Ирионское сказание. Юлия Диденко

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20

АННОТАЦИЯ

Гонимая жаждой мести, я ничего вокруг не видела. Для меня существовала одна цель - убить барона Фукан Ма. Но вот все свершилось. Я стою у трупа своего врага и никакого облегчения. Что теперь мне делать? Я убегаю прочь, но судьбе не суждено просто так меня отпустить.

   Теперь я связанна обязательствами и попадаю в очень странную компанию. Кто я? Пленница? Куда мы направляемся? Стоит во всем разобраться по порядку.

ГЛАВА 1

Я набрала полную грудь воздуха и тихо выдохнула. Уже несколько минут сидела в укромном месте, можно сказать, в засаде, и ожидала нужного мгновения. Вернее ждала, пока соберусь духом и начну действовать.

   План был идеален, я все просчитала. Оставалось дело за малым.

   Уже давно перевалило за полночь. Прохлада поздней осени окутала низкую местность вязким, едва ощутимым туманом.

   Очередной раз проверила оружие: кинжал с деревянной рукоятью, две пары метательных ножей, сюрикены и боло. Последнее – на всякий случай.

   Выглянула из своего укрытия, которое было просто большим кустом сурини. Быстро перебежав через двор, спряталась в тени колонны и замерла. Нежный аромат этих больших, белых цветов еще летал в воздухе, создалось впечатление, что моя одежда пропитана им.

   Прислушалась. Где-то вдалеке пьяный мужик горлопанил песни. Он не умолкал уже больше часа. Я бы от такого пения давно голос потеряла. Но никто, по ходу дела, не обращал на «народного певца» внимания.

   Дом барона Дварца Фукан Ма словно вымер. Так было только один раз, когда хозяин уезжал в столицу перед праздником сбора урожая.

   Я осторожно выглянула из-за колонны – пусто. Направилась ко входу. Медленно толкнула дверь, открыла. Шаг. Я внутри. Теперь на лестницу, и вторая правая дверь моя.

   Как хорошо знать место своего преступления. Я изучила каждый уголок и предмет в этом доме, чтобы без проблем добраться до цели. Не зря же полгода батрачила на кухни и делала всю грязную работу у этого монстра: беспощадного и злого человека. Он сделал достаточно в своей жизни, поэтому собираюсь его убить.

   Я бы не назвала себя плохим человеком, но жизнь иногда вынуждает делать, на первый взгляд, плохие поступки. Но если капнуть глубже, то не такие они и плохие. Хотя, возможно, в чьих-то глазах я и буду преступницей…

   Все, хватит! Размышления отложу на потом.

   Ступеньки. Четвертая скрипит.

   Переступаю.

   Коридор. Первая дверь. Вторая.

   Бросила взгляд по сторонам и потянулась к ручке. Дыхание участилось.

   Так, тише!

   Медленно открыла дверь и проскользнула внутрь, оставив ее приоткрытой. Мое дело не займет много времени. Кинула быстрый взгляд на обстановку, ничего не изменилось с последнего посещения этого места. Мебель, шторы, собака. Тара, так зовут эту громилу, помахала хвостом. Для своей охраны барон выбрал самого большого представителя бойцовских пород. Тара была чуть ли не половина быка. Мощная, сильная. Одно слово и ее пасть сжималась так, что даже самый крепкий мужчина не мог бы разжать. Но подкормка в виде костей и мяса сделала своё дело, теперь я для собаки не казалась чужаком.

   Осторожно продвинулась к кровати.

   Барон Фукан Ма спал сладким сном.

   Остановилась у изголовья и достала нож.

   Это легко, раз, – и все. Он убийца. Он заслужил смерть, без суда и без допросов. Я все видела.

   Рука задрожала.

   Смотрю на мирно спящего мужчину. Протягиваю оружие к его горлу.

   Один надрез, легкое движение и все. Румана, соберись! Что раскисла? Этот человек отнял у тебя все! О чем ты думаешь? Неужели тебе стало жалко этого подонка?

   Набрала полную грудь воздуха и полосонула ножом по горлу барона. Потом еще раз и еще. Кровь хлынула на белое постельное, щедро орошая в красный цвет.

   Он ничего не успел почувствовать. Смерть наступила раньше, чем он успел осознать свои последние мгновения жизни.

   Я стояла возле кровати и смотрела. Убив врага, рассчитывала, что станет легче. Тяжелый груз клятвы упадет, но ничего не произошло. В это мгновение казалось, что я просто зарезала человека без всякой причины.

   Вытерев нож о край одеяла, убрала оружие, и направилась к двери. Путь назад был труднее. Я все время оглядывалась, думая, что барон встанет и побежит за мной, поднимет шум, вызовет охрану. На лестнице забыла переступить скрипучую ступеньку. Наступив, зажмурилась и остановилась.

   Тишина.

   Иду дальше. Дверь. Вот и спасительный прохладный воздух. Он щедро наполнил легкие. После нескольких глубоких вдохов стало легче.

   Я спряталась в тени колонны, затем медленно прошлась до угла вдоль стены и остановилась.

   Почему-то было неспокойно. Бурлящий поток тревоги, как вихрь носился в груди, ища выход. У меня иногда вспыхивает такая тревога. Особенно сильной она была в тот день...

   Шаги...

   Я сильней прижалась к стенке. Шли двое, еще какой-то странный звук. Кого-то тащили.

   – Я тебе говорил: не переусердствуй. Сказали же немного припугнуть, а ты, что наделал? – недовольно проговорил первый.

   – Не мог сдержаться, уж больно на любовника жены похож, – без нотки сожаление бросил второй. – Пара тумаков слюнтяю не повредят. – Уверенно проговорил любитель махать кулаками.

   – Вот, откинет копыта, что тогда?

   – Не откинет, – уверил второй. – Бросай, сил нет тащить.

   Что-то упало.

   Я осторожно выглянула из-за угла. В свете луны, что сегодня виднелась лишь на четверть, трудно было что-то рассмотреть. Две фигуры направились к колодцу, оставив избитого парня на земле.

   – Давай, обольем холодной водой. Он и очнется, – предложил второй.

   – А если нет? Еще потом в подвал тащить... – протянул первый.

   – Попробовать можно, а потом опять будем допрашивать...

   – Не нравится мне, что он прикидывается немым, – протянул первый.

   Нужно было действовать, пока я видела их спины. Колодец находился не так далеко, попасть не составит труда. Осмотрелась, больше никого не наблюдалось. Ну, вообще-то, и этих дружков тоже не должно быть. Прищурилась, все-таки не полностью я проникла в тайны этого дома, раз упустила такую деталь.

   Посмотрела на лежащего и достала метательные ножи.

   Румана, остановись. Зачем вмешиваешься? Мало кто это может быть. Ты отомстила, теперь спокойно можешь возвращаться... да, могу вернуться, но куда? Дома у меня нет. Да и не так уж и спокойно мне теперь. Что-то все равно не то. А если бы тогда, кто-то помог мне. Может быть...

   Меня мучили терзания, я не знала, как поступить правильно. Этот человек нуждается в помощи, но с другой стороны, он чужой.

   Так! Чем быстрее начну, тем больше у меня шансов, что не заметят. Или пока они стоят у колодца и не видят меня, можно уйти.

   Я покрутила в руках ножи. Посмотрела еще раз на молодого человека, лежащего на земле, и хотела уже убрать оружие, как услышала стон. Один из стоящих у колодца обернулся и посмотрел на избитого. Я находилась еще в тени, меня не заметили. Мужчины отвернулись. Молодой человек стал ползти ко мне.

   Комариная чесотка!

   Идиот, что ты делаешь?

   Может, он меня заметил?

   Один из мучителей обернулся и бросился к избитому.

   – Как ты мне надоел, – с разбега он пнул молодого человека в живот, тот согнулся, издав истошный стон.

   – Эй, что ты делаешь? – крикнул второй и направился к напарнику.

   – Сколько можно, – буркнул первый и схватил за волосы избитого.

   Молодой человек смотрел прямо, казалось, на меня.

   Что делать?

   Румана!

   Перехватила нож за острие и плавно отодвинула руку назад. Бросала, никогда не целясь. Оружие нужно только слегка направить. Чем точнее целишься, тем больше теряешь времени и сил. Нож найдет сам себе цель.

   Бросок. За первым сразу пускаю второй. Попала в шею. Удачно. Другой – тоже в шею. Схватившись за горло, мужчины начинают падать. Один пытался что-то прохрипеть, но смерть ему не дала это сделать.

   Уроки не прошли даром. Я лучший метатель!

   Улыбнувшись, быстро подбежала к парню. Попыталась поднять его.

   Тяжелый.

   – Вставай, быстрее. Нужно уходить, – прошептала я, надеясь, что он сможет двигаться.

   Молодой человек стал медленно подниматься. Я помогла. Отвела его в тень колонны, посадила около стены, стоять он не мог. Затем затащила туда трупы, пусть отдохнуть мальчики. Старалась двигаться быстро. Забрала метательные ножи, вытерла от крови, поглядывая по сторонам. Мне не нужно, чтобы через минуту за нами пустили погоню. Убедившись, что никто нас не заметил, подошла к молодому человеку. Подняла и, слегка придерживая, повела к саду. Несколько раз оглянулась, никого.

   Идти становилось тяжело. Я так долго не выдержу. А еще прилично топать. Нужно пройти через весь сад, потом хозяйственные постройки: курятник, свинарник. И только потом будет конюшня. Под одним из ящиков, что находился под стенами этого строения, спрятаны мои вещи. Я хотела их забрать, потом позаимствовать лошадь и спокойно уйти. Теперь это было проблематично.

   Ну, вот зачем нужно было это делать? Спасать жизни это не твое, Румана.

   Мысленно выругалась.

   – Так, – начала, медленно опуская молодого человека на траву, потом продолжила: давай ты тут подождешь. Только тихо. А я пока вещи заберу да лошадь приведу.

   Аккуратно усадила беднягу под дерево.

   – Спасибо, – прошептал он и поднял голову. Парень смотрел в глаза.

   – Действительно, не немой, – улыбнулась и быстрым шагом направилась к конюшне.

   Вообще-то в мыслях возникла пакость – оставить парня. Но она так же быстро пропала, как и появилась.

   Я спокойно бежала по саду, зная, что тут-то никого в такое время не встречу. Хозяйственные постройки быстро промелькнули. Я остановилась у горы ящиков. Аккуратно убрала несколько ненужных и нашла свои вещи.

   Теперь нужно было раздобыть две лошади. А может пока одной хватит? Потом и вторую достану. Ага, достану! Усмехнулась. Здесь на несколько миль ни одной деревни. Барон хорошо просчитал, когда строил особнячок. В этой глуши никто его не побеспокоит. Нужно обязательно две лошади. Проблема заключалась в том, что прикармливала я лишь одну.

   Я мешкала и теряла драгоценное время. Шагнув ко входу, заметила тень и юркнула назад за угол.

   Кто это еще тут бродит? Конюх давно напился и спит – лично проверяла и поспособствовала этому отдыху.

   Еще одна тень.

   Комариная чесотка, что им тут надо? Что сегодня за день-то такой? Как не шаг, так сюрприз. Расходились! Что не спится дома?!

   Стою, не двигаюсь.

   Фырканье. Узнаю лошадь. Белое пятно! Меня бросило в жар.

   Комариная чесотка! Что теперь делать? Ну, вот не мой день. Не мой!

   Выглядываю из-за угла.

   Да, мою прикормленную лошадь кто-то длинный уводит из стойла. Я ее столько приручала! И что теперь? Не пойти же отнимать?

   Комариная чесотка вместе с поносом! Так, пока я тут стою, ничего не поменяется.

   Решаюсь на глупый поступок. Покачав головой, бегом возвращаюсь к молодому человеку. Теперь более осторожно, посматривая по сторонам. Вдруг еще кто-нибудь не спит. Остается совсем близко.

   Комариная чесотка...

   Над парнем нависла какая-то фигура. Издалека не разобрать. Прячусь за дерево, достаю ножи. Выдох, шаг, бросок. С изумлением наблюдаю, как мои ножи просто падают на землю.

   Комариная чесотка, это или маг, или агалл. И то и другое очень и очень плохо. Откуда он здесь взялся? Что сегодня день прогулок странных особ? Если маг может просто убить, то другие могут... Бр-р-р. Не хочу даже думать. Мужчина встает в полный рост и оборачивается.

   Ну, вот умею же вляпаться. Он явно меня заметил. Ну, как тут можно не заметить человека, который пытался тебя убить. Что делать?!

   Набираю в грудь воздуха и произношу:

   – Отошел от него...

   Голос становится тише. Я понимаю, что это могут оказаться мои последние слова. Такого обращение не потерпит ни маг, ни агалл.

   Молодой человек что-то прошептал, мне не слышно.

   Сзади движение, оборачиваюсь.

   – Стоять!

   Я что глупая? Хотя сейчас, после всего случившегося, не уверена в своих умственных способностях. Видно, у меня уже нервы сдали! Но двигаться лучше не стоит. Ну, вот что мне мешало убраться подобру-поздорову. Я не то, что глупая, я полная дура!

   Вздыхаю.

   У того, кто держит меня на прицеле – лук, тетива скрипит. Рассмотреть мужчину не могу, потому что стою полубоком. Он достаточно близко, чтобы не промахнуться и отправить меня в дивные места.

   – Что с этой делать? – спрашивает мужской голос с другой стороны.

   Сколько тут чужаков? Это явно не люди убиенного мною барона.

   Молчание.

   Вот и делай добро. Теперь убьют и не спросят, как звали.

   – С собой берем... – проговорил маг или агалл. Его холодный и спокойный голос полосонул по ушам, как северный ветер.

   Я даже не успела мысленно возмутиться.

   Удар по голове, боль и все запестрело красочными цветами. А потом резко потухло.

   Я рассчитывала очнуться в какой-нибудь камере в кандалах или в подвале с крысами. Возможно, на дне выгребной ямы. А еще можно было вообще и не открыть глаза. Но как оказалось, все не так уж плохо.

   Когда стала приходить в себя, то почувствовала качку, легкую, едва уловимую. Вначале всплыла боль от вчерашнего удара и голова готова была расколоться на две половинки. Неплохо меня приложили, постарались на славу. Интересно, чем он меня так?

   Скривившись, двинула головой и снова ощутила боль. С головой нужно быть осторожней. Временно решила не двигать думающим органом и приоткрыла глаза.

   Еще щекой почувствовала жесткий волос. Что это могло быть?

   Солнце ярко ударило в глаза, прищурилась. Легкая пелена. Размытые силуэты.

   Снова закрыла. Одно поняла, что уже день.

   Ого!

   Я пошевелила руками, не связаны, без кандалов. Удивительно. Ноги тоже свободны. Только на талии чья-то крепкая рука. Сто процентов мужская.

   Я усмехнулась, и дотронулась пальцами до руки. Осторожно ощупала поверхность. Похоже на палку. Долго не стала задерживаться на странном предмете, перешла на пояс. Оружие забрали – все. Даже маленькой захудалой звездочки не оставили.

   Вздохнула и повторила попытку все осмотреть. Теперь глаза не так болели. Все предстало боком. Справа – небо, слева – степи.

   Фырканье. Лошадь. Я лежу на холке коня.

   Движемся небыстро. Правильно, куда торопиться.

   – Может, ты убил ее? – незнакомый голос сбоку или сзади. В общем, с другой стороны, и говорящего я увидеть не могу. – Сколько времени без сознания.

   – Я легонько, – этого помню, точнее голос. Его тоже увидеть не могу.

   – Она уже очнулась, – донеслось сверху. Хриплый, грубый голос заставил меня вздрогнуть.

   Я осторожно повернула голову и краем глаза увидела... как же описать... Это был человек, ну, как человек. Подобие, образ человека в дереве. Наверное, нет. Это и было дерево. Деревянное лицо, тело, руки. Вот почему я подумала, что у меня на талии палка. Даже черты лица тоже из дерева. Нос веточкой слегка спускался на верхнюю губу. Глаза, как шарики двигались по глазницам, которые трудно было рассмотреть. Потому что это чудо было все одного цвета – коричневое. Лицо продолговатое. Вместо волос тонкие гибкие ветки, спускающиеся почти до пояса. Все тело обвито, переплетено корнями. И за спиной виднелся лук приличного такого размера. Из одежды – штаны. Хотя я не была уверенна, что они ему нужны.

   Открыв рот, я удивленно рассматривала странное существо. Заметив мой интерес, оно бросило недобрый взгляд и мне, наверное, показалось, усмехнулось.

   Сбоку показался другой всадник, вернее, всадники. Их было двое, но сидели они на одном коне. Существо казалось похоже на человека, только грубоватые и большие черты лица. Глаза крупнее обычного, нос, а губы занимали чуть ли не пол (больше похожего на квадрат) лица. Вот только у нормальных людей со спины не торчит еще полчеловека. Почему пол? Потому что ноги отсутствовали. Они напоминали близнецов, сросшихся в утробе матери. Причем это их нисколько не беспокоило. Второй весело улыбался и махал мне рукой.

   – Смотри, она какая хорошенькая, – сказал тот, что был сзади.

   – Тебе бы только глазеть. Может, ты смущаешь девушку? – проговорил другой.

   – Пек, какой ты зануда, – толкнул локтем брата говорящий. – Сам небось глаз на нее положил.

   – О, Мек, ты прям предсказатель, – буркнул тот, что управлял конем. – Если она тебе понравилась, значит, и мне. Мы же близнецы.

   Боги! Я, наверное, сплю еще.

   Медленно подняла голову и подложила руку под щеку.

   – Привет, – улыбнулся мне Мек. Он смотрел такими наивными глазами, как будто я обещала дать ему леденец после того, как он сделает уборку. И вот он все совершил, теперь стоит с протянутой рукой и ждет.

   Я моргнула:

   – Привет.

   – Я тоже хочу, – радостно воскликнул Пек. – Привет.

   Также по-детски улыбаясь.

   Я тоже улыбнулась:

   – Привет.

   – Я же говорил она добрая, – Пек закачал головой, как будто мысленно стал напевать какую-то песню. – О, какой замечательный день сегодня.

   – Я просил помолчать, – услышала голос, приподняла голову и посмотрела назад. Это был агалл. Маги не ездят без своего посоха, даже в туалет, наверное, с ним ходят. Этот был без него да и внешне сразу можно было сказать, что он агалл. Его черные, прямые и длинные волосы были собраны в хвост. Длинный и широкий темно-серый плащ хорошо скрывал одежду.

   Это высшие существа, более развитые, чем люди. Но тот факт, что они были тоже когда-то людьми, смущал их. Агаллы никогда не гордились прошлым родством с людьми и старались всеми силами вычеркнуть нас из своей летописи предков. Как они переродились из простых людей в высших, никто не знал. Теперь они на голову нас выше. Это как по росту, так и по знаниям. Они утверждают, что общаются с создателем, и он открывает им секреты бытия. Высшие обладают магией с рождения. Им не надо ее изучать. Она в их крови. Также как мы рождаемся и можем видеть, так агаллы – колдовать. Это странный народ, живущий отдельно на Северных островах. Их редко можно встретить на Сар-Замых землях.

   Он махнул рукой, близнецы отъехали вперед.

   Наверное, начальник. Это неудивительно, я еще не слышала об агалле, который бы подчинялся человеку.

   – Ты можешь ехать сама? – спросил он, подъезжая ближе.

   И вам, здравствуйте. Господин, агалл.

   Я приподнялась и покосилась на человека-дерево. Лучше ехать одной, чем с этим, а то мало ли что у этого на уме.

   – Да, думаю смогу.

   – Коня, – скомандовал агалл и отъехал.

   Моему взору предстал таки, наконец, человек.

   – Держи, – этот был тот, кто оглушил меня.

   Узнала по голосу.

   Мужчина средних лет, с седыми висками. И рваным шрамом на правой щеке. Казалось, что ранение не обрабатывали и не зашивали. Оно само срослось, образуя некрасивый шрам почти через все лицо. Седые волосы больше говорили не о возрасте человека, а том, что он пережил. Глаза сосредоточенные, уверенные и готовы ко всему. Это воин. Опытный, прошедший не один десяток боев. Кинула быстрый взгляд на одежду – рубаха, брюки, сапоги. Ни меча, ни другого оружия.

