Каролина и Максимилиан - соперники. Каждый из них пойдет на все, чтобы принести своей команде главный приз Королевского турнира. Каролина и Максимилиан - враги. Вся Академия знает, что они терпеть друг друга не могут. Между Каролиной и Максимилианом - давняя семейная вражда, длящаяся десятилетиями. А еще их связывает общая тайна, но об этом оба они стараются забыть. Вот только почему-то не получается...
– А что я только что услышала! Вы упадете, когда узнаете!
Тесса Брейд, первая сплетница курса, вихрем ворвалась в лабораторию. Огненно-рыжие волосы растрепались, зеленые глаза азартно блестели. Я высыпала в побулькивающий котел толченый корень асфодели, помешала три раза по часовой стрелке и подняла взгляд.
– И что же?
Тесса всплеснула руками, выдержала эффектную паузу и повторила:
– Вы сейчас упадете!
– Лучше не надо! – поспешно выпалила темноволосая приземистая толстушка Матильда фон Брунгейм, от котла которой валил густой сиреневый пар, заставляя соседей то и дело закашливаться и зажимать носы. – Я, к твоему сведению, варю разрыв-зелье, и падать мне никак нельзя.
Не успела она договорить, как соседние столы разом опустели. Матильда и разрыв-зелье – сочетание повышенной опасности, о том известно даже первокурсникам.
– Ну, если не хотите, – надулась Тесса, – то и не надо. Пойду в библиотеку, расскажу там, раз вам неинтересно.
– Интересно, интересно, – заверила я, аккуратно мешая зелье четыре раза, на сей раз против часовой стрелки. – Рассказывай, что тебе удалось подслушать.
Тесса обвела торжествующим взглядом отвлекшихся от котлов студентов и восторженно, с придыханием, выдала:
– Скоро состоится магический турнир!
– Тоже мне новость, – разочарованно пробормотал нескладный долговязый блондин Дилан дан Стрен. – Да об этом только и разговоров с начала учебного года. Народ, ни у кого настойки мандрагоры не осталось? Мне всего пару столовых ложек, не больше.
– Да-а-а? – протянула разобиженная таким пренебрежением Тесса. – Значит, все знаете? И то, что турнир в этом году не просто так, а юбилейный, двадцать пятый, вам известно? И то, что он пройдет под патронатом его величества, вы в курсе? И о присутствии высочайших гостей уже слышали? И о том, что председателем комиссии будет не кто-нибудь, а сам наследный принц?
Плюх! Я обернулась. Над котлом Матильды сгущался черный дым, а это могло означать только одно: опасность! Нет, даже не так: ОПАСНОСТЬ!!!
– Ложись! – завопила я и первой нырнула под стол.
Бабах! Взрыв получился столь мощным, что стекла зазвенели. И повылетали бы из окон, не будь они укреплены множеством заклятий во избежание таких вот казусов.
– Матильда! – возмущенно заорала Тесса откуда-то справа. – Бездарь криворукая! А еще гномка!
– Наполовину, – извиняющимся тоном пискнула виновница переполоха. – Ой, тебе сильно досталось?
Решив, что самое страшное уже позади, я осторожно выползла из своего укрытия и огляделась.
– Ничего себе, – присвистнул тоже высунувший нос из-под стола Дилан.
Еще несколько секунд назад чистая до стерильности лаборатория наводила на мысли о кипевших в ней продолжительных жарких боях.
– Что ты туда бросила? Да тебя к котлам на милю подпускать нельзя! Даже чистить! – продолжала разоряться Тесса.
Судя по довольно энергичным воплям, пострадала она не слишком сильно, в чем я и убедилась, поднявшись во весь рост. Наша госпожа Все-узнаю-первой сидела на полу и гневно отчитывала сконфуженную Матильду. Щеки Тессы украшали неровные черные полосы, волосы разлохматились и стали дыбом, на форменном темно-синем платье зияла прореха, сквозь которую проглядывало округлое белое плечо.
– Прости, – пробормотала Матильда. – Сама не знаю, как так получилось! Просто ты сказала о том, что приедет его высочество, и я… я…
О том, что на стене напротив кровати полугномки висел огромный портрет наследного принца, знала, наверное, едва ли не вся Академия. Матильда и не думала скрывать свое наивное детское увлечение, и ее – удивительное дело! – не поддразнивали этой влюбленностью даже местные остряки, ну, или те, кто мнил себя таковыми. Вот и Тесса только тяжело вздохнула и признала:
– Ладно, сама виновата. Знала же, что у тебя при упоминании принца все из рук валится.
– Прости! – продолжала каяться Матильда. – Я не хотела!
– Еще бы ты хотела! – фыркнула Тесса и перевела взгляд на меня. – Кара, поможешь привести себя в порядок?
Я кивнула.
– Разумеется, без проблем.
– Я тоже помогу! – с воодушевлением пообещала Матильда.
Тесса съежилась, обхватила себя руками за плечи и простонала:
– Не-е-ет, пожалуйста! Не надо!
– Да ладно тебе, сейчас так дырку заштопаю – следа не останется. Меня, между прочим, сама бабуля Брунхильда учила.
– Действительно, пусть Тили поможет, – поддержала я. – А то ужин скоро, ты же опоздать не хочешь? Спорим, ректор объявит все новости как раз сегодня?
Опаздывать Тесса не собиралась, ведь госпожа Миннеус, ректор нашей Академии, склонностью к долгим речам не отличалась, говорила всегда кратко и по существу. Задержишься на каких-нибудь пять минут – и все, придется узнавать новости из вторых рук. Совместными усилиями мы ликвидировали последствия взрыва, приведя в порядок и сокурсницу, и лабораторию, и поспешили на ужин.
Госпожа Миннеус вошла в трапезный зал одновременно с ударом колокола. Она прошла к столу для преподавателей, но не опустилась на стул, а осталась стоять, ожидая, пока смолкнут все разговоры. Невысокая, стройная, со стянутыми в тугой пучок седыми волосами и добрым лицом с разбегавшимися от уголков карих глаз лучиками морщинок, она пользовалась среди студентов непререкаемым авторитетом. Ходили слухи, что в гневе ректор Миннеус поистине ужасающа, но за правдивость этих рассказов никто не мог поручиться. За неполные четыре года моей учебы в Асторской Академии мне ни разу не доводилось видеть госпожу ректора разгневанной. Она казалась прямо-таки воплощением приветливости и добродушия.
Вот и сейчас она не требовала внимания, а терпеливо дожидалась, пока студенты угомонятся и приготовятся слушать.
– Дорогие мои друзья, – начала она негромким мягким голосом, когда в зале воцарилась тишина, – все вы знаете, что раз в десять лет в нашей Академии проводится магический турнир. Мы гордимся этой замечательной традицией.
Раздались жиденькие аплодисменты, и ректор опять ненадолго умолкла, дожидаясь их окончания.
– Так вот, друзья мои, – продолжила она спустя несколько мгновений, – в этом году нам выпала особая честь. Двадцать пятый, юбилейный, турнир пройдет под патронатом его величества.
На сей раз слушатели захлопали с куда большим энтузиазмом.
– Но это еще не все! К двум традиционным командам-участницам присоединится еще одна. К нам прибудет делегация из Гарнорского Магического Университета!
– О-о-о! – прокатилось по залу.
И было чему удивляться. Отношения с соседним Гарнором только-только начали теплеть после едва ли не столетия холодной отчужденности на грани военного конфликта. Так вот почему его величество решил лично покровительствовать студенческому турниру и даже собрался прислать судьей наследника! А я-то гадала, с чего бы королю заинтересоваться мероприятием пусть и важным для Академии, но ничтожным в масштабах целого государства.
– Не может быть! – громко, на весь зал, ахнула Матильда и прижала пухлые ладони к румяным щекам.
Госпожа ректор позволила себе едва заметную улыбку.
– И, тем не менее, это факт: делегация из Гарнора прибудет уже через десять дней. Надеюсь, никто из наших студентов не посрамит честь Академии при ее приеме, иначе я буду разочарованна. Весьма разочарованна.
Она обвела суровым взглядом вновь притихшие столы и помолчала, давая время осознать серьезность своих слов. И пусть ни одна угроза не прозвучала, но всем присутствовавшим разом стало понятно: вызвавшему неудовольствие госпожи ректора ничего хорошего ждать не придется.
– Итак, я рассчитываю на ваше гостеприимство. Мы должны показать гарнорским студентам, что рады принимать их в наших стенах. В остальном же правила турнира остаются неизменными: капитаны команд-участниц выбираются общим голосованием, все желающие могут подать свои кандидатуры в течение трех дней. Хорошенько обдумайте, готовы ли вы к испытаниям и не подведете ли Академию, все-таки международные состязания – большая ответственность. Все, кто решится, начиная с сегодняшнего вечера могут написать свои имена на стенде для объявлений. Затем еще три дня продлится голосование, и в результате избранные капитаны получат право сформировать свои команды. На этом все, друзья мои. Приятного вам аппетита!
И ректор Миннеус прошла к своему месту. Студенты же набрасываться на еду не спешили, аппетитное мясное рагу стыло в тарелках, а над столами повис ровный гул возбужденных голосов.
– Интересно, какие они – гарнорцы? – мечтательным тоном спросила Тесса.
– Да ясно какие, – ответил рыжеволосый веснушчатый Майкл, известный своими не всегда добрыми шуточками, – рогатые и с хвостами.
– Это еще почему? – удивилась простодушная Матильда.
– Потому что демонам положено иметь рога и хвосты, – абсолютно серьезно заявил Майкл, – а нам постоянно рассказывали, что гарнорцы – те еще демоны. Ничуть не лучше, во всяком случае.
Дилан покатился со смеху, Тесса обиженно надула губы.
– Ничего подобного, – возразила Матильда, – обычные они люди, такие же, как мы.
– Тебе-то почем знать?
– А я их видела, – спокойно, словно о чем-то само собой разумеющемся, сообщила наша полугномка. – Дедушка ведет дела со многими партнерами, в том числе и с гарнорскими. А мне когда-нибудь придется встать во главе семейного бизнеса, так что он берет меня на переговоры.
О том, что почтенный господин фон Брунгейм, глава общины гномов, сказочно богат, знал, пожалуй, весь Астор. А вот что случилось с его единственным сыном, когда тот умудрился взбрыкнуть и сбежать едва ли не с собственной свадьбы с актрисой королевского театра, никто даже предположить не мог. Красивых легкомысленных женщин гномы не чурались, да и взаимности добивались частенько, но вот расстроить договоренности с давними партнерами и бросить невесту из уважаемой семьи ради какой-то актрисульки? Нет, немыслимо. Скандал вышел знатный, замолчать его не удалось даже почтенному господину фон Брунгейму, отголоски просочились в газеты. В результате ветреному отпрыску возвращение под родительский кров было заказано, но внучку фон Брунгейм принял и взялся ее воспитывать по своему разумению. По родителям Матильда не скучала, хоть и видела их всего-то раз в год, да и то не в каждый. Как-то она призналась, что и сама относится к отцу и матери как к так и не повзрослевшим вечным детям. Те порхали с одного модного курорта на другой, посещали бесконечные рауты, бывшая актриса блистала в свете. Кров кровом, а денежную сумму почтенный гном своему сыну ежемесячно переводил на счет весьма и весьма солидную.
Как ни расспрашивали Матильду, больше ничего о гарнорцах она рассказывать не пожелала. А вскоре поднялась и новая тема для разговоров, полностью переключившая внимание на себя.
– Так кто будет участвовать? – азартно выкрикнул Майкл. – Кто чувствует в себе достаточно сил, чтобы надрать гарнорцам их спесивые зад… кхм, простите, госпожа ректор.
Ректор Миннеус, как раз проходившая мимо нашего стола, сделала вид, будто ничего не услышала.
– Я запишусь, – быстро подхватил Дилан, пока кто-то из преподавателей не успел сделать Майклу замечание и лишить факультет баллов за ругань в общественном месте. – Не уверен, что за меня проголосует хоть кто-либо, да и ладно. Один-то голос мне точно обеспечен: мой собственный. Тили, а ты?
Матильда покачала головой.
– Нет, я в зрителях. И без обид, Дилан, но я голосую за Кару.
– Так и знал!
– И я за Кару, – вклинилась Тесса.
– Эй! – возмутилась я. – А с чего вы решили, что я буду участвовать?
Приятели переглянулись и дружно расхохотались.
– А что, разве нет? – давясь смехом, еле выговорил Майкл. – Ты собиралась забиться в уголок и наблюдать состязания оттуда? Или намалевать плакат в поддержку нашего блистательного Макса и болеть за него?
Я помрачнела. Упоминание о Максимилиане дан Нейте отозвалось привычным уколом в сердце. Уже почти безболезненным уколом – или я себя ухитрилась в том убедить? Натянула на лицо улыбку и как можно веселее заявила:
– Хорошо, уговорили. Прыгать с плакатом мне точно не понравится, так что подаю свою кандидатуру. Но что поделать, если не наберу нужно количества голосов?
– Наберешь, – заверила Матильда. – Большинство наших проголосует за тебя, вот увидишь.
– А когда тебя выберут капитаном, – тут же встрял Дилан, – и позволят отбирать команду, не забудь о том, что я – твой друг, договорились?
– Между прочим, я тоже, – тут же добавил Майкл. – Кара, ты же помнишь, как я таскал для тебя булочки на первом курсе?
– Один раз прихватить булочку со стола, когда Кара опоздала на завтрак, и за это претендовать на звание лучшего друга? – притворно возмутился Дилан. – Ну ты и жучара!
Майкл щелкнул его по носу.
– Кара ценит вовремя оказанную помощь, не то, что некоторые. Верно, Кара?
Матильда спрятала лицо в ладонях, плечи ее мелко подрагивали. Тесса слушала перепалку с невозмутимым выражением лица, и, стоило парням умолкнуть, бросила пренебрежительное:
– Мальчишки! Кара подберет себе в команду ответственных ребят, а не таких раздолбаев.
– Для начала, – вмешалась я, – меня должны выбрать капитаном. А пока что строить планы бессмысленно. И никаких пустых обещаний я давать не буду.
– Тогда пойдем и запишемся, – предложил Дилан. – Все уже доели?
Матильда бросила полный сожаления взгляд на яблочный пирог, но из-за стола встала первой. Как и вся ее родня по отцовской линии, вкусную еду она весьма и весьма уважала, но дружбу ценила куда сильнее.
Несмотря на предоставленные ректором три дня, перед стендом объявлений уже толпились студенты. Каждый торопился написать свое имя быстрее конкурентов. Дилан решил пробиться через толпу и потянул меня за собой за руку.
