Азы некромантии для феи. Ольга Вознесенская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Распределительный экзамен на светлых и тёмных в конце первого года обучения мне всегда казался ужасной несправедливостью. Как же я жалела бедняжек, волей случая променявших цветочные луга, розовые платьица, пушистое безобидное зверье на мрачную академию с рвами, болотами, топями и своими скелетами не только в склепах, но и в прямом смысле в шкафах среди повседневных вещей. Кто б мог подумать, что я стану одной из тех, кому не просто не посчастливилось завалить экзамен, так еще и по своей наивности угодить в ученицы к самому некроманту и стать предметом для шуточек его настолько же отвратительного насколько и красивого единственного сыночка. Еще предстояло после занятий каждый день в неприятном мертвецком обществе в одном из известных склепов Полуночной академии готовиться к какой-то особенной "Ночи несокрушимого лунного всадника".

ГЛАВА 1

Я надкусила ароматный персик с розовым бочком, он оказался таким же сладким, как и моё имя, вырвавшееся из уст моего обожаемого преподавателя по садоводству Аскольда. Пусть и звучало оно и не так ласково, как я себе это представляла.

   - Гликерия, ну сколько можно повторять, мы визуально и тактильно изучаем плоды. Но никак не пробуем их на вкус, - возмутился мой идеал мужчины, закатывая глаза.

   - Как хорошо, что мы не дождевых червей сегодня рассматриваем, а то я опасаюсь за судьбу этих беззащитных насекомых, - ехидно оскалилась за моей спиной Виталина, состроив из себя самую разумную на нашем курсе.

   Все рассмеялись. Преподаватель сделал ей замечание и всё также невозмутимо продолжил лекцию.

   Надув щеки, не по-доброму покосилась на эту крылатую зазнайку, метившую такими темпами не на дерево почёта, а скорее под него. Земле неважно насколько острым был её ум и длинным язык, она всех с распростертыми объятьями принимает, даже такую ядовитую дрянь, как она, вполне годившуюся на перегной.

   - В созревших персиках важен не только карамельный, золотисто-жёлтый цвет с красными пятнышками, но и их твёрдость, - Аскольд слегка сжал плод, и по его пальцам на траву закапал сок светло-янтарного оттенка. Я облизнулась. - Если фрукт напоминает орех, то нужно ещё подождать. Но не слишком долго, чтобы плод не стал напоминать кашицу с гнильцой внутри. Тогда он будет испорчен.

   Я с грустью проводила деформированный фрукт, выскользнувший из мокрых пальцев Аскольда.

   С задумчивым видом он ополоснул руки в чугунной чаше, затем спросил:

   - Что я еще упустил?

   Не успели феи пораскинуть мозгами, как Виталина выпалила:

   - Вы не сказали о запахе. Он не должен быть едва заметным, отсутствующим или вызывать отвращение, как диковинная парфюмерная жабья слизь в качестве омолаживающей маски для лица, или, как сильная половина нашей группы после полевых работ в разгар солнцепека. – Уверена, что мальчики сейчас не здоровья ей желали, сделав вид, что её фраза осталась незамеченной и вовсе их не поддела, а воображаемые пальцы не сомкнулись на её тонкой гусиной шейке. – Цветочный, сладковатый аромат фрукта подскажет, когда его пора срывать, - расплылась в довольной улыбке, закончив свою реплику.

   - Очень хорошо, Виталина, - Аскольд убрал выбившуюся из копны длинных волос непослушную прядку пшеничного оттенка за вытянутое слегка розоватое ухо. - Раз мы повторили азы, думаю, самое время для магии. Посмотрим, как вы умеете ускорять созревание плодов.

   Возможно мои мысли были слишком заняты чарующими такими же зелеными, что и дерево, над которым я сейчас колдовала, глазами, или я переборщила с пыльцой и сплела слишком тугой узор волшебных нитей, в итоге результат не порадовал ни меня, ни Аскольда. А Виталину это в очередной раз позабавило.

   Процесс был уже не обратим, слишком быстро коралловые цветки сменились салатовыми плодами, приобрели благородный оранжево-красный оттенок, не успела я насладиться успехом, как плод моих усилий скукожился и почернел, но на этом мой позор не закончился. Стоило персику коснуться моей ладони, как он песком рассыпался, оставляя мне лишь маленькую горстку и вытянутую косточку. Непонятно каким чудом она уцелела.

   - Удивительно, Гликерия. Ты, как всегда, меня поразила своей спешкой и силой магического потока, там, где нужно было действовать осторожно и кропотливо, ты предпочла грубость и небрежность. А ведь все живое не терпит чрезмерность. В тебе эту грань ещё предстоит воспитать.

   Его слова стали для меня ударом, мою влюбленность моментально заслонила обида. Мне хотелось закричать на него, поспорить, доказать, что это не так. Но увы, слишком много свидетелей, которые могли подтвердить, что всё за что я бралась, если и выживало, то уже никогда не могло похвастаться красотой и долголетием. Поэтому я предпочла промолчать. С завистью наблюдая, как Виталина и другие одаренные феи лучатся, любуясь на свои удачные творения.

   - Гли, я тебя не узнаю, - кружила надо мной надоедливой мушкой с перламутрово-голубыми переливающимися на солнце изящными крылышками моя лучшая и единственная в одном лице подруга Виорика. - Вся такая хмурая, бледная, куда делась кровь с молоком? Веселый буйный нрав? Ну что тебе до этого предмета, он вообще не важен! То же мне «прелестная» мечта, объевшейся забродившими от солнцепека грушами, одинокой пикси бальзаковского возраста, за плодовыми деревьями ухаживать. Есть же столько классных направлений.

   - Ви, - тяжело выдохнула, опустив глаза, - это меня и беспокоит. Предчувствие у меня плохое насчет завтрашнего итогового распределительного экзамена на тёмных и светлых фей. Что если я провалюсь? Я не хочу променять цветочки, розовые платьица, зелёные луга, пушистое безобидное зверьё на мрачную академию с рвами, болотами, топями, склепами и жестокими, страшными лекторами и адептами.

   - Ты его сдашь, иначе и быть не может, - поддержала Виорика. Сейчас, когда она говорила, казалась немного старше своих юных лет. Светлые голубые глаза с беспокойством изучали мое мрачное лицо.

   Она редко распускала свои длинные угольные локоны. Сегодня на её макушке красовалась причёска, напоминающая распустившейся цветок лотоса, две завивающиеся прядки по бокам придавали ее круглому личику еще больше миловидности. Единственным её изъяном были слишком полные губы, ещё в детстве подшучивала, что её пчёлы покусали. Это было частично правдой, ведь она из-за своей страсти к меду часто ошивалась возле пасек и не раз удирала оттуда в слезах и опухшая. Ви на меня никогда не обижалась.

   - Мне приятно, что в меня хоть кто-то верит. Ну что за несправедливость год учиться общим направлениям и мечтать поскорее стать полностью светлой, чтобы всего одно испытание в один день изменило всю твою последующую жизнь, - мои носочки коснулись земли. - А сколько тех фей, которые завалили экзамен и были вынуждены облачиться в черное и уехать в чужие края, подобно порченной девке, от которой отказалась семья. - Меня настиг приступ эмоциональности и мои фиалковые глаза заблестели от поступающих слёз. - Я не хочу стать одной из них, - с горечью выкрикнула.

   - Не будешь, просто не переусердствуй, как ты любишь делать. А сейчас лучше отдохни. Мы не знаем, что нас ожидает. Готовиться к водным чарам нет смысла, нас может ждать управление светом или цветоведение.

   - В общем, что угодно, - безрадостно закончила её мысль, прощаясь возле своего дома.

***

Тем временем в Полуночной академии сумеречных земель.

   - Настас, ты же знаешь как много значит для нас это проект, наши предки десятилетиями готовились к этому великому дню, лишь раз в 13 лет звезды выстраиваются в особый рисунок, напоминающий огромного коня с всадником в капюшоне, на небе царствует красная луна, - голос говорящего мужчины средних лет стал ещё возбуждённее. - Но этот год особенный, в ночь "Несокрушимого лунного всадника" пролетает комета Вистерия. У нас должно всё получиться.

   - Да, но у нас только 3 месяца на подготовку. А мне ещё нужно где-то раздобыть светлую фею с темным даром, чтобы пророчество сбылось, обучить её, - потирая поросший небольшой щетиной подбородок, вдумчиво ответил Настас. - И каким обманом я приведу к нам светлое безумие с крылышками?

   - Ну почему сразу обманом, - Саркиз хитро улыбнулся. - Заявись в академию Небесной Лазури Лучистых земель, там завтра экзамен будет проходить, какая-нибудь неопределившаяся душенька его завалит, и ты горюющую под своё темное крылышко. Пообещаешь ей помочь освоиться, наставником станешь. А что ты с факультета некромантии сразу можно не говорить. Девушка тепленькая нужна, исправно дышащая, не через раз, а как положено. На ногах твёрдо стоящая. А там и сынка с его холодным обаянием подключишь. Он у тебя как-никак недоступная мечта всех тёмных девиц.

   Настас опустил голову, его твердый баритон стал чуть ниже, - Не думаю, что Радос захочет возиться со светлой девкой.

   Дверные створки распахнулись, в комнату неспеша, вальяжно, гордо задрав голову вошел тот, кого только что упомянули.

   - С какой ещё девкой мне предстоит возиться? - в рубиновых глазах мелькнул шальной огонёк, - замучить её до полусмерти или может испугать до беспамятства? Этого вы от меня хотите? - облачённый во все чёрное юноша, плюхнулся в кресло, правую ногу согнув в колене, закинул на другую, ладонью подпер щёку.

   Темно-ореховые волосы небрежно упали на широкие плечи, коснулись мускулистой груди, обтянутой чёрной рубашкой.

   - Пугать и мучить ни к чему, сынок. Задача куда проще - влюбить. Она должна доверять нам, не задумываясь о таких мелочах в наших краях, как последствия.

   Идеально очерченные, восходящие пушистые чёрные брови нахмурились, тонкие бледные амарантово-розовые губы хищно изогнулись. Ровный аккуратный нос слегка сморщился.

   - Действительно, раз плюнуть для такого профессионала в обольщении, как я, - самоуверенный парнишка вскочил с места, выгнул грудь колесом. - Когда идем? Я готов.

   - Ты пока никуда не идешь, чтобы лишнего не взболтнул, - осадил его дядюшка. - А вот твой отец завтра отправится с сочком прямиком к стенам Небесной Лазури, прогуляется среди цветочков. Выловит какую-нибудь феечку с поломанными суровой реальностью крылышками и вернется обратно.

   - С таком случае, с нетерпением жду твоего возвращения, отец, - Радос расплылся в ядовитой улыбке.

ГЛАВА 2

В ночь перед экзаменом я просыпалась чуть ли не каждые 2-3 часа, от волнения на ужине перебрала с соленьями и острым перцем, и теперь, помимо жажды меня мучила противная изжога. Стоило мне только коснуться подушки, как в горле начинал медленно разгораться пожар, давящее чувство мешало глотать. Который раз скривив лицо от дискомфорта, я твердо решила уснуть сидя. Моя очередная попытка избавиться от изжоги обернулась лишь потраченным временем и болью в шее от неудобного положения. Смочив горло холодным молоком, я довольно вытянулась, мне стало легче. Следующее мое пробуждение пришло вместе с чувством, что я проваливаюсь в пропасть. К счастью, подо мной была всё та же мягкая кровать. Уже почти под утро мне приснился кошмар:

   За мной по пятам, куда бы я не пошла, ступала чужая чёрная тень, ее руки напоминали толстые извилистые щупальца. Когда я бежала, она не отставала. Вокруг меня кружили несмолкаемые недружелюбно настроенные голоса, они в который раз напоминали мне о том, что я ничего не стою. Мучили меня ненужной правдой. Я всегда была лишь полупрозрачным, блеклым силуэтом, разбавленной краской, пролившимся неблагородным, дешёвым вином на свежий летний пейзаж рядом со своей талантливой старшей сестрой Аделью. Стоило мне остановиться, как призрак тьмы сливался с моей тенью, я пыталась отдышаться, но меня настигало чувство, что преследующая меня тень обрела форму и ее безобразные склизкие руки сомкнулись на моей шеи. Я пыталась отцепить их трясущимися слабыми, ни на что негодными пальцами. Лучше бы я не поворачивала голову. За моей спиной стоял Аскольд и глумливо улыбался. Виталина со своими подружками, смеясь, выкрикивала:

    - "Ты не сдашь, смирись уже, недоделанная гусеница! Побереги руки, они тебе ещё понадобятся, будешь ими пруд Полуночной академии вычищать от тины и всплывшей вверх пузом рыбы с душком".

