С драконами не разводятся, или Факультет злодеев. Юлия Ханевская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Со мной приключилось то, о чем мечтает любая девушка: на плече вспыхнула метка самого завидного жениха Драконьей империи.

   Я оказалась истинной Рэйзора Грайборга и в один прекрасный день стала его женой. Но счастье хрупко… Особенно, если оно — иллюзия.

   Теперь мне приходится бежать. Так далеко, насколько это возможно! Под сердцем – ребенок, но путь оказывается один: в боевую академию на окраине мира.

ГЛАВА 1

Просыпаюсь посреди ночи от яркого света.

   Приподнимаюсь на локтях и озадачено осматриваюсь. Рядом скомканное одеяло и подушка мужа. А где он сам? Наверное, опять бессонницей мучается. Не мудрено, после такого наплыва гостей! Пышный прием в честь его именин собрал знать со всей империи. Самые близкие друзья остались в замке на несколько дней, а с утра ожидалось продолжение банкета в уже более узком кругу.

   Обычно мы спим в разных спальнях, но, когда делим супружескую постель, не покидаем ее до самого утра. Вспоминаю, что Рэйзор делал со мной несколько часов назад и щеки вспыхивают огнем. Прикладываю к ним ладони и улыбаюсь. Каким бы он ни был сложным человеком, за такие ночи можно все простить…

   Ладно, в этот раз ушел к себе раньше. Но зачем зажег все свечи в спальне?

   Спускаю ноги и сползаю вниз. Уже шесть месяцев засыпаю на этом ложе, а все не могу привыкнуть к его габаритам. Кровать по-настоящему огромная, на высоких ножках и с теряющимся под потолком пологом. Совсем не для моего роста. А вот Рэйзору в самый раз.

   Босые ступни касаются холодного пола. Я игнорирую тапки, с наслаждением впитывая эту прохладу, словно только что прибыла из жаркой пустыни. Никогда такого не испытывала, обычно всегда мерзну, а уж здесь — особенно. Ни исписанные рунами стены, ни круглосуточно горящие камины не отгоняют от меня внутреннюю стужу древнего замка.

   Бабушка зовет мерзлячкой и смеется, сравнивая с нашей прародительницей — Холодной Леди. Мой род пошел от известной чародейки, замораживающей недругов лишь взглядом, и одного из Первых драконов, прибывших на эти земли много веков назад. Греховный союз льда и огня — так за глаза называют Амберов с самого появления их, как отдельной родовой ветви.

   Драконы завоевали королевства людей и основали на их месте огромную империю.

   Мой муж — тоже потомок этих драконов, только его кровь не порчена кровью человека. О чем он напоминает мне при каждой удобной возможности. Если бы не метка истинности, вспыхнувшая на моем плече, Рэйзор из великого Дома Грайборгов никогда бы не связал свою жизнь с такой, как я. Но тем не менее, он это сделал.

   Ему подбирали в невесты чистокровных дракониц. Лишь у них могли проявиться метки истинности. Но кровь давнего предка сыграла со мной злую шутку, определив в руки одного из самых жестоких правящих семейств империи.

   Должно быть, разбудить меня ярким светом — еще один способ отыграться за неудобный для него союз.

   Прохожу по комнате и задуваю свечи. Странно, что лампы не зажег…

   Тихонько двигаюсь по памяти к кровати, как вдруг за спиной снова вспыхивает свет. Резко оборачиваюсь. Три свечи в канделябре вновь горят.

   Оглядываюсь, словно ожидаю увидеть в комнате еще кого-то, но я тут одна.

   Возвращаюсь и зажимаю каждый фитиль между пальцами, сбрасывая огоньки. Не двигаюсь, напряженно вглядываясь в темноту.

   И тут пламя вновь загорается!

   Забываю, как дышать, не моргая глядя на яркие дрожащие язычки. Не может быть! Хотя, почему нет? Мы же полгода пытались…

   Опускаю взгляд вниз и осторожно дотрагиваюсь кончиками пальцев до полупрозрачной белой ткани сорочки на животе.

   «Пламя начнет шалить поблизости с тобой» — говорила бабушка, в один из давних разговоров. — «Это оно отзываться на зародившуюся в тебе жизнь будет».

   Я тогда к каждой свече, к каждому камину присматривалась! Но беременность все не наступала. Рэйзор злился, обвиняя меня в «пустоцветности», а я… постепенно перестала обращать внимание на его слова, как и на бабушкины приметы.

    И вот теперь, когда совершенно этого не ждала…

   — Рэйзор!

   Бросаюсь к двери, дергаю на себя. Замираю на пороге и скорее возвращаюсь, чтобы подхватить халат. Накидываю тяжелую атласную ткань на плечи и выбегаю из спальни, на ходу запахивая длинные полы.

   — Мисси, — кланяется стражник.

   Улыбаюсь ему и тороплюсь по коридору в сторону лестницы. Если не ошибаюсь, Рэйзор у себя в спальне.

   Он будет вне себя от счастья!

   И наконец потеряет повод цепляться ко мне при любой возможности.

   Я теперь ношу под сердцем его ребенка, значит истинность — не ошибочна. Какие еще доказательства нужны? Доходит до смешного ведь, он до сих пор периодически проверяет метку на моем плече. Думает, она наколдована и священная магия церемонии бракосочетания рано или поздно развеет ложную печать. Никак не может смириться, что его избранница — не из чистокровного рода драконов.

    Взлетаю по ступеням, отмечаю, что охраны тут нет и без стука врываюсь в спальню мужа. Озадаченно замираю у застеленной кровати, никого на ней не обнаруживая. Тлеющий огонь в камине реагирует на мое присутствие вспыхнувшим пламенем.

   Радость переполняет, не давая каким-либо мыслям обосноваться в голове. Я просто не способна сейчас нормально соображать.

   Выбегаю, решив проверить еще рабочий кабинет. Там застаю стражника, привалившегося спиной к стене и дремлющего на рабочем месте. Усмехаюсь в ладошку и на цыпочках пробираюсь мимо. Только сейчас понимаю, что босиком. И ведь не чувствую холода каменного пола!

   Откидываю сползшие на грудь волосы и вхожу в очередную комнату.

   — Милый, угадай… — осекаюсь, вмиг покрываясь ледяным потом.

   На диване у камина, широко расставив ноги сидит Рэйзор. А на нем изгибается в экстазе какая-то девица. Полотно ее рыжих волос закрывает всю спину, но я все равно вижу его большие руки, до побелевших костяшек пальцев сжимающие узкую талию.

   — Да, мой дракон, да! — стонет она севшим явно от долгих криков голосом.

   Он что-то рычит в ответ.

   И тут дверь под своей тяжестью захлопывается, привлекая внимание мужа. Его любовница же ничего не слышит, продолжая свои скачки и отчаянно цепляясь за мощные плечи Рэйзора.

   А он смотрит в этот момент прямо на меня.

   Жестокий взгляд зеленых глаз безжалостно расстреливает мое трепыхающееся сердце. Муж даже не пытается скинуть любовницу со своих колен.

   Мерзавец!

   Похотливый индюк!

   Резко отворачиваюсь и дергаю дверь на себя.

   — Подожди в нашей спальне, Мона, — бьет в спину властный голос.

   Кладу ладонь на низ живота, зажмуриваюсь.

   Но тут же сжимаю руки в кулачки и смотрю ровно перед собой. И чего я сбегаю, спрашивается? Это не меня поймали на измене! Грудь обжигает изнутри, бросаю взгляд через плечо.

   Рэйзор наматывает рыжие волосы на кулак и не собирается прекращать! Словно мое появление лишь раззадорило его.

   — Слезай с него, лохудра! — выкрикиваю, сама не ожидая такого поворота.

   Стремительно приближаюсь, вскидываю руку — пальцы в момент меняют цвет, охватываясь голубым светом — и обрушиваю на парочку столп ледяной воды.

   Девица взвизгивает, дракон рычит, скидывая ее на диван. Я почти ничего не вижу перед собой от застлавшей глаза обиды.

   — Ты клялся в вечной верности у алтаря! Принял все пункты брачных заветов!

   — Что ты себе позволяешь?!

   Он вскакивает, в один шаг оказывается рядом и хватает мое ледяное запястье. Магия вмиг затухает, вместо холода теперь ощущаю обжигающий огонь. Всхлипываю, пытаясь вырваться.

   — Отпусти! Как ты мог опорочить наш брак?!

   С его светлых волос ручьями стекает вода, начиная испаряться прямо на нем. Из-за этого вокруг образуется пар.

   — Замолкни, Мона! Не усугубляй свое положение еще больше!

   Его глаза полыхают злым пламенем, огонь в камине вот-вот ворвется в комнату и спалит тут все дотла. Это отрезвляет, бросаю испуганный взгляд в сторону. Я не хочу, чтобы Рэйзор все понял. Только не сейчас!

   Но он, похоже, ничего за своей злостью не видит. Да к тому же сам может быть причиной этой вспышки — слишком яркие эмоции сейчас испытывает.

   Он откидывает мою руку, как нечто ядовитое. На запястье остается след от его пятерни.

   — В спальню! Живо, — чеканит, впиваясь холодным взглядом мне в глаза.

   Вскидываю подбородок, поджимаю губы. Нет-нет-нет, он не увидит моих слез по такому поводу!

   Стремительно иду к выходу, но уже открыв двери оборачиваюсь и взмахом руки окатываю мужа очередной порцией воды.

   — Не помешает охладиться, герой-любовник!

   Хлопаю дверью до того, как ярость Рэйзора меня настигнет.

   — Ми-ми-мисси, как вы тут оказались?.. — ошарашенно мямлит нерадивый сторож.

   Я не обращаю внимания и почти бегу к себе в комнату.

   Меня трясет от переизбытка эмоций. Обида, злость, разочарование. А бабушка ведь намекала, что в браке с крылатым не все просто! Говорила, чтобы я училась смирению и относилась к супругу с пониманием. Он ведь мужчина — склонен совершать глупости.

   Так вот какие «глупости» она имела ввиду!

   Он врывается в спальню практически следом за мной.

   Успел лишь штаны натянуть, прежде чем пускаться в погоню. Видимо повторный ледяной душ окончательно сбросил с него любовный пыл.

   — Как ты смеешь позорить меня!?

   Не верю тому, что слышу.

   — Перед кем? Перед твоей шлюшкой?

   — Не называй ее так.

   — А как мне ее называть? Это ты меня опозорил своей изменой! В собственном замке! Практически в соседней комнате!

   — Хватит истерить, Мона. Я в праве делать все, что мне захочется. Тем более, если жена не удовлетворяет мои потребности. Или тебе будет легче, если я заведу фавориток официально?

   Хватаю ртом воздух, как выброшенная на берег рыба.

   — Официально?.. То есть, хочешь сказать, это не первая…

   Он снисходительно вздергивает бровь и смотрит с искорками смеха в глазах. Как на глупого котенка, возомнившего себя тигрицей.

   — Я не только дракон, но еще и нормальный мужик — мне мало человеческой женушки, изображающий пару раз в неделю бревно в постели.

   А вот это даже обиднее любовницы.

   Поджимаю губы и прищуриваюсь.

   — Может вовсе не в «человеческой женушке» дело? И раз уж у нас такие семейные ценности, мне тоже стоит погуливать на стороне? Кто-то же должен научить недавнюю девственницу не быть «бревном».

   Он в один шаг оказывается рядом, заносит руку и… лицо обжигает пощечина! Я в шоке хватаюсь за пылающее место и смотрю на Рэйзора. Он никогда не поднимал на меня руку. Никогда!

   Муж вмиг теряет эмоции, становясь пугающе спокойным.

   Хватает меня за плечо, рывком поворачивает и толкает на кровать. Задыхаюсь от накатившей паники, пытаюсь повернуться на спину. Но дракон вжимает в матрас, надавив на поясницу одной рукой, а второй дергает вверх подол сорочки.

   — Нет! — голос срывается, и я прикусываю губу, чтобы не разрыдаться. — Не делай этого, Рэйзор! Только не так…

   Ткань не слушается, муж просто разрывает ее, простреливая тишину звучным треском.

   Я совершаю еще одну попытку вырваться.

   — Не смей, не смей! Никогда не прощу тебе этого…

   Он наваливается на меня, обдавая горячим дыханием висок.

   — Нужно было думать о последствиях до того, как взялась провоцировать.

   Понимаю, что унизительной связи не избежать. Зажмуриваюсь и сжимаю простынь в кулаки. Хныкаю от первого, особенно болезненного проникновения. Я не готова к нему. Приказываю себе не плакать. Молчать и терпеть, лишь бы только все скорее кончилось.

   Судя по гулу, огонь в камине норовит вырваться наружу. Чьи это эмоции? Уже не угадать.

   — Хочешь, чтобы тебя обучили искусству любви? — шепчет на ухо. — Вот тебе первый урок. И больше. Никогда. Не заикайся. О ком-то. Другом.

   Каждое слово — вспышка боли внутри.

   — Что дозволено мне, не позволительно тебе.

   Выдохся быстрее, чем мог бы. Я боюсь пошевелиться, стараясь не акцентировать внимание на каком-то конкретном ощущении.

   — Ты меня поняла?

   Киваю.

   — Не слышу.

   Собираю всю себя в кулак и шепчу:

   — Да.

   — Вот и умница.

   Тяжесть исчезает, и я тут же переворачиваюсь на спину. Приподнимаюсь на локтях, глядя на Рэйзора затуманенным взглядом. Не плакать. Не плакать. Он и так унизил меня, как мог. Слезы — последнее, что осталось еще при мне.

   Пламя пляшет тенями по стенам, в комнате становится невыносимо жарко. Дракон склоняется надо мной и поворачивает голову к огоню. Затем возвращает взгляд.

   — Видишь, как ты меня разозлила? Не делай этого больше, милая.

   Сжимает подбородок длинными пальцами и целует в губы. Так нежно… Невыносимый контраст с жестокой грубостью того, что сейчас происходило! Еще немного и сломаюсь. Именно от этой непозволительной мягкости после зверства.

   Муж отстраняется, смотрит мне в глаза.

   — Не забывайся, Мона. Ты всего лишь человек. Я опустился до тебя лишь из-за печати истинности.

   Сглатываю ком в горле и тихо проговариваю:

   — Что-то я на спине твоей любовницы не увидела крыльев.

   Он усмехается.

   — Ну так она мне и не жена.

   Отворачивается и уходит, закрыв за собой дверь.

   Какое-то время я не шевелюсь.

   Внизу живота вспыхивает резкая боль. Испуганно вздрагиваю и начинаю глубоко дышать. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Все постепенно успокаивается, тело окутывает усталость.

   Поднимаюсь и начинаю нарезать круги по спальне.

   Сегодня так много всего случилось впервые, что впору задуматься, а знаю ли я человека, за которого вышла замуж? Или все оказалось нарисовано слишком уж радужным воображением девочки, мечтавшей о прекрасном крылатом принце?

   А может, я сама виновата? Спровоцировала, полезла не в свое дело. Права была бабушка, мне нужно учиться смирению.

   Быть послушной женой.

   Закрывающей глаза на любовниц мужа.

   И тогда не повторится сегодняшняя страшная ночь, за которую мой мир разбился вдребезги.

   Так ведь?

   Останавливаюсь у камина, смотрю на не унимающийся огонь. Прикладываю ладонь к животу.

   Муж изменил мне и впервые ударил. А затем взял силой. Возможно, этого больше никогда не повторится…

   Зажмуриваюсь, наконец срываясь на плачь. Слезы льются сплошным потоком, отыгрываясь за то, что я так долго их сдерживала.

   Кого я обманываю? Зачем пытаюсь оправдать его?

   Отворачиваюсь от огня, отхожу к стене и сползаю по ней на пол. Рыдаю, пока истерика не прекращается сама собой. Почти до самого рассвета.

   Не знаю, сколько времени я сижу в тишине, но в какой-то момент за окном становится светло. Встаю, снимаю с себя порванную сорочку и иду в купальню. Набираю горячей воды — такой, чтобы еле терпела рука — затем забираюсь в лохань и погружаюсь до самого подбородка.

   Щедро выливаю на мочалку мыльного раствора из стеклянной баночки. Принимаюсь оттирать от себя следы грубых рук мужа.

   Он больше никогда ко мне не прикоснется. Никогда!

   Дверь в спальню звучно хлопает, оповещая о чьем-то появлении. Замираю, сжав мочалку обеими руками.

   — Мона?

   Это Рэйзер.

   Тяжелые приближающиеся шаги, и в купальню заглядывает муж. Одет во все черное, с дорожным плащом, перекинутым через предплечье. Длинные светлые волосы аккуратно зачесаны и связаны в низкий хвост. В зеленых глазах ни капли сожаления. Вообще никакого намека на неправильность произошедшего несколько часов назад.

   — Мне нужно уехать, буду к полуночи.

   — Хорошо, — отвечаю отстраненно, глядя куда-то сквозь него.

   Рэйзор приближается к лохани, подхватывает прядь моих волос и вытягивает из воды. На фоне черной перчатки цвет кажется расплавленным золотом.

   — Будь хорошей девочкой, Мона.

   Наклоняется, целует меня в лоб. Уходит, оставив дверь в купальню открытой.

ГЛАВА 2

   Лоранд

   Рунная вязь горит и обжигает.

   Зло растираю запястье, нервно расхаживая по кабинету. За окном близится рассвет, сегодня важная встреча, которая решит судьбу академии, а я не в своей тарелке.

   Потому что знак истинности, угасший полгода назад только что перестал быть бледной тенью напоминания о вечном одиночестве.