– Постояли бы несколько минут, ничего бы не случилось, – проворчала я, когда по моей новенькой туфельке вот уже второй раз прошлась чья-то нога. – К чему лезть в давку?
– Мы не лезем, а стремимся к успеху, – парировал Дилан. – О, извини.
Отвлекшись на меня, он врезался в чью-то широкую спину.
– Совсем ослеп?
Пострадавший обернулся, а я мысленно застонала. Вот только этого не хватало! Потому что третьекурсник Андре дан Нейт почти всегда находился там же, где и его кузен Максимилиан. И точно.
– Андре, уступи дорогу. Не видишь, что ли, это наша принцесса со своей свитой, – раздался холодный насмешливый голос.
Толпа тут же расступилась, но расходиться никто не спешил. Все ожидали увлекательного зрелища, ведь Макс очень редко проходил мимо меня молча, не задевая. А его слова явно свидетельствовали о том, что сегодня он был настроен вовсе не миролюбиво.
– Отвали, Нейт! – бросил Дилан.
Я накрепко сцепила зубы. Молчи, Кара, молчи! Не хватало только устроить свару в холле как раз в то время, когда преподаватели, закончив ужинать, покидают трапезный зал.
Макс отвесил шутливый поклон.
– Разумеется, я отвалю. Разве посмею я, жалкий смертный, стать на пути нашей божественной Каролины?
Послышались первые смешки, кто-то из дружков кузенов Нейтов присвистнул. Нынешняя подружка Макса, блондиночка с пышным бюстом и хорошеньким личиком, тут же прилипла к нему, словно заявляя права на свою собственность.
– Дорогой, пойдем отсюда, – капризно протянула она. – Ты ведь уже записался.
Он отстранил ее небрежным жестом и скрестил руки на груди.
– Подожди, Дженни. Я хочу пожелать удачи нашей несравненной принцессе.
Дженни смерила меня злобным взглядом и тут же прильнула к плечу Макса.
– Хорошо, милый.
Дорогой, милый… Ему самому не противно это сюсюканье на публику? Все мысли о том, что нужно сохранять хладнокровие, не отвечать на провокации и не нарываться на снятие баллов, разом вылетели из головы. Я повернулась к Максу и тоже скрестила руки на груди, отзеркаливая его позу. Прищурилась и надменно процедила:
– Ну, приступай.
Кажется, он растерялся.
– К чему?
– К пожеланиям удачи. Кажется, ты ясно выразил свое намерение. Я жду.
– Да пошла ты! – взвизгнула Дженни. – Тоже мне, отыскалась здесь королева!
Но Макс не обратил на ее слова ни малейшего внимания. С легкостью освободившись от ее объятий, он сделал шаг в мою сторону и спросил обманчиво спокойным тоном:
– Значит, хочешь, чтобы я пожелал тебе удачи? Хм, и как бы мне это сделать, чтобы наверняка сработало?
Внутреннее чутье прямо-таки вопило о том, что ничем хорошим это не закончится, что нужно сворачивать разговор и уходить, пока не поздно, но когда это я прислушивалась к здравому смыслу? Упрямство, как говаривала давным-давно моя няня, родилось раньше меня. Поэтому я только вздернула подбородок повыше и насмешливо ответила:
– Мне-то почем знать? Твоя идея – твое и воплощение.
– Вот как? Даешь мне карт-бланш? Насколько я знаю, поцелуй на удачу, например, действенное средство. Срабатывает в девяти случаях из десяти. Или, наоборот, не срабатывает? Не помню. Проверим?
Что? Он же не всерьез, правда? Не собирался же он действительно поцеловать меня при всех!
– Ма-а-а-а-акс! – возмущенно пискнула Дженни, но ее голосок потонул в свисте и улюлюканье.
– Я убью тебя, Нейт! – выкрикнул Дилан.
Максимилиан насмешливо улыбнулся.
– Кажется, твоему верному рыцарю такой способ не нравится. А мне, пожалуй, он кажется все более привлекательным.
И сделал еще один шаг ко мне.
С трудом сохраняя невозмутимость, я, вместо того, чтобы отшатнуться, улыбнулась как можно шире и пообещала:
– Укушу.
– Не испугала.
Но дотронуться до меня он не успел. Дилан вылетел вперед и резко толкнул его в плечо.
– Я не шучу, Нейт. Не смей к ней прикасаться!
– Не то что? – скучающим тоном протянул Макс, отряхивая рукав, будто прикосновение оставило на нем след. – Ах, да, ты грозился меня убить. Интересно, с чего бы вдруг такая ярость? Не потому ли, что наша принцесса не позволяет тебе прикасаться к ней?
Дилан побагровел, окрасилась неровными алыми пятнами шея, запылали уши.
– Все, Нейт, ты труп!
– Что здесь происходит? – раздался в наступившей тишине саркастический голос. – Бесплатное представление? Или кто-нибудь догадался продавать билеты?
Не-е-ет! Я мысленно застонала и зажмурилась на мгновение.
– Все в порядке, профессор! – тут же бодро отрапортовал Дилан.
Если ректора Миннеус все без исключения студенты уважали, то профессора Гворда откровенно побаивались. Преподаватель основ элементарных преобразований отличался желчным нравом и ехидством и не раз доводил до слез особо впечатлительных младшекурсниц. Парадоксально, но те же самые младшекурсницы старательно прихорашивались перед его лекциями и изрисовывали конспекты сердечками. Хотя, конечно, никто не стал бы отрицать, что профессор Гворд хорош собой: высокий широкоплечий блондин с пронзительно-синими глазами. Возможно, и я, попав на первый курс, не избежала бы всеобщего повального увлечения, вот только мое сердце на тот момент было уже даже не занято, а разбито.
– Да? А мне показалось, Стрен, что вы на пару с Нейтом собирались развлечь публику банальнейшим мордобоем. Так я ошибся?
– Ошиблись, профессор.
– А вы что скажете, Нейт?
– Присоединюсь к Стрену, профессор. Ничего серьезного. У нас возникло маленькое недоразумение, но мы уже все выяснили.
– Вот как? Ну, в следующий раз при возникновении подобного крохотного недоразумения не сочтите за труд, воспользуйтесь моей подсказкой о продаже билетов и пополните бюджет Академии. Хоть какая-то польза от вас будет. А сейчас – свободны.
И не успела я обрадоваться, что, кажется, ситуация обошлась без последствий, как он добавил:
– Да, чуть не забыл. По минус десять баллов и отработка.
Смолчать я не смогла.
– Простите, профессор, это моя вина. Дилан не при чем.
Гворд резко повернулся ко мне.
– Вот как? Это вы подговорили Стрена наброситься на Нейта с кулаками, Дейн?
– Нет, профессор, но…
Я растерялась. Как объяснить, что Дилан просто вступился за меня? В пересказе насмешки Макса казались не такими обидными, скорее забавными. А повторять ту фразу, что так взбесила Дилана, мне ужасно не хотелось, хотя в ней не было ни слова правды.
– Но? Я жду, Дейн. Не отнимайте мое время.
Я впилась ногтями в ладони, задержала на миг дыхание и выпалила:
– На самом деле это я поссорилась с Нейтом, профессор.
– Значит, зрение меня подвело, и это вы собирались подраться с Нейтом? Хм, в таком случае я даже жалею, что вмешался. Уверен, зрелище получилось бы незабываемым. Я был лучшего мнения о ваших умственных способностях, Дейн.
Со всех сторон послышались смешки. Матильда смотрела на меня с сочувствием, а Дилан почему-то отводил взгляд.
– Минус пять баллов, Дейн. Думаю, не стоит пояснять, за что именно. Кто-то еще желает высказаться?
Профессор обвел взглядом притихшую толпу, удовлетворенно кивнул и величественно удалился.
– Зря ты вмешалась, – негромко заметила Матильда. – Теперь Дилан обидится.
– На что? – не поняла Тесса. – Кара же хотела помочь!
Вы втроем устроились в пустой аудитории, я и Тесса – прямо на партах, Матильда – на стуле у окна.
– Мужчины, – назидательно заметила достойная внучка многоопытной бабушки-гномки, – не любят, когда женщины за них заступаются, да еще прилюдно. Им кажется, что они в таких случаях выглядят слабыми. Не всегда, конечно, – подумав, добавила она, – но исключения редки, и это не наш вариант. Дилан точно обидится.
– Очередная мудрость бабули Брунхильды? – немного насмешливо спросила Тесса.
Матильда подмигнула.
– А то! Бабуля в жизни разбирается, и в мужчинах тоже. Она уверяет, что нет разницы, какой они расы: люди, гномы, перевертыши, да хоть эльфы из Пресветлого леса. Все одинаковые.
Я же кисло подумала, что мне тоже не помешала бы такая советчица, как бабуля Матильды. Может, тогда я бы не совершила ошибку. Ту самую, непоправимую, три с половиной года назад перевернувшую мою жизнь. Ошибку, исправить которую у меня никак не получалось.
ТРИ С ПОЛОВИНОЙ ГОДА НАЗАД
Приморский город утопал в цветах. Их аромат смешивался с соленым запахом, приносимым легким бризом, кружил голову. Белокаменная набережная казалась раскаленной, отдыхающие скрывались от полуденного зноя в многочисленных кафе и в тенистых аллеях парка рядом с весело журчащими фонтанчиками. Я в том году поступила в Асторскую Магическую Академию и впервые в жизни отравилась на курорт в сопровождении одного только старшего брата. Родители сочли, что оба их ребенка уже достаточно взрослые, чтобы отпустить их отдыхать без присмотра.
Альберт, мой брат, учебу уже закончил и поступил на службу в Королевскую канцелярию. Возиться с «мелочью», как он снисходительно называл меня, ему не хотелось, куда сильнее вчерашнего студента влекли веселые разношерстные компании, в которые брать младших сестер не стал бы ни один благоразумный человек. Нравы в них царили весьма вольные, и Ал порой возвращался в номер даже не на рассвете, а к тому моменту, как подавали завтрак. Брат небрежно кивал мне в знак приветствия, на ходу проглатывал бутерброд, запивал его прохладным апельсиновым соком и направлялся в свою спальню – отсыпаться до вечера. Я же, предоставленная самой себе, не жаловалась. Гуляла по городу, обедала в уютных ресторанчиках в увитых плющом беседках, подолгу сидела на прогретых солнцем валунах у моря и бездумно глядела на бушующие волны. Вот там-то, на берегу, я и встретилась с ним. С Максимилианом дан Нейтом. С сыном злейшего отцовского врага. Только тогда я понятия не имела, кто он такой.
– Здесь безлюдно, – заметил он, присаживаясь на огромный плоский камень рядом со мной.
Я скосила взгляд, чтобы получше рассмотреть нарушившего мое уединение юношу. На вид примерно мой ровесник. Высокий, стройный, широкоплечий. Темные волосы взлохмачены ветром, серые глаза задорно блестят. Прямой нос, высокие скулы, гладкая смуглая кожа. Красавчик. Прежде я всегда старалась держаться от таких подальше, полагая их самовлюбленными павлинами, и сейчас тоже собиралась ответить резко, но тут незнакомец улыбнулся, и грубые слова замерли у меня на губах. Против этой бесшабашной мальчишеской улыбки, веселой и искренней, от которой на левой щеке появлялась трогательная ямочка, я оказалась бессильна.
– Уже нет. Не безлюдно, ведь здесь есть мы.
– Логично, – согласился он и вытянул длинные ноги. – Мне нравится, как это звучит: «мы». Кстати, меня зовут Макс.
– Кара.
Вот так все и началось. И закрутилось, закружило в безумном танце, лишило разума. Уже к вечеру я чувствовала себя влюбленной по уши. Мы вместе провели весь день и никак не могли расстаться. Держались за руки и обещали друг другу встретиться утром на нашем месте, но не представляли, как пережить целую ночь. Такую короткую южную ночь, казавшуюся нескончаемой. Смешно сказать, но в тот вечер мы даже не обменялись прощальным поцелуем. Только в глаза заглядывали и переспрашивали:
– Придешь? Точно придешь?
Той ночью мне никак не удавалось уснуть, и я лежала в постели, слушая шелест волн, наползавших на гальку пляжа под окном, и чудился мне в нем знакомый шепот, повторявший мое имя.
Разумеется, мы встретились утром. И следующим утром тоже. И бродили по городу, прятались от солнца под полосатыми тентами кафе, ели разноцветные шарики мороженого из одной вазочки: это казалось таким интимным, таким личным – делиться своей порцией. Сидели, сбросив обувь, на бортике фонтана, болтая в воде босыми ногами. Шли, обнявшись, по самой кромке моря, и волны накатывали и обдавали нас брызгами. Говорили обо всем на свете и поражались тому, как много у нас общего. А вечером устроились на скамейке в парке и молчали, любуясь крупными южными звездами на чернильном бархате небе. Стрекотали цикады, в воздухе разливался нежный аромат магнолий. Тревожно сжималось сердце в предвкушении чего-то дивного, необычного, того, что изменит мою жизнь. И предчувствие меня не обмануло. Жизнь действительно изменилось, вот только совсем не так, как я могла себе представить.
– Кара…
Губы Макса прикоснулись к моим робко, почти невесомо. Наш первый поцелуй получился целомудренным, а вот второй… и третий… о, вот они были жаркими, и страстными, и сводящими с ума, и…
И все разбилось вдребезги от громкого негодующего окрика:
– Каролина!
Я не сразу поняла, что это брат зовет меня. Все еще находясь во власти сладкого головокружительного чувства, открыла глаза и перевела помутневший взгляд с лица Макса на застывшую у нашей скамьи темную фигуру.
– Каролина, – ледяным тоном повторил Альберт, – немедленно отправляйся в гостиницу! Завтра мы уезжаем!
Он шагнул в круг желтоватого фонарного света, и я поразилась тому, как исказилось от бешенства его лицо. Поразилась, растерялась и испугалась.
– Ал, – забормотала едва слышно, – но почему? Что прои…
– Немедленно, я сказал! – резко оборвал меня он.
Макс, не разжимая объятий, буркнул:
– Свали, Дейн.
– Вы знакомы? – удивилась я.
– Лучше бы не были! – огрызнулся Альберт. – Убрал от нее свои грязные лапы!
– А если не уберу, то что?
Я в замешательстве переводила взгляд с Макса на Альберта и обратно. Оба они казались мне сейчас незнакомцами. Подобравшиеся, настороженные, словно присматривающиеся друг к другу бойцовые псы.
