Жена для атландийца. Вера Окишева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ЭПИЛОГ
• ГЛАВА Примечание:

АННОТАЦИЯ

Могущественные и таинственные атландийцы решили, что пора взять под крыло землян – установить с ними более тесные контакты и поделиться своей мудростью, но для начала нужно учредить школу боевого искусства героев Атланды. Тешу Юдери, одному из учеников великого Иорлика Тманга, бывшего главы республики, предложили пост директора, но выдвинули условие – срочно обзавестись женой.

   Теш никогда не сдаётся, идя к намеченной цели. Нужна жена? Он выберет самую достойную, которая пройдёт жёсткий отбор!

ПРОЛОГ

– Ой, не смеши меня, Елизар. Нужны им ваши совместные учения, я тебя умоляю! Ну прилетят! Сделают вас за пару часов и обратно к себе в республику укатят. – Мара Захаровна долго терпела, слушая, как её муж в своём кабинете, оборудованном в большой общей квартире, обсуждал со своим секретарём план, который президент просил предоставить для согласования с послом Айзиком Эштаном.

   И, конечно же, прожжённый солдафон не смог придумать ничего умнее, чем военные учения!

   – И что ты предлагаешь? – нисколько не обиделся Елизар Платонович, прекрасно зная любимую язву. Раз влезла в разговор, значит, уже придумала что получше.

    Прошло уже два года, как улеглись круги на воде всегалактического спокойствия Союза Свободных Торговых Отношений после инцидента с Серафимой Заречиной, а земляне укрепили отношения с республикой Атланда. На эту хрупкую, но сильную женщину правительство Земной Федерации возлагало большие надежды, да только Серафима с головой ушла в проблемы республики и стала практически недоступна даже послу Айзику Эштану. А застой губителен для любых отношений. Отсутствие подвижек в дальнейшем их развитии сильно тревожило правительства и федерации, и республики. И пришло время сделать первый шаг к сближению.

   – Тебе ведь надо заманить их к нам. Сам знаешь, наш зятёк Дантэн такой щедрый не от того, что добрый, а потому что для него каждый прилёт на Землю подобен экскурсии в преисподнюю. И только поэтому он готов оплатить нам билеты до Тошана и обратно!

   – Так что ты предлагаешь, дорогая? – остановил поток лишней информации Елизар, потому что времени у него и так было мало.

   – Пусть обучают наших своим штучкам. Я видела Дантэна на тренировке – захватывающее зрелище. Он как хищник! Палкой своей размахивал мастерски! Фимке сказочно с ним повезло. Не то что наши тюлени, диванные вояки.

   Елизар сипло крякнул от того, как загорелись глаза его вечно молодой зазнобы. Ревность обожгла грудь. Это кто здесь диванный вояка? Уж точно не генерал, который всегда строго следил за своим телом, понимая, что годы берут своё, а пластические операции ему по статусу не положены. Он мужчина! Это Марочка может омолаживаться хоть до ста лет, а он всё-таки военный.

   Так-так, что там Мара сказала, обучать?

   – Отличная идея! – обрадованно воскликнул генерал, который сам был готов стать учеником у настоящего мастера атландийца. Это же какой обмен опытом! Да и покрасоваться перед женой будет повод, чтобы не думала о нём лишнего! – Организуем школу единоборств Атланды и пригласим наставников! Мара, ты моё золотце.

   Сграбастав женщину в крепкие объятия, Елизар, нисколько не стесняясь подчинённого, сладко поцеловал любимую. Та скромно зарделась и ласково смахнула невидимую пылинку с плеча своего генерала, прошептав:

   – То-то же. А то сидит здесь, совсем обо мне забыл!

ГЛАВА 1

Планета Урнас в планетной системе Атлас стала домом Иорлику Тмангу, адмиралу космического флота, который прежде был временным главой республики Атланды. Он часами мог рассказывать о красотах затерянных уголков планеты внукам, очаровывая их историями о своих увлекательных путешествиях. О великих воинах, которые странствовали с ним бок о бок, о таинственных диких животных, величественных и свободных. Казалось, в эти моменты вольный ветер треплет волосы старца, взгляд затуманивается воспоминаниями, улыбка касается сухих тонких губ.

   Республика! Как же Иорлик был в неё влюблён. Жизни не жалел ради её процветания, но вот догнала старость и пришлось забыть дикий вкус странствий, оставив их молодым, а правление Советом – хорошенькой землянке с кротким нравом, но несгибаемой силой воли, которая оказалась способна покорить даже Сильнейшего среди атландийцев – Дантэна Хода.

   Контр-адмирал космического флота республики, Хранитель планеты Тошан, имел весьма тяжёлый характер и славился своей нелюдимостью. А ещё он был эгоистом. Попросил его Иорлик изучить землян, чтобы заполучить их силу, так что же этот наглец устроил? Единственную распознанную Сильнейшую землянку объявил своей ларной и не собирался делиться тайной, как смог объединить с ней своё агрессивное и хищное биополе.

   Но старый Тманг не оставлял надежды найти ещё таких, как Серафима, ведь землян великое множество! Не могла же эта девушка оказаться единственным особенным экземпляром.

    Например, Мара Захаровна Широполова… Иорлик вздохнул, на секунду забыв, что рассказывал практически заснувшим внукам про Дантэна и его последнюю битву с космическими пиратами.

   Мара Захаровна Широполова – уникальная женщина, поражающая воображение дивной красотой, пусть и искусственной (а кто без греха!). Но главное её достоинство – в деятельной и не унывающей натуре. А сколько в ней женского начала! Оно же в ней просто бурлит!

   Старый Тманг отвёл взгляд от семейного портрета. Стало стыдно перед ларной за эмоции, что рождались с этими воспоминания о невероятной землянке.

   Но был и у Мары Захаровны свой минус. Один очень жирный минус – никто ещё не перепивал Иорлика, никто! А эта землянка опрокинула матакрек и не поморщилась, ещё и обозвала лучший крепкий напиток республики какой-то бодягой!

   В последний её прилёт Иорлик пытался взять реванш, поэтому и перетянул на себя роль тамады, придумывая очень веские тосты – такие, чтобы нельзя было отказаться от крепких напитков. В итоге сначала выпили за встречу, потом за детей, плавно перешли к внукам, затем был тост за крепкое здоровье, потом… Потом пробел – и проснулся мужчина уже утром.

   – Невероятная женщина, – прошептал Иорлик, встав с кресла, чтобы поправить одеяла сладко посапывающим внучатам.

   Выйдя на кухню попить воды, атландиец чуть не подпрыгнул на месте, когда его тилинг заговорил:

   – Мара Захаровна изволит пообщаться!

   Именно так потребовала записать себя экстравагантная землянка, когда обменивалась с Иорликом контактами.

   – А тебя могу записать как Маленький принц.

   – Почему маленький? – обескураженно уточнил Иорлик, который был и правда невысокого роста, но среди атландийцев не находилось смельчаков указывать ему на это.

   – Потому что добрый и светлый, как Маленький принц, мечтающий о своей Розе. Я буду твоей подружкой-лисичкой.

   Землянка долго потом смеялась и называла себя Лисой Захаровной. Тманг решил на следующее утром узнать, кто такой этот Маленький принц, и был приятно удивлён. Землянка дала ему очень верную характеристику. Польстила хитрая лисица атландийцу. Поэтому он и решил поставить тот рингтон, как она просила.

   И вот Мара Захаровна изволит пообщаться. Словно чувствует, что мысли атландийца направлены к ней. А потом Ход будет уверять, что бабушка Серафимы – самая обычная женщина, без способностей. Нет ему больше веры. Надо всё самому проверять!

   – Я слушаю тебя, о достойнейшая из достойнейших, – обратился к Маре Иорлик, стоило только голограмме приобрести образ землянки.

   – Это ты о ком, милейший? Никаких достойнейших нет, кроме меня. Остальные блёклые подделки.

   Ещё ни разу Иорлику не удалось угадать с комплиментом, который бы землянка приняла без подобных высказываний. И он хотел еще подумать над тем, что сказать приятного, да только неожиданно за плечом землянки появилась рыжая голова её мужа, и недовольный прищур его глаз предостерёг атландийца от продолжения.

   Ревность. Земляне поражены ею, как болезнью.

   – Без сомнения, сиара Широполова, – не стал спорить атландиец.

   В некоторые моменты Маре Захаровне лучше не перечить. Всё равно докажет свою правоту, даже если и не права.

   – О чём вы желали поговорить со мной, сиара Широполова?

   – Да, есть у меня к вам очень важное дельце – на сотню республиканских кредитов! Мы хотим… то есть у нас… нет, не так. Я хочу. Да, именно я хочу учредить школу ваших единоборств на Земле. Для этого мне нужны твои ученики, лучшие из лучших. Красавцы – все как на подбор. Желательно холостые! Мы уж найдём им применение. Бесхозные мужчины – это как самородок, валяющийся в грязи. А вот если его прибрать к рукам, да как следует отмыть, обработать…

   – То есть вы желаете основать школу атландийского боевого искусства?

   Не то чтобы атландиец не поверил – экстравагантная землянка и не на такое способна – но как-то всё это подозрительно, слишком спонтанно. Может, утром Мара Захаровна уже и передумает.

   – Да, я стану меценатом или… как там правильно? Учредителем. Ну так что, дорогой ты наш Иорлик, готов ли отправить на Землю лучших своих учеников?

   – Могу ответить лишь следующее: похвально рвение обучать молодое поколение истинному воинскому искусству! Но мне нужно время подумать. Завтра дам ответ.

   – Конечно, и я даже не сомневаюсь, дорогой мой соколик, что дашь. Как только проснёшься, набери меня. Хотя… нет. У вас там что – ночь? Значит, позвони мне в обед… Нет, нет, рано. Я буду ещё спать. В общем, позвони мне вечером. Или давай-ка я тебе позвоню, а то вдруг разбудишь, а я голая. Так что до завтра.

   Иорлик прокашлялся от откровенной картинки, внезапно появившейся перед внутренним взором. Всё же Мара Захаровна – особа слишком свободных взглядов. Интересно, что подумал генерал Широполов, услышав, как откровенно общается его жена с посторонним мужчиной?

   Иорлик всегда считал себя настоящим республиканцем, но у него были границы нравственности, которые только что пересекла обворожительная землянка. Она спала голой! А ведь они практически сверстники. Атландиец погладил ворот пижамы и недовольно крякнул. Ох уж эти ветреные женщины, совсем не думают о здоровье!

***

На следующее утро Тманг уже летел на Тошан, чтобы встретиться со своим лучшим учеником – Дантэном Ходом. Тот, как обычно, не шёл на контакт, но Иорлик привык к подобному поведению несносного мальчишки. Никто не знал, но на самом деле этот высокомерный эгоист – очень ответственный и обязательный. А ещё он терпеть не может незваных гостей, но и это старому Тмангу прощалось. К величайшему удивлению Иорлика, Дантэн встречал его в космопорте. Даже поздоровался официально – поклонился, положив руку на сердце.

   – Приветствую вас, омер Тманг, чем обязаны визиту?

   Иорлик раскрыл объятия и крепко сжал в них своего высокомерного ученика. Сложно было признать в этом с виду обычном и скромно одетом атландийце Хранителя Тошана. Но Ход выделялся из толпы даже в таком виде – простой светлой кофте, свободных штанах и в практичной спортивной кожаной обуви. Дантэн скрывал тугие кудри под обмотанным вокруг головы светлым шарфом, который практически никогда не снимал, даже улетая по службе в космическое патрулирование. Но как бы ни маскировался Хранитель, его выдавало агрессивное биополе, заставляя слабых сторониться. Будучи мальчишкой, он часто обижался из-за этого, а теперь получал удовольствие.

   Но Иорлик знал, что ученику приятно, когда его не боятся.

   – Дантэн, что как неродной? Неужели не рад видеть своего старого учителя?

   Ход снисходительно похлопал Тманга по спине, но ответил холодно:

   – Учителя я всегда рад видеть, но не омера с официальным визитом от Совета. Они уже с утра Серафиму достают, а ей нездоровится.

   – Что с нашей девочкой?

   Иорлик тут же всполошился, заметив, как недовольно глядит на него ученик. Неужели переработала?

   Да, на плечи хрупкой землянки свалилась основная работа главы республики, да ещё и Совет постоянно требовал её экспертного мнения по разным вопросам. Но если бы ей было так уж тяжело, Дантэн давно бы вмешался. Каким бы ленивым ни был Ход, но свою ларну он обожал и берёг, ведь понимал – если с ней что-то случится, ему опять придётся принимать непосредственное участие в правлении республикой. Так что, видимо, дело в другом.

   – А не догадываетесь? – усмехнулся Ход, давая ещё один шанс старому атландийцу.

   Тот пожевал губами, рассматривая Дантэна более пристально. Он выглядел уставшим, и даже загар не скрывал тёмные круги под глазами, однако мужчина не измождён и кажется – вполне доволен жизнью. Но Дантэна обеспокоил прилёт Иорлика, учителю даже подумалось, что ученик пытался его перехватить. Не дать что-то увидеть или узнать. Но что? А ведь речь шла о Серафиме, а значит – с учётом того, что уже несколько месяцев землянка не покидала Тошан даже в сопровождении Хода, – вывод напрашивался один!

   – У вас будет ребёнок?

   Вот это новость!

   – Я вам ничего не говорил. Вы сами догадались. И упаси вас Орона, учитель, сказать, что она толстая, иначе войны не избежать. Имейте в виду: все ответы, которые вы задумали, окажутся неверными. Не заглядывайтесь на живот и ни в коем случае никому не рассказывайте о беременности.

   – Почему? – опешил Тманг. Ему вдруг показалось, что Ход ведёт его в клетку с земным тигром, а не к себе домой.

   – Даже здравомыслящие и образованные женщины под действием гормонов начинают скатываться в земные архаические суеверия. При этом она адекватно понимает, что всё это чушь несусветная, но требует соблюдать все эти странные правила как неписаный закон. И ни в коем случае не стоит сомневаться в её умственных способностях. У меня в доме закончилась посуда, как раз прибыл в город забрать заказ.

   – Знаешь, когда моя ларна была беременна, я тоже допускал ошибки при общении с ней, но, видимо, у тебя ситуация сложнее.

   – Да, логика землян остаётся для меня непостижимой. Но мы опаздываем на обед.

   – Но ты счастлив, – сделал заключение Иорлик и тут же заметил задорную улыбку Хода.

   – Это больше чем счастье. Невероятно больше. Не могу дождаться, когда ребёнок появится на свет. Он будет уникальным Сильнейшим. Уже сейчас его биополе превышает нормы в два раза. Врачи от нас отказываются, не выдерживают влияния. Серафима не понимает и расстраивается. Смешная, – хмыкнул он, глядя вдаль с затаенной любовью в глазах, – нашла из-за чего переживать.

   – Вот уж точно, – прошептал Тманг, уже сомневаясь, стоит ли ему ехать к Ходу домой. Может, лучше поговорить в городе – подальше от того, кто уже сейчас потенциально опасен, потому что может родиться сильнее отца. Иорлик уже стар для того, чтобы становиться для кого-либо учителем. А лучше него никого и нет. Если только сам Ход не возьмётся за обучение дитя.

   В особняке Хранителя Тошана Иорлик привычно расположился в малой гостиной. Хозяин ушёл проведать ларну, а гостю ничего не оставалось, как смотреть в окно на океан.

   Вкус у Дантэна всегда был несколько пугающим. Не всякий решится жить на высоком скалистом склоне бок о бок с таким величественным соседом. Но Ход обожал океан, словно их что-то связывало. И самое удивительное – землянка спокойно приняла его желание поселиться на необжитом краю планеты, подальше от шумных городов и магистралей.

   Океан, как и прежде, был серым и сердитым, темнея у горизонта. Низкие тучи не пропускали лучи Атласа. А Иорлику милее золотистые пейзажи пустынь Урнаса. Всё же они с учеником очень разные. Душа Хранителя мятежной планеты таит в себе множество секретов, как глубинные воды океана. Туда, наверное, смогла заглянуть без страха только Сима, но не Иорлик. К своему стыду старик признавал, что опасался ученика. Теперь вот и его наследника.

   – Сион Тманг! Как я рада вас видеть! – с неподдельным восторгом воскликнула землянка, появившаяся на лестнице, ведущей на второй этаж.

   Молодую женщину беременность сделала только краше, а выпирающий животик нисколько не портил её фигуру. И чего Дантэн столько всего наговорил. Иорлик был готов увидеть чуть ли не страшилище, раздавшееся вширь. Похоже, у Заречиных вечная красота в крови.

   – Вы очаровательно выглядите, сиара Ход.

   – Ой, ну что вы такое говорите! – смущённо вспыхнула Серафима в отеческих объятиях Тманга, которого окружило вихрем чужого биополя, и он принялся поспешно выставлять ментальные блоки. – Я же беременная. Страшная стала, в зеркало смотреться не могу, – пробормотала тихо землянка, а Дантэн закатил глаза, демонстрируя своё мнение о словах ларны.

   – Пустое это всё, сиара Ход. Вам стоит посмотреть в зеркало и попробовать увидеть себя моими глазами. Вы прекрасны, как всегда, пусть и округлились. – Тманг выразительно посмотрел на живот Симы. Дантэн в досаде прикрыл глаза ладонью, отворачиваясь, а Иорлик сделал вид, что ничего не заметил, и продолжил: – Но это же радость, ваша с Ходом радость!

   – Радость, конечно же, он наша радость. Только знаете, так тяжело ходить! Я даже ног своих не вижу. И поворачиваться сложно, и спать не могу. А он ещё и пинается!

   Сима неожиданно разразилась слезами и прижалась к опешившему старику, который в поисках поддержки воззрился на Дантэна. Тот лишь развёл руками, выпучив глаза, будто говоря: «Я же предупреждал! Сам теперь выкручивайся!»

   – Серафима, ну что ты, девочка, – перешёл на «ты» Иорлик, понимая, что пора спасать свою рубашку, которая быстро намокала от слёз землянки. – Ты же сильная, ты справишься. И это ведь ненадолго. Вот родишь, и всё станет как прежде.

   – Если рожу! От нас все отказываются! – прорыдала Сима, крепче прижимаясь к Тмангу, а тот её гладил, поглядывая на расстроенного Дантэна.

   Да, зря он не послушал ученика. Всё же землянки слишком сентиментальные.

   – Ты не одна, моя хорошая. У тебя есть ларн, я, а ещё твои родственники на Земле. Мара Захаровна.

   – У-у-у-у, только не она! – взвыла Сима на высокой ноте.

   – Но почему? Ты не доверяешь своей бабушке?

   – Нет, что вы. Вы просто её плохо знаете. Если она поймёт, что у неё будет правнучка, она же здесь пропишется.

   – Тогда да, не стоит её пока ставить в известность. Вот родишь, сюрприз сделаешь.

   – Да, да. Так будет лучше, – неожиданно для мужчин Сима резко успокоилась, отстранилась от Тманга, забавно шмыгая носом. – Да, бабуля у меня хорошая, но слишком деятельная. Я даже боюсь представить, что с ней случится от новости. Я лучше сначала ей капусту подарю, чтобы постепенно подготовить.

   – Капусту? – не понял Тманг.

   Землянка несколько смутилась, робко улыбнувшись, и попыталась уйти от ответа. Симе показалось, что такому серьёзному человеку, как бывший правитель республики, ответ не понравится. Но тот пытливо на неё смотрел, и женщине пришлось признаться.

   – Да это такой обычай у нас.

   – Традиция? – тут же полюбопытствовал атландиец.

   – Нет-нет, – рассмеялась Сима, робко поглядывая на Хода, который теперь тоже знал, что капуста не просто так расставлялась в разных уголках дома. Всё-таки кое-кому стоило тщательнее изучать обычаи и приметы жителей планеты своей ларны. – Это не традиция, – закончила женщина, всё ещё смущаясь из-за глупой темы для разговора. – Это сложно объяснить.

   – А! – озарённый вспоминанием о словах ученика в космопорте, воскликнул Иорлик. – Это ваши земные суеверия!

   Дантэн закатил глаза и тяжело вздохнул. Сима удивлённо распахнула глаза и пару раз моргнула.

   – Суеверия? А при чём тут суеверия? – оглянувшись на ларна, она всё сразу поняла. – Вам что-то Дантэн сказал, да?

   Иорлик быстро мотнул головой, но было уже поздно!

   – Ну конечно, кто же ещё! – Женщина бросилась к своему ларну и обвиняюще нацелила на него указательный палец: – Как ты мог, Ход! Вот кто ты после этого?

   И беременный ураган бросился вверх по лестнице, оставляя растерянных мужчин наедине.

   – Я же просил вас, сион Тманг! Вы меня вообще не слушали? А теперь ждите, пока я её успокою!

   Тманг и спорить не стал, прошёлся по гостиной, постоял, рассматривая картину, переливающуюся под светом ламп бесчисленным количеством бриллиантов, изображающих миллиарды звёзд, что отражались в глазах рептилоида. Ту самую картину, которую император Шшангара создал собственноручно и подарил Симе. Необычная землянка водила дружбу с правителем Лаудунь, что было на руку и республике, и Совету, а ещё – прикрывала тайну покладистости императора практически любой прихоти республиканцев. Но не стоит думать о политике. Нужно понять, как рассказать о своих планах Ходу так, чтобы получить его поддержку.