   Как же я обрадовалась, когда смогла дышать полной грудью, в мое окно стучались ласковые солнечные лучики, они как пушистые зайчики игриво застилали просторную комнату нежного сиреневого цвета своим светом. От подоконника по полу до моей щиколотки добралась частичка солнца, тонкая полосочка, что звала меня начать новый день. За мной больше никто не гнался, голоса смолкли, будто их некогда и не было. Но увы, как это часто бывает, счастье оказалось мимолетным. В другой день я бы пролетела пару кругов над лугом, помогая проснуться ещё не оклемавшимся после тяжёлого ночного купола цветочкам, поделилась пыльцой с самыми слабыми, почти засохшими от нещадной жары видами, но не сегодня. Я уже и так опаздывала на самый важный в моей жизни экзамен.

   Я старалась держать себя в руках вопреки волнению, не показывать другим свою неуверенность. Но когда наша славная бабушка с кротким нравом и участливой улыбкой София раздала нам листочки с заданиями, мои ноги похолодели, а колени затряслись, словно их подкидывало от езды по кочкам. Тогда я поняла, что всё пропало. Мне казалось, что я абсолютно всё забыла. Несмотря на свой пожилой возраст женщина все ещё хорошо видела без очков и могла не только летать на дальние расстояния, но и осиливала прогулку в парочку миль пешком. На своих занятиях она расхваливала черничное варенье с капельками настоявшегося при лунном свете сока алое и мазь от отеков и усталости ног, где главным ингредиентом был жир остроухих пигореев, небольших парнокопытных зверюг без шерсти, чьё молоко считалось самым дорогим из-за своего голубоватого оттенка и привкуса, напоминающего зеленое яблоко в меду. Преподаватель по домашнему ремеслу, облаченная в строгую белую блузку и старомодную расклешенную синюю юбку, усыпанную разноцветными цветами, оповестила нас о правилах поведения на экзамене и его длительности. У меня был час, чтобы собраться, напрячь все свои извилины и написать то, что от меня требовалось. Не скажу, что я была сильна в практике, но описывать словами, то, что проще было показать - оказалось для меня настоящей пыткой.

   Когда полноватая фея с серебристыми волосами, закрученными в тугую дульку на затылке, закончила свою монотонную речь, разрешив нам приступить к выполнению заданий, я обернулась назад. Прямо за мной сидела Виорика, найдя поддержку в её уверенном взгляде, я вцепилась в листок стала несколько раз про себя читать первую задачу:

   1. Опишите процесс превращения слизня обыкновенного в существо, наделенное разумом и прямохождением.

   Так-с... Это у нас явно из предмета "Простые и сложные метаморфозы". Разумом и прямохождением наделен человек. Ну я не представляю как из мерзкого слизня можно создать пусть даже уродливое и молчаливое подобие моего вида.

   Наплевав на все возможные логики, я стала подробно расписывать какое заклинание и плетение чар я бы использовала на разных этапах перевоплощения. Описала что это существо лишь внешне будет походить на разумное, что его выдаст его же пустое выражение лица, отсутствие речи и неумение стоять на ногах, фактически они у него будут, но бывший слизень всё равно предпочтёт ползать.

   Вытерев вспотевшие ладони об лиловую юбку, я ознакомилась с предпоследним заданием. Оно показалось мне не сложным:

   2. Укрощение Василиса во время трапезы домашним скотом включает в себя:

   Немного порассуждав, я решила, что оборзевшую зверюгу сначала нужно изолировать от легкого прикорма, чтобы сохранить тех, кто остался, то бишь, отвлечь на себя. Обездвижить сковывающим заклинанием. Тут можно и приморозить хищной птичке-переростку ее задние лапы и шипастый хвост, чтобы она в гневе не измельчила меня себе на жаркое. Связать клюв, накинуть сетчатое растительное плетение на крылья. Пока летающая бестия не оклемалась, лететь за подмогой. Не геройствовать. Странно, но лекция по "Основам обороны от крупных видов агрессивных животных" у меня отлетала от зубов.

   Ну и на "сладенькое" осталось практическое задание. В моем случае десерт оказался не только подгорелым, но дубовым, такой не каждая акула, вроде Виталины с ее мощными способными челюстями угрызёт.

   3. Срастите четвертое правое ребро заражённого бешенством суслика.

   Когда я это прочла не смогла сдержать смех.

   На что получила незамедлительный выговор от Софии: - Гликерия, я вижу, тебе весело. Может ты уже готова нам ответить?

   - А не гуманнее ли усыпить бедного суслика?

   - Это твоё решение вопроса? Мне записать его в ответ? - нахмурив брови, профессор держала свой блокнот для записей наготове.

   - Нет, - опустив глаза, ответила. - Мне нужно еще немного времени.

   - Это правильно, мы должны помогать каждому существу, - София улыбнулась, у меня отлегло, когда она отодвинула свою книжку для заметок в сторону.

   Я стала представлять. Сращивать кости животному с пеной из-за рта было опасно для собственной жизни. Нужно было сначала справиться с другим его недугом. Но как? В глаза бросилась корзинка с травами. Думаю, там найду подходящие. А там уже и с ребром разберусь. Ох как же я не люблю все эти целительские средства и манипуляции. Стелле этикет попался, Виталине кулинария. Шарлотку я бы и с завязанными глазами, заложенным носом и ожогами второй степени приготовила в разы лучше, чем она.

   Ну ничего, подожди еще несколько минут до моей очереди, суслик, скоро я тебя вылечу так, как могу только я, будущая светлая, которая обязательно запомнится, разумеется, в хорошем смысле, на этом патоке. Ну или хотя бы облегчу твои страдания, зверюга.

ГЛАВА 3

- Можно я следующая? - мой вопрос прозвучал слегла нагло, с вызовом.

   На самом деле, не то что меня волновало попискивающее от боли разъяренное животное, которое в перерывах между отчаянным погрызыванием клетки бросало на присутствующих ненавистный взгляд, а скорее желание поскорее выйти из кабинета со знанием, что я останусь в этих землях и продолжу изучать светлые дисциплины.

   - Да, проходи, Гликерия. Посмотрим, что ты там нарешала, - заглядывая в мой листик с некой строгостью в голосе произнесла София.

   Я еще не успела озвучить полностью ответ на первый вопрос, как профессор отвлеклась от записи в мою зачетку, подняла на меня разочарованный взгляд. Зацокав языком, покачала головой, тоном отчитывающей матушки меня перебила:

   - Гликерия, ну что же ты такая невнимательная?! Когда ты у нас уже наконец думать начнешь?

   Эта фраза вогнала меня в ступор, - А что не так-то? Неправильное заклинание использовала?

   Аудиторию заполнил заливистый смех Виталины и ее прихвостней.

   - Девушки, вылетайте-ка отсюда, нечего мне дисциплину разлагать, - требовательно велела София, указывая пальцем на дверь, ее сдвинутые брови подчеркнули глубокие морщины на старушеческом лбе.

   После нескольких возмущенных фырканий, я услышала приятный звук удаляющихся по деревянному полу каблучков.

   - Ну раз ты сама не догадалась. Я скажу, что ты сделала невозможное. Обошла все магические запреты и кодексы, которые касались того, чего делать было категорически нельзя в стенах академии Небесной Лазури. - Я зажмурила глаза, понимая какую глупую ошибку совершила, нужно было слушать здравый смысл, а не непрекословно следовать написанному. - Мы не имеем право создавать то, что может угрожать безопасности других существ, тем более по отношению к самому слизню это негуманно. Особь, не наделённая должным для нового образа уровнем мышления, навыков и инстинктов непредсказуема, когда чувствует в себе силу, которой от природы не обладала. Поэтому первое задание было с подвохом. Оно включала в себя простой ответ с отсылкой на магический кодекс.

   Тяжело выдохнув, расстроенно согласилась, - Я поняла, вы правы. Это всё волнение. - Ну а что я еще могла сказать, что я не запомнила элементарную вещь, потому что в день изучения этой темы все время думала не о предмете, а о ярко-алом пятне на своем платье в районе груди, которое я посадила ягодным джемом во время вкусного перекуса в столовой и намеревалась незаметно для профессора вывести бытовыми чарами? Только я начинала бормотать, как сидящая рядом Виталина стала посмеиваться и я сбилась, в итоге получилось совершенно другое заклинание. На платье выросла полянка крошечных опят. Это уже скрыть было сложнее. Остаток лекции пришлось дослушивать обеим в коридоре через плотно закрытую дверь с защитным барьером от таких конфузов. То есть информация как бы поступала, но приглушённо-искаженным голосом лектора.

   - Ладно, не расстраивайся, ещё не всё потеряно, - профессор смягчилась. - Расскажи, как ты справилась с василиском.

   После первой неудачи моя вера в себя в разы обмельчала. Голос стал неуверен, на каждом предложении я умудрилась несколько раз запнуться.

   - Смелее, Гликерия. Молодец. Все верно говоришь. Помимо всего перечисленного на хищную особь кроме обездвиживания можно было наложить сонные чары для большего спокойствия.

   Я ощутила внезапную легкость, на моем лице медленно проступила улыбка. Похвала профессора меня приободрила.

   - Суслик уже заждался тебя, не бойся, медленно подойди к клетке и открой её.

   Я громко сглотнула. Легко сказать "не бойся". Покрасневшие глаза пушистого грызуна с любопытством стали меня изучать, зверюшка замерла, прутья железной клетки уже не казались ему такими вкусными, как маячащая на горизонте моя дрожащая рука.

   Стоило мне открыть клетку, как животное упало на лопатки, рано я обрадовалась, что испытание будет легким, я чудом успела отдернуть палец от его острых желтоватых зубов, мгновение, и суслик уже стоял на двух задних лапках.

   Мое время было ограничено, настой из успокаивающих трав не сваришь, тем более котелка я не заметила. В кропотливом отборе их я тоже не видела смысла. Схватила небольшую корзинку из прутьев и стала бросать в нее всё, на что упал мой меткий глаз: валерьяну, лаванду, душицу, тимьян, ромашку, последним туда угодил пустырник.

   Сорвала с каждого растения немного листиков и цветков, стала измельчать в ступке до кашицеобразной массы. Пахло довольно приятно. Не знаю как там суслик, но я очень даже успокоилась.

   Теперь меня мучил вопрос - как эту неаппетитную лекарственную смесь запихнуть в его пасть, когда он мягко сказать не в настроении?

   София терпеливо ждала моих дальнейших действий. Ее взгляд скользнул на перчатки. Мне показалось что, это подсказка и я решила ей воспользоваться.

   - Тише милашка, - резко открыла клетку и схватила млекопитающее за шкирку, зверь пискнул. Я поняла, что ему больно, бережно переложила его на спину, слегка надавив на него, удерживала. Свободной рукой попыталась его накормить. Челюсть ни в какую не разжималась. Когда он, наконец, сдался и приоткрыл рот, зелёная жижа незамедлительно была выплюнута мне на лоб. От отвращения и страха перед заражением, мои пальцы немедленно разжались. Когда я уже не следила за сусликом и своими эпитетами, озверевшая кроха попыталась меня цапнуть. Тогда я предположила, что лучше сначала всё же починить его ребро, может, он тогда подобреет. Снова обездвижила свой тепленький экзаменационный материал, в ход пошло сращивающее кости заклинание.

   Всё прошло вполне успешно. Трещины больше не было и, почему профессор только схватилась за голову?

   - Довольно, - отрезала она, выхватив у меня малютку, затем, погладив по шёрстке на спине, вернула его в клетку. - Что за спектакль? Когда это мы бешенство лечили народными средствами от бессонницы и стресса? Если бы ты хорошо осмотрела рабочее место, увидела бы набор первой помощи лекаря, в нём было всё необходимое, чтобы за 5 минут создать вакцину и сделать суслику укол. На худой конец, можно было использовать уже готовое лекарство, оно было почти на виду, висело рядом с поилкой. Но ты не стала задавать вопросы, посчитала что ты слишком умна для этого, ну или упряма.

   Я ахнула, - И что теперь? Может я могу еще что-то сделать? - я ощутила внезапную тяжесть, глаза застилали слезы, взгляд становился мутным.

   - Ничего, Гликерия, собирать вещи. Ты выполнила верно лишь одно задание из трех. Пересдача в этом случае не предусмотрена. Честно, я думаю в тёмных землях тебе, и правда, будет лучше, - добрая старушка переменилась в лице, от нее веяло холодом и безразличием. - Ты свободна, пожалуйста, не задерживай других. Желаю тебе успехов с новой магией. Там меньше правил и запретов. Не отчаивайся. Теперь это твой путь.