– Не надо!
Мои слова предпочли не расслышать. Макс медленно отпустил меня и поднялся, процедил с издевкой:
– Так что ты мне сделаешь, Дейн?
– Каролина! Ты идешь в номер!
– Она остается, ясно?
– Эй! – возмутилась я. – Вообще-то, я уже взрослая, и могу сама принимать решения!
– Ты – безмозглая соплячка! – выпалил Альберт.
Он никогда не позволял себе разговаривать со мной в таком тоне, и я от неожиданности опешила и не нашлась с ответом.
– Возьми свои слова обратно! – тут же потребовал Макс.
– И не подумаю! Мне виднее, как разговаривать с собственной сестрой! А ты шел бы отсюда, Нейт!
Макс скрестил руки на груди и стал так, чтобы закрыть меня от разъяренного брата.
– И не подумаю. Уберешься ты, Дейн.
– Значит, так?
Из-за спины Макса мне плохо было видно, что происходит. Я заметила лишь метнувшуюся тень, услышала сдавленный крик, а в следующее мгновение Альберт отлетел в сторону, но тут же вскочил и опять бросился на противника. И сразу же раздался свист, от которого заложило уши.
Разумеется, патруль появился моментально, через мгновение после того, как сработали сигнальные чары. Драчунов расцепили и потащили в отделение, куда направилась и я, только своим ходом. Внутрь меня никто не пустил, и пришлось устраиваться на скамье напротив входа. О том, чтобы вернуться в гостиницу, я даже не думала. То и дело вскакивала, прохаживалась взад-вперед, снова опускалась на скамейку и сидела, ссутулившись. И не выпускала из виду крыльцо, внимательно всматриваясь в каждого выходящего.
Прошло, как мне показалось, несколько часов, прежде чем двери распахнулись, выпуская Альберта. Я опять вскочила, сделала пару шагов ему навстречу и замерла. Но брат уже заметил меня и сам направился ко мне.
– Идем!
Он крепко, до боли, схватил меня за руку повыше локтя и потащил за собой. Я не упиралась в надежде, что моя покорность смягчит его.
– Скажи, что там было? Все обошлось?
– Обошлось, – зло выплюнул он. – Отделался внушением и штрафом.
– А… а Макс?
Брат остановился так резко, так сильно дернул меня за руку, что я непроизвольно охнула.
– Так вот что тебя интересует! Предательница! Безмозглая дрянь!
От обиды перехватило горло.
– За что, Ал? Что я сделала?
– Спуталась с дан Нейтом, вот что! Сделаешь вид, что впервые слышишь эту фамилию?
Я помотала головой.
– Нет, конечно, нет. Но я понятия не имела, что Макс из этой семьи!
– Ма-а-акс, – насмешливо протянул Альберт, передразнивая меня, – Ма-а-акс, между прочим, сынок самого Теодора, наследник клана.
Я сдавленно ахнула.
– И он, несомненно, прекрасно знал, кто ты такая, – безжалостно припечатал брат. – Вот уж не думал, что моя родная сестрица – идиотка, которая поведется на первые же попавшиеся штаны.
– И вовсе я не…
Он захохотал, вот только горьким был этот смех.
– Ты не – что? Я сам видел вас там, в парке. Лучше бы ослеп! Хорошо, что родители не знаю, как ведет себя их невинная белокурая крошка Каролина.
– Но я не сделала ничего дурного!
– Да-да, а еще через пару-тройку дней во всех газетах появились бы на редкость пикантные снимки. Хотя, нет, не во всех. Вот в «Желтом листке» и в «Сплетнике» бы точно напечатали, а издания солидные такое бы не пропустили. Но для удара по репутации семьи и этих двух газетенок хватило бы.
Я отшатнулась.
– Нет! Не верю! Макс не такой!
– Да тебе-то откуда знать, какой он? Вы знакомы всего ничего, а я с этим козлом два года отучился в Академии, и мне прекрасно известно, на что он способен. Хватит, Кара. Мы уезжаем утром, и скажи спасибо, что я умолчу о твоей выходке. Сама понимаешь, как отнесся бы к ней отец, но мама расстроится, а этого мне уж точно не хочется.
Мы действительно покинули курортный город с рассветом, не дождавшись даже раннего завтрака. Удивленным нашим скорым возвращением родителям Альберт наплел что-то о срочных делах, из-за которых его вызвали на службу. К счастью, ему поверили, вот только наши отношения с братом с того лета испортились надолго. Мы и без того были не слишком близки, а теперь еще сильнее отдались друг от друга. К тому же Альберт не упускал случая напомнить мне о моей ошибке и о том, как спас меня от скандала, и его поведение только увеличивало отчужденность между нами. В том же, что он прав, а я совсем не знала парня, в которого умудрилась по уши влюбиться всего-то за несколько дней, я вскоре убедилась. В первый же день учебы, когда столкнулась с Максимилианом дан Нейтом в стенах Академии. Он шел мне навстречу, обнимая за талию весело щебечущую красотку – не Дженни, другую. Я застыла, не в силах ни заговорить, ни отвернуться. Он покрепче притиснул к себе девицу и прошел мимо меня, будто бы не заметив, ни словом, ни взглядом не дав понять, что узнал. И я подумала, что это, наверное, самый худший день в моей жизни, хуже просто быть не может. Но очень быстро поняла, что ошиблась.
Как и предсказывала Матильда, Дилан действительно разозлился на меня из-за заступничества. Утром он холодно кивнул мне при встрече, а за завтраком сел не на свое привычное место, а устроился подальше от нашей компании, рядом с симпатичной блондинкой-третьекурсницей, которая давно уже бросала на него заинтересованные взгляды.
– Тебе бы помириться с ним, Кара, – заметила Тесса, придирчиво выбирая самый крохотный кусочек пирога с яблоками.
Матильда, любившая позавтракать плотно, уже наполнила тарелку едой и сейчас поглощала омлет с ветчиной и грибами. На слова подруги она кивнула, и, прожевав очередной кусок, веско добавила:
– Уведут ведь.
Я равнодушно пожала плечами и потянулась за кофейником. Мы с Диланом давно уже поняли, что ничего у нас не получится, еще полтора года назад, когда он вбил себе в голову, что влюблен, а я решила, что пора бы уже начать с кем-нибудь встречаться и выкинуть, наконец, из головы того, о ком думать точно не стоит. Нас хватило на неделю и на два поцелуя – взрослых поцелуя, а не невинного чмоканья в щечку. После этого мы договорились, что лучше остаться хорошими друзьями, чем расстаться разочарованными любовниками. И я бы только обрадовалась, если бы Дилан нашел себе кого-нибудь.
– Привет!
Майкл плюхнулся рядом и окинул стол придирчивым взглядом.
– Возьми рулет из ветчины, – посоветовала Матильда, поливая оладьи малиновым сиропом.
Аппетит Майкла сделал бы честь любому ее сородичу. Вскоре на его тарелке образовалась целая горка разнообразной еды, а приятель все высматривал, чего бы добавить еще. Медленно потягивавшая столь же полезный, сколь и противный морковный сок Тесса смотрела на все это великолепие со смесью снисхождения и зависти: сама она страшно боялась утратить тонкую талию и старательно ограничивала себя в еде.
– Та-а-ак, приступим! – радостно объявил Майкл и ухватил вилку. – А чего это наш друг отделился от компании?
Я бросила взгляд на Дилана. Он как раз рассказывал что-то белокурой соседке, склонившись к ней поближе. Та разрумянилась и смущенно хихикала, жеманно прикрывая рот ладошкой.
– Вот мы и говорим Каре… – завела Тесса, но Майкл перебил ее.
– Да брось! Остынет и угомонится. Я, правда, думал, что он за ночь сообразит, что свалял дурака, но нет.
Меня его слова насторожили. Вряд ли Майкл имел в виду только глупую обиду из-за моего вмешательства в разговор с профессором.
– Случилось что-то еще? Что-то, чего мы не знаем?
Тесса навострила уши, и даже Матильда поставила на стол чашку.
– Вообще-то, Дилан меня не похвалит, если я вам расскажу, – бросив опасливый взгляд на воркующую парочку, неуверенно ответил Майкл.
– Но ты уже проговорился, – настаивала я. – Так что произошло?
Майкл шумно вздохнул и картинно закатил глаза.
– Вы ведь не отстанете, верно?
– Не отстанем, – хором подтвердили Тесса и Матильда.
– Хорошо, только Дилану не выдавайте. Этот придурок умудрился еще раз сцепиться с Нейтом прямо во время отработки.
– И? – похолодев от ужаса, спросила я.
Хотя, раз Дилан преспокойно поглощает завтрак, да еще и флиртует с хорошенькой третьекурсницей, значит, все обошлось. Не исключили, во всяком случае. Но драка на глазах у профессора – повод для серьезного взыскания.
– Минус пятьдесят баллов, – уныло сообщил Майкл, как-то разом утратив привычную жизнелюбивую оживленность. – И месяц отработок. А самое паскудное, что Нейту ничего не было.
– Это как? – удивилась я.
– Очень просто. Дилан утверждает, что этот гад его спровоцировал, но факт остается фактом: он набросился на Нейта ни с того, ни с сего прямо при Гворде, а тот не стал разбираться, кто там кому что полушепотом сказал. Влепил взыскание – и все.
– А что Нейт сказал-то, действительно, из-за чего Дилан так взбесился? – полюбопытствовала Тесса.
Майкл замялся.
– Гадость какую-то о Каре. Не знаю, не спрашивай. Дилан вообще какой-то смурной пришел, ничего толком не рассказал. Так что не в курсе я, что там стяслось.
Он так упорно отводил взгляд в сторону, так быстро схватился за нож и вилку, так яростно принялся кромсать бифштекс, что мои подозрения превратились в уверенность: все он прекрасно знает. Только говорить не хочет. И расспрашивать его действительно бесполезно.
Шесть дней, отведенные ректором для голосования за право стать капитанами команд-соперниц, пролетели быстро. Несмотря на близость столь важного мероприятия, как королевский турнир, учебу никто не отменял, а преподаватели в преддверии сессии давали столько заданий, что голова шла кругом. Прошел слух, что участников состязаний освободят от зачетов и даже экзаменов. Госпожа ректор не спешила их ни подтверждать, ни опровергать, лишь загадочно улыбалась и делала вид, будто намеков не понимает, а спросить напрямую смельчаков не сыскалось. Я уже устала отбиваться от желающих записаться в мою команду. Каждую перемену ко мне подходили студенты, знакомые и незнакомые, и просили вспомнить о них при наборе. Я отвечала, что меня саму пока еще капитаном не выбрали, так что просьбы эти несколько преждевременны, но в ответ получала лишь жаркие заверения, что сомневаться не в чем, уж я-то точно окажусь в лидерах. Впрочем, осаждали не одну меня. Максимилиан ходил по коридорам учебного корпуса не иначе как в сопровождении приятелей, смыкавших вокруг него тесное кольцо при виде любого, кто направлялся в их сторону. Во всем этом был, пожалуй, один положительный момент: задирать меня Макс временно перестал.
С Диланом мы так и не помирились. Вернее, я считала, что мы вовсе не ссорились, так что первая к нему не подходила и выяснять отношения не пыталась. А он проводил все свободное время в компании той самой белокурой третьекурсницы. Несколько раз я натыкалась на них незадолго до отбоя. Парочка обнималась и самозабвенно целовалась, устроившись в нишах или на подоконниках, и, кажется, вовсе не стремилась отыскать уголок поукромнее.
Объявление результатов голосования ждали субботним вечером. Студенты стеклись к трапезному залу задолго до удара колокола, возвещавшего начало ужина, и теперь теснились перед входом и оживленно переговаривались. Кое-кто делал последние ставки. В фаворитах, как доложила Тесса, были Максимилиан и я, за нами с большим отрывом шли Лорена с шестого курса и Рональд с пятого. Я подумала, что в случае, если стану-таки капитаном, то непременно попытаюсь залучить кого-либо из них в свою команду. Сильные игроки мне пригодятся.
В честь такого события, как объявление результатов голосования, трапезный зал приукрасили. Притушили светильники, зато на темном потолке загорелись зачарованные огоньки-созвездия. Яркие искорки пробегали по синему бархату драпировок, вспыхивая то золотым, то алым, то зеленым. А перед преподавательским столом горело в парящих в воздухе широких чашах ровное бесшумное пламя. Впечатленные такой торжественностью, студенты притихли, по местам рассаживались в молчании. Все взгляды устремились на ректора Миннеус, застывшую между пылающими чашами. Она подождала, пока последние из восторженных первокурсников перестанут ерзать на скамьях, и звонко хлопнула в ладоши. Невесть откуда зазвучал гимн Академии, отыграл несколько тактов и стих.
– Дорогие мои друзья, – начала госпожа ректор и лукаво улыбнулась, – пожалуй, я должна бы произнести речь. Важную и напыщенную, подобно недавнему выступлению господина министра образования.
Со всех сторон послышались смешки. Ректор Миннеус славилась вольнодумством, а об их взаимной неприязни с господином министром знали, наверное, все жители королевства. Да и как не знать, если каждому их конфликту газеты посвящали минимум разворот? Следить за язвительными перепалками ректора самого престижного учебного заведения столицы и ее непосредственного начальства стало, кажется, излюбленным занятием репортеров.
– Полагаю, именно этого вы от меня и ожидаете, – невозмутимо продолжала госпожа ректор, – но я прекрасно понимаю ваше нетерпение. Вы все жаждете услышать два имени, и я не стану вас томить. Итак, честь представлять нашу Академию на турнире выпала Максимилиану дан Нейту и Каролине дан Дейн! Прошу вас, капитаны, подойдите ко мне.
На мгновение повисшая тишина тут же взорвалась криками и аплодисментами. Хоть я и ожидала услышать свое имя, но замерла, стиснув ладони, и только чувствительный толчок от Тессы привел меня в себя. Макс уже неторопливо шел по проходу, и я поспешно вскочила на ноги и последовала за ним.
– Поздравляю, дорогие мои, – искренне сказала госпожа ректор. – А теперь вы должны назвать имена тех, кто будет сражаться с вами плечом к плечу за почетный кубок. Поскольку у Максимилиана дан Нейта небольшой перевес в голосах, ему дается право выбирать первым.
То, что Максу удалось меня обойти, немного подпортило радужное настроение, но, в конце концов, он проучился в Академии на два года дольше, следовательно, и авторитет его среди прочих студентов был выше. Макс обвел вновь притихший зал взглядом и назвал первое имя:
– Лорена дан Трефт.