   Но это невозможно!

   Как, в общем-то, мой случай в целом.

   Около семи месяцев назад на руке проявился подарок Богини: тонкое золотое плетение под кожей, означающее одно — у какой-то девушки на плече вспыхнула похожая вязь.

   Был ли я рад? Конечно! Ведь это великий дар, предоставляющийся в наш век далеко не каждому. Лишь с истинной парой дракон может продолжить свой род. Только с ней может быть счастлив, испытать настоящее чувство целостности и единства.

   Я тут же бросился ее искать.

   Дракон вел меня по тонкой золотой ниточке, идущей от собственного сердца к той, которую он уже любил.

   Но случилось страшное. Болезненное и непоправимое.

   Нить оборвалась! Я о таком даже в книгах не читал. Дракон взревел, выпустил столб огня и камнем бросился вниз. Разбиться на скалах не позволило банальное чувство самосохранения, в последний момент позволившее расправить крылья. Зверь спланировал в метре над камнями и рухнул в море.

   Оставил меня там одного. Обнаженного, ослабленного, в сотнях метрах от берега. Не помню, как выплыл, но все же сделал это.

   Дракон ушел, не появлялся несколько недель. Я никак не мог перевоплотиться, выдумывал самые худшие объяснения и на время даже забыл об истинности. А когда зверь вернулся, словно побитый пес, рунная вязь на моем запястье уже была выцветшей и едва заметной.

   Она оставила после себя зияющую рану в сердце.

   И самое горькое, что я не мог дать произошедшему толковых объяснений.

   Когда немного отошел, принялся искать девушку со своей меткой. Перерыл носом всю империю. Не нашел. Просто потому что не чувствовал связи и не знал, как она выглядит.

   Вторая мысль после неудавшихся поисков — изучить списки умерших за последние недели. Я посетил каждую семью, которая потеряла дочь, сестру или внучку в возрасте от восемнадцати лет. Их оказалось не много, и ни одна не была той самой.

   Третья мысль по иронии своей самая жестокая. Богиня просто ошиблась. Или пожелала наказать меня за какие-то грехи.

   На этом я и остановился. Считать себя проклятым гораздо легче, чем быть уверенным в смерти своей истинной.

   Я смирился.

   Возвел вокруг себя стены, хотя и до этого не был особо приветливым человеком. Надел на душу броню, решив с достоинством нести свое бремя.

   Не иметь семьи, детей, любимой.

   У меня было дело всей жизни, и оно помогло снова собрать себя в холодного неприступного Лоранда де Мортена — ректора единственной боевой академии в империи.

   И вот сегодня, приблизительно в начале четвертого ночи, я вскакиваю с резкой болью в запястье. Метка истинности не просто проявляется под кожей, она горит. А ведь драконам пламя не может причинить вреда. Впервые в жизни огонь меня ранит.

   Явление временное и быстро сошедшее.

   Остается рунный браслет, вновь кричащий, что где-то там есть Она. Вот только дракон мой этого почему-то не чувствует.

   Прохожу к окну, отбрасываю в стороны гардины и распахиваю настежь ставни. Над горизонтом занимается рассвет, первые лучи солнца медленно продвигаются к острым шпилям оград тренировочных полигонов. Когда-то давно на этих землях был возведен дворец предков, положивших жизни на взращивание великих воинов империи. Именно мой пращур основал АИС — академию искусства сражений.

   Чуть поодаль от родового дворца возвели замок с пятью башнями, который постепенно обрастал нужными строениями. Последним штрихом обнесли территорию сильнейшими щитовыми чарами. После чего ни войти, ни выйти без дозволения кого-либо из Мортенов было нельзя.

   Спустя столетия отменной работы, империя поставила под сомнение необходимость существования такой академии. В мирное время растить воинов уже не нужно. И не важно, что приемная комиссия каждый год ломится от заявок, желающих сюда поступить.

   Я сократил количество мест, проредил штат, внес изменения в перечень дисциплин. Сегодня императорская комиссия должна выдвинуть окончательное решение. А я совершенно к этому не готов.

   Опускаю взгляд к запястью, в сотый раз за последние часы глядя на золотую метку.

   — Что ты хочешь этим сказать, Богиня? — бормочу под нос, ведя указательным пальцем по выпуклым рунам.

   В дверь тихонько стучат.

   Отталкиваюсь от подоконника, одергиваю манжеты халата и иду открывать.

   На пороге леди Аманда Беррингтон — мой заместитель по учебной части. Только у нее есть прямой портал во дворец. Но что она делает тут в такую рань? Взъерошенная, с блестящими от нервного напряжения черными глазами и наскоро собранными в хвост темными с проседью волосами. Уже одетая в бордовую форму магистра со слегка перекошенной мантией.

   — Простите, Лоранд, но у нас беда.

   Хмурюсь, не зная, что и предположить.

   — Больше подробностей, пожалуйста.

   Она прикрывает глаза и тяжело вздыхает.

   — Грегори Вильса нашли.

   — Который уехал два дня назад?

   Не понимаю, какое отношение к нам теперь имеет ветреный тип, бросивший группу адептов посреди леса. Его практикумы и до этого не отличались блестяще исполненной техникой безопасности, но тут он превзошел себя. За что и оказался уволен.

   — Мертвым! Его тело прибило к запруде. Река принесла… Студенты увидели из окна в мужском крыле казармы.

   — Только этого для полного счастья не хватало…

   — Что делать? — в панике заломила руки женщина. — Комиссия явится через пару часов!

   — Это же не вы его убили, леди Беррингтон?

   Она резко бледнеет, что на фоне бордовой одежды выглядит максимально болезненно.

   — Конечно же нет!

   — И не я. Значит, прятать труп нет необходимости. Вызывайте инспектора, Аманда. И не тряситесь, как осиновый лист.

   — Да, — выдыхает она, поворачиваясь уходить. — Конечно.

   — Я буду через двадцать минут.

   — Хорошо.

   Из-за угла выглядывает Марта — экономка, служившая еще у моего отца. Полноватая и невысокая, но зато очень активная для своих лет. Я уже дважды предлагал ей уйти на отдых, но она пускалась в слезы, заявляя, что работа для нее — вся жизнь. Ее комната недалеко от моей, против всех правил внутреннего устройства дворца, где спальни слуг располагаются на первом этаже.

   — Доброго утра, милорд! Прикажете подавать завтрак?

   — Нет, Марта, сегодня без него.

   Закрываю дверь и ненадолго замираю, переваривая неожиданное известие. Браслет истинности неприятно покалывает, но я не обращаю внимания. Похоже Богиня — не единственная, кто испытывает меня на прочность.

ГЛАВА 3

   Поспешно вылезаю из лохани, обматываюсь полотенцем и бегу к окну.

   Успеваю увидеть, как муж галантно подает руку рыжей особе, чуть склоняя при этом голову. Тонкая улыбка скользит по его губам. Женщина что-то говорит, смеется и совершенно бесстыдно подтягивает за верх лифа сползающий с ее бидонов корсет.

   Рэйзор шлепает ее по заду, помогает забраться в карету и лезет следом.

   Я прикрываю глаза, почти ничего в этот момент не чувствуя. Вот почему он сказал, что вернется так поздно. Крылья дракона развивают большую скорость, нежели запряженные в карету лошади.

   И куда он везет любовницу?

   Распахиваю глаза и резко оборачиваюсь к двери. А гости? Он оставил их на меня? Здесь не меньше десятка его близких друзей, с которыми муж планировал с размахом отметить второй день своих именин.

   Наскоро обтираюсь, сушу волосы магией и осматриваюсь в поисках халата. В общей спальне нет шкафов с вещами, лишь комод со сменным постельным бельем, туалетный столик и огромная кровать. На которую я больше ни за что не лягу. Не после того, что Рэйзор сделал со мной ночью.

   Сорочку он на мне порвал и пока я была в купальне ее видимо забрала прислуга. Кровать уже аккуратно застелена, подушки взбиты. Да, вот и халат! Надеваю его, плотно запахиваю, выхожу из спальни.

   И тут же замираю, натыкаясь взглядом на четырех рослых мужчин в доспехах и черных плащах личной охраны Рэйзора. Среди них узнаю лишь одного — который обычно сторожит двери спальни. Сосредотачиваюсь на нем.

   — Что происходит, Тарон?

   — Господин велел приглядывать за вами, мисси. Он переживает за вашу безопасность.

   Сердце заходится испуганной птичкой. Смотрю поочередно на каждого из солдат, пытаясь держать лицо.

   — На замок нападают?

   — Нет, мисси.

   — Что ж, раз муж приставил вас ко мне, значит его тревоги не беспочвенны.

   Поворачиваюсь и размеренным шагом следую по коридору в направлении личных покоев. Слышу тяжелые шаги за спиной, едва сдерживаясь, чтобы не припустить со всех ног.

   Получается, Рэйзор опасается моего побега? Знает, что перегнул палку. Но как он себе это представляет? Хрупкая женщина в одиночку справится с охраной на каждом входе-выходе, уговорит поднять железные ворота и опустить подвесной мост? А потом? Замок стоит на скале, чтобы добраться до города, нужна хотя бы карета!

   Допустим, я не простая женщина, а из рода чародеев и драконов. Мне подвластна магия. И все равно, одной из крепости не сбежать.

   Если нет туза в рукаве.

   А он у меня есть.

   Лестницы, повороты, постепенно просыпающийся замок. Снизу доносится шум голосов и мужской смех. Драконы рано просыпаются. Наверняка друзья Рэйзора обосновались в гостином зале, развалившись в креслах и попивая чай с ромом.

   Наконец, моя дверь. Берусь за ручку и смотрю через плечо. Мужчины останавливаются в шаге от меня с таким видом, будто готовы бросится наперерез любому, кто посмеет устремиться в их сторону.

   — Смотрите в оба, мальчики, — прохладно проговариваю я.

   Вхожу и приваливаюсь к обратной стороне двери, тяжело дыша. Как же давит это напряжение!

   Ощущаю себя пленницей.

   А может, всегда ею и была, просто не замечала этого за розовой вуалью ложного счастья.

   Все-таки я успела его полюбить.

   Мой первый мужчина, дракон, смотреть на которого равнодушно просто невозможно. Кто же знал, что он раскроет себя с такой стороны?

   Если б дело было лишь в измене… А смогла бы я простить? Не ощутив на себе грубости и насилия, услышав слова раскаянья и клятву, что такого больше не повториться. Как бы я тогда отреагировала?

   Усмехаюсь и качаю головой, поражаясь собственной наивности.

   Смотрю на платяной шкаф, где спрятан мой «путь отхода». Именно так бабушка назвала портал, который вручила мне в день свадьбы.

   — Возьми, вдруг пригодится, — она вкладывает что-то в мои подрагивающие от переизбытка эмоций ладони и сжимает их в своих.

   — Ты удивишься, милая, но туда поступают и девушки тоже. Не всем выпадает возможность обучаться в частном институте благородных магесс!

   Бабушка словно в воду глядела. А я была счастливой дурочкой, верящей в любовь с первого взгляда. Вот, во что вылилось мне это глупое заблуждение.

   Теперь абсолютно не важно куда — хоть на край света, главное, убраться отсюда подальше.

   Бросаюсь к шкафу, выбирая в первую очередь наряд попрактичнее. Сбрасываю на кровать платье за платьем, поражаясь, сколько у меня воздушных и совершенно бесполезных для побега вещей.

   Дверь открывается, и я резко оборачиваюсь. Это две молоденькие служанки — Рэя и Лили, приставленные ко мне Рэйзором в самый первый день моего появления в замке.

   — Доброе утро, мисси!

   — Мы пришли помочь вам одеться.

   — Нет! — слишком резко отвечаю я, и девушки замирают в нескольких шагах. — Я не собираюсь выходить к гостям так рано. Плохо себя чувствую.

   — Но… — Лили переглядывается с Рэей. — Господин приказал помочь выбрать вам самое красивое платье!

   — Вы же служите мне, а не ему.

   — Д-да, мисси.

   — Тогда выйдите вон и не являетесь, пока не позову!

   Они вновь переглядываются и… о Богиня, я читаю на их лицах сочувствие. Должно быть, все в замке в курсе отношения Рэйзора ко мне. Еще бы, он совершенно не скрываясь щупал сегодня рыжую потаскушку за пышный зад!

   Служанки быстро ретируются, а я тороплюсь задвинуть щеколду на двери. Раньше даже внимания не обращала, что мои покои походят на проходной двор!

   После долгих поисков, нахожу в гардеробе темно-зеленое простое платье с длинными рукавами и множеством мелких пуговичек до самой шеи. Без пышных юбок и полупрозрачных складок. Осталось с моего обучения в институте. Там запрещались наряды, открывающие плечи и руки.

   Откладываю платье подальше от образовавшейся на кровати кучи вещей и принимаюсь развешивать все обратно в шкаф. Затем выдвигаю ящички. Перебираю содержимое в поисках камня-портала. Не нахожу. Прикрываю глаза, упираясь лбом в деревянную дверцу.

   Вспоминай, вспоминай!

   Куда я его дела?

   Резко встаю, решая перебрать содержимое туалетного столика. Может, в шкатулке с украшениями?

   Бросаю быстрый взгляд в зеркало и останавливаюсь. На скуле алеет след, оставшийся от пощечины. А рукава халата не скрывают расцветшие на запястье синяки. Медленно развязываю пояс и скидываю тяжелую атласную ткань с плеч. Она падает на пол, гармошкой складываясь у ног. Волосы прохладными золотыми прядями щекочут кожу груди, спускаясь до талии.

   Веду кончиками пальцев по темно-синим пятнышкам. Они не только на запястье, но и на плече. Охватываю руку, повторяя след мужской пятерни. Прямо под меткой истинности. Поворачиваюсь боком и вижу большой проявляющийся синяк на пояснице.

   У меня слишком нежная кожа, но такое количество отметин чужой грубости на теле еще не было. К горлу подкатывает ком, и я делаю серию вдохов-выдохов, дабы успокоиться.

   Прищуриваюсь, замечая что-то странное с меткой.

   Подхожу ближе к зеркалу, осматриваю плечо внимательнее. Кажется, или под тонким плетением проявилось еще одно? Совсем бледное, словно тень от основного.

   Когда этот знак истинности возник у меня, в первые часы он и был двойственным. Два кольца горели на коже, практически сливаясь воедино. Одно чуть ярче, другое — слабее. Бабушка сказала, что это один «браслет», просто руны еще не стабилизировались. Она была права, скоро метка стала тоньше, и я больше никогда не вспоминала об этом.

   В комнату снова пытаются войти.

   Поворачиваю голову, впившись напряженным взглядом в дергающуюся ручку.

   — Мона, почему ты заперлась?

   Рэйзор?!

   Что он тут делает?

   Дергаюсь, скорее надевая халат и крепко перевязываясь поясом.

   — Мона! — два гулких удара.

   Быстренько задвигаю все ящички, хватаю платье и забрасываю его под кровать.

   Открываю.

   Муж тут же входит, осматривается и только потом обращает на меня внимание.

   — Зачем ты заперлась?

   Скрещиваю руки на груди.

   — Ты приставил ко мне четырех мужиков! Я не могу спокойно переодеваться, когда они сторожат под дверью.

   Рэйзор успокаивается, дергая уголком губ в улыбке. Окидывает меня взглядом и приближается. Зависает надо мной темным утесом. Не могу удержаться и делаю шаг назад.

   — Ты же сказал, что будешь ближе к полуночи.

   — Все верно. Просто забыл кое-что, пришлось вернуться крыльями.

   Запускает пятерню мне в волосы сжимает и оттягивает назад, вынуждая запрокинуть голову. Зелень глаз практически не видна из-за расширенных зрачков. Наверняка с любовницей в карете развлекся. Я чувствую приторную сладость ее духов.

   Становится мерзко, выворачиваюсь и ускользаю из рук мужа.

   — Зачем зашел?

   Он не торопится вновь приблизиться, но не спускает с меня глаз.

   — Кажется, я перегнул палку сегодня ночью. Решил убедиться, что с тобой все в порядке.

   С губ срывается нервный смешок, руки крепче сжимаются на груди. Мне хочется куда-нибудь деться от его пристального внимания.

   — Нет, Рэйзор. Со мной не все в порядке. Ты ударил меня и изнасиловал.

   Он хмурится и делает шаг.

   — Ну что ты, родная. Все совсем не так. Я лишь показал тебе, что перечить супругу — не лучшая затея.

   Рэйзор снова рядом, прикладывает ладонь к моей щеке и смотрит на синяк, расцветший на скуле. Склоняется, нежно касаясь губами этого места. Вздрагиваю и задерживаю дыхание. Отталкиваю его.

   — От тебя несет ее духами!

   Он морщится, явно не в восторге от моих действий. Но тут же улыбается. Натянуто, со скрытым холодом в глазах.

   — Тебе нужно отдохнуть, Мона. Поспи еще часок, затем нарядись и выходи к моим гостям. Пока меня не будет, ты здесь хозяйка. Не дай им заскучать.

   — Ты прав, это твои гости.

   — А ты — моя жена. Выполняй, что говорю и напрягись немножко, чтобы не пришлось делать работу над ошибками.

   Я внутренне вся сжимаюсь.

   — Ночи длинные, ты же знаешь.

   — Теперь будешь наказывать меня, беря силой в супружеской постели?

    Рэйзор вновь хмурится.

   — Ну что ты такое говоришь? Жен не насилуют, им преподносят уроки. К тому же, только от тебя зависит, какими будут наши дальнейшие отношения.

