрамора она не видела, и мрачно-серое массивное здание напоминало ей картинку из подаренной в детстве книги сказок - там это была тюрьма.

   В последний раз поулыбавшись и помахав руками, они заехали в боковые ворота, и золоченая решетка отделила коляску от приветствующей толпы.

   - Фух-х... - выдохнул Данэль. - Честно сказать, не люблю бывать на публике. Тем более что большинство покушений происходят именно там.

   - Покушений? - растерянно переспросила Касси.

   - А вы думаете, гвардейцы со мной просто так катаются? - усмешка Данэля была далека от веселой. - За три года правления - пять раз!

   - Что пять раз? - Она не поверила своим ушам. - Покушения?! Но кто?..

   - В основном республиканцы. - На непонимающий взгляд Касси счел нужным объяснить: - Есть группа людей, которые считают, что монархия как форма правления себя изжила и что замена ее республиканской, по примеру Солара, решит все проблемы этой страны. Не секрет, что соларийцы их финансируют и направляют, но... а, ладно, - оборвал он сам себя, - не хочу сейчас об этом говорить. Лучше о чем-нибудь приятном - хотите, я завтра покажу вам дворец? Самые интересные места - оранжерею, зеркальный зал, Розовый парк?

   - Да, конечно! - улыбнулась Касси вполне искренне и с облегчением почувствовала недалеко риалей - подруги где-то здесь, близко!

***

Одну интересную вещь она увидела и даже испробовала уже в первые минуты пребывания во дворце. А именно лифт.

   В первый миг, когда пол под ногами дрогнул, Касси чуть не вскрикнула от испуга - тем более что было непонятно, зачем лакей завел ее в эту странную комнатку без окон. Но он испуга не проявлял, стоял невозмутимо, так что она решила подождать - и правильно сделала! Потому что когда он открыл перед ней дверь, это оказался уже совсем другой коридор - не тот, из которого они сюда заходили!

   Лакей провел ее до середины коридора и с поклоном распахнул двустворчатую дверь:

   - Прошу вас, Ваша Светлость!

   Касси с легким удивлением взглянула на стоявших по обе стороны двери рослых часовых с саблями (зачем, интересно, они здесь?!) и шагнула внутрь, навстречу радостно бросившимся к ней подругам.

***

Покои, отведенные Касси во дворце, поражали роскошью. Девять комнат, включая столовую, кабинет и гостиную, а также спальни - все отделанные в едином стиле: обитые шелком стены, инкрустированные шкафчики из розового дерева, светильники-вьюнки и старинные картины на стенах.

   И царящая над всем этим баронесса Дана Икер. Именно она последние три дня присматривала за тем, чтобы к приезду миледи Эртан на стенах вместо натюрмортов были развешаны пейзажи (зачем?!), перины заменены на свежие, а ванные полнились фигурными флаконами со сладкими ароматами.

   И именно она влетела в апартаменты минут через пять после появления Касси и склонилась в поклоне:

   - Ваша Светлость, я бесконечно счастлива вас видеть! - Выпрямилась и деловито затараторила: - Я взяла на себя смелость заказать для вас легкий полдник - фрукты, пирожные и чай. - ("Надеюсь, не прочищающий!" - подумала Касси). - Я уже слышала об ужасном - о, совершенно ужасном! - инциденте в замке Бланшар... А-а-пчхи! - Поднеся к носу руку с пахнущим чем-то резким саше, глубоко вдохнула и продолжила: - Тут ничего подобного не повторится - я сама выбрала для вас наиболее компетентных из предложенных дворцовым управляющим горничных и камеристок... А-а-пчхи!

   - Вы простужены, баронесса? - про себя хихикнув, с невинным видом спросила Касси.

   - Нет, миледи, я всегда чихаю, когда рядом кошки. А-а-пчхи!

   - Противная она все-таки тетка, - едва за баронессой закрылась дверь, сказала Кера. - И ясно, что не врет, и старается, как может, выслужиться - а все равно противная. Ты что - действительно хочешь ее статс-дамой сделать, чтобы она все время тут крутилась?

