Танец над бездной. Екатерина Снежная

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Какие удивительные узоры ткет порой судьба: Лоисса, скромная сирота, выросшая в приюте, считала, что поступление в университет - это ее шанс на спокойную и счастливую жизнь, где она будет свободной. Ирмар, наследник одного из влиятельнейших кланов оборотней, вернулся в столицу, чтобы закончить, наконец, прерванное два года назад обучение. Они не могли встретиться. А даже если бы и столкнулись в одном из многочисленных коридоров, то никогда эта серая мышка не заинтересовала бы молодого мужчину. Но чья-то глупая шутка, неудачная встреча и злость от шума за дверями личных покоев свели их вместе. И лишь Лахетис (богиня судьбы в мире Лайдарры) знает, к чему это может привести...

   Возрастные ограничения 18+

   Участник конкурса ПродаМастер - 2020

ГЛАВА 1.

Лоисса

   Ладони вспотели от волнения и я постоянно вытирала их о широкую юбку. Сейчас! Ещё несколько минут и секретарь, который уже показался из двери кабинета ректора, дойдёт, наконец, до доски объявлений и прикрепит к ней список тех, кто зачислен на первый курс лучшего учебного заведения в стране. Невысокая худощавая женщина в годах величаво шествовала к заветной цели, держа в руках свернутый свиток, и перед ней словно по мановению волшебной палочки расступалась толпа, хотя до этого казалось, что сдвинуться ещё немного уже не получится, настолько плотно стояли в холле университета абитуриенты. Но вот волшебная бумага, повинуясь жесту секретаря, развернулась и буквально прильнула к доске, заставляя будущих студентов в одном порыве качнуться вперёд, туда, к заветному списку, где ровными строчками были выведены имена счастливчиков. Несколько минут в холле царило напряженное молчание: кто-то пытался пробиться вперед, надеясь найти свою фамилию в заветном списке, кто-то наоборот, уже изучил его и двигался в сторону, пытаясь выбраться из возбужденной толпы. Слышались радостные крики, периодически заглушаемые безутешными рыданиями, кто-то кого-то утешал, кто-то - поздравлял и постепенно толпа редела, разбиваясь на группы и утекая во двор через широкие, распахнутые настежь двери. Наконец просторный холл почти опустел, и лишь тогда я смогла заставить себя оторваться от стены, на которую опиралась плечом, и сделать первый шаг к мягко переливающемуся чуть подсвеченными магией буквами стенду.

   Маскер, Мирроу, этот, скорее всего, откуда-то с юга, отстраненно отметила краешком сознания. Я вела по ровному листу пальцем, боясь пропустить свою фамилию, если она, конечно, здесь есть. Монрей, а этот, я мельком взглянула на имя, да, этот, из оборотней. Один из известнейших кланов горных пум, обитающих в предгорьях и владеющих почти всеми открытыми на данный момент алмазными копями. Мран... Остахов...

   Я неверяще посмотрела на короткий список и сморгнула неизвестно когда набежавшие на глаза слезы. Всего четыре фамилии на М. И все четыре принадлежат парням. Меня не было.

   – Не может быть! – в отчаянье прошептала я и снова повела рукой по расплывающимся в глазах строчкам. Факультет Магических основ. Мой, именно туда я подавала документы, далеко не самый престижный в университете, самыми популярными были Боевой и Магмеханический, где учились будущие изобретатели, потом Актефакторский, Целительский и Магических основ, куда я и пыталась поступить и самым, пожалуй, нелюбимым среди абитуриентов был факультет Бытовых заклинаний. Впрочем, я их понимала и когда выбирала, куда же я хочу поступить, все же решила рискнуть и попробовать пробиться куда-то получше. Не захотела всю жизнь чистить канализацию, работая на городской магистрат, или служить прислугой в богатом доме! Дура! И что сейчас делать? Слезы, уже ничем не сдерживаемые, побежали по щекам, и я тихо всхлипнула и закрыла лицо руками. Что же мне делать? На самом деле, для таких как я, безродных сирот, выросших в приюте "Сестер Белой девы" было всего три пути: поступить в учебное заведение по специальной квоте, выделяемой для сирот, и потом отработать определенное количество лет на благо страны, столько лет кормившей и одевавшей нас, выйти замуж, если девушка приглянется на Весеннем балу одному из одиноких мужчин, готовых компенсировать приюту затраты на ее содержание или стать сестрой Белой девы, посвятить свою жизнь помощи таким же как я девочкам, оставшимся без родителей. Мой Весенний бал прошел два месяца назад и ни один мужчина так и не обратил на меня внимание. Впрочем, это было не удивительно, ведь почти все время я просидела в самом темном углу за тяжелой портьерой, молясь всем богам, чтобы меня не заметили. Замуж я не хотела. Я хотела учиться и не где-нибудь, а в Королевском Магическом университете. Стать магом, иметь возможность постоять за себя... Меня затрясло. Возможность поступления давалась лишь раз, и я свою уже использовала. Не удачно!

   Глаза зацепились за знакомую фамилию. Оказывается, все это время я продолжала читать заветный список, Мотэн Лоисса. Я неверяще перечитала свое имя, подняла глаза и наткнулась на название факультета. "Бытовая магия". "Социальная квота предоставляется только при поступлении на данный факультет, зазмеилась длинная надпись, когда я прикоснулась к своему имени на доске, результаты экзаменов зачтены по личному указанию ректора". Ну да, мне хотелось прыгать от радости, но губы сами собой изогнулись в горькой усмешке, на два этих факультета сдавались разные экзамены, и если результаты одного зачли за другой, значит сдала я хорошо. И, пожалуй, могла бы поступить куда собиралась, если бы не ограничения про которые мне ни слова не сказали, когда принимали документы. Как, однако, жадна наша душа, ещё минуту назад я готова была отдать что угодно за право учиться здесь, а сейчас грущу из-за того, что поступила не туда, куда мечтала. Хотя, ведь, если быть абсолютно честной с собой, на самом деле больше всего на свете я хотела бы стать артефактором.

   Общежитие находилось недалеко от главного корпуса и я быстро достигла нужных дверей, и заозиралась, надеясь найти кого-то кто сможет подсказать, где именно находится комендант. До этого я жила при главном храме Белой девы, но сейчас, став студенткой, потеряла право там находиться.

   Комендант нашелся в просторном кабинете и был далек от восторга, когда я сообщила ему, что мне нужна комната. Хотя, нужно отдать ему должное, он меня всё-таки заселил. На чердак. Именно там находились четыре комнаты на шесть человек каждая, предназначенные для проживания студентов, поступивших по социальной квоте. И только одна из них предназначалась для девушек.

   – Держи, – мне протянули тонкий браслет, – это твой ключ и одновременно с этим разрешение на получение постельного и формы. Первую стипендию получите в понедельник, после начала занятий у первокурсников. Умывальная комната общая, туалеты в конце коридора. Душ внизу, в подвале. Осваивайся!

   И он распахнул передо мною скрипучую дверь. Я вздохнула, оглядела покрытое пылью и паутиной помещение, где стояли вдоль стен шесть пустых кроватей, два небольших шкафа, стол у окна, несколько стульев и маленькая тумбочка в изголовье у каждой постели и пошла осваиваться. Вернее, отмывать своё новое жилище. Закончила я когда за окном уже стемнело. И то только потому, что за это время ко мне присоединились ещё две девушки. Втроем мы кое-как отскребли комнату от, кажется, векового налета пыли и в изнеможении опустились на выбранные кровати. Девушек звали Эльвира и Марина и они, так же как и я, были воспитанницами приюта и учились тоже на факультете Бытовой магии, вот только не на первом, а на втором и третьем курсах соответственно.

   – А в прошлом году мы жили в другой комнате, – со вздохом сообщила нам Эльвира, – и там даже сейчас всё еще довольно чисто, не то что здесь!

   – Ага, – кивнула Марина, вытирая рукой потный лоб, – комендант каждый год девчонок в новую комнату заселяет, чтобы хоть какой-то порядок поддерживать. Пацаны такой бардак за год устраивают, что только мы и способны его разгрести!

   Я ничего не сказала, только горько вздохнула. Я сильно устала, хотела есть, помыться и лечь спать. Причем не обязательно именно в такой последовательности.

   – Лис, мы в душ не пойдем, – сообщила мне Марина, когда мы вернулись в комнату с чистыми ведрами и промытыми тряпками, – ты иди одна, спустишься на первый этаж, там за лестницей дверка такая серенькая и за ней коридор. Направо для девочек, налево для мальчиков, да там картинки висят, не перепутаешь!

   – А как же вы? – удивилась я, с удивлением смотря на соседок.

   – А мы в умывалке закроемся, – улыбнулась Марина, – вниз идти уже сил нет никаких. А парней еще нет никого, так что помоемся без проблем, если хочешь, пойдем с нами.

   Я кивнула, но когда поняла, что "помыться в умывалке" это просто облиться водой из набранного под краном ковшика, решила, что я лучше и правда схожу в душ. Одна.

   Я разделась, осторожно сложила вещи в общей раздевалке и пошла в душ. Горячая струя воды ударили по плечам и я чуть не застонала от удовольствия, настолько это было приятно. Я стояла, чувствуя, как по плечам бегут горячие ручейки, и улыбалась, вспоминая сегодняшний совсем не простой для меня день. И мне казалось, что вместе с пылью и паутиной, застрявшей в волосах, я смываю с себя ещё и усталость. Заметно повеселевшая, я выключила душ и вышла в общую раздевалку, придерживая на груди большое банное полотенце. И с ужасом обнаружила, что моей аккуратной стопочки вещей нет на своём месте!

   Пометавшись туда-сюда и даже заглянув под стоявшие у стен лавки, хотя и так было понятно, что там ничего нет, я обессилено опустилась на скамейку и застонала. И что мне сейчас делать? Кто бы не пошутил надо мной, унеся вещи, мне не оставалось ничего иного, как попробовать добраться до комнаты в том, что у меня осталось. То есть в одном полотенце. Я потуже завязала на груди плотную ткань и осторожно выглянула в коридор. Никого! Глубоко вдохнув и подхватив банные принадлежности я осторожно вышла, прикрыв за собой дверь, подкралась к выходу из подвала и, убедившись что вокруг никого нет, бегом побежала по лестнице. Увы, от комнаты меня отделяли четыре этажа и целых восемь лестничных пролётов. Сначала всё было в порядке: я ласточкой взлетела на второй этаж, пробежала мимо арки, отделяющей от лестницы широкий холл и начала подниматься дальше, когда впереди раздались шаги и на площадку третьего этажа вышло несколько старшекурсников.

   – Ого, ребят, смотрите, кто к нам пожаловал! – крикнул один из них, начиная спускаться по лестнице. Ко мне. Я развернулась и, не соображая что делаю, побежала прочь. С первого этажа тоже раздались голоса и я, понимая, что деваться некуда, влетела через арку на второй этаж. Сверху, весело улюлюкая и смеясь, бежали парни. И конечно же они меня догнали! А разве могло быть иначе, если коридор заканчивался тупиком и одной-единственной дверью, там, где должен был быть проход на запасную лестницу.

   – Попалась, малышка! – парни окружили меня, забившуюся в угол и судорожно стискивающую на груди грозящее свалиться после быстрого бега полотенце, – дальше бежать некуда!

   Я и сама это прекрасно понимала, ощущая под спиной твердую стену. Но почему? Почему здесь нет выхода на вторую лестницу? Ведь мы же сегодня ходили по ней и я видела, что на нее можно выйти и на третьем и на четвертом этажах! Ну почему!

   – Пропустите, – я вскинула голову и попыталась спокойно посмотреть на развлекающихся парней, – мне нужно в комнату.

   – А пойдем ко мне, малышка, – неожиданно предложил тот самый, что первый меня заметил, – у меня есть что посмотреть! Да и ты, – он окинул меня внимательным взглядом и как-то весь подобрался, – можешь показать мне кое-что интересное!

   – Или ко мне! – стоявший рядом со мной маг выразительно засунул руки в карманы и перекатился с пятки на носок, – я хочу тебя кое с кем познакомить! Поверь, тебе понравится!

   И парни опять засмеялись, еще теснее сжимая кольцо.

   И в этот момент хлопнула дверь.

   – Что здесь происходит? – раздался спокойный голос за их спинами и я с удивлением увидела, как мгновенно замолчавшие студенты медленно расступаются, открывая проход для незнакомца..

   – Да вот, Ирмар, – начал объяснять один из парней, выглядевший старше всех, – решили пойти погулять, а нам навстречу такая красота поднимается, ну мы и пугнули ее немножко, а она сюда прибежала.

   – Пугнули? – в поле моего зрения показались босые ноги, мягко ступающие по мягкому ковру, которым был застелен пол. Я тяжело сглотнула и начала медленно поднимать глаза. Простые домашние штаны, низко сидящие на бедрах, кубики пресса на животе и дорожка черных жестких даже на вид волос, уходящая вниз, мощные руки, широкие плечи, твердый подбородок, линия губ... На этом моя смелость закончилась и рассмотреть ничего больше я не смогла, переведя взгляд на собственные руки и застыв.

   – Да, Ир, – охотно подтвердил один из парней.

   – Понятно, – протянул названный Ирмаром и мягко шагнул вперед, одним неимоверно быстрым движением оказавшись рядом со мной. Жесткие пальцы ухватили мой подбородок, заставляя поднять голову и я встретилась глазами с пронзительным взглядом серых глаз, – расходитесь.

   Парни послушно двинулись в обратную сторону, а Ирмар еще раз внимательно осмотрел мое лицо и приказал:

   – Заходи! – кивнув при этом на по прежнему открытую дверь своей комнаты.

   И в голосе его было столько властности, что не послушаться его было невозможно и лишь переступив порог и пройдя вперед несколько шагов я осознала, что же именно сделала.

   Щелкнул, закрываясь, замок и я, дернувшись от этого звука, словно меня ударили, резко развернулась, чтобы увидеть, как Ирмар убирает в карман ключ. Ловушка захлопнулась.

   – И-извините, – прошептала я, с трудом подавив в себе желание истошно заорать и слепо начать биться во все двери, хотя мужчина стоял неподвижно и даже не думал приближаться ко мне, – у меня из д-душа пропали вещи и пришлось идти так. А там парни! Я просто испугалась! Я думала, тут будет выход на л-лестницу, а тут...

   Я замолчала, не найдя больше слов и ругая себя за косноязычие и глупость. Ну как, как можно было вырасти в приюте и так и не научиться не теряться в непривычных условиях? Вот и сейчас, вместо того, чтобы объяснить ситуацию, извиниться и потребовать выпустить меня из комнаты я медленно, стараясь не делать резких движений, начала отступать назад, стараясь увеличить разделяющее нас расстояние. Стоящий напротив мужчина излучал опасность и вся моя суть кричала и требовала оказаться от него как можно дальше!

   – Тебе туда, – неожиданно произнес мужчина и кивнул на одну из дверей, выходивших в просторную, точно не меньше чем у нас, комнату.

   Я проследила за его взглядом, с трудом подавила радостный крик и пробормотав:

   – Спасибо, – бросилась к спасительному выходу, распахнула дверь и замерла на пороге, чувствуя, как мгновенно слабеют колени. За порогом комнаты была вовсе не запасная лестница, как я подумала. Там была спальня.

   На плечо легла тяжелая рука и я, тихо охнув, рванулась вперед, стараясь избежать чужого прикосновения, запнулась о сброшенное на пол покрывало и упала на огромную низкую кровать, занимавшую почти всю комнату, попыталась подняться, опираясь на дрожащие от ужаса руки и в этот момент сверху меня придавило тяжелое мужское тело и тихий злой голос произнёс:

   – Ну хватит! Прекращай трястись испуганным зайцем, ты ведь не за этим сюда пришла? И я, пожалуй, так и быть, возьму то, что так настойчиво предлагают! В конце концов, у меня уже давно не было женщины, а ты хотя бы пахнешь приятно!

   Полотенце, сорванное одним быстрым движением, улетело куда-то в сторону и по моим ягодицам собственническим движением прошлась широкая рука, сжала, давая почувствовать его силу и отпустила, чтобы через один быстрый удар сердца оказаться между бедер.

   – Н-не надо, не трогайте меня, пожалуйста, – зашептала я, безуспешно пытаясь выбраться из под тяжеленного мужчины, голос от ужаса совсем перестал меня слушаться.

   – Сухая, – удивленно констатировал Ир, чуть приподнявшись и давая мне возможность нормально вздохнуть, – я же тебя порву, глупая, ты о чем думала, когда сюда шла?

   Я думала, о том, что парни, встретив меня на лестнице в одном полотенце, будут смеяться и провожать меня пошлыми взглядами и скабрезными шуточками, вот о чем! И уж совершенно точно я не думала, что вместо своей комнаты я попаду в покои этого невероятно сильного и совершенно неадекватного парня, который меня выслушал, но понял все совершенно неправильно!

   – Отпустите! – снова пискнула я, Ирмар лежал на мне неподвижно, придавив к постели, но лапать перестал и даже чуть приподнялся, уменьшив вес своего немаленького тела, и это давало надежду, – я не хочу! Это ошибка! Отпустите, отпустите меня пожалуйста!

   И я осторожно повернула голову и робко заглянула ему в глаза. Зря! Парень в прямом смысле слова зарычал, приподнялся, легко опрокинув меня на спину и раздвигая бедра, запустил руку мне в волосы, жестко фиксируя, и поцеловал. "Никогда не смотрите в глаза оборотню! – мелькнула в голове годами вбиваемая в нее мудрость, – для них это – вызов на поединок от мужчины и приглашение от женщины... Никогда не смотрите в глаза оборотню!" А потом мысли пропали, сметенные волной нахлынувших на меня ощущений: твердые губы, ласкающие мои, жесткие ладони, уверенно двигающиеся по моему телу, горячая кожа под моими руками, когда я попыталась оттолкнуть мужчину, и тяжесть его тела, вжимающая меня в мягкую постель.

   "Вот ты и доигралась, Лиска!" – горько подумала я, когда оборотень, а это точно был двуипостасный, оставил наконец в покое мои губы, потерся о нежную кожу груди колючей щекой и прихватил губами остро торчащий вверх сосок. Вырываться было бесполезно. Я знала это, знала, что сопротивление разбудит в мужчине зверя, но знание это было где-то там, где осталась спокойная и рассудительная Лоисса, – лучшая ученица пансионата за все время его существования, студентка самого престижного университета страны. А сейчас, придавленная к кровати сильным мужским телом, лежала совсем другая девушка и она боялась, до ужаса, до немеющих пальцев на руках боялась того, что должно было сейчас случиться и сопротивлялась этому, просто не могла не сопротивляться, потому что сейчас тело действовало на инстинктах, почти не подчиняясь велению разума.