   Отворачивается, идет к выходу. Открывает двери, не на долго останавливаясь. Смотрит через плечо. Подмигивает, повторяя свою излюбленную прощальную фразу:

   — Будь хорошей девочкой, Мона. Не забывай, я люблю тебя.

ГЛАВА 4

   Люблю тебя.

   Он часто говорил мне это, но теперь понимаю, что давались ему признания слишком уж легко. Рэйзор не вкладывал в них свои чувства, он просто озвучивал мои.

   Но почему все так? Мы же истинные друг для друга.

   Может из-за моего «не чистого» происхождения, как часто повторял муж, у нас и любовь не такая, как у всех?

   Не важно!

   Я не должна терпеть любовниц, насилие, синяки. Сегодня он зарядил пощечину, а завтра изобьет до смерти. Зачем сидеть и ждать худшего?

   Прикладываю ладонь к еще плоскому животу.

   Ради ребенка?

   А что потом?

   Вдруг, он так же грубо будет обращаться и с ним тоже?

   Я потеряла доверие, это худшее, чего Рэйзор смог добиться. Он попросту растоптал наш брак. Мои иллюзии и мечты о счастливом будущем с тем самым, единственным.

   Если раньше я закрывала глаза на какие-то мелочи, пропускала мимо ушей грубые слова и постоянные упреки в моей «неправильности» и «недостойности» его чистокровного рода… Считала себя виновной в том, что не получалось забеременеть и свято верила: все изменится к лучшему, когда это наконец случится. То сейчас, никакое «я люблю тебя» не накинет мне розовую вуаль обратно.

   Я теперь ответственна не только за свою жизнь.

   Конечно понимаю, что легко сбежать и забыть не получится. Рэйзор не просто влиятельный дракон, он мой истинный. Наш союз скреплен в храме Богини, мы принесли клятвы о его нерушимости до самой смерти. А тут еще ребенок… Ни один жрец не расторгнет наш брак. Разве только через могилу одного из нас.

   Но думать сейчас об этом не могу.

   Мне бы сбежать, для начала, хоть что-нибудь сделать.

   Возвращаюсь к шкафу и принимаюсь вновь перебирать вещи. Бабуля работает и живет на территории боевой академии, если она сможет договориться с их ректором, он разрешит пожить мне какое-то время там. Значит, нужно бежать не с пустыми руками. Небольшую сумку с самым необходимым собрать обязательно нужно. Не на свою же зарплату бабушка будет покупать мне новые вещи.

   На охватившем меня азарте дело продвигается очень быстро.

   Выбираю несколько более-менее скромных платьев на разную погоду, пару комплектов белья, костюм для верховой езды — единственный наряд со штанами. Теплый кардиган, две институтские юбки и блузку не ясно каким чудом сохранившиеся на задворках гардероба.

   Все складываю в небольшой чемодан, добавляю еще пару вещиц. Забираю кое-что с косметического столика, включая шкатулку с украшениями. Вспоминаю про камень-портал, сажусь на кровать и высыпаю содержимое на покрывало.

   Вот он!

   Видно сбросила вместе с серьгами и кулоном, которые надевала в день свадьбы.

   Хватаю черный гладкий камушек, аккуратно размещая на ладони. Перемещаться прямо сейчас еще не готова. Нужно одеться и… Смотрю на двери, раздумывая, что же делать с друзьями Рэйзора.

   Они совершенно точно заинтересуются, почему я не выхожу в течении всего дня. Раскроют мой побег и вызовут мужа раньше времени. А мне хочется иметь фору, даже учитывая, что уходить буду не на своих двоих. Просто для спокойствия души.

   Он ведь бросится за мной в погоню. Будет искать. Перевернет вверх дном всю империю. Исчезновение истинной для дракона серьезное событие, а для такого, как муж — еще и способное ударить по его статусу. Когда же вскроется, что ушла я сама, поднимется волна вопросов — почему.

   И тут я понимаю, что скорее всего Рэйзор не допустит этого. Будет лгать о моей болезни или «отправит» на отдых куда-нибудь. Пока не найдет. А скоро ли это случится? Думаю, первое время он сделает упор на ближайших городах, ведь о наличии у меня портала на дальние расстояния ничего не знает.

   Боевая академия расположена на окраине империи — с одной стороны ее скалистую территорию омывает море, с другой закрывают непроходимые леса Диких земель. Там меня будут искать в последнюю очередь. Даже с учетом того, что это место работы бабушки.

   Застегиваю чемодан и задвигаю его под кровать. Оставляю темно-зеленое платье, в котором планирую бежать. Кладу рядом портал.

   Скидываю халат и вновь осматриваю себя в зеркало. И чего мужу не хватало? Не уродина ведь. Напротив, считаю себя очень даже красивой. Может парочка лишних килограмм, но они равномерно распределены по ягодицам, груди и бедрам, делая фигуру более женственной и гармоничной, без перегибов в какую-либо сторону.

    Кожа без изъянов, нежная и светлая. Только теперь украшенная «подарками» Рэйзора. Смотрю в зеркало и становится вдруг так обидно. По-женски обидно за себя. И в этот самый момент решаю оставить мужу ответный сюрприз.

   Он всегда такой галантный и непогрешимый на людях. Ну, не считая теперь любовниц, которые были невидимы лишь для меня. Может и друзья его тоже в курсе. Да не «может», а точно. Но вот, чтобы руку поднять на женщину... Я бы знала об этом до свадьбы, ведь так? Бабушка сама собирала «досье» на моего будущего мужа. Если она и могла умолчать о досвадебной любвеобильности дракона, то о его жестокости — ни за что.

   — Хочешь, чтобы я развлекла твоих гостей, милый? Хорошо!

   Возвращаюсь к гардеробу, выбираю самое открытое платье. С небольшими полупрозрачными рукавчиками, едва прикрывающими метку истинности. А лимонный цвет отлично подчеркивает отметины после мужниной «ласки».

    Одеваюсь, сама затягиваю корсет — благо шнуровка у этой модели на груди. Возвращаюсь к зеркалу и раздумываю, что сделать с волосами. Я должна выглядеть болезненной и усталой. Вычурные прически в этом случае ни к чему. Собираю локоны в низкий пучок и скрепляю заколкой-сеточкой. Идеально.

   Макияж? Сегодня обойдусь без него. Мешки под глазами от слез и недосыпа — лучше всякой косметической магии.

   Я могла бы замаскировать все это в считанные минуты, на то у Рэйзора и был расчет. Когда супруга чародейка, переживать об изъянах в ее внешности вообще не нужно.

   Странно, что он прямо не приказал скрыть синяки. Подумал, наверное, что и без его намеков мне будет стыдно выходить к его друзьям-драконам в непотребном виде. А с какой стати я должна стыдиться? Это его грех, а не мой.

   Перед выходом убираю платье для побега и бабушкин подарок в шкаф. На случай, если кто-то войдет сюда, пока меня не будет.

   Глубоко вздыхаю для смелости, поднимаю подбородок и выхожу в коридор. Охрана следует за мной. По пути заглядываю на кухню и прошу накрыть завтрак.

   — И праздничный пудинг обязательно, — вношу уточнения, прежде чем уйти. — Его уже успели приготовить?

   — Конечно, мисси, — энергично кивает повар.

   Работники бросают на меня взгляды исподтишка, думаю, что не вижу. Любуйтесь, на здоровье!

   — Замечательно. Завтракать будем в большом зале.

   Задерживаюсь еще не на долго, делая вид, что интересуюсь содержимым кастрюль. Затем иду в гостиную. Телохранители выстраиваются у дверей, что выглядит максимально комично. Будто сторожат они меня именно от присутствующих драконов.

   Когда вхожу, мужские разговоры прекращаются.

   — Доброе утро, господа, — устало улыбаюсь, останавливаясь у спинки одного из кресел. Опираюсь на нее, дабы свет, льющийся из окна, наверняка добрался до моих синяков.

   Здесь сидят четверо, остальные еще не спустились.

   Двое переглядываются и прячутся за кружками чая. Один еще не отошел от вчерашнего праздника — никак на меня не реагирует, потому что спит сидя. А последний, совершенно открыто пялится на мой фингал на скуле.

   — И вам доброе утро, Мона.

   — Мы, признаться, здорово проголодались, — подает голос платиновый блондин, отставляя чашку на журнальный столик и на меня не глядя.

   — Я как раз пришла сказать, чтобы потихоньку продвигались в большой обеденный зал. Там накрывают праздничный завтрак.

   — А где Рэйз, почему он еще не вышел? — обхватывает кружку обеими руками его сосед по дивану.

   Ведет этот дракон себя более смело и даже слегка надменно.

   — О… — удивленно вскидываю бровь. — Я думала, он поставил в известность своих близких друзей о своих планах на день.

   — Нет, не поставил, — с ноткой раздражения отвечает он.

   — Чего ты наезжаешь на хозяйку дома, Сэттор? — одергивает его брюнет, заинтересовавшийся моим видом больше остальных.

   — Не понимаю, почему мы должны довольствоваться обществом его жены, если мы здесь ради него?

   Он все еще избегает на меня смотреть.

   — Согласна с вами, — держу себя максимально спокойно. — Он прибудет к полуночи, вот его и спросите.

   Блондин хмыкает.

   — Буду благодарна, если передадите остальным, в каком зале накрывают завтрак.

   Прохладно улыбаюсь, глядя поочередно на каждого. Задерживаю взгляд на спящем.

   — Товарища можете не будить, я распоряжусь, чтобы его не оставили голодным и накормили в любое другое время.

   Удаляюсь, держа спину и голову, как учили в институте — прямо и с достоинством.

   Я не знаю никого их этих мужчин. Даже их имен. Но все они были на нашей с Рэйзором свадьбе и гостили в замке не реже двух раз в месяц. Муж приучил меня к тому, что драконы отдыхают в сугубо мужской компании, и когда у них очередной праздник, я должна притвориться, что меня нет.

   Это вполне устраивало, ведь большие компании, причем исключительно мужские, я не люблю. Хотя теперь думаю, что женщины все же присутствовали, но ни одна из них не была женой.

   Завтрак идет, как ни в чем ни бывало. Единственную женщину за столом предпочитают не замечать. Но несколько пар глаз я все ж ощущаю на себе.

   В самый разгар ко мне подходит дворецкий и тихонько говорит:

   — Прошу прощения, мисси, Петро переживает, случится ли намеченная на сегодня охота?

   — Конечно. Ее планировали сразу, после завтрака?

   — Да, мисси.

   Киваю. Дворецкий удаляется, а я жду еще пару минут и поднимаюсь со своего места. Беру бокал с водой и стучу по нему ножом. Разговоры угасают, хотя некоторые продолжают, как ни в чем ни бывало.

   — Мой супруг спланировал на сегодня охоту. Сразу после стола прошу вас во двор. К сожалению, вам придется веселиться без него.

   Кто-то заржал, как конь.

   — А первого рысака поведет кто? Хозяюшка?

   Улыбаюсь, задерживая взгляд на весельчаке.

   — Увы, мне не здоровится сегодня. Думаю, вы отлично справитесь без меня.

   Ко мне быстро теряют интерес, принимаясь обсуждать, кто первым завалит оленя или дикого кабана. Я забираю бокал с водой и выхожу из-за стола. У выхода из столовой меня нагоняет брюнет, что первым заинтересовался моим видом. К парадной лестнице мы идем вместе. Телохранители следуют в трех шагах позади.

   Я собираюсь поскорее подняться, но мужчина перегораживает мне путь, схватившись за перила чуть выше.

   Поднимаю на него взгляд, отмечая в черных глазах тревогу.

   — Простите, миледи, у вас все хорошо?

   — Да, вполне.

   Поднимаюсь на ступень выше, но дракон не отступает.

   — Эти синяки, кто вам их оставил?

   Сглатываю, чувствуя, как сердце ускоряет ритм. Из всей той оравы лишь несколько обратили внимание, остальные предпочли не замечать. Дела семейные и лезть в них не принято? Возможно. А может просто не присматривались к чужой женщине.

   Главное, что я показалась перед людьми в таком виде, возможно когда-нибудь это пригодится. По крайней мере, будут свидетели, а кто-то может спросит Рэйзора в лоб, как сейчас это делает его друг.

   Смотрю ему в глаза чуть дольше положенного.

   — Извините, я не помню, как вас зовут.

   — Ох, — он смущается. — Киран Странгер. Я знал вашу бабушку. Она была целителем в академии, в которой учился.

   Киваю, опуская взгляд.

   Это плохо. Он может сразу же навести мужа на мысль проверить нет ли меня по месту ее работы.

   — Мона? — он понижает голос, и я вновь поднимаю глаза. — Это сделал Рэйзор?

   Смотрю через плечо на охрану. Все четверо греют уши.

   — Мой круг общения здесь не так уж велик. А прикасается ко мне лишь мой муж. Спасибо, что поинтересовались, лорд Странгер. Теперь можно пройти?

   Смотрю ему в грудь и чувствую взгляд на своем лице.

   — Мисси, проблемы? — басит позади Тарон.

   — Нет-нет, все хорошо.

   Дракон отходит, я тороплюсь наверх, глядя точно перед собой. От волнения щеки горят, а руки слегка подрагивают. Где-то на середине останавливаюсь и оборачиваюсь. Киран Странгер не двигается с места, хмуро глядя мне в след.

   — Если я не выйду к обеду, не нужно посылать за мной. Хочется побыть в одиночестве. В компании стольких мужчин мне не уютно.

   — Конечно, миледи. Думаю, большинство разъедутся после охоты, а кто останется, вас не потревожат.

   — Благодарю.

   Я чувствую его взгляд до самого конца лестницы, а затем скрываюсь за поворотом. У своих покоев обращаюсь к охране:

   — Проследите, чтобы до прибытия супруга меня никто не беспокоил.

   — Как скажете, мисси.

   — А как же обед? И на ужин не выйдете? — интересуется один из воинов Рэйзора.

   Вот тут промах с моей стороны. Придется все же потерпеть до полудня.

   — Я позову служанку с подносом из кухни.

   Этот ответ их устраивает, и я наконец скрываюсь от чужих глаз, позволяя себе свободно выдохнуть.

ГЛАВА 5

   От переживаний и ночного стресса меня клонит в сон.

   Запираюсь, переодеваюсь в удобный халат и ложусь прямо на застеленную кровать. Обычно днем не сплю, но сейчас ничего не могу с собой поделать. До обеда все равно приходится ждать, чтобы еще раз показаться на глаза охране перед побегом.

   В видениях является муж. Он требует что-то, кричит, но я не слышу. Метка на моем плече вспыхивает черным пламенем и плавится, стекая по коже горячим воском. Кричу от боли и просыпаюсь.

   Тяжело дышу, ощущая жар во всем теле. Я будто в центре пожара! С трудом поднимаюсь на локтях, смотрю в камин. Огонь пляшет и гудит, растапливая комнату, подобно огромной печи.

   — Ну, что ты… — прикладываю ладонь к животу. — Не волнуйся, маленький.

   Глупо разговаривать с тем, кто еще размером с мушку. Но огонь тревожит не моя магия, а именно драконья.

   Прихожу в себя, окончательно выныривая из тревожного сна. И понимаю, что с плетением истинности действительно что-то происходит. Она мерцает, источая серый дым. Испуганно вскрикиваю, перекатываюсь и падаю с кровати. Ощупываю и еще раз осматриваю плечо.

   Ничего.

   Браслет рун, какой он и был.

   Почудилось?

   Сдергиваю покрывало и утираю холодный пот с лица. Я скоро так сойду с ума!

   Взгляд на часы. Вскакиваю и бегу в купальню, чтобы умыться. Уже час дня.

   Привожу себя в порядок, расчесываюсь, надеваю подготовленное темно-синее платье, а сверху — халат. Иду к двери и выглядываю с коридор. Охрана конечно же там.

   — Пусть принесут обед в мои покои.

   Один из них поворачивается уходить, а Тарон обеспокоенно хмурится.

   — Как себя чувствуете, мисси? Вы так бледны…

   Вздыхаю, прикладывая ладонь ко лбу. Уже не такой горячий.

   — Просто дурной сон, — улыбаюсь. — Спасибо, что поинтересовался.

   Скрываюсь за дверью и жду.

   Когда приходит служанка с подносом еды, прошу поставить его на столик у окна и не беспокоить меня до приезда мужа. Лили кивает и торопливо удаляется. Запираюсь, скидываю халат. Вытягиваю чемодан из-под кровати, беру в руки подарок бабушки.

    Осматриваю комнату.

   Ну, все. Больше я сюда не вернусь. Не по своей воле, по крайней мере.

   Прикрываю глаза и сжимаю гладкий черный камушек в ладони.

   Ничего не происходит. Непонимающе смотрю на свои руки. Пытаюсь снова, крепче стискивая пальцы.

   Ноль реакции.

   Сердце заходится в бешенном ритме.

   Нет-нет-нет, портал не мог быть испорченным! Бабуля сказала, что он бессрочный, активируется хоть через десятки лет. Значит, дело не в нем. А в чем же тогда?

   Ставлю чемодан под ноги и осматриваюсь.

   Неужели Рэйзор навел заглушку магии на мои покои? Может, для этого он и возвращался? Но я же ничего подобного не заметила! Сосредотачиваюсь и пытаюсь наколдовать ветер. Вызвать брызги воды в разгоряченное лицо. Уменьшить свою поклажу.

   Бесполезно. Ничего не срабатывает.

   Меня бьет крупная дрожь от волнения.

