Цветок мафии. Мила Дрим

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА СОРОКОВАЯ
• ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
• ГЛАВА СОРОК ВТОРАЯ
• ГЛАВА СОРОК ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА СОРОК ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА СОРОК ПЯТАЯ
• ГЛАВА СОРОК ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СОРОК СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА СОРОК ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА СОРОК ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ПЯТИДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТИДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
• ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ
• ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ПЕРВАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ЧЕТВЕРТАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ПЯТАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ШЕСТАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ СЕДЬМАЯ
• ГЛАВА СЕМЬДЕСЯТ ВОСЬМАЯ
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Я не верила, что мужчины способны любить.

   Мои отец и брат - живое тому доказательство.

   И потому, единственное, о чем я мечтала - это свобода.

   Но один человек, имя которого произносят в нашем мире с содроганием, решил, что я должна быть с ним.

ПРОЛОГ

Путаясь в длинной фате, я подошла к большому, во весь мой рост, зеркалу.

   С блестящей глади на меня смотрела напуганная невеста. Огромные, серо-голубые глаза были красными от пролитых слез, и пронзительная бледность, словно маска, сковала моё лицо.

   Я смотрела на себя, такую, в последний раз.

   Пока еще нетронутую, чистую.

   Пройдет всего немного времени - и я отправлюсь на собственную свадьбу.

   Сбывался один из моих жутких кошмаров. Я стану женой старого извращенца.

   Никого не интересовало мое мнение.

   Никто не спрашивал и не поддерживал меня. Я была всего лишь товаром в этом бездушном, жестоком мире мужчин.

   Все было решено.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Я стиснула зубы, когда отец, вцепившись в мою руку, затащил меня в номер гостиницы.

   Минутами ранее его охрана приволокла меня к нему - после того, как машина, в которой ехала я, Изабель, Влад и его люди, была атакована.

   Увы, перевес был на стороне отцовской охраны. Просто чудо, что им не удалось ранить брата Виктора или прихватить с собой еще Изабель. Подумать страшно, чтобы папа сделал бы со своей несостоявшейся невестой...

   Вряд ли бы он проявил к ней милосердие. Ведь свою прежнюю жену, мою мать, он не жалел.

   На фоне мыслей о маме и Изабель, собственная судьба уже так не пугала.

   Папа швырнул меня с такой силой, что я, несмотря на свой высокий рост, как кукла, свалилась на пол. Мраморная плитка обожгла мне колени. Сквозь тонкий, порвавшийся капрон, проступили капельки крови.

   Я вскрикнула и тут же прикусила язык.

   Я не хотела, чтобы отец видел, как мне больно и страшно.

   - Как вы могли так поступить со мной? - яростно выдохнул папа. - Ты, Амаль, Изабель?!

   Его лицо стало красным, как перезрелая клубника.

   - После всего, что сделали Тимирязевы? После того, как они убили мою жену? - продолжал обвиняющую речь отец.

   О, да, он был мастером обвинений.

   Его серые глаза метали молнии.

   Слова про маму задели меня. Не в силах сдержаться, я с вызовом ответила:

   - Если бы ты любил свою жену, то не позволил этому случиться с ней.

   Отец остановил на мне злой взгляд.

   Я всегда боялась, когда он так смотрел на меня. Всякий раз мне казалось, что папа собирался убить меня.

   Как и прежде, по коже побежал мороз, но несмотря на эти чувства, я продолжила все тем же тоном:

   - Если бы ты любил маму, то не спешил вот так быстро жениться снова. Может, стоило остановиться?

   Отец сузил глаза. Его ладони сжались в кулак.

   В груди все похолодело, когда папа шагнул ко мне.

   Тяжелая ладонь обожгла мне левую щеку. Следом послышался ответ:

   - Замолчи!

   Слезы, против моей воли, брызнули из глаз. Я прижала руку к горящей щеке. Взглядом, полным ненависти, посмотрела на своего родителя.

   Монстр! Настоящий монстр, возомнивший себя вершителем чужих судеб!

   И, словно подтверждая мои слова, отец властно сообщил:

   - Теперь ты никуда не денешься, Джесси. Ты заплатишь за все, что сделала твоя сестра! Ты выйдешь замуж, и этот союз укрепит меня в войне с русскими.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Я с опаской посмотрела в зеркало. Скривилась, увидев следы отцовской руки. Схватив тональный крем, я принялась размазывать его по лицу, и пока делала это, один вопрос загудел в моей груди.

   Сколько раз так делала моя мама? Сколько раз она скрывала синяки, что оставил мой отец?!

   При мыслях о ней, руки задрожали. Я зажмурилась и попыталась глубоко дышать. Даже спустя годы, раны от потери матери, все еще кровили и приносили боль.

   Спокойно, Джесси, спокойно.

   Я твердила эти слова, понимая насколько глупо они звучат.

   Невозможно оставаться спокойной, когда впереди тебя ожидает такое будущее.

   Уже через три дня, в день моего восемнадцатилетия, я должна буду выйти замуж.

   Я не задавалась вопросом, кого именно выбрал для меня папа. Я была почти уверена, что этим человеком будет мужчина, годящийся мне в отцы, потому как только такого уровня люди окружали теперь его. И даже если у них имелись сыновья, ни один из них не мог дать столько власти, как их родитель.

   А именно власти желал Алекс Уайт. Человек, являющийся моим отцом. Он, потерявший часть своего влияния, когда Амаль, его старшая дочь, вновь воссоединилась со своим мужем, Виктором, теперь жаждал вернуть утраченное.

   Я догадывалась, что это может стать очередной причиной для развязывания войны... А для войны ему нужны была поддержка.

   И потому скорая свадьба была лучшим решением для папы.

   - Джесси! - голос папы раздался за дверью. - Тебя ждут!

   - Иду! - крикнула я в ответ и тотчас поморщилась.

   Мой голос звучал слабым. Вероятно, прошлая ночь, которую я провела в слезах, сказалась на моем самочувствии. Я ненавидела быть такой - лишенной сил, апатичной. За этим крылась та самая беспомощность, которая еще больше пугала меня, ведь в таком состоянии невозможно было себя защищать!

   - Давай! - дверь распахнулась, и на пороге в комнату показался отец.

   Он недовольно глянул на меня. Моя левая щека, тут же отреагировав, запульсировала-загорела.

   Не показывая виду, я набросила на плечи джинсовую куртку. Прихватила сумочку и пошла в сторону двери. Когда я остановилась напротив папы, тот, смерив меня холодным взглядом, процедил:

   - Я вынужден провести встречу с твоим будущем мужем. А ты - не вздумай подвести меня!

   От услышанных слов я ощутила дрожь. Она, расползаясь по спине, опустилась на руки, отчего те снова задрожали, и я, в попытках скрыть это, с силой вцепилась в сумочку.

   - У тебя время до семи вечера, - отец посмотрел на наручные часы. Циферблат, усыпанный бриллиантами, засверкал.

   - Встречаемся в семь вечера здесь. Иди, твои тетки ждут тебя.

   Я лишь кивнула в ответ.

   Меня не радовала перспектива провести следующие пять часов рядом со своими родственницами. Все они были склочными и неприятными женщинами. Особенно стало заметно это после того, как я потеряла мать.

   Вместо того, чтобы хоть как-то поддержать меня и выказать слова соболезнования, тетки обсуждали совсем другие вещи... Одна из них была особенно кощунственной - что мама во всем сама виновата. Они шептались об этом, думая, что я, погруженная в переживания, не слышу их.

   Но правда заключалась в том, что я все слышала. Просто тогда у меня не было сил ответить.

   Прокручивая в голове те горькие события, я вышла из лифта и завернула в коридор. Мой взор мгновенно обнаружил родственниц. Обе громко разговаривали так, словно они были единственными посетителями гостиницы.

   - Дорогая, вот так новости! - защебетала Джулия, двоюродная сестра со стороны отца, когда я приблизилась к ним.

   Её оценивающий взгляд пробежался по моей фигуре.

   - Да, новости - настоящий сюрприз, - вторая тетка, Дженнифер, пытливыми взором изучала мое лицо, - а почему ты такая несчастная, дорогая? Это же такая удача! Многие девушки мечтают, чтобы выйти замуж!

   Я промолчала. Я решила вообще не разговаривать с этими курицами. Может, это было невежливо, мне было плевать на этикет. Я презирала теток за те слова, что они когда-то сказали относительно моей мамы.

   Джулия и Дженнифер обменялись взглядами, а я, продолжая молчать, пошла на выход. Разумеется, не одна, а в сопровождении охраны. Куда же без неё!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Мои ноги гудели, а горло саднило от жажды - вот он, результат почти двухчасовой прогулки по магазинам!

   Будь моя воля, я бы заказала все в номер! Но, видимо, отец не хотел лишать такого “удовольствия” своих сестер.

   Господи, как же они раздражали меня! Их неуместные комментарии и дурацкие советы по поводу соблазнения мужа!

   Я с каменным лицом слушала их, но, как и прежде, ничего не говорила в ответ.

   - Вот сюда, - Дженнифер, с видом знатока, завернула в очередной магазинчик.

   Мы купили уже достаточно вещей - белье, украшения, туфли, но вот свадебное платье - еще нет.

   - Ох, как красиво! Помнится, похожее платье было у твоей сестры, - остановившись возле свадебного платья, мечтательно протянула Джулия.

   Я сжала челюсти.

   Часть меня была рада за Амаль, что она воссоединилась со своим мужем, которого любила. Другая часть противилась этому поступку, и почти осуждала - ведь именно русские были причастны к гибели моей мамы...

   К довершение всему, я понимала, что за короткий период общения с братом Виктора, Владом, одну странную вещь.

   Кажется, я влюбилась в него! И от этого становилось еще горче... Потому как в моем понимании это было сродни предательству.

   - Джесси, какое платье красивое, ты только посмотри! Как для принцессы! - Дженнифер указала рукой в сторону пышного платья с огромными рукавами-фонариками.

   Какая безвкусица!

   Как же они достали меня... Вот бы убежать...

   Эта мысль запульсировала в моей голове, и я начала выстраивать в голове план, как можно было бы это сделать.

   - Будете мерить? - обратилась ко мне хорошенькая консультант. Её губы растянулись в улыбке, и я увидела неестественно белые зубы.

   - Да, - кивнула.

    Заметив, как тетки удовлетворенно заулыбались, я подавила в себе рвущиеся наружу вопросы.

   А их было много.

   Почему вы обвинили мою маму? Почему вы делаете вид, что не знаете, что ваш брат - жестокий тиран?! Зачем вы, понимая, что меня выдают замуж против воли, так радостно улыбаетесь? Вам нравится видеть чужие страдания?...

   - Мисс, вот здесь вы можете переодеться, - все та же консультант указала в сторону примерочной.

   Улыбка на её губах застыла так, словно она была роботом.

   Я спешно скрылась в примерочной. Облегченно выдохнула.

   Но даже здесь мне не удалось побыть в одиночестве, потому как тетки поспешили “помочь” с платьем.

   - Я думала, ты худее, - заметила Джулия. Она начала зашнуровывать мне платье, и чем сильнее оно стягивалось на мне, тем труднее становилось дышать.

   - Да, я тоже удивлена. Но мы сравниваем Джесси с Каролиной. Однако сходства мало, - поддакнула Дженнифер, - Джесси более крупная. В Каролине было больше изящества, но меньше веса.

   Склонившись, она начала расправлять пышную юбку свадебного платья. Мои руки зачесались от желания вцепиться в её темные волосы. Не то чтобы я была склонна к насилию, но мне хотелось отомстить за грубые слова.

   - Джесси, как тебе идет это платье! - Джулия растянула губы в довольной улыбке.

   Мне стало так тошно от этой наигранной жизнерадостности, что я ощутила реальную тошноту.

   - Великолепный фасон! - Дженнифер, выпрямившись, внимательно посмотрела на меня.

   В ее глазах мелькнуло беспокойство. Кажется, мое плохое самочувствие стало очевидным и для неё.

   - Тебя что, тошнит?

   Я вяло кивнула в ответ.

   Глаза Дженнифер расширились от испуга.

   Как я и догадывалась, она боялась не за меня, а за свадебное платье.

   - Не хватало еще, чтобы ты испортила платье! Снимай живее! Джули, дорогая, помоги!

   Тетки с каким-то остервенеем принялись освобождать меня от душного наряда. Наконец, когда я осталась в одном белье, мне полегчало.

   Но родственницам необязательно было знать об этом!

   Кое-как натянув джинсы и кофту, я впервые за эти часы прервала свое молчание:

   - Мне нужно в туалет.

   Тетки, видимо, удивленные тем, что я заговорила, понимающе закивали головами.

   Я едва не побежала, так мне хотелось поскорее оказаться в одиночестве. Сдерживая свой порыв, я спокойно прошла до белой двери и скрылась за ней.

   Бежевая плитка, дорогая сантехника, полочки с пробниками различных кремов. Зеркало, обрамленное в золотую оправу. Рядом, на столике - ваза с белыми розами. Каждая деталь должна была вызывать только приятные чувства.

   Но их у меня не было.

   Мне хотелось плакать, кричать и звать на помощь...

   Однако я понимала - никто меня не спасет.

   В попытках отвлечься, я наклонилась, чтобы понюхать розы. Их сладкий аромат мягко коснулся моего носа. Я зажмурилась. Воспоминания из детства, когда я гуляла вместе с мамой в саду, всколыхнулись во мне. Грудь сжалась от тупой боли.

   В эту секунду я ощутила легкий ветерок, коснувшийся моей щеки. Я повернулась в ту сторону, откуда он шел.

   Волнующая догадка пока еще несмело коснулась сердца.

   Неужели?

   Я поспешила вперед, обошла шкафчик с аромасвечами и, не веря своим глазам, остановилась.

   В шаге от меня было окно.

   Мой шанс.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Не веря тому, что смогла это сделать, я довольно ловко спрыгнула вниз.

   Все-таки, мне очень повезло, что я имела высокий рост и неплохую растяжку. Забраться на подоконник не составило труда, впрочем, как и сделать прыжок.

   Сердце мое, как безумное, забилось в груди!

   Кровь забурлила, и странный жар, подкрепленный пониманием того, что в любой момент мое исчезновение могут обнаружить, заполнил грудь.

   Не мешкая, я рванула вперед.

   Мне снова повезло, ведь окно выходило во внутренний двор. Пока еще ничего не знавшая охрана должна была дежурить у дверей магазина. И значит, я - направлялась в противоположную от них, сторону.

   Да какой там направлялась?!

   Я бежала!

   И снова очередное везение - калитка внутреннего дворика открывалась изнутри. Скользнув пальцами по железному засову, я быстро открыла её, прошмыгнула наружу...

   Мои ноги приросли к земле.

   На несколько секунд я почувствовала себя маленькой девочкой, потерявшейся в большом городе.

   Одно было верно - Нью-Йорк действительно был большим.

   Я стояла посреди оживленной улицы. Кругом, подобно черным скалам, возвышались высокие, мрачные здания.

   С холодным равнодушием мимо меня, застывшей посреди улицы, проходили люди.

   Мое сердце вздрогнуло, когда я поймала себя на мысли о том, что люди смотрели сквозь меня.

   Будто я была призраком.

   От этой мысли по спине прошлась дрожь.

   Мне стало страшно. Я ведь впервые в жизни оказалась одна на улице! И где - в самом сердце Нью-Йорка!

   У меня не было ни опыта, ни понимания туда, куда идти.

   Одно я знала точно - мне стоило бы сдвинуться с места, да побыстрее, пока меня не начали искать.

   Одна из машин громко засигналила, и я, пробудившись, побежала вверх по улице.

   Я не смотрела по сторонам, мой взор был устремлен лишь вперед, туда, где по моему мнению, мне нужно было оказаться. Около десяти минут я продолжала бежать, затем мой левый бок несколько раз напомнил о том, что пора бы сбавить скорость, противным покалыванием.

   Когда это покалывание переросло в боль, я была вынуждена остановиться. Наклонившись вперед, я впилась пальцами в колени. Мои ноги дрожали от непривычной нагрузки, а в голове стоял такой гул, что мне казалось - еще немного, и я потеряю сознание.

   К счастью, мой организм довольно быстро справился. Дурнота отступила, и я просто пошла вперед.

   Совсем скоро улица изменилась. Она как-то внезапно оборвалась, и я оказалась на перекрестке. Оживленное движение машин на нем не позволяло мне идти дальше.

   Когда же оно закончится?

   Я начала вертеть головой. Взор мой зацепился за светофор, который в это мгновение зажегся зеленым светом.

   Наконец-то!

   Испытывая нетерпение, я шагнула вперед.

   Где-то сбоку раздался пронзительный звук тормозов, и следом бесконечно долгий сигнал клаксона заполнил мои уши, так, что мне показалось, что я оглохла.

   Испуганная, непонимающая что случилось, я смотрела на приближающийся автомобиль. С каждым новым вздохом он становился все ближе и ближе, а я не могла сделать и шагу.

   В тот момент, когда я подумала, что столкновение неизбежно, машина остановилась в полушаге от меня.

   В окне показалось покрасневшее лицо водителя, и грязные ругательства, как из рога изобилия, полились в мою сторону.

   Они подействовали на меня, как унизительные пощечины. Лицо вспыхнуло, глаза обожгло от слез, и, наконец, я смогла сдвинуться с места. Попятившись назад, метнула напуганный взгляд на светофор, и только теперь поняла, что зеленый свет был для машин.

   Господи, какая же я дура!

   Сгорая от стыда, я нервно обернулась по сторонам. Казалось, во взгляде каждого прохожего была видна насмешка. Умом я понимала, что людям не до меня, но моему сердцу это было не доказать.

   Оно, громко барабаня, разносило вместе с кровью чувство унижения.

   Мне нестерпимо сильно захотелось спрятаться ото всех. Казалось, останься я стоять здесь, то просто сгорю от ощущения собственной ущербности.

   Дождавшись, когда загорится зеленый сигнал для пешеходов, и когда другие люди тоже начнут переходить дорогу, я поспешила вперёд.

   Краем глаза я заметила машину, очень похожую на ту, на которой я приехала вместе с охраной и родственницами.

   Неужели я так быстро попалась?

   Один только вопрос - и мои ноги сами понесли меня в сторону вывески, где на темно-зеленом табло, было написано: “МЕТРО”.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Я сбежала вниз по ступенькам и едва не налетела на человека в лохмотьях, который шел навстречу.

   Его грязное лицо наполнилось недовольством, толстые губы растянулись в оскале, и гнилостный запах долетел до моего лица, когда он гневно бросил:

   - Смотри куда прешь, дура!

   - П-простите, - испуганно пробормотала я и отскочила в сторону.

   Я порывисто обернулась - солнечный свет еще попадал сюда. У меня был шанс вернуться обратно... Страх вцепился в мое сердце. Я боялась идти дальше, но еще больший страх - попасть к отцу - подтолкнул меня к очередному действию.

   Сжав ладони в кулак, я направилась вперед.

   По пути я внезапно вспомнила, что если я хочу пройти дальше, мне понадобятся деньги. К счастью, в карманах джинс завалялась мелочь, которой должно было хватить.

   Но вот только я не знала, как её использовать. Поблизости не было ни кассы, ни чего-то такого, что говорило о возможности купить билет.

   Не зная что делать, я медленно побрела вперед. Чем дальше я проходила, тем сильнее мой нос улавливал неприятные запахи, идущие из глубины метро.

   Но даже усилившаяся вонь не могла заставить повернуть меня обратно.

   Наконец, мое внимание остановилось на конструкции, чем-то напоминающей банкомат. Когда я подошла поближе, то с облегчением поняла, что это тот самый аппарат для покупки билетов.

