Принца бояться - замуж не ходить. Елена Шмидт

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Никогда не смотрите в пустую бутылку после свидания с женихом, которого по дружбе подогнала вам подруга. А то рискуете увидеть там не совсем то, что ожидаете. И мир может оказаться чужим, да и наследство появится. А в придачу ко всему выяснится, что у вас там есть жених. И не один.

ПРОЛОГ

— Та-дам! — воскликнула Светка и сдёрнула с моей головы полотенце. Я уставилась на своё отражение. Ярко-розовые волосы неровными клочками торчали во все стороны. Подруга судорожно смотала полотенце и натянуто улыбнулась. — Здорово получилось! Правда?

   — Света, — решила уточнить я: вдруг чего-то недопоняла? — Это точно серебристо-фиолетовый? Ты ничего не попутала?

   — А что? — Полотенце полетело в бак для грязного белья. — Очень модный сейчас оттенок волос. Подумаешь, слегка не то, что хотелось. Сама понимаешь, что красители сейчас фиг поймёшь какие. Но цвет-то классный. Смотри, какие глаза у тебя стали яркие!

   — Яркие?

   Я снова уставилась на себя. Полное лицо, увы, уже не первой свежести, голубые глаза, небольшие морщинки, слегка опущенные уголки губ. Я вздохнула. Торчащие клочки волос красоты явно не добавили.

   — Ну что ты нос повесила? Сейчас сделаю укладочку, наденешь новый костюмчик и будешь как конфетка.

   — Угу, — кивнула я. — Леденец на палочке.

   — Не-е-е, — заржала Светка. — Какая ты палочка? Ты шарик. Нет! Овальчик на ножках.

   — Ещё лучше. Палка-палка, огуречик, вот и вышел человечек. Свет, может, перекрасим? — закинула я удочку. Вдруг подруга согласится?

   — Перекрасим? Да ты с ума сошла! А вдруг новая краска вступит в реакцию с только что окрашенными волосами, и ты станешь зелёной?

   — А зелёный не лучше розового? По-моему, было бы не так ярко.

   — Точно свихнулась! А если клочками прокрасишься? И так половина волос отвалилась, — проболталась она. — Да и времени у нас нет! Пойдёшь так! Мне, например, очень нравится! Думаю, Стасик оценит.

   Влезать в Светкину аферу по знакомству с очередным кандидатом в женихи ох как не хотелось. Но она умела вцепляться, словно клещ, и волей-неволей все сдавались под её напором. Это она придумала, что я должна обязательно найти себе кавалера, чтобы у меня появился стимул в жизни и я стала меньше «жрать», как «выражовывалась» она.

   — Он просто обязан в тебя влюбиться. — Подруга перестала работать феном. — Посмотри, какая ты красавица! А глаза? Да это же просто болота любви.

   — Болота или озёра? — переспросила я, рассматривая свою голову.

   Всё-таки Светка была парикмахер от бога. Как она умудрилась клочки на моей голове собрать в более-менее приличную причёску, для меня осталось загадкой. Всё бы ничего, но цвет волос меня смущал.

   — Ну, озёра. Да какая, собственно, разница — болота, озёра. Не привязывайся к словам!

   — Болота и озёра разного цвета.

   — Чего? — уставилась на меня Светка. — Глупости какие! Что там, что там вода грязного зелёно-бурого цвета. Во всяком случае, возле нашего города. На выходных ездили с Алексиком отдыхать. Так потом два часа в ванной сидела, отмыться не могла. А купальник? Его вообще выкинуть пришлось, так и не отстирала. Так, хватит болтать! Одевайся давай! Смотри, что я тебе на твои нищенские прикупила.

   Если честно, то я меньше всего хотела, чтобы Светка покупала мне одежду. Но она просто позвонила и заявила, что хватит мне ходить словно бабка и пора одеваться как нормальные женщины. А так как я отнекивалась, она сама всё выбрала на глазок. И сейчас я очень боялась, что глазок мог её подвести.

   Подруга подлетела к шкафу и вытащила костюм — расклешённую юбку серебристо-серого цвета и коротенькую фиолетовую блузку с глубоким декольте.