   – Пожалуйста! Пожалуйста! Не надо! – шептали мои губы, – пожалуйста! Я не хочу! Не хочу!

   Но Ир меня не слышал, его рука снова оказалась между моих бедер, осторожно провела по нежным складочкам, заставляя меня забиться и замычать протестующе ему в губы, накрывшие в этот момент мои, и один из пальцев осторожно погрузился внутрь, сразу же наткнувшись на упругую преграду. И неожиданно мужчина остановился, оторвался от истерзанных его губами губ, с удивлением провел пальцами по моей щеке, вытирая слезы и неверяще тряхнул головой.

   – Шерт! – тихо выругался он, – ты что, девственница?

   Меня затрясло и я забилась под ним, пытаясь оттолкнуть и рыдая уже в голос и, наконец, меня отпустили, а потом мужчина выразительно выругался, встал с кровати, оставляя меня одну и вышел из комнаты. Стало пугающе тихо. Я забилась в угол, натянула на себя плотное одеяло и в ужасе уставилась на дверь которая вот-вот, я чувствовала это всей кожей, должна была распахнуться.

   – Пошли, надо тебя умыть – Ирмар в несколько стремительных шагов пересек комнату и оказался рядом со мной. Слишком быстро! Слишком близко! Я уже набрала воздуха, чтобы начать кричать, но тут с меня бесцеремонно сдернули одеяло и закинули на широкое плечо головой вниз. И единственное, что я смогла, пока меня несли в соседнюю комнату, так это повернуть голову и отодвинуть в сторону уже почти сухие волосы, чтобы увидеть хоть что-нибудь. А потом мужчина остановился и я без предупреждения полетела в наполненный водой бассейн, ушла с головой под воду, захлебнулась от неожиданности, закашлялась, вынырнув из воды и тяжело с надрывом дыша. Оборотень стоял на бортике бассейна и я, увидев его взгляд, отшатнулась и прикрыла руками виднеющуюся под водой грудь, таким жадным он был. А потом мужчина, словно очнувшись от наваждения, вздрогнул, медленно отступил назад и начал раздеваться. Я с ужасом проследила за тем, как отлетают в сторону штаны и не в силах смотреть на обнаженного, теперь уж точно полностью обнаженного мужчину, отвернулась.

   – Не бойся, Лисичка, – негромко сказал он моей спине и по колыхнувшейся вокруг воде я поняла, что он тоже опустился в бассейн, – сегодня я не возьму твою невинность, хотя, видят боги, мне бы этого хотелось. Но раз уж ты пришла ко мне и завела так, что мой Зверь до сих пор рвется наружу и требует отдать ему предложенное, придется тебе мне помочь.

   И не успела я возразить, что я вовсе не приходила к нему, и что даром он мне не сдался вместе со своим Зверем, как сзади ко мне прижалось горячее тело и мужчина легко обхватил меня за талию и потянул на себя, заставляя сесть ему на колени. Эта часть бассейна была намного мельче и возле бортиков были сделаны удобные скамейки на одной из которых и устроился Ир, прижав меня спиной к своей груди и заставив широко развести колени.

   – Чувствуешь его, Рыжая, – горячая рука легла мне на бедро и медленно заскользила к паху, – чувствуешь, – удовлетворенно констатировал оборотень когда я чуть дернулась и, пытаясь отодвинуться от его наглых пальцев уже добравшихся до нежных, открытых для него складочек, буквально впечаталась в твердое тело, в ужасе замерев и ощутив кожей спины и ягодиц насколько же мужчина, держащий меня на руках, возбужден.

   – Видишь, до чего ты довела меня, маленькая нахалка, вломившаяся в мои покои, – осуждающе протянул он и чтобы я не успела возмутиться снова поцеловал в губы, – желание горит в моей крови, Зверь требует оборота и я просто разорву тебя, если сейчас возьму твоё тело.

   Я задрожала, но не от смысла слов, которые он говорил, а от прикосновений его пальцев, вытворяющих что-то совершенно немыслимое там, внизу. Каждое его прикосновение пускало по телу волну жара, расходившегося волной по всему телу и возвращающегося к его пальцам странным, непохожим не на что иное томлением. Грудь стала неимоверно чувствительной, а её вершинки, которые он ласкал другой рукой, затвердели, губы опухли и сладко болели от поцелуев а я... Я все таки кричала, кричала, стонала и просила мучающего меня мужчину о чем-то, чего не понимала сама, а потом внутри все замерло и по телу покатилась сладостная волна удовольствия, заставившая меня выгнуться и растаять в сильных руках.

   Тело было удивительно легким, почти невесомым, пока я сидела в воде, уже не пытаясь вырваться или убежать куда-то из таких крепких объятий.

   – Какая ты страстная, Лисичка, настоящий вулкан, – ласково прошептал Ирмар и осторожно поцеловал меня в висок. А потом осторожно встал, подхватил меня на руки и понес в постель.

   – Я мокрая, – восхитительно легкое тело совершенно не сочеталось с налитыми свинцом веками и я честно старалась не уснуть, пока мужчина устраивал меня на постели и закрывал одеялом.

   – Я тоже, так что не страшно! – усмехнулся он и погладил меня по губам большим пальцем, – будем сохнуть вдвоем, малышка!

   И он обошел кровать, лег рядом и притянул меня к себе, положив мою голову себе на плечо.

   Это сон, подумала я закрывая, наконец, неподъемные веки, это просто сон, потому что так просто не бывает.

   Правда, утром я так уже не считала.

   Ирмар.

   Девочку мне совершенно точно подложили. Ну не могло, просто не могло быть таких совпадений: стоило мне вернуться в университет и в первый же вечер у двери моей комнаты нарисовалась хорошенькая малышка в одном полотенце с миленькой мордашкой и будоражащим запахом. Вопрос был только в том, кто это так хорошо меня знает, что сумел так грамотно всё организовать? Хотя и тут вариантов было всего два: отец или дядя. Версию, что девочка пришла ко мне сама, желая получить статусного покровителя, я отмел сразу: о том, что наследник рода Вардэ вернулся в университет, знало крайне ограниченное число людей и уж точно к их числу не относились студенты младших курсов. А сладко спящей в моих объятиях Рыжей вряд ли было больше двадцати. К тому же, не похожа она была на расчетливую стерву, готовую запрыгнуть в койку хоть к самому шерту, лишь бы получить деньги и положение в обществе, которое давал статус моей постоянной любовницы. Да и не привлекла бы меня стерва. А вот эта малышка, такая хрупкая, такая испуганная и настоящая в своем страхе – сумела. Я с наслаждением втянул в себя её запах и провел рукой по бедру, ощутив под пальцами бархатную кожу. Тело среагировало мгновенно, отзываясь возбуждением, словно я и не кончил уже дважды, пока ласкал ее в бассейне, хотя Лисичка, судя по всему, этого даже не заметила. И это было странно. Если уж ее отправили ко мне специально, то предварительно должны были обучить хотя бы элементарным вещам, или... Я откинулся на подушку и прикрыл глаза. И дядя и, тем более, отец прекрасно знали, как я отношусь к их попыткам вытащить меня из брони отчуждения в которую я оделся два года назад, так могли ли они просчитать и то, что по-настоящему испуганная и не понимающая, что же именно происходит, девчонка окажется для меня гораздо интереснее той, что пришла бы сюда сознательно. И если у специально подосланной не было даже шанса, то вот такую, заплаканную, дрожащую и совершенно беззащитную я уж точно не выкинул бы из покоев, даже разобравшись что к чему.

   Вот шерт! Я сжал кулаки и глубоко задышал, пытаясь успокоиться. Да, меня сделали, просчитали, как слепого котенка, который еще и жизни то не видел, но ведь рыженькая действительно мне понравилась. Да и мой зверь впервые за долгое время откликнулся девушке, недовольно заворчав на меня, когда она заплакала навзрыд и начала отбиваться. Так почему бы не взять то, что так настойчиво предлагают, тем более, что у меня уже действительно слишком давно не было любовницы. Только нужно понять, кто именно стоит за ее сегодняшним появлением на пороге моей комнаты: отец или дядя? И чего они хотят? Хотя с дядей понятно: он спит и видит меня своей правой рукой, главой службы безопасности, а для этого мне нужно закончить обучение. Не сорваться и, бросив всё, вернуться в клан, чтобы остаться там уже навсегда, а продержаться в этих проклятых стенах еще год, сдать экзамены и получить диплом Боевого факультета, способный, в сочетании с именем моего рода, открыть мне двери к самым высоким государственным должностям. А вот отец... перед глазами встало прекрасное, неживое, самое любимое на свете лицо и россыпь алых капель на снегу и я с силой зажмурился и потер рукой мгновенно занывшие виски. Увы, но отец хотел... почти невозможного: чтобы я снова почувствовал себя живым... Хотя... я повернулся к своему подарку, сжал в ладони маленькую аккуратную грудь с острым соском, прикусил тонкую кожу на ключице и едва не замурчал от удовольствия, ощутив под собой податливое тело. Стоило признать, что эта попытка разбить мою скорлупу оказалась самой удачной. И, пожалуй, я всё-таки оставлю девочку себе, хоть и не собирался заводить здесь никаких отношений. Не после того как... Я едва слышно зарычал и, став с постели, вышел из спальни. Сердце снова болело фантомной болью, хотя лучшие лекари империи утверждали, что я абсолютно здоров. Физически.

   Хорошо пригнанная к стене панель открылась, стоило мне нажать на невидимый рычаг, и я вышел на лестницу запасного хода. На миг губы тронула ироничная ухмылка: что там эта Лисичка сочиняла про вторую лестницу? С тех пор, как я появился в академии, она была перекрыта и доступ сюда имелся только из моей комнаты, так, чтобы я в любой момент мог позволить себе выгулять зверя. Небольшая дверь тихонько скрипнула, выпуская меня в огромный, переходящий в лес, академический сад и через несколько мгновений я уже мчался вперед на четырёх лапах, чувствуя, как холодит шкуру опускающийся на землю густой туман. Хорошо! Как же хорошо порой отдать власть своему Зверю, размять лапы и поохотиться, выпить свежей крови и сладко поспать на мягкой траве. Самому стать зверем, хотя бы на время забыв о том, кто я...

   Телефон зазвонил, когда я уже выходил из ванной и я тихонько обругал громко орущую трубку и, нажав ответ, закрыл за собой дверь кабинета. Не хотелось будить свою девочку раньше времени.

   – Приветствую! – я присел на подоконник и оперся затылком о деревянную облицовку. Тело приятно побаливало после ночной вылазки и я чувствовал себя почти удовлетворенным. Хорошо!

   – Привет, Мар! – прозвучал в трубке подчеркнуто радостный голос дяди, – рад, что ты вернулся!

   – А я не рад, – безумно захотелось закурить, но я бросил почти два с половиной года назад. Ирине не нравился запах табака и я пообещал ей как-то, что больше курить не буду. И не курил. Даже когда ее не стало. Даже когда безумно хотелось. Просто потому, что считал данное однажды слово выше каких бы то ни было физических потребностей. Да и зверю моему табачный дым совсем не нравился.

   – Понимаю Мар, – дядя помолчал и добавил тихо, – но это ничего не меняет.

   Он действительно понимал то, что я чувствую, понимал как никто другой в этом мире. Но увы, это действительно, ничего не меняло. Мне и правда очень нужен был этот проклятый диплом. А в университете не было заочного отделения. И даже Роберт не мог этого изменить.

   – Приедешь к нам на следующие выходные, – спросил он после долгого молчания, – девчонки соскучились! Да и Анита будет рада тебя видеть.

   Я прикинул свои планы на неделю и кивнул, забыв что Роберт не может меня видеть. Мобильные телефоны появились в обиходе совсем недавно и из-за своей стоимости были доступны лишь самым состоятельным людям империи. Ну а для меня новенькая игрушка была еще одним показателем высокого статуса. Звонить кому-то кроме Роба я не собирался.

   – Мар, – словно поняв, в какую сторону повернули мои мысли, осторожно начал дядя, – ты уверен, что хочешь жить в общежитии, быть может в городском доме...

   – Нет!– сердце снова закололо, как и всегда, когда я вспоминал о том, что случилось, и я встал, открыл окно и, распахнув массивную створку, полной грудью вдохнул влажный холодный воздух. Боль медленно отпускала, – нет! Не могу, Роб! Прости, но не могу, правда!

   – Всё еще болит? – осторожно спросили на том конце провода.

   – И не переставало, Роб, – устало ответил я, – и не переставало...

   – Как близняшки? – спросил я, когда молчать и дальше стало уже невыносимо. А вопрос о дочках гарантированно мог отвлечь дядю от только что состоявшегося разговора.

   – Скоро пустят меня по миру, – Роберт отчетливо хмыкнул, показывая, что не дурак и намеки понимает, но разговор о дочках поддержал охотно, – вчера разнесли в пыль дорогущую интерскую вазу, играя в прятки. С ужасом представляю список убытков от их разгромной деятельности, который мне представят в конце месяца! Приезжай, они уже спрашивали о тебе

   Я тоже улыбнулся, вспомнив белобрысых кудрявых малявок и правда умудряющихся уничтожать всё более-менее уничтожимое на своем пути.

   – Чтобы из меня опять сделали лошадку? – притворно ужаснулся я и, окинув взглядом кабинет, нашел глазами вставленную в раму фотографию: высокий светловолосый, сильно похожий на меня мужчина держит на руках двух прильнувших к нему девочек, а сзади его обнимает черноволосая красавица. Такое красивое, мирное, недоступное для меня счастье.

   – Ты вполне можешь обернуться и покатать их во втором облике! – предложил Роб, – я предупрежу прислугу, и несчастных случаев от инфарктов, надеюсь, не будет!

   Я только хмыкнул. И я, и Роберт прекрасно понимали, что если уж я пообещал, что приеду в гости, то я приеду. В конце концов, он и девочки и правда были совершенно невиноваты в том, что случилось. Мы еще немного поговорили, обсудили мою учебу и его рабочие дела, потом дядя попрощался и я уже собирался было положить трубку, когда он неожиданно серьезно сказал:

   – Мар, я там отправил тебе небольшой подарок, пожалуйста, не спеши от нее отказываться. Абсолютно уверен, что ты оценишь!

   – Так это всё-таки был ты, старый пройдоха! – с невероятным облегчением выдохнул я и довольно потянулся, – а я уж подумал было, что это отец и у него на эту девочку грандиозные планы!

   – Ты это о чем? – с удивлением уточнил Роберт, – какую девочку.

   – Так твой подарок, – пояснил я внимательно прислушиваясь к звукам в соседней комнате. Рыженькая явно проснулась и пора было заканчивать с разговорами и переходить к действиям. Благо, личность "дарителя" предполагала максимально возможную свободу в отношении к "подарку". Если девочку мне подложил Роб, то, я был в этом уверен, в самый неудачный момент из какой-нибудь дыры гарантированно не вылезут отцы или опекуны, страшно оскорбленные развращением их нежного цветочка, и не потребуют компенсировать их молчание кругленькой суммой, а то и жениться. Да и с самой девушкой можно будет особо не церемониться. Она просто постельная игрушка на пару недель или месяцев и исчезнет из моей жизни так же легко, как и появилась, стоит мне этого захотеть...

   – Всё, пока, Роб! Я ушел! До встречи! – торопливо сказал я и отключился. Тело, внезапно вспомнившее что оно, вообще-то, живое, требовало еды и секса. Много - много секса!

ГЛАВА 2.

Лоисса.

   Разбудил меня странный, короткий звук похожий на простую, оборвавшуюся в середине песни мелодию и я еще долго неподвижно лежала с закрытыми глазами, ощущая что еще очень рано и не желая просыпаться по-настоящему. Тело ощущалось удивительно легким и в не до конца проснувшимся сознании медленно и неторопливо текли расслабленные мысли. "Надо же, – думала я, – какие в Университете замечательные матрасы, а вчера мне мой показался слишком тонким и даже комковатым, но раз у меня получилось так восхитительно выспаться, значит все далеко не так плохо, как чудилось. – я перевернулась на бок и сладко потянулась, чувствуя удивительную свободу движений. – Я что, голая? – отстраненно удивился не желающий просыпаться мозг и рука сама потянулась нащупать подол ночной сорочки. – И правда голая! – пальцы легко скользнули по бедру, не ощутив ни единого клочка ткани, и кожа откликнулась на это мимолетное прикосновение уколом боли, словно я задела старый след удара. – И откуда у меня синяк на бедре? – отстраненно удивилась я и обвела болезненный участок по кругу, – о, а вот еще один! – стоило прикоснуться рядом, как кожа отозвалась отголоском прошедшей боли и еще раз и ещё. – Похоже на отпечаток чьих то пальцев, – констатировала я и вдруг в ужасе подскочила на постели, судорожно натягивая на себя сползшее было одеяло и в панике оглядываясь, – пальцев?!!!"

   Чуда не случилось. И за истекшее время я не перенеслась волшебным образом в свою комнату на чердаке общежития, на свою узкую, скрипучую кровать, покрытую тонким старым матрасом. Нет, я по-прежнему была в покоях оборотня, лежала в его мягкой постели и сейчас у меня не было даже полотенца чтобы прикрыться!

   Дверь в спальню открылась и закрылась за спиной вошедшего мужчины, снова погрузив комнату в полумрак, и я, как не старалась, так и не смогла рассмотреть выражение лица приближающегося ко мне Зверя. А то, что это был самый настоящий хищник, сомнений уже не вызывало: слишком плавно и в то же время стремительно он двигался. Ещё мгновение назад парень был у порога, а вот уже из моих пальцев стремительно вырывают край одеяла и я оказываюсь распластана поперек кровати. Руки перехватывают стальные пальцы и заводят за голову, между бедер вклинивается мужское колено и вот я уже лежу под ним: совершенно беззащитная, открытая его жадным губам, покрывающим поцелуями мою кожу, его наглым рукам, неторопливо оглаживающим мое тело, его обнаженным бедрам, вжимающимся в мои и дающим мне в полной мере ощутить, насколько же мужчина, прижимающий меня к кровати, возбужден. Мой протестующий вскрик ловят его губы и голова начинает кружиться то ли от недостатка кислорода, то ли от уверенных спокойных движений, снова разжигающих во мне угасший было вчера пожар. Моё тело, вопреки всему, отзывается его бешенному напору: губы уже опухли от поцелуев, соски под его умелыми пальцами затвердели и превратились в средочие чувственного удовольствия и когда мужчина опускает голову и осторожно прикусывает один, а потом проводит по нему языком, я выгибаюсь от невыносимого удовольствия, пронзившего тело.