***

– Нет, я против.

   Холодный и категоричный ответ обрушился на Тманга, когда Ходу удалось успокоить Серафиму, и они спустились в гостиную, где Иорлик начал рассказывать об идее основания школы.

   – Ты даже не дослушал меня, Дантэн. Да, на Земле, но…

   – Мне не надо повторять, я прекрасно слышу и с первого раза, сион Тманг. А вот вам повторю – нет.

   Но Иорлика не устаивал такой ответ, и он стал настаивать, приводя иные аргументы.

   – Меценат – Мара Захаровна Широполова!

   Ход нагло хохотнул в лицо бывшему учителю:

   – Это окончательно убедило меня в верности первоначального решения.

   Тут не выдержала Серафима и успокаивающе положила руку на колено своего ларна.

   – Дантэн, ну хватит вредничать, дай дослушать.

   – Сима, любое мероприятие, возглавляемое твоей бабушкой, плавно превращается в фарс или балаган, смотря в каком она настроении, тебе ли не знать.

   Бабу Мару Серафима любила, но в словах любимого было слишком много правды. Вот только нельзя же взять и отказаться от очень перспективной задумки Тманга по налаживанию отношений с её родной планетой. Сима собиралась стоять на своём до конца.

   – Значит, надо сделать так, чтобы бабуля всё не испортила. Идея-то отличная.

   – Вот! Слушай, что ларна говорит. Отличная идея, и я хочу, чтобы школа на Земле была. Мы будем обучать Сильнейших! Понимаешь? Нам нужно укреплять дружеские отношения с землянами.

   – И всё же я против. Даже не уговаривайте. Я не единственный Хранитель в Совете, спросите у них, может, они вашу идею поддержат, но не я. И всё, Сима, на этом всё.

   Но молодая женщина упрямо поджала губы, бросая вызов ларну.

   – А я – за!

   – Кто бы сомневался, – усмехнулся в ответ Ход.

   Иорлик понял, ученик опять занял удачную позицию, при которой никакой ответственности нести не будет. Правда, случись что, он вряд ли оставит свою ларну в одиночку разгребать последствия.

   – Хорошо, тогда я созываю Совет! – обрадованно провозгласил Тманг, поднимаясь с кресла.

   – Вы уже уходите? – обиженно всполошилась Серафима. – И даже на ужин не останетесь?

   И вот как быть? Иорлик и так еле держал щиты, общаясь с двумя Сильнейшими одновременно, ещё и не родившийся ребёнок подавлял своим излучением.

   – Конечно же, останусь. Просто вы не предлагали, вот я и засобирался, – уселся обратно в кресло Иорлик, настраиваясь на долгий напряжённый вечер.

   Правда, он не учёл, что гостеприимство у землян в крови, и чуть не крякнул от нового радужного предложения Серафимы.

   – Да хоть на ночь оставайтесь. Мы рады гостям.

   Это была правда. Только, кажется, гости не рады оставаться в особняке Сильнейших. А главе республики не отказывают, особенно беременной.

   – На ночь не смогу, надо готовиться к Совету, – быстро нашёлся с ответом Тманг, поглядывая на хитро ухмыляющегося ученика.

   Его-то точно не обмануть. Он читал бывшего учителя, как открытую книгу.

***

Лерс Теш Юдери никогда не присутствовал на собраниях Совета, а сегодня был приглашённым гостем. Здание правления – довольно оживлённое место, ведь именно здесь сконцентрирована не только законодательная власть, но и контролирующие органы. Теш хотел быть в гуще событий, мечтал оказывать влияние на жизнь республики в целом, а не только командовать флотом. Но даже участвуя в играх Сильнейших, он никак не мог пробиться выше своего потолка по карьерной лестнице.

   Так было до вчерашнего звонка учителя. Сегодня решалась его судьба.

   Проблема состояла в том, что Теш не был исключительным и не выделялся из числа учеников Тманга. Он всегда оставался в тени Хранителя Тошана Дантэна Хода. И чтобы превзойти его, возвыситься, стать кем-то значимым, он должен шагать не по проторённым дорожкам за спинами других Сильнейших, а найти свой путь. И вчера учитель указал направление.

   Юдери всю ночь размышлял над предложением сиона Тманга, увидев в нём шанс изменить жизнь к лучшему.

   Ход был эгоистом. Об этом говорило многое. Например, ему доверили ответственное задание – узнать тайну силы землян, а он взял и присвоил это открытие себе, не поделился ни с кем, не рассказал подробностей. Ведь не могла Серафима Ход быть единственной Сильнейшей Земли.

   Теш изучал традиции и быт инопланетян. Знал, что у них имеются свои школы единоборств, причём разные, в то время как у атландийцев она всего одна. Но больше всего Юдери привлекла та школа, что находилась в горах Суншань. Странные легенды ходили о её воинах. Атландийцу не терпелось познакомиться с их учителями и помериться силами с лучшими монахами Шаолиня.

    Он всё это уже предвкушал, потому что сион Тманг обещал замолвить за него словечко перед остальными двадцатью четырьмя членами Совета, на котором будет решаться, кто возглавит школу героев Атланды на Земле.

   И нужно выбрать достойного и сильного, потому что земляне примут его вовсе не с распростёртыми объятиями, а с ненавистью и не угасшей ещё болью.

   Земля! Как же много злости и претензий у землян к атландийцам. Несколько лет назад корабль землян вышел из гиперпрыжка в опасной близости от планеты Урнас. Столкновение могло привести к смерти многих атландийцев, и Тманг, занимавший тогда пост главы республики и Хранителя Урнаса, принял решение, которое привело к гибели мирного экипажа.

   Земляне не простили республике эту потерю – хоть официально и приняли извинения со стороны Атланды, ведь сами были виновны в трагедии. Им давали шанс спасти корабль, но, к сожалению, сигнал атландийцев остался без ответа. Эта трагедия давно осталась лишь в хрониках, но ее последствия до сих пор эхом возвращаются республиканцам. Земляне слишком злопамятны, и это Теш понимал и принимал. Поездка будет серьёзной, возможно, смертельно опасной.

   Правда, Юдери был уверен в своих силах и чувствовал азарт, оглядывая советников, обсуждающих этот животрепещущий для всех вопрос за огромным круглым столом. Если надо – он отдаст жизнь за республику, но школе на Земле быть – или он не Теш Юдери!

   Кто-то тихо фыркнул, сбивая лерса с боевого настоя. Юдери оглядел советников и наткнулся на взгляд Дантэна Хода, который смотрел на Теша слишком уж пристально. Видимо, учитель уже рассказал ему суть своей идеи. И, похоже, сион Ход против. Впрочем, как всегда. Вечно он ставит палки в колеса, мешая другим творить будущее.

   Но с появлением ларны он стал мягче, поменялось и отношение соотечественников к Хранителю Тошана. Серафима – удивительная женщина. Теш один из тех, кому посчастливилось познакомиться с ней первым, но, увы, он не разглядел в ней самородка. Юдери помнил её в кругу таких же молодых студентов. Она ничем не выделялась среди остальных землян, пряталась в хаосе чужих биополей.

   Атландийцам вообще непросто общаться с представителями других рас, а всё из-за их способностей управлять биопотоками как своими, так и чужими. Соблазн велик, но и ответственность грандиозная. Слабые угасают рядом с Сильнейшими, ведь постоянно находиться в агрессивном биополе – невозможно, это порой приводит к фатальным последствиям. Поэтому прежде республиканцы не стремились сотрудничать с землянами и держали нейтралитет. Но мир меняется, и вместе с ним все, кто живёт в нём. Так и атландийцам пришлось подстраиваться и даже искать точки соприкосновения с землянами.

   Рептилоиды давно уже были под строгим контролем республики, пришло время усмирить и раздражающий большинство атландийцев злой улей под названием «земляне». Их происхождение – вечный предмет споров республиканцев и имперцев. Но Теш придерживался мнения, что земляне потомки республиканцев – исследователей просторов великого космоса.

   Никто точно не знает, что произошло тогда на далёкой, ещё необитаемой планете. Возможно, имперцы атаковали поселение атландийцев, захватив их, и начали ставить свои жестокие эксперименты. Слишком уж много общего оказалось у двух рас: пусть земляне и склонны создавать огромные социальные группы, похожие на живой коллективный разум, пусть они и невысокого роста, разномастные и пятипалые, но совместимость ДНК невероятно поражала. Как и тот факт, что землянка способна родить от атландийца. Серафима – живой тому пример. Долго же Ход и его возлюбленная скрывали правду, вот только глава республики не могла не участвовать в обсуждении важного проекта по укреплению отношений с федерацией, ведь Серафима сама была родом с Земли, и её мнение на сегодняшний день являлось экспертным.

   Так вот, Серафима уникальна. Под хрупкой внешностью скрывалась Сильнейшая, которая мягким нравом и добрым словом любого могла заставить делать то, что ей надо.

   Теш на себе не раз это испытывал. Когда и времени нет, и желания, а не можешь отказать и в ущерб себе занимаешься работой Дантэна, который вечно отлынивает от своих обязанностей. Теша это сильно раздражало, на что Серафима однажды сказала, что нужно во всем искать что-то хорошее – зато он набирается опыта и со временем сможет легко занять должность Хода, когда тому надоест делать вид, что он работает.

   И Юдери поверил, ждал, да только прошло уже два года, а Ход, как и прежде, оставался омераком космического флота республики Атланда, Хранителем Тошана и членом Совета Сильнейших! И его всё устраивает! Ведь Серафима стала главой республики, хотя это его обязанность – брать ответственность за слабых!

   Теш выдохнул, не понимая, отчего, собственно, завёлся. Он принял решение и не будет идти по тропе, проложенной Ходом. У него своя судьба и своя жизнь. Его ждёт грандиозное будущее и великая роль на Земле.

   – Я считаю, Теш Юдери не подходит на пост директора школы, – ворвался в мысли Юдери насмешливый голос Хода.

   – Почему? Он очень ответственный, исполнительный, – тут же встала на его защиту глава республики сиара Ход, за что Теш ей был благодарен. – Он хорошо справляется с бумажной работой. Отчёты заполняет грамотно и в срок. За тебя, между прочим, их делает.

   Но даже его ларне невозможно оказалось смутить Дантэна Хода и воззвать к его совести.

   – Вот видишь, Сима, – парировал он с непоколебимой невозмутимостью, – ты сама прекрасно осознаёшь, что он нужен здесь.

   После заявления Хранителя Тошана остальные члены Совета хмуро на него воззрились. Потому что ни для кого не было секретом, зачем именно нужен Теш, точнее, кому! Юдери еле сдерживался, но ему не давали слова, потому стиснул покрепче зубы, чтобы не сорваться.

   – Ход, это просто неприлично, – покачала головой Серафима и обернулась к Тмангу. – Я за кандидатуру Теша Юдери.

   – Он не справится, – насмешливо отозвался её ларн, некрасиво перебив. – Он даже не женат.

   – Вы о чём, сион Ход? – вступил в полемику Абдабер Зиот – Хранитель планеты Прас системы Фарус, самый молодой из членов Совета.

   – Я к тому, что Тешу Юдери нужно жениться, прежде чем принимать пост директора школы.

   – А при чём здесь его статус свободного мужчины? – поинтересовался Хист Ганрат – Хранитель планеты Зудаб системы Кремп. – Мы не имеем права лезть в его личную жизнь, это недопустимо, сион Ход. Вы забываетесь.

   Теш видел, как смутилась Серафима, которая всё это время была на его стороне, и вдруг отошла в сторону. Почему?

   – Я делаю молодому Юдери одолжение. Вы просто не представляете, с чем он столкнётся на Земле. Так что пусть женится здесь, на атландийке. Это моё последнее слово. – Ход стал терять невозмутимость, раздражённо добавил, глядя на Тманга так, словно тот замыслил заговор против Теша: – Пожалейте парня.

   – Думаете, с ларной ему будет легче заниматься своими обязанностями? Ведь женщина – это дополнительная ответственность и…

   – Я всё сказал. Директором школы холостяк стать не сможет.

   – А что скажет сиара Ход? – обратился к главе республики Иорлик Тманг.

   Все уставились на землянку, а она бросила на Теша полный жалости взгляд.

   – Дантэн прав. Так будет безопаснее.

   – Это уже слишком, сионы! Лезть в личную жизнь аморально! Если вы о том, сион Ход, что сион Юдери предпочитает свободные отношения с женщинами и не отказывается от их щедрых предложений, так это не вашего ума дело! – тут уже вступился за Теша Мераи Грей, член Совета с Хотона.

   У него была непримиримая неприязнь к Хранителю Тошана. И Юдери понимал, что Грей хотел как лучше, да только получилось как всегда. Теш слышал, что его осуждают за вольный образ жизни, и некоторые даже поддержали сейчас Хода. Мол, нужен более ответственный атландиец. А ларна – это всё же гарантия здравого отношения к делу.

   – Дорогие мои, вы всё неправильно поняли. Дантэн не осуждает Теша за его молодость и страстную натуру. – Тут сиара Ход укоризненно посмотрела на Юдери, и тому вдруг стало неловко за все свои взгляды на отношения с женщинами и за то, что его защищали, как слабого. – Дело в другом. Просто земляне лучше относятся к тому, кто женат. У нас даже политики женятся ради рейтинга. Жена для нас – это статус серьёзности. А холостой и молодой, к тому же перспективный и весьма симпатичный молодой человек может стать объектом охоты одиноких женщин, что, без сомнения, станет проблемой в работе для Юдери. Поэтому, я думаю, не стоит отправлять его одного.

   – Я отправлю с ним своих учеников, – взял слово Тманг, но тут уже не выдержал Теш.

   – Делить ответственность с другими? Я справлюсь и сам! – в запале возразил он, но прикусил язык, когда получил отповедь от главы республики.

   – Ну что вы как маленький, сион Юдери! – возмутилась в ответ Серафима. – Никто не сомневается в ваших способностях. Просто вам одному будет трудно. Вы будете нуждаться в дружеской поддержке. В конце концов, вы не сможете одновременно заниматься административными делами и тренировать учеников. Вы всё равно делегируете воспитательную часть на других.

   – Я отправлю с ним Бьерта, Чака и Умата, – предложил Иорлик.

   – И наш флот лишится лучших лерсов. Отличный ход, сион Тманг. Особенно для наших врагов, – вознегодовал Грей.

   – Они не единственные, способные командовать космическим флотом. И наша армия не зависит от трёх лерсов. Она зависит от меня, – ввернул омерак Ход, отсалютовав возмущённому Грею.

   – Мераи, остынь, – успокоил своего соотечественника Хранитель планеты Хотон системы Фарус Черени Олан. – Сион Ход прав. У нас много достойных. И им пора дать шанс показать себя.

   – Значит, голосуем, – быстро подвёл итог Тманг, не желая и дальше растягивать совещание. – Кто за кандидатуру сиона Юдери?

   Теш с облегчением выдохнул, когда понял, что за него большинство.

   – Пусть женится, и тогда мой голос будет за него. – Тихое возражение Хода испортило минуту триумфа молодого атландийца. – Не женится сам, там его женят насильно.

   – Никто не женит меня насильно, я республиканец! – горделиво возразил Теш, на что Дантэн расплылся в проказливой улыбке.

   – У тебя просто нет шансов против сиары Широполовой. Ты сильно пожалеешь, Юдери, что не прислушался к мудрому совету. Твой противник хитёр и беспощаден. Я даже не пожелаю тебе успеха в борьбе за свободу.

   Угроза заставила всех атландийцев напрячься. Серафима обернулась к Тешу.

   – Иногда проиграв битву и даже встав на колени, выиграешь куда больше, чем войну. Так что не слушайте никого, сион Юдери, только своё сердце.

   После таких слов Теш по-настоящему насторожился. Но поддерживающий кивок учителя помог не растерять окончательно бодрый настрой.

   Совет закончился, кандидатура была утверждена. Зал постепенно опустел, и Теш ждал учителя, чтобы обговорить с ним задание. Мимо него прошла чета Ход, и Дантэн, собственнически обнимающий свою ларну за талию, в очередной раз выпустил шпильку в адрес Юдери, поглядывая на него насмешливо и с превосходством, будто знал то, что для юного атландийца пока недоступно.

   – За этим будет даже забавно понаблюдать. Чувствую, скучать нам не придётся, дорогая.

   – Дантэн, хватит его пугать! Сам на месте разберётся.

   – И поймёт, как был неправ, что не обзавёлся ларной здесь.

   – Сердцу не прикажешь, – тихо отозвалась Серафима и вежливо попрощалась с Юдери и Тмангом.

   Старый учитель чуть помялся, разглядывая Теша, и обескуражил того нерешительным вопросом:

   – Может, возьмёшь с собой какую-нибудь достопочтимую сиару? Скажешь, что будущая ларна.

   – Нет, – категорично мотнул головой Юдери, начиная раздражаться от чужого давления. Мужчина с трудом дождался, когда учитель, старчески покачав головой, наконец, покинет зал, чтобы выйти следом.

   – Ну как знаешь, – услышал он бормотание идущего впереди Иорлика, который уже разговаривал сам с собой: – Всё же этот вздорный мальчишка Ход прав. Вечно он во всём прав.

ГЛАВА 2

Елизар, уставший от встречи с представителями высшего эшелона власти Федерации, наконец-то вернулся домой. Время было уже позднее, хотелось лишь принять душ, поесть и рухнуть спать. Последние дни его вымотали страшно. И жаловаться стыдно, Елизар полевой военный и привык к суровой армейской жизни, в душе относясь к штабным воякам с долей снисходительного презрения, но оказалось, что кабинетная работа выматывает намного сильнее.

   Но дело сделано – атландийцы подписали дружеское соглашение об организации своей школы единоборств. Осталось обеспечить охрану пришельцам, но это уже не его компетенция. Можно наконец-то отдохнуть.

   С мечтательной улыбкой, предвкушая долгожданный и заслуженный отдых, Елизар вошёл в квартиру и застыл, услышав доносящиеся из кухни женские голоса, которые пели о великой и чистой любви.

   – Приехали, – раздражённо выдохнул генерал, глядя на туфли сорок первого размера.

   К Маре пришла в гости Дульсинея! И это в тот момент, когда Елизару хотелось просто тихого семейного счастья! Как его утомили эти женские пьянки. Пока Елизар занимался делом, ему уже успели доложить, что Мара Захаровна в очередной раз послала охранника в магазин за вином.

   «Вино – утешитель женских сердец!» – высказалась Мара с лёгким укором, когда Елизар попытался намекнуть на нездоровую страсть любимой к алкоголю. Да, он мало уделял времени жене. Но не всегда же!

   – Опять пьёте? – грозно спросил он двух собутыльниц, засевших за столом в обнимку и распевающих старинные романсы.

   Голоса у них, кстати, красивые, переливчатые, хоть и потерявшие с возрастом звонкость. Но сексуальные хриплые нотки в тембре Мары возбуждали Елизара даже сейчас, когда он был на неё зол. А ещё раздражён, так как женщины сидели в шёлковых халатах, а значит, Дульсинея остаётся на ночь, и никакого секса Широполову сегодня не светит! Да, пусть он и сам не особо на это рассчитывал, трезво оценивая свои силы, но всё равно обидно!

   – О, явился! – обиженно произнесла Мара, махнув рукой в его сторону и чуть не сбросив со столешницы бокал с вином. – Бросил меня в одиночестве, представляешь, Дусенька? Бросил.

   – Я работал, Мара, и ты это прекрасно знаешь. Работал, чтобы твои любимые атландийцы прилетели на Землю. И нет бы меня похвалить за то, что мне всё удалось, ты вместо этого пьёшь!

   – Елизар, если бы я тебя не знала, – пьяно щуря глаза, заплетающимся языком заговорила лучшая подруга жены, – то подумала бы, что ты ревнуешь. Правда, не пойму пока: Мару ко мне или её же – к вину. Ты не думай, у нас ещё две бутылки есть.

   Этого ещё не хватало. Стратегические запасы сделали! Елизар нервно дернул дверцы холодильника, но ничего, кроме продуктов, не увидел.

   – В морозильнике, – подсказала Мара. – Мы хотели попробовать мороженое из вина.

   Женщины за спиной генерала тоненько рассмеялись, а Елизар взял бутылку с молоком и присел за стол, поглядывая на жену.

   – Мара, ты меня вообще слышала? Атландийцы подписали соглашение и завтра прибудут сюда.

   – Как здорово! – обрадовалась Дуся, хватаясь за свой бокал.

   – Ах ты ж мой золотой, иди, я тебя поцелую!

   Мара Захаровна умела целовать и могла это делать так, что обо всём забываешь. Она даже рассказывала, что однажды якобы выиграла в конкурсе поцелуев, хотя, может, и лгала. Елизар не сразу смог выпустить свою зазнобу из объятий, всё ещё слегка раздражённый потянулся за продолжением, но Мара легко чмокнула его в нос.

   – Давайте отпразднуем нашу маленькую победу! – радостно выкрикнула она, жутко зля Елизара.

   И он не выдержал, грозно стукнул кулаком по столу, напугав тем самым женщин.