   Поразительно быстро разобравшись, я успешно оплатила билет. Когда он оказался в моих пальцах, я почувствовала себя настоящей победительницей! Это ощущение придало мне уверенности, и я, не теряя времени, пошла дальше.

   Впереди - нестройная толпа людей тоже спускалась вниз. Слух мой уловил ругательства и смех, похожий на смех сумасшедших. Стараясь не показывать как мне неуютно, я нацепила на лицо равнодушное выражение.

   Не знаю, удачно ли это получилось у меня, но я хотела верить, что мой вид выглядел малопривлекательным.

   Тяжелые пары вони - такой, что создавалось ощущение, что кто-то помочился, обожгли мне нос. Я поморщилась, а затем и вовсе закашлялась. Но судя по тому, как другие люди спокойно реагировали на этот отвратительный запах, он был для них привычным.

   Когда моя нога соскользнула со ступеньки, я едва не вляпалась в, отвратительную на вид, субстанцию, смешавшую в себе продукты жизнедеятельности. Вонь, поднимавшаяся от неё, вызвала у меня приступ тошноты.

   Какая мерзость!

   Прижав ладонь к дрожащим губам, я поспешила дальше.

   Наконец, я увидела остановку. Люди - разных оттенков кожи, пола, возраста и весовой категории, толпились неподалеку от того места, где должен был проходить поезд.

   Сначала я стояла в сторонке, но когда увидела, как вниз начала спускаться толпа галдящих подростков, то подошла поближе к тем, кто стоял и ждал поезд.

   Неуверенность, страх, непонимание, куда ехать, все сплелось огненными клубком в моей душе. Обняв себя за плечи, я изо всех сил пыталась сохранять напускное спокойствие.

   Но когда огромная, жирная крыса пробежала неподалеку от моих кроссовок, я не смогла сдержать крик.

   Он слетел с моих губ. Я испуганно обернулась по сторонам. Ожидая увидеть понимание или даже осуждение на чужих лицах, я обвела их взглядом.

   Но ничего, кроме равнодушия, я не смогла обнаружить...

   Интересно, если кто-то сейчас проявит насилие, пусть даже не ко мне, кто-то из людей сделает - хотя бы попытку, чтобы остановить это?

   Этот вопрос глубоко засел в моей груди, и потому, появление поезда стало для меня неожиданностью. Грохот, который он издавал, ворвался в мое сознание. В очередной раз за этот мучительно долгий день, я вздрогнула и устремила взор на открывающиеся двери.

   Словно ведомая чей-то рукой, я пошла вперед и шагнула внутрь поезда.

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Поезд помчался вперед, а я, пораженная его скоростью, испуганно вцепилась в поручни. Страх усилился, когда на несколько секунд все погрузилось в черноту.

   Лихорадочно размышляя, что это, я попыталась выровнять свое учащенное дыхание. Вспоминая необходимые техники успокоения, я старалась отвлечься, но сделать это было трудно, хотя бы потому, что все еще было темно.

   Наконец, тусклый свет начал пробираться внутрь вагона, а затем - снова стало светло, и только теперь я поняла, что мы проехали через тоннель.

   Остановка.

   Вагон наполнился очередными пассажирами.

   Их стало так много!

   Словно косяк рыб, люди хлынули и буквально зажали меня со всех сторон. Запах пота, немытых тел, вперемешку с удушливым ароматом парфюма - все смешалось и сдавило мне грудь.

   Воздуха стало так мало...

   Опасаясь, что вот-вот закружится голова, я попыталась сдвинуться и найти свободное место, куда могла бы сесть. На следующей остановке моя попытка оказалась почти удачной, но кто-то оказался куда проворнее меня и занял два свободных места.

   Я едва сдержала разочарованный стон, который так и рвался наружу. Всё, что мне теперь оставалось - молить Всевышнего о том, чтобы не потерять сознание.

   Когда поезд в очередной раз сделал остановку, мне, наконец, удалось усесться. Только теперь я поняла, как устала! Икры так ныли, что у меня уже не было никакого желания вставать и куда-то идти. А еще - во мне проснулся голод. Это было неудивительно, ведь я ничего не ела со вчерашнего вечера - тогда, когда мы вместе с сестрой лопали конфеты.

   Ах, Амаль, знала бы ты, как мне страшно, как я тоскую по тебе...

   К глазам подступили слезы, и чтобы не расплакаться, я несколько раз сжала веки.

   Вдруг, вагон снова погрузился во тьму, а потом, замедлившись, остановился. Мое сердце, напротив, как безумное, забарабанило в груди. Хлопая ресницами, я вглядывалась в черноту, в которой почти не различались очертания чужих лиц и тел.

   Считая секунды, когда мы снова поедем, я нервно сжимала и разжимала пальцы. Как же долго! Нехорошие мысли - о том, что случилось что-то дурное, уже начали закрадываться в голову, и в эту секунду поезд стал набирать скорость.

   Слава Всевышнему!

   Но чувство облегчение, которое только-только расползалось в сердце, было прервано бесцеремонным лапаньем... Чья-то рука бесстыдно схватила меня за правую грудь и тут же отпустила. Все произошло так быстро, что я не сразу среагировала...

   Не знаю, почему я оказалась такой тупой и медленной, только когда, наконец, до меня дошел весь смысл унизительности случившегося, мой обидчик уже выбегал из вагона.

   - Ты! Ты... Урод! - в сердцах бросила я, и из моих глаз полились слезы.

   Горечь, чувство унижения и одиночества - накрыли меня темной волной.

   Я ощущала себя такой несчастной, забытой, ненужной...

   Грудь моя разрывалась от рыданий. Казалось, я была самым одиноким человеком в этом мире!

   Я плакала и плакала, пока не заболела грудь, а потом затихла и просто смотрела на двери.

   Когда поезд вновь остановился, и из вагона вышли оставшиеся пассажиры, я немного всполошилась, почему двери до сих пор не закрываются, и почему мы все еще стоим на месте.

   Взгляд мой зацепился за электронное табло. Яркая запись на нем сообщала, что это была конечная остановка.

   С трудом поднявшись, я вышла на платформу.

   Какая жара и вонь здесь стояла! Именно стояла, потому что я не ощущала даже намека на вентиляцию.

   Захотелось поскорее выбраться на свежий воздух.

   Потерянным взором я обвела пространство. Куда идти? Что делать? Как мне быть?

   Ведомая внутренним чутьем, я повернула направо. Поднялась по ступеням, где сбоку разместились несколько людей. Они, что-то курившие, гоготали и толкали друг друга.

   Один из них остановил взгляд на моих ногах.

   Я испуганно дернулась и поспешила наверх.

   Прочь! Быстрее уйти!

   Еще немного - и я вышла наружу.

   Наверное, впервые в жизни я была так рада видеть городские улицы! Словно ребенок, оказавшийся в парке развлечений, я завертела головой.

   Уже смеркалось, и в домах загорался свет. Такой уютный, теплый. Что мне захотелось домой.

   Но правда заключалась в том, что у меня никогда не было настоящего дома.

   Несмело, я пошла вдоль улицы.

   Голод мой усилился, когда я поравнялась с кафе. Запах выпечки, жареной курицы и чего-то вкусного, с ванилью, вызвал ответную реакцию. Мой желудок болезненно заныл, и руки затряслись, как у заядлой алкоголички.

   Я знала и помнила, как это выглядит. Я видела это у своей мамы.

   Мамы, в которой я нуждалась до сих пор...

   Ощущение брошенности пронзило мое сердце. Я снова захотела плакать, но в этот раз меня опередило небо.

   Тяжелые капли упали прямо на мою голову, а потом начался дождь. Быстрый, теплый. И я, стоя под ним, дала волю слезам...

   В тот момент, когда дождь закончился, закончила плакать и я.

   Слабость окутала меня. Еле передвигая ногами, я дошла до каменного выступа здания, который частично был спрятан под козырьком.

   Не беседка и не скамейка, конечно, но как место для отдыха, вполне могло подойти.

   Я опустилась на выступ и тяжело вздохнула.

   Всё оказалось сложнее, чем я думала. Кажется, я окончательно потерялась. Но даже понимание этого, не могло заставить меня вернуться к отцу.

   Я ведь понимала - он размажет меня по стенке. Может, лучше умереть здесь?

   Мысли о смерти показались мне отчего-то не столь трагичными, как возвращение к отцу. Не то чтобы я хотела умереть, просто...

   Я испытывала страх. Такой, что внутренности скручивались.

   Обняв себя за дрожащие плечи, я устремила взгляд вдаль.

   По дороге проносились машины. Преимущественно роскошные. Отполированные до блеска, они так контрастировали с той грязью, что я видела в метро...

   Вдруг, несколько машин свернули неподалеку от того места, где я сидела. Нас разделяло метров двадцать.

   Неужели меня выследили?!

   Мое сердце замерло, и, кажется, я даже перестала дышать. Все мое внимание сфокусировалось на этих машинах.

   Двери открылись, и из них вышла группа высоких, бородатых мужчин. Смеясь, они неспешно пошли вперед, вероятно, к центральному входу.

   Одно лицо показалось мне очень знакомым...

   Память услужливо подсказала мне, кто этот бородач.

   Тот самый “старик” из ночного клуба.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Словно ощутив мой взгляд, этот “старик” начал медленно поворачивать голову в мою сторону.

   Невольно, параллельно, в моей памяти мелькнули картинки из передачи “Мир дикой природы”.

   Именно так - медленно и властно - поворачивал свою голову хищник.

   Взор бородача сфокусировался на мне, и я ощутила то, что, верно, испытывала каждая жертва, когда её замечал голодный зверь.

   Страх. Парализацию. Волнение.

   В ушах загудело, сильная жажда опалила мне горло, и я, не способная не то, чтобы шевельнуться, но и сглотнуть, наблюдала за тем, как “старик”, что-то бросив другим мужчинам, двинулся в мою сторону.

   Тук-тук.

   Кровь, оглушая, всё сильнее барабанила в ушах.

   А я вот, напротив, слабела.

   Чем ближе становился этот мужчина, тем беспомощней я ощущала себя.

   Поразительно. Ведь он еще не сказал мне и слова.

   Походка бородача дышала силой. В каждом его движении проскальзывали властность и опасность. На мужчине была спортивная черная ветровка (вероятно, из последней коллекции всем известной фирмы) и джинсы. И хотя внешне весь образ мог показаться простым, но на “старике” он смотрелся невероятно стильно.

   Одинокая капля дождя, вдруг, упала мне на ладонь.

   Я вздрогнула и устремила взор наверх.

   Как раз в этот момент напротив меня остановился бородач. Нет, он даже не пытался сохранить между нами дистанцию. Мужчина встал так близко, что своей крупной фигурой полностью закрыл мне весь обзор.

   Взгляд уперся в замок на его черной ветровке.

   Что же сейчас будет?

   - Что такой красивый цветок делает здесь, да еще одна? - глубоким голосом обратился ко мне бородач, и сердце мое отчего-то подпрыгнуло и взволнованно сжалось.

   Может, потому, что ко мне еще никто из мужчин не обращался столь...

   Какое же слово подходило к этому определению?

   Ласково? Учтиво?

   - Ничего, - робея под пристальным взором жгучих, черных глаз, пробормотала я.

   А хотела бы ответить громко, четко!

   - Ты заблудилась? - мужчина не сводил с меня взгляда.

   Неужели это было так очевидно, хотя как по-другому можно было объяснить моё присутствие здесь?

   - Можно и так сказать, - уклончиво, но значительно громче, ответила я.

   - Ты дрожишь, - бородач свел на переносице густые брови, - и вся промокла.

   - Я попала под дождь, - я выдавила из себя самую ослепительную улыбку, на которую была способна сейчас, - он немного освежил меня.

   - Освежил, - левый уголок его губ дрогнул в усмешке. Черные глаза блеснули. - Что ж, раз ты оказалась у моего заведения, я, как гостеприимный человек, просто обязан пригласить на ужин.

   Я была готова согласиться, такой сильный голод ощущала я.

   Но гордость и опасения напомнили о себе. Я встала (и на это у меня ушло немало сил). Посмотрела бородачу прямо в глаза и ответила:

   - Я не ужинаю с незнакомцами.

   Плутовская улыбка мелькнула на его губах.

   - Ну, давай, знакомиться. Я - Марат.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Марат...

   Какое непривычное для моего слуха имя. Интересно, оно имеет какое-то значение?

   Я моргнула. А Марат выжидающе глянул на меня.

   Добавил:

   - Ты не назовешь свое имя?

   Сказать? Нужно ли? Не принесет ли это еще больше проблем?

   В ответ я лишь взмахнула ресницами.

   - Мегар (чечен. ладно, хорошо), - Марат смерил меня сверкающим взглядом. - Тогда я буду звать тебя Цветочек.

   Нервный смешок слетел с моих губ.

   Как же странно звучало “Цветочек” из уст этого брутала!

   - Идем, - Марат, продолжая вглядываться в мое лицо, указал взглядом в сторону.

   Я проглотила ком в горле.

   Пойти с ним... Зайти внутрь здания, подальше ото всех? Эта идея показалась мне довольно безумной. Ведь за закрытыми дверями, нередко, происходят страшные вещи.

   Я знала.

   - Мы можем поужинать здесь, - улыбнулась я.

   И мне очень хотелось верить, что за этой улыбкой не было видно моего страха.

   - Можем, - Марат чуть сощурил глаза. - Но я привык есть в своем заведении. К тому же, сейчас снова начнется дождь.

   Я, всем своим видом показывая, что не сдвинусь с места, скрестила на груди руки.

   Словно подтверждая слова Марата , с неба начали падать крупные, прохладные капли.

   - Идем, - с нажимом, повторил Марат. - Еда стынет. Терпеть не могу есть холодное мясо.

   Я нервно закусила нижнюю губу.

   Внутри меня боролись голод и разум.

   Но голос последнего показался шепотом на фоне заурчавшего желудка.

   И когда Марат растянул губы в понимающей улыбке, до меня дошло, что он тоже услышал этот звук.

   - Идем, Цветочек - ты моя гостья. А с гостями я веду себя учтиво.

   - Учтиво? - я с недоверием посмотрела на его загорелое лицо. А может, оно вовсе и не загорелое, а смуглое? Сейчас, в сгущавшихся сумерках, я не могла точно определить это.

   Да и почему, вдруг, мне стало это важно?

   Марат подмигнул левым глазом. Морщинки-паутинки расползлись по его щеке, и в голове моей засвербел вопрос.

   А сколько Марату на самом деле лет?

   - А там, когда я танцевала, твой настойчивый подкат ко мне - тоже считается учтивым? - вновь начиная дрожать, но уже не от страха, а от дерзости, забурлившей в моей груди, вопросила я.

   - Не, - Марат блеснул белоснежными зубами, - виноват, тогда лишканул.

   Я смотрела в его черные, пылающие огнем, глаза и приходила к выводу - Марат не испытывал даже капли вины.

   Дождь, меж тем, грозил перерасти в полноценный ливень. Холодные капли все быстрее и быстрее падали вниз.

   Мои волосы стали совсем мокрыми...

   Голод и холод одержали верх.

   - Ладно, - я кивнула, - но не забывай, что я - твоя гостья.

   Ответом стала широкая улыбка.

   Я очень волновалась и не была до конца уверена в правильности своего решения, но изо всех сил старалась не показывать чувств.

   Но все же, часть их пробилась наружу, когда двери клуба открылись, и я шагнула внутрь. Там, впереди, показалась охрана.

   Пять мощных, бородатых мужиков непроницаемым взглядом посмотрели прямо на меня.

   Я, испугавшись, остановилась.

   Может, стоит повернуть назад? Возможно, это мой последний шанс?

   Горячая ладонь коснулась моего плеча, и над моей голос прогремел властный голос:

   - Пусть принесут ужин на двоих.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Облегченный вздох слетел с моих губ, когда я опустилась в кожаное кресло. Оно показалось мне таким удобным! И, что самое немаловажное, чистым - после всех тех мест, где я побывала сегодня. От тёмно-коричневой кожи исходил едва уловимый, но такой приятный аромат! Интересно, источник этого приятного запаха - парфюм или ароматическая свеча?

   Взор мой пробежался по пространству. Диван, два столика, два кресла. Шкаф.

   Секундами ранее я и Марат поднялись на второй этаж клуба, и зашли в его вип-ложу. Отсюда, как на ладони, было видно все, что происходило внизу. Сами тонированные стены, обступившие с трех сторон, создавали ощущение безопасности и, может даже, какого-то превосходства над остальными.

   Выразительное напоминание, кто здесь хозяин.

   Внимание мое переключилось на Марата.

   Я думала, что тот сядет напротив, в то кресло, что стояло возле письменного стола. Но он выбрал диван, который расположился перпендикулярно к тому месту, где я сидела. Таким образом теперь Марату было хорошо виден мой профиль.

   Испытывая дискомфорт по этому поводу (хотя, возможно, на это имелись и другие причины), я повернула голову так, чтобы мы смотрели в лицо друг друга.

   Его черные глаза засверкали непонятным мне весельем.

   От этого я еще больше испытала напряжение. Видимо, это стало заметным, потому как Марат произнес:

   - Ты можешь расслабиться, Цветочек. Я не собираюсь сожрать тебя.

   Я нервно заерзала на месте. Мокрая кофта противно прилипала к моему телу. Я ощущала себя неуютно. А еще - мой голод достиг такого масштаба, что меня начало тошнить.

   - А вот ужин - да, - добавил Марат.

   В это мгновение в дверь постучали, и через секунду темноволосая девушка, одетая в довольно откровенную униформу, принесла поднос с едой.

   Метнув в мою сторону оценивающий взгляд, незнакомка поставила поднос на столик и, не говоря ни слова, покинула помещение.

   Аромат вкусного мяса, специй и выпечки вскружил мою голову.

   Я еще не видела что там, на подносе (потому как он был накрыт), но уже хотела проглотить всё его содержимое.

   - Цветочек, ты так смотришь, что впору бояться мне, что ты сожрешь меня, - поднимаясь с места, усмехнулся Марат.

   Он подошел к столу. Обхватил его за край столешницы и аккуратно потянул за собой. Спустя несколько секунд стол оказался справа от меня.

   Марат, продолжая стоять, поднял крышку подноса.

   Облако ароматного пара мягко окутало мой чувствительный нос.

   На серебристом подносе красовались сочные куски мяса, нанизанные на... Как это называется? Что-то похожее на шпагу.

   Я, озадаченная увиденным, продолжила разглядывать наш ужин. Пышные лепешки, чаши с соусами, овощная нарезка...

   - Тебя что-то смущает? - Марат, наклонившись, взял ту самую шпагу с мясом.

   Я сглотнула. Следом раздался мой вопрос:

   - А почему мясо на шпагах? Это что, способ устрашения врагов?

   - Шпагах? - по лицу Марата пробежалась улыбка, а затем воздух взорвался от его грубого смеха.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Это смех прошелся мурашками по моим рукам.

   Что со мной? Почему я так реагирую?

   Пораженная собственной реакцией, я вопрошающе глянула на Марата.

   - Нет, Цветочек, - он, расположив шпагу горизонтально, поднес поближе к моему лицу, отчего сладко-пряный аромат мяса прибавил слюней у меня во рту.

   - Это - шашлык. Маринованное мясо нанизывается на шампур, который ты назвала шпагой, и готовится. Кстати, это был барашек.

   Я сглотнула.

   Марат с улыбкой посмотрел на меня:

   - Аппетитно, да?

   Он, помогая себе ножом, начал снимать мясо с шампура. Вскоре, красивая, расписанная сине-зеленым орнаментом, тарелка была полна им.