Высокая темноволосая девушка поднялась с места и под одобрительные выкрики направилась к капитану.
Получается, Максу в голову пришли те же мысли, что и мне: отобрать в свою команду игроков посильнее. Поскольку очередь перешла ко мне, я поспешно выбрала Рональда дан Нортона. Вторым Макс назвал Даниэля с моего курса: ходили слухи, будто среди его предков затесались эльфы, до того легко ему удавались целительские заклинания. Кроме того, Даниэль отлично ладил с животными и передвигался бесшумно и незаметно, будто тень. Немного подумав, я выбрала к себе в команду пятикурсницу Элен, которую так хвалила профессор преобразований. Далее к соперникам присоединился Андре дан Нейт – вполне ожидаемо. Помимо преданности кузену, он славился еще и хорошими оценками по боевой магии. Я назвала имя Майкла: друг тоже всегда показывал неплохой результат в поединках. Дилана, несмотря на нашу размолвку, оставлять за бортом не собиралась. Разве что немного мелочно отомстила, оставив его напоследок. Пусть попереживает, думая, что не войдет в команду! Оставалось дождаться, пока Макс назовет последнее имя. Перед тем, как объявить свой выбор, он бросил на меня странный взгляд, значение которого я поняла, только когда услышала:
– И наш пятый участник – Дилан дан Стрен!
Наверное, не ухвати меня Майкл за руку, я бы точно не удержалась на ногах от потрясения.
Тесса кипела от гнева, иначе, как предателем, Дилана не называла и во всеуслышание объявила, что никогда-никогда-никогда его не простит. Более сдержанная Матильда – и та проходила мимо бывшего друга, старательно делая вид, что не замечает его. Даже Майкл объявил приятелю бойкот. Впрочем, по поведению Дилана я бы не сказала, что он сильно расстроился. Оправдаться или хотя бы объяснить свой поступок он даже не пытался и всюду появлялся в обнимку со своей новой девушкой. Каждый раз при виде льнущей друг к другу парочки мое сердце сжимала когтистая лапа. Я вовсе не была, как оказалось, готова к тому, что с появлением у Дилана возлюбленной потеряю друга.
До прибытия гарнорцев оставалось всего два дня, и всю Академию охватило такое нервное возбуждение, что стало не до учебы. На зельях Матильда взорвала очередной котел, за что и получила взыскание.
– Лучше бы я унаследовала от мамы внешность, – досадливо ворчала она, оттирая тряпкой полы без помощи магии. – Золотистые локоны или тонкую кость, например. Или огромные синие глаза. Но нет же, мне досталось полнейшее неумение сварить даже антипростудную микстуру! Бабуля огорчится, когда узнает, что нужен новый котел. Уже третий, между прочим, в этом году.
Я только вздохнула – а что тут скажешь? Вытащила из подсобки очередную коробку с колбами и поволокла ее к столу, за которым устроилась перемывавшая склянки Тесса. Майкл шуршал бумагами в шкафу: мы рассудили, что вчетвером управимся с отработкой за один вечер, и Матильде не придется возиться до конца недели.
– И готовлю я плохо, – продолжала сокрушаться подруга, – позор семьи, и только!
– Зато ты отлично управляешься с преобразованиями, – подбодрила ее я.
– И дедушка берет тебя в деловые поездки, – добавила Тесса.
– Да, готовит к тому, что однажды мне придется встать во главе семейного дела.
– Вот видишь! – радостно подхватил Майкл. – Так что печь пироги тебе будет некогда.
Матильда отложила тряпку и слабо улыбнулась.
– Спасибо.
– За что? – несколько фальшиво изумились мы хором.
– За то, что поддерживаете меня.
Майкл, захлопнув дверцы шкафа, подошел к ней и потрепал по плечу.
– Брось, Тили, зачем еще нужны друзья?
Матильда часто-часто заморгала и отвернулась. Спасла ситуацию Тесса.
– Эй, вы двое, прекращайте отлынивать от работы, не то мы до отбоя здесь застрянем! А я, между прочим, голодна.
Когда Матильда снова повернулась к нам, никаких признаков слез на ее лице не наблюдалось. Майкл тут же принялся рассказывать забавную историю, случившуюся на днях с перепутавшими зелья второкурсниками, и вскоре вся наша небольшая компания уже покатывалась от хохота, до того смешным получилось изображение в лицах пострадавших от недоразумения бедолаг.
Академия готовилась к торжественному приему гостей. Над главным входом развевались два флага, полосатый ало-золотой асторский и зеленый с белым трилистником гарнорский. Занятия после обеда отменили, студентам велели переодеться в парадную форму и теплые плащи и собраться в холле. Во двор, тщательно расчищенный от снега, спускались стройными колоннами под предводительством деканов. Ректор Миннеус, непривычно серьезная и строгая, в темно-красном плаще с золотыми застежками и с непокрытой головой, осталась стоять на ступеньках. Лицо ее казалось бесстрастным, но я была уверена, что она, как и студенты, волнуется перед первой встречей с гарнорцами. День выдался солнечный, но морозный, и я спрятала руки в карманы, пожалев, что не догадалась захватить теплые перчатки. Рядом переминалась с ноги на ногу Тесса, легкомысленно выпорхнувшая из теплого здания в изящных туфельках.
– Если они не появятся через пару минут, я околею, – проворчала она.
– Почему ты не обула сапоги? – изумился вполголоса Майкл.
– Потому что они не подходят по стилю ни к платью, ни к плащу!
Майкл только покачал головой, Матильда не выдержала и хихикнула. Тессе очень хотелось произвести впечатление на гарнорских студентов, среди которых, разумеется, будут и парни. Все наши доводы о том, что никто в суматохе встречи не рассмотрит обувь одной из сотен асторских студенток, разбивались о поистине ослиное упрямство. «А вдруг я сегодня увижу Его? А Он – меня», – твердила Тесса, завязывая вокруг щиколотки золотистые ленты. Мечта о Той Самой Настоящей Любви давно захватила подругу, и она жила в предвкушении этого волшебного чувства вот уже который год.
– Едут! Едут! – пронесся шепоток по стройным рядам.
На подъездную аллею свернул кортеж. Три длинных черных блестящих мобиля проплыли мимо заснеженных деревьев, медленно въехали во внутренний двор и плавно остановились. Охранник распахнул дверцу и…
– Это он! – ахнула Матильда. – С ума сойти!
Она радостно всхлипнула и подалась вперед, пожирая сияющим взглядом своего кумира. Его высочество наследный принц Эрик Северин Асторский легко взбежал по ступеням, остановился чуть ниже ректора Миннеус и склонил голову.
– Госпожа ректор.
До этого дня мне ни разу не приходилось видеть его высочество вживую, только на снимках, но ни один портрет не мог передать того обаяния, что прямо-таки волнами расходилось от принца. Высокий, светловолосый, изящный, в небрежно распахнутом черном пальто, он двигался с непринужденной грациозностью, а голос его звучал по-мальчишески звонко.
Ректор ответила таким же неглубоким поклоном.
– Ваше высочество.
– Позвольте мне представить вам наших гостей, госпожа ректор.
Только теперь я оторвала взгляд от принца и заметила, что гарнорцы уже вышли из мобилей и с любопытством осматриваются вокруг. Их было шестеро: пожилой господин с сединой в черных волосах и с аккуратными усиками и пятеро студентов, трое молодых людей и две девушки. Все, как на подбор, высокие и темноволосые, как и их сопровождающий. Девушки жались друг к другу и держались за руки, парни чувствовали себя свободнее. Мой взгляд отчего-то задержался на одном из них, том, что стоял в центре небольшой группки. Он с независимым видом сунул руки в карманы темно-зеленого с меховым подбоем форменного плаща и в прищур разглядывал старинное здание учебного корпуса.
– Господин Коннор, проректор Гарнорского Магического Университета, и его подопечные, – объявил принц Эрик.
Господин Коннор отвесил сухой поклон. И голос его, когда он заговорил, тоже прозвучал сухо и надтреснуто – а может, так показалось из-за едва заметного акцента.
– Я счастлив, что мне и моим студентам выпала честь побывать в знаменитой Асторской Академии, мадам.
– Мы рады приветствовать вас, господин Коннор, – любезно отозвалась ректор Миннеус. – И вас лично, и всю делегацию Гарнора. Надеюсь, вы останетесь довольны пребыванием под сводами нашей Академии.
На этом обмен любезностями закончился. Госпожа ректор заметила, что день выдался морозный, а потому не стоит заставлять студентов мерзнуть во дворе.
– К тому же, полагаю, дорога вас утомила. Предлагаю вам обустроиться и немного отдохнуть, а через два часа ожидаю всех на торжественном ужине.
– Если позволите, – вмешался принц, – я бы хотел переговорить с вами, госпожа ректор, и с вами, господин Коннор. А студентам пусть покажут, где они будут жить во время турнира.
– Да-да, – поспешно отозвалась ректор. – Конечно же. Прошу в мой кабинет.
Сначала скрылась в здании эта троица, потом увели гарнорских студентов, и только после этого деканы сообщили своим факультетам, что можно расходиться. Лицо Тессы к этому моменту утратило все краски, даже губы, не нуждавшиеся обычно ни в какой помаде для яркости, побелели.
– П-п-пойдемте в г-г-гостиную, – стуча зубами, пробормотала она.
Майкл тут же подхватил ее под локоть и обозвал дурындой, но Тесса так закоченела, что ей даже не хватило сил обидеться. Она покорно побрела за другом, а я повернулась к все еще мечтательно улыбавшейся Матильде.
– Пойдем, Тили. Тили?
Матильда тихо вздохнула.
– Какой он все-таки…
Ну почему, почему, подумала я с досадой, принц Эрик действительно выглядел как… да как и положено принцу из девичьих грез он выглядел! Почему у него не нашлось хоть какого-нибудь недостатка! Мог бы прихрамывать, например, или заикаться. Вряд ли, конечно, Матильда в таком случае разом бы излечилась от безнадежной влюбленности, но теперь ее чувство только окрепнет. А шансов у полугномки, пусть и сказочно богатой наследницы самого достопочтенного мастера фон Брунгейма, стать будущей королевой нет и быть не может. Ну почему от этой любви одни неприятности! Тесса просто не понимает, как ей повезло, что она еще не встретила Его, Того Самого.
– Тили… – растерянно пробормотала я.
Улыбка Матильды из мечтательной стала грустной.
– Я должна была догадаться, что он приедет с гарнорцами, – тихо проговорила подруга. – И… и я все понимаю, Кара. Так что не будем об этом, ладно?
Я молча кивнула, испытывая благодарность к Матильде за то, что она не хочет обсуждать принца и свои к нему чувства. Потому что как об этом говорить без неловкости, я не представляла. И с радостью подкинула другую тему для беседы:
– А как тебе наши соперники?
Я не была уверена, что подруга вообще заметила гарнорских студентов, увлеченная созерцанием своего кумира, но Матильда, к моему удивлению, нахмурилась.
– Знаешь, я уверена, что видела одного из них раньше. Того, что стоял в центре. Но никак не могу вспомнить, кто он такой.
Действительно странно, поскольку зрительную память Матильда унаследовала от деда. Но, может, это встреча с его высочеством так выбила ее из колеи?
– Ничего, – легкомысленно отозвалась я. – Припомнишь – расскажешь. А сейчас поспешим, а то все уже разошлись. Нечего и нам здесь мерзнуть, а то и в сосульки превратиться недолго.
Факультетская гостиная встретила нас многоголосым шумом и взрывами смеха. Не без труда нам удалось пробиться к камину, где отогревалась в глубоком кресле чаем Тесса. Меня то и дело окликали, останавливали, хлопали по плечу и по спине.
– Ну, как тебе соперники, Кара?
– Мы их размажем!
– Ох, какие красавчики!
– Дура! Кому какое дело, как они выглядят!
– Сам дурак! Турнир – для укрепления дружественных связей, вот!
– Оно и понятно, задружиться хочешь с одним из них, предательница!
От выкриков у меня голова шла кругом. Поскорее протиснувшись между спорящими студентами и оставив позади разгорающуюся ссору, я пробралась к Тессе и плюхнулась в соседнее кресло.
– Чай? – тут же любезно предложил Майкл и указал на огромное блюдо со сдобными булочками. – Смотри, что я на кухне выпросил!
– М-м-м! – с восторгом застонала Матильда, вонзив зубы в булочку с корицей. – Да, н-лей, п-жал-ста.
– Скоро ужин, – укорила ее Тесса.
Матильда только отмахнулась.
– Ничего, небольшой перекус, как говорит бабуля, никогда не повредит и ужину помехой не станет. Если я от чего и потеряю аппетит, так это от присутствия его высочества, но и то вряд ли.
Тесса задумчиво провела пальцем по подлокотнику кресла.
– А они неплохи, верно?
Спрашивать, о ком она говорит, я не стала – и так все ясно. Майкл закатил глаза.
– Опять, да? Знаете что, пойду я от вас, шушукайтесь о гарнорцах без меня.
И он действительно встал и отошел к компании парней у окна.
– Спорим, они тоже обсуждают прибывших? – весело спросила Матильда.
В этот момент компания, к которой присоединился Майкл, дружно расхохоталась. Один из парней размахивал руками и что-то горячо говорил, но слова до нас не долетали.
– Конечно, – фыркнула Тесса. – Кто бы сомневался!
– И все же, – задумчиво пробормотала Матильда, возвращаясь недавней теме, – где же я его видела?
– Кого? Майкла, что ли?
– Гарнорца, – пояснила я, – того воображалу, что смотрел на нашу Академию словно на покосившуюся лачугу.
Пожалуй, я преувеличивала. Взгляд чужака был надменным – да, но никак не презрительным. И все же мне выражение его лица не понравилось.
Оказалось, Тесса тоже обратила внимание на этого парня, вот только на нее он произвел совсем не такое впечатление, как на меня.
– Какой красавчик, – мечтательно вздохнула она. – Надо бы с ним познакомиться.
– И вовсе в нем ничего привлекательного, – заспорила я. – Ты разве не разглядела? Нос длинноват, подбородок тяжеловат, брови слишком густые, а лицо слишком худое.
Подруга как-то странно посмотрела на меня.
– Кажется, Кара, это ты его слишком хорошо разглядела.
Только тут я сообразила, как она истолковала мои слова, и уже приготовилась выдать порцию возмущенных возражений, но Матильда опередила меня, щелкнув пальцами и воскликнув:
– Точно!
Мы с Тессой повернули головы в ее сторону.