   Я протянула руку, чтобы взять поводья.

   Дерево-человек приподнял меня и с легкостью опустил на соседнюю лошадь.

   От резких движений, голова закружилась, я схватилась за гриву животного.

   – Ты в порядке? – спросил мужчина со шрамом, также держа поводья моей лошади.

   – Да-а-а, – протянула я, отпустив гриву коня, приложила ладонь к затылку.

   – Извини, если сильно приложил, – попытался улыбнуться он, отчего шрам показался еще страшнее и уродливее. – Парум.

   Представился мужчина и отдал мне поводья.

   – Руба, – ответила я, когда уже держала поводья в руках. Можно было назвать настоящее имя, но решила подождать. – А куда мы едем?

   Парум сделал вид, что не услышал вопроса и отъехал в сторону.

   Да, так мне и сказали. Жди!

   Я вздохнула и продолжила осматривать новых спутников. Впереди ехали двое, тоже людей. Женщину я не могла рассмотреть, в глаза светило солнце. Второго я узнала – вчерашний молодой человек. А с левого боку от человека-дерева следовало странное существо что-то среднее между человеком и ящерицей. Маленького роста, я думаю не больше метра, ну может, чуть больше. Вытянутая морда с острыми, выступающими зубами. Глаза желтые, выпуклые. Зелено-оранжевый окрас и длинный хвост с шипами. Его лапы не доставали до стремя́н, от чего те бесхозно болтались на весу.

   Замечательная компания для прогулки.

   Судя по направлению, мы ехали на север.

   Вообще-то я планировала отправиться в Пустые земли, там редко кто интересуется твоим прошлым. Нейтральная территория для людей, уставших от налогов, работы и убийств. В тех местах очень забавно жить, но есть один большой минут, там всегда неспокойно. В тех землях никто не охраняет и не защищает. Убийства и насилие – норма. Но я за себя смогу постоять, поэтому не беспокоилась. Пару недель отсиделась бы там, а потом – куда глаза глядят. Ну, теперь уже выбирать не приходилось. Мне, если честно, было все равно, главное, подальше от дома барона, которого убила ночью.

   – Слушай, – услышала я сбоку и повернулась. Это был Пек. – Так как тебя зовут? – этот вопрос предназначался не мне, а человеку-дерево. Близнецы подъехали слева от существа.

   – Всех знаем, как звать, а тебя нет, – поддержал брата Мек.

   – Я уже сказал, – отрезало существо.

   – Древесный дух?! – скривился Пек и повернул голову, чтобы посмотреть на брата, что покачал головой.

   Да, информации для них оказалось недостаточно.

   – Неубедительно, – проговорил Мек.

   Мне показалось, что просто так эти двое не отстанут.

   – Мне достаточно, – проговорил Древесный дух.

   – Ну, это, – протянул Пек. – Как-то несерьезно.

   – Давай, ему сами имя придумаем, – предложил Мек.

   – Может, Деревяшка?

   – Бревно?

   – Тугодум?

   – Так! – выкрикнул дух. – Еще одно слово – и ты покойник двухголовый.

   Близнецы замолчали. Это продолжалось недолго, потому что братья нашли себе новую игрушку. И ею оказалась я. Они объехали Древесного духа и пристроились ко мне.

   – Значит, тебя Руба зовут? – переспросил Мек.

   – Странное имя, – почесал подбородок Пек.

   – Нормальное имя, – пожала плечами.

   – Тебе не идет, – серьезно заявил Мек.

   – Да, – закивал Пек. – Нужно что-то нежное.

   Я улыбнулась. Надо же, нашла ценителей прекрасного.

   – Под твои зеленые глаза подойдет, Розанна или Малахита, – предложил Мек.

   – У меня серо-зеленые глаза, – поправила я Пека.

   – Ну, откуда ты так уверена? – возмутился Мек. – Нам-то лучше видно.

   – Какая же ты все-таки хорошенькая, – сложил руки вместе Пек. – Даже и нечего, что у тебя волосы короткие и растрепанные, словно ты вниз головой пару миль ехала.

   Интересно, это воспринимать, как комплимент или как? Да, волосы недлинные, они слегка касаются плеч. Мне уютно и удобно. Зачем иметь длинные космы и не знать, как с ними обращаться. Я не умею плести косы и делать прически, так уж вышло. Издалека я больше похожу на мальчика, чем на девушку. Только в ближайшем рассмотрении заметна грудь, которую я стараюсь сильнее бинтовать. Уж больно странная реакция у мужчин на выпирающие женские органы.

   Волосы у меня жесткие да волнистые, поэтому и торчат в разные стороны. А после пары дней и, вообще, не расчешись, поэтому приходится ненужные комки вырезать, чтобы не мешали.

   В общем, вы, наверное, уже поняли, что я за собой не слежу. Да и зачем это надо обычной девчонке.

   – Я что говорил? – вдруг спросил агалл, ехавший впереди. Он даже не обернулся.

   – Молчать, – в один голос ответили близнецы.

   – Хорошо, что помните.

   Да, командира нужно слушаться.

   Интересно, куда эта славная компания направляется?

   В течение дня я сделала несколько попыток поговорить с близнецами, Парумом и Древесным духом, но узнать о цели нашего мероприятия не получилось. Все, как один сразу замолкали, услышав вопрос:

   – А куда мы едим?

   Ящерицу сама побоялась спрашивать, уж больно острые у нее были зубы. А ехавших впереди, не стала допрашивать. Уж странно на меня изредка косился агалл.

   Вздохнула, ехать неизвестно куда не хотелось. Взглянув еще раз на агалла, стала рассматривать окружающие бескрайние степи.

ГЛАВА 2

   Мы ехали по степям. В глазах уже стало рябить от холмов и голубого безоблачного неба.

   Я удивлялась странной компании, в которой оказалась. Наверное, первый раз в жизни видела столько разных существ вместе. Близнецы, мне казались знакомыми. Только вспомнить, где их могла видеть, оказалось не так легко. Они вели себя, как маленькие дети, все время спорили, обижались, радостно мирились, потом снова ссорились. Я посматривала в их сторону и улыбалась.

   Да, вспомнила! Когда была маленькой, в нашу деревню приезжали артисты, и там было такое чудо. Отец сказал, что эти существа живут далеко от Сар-Замых земель. Вспомнила как, разинув рот, смотрела на выступление. Кажется, они умеют выворачивать кости. Точнее, колени и стопы, надоело идти впереди, раз и пошел назад. Дальше я развить мысль не успела. Услышав хруст, осторожно повернулась к братьям.

   – Все, давай меняться, – простонал Мек, и колени вывернулись в его сторону. – Ты целый день впереди.

   – И не подумаю, – колени вернулись в прежнее положение. – Уговор был до привала. А его еще не было.

   – Вот, ты всегда мне перечишь, – толкнул в бок брата Мек. И стал выворачивать ноги в свою сторону.

   Это не так забавно, как было в детстве. Легкое отвращение и я передернула плечами. Больше на это смотреть не могла и проехала вперед.

   Агалл обернулся и одарил щедрым взглядом, от которого пробежали мурашки. Я говорила, что у этой расы серебряные глаза. Не в смысле из серебра, а цветом таким. Говорит, если долго в них смотреть, они покажутся голубыми. Сама, если честно, не проверяла.

   Он перевел взгляд на близнецов:

   – Хватит, – потом снова недовольно посмотрел на меня.

   Он что думает, я бежать собралась? Ага! Сейчас!

   Я видела лук, что за спиной у Древесного духа. Шаг и ты покойник. Я и так много глупостей вчера сделала, которые могли плохо для меня закончиться. Несколько раз проверять судьбу на удачу не стоит.

   Видимо убедившись, что я не самоубийца, агалл отвернулся.

   А я спокойно поехала в том же темпе. Не нравится, как он смотрит, словно кожу живьем хочет с тебя стянуть. И вообще, мне интересно, кто решил, что они высшая раса? Почему не люди? Нас намного больше, чем агаллов. Взять прижать этих волшебных уроженцев.

   Да, глупо. Я слышала, на что они способны. Один может уложить несколько сот солдат.

   Солнце медленно стало катиться к горизонту.

   Я устала, хотела кушать. Я не привереда, но находиться целый день в седле – это слишком. Кости стали ныть, чувство дискомфорта поселилось в теле. Хотелось остановиться, присесть на еще зеленую траву и размять ноги. Да еще и желудок выдавал печальную песнь.

   Никто не говорил, иногда казалось, что это игра: "кто набрал в рот воды". Даже близнецы, после пары острых взглядов агалла, перестали спорить.

   Меня стало порядком надоедать такое путешествие. Я вздохнула и посмотрела на молодого человека, которого спасла. Ну, вот что за манеры? "Спасибо" и все. А представиться? Прищурилась, присматриваясь.

   Не может быть!

   Этот спасенный ехал на моей лошади. Ну, она не моя, если разобраться. Но после кражи, стала бы.

   – Это Белое пятно, – изумилась, указывая пальцем на лошадь.

   – Твоя лошадь? – спросил Парум, оказавшись ближе всех.

   – Ну, сегодня ночью стала бы моей, – честно ответила я.

   Мужчина усмехнулся.

   Уже стало сереть.

   Я с раздражением смотрела на агалла. Ну, когда же мы все-таки остановимся?

   Наконец-то высший обратился к спасенному мною. Они переговорили и женщина, что всегда ехала с ними впереди, проговорила:

   – Остановимся на том холме.

   Ну, конечно, так и лучше будет заметно. Вдруг преследователи еще не нашли наши следы. А так сразу увидят. Я недовольно скривилась, будто съела кислое яблоко. Хотя сейчас бы его умяла и не заметила.

   Но как говорят: хозяин-барин. Я человек маленький, пусть делают, что хотят.

   Оказавшись на холме, с которого открывался довольно хороший обзор, я медленно сползла с лошади и села на траву.

   Какое блаженство!

   Никто не мешал мне отдыхать. Я только следила за тем, как агалл разжег костер с помощью заклинания. Сто процентов костер не виден издалека. Братья принялись кухарить. А молодой человек и девушка, все так же держались в стороне. Агалл подошел к Древесному духу, тот оторвал от себя небольшой сучок и отдал мужчине. Удобно, когда у тебя под рукой целое дерево. Затем урожденный волшебник пошел чертить круг вокруг лагеря. Как предусмотрительно. Надеюсь, рядом не будет проходить какой-нибудь маг и не увидит защиту.

   Внимательно следила за агаллом. Недолюбливала я эту высшую расу. Прям удивительно, что он тут делает?

   Он, как будто услышал мои мысли и резко оглянулся.

   А я что? Я ничего. Мило улыбнувшись, перевела взгляд на готовящих ужин близнецов.

   – Мало соли, я говорю, – указывал Мек на котелок.

   – Нормально, никто не будет есть твои помои, – буркнул Пек, убирая руки брата от готовящегося ужина.

   – Что есть? По-мо-и! Ты сказал – помои?! – повысил голос Мек.

   – Ей парни, давайте хоть сегодня без драки! – крикнул Парум. – И если можно побыстрее, жрать охота!

   Вот-вот, я была с мужчиной полностью согласна.

   Что готовили эти двое, я не видела, но вот аромат не внушал доверия. Иногда, когда ветер поддувал в мою сторону, нос ухватывал запах недоваренной пшеницы с каким-то душком, как будто в кашу добавили испорченные овощи. Но даже от такого запаха слюни предательски становилось больше, приходилось сглатывать чаще.

   Вздохнув, я поднялась. Ноги уже перестали покалывать, и боль в спине казалась терпимой. Сделав пару неуверенных шагов, наклонилась, потом попрыгала и стала бродить без дела. Туда, обратно. Один раз, резко повернувшись, столкнулась с ящерицей. Она вытащила свой язык и что-то прошипела.

   – Что? – я не поняла ни единого слова.

   – Не мещай, – повторило существо и, обойдя меня, на двух задних лапах пошло к агаллу, который закончил ставить защиту. И сидел теперь с девушкой и молодым человеком на траве, что-то обсуждая.

   Я провела взглядом ящера и услышала спасительный зов:

   – Еда готова.

   Облизнувшись, направилась к костру и села.

   – Держи, – Пек протянул мне миску с едой. – Мы не рассчитывали на еще одного путешественника, поэтому ешь из моей.

   – Спасибо, – улыбнулась, беря миску. Надеюсь, посуду они после себя мыли.

   – Хорошо, что не Щаши миска тебе досталась, – усмехнулся Парум.

   Братья засмеялись.

   Не поняла. Кто такой Щаша?

   Пек с Меком продолжали раздавать еду.

   Я устроилась недалеко от костра, возле Древесного духа, который видимо, не питался, потому что на призыв о еде никак не отреагировал. Рядом сел ящерица, с доверху наложенной кашей.

   Это было что-то среднее между густым супом и кашей. В ужине виднелся картофель, попадались зерна пшеницы и, по-моему, куски лука.

   Близнецы, насыпав всем, кто подошел. Набрали три миски, благо, рук у них хватало, и отнесли агаллу и остальным.

   Надо же сами не подошли, видно, не из простых людей. Я мысленно усмехнулась и покосилась на ящера, который запрокидывал голову, широко открывая рот.

   Сбоку услышала шепот между близнецами и Парумом.

   Ящер разинул рот так широко, что туда мог бы легко уместиться весь котел с едой. Потом он просто перевернул миску, потряс, чтобы все упало в глотку, и закрыл рот.

   И не горячо, и приборов не надо. Удобно! Сглотнула. Такого не видела никогда. Я смотрела с открытым ртом на это существо, даже забыла, что у меня в миске остывает еда.

   Заметив такой нездоровый интерес к своей персоне, ящер оскалил все острые зубы. Это он, наверное, улыбнулся, предположила я, потому что потом существо протянула лапу, и представилось:

   – Щаша.

   – Это его так зовут, – пояснил Пек. – Ты бы отсела подальше.

   – Руба, – немного растерянно и неуверенно пожала лапу ящерице, заметив, какие острые у него когти. Потом удивленно перевела взгляд на близнеца.

   Зачем отсаживаться? Я хотела спросить об этом, но не успела.

   Щаша дернулся и, подставив миску под подбородок, стал выталкивать конвульсивными движениями шеи пищу назад. В миску выпала странная кашица.

   Я отодвинулась:

   – Если тебе плохо, ты мог отойти...

   – Нет, все нормально, – махнул рукой Мек. – Это он уже переварил.

   – Ты хочешь сказать, что это.... – я показала пальцем на миску.

   – Да, дерьмо это, – хихикнул Парум.

   Я сглотнула и поднялась. Есть перехотелось сразу. Даже поблагодарила создателя, что не успела попробовать еду, иначе она могла оказаться на траве.

   Увидев, что я есть не собираюсь, Щаша протянул лапу:

   – Я ем.

   – Нет, – подняла миску, чтобы ящер не достал.

   От одной только мысли, что это существо ест и гадит с одной дырки, становилось муторно. Я протянула миску хозяину.

   Пек улыбнулся. Взял миску и, вооружившись ложкой, начал есть.

   Вот, гад, знал же!

   Я развернулась и направилась в сторону лошадей, что лакомились травой.

   – Я же говорил, что не вырвет, – услышала я сзади голос Мека. – Гони монету.

   Они еще и ставки сделать успели! Я покачала головой.

   Подойдя к Белому пятну, погладила по шее. Лошадь зафыркала.

   – Нет, прости, яблока нет, – ответила я.

   Почти полностью стемнело. Первые звезды засветились на небосклоне. Я подняла голову, пытаясь сосчитать. Одна, две, три...

   Потом одиноко посмотрела на линию горизонта, который манил вдаль.

   – На периметр наложено заклинание, никто не покинет лагерь без моего ведома, – услышала голос сзади и дернулась от неожиданности.

   Серебристые глаза пронзали холодным, словно тысяча ледяных игл, взглядом.

   – Я видела, что ты делал, – равнодушно сообщила.

   – Кан рассказал, что ты спасла ему жизнь. Он благодарен.

   Значит, так зовут этого молодого человека. Да, он точно не из простых крестьян. Раз вместо того, чтобы самому поблагодарить, отправляет агалла. И как этот тип согласился?

   Я усмехнулась:

   – Хорошо метаю ножи, – осталось узнать имя девушки и вот этого. Только агалл навряд ли скажет. Он, если соблаговолит, может назвать семейство или род, к которому принадлежит. Имя для них священно и только члены семьи его знают.

   – Такие кинжалы нетрудно кидать, – поднял бровь мужчина и достал из-за пояса один из моих ножей.

   – Кому как, – дернула плечом.

   – Они заговоренные, причем очень древней магией. Хозяин этих ножей никогда не промахнется, – ровным тоном сообщил агалл. – Не хочешь узнать кем?

   Что тут непонятного, если он спрашивает, нетрудно догадаться, над ножами похлопотал такой же, как и он.

   – Агалл?

   – Откуда у тебя эти ножи?

   – Подарок, – солгала я. Ага, вот так все ему и расскажи.

   – Допустим, – он прищурился. Конечно же, не поверил. – Может, ты знаешь, кто именно их заговорил?

   – Мне не сообщили.

   Агалл сверлил меня взглядом.

   Сейчас дырка будет. Я тоже откровенно начала пялиться на мужчину.

   Он покрутил нож в руке и засунул за пояс.

   – Меня очень интересует один вопрос, – начала я, пока агалл не отвернулся и не ушел. Мужчина ожидал вопроса, я продолжила: куда мы направляемся? Никто не отвечает, делают вид, что не слышат.

   – Тебе это знать необязательно.

   – Хотелось бы знать пункт, в котором окажусь...

   – Благодари создателя, – перебил меня агалл. – Кан попросил тебя не убивать. И ты, поехала с нами. – Мужчина указал на меня пальцем.

   Я открыла рот. Странно это. Ведь покончить со мной там, было выгодней, чем тащить за собой. И вообще, зачем меня взяли, в качестве кого?

   – Пора спать, – отрезал он. И развернувшись, стал уходить.

   – Я пленница? – вырвалось у меня.

   – Можешь так и считать, – не оборачиваясь, бросил агалл.

   Вот, гад. Я сердилась на агалла, на Кана. На то, что полезла спасать незнамо кого и теперь приходиться ехать в неведении, в неизвестном направлении. А вдруг меня убьют или придадут в жертву? Ничего не говорят, забрали ножи, допрос устраивают. Насколько помню, агалл не может забрать их себе. Честь не позволит взять чужой подарок – это меня успокаивает, но тот факт, что "милые инструменты" у этого серебристоглазого, заставляет нервничать.

   Я не привыкла чувствовать себя спокойно, если со мной нет оружия. Просто жизнь была такая...

   Проводила высшего взглядом и оглянулась на веселую компанию, что устраивалась на ночлег около костра. Ложиться спать возле странных существ не хотелось. Я не привереда, иногда приходилось ночевать и на голой земле, но уж более удивительной кампании не встречала. Вдруг эта ящерица еще какую-нибудь странность любит делать, кроме...

   Бе-е-е! Меня передернуло, как только подумала об увиденном.

   Еще одно неудобство заставляло меня коситься на холмы. Очень хотелось снять бинты, которыми я заматываю грудь. Они больше суток находились на теле и сдавливали. Кожа чесалась, и дышать становилась все тяжелее. Вот кому-то же повезло, нет лишних выпуклостей. Иногда думаешь, чем они кормить детей будут. Мне-то по этому поводу беспокоится незачем. Я почесала бок и скривилась. Так хотелось размотаться. А потом утром, что делать? Опять искать кусты, чтобы замотать? Я вздохнула.

   Это дурацкая привычка – быть мальчиком. Я не по своей воле начала страдать стягиванием груди. Мой учитель девчонок терпеть не мог. Пришлось переодеться в мальчика. И так, день за днем, вошло в привычку, что и не отделаешься теперь.

   Я посмотрела на уже лежащих существ, и последний раз взглянула вдаль. Ощутив странное волнение, обернулась, агалл ловил каждое мое движение.

   Вот и не спится высшему.