   Марат поставил её прямо передо мной:

   - Приятного аппетита, Цветочек.

   Смущенная его обходительностью, я подняла взгляд на Марата.

   - А ты разве не будешь ужинать?

   - Ай, Цветочек, какая заботливая, - он расплылся в довольной улыбке. - Буду.

   Марат вернулся на диван. Взял другой шампур, тот что был с мясом, и сказал:

   - Приятного аппетита.

   Не дожидаясь, когда я приступлю к ужину, он впился зубами в мясо. Сок брызнул, потек по его черной бороде.

   Марат порывисто вытер его тыльной стороной руки.

   Бог мой. Это выглядело...

   Какое слово подходит для того, что я увидела сейчас?

   Будто Марат был первобытным человеком, а может, даже голодным хищником.

   Не то чтобы я осуждала его, просто видеть такое мне довелось впервые.

   - И тебе, - вовремя вспомнив о правилах приличия, ответила я и, наконец, тоже начала есть.

   Я едва не замычала от удовольствия, когда первый кусочек мяса оказался у меня во рту. Сочное, в меру пряное и соленое, с едва ощутимыми сладковатыми нотками, оно показалось настоящим изыском.

   - Вижу, тебе пришлось по вкусу мясо, - Марат растянул блестящие губы в улыбке. - Я рад, что наши вкусы совпадают.

   Он кивнул на лепешки:

   - Попробуй их тоже. Они должны быть еще теплыми.

   Ощущая себя ребенком, которого пригласили на праздник, я протянула руку и дотронулась до лепешки.

   Ах, какое мягкое, воздушное тесто! И теплое!

   Я ухватила целую лепешку. Не сдержавшись, поднесла к носу и зажмурилась от удовольствия.

   Как же вкусно пахнет свежеиспеченный хлеб! Есть в этом аромате что-то, дарующее ощущение счастья...

   Ощутив на себе пристальный взгляд, я распахнула глаза и вновь испытала смущение.

   Марат глядел на меня с задумчивой улыбкой... Только вот я совсем не понимала, что она означает.

   Ему весело? Он что-то замышляет?

   Не понимая, как себя вести, я отвела взор в сторону и откусила лепешку. Теплое тесто начало буквально таять на языке, и мои губы, сами по себе, расплылись в довольной улыбке.

   Но улыбка тотчас слетела с губ, когда в дверь постучали...

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Марат послал мне успокаивающую улыбку:

   - Расслабься, Цветочек.

   Но его слова подействовали на меня противоположным образом. Я вся вытянулась, как струна. Перестав моргать, уставилась на закрытую дверь.

   - Пройди, - властно бросил Марат.

   В помещение зашел один из тех бородатых, что приехал сегодня вместе с Маратом. Мужчина подошел к нему. Склонившись, что-то зашептал на ухо. Пока он это делал, Марат смотрел прямо перед собой.

   - Хорошо, спасибо, - с улыбкой ответил Марат. - Можешь идти.

   Незнакомец ушел так же быстро, как и пришел.

   Наконец, я смогла немного расслабиться. Выдохнула и следом вцепилась зубами в мясо. Кажется, я решила выплеснуть все свое напряжение на этот кусок.

   Марат, отломив себе лепешку, обратился ко мне:

   - Ты хоть немного согрелась?

   - Да, - для пущей убедительности, я кивнула, - спасибо.

   - Если хочешь - я могу дать тебе что-то из своих вещей.

   Его предложение прозвучало так... Интимно.

   Мои щеки вспыхнули. Я не сомневалась - они покрылись алым румянцем. Такое случалось со мной каждый раз, когда мне становилось очень стыдно.

   - Нет, спасибо.

   - Кстати, может, все-таки расскажешь, как ты оказалась здесь? - Марат закинул себе в рот кусочек томата.

   - Это долгая история, - уклончиво ответила.

   В голове моей завертелись вопросы, один из которых был “а не пора ли уходить?”.

   - Так расскажи. У меня есть время, чтобы послушать тебя, - Марат подался вперед и улыбнулся.

   - Не думаю, что это уместно, - я заправила за ухо прядь волос.

   Вздохнула и опустила взор на свои ладони. Они снова дрожали.

   - Может, у тебя какие-то проблемы? Я мог бы помочь в их решении.

   Я подняла на Марата взгляд.

   Почему он, вдруг, решил предложить свою помощь?

   И хотя этот вопрос меня тоже волновал, я начала с другого:

   - Каким образом?

   - Я мог бы оказать тебе покровительство. Защитить.

   Сердце мое дрогнуло от его слов. И чувства, опередив разум, позволили следующим словам вырваться наружу:

   - Даже от моего отца?

   Когда я произнесла это, то два чувства охватили меня. Горечь, такая, что я ощутила её вкус на языке.

   И страх.

   - Ты ведь от него сбежала, Цветочек? - послав мне мягкую улыбку, задал вопрос Марат.

   - И от него тоже, - я схватила салфетку и принялась вытирать об неё пальцы. Мои движения были резкими, нервными, но я уже не могла успокоиться.

   Не выдержав, я порывисто поднялась на ноги.

   - Спасибо за ужин. Всё было очень вкусно. Мне пора, - на одном духу выпалила я и поспешила в сторону двери.

   Но Марат опередил меня.

   Поразительно быстро он оказался на моем пути. Его высокая, широкая фигура стала существенным препятствием.

   Мне стало страшно, но как и прежде, я постаралась скрыть это чувство.

   - Оставайся, - произнес Марат.

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Он сказал это таким тоном, что сердечко моё (в этот раз я ощущала его именно сердечком - слабым, волнующимся) ухнуло куда-то вниз.

   А взгляд мой, напротив, взметнулся наверх.

   Черные глаза, опушенные густыми ресницами, выжидающе смотрели на меня.

   - Остаться? - пересохшими губами прошептала я.

   - Да. Останься, - Марат многообещающе улыбнулся, и я почувствовала себя совсем глупой, молоденькой девчонкой рядом с ним.

   Я ведь не понимала, что значит его улыбка.

   Лишь догадывалась, но между догадками и знанием - порой, огромная пропасть.

   - В качестве кого ты предлагаешь мне остаться? - кое-как совладав со своими чувствами, уточнила. - В качестве гостьи?

   - Желанной гостьи, - протянул Марат, и когда он озвучивал это, в его глазах все сильнее разгоралось пламя.

   Мои щеки еще сильнее защипали от румянца.

   Кажется, я уже понимала, куда именно клонит Марат.

   Теперь осталось убедиться в этом, чтобы потом не мучиться от догадок.

   - Не подскажешь, что в твоем понимании значит “желанная гостья”? Особенно меня интересует “желанная”, - с вызовом в голосе, вопросила я.

   - Хм, - Марат усмехнулся, и глаза его еще ярче блеснули. - Видишь ли, Цветочек, это довольно емкое слово. Оно вмещает в себя и комфорт, и безопасность, и красивую жизнь. Получится целый список.

   - Так продолжай его, - выпалила я. Следом по моему телу прошлась дрожь, вызванная злостью.

   Я сжала пальцы в кулак. Ногти впились в ладонь. Кожа зажгла-загорела, но эти ощущения были несравнимы с тем пламенем, что расползалось в моей груди.

   Марат смерил меня оценивающим взглядом. В черных глазах мелькнуло что-то, близкое к одобрению, но совсем скоро взамен пришло другое чувство.

   Грёбаная мужская самоуверенность.

   Бородатое лицо расплылось в довольной улыбочке:

   - Хорошо, Цветочек. Раз тебе так хочется - вот следующие пункты. Путешествия, красивая квартира, может даже, пентхаус. Личный водитель, охрана и безлимитная карта.

   Мои губы дрогнули в горькой улыбке.

   Боже! Какая я дура!

   - Какое интересное предложение, - прошептала я.

   - Очень интересное, - Марат шагнул ко мне, и теперь между нами почти стерлась дистанция.

   Мой нос уловил сладко-пряный аромат, который исходил от “старика”. Он показался мне знакомым. Память услужливо подсказала мне, что это тот самый аромат, что я впервые почувствовала, когда сидела в кресле.

   Марат чуть наклонился ко мне.

   Его горячее дыхание прошлось по моей щеке. Следом послышался искушающий голос:

   - Я щедрый и не обижу.

   Сердце мое взбунтовалось и приказало действовать.

   - Да пошел ты, - выдохнула я в тот момент, когда моя правая нога дернулась, и я заехала Марату по его “достоинству”.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

Марат согнулся пополам, а я, не теряя времени, рванула к двери. Правда в тот момент, когда я потянула её на себя, я все же, бросила:

   - Ты меня уже обидел! Старый извращенец!

   Сердце мое в эти секунды, как безумное, колотилось в груди. Кровь забурлила, сил прибавилось, и я, выбежав из вип-ложи, устремилась прямиком к лестнице.

   Возможно, у меня даже получится убежать.

   Куда именно - я пока не думала. Самое главное было сейчас - покинуть территорию Марата.

   Потому что лишь Господь знал, что тот сделает со мной, если догонит.

   От волнения в голове загудело, и я перестала слышать другие звуки. Только кожа моя ощущала пульсацию музыки, которая, верно, уже гремела в полутемном пространстве.

   Стараясь не сбавлять скорости, я сбежала вниз по лестнице и оказалась на первом этаже.

   Куда теперь бежать? Где здесь выход?

   Взгляд мой заметался по помещению. С какой же стороны мы зашли сюда? Почему всегда, когда я волнуюсь, то теряюсь в пространстве?

   Мое появление не осталось незамеченным. Два бородатых амбала наблюдали за мной и пока не предпринимали никаких действий.

   Я понимала - всё изменится, как только их хозяин даст команду. Тогда они, как цепные псы, бросятся на меня.

   Но я ошиблась.

   Хозяин сам настиг меня.

   Я поняла этот в тот момент, когда жесткие пальцы сомкнулись на моем запястье. В ту же секунду я ощутила властное пламя, которое начало расползаться вверх по руке.

   Я обреченно сжала веки, а затем - заставила посмотреть страху прямо в глаза.

   От увиденного у меня сдавило в груди.

   Я, конечно, предполагала, что мой поступок разозлил Марата. Только вот даже зная об этом, я оказалась не готова встретиться с реально злым Маратом.

   Его черные глаза метали молнии, лицо застыло в свирепой маске, и даже дыхание источало злость.

   Он так отличался от того Марата, который совсем недавно угощал меня ужином!

   - Ты сейчас идешь со мной. Я отвезу тебя к твоему отцу, - властно произнес Марат.

   - Я не... - начала, было, я, но он грубо перебил меня:

   - Никаких “но”. Игры кончились.

   Его тон лишил меня всякого желания спорить.

   Былая смелость, подкрепленная сильной обидой, поблекла.

   Но вот обида, разумеется, осталась.

   Ни слова не говоря, я пошла рядом с Маратом.

   Он уверенной походкой направился вперед. Кивнул, и к нам присоединились те два бородача. При виде них я ощутила внутреннюю дрожь.

   Что, если Марат решил наказать меня самым изощренным способом?

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Страх, вызванный этими мыслями, из внутренней дрожи перерос во внешнюю.

   Мои пальцы на руках затряслись, и перед глазами пронеслись воспоминания, в которых я видела в таком же состоянии свою маму.

   Сердце сжалось от жалости к ней, и злость по отношению к самой себе вспыхнула в груди темным пламенем.

   Почему я такая слабая? Что со мной не так? Почему я провоцирую насилие по отношению к себе?

   Нет, Марат или его люди не трогали еще меня, но страх, что это непременно произойдет, уже сжирал мою душу.

   Меж тем, двери перед нами открылись, и мы вышли наружу.

   К этому времени дождь прекратился. В воздухе витала сырость. Тяжелая от запаха бензина и дыма сигарет, эта сырость беззастенчиво проникала внутрь меня.

   И там где она проходила, оставалась едкая горечь.

   Мне так хотелось избавиться от неё! Выцарапать, вытащить наружу... И чтобы это сделать, мне, верно, нужно было попробовать удрать подальше от этого “старика” и его людей.

   Вот только сил для этого уже не осталось...

   - Держись рядом, - словно догадываясь, что я снова хочу убежать, приказал Марат.

   Ох, уж этот командный тон! Как же мужчины любят отдавать приказы!

   Что отец, что брат, что Марат!

   Это невероятно задевало меня.

   Стараясь не показывать чувств, я обняла себя за дрожащие плечи и обвела взглядом улицу.

   Скудное освещение фонарей компенсировалось фарами десятков автомобилей, что снова и снова заворачивали к клубу и парковались рядом с ним.

   Из машин выходили люди и прямиком направлялись в заведение Марата. Казалось, среди этой публики собралось все многообразие общества.

   Элита, спортсмены, люди с “низов”, все, соединившись в одну толпу, шли за развлечением в клуб “Borz”.

   Вся та информация, которую я искала, когда собиралась в клуб вместе с Амаль, сложилась в яркую картину.

    Это заведение, действительно, было для всех.

   - О, это же Марат! - восторженно закричала одна светловолосая девушка и для пущей убедительности, указала рукой в нашу сторону.

   Её спутницы - три разодетые красотки - подхватили восторг и закричали в один голос:

   - Марат!

   Ожидая его реакции, девушки замахали руками. Их лица сияли от возбуждения и радости так ярко, словно они повстречали мировую знаменитость.

   - Марат! Остановись, хоть на минуточку! - умоляюще закричала пышноволосая блондинка в кроваво-красном платье.

   Я не думала, что Марат среагирует на эту просьбу, но мое мнение оказалось ошибочным.

   Сделав мне знак рукой, чтобы я оставалась на месте, он и один бородач из его охраны, двинулись к блондинке.

   Та, увидев это, растолкала подруг (будто они не видели, кто к ним идет!).

   Приближение Марата вызвало восторженный женский вопль.

   Господи! Ну зачем так орать?!

   Как только Марат подошел, та самая блондинка принялась что-то говорить ему.

   Что именно - мне не было слышно, но судя по её мимике, она вовсю флиртовала. Хотя “флиртовала” звучало слишком скромно.

   Нет, блондинка буквально вешалась на шею Марату! И судя по тому, что тот продолжал с ней разговаривать, ему это было по вкусу.

   Я пренебрежительно усмехнулась.

   Неужели вот это - норма для отношений между мужчиной и женщиной?

   Если да, то я не хотела бы подобного...

   Хотя, впрочем, теперь я вообще не хотела отношений.

   Зачем? Если все мужчины - одинаковые!

   Наконец, Марат соизволил закончить общение. Довольно быстро он вернулся, и когда я мельком скользнула по нему взглядом, то заметила, каким довольным было его лицо.

   - Что, Цветочек, заскучала? - Марат послал мне дерзкую улыбку.

   Я вздрогнула от его обращения.

   Снова Цветочек?

   - Садись в машину, твой отец уже ждет, - не давая мне опомниться, приказал Марат.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Двери машины хлопнули, и я с напряжением посмотрела на Марата, разместившегося справа от меня.

   Да, я помнила, что секундами ранее он сказал мне о том, что отец ждет меня.

   Но вдруг это была уловка?

   И план мести только начинался...

   Не знаю почему, но эта мысль никак не отпускала мое сознание. Перед глазами все еще стояло злое лицо Марата, когда тот догнал меня.

   Даже сейчас моя душа взволнованно трепетала от этих воспоминаний.

   - Ты что так напряглась-то? - Марат снисходительно улыбнулся, и я почувствовала себя маленькой и неразумной.

   Я не ответила. Скрестила руки на груди. Положила нога на ногу. В общем, показала полное нежелание говорить ним.

   - Ты в туалет что ли хочешь? - выразительно глянув на меня, уточнил Марат.

   В который раз за этот вечер мое лицо обдало румянцем. И снова причина ему был стыд.

   - Нет, - прошептала я и отвернулась.

   - Аслан, адрес ты знаешь. Погнали, - обратился Марат к водителю.

   Машина, взревев, уверенно выехала на дорогу. Разбрызгивая в стороны грязные лужи, она понесла меня прямиком к неизбежному.

   Глупо. Как глупо все получилось...

   Я даже не смогла убежать.

   Да и что я хотела? Я ведь была совсем не приспособлена к самостоятельной жизни.

   Свобода, которую я так жаждала, обернулась для меня западней.

   Метро, клуб, Марат, его непристойное предложение - каждый элемент пробивал дыры в моей душе. Еще пару таких событий - и она превратится в дуршлаг...

   Но даже несмотря на этот горький опыт, желание быть свободной все еще теплилось где-то глубоко в моей груди. Только вот теперь я сомневалась, что однажды на самом деле стану такой.

   - Ты знаешь, мы сейчас будет неподалеку от того места, где территория Тимирязевых. Я мог бы попробовать устроить тебе встречу с сестрой, - вкрадчивый голос Марата ворвался в мои невеселые размышления.

   Я вздрогнула.

   - С сестрой?

   - Да.

   В сердце забилось почти нестерпимое желание увидеться с Амаль. Как же я нуждалась в её поддержке и одобряющем взгляде! Из всех людей, которых я знала, она единственная, кто понимала меня.

   Все эти четыре года после смерти мамы, именно Амаль была рядом. Она окружила меня заботой и теплом. Она всегда переживала за меня...

   Сердце пропустило удар.

   Пришел мой черед переживать за неё.

   Я ведь понимала, что если снова увижусь с Амаль, то та не отпустит меня. Она сделает все, чтобы защитить, сберечь.

   Но я не хотела таких жертв. Потому что цены за это будут слишком высокими.

   Я безумно боялась потерять Амаль.

   Ведь отец мог сотворить такое... От этих мыслей по спине побежали мурашки.

   Почему я раньше не подумала об этом? Наверное, я действительно - настоящая эгоистка, раз забыла о любимой сестре и её счастье!

   - Нет, не нужно, - выдавила я из себя, и для пущей убедительности улыбнулась.

   Щеки тотчас заныли от напряжения, но я продолжала улыбаться, чтобы у Марата не осталось никаких сомнений в моем решении.

   - Мегар (чечен. ладно, хорошо), - Марат откинулся назад. Взор его устремился вперед, и до конца поездки он больше ни разу не посмотрел в мою сторону.

   Тем лучше.

   Усталость и обреченность, сплетаясь воедино, тяжелым грузом легли мне на грудь.

   Прислонившись лбом к прохладному окну, я наблюдала за жизнью, мелькавшей на улице.

   Счастливые парочки, компании друзей... Было печально понимать, что я всего лишь - наблюдатель, и подобного в моей судьбе не предвидится.

   “Что ж, у каждого своя судьба”, - с грустной улыбкой напомнила я сама себе.

   - Мы на месте, - прогремел голос Марата.

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ

Я отшатнулась от Марата, когда тот протянул руку в мою сторону. Слишком поздно я поняла, что он хотел всего лишь поправить, сползшую с моего левого плеча, кофту.

   Царапая кожу ногтями, я торопливо вернула влажную ткань на место и отвернулась.

   Мне становилось трудно находиться под прицелом черных глаз!

   Казалось, Марат разбирал меня на косточки... Странное сравнение, но именно это я чувствовала сейчас.

   - Аслан, жди здесь, - Марат обратился к водителю, тот молчаливо кивнул в ответ.

   - Идем, твой отец уже едет.

   Еще едет?

   Я, размышляя как долго придется его ждать, пошла рядом с Маратом. Его высокая фигура, словно темная скала, возвышалась надо мной и всеми, кто попадался на пути.

   Немногочисленные постояльцы гостиницы с интересом поглядывали на нас, а вот охрана, напротив, предпочла сделать вид, что не замечает нашего появления.

