Дорога на полдень. Юлия Гельтищева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24

АННОТАЦИЯ

Молодой учёный Елазар отправляется в дальние земли, чтобы выполнить поручение отца - найти и привезти в царский зверинец необычного зверя марэкима, живущего в сердце пустыни.

   Воспитанница знахарки Веяна хочет исполнить последнюю волю матушки и найти семью. Она ничего не помнит о детстве, но знает, её путь лежит в страну песков.

   Судьбы молодых людей переплетаются, когда они оказываются в одной команде. Им придётся преодолеть опасности и раскрыть тайны, чтобы найти себя и узнать, куда приведёт дорога на полдень.

   Участник конкурса ПродаМастер – 2020.

ГЛАВА 1

Елазар

   Резкие крики чаек болью отдавались в голове. Вскоре к ним добавились громкие мужские голоса – предвестники остановки в порту. Елазар встрепенулся, не долго ему осталось мучиться, скоро сойдёт на берег и хоть на день избавится от невыносимой качки.

   Последние дни он столько раз проклинал день, когда согласился на предложение отца отправиться в сердце Иллакара* и отыскать там загадочного марэкима, чьи чучела и скелеты привозили купцы – ещё никому не удалось поймать его живым. Отец надеялся, что это получится у Елазара – не зря же он шесть лет учился на факультете естествознания, и парню не удалось объяснить отцу разницу между учёным и охотником.

   (*Иллакар – южная страна, большую часть которой занимают пески.)

   Дома путешествие казалось заманчивым и интересным. Редко кому выдает шанс сразу по окончании университета отправиться в другую страну. Вернувшись из него Елазар сможет подать заявку в команду исследователей адмирала Топорова, великого первооткрывателя и навсегда избавится от отцовского надзора и советов.

   Парень в деталях представлял месяц на судне. Как будет вести дневник, описывать берега, мимо которых они проплывут, наблюдать за птицами. Мечтал увидеть бескрайний океан с далёкими очертаниями берегов в голубой дымке. Он даже приобрёл дорогой набор цветных карандашей, недавно появившихся в продаже, и плотную бумагу для набросков.

   Кто мог знать, что его одолеет «морская болезнь». Елазар надеялся к третьему-четвёртому дню привыкнуть к качке. Шёл восьмой день мучительного пути, а лучше не становилось. Самое обидное, судовой маг со вчерашнего дня отказывался давать лекарство. Говорил, это распоряжение капитана, иначе «господин учёный» не сумеет побороть болезнь. Елазар считал это отговорками, а настоящей причиной – затаённую обиду. Накануне они знатно поспорили о человеческой природе, и Митрим оказался бессилен перед серьёзными аргументами вчерашнего студента. Вредить напрямую хозяйскому сыну он не отважился, вот и убедил капитана отменить приём лекарства.

   Крики на палубе стали громче, а топот ног напомнил лошадиные скачки. Матросы готовились к развороту судна, а работать тихо они не умели.

   Елазар замутило, и он сильнее вжался головой в подушку. Боль стрельнула в затылке и отдалась в висках. Парень нажал на них и зажмурился. Мысленно он начал считать мгновения до остановки.

   Качка усилилась, судно медленно разворачивалось. Елазар крепче сцепил зубы. Ещё немного, и он окажется на суше. Осталось совсем немного.

   Судно резко дёрнулось и остановилось, неспешно покачиваясь на воде. В каюту зашёл старый слуга.

   - Господин, пристали. Митрим Руздарович изволил намешать для вас лекарство от головы, – Озир протянул оловянную кружку.

   - От головы помогает только плаха, - Елазар поморщился. – Запомни уж, лекарство от головной боли.

   Он выпил зелье большими глотками и вернул кружку. От напитка во рту осталось горькое послевкусие, но боль отступила. Топот и крики перестали бить по ушам.

   - Собрал вещи на день? - Елазар надел кафтан, но застёгивать не стал – жарко.

   - Собрал, господин, - слуга поднял с пола котомку. – Туточки всё есть, и приборы, и еда на весь день, и ваши принадлежности учёные. Сходни уже поставили, не извольте беспокоиться. Только кошель подальше уберите, не ровен час оберут, кто их, местных, знает.

   - Благодарю, - Елазар поправил перед мутным зеркалом треуголку и убедился, что щетина не успела отрасти. – Я хочу прогуляться один, так что можешь быть свободен.

   - Благодарствую, господин. Вас провожу и дам отдохнуть своим старым костям.

   Елазар повесил котомку на плечо, выбрался на палубу и зажмурился от яркого света и звуков. В ясном небе летали и канючили чайки. Орали матросы, люди на причале пытались их перекричать. Но все эти звуки мигом перекрыл громогласный окрик капитана.

   Елазар приоткрыл глаз и увидел спускающегося с полуюта Демара Саргатовича.

   - Елазар Авинович, – обратился капитан, поравнявшись. – Я насчёт вашей прогулки. Вот что я имею сказать вам. Выходим на рассвете, более ждать нет возможности. Иначе рискуем опоздать, и ваш батюшка потерпит убытки. Ежели собираетесь ночевать в городе, извольте вернуться до четвёртых склянок.

   - До какого часа вернуться? – не сообразил парень.

   - До шестого удара городского колокола, - пояснил Демар Саргатович. – Ежели задержитесь, мы не станем ждать.

   - Понял, учту это. До свидания.

   Демар Саргатович отдал честь и вернулся на полуют. Мимо матросов Елазар пробрался к сходням, где уже ждал Озир.

   - Господин, семью Стихиями заклинаю, не опаздывайте. Не ровен час, без вас уплывут.

   - Счастье твоё, Озир, что моряки не слышали. Судно ходит, а не плавает. Не волнуйся, успею, - парень вдохнул свежий речной воздух. – Как же хорошо вновь оказаться на суше. До завтра, Озир.

   Елазар спустился на причал. Миновал тюки и клетки, готовые к погрузке, и оказался на пристани.

   Вдоль доков и сараев носились босые загорелые мальчишки, одни предлагали купить рыбу, другие – помочь донести вещи. Крепкие мужчины нагружали повозки. Возле трактира громко спорили моряки. К соседнему причалу подъехала позолоченная карета, и слуга в бледно-жёлтой ливрее помог дамам выйти. Дочь и мать раскрыли зонтики и неспешно направились к сходням. Елазар залюбовался тем, как изящно они поднялись на борт.

   Лысый грузчик чудом разминулся с парнем и тихо выругался. Елазар поспешно отошёл и заметил вдали ряды лотков. Линат Илегорович, помощник и доверенное лицо отца, упоминал о диковинных вещах, продающихся на береговых ярмарках.

   Первыми в глаза бросились связки степных трав и глиняные горшки, закрытые тряпками вместо крышек. За ними шли лотки со шкурами, одеждой и коврами из свалянной шерсти, популярными у кочевников. Обособленно стояли прилавки с костяными и деревянными амулетами, рядом торговали рогами. Один лотошник установил вместо палатки деревянную будку и развесил на внутренней стене трофеи*.

   (*В данном случае трофей – голова животного, прикреплённая к доске.)

   Его товар заинтересовал Елазара. Он впервые увидел животное с длинным горбатым носом. Его нижняя часть с широкими ноздрями напоминала две сросшиеся трубки. На лбу торчали витые рога, похожие на лиру. Искусственные глаза печально смотрели на покупателей, а шкура казалась выгоревшей на солнце.

   - Кто это? – поинтересовался парень.

   - Это-то? Сайгак, местный житель. Их в степи не перечесть. Мычат, что твои коровы. Вы, господин, видно, не местный, - щуплый лотошник снял трофей. – В ваших краях, наверняка таких нет. Возьмите, будете сказывать гостям, как загнали сего зверя.

   - В степи? А далеко степь? – Елазар пропустил последнее предложение мимо ушей.

   - Дык, за городом и начинается. С полуденной стороны. Так берёте?

   - Благодарю, я ещё подумаю.

   - А что думать-то? – проворчал торговец. – Такой товар брать надо.

   - Меня больше целый сай… чего-то там интересует.

   - Ну, дело ваше, - мужчина повесил трофей обратно.

   Едва Елазар отошёл от палатки, как его настойчиво дёрнули за кафтан.

   - Дядь, а дядь, - раздался тоненький голосок. – Я живого сайгака показать могу.

   Елазар обернулся и опустил взгляд. Рядом стоял смуглый мальчишка лет семи-восьми. Его чёрные узкие глаза задорно улыбались. Серая поношенная одежда и босые ноги не вязались с обликом кочевника из книжек. Все авторы путевых дневников упоминали яркие ткани и сапоги с загнутыми носами. Мальчонка же одевался как типичный лозариец*.

   (*Лозария – государство, где начинается эта история.)

   - Правда можешь? – не поверил Елазар.

   - Конечно могу, - мальчик выпятил грудь. - Я сам его нашёл и принёс. Только мы за городом живём. Но я точно-точно покажу.

   Елазар на мгновение задумался. Раз мальчишка спокойно гуляет по ярмарке, наверняка его селение близко. Другой случай увидеть живого сайгака вряд ли представится. Следующая остановка судна будет на границе, потом океан и Иллакар.

   - Хорошо, веди, - решил парень. – Тебя звать-то как?

   - Ракит. Только погодите, я папке скажу.

   Мальчишка исчез в толпе и быстро вернулся.

   - Сказал, идёмте, - Ракит махнул рукой. – Дядь, а дядь, а вы купец, да?

   - Зови меня Елазар Авинович. Я учёный.

   - А кто это? – мальчик остановился и широко распахнул глаза.

   - Ну, он наблюдает и записывает.

   - Тогда я тоже учёный, я постоянно смотрю кругом. Могу многое показать. Правда-правда. Только писать не умею. У нас папка умеет, он учит Тедерсарну и Ясина, а мне говорят, маленький ещё. А я большой, я сам сайгака принёс.

   Елазар улыбнулся, болтовня мальчишки забавляла, в его возрасте он сам был таким же. Парню стало интересно, почему в семье у мальчиков лозарийские имена, а у девочки – иностранное, вероятно, венисайское*, но спрашивать не рискнул, мало ли какие традиции в этой части страны.

   (*Венисая – страна кочевников на юго-востоке от Лозарии, отличается ярко выраженными матриархатом.)

   Они покинули ярмарку и, петляя по узким улочкам, вышли к полуденным воротам. Торговец не врал, бескрайная зелёная степь начиналась сразу за городом. Она уходила во все стороны и тянулась до горизонта. Широкая земляная дорога делила её на две части. Ни жилья, ни кочевья видно не было. У Елазара мелькнула мысль, что он поспешил с прогулкой.

   Веяна

   Веяна вытерла рукавом набежавшие слёзы. Этот день должен быть радостным, ведь она так ждала его. Столько лет представляла будущее путешествие, как отправится на полдень и отыщет семью. И вот на тебе! Развела сырость, словно малявка.

   Девушка сдвинула широкий поднос и на освободившееся место поставила короб, а рядом впихнула скатанный плащ. Дядька Гушар, местный резчик по дереву, всю зиму трудился, а теперь вёз утварь на продажу. Человек он был отзывчивый и согласился подвезти соседку, раз им в одну сторону.

   Веяна обернулась к провожающим. Бабка Рижана утирала глаза платком и часто моргала. Тринадцать лет назад она оставила у себя в доме сироту, хотя могла отправить в город, говорят там есть дома для одиноких детей. Но нет, оставила, вырастила, воспитала и обучила знахарству.

   Елея, названная сестрица, закусила большой палец, она всегда так делала, когда сильно волновалась. Веяна это отлично знала, ведь они вместе росли и учились.

   На глаза снова набежали слёзы. Девушка шмыгнула носом.

   - Не плачь, беляночка. – Елея отмерла и подошла к названной сестре. – А то я тоже заплачу.

   - Я не плачу. Соринка в глаз попала, - Веяна крепко её обняла.

   - Вот и не плачь, - Елея чмокнула сестрицу в щёку. – Обещаешь, помнить нас.

   - Обещаю. Честно-честно. Папеньке расскажу всё. Как заботились, как растили. Обязательно пришлю много-много платков, а ещё цветов. Там же наверняка есть цветы. Люди не могут жить в одном песке.

   - Вот затараторила, - бабка Рижана подошла ближе и приподнялась на мыски, чтобы поцеловать воспитанницу в лоб.

   В детстве знахарка казалась огромной, но со временем Веяна вытянулась и обогнала её на целую ладонь.

   - Береги себя, - старая знахарка взяла девушку за руки. – На нашей стороне за тобой Гушар присмотрит, а дальше одной придётся. Люди, они разные встречаются.

   - Буду беречь, не волнуйся. - Веяна вытерла рукавом слёзы.

   Она ловко забралась на козлы, где уже сидел Гушар.

   - Пусть Верховная богиня* охраняет ваш путь, - пожелала им бабка Рижана.

   (*Верховная богиня Плеида – главная из четырёх богов Лозарии, покровительствует сельскому хозяйству и плодородию.)

   Гушар понукнул лошадь. Телега, скрипя, медленно поехала на полдень. Веяна обернулась. Она хотела хорошенько запомнить избу, где выросла, маленькую бабку Рижану и задумчивую Елею, свою названную сестрицу.

   Телега выехала за околицу, и дом скрылся за холмом. День обещал быть жарким, солнце едва успело взойти, а уже пекло сквозь платок.

   - Значит, папку искать едешь, – произнёс Гушар. В селе давно все знали об этом.

   - Еду, - кивнула Веяна. – Матушка просила, вот и еду.

   - Поговаривают, там, ближе к горам опасно. Лиходеев развелось тьма, стража не справляется.

   - Может и так, а может сказки.

   - В Гранираде суда останавливаются. Ты б продала свои травки, да напросилась бы к кому на судно. Всё ж безопаснее, чем одной по степи.

   - Ой, дядь Гушар, я ж не пропаду, ты меня знаешь.

   - Всё же, одно дело волков за околицу гонять, а другое – лихой народ.

   Веяна не ответила. Она плохо представляла, что её ждёт, и предпочитала не бояться заранее. Вот наступит будущее, тогда и разберётся.

   Гушар тоже замолчал.

   Они ехали вдоль широкого поля, где уже взошли хлеба. Два-три дня, и селяне отправятся на покос. Потом в село приедут слуги графа, заберут часть урожая. Веяне нравилось наблюдать, как стихийные маги одним взмахом высушивают лён и тут же разделяют: что в мануфактуру, что на масло, что знахаркам для отваров, что селянам для скота. Выходило у них слаженно и быстро. Девушка немного жалела, что пропустит сбор в этом году, как и ритуалы плодородия - ранняя весна и поздно приходящая осень позволяли собирать два урожая за год, но земля требовала подпитки.

   Телега миновала древний дуб, которому было не меньше четырёх столетий. Веяна любила сидеть между его корней.

   Дуб напомнил девушке о приёмной семье. Настоящих родных она не помнила. Даже лицо матери стёрлось из памяти. Веяне казалось, она всю жизнь провела в Пристепьево и не знала иной жизни, хотя селяне звали её «пришлой», а бабка Рижана часто и охотно рассказывала историю появления младшей ученицы. Веяна давно выучила её наизусть.

   Стояла лютая зима, суровые ветры носились по селению и стучали в окна. Редколесье скрипело и стонало, временами оттуда доносился грохот – деревья не выдерживали и ломались. Лешаки схоронились в норах и не смели носа показать до оттепели.

   Люди прятались по домам, а знахарки извели на больных добрую половину запасов. В одну из ночей на пороге знахарской избы появились женщина и девочка лет пяти. Они сильно кашляли. Их лица покраснели и покрылись язвами, а ногти на руках начали чернеть.

   Гостьи пришли издалека и явно были не из бедных. Их некогда хорошая одежда изодралась, варежки потерялись в дороге. Девочка прятала руки в муфточку, а мать пыталась согреть пальцы под мышками. Они долго дрожали возле печи, пальцы не слушались, и знахаркам пришлось их греть и отпаивать.

   Гостий разместили на печи и укрыли колючими шерстяными одеялами. Девочка вскоре пошла на поправку, раны зажили, а пальцам вернулась былая сноровка. Матери же с каждым днём становилось всё хуже. Она кашляла кровью и бредила. Порой к ней возвращалось сознание, и женщина, глядя прямо в глаза знахарке, говорила: «Веяна идёт на полдень к семье», несколько раз она умоляла сберечь семейные реликвии.

   По обрывкам фраз бабка Рижана поняла, что гостьи прибыли издалека. Они ехали вместе с обозом, но по дороге на него напали. Спастись удалось лишь Веяне и её матери. Чудо сберегло их по дороге сквозь Редколесье.

   На исходе второй недели женщина умерла. Едва сошёл снег и солнце пригрело землю, как её похоронили на кладбище под именем Янгелики Марсимовны. Ни фамилии, ни возраста знахаркам не удалось узнать: Веяна их или не знала, или забыла.

   В наследство девочке достался платок с ярким цветастым узором и золотая подвеска в виде шара внутри крутящихся колец.

   - Должно быть, твой отец богатый человек из страны песков, - говаривала бабка Рижана в конце истории. – Оттого и глаза твои черны будто ночь, а нос напоминает отвесную скалу. Минуют годы, наступит срок, и ты отправишься на полдень, исполнишь последнюю волю матушки.

   - Как же я найду отца? – спрашивала Веяна.

   - Сердце подскажет, а наследство поможет, - отвечала знахарка. - Наступит срок, и со всем разберёшься.

   Миновала тринадцатая зима в гостеприимном доме, Веяне исполнилось восемнадцать. Причин оставаться в селе не осталось. Где-то далеко её ждал отец, давно оставивший надежду увидеть дочь.

   Веяна тяжело вздохнула, сегодня история навевала тоску, и девушке захотелось вернуться в село.

   Засеянные поля остались позади, деревьев стало меньше. Горячий воздух сгустился и шёл рябью, будто вода от брошенного камня. Солнце раскалилось, и не было ветерка, чтобы остудить лицо.

   Незадолго до полудня сзади раздался неприятный треск. Телегу тряхнуло. Гушар натянул поводья и спрыгнул на землю. Веяна поспешила за ним.

   - Вот же ж пакость! – в сердцах сказал мужчина, показывая опустевшую ось.

   Упавшее колесо лежало в трёх саженях позади на границе травы и дороги. Веяна подняла его и подкатила к телеге. Мужчина приподнял деревянный задок, а девушка надела колесо. Оно свободно село и также свободно попыталось упасть.

   - Плохо дело. Придётся чинить, - вздохнул Гушар.

   - Нужна помощь? – уточнила девушка.