   — Думала, под цвет волос, — заявила она, стягивая шуршащий целлофановый пакет. — Но под розовые тоже нормально подойдёт.

   — Ты уверена, что я в это влезу? — закрались у меня подозрения.

   — Попробуй не влезть! — предупредила меня Светка. — Я тебя по ступенькам бегать заставлю! Сколько там у нас ещё времени? Во! Как раз успеешь туда-сюда раз десять проскакать. Потом я тебе такси вызову!

   Скакать по этажам мне не хотелось, а потому пришлось стараться. Юбка кое-как застегнулась, спасибо производителю, предусмотрительно вставившему в пояс резинку. А вот грудь помещаться никак не желала и стремилась вывалиться из декольте.

   — Отпад, — заявила Светка, когда я предстала перед ней. — Стасик сдохнет, подавившись слюной.

   — Зачем мне дохлый Стасик? — поинтересовалась я. Он мне и живой был не особо нужен, а уж в качестве трупа — и подавно.

   — Это я образно. Что ты к словам придираешься. И вообще, что ты сегодня тупишь? Хотя в последнее время ты такая постоянно. Слушай, да забудь ты уже про этого кобеля. Ушёл — и скатертью дорога. Детей у вас нет? Правильно? — Я утвердительно кивнула. — Квартира матери у тебя есть? — Я снова кивнула. — Здоровьем тебя бог не обделил. Вон какая фигура выросла. Ну что ты расстраиваешься?

   — Обидно, — на глаза навернулись слёзы. — Он мне даже родить не дал.

   — Вот! — воскликнула Светка. — Зачем он нам такой нужен?! Мы тебе, знаешь, какого мужика подберём! — Я с надеждой уставилась на неё. — Нормального. Не то что твой Сергунчик. Тьфу! Это надо было мужика так назвать!

   — А Алексик? — вернула я ей шпильку.

   — Алексик у меня золото, — надулась подруга.

   Тут я с ней была полностью согласна. Светкин муж любил её и их дочку до безумия, потакал всем их желаниям, постоянно дарил жене цветы и подарки, возил с работы и на работу. А недавно вообще купил ей машину.

   — Согласна, — быстро пошла на попятную я, не желая ругаться с подругой.

   — А вообще, все мужики козлы, — безапелляционным тоном заявила Светка. — Только есть рогатые индивидуумы, есть безрогие, а есть козлы, которые погулять вышли. Вот эти, которые погулять вышли, самые пакостные. От них надо держаться подальше.

   Со Светкой мы дружили со школьной скамьи. Потом вместе поступили в Политехнический институт по специальности «Прикладная геология, горное дело, нефтегазовое дело и геодезия». Там же познакомились с нашими будущими мужьями. Ходили в походы, лазили по горам, ночевали в палатках, пели песни у костра, жарили на углях картошку и хлеб, а ещё украдкой от всех целовались.

   Сергей за годы учёбы стал для меня всем. Мама ушла рано. Отца у меня никогда не было. Бабушка Нюся ненадолго пережила свою дочь. От горя вся как-то ссохлась и тихо отправилась следом, оставив меня совсем одну. Поэтому я всю себя посвятила Сергею и нашей семье. Пошла работать в геологический музей, который был научной лабораторией института геологии и минералогии, помогла мужу защитить кандидатскую, а потом и докторскую. Жизнь налаживалась. Мы переехали в хорошую квартиру, купили машину. Сергея приглашали на конференции. Я всё порывалась поменять место работы, но он мне не давал, объясняя это тем, что ему надо писать научные статьи. А у меня там всё было под рукой, да и общалась я с геологами постоянно, а иногда и выезжала на месторождения за новыми образцами, а потому была в курсе всего передового.

   Светка не раз крутила мне пальцем у виска, говоря, что себя двигать надо, но у меня перед глазами был только любимый Сергунчик. Пока однажды он не сказал, что не рад видеть меня рядом с собой. Мой картонный домик сложился и погрёб меня под завалами. Не знаю, что бы я делала, если бы не Светка. Это она не дала мне пропасть и заставила жить дальше.