   Чтобы не вызывать подозрений, вокруг меня и так все странные, я направилась к костру. Придется лечь спать так.

   Интересно, кто этот Кан? Сын какого-нибудь богача, что решил прогуляться по территориям. Зачем его тогда похищали, пытали? Ой, столько вопросов. Я присела на любезно приготовленную постель, представляющую собой обычный дорожный плащ.

   Близнецы уже посапывали, так же как и Парум. Дерево-человек спокойно сидело около костра. А Щаша переворачивался с одного на другой бок, казалось, он просто играется. И тут Парум хрюкнул и захрапел.

   – Веселая ночь мне предстоит, – села на плащ и закатила глаза. Вздохнув, опустилась на плащ и тут же подскочила. Решили пошутить и положить камень под тряпку? Я отодвинула край и стала ощупывать траву, но выпуклостей не оказалось. Сдвинув брови, повторила попытку.

   – Странно...

   На всякий случай ощупала плащ. Камень оказался в нем. Я просто потеряла дар речи.

   – Это оберег, – произнес Древесный дух.

   Я повернулась.

   – Он оберегает от стрел.

   – Он магический? – поинтересовалась я.

   – Нет, только заговоренный.

   Опасное, наверное, путешествия, раз такие штуки используют.

   – Хр-хр-р.

   Казалось, Парума ничуть не смутил мой разговор с деревом.

   – Он всегда храпит, когда спит на спине, – посмотрел на Парума Древесный дух.

   – Так можно перевернуть, – развела руками я.

   – Попробуй, – Древесный дух кивнул в сторону храпуна. – У него хорошая реакция. Только дотронешься – получишь нож в бок.

   Я цокнула. Такой перспективы не хотелось. Разложив плащ так, чтобы вшитый медальон оказался как можно дальше от центра, прилегла.

   Звезды все, как одна, сверкали в ночном небе своей красотой, как будто пытаясь затмить соперницу и оказаться на первом месте. Как говорил учитель: "Лучшее место для обзора – это небо". Оно всегда разное, удивительное и завораживающее.

   Закрыв глаза, я представила звезды, миллионы одиноких планет. Храп постепенно стих и больше не раздражал. Тишина окутала меня и я уснула.

   На удивление ничего не приснилось.

   Рассвет настал быстро.

   Почувствовала, как меня кто-то легонько толкает, но вставать не хотелось, поэтому сделала вид, что все еще крепко сплю. Через время толчки продолжились. Я также не отреагировала. Потом одна из рук медленно стала спускаться от плеча к талии и ниже.

   – Дай я... – голос Пека. – Тоже хочу...

   Еще одна рука плавно легка на пятую точку.

   Вот заразы!

   Находился он близко, достану легко. Но я лежу на животе. Нужно принять другое положение. На боку легче будет атаковать.

   – М-м-м, – сонно и медленно переворачиваюсь, как будто во сне.

   Руки резко покинули "теплое" место, но через минуту опять прилипли к основанию.

   Я сжимаю кулак и молниеносно бью в грудь. Удар получился точный. Близнецы от неожиданности упали. Мек оказался на земле. Я, недолго думая, подскочила и придавала ногой Пека, ну, а под ним и брата.

   – Ой, – запищал Мек.

   – Что такое? – я усмехнулась.

   – Это все он, – Пек показал на того, что был снизу.

   – Он врет... – захрипел Мек.

   Близнецы не сопротивлялись, зная свою вину.

   – Жаль у меня забрали ножи... а то одна рука у вас точно лишняя...

   – А девочка не промах, – хихикнул Парум. Он сидел с боку и спокойно наблюдал за происшедшим.

   Я перевела взгляд на мужчину, потом на уже готовых к отправлению Кана, агалла и женщину. Агалл прищурился.

   – Хватит, – отрезал он. – Пара в путь.

   Я убрала ногу. Хотя не очень-то люблю, когда мной командуют. Близнецы быстро подскочили с земли и побежали к лошадям.

   На мое удивление, завтракать мы не стали. Спрашивать не решилась, потому что все энергично засуетились после фразы: "пара в путь". Недолго думая, села на лошадь, остальные тоже не заставили себя ждать и мы тронулись.

   Я оказалась между Парумом и Щашей. Второго существа старалась держаться подальше. Пару раз оглянувшись, поинтересовалась:

   – Удивительно, что нет погони?

   – Ее и не будет, – усмехнулся мужчина. – Агалл скрывает следы. Пройдет не одна неделя, пока они поймут, куда мы направились.

   Да, в обществе агалла есть свои преимущества. Они могут использовать свою силу практически бесконечно. Это дает им преимущество перед магами, которым нужно передышка между заклинаниями. Особенно если, они сильные, разрушительные и уничтожающие.

   Интересно, почему они до сих пор людей не поработили?

   Я взглянула вдаль и прищурилась. Мне показалось, что впереди появились очертания города. Они что хотят заехать в населенный пункт? Сдвинула брови и перевела взгляд на Парума. Он как будто прочитал мои мысли и произнес:

   – Нужно пополнить запасы...

   – А когда вы отправлялись в путь – это было трудно сделать? – я была возмущена.

   – Ты всего не знаешь...

   – Так расскажите!

   На мой крик обернулся агалл:

   – Что такое?

   Я пришпорила коня, чтобы подъехать к мужчине и выразила свое недовольство:

   – Неужели вы действительно хотите заехать в город? – показала на населенный пункт рукой. – Это удивительный шанс для тех, кто остался сзади сказать, где мы.

   – Это вынужденная мера, – спокойно ответил агалл. – На дальнейшем пути не будет поселений. Харсахам последний город.

   Я хотела еще сказать, но мужчина повернулся и удостоил меня серьезным и пронзающим взглядом. "Еще одно слово и ты мертва", – читалась в этих серебряных глазах. Не люблю проигрывать, тем более в городе есть возможность удрать от этой компании. Такой шанс нельзя упустить. Мало ли что они тут делают и кто такие. Мне-то толком ничего не рассказали. Любопытство хорошая штука и я, если захочу, могу узнать, но все-таки больше хотелось слинять от своего преступления и забыть обо всем. Хотя, наверное, я часто буду вспоминать этих милых существ и, конечно же, агалла.

    – Ладно, – согласилась я. – Тогда позвольте мне помочь.

   После слова "помочь" Кан обернулся.

   О, снизошел до моей персоны!

   – У меня в Харсахаме есть знакомый, он держит таверну, – я показала на населенный пункт рукой. – Он за умеренную плату поможет с припасами, а за дополнительное вознаграждение, и не вспомнить о нас.

   – Люди, – усмехнулся агалл.

   Ну, сказать, что я соврала – было бы неточно. У меня, правда, был приятель в городе. Только не такой скромный. Он последнюю копейку вытрясет, если увидит, что есть деньги. Я два года работала на него. Жмот еще тот. Но я, надеюсь, что до кабака не доеду. Только мы въедем в Харсахам, при первом же повороте, все увидят, какой у моего коня крут красивый. Я знаю там все улочки, и никто меня не догонит. Осталось только уговорить, чтобы агалл остался у ворот.

   – Спасибо, – кивнул Кан. – Мы должны посоветоваться.

   Ишь ты, какие фифы!

   Я отъехала подальше.

   – Что пропустил? – поинтересовался быстро появившийся рядом Пек.

   Я взглянула на его брата, тот сидел насупленный и молчал. Видать обиделся на родственника.

   – Ну, как вам сказать... – начала я.

   – Говори ему... – ткнул пальцем назад Мек. – Я больше не хочу быть с ним вместе.

   Я подняла бровь. Он что собирается отсоединиться? И как это будет происходить? Разве такое возможно?

   – Не обращай внимания, – спокойно проговорил Древесный дух. – Это пройдет.

   – Нет! – отрезал Мек. – На этот раз все серьезно.

   Я взглянула на Парума, тот пожал плечами. Видать не первый раз уже слышит такие резкие заявления.

   – Если бы ты был серьезней, – толкнул локтем в бок Пек. – То можно было еще с тобой поговорить. А так, могу сказать уверенно – ты просто ребенок.

   – Это я – РЕБЕНОК! – близнец ударил себя в грудь кулаком.

   – А кто Я!? – Пек повысил голос.

   Ладно, пора отсюда убираться. А то я так с ума сойду с этими чудиками. Как им, вообще, доверили кого-то охранять? Они хоть оружие в руках умеют держать?

   Я отъехала в сторону, чтобы не слышать споры близнецов. На этот раз даже агалл не обращал на крики никакого внимания, потому что усердно обсуждал дальнейшие действия с Каном и женщиной. Та пару раз оглянулась, бросив недовольный взгляд в мою сторону. Я сделала вид, что не заметила и спокойно продолжала двигаться в стороне.

   Потом агалл повернулся и махнул рукой.

   Я приблизилась.

   – Мы согласны принять помощь.

ГЛАВА 3

   Я хмуро следовала за агаллом. Сказать, что была расстроена, вообще, ничего не сказать. Мало того что со мной поехал агалл, так еще взяли близнецов, Кана и женщину. От такого количества народа трудно скрыться.

   Попыталась отговорить ехать таким количеством, но мне было сказано, что нужно больше лошадей для мешков с припасами.

   – Так можно взять в аренду повозку или лошадей. За деньги все дадут, – предложила я. Ноль внимания. Правильно, зачем слушать пленницу, кто я такая, чтобы высказывать свои мысли. Легче проигнорировать.

   Если изначально, должны были ехать я и высший, то потом, оказалось, что Кан хочет посмотреть город. Что там смотреть? Смешно. Две улочки, один поворот. Девушка поперлась за ним. Агалл охранял меня, а всех нас вызвались защищать братья.

   Я провела ладонью по лицу. Вздохнула и попыталась еще раз отговорить ехать в пятерым:

   – Нас несильно много? – произнесла как можно спокойнее. – Нам незаметнее будет вдвоем поехать, – показала на братьев. От них точно смогу удрать. – А остальные пусть подождут здесь.

   Агалл недовольно взглянул на меня.

   Да, поняла я. Пленница очередной раз подала голос. Не командир и буду молчать. Что же теперь делать? Нужно срочно избавляться от этой компании, пока не обнаружился обман. Как только Нодан, хозяин таверны, увидит меня – возникнет куча вопросов. А, заметив кошелек на поясе агалла, его радости не будет предела. И о скидке или дешевом товаре речи не может и быть. Он будет всучивать самое дорогое. И это сразу заметит агалл. Потом попробуй отвертеться. Вся правда вылезет.

   Я вздохнула и покосилась на переулок, в котором хотела скрыться. Теперь это остается в мечтах. Что я сделала в жизни не так? Почему именно я, да еще в такой компании?

   На удивление, народу оказалось мало, можно сказать, просто блуждающих без надобности, людей не наблюдалось. Хотя раньше в обед даже по маленьким улочкам было не пройти, не то чтобы свободно проехать пятерым конным.

   В чем причина? Я оглянулась, ворота давно остались позади. Перевела взгляд на окна, которые были закрыты ставнями. Такого не помню. Неужели на границе так неспокойно, что даже близкие города насторожились. Хотя, что беспокоюсь? Мне-то, какое дело? Главное, дальше уехать от преступления и все.

   Опустив взор, заметила что-то блестящее у края дороги и присмотрелась. Ого! Колечко. Да не простое, а с гербом семьи. С лошади я не могла рассмотреть, каким именно. Можно было остановиться, но меня предупредили при въезде в город:

   – Одно лишнее движение и ты труп. Поняла? – спросил агалл.

   Что я сумасшедшая! Конечно, поняла. Проводив украшение печальным взглядом, я услышала радостный отзыв:

   – Опа, что мы нашли? – произнесли близнецы.

   Они уже помирились и радостно болтали друг с другом.

   Повезло. Оглянулась. Мек, теперь он был впереди, помахал мне рукой и показал находку. Они резво вскочили на коня и стали обсуждать найденное добро. Интересно, какой пьяный идиот потерял фамильную ценность? Почему пьяный? Потому что ни один нормальный человек такую вещицу просто так не оставит на дороге.

   Вздохнула и стала прислушиваться к разговору женщины и Кана, которые ехали сразу за нами.

   – И все-таки я хотела бы, чтобы вы остались у ворот, – проговорила та.

   – Не беспокойся, – начал Кан, он посмотрел на радостных братьев, потом продолжил: мы достаточно ушли от неприятеля. Я прекрасно понимаю, что ты беспокоишься о моей безопасности, но не стоит.

   – Один раз...

   – Саяла, не будем о прошлом...

   Вот и имя узнала. Да иметь личного телохранителя – девушку... это, наверное, приятно.

   – Куда теперь, – перебил мои мысли агалл.

   Мы остановились перед кривым перекрестком. Если главная улица, еще более-менее была прямая, то две боковые резко уходили в сторону и терялись между домами, словно их нарисовал какой-нибудь неумелый художник.

   – Туда, – указала рукой на самую узкую улочку.

   Я постаралась везти незваных гостей по необитаемым кварталам и по самому длинному пути. Такую компанию лучше оставить без внимания публики и подольше потаскать по городу. Хотя агалла, по-моему, это мало волновало. Увидит их кто-нибудь или нет, он, как ни в чем не бывало, спокойно восседал на коне.

   Проехав очередной знакомый квартал, я вспомнила те времена, когда была лишь попрошайкой. Бездомной, одинокой девчонкой двенадцати лет. Я бродила по городу с протянутой рукой и жалобно просила о помощи, люди не отказывали. Скудная еда всегда находилась для ребенка. Но я прекрасно понимала, что скоро все закончиться, через пару лет стану взрослой. На меня будут коситься, как на тех грязных женщин, продающихся на перекрестке возле рынка за пару монет. Такой жизни я не хотела.

   Однажды я сидела около кабака "Радость" незаметно почерпывая из бочки воду, что скопилась от ночного дождя. От фонтана меня прогнали, пришлось найти другой способ утолить жажду. Меня давно могли арестовать, схватить, но удача была пока на моей стороне и я оставалась свободна. Наш город не любил беспризорников, я была черным пятном, грязью на белоснежной простыне, так же как все нищие.

   Выпив из ладони воды, услышала крики, и присела. Дверь открылась, крепкий мужчина вытолкнул на улицу девушку. Она упала на брусчатку и, повернувшись, прокричала:

   – Гад, ты – Нодан. Сволочь!

   – Ух ты, удивила! – расхохотался мужчина.

   Его не могла рассмотреть, потому что сидела за бочкой. А вот девушку видела прекрасно. Она развернулась, подбоченилась, выставляя свой слегка округлившийся животик, и проговорила:

   – Платил лучше, не пришлось бы подрабатывать.

   – Иди-иди. Мне шлюхи не нужны...

   Девушка развернулась и пошла направо, удаляясь от меня.

   – Вот все бабы такие... – мужчина все еще стоял на пороге. – Теперь ищи новую официантку.

   Я медленно поднялась и посмотрела на упитанного, крепкого мужчину в сером переднике. Почему сером? Может, он когда-то и был белым, ну, уж точно не сейчас. Он сплюнул и хотел зайти в трактир, как услышал:

   – Простите, – пропищала я.

   Он прищурился и недовольно взглянул в мою сторону.

   – Денег не дам.

   – И не надо. Я слышала, вам нужна работница. Я хорошо работаю. Правда, – затараторила, чтобы меня не успели прогнать.

   Он поманил меня пальцем, брезгливо осматривая мою порванную и изношенную одежду.

   – За еду если только... – пробубнил он. Мужчина оказался настолько скуп, что платить лишнюю, даже медную моменту, не собирался. Поэтому вариант с едой, что в достатке водилась в трактире, для него был идеален.

   Да и меня такой вариант устраивал. Это лучше чем на улице.

   Я кивнула.

   Он пропустил меня внутрь. Странный запах горечи и едкого дыма заставил меня закашлять. Казалось, все было пропитано клубами серого тумана, повисшего в этом заведении с первого дня его открытия. Грязные деревянные столы и стулья. Никто не старался следить за чистотой, да и не нужна она была тут. Главное, чтобы клиент пришел, напился побольше и забыл свои проблемы. За этим сюда и приходили. Столики в большинстве случаев рассчитаны на одного, только пару штук, что стояли у окна были для четверых или больше, смотря, как близко захотят сеть пришедшие. На стенах раньше что-то висело, теперь только гвозди напоминали о старых украшениях. Сбоку стойка, за которой грудастая дама, пыталась уговорить уже хорошо подвыпившего клиента на еще одну кружечку фирменного пива. Кабак был почти пуст. Да кто пойдет с утра пораньше заливать горе. Бедняги постепенно накапливались к вечеру и до рассвета забывали свое одиночество и проблемы.

   – Обрюхатит кто – выгоню, – сообщил мужчина, грозя пальцем. – Я – Нодан. Хозяин трактира. Ты должна меня слушать во всем.

   Грудастая женщина все-таки уговорила клиента на пиво и, поставив перед ним кружку, перевела взгляд на меня:

   – Создатель, кого ты привел? Она хоть поднос в руках удержит?

   – Не сможет работать – выгоню, – проговорил Нодан. – Дай девке, какие-нибудь тряпки. А то эти совсем страшные. – И повернувшись ко мне, добавил. – Пока за хлеб и воду будешь работать.

   Кивнула. Согласна была на все, лишь бы была хоть какая-нибудь постоянная еда да и крыша над головой.

   Меня что-то кольнуло, я дернулась. Недовольно посмотрела на агалла.

   – Дальше куда? – буркнул он.

   – Туда, – показала рукой. Воспоминания забрали меня из реальности, и я остановилась перед перекрестком. Отчего агалл рассердился и пустил в меня, наверное, небольшую молнию. Или просто чем-то уколол.

   После очередного поворота, показалась вывеска "Радость" и я запаниковала.

   Так, успокойся, все будет хорошо. Чем четче видела дверь, тем сильнее меня бросало в жар. Ну, вот как можно было так влипнуть? Совершить дело всей жизни и попасть в какую-то странную компанию.

   Я косо посмотрела на агалла и сглотнула. Интересно, что он со мной сделает? Сразу убьет или поиздевается сначала? Своими удивительными пытками они прославились на все Сар-Замые земли.

   Мы подъехали к кабаку.

   Спешившись, я, как можно увереннее, направилась ко входу.

   – Не так быстро, – остановил меня агалл.

   Я почему-то была уверенна, что урожденный маг держит меня на невидимой цепи или веревке.

   Мы подождали всех и направились к двери. Я осторожно потянулась к ручке и даже на несколько секунд закрыла глаза. Удивительно, но в нос не ударил до боли знакомых запах табака. Я открыла глаза и увидела немного поменявшееся убранство. Стало как будто чище и столики поменяли свое положение, на них появились подобие скатертей, но больше они походили на грязные тряпки. Почувствовав легкий толчок в плечо, отошла от порога и направилась к барной стойке. Агалл следовал по пятам. Боковая дверь открылась и мужчина средних лет, прошелся к стойке, удивленным взглядом осмотрел вошедших и произнес:

   – Здравствуйте, господа. Вы, наверное, ошиблись, я не сдаю комнаты.

   С чего это он взял?

   – Здравствуйте, – поздоровалась только я. – Нам нужен Нодан.

   Мужчина изменился в лице, как будто только что выпил сок лимона и проговорил:

   – Что и вам должен?

   Я покачала головой:

   – Он раньше был хозяином...

   – Да, это его кабак... был, – добавил мужчина. – А теперь мой. Он занял кучу денег у кого мог и удрал. У меня больше всех и по решению суда – теперь это мое заведение. – Мужчина сложил руки на груди.

   Я оглянулась на агалла и пожала плечами. И попыталась сделать подобие невинного взгляда: "Ну, я же невиновата". О, создатель! Какое счастье, что этот гад свалил. Мне хотелось громко выдохнуть и упасть на пол.

   Агалл отодвинул меня в сторону.

   – Скажите уважаемый...

   – Кев.

   – Уважаемый Кев, где можно купить еду в дорогу...

   Я не хотела слушать разговор и отошла. Моя жизнь пока спасена – это радовало. На стене увидела большое черное пятно. Это случайно зашедший агалл решил приукрасить заведение. Я улыбнулась, какая-никакая, но эта была моя юность.