   Ее слова еще долго вертелись в моей голове, когда я, захлебываясь слезами корила себя за свою спешку, сидя на подоконнике недалеко от того злополучного кабинета, в котором решилась моя судьба.

   И что дальше? Что теперь меня ждет? Что я скажу матери, когда она спросит, как все прошло? Знаю, что отец не подаст вида, что расстроен, протараторит что-то вроде: "Ну наконец-то хоть кто-то в нашей семье решился на что-то новенькое. А то все светлое, да розовое, а черное стройнит и выглядит стильно". Старшая сестра одарит высокомерным взглядом, скажет: "Ничего удивительного, что еще можно было ожидать от такой как она?"

   Мне совершенно не хотелось об этом думать. Я была эмоциональна опустошена. Ужасно болела голова, разговоры счастливых адептов уже в третий раз о том, как они легко сдали экзамен лишь подливали масло в огонь, казалось, еще немного и я отвечу им со всех красотой и беспардонностью как и полагается тёмной, которой мне теперь предстояло стать.

   Не знаю сколько я сидела, копаясь в себе, пока ко мне не подошел высокий мужчина в чёрных одеждах, которого я раньше у нас не видела.

   Представившись как Настас, он любезно поинтересовался о моем несчастье.

   Когда я ему рассказала, он мягко улыбнулся и успокоил меня:

   - Это всего лишь экзамен. Он ничего не значит. Только ты сама можешь знать какая ты на самом деле. Никто лучше других не определит, что за сила течёт в твоей крови. Только тебе решать развивать в себе светлую или темную магию. Уверен, последняя тебе понравится куда больше, чем первая.

ГЛАВА 4

Обычно я неохотно шла на контакт с незнакомыми мужчинами, не то чтобы я боялась всяких баек, звучащих из уст одиноких фей, вроде: "Все мужики одинаковые, им только одно и нужно, воспользуются тобой, а ты и "пыльца пресвятая" сказать не успеешь, как за твоей хрупкой спинкой гора немытой посуды, а за руки и ноги хватают непойми откуда взявшиеся крылатые дармоедики - твои детишки." Но в этом человеке было что-то особенное, одновременно пугающее и завораживающее. Мне хотелось ему верить, ведь этот светловолосый похожий на ведьмака господин поддержал меня, когда я осталась совсем одна и не знала куда податься со своим горем. Большие близко просаженные глаза, как два тумана среди арктических ледников, звали меня за собой. О трудном жизненном пути Настаса говорили не только его шрамы, вдумчивый, тяжелый взгляд, но и само лицо - грубые, бравые черты бывалого воина. В молодости он был очень красив, это было заметно сразу, ведь даже частично поседев, с густой щетиной он не растерял своего обаяния.

   - Спасибо, но мне бы хотелось остаться здесь, доказать что они ошиблись, - уже успокоившись, не таким заунывным голосом ответила, сдержав новую волну слез.

   - Как ты говоришь тебя зовут, юное дитя? - присаживаясь рядом, поинтересовался мужчина.

   - Гликерия.

   - Знаешь что, Гликерия. Я как раз из той самой академии, в которую ты так сильно боишься попасть. - Мои глаза округлились, не скажу, что я не рассматривала этот вариант, когда его увидела, но все же мне было проще предположить, что он новый преподаватель, ну или чей-то отец. - Я профессор одного, скажем так, особого факультета. - Это словосочетание он выделил интонацией. - И мне очень нужна такая талантливая ученица, которая еще не успела полностью раскрыть свой потенциал. Ох… Гликерия. Ты и не подогреваешь какой ты незамеченный чудесный алмазик. Как любой драгоценный камень ты нуждаешься в должном внимании и уходе. Ты поможешь мне, ну а я тебе! Что скажешь?

   Не каждый день я слышала комплименты в адрес своего дара, точнее их никогда и не было, мне говорили, что у меня красивые глаза, шикарные волосы, и то девушки. Но когда меня сравнили даже не с золотом, а с самим алмазом, я ощутила, как меня переполняет счастье. Может этот профессор, и правда, смог разглядеть во мне нежно такое, что другие, в том числе, к своему стыду, и я сама, предпочли не замечать?

   - Благодарю за тёплые слова, мне, правда, очень приятно. Но как-то это все странно. Вы меня не знаете, не видели, как я колдую, как отвечаю на занятиях. Не проще ли вам взять в ученицы кого-то, кто не завалил экзамен?

   - Мне и не нужно этого видеть, - его голос стал ласковее. - Поверь моему опыту, славное дитя, ты вовсе не завалила экзамен, как думаешь. Ты сдала его так как было нужно, если ты веришь в судьбу, я не побоюсь такого слово, как изначально было "предначертано" свыше. Мне не нужны зазнавшиеся светлые отличницы, что действуют по строгому алгоритму учебника и сроду не выходили за рамки написанного кем-то десятилетие назад. А твоему уникальному уму не нужны границы. Мне подойдёт только та, кто темная намного больше по праву рождения, чем она сама предполагала. Правда, без твоего желания у нас ничего не получится.

   Припоминая геологической древо своей семьи, мне не удалось даже вскользь уличить кого-то из родственников в сокрытии темного дара. Даже наша особенная тетушка Амаранта, любившая нарядится во всё черное, и проводившая много времени в компании ведьмаков и некромантов ни разу не была поймана за чернокнижием. Но, а вкусах на крепкие напитки и мужчин, как говорится, не спорят те, кто хотят продолжать дружбу.

   - А для чего именно вам нужна ученица? Можно пожалуйста поподробнее? - И тут я вспомнила материнские советы, о том, что лучше сначала выпытать, что от тебя требуется любым способом прежде, чем соглашаться на любой, даже безобидный с виду магический контакт. Не хотелось снова вспоминать родственников. Но на тетушек мне не очень везло. Та, что была по отцовской линии после одного неудачного спиритического сеанса ради забавы, едва не обжилась муженьком из самой преисподней. Очень даже завидным в кругу темных: рогатеньким по природе, а не по житейской неудаче на спутниц, женишком-демоном. Глупая просто не разглядела его истинную трехметровую волосатую красоту, ну подумаешь, хвост был, лапы в истинном облике появлялись, ну а где в такие сложные времена лучше найдёшь с такой властью и преданным?

   Настас сильно растянул губы, отводя заднюю челюсть назад так, что его улыбка напомнила мне восковую. Потер пальцами правое веко, словно этот разговор его уже утомил и его от скуки стало клонить в сон.

   Когда он все же решил ответить, его голос звучал всё также жизнерадостно и заискивающе, но он всё же не предоставил мне полную информацию о том, чем мне предстояло заниматься:

   - Гликерия, к сожалению, пока ты точно не определилась со мной ли ты, я не могу тебе сообщить о своем проекте. Видишь ли, он очень важен для всей академии и не только. Я должен тебе доверять. Вдруг ты решишь остаться здесь, а я выдам тебе тайну тёмных земель на блюдечке с розовой каёмочкой? Поставлю ли я под угрозу свой авторитет так опрометчиво?

   - Хорошо, я вас поняла, - мне стало любопытно, что же там за проект, но добровольно с широко распахнутыми глазами лезть в грязевую яму мне тоже не хотелось, и тогда я ответила то, что считала самым уместным в такой ситуации: - Мне нужно подумать.

   Мужчина в черном кашлянул в кулак, - Боюсь времени у нас меньше, чем мозгов в куриной черепушке. Но я все понимаю. Поэтому завтра я приду за ответом вместе с рассветом туда, где солнце отражается в прохладной бьющейся о камни воде.

   - Хорошо. Встретимся рано утром у реки возле трех больших камней, что условно делят ее русло на две части?

   - Все верно, догадливое дитя. А сейчас мне пора. Надеюсь, ты согласишься, до скорой встречи - слегка наклонив голову, он удалился туда, откуда пришел.

   Только я хотела у него спросить с какого он именного факультета, как его темный плащ скрылся за углом, а мне на шею прыгнула счастливая Виорика.

   - Представляешь, - ее голубые глаза сверкали точно звёздочки на ночном небе после недели затяжных дождей. - У меня не было ни одной ошибки. Над практическим заданием пришлось немного попыхтеть, но оно оказалось не таким уж и сложным, скрестила парочку распространенных растений и получился новый уникальный вид с магическими свойствами.

   И где тебе справедливость? Никаких бешеных сусликов, хомячков, агрессивных зубастых крокодилов с кариесом, как у моего собрата по несчастью Александра и каверзных вопросов, лучше бы мне ботаника попалась. Я обожала свою подругу и сейчас ей безумно завидовала.

   - Я так рада за тебя, - грустно улыбнувшись, приобняла ее в ответ.

   - Прости, чувствую себя неловко. Тебе сейчас плохо, а я душу тебя своим успехом, - переменившись в лице тоскливо простонала, отпрянув от меня.

   - Да, но уже ничего не исправишь. Скоро я отправлюсь в Полуночную академию, кстати, пока тебя не было ко мне подошел профессор, преподающий в тёмных землях, и предложил стать его ученицей.

   Зависшая до этого в воздухе подруга, плюхнулась на подоконник, ее непринуждённое, счастливое выражение лица сменила озадаченность, - Стой. Ты сейчас серьёзно?

   - Да.

   - И тебе не показалось это странным, я не скажу, чтобы я в тебя не верила. Но почему он подошел с таким предложением именно к тебе? Про такой отбор я ничего не слышала. Может, конечно, были и другие процессоры. Но я на твоём месте лучше посоветовалась с нашими, например, с той же Софией. Она женщина с опытом. Плохого не пожелает.

   - Ага, особенно после того, как она меня сегодня лихо выпроводила, едва только черным бантиком меня не перевязала и не пнула за порог. Она-то меня и ждет больше всех, - истерично рассмеялась, воображая удивленное лицо старушенции. - Это мой шанс. Я там никогда не знаю. А от препода будет хоть какое-никакое влияние и защита. Не думаю, что он хочет от меня чего-то сверхъестественного, так, колбочки ему разные буду подносить, ингредиенты для зелий собирать, порядок на рабочем месте наводить, но не умерших же воскрешать меня заставят?

   - Ладно, но, если ли уж ты надумаешь, обещай, что будешь осторожна и каждую неделю мне весточку с майскими жучками слать? Если будет возможность, можно на стыке двух земель встречаться по пятницам у статуи крылатого божка Набу.

   - Хорошо, - когда я чмокнула Виорику в щеку ко мне пришло дежавю, словно мы уже не первый раз вот так с ней прощались, а увидеться довелось спустя долгих 3 месяца в подземелье Аида.

ГЛАВА 5

- Мам, пап, я дома. - В своей привычной манере поприветствовала родителей и прямо с порога выдала. - Угадайте-ка кто же не сдал экзамен? Всё правильно, это я, ваша неудачница - младшая дочь.

   Мать схватилась за сердце, сестра, цокнув языком, закатила глаза и неспеша направилась в свою комнату, словно ничего важного не произошло. Ну а отец ласково улыбнулся. Он первым нарушил молчание мягким тоном голоса:

   - Ну и леший с этим экзаменом. Клин что ли на нем сошёлся? Не расстраивайся доченька, ты у нас умничка каких поискать, - крепко обняв, папа похлопал меня по спине. От него такого родного и теплого пахло можжевельником и ячменем. Он недавно побрился, но его щека слегка колола мою шею, но даже так мне не хотелось расцеплять свои пальцы. Еще немного и я бы расплакалась. Сдержалась только, чтобы не быть размазней в глазах дорогих мне фей.

   У матери, наконец, прорезался голос, и он срывался: - Гликерия, как это понимать?

   Сейчас ей только не хватало ее привычного кухонного атрибута - скалки. Ну или чем она меня в детстве воспитывала? Ах, точно. Как я могла забыть про больно впивающуюся даже при легком размахе в кожу карликовую дикую лиану.

   Мама была на грани: отчитывающая поза, руки в боки, зелёные глаза, метающие в меня молнии. Она даже забыла снять испачканный мукой, уже не коричневый, а почти такой же пятнистый, как в соседнем дворе корова, фартук.

   - А вот так и понимать! - косясь на приготовленный с любовью праздничный ужин, пробурчала.

   Я не боялась ее упреков и криков, наоборот, мне было весело. Не знаю зачем матушка повязала на волосы красную ленту с белым горошком под цвет пышного платья, для чего готовила лимонный пирог, не иначе как планировала отметить мой переход на второй курс на факультет «Травологии, цветоведения и приручения магических животных», о котором я столько лет мечтала. А я такая негодяйка не оправдала ее надежд. У меня было радикальное решение, как с этим всем подтупить: меня за дверь, точнее спать в сарай, пирог скормить свиньям.

   Почему-то матери моё предложение не понравилось.