   - Да нет, - помотала головой Касси, - у меня к ней тоже душа не лежит. Но мы пока мало знаем про жизнь во дворце, а она здесь как рыба в воде. И потом, она нам ничего плохого не сделала, наоборот, изо всех сил старается как лучше... Я надеюсь, что она почихает-почихает, - бросила взгляд на расположившуюся в кресле Кирин, - в конце концов ей надоест с красным носом ходить, и она сама решит отказаться от этой должности.

   - Едва ли, - мрачно возразила Шасса.

***

Покои располагались на третьем этаже. Стены были толщиной больше локтя, так что Касси, чтобы высунуться из окна и осмотреться, пришлось аж на живот лечь и вперед проползти. Внизу, далеко-далеко, оказался зазубренный каменный портик над крыльцом, а еще ниже - мощеный брусчаткой двор.

   - Надо держать решетку закрытой, - втянувшись обратно в комнату, сказала Касси. - А то Кирин может сдуру выскочить, а тут высоко.

   Само окно было узким и высоким, издали оно казалось бойницей, хотя на самом деле в него спокойно мог пролезть человек. Из него открывался вид сверху на город: крыши, улочки, скверы и вдалеке - теряющийся в лиловатой дымке силуэт храма Триединого. Прямо хоть картину рисуй...

***

Часовые у дверей покоев свое дело знали хорошо - кто бы ни пришел к миледи Эртан, его просили подождать и нажимали кнопку на стене - в приемной звонил колокольчик, горничная впускала визитера и докладывала о нем.

   Но, разумеется, Его Величества Данэля все эти меры предосторожности не касались, поэтому, заявившись в апартаменты во время завтрака, он беспрепятственно и неожиданно для всех вошел в столовую. На завтраке присутствовал герцог Кассель, и обстановка царила самая непринужденная: герцог рассказывал байки из жизни дворца, девушки хихикали, не забывая при этом с молодым аппетитом отдавать должное омлету, канапе и пирожным.

   Появление Императора заставило всех вскочить - герцог поклонился, девушки сделали реверанс.

   - Миледи Эртан, я за вами, - отрывисто и сухо заявил Данэль. - Я обещал показать вам дворец.

   - Да, Ваше Величество, я готова, - склонила голову Касси.

   - Прошу прощения, что вмешиваюсь, - сказал герцог, - но, миледи, вам лучше надеть уличную обувь - по брусчатке в домашних туфельках ходить неудобно.

   Данэль сердито покосился на него - похоже, настроение у него с утра было не из лучших.

   - Ваше Величество, не хотите ли, пока я переобуваюсь, выпить кофе? - надеясь сгладить ситуацию, предложила Касси.

   - И у нас ореховые пирожные... - начала Кера и пискнула, получив локотком под ребра от Алир: - Ай! Ты чего?!

   - Это же Император, - громко зашептала та, - к нему нельзя первой!

   Уголки рта Данэля чуть приподнялись:

   - Нет, благодарю вас. Идите переобувайтесь, я подожду. А вы, - махнул он окружающим рукой, - не обращайте на меня внимания, завтракайте!

***

Когда Касси в ботиночках на низком каблуке вернулась в гостиную, оказалось, что герцога в комнате уже нет, а Данэль, развалившись в кресле, играет с кошкой - дразнит ее золоченой кисточкой, свисающей с ворота его камзола. Кирин, сидя на задних лапах, передними азартно ловила эту кисточку безо всякого пиетета к тому, что устроилась на коленях монаршей особы.

   Короткий взгляд на Шассу - та едва заметно кивнула "Все в порядке!", и Касси, улыбаясь, подошла к Данэлю:

   - Я готова, Ваше Величество!

***

"Теперь это мой дом..." - думала Касси, под руку с Данэлем идя по дворцовой анфиладе. Но мысль эта казалась странной и чуждой и на душу не ложилась.

   Встречавшиеся по пути придворные отступали в сторону и кланялись, женщины делали реверанс. Некоторым из них Данэль кивал, на большинство просто не обращал внимания.

   Спросил между делом:

   - Кассель у вас часто бывает?

   - Ну-у... - (Как ответить, чтобы не навредить герцогу?!), - он был другом моего отца. И его советы для нас неоценимы - он знает все про жизнь во дворце.