   Вспомнились дни, когда спала на чердаке. В основном там хранились старые ненужные вещи: разбитая посуда, которую жалко было выбросить, какие-то книги, покрытые огромным слоем пыли и множество разной всячины. Я один раз пыталась полазить, рассмотреть хлам, за что получила по рукам и меня лишили ужина. Поэтому больше любопытства не проявляла. Среди этого мусора Нодан выделил мне закуток с матрасом, где я и провела два года жизни.

   Рано вставала, помогала по хозяйству: убиралась, мыла, стирала. Мне, казалось, что в мои обязанности входило все. Штат у хозяина был не большой. Я и еще официантка – Толна, которая приходила к вечеру. Еще странный мужчина, который был и вышибалой, если кто-то забуянит, и охранником погреба, и работником на огороде. Большегрудая Ртака оказалась женой Нодана, которая сбежала с одним из клиентов.

   После такой новости хозяин озверел и срывал все зло на мне. Остальные подчиненные могли дать сдачи. А худенькая девочка подросток, как ни есть лучше походила для битья. Доставалось по полной программе и палкой, и веревкой, в общем, всем, что подвернется под руку. Когда Нодан избил меня сломанным стулом, я решила, что нужно что-то делать, и желательно, ноги из этого места. Иначе убьют.

   В один из прекрасных дней в кабак заглянул старикашка. Я даже внимания на него не обратила, зато Толна, оказывается, знала его. Это был мастер по каким-то видам учения Ри Мо Падлоф И. Он приехал по делам и решил выпить. Почему именно в "Радости" мне было непонятно. Может, название привлекло. Толна рассказывала, какие трюки он выделывал с мечом на площади утром, что я позавидовала. Ведь я безвылазно находилась в кабаке, как пленница, и не могла без разрешения даже в туалет выйти.

   Мне вдруг захотелось тоже научиться драться.

   – Я тоже хочу, – выслушав Толну, проговорила. – Может он возьмет меня в ученики.

   Девушка хихикнула.

   – Вот еще. Ты что не знаешь, он только мальчиком обучает. От нас одни проблемы – так он говорит.

   Стало как-то обидно...

   – Ай, – я почувствовала, как кто-то дернул за кисть. Недовольно обернулась. Это был снова агалл. И почему я не удивилась невидимой веревке, привязанной к моей руке. Скорей всего она образовалась, как только мы въехали в город, а может и, когда я очнулась на коне. Эти типы любят перестраховываться.

   Мы вышли из помещения. Теперь, как проехать к очередной таверне, знал агалл, поэтому я плелась за всеми. Рядом со мной ехали близнецы, все любуясь найденным украшением.

   На главных улицах стали появляться люди. Они не обращали особого внимания на приезжих, просто обходили стороной странную компанию. Я старалась подъехать к Кану с телохранителем как можно ближе. Хотела подслушать разговор, но как только я приближалась, Мек прищуривался и качал головой. Все следят за мной. Ничего страшного, что я вот этому типу жизнь спасла? Я недовольно, в очередной раз, цокнула и бросила эту затею.

   Мы приближались к трактиру "Мила". Насколько я помнила, ее хозяин держал небольшой рынок около площади, поэтому овощи и фрукты были всегда свежие, и покупателей на товар хватало.

   Остановившись, сползла с лошади.

   Возле дверей "Милы" крутились несколько оборванцев, просящих милостыню. Увидев в руке Мека кольцо, один из нищих удивленно уставился на украшение и толкнул локтем стоящего рядом. Я перевела взгляд на близнецов, сделала несколько шагов по направлению к ним, и прошептала:

   – Ты бы убрал находку.

   Мек покосился, будто я собираюсь забрать кольцо, затем прижал к себе.

   Я покачала головой и вошла внутрь.

   Здесь было все по-другому. Ровно поставленные столы, застеленные ажурными скатертями. Выкрашенные в голубой цвет стены. В углу музыканты играли какую-то веселую мелодию. Даже коврик перед дверью. Конечно, это же самое большое и дорогое заведение возле площади. И народ здесь присутствовал, немного, но был.

   – Пошли вон! – услышала сзади и обернулась. Крепкий мужчина прогнал попрошаек и зашел вслед за нами в трактир. Он встал у входа, скрестив руки.

   Охранник, значит. Я шла за всей компанией, бросая взгляды на гостей заведения. Агалл что-то шепнул Кану и пошел в сторону, а остальные двинулись к ближайшему столу. Я проследовала по пятам и без вопросов села за стол. К нам тут же подбежала официантка и с натянутой улыбкой предложила выпить.

   – Пиво, вино...

   – Спасибо, – перебил Кан. – Мы ждем друга. – Молодой человек показал на агалла, который уже с кем-то разговаривал.

   Девушка еще сильней натянула улыбку и ушла.

   А у других спросить? Может кто-то поесть хочет? Я со вчерашнего дня ничего не ела. А собственно зачем? Я же всего лишь пленница! Покосилась на соседний столик, за которым пару крепышей уплетали жареную птицу с пивом. Сглотнула слюну и опустила глаза, рассматривая трещины в полу. Нужно было подумать о чем-то другом. Вот, например, о высшем. Странно, если агалл главный, почему тогда он пошел договариваться. Разве не нужно отправить подчиненного? Или я чего-то не понимаю?

   Музыка ободряюще носилась по трактиру, двое резво плясали. Видно, уже хорошо поддали. Я стала постукивать по столу пальцем, высчитывая ритм танца. Ничего сложного. Раз, два, три. Раз, два, три. Подскок, поворот. Ну вот, что это за танец? Вот если бы прибавить ко всему оружие, пусть даже захудалый, но меч. Другое дело. Плавные движения, гибкость, гармония. Ну, под эту музыку, можно и быстрей. Я представила тренировку. Самую обычную, что проводил Ри Мо по утрам и улыбнулась.

   – Любишь танцевать? – спросил Кан.

   Я дернулась от удивления. Перевела взгляд на молодого человека, он кивнул на мою руку. Не ожидала, что кто-то следит за моими пальцами.

   – Нет, вообще совсем не умею, – честно ответила.

   – А ритм чувствуешь, – молодой человек сложил руки на столе и уставился на меня.

   Что тебе надо? Сиди уже, красавчик. То, что он был из благородных, я не сомневалась. Его осанка, все причуды, что несвойственны нормальным, как я, бедным людям. Хорошо уложенные русые волосы. Он в день больше в зеркало смотрелся, чем я за всю жизнь. Его руки никогда не брали ничего кроме ложки. Тонкие, нежные пальцы. Изящные черты лица и голубые, небесные глаза.

   – Потанцуем, – проговорил он. Причем, я сомневаюсь, что это был вопрос. Скорее констатация факта или маленький приказ.

   – Я думаю – не стоит, – проговорила телохранитель, но это молодого человека не остановило.

   – Саяла, все будет хорошо, танцы еще никому не повредили, – радостно заявил он.

   Открыла рот и уставилась на молодого человека. Кан быстро, пока я не пришла в себя, встал и, взяв меня за руку, потащил на свободное место.

   – Я не умею... – неуверенно начала я.

   – Это не сложно повторяй за мной.

   Вот только этого не хватало! Теперь я понимаю, почему он попал на пытки – меньше куда нужно лезть. Ну вот, что сейчас ему мешало спокойно посидеть? Нет же, нужно показать себя. Смотрите, как я умею! А что сделаешь, стала смотреть на шаги, что делает Кан. Он шаг в сторону, я – тоже. Поворот. Не понимаю, кто получает от этого удовольствие. Можно ноги сломать при этих поворотах. Ритм я улавливала, но двигалась плохо, может, просто по тому, что мне не хотелось танцевать.

   – Я так лично тебя и не поблагодарил, – вдруг заговорил молодой человек и сделал шаг влево.

   Повернула голову, чтобы его видеть и проговорила:

   – Мне передали твои слова, – улыбнулась. – Сейчас меня больше интересует, зачем меня взяли и цель поездки?

   Кан обошел меня, потом подпрыгнул и сказал:

   – Не могу ответить – это секрет, – последнее слово он сказал шепотом, наклоняясь над ухом.

   Входная дверь резко открылась, в трактир ворвались солдаты:

   – Стоять! – заорали они и, не дожидаясь, пока кто-нибудь выполнит их приказ, выстрелили из арбалетов.

   Я успела заметить оружие, потому что стояла лицом к двери. И сделала первое, что пришло в голову – ударила между ног Кана. Он согнулся, тем самым выпущенный болт не попал молодому человеку в голову. А мне пришлось отклониться вправо, чтобы не пострадать от еще одного выстрела. Выгнулась я слишком сильно и резко, от чего, потеряв равновесие, упала.

   – Как ты? – моментально возле Кана образовалась Саяла и стала его поднимать.

   – Все нормально, Саяла, – скривился молодой человек, видно, я сильно приложила его ногой.

   Меня тоже схватили три руки. Три? Я запрокинула голову. А это близнецы! Меня с Каном оттолкнули в сторону. Мек и Пек с Саялой заслонили нас собой.

   – Не задело? – поинтересовался голубоглазый, потирая промежность. – Хороший удар.

   Вот, шутник. Улыбнулась и покачала головой, переводя взгляд на солдат. Больше не стреляли, потому что оружие оказалось повисшим в воздухе.

   Клиенты трактира рассыпались по углам, предоставляя агаллу проход к воинам.

   – Что это такое?! – возмутился агалл.

   – А ты кто такой? – закричал старший.

   Ого, мужик дал.

   Агалл чуть со злости не лопнул. Казалось, еще мгновение и высший раздавит солдата каким-нибудь заклинанием.

   – Еще никто не посмел так разговаривать с агаллом!

   – Для нас вор, остается вором, кем бы он ни был, – высоко поднимая голову, проговорил старший.

   – Какие доказательства?!

   – Двое видели перстень, украденный ночью у господина Эдуалимта Дварасса у одного их ваших людей.

   Вот, комариная чесотка, влипли, кажется, это один из родственников наместника этих земель.

   – Мы его нашли! – вступили в разговор близнецы, понимая о каком украшении идет речь.

   – Молчи, – процедила я, зная какие тут законы.

   Страшнее воровства, в этих землях, может быть только измена. Но за то и за другое – казнят. А доказательства могут найтись очень легко. Особенно, если ты человек богатый. Разбираться никто не будет, главное, нашли виновного.

   Вот, попали же. Комариная чесотка!

   – Что за перстень? Может это не он, – к нам подошел агалл. – Покажи.

   Мек вытащил из кармана кольцо и протянул высшему. Тот и брать не стал, по лицу было все понятно. Агалл прищурился, сверля взглядом близнецов.

   – Мы только в полдень въехали в город, – произнес серебряноглазый.

   – Закон, есть закон, – проговорил старший и направился к близнецам. – У кого украденная вещь, тот и вор.

   Странный закон, если честно. Но не я придумывала. Да, потеряв это кольцо, хозяин даже и искать бы не стал. А если произошло ограбление, то...

   – А много украли? – поинтересовалась я и встретила недобрый взгляд агалла.

   Старший взял руки Мека, другой подошедший – руки брата, и заковали в кандалы. Кольцо, конечно, забрали.

   – Много, – ответил мне наконец-то старший.

   – Так, это... – недоумевал Пек.

   – Что теперь будет? – взглянул на агалла Мек.

   А я знала: будет суд, в котором скорей всего, признают вину близнецом и на следующий день их повесят.

   Мужчина промолчал.

   – Вы не имели право применять оружие, – проговорил агалл.

   В этом я с ним согласна, что побудило солдат стрелять без предупреждения?

   – У нас приказ, – бросил военный.

   У агалла чуть глаза не вывалились, я заметила, как он сжал кулаки.

   Ух ты, вон как надо злить высших! Интересно, кто приказал стрелять на поражение в воров?

   – Вам тоже придется проследовать за нами, – проговорил солдат.

   Агалл покосился на Кана, тот еле заметно качнул головой.

   Мне становилось все интереснее, удивительная компания. Высший же может всех одной рукой уничтожить. Правда, потом придется доказывать свою невиновность, суд там и прочее. У нас типа перемирие. Но все же? Почему агалл подчиняется?

   Солдат показал на дверь.

   Агалл проследовал первым, потом Кан и Саяла, я оказалась последней.

ГЛАВА 4

   Мы шли по городу в сопровождении солдат, горожане уступали дорогу.

   Пока я жила здесь, ни разу не попала в дом Справедливости. А теперь пришла в качестве гостя и, пожалуйста. Ну вот, бывает же такое. Счастью нет предела! Я мысленно выругалась и ускорила шаг. По идее обвинители должны предъявить серьезные доказательства, чтобы уличить агалла в содеянном. Они почти не прикосновенны, но нас это не касалось.

   Вздохнула, ну вот почему?

   Мы вышли к площади, на которой находился дом Справедливости. Кан и Саялой перешептывался. Вот только не хватало, чтобы они надумали бежать. Я ускорила шаг.

   – Это твой шанс, – процедила девушка.

   – А я думаю, нет, – вмешалась. На меня оглянулись и удивленно посмотрели. Да, подслушала, а что делать? Жить-то хочется. – Любая попытка бегства – приравнивается к прямому доказательству вины.

   Кан кивнул на меня. "Вот, я же говорил", – читалось во взгляде.

   Интересно, откуда эти чудики? Может со столицы? Если бы они были здешними, то знали порядки. Богатенький сыночек решил прогуляться по Сар-Замым землям? Как не вовремя все это. Другого пути не нашлось, как гулять по здешним местам. Тут законы строгие.

   Пока размышляла, мы прошли внутрь. Забыла снова полюбоваться красивым фасадом здания. Когда была подростком, часто ночью в полнолуние приходила поглазеть. Почему ночью? Меньше стражи. И можно спокойно сидеть и не думать, что тебя схватят за побирательство.

   Внутри я никогда не была. Открыв рот, изучала высокие потолки и безумно красивые фрески, поэтому и получила толчок в спину. Недовольно посмотрела на солдата, толкнувшего меня, и ускорила шаг, чтобы догнать остальных. Они уже подошли к ступенькам. Красота! И снова задрала голову, любуясь потолком. Зачем рисовать на нем, не все же заметят? Не думаю, что люди совета рассматривают потолки. Хотя они ходят с таким задранным носом, что иногда, так и кажется. Я усмехнулась и перевела взгляд на перила. Что за камень? Неужели гранит. Гладкая холодная поверхность, серая с разного оттенка коричневыми точками. Я осторожно погладила камень. Со стороны это выглядит странно, но когда еще смогу дотронуться до такой красоты.

   С лестницы мы вышли на площадку, от нее шел коридор в две стороны. Нам направо. Я старалась ухватить взором все сразу и плитку, и стены, и двери. Моя голова крутилась из стороны в сторону. Нас остановили около двери и попросили подождать.

   В коридоре располагались две скамейки по бокам от фонарей, которые находились на значительном расстоянии друг от друга. Если убрать двери и стены, а затем включить фантазию. Можно оказаться в парке, где вместо квадратной серо-синей плитки выложены большие камни. Высокие фонари освещают мокрые от осеннего дождя деревья. Можно сесть на лавочку, но она мокрая. Я подошла и провела рукой по вскрытому лаком дереву и улыбнулась.

   Вспомнился парк для отдыха на заднем дворе. Там любил отдыхать Ри Мо. Удивительный дедушка. На вид ему можно было дать не меньше восьмидесяти (дряхлая кожа, сутулый), но так как он двигался, отбрасывало все сомнения – ему не больше двадцати лет. Четкие движения. Ясный ум. А глаза... Они были удивительными. Чистыми, светлыми, как утреннее небо. Солгать, когда на тебя смотрят такие глаза невозможно.

   Эти пять лет жизни были тяжелыми, но они того стоили. Ри Мо Падлоф И учил никогда не тратить силы зря, лучше сто раз подумать, а потом совершить действие, чем сделать его спонтанно. Вот почему эту мудрость я не вспомнила в особняке барона? Да, плохой из меня ученик вышел. Наверное, поэтому учитель и не брал девчонок, мы временами действуем импульсивно, забыв про все наставления. А в делах мести нужен чистый мозг.

   В голове возник последний вечер в кабаке. Прощаться ни с кем не стала. За две года никто не проявил интерес к простой девчушке Румане, в большинстве случаев, только требовали выполнение приказов. Я благодарна Нодану за кров, но и он получил бесплатные рабочие руки.

   Не знаю, как хватило у меня смелости, но ночью, я сбежала. Открыла окно и по крыше скатилась до края, наклон был несильный. Потом по сточной трубе спустилась на землю. Немного поцарапала ладони, но это мелочи. Отряхнувшись, я побежала. Теперь нужно было найти Ри Мо. Толна сказала, что учитель остановился в гостинице, где она находится, я знала. Но вот как найти в ней Ри Мо, даже не догадывалась.

   Да и когда увижу его, что сказать:

   – Возьмите меня...

   Я же девчонка. Что делать? Не притворяться же... Призадумалась. И решила стать мальчиком. Как я раньше об этом не подумала. Можно было взять какие-то вещи. Ведь просто так ушла, в чем стояла. В платье и фартуке, босая.

   Остановившись, вздохнула, что делать? Как же глупо все вышло. Возвращаться нет желания. Стояла и думала над обликом. Чтобы стать мальчиком, нужно переодеться хотя бы. И волосы состричь. Они у меня длинные, почти, до пояса. А с короткой стрижкой и в брюках, может, и сойду за пацана.

   Осмотревшись, улыбнулась, прям передо мной, красовался салон тупейного художника.

   – А вдруг!

   Уверенно перешла дорогу и забарабанила в дверь. Мне было все равно, что уже ночь. Долго не открывали, но я не сдавалась. Заглядывала в стеклянные, большие окна и продолжала стучать. Через время зажглась свеча, потом кто-то выругался и поплелся к двери.

   – Кого принесло, комариная чесотка, – буркнул мастер и открыл дверь. Второго словосочетания я не слышала. Оно звучало странно, хотя за два года в кабаке, такого наслушалась, что иногда уши в трубочку сворачивались.

   – Простите, – улыбнулась я. – Мне нужна помощь.

   Тупейный художник прищурился и скривился.

   Я перешла сразу к делу:

   – Вы обрезаете мне волосы, я вам их дарю. А взамен даете мне грязную мальчишескую одежду.

   Мужчина уставился на меня. Да, не каждый день, то есть ночь тебя будят и предлагают такое. Он поворошил копну черных волос, потом провел ладонью по лицу.

   – Вот смотрите, они длинные, – повернулась спиной, показывая тугой хвост. Волосы у меня хорошие.

   Мастер потрогал волосы.

   – Хм.

   Я развернулась и посмотрела на сосредоточенное лицо тупейного художника.

   – Проходи, – махнул рукой.

   Улыбнувшись, прошла внутрь.

   Мужчина зажег еще свечи, внимательно осмотрел мою голову, наверное, на наличие вшей. Потом взял ножницы и, разделив на несколько прядей, аккуратно отрезал волосы.

   Было жалко, столько лет растила. Мама очень трогательно относилась к моим волосам. Они густые, вьющиеся. Ну, что ж поделать? Теперь без них будет удобнее.

   Забрав волосы, мужчина ровненько сложил их на столе и скрылся за дверью. Когда мастер появился, он держал в руках, рубаху и штаны. Он подал мне одежду.

   – А можно у вас переодеться? – принимая спасительное одеяние, поинтересовалась я.

   Мужчина пожал плечами и направился к столу с волосами.

   Я быстро сняла фартук, покосилась на тупейника, он стоял спиной. Надела штаны, которые оказались чуть ниже колена. Еще раз бросила взгляд на мужчину, он вроде не смотрел. Сбросила платье и натянула рубашку. Я уже обрадовалась, как в отражении увидела выпуклости в районе груди. Не сильно заметно, но понятно, что это. Вздохнув, схватила фартук, на полу сложила его несколько раз и, задрав рубашку, обмоталась. Старалась сильней притягивать и ровно мотать.

   – Ты скоро? – поинтересовался мужчина.

   – Да, минуту, – протянула я и, опустив рубашку, наклонила голову, оценивая результат.

   Отошла на пару шагов от зеркала. Незаметно. Вот и ладушки.

