После событий в Гнилом Квартале (дилогия "Разбитые маски") главный герой и его друзья, изгнанные из Отрядов, основали в Волжанске собственный пост. В объявленном зеленым городом Волжанске неспокойно, и посту не приходится сидеть без работы. Дела им попадаются разные - и некоторые закрываются навсегда, но ряд дел предвещает новую подступающую к городу опасность.
***
Часть 3 - Дело№ 3. Кольцо королевы
Остановив «хаммер» в постовом дворе, Ромка некоторое время сидел неподвижно, очень сосредоточенно глядя в лобовое стекло и нежно держась за затылок, потом тяжело вздохнул и неохотно полез из машины под кружащийся легкий снежок. Посмотрев на стоящий рядком постовой транспорт, который, судя по всему, никуда еще сегодня не выезжал, он снова вздохнул – на сей раз чуть облегченно, повернулся, выудил с заднего сидения увесистый пакет и большую круглую коробку, аккуратно защелкнул дверцу коленом и направился к крыльцу, снег перед которым был густо застелен постовыми котами, отреагировавшими на его появление без обычного энтузиазма. Некоторые лишь слабо пошевелились, и только Господин Кизлярский протяжно мяукнул и попытался встать, но тут же шмякнулся обратно и перевернулся лапами кверху, демонстрируя туго набитый пушистый живот, после чего громко икнул.
- Понятненько, - констатировал Ромка. – Тоже отмечали, защитники Отечества?
Черный Доктор, самый здоровенный из всех четвероногих обитателей поста, изогнулся и тяжело перекатился с одного бока на другой, тускло глядя на прыгавшую неподалеку по снегу встрепанную ворону. Ворона, посмотрев на него, злорадно сказала:
- Кра!
Кот страдальчески скривился и закрыл морду лапами. Ромка, хохотнув, перешагнул через него, поднялся по ступенькам, сунул коробку под подмышку, открыл дверь и застыл, ошеломленно глядя на Летчика, который неуклюже пританцовывал посреди рабочей комнаты, возя по полу шваброй. Спереди на Летчике поверх джинсов и свитера был повязан кружевной передник с вишенками, а на голове топорщилась наколка, сделанная из бумажной салфетки и прихваченная скрепками за густые волосы. Данька что-то неразборчиво напевал себе под нос, и наколка весело шуршала и покачивалась в такт его движениям. Моргнув, Ромка отступил на крыльцо, захлопнул дверь, повернулся и несколько раз глубоко вдохнул морозный воздух, устремив взгляд на ограду, потом сказал самому себе: «Та не!», - развернулся и снова открыл дверь. Никуда не девшийся Летчик сердито посмотрел на него и, продолжая орудовать шваброй, угрожающе произнес:
- Вот только попробуй кому-нибудь рассказать!
- Вначале я решил, что у меня глюки с похмелья, - Ромка закрыл за собой дверь, - но потом вспомнил, что я – детектив, и мне следует включить свою дедукцию.
- Не надо тут ничего включать, - пробурчал Данька, запуская швабру под один из столов. – Я убираю!
- Кому проспорил?
Летчик неохотно кивнул на Тая, который, взъерошенный и слегка помятый, сидел на своем месте и сонно потягивал дымящийся чай, наблюдая за Летчиком за откровенным удовольствием. Гончая приветственно подняла руку, потом потянула к себе лежавший на столешнице телефон, и Данька немедленно возопил:
- Был уговор не снимать!
- Какая нервная леди! – фыркнул Тай, отпихивая телефон, и обосновавшийся в кресле за соседним столом Серафимыч тоненько захихикал. Летчик свирепо посмотрел на обоих и поехал со шваброй в другую часть комнаты, а Ромка кивнул хищнику.
- Здоров, Семафорыч! Ну вот уж кого-кого, а тебя в послепраздничное утро мне тут совсем не надо! Опять что-то видел?
- Не-а, - прожора замотала головой. – Совсем ничего не видел! Вот и зашел об этом сказать, чтобы вы были спокойны. Ну и поздравить! С прошедшим, Роман Валерьевич!
- Как трогательно. Спасибо. А теперь выметайся!
- Можно я еще посижу, Роман Валерьевич?! – заныл Серафимыч. – Там холодно! Я ж чего – я ж никому не мешаю!
- Ладно, так и быть, но чтоб тихо! - Ромка поставил коробку на свой стол, вытащил из пакета термос и пошел к холодильнику. Перегрузив в него содержимое пакета, он обернулся, оглядел пустые столы и только сейчас обнаружил за одним из столов Дюху, который спал на столешнице, раскинув в стороны руки, слегка присыпанный бумагами и прикрытый своей курткой. Очки сидели у него на затылке, поблескивая золотистой оправой, к одному из стеклышек прилип листик петрушки. Перед компьютерной клавиатурой стояла бутылка пива, кокетливо перевязанная на горлышке праздничной ленточкой. – О, еще один павший на поле брани! Я так смотрю, с бранью вчера нормально все было, когда мы ушли. А где остальное?
- В комнате отдыха, - Тай придирчиво поправил свою белую с коричневыми вставками жилетку. – Но ты лучше туда не ходи.
- А что там? – Ромка прищурился. – Бабы?
- Нет там никаких баб! – отрезал Летчик с явным сожалением.
- Еще? Или уже?
- Тебе-то какая разница?! Мы взрослые свободные люди!
- Это ты-то взрослый? Живо снял фартук моей жены! Юлек вам вчера в нем на стол накрывала, а ты его себе на чресла намотал!
- Ну, нет, еще десять минут! – Тай глянул на часы. – Данька же его не на голое тело натянул, что с ним сделается?! Какой-то ты бодрый с утра – что, недолго вчера сидели? Или неактивно?
- Да в том-то и дело, что и долго, и активно – причем настолько, что у меня окончание из памяти прям вывалилось, - Ромка, расстегнул дубленку, плюхнулся в кресло и пододвинул к себе коробку. – И мне от этого как-то очень не по себе.
- Тогда извинись, - посоветовал Тай.
- Перед кем?
- Ну на всякий случай перед всеми. Ты у Юли спросил, чего было?
- Спросил. Она сказала: «Мучайся!» - и выставила меня из дома с зловредненьким таким хихиканьем. Конечно, предварительно залила в меня всего и загрузила, она же заботливая жена, но очень уж громко она хихикала, - мрачно произнес Ромка.
- Значит, ты точно что-то натворил! – сделал вывод Тай. – У нас ты был нормальный, значит, ты что-то натворил в ресторане, куда вы потом поехали.
- Попробую вспомнить… - Ромка покосился на спящего Дюху. – Блин, рабочий день в разгаре, а на посту только две вменяемые гончие и Золушка. Дюха! Андрей Евгеньевич! Товарищ Слобода!
- Его нет, - приглушенно пробормотал Дюха в столешницу, слабо пошевелившись.
- А разве это не ты?
- Не сегодня.
- Хорош орать! И так башка раскалывается! – пробурчал Летчик и, подъехав со шваброй к тому месту, где прошел Ромка, принялся яростно возить ею по полу. – И ноги надо вытирать как следует! Ходют и ходют!.. Какая разница, сколько тут гончих – хищники, слава Богу, в большинстве своем по праздникам тоже сидят и пьют, как положено, а утром отходят – раньше вечера вряд ли что-то случится. Тихо все было, пока ты не пришел!
- Хватит ныть! – Ромка открыл коробку и подмигнул Таю. – Смотри, чего покажу! Юльчонок мне подарил! – он запустил руки в коробку, достал шоколадного цвета фетровую шляпу и важно надел ее. – Видал?! Настоящая детективная шляпа!
- Это федора, - заметил Тай, - и, кажется, она считается гангстерской моделью, и к ней хорошо костюм, а не то, что на тебе сейчас.
- Детективная! – упрямо отрезал Ромка. – Я именно такие Юляшке и показывал!
- Вам очень идет, - заискивающе заверил Серафимыч. Летчик подошел ближе, глядя на шляпу с откровенной завистью.
- Прикольная! Я тоже такую хочу!
- У тебя вон уже есть чепчик! – Ромка кивнул на его наколку, потом вытащил из ящика стола сигару, сунул ее в зубы и откинулся на спинку кресла, взгромоздив ноги на стол. – Ну как?!
- Круто! – согласился Тай, поднося к губам кружку. – Смотри не грохнись. Чаю хочешь?
- Не, мне с собой дали волшебный антипохмельный напиток, - Ромка постучал пальцем по термосу, потом снял шляпу и внимательно оглядел ее. – Хм, я ведь был в ней в ресторане, а со шляпой все в порядке, значит, если я что-то и творил, то не сильно… И все равно как-то не по себе. Действительно лучше извинюсь, - он пошарил в кармане дубленки, выудил телефон и, вызвав номер, прижал его к уху. – Димон, привет! Можешь говорить?.. ну, в том смысле, не занят ли ты, ну и можешь ли вообще говорить, а то мало ли что.
- Говорить я могу в обоих смыслах, - с растянутой сонливостью ответила трубка, - но если ты хочешь, чтобы я продолжал это делать, слегка прикрути звук.
- Пардон, - Ромка понизил голос. – Слушай, я бы хотел извиниться.
- За что? – поинтересовался Жулан.
- Честно говоря, не знаю, - признался Ромка, - просто вот я сейчас сижу, и мне как-то немного стыдно, а перед кем и за что – не помню. Дим, я вчера чего-то натворил?
- Ну…
- Черт, я так и знал! Я что-то сделал, да? Я что – кого-то из вас обидел?! Нет, ну не может быть – у меня ж всегда фиксатор работает! И фея моя с утра хихикала, значит, это вряд ли что-то жуткое… Дим, что я сделал? Что-то ужасно глупое? Или что-то глупо ужасное?
- Ну, ты действительно обидел одного человека, - задумчиво произнесла трубка. – Хорошего, чудесного, доброго и отзывчивого человека.
- Э-э… - Ромка почесал затылок, - я обидел самого себя?
Мясник расхохотался – и делал это до тех пор, пока гончая обиженно не сказала:
- Ты издеваешься, да? А ты знаешь, что издеваться над похмельными людьми – это федеральное преступление?! Ты-то, судя по голосу, в лучшем состоянии – что, Гелька кефирчиком отпоила?
- У всех свои способы, - отозвался Жулан, все еще смеясь. – Да нормально все было. Конечно, под конец ты вел себя глупо, но это кажется глупым сейчас, на трезвую голову, а тогда это было смешно.
- Так а что я сделал?
- Ну, когда мы сидели в ресторане, ты захотел выкурить сигару и попросил принести тебе окно.
- Чего? – удивился Ромка и посмотрел на сигару в своей руке. – Зачем?