– Что?
– Я вспомнила! Вернее, сообразила! Когда Кара начала описывать этого парня, я догадалась, почему он показался мне знакомым.
– И где вы встречались? – с жадным любопытством поинтересовалась Тесса.
Но Матильда покачала головой.
– Нигде. Я никогда его не видела, но… – тут она сделала многозначительную паузу. – Но… мне часто доводилось разглядывать портреты, к которым описание Кары отлично бы подошло. Неудивительно, что мне не удалось припомнить сразу, все-таки изображенный на них мужчина старше лет этак на двадцать. Но теперь я уверена, что сходство существует.
– Сходство с кем? – не выдержала нетерпеливая Тесса.
Матильда понизила голос до таинственного полушепота, так, что нам пришлось склониться к ней, чтобы расслышать:
– С его величеством Анри Двенадцатым, нынешним королем Гарнора. Вот увидите, этот студент – королевский родственник. Возможно, даже близкий.
Мне и самой не раз доводилось видеть изображения гарнорского короля, поскольку его снимки время от времени печатали в газетах, и сейчас я попыталась воспроизвести в памяти хотя бы один портрет и обнаружить то сходство, о котором твердила Матильда. Получалось плохо. То есть, портреты-то я припомнила, но вот заявлять с уверенностью, что гость Академии приходится родней Анри Двенадцатому, я бы не стала. Но и в словах Матильды сомнений не возникло. Если наша полугномка говорит, что парень похож на короля, значит, так оно и есть.
– Принц! – восторженно выдохнула Тесса. Щеки ее разрумянились, глаза заблестели. – Настоящий принц! С ума сойти!
Не сомневаюсь, она уже видела в мечтах, как закрутит роман с представителем королевской семьи, а то и примеряла мысленно диадему принцессы. Матильда прицокнула языком – имелась у нее такая привычка, избавиться от которой, несмотря на все старания, никак не получалось.
– Ну, не уверена, что он прямо-таки сын короля Анри, – с сомнением произнесла она. – Разве что внебрачный. Потому что наследнику гарнорского престола еще не исполнилось пятнадцати и учиться в Университете он точно не может. А этот парень наш ровесник или чуть старше.
– Все равно, – отмахнулась Тесса. – Внебрачный так внебрачный. Или же, например, какой-нибудь кузен. Чем плохо?
– Ничем, – усмехнулась Матильда, – ничем, кроме того, что он понятия не имеет о твоем существовании. И вообще, может, у него уже есть девушка. Или даже невеста – откуда бы нам знать?
Все-таки она была самой прагматичной из нас, и даже ее собственная влюбленность в самого что ни на есть настоящего принца этого не изменила.
Тесса нахмурилась. Вариант с невестой, видимо, ей в голову не приходил.
– В любом случае, если она и есть, то сюда ее не взяли, – вынесла она вердикт после непродолжительных раздумий. – Те две девушки жались друг к другу, а не к парням, значит, всех гарнорцев можно считать условно свободными.
Матильда пожала плечами, да и мне вывод подруги показался сомнительным. Даже если девушка, тем более невеста, осталась на родине, это ведь ничего не меняет. Максимум, на что можно рассчитывать в таком случае, это краткосрочный роман без обязательств, а такого для Тессы мне бы точно не хотелось.
– И не забывай о конкуренции, – добавила Матильда, когда я изложила свои соображения. – По меньше мере половина девушек в этой комнате сейчас строит на гарнорцев планы, а есть еще и другие факультеты. Не сомневаюсь, что и там полно желающих очаровать одного из приезжих.
Она задумалась, подперев кулаком подбородок, а спустя несколько мгновений выдала неожиданное:
– И вообще, надо написать деду.
– Это еще зачем? – изумилась Тесса.
Мне тоже стало любопытно. Достопочтенного мастера фон Брунгейма любящая внучка по пустякам никогда не беспокоила, вот с обожаемой бабулей переписывалась активно, обстоятельно докладывая обо всем, что происходило в Академии.
– Как только узнаем имя твоего красавчика, напишу деду и попрошу разузнать о нем все, что только можно. Будь уверена, если этот типус – действительно королевский родственник, пусть даже бастард десятиюродной сестры, у деда в сейфе точно найдется папочка с досье.
– Тили, ты гений! – заорала Тесса так громко, что на нее начали оборачиваться недоумевающие студенты.
Я машинально отметила, что ни Дилана, ни его подружки в поле зрения не наблюдается. Опять отыскали укромный уголок, чтобы целоваться без помех? Или обсуждают прибытие соперников с капитаном команды? Я тряхнула головой, прогоняя невеселые мысли. Дилан сам сделал выбор, и от меня здесь уже ничего не зависит. Но легкая грусть все равно осталась.
Никогда еще не доводилось мне видеть трапезный зал украшенным столь вычурно и торжественно. Даже на праздники его убранство прежде было куда как скромнее. Под чернильно-синим, в цвет ночного неба, потолком парили яркие звезды, в точности повторяя рисунок созвездий – хоть астрономическую карту рисуй. По стенам, окрашенным в цвета государственных флагов Астора и Гарнора, пробегали яркие вспышки золотистых искорок, а над столами зависли в воздухе разноцветные огоньки. Апофеозом оказались застывшие посреди зала ледяные скульптуры, изображавшие мифических существ.
Матильда, устроившись на скамье, первым делом окинула стол деловитым взглядом, высматривая среди угощений свои любимые блюда. Остальных же еда, пусть сегодня и более разнообразная и изысканная, чем обычно, интересовала гораздо меньше, чем застывшая у преподавательского стола троица: госпожа ректор, его высочество Эрик и гость из Гарнора господин Коннор. Голоса умолкли сами собой, без напоминаний: все с нетерпением ожидали начала торжественной части.
Первым заговорил его высочество.
– Рад приветствовать вас, дорогие друзья! Давненько не приходилось мне бывать в этом зале, успел отвыкнуть. Зато теперь столько воспоминаний, приятных и, скажем так, не совсем.
Послышались смешки. Наследный принц, как и его младшие брат и сестры, тоже некогда учился в нашей Академии. Подчеркнуто демократичные манеры Эрика определенно пришлись моим соученикам по душе.
– Наверное, меня нельзя было назвать образцовым студентом, но моя благодарность госпоже ректору и профессорам безгранична. Спасибо, что терпели меня долгие семь лет.
И он поклонился госпоже Миннеус. Та сдержанно улыбнулась, а вот зал взорвался хохотом. Подождав, пока студенты успокоятся, его высочество продолжил:
– Сегодня же я рад вернуться в эти стены с почетной миссией. Как вы, несомненно, знаете, меня пригласили быть судьей магического турнира. Вернее, даже председателем судейской комиссии, и это для меня огромная честь.
Окончание фразы утонуло в аплодисментах. Матильда особенно старалась, хлопая в ладоши так сильно, что я даже запереживала, сможет ли она завтра держать перо. Принц картинно раскланялся, улыбнулся своей очаровательной Смерть-Всем-Девицам мальчишеской улыбкой и передал слово ректору Миннеус.
– Буду краткой, – заявила она. – Итак, друзья мои, позвольте представить вам тех, кому выпала честь побороться за королевский кубок. Капитаны команд, прошу подойти ко мне.
Я поднялась со своего места и пошла вдоль стола, подбадриваемая выкриками друзей, приятелей, сокурсников, учащихся моего факультета и тех студентов, кто болел за меня. В противоположном конце зала из-за стола боевых магов поднялся Макс. Его приветствовали ничуть не менее бурно. А от входа к преподавательскому столу направлялся тот самый парень, на которого я обратила внимание во дворе. Предположительный родственник короля Гарнора.
Вблизи мне тоже не удалось разглядеть особого сходства с газетными портретами его величества Анри Двенадцатого. Разве что разрез темно-серых глаз… и излом брови… и рисунок губ, уголки которых приподнялись в ехидной усмешке – гарнорец поймал мой взгляд. Я смутилась и поспешно отвернулась, словно застигнутая за чем-то не слишком приличным. Получилось еще хуже, потому что посмотрела прямо в лицо Максу. Тот хмурился и выглядел недовольным. Интересно, с чего бы? В сторону гарнорца он посматривал с откровенной враждебностью.
А ведь Тесса права, пришла неожиданная мысль. Гость Академии и мой будущий соперник по турниру действительно привлекателен. Чуточку неправильные черты лица делали его необыкновенно притягательным и живым. Серые глаза под длинными угольно-черными – и зачем парню такие? – ресницами смотрели внимательно и немного настороженно, но без неприязни. Черные волосы, отросшие длиннее, чем допускала нынешняя асторская мода, казались мягкими и шелковистыми, так и хотелось прикоснуться, чтобы узнать, верно ли впечатление.
– Итак, наши капитаны, – продолжила госпожа ректор доброжелательным тоном. – Каролина дан Дейн!
Я сделала шаг вперед, растянула губы в улыбке и кивнула. Подбадривающие выкрики, топот, аплодисменты.
– Максимиан дан Нейт!
Макс стал рядом со мной, и реакция зала повторилась.
– И Филипп ан Антье!
Зал молчал. Все взгляды приковались к гарнорцу. В повисшей тишине раздались одинокие громкие хлопки – это ректор подавала пример своим студентам. Макс первым присоединился к аплодисментам, за ним подхватила я, и вскоре уже все студенты, опомнившись, приветствовали гостя. Я бросила на него осторожный взгляд искоса: он вежливо улыбался, но вряд ли это показное радушие обмануло его.
– Пожелаем же нашим капитанам удачи. Уверена, что наблюдать за соревнованиями будет интересно и увлекательно. И пусть победит достойнейший! А теперь, – понизив голос, ректор обратилась к нам, – можете вернуться за свои столы. Филипп, вы и ваши друзья вольны выбрать себе любые свободные места.
Остальные гарнорцы все еще стояли у двери и рассматривали зал с любопытством. Филипп пошел к ним, а я вернулась к друзьям. Ректор тем временем передала слово господину Коннору, который, впрочем, оказался еще лаконичнее, чем принц.
Матильда тут же наполнила свою тарелку и увлеченно принялась дегустировать новые блюда, а Тесса приступать к еде не спешила.
– Филипп ан Антье, – мечтательно протянула она. – Мы же напишем твоему дедушке прямо сейчас, Тили?
– Угумс, – бормотнула подруга и дожевала кусок фаршированной перепелки. – Только сначала поедим, если ты не против.
Судя по лицу Тессы, она с удовольствием отказалась бы от ужина, лишь бы поскорее выяснить хоть что-нибудь о заинтересовавшем ее парне.
– Все равно ответ раньше завтрашнего утра не получим, – утешила ее я и потянулась за телятиной в сливочном соусе.
Майкл что-то согласно промычал, энергично двигая челюстями. Тесса вздохнула и положила себе печеную картофелину, потом, подумав, добавила к ней немного тушеных в томатном соусе овощей.
– Вы позволите? – спросил незнакомый голос у самого моего уха. – Здесь свободно?
Я повернула голову и застыла с вилкой, не донесенной до рта. За моим плечом стоял Филипп ан Антье собственной персоной.
– Позволите? – настойчиво повторил он.
Тесса шумно выдохнула и замерла, забавно округлив глаза. Оказавшись так близко от предмета своего интереса, она, казалось, растеряла обычную самоуверенность. Первой отреагировала, как ни странно, Матильда.
– Конечно, – ответила она, проглотив очередной кусок, и подвинулась. – Располагайтесь.
Тесса только теперь сообразила, что упустила свой шанс: свободное место образовалось между Матильдой и мной. Она бросила на меня многозначительный взгляд, но я только беспомощно дернула плечом. В самом деле, нелепо будет выглядеть, если мы вдруг начнем меняться местами ни с того, ни с сего. Филипп между тем уселся, но хвататься за вилку не спешил.
– Наверное, надо представиться, – сказал он весело. – Хотя все вы только что слышали мое имя, но все равно повторю. Филипп ан Антье, можно просто Фил.
– Каролина дан Дейн, – машинально подхватила я, – можно просто Кара.
– Да, я слышал.
Следом назвалась слегка задыхающимся голосом Тесса, за ней – Матильда. Майкл представился последним и, как мне показалось, без особого удовольствия. Взгляд, которым он сверлил Фила, приветливостью и дружелюбием точно не отличался. Я почувствовала смутное беспокойство. А ну как друг, несмотря на предостережение ректора, скажет гостю что-нибудь неприятное? Проблем ведь не оберемся. Но Майкл подчеркнуто вежливым тоном посоветовал Филу попробовать салат – «необычайно вкусный». И я тихонько вздохнула с облегчением. Лучше уж такое прохладное показное якобы гостеприимство, чем открытый конфликт.
Но я рано расслабилась. Обстановка за столом воцарилась непривычно напряженная. Тесса молчала, не сводя с Фила сияющих глаз. Майкл хмуро ковырялся вилкой в своей тарелке и не сунул в рот ни кусочка. Студенты, сидевшие напротив, отложили свои приборы и дружно уставились на нас. Одна только Матильда продолжала расправляться с ужином как ни в чем ни бывало.
Фил умудрялся есть и одновременно задавать какие-то ничего не значащие вопросы. А у нас в трапезном зале – он назвал его «столовой» - за каждым закреплено свое место? А убранство всегда такое, хм, изысканное – и здесь мне показалось, что он хотел употребить совсем иной эпитет. А на каком мы учимся курсе? А как в нашей Академии распределяют на факультеты – по способностям или по желанию?
Поскольку к Тессе дар речи так и не вернулся, а Майкл упорно ограничивался советами на тему еды, то отвечать пришлось мне и Матильде. Нет, место можно занять любое, по желанию, лишь бы за столом своего факультета, хотя и это правило не слишком строгое. Зал специально украсили к сегодняшней торжественной встрече. Учимся мы на четвертом курсе, а распределением занимается специальная комиссия, учитывающая склонности студентов. Да и само распределение можно назвать условным, потому что факультеты как таковые давно устарели. Да, их всего три: боевой магии, целительской и универсальной. Но сейчас, пожалуй, на всех трех готовят универсалов, специализация начинается с пятого курса. А что, в Гарнорском Университете не так?
По ответам Фила выходило, что гарнорская система образования отличается от нашей. Факультетов в Университете всего два, и перед поступлением студенты проходят специальное тестирование, по результатам которого их и распределяют. И учатся там не семь лет, как у нас, а восемь. Предметы, правда, почти все похожие.
– Нам разрешили посещать занятия у вас, – сообщил Филипп, – раз вы на четвертом, то с вами будет учиться Марлен.