   Рэйзор все продумал! Охрана перед дверью, заглушка чар внутри. Должно быть, после того, как я вчера окатила ледяной водой их с любовницей, решил подстраховаться.

   Подбегаю к окну, распахиваю ставни и смотрю вниз.

   Высоко, да и выходит прямиком во внутренний двор. Оборачиваюсь к выходу. В коридор не пройти с чемоданом, замаскировать магией я его тоже не могу. От безысходности хочется кричать.

   Что мне делать?

   Придется все бросить, главное уйти самой.

   Освобождаю чемодан, раскладывая вещи по местам. Перебираю украшения в шкатулке, оставляю то, что мне дарил Рэйзор, остальное надеваю на себя. Задумчиво смотрю перед собой, прямо-таки чувствую, как снуют мысли в голове. Решаю натянуть вторую пару белья поверх того, что на мне. Поддеваю под платье институтскую юбку и кручусь перед зеркалом, проверяя, не выглядит ли это подозрительно.

   Нет, все в порядке.

   Отыскиваю небольшой кошель, сворачиваю в тугой сверток блузку — тонкая ткань занимает не много места. Помещаю еще несколько мелких вещиц и кое-что из подготовленных косметических средств. Задираю два подола, креплю кошель к поясу юбки, изнутри. Прохаживаюсь по комнате, проверяя, ничего не выпирает?

   Вроде бы все хорошо, объем ткани все скрывает.

   Взгляд цепляется за поднос с едой, и я вдруг понимаю, что голодная. Отправляю в рот несколько кусочков тушеного мяса, запиваю соком.

   Теперь можно идти.

   Забираю портал и выхожу. Охрана следует за мной. Иду в сторону общей спальни, в надежде, что муж поставил ограничитель только на мои личные покои.

   И тут слышу шум голосов снизу, среди которых узнаю Рэйзора!

   — Как ты мог бабу на друзей променять, гаденыш? — шуточно восклицает кто-то из драконов.

   Он отвечает неразборчиво.

   — Да ла-адно тебе, я видел! — парирует третий голос.

   Снова ответ.

   — Иди-иди, герой-любовник, только супругу свою не перепугай.

   Гремит смех.

   Меня накрывает паника. Замедляю шаг, лихорадочно думая, что делать. Мы же столкнемся на перекрестке лестниц!

   Рэйзор решает за меня. Шум его шагов по ступеням выбивает дух.

   Вот, он показывается впереди, встречается со мной взглядом и взмахом ладони отпускает охрану. Те испаряются, будто их тут и не было.

   — Милая, я сделал так, как ты хотела, — растягивается в улыбке, быстрым шагом настигая меня. Хватает за локоть и тянет на себя. Чувствую запах вина от его губ. — Нет больше другой женщины. Слышишь?

   — Что? — шепчу, от шока не способная говорить громче.

   — Я ее бросил.

    Меня будто в вакуум зажимает. Пары спиртного смешиваются с остаточным запахом сладких духов на его одежде и обращаются в невыносимо тошнотворную вонь. Я не могу дышать этим воздухом, отворачиваюсь и пытаюсь вытянуть свою руку из его хватки.

   — Ты пьян, Рэйзор. Почему явился так рано?

   — Планы поменялись.

   Обхватывает второй рукой за талию, вминает в себя и зарывается носом в волосы за ухом. Меня охватывает страх, сердце заходится в бешенном ритме.

   — Ох, детка, да ты вся дрожишь. Скучала по мне?

   — Отпусти! Протрезвей сначала, Рэйз! — шиплю, высвобождаясь, и быстрым шагом иду прочь.

   Следую, как и планировала — в общую спальню. Чтоб запереться в ней и активировать портал. А вдруг, он и там не сработает? Но исчезать прямо посреди коридора, на глазах мужа — нельзя. Он может проследить остаточную магию и вычислить конечный пункт. Нужно хотя бы десять секунд форы.

   Дракон не отступает, но и не стремится меня схватить. Просто идет следом, изливаясь откровениями.

   — Я все понял, слышишь? Ты же моя истинная, так? Значит другие бабы мне, по идее, должны быть не нужны. Просто я слишком любвеобилен, понимаешь? А ты… — останавливается, опираясь на стену. — Ты такая скучная!

   Бросаю взгляд через плечо и ускоряю шаг. Да он же еле на ногах стоит! Как можно было так нахлестаться за полдня? Заливал горе, после того, как с любовницей своей расстался? Так свято место пусто не бывает!

   Сворачиваю в нужный коридор и распахиваю двери общей спальни. Сжимаю портал.

   Нет, не работает.

   Чуть не плачу, выбегая обратно. Впереди показывается Рэйзор. Ближайший путь отступления — вниз по боковой лестнице, и в библиотеку. Из нее еще можно выскочить в зимний сад, а оттуда — на улицу. Где-то, да сработает бабушкин подарок.

   — Чего ты от меня бегаешь? — начинает злиться муж, ускоряясь.

   Он что-то подозревает. Взгляд становится более осмысленным, брови сходятся к переносице.

   — Оставь меня в покое, Рэйзор!

   Сбегаю вниз, сворачиваю в библиотеку.

   Дверь за спиной с грохотом распахивается, являя мужа. Он все же настигает меня, хватая в охапку.

   — Вот! Этого я от тебя и хотел! Искру в наши отношения, — прижимается, и я с ужасом ощущаю животом его желание. — Чувствуешь? Оказывается, погони заводят… Я хищник по натуре, милая. Ты пока все делаешь правильно.

   Вырываюсь — не получается.

   Он вдавливает меня в стеллаж с книгами, пытается поднять мои юбки. Бурчит ругательства, путаясь в ткани, добирается до колен и впивается чуть выше пятерней. Рывком сгибает мне ногу и поднимает к своей талии.

   Я уже плачу.

   Просто не могу контролировать это. Слезы заливают глаза, воздух кончается в легких, я задыхаюсь от запахов, облепивших со всех сторон. Подбирается тошнота.

   Его рот сминает мои губы, и я чувствую вкус вина. Отворачиваюсь, влажный след смазывается по щеке и спускается к шее.

   — Вот так, умница, сопротивляйся, — рычит Рэйзор. — Тебя это тоже заводит, маленькая шлюшка, так ведь?

   Ощущаю его горячую ладонь на внутренней стороне бедра.

   В груди происходит настоящий взрыв!

   А затем легкость.

   Тяжело дышу, глядя на отлетающего в другой конец комнаты мужа. Он врезается в противоположный стеллаж, тот пошатывается и начинает заваливаться на дракона.

   Грохот падающих книг.

   Не дожидаюсь, пока Рэйзор выберется из ловушки — мчу к двери в зимний сад, увеличивая расстояние между нами, оборачиваюсь и вжимаюсь в нее спиной.

   — Пожалуйста, пожалуйста!

   Стискиваю в кулаке портал, что есть сил.

   Картинка плывет перед глазами и меня швыряет в яркую белую вспышку перемещения.

   Я падаю, падаю, падаю.

   Сталкиваюсь с чем-то и приземляюсь. Получается неудачно из-за помешавшего мне препятствия — не удержав равновесия падаю на колени. Успеваю выставить руки, вовремя останавливая падение.

   Бабушка говорила, что портал переместит прямиком к ней. Но почему-то вижу перед собой высокие черные ворота и стену, с остроконечными пиками на верхушках сторожевых башен. Сначала даже пугаюсь, а не попала ли я к родовому замку мужа… Но потом вижу флаг со скрещенными мечами, объятыми куполом магии, а под ними надпись:

   АИС

   «Мечом и магией куется характер»

   Это же боевая академия! А столкнулась я как раз с щитовыми чарами по ее периметру.

   Выдыхаю, приказывая себе успокоиться. Все позади, мне удалось сбежать от мужа. Как быстро он меня отыщет — не ясно, но есть время передохнуть, все обдумать и выстроить линию поведения. Ведь понимаю, что побегом дело не ограничится. Наша с ним эпопея только началась…

   После столкновения в библиотеке еще потрясывает.

   Я совершаю серию вдохов-выдохов, приводя в норму сердечный ритм, затем поправляю одежду, убираю выбившиеся из прически волосы за уши. Стараюсь не думать, как сейчас выгляжу. Смотрю на ворота, набираясь смелости постучать. Главное, чтобы меня не погнали отсюда поганой метлой…

   Осматриваюсь. Понимаю, что стою на скалистой тропе, убегающей под весьма резким уклоном. А внизу, куда хватит взгляда — насыщенно-зеленые густые кроны леса.

   Поворачиваюсь в другую сторону и отступаю чуть назад, чтобы разглядеть что-нибудь там, где высокая стена совершает поворот куда-то вглубь территории академии.

   А там — море. Светлое, практически сливающееся с горизонтом.

   Маленький кусочек, виднеющийся из-за скал.

   Будто взглянув в ответ, морская стихия окатывает меня соленым бризом, хотя так высоко он точно не мог подняться. Вдыхаю полной грудью, чувствуя, как тревоги становятся чуточку слабее.

   Отворачиваюсь и подхожу ближе к воротам. Ощущаю мощную магию. Она покалывает кожу, будто ощупывая, пробуя на вкус.

   Человек с улицы сюда так просто не войдет. Это хорошо, даже отлично! Буду надеяться, что мужу не удастся беспрепятственно до меня добраться.

   Стучу.

   Костяшки пальцев обжигает накалившийся металл. Охаю и растираю тыльную сторону ладони. Отхожу на шаг и жду, пока откроют.

   Ворота не двигаются, зато на уровне чуть выше головы открывается небольшое окошко. Оттуда на меня смотрит усатый мужчина с хмуро сведенными к переносице густыми бровями.

   — Чего надо? — несколько грубо интересуется он. — Гости в списке посетителей не прописаны!

   — Простите, мне нужна леди Ронда Амбер, — проговариваю слегка севшим от волнения голосом. — Она дала мне вот этот портал. Он должен был переместить меня к ней.

   Демонстрирую черный гладкий камушек и снова сжимаю его в пальцах.

   Сторожевой осматривает с ног до головы и уже менее заносчиво уточняет:

   — Кто спрашивает?

   — Я ее внучка.

   Он задерживает взгляд на моем лице и захлопывает дверцу. Прикрываю глаза, скрещивая руки на груди. Снова жду. В этот раз долго, минут десять, не меньше.

   Успеваю в красках промотать в памяти сегодняшний день и чувствую, как наливается тяжестью сердце, а к горлу подкатывает ком. Прячу лицо в ладонях, растираю, надавливаю кончиками пальцев на глаза. Все позади.

   Нет, не позади.

   Теперь все будет хорошо…

   Нет, не будет.

   Я понятия не имею, как выкручиваться из сложившейся ситуации. Разорвать союз с драконом практически нереально, а уж нося под сердцем его ребенка — и подавно. Как бы я не сделала только хуже своим побегом… Может, стоило смириться с судьбой и попытаться… нет!

   Все я правильно сделала.

   Вдруг бабушка что-нибудь подскажет? Надежда только на нее.

   Раздается грохот отодвигаемого засова, и одна из створок ворот распахивается, являя женщину в коричневом платье и форменной лекарской мантии белого цвета. Пепельные волосы собраны в тугой низкий пучок, в таких же синих, как у меня глазах — тревога.

   — Бабуля, — скулю сдавленным голосом и поджимаю трясущиеся губы.

   Только увидев родное лицо понимаю, насколько старательно я сдерживаю бушующее во мне горе. Боюсь пошевелиться, передавая весь спектр своих эмоций одним лишь взглядом. Успеваю заметить, как в нашу сторону из глубины двора идет высокий мужчина.

   — Рамона! — восклицает бабушка, пораженно охая. Выбегает навстречу, сжимает мои плечи. — Мона, доченька! Да на тебе лица нет!

   Притягивает к себе и обнимает. Она чуть ниже меня, я утыкаюсь носом в изгиб ее шеи и беззвучно плачу.

   — Ну-ну, милая… — ее голос слегка подрагивает. — Что же с тобой стряслось?

   — Он изменил мне… Он ударил меня… Он…

   — Чш-ш, успокойся, все уже позади.

   Отчаянно мотаю головой.

   — Нет, не позади!

   — Что здесь происходит? — раздается от ворот прохладный мужской голос.

   Я вся напрягаюсь, глотая очередную фразу. Задерживаю дыхание и зажмуриваюсь, дабы прекратить слезы. Но они, как на зло, не слушаются. Отворачиваюсь, прячась за бабушкой и тру непрошенную воду с щек.

   — Это действительно ваша родственница, леди Амбер? — не дождавшись ответа, интересуется он.

   — Да, да, все в порядке. Вы не могли бы провести ее через защиту врат?

   — Нужно предупреждать заранее, ее имя внесли бы в список разрешенных лиц.

   — Думаю, девочке некогда было извещать о своем прибытии, лорд Мортен.

   За их короткий диалог я беру себя в руки и немного привожу в порядок омытое слезами лицо. Оборачиваюсь, наконец глядя на хозяина столь строгого голоса.

   В голове что-то щелкает, я будто его узнаю.

   Словно видела однажды… Хоть быть этого точно не может, но черты его лица кажутся смутно знакомыми. А еще глаза — бархатные, почти черные — как напоминание о чем-то очень далеком, но непомерно важном.

   Он смотрит на меня лишь несколько секунд, а затем возвращает взгляд к бабушке.

   Иллюзия узнавания тут же исчезает, и я списываю это на свое уязвимое сейчас состояние.

   Вокруг мужчины витает аура неприступности и трескучего холода. Черная одежда, застежки под самое горло, перчатки, длинная мантия. Он застегнут на все пуговицы и будто скрыт от всего мира. Удивительно, что шляпы нет, под которой он спрятал бы ниспадающие на глаза каштановые волосы.

   — Помогите ей, чем сможете, — коротко говорит он бабушке. — А потом я бы хотел знать, почему девушка в таком виде.

   Она кивает и приобнимает меня за плечи, направляя к воротам.

   Мужчина подает руку.

   — Только ректор может провести через защиту академии, — поясняет бабуля. — Если бы имя внесли в разрешенный список, то обошлось бы без этого.

   Я делаю шаг навстречу и вкладываю пальцы в широкую ладонь. Даже через черную ткань перчатки ощущаю жар его кожи.

   Дракон!

   Дергаюсь, норовя убрать руку, но мужчина вовремя ловит ее и мягко сжимает.

   Смотрю ему в глаза, отмечая, что в них нет холодной жестокости.

   — Лоранд де Мортен, — представляется он, слегка склоняя голову. — Вы будете моей гостьей.

   Просто киваю, позволяя ректору втянуть меня за ворота академии.

   Ощущаю это так, словно прохожу через невидимую желеобразную субстанцию. Как только напряжение исчезает, мою руку перестают сжимать. Мужчина отворачивается и удаляется в направлении большого замка с пятью башнями.

   Я смотрю ему в след, чувствуя себя как-то странно.

   Бабушка вновь меня обнимает, но реагирую я уже спокойнее. Стискиваю ее в ответ, пытаюсь надышаться родным запахом полевых трав и горьких микстур.

   — Пойдем, милая, — она отстраняется и прикладывает ладонь к моей щеке. — Обо всем мне расскажешь.

ГЛАВА 6

   Рэйзор

   Как она посмела сбежать?! Прямо из-под носа охраны!

   Из-под моего чертового носа!

   Да к тому же, применив против меня магию. Снова!

   Я рычу, не в силах сдерживать гнев. За неимением, на ком выместить, обрушиваю кулак в стену. Костяшки пальцев опаляет боль. Морщусь, встряхивая кистью и тут же жалея об этой вспышке.

   — Сучка! Ведь с самого начала знал, что эта девица принесет одну головную боль.

   Я напиваюсь опохмеляющего эликсира и выпроваживаю всех, кто еще остается в замке. Кроме надоедливого праведника Кирана, от которого так просто не отделаешься. Он решает взять на себя роль гуру семейных отношений и поучить меня, как обращаться с женщиной.

   Киран, мать его, Странгер!

   У которого и бабы-то нет.

   Тащится за мной до самого кабинета и не отстает ни на шаг.

   — Я даже предположить не мог, что ты будешь бить свою жену, — продолжает нудеть он. — Она же будущая мать твоих детей!

   — Не беси, Киран! И без твоих нравоучений голова пухнет.

   Он поджимает губы и смотрит с упреком.

   — Голова у тебя пухнет от вина, а не моих слов. И где ты так умудрился напиться? Посреди дня! Бросив ораву своих друзей, которым сам, между прочим, предложил вчера остаться на второй день!

   Молчу, массируя виски. Чертово зелье никак не подействует.

   — Я не понимаю тебя, Рэйз. Мона молода, красива, с прекрасной фигурой и кротким характером. Что тебе еще надо?

   Смотрю на него волком, чувствуя, как наливается в груди очередная волна ярости.

   — «Мона»? Это с каких пор ты моей женой проникся? Чем она вас тут без меня развлекала, что ты успел оценить все прелести ее фигуры?

   — Только послушай, что ты мелешь, — вмиг теряет всякие эмоции он.

   Поднимается с кресла и двигает к выходу из кабинета. Оборачивается у двери.

   — Она твоя истинная. Уж не знаю, как так вышло, но это факт. Без нее тебе не видать наследников. Хочешь стать обломанной ветвью родового древа?

   Кривлюсь, припоминая недавний разговор в родительском замке.

   — Не будь, как моя мать. К тому же, Мона пуста. Уже полгода делю с ней постель, и ничего!