- Ну как зачем – ты решил, что курить сигару в ресторане, это перебор, но тебе было лень идти на улицу – тебе вообще не хотелось вставать, и ты потребовал у официантов окно, чтобы в него покурить.
- Вот черт! – Ромка шлепнул себя ладонью по лицу. – Но они же отказались это делать, правда?
- Поначалу да, но потом им приказали принести окно и тогда они, конечно, это сделали.
- Реально?! Интересно, какой дурак им это приказал?
- Я.
- Елки, - Ромка осекся, - извини. А чего они послушали?
- А чего им еще было делать? Это же мой ресторан.
- Точно! Погоди, то есть они действительно притащили мне в ресторан настоящее окно?! А где они его взяли среди ночи?!
- Это не моя проблема, - лениво ответил Жулан. – Мой друг захотел окно – и он его получил. Тогда это казалось… практически естественной просьбой.
- А потом что было? – спросил Ромка с легким ужасом.
- Да ничего особенного. Ты сигару в окне выкурил, да и успокоился. Правда, Ангелика еще долго на тебя дулась, потому что хотела посидеть в твоем окне, а ты ей не позволил. Ты, оказывается, такой жадный!
- Кошмар! А ты в это время что делал?
- Да ничего. Я на подоконниках курить не люблю, это тебе окно понадобилось.
- Они и подоконник притащили?!
- Конечно.
- Блин, но почему Юля-то меня не остановила?! – возопил Ромка.
- Ну, она пыталась, но у нее от хохота ничего не получилось. Окно, кстати, теперь в одной и подсобок - на тот случай, если оно тебе еще понадобится. Конечно, лучше бы ты попросил дверь – все же, ее в такое время суток проще найти. И ресторан был закрыт на спецобслуживание, если тебя беспокоит огласка.
Ромка сокрушенно помолчал, потом вкрадчиво спросил:
- Дим. А чего это я?
- Ром, даже я никогда не знаю ответа на этот вопрос, - заверил его Жулан и отключился. Ромка, вздохнув, опустил руку с телефоном, и Тай нетерпеливо посмотрел на него:
- Ну, и что ты сделал?!
- Да так, - Ромка отмахнулся, - в ресторане заказал кое-что не из меню. Ладно, - он вернул шляпу на голову, включил компьютер и принял деловой вид, - насколько я помню, Серега с Валькой, Тоськой и Баксом сегодня в патрулях, Фенёк вчера ушел со мной в одно время, а Бедуин – чуть раньше, то есть, методом исключения, в комнате отдыха сложено все остальное.
- Кроме Манула, - Летчик глянул на Тая чуть жалобно, но тот сурово постучал пальцем по циферблату своих часов. – У него сегодня выходной, и он вчера тоже долго не сидел – сказал, что утром пойдет на рыбалку.
- Котяра верен своему призванию… Кстати, вы зачем в наших котов столько еды напихали – они ж даже шевелиться не могут! Даже на пост ни один кот не пришел!
- Ну, там не только еда. Твой любимчик Кизлярский, например, у Барика весь коньяк выхлебал, и тот полчаса за ним с метлой гонялся с воплями.
- Моя школа! – Ромка гордо поправил шляпу. – Взял бы я его домой, так ведь проходу не даст, гад!.. А что на повестке дня?
- Сон… - пробормотал Дюха, его рука подползла по столешнице к бутылке пива и ощупала ее. – Блин, теплое!..
- О, на поле брани оживление! Дюха, готов к выезду?
- С ума сошел?! – гончая шелестнула бумагами, чуть передвинувшись. – Ром… положи, плиз, в холодильник…
- Пиво или тебя?
- Обоих… - Дюха подгреб часть документов себе под голову и замер, всхрапнув напоследок.
- И поле брани вновь затихло, и затянул его туман, - поэтично констатировал Ромка. – Лады, придется работать выжившим… Семафорыч, а вот теперь реально выметайся! На котов там не наступи – тебе же хуже будет.
- Эхехех! – прожора огорченно поднялась и кивнула. – До свиданьица!
Ромка проводил его взглядом, потом, обернувшись, взглянул на стену за столом Сергея.
- Так, а где наша стратегическая карта?
- Я снял, чтобы переделать, - пояснил Данька, скребя шваброй под Дюхиным столом и пихая его безжизненные ноги. – После того дела с гостиницей добавилось четыре дружественных нам поста, и мне надо их отметить… Кстати, почту глянь – там еще один ответ пришел по нашим запросам о том унытии – ну которое у нас тут самоубилось.
Ромка, посерьезнев, защелкал кнопками «мыши», некоторое время задумчиво смотрел на экран монитора, потом окликнул Тая. Тот, неохотно отодвинув кружку, встал и, подойдя, уставился на черно-белое изображение молодой темноволосой женщины, позировавшей на фоне какой-то колоннады со сложенным кружевным зонтиком в руках.
- Не один раз переснятое древнее фото, - мрачно произнес он. – Качество, конечно, аховое!
- Да, но, как по мне, это она, - Ромка увеличил снимок и прищурился на него, потом открыл другой файл со снимком оборота фотографии, и они, наклонившись и чуть не столкнувшись головами, прочитали хором вслух слаборазборчивую витиеватую надпись в самом низу: - Фото Эмиль Гольдман.
- Не похожа она на Эмиля, - озадаченно отметил Тай.
- Скорее всего, это фирменная подпись фотоателье, - пояснил Ромка. – А вот выше что-то накарябано, только, блин, еле видно, да и почерк… - он зашевелил губами, таращась в монитор изо всех сил. – Эта карточка… э-э… на добрую память дорогой встречи Шурочке… и Ване от… племянницы Лидочки Ф. Тысяча девятьсот двадцать первый год… Черт, вот сохранились же у некоторых настолько старые архивы! И даже найти там что-то удается!
- Я делаю, что могу! – тут же подал обиженный голос Летчик.
- Как же! Так, рисунок сути они тоже прислали… - Ромка снова защелкал «мышью», и они с Таем снова почти вплотную придвинулись к монитору, внимательно глядя на фото бледного карандашного рисунка на пожелтевшей от времени бумаге. Потом Тай прищелкнул языком.
- Это точно она! По документам они приложили что-нибудь?
- Только переписали кусок регистрации, что смогли разобрать – сообщают, что там все настолько плохо видно, что фотографировать бессмысленно, а у составлявшего ее жандарма был ужасный почерк… Так, Федяшина Лидия Герольдовна… ни хрена ж себе, Герольдовна! Это от какого ж имени? Разве такое есть вообще? Нет, кто такие герольды я знаю…
- Ой, чему ты удивляешься?! Может, есть, может, нет. Помнишь, в третьем Отряде был Витька Комар, так у него отчество было Одиссеевич, дед-профессор постарался. А его тетку со стороны отца звали Ойкумена. Любят люди чудить, давай дальше!
- Дальше – так дальше. Город регистрации – Архангельск, точного адреса нет. Неспящая, категория вторая, наименование «унытие». Нестабильна. Подпитка циклам не соответствует. Степень подпитки – полная. Занесена в реестр первого уровня в соответствии с параграфом 8 подпараграфом 3 пункт 1… чтоб я знал, что это такое! Надо у Сереги спросить… Последний график перемещения отмечен 06.11.1925. Профиль не применим… а вот это я знаю – значит, жрет всех подряд! Копия регистрации подлежит распространению среди всех приставов с… даты нет. Похоже, тетенька уже тогда была в розыске. Степень подпитки полная – это значит, она вытягивала свою добычу целиком, до смерти. Предыдущий ее след мы нашли в тридцать девятом году, а тут уже и двадцать пятый. А фотка – от двадцать первого, и на фотке ей, даже с учетом качества, на вид лет двадцать. А когда мы ее словили, ей даже с большим натягом нельзя было дать больше тридцатника! Сколько лет, черт возьми, этой бабе?! И как такое возможно? Нет, я, конечно, могу предположить, что на всех фотках, которые мы уже нашли, ее родственницы, идеально похожие… но с сутью-то такое не прокатит! Еще немного – и такими темпами у нас начнут регистрации из девятнадцатого века появляться!
- А может, она горец? – задумчиво предположил Летчик, останавливаясь посреди комнаты. – И осталась только одна.
- Да, вот что-то давно у нас не было бредовых версий! – буркнул Ромка. – Как-то глупо горец погорел – на каком-то мужике!
- Ну, ей просто снесло башню! Горцам тоже сносило башню, разве нет? – Данька сердито махнул шваброй. – Слушайте, ну она ж все равно уже того! Какая теперь разница, сколько ей лет было?
- Дань, ты мой лучше полы. А потом сядь и разбери крупу по зернышкам.
- Такого уговора не было! – возмутился Летчик. Тут в постовой зал медленно вошел взлохмаченный Барик в джинсах и расстегнутой рубашке, зевая, пошатываясь и почесывая голый мускулистый живот. Увидев Летчика в фартуке и наколке, он резко остановился, вытаращив глаза и звучно клацнув зубами, мотнул головой и попятился обратно к лестнице.
- Барик, все нормально, он настоящий! – поспешно крикнул Ромка. – Я тоже сначала подофигел!
- Так можно нечаянно и пить бросить! – сердито произнесла гончая, распахивая холодильник и извлекая из него ледяную бутылку минералки. Прижав ее ко лбу, Барик вздохнул, и его глаза чуть прояснились. – О, Ромк, клевая шляпа! Я нужен?
- Пока нет - ни ты, ни другие тела.
- Слава Богу! Кстати, твой кот – козел!
- Вот почему иностранцам так трудно выучить наш язык, - заметил Тай. – Наша метафоричность сводит их с ума.
- Хоть не заходи сюда с утра вообще! – с отвращением сказал Барик и убрел наверх вместе с бутылкой. Ромка отвернулся к монитору и снова открыл фото женщины с кружевным зонтиком.
- М-да, я изначально надеялся, что в отсвете ее сути были какие-то искажения, и мы просто не смогли правильно разглядеть ее стаж, но это явно уже не так. Она очень старый хищник… Но при этом выглядит так, как старый хищник выглядеть не должен. Не нравится мне это. И Диме эта история тоже не понравилась, а он ведь – парень более чем информированный.
- А мне еще не понравилось, что она самоубилась, - Тай примостился на углу стола, тоже глядя на монитор. – Хищники всегда тянут до последнего, надеются выкрутиться. Настолько испугалась допроса? Или настолько чокнутая? Странно это.
В этот момент раздался сигнал, возвещающий о прибытии к калитке посетителя. Летчик, уронив швабру, кинулся к монитору системы наблюдения и сказал:
- О!
- Это что-то значит? – спросил Ромка. – Или ты просто разминаешь рот?
- Да тут этот… как его…
- Всегда полезно иметь на посту столь квалифицированного архивариуса, который в любой момент тебя как следует проинформирует.