   Мужчина покачал головой:

   - Иди гулять. Сам справлюсь.

   Веяна не стала настаивать. Она увидела заросли тонконога. Растение как раз могло пригодиться для снадобий.

   Веяна успела набрать большую охапку, когда заметила впереди нечто белое. Заинтересованно подошла ближе и увидела небольшой курган из круглых валунов. На его вершине лежал выбеленный лошадиный череп без нижней челюсти. От времени кости усохли и покрылись дырочками и трещинами.

   - Вот те раз. Это что ж получается, могила безголовой лошади? - удивилась Веяна. – Иль хозяин просил похоронить его с конём? Чудно как-то.

   Девушка обошла курган по кругу. Между камней блеснуло. Веяна сунула руку и вытащила амулет. Он частично почернел, но девушка догадалась, что его изготовили из серебра, и сумела разобрать выгравированные знаки. Они складывались в символ «защита путника». Веяне не раз рисовала подобные символы на деревянных кругляшах. Селяне не отправлялись без них в дорогу. Для себя девушка изготовила подобный из осинового спила и подвесила на пояс.

   Она сжала ладонь и закрыла глаза. В амулете остались крупицы магии, слишком мало для защиты, но достаточно, чтобы понять – привязки к человеку нет.

   Веяна спрятала находку в поясной мешочек, в городе за него наверняка дадут хорошую цену, особенно, если она наполнит амулет до «краёв». Девушка подошла к лошадиному черепу и поклонилась:

   - Благодарствую за подарок, кем бы ты ни был. Пусть в Заграни* тебя ждёт почёт.

   (*Загрань – место куда уходят души умерших.)

   Гушар продолжал возиться с телегой, и Веяна занялась обедом. Недалеко стояла берёзовая роща, и в ней нашлось достаточно сухих веток для костра. Рядом тёк ручей, где девушка набрала воду. Вскоре над поляной поплыл запах ароматного супа, и Гушар прервался на обед – не зря в Пристепьево знахарки слыли лучшими стряпухами.

   После обеда починка телеги пошла веселее. Вскоре селяне продолжили путь, но до реки добрались ближе к ночи.

   Веяну поразила её ширина – между берегами спокойно помещалось их село. Мост отсутствовал, вместо него предлагали воспользоваться паромом.

   На дальнем берегу виднелись причал с разнообразными лодками, светлая полоса дороги и маленькие домики, стоящие в отдалении друг от друга.

   - Переправа закрыта до утра, - сообщил Гушар, вернувшись от сторожки. – Видишь вон то широкое судно? Это и есть наш паром. Он приплывёт на рассвете.

   - Пойдём ночевать к сторожу? – предположила Веяна.

   - Нет. Попросимся во двор побольше. Здесь люди привычные, пустят на ночь.

   Они поехали вдоль берега. Вскоре появились низкие домики, далеко стоящие друг от друга. Во дворах на рогатинах сушились сети. Ни заборов, ни огородов Веяна не увидела.

   - Рыболовы, - пояснил мужчина. – Живут исключительно ловлей.

   - А как же зверьё?

   - Кто их знает, живут как-то. А вот и наш двор. Видишь лачуга больше остальных. В пристройке как раз телега умещается.

   Они подъехали ближе. Веяна отметила, что лачуга всё равно маленькая и не такая ухоженная, как в их селе.

   Навстречу вышел мужчина. Ничего не спрашивая отпер широкие ворота. Гушар спрыгнул и принялся распрягать лошадь.

   - Вейка, вот что, иди в дом, мы тут сами управимся.

   - Без проблем, дядь Гушар.

   Девушка забрала пожитки и постучала в низкую дверцу. Не дождавшись ответа, вошла в крохотную тёмную комнатёнку, насквозь пропахшую рыбой и дымом. Освещал её небольшой очаг в центре. Дым поднимался к верху и уходил в дыру под потолком. Вокруг очага сидели четыре ребёнка и женщина.

   - Всем здравствуйте, - Веяна широко улыбнулась.

   - Заходи-заходи, как раз к ужину поспели, - хозяйка поманила девушку. – Котомку можешь в угол поставить, не тронут.

   - Да чего там трогать-то, - девушка положила вещи куда показала хозяйка. – В первый раз так далеко от села. Даже не знала, что река может быть настолько большой.

   - А у тебя нет такой большой реки? – заинтересовался младший мальчик. Веяна предположила, что ему лет пять.

   - Неа, у нас она десять саженей, пусть и косых, но всё равно десять. По весне глубина мне по грудь, а летом мельчает так, что иногда мальчишки рыбу руками собирают.

   - Ух-ты, я тоже так хочу, - восхитился второй мальчик, постарше. – У нас всегда глубокая. Папке приходится сетями ловить.

   - Устала с дороги-то? – поинтересовалась женщина. – Сейчас мужчины… О, вот и они. Садитесь ужинать.

   Дверь отворилась. Вошли мужчины и заняли оставшееся место. Хозяйка сняла с очага котелок и выдала каждому ложку.

   - Узнаю работу, - хмыкнул Гушар.

   - Ещё б не узнал, сам же делал, - ответил хозяин.

   Ели прямо из котелка. Черпали ложкой горячую кашу и долго дули, чтобы не обжечься. Иногда выходило забавно – ложки ударялись друг о друга. Каша падала обратно, и приходилось черпать заново.

   Единственную кружку с колодезной водой пускали по кругу, и каждому разрешалось сделать только по одному глотку за раз. Веяна слышала, что бедняки так живут, но впервые с этим столкнулась.

   На ночь весь пол, кроме очага, застелили истёртыми колючими шкурами. Веяна на всякий случай шёпотом прочитала заклинание от вредителей. Есть тут они или нет, всё равно не помешает.

   Девушка закуталась в плащ и свернулась калачиком. Сон долго не шёл. Веяна перебирала в голове события дня, размышляла жизни возле реки зимой. Промерзает ли она до дна, можно ли ловить рыбу подо льдом?

   Очаг погас, дети сопели, мужчины похрапывали. За стеной тихо шумела река.

   Издали донёсся колокольный звон, ровно двенадцать ударов. В ответ залаяли собаки.

   Веяна перевернулась на другой бок и нащупала подвеску. Она вспомнила, как зашивала её в платье, а в избе пахло пирогами с яблочным повидлом. Сердце защемило от тоски.

ГЛАВА 2

Елазар

   - Мы успеем вернуться в город до закрытия ворот? – Елазар обеспокоенно оглянулся.

   - Тут близко, - заверил Ракит и махнул рукой. - Нам вон туда.

   Мальчишка побежал вперёд, его пятки глухо стучали и поднимали облачка пыли. Елазар не спешил, в его возрасте уже не солидно носиться по дороге, не говоря о том, что парень впервые видел степь. Раньше он о ней только читал.

   Елазар с интересом разглядывал травы по краям дороги. Оказалось, они не настолько однообразны, как поначалу казалось. Среди нежной зелени проглядывали головки жёлтых, белых и сиреневых цветов, чьи названия к своему стыду парень забыл. С жужжанием летали пчёлы и шмели. Бабочки подолгу замирали на цветках. Из травы неожиданно выпрыгнул кузнечик и зацепился штанину. Елазар потянулся снять его, но насекомое проворно ускакало.

   Извилистая дорога шла холмами. Поднявшись на второй, путники увидели у горизонта чёрно-белое стадо.

   - Это наша скотина, - сообщил Ракит. – Там барашки, коровки, козочки и три лошадки. Остальных папка забрал с товаром, как всё продаст, вернётся к нам.

   - И кто следит за стадом? Брат с сестрой? – поинтересовался Елазар, вглядываясь в точки, но не сумел отличить кто где.

   - Неа, у нас скотины немного, собаки сами справляются. Идём.

   Они спустились с холма и свернули на поле. Идти по нему оказалось нелегко. Носы туфель попадали в мелкие ямки, трава цеплялась за пряжки и норовила их оторвать. Жёсткие стебли кололи сквозь чулки. Елазар мужественно терпел и с завистью смотрел на бегущего впереди босого мальчика.

   - Вон юрта! – радостно крикнул Ракит.

   Елазар остановился и поднял взгляд. Высокая трава почти закончилась, за ней виднелся огромный вытоптанный круг с клочьями зелени и редких цветов. В его центре стояла грязно-жёлтая юрта, украшенная синим геометрическим рисунком. Над её куполом вился дымок. Пахло шерстью, навозом и скисшим молоком.

   Возле юрты рядами стояли треноги из прутьев, между ними на верёвках висело нечто бледно-жёлтое, формой похожее на подошву.

   - Мамка и Тедера сыра наварили, его на ярмарке охотно покупают, - объяснил Ракит, явно подражая отцу. – Папка вернётся, творогу наготовят. У нас самый вкусный творог.

   Они обошли юрту и оказались возле низкого входа. Яркая оранжевая дверь, украшенная рисунком степной травы, была отворена. Рядом сидел мальчик на два-три года старше Ракита и сосредоточенно украшал кожаный ремень заклёпками.

   - Ясин, к нам гость пришёл, – сообщил Ракит. - Он настоящий учёный.

   Старший мальчик поднял голову и тут же вскочил.

   - День добрый, господин. Надеюсь, дорога была лёгкой. Прошу вас быть гостем, - Ясин показал на вход в юрту.

   - Здравствуйте, молодой человек, - ответил Елазар. – Благодарю.

   - Дядь, на порог только не наступай и садись слева, - подсказал Ракит.

   - Какой он тебе дядя, - зашипел за спиной Ясин. – К такому человеку надо обращаться «господин».

   Раздался звук затрещины. Ракит возмутился, и мальчики затеяли потасовку. Елазар не обратил внимания, обычные детские склоки. Он сам в таких много раз участвовал.

   Парень снял треуголку. Низко нагнулся и осторожно переступил порог, вслепую сделал шаг. Внутри юрты навозом и шерстью пахло намного сильнее, чем снаружи. У Елазара мелькнула мысль, что он попал в хлев вместо комнаты.

   Глаза быстро привыкли. Парень увидел возле очага женщин в серых венисайских халатах. Они едва закрывали половину икр, показывая шаровары и поршни*.

   (*Поршни – простая обувь, делается из овального куска кожи, по его краю вставляется шнурок и затягивается на ступне. Лозарийская обувь.)

   - День добрый, господин, - старшая женщина кивнула. Она говорила медленно и с акцентом. – Прошу разделить с нами обед. Похлёбка как раз сварилась.

   - Здравствуйте. Благодарю вас. Ракит, - Елазар глянул за плечо, - обещал показать мне сайгака.

   - Обязательно покажет, господин. Садитесь. Моя дочь сейчас подаст.

   Елазар вспомнил, что путешественники упоминали о гостеприимстве кочевников. Они обязательно кормили гостя, а при необходимости оставляли на ночь. Парень поблагодарил хозяйку и сел с левой стороны. Котомку он положил рядом на лавочку, а сверху на неё треуголку.

   Хозяйка выглянула из юрты и прикрикнула на сыновей на своём языке. Те, пристыженные, тихо зашли и сели на дальнем конце лавочки.

   Девушка лет четырнадцати, Елазар догадался, это и есть Тедерсарна, разлила похлёбку по мискам. Она взяла самую большую и подошла с ней к гостю.

   - Прошу вас, господин, - девушка поклонилась.

   Елазара удивила её внешность. Тедерсарна сильно отличалась от братьев: широкие карие глаза, маленький нос, каштановые волосы, заплетённые в две косы, не хватало только лозарийского платья.

   - Господин? – девушка напомнила о себе.

   - Да, простите, задумался, - Елазар взял у неё миску.

   - Я в папеньку уродилась, - Тедерсарна улыбнулась.

   - Простите! – парень смутился ещё сильнее.

   - Все дивятся, когда нас видят. Думают, я приёмыш.

   - Я ни о чём таком не думал, - заверил её Елазар.

   Тедерсарна хмыкнула, она явно не поверила, и вернулась к очагу. Раздав миски, девушка села возле матери на правой половине юрты.

   Смущённый Елазар едва дождался начала трапезы. Медленно отпивая бульон, он осторожно огляделся.

   В центре между двух опор располагались очаг и низенький столик, заставленный посудой. Позади него устроили алтарь. На стене висел вышитый платок с изображениями солнца и лунного цикла, а широкий сундук под ним покрывала ткань с рисунком семиконечной звезды. На ней лежал свежий букет и маленький музыкальный инструмент, похожий на скрипку.

   По периметру висели предметы обихода: одежда, кухонная утварь, оружие, инструменты, упряжь и даже чья-то длинная коса*, скрученная в бухту. Между лежанками и сундуками валялись полупустые мешки.

   (*Верёвка из конского волоса, выглядит как длинная тонкая коса.)

   - Была ли приятна господину похлёбка? – спросила хозяйка, заметив опустевшую миску.

   - Да, спасибо. Похлёбка вышла вкусной и наваристой. Наелся на день вперёд, не меньше. Могу ли я просить Ракита показать мне сайгака?

   - Господин надолго в наши края? – уточнила хозяйка.

   - Мою судно отплывает на рассвете.

   - Что ж, сайгака стоит увидеть сейчас.

   Ракит будто только этого и ждал. Он спрыгнул с лавки и выбежал.

   - Спасибо за ваше гостеприимство, - Елазар поклонился хозяйке и покинул юрту.

   Солнце светило всё так же ярко. Вдали появилось марево, а мошкары будто бы стало больше.

   Ракит взял бурдюк, и они направились в сторону пасущегося стада, но до него не дошли. Остановились возле небольшого загона, откуда раздавались необычные звуки, напоминающие блеяние овцы с заложенным носом.

   Елазар пригляделся. За оградой ходил маленький безрогий и совершенно белый сайгак – парень узнал необычный горбатый нос, у кончика будто разделённый на два. Детёныш время от времени останавливался и блеял. Завидев Ракита, он потрусил к нему и обхватил губами горлышку бурдюка.

   - Это Снежок, он совсем белый. Остальные - другие, как на ярмарке, - сказал мальчик. – Его мамку подстрелили, а чужие мамки не хотели кормить. Вот взял. Дядь, а вам нравится Снежок?

   - Симпатичный. Можно я зайду?

   Ракит кивнул. Парень осторожно приблизился к сайгаку и внимательно поглядел на его мордочку. Как Елазар подозревал, у малыша оказались красные глаза.

   - Тебе повезло, Ракит. Альбиносы редко встречаются.

   - За них дают больше денег? – поинтересовался мальчик, гладя детёныша по голове.

   - Да, если найти покупателя.

   - Вы его купите? – прямо спросил Ракит.

   - Мне его некуда девать. Я могу написать отцу, он может знать, кому пригодится сайгак.

   Мальчик тяжело вздохнул:

   - Я думал, вы себе зверьков ищете.

   - Для отца. Мне написать отцу или найдёшь другого покупателя?

   - Пишите. Только мы можем уйти. Как папка всё продаст, так и уйдём.

   - Я магической почтой отправлю, она быстро доставит. Вот держи, пусть будет взносом, - Елазар протянул мальчику серебряную монету. – Разрешишь за ним понаблюдать?

   - Ой, дядь, спасибо, - Ракит сжал её в руке. – А вы по-учёному наблюдать будете? Да? А я посмотрю? Я тоже хочу быть учёным.

   - Наблюдай, - разрешил Елазар.

   Он постелил в углу загона кафтан и сел на него. Раскрыл книгу и принялся заносить чёрным карандашом наблюдения, как учили профессора в университете.

   Мальчик некоторое время следил по другую сторону забора, но ему быстро надоело, и он убежал. Елазар остался в компании маленького сайгака. Детёныш поблеял и лёг в траву. Опустил голову и заморгал глазами, будто потерявшаяся собака. В студенческие годы Елазар подкармливал одну такую, жившую недалеко от университета.

   Парень внёс мысли в книжку и достал принадлежности для рисования. Сайгак удачно затаился, и Елазар не хотел упускать момент. Увлёкшись, он опомнился, когда солнце приблизилось к горизонту и сидеть на земле стало прохладно.

   Елазар спешно убрал вещи в котомку и побежал к юрте. Возле неё мальчишки дрались палками с крюками на конце.

   - Ракит, Ясин! – позвал Елазар. – Отведёте меня к дороге?

   - Господин, время позднее, ворота скоро закроют, - хозяйка выглянула наружу.

   - Вот именно. Мне нужно успеть до закрытия. Пустите мальчика до дороги?

   Женщина кивнула. Ребята бросили палки и помчались вперёд. Елазар, забыв про свой солидный возраст, побежал за ними. Выскочив на пустынную дорогу, парень остановился перевести дыхание. В тот момент он был сильно благодарен старшему брату, приучившему его к физическим упражнениям.

   - Город там, - показал Ясин.

   Елазар кивнул и бросил мальчикам по медной монетке:

   - Спасибо. До свидания!

   - До свидания, господин! – крикнули они, и Ракит добавил:

   - Вы обещали сказать папке про Снежка.

   - Обязательно.

   Елазар поправил сползшую треуголку и побежал по пустынной дороге. Она казалась бесконечной – стоило забраться на холм, как вдали виднелся следующий. Когда впереди появились городские стены, парень с трудом поверил своим глазам, но счастье длилось недолго. Зазвонил часовой колокол, ворота медленно закрылись. Елазару не хватило буквально трёх ударов. Парень с разбегу налетел на левую створку, но она не шевельнулась. Елазар принялся барабанить, безрезультатно. С той стороны его не слышали или не хотели слышать.

   Солнце зашло. Постепенно сумерки уступили место ночи. Стрёкот кузнечиков и свистки байбаков стали громче. В небе появились первые звёзды. Взошёл народившийся месяц. Холодный ветер бросил в лицо дорожную пыль. Елазар, вспотевший от бега, задрожал. Как назло, Озир не положил ему с собой плащ, он не предполагал, что господин окажется ночью за стенами города.

   Парень подошёл к ближайшей башне и вжался в угол, так ветер меньше беспокоил. Елазар наощупь достал из котомки хлеб и сыр, поужинал и запил тёплой водой – за день фляга нагрелась. Он подтянул ноги ближе. Прислонился виском к тёплой кладке и сжал зубы, чтобы не заплакать. Постепенно обида сменилась усталостью, и парень крепко заснул.

   Веяна

   Было странно проснуться в тишине. Обычно по утрам на дворах поднимался гвалт. Перекрикивались люди, петухи приветствовали солнце, скотина радовалась предстоящему выпасу. В рыбачьем посёлке молчали все, даже вездесущие чайки.

   Веяна выбралась из лачуги. Вдохнула прохладный чистый воздух. При выдохе у неё изо рта вырвался пар.