   — Шесть месяцев! — наигранно ужасается Киран. — Какой огромный срок! Я у родителей получился только через полтора года брака. А с твоим к ней отношением, вообще не удивительно…

   В три шага оказываюсь рядом и хватаю за шиворот.

   — Она моя жена, не смей указывать, что мне с ней делать, а что нет.

   Он отталкивает мои руки и рывком поправляет одежду.

   — Твоя жена сбежала, друг мой. Я бы на твоем месте призадумался, почему.

   — Но ты не на моем месте, какая жалость!

   Друг окидывает меня холодным взглядом и выходит, от души хрястнув дверью. Усмехаюсь, невидяще смотря перед собой.

   Этот брак… совершенно мне был не нужен.

   Истинность, вспыхнувшая на плече у девицы с грязной кровью — и подавно. Я мог отодвинуть церемонию бракосочетания и вернуться к ней, когда оказался бы готов. Избранница все равно никуда не делась бы, а мне удалось бы отвести душу будучи свободным и не обремененным какими-либо обязательствами.

   Я бы так или иначе пришел к этому союзу. Рано или поздно, когда сам оказался готов к нему.

   Но нет, мать как с цепи сорвалась, бросаясь устраивать свадьбу немедля. Словно свет клином сошелся на Рамоне Амбер, и если сейчас же не окольцевать ее, она просто растворится в воздухе!

   — Истинная дается раз в жизни! — причитала она. — Не важно, что девочка из смешанного рода. Разве может это перевесить шанс на продолжение нашего?

   Я уступил в тот раз.

   Решил, что жена не помешает продолжить вести ту жизнь, к которой привык.

   Она и правда, не мешала.

   Была кроткой и послушной, безоговорочно доверяющей моим словам о «мужских» посиделках, постоянных делах в городе и сугубо деловых приемах, где ей будет непомерно скучно.

   Меня все устраивало.

   До вчерашней ночи.

   Она застала меня с Роуз. И кроткой милой девочке не хватило мозгов тихонько уйти, дождавшись разговора в спальне. Мона применила магию! Это выбесило гораздо больше ее возмущенных криков.

   А уж когда не успокоилась и продолжила вопли в спальне… да еще заикнулась о возможности собственной измены! Мне просто сорвало башню.

   Я был груб с ней. И пожалел об этом на утро. Приставил дополнительную охрану, дабы следили, не спуская глаз.

   Даже уехав с Рози в город, не мог целиком быть с ней, постоянно возвращаясь мыслями к жене. Я подозревал, что она сотворит какую-нибудь глупость. Потому вернулся и поставил ограничения магии на спальни.

   А потом…

   Думал, что вино немного ослабит паранойю, поселившуюся в голове, но нет. Ко всему прочему, метка истинности начала странно себя вести. Покалывать и мерцать, чего раньше не наблюдалось.

   Как оказалось, не зря.

   Тихая скромная Мона надумала сбежать!

   Немного успокаиваюсь, подхожу к окну и раскрываю ставни. Опираюсь на подоконник, глядя на туманные горы, закрывающие горизонт.

   Интересно, где она сейчас? До города пешком не дойти и за несколько дней, а дорога сложная, скалистая, иногда забегающая в чащу леса.

   Хотела проявить себя? Пожалуйста! Переночуй под открытым небом, в окружении волков.

   — Что ж… Даю тебе фору до рассвета, родная. А потом, пинай на себя.

   Юита Андервуд

   — Наклон! Поворот! Выпад! — командует тренер Сторм, чеканя каждое слово.

   Я растворяюсь в движениях настолько, что чувствую себя тряпичной куклой, которой играет старый мастер. Противник нервничает и обливается потом, то и дело пропуская мои атаки, а меня охватывает чистый восторг.

   Я люблю выигрывать. И делаю все, чтобы всегда и везде быть первой. Быть лучшей. Лучшим адептом боевой академии! Где семьдесят процентов обучающихся — мужского пола.

    Ну, по крайней мере, я очень стараюсь. Хотя в списках, висящих в зале наград мое имя значится лишь на двенадцатом месте. Но это из сотен человек! Успокаиваю себя этим и не прекращаю свой путь к пьедесталу почетных выпускников.

   Последний год из семи непростых лет. Я поступила сюда в двенадцать! Не верится даже, ведь пролетели они, как один день.

   Долгий, полный событий и приключений, день.

   — Завершаем круг! — рявкает мастер.

   Я совершаю плавный и быстрый разворот, собираясь направить рапиру в район горла соперника и тут вылавливаю взглядом стремительный шаг черной фигуры.

   Ректор направляется в замок, следуя от ворот.

   — Ай! — вскрикиваю от резкой боли в щеке.

   Человек, которым вот уже два года заняты мои мысли, теряется в пелене накативших слез.

   — Черт! Прости, Андервуд, — выдыхает Кристоф Шаер и опирается на колени, согнувшись.

   Тяжело дышит, склонив голову.

   — Иди ты со своими извинениями!

   Раздосадовано швыряю рапиру и сажусь прямо на горячий песок.

   — Не думал, что ты решишь ворон словить на последних секундах боя.

   Он выпрямляется и смотрит с усмешкой. В лукавых глазах блестит море.

   Я даже злиться на него не могу. Ведь сама виновата.

   Бросаю беглый взгляд на сокурсников. Они переговариваются, обсуждают свои ошибки, к некоторым подходит тренер, отчитывая или хваля.

   Откидываюсь на спину и смотрю в небо. Надо что-то делать с этой глупой влюбленностью. Но как? Следующая пара как раз у лорда де Мортена, где просто невозможно спрятаться от его глубоких темно-карих глаз. А еще прохлады голоса и ауры неприступности.

   Он будто скала посреди океана!

   Как можно быть таким классным и ледяным, будто снега Диких земель, одновременно?

   На меня падает тень, просторы неба перекрывает широкая хмурая физиономия тренера Сторма. На лысине блестят капельки пота, которые он тут же протирает кристально белым платочком.

   — Плохо, адепт Андервуд! Очень и очень плохо! Вы убиты! — достает из нагрудного кармана еще один такой же белый платок и швыряет мне в лицо. — Утрите кровь и шуруйте к леди Амбер. А вечером — на отработку.

   Тень исчезает, а я со вздохом снимаю с лица платок.

   — Давай помогу, — протягивает руку сокурсник.

   Бью по его ладони и поднимаюсь сама. Прижимаю скомканную ткань к саднящему порезу. Как хорошо, что зелья умеют не оставлять шрамов! Иначе я была бы уже похожа на магистра Рангвика, ответственного за приручение всяких диких тварей.

   Кристоф ничуть не обижается. Упирает кулаки в бока и смотрит куда-то мне за спину.

   — О, гляди, новенькая, что ли?

   — Посреди семестра? — оборачиваюсь.

   Вижу девицу весьма растрепанного вида, а рядом с ней как раз леди Амбер. Обнимает ее одной рукой за плечи и движется к замку. Бросаю взгляд на товарища. Не сводит с незнакомки глаз, с прищуром провожая к ступеням.

   — Я уже давно тут девушек в платьях не видел. Как чудесное создание, прям.

   Пихаю его в плечо.

   — Отомри! На последний курс никто не поступает. Ей лет, судя по виду, как нам, если не больше.

   — Побежали знакомиться! — подмигивает мне и действительно срывается на бег.

   Закатываю глаза к небу и плетусь следом. Мне все равно нужно попасть к леди Амбер на прием.

ГЛАВА 7

   — Леди Амбер, у нас тут маленькая неприятность! — настигает нас запыхавшийся мужской голос.

   Бабуля останавливается на первой ступени, ведущей в замок лестницы, и мне приходится последовать ее примеру. Хотя очень хочется поскорее скрыться с чужих глаз. Не знаю, как выгляжу, но общее состояние у меня далеко от замечательного.

   К нам подбегает высокий парень с растрепанными черными волосами, а следом за ним нехотя идет коротко стриженная девушка-блондинка. Оба весьма помятого и усталого вида, в темно-серых одинаковых тренировочных костюмах.

   — Что стряслось? — интересуется бабушка, заинтересованно глядя на прижатый к щеке девицы платок.

   — Я случайно Юиту рапирой задел, — отвечает адепт и тут же переводит взгляд на меня. Улыбается. — Привет, ты новенькая?

   Растерянно смотрю в ответ, скрестив руки на груди. Отрицательно мотаю головой и отворачиваюсь.

   — Ну-ну, мистер Шаер, зачем быть таким бестактным? — бабушка отнимает от лица девушки руку с зажатым в ней платком, бегло осматривает порез и добавляет: — Ничего серьезного, идите ко мне в кабинет, я сейчас подойду.

   — Простите, мисс! — парень взбегает по нескольким ступеням, вновь оказываясь передо мной. — Я — Кристоф, а вас как зовут?

   Ну неужели не видно, что мне не до разговоров с незнакомцами?!

   — Это моя внучка, мистер Шаер, — с чуть большей строгостью отвечает бабуля. — И здесь вам ловить совершенно нечего. Марш в душевую после тренировки, и следуйте по расписанию.

   Кристофа ничуть не смущает эта новость. Он склоняет голову и снова спрашивает, глядя на меня:

   — А имя у прекрасной внучки есть?

   — Рамона, — коротко отвечаю я, чтоб наконец отстал.

   Парень расплывается в улыбке.

   — Спасибо!

   Тут его настигает однокурсница, хватает за локоть и тащит вверх по лестнице. Я вздыхаю, глядя им вслед. Беззаботные годы студенчества… Я бы с удовольствием отмотала время вспять и снова проучилась шесть лет в институте благородных магесс. Правда, я туда поступила, когда мне было всего десять, и эти ребята явно старше, чем был мой выпускной класс.

   — Пойдем скорее, я покажу тебе, где мои апартаменты. Приведешь себя в порядок, пока будешь ждать меня.

   Бабушка работает штатным целителем, под ее руководством две помощницы. А лазарет занимает практически весь пятый этаж. Я с удивлением насчитываю шесть белых дверей, пока мы идем к самой дальней, ведущей в жилые комнаты.

    Оставив меня там, она торопится оказать помощь пострадавшей, а я принимаюсь осматриваться. Небольшая гостиная с диванчиком у камина, комодом и столом с двумя стульями. В дальнем углу вход в спальню, а оттуда — в купальню. Помню, бабушка рассказывала, что каждый магистр имеет свои личные покои. И несмотря на то, что замок академии снаружи не кажется таким вместительным, он помещает в себе очень много залов, кабинетов и комнат. Мало того, самый верхний этаж вообще пустует. Только какой он по счету, не помню.

   Я успеваю только умыться и расчесаться, оценив свое измученное сумасшедшим днем отражение. Оставляю использованный камень-портал на полочке под зеркалом и смотрю на него, ни о чем не думая.

   — Милая, ты где? — раздается родной голос из гостиной.

   Наскоро вытираю лицо и тороплюсь выйти.

   Мы садимся на диванчик, бабушка берет мои ладони в свои и спрашивает:

   — Ну, рассказывай. Что у тебя стряслось? Откуда синяк на скуле? Почему так горько плакала?

   Опускаю глаза на наши руки.

   — Сказала же, он ударил меня. Рэйзор. Я застала его с любовницей, а потом…

   Рассказ дается нелегко, но с каждым словом в груди рассыпается в песок один из множества камней, лежащих грузом на сердце. Оставляю невысказанным лишь известие о зародившейся внутри меня новой жизни. Потому что произнести это в слух после всего остального оказывается не так просто.

   Бабушка молча слушает, не задавая лишних вопросов, и в конце моего откровения притягивает к себе, обнимает.

   — Ну кто же знал, что так будет, моя куколка Мона… Кто же знал?

   Укачивает меня, как ребенка, и я вспоминаю дни, когда была совсем маленькой и самое страшное горе заключалось во всего лишь разбитой коленке.

   — Я договорюсь с лордом Мортеном, чтобы ты пожила у меня. Подумала, успокоилась. А там и решила, будешь ли прощать супруга.

   Отстраняюсь, непонимающе хлопая глазами.

   — Бабушка, но я даже не собираюсь его прощать! Мало того, он вряд ли понял, что сделал что-то не так! Ты слышала меня вообще?

   — Ну ладно, ладно, — тут же успокаивает меня она, хлопая по сжатому кулачку. — Смотрю, ты уже все решила. Но понимаешь же, что разорвать союз с истинным очень сложно? Тем более он с такой влиятельной семьи…

   — Я не останусь с ним. Я его боюсь! За один день так много всего произошло! У меня словно глаза открылись, понимаешь? Я же все это время была слепа и видела не того, кем Рэйзор был на самом деле, а того, о ком всегда мечтала.

   Бабушка вздыхает, качая головой.

   — Хорошо, хоть не понесла… Иначе тебя совершенно точно не отпустили бы. А так, может и есть шанс разорвать союз.

   Она встает и идет к комоду, на котором стоит графин с рубиновой жидкостью. Берет стакан, наливает половину и несет мне. А я смотрю перед собой невидящим взглядом, будто мешком по голове ударенная ее словами. Рука сама тянется к животу, но я сжимаю ее в кулак и накрываю другой ладонью. Прикусываю губу, чувствуя, как ускоряется ритм сердца.

   Собственно, я так и думала, но все же надеялась на бабушкины знания, ее участие. Была уверена, что она найдет какой-нибудь выход из того тупика, в который я попала. Но оказалось, выхода из него попросту нет.

   — На, выпей, детка. Это розовый настой, он поможет тебе расслабиться и спокойно поспать.

   — Бабушка, — смотрю на нее, принимая стакан. — Ты ведь хочешь, чтобы я вернулась к мужу, да?

   Она грустно улыбается и вновь сжимает мою свободную ладонь.

   — Я должна тебе кое-что рассказать, куколка Мона. И попросить у тебя прощения…

   У меня внутри все переворачивается.

   Нет, нет, нет, я не хочу узнавать ничего, за что должна буду простить единственного родного человека. Сжимаю стакан до побелевших костяшек и не свожу глаз с бабушки.

   — Выпей, милая.

   Послушно делаю несколько глотков.

   — Умница. А теперь сними платье и покажи метку истинности.

   — А что с ней не так? — голос садится от волнения, за стуком сердца не слышу собственных мыслей. — Почему ты должна просить у меня прощения?..

   Она молчит, берет мой стакан и отпивает немного настоя.

   — Наш род происходит от невозможного в те времена союза чародейки и дракона. В нас течет драконья кровь, но магия их нам не подвластна. Вместо нее мы обладаем своей, особой. Более яркой и сильной, нежели у других магов, но все же не такой, как у крылатых.

   — Да-да, я все это знаю, при чем тут моя метка?

   — Не торопись, родная. И снимай платье.

   Пальцы путаются, но я послушно расстегиваю мелкие пуговички, вся обратившись в слух.

   — Так как мы не совсем драконы, метки истинности для нас — большая редкость.

   — Да, это я тоже знаю. Мои родители были оба из чародеев, и вы с дедушкой — тоже.

   Бабуля поджимает губы и опускает взгляд на спавший с моего плеча рукав.

   — Все верно. Из ближайших предков, моя мать связала свою жизнь с драконом. Но истинности в их союзе не было. Метку носила ее бабка. И у нее был как раз такой же случай, как у тебя.

   — Что не так с моим случаем?

   Стаскиваю верх платья до талии, оголяя руки. Бабушка берет меня за локоть и склоняется ближе, рассматривая рунную вязь. Я скашиваю взгляд, отмечая, что узор вновь двоится, но нижний браслет гораздо тусклее основного.

   Она проводит пальцем по нижней метке и хмурится.

   — Случилось нечто такое, что надломило чары… Но почему-то, не до конца.

   Терпение лопается. Я скидываю ее ладонь, вскакиваю и отхожу в сторону, придерживая пояс платья, дабы оно не свалилась с меня полностью.

   — Объясни наконец нормально!

   Бабушка прикрывает на мгновение глаза, откидываясь на спинку дивана. Затем смотрит на меня. А в синих глазах такое сожаление, что становится страшно.

    — У тебя были две метки, милая. Две метки истинности, двух разных драконов.

   Вдыхаю и забываю, как выдохнуть. В память врывается тот день, когда я почувствовала легкое жжение на плече и впервые увидела рунное плетение, прямо на моих глазах расцветающее на коже. Одно более явное и четкое, а второе слабее, и оно… было выше.

   Вновь смотрю на браслеты.

   А теперь едва заметно — нижнее.

   — Ты же сказала тогда, что просто руны не стабилизировались!

   — Я хотела для тебя только самого лучшего! Вторая метка была очень узнаваема, ведь это руны с герба рода Грайборгов. Одной из самых влиятельных и богатых семей империи. А первую я узнать не смогла, да и не важно уже это было. Ведь у тебя появился шанс на лучшее будущее.

   Суть доходит до меня постепенно. С каждой новой фразой бабушки становится труднее дышать. Пока я просто смотрю на нее, не в силах подобрать какие-либо слова.

   Она поднимается с дивана, но не спешит приближаться.

   — У тебя было две метки, родная. Когда явились бы оба дракона, пришлось бы выбирать. Но это в лучшем случае… за мою прабабку претенденты бились насмерть. Никто ее мнения не спрашивал. Один убил другого, и невеста досталась победителю, как трофей. Я не желала тебе такой участи!

   — Но моего мнения тоже не спросила, — тихо проговорила я.

   У меня мог быть выбор.

   У меня мог быть другой муж.

   Зажмуриваюсь, пытаясь сохранить самообладание.

   — Я же хотела, как лучше! Понимаешь? Грайборги — идеальные претенденты, как манны небесной ожидающие появление истинной для сына. Кем бы ни оказался тот, другой, он совершенно точно проиграл бы.