- Короче, это болтало, - сердито сообщил Летчик, хватая швабру.
- Болтал с утра только не хватало! – Тай сделал огромный глоток из кружки. – Скажи ему, что у нас профилактические работы!
- Но я же уже его впустил!
- А кто тебе разрешил?! – Ромка схватил свой термос, отвинтил крышку, отхлебнул из него и шумно выдохнул. – Чтоб меня!.. Ладно, впустил – так впустил, сейчас разберемся!
- Кстати вот насчет про разобраться! – Данька оперся на швабру. – Манул поехал на рыбалку на своей машине!
- И что в этом странного?
- Это не странно! Это несправедливо! У него теперь есть своя машина, которую вы ему дали! А мне ничего не дали!
- Так, - Ромка еще отпил из термоса и поморщился, - я понял. Насколько ты помнишь, в процессе закрытия вашего таинственного гостиничного дела нам удалось свистнуть паучьи автобусы до того, как внешники начали бегать по той старой лодочной станции. Путем сложных манипуляций мы преобразовали их в симпатичный внедорожник и некоторое количество деньжат для поста. И машину на общем собрании было решено передать в личное пользование товарищу Манулу в качестве поощрения за хорошо проделанную работу. Насколько мы могли судить из вашего общего доклада, несмотря на то, что ты любишь преуменьшать заслуги других, а Руся все слишком перегружает деталями и флешбеками, все здравые идеи и версии принадлежали котяре. А, поскольку, Манул в последнее время неплохо работает не только головой, но и ее содержимым, личный транспорт ему понадобится – довольно ему прохлаждаться исключительно на силовых задержаниях. И, как я помню, Даня, тебя на том собрании даже не было – ты с каким-то своим корешем опять с новой игрушкой разбирался, потому что это, конечно же, важнее. Манул отлично поработал в гостинице! А ты там что сделал? Носки порвал?
- Я поймал паука! – возмутился Данька.
- Не напомнишь, почему тебе удалось это сделать?
- Да потому что… - Летчик скис. – То есть, машины пока не будет?
- Заслужи. У Тая тоже нет машины, он же не ноет.
- Он ленивый просто и любит, когда его возят.
- Я не ленивый, а неторопливый, - заметил безалаберный буддист. – К тому же, нахождение за рулем отнимает слишком много нервов. Я понял, что это не мое. Я за руль сажусь только в крайнем случае.
- Тем не менее, я негодую! – заявил Летчик, поправляя на голове свой салфеточный аксессуар. В этот момент во входную дверь мелко постучали, она распахнулась, и в постовую комнату осторожно вошел посетитель, тут же сдернув с головы вязаную шапку и чуть подобострастно улыбнувшись.
- Доброе утро… аль день.
- Кому как, - Ромка со стуком поставил термос на стол. – Надо же, какие люди! Плохой охранник из цитадели! Чего приперся?
- Я же за все уже и отсидел, и отработал, - обиженно напомнил Муха, - и все время оказываю полное содействие, и вообще я давно добропорядочный гражданин, и я ведь даже остался в городе и не сбежал…
- Ты не сбежал, потому что в других местах тебя прибьют. Чего тебе надо?
- Ну, - Муха скомкал шапку в руках, - вообще я тут по делу, да еще думал зайти поздравить… только не день в день конечно, потому что мало ли что… но в целом… - он озадаченно покосился на Летчика, кокетливо поправившего передник. – А вы уже Восьмое марта репетируете? Вот прям с утра? – это, конечно, какое надо иметь здоровье… впрочем, когда я учился в старших классах, я ведь тоже…
- Ты ноги вытер?! – злобно перебил его Летчик.
- Конечно! – плохой охранник, согнув ногу, на всякий случай осмотрел свою подошву, после чего отступил к придверному коврику и принялся усердно на нем топтаться. – А что с вашими котами?
- Коты сегодня неисправны, - Ромка откинулся на спинку кресла. – Что за дело?
- Ну, я действительно хотел поздравить, Роман Валерьевич, - Муха снова осмотрел свою подошву и двинулся вперед, далеко обойдя Летчика со шваброй, - все ж таки, боевые товарищи, в Гнилом Квартале вместе кровь проливали…
- Чего?! – изумился Ромка. – Во-первых, какие еще, на фиг, товарищи?! Во-вторых, меня прострелили в шести местах, а ты наступил на гвоздь!
- Но это же тоже было больно!
- Пошел вон! – Ромка указующе простер руку к двери, - Или наша горничная вынесет тебя на швабре!
- Никакая я не горничная! – немедленно озлился Летчик.
- Тогда чего наряд не снимаешь? – Тай кивнул на свои часы. – Срок давно вышел. Понравилось?
Данька ругнувшись, бросил швабру, сдернул с головы наколку и швырнул ее на стол, потом под сумрачным Ромкиным взором аккуратно снял с себя Юлин передник и тщательно его сложил. Муха, невзирая на угрозу, прошел между столами, попутно поздоровавшись с одним из них:
- Здравствуйте, Андрей Евгеньевич!
- Ага, - сказал Дюха в столешницу, и плохой охранник встревоженно посмотрел на Ромку.
- Ему плохо, да?
- Ему хорошо, - проворчал Ромка. – И нам было хорошо, пока тебя не принесло! Ну что?
- До меня дошли слухи, - важно поведал Муха, остановившись возле Ромкиного стола, и гончая, кивнув, привстала и пожала его машинально протянутую руку.
- Поздравляю! А теперь можешь проваливать!
- Это не все! – поспешно сказало болтало.
- Да-а-а? – Ромка указал на ближайшее кресло. – Ладно садись и излагай, - он сдвинул шляпу на затылок и снова взгромоздил ноги на столешницу. – И называй меня «детектив». Или «сэр».
- Как скажете, - Муха обрадованно шлепнулся в кресло. – А как лучше?
- Можешь чередовать, - великодушно разрешил Ромка, и Тай тут же предупредил:
- Главное не назови его «мэм».
- Хорошо… - плохой охранник сдвинул брови. – А это чего значит?
- То же самое, что и «сэр», только если обращаешься к женщине.
- Так ведь он же не женщина.
- Вот именно. Так что поосторожней, - Тай ухмыльнулся в кружку, и Муха кивнул.
- Ага, я понял. Так вот, Роман Вале… то есть, детектив сэр, до меня дошли слухи…
- Это ты уже говорил, - Ромка прищурился, любуясь на себя в дисплей телефона.
- Да, вот я как раз к этому веду, сэр детектив. Ну так вот, у меня же в городе много знакомых болтал, очень много, я даже знаю самого Фишмера… ну как знаю – видел его часто… один раз видел… издалека… на фотографии, то есть не его самого, а кого-то похожего на него – так мне сказал один мой…
- До тебя дошли какие-то слухи о Фишмере?
- Если бы! – огорченно возразил Муха. – Фишмер ведь особняком держится, он с такими как мы почти и не общается, да и мы сами, знаете ли – с таким связываться…
- Короче! – проскрежетал Ромка.
- Да, детектив сэр! Так вот Фишмер… то есть, да, он-то тут вообще не при чем, он-то таким вообще не занимается, я даже толком не знаю, чем он точно занимается, но заранее хочу сказать, что я подобным тоже не занимаюсь – не тем, чем занимается Фишмер, а тем, чем он не занимается… - Ромка, подавшись вперед, шарахнул по столу кулаком, и плохой охранник испуганно подпрыгнул в своем кресле. – Простите, мэм…– Ромка треснул по столу еще раз, провернув зрение, - то есть, сэр!.. блин!.. мэм-сэр!.. тьфу! – Муха негодующе повернулся к Таю. – Вы специально меня запутали!
- Таков был план, - согласился Тай, валясь на столешницу в приступе хохота. Ромка, стукнув по столешнице снова, уставил на Муху торчащий указательный палец.
- Выдохни!
- Ффух! – болтало испуганно моргнуло.
- Молодец! А теперь просто скажи то, ради чего ты сюда пришел.
- Вот прям просто сказать? – удивился Муха.
- Я понимаю, что для болтала это дико сложно, но, тем не менее!
- Ага, я понял, детектив сэр! Так вот, вы же знаете, что некоторые из нас любят работать на рынках и в торговых центрах – ну, не в смысле работать, а в нехорошем смысле.
- Знаю. Вы подсаживаетесь людям на уши, в основном теткам, и забалтываете их до легкого выпадения из реальности на пару минут – тетки приходят в себя без кошельков и украшений без малейшего понятия, куда все это делось, а вас уже и след простыл! Слабые болталы просто все быстренько изымают, сильным тетки сами все отдают, и даже этого не помнят, гипнотизеры вы хреновы!
- Ага, - Муха мелко закивал, - и некоторые из болтал работают под цыган… или некоторые цыгане работают под болтал… или среди них тоже есть болталы… на самом деле, я никогда не углублялся…
- И сейчас не углубляйся, - посоветовал Ромка.
- Так вот, сэр детектив, в последнее время наши жалуются, что в этом бизнесе появился кто-то залетный и работает очень грубо и агрессивно. Они ведь обычно как делают – тут одного, там другого – между каждым эпизодом должно быть и время, и расстояние, чтобы не попасться – и внешним службам, и уж тем более гончим… извините, детектив сэр! А этот, говорят, просто ходит по рынкам и магазинам – и прям жрет всех подряд и потрошит! Прям по десятку-другому человек за раз. И кто-то в обморок хлопается, а кто-то и в больничке оказывается. Причем не только баинек, но и хищников тоже. Это кто-то очень сильный, детектив мэ… сэр!
- Ни один хищник не подпустит к себе болтало, если только его стаж не больше месяца, - заметил Тай.
- Да… вот только стаж у них был приличный… как говорят. И если они даже и сообразили, что это сделало болтало, то, как вы понимаете, с жалобой они к вам вряд ли придут – ведь для хищника со стажем быть подъеденным и ограбленным болталой – это прям позор! – Муха сокрушенно заморгал – почти со слезами. – Вы же знаете, мы среди хищников считаемся самыми… ну нас даже за хищников не все считают! Это прям обидно – не с точки зрения закона, конечно. Но подобное пренебрежительное отношение…
- А с чего вы вообще взяли, что работало болтало? – поинтересовался Ромка, потирая переносицу, и плохой охранник обиделся.
- Ну вы что, Валерий Романович!.. то есть, Роман Детективович… блин!.. мы же работу своего всегда узнаем! Несколько дней он уже тут ошивается – сначала Авдеевский рынок, потом в «Гермесе», потом на Южных, потом опять Авдеевский…
- И что ж, никто из ваших его не видел?! – насмешливо спросил Тай.
- Так в том и дело, - Муха обернулся, - я думал, что видели – выискивать-то сразу начали – на фига такая конкуренция?! А там болталы ушлые работают, сами ж знаете! Сто пудов видели! Только они не помнят!