   Девушка подошла ближе к обрыву и заметила клубящийся над рекой туман. Донёсся мерный тихий всплеск – рыбаки отправились на промысел.

   - Вот ты где, - раздался сзади шёпот Гушара. – Идём завтракать, а там туман рассеется.

   - Как же здесь тихо, - Веяна нажала на уши. – Мне всё кажется – оглохла.

   - Что поделаешь, рыба тишину любит. Так местные говорят.

   Они вернулись в лачугу. Женщина уже разожгла очаг и повесила над ним котелок. Дети собирали шкуры и складывали их в дальний угол. Хозяина видно не было, как позже узнала Веяна, он ушёл рыбачить в утренних сумерках.

   После завтрака Гушар запряг лошадь в телегу и предложил хозяйке выбрать плату за ночлег. Женщина взяла небольшое ведро.

   - Вот ещё возьмите, - Веяна достала из короба глиняный горшочек. – Тут заживляющая мазь, вам пригодится.

   - Она должно быть очень дорогая, - засомневалась хозяйка.

   - Вот и пользуйтесь, пока есть. - Веяна вложила горшочек ей в руку. – Я новую приготовлю.

   Женщина смутилась, но уступила и крепко обхватила подарок, опасаясь выронить.

   Гости попрощались и поехали к переправе. Дети поначалу бежали следом и махали, но вскоре отстали.

   Когда добрались до переправы, туман рассеялся. На противоположном берегу суетились люди, но не спешили отплывать. Веяна услышала колокольный звон, непохожий на ночной.

   - Чего ждут? – поинтересовалась она.

   - Вон гляди, - Гушар показал вверх по течению.

   Из-за излучины показалось судно, оно быстро приближался. Веяна разглядела на парусах контуры огромной бараньей головы. На верхушках мачт развевались зелёные флаги Лозарии. Матросы сновали по палубе и мачтам, один из них бил в колокол на носу.

   - Большой. А звонит зачем?

   - Положено предупреждать на переправах, - ответил Гушар. – Вот бы тебе на таком же отправиться. В купеческом наверняка есть комната для девицы.

   - Откуда ты знаешь, что это купеческий?

   Судно поравнялось с переправой. Люди на берегу закричали, приветствуя его. Матрос, сидящий на самом верху, замахал в ответ.

   - На парусах символ купца Баранова и вон ещё его герб на корме. Его в Гранираде весьма уважают, за пушнину и живность хорошую цену даёт, ежели прикупить чего нужно, тоже не обижает. Половина наших мануфактур у него шёлковые нити закупает.

   - Это всё на ярмарке говорят? – уточнила Веяна.

   - На ярмарке, - подтвердил Гушар.

   - На ярмарке чего только не бают.

   - Да ну тебя, - отмахнулся мужчина. – Я не про это говорить-то начал. На судно тебе хорошо бы попасть, вот что. Барановские, они как раз плывут до океана, а там вдоль берега на полдень. Во, смотри, наш паром.

   Едва волны стихли, с противоположного берега отчалило небольшое судно, нагруженное людьми, лошадьми и телегами. За штурвалом стоял седой мужчина, а единственный парус надулся сам, без ветра. Посудина быстро пересекла реку и повернулась к причалу боком. Её крепко привязали, закрепили сходни, и люди хлынули на берег. Следом вывели лошадей с телегами.

   Когда причал опустел, Гушар взмахнул поводьями. Лошадь спустилась и по команде зашла на паром. Веяна спрыгнула на палубу и дала ногам размяться.

   - Вы – маг? – поинтересовалась девушка у паромщика.

   - Стихийный, - подтвердил тот. – Других сюда не берут.

   - Мне стихийная магия не удаётся, я пыталась. Повторяла движения сборщиков.

   Паромщик смерил её взглядом и промолчал.

   - Я в первый раз в Гранирад еду. Там такая же переправа, да?

   - Нет, здесь единственная переправа на двадцать вёрст в обе стороны. Сударыня, мы отплываем, прошу отойти.

   - Ага, - сказала Веяна и побежала к спутнику. – Дядь Гуш, ты слышал, он меня «сударыней» назвал.

   - Чего ты хотела? Образованный человек, академию закончил.

   - Ох ты! Ой, а мы отплываем.

   Веяна подошла к борту и поглядела вниз. В блестящей воде мелькнул рыбий плавник. Разошлись в стороны мелкие волны. Паром развернулся и поплыл.

   Девушка закрыла глаза и подставила лицо солнцу. Судно двигалось плавно, лёгкая качка убаюкивала, ветерок - освежал. Может и правда, отправиться на корабле? Будет стоять вот так каждый день, наслаждаться ветром и солнцем.

   Радость длилась недолго. Паром причалил. Гушар расплатился, и пассажиры сошли.

   - Мне теперь хочется поплыть на кораблике. Это так здорово, - поделилась Веяна, когда телега выехала на дорогу. – В лодке совсем иначе.

   - Сравнила лодку в нашей речке-переплюйке и судоходную Вилисту, - хмыкнул Гушар. – Только ты давай, с моряками осторожнее. Это ещё те сказочники. Наобещают с три короба и усвищут вместе с кораблём.

   - Не, дядь, я сначала папеньку отыщу, а потом о судьбе буду думать. Иначе бедной моей матушке не будет покоя в Заграни.

   - Моё дело, предупредить, а дальше сама, всё сама.

   Вскоре появились серые городские стены. Гушар объяснил, что изначально их сделали из местного белоснежного известняка, но быстро затемнили, иначе горожане и гости слепли – настолько яркими они оказались.

   Телега въехала в город через закатные ворота. Веяна с интересом разглядывала каменные двухэтажные дома, широкие мостовые и горожан. Здесь на одной улице их собралось больше, чем жило в Пристепьево.

   К стене каждого дома крепились половинки каменных мисок. Над дверями висели таблички с рисунками. Пахло свежим хлебом и кислыми щами. Раздавались звон металла и стук по дереву. Их перекрикивали мальчишки-зазывали, одни приглашали на концерт менестреля, другие в бродячий театр. Уличные торговки нахваливали кто пирожки, кто рыбу, кто заморские фрукты.

   От разнообразия у Веяны голова пошла кругом.

   - Ну вот, а ты жаловалась на тишину, - добродушно заметил Гушар.

   - Я не жаловалась, я удивлялась, - возразила девушка. – Ой, тут столько народа, должно быть, как в столице.

   - Думаю, в столице людей поболе.

   - Они там друг на друге ходят? – ужаснулась Веяна.

   - Не знаю. Побываешь в столице – расскажешь.

   - Столица на полночи, а мне на полдень надо. Ой, а здесь сады настоящие. А кто тут живёт?

   Телега выехала на улицу раза в два шире предыдущей. По обеим её сторонам стояли узорчатые заборы, а за ними виднелись ряды фруктовых деревьев, необычные кусты и дорожки.

   - Богачи всякие. Граф наш живёт, его родичи и другие ненаследные. Впереди купеческая улица, она рядом с портом.

   Телега снова свернула. На купеческой стороне дома стояли плотными рядами, первый этаж был сильно выше остальных и имел ворота для телег.

   - Какое здесь всё разное, - поразилась Веяна.

   - Ещё бы, им в городе нужно понимать, где оказался и куда идти, вот и выделяются. Вон и порт.

   Веяна с упоением вдохнула речной воздух, пахнущий тиной, рыбой и чем-то незнакомым. Она разглядела ряды кораблей и летающих в небе чаек. Они громко канючили, потом то одна, то другая пикировала вниз и тут же взлетала, унося в клюве рыбу.

   Гушар проехал вдоль ярмарочного ряда и остановился напротив пустого прилавка. К нему тут же подбежал сосед и крепко обнял.

   - Целую зиму не виделись. Как живёшь? Это кто с тобой? Дочка? – засыпал он вопросами.

   - Нет, знахарская ученица, подвёз её. Сейчас разгружусь, всё расскажу, и ты расскажешь мне как дела.

   - Идёт, - сосед вернулся за прилавок.

   Веяна забрала из телеги короб и плащ и повернулась к Гушару.

   - Прощай, дядь Гуш.

   - Прощай, Вейка. Помни старика, - мужчина крепко её обнял.

   - Да какой вы старик, вы раза в два моложе бабки Рижаны.

   - Ох, девка! Ты прежде, чем к капитанам идти, поспрашивай у таможенника про суда. Он ходит с большой книгой и знает всё обо всех. Подскажет нужный корабль и главного на нём.

   - Так и сделаю! - Веяна развернулась и, не оборачиваясь, пошла вперёд.

   Вот и последняя ниточка с домой оборвалась. Больше не у кого просить совета или помощи. Веяна широко улыбнулась, чтобы не заплакать. Она не просто так ушла, а на поиски папеньки, сейчас не время раскисать.

   Не сразу, но довольно быстро девушка приноровилась и стала ловко огибать людей. Она выглядывала серьёзного человека с книгой, и два раза приняла за таможенника учёных, чем сильно их разозлила. В третий раз Веяне повезло.

   - Ближайшее судно на полдень? – повторил мужчина. – Здешние суда идут только до устья Вилисты, ближайший на полдень появится не ранее будущей недели. Должен предупредить, с пассажиров обычно берут не меньше трёх золотых, а в Закаристе, что стоит на устье, иногда все семь.

   - Жаль, - Веяна состроила рожицу, её сбережения были намного скуднее. - Как же мне добраться на полдень?

   - Вы, сударыня, и спросили! Можете в постоялые дворы заглянуть, люди иногда собираются компанией и идут вместе.

   - Ой, а может мне это подойдёт, - обрадовалась девушка. – А где тот двор находится?

   - В Гранираде постоялых дворов много. А с вашим, хм… - таможенник окинул её взглядом, задержавшись на босых ногах. – В вашем положении лучше начать с Ремесленного округа, поспрашивать в тех дворах.

   - Ой! Большое-большое спасибо! Это тот округ, где таблички над дверями, да? Со стороны закатных ворот?

   - Всё верно. Прощайте, сударыня, - таможенник коснулся пальцами треуголки и отвернулся.

   Воодушевлённая девушка с радостью покинула слишком многолюдный порт. Она хорошо запомнила какой дорогой ехали, и вскоре вернулась на улицу с табличками. По пути Веяна приметила рисунок чаши, овитой лозой. Бабка Рижана говорила, так обозначают аптеки, а дядя Гушар рекомендовал продать излишки.

   Девушка поднялась на крыльцо и дёрнула дверь. Над головой зазвенел колокольчик. Щурясь, Веяна зашла в небольшую комнату, где сильно пахло травами.

   - Здравствуйте. Чем могу служить, сударыня? – поинтересовался сутулый аптекарь.

   - И вам здравия. Я хотела бы продать часть сборов, – девушка сняла короб и поставила на прилавок. – Вот, тонконог, коровяк, зверобой, ромашка, вот тут в мешочках яблоня, груша, берёза, липа, осина, еловые иголочки.

   - Издали будете? – поинтересовался аптекарь.

   - Из Пристепьево, что у Редколесья.

   - А, понятно. Трав-то у нас своих хватает, а вот деревья редко завозят. Покажите-ка.

   За прошлогодние сборы Веяне удалось получить пять медяков и описание пути до постоялого двора, где собирали компанию для путешествия на полдень. Девушка порадовалась своему везению, если они отправятся сегодня, ей не придётся искать ночлег и тратить сбережения.

   На постоялом дворе Веяне сразу показали нужных людей, что девушка тоже сочла добрым знаком. Предвкушая путешествие, она подошла к компании возле окна и поинтересовалась, возьмут ли её с собой.

   - Какая нам от тебя польза? – поинтересовался щуплый мужчина с бегающим взглядом.

   - Марий, куда ты лезешь? – возмутился черноволосый мужчина с пышной бородой. – Вот от тебя какая польза окромя нытья? Барышня, вы его не слушайте. Людей набираем мы с сестрой. И все недовольные могут забрать взнос и проваливать.

   Марий скрестил руки на груди и отвернулся.

   - Меня зовут Иларий, - представился черноволосый. – Мы с Арикой, - пухлая женщина слева от него кивнула, - едем в Пригорный и набираем попутчиков. Здоровяк напротив – Тесандр, он идёт на заставу, путь Мария и отсутствующего Энгийнхена лежит дальше за горы. С нами также идёт сын Арики и мой племянник Оркас.

   - Меня зовут Веяна, и я тоже иду за горы. Матушка перед смертью просила добраться до полдня и отыскать папеньку.

   - Вот дура, - тихо сказал Марий и тут же взвыл.

   - Идиот. Услышу ещё раз подобное, вылетишь в ближайший проём, - прошипел Тесандр и продолжил ласково. – Девонька, ты присаживайся, в ногах правды нет. Мы как раз обсуждаем, что нужно докупить.

   - О, а у меня травы с собой есть, - Веяна сняла короб и заняла ближайший стул. – Меня знахарка воспитывала, я лечить-заговаривать умею. И готовить. И потрошить. Наверно, даже подстрелить дичь смогу, не пробовала раньше. Только потрошила. А когда мы отправляемся?

ГЛАВА 3

Елазар

   Елазар проснулся под колокольный звон. От неудобной позы спина и шея затекли, а в ногу словно иголочки вонзились. Парень осторожно размял конечности и прислушался. Насчитал два удара колокола. Сердце в груди застучало быстрее. Сколько же ударов он пропустил? Солнце успело взойти, и Елазар не помнил в каком часу оно появляется над горизонтом.

   Парень вскочил на ноги. Наспех отряхнулся от пыли и побежал к открытым воротам. Стражники дремали возле створок, ранним утром мало кто въезжал в город со стороны степи.

   Елазар нарочито кашлянул. Правый стражник приоткрыл глаз.

   - Входите, господин.

   - Подскажите, сколько времени? – спросил Елазар.

   Стражник тяжело вздохнул.

   - Ворота отпираются в пять. Часы с тех пор били четыре раза, значит, ровно шесть.

   - Я попал, - парень схватился за голову.

   Он поблагодарил стражника и побежал через пустынный город. Елазар представлял в голове нужное направление, и всё равно три раза попадал в тупики и возвращался. Будто в насмешку, каждая неудача сопровождалась колокольным звоном.

   Лишь спустя час ему удалось выбраться на пристань. Елазар пробежал вдоль кораблей, ища «Бабочку», но все суда оказались ему незнакомы. Не веря своим глазам, парень обратился к таможеннику.

   - Баранов Елазар Авинович? – уточнил служитель порта.

   - Да.

   - «Бабочка» уж с полчаса как покинула порт, - таможенник извлёк из учётной книги письмо и протянул его Елазару. – Вам просили передать.

   Дрожащими руками Елазар взял конверт и перевернул его. На сургуче красовался оттиск бараньей головы с бабочкой на лбу – символ отцовской компании. Такую печать использовали лишь четыре человека – отец, брат и их помощники. Елазар сглотнул. Он сломал печать, вытащил сложенный лист и вскрыл его. Парень мигом узнал почерк Лината Илегоровича, отцовского помощника.

   «Доброго здравия вам, Елазар Авинович.

   К сожалению, судно не может более дожидаться вашего возвращения на борт. Как только я отдам данное письмо таможеннику, капитан отдаст приказ сниматься с якоря.

   Место здесь спокойное, обжитое. Имеющихся денег должно хватить на первое время. Касательно вашей дальнейшей судьбы рекомендую обратиться к вашему батюшке и сделать сообразно тому как он велит.

   Ежели найдёте способ нагнать судно или присоединиться к каравану позднее, сообщаю следующее. Пятнадцатого дня ранневсхоженя* «Бабочка» покинет речные воды и выйдет в открытый океан. Прибыть в гавань Яныдшэхье предполагаем не позднее четвёртого дня тепловетра**. Караван отправится на седьмой-девятый день. В Искомшэре нас ждут в середине двадцатых чисел тепловетра.

   Сообщаю так же. Из ближайшего порта я отправлю письмо Авину Бересовичу и оповещу его о текущей обстановке. Искренне надеюсь, что моё письмо не станет сюрпризом для вашего батюшки.

   Очень жаль, что ваша мальчишеская увлечённость в очередной раз вас подвела. Надеюсь на ваше благоразумие.

   Л.И. Лоскутов»

   (*Ранневсхожень – май.

   **Тепловетер - июнь)

   «Да что он себе позволяет?!» - Елазар смял письмо и зарычал. Какой-то отцовский помощник будет указывать ему, что делать! Сам разберётся, и без нравоучений.

   - Здесь есть суда в сторону Яныдшэхье? – довольно резко спросил Елазар.

   - Нет, господин, - ответил таможенник. – Почти все идут до устья Вилисты или в обратную сторону. Вы можете добраться до Закариста и пересесть там на судно до Яныдшэхье. Могу рекомендовать «Плотву», «Шершня» и «Удачу», как наиболее комфортабельные.

   - И кто из них сравнится по скорости с «Бабочкой»?

   - Боюсь, никто, господин. За этой шхуной могут угнаться только бригантины, а они встречаются лишь в приграничных водах.

   - Благодарю вас, - процедил Елазар.

   Таможенник не виноват в его проблемах, но парня распирало от ярости. Чтобы немного успокоиться, Елазар прошёл по набережной. Затем поговорил с матросами обозначенных кораблей. Они намеревались прибыть в Закарист в двадцатых числах ранневсхоженя, и даже если Елазар пересядет на самое быстроходное судно, всё равно опоздает к отправлению каравана.

   - Вы бы по суше попробовали, господин, - неожиданно предложил пожилой матрос с «Шершня». – Тут до гор недели две пёхом, не боле. Я сам с Пригорного, знаю стал быть.

   - По суше? – оживился Елазар.

   - По ней, по ней. Река она что? Она извивается, а дорога прямёхонько идёт, вот и быстрее получается.

   - Действительно, как это я не подумал, - пробормотал парень. – Благодарю вас, сударь.

   - Бывайте, господин. - Матрос подхватил бочку и понёс на борт.

   От решения идти пешком, Елазар испытал облегчение. В глубине души ему очень не хотелось возвращаться на судно и страдать от качки.

   «Может оно и к лучшему, - решил парень. - Вот только где Озир? Проспал отплытие или успел сойти на берег? Да нет. Не мог он проспать, когда хозяин на берегу».

   Елазар расспросил портовых рабочих о слуге, заглянул в ближайшие харчевни, но не нашёл ни Озира, ни послания от него. Это обстоятельство раздосадовало парня сильнее, чем отплытие судна. Слуга, называется! Бросил господина с тяжёлый момент!