   – Спасибо, – улыбнулась я.

   Мастер повернулся и скривился, увидев меня.

   Да картина не очень, но это то, что надо. Бедный бездомный мальчишка будет проситься к Ри Мо.

   – Ой, – я схватилась за запястье.

   – Сколько тебя звать можно? – раздраженно повысил голос агалл.

   Оглянулась. Пока я вспоминала, пришел обвинитель со свидетелем и нас приглашают в кабинет. Я вздохнула и пошла следом за высшим.

   В большом помещении находилось два стола. За одним из них сидел наигранно расстроенный хозяин кольца. Мужчина средних лет высокомерно осмотрел вошедших, увидев на близнецах наручники, улыбнулся. Потом достал платок и провел кончиком по лицу, как будто вытирая слезы.

   Ой, эти богатые такие актеры!

   Рядом стоял слуга, забитый, согнутый, боящийся сделать лишний шаг без спроса, молодой человек.

   За соседним столом восседал служитель закона. Он упирался руками на углы стола и кивал. Словно пересчитывая овец или кур, в общем, какую-то живность, но уж точно не людей. Пожилой, седой, с хорошей выправкой, мужчина.

   Солдат положил перед ним кольцо. Нас провели на середину, впереди стояли Пек и Мек.

   – Узнает ли ваш слуга кого-нибудь из этих людей? – спросил служитель, он перестал кивать и указал рукой на нас.

   Эдуалимта Дварасса взглянул на слугу. Тот сделал пару шагов к нам, прищурился, как будто пытался присмотреться и резко указал на Кана и Пека.

   Ух, ты! Интересно получается! Кто же зуб на нашего красавчика точит? Тут и слепой бы заметил, что слуга купленный. Да и кольцо, ясное дело, специально подбросили. Как хорошо, что я его не подобрала.

   – У кого нашли кольцо? – поинтересовался служитель.

   Солдат кивнул на Пека.

   Седой законник почесал подбородок и обратился к слуге Эдуалимта:

   – Ты говорил, что грабителей было двое?

   Тот кивнул.

   – Так вот, – служитель указал рукой на братьев. – Двое.

   Слуга помялся.

   – Было темно, – буркнул Эдуалимт. – Ты, наверное, не заметил третьего?

   Слуга кивнул.

   Я подняла бровь. И кто мне теперь скажет, что наш суд честный? Покосилась на агалла, было видно, что он готов растерзать всех присутствующих. Удивительно наблюдать хоть какие-то эмоции на его лице. Заметив, что я смотрю, высший прищурился. Ладно, дернула плечом и уставилась на Эдуалимта.

   – Значит, вы хотите сказать, что дали неверные сведения? – поднял бровь служитель.

   О, что он не подкупным оказался? Что так удивляется? Лгать на суде запрещено. И сейчас этот потомок древнего рода, пытается изменить показания.

   – Сколько было людей? – серьезно спросил служитель закона.

   – Три... – слуга помялся, взглянул на господина, который сверлил его взглядом и выпалил. – Два! Две головы видел... так записали...

    – Точно?

   Слуга закивал.

   О, сами попались. Если бы не братья, то одним из преступников точно оказался Кан. Эх, и враги у красавчика, шустрые.

   – Тогда, – седовласый законник указал рукой на Пека и Мека. – Они признаются виновными в краже.

   Вот и разобрались. Я усмехнулась.

   – Простите, – поднял руку агалл. – Я прошу слова.

   Да, он имеет право, только выслушают ли его.

   Служитель склонил голову:

   – Прошу, это только, по тому, что вы агалл. Никого другого я слушать не стал бы.

   Высший кивнул:

   – Мы прибыли в город около полудня. Это может подтвердить Кев, хозяин кабака. Кольцо было найдено на дороге и хозяина рядом не было. Поэтому мой слуга и осмелился взять.

   – Предположим, – проговорил служитель. – Но вы понимаете, что ограбить можно ночью, а потом войти в город, как ни в чем не бывало.

   – Это глупо, – покачал головой агалл.

   – Никто бы из местных не осмелился ограбить Эдуалимта Дварасса – это сделал кто-то из чужих.

   Родственник наместника внимательно следил за разговором.

   А я знала, что ничем это не закончится. Глупо спорить с властью и агалл это должен был знать. Не пойму чего он добивается, чтобы нас всех арестовали?

   – И это все ваши доводы? – процедил высший.

   – Их достаточно, – махнул рукой служитель. – Вы свободны, преступник найден. Завтра в полдень казнь.

   Солдаты подбежали к преступнику, и повели в боковую дверь.

   – Нет, я не брал! – братья в голос стали кричать.

   Эдуалимта Дварасса усмехнулся.

   Вот, гад! Я провела печальным взглядом близнецов. Кан попытался кинуться на выручку, но Саяла остановила его.

   – Пошли, – буркнул агалл и рванул к двери.

   Я поспешила следом, не хотелось оставаться тут.

   Агалл шел довольно быстро, мне пришлось, перейти на бег, чтобы успевать за высшим. От переполняющих его эмоций, серебристоглазый перестал скрывать веревку, и я увидела легкую, еле уловимую нить, идущую от высшего до моего запястья.

   Оказавшись на улице, агалл перегородил дорогу Кану.

   – Успокойся!

   Мужчина перешел на крик, но голубоглазого это мало волновало. Он рвался назад, освобождать близнецов.

   Вот дурак, если бы не он, ничего не случилось. Кто захотел посмотреть город? Вот послушались бы меня... вздохнула и дернула плечом. Кто, вообще, разрешил этому великовозрастному ребенку прогулку?

   – Саяла, отведи Кана к воротам. Объясни остальным, что случилось и ждите нас, – начал агалл и покосился на меня. Дернув за веревку, продолжил: а мы заберем лошадей и припасы.

   Девушка кивнула и, легонько подталкивая Кана, направилась к остальной группе.

   Агалл уверенно шел впереди, держа меня на небольшом расстоянии. Рядом идти не позволил статус. Кто я, а кто он! Вот, высокомерный тип. А может, сбежать? Впереди рынок. Потеряюсь в толпе... закончить мысль не успела.

   Агалл обернулся и подозвал пальцем. Я скромно подошла.

   – Только попробуй, – проговорил он.

   – Что? – не сразу поняла я. Но мне повторять не стали. "Вот, гад, мысли читает... Ой!"

   Он прищурился.

   Читает, все читает. Я слышала о такой возможности.

   Я сидела на большом камне, догрызала четвертое яблоко и посматривала на заходящее солнце.

   Интересно, где будем ночевать?

   Уже который час Кан с группой спорил об аресте. Теперь я не сомневалась, что это именно его группа. Меня теперь интересовал другой вопрос: как агалл подчиняется человеку, где прегрешил? Или может предок Кана спас ему жизнь? Может, соглашение какое?

   Я ломала голову над этими вопросами.

   Выбросив очередной огрызок, полезла за следующим плодом. Провизию мы привезли на повозке и перегрузили на своих коней. Теперь можно хоть в Шурассанские земли отправляться. Вытерев об себя яблоко, я, широко раскрыв рот, откусила большой кусок и стала пережевывать.

   Меня стали утомлять споры.

   – Я не поеду без близнецов, тебе непонятно? – повысил голос Кан.

   Вот это тон, смело!

   Жаль беднягу-красавчика расстраивать, что дела тут быстро делаются. Уже в обед Пека и Мека казнят. Жаль, но я ничего сделать не смогу. Веселые ребята были... Ну, что тут можно сделать? Они сейчас в тюрьме находятся... или...

   Я резко встала. Смертников переводят в карцер, небольшое здание за тюрьмой. Охрана там не очень. Ведь преступников раздевают наголо и приковывают к стене. Никуда не убежишь. Покосилась на агалла, если с нами высший. Нам никакие стенки не помешают. Нужно пойти рассказать, а то они до утра будут спорить.

   Стоп!

   Замерла. Ведь это все не просто. Один раз Кан попал в беду, второй раз и все за короткое время. Слуга же точно на него показал. Что-то тут не чисто. Среди нас есть предатель. Еще лучше! Уже к ним себя приписала. Нужно как-то избавляться от этой компании и срочно.

   И кто же может быть крысой? Я погладила подбородок и сделала несколько шагов к говорящим. Не так чтобы близко, вдруг агалл снова мысли начнет читать, и не так далеко, чтобы хорошо видеть каждого.

   Агалл – странный тип. Ни разу не видела, чтобы высший прислуживал человеку. Или может, я чего-то не знаю и уже все по-другому. Он вполне мог подставить Кана. Типа папенькин сынок, издевается над благородной кровью. А что? Возможно?!

   Девка эта – тоже вариант. Не знаю причины, но не нравится она мне и все.

   Щаша – пока не могу сказать.

   Парум – глаза у него искренние.

   Древесный дух – вообще, странное создание и что оно тут делает?

   А сам Кан? Возможно, отец хочет заставить его жениться на ком-нибудь или мальчик просто бунтует, решил отцовские нервы потрепать.

   Так что-то я не в ту степь пошла. Потрясла головой.

   Парум с Древесным духом уже отошли от споров и стали располагаться на ночевку.

   Вздохнула, опять на земле спать. Я нерешительно, будто просто прогуливаюсь, так невзначай, стала продвигаться к Паруму. Его я сочла единственным нормальным, да еще и человеком, с кем можно поговорить. Присев, я поправила край простеленного плаща и покосилась на Древесного духа. Потом подсела ближе к мужчине и ткнула пальцем в бок.

   – М-м-м, – он недовольно повернулся ко мне.

   Я кивнула головой в сторону. Парум прищурился. Повторила попытку, отозвать в сторону мужчину.

   Он оказался понятливым и громко заявил:

   – Отлить бы надо, – потом поднялся и ушел.

   Кинув взгляд на человека-дерево, которое возилось с огнем. Удивительно, оно не боится, что сгорит? Вскочила и поднялась на цыпочки, удостоверившись, что мужчина скрылся за холмом. Поплелась влево, рассчитывая, когда обогну холм, найти Парума. Спустилась быстро, но мужчины за холмом не оказалось. Прищурилась и направилась к озеру, которое из-за вырубки леса, стало больше походить на пруд. Раньше здесь было не проехать, густой лес красовался по всей округе, а теперь остались лишь редкие деревья. В основном это сушняк и старые, непригодные для строительства, стволы.

   Остановившись около воды, я присела. Опустила пальцы в озеро, наблюдая, за кругами. Сзади услышала шорох, кто-то крался.

   Ой, не нравится мне этот звук. Резко дернулась и отклонилась вбок. Возле моего уха пролетел клинок и булькнул в воду. Повернувшись, увидела Парума с оружием в руке.

   – Что за шутки? – крикнула и перешла на шепот, чтобы нас не услышали. – Я поговорить хотела.

   – Знаем мы такие разговоры, помощница, – оскалился мужчина.

    – Вот в чем дело, – усмехнулась. Резких движений я не делала, мало ли что у него на уме. А он не спешил терять еще один клинок.

   – Да, в вашем отряде крыса, – закивала. – И это не я. Зачем мне это? Какая выгода? Я только недавно появилась...

   Парум прищурился.

   – Я, как пленница хожу, брожу за вами. Агалл держит меня на веревке. Подумай, когда бы успела предупредить врагов, чтобы они подбросили кольцо. Когда мы проезжали, оно уже ждало свою жертву, – я еще оправдываться должна. – Послушай, я не за этим тебя звала.

   – А зачем?

   – Хочешь спасти близнецов?

   Недолго думая, кивнул, но оружие также держал перед собой.

   – Согласна помочь, если ты уговоришь агалл отпустить меня, – уточнила я. – В вашей компании небезопасно находиться. Вдруг еще что-то произойдет.

   – С чего вдруг выбор пал на меня, кто тебе, вообще, сказал, что решения здесь принимает высший?

   Забросал вопросами, на какой отвечать первым? Прищурилась:

   – Значит, Кан... – мои догадки оправдались, красавчик главный.

   А ему, зачем вдруг я понадобилась? Для чего меня тащат с собой?

   – Да, он, – Парум подошел. – Я могу поговорить, но ничего не обещаю. – Мужчина убрал ножи и кивнул. – Давай, рассказывай, что придумала.

   Я притоптала ногой землю, бросила быстрый взгляд по сторонам и протянула ладонь Паруму, тот усмехнулся и падал мне нож. Схематично стала чертить город, тюрьму, карцер. Художник с меня никакой, поэтому я сразу стала говорить, что черчу и зачем.

   Он наклонился, одну руку положил на пояс, вернее, на ножи, другой потирал подбородок.

   Усмехнулась, ага, конечно, сейчас размечталась убить его. Все видели, что мы ушли почти в одном направлении. Через минуту на горизонте кто-нибудь появится.

   – План хорош, – согласился мужчина, когда закончила рассказ. Я протянула кинжал, Парум убрал оружие и продолжил: но тут без агалла не справиться.

   – Можно...

   – С ним безопасней будет.

   Неужели он так доверяет этому высшему?

   Я нахмурилась. Вообще не стоило никому доверять в этой компании. Все они странные. Ну, что теперь делать?

   – Только действовать нужно сейчас, – предупредила я. – До рассвета. Иначе будет поздно.

   – Понятное дело, – Парум кивнул и выпрямился.

   Я поднялась и увидела на горизонте Щашу, он махал нам рукой, то есть лапой. Ну, что я говорила. Вот и подкрепление.

   Парум помахал в ответ и произнес:

   – Пошли, нужно все рассказать остальным и решить, что делать.

   Рассказать остальным? Он что рехнулся? Зачем я его сюда звала?

   Увидев недоумение на моем лице, мужчина пояснил:

   – Нам вдвоем не справиться, как бы мы не хотели. Остальные должны знать, даже если среди них и пре-да-тель, – он выделил последнее слово и сделал шаг к холму. – Поспеши, нужно все подготовить.

   Да! Зачем я тут распиналась?

   Я провела печальным взглядом вояку, и поплелась следом. Один плюс, спать на земле сегодня не придется.

ГЛАВА 5

   Как только стало темнеть – ворота закрыли. Стража сменилась. Мы пробрались к защитным стенам. Мы, это я, агалл, ящерица и Парум. Остальные, после долгих споров, поехали к южным воротам. Кан, Саяла и Древесный дух – забирали всех лошадей, припасы и дожидались нас там.

   Мы сидим у стены, и ждем, пока солдат доковыляет до края.

   Сегодня луна прибавилась и щедро освещает просторы, что нам совсем не на руку. Поэтому сидим тихо, как мышки. Оружие у всех кроме меня, что злит и выводит из себя.

   Парум договорился с агаллом и Каном, чтобы меня отпустили после удачного завершения мероприятия. Радовалась до того момента, пока мне не сообщили, что показывать дорогу лично буду я и без оружия. Показать – без проблем, но вот без защиты? А вдруг что не так, языком отбиваться? Пыталась возмутиться, но никто не послушал.

   Вздохнув, я очередной раз обвела взором остатки леса и кивнула Паруму. Тот пожал плечами. Неужели это солдат все еще околачивается наверху?

   Тут агалл махнул, и мы гуськом последовали за ним. Он что-то пробурчал, в стене образовалась дыра, довольно приличная. Края еле светились, но при такой яркой луне их было трудно не заметить. Так вот почему мы ждали, пока все уйдут со стены.

   Мы один за другим проскользнули в город. Я обернулась, последним шел высший. Он закрыл проход и присел у кустов, где обосновались мы. Я указала на тюрьму, потом перевела палец на маленькое здание справа от нее.

   Агалл переглянулся с Щашей, тот кивнул. Ящерица должна оставаться на шухере и в случае чего, подать сигнал.

   Я пригнулась и, посмотрев по сторонам, добежала до ограды и села. Прутья были частые и просмотреть, что за ними можно было только с близкого расстояния. Рядом сел Парум, с другой стороны, высший. Тот опять поколдовал и между решеток образовался лаз. Я пригнулась и ползком оказалась во внутреннем дворе. Также полулежа, направилась вдоль ограды до самого карцера. Изредка бросала взгляд через плечо, агалл тоже полз. Что могло заставить высшего так корячиться? У меня голова пухла от увиденного. Под локоть что-то попало, зашипев, я откатила камень, и двинулась дальше.

   Меня дернули за ногу, остановилась. Присмотревшись, заметила на крыше тюрьмы солдата. Вот, какие ответственные, даже не спят.

   Здание тюрьмы выше, с него можно хорошо осмотреть прилегающую территорию. Как же повезло, что тюрьма недалеко от главной стены находится, а то пришлось бы через весь город тащиться.

   В стопу толкнули, я продолжила ползти. Добравшись до карцера, села. Рядом примостился агалл, он прищурился и стал внимательно изучать здание. Казалось, он хочет изучить каждый кирпичик на стене, это потом поняла, что он высматривал, где именно братья находятся.

   После исследования, высший показал на угол здания. Пришлось ползти туда. Мужчина очередной раз поколдовал и в стене образовался лаз. Как это легко у него получается. Щелкнул пальцами, пробурчал пару фраз и дырка. С таким соратником можно все хранилища почистить. Усмехнулась.

   Парум остался снаружи, а я с серебристоглазым отравились внутрь. Агалл сделал проход в камеру Мека и Пека. Комнатка два на два метра, не больше. Сыро, грязно. Запах человеческих "благовоний" фанит везде. Скривилась и зажала нос пальцами. Окна нет, видна только железная дверь. Близнецы были обмотаны цепями. Руки и ноги в оковах. Лунный свет слабо проникал в камеру, но даже с ним поняла, что преступников уже допросили и выбили признание. Окровавленные потеки присутствовали на всем теле.

   Увидев нас, братья улыбнулись разбитыми губами. Высший щелкнул пальцами, цепи исчезли, потом наколдовал штаны заключенным, голым бродить не очень красиво. Так же быстро снял побои, раны исчезли, как будто их и не было. Братья оживились. Агалл приставил палец к губам, потому что близнецы что-то хотели сказать. Они двинулись к выходу. Я спокойно стояла в стороне, ожидая, пока меня отпустят. Вроде бы выполнила все условия, показала, рассказала и помогла.

   Агалл подтолкнул меня к выходу. Вылезла и замерла. Мне показалось, что около ограды кто-то промелькнул. Хотела показать высшему, но, присмотревшись, ничего не увидела. Показалось. Вздохнула. Парум показал, что все чисто. Братья поползли вдоль стены, за ними агалл. Я так хотела от всего этого освободиться, что не прислушалась к своему чувству. Оно било в колокол, что-то не то. Все не может быть так легко.

   Парум пригнулся и хотел перейти к ограде, как снова движение. Скрип. Мужчина понял, что это лук, но было поздно.

   И я сделала самую большую глупость:

   – Засада, – выкрикнула я.

   Щелчок и яркий свет озарил округу. Я не поняла, что произошло. Боль! Скривилась, мне в бок воткнулось что-то острое. Сжала зубы до скрипа, чтобы не закричать. Ногти воткнулись в ладони, а ноги сами подкосились. Голова закружилась, с трудом понимала, что происходит. Стрелявшие не поднимали шума. Наемники, приказали тихо всех перебить. Яркий свет стух. Моргнула. Все исчезли. Ни агалла, ни близнецом, ни Парума нет.

   Это, что шутка?! Смотрю вперед, только земля, только ограда. Падаю на колени, сил с каждым вдохом становится меньше. Меня толкают в бок, заваливаюсь. Они что-то говорят, о точности. Что нужно было в голову стрелять. Потом решают меня прикончить, чтобы не мучилась.

   Как благородно!

   Поаплодировала бы, да руки заняты. Локти я, как можно сильнее, прижимаю к животу. Вспомнив маму, папу, сестренку, закрываю глаза. Сил что-то сделать нет. Да, если бы и были, я без оружия. Это просто самоубийство. Почувствовала, как кто-то положил руку на плечо и толчок.

   Я не поняла, в какую сторону тело дернулось. Попыталась открыть глаза, лучше бы этого не делала. Все мелькало с такой скоростью, что невозможно было понять, где нахожусь. Это дома или тонкие линии, вытянутые вдоль горизонта? Деревья, что-то зеленое. Тело летело, перемещалось, и я не понимала куда? Забыла про боль, что ранена. Хотелось только остановки, почувствовать твердую землю под ногами.