- Так, - Ромка надвинул шляпу на нос, - ты думал, что видели… или, все-таки, они тебе об этом сказали? Муха, давай, не финти – мне твои рыночные кореша сейчас без надобности! Такими мелкими пакостями внешние службы занимаются.
- Сказали, что вроде видели… а кого видели – не помнят, - неохотно произнес плохой охранник. – И чего делали в этот момент – тоже не помнят.
- То есть, он и приятелей твоих подъел, получается?
- Получается, так. А там не первогодки – это какое-то очень сильное болтало. И, наверное, очень старое.
Ромка обменялся с Таем слегка настороженным взглядом, а Летчик высунулся из-за своего ноутбука.
- То есть, Муха, на данный момент у нас нет ни свидетелей, ни эпизодов толком, потому что человек может хлопнуться в обморок или слегка поехать крышей по многим причинам… Конечно, если ты утверждаешь, что имела место массовость…
- Роман Валерьевич, сэр, - Муха понизил голос почти до шепота, – он съел Гвоздя!
- Гвоздя? – Ромка приподнял брови. – Не того ли Гвоздя, которого мы из наркологического турнули за регулярные нарушения… и это он еще дешево отделался… хм, похоже не отделался.
- Его самого, товарищ сэр, - болтало всплеснуло руками, и его глаза на мгновение провернулись. – Он его совсем съел, без остатка! Вот вообще! Роман Валерьевич, он совсем мертвый!
- Самоубийство? – деловито спросила гончая. – Полностью съеденные болталой – либо овощи, либо, что чаще, буйнопомешанные, которые, как правило, разбивают себе бошки об стену или тому подобное…
- Нет. Он просто умер.
- Хм, а ты уверен, что это сделало болтало? – тут же усомнился Ромка. – Просто умереть, знаешь ли, можно много от чего.
- Сейчас, - плохой охранник вытащил телефон, порылся в нем и, развернув, продемонстрировал на дисплее тощего плешивого человека, лицо которого застыло в гримасе ужаса. Блеклые с едва различимыми зрачками глаза вылезли из орбит, из распахнутого, сильно искривленного влево рта торчали редкие желтые зубы. Ромка недовольно присвистнул и Тай, одним прыжком бесшумно прибыв к его столу, посмотрел на фотографию и пробормотал:
- Похоже, его что-то очень сильно напугало. А этот твой Гвоздь…
- Квасил умеренно, а что касается наркоты – вы ж знаете, мы таким не увлекаемся, мы под наркотой настолько стремительно все тратим, что никакая охота не спасет – с голоду помрем почти сразу!
- Знаю, - Ромка задумчиво подпер голову ладонью. – Когда он умер?
- Позавчера, - сообщил Муха чуть виновато.
- Не может быть! Выглядит он, мягко говоря, необычно, и сведения о таком трупе уже дошли бы до наших медиков… - Ромка сдвинул шляпу на затылок и посмотрел на Муху недобро. – Вы что – никого не вызывали?
- Ну… нет. Врачи б ему точно уже не помогли, а внешники… Ну, это вообще не я решал, на самом деле. Он был один, когда они его нашли, никто не видел… ну они его и спрятали.
- Вы совсем дебилы, что ли?! – изумился Тай.
- Да чего вы меня-то сюда прилепливаете, я ж говорю, не я решал! – обиделся плохой охранник. – Гвоздь тоже пытался это болтало выпасти, и он, хоть на рынках и не так давно, но стаж у него приличный… ну вы ж его знали… Вот он тоже за ним пошел – и с концами! А потом его нашли за мусоркой вот в таком вот виде – вот и все!
- Вот и все… - Ромка побарабанил пальцами по столешнице. – Муха, ты зачем мне врешь, а?
- Как это вру?! – возмутилось болтало. – Да я ж вам как на духу, Роман сэр Валерьевич!
- Черт с ними, с сэрами, все выкладывай, как было!
- Да я же уже все сказал! Гвоздь пошел за…
- Это я уже слышал! Гвоздь пошел за залетным старым болталой, тот его съел, и твои рыночные ворюги его спрятали, так?
- Так! – Муха совершил преданный кивок.
- Там же, где и остальных?
- Да… Каких остальных? – плохой охранник перепугался. – В смысле остальных? Каких остальных?!
- Муха, - Ромка, приподнявшись и протянув руку над столешницей, словил вцепившееся в подлокотники болтало за куртку и придвинул к столу вплотную вместе с креслом, - сколько твоих приятелей он съел?
- Они мне не прия…
- Так, - Ромка, продолжая удерживать Муху, встал и, обойдя стол, остановился рядом с креслом, глядя на болтало провернутыми глазами, - я же сказал: не врать! Муха, я вас, болтал, хорошо знаю, большинство из вас делает что-то положительное либо за деньги, либо от большого ужаса, а денег тебе тут точно не светит! Значит, ты тут от большого ужаса! Рассказать тебе историю?
- А я могу отказаться? – жалобно спросил Муха, втягивая голову в плечи и тараща разноцветные фасеточные глаза.
- Жило-было одно не особо выдающееся болтало, звали его Муха…
- Ой, прям как меня…
- Заткнись! После стремительного окончания его карьеры в Гнилом Квартале и раскаяния – от большого ужаса, конечно, болтало поселилось в городе и пыталось жить относительно добропорядочно, пока не поняло, что добропорядочность приносит крайне мало денег. И оно стало пробавляться мелкими и в общем-то безобидными грабежами через забалтывания, до которых местным постовым обычно нет никакого дела. Но в этом деле, как ты сам сказал, есть конкуренция, а также в нем есть система, и местные быстро объяснили болтале, что подобная работа подразумевает определенный процент. Болтало не дурное, болтало послушное и усердное, и болтало, наверное, вскоре закрепили за определенным районом. Рынок? Торговый центр?
- Южные ряды, - промямлил Муха, виновато глядя в пол.
- Хм, повысили? Раньше это был Петровский базарчик. Ты реально думал, что мы тут ничего не знаем? – Ромка, ухмыльнувшись, отпустил куртку болтала. – Так сколько их было?
- За два дня четверо вместе с Гвоздем.
- И ты явился только сейчас?! Вы чего ждали вообще все это время?!
- Мы… они… Им страшно, Роман Валерьевич! Сегодня даже на точки никто не вышел! Но они надеются, что это болтало наберет, сколько ему надо, да само уйдет… только я думаю, оно не уйдет так просто! Сильный! Очень сильный! Чтоб кого-то так быстро вытянуть – это ж почти вывернутым надо быть! Они побоялись вмешивать пост – понимаете, по роду деятельности – а вдруг прилетит?!
- Ну да, это ведь намного страшнее, чем когда тебя живьем съедают! Мне доводилось видеть процесс вытягивания болталой целиком – то еще зрелище – человек от ужаса с ума сходит, и то это его еще не до самого конца вытянули - пристукнули раньше, чем у него мозги взорвались, - не из милосердия, правда.
Муха, подняв на него взгляд, жалобно заморгал.
- Только не диета, Роман детектив Валерьевич, пожалуйста! Только не диета! И я же сам – я к вам по доброй воле, помочь – и вам помочь, и нам помочь, просто очень страшно, понимаете?! Уже просто так в любой магазин пойти страшно – а вдруг там на него наткнешься, мало ли что! Я ж не хотел, чтоб вот так… жизнь заставила!
- Ну да, ты всегда как бы не при чем, - Тай легко пихнул его, и до сих пор молчавший Летчик недоуменно поинтересовался:
- Я не понимаю, вас же там полно – взяли б да и накинулись на него все разом и заболтали – как бы он ни был крут, толпа болтал все равно покруче будет!
- Все разом – это как? – удивился Муха.
- Ну да, вы ж так не умеете, - Ромка пододвинул ему бумагу и ручку. – Пиши давай!
- Хорошо, - плохой охранник послушно схватил ручку и, высунув кончик языка, шатающимися буквами вывел посреди листа слово «Заявление». Ромка немедленно дал ему подзатыльник.
- Ты чего пишешь?!
- Ой! – Муха встрепенулся. – Просто я привык обычно заявления писать… А чего писать?
- Что, кто, где, когда и сколько раз.
- Но наши ведь не знают, что я сюда пошел! – снова испугалось болтало. – Мне ж голову оторвут! Я ж тут не в телевизоре, вы мне лицо квадратиками не закроете!
- Закроем, - Тай зевнул. – Мешок тебе на бошку наденем – и ходи себе спокойно.
- Всю жизнь? – огорчился Муха.
- Пиши! И телефон дай сюда!
Муха послушно отдал трубку и углубился в рукописание, а Тай, открыв фотографию, задумчиво произнес:
- Не факт, что он успел вытянуть его полностью. У Гвоздя могло быть слабое сердце.
- У других тоже? – Ромка, потянувшись, увеличил снимок. – И погляди на его глаза. Они почти обесцвечены. Я видел такое только однажды, когда мы ловили вывернутое болтало – огромная редкость, потому что вывернутых болтал обычно не бывает. То болтало за две минуты сожрало семерых человек в автобусе, причем один из них был баламутом – и даже сделать ни черта не успел. Но если бы тут у нас по рынкам уже три дня шлялось вывернутое болтало – у нас бы давно телефоны разрывались! А вот для просто старого болтала оно какое-то очень борзое! Не знает, что тут есть пост? Или именно на такую реакцию своих соплеменников и рассчитывало? Все болталы очень трусливы.
- А может, он врет? – с надеждой предположил Летчик, и Муха посмотрел на него укоризненно. – Ну в самом деле, лучше бы врал. Ни внешности, ни сути, а у нас всяких рынков, центров, магазинов знаете сколько?! Людей не хватит это болтало искать!
- Это верно, - Ромка посмотрел в сторону лестницы. – Так что сходи в комнату отдыха и сделай так, чтобы людей стало больше.
- Ага, щас, чтоб мне в голову чего-нибудь кинули?!
- Значит, сам за них сегодня и будешь вкалывать!
Летчик сердито вылетел из комнаты, а Ромка, подойдя к столу Дюхи, потряс спящую гончую за плечо.
- Дюха, подъем, труба зовет!
- Я не разговариваю с трубами, - пробормотал Дюха, не шелохнувшись.
- Дюха, вставай, Летчик ест твою бухгалтерию.
- Надеюсь, подавится.
- А ну живо встал! – рыкнул Ромка, провернувшись, и Дюха резво взвился, опрокинув кресло и смятенно моргая покрасневшими глазами. Муха тоже провернулся, уронив ручку, сжавшись в кресле и зачем-то натянув на голову шапку, кружка Тая на столе тонко звякнула, а из комнаты отдыха долетели легкий грохот и встревоженный возглас. – Вашу мать, гончие очень быстро восстанавливаются – это ж как вчера надо было налакаться?!