   Данэль кивнул и больше расспрашивать не стал.

   О дворце он действительно знал много и рассказывал увлеченно. Оказывается, отведенные Касси покои находились в самом старом здании дворцового комплекса и изначально предназначались для принцесс Императорской крови. Но вот уже три поколения в семье Императора рождались только мальчики, поэтому теперь эти комнаты использовались от случая к случаю, когда во дворце гостили монаршие особы из других стран.

   Стража у дверей ее покоев - это знак того, что Касси в ближайшем будущем станет членом Императорской семьи. По традиции караул на особо важных дворцовых постах несут северяне, неподкупные и преданные. Только им и лейб-гвардейцам разрешено в пределах дворца обнажать оружие, любой другой человек может за это быть судим по обвинению в государственной измене.

   - А если мы захотим пофехтовать, потренироваться? - осторожно спросила Касси.

   - Можно в фехтовальном зале, - ответил Данэль и осекся: - Подождите... вы что - фехтовать умеете?!

   - Да, конечно! - пожала плечами Касси: а что тут такого? - Меня отец учил.

   Они посмотрели тронный зал и галерею с портретами Императорской семьи, конюшни и тот самый Розовый парк - действительно сказочно красивый, с изящными горками-клумбами, бархатистым зеленым газоном и аркадами шпалерных роз.

   - Что бы вам еще такое... самое-самое красивое показать? - пройдясь по парку, сказал Данэль задумчиво. - Хотите витражный купол с птицами?

   Касси не успела еще ничего ответить, когда он нахмурился:

   - Только... вы уж простите, но я на всякий случай спрошу: у вас не будет затруднений с тем, чтобы войти в храм Триединого?

   Первую секунду она думала, что он пошутил, но потом поняла, что нет. Ощущение было сродни внезапной пощечине.

   - Ваше Величество, - постаралась, чтобы в голосе прозвучало лишь удивление - не обида, которая перехватывала горло, - вы правда считаете меня отродьем Рогатого, которое вспыхнет заживо, если посмеет войти в храм?

   - Да нет... ну... нет, конечно! - растерялся Данэль. - Просто кто-то из придворных говорил, что у вас в храме может начаться головокружение, и...

   - Ваше Величество! - перебила Касси, осознавая, что допускает грубейшее нарушение этикета, но остановиться не могла - ее, что называется, "несло по кочкам": - У меня не будет затруднений с тем, чтобы войти в храм. И более того, сразу сообщу, что мы не пьем кровь невинных дев - что бы там ни говорила кухарка в Бланшаре!

   - Какая еще кухарка? - сдвинул брови Данэль.

   - Да, мы с подругами - риали, у нас есть определенные способности, и мы... мы гордимся ими! И это не делает нас чудовищами!

   Выдохлась и замолкла, глядя на него в упор и запоздало понимая, что сорвалась, что совершила сейчас непростительную ошибку, возможно, перечеркнув хорошее отношение к себе Императора. А ведь им вместе жить...

   Но в карих глазах Данэля не было злости, лишь удивление и растерянность. Может быть, если бы он разозлился, было бы легче - а так сами собой слезы на глаза навернулись.

   - Касси, уверяю вас, - медленно начал он, - я вовсе не считаю вас чудовищем. Я спросил просто так, на всякий случай, и совершенно не хотел вас обидеть. Так что не надо плакать.

   - Я не плачу!

   - Плачете - я же вижу! Пойдемте сядем, и вы мне расскажете, что произошло в замке Бланшар.

   Взял ее за руку и повел к скамейке под кустом с какими-то сладко пахнущими белыми цветами, спросил по-доброму:

   - Ну так что там случилось?

   - Там... служанка... Шасса велела ей приготовить ванну - а она внезапно начала кричать, что она не девушка. Вроде бы кухарка их напугала, что риали пьют кровь невинных девушек. А до того, на постоялом дворе, хозяйка визжала на нас "Проклятые, проклятые!", пока Морвэн не дал ей пощечину. И в Алеросе тоже... - Касси всхлипнула.

   - Что в Алеросе?!