   – Да, да, кричи, девочка! – обжигает мою шею торопливый шепот и я кричу, кричу когда его пальцы касаются меня внизу, где и так уже все горячо и влажно, находит крохотную точку и умело надавливают на одному лишь ему известные места. Горячий шар внизу живота взрывается под его ловкими пальцами и от него по телу одна за другой бегут обжигающие волны, последняя из которых уносит меня куда-то в наполненную огромными яркими звездами, бесконечно прекрасную бездну.

   – Шерт, знает что такое! – мужчина эмоционально выругался и, чуть приподнявшись надо мной, скользнул губами по скуле и упал рядом, – да когда же я тебя уже нормально поимею, в конце то концов!

   И только сейчас, сквозь наполняющее меня блаженство, до меня дошло осознание того простого и совершенно очевидного факта, что лежащий рядом со мной мужчина так и не получил свою долю того удовольствия, что так щедро только что подарил мне. Стало неловко. И прежде чем рациональная часть меня успела вмешаться, я порывисто потянулась к оборотню и тихо торопливо, чтобы не передумать, прошептала :

   – Я.. я... ты только скажи, что нужно...– и осеклась, встретившись с тяжелым, жадным взглядом.

   – Зверя моего усмирить нужно, – невесело хмыкнул Ирмар, поворачиваясь ко мне и пристально всматриваясь в мое лицо, – чем-то ты его зацепила, девочка! Не дает взять большего без твоего согласия. А ты почему-то не согласна...., – задумчиво протянул он и заинтересованно посмотрел на меня, – только вот я, хоть убей, не понимаю, с чего бы это?

   Я покраснела и опустила глаза, не зная, как объяснить этому явно совершенно уверенному в своей неотразимости мужчине, что кроме физического влечения которое он, очевидно, у меня вызывает, есть еще и такие понятия как доверие, близость, любовь в конце концов! И вот так, добровольно, отдаться мужчине, у которого я даже полного имени не знаю и самого второй раз в жизни вижу.... Было бы неправильно. И это не считая моих так и не погашенных обязательств перед Орденом.

   – Впрочем, – Ир ненадолго задумался и моего запястья коснулась широкая ладонь, – ты права и в кое чём действительно можешь помочь!

   И он подтянул мои пальцы к себе и сжал их на горячей плоти, придавив сверху своими.

   – Просто подвигай вверх вниз, – хрипло приказал мужчина и откинулся на подушку, – я покажу как.

   И он действительно показал...

   – Держи, – оборотень, стоящий у огромного платяного шкафа, вытянул откуда-то снизу чистую рубашку и бросил ее мне, – ты конечно отлично выглядишь и без одежды, но хотелось бы еще и поесть, а не только ...! – и он окинул меня таким горячим взглядом, что захотелось прикрыться, хотя я и так была укутана в одеяло. Я сердито засопела, но рубашку взяла с радостью. Она оказалась теплой и, не смотря на то, что пришлось сильно закатать рукава, пришлась мне почти впору. Ну если воспринимать ее как коротенькое платье, едва прикрывающее бедра, но и эта одежда по сравнению с полотенцем была просто отличной. Сам оборотень, совершенно не стеснявшийся своей наготы, с интересом проследил за тем, как я одеваюсь и натянул на себя короткие домашние штаны похожие на те, что были на нем вчера.

   – Вставай, Рыжик, – улыбнулся он мне, когда я закончила возиться с рубашкой и вопросительно посмотрела на него, – ванная там, приведи себя в порядок и приходи на кухню. Нужно поесть и ... поговорить.

   Огромное, почти во всю стену зеркало, отразило лохматую девчонку с лихорадочно горящими глазами и искусанными губами. Я подошла почти вплотную к стеклу и завороженно уставилась на свое отражение. В обители зеркал фактически не было. Считалось, что девочки, живущие там, должны гораздо больше внимания уделять чистоте своей души, а не красоте тела и единственное, что было нам доступно – это крохотное круглое зеркальце над раковиной в общей умывальной комнате, в котором можно было рассмотреть себя лишь по частям. Я воровато оглянулась на дверь, не откроется ли в самый неудачный момент? Хотя, если подумать, стесняться было уже поздно, да и чего он там не видел, после того, что делал со мной вчера и сегодня утром? Щеки обожгло предательским румянцем стыда и я отчетливо увидела, как краснею. Лицо, уши, даже грудь стали нежно-розовыми и я снова закусила губу и начала торопливо раздеваться. Сейчас мы поговорим и, скорее всего, наши пути навсегда разойдутся и непонятно, когда я еще раз получу возможность рассмотреть себя в ТАКОЕ зеркало? А рассмотреть впервые в жизни, почему-то очень хотелось...

   На бедрах действительно обнаружились отпечатки сильных пальцев и я осторожно провела по ним ладонью, вспоминая, как сжимали меня вчера мужские руки, не давая возможности не только пошевелиться, даже вздохнуть. Удивительно, но сейчас я его совершенно не боялась. Нет, хозяин покоев остался всё тем же невероятно сильным и опасным хищником, но сегодня утром я почувствовала, что каким бы страшным зверем он ни был, мне не стоит его опасаться, потому что меня он не тронет. И хотя ощущение это было совершенно иррациональным, я не стала пытаться разобраться в нем с помощью логики, не тогда, когда я по-прежнему пленница в его покоях. Бассейн был пуст и я, взглянув на него с некоторым, непонятным даже мне самой сожалением, торопливо приняла душ в стоящей тут же кабинке, кое-как расчесала пальцами и заплела здорово спутавшиеся за ночь волосы, поплескала в лицо холодной воды, надеясь сбить предательский румянец, почистила пальцем зубы и вышла в гостиную.

   Кухня определилась по стуку посуды и восхитительному запаху, распространяющемуся из под неплотно прикрытой двери. Я робко заглянула туда, снова чувствуя, как начинаю краснеть.

   – О, а вот и Рыжик, – обрадовался стоящий у плиты оборотень, – иди сюда! Кофе умеешь варить?

   Кофе, к сожалению, варить я не умела. Он был слишком дорогим и не покупался для воспитанниц приюта. Мы пили чай, причем в основном не черный, привозимый из южных провинций, а зеленый, заваривая в него собственноручно выращенные на огороде и собранные нами же травы.

   – Жаль, – огорчился оборотень, когда я отрицательно покачала головой, – тогда садись к столу, буду тебя учить.

   И он действительно показал, как молоть зерна, рассказал, сколько отмерять готового порошка, и когда я подтвердила, что всё запомнила, поставил турку на медленный огонь.

   – Порежешь салат? – передо мной на стол легла добротная разделочная доска и острый даже на вид нож, – я, если честно, не очень люблю все эти листья, но ты то девочка, тебе такое должно нравится.

   И мне пододвинули глубокую чашку, наполненную небольшими огурчиками, крохотными, не больше фаланги пальца помидорками, перьями лука и крупными сочными листьями салата. Причем выглядело это все так, словно только сегодня было сорвано с грядки.

   – Мне из поместья каждое утро минителепортом присылают, – пояснил оборотень, заметив мое удивление, – вместе с горячей выпечкой и другими продуктами. Я сначала пытался отказываться, но экономка так обижалась каждый раз, что пришлось махнуть рукой и смириться.

   И он замолчал и занялся чем-то, довольно скворчащим на сковороде. Я резала овощи и удивлялась насколько расслабленным и спокойным выглядит сегодня стоящий недалеко парень. Если вчера при его появлении вокруг все буквально завибрировало от скрытой угрозы, то сегодня он выглядел почти обычно, если конечно не считать тела, слишком физически развитого для человека, да пристального взгляда стальных глаз, способных, кажется, заглянуть прямо мне в душу.

   – Выбирай, чем будешь заправлять, – передо мной поставили вазочку с густой сметаной, бутылку масла и несколько баночек с разными, но совершенно точно не знакомыми мне соусами. Если честно, мне сейчас хотелось открыть каждую из стоящих передо мной приправ, попробовать их на вкус и выбрать ту, что понравится. И, не будь в кухне ее хозяина, я бы так и сделала. Но оборотень и не думал уходить, так что пришлось ограничиться знакомой сметаной. И когда Ир небрежно сгреб все лишнее со стола и составил в шкаф, я с удивлением ощутила легкое сожаление от того, что скоро придется покинуть эту кухню. То же самое, что возникло при взгляде на пустой бассейн...

   – Как тебя зовут то, девочка? – поинтересовался оборотень, когда я доела последний кусочек действительно свежей и очень вкусной булочки и с некоторым сожаление отставила в сторону пустую чашку. Кофе оказался выше всех похвал и я не отказалась бы от добавки, вот только просить ее у оборотня было жутко неудобно, а взять и долить сама я постеснялась.

   Надо сказать, сам оборотень давно поел и уже некоторое время просто сидел за столом и внимательно наблюдал за мной.

   – Лоисса, – я вцепилась в пустую чашку, словно она могла защитить меня от неудобных вопросов и пристального взгляда сидящего напротив мужчины.

   – Лисичка значит, – усмехнулся парень, – а меня Ирмар. Ирмар Вардэ если тебе это что-то говорит.

   Я медленно подняла на него глаза и с трудом сглотнула. Серьезно? Вардэ? Он не шутит? Нет, по виду моего собеседника не похоже было, что он решил посмеяться над юной наивной девчонкой, да и не шутят такими вещами, если, конечно, нет желания близко познакомиться с императорской тайной службой.

   – Так ты что, правда не знала? – уточнил парень и единственное что я смогла, так это подтверждающе кивнуть.

   О, Боже! Да это же наследник одной их самых влиятельных семей в империи! И как меня угораздило связаться с представителем Снежных Барсов? Я закрыла лицо руками и едва слышно застонала.

   – Ты чего, Лисичка, – удивился Ирмар, стукнул отодвигаемый стул и через мгновение меня легко подхватили на руки и куда-то понесли, – а ну-ка, посмотри на меня, Рыжая!

   – Воот, так то лучше! – довольно констатировал Ирмар, стоило мне поднять голову, – а сейчас станет совсем хорошо!

   И он наклонился ко мне и поцеловал. Мягко, осторожно исследуя мои губы, он пил моё дыхание, ловил тихие стоны и я сама не заметила, как оказалась сидящей на нем верхом, тесно прижатая к сильному телу в расстегнутой до пояса рубашке.

   – Ну хватит, – мужчина наконец оторвался от меня и с явной неохотой спрятал обнаженную грудь за тонкой тканью, глаза его были желтые, звериные и сам он сейчас гораздо больше напоминал готового к атаке хищника, чем человека, – я все-таки собирался с тобой поговорить... Хотя ты, конечно, невероятно страстная девочка, Лисичка, – лукаво улыбнулся он мне, – и я сейчас почти все время тебя хочу.

   Я дернулась, только сейчас осознав, насколько бесстыдно прижимаюсь к нему бедрами. И то, что на Ирмаре были штаны, ситуацию спасало мало, потому что на мне не было даже белья... Конечно он не пустил, наоборот, прижал меня еще сильнее и положил мою голову к себе на плечо.

   – И невероятно стеснительная, – констатировал парень и осторожно погладил меня по спине, – ну что, будем дальше разговаривать или пойдем уже за твоими вещами?

   – К-какими вещами? – я от удивления даже привстала, хотя лежать вот так, чувствуя под щекой ровное биение чужого сердца было удивительно уютно.

   – Твоими, – невозмутимо ответил Ирмар, – ну есть же у тебя хоть что-то, кроме вчерашнего полотенца?

   – К-кончно, – я все никак не могла понять о чем же он говорит, и зачем ему мои вещи?

   – Ну вот за ними и пойдем. – отрезал Ирмар, внезапно став серьезным, – потому что с сегодняшнего дня ты, Лисичка, живешь здесь, со мной, – и увидев, что я открыла было рот, чтобы возразить, жестко добавил, – и это не обсуждается!

   Было невероятно стыдно. Так, что лицо, казалось, горело огнём. И я постоянно ловила себя на том, что хочется закрыть лицо руками и опрометью броситься вперед, в свою комнату и лишь невероятным усилием воли удавалось сдержаться и не натворить еще больше глупостей, чем я уже совершила. Ирмар спокойно шел рядом и чуть позади, словно прикрывая мне спину, и я отчетливо осознавала, что сбежать мне никто не позволит. Не сейчас, когда я привлекла внимание представителя одной из самых влиятельных семей в империи. По лестнице мы поднялись так и не встретив никого из студентов. Всё же было еще довольно рано, да и приехали еще далеко не все. Занятия должны были начаться только в понедельник, а сегодня было утро субботы. И я возблагодарила всех Богов, когда впереди показалась дверь моей комнаты.

   – Здесь? – уточнил оборотень, хотя и так всё было очевидно и, увидев мой кивок, уверенно постучал в дверь.

   Некоторое время за дверью было тихо, а потом она распахнулась и на пороге возникла Марина со словами:

   – А вот и наша потеряшка в одном полотенце нарисовалась!

   Девушка осеклась, увидев, кто именно стоит за дверью, и испуганно отступила с пути парня, уверенно шагнувшего в комнату.

   – Это ты украла одежду из раздевалки? – ровно спросил Ирмар и посторонился, давая возможность мне тоже войти в комнату, которая, надо сказать, в его присутствии показалась просто крошечной, словно он заполнил собой всё имеющееся пространство. И снова, как и в нашу первую встречу, от мужчины исходило ощущение скрытой угрозы.

   – Я.. я, – запинаясь ответила Марина, – мы пошутить хотели просто!

   – Я так и понял, – холодно проговорил мужчина, – только вот шутка у вас получилась удивительно злобной. Решили сразу указать новенькой, где ее место? Где вещи?

   Испуганная Марина попятилась под его пристальным взглядом и неуверенно кивнула в сторону моей кровати, на которой действительно неаккуратной кучкой валялась пропавшая одежда.

   – Лоисса, проверь, все ли на месте, – приказал оборотень и в этот миг у меня даже мысли не возникло его ослушаться. Вещи были все, но выглядели удивительно жалко, за ночь превратившись в мятую груду.

   – Хорошо, – кивнул Ирмар – покажи, что взять, и выйди пожалуйста на минутку, я хочу побеседовать с твоими бывшими соседками.

   И снова я не решилась возразить. Молча, под такое же изумленное молчание испуганных девчонок, вытащила свою так и не разобранную сумку, торопливо сложила туда банные принадлежности и закрыла замок.

   – Это всё? – ровно поинтересовался оборотень, легко закидывая сумку на плечо. А я все руки оттянула, пока ее сюда доволокла!

   – Ещё куртка в шкафу и сапоги, – вспомнила я о верхней одежде и неуверенно оглянулась, не зная, куда сложить вещи. Не нести же их и в самом деле в руках!

   – Давай сюда, – протянул руку Ирмар и я неуверенно отдала ему куртку, – две минуты, Лоисса, и я к тебе присоединюсь.

   Я подхватила сапоги, которые так и не решилась отдать парню, и, не глядя на девчонок, выскользнула из комнаты. На душе было погано. Что ни говори, а Ирмар был прав, "шутка" действительно была удивительно мерзкой. И я почти с радостью осознала, что жить с этими девушками мне не придется. По крайней мере пока Вардэ мной не наиграется.

   Ирмар

   Когда за Лоиссой закрылась дверь , я обвел ее соседок взглядом и коротко приказал:

   – Расказывайте!

   – Ч-то рассказывать? – испуганно прошептала та, что выглядела постарше, – мы не хотели ничего плохого! Честно!

   – Кто вас нанял. И быстро!

   – Н-никто не нанимал! – испуганно пролепетала вторая, – В-вы что? М-мы сами!

   Я почувствовал, что начинаю злиться. Там, за дверью, сейчас стояла хрупкая, испуганная, едва не плачущая Лиска, а я тратил свое время на этих глупых куриц, не способных даже на вопрос нормально ответить.

   – Так, – я отошел чуть назад и оперся плечом о дверной косяк, внимательно прислушиваясь к тому, что происходит в коридоре, – я спрашиваю, вы отвечаете. Быстро, четко и правдиво. И я очень советую сделать все возможное для того, чтобы мне ваши ответы понравились. Понятно?

   Девчонки дружно кивнули.

   – Хорошо. Имя. Курс. Специализация. – я повернулся к молчавшей до этого девушке, – как давно живешь здесь? Когда познакомилась с Лоиссой? Почему решила забрать вещи? Что ты знаешь обо мне? Ты знала, что я в общежитии? Как долго работаешь на имперскую секретную службу?

   Из комнаты я выходил в глубокой задумчивости. Не похоже было, чтобы девчонки лгали. Я чувствовал ложь и чтобы скрыть от меня что-либо нужно было быть специалистом гораздо более высокой, чем они, квалификации. А они обе в один голос утверждали, что на охранку никогда не работали, знать не знали о том, что я вернулся в общежитие и подшутить над Лоиссой решили исключительно из подлости характера. Это что же получается, дядя к ее появлению у моих дверей не имеет отношения? Но о каком подарке тогда он говорил сегодня утром? Вопросы, пока одни вопросы. Но ничего. Вот сейчас утащу свое сокровище в пещеру, устрою ее там, буду уверен, что она в безопасности и никуда не исчезнет и разберусь. Я обязательно во всем разберусь, не будь я Ирмаром Вардэ.

   – И да, – обернулся я уже на пороге, – если от вас пойдет информация о том, куда и с кем исчезла Лоисса, я навещу вас еще раз. И тогда так мирно мы не разойдемся. Надеюсь, я понятно выражаюсь?

   Дружный испуганный вздох был мне ответом. Ну слава Богам, хоть что-то они поняли!

   Лисичка ждала меня, стоя у небольшого круглого окна в конце коридора, и выглядела еще более подавленной, чем когда я сообщил ей о своем решении поселить ее у себя.

   – Я думала мы подружились, – горько вздохнула она, когда я остановился рядом, – мы же так дружно отмывали вчера комнату...Смеялись...

   И она тихонько всхлипнула и, закрыв лицо руками, попыталась отвернуться. Я не пустил. Прижал к себе, обнял и долго неторопливо гладил её по узким плечам, по спине, и виновато опущенной голове. И боролся с желанием прямо сейчас вернуться в комнату и устроить наглым девицам кое-что поощутимее выговора. Гораздо ощутимее. Наконец Лиска успокоилась и отстранилась. Неловко пытаясь рукой вытереть мокрые щеки и тяжело вздохнула. На моей рубашке расплывалось влажное пятно.

   – А вот и лестница, про которую я тебе вчера говорила, кивнула она куда-то в сторону, а ты мне не поверил...

   И действительно, за массивной тяжелой дверью обнаружился выход на МОЮ личную лестницу, которая, вообще-то, должна была быть закрыта от посторонних.

   – Значит спустимся здесь, – решил я, подавая рыженькой руку, – не хотелось бы встретить кого-нибудь по дороге.