   — Так! Садись! Сейчас я приведу в порядок твоё лицо и… Вуаля! Можешь идти покорять сердце Стасика. Кстати, когда будешь на него смотреть, не забывай, что у мужика машина, квартира, дача и кругленькая сумма на счету. Детей нет! Бывших нет! Зарплата во, — Светка ткнула пальцем в потолок.

   — А что с ним не так? — пробормотала я, потому что мне закрыли пальцами глаза и принялись накладывать на лицо тональник.

   — Я тебе сказала, что так, остальное не имеет значения.

   — А то, что не имеет значения, хотя бы функционирует? — снова попыталась прояснить картину.

   — Пифа! — воскликнула подруга. — Проверь это, пожалуйста, сегодня сама. Я так далеко не заглядывала. И потом, будь прагматичной! Зачем тебе уже это, когда так много всего остального.

   — Ну как зачем? — открыла я один глаз. — А дети?

   — Договоришься. Закрой глаза! Не мешай наносить тени! Если что, усыновишь.

   — Так своих хочется, — вздохнув, пролепетала я.

   — Пифа, я тебя не узнаю. Куда делась девчонка, которая могла любому мужику засадить кулаком в нос, первая лезла в горы, не боялась спускаться в трещины? Ку-ку, Пифа! Выходи! Ты со своим Сергунчиком совсем загнала себя в тупик. Пора выбираться оттуда. Хочешь, я устрою тебя преподавателем в институт? — Я покачала головой. — А ты подумай. — Она ещё минут десять поколдовала надо мной, заставляя то открывать, то закрывать глаза, а потом скомандовала: — Ну, а теперь смотри! Красота же!

   Первые десять секунд я боялась взглянуть в зеркало, хорошо помня шок от розовых волос. Наконец, набравшись мужества, открыла глаза.

   — Мама моя родная, — прошептала я.

   На меня смотрела чужая тётка. Такие обычно сидят на месте секретарши и цедят сквозь зубы: «Без записи не положено» или «Положи, где взяла».

   — Здорово же? — Светка заглянула мне в лицо. Чтобы не обижать подругу, я кивнула. — У тебя глаза стали такие выразительные. Брови тебе пришлось подрисовать, а то твоих совсем не видно. Да и контур губ слегка увеличила, чтобы ты выглядела сексуальней. Нравится?

   — Угу, — выдавила я из себя.

   — Угу и всё? — обиделась Светка.

   — Очень, — выдала я вторую порцию восхищения. — Это я от неожиданности.

   — Вот! А я что говорила? Надо только немного привести себя в порядок. И смотри! Тебя же не узнать. Если бы Сергунчик видел тебя такой, он бы никогда не ушёл! — воскликнула подруга.

   — Это не он ушёл, это я ушёл, — решила восстановить я справедливость. — Точнее, ушла.

   — Ага, с одним чемоданом, как нищенка. Вот скажи мне, а как же совместно нажитое имущество?

   — Пусть подавится, — пробормотала я. Вспоминать о произошедшем было до сих пор больно.

   — Кто подавится? Этот кобель? Нет, Пифа, всё-таки ты дура! Говорила тебе, что надо с ним судиться!

   — Не хочу, — помотала я головой. — Мне от него ничего не надо!

   — Там твоя честно заработанная половина! Кем бы он был без тебя?

   — Нашёл бы себе ещё одну, как ты сказала, дуру.

   — Не обижайся, — обняла меня Светка. — Ты умница! Иди и покажи им всем!

ГЛАВА 1

Не знаю, кому я там что должна была показать, но идти в ресторан с подозрительным названием «Три тополя» мне, откровенно говоря, не хотелось. В голове нет-нет да и всплывал вопрос: кто будет третьим?

   Таксист кавказской наружности всю дорогу откровенно пялился на меня в зеркало заднего вида. Когда, рассчитавшись, я собралась выходить, джигит не выдержал.

   — Дэвушка, а, дэвушка, а тэлэфончик не дадэте?

   — Его отключили за неуплату, — брякнула я, лишь бы отстал.

   — Вай! Такой красэвый дэвушка, и без дэнэг? — тут же оживился мужчина. — Скажи мнэ адрэсок, красавица, я тэбэ вэчерком занэсу.