   – Мара, может, хватит? Ты и так уже неделю пьёшь!

   Серые глаза любимой тут же затопила обида, и они увлажнились от непролитых слёз.

   – Вот как с ним разговаривать после этого, Дуся. Как? О чём можно говорить с человеком, который не улавливает тонкую грань семантической разницы между депрессивным запоем на фоне полного игнорирования тебя любимой половинкой и феерией задорного и безудержного пьянства.

   Елизар чуть зубами не заскрежетал, когда женщины на него осуждающе воззрились. Ещё и в философию ударились, в которой Широполов никогда не был специалистом. А он нутром чуял, что жена сказала что-то обидное, но непонятное.

   – Любовь моя, давай-ка баиньки. А то статусами уже пошла делиться из социальных сетей. Дуся, не будем доводить Мару до стадии безудержного плача о том, что её никто не любит.

   – Хорошо, – махнула Дульсинея. – Договорились. Я спать.

   – Вот всегда ты такой. Ломаешь кайф на самом интересном месте, – обиженно, как маленькая девочка, надула губы семидесятидвухлетняя, между прочим, всеми уважаемая дама.

   – Марочка, смею напомнить, что это ты в последний раз уснула на самом интересном месте, а не я. – Елизар взял жену на руки и понёс в спальню, нисколько не заботясь о Дусе, которая и так знала, где гостевые комнаты. Слишком частым гостем она была в их квартире. – Это я потом полчаса пытался тебя разбудить, разочарованный в лучших чувствах. Так что это ты у нас обломщица.

   – Да-да, я такая! – громко рассмеялась женщина и крепко обняла мужа за шею. Пылко прижалась к его плечу, обдав алкогольными парами. – Но всё же, Елизар, ты меня бросил.

   – Да никогда, Марочка, – заверил генерал жену, потом ещё и доказал ей это, понадеявшись, что Дульсинея в соседней комнате не услышит их жарких стонов.

***

Ночь время для сна, но не тогда, когда ты работаешь в ФСБ, а на планету в гости в очередной раз прилетают пришельцы из Атланды.

   Богдан Ахметов атландийцев не любит. Как бы правительство ни выкручивало ситуацию, а за погибших мирных исследователей республиканцев простить сложно. Да, Богдан знал правду – правительство федерации того времени само виновато, не среагировало вовремя, не спасло своих граждан, но, познакомившись с Дантэном Ходом, Ахметов все же уверился, что атландийцы могли бы найти иной выход из ситуации, обойтись без жертв. Они на целую голову выше землян по развитию технологий! Неужели не смогли бы что-то придумать? Богдан слышал от атландийцев, что им просто катастрофически не хватило времени.

   Возможно, так и было. Возможно, Богдан слишком идеализировал атландийцев, и они обычные люди, такие же, как он сам, неспособны прыгнуть выше головы. Но маленький мальчик внутри Ахметова, зачитывающийся в детстве комиксами про супергероев, хотел верить в другое.

   Выкурив сигарету, мужчина бросил окурок, растерев его по асфальту. Как же он не хотел заходить в этот подъезд, в котором жила настоящая фурия. С Марой Захаровной у Богдана были связаны не самые радужные воспоминания. Слишком красивая, соблазнительная, сексуальная, раскрепощённая, совершенно безбашенная старушенция под маской молодой искусительницы попила кровушку у Богдана ещё два года назад. И вот вновь начальство бросает его в пасть чудовищу. Пальцы дрожали от мысли, что придётся не просто с ней встретиться, но и работать бок о бок. И что-то подсказывало подполковнику, что в этот раз он может не выжить, так как Мара Захаровна вышла замуж за ревнивого и бойкого генерала Широполова. А у того разговор с соперниками короткий – стреляет без предупреждения.

   – Может, уволиться, пока не поздно? – тихо спросил Богдан и тут же одёрнул себя, мысленно обругав за трусость.

   – Что, подполковник? – раздался в наушнике голос зама, который остался ждать его в флаере.

   – Так, мысли вслух, – ответил Богдан и, выдохнув, подошёл к двери в клетку с тигром. Чему быть, того не миновать. Главное – выжить.

   Перед заветной дверью подполковник некоторое время помялся, напоминая себе, что род Ахметовых берёт начало от великих горцев, а значит, и в его жилах течёт кровь суровых мужчин. Ведь чего Богдан боялся на самом деле? Не саму же Мару Захаровну, а её шуточек, её женских выходок и уловок, заставляющих тело просыпаться на физиологическом уровне.

   Он ведь в разводе, ни одна нормальная женщина не выдержит его график работы. Бывшая жена сбежала из пустой квартиры, где устала чувствовать себя одинокой. Ахметов сначала посчитал это предательством, а затем понял, что виноват сам. Женщин надо выбирать с умом.

   Итак, чего, вернее, кого опасался Ахметов? Мару Захаровну – неуправляемую дамочку, которая сама себе на уме, а у него – строгий приказ и нельзя выбиваться из плана. А Заречина, то есть Широполова, это же хаос во плоти. Полное игнорирование приказов, наплевательское отношение к субординации…

   Безответственная женщина, не желающая видеть дальше своего носа и считающая, что в этом мире права только она, так как слишком многое видела в своей долгой жизни.

   И как с ней работать? Как? Если даже её муж не имеет над ней власти? Уж это-то Богдан хорошо понял после изучения дела Мары Захаровны и всего её окружения.

   Подполковник Ахметов позвонил в дверь. Сколько ни оттягивай, а перед смертью не надышишься. Дверь плавно отошла в бок. А Богдан отступил назад, потому что его глазам предстала Мара Захаровна в распахнутом шёлковом пеньюаре, накинутом на сорочку, не скрывающую очаровательных длинных ног.

   – Ух ты, божечки мои! Явление Христа народу! Дуся, глянь, какого красавчика к нам ветром занесло! – громко выкрикнула Мара Захаровна, подарив подполковнику обворожительную улыбку, от которой сердце пустилось в пляс.

   Госпожа Широполова, кстати, с утра выглядела божественно. Женщина знала себе цену и понимала, какое впечатление производит на мужчин.

   – Генерал Широполов дома? – с ходу спросил Ахметов, отводя взгляд от навязанной напарницы и надеясь, что его голос прозвучал не слишком жалобно.

   – Генерал завтракать изволит. Вам его позвать, Богдан Рустамович? – томно спросила вредная соблазнительница, ещё и облизнулась, прикусив губу и подмигнув подполковнику так, слово что-то интимное предложила.

   – Марочка, кто пришёл? – раздался слащавый голос Елизара Платоновича, который и сам появился из кухни, вытирая губы салфеткой.

   Ахметов поражался тому, как некоторые мужчины, занимающие высокие посты, лебезят перед своими любовницами и женами, считая их подкаблучниками.

   – Генерал Широполов, я по делу. Вы будете присутствовать в космопорте вместе с женой на торжественной встрече атландийцев?

   – Так точно. Конечно же.

   – И я приеду.

   Появление ещё одной томной брюнетки в облегающем пеньюаре, которая поправляла свои пышные вьющиеся волосы, несколько обескуражило Богдана. Со снимка в её деле закадычная подруга Мары Захаровны смотрела на подполковника яркой рыжухой сбитого телосложения и лет эдак пятидесяти. Сейчас она выглядела на сорок с натяжкой. Стройная и красивая лесная нимфа.

    Всё же омолаживающие процедуры – зло. Вот смотришь на женщину, а реальный её облик и не знаешь – сплошная пластика.

   – Хорошо, – смутившись, Богдан отвернулся и отдал приказ заму, чтобы тот подготовил пропуска.

   – Пока ждём, прошу к столу, – гостеприимно заявил Елизар Платонович, приглашающе указывая на кухню.

   Богдану пришлось снять ботинки, впихнуть ноги в домашние тапочки и пройти мимо дамочек, стараясь не коснуться их выпирающих бюстов.

   Женщины! Захотелось опять закурить и выпить чёрного кофе.

    – Кстати, Дульсинее тоже нравятся брюнеты, – неожиданно томно шепнула Мара Захаровна Ахметову, когда тот, казалось бы, уже прошёл мимо неё.

   Мужчина почувствовал неприятный взгляд генерала, который ждал, когда Богдан подойдёт к нему. Ахметов сглотнул – хорошо, что табельного у Широполова при себе не было, но ведь до сейфа недолго и сходить.

   – Спасибо за предложение, – попытался развеять обстановку подполковник и спасти свои яйца. – Не откажусь от чашечки кофе.

   – С коньяком, – добавила Дульсинея Мигелевна, игриво подмигивая поперхнувшемуся Ахметову.

   – Девочки, цыц! – приструнил расшалившихся дамочек хозяин дома. – Хватит смущать подполковника Ахметова. У него атландийцы на носу, а вы…

   Ахметов с облегчением сел за стол, настороженно поглядывая, как госпожа фон Гайгер колдует над кофемашиной, и не слышал, как Широполов, притянув к себе жену, тихо ей шепнул:

   – Как не стыдно, Марочка, над бедным пареньком измываться. Он же тебя как огня боится ещё с прошлого раза, а ты масла в огонь подливаешь. Натравливаешь на него подругу.

   – Он же не знает, что Дуся замужем.

   – Мне кажется, он прекрасно знает, что у неё муж немец, поэтому и смущается. Он же с юга, а у них там строгие порядки.

   – Елизар, какие строгие порядки? – фыркнула Мара Захаровна. – Что я, в Сочи не была? Я тебе могу рассказать, какие там у них порядки.

   – Марочка, а кто сказал, что он из Сочи? Пойдём-ка кофе пить, так и быть, сам лично плесну тебе в него коньячку. Устрою тебе феерию, – многообещающе прошептал Елизар, чувствуя себя отдохнувшим и полным сил.

   – Да ты, мой любимый муженёк, быстро учишься! – похвалила его жёнушка и потом долго целовала, пока у Дуси терпение не лопнуло.

   – Ну сколько можно-то! Полночи спать не давали! Идите к столу, а то кофе стынет, да и коньяк в нём – тоже!

   Богдан поперхнулся, когда понял, что напиток не просто так обжигает язык.

   Дуся оглянулась и непринуждённо спросила:

   – Многовато? – и тут же успокоила: – Так это с непривычки. Потом сам просить будешь побольше подливать.

   – Двенадцати ещё нет.

   – Тебе, как в анекдоте, в чашку хлопья кинуть? – смеясь, уточнила Мара Захаровна, усаживаясь напротив подполковника.

   А у того взгляд непроизвольно опустился вниз, да и угодил в ложбинку между соблазнительных холмиков, прикрытых пеной нежного кружева.

   – Ахметов, совесть имей, – одёрнул его генерал.

   Богдан зажмурился под тихий смех женщин, взялся за чашку, уже наплевав, что в кофе налит алкоголь. Страшная семейка! Страшная! И как с ними сотрудничать! Вот как? Нет таких инструкций! Не разработали!

***

Атландийский корабль достиг орбиты Земли, осталось лишь дождаться разрешения, пройти карантинный досмотр – и приземлиться. Теш рассматривал Луну, любуясь её холодной красотой, в которую органично вписывались купольные городки землян, искрящиеся огоньками, наполняя жизнью величественный образ космической вечности. Земляне любят собираться стаями, создавая человеческий улей. Даже сеть спутников располагалась в особенном порядке, словно тонкая вуаль или сеть. Коллективный разум – то, что было презренно атландийцам, и Юдери планировал это явление хорошо изучить.

   – И всё же мне кажется, наш учитель неправ.

   Жарм Бьерт вновь поднял вопрос о целесообразности строго следовать установкам Иорлика Тманга. Самый молодой из учеников оказался слишком горяч, всегда говорил, что думал. А сам нервничал, лихорадочно потирая покрытый щетиной подбородок, ещё и отросшие кудри взъерошивал руками так, что они дыбом стояли.

   – Мы не имеем морального права навязывать своё мировоззрение землянам.

   – Никто и не навязывает, – ответил ему Фьёорг Умат, делая ход конём.

   Они с Баури Чаком увлеклись земной игрой – шахматами, считая, что врага надо изучать изнутри. А для этого нужно мыслить как земляне – посредством обычных игр.

   – Мы просто покажем желающим наши жизненные устои, – добавил он.

   – Они драться придут учиться, – возразил Бьерт.

   Теш слышал в его словах ту истину, с которой не хотел примиряться. К сожалению, земляне слишком примитивны и полны агрессии – наследия рептилоидов. Именно поэтому Юдери, прежде чем приступить к заданию, собирался познакомиться с шаолиньскими монахами, ведь в основе их школы лежит целая философия, если не религия. Просмотр древних фильмов землян обнадёжил Теша, он понял, что не всё так плачевно, как кажется. Можно заручиться поддержкой монахов, если он выиграет бой. А в своих силах и технике юный атландиец не сомневался. Это не против учителя выйти, а с древним земным стариком сразиться. Теш даже благородно позволит ему принять допинг, потому что стиль «пьяный мастер» оказался весьма занимательным и впечатляющим. Для атландийца было бы честью прикоснуться к чужим знаниям.

   – Теш, а ты что скажешь?

   – Имперцы слишком влияют на землян, и нам нужно что-то поставить им в противовес. Хотят научиться драться – хорошо, но для начала пусть выучат постулаты республики. Законы Сильнейших будем повторять на каждой тренировке, как в школах юных воинов, чтобы от зубов отскакивали. Только после этого начнутся настоящие занятия.

   – Не думаю, что нам позволят учеников палками гонять, – спокойно, не отвлекаясь от шахматной доски, отозвался Фьёорг, – как наш учитель это с нами делал. У них насилие над человеком вне закона.

   – Значит, надо заставить считать территорию школы частью республики, где будут царить наши законы.

   Теш многое успел продумать об устоях своей школы и уже предвкушал начало работы.

   – Вы забыли о сиаре Широполовой. Шах, – напомнил всем Баури, громко ставя фигуру на доску, от чего остальные подскочили, и радостно спросил, потирая руки: – Сдаёшься?

   – Нет, конечно, – спокойно отозвался Фьёорг, гипнотизируя свои фигуры. – Никто не забыл о сиаре Широполовой. Я считаю, пока мы с ней не познакомимся лично, нет смысла выстраивать модели поведения.

   – К тому же напомню, что сказал сион Ход – эта землянка падка на брюнетов. А мы все брюнеты. – Жарм развёл руки и пожал плечами.

   – Это меня и смущает, – честно признался Теш. – Сиара Ход предупредила, что мы проиграем её бабушке. И, только сдавшись, сможем победить.

   Три пары карих глаз пронзили его в густом тяжёлом молчании. А Теш вздохнул и отвернулся к иллюминатору, продолжая созерцать величественный холодный спутник Земли. А ведь по некоторым теориям это не спутник, а корабль имперцев старой модификации. Враньё, конечно, но что-то в этом есть.

   – Я помню сиару Широполову, – произнёс Чак, двигая свои фигуры в сторону Умата, – видел её, когда она прилетала к нам в последний раз, и не сказал бы, что она опасна.

   – Землянки сильны в своей слабости, – протянул задумчиво Фьёорг, всё ещё не желая сдавать партию. – Я пообщался с психологом, у которого мы прошли курс по адаптации с землянами, он подбросил мне очень интересную мысль: тот, кто тратит огромные деньги на свою красоту, дорожит ею сильнее собственной жизни. Землянки ради безупречной внешности готовы терпеть немыслимые истязания, лишь бы эффектно выглядеть.

   – Хочешь сказать, что знаешь слабое место сиары Широполовой? – Тешу как раз нужно было хоть что-то, чтобы манипулировать землянкой.

   Фьёорг выпрямился, наконец, оторвав взгляд от своих белых фигур, и насмешливо оглядел друзей.

   – А вы разве забыли, как она требовала от нас нести её на руках, когда начался дождь, и её дорогие туфли могли испортиться?

   Юдери помнил, но не понимал, к чему клонит Умат, который, кстати, тогда и нёс землянку до самого холла в особняке сиона Хода, а тот, надёжно укрытый навесом, лишь наблюдал за гостями с высокого крыльца и не желал им помогать.

   – А я помню, как она раздражённо шипела мне на ухо, что вся красота коту под хвост. А ещё у меня есть предложение специально для неё найти нам ученика, красивого брюнета с синими глазами. И тогда сиара Широполова будет нам не страшна.

   Юдери радостно улыбнулся. Идея была ценной и очень обнадёживающей.

   – Сиара Широполова боится за свою красоту. Я слышал, что она даже посещала рептилоидов в надежде омолодиться, – Фьёорг замолчал.

   Юдери поморщился. Плохо, что его куратор от землян ещё и знается с имперцами. Может ли она быть шпионом империи Лаудунь? На что готова эта отчаянная женщина ради молодости и красоты?

   – Мат. Я выиграл, – услышал за своей спиной Юдери голос Чака. – И всё же мы торопимся с выводами. Нужно поближе познакомиться с сиарой Широполовой на её территории. Здесь она покажет своё истинное лицо.

   Возможно, Баури и прав, не стоит пока спешить с выводами. Но Теш не знал, что сиара Широполова летала в империю, а это был тревожный звоночек. Вряд ли для сиона Хода это осталось неизвестным. Нет, Хранитель Тошана всегда хорошо осведомлён про чужие тайны, тогда как свои не раскрывает никому.

   Юдери раздражённо цокнул. Как же он хотел стать таким же выдающимся атландийцем – способным нести огромную ответственность не только за жизни слабых представителей своей планеты, но всей республики в целом. Теша даже не пугало одиночество, которое преследует Сильнейших. Он готовил себя к этому с самого детства, всегда был самым отстранённым среди остальных учеников Тманга. И в это путешествие хотел пуститься в одиночку, но всё испортила сиара Ход, которая не доверяла ему. Но Теш докажет всем, что способен выдержать на благо республики любые невзгоды, даже испытание землянами.

   Время тянулось слишком долго. На все регистрационные проволочки потребовалось более трёх часов, прежде чем люк открылся, и спустили трап. Земля – голубая планета, третья по счету от Солнца, колыбель земной цивилизации.

   Юдери первым переступил порог звездолёта, чтобы застыть на миг, любуясь пронзительной чистотой высокого послеполуденного неба. Белые перистые облака пронзали флаеры, а чуть вдалеке, у горизонта, темнели очертания города с его небоскрёбами. Здание огромного, по меркам атландийцев, космопорта искрило панорамными стенами, через которые было видно зевак, прилипших к стеклу. Делегацию республики встречали шумно, то и дело мелькали фотовспышки, но к самому звездолёту не пропускали никого.

   Возле трапа стоял военный эскорт и чёрный хищный аэрокар. Люк на его крыше плавно отошёл в сторону, и оттуда появилась голова сиары Широполовой. Женщина была, как и прежде, молода и красива. Тяжёлые локоны цвета тёмного шоколада взъерошил ветер, гуляющий по площадке.

   – Приветствую вас на планете Земля, дорогие атландийцы! – торжественно начала землянка, затем помолчала и капризно закончила: – Ну и чего застыли, касатики? Бегом ко мне, шампанское нагревается, а у нас столько всего запланировано!

   – Мы же должны спуститься к ней? – тихо, не скрывая сомнений, уточнил Жарм за левым плечом Теша.

   – Мне кажется, приём будет жарким, – глубокомысленно шепнул справа Баури.

   – А запасного брюнета у нас ещё нет, – добавил свои пять кредитов Фьёорг. – Предупреждаю сразу, в этот раз я таскать её на руках не буду.

   – Как говорит сиара Широполова, поздно пить боржоми, когда почки отказали, – заключил Теш и смело стал спускаться с трапа к аэрокару навстречу ожидающему атландийцев подполковнику Богдану Ахметову.

   Странно, что президент не прибыл. Видимо, они не настолько важные гости. Зато полно вояк всех мастей. Нелогичные у землян взгляды на дружественные проекты, но Юдери был решительно настроен разобраться в тонкостях логики аборигенов.

   А в аэрокаре Елизар, мягко поглаживая, придерживал жену за упругую пятую точку. Точнее придерживал, а заодно поглаживал, потому как он всё же мужчина, и от физиологии никуда не убежишь, да и зачем, когда это всё твоё по гражданскому законодательству. Так вот, мужчина пытался приструнить разыгравшуюся жену.

   – Мара, ты можешь быть серьёзнее? Всё же официальная встреча, а ты!..

   Мара Захаровна ловко соскользнула вниз и уселась мужу на колени под тихий смех Дульсинеи, которая поглядывала в окно на приближающихся гостей.

   – Могу! Но, знаешь, любимый, я пару раз в своей жизни была серьёзной, и мне не понравилось.

   – И как говорится в народной женской мудрости, – вклинилась в разговор супругов Дуся, – позволяй себе быть дурочкой. Всегда быть умницей – нервов не хватит.

   Водитель кара, впечатлённый услышанной «мудростью», повернулся, чтобы посмотреть на женщин, но тут Дуся продолжила:

   – А вы гляньте-ка, наш подполковник не уступает в стати атландийцам. Хорош, чертяка. Надо бы его женить, Марочка. Такой экземпляр в одиночестве кукует, непорядок.

   Мара, пригнувшись, цепким взглядом воззрилась на группу мужчин, подходивших к аэрокару, и согласилась с подругой.