И он указал на одну из девушек, устроившихся за столом целителей. Марлен и ее подруга, похоже, уже освоились. Они больше не жались испуганно друг к другу, а оживленно переговаривались с соседями по столу и даже смеялись. Я заметила, что парни-целители бросают на гарнорок восхищенные взгляды и постоянно подкладывают им на тарелки кусочки повкуснее.
Сам Фил перешел уже на седьмой курс, так что ему предстояло учиться вместе с Максимилианом и его друзьями, о чем я и сообщила.
– Максимилиан? – переспросил он, взмахнув вилкой. – А, это капитан третьей команды, верно? Кажется, я ему не понравился.
Я машинально отыскала взглядом Макса и вздрогнула. Он мрачно смотрел в нашу сторону и, поймав мой взгляд, резко отвернулся.
– Ну вот, – удовлетворенно заметил Фил, – как я и говорил. Он что, твой парень?
Я даже не сразу поняла, что он обращается ко мне.
– Нет, конечно, нет. С чего ты взял?
– Мне показалось, что он ревнует.
Я попыталась рассмеяться, но смех получился на редкость неправдоподобным.
– Нет, ерунда какая. Он видит в тебе соперника, само собой, но только по турниру, вот и все.
– Это хорошо, – заявил Фил. – Я рад, что вы не вместе.
Я поперхнулась от неожиданности и закашлялась. Это он еще к чему?
До конца ужина Фил развлекал нас забавными историями о своем Университете, мы втроем – я, Матильда и отмершая наконец-то Тесса – хохотали едва ли не до слез, и только Майкл сидел букой. Его странное поведение объяснилось, когда мы поднимались по лестнице в свою гостиную.
– Не ожидал, что вы такие легкомысленные! – с осуждением заявил он, останавливаясь на площадке у окна.
– Это ты о чем? – не поняла я.
Майкл привалился к стене и скрестил на груди руки.
– Ладно Тесса! Но от вас двоих я подобного поведения не ожидал!
– Да что с тобой? – изумилась Матильда.
– Со мной? Да это с вами что творится? Вы что, готовы выболтать этому типу все наши секреты?
– Какие еще секреты? – пришла я в недоумение. – О распределении на факультеты, что ли? Или о расписании занятий? Тоже мне, нашел тайну века!
– Это сейчас он расспрашивал о пустяках, – не сдавался Майкл. – А потом начнет интересоваться нашими тренировками или тактикой, вот увидишь. А вы ему все и выложите.
– Знаешь что, – рассердилась я, – кажется, никто из нас не давал тебе повода строить такие предположения.
– Ты просто злишься, что он пытается с нами подружиться, – непривычно тоненьким голосом произнесла Матильда. – Перестань, Майкл, он все равно не заменит нам ни тебя, ни… ни… ни Дилана.
Мне показалось, что она вот-вот расплачется. Ссора с Диланом сильно огорчала ее, пожалуй, даже сильнее, чем меня. Для Матильды дружба действительно значила очень много.
К счастью, Майкл понял, что перегнул палку. Он обнял расстроенную Матильду за плечи и принялся уверять, что не хотел ее обидеть, а только собирался предупредить, чтобы не слишком доверяла гарнорцу. И в гостиную мы поднялись уже примирившись.
Ответ от достопочтимого мастера фон Брунгейма пришел рано утром, еще до завтрака. Матильда в нежно-лиловом пушистом халатике с ногами забралась в кресло рядом с кроватью и распечатала письмо.
«Дражайшая моя внучка
Выражаю искреннюю надежду, что здоровье твое крепко, аппетит отменен, разум не затмевают всевозможные глупости, а учеба по обыкновению дается легко, и ты производишь благоприятное впечатление на профессоров своими познаниями. Если же я заблуждаюсь и дела обстоят иначе, то, опасаюсь, мое старое сердце не выдержит подобного удара…»
В этом месте Матильда прервалась, закашлялась и пробормотала:
– Ну, это вам неинтересно.
– Но он прав, – со смехом заметила Тесса. – И здоровье в порядке, и аппетит, и профессора поражаются, и что там еще?
Матильда отложила письмо, подтащила за уголок к себе подушку и швырнула ее в Тессу. Та с хохотом уклонилась.
– Читай дальше!
– Дедушка переживает, как бы я не пошла по стопам отца, – пояснила Матильда, возвращаясь к письму и бегло просматривая его. – Он постоянно внушает, что я должна заниматься учебой, а не всякими глупостями вроде романов и свиданий. Они с ба постоянно спорят по этому поводу. Так, это о делах… и это тоже… а на это надо будет ответить до вечера… нет, Тесс, это об акциях железной дороги, они упали на целый пункт… так и знала, что тебе это ни к чему… о, вот!
«Теперь о том, что касается твоего вопроса. Дорогая Тили, я удивлен, что ты сама не припомнила Этьена ан Антье, тебя ведь представляли ему всего лишь два года назад. Этьен – весьма достойный юноша, весьма. Хотя Хильда возражает, что он далеко уже не юноша, раз имеет сына твоих лет, но для меня все, кто моложе шестидесяти – сущие дети. Так, я отвлекся. Тот мальчик, о котором ты спрашивала, Филипп, как нетрудно догадаться, сын Этьена и его супруги Марии, урожденной ан Эстермье, кузины его величества».
– Во-о-от! – радостно закричала Тесса. – Все-таки он принц!
– Не принц, – поправила ее Матильда. – Его отец – граф, это я припоминаю, а вот он сам? Он мог унаследовать титул от деда по материнской линии. Кажется, у его матери нет братьев, а в Гарноре в таких случаях титул передается старшему внуку.
– Ай, да какая разница! – отмахнулась Тесса. – Кому вообще важны эти пыльные титулы?
– Гарнорцам. Они куда консервативнее нас.
– Но мы-то в Асторе! Лучше скажи, что там с девушкой? Есть она у Фила или нет?
– Об этом дедушка ничего не пишет.
– Ну-у-у нет, – разочарованно протянула Тесса, – о самом интересном ни слова!
– Так, – деловито принялась перечислять Матильда, – единственный сын, никакими обязательствами не связан – значит, официальной невесты точно нет, дружен с наследником престола. Ого, да он отличник! Особую склонность имеет к преобразованиям. Ха, Кара, а вы с ним найдете общий язык!
– Скорее уж найду проблемы, – проворчала я. – Не забывай, что нам предстоит сражаться за главный приз турнира. Кстати, никто не в курсе, что именно это будет?
Подруги синхронно помотали головами. Ни любительница сплетен и слухов Тесса, ни внучка на редкость информированного дедушки Матильда понятия не имели, что представляет из себя приз.
– Кубок? – неуверенно предположила Тесса. – Ваза с гравировкой?
– Ночная, – хихикнула Матильда.
В этот раз подушка полетела уже ей в голову – приветом от меня.
– А придумать что-нибудь более оригинальное? Все-таки королевский турнир, патронат его величества, наследный принц в жюри, все дела. Неужели действительно выдадут по почетной грамоте – и все?
Матильда положила подушку на колени и уперлась в нее локтями.
– Наверное, объявят перед первым испытанием, – сказала она. – Или ректор, или его высочество. Кстати, а когда у нас начало турнира?
– Не знаю, – растерялась я. – Пока не сообщили.
В дверь деликатно постучали. Робкая первокурсница заходить не стала, заглянула в приоткрывшуюся щель и сообщила, что Каролину дан Дейн вызывают в кабинет ректора.
– Ну вот, – вздохнула я и встала. – Сейчас все и выясню.
В кабинете ректора Миннеус, просторном и светлом, не было ни единой безделушки: ни рамок с фотографиями на столе, ни статуэток, ни ваз с цветами, ни картин на стенах. Несмотря на такую лаконичность, он все равно казался уютным. Стены его, казалось, пропахли крепким кофе, который ректор пила постоянно. Вот и сейчас перед ней на столе стояла изящная крохотная чашечка. Перехватив мой взгляд, госпожа ректор улыбнулась.
– Распоряжусь, пожалуй, чтобы вам тоже принесли, хотя надолго задерживать вас не намерена. Располагайтесь.
И она указала на диван у стены. Я устроилась поближе к Филу и подальше от Макса, за что и получила от последнего неодобрительный взгляд. Тоже, небось, как и Майкл, считает, что я слишком дружелюбна по отношению к противнику. Ну и пусть!
Секретарь ректора принесла еще три чашечки, кофейник, сливочник, сахар и вазочку с печеньем, поставила все на низенький столик перед нами и вышла.
– Угощайтесь, – предложила госпожа Миннеус.
Я отхлебнула небольшой глоток бодрящего напитка, парни последовали моему примеру. К печенью никто не притронулся.
– Итак, как уже сказала, много времени я у вас не отниму. Проясню кое-какие организационные вопросы, а вы донесете их до сведения членов своих команд. Итак, первое: все участники турнира освобождаются от зимней сессии.
– Вот это да! – вырвалось у Макса.
Меня известие тоже поразило, а Фил только едва заметно кивнул. Наверное, господин Коннор уже объявил своим студентам об освобождении от зачетов и экзаменов. Да и как бы гарнорцы сдавали сессию здесь, в нашей Академии?
– Это сделано вовсе не для того, чтобы облегчить вам жизнь, друзья мои, – не слишком старательно пряча улыбку, сказала ректор. – Подготовка к состязаниям потребует немало времени и усилий, в чем вы сами вскоре убедитесь. Команды могут использовать для тренировок полигон номер три, расписание потом уточните. Подчеркиваю, никто не станет следить, тренировались ли вы или и вовсе не появлялись в отведенное вам время на полигоне, но мы все – и я, и преподаватели, и господин Коннор – ждем от вас результатов.
В этот раз она не упомянула, что будет разочарована отсутствием оных результатов, но это однозначно подразумевалось. Как и то, что лучше для нас не пропускать тренировок, пусть бы проводить их и не вменялось в обязанность. В конце концов, зимняя сессия – далеко не последняя, даже от летней нас никто не освобождал. И мы с Максом, равно как и наши ребята, запросто можем нажить себе проблемы, показав плохую игру.
– Первый этап состоится через десять дней, – продолжала ректор. – Что именно вам предстоит, пока раскрывать не стану, но намекну, что будет не лишним подтянуть свои знания в разделе поисковой магии, да и боевые навыки могут пригодиться. И напомню, что использование любых артефактов, кроме самодельных, строжайше запрещено правилами турнира. Если какой-либо амулет обнаружат, то дисквалицирована будет вся команда, так что постарайтесь донести всю серьезность этого правила до остальных участников.
Макс едва слышно хмыкнул. Все прекрасно знали, что в каждую сессию находились умники, уверенные, что смогут обмануть экзаменаторов и воспользоваться разного рода артефактами, влияющими на память. Таких студентов неизменно вычисляли, отправляли на переэкзаменовку, а то и выгоняли с треском, но проходило время, и появлялись новые желающие получить хорошие отметки без усилий. Так что предупреждение ректора показалось мне разумным.
– Все, не стану вас задерживать, тем более, что завтрак уже начался. Вы свободны.
И ректор вернулась к бумажному завалу, что покрывал чуть ли не всю поверхность ее стола.
За завтраком Филипп снова присоединился к нашей компании, но сегодня он появился не один. Рядом с ним, очаровательно смущаясь и мило краснея, устроилась та самая Марлен, которой предстояло учиться с нами.
– Фил сказал, что я вам не помешаю, – тихо произнесла она. – Можно?
– Разумеется! – с энтузиазмом откликнулся Майкл и тут же подвинулся, освобождая место рядом с собой.
Я переглянулась с подругами, и мы дружно уткнулись в стаканы с апельсиновым соком, чтобы спрятать ехидные ухмылки. Быстро же приятель позабыл свои вчерашние слова о вражеских шпионах!
– Марлен тоже на четвертом курсе, – напомнил Фил, – и я решил познакомить ее с вами – если вы не против, конечно.
Марлен слегка прикусила пухлую нижнюю губку и бросила на Майкла кокетливый взгляд. Хм, если так и дальше пойдет, то переживать нам предстоит не только за Тессу.
– Почему мы должны быть против? – резонно спросила Матильда. – Марлен, ты изучаешь арифмантику?
К обязательным предметам арифмантика не относилась, так что из всей нашей компании на эти занятия ходила только Матильда. Я не слишком доверяла гаданиям, пусть даже научно обоснованным, а Тесса, посетив всего одну пару, сказала, что представляла себе этот предмет иначе и отчислилась. Наша же полугномка, как я подозревала, просто слишком сильно любила и цифры, и руны, чтобы отказаться работать с ними, пусть и в такой специфической сфере.
– Да, – кивнула Марлен, – ой, я недавно такой казус обнаружила! Вот посмотрите!
Она вытащила из сумки тетрадь, и вскоре две темноволосые склонились над исписанными листами. Матильда что-то увлеченно черкала, позабыв даже об остывающем завтраке, а Марлен то и дело вклинивалась с замечаниями. Тесса закатила глаза.
– Нет, погоди, здесь не так! Нужно взять вот эти числа…
– Пф-ф-ф! Будешь ты мне рассказывать! – увлеченно отбивалась подруга. – Никогда еще фон Брунгеймы не ошибались в расчетах!
Марлен выронила ручку и уставилась на Матильду округлившимися глазами.
– Погоди! Ты – Матильда фон Брунгейм? Та самая?
– Не знаю, почему именно та самая, но да, это я. Во всяком случае, о существовании полной тезки мне неизвестно.
– Единственная девушка, допущенная к делам гномьей общины! – не унималась Марлен. – При их-то патриархальном укладе!
Матильда смутилась.
– Ну… да. Но это все из-за деда.
– Я всегда тобой восхищалась!
Тесса склонилась ко мне и шепнула:
– Кажется, у Майкла появился конкурент. Вернее, конкурентка.
Сам Майкл с кислой миной притянул поближе блюдо с пирожками и принялся набивать карманы.
– А что? – пожал он плечами в ответ на мой недоумевающий взгляд. – После хорошей тренировки всегда хочется есть, так что запасы пригодятся.
Уплетать пирожки Майкл начал еще перед тренировкой, пока я прикидывала план. Надменная красотка Элен демонстративно повела носом, нахмурилась, поджала губы и отошла подальше, а Рональд, смешливый невысокий парнишка, напротив, приблизился и спросил:
– А у тебя еще пирожка случайно не найдется?
– Случайно найдется, – ответил Майкл и вытащил свои припасы. – Угощайся. И вы тоже, девчонки.