   — Спасибо, не надо, — совершенно смутилась я. — Это ни к чему, право слово. И вообще, мне некогда.

   Увидев, что он вознамерился вылезти из машины, я сломя голову понеслась по тротуару. Забежав за угол, я попала каблуком в решётку ливнёвки. «Хрясь», — радостно сказал каблук, сломавшись.

   «Замечательно! Теперь можно разворачиваться и идти домой». «Трусиха! — раздался в голове Светкин голос. — Сколько можно, словно страус, зарывать голову в песок?»

   Вздохнув, я наклонилась, вытащила безнадёжно испорченную босоножку и оторвала сломанный каблук. В голове внезапно громко щёлкнуло, словно переключился тумблер. «Давление, что ли? — Я дотронулась до виска и тут вспомнила, что волосы у меня ярко-розовые. — А плевать! Зря, что ли, Светка старалась. В конце концов, в «Три тополя» я ещё не ходила. Я вообще последнее время нигде не была. Дом — работа, работа — дом. Пойду, вдруг там неплохо кормят? Заодно посмотрю, что там за Стасик».

   Нацепив безнадёжно испорченную босоножку на ногу, я на носочках поковыляла в сторону нужного адреса. Вывеска над дверью была малоприметной, сразу и не поймёшь, что находится там. «Наверное, недавно открыли», — решила я, взбегая на невысокое крылечко. Отсутствие каблука не помешало мне сделать это с грацией молодой бурёнки. Стоило мне подойти к двери, как откуда-то сбоку появился молодой человек в наглаженной белоснежной рубашке с бабочкой на шее и распахнул её.

   — Доброго вечера, — елейно улыбнулся он. — Простите! У вас столик заказан? Дело в том, что у нас тут только по приглашениям.

   Раньше этого было достаточно, чтобы я развернулась и сбежала. Однако в этот раз что-то удержало меня на месте. Я почувствовала некую бесшабашность, давно не посещавшую меня.

   — Меня ждут, — важно заявила я, задвигая ногу с пострадавшей босоножкой за другую.

   — Э-э-э… — на секундочку завис то ли охранник, то ли швейцар, раздумывая, пускать меня или нет в царство сверкающего хрусталя, позолоты на стенах, дорогого фарфора и умопомрачительных запахов.

   — Не ссы, — неожиданно брякнула я и сама испугалась того, что сказала. Сейчас точно выставит меня за дверь. — У меня здесь деловая встреча.

   — Проходите! — Молодой человек усмехнулся и посторонился.

   «Интересно, что он про меня подумал?» — размышляла я, оглядывая зал в поисках нужного мне мужика с машиной, квартирой, дачей и кругленькой суммой на счету.

   Если Светка сказала, что на остальное смотреть не надо, то Стасик — вон тот толстый коротышка с остатками рыжей шевелюры на затылке. После моего Сергея на этого было лучше не смотреть. Но на безрыбье, как говорится, и головастик — крокодил.

   Пока я шла на цыпочках по залу, стараясь делать вид, что у меня всё прекрасно, перехватила пару сальных взглядов подвыпивших мужиков. Косились они, правда, больше в зону моей груди, стремящейся выпасть из декольте. Может, Светка и права, когда говорит, что мне надо по-другому одеваться и краситься? Представила сразу радость наших геологов, заявись я в такой блузке.

   Увидев меня, коротышка поперхнулся, схватив салфетку, закашлялся в неё и даже пустил слезу. Я подождала, пока пройдёт первый приступ радости.

   — Епифания? — наконец-то смог вымолвить он. Я кивнула. — Ох, вы оказались даже лучше, чем я себе представлял! — засуетился он, подбегая ко мне и отодвигая стул. При этом его взгляд не отрывался от моего пышного бюста. Мне даже показалось, что ещё немного — и он сунет туда нос. — Присаживайтесь. Что будете пить? Вино белое? Красное? Шампанское? Или, может, немного водочки? Вот меню, — сунул он мне кожаную папку с золочёным вензелем. — Здесь подают бесподобную осетрину.

   — Ну, с неё я, пожалуй, и начну, — улыбнулась я. «Как бы сделать так, чтобы вместо его конопатого лица с бледно-голубыми, словно у старика, глазами и носом картошкой представить что-то другое? Придётся напиться, а то сожру осетрину и сбегу».