   – А как же? – начала было Лисичка и замолчала, вдруг посмотрев на меня с сильным подозрением, – так выход все таки есть..., – задумчиво протянула она и я осознал, что не смотря на юность девочка на редкость сообразительна и однозначно умеет делать правильные выводы даже из разрозненных фактов.

   – Есть, – согласился я, – и с сегодняшнего дня ты тоже сможешь им пользоваться, а эти двери опечатают. Их вообще не должны были открывать.

   – Из-за тебя? – остро спросила девушка и в ее взгляде, брошенном на меня, мелькнуло любопытство.

   – Из-за моего Зверя, – пояснил я, надавливая на небольшой, спрятанный в стене рычаг и открывая дверь в собственные покои, – ему сложно в городе, так что когда я поступил сюда, отец настоял на том, чтобы мне создали максимально комфортные условия.

    – А какой он? Твой зверь? – Лоисса больше не выглядела опечаленной, да и слезы уже высохли. Сейчас на лице девушки был написан такой неподдельный интерес, граничащий с восторгом, что я только хмыкнул, закинул сумку с вещами в спальню, повесил на вешалку её куртку и начал раздеваться.

   – Что ты делаешь? – изумилась Лисичка, тем не менее внимательно следя за движением моих пальцев, расстегивающих пуговицы рубашки.

   – Хочу показать тебе моего Зверя, – ответил я и взялся за пояс брюк. Рубашка улетела куда-то в сторону. И я, чувствуя горящий нетерпением взгляд на своем теле, и то, как однозначно оно на этот взгляд отзывается, стянул остатки одежды с удивлением обнаружив, что увлеченная девушка забыла даже смутиться и предупредив:

   – Не бойся его, он тебя не обидит, – призвал Зверя.

   Когда после секундного оглушения я вновь осознал себя, стоящего уже на четырех лапах, моего слуха достиг восторженный вздох. Лоисса стояла там же где я ее оставил, прижав руку к приоткрытому ротику и часто-часто дыша. И в глазах ее был такой чистый, незамутненный восторг, что мой Барс не выдержал. Я планировал лишь показать девочке своего зверя, но он решил иначе: тяжелая голова толкнула Лисичку в плечо, роняя в кресло, и пока она не успела ни испугаться, ни отпрянуть, Зверь положил тяжелую голову ей на колени, чутко прядая ушами и с удовольствием втягивая в себя ее запах.

   – Какой красивый! – чуть слышно прошептала Лоисса и робко провела чуть дрогнувшей ладошкой по моему загривку, – очень красивый!

   Зверь довольно фыркнул и оскалился, подставляя голову под новую ласку. Тонкие пальчики запутались в густой шерсти, погладили уши, почесали, вызывая во мне восхитительно приятные и, казалось, навсегда позабытые ощущения и я довольно прикрыл глаза, не в силах отказаться от этой ласки и заурчал. Как же хорошо! Словно я еще совсем котенок, только начавший оборачиваться, и мама держит меня на руках и осторожно гладит, успокаивая. И я точно знаю, что всё в моей жизни будет хорошо....

   Лоисса

   Никогда прежде я еще не видела оборотней во второй ипостаси. Нет, в империи их было достаточно много, собственно именно клан оборотней у нас и правил. И большую часть элиты составляли тоже они. Не говоря уже об армии, в которой люди занимали лишь низшие офицерские должности. Нет, никаких законодательных ограничений в карьерном росте не было, но попробуйте сравниться в бою с двуипостасным, который намного быстрее, сильнее и проворнее обычного человека. Вот и получалось, что самые выдающиеся представители человеческой расы становились аналитиками, советниками, но непосредственное командование осуществлялось оборотнями. Земли империи тоже в основном принадлежали кланам оборотней, исключением были лишь несколько крупных городов, да, собственно, сама столица, где людей проживало гораздо больше чем двуипостасных. Оборотни вообще не слишком любили города, предпочитая жить в землях кланов и крайне редко и неохотно их покидая. И уж точно никаких оборотней даже близко не могло быть в обители, где я выросла. Не только потому, что Белой Деве поклонялись в основном женщины, но и потому, что верили в нее только и исключительно люди. У двуипостасных был собственный пантеон.

   Всё это пронеслось в голове, пока я внимательно наблюдала за тем, как Ирмар раздевается. Интересно, какой он, его Зверь? Я слышала, что представители некоторых ведущих кланов, входивших в Императорский Совет, отличались просто таки огромными размерами, значительно превышающими обычных животных этого же вида. Ну что сказать? Слухи в данном случае явно преуменьшали! Барс Ирмара оказался огромным! Когда контуры тела мужчины вдруг потекли и на его месте возник величественный хищник, я осознала, что он возвышается надо мной на добрую ладонь! И это стоя на четырех лапах! А потом меня легонько толкнули в плечо и стоило мне неловко опуститься в стоящее за спиной кресло, как на колени легла тяжелая голова, а сам хищник неловко растянулся на полу, нетерпеливо подергивая длинным хвостом, почти доставшим до противоположной стены.

   – Какой красивый! – я не удержалась и осторожно погладила его по мягкой шерсти, замерла на секунду, ожидая, что сейчас мне за подобное святотатство откусят руку, но Барс лежал неподвижно и лишь уши едва заметно двигались. И я осмелела, погладила уже увереннее, запустила руку в густой мех, почесала за ушами, покрытыми короткой, мягкой шерсткой и едва заметно вздрогнула, когда огромный, смертельно опасный хищник под моими руками прикрыл глаза и тихонько заурчал от удовольствия.

   Не знаю, сколько прошло времени, я забылась, потеряла его счет и ни капли об этом не жалела. Не тогда, когда рядом со мной был так трогательно принимающий мою ласку огромный хищник. В какой-то момент я заметила, что Барсу не слишком удобно и перебралась на пол, позволив ему устроиться с максимально возможным комфортом на моих коленях. Он топорщил шикарные усы, когда я, совсем осмелев от своей безнаказанности, целовала его в нос, прядал ушами, подставлял мне под руку то холку, то шею и довольно урчал. И наверно именно тогда, играя и гладя этого опасного зверя, я впервые почувствовала свою власть над этим потрясающим воображение мужчиной. Власть, основанную не на силе или хитрости, а на слабости и нежности. Власть женщины над мужчиной. Силу собственной, так огорчавшей меня раньше слабости. Самое страшное и непредсказуемое средство борьбы женщины за собственное счастье....

   Прервал нас осторожный стук в дверь. Ирмар недовольно оскалился и грозно зарычал, словно желал порвать на лоскутки незваного гостя. За дверью испуганно затихли, а потом чуть дрогнувший голос просительно проговорил:

   – Господин Ирмар, откройте пожалуйста! Мне велели передать Вам конверт. Это важно!

   Барс еще раз недовольно фыркнул, но всё же неохотно поднялся и через мгновение передо мной стоял уже обнаженный мужчина. Он торопливо натянул штаны и двинулся к запертой двери.

   – Давай сюда! – раздраженно рявкнул он на стоящего за порогом парня в форме курьера. Посыльный заметно побледнел и торопливо сунул ему в руки небольшую коробку.

   – Всё? – уточнил Вардэ и попытался уже закрыть дверь, когда парнишка вспомнил, что он, вообще-то, не собственную вещь тут всяким злобным оборотням дарит!

   – Расписаться! Вот здесь! – перед Ирмаром появился небольшой планшет с белым листом бумаги. Оборотень кинул только что полученную коробку на небольшую тумбочку, стоящую у стены, расписался и захлопнул дверь прямо перед носом несколько осмелевшего парня, очевидно увидевшего сидящую на полу меня и попытавшегося заглянуть в комнату.

   Когда дверь закрылась, я оперлась о кресло и попыталась встать и чуть слышно застонала от боли. За время сидения на полу тело затекло и сейчас отходило, даря мне не самые приятные ощущения. Проще говоря, было дико больно!

   Ирмар оказался рядом почти мгновенно, подхватил на руки, поднял и понес на кровать, тихонько ругаясь на собственную невнимательность и на глупую девчонку, не способную даже сказать, что у нее страшно затекли ноги.

   – Просто ты такой... такой..., – я не знала как выразить то, что я чувствовала, когда Зверь Ирмара лежал на моих коленях, – ну как можно было тебя прогнать!

   – Очень просто! – меня опустили на постель, стянули бриджи и начали осторожно разминать затекшие ноги, – так лучше?

   Я тихонько кивнула. От движений сильных пальцев, проминающих мышцы, хотелось орать, но боль быстро отступала.

   – А ты обернешься еще? – я испуганно замолчала, увидев удивленный взгляд Ирмара. Вот дура! Да кто же о таком просит-то! И кого! Ирмара Вардэ! Он, быть может, меня уже через пару дней обратно не чердак отправит. Вот получит то, что хочет и сразу отправит...

   – Обернусь, – осторожно и как то задумчиво ответил мужчина, словно бы советуясь с кем-то внутри себя, – обязательно обернусь Лисичка, обязательно!

   И снова опустил голову, сосредоточившись на массаже.

ГЛАВА 3.

Лоисса

   Для выхода из комнаты Ирмару пришлось выделить мне свои бриджи, которые оказались малы мне в бедрах и невероятно широки в талии, так что меня, в добавок ко всему, закутали в широкий мужской плащ, который, кстати, остался где-то на кресле в прихожей. И сейчас, когда мужчина стянул с меня мешающие ему штаны, на мне снова осталась лишь его рубашка и если сначала оборотень полностью был поглощен растиранием моих лодыжек, то потом, когда боль ушла, его взгляд скользнул чуть выше, к сомкнутым бедрам, прикрытым лишь то и дело расходящимися в стороны полами рубашки. И уже не отрывался.

   – Всё, – Ирмар поднял на меня тяжелый голодный взгляд и я судорожно сглотнула, почувствовав его жажду, – уже не должно быть больно.

   Мы помолчали.

   – Лоисса, – голос у мужчины был хриплым, словно он сильно простужен, – Лисичка моя, подвинься ко мне поближе...

   Я едва заметно вздрогнула, столько всего было в этом голосе и в его просьбе. Ирмар сидел на корточках перед кроватью, я полулежала поперек постели и стоило мне двинуться к нему, как пришлось бы развести колени, позволив ему вклиниться между ними, позволить ему... всё...! Невозможно! Невозможно решиться на такое! Но и отказать тоже нет возможности, не тогда, когда мужчина так смотрит на твое тело, что от одного взгляда пересыхает в горле и становится трудно дышать. И где-то внутри зарождается слабое пока, но растущее с каждым ударом сердца возбуждение.

   "Какая же я ..., – промелькнула на задворках сознания отчаянная мысль, – испорченная... Наставница проклянет меня, если узнает..." А бедра уже сами расходились в стороны, позволяя мужчине оказаться между ними, открывая ему путь к самому запретному.

   – Лиска! – Ирмар ухватил меня под коленки и одним быстрым движением подтянул к себе, оказавшись невероятно близко, – моя Лисичка!

   Пуговицы рубашки весело застучали по полу, оторванные одним стремительным движением, и мужчина навис надо мной, лишившейся последней одежды и мягко, осторожно поцеловал в живот, провел ладонью по внутренней стороне бедра, лаская пальцами кожу, лизнул кожу чуть ниже пупка и остановился, тяжело и быстро дыша и до боли сжимая пальцы на моих бедрах.

    – Нет, не сейчас, Лиска, – прошептал он так тихо, что я услышала не иначе как чудом, – у меня были на сегодня грандиозные планы, да и тебе к подобному нужно немножко подготовиться...

   И он подхватил мою ногу, осторожно потерся колючей щекой о нежную кожу бедер, запуская по мне волну мурашек и медленно, неохотно поднялся.

   – Вставай, Лисичка! – весело сказал он и мотнул головой, словно сбрасывая с себя остатки морока, – я в душ на пять минут, а потом мы с тобой пойдем в город. Нужно пополнить твой гардероб, да и у меня на эти выходные были запланированы кое-какие дела. У тебя есть полчаса на сборы!

   И он протянул мне руку, помогая подняться, легко поцеловал в губы. И сбежал! Вот в прямом смысле этого слова сбежал, оставив меня стоять посреди спальни растерянную, недоумевающую и ... неудовлетворенную!

   Собралась я гораздо быстрее отмеренных тридцати минут, но из комнаты мы вышли только через час. Потому что Ирмар, осмотрев меня придирчивым взглядом, покачал головой и полез в свой огромный шкаф что-то искать.

   – Прости, Лисичка, – даже как-то виновато сказал он, – но сейчас для всех окружающих ты – моя девушка, и если в городе нам встретиться кто-то из знакомых, потом вовек не отмоемся. Так что тебе придется накинуть сверху вот это.

   И мне в руки вложили легчайшую накидку из прекрасно выделанной шкуры какого-то животного. Явно женскую! Об этом свидетельствовала и тонкая изящная брошка, служившая вместо верхней пуговицы и размер, явно слишком маленький для крупного парня. Женская накидка в его комнате! Сердце совершенно неожиданно защемило и я отвернулась, не желая показывать, насколько неприятно мне держать в руках принадлежащую другой вещь.

   – Не обижайся, Лисичка! – сзади меня обняли сильные руки, – я куплю тебе всё, что захочешь, но сейчас придется одеть это. Иначе никак!

   И тут до меня наконец дошло то, о чем он говорит. Ирмар собирался покупать мне одежду словно... словно...

   – Я не твоя содержанка! – я попыталась вырваться, но меня, естественно, не отпустили, только сильнее прижали к сильному телу, он еще и мочку уха мне прикусил, да так, что я от неожиданности взвизгнула и хлопнула его по обнимающей меня руке.

   – Конечно нет, Лиска! Что за глупости? – удивился мужчина, – я ведь уже сказал, что ты – моя девушка. А это, поверь мне, накладывает немало ограничений как на твое поведение, так и на внешний облик. И если о поведении мы с тобой поговорим как-нибудь позднее, да и я сильно сомневаюсь, что ты, будучи со мной, вдруг надумаешь строить глазки другим парням, то вторую проблему нужно решать как можно быстрее. Так что мы идем в город. Ты – в салон красоты, я – по своим делам, а потом мы вместе – по магазинам. И не спорь! Ты ведь не хочешь, чтобы твоя фотография в той куртке через пару недель оказалась на первой полосе какой-нибудь желтой газетенки с кричащей подписью типа:"Ирмара Варде лишили прав наследования? Иначе почему его спутница выглядит вот так?"

   Я вообще не хотела, чтобы моя фотография появлялась в газетах! О чем и сообщила двуликому, всё-таки умудрившись вывернуться из его рук.

   – Я сделаю все возможное, чтобы этого не случилось, Лисичка! – серьезно пообещал он мне, – но ты же понимаешь, что даже мы не всевластны. Хотя, – он на минуту задумался, – есть выход. Ударить на опережение. Я могу договориться об интервью и фотосессии для какого-нибудь серьезного журнала, и тогда журналисты желтой прессы, скорее всего, потеряют к тебе интерес. Смысл рассказывать о том, что и так все знают. Но это только если ты согласишься. Подумай над этим, хорошо!

   Я заторможенно кивнула, только сейчас начиная осознавать, как же серьезно изменилась моя жизнь с появлением в ней Ирмара Варде, послушно позволила накинуть себе на плечи меховую накидку и мы, наконец, вышли на улицу.

   Ирмар

   Я крепко держал свою Лисичку за руку и тихо изумлялся собственному поведению: когда, ну когда эта девочка умудрилась из "постельной игрушки на пару недель" превратиться в "ты – моя девушка"??? Причем внутри было удивительно хорошо и спокойно, словно так и надо, словно всё, что происходит – самое правильное из того, что я делал за последние годы... И вот как это все понимать?

   У входа в общежитие на небольшой парковке моё внимание привлекла одна из стоявших там машин. Я даже подошел поближе и, не сдержавшись, присвистнул от удивления. Маррита последней серии, двухдверная гоночная модель темно-бардового, почти черного цвета. Магмеханический двигатель, способный разогнаться до трехсот пятидесяти километров, максимально возможная в нашем мире система безопасности, способная защитить водителя и пассажира даже при лобовом столкновении, идеальная управляемость... Я таких еще не видел, только читал большую восхищенную статью в одном из автомобильных журналов. Это кто же из студентов может себе позволить иметь такую игрушку? Нет, я бы, пожалуй, мог, но, если честно, не считал покупку подобного автомобиля тем, на что стоит тратить средства, сравнимые с годовым бюджетом небольшого города во владениях моего рода, а то и не одним.

   Немного полюбовавшись удивительно гармоничными изгибами отличного автомобиля, я чуть сильнее сжал в руке ладошку Лисички и повел ее в город. Университет стоял на границе деловой части города. За ним начинался университетский парк и лес. Нет, застроить территорию за учебным заведением охотников было великое множество, но магистрат, как и руководство университета прекрасно понимали, что тогда студенты-оборотни потеряют возможность спокойно оборачиваться и выгуливать своего Зверя, так что все подобные нападки мягко но неуклонно отклонялись.

   Сразу за оградой университета была широкая торговая улица и, пройдя по ней несколько кварталов, я свернул в переулок, с облегчением выдохнув: по дороге нам так и не встретился никто из знакомых! И толкнул дверь в знакомый салон красоты. Все женщины нашей семьи обращались только сюда, да и Ирина... В груди привычно заболело, но я лишь сильнее стиснул тоненькие пальчики в своей руке и кивнул спешащей мне навстречу хозяйке салона.

   – Доброе утро, – поприветствовал я госпожу Сару, – это Лоисса, – я чуть подтолкнул вперед попытавшуюся было спрятаться за меня девушку, – и нам нужен полный комплекс процедур по уходу.

   – Сколько у меня времени? – понятливо уточнила женщина, бросив на смутившуюся девушку острый взгляд.

   – На два часа я закажу обед, отсюда до кафе идти примерно десять минут, так что без четверти два девушка должна быть готова, – прикинул я и, повернувшись к заливающейся румянцем Лисичке, тихонько шепнул ей на ушко, – это Сара Ардэ, поверь, ее девочки творят настоящие чудеса! Надеюсь ты хорошо проведешь время и просто поразишь меня, когда я вернусь!

   Лоисса

   И наглый котяра подтолкнул меня в спину, заставляя сделать несколько быстрых шагов к двери, уходящей куда-то во внутренние помещения.

   – Мира! – кивнула хозяйка одной из помощниц, находящихся в зале, – проводи госпожу Лоиссу в сауну и начинайте. Я выясню отдельные моменты с господином Ирмаром и присоединюсь к вам.

   И меня подхватили под руку и потянули куда-то вперед, за плотно закрытые двери, всё дальше и дальше от Ирмара, слишком далеко!