Пятая участница, шестикурсница Луиза, протянула руку, но ее остановил голос Элен:
– Здесь полигон, а не столовая.
Я вздохнула. Ну вот, пожалуйста, первые трудности. Если Элен продолжит и дальше противопоставлять себя команде, то мы ни за что не выиграем турнир. Решив поговорить с девушкой после тренировки, я преувеличенно радостно объявила:
– Майкл, как здорово, что ты позаботился о перекусе для всех! Ребята, разбирайте пирожки, силы нам понадобятся.
Судя по лицу Элен, она со мной бы не согласилась, но пререкаться с капитаном не стала и приняла угощение. Я мысленно поставила ей плюсик. Может, еще и сработаемся.
– Для начала следует выработать стратегию, – предложила я, когда от пирожков ничего не осталось. – Ректор сказала, что для первого тура понадобятся поисковые и боевые заклинания. Давайте определимся, кому какие лучше даются.
Рональд пожал плечами.
– Я – боевик, не зря же учусь на соответствующем факультете. Но и с поисковыми вроде проблем никогда не было.
– Поединки, пожалуй, не самая сильная моя сторона, – извиняющимся тоном ответила Луиза. – Знаете, я ведь учусь на целительском факультете. Зато когда понадобится открыть портал или определить направление, то я точно пригожусь. Никто на нашем курсе не умеет так делать расчеты.
Элен бросила коротко:
– Поиск.
– Ну, а обо мне ты и так все знаешь, – легкомысленно заявил Майкл, дожевывая последний пирожок.
– Зато не знают остальные.
Он шутливым жестом вскинул руки вверх.
– Сдаюсь! Ты права, о командир! Наверное, отнесу себя к боевикам, раз уж к ним меня распределили в свое время.
– Итого, у нас три боевика, включая меня, и два поисковика, – сделала вывод я. – Значит, наша тройка прикрывает Элен и Луизу по возможности.
Парни кивнули.
– Первый тур назначен через десять дней и…
– Так скоро? – взволнованно перебила меня Луиза. – А мы успеем подготовиться?
Майкл похлопал ее по плечу.
– Не переживай, все мы успеем. И не забывай, что у остальных столько же времени, не больше.
– Тренироваться будем ежедневно, – сообщила я. – Зато нас освободят от зимней сессии.
Новость вызвала ликование у парней и недоверие у девушек.
– Этого не может быть, – категорично заявила Элен. – Ты же нас разыгрываешь?
– К столь жестоким розыгрышам Кара не склонна! – объявил Майкл. – Скажи, это ведь не шутка?
– Но как это – не сдавать сессию? – недоумевала Луиза. – Так не бывает!
Я заверила сомневающихся, что говорю со слов ректора и от себя ничего не прибавляю. Кажется, Луиза так до конца и не поверила, но тратить время на дальнейшие убеждения я не стала. Скоро сама удостоверится.
– Так, у нас осталось полтора часа до конца тренировки. Заканчиваем болтовню, а то так и потратим сегодняшний день впустую.
В качестве разминки я дала своей команде не слишком сложное задание: найти спрятанные в разных местах золотые монеты. Две отыскала Луиза и по одной – Элен и Майкл. Последний подбросил находку высоко в воздух и ловко поймал.
– Сегодня ты без приза, приятель! – весело сказал он Рональду.
– Ничего, посмотрим, как ты выстоишь против меня на дуэли, – ничуть не расстроившись, откликнулся тот.
– А вот сейчас и проверим.
На боевке худший результат ожидаемо показала Луиза, но я все равно осталась довольна, что взяла ее в команду. Во-первых, поисковые заклинания действительно давались ей блестяще, а во-вторых, бледно она выглядела на фоне по-настоящему крутых боевиков Рональда и Майкла. Если же поставить ее против Тессы или Матильды, к примеру, она с легкостью уделает любую из них. Вряд ли обе пятерки соперников сплошь боевые маги. Макс, конечно, сражается превосходно, это подтвердили Рональд и Элен, да и Дилан неплох, но вот против остальных из нашей Академии у Луизы шансы есть.
– Не переживай, – утешила ее я. – Главное сейчас – выяснить сильные и слабые стороны каждого, чтобы распределять задания по способностям.
– Я вот продул вам всем в поиске, – подхватил Рональд. – И что?
– И остался без монеты, – фыркнул Майкл. – А вот Лу разжилась сразу тремя!
– Кстати, о монетах. Сдавайте-ка их обратно, – велела я.
– Ну вот, – проворчал Майкл, вытаскивая добычу из кармана, – только подумал, что в кои-то веки разбогател – и такой облом!
– Сдавай-сдавай, – поторопила его я, – реквизит нужно вернуть, мне его под расписку дали.
Побросав монеты в кожаный мешочек, моя команда потянулась к выходу. Майкл остановился у двери и бросил на меня вопросительный взгляд, но я едва заметно качнула головой, показывая, что ждать меня не стоит.
– Элен, я могу с тобой поговорить?
Мы устроились на скамье для зрителей. Элен опустила голову, принялась разглядывать пол под ногами, будто ожидала увидеть там нечто интересное.
– Я знаю, что ты хочешь мне сказать. Кажется.
– Догадаться нетрудно.
Повисло напряженное молчание. Я ждала: от реакции Элен зависело, оставлять ли ее в команде или же дисквалифицировать. Конечно, наши шансы на победу без одного игрока сразу же снизятся, но лучше выступать вчетвером, чем терпеть постоянные распри, который в конечном итоге все равно скажутся на результате. Наконец, Элен вздохнула.
– Со мной проблем не будет. Обещаю. Я… понимаешь, – она запнулась, но все же заставила себя продолжить, – этот парень, Майкл… не знаю, как объяснить… но… он… словом, он похож на моего бывшего! – выпалила она, и я с удивлением заметила, что руки ее, накрепко сцепленные на коленях, дрожат. – А мы расстались не очень-то красиво и… не думай, я все понимаю, просто сегодня сорвалась. Такое больше не повторится.
Меньше всего на свете мне хотелось становиться поверенной чужих сердечных тайн. Близких подруг, Тессы и Матильды, хватало с головой, а тут девушка, с которой раньше мы даже не общались. Но требовалось что-то сказать в ответ на такую откровенность.
– Мне очень жаль.
Ничего умнее банальной фразы не придумалось. К моему удивлению, Элен улыбнулась.
– Так принято говорить, верно? Даже если на самом деле и не жаль ни капли, – с несколько вымученной веселостью в голосе заметила она. – Нет, правда, не стоит. И Майкл, если с ним пообщаться подольше, не так уж и смахивает на этого козла. Все в порядке, Каролина.
– Кара.
– Что? А, да. Кара. А у меня вот нет имени для друзей, только домашнее. Папа зовет меня Мышкой – и я убью тебя, если ты кому-нибудь расскажешь.
Я заподозрила, что домашнее прозвище Элен вовсе не секрет для ее приятелей, иначе и мне бы она не проговорилась, но кивнула и торжественно пообещала:
– Никому и ни за что.
Негромко звякнул колокольчик, предупреждая, что пора освободить полигон для тренировки команды-соперницы.
– Знаешь, – абсолютно искренне сказала я, – а ты мне нравишься. Буду рада, если мы подружимся.
– Я тоже, – серьезно ответила Элен.
Команда Макса уже собралась у входа, не хватало только капитана. Дилан, увидев меня, сделал вид, будто очень увлечен разглядыванием носков своих туфель. Я не стала заговаривать с ним: одумается – подойдет сам. В конце концов, за мной ведь никакой вины не было. Майкл отирался неподалеку и тоже подчеркнуто не смотрел в сторону бывшего друга.
– Что вы так задержались? – спросил подозрительно.
Элен кивнула нам на прощание и свернула в галерею, ведущую к теплицам.
– Да так, поболтали немного о всяких пустяках. Ничего важного.
– Девчонки, – фыркнул приятель. – Вам бы все языками чесать.
В гостиной мы обнаружили Тессу, забравшуюся в кресло с ногами и лениво листающую журнал мод.
– А где Тили? – спросил Майкл, утаскивая со стола зеленое яблоко и плюхаясь прямо на ковер.
– Эй, а спросить? – возмутилась хорошенькая белокурая пышечка, кажется, с третьего курса.
Майкл повертел яблоко в руке.
– Милая, ты же не дашь умереть голодной смертью защитнику чести нашей Академии, верно? Этот прекрасный сочный плод позволит мне дотянуть до ужина.
Третьекурсница расхохоталась, к ней присоединились подруги.
– Бери, так и быть. Не жалко!
Тесса нахмурилась и осуждающе заметила:
– Ты не должен так поступать.
– Ничего не знаю, – парировал Майкл и с хрустом вгрызся в янтарно-зеленый бок. – Так где наша Тили?
– В библиотеке, – тут же поскучнела Тесса. – С этой гарноркой. Набрали толстенных томов и что-то обсуждают.
– Так, я пошел, – объявил Майкл и действительно поднялся на ноги. – Нужно проконтролировать нашу наивную подругу. Чтобы не разболтала ненароком чего нжэ. следует.
И направился к выходу. Тесса громко фыркнула.
– И он думает, что мы ему поверили? Контролировать он будет, как же! Да он просто запал на эту Марлен, вот и все!
Поскольку Майкл уже отошел на несколько шагов, а в гостиной по вечернему времени царили шум и суматоха, то слов подруги он не расслышал – либо же предпочел сделать вид, будто не расслышал. Я же пожала плечами.
– Если и так, что с того? Или ты ревнуешь?
У Тессы заалели кончики ушей. Как и большинство рыжеволосых и белокожих, краснела она с легкостью.
– Я? Брось, Кара!
– Ты, ты, – со смешком уверила ее я. – Привыкла, что Майкл – твой верный рыцарь, вот и дуешься, что ему понравилась другая. А сама положила глаз на Филиппа. Я была бы рада, если бы Дилан…
Я не договорила и осеклась. Все-таки раны от предательства того, кого считаешь близким другом, столь быстро не затягиваются. Я вспомнила, как сегодня Дилан старательно делал вид, будто не замечает меня. К недоумению и разочарованию примешивалась изрядная доля злости: за что он так со мной? Я-то ничего ему не сделала!
Тесса положила ладонь мне на плечо.
– Мы помиримся. Наверное. Если это все не зайдет слишком далеко.
– О чем ты? – не поняла я.
Она поежилась, словно от внезапного порыва холодного ветра.
– Ну, это ведь всего лишь игра, не так ли? Несмотря на гарнорцев, принца в жюри и награду от короля. Но все ведут себя так, будто происходит что-то очень серьезное.
– Турнир – это серьезно, – возразила я. – Очень важно.
– Не важнее, чем дружба, – грустно сказала Тесса. – А из-за того, что Дилан теперь в команде Нейта, мы с ним не разговариваем. Ну, и он с нами тоже. Понимаешь, если бы не турнир, вы бы уже поговорили и помирились. Я так думаю, во всяком случае.
Что на это ответить, я не знала. Мне казалось, что подруга не совсем права и вовсе не состязания виноваты в разладе с Диланом. Но и возражения не придумывались. Так что я немного помолчала и предпочла сменить тему.
Кто бы точно не согласился со словами Тессы о несерьезности турнира, так это Майкл. За ужином он почти не глядел в свою тарелку, пытаясь одновременно поглощать картофельную запеканку с гигантской отбивной, прислушиваться к тому, что говорил Филипп, и влезать в беседу Матильды и Марлен. Филиппу он не доверял, а Марлен изо всех сил старался обаять, какой уж тут выбор блюд при таких условиях? Так что Майкл таскал понемногу то, что находилось к нему поближе: небольшие круглые пирожки с мясом и грибами, сыр и ту самую запеканку.
– Завтра у нас зелья, – объявила Марлен, водя пальцем по расписанию. – Сразу после завтрака.
Матильда тут же погрустнела, должно быть, вспомнив взорвавшийся котел.
– Опять получу взыскание, – пробормотала она.
– За что? – удивилась новая знакомая.
– Испортила заготовку.
– Это было неописуемо! – встрял Майкл. – Шедеврально! Эпохально! Бах! Бум! Тарарам! Тесса взлетает в воздух и врезается в стену!
– Ничего подобного, – возразила Матильда. – Тесса просто не устояла на ногах. И потом, тебя там не было.
– Ну и что? – не смутился приятель. – Мне все рассказали.
– Ка-а-аролина, – протянул над моим ухом тоненький манерный голосок. – Приве-е-ет.
Я обернулась и увидела смутно знакомую девушку, кажется, с пятого курса. Огромные голубые глаза тщательно подведены, на губах блестит персиковая помада, платиновые локоны уложены в продуманном беспорядке.
– Приве-е-ет, – повторила красотка.
– Привет, – откликнулась я, недоумевая, зачем понадобилась этакой прелестнице.
– Мне нужно с тобой поговорить, – неожиданно деловитым тоном объявила она и принялась ввинчиваться между Матильдой и Филиппом.
И потерпела неудачу. Сдвинуть с места гномку, пусть даже крови славного народа Медных гор в ней всего половина, задача не из простых. Силенок худощавой пятикурснице не хватило. А я запоздало сообразила, что дело вовсе не во мне. Наши студентки присмотрелись к гарнорцам и перешли в атаку. И сейчас мы наблюдаем попытку завязать якобы случайное знакомство.
Поняв, что с Матильдой ей не совладать, пятикурсница отступила на шаг, но не сдалась. Она снова попыталась вклиниться в недружелюбно настроенную компанию, но теперь уже между Филом и мной. Увы, я не отличалась гномьим упорством, и торжествующая девица все-таки ухитрилась усесться между нами. Вопреки своим же словам о том, что ей нужно о чем-то поговорить со мной, она тут же повернулась к соседу. Мне в нос ударила удушливая волна модного парфюма «Сладкие грезы», и я закашлялась. Похоже, красотка поверила рекламе и щедро оросила себя из флакончика водицей с «ароматом соблазна, перед которым устоять невозможно». Впрочем, упрекать производителя во лжи я бы не спешила: незамеченной обладательница приторно-сладкого аромата, сдобренного нотами жгучего перца, точно не осталась бы ни в одной компании.
– Ой, а вы не нальете мне сока?
Филипп молча наполнил стакан. Девица поднесла его к губам и тут же отставила.
– Меня зовут Оделия, – представилась она. – А вас?
Филипп усмехнулся.
– Зачем забивать голову ненужной информацией?
Красотка растерялась.
– Простите?
– Мое имя госпожа ректор озвучила не далее как вчера в этом же зале, но вы уже успели его позабыть. Вот мне и любопытно, к чему спрашивать о том, что совсем не интересует?