   Стеклянные двери распахнулись, я шагнула внутрь.

   Непривычно яркий свет, которым был наполнен первый этаж, на несколько секунд ослепил меня.

   Наконец, мое зрение адаптировалась, и я смогла нормально видеть.

   Внизу было малолюдно. Оно и неудивительно - вся та многочисленная родня, что прежде приехала с Изабель, сбежавшей от моего отца, еще утром покинули гостиницу.

   Именно они прежде создавали тут шум и столпотворение. Теперь здесь было тихо, как в склепе. Будто жизнь покинула эти стены, и сотрудники гостиницы были не людьми, а зомби.

   Мне вновь стало не по себе. Чтобы хоть как-то отвлечься, я прошла до столика с журналами и взяла один из них.

   Пролистнув глянцевые страницы, я задержала внимание на фото гор. Огромные, растворяющиеся в облаках, эти горы заворожили меня своей красотой. Как же мне хотелось увидеть их вживую!

   К сожалению, за свои 18 лет я никуда толком и не выбиралась. Одна поездка, в Европу, должна была стать тем самым первым путешествием.

   Но вместо полета на другой континент, я хоронила маму...

   Слезы побежали по моим щекам. А я-то думала, что за эти дни я выплакала их всех!Спешно стирая соленые дорожки ладонью, я, вдруг, ощутила пристальный взгляд на себе. Дернувшись, я вскинула голову и встретилась взором с Маратом.

   Мне показалось, или в его черных глазах мелькнул вопрос?

   - Твой отец приехал, - холодно произнес Марат.

   Мои руки тотчас задрожали, и журнал, который я все еще держала, выразительно начал трястись вместе с ними.

   Спешно вернув его на место, я быстро провела ладонями по мокрым щекам. Затем - прошлась ими по волосам. Вся выпрямилась и устремила взгляд в сторону дверей.

   В общем, я сделала всё, чтобы достойно встретиться лицом к лицу с монстром.

   Быстрые шаги наполнили собой холл. Через несколько секунд я увидела лицо отца. Его щеки были красными, а глаза блестели.

   - Джесси, дорогая, как же я переживал за тебя! - обратился ко мне он, как только увидел меня.

   Что? Я не ослышалась? Неужели...

   Папа быстрой походкой подошел ко мне и заключил в свои объятия.

   Господи. Впервые в жизни он обнимал меня!

   Сердце мое сжалось от пробудившихся чувств, и руки сами по себе сомкнулись на отцовской спине. Спине, за которую я всегда хотела спрятаться...

ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ

Секунд тридцать длилось это волшебное ощущение...

   Безопасности и нужности.

   Оно было таким сильным, что все прежние негативные чувства разом померкли.

   А потом папа первым разомкнул объятия, и это чудо стало исчезать. Отчаянно пытаясь замедлить ускользающее счастье, я ухватилась за отцовскую ладонь. В ответ, папа сжал мою.

   Бах.

   Сердце заколотилось от счастья! Неужели?!

   В очередной раз вызывая у меня удивление, отец обратился ко мне:

   - Дочка, не переживай. Ты больше не потеряешься. Я рядом и позабочусь о тебе.

   Что? Что он только что сказал? Неужели мое бегство было расценено именно таким образом?

   Следующие слова еще больше поразили меня.

   Папа, повернувшись к Марату, произнес:

   - Благодарю, Марат. Видишь ли, моя дочка послезавтра выходит замуж. У неё просто случился нервный срыв. Что поделать? Женщины такие слабые. Хорошо, что есть мы - мужчины, которые заботятся о них.

   Пораженная, я открыла рот, чтобы что-то сказать, но так и не издав и звука, тут же закрыла его.

   - Разумеется, - голос Марата - глубокий, сдержанный, заставил меня посмотреть на него.

   Его лицо выражало спокойствие и солидарность со словами моего отца.

   - Женщины очень слабы. Счастья твоей дочке, - добавил Марат.

   - Благодарю! - отец расплылся в улыбке, полной гордости. - Чем мне отблагодарить тебя?

   - Ничем, - Марат самоуверенно улыбнулся, - у меня все есть. К тому же, я сделал это, не ожидая благодарности. В конце концов, так поступил бы каждый.

   - Ты прав, Марат. Моя благодарность тебе и уважением тем, кто воспитал тебя таким.

   Марат, медленно кивнув, развернулся и уверенным шагом направился в сторону дверей.

   А я стояла и все никак не могла оторвать взор от его удаляющейся фигуры. Казалось, вместе с Маратом уходило что-то важное...

   Поразительно, учитывая то, что я пережила в его обществе.

   - Идем, Джесси, - дождавшись, когда Марат выйдет из гостиницы, обратился ко мне отец.

   Рука его отпустила мою.

   И мне сразу стало так одиноко...

   Я подняла на него непонимающий взгляд.

   - Ты пережила сегодня очень много событий, Джесси. Тебе нужно отдохнуть, поужинать. А мне - завершить кое-какие дела. Джек сопроводит тебя до номера. Я загляну к тебе перед сном, чтобы обсудить вопросы относительно свадьбы.

   Один человек из папиной охраны - мужчина с лицом, чем-то напомнившем мне морду хорька, молчаливо подчинился приказу.

   Так же, сохраняя молчание, Джек сопроводил меня до моего номера и остался охранять снаружи. Как только я закрыла дверь и прошла внутрь, невыразимое чувство тоски обволокло мою душу, и я вновь ощутила себя одинокой.

   Пытаясь отвлечься, я отправилась прямиком в ванну.

   Мне нужно было отмыться... Казалось, каждая клеточка моего тела пропиталась вонью метро и моим страхом. Включив воду, я встала под мощные потоки и зажмурила глаза.

   И в памяти тотчас всплыли слова Марата:

   “Женщины очень слабые”.

   Что ж, это еще одно доказательство, что все мужчины одинаковые!

   И все же, сегодня папа вел себя совершенно по-другому... Неужели он действительно переживал за меня? И это переживание смягчило его сердце?

   Размышляя над этим, я вышла из душевой кабинки. Вытерлась полотенцем. Пушистое, пахнущее свежестью оно нежно заскользило по мокрой коже.

   Закончив вытираться, я завернулась в махровый, до самых пят, халат, и вышла из ванной.

   Сделала шаг и замерла.

   - Ты? - рассерженно вопросила я.

ГЛАВА ВОСЕМНАДЦАТАЯ

Ухмыляющееся лицо моего старшего брата еще больше разозлило меня.

   - Что ты здесь забыл? - я смерила его гневным взглядом.

   Бог мой! Мы не виделись четыре года, а он вызывал все такие же чувства.

   Злость, раздражение и горечь.

   - Пришел проведать сестру, конечно же, - Мэт, качнувшись вперед, поднялся с кресла и подошел ко мне.

   Высокий, разодетый в “модный прикид” - зауженные джинсы и кофту с кричащим названием на груди, он выглядел, как “золотой мальчик”.

   Ни мужественности, ни благородства, ни намека на интеллект.

   - Никогда не поверю, что ты зашел просто так - “проведать сестру”, - холодно процедила я и подошла к столу, на котором стояла незаконченная коробка с конфетам.

   Достав одну, я развернула серебристо-фиалковую фольгу и отправила лакомство рот. Может, хотя бы его вкус немного сбавит горечь.

   - Ты права. Мне просто стало любопытно. Захотелось посмотреть на тебя. Я слышал, что ты сегодня убежала.

   Я, словно не слыша брата, медленно жевала конфету. Под моими зубами хрустнул орех, что был спрятан в толстом слое шоколада. Наслаждаясь вкусом, я улыбнулась.

   - Она еще и улыбается, - осуждающе протянул Мэт.

   Он снова подошел ко мне и встал так, чтобы я видела его лицо.

   - Еще замечания будут? - я вызывающе посмотрела на брата.

   На лице его мелькнуло замешательство. Кажется, Мэт совсем не ожидал, что я стану общаться с ним по другой схеме.

   Не по той, к которой он привык.

   Обычно брат провоцировал меня, доводил до эмоций, а потом наслаждался моими слезами и криками.

   Сегодня я решила избавить его от такого удовольствия.

   - Замечаний нет, - Мэт окинул меня взглядом серых глаз, и я успела увидеть в них недовольство.

   Уф! Кажется, я смогла - впервые в жизни - вот так отстоять себя в разговоре с братом...

   Сердце в груди забарабанило, ладони стали влажными - вот он, результат преодоления слабости, которую я нередко испытывала рядом с Мэтом.

   Окрыленная своей маленькой победой, я еще шире улыбнулась брату.

   - Рано улыбаешься, - Мэт шагнул ко мне, и запах перегара ударил мне в нос.

   Я поморщилась, а брат следом добавил:

   - Твой будущий муж - Лиам Дуглас. Надеюсь, мне не нужно рассказывать тебе, кто это?

   Слова Мэта попали прямо в точку.

   Я действительно зря улыбалась. Потому что Лиам Дуглас - это старик, который был на полвека старше меня.

   Мне довелось увидеть его пару раз. Огромное брюхо, толстые, всегда жирные губы и похотливые глаза...

   Господи, и это человек, женой которого я стану в день своего восемнадцатилетия!

   Слезы уже подступили к глазам, но в этот миг я заметила голодную усмешку на лица брата. Да, он ждал, когда я снова дам ему эмоции. Как вампир, он жаждал моей “крови”.

   - Что же, - я улыбнулась так, что у меня заныли щеки, - если папа решил так, значит будет по его.

   Брат удивленно вскинул брови. Ни слова не говоря, он вышел из номера, оставляя после себя удушливый запах.

   Как только дверь за Мэтом закрылась, я рванула в ванную комнату. Заперев дверь, я села прямо на мраморный пол и разрыдалась.

   Страшная мысль - что лучше бы меня убили тогда, когда произошло нападение на наш дом, несколько раз, как ножом, прошлась по моему сердцу...

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Не знаю, как долго я валялась на полу в ванной.

   Наверное, я бы осталась там на всю ночь, если б не знание о том, что папа обещал заглянуть и поговорить со мной.

   Кое-как поднявшись, я подошла к зеркалу.

   Тотчас поморщилась, когда увидела свое распухшее, словно покусанное пчелами, лицо.

   Включив холодную воду, я принялась умываться, чтобы хоть немного освежить своей внешний вид. Этот метод нередко использовала мама.

   Беспокоясь о её состоянии после очередной ссоры с отцом, я часто подглядывала за ней.

   Сколько раз я видела её, рыдающей, стоящей вот так у зеркала...

   Понимая, что если продолжу думать о ней и дальше, то снова начну плакать, я еще несколько раз умылась, а затем - решительно вышла из ванной.

   Хотя “решительно” - не очень подходило для моих дрожащих ног и покачивающейся, как у пьяной, походки.

   Настенные часы показывали половину первого. Как поздно!

   Но спать совсем не хотелось. Ведомая своим сердцем, я подошла к окну и устремила взор вперед.

   Нью-Йорк, сияя ночными огнями, словно рождественские гирлянды, манил своей праздничной атмосферой и ощущением причастности к этому.

    Но чем больше я вглядывалась, тем очевиднее мне становилось - в этом городе почти все одиноки.

   Исключением, разве, были только те, кто любил, и эта любовь была взаимна.

   Увы, не каждому было дано такое счастье. И, видимо, я относилась именно к этой категории людей.

   Звук открывающейся двери отвлек меня от дальнейших размышлений. Я обернулась в тот самый момент, когда папа заходил в номер.

   - Ты не спишь? - отец смерил меня внимательным взглядом.

   Мне показалось, или он был чем-то обеспокоен? Неужели свадьба расстроилась?

   - Еще нет, - я подошла поближе к папе.

   Вглядываясь в его серые глаза, я, словно щенок, ждала...

   Отцовской нежности.

   Той, которой он одарил меня там, в холле гостиницы.

   Но, кажется, папе было совсем не до этого.

   - Я созвонился с Лиамом. Он уже в Нью-Йорке. Свадьба, как было обговорено, состоится послезавтра. Гостей будет не так много. Сама понимаешь, не все могут поменять свои планы, и приехать. Но наша родня будет. Они прилетели на мою свадьбу, а окажутся на твоей. Впрочем, для них это - небольшая разница.

   Я вяло кивнула. Отец продолжил:

   - У Лиама сложный характер. Он уже был дважды женат. Но ты у меня хорошая, покладистая девочка. Уверен, вы найдете общий язык.

   Вопрос - что же случилось с двумя предыдущими женами Лиама - запульсировал в моей голове, но я так и не осмелилась его озвучить.

   Я струсила.

   Потому что я боялась услышать такую правду, которая добьёт меня окончательно.

   - Завтра к тебе придут твои тетки. Они помогут тебе с подготовлением к свадьбе, - отец улыбнулся мне. - Надеюсь, ты успокоилась.

   Успокоилась?

   По телу прошлась дрожь, душа моя заныла от беспомощности, и я вцепилась в папину ладонь, как утопающий цепляется за спасательный круг.

   - Папа! Пожалуйста, не отдавай меня замуж за этого человека! Прошу тебя, не поступай со мной так! Я же твоя дочка! - сотрясаясь всем телом, умоляюще произнесла я.

   Лицо отца стало каменным, и серые глаза наполнились холодом. В его взгляде мелькнуло что-то, очень близкое к презрению.

   - Именно поэтому я выдаю тебя замуж. Успокойся!

    Для пущей убедительности папа схватил меня за плечи и тряхнул с такой силой, что мои зубы ударились друг о друга.

   - И хватит вести себя, как истеричка! - впиваясь в мои глаза недобрым взглядом, процедил отец.

   Истеричка...

   Именно это он часто говорил маме.

   - За что ты так ненавидишь меня и маму? - прошептала я.

   Отцовская рука дернулась. Он замахнулся, и я, ожидая удара, зажмурилась.

   - Потому что все женщины достойны лишь этого, - отпуская меня, выдохнул отец.

   Я опрокинулась назад, и в самый последний момент приземлилась на ягодицы. Тупая боль прошлась по ним, но она меркла по сравнений с той болью, которая пожирала мое сердце.

   Ни слова не добавляя, папа ушел, оставляя меня наедине с чувством обреченности.

   День перед свадьбой я помнила плохо.

   Беспрерывное жужжание теток, примерка уродливого платья, бьюти-процедуры - все это происходило, как во сне.

   Я, ни живая ни мертвая, словно кукла, кивала, соглашалась, позволяла делать со мной, то что нужно.

   Эпиляция, маски, маникюр и педикюр, косметолог...

   Ни одна из этих процедур, так любимых многими из женщин, не приносила и толики радости.

   Я не чувствовала ничего.

   Накануне торжества все наше семейство покинуло гостиницу и остановилось в пригороде. Именно здесь, в саду роскошного имения будущего мужа должна была состояться свадьба.

   Для меня, невесты, был предоставлен гостевой дом, в котором я готовилась к торжеству. Разумеется, я была здесь не одна. Мои тетки не отходили от меня ни на шагу.

   В конце концов, не выдержав такого контроля, я попросила их оставить меня - хотя бы на 10 минут, одной.

   Удивительно, но в этот раз они вняли моей просьбе.

   Путаясь в длинной фате, я подошла к большому, во весь мой рост, зеркалу.

   С блестящей глади на меня смотрела напуганная невеста. Огромные, серо-голубые глаза были красными от пролитых слез, и пронзительная бледность, словно маска, сковала моё лицо.

   Я смотрела на себя, такую, в последний раз.

   Пока еще нетронутую, чистую.

   Пройдет всего немного времени - и я отправлюсь на собственную свадьбу.

   Сбывался один из моих жутких кошмаров. Я стану женой старого извращенца.

   Никого не интересовало мое мнение.

   Никто не спрашивал и не поддерживал меня. Я была всего лишь товаром в этом бездушном, жестоком мире мужчин.

   Все было решено.

   И я ничего не могла поделать с этим.

   Взор мой скользнул по свадебному платью. Как белый саван, оно лежало на кровати. Я назвала его уродливым, и в моих глазах, оно действительно было таковым.

   Слишком пышное, вычурное, оно было выбрано тетками. Впрочем, как и белье, что было на мне.

   Кружевной корсет, чулки и пояс... Казалось, тетки решили реализовать свои порочные мечты (сами-то они такое вряд ли носили!) и потому купили столь откровенный комплект!

   При мыслях о том, как Лиам Дуглас отреагирует на мой наряд, я ощутила дурноту.

   Господи! Дай мне сил! Спаси и защити!

   Внезапно, едва различимый шум заставил меня обернуться.

   Сердце мое дрогнуло и учащенно забилось от страха.

   - Ты? - испуганно пробормотала я.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

В черных глазах, что смотрели прямо на меня, вспыхнуло неукротимое пламя. Мужские губы растянулись в дерзкой улыбке, следом раздался властный голос:

   - Я.

   Я.

   Одна буква - и столько всего в этом ответе...

   Воздух, вдруг, затрещал от напряжения, и колкие мурашки принялись расползаться по моим рукам.

   Я не могла поверить в реальность происходящего.

   Как такое могло произойти? Зачем? Почему?

   Пронзенная страхом, не в состоянии сдвинуться с места, я наблюдала за тем, как Марат направлялся ко мне.

   Быстро. Властно. Уверенно.

   Хищник шел к своей добыче.

   Сердце, реагируя на его приближение, беспокойно забилось в груди, а обнаженная кожа - запылала под горящим взглядом.

   Когда Марат остановился рядом со мной, я с опозданием вспомнила, что на мне было лишь одно белье. Довольно откровенное...

   - Хм, неплохо, - с видом знатока, протянул Марат.

   Его загорелые пальцы коснулись фаты - единственной преграды. Эта фата полупрозрачным водопадом спускалась с моей головы до самых стоп.

   Я затаила дыхание. Что он собрался сделать?

   Многообещающая улыбка застыла на губах Марата. Через секунду он рывком сорвал фату, и в тот момент я пробудилась от забвения.

   Дернулась, но сильные пальцы моментально вцепились мою руку. Кожу обожгло от властной хватки. Вскинув голову, я непонимающе глянула на Марата.

   Посмотрела вновь в его глаза - и обомлела от увиденного.

   В черных глубинах пылало безумство.

   Он порывисто дернул меня так, что я врезалась в его крепкое тело.

   Впервые в жизни я была так близко с мужчиной.

   Так близко, что ощутила, как чужое тепло начало проникать в мое тело.

   Смятение и страх овладевали мной. Не понимая, что делать, я лишь смотрела в черные глаза и хлопала ресницами.

   - Не пугайся, Цветочек, так будет лучше, - прошептал Марат, и в тот же миг что-то обожгло мое плечо.

   Последнее, что я увидела - небольшой шприц и улыбающееся, бородатое лицо.

   А потом - темная бездна мягко окутала меня, и я провалилась в неё.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Сердце мое мощным толчком ударило в ребра, и я пробудилась.

   Распахнула глаза и замерла.

   Несколько секунд я не видела ничего перед собой. Все чувства перекрывал оглушающий грохот, который издавало сердце.

   БАМ-БАМ.

   Эти удары оглушали меня и наполняли тревогой.

   Где я?

   Наконец, способность чувствовать начала возвращаться ко мне. Сквозь пелену, которая медленно растворялась в воздухе, я разглядела темные стены.

   Открытое окно. Шторы, что были на нем, беспокойно колыхал ветер.

   Я уловила его дуновение - свежее, вкусное.

   Мне, вдруг, захотелось ощутить воздух в полной мере. Я учащенно задышала. Грудь моя стала быстро подниматься-опускаться, так, будто я куда-то бежала...

   - Не нужно паниковать, Цветочек. Дыши ровно.

   Властный голос, раздавшийся из глубины комнаты, вызвал у меня очередной приступ паники.