   Сглатываю ком, поднявшийся к горлу, и открываю глаза.

   — Что ты сделала?

   — Думала тут же идти к семье дракона, но его мать уже оказалась на моем пороге. Она тоже не хотела шума и тем более, кровопролития. Но еще больше она не желала отдавать в чужие руки единственную возможность ее сына на продолжение рода. Мы решили погасить другую метку колдовством. Разорвать ненужную нить.

   Горькая усмешка слетает с губ.

   — Ненужную?

   — Рамона…

   — То есть, ты рассказала все чужой тетке, но не мне? — голос уже подрагивает, я едва сдерживаю бушующие в груди эмоции.

   — Ну как я могла возложить на тебя такую ношу, Мона!? Мне хотелось лучшей жизни для тебя, безоблачного семейного счастья, не омраченного муками: «А правильный ли выбор я сделала?».

   Прячу лицо в ладонях, растираю горящую кожу и вновь смотрю на бабушку.

   — Ты так и не узнала, кем был второй?

   — Нет. Да к тому же, метка погасла, передав всю силу в соседнюю.

   Я принимаюсь ходить по комнате. Натягиваю один рукав, затем второй. Застегиваю подрагивающими пальцами пуговки до самого горла. И срываюсь.

   — Как ты могла, бабушка! Как же ты могла так со мной поступить?! Ты обманула меня. Околдовала. Влезла в мою судьбу!

   Она делает шаг навстречу, заламывая руки.

   — Я же хотела, как лучше, доченька!

   Замираю посреди гостиной, глядя на нее сквозь слезы.

   — Это был не счастливый брак. Рэйзор никогда меня не любил, а я полгода жила в иллюзии собственных чувств. Все это время он изменял мне, ни капельки не уважая наш союз. А когда я увидела их вчера… — голос срывается, и я зажимаю рот ладонью. Беру себя под контроль, продолжая: — Поднял на меня руку. Взял силой. Заблокировал магию в комнатах, дабы у меня не было шансов защищаться. И сегодня, если бы твой портал не сработал, муж повторил бы все это снова, только уже будучи пьяным.

   Бабушка закрывает глаза. По ее щеке скатывается одинокая слезинка.

   — Прости меня, милая! Прости! Мое сердце, как чувствовало… Я не зря оставила тебе путь отступления.

   — Почему твое сердце не почувствовало чуточку раньше? До того, как решила все за меня.

   — Кто же знал, что единственный наследник Грайборгов окажется таким…

   — Его метка была слабее! Изначально. А вдруг, ее появление на моем плече вообще ошибка! А ты стерла рунную вязь моего настоящего истинного.

   — Метки по ошибке не появляются, Мона...

   Поджимаю губы, глядя на нее с обидой.

   Она прикладывает ладонь к груди и молит:

   — Ну прости меня, прошу! Мы теперь можем все исправить. Разорвем ваш союз, докажем жестокое обращение в браке…

   — Я беременна! — срывается с губ поперед мыслей, и я сама пугаюсь тому, как горько это прозвучало.

   Нас окутывает тишина.

   Бабушка в шоке глядит на мой живот, поднимает взгляд к лицу и снова вниз.

   — Что?..

   — Я беременна… — тихо повторяю, роняя руки. Отхожу к дивану и сажусь, запуская пальцы в волосы. — Поняла это вчера. Но Рэйзор не знает.

   Бабушка садится рядом, кладет руку мне на коленку и успокаивающе глядит.

   — Милая моя девочка, быть может это к лучшему?

   Выпрямляюсь и возмущенно на нее смотрю. Она тут же добавляет:

   — У тебя под сердцем зародилась жизнь дракона. Именно его магия сломила темные чары. Поэтому вторая метка снова начала проявляться. Вот только…

   Она отводит глаза и сжимает пальцы на моей коленке.

   — Вот только — что? — тороплю ее.

   — Ребенок также связал тебя с мужем, как канатом. Даже если тот другой истинный снова увидит браслет на своем запястье, его дракон тебя не почувствует. Ведь ты для него — чужая.

ГЛАВА 8

   Признание бабушки дается мне нелегко. Я теперь ощущаю себя самой одинокой на свете. Ведь единственный близкий предал меня.

   Когда мне было девять, родители погибли от взрыва экспериментальных зелий, над которыми вели работу. Бабушка с дедом взяли надо мной опеку и стали вторыми мамой и папой.

   До шестнадцати я десять месяцев в году проводила в институте благородных магесс, где меня учили управляться со своей силой и оставаться леди в любых ситуациях. Последнее давалось не очень-то легко из-за моего взрывного характера. В переходном возрасте я была особенно невыносима.

   После выпуска я осталась еще на два года при институте, курируя девочек с первых курсов. Потом мне предложили должность воспитателя у них же. Но в тот год тяжело заболел дед, и я конечно же все бросила, отправившись в родовое поместье Амберов, дабы ухаживать за родным человеком.

   Бабуля проводила большую часть времени в академии, а нанятых сиделок и целителей дедушка практически выживал. Он всегда был с кучей тараканов в голове, а к старости стал совсем невыносимым. Но со мной, как ни странно, ладил.

   Здоровье вроде бы пошло на поправку, и на какое-то время мы решили, что беда миновала. Но улучшение оказалось временным. Вскоре болезнь вернулась, чтобы унести его жизнь.

   А через три месяца на моем плече зажглась метка истинности.

   Если б дед остался жив, он ни за что не позволил бы этому браку состояться. По крайней мере, не так быстро.

   Он оставил бы право выбора за мной.

   Но случилось все по-другому, и тосковать по несбывшемуся — глупо. Нужно жить здесь и сейчас, распоряжаясь тем, что имеешь.

   На данный момент у меня только диван в гостиной бабушкиных апартаментов, где придется ютиться несмотря на свою обиду. Ведь уехать, например, в поместье — не могу. Там муж будет искать в первую очередь.

   Ночь проходит в тревожных раздумьях.

   Я раз за разом проматываю в памяти разговор, в котором узнаю правду. И долго думаю, как мне теперь быть.

   Рассвет приносит с собой гениальную идею. По крайней мере, мое вновь не выспавшееся, измученное тяжелыми сутками сознание воспринимает ее именно такой.

   Почему бы не пойти к ректору, не попроситься на какую-нибудь должность? Вдруг у него есть вакансии? Все же в институте мне предлагали остаться воспитателем младших курсов, а в АИС поступают, если правильно помню, с двенадцати. С ребятами такого возраста уж точно найду общий язык.

   Так я останусь здесь, получу свою комнату и не придется ютиться у бабушки под боком, одновременно с этим обижаясь на нее. Вчера она залечила все мои синяки, накормила, старалась не лезть с разговорами. Но все равно между нами колом встало напряжение.

   Подстегнутая воодушевляющими мыслями, поднимаюсь первой и крадусь в купальню. Приходится идти через спальню, потому веду себя максимально тихо. Как бы ни говорили, что утро вечера мудренее, я еще не готова забыть предательство.

   Умываюсь, расчесываю волосы, заплетаю их в тугую косу. Навожу легкие косметические чары, скрывающие красноту глаз и бледность лица. Надеваю институтскую черную юбку с выбитыми узорами по краю подола и блузку, которую принесла с собой в кошеле.

   Уже готовая выходить, задерживаюсь, вспоминая, что не знаю, куда идти. К тому же, еще слишком рано для посещения ректорской. Бросаю взгляд в сторону бабушкиной спальни. Нет, спрашивать у нее не хочу. Разберусь сама, как-нибудь.

   Тихонько выскальзываю в коридор и прикрываю за собой дверь.

   Подумав немного, возвращаюсь, чтобы оставить записку. Обида-обидой, но бабушка не должна нервничать, гадая, куда я исчезла.

   Пользуясь тем, что свободного времени у меня предостаточно, решаю заглянуть в каждую из комнат на лекарском этаже. Две из них оказываются палатами на одного человека, одна — большой общей, с двумя рядами коек, огороженных друг от друга переносными ширмами. А последняя — аптечным складом, смежным с небольшой лабораторией для приготовления зелий.

   И всем этим управляет бабушка. По факту, весь пятый этаж — в ее распоряжении. Это ж как часто тут адепты в лазарет попадают?.. Травмоопасная, однако, академия!

   Дохожу до лестницы и раздумываю, куда двигаться дальше: вверх или вниз? Как мне кажется, ректорская должна находиться повыше. Если б еще знать, сколько тут вообще этажей.

   Решаю для начала спуститься. И уже на следующем пролете встречаю строгую мадам во всем темно-бордовом, включая длинную мантию. Темные с проседью волосы собраны в тугой узел на затылке, черные глаза кажутся уставшими от перенапряжения или недосыпа. Кажется, не я одна промучилась всю ночь без сна.

   Она меня замечает и останавливается на три ступени ниже.

   — Шататься по коридорам академии до начала учебных часов нельзя! — тут женщина окидывает меня внимательным взглядом и добавляет: — А вы вообще кто?

   — Я — Рамона, внучка леди Амбер.

   На лице у нее вспыхивает понимание.

   — Ах, внучка… Да-да, слышала. Я — леди Аманда Беррингтон, но можете обращаться ко мне просто «миссис Беррингтон».

   — Очень приятно, — отвечаю с улыбкой.

   Но следующая реплика заставляет ее погаснуть.

   — А что вы тут делаете? Ронда упоминала, как-то, что вы замужем и живете гораздо ближе к столице.

   — Я бы не хотела говорить об этом.

   Повисает неловкая пауза, и я тороплюсь нарушить ее:

   — Вы бы не могли подсказать, как пройти к кабинету ректора?

   — О, это на два этажа выше, — тут же подхватывает новую тему она. — Пойдемте, провожу. Лорд Мортен уже там.

   — Так рано?

   — Академия сейчас претерпевает непростое время… От владельца требуется очень много внимания и сил. Да к тому же, он опять перекраивает расписание старшим курсам. Никак не найдем куратора практикумов по стихийной магии.

   Она идет первой, быстро поднимаясь по ступеням. Я едва поспеваю, держась за перила, дабы не упасть, если вдруг споткнусь.

   — А что случилось с прежним куратором?

   — Ох, он… покинул нас. Уволился. Вы сюда прибыли, случаем, не в поисках работы?

   Все же спотыкаюсь и едва не распластываюсь на ступенях. Хватаюсь обеими руками за перила, восстанавливая равновесие. Леди Беррингтон бросает взгляд со следующего перехода, добавляя:

   — Будьте осторожнее, здешние лестницы коварны.

   — Носок туфли соскользнул… На самом деле, мне и правда нужна работа.

   — Да вы что? Какая удача! — она останавливается и дожидается, пока я ее догоню.

   — Но я точно не смогу взять старшие курсы. Мой максимум: двенадцать-тринадцать лет. Я курировала девочек в институте благородных магесс, а потом должна была стать там воспитателем.

   — Ох, бросьте! Если вы работали с малышней, с нашими выпускниками точно справитесь!

   — Но у меня нет никакого опыта!

   — Да разве ж он у кого-то бывает в первые годы работы? Ничего, сначала мы поможем и введем в курс дела, а дальше втянетесь.

   Лестница остается позади, и я растерянно смотрю на удаляющуюся по широкому коридору женщину.

   Вот уж чего, а такого поворота никак не ожидала.

   Длинный коридор без окон, освещенный яркими лампами под потолком, заканчивается всего одной дверью. Черной, с серебристой табличкой «Ректорат».

   За ней находится небольшое помещение с рабочим местом секретаря и еще четыре двери. Стол с табличкой «Томиан Дафи» никем не занят.

   — Нам сюда, — миссис Беррингтон указывает направо, останавливается и стучит.

   После короткого «Войдите» — открывает.

   — Лоранд, я отыскала нам куратора по стихийным чарам!

   Мы входим, за спиной раздается мягкий щелчок.

   — Прямо отыскали? — Мужчина за длинным столом поднимает взгляд от бумаг и останавливает его на мне. — Или она сама нашлась?

    В этот раз у меня получается разглядеть ректора повнимательнее. Приятные черты лица, широкие плечи, глубокие карие глаза. Снова во всем черном, правда перчатки сняты и лежат рядом. Длинные манжеты, застежки под самое горло. Становится даже жарковато от взгляда на столь плотную одежду.

   — Доброе утро, — коротко улыбаюсь я. — Бабушка не успела с вами вчера поговорить…

   — О, так вы уже знакомы? — восклицает провожатая, глядя по очереди, то на меня, то на него.

   Ректор смотрит на нее и спрашивает:

   — Леди Беррингтон, если у вас нет срочных ко мне дел, не могли бы вы оставить нас?

   — Да, конечно.

   Она кивает, ободряюще сжимает меня за локоть и выходит, тихонько прикрыв за собой. Нас окутывает тишина, в которой мы просто смотрим друг на друга. Я вспоминаю вчерашнее наваждение, будто знаю этого мужчину. Но сейчас ничего похожего не испытываю. Мне просто спокойно наедине с ним, и это удивляет даже больше. Особенно, после того, что устроил мне муж. Казалось, остаться один на один с незнакомцем будет не просто.

   Он заговаривает первым, указывая ладонью на ближайший стул:

   — Присаживайтесь. Мисс?

   — Миссис Грайборг, — срывается с языка, и я тут же его прикусываю. Беру стул за спинку, притягиваю ближе к столу и сажусь. — Но недавно была мисс Амбер. Если вы все же примете меня на работу, я бы хотела представляться именно так.

   Замечаю, как его взгляд скользит по моему лицу, задерживаясь в том месте, где вчера цвел синяк. Становится неловко, интуитивно прикасаюсь к недавно пострадавшей скуле и отвожу глаза.

   Отмечаю большое окно, сейчас распахнутое настежь, отчего ветер мягко покачивает полупрозрачный бежевый тюль. Книжные шкафы до самого потолка, два кресла у камина, портрет статной красивой женщины, висящий над ним. Судя по стилю платья, картина была написана много лет назад.

   — Давайте поступим так, — начинает он, и я сосредотачиваю на нем внимание, внутренне напрягаясь. — Я задам несколько вопросов, а вы честно на них ответите. Потом уже поговорим о вакансии. Согласны?

    Киваю. Перекидываю ногу на ногу и скрещиваю пальцы рук на колене. Струна в груди натягивается до предела.

   Лорд Мортен замечает это.

   — Не волнуйтесь, отвечать вовсе не обязательно. Как вас зовут?

   — Мона. Рамона Амбер.

   — Рэйзор Грайборг — ваш супруг?

   Сглатываю подобравшийся к горлу ком и снова киваю. Подумав немного, добавляю:

   — Но я не хочу, чтобы он оставался им и дальше, — поднимаю голову и смотрю ректору в глаза. — Я от него сбежала. Он будет меня искать. Вы тоже дракон, я почувствовала это вчера… Пожалуйста, если он тут появится, не выдавайте меня.

   — Долго скрываться у вас не получится, вы же это понимаете? Грайборги перевернут вверх дном всю империю, лишь бы вернуть невестку в семью.

   Я холодею.

   — Вы их знаете?

   — Наслышан. Лично не знаком.

   Облегченно выдыхаю, крепче стискивая колено.

   — Это темная и запутанная история, лорд Мортен.

   — С глазу на глаз зовите меня Лоранд.

   — Хорошо, Лоранд. Мне бы очень хотелось оставить пока подробности при себе.

   Немного помолчав, он опирается локтями на столешницу и подается чуть вперед.

   — Я не знаю вас, Рамона. Не знаю вашей истории. Но то, в каком состоянии вы вчера сюда прибыли… Женщины не должны испытывать на себе грубость мужских рук. Это противоестественно.

   Опускаю голову, пряча взгляд в своих сцепленных пальцах. Я не знаю, что на это сказать. А он и не ждет ответных слов, продолжая:

    — На территории академии вы будете в безопасности.

   Смотрю на него. Понимаю, если Рэйзор сюда явится, ему на меня не укажут. Как долго это продлится — не ясно, но уже то, что предложено — очень и очень много! Гораздо больше, чем я могла ожидать от незнакомца в лице лорда Мортена.

   — Спасибо!

   Он опускает глаза на бумаги, которые заполнял, когда я вошла. Пролистывает их, сминает и выкидывает в мусорное ведро.

   — Что ж, теперь поговорим о должности куратора. У вас есть опыт работы?

ГЛАВА 9

   Рэйзор

   Отправляюсь на поиски с первыми лучами рассвета.

   Беру с собой шестерых солдат и десяток лучших псов из личной псарни. На самом деле мог бы перевоплотиться в дракона и найти ее самостоятельно. Тем более, что зверь в последние дни так и рвется к своей истинной. Вот только никакого урока моя милая Мона из этого не вынесет.

   Но если услышит собачий лай и топот тяжелых сапог по каменистой земле — вполне сможет оценить весь спектр своей глупости.

   Сбежать от мужа идея сама по себе максимально тупая, но вот пытаться скрыться на своих двоих через непроходимые леса — просто верх «гениальности». Лишь женщина — существо ограниченное и посредственное — может до такого додуматься.

   Хотя я так и не понял, как у нее получилось скрыться из-под носа охраны. Наверняка свои магические штучки использовала.

   Сам виноват.

   Надо было поставить заглушку магии на весь замок, а не только на спальни. Что я и сделаю, как только ее найду.

   Очень надеюсь, что, переночевав в страхе и холоде, она станет сговорчивее. Выкинет из головы все эти глупости про предательство и клятвы у алтаря, и мы вернемся к прежней, полностью устраивавшей меня жизни.