   - Смотри, Альфред, она мне в лицо смеется. Какой ужас, что ж теперь соседи скажут, когда узнают. А бабушка? У нее же слабое сердце! Ты о ней думала, когда сегодня думала перед ответом? Если ты, конечно, это делала, - мать всплеснула руками и собранные в высокий хвост каштановые волосы, как хлыст, ударили ее по плечу.

   - Нет, я не о ком не думала кроме себя, - невнятно промямлила себе под нос. -Пожалуй, сегодня я останусь голодной.

   - Ну доченька, Изольда так старалась. Весь день хлопотала, чтобы порадовать тебя твоими любимыми блюдами, вы обе погорячились. Но не стоит ругаться из-за таких мелочей, - уже когда я поднималась по лестнице, его слова меня убедили, и я передумала, тем более в животе уже неприятно посасывало.

   Старшей дочерью занялась мама: - Адель, живо, порхая как бабочка на празднике весны, вылетела из своей комнаты и как полагается молча и с улыбкой села за стол. Пока я каждому кроме вашего отца не запихнула в глотку этот чертов пирог. Все пальцы обожгла. А они мне тут кровь пить вздумали.

   Отец улыбнулся. Его синие глаза излучали любовь к той свирепой женщине, которая своими громкими речами молила о помощи. Она так устала, ей просто нужно было немного отдохнуть от каждодневной рутины. Дети выросли. Но вот проблемы никуда не делись, росли маленькие феечки и приумножались хлопоты. Материнское сердце всегда кровило, даже когда казалось, что оно холоднее и твёрже льда, как сейчас.

   Адель припираться не стала. Все в этом доме и даже соседи знали, когда мама начинала повышать голос и жаловаться, ее ослушаться было себе же дороже, потом ее словесное недержание было ничем не остановить, пока оно само не пройдёт.

   Сестра сделала вид, что очень проголодалась, в общем, делала всё, чтобы ее рот был постоянно занят и ей не пришлось с нами разговаривать. Никогда не понимала за что она так меня невзлюбила. Не скажу, что, когда была совсем малышкой, родители пренебрегали ее потребностью во внимании, наоборот, всегда ставили ее в пример. Не навязывали уход за мной даже когда очень уставали и без задних ног падали на постель. Видимо, это ее особенность. Она даже с лучшими подругами такая же отчужденная. Всегда в ее блондинистой, как и у отца головешке великие мысли, которые никто не разделяет. Не в условиях нашего мира реализовывать такие грандиозные планы. Может, потому что не нашла единомышленников и поддержки закрылась как славный, прекрасный бутон перед сном. Но ни на одно, ни на другое утро она не раскрыла свои дивные лепестки, потому что не было тех, кто оценил бы их по достоинству. Заглянул глубже телесной оболочки и увидел чудную природу сложного соцветия. Может поэтому синие глаза часто были печальны, а всё что было вокруг них ограждал высокий и колючий репейник.

   - Мам, спасибо за вкусный ужин, прости что так себя вела, просто я очень расстроилась. Может то что произошло мой шанс раскрыться в другом месте, распахнуть незнакомую мне раньше пугающую дверь. Кто знает, какие за ней меня ждут приключения, - немного оптимизма помогло разрядить напряжённую обстановку за столом.

   - А вот это правильно, Гли. Уверен, из тебя получится отличная чернокнижница. И неважно кто что скажет. Ты навсегда останешься нашей славной дочерью, даже, если будешь ради забавы летать на метле, проклинать прохожих и командовать отрядом зомби. Я буду говорить: – «Это идет моя милая малышка, лучше ее не злите, сегодня она в прекрасном настроении и готова закрыть пасть любому зеваке.»

   От слов отца по моей щеке скатилась маленькая слезинка. Как же я хотела услышать именно это.

   - Спасибо, пап. Отряд зомби не обещаю, но маленьких чёрных котиков, вроде пантер приучить постараюсь. Буду прогуливаться с ними вечерами по округе, гонять языкатого соседа Владимира.

   Адель рассмеялась. А затем удивила меня таким простым: Я буду скучать, младшая сестренка. Покажи им всем из какого ты теста.

   Я не знала что сказать, несколько мгновений хлопала ресницами: - Можно я тебя обниму?

   - Ну конечно.

   - И я буду скучать, - вдыхая карамельный аромат ее волос, счастливая ответила.

   - Ну если мое мнение кого-то интересует, то и я буду с гордостью говорить что моя девочка учится в Полуночной академии, и мне все равно на тех, кто будет воротить носы и отплёвываться, на них первых нашлёшь парочку язв, как научишься, разумеется. - И вот я уже представила себя в чёрной мантии с остроконечной шляпой, хотя нет, без нее, с белой милой крыской на плече с длинным розовым хвостиком и красными глазками, раздающая направо и налево болезни и неприятные сюрпризы во время неудачной для обидевших меня встречи, как конфеты на Хеллоуин. - Буду каждый день думать о тебе и скучать. Надеюсь, ты будешь нас часто навещать. Знаю, там строго с семейными мероприятия. Но слышала, что вкусно кормят и в общежитии всё как полагается, по правилам, никаких светлых самовольностей. Везде дисциплина и порядок.

ГЛАВА 6

Пришлось проснуться вместе с первыми петухами, чтобы успеть на оговоренную встречу. Родителям знать подробности моего столь раннего подъема было ни к чему. Не то чтобы я боялась, что они меня отговорят. Просто не хотела их в очередной раз тревожить. А поучительных рассказов о том, что ничего в этом мире не делается просто так без личной выгоды я ещё в детстве наслушалась.

   Пока весь дом спал, я бесшумной пташкой приготовила себе овсяную кашу с лесными ягодами и орехами, запила всё коровьем молоком и, сменив свою мягкую белую пижамку, состоящую из маечки и шортиков с розовыми тюльпанами на легкое струящееся платьице небесного цвета с большим бантом спереди, вылетела из дома. Про то что я забыла причесать волосы вспомнила на полпути. Как любую уважающую себя маленькую женщину, маменька ещё давно вопреки недовольству отца, обучила меня элементарным самым основным чарам красоты. В моей крошечной сумочке-хамелеоне, подстраивающейся под любой мой наряд особое место занимал заколдованный гребень. Он был удобен тем, что здорово экономил время и мог за считанные минуты соорудить почти любую популярную прическу, мои руки были нужны разве что для того, чтобы поднести его к волосам. После незатейливого: "Гребень выручай - незабываемый образ мне создай", такая простая, но незаменимая в женском арсенале вещица принималась за работу. Я не любила излишки, поэтому почти всегда мои волосы либо были просто расчёсаны, заплетены в косу или хвост, в редких случаях подкручены концы.

   Место встречи я отыскала быстро, у нас часто проходили там практические занятия по водной магии и, когда на улице как сегодня стояла невозможная жара, было приятно искупнуться в прохладной речке Арбас. Воды в ней было не так много, но она постоянно циркулировала, обновлялась, смешивалась с большим горным потоком реки Бахта, поэтому сильно и не прогревалась. К тому же, меня уже ждали. Напоминающий оттенком волос белого волка мужчина, о котором в здешних местах ходили легенды, восседал на одном из трех камней, его босые лодыжки и ступни ласкали бьющиеся о гранит потоки, щекотали косяки крошечных мальков. Ладони Настаса были отставлены назад, а голова слегка запрокинута, чтобы было удобнее купаться в нежных солнечных лучах. Почти не щурясь, профессор неизвестного мне факультета, заметив меня, улыбнулся, поприветствовав:

   - Доброе утро, Гликерия. Прекрасный денек, не так ли? Слышишь?

   - Утречко доброе, не спорю, что слышу? - стараясь вслушаться в перебиваемую журчанием речушки тишину, спросила.

   - Эх ты... Еще феей зовёшься, - подстебнув меня, мужчина рассмеялся, и без особого усилия вскочив на ноги, устремил свой взор в сторону лилово-розовых воздушных облаков, из-за которых выплывало солнце. Его лучики еще не слепили глаз, а дружелюбно отдавали почтение удалившейся на покой ночи и бережно приветствовали только-только просыпавшуюся округу. - Всё оживает, я, конечно, больше люблю ночь. Но такие мелочи даже меня не оставляются равнодушным. Наша природа чудесна, Гликерия. Смотри как сквозь небо проступает морская голубизна, играющий с твоими прядками волос ветерок принес нам аромат цветущих неподалёку роз и маков. Если последний слишком долго вдыхать - он отзовётся головной болью.

   И правда, меня каждый день окружала такая красота, а я всегда слишком спешила, чтобы хоть немного ей насладиться.

   - Теперь и я слышу украдкой говорящую с нами природу, - восторженно произнесла, любуясь алым от маков полем залитым желто-оранжевым, поднимающимся к облакам светом.

   - Ну что ты надумала, Гликерия? – Настас, наконец, спросил то, что его больше всего волновало, переведя на меня заинтересованный взгляд.

   - Я согласна, - после такого душевного разговора в этой сказочной атмосфере удивительного раннего утра, я не колебалась.

   - Знал, что ты согласишься. Тогда не будем тянуть с этим. Можешь идти собираться. Встретимся здесь же когда стемнеет, - Настас свел вместе кончики пальцев, стал постукивать ими друг о друга, голубые озера глаз заблестели.

   Я застыла с полураскрытым ртом. - То есть как? Уже? Но зачем так скоро? До нового учебного года еще целая неделя. - Забросала его вопросами, ощущая горечь расставания с этими дорогими сердцу местами.

   До Полуночной академии было лететь не больше пяти часов со всеми передышками и перекусами в злачных местах по дороге, а ехать верхом примерно часов шесть, если скакать галопом большую часть времени, можно и быстрее. Там, разумеется, своя особенная обстановка: больше озер, болот и лесов, меньше цветочных полян. Более мрачные готические сооружения в серых и темных тонах. Воздух совершенно другой, более холодный, враждебный, с непривычки кажется, что даже солнце греет по-другому, большая часть в году отведена пасмурным и дождливым дням. Вот и ходят все мрачные и в чёрном, видимо, им тепла не хватает не только природного, но и человеческого.

   - Успеешь со всеми познакомиться, заселиться в хорошую комнату со всеми удобствами, я тебе большее скажу, сейчас ты даже сможешь её выбрать, решить - жить с ведьмами, вампирами, некромантами, оборотнями или с такими же, как и ты феями. Потом всё определит жеребьёвка. Новичков много, а свободные места ограничены из-за старшекурсников. Вот с ними сосуществовать сложнее всего, - Настас усмехнулся. - С новой кровью всегда легче подружиться, чем с уже закалённой здешним климатом и обычаями.

   Я до жути боялась вампиров и некромантов, поэтому перечисленные аргументы стали для меня вполне убедительны, чтобы бежать со всех ног к своему чемоданчику для путешествий и сгребать в охапку то, что мне может пригодиться в ближайшее полгода.

   - Замётано. Сегодня же отбываем. Но почему ночью, а не с утра, чтобы насладиться открывающимися по пути пейзажами?

   - Ночь не менее живописна, Гликерия. Вскоре тебе много с чем придется встретиться в это время суток. Пора привыкать распределять свои ресурсы как положено темной фее.

   - Эм... С чем мне придется познакомиться, надеюсь, речь не о чудищах, что прячутся в ночи? - спросила срывающимся писклявым голоском, к горлу уже подступал нервный смешок, мне вспомнился мой недавний сон.

   - Нет, подобающей встречи с ними обучат на уроках самообороны. Так что опасаться их не стоит. Я о том, что после занятий ты будешь проводить много времени в моей личной лаборатории часто допоздна. Поэтому со сном на ближайшие три месяца ты можешь попрощаться. А потом и не только с...

   Он запнулся, отвел взгляд.

   - Совсем забыл, что меня уже ждут в другом месте. Не прощаюсь. Скоро увидимся. Много вещей не набирай. Там своя форма и другой стиль.

   - Ладно. До встречи.

   Всю дорогу до дома я думала, как оповещу родителей о столь скором отъезде. Но разве можно найти нужные слова для тех родных и близких созданий, что каждый день видели твою улыбку или слезы, были рядом, когда нужны, подбадривали и защищали от невзгод. Как сказать, что придется на неопределенное время расстаться уже сегодня?

ГЛАВА 7

Когда я пришла домой уже все кроме сестры куда-то собирались, она единственная не так давно выпустилась из академии и еще до конца не определилась, чему хочет себя посвятить. Не такой уж и большой выбор после окончания учебы на факультете «Премудрых наук» - преподавать или заниматься научно-исследовательский деятельностью. Не видела, чтобы Адель горела желанием убивать свои нервные клетки, объясняя еще совсем зеленым адептам основы магических дисциплин. Ей бы напроситься в ученицы к какому-нибудь практикующему профессору, чтобы создавать новые формулы зелий и эликсиров, а она не может решиться о себе заявить в открытую. Целителям в этом смысле проще. Их еще на третьем курсе почти всех разбирают, лишь самые криворукие ищут работу сами и то недолго.