   Он принадлежал Марату.

   Марат.

   Меня похитил Марат.

   Кровь наполнилась адреналином. По телу прошлась нервная дрожь.

   В голове завертелись картинки случившегося. Плечо, напоминая об уколе, противно заныло. Я попыталась сесть, но все что я смогла - приподняться на руках. Они показались мне такими слабыми! Будто я была немощной старушкой!

   Не выдержав нагрузки, я упала на кровать.

   - Твоя слабость скоро пройдет. К утру ты будешь чувствовать себя значительно лучше, - голос Марата - глубокий, бархатистый, забирался мне под кожу.

   Я снова задрожала. Попыталась сглотнуть, но с пересохшим горлом это оказалось невозможным действием.

   - Вряд ли я возможно чувствовать себя такой, когда тебя лишили свободы, - невнятно пробормотала я.

   Однако Марат услышал меня.

   - Ты предпочла бы оказаться под тем потным жирдяем?

   Хоть Марат и не называл имени, не оставалось сомнений, что он говорил про Лиама Дугласа. Одно только упоминание о нём, и дурнота душным грузом сдавила мне легкие.

   Несколько секунд я не могла нормально дышать. Делала вздох, но мне казалось, что до легких воздух так и не добирался.

   - Это такой трудный вопрос для тебя? - в голос Марата послышалась насмешка. - Я ошибся в тебе? Ты хотела выйти за того уродца?

   - Нет! - яростный ответ вырвался из глубины груди.

   Пораженная тем, с какой силой я это сделала, я вытаращила глаза. Заморгала. Наконец, заметила Марата. Он сидел у дальней стены. В полутьме резкими линиями выделялось его лицо.

   Сколько Марат здесь просидел? Что успел увидеть?

   Сделать?

   Боже мой...

   Страшная догадка опалила мне душу. Липкий пот проступил на лбу. Трясущимися руками я медленно, словно боясь обжечься, провела по бедрам.

   Кружевной корсет был все еще на мне, но ведь, если было нужно, для Марата не составило бы труда снять его...

   А вот пояса и чулок на себе я не обнаружила.

   Я прислушалась к себе. Может, что-то должно было сказать о случившемся. Боли не было...

   Но ведь Марат вколол мне укол. Для чего-то ведь он был нужен?!

   - Что ты сделал со мной? - выдохнула я.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ

Марат поднялся и неспешно направился в мою сторону.

   Его походку можно было даже назвать ленивой.

   Так прогуливается хищник на своей территории.

   Уверенный в своей безопасности и власти.

   Но вот мне-то было не по себе! К тому же я лежала в белье. Неприкрытая. Развела руки в стороны - в попытках обнаружить тем, чем можно было прикрыться.

   Но ничего не нашла.

   Я почти пожалела о том, что задала свой вопрос.

   Не хотела, чтобы Марат приближался, но я догадывалась, что все это время, пока я была в бессознательном состоянии, он находился еще ближе.

   Он подошел и встал справа. Его темная фигура в который раз напомнила мне скалу. Неприступную, холодную, смертельно опасную.

   - Тебе рассказать по пунктам? - усмешка пробежалась по бородатому лицу. - Мегар. Если коротко - я вколол тебе успокоительное. Завернул в покрывало. Погрузил в машину и привез к себе домой.

   Я с недоверием вглядывалась в ухмыляющееся лицо Марата.

   - А если более длинно? - выдавила я.

   - Между уколом и посадкой тебя в машину было еще пару пунктов. Скажем так - мои люди отличаются поразительной меткостью и слаженностью. С нашей стороны операция прошла без потерь. Чего я не могу сказать про другую сторону.

   - Вы убили охрану? - я сглотнула. - А мои тети?

   Не то чтобы я пылала к ним любовью, но даже несмотря на их подлые слова относительно мамы, я не желала им смерти.

   - С ними все в порядке. Перепугались немного, но мы их не тронули.

   Марат грубо рассмеялся:

   - Осталось только надеяться, что твой отец не причинит им вреда, когда обнаружит их, связанными, и с кляпом во рту.

   Я переменилась в лице.

   Память обожгло от случившегося на свадебном торжестве Амаль. Тогда кто-то убил нашу тетю. Теперь я еще больше убеждалась в том, что это мог сделать отец.

   - Что касаемого твоего вопроса, - Марат наклонился.

   Жаркое дыхание обожгло грудь, и мне на несколько секунд показалось, что он накинется на меня.

   Однако я ошиблась. Марат лишь улыбнулся, а затем - сказал:

   - Я не тронул тебя.

   Облегчение наполнило мою душу, и слезы побежали по щекам.

   - Не расценивай это, как доброту. Видишь ли, заниматься сексом против воли женщины - это унижение для настоящего мужчины.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

Слова Марата вселили в меня твердую уверенность, что он действительно не тот, кто насилует женщин.

   Облегчение, радость и восторг наполнили душу, и мои губы дрогнули в улыбке.

   Все эти чувства придали мне уверенности. Продолжая улыбаться, я довольно смело произнесла:

   - Значит, ты не притронешься ко мне никогда.

   - Не притронусь? - Марат улыбнулся в ответ и наклонился еще ниже.

   Его горячие губы прижались к моей мокрой, от слез, щеке.

   Я замерла от охватившего меня волнения.

   - Я сказал, что не занимаюсь сексом против воли женщины, но я не сказал, что не буду прикасаться к тебе, - прошептал он, и в следующее мгновение его жесткие губы прижались к моим.

   Я не знаю, откуда во мне взялось разом столько силы и смелости, но в ответ я беспощадно вцепилась в нижнюю губу Марата зубами. Куснула так, что ощутила солоновато-сладкую кровь у себя на языке.

   Марат приглушенно зарычал. Его рык прошелся жадными мурашками по моей спине.

   Я дернулась, и следом ощутила, как Марат укусил меня - тоже за губу. В отличие от меня, он сделал это куда деликатнее, но я все равно почувствовала, что его зубы ранили меня.

   Смятение, злость, ощущение неправильности происходящего подтолкнуло меня к очередным действиям. Я попыталась оттолкнуть Марата. Вцепилась в его плечи. Пальцы тотчас заныли...

   Казалось, я схватилась за камни! Такими напряженными и крепкими оказались руки Марата.

   - Да чтоб тебя! - зло выдохнула я.

   Воздух задрожал от мужского смеха.

   Я потрясенно посмотрела на Марата. Он, отпустив меня, медленно выпрямился. Закончив смеяться, Марат окинул меня сверкающим взглядом.

   Он выглядел...

   “Как безумный”, - шепнуло сердце.

   Его губы были в крови. Но даже это не мешало ему улыбаться.

   - Это стоило того, - удовлетворенно протянул Марат.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

- Ты точно безумный, - выдохнула я и скрестила на груди руки.

   Хоть какая-то защита от этих наглых черных глаз!

   - Спорить не буду, - Марат облизал губы.

   Медленно, так, будто смаковал вкус крови.

   Я сглотнула. Мне, вдруг, безумно захотелось есть! Неужели это поцелуй Марата пробудил во мне аппетит?!

   Впрочем, скорее, причина голода заключалась в том, что сегодня, единственное, что у меня было во рту - половинка безвкусного печенья, “заботливо” запиханное тетей.

   Несмотря на то, что желание поесть все нарастало и нарастало, моя гордость не позволяла сообщить об этом Марату.

   Решив, что лучше переключить внимание на более важное, я на одном духу выпалила волнующий вопрос:

   - Зачем ты похитил меня?

   - Тебе не все равно?

   Я ощутила смятение от его слов.

   - Я бы хотела услышать правду, - после секундного молчания, произнесла я.

   - От некоторой правды люди перестают спать, - многозначительно протянул Марат.

   Сердце мое беспокойно всколыхнулось. Я села (удивительно, ведь совсем недавно у меня не было сил для этого) и сказала:

   - Но незнание еще больше лишает покоя.

   Марат смерил меня задумчивым взглядом и остановил его на моей груди. Вот наглец! Я обняла себя за прохладные плечи. То плечо, в которое был сделан укол, вновь неприятно заныло. Я поморщилась.

   - Хм, - теперь Марат изучающее вглядывался в мои глаза, - я похитил тебя, потому что твой отец пытался меня убить.

   - Убить? Неужели потому что я была в твоем клубе?

   - Нет, - Марат вызывающе улыбнулся, - дело не в тебе. Он задолжал мне. И когда я вернул ему тебя, он решил таким образом “отблагодарить” меня. Помнишь Аслана?

   В памяти всплыло бородатое лицо. Я кивнула.

   - Его еле откачали.

   Хоть этот Аслан был для меня чужим, я невольно испытала сочувствие к нему. Хотя, может, для того чтобы ощущать это сочувствие, совсем необязательно знать другого человека.

   Обязательно самому быть человеком.

   - Мне жаль, - прошептала я.

   Марат сдержанно улыбнулся:

   - Он выкарабкается.

   Я лишь вздохнула в ответ. Тяжело так стало, тревожно.

   Страшно было понимать, что мой отец нес столько горя.

   А ведь я еще недавно думала, что не такой уж он и монстр! Как слепа я была, когда находилась в его объятиях!

   - Ты можешь принять душ. Кое-какие вещи есть в шкафу. Я приду за тобой через час, - произнес Марат и, не дожидаясь моего ответа, оставил меня одну.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ

Я дождалась, когда шаги за дверью стихнут, и лишь после осмелилась подняться с постели.

   Тотчас покачнулась. Перед глазами все потемнело, и я, согнувшись пополам, уперлась ладонью в кровать.

   Начала мысленно считать.

   Один, два, три...

   Холодный пот пробил меня. Я учащенно задышала. Поймала прохладный воздух, втянула его с такой силой, что легкие защипало. Наконец, мне стало легче.

   Но я не спешила идти.

   Выждала несколько минут, позволяя сердцу выровнять ритм, а телу насытиться свежим воздухом.

   Затем, убедившись, что мне не становится хуже, я пошла в сторону двери.

   Я шла осторожно. Под босыми стопами нежным шелком расстилался ковер. Ступать по нему оказалось настоящим блаженством. Первое приятное ощущение за это время.

   Приглушенный свет мягко заструился сверху, когда я, обнаружив выключатель, легко скользнула по нему пальцами.

   Теперь комната приняла более явные очертания.

   Просторная, с минимум мебели. Это то, что я сумела увидеть сейчас. Возможно, мне стоило было включить поярче освещения, но я не решалась на это.

   Для начала я хотела смыть с себя всю грязь сегодняшних переживаний. И особенно тщательно прополоскать рот, в котором до сих пор ощущалась кровь Марата.

   Единственная мысль о нем - и сердце вспыхивало пламенем.

   Злость, страх, желание бороться беспощадно обжигали мою грудь.

   Хоть Марат и не проявил себя как насильник, я все равно не доверяла ему.

   Причина?

   Он был мужчиной. А все мужчины...

   Я осеклась. Ведь Амаль, моя любимая сестра, была замужем. Да, они расстались с Виктором на целых четыре года, но когда вновь встретились...

   Я видела, как Амаль смотрела на него. Сколько счастья и любви было в её прекрасных глазах. Такая, как она, не могла ошибиться.

   Значит, Виктор стоил того.

   Выходит, не все мужчины плохи.

   Признавать это было довольно болезненно. Внутри меня все засопротивлялось, и я, не желая углубляться в этот вопрос, решительно направилась на поиски ванной.

   Как я и предполагала, за одной из дверью была именно она.

   Черный мрамор, позолота.

   Начищенная до блеска сантехника. Пушистые полотенца. Белые, словно первый снег.

   Джакузи - как огромная черная ракушка. Справа - во всю стену зеркало. Чуть подальше - душевая кабинка.

   Хоть соблазн залезть в джакузи имелся, я все же, предпочла более простое решение. Сбросив с себя белье, я с каким-то отвращением пнула его подальше.

   Затем, подумав, что это не совсем прилично, подняла его. Ухватилась так, как если бы это было что-то мерзкое. А затем - не мешкая - закинула его в мусорное ведро.

   Теперь пришел черед избавиться от этой уродливой прически!

   Пальцы мои взметнулись вверх, и я с остервенением принялась распутывать волосы. Ох, как много лака было на них! Ужасно!

   А эти шпильки?! Они будто намертво приросли! Словно не хотели отпускать меня!

   Я снова разозлилась. Злость придала мне решительности и сил. Склонившись над раковиной, я начала по очереди выдвигать ящики под ней.

   Моя настойчивость увенчалась успехом.

   Обнаружив ножницы, я сделала то, что сочла нужным.

   Мои светлые волосы, с приклеенными к ним шпильками-невидимками, упали на черный пол.

   Лишь на секунду мне стало жаль их. Затем, в памяти всплыло, как отец таскал маму за длинные волосы...

   Нет!

   Я тщательно собрала их и отправила в мусорное ведро. Пусть там останется мое прошлое!

   Вот теперь - можно было и искупаться.

   Я включила мощный напор. Встала под него. Зажмурилась и... Заревела.

   Но то были слезы облегчения.

   Только теперь я осознала, что была в безопасности от отца.

   Не знаю, сколько времени я так простояла. Но когда вышла из ванной комнаты, я ощущала себя значительно лучше.

   Оставалось только одеться. Я не забыла, что Марат обещал зайти за мной через час. Только вот какую цель он преследовал?

   Размышляя над этим вопросом, я распахнула шкаф и хихикнула.

   На полках была исключительно мужская одежда. И, вероятнее всего, она принадлежала Марату.

   Что ж, и на этом спасибо. Я перебрала одежду, постаралась сложить её аккуратно (но честно говоря, у меня это плохо получилось, потому как я спешила).

   Наконец, мой выбор пал на черные шорты и футболку. Какое счастье, что я имела высокий рост! Иначе бы я просто утонула в этих вещах.

   Но хотя по длине они более-менее подходили мне, того же нельзя было сказать о ширине. Впрочем, я была даже рада, что одежда не облегала мое тело.

   Достаточно и того, какой сегодня видел меня Марат!

   - Ты готова? - мужской голос за дверью заставил меня подпрыгнуть от неожиданности.

   Вот ведь! Только подумала о нем, а он тут как тут!

   - Да, - ответила я и поспешила к двери.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Не позволяя волнению взять надо мной верх, я решительно распахнула дверь.

   Интересно, она прежде была заперта или все это время я могла спокойно выйти из комнаты?

   Но эти мысли мгновенно улетучились, как только я сделала шаг. Все мое внимание переключилось на Марата.

   Одетый в спортивный костюм, он стоял в шаге от меня.

   В воздухе витал пряно-сладкий аромат, от которого я ощутила приятное головокружение.

   Наверное, так кружится голова у влюбленной. Но я точно не была влюблена...

   - Ты чё с волосами сделала? - грубо усмехнулся Марат.

   Я широко улыбнулась в ответ:

   - Я теперь решила избавляться от лишнего именно таким образом. Сразу отрезать то, что мешает мне.

   В черных глазах мелькнуло веселье:

   - Опасный Цветочек. Буду иметь ввиду.

   Я смутилась от его замечания. Я не считала себя опасной. Скорее, иногда, мне хотелось быть такой. Лишь для того, чтобы быть защищенной.

   Опустив взор, я провела рукой по плечу. Марат заметил это и добавил:

   - Сегодня походи в этом. Завтра решим вопрос с одеждой.

   Я вскинула голову. Смело так, словно не испытывала секундами ранее смущения.

   - Ты сам будешь выбирать мне одежду?

   - А ты сама не можешь? - вопросом на вопрос ответил он.

   Мне показалось, или я услышала вызов?

   - Могу, - пожала плечами, - просто уточнила.

   - Привыкла, наверное, что кто-то другой делал это за тебя? - с усмешкой протянул Марат.

   Мне стало неприятно от его замечания. Хоть оно и было правдиво. Да, это было так. Почти всю мою жизнь за меня делал выбор кто-то другой. Когда мы переехали с Амаль в Канаду, мне стало чуть полегче.

   Но даже тогда мы с сестрой придерживались определенного дресс-кода.

   Чтобы выглядеть незаметными.

   Единственным исключением, пожалуй, было то дерзкое платье, которое я надела для первого похода в клуб. Ирония заключалась в том, что именно в этом наряде, я впервые встретила Марата.

   - Да, ты прав, - я широко улыбнулась, - но я буду счастлива, если ты сдержишь слово и позволишь мне самой выбрать себе одежду.

   Марат, соглашаясь, кивнул.

   - Идем, - он указал рукой в сторону.

   - Куда? - не торопясь сдвинуться с места, поинтересовалась я.

   - Ужинать. Давай, не тяни резину. Не люблю есть остывшее мясо.

   Голос Марата источал повелительные нотки.

   Я вспыхнула.

   Шагнула назад и ответила:

   - А я не люблю, когда мной командуют!

   Марат криво усмехнулся, да так, что эта усмешка напомнила хищный оскал. Ни слова не говоря, он шагнул ко мне. Не успела я понять, что происходит, как Марат ловко схватил меня и закинул себе на правое плечо.

   - Любишь не любишь, но главный здесь - я, - поразительно спокойным голосом протянул он.

   Кровь прилила к моему лицу. Понимание унизительности позы, в которой я оказалась, заставила меня действовать.

   Что есть силы, я начала дергаться. Сжала ладони, и кулаками обрушилась на мужскую спину.

   - Поставь меня на ноги! - потребовала я, продолжая бить Марата.

   - Как хорошо, Цветочек. Продолжай, мне как раз был нужен массаж, - направляясь в сторону лестницы, все тем же спокойным тоном продолжил он.

   Когда до моего слуха донеслись мужские голоса, раздающиеся на первом этаже, меня окатило волной стыда.

   Господи! Кто там может быть?

   Люди Марата?

   Тогда я точно не хотела, чтобы меня увидели в такой нелепой позе! Обида и уязвимость накатили тоскливой волной, и против воли, из моей груди вырвался стон.

   Ну, вот... Слабачка, какая же я слабачка!

   Марат, вдруг, резко остановился. Медленно, словно опасаясь раздавить своими ладонями, он переместил меня с плеча к себе на руки.

   Мы встретились взглядами. Неожиданно для себя, я обнаружила в черных глубинах не осуждение, а веселье.

   - Какая очаровательная капризная принцесса, - улыбнулся он, и не позволяя мне сопротивляться, крепко прижал к себе.

   И так, неся меня на руках, Марат спустился вместе со мной на первый этаж.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Мужские голоса разом стихли, когда я и Марат оказались на первом этаже. Хоть я еще не видела лиц, не оставалось сомнений, что все внимание было приковано ко мне.

   Марат плавно поставил меня на ноги, но я все равно покачнулась, и в поисках опоры, невольно вцепилась в его каменное предплечье. Мышцы под моими пальцами сжались, и я, словно обжегшись, спешно убрала руку.

   - Знакомьтесь, это - Джесси, - властно произнес Марат.

   Я обвела взглядом мужчин, которые выступили из полутемного зала. Что они там делали-то в темноте?

   Вышли, как стая волков. Другого сравнения на ум не пришло.

   Первым, кто представился, был высокий мужчина, стоявший посередине.

    - Салих.

   Красивое, с модной бородкой лицо, растянулось в приветливой улыбке. Его густые, темно-каштановые волосы лежали в беспорядке и придавали мужчине озорной вид.

   Я сдержанно улыбнулась:

   - Привет.

   Не знаю, может, улыбаться-то вовсе и не стоило, но мне не хотелось сейчас проявляться, как вредина.

   - Вахид, - глубокий голос принадлежал мужчине, рост которого был значительно ниже, чем у остальных. Но все это щедро компенсировалось широкой, мощной фигурой. На ум сразу пришло сравнение Вахида с железным шкафом.