   – Начнем с бочки и растирания, – щебетала Мира, – потом массаж и натирания, а на последок приведем в порядок Ваши ногти и волосы! Столько работы! Но, надеюсь, мы всё успеем! Должны успеть!

   Госпожа Сара появилась, когда я уже лежала на твердом массажном столе и сразу две крепкие девушки разминали мне мышцы. Было больно, но и, в то же время, восхитительно приятно и к этому времени я уже почти простила Ирмара за то, что он приволок меня сюда и заставил пройти через стыд полного раздевания перед совершенно незнакомыми девушками. И всё, что за этим последовало: меня купали, натирали чем-то похожим на глину, но, почему-то, остро пахнущим травами, снова купали, ополаскивали всевозможными отварами, снова мазали и, наконец, отправили сюда, на массаж.

   – Инга, сколько еще по-времени? – поинтересовалась хозяйка салона у одной из массажисток.

   – Минут десять, – ответила та, вытирая лицо рукавом халата, – очень уж все закостеневшее! Пока размяли, упарились!

   – Хорошо, – кивнула женщина, – тогда я пока приготовлю все.

   И она подошла к высокому стеллажу у стены и начала насыпать в плоскую мисочку какие-то порошки.

   – Мы закончили, – отчитались девушки и по знаку хозяйки вышли из комнаты.

   – Ну что, девочка, – обратилась ко мне госпожа Арде, – переворачивайся на спинку и раздвигай ножки, будем делать тебе эпиляцию.

   – Что? – мне показалось, что я ослышалась, она собралась делать что?

   – Эпиляцию, – медленно, почти по слогам, словно я была деревенской дурочкой, повторила хозяйка салона. – С применением магических средств. Эффект продержится примерно полгода, потом процедуру нужно будет повторить еще дважды и ты навсегда избавишься от нежелательных волос.

   – Но я не хочу! – я рывком села на высоком массажном столе и сжала коленки, – не хочу!

   Хозяйка салона посмотрела на меня как-то невероятно устало, потерла висок одетой в тонкую медицинскую перчатку рукой и сказала:

   – Послушай, Лоисса, в мой салон пришел представитель одного из самых влиятельных кланов оборотней и заказал для совей спутницы полный, ты слышишь, полный комплекс процедур по уходу за телом. В котором примерно половину стоимости составляет эта клятая эпиляция! Так что ты выйдешь из этих дверей без единого лишнего волоска на теле! Даже если мне придется позвать девочек и приказать им держать тебя. А будешь буянить, я приглашу сюда охрану! Так что выбирай: или ты перестаешь упрямиться или мне придется применить силу. У тебя минута на размышления. Мы и так уже здорово отстаем от графика.

   Слезы катились сами, злые, горькие, никак не желающие останавливаться, сколько я не ругала себя и приходилось вытирать их тыльной стороной ладони и сжимать зубы, чтобы не разреветься уже окончательно! И вместе со слезами в мою душу проникала злость. Да как он смеет? Кто он такой, чтобы распоряжаться моим телом? Он мне не брат, не муж! По сути он – вообще никто! И то, что он сильнее и богаче не дает ему права распоряжаться мной по своему усмотрению! Я не кукла, которую можно купить в магазине, тискать, одевать в красивые тряпки и делать вот эту... эпиляцию!

   – Можешь вставать, – хозяйка салона собрала инструменты и отошла в сторону, – раковина за ширмой, умойся и выходи. Тебя уже ждет мастер по маникюру.

   И она вышла, оставив меня одну, а я... я, оставшись, наконец, в одиночестве, с неожиданной для меня самой злостью сорвала с крючка одно из висевших там полотенец и швырнула его на пол, не сумев при этом сдержать яростный крик.

   К счастью, больше до самого конца отведенного на процедуры времени с хозяйкой этого заведения я не пересекалась. Когда я, плотно закутавшись в белый махровый халат, вышла из комнаты, меня уже ждали чуть ли не приплясывающие от нетерпения мастера. Как оказалось, мы уже здорово отставали от графика, так что девушкам пришлось совмещать работу над моими ноготками и волосами. И если бы не холодок снимающего покраснение геля внизу живота и ощущение открытости, уязвимости и беззащитности, появившееся во мне после окончания процедуры, мне бы здесь, пожалуй, действительно понравилось. Ногти, обработанные специальным составом с применением магии заметно укрепились и, даже, немного подросли, так что вполне получилось и обработать их и нарисовать на предварительно покрытой прозрачным укрепляющим лаком поверхности выбранный мной рисунок: тонкий силуэт цветка на светлом фоне. Пока одна из девушек занималась руками, вторая удивительно умело подровняла мне кончики волос и поинтересовалась:

   – Что будем делать: стрижку, прическу, укладку? – и открыла передо мной шикарный каталог всевозможных причесок.

   – Я зачарую для Вас заколку, – рассказывала она, уже закончив с прической и подбирая к ней заколку под цвет глаз и волос, – на месяц, больше, к сожалению, не получится. Просто воткните ее в волосы и они сами уложатся так же, как лежат сейчас. Ну всё, я закончила! – и мастер ловко застегнула узкую заколочку с крохотным зелененьким камнем в серединке и повернула меня к зеркалу, – Вам нравится?

   Ну что сказать? Из серебристой глубины на меня смотрела совсем другая девушка. Собранные наверх волосы открывали шею и я выглядела сейчас удивительно юной и, в то же время, строгой и какой-то недоступной что ли...

   – Эх, сюда бы длинные серьги, – сокрушалась девушка несколькими взмахами руки нанося мне на лицо легкий дневной макияж, – и каблуки высокие... Тогда от вас вообще было бы глаз не отвести!

   Я вспомнила кто именно заплатил за это "глаз не отвести" и почему он это сделал и настроение снова скатилось в глубокий минус. И даже то, что моя внешность на самом деле изменилась в лучшую сторону, ничего не меняло.

   Ровно в половину второго со всеми процедурами было покончено и меня повели одеваться. Только вот вместо оставленной утром аккуратной стопочки вещей, на стуле возвышалось несколько пакетов.

   – Это что? – хмуро просила я, невежливо ткнув в них пальцем.

   – Это? Сейчас гляну..., – сопровождающая меня девушка открыла один из свертков и вытащила из него нежно – розовый комплект нижнего белья.

   – О.. это от Фаринти..., – с явно проскальзывающими нотками зависти протянула она, – очень красиво, правда?

   – Это мне? – слова приходилось почти выталкивать из горла, так его сжало от снова поднявшейся откуда-то из самой глубины меня злости, – а где моя старая одежда?

   – Не знаю, – легкомысленно пожала плечами девушка и ловко сорвала бирку, – оденьте пока это, а я, тем временем, распакую остальные вещи.

   Я молча забрала у неё из рук проклятый комплект, оказавшийся, кстати удивительно приятным на ощупь и севший так, как будто его специально на меня шили. Интересно, скользнула непрошенная мысль, это Ирмар покупал мне одежду или он просто заплатил хозяйке? Потом я так же молча натянула на себя тонкие шелковые чулки с нежным рисунком и позволила помочь мне одеть простое с виду но опять таки удивительно удачно севшее на меня зеленое платье со скромным вырезом и длинными причудливо украшенными рукавами. А смысл спорить, если на все мои возражения хозяйка, а я была абсолютно уверена, что стоит мне заартачится и она появится здесь в течении пары минут, скажет, что если я не буду одеваться сама, меня оденут силой, а то и вовсе выставят из комнаты в одном халате. Нет уж, спасибо! Если кому и стоит сказать о том, что именно я сейчас чувствую, так это Ирмару!

   – Вот, госпожа, – мне подали новые сапожки на невысоком каблуке и, наконец, позволили покинуть комнату.

   Оборотень ждал меня в первом зале. Сидел, развалившись в кресле, читал газету и пил кофе. И был так увлечен, что пропустил момент моего появления. Я направилась к нему, чувствуя почти непреодолимое желание прямо здесь устроить скандал и запнулась, наткнувшись на его восхищенный взгляд. Никогда еще ни один мужчина не смотрел на меня так: с теплом, восторгом и ... желанием.

   – Лоисса, – мужчина поднялся и, сделав быстрый шаг ко мне, заключил в крепкие объятия, – ты непревзойденна! Я восхищен! Нет, я конечно и раньше знал, что ты – красавица, но сейчас!

   И он осторожно, мягко коснулся губами моего виска и, подав мне пальто, увлек на улицу.

   – Идем скорее, Лисичка, – подмигнул он мне, снова беря за руку, – я ужасно, просто жутко голодный!

   И я так и не смогла сказать этому радостному, с таким восхищением смотрящему на меня молодому мужчине, как тяжело далась мне оплаченная им красота.

   Кафе было удивительно уютным, с восхитительным запахом свежей сдобы и небольшими круглыми столиками максимум на четверых гостей. Приветливая официантка проводила нас в дальний конец помещения, где вместо довольно удобных на вид стульев стояли маленькие диванчики и Барс с удовольствием устроился рядом со мной, не забыв мягко поцеловать в висок и нагло погладить ногу под столом. Я от неожиданного прикосновения дернулась и зашипела не хуже уличной кошки. Злость снова вернулась, усиленная еще и тем, что лишь по дороге к кафе я осознала, что на мне вовсе не моя привычная, уже довольно старая, но еще опрятная приютская куртка, а новое, удивительно мягкое светлое шерстяное пальто, которым ее заменили опять таки без моего согласия!

   – Не трогай меня! – я попыталась ударить по наглой руке, но лишь отбила пальцы о столешницу, оказавшуюся удивительно твердой, – я не твоя кукла! Я живая! Понимаешь! Живая! Со мной так нельзя! – на глаза сами собой навернулись непрошенные слезы и я всхлипнула и подняла лицо кверху. Только бы не заплакать! Не сейчас! Не тогда когда мой срывающийся шепот и так мог кто-то услышать! Только бы не заплакать!

   – Что случилось? – Ирмар заглянул мне в глаза, тихо и как-то очень страшно выругался и махнул официантке, осторожно обнимая меня за плечи и привлекая к себе.

   – Закройте эту часть помещения, – приказал мужчина подошедшей к нам девушке, и кивнул на отделенный от основного зала ажурной решеткой наш закуток, – быстро!

   Официантка понятливо кивнула и исчезла, а через несколько минут исчезли и звуки, раньше доносящиеся до нас, похоже, в проходе установили магическую защиту.

    – Рассказывай, Лисичка, – твердо потребовал Ирмар пересаживаясь на противоположное сидение и беря в свои руки мои ладошки, – я очень - очень внимательно слушаю!

   И посмотрел так, что стало понятно, скрыть правду не получится. Никак. И вот что мне сейчас делать? Как можно рассказать мужчине о том... о том, как... мне... там...! Я, чувствуя, как стыд начинает жечь лицо, опустила глаза и тихонько прошептала:

   – Я... я не могу! Не могу! Правда! Это так стыдно! – и я попыталась вырвать руки, чтобы закрыть лицо и отвернуться. Не пустил. Сидел напротив, серьезный, собранный, готовый... к чему? Ну уж точно ни к чему хорошему, судя по тому, как сильно сжимались на моих запястьях стальные пальцы. И в какой-то миг мне стало страшно, показалось, что он вот прямо сейчас вернется в тот салон и разгромит там все, только за то, что там меня посмели обидеть. По его, кстати сказать, вине! Но вот как объяснить это Ирмару?

   – Понимаешь, – я все же отняла у него одну руку, слезы все-таки пролились и я торопливо вытерла их тыльной стороной ладони, стараясь не смотреть на четко очертившиеся на лице парня скулы. Он что же, так рассердился из-за того, что я заплакала? – Я не могу так, не могу, когда за меня решают как мне жить, что одевать, к-какие процедуры проходить в салоне красоты...

   – Подробнее! – в голосе мужчины явно проскользнуло рычание.

   – Уд-даление в-волос... там, – от стыда я снова начала заикаться, а казалось это уже давно пройденный этап моей биографии, – я не хотела, но хозяйка сказала, что ты оплатил полный курс и отказаться я не могу! И одежда! Они убрали мою одежду, заменив на вот это! Нет, она очень красивая, но почему никто даже не поинтересовался, а хочу ли я переодеваться? Я чувствую себя игрушкой, куклой, которую подарили на день рождения и довольный владелец переселяет ее из домика в домик, меряет новые наряды и делает прически, не спрашивая ее желания. А так нельзя. Я ведь живая, Ирмар, понимаешь? Я не кукла! И мне больно от такого отношения! Понимаешь?

   – Понимаю, Лисичка, – серьезно кивнул оборотень и ласково погладил мои пальчики, – я услышал тебя, и впредь буду осторожнее. Прости, что обидел! И не плачь больше, пожалуйста!

   Пока я умывалась в дамской комнате, магическая защита исчезла, а на столе появились ярко оформленные книги, одну из которых внимательно разглядывал о чем-то напряженно думающий парень.

   – О, вот и ты! – обрадовался он, когда я чуть скованно опустилась на своё место, и подвинул ко мне цветную книгу, – выбирай, что будешь, а то я уже скоро готов буду съесть здесь все, включая официанток!

   Я осторожно улыбнулась Ирмару и ткнула пальцев в первую попавшуюся картинку. Было очень неловко от всей этой ситуации и моего взрыва и непрошенных слез и того, насколько серьезно он отнесся к моим словам. По крайнем мере, сейчас я верила, что он действительно меня услышал и понял. Просто верила. И осторожные попытки разума напомнить о том, кем является этот мужчина, ни как не влияли на эту совершенно иррациональную уверенность. И от этого тоже было стыдно.

   – Отличный выбор, – ободряюще улыбнулся мне мужчина и перечислил выбранные блюда мгновенно появившейся возле нашего столика официантке, – а пока мы ждем, может быть ты расскажешь немножко о себе? Чтобы я в следующий раз понимал, что именно может тебя обидеть.

   Я растерялась. Нет, в моей биографии не было ничего, что стоило бы скрывать, в ней вообще почти ничего не было. Только приют, учеба до дрожи в руках и состояния ходячего приведения от постоянного недосыпа и мечта учиться в Университете. Что я могу ему рассказать? И стоит ли? Разве можно сравнить меня, безродную сироту, с наследником одной из влиятельнейших семей империи? И как долго продлиться его увлечение, прежде чем оборотень найдет кого-то поинтереснее? Неожиданно стало очень грустно и я привычно ущипнула себя за бедро, как всегда делала, когда обстоятельства требовали демонстрацию хорошего воспитания, а на меня, как назло, именно в этот момент нападала то глухая тоска, то невольное раздражение. Например, как во время ежегодного посещения нашего приюта одной из Сестер столичного храма. В последний её визит две недели мы почти не спали, отмывая и отчищая всё, что можно было отмыть и отчистить, потом нас, почти падающих от усталости, нарядили в красивые платья, которые предыдущие полгода, как раз с предыдущего посещения, пролежали в запертых наглухо сундуках, выстроили в ровную шеренгу вдоль коридора, под бдительным присмотром надзирательницы, предупредившей, что той, что посмеет вести себя неподобающе грозит наказание розгами и заставили вежливо улыбаться стремительно прошедшей мимо и даже ни разу не взглянувшей на нас красивой, дорого одетой женщине. Которая даже обедать предпочла в отдельной столовой. И подавали ей, надо сказать, вовсе не картофельный суп с фасолью который ели все остальные воспитанницы, нет, перед высоким визитом настоятельница посетила расположенный недалеко городок и закупила там на половину выделенных на месячное содержание денег (по крайней мере именно так говорили кухарка с экономкой, пока я мыла посуду) самые лучшие яства, которые можно было достать в нашем захолустье. А как только высокая гостья изволила покинуть наше, благословенное милостью Сестры, заведение, платья, и правда красивые, у нас забрали и спрятали обратно в сундуки, до следующего раза, нескольких девочек, посмевших поднять глаза на столичную гостью, наказали, кого стоянием на горохе, а кого и запиранием в карцере, а маленькую Лину, описавшуюся от страха и вовсе побили розгами. И меня, когда я посмела за неё заступиться, тоже. И на сутки лишили еды.

   – О чем ты думаешь? – вырвал меня из тяжелых воспоминаний тихий голос Ирмара, я вздрогнула и подняла глаза на внимательно разглядывающего меня парня.

   – Да так, – легкомысленно махнула рукой, – вспомнилось кое что. Всякие глупости! – и я снова попыталась улыбнуться, но, судя по тому, что сидевший напротив парень весь как-то подобрался и его серые глаза медленно начали желтеть, выглядело это не слишком убедительно.... Но вслух он ничего не сказал, молча, не спуская с меня глаз, поднялся и пересел ко мне, а потом обнял, крепко прижав меня к сильному телу.

   – Кто бы это ни был, – пообещал он, – кто бы не обижал тебя в прошлом, это не повторится! Обещаю!

   И почему-то я ему поверила.

   В общежитие мы вернулись, когда стемнело и начал моросить мелкий противный дождь, напоминающий густой туман. К счастью, Ирмар, увидев, что небо заволокли тяжелые тучи, догадался купить зонт, так что вымокнуть по-настоящему у меня не получилось. Мы купили мне несколько скромных шерстяных платьев, подходящих для студентки, несколько пар тонких чулок и комплектов белья, которые выбрал оборотень, потому что я постеснялась даже войти в соответствующий магазин в сопровождении мужчины, ещё одно пальто, две пары туфель... да много чего на самом деле, я не осознавала насколько, пока не оказалась в гостиной и не увидела внушительную гору свертков, лежащих на полу. Да, мы не носили покупки в руках, как пришлось бы сделать, не окажись у Ирмара "волшебного" перстня-портала, способного при произнесении определенного заклинания легко перебросить небольшой сверток в установленную заранее и привязанную к нему точку.

   – Ты тоже так сможешь, – улыбнулся мне оборотень, когда я круглыми от изумления глазами смотрела на то, как исчезает из его рук внушительный пакет с одеждой, – управление минипорталами относится как раз к бытовой магии, так что будешь изучать его, кажется, на третьем курсе.

   – А..., – я перевела взгляд на кольцо и тяжело сглотнула, артефакт, многоразовый, с возможностью подзарядки это.. это же безумно дорого, для того, чтобы использовать его вот так... просто для того, чтобы не приходилось нести в руках многочисленные покупки.

   – А эти артефакты изготавливает и продает мой клан, – Ирмар обнял меня за плечи и потянул в сторону тихого переулка, пропуская мимо шумную толпу молодых людей, шедших навстречу, – ты ведь слышала, наверное, что оборотни одни из сильнейших магов, наша кровь позволяет наращивать резерв почти до бесконечности, было бы время и желание, так что если уж в оборотне просыпается Сила, она обычно не бывает слабой.