   - На пристани, символ веры этот... Еще секунда, и я бы с ожогами на лице осталась - ну да вам, наверное, рассказали. - С благодарностью приняла сунутый в руку платок и промокнула хлюпающий нос. - У нас на Островах риалей уважают, там такое просто невозможно. А здесь - все время... я понимаю, что чужая страна, и надо привыкать, но... - Горло сжалось, не дав продолжить.

   - Касси! - голос Данэля прозвучал так властно, что волей-неволей пришлось поднять голову и взглянуть ему в лицо. С сурово сдвинутыми бровями выглядел сейчас старше своих девятнадцати лет. Но слова его прозвучали неожиданно мягко и ласково:

   - Касси, послушайте меня внимательно. Понятно, что я не могу ничего сделать с тем, что уже произошло - но обещаю вам, что больше такое не повторится. Здесь, во дворце, вы под моей защитой, и никто не посмеет вас задеть или оскорбить ни сейчас, ни тем более когда мы поженимся.

***

ГЛАВА ВТОРАЯ

Разговор этот, как потом выяснилось, имел далеко идущие последствия: Император поссорился с канцлером - оказывается, тот утаил от монарха историю с отравленным символом веры. Оправдывался тем, что не хотел расстраивать монаршую особу "неприятными мелочами, не стоящими вашего внимания".

   Об этом по секрету сообщил герцог Кассель, добавив:

   - У канцлера сейчас на вас зуб - будьте с ним настороже.

   Поэтому, когда лакей принес от канцлера записку с просьбой посетить его в удобное для нее время, а лучше всего прямо сейчас - ему необходимо обсудить с ней несколько важных вопросов, Касси отправилась к нему с некоторым замиранием сердца и в сопровождении Шассы и Керы.

   Идти пришлось довольно далеко, в другое крыло; не будь рядом проводника-лакея, девушки наверняка бы заплутали. Встречавшиеся по дороге придворные - поодиночке и группками - кланялись, Касси кивала им, хотя лиц их не помнила и, скорее всего, видела впервые.

   Кабинет канцлера выглядел мрачным и подходящим его владельцу: мебель черного дерева, строгие темно-зеленые портьеры, от которых в помещении царил вечный полумрак. Сам канцлер, черный камзол которого оживлял лишь серебряный позумент и пуговицы - в этом окружении выглядел еще более похожим на грифа.

   При виде Касси он встал и поклонился:

   - Светлого дня, миледи!

   - Светлого дня, сьер канцлер! - сделала она книксен, подчеркнув таким образом уважение к его должности.

   - Прошу вас, садитесь! - По щелчку сухих костлявых пальцев лакей отодвинул для нее стул. - Не будет ли лучше, если ваши фрейлины подождут в приемной?

   - Что вы, граф! - Касси отступила на шаг и округлила глаза. - Находиться в помещении наедине с мужчиной - это вопиющее нарушение этикета! А фрейлинам своим я доверяю.

   - Что ж, - бесцветные сухие губы растянулись в подобии улыбки, - предположив, что я, в моем возрасте, еще могу вас скомпрометировать, вы сделали мне комплимент. Садитесь, девушки.

   Уселся на свое место, оглядел Касси зорко и пристально.

   - Миледи Эртан, я слышал, что ваши отношения с Его Величеством развиваются, - пожевал губами, подбирая подходящее слово, - гармонично. Я очень рад этому обстоятельству. Скажите, у вас есть какие-нибудь жалобы или претензии? Вас устраивают отведенные вам покои?

   - Да, вполне.

   - В любом случае, вы останетесь в них ненадолго - после свадьбы вы переедете в покои Императрицы. Разумеется, там все будет заново отделано согласно вашему вкусу.

   Посколько он выжидательно замолк, а ей сказать было нечего, Касси отделалась светским:

   - О, вот как!

   - Вот кстати о свадьбе я и хотел с вами поговорить, - продолжил канцлер. - У нас считается хорошей приметой играть свадьбу в день праздника Перелома года. Знаете, символическое новое начало... У вас есть какие-либо возражения против этой даты?

   - Нет, но... - она запнулась.

   - Да?

   - Я бы хотела, чтобы к алтарю меня вел отец.

   Канцлер нахмурился и пожевал губами, сказал медленно:

   - Что ж, я озвучу вашу просьбу перед Имперским советом. Но у меня, в свою очередь, есть к вам одна просьба.