   Когда впереди показались всадники, я уже догадалась, что это агалл вернулся за мной. Пока не понимала, мне радоваться или огорчаться. Вроде, как меня спасли. Но с другой стороны, я опять в той же сумасшедшей компанией. Сделать вывод не успела, потому что резкая боль прервала мысли. Вскрикнув, ухватилась за вожжи и наклонилась.

   Конные двигались с довольно приличной скоростью. Плюс скорость от перемещения. У меня чуть внутренности не выпрыгнули изо рта, наверное, только крепко сжатые зубы их остановили.

   – Она ранена, нужно остановиться, – закричал Парум. – Ей нужно помочь!

   – Я итак много сил потратил, – ответил агалл.

   О, наш высший не всесилен. Эта новость меня обрадовала.

   – Вонсанкар?! – прокричал Кан.

   О, назвать род при всех!

   – Кто настаивал на ее спасении, – агалл ткнул пальцем в мою сторону. – Тот пусть и спасает.

   Я снова вскрикнула, когда попыталась выровняться. Голова закружилась. Земля завертелась и руки расслабились.

   – Иди сюда, – произнес Древесный дух. Его рука стала тянуться ко мне, обвила за грудь. Потом он плавно перенес меня на свою лошадь. – А то ненароком еще упадешь.

   Моя лошадь поскакала без всадника. Я переместилась на холку жеребца человека-дерева. Оно прижало сильней к груди, чтобы я меньше ощущала качку, но это не сильно помогло. Мне было плохо только от одного взгляда на движущуюся землю. Не могла понять или теряю повременно сознание или мы так быстро перемещаемся. Открою глаза трава, моргну, дорога. Спросить не могла, язык словно прирос к нёбу.

   – Ты как держишься? – спросило дерево. Первый вариант подтвердился. – Не теряй сознание, уже немного осталось.

   Странный такой, как будто это от меня зависит. Хочу – теряю, хочу – нет. Взглянула на пальцы, они дрожали. Попыталась глубоко вздохнуть, захрипела. Боль, как свинец, окутала тело и я задрожала. Выдыхала медленно, прерывисто, также и вдыхала. Главное, неглубоко, так несильно больно. Можно терпеть.

   На горизонте показался дом.

   Я стала молиться, чтобы он или мы, уже было все равно, двигался быстрее.

   – Прости, – проговорил Древесный дух. – Я с радостью помог, если бы мог.

   Не верилось, что обо мне тревожатся. Давно не помню такого.

   Я сильней сжала кулаки и стиснула зубы.

   Когда лошади остановились, не поверила счастью, которое оказалось так мимолетно. Стоило мне только пошевелиться, боль вернулась с большей силой. Теперь мне и дышать стало тяжело. Я хватала воздух ртом. На глазах показались слезы.

   Древесный дух, как можно осторожнее, опустил на землю, но стоять я не могла. Подошедший Парум поддержал меня.

   – Крепись, – подбодрил он. – Ничего агалл тебя быстро на ноги поставит.

   Услышав это, Вонсанкар резко оглянулся, бросил недовольный взгляд на Парума, и направился к двери.

   Судя по небу, скоро рассвет. Мы скакали почти всю ночь. Представляю, сколько крови я потеряла. Мне и недели будет мало, чтобы прийти в себя. Скорей всего меня тут и оставят. Зачем им обуза.

   Все направились к дому. Меня на руки взял Парум, сама идти не могла. Хозяин, которой не спешил впускать гостей, вскоре показался на пороге. Заспанный и растрепанный мужчина зевнув, и спросил:

   – Что нужно?

   – Остановиться, – бросил агалл и, сунув кошелек мужчине, отодвинул хозяина и вошел внутрь.

   Мужчина хотел остановить непрошеного гостя, но, проверив кошелек на вес, улыбнулся и оживился.

   – Добро пожаловать. Я Кокр – хозяин. Моя жена приготовит для вас комнаты. Сколько нужно? Для каждого или как? – теперь хозяин казался само радушие. И совершенно не удивился странной компании и раненному человеку. Все как обычно, ничего странного.

   Вонсанкар распорядился об отдельных комнатах только для него и Кана. Я с Саялой, все остальные вместе. Трактирщик закивал и скрылся за маленькой дверью.

   Парум усадил меня на стул, я с трудом присела. Локти сильней вжались в живот.

   Кан приблизился, посмотрел на окровавленную одежду, потом развернулся. Высший сделала вид, что не заметил пронизывающего взгляда.

   Все молчали.

   Я ничего особенного не ждала. Ясное дело, этот Вонсанкар не хочет помогать, а если агалл не хочет, его трудно заставить. Одно не укладывалось в голове, если не хотел лечить, зачем спасал? Можно было оставить там.

   – Пройдемте, – позвала, выбежавшая жена хозяина. – Я Жална. Я покажу ваши комнаты.

   Она быстро стала подниматься.

   Я закатила глаза. А что ожидала? Дом двухэтажный, ясно же дело, жилые комнаты наверху.

   Парум снова подхватил меня на руки. Я почувствовала, как холодный пот выступил на спине. Ступеньки показались вечностью. Жална показала комнаты. Агаллу и Кану даже предоставили выбор. Мне было уже все равно. Какая комната, и где. Лишь бы только меня положили на кровать.

   Еще немного и все.

   Когда я почувствовала мягкость, не поверила своим ощущениям и приоткрыла глаза. Не помню, чтобы закрывала.

   – Отдыхай, – проговорил Парум и вышел.

   Я повернула голову и не поверила, подо мной оказалась белоснежная постель. Стало как-то неловко. Я же вся грязная, окровавленная. На такой красоте и чистоте – не помню, когда спала.

   – Давай я... – начала Саяла, подойдя к кровати.

   – Не трогай, – процедила я, перебивая девушку. Еще не хватало, чтобы она вытащила стрелу. Саяла скривилась и отошла.

   По виску скатилась капля пота. Воздуха катастрофически не хватало, ведь дышала я все тише.

   Дверь резко открылась, в комнату вбежал агалл. Его глаза готовы были сожрать заживо и даже костей не оставить.

   Я дернулась и тут скривилась от боли. Взглядом проследила за ним. Он шел ко мне. Чем ближе Вонсанкар подходил, тем хуже мне становилось. Представив, что он будет меня лечить, у меня перехватило дыхание.

   Отыграется за все!

   Он усмехнулся.

   Услышал, значит. Ну, все!

   Агалл приблизился и попытался задрать рубаху.

   – Не надо, – простонала я.

   Он поднял бровь, но спорить не стал и положил руку мне на плечо.

   Лучше б я молчала.

   Вонсанкар наклонился, пока я следила за его движением, он дернул стрелу.

   Сказать, что я кричала, вообще ничего не сказать.

   – НЕ ОРИ! – попытался перекричать высший и закрыл мне рот рукой.

   Я свернулась калачиком.

   Мужчина бесцеремонно, схватил мои запястья и скрутил руки за спиной. Другую руку положил на кровоточащую рану. Я чувствовала, как из нее течет кровь, пульсирующим потоком, красная жидкость окрашивала одежду и постельное белье.

   Рот был открыт, но звуков уже не получалось. Это больше походило на хрип.

   – Успокойся! – приказывал агалл.

   Меня трясло.

   Нужно успокоиться. Все будет хорошо!

   Закрыв глаза, я представила дом, маленький с соломенной крышей. Рядом загон для птицы и будка. Там жил верный пес Тимон. Рыжая большая псина с добрыми глазами. Я игралась с ним по утрам...

   Боль постепенно отошла, перестало трясти. В районе раны, чувствовался холодок. Приятный, нежный. Дышать стало легче. Открыла глаза. Надо мной все еще стоял Вонсанкар и что-то шептал.

   Как хорошо!

   Расслабилась, он почувствовал и отпустил мои запястья.

   – Спасибо, – прошептала я.

   Агалл ничего не сказал. Он закончил процедуру исцеления и вытер пот на лбу. Я сразу и не заметила, что мужчина вспотел.

   – Окажешься дальше метра от стен трактира, – проговорил агалл. – Пеняй на себя. – Он взглянул в мои глаза и, резко развернувшись, покинул комнату.

   – И не собиралась, – буркнула. Мне хотелось одного – выспаться.

   Перевернулась на живот и, раскинув руки, закрыла глаза.

   Передо мной опять появился Тимон. Я глажу его.

   – Румана, – оборачиваюсь, мать грозит пальцем. Она запрещает играть с псом, говорит, что может покусать. Но я-то знаю, что мне он ничего не сделает. Я даже еду у него забирала и ничего. Он только жалостливо посмотрит: "Ты куда, а мне?" – читается в его глазах. Люблю его сильно, он самый лучший друг.

   – Румана, где Волиса? – спрашивает мама.

   Я кривлюсь. Это моя младшая сестра. Мне всегда за нее попадает. Ни минуты на месте не может посидеть. Вечно приходиться откуда-нибудь вытаскивать.

   – Не знаю, – протянула я, готовясь выслушать недовольную тираду от матери.

   – Ты должна присматривать за младшей сестренкой. Что так трудно посмотреть...

   Ну, вот началось! Вздыхаю, перевожу взгляд на облака. Если помечтать, то можно увидеть животных. А вот зайчик, рядом – медведь. А вот лошадь, на нашу Чернушку похожа.

   – Румана, ты меня слышишь?

   Киваю.

   – Иди найти сестру.

   – Не буду, – скрестила руки на груди.

   Вон, соседские девчонки играются, а мне все время за сестрой приходиться смотреть.

   Мать кинула на меня недовольный взгляд, поставила большую миску на скамейку.

   – Иди тогда слив нарви, а я пойду искать.

   Я покосилась на посуду. Вот почему мне так не везет?

   Мама свернула за дом, а я взяла миску и, развернувшись, направилась в сад. Он находился на краю деревеньки. Все жители ухаживали за ним. Деревья были общими, мы никогда их не делили. И, вообще, жили дружно.

   Я сначала бежала, а потом пошла медленнее. Быстро сделаю, еще работу дадут, а так не хотелось. С завистью посмотрела на двух девчонок, играющих на дороге. Мне так не грозит. С утра до вечера какие-то дела. Мать не справлялась с нами. Недавно появился третий ребенок, долгожданный мальчик. Родители души в нем не чаяли. Обидно! Вздохнула и сошла с дороги, направляясь срезать через огород Ратиса, у него такая вкусная клубника. Рвать просто так он, конечно же, не давал, но вот обменять на те же сливы...

   – Привет, – прищурилась я, прикрывая ладонью глаза от солнца.

   – Клубники хочешь, – усмехнулся старичок. Он сидел на скамье и что-то стругал из дерева.

   Кивнула.

   – Сливы могу принести...

   – А что хороший обмен, – Ратис улыбнулся, отложил инструменты и, забрав миску, пошел на грядку. Я видела, как он выбирает самые крупные ягоды. У меня уже слюни потекли. Так хотелось броситься и съесть ее тут же. Я улыбнулась, представляя, как одна буду наслаждаться ароматной клубникой. – Держи. – Старик протянул миску. – Столько же слив принесешь.

   Посмотрела в миску. Считать я умела только до десяти, поэтому посчитала одни раз десять и второй. Затем кивнула. Ратис улыбнулся.

   – Спасибо, сегодня же занесу.

   Радостная направилась к саду, но потом остановилась. А что если там кто-то уже есть. Увидит, попросит. Не то чтобы я жадная, но очень хотелось съесть самой. Прижала миску сильней к себе и стала обходить сад стороной. Между деревьями кто-то мелькал. Наверное, тоже сливы собирают. Ранние плоды всегда пользуются спросом.

   Обойдя сад, направилась к большому дубу, что стоял на вершине холма, через который шла дорога в деревню.

   Взяв край миску в зубы, неудобно, а что поделать? Руки должны быть свободными, кряхтя, стала залезать на дерево. Оно было большим, огромным великаном, что охранял все вокруг от злых людей. По крайней мере, так мне бабушка рассказывала. Что это не дерево, а заколдованный страж. Я не хотела так думать, потому что лезть по дереву одно, а вот по человеку другое. Даже если он и заколдованный. Взобравшись на верхние ветки, я выдохнула. Подъем дался трудно, внизу нет веток, приходилось взбираться, как обезьянка. Но это единственный минус. Удивительно, но ноша не тянула и совершенно не мешала, даже в зубах. И теперь мне никто не помешает. Села в позу лотоса, опершись на ствол дерева, и поставила на ноги миску.

   Я не знала, с какой ягоды начать, все как на подбор. Одна лучше другой. Покрутив пальцем, закрыла глаза и, резко открыв, взяла ту, на которую упал жребий. Наслаждаясь каждым откушенным кусочком, растягивала удовольствие.

   Сверху открывался удивительно красивый вид. Я иногда приходила сюда, просто полюбоваться.

   – Румана?

   Я скривилась. Это звала сестра. Как она нашла меня, опять следила? Опустила взор.

   – Румана? Мама сказала сливы нарвать...

   Вот зараза. Донесет же. Как она мне надоела. Я показала язык и продолжила есть клубнику. Оставалось всего семь.

   – Румана, а я все маме расскажу, – протянула маленькая шантажистка.

   Я проглотила еще одну ягоду и глянула вниз. Сестра стояла около ствола, задрав голову. Демонстративно взяв в руки две клубники, запихнула их в рот. Челюсть еле закрылась, говорить в этот момент ничего не могла. Щеки раздулись в стороны, я была похожа на хомяка. Довольная, перевела взгляд на горизонт и замерла. По дороге ехал отряд. Моргнула и быстро стала пережевывать клубнику. Солдаты, я видела, как блестели щиты. Это могли быть люди только барона Фукан Ма. Он уже несколько раз просил продать земли ему, но старейшины отказывали. Я раз подслушала их разговор. Барон от очередного отказа был просто бешеный.

   Дернулась, миска полетела вниз. Бросила взгляд на сестру, хорошо она стояла не подо мной. Я начала указывать пальцем в сторону дороги. Сестра недоуменно смотрела на меня, сказать еще я ничего не могла. Только когда Волиса подобрала миску и стала искать в траве клубнику, что выпала. Я поняла, она пока просто не может видеть солдат.

   Проглотив ягоды, я прокричала:

   – Волиса, люди Фукана Ма, они вооружены. Беги, предупреди всех. Быстро!

   Я взглянула на солдат, они были все ближе.

   – Иди же, – протянула. Я знала, что спуститься быстро не смогу.

   Пальцы затряслись, я так боялась этих людей. Барон, поговаривали, был жестоким человеком, он всегда брал, все что хотел.

   Сестра удивленно уставилась на меня, а я смотрела вдаль. Волиса перевела взор и увидела, как на холм поднимаются солдаты. Сначала показались головы, потом плечи. Вскрикнув, сестра побежала по дороге в деревню. Но ее уже заметили. Барон махнул рукой, и лучник приготовил стрелу. Щелчок и я закрыла лицо руками.

   Дышала часто, я боялась открыть глаза и увидеть лежащую на дороге сестру. Раздвинув пальцы, увидела, как группа солдат направляется в деревню.

   Меня стало трясти, обняла ветку дерева и заплакала.

   Не знаю, сколько я проспала, и был или это сон. В основном меня мучили лишь воспоминания прошлого. Угрызения совести не давали забыть о случившемся. Я должна была предупредить. Должна была...

   Провела ладонью по лицу и села. Бок не болел, приподняла рубаху. Выгнула бровь, даже следа не осталось. Зато в материи виднелась дыра, вокруг которой все залито кровью.

   Перевела взор на соседнюю кровать, на которой спала Саяла.

   За окном темно. Неужели день провалялась? Почесала ноющую грудь. Надо избавиться от бинтов. Задрала рубаху и стала разматывать давящую повязку. С каждым кругом, дышать становилось все легче. Когда последний оборот был завершен, я упала снова на кровать.

   Какое блаженство!

   Перевела взгляд на дверь. Спать не хотелось. Поднялась, подошла к столу, на котором стоял таз с водой. Умыла лицо, вымыла руки. Наклонившись, попыталась застирать рубашку, но не вышло. Раздеваться не хотелось вдруг кто-нибудь зайдет или еще чего случится.

   Осмотрев грязную одежду, махнула рукой. Не в первый раз! Улыбнувшись, направилась к двери. Не принцесса, чтобы переживать из-за пятна. Подумаешь, вымазалась, главное – жива.

   Оказавшись в коридоре, поняла, что не помню куда идти. Сначала прошла в одну сторону – тупик. Уперлась в окно, которое выходило на горные груды. Пошла в другую сторону, увидела лестницу.

   Спустилась. На первом этаже оказалась большая комната. Напротив двери барная стойка. Около стен столы, прям трактир.

   – Что желаете, госпожа?

   Я еле сдержала улыбку. Госпожа? Это сильно! Интересно, сколько отвалил ему агалл, что он так любезен?

   – Есть хочу и можно выпить.

   Хозяин, а это был тот, кто на рассвете встретил нас. Засуетился.

   Осмотрела столы и выбрала, что стоял около окна. Смотреть в него не собиралась, потому что на улице была ночь. Но сам факт – успокаивал.

   В скорости принесли куриные ножки и кружку вина. Быстро опустошив тарелку, перешла на вино.

   Было скучно, ну что будешь делать ночью в трактире, где нет народу и поспорить ни с кем нельзя. Уже столько времени молчала. Я не говорунья, но иногда меня пробивает. Вот как сейчас. Произошло столько событий, что разговор был необходим, чтобы освободить мозг от воспоминаний и эмоций.

   Не заметила, как опустошила кружку и попросила еще. Вздохнула и увидела, что по лестнице спускается Саяла. Мы так и не успели с ней познакомиться. Странная особа, молчаливая. Увидев меня, наигранно удивилась. Мы же спим в одной комнате, если меня нет, ясное дело, где-то брожу.

   – Что не спишь? – спросила она.

   Я подняла голову, чтобы рассмотреть ее лицо. Она не была похожа на воина, что годами оттачивал мастерство. Саяла скорей крестьянка, загнанная работой. Милый черты лица, фигура, только скулы выпирали сильно, от этого казалось, что лицо квадратное. Темные волосы, даже смоляные.

   – Бессонница, – пожала плечами. – Хочешь? – Я подняла кружку вина, что щедро налил хозяин.

   Брюнетка, обернулась и попросила хозяина принести еще по одной.

   – За что выпьем? – равнодушно поинтересовалась она, когда спиртное оказалось на столе.

   – За ваше путешествие, – кивнула. Мне до сих пор казалось, что я лишняя. Не могла взять в толк, зачем меня взяли с собой. Что я тут делаю?

   – Ты, значит, в нем не участвуешь? – как-то громко проговорила она, что даже хозяин обернулся.

   – А вы же держите все в секрете, – наклонилась вперед, проговорила шепотом.

   – Так нужно. Не могу тебе рассказать, – также тихо ответила она. Потом подняла кружку и залпом выпила.

   Не хило, если я так буду пить, то после пятой меня вынесут на улицу. Я допила напиток и потянулась к новой кружке.

   – Нет, так дело не пойдет, – недовольно буркнула Саяла. – Давай честно.

   Ничего себе честно? Я удивленно взглянула на брюнетку, но она уже повернулась к хозяину и закала еще по одной.

   – Но...

   – Давай-давай, – настойчиво затянула Саяла и, подняв кружку, стала чуть не вливать в меня содержимое. – Ты же не хочешь, чтобы наше путешествие пошло наперекосяк.

   – Оно уже там, – буркнула, когда опустошила кружку. Я бы могла сопротивляться, но вино было вкусным. И от трех кружек ничего не будет. Стукнула кружкой о стол и увидела, что новая порция уже ждет своего часа.

   Отодвинув пустую кружку, я почувствовала, как теплота разливается по телу. Стало приятно и мило. Я взглянула на Саялу, удивительная девушка. Красивая. Вот кто попрется непонятно куда, охранять парня?

   – Ты смелая, – выдохнула и потянулась за вином. – Отправилась путешествовать...

   – За Ма... – она осеклась. – За Каном и не туда пойдешь. Красавчик.

   Опа! У нашего голубоглазика и имя не его.