   - Привет, - все тем же сдержанным тоном ответила я.

   Последний, кто поприветствовал меня, был темноволосый мужчина с голубыми глазами.

   - Арби, - довольно холодно произнес он.

   Мне показалось или Арби был не очень рад тому, что я здесь?

   А почему, собственно, он должен быть рад? Ведь мой отец едва не убил их человека.

   - Привет.

   Ощущая смятение и неловкость от всей ситуации, я обняла себя за плечи.

   Следом, на моё правое плечо легла тяжелая ладонь. И хотя между рукой Марата и моей кожей была преграда в виде футболки, жар, что источало его прикосновение, прожигал меня.

   Я сглотнула.

   Где-то над макушкой раздался властный приказ:

   - Джесси - моя гостья. Ведите себя соответствующе.

   - Ясное дело, - Вахид беззлобно улыбнулся. - Мы гостей не обижаем.

   - Вот и я о том же, - рука Марата сползла с моего плеча и чуть подтолкнула меня меж лопаток.

   - Идем ужинать, - добавил он.

   Все мужчины тотчас подчинились. Развернулись и поспешили в комнату. Кто-то из них включил яркий свет, и теперь я могла хорошенько разглядеть то, что оказалось в поле моего зрения.

   Во-первых, кругом царил простор. Помещение не было перегружено ни мебелью, ни декором. Однако такие детали, как мраморный пол, картины (пейзажи) в позолоченной раме, наводили на мысль, что хозяин этого дома ценил роскошь, но не кичился ей.

   Мы прошли широкий коридор и оказались в просторной гостиной, совмещенной с кухней. Одна стена была полностью из тонированного стекла и выходила во внутренний двор.

   В комнате п-образно разместился кожаный диван, рядом с ним расположились два кресла и стол. Последний заслуживал особого внимания. Вырезанный из дерева (мои скромные знания подсказывали, что это, скорее всего, дуб), залитый лаком, этот стол не имел ровных краев. Напротив, эти края были волнообразные, такие, что я, не выдержав, плавно провела по ним пальцами.

   - Вижу тебе нравится работа мастера, - прозвучал голос Марата рядом со мной.

   Я обернулась. Он довольно улыбался. Так улыбается хозяин, который гордится своим домом.

   - Очень, - я улыбнулась в ответ.

   - Садись вон туда, - Марат кивнул на кресло.

   Я послушно уселась на него. Большое, пахнущее пряно-сладким парфюмом, оно показалось мне невероятно уютным. Для пущего удобства я забралась на него с ногами - села боком, там чтобы они не торчали.

   Но мне было очень комфортно. Удивительно, учитывая что я оказалась в обществе почти незнакомых мужчин.

   Как-то внезапно, на столе появилась еда. Кто её принес, я даже не обратила внимания. Зато сразу заметила среди обилия мяса, овощей и фруктов уже знакомые лепешки.

   Ух! Как же захотелось есть! Живот заныл, но я не смела сдвинуться с места.

   Через секунду громкий звук наполнил комнату. Нет, это был не мой голодный желудок, а включенное тв. Огромный дисплей, размещенный на стене, наполнился яркими красками.

   - Эй, всё игра началась! - возбужденно крикнул кто-то из мужчин.

   Все уселись на диване, но есть никто не спешил.

   Наконец, Марат взял первый кусок, и только тогда остальные приступили к ужину. Понимая, что в таком деле не стоит ждать особого приглашения, я потянулась за лепешкой, на которую все эти минуты поглядывала.

   Когда она оказалась в моих руках, я почувствовала себя невероятно счастливой. Так контраст с тем, что я испытывала еще этим утром!

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

Наслаждаясь вкусом лепешки, я украдкой наблюдала за мужчинами.

   Все их внимание было сосредоточено на экране тв.

   Они смотрели футбол. И каждое действие того, что происходило на поле, мужчины комментировали смачными словами.

   Иногда попадались незнакомые мне фразочки. Предполагаю, для них использовался родной язык.

   Воздух трещал от эмоций.

   Азарт, злость, веселье - вот что ощущала я, несмотря на то, что меня совсем не волновала эта непонятная игра с мячом. Я даже не смотрела на экран, но казалось, что всеобщие чувства частично охватили и меня.

   - Давай! Давай!

   Каждый раз, когда кто-либо из мужчин выкрикивал ругательства, я подпрыгивала на месте, а затем - беспощадно впивалась зубами в лепешку. Когда я доела её, то вся моя футболка оказалась в крошках. Этакие “звездочки” на черном фоне.

   Поражаясь своей аккуратности, я начала медленно собирать эти крошки в ладошку. У меня почти получилось, но...

   - Го-о-л!

   Мужской ор заполнил собой пространство. Он был такой силы, что мне показалось, что зазвенела посуда...

   Зазвенело и у меня в голове. Руки мои автоматически примагнитились к ушам. Закрыла их ладонями. Но звук все равно ощущался. Я поморщилась и на несколько секунд зажмурила глаза.

   А когда открыла их, то обнаружила, что на меня пристально смотрит четыре пары глаз.

   Только вот в каждом взгляде были разные эмоции. Насмешка, веселье, спокойствие и вопрос.

   Это то, что я успела разглядеть. Затем кто-то переключил канал, и внимание мужчин вновь вернулось к экрану.

   Марат, вдруг, встал и подошел ко мне. Навис надо мной, как скала. А я все никак не могла пошевелиться. Даже ладони мои - и те все еще прижимались к ушам.

   Марат моргнул, и мои руки безвольно сползли вниз.

   Он что, разозлился на меня? Одна только мысль, и мне стало не по себе. Не желая показывать виду, я гордо вздернула подбородок.

   - Ты чё мясо не поела? - почти строго произнес Марат, и следом взял со стола чистую тарелку и навалил на неё куски обжаренного мяса.

   - Держи, - он поставил тарелку мне прямо на ноги, и мне не оставалось ничего другого, как обхватить её пальцами.

   - Спасибо, - смущенно пробормотала я, но есть не спешила.

   Марат нахмурился. Ничего не говоря, подхватил кусок мяса и поднес к моим губам.

   Я окончательно смутилась. Стыд опалил мои щеки, в горле все сдавило.

   Я не хотела сейчас есть с руки, как ручная зверюшка. Вся моя природа была против этого.

   - Я не хочу, - прошептала я, не уверенная в том, что Марат услышит меня.

   Но он услышал.

   Черные глаза стали еще чернее. Губы изогнулись в провокационной усмешке.

   - Зря, - протянул он и отправил кусок к себе в рот.

   Прожевывая его, Марат продолжал вглядываться в мое лицо. Словно изучал. Может, мне стоило бы отвести свой взор, но я предпочла смотреть прямо в мужские глаза.

   Закончив жевать, Марат взял со стола салфетку. Демонстративно медленно вытер губы и пальцы.

   - Что тебе заказать? Что ты ешь? - поинтересовался он. - Помнится, в прошлый раз ты ела мясо с большим аппетитом.

   - Я сейчас просто не хочу мяса, - все больше смущаясь, ответила я, - я наелась. Лепешка очень вкусная. А можно еще что-то выпить?

   - У нас сухой закон.

   - Я не про это, - мои уши начали гореть, и я была рада, что волосы частично скрывали их, - я просто пить хочу.

   - Кухня в твоем распоряжении, - Марат указал рукой в сторону, - в холодильнике должна быть минеральная вода. Может даже, осталось молоко. Или ты хочешь кофе?

   - Нет, вода сойдет, - губы мои нервно дернулись в попытках улыбнуться, - я пойду.

   - Давай.

   Марат наклонился, чтобы забрать у меня тарелку. Наши ладони соприкоснулись. Я спешно одернула руки и поднялась.

   Ух.

   Что-то я почувствовала себя совсем неуверенно. Одно дело - сидеть в кресле, как в домике, и другое - идти, ощущая на себе чужие взгляды.

   Интересно, кто-то из этих мужчин видел меня в белье - тогда, когда случилось мое похищение? Если да, то мне очень хотелось испариться.

   Размышляя над этим, я прошла на кухню.

   Белый с золотом - вот два основных цвета, что были здесь. Гладкие столешницы, блестящие раковина и варочная панель... Вряд ли, мужчины следили за порядком. Наверняка, у дома Марата имелся свой обслуживающий персонал. Интересно, как этот персонал отнесется к моему появлению?

   Я открыла холодильник.

   Вот точно мужской мир.

   Зелень, фрукты, какие-то протеиновые коктейли и батончики. Пласты мяса и рыбы. Наконец, я увидела минеральную воду.

   Ухватила её. Какая холодная! Самое то для моего разгоряченного лица! Прижав бутылку к пылающей щеке, я довольно улыбнулась.

   - Тихо! - рявкнул Марат.

   В воздухе повисла тишина. Даже я, и та застыла на месте.

   - Звонит Тимирязев, - добавил Шахбулатов и ответил на звонок.

   Его лицо приняло хищное выражение. Глаза довольно блеснули. Обрывки фраз пробились сквозь мое бешено стучащее сердце.

   - Да. У меня. Теперь так.

   Грубый смех, от которого у меня по спине побежали мурашки.

   - Да ладно? Спасибо за информацию.

   Несколько секунд молчания.

   Улыбка Марата стала шире:

   - Можете прислать открытку.

   Он быстрым шагом подошел ко мне.

   Так быстро, что мое сердце еще сильнее забилось в груди, хотя секундами ранее мне казалось, что это невозможно.

   Когда Марат встал напротив, волнение было такой силы, что у меня снова начала кружиться голова.

   - У тебя, оказывается, сегодня день рождения, 18 лет, - Марат улыбнулся, - выбирай подарок.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ

Я вздрогнула, потому что...

   Только сейчас вспомнила о своем дне рождении.

   18 лет.

   Ох, как я мечтала когда-то встретить этот день особым образом. Всего лишь мечтала, потому что понимала, что отец не позволит мне этого.

   - Что молчишь? - Марат обнажил зубы в сверкающей улыбке. - Говори.

   В голове моей вихрем поднялись мысли. Одна стала особенно яркой.

   - Ты узнал от Тимирязева? - уточнила я.

   - Да.

   - Тогда я... - мои пальцы нервно заскользили по крышке бутылке. Попробовала открыть, но сил не хватало.

   Марат молча забрал её у меня, начал открывать, и я в тот момент выпалила:

   - Я хочу поговорить с сестрой. Встретиться с ней.

   - А?

   Вода в бутылке зашипела и обрызгала - и Марата, и меня.

   Я торопливо стерла с лица холодные капли.

   - Блин, - он швырнул крышку на стол и поставил рядом минералку.

   Я схватила бутылку и поднесла к губам. Сделала глоток. Язык обожгло шипящей водой.

   - Сестра - Амаль Тимирязева? - Марат впился в мое лицо внимательным взглядом.

   - Да, - я сделала еще один глоток. - Она - единственная моя сестра.

   - Да, но она Тимирязева, - он холодно улыбнулся, - поэтому - нет. Выбери другой подарок.

   Мне стало больно от его отказа. Так, что сердце заныло.

   - Мне не нужен другой подарок, - прошептала я и отвела взор.

   - Тогда я сам выберу его для тебя.

   - Не нужно, правда, - я подняла на Марата глаза.

   Как нарочно, слезы подступили так близко, что я была вынуждена часто-часто заморгать, чтобы прогнать их.

   - Цветочек, хлопай не хлопай глазками, реви не реви, это на меня не подействует. Тимирязев - не мой друг. Далеко не друг.

   Я сглотнула. На языке вертелся вопрос, и я поспешила озвучить его:

   - Тогда почему тогда, в твоем клубе, когда там были оба Тимирязевы, ты ничего не сделал? Раз он тебе - далеко не друг?

   - Причины были, - Марат чуть сощурил глаза.

   Сканировал своим взглядом.

   - Эй, Марат! Ты глянь! Там махач начался! - крикнул кто-то из мужчин. Кто именно - я не обратила внимания, потому как оно сконцентрировалось на бородатом лице.

   - Ща подойду, - Марат подался вперед и зажал меня между собой и столешницей. Он еще не коснулся меня, но мы были близки к этому.

   Я попятилась назад.

   Прохладный мрамор обжег мне спину. Я задрожала, хотя, скорее всего, не мрамор, а стоящий напротив мужчина, вызвал такую реакцию.

   - Я жду, - Марат подался вперед.

   Его жесткое тело прижалось к моему, слабому. Сквозь тонкую преграду из одежды я ощутила напряженное мужское тело.

   Горячая волна стыда обдала меня с головы до ног. Она была такой силы, что мои ладони стали влажными, а ноги предательски задрожали.

   Я облизала пересохшие губы и сдавленно произнесла:

   - Чего ты ждешь?

   - Выбери подарок или я сделаю это сам, - для пущей убедительности Марат сильнее подался вперед.

   Это было слишком близко...

   Моя нога дернулась. Интуитивно, я хотела повторить то, что сделала в клубе. Ударить по мужскому достоинству, но в этот раз задуманное не увенчалось успехом.

   Жесткие пальцы сжали моё правое бедро.

   - Не, Цветочек, это больше не сработает со мной, - улыбнулся Марат.

   Его губы оказались в опасной близости от моих. Я уже собралась, было, ответить, но в эту секунду кто-то из мужчин заорал:

   - Вот, ворюга! Лови его!

   Комната наполнилась грохотом. Я обернулась и увидела, как три здоровых мужика, словно мальчишки, носились меж дивана, стола и кресла.

   - Ну, держись, - выдохнула Марат и поспешил на помощь к остальным.

   Кого же они там собрались поймать?

   Раздираемая любопытством, я наблюдала за разворачивающейся картиной. Кто-то толкнул стол слишком сильно.

   Тарелки полетели на пол и разбились.

   Салих, кажется, так звали мужчину, поскользнулся и растянулся рядом с креслом. Подскочил и рванул вперед.

   - Вот он! - прогремел Вахид, наклоняясь, чтобы схватить ворюгу, но в последнее мгновение тот прошмыгнул мимо.

   Наконец, я заметила, кем именно был этот ворюга.

   Красивый, в меру пушистый, черно-белый котяра.

   Его большие глаза были полны ужаса. Еще бы, когда за тобой гонятся четыре мужика, любой бы испугался. Кот рванул к стеклянной стене, ударился о нее, замяукал-зарычал, а после - сделал потрясающий прыжок.

   Почему потрясающий?

   Потому что благодаря ему кот оказался прямо передо мной. На сверкающей мраморной столешнице.

   Хоть он и выглядел красавцем, нельзя было сказать, что кот казался ухоженным. Даже несмотря на то, что он обладал пушистой шерстью, в глаза бросалась его худоба.

   Его умные глаза сосредоточились на мне. Кот словно проверял, можно ли мне доверять. Через секунду, он, замяукав, подошел ко мне.

   Я протянула руку и осторожно погладила его по голову. Несколько секунд молчания. Одобрительное “мяу”, и следом - мурчание.

   Я улыбнулась и подтянула кота к себе. Мягкая, местами, с колтунами, шерстка, заструилась под моими пальцами.

   - Наконец-то попался! - радостно произнес Салих.

   - Держи его, - подкрадываясь, добавил Вахид.

   - Стойте! - мой голос задрожал от волнения.

   Отыскав взглядом Марата, я с торжествующей улыбкой обратилась к нему:

   - Я выбрала. Вот мой подарок.

ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ

Словно понимая то, что я сказала, кот громко замурлыкал и потерся влажным носиком о мою щеку.

   - Походу твоей гостье больше нравится кот, а не ты, - рассмеялся Вахид.

   - Похоже, - ухмыльнулся Марат и медленно пошел в мою сторону.

   Я лишь плотнее прижала к себе кота. Не знаю, что я сделаю, если Марат откажет мне.

   В одном уверена я была точно - буду биться, чтобы это несчастное животное осталось со мной.

   - Ты, правда, хочешь именно этот подарок? - кивнув на кота, уточнил Марат.

   - Да, - твердо ответила я.

   - Мегар (чечен. - ладно), пусть будет твоим подарком, но - убирать за ним будешь сама.

   - Конечно! - чувствуя, как по груди расползается давно забытое ощущение счастья, живо согласилась я. - И убирать, и кормить.

   Да, я была согласна и лоток за котом убирать!

   Когда-то я лишь мечтала о домашнем питомце. Часами пролистывала в интернете фото с котами и собаками. Как завороженная, наблюдала за соседскими детьми, у которых была собака - белый лабрадор. Всего однажды - на свое десятилетие - я осмелилась попросить родителей о питомце, и сразу получила холодное “никогда в нашем доме не будет животных”.

   - С последним у него проблем точно нет. Этот ворюга уже неделю таскает у нас мясо.

   - Не очень-то и заметно по нему, - я погладила кота по напряженной спине. - И вообще, вам что, жалко для него кусочка мяса?

   - Не жалко, - Марат оскалился, - мы, между прочим, всю неделю мясо оставляем там, у забора. Но ему надо именно стащить его.

   - Может, коту нужна не только еда, но и ласка. Нежность, - поспешила я оправдать мурлыку.

   - Может, - голос Марата стал приглушенным, а улыбка дерзкой, - и не только ему.

   Я вспыхнула от его последней фразы. Жарко так стало, что захотелось вылить себе на голову холодной минералки.

   - Тогда, - язык мой стал заплетаться, - тогда я пойду.

   - Ну, иди. Знаешь - куда идти-то?

   - Не совсем.

   - Пошли, - Марат кивнул в сторону.

   Кивнул так, что я снова испытала смущение. Потому что со стороны это выглядело, словно он предлагал мне уединиться с ним.

   Но мне действительно хотелось уйти. Загвоздка заключалась в том, что я не знала где находится моя комната. Да и вообще, была ли она моей?

   - Иду, - я подняла кота.

   Как и предполагала - он оказался довольно легким. Сердце сжалось от жалости к нему. Кот, занервничав от движения, вытаращил глаза. Его уши пару раз дернулись.

   - Тише, - я успокаивающе погладила его, - мы с тобой сейчас пойдем спать.

   Медленно я переместилась с кухни в комнату. Поморщилась, обнаружив, что рядом с разбитой посудой валялась еда. Хотела предложить помочь, но понимание того, что мне придется задержаться среди мужчин, остановило меня.

   - Мяу!

   Кот вырвался из моих объятий и принялся с аппетитом поедать остатки мяса. При этом его хвост вытянулся в черную трубу. Воздух наполнился громким чавканьем.

   Мужчины переглянулись меж собой. По их лицам было понятно, что они с удовольствием выкинули бы несчастное животное на улицу.

   - Пошли, я тебе кое-что покажу, - Марат вновь кивнул в сторону.

   - А кот? - я с недоверием окинула Вахида, Арби и Салиха.

   - Да не тронем мы его, - рассмеялся Салих, - пусть жрет. Может, нам меньше будет убирать.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Мы вышли из дома и оказались на террасе.

   Свежий, пронизанный ароматом цветов и зелени, ветерок обнял мои плечи. Словно я была родной.

   Я вздохнула - шумно, может, даже взволнованно, и запрокинула голову.

   На черном небе, будто хрустальные бусы, сияли звезды. А вот луны сегодня не было видно.

   Сфокусировав зрение, я начала вглядываться вдаль.

   Взор мой отметил мелькавшие огоньки - далеко-далеко. Они расползались где-то там, внизу. Этакие крошечные светлячки.

   Интересно, как далеко мы оказались от Нью-Йорка?

   - Где мы? Город далеко отсюда? - обратилась я к Марату.

   Он стоял справа от меня. Я не увидела, но почувствовала, что тот прошелся по мне взглядом.