   Конечно же после того, как я ее накажу.

   Мона должна раз и навсегда усвоить, что ее основное обязательство — тихо и скромно обитать в замке, по первому требованию раздвигая ноги. И наконец-то понести. Выполнить свое предназначение.

   А когда она родит, я отдам сына на воспитание своей матери. Ведь дракона достойным представителем своей расы может вырастить только такой же дракон.

   В этом есть и другие плюсы.

   Жена, не обремененная заботами материнства, сможет быстрее восстановиться и вновь стать сосудом для сильного потомства. Для этого истинные и нужны. Для продолжения рода. Любовь мне обеспечат специально обученные для этого женщины.

   Поиски затягиваются, псы возвращаются ни с чем, а я все больше злюсь.

   Ну, что за идиотка!

   Чего ее не устраивало?

   В жемчугах, да в шелках, целыми днями ничего не делая. От нее же совершенно ничего не требовалось! Лишь быть покорной женой и наконец от меня забеременеть. Все!

   — Господин, это бесполезно, — появляется из зарослей смородины Батрук — начальник охраны замка. — Ее в этом лесу нет. Мы обыскали территорию, учитывая расстояние, которое она могла пройти. Безрезультатно.

   Рычу и бью кулаком в ближайший ствол.

   Морщусь, наблюдая за росинками крови, тут же выступившими на ссадинах.

   — Безмозглые болваны! — шиплю, отпихивая солдата со своего пути. — Не ловили бы ворон, она не смогла б сбежать из замка!

   Придется все же дать волю дракону.

   В последнее время мне это не шибко нравится. Зверь недоволен моим поведением, ему хочется чаще бывать с истинной, ласкать ее и любить. Он не в восторге от того, как я к ней отношусь.

   И от этого я злюсь на Мону еще сильнее!

   Она внесла разлад в мою голову, в мои сущности.

   С ее появлением я потерял целостность и контроль. Может, от того и схожу с ума от невыпущенной ярости? Пытаюсь заглушить это вином и женщинами, которым все равно на то, как грубо я их беру, сколько синяков оставляю, какими словами зову.

   Вот думаю об этом сейчас и прямо руки чешутся, сомкнуть пальцы на тонкой белой шейке и сдавливать, пока жена не станет умолять о прощении.

   А потом повалить ее на кровать и взять, как последнюю портовую…

   Мне ее навязали.

   И метка на ее плече — ошибка, злобная усмешка Богини. Мои руны должны были вспыхнуть на коже истинной драконицы!

   Выхожу из леса, взбираюсь на пригорок и обращаюсь в зверя.

   Взмываю в высь, ловя крыльями ветер. Замираю в полете, прикрыв глаза. Ищу ее. Пытаюсь нащупать тонкую золотую нить, что привела меня полгода назад к ней впервые.

   Получается.

   Лента от драконьего сердца тянется, тянется, тянется… и обрывается где-то совсем в другой от леса стороне.

   Зверь распахивает глаза, волнуется. Пытается определить, куда именно ведет его чутье.

   Мона слишком далеко.

   Она не в этих краях, не в ближайших от замка селеньях.

   Из-за расстояния и смятения, не получается нащупать точное направление. Дракон вот-вот завладеет моим разумом полностью, и я вовремя отнимаю у него бразды правления.

   Лечу вниз, приземляюсь.

   Выдыхаю пламя, опаляя скалу под собой. Так проще выпустить эмоции, что рвут нас обоих на части.

   Обращаюсь.

   Выхожу из выжженного круга и иду к воротам замка.

   — Господин, что с поисками? — мямлит Батрук, показываясь из-за огромного валуна, за которым прятался от жара пламени.

   — Продолжайте, — коротко бросаю я, на него не глядя. Останавливаюсь и добавляю: — Проройте носом от дерева к дереву до самой столицы. Ловите любую, которая будет хоть немного на нее походить. Она могла использовать маскирующие чары.

   — Есть, милорд!

   Думаешь, обхитрила дракона, милая? О, нет… Ты лишь разозлила его! Я переверну вверх дном империю, но найду тебя.

   Найду и приволоку домой.

   А потом выбью каждую строптивую мыслишку из твоей хорошенькой головы. Чтобы впредь не повадно было выставлять меня идиотом.

   Вхожу в холл, толком ничего не видя из-за тумана ярости перед глазами. Откуда ни возьмись появляется дворецкий.

   — Вам письмо, милорд!

   Отмахиваюсь, следуя прямиком к главной лестнице. Кабинет, бар, стакан хорошего виски — вот, что мне сейчас необходимо. А потом можно заняться поисками жены более тщательно. Начну с ее родового поместья…

   — Оно от вашей матушки, милорд!

   Останавливаюсь, крепко сжимая зубы. Шиплю под нос:

   — Ее только не хватало.

   Резко оборачиваюсь, в два шага возвращаюсь и хватаю конверт с серебряного подноса.

   Сжимаю желтоватую бумагу в кулаке, взбегая по широким ступеням до самого верха. Достигаю кабинета, хлопаю дверью. Зажмуриваюсь, рухнув в кресло. Затем разрываю конверт и разворачиваю сложенное в два раза письмо.

   «Ты все же сделал это, сын!»

   Читаю и кривлюсь.

   — Даже не поздороваешься, матушка?

   «Почему ко мне является Тарон Странгер и заявляет, что истинная моего единственного сына сбежала?!»

    — Надо было все же тебе врезать… — сжимаю зубы до скрипа.

   Видать чутье меня не подвело, и тихоня Тарон все ж положил глаз на сочный зад моей супруги! Ну, погоди, встретимся еще…

   «Он сказал, она вся в синяках! Как ты мог, Рэйз! Мы же говорили с тобой об этом! Женское здоровье очень хрупкое, особенно у людей. Ты хочешь остаться без наследников? Скажи мне, сын?

   Твоя любящая, но рассерженная мать».

   Перечитываю несколько раз, затем встаю и швыряю письмо в огонь камина.

ГЛАВА 10

   Мое собеседование проходит быстро и без лишних вопросов. Я честно рассказываю о своем небогатом опыте в институте благородных магесс и заверяю, что выпустилась с отличным табелем.

   Лорд Мортен во время моего рассказа периодически кивает и черкает что-то в небольшом черном блокноте. Затем вызывает секретаря — Томиана Дафи, который уже успел явиться на рабочее место, и просит, дабы тот передал мне личные дела адептов выпускного курса. Для ознакомления. На мой немного испуганный взгляд он лишь мягко улыбается.

   — Им по восемнадцать, они с головой погружены в учебу и не кусают своих магистров.

   У меня вырывается нервный смешок. Быть может, не все так страшно, и я справлюсь.

   Из кабинета ректора перетекаю на стул, напротив Томиана. Он не многим меня старше, высокий и худой, с блондинистыми коротко стриженными волосами и очками с узкими прямоугольными линзами.

   — Вы здесь сразу после выпуска работаете? — пытаюсь поддержать беседу я.

   Вернее, немного отвлечься от охватившего меня волнения.

   Он бросает на меня быстрый взгляд и дергает уголком губ.

   — Ко мне лучше на «ты».

   — О, хорошо.

   — И, да, сразу, после выпуска. Я у миссис Беррингтон в учениках. Она мастер заклинатель. Попасть к ней в личное ученичество можно было только оставшись здесь на какой-нибудь незначительной должности.

   — Как интересно…

   — Скорее утомительно, — коротко улыбается он. — Когда этот стул занимал старый добрый мистер Бинк, его работа казалась невероятно легкой! Но на самом деле, скажу я тебе по секрету…

   Он отвлекается, хмурясь над какой-то записью, и я заканчиваю за него:

   — На самом деле это совсем не так?

   Томиан кивает, сосредотачиваясь на перелистывании кипы тонких папок.

   Упомянутая леди легка на помине и появляется здесь буквально через пару минут. Скрывается за ректорской дверью, но на долго там не задерживается.

   Секретарь успевает отобрать необходимые папки, составить по форме заявление найма и всучить мне на подпись.

   Бегло пробегаю взглядом содержание, приятно удивляясь сумме в графе «зарплатная ставка куратора».

   — Ну, что? — выходит от начальника леди Беррингтон. — Вы готовы?

   Киваю, поднимаясь и прижимая не такую уж и большую стопку бумаг к груди.

   — Отлично. Пойдемте, нам с вами еще мерки снимать. По дороге введу в курс дела.

   — Мерки?

   — Для пошива формы, — уточняет она. — До завтра как раз должны успеть.

   — Но…

   — За это платит академия, не волнуйтесь, — женщина кладет мне ладонь на спину и направляет к выходу.

   Мы выходим в коридор и следуем на первый этаж. По пути леди Беррингтон рассказывает о режиме обучения и прочем.

   Оказывается, в академии нет привычного деления на факультеты.

   Курсы распределяются по уровням. Их три. Каждый возглавляется одним деканом и несколькими кураторами, работающими в паре с магистрами на особо сложных дисциплинах. А внутри уже самого курса адепты поделены на два факультета. По направлению собственной магии: темной и светлой.

   Корпус начального уровня располагается неподалеку от замка и представляет собой отдельное строение, в котором живут и учатся первые, вторые, третьи курсы. То есть ребята от двенадцати до четырнадцати лет. У них свое расписание и профессорский состав. Этакая частная школа на базе академии.

   А продвинутый и высший уровни — курсы четвертый-пятый и шестой-седьмой — находятся здесь, в основном замке. Они распределены в два противоположных крыла, у них разные общежития и столовые. Так что пересекаются адепты лишь в коридорах учебных этажей, если вдруг совпадает расписание перерывов, да на общих мероприятиях, вроде турниров и больших праздников.

   Учебная форма у всех одинакового кроя и комплектации, но отличается по цветам, в зависимости от уровня. Начальный — красный, продвинутый — изумрудный, высший — черный с серебром. Сама форма очень красивая и имеет несколько вариаций на разное время года. Ни в какое сравнение не идет с той, которая была у меня в институте. Конечно же в комплект к ней по умолчанию следует несколько тренировочных костюмов. Для дуэлей, боя, соревнований, походов и так далее.

   Магистры тоже должны носить форменные костюмы: темно-бордовые, с золотыми элементами и длинными мантиями.

   Что-то подобное будут шить и для меня.

   Пока идем, миссис Беррингтон кратко инструктирует по каждому этажу.

   Ректорат расположен на предпоследнем, седьмом. Выше — ничего, кроме складских помещений. Ниже — лазарет. С пятого по третий этаж полностью занимают учебные аудитории. На втором находится библиотека с читальным залом, комнаты отработок, зимний сад. А еще, именно оттуда можно попасть в башни общежитий и апартаменты деканов. Комнаты остальных магистров, если они проживают в замке, а не прибывают на работу каждое утро, разбросаны по всем этажам. Причем на них наведены чары отвода глаз, из-за чего никто из адептов не знает об их точном месторасположении.

   Первый этаж отведен под общие помещения. Столовые, дуэльные и тренировочные залы, лаборатории, выход в подземелья. Зачем они нужны, леди не рассказала. Мы как раз вышли в холл и оттуда свернули под центральную лестницу.

   Там оказался потайной коридор, ведущий в комнаты технических помещений. Кухня, подсобка завхоза и прочее.

   — Швея уже должна прибыть, — миссис Беррингтон берется за ручку неприметной двери и понижает голос, добавляя: — Лорд Мортен вообще редко берет людей со стороны, так что, идти ей не далеко — она его экономка. Замечательная женщина! Мастерица на все руки.

   — Экономка? — удивляюсь я. — Разве шить одежду не более прибыльно? Раз она в этом мастер…

   — Марта служит семье Мортенов уже много лет и не представляет своей жизни без их дворца. А новички в коллективе у нас — редкость, так что в новой форме особой надобности нет.

   Я все равно не понимаю, почему эта женщина не развила собственное дело. Насколько знаю, хорошие портные и швеи на вес золота.

   Комнатка оказывается небольшой, с диванчиком, длинным столом с рулонами тканей и манекеном, обвешанном лентами. Марта действительно уже на месте. Полноватая, не высокая, чуть моложе моей бабушки. Одета в простое серое платье с передником.

   — Какая молоденькая! — начинает причитать она, едва меня видит. — Иди сюда милая, меня зовут Марта. Сейчас снимем с тебя мерки, чтобы я могла одеть в лучшем виде такого замечательного нового магистра! А если не секрет, сколько тебе лет?

   У нее открытая улыбка, теплые карие глаза и копна кудрявых каштановых волос, собранных в немыслимый пучок на макушке. Из-за чего ее голова кажется в два раза больше, чем есть на самом деле.

   — Я не магистр, а куратор практикумов по стихийной магии, — губы сами по себе растягиваются в улыбку.

   Рядом с Мартой спокойно, будто знаю ее много лет.

   Прохожу в центр комнатки, кладу папки с личными делами на диван.

   — Так, а лет сколько?

   — Не будь такой бестактной! — встревает леди Беррингтон. — Не видишь, девушка нервничает.

   — Нет-нет, все в порядке. Мне двадцать.

   — И кого курировать будешь? Малышню?

   Марта подхватывает измерительную ленту и вертится вокруг меня, шустро снимая мерки.

   — Нет, выпускников. Их куратор уволился…

   Женщина бросает взгляд на миссис Беррингтон и подбоченивается.

   — На место покойника что ль девку взяли?

   — Покойника? — холодею я.

   — Прохиндея этого сначала уволили, тут все верно, — поясняет она. — А через два дня тело речкой к замку прибило.

   — Так что, в его смерти академия не виновата, — торопится вставить леди. — Делай свое дело, Марта, и не пугай сотрудников!

   Та послушно возобновляет свою работу, но говорить не прекращает:

   — Ох, не просто тебе придется с этими остолопами…

   — Марта!

   — Что?! Ты глянь на девочку, Аманда! Основная часть ее будущих подопечных больше нее раза в два. А девки какие там? Палец в рот не клади, по локоть откусят!

   Леди Беррингтон прикрывает глаза и вздыхает. Затем смотрит на меня.

   — Не слушайте ее, Рамона. Заканчивайте с мерками, и поговорим о вашей должности. Я подожду снаружи.

   Не успеваю рта раскрыть, как она выходит в коридор.

   — А из-за чего он умер? — продолжаю тему утопленника, так как рослые адепты меня сейчас волнуют не так сильно. — Прошлый куратор?

   — Да кто ж его знает? — Марта берет со стола тетрадь и принимается быстро записывать. — Вчера утром тут императорская комиссия была. Академию-то прикрыть собирались. Не нужна боевая академия мирному времени, вот оно как. Бедный господин Лоранд извелся весь… Но тут дело хорошо кончилось.

   Она внесла необходимые записи, подхватила ленту и продолжила снимать мерки.

   — Руки подними.

   — Так с мертвецом что?!

   — Был комиссар, вызывали с самой столицы.

   — И?

   — Ну, осмотрели, упаковали, увезли. Причину смерти никто во всеуслышание не объявлял, зачем детей пугать? У них и так вон, сплетни какие пошли! Одна другой страшнее. Все! Готово, можешь быть свободна! Постараюсь до завтрашнего утра управиться. Может, не все элементы, но основной костюм и мантию тебе сделаем в срок. А дальше уже не торопясь.

   — Спасибо… — я рассеянно поправляю одежду, беру папки с дивана и иду к выходу. — До завтра.

   — Рамона? — окликает меня швея. — Тебя ведь так зовут?

   — Да, все верно. — оборачиваюсь, взявшись за дверную ручку. — Что?

   — Аманда права, переборщила я. Так-то ребята на выпускном курсе не плохие. А коль что — жалуйся прямиком господину Лоранду, он быстро пресечет непозволительное отношение. В обиду не даст.

   Улыбаюсь и повторяю:

   — Спасибо.

   Выхожу в коридор, где меня ждет леди Беррингтон.

ГЛАВА 11

   В обязанности куратора входит не многое.

   По сути, это помощник магистра, берущий на себя организацию и проведение некоторых практикумов. Именно «некоторых», а не всех. Сначала меня подобная новость несказанно радует, но потом я узнаю подробности и немного напрягаюсь.

   Что касается закрепления учебного материала — это целиком и полностью на основном преподавателе. А вот походы, турниры, воссоздание всяческих опасных ситуаций, в которых адепты должны проявлять свои способности — оказались на мне.

   — Ты ответственна за Темный факультет, их на выпускном курсе всего девять человек. Ребята талантливые и легкие на подъем. Сколько активностей с их участием — не сосчитать!

   Пока идем в отведенные мне апартаменты, леди Беррингтон с таким энтузиазмом рассказывает о работе покойного предшественника, что я невольно заражаюсь этими эмоциями. Не успеваю толком понять, как так получается, а уже с азартом предвкушаю завтрашний день.

   — Насколько помню, ближайший практикум у них через два дня. У тебя достаточно времени, чтобы встретиться с магистром Виксом и все обсудить. Изучить расписание факультета и спланировать занятие.

   А еще ознакомиться с личными делами адептов и обустроиться на новом месте… Куда тут втиснуть переживания о побеге от мужа, внезапной беременности и предательстве единственного родного человека? А ведь сесть и подумать о том, как быть дальше, просто жизненно необходимо. Я могу уйти с головой в неожиданно свалившуюся работу, поверить ректору, что тут я в безопасности, но… Рэйзор никуда не денется. Как и живот, к счастью, пока не заметный.

   Мои апартаменты на четвертом этаже, неподалеку от аудитории стихийных чар. Где-то в этом же районе должны быть комнаты магистра Викса.