- Вот зачем так орать?! – простонал Дюха, нежно хватаясь за голову. – Что случилось?
- Работа случилась! – Ромка сковырнул крышку с пивной бутылки и сунул бутылку Дюхе. – Собирайся! Нужно поймать одно нехорошее болтало!
- Господи! – Дюха, развернувшись, уткнулся взглядом в Муху, испуганно моргавшего из кресла. – Так а чего его ловить? Вроде смирно сидит.
- Другое болтало.
- Вам одного мало в такую гнусную рань? – Дюха ощупал свое лицо. – Черт, где мои очки?
- У тебя на затылке, - Ромка повернулся к Мухе. – Ты чего застыл?! Уже написал?
- Почти, - болтало снова принялось торопливо черкать ручкой. – Роман Валерьевич, сэр, а как правильно: «овтобус» или «афтобус»?
- Пиши «трамвай».
- Но его же зовут не так! Это прозвище, Роман Валерьевич!
- Ты не диктант пишешь, Муха! – в этот момент телефон на Ромкином столе разразился веселыми скрипичными трелями, и Ромка под скептическим взглядом Тая лихо перемахнул через испуганно пискнувшее болтало и через стол и схватил трубку, мурлыкнув в нее: - Юляшка, а я все узнал – и ничего такого я не натворил!..
- Э-э… извините, - вкрадчиво произнес из трубки незнакомый мужской голос, - вы, э-э… «любимый медвежонок»? Ну просто вы тут в контактах так записаны – я подумал, значит, контакт важный…
- Откуда у тебя телефон моей жены?! – рявкнул Ромка, меняясь в лице, и Тай резко развернулся, а Дюха опустил поднесенную было к губам бутылку пива, другой рукой торопливо надевая очки.
- А, вы муж, это даже лучше! – обрадовалась трубка. – Дело в том, что вашей жене стало плохо… она упала в обморок, мы вызвали «скорую», но вы, наверное, сможете раньше подъехать…
- Куда?!!
- Торговый центр «Орхидея» на Жданова, второй этаж, скамейки возле фонтана… Мне пришлось взять ее телефон, чтобы позвать… я сначала звонил ее отцу, но у него занято…
- Я буду через пять минут, вы сможете подождать?
- Да, да, мы пока тут сидим, - заверил собеседник. – Я перезвоню, если «скорая» приедет раньше.
- Спасибо!.. Откройте ворота! – Ромка развернулся и с телефоном в руке вылетел в дверь, попутно содрав с вешалки дубленку и не обернувшись на чей-то окрик. Перемахнув через кошачье лежбище и подскочив к «хаммеру», он вытряхнул из дубленки ключи, прыгнул на водительское сидение и, швырнув дубленку на соседнее, завел двигатель, и машина, с визгом проскочив через двор, вылетела в открывающиеся ворота, чуть не ободрав бок об отъезжающую створку.
До «Орхидеи» «хаммер» добрался менее чем за пять минут, оставив на трассе за собой исходящий злобными гудками абсолютный хаос. Остановив машину рядом со входом и едва не снеся при этом одну из декоративных ваз, наполненных снегом, Ромка выпрыгнул из нее, провернувшись проскочил через двери, едва успевшие разъехаться перед ним, распихивая посетителей в несколько прыжков преодолел движущийся эскалатор и, издалека завидев голубую норковую Юлину шубку на одной из скамеек у большого фонтана, ринулся туда. Младший паучок полусидел на скамейке рядом с какой-то молодой женщиной, прижимая к себе сумочку, а возле них стоял мужчина в сером пальто, выглядевший слегка растерянно, и когда Ромка подбежал к скамейке, на его лице немедленно появилось явное облегчение. На лице Юли тоже появилось облегчение, но смешанное с искренней радостью и легким смущением.
- Медвежонок, ты приехал!
- Ну конечно! – Ромка схватил ее в охапку. – Юльчонок, ты как?!.. ты чего?!
- Кажется, я немножко упала в обморок, - пробормотала Юля ему в плечо, - и это странно, ведь я не падаю в обморок просто так. Ром, отмени, пожалуйста, врачей, я не хочу врачей!..
- Тем не менее, врачи будут, я сейчас наших вызову. На них ты согласна? Юлек, как ты себя чувствуешь?
- Вообще-то не очень… голова едет… и как-то странно все… - Юля приподняла голову, жалобно хлопая ресницами, и Ромка осторожно посадил ее обратно на скамейку, пристально глядя ей в лицо, которое было нездорово бледным, почти прозрачным, напрочь лишившись всех теплых красок, а в подглазьях залегли гигантские тени, словно кто-то наставил младшему паучку синяков. Сидевшая рядом женщина заявила:
- Вы явно нездоровы, извините, конечно, но выглядите вы очень неважно, вам в больницу надо! – она посмотрела на Ромку осуждающе, явно виноватя его в том, что он проглядел недомогание жены.
- Утром все было абсолютно нормально, - возразила Юля, цепляясь за свою гончую вялыми пальцами. – Ром, правда, все было в порядке, и тут я тоже нормально себя чувствовала – и вдруг бац! – и темнота!
- Ничего, Юляш, наши медицинские гении живо разберутся с твоим «бац!» – Ромка охлопал себя. – Черт, трубу в машине оставил!.. Паучок, дай мне свой телефончик.
- Ее отец перезвонил, - сообщило серое пальто. – Я ему сказал то же, что и вам, он скоро подъедет.
- Ром, скажи ему, чтоб не ехал! – потребовала Юля. – Чего теперь – всех с работы сдергивать?!
- Тихо-тихо, - Ромка сжал в ответ ее ледяные пальчики, роясь в контактах телефона. – А ты здесь как – я думал, ты на репетиции.
- У нас свет выключили и всех отпустили, и я решила заехать сюда за продуктами и еще свитер тебе посмотреть, на тебе ж все горит, - Юля, слабо улыбнувшись, уткнулась лицом ему в грудь, и Ромка, осторожно обняв ее, прижал трубку к уху.
- Фенёк, здоров! Можешь подгрести в «Орхидею» на Жданова, второй этаж? Юле моей что-то поплохело… Ага, и Тартарыча вынь там… Да, спасибо, - он опустил руку с телефоном, и серое пальто, чуть наклонившись, негодующе произнесло:
- Тот мужчина, который с вами был, повел себя очень некрасиво – как так можно вообще поступать?!
- Какой мужчина?! – насторожился Ромка, и Юля недоуменно заморгала.
- С которым вы разговаривали.
- Но я ни с кем не разговаривала, - возразила Юля. – Я поднялась сюда и пошла сразу…
- Ну как же! – возмутилась женщина и махнула рукой. – Вы стояли вон там, у колонны, и разговаривали с ним, мы с Лешей как раз шли… и тут вы вдруг упали, а он взял и просто убежал! Что за мужики пошли?!
- Но я же не убежал! – напомнил Леша с оттенком гордости, после чего задумчиво потер подбородок. – Только… он ведь не совсем сразу убежал… ну, то есть почти сразу, но сначала… Знаете, мне показалось, он что-то у вас забрал.
- Но я не помню никакого мужчину, - Юля встревоженно порылась в сумочке. – Кошелек на месте, телефон…
- Телефон у меня, - напомнил Ромка, возвращая ей трубку и бросая взгляд на указанную колонну.
- Может, и показалось, - Леша пожал плечами, - хотя…
- Рома! – вдруг в ужасе воскликнул младший паучок, и Ромка обернулся. Юля, подняв в воздух свою левую руку с растопыренными пальцами, смотрела на нее округлившимися глазами. – Рома, мое кольцо!.. твое кольцо!.. Его нет!
- Так, Юлек, спокойно…
- Какое спокойно, Ром?! – Юля попыталась вскочить, и Ромка поспешно усадил ее обратно, после чего Юля со слезами начала перетряхивать свою шубу и сумку, а Ромка огляделся, потом заглянул под скамейку. – Мое колечко! Мое любимое!
- Может, обронили, когда упали? – предположил Леша. – Сейчас схожу посмотрю. Как оно выглядело?
- Белое золото и бриллиант!
- Ого! – удивилось серое пальто и метнулось к колонне, а его спутница широко раскрыла глаза. Юля, закончив безрезультатный обыск самой себя, разрыдалась, прижавшись к Ромкиной груди и обхватив его руками.
- Ой, только не ругайся, я никогда его в магазин же не надевала, я не знала, что я сюда…
- Так, Юлек, ты, главное, не нервничай! Успокойся, слышишь? – Ромка обнял ее, гладя по волосам. – Ты ж только что из обморока! Тихо, найду я твое кольцо, а не найду – так и фиг с ним, другое достану, ну не плачь!
- Не хочу я другое! – всхлипнула Юля. – Ты мне его подарил в тот день, когда мы первый раз поцеловались! Ты все, что у тебя было, продал, чтоб мне его купить, а мы даже еще не встречались!.. просто, чтоб я улыбалась!
- От моего дождешься! – сердито сказала сидящая рядом женщина, и Ромка, осторожно отстранив Юлю, прислонил ее к спинке скамейки и провел указательным пальцем по ее носу.
- Сможешь посидеть минутку, я тоже сбегаю посмотрю, лады? Не упадешь?
- Не упаду, - пролепетал младший паучок, - Ромочка, пожалуйста, найди мое кольцо! Я больше никогда не буду!
- Прекращай! – Ромка, развернувшись, метнулся туда, где Леша бегал вокруг колонны, словно потерявшая след ищейка. Вдвоем они обшарили всю окрестную территорию вплоть до стеклянных стен бутиков, после чего серое пальто удрученно констатировало:
- Наверняка уже прибрал кто-то – и фиг вернут!.. хотя знаете, чем больше я думаю, тем больше мне кажется, что тот мужик реально что-то забрал у вашей жены – и наверное вот именно кольцо-то он и забрал!
- Как он выглядел? – Ромка обмахнул провернутым взглядом снующих вокруг людей, и Леша пожал плечами.
- Я его со спины только видел. Обыкновенно выглядел – рост выше среднего, пальто вроде синее, волосы темные.
- Голос не слышали?
- Не, мы далеко шли, да и шумно тут… Знаете, что еще странно, - Леша почесал затылок, - вот я его со спины только видел, а мне показалось, что он прям испугался. Вот прям дернулся… а потом девушка и упала, как подкошенная. А он как чухнет! – Леша указал на дальний конец зала. – Вон туда, там второй выход, который на площадь…
- Погоди, то есть, он сначала испугался, а потом Юля упала?
- Я не уверен… но мне так показалось.
- А ты почему вообще на них смотрел? – Ромка прищурился, и Леша виновато произнес:
- Вы только не злитесь.