   - Какая?

   - Чтобы вы вместе с Его Величеством в ближайший День Святого Благословения посетили храм Триединого. Это необходимо, дабы пресечь муссируемые среди черни слухи, будто вы не можете зайти в храм.

   - Хорошо.

   - Помолвку же я предлагаю назначить на первый день осени.

   - Тоже какая-то примета?

   - Совершенно верно.

   У Касси возникло ощущение, что канцлер осторожно прощупывает ее, заходя то с одной, то с другой стороны - правда, цель этого была ей пока неясна. И следующий вопрос ничуть ее не удивил:

   - После помолвки вы будете считаться членом Императорской семьи и именоваться принцессой Эртан. А это значит, что на место в вашей свите будут претендовать девушки и женщины из лучших семей Империи. Устраивает ли вас в качестве статс-дамы баронесса Икер?

   - Я... я пока не решила. С одной стороны, она весьма компетентна во многих вопросах. С другой - в начале нашего знакомства она пыталась мной командовать, хотела, чтобы мы питались кашей и, - Касси хихикнула, - прочищающим чаем, требовала убрать мою кошку. Пришлось поставить ее на место, и это невольно наложило отпечаток на наши дальнейшие отношения. Поэтому я действительно еще не решила - согласитесь, что статс-дама, это такая должность, на которой хочется видеть друга, а не человека, который всего лишь полезен. И потом, - улыбнулась, пытаясь добавить в разговор шуточную нотку, - сьера Икер чихает в присутствии кошек.

   - Я понял, - кивнул канцлер. Не разозлился - она бы почувствовала - просто принял к сведению. - И последний вопрос, - он снова пожевал губами, - Его Величество сказал, что вы интересуетесь судьбой брата...

   - Да! - Касси подалась вперед. - Вы что-нибудь знаете?!

   - Нет, пока ничего. Но в ближайшее время я поручу одному из моих людей просмотреть архивы Инквизиции - возможно, он найдет там какие-то сведения.

   Ложь! Касси словно опалило изнутри огнем; она едва удержала на губах светски-вежливую полуулыбку - нельзя, чтобы он догадался...

   - Благодарю вас, сьер канцлер. Вы сообщите мне, если что-то станет известно?

   - Да, разумеется.

***

Даже в коридоре вслух сказать (выругаться!) было ничего нельзя - лакей-провожатый стоял рядом и ждал, пока она поправляет сережку. Можно было лишь встретиться взглядом с подругами и увидеть в их глазах сочувствие - они тоже поняли, не могли не понять, что канцлер соврал.

   Но зачем, зачем?

   Здесь говорить нельзя, надо добраться до покоев - только там можно будет спросить у Керы, самой чуткой из них всех, был ли под ложью канцлера "второй слой" - вина, неприязнь, желание побыстрее свернуть "неудобный" разговор.

   Он знает, он определенно что-то знает!..

   Касси была настолько поглощена этой мыслью, что не особо смотрела по сторонам, лишь машинально кивала изредка встречавшимся на пути придворным.

   И когда внезапно ее жестко и больно схватили за плечи, а перед лицом возникла страшная, искаженная ненавистью рожа с безумными глазами, в первый момент замерла в испуганном ступоре.

   - Ведьма! Проклятая! - из распяленного рта на нее пахнуло отвратительным запахом; она зажмурилась и почувствовала, как по лицу потекло что-то горячее. Кислота?!!

   В следующий миг плечи отпустили, и ее оттолкнули в сторону. Крики, звуки ударов, снова крики - мужские, женские. И над всем этим - оглушительный истошный вопль:

   - Стража! Стража!

   Потом рядом оказалась Кера:

   - Стой спокойно, не открывай глаз! Сейчас я вытру! - Странно, но боли не было, лишь ощущение, что с лица что-то осторожно стирают мягкой тряпочкой, и слова подруги: - Сейчас, сейчас... Все!

   И Касси открыла глаза.

   Она стояла спиной к стене, окруженная придворными - их было человек десять, не меньше, но смотрели они не на нее, а на скорчившегося у ее ног мужчину в коричневом балахоне. И на Шассу, которая, заломив ему руку, наотмашь хлестала поясом с золотыми бляшками по плечам и по стриженому седому затылку. Что это - кровь?..