   — Сегодня, если не ошибаюсь — третьей парой, у него сдвоенный урок у пятого курса, — продолжает инструктировать леди Беррингтон. — Кабинет как раз у вас под боком.

   Мы проходим несколько закрытых классов и идем, казалось бы, прямиком в тупик. Но едва оказываемся рядом со сплошной каменной стеной, на ней проявляются очертания двери.

   — Магия комнаты реагирует вот на это. Держите.

   Я беру протянутый мне ключ, дожидаюсь, пока полностью покажется замочная скважина, и отмыкаю замок. Раздается тихий щелчок, металлическая округлая ручка поворачивается сама собой.

   — Чары скрывают этот коридор, адепты видят просто стену. А как только вы пересечете магическую границу, вас потеряют из вида, даже если в этот момент будут смотреть в упор.

   — Ох, очень удобно!

   — Главное, не потеряйте ключ. Ну, все, тут я вас оставляю, — миссис Беррингтон отходит на шаг и улыбается. — Связь с магией замка через картину основательницы. Просто скажите ей, что вам нужно и спустя определенное время, это появится.

   Я не совсем понимаю, что она имеет в виду, но не задаю вопросов. Разберусь на месте.

   — Хорошо. Спасибо!

   — Располагайтесь, Рамона. Ах, да! Чуть не забыла. Обедаем мы обычно в общей столовой, а вот завтраки и ужины можно заказывать в апартаменты.

   — А как это делать?

   — Через портрет основательницы. Скажите ей, какой режим вам более удобен, и замок подстроится под вас.

   Интересное решение! И никакие слуги не нужны.

   После того как остаюсь одна, не сразу решаюсь войти в свой новый, хоть и временный, дом. Оборачиваюсь, фиксируя в памяти, в какой по счету аудитории нужно будет искать магистра Викса. Здесь еще так пустынно и тихо… Не верится даже, что совсем скоро этаж наполнится адептами, а в соседних классах начнутся занятия.

   Едва только думаю об этом, меня наполняет волнение. Ну, ничего, справлюсь!

   Открываю дверь, вхожу.

   Планировка такая же, как у бабушки. Небольшая гостиная с мягкой мебелью, спальня и купальная комната. На окнах занавески приятного синего оттенка, пол покрыт ковром, а над камином уже знакомый мне портрет красивой женщины в старомодном платье. Ее же видела в кабинете ректора. Видимо это и есть та самая основательница, у которой могу просить, что мне будет необходимо. Интересно опробовать…

   Но оставлю это на потом.

   Кладу папки с личными делами на столик перед диваном, а сама иду в спальню. Там осматриваю опрятно застеленную большую кровать с пологом, присаживаюсь на пуфик перед косметическим столиком, проверяю шкафчики и ящички комода. Положить мне туда нечего, а раз уж я теперь сотрудник академии, нужно решать эту проблему. Форму мне конечно сошьют, но бежала я, считай, в чем была. Хорошо, что прихватила драгоценности — смогу что-то продать, дабы купить себе сменную одежду, сорочку для сна, какие-то необходимые мелочи.

   Появляться в магазинах ближайшего города будет слишком необдуманно. Я вообще не планирую покидать территорию академии. Так что, придется попросить об услуге бабушку. Обратиться с подобной просьбой мне больше не к кому.

   Кошель со всем содержимым и платье, в котором сюда прибыла, остались у нее. Нужно их забрать, а заодно рассказать о событиях последних часов.

   Я делаю еще один обход по своим комнатам, ни на что в этот раз толком не глядя. Просто собираюсь с духом. Затем несколько раз глубоко вздыхаю, успокаиваясь.

   Она по-прежнему мне родная бабушка. И поведение мое, возможно, выглядит глупо. Но ничего поделать с собой не могу. Как теперь всецело доверять ей, если между нами вчера выросла незримая стена?

   Могу ли я быть уверена, что она не выдаст меня Рэйзору?

   Зажмуриваюсь, мотнув головой. О чем я вообще думаю?! Конечно бабуля меня не сдаст. Она теперь знает, каков мой муж, понимает безвыходность ситуации.

   По крайней мере, хочется верить в это.

   Бабушку нахожу за изготовлением согревающего зелья, и принимает мою новость она как-то странно. Застывает на мгновение, переставая помешивать раствор в котле. И спрашивает, не глядя:

   — Дочка, но разве это разумно?

   Я не сразу понимаю, что она хочет этим сказать.

   — В смысле? Я сбежала, в чем была, прихватив лишь юбку с блузкой и свои украшения. Мне нужны средства, мне нужно как-то жить дальше. К тому же, я жду ребенка и не могу ютиться у тебя на диванчике. И уж тем более просить деньги. Это неправильно. Достаточно того, что ты подарила мне портал. Я очень благодарна за это, ведь без него сбежать не получилось бы.

   Она молчит. Всыпает в варево желтый порошок, от которого оно принимает прозрачность и распространяет по маленькой лаборатории тонкий медовый запах. Прохожусь к шкафам у правой стены, вскользь осматривая ряды флакончиков и бутылок, наполненных разноцветными жидкостями.

   Вновь смотрю на бабушку.

   — Ты разве не порадуешься за меня? Такая удача, что именно сейчас у лорда Мортена оказалась подходящая вакансия. Она, конечно, не совсем по мне, но… ректор сделал большое одолжение, что принял без опыта и необходимого образования. Он очень помог. Даже не ожидала.

   Бабушка заканчивает мешать зелье и гасит огонь под котлом. Опирается на столешницу обеими руками и наконец смотрит на меня.

   — Ты беременна от мужа, Мона. И первое, что делаешь, едва проснувшись — бежишь к ректору искать работу? Я всю ночь думала над твоей проблемой, уснула лишь под утро… И считаю, что прятаться здесь неправильно.

   — Серьезно?! — взмахиваю руками, от вспыхнувших в груди чувств. — Я, знаешь ли, тоже размышляла. О том, что могла быть замужем вообще за другим человеком и не пережить всего этого унижения!

   Погасшее пламя горелки вдруг вспыхивает, взметая язычки до краев котла. Бабушка отшатывается, хватаясь за лицо.

   Я пугаюсь, тут же забывая о своей злости. Подбегаю, отнимаю ее руки. Ресницы, брови и пара прядей волос оказываются слегка опаленными.

   — Прости, прости!

   — Все в порядке, мне нужно было это предусмотреть.

   Она одним движением ладони гасит огонь, затем накрывает котел крышкой. Торопится к бесконечным полочкам, берет небольшую баночку с гелеобразным содержимым и быстрыми отточенными движениями наносит средство на кожу лица. Та начала было краснеть, но едва лишь тонкий зеленоватый слой впитался, следов легкого ожога как ни бывало.

   — Прости, пожалуйста. Я не специально…

   — Брось, Мона, это ведь не ты.

   Она подхватывает меня под локоть и направляет к выходу. Мы отправляемся к ней в апартаменты. Где я не буду поблизости от легко возгораемых ингредиентов и опасных зелий.

   Там только камин, который бабушка тоже глушит чарами. Усаживает меня на диван, а сама останавливается напротив. Совсем как вчера. Но очередного серьезного разговора мне не хочется. Потому я встаю и заявляю, не дав ей что-либо сказать:

   — Лучше ничего не говори, бабушка. Ты и так предала доверие, за спиной решив мою судьбу. Видела же, в каком состоянии я прибыла сюда. Сама оказалась виновата передо мной. И после этого все равно подталкиваешь к Рэйзору?

   — Мона...

   — Я не вернусь к нему! Мы уже говорили об этом вчера.

   — Ты ждешь ребенка Грайборгов! — восклицает, повышая тон.

   — Он не только их, но и мой!

    Она шагает ближе, говоря чуть тише и медленнее:

   — У тебя под сердцем растет дракон. Который принадлежит чужому роду! У нас просто нет другого выхода, Мона. Только вернуться и налаживать связь с мужем, быть более гибкой…

   — Ты только послушай себя! Он изменял, вытирая ноги о мою честь!

   — Рэйзор мужчина, милая. Нельзя сталкиваться с ним лоб в лоб. В таких схватках у женщин нет шансов на победу. Нужно быть мудрее.

   — Он поднял на меня руку и взял силой!

   — Но раньше же этого не делал.

   Не могу сдержать нервного смешка и принимаюсь расхаживать из стороны в сторону.

   — И что теперь? Ждать, пока пощечина перерастет в избиение? Затолкать волю и гордость поглубже, превратившись в безропотную овечку? Терпеть его отношение ко мне, как к самке-производительнице? Я только и слышала, какая бракованная досталась ему жена, «недостойная его чистокровного рода и неспособная залететь от его плодовитого семени»!

   Передразнив мужа в последней фразе, вдруг ощущаю такую пустоту внутри… Словно меня выжгли. Весь горевший во мне пыл вышел вместе со словами.

   Со стороны двери раздается стук.

   Я обхватываю себя за плечи, резко оборачиваясь. Не нужно было так кричать.

   Бабушка идет открывать.

   На пороге оказывается леди Беррингтон. Она натянуто улыбается, задерживая на мне взгляд, потом обращается к хозяйке апартаментов:

   — Ронда, в общежитии продвинутого уровня требуется помощь. Тебя не смогли вызвать через портрет.

   — Ох, — она смотрит на камин, над котором висит такая же картина, как у меня. — Должно быть случайно заблокировала. Буду через пять минут!

   — Это очень срочно.

   Бабушка бросает на меня взгляд, я отворачиваюсь.

   — Подожди меня, милая. Я скоро вернусь.

   Она выбегает в коридор, запускает руку в карман мантии и тут же исчезает. Видимо внутри замка целитель может пользоваться порталами перемещения. Логично, ведь от того, как скоро прибудет помощь, зависит чье-то здоровье или даже жизнь.

   Дверь она впопыхах оставляет открытой.

   Миссис Беррингтон не торопится уходить.

   Ждать возвращения бабушки, чтобы продолжить этот бессмысленный разговор мне, не хочется. Потому я подхватываю с дивана платье и кошель, прижимаю их к себе и тороплюсь уйти.

   — Рамона? — тихо окликает меня леди.

   Я замираю, не оборачиваясь. Чувствую, как к щекам приливает жар. Нужно учиться держать себя в руках, пока вся академия не узнала подробности моей личной жизни.

   Она подходит, останавливаясь рядом.

   — Простите, но я стала невольным свидетелем окончания вашей ссоры.

   Прикрываю на мгновение глаза, затем поворачиваюсь к ней лицом.

   — Мне жаль, что вы это слышали. Никто здесь не должен был узнать…

   Женщина кладет руку на мое запястье и легонько сжимает.

   — Я лишь хотела сказать, что, если вдруг понадобится помощь, можете на меня рассчитывать.

   Поджимаю губы, чувствуя, как к горлу подкатывает ком.

   — Спасибо, — получается совсем тихо, но она слышит.

   Кивает и идет прочь по коридору.

   Я смотрю ей вслед, пока леди Беррингтон не исчезает за поворотом.

ГЛАВА 12

   — Это просто немыслимо, как ты мог?!

   Я откидываю голову на спинку дивана, устремляя взгляд к потолку. Мать мельтешит перед глазами, расхаживая по кабинету и усиливая своими визгами мою головную боль.

   — Ты ведь знаешь, что истинная — подарок Богини? Знаешь, что не всем драконам выпадает такая удача? От нее зависит продолжение рода…

   — Ой, ну хватит! — срываюсь, наконец встревая в ее монолог. — Прекращай заливать песни про единственного наследника. Если на то пошло, эта ситуация — целиком и полностью твоя вина.

   — Что-о? — выдыхает она, останавливаясь напротив.

   — Это ты навязала мне полукровную невесту!

   — Она твоя истинная!

   — И была бы ею сколько угодно времени, пока я сам не захотел на ней жениться! Нет, ты сбагрила мне эту пустышку, как товар по акции, лишь бы скорее меня окольцевать.

   Мать хватает ртом воздух, не находясь что сказать. Ее вид, всегда холеный и идеальный, сейчас слегка растрепанный. Светлые прядки волос выбились у висков с высокой прически и обрамляют лицо, нарушая годами выстраиваемый образ безупречности. Зеленые глаза метают молнии, а подол серебристого атласного платья помят в местах, где она на эмоциях его сжимала.

    — Это несправедливо, Рэйз! Я не должна слышать от тебя подобное. Ты прекрасно знаешь, как важна для нас возможность продолжить род.

   — И почему же вы с отцом не озаботились этим заранее? — выплевываю со злостью, вскакивая с дивана. — Я единственный сын. Почему? У благородного Эймора Грайборга не вставал на тебя после первой беременности?!

   Она отшатывается, ужасаясь тому, что слышит. Я понимаю, что говорю лишнее, но меня уже несет вперед без возможности остановиться. Все это слишком долго копилось внутри, не находя выхода.

   — Или ты больше не могла залететь? Что мешало наплодить побольше драконят, дабы увеличить шансы на продолжение рода? Раз уж это тебя так волнует! Волнует настолько сильно, что мои желания и взгляды на жизнь вообще не интересны.

   Мать бледнеет, становясь похожей на восставшего из склепа мертвеца.

   — Может, я зря порицал супругу, и бездетность перекочевала к нам из моей родовой ветви?

   — Я больше не могу это слушать, — глухо говорит она в образовавшейся тишине. — Будешь разговаривать с отцом.

   Поворачивается и идет к выходу.

   Я шепчу под нос ругательства и шагаю следом. Хватаю ее за локоть, останавливая.

   — Ладно, извини. Погорячился. Но я прав! Пара-тройка братьев изрядно облегчила б мне жизнь!

   Она смотрит на меня полными слез глазами.

   — У нас с Эймором счастливый брак. Наша истинность непоколебима. Но Богиня дала нам только тебя. И нашей вины тут нет.

   Терпеть не могу женские истерики. Притягиваю мать к себе и обнимаю одной рукой.

   — Прости.

   Она всхлипывает и отстраняется. Достает из корсета белый платочек, промокает им глаза. Соленая влага моментально высыхает на бледных щеках, а лицо теряет следы печали.

   — Я все еще не могу поверить, что ты позволил ей сбежать. Тут же столько охраны!

   Отворачиваюсь, возвращаясь к дивану и падаю на него, расставив ноги. Мона испоганила все планы! Сейчас я должен наслаждаться на этом самом месте сочной красавицей Роуз. В скачках на мне ей нет равных. А вместо этого гадаю, где искать жену и выслушиваю мать.

   — Что ей охрана, сучка чарами воспользовалась.

   — Не называй так супругу при матери!

   Морщусь, растирая переносицу двумя пальцами.

   — Я поставил заглушки чар на спальнях. Как чувствовал, что она вычудит нечто подобное. Надо было весь замок блокировать!

   Мать вздыхает, неторопливо приближается и садится рядом.

   — Рэйз, почему ты поднял на нее руку? У вас же было все хорошо эти месяцы со свадьбы…

   Бросаю на нее взгляд и нехотя отвечаю:

   — Мона застала меня с другой.

   Она поджимает губы, скрещивая пальцы рук перед собой.

   — И? Это не повод бить жену.

   — Ей не хватило мозгов молча уйти и сделать вид, что ничего не видела! Вместо этого закатила истерику. И вынудила меня.

   Мать прикрывает глаза и отворачивается. Не люблю, когда она так делает. Лучше пусть вопит, обвиняя во всех грехах!

   — Ладно, — спустя минуту тишины проговаривает она. — Раз уж так получилось, ты должен был выпросить у нее прощение. Остаться с ней, проследить, чтобы замаскировала синяки. А не выпускать к толпе драконов в непотребном виде. Она не просто твоя супруга, Рэйз! Она — твоя репутация.

   Чертов Тарон! Если б не его длинный язык, не пришлось бы мне все это выслушивать.

   — Ой, все. Хватит клевать мою печень! Дело сделано, Мона сбежала. Я найду ее, верну и мы поговорим. Пройдемся по всем «шероховатостям» нашего брака.

   Да, но в первую очередь, пройдемся по твоему милому личику, дорогая. И уж в этот раз я сам замаскирую все следы моих уроков.

   Мать на мгновение скрывает лицо в ладонях, затем смотрит на меня расстроенным взглядом.

   — Но где она может быть? Ты сказал, дракон не нашел ее.

   — Нить обрывается. Она где-то далеко, возможно навесила на себя какой-нибудь скрывающий артефакт. Кто этих ведьм разберет…

   — Рамона не ведьма, дорогой. Колдунья, и то на половину.

   — Не важно, я все равно ее найду. Долго прятаться не получится.

   — А вдруг она потерялась в лесу? Вдруг на нее напали волки!

   — В лесу ее точно нет.

   Мать облегченно вздыхает.

   — Ну, хоть что-то, — берет меня за руку и сжимает. — Ты так сглупил, мой мальчик! Упустил истинную. А что, если она уже носит под сердцем наше дитя?

   Фыркаю.

   — Я бы знал. Она не беременна. Вообще сомневаюсь, может ли таковой стать.

   — Глупости, конечно может. Я провела диагностику в первый же день, когда наведалась в дом леди Амбер. Старуха была так счастлива метки истинности с нашими рунами, что и приворота под носом не увидела бы.

   Напрягаюсь, скашивая на нее взгляд. Она замечает это и возмущенно шлепает меня по ладони.

   — Даже не думай о таком! Ваша истинность исключительно чиста, я бы не посмела чернить ее темной магией. Никакое колдовство не способно выжечь браслет рун на драконьей невесте. Метка либо есть, либо ее нет.

   — Ну хорошо,