   Мой прадед женился на девушке из людей. Она была магом из довольно знатного рода, но не получила специального образования, это было больше семидесяти лет назад, а женщины получили право учиться магии только при моем отце. Так вот, прадед сам обучал жену артефакторике, нанимал лучших специалистов, создал для нее собственную лабораторию, предоставил материалы, в общем сделал все возможное, чтобы девушка, увезенная из столицы в родовое поместье, вырванная из светской жизни и лишенная привычного круга общения была счастлива.

   Он и сам участвовал в экспериментах. Прабабка оказалась посредственным магом, слишком поздно она стала развивать свой дар, а вот теоретиком она была блестящим. И именно она подала идею создания артефактов пространственных переходов. А дед воплотил ее в камне. В семейном архиве есть список потраченных на опыты драгоценных камней, – Ирмар едва слышно усмехнулся, – дед рассказывал мне, что иногда, после очередного неудачного опыта, его отец закрывался в кабинете и ворчал, что проще и дешевле было отстроить новую столицу, чем тратить такие деньги на бесполезные попытки достичь недосягаемого... И когда у них всё-таки получилось... В общем, ненаправленный портал забросил его на один из горных пиков в разгар снежной бури и лишь способности оборотня позволили ему остаться в живых и выбраться. До дома он добирался больше двух недель и по возвращении вместо закономерного восхищения получил по усам от разъяренной жены, которая за эти две недели выплакала себе все глаза, думая что он погиб!

   Оборотни сильные маги, да... и безбашенные... Потому что изначально предполагалось, что порталом будет отправлен горшок с геранью. Которая, кстати, вместе со "Списком" до сих пор является одним из символов моего рода.

   – Правда? – я повернулась к улыбающемуся парню и он легко щелкнул меня по носу, и усмехнулся.

   – Конечно нет! Как ты могла подумать, Лисичка, что символом одного из ведущих кланов оборотней может быть какой-то цветок! Но герань та, вернее не та, а ее множество раз пересаженный потомок, до сих пор живет в нашем доме. Как и "Список". И, кстати, дед окупил все затраты на разработку порталов в течение пары лет после того, как изобретение было доведено до ума. И сейчас мастерская по их производству приносит примерно треть всех доходов нашей семьи. И секрет изготовления порталов известен тоже только нам. Сейчас окончательной настройкой подготовленных камней занимается мой отец, а когда я закончу обучение в академии, дело перейдет ко мне. В год мы изготавливает не больше двух стационарных многопользовательских порталов, несколько десятков аварийных, способных спасти жизнь и вытащить из опасного места и пару сотен бытовых и это позволяет сохранить цены на них на высоком уровне. Так что, Лисичка, не переживай, пара платьев меня точно не разорят!

   Я лишь в изумление покачала головой. Это же мечта, моя мечта не просто прикоснуться к магии, а стать артефактором. И сейчас рядом со мной шел человек, вернее оборотень, у которого вся семья занималась артефактами, да еще какими! Настоящими порталами, наполненными магией камнями, способными разрывать пространство!

   – Так ты учишься на артефактора? – я снова покраснела, увидев как внимательно посмотрел на меня Ирмар, буквально принизал насквозь своим взглядом, до самой души.

   – Нет, Лисичка, – он покачал головой и о чем-то серьезно задумался, – я учусь на Боевом. А артефакторский я почти закончил уже три года назад. Экстерном. Сдав все экзамены первого курса и поступив стразу на второй. Мне осталось лишь изготовить шедевр и сдать последние два экзамена. Собираюсь заняться этим в ближайшую неделю.

   И он замолчал и молчал до самой двери нашей комнаты.

   – Разбери покупки, – оборотень кивнул мне на гору пакетов, – в спальне должен быть второй шкаф. Я говорил коменданту, чтобы его поставили, – ужин через час.

   И он скинул куртку и ушел в кабинет, плотно прикрыв за собой дверь и оставив меня в одиночестве в мгновенно ставшей чужой и неуютной комнате.

   Ирмар.

   Я прошелся по кабинету, остановился у большого книжного шкафа и со злостью врезал по твердому дереву. Да что со мной творится? Почему я веду себя как малолетний пацан в первый раз увидевший красивую девочку? Мозги напрочь отключаются и инстинкт самосохранения тоже. И это не правильно. Совсем не правильно и не похоже на моё обычное поведение, а это значит...

   Трубку не брали так долго, что я уже решил было, что придется звонить на общий номер и передавать информацию через дворецкого. Не хотелось бы, все же Адель живет в том доме хозяйкой и информация вполне может дойти и до неё. Я уже собирался положить трубку, когда там что-то негромко пискнуло и негромкий, усталый голос отца ответил:

   – Слушаю!

   – Здравствуй, пап, – я помолчал, стараясь сформулировать мысль и подавить невольную горечь, снова поднявшуюся изнутри, – мне нужен Арчибальд. Срочно!

   На той стороне провода выразительно помолчали и отец уточнил:

   – Ничего не хочешь мне рассказать?

   Я подумал, откинулся на спинку стула, прижал к уху широкую трубку стационарного телефона и взял в руки карандаш, так рассуждать было гораздо удобнее.

   – Мне подложили девочку, – начал я, ставя цифру один и выводя на бумаге первые слова, – красивую, свежую, девственницу. Вчера она появилась у моей комнаты в одном полотенце, а сегодня я переселил ее к себе, назвал своей девушкой, вывел в город, показал своего Зверя и рассказал о Милене и ее исследованиях в области портальных перемещений.

   Отец выразительно помолчал, ожидая продолжения и я поставил новую цифру и продолжил свои рассуждения:

   – Её соседки уверены, что Лоисса стала жертвой их шутки, сама она утверждает, что просто хотела найти выход на вторую лестницу, а я посчитал, что это организовал ты или Роберт, но сейчас у меня появились серьезные сомнения.

   – Это не я, – вздохнул отец, – хотя, не скрою, мысли такие были, но я решил дать тебе немного времени на то, чтобы привыкнуть к городу и освоится. Ты полагаешь это воздействие?

   – Не знаю! – я запустил руку в волосы и откинулся на спинку кресла, – но даже сейчас мне хочется не разговаривать с тобой, а пойти к ней, извиниться за свою холодность, стащить одежду, прижать к кровати и любить до тех пор, пока она не охрипнет от криков! И, шерт! Отец, у меня даже к Ирине не было такого физического влечения, а ведь я с ней еще даже не спал по-настоящему! Это же ненормально!

   – Кто знает, мой мальчик, кто знает, – задумчиво ответил родитель, – распоряжение Арчи я отдал, он будет у тебя в течение получаса, посмотрит на твою девочку. И, Мар, – отец помолчал, – даже если она подослана к тебе кем-то, не слишком любящим наш клан, не спеши от нее отказываться. За один твой сегодняшний звонок я готов простить этой девочке очень и очень многое, в конце концов, любое воздействие можно ограничить, а у нас есть множество маленьких секретов, которые давно пора сделать достоянием общественности, так что не будет ничего плохого в том, что ты их расскажешь. Если, конечно, влияние вообще существует.

   – А ты думаешь, что нет? – разозлился я. – Что это у меня просто все мозги вниз ушли от одного взгляда на хорошенькую мордашку?

   – Не кричи, Мар, – отец поморщился, – ты же знаешь легенды...

   – Вот именно, легенды! – фыркнул я, мгновенно успокаиваясь, – сказки, в которые верят только дети! Неужели ты не заметил, что мне уже не восемь и все эта ерунда вроде истинной пары уже не трогает мое сердце. Да ты и сам знаешь, что я тебе рассказываю! То, что истинных не существует, было научно доказано еще в прошлом веке. И с тех пор никто те доказательства так и не опроверг! Так что в истинную пару я верю гораздо меньше, чем в целенаправленное воздействие! И это, если честно, ужасно бесит! Я чувствую себя телком на веревочке, которого ведут на бойню!

   – Мар, – отец заметно напрягся, – не наделай глупостей, пожалуйста. Если она не та, за кого себя выдает, мы узнаем об этом в течение пары дней. А вот если ты обидишь девушку, которая на самом деле ни в чем не виновата...

   – Я понял, – говорить о Лисе резко расхотелось и я, не подумав, перевел разговор на другую тему, – лучше скажи, как там Илонка?

   – Может приедешь? – осторожно поинтересовался отец, – я могу отправить Адель на пару дней за город. Вы не встретитесь. Сестра соскучилась, да и я тоже. Хватит дурить, Ирмар, она-то точно ни в чем не виновата!

   – Нет, отец, прости, но я... не могу! Всё еще не могу! – в груди привычно заболело и я уже знакомо перевел дыхание и потер левую сторону кончиками пальцев, – но, вы можете приехать ко мне сюда, я... буду рад вас видеть...

   – Хорошо, значит до завтра! – внезапно произнес папа и добавил, – мы будем к пяти, мне тоже интересно посмотреть на твою девочку. Признаюсь, ты меня заинтриговал!

   Ну ничего ж себе оперативность! И что сейчас делать? Отказать? Что на меня вообще нашло? Зачем я его пригласил?

   – Вот об этом я и говорю, – задумчиво протянул я, – я веду себя неадекватно!

   – Мар, если эта девочка поможет тебе смирится с утратой и вернуться в семью...,– осторожно начал отец, Но, к счастью, в этот момент в дверь настойчиво постучали и я торопливо попрощался и пошел открывать.

   Обещанные полчаса истекли и пришло время встречать Арчи. Моего дальнего родственника и, по совместительству, главу нашей службы безопасности, мага, специализирующегося на ментальных воздействиях.

   Лоисса.

   В комнате действительно нашелся еще один шкаф не уступающий, надо сказать, уже имеющемуся. И когда я сложила туда мои не слишком многочисленные пожитки, заполнился он едва ли на четверть. Когда последняя из купленных сегодня вещей заняла свое место я собрала оторванные этикетки и упаковочные пакеты и в растерянности огляделась. Ирмар сказал, что ужин будет через час, означало ли это, что до этого времени мне не следует выходить из комнаты? Или наоборот, я должна пойти на кухню и что-нибудь приготовить? На душе было тоскливо. Что бы не испортило настроение оборотню, я чувствовала, что это было связано со мной. И, с одной стороны, было немного боязно вызвать его неудовольствие, а с другой... где-то глубоко внутри меня зрела уверенность, что я могу ему помочь, достаточно войти в кабинет, забраться на теплые колени, обнять, разгладить пальцами тревожную складочку между бровей, коснуться губами губ...

   Я помотала головой, ужасаясь посетившим меня мыслям, и, стараясь не шуметь, выскользнула из двери спальни. "Любую тоску можно прогнать работой, – любила говорить старая Хельга, одна из монахинь, по-настоящему любивших нас, оставленных своими родителями девочек, – и если ты не знаешь, что делать, делай хоть что-нибудь. Только обязательно полезное!" Я никогда не решилась бы без разрешения нарушить уединение оборотня, но ведь он ни слова не сказал, о том, что мне нельзя заняться ужином. А в полезности вкусной еды для лечении плохого настроения сомневаться не приходилось. Холодильник оказался забит продуктами, но я посмотрела на часы и... нет, не успею, почти ничего из того, что хотелось бы сделать – не успею! К счастью, в морозилке нашлись уже готовые котлеты и я капнула масла на сковородку и замерла перед магической плитой. Смогу ли? Получится ли? Но все оказалось гораздо проще, чем могло оказаться. Стоило повернуть рычажок с нарисованными на нем цифрами, как одна из конфорок начала быстро греться и я, облегченно выдохнув, поставила на нее сковороду и занялась поисками картошки. Ну должна же у оборотня быть здесь самая обычная, но такая вкусная с настоящей мясной котлеткой картошка!

   Когда во входную дверь уверенно постучали, я резала салат из найденной в холодильнике зелени. Скворчали на плите котлеты, доваривалась в небольшой кастрюльке рассыпчатая картошка, аккуратной горкой на большой тарелке возвышались бутерброды с чесноком, сыром и помидоркой, украшенные веточками укропа, а я была уже почти спокойна. Совет старой Хельги помог, как, впрочем, и всегда... Я замерла с зажатым в руке небольшим ножиком. Ирмар ждет гостей? Но почему же он ничего мне не сказал? Или это принесли ужин? А я тут уже столько продуктов перевела! Что же делать? И зачем я только вышла из комнаты? Он же сказал мне заниматься разбором вещей, вот и надо было заниматься!

   Из коридора послышались негромкие голоса, а потом дверь распахнулась и на пороге кухни появился оборотень.

   – Ты готовишь? – в тоне Ирмара сквозило удивление и я поспешно спрятала за спину руку с так и не выпущенным ножом. Словно это могла помочь скрыть следы моего "преступления".

   – М-мм! Как пахнет! – Ирмара невежливо отодвинули в сторону и в кухню вошел высокий мощный, уже немолодой мужчина с такими же серыми как у Вардэ глазами и частой сединой в когда-то иссиня-черных волосах, – разрешите представится, прекрасная фея, меня зовут Арчибард Вардэ и я прихожусь этому малолетнему оболтусу каким-то там дядюшкой!

   И он бесцеремонно перехватил мою руку и осторожно поцеловал чуть дрожавшие от напряжения пальчики.

   – А расскажи-ка мне, очаровательная хозяюшка, что именно ты готовишь? – поинтересовался "дядюшка", устраиваясь на стуле напротив меня и внимательно следя за моими движениями. "Как кот за мышкой," – подумала я и зябко повела плечами. Снова стало неуютно. От родственника оборотня исходило знакомое уже чувство опасности, подобное тому, что я ощутила, впервые увидев Ирмара. Только вот сейчас оно было гораздо-гораздо сильнее!

   Ирмар, наконец, отмер и тоже подошел к столу и сел во главе.

   – Извини, – я бросила на него осторожный взгляд и опустила глаза, – ты сказал, что ужин будет через час, но не предупредил, что мне нельзя его приготовить!

   – Давай помогу! – оборотень отобрал у меня нож и осторожно погладил по внутренней стороне ладошки, – и я не сержусь, Лисичка! С чего бы? Просто я удивлен, что ты решила взять на себя эту обязанность, Ирина никогда...

   Что там никогда не делала эта самая Ирина, я так и не узнала, потому что слова Ирмара заглушил громкий кашель нашего гостя, подавившегося, кажется, просто воздухом и Ирмар резко замолчал, сжал губы так, что они побелели, и молча взялся за приготовленные для салата овощи, а я... я отвернулась, стараясь не показать, как сильно задело меня упоминание им другой девушки и пошла проверять картофель. Мне срочно требовалось занять чем-то снова начавшие подрагивать от напряжения руки.

   Примерно через двадцать минут мы сели за богато накрытый стол. Оказывается, Ирмар всё же заказал ужин с доставкой в одном из ресторанов города и в назначенное время небольшой портальный камень чуть завибрировал и на подносе под ним показалось несколько исходящих паром блюд.

   Вот только наш гость, а за ним и сам оборотень решили почему-то предпочесть изысканным кушаньям, приготовленным профессиональными поварами, мой сделанный на скорую руку ужин и ели его, надо сказать, с отменным аппетитом. А ресторанный ужин, так и не тронутый, был отправлен в холодильник "до лучших времен".

   – А расскажи-ка нам, прекрасное создание, – начал разговор дядюшка, – где именно ты научилась так готовить?

   Я бросила осторожный взгляд на Ирмара. Не знаю, что именно я хотела увидеть. Разрешение рассказать о себе? Или приказ это сделать? Оборотень сидел, внимательно глядя на меня и перекатывал в руках ненужную уже вилку, словно... словно он тоже волновался, но увидев мой вопросительный взгляд лишь коротко кивнул, подтверждая, что рассказать нужно. Он подозревает меня в чем-то, пришла неожиданная догадка, но в чем? И почему не поговорил со мной сам, один на один? Стало неожиданно горько и я опустила глаза и больше не смотрела на оборотня. Вообще больше глаз не поднимала. Просто максимально подробно и честно отвечала на вопросы его гостя, пришедшего, как оказалось, по мою душу... И, похоже, способного эту самую душу легко отправить на новый круг перерождения, если ему что-нибудь сильно не понравиться.

   Когда вопросы закончились, я посидела еще несколько минут и, не дождавшись продолжения, тихо уточнила, могу ли я уйти.

   – Конечно, милая, конечно, – задумчиво протянул старший оборотень, – иди, отдыхай! Марчик, мальчик мой, проводи девочку и объясни ей кто я такой и почему явился сегодня и задавал все это вопросы. Буду ждать тебя в кабинете. Нам есть о чем поговорить. Но скажу сразу, зря ты волновался, да... совершенно зря... это точно!

   И он замолчал о чем-то серьезно задумавшись, а я встала и, с трудом удерживаясь от того, чтобы самым позорным образом сорваться на бег, торопливо пошла к дверям спальни. Ирмара видеть не хотелось. Вообще никого не хотелось видеть! А хотелось забиться в какой-нибудь угол, спрятаться от всего мира и горько, навзрыд, поплакать! Вот только почему меня настолько расстроило то, что случилось, я даже себе не смогла бы объяснить. Не то что догнавшему меня на пороге спальни оборотню!

   Дверь закрылась бесшумно, а потом меня легко подхватили на руки и понесли к кровати.

   – Ирмар!

   Возглас протеста был безжалостно прерван поцелуем, горячим, страстным и в то же время удивительно нежным, словно мужчина пил мое дыхание и никак не мог им насладиться. А я... я не иначе как от неожиданности ему ответила, а потом мир вокруг стремительно исчез и остался лишь мужчина, так остро, так невозможно нуждающийся во мне, что я не устояла. Пальцы запутались в длинных волосах и я выгнулась под горячими руками, судорожно стаскивающими с меня совершенно лишнюю сейчас одежду и тихо застонала прямо в горячие губы...

   – Лиска!

   Платье, кажется, порванное, улетело куда-то в сторону и я снова оказалась распластанной на кровати, а прижимающий меня сверху мужчина покрывал торопливыми поцелуями мою шею, обнаженные плечи, грудь, по прежнему скрытую под тонким кружевом, через которое явственно проступали горошинки затвердевших сосков, шептал что-то горячее и непонятное, сжимал обнаженные ягодицы и, кажется, был готов взять меня прямо здесь и сейчас! И взял бы, наверняка взял, настолько бешенным стал его взгляд, когда в дверь спальни уверенно постучали и громкий голос нежданного гостя произнес:

   – Ир, мальчик мой! Я, конечно всё понимаю, но удели мне всё же пару минут! И дай девочке прийти в себя!

   Ир натурально зарычал! Вот прямо по-настоящему! Из его горла вылетел глухой, рокочущий звук, от которого у меня волосы на голове зашевелились. Ничего себе как он может! А потом мужчина неохотно сел, запустил руку себе в волосы, подергал их, словно стараясь прийти в себя и тяжело поднялся.