- Понятно, девчонка понравилась?
- Вы только моей не говорите, - попросил Леша, - ну просто поглядеть-то не преступление ж, а она взбесится.
- Ладно, проехали, спасибо за помощь.
- Надеюсь, все будет нормально. Ну, мы пойдем тогда?
Ромка, кивнув, вернулся к скамейке, с которой с некоторой неохотой встала спутница серого пальто, сочувственно покивав Юле напоследок. Юля горестно посмотрела на него, и Ромка, сев рядом, обнял ее.
- Так, в уныние не впадать – следственные мероприятия только начинаются, но вначале разберемся с тобой – ты же у нас важнее кольца! Голова еще кружится?
- Ага, - Юля прижалась к нему, все еще всхлипывая. – И как-то… будто не хватает чего-то, а чего – понять не могу.
- Юль, ты действительно этого мужика не помнишь?
- Да не было никакого мужика, Ром! – слегка рассердился младший паучок. – Откуда они его вообще взяли?! Я шла в магазин… вон в тот, - она показала на один из бутиков, - а потом вдруг все куда-то полетело и стало темно. Пришла в себя уже тут, на скамейке, эта пара меня сюда принесла. Ром, может, они все придумали? Может, это они его забрали?
- Юляш, мне так не кажется, они определенно не врали.
- Но я ни с кем не говорила, Ром!
- Возможно, а вот с тобой, похоже, очень даже говорили. И если это так, то кое-кто очень скоро останется без башки!
- Только кольцо пусть отдаст сначала! – предупредила Юля и слабо улыбнулась. – Я вижу, шляпа тебе понравилась.
- Это идеальная шляпа! – заверил Ромка и обернулся навстречу вывалившимся на этаж с эскалатора обитателям поста, выглядевшим изрядно помято, но относительно прилично, кроме Руси, надевшего куртку только наполовину, и оставшаяся часть помахивала позади него пустым рукавом, и Индейца Джо, который прибыл в дубленке на голое тело с кое-как намотанным на шею красным шарфом. Гончие нестройной толпой подкатились к скамейке и выстроились неровным полукругом, после чего Дюха трагичным голосом вопросил:
- Так, что случилось?! Кого убить?! Юля, ты нормально? Кажется, нет!
- Вы что тут все делаете? – удивился младший паучок, утирая слезы.
- Как это что? – обиделся Руся, заводя руку за спину и пытаясь поймать болтающуюся часть куртки. – Мужики по Ромкиному голосу сразу поняли, что беда, подорвали остальных! Ты ж наша, как иначе? Ромк, мы пост закрыли, Муху с собой прихватили на всякий случай, в машине сидит.
- Отойдем, - Ромка снял шляпу и нахлобучил ее Юле на голову, так что та закрыла ее лицо почти до носа. – Юлек, мы на секундочку, покараулишь пока мою шляпу, вот-вот врачи приедут. Только не двигайся.
- Хорошо, - озадаченно ответила Юля, поправляя шляпу. Ромка сделал несколько шагов в сторону и, бросив на нее встревоженный взгляд, сказал:
- Тай, то болтало, о котором трындел Муха, я думаю, что, возможно, это он сработал. Были свидетели, правда баиньки, но они утверждали, что Юля стояла вон там и говорила с каким-то мужиком, а потом упала в обморок, а мужик тут же слинял. Юля никакого мужика не помнит и уверена, что ни с кем не говорила. И он свистнул ее кольцо.
- На Юльку напало гребаное болтало?! – прошипел Тай, мгновенно проворачивая зрение, и глаза остальных гончих тоже яростно засверкали. – Они видели, куда оно поскакало?!
- Туда, - Ромка махнул рукой. – Мужик рост выше среднего, синее пальто, темные волосы.
Все сотрудники поста тут же бесшумно исчезли, словно их неожиданно сдуло ветром. Ромка еще раз огляделся и, не обнаружив среди снующих между магазинами людей ни одного хищника, вернулся к Юле и, едва сел на скамейку, младший паучок снова вцепился в него и печально произнес:
- Ром, это нереально – если этот мужик и был, хотя я никакого мужика не помню, он наверняка уже убежал очень далеко!
- От нас не убежит! – весело заверил Ромка. – Дай-ка мне еще раз твой телефончик, - он взял у Юли трубку и, порывшись в контактах, сдвинул брови. – Ну ты всех и зашифровала, как у тебя Валька-то записан?
- Кто?
- А, «Осел», наверное, это он. Прогресс, раньше вроде он был «Бараном», - Ромка прижал трубку к уху. – Валь, здоров, а ты… Что? А-а, ты с Серегой едешь… Манула дернул в патруль? Ясно. Слушай, я сейчас не при трубе, позвони патрулям – пусть закроют выезд из города всем болталам! Юля? Относительно нормально… Я думаю да, нам как раз перед этим информацию притаранили, что в городе какое-то древнее болтало ошивается, и в том и дело, что почерк похож… Ничего она не видела и не помнит. Да, пока тут сидим, ждем Фенька с Тартарычем, потом я отвезу ее домой… А, ну да, вы успеваете… Не тараторь, говорю же – вон рядом сидит, моргает… Если б я его видел – уже бы доедал!.. Да, наши уже тут, прочесывают окрестности… Да, я потом отправлю кого-нибудь… а-а, вы и Бедуина вызвали, тогда ладно, - Ромка вернул телефон Юле, и та, взяв его, недоуменно произнесла:
- Ром, я что-то не очень поняла, о чем ты говорил…
- Юленок, ты, главное, не нервничай.
- И как-то не очень правильно сдергивать с работы всех твоих коллег из-за моего кольца.
- Во-первых, я никого не сдергивал, во-вторых, главное сейчас не кольцо, а то, что с тобой случилось.
- Обморок? – Юля озадаченно хлопнула ресницами. – Но они же не медики.
- Как только мы найдем того, кто с тобой это сделал, я тебе гарантирую – никакие медики ему уже не помогут!
- В смысле сделал? – Юля посмотрела на свою левую руку и пошевелила пальцами. – Ты думаешь, он мне какой-то яд вколол? Чтобы кольцо украсть? Ром, да, кольцо дорогое, но план, по-моему, довольно тупой. Ты уже слышал раньше про этого грабителя, да? Что за странная кличка у него – «Болтало». Любит поговорить?
- Как это кличка? – удивился Ромка. – Он просто… Слушай, Юлек, - он наклонился, пристально вглядываясь в ее глаза, - ты вот говоришь, у тебя голова кружится, а это все? Ты не видишь вокруг ничего странного?
- Чего например?
- Ну, не знаю, просто странного… Может, каких-нибудь насекомых, там, тараканов или многоножек… или, может, змеи где-то ползают? Ты, если видишь, скажи мне, не пугайся.
- Ром, ты чего? – Юля недоуменно склонила голову набок. – Ты думаешь, я головой стукнулась?
- Юлек, ты только не нервничай… - Ромка решительно вздохнул. – Я думаю, на тебя напало болтало.
Но младший паучок вместо того чтобы возмутиться или вовсе прийти в ярость, как это бы сделал на его месте любой хищник, получив подобную новость, только сердито ответил:
- Ну да, ты ведь это мне уже это сказал! Глупость какая-то! Какой-то невидимый Болтало со шприцем полным яда, и я все это по какой-то нелепой причине не помню! Ну да, у меня ведь такая плохая память!
- Ты не помнишь, потому что это очень сильное болтало и, вероятно, очень старое. Слава Богу, оно тебя не съело, но оно явно начало… потому тебе память и отшибло.
- Ром, ты себя слышишь вообще?! – Юля пихнула его. – Старый и при этом очень сильный? Дед-качок, что ли?! И при этом еще и каннибал?! Что за бред?!
- Так, - Ромка почесал затылок, - что-то я не понял… - тут его взгляд упал на Фенька и Максима Тимофеевича, торопливо идущих к ним от эскалатора, и он облегченно махнул им рукой. – О, а вот и наши медики!
- Надеюсь, они скажут что-то более вразумительное, - проворчала Юля, - а то у меня начинает складываться ощущение, Рома, что сегодня упала не только я.
Ромка примирительно подмигнул ей, возвращая шляпу на свою голову. Фенёк, прибыв к скамейке первым, аккуратно сел рядом с Юлей и, коротко оглядев ее, покачал головой и взял за запястье, глядя на свои часы, поджал губы и спросил:
- Что случилось, Юленька?
- Я просто упала в обморок, - мрачно сообщила Юля, - но мой муж решил, что я сошла с ума! – на лице Ромки немедленно появилось праведное негодование. - Или пытается свести меня с ума! Он утверждает, что на самом деле на меня напал дед-качок, который ест людей!
- Не припоминаю такого в наших архивах, - заметил медик, открывая свою сумку. – Ром, шубку сними, давление померяю.
- Давай-ка, Юлек, я выну тебя из твоих мехов, - Ромка осторожно спустил шубку с Юлиных плеч, вытащил ее руки из рукавов и, подняв, отодвинул шубку в сторону, а Юлю посадил на прежнее место. Максим Тимофеевич, отодвинув шубу еще дальше, опустился на скамейку с другой стороны от Юли и, мягко улыбнувшись ей, осмотрел ее провернутыми оранжевыми глазами.
- Суть не повреждена, но отсвет слабоватый, неплотный, много прорех, но ведь ты, насколько я помню, недавно была на охоте? Так не скажешь, а значит, явно поработал хищник. Это не критично, но охоту в ближайшие дни придется повторить… Рома?
- Я думаю, это сделало болтало, - пояснил Ромка. – Мы как раз получили сигнал о сильном и вероятно старом болтале…
- Ну вот опять! – вознегодовала Юля. – На меня, оказывается, напал грабитель по кличке Болтало, который стирает людям память и ест их! И это он украл мое кольцо… А о какой охоте речь? Вы это так про магазины иронизируете?
- Болтало с погонялом «Болтало»? – удивился Фенёк, надевая на Юлину руку манжетку тонометра. - Они стали настолько неоригинальны?
- Борисыч, тебе не кажется, что она как-то странно себя ведет? – шепнул Ромка, и Юля посмотрела на него скептически.
- Вообще-то я тебя слышу!
- Ром, я понимаю, что ты переживаешь – использование отчества это лишний раз доказывает, но давай пока начнем с физиологии, а не будем валить все в одну кучу! – гончая пристроила в уши дужки стетоскопа. – Тишина!.. насколько это вообще тут возможно.
Ромка выпрямился, озираясь и сдвинув шляпу на затылок. Через некоторое время Фенёк сказал, снимая манжетку:
- Давление очень низкое. Отъем сил это объясняет, но не полностью. Выпадение короткого временного промежутка – это характерная черта работы рыночных болтал, основная цель которых ограбление, а не кормежка, но тут явно преследовались обе цели, для обычных грабителей это ненормально.