   – Да, я давно его заприметила, да только Фимка на Дантэна запала, а сердцу не прикажешь.

   – Конечно, сравнила Очаровательного Хама и Симпатяжку Буку. Слишком разные весовые категории. У Ахметова просто не было шансов.

   – Страшные вы женщины, – вздохнул Елизар, сам внимательно наблюдающий за гостями и подполковником. – И пожалеть бы Ахметова, да не буду. Видно же, что голодает парень, на чужих жён заглядывается.

   – А вы, Максим, кстати, женаты? – Дуся стрельнула глазками на водителя.

   Тот сразу же выставил перед собой коммуникатор с фотографией жены и миленьких дочурок, еле сдерживаясь, чтобы не перекрестить двух настойчивых женщин, у которых в этот момент алчно заблестели глаза.

   – Меня не надо женить! – выпалил мужчина. – У меня всё есть!

   – Молодец, Максик, – промурлыкала довольная Дуся, ей нравился эффект, который они производили на вояк. – Правильно. Под женским крылышком оно всегда приятно: и есть, и спать, и жизнь коротать.

   Тут разговор пришлось закончить, так как Ахметов открыл дверь аэрокара, приглашая атландийцев усаживаться. Мара Захаровна тут же скомандовала разлить шампанское в бокалы и когда убедилась, что все готовы её слушать, торжественно произнесла первый тост:

   – Дорогие гости нашей славной старушки Земли, желаю вам провести здесь время так, чтобы вас на нашей планете хорошо и надолго запомнили, но и дома не забыли, и чтобы полиция не разыскивала вас ни там, ни здесь!

   – Вздрогнем! – поддержала её Дульсинея Мигелевна, и женщины первыми выпили шампанское до дна, затем стали заставлять мужчин повторить этот подвиг.

   – Не бойся, – подначивала Ахметова Дуся, – знаешь, как пузырьки нос щекочут улётно! Тебе понравится.

   – Я при исполнении.

   – Пей, касатик. Мы никому не расскажем.

   – Я бы ей не верил, – тихо услышали голос Елизара атландийцы, с сомнением поглядывая на требующую добавки сиару Широполову.

   Они тоже не хотели верить, потому что видели, как она уже достала коммуникатор и стала звонить своей внучке.

   – Фима, милая! – завопила Мара Захаровна от переизбытка чувств и не только. Пузырьки всё же заиграли у неё в голове, даря веселье. – Мальчики ваши прибыли, и мы поехали кататься! Так что предай глубокоуважаемому Иорлику, что он может спокойно выдохнуть. Его ученики в хороших руках. Я не дам им пропасть. Как и обещала, пригляжу за ними.

   – Бабуля… – Молодая землянка нервно кашлянула, разглядывая забитый людьми салон аэрокара класса люкс с голубой подсветкой и мини-баром, созданный точно не для официальных встреч. Да и мужчины, смотрящие с той стороны экрана, не выглядели преисполненными веселья, в отличие от её бабушки и тёти Дуси (а эта-то что здесь забыла?). Успокаивала лишь улыбка Елизара Платоновича, подсказывающая, что у него всё под контролем. Пока… под контролем. – Ты только не переусердствуй. Они всё же самостоятельные и свободолюбивые республиканцы и не нуждаются в чрезмерной опеке.

   – Ой, Фимка, ну скажешь тоже. Мужчина – голова, а женщина – шея, помни об этом и не забывай мудрых бабушкиных слов. Кстати, что там с правнуками? Долго мне ещё ждать?

   Резкая смена темы превратилась в напряжённую тишину. Атландийцы пытались выглядеть непринуждёнными, лишь бы никто ни о чём не догадался. Всё же они поклялись перед сионом Ходом хранить его тайну, а тот предательства не прощает. Ему вообще опасно было клясться.

   – Бабуля, не к месту разговор. Сионы, – обратилась глава республики к атландийцам, – хорошо вам отдохнуть, но не забывайте о школе. Она важна как Атланде, так и Земле. Мы верим в вас.

   Кивнув на прощание, Серафима отключила связь, а Мара Захаровна грустно вздохнула.

   – Ой, не нравится мне, как она выглядит. Совсем замучили мою кровинушку. Бледная, худая. Ход её там не кормит, что ли? – гневно вопрошала она у атландийцев, в ответ получая неловкие пожатия плечами.

   – Сион Ход всячески оберегает свою ларну и делает всё, чтобы она чувствовала себя в республике как дома, – заступился за Сильнейшего Юдери.

   – Это он молодец!

   – Красивый Хам, что уж тут добавить, – с улыбкой подключилась Дуся. – Давайте за продуктивные отношения между республикой и нашей федерацией! – взмахнула она бокалом с шампанским и тут же выпила вместе с Марой Захаровной.

   – Сейчас мы летим в загородный клуб, там можно хорошо отдохнуть на лоне природы – вино, шашлык, даже бассейн есть. А вот завтра приступим к работе, – заверила атландийцев Мара Захаровна, уже представляя, как будет шикарно выглядеть в новом кружевном купальнике и шифоновом пляжном халате. Елизар точно не останется безучастным, а значит, у неё сегодня будет бурная ноченька, возможно, даже прямо под звёздами. Она специально искала дом с панорамными окнами на полкрыши.

   Но в тот момент, когда женщина делала глоток шампанского, в её размышления бесцеремонно ворвался бесстрастный голос Теша Юдера.

   – Завтра мы планируем посетить горы Суншань, вам стоит об этом договориться, сиара Широполова.

   Мара подавилась шампанским, удивлённо глядя на юношу, закашлялась, а Елизар услужливо похлопал её по спине.

   – То есть – договориться? Мы планировали показать вам пару зданий, что выбрали для нашей школы! Какие ещё горы?

   – Суншань, – повторил Теш, не замечая злости сиары Широполовой.

   – Куда там тебе сунь, будешь кому другому рассказывать! Ты меня за кого принимаешь, мальчик? Елизар?

   – Богдан Рустамович, договоритесь о поездке, – распорядился генерал.

   – Куда конкретно вы желаете слетать и цель визита? – обратился Ахметов сразу к атландийцам, не обращая внимания на возмущённые реплики Мары Захаровны, адресованные к подруге.

   – Буддийский монастырь Шаолинь.

   – Ух ты! – хором выдали женщины и, переглянувшись, расплылись в предвкушающих улыбках.

   – Цель визита? – уточнил Ахметов, которому, в отличие от женщин, новость совершенно не понравилась, потому что уже с первых дней он был вынужден менять планы.

   – Ознакомительная.

   Скупой ответ не порадовал Ахметова, да только что уж поделать. Придётся пока довольствоваться малым. Но ему самому стало любопытно, что атландийцы хотят найти в старом древнем монастыре.

ГЛАВА 3

Когда ты молод и совсем недавно переступил порог совершеннолетия, всегда веришь в светлое будущее, в удачную карьеру. А вот Алла Павловна Солина в свои двадцать четыре года уже ни во что не верила.

   Никакого будущего у неё нет.

   Она это отчётливо поняла, потея вместе с толстосумом Преображенским, имеющим платиновые карты и раздутое самомнение. Он считал, что женщины ему должны всегда давать – по одному лишь щелчку пухлых пальцев. Тварь дрожащая, вот он кто. Мерзкий противный старикашка, у которого куры кредиток не клюют, потому что все деньги на банковских счетах.

   – Резче, – приказала Алла, наклоняясь ниже и опираясь руками об пол.

   Движения её были плавными, потому что растяжка позволяла с лёгкостью выполнять наклоны.

   И как ни пыталась отпинаться от извращенца Алла, начальник прямым текстом сказал, что за те кредиты, которые она получает, можно и ноги раздвинуть, не привередничая. Но Солина не торговала своим телом, и уж тем более не искала подобных постыдных заработков.

   – Аллочка, а может, составите мне сегодня компанию на ужине? Я бы вас покатал на своей яхте.

   – Меня ребёнок ждёт дома, – холодно отшила она Преображенского, но тот не считал детей большой помехой.

   – А мы няню наймём.

   – Ниже наклоняйтесь, Сан Саныч. Ниже, – девушка сурово напомнила, что отлынивать на её занятиях она никому не позволит.

   Может, в детский центр податься? Платят там сущие кредитки, но на оплату квартиры хватит. Возвращаться домой, в Ижевск, несолоно хлебавши не хотелось, но и фальшивая любовь девушку не утраивала. За неделю она должна найти работу. Просто обязана.

   – А я настаиваю, – не унимался Сан Саныч, и Алла решилась, ведь проще дать согласие, чем объяснять, почему не хочется.

   – Хорошо. – Выпрямившись и развернувшись к вип-клиенту, она поинтересовалась: – Куда подъехать и во сколько?

   Через час Алла получила расчёт, но, конечно же, никуда ехать не собиралась. Завернув в магазин, ленивым взглядом девушка скользнула по монитору – там диктор новостей вещал о том, что вчера прибыла делегация с Атланды. На экране женщина в белом платье махала рукой, высунувшись из дорогущего аэрокара, приветствуя пришельцев. Да, у кого-то жизнь била ключом, а Солину вот била гаечным, не иначе. Настроение было хуже, чем утром. Заплатили ей меньше положенного, но и на этом спасибо. Только бы теперь палки в колёса не вставляли, когда пойдёт устраиваться в другое место. Ведь с Преображенского станет нарассказывать о ней небылицы, не раз шантажировал, что пожалуется начальству.

   – Козлина, – пробормотала она в сердцах, хватаясь за бутылку тёмного рома.

   – Отличный выбор, дорогуша. Последняя? – раздался бархатистый женский голос с сексуальной хрипотцой.

   Нехотя оглянувшись, Алла замерла, прижимая к груди ром, так как перед ней стояла та самая женщина с экрана!

   – Это же вы?..

   Солина неопределённо махнула головой на монитор, который уже вещал другие новости, а брюнетка, растянув в самодовольной улыбке алые губы, проворковала:

   – Да, это я!

   – Мара, как там наш капитан? Ты что – ещё не взяла его на абордаж?

   Рядом появилась ещё она женщина, с такими же жгучими чёрными волосами. Опытный взгляд тренера по фитнесу для богатых дамочек подсказал Алле, что перед ней клиентки центра по омоложению. Искусственная красота, максимально приближенная к естественной, сбивала с толку. Солина никогда не планировала ложиться на операционный стол и выкладывать крупную сумму кредитов (которых, собственно, у неё и не было) ради того, чтобы в старости выглядеть так роскошно. Но всё же Алла сглотнула подступившую зависть.

   – Последняя бутылка, – указала на неё дамочка, которая встречала пришельцев.

   – Милочка, не отдадите ли вы бутылочку двум нуждающимся в этом капитане красоткам? – спросила её подруга.

   – Я тоже нуждаюсь в его услугах, – не захотела уступать Алла легендарный напиток канувших в века пиратов.

   Дамочки переглянулись.

   – Душевная рана? – со знанием дела спросила вторая брюнетка.

   – Она самая, – кивнула Солина, продолжая настороженно разглядывать конкуренток на вечер с капитаном.

   – Парень бросил? – уточнила Мара.

   Алла мотнула головой.

   – Хуже. Старпёр, козлина бородатая, склонял к интимной связи, и я уволилась с работы, чтобы этого избежать.

   – Так вот кто козёл! – обрадованно воскликнула Мара, прихватила ром другой марки с летучей мышью на этикетке и неожиданно обняла Аллу за плечи. – Давай с нами, красавица, мы тоже сегодня одинокие и с душевными ранами. Вместе веселее лечиться.

   Солина даже не поняла, как оказалась в одной машине с дамочками, потому что отнекивалась, как могла, от столь сомнительного щедрого приглашения. Но кто бы её слушал. Ещё и охранники с военной выправкой смутили, вот тогда она и упустила момент сбежать домой. Незнакомки привезли её в загородный особняк, на заднем дворе которого был бассейн. Тёмная ночь спустилась на землю за считанные часы, и он таинственно светил голубизной своих глубин, маня искупнуться.

   – Посидим на улице, – предложила Дульсинея.

   – Потом искупаемся голышом, – поддержала её Мара.

   – Я стесняюсь, – честно призналась Алла, садясь в плетённое удобное кресло.

   – Мы тебя научим ничего не стесняться! – заверила её Мара, разливая ром в бокалы.

   Как бы простецки ни обращались с Солиной дамочки, но они явно относились к элите. Слишком много охраны девушка успела заметить, пока шла на задний двор. Как рассказала Мара – она жена простого генерала, а у Дульсинеи муж в Германии, и она о нём тоскует, хоть и созваниваются каждый день.

   В доме даже официанты были, которые очень быстро организовали стол, сервировав его на три персоны. Прислуга, все дела. Куда же Солина попала? С кем свела её судьба? Алла не могла не думать об этом, но женщины располагали к себе.

   – За встречу с нашим любимым капитаном и за знакомство с очаровательной девушкой Аллой, – провозгласила Мара, поднимая бокал.

   Всё же капитан не подвёл, быстро укачал на волнах хмельного моря. Алла улыбалась, слушала новых знакомых, поражаясь, как те не стеснялись в выражениях, рассказывая о ситуациях, в которых оказывались. Пробивные, с крепким стержнем. Настоящие бойцы.

   – Стесняюсь спросить, а что вас – красивых, успешных, богатых и самодостаточных женщин – привело в магазин на свидание с нашим капитаном? – Бабушкой госпожу Широполову язык не поворачивался назвать.

   Солина ловко управляла своим языком даже после четвёртого убойного коктейля от Мары Захаровны и могла гордиться собой!

   – То, что мы красивые, не уберегает нас от ошибок, – глубокомысленно начала Мара Захаровна. – Ты же знаешь, что мы тут развлекаем этих, как их там, атландийцев. Так вот. Мы сейчас должны были с Дусенькой быть очень далеко, в Китае, прямо в монастыре Шаолинь!

   – Ух ты! – восторженный вздох вырвался у Аллы, и в глазах засветилась детская мечта.

   – Вот, – Дуся ткнула пальцем Алле прямо в грудь, – и мы тоже с Марочкой – «Ух ты!». Фуюхты! В монастырь флаеры не летают! – закончив, женщина развела руками и недовольно поджала губы.

   – Да, представляешь! – с жаром подалась вперёд Широполова, продолжив рассказ. – Они хотели заставить нас идти пешком! Нас, на каблуках, по горам – пешком!

   – Немыслимое хамство! – поддержала Мару Дуся.

   – Да, на каблуках тяжело, но ради Шаолиня я бы выдержала и не такое, – не согласилась с ними Солина.

   Дамочки переглянулись, состроив обиженные лица.

   – Нет, ну молодая ещё, – объяснила Мара Дусе.

   – Жизни не видела, – согласилась с ней Дуся.

   – Аллочка, милая, запомни раз и навсегда. Это не ты подвиги ради мужчины должна совершать, а они.

   – Понимаешь? Они обязаны были нас на своих крепких сильных руках отнести на самую высокую гору, а не мы на каблуках должны ковылять по скалистым тропам!

   – Там низкое давление и разреженный воздух. Вам нельзя, у вас же пластика. Это опасно, – напомнила Алла, прекрасно зная, какие ужасы могут произойти с теми, кто решился на использование новомодных косметических имплантатов в грудях, губах или ягодицах. – Так что вы умницы, что остались дома. А Шаолинь… С детства мечтала туда попасть.

   Мара, приподняв бровь, взглядом намекнула подруге, что клиент готов.

   – А у тебя есть все шансы. Алла, мы предлагаем тебе высокооплачиваемую работу секретарём.

   – У тебя не было мечты познакомиться с атландийцами? – уточнила Дуся. – А то и она исполнится.

   – И никаких старых козлов, все молодые и красивые.

   – Грубоватые, на мой вкус, но, может, ты любишь пожёстче, – закончила Дуся.

   Алла хохотнула, пряча в душе боль разочарования от своей жалкой жизни.

   – Я сейчас в таком положении, что готова работать хоть с самим чёртом, лишь бы домой не возвращаться и перед папой не краснеть. Он мастер спорта по каратэ. И учил меня быть бойцом, а я тряпка! Надо было Преображенскому в морду дать, а я побоялась увольнения. И что в итоге? Так и так безработная.

   – Это всё в прошлом, – взмахнула рукой Мара Захаровна. – И когда бьёшь в морду, надо бояться не увольнения, моя хорошая, а повестки в суд. Всё же телесные повреждения у нас караются законом, Аллочка. А вот ударить по его мужским бубенцам надо было, и от всей души. Кстати, ещё не поздно это сделать. Где там вы должны встретиться?

   – Мара! – громоподобный крик заглушил голос Солиной. Она даже испуганно икнула, глядя на стремительно шагающего к ним мужчину. – Опять пьёте, Мара! Не надоело?

   – Елизар, любимый, ну что ты злишься. Видишь, у нас собеседование. Мы нашли секретаря для атландийцев. Очень хорошая девочка. У неё папа мастер спорта по каратэ.

   – И она готова на каблуках идти в Шаолинь! – робко добавила Дуся, прячась за бокалом коктейля.

   – Здрасьте, – выдохнула Алла, во все глаза глядя на рыжего мужчину в военной форме, сверстника её отца, и ей стало стыдно, что он увидел её пьяной. – Я на всё готова, – кивнула она более уверенно, чтобы рассеять любые сомнения, что здесь шло что-то иное, а не собеседование. – Вот!

   – А ну, марш все спать! – в ответ приказал мужчина, легко поднял заупрямившуюся Мару Захаровну на руки, не глядя на остальных, развернулся и зашагал в направлении дома.

   Дуся наклонилась к Алле и громко зашептала:

   – Любит её без памяти! Ревнивый – жуть. Особенно к нашему капитану, – кивнула женщина на этикетку. – А мой не такой. Спокойный, как… как змея. И такой же холодный. Если не прилетит через два дня, точно буду искать себе другого мужа.

   Кое-что Дуся уже поведала о взаимоотношениях со своей немецкой половинкой, в которой видела безбедное светлое будущее.

   – А вы почему не захотели с ним полететь в Германию?

   Резонный вопрос уже час не давал Алле покоя. Она за мужем хоть куда полетела бы. А тут и недалеко совсем.

   – Да что я там не видела? Ты вообще была в Германии? Скука смертная. А тут подруженька моя, Марочка. Мы с ней с самого детства вместе. И с ней всегда весело. А ещё Богдан здесь. Такой милый и застенчивый. Без женской ласки совсем зачах. Мы его решили женить. Такой экземпляр пропадает, – сокрушённо покачала головой Дуся, на миг забыв об Алле. Девушка решила пригубить коктейль, когда вдруг услышала: – А ты замуж не собираешься? У тебя есть все шансы и эту мечту исполнить!

   Солина сглотнула, выпучив глаза на явно уже пьяную женщину, кашлянула, прочищая горло.

   – Я…

   – Отлично! – хлопнула в ладоши Гайгер, поднимаясь со своего стула, и показала опешившей девушке большой палец. – Не знала, что ты немецкий знаешь! – Это, конечно же, хорошо, но пошли спать! Засиделись мы.

   Алла опять не поняла, как так случилось-то! Ведь хотела же отказаться, а всё снежным комом на неё валится. Но, может, утро вечера мудренее, и все пьяные разговоры забудутся?

   Солина поплелась следом за Дусей, мимо прошли двое официантов, чтобы убрать стол. Всё же роскошно жили эти неунывающие дамочки. Шикарная сказочная жизнь, о которой Алла могла лишь мечтать.

***

Паршивое утро… Хотя какое ещё оно бывает после попойки? Болит голова, как будто мозг отбойными молотками прорывает себе выход на свободу из черепной коробки. Во рту пустыня, язык прилип к нёбу, и даже не сглотнуть – больно. Веки тяжёлые, открыть глаза невозможно, а надо. И, как всегда, перед Аллой встал извечный вопрос: «Зачем так напиваться?»

   Солина, жалея себя, задавалась этим вопросом, пытаясь выбраться из-под тёплого одеяла. И зачем только она его взяла – лето на дворе, надо спать голышом, как говорила новая знакомая, Мара Захаровна, заманивая Аллу купаться.

   Девушка усмехнулась. Всё же не сдала она свои бастионы – не согласилась!

   Что там ещё вчера было? Ах да, кажется, она обзавелась двумя феями-крёстными. Мама читала ей в детстве, как эти волшебные создания исполняют заветные желания, лишь взмахнув своими крылышками и осыпав золотой пыльцой.

   Крёстные – это, конечно, хорошо, ведь работа Алле нужна. Но она обещала этим феям на каблуках аж до Шаолиня дойти – тут явный перегиб. И дело даже не в том, что не дойдёт, надо будет – поползёт ради хорошо оплачиваемой работы, а в том, что не принято в монастыре на каблуках бродить. И в коротких платьях – тоже вроде нельзя. Алла точно не знала, но почему-то ей казалось – наверняка там строгий дресс-код.

   Шаолинь – мечта детства! Наверное, каждый ребёнок, занимающийся единоборствами, мечтает побывать там, встретиться с легендарными мастерами, стать похожим на Джеки Чана, который увековечил своё имя ещё четыре века назад. Он был кумиром Солиной. Все фильмы с ним пересмотрела и долго считала, что все мастера боевых искусств такие же милые и забавные добряки. Папа убедил в обратном – он никогда не улыбался.