   Стасик с видом знатока назвал официанту заковыристые названия блюд, и тот ушёл.

   — Стасик, а можно мне белого вина, пока мы ждём наш заказ, — попросила я, решив, что чем быстрей начну, тем легче будет потом.

   — Прекрасный выбор, дорогая. Ничего, что я сразу так по-дружески?

   — Конечно-конечно, — кивнула я.

   «Вот Толик с нефтебазы был, пожалуй, краше, — думала я, наблюдая за мужчиной. — У него хоть нос прямой был. Если бы я знала, что Стасик ещё хуже Толика, то я бы подумала, сбегать мне с пикника от Толика или задержаться. Там две бутылки шампанского не помогли контакт наладить. А здесь, пожалуй, надо было сразу с водки начинать».

   — Не хочу ходить вокруг да около, — решил взять быка за рога Стасик. — Мы люди взрослые. Предлагаю после ужина сразу поехать ко мне. Как вы на это смотрите, Епифания?

   — Я на это смотрю пока что трезво, — не удержавшись, хихикнула я. — Давайте не будем гнать лошадей, дорогой Станислав. Вечер длинный. Поговорим, расслабимся.

   «Блин, что я несу? Вроде не пила ещё».

   — Разумные слова, — обрадовался тот. — Светлана была права, расписывая вас как очень порядочную и умную женщину. Знаете, Епи, вы мне понравились сразу, как только я вас увидел. Ум, так сказать, на лицо, — его взгляд медленно спустился к выступающей части моей фигуры.

   Епи? Я удивлённо таращилась на своего собеседника, так моё имя ещё никто не сокращал. Стасик махнул официанту, и мне предоставили на выбор несколько бутылок. Не особо вникая, я ткнула в ту, что посередине.

   — Совиньон Блан, — с видом знатока произнёс Стасик. — Прекрасный выбор, дорогая Епи. Однако к такой рыбе могу предложить ещё и розовое вино.

   — Начну, пожалуй, с белого, а дальше как пойдёт, — улыбнулась я, уже почти уверенная, что без водки я сбегу прямо сейчас.

   Епи я ещё пару раз могла вытерпеть, но потом начала бы злиться. Епи, Ёпи, так до чего-нибудь и договориться недолго. Надо было срочно процесс сбегания приглушать в корне, а то меня Светка прибьёт, что я такого мужика упустила. Хотя, с другой стороны, если я останусь, то мне потом всё время пить придётся? Представила картину: не успела я утром глаза открыть — и сразу руку под кровать, нашарила бутылочку, сделала несколько глотков и готова на супруга взирать с обожанием, чтобы денег не забывал давать! Что-то в этом плане меня не совсем устраивало. Ладно, посижу немного, посмотрю: вдруг человек откроется с другой стороны? Любила же его мама за что-то.

   — Епи, о чём ты задумалась? — Стасик опрокинул рюмочку водки и захрустел маленьким корнишоном.

   — Да вот думаю, а можно мне тоже с водочки?

   Хотя ощущала одним чувствительным местом, что делать этого не следует. Мало того, что утром будет болеть голова, так ещё и печень могла взбунтоваться. Всё, конечно же, зависело от дозировки. Я посмотрела на Стасика. Да. Тут, пожалуй, рюмочкой не обойтись. Только кардинально. Полный наркоз. А вообще-то, пить было вредно, это я знала точно. Но… Иногда в жизни бывают исключения.

   — Прекрасная идея, — поддержал меня Стасик. — Кстати, вот и рыбка подоспела.

***

Не знаю, сколько я в итоге выпила, но могу сказать точно: красавцем Стасик не стал. Я что только не представляла: и купюры у него из носа, ноздрей, ушей торчали, и стодолларовые бумажки ему на лоб мысленно клеила, и в бассейне на даче он плавал — от этого вообще передёрнуло, — и в машине сидел, и мешок зарплаты мне приносил. И всё бесполезно! Отовсюду торчал нос картошкой, водянистые глазки и лысая макушка с остатками рыжей шевелюры. Потому решение сбежать никуда не делось, а только с каждой рюмкой крепло. Наконец, моё терпение не выдержало и лопнуло.