- Вытянутые жертвы болтал обычно напротив первое время находятся в состоянии крайнего перевозбуждения, - кивнул Тартарыч, - в особенности, если речь идет о хищниках, но вы, Юлечка, очень даже спокойны. Я знаю вас много лет, вы не особо сильны с учетом вашей диеты, но даже вы не подпустили бы к себе постороннее болтало настолько близко без всякой опаски. Видимо, оно действительно очень мощное… Вы совсем не помните момент нападения?
- Да не было никакого нападения, Максим Тимофеевич! – Юля чуть поерзала на скамейке. – Я не понимаю… вы так говорите, будто их много. Банда какая-то? А почему у всех одинаковые клички?
Фенёк, рывшийся в сумке, озадаченно переглянулся с Тартарычем, а Ромка, опустившись перед Юлей на корточки, положил ладонь на ее колено и вкрадчиво спросил:
- Юляш, ты ведь знаешь, кто такие болталы?
- Какое-то нелепое слово, которое ты, небось, сам и придумал, - сердито ответил младший паучок. – Но ты – большой специалист по нелепым словам!
- Это да… - Ромка осекся, внимательно глядя на нее. – Юль, ты знаешь, кто такие пауки?
- Ром, я тебе уже сказала – я не вижу тут никаких насекомых, со мной все в порядке!
- А мясники?
- Работники мясных магазинов.
- А унытия?
- Еще одно твое нелепое слово!
- А стервятники?
- Птицы, Ром! – Юля жалобно покосилась на Максима Тимофеевича. – Скажите ему, чтобы прекратил!
- Юля, - медленно произнес Фенёк, - с тобой определенно все не в порядке. Причем совсем!
- Что с ней такое?! – испуганно спросил Рома, сжимая пальцы на колене жены. – Она настолько сильно головой о пол стукнулась?! Она реально не понимает, о чем речь!
Юля жалобно пискнула, когда постовой врач, встав, принялся тщательно ощупывать и осматривать ее голову, после него то же самое проделал Максим Тимофеевич и констатировал:
- Внешних повреждений нет, все прочее без оборудования не понять. Нужно в больницу.
- Но я же просто упала в обморок! – возразила Юля, машинально приглаживая всклокоченные волосы. – И у меня немножко кружится голова, вот и все.
- Это может быть симптомом серьезного заболевания. Не делай такое лицо, Юля, с этим не шутят, нужно все проверить!
- Или это следствие нападения болтала, - задумчиво произнес Фенёк. – Я, правда, о таких никогда не слышал, хоть и доводилось встречаться с последствиями охот болтал в возрасте… Могли пропадать довольно большие периоды времени… но не целый пласт знаний, это ерунда какая-то!
- А сказать, что еще большая ерунда?! – Ромка потянул перепуганную Юлю за руки, обращая ее внимание на себя. – Юляш, ты ведь знаешь, кто я?
- Ты – мой муж, дурак, что ли?! – возмутился младший паучок.
- А еще? – Ромка провернул зрение, и Юля, уставившись в его нефритовые глаза, пожала плечами.
- Еще? Ты – замначальника городского поста.
- То есть, про пост ты знаешь.
- Конечно, знаю! - рассердилась Юля. – Как я могу про это не знать?! Еще скажи, будто я не знаю, что ты – гончая!
Фенёк и Тартарыч снова переглянулись, после чего пожилой медэксперт очень тщательно поправил очки.
- И ты знаешь, какая я гончая?
- У тебя медвежья суть! – младший паучок чуть сморщил носик. – Ты – медведь! Хотя обычно для меня ты медвежонок, но сейчас ты меня прям разозлил! Я же тебя вижу каждый день! Ты так спрашиваешь, будто я слабоумная!
- Конечно, нет! – Ромка поспешно схватил ее в охапку, и Юля расплакалась, уткнувшись лицом ему в плечо. – Ну-ну, тихо, малыш, все в порядке… Юлянчик, я тебе последний вопрос только задам – и все, отстану. Ты ведь понимаешь, что я это делаю не для того, чтоб повеселиться! Ты ведь понимаешь, что я никогда бы в жизни не стал над тобой издеваться?!
- Ну… да, - Юля приподняла голову, глядя на него совсем уж жалобно.
- Юль, ты сама сказала, что можешь видеть мою суть, - младший паучок кивнул. – А ты знаешь, почему ты можешь ее видеть?
Юля застыла, несколько секунд словно глядя куда-то внутрь себя, а потом на ее лице появилась настоящая паника, и Ромка снова прижал ее голову к своему плечу.
- Все-все, больше никаких вопросов!
- Рома, что со мной такое?! Я чувствую… будто должна знать правильные ответы… но я их не знаю! Словно у меня дыра в голове!
- Потерпи, мы непременно все вернем на место! – Ромка осторожно посадил ее обратно на скамейку. – И не с таким разбирались! Вот смотри, Фенёк для тебя уже приготовил симпатичный укольчик.
- Как укольчик может быть симпатичным? – произнесла Юля дрожащим от слез голосом, и гончая со шприцем в руке ободряюще подмигнула ей.
- Витаминчики всегда очень симпатичные!
- Толя, мне кажется, ты врешь, и никакие там не витаминчики!
- Юль, ты мне доверяешь? – спросил Фенёк.
- Ну конечно!
- Тогда давай лапку.
Юля с тяжким вздохом протянула руку, и Ромка, держа ее за другую, поочередно обернулся на приближающийся с конца этажа и от эскалатора галдеж, перекрывающий прочие звуки в центре вместе с музыкой, и, узрев сотрудников поста, с двух направлений подгоняющих перед собой небольшую толпу крайне возмущенных граждан обоего пола, встал, подождав, пока Фенёк не уберет шприц.
- Юльчик, я отойду ненадолго. Не переживай, я недалеко.
Младший паучок, совсем скисший, вяло кивнул, снова глядя куда-то внутрь себя, а Ромка подошел навстречу процессиям, соединившимся возле скамеек с другой стороны фонтана, и, оглядев, гомонящих среди гончих болтал в количестве десятка, мрачно произнес:
- А баб-то зачем притащили? Я же сказал, что подозреваемый – мужик!
- Может, что-то видели или что-то знают, - Барик потер подсохшую царапину, перечеркивавшую его щеку. – В любом случае, чем меньше болтал путается под ногами – тем лучше. Сейчас всех перетрясем и выясним. Ром, это все, что мы пока наловили в окрестностях. Все местные, никого из приезжих болтал поблизости не обнаружено. И никого полностью похожего по описанию… Мы просмотрели всех вокруг – как бы он ни закрывался, мы б его увидели! Видимо, уже заполз в какую-то дыру!
Ромка, осмотрев обнаруженных хищников провернутыми глазами, покачал головой.
- Возле колонны, где напали на Юлю, нет следа ни одного из них. Что у тебя с физиономией? Кто-то оказал сопротивление?
- Он вынул меня прямо из примерочной! – возмущенно сообщила какая-то дама в криво застегнутом пальто, яростно тараща провернутые глаза. – Это что такое должно произойти, что оправдывало бы вваливание ваших сотрудников к полуголой женщине, Роман Валерьевич?!
- Что угодно, на самом деле, - ухмыльнулся Тай.
- Всем заткнуться! – рыкнул Ромка, сдернув маску с лица, и собравшиеся мгновенно замолчали. – Какое-то болтало на этом этаже полчаса назад пыталось сожрать мою жену, и оно – покойник, как только мы его найдем! И тот, кто скрывает о нем хоть малейшие сведения, тоже покойник, это я вам гарантирую!
Все болталы мгновенно провернули зрение, с некоторых с перепуга свалились маски, и все дружно загомонили о своей абсолютной невиновности. Одно из болтал, размахивая гибкими шестипалыми конечностями, верещало громче прочих:
- Да вы что, Роман Валерьевич?! Чтоб я… чтоб мы… Да никто ни в жизнь, Роман Валерьевич! Никто из городских такого бы не сделал, я всех их знаю!
Ромка хотел было снова рыкнуть, но тут позади него раздался пронзительный визг, и, обернувшись, он увидел, что Юля, тараща на них круглые от ужаса глаза, силится сдернуться со скамейки, истошно вереща, а Фенёк и Тартарыч кое-как пытаются ее удержать. Посетители центра начали останавливаться, глядя на нее озадаченно-испуганно. Рявкнув: «Никому не двигаться!» - он метнулся обратно к скамейке и схватил Юлю, которая тут же прижалась к нему. Ее била крупная дрожь.
- Ты чего, Юляш? Все в порядке.
- В порядке? – с хриплым потрясением переспросила Юля, вытягивая шею и все с тем же ужасом глядя через его плечо. – В порядке?! Ты разве их не видишь?!
- Кого не вижу, Юлек. Все нормально, вокруг нет ничего страшного, ничто тебе не угрожает. Ну-ка, давай-ка сядем, - Ромка опустил ее на скамейку, и младший паучок, накрепко вцепившись в его запястья, дробно застучал зубами. – Черт, что с ней такое?!
- Кажется, я понимаю, - хмуро отозвался Фенёк. Юля посмотрела на него, потом снова на Ромку и прошептала:
- Ром, ты спрашивал, нет ли у меня видений… Ром, у меня видения!
- Змеи и тараканы?
- Нет! Ром, вот те все люди… у них глаза, как у гигантских мух! И у некоторых лица… и руки… вообще просто какой-то ужас! Неужели ты не видишь?!
- Что? – Ромка обернулся на постовых и безмолвно моргающих хищников. – А-а, ну так они все болталы, Юляш, у них у всех такие глаза.
- То есть, ты их тоже видишь? – потрясенно спросила Юля.
- Ну конечно.
- Ром… я не понимаю, ты так говоришь, будто это нормально!
- Блин, я сообразил! – Ромка покосился на Тартарыча, и тот мрачно кивнул. – Ты не просто забыла названия хищников… ты вообще забыла хищников, получается?!
- Каких еще хищников?! Ром, что это за чудовища?!
- Я бы сказал, что это интересный феномен, если б все это не было так паршиво, - пробормотал Фенёк. Ромка обернулся и крикнул:
- Живо всем под маски!
Болтала поспешно спрятали свои сути. Летчик, пихнув одно из замешкавшихся, сел на бортик фонтанного бассейна, косясь на плавающих в нем крупных разноцветных кои. Ромка повернулся.
- Так лучше?
- Чудовища тебя слушаются?! – ошеломленно-восхищенно вопросил младший паучок.
- Работа такая.
- И я тебе разрешаю такой работой заниматься?! Видимо, я стукнулась головой гораздо раньше!