   Саяла улыбнулась.

   Мне показалось, что третьи зубки очень острые. Я прищурилась.

   Брюнетка подмигнула.

   Я потрясла головой. Ну, вот покажется же!

   – Служба такая, – поднимая кружку, проговорила охранница. – Что теперь за тебя? Ты помогла нам.

   – Да, ладно, – скромно пожала плечами.

   – Спасти жизнь – это не да ладно, – она поводила указательным пальцем перед моим лицом. – Ты молодец! Жаль только не все это понимают.

   Она многозначно качнула головой в сторону лестницы и снова опустошила кружку.

   – Агалл? – усмехнулась я.

   – Я, вообще, не понимаю, зачем нам его навязали, – Саяла передернула плечом и потянулась к очередной кружке.

   Легче было бутылку заказать.

   – Навязали? – прищурилась.

   – Нас буквально заставили взять его. Никто не хотел, но приказ. Сама понимаешь, – девушка пожала плечами.

   Теперь все стало ясно. Такая агрессия, нежелание помогать да и само поведение. Вот кто крыса. Что теперь делать?

   Усмехнувшись, поднесла кружку к губам и сделала несколько больших глотков.

   – Мне он не нравится, – прошептала Саяла.

   – Мне тоже, – закивала я.

   – У меня такое чувство, что это он все подстраивал, – девушка придвинулась вплотную.

   – Можно попробовать разоблачить... – ответила я.

   Стоп! Что я делаю, это не моя группа. Остынь, спасительница! Ты уже одного спасла и теперь плутаешь за довольно опасной компанией, которую могут перебить завтра.

   – Я поговорю с Каном, он поймет, – протянула Саяла. – Ты такая хорошая. – Она положила мне руку на плечо.

   – Давай выпьем и забудем все.

   Становилось все лучше. После еще пары кружек. Стало неважно, кто предатель. Я искренне возмущалась на агалла, за его черствость. И как высший грубо лечил. Хотя понимала, что он мог этого не делать, но сам факт. Мы долго болтали. Хозяин стал откровенно зевать, намекая на то, чтобы мы удалились. На что мы попросили бутылку вина и отправили его восвояси.

   – Я собственно хотела с тобой поговорить.

   Вот это интересно, поддалась вперед. Любопытства мне не занимать, особенно хорошо подвыпившей. Застыла, готовясь, что сегодня узнаю какую-нибудь тайну.

   – Понимаешь, я всегда комплектовала из-за волос, – протянула неуверенно девушка.

   Я наклонила голову, странно. Нормальные волосы.

   – Они очень тонкие и редкие. Мне так хотелось красивые, пышные... – она сделала глоток, как будто готовясь сказать самое главное. – Вчера я добыла одно средство...

   Я вздохнула. А я-то думала! Раскатала губу на тайны. Подперев руками подбородок, внимательно слушала Саялу.

   – В общем, после этого средства, – она достала из кармана небольшой флакончик. – Волосы вырастут шикарные.

   Я осмотрела пузырек. И подняла бровь, взглянув на брюнетку. От меня что нужно?

   – Мне страшно выпить самой. Давай вместе, – девушка прикусила губу. Смотрела она так жалостливо да и количество выпитого стало влиять на решение. Я кивнула.

   Саяла ехидненько улыбнулась. Опять клыки.

   Так, все, больше не пью.

   Она плеснула половину содержимого мне в кружку, остальное себе.

   – Ну, что давай, – брюнетка поднесла кружку к губам.

   Веселая она девушка, почему я о ней плохо думала? Я не смогла устоять, когда человек просит помощи. Слабость и неуверенность других людей всегда придавала мне силы.

   Наклонилась, понюхала, жидкость. Появился легкий аромат трав. Мята и лимонник, ясно уловила. Взглянула на Саялу, та подтолкнула кружку ближе.

   Вот глупая, почему я такая доверчивая?!

   Меня не смутило, что она ждет. Ждет именно когда выпью я. Она внимательно наблюдала за тем, как пью. Опустошив содержимое, стукнула кружкой о стол, и уставилась на брюнетку, что поставила кружку на место.

   Не поняла, что за фокусы?

   – Ты же... – хотела возмутиться, но головокружение остановило мои слова. Удивленно взглянула на соседку. Та похлопала меня по плечу и поднялась.

   – Проспись. Девочка, ты много выпила, – от жалостливого вида не осталось и следа, она смотрела целенаправленно, прям в глаза.

   Я хотела сказать, что за шутки, но язык не шевелился. Попыталась опереться на стол, но ноги подкосились. Я моментально оказалась на полу. Снова попытка подняться, но с каждым движением, сил становилось все меньше.

   Видела, как встала Саяла, забрав со стола свою кружку, направилась к двери. Легкое движение и тара оказалась пуста. Девушка вернулась, поставила посуду на край стола и направилась к лестнице, даже не оборачиваясь.

   Стиснув зубы, сделала еще несколько попыток встать, но не получилось. Я сдалась и, закрыв глаза, уснула.

ГЛАВА 6

   Проснулась от странного жжения внизу живота. Открыв глаза, поняла, что все еще лежу на полу. Холодно, дрожу, но тепло исходящее изнутри не дает замерзнуть. А дрожь не из-за низкой температуры окружающего воздуха, а от желания. Сразу и не поняла, что это происходит именно со мной. Я толком и целовать не умею. Да, что там таить, никогда не целовалась, а тут ясно чувствую, чего хочу. И это меня пугает. Что произошло, что я выпила?

   Вот, дура!

   Оперлась руками о пол. Тело контролировала плохо, меня еще качало, голова кружилась. Села. Осмотрелась. Вздохнув, попыталась подняться. Получилось, правда, не с первого раза.

   Я стояла, держась за край стола, и думала. Вернее, пыталась обуять желание. Оно накатывало с такой силой, что каждый последующий раз, оказывался все сильнее. Появись здесь любой мужик, я бы набросилась, как кошка на него. Контролировать себя было невозможно.

   Покрутив головой, побрела на улицу, предполагая, что прохладный воздух сможет отрезвить. Я подумала, что это просто последствия алкоголя. Хотя раньше такого не замечала.

   Подойдя к двери, отодвинула засов и вышла на улицу. Глубоко вдохнув, почувствовала прохладу, но желание это не перебило. В животе явственно кололо и бурлило что-то неописуемое. Оперлась о косяк и на глаза попалась сливная бочка. Доковыляв вдоль стеночки до нее, я окунула голову в бочку. Надеясь, что все пройдет. Сколько смогла, продержала голову в воде. Пока не стала задыхаться, не вынула.

   – Комариная чесотка, что это была за дрянь? – я громко втянула воздух ртом, понимая, низ живота просто воет от неистовства. Недолго думая, перекинула ногу.

   Оказавшись полностью в бочке, глубоко подышала, потом задержала дыхание и погрузилась в воду. Она оказалась холодной, пронзительно-холодной. Но я не вылезла, пока не почувствовала, что пальцы на ногах и руках – онемели.

   – А-а-а, – хватая ртом жадно воздух, вынырнула и повисла на краю бочки. Из-за мокрой одежды прохлада ночи чувствовать намного сильней. Я прислушалась к внутреннему состоянию.

   Вроде прошло!

   Вылезла из бочки и, опираясь на стену, побрела внутрь. Шаги давались с трудом. Голова закружилась. Сила алкоголя снова вернулась.

   – Вот, комариная чесотка...

   Я стала идти быстрее, ноги заплетались. Оказавшись внутри, шла ровно, потому что облокачивалась на столы. Но как только дошла до лестницы, мой героизм стих. Я не могла сделать и шага, ступня предательски соскальзывала со ступеньки или просто не хотела слушаться, подворачиваясь, как онемевшая. Плюнув на бесполезное занятие, спустилась на четвереньки. И в таком положении стала преодолевать испытание.

   –Кро-ова-ать, – протянула я.

   Упорно поднималась. Одолев половину ступенек, присела. Вздохнула и посмотрела на дверь. И вдруг поняла, что не помню, где находится моя комната.

   – Ну, вот как?! – продолжила подниматься. Добравшись до второго этажа, с трудом приняла вертикальное положение. В глазах все поплыло. Постояв около двери, сделала шаг и упала.

   Больно-то как!

   Ударилась затылком, еще рука болит. Глаза я прикрыла, чтобы летающие звездочки не довели до рвоты.

   – Руба?

   Комариная чесотка, я упала около двери Кана.

   Молодой человек наклонился. Я испуганная смотрела в голубые глаза и понимала, что желание возвращается. Томная тягучесть окутывает берда.

   – Помочь? – он потянулся ко мне, поднимая с пола. – Почему ты вся мокрая?

   Сжала кулаки. Ответить не могла. Я боролась с возвращающимся желанием.

   Нет! Нет!

   Но организмом уже управлять не могла. Бросилась на шею Кану. Он не удержался и упал на спину. Я оказалась сверху, медлить не собиралась и стала страстно целовать его лицо. Все: глаза, лоб, нос, виски. Казалось, что я готова поглотить его всего. Зацеловать до смерти, лишь бы получить удовольствие. На мое удивление молодой человек не сильно сопротивлялся, он попытался избавиться от меня, что-то бормоча. Но это продлилось не больше десяти секунд. Потом подхватил меня, быстрый взгляд по сторонам. Толкнул меня в комнату и прижал к стене. Дверь предусмотрительно оказалась закрытой. Он впился в мою шею, потом попытался снять рубашку. Но я мешала, не переставая целовать, получалось неумело и как-то наиграно. Со стороны это, наверное, больше походило на игру, чем на страсть. Недолго думая, он стащил с меня брюки. Я попыталась повторить это на нем. Кан был без рубашки, поэтому единственное, что могла снять – это штаны. Не получилось, что-то помешало. Дернула, отчего голубоглазенький зашипел. Он убрал мои пальцы с талии и, подняв на руки, понес к кровати. Бросил. Неаккуратно, даже можно сказать, брезгливо. Я опустила глаза и увидела его напряжение. Торчавшее вверх достоинство помешало мне снять штаны. Сглотнула, никогда не видела его так близко. Кан сбросил брюки и оказался сверху. Недолго думая, он овладел мной.

   Я не возражала. Желание превратилось в бурлящий поток. Мозг перестал соображать. Я не понимала, что происходит. Истома перекрыла боль, которую сразу и не почувствовала. Когда начались движение, что-то проскочило. Легкое неуловимое, не знаю, как это назвать. Приятные ощущения не приходили. А лишь мелькали на грани сознания. Меня жгло изнутри, еще немного и низ живота просто вспыхнет огнем или взорвется. Я пыталась сильней прижать Кана к себе, хотела почувствовать его мышцы, силу, с которой он вдавливался в меня. Но голубоглазый перехватил мои руки и так сильно придавил их к кровати, что боль пронеслась по всему телу. Он несколько раз поцеловал меня в шею, потом провел рукой по бедрам.

   Застонал он быстро. Я сразу не поняла, что он закончил. Но отпускать меня никто не собирался. Да и желание все не проходило. Он только сильней прижал меня к себе и через пару минут снова продолжил. Кан оказался ненасытнее, чем я. Он готов был сорвать с меня одежду, впиться губами в мою шею, сжать так, чтобы переломать все кости. Интересно, сколько у него не было девушки?

   Сильного удовольствия не почувствовала, но со временем истома и желание стало пропадать. Я стала понимать, что совершила самую большую глупость. В мыслях возникла мысль вырваться и убежать. А вдруг он что-то спросить, что сказать? Что это было? Неожиданно напилась и захотела мужика?

   Когда Кан отпустил мои руки и лег рядом, бросилась к выходу. Спрыгнув с кровати, почувствовала между ног неприятные ощущения. Будто мне там наждачной потерли. Я обернулась, на простыне остался кровавый след. Кан тяжело дышал, он запрокинул голову, и с легкой улыбкой раскинулся на кровати. Наверное, ему понравилось.

   Я же чувствовала себя двояко. Странное ощущение использованной вещи и смятения. Зачем пришла непонятно. А я собственно к нему и не приходила. Просто упала около двери. Сознание вернулось, вдобавок прибавился стыд. Я осмотрела себя. Рубашка так и осталась на мне. Брюки валялись около стены, подойдя, подняла и небрежно натащила. Хотелось быстро покинуть его комнату, что я и сделала.

   Оказавшись в коридоре, присела у стены. И схватилась за голову. Нет, я не переживала за свой первый раз и как это было? Я думала, зачем Саяла уговорила выпить этот дурман. Понятное дело, это все не просто так.

   Мимо прошелся юноша. Он брезгливо переступил через мои ноги и направился к соседней двери. Постучали. Дверь открылась.

   Я поднялась и отошла к окну, в котором виднелись первые лучи поднимающего из-за горизонта солнца.

   Меня не интересовали прыщавые подростки. Шепот. Дверь закрылась. Юноша пробежал мимо, я бросила взгляд на его рыжую, растрепанную копну волос. Интересно, зачем он приходил?

   Пока я раздумывала, из комнаты выскочила Саяла, на ней лица не было. Она заорала так, что если кто и спал, то теперь точно проснется.

   – Вот ты где?! – она ткнула пальцем в мою сторону. – Предательница!

   Я подняла бровь, не понимая, что происходит?

   Из соседней комнаты показался агалл. Он был полностью одет. Из остальных комнат повыскакивали постояльцы, которые в основном были в нижнем белье. Кан тоже оказался в коридоре, он бросил на меня довольный взгляд, потом удивленно посмотрел на Саялу, которая трясла конвертом и направлялась ко мне.

   – Вот откуда о наших действиях знали, – она протянула письмо Кану.

   – Что произошло? – поинтересовался агалл, подойдя ближе.

   – Утром для нее принесли письмо, – Саяла ткнула в мою сторону пальцем. – Я открыла. И не зря...

   Прищурилась. Вот подстава! Меня никто так еще не обыгрывал. Кому поверила? Я стояла с открытым ртом. Первое меня удивило то, что кто-то приносит мне письма. Второе – я знала, что мне некому писать. Третье – с какого перепугу эта гадина берет чужие письма. И, четвертое – не нравится мне все это.

   Кан впился в письмо глазами. Дочитав до конца, бросил гневный взгляд в мою сторону.

   Я не знала, что делать. Бежать? Только докажу свою вину. Но я ведь ничего не знаю, что в письме?

   Люди, оказавшиеся в коридоре удивленно переглядывались.

   – Что теперь делать? – сложила руки на груди Саяла, сверля меня довольным взглядом. Я видела, как светятся ее глаза. Она подпрыгнула до потолка, если бы не остальная группа, что в недоумении переглядывались. А агалл уже читал письмо, переданное Каном.

   – Я не верю, – протянул Кан, он сомневался в прочитанном.

   Лицо Саялы изменилось, она с ужасом перевела взгляд с меня на молодого человека.

   – Ты с ума сошел, – прошептала брюнетка. – Если бы не она, мы давно достигли цели. – Она ткнула пальцем в мою сторону.

   Агалл дочитал письмо и отдал назад Кану. Высший оглянулся и проговорил:

   – Здесь не место.

   Он схватил меня под руку и повел вниз. Я не сопротивлялась.

   Сзади слыша, как Саяла рассказывала содержание письма остальным участникам похода. Оказывается, там сообщали мои дальнейшие действия, что я должна уговорить группу направится на восток в Широкий лес, ссылаясь, что там у меня есть надежный человек, который поможет. А еще меня благодарили за проделанную работу.

   Вот, гадина, убила бы!

   Меня вывели на задний двор. А оглянулась. Кан шел следом, так же как и остальные члены странной команды.

   – Не верится, – покачал головой Парум. Он расстроено смотрел на меня.

   А что я могла сказать? Что я не виновата. Они прям так сразу и поверили.

   – Мне кто-нибудь объяснить что-нибудь, – я развела руками.

   Агалл смотрел жестко, словно хотел убить меня здесь.

   Кан нерешительно, сделал шаг:

   – Предатели должны умереть.

   В руке агалла появился меч.

   Я моргнула, не веря ушам. Что за шутки?!

   Кан взял оружие, сделал шаг ко мне. Отступила и уперлась в стену. Бросила взгляд на высшего. Непробиваемое лицо. За мной оказалась невидимая стена, теперь бежать бессмысленно. Глупость сделала, нужно было подумать о безопасности раньше. Я смотрела в глаза молодому человеку и не могла поверить, что он убьет. Сглотнув, представила, как холодный металл вонзается в живот, внутри все замерло.

   Вот и смерть.

   Кан подошел ближе, он медлил, я же готовилась к худшему.

   – Может... – начал близнец и замолчал, встретившись с пронзительным взглядом агалла.

   Никто не посмеет перечить Вонсанкару. Я мысленно усмехнулась.

   – Я не виновата, – вымолвила и сжала кулаки.

   Кан медлил, а я стала дрожать.

   Вот так и заканчивается жизнь...

   На мое недоумение Кан отошел и отдал меч агаллу. Тот удивленно посмотрел на Кана.

   – Не могу, – покачал головой молодой человек.

   Саяла открыла рот, ее лицо вытянулось. Она не ожидала, что кто-то возьмет под сомнение письмо, которое так вовремя принесли, когда меня не было в комнате.

   – Я не могу на это смотреть, – почти синхронно проговорили близнецы и покинули задний двор.

   Щаша последовал за братьями. Кан опустил голову.

   – Что тут происходит? – в проеме показался хозяин трактира. Мужчина встретился с недовольным взглядом агалла. Увидев оружие, хозяин сглотнул и протянул. – Господа, можно не так близко с домом. У меня дети.

   Кан и высший переглянулись. Я видела, как красавчик сомневался, но поверить в письмо было легче, чем осознать мою невиновность. Как же все оказывается просто.

   – Я все сделаю сам, – проговорил агалл. Он схватил меня за руку и потащил дальше от дома. – Уходите!

   Оглянулась, Кан с Саялой и Парумов возвращались в трактир.

   Я покорно шла за высшим. Что можно придумать? Если не хочу умереть, нужно срочно найти выход. Но какой? Я снова оглянулась, таверна скрылась за большим валуном, осталась видна лишь крыша.

   Агалл остановился и толкнул меня на камни.

   – Постой! – подняла руки.

   – Предателей не щадят, – буркнул он и занес меч для удара.

   – Я знаю, – сглотнула. – Позволь умереть с достоинством. – Сказала первое, что пришло в голову.

   Высший прищурился.

   – Не хочу умирать, как преступница, хотя такой и являюсь, – затараторила я. – Последний бой.

   Агалл опустил оружие.

   – Ты же все равно одержишь победу, – развела руками. – Что тебе терять? А после своей победы, сможешь забрать мое оружие.

   Ножи до сих пор находились у него. И пользовать ими он не мог, хотя искушение было большое, я это знала. Увидев, как он смотрит на мое оружие, сразу поняла влечение и желание агалла использовать его.

   Высший недолго думал. Он кинул мне меч. В его руке образовался новый. Я подняла оружие, отскочила и встала в стойку. Теперь у меня есть еще пару минут жизни. Можно подумать, как выкрутиться. Начинать разговор сразу не стоило, агалл поймет, что это уловка. Нужно подождать.

   Начался бой. Сила высшего была намного больше. Он наносил удары резко, стремительно. Я только успевала отбивать. Агалл несколько раз прижимал меня к большому валуну. И я чудом отходила. Пот выступил на висках. Я старалась уловить каждое движение Вонсанкара, жить хотелось сильно. Умру, обязательно, но только не сегодня. Силы были на исходе, нужно действовать. И честность битвы была мне не на руку. Я сделала шаг и покачнулась, делая вид, что падаю. Расставив руки, выставила правую ногу вперед и в момент, когда агалл делал шаг, сделала подножку. Но мужчина не растерялся, схватил меня за руку и дернул на себя. Я попыталась высвободить руку и со всей силы, дернула. Его пальцы соскользнули. Попыталась выпрямиться, но опять крепкая рука ухватила за плечо. Треск материи. Отступила и выставила меч, но возле моего горла уже блестел клинок. Я и не заметила, как в руке агалла появился кинжал.

   Замерла, чувствуя, как обжигающая боль тонкой линией прошлась по шее. Агалл тоже замер, он смотрел на правую ключицу.