   Мама день за днем облагораживала сады и палисадники в основном зажиточных людей: поливала цветы, обрезала кусты и растения, удобряла почву, высаживала новые виды, собирала семена. Отец обеспечивал подачу чистой воды в дома, следил за кристальной прозрачностью рек и прудов, иногда чистил водопроводы и канализации. Последнее приходилось делать крайне редко, так как почти все предпочитали поддерживать порядок и ценили чужой труд. В Лучистых землях люди не считали себя выше фей, ведьм, вампиров и других не похожих на них видов, некоторых они даже уважали, других остерегались, на рожон не лезли, поэтому до гонений, убийств и костров дело не доходило. Когда не помогала традиционная медицина, сразу все вспоминали про целителей, не везло в любви - про ведьм, надоела обыденная жизнь и хотелось острых, новых ощущений - про вампиров. Ну а мы - феечки были теми палочками-выручалочками, которые могли почти всё: заколдовать, снабдить зельем, вылечить, привести в порядок дом и двор, сделать красивой не только снаружи, но и внутри даже самую страшненькую дурнушку.

   Заваривая себе жасминовый чай, так и не найдя в себе силы сказать всё в лицо, пробормотала, стоя спиной к родителям:

   - Я уже сегодня вас покидаю, простите, что так скоро. Еще нужно решить некоторые вопросы с заселением, познакомиться с местными обычаями и правилами.

   От неожиданной новости, прозвучавшей как ливень в безоблачный день, мама выронила из рук тарелку, с таким же звоном на мелкие осколки рушился ее давно запланированный семейный отдых в горной местности с захватывающим дух видом на высокие водопады и поросшие зеленью скалы.

   Папа тяжело выдохнул. - Что ж, придётся сегодня отложить все дела и провести этот день всем вместе, чтобы в ближайшее недели нашей дочери было что вспоминать.

   Мама уже не прятала покрасневшие от слез глаза: - Вот наша птичка стала совсем большой, она так скоро покидает наше уютное гнёздышко.

   - Не расстраивайтесь, я быстро соберу чемоданы, а вы пока Адель разбудите, предлагаю: порыбачить, позагорать и поплавать.

   - А еще можно пикник устроить, - отец поддержал мою идею.

   Этот день прошел очень насыщенно, мы сделали даже больше чем запланировали, уже к обеду моя кожа больше напоминала не заварной крем, как до этого, а вполне готового к употреблению представителя ракообразного. Всё тело горело, к нему было невозможно прикоснуться. Мама владела некоторым арсеналом целительских чар, поэтому вскоре я о своей проблеме забыла, уже любуясь красивым ровным загаром.

***

После обеда в таверне "Сытый кот" можно было встретить представителей разного класса общества, чем больше времени они проводили в этом удивительном заведении с быстрым выходом на бордель через внутренний дворик или балкон, тем сильнее смахивали на одно всеядное животное, что часто заводили на ферме. По их усам и подбородку стекал уже не умещающийся в животе эль, вино или пиво. Но бросать начатое в компании таких же изрядно набравшихся мужиков было преступлением, вот и приходилось вливать, почти не закусывая, (ведь это тоже было проявлением слабости) эти помои, пока не вырубишься прям там, где сидел. Это еще хорошо заснуть мордой в тарелке или чьей-то мягкой груди, очнулся и сразу насытился. А там можно и по новой гулять.

   Настас с тоской наблюдал на проходившее мимо него веселье, он мог позволить себе не больше двух-десяти кружек пива (у некроманта организм крепкий, быстро выводящий алкоголь и токсины, этому что спиртное, что водичка, но вот характерный запах остаться мог), чтобы к ночи Гликерия не догадалась об истинном значении столь важной встречи, на которую он опаздывал.

   Похожий по комплекции на здорового бурого медведя мужчина по имени Камиль был местным ведьмаком, которых осталось в светлых землях совсем мало, скорее для галочки, что такие имеются, чем для реального похода на стрыгу, болотную ведьму или лихо. Вот и не знал бедный куда деть свои таланты. Как перепьёт - начинал травить байки о своих приключениях десятилетней давно, в одном из них он, кстати, и лишился кисти левой руки, охотившись на оборотня-медведя, чья шкура могла бы украсить его пол в спальне, да тот подлец после умертвления вернул себе человеческий облик. А как управляться и с одной рукой он быстро освоился, к тому же, после этого случая к его темноволосой кареглазой персоне было больше внимания, особенно женского.

   Сегодня ведьмак был радостнее обычного, ведь довелось встретиться со старым приятелем некромантом. Когда они дружили, тот никого крупнее кошки воскресить не мог, и то, та была способна лишь на то, чтобы пройти пару кварталов, даже толком никого не напугав, в попытке влезть на дерево или перепрыгнуть забор - откинуться.

   - Ну и какими судьбами ты к нам, пепельный, свои покойники кончились, решил наших растормошить? - с усмешкой бросил, смачно отхлебнув эль.

   - Нет. На сей раз за живой девицей, поставив на стол кружку, ответил чуть тише, оборачиваясь по сторонам. - Но вот выдержит ли она то, что ей подготовлено пророчеством уже другой вопрос. Посмотрим насколько сильна тело и духом, не хотелось бы на полпути искать ей замену.

   - Даже и спрашивать не буду на какой черт тебе живая дева, не иначе как старым-недобрым жертвоприношением попахивает?! - предположил Камиль, не сильно беспокоясь о судьбе юной девушки.

   - А вот и не угадал, мне и тому, ради кого я это все затеял, ее кровь не нужна, но вот крылья. Без них в этом деле не обойтись, они своего рода проводник, символ перехода к новому, совершенно другому миру.

   - Не сидится тебе в твоём склепе фамильном, ладно преподавать стал, от скуки и не так завоешь, но грезить о другой реальности, прости, но это перебор, друг, - похлопал его по плечу ведьмак, посмеиваясь.

   - Поверь, Камиль, когда у нас получится, ты на долгие годы будешь обеспечен нормальной прежней работой, копая огороды и строя дома уже, небось, забыл как свою истинную силу, данную природой, использовать?

   - Ну тогда жду перемен. А сейчас давай просто выпьем, а потом к девкам наведаемся. Моя чур Камила, у нас с ней особая телесная связь. Она такой массаж за дополнительную плату делает... Раньше спина колом стояла, теперь хоть согнуться могу.

   Некромант осушил до конца кружку и со знанием дела ответил. - По рукам, Камилка твоя. Мне Настасья милее. Особенно ее лучшие незагорелые стороны.

   Настасу не везло на женщин уже давно, наверно с тех пор, как он предпочёл спокойной семейной жизни общение с умершими. Ни одна не выдержала внезапных разговоров в ночи с теми, кого не было видно, прогулок по кладбищам, ручных зомби на побегушках и мертвецкой, колдовской атрибутики там, где должны были находиться комнатные растения, предметы декора и нижнее белье. Женщины сбегали, к счастью, не на тот свет, а к другому более теплому мужику. После предпоследней сынишка остался, учуяв в нем дух некроманта, она права на материнство забыла примерно там же, где и свои любимые духи, исчезая с самым необходимым и дорогим, как призрак в ночи.

ГЛАВА 8

Что меня сопроводит сам профессор, я предпочла сказать, иначе бы в тёмное время суток меня одну бы никто не отпустил. Обязательно увязался отец или вся семья. А им с матерью уже с утра работать.

   Папа очень удивился, что теперь за адептами первого курса посылается преподавательский состав, но не стал сильно рассуждать на эту тему, чем я была очень довольна.

   - Это тебе на первое время, доченька, блинчики с творогом и пирог с твоим любимым клубничным вареньем и абрикосами, - мама протянула мне корзинку с провизией, хоть ее голос и звучал звонко, я знала какая тоска скрывалась за ее натянутой улыбкой. Еще не успею я за угол завернуть, как она расплачется на отцовском плече. Всю ночь глаз не сомкнет, думая, где я и что со мной.

   - Ма, там еду готовят повара, мне не нужно будет ее самостоятельно добывать, поэтому не стоило, скиснет еще. - Заметив, как мама помрачнела, добавила. - Хотя не должно, ночь для последней недели августа сегодня довольно ветренная и прохладная.

   - Чуть не забыла, это чтобы ты в зябкие деньки согревалась моей любовью, давно вязала, всё берегла. А сейчас и случай особый подвернулся, - самая близкая мне женщина даже сейчас отдавала мне частичку себя, бережно снимая шаль со своих плеч и, накидывая на мои.

   Ткань пахла ванилью и цитрусом, этот запах у меня ассоциировался с лучшим, не только по моему мнению, но и судей на фермерском конкурсе, лимонном пирогом. Теперь каждый раз когда мягкий, но такой теплый материал будет касаться моего тела, я буду вспоминать сладкий вкус пирога с лёгкой кислинкой, материнские тонкие ручки с маленькими ноготками миндальной формы, что с нежностью и любовью смешивали ингредиенты.

   - Спасибо, мамуль, буду ее беречь, - чмокнула ее в щеку.

   - Извини сестра, что-то я о сувенире не подумала. Ну ничего, скоро вернёшься, и тогда я тебе обязательно подарю не абы что, а что-нибудь нужное. Прям завтра возьмусь за новую рецептуру.

   - Надеюсь тебе за время моего отсутствия повезет с работой, и ты будешь с удовольствием ей заниматься, а не только из-за нужды.

   Нужно было спешить к реке, прощание с отцом получилось самым коротким:

   - Хорошо учись, даже и не думай плакать по нам. Скоро свидимся, Гли, наша уникальная бабочка, с чудесными жемчужно-фиолетовыми крылышками. – Он каждое слово наделял такой особой отцовской нежностью и лаской, что мои крылья распрямились, захотелось вспорхнуть.

   - Пока, всех люблю. При первой же возможности прилечу с попутным ветром.

   От очевидного осознания что мне сейчас придется в полутьме с фонариком в одной руке, корзинкой и сумкой в другой лететь в сторону леса, по коже пробежался холодок. Каждый шорох, шелест и треск заставляли меня вздрогнуть, распылив на себя пыльцу,

   отпугивающую голодное зверьё, которое чисто теоретические могло прятаться за деревьями, ускорилась, мое громкое дыхание заглушало стук быстро колотящегося сердца, зубы скрежетали не от холода. Животный, естественный страх не дал мне как полагается при расставании с семьёй потосковать, заслонил собой все мои мысли. Сейчас важнее всего было встретиться с Настасом, время поностальгировать о счастливом детстве и юности, что я провела в родительском доме, еще найдется.

   В темноте что-то заблестело желто-оранжевым свечением. Отвлекаясь на круглый предмет, заметила перед собой черного как сама ночь жеребца уже лично с ним столкнувшись - пупком к морде. Конь, которого как оказалось зовут Гром, не предполагав такого дерзкого поведения по отношению к своей непарнокопытной персоне, отступил назад, заржал, видимо был очень воспитан, не стал сходу кидаться на меня своей внушительной тушей. Предпочёл познакомится – обнюхать не сколько меня, а скорее содержимое моих узелков. Пришлось угостить нового знакомого выпавшей так удачно возле его носа сочной желтой грушей. Не спроста корзинка такая тяжелая. Видимо внутри нее я найду еще много съестного из того, что матушка якобы забыла упомянуть.

   Послышался мужской встревоженный голос:

   - Я тебя заждался. Уже решил, что ты передумала, хотел один отчаливать. Гром, она своя!

   Отдышавшись, приземлилась на пенек. То, что привлекло мой взор во время полета, оказалось всего лишь камнем на мече, обычным самоцветом. А вот большой череп на рукоятке смотрелся эффектно, устрашающе. Днем я не обратила на него внимание, скорее всего Настас не взял меч с собой, чтобы моих вопросов не стало еще больше.

   - Извините, что задержалась. Нужно было попрощаться с семьей, думаю, вы все и сами прекрасно понимаете, - пожала плечами.

   - Разумеется. На коня залазить умеешь или тебя подсадить?

   - Не стоит, я к нему подлечу.

   - Как в первый раз? - Настас не сдержал усмешки.

   Конь словно понимая о чем идет речь, чихнув, завертел мордой.

   Обиженно хмыкнула. - Нет, не так.

   Чтобы там не бурчали, забраться на жеребца я смогла с первого раза, хотелось похлопать его по лоснящемуся бочку, не стала, не зная характер животного было глупо навязываться к нему со своими прикосновениями, чтобы не нарваться на непредсказуемый ответ.