   Открыв глаза, Алла всё же выбралась на свободу из плена мягкой и широкой кровати. Спала она в одежде, потому что постеснялась раздеться. Даже душ не приняла, как упала лицом в подушку, так и заснула.

   Интересно, а она действительно прошла собеседование или ей приснилось? А злой рыжий генерал, муж Мары Захаровны? Нет, он вот точно явился наяву и разогнал всех спать. А ведь Алла хотела вернуться домой, даже в очередной раз прикрывалась мифическим ребёнком. Но что-то в последнее время в него никто не верил. Интересно, что её вроде бы взяли на работу даже с воображаемым дитём. Подозрительно. А если бы она сказала, что у неё семеро по лавкам, всё равно был бы тот же результат? Кстати, надо узнать, а результат-то положительный или нет.

   Приняв душ, Солина привела себя в божеский вид, насколько смогла, и спустилась вниз, в столовую. Прислуга подсказала, что там её ждёт завтрак, но не предупредила, что и генерал её тоже там ждал.

   – Присаживайтесь, госпожа Солина. Как самочувствие? – холодно, но любезно поинтересовался генерал, а девушка прилежной студенткой опустилась напротив и скромно потупила взор.

   – Благодарю, господин Широполов. Всё хорошо.

   – Отлично, значит, выдержите Мару Захаровну, – неожиданно похвалил её мужчина. – Сами понимаете, я не одобряю пьянство, но на характер моей жены накладывается возраст. Ей всего семьдесят, а ведёт себя, как будто все девяносто стукнуло.

   Алла выпучила глаза, чуть не поперхнувшись водой, которой заливала пустыню Сахару в своём рту. Сколько-сколько Маре Захаровне? Семьдесят? А по ней и не скажешь! Это сколько же она сделала процедур омолаживания, чтобы выглядеть так хорошо?

    – По поводу вашей должности. Обязанности ваши будут шире, чем у обычного секретаря, вы станете личной помощницей директора новой школы. Атландийцы плохо понимают реалии нашей обычной жизни, и вы выступите в роли гида, а также будете подсказывать пришельцам, чего не стоит делать и, самое главное, чего категорически нельзя делать. Напоминаю, что республиканцы – не земляне, у них свой взгляд на мир, поражающий нелогичностью. Например, они не любят слабых женщин, так что не ждите от них галантности. Они уважают крепкий и сильный характер. Я изучил ваше дело.

   – Уже? – вырвалось у Аллы, и она во все глаза уставилась на генерала Широполова. Когда успел-то.

   Мужчина усмехнулся, по-отечески улыбнувшись.

   – Вам всего двадцать четыре, госпожа Солина. Родились и выросли в Ижевске. Ваш отец – уважаемый человек, мастер спорта, воспитывал вас в строгости. Мать – учитель младших классов. Братьев, сестёр нет. Судимостей нет. Школу закончили с отличием. В университете показали себя активисткой, выиграли ряд соревнований. В профессиональный спорт не пошли. Не замужем, детей нет. Прилетели в Москву в поисках работы. Живете в съёмной квартире. Отработали в закрытом фитнес-клубе «Олимп» полгода. Вчера уволились по собственному желанию. Ничего не забыл?

   – Любимый цвет, еда, музыка? – обиженно процедила Алла, которой стало слишком неприятно слушать про свою в целом скучную жизнь. Теперь и мифическим ребёнком не прикроешься, хоть настоящего заводи.

   – Это тоже есть в деле, не сомневайтесь, а ещё – список вашего окружения, который, кстати, небольшой – и проверят его уже к вечеру.

   Вот и уложили Аллу на обе лопатки. А чего она, собственно, ожидала от военных? Ничего хорошего от них ждать не приходится. Всю подноготную поднимут и грязное бельишко перетрясут, если надо. Но что уж ёжиком пыхтеть, раз они всё равно узнали всё, что им нужно.

   – Так я принята на работу? Когда подпишем договор?

   – После завтрака, так что приятного аппетита и, надеюсь, вы не сбежите при первом удобном случае. Тяжело в наше время найти девушку, готовую на каблуках идти в монастырь.

   – Мужской-то? – с сарказмом уточнила Алла, вспоминая, как именно Мара Захаровна вчера сокрушалась, что это была её мечта – чтобы как в анекдоте.

   В целом собеседование прошло в обычном режиме. Алла мало что уже понимала из лившейся на неё информации, вычленяла лишь слова «нельзя», иногда – «запрещено», пыталась вникнуть, когда звучало «следить внимательно». Словно и не помощницей её брали, а шпионкой. Всплыла ассоциация с тем, как отец мотивировал её перед соревнованиями на победу. Из всех речей папы она обычно помнила только серьёзный бубнёж и заключительное: «Всё ясно?»

   Генерал Широполов, кстати, закончил тем же, поэтому Алла по привычке выпрямилась и выдала, как учили с детства:

   – Всё ясно!

   – Вот и отлично. Тогда давайте пройдём в кабинет и подпишем документы.

   Алла кивнула, мысленно надеясь, что генерал не попросит повторить всё то, о чем говорил, потому что она многого не запомнила. То есть что-то девушка, конечно же, уловила, но далеко не всё. Ничего, на практике всему научится, что там можно, а что нельзя. Ну не съедят же её эти республиканцы, уволят только.

   На этой оптимистической ноте Алла закончила с завтраком и отправилась вслед за генералом к своим новым обязанностям.

   Монастырь Шаолинь

   Пошла вторая ночь без сна, но Ахметов уже не замечал усталости. Вздремнул во флаере, пока добирались до Китая, когда понял, что эти гости с Атланды не собирались вести себя подобно Ходу. Не будут они вечно тыкать Богдана носом в недочёты, не будут пускать саркастические шпильки в его адрес.

   Четвёрка атландийцев оказалась спокойной, отстранённой и нудной. Ну вот нужен был инопланетянам монастырь – и всё тут. Хорошо, что республиканцы сумели отговорить Широполову лететь с ними. А та ведь собиралась. Вышла в столовую вся нарядная: в оранжевом летнем сарафане, стильной панаме с огромными полями и на каблуках! Дульсинея Мигелевна тоже не отставала от подруги: узкая юбка выше колен, незастёгнутая, явно мужская рубашка на тонкий топ и… каблуки! В этом-то и оказался их – спасительный для мужчин! – промах. Богдан даже поддержал ложь атландийцев, что над храмом не летают флаеры. Летают, ещё как летают, но Маре Захаровне и Дульсинее Мигелевне об этом так никто и не сказал. Даже генерал Широполов лишь развёл руками на требование жены поднять военный флаер.

   Ну и хорошо, что дамочки остались дома! Богдан хоть немного вздремнул.

   Сам монастырь представлял собой череду двориков, расположенных на склоне горы – они находились один выше другого, а от площадки к площадке вели лестницы. Окружала монастырь стена высотой три метра, и попасть на территорию можно только через южные ворота. Снаружи стены находился Лес Пагод, и каждое здание там было поставлено в память о каком-то монахе, и эти каменные пики пронзали зеленые кроны деревьев, словно ростки, что тянутся к солнцу. Также в монастыре оказался музей боевых искусств и статуя гигантского Будды.

   Удивительно видеть заинтересованность атландийцев, осматривающих ворота храма, куда их вёл гид. Заказать культурную программу было идеей генерала Широполова, который посчитал, что это поможет гостям планеты полностью погрузиться в быт землян.

   Но кому могут нравиться занудные экскурсии, особенно когда ещё и гид разговаривает на ужасном всеобщем языке. Китаец, глазки узкие, профессиональная улыбка до ушей – и вечно кланяется, как болванчик, ежеминутно восторгаясь атландийцами.

   – Нужен коренной житель для антуража, – строго приказал генерал Широполов вчера ночью Богдану и его команде, между прочим, вмешиваясь не в своё дело.

   А Ахметову теперь страдать на солнцепёке, слушая ужасную речь гида.

   – Горы Суншань причисляются к пяти великим горам Китая. Это пологий массив, напоминающий лежащего Будду. Видите?

   Богдан закатил глаза, но послушно обернулся. Он (как, впрочем, и остальные), конечно же, никакого Будду не увидел, но покивал, чтобы не обидеть гида, очень любившего свой край.

   – Массив Суншань лежит между двумя городами: Чжэньчжоу и Лояном. В эпоху Тан Лоян являлся столицей Китая, в первом веке там был построен первый в Китае буддийский храм. Назывался он «Храм Белой лошади» – Баймасы.

   – Баймасы? – переспросил Юдери.

   Богдан чуть опять не закатил глаза. Какие атландийцы ему попадаются вечно – все как один зануды.

   – Да, Баймасы, – радостно закивал гид.

   Вот зачем атландийцу знать, как назывался в древности храм на языке местных? Большинство коренного населения на нём уже давно не говорит. Но нет! Будут учить!

   – Это каменные львы, что охраняют Горные ворота, вырезанные во времена династии Цин. Слева расположена львица с львёнком, а справа лев.

   Что ещё занимательно – атландийцы не делали снимки. Ни одной фотографии, словно и не нужно им то, что было обыденным для земного туриста. Но при этом слушали лекцию как примерные студенты.

   – Уважаемый Му Чан, может, войдём внутрь? Мы стоим на простреливаемой местности, – строго обратился Ахметов к гиду, прослушав рапорт парней, которые сидели на позициях на случай, если кто-то объявит охоту на атландийцев.

   Пока никого подозрительного не обнаружено, но к пагодам приближалась очередная непредупреждённая о временном закрытии монастыря группа туристов.

   – Да, да, пройдёмте, пройдёмте. – Гид опять услужливо закивал, подводя к распахнутым южным воротам и продолжая расхваливать монастырь: – Под сенью монастырских стен прохладно даже в нестерпимо жаркий летний день, как сегодня. Здесь спокойно и тихо, будто внешнего мира не существует, а монахи олицетворяют живое воплощение Предвечного Будды. История Шаолиньского монастыря насчитывает около двух тысяч лет. Он является императорским, сооружённым на этом месте по приказу китайского правительства для буддийских наставников из Индии. А изначально он был учреждён правительством Китая, и правящие династии относились к этому месту с большим уважением, поэтому он неизменно сохранял статус императорского монастыря на протяжении всей своей истории.

   Богдан чуть не фыркнул над откровенной ложью и заметил, что не только ему смешно слушать детские байки – атландийцы тоже оживились, обмениваясь лёгкими улыбками.

   А гид продолжал вести через красные ворота во внутренний двор.

   – В Шаолиньском монастыре основной упор делается на изучение и претворение в жизнь буддийской веры — монахи здесь занимаются самосовершенствованием, изучают буддизм, занимаются кунг-фу. Основа традиций Шаолиня — самостоятельное усердное обучение. Культура этого места оказывает благотворное влияние на физическое и психическое здоровье человека, представляет ценность для всего мира. Это естественно, что она привлекает людей со всех уголков не только Земли, часты гости из империи, а вот из республики Атланды вы первые! У нас не только экскурсии проводятся, но можно испытать себя – пройти обучение.

   – Именно это и привело нас к вам, – величественно кивнул Юдери гиду, а тот просиял, как начищенные сапоги адмирала!

   Ахметов, занервничав, чуть не потянулся за сигаретами. Они же не всерьёз решили обучаться вместо того, чтобы обучать самим?

   Но остальные атландийцы тоже кивнули счастливому гиду, который тут же попросил немного времени и куда-то умчался так, что чуть сланцы не потерял. Видимо, договариваться настоятелем монастыря! Этого ещё не хватало!

   – Вы же не всерьёз собрались обучаться здесь? – нервно спросил Богдан у Юдери. – Они годы тратят, чтобы познавать дзен.

   – Нам и года не потребуется, сион Ахметов, – постарался успокоить его Теш, но смотрел слишком покровительственно, ещё больше заводя подполковника. – Можете так гневно не сверкать глазами, напугаете людей!

   Это было лишнее. Ахметов и сам понимал, что еле сдерживается.

   – Может, скажете правду? Зачем мы здесь? – решил он спросить начистоту.

   – Обучиться у ваших лучших мастеров.

   – Поймите, сион Ахметов, – вступил в их разговор самый молодой республиканец, – у нас был лучший учитель во всей республике. Вряд ли мы найдём здесь новые знания.

   – Но попробовать стоит. – Юдери был непреклонен в этом вопросе. – Чтобы лучше понять землян. Вы же слышали, что сказал сион Му Чан, Шаолинь – это не просто единоборства, это философия и целая религия. Обучение здесь очень близко к тому, что будем проводить мы. Нам нужно лишь уловить ваши природные нюансы. Предел способности ваших тел.

   Ахметов смерил республиканцев скептическим взглядом.

   – Это можно на любой военной базе сделать.

   Снисходительно покачав головой, Юдери подарил Богдану скупую улыбку.

   – Вы себя переоцениваете, сион Ахметов. Сион Ход в вашей оценке не ошибся.

   Опять этот Ход! Хотелось выяснить, что про него наговорил этот напыщенный Сильнейший, но Богдан сдержался. Высокомерный хам, вот кем являлся Дантэн Ход. Выскочка, который вечно оказывается прав, что бы ни сказал. Это раздражало, потому что терялась уверенность в себе, когда общаешься с атландийцем.

   – Я думаю, вам стоит пользоваться своим умом, а не занимать его у другого, каким бы Сильнейшим он ни был. Как говорят у нас, быстрее учишься на собственных ошибках.

   – Необычная поговорка для коллективного разума, – изрёк Фьёорг Умат, потирая квадратный подбородок, заросший щетиной.

   – Значит, среди землян не редкость индивидуалисты, которые не желают пользоваться опытом поколений и протаптывают свой собственный путь, – поддержал его мысль Баури Чак, которого Богдан запомнил по выдающемуся длинному с горбинкой носу.

   – Каждый землянин индивидуален. И коллективный разум – это не про нас, – возразил им подполковник, который успел из разговоров с четой Ход немного узнать о теории атландийцев о том, что земляне неспособны на самостоятельность.

   – Мы учтём ваше замечание, – кивнул ему Юдери и повернулся к бегущему гиду.

   – Настоятель просит вас встретиться с ним, – сказал тот, приблизившись.

   – Это честь для нас, – величественно поклонился в ответ республиканец, а гид стал кланяться ещё энергичнее.

   Богдан чуть не сплюнул по привычке от досады. Всё же зачем они здесь? Что замыслили атландийцы? Вот точно неспроста такая настойчивость. И ведь не говорят правду.

   – Ребята, будьте внимательнее. Мы идём в закрытую зону монастыря.

   – Туристов впускать? – раздался из динамика голос одного из бойцов.

   – Я тебе мозги выпущу! Пока не покинем монастырь, никого не впускать! – рявкнул Ахметов.

   Ну что за день такой? Богдан прекрасно видел, что его ребята тоже не выспались, все в напряжении. Это плохо.

   Делегацию проводили ещё выше в горы, туда, где располагался храм и площадка, заполненная монахами в оранжевых одеяниях. Настоятель, сухонький старик в традиционном наряде, сидел на крыльце в тенёчке, прямо на ступеньках, хотя Ахметов прекрасно знал, что обычно Пак Чван встречал представителей власти стоя, лишь потом усаживался на простой стул. Сейчас-то что за театральность?

   – Приветствую вас, дети великой Атланды. Я слышал, вы желаете обучаться в нашем монастыре? Похвальное желание.

   Вперёд вышел Юдери и поклонился, не сильно перегибаясь, хотя Богдан видел, что перед своим учителем Тмангом атландиец исполнял поклон намного почтительнее и ниже.

   – Приветствую и вас, сион Пак Чван. Мы прибыли прикоснуться к вашей мудрости. Поэтому вызываем прямо сейчас всех ваших лучших учеников на честный бой.

   Атландиец оглянулся, присматриваясь к каждому монаху, которые окружили их со всех сторон.

   – Наше сопровождение в битве не будет участвовать, только я и мои товарищи – против ваших учеников.

   – Против всех сразу? – удивился настоятель.

   – Хорошо, понимаю, силы не равны. Тогда только я против всех ваших учеников и да, всех сразу.

   Настоятель хохотнул, а вот подполковнику было уже не смеха.

   – Вы что творите? – прошипел он, подходя к атландийцу. – Вы в своём уме – вызывать людей на бой! Мы же прибыли сюда с мирной миссией. Хотели…

   – Сион Ахметов, не стоит так нервничать, у нас всё под контролем, – не стал шептаться с ним атландиец. Он говорил громко, и его голос доносился и до настоятеля монастыря. – Мы изучили все данные по Шаолиню и знаем, что именно так надо выказать уважение достойным воинам.

   – Вызывать их на бой? Да где вы это взяли?

   – В ваших хрониках! – невозмутимо отозвался атландиец. – Практически в каждой ленте разные школы кун-фу мерялись силой, и побеждал, естественно, Сильнейший.

   – Да, «Моё кун-фу лучше твоего кун-фу» – самая знаменитая фраза у вас, – поддержал Юдери Бьерт.

   У Богдана задёргался глаз.

   – Вы что – художественных фильмов пересмотрели? Это всё неправда!

   – Остановитесь! – Настоятель встал с каменных ступеней храма и принялся медленно спускаться, светясь задорной мальчишеской улыбкой. – Это великая честь для нас – сразиться с атландийцами. Да будет так, как вы пожелали. И мне приятно, что вы таким образом решили выразить нам своё почтение.

   Хлопнув в ладоши, настоятель подозвал одного из своих помощников и попросил у атландийцев несколько минут для созыва лучших из лучших для великого поединка. Он разрешил всем республиканцам участвовать в нём, дабы показать ответное уважение.

   Ахметов с каждой секундой хотел курить всё сильнее и сильнее. Злой и недовольный, он отошёл под тень куцего деревца, отдав распоряжения парням быть готовым к любой развязке. Если придётся стрелять в монахов, то атландийцы не должны пострадать.

   – И вызовите скорую на всякий случай. Мне кажется, будут пострадавшие среди местных.

   Он следил, как республиканцы сняли свои шарфы, чтобы намотать на головы, спрятав непослушные кудри, и достали из рюкзаков небольшие цилиндры, которые тут же стали удлиняться с двух сторон, засветившись голубым! Боевые лазерные посохи!

   – Посохи только в выключенном состоянии! – крикнул он атландийцам, которые и без него стали отключать энергию, превращая свои устройства в обычные длинные палки. – Культурная программа, твою медь! – процедил Ахметов, отворачиваясь от площадки, чтобы не разнервничаться еще сильнее.

   Если они поранятся, спросят, конечно же, с него. И если убьют монаха, то Ахметов вполне может лишиться своих погон. Но и остановить это сумасшествие не было ни единой возможности, потому что настоятель принял вызов.

   – В республике Сильнейшие всегда соревнуются между собой, чтобы определить лучшего, – услышал Богдан голос Юдери. – Только Сильнейший может взять ответственность за жизнь и судьбу слабых.

   – Очень мудро, – поклонился Пак Чван.

   – Рад, что вы разделяете мудрость наших учителей, – ответил Теш, тоже в очередной раз совершив поклон. – Надеюсь, вы не передумаете после боя.

    На площадке стало слишком тесно. Богдан видел, как стекались к ней монахи, но бой начался с ударом гонга, и пространство вокруг Ахметова пришло в движение! Это было невероятное зрелище, не то что в фильмах! Атландийцы двигались настолько стремительно, что глаз еле улавливал их движения. Монахи тоже не отставали, сначала пытаясь быть благородными и драться по одному, но потом поняли, что противник слишком искусен, и навалились массой. Они оранжевыми волнами накрывали то одного атландийца, то другого, но республиканцы вращались, крутились, раскидывали своих оппонентов так мощно, что Богдан даже рот открыл. Ему казалось, что он видит воздух, который будто уплотнился и волнами расходился от республиканцев, отбрасывая их противников. Подполковник слышал в динамике, как его парни, тоже ставшие свидетелями избиения монахов, свистят от удивления. Да какой там предел прочности тела землян? Юдери оказался прав: любой боец спецназа уже бы вышел из игры, а монахи упрямо поднимались, перемазанные в своей собственной крови. Затем самый младший из атландийцев стал складывать на ступеньки перед настоятелем лежащих без сознания монахов, чтобы их не затоптали.

   – Медиков сюда, быстро! – отдал приказ Ахметов и сам направился к настоятелю.

   Пак Чван скупо поблагодарил Богдана, когда тот сказал, что служителям храма сейчас помогут. Настоятель настороженно следил за республиканцами и вдруг спросил у подполковника:

   – Зачем они здесь?

   – Хотели ознакомиться с вашими традициями.

   – Нет, зачем они прилетели на планету? Что им нужно?

   – У нас совместный проект. Они откроют здесь школу своего единоборства.

   – Школу? – брови настоятеля приподнялись вверх. – Им нужен мой монастырь?

   – Почему вы так решили? У нас в Москве уже подобрана пара мест. Они должны выбрать.

   – Но прилетели сюда. Моё кун-фу лучше твоего кун-фу. – Китаец цокнул языком и мотнул головой. – Что же, победит Сильнейший.

   – Вы не переживайте. Это же атландийцы, они слегка странные.