   – Я скоро вернусь, Лисичка, – хрипло произнес он, окидывая меня жадным взглядом, – дверь в ванную, – он нажал что-то на стене и одна из панелей отодвинулась, открывая проход, – и пожалуйста, Лоисса, сними одежду... Она... будет лишней.

   И он развернулся и почти бегом покинул спальню. И что это сейчас было? И что мне делать дальше? Нет, что делать, было понятно, оборотень на этот раз оставил абсолютно четкие инструкции: принять душ, раздеться и ждать его в постели. Оставалось решить, готова ли я ему полностью подчиниться? И что делать, если не готова?

   В гостиной было тихо и лишь из-под плотно прикрытой двери раздавались негромкие голоса. Я осторожно надавила на панель, открывающую выход на лестницу и тихо скользнула в образовавшийся проход. Слишком быстро. Всё происходило слишком быстро. И мне нужно было хотя бы немного времени на то, чтобы остановиться и подумать...

   Ирмар

   Арчи ждал меня в кабинете, нагло развалился в кресле и разглядывал меня с явно читаемой усмешкой. Глаза его хитро поблескивали. Старый лис специально приглушил свет, чтобы я не мог его толком рассмотреть и даже обостренное близостью Зверя зрение не особо-то помогало.

   – Смотрю ты наконец-то осознал, что воздержание длиною в два года не слишком-то полезно для здоровья! – хмыкнул он и я с трудом удержался от того, чтобы ему не врезать.

   В этом он весь. Обожает раскачивать эмоциональное состояние собеседника и в это время читает его как открытую книгу. Да, я всё это прекрасно знал, но все равно удержаться было неимоверно сложно, особенно, когда я снова вспомнил взгляд, которым дядюшка проводил выходящую из кухни Лиску. Взгляд хищника, нашедшего себе новую и явно интересную игрушку. Или мужчины– оборотня, которому понравилась человеческая девушка...

   – Это всё, что ты можешь мне сказать?– я сел в кресло напротив и внимательно посмотрел на мгновенно подобравшегося Арчи.

   Когда речь шла о на самом деле важных вещах, он мог стать серьезным почти мгновенно.

   – Ну что тебе сказать, мальчик мой, – маг мягко потянулся и встал с кресла, начав медленно ходить по комнате.

   И об этом я тоже знал. Вернее, я сам был таким: мне тоже легче было думать, когда я двигался, в крайнем случае писал.

   – Девочка явно чиста, я просмотрел последние пару дней почти полностью, месяц – отрывочно и всё остальное по основным маркерам. Она не то что никогда не контактировала ни с кем из наших конкурентов, она вообще кроме своего приюта ничего и не видела, приехала в столицу только когда пришло время сдавать экзамены и кроме местного храма и университета никуда не ходила. Нет, я конечно дам задание мальчикам поковырять ее прошлое, но вряд ли они найду что-то действительно серьезное. Я тебе больше скажу, то, что она вчера оказалась возле твоей комнаты на самом деле случайность. Ну или тот, кто это организовал, профессиональнее меня на пару порядков. Потому что я бы так точно не смог. А ты мои возможности знаешь...

   Я знал. И это было самым странным. Ну как могло так получиться, чтобы в первый же день и именно Лисичка? Да еще и в одном полотенце? Испуганная, дрожащая? Так сладко пахнущая? Юная, нетронутая?

   – Но это еще не всё, – Арчи остановился возле меня, недовольно фыркнул и продолжил движение, – ты не зря забеспокоился, потому что воздействие есть, – он насмешливо посмотрел на мои побелевшие пальцы, впившиеся в подлокотники и продолжил, – точно есть. Я вижу уже довольно прочную связь, формирующуюся между вами, и с твоей стороны она гораздо более ощутимая и прочная, чем с её! Вот только, мальчик мой, это связь она не искусственная, не наведенная, если бы я верил в сказки, я бы сказал, что это очень похоже на описанную в древних трактатах связь истинной пары, но я в них не верю! Нечто подобное возникает у супружеских пар, длительное время живущих вместе и искренне любящих друг друга, но не за один же день! И значит, встает вопрос определения ее природы. Как бы там ни было, я бы посоветовал тебе пока ограничить свои постельные желания. Кто знает, как связь поведет себя, когда ты сделаешь девочку своей. Тем более, что, насколько я понял, она еще не знала мужчин?

   Я лишь кивнул, подтверждая его слова и комната погрузилась в напряженное молчание. Не трогать Лиску, не делать ее своей, а смогу ли я? Особенно если сейчас она будет ждать меня в постели совершенно нагая, как я и попросил...

   – С другой стороны, – задумчиво протянул Арчи, внимательно наблюдая за мной, – а почему бы и нет? Лоисса – хорошая девочка, если связь после секса окончательно сформируется, просто женишься на ней и дело с концом. Мы можем позволить себе брак наследника с любой девушкой, которую он выберет. А небольшая предварительная информационная компания вполне способна остудить общественное мнение и принести нам дополнительные бонусы. Да, думаю, и Берт не будет против. Он разумный мужчина и понимает, когда стоит уступить. Твой брак с Ириной дал бы нам доступ к месторождениям алмазов, но без них род вполне способен обойтись, а вот без дееспособного наследника – вряд ли, да... вряд ли...

   – Отец завтра приедет в гости, – почему-то сообщил я новость, о которой Арчибальд еще не знал.

   Он посмотрел на меня еще внимательнее и резко начал собираться.

   – Пойду, я пожалуй, нечего время на разговоры переводить! А ты, иди, иди Марчик, к своей девочке! Она, поди, тебя заждалась уже одна в пустой постели, иди!

   И он, под моим несколько ошарашенным взглядом, покинул кабинет, натянул плащ, большую широкополую шляпу и, напоследок, обидно щелкнув меня по носу, вышел за дверь.

   Он что, сейчас говорил серьезно? Жениться на Лиске? Да это.. это же... Я молча закрыл за гостем дверь и привалился к холодной стене, переводя дыхание и прислушиваясь к себе. Зверь внутри меня ответил на слова дяди глухим ликованием: "Да! Да! Сделать эту девушку своей – правильно! Хорошо! Так и поступим!"

   И внезапно это абсолютно дикое предложение перестало мне казаться совершенно ненормальным. Я подумаю об этом. Когда-нибудь. Но сначала... сначала я ее попробую. Всю и прямо сейчас. Да... попробую.. всю... сейчас...

   Я оторвался от стены и пошел в спальню, где меня должна была ждать сладкая, вкусно пахнущая, совершенно нагая девушка.

ГЛАВА 4.

Лоисса.

   Я поднялась по лестнице на один пролет вверх, забралась с ногами на подоконник, оставив внизу тонкие домашние тапочки, подтянула к груди острые коленки и задумалась, краем глаза наблюдая за тем, что происходит на улице. Если бы вчера утром кто-то сказал мне, что я не только поступлю в университет, но и стану "девушкой" одного из оборотней, я бы наверное рассмеялась в голос. А сейчас.... Жизнь в приюте научила меня многому, в том числе и не давать волю эмоциям, когда возникает ситуация, которую не можешь изменить, и я умела отстраняться и рассматривать случившееся со мной как задачу. Да, сложную, да с множеством переменных, но задачу, которую нужно решить, ну.. или хотя бы попытаться!

   Я привычно поискала глазами бумагу и ручку и вздохнула, поняв, что здесь их быть просто не может, а, значит, придется рассуждать без привычных уже записей. Итак, что мы имеем? Я загнула мизинчик на правой руке и начала перечислять все возможные варианты. На самом деле их было не так уж и много, особенно учитывая тот факт, что решения Ирмара от меня не слишком-то и зависели. Итак, самый лучший вариант... Я задумалась. В то, что наши отношения с оборотнем продлятся достаточно долго или что я смогу сохранить невинность мне не верилось, значит, вскоре я вернусь в свою комнату и продолжу обучение в университете, и, надеюсь, двуликий сможет защитить меня хотя бы от обвинений в недостойном поведении и исключении за распутство... Я вздохнула. Если посмотреть на ситуацию с этой точки зрения, то для меня фактически ничего не менялось. Кроме того, что после связи с оборотнем вылетать из Университета мне нельзя, иначе... иначе... Я прижала прохладные ладони к горящим щекам. Нет, потеря невинности не освобождала меня от долга перед орденом "Сестер", вот только принимали в него лишь женщин, не опорочивших свое тело связью с мужчиной, и если я буду отчислена...

   Передо мной, почти как живое, встало хмурое лицо матери-настоятельницы, рассказывающей готовящимся к выпуску девочкам о том, что происходит с теми, кто возвращается в орден опозоренными. Как я тогда узнала, кроме монастырей и приютов Орден обладал еще и особенными заведениями для падших женщин. Они были расположены только в крупных городах и столице и именно там отрабатывали свой долг те, кто уже не мог стать настоящей сестрой, не мог своим примером воспитывать юных девочек. Отрабатывали, предлагая свое тело мужчинам, готовым за это платить и, случись мне покинуть университет, я тоже попаду туда на несколько лет, пока мой долг не будет полностью погашен... Нет! Я упрямо тряхнула головой и потерла мгновенно занывшие виски руками. В публичный дом я не пойду! Нужно просто хорошо учиться и все! Я ведь все равно не собиралась возвращаться в Орден, так почему же сейчас думаю об этом с таким ужасом? Я едва заметно пошевелилась, разминая затекшие ноги и замерла, пронзенная внезапной мыслью. Ребенок. Я вполне могу забеременеть и тогда придется забыть и об университете и о независимости от Ордена! Или у оборотня есть средства предотвращения нежеланного зачатия? Я слышала, что существуют подобные артефакты и нужно будет обязательно спросить у Ирмара, есть ли у него что-то подобное, потому что если нет...

   На улице, в неверном свете луны, показалось какое-то движение, но когда я повернула голову и вгляделась в неверную тьму, все уже было спокойно. Пора было возвращаться. Мысли, разложенные по полочкам, немного успокоились и я чувствовала себя так, словно снова обрела под ногами твердую опору. У меня есть цель: выучиться на мага и расплатиться с долгом Ордену и связь с Ирмаром ничего в этой цели не меняет. Он наиграется. Наверняка скоро наиграется мной и я вернусь к тому, что было до вчерашнего вечера. Главное, это не прикипеть к нему слишком сильно, так, чтобы не пришлось выдирать его из сердца с кровью. И не допустить появления ребенка...

   Я уже спустилась с подоконника, когда внизу едва слышно хлопнула входная дверь и по лестнице прошелестели быстрые шаги. Вернее прыжки, потому что через несколько мгновений передо мной появился знакомый уже огромный барс, который, увидев меня, как-то обреченно вздохнул, пошел рябью и на его месте возник тяжело опирающийся об пол руками Ирмар. Он оглядел меня каким-то совершенно диким и, в то же время, больным взглядом, выпрямился, не говоря ни слова сгреб меня в охапку, легко перекинул через плечо и, перепрыгивая через две ступеньки, побежал вниз. Панель открылась бесшумно, позволяя нам ввалиться в темную гостиную, где оборотень легко стряхнул меня на пол, сел в кресло, не давая отстраниться, втянул к себе на колени и замер, уткнувшись носом мне в волосы и тяжело, с хрипами, дыша. Я сидела тихо-тихо, боясь не то что пошевелиться, даже вздохнуть, хотя тело мгновенно затекло от неудобной позы и руки обнимающего меня мужчину причиняли боль. И мне было страшно. Потому что Ирмара, этого сильного, невероятно опасного и мощного мужчину трясло как в лихорадке, так сильно, что я буквально ощущала его дрожь всем своим телом!

   Ирмар

   Я прижимал к себе свою Лисичку, вдыхал ее нежный аромат и медленно, очень медленно ужас, захлестнувший и почти уничтоживший меня, отступал. Вот она, в моих руках, живая! Нет белого снега! Нет алых капель крови на нем! И смерти тоже нет! А есть живая и здоровая девушка, замершая у меня на коленях, которой неизвестно с чего захотелось вдруг ночью уйти из безопасной комнаты.

   – Лоисса, – я с трудом разжал слишком крепкие объятия, которые наверняка причиняли боль, – девочка моя, пообещай мне, что больше ты так делать не будешь!

   И я ухватил ее за подборок, заставляя посмотреть на себя, и снова прижал к себе, когда Лисичка испуганно кивнула. Здесь! Со мной! Живая! Голова закружилась от облегчения и радости и я наконец-то смог вздохнуть полной грудью и привычно уже потер левую сторону груди, где под пальцами всё никак не желало успокаиваться судорожно колотящееся сердце...

   Когда я не обнаружил Лоиссу в спальне, то сначала ничего не понял. Подумал, что она, наверное, все еще находится в ванной, неторопливо разделся и направился туда, чтобы обнаружить, что комната так же пуста как и спальня. А потом... Потом я ощутил ее запах на ручке двери, выходящей на лестницу и на самой лестнице тоже. И меня волной накрыли воспоминания, буквально погребая под своей тяжестью. Я почти не запомнил, как обернулся и оказался на улице. Метнулся в одну сторону, в другую, стараясь уловить тонкий шлейф ее запаха. Прошло совсем немного времени, я должен успеть на этот раз, должен! Ирина тогда убежала в лес и мне стоило немалых усилий не рвануть туда, где всё и случилось, ничего не видя перед собой в одном желании, найти, спасти, защитить! Но на улице Лоиссой не пахло. Совсем! И это отрезвило, заставило включить голову и подавить накрывающий волнами ужас. Я приблизился к входной двери и обнюхал ее еще раз. Нет! Здесь ее не было! Осознание накрыло почти физическим ощутимым облегчением: она не выходила из общежития, она просто... ушла вверх по лестнице!

   Лиска нашлась на площадке между вторым и третьим этажом, она сидела на подоконнике и смотрела на меня большими удивленно-испуганными глазами. Живая! Я сгреб ее, сжал в объятиях и лишь оказавшись в собственной гостиной, с девушкой, буквально вжатой в моё тело, позволил себе облегченно выдохнуть и расслабиться, мгновенно словив жуткий эмоциональный откат, перешедший в крупную нервную дрожь.

   – Ирмар, – Лоисса осторожно пошевелилась в моих руках и ласково коснулась плеча, – что... случилось?

   Я выдохнул, окончательно успокаиваясь и подавляя в себе совершенно иррациональное желание наорать на девушку. Она не виновата в том, что случилось, и совершенно точно не ожидала от меня подобной реакции. Да что там она, я сам от себя такого не ожидал! Казалось, что со временем эмоции стерлись, потеряв былую силу и остроту, а вот поди ж ты, как меня переклинило!

   – Это... долгая история, – наконец ответил я, – и не самая радостная. Я расскажу тебе. Когда-нибудь потом, когда ... смогу. Просто, пожалуйста, никогда не выходи в лес ночью, это может быть опасно. Очень опасно!

   – Да я и не собиралась, – растерянно призналась Лисичка, – просто хотела посидеть в тишине и все обдумать...

   Я с трудом проглотил обидное замечание о том, что обдумывать ей никто и в спальне не помешал бы! Приходилось признать, что в чем-то девочка однозначно была права. Не сбеги она на лестницу и сейчас мы бы уже лежали в постели и, скорее всего, отдыхали после первого, самого торопливого раза. И готовились ко второму заходу. Какое уж тут "подумать"!

   – И что надумала? – не то, чтобы мне было на самом деле интересно, но нужно же знать, что за мысли бродят в этой очаровательной рыжей головке, и быть готовым. Потому что еще одной потери я уже точно не переживу.

   – Что мне... нам..., – Лисичка неожиданно покраснела и закончила быстрым шепотом, словно боясь передумать, – нужно средство для предотвращения беременности...

   – Зачем? – нет, я не планировал настолько быстро становится отцом, но у оборотней и так не слишком-то много детей, а уж в парах с людьми появление потомства и вовсе редкость. Так что если Лисичка всё же понесет, я сделаю так, как посоветовал дядя и действительно женюсь на ней. В конце концов, оборотни не люди. Мы своей кровью не разбрасываемся!

   Лоисса окончательно покраснела и закусила губу, вызвав во мне острый приступ желания. Да что же это происходит то? И я еще удивлялся, почему девочка для того, чтобы спокойно подумать, сбежала на лестницу! Как мальчишка озабоченный! И сейчас безумно хочется ее поцеловать! Я все же не удержался и осторожно провел кончиками пальцев по нежной пунцовой коже щеки, с удовольствием наблюдая за тем, как девушка потянулась за продолжение этот незамысловатой ласки. Какая она всё же отзывчивая. Мягкая, податливая, нежная! Моя! Только моя! "Никому не отдадим, – эхом моих собственных мыслей откликнулся Барс, она – только наша!"

   Лоисса

   Я почти лежала в горячей воде, откинувшись на плечо Ирмара и расслабленно наблюдая за тем, как его руки медленно скользят по моей коже, оставляя на ней белую пену. Было хорошо и только чуть-чуть стыдно, когда он словно бы нечаянно задевал вершинки груди, отзывающиеся на это мимолетное прикосновение острыми иголочками желания, разливающегося по телу, да внутри поселилась нехорошая, какая-то неправильная неуверенность. Я ведь так и не рассказала ему правду о приюте и моем долге, и о том, как именно этот долг придется отрабатывать, отговорившись необходимостью получения образования. И услышав об этом мужчина..., нет он ничего мне не сказал, даже не показал виду, что его это задело, но где-то глубоко внутри я чувствовала, что это так. Что оборотню непонятно и неприятно мое отчаянное желание избежать беременности и, тем не менее, он нашел в одном из нижних ящиков стола и торжественно вручил мне одноразовый амулет, предотвращающий зачатие и пообещал завтра приобрести такой же, но уже длительного действия. И сразу после этого утащил меня в ванную, раздел, с восхищением глянув на треугольник между бедрами, после сегодняшнего посещения салона красоты ничем от него не скрытый и, устроив меня на коленях спиной к себе, зачерпнул из одного из многочисленных горшочков, стоящих на бортике бассейна, жидкое было, взял мягкую губку начал меня мыть. Неторопливо и осторожно, разжигая во мне совершенно незнакомые раньше желания...

   – Пусти меня, Лисичка! – его рука замерла на животе и медленно, очень медленно поползла вниз, давая мне время развести бедра, позволить прикоснуться ко мне там, позволить ему... всё!

   Я рвано выдохнула и, преодолевая вновь охвативший меня стыд, чуть развела в стороны колени, я ведь уже все решила, еще тогда, на лестнице, так зачем противиться неизбежному? Тому, что так или иначе, сегодня произойдет!

   – Смелая девочка! – обжег висок тихий шепот и Ирмар смахнул с губки густую пену и отбросил ее в сторону, – обещаю, тебе понравится!