   В подавленном настроении Елазар добрался до постоялого двора. Снял комнату и попросил хозяина разбудить его ближе к полудню.

   Выспавшись и позавтракав, он написал письма. Одно отцу с предложением выкупить детёныша сайгака для зверинца, второе Линату Илегоровичу с просьбой не сообщать отцу о случившемся и твёрдом обещании нагнать караван по дороге в Искомшэр.

   Озир так и не объявился. Елазар мог сам о себе позаботиться, жил же он один в студенческом общежитии, но его злила безответственность старика. Столько лет служил верой и правдой, а тут вдруг исчез.

   За срочную магическую доставку с Елазара взяли три золотых, лишнюю монету почтовый маг содрал за снятие образа Лината Илегоровича, иначе стихийный вестник не смог бы найти адресата.

   Подсчитав оставшиеся монеты, парень выругался. С такими тратами он останется без средств ещё до границы.

   - Не стоит нечистых понапрасну беспокоить, - раздалось за спиной.

   Елазар обернулся и увидел венисайца средних лет в длинном жёлтом запашном халате. На его голове красовалась остроконечная шапочка с отогнутыми краями. Её верхушку украшал короткий хвостик из конской гривы. За спиной у мужчины висел объёмный дорожный мешок и музыкальный инструмент, в руках он держал белый посох с навершием в виде лошадиной головы.

   - Мне уже всё равно, - отмахнулся Елазар. – Нынешняя дорога совсем не задалась.

   - Тяэль* желает увидеть новый путь?

   (*Тяэль – вежливое обращение к мальчику и юноше в Венисая.)

   - Уже увидел, благодарю за заботу.

   - Я слышал, тяэль собирается к горам, - венисаец добродушно улыбнулся и его глаза превратились две узкие щёлочки. – Я могу подсказать людей, что желают того же.

   - Знаете хороших проводников до Элсуула*? – заинтересовался Елазар.

   (*Элсуул – название горной гряды на границе Лозарии и Иллакара.)

   - Лучше, эти люди, как тяэль, желают идти на полдень. Они не возьмут денег за дорогу, нет, их устроит взнос за еду и вещи. В Лозарии называют такие взносы «общак».

   - Компания хорошая? – парень скрестил руки на груди. – Может проходимцы какие.

   - Их помыслы неведомы солнцеликой Геньши* и милостивой Плеиде. Тяэль может пойти в «Оранжевый мак» со мной и сам обо всём узнать. Бадарчин готов доверить им свою жизнь.

   (*Геньши – богиня искусства, покровительствует всем, кто с ним связан.)

   Елазар задумался. Он читал о бадарчинах, бродячих послушниках обители Геньши. Для венисайцев они были одновременно учителями, сказителями, артистами и учёными. Бродячая жизнь быстро учила их кому можно доверять, а кому нет.

   - Хорошо, отведите к ним. Но какой вам интерес в моём участии?

   - О, самый прямой, - бадарчин довольно улыбнулся. – Ваше участие сделает путь интереснее. Можно дискутировать с солдатом или ремесленником, упражняться в острословии с торгашом, но истинное удовольствие доставляет беседа двух учёных умов. Особенно в областях, где наши царства не пришли к единому мнению.

   - Буду рад стать вашим оппонентом. Елазар Авинович Баранов, - парень кивнул новому знакомому.

   - Энгийнхен хэд Геретейлё, моё имя тяжеловато для языка лозарийцов, можно звать меня Энгий. Следуйте за мной.

   Бадарчин привёл Елазара на небольшой и чистый постоялый двор в Ремесленном округе и показал на компанию у окна. Первым в глаза бросился гладко выбритый солдат, он возвышался над остальными и сильно жестикулировал. Слева от него сидел щуплый мужичок с хитрым, бегающим взглядом, подобные люди иногда забредали в университет и пытались продать студентам хлам, каждый первокурсник быстро учился их отваживать.

   Перед окном лицом ко входу сидели черноволосые мужчина и женщина, очень похожие друг на друга, и Елазар предположил, что они брат и сестра. Мужчина слушал солдата, а женщина разговаривала с молоденькой селянкой. Отвечая, та теребила кончик светлой косы.

   - О, а вот и Энгийнхен подошёл, - обрадовался черноволосый. – Смотрю, тоже кого-то нашёл.

   - Да, тяэл* Иларий. Сей учёный муж изъявил желание отправиться с нами на полдень.

   (*Тяэл – обращение к мужчине в Венисая.)

   Сидящие за столом повернулись к Елазару.

   - Добро пожаловать, - сказал солдат.

   - Здравствуйте, господа, - девушка придвинулась к соседке, освобождая место для стульев.

   - Теперь ещё и щёголь в компании, - щуплый торгаш закатил глаза.

   «Колоритная компания подобралась», - подумал Елазар, присаживаясь на стул возле девушки.

   Веяна

   День выдался суматошным. Перед отъездом многое предстояло сделать. Женщины взяли на себя заботу о провианте и лекарствах, остальным занимались мужчины.

   Последним к их компании присоединился богатый господин, по стечению обстоятельств он оказался младшим сыном купца Баранова, чей корабль Веяна видела на переправе. Елазар (девушка восхитилась, какие красивые имена богачи дают детям) сошёл в Гранираде, чтобы своими глазами посмотреть на степь и горы, а потом написать про них книгу. Оказалось, он настоящий учёный, просто молодой и немного забывчивый. Ведь это ж надо было сойти с корабля без посуды, плаща и сменной одежды.

   Впрочем, Елазар не слишком переживал из-за этого. Тесандр помог ему докупить необходимые вещи и подобрал хорошего коня с амуницией, так в их отряде оказались три лошади – запряжённая в крытую повозку, наёмника и господина учёного. Путь предстоял длинный, и девушка радовалась, что проведёт часть его в телеге.

   Перед выездом решили ночевать на заднем дворе. Веяна не знала, что так можно и что это дешевле, чем снимать комнату.

   После ужина мужчины сели подсчитывать траты, а женщины занялись мытьём посуды. Судомойка вынесла для них тёплую воду и показала куда сливать.

   - Никогда не была в городе, - поделилась Веяна. – Не думала, что ночью здесь так светло.

   - После десятого удара станет темнее. Плесни-ка, - Арика подставила миску. – Сейчас магические чаши горят, вот и светло.

   - В них магический огонь, да? Раньше не видела, а только слышала. Думала байки. У нас-то в селе всё просто – зажёг лучину и готово.

   - В городе в любой новый дом хозяин обязан пригласить стихийного мага, и он колдует над чашей, а потом раз в два года добавляет заклинанию силу. Если хозяин беден, то ему город бесплатно выдаёт старые чаши и присылает мага.

   - Занятно быть горожанином. Жаль Луна слишком бледная и звёзд не видно.

   - Тут уж ничего не поделаешь. Говорят, в башне звездочёта иначе.

   Женщины насухо вытерли посуду и убрали в мешок.

   - Сколько с меня монет? – поинтересовалась Веяна, подходя к костру.

   - Четыре медяка, - с небольшой заминкой ответил Иларий.

   Девушка сунула руку в мешочек на поясе и наткнулась пальцами на амулет. Она так и не наполнила его силой.

   - Держи, - Веяна протянула деньги. – Я тут вспомнила срочное дело. Надеюсь, извините меня.

   Иларий кивнул. Девушка огляделась в поисках места. Угол, освещённый магическим факелом, показался ей вполне подходящим. Телега скрывала его от посторонних глаз, а мешки заменяли лавочку.

   Первым делом девушка отпорола край платья и вытащила родительский медальон. Бабка Рижана быстро поняла, как открывать золотой шарик. Внутри лежала свёрнутая в плотную трубочку записка на незнакомом языке. Веяна сохранила её и собиралась вручить отцу при встрече.

   У знахарок существовала традиция дарить ученице на прощание личную вещь. Так бабка Рижана отдала Веяне посеребрённую иглу, да не обычную, что девушки используют при вышивании, а лекарскую, изогнутую дугой и необычайно острую. В молодые годы за знахаркой ухаживал лекарь из городка за Редколесьем, и в знак своих серьёзных намерений преподнёс набор с иглами. Вскоре он пропал, то ли уехал, то ли умер, а набор долгие годы служил знахаркам, приходилось то селянам раны зашивать, то заезжим гостям.

   Бабка Рижана посчитала, что в дороге лекарская игла лишней точно не будет, вот и подарила. Чтобы не потерять, Веяна спрятала подарок в медальон, а его зашила в платье. Держатель для иглы девушка тоже взяла, но хранила его в мешочке, даже если потеряется, можно у любого мастера заказать новый.

   Веяна приколола иглу к платью, а медальон повесила на шею. Достала из кармана амулет и сосредоточилась на ощущениях. Магии со вчерашнего дня не убавилось, перед началом ритуала предстояло её убрать и заодно почистить подвеску.

   Девушка достала из короба маленький горшочек и зачерпнула творожистую массу. Вдавила в неё амулет вместе с цепочкой и стала тихо напевать песенку. К глазам подступили слёзы. Веяна вспомнила, как они с Елеей напевали, пока зелье томилось в печи. Не перечесть сколько горшков они упустили, учась отмерять время счётом и песнями.

   - Какая интересная безделица, - раздался над головой голос Мария.

   Веяна проследила за взглядом торговца и нахмурилась.

   - Продала бы её и ехала на свой полдень с комфортом, - мужчина облокотился на край повозки и сунул руку в карман поношенного кафтана.

   - Вам-то что до того?

   - Ну, допустим я мог бы её купить. Знаю того, кто даст за эту безделицу хорошую цену.

   - Нет, - твёрдо ответила девушка. – Это семейная реликвия. Если вам это о чём-нибудь говорит.

   - Может и говорит, - Марий быстро глянул через плечо. – Надумаешь продавать - скажи. Куплю и безделицу, и тот амулет.

   - Знаете чьей семьи подвеска? – поинтересовалась Веяна.

   Торговец покрутил головой, будто надеялся найти ответ в воздухе.

   - Нет, понятия не имею из чьей семьи медальон. Но готов купить. Бывай, знахарка.

   Марий исчез в темноте. Веяна показала ему вслед язык. Вспомнила про амулет и опустила руку в миску с колодезной водой. Очищающее средство растворилось, и девушка вытащила блестящую подвеску без следов магии - её можно оставить как украшение или наполнить заново.

   Веяна насухо вытерла руки и подвеску. Кольнула иглой указательный палец. На подушечке выступила тёмная капля. Девушка начала говорить заклинание и повела пальцем по узору на амулете. Одновременно она представляла, как магия, распылённая в воздухе, скручивается в тонкую нить и наполняет подвеску вслед за кровавой линией.

   Когда узор был закончен, кровь исчезла – магия поглотила её. Амулет засветился красным – цветом Мирвоина, бога-защитника солдат и странников. Веяна проверила чары и провела над подвеской рукой. Сияние погасло.

   Девушка спрятала иглу в медальон и наскоро зашила его в платье. Рядом вшила заряженный амулет, интерес к её вещам Мария Веяне совсем не понравился.

   Вернувшись к костру, девушка застала оживлённый спор между Елазаром и Энгийнхеном. Молодой учёный размахивал руками, показывая нечто большое и странное, бардарчин качал головой и цокал языком.

   - О чём речь? – тихо поинтересовалась Веяна, присаживаясь рядом с Арикой.

   Женщина смотрела на огонь и гладила спящего сына по голове. Мальчик весь день бегал по городу, зазывал гостей на концерт менестреля. К вечеру так умаялся, что заснул прямо за ужином.

   - Господин интересно сказывает по иноземного зверя. Сколько в портовом городе живу, а ни разу не видела.

   - А сказитель чего?

   - Тоже не видел и сомневается.

   - Зато я видел, - влез в разговор Марий. – Уж коли господин щёголь желает заполучить зверя, готов принести ему чучело за определённую цену.

   - Вот торгаш, в любой разговор влезет, - возмутился Тесандр и сломал толстую ветку.

   - Чучел и скелетов в Лозарии достаточно, - вздохнул Елазар. - Батюшка желает живого зверя заполучить.

   - Живого им подавай, - Марий сплюнул. – За живого цена – ууу. Не даётся ваш марэким живым. Бьётся до смерти.

   - Странное дело, - заметил Энгийнхен. – Наши царства столько лет соседствуют, а о марэкиме заговорили лишь сейчас. Да и то разговоры идут от торгового люда, а они известные выдумщики.

   - Как нашли, так и заговорили, - возразил Елазар.

   - А что за зверь-то? – спросила Веяна. – Я всё упустила.

   - О, это прекрасный зверь, - вдохновенно откликнулся учёный. - У него пушистое гибкое тело с толстыми лапами, голова похожа на кошачью, но больше и с длинными кисточками. Хвост длинный толстый, полосатый, немного похож на крысиный, если бы крысы могли быть размером с волков. На спине огромные крылья, сверху песочные, снизу – чёрные. Он живёт в пустыне и охотится мелких животных. Когда видит крупное животное или людей, затаивается и пережидает. Он может подолгу сидеть в засаде…

   Веяна подумала, как складно умеет говорить Елазар, так увлекательно, что хочется его слушать и слушать. Глаза начали слипаться, девушка опустила голову на плечо Арики и задремала. Ей приснился загадочный марэким. Он бегал по избе, как Сажка, и пытался поймать мышку из пряжи, но ему мешали раскрытые крылья.

ГЛАВА 4

Елазар

   Выехали едва солнце показалось над стенами города. Воздух постепенно нагревался, запах трав усилился, а птичье пение стало звонче.

   Сильная разница температур удивляла Елазара. В его родном графстве подобное встречалось или ранней весной, или поздней осенью, в степи же такое было и в тёплое время года. Парень жалел, что не додумался попросить у знакомого изобретателя термометр, он очень хотел измерить разницу. Елазар дал себе зарок вернуться ещё раз со всеми новейшими приборами.

   Впрочем, забот хватало и без термометра. Елазар давно не ездил верхом и ощутил все прелести первого дня в седле, но семейная гордость (называемая бабушкой «фамильным упрямством») и положение «благородного господина» не позволяли спешиться и вести лошадь под уздцы, даже под предлогом разговора с бадарчином. Парень без того удивил спутников отсутствием необходимых вещей и слуги. Унижаться ещё сильнее не хотелось.

   Радовало, что Озир нашёлся. Точнее Елазар получил известие с корабля. Судовой маг наколдовал воздушную птичку, и она доставила конверт в руки адресату. Линат Илегорович написал, что слуга впервые крепко заснул и пропустил отправление «Бабочки». Старик сильно переживал из-за этого, но письмо молодого господина принесло ему облегчение. Помощник одобрил план и рвение младшего сына нанимателя, но не согласился их скрывать. Он настоятельно рекомендовал известить отца об изменении маршрута, чтобы это не стало неприятным сюрпризом.

   «Поймите, Езалар, в этом путешествии именно на мне и Демаре Саргатовиче лежит ответственность за вашу жизнь, и именно с нас будет спрашивать ваш батюшка. Я просто не имею права не известить его об изменении обстоятельств, но считаю, что будет лучше, если Авин Бересович узнает обо всём от вас. С вашей стороны сие будет поступком настоящего мужчины. Даю вам срок до Пригорного. Ровно через девять дней я отправлю вашему батюшке подробный отчёт. Искренне надеюсь на ваше благоразумие».

   Елазар несколько раз перечитал последний абзац письма, всякий раз его охватывало раздражение. В глубине души он понимал справедливость слов Лината Илегоровича, но формулировка вызывала негодование. Елазар давно не мальчишка, и его раздражало подобное обращение.

   Написать и отправить письмо до отъезда он не успел – почта начинала работу в девять часов, и парень отложил решение вопроса до Пригорного. К тому времени обязательно найдутся нужные слова, и Елазар сумеет объяснить своё опоздание на судно и не выглядеть при этом разгильдяем.

   Размышляя, парень не забывал смотреть по сторонам. В небе появлялись и исчезали хищные птицы, один раз пролетела стая диких гусей. Степь с высоты лошадиного крупа казалась зелёным ковром с разноцветными заплатами цветов. Широкая дорога разрезала его на две половинки. Изредка встречались стада или одинокие жилища кочевников, оставшихся на этих землях после присоединения степи к Лозарии. Городов и деревень по эту сторону Вилисты было мало, и они стояли на больших расстояниях друг от друга.

   Отряд двигался медленно, со скоростью человеческого шага. Иларий управлял крытой повозкой, в ней ехали женщины и мальчик. Торговец Марий то шёл пешком, то забирался в телегу и болтал с возницей. Наёмник Тесандр ехал чуть впереди, время от времени он объезжал отряд, проверяя всё ли в порядке. Бадарчин Энгийнхен шёл замыкающим – езда не привлекала его.

   Елазар заметил колыхание травы, будто сквозь неё побежал зверь, и придержал лошадь. Стебли равномерно раздвигались, но удающееся существо не показалось над ковылём. Парень обернулся к бадарчину, намереваясь уточнить кто это может быть, и растерялся. Энгийнхен ловко цеплял небольшими граблями сухие коровьи лепёшки и бросал их в корзину за спиной.

   Венисаец заметил его удивление и улыбнулся:

   - Аргал. В степи – лучшее топливо.

   - Неожиданно. Кочевники в очагах его тоже жгут? – Елазар припомнил похожую корзину у выхода из юрты. Тогда он не обратил на неё внимания – утварь и утварь, такой везде полно, а въевшийся запах хлева он счёл обычным для скотоводов.

   - Жгут. Им хорошо – аргал рядом, остаётся лишь его подсушить и собрать. Наша дорога тоже хоженая, да неизвестно везде ли прошли стада.

   - Гм… Понятно.

   Елазар поехал вперёд. Хоть он считал себя исследователем и будущим первооткрывателем, известие о еде, приготовленной на сожжённых коровьих лепёшках, его не обрадовало. Лёгкий голод сразу притупился.

   - Елазар, - Тесандр подъехал ближе. – Объясните мне одну вещь. Какой смысл вашей деятельности?

   - О чём вы? – растерялся парень.

   - Ну, наука эта ваша, зачем она нужна? Вот я понимаю: охрана защищает от негодяев, сапожники обувь делают, торгаши, будь они неладны, вещи привозят. А учёные зачем нужны? Для повышения спроса на бумагу и чернила?

   - Какой ответ вы ждёте от меня? – нахмурился Елазар. Тон собеседника ему не понравился. – Наука в наше время весьма обширна и разнообразна, ответить коротко вряд ли получится.

   - Если взять вас, например. Богатый господин, зачем-то сошли с корабля и отправились через степь.