   – Вы недооцениваете их, господин. Не видите то, что происходит у вас под носом, – чуть раздражённо осадил его настоятель, и Богдан заметил, что тот слегка раскачивается, всё быстрее гоняя бусины на своих чётках.

   Площадка стремительно редела, лестница была усыпана поверженными телами. И уже через пять минут бой закончился, а республиканцы поклонились настоятелю.

   – Сион Пак Чван, выберите, с кем из нас вы будете биться, – предложил настоятелю Теш.

   Богдан покрутил пальцем у виска, не в силах сдержать эмоции.

   – Сион Юдери, не передёргивайте. Настоятель не в том возрасте, чтобы выступить против вас, – встал он на защиту старика.

   – Сион Ахметов, имейте уважение, – перешёл в наступление Юдери, приближаясь к лестнице.

   Богдан заметил, как монахи, лежащие на его пути, попытались отползти подальше, расчищая ступеньки.

   – Если бы сион Пак Чван был немощен, то не смог бы управлять монастырём. А раз управляет, значит, в силе показать нам своё мастерство, – продолжил атландиец.

   Настоятель опять рассмеялся и спустился вниз, перешагивая через своих послушников.

   – Вы правы, сион Юдери, я лучший среди тех, с кем вы сражались, но сила моя не физическая, а духовная!

   Республиканец закинул посох себе на плечи и легко парировал:

   – Нашему учителю девяносто, он силен как физически, так и духовно. Он гоняет нас всякий раз, как ему захочется. Гармония души и тела – основополагающая любой философии боевого искусства. И жаль, что вы не можете показать мне, насколько вы легендарный воин.

   Настоятель лишь фыркнул и, заложив руки за спину, спросил уже серьёзно:

   – А теперь начистоту, сион Юдери, что вас привело к нам?

   – Нам нужно место, чтобы открыть школу. Ваш монастырь идеально подходит.

   – Вы хотите открыть школу при монастыре?

   – Да. Мы доказали, что можем обучить ваших учеников большему. Они чисты духом, крепки телом – идеальные кандидаты. Мы не претендуем на ваши религиозные взгляды, об этом не беспокойтесь. Мы просто хотим обменяться опытом. Ваши практики по усмирению тела уникальны для Земли.

   – Но не для Атланды? – тут же подметил настоятель, на что Теш лишь улыбнулся, слегка кивнув.

   – Это будет продуктивное сотрудничество, – закончил Юдери, а Ахметов уже рапортовал в Москву об идее атландийцев обосноваться в монастыре Шаолинь.

   Эта новость поставила на уши многих политиков и военных.

ГЛАВА 4

В Подмосковье летом очень жарко, но от зноя спасала прохладная вода бассейна, вкусные напитки и тень от навеса. Красиво жить не запретишь! Алла оттягивалась, как могла, понимая, что надо брать от жизни всё – когда ещё такой шанс роскошно отдохнуть выпадет? К тому же противный и дотошный генерал выдал девушке планшет и заставил выучить должностную инструкцию – то есть всё то, о чём бубнил во время завтрака.

   Странная и внезапная штука жизнь – вчера Алла считала, что чёрная полоса никогда не закончится, и неудачи будут её преследовать до самой смерти, а уже этим утром светит солнышко и самой хочется улыбаться, но на коленях лежит мёртвым грузом планшет и надо бы учиться, а лениво.

   Девушка сбросила девайс на столик и решила ещё поплавать. Никогда она не любила учёбу. Тоска смертная и ощущение, что ты непробиваемая дура. Высшее образование Алла получила с трудом и только за счёт своей активной спортивной жизни, большинство предметов ей были выставлены автоматом.

   И вот закончила учиться и думаешь: всё – свобода, а нет. Опять зубрить, опять впадать в жёсткую депрессию. Солина вообще пессимист по жизни. Все свои неудачи Алла воспринимала слишком эмоционально. Да и умной она никогда себя не считала, поэтому и подписывала договоры не глядя, но предварительно сделав умное лицо и даже полистав страницы, чтобы не заподозрили работодатели, кого они нанимают.

   Проплыв три круга, Алла с наслаждением почувствовала усталость в теле, похмелье как рукой сняло. Всё же спорт – отличное лекарство от всех проблем. Если в жизни что-то не складывается – отожмись. Нет возможности отжаться – поприседай или попрыгай. Так учил её папа, так Алла и жила, пользуясь этим принципом.

   Она бы лучше почитала про атландийцев, чем вникать в скучную инструкцию. Скорее бы проснулись феи-крёстные. Время обеда, а их всё нет.

   – Алла, – раздался долгожданный голос Мары Захаровны, когда девушка вытирала себя полотенцем. – Иди за стол!

   – Добрый день! – крикнула в ответ Солина, ещё и помахала рукой.

   – Да какой к чертям атландийским добрый! Иди сюда, новости есть, причём отвратительные.

   Алла престала улыбаться. Видимо, её передумали брать на работу. Сейчас попросят расторгнуть трудовой договор. Ну, собственно, а на что она рассчитывала? На чудо? Хорошо, что не успела привыкнуть к роскоши и во вкус не вошла. Ну хотя бы поест от души на прощание. Путь до Ижевска недолгий, но нервнотрёпный.

   – Мара, успокойся! У тебя подскочит давление! – услышала Алла заботливый голос генерала.

   – Да какое успокоиться! Ишь, чего удумали – остаться в монастыре! Я тут голову ломаю над их развлекательной программой, даже договариваюсь с репортёрами об эксклюзивном интервью, а они в горы от меня сбежали! – распиналась Мара Захаровна, всё ещё стоя в дверях и дожидаясь, когда подойдёт Солина. – Нет, ну что за наглость! Я как Иорлику в глаза буду смотреть!

   – А что случилось? – тихо уточнила Алла, перешагнув порог столовой, куда увела её взвинченная Широполова.

   Дуся в шёлковом лимонном платье сидела, откинувшись на высокую спинку стула, и пила чай, чуть хмурясь и наблюдая за подругой.

   – Атландийцы сбежали в Китай! Хотят открыть школу прямо при монастыре! Представляешь?

   – Да, там красиво, – кивнула Солина в ответ. – Чистый воздух, экология лучше… и вообще… Шаолинь считается местом силы.

   – Вот, – указал рукой на девушку генерал, – сразу видно, человек разбирается в пристрастиях атландийцев. Они же какие, эти республиканцы? Нелюдимые, им в Москве будет шумно, суетливо, к тому же экология хромает. Так что не шуми, Мара. Надо просто собираться и вылетать.

   – Я не пойду пешком до монастыря. Не пойду! – упрямо топнула ногой Широполова.

   Муж обнял её со спины и нежно поцеловал в щёку.

   – Я специально для тебя военный флаер подниму, секретная разработка. Хочешь?

   Алла загорелась энтузиазмом от открывающихся перспектив. Похоже, увольнять её не собираются, а теперь ещё и место работы изменилось. Надо срочно оповестить родителей, чтобы не потеряли.

   Неужели она летит в Шаолинь?

   – Зайка, но разве нас, женщин, пустят в святая святых мужского монастыря? – жалобно сложив брови домиком, нежно проворковала Мара Захаровна.

   Солиной показалось, что она здесь явно лишняя. Вот только промолчать не было никакой возможности. Её так и распирало.

   – В святая святых точно нет. Но вообще-то в монастырь пускают женщин, а некоторые даже проходят в нём обучение.

   Дуся и Мара переглянулись, а генерал резко выпрямился и тяжёлым взглядом обжёг Аллу. Та поняла, что ляпнула что-то, не подумав, и сейчас будут последствия.

   – Что значит проходят обучение? Разве там не мужской монастырь?

   – Он мужской, но женщин обучают, правда, они монахинями не становятся. Я не слышала ни об одной.

   – Какая дискриминация! – грозно стукнув чашкой о блюдце, воскликнула Дульсинея.

   – И не говори! Да и как без женщин? Наши мальчики там заскучают, – поддержала её Мара Захаровна.

   – Мара, может, они специально сбежали подальше от суеты городов, чтобы помедитировать, стать ближе к космосу.

   – Нет, нет, Елизар, это даже не обсуждается. Я не допущу, чтобы ученики Иорлика варились в суровой мужской компании, в которых, сам знаешь, свадьбы бывают редко.

   – Монахи же дают обет…

   – Ой, не начинай! – Мара остановила Аллу, подняв раскрытую ладонь. – Не надо нагнетать обстановку. Всё, летим спасать наших голубчиков. Пока они по-настоящему ими не стали!

   Солина почесала затылок, глядя на хихикающую Дусю, которая повторяла слово «голубчики» и истерично давилась смехом.

   – Ой, Дуся, хватит летать в своей извращённой фантазии. Я парней всё равно спасу. А надо будет – и женю их всех!

   – Отличная идея для телешоу. Я смотрела как-то такое. Там куча баб на одного холостяка. Только он, зараза, так и не выбрал никого, зато всех перепробовал, – хихикнула Дульсинея.

   – Фу-у! – не выдержала Алла, у которой такое кобелиное поведение мужчин вызывало лишь презрение.

   Усмехнувшись, Дуся отсалютовала ей чаем.

   – Наш человек! – кивнула она Маре. – Так что, женим наших голубчиков?

   – Можно и женить. Не хотят по-хорошему, будем мстить.

   – Так, отставить месть и прочие неприятности! Мара, Дуся, это гости с другой планеты. У нас и так с ними напряжённые отношения, не смейте усугублять.

   – Не бойся, дорогой, мы будем их только укреплять! – заверила его жена.

   – Шоу маст го-о-о-он! – пропела Дуся, красивым поставленным голосом что-то совершенно древнее, что Алла не могла вспомнить.

   – Шоу маст го о-о-он! – подхватила Мара, и вот уже две дамочки пританцовывали, кружа генерала и ластясь к нему со всех сторон.

   Алла скептически ждала развязки. Её уволили или нет? Едут они в Шаолинь или нет? И вообще, её секретарём взяли или свахой для атландийцев? Как-то возникло слишком много вопросов сразу. И что за песню пели новые подруги? Что-то смутно знакомое. Надо найти трек, а то назойливый мотив уже успел прицепиться и точно не даст уснуть.

   После спешного обеда, ставшего для Мары и Дульсинеи всего лишь завтраком, причём поздним, Алла заподозрила, что чай, который так долго тянули обе кумушки, был не совсем обычным, слишком уж обе развеселились. Они и ей всё предлагали подлить, да Солина поостереглась.

   Потом были экстренные сборы, звонки родителям и подругам, эйфория, мандраж, затем опять эйфория и сто грамм расслабляющего, чтобы после, поздней ночью, наконец-то вылететь в Китай!

***

Утро в монастыре начинается с восходом солнца. Богдан вышел покурить, пока никто не заметил, потёр рукой щёку, глядя на мир не до конца раскрытыми глазами, уподобившись местным монахам. Холодный туман стлался по вековым каменным плиткам дворика, унося с собой ночь и её волшебство. Раскалённый диск солнца лениво поднимался из-за белых туч, словно выбирался из мягкой перины.

   Как же здесь красиво. Тихо и спокойно. Словно и не существует внешнего мира, все его проблемы уходят куда-то далеко.

   Ахметов вдохнул полной грудью, понимая атландийцев и их желание остаться. Здесь и вправду особенное место. Богдан любил горы, в родном краю его дом тоже стоял на холме, и было видно море, а здесь, куда ни глянь – каменистые склоны, покрытые зелёным лесом. Шаолинь – место, где рождаются легенды. Вчера настоятель как раз рассказывал некоторые из них. Водил по закрытым от туристов дворикам, увлекая атландийцев своими историями.

   Ахметов мало во что верил, слишком уж невероятны были сказки Пак Чвана, но молча следовал за делегацией пришельцев, охраняя их покой, пока на высшем уровне решался вопрос об открытии школы на территории монастыря. Вопиющая наглость инопланетян неожиданно нашла отклик у руководства этого сектора.

   Богдан затянулся, смакуя горечь табака на языке. Строгие правила запрещали курить на территории исторического комплекса, пришлось покинуть его пределы. Нет, подполковник не боялся штрафов, но слишком напряжённо настоятель сжимал в руке бамбуковую палку и угрожающе щурил глаза, стоило Богдану забыться и начать вытаскивать пачку сигарет.

   – У нас гости! – ожил наушник Ахметова, когда он, закинув руки за голову, подставил лицо ласковым утренним лучам.

   – Какие? – спросил подполковник, мысленно молясь богу, чтобы не из правительства. Хотелось денёк спокойствия. И так толком не поспал из-за колокола, который его разбудил.

   – Генерал Широполов и его…

   – Твою мать! – костерил Богдан Всевышнего, который в кои-то веки решил услышать его молитву. – Да лучше бы слизняки из правительства, чем Мара Захаровна.

   – Она самая, – усмехнулся заместитель в наушнике и так же весело добавил: – И не одна. Говорят, они секретаря для атландийцев наняли.

   – Без моего ведома? Совсем, что ли, инструкции не читали? – возмутился Богдан, сам прекрасно понимая, что Широполова чхать хотела на его инструкции с высокой башни.

   – Не удивлюсь, – усмехнулся заместитель Ахметова.

   Богдан чуть зубами не заскрежетал. Ну вот как с этой женщиной работать? Как?

   – Кстати, они запросили очистить площадку перед каменными арками. Видимо, туда приземляться будут.

   – Потом Пак Чван нам голову оторвёт, – проворчал в ответ Ахметов и поспешил обратно, чтобы предупредить настоятеля, но не успел.

   Военный флаер появился буквально через десять минут, вынырнул из-за гор, нарушая сонную тишину звуком работающих двигателей. Поднявшийся ветер не давал спокойно наблюдать за приземлением чёрной хищной птицы, новейшей разработкой военных. Ахметов, натянув на нос солнцезащитные очки, стоял, запихнув руки в карманы, и ждал, когда же гости выйдут. Рядом уже собрались атландийцы полным составом, явился настоятель со своими помощниками. Флаер тёмным силуэтом выделялся на фоне каменной двойной арки, не вписываясь в спокойный горный пейзаж. И уж тем более туда не вписывались дамочки, поочерёдно ступающие на каменные плиты.

   – Они на курорт, что ли, собрались? – недовольно процедил Ахметов, осторожно поправляя штаны, чтобы ширинка не давила и остальным не было видно реакцию его тела. Как собака, твою мать, в стойку встал, стоило лишь двум обворожительным красоткам в длинных, развевающихся на ветру платьях ему улыбнуться.

   Мара Захаровна и Дульсинея Мигелевна, как обычно, сумели удивить и поразить прямо в сердце. Нет, и куда они вырядились?

   Дамочки же плавно шествовали в его сторону, как модели по подиуму, в своих шикарных нарядах за сотни кредитов! Высоченные каблуки, стильные солнцезащитные очки. Хищная алая помада на губах Мары Захаровны кипятила кровь в венах Ахметова. Всё же стоило прежде наведаться к жрицам любви. Спермотоксикоз налицо, иначе отчего его заводит древняя старушка под личиной роковой красотки?

   А как она изящно придерживает широкополую шляпу – так, что грудь призывно приподнимается! Богдан перевёл взор на подругу Мары Захаровны, мысленно напоминая себе, что обе дамочки замужем и счастливы в браке. И всё же роскошные подруги не могли не приковывать взгляд. А как они шли? Дикие соблазнительные кошки! Высший свет, ни дать ни взять персоны королевских кровей! А как величественно виляли бёдрами! Не один Богдан оценил красоток. В наушнике прозвучал завистливой свист кого-то из ребят. Ахметов повёл шеей, чувствуя, как фантомная удавка сдавила горло.

   – Демон в юбке прибыл, – тихо прошептал Богдан и был крайне удивлён вопросом Пак Чвана.

   – Демон?

   Ахметов смутился, но, пока дамочки не слышали, нагнулся к настоятелю и тихо шепнул:

   – Это учредительница школы атландийцев, Широполова Мара Захаровна. Та ещё штучка. Заранее извиняюсь за всё, что она вам скажет. Очень наглая и порой бестактная особа.

   – Ну, это мы ещё посмотрим.

   – Поверьте на слово, её даже атландийцы боятся. Сбежали от неё в горы.

   – Вот как?! – настоятель, кажется, развеселился и кивнул Богдану. – Значит, стоит ближе познакомиться с этими женщинами.

   Ахметов пожал плечами. Его дело предупредить. Потом пусть не жалуются, что он не говорил, насколько опасно вести дела с Широполовой.

   Юдери тоже был недоволен появлением дамочек. Так и вспомнились слова сиона Хода, что сиару Широполову не переиграть. Он с лёгкостью провёл с настоятелем монастыря свою хитрость, но это не сработало с земной женщиной. Упрямая, дерзкая, она пришла сюда со своей свитой как победительница!

   – Будем сдаваться? – тихо спросил Баури.

   – Нет, – холодно отозвался Теш, но друг настаивал на своём.

   – Это лучший вариант при таком раскладе. Мы играем вслепую на чужой территории.

   Теш внимательно рассматривал молодую девушку за спиной Мары Захаровны. Высокая шатенка с крепким телом, очень красивая, скромная на первый взгляд. Деловой светлый костюм, белая блузка и туфли на невысоком каблуке. Незнакомка прижимала к груди объёмную дорожную сумку, за плечами её висел рюкзак. Она разительно выделялась на фоне своих попутчиц, притягивая взгляд.

   – Говорят, это наш секретарь, – тихо шепнул Жарм и тут же добавил, усмехнувшись и получив осуждающие взгляды друзей: – Красивая. А я что? Я так просто сказал.

   – Напомню тебе, что все земные женщины мечтают о муже, даже замужние, – строгий голос Юдери призывал друзей стать серьёзными, напомнив об их миссии. – Так что не теряйте бдительность. Мы ещё не все законы Федерации изучили, как бы нас тут не загнали в ловушку традиций, из которой один только выход – женитьба.

   – Или смерть, – отозвался Фьёорг.

   Теперь все смотрели на него в полном недоумении, и Умат пояснил:

   – Вчера читал работы местных мыслителей и нашёл одно забавное изречение, что даже если вас съели, у вас всё равно два выхода из ситуации. Так что из любой ловушки всегда есть два выхода.

   – Земляне слишком оптимистичны, – возразил Теш. – Бывает так, что выход всего один, и он как раз и есть – смерть.

   – Но у нас же совсем другая ситуация. Не будем пессимистами. Считаю нужным дать поиграть землянам, чтобы загнать их в их же ловушку, – предложил Чак.

   Атландиец, внезапно выступив вперёд, раскрыл свои объятия и бросился к Маре Захаровне.

   – Сиара Широполова, как я рад нашей встрече!

   – Самоубийца, – услышали атландийцы со стороны Ахметова, которого передёргивало от вида прибывших гостей.

   Республиканцы обернулись к другу, который закружил заверещавшую землянку.

   – Перегибает, – тихо поделился своим мнением Умат. – Актёрство никогда не было его сильной стороной.

   – Зато я очень талантливый лицедей, – усмехнулся Жарм и, взяв пример со старшего товарища, тоже раскрыл свои объятия для Мары Захаровны, которую только-только поставили на землю, и она слегка шаталась, придерживая свою шляпу и улыбаясь уже не так радостно.

   – Сиара Широполова, я так сильно тосковал по вам!

   – О нет! – только и успела выдавить Мара, как тут же снова оказалась в крепких объятиях атландийца.

   – У вас так принято здороваться? – обескураженно спросил настоятель у Теша.

   Тот мотнул головой.

   – Нет, так принято у вас! – и, растянув губы в улыбке, тоже призывно раскрыл объятия для сиары Широполовой, чтобы женщина не думала, что ей здесь не рады.

   – Опять фильмов пересмотрели, – успел всё же услышать Теш голос Ахметова, прежде чем визг Мары Захаровны оглушил его.

   Удивительно, как же приятно, оказывается, держать эту женщину в своих руках. Изгибы её тела неподражаемы, и сладкий аромат парфюма всколыхнул цветочные образы в сознании. Жаль, что биопотоки Мары были слишком хищными для атландийца. Всё, что хотелось Юдери, так это поскорее убрать руки и отойти на пару шагов.

   Пока Теш обнимал сиару Широполову, его друзья накинулись на Дульсинею, которая более восторженно приняла их приветствие, и её обнимать оказалось намного безопаснее.

   Затем настала очередь незнакомки. Она жутко смутилась, когда Юдери обнял её, но кружить не стал, а поражённо замер, почувствовав её биопотоки. В них ощущалась родственная сила, это было странно. Девушка воспользовалась заминкой атландийца, успела представиться Аллой Солиной, его личным секретарём. Также она тихо шепнула, что подобным образом обнимаются только очень близкие друзья или родственники, а незнакомцам и деловым партнёрам лишь пожимают руки при встрече.

   – Я думаю, что мы станем достаточно близкими друзьями, чтобы обниматься так всякий раз, – возразил Теш и провёл руками по её спине, чувствуя, как девушка напряглась. – У вас тело воина.

   Юдери отстранился, ещё раз осмотрел землянку. Алле стало неуютно перед ним, но она, прочистив горло, ответила:

   – Я раньше была тренером в фитнес-центре.

   – Фитнес? Нет. – Юдери мотнул головой, продолжая рассматривать разноцветные всполохи в биополе землянки.