   - До города 8 часов на машине. Мы - на моей территории. Здесь ты в безопасности. В том числе и от тех, кто ищет тебя.

   По моим рукам побежали мурашки из-за последней фразы.

   Мне становилось страшно от одной только мысли, что сделает со мной отец, если ему удастся найти меня.

   - Ты так уверен? - голос мой задрожал.

   Мной двигал страх, когда я озвучивала этот вопрос.

   - В этом месте - да. Территория охраняется по периметру лучшими бойцами. Но еще на подъезде сюда людей встречает охрана. Контролируется всё. Простой смертный не сможет добраться к нам.

   - А если охрану убьют? - взволнованно прошептала я.

   - А ты так хочешь этого? - Марат заглянул мне в лицо.

   - Нет, ты что, - я с удивлением посмотрела на него, - я не хочу чьей-либо смерти.

   Снисходительная усмешка тронула мужские губы:

   - Рано или поздно она ждет нас всех.

   Я сглотнула.

   - Ну будем о грустном, - Марат самоуверенно улыбнулся, - тебе сегодня 18! Ты чувствуешь себя на этот возраст?

   - Не знаю, - я пожала плечами и медленно пошла рядом с Маратом.

   - Хм? - он чуть сощурил глаза.

   - Иногда я ощущаю себя очень взрослой, - разоткровенничалась я, - а иногда мне хочется дурачиться. Уж не знаю, на какой возраст это тянет.

   Мы спустились с террасы, прошли совсем немного и оказались возле бассейна.

   По всему его периметру шла подсветка, и от того вода в нем будто светилась. Чуть повыше расположился круглый фонтан. Вода в нем журчала и, там, где попадало освещение на неё, искрилась бриллиантовым блеском.

   Это место выглядело по-настоящему волшебным, и я невольно растянула губы в мечтательной улыбке.

   - 18 лет - вся жизнь впереди, - вдруг, продолжил нашу беседу Марат, - ты думала о том, чем бы хотела заниматься?

   Его вопрос застал меня врасплох.

   Потому что последние годы я не позволяла себе даже представлять в голове, каким бы было мое будущее, не будь я дочерью Алекса Уайта.

   - Нет, - честно призналась я, - потому что мне бы все равно не позволили. Папа... Он решал за нас, как нам жить.

   - Слушая тебя, я всё больше убеждаюсь в правильности того, что сделал, - Марат сверкнул глазами, - здесь у тебя будет куда больше свободы, Цветочек.

   - Здесь, это где? - я с вызовом посмотрела на него. - Ты имеешь в виду, вот на этой территории?

   - Для начала - да. А ты хочешь большего, не так ли?

   - Может быть, - чувствуя, как в груди медленно разгорается пламя, ответила я.

   Боже мой, Марат словно видел меня насквозь. Знал мои мечты и затаенные желания...

   - Я могу дать тебе это, - он подошел ко мне так близко, что я ощутила его мужской, личный аромат.

   Грудь обдало жаром, сердце забилось часто-часто. Не знаю, почему Марат так действовал на меня. Мне хотелось одновременно... Ах, я даже мыслить запрещала себе об этом!

   - Что скажешь, Цветочек? - прошептал мне прямо в губы искуситель.

   Я понимала, что Марат не оставит свою затею. Вот, пожалуйста, очередное доказательство.

   Только на фоне распаляющегося жара, мне становилось все сложнее мыслить разумно.

   - Скажу, что мне нужно охладиться, - прошептала я в ответ, сдвинулась вбок, шаг - и прыгнула прямиком в бассейн.

   Брызги полетели в стороны, радостный возглас слетел с моих губ...

   Вода приветливо приняла меня. Ощущение свободы и веселья наполнили меня на несколько секунд.

   Я не учла только одного.

   Мужские шорты, что были на мне, соскользнули с меня...

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВТОРАЯ

Мне стало так жарко от стыда, что вода вокруг меня, кажется, потеплела на пару градусов.

   Стараясь не думать о том, что успел увидеть Марат, я отплыла подальше. Взор мой заскользил по поверхности в поисках потерянных шорт.

   Пусть они найдутся! И как можно скорее!

   - Не это ищешь? - веселым голосом обратился ко мне Марат.

   Неужели...

   Я медленно повернула голову и увидела картину, от которой мне стало трудно дышать.

   Марат, присев на корточки, держал пальцами за край те самые шорты. Словно черный маятник, они медленно покачивались туда-сюда.

   Мои глаза тоже начали повторять эти движения.

   Туда-сюда.

   Что же делать?

   - Или нет? - Марат вызывающе улыбнулся, и я почувствовала, как начала закипать. Грудь обожгло от нахлынувшей злости.

   Ведь он понимал, в каком уязвимом я сейчас положении, но продолжал дразнить!

   - Ты же знаешь, что да, - я посмотрела прямо ему в глаза.

   Они сверкали от веселья. А вот мне совсем было не до него.

   - Хм, - Марат довольно улыбнулся, - тогда забери у меня.

   Он вытянул руку с шортами и еще шире улыбнулся.

   Интересно, отдаст мне Марат их или станет дразнить?

   Что-то подсказывало, что я не получу так просто эти несчастные шорты, но попробовать, все же, стоило.

   Я подплыла чуть поближе.

   Беспокойство о том, что стало видно теперь Марату, не отпускало меня ни на секунду. Я старалась разглядеть ответ на его бородатом лице, но наглая улыбка, которая озарила Марата, спутала все мои мысли.

   - Кидай сюда, - попросила я.

   - Не, мы так не договаривались. Я сказал: “забери у меня”.

   Я задрожала от злости. Сжала челюсти и посмотрела на Марата исподлобья.

   - Хватит дразнить меня! Просто отдай мне шорты! - выдохнула я.

   Марат окинул меня сверкающим взглядом.

   - Ща, - протянул он и...

   Марат сделал то, что я больше всего опасалась - прыгнул в воду.

   Прохладные брызги попали мне на лицо, и я мгновенно пробудилась.

   Плавать с мужчиной в бассейне, зная, что у тебя нет ни белья, ни шорт? Это настоящее безумство!

   Я начала активно грести руками. Так, словно от этого зависела моя жизнь. Страх сделал меня быстрой. Но и Марат не медлил.

   Он догонял меня. Его дразнящий голос долетел до моего слуха:

   - Я принес тебе шорты, Цветочек.

   Я бросила взгляд через плечо. Вода стекала по бородатому лицу, черные глаза блестели и блудливая улыбка то и дело появлялась на его губах.

   Я вновь сжала челюсти.

   Вид ухмыляющегося Марата окончательно разозлил меня.

   Я доплыла до края бассейна. Лишь на секунду меня обожгла мысль, как это будет выглядеть со стороны.

   Плевать! Мне уже стало понятно, что Марат хотел слишком много за шорты. Утешало оно - футболка была достаточно длинная, чтобы скрыть то, что должно было быть скрыто.

   Ухватившись за ручки, я подтянулась и выбралась из воды.

   - Не нужны мне твои шорты! - яростно выдохнула я и, с напускной уверенностью, двинулась в сторону дома.

   Тело мое дрожало от прохлады и обиды, сил почти не осталось, но я все равно шла вперед.

   - Стоять! - рявкнул Марат.

   Я вздрогнула от его крика, на секунду замерла, а затем продолжила свое шествие.

   Даже шаги, что послышались позади, не остановили меня. Но когда сильные руки, как клешни, сомкнулись на моих плечах, идти я дальше не смогла.

   - Далеко собралась? - развернув меня лицом к себе, поинтересовался Марат.

   В этот раз я не стала смотреть на него. Уставившись взглядом в пол, я холодно ответила:

   - Я иду к себе.

   - Ты чё, обиделась что ли? - в голосе Марата звучала насмешка.

   Мой взгляд медленно пополз вверх и остановился на мужском лице. В черных глазах застыл вопрос вперемешку с непониманием.

   - Да, - ответила я.

   Бородатое лицо исказилось от удивления.

   Удивилась и я. Неужели он думал, что меня забавляет такая игра?!

   - А ты, оказывается, ранимый цветочек, - с задумчивой улыбкой протянул Марат. - Теперь я в этом убедился окончательно. Нежный, чистый Цветочек.

   От слов, что произнес этот брутальный наглец, у меня перехватило дыхание.

   В воздухе повисла тишина.

   Словно встретившись впервые, мы вглядывались в глаза друг друга. Не знаю, что увидел Марат во мне, только когда он обратился ко мне, в его тоне не было веселья:

   - Зайдем в дом с другой стороны. Я провожу тебя до спальни, а сам уйду. Обещаю.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

С небывалым облегчением я закрыла дверь спальни. Провернула ключ в замочной скважине. Его вручил мне Марат. Не знаю, был ли у ключа еще дубликат, но мне как-то сразу стало спокойнее.

   Стянув мокрую футболку, я направилась прямиком в ванную. Включила теплую воду и встала под неё. Зажмурила глаза. Вздохнула. Только теперь я могла расслабиться.

   Поверить не могу, что я вытворила сегодня такое...

   Что сказало бы об этом Амаль? Как бы отреагировала, узнав, что я так бесстыдно себя повела?

   Осудила бы? Или поняла?

   Я так привыкла к её поддержке, и так нуждалась в ней! Каждое слово сестры имело вес для меня, но...

   Внутреннее чутье тихонько шептало , что мне пора учиться жить своим умом.

   Только как это - своим? Для меня все это казалось трудной задачей. Наверное, когда почти всегда решают за тебя, ты привыкаешь к этому. Забываешь, что можешь сама...

   Как же сложно, непонятно, непривычно! Но мне так нужно было научиться этому! Внутреннее сопротивление завертелось в груди, затем, наконец, пошло на спад, и я почувствовала умиротворение.

   Минут 15 я просто стояла под потоками и наслаждалась ощущениями. Казалось, вода мыла не только мое тело, но и голову от нехороших мыслей. Возможно, это был просто психологический эффект, не знаю, но после того, как я вышла из ванной, я ощущала себя поразительно спокойной.

   Открыв шкаф, я достала из него очередные шорты и футболку. Надела их и отправилась прямиком в кровать. Как только моя голова коснулась подушки, сон мягким облаком окутал меня...

   Марат

   Когда я спускался на первый этаж, то поймал себя на том, что до сих пор улыбаюсь.

   Как дебил.

   Причина? Цветочек.

   Её сегодняшний выход из воды напомнил мне так некстати Афродиту. Та вышла из пены морской, а Джесси - из моего бассейна. И хотя она не была полностью обнажена, как греческая красотка, мой взгляд успел отметить кое-какие пикантные детали, от которых у меня закипела кровь.

   Она закипела еще сильнее, когда до меня дошло, что эту красоту могли увидеть остальные.

   Звериная сущность почти вырвалась наружу и потребовала действий.

   Я собирался лично одеть на бунтарку шорты, но когда встретился с её обиженным взглядом, прежнее решение стало не столь явным.

   Потому что мне каким-то чудом удалось разглядеть в её больших глазах пронзительную уязвимость.

   Я поразился.

   До этого мгновения я был уверен в том, что нам обоим было весело. Выходит, я ошибся. И признавать свою ошибку оказалось довольно неприятной вещью.

   Я не привык считать себя неправым. Вся моя природа была против этого.

   - Ну, что, какие планы теперь? - в коридоре показался улыбающийся Салих.

   Глаза его блудливо поблескивали. Я знал, какие именно планы он имел ввиду, и был далеко не против воплотить их в жизнь.

   - С клуба звонили? - я пошел в сторону комнаты, где мы недавно ужинали. На полу все еще валялась посуда и остатки еды. Убирать всё это никто не собирался. Завтра - в 7 утра этим займется персонал.

   - Да, все путем. Никакого шума. Охрана на контроле, - ответил Салих.

   - А с ним что делать? - сидящий на подлокотнике дивана Арби, кивнул на кота.

   Котяра растянулся рядом с креслом, на котором на ужине сидела Джесси. Он выглядел обожравшимся и наглым.

   - А что с ним делать? - я усмехнулся. - Не трогать. Он теперь принадлежит Джессике.

   Сказал - и понял, как непривычно это звучит - “Джессика”.

   Не, для меня она теперь точно - Цветочек или Джесси. Нежная, пугливая и смелая.

   Чистая.

   - Если мы закончили, то я пошел, - Вахид, до этого стоявший возле окна, подошел ко мне.

   - Куда ты?

   - Спать, - он улыбнулся, - до семи утра не будить.

   - Я тоже, пожалуй, пойду, - Арби взял с дивана свою кожаную куртку. Одел и поднял ворот.

   - А ты, походу, не спать? - Вахид, глядя на Арби, усмехнулся и пошел в сторону коридора.

   - Погоняю на байке. Мне нужно проветриться.

   В его голосе звучало недовольство, хотя я и без этого знал, что появление Джесси не вызывало у Арби особой радости.

   Ничего. Переживет.

   - Ночевать где будешь? - я сощурил глаза.

   - Дома. Приеду после двух, - Арби кивнул и пошел вслед за Вахидом.

   Через минуту до моего слуха донесся звук захлопывающейся двери.

   - Салих, - я перевел взгляд на него, - девочек вызывай.

   - А гостья не будет против? - ухмыльнулся тот.

   - Гостья уже давно крепко спит, - улыбнулся я в ответ.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ЧЕТВЕРТАЯ

Джесси

   Я проснулась от сжимающей боли в желудке.

   Голод.

   Как не вовремя он дал о себе знать!

   Перевернувшись на другой бок, я сделала попытку проигнорировать это противное чувство.

   Но куда там! Желудок заныл еще сильнее.

   Я была вынуждена ответить на его призыв. Шлепая босыми стопами по прохладному полу, направилась в ванную. Правда, по пути туда едва не налетела на шкаф. Бросив в его сторону далеко нелестное замечание, я завернула в ванную.

   Включила воду, зачерпнула ладонями. Выпила. И так - три раза.

   Прислушалась. Может, этот старый способ утихомирит мой желудок? Когда я была маленькой, то нередко применяла его.

   Увы, ответом стал очередной, ноющий спазм.

   Что мне делать? Дотерпеть до утра? Сколько ждать?

   Я вернулась в спальню и подошла к окну.

   Сдвинула вбок штору и устремила взор на небо. Оно уже не казалось таким черным. Но до утра, наверное, было еще долго.

   Что, если боль усилится?

   Я не хотела этого точно.

   Собрав волю в кулак, я приняла решение спуститься на кухню. Возьму остатки лепешки. Или погрею молоко. Кажется, я видела его в холодильнике.

   Да, оно должно унять эту противную боль. Мягкое, теплое, вкусное молоко... Кажется, я даже ощутила его приятный вкус.

   Но прежде чем осуществить задуманное, я должна была кое-что сделать.

   Я подошла к шкафу. Открыла и прошлась взглядом по его содержимому. Вот то что надо!

   Так мне будет более спокойно. Я достала худи с капюшоном. Надела его. Сладко-пряный аромат окутал меня, и взволнованные мурашки пробежались по моей коже.

   Ощущая себя словно в теплом коконе, я медленно вышла из спальни. Замерла. Взгляд мой устремился вдаль. Слава Богу, коридор освещался подсветкой. Мягкий, теплый свет шел на границе между полом и стеной.

   Я медленно пошла вперед. По мере того, как я продвигалась по коридору, во мне прибавлялась решительность. Когда показалась лестница, я довольно быстро и почти бесшумно спустилась с неё.

   И снова замерла.

   Прокручивая в голове прошедший вечер, я искала ответ, в какой стороне находится кухня. Память услужливо подсказала мне. Я повернула направо, но теперь снова шла медленно, прислушиваясь к каждому шороху.

   Не знаю, что больше пугало меня. Встреча с кем-либо из друзей Марата или с ним самим. Одна только мысль о нем - и моя спина покрылась мурашками.

   Да чтоб его!

   Я прерывисто вздохнула. Сжала ладони от бессилия.

   Потому что еще больше меня пугало одиночество... Скорбное, леденящее душу. Тот день, когда я не могла достучаться до мамы... Тот день, когда я одна осталась с этим страхом...

   Навсегда поселился в моей душе.

   Чувствуя, что еще немного - и расплачусь, я часто-часто заморгала и пошла дальше по коридору. Наконец, передо мной показалась гостиная и кухня. Обе комнаты тоже были освещены подсветкой.

   Я осторожно прошла внутрь. Нос зарезало от запаха мяса и другой еды. Я остановила взгляд на разбитой посуде и остатках ужина, “живописно” украшавших мраморный пол.

   Какая гадость...

   Первая мысль была - убрать все это, но я одернула себя. Сами насорили - пусть сами и убирают! Опасаясь пораниться об осколки, я попятилась назад и врезалась спиной в кресло.

   Вздрогнула, а затем гордо вздернула голову - так, если бы кто-то наблюдал за мной, и прошла дальше.

   Когда я зашла на кухню, то до моего слуха долетела звучащая музыка.

   Я удивленно огляделась по сторонам в поисках её источника. Искать долго не пришлось.

   Взгляд мой остановился на тонированной стене. Там, за ней, происходило что-то веселое. Я заметила тела, двигающиеся в откровенных танцах. Эти танцы напомнили нечто другое...

   Стыд и ощущение запретности сдавили мне грудь. Я порывисто отвернулась. Но даже теперь меня не отпускало удушающее чувство. Щеки запылали, сердце, наполнившись напряжением, застучало по-другому.

   Так, спокойно, Джесси.

   Зачем я сюда пришла? Правильно, за молоком.

   Отыскав взглядом холодильник, подошла к нему.

   Потянув за дверцу, я потерянно уставилась на его содержимое. Глядела, а видела перед собой танцующие фигуры.

   Наконец, мне удалось кое-как взять себя в руки. Как только это произошло, взор мой прояснился, и я обнаружила бутылку молока.

   Достав её, я начала искать бокал, куда бы можно было перелить молоко. Мысли о том, чтобы его погреть, у меня уже не было.

   Налью - и тихонько уйду.

   Успокаивая себя этой мыслью, я взяла бокал с полки и стала наливать молоко. В этот момент до моего слуха донеслись шаги, раздающиеся в коридоре.

   Мои руки задрожали от страха. Я нервно огляделась по сторонам.

   Шаги стали еще более ощутимыми. Щелкнул выключатель, комнаты наполнились приглушенным, но уже более ярким, чем подсветка, светом.

   - Салих, ты тут? - голос, принадлежащий Арби, заставил меня напрячься.

   Что делать? Сделать вид, что меня здесь нет?

   Я горько усмехнулась - как же это по-детски!

   - Нет, это я, - я шагнула в сторону, чтобы Арби увидел меня.

   На его лице мелькнуло недовольство. Вероятно, он собирался побыть здесь один? Что ж, скоро эта возможность у него появится.

   - Я уже ухожу, - я взяла бокал с молоком и сделала пару шагов.

   - Вижу, ты тут освоилась, - Арби расстегнул куртку и сел на подлокотник дивана.

   Весь его вид показывал, что он не собирался уходить отсюда.

   - О чем это ты? - я с недоверием посмотрела на него.

   Его голубые глаза светились холодом.

   - Да просто. Еще на ужине ты шугалась всех, а теперь пришла. Одна.

   От того, как Арби произнес “одна”, у меня противно засосало под ложечкой. Что он имел ввиду?

   - Я же гостья, - выдавила я из себя, - а гости должны чувствовать себя, как дома.

   - А что, раз ты чувствуешь себя, как дома, не присоединилась к вечеринке? - Арби кивнул в сторону тонированной стены.

   Я постаралась придать лицу непринужденный вид и ответила:

   - Такие вечеринки не для меня.

   - Это вопрос времени, - Арби поднялся.