– А… но…
Я мысленно зааплодировала. А Фил, похоже, успел приобрести немалый опыт в нелегком деле отшивания назойливых поклонниц. Вон как ловко выкрутился!
– Но я помню ваше имя! – выдала красотка. – Вы – Филипп ан Антье!
Тесса хихикнула, а Майкл и вовсе захохотал. Матильда с Марлен погрузились в обсуждение какой-то формулы преобразования и не обращали внимания на то, что происходило вокруг.
– Верно, – невозмутимо согласился Филипп. – Видите, как полезно тренировать память?
– Что… – возмущенно начала Оделия, но тут же осеклась и вернулась к прежнему сладчайшему тону: – Безусловно, вы правы! Тренировать память очень, очень полезно!
Я не видела ее лица – Оделия любезно предоставила мне для созерцания собственный затылок, – но представила себе, как она смотрит на соседа преданным взглядом и часто-часто хлопает ресницами, и поперхнулась смешком.
Поскольку Филипп, видимо, счел разговор законченным и потянулся за куском сливового пирога, прелестнице опять пришлось проявлять инициативу. Она склонилась поближе – я вспомнила расстегнутые пуговички на форменном платье и поняла, что Филу сейчас демонстрируется на редкость привлекательная для мужского взгляда картинка – и проворковала:
– Может, перейдем на «ты»?
Студенты напротив дружно отложили вилки и уставились на парочку. Не знаю даже, что их заинтересовало больше: развязка этого чудного представления или же зрелище, предназначенное для одного гарнорца, но открывшееся и соседям по столу. Судя по тихому свисту, который издал Майкл, полюбоваться там было на что.
– Можем и перейти, – миролюбиво согласился Филипп, добавляя к пирогу еще и рассыпчатое печенье. – Но это неважно. Вряд ли мы будем часто общаться.
– Почему? – изумилась Оделия.
– Ты ведь не с моего курса, верно? Значит, совместных занятий у нас нет.
– И что с того? – все еще не понимала она. – Мы ведь могли бы встречаться и на переменах, и после занятий.
– Могли бы. Но зачем?
Я даже посочувствовала Оделии. Ну и что ей ответить на столь каверзный вопрос? Прямо признаться, общение какого рода ее интересует? Вот так сразу, да еще и при свидетелях?
– Ну-у-у, мы могли бы обсудить турнир, – выкрутилась она.
Филипп пожал плечами.
– Не думаю, что это будет интересно. К тому же, пока он еще даже не начался. А ты, кажется, хотела о чем-то поговорить с Каролиной.
– Я? А… да… точно.
Она повернулась ко мне, и я заметила, что на щеках ее через нарисованный легкий румянец пылают алые пятна. О чем разговаривать со мной, Оделия, видимо, не придумала и сейчас смотрела в растерянности. Я ей помогать не собиралась и молча ждала.
– Я тут подумала… я подумала… – запинаясь, начала она.
Куда только подевалась вся ее недавняя самоуверенность! Оделия обводила взглядом стол, словно на нем внезапно могло появиться нечто, что сошло бы за благовидный предлог для беседы. Но кроме привычного выбора блюд и напитков там ничего не было.
– Так что ты там надумала? – насмешливо вклинилась Тесса.
Конечно, ей посторонняя девица, покушавшаяся на приглянувшегося парня, уж точно никак не понравилась.
– Я… это… я… а… а скажи, тебе не нужна помощь с турниром? – выпалила она.
Майкл согнулся от хохота пополам.
– Какая, например? – уточнила я.
– Плакаты нарисовать в поддержку, – сквозь смех выдавил Майкл. – Ты хорошо рисуешь, Оделия?
Багровая краска расползлась уродливыми пятнами по красивому личику, испортила безупречную белизну шеи и груди.
– Не думаю, – звенящим голосом ответила Оделия, – что это хорошая идея.
– Почему же? Ты ведь сама сказала, что хочешь помочь.
– Но не так! Не какими-то дурацкими плакатами!
– Да-а-а? – насмешливо протянул Майкл. – А чем еще ты можешь быть полезна Каролине? Научишь ее, как промазать по противнику и попасть заклинанием в профессора?
Историю о незадачливой студентке, вынужденной три раза пересдавать боевку, слышала и я. Так, значит, это была Оделия?
Всхлипнув, она вскочила из-за стола, метнула в сторону Майкла яростный взгляд и бросилась к выходу.
– Некрасиво получилось, – заметила я. – Может, поговорить с ней? Объяснить, что мы не хотели ее обидеть?
– Лично я так очень даже хотел, – неожиданно резко заявил Майкл.
Я поперхнулась соком.
– Но почему?
Но, чем бы ни умудрилась насолить не слишком сообразительная красотка моему другу, распространяться об этом он явно не намеревался.
– Да так, есть за что, – ответил он уклончиво.
Я попыталась еще о чем-то расспросить, но получила под столом весьма ощутимый пинок от Тессы и умолкла. Майкл отодвинул тарелку.
– Вы как знаете, а я наелся. Подожду вас в гостиной.
– Что это с ним? – дождавшись, пока он отойдет подальше, тихо спросила я.
Тесса многозначительно округлила глаза.
– Потом расскажу.
Матильда все так же увлеченно обсуждала что-то с Марлен, а Филипп преувеличенно внимательно разрезал отбивную, делая вид, что ничто, кроме ужина, его не интересует. Но я не сомневалась, что Тесса не желает говорить о Майкле при гарнорцах.
Ужинать расхотелось. Я положила вилку и нож и встала.
– Пожалуй, я тоже пойду.
Тесса с готовностью подхватилась, а Матильда повернулась ко мне.
– Сейчас, девочки, подождите меня. Увидимся завтра, Марлен.
Та обворожительно улыбнулась.
– Надеюсь, я смогу помочь тебе с зельями, Тили.
Надо же, а я-то думала, что наша полугномка так поглощена беседой, что ничего вокруг не замечает!
Фил тоже поднялся и посмотрел на меня вопросительно, но я покачала головой и повторила слова Матильды:
– Увидимся завтра.
– И зачем ты его отшила? – шипела Тесса, пока мы поднимались по лестнице. – Он же хотел пойти с нами!
– А я хочу поговорить о Майкле. Если бы Филипп потащился с нами до гостиной, то никакого разговора бы не получилось. Кстати, кто-нибудь знает, где их разместили? Гарнорцев?
Ответила, на удивление, не Тесса, бывшая в курсе всех сплетен и слухов, а Матильда.
– В северном крыле, там, где комнаты профессоров. Отвели им две спальни, для парней и для девушек. Готовиться к занятиям они будут в библиотеке, а в наши гостиные им приходить не запрещали, но они пока стесняются. Я обещала Марлен, что завтра приведу ее познакомиться с нашими.
До гостиной оставался один лестничный пролет, когда я остановилась.
– Ладно, а теперь мне кто-нибудь объяснит, что происходит?
Тесса вздохнула и отвела взгляд, а Матильда, напротив, посмотрела мне в глаза.
– Объясним, конечно. Хотя мне казалось, что ты тоже знаешь эту историю.
– Она не знает, – тихо сказала Тесса. – Кара тогда еще не вернулась с каникул, помнишь? Задержалась на пару дней из-за какого-то семейного торжества. А потом мы ей ничего не рассказали. Мы вообще об этом не говорили, чтобы не расстраивать Майкла.
Матильда кивнула.
– Точно. Юбилей твоего дедушки в прошлом году. Вот тогда это и случилось.
Я устроилась на широком подоконнике, Тесса примостилась рядом. Матильда прислонилась к стене и скрестила руки на груди. Предмете, между прочим, законной гордости, поскольку бюстом подруга обладала пышным, высоким и на вид упругим. В отличие от Оделии, выставившей сегодня все свои достоинства напоказ, Матильда одевалась подчеркнуто строго, как и принято у ее народа, но парни все равно бросали на нее заинтересованные взгляды. Вот только в ее жизни хватило места всего для двух страстей: интереса к учебе и влюбленности в наследного принца. Так что романы наша полугномка не крутила, держалась с потенциальными кавалерами неизменно вежливо, но прохладно. Она словно не замечала намеков на романтические отношения и видела в любом приблизившемся к ней парне прежде всего приятеля. Полагаю, почтенного мастера фон Брунгейма поведение внучки не могло не радовать. Скандальная выходка единственного сына навсегда оставила след в душе гнома, и он опасался, что Матильда пойдет по стопам своих родителей и свяжется с неподходящим молодым человеком. Но принцу Эрику вряд ли придет в голову сбежать с наследницей фон Брунгеймов, так что с этой стороны репутации уважаемого гномьего семейства ничего не угрожало.
Подруги молчали. Ни одна, ни другая не собиралась, видимо, продолжать рассказ, и я нетерпеливо поторопила их:
– Ну, и что же случилось?
– Помнишь Вивьен? – неожиданно спросила Тесса.
Я потерла лоб, припоминая. Да, кажется, Майклу нравилась одно время хорошенькая светловолосая хохотушка, но он уже давно к ней остыл. Друг вообще отличался влюбчивостью, и каждый семестр искренне страдал по новой даме сердца. Сейчас вот он очарован Марлен, а до летних каникул была Дина, а до нее – Лоретта, а еще раньше… да, как раз Вивьен.
– Помню. На год младше нас, верно? Такая, с родинкой на щеке?
– Она самая, – подтвердила Тесса. – Так вот, они с Майклом встречались.
– Да ну! – не поверила я.
– Именно, – подтвердила Матильда. – Они отдыхали на курорте в одно и то же время, там все и началось. И в Академию вернулись уже парой. Целовались в укромных уголках, держались за руки и все такое. Ну, ты знаешь.
Я тут же вспомнила Дилана с его новой подружкой.
– Знаю.
– А потом появились эти гадкие рисунки. Сразу же, на следующий же день.
– Какие рисунки, Тили?
– Отвратительные, – звенящим от гнева голосом добавила Тесса. – Нет, ничего такого, за что полагалось бы взыскание. Ничего неприличного, – на последнем слове она понизила тон.
– Но очень обидные, – подхватила Матильда. – И Майкл с Вивьен разругались. Кажется, она заподозрила, что это его дружки так подшутили. Те старшекурсники, рядом с которыми он постоянно вертелся.
– А потом выяснилось, что это устроила Оделия, – угрюмо закончила Тесса. – Что-то они с Вивьен в свое время не поделили.
– И?
– И все. Майкл мириться с бывшей девушкой не стал. Сказал, что не может быть с той, которая ему не поверила. Но Оделию не простил, как видишь.
Подруга умолкла. Я задумчиво рисовала пальцем на подоконнике невидимое сердечко. Так вот, значит, в чем дело. Да, Майкл, уезжая в тот год на каникулы, только и говорил, что о Вивьен, а в новом семестре словно позабыл о ней. Когда я вернулась в Академию с опозданием на несколько дней, он уже вовсю ухлестывал за Лореттой. Мне тогда и в голову не пришло, что случилось нечто необычное, напротив, Майкл, казалось, оставался верным себе: очередной семестр – очередная дама сердца.
О том, что же именно намалевала Оделия, ни Тесса, ни Матильда рассказывать не пожелали. Конечно, я могла бы вытянуть из них подробности, но зачем? Если рисунки не были скабрезными и не нарушали правил, то и наказания за них не полагалось. С мелкими провинностями руководство Академии не разбиралось, предоставляя студентам самим решать то и дело вспыхивающие конфликты. Вот если бы Оделия вывесила свою мазню на доске с расписанием, тогда… но даже у нее хватило ума этого не делать.
– Хорошо, что Филипп на нее не повелся! – внезапно заявила Матильда.
– Думаю, она не в его вкусе, – несколько высокомерно предположила Тесса.
– А я думаю, что ему надоели вешающиеся на шею девицы еще в Гарноре. Наверное, родственнику короля и в родном Университете прохода не дают.
Матильда хихикнула.
– Полагаю, ты права, Кара. Но, кажется мне, Филиппу кое-кто уже понравился, поэтому он и не смотрит на других девушек.
Тесса тут же соскользнула с подоконника.
– О ком это ты?
– Даже и не знаю… А рядом с кем он постоянно усаживается в трапезном зале, а?
– Тили! Не испытывай мое терпение!
– Да ла-а-адно, – протянула Матильда. – По-моему, все уже заметили, что Филипп увивается за Карой.
– Что? – в унисон воскликнули мы с Тессой, а я поспешила добавить: – Ничего подобного!
Тесса обвиняющее ткнула подругу пальцем в грудь.
– И когда это ты успела рассмотреть? Ты же прилипла к этой Марлен – ну, или она прилипла к тебе. Вы друг от друга не отрываетесь.
Матильда пожала плечами.
– Да это любому видно, вот хоть Майклу… или Нейту.
– А он-то здесь причем? – возмутилась я.
Матильда хмыкнула.
– Может, и не причем, вот только он злится каждый раз, как видит вас вместе. Умел бы убивать взглядом – в мире стало бы на одного гарнорца меньше.
Я тоже соскользнула с подоконника и махнула рукой.
– Да ну тебя, Тили, напридумывала всякой чепухи.
– Постой! – Тесса схватила меня за рукав. – Кара, скажи, только честно: он тебе нравится?
– Кто? Максимилиан?
Она закатила глаза, а я мгновенно вспыхнула и порадовалась, что в полумраке не видно, как запылали мои щеки. Это же надо так проговориться!
– Какой Максимилиан? Филипп, конечно!
– Как парень? – уточнила я на всякий случай.
Тесса кивнула.
– Не-а, – успокоила ее я. – Как друг – наверное, да, а вот встречаться с ним я не собираюсь.
– Вот и отлично! – просияла она. – Значит, забираю его себе!
Матильда кашлянула.
– Кажется, ты не учла одну вещь. Крохотную такую, незаметную детальку. Нет, даже две.
– Какие же? – подозрительно осведомилась Тесса.
Матильда подняла согнутую в локте руку.
– Во-первых, – начала она и согнула указательный палец, – ты забыла поинтересоваться мнением самого Филиппа. Если ему нравится Кара…
– Он все равно не успел влюбиться! – перебила ее Тесса. – За пару-то дней! Как только поймет, что ему ничего не светит, так и начнет смотреть по сторонам. А тут я!
– Ты, – покладисто согласилась Матильда и загнула следующий палец, – и мы переходим к во-вторых.
Вы прочитали ознакомительный фрагмент. Если вам понравилось, вы можете приобрести книгу.