   — Дорогуша, — протянула я, навалившись грудью на столик. Глаза Стасика тут же собрались в кучку и уставились в одну точку. Не на моё лицо, естественно, а в декольте. Я облизнула пересохшие губы. — Епи надо сходить в дамскую комнату, — заговорщически произнесла я и резко встала. Меня слегка качнуло, но я была девушка крепкая, меня просто так с ног не свалишь.

   — А зачем тебе бутылка? — Как только моя грудь пропала из зоны видимости моего кавалера, в мутных глазках промелькнула заинтересованность происходящим.

   — Фу, Стасик! — надула я губы. Хотелось надеяться, что Светкина помада не расползлась красным пятном по лицу. — Девушка может прижечь прыщик на носу или нет? Видишь? — Я ткнула в мифическое образование на носу. Мужчина попробовал сфокусировать взгляд на указанном месте, но у него это плохо получилось. — Ай… — отмахнулась я от него, как от надоедливой мухи. — Ты всё равно ничего не разберёшь под слоем тональника и пудры. Жди, я сейчас вернусь, и мы с тобой поедем к тебе домой. Ту-ту! — изобразила я паровозик.

   И пошла, вихляя бёдрами и прихрамывая, к выходу.

   — Адью! — помахала я ручкой наглаженному молодому человеку, который предусмотрительно открыл передо мной дверь, опасаясь, что я не сразу попаду в проём. — Осетрина была отпад.

   — Приходите к нам ещё! — крикнул он мне вслед.

   — Угу, — согласилась я, — обязательно.

   После чего запульнула испорченную босоножку в одну сторону, целую — в другую. Проскакав горной козой по ступенькам, я перебежала дорогу и направилась к парку, планируя оказаться как можно дальше от своего счастья в виде Стасика с его машиной, квартирой и кучей денег. Душа рвалась и звала в неизвестные дали. И теперь главное было не свалиться, следуя её зову.

   До парка я добралась поразительно бодро, а вот дальше мой вестибулярный аппарат засбоил. Кое-как достигнув скамеек у озера, я плюхнулась на первую попавшуюся.

   «Спеть, что ли?» — подумала я и хихикнула, сразу вспомнив мультик про волка с его: «Щас спою». Достав бутылку из своей не совсем дамской сумочки, немного потрясла её. Водка была дорогая и хорошая.

   — И что мне так не везёт? — спросила у бутылки. В голове подозрительно гудело. Да и скамейка стала покачиваться. Даже здесь покоя не было.

   — Может, ты просто не на своём месте? — проскрипел рядом со мной надтреснутый старческий голос.

   От неожиданности я подскочила и чуть не выронила ценную жидкость из рук.

   — Вы кто? — поинтересовалась я, рассматривая двух старух в странных одеяниях, сидящих вплотную друг к другу. — Монахини?

   — Кто? Монахини? — Женщины рассмеялись слегка каркающим смехом, от которого по спине побежали мурашки.

   «Ненормальные, — решила я. — Точно! Сбежали из психушки, наверное».

   — И давно вы гуляете? — решила выяснить я. Может, пора вызывать ментов: пусть вернут женщин на место.

   — Брось, — махнула рукой старуха и щёлкнула пальцами у меня перед носом. От резкого звука я дёрнулась. Вторая старуха куда-то пропала. Может, разведчицы? Не могла же она испариться? — Да не бойся ты. Актриса я. Бывшая. Люблю гулять здесь ночами. Но только летом, осенью здесь будет сыро и неуютно. Не люблю смотреть, как умирает природа. А летом иногда встречаются такие глупцы, как ты.

   — Я неглупая, — обиделась я. — А куда ушла ваша сестра?

   — А говоришь, неглупая, — рассмеялась старуха. — Нет у меня сестры. Тебе показалось.

   — Показалось? — Я закрыла глаза руками. Может, это мне пора скорую вызывать?

   — Была бы ты неглупая, муж бы от тебя к другой не сбежал, — неожиданно произнесла старуха.