   – Комариная чесотка!

   Агалл толкнул меня, прижимая к валуну. Затем убрал нож.

   Этого я больше всего боялась. Не знаю, что лучше умереть или быть уязвимой.

   – Почему ты не сказала, что на тебе клеймо Правды?

   – Ой, как замечательно, когда тобой владеют, – буркнула и отвернулась.

   – Так лучше умереть? – высший взял мой подбородок и повернул в себе, чуть не свернув шеи. Пришлось повернуться. – Ты предатель?

   Я не могла солгать, любая даже самая меленькая ложь и клеймо вспыхнет голубым цветом.

   – Нет, я не предатель и понятия не имею, что за письмо и почему его принесли именно мне.

   Агалл смотрел на клеймо.

   – Говоришь правду, – он попятился.

   – Только не надо, – покачала головой видя, какой высший хочет задать очередной вопрос. Все равно не скажу, кто наградил меня таким подарком на всю жизнь.

   Высший молчал, а я села на камни и попыталась привести себя в надлежащий вид. Рубашка порвана, на голове бардак. Хотя о чем это я? Как будто раньше была красавицей?

   – Не поможет, – проговорил агалл, видя, как я старательно пытаюсь прикрыть клеймо.

   Он щелкнул пальцами, потом что-то пробурчал и справа от нас запылал большой костер. Я дернулась.

   – Останешься тут, – приказал мужчина. – Я скажу, что убил тебя.

   Я сдвинула брови. Пока ничего не понятно.

   – Нужно выяснить, кто предатель.

   – Что тут непонятного, – резко встала я. – Саяла. Она вчера напоила меня... И вообще странная личность. И зачем костер? – показала пальцем на огонь.

   Про ночь с Каном, я решила промолчать. А больше и говорить-то нечего было.

   – Я как бы сжигаю твой труп.

   – А зачем мне тут сидеть? – поинтересовалась я. – Может, я уйду?

   Высший бросил недовольный взгляд.

   Да, глупость, кто меня такую отпустит. Верный слуга, не умеющий лгать господину.

   – Сиди тут, я сказал, и жди меня, – щелкнул пальцами, в его руках появилась веревка. Подошел и обвязал мою талию. – Отойдешь дальше пяти метров от места пребывания, тебя разорвет пополам. Развязать не пытайся, не сможешь. А сейчас залезай на камни и отсидись где-нибудь в незаметном месте.

   – А почему я должна соглашаться?

   Агалл бросил недовольный взгляд:

   – Пока ты действуешь добровольно. Представь, как неприятно это совершать по приказу.

   Сглотнула, поняла о чем идет речь. Я слышала, что существуют заклинания и печати страшнее моей. Агалл может сделать собственным рабом кого угодно и человек не сможет противиться его воле. Захочет хозяин, будешь всю жизнь ботинки его чистить и улыбаться.

   Сообщив всю информацию, Вонсанкар развернулся и ушел.

   Замечательно! Развела руками. Все так просто. Взял, заколдовал и ушел. Оружие, конечно же, он забрал, хотя не думаю, что оно помогло.

   Осмотрела большие валуны и склоны. И полезла по самому доступному. Уйти с места моего убийства хотелось быстрее, вдруг кто-то захочет посмотреть на труп. Хотя я же полностью сгорела. Как-то при этой мысли меня передернуло.

   Взобравшись на возвышенность и убедившись, что никто не сможет увидеть меня снизу. Разлеглась на камне и стала наслаждаться лучами восходящего солнца.

   Я рассчитывала, что агалл появится скоро. Но проходили часы, а высшего все не было. Хотелось есть, пить. Да и, вообще, на камнях долго лежать неудобно.

   Солнце стало снижаться.

   – Где он лазает, – буркнула.

   Желудок выдавал мучительный стоны, прося пищу. Я несколько раз переходила с одного места на другое, не отлучаясь далеко.

   За те долгие часы снова вспомнились обстоятельства, при которых получила клеймо.

   Это случилось в том же году, когда попала к Нодану. Только тогда я еще гуляла по улицам, скрываясь от стажей, и искала пропитание.

   Стояла поздняя весна. Деревья уже отцвели. Частые дожди превратили узкие улочки в непроходимые грязевые сели. Ноги разъезжались в разные стороны от количества жижи. Дети с радостью носились по грязи, крича и падая в самую глубокую лужу.

   Я берегла свою одежду, поэтому обходила стороной такие уголки. Сильней запахнув на груди дырявый платок, прошлась по мостовой и увидела мужчину. Он чинно шел по центру дороги. Все обходили его стороной. Я не могла понять, что в нем такого особенного, пока не увидела цвет его глаз. Агалл надменно двигался вперед, не замечая никого вокруг.

   Я первый раз видела высшего. Его одежда была богато украшена золотом. Золотые пуговицы, ленты на сюртуке, трость. Я открыла рот и, не отрываясь, смотрела на мужчину. Он завораживал, околдовывал, очаровывал. Но все это пропало, как только увидела, какой он мерзавец.

   Из толпы выскочил мальчишка лет трех, мать не успела его остановить. Он пронесся мимо агалла и задел рукой длинный синий плащ высшего. Тот вздрогнул, в его руке возникла плеть (не могла понять, откуда она появилась), и он ударил ребенка. Мать ойкнула. Малыш расплакался, а агалл усмехнулся и пошел дальше.

   Вот почему все обходили его стороной. Люди боялись оказаться на его пути.

   Внутри меня все бушевало. Я схватилась за голову. Да, кто он такой?! Да, как он смеет! Бросилась к мужчине, но резко остановилась. Что я смогу сделать? Он высокий, крепкий. Один взмах руки и я полечу на мостовую, тем более у него плеть. Потопала ножкой и ощутила босой ногой воду. Опустила взор. Я стояла в луже. Вода помутнела. Улыбнувшись, присела и намочила руки, пытаясь как можно больше измазать их грязью. А затем побежала вперед. Обогнув квартал, высмотрела агалла и рванула к нему. С разбега врезалась в мужчину, специально выставив грязные ладони, чтобы испачкать синий плащ.

   Коснувшись одежды, не смогла сдержать усмешку. На этом и прокололась. Меня схватили за горло. Нужно было молчать, но я решила, что не вызываю подозрения и завыла:

   – Пустите, господин, я не специально.

   Он рассмеялся.

   Я не поняла почему, пока он не заговорил:

   – Поэтому ты так радовалась, вымазав мой плащ.

   Я сглотнула.

   – Так говоришь не специально?

   Решила идти до конца:

   – Да.

   – А ты знаешь, что лгать не хорошо? – он плавно опустил руку на плечо и стал делать круговые движения большим пальцем.

   Я не могла понять, что происходит, пока не почувствовала боль в районе правой ключицы.

   – Теперь ты будешь знать, как лгать, – процедил он и отбросил меня в сторону.

   Схватилась за разгоряченное место и уставилась на удаляющуюся фигуру агалла. Тогда еще я не знала, что это такое.

   – Руба, – противный голос, снова вырвал меня из воспоминаний.

   Я подняла голову. Возле меня стоял агалл.

   – Вставай, – приказал он.

   – Зачем? – решила поизвить. – Я же могу тут без воды и еды сидеть.

   Вонсанкар подхватил меня за руку и поднял, особо не утруждаясь в мягкости.

   – Иди к трактирщику, для тебя подготовлена комната.

   – И что мне там делать? – освободила руку.

   – Узнай, кто принес утром записку, на кого он работает.

   – Я если не смогу? – мне не сильно хотелось еще сильней ввязываться в это дело.

   Вонсанкар пожал плечом и протянул руку. В районе груди закололо. Я опустила глаза и заметила проявляющийся символ.

   – Я... не надо... – крикнула. Страх всю жизнь находиться с этим существом толкал на глупости. – Я согласна.

   Выдохнула, увидев, как символ постепенно растворился.

   – Вот и замечательно, когда что-то узнаешь, позови меня, – он убрал руку и отряхнул ладонь, словно трогал что-то грязное. – Ты же хочешь быть свободной от этого? – он показал на клеймо.

   Кивнула. Я согласилась бы на что угодно, лишь бы избавиться от этой дряни.

   – Хозяин трактира узнает меня, – проговорила я.

   Высший протянул руку и совершил ею круг возле моего лица. Затем дернул кистью, и на камни упала одежда. Кивнул. Я молча подняла вещи. Агалл отстегнул от пояса кошелек и бросил в меня. Поймала.

   Агалл что-то прошептал и исчез.

   – А веревка? – крикнула в пустоту. Не сильно хотелось быть разорванной пополам. Но, посмотрев на пояс, ничего не увидела. – Волшебник хренов.

   Я ругалась: на себя, на доброту, на доверчивость. И вообще на все на свете.

ГЛАВА 7

   Посмотрев на вещи, поняла, что это платье и накидка. Вполне приличного качества. Посмотрев по сторонам, хотя и так понимала, что тут одна, сняла свое тряпье и натянула новую одежду.

   – Нормально так, – погладила ткань на себе. Давно уже не носила женские вещи.

   Спустившись с валуна, а это трудно было сделать в юбке, я шагнула к таверне. Потом остановилась. С чего бы вдруг, постоялец заходил со двора? Нашла тропинку и направилась к трактиру. Он должен быть показаться из-за камней совсем скоро.

   Бубнить под нос я не переставала. Вот, очередной раз ввязалась во что-то нехорошее. А думать нужно было раньше.

   Строение было не одно, вдалеке находились еще пару домом. Я вышла на дорогу. Тут довольно оживленное место для пустоши. Колеи говорили о том, что здесь недавно проехала телега и направлялась она на север. Долго работа времени не займет, если это сделал кто-то из местных. Если же нет... Думать об неприятном не хотелось.

   Солнце клонилось к горизонту, в дальних построениях зажглись огни.

   Пройдя до трактира, постучала в дверь. Меня встретила Жална.

   – Добрый вечер, для меня приготовлена комната, – сообщила я.

   Женщина закивала, пропуская меня внутрь. Представилась и сразу повела наверх.

   – Вот ваша комната, – проговорила хозяйка, открывая дверь.

   Вошла. Небольшая, уютная комната для одного.

   – Я бы хотела поужинать, – сказала и улыбнулась. Есть хотела страшно. И прежде чем думать, куда идти и кого спрашивать, нужно было подкрепиться.

   – А что хотели бы?

   – Что угодно, но быстро и сюда, – протараторила я и добавила: пожалуйста.

   Жална кивнула и ушла.

   Я осмотрела комнату. Небольшая, уютная. Возле кровати весело небольшое зеркало, в которое уставилась. На меня смотрела незнакомка, длинные темные волосы, стянутые в хвост. Как я раньше не заметила, что стала брюнеткой. Тонкие губы, острый носик, вытянутое лицо. Кожа бледная, глаза карие.

   Сглотнула.

   Вот, это да!

   Не знаю, сколько я любовалась собой, но новый образ был неплох.

   В дверь открылась, и внесли ужин. При одном виде подноса слюни стали обильно выделяться. Я еще не успела попробовать еду, как обнаружила полный рот слюней.

   Ужин поставили на кровать, стола здесь не водилось.

   Я направилась к кровати, а жена хозяина, произнесла:

   – Не желаете ванны?

   Задумалась, а почему бы и нет.

   – Да, если можно, – кивнула.

   Хозяйка покинула комнату.

   Ух, какие деньки. Никогда не думала, что сниму комнату, мне принесут ужин и ванну приму. Ну, да. Я вспомнила об алагге. Это все он. Ладно, сейчас водные процедуры и сразу все узнаю.

   Дверь открылась и втащили ванну. Затем стали ее наполнять.

   Я уже закончила с ужином. Было вкусно, но мало. Подошла к ванне и попробовала воду.

   – Я могу почистить вашу одежду? – поинтересовалась Жална.

   Обернувшись, увидела женщину с протянутой рукой.

   – Да, – кивнула я. Никогда мне не предлагали почистить одежду. – Это долго?

   – Утром принесу, – ответила хозяйка.

   – Долго, – констатировала я. И уперлась рукой о талию, коснулась пояса и вспомнила про кошелек. – И Жална, хотела бы попросить вас об одолжении. Понимаете, в дороге на экипаж напали и все вещи... пропали. Мне бы хоть во что-нибудь переодеться.

   Женщина заморгала.

   Я достала кошелек, что находился в кармане накидки, вытрясла несколько монет и протянула женщине.

   – Это за беспокойство и вещи... – по-моему, так говорят. Я не знала, как общаться с хозяйкой.

   Та кивнула, и покинула комнату. Вернулась Жална быстро.

   – Простите, другого нет, – сочувственно проговорила женщина, положила одежду на кровать. Потом откланялась, забрала поднос. – Вам нужна помощь?

   Покачала головой и Жална покинула комнату.

   Я осмотрела платье. Такого не носила, всегда доставались обноски, а тут почти новое. Красивое, с рюшей на рукаве, цвет серо-голубой. Деньги делают чудеса. Я потянулась, на сытый желудок лучше соображаю. Взяла стул, подперла им ручку двери. Мало ли кто зайдет. Что-то они не сильно торопились стучать, когда обслуживали. Сбросила одежду и залезла в теплую ванну.

   Какое блаженство!

   Давно такого не ощущала. Я привыкла по быстрому: умылась, натянула одежду и готово. Все время хотела, вот так расслабиться и получить удовольствие.

   Я искала хоть какие-то плюсы. Убеждая себя, что как только узнаю, кто принес письмо, все будет кончено. Клеймо будет убрано и... СВОБОДА!

   Интересно, много у них рыжих юнцов? Вариант, что он был не местный – пока отбросила.

   Дверь дернули.

   Я подскочила и прикрыла клеймо. Грудь меня мало волновала.

   Уснула. Конечно же, уснула. Такое блаженство, кто бы не уснул.

   – Вы в порядке? – услышала за дверью. – Я бы хотела взять платье, почистить.

   – Да, все хорошо. Просто уснула. Минуту.

   Шаги.

   Вот, любопытные. Что каждый шаг мой будут контролировать?

   Вышла из воды, вытерлась и рухнула на кровать, прикрывшись одеялом. Закрыла глаза.

   Стоп, надо собраться и действовать. А то опять усну.

   Вскочила, надела платье. И только открыла дверь, как на пороге уже стояла хозяйка.

   – Платье вот, – я указала на грязную одежду.

   Как по мне, она была вполне сносной.

   Жална вошла в комнату, а я направилась к лестнице, спустилась. За барной стойкой стоял хозяин, протирал стаканы и кружки. Я направилась к нему, улыбнулась и поинтересовалась:

   – Уважаемый, скажите, а к кому можно обратиться за помощью? – взглянула на окно, уже стемнело.

   – Ко мне можете, госпожа, – буркнул мужчина. Что-то он несильно рад гостям или тут что-то другое.

   – Я бы хотела отправить письмо срочное...

   – С этим помочь не могу, – пожал плечами мужчина.

   Не то чтобы не мог, скорее не хотел.

   В дверь, что находилась за спиной у хозяина, высунулась белокурая детская голова.

   – Пап?

   – Я сказал, сейчас иду, – протянул мужчина, не оборачиваясь.

   – У вас милый ребенок, – улыбнулась я. Нужно было как-то разговорить этого хмурого отца.

   – Спасибо, – проговорил хозяин таверны. – Чем еще могу помочь?

   – Пожалуй, ничем, – пожала плечами. – Не грустите, все хорошо.

   Мужчина поднял глаза и посмотрел на меня таким взглядом, словно хотел сказать: "Ты же ничего не знаешь" и вздохнул.

   – Что-то случилось? – наиграно забеспокоилась я.

   – Случилось, – еще раз вздохнул хозяин. – И не знаешь к кому обратиться. Человек я маленький. Кто послушает.

   Так, давай дальше.

   Я с нетерпением ждала продолжение, но его не было.

   – Простите... – указала рукой на мужчину. Я же как бы не знала, как его зовут.

   – Кокр, госпожа.

   – Не переживайте Кокр. Все же живы или кто-то из ваших пострадал? – сжала кулаки, надеясь на дальнейший рассказ.

   – Мои все живы, – мужчина покосился на лестницу и шепотом продолжил. – Постоялица пострадала.

   – Что-то серьезное?

   – Что может быть серьезнее смерти, – проговорил Кокр. – Я не знаю, что случилось. Я не лез, лишь попросил, чтобы не перед домом. У меня дети, сами понимаете, могут увидеть... – ого, это он про мою смерть рассказывает. Даже не знаю, как реагировать. Непривычно. А хозяин продолжал: девушку отвели за камни, убили и сожгли. Представляете? На моем дворе пепел трупа.

   Мужчина взглянул мне в лицо.

   А я не знала, что сказать.

   – Агалл убил, – добавил он. – С них чего не сыщешь.

   – Да, народ тяжелый, – закивала я.

   – Признаюсь, многое видел, но чтобы так? – Кокр покачал головой. – Наверное, серьезное было обвинение.

   – Скорей всего, – вздохнула.

   Серьезное... неоправданное и лживое.

   – Знаете, госпожа, – сказал хозяин. – Я насчет письма срочного. Вы бы обратились к конюху нашему. Только не к отцу, а сыну. Он малец быстрый вдруг поможет.

   Я засияла. Вот, что значит, разговор по душам.

   – Спасибо, Кокр. Очень помогли.

   Мужчина кивнул.

   Я направилась к двери.

   – А не поздно? Может утром? – с беспокойством в голосе произнес хозяин.

   – Не терпит отлагательств, – бросила я, когда закрывала за собой дверь.

   Чем быстрее закончу, тем быстрее стану свободной. Это слово просто приводило меня в восторг.

   Свобода!

   Конюшню я сразу распознала и быстрым шагом направилась в ту сторону. Фонари не горели, лишь луна освещала дорогу. Издалека я увидела тусклый свет и ускорилась.

   Открыв ворота, улыбнулась. Около загона стоял рыжий паренек.

   Повезло не то слово.

   Увидев незнакомку, парень удивился.

   – Я к тебе, – шагнула в его сторону. Лицо рыженького вытянулось еще сильней. Юноша даже начал пятиться.

   Улыбнувшись, я подошла вплотную.

   – Что... что... вы хотели? – заикаясь, проговорил рыжий, и наткнулся на стену. Дальше пятиться было некуда.

   – Задать один вопрос. Ответишь правильно, оставлю тебе вот это, – я резко ударила его между ног.

   Юноша согнулся.

   – Больно? – усмехнулась я. – Будешь еще больнее, если соврешь.

   – Я ничего не понимаю, – протянул рыжий.

   Наверное, нужно было по-другому начать, но уж больно хотелось быстрее получить информацию.

   – Кто тебя попросил принести утром письмо и отдать его брюнетке?

   Юноша выпрямился и уставился на меня:

   – Так... это... она сама и попросила, – протянул он. Рыжий моргал, не сводя глаз с меня.

   – Правду говоришь?

   Рыжий активно закивал.

   Посмотрела на парня, он был напуган. Неужели я его так сильно напугала? Отойдя, оглянулась. Юноша прижался к стене. Реально напугала.

   – Никому не рассказывай о нашем разговоре, – показала на него пальцем. – Не будешь?

   Он закивал. Я прищурилась. Юноша замотал головой:

   – Не скажу никому.

   – Хорошо.

   Я вышла из конюшни и вернулась в таверну. Поднялась в комнату и приготовилась звать агалла. Волнение пришло само собой. В голове возникли мысли: "А вдруг он обманет?". Мне стоило времени, чтобы успокоить себя и произнести:

   – Агалл, мне нужно видеть тебя.

   Небольшой круг засветился над кроватью, показалась рука с листом. Послание кинули на кровать, свет исчез, так же как и рука.

   Шагнула к ложе и застыла, смотря на листок. Я не решалась его взять. Он что издевается? Или как? Выдохнула и потянулась к письму. Подняла и развернула: "Если ты меня позвала, значит, задание выполнено. Чтобы не вызывать подозрение, покинь таверну и поезжай в Ферассар. Там найди трактир "Роса".

   Пробежала по тексту еще раз.

   Удивительно!

   Я не верила своим глазам. Проблема в том, что читать меня никто не учил, но вот