   Она злилась на него, нервничала. И всё же потоки не лгали. Она явно боец.

   Поэтому атландиец продолжил настаивать:

   – Я думаю – единоборство.

   – У меня чёрный пояс по карате, – призналась Солина, а Теш хмыкнул.

   – Отличный выбор, – обратился он к Маре Захаровне, которая выбралась из объятий Умата и спешила на помощь своей протеже.

   – Я так и знала, что ты оценишь! – весело воскликнула сиара Широполова, погладив Юдери по плечу.

   Тот нахмурил брови и отошёл от женщины на шаг.

   – Да, она будет отличным учеником.

   – Нет-нет, – стала тут же возражать Мара Захаровна. – Она твой личный секретарь! Помощница!

   – И станет учеником. Разве вы против, сиара Солина? Не желаете обучиться нашему стилю?

   Девушка всего на секунду замерла, затем её глаза загорелись таким восторгом, что Теш подумал, не ошибся ли он.

   – Да, да, я готова стать вашей ученицей!

   – А как она будет совмещать работу и учёбу? – вклинилась в разговор Дульсинея Мигелевна.

   – Я справлюсь! – выпалила Алла, открыто улыбаясь атландийцам. – Я выдержу.

   – Первый раз вижу землянку с характером республиканки, – шепнул Чак, и его мысленно поддержали.

   Возможно, учитель Тманг не так уж и далёк от истины. На Земле много достойных людей, надо только приглядеться к ним.

***

У Аллы кружилась голова от новых впечатлений! Шаолинь – горный край невероятных небесных пейзажей. А бренная земля где-то там, далеко внизу! Куда ни глянь – одни горы, любовно объятые пушистыми облаками, и шаловливый тёплый ветер гуляет среди древних каменных изваяний! Потом – знакомство с атландийцами! Их крепкие дружеские объятия, открытые улыбки и заинтересованный блеск в карих глазах. Алла знала, как зовут инопланетян, ещё вчера выучила после подписания договора. Но вживую четверо кудрявых фантастических красавцев оказались выше и крепче, чем на снимках в их личных делах. Смуглые от загара брюнеты смотрелись братьями, да только абсолютно разными!

   Теш Юдери просто покорил Аллу своим предложением. Стать ученицей атландийцев! Это же и представить было невозможно! Конечно же, Солина согласилась! Вот отец обрадуется, когда она ему расскажет об этом! Он вчера весь светился от счастья, считая, что его дочери наконец-то повезло, а везенье-то и на следующий день не заканчивалось, преподнося всё более щедрые подарки!

   Если бы не тяжёлая сумка, оттягивающая руки, то счастью девушки не было бы предела. Но прежде чем бросить её в комнате, пришлось знакомиться ещё и с монахами, от вида которых Алла пришла в эстетический экстаз и панику одновременно. Потому что ей называли имена, а она уже через секунду забывала их! Местные мужчины – как на подбор все лысые, с узкими глазами, и как их отличить, как понять, кто есть кто, даже если она выучит эти сложные имена?

   Это оказался бесконечно долгий день! Такой долгий, да на солнцепёке! Казалось, он не закончится никогда! Девушке стало обидно за себя. Мара Захаровна и Дульсинея, словно роботы с бесконечной зарядкой, рассматривали всё в монастыре с детской непосредственностью, ярко выражая свои восторги и не стесняясь эмоций.

   Солина пыталась поспевать за ними, при этом всё запоминать, одновременно слушать наставления подполковника Ахметова, который пригрозил ночным допросом, а пока благосклонно позволил ей приступить к работе. К ужину у Аллы голова уже была квадратная, глаза пучились от поступающей информации, и мозг, кажется, просто не усваивал ничего, потому что подполковник начал на неё порыкивать. И только отважная Мара Захаровна оттирала вояку от измученной девушки.

   Ужин! Алла не помнила даже вкус еды! Дуся всунула ей в руки стакан, и вот надо было Алле из него выпить. Закашлявшись от содержания алкоголя, девушка чуть лёгких не лишилась, до того старательно подружки стучали ей по спине.

   – Не пались! А то выгонят нас отсюда! – шипела на одно ухо Мара.

   – Тебе надо было, чтобы прийти в себя! Глаза совсем стеклянные! – оправдывалась в другое ухо Дуся.

   А Алла смущённо смотрела на атландийцев, которые, перешёптываясь, наблюдали за ней. Вот как так? Опозорилась в первый же день! Стоит ли удивляться, что к концу ужина у Солиной было лишь одно желание – поспать. Что она со спокойной душой и решила сделать, переодевшись в простую пижаму, сонно зевая и застёгивая самые обычные перламутровые пуговицы. Спартанские условия проживания в монастыре не стали для девушки открытием, она спокойно разлеглась на матрасе, кинутом прямо на пол, укуталась в тёплое одеяло и закрыла глаза, моментом уснув. Вот только кто-то и минутки не дал ей поспать, тормоша за плечо и недовольно требуя проснуться.

   – Я же сказал, что жду вас на разговор.

   Алла даже подумала, что всё ещё спит, слишком нереально выглядел склонившийся над ней подполковник Ахметов. Да и был он каким-то взъерошенным, что ли. Чёрные волосы разметались, глаза из-под суровых бровей смотрели зло.

   – У вас нос сломан, вы знали? Немного влево свёрнут, – прошептала девушка, улыбнувшись. – Но мне нравится ваша благородная горбинка.

   Богдан даже дар речи потерял от такой наглости. А девушка уже закрыла глаза и сладко зарылась в одеяло. Он её час прождал! Час! А она спать ушла. Никакой дисциплины и субординации. Мара Захаровна выбирала людей, слишком похожих на себя!

   – Госпожа Солина! Я вам что сказал? – рявкнул он девушке, а та и не собиралась даже просыпаться, лишь пробормотала что-то во сне и перевернулась на бок.

   – Нет, ну это уже ни в какие ворота! – прошептал Ахметов, выпрямляясь.

   – Устала она, подполковник, – проговорил зам.

   Богдан и сам понял, что с гражданскими дел лучше не иметь, никакой выдержки.

   – Понаберут по объявлению! – пробормотал он, выходя из комнаты Аллы, и тут же столкнулся с Юдери, который, сложив руки на груди, оценивающе просканировал его взглядом.

   – Это ведь не то, чем кажется, сион Ахметов? Не хотелось бы сомневаться в вашем благородстве.

   Богдан нахмурился, в недоумении рассматривая атландийца, с трудом осознавая, на что тот намекает, затем оглянулся на закрытую дверь в комнату Солиной, снова уставился на атландийца и в итоге возмутился.

   – Вы слишком много смотрите развлекательных фильмов, сион Юдери. И то, что вы меня здесь застали, точно не то, чем кажется. Я недоволен, что госпожа Широполова нанимает людей без моего ведома.

   – Напомню вам, что сиара Солина не просто мой помощник, но и ученик, и я несу за неё ответственность как Сильнейший.

   – А я несу ответственность за вашу безопасность и должен проверить её, прежде чем к вам подпускать.

   – Она для нас точно безопасна. Мы уже её проверили, сион Ахметов. В вашей проверке нужда отпала ещё утром. Спокойной ночи. Надеюсь больше не встречать вас у этой двери и в комнате моего ученика.

   Предупреждение было озвучено, но Богдан не собирался сдаваться.

   – Напомню, что вы гости нашей планеты, и я решаю, кто с вами будет работать, и всех ваших учеников я всё равно буду дополнительно проверять. У меня приказ. Доброй ночи, сион Юдери, – оставил за собой последнее слово Богдан и направился к своим, тихо шепча под нос, что командиров развелось на его голову. Нет бы подчиняться его приказам.

***

– Утро добрым не бывает! Никогда не бывает, запомните, девочки! – ворчливо вещала Мара Захаровна, делая утреннюю разминку с единственной женской группой, которую вот уже неделю вела Алла, как единственная официальная ученица атландийцев. Как ни пыжились инопланетяне, но они не сумели переубедить местных, что нет разницы между мужчиной и женщиной, что всё это земные предрассудки. Их просто никто не поддержал, даже Алла, хотя Теш всячески надеялся, что она будет на его стороне. Но девушка осталась верна себе и своим принципам.

   В общем, пришельцы на неё обиделись и назначили ответственной за женскую группу. Дамочек, желающих позаниматься республиканскими духовными практиками, набралось около тридцати человек. Всех возрастов и разной подготовки. Поэтому и нужно было их хоть немного подтянуть, чем Солина и занималась уже семь дней.

   – Врут те, кто говорит, что кто рано встаёт, тому бог подаёт! Не верьте, голубь вам на голову может только подать в такую рань. А мы женщины, мы должны спать, чтобы сохранить свою красоту на долгие годы. Алла, поговори с ними! Они меня не слушают!

   Тридцать пар глаз жалобно воззрились на Солину, а сама она – так же жалостливо – уставилась на Широполову. Девушка боялась идти к наставнику, потому что не оправдала его надежд и теперь откровенно трусила попадаться ему на глаза.

   – Мара Захаровна, сейчас уже восемь. Из-за вас начало занятий и так на два часа сместили.

   – Изверги! – выкрикнула Широполова, поправляя лифчик под льняной рубашкой. Она недовольно оглядывалась в сторону небольшого красного домика, куда по утрам уходила мужская половина группы, дабы не смущать женщин.

   – Что в шесть, что в восемь, всё равно рано! – продолжала ругаться Мара, прекрасно зная, что её по ту сторону дома великолепно слышат. – Надо начинать тогда, когда душа просит. А у меня в кровати сейчас муж недолюбленный.

   Алла страдальчески закатила глаза и стала показывать наклоны в стороны, вытягивая руку. На самом деле Мару Захаровну и Дульсинею никто не уговаривал заниматься, никто и подумать не мог, что подружки сами захотят поучаствовать в обучении. Солина уже в первый день устала от дамочек и готова была молить их уехать домой. Вечное ворчание Мары могло плохо сказаться на рейтинге школы, а ведь Широполова недвусмысленно намекнула ещё в начале их знакомства, что ей, как учредителю, очень важен статус будущей школы. А теперь сама же и закапывала все старания Аллы.

   Остальные дамочки набрались со всей планеты и многие из них были достаточно высокого достатка, такие же скучающие «девицы» лет за пятьдесят. Только трое оказались помоложе, но они терялись на фоне вечно молодых неунывающих дам, похожих на Мару Захаровну.

   – Мара, хватит хвастаться! – пропыхтела Дуся, делая наклоны в стороны. Она, как положено, надела спортивный костюм: облегающие ноги лосины и двойной топ, подчёркивающий высокую грудь. Солина уже устала намекать подругам, что они как-никак в монастыре, а не в тренажёрном зале. – У тебя муж недолюбленный, а вот мой, кажется, на развод нарывается, Алла вообще одинокая.

   – Что это она одинокая? – не удержалась Мара от колкости. – К ней Богдаша каждую ночь шастает.

   Солина сбилась с такта и, выпучив глаза, замахала руками:

   – Это не то, что вы подумали. Он с меня отчёт каждый раз требует, только и всего!

   – Нет бы другое что стребовал! – покачала головой Мара Захаровна. – Девочка одна скучает, он тоже один, и вместо того, чтобы полезным делом заняться, отчёты он требует. Вот ведь молодёжь!

   Дуся хихикнула, подмигнув раскрасневшейся Алле, которая, в отличие от своих учениц, одевалась в свободную тунику и короткие бриджи, чтобы хоть немного сливаться с обстановкой монастыря, раз настоятель наотрез отказался давать красный спортивный костюм ученика Шаолиня. Если уж решила учиться не у него, то пусть республиканцы и наряжают на свой манер. А тем было безразлично, во что одета ученица, ничто не может сбить упёртую личность с намеченной цели. Атландийцы считали: раз пришёл на тренировку, то молодец, а голый или нет – уже второстепенно.

   Над площадкой разнёсся женский смех, но Алла не поддалась на провокацию, призвала всех к концентрации. Неделя пронеслась для Солиной как бешеная кошка, так же внезапно, пугающе и выматывающе. Алла даже засомневалась, а верным ли было решение устроиться на работу к атландийцам? Ведь её никто не предупредил о допросах земных спецслужб посреди ночи, когда в голове мысли лишь о еде и о том, как бы ограбить кухню и свалить всё на кого-то другого. Калорий из-за нервов сгорало миллиарды, и девушку скоро мать родная не узнает, а ветром будет в космос уносить, впрочем, всё радость, лишь бы подальше от двух невыносимых подружек.

   Как же она устала подстраиваться под всех своих начальников, ещё и ученицы эти. Те, что молодые, всё к атландийцам клеились. Алле казалось, что жизнь её кончена, и пора перестать притворяться, что всё у неё отлично.

   Самое противное, что подполковник Ахметов заставил её подписать столько всяких договоров! И один из них – соглашение о неразглашении. Солина не понимала: что именно она не должна разглашать. И эта неизвестность пугала – а вдруг вообще абсолютно всё, что здесь происходит. И почему ей нельзя, а Маре и Дусе можно? Они, наверное, точно ничего не подписывали, и ей, возможно, не стоило. Подполковника, если честно, здесь мало кто слушался. Кажется, только она, глупая, и поверила, что этот мужчина имеет какую-то власть. А как не поверишь, когда тебя усаживают на стул в тёмной комнате и светят лампой прямо в глаза, чтобы завалить вопросами, от которых через пять минут мозг, и так уставший за день, просто вспухает!

    И пожаловаться нельзя, сама виновата, и теперь приходится терпеть ежевечерние встречи с подполковником, отчитываться за каждую прожитую минуту и быть благодарной, что не оказалась в тюрьме. Нет, надо уволиться и уехать домой. Сил нет, слишком тяжело работать в такой напряжённой обстановке.

   Ещё тяжелее решиться…

   Алла не могла найти слов, чтобы признаться Маре и Дусе. Ходила в смятении до самого вечера, избегала подполковника Ахметова, как чёрта из табакерки. Ведь появлялся на горизонте так внезапно, что сердце чуть не останавливалось. Солина устала от этой нервотрёпки, потеряла концентрацию и во время вечерней практики с республиканцами не утерпела. Прямо перед занятиями попросила Юдери о разговоре.

   Нервно почесав шею, она сглотнула ком во внезапно высохшем горле. Вот как признаться, что струсила?

   – Сиара Солина, я жду, – чуть кивнул атландиец, возвышаясь над ней и давя своей мощью.

   Трепещущее сердце в груди девушки зашлось в быстром ритме, потому что жалко было расставаться с республиканцами, и больно, что сдалась сама, не в силах выдержать давление.

   – Простите мою слабость, сион Юдери, – тихо выдохнула Алла, опуская голову и чувствуя горький стыд.

   Они уединились под сенью дерева, но время стремительно утекало, и скоро придут остальные атландийцы со своими учениками.

   – Я старалась, но переоценила свои силы. Мне стыдно, что не оправдала ваше доверие. Я не думала, что всё будет так сложно…

   Голос девушки совсем осип, и она украдкой вытерла слёзы. Боже, какая она жалкая сейчас. Саму себя ненавидела, поэтому, собрав волю в кулак, Алла упрямо поджала губы, смело взглянула в чёрные, как сам космос, глаза атландийца и выпалила:

   – Я увольняюсь и ухожу. Прошу простить меня за это. Я подвела вас, но…

   – Не меня, сиара Солина. Вы подвели себя и только.

   Алла удивлённо распахнула глаза и в изумлении уставилась на Теша. Она думала, что тот будет как минимум зол на неё, но республиканец оставался спокоен. Стоял изваянием, заложив руки за спину, смотрел на неё испытывающе, словно чего-то ждал.

   – Да, я подвела вас. Я хотела стать…

   – Остановитесь, сиара Солина, и давайте разберёмся. Что конкретно вам оказалось тяжело?

   Алла прикусила губу и стыдливо оглянулась назад, туда, где чуть ниже по склону находился небольшой дом, отданный в распоряжение женщин.

   – Я думала, что я буду вам помогать в развитии школы. У меня есть опыт в этом, пусть небольшой, но всё же есть. Я была рада, что вы предложили мне стать вашей ученицей, это честь для меня, сион Юдери. Но я не готова шпионить за вами и постоянно докладывать всё подполковнику Ахметову. Я не могу так, это неправильно. Он уже всю душу мне вымотал! – с надрывом прошептала девушка, а затем некрасиво шмыгнула носом, выдавила жалобно: – Простите.

   Республиканец долго молчал, а Алла всё сильнее накручивала себя, с трудом выдерживая напряжённость момента.

   – Что ж, я услышал вас, сиара Солина. И прежде чем вы примете окончательное решение, я хотел бы, чтобы вы подумали вот над чем… Что для вас важнее – быть моим учеником, моей помощницей, или шпионом сиона Ахметова.

   – Конечно же, я хотела бы стать вашей помощницей и учеником. Я видела, на что вы способны, видела и понимаю, что не тяну на ваш уровень, но могу хоть немного прикоснуться к вашему искусству. Да, строение наших тел различно, и вы более выносливые, в этом даже нет сомнений, но и мы, земляне, тоже на многое способны.

   Солина говорила от чистого сердца, она была благодарна гостям с другой планеты за эти дни, что провела здесь. Такого мастерства, что показывали атландийцы, она нигде не встречала! Республиканцы – настоящие машины-убийцы. А как ловко они вращают в своих длинных пальцах боевые посохи – и то, что у них всего четыре пальца, им не помеха. Скорее, землянам сложнее справиться с этим оружием из-за мизинца, мешающего в самые неподходящие моменты. Хотя у монахов не было никаких проблем с владением посохом, только у Аллы.

   А как высоко инопланетяне подпрыгивали в воздух! Словно силы притяжения для них не существовало! Они словно боги, сошедшие с небес. И это не её слова, а настоятеля храма, присутствующего на всех тренировках республиканцев. Пак Чван сам тренировался наравне с остальными служителями монастыря, не уступал ему и генерал Широполов, показывающий уникальное мастерство и непоколебимое рвение. Самым худшим учеником среди землян была именно Солина. Она стыдилась, но упрямо выполняла все упражнения, внимательно слушая наставления Юдери и принимая помощь любого республиканца, готового ответить на вопросы и показать правильную позу, потому что они считали, что нет разницы между женщиной и мужчиной, но Алла опровергала их убеждения каждой своей тренировкой. Однако девушка не видела осуждения в глазах пришельцев, только участие и поддержку, и это её окрыляло до поры до времени.

   И вот этому новому и прекрасному для Аллы миру, в который она вошла нежданно-негаданно, сейчас придёт конец. Как же тяжело! Слёзы сами наворачивались на глаза, но Алла, кусая губу, терпела, не желая ещё больше раскисать перед Юдери.

   – То есть вы хотите покинуть нас из-за подполковника Ахметова? Точнее, вы хотите сбежать от него?

   – Простите, – покаянно прошептала девушка, не в силах выдержать спокойный голос республиканца. Уж лучше бы он ругал её, отчитывал, а не вот так спокойно пытался разобраться, что случилось.

   – И всё же, сиара Солина, насколько сильно вы хотите учиться у меня?

   Девушка вскинула голову, взволнованно прошептала:

   – Мне очень нравятся ваши уроки, но подполковник не отстанет от меня.

   – Отстанет, если вы дадите ему отпор. Сиара Солина, вы по натуре боец, но что-то не даёт вам раскрепоститься, отбросить лишнее и посмотреть на свой путь без призм чужого мнения. Вы готовы развиваться в том направлении, который мы вам открываем, сиара Солина?

   – Да, я готова. Я очень этого хочу!

   Алла страшилась потерять этот свет, который буквально наполнял её на каждой тренировке, она видела его всюду, куда бы ни обратила свой взор. Но стоит появиться на горизонте Ахметову, как свет меркнет и серый промёрзлый туман пробирается под кожу. Страх угнетает, отбирая частички счастья, которые так щедро дарят девушке республиканцы. Каждый из них, абсолютно каждый.

   Атландийцы совершенно по-иному ощущаются, чем земляне. Они словно создания другого мира (что, собственно, так и есть). И эта инопланетная чуждость манила Аллу, и она не могла не поддаваться этому зову. Девушка во все глаза смотрела на собранного и великолепного в своей невозмутимости Теша Юдери. Как бы она хотела быть свободной от чужих предрассудков! Но, конечно же, без перегиба, чтобы не стать отталкивающей и пугающей, как Мара или Дуся, а быть как атландийцы, озаряться тем же светом, что излучают они.

   – Тогда откиньте всё лишнее и будьте собой. Делайте то, что требует ваша душа, прокладывайте свой путь в этом мире. Я с большим удовольствием понаблюдаю за вашим ростом. У вас есть все задатки, чтобы стать по-настоящему сильной личностью. Не удивлюсь, если вы попробуете себя в наших играх Сильнейших, что проходят на планете Урнас каждый год.

   Алла смутилась и потупила взор. Надо же, как приятно, когда о тебе такого высокого мнения. Но разве этому суждено сбыться?

   – Переселяйтесь в наш дом, тогда сиону Ахметову будет сложнее давить на вас. Бой с ним вам пока не под силу, это я вижу, вам нужно больше медитировать, ваши биопотоки слишком хаотичны, и прежде стоит прийти в гармонию с собой, чтобы противостоять тому, кто способен подавлять своей силой.