   Зачем он это сделал?

   Я окинула его настороженным взглядом.

   В этот момент случилось то, что я никак не ожидала. Тонированная стена, которую до этого мгновения я считала именно стеной, сдвинулась, и в образовавшемся прогале показалась полуобнаженная мужская фигура.

   Единственное, что не позволяло назвать мужчину голым, это было полотенце, обернутое вокруг бедер.

   Я сглотнула.

   Не слушая тихий голос разума, мой взор взметнулся вверх по натренированному прессу, пробежался по черной бороде и остановился на довольном лице.

   Женские ладони с ярко-алыми ногтищами обвили мужской торс.

   - Марат! Пошли, еще поплаваем!

   - Ща, - он бросил взгляд через плечо, и я успела заметить, как многозначительная улыбка изогнула его губы.

   Наверное, взгляд мой оказался слишком пристальным, потому как Марат, вдруг, вскинул голову и посмотрел прямо на меня.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ПЯТАЯ

Яркое желание пронзило меня насквозь.

   Как одержимая, я хотела лишь одного.

   Испариться.

   Потому что вид почти голого Марата, вид голодной руки на его совершенном теле, и после - темный взгляд, который он обратил на меня - казалось запретным и греховным.

   Я не должна была это видеть.

   - Цветочек, - Марат лукаво улыбнулся, а женская ладонь на его теле застыла в напряжении.

   Этакая кобра перед смертельным броском.

   - А ты что не спишь?

   Я сглотнула. Пальцы задрожали. Опасаясь, что выроню бокал, я сильнее сжала его.

   - Ты с кем там говоришь? У тебя что, есть домашний питомец? - веселый голос незнакомки, словно лезвие, прошелся по моим ушам.

   Я ощутила реальную физическую боль.

   Питомец. Каким верным станет это определение для меня, если я подчинюсь когда-либо Марату.

   Ни слова не говоря, я медленно попятилась назад.

   - Иди, поплавай пока одна, я скоро присоединюсь, - отрывая от себя назойливую женскую ладонь, произнес Марат.

   Сказал - и следом окончательно зашел в комнату. Повернувшись, легко и эффектно закрыл тонированную дверь. Пока Марат это делал, мой взгляд бесстыдно блуждал по его загорелому, тренированному телу.

   “Почти голому”, - заботливо подсказал мне разум.

   Мне нетрудно было догадаться, чем занимался или собирался заняться Марат с обладательницей кровавого маникюра.

   - О, и ты здесь, - хозяин дома метнул в сторону Арби цепкий взгляд.

   - Да, вернулся недавно. Зашел выпить - а тут твоя гостья.

   Арби говорил спокойно, но все равно я уловила в его голосе нотки недовольства или, может даже, осуждения.

   Марат вновь посмотрел на меня. В этот раз в его черных глазах отразился интерес.

   - Ты что не спишь? - повторил он.

   Его правая рука скользнула вниз и поправила полотенце. Уверенно так, провокационно. Как пистолет перезарядил.

   Странное сравнение, но именно оно пришло мне на ум.

   - Я за молоком пришла, - мой голос показался мне слабым и жалким.

   Я кашлянула и продолжила более твердо:

   - Я уже ухожу. Всем спокойной ночи.

   Сказала, и внутри - словно шарик сдулся, а вместе с ним - и напряжение. Теперь оставалось просто уйти.

   Я и попыталась это сделать. Ощущая на себе пристальный взгляд Марата, пошла рядом с одним из кресел, сделала еще шаг, и...

   Жгучая боль обожгла мне левую стопу.

   - Ай! - выдохнула я и согнулась пополам.

   Бокал перевернулся.

   Молоко белым водопадом вылилось на пол. Пальцы задрожали от боли и страха. Бокал упал и раскололся на две половинки.

   - Что с тобой?

   Марат как-то внезапно оказался рядом со мной.

   Я промолчала. Боялась - скажу, а потом - разрыдаюсь.

   Какая ужасная ситуация! Я - неумеха, рядом почти голый мужчина, а еще - ноге так больно, словно в неё воткнули кусок стекла.

   Или на самом деле он воткнулся?

   - Ты поранилась что ли? - Марат не отставал от меня.

   А мне как раз хотелось именно этого - чтобы он оставил меня в покое.

   - Отстань, - выдохнула я.

   - Эй, Арби. Свет включи поярче. У нас тут, походу, авария, - проигнорировав мой выпад, приказал Марат.

   Комната залилась ярким светом. Мои глаза защипало от него, хотя, впрочем, причина могла быть в слезах, которые я сдерживала изо всех сил.

   - Что за авария? - Арби подошел ближе и встал справа от меня. - О, твой бокал разбился. Швабру нести?

   Что? Неужели, ко всему прочему, я разбила бокал Марата?

   - Швабра может подождать, а вот Джесси - нет.

   С последним словом Марат, словно куклу, подхватил меня и понес в вертикальном положении. Я невольно ухватилась руками за его обнаженные, влажные плечи.

   Интересно, они стали такими из-за того, что он недавно плавал в бассейне или по другой причине?

   Грудь обожгло от воспоминаний, где женская рука держалась за Марата, и я начала сопротивляться. Задергала правой ногой, стукнула по мускулистой спине ладонью так, что в ушах зазвенело.

   - Отпусти! Поставь меня на ноги! - выдохнула я.

   Не хотела я быть в его объятиях! Особенно теперь, зная, что недавно там была другая женщина!

   Противно! Мерзко! Горько!

   - Не могу, - голос Марата звенел от твердости, - сначала нужно кое-что сделать с тобой.

   Дойдя до дивана, Марат скинул меня на него, как мешок.

   Я плюхнулась, царапнула кожаную обшивку.

   - Ничего не надо со мной делать! - я попыталась слезть, левая нога скользнула по дивану, и очередная порция жгучей боли обожгла мне стопу.

   - Ай, - ненавидя себя в этот момент за слабость, вскрикнула я.

   На моем лбу проступили капельки пота, и я обессилено опрокинулась назад.

   Марат сел сбоку. Полотенце распахнулось, и я увидела его обнаженное бедро.

   Краска стыда мгновенно залила мне лицо. Боясь, что это выльется в нервный срыв, я сомкнула дрожащие веки.

   - Цветочек, что, так больно? - теплые пальцы сомкнулись на моей левой ступне, и взволнованная дрожь пробежалась вверх, по ноге.

   - Неприятно очень, - не открывая глаз, ответила я.

   - Арби!

   - А?

   - Принеси мне антисептик, пинцет... Короче, тащи весь чемоданчик.

   - Что там? - не выдержав, я открыла глаза и посмотрела на Марата.

   Сердце как-то странно стукнуло.

   Вид Марата, сосредоточенно разглядывающего мою стопу, вызвал во мне противоречивые эмоции.

   Некоторые из них напугали меня, и я спешно отодвинула их подальше, в дальний уголок души.

   - Осколок. Я сейчас попробую вытащить его. Если не получится - доедем до больницы.

   При слове “больница” мне поплохело.

   Что поделать, в памяти еще были живы те воспоминания, когда мама оказалась в больнице. Тогда её - откачали.

   Жаль только, что в последний раз маму было уже не спасти.

   - Да не трясись, Цветочек, - Марат кивнул Арби, и тот поставил на пол серебристый чемоданчик.

   - Обычно у меня все получается, - продолжил Марат с задумчивой улыбкой. Его пальцы чуть сильнее сдавили стопу, и я непроизвольно дернула ей.

   Арби усмехнулся:

   - Она тебе сейчас зубы выбьет.

   Марат бросил на него веселый взгляд:

   - Иди лучше чайник поставь.

   Когда Арби свернул на кухню, Марат обратился ко мне голосом, полным спокойствия:

   - Джесси, пожалуйста, посмотри на меня.

   Я неосознанно подчинилась. Возможно, потому что это была просьба, а не приказ.

   Перевела взор на Марата и обомлела.

   Черные глаза глядели так ласково! Словно я была чем-то ценным, прекрасным... Разве бывает так?

   - Я тебе сейчас обработаю ранку и постараюсь достать осколок. Будет лучше, если ты перевернешься на живот.

   - Ладно, - я медленно перевернулась на живот. Уткнулась лицом в подушку и, ожидая неприятных ощущений, сжала челюсти.

   Буду молчать, даже если станет больно! Довольно на сегодня моих стенаний!

   Теплые пальцы снова сомкнулись на моей стопе. Я почувствовала, как прохладная жидкость попала на кожу. Приготовилась, что будет щипать, но этого не произошло. Затем появились другие ощущения - не совсем приятные, словно ковыряли мне кожу, но назвать их болезненными было нельзя.

   - Готово! - торжествующий голос Марата вывел меня из оцепенения.

   Я приподнялась на вытянутых руках и бросила взгляд через плечо на Марата.

   Тот довольно улыбался.

   - Всё? - пропищала я.

   - Всё, Цветочек. Враг обнаружен и уничтожен. Осталась небольшая ранка. Будем обрабатывать, и через пару дней пройдет. Носки только одевай, чтобы пыль туда не попадала.

   - У меня нет носков... - я медленно села и посмотрела на свою стопу. Небольшая ранка была едва заметной. Оставалось только догадываться, сколько сосредоточенности и знаний понадобилось Марату, чтобы извлечь из неё осколок.

   - Спасибо, Марат, - голос мой звучал робко, а сама я ощущала всё нарастающее смятение.

   Те чувства, которые я совсем недавно отодвинула подальше, начали заявлять о себе. Только вот я их совсем не хотела ощущать!

   - Пожалуйста, - Марат погладил меня по колену.

   Я с недоумением посмотрела на его широкую, смуглую ладонь, на фоне моей белой ноги.

   Такой контраст!

   Только потом до меня дошло, что это - довольно откровенный, с сексуальным подтекстом, жест.

   - Не надо, - выдохнула я, и для пущей убедительности, сдвинулась вбок.

   Марат криво усмехнулся. Черные глаза предупреждающе сверкнули.

   Со стороны тонированной стены раздался шум. Через секунду она сдвинулась, и в образовавшемся прогале показалась голова Салиха.

   - Марат, ты идешь? Тебя там ждут!

   - Ща! - Марат бросил взгляд через плечо.

   Я вздрогнула. Выдавила из себя улыбку, а затем - произнесла:

   - Спасибо. Мне, правда, пора спать. Доброй ночи.

   - Ты у меня раненый Цветочек сегодня, так что, дай-ка я помогу тебе добраться до спальни, - произнёс Марат и, словно это было обговорено прежде, подхватил меня на руки.

   Мои руки обвили его шею. Взгляды наши встретились, и сердце мое пропустило удар.

   Потому что только теперь я поняла, что ревную Марата.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ШЕСТАЯ

Затаив дыхание, я слушала удаляющиеся шаги.

   Минутой ранее Марат принес меня, словно неразумное дитя, в спальню. Пожелав спокойной ночи, положил на кровать, и...

   Ушел.

   Хотела ли я, чтобы он остался?

   Нет.

   Жалела ли я, что он ушел?

   Да.

   Последнее признание обескуражило меня.

   Я не узнавала себя.

   В попытках избавиться от навязчивых мыслей и стойкого ощущения, что я все больше близка к тому, чтобы нырнуть в бездну, я зарылась лицом в подушку. Сжала, что есть силы, одеяло...

   Забыть! Избавиться от чувств! Взять себя в руки!

   Должна! Обязана! Смогу!

   Но когда сон уже нежно проникал в мое сознание, последнее, что промелькнуло в моей памяти - были черные глаза Марата.

   ...С трудом разлепив веки, я уставилась бесцельным взглядом в пространство. Минута, две... Наконец, до меня стало доходить, где я нахожусь. Странно. А может, ожидаемо, но вместо страха я почувствовала облегчение. Впрочем, оно длилось недолго, потому как ему на смену пришло другое, едкое чувство.

   Вина.

   Я ощущала себя виноватой. Перед собой. Что так быстро и легко готова была предать саму себя. А ведь еще недавно, я считала, что все мужчины - сволочи. Никому нельзя доверять.

   Так что же, почему...

   Вопрос повис в воздухе.

   Я перевернулась на правый бок. Скользнула взглядом по колыхающимся шторам. Золотистый свет лился из окон, и мне захотелось посмотреть, какая сегодня погода.

   Я поднялась. Левая стопа, напомнив о вчерашнем происшествии, чуть заныла. Я замерла. То место на ноге, где были пальцы Марата, запульсировало так, как если бы он и сейчас прикасался ко мне.

   Почему я так странно реагирую? Почему помню до сих пор?

   Размышляя над этим, я неспешно подошла к окну. Порывисто одернув шторы, я устремила взор вперед. Какая благодать!

   Васильковое небо, без единого облачка!

   Вид из окна открывался на сад. Ухоженный, цветущий. Ровный газон, кусты белых цветов, вдали - молодые елочки. Рядом с ними - беседка.

   Теплый ветерок заструился по полу, коснулся моих обнаженных стоп, и я зажмурилась от удовольствия. В груди все всколыхнулось, забилось.

   Я ожила.

   Дурные мысли и чувства разом испарились, вместо них появилось желание - выйти на свежий воздух, прогуляться.

   Я потратила около десяти минут, чтобы привести себя в более свежий вид, но все равно, стоя сейчас перед зеркалом, ощущала неудовлетворение при виде своего внешнего вида.

   И если с лицом и волосами был порядок, то же самое нельзя было сказать про шорты и футболку. Они висели на мне, как черный мешок. Сейчас я была очень похожа на подростка, которого запихнули во взрослые вещи.

   Что поделать, мужская одежда, хоть и была уютной, но никак не подчёркивала того, что я - девушка.

   Мне хотелось что-то яркое, воздушное, красивое...

   Помнится, Марат говорил о том, что сегодня мне купят вещи. Интересно, он сдержит обещание?

   Чтобы получить ответ, я должна была увидеть его самого. Только вот от мыслей об этом, меня снова кольнуло волнение. Пока еще не сильное, но оно вновь дало о себе знать.

   Я глянула на свое отражение.

   На меня смотрела напуганная, бледная девушка. Огромные, серо-голубые глаза были полны беспокойства.

   Джесси! Хватит сомневаться! Хватит бояться!

   Послав себе улыбку, я решительно вышла из спальни. Шагнула - и уловила лимонный аромат. Чем дальше шла, тем сильнее ощущала его. К тому моменту, когда я дошла до лестницы, цитрусовый запах был такой сильный, что я чувствовала его на языке.

   Наконец, до меня дошло, что стало причиной столь явного аромата.

   Весь первый этаж блестел от чистоты и свежести. Ни намека на пыль и уж тем более, разбитую посуду. Я осторожно спустилась на сверкающий мраморный пол и медленно, чтобы не упасть, пошла в сторону кухни.

   Завернула и почти сразу увидела Марата.

   Стоя ко мне спиной, он что-то накладывал в тарелку. И как нарочно, единственное, что было из одежды на нем - красные шорты.

   Грудь обожгло от пламенного чувства, и въедливые вопросы начали свою атаку.

   Интересно, Марат надел красные шорты, потому что у той женщины был красный маникюр? Потому что она понравилась ему? Или он любит её?...

   Словно вихрь, вопросы завертелись в моей голове, и чем больше их становилось, тем сильнее я ощущала...

   РЕВНОСТЬ.

   Жгучую, злую, прожигающую грудь.

   Умом я понимала, что не должна это испытывать. Марат и я не являлись ни супругами, ни парой...

   Но когда есть чувства, слова “должна - не должна” меркнут перед ними.

   - О, Марат, глянь-ка кто на завтрак пришел! - веселый голос заставил меня вздрогнуть от неожиданности.

   Только теперь я заметила Салиха. Он, развалившись в кресле, смотрел видео на планшете.

   - Хм, - Марат бросил на меня взгляд. - Цветочек проснулся.

   Я смутилась от того, как ласково он обратился ко мне.

   - Доброе утро, - несмело поздоровалась я.

   - Доброе! - Салих махнул мне рукой и снова уставился в планшет.

   - Доброе, - Марат одарил меня белоснежной улыбкой, - идем завтракать.

   То ли дело было в том, что Марат так приветливо встретил меня, то ли в том, что я на самом деле была голодна, но я послушно подошла к нему.

   - Омлет ешь? - уточнил он, когда я встала слева от него.

   Мой взор опустился на пышный, молочно-золотистый омлет. Желудок противно засосало, так аппетитно выглядел этот завтрак!

   - Да, - ответила я.

   Не удержалась, и следом добавила:

   - Ты сам готовил?

   - Не, - ленивая улыбка пробежалась по мужским губам, - завтрак почти всегда готовит Лина.

   - А кто это?

   - Это - я, - раздался женский голос.

   Я обернулась и увидела молодую девушку в длинном сарафане.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

В темных глазах девушки отразилось явное недовольство.

   Но вот улыбка, которой она поприветствовала меня, стремилась к тому, чтобы выглядеть приветливой.

   - Привет, Лина. Я - Джесси, - первой поздоровалась я.

   - Привет, - она кивнула.

   Пышные, темные волосы на её голове колыхнулись. Такие роскошные! Настоящая грива! Они придавали девушке особую привлекательность, подчеркивая оливковый оттенок кожи и стройную фигуру.

   Лина кивнула - и завернула в коридор.

   Пошла уверенно, быстро. Всем своим видом показывая, что не желает общаться со мной. Сердце неприятно кольнуло. У меня и так не было подруг, но тем не менее, такое поведение Лины немного задело мою душу.

   - Садись вон туда, - Марат указал взглядом на высокий табурет, примостившийся возле столешницы.

   Я уселась на него и с напряжением посмотрела на хозяина дома. Он взял две тарелки и подошел ко мне. Одну поставил передо мной.

   - Спасибо, - я взяла вилку.

   - Пожалуйста, - Марат бросил взгляд в сторону кресла, - Салих, ты жрать будешь?

   - Не, я уже овсянку поел, пока ты тренировался. Лина заставила съесть.

   Грудь сдавило от неприятного напряжения.

   Аппетит, кажется, исчез, как только я увидела эту Лину.

   Кто же она?

   - Как нога? - отправляя в рот кусочек омлета, поинтересовался Марат.

   Я вздрогнула. Вилка с грохотом упала на стол.

   Стыдливая краска обожгла мне щеки. Растяпа! Какая же я растяпа!

   - Получше, спасибо, - метнула взор на Марата и снова уставилась в тарелку.

   Обхватив вилку, я начала ковырять омлет.

   - Поешь нормально - и поедем покупать тебе одежду, - Марат сверкнул глазами.

   Мол, никаких споров.

   Я не имела ничего против одежды, а вот относительно командного тона...

   Но, как нарочно, у меня и не было сил на возражения. Может, действительно, мне стоило поесть? Я подцепила вилкой кусочек омлета и отправила его в рот.

   Вкусно! Теплый, воздушный, с характерным сливочным оттенком, омлет таял на языке. Я быстро доела свою порцию и, пока Марат наливал себе кофе, взяла две пустые тарелки и отнесла их в раковину.

   Включила воду. Налила средство для посуды на губку. Мм! Снова лимон! Сама не заметила, как улыбнулась и стала мыть посуду.

   Признаться, раньше я не умела этого делать. Всю работу по дому делал специально обученный персонал. Но вот когда мы с Амаль на время переехали в Канаду, я, можно сказать, дорвалась до этого дела!

   Помню, как первые месяцы буквально вырывала из рук сестры грязную посуду и бежала её мыть. Сама. Амаль тогда называла меня принцессой мыльных пузырей.

   При мыслях о сестре моя улыбка стала шире. Как же мне повезло, что в моей жизни есть Амаль!

   Краем глаза я заметила