   И его пальцы скользнули вниз, раскрывая нежные складочки и безошибочно находя там, внутри, место, уже давно требующее его прикосновений. Я не сумела сдержать тихого стона сквозь закушенную губу и рефлекторное движение бедрами в ответ на его прикосновения не сумела сдержать тоже.

   – Тихо, тихо, – рука на моей талии сжалась сильнее, еще теснее прижимая меня к мужском телу, позволяя ощутить его возбуждение, – не спеши, Лисичка! Будет! Всё будет!

   И он подтянул меня чуть выше и перехватил мои колени, заставляя развести бедра сейчас уже по-настоящему широко.

   – Вот так! – в голосе оборотня проскользнуло удовлетворение, – так нам будет гораздо удобнее!

   И его рука, только что сжимающая мое колено, легко скользнула вверх, возвращаясь к прерванной лишь несколько ударов сердца назад ласке.

   Из ванной оборотень вынес меня на руках. По телу все еще расходились горячие волны удовольствия и идти самостоятельно я сейчас была фактически неспособна. Как и ясно соображать! Иначе как объяснить тот факт, что оказавшись на кровати я, вместо того чтобы устыдиться, подалась к нависающему надо мной сверху мужчине, обвила руками его шею, притягивая ближе к себе и позволила ему развести мои бедра своими коленями.

   – Лисичка! – губ коснулось горячее дыхание, сменившееся сначала осторожным, а потом все более настойчивым поцелуем, – девочка моя!

   Его губы были мягкими и настойчивыми, то ласкали, осторожно касаясь, то вдруг смелели, подаваясь вперед и заставляя меня раскрываться и отдавать ему то, что он так страстно желал получить!

   – Скажи, скажи, что хочешь! Что согласна! –

   Голова кружилась то ли от недостатка воздуха, то ли от сладости его прикосновений и я, выгнувшись от очередной горячей волны, пробежавшей по телу, прошептала сквозь обволакивающий меня туман острого предвкушения:

   – Согласна! Хочу!

   И почти одновременно с этим что-то твердое, что уже давно осторожно касалось узкого входа, там, внизу, внезапно двинулось вперед, преодолевая сопротивление моего тела, погружаясь все дальше и причиняя боль, почти мгновенно смывшую царившее в моем теле блаженство.

   – Тише, Лисичка, тише! – Ирмар замер надо мной, опершись на локти, и только отчаянно бьющаяся на шее жилка, капли пота, покрывающие тело, да бешенные, совершенно желтые глаза показывали, как тяжело дается ему эта неподвижность, – сейчас ты привыкнешь и станет легче! Давай попробуем. Я буду осторожен, очень! Обними меня ножками!

   Я всхлипнула, закусила губу, не позволяя себе разреветься в голос, и послушно обхватила его коленками.

   – Вот так, умница! – прошептал оборотень и медленно и действительно осторожно начал отстраняться, – а сейчас постарайся расслабиться, так будет легче!

   И снова осторожно коснулся моих губ поцелуем.

   Ирмар.

   Слишком остро! Запах слез и крови, тихие стоны лежащей подо мной девушки, мягкость ее губ и нежность кожи... Я едва слышно зарычал, чувствуя, что еще чуть-чуть и мое самообладание закончится. Нельзя! Ей и так больно, а если ещё и я сорвусь в бешенный галоп, которого так страстно желает мое тело... Нельзя! И я шепчу ей на ушко какие-то глупости и медленно, слишком медленно начинаю двигаться, осторожно, стараясь не причинить боли больше необходимого. Она так доверчива! И вот уже тонкие лодыжки скрещиваются за моей спиной, позволяя мне большее... Хорошо! Я прокладываю горячую дорожку поцелуев вниз по шее, к груди и осторожно прихватываю зубами острую вершинку, чувствуя, как в ответ она выгибается и сжимает меня там, где горячо и пока еще слишком тесно для меня. Хорошо! Запах крови становится сильнее, кружит голову и я ускоряюсь, уже не в силах сдерживать так необходимое мне движение и чувствую, как острые зубки впиваются мне в плечо. Хорошо! Вся она подо мной, горячая, страстная, нежная, открытая, уже не способная сдержать крик! Да! Да! Кричи, девочка! Кричи! Пока я делаю тебе своей! Кричи! Как хорошо мне от твоих стонов! Как сладко расходится по моему телу твое удовольствие! Кричи!

   Перед глазами появляются разноцветные пятна и я с тихим рыком изливаюсь в ее горячую глубину, падаю на постель, прижимая ее к шелковым простыням всем своим весом и всего на миг теряю контроль над неожиданно рванувшимся на свободу Зверем.

    Лоисса.

   Когда Ирмар на миг замер, погрузившись в меня полностью, а потом внутри стало совсем горячо и влажно, я сначала не поняла, что именно случилось, и лишь когда мужчина довольно зарычал и опустился на меня, вжимая в кровать, я осознала, что он наконец-то получил свое долгожданное удовольствие и облегченно выдохнула, ожидая, что сейчас он чуть отстранится и позволит мне вдохнуть полной грудью. Но в это мгновение контуры его поплыли, сменяясь звериными и я застыла, встретившись глазами с диким взглядом желтых глаз, в котором не было ничего человеческого. А потом Зверь тихо зарычал, вызывая во мне невольную дрожь, опустил голову и вонзил острые клыки мне в плечо, возле самой шеи, легко разрывая тонкую кожу и почти мгновенно погружая меня в беспамятство.

   В себя я пришла от острого запаха антисептика, шевельнулась, пытаясь убрать что-то сильно мешающее плечу и невольно застонала от разлившейся по телу боли.

   – Лоисса! Лежи, не двигайся! – сквозь застилающие глаза слезы я увидела расплывающийся мужской силуэт и кровать прогнулась под весом опустившегося рядом мужчины. – Не двигайся, пожалуйста!

   Боль постепенно отступала и я вытерла слезы здоровой рукой и в недоумении посмотрела на склонившегося надо мной встревоженного Ирмара.

   – Что... Что случилось?

   На лице оборотня так явно отразилось чувство вины, что я не выдержала и снова всхлипнула. Было и правда очень больно. Плечо горело огнем и огонь этот медленно, но неуклонно расползался по всему телу.

   – Я, – двуликий запустил руку в волосы и с силой подергал их, словно бы желая вырвать, – я тебя укусил. Не сдержал своего Зверя. Он неожиданно рванулся и перехватил контроль. А когда я смог его обуздать, было уже слишком поздно. Я обработал рану и забинтовал как смог. Лекарь уже в пути, должен появится здесь в течение нескольких минут. Как... ты себя чувствуешь?

   Я попыталась неопределенно пожать плечами и мгновенно поплатилась за это новой вспышкой боли.

   – Прости! – Ирмар осторожно сжал мои пальцы, провел по щеке ладонью, стирая бегущие из глаз слезы, и, не в силах сидеть, заметался по комнате.

   – Да где же этот шертов врач! – он остановился у стены и с силой ударил по ней, оставив на деревянной панели глубокую вмятину, – они же сказали, что он приедет в течение нескольких минут!

   Я лишь испуганно молчала, круглыми от удивления глазами наблюдая за оборотнем. Он же сейчас в кровь разбил себе костяшки пальцев и даже не поморщился! И укусить. Как его Зверь мог меня укусить, он же... он же хороший! К счастью, в этот момент в дверь настойчиво постучали и Ирмар, рыкнув что-то радостно-облегченное и явно нецензурное бросился открывать.

   Врач оказался невысоким полноватым мужчиной в очках, с небольшой аккуратной бородкой, делающей его удивительно похожим на персонажа доброй детской сказки про лесного доктора. Он вошел в комнату, внимательно осмотрелся и первым делом выставил из спальни Ирмара.

   – Идите, идите, молодой человек, – настойчиво предложил он, кивая на дверь. – Я сам прекрасно знаю, что именно мне делать. А вы только помешаете. Лучше приготовьте какой-нибудь успокаивающий отвар и сами же его и выпейте, пока не разгромили здесь все! – и он, не обращая внимание на недовольно ворчащего оборотня, захлопнул у него перед носом дверь, едва этот самый нос не прищемив.

   – Так, посмотрим что тут у нас, – обработав руки какой-то резко пахнущей жидкостью, врач осторожно срезал с пострадавшего плеча несколько слоев бинта и недовольно покачал головой, – что делается, забери меня Асклепий, что творится! – недовольно бормотал он, осторожно надавливая на кожу вокруг ранок и к чему-то внимательно прислушиваясь, – на, зажми в зубах, чтобы не закричать, а то, боюсь, меня этот дикарь не то что немножко покусает, на части разорвет, если услышит! – сунул он мне в руки мягкий валик. – Готова?

   Я лишь испуганно кивнула, с ужасом глядя на то, как мужчина наносит на плотный бинт какую-то прозрачную жидкость.

   – Рану оборотень промыл хорошо, что сильно упрощает дело, – начал он, подходя ко мне, – слышишь меня? Понимаешь что я говорю? – дождавшись неуверенного кивка он улыбнулся и продолжил. – Сейчас я немного обезболю раны и заживлю их магией: соединю сосуды и мышцы, поправлю кожу, чтобы шрамы были как можно меньше, а потом наложу фиксирующую повязку. Будет больно. Особенно – во время магического воздействия. Заживление всегда идет через боль. Но это быстро пройдет. Потерпи немного, хорошо!

   И он провел по плечу прохладным бинтом, от прикосновения которого оно мгновенно замерзло и занемело, а боль почти исчезла, а потом положил на него сверху руки и что-то негромко зашептал, прикрыв глаза. А я все-таки заорала. К счастью, крик потонул в мягкой ткани, а боль схлынула почти так же быстро, как и появилась. И о том, что только что случилось, можно было узнать лишь по крупным каплям пота, выступившим на коже.

   – Ну вот и все, – врач аккуратно и бережно наложил мне на плечо фиксирующую повязку, заставил выпить какую-то приторно-кислую таблетку и начал складывать разобранный саквояж, – повязку два дня не снимать и не мочить. Потом просто срежешь ее и всё. Но постарайся хотя бы неделю не напрягать руку: никакого поднятия тяжестей, никаких физических упражнений! Хотя я лучше напишу тебе справку- освобождение недельки на две, а то знаю я этих ваших университетских преподавателей. Каждый считает что их предмет – самый важный, а уж наставники по физической подготовке в этом и вовсе свято уверены! И далеко не только те, что преподают на Боевом факультете. Да.. лучше уж справку...

   И он сел к небольшому столику, достал откуда-то небольшую бумажку и начал на ней что-то быстро писать.

   – Как зовут, возраст, курс, факультет, – уточнил он и когда я ответила, как-то странно и гораздо более внимательно меня осмотрел.

   А я, внезапно осознавшая, что из одежды на мне сейчас одно лишь одеяло, а врач как ни крути, а всё же мужчина, зябко передернула плечами, на этот раз расплатившись за неловкое движение лишь слабым отголоском былой боли и повыше натянула на себя прохладную ткань.

   – Послушай, Лоисса, – вдруг начал врач резко, словно что-то для себя решив, – то, что этот оборотень сделал с тобой это – преступление и если ты захочешь подать заявление, я смогу подтвердить это в суде. Его накажут. Вне зависимости от знатности рода. Никто не может преступать закон! И если он тебя к чему-то принуждает... например к ..., – взгляд мужчины выразительно остановился на разворошенной постели, – к интимной близости, то с этим тоже можно бороться! Ему могут запретить даже приближаться к тебе! Сейчас существуют специальные артефакты, способные это контролировать. А если ты оказалась здесь не по своей воле, я могу забрать тебя в клинику. Скажу ему, что тебе требуется провести ночь под наблюдением врачей, а утром провожу в участок. Только скажи, и больше он никогда не посмеет к тебе даже приблизиться, не то что играть в подобные игры!

   Я удивленно посмотрела на взволнованного доктора. Подать на Ирмара в суд? Запретить ему ко мне приближаться?

   – Н-но почему? – я так и не смогла внятно сформулировать то, что хотела спросить и доктор, очевидно, понял меня как-то по-своему.

   – Моя дочь, – он тяжело вздохнул, снял очки, быстрыми, привычными движениями протер стекла и нацепил их обратно, – Ярина, имела неосторожность связаться с оборотнем. Таким же как этот, из высших. Она любила его, моя девочка, и позволяла слишком много. Я ничего не знал, а когда узнал... Он тоже любил такие ... игры... в постели. Сначала ничего особенного: несколько царапин от когтей на спине, укусы, что причиняют боль, а не удовольствие, а потом... Ей пришлось долго лечиться и чудо, что она вообще выжила после всего! Мы добились для него тюремного срока с пожизненным запретом даже приближаться к моей девочке. Так что, – врач внимательно прислушался к тому, что происходит в гостиной и резко сменил тему, – поедешь со мной в клинику?

   Я отрицательно покачала головой и, словно этого было недостаточно, сказала:

   – Нет! Это... просто случайность и он больше никогда меня не обидит!

   Врач недовольно покачал головой, потом достал из кармана небольшой прямоугольник и положил его под справку.

   – Это моя визитка, – мягко улыбнулся он мне, – звони в любое время.

   И, повернувшись ко мне спиной, быстро вышел из комнаты.

   Ирмар пришел через несколько минут после ухода доктора. Сел на край постели, осторожно взял меня за руку и прижал мою ладошку к своей щеке.

   – Прости! – он осторожно погладил меня по чувствительному месту возле запястья, чуть повернул голову и поцеловал пальцы, – обещаю, подобного больше не повторится!

   – Я знаю, – тихо произнесла я, внимательно прислушиваясь к себе. Нет. Не боюсь. Всё равно я его не боюсь! – нужно перестелить постель.

   – Да, да, я сейчас, – подорвался мужчина, – тебе можно вставать? Я перенесу тебя в кресло?

   – Можно...

   Ирмар осторожно подхватил меня на руки и пересадил в кресло. Еще и одеяло подал, чтобы я могла укрыться. И постель он перестилал быстро и споро, словно не в первый раз этим занимался.

    – Нужно застирать, пока кровь совсем не засохла, – сказала я, с грустью рассматривая безнадежно испорченные простыни. Да и подушкам, если честно, тоже здорово досталось. Как и матрасу, на котором было целых два пятна: большое, в изголовье и поменьше, почти в центре...

   – Не думай об этом, пожалуйста! – попросил Ирмар, осторожно сворачивая снятое постельное, – я всё решу! Отнести тебя в ванную?

   – Доктор сказал, два дня не мочить повязку, – с грустью призналась я, – хотя я не отказалась бы сейчас принять душ.

   – Я принесу влажные полотенца, – предложил Ирмар, – можно будет хотя бы обтереться.

   И он действительно принес. И полотенца и таз, наполненный горячей водой, и сам быстро, но очень аккуратно и бережно обтер моё тело, смыв кровь, оставшуюся на груди и спине, а потом сменил полотенце и опустился передо мной на колени, осторожно провел влажной тканью по животу и ниже, туда, где тоже были следы запекшейся крови.

   – Ты позволишь? – оборотень замер, словно не решаясь коснуться меня, – позволишь мне, Лоисса?

   Я кивнула и мужчина медленно потянул на себя одно колено и, придерживая меня одной рукой за ягодицы, чтобы не упала, начал оттирать кровь с бедер. Я стояла у кресла, опираясь на спинку здоровой рукой и не знала что и думать. Таким я Ирмара ещё не видела. Да и сложно было заподозрить этого сильного мужчину в том, что он, оказывается, может быть таким нежным и осторожным. Таким... таким...

   Оборотень убрал уже остывшее полотенце, на миг прижался ко мне всем телом, словно огромный кот и снова поднял меня на руки.

   – Поможешь мне одеть ночную сорочку? – попросила я, когда мужчина опустил меня на постель, – извини, но я не привыкла спать обнаженной!

   Но от сорочки, увы, пришлось отказаться. Рука слушалась неохотно и стоило начать одеваться, как снова стало больно и я невольно застонала, заставив мужчину мгновенно остановиться.

   – Давай разрежем ее, – предложил Ирмар, так сжимая несчастную рубашку, словно хотел ее порвать.

    – Не стоит, – вздохнула я и зевнула. Глаза просто закрывались от усталости или это таблетка, которую дал мне доктор, обладала снотворным эффектом? – Давай уже просто ляжем, а? Я так устала!

   – Как скажешь! – Ирмар погасил светильники, сходил на кухню за стаканом воды и, не раздеваясь, лег рядом прямо на одеяло.

   – Ты.. чего? – я так удивилась его поступку, что даже сонливость отступила, – ты что, не хочешь теперь со мной спать?

   – Хочу, очень, хочу, Лисичка, – улыбнулся он мне, – но...

   – Так ложись уже! – проворчала я недовольно, повернулась на здоровый бок и закрыла глаза, чтобы через минуту ощутить как меня осторожно обняла мужская рука.

   – Ты – чудо, Лисичка! – тихо прошептал Ирмар, – настоящее чудо! И прав дядя, на тебе надо срочно жениться!

   Или мне это только приснилось?

   Ирмар.

   Я неподвижно лежал, внимательно прислушиваясь к спокойному дыханию почти сразу же уснувшей девушки, и пытал осмыслить то, что произошло. Мой зверь ее отметил. Это звучало как сказка и расскажи кто-нибудь из знакомых мне оборотней нечто подобное, его подняли бы на смех. Но факт оставался фактом: мой Зверь вырвался на свободу и отметил девушку во время нашей первой близости. По сути, сделав ее моей женой. Это если бы в империи до сих пор существовали варварские законы эпохи Становления и вместо государственной регистрации браки заключали в храмах или вот так, оставляя на своей избраннице метку принадлежности. Существовали даже легенды, что подобные метки со временем меняли избранную, давали ей возможность позвать на помощь в момент сильной опасности, а оборотню, в свою очередь, найти любимую, где бы она не находилась. Красивые легенды, которыми зачитывались все юные девушки, да и среди парней было немало тех, кто в детстве и юности мечтал встретить девушку, которую его Зверь захотел бы отметить. А в результате? Я всё же не выдержал. Осторожно встал, стараясь не потревожить сладко спящую девушку, и вышел в гостиную. Перед глазами снова появилась жуткая картина, представшая мне, когда удалось всё же взять под контроль своего Зверя: белая как мел, неподвижно лежащая Лоисса и алая кровь, обильно бегущая из покалеченного плеча, и заливающая все вокруг.

   Снова невероятно сильно захотелось закурить, но я сдержался, просто открыл настежь окно кабинета и, высунувшись в холодную морось мелкого дождя почти по пояс, начал медленно и осторожно дышать. Мне срочно нужно было успокоиться. И я, взглянув на часы, все же нерешительно потянулся к лежащему