   - Не тронь святого человека! - Дама в вишневом платье рванулась вперед, схватила Шассу за плечо - и сломанной куклой отлетела в сторону от удара локтем под ребра.

   Лязг выхватываемой шпаги, лезвие несется к шее подруги - Касси, взмахнув парчовой сумочкой, бросается вперед - она риаль, она успеет! - и с облегчением слышит приближающийся топот. Наконец-то стража!

***

Канцлер появился через минуту - не иначе как лакей помчался и доложил. К этому времени женщине в вишневом платье - брюнетке лет тридцати, из-за длинноватого носа смахивающей на борзую - помогли подняться, и она стояла, опираясь на руку мужчины, шпага которого, с наколотой на лезвие сумочкой Касси, лежала на полу у стены. Судя по тому, как бережно он поддерживал ее под руку, это был ее муж - тоже темноволосый, но уже с проседью в узкой, клинышком, бородке.

   Больше всего Касси сейчас хотелось умыться, смыть с себя вонючий плевок, который, хоть Кера его и вытерла, казалось, до сих пор жег ей лицо.

   - Что тут происходит?! - спросил канцлер, и придворные наперебой загалдели. Касси молчала: пытаться их перекричать значило становиться на одну доску с ними.

   Галдеж длился недолго - короткий взмах руки канцлера, и шум стих.

   - Этого, - кивнул он на старика в коричневом балахоне, - вниз, на дознание!

   - Но это же мой духовник! - взвизгнула женщина в вишневом платье.

   Канцлер словно и не заметил ее выкрика - дождался, пока стражники, вздев старика на ноги, повели к лестнице, и спросил:

   - Чья это шпага?

   - Моя, - не стал отпираться ее владелец.

   - Граф Ферсон, - в голосе канцлера прозвучало холодное удивление, - вы обнажили шпагу во дворце?!

   - Но эта... - граф задохнулся от злости, - эта безродная шваль ударила мою жену!

   - А не надо было меня руками хватать! - огрызнулась Шасса.

   Внезапно, взглянув поверх голов придворных, канцлер склонился в поклоне. Касси оглянулась, уже зная, кого увидит - в сопровождении двух гвардейцев к ним приближался Император.

   Реверанс... она почувствовала, что колени дрожат, но сумела выпрямиться.

   Данэль обвел всех взглядом, остановил его на канцлере.

   - Духовник графини Ферсон... оскорбил миледи Эртан, - объяснил тот, и Касси испытала к нему мимолетную благодарность: было бы невыносимо сейчас, при всех, услышать "плюнул ей в лицо". - Фрейлина миледи сбила его с ног и отхлестала пояском от платья. Графиня попыталась ей помешать, и фрейлина ее ударила.

   - А шпага? - Данэль взглянул на лежавший у стены клинок с наколотой на него голубой парчовой сумочкой.

   - Графа Ферсона, - нехотя признался канцлер.

   - Граф, вы что - посмели обнажить шпагу во дворце?

   - Ваше Величество, но... она...

   - Довольно! - перебил его Данэль. Следующий его слова прозвучали весомо и жестко: - Граф Ферсон, я крайне недоволен вами и не хочу в ближайшее время видеть при дворе ни вас, ни вашу жену. - Графиня ахнула и сделала вид, что теряет сознание - граф подхватил ее, еле удерживая на ногах. - Сегодня же, после разговора с дознавателями, которые выяснят, как вышло, что во дворец с вашей помощью проник опасный сумасшедший, вам обоим надлежит покинуть столицу. - Обернулся к Касси: - Миледи Эртан, позвольте проводить вас в ваши покои! - Предложил ей руку и бросил через плечо гвардейцам: - А вы, я полагаю, будете рады сопроводить этих милых девушек.

   - Но Ваше Величество! - воскликнул канцлер. - С этими... с фрейлинами должен побеседовать дознаватель!

   - Я полагаю, он знает, где находятся покои миледи Эртан, - холодно ответил Данэль.

   Проводил он Касси до самых дверей апартаментов.