   - Нооо, пошел... - громко скомандовал запрыгивая на Грома.

   Под звук бьющихся о камни и сухую, местами потрескавшуюся почву, копыт, ожидающую как хороший фермер проливных дождей, было сладко засыпать. Мой собеседник был гораздо молчаливее, чем с утра. Мы поддержали пару общих тем, касающихся моей учебы и наступила пауза, после которой я почти сразу задремала.

   Встрепенулась от надрывного, жалобного, просящего воя вокруг нас, что волков было несколько я поняла сразу и что они не были обычными хищниками тоже. У этих глаза блестели красными рубинами, медная шерсть была длиннее и гуще, лапы походили на медвежьи. К нам подступали со всех сторон. Конь тяжело засопел, заметавшись.

   - Не бойся. Они нас не тронут. - Настас спрыгнул с Грома.

   В его руках появился незнакомый мне жезл, напомнивший мне из анатомии человека хорошо обточенную бедренную кость, с двух сторон покрытый поблёскивающими ядерно-зелеными надписями. Рукоять скрепляли несколько обручей.

   Жезл три раза ударился о землю, и она содрогнулась.

   - Духи что покинули этот мир, навестите свои могилы, подчинись мне взамен на освобождение, - грубый командный голос взывал к запретной силе.

   Стал завывать до этого молчаливый ветер. Заскрипели давно спящие, глубоко сидевшие в почве корни деревьев, зашевелились, помогая пробудиться чему-то жуткому, не поддающемуся призывам простого смертного.

   Я отбежала в сторону, когда на мой большой палец ноги упала горстка земли. Из потрескавшейся почвы появилась костлявая лапа, за ней пролезло и всё тело, судя по проломленному вытянутому черепу, лисы.

   Ужас охватил каждую клеточку моего тела, я не могла пошевелиться, только кричать, наблюдая как из недр земли вылазили погибшие своей или насильственной смертью покойники, от животных остались только скелеты, они не желали мне зла, наоборот, бросались на волков, вгрызались зубами в их еще дышащие тела, кровь и ошмётки шерсти летели в разные стороны, надеявшейся на легкий прикорм стайки почти не осталось, но и от этого не было легче. Чувствуя сдавливающее грудь и ребра болезненное ощущение, облокотилась о дерево, безумная, пугающая правда накинулась на меня вместе с обмороком - я добровольно стала ученицей некроманта.

ГЛАВА 9

Я лежала на спине, когда пришла в себя, под моим телом была мягкая шкура, ее низ был еще влажным, к нему прилипала рыхлая после недавнего происшествия землица. Я догадывалась какому животному принадлежал медно-рыжий мех, но думать об этом было противно и жутко. Стоило мне представить, как располагающий к себе профессор приятной внешности (так мне показалось при первой обманчивой встрече) охотно орудуя острым лезвием, за считанные минуты освежевал огромного волка, начинало неприятно посасывать под ложечкой и зарябило в глазах от танцующих по кругу языков пламени. Я чувствовала себя ягненком на жертвенном алтаре, однако, мои конечности были свободными, артикуляционному аппарату ничего не мешало производить звуки, но услышит ли кто-то в этой глуши мои крики? Несмотря на огненно-алые символы и руны, что прожигали землю, не давая мне на нее ступить, в остальном я была фактически свободна. Никто не произносил заунывные молитвы к царству мертвых, не точил ножи, не заливал меня кровью девственницы, подвешенных кишков зверей я тоже не обнаружила. Мой лоб был прохладным и мокрым от марлевой повязки, от нее несло зловонными травами и мазями, видимо этот едкий запах и привёл меня в чувства.

   С трудом встала и тут же отпрянула, перед моим лицом материализовалась щетинистая рожа с красными подтеками на лбу и щеках, там же ближе к носу присутствовала свежая ссадина. Под короткими ногтями Настаса еще осталась запёкшаяся кровь, она была почти чёрной, руки по локти были перепачканы, словно он возился в саже или, что более вероятно, ими рыли могилу. Ох, как я надеялась, что не мне. Покрутив головой, слегка успокоилась, новых ям, размером с мое тело, обнаружено не было.

   - Как себя чувствуешь, Гликерия, голова больше не кружится? - мужчина вопросительно на меня уставился.

   - Как я себя чувствую?! - Выпучив глаза, пробурчала, резко жестикулируя руками, словно пыталась отогнать тучку низко пролетающих комаров. - Даже не знаю, как мне спокойно ответить на ваш вопрос, господин некромант, вы ведь он?

   Настас молчал. Лишь слегка кивнул головой в знак согласия.

   - Значит так оно и есть! Как же мастерски вы обвели меня вокруг пальца, будто несмышлёное дитя. Скажите, для чего я вам действительно нужна? Вы вообще в академию меня везете? Или как только мы прибудем в особое тихое место, вы выпустите мою кровь или еще хуже мое тело послужит сосудом для вашего покойного родственника: сестры, жены, горячо любимой любовницы, без существования которой вам не мил белый свет и вы давно мечтали ее воскресить? - Озвучила свои самые пугающие опасения дрожащим голосом.

   Я понимала, что шансы спастись были ничтожно малы, из того, что было моей рукой ничего и отдалённо не походило на оружие, ну не блинчиками же с творогом его до смерти закидать? А жив ли он вообще? Задушить его шалью я физически не смогу. Магия феи по сравнению с чарами смерти, как деревянный меч на остро заточенную саблю.

   Некромант, не сдерживаясь, рассмеялся.

   - Гликерия, ты хоть и молода, но очень сильно себе льстишь. Нет у меня покойных любовниц. К сожалению, не успел завести. Но, если бы цель моя была такой, как ты говоришь, то я выбрал бы более зрелое и сформированное тело, предпочёл, чтобы она ходила. У всех летающих высокое самомнение, чисто по опыту. И кровь твоя тоже останется при тебе. Как и говорил, ты будешь учиться, только вот забыл упомянуть, что поступишь на факультет некромантии.

   Скрестив руки, плотно сжала побелевшие губы, в шее чувствовалась скованность, плечи были напряжены.

   Я ужасно была зла, просто вне себя от гнева, мне проще был сосредоточить свой взгляд на чем угодно, да хотя бы на Громе, который в отличие от Настаса так сильно меня не раздражал.

   - Забыли упомянуть? - багровея, рявкнула, в горле ощущалась сухость из-за участившегося дыхания. - Это же такая мелочь, как, например, отсутствие пару дней теплой воды. Спрошу в последний раз, для чего именно вам нужна ученица?

   - Долго рассказывать, но в одну особую ночь, до который три недолгих месяца, мы планируем воскресить давно погибшего великого главнокомандующего, невероятно умного и сильного мужчину, который внесет некоторые коррективы в наш несовершенный мир. Вдаваться в подробности не буду, чтобы тебя не напугать, сразу скажу - твоя смерть не предусмотрена, но в пророчестве говорится о помощи светлой феи, в которой преобладает темная магия.

   В ушах грохотало, как же мне хотелось сейчас хорошенько врезать обманувшему меня негодяю, но судя по его садистским склонностям, боюсь, ему это только понравится. А доставлять удовольствие недавно появившемуся у меня врагу мне бы не хотелось. Сжав кулаки за спиной, натянуто улыбнулась.

   - Спасибо на этом.

   - Ох... Не думал, что так скоро придётся тебе всё рассказывать. - Настас нахмурился. - Но может это и к лучшему. Первым делом, чтобы у нас все получилось, ты должна освоить элементарные азы некромантии. Так что после основных предметов у тебя будут дополнительные практические занятия в моем фамильном склепе. Там энергетика особая, поможет настроиться на нужный лад. Ну а там постепенно, по мере раскрытия твоих потаенных способностей, мы и подготовлением к ритуалу займёмся.

   - Да какая из меня некромантка, вы чего? - тяжело выдохнув, прикрыла лицо руками. - Неужели вы настолько жестоки, что вам не жалко доверять в мои "кривенькие" ручонки и так настрадавшихся при жизни трупиков? Со своими никудышними навыками я ж их только искалечу!

   - Не переживай ты так. - Меня как симпатичную, но немного туповатую дворняжку похлопали ладошкой по голове, пригладили волосы против роста корней. - Я достану для тебя того, над кем не жаль будет и слегка поглумиться. Шучу. Ко всем покойникам у нас только уважительное отношение. Но каждое воскрешение я буду лично контролировать. Я наслышан о твоей порывистости, несдержанности в магии. Это то, что нам нужно. А любые способности, как известно, можно и нужно развивать.

   Плакать, проситься домой и звать на помощь было бесполезно. К тому же, не каждый день предлагают радикально сменить специализации и послужить на благо какому-то древнему пророчеству. Прям чувствую себя особенной, правда, не знаю хорошо это или плохо. Может хоть с мертвыми родственниками, по которым очень соскучилась, пообщаюсь. Нужно же вынести хоть какую-то личную выгоду из всего этого безумия.

   - Ладно, поехали уже в вашу академию. Мне не терпится с головой окунуться в кладбищенскую атмосферу, - тут я съязвила. Хотелось поскорее покинуть место, где покушались на нашу жизнь. Хоть деревья уже не выглядели так зловеще, а скелеты испарились, нутром чувствовала, что это сражение громкими воплями и остаточным сгустком энергии могло привлечь куда более опасных очень любопытных и не менее охотных на человеческую плоть существ.

   - Кстати, на кладбище тебе тоже иногда придется ходить, чаще даже одной. Но это чуть позже. Поехали. Мы и так уже опаздываем.

ГЛАВА 10

Когда мы прибыли на место, уже посветлело, я не увидела кружащих над академией воронов, что своим несмолкаемым карканьем предупреждали об опасности этого места, вонючих болот, поросших тиной и илом, нигде не было видно пикообразных выступов, на которых могли вполне эстетично для этого места красоваться декоративные черепа. Ничего из того, о чём шушукались в Лучистых землях, мне не бросилось в глаза. Наоборот, вдали виднелись серые стены, построенные умелыми руками, высокие куполообразные башни с коричневыми крышками. Что было удивительно, само архитектурное сооружение со всех сторон окружал зеленый пруд, на сушу вел устойчивый каменный мост, растянувшийся больше чем на тридцать метров. Вокруг росли плакучие ивы и другие любящие воду деревья. Из водоема не выпрыгивала зубастая рыба или крокодилы, только русалки, лоскотухи и мавки грелись на солнышке, на нас они не обратили никакого внимания, уж очень были заняты оживленной беседой о новеньких красавцах первокурсниках, что в первый же день учебы надумают от горя или ради забавы выпрыгнуть из окна. Как я догадалась, здесь это было частым явлением особенно на спор. По словам Настаса почти все выживали. За академией уже на суше красовалось поле для практических занятий, а перед ним общежитие из более темного камня, чем учебное здание. Чуть дальше стоял густой лиственный лес, правее склепы и кладбище, к посещению таковых мне еще предстояло долго привыкать, левее излюбленное место для любителей опасных редких видов животных и плодоядных растений, своего рода дикий заповедник. Если не знать особенности существ, которые там обитают - лучше не соваться, чтобы не стать кормом для с виду обычной розы с алыми лепестками, не быть парализованным от яда крошечной лягушки.

   - Ну, по крайней мере, внешне у вас не так уж и мрачно, как я себе это рисовала, - поделилась своим наблюдением с Настасом.

   - А здесь, если не считать кладбище, очень даже живенько. И даже там бывает не так уж скучно и тихо, когда нужно навык воскрешения отточить, ну или наказать напортачившего адепта, уборку еще никто не отменял, сколько пользы сразу. - Некромант оскалился в подобие улыбки. - Дисциплина подтягивается и порядок сразу наводится.

   Возле общежития нас встретил бледнолицый юноша с коричневыми волосами атлетического телосложения, от него за версту несло высоким самолюбием. Рубиновые глаза остановились на том месте, где у более распущенных девиц обычно привлекает мужской взор v-образный вырез на груди, но у меня было все скромненькое: бардовое платье открывающее лишь шею, с рукавами чуть ниже плеч, его длина и мешковатых фасон вдребезги рушили любые фантазии.

   - Знакомитесь, это лучший на факультете некромантии, весьма одарённый старшекурсник и при этом мой единственный сын - Радос. Ну, а милое создание с крылышками и слегка буйным нравом моя новая ученица - Гликерия, - восторженно произнес Настас, не скрывая радости от встречи со своим чадом.

   Ну конечно, не успела я прибыть, как меня уже пытаются соблазнить смазливеньким пареньком, сейчас попросят все мне здесь показать, он как бы невзначай начнёт проявлять ко мне интерес, а потом, когда я поверю в его чувства - раз и уже служу приманкой для какого-нибудь мертвеца, связанная и полуживая, теряя последние капли кровушки. Знаю я уловки этих тёмных. Может я девушка и доверчивая, но уж точно не глупая. Не куплюсь ни на какие ухаживания.