- Юляш, это нормально, что ты их видишь. Никакие это не видения. Это всегда было абсолютно естественно… просто ты забыла. Ну да, хищники редко бывают красавцами, но это лишь обычные местные болталы, и они сейчас напуганы гораздо больше тебя. Ты же некоторых из них знаешь. Вон видишь – тетка Клава, мы у нее на рынке часто курочек берем домашних, и потрошки, и яички…
- Рома, перестань говорить о еде! – Юля посмотрела на болтал так, словно опасалась, что они сейчас все скопом на нее накинутся. – Я их не знаю! Какая тетка?!
- Да вон, - Ромка вытянул руку, - с края пухлая такая, рыжая…
- Я ее впервые в жизни вижу!
- Юля, ты уверена? – напряженно спросил Фенёк, и Юля твердо кивнула. – Рома, мне кажется, все еще хуже, чем представлялось вначале.
- Да куда уж хуже?!
- Юля!
Юля вскинула голову и, просияв, вскочила со скамейки. Подбежавший Сергей подхватил ее, и младший паучок, обвив руками его шею, прижался к нему, протянув Тарану в плечо и поглядывая на прибывшего вместе с ним Валентина:
- Па-а-апа! Со мной что-то не так! Вон там целая куча чудовищ, а Ромка говорит, что то, как они выглядят - это нормально!
- В целом он прав, - спокойно ответил Сергей, метнув короткий взгляд в указанном направлении, потом посмотрел на Ромку: - Поймали?
- Пока нет.
- Фенёк?
- Физически с ней все относительно в порядке, - сообщил постовой врач. – Но вот в плане остального… У нее обширная потеря памяти, причем какая-то избирательная. Она знает о гончих, но понятия не имеет о хищниках. Она их полностью забыла, но, конечно, по-прежнему их видит. И когда часть из них сейчас провернулась, разумеется, это привело ее в ужас.
- Как такое возможно?
- Напавшее болтало что-то с ней сделало, - Максим Тимофеевич развел руками, - но как и что – непонятно. Когда это пройдет – пройдет ли вообще… Нужен сам хищник, чтобы получить все ответы и все исправить.
- Но она точно не ранена?! – напряженно спросил Валентин, погладив сестру по спутанным соломенным волосам, и та, чуть повернув голову, глянула на него озадаченно. – Юсь, ты как?!
- Э-э, так сразу и не скажешь… но спасибо, - Юля, наклонившись, шепнула Сергею на ухо: - Пап, этот парень с вашей с Ромкой работы? Новенький? Чего он такой фамильярный?
- Юль, ты о ком? – Сергей чуть отодвинул ее, посмотрев недоуменно, и младший паучок кивнул в сторону Валентина.
- Вот о нем, о ком же?! Ром, кто это?
- Юляш, ты чего – братана своего не узнала?! – изумился Ромка, а Валентин чуть приоткрыл рот. Юля, смахнув с лица упавшую прядь волос, внимательно оглядела Валентина, потом перевела на Ромку недоуменный взгляд.
- Ром, что ты такое говоришь? Никакого брата у меня нет.
***
- Полегчало? – ровно спросил Сергей, и подошедший Валентин, равнодушно глянув на свои сбитые кулаки, на которых подсыхала кровь, мотнул головой. – Надеюсь, это была стена или дерево, а не чья-то физиономия?
- Тебе легко быть спокойным – тебя-то она не забыла! – огрызнулся Валентин, болезненно глядя на Юлин профиль за стеклом окошка «хаммера». – Как такое вообще возможно?! Мы столько лет вместе, а теперь она смотрит на меня так, будто я совершенно чужой человек! Что эта тварь с ней сделала?!
- Что бы это ни было, Юленьке нужно дать передышку, пока вы хотя бы не окажетесь дома, - мрачно посоветовал Фенёк. – Даже за это короткое время в ее голове появилось столько противоречий, что они могут смести ее разум, как снежный ком! Она не помнит ни тебя, ни Гелю, ни ее мужа, но при этом знает, что у нее есть племянники.
- Ну да, ведь они – баиньки…
- А когда мы спросили, знает ли она, кто их родители, у нее чуть не началась истерика. Это чертово болтало превратило ее память в дуршлаг! Пусть немножко отдохнет, а ты, Валя, пока лучше не попадайся ей на глаза. И следи за своей маской! Не хватало еще ей в довесок сейчас узнать, что ты хищник!
- Логически она все равно это сообразит. Тебе не кажется, что так она наоборот быстрее меня вспомнит?! Если б она меня видела…
- Говорю же, дай ей успокоиться! – вспылил маленький врач. – Ты не понимаешь, что ей страшно?! В придачу она еще и испытывает огромное чувство вины из-за того, что не помнит свою семью!
- С чего – она же тут не при чем!
- Валя, - вздохнул Фенёк. – ты очень паршивый психолог.
- Почему мне все постоянно это говорят?!
- Потому что это правда, - Сергей спрятал телефон. – Геля не отвечает. Не следовало тебе звонить ей, прежде чем мы разобрались, что к чему.
- Геля, кстати, в данном случае лучший вариант, чем Валентин, - заметил постовой врач. – У нее характер посдержанней, да и успокоить она сможет лучше – даже как незнакомый человек.
- Гелька дико расстроится, если узнает, - мрачно произнес Валентин. – Может, ее мужу удалось ее завернуть…
- Не удалось, - сказал подошедший Ромка с телефоном в руке. – Он смог ее только перенаправить, и она будет ждать нас возле дома. Дима объяснил ей ситуацию, она заверила, что будет держать себя в руках, насколько это возможно.
- Зачем он вообще это сделал?! – разозлился Валентин. – Он должен был…
- А тебя бы реально было б заставить не приезжать, когда ты узнал, что с Юлей беда?! И разве ты на собственной шкуре не ощутил, каково это, когда сестра говорит тебе «кто ты»?! О таких вещах лучше знать заранее.
- Все правильно, - Сергей отодвинул Валентина, - успокойся уже! Что он сказал насчет Фишмера?
- Сказал, что Фишмер в городе, и он привезет его как можно быстрее. Конечно, плешивый не особо по части стажа, но он самое сильное болтало в городе – и, вероятно, самое информированное. Если он что-то знает – он это скажет!
- Самое информированное и самое дорогое, - иронично произнес Валентин.
- Посмотрим. Фишмер, конечно, не занимается благотворительностью, но он – отнюдь не дурак, - Ромка подошел к «хаммеру» и открыл дверцу. – Юляш, ты как тут?
- Перестань меня об этом спрашивать каждые пять секунд! – сердито отрезала Юля, отрываясь от телефона, но ее лицо сразу же жалобно сморщилось. – Ром, неужели у меня действительно есть брат и сестра?! Почему я этого не помню?! Вот же столько фотографий в телефоне… мы явно не посторонние люди! И мы… кажется мы счастливы.
- Юлек, ты пока лучше об этом не думай…
- Как можно об этом не думать?! Я постоянно об этом думаю… и как-то странно получается – вы говорите, что я забыла всех этих чудовищ… ну, хищников… и при этом я забыла свою семью… это что же выходит… Ром, они что – тоже хищники?! Я их… тоже видела такими странными? – Юля перевела взгляд на дисплей телефона. – И меня это явно не беспокоило.
- Черт! – Ромка яростно потер щеку. – Слушай, Юляш, ты мне веришь?
- Ну конечно же!
- Юль, у тебя замечательная сестра. И Валька тоже замечательный – правда он малость долбанутый, но замечательный, вот честно! Я это точно знаю. И они оба очень тебя любят. И ты их любишь. Это единственное, о чем стоит думать. А чего тебе точно не следует делать, так это бояться их, понимаешь?
Юля кивнула, глядя поверх его плеча на Валентина, который, почуяв ее взгляд, тут же спрятался за Сергея.
- Он выглядит расстроенным… Странное было чувство – когда он меня по волосам погладил – меня это возмутило, но в то же время как-то успокоило… Вы точно ничего не сказали Стасе?
- Да. Ты уверена, что…
- Уверена. Она с перепугу вывалит на меня все, что у нее есть. Лучше пусть узнает потом, когда все уже будет в порядке… Ром, - Юля вцепилась в его руку, - все ведь будет в порядке?!
- Конечно будет! – Ромка сочно чмокнул ее в кончик носа. – И память тебе вернем, и кольцо! Сейчас поедем домой.
- Забыть тебя было бы как конец света! – младший паучок чуть улыбнулся, и Ромка сделал суровое лицо.
- Никаких концов света в мою смену! – заявил он и, закрыв дверцу, обернулся навстречу подъезжающей к торговому центру машине «скорой». – Черт, Фенёк, я совсем забыл про твоих коллег! Можешь их отменить?
Маленький врач, кивнув, пошел к паркующемуся медицинскому транспорту, а Ромка вопросительно посмотрел на Тая с Летчиком, запихивавших в одну из постовых машин последнее негодующее болтало.
- Мы поехали, - сказал Тай, захлопывая дверцу. – Если что из них вытащим, сразу сообщим. Как Юля? Так ничего и не помнит?
- А может, дело не только в болтале. Возможно, у нее грипп, - с важным видом заявил Летчик, поправляя свой шлем. – А что?! Я слышал, от гриппа бывает куча всяких побочных вещей! Проблема в том, что это может быть очень заразно… Вот ты еще помнишь, кто я?
- Конечно, помню, - Ромка кивнул. – Ты идиот! К сожалению, от этого нет никаких таблеток, - он недоуменно посмотрел на опущенное окошко постового потрепанного «нисана», в котором покачивался целлофановый пакет, разрисованный гиацинтами и содержавший в себе чью-то голову. Спереди пакета были прорезаны дырки для глаз и рта, и из нижнего отверстия выматывался густой сигаретный дым. – А это еще что за куклуксклановец?
- Муха требовал конфиденциальности, - шепотом пояснил Летчик, - а на скорую руку только вот такая конфиденциальность. Зато я ему красивый пакет нашел, с цветочками.
- Куклуксклановец-флорист? – Ромка махнул рукой. – Ладно! На допрос посадите Тичу – он и не с похмелья напугает кого угодно!
- С женщинами лучше общаться мне, - вкрадчиво произнес Тай, - нам ведь нужно, чтоб они разговаривали, а женщины без сознания разговаривают очень плохо. Странно, в торговом центре не одна ювелирка – почему это болтало не пошло, например, туда? Если оно настолько сильное, запросто бы уболтало и продавщиц, и охрану. Они бы для него и камеры отключили.
- Болталы трусливы, - Ромка пожал плечами, - и с возрастом смелости у них явно не прибавляется…
- Ром! – к ним подбежал Фенёк, - бригада интересуется, какой вызов отменяется? Им поступило три вызова с этого центра.
- Мы, вроде, никакой суеты не заметили, пока там все прочесывали, - недовольно