   - Богатым можно назвать моего отца, - Елазар усмехнулся. – Из моих вещей - карандаши да бумага, купленные на первый гонорар. Меня привлекает познание мира. Какой-то мудрец сказал «зная прошлое и настоящее, можно увидеть будущее». Мне интересно всё: почему одни животные предпочитают день, а другие ночь, кто населял эти равнины до прихода лозарийцев и даже до прихода венисайцев, почему птицы способны летать, а рыбы – дышать под водой. Отчего порошок может излечить вас от головной боли, но бесполезен для живота? Ответы на эти вопросы улучшат нашу жизнь.

   - А не всё ли равно, кто жил здесь раньше, если сейчас земли принадлежат нам? Смысл размышлять над зверьём, если похлёбка из него в любом случае вкусная, а наша белокурая барышня своими травами сумеет излечить не хуже мага.

   - Вы смотрите на вещи приземлённо. Что если зверьё закончится, болезнь окажется неизлечимой, а землю отнимут?

   - Вот уж чего-чего, а зверья на наш век хватит, на остальное же воля богов, - Тесандр бросил взгляд на небо.

   - На ваш хватит, а на век ваших детей или внуков?

   Наёмник нахмурился.

   - Вот когда наступит, тогда и поговорим. Насчёт охоты, вы не желаете составить компанию? Или не обучены стрельбе?

   - Я умею обращаться с арбалетом, но не могу назвать себя метким стрелком.

   - Тренировка вам не помешает, если желаете спокойно наблюдать у границы.

   - Что ж, буду рад как-нибудь присоединиться к вашей охоте.

   Тесандр кивнул и уехал вперёд. Елазар вновь вернулся к созерцанию и размышлениям.

   Ближе к полудню устроили дневной привал возле старого колодца. Его установили в далёкие времена, когда степь принадлежала венисайцам, и с тех пор постоянно обновляли, чтобы любой путник мог напиться живительной влаги.

   - Я на охоту, - объявил Тесандр. – Господин учёный, составите мне компанию?

   - Нет, благодарю, – Елазар болезненно поморщился и прислонился к лошадиному боку. Первый день в седле оказался не слишком удачным. – Сейчас не в настроении.

   - Вы долго не задерживайтесь, - попросила Веяна. – Иначе мы кинем в котёл венисайское мясо*.

   (*Венисайское мясо – мясо, порезанное тонкими ломтиками, засушенное и истолчённое в порошок.)

   Девушка спрыгнула с повозки и отцепила от задка котелки. Следом за ней выбралась Арика с продуктовым мешком.

   - Не волнуйтесь, сударыни, я мигом, - Тесандр отсалютовал всем и быстро скрылся за холмом.

   Энгийнхен положил около кострища стопку аргала и вместе с Оркасом пошёл заново наполнять корзину. Иларий достал подставку для костра и огниво. Елазара передёрнуло, он вспомнил на чём будут готовить еду в ближайшие дни.

   - Господин, вы отдыхайте, - предложила Арика. – На обед мы позовём.

   Елазар кивнул. Он повернулся к лошади и некоторое время смотрел на луку, пытаясь вспомнить, что хотел сделать. Не вспомнил. Смущаясь, он подошёл к Веяне и попросил мазь. Девушка дала её без лишних вопросов.

   Раздеваться при женщинах было неприемлемо, и Елазар, взяв из котомки писчие принадлежности, пересёк дорогу и углубился в ковыль. Раз выдалось свободное время, парень собирался не только смазать натёртые места, но и записать наблюдения. Вдруг ему встретится нечто интересное.

   С этой стороны трава доходила почти до колен. Стоявший запах напоминал пряности, привозимые из-за океана. Он был сладковато-горький, терпкий и немного медовый.

   Стрекотали кузнечики, на цветочных головках висели шмели, пчёлы выписывали замысловатые круги. Заливисто пели невидимые птицы, с разных сторон доносились посвистывания байбаков.

   Куропатка выпорхнула из-под ног и скрылась в зарослях. Елазар не стал её догонять, всё равно арбалета под рукой нет.

   Сделав ещё пару шагов, парень увидел нечто интересное. Из земли торчал вытянутый камень. Елазар опустился на колени, чтобы лучше его рассмотреть, уж очень интересная форма была у валуна.

   Парень аккуратно срезал растения ножом и счистил землю. Оглядел находку ещё раз и присвистнул. Ему посчастливилось найти череп дракона.

   Веяна

   Ехать в повозке было удобно. Парусина защищала от палящего солнца, а дующий в лицо ветер – освежал.

   Арика достала потрёпанную тонкую книжку, и Оркас медленно, с ошибками читал слова.

   - Подарок их покойного сиятельства* на рождение сына, - объяснила женщина. – Муж тогда выручил его, за два дня изготовил сапоги. Меня-то родители учили читать и считать на чём придётся.

   (*Принятое в Лозарии обращение к графу, его семье и ближайшим ненаследным родственникам.)

   - Я не умею читать, - Веяна улыбнулась. – У нас селе никто не умеет. Разве, что староста. Он с графскими посланниками общается.

   - Давай я тебя научу, - тут же предложил Оркас. – Я почти все буквы знаю.

   Мальчик прочитал несколько предложений. Веяна знала эту историю, её рассказывали сказители, каждый год приходящие в деревню.

   - Мне и так неплохо, - отмахнулась девушка. – Вот понимать речь иллакарцев я бы хотела, а то мало ли что скажут. А читать не обязательно.

   - Жалко, - расстроился мальчик.

   Арика погладила его по голове и предложила:

   - Попроси Энгия тебя научить, бадарчины много языков знают.

   - Мам, а можно я тоже попрошу? – Оркас подскочил на лавочке и выронил книгу. – Вдруг я вырасту, а дяденька-заказчик не будет говорить по-нашенски.

   - Попроси его. Только не сейчас, а когда остановимся.

   На привале Веяна сразу занялась обедом. Поставила над огнём воду, и пока она грелась, нарезала толстыми ломтями хлеб. К нему добавила сыр – каждому по кусочку.

   Когда вода начала закипать, вернулся Тесандр с двумя тощими куропатками.

   - Господин учёный так нас покинул? – поинтересовался он, отдавая тушки Арике.

   - Отошёл, - ответила женщина.

   - И бросил животину, - наёмник кивнул на пасущуюся лошадь.

   - Щёголь, он и есть щёголь, - заметил Марий. Он расстелил на земле плащ и разложил на нём товары.

   - Обвыкнет, молодой ещё не опытный. Небось, без слуг раньше из дома не выходил, - предположил Иларий.

   - Животное между тем страдает, - Тесандр вытер тряпкой руки и подошёл к лошади. Погладил её по холке и расстегнул подпругу.

   - Почему бы мудрому Тесандру не показать юноше как ухаживать за лошадьми, - предложил Энгийнхен.

   Они с Оркасом вернулись от дороги с корзиной наполовину заполненной аргалом. Веяна взяла щипцами верхнюю «лепёшку» и сунула в костёр. Пах он резко, неприятно и одновременно навевал воспоминания о родном селе, о хлеве и выпасе скотины.

   - Обучишь его, важного учёного, - проворчал наёмник. – Его наши земные дела не интересуют. Ему истории подавай.

   - К молодости стоит быть снисходительным, - бадарчин сел на корточки возле костра.

   Веяна забрала у Арики куропатку и принялась сноровисто ощипывать.

   - Сударыни, вы как птичек распотрошите, лишнее мне отдайте, - попросил Марий. - Всё одно не нужно.

   - Собираешься подзаработать на украшениях для шляп? – со смехом поинтересовалась Арика.

   - Для шляп? – удивилась Веяна.

   - Нынче модно украшать шляпки перьями, - вдова приложила перо к голове.

   Девушка прыснула и сунула два маховых пера в волосы у виска.

   - Вот теперь я похожа на горожанку. Марий, вам только перья нужны или потроха тоже?

   - Давайте всё, - торговец нетерпеливо махнул рукой. - Есть у меня парочка заказчиков, собирают и потроха.

   - Они ж попортятся, - удивилась Веяна.

   - Не попортятся. Есть у меня средство для этого.

   Пока Веяна относила потроха и перья Марию, Арика бросила порубленные тушки в котелок к крупе и накрыла крышкой. В ожидании женщины сели на тёплую землю.

   Энгийнхен взял свой загадочный двухструнный инструмент с длинным грифом, увенчанным лошадиной головой. Держа его перед собой, провёл смычком. Раздался протяжный заунывный звук.

   - Что это? – заинтересовался Оркас.

   - Это венисайский инструмент морин-хуур. На моей родине на нём играют в каждой семье.

   Энгийнхен продолжил играть, зажимая струны по очереди. Следом он запел низким гортанным голосом. Губы бадарчина не шевелились, казалось, поёт не он, а инструмент.

   - Тоскливо как, - заметила Веяна, когда песня закончилась. – Будто плач по родным местам.

   - Мы не считаем её таковой, - возразил Энгийнхен. – Мы восхваляем свободу, просторы, природу, величие Первой Матери и всепрощение Геньши. Тяэли* скучает по деревне, вот и слышит тоску по дому.

   (*Тяэли – обращение к незамужней девушке в Венисая.)

   - Может и так. Споёте ещё?

   Бадарчин исполнил её просьбу. За музыкой время пролетело незаметно. Поспела каша с мясом, Арика разложила её по тарелкам. Веяна разлила по кружкам настоявшийся отвар.

   - Господин так и не появился? Куда руки! – девушка хлестнула Мария скрученной тряпкой. – А то я не видела, как вы брали!

   - В большой семье клювом не щёлкают, - торговец погладил покрасневшую кисть. – Сам виноват, что пропустил.

   - Увижу кто-то без спроса берёт чужой кусок, отлуплю мокрой тряпкой, - Веяна упёрла одну руку в бок, а другой погрозила «оружием». – Это касается всех.

   - Суровая барышня, - восхитился Тесандр. – Отменная хозяйка кому-то достанется.

   - Скопидомная… Молчу, молчу, - Марий взял миску и сел на свой плащ.

   Бадарчин соединил ладони возле груди. Глядя в небо, он произнёс длинную речь на неизвестном языке. Закончил её благодарностью хозяйкам на лозарийском и принялся за обед.

   Миски быстро опустели, а Елазар так и не появился. Веяна забеспокоилась.

   - Как бы он не заблудился в степи, - она приложила руку ко лбу и поглядела вдаль.

   - Он же учёный, нашёл букашек и зарисовывает, - предположил Тесандр. – Рано волноваться.

   - Каша почти остыла, да и отправляться скоро. Надо его найти.

   Веяна положила оставшийся бутерброд на край миски. Сунула туда же ложку, а в другую руку взяла кружку.

   - Я с тобой, – Оркас спешно допил отвар. – Можно?

   Девушка кивнула.

   Они перешли дорогу и углубились в ковыль. По очереди звали Елазара, но он всё не отвечал. На сердце Веяны нарастала тревога – вдруг его укусила змея, подрала степная кошка, а может степнячки увели в логово агучона. Поэтому, когда Оркас неожиданно крикнул «Да вот же он!», первым порывом девушки было вывалить кашу на голову Елазара.

   Учёный ползал на коленях возле странного валуна и копал землю ножом. Записная книжка вместе с чернильницей валялись в стороне, на них заинтересованно поглядывал степнячок, похожий на растрёпанную соломенную куклу, но приближаться опасался. Веяна топнула, вынудив его скрыться в траве.

   - А что вы делаете? – поинтересовался Оркас. Он нагнулся и упёрся руками в колени.

   - Откапываю череп дракона. Точнее почти откопал, - ответил Елазар.

   - Так это же камень. – Веяна заметила ещё одного степнячка и отпихнула его.

   - Не совсем так, - учёный выпрямился и поправил треуголку. – Это очень древние кости, поэтому похожи на камень. Вот здесь видны зубы, вот ноздря, здесь предглазничное окно, а здесь глазница. По утверждению иллакарского профессора Кургэнмёна, драконы из древних летописей, внешне напоминали крокодилов или ящериц. Мне довелось изучать их скелеты в университете. Сходство определённо есть. Хотя в этой голове целый локоть длины.

   - Может прервётесь на обед, пока каша не остыла, - предложила девушка.

   - Нет-нет, осталось совсем немного.

   Веяна вздохнула. Она переволновалась и устала держать посуду.

   - Можно я порою? – вызвался Оркас. – Я аккуратно, честно-честно. Вы поедите.

   - Ну, хорошо.

   Елазар вручил мальчику нож и ополз в сторону. Веяна села рядом и сунула ему посуду. Учёный с жадностью выпил отвар и поглядел на девушку несчастными глазами:

   - Не принесёте воды? Пожалуйста. Я так увлёкся, что обо всём забыл.

   - Что с вами поделаешь, - Веяна взяла кружку. – Оркас, тебе воды принести?

   - Да, спасибо, - откликнулся мальчик, увлечённо работая ножом.

   Когда Веяна вернулась с кружками и бурдюком, череп уже вытащили из земли и рассматривали со всех сторон. Елазар безуспешно пытался очистить глазницы, но нож только извлекал искры.

   - Похоже, придётся везти так, - учёный с сожалением убрал оружие и заметил Веяну. – Вода, вот спасибо.

   - Вы собираетесь везти это в телеге? – уточнила девушка.

   - Верхом неудобно, - Елазар пожал плечами. – Довезу до Пригорного и отправлю почтой в университет.

   - Мне господин разрешил взять зубы, - довольный Оркас показал два обломка. – Мама вряд ли обрадуется, но всё равно здорово же, да?

   Веяна вздохнула и протянула мальчику вторую кружку.

ГЛАВА 5

Елазар

   Появление Елазара с черепом в руках привлекло внимание спутников.

   - Господин учёный у нас драконоборец, - ехидно заметил Тесандр. После сытного обеда он положил под голову скатанное одеяло и отдыхал. – А я стало быть, оруженосец господина учёного.

   - Почему это? – отдуваясь спросил Елазар.

   Окаменевший череп оказался тяжёлым, и парень запыхался, пока нёс его.

   - Ну как же. Лошадь-то мне рассёдлывать пришлось, пока господин учёный соизволили охотится.

   Елазар осторожно положил ношу на землю и вытер лицо платком.

   - Вот леший! А ведь точно, - он хлопнул себя по лбу. – Я же собирался помазаться и расседлать Комкызу. Совсем забыл. Благодарствую, Тесандр! Тысячи благодарностей.

   - Что мне с вашей благодарности, - отмахнулся Тесандр. - Животину жалко. Хозяин ей попался… забывчивый.

   - Он же не нарочно, - вступилась за парня Веяна, от чего ему стало стыдно – хрупкая барышня, а защищает. – Всякий может забыть. Особенно поначалу. Не перечесть сколько я отваров загубила по неопытности.

   - Неопытный, скажите лучше – безрукий. Без слуг ничего не умеет.

   Елазар вспыхнул от ушей до кончика носа. Его возмутило суждение о нём по единственной оплошности. Парень кое-как взял себя в руки и усмехнулся:

   - Вы правы, Тесандр. Всю жизнь обо мне заботились слуги, и о многих вещах я не задумывался, но не стоит судить по одному поступку. Я благодарен вам за оказанную услугу и готов её оплатить, если желаете.

   - Не желаю, - наёмник сунул травинку в рот и закрыл лицо шляпой.

   - А зря, - встрял Марий. – Выгодное дельце получилось бы. За два медяка за раз, господин щёголь, я готов хоть до дальнего края пустыни ухаживать за вашей «Дочерью песков»*.

   (*«Комкызы» с илларкаского переводится как «Дочь песка».)

   Елазар прикинул в какую сумму это ему обойдётся и покачал головой:

   - Благодарю, Марий, лучше я научусь этому.

   - Давайте я буду вам напоминать, - предложил Оркас. – Я точно-точно не забуду.

   - Хорошо, - Елазара потрепал мальчика по голове. – Иларий, я хотел бы пристроить этот череп в телегу. Найдётся место?

   - Найдётся, отчего ж нет. Занятная штука, вроде черепушка, вроде камень, - мужчина подошёл ближе и потыкал в находку пальцем. – Слыхал я, их в степи частенько находят. Кто головы, кто рёбра, кто остальные части.

   - Мам, а господин разрешил мне взять два зуба, смотри, - Оркас подбежал и вытянул руку с находками.

   - Какой ужас, - Арика наморщилась. – Точно нечистые пальцы. Убери с моих глаз.

   - Зря вы так, тяэла* Арика, - заметил Энгийнхен. – Предания моего народа говорят, что найти частицу древнего дракона к удаче. Духи земли становятся благосклонны к их обладателю.

   (*Тяэла – вежливое обращение к замужней женщине или вдове в Венисая.)

   - Да и неплохие деньги можно выручить, - Марий потёр ладони. – Господин щёголь, за какую цену уступите зуб или парочку?

   - Я не стану намеренно ломать находку, - возразил Елазар. – Этот дракон и так многое потерял. Если хотите зуб, можете поискать в земле. Возможно, найдёте всю нижнюю челюсть.

   Торговец нехотя поднялся. Оркас вызвался его проводить, и они вдвоём ушли, пообещав не задерживаться. Солнце давно миновало зенит, и отряд собирался вскоре отправиться дальше.

   Елазар завернул находку в плащ и перевязал верёвкой. Получившийся сверток разместил в центре повозки и накрыл сверху одеялами.

   Марий вернулся с пустыми руками. Оркас показал ему нужное место, но вырыть челюсть или хотя бы зуб не удалось. Впрочем, расстроенным торговец не выглядел – привык к неудачам за годы странствий.

   Вновь оказаться в седле было болезненно, по ощущениям, кожа на ногах стёрлась если не до костей, то точно до мяса. Удобные туфли, в которых Елазар сошёл с на берег, натёрли. На земле это не слишком беспокоило, но стоило ноге оказаться в стремени, и боль вернулась. Парень напомнил себе, что он взрослый мужчина и сцепил зубы. Ему хватит выдержки до привала.

   В этот раз дорога показалась длинной, а виды степи не радовали, хотя один раз они встретили стадо мирно пасущихся сайгаков. Животные тоже заметили отряд, но не убежали.

   Елазар то и дело бросал тоскливые взгляды на солнце, но оно двигалось по небосклону с ужасающей медлительностью. Парень испытал небывалое счастье, когда объявили привал. Он кое-как слез с лошади и, чувствуя буравящий спину Тесандра, расседлал и стреножил её. Комкызы фыркнула на нерадивого хозяина и медленно побрела к ручью.