   - Приятно познакомиться, буду рад помочь освоиться, всегда отвечу на любые вопросы, когда бы они не возникли, - просиял парнишка.

   - Мне тоже, спасибо, - без особого энтузиазма ответила.

   - Ну я тогда отойду, ну а Радос тебе всё расскажет, покажет свободные комнаты, столовую, корпуса, душ. - Все как я и думала, некромант младший уже как бы невзначай приглаживает свою роскошную шевелюру, ой, а грудь так как выпятил и нос задрал.

   - Хорошо. Начнём с комнаты, я бы хотела немного отдохнуть, если можно, то поспать. А вечером можно мне и экскурсию устроить, - одарила их обоих беззаботной улыбкой.

   Мда... Чтобы здесь выжить нужно будет хитрить. Неплохо бы подругу себе найти. Если я буду разговаривать только с этими двумя - быстро сойду с ума. А трезвый рассудок мне еще понадобиться, чтобы выбраться отсюда с дипломом, а не в качестве экспериментального материала.

   - Конечно, если что моя комната на 4 этаже - 407, можешь приходить, если станет одиноко или просто захочешь пожаловаться. - Радос галантно выхватил у меня их рук вещи.

   - Это все чудесно, но давай я скажу тебе кое-что важное, твой фальшь я вижу сразу. Я тебе интересна не более чем свежая тушка зайца, которая скоро станет фаршем для котлет. Сначала вкусно и сочно, но, если съесть несколько таких - уже насытился, а еще парочка котлет вызовет отвращение и охотно порадует голодных собак.

   Радос переменился в лице, его голос звучал нахально:

   - Что ж, оно и к лучшему. Рад, что ты так быстро все поняла. Общаться нам все же придется. И если ты думаешь, что ты настолько привлекательна, что я мечтал сразу затащить тебя в постель, то я тебя разочарую, мотылёк, у тебя грудь маловата, и ноги толстоваты. - Я покраснела, опустив взгляд на свои нормальные конечности. Моя корзинка вместе с сумкой оказалась на полу, из последней выпали мое веселенькие белые трусишки с ромашками.

   Радос глумливо засмеялся. - Вижу феечки никуда без своих цветочков. Что ж, придется поскучать по ним. Тут растения лучше не только не трогать, но желательно даже не нюхать, чтобы не окочуриться.

   Подбирая свое нижнее белье, вся раскрасневшаяся буркнула в защиту своих ног и всего прочего моего родименького, что не прошло вступительный экзамен на место девушки на один день местного вполне обычного гуся, видевшего в отражении черного лебедя: - Нормально все с моей фигурой, если тебе что-то не нравится - иди в свой склеп и пожалуйся прапрадеду или еще кому. А меня не трогай!

   Насколько сильно могла толкнула его в грудь, но он даже не сдвинулся с места.

   Побрела со своими пожитками по тропинке к входу.

   - Ну и ищи себе комнату сама, психованный мотылёк. Посмотрим, как скоро ты в слезах выбежишь в коридор, - с вызовом бросил обиженный Радос.

   - Не дождёшься, - не разворачиваясь, рявкнула.

   Конечно перспектива стучать в каждую комнату и узнавать не нужна ли соседка была не очень хорошей, тем более, я не знаю в каких из них обитают представители сильного пола. Но унижаться перед этим "талантливым адептом" я не собиралась. Может я поступила как тупица, мудрее было бы сделать вид, что я повелась на его обаяние и самой его использовать. Но уже поздно что-то менять. Теперь мне нужно было быть еще осторожнее, может мы не станем так скоро врагами, но дружить мы точно уже не сможем. Благо, что я нужна его отцу, думаю, сильно меня обижать он ему не даст.

ГЛАВА 11

Спустя полчаса поисков можно было подвести неутешительные итоги: напрашиваться в соседки к с виду самым близким по природе к духу деревьев и цветов дриадам опасно для рассудка, ведь девицы с зеленовато-желтым оттенком кожи и рыжими кудрявыми волосами не терпят неуважения к их обожаем растущим где не попадя друзьям. Ну подумаешь, случайно наступила на какой-то хлипенький росточек, зачем мне было угрожать выстреливающей ядовитыми семенами розовой Аквилегией? Чуть ли не вросла в стену вместе с приставучим, связывающим по рукам и ногам зеленым ковром Цимбалярии с фиолетовыми цветами. В тот момент я сразу забыла о чувстве прекрасного, благо дриады просто хотели меня проучить, а не убить, посмеялись, да отпустили. Случайно заглянув в комнату к парням оборотням, я невольно поучаствовала в споре, ну как поучаствовала, сидела и кивала, им нужно было, кровь из носу, выяснить у кого же из представителей стаи голова была крепче. Сколько деревянных дощечек выдержит прежде, чем наступит потеря сознания. Самый сильный по их меркам отключился после двенадцатой. Искренне мне были рады вампирши, как раз искали, где бы пополнить свои запасы уникальной крови. По факту я еще не была до конца темной, поэтому так и ценилась в качестве редкого деликатеса. В дверь с орущей надписью - "Здесь обитают повелительницы мёртвых" я даже и стучать не стала, хватит пока и двух некромантов среди моих знакомых хотя бы до начала учебного года.

   Большинство комнат было закрыто. Уже на третьем этаже, потеряв всякую надежду, я заглянула в приоткрытую дверь. Ведьмочка с коричневой совой - Гретой на плече любезно пригласила меня внутрь, оценив мои баулы, догадалась, что я новенькая, напоила меня чаем, предложила пожить с ней.

   Джейн училась на втором курсе на факультете "Углублённого курса чародейства и прикладной алхимии". Одна ее соседка в прошлом году выпустилась, а вторая была отчислена после неудачного соблазнения всем сердцем любящего свою жену, а еще больше знание его предмета, профессора кафедры огненной магии.

   - Большое спасибо, а то я уже отчаялась найти здесь кого-то адекватного, вроде тебя. – Надеюсь, у нее нет тут хороших подруг, иначе я могла незамедлительно пожалеть о своих необдуманных словах.

   К моей радости, Джейн улыбнулась.

   - Понимаю, сама не так давно такой стресс испытала, когда вместо белой магини стала черной ведьмой. Ну ничего, сейчас я не о чем не жалею. Ребята тут на самом деле неплохие, просто к ним подход нужно найти, особый, да и предметы интересные. Большие возможности для раскрытия потенциала.

   - Стой, так выходит ты тоже светлая в прошлом? - с воодушевлением спросила, не каждый день получается в месте, от которого не ждешь ничего хорошего, только одни подлянки на каждом шагу, найти родственную душу.

   - Да. Я дочь довольного известного светлого рыцаря и магессы. После того, как я тут оказалась наши отношения окончательно испортились. Они ждали от меня слишком многого, вот и не могут меня простить, что я не пошла по их стопам. Считают, что всему виною лень, ну и мой бывший парень, который, по их мнению, оказывал на меня дурное влияние только потому, что был всего лишь человеком. - Ведьмочка хмыкнула, машинально намотав на палец прядь волос. - Ну на его счет может они и правы, клялся мне в любви до гробовой доски. А сам через месяц уже меня забыл, когда в его группе появилась новенькая девчонка.

   - И как же ты ему отомстила? - Со знанием особенностей обиженной на вид хрупкой женской натуры спросила.

   Кареглазая синеволосая девушка с очень подходящей к ее чертам стрижкой-каре, захихикала, ее выражение лица стала озорным.

   - Прислала ему письмо, пропитанное вирусом оспы, проклятье было надёжно запечатано, чтобы кроме него никто не пострадал. Активировалось лишь в его руках. Жестокости и обиды было на то время во мне не так уж и много, поэтому следом через день пришло другое письмо - нейтрализующее проклятье. - Джейн сморщила свой маленький носик. – Думаю, ему и этих мучений было достаточно, чтобы вынести нужный урок. Может хоть сейчас он научился держать свои обещания. Но насколько я знаю, та девчонка его вскоре бросила. Как сейчас говорят - характерами не сошлись.

   - Молодец, так ему и нужно, - поддержала соседку. Мне бы могло не хватить смелости, чтобы вот так ответить за растоптанные чувства.

   - На какой факультет планируешь поступать? - подвинув ко мне вазочку с хрустящими сушками и мягкими пряниками с малиновой начинкой, спросила ведьмочка.

   Хоть эта девушка и казалась мне искренней, недавний опыт подсказывал, что лучше не открывать всей правды перед первым встречным, прежде чем доверять - проверить.

   - Мне интересна некромантия. Раньше она меня пугала. Но раз я тут - почему бы ее и не освоить.

   Джейн удивленно захлопала своими длинными чернющими ресницами. - Ух ты, я бы не смогла. Трусиха еще та, темноты боюсь и всего, что она может являть, да и жалостливая. В таком деле нужен сильный дух.

   Мы еще какое-то время делились историями из своей жизни, обсуждали предпочтения и вкусы, потом соседка нарисовала мне карту корпусов, объяснила где какие занятия проходят, отметила крестиком самое главное место - столовую, провела в душ.

   Как же приятно было после всех ужасающих сюрпризов этой долгой ночи смыть с себя пот с кусочками земли на локтях и под ногтями, жаль что так легко нельзя было избавиться от тех эмоций, что я пережила, стереть как грязь легким касанием мыльной губки воспоминания о поднявшихся из царства мертвых скелетах. Забыть эти светящиеся злом в ночи голубые огоньки глаз.

   После объятий теплых струек воды меня заклонило в сон, у Джейн были какие-то дела, поэтому в комнате остались лишь я и ее молчаливая, но неугомонная сова, которая и пяти минут не могла просидеть на одном месте. Ей нужно было постоянно где-то копаться, катать по полу своим клювом орехи и другие мелкие предметы, перелетать как сумасшедшая с одного окна на другое. Мне кажется, что Герта не была обычной птицей. Как фамильяр она понимала нашу речь, хоть иногда и делала вид, что обращаются вообще не к ней, а она просто сидела в сторонке и вообще тут не причём. После краткого упоминания, что я сделаю с ее крыльями, если она сейчас же не прекратит носится в этих четырёх стенах как угорелая, она резко притихла. А я смогла благополучно уснуть.

   Правда ненадолго. Не знаю как, но Радос умудрился найти меня.

   - Хорош жирки после обеда откладывать, ты не спать сюда приехала, а учиться у такого великого некроманта, как мой отец. Давай быстрее, он уже тебя ждет снаружи, - с вызовом бросил некромант младший, усевшись на мою честно отвоеванную своим природным обаянием и красноречивостью постель.

   - Не хочу, давай позже. Я так хорошо спала, пока ты не припёрся, - сквозь дремоту, щурясь, буркнула.

   - Идееем. - Нараспев протянул. - Тоже мне, царевна. Тебя никто тут ждать не будет.

   - И как ты понял, что я остановилась именно в этой комнате? - пытаясь разлепить сонные глаза, спросила.

   - Учуял твой чужеземный запах, мотылёк. Всё. Я жду тебя за дверью. Не хочу свою репутацию общением с тобой портить.

ГЛАВА 12

Сова понимающе ухнула.

   Да какая может быть репутация у любителя мертвых потревожить? Я своей скромной персоной уж точно не смогу испортить то, что и так запятнано соответствующим образом жизни.

   Сколько бы я не жаловалась внимательно слушавшей и одновременно начищающей пёрышки желтоглазой Грете, остаться здесь я не могла. Опасалась, что за мной могли послать уже не заносчивого Радоса, а менее красноречивого, но дурно пахнущего и еще хуже выглядевшего требовательного зомби с четким заданием привести меня любым способом к Настасу.

   Закрыв дверь на защёлку, переоделась в свежее платье лаймового цвета, натянула белые гольфы и перчатки, зачесала волосы в высокий хвост.

   - Ты куда так вырядилась, на праздник богатого урожая или всё же на кладбище? - закатывая глаза, в очередной раз подшутил надо мной некромант. - Знаешь, покойникам уже давно все равно как ты одета, да и земля местная плохо отстирывается от одежды. В черном гораздо практичнее, поверь.

   - Спасибо за заботу. Нужно же хоть немного красочности внести в ваш унылый могильный пейзаж. - И тут до меня дошло, что я пропустила что-то важное мимо ушей. - Что? Так рано на кладбище, но зачем? Я бы сначала послушала в каком-нибудь более оживлённом солнечном местечке теорию, годится даже кабинет. Зачем так сразу учебный материал показывать?