   «Чё?» – чуть не ляпнула Алла, но тут же вспомнила лекцию, что совсем недавно читал Юдери – о биопотоках, которые имеет каждое живое существо, вселенской материи, и о том, что любой человек может влиять на неё. Поэтому Сильнейшие, способные управлять потоками, так опасны. А Теш был Сильнейшим, как и остальные атландийцы.

   До неё с трудом дошло, что Юдери предложил ей помощь и временное спасение от подполковника. Смутившись перспективе жить в доме атландийцев, Алла отшатнулась от республиканца. Она хотела было возмутиться, напомнить о приличиях, но тут же сама себя одёрнула. Республиканцы – не земляне. У атландийцев не принято делать акцент на гендерных различиях, потому они и не видят ничего позорного в том, чтобы предложить девушке нечто подобное. Жить вместе с четырьмя мужчинами-пришельцами. Мама дорогая! Что скажет отец, когда узнает?

   – Хорошо, – неожиданно для себя выпалила Алла, выпучив глаза от своей дерзости.

   – Правильный выбор, ученица. Порой нам всем приходится делать тяжёлый выбор, потому что ответственность за него ложится на наши плечи. Я уверен, ты осознаешь, что вступила на правильный путь, и буду надеяться, что он приведёт тебя к вершинам, – величественно и торжественно завершил разговор сион Юдери, затем пригласил Аллу на занятия.

   Девушка ещё долго переваривала этот разговор, прокручивала в голове фразы, поражаясь своему бесстрашию. Пришельцы иные, они мыслят иначе. Их логика покоряла своей чистотой помыслов, и Солина тянулась к этому источнику идеального света. Но жить с четырьмя пришельцами под одной крышей!

   – Алла, ну ты и даёшь, – прошептала девушка себе, встав рядом с генералом Широполовым, который кивнул в знак приветствия.

   А что скажут Мара и Дуся, когда Алла придёт собирать вещи? Ой, что будет! Что будет! Ведь точно не промолчат и сделают свои порочные выводы. И, чёрт побери, Алла ведь и сама думала в том же ключе!

   Тряхнув головой, Солина собралась и сконцентрировалась на занятии. Всё потом. Что будет, то и будет. Справится. Она сильная. Она Солина как-никак. Отец будет ею гордиться, несмотря ни на что. Наверное...

   – Да что такое-то! – в сердцах прошипела Алла, опять отвлекаясь от чётких указаний Юдери. Нет, всё, надо собраться и перестать думать о глупостях. Атландийцы её учителя, а значит – бесполые. И всё, на этом точка.

   «Интересно, а как они ухаживают за женщинами, если считают их равными себе?» – тихо шепнул противный ехидный голос Мары в сознании Солиной. Это было одно из её высказываний, когда закадычные подруги возмущались уверениям республиканцев, что мужчина и женщина равны.

   А ведь и правда, как атландийцы ухаживают?

ГЛАВА 5

Нервно постукивая по боевому посоху пальцем, Юдери, закусив внутреннюю сторону щеки, задумчиво наблюдал за занятием своих учеников, не выпуская из виду единственную девушку.

   – Долго держалась, – тихо шепнул Баури.

   Он больше всех переживал за землянку. Всё же каждый из республиканцев чувствовал ответственность за вверенную им помощницу. А девушка и вправду долго держалась. Они думали – придёт к ним через два дня, но нет, упрямо поджимала губы после каждого выпада Ахметова в свой адрес и исполняла свои обязанности.

   Хорошее качество – упрямство, желание стать лучше, терпеть до последнего, не сдаваться… Вот только она сдалась. Вихрь её биополя больше походил на смерч затягивающей паники и отчаянья.

   Она должна была понять сама, должна была прийти по собственной воле, хотя, конечно же, парням давно хотелось плюнуть на правила и помочь ей, но разговоры с Ахметовым плодов не дали. Дерзкий – бросил им вызов, но подлый – нашёл себе слабого противника, молодую неокрепшую женщину. Пока ещё слабую, но Теш хотел доказать, что и слабый может стать Сильнейшим. Что с успехом воплощал в жизнь бывший учитель Тманг, взрастив не одно поколение лучших представителей республики Атланда.

   Ахметов скоро очень удивится. Уже сегодня вечером. Теш усмехнулся своим мыслям.

   – С ней надо поработать вплотную. Я пойду в комнату, займусь с ученицей медитацией.

   – Ты же не планируешь дублировать её? Знаешь ведь, чем это может обернуться?

   – Совмещу приятное с полезным. Первый раз, что ли, – усмехнулся Теш, нисколько не смущаясь, в отличие от старшего товарища.

   – Сион Ход узнает, будут проблемы.

   – Жениться заставит? – Теш задорно улыбнулся другу. – Земляне занимаются сексом, меняя партнёров чаще, чем постельное бельё. Сам же видел. Так что ничего преступного я не совершу. К тому же ей не повредит немного расслабиться.

   – И всё же это неправильно.

   – Если сомневаешься, можешь сам провести с ней первую медитацию, и если углубитесь, я тебя осуждать не стану. Главное же что? Обоюдное согласие и удовлетворение потребностей.

   Чак напряжённо посмотрел на друга, затем на девушку и кивнул.

   – Хорошо, я проведу с ней медитацию.

   – Хорошо, – кивнул Теш, не скрывая своего веселья. – А я как раз побеседую с подполковником. Раз слова до него не доходят, наверное, надо пригласить его на спарринг.

   – Если согласится, – тут уж не сдержал от ухмылочки Чак. Ему Ахметов сильно не нравился, а пристальное внимание землянина к их помощнице больше смахивало на личный, а не профессиональный интерес.

   Алла походила на мышь, угодившую в ловушку к матёрому коту. Светлая и милая девчонка за несколько дней превратилась в дёрганого неврастеника. Медитация ей просто необходима, и Чак проведёт её в лучшей форме, не так, как Теш. Юдери с женщинами ведёт себя слишком раскованно. И то, что они сами предложили, а он просто не отказался, слабое оправдание для Сильнейшего. Мог ведь и отказаться, а не стал. Этого Баури не понимал.

   Осознание пришло, когда он позвал Аллу с собой в отдельную комнату – сразу, как только девушка вернулась после ужина с сумкой наперевес. Биополе землянки, вихрившееся дёрганым смерчем, угрожало безопасности окружающих. Все атландийцы заметили, что она на грани нервного срыва, молчаливо провожая их с Чаком взглядами.

   А дальше Баури пытался научить Аллу слушать тебя и искать внутреннее равновесие. Обучал биогимнастике, заставлял повторять за ним движения, объясняя, как надо плавно переходить из одной позы в другую. Через час уже пытался дублировать движения Аллы, стоя за её спиной, ловя её биопотоки и направляя в нужное русло дикий горный поток.

   И девушка подчинилась, её сила тёплыми волнами ластилась к нему, омывала. И Баури не сразу понял, отчего сбился ритм его сердца. Ощущения чужого тепла дурманили голову, и вскоре мужчина, сам не осознавая – зачем, стал помогать Алле наклоняться, с жадностью проводя ладонями по стройным изгибам её тела, дурея от невероятных ощущений.

   Землянки сильно отличались от атландиек. У дочерей республики хорошо развита мускулатура, они высокие, твёрдо стоят на земле, а землянки тонкие, с соблазнительными изгибами, руки сами так и тянутся погладить, сжать. И тихий стон тревожил душу, и темнота комнаты рождала иную реальность для атландийца, где стирались грани между учителем и его ученицей, и оставались обнажёнными чувства мужчины и трепетный ответ женщины.

   Затуманенные светло-серые глаза землянки были заманчиво соблазнительны. И приоткрытый рот, и припухшие розовые губы, и мягкий поток биополя, и светло-малиновые всполохи в нём – всё это оказалось для Баури так невероятно ново, словно он угодил в паутину сладкого дурмана. И только шаг отделял его от утоления плотского голода, что разрастался лесным пожаром и…

   – Что вы делаете?

   Тихий шёпот отрезвил атландийца, который слишком низко склонился над девушкой, словно хотел её уложить на пол. Поцелуй, земной поцелуй… так хотелось его изведать, эта тайна манила. Атландийцы не касаются друг друга губами, а тут Баури насмотрелся в фильмах на поцелуи, и самому захотелось.

   – Держу вас, чтобы не упали, – быстро нашёлся с ответом атландиец и не сразу поставил девушку прямо, чтобы она не усомнилась в его словах.

   Так стыдно Баури ещё не было, а ведь Теш сказал, что не стал бы его осуждать. Зачем, если Чак и сам с этим справится с лихвой. Нет, что-то в этих землянах чувствовалось такое… тёмное, сильное, древнее.

   – Вам лучше, сиара Солина? – как можно строже спросил Баури у раскрасневшейся землянки, не давая ей повода подумать о том, чего так и не случилось. А могло…

   Атландиец был крайне недоволен собой. Низко пользоваться затуманенным сознанием женщины. Всё же дублирование – метод крайне опасный. Один темп, одно дыхание на двоих и даже удары сердца – слишком интимно, идеально подходяще для ларн. Поэтому этот приём атландийцы, не состоящие в паре, обычно практикуют только между мужчинами или женщинами.

   – Да, спасибо, – выдавила Алла, пытаясь прислушаться к себе.

   Баури поздравил себя с успехом: ураган девушки улёгся и не скручивал пространство вокруг себя. Зато биополе самого атландийца требовало балансировки. Чак словно оттянул на себя буйство землянки. Мужчина нахмурился, разглядывая свои потоки.

   – Можете идти, а мне надо продолжить медитацию, – сухо произнёс он, садясь на пол и скрещивая ноги. – И больше выпейте воды перед сном, – посоветовал он уже практически закрытой двери.

   Неожиданное открытие заставило атландийца глубоко задуматься, так глубоко, что он не сразу вернулся в реальность, остро почувствовав, что уже не один в комнате. Напротив него сидел Фьёорг Умат и задумчиво разглядывал друга.

   – Это она тебя так?

   Чак кивнул, а Фьёорг вдруг заявил:

   – Знаешь, почему после медитаций Юдери никогда не отказывает женщинам? Потому что он так успокаивается. Высвобождает тёмную энергию. Но у вас, смотрю, до откровенных предложений не дошло?

   Чак усмехнулся, радуясь весёлой шутке друга.

   – Нет, не дошло, как видишь. Самому приходится успокаиваться.

   – Ох уж эти женщины, – пробормотал Умат, поднимаясь. – Пошли, потренируемся, выпустишь пар. А то, смотрю, медитация тебе не помогает.

   Баури был благодарен товарищу за его внимание и поддержку. Ведь верный и надёжный друг всегда придёт на выручку. Вот только в душе у атландийца остались вопросы. Он-то сдержался… а остальные его товарищи смогут остановиться?

***

А в это время возле дверей в бывшую комнату Аллы стояли двое – Теш Юдери и Богдан Ахметов. Оба одетые в чёрное, они сливались с ночной мглой, окутавшей спящий горный монастырь.

   – Я ведь предупреждал, чтобы вы не ходили сюда больше, сион Ахметов.

   – А я предупреждал, что вы под моей ответственностью.

   – А что же вы свою ответственность на плечи сиары Солиной перекладываете? Взялись, так несите сами. Сильнейший делиться не станет, только трус скидывает свою ношу другому.

   Ахметов дёрнул головой, криво усмехнулся.

   – Это вы сейчас меня оскорбили?

   – Разве? Даже цели такой не имел, – насмешливо отозвался атландиец. – Я здесь для того, чтобы пригласить вас на спарринг, потому что слов вы, видимо, не понимаете.

   – Показательная порка? – ещё злее оскалился подполковник, даже снял наушник, чтобы не оглохнуть от предостерегающих воплей своих парней.

   – Какие странные выводы вы делаете, сион Ахметов. Разве вы не желали узнать, какими приёмами мы владеем, какое оружие привезли? Вот всё это я и продемонстрирую, чтобы вы уже отстали от моей ученицы и не терроризировали её.

   – Я знаю, какое оружие при вас, и прекрасно понимаю, что я вам не соперник.

   – Я уравновешу наши шансы. С помощью тилинга.

   Атландиец выставил вперёд согнутую руку, демонстрируя тяжёлый широкий браслет с алыми камнями. Каждый пришелец носил такой, и с украшением оно имело мало общего, это был универсальный аппарат, примерно такой же, как коммуникатор у землян, но более функциональный. Ахметов алчно блеснул глазами в сторону браслета, еле сдерживаясь от предложения приобрести его, но прекрасно понимал, что ни один атландиец в здравом уме не пойдёт на это. Покупай свой за баснословные деньги и плати нереальные госпошлины за вывоз тилинга за пределы республики. Из землян этим устройством владела лишь Серафима Ход, но и та в итоге вернулась на территорию республики. Так что тилинг так и остался неизученным устройством для федерации.

    Соблазн принять вызов атландийца перевесил доводы разума, и Ахметов кивнул, шагнув следом за Юдери и чуть сощурив глаза от предвкушения.

   – Что это там? – тихо прошептала Мара, выглядывая на улицу. Она даже свет специально не включала, чтобы их с подружкой не было видно. – Неужели мальчики драться пошли?

   – Из-за нашей девочки? – шепнула Дуся, примостившись у окна рядом с Марой, которая аккуратно прикрывалась шторкой.

   – Ох, Дуся, мы не можем этого пропустить! – разволновалась Мара и, подбежав к двери, стала надевать сабо.

   – Конечно, не можем! – встрепенулась подруга, тоже обуваясь и не теряя лишней минуточки. – Но что делать с Елизаром? Он же сейчас придёт, а нас нет. Всё веселье нам испортит. Так что ты оставайся, а я пойду.

   – Вот ещё. – Широполова толкнула подругу локтем, от чего та чуть не слетела с каблуков. – Сама оставайся и жди Елизара!

   – Мара, он твой муж вообще-то! – уже в голос возмутилась Дуся.

   – И что? – нисколечко не смутившись, возразила Мара. – Ты же своего ждёшь, вот и моего подожди заодно.

   – Мара, так нечестно! – обиженно выкрикнула Дуся, желая собственными глазами увидеть поединок Богдаши и Теша. И вообще, это она их первая заметила, а свет Мара уже потом выключила! – Елизар твой муж, вот сама его и жди!

   – И чего я его должна ждать, когда там Теш Богдашу по камням размазывает? Нет, я пойду! – Мара отпихнула Дусю от двери, пытаясь её открыть и первой выскочить на улицу.

   – И я пойду, – боднула её бедром Дуся, не собираясь быть второй, и вцепилась в ручку двери, чуть ли не повиснув на ней.

   – А Елизар? – возмутилась Мара в ответ.

   Тут внезапно дверь отрылась, и в проёме появилась тёмная фигура генерала.

   – Я тоже пойду с вами, – сказал он женщинам так грозно, что обе аж присели от стали, прорезавшейся в его голосе.

***

Тёмная ночь, на небе тяжёлые тучи скрывают луну, порывистый ветер треплет одежду и насвистывает весёлый мотив. И двое на площадке, освещённой тусклым фонарём, держат в руках боевые посохи. Сцена, достойная любого боевика. Всё же на атландийцев пагубно влияет земная киноиндустрия. Слишком пафосно они ведут себя, словно герои боевой саги.

   – Широполовы всем составом приближаются к вам, – тихий голос зама добавлял особого сюрреализма ситуации.

   Ахметов перехватил посох, диву даваясь, как низко пал, что опустился до драки с подопечным. Начальству вряд ли такое понравится, но сбить спесь с пришельца не помешает, да и самому давно пора размяться. Что обманывать себя – за эту неделю Богдан извёлся чёрной завистью, потому что видел, как невероятны атландийцы в бою, и сам хотел попробовать спарринг с одним из них.

   Наверное, любой мальчишка в детстве мечтает стать непобедимым воином. Богдан в секции по вольной борьбе был лучшим, потом старался выделиться в спецотряде, всегда укладывал соперников на лопатки. Затем началась настоящая работа, и за рутинными тренировками в спортивном зале азарт боя как-то позабылся.

   Поэтому, выходя один на один с Юдери, Ахметов прекрасно осознавал, что уже проиграл спарринг, но хотелось, до красных точек перед глазами хотелось попробовать погонять этих долговязых надменных пришельцев по площадке.

   Как же Богдана раздражало, что атландийцы мнят себя высшей расой. И имперцы тоже недалеко от них ушли. Почему, что рептилоиды, что четырёхпалые считают, что земляне хуже их? Ведь их учёные так и не доказали, что жители Земли – побочная ветвь одной из этих рас. Не доказали, как бы ни бились. А значит, и не стоит им считать себя выше их.

   Покрутив посох, Ахметов взглянул на своего соперника – сильный, опасный, знающий тайные практики. Особые способности атландийцев не давали покоя Богдану. Он знал, что они ловчее, сильнее землян. Просто самоубийство вот так дерзко выйти землянину против них, но эта философия вселенского благородства раздражала сильнее снисходительно-покровительственного тона атландийцев.

   А Солина слушала их как посланников с небес, в рот заглядывала, преданно выполняла любое поручение, а его, Богдана, боялась, словно он демон, пришедший за её душой. Ещё и сбежала под крылышко к инопланетянам. А ведь должна понимать, что нужно докладывать всё, что увидела, всё, что смогла узнать нового о пришельцах.

   Богдан цокнул языком, жаль, что девчонка недалёкая попалась и слишком правильная, так и не поняла, что от неё требовалось. Глупость какую-то каждый день несла, посекундно расписывая, чем занималась весь день. Нет, шпион из неё дерьмовый. Надо другую подыскать, хитрее и прозорливее. Всё же правдиво утверждение, что женщины или красивы, или умны. Солина как раз из красивых.

   А вот Широполова… Тут Богдан не поленился и поднял архив, чтобы оценить Мару Захарову в юности, втайне злорадствуя, что она, наверное, всё же из умных, которые понимают, как нужна женщине красота, не зря же столько пластических операций перенесла. Но и тут его ждал неприятный сюрприз. В юности Мара Захаровна была ещё краше – той невинной красотой, что покоряет сердца мужчин всех возрастов. Так что она исключение из правил: и красивая, и умная, и язва каких поискать!

   А вот жена у Богдана была просто красивая, но не такая, как…

   Тряхнув головой, Ахметов, хмурясь, впился взглядом в высокую фигуру атландийца. У него бой, а он нашёл время вспоминать об ошибках прошлого.

   – Я бы предложил вам, сион Ахметов, бой до первой крови, но это не будет благородно с моей стороны. Предлагаю до момента, когда соперник не сможет встать.

   Богдан зло оскалился. До первой крови звучало слишком красиво, в очередной раз доказывая, что атландийцы подсели не на те фильмы землян.

   – Сион Юдери, я предлагаю бой без оружия, – стукнув бамбуковой палкой о каменные плиты, произнёс Богдан.

   – Уверены, сион Ахметов? Мои руки длиннее ваших.

   – И всё же я настаиваю. Я не умею пользоваться посохом, как вы. У вас в любом случае преимущество передо мной. Как бы вы там ни химичили с тилингом.

   – Хорошо, я принимаю ваше предложение.

   Посох в руках атландийца сжался с обеих сторон в небольшой цилиндр, и Юдери бережно убрал его за пазуху. Богдан отметил это краем глаза, прицеливаясь, куда бить. Шальная мысль, что он сможет дотянуться до пришельца, пьянила похлеще вина.

   – Приступим, сион Ахметов, – поклонившись на манер монахов Шаолиня, атландиец встал в стойку, стоило Богдану приблизиться к нему на пару шагов.

   – Приступим! – согласился Ахметов, понимая, что тянуть нет смысла.

   Перед смертью не надышишься, и что бы ни говорил пришелец, а это была показательная порка. Вот только почему? Неужели ему так понравилась Солина? Красивая девчонка, Богдан и не спорил. Но по сравнению с той же Серафимой глуповата, простовата. Подполковник думал, что республиканцы любят девиц поумнее. Видимо, ничто земное им не чуждо. А у Аллы ноги красивые – длинные, стройные. А ещё глаза – манящие, глубокие, прозрачные, как серое небо.

   Богдан размял шею, понимая, что опять не о том думает. Да какими бы ни были длинными ноги у Солиной, она на него не смотрит как на мужчину, ей больше атландийцы нравятся. Это Ахметова, наверное, особенно бесило. Он ведь пытался объяснить ей, что пришельцы здесь ненадолго, не стоит мечтать затащить кого-то из них в койку, не того поля ягода, как говорится. У него, у Богдана, надо ей искать помощи и покровительства. А она решила спрятаться от него у атландийцев, глупость какая!

   Теш напал стремительно и неуловимо, Ахметов еле успел увернуться, до того задумался, что чуть не пропустил удар. Подпрыгивая на месте, мужчина меланхолично удостоверился в истине, что все беды от баб, поэтому надо выбросить их из головы и сконцентрироваться.

   Республиканец не соврал и замедлил себя до практически земного уровня. Двигался быстро, но Ахметову хватило времени, чтобы оценить ситуацию и уйти в глухую защиту. О нападении даже речи не велось, Богдану оставалось лишь выжидать удобного момента.

   Сам противник чужого тебе стиля опасен внезапностью и неизвестностью техники. Но Богдан успел за неделю