   Елазар бросил вещи у валуна и осторожно прислонился к нему. Нижняя половина тела нестерпимо горела. Хотелось раздеться и упасть в холодный ручей, но при посторонних парень не решался. Его и без этого считают щёголем и папенькиным сынком.

   Его спутники занялись лагерем. Елазара удивляло, как эти люди на второй-третий день знакомства чётко понимают, что нужно делать. Иларий принёс воды и занялся костром. Энгийнхен достал из котомки бурдюк. Читая заклинание, бадарчин очертил границу лагеря. Трава в тех местах тут же начинала шевелиться, словно маленькие зверьки убегали прочь.

   Тесандр бросил на Елазара полный презрения взгляд и вместе с Марием ушёл на охоту. Оркас увязался за ними. Мальчишка, казалось, никогда не уставал.

   Арика и Веяна шустро вытащили из повозки половину вещей, готовя место для сна. Ещё в городе они договорились, что в телеге будут спать женщины и ребёнок, а мужчины устроятся на земле возле костра.

   Елазар неосторожно шевельнулся, и нижняя половина тела отозвалась болью. Парень запоздало вспомнил, что так и не использовал мазь знахарки. Смущаясь и краснея, он попросил у девушки заветный горшочек.

   - Так и знала, что помазать забыли, - проворчала Веяна, вручая снадобье и ткань. – Хорошо, приметила его, и степнячки не утащили. Вот, вместо чулок оденьте портянки.

   - Во что их одеть? – попытался пошутить Елазар, но девушка не оценила шутку.

   - Я может без образования, но за здоровьем слежу.

   Елазар поспешил скрыться за валуном от гневного взгляда знахарки. Как позже выяснилось, девушка не умела долго злиться.

   - Завтра, господин, поедете в телеге вместе с нами, - добродушно сказала она, когда Елазар вернул горшочек. – Заодно расскажете, как правильно говорить.

   - Кто не поедет на лошади? – поинтересовался Марий, перепрыгивая ручей. В руке он держал заячью тушку. – Хозяюшки, шкурку сумеете аккуратно снять? Мех так себе, да пригодится.

   - Сделаем, - Веяна забрала тушку. – Да господин Елазар. Перетрудился сегодня.

   - А, бывает, - кивнул торговец. – Господин Елазар, не желаете одолжить лошадку, раз такое дело?

   - Разве что за четыре медяка и уход за лошадкой, - нехотя предложил Елазар. Обсуждение его здорово раздражало. Нашли тему для разговоров!

   - Во даёт, купеческий сынок, - Марий округлил глаза. – Я к нему, понимаешь ли, со всей душой, а он втридорога дерёт.

   - Можно подумать, ты иначе делаешь, - заметил Иларий, забирая второго зайца у Тесандра.

   - Лошадь может за телегой бежать, - не стал настаивать Елазар. – Она тоже могла от всадников устать.

   Он подложил под спину одеяло и вытянул ноги. Мазь Веяны приятно холодила кожу, и боль практически не чувствовалась.

   - Два медяка, уход за лошадью и моя чудесная мазь, - предложил торговец.

   - Три медяка, уход за лошадкой, а мазь оставьте себе.

   Они немного поспорили и сговорились на двух медяках и уходе за Комкызы до Пригорного.

   - Елазар Авинович, а чей это череп? – Оркас сел на землю рядом с учёным. – Тесандр говорит, что медведя. А разве здесь водятся медведи? Здесь же степь.

   Елазар взял у мальчика большой выбеленный череп. Огромные клыки выделялись на фоне остальных зубов. Воображение мигом нарисовало, как их обладатель одним укусом ломает шею.

   - Тесандр прав, это череп медведя. В степи его тоже можно встретить. В сытые годы он держится в стороне от людей.

   - Тяэль Оркас, а где вы взяли столь интересный экземпляр? – поинтересовался Энгийнхен.

   - Там, - мальчик показал вдаль. – Там камни валяются, а сверху череп.

   - Плохо, очень плохо, - бадарчин покачал головой. – Обоо, древнее священное место моего народа. Венисаец приходит туда за благословением духов, приносит дар. Обоо нельзя разрушать, дороги не будет.

   - Ой, а я не знал, - расстроился Оркас. – Надо вернуть череп на место.

   Мальчик вскочил на ноги и забрал у Елазара находку.

   - Никуда ты сейчас не пойдёшь, - остановил его Тесандр. – До кучи далеко, а солнце уже зашло. Ищи тебя потом по степи. Потом ты не кочевник.

   Оркас вздохнул и сел.

   - Расскажите про степных медведей? – попросил он.

   - Охотно.

   До ужина Елазар делился вычитанными в книгах историями о медведях. Сумерки быстро сменились темнотой, поднялся холодный ветер, вынудив всех укутаться в одеяла.

   После ужина, пока женщины мыли посуду, Энгийнхен сыграл на своём загадочном музыкальном инструменте - морин-хууре. Протяжная мелодия напоминала шелестение ковыля под порывали ветра, а припев – ржание табуна вдалеке. Елазару захотелось отбросить все заботы и стать абсолютно свободным.

   Энгийнхен закончил играть, и все легли спать. Оркас не захотел ночевать в телеге, заявил, что уже взрослый и может спать на земле. Арика настаивала, онавыдала одеяло и пожелала спокойной ночи. Мальчик лёг спать между Иларием и Елазаром.

   Среди ночи учёный проснулся от копошения рядом.

   - Ты чего? – шёпотом спросил он.

   - Не могу заснуть, - пожаловался мальчик. – Вдруг духи за мной придут и утащат.

   - Не говори глупости, делать им больше нечего. Спи давай!

   Елазар перевернулся на другой бок и снова заснул. В следующий раз он проснулся утром от запаха тушёного мяса и обеспокоенных криков Арики – Оркас исчез.

   Веяна

   Веяна проснулась первой. Она почувствовала - пора, хотя в степи стояла предрассветная тишина.

   Девушка переплела косу и спрятала её под платок. Укутавшись в плащ, она вылезла из повозки. Степь была подёрнута дымкой. Дальше десяти шагов всё растворялось в тумане. Босые ноги быстро замёрзли от ночной росы, но Веяна не обратила внимания – солнце выглянет и согреет.

   Мужчины беспечно спали под укрытием валунов. Лошади фыркали и переступали с ноги на ногу.

   Веяна положила в костёр стопку аргала и подожгла его с помощью огнива. Дождалась, пока разгорится, и взялась за заячью тушку. Вчера освежевали только две, третью оставили на утро. Повезло им с охотником в отряде – свежее мясо сытнее и вкуснее сушёного.

   Дома знахарки питались по-разному – что принесут огород или соседи, но старались хоть раз в три дня есть мясное блюдо, а если не получалось, заменяли его яйцами, иначе силы быстро заканчивались и магия плохо подчинялась.

   За минувший день девушка потратила достаточно сил. Сначала выгоняла степнячков за пределы лагеря – заклинание Энгийнхена сработало как надо, но он не озаботился прогнать мелкую нечисть. Потом девушка подлечила учёного. Елазар слишком поздно спохватился, и одной мази для заживления не хватило. Веяна решила не смущать господина и колдовала на расстоянии.

   Тушёное мясо на ужин оказалось кстати, но полностью силы не восстановило. Девушка намеревалась пополнить их за завтраком.

   Закончив разделывать зайца, Веяна поставила котелки над огнём. В больший бросила порубленную тушку. Времени достаточно, и можно сделать кашу наваристее.

   Когда солнце показалось на восходе, по степи поплыл ароматный запах тушёного мяса. Спутники девушки проснулись. Лишь Елазар и Оркас продолжали тихо спать.

   - Сразу видно – деревенская, - зевая пробормотала Арика. – Ещё туман не опал, а каша уже готова.

   - Благодарю, шкурка выше всяких похвал, - Марий забрал мех. – Я же говорил, такую девушку надо брать в наш отряд.

   - Когда это ты говорил? – удивилась Арика. – Я помню только возмущение лишними ртами.

   - И я, - поддержал сестру Иларий. – А где Оркас?

   - Спит, - Веяна мотнула головой в сторону одеял.

   - Да нет его там, я бы заметил.

   Мужчина поднял одеяло и показал, что под ним пусто.

   - При мне он не вставал, - растерялась Веяна. – Я бы услышала.

   - Оркас! – Арика побледнела и заозиралась. – Оркас! Сынок, это не смешно! Вылезай! Оркас!

   Женщина обежала поляну и заглянула под телегу. Веяна обошла валуны. Мальчик исчез.

   - Я проверю дорогу, - Тесандр мигом оседлал лошадь.

   - Да простит меня тяэль Елазар, - обратился к небу Энгийнхен.

   Сняв путы, он запрыгнул на Комкызы и сжал ей бока. Лошадь послушно развернулась и потрусила в сторону полночи. Ловкость кочевника восхитила Веяну. Не зря про них говорят: «рождаются на лошадиной спине».

   Третью лошадь взял Иларий. Руки у него дрожали, ремни выскальзывали. Марий тяжело вздохнул и отодвинул в сторону паникующего мужчину. Затянул подпругу и помог Иларию забраться в седло.

   - Я в сторону восхода, - сообщил портной.

   - А я тут покараулю, - Марий отошёл к костру.

   Арика вновь позвала сына и побежала в четвёртую сторону через ручей.

   У валуна зашевелились одеяла и показался заспанный Елазар.

   - Что случилось? – поинтересовался он.

   - Оркас исчез, - ответила Веяна, взбираясь на валун.

   - Как это исчез?

   Елазар сел и отбросил одеяло. Утренняя прохлада заставила его поёжиться.

   - Да вот просто, взял и исчез, - откликнулся Марий.

   - Постойте, он всё хотел вернуть череп медведя на обоо, полночи из-за этого не спал. Наверняка туда пошёл. Скоро вернётся.

   - Он до зари исчез. Где это обоо? – Веяна проворно спустилась.

   - На восход и немного на полночь, - Марий махнул в нужную сторону. – Мы до него около часа добирались.

   Девушка бросилась туда. Её нагнал растрёпанный Елазар, и они побежали вместе. Время от времени молодые люди останавливались, глубоко дышали, оглядывались и звали мальчика. Степь выглядела однообразной. Дорога вместе с лагерем скрылась за холмами, до самого горизонта не видно ни деревень, ни кочевий, ни диких стад.

   Елазар первым заметил обоо – над ним развевался красный вымпел. Парень указал на него и припустил вперёд. Веяна остановилась. От бега у неё закружилась голова, и грудь будто распирало изнутри. Зря колдовала с утра, да ещё на голодный желудок.

   Девушка отдышалась и пошла дальше. Вскоре она увидела Елазара, прижавшегося к валуну и осторожно выглядывающего из-за него. Сердце Веяны заколотилось от нехорошего предчувствия. Девушка пригнулась и, скрывшись в высоком ковыле, осторожно добралась до камня. Елазар вздрогнул, когда Веяна появилась у него за спиной.

   - Там агучон, - прошептал учёный и вновь выглянул из-за валуна.

   Девушка зажала рот, чтобы не закричать. Она слышала про него от странников. Степная нечисть с длинными когтями и острыми зубами.

   - Он… - Веяна не договорила, ей перехватило горло.

   - Крови нет, только башмак. Думаю, Оркас спрятался, но зверь вот-вот разберёт укрытие. Сюда бы нашего охотника…

   - Отвлечём его? – предложила Веяна.

   Со своего места она не видела, что происходит возле обоо, но ветер принёс скрежет когтей по камню.

   - Бегите за подмогой, - в руках Елазара блеснул нож. – Есть едкий порошок и нечто блестящее?

   Девушка сунула ему нюхательную смесь от насморка и оторвала вшитую в платье подвеску.

   - Бегите за подмогой.

   Веяна нырнула в траву и, пригнувшись, побежала. Когда обоо исчезло из виду, она рискнула выпрямиться и увидела впереди Арику. Женщина устало брела по степи и время от времени звала сына, по её щекам бежали слёзы. Веяна бросилась ей наперерез.

   - Они там! - Веяна махнула рукой. – Там агучон!

   - Великие Стихии, - Арика упала на колени. – Мой мальчик.

   - Он спрятался. Надо отогнать агучона.

   - Мой мальчик! – женщина закрыла лицо руками и не шевелилась.

   Послышался лошадиный топот, к ним подъехали Иларий и Энгийнхен. Веяна объяснила ситуацию и показала направление. Всадники поскакали на помощь Елазару.

   - Арика, вставай, - Веяна резко дёрнула вдову за руку.

   Женщина встала. От причитаний она перешла к завываниям. Веяна с трудом отняла её руки от лица и залепила пощёчину. Арика подавилась рыданиями.

   - Ещё ничего не случилось, - напомнила Веяна. – Идём, надо помочь остальным.

   - Д...да… ты права, - пробормотала Арика.

   Женщины побежали к обоо. Когда они добрались до него, мужчины вместе со степнячками отодвигали в сторону огромный валун. Наконец, камень откатился, Иларий вытащил племянника из норы. Мальчик дрожал и плакал.

   - Где агучон? – поинтересовался Энгийнхен.

   - Убежал, ему не понравился порошок на завтрак, - Елазар вытер рукавом пот со лба. – Боялся, ветер снова поднимется. Повезло.

   - Возвращаемся, - скомандовал бадарчин. – В лагере разберёмся. Агучон может быть поблизости.

   От развернул лошадь и поскакал на поиски Тесандра. Иларий посадил племянника в седло и повёл лошадь под уздцы. Арика схватилась рукой за луку и пошла с другой стороны. По её щекам текли слёзы.

   - Ваша подвеска, - Елазар протянул девушке амулет.

   - Разве вы не бросили её в обоо, чтобы отогнать нечисть? – удивилась Веяна.

   - Нет, – озадачился парень. – Магическая вещь, зачем разбрасываться?

   - А как же дорога? – девушка не спешила забирать подвеску. – Я нашла её в похожем месте.

   - А то ваша дорога криво складывается, - хмыкнул Елазар. – Мы ж не венисайцы, чего бояться?

   - Знаете, оставьте себе, - неожиданно решила Веяна. – Вам пригодится. Как же вы напугали агучона?

   - Да в университете вычитал. Какой-то охотник с прошлого столетия говорил про их нежный нос и острый нюх. - Елазар повесил амулет на шею. - Ну, я бросил в него камень. Вот тут жутко стало. Агучон как вырос раза в полтора, воротник встопорщился, зарычал точно лев из царского зверинца и двинулся на меня. Думал умру от ужаса. Собрался и в глаза ему солнечными зайчиками. Как зажмурился, я точно в пасть мешок кинул. Часть порошка на лету рассыпалась и на носу осела. Агучон щёлкнул пастью, оглушительно взревел, расчихался весь, скукожился и удрал.

   - И это всего лишь от нюхательного порошка? – поразилась Веяна. – А что такое лев, расскажите! Я не слышала о нём.

   Девушку восхитила находчивость Елазара. Она знала, что агучона трудно убить и не подозревала, что он испугается сбора от насморка. Единственное, что настораживало Веяну, злопамятность нечисти. Агучон не прощал поражений, потому охотники старались его убивать.

   Слушая вполуха восторженный рассказ Елазара о странном звере льве, Веяна оглянулась. Степнячки катили камень обратно к норе, а двое затаскивали медвежий череп на верхушку. Нечисть возвращаться не спешила.

ГЛАВА 6

Елазар

   Озеро Амьдралын-нуур, переводившиеся с венисайского как «озеро Жизни», встретилось путешественникам на четвёртый день пути. Синяя гладь переливалась на солнце и манила к себе. Люди не стали противиться зову и устроили полноценный отдых до утра.

   Хозяйственные женщины собрали грязную одежду в корзины и отправились к реке. Энгийнхен взял морин-хуур и ушёл за холмы к развалинам древней венисайской обители, стоявшей в этих местах более трёхсот лет назад. Марий вызвался охранять лагерь, по дороге торговец нашёл птичью тушку, и ему не терпелось ободрать перья.

   Остальные, не мешкая, пошли к озеру. При их приближении с кряканьем взмыли пёстрые утки. Они отлетели саженей на двадцать и опустились в высокую траву. Озёрные чайки оказались менее пугливыми, они продолжали бродить вдоль берега и выглядывать что-то среди мелких камней.

   Белые лебеди важно плавали в отдалении, казалось, они сияют в лучах послеполуденного солнца. Между двух кочек Елазар заметил неподвижно стоящую цаплю. Над озером пролетела стая чёрных птиц и скрылась вдали.

   Воды Амьдралын-нуура выглядели бескрайними. Стоя у одного берега, было невозможно увидеть остальные. Блестящая синяя гладь озера тянулась до горизонта, где резко сменялась бледно-голубым небом.

   Мужчины сбросили одежду, оставшись в портках, и бросились в прохладную воду. Оркас не отставал от взрослых. Мальчик впервые оживился после встречи с агучоном.

   Елазар отплыл в сторону, чтобы брызги не мешали лежать и наслаждаться моментом. Парень раскинул руки и погрузился в воду, оставив на поверхности лицо, лёгкая качка успокаивала его. Удивительно, насколько различались ощущения на корабле и на озере. С первого он с радостью сбежал, а на втором хотелось остаться надолго.

   Елазар прикрыл глаза и расслабился. Он не помнил, когда в последний раз купался в проточной воде. Родители, вырвавшиеся из деревни, считали это привычкой бедняков и не одобряли. Дедушки и бабушки относились проще, но матушка редко оставляла детей на их попечении. На летней практике в университетские годы времени просто не хватало. Студенты или собирали материалы, или описывали их, или заготавливали собранное, а к концу дня обычно падали на кровать и не двигались.

   Над головой пронеслись тени, стая гусей пересекла озеро. На лицо упала вязкая масса. Елазар очнулся и поспешно нырнул под воду, одновременно смывая «подарок». Умывшись парень решил проверить глубину. Набрал побольше воздуха, задержал дыхание, зажмурился и нырнул. В первый раз руки лишь слегка коснулись дна. Второй раз удалось нащупать камень. На третий Елазар сумел его схватить.

   Вынырнув, парень поглядел на свою находку. Ей оказалась чёрная блестящая раковина, напоминавшая плотно свёрнутый бараний рог: каждый следующий виток был шире предыдущего, и их украшали ребристые поперечные линии. Вход для моллюска отсутствовал, это не удивило Елазара. Ему доводилось читать про подобные находки. Парень решил хорошенько рассмотреть её на берегу.

   Плыть с окаменевшей раковиной в руках было тяжело, но Елазар справился. Он сел на валун, осмотрел находку с обеих сторон, провёл пальцем по спиралям.

   - Что это? – Оркас тоже выбрался из воды и подбежал к учёному.