   - Ты всегда такая зануда? Хочешь, чтобы все правильно было, постепенно? Но здесь так не бывает. Некромантам не нужны условности. Даже когда заходишь в морскую воду сначала не полностью в нее погружаешься, чувствуешь опору, но ты не знаешь сколько еще сделаешь шагов прежде, чем перестанешь ощущать устойчивое дно, тогда-то тебе и придётся плыть. Будем считать, что ты уже прошла свой путь, оказавшись здесь. Решать только тебе - утонуть, перестав барахтаться или выплыть, доказав себе насколько ты сильная.

   Обычно одной красивой речью меня сложно было мотивировать, но эта на меня подействовала. Мне захотелось плыть против течения какой бы ледяной не была вода и сколько бы не жалило меня медуз в этом путешествии.

   - Ой, не такая я уж и зануда, - отмахнулась рукой. - А сколько до меня было учениц у твоего отца?

   - Ну точно не помню. Ты четвёртая или пятая, - задумавшись, ответил.

   - А что с ними потом стало, они же выпустились со всеми остальными, да?

   Радос не успел ответить, так как его перебил отец, когда мы вышли на улицу, но его взволнованное, нахмурившееся выражение лица сказало куда больше, чем могли слова.

   - Как расположилась, Гликерия? Как тебе твоя новая комната? Надеюсь, вы с моим сыном подружились?

   - А как же, подружились не то слово, - с язвинкой ответила, усмехнувшись. Брови профессора сдвинулись, думаю, он все понял.

    - Все хорошо, комната очень удобная, пока нас там двое, не считая совы. Соседка довольно спокойная, не стремилась пока меня разыграть или как тут принято, не спросив, изощренным способом посвятить в первокурсницы. Для ведьмы она очень даже добрая.

   - Что ж. Я искренне за тебя рад. Гликерия, скажи, а ты любишь птиц? - озадачился Настас, потирая подбородок.

   - Да, очень. Особенно тропических. У них такое яркое оперение.

   - Это хорошо. Сейчас я покажу самый короткий путь до фамильного склепа. Рекомендую запомнить, потому что мы часто в нем будем встречаться. - Голос мужчины стал требовательнее. - Я не терплю опоздания. Если ты задержишься без уважительной причины хоть на минуту, а таких причин нет, пока ты жива и можешь самостоятельно передвигаться, я буду вынужден дать тебе не самое приятное для такой неженки в белых гольфочках поручение.

   - Я поняла, - с досадой ответила. - Опаздывать не буду.

   Мы миновали небольшой парк с беседками, два круглых фонтана, ближе к лесу свернули направо и вот мы уже гуляли среди мраморных плит. Я старалась не рассматривать надписи на них, сосредоточилась на деревьях, которые почти не отличались от тех, что росли возле общежития.

   - А вот и место памяти, все по отцовской линии преподавали в этой академии с самого ее основания, ну а у жен не было выбора, как упокоиться рядом со своими возлюбленными мужьями, - с трепетом произнес Настас, остановившись возле ничем почти что не выделявшегося на фоне других таких же серого склепа с треугольной крышей, примечательного разве что растительными росписями на самом камне, наличием неизвестных мне рун и иероглифов. Внизу сооружение почернело, покрылось зелеными пятнами, не выдержав гнёта тяжести нещадящего времени.

   К моему удивлению, внутри было очень даже ничего, не скажу, что прям уютненько, и комнатные растения с персидскими коврами все равно бы не исправили могильную атмосферу, но в нос не бросалась десятилетняя пыль, до потолков и стен не добралась паутина. Сами надгробия были изготовлены из качественных дорогих материалов. Немного зловеще на меня смотрели повёрнутые к друг другу, но при этом обращающие свой взор в разные стороны, так что все четыре угла были под их наблюдением, осыпавшиеся в некоторых местах статуи двухголовых зубастых птиц с мощными лапами. Из самих стен торчали головы и хвосты змей, словно они могли сквозь них проходить. Определённо, вся эта символика несла какой-то смысл для этой семьи. Меня, как и подобает, познакомили с усопшими. Больше всего внимания получил дедушка Люциус, о его прижизненных успехах как автора великой книги со сложнейшими некротическими ритуалами мне бы пришлось слушать ни один час, если бы Радос тактично не напомнил для чего мы вообще здесь собрались.

   - Что-то я отвлекся, простите, я тоже бываю эмоциональным. Гликерия, подойди к столу, открой учебник на 53 странице и прочитай вслух, что там сказано, рядом с ним лежит твоё задание.

   Казалось, я перестала дышать, рядом с толстенной книгой в алом переплете с надписью "Основы воскрешения" лежал крошечный комочек перьев. Его маленькая головка была повернула в сторону, а клювик приоткрыт. Коричневый с белым оперением воробушек уже давно окоченел. Теперь мне стал понятен вопрос Настаса про мою любовь к птицам.

   От ужасной несправедливости этого мира мои глаза наполнились слезами, пальцы задрожали. Прижав к груди погибшее существо, голосом полным разочарования и боли спросила:

   - Так это моё задание, вернуть жизнь этой маленькой пташке, я надеюсь шею ему не вы ради урока свернули? - мои брови сдвинулись.

   - Что ты. Птенец упал из гнезда, если внимательно присмотреться, то можно увидеть, что одно крылышко у него недоразвито, даже если бы родители сами до сих пор добывали ему пищу, с таким пороком он бы долго не протянул, - сухо произнес.

   - Тогда зачем мне вновь обрекать его на мучения, причинять ему боль, если он все равно не жилец? - уже захлебываясь слезами выкрикнула.

   - Любой из тех кого воскресили долго не жилец. Но обычно этого хватает, чтобы выполнить определенное поручение. Но мы хотим это исправить, поэтому ты и здесь. Воробью больно не будет, так что вытри свои слезы и открой книгу, следуй инструкциям, все что тебе понадобится уже лежит на столе, - грубым басом отчитал меня Настас.

   Все это время Радос молчал, мне удалось уловить в его взгляде сочувствие и понять, что он боялся своего отца, ему и самому было неприятно видеть, как меня заставляют делать то, чего я не хочу, но огорчить своего наставника он не мог, слишком высока цена за такой промах.

ГЛАВА 13

Промокнув слезы белой частью посеревшей перчатки, которая стала таковой, когда я имела неосторожность облокотиться руками о стол, отругала себя за недопустимую в обществе некромантов сентиментальность, давно убивших внутри себя ту часть, которая могла хоть как-то проявлять сострадание к другим существам.

   Всё еще шмыгая носом, открыла щедро одаривший меня затхлым запахом учебник на нужной странице. Поднявшаяся от него в воздух старая пыль заставила меня чихнуть ни один раз.

   Ну посмотрим, что мне предстоит сейчас сделать, чтобы поскорее покинуть эту семейную усыпальницу.

   На пожелтевших, местами порванных страницах была целая глава о воскрешении маленьких животных и птиц. Как я поняла, это не требовало больших затрат магии и углубленных знаний в науке о мёртвых.

   Сосредоточенные на мне почти немигающие взгляды как суровые стражи следили за каждым моим действием. Казалось, что того, кто был постарше раздражала моя медлительность. Он словно непоседливый малец перекатывался с носочков на пятки, прокручивал между пальцами медную монету. Радос уже не знал куда засунуть свой досужий нос, уделил внимание каждому родственнику, зажег расставленные в хаотичном порядке свечи, протер пальцами с трудом видимые буквы на гробницах. Мне следовало начать читать вслух.

   - Для ритуала воскрешения элементарного уровня сложности вам понадобится: куриная лапка, глаз ужа, мел, восковые свечи, горящий факел, воронье перо, летаргический порошок, нож, кровь ежа. - Я понятия не имела из чего был изготовлен этот порошок, но ежика с ужиком мне оказалось жальче остальных. Обидно вот так ползти себе по своим звериным делам и в одночасье угодить в чьи-нибудь чернокнижные ручонки вроде этих двоих. С презрением уставилась на Настаса. И всё, никакой тебе больше зелёной травки и сытного ужина, еще и часть тебя послужит ингредиентом для не столь важного чародейского обряда.

   Умная книжка не обманула, так же как и мой недавно испеченный учитель, все необходимое, действительно, было разложено в том же порядке, что я и прочла, куриная ножка оказалась сочленением нескольких маленьких костей, порошок имел приятный бирюзовый оттенок, пах мятой и календулой, а вот от вида крови и слишком хорошо сохранившегося зелёно-желтого глаза с вытянутым тонким зрачком я покачнулась, ощутила поступающую к горлу тошноту.

   - И что мне со всем этим колдовским безобразием делать, суп варить? - хватаясь за голову, спросила.

   - Изучай главу дальше, - подозрительно спокойно ответил Настас.

   Радос прикусил губу, фыркнув, с мастерством стал меня высмеивать:

    - Отец, ты где эту бестолочь-чистоплюйку подобрал? Чувствую, ты посетил ни одну распродажу, прежде чем откопал этот уценённый товар. Она же даже до конца абзаца буковки в слоги собрать не может.

   Настас хмыкнул. - Сын, прекрати, это не только мое, но и твое упущение тоже, что у новенькой до сих пор нет соответствующей нашему факультету формы.

   - Я в ее прислужники не записывался. Когда сочтёт нужным - сама найдёт где взять форму, затем ее получит, - технично снял с себя ответственность темный.

   Я уж было собралась выругаться, сказать, что я так-то здесь и все слышу, но словно прочитав мои мысли, Настас закачал головой.

   Я послушно кивнула. - Хорошо.

   Опустила взгляд на страницу, мой голос звучал монотонно, я не знала с какой интонацией нужно было все это произносить, особенно само заклинание:

   - Нарисуйте мелом пентаграмму так, чтобы в центр поместился тот, кому вы решили вернуть жизнь, поставьте у каждого угла по свече. - Ну пока все понятно, рисунок получился кривенький и не с первого раза, но я не обращала внимание на какие-то там тяжёлые вздохи и нервные цыканья. Воробушка уже по кругу освещали маленькие огоньки. Пока несла одну из свечей, споткнулась, к счастью, не упала, но покачнувшись прожгла раскаленной восковой каплей свои гольфы, обложенный палец покраснел. Теперь их уж точно бесполезно отстирывать, я сомневалась, что моему уровню бытовой магии будут по силу разводы от кладбищенской землицы, так теперь еще и дырка появилась. Экономичнее выбросить и купить новые. К тому-же, что-то мне подсказывало, что со светлыми вещами мне придется очень надолго расстаться.

   - Осторожнее, Гликерия, если ты спалишь воробья, из праха он точно уже никогда не возродится, даже я не смогу ничего сделать, - распереживался некромант. Ох... Говорил, что я так ему подхожу в ученицы по всем параметрам, а сам теперь рычит.

   Следующее что я прочла мне совсем не понравилось, на том месте где нужно было сделать на своей ладони надрез, затем смешать полученные капли крови с ежиной, я поперхнулась от внезапно напавшего на меня кашля - от неожиданности слюна не в то горло пошла. И не скажу, что измельчить кости, добыть сок из глаза, а пером окроплённым в крови нанести руны смерти вокруг бездыханного тельца было менее противно, но хотя бы не так опасно, как заражение. Сколько этому ножу лет: 5, 12, 26? Какова вероятность, вот так, по глупости заразиться чем-то неизлечимым?

   - Вы серьезно сейчас? Я, конечно, все понимаю, эту книгу писал кто-то очень умный, мудрый и опытный, но для тех старинных времён. А там в конце случайно не указано сколько некромантов погибли от заражения крови после данной ритуала? Это же полная антисанитария. Я требую внести в эту опасную церемонию обязательную обработку рабочего материала!

   - Еще чего захотела, может тебе еще песенку спеть, пока ты готовишься к колдовству? - буркнул Радос.

   Я махнула рукой. - Нет, не нужно, спасибо. А вот косточки можно и растолочь.

   - Гликерия, не паясничай. Никто до тебя не умирал, значит и с тобой ничего не случится. - Как-то совсем не успокоил меня Настас.

   - А если все же я тут откинусь? То героически заслужу себе место в этом склепе, и вы возьмёте на себя ответственность рассказать о причинах гибели столь юной, еще даже не получившей магическое образование феи ее родителям? Как вы думаете, насколько быстро после этой новости вы отправитесь к своим предкам и лично передадите им привет без всякой некромантии? - Одновременно давила на жалость и запугивала, судя по результату делала это очень даже умело.

   Настас усмехнулся, - Умничка, быстро учишься. Обычно я не хвалю за попытку шантажа, но думаю, что ничего страшного не произойдёт, если внизу страницы добавить парочку веских строчек. Возьми перо, займись этим.

   - Чем? Кровью что ли? - Не понимала