   - Если не ошибаюсь, «бараньи рога»*, окаменевшие моллюски. Их находят по всему Стихвелью, чаще, чем головы драконов. Учёные думают, что они жили до драконов и со временем обратились в камни. Только пока не ясно как.

   (*У нас известны под названием «аммониты», в прошлые века их называли так же «Аммоновы рога» и «закрученные камни».)

   - Ух ты! Неужели все трупы превращаются в камни? – Мальчик взял находку и покрутил её в руках.

   - Не знаю, - честно ответил Елазар. – Драконы каменеют, моллюски тоже, а каменных людей пока не находили.

   - Вы её в озере нашли, да?

   - В озере, на большой глубине. Тебе туда рано.

   - Да ладно вам, я умею глубоко нырять.

   Оркас вернул «бараний рог» и убежал купаться. Елазар подсох и решил вернуться в лагерь, чтобы записать пришедшую на ум мысль. Он быстро оделся и пошёл в сторону дороги.

   В лагере Марий копался в коробе. Елазар сначала не придал этому значения, мало ли что ему понадобилось, но, наткнувшись взглядом на второй короб, засаленный и грязный, понял, что первый принадлежит Веяне. Торговец тоже почувствовал неладное и быстро спрятал вытащенные вещи.

   - Что вы себе позволяете?! – возмутился парень. – Это же Веяны.

   - Травку одну искал для зелья, - Марий нагло ухмыльнулся. – Как водичка?

   - Хорошо. Не сбивайте меня. Вам никто не позволял лезть в короб Веяны.

   - Наша барышня не возражала.

   - Это не повод рыться в её вещах.

   Торговец хмыкнул:

   - Я и не рылся. Я взял травку для своего зелья. Мне бы ещё парочку зубов взять.

   Хитрое и наглое выражение на лице торговца взбесило Елазара. Страшно захотелось его стереть, но парень понимал, это не выход.

   Елазар положил раковину рядом с записной книжкой и развернул плащ с черепом. Вдруг Марий успел добраться и до него. Парень осмотрел находку и убедился, что всё в порядке.

   - Какой же вы подозрительный, - со вздохом сказал торговец. – Честным людям не верите.

   - Замолчите уж, - не выдержал Елазар. – Вернутся наши, всё узнают.

   - О как! Вы, как я погляжу, ябеда. Чуть что жалуетесь. Папаше не забудьте написать, что вас дядя с бирюльками обижает, - Марий вытащил из-за спины пучок перьев и принялся связывать его бечевой.

   Елазар сжал кулаки, слова торговца сильно задели его. Уши заложило, кровь застучала в висках, в глазах потемнело. Елазар подскочил к Марию. Резким движением отбросил в сторону заготовки. Схватил торговца за кафтан, разница в их росте была не больше ладони, но парень поднял щуплого мужичка над землёй. Встряхнул и отбросил в сторону.

   - Не смей. Трогать. Чужие. Вещи, - прорычал Елазар.

   - Ты мне не угрожай, щенок, – Марий поднялся и отряхнулся. – Мал ещё.

   Елазар снял мешающий кафтан и вновь налетел на торговца. Тот уклонился, пропуская удар, и подставил подножку. Елазар растянулся на земле. Вскочил и замахнулся.

   Марий перехватил его руку и вывернул. Плечо Елазара пронзила боль. Парень стиснул зубы и лягнул торговца в колено. Тот выпустил руку. Елазар развернулся и пихнул Мария здоровым плечом. Они повалились на землю и покатились, мутузя друг друга.

   В какой-то момент Марий оказался сверху. Он надавил коленом на грудь Елазара и замер. Парень заметил, как резко побледнело лицо торговца.

   - Агучон, - одними губами прошептал он и медленно, очень медленно отполз в сторону.

   Елазар глянул через плечо. На краю поляны стоял тощий зверь с мощными лапами, внешне напоминающий росомаху. Его морда оскалилась, показывая длинные клыки. Широкий меховой воротник вздыбился вокруг шеи точно насаженный на неё зонт, из него вылезли роговые отростки-спицы. Агучон поднялся на задние лапы и взмахнул передними, обнажив длинные серые когти. Чёрные глаза смотрели точно на Елазара. Нечисть утробно зарычала.

   Парень медленно сел и вытащил короткий нож, бесполезный против агучона, но сдаваться Елазар не собирался. Он тяжело дышал. От носа к подбородку тянулась тонкая струя крови, парень стёр её и шмыгнул носом. Агучон определённо выбрал самый «подходящий» момент для появления.

   - Что тебе опять нужно? – хрипло спросил Елазар.

   Черты морды агучона поплыли и стали более человеческими.

   - Ты, - прошипела тварь. – Смерть тебе.

   - Как оригинально, – парень встал.

   - Я потерял нюх. Твой порошок лишил меня запахов. Чоно без нюха ждёт смерть. Твоя кровь смоет мой позор.

   Елазар вспомнил беспокойство Тесандра в последние дни. Наёмник боялся мести агучона и выставлял охрану даже на ночь. Что ж, эти меры впрямь были не лишними.

   - Тогда к чему эта болтовня? Напал бы и дело с концом, – парень отчаянно храбрился.

   - Ты скажешь у врат Заграни: умер от собственной дерзости.

   Агучон зарычал. Черты начали изменяться и превратились в звериную морду. Нечисть оттолкнулась и прыгнула.

   Елазар наблюдал за приближением тёмной тени и в последний момент отскочил в сторону. Агучон приземлился. Когти взрыхлили землю. Парень ужаснулся отброшенным в сторону комьям земли, они не уступали размером голове младенца. Ведь это могла быть его плоть.

   Агучон развернулся. В этот раз он действовал осторожнее и приближался медленно. Парень также медленно отступал, не сводя взгляда с нечисти. Они двигались по поляне. Мышцы Елазара напряглись до предела. Рукоять ножа впилась в кожу.

   Драконий череп будто нарочно подвернулся под ноги. Парень споткнулся и завалился на спину. Чудом успел перекатиться и выставил перед собой злополучную находку. Когти твари скользнули, пробили камень и застряли. Нечисть попыталась их вытащить, не получилось. Агучон навалился на Елазара. Драконьи зубы воткнулись в грудь и живот. От боли на мгновение всё потемнело. Утробный рук донёсся будто сквозь туман.

   Елазар увидел приближающуюся пасть. Собрал оставшиеся силы и воткнул нож в розовое нёбо. Челюсти сомкнулись. В голове пронеслась мысль: «жаль умирать без руки», и Елазар потерял сознание.

   Веяна

   Степь продолжала удивлять девушку. Чем дальше они ехали на полдень, тем ниже и реже становилась трава. Она уже не лежала сплошным ковром по обеим сторонам дороги, а казалась изъеденным молью зелёным одеялом. Временами одеяло покрывалось разноцветными точками пасущихся животных.

   Чаще они виднелись вдали от дороги, но пару раз пастухи выходили к их лагерю. Это были смуглые мужчины с выгоревшими волосами и обветренными лицами. Их обязательно сопровождали две или три огромные собаки из рода венисайских пастушьих*, а в отдалении паслись овечьи отары. В тёплое время пастухи вместе со стадами уходили далеко из деревень и возвращались лишь по осени. Овцы бродили по лугам, подъедали выросшую траву. Когда она заканчивалась, пастух и собаки гнали отары дальше к новым зелёным просторам.

   (*Алабай)

   На четвёртый день пути степь вновь удивила Веяну. Тесандр разглядел у горизонта огромное озеро. Было решено остановиться недалеко от него, смыть дорожную грязь и постирать вещи.

   Мужчины так сильно хотели купаться, что обед отложили. Веяна раздала сухари и холодное мясо, оставшееся с завтрака, и вместе с Арикой пошла на реку. За время пути скопилось достаточно грязной и пыльной одежды.

   - Если не следить, они так и будут ходить в одном платье, - заметила Арика, ставя корзину на землю. – Даже важные господа этим страдают, когда остаются без слуг.

   - Чтобы они без нас делали, - согласилась Веяна.

   Она взяла кюлоты* учёного и критически их осмотрела. Нежный бархат истёрся от соприкосновения с седлом.

   (*Кюлоты – короткие штаны длиной чуть ниже колен с застёжками внизу, напоминают бриджи.)

   - У меня нет ткани на заплаты, а она сюда явно просится.

   - Оставь, Елазар купит новые в городе. Он расспрашивал брата о подходящей одежде.

   - Как же он так не подумал о платье для путешествия, - Веяна прополоскала кюлоты и бросила их в ведро со стиральным раствором.

   - Да, наверняка, слуга забыл ему снести вторую котомку. Ты же видела, он почти без вещей. А может украли в порту. Народ-то ушлый. Засмотрелся в свою книжицу, и всё.

   Женщины плотно упихали одежду в вёдра, и Веяна активировала заклинание. Вода забурлила, появилась мыльная серая пена.

   - Всё, можно отдохнуть, - знахарка прилегла на берегу и закрыла глаза.

   Солнце слепило сквозь закрытые века. Жужжали пчёлы, стрекотали кузнечики. Пахло мёдом, пересушенной соломой и болотной тиной. От стирального заклинания всегда пахло чем-то лесным: то болотом, то сосновой смолой, то мокрой шерстью, то опилками. Знахарки всякий раз ориентировались на запах, когда он исчезал, одежду можно было нести полоскать. Обязательно два раза, чтобы вымыть не только щёлок, но и остатки чистящего зелья.

   Прополосканную и отжатую одежду женщины бросили в пустую корзину. Сполоснули вёдра и наполнили их заново. Ожидая, пока заклинание подействует, устроили перекус.

   Веяна приложила ладонь ко лбу и поглядела вдаль.

   - Мужчины носятся точно мальчишки, правда господина Елазара я не вижу. Господин Тесандр… он ведёт себя будто отец, которого я не знала. То такой серьёзный, хозяйственный: нас охраняет, дичь приносит; то Оркасу интересное показывает - вот уж не думала, что из заячьей кости можно дудочку сделать; то меня отбиваться учит.

   - Мужчины в душе всё равно мальчишки, - Арика тоже поглядела на озеро. – А мы – девчонки, даже, когда забот вот столько, - женщина провела ладонью над головой. – Тесандр тоскует по семье. У него жена была и дочка маленькая. Он тогда в Иллакар графа какого-то сопровождал, а они не дождались схода снега и поехали с обозом. Зима лютой была, волки оголодали, да и вести о шатунах* то и дело доносились. В общем… до Ясинограта** добрался всего один человек, да и тот до весны не дожил… Остался Тесандр без семьи и без дома.

   (*Медведь-шатун –медведь, который проснулся из-за голода или не засыпал вовсе.

   **Ясинограт – город северо-западнее Гранирада.)

   - Как это печально, - Веяна дотронулась рукой до зашитой в платье подвески. Девушка задумалась о собственном отце. Нашёл ли он новую семью или продолжает горевать о потере? – На наш обоз тоже напали зимой. Я смутно помню чёрные тени, холод и глубокий снег. Мы с маменькой добрели до села, где меня выходили, а её не смогли. Слишком замёрзла.

   Арика дружески похлопала её по руке.

   - Такое, к сожалению, случается. О, можно полоскать.

   Веяна принюхалась, действительно, запах болотной тины исчез. Женщины сполоснули руки в воде и принялись за бельё. Они почти закончили, когда Веяна увидела бегущего к берегу Мария. Торговец постоянно оглядывался и махал руками.

   - Там что-то случилось, - знахарка бросила в корзину наполовину выжатое платье.

   - Куда ты? Мужчины сами справятся, - Арика схватила девушку за руку.

   - Им может потребоваться моя помощь, - Веяна высвободилась.

   Она побежала напрямик, спугнув мирно дремавших казарок. Птицы взлетели и возмущённо запищали ей вслед. Не останавливаясь, девушка, перепрыгнула через ручей и вскоре выбежала на пляж, где остались Марий и Оркас.

   - Что случилось?

   - Там… там… - мальчик побледнел и трясся.

   - Агучон нагнал нас, - пояснил Марий. – Елазар его отвлёк, а я за подмогой. Ты куда, ведьма?! Тесандр велел держаться в стороне.

   - Он может ранить Елазара, - ответила Веяна. – Помогите Арике с бельём.

   - И правда, идём к твоей маме, поможем ей, - услышала она голос торговца за спиной.

   Девушка оглянулась. Оркас вцепился в руку Мария, и они вместе пошли к реке.

   Веяна бросилась к лагерю и успела вовремя. Тесандр и Иларий как раз перевели дух и схватились за агучона, собираясь стащить его Елазара. Ещё издали девушка коснулась магией учёного и почувствовала сжимаемую челюстями руку и впившиеся в грудь обломки камней. Она заорала что есть сил:

   - Стойте! Остановитесь! Вы же оставите его без руки.

   Мужчины замерли. Веяна подбежала ближе.

   - Надо разжать ему пасть и осторожно вытащить руку. Потом скинуть тушу.

   - Он разве её не срезал? – удивился Тесандр.

   - Не срезал, - Веяна указала на застрявший между зубов амулет. - Придумайте, как разжать, а я подготовлю зелья и воду. Ради семи Стихий прошу, будьте осторожнее.

   Девушка щипцами подбросила в почти прогоревший костёр аргал. Набрала в котелок воды и поставила на огонь. Вытащила из короба заживляющий сбор и горшочки с мазями.

   - Надеюсь, вы меня простите. - Веяна развязала седельный мешок Елазара.

   Девушка достала чистую одежду. Одну рубаху разорвала на лоскуты.

   - Вейка, готово! Кровь идёт! – крикнул Тесандр.

   - Сейчас.

   Девушка бросила травы в котелок. Подготовила иголку и провела её над огнём, как учила бабка Рижана.

   - Как только вода закипит, принесите сюда и опустите в неё одну полоску, - распорядилась Веяна.

   Иларий кинулся выполнять её приказ. Тесандр оттащил мёртвого агучона подальше. Сверху кинул покорёженный череп дракона и принялся стряхивать каменную крошку с пропитанной кровью рубахи.

   - Осторожнее, - сердито напомнила Веяна, присаживаясь со стороны порезанной руки. – Застрявшие не трогать. Я не могу заниматься всеми ранами сразу.

   Зубы агучона порезали кожу на запястье Елазара, но не прокусили насквозь. Помешали вклинившийся амулет и длинная рукоять ножа. Веяна отложила иглу, в этот раз можно обойтись без неё. Девушка заклинанием расслабила пальцы учёного и вытащила нож. Следом поднесла руку к ране и зашептала заклинание для вытягивания грязи. Иларий протянул ей смоченную в отваре ткань.

   Веяна убедилась, что грязь ушла, и приложила ткань к ране. Одновременно она направила туда магию, ускоряя заживление.

   - Мне нужна свежая полоса, - знахарка отбросила кровавую ткань. – И нужно сполоснуть руку.

   Веяна не сомневалась в спутниках, и они не подвели. Тесандр обтёр руку девушки от крови и грязи, а Иларий протянул смоченную ткань. Девушка смазала рану заживляющей мазью и замотала руку Елазара.

   - Где раны больше – в ногах или на животе? – спросила Веяна.

   - По ноге агучон полоснул, - отозвался Тесандр.

   Девушка пересела туда. Веяна потеряла счёт времени, тряпкам и ранам. Они все оказались неглубокими, но наверняка болезненными. Знахарка тщательно осмотрела и обработала каждую. Над маленькими царапинами она не мелочилась, вливала в них собственную силу, чтобы не тратить время. Два раза её полили. Веяна не чувствовала вкус, но магии зелье точно прибавляло.

   Едва девушка закончила скреплять поломанные рёбра, силы покинули её. Она прилегла за землю возле Елазара. «Он даже симпатичный», - мелькнула в голове мысль. – «Не только умный, но и симпатичный».

   Учёный пошевелился и открыл глаза.

   - Я жив? – прохрипел он.

   - Жив-жив, - ответила Веяна и погрузилась в сон.

ГЛАВА 7

Елазар

   В Пригорный прибыли на три дня позже, а всё из-за ран Елазара. Парень остался жив и очень жалел об этом в дни лечения. Заживающие раны сильно чесались, а Веяна запретила их трогать и лишний раз шевелиться. Все три дня незапланированного отдыха знахарка обрабатывала раны и воздействовала магией, ускоряя регенерацию.

   Самое обидное – драконий череп пришёл в негодность. Целыми остались всего лишь семь зубов, Оркас собрал их в кулёк и положил рядом с Елазаром. Не могло идти речи о том, чтобы везти дальше и отправлять по почте раскрошившийся череп. Довольный Марий забрал осколки себе и на глазах учёного истолок их в порошок. У Елазара слёзы на глаза навернулись от такого кощунства, но поделать он ничего не мог. Торговец получил чего хотел – горсть драконьего порошка стоила золотой, а Марий сумел набрать не меньше, чем на три. В то время как Елазару остались обломки зубов и когти агучона. Туша поверженной нечисти быстро начала смердеть, и её сожгли.

   В Пригорном Иларий пригласил спутников к себе. Он жил в небольшом двухэтажном доме, зажатом между шляпной и сапожной мастерскими. На первом этаже размещалось ателье, на втором жила семья, под крышей располагался чердак, наполовину забитый старым барахлом.

   Пообедав, Елазар отправился на почту. В небольшом пыльном зале парень уточнил не приходили ли на его имя письма. Служащий проверил конверты в бумаги «до востребования» и протянул тощий конверт, украшенный бараньей головой.

   Парень тотчас узнал отцовский почерк и заметил дату отправления – вчерашний вечер. Сердце ухнуло вниз. Линат Илегорович сдержал слово и отправил свою версию событий на девятый день. Воображение нарисовало Елазару разгневанного отца. Когда батюшка был в гневе, он забывал про свой купеческий статус и мог запросто отходить ремнём или хворостиной. Парень поморщился от неприятных воспоминаний.

   Елазар сел за стол около окна и взломал зелёную сургучную печать. Вытащил из конверта тонкий сложенный лист. Медленно развернул и пробежал по строкам.

   Как он предполагал, отец был в ярости. Строки письма скакали, а завитки букв виднелись с обратной стороны, словно автор собирался прорвать бумагу насквозь.

   Батюшка спрашивал у богов и Стихий за какие грехи ему достался столь нерадивый сын. В весьма грубых выражениях он отозвался об умственных способностях Елазара и его увлечении естественной наукой. Обозвал трусом и бездарем за то, что не сумел справиться с «морской болезнью». Помянул покойного дядюшку, брата матушки, что слыл дурачком и утонул в проруби задолго до рождения Елазара. В этих строках явственно читалась уверенность, что младшего сына ждёт подобная участь.

   Две строчки благодарности за сайгака-альбиноса потерялись на фоне потока ругани и желчи. Елазар едва не пропустил их.

   В конце отец в приказном тоне требовал от сына вернуться в Гранирад и сесть на обратный корабль.

   «Раз ты глупее, чем я представлял, не стоит утруждать себя поимкой марэкима. Линат Илегорович найдёт смышлёных охотников в Иллакаре, а тебя ждёт работа помощника младшего служащего в моей конторе, раз на большее ты не годишься.

   Дабы отвратить тебя от соблазна нарушить мой приказ, сообщаю, что отныне лишаю тебя всяческого довольствия, а деньги, столь неразумно истраченные тобой по дороге до Пригорного и обратно, я намереваюсь вычитать из твоего жалования».

   Елазар сжал письмо в кулаке и скрипнул зубами. Знал ведь норов отца, а всё равно согласился на предложение. Отказал милейшему человеку, профессору лучшей алхимической лаборатории в городе, повёлся, как ребёнок, на сказки о стране песков и марэкиме.

   - Шли бы вы батюшка… торговать шёлком, - тихо сквозь зубы проговорил Елазар.

   Он задумался. Послушается отца, вечно будет на побегушках. Даже Ремил с боем выбил себе право работать без указки, а ведь он любимый сын и будущий продолжатель купеческой династии Барановых. После смерти отца, именно он займёт место главы, Елазару достанется малая доля ценных бумаг, а Земира свою часть получила с приданым.

   Век бы он не видел Барановские мануфактуры и питомники! Пусть злится сколько хочет, а Елазар пойдёт своей дорогой без чьей-либо указки.

   - Я добуду ему марэкима, даже не ему, а сразу царю. И попрошу рекомендовать меня. Да. Батюшка не сможет возразить царю, а у меня появятся собственные средства.

   Елазар в восторге хлопнул рукой по столу. Он попросил у служащего писчие принадлежности и написал ответ.

   «Милостивый мой батюшка Авин Бересович.

   Нет слов, что могли бы описать сколь сильно жалею я о своём опоздании на «Бабочку». Вы правы, моё увлечение наукой сыграло в тот злополучный день со мной злую шутку. Увлекшись наблюдениями за детёнышем сайгака не уследил я за небесным светилом и не успел вернуться в город до условленного часа. Утром же заблудился в городе и не успел вовремя добежать до судна.

   Вы правы, упрекая меня в безответственности. С сего дня я беру судьбу в собственные руки и боле не рассчитываю на вашу милость.

   Я продолжу путешествие на полдень. Коли Великая богиня будет милостива, встречусь с караваном в Искомшэре или на пути к «сердцу песков». Оставшихся денег должно хватить до места, на обратный путь я заработаю или испрошу в долг у Лината Илегоровича. И ему, и вам верну долги сполна по возвращении из далёкого путешествия.

   Касательно же ночных тварей, слухи о коих добрались до тихого городка нашего, сообщаю, местные жители не сильно обеспокоены их присутствием, а это даёт надежду успешно пройти сквозь горы. Отправлюсь я вместе с бадарчином, торговцем редкостей и знахаркой. Коли юная дева бесстрашно идёт сквозь Элсуул и не боится ночных тварей, то и мне, учёному мужу, тем более не пристало их бояться.

   Уж коли не суждено мне добраться целым до Искомшэра, прошу не поминать злым словом.

   Непутёвый сын твой, Елазар».

   Парень запечатал письмо, оставив на нём оттиск фамильного перстня, и отдал служащему с наказом доставить адресату через неделю или полторы. Батюшку известие не обрадует, но Елазар будет уже далеко, и если повезёт, ступит на территорию Иллакара.

   Выйдя с почты на солнечную пыльную улицу, парень ощутил облегчение и мальчишеский восторг. Он словно избавился от тяжёлого бремени, дал отпор сильному противнику.

   Радость длилась недолго. Ровно до соседней улицы, где Елазар вспомнил о второй главной причине, почему он согласился на предложение отца - финансах. После покупки снаряжения в Гранираде у парня осталось не так много денег. Он понятия не имел, что ему понадобится в горах. Елазар знал, кто может ему помочь, но просить помощи у этого человека совершенно не хотелось.

   Елазар вернулся в дом портного и поднялся на второй этаж. Из зала доносились громкие голоса и смех, Энгийнхен развлекал слушателей весёлой историей. Парень осторожно, вдоль стеночки, чтобы не мешать бадарчину, пробрался с Тесандру и легонько тронул его за рукав.

   - Мне нужно с вами поговорить, - прошептал он. – Это очень важно и срочно.

   - Хорошо, идёмте, - наёмник поднялся на ноги и кивнул в сторону двери.

   Они вышли на задний дворик, обнесённый высоким каменный забором. В дальнем углу стояла деревянная будка, от неё несло сильным резким запахом роз – дешёвым заклинанием для чистки уборных. На вытоптанной земле валялись старые вещи, которые вряд ли когда-нибудь будут использовать. Слева от двери стояла покосившаяся лавочка. Мужчины сели на неё. Елазар уткнулся взглядом в землю и не мог вымолвить ни слова.

   - О чём вы хотели поговорить, господин учёный? – поинтересовался Тесандр, когда ему надоело ждать.

   - Я… эм… тут такое дело… Понимаете… - Елазар залился краской. – У меня возникли некоторые разногласия с отцом и вместе с тем… эм… денежные затруднения.

   - Проще говоря, вы сбежали с судна. Ваш батюшка прознал об этом и запретил банкам обналичивать ваши бумаги, - со смешком сказал Тесандр.

   - Откуда вы...

   - Юноша, мы не слепые и соображаем, хоть университет и не заканчивали, - наёмник подкрутил ус. За время пути он успел отрастить пышные усы по военной моде. – Вы слишком неприспособлены к путешествию и заявились к нам с пустой котомкой. Вы не настолько рассеяны, а значит сбежали тайком. Но отец всё равно узнал. Я прав?

   - Д…да, - Елазар решил не поправлять версию Тесандра. – Батюшка желает, чтобы я добрался до Искомшэра, и ему без разницы, будет этот путь проделан по суше или морю. Главное прибыть вместе с караваном. Вы правы, я слабо представляю, что требуется в пути через горы и пустыню и хватит ли на это моих средств, - признался парень и с трудом выдавил из себя. - Вы можете мне помочь в этом?

   - Хорошо, я вам помогу. В обмен на обещание.

   - Какое?

   - Поклянитесь: чтобы ни случилось, вы не бросите Веяну одну и поможете ей найти отца.

   Елазар с удивлением посмотрел на наёмника.

   - Это моя личная просьба. Отец должен встретить свою дочь.

   - Я клянусь именем семи Стихий, что сделаю всё возможное и помогу Веяне Черноокой найти отца, - Елазар приложил ладонь к груди.

   - Я принимаю вашу клятву, Елазар. И готов помочь. В том числе вам придётся фехтовать со мной. Давайте начнём с самого простого - сколько у вас осталось денег и что из ваших вещей можно продать.

   - Погодите, я сбегаю за книжкой, составим список в ней, - Елазар вскочил и побежал на второй этаж.

   - Вот же… учёный, - донеслось ему вслед.

   Веяна

   Веяна радовалась своему везению. В Пригорном им не пришлось останавливаться на постоялом дворе, Иларий пригласил всех к себе в гости и разрешил досушить травы на чердаке. Подходящей мебели здесь не было, но знахарка с удобством устроилась на бревенчатом полу.

   Девушка истратила много заживляющей мази на Елазара и хотела сварить новую порцию, впереди ждали длинный путь и опасности. Жители Пригорного говорили о неких ночных тварях. Они спускались с гор в темноте, нападали на одиноких путников, пили их кровь и исчезали до рассвета.

   Измельчая сухие травы, Веяна вспоминала услышанные некогда байки. Бабка Рижана рассказывала чаще про местную нечисть, а бродячие сказители приносили истории со всего Стихвелья – от великого океана и до гор*. Порой чудища были столь замысловаты, что девушка не могла представить их облик. Среди вороха сказок точно пряталась хотя бы одна о ночных кровососущих тварях, но в голову упорно лезли истории про агучона и лихоманок.

   (*Эта часть Стихвелья называется Западной, или по-старому Заходящего солнца, но Веяна не знает о существовании Восточной части (Восходящего солнца), а Южную (Полуденную) считает одним целым с Западным.)

   - Ворожишь, дорогуша, - Марий поднялся на чердак.

   - Готовлю заживляющую мазь, - ответила Веяна.

   - В этом платке ты точно илларкарская дева. Впрочем, они несколько иначе их повязывают, - торговец остановился чуть в отдалении, чтобы не запах трав на него не подействовал. – Я к тебе с предложением.

   - Слушаю, - девушка закончила мешать снадобье.

   - Помнишь ту первую встречу с агучоном? – Веяна кивнула. – Господин щёголь сыпанул ему в морду чихательным порошком. Опустим к чему это привело. У меня появилась сходная идея. Ночные твари реагируют на кровь. Можно бросать в них… да тот же чихательный порошок или чесоточный. Приправим кровью, они ринутся на запах и готово.

   - Кровь быстро портится, особенно на жаре.

   - Ха! Дорогуша, для этого существуют заклинания заморозки.

   Марий вытащил из кармана глиняные бусы. Веяна прищурилась и заметила голубой дымок вокруг каждой бусины.

   - Дорогущие, небось, - девушка накрыла горшочек тканью и плотно обмотала бечевой. Налила колодезной воды в следующий и принялась методично размешивать.

   - Зависит от того, знаешь нужного человека или нет, – торговец спрятал бусы. – Моё предложение – нацедим кровь с каждого. Я сберегу до нападения. По капле на твой горшочек-мешочек, и используем навроде снаряда.

   Веяна призадумалась и прикусила нижнюю губу.

   - Нет. Кровь слишком дорога, даже в ритуалах её используют с осторожностью. Не хватало навлечь беду.

   - Беда и так придёт, вряд ли мы убережёмся от этих прожорливых тварей. Будет жаль потерять кого-нибудь из-за отсутствия нужного средства, – Марий тяжело вздохнул.

   - Прорвёмся. Тем более я вспомнила! – Веяна хлопнула в ладоши.

   - Что вспомнила? – голова Мария показалась в люке.

   - Сказитель рассказывал о ночных кровососах. От них можно защититься чесоточной смесью. У меня как раз имеются подходящие травы.

   - Раз сказитель баял, то это да. Определённо мы будем в безопасности, - ядовито заметил Марий, и его голова исчезла.

   Веяна покачала головой и продолжила смешивать мазь. Послезавтра они продолжат путь, и ей необходимо доделать сборы и мази, а ещё обменять некоторые в аптеке.

   К позднему ужину Веяна совсем умаялась. Она клевала носом за столом, но заставила себя съесть полную миску. Едва её голова коснулась мешка с одеждой, заменяющего подушку, как девушка заснула.

   Она очнулась среди ночи. Веяну точно кольнул или укусил кто-то. Девушка сонно огляделась. Мужчины храпели в другом конце комнаты. С улицы сквозь тонкие шторы пробивался тусклый свет магический огней. По брусчатке застучали копыта - стражники совершали ночной объезд.

   Со шкафа прыгнула кошка Лоскутка. Ночью она казалась почти чёрной, но Веяна помнила, что она трёхцветная – белая, чёрная и рыжая. Кошка выгнула спину и зашипела на огромный сундук справа от девушки. Блеснули жёлтые глаза, и Лоскутка сбежала по лестнице.

   Веяна поглядела на сундук, сначала просто, потом прищурившись, но никого не увидела. «Может быть там крыса или клопы», - поёжилась девушка. - «Нет, вряд ли, только позавчера заклинание обновила. Значит, кошка не поладила с домовым». Веяна легла и закрыла глаза. В спор животных с духами лезть не стоило, сами разберутся.

   Утром ничто не напоминало о ночном пробуждении, и Веяна решила, оно ей приснилось. Иногда девушке снились такие яркие живые сны. От них не было ни вреда, ни пользы, а только смущение.

   Веяна разобрала сборы и мази. Часть горшочков вручила спутникам, часть положила в свой короб. Приготовленные на продажу травы собрала в корзину, любезно одолженную женой Илария Атальей, она же подсказала знакомого аптекаря. Из его лавки Веяна вышла довольной. Мужчина дал хорошую цену за травы и согласился продать за бесценок мазь от ожогов и желудочную смесь – Веяне не хватило времени и ингредиентов, чтобы приготовить их.

   Девушка беспечно шла к лавке Илария, радуясь вечернему солнцу. Гладкие горячие булыжники щекотали голые пятки, Арика подарила ей старые туфли на толстой подошве, но Веяна берегла их для гор.

   По улицам носились дети, одни играли, другие зазывали или доставляли заказы. Горожане закончили работать, кто-то спешил домой, кто-то прогуливался. Мимо прогромыхала карета. Веяна посторонилась, пропуская её. Девушка начала привыкать к городской жизни, но иногда забывала держаться ближе к стенам.

   За поворотом возле покосившегося крыльца Веяна приметила Мария. Она думала окликнуть его, но заметила второго мужчину. Они оживлённо жестикулировали и тыкали пальцами в мешочек.

   Девушка замедлила шаг, не зная пройти мимо или окликнуть. В деревне она уже завязала бы разговор, но вдруг в городе иные правила. К тому же её отношения с торговцем трудно назвать дружескими, как и вражескими. Они не нравились друг другу, но смирились с необходимостью идти вместе до Иллакара.

   Когда до мужчин осталась пара шагов, Марий её заметил. Он что-то сказал знакомому. Тот быстро спрятал мешочек в жилет и попрощался.

   - Вот, знакомого встретил, - торговец широко улыбнулся и подхватил девушку под локоть. – С моей профессией в каждом городе можно встретить знакомого.

   - Ага. Я мазей купила, - Веяна показала на корзину, прикрытую льняной салфеткой. – Поговаривают, в пустыне солнце жжётся будто огонь.

   - И такое может быть, - согласился Марий. – Я вот чего у тебя спросить хотел. У тебя дорожная-то имеется?

   - Подорожник? – удивилась Веяна. – Я весь аптекарю продала. Сказали бы раньше, вам отложила. Можем завтра набрать.

   - Да на что мне твоя трава? – хмыкнул Марий. – Я про бумагу казённую. Без неё через границу не пройти.

   - Шутите?

   - Ничуть. Не веришь мне, спроси хоть Елазара, хоть Тесандра.

   - Чего это меня без бумаги не пустят? Зачем мне бумага?

   - Затем, дорогуша, вдруг ты каторжница или в бегах. Без бумаги через границу не пускают.

   - Куда за ней идти-то? За бумагой этой? – поинтересовалась Веяна.

   - В Посольский приказ, только пустое это дело. Здесь-то местная служба. Она пошлёт письмо в столицу. Из столицы пошлют курьера в твою деревню, там всё выяснят. Только бумагу всё равно не дадут. Папаша-то тебя не ждёт, а бабу без мужика за границу не пускают. Не дело ей одной шляться. Тем более по Иллакару.

   - Что же мне делать? – упавшим голосом спросила девушка.

   - Ну-уу… за цену твоей висюльки я мог бы добыть дорожную грамоту через своих знакомых.

   - Нет. Батюшкину подвеску не отдам. У меня золотой есть, господин Елазар заплатил за лечение. Хватит?

   - Дорогуша, ты серьёзно? Я тебе говорю про висюльку ценой в десять, а то и двадцать золотых. На что мне твой золотой?

   - Выход должен быть. Вот, мы пришли. Сейчас у всех и поспрашиваем.

   К огорчению Веяны, Тесандр и Елазар подтвердили слова Мария. Пограничная служба не пускала без проезжей грамоты, а одиноким девушкам их выдавали неохотно.

   - Неужели мне придётся остаться здесь без надежды увидеть папеньку? – всхлипнула Веяна. – Он же так никогда не узнает обо мне.

   - Ну почему же. Выход есть, - заметил Марий. – Внизу каждой грамоты имеется графа для жён, сестёр и дочерей. Я готов вписать тебя дочерью. Удочерить, так сказать.

   - Нет, об этом не может быть речи, - возразил Тесандр, вскочив на ноги.

   - Как же забыл про нашего блюстителя закона, - презрительно заметил торговец.

   - Она юная беззащитная дева, - наёмник указал пальцем на девушку. – В Иллакаре она окажется под твоей властью, а это недопустимо.

   - Тьфу, вот взъелся из-за одной строчки. Да в бумагу можно вписать любое имя. Она нужна только на границе.

   - Я категорически против, - Тесандр скрестил руки на груди.

   - Тогда можно вписать ко мне, - подал голос Елазар.

   Веяна повернулась к нему и увидела, как резко покраснело лицо учёного.

   - У меня свободны все поля, и по возрасту мы близки. Если Веяна не против строки… строки… «жена», - Елазар отвёл взгляд и быстро добавил. – Марий прав, это будет всего лишь строка в грамоте, а я… мне надо отблагодарить за спасение жизни.

   Девушка поглядела на Тесандра.

   - Господин учёный вызывает больше доверия, - ответил наёмник. – Веяна, вы согласны быть записанной к нему?

   - Раз другого выхода нет, то согласна. Но почему «женой»?

   - Вы себя в зеркале видели? Ни один человек не поверит, что вы родня. Так, давайте мне дорожную и чернила, - Марий потёр руки. – Запишу в лучшем виде, даже посольский секретарь не отличит, где он писал, а где нет.

ГЛАВА 8

Елазар

   Охота превратилась для Елазара в обыденное занятие. Тесандр считал, что настоящие мужчины должны ежедневно приносить в лагерь свежее мясо и беречь запасы высушенного. На дневном привале и перед ужином они уходили на охоту. Изредка к ним присоединялся Марий, но чаще торговец просто отдавал Елазару свой арбалет.

   Временами парень жалел, что обратился к Тесандру за помощью. В городе наёмник помог ему продать лишнее, но плата за услугу казалась Елазару завышенной.

   Тесандр сумел продать «бараний рог», зубы дракона и когти агучона частному коллекционеру, парень очень жалел, что они не достанутся университету. С Комкызы тоже пришлось расстаться, в пустыне Елазару было нечем её кормить, да и ухаживать толком он не научился. Продавая лошадь, парень чувствовал себя глупо – в одном городе купил, в другом - отдал.

   Выручив золотые и серебряные монеты, мужчины приобрели вещи. Купили только самое необходимое, за исключением дорогого оружия, деньги стоило оставить для заставы и Иллакара. Тесандр сначала