   — Что? — Я убрала пальцы от одного глаза. — Вы-то откуда знаете?

   — А что тут знать? — пожала плечами моя собеседница. — Был бы муж, сидела бы с ним дома, а не с бутылкой в обнимку по парку шарахалась.

   — А может, я культурно отдыхаю? — не согласилась я.

   Вот что за нравы? Может женщина расслабиться? Сидела себе, никого не трогала, и на тебе — свалились на мою голову.

   — Отдыхаешь, значит? — ехидно переспросила старуха.

   Я утвердительно кивнула в ответ, чтобы развеять все её сомнения.

   — И муж у меня есть, и дети! Только они сейчас на даче у бабушки, — самозабвенно врала я.

   — Ну-ну, — усмехнулась старуха.

   — Не верите? Ну и не надо. А давайте мы с вами лучше выпьем? — ни с того ни с сего предложила я.

   — А давай! — неожиданно согласилась старуха.

   — Только у меня стаканов нет, — расстроилась я. — Да и закусить нечем.

   — У меня есть. — Старуха, словно фокусник, вытащила из складок длинной юбки гранёные стаканы. Я даже немного подалась вперёд, стараясь понять, откуда она их достала. Но никакой сумки не увидела. Решив не забивать себе голову, мало ли где старухи стаканы таскают, отвинтила пробку и налила нам по четвертинке. — А что так мало? Так у тебя и жизнь всегда будет на четвертиночку. Наливай полные!

   — А плохо вам не будет?

   — Мне? Да главное, чтобы ты выпила! Давай за бьющую ключом жизнь, за дом полную чашу, за деток и любящего мужа. Осилишь? — подначила меня старуха.

   Мы подняли с ней на пару стаканы и чокнулись. Я на мгновение замерла, наблюдая за своей не пойми откуда взявшейся собутыльницей. Та дунула в стакан и выпила до дна, словно там была вода.

   — Теперь твоя очередь, — улыбнулась она, вытирая губы чистеньким платочком.

   Я выдохнула, словно заправский алкоголик, и сделала большой глоток. Потом ещё один, и ещё, понимая, что, стоит мне остановиться, и всё… Я не допью. И тогда прощай жизнь полная чаша и дети с любящим супругом. И я допила. Дыхание перехватило, я закашлялась. Когда пришла в себя, старуха куда-то исчезла вместе со стаканами. Глюки? Я посмотрела на бутылку, в которой почти ничего не осталось.

   «Ничего себе я пью! — с ужасом подумала я. В мозгах на короткое время наступило просветление. — Так и спиться недолго. Надо сказать Светке, что я больше не хочу знакомиться с её женихами, а то меня потом лечить придётся».

   Решив, что пора идти домой, пока ещё чего-нибудь не натворила, я встала со скамейки. Но оказалось, что передвигать ногами было не так просто, они внезапно стали ватными. Неожиданно всё вокруг пришло в движение, плавно покачиваясь из стороны в сторону. «Это заключённые всю ночь раскачивали тюрьму, вот видите, вся бемель развалилась», — всплыла в голове фраза из старого фильма. По всей видимости, те же заключённые сейчас раскачивали парк. Я попробовала сделать шаг, потом второй, стараясь не упасть. Пройдя немного вперёд, поняла, что так я далеко не уйду. Если только до ближайшего дерева, тогда там и прилягу.

   «Лучше пересижу, пока мозги на место не встанут», — подумала я и, медленно развернувшись, отправилась назад. Когда до скамейки оставалась пару шагов, откуда ни возьмись нарисовалась старуха и бросилась ко мне. Всё произошло настолько быстро, что я даже не успела ничего понять. Я лишь увидела перед собой её огромные чёрные глаза, заполонившие всё вокруг. От неожиданности я отшатнулась, споткнулась обо что-то и стала заваливаться назад. А дальше были удар и искры перед глазами.

   «Смотри, не профукай второй шанс, Епифания! Другого не будет», — вспыхнуло в мозгу огненными буквами, и наступила полная темнота.

ГЛАВА 2

Я плыла над облаками. Плавно покачиваясь, блаженствовала и рассматривала голубое небо над собой. Мне ничего не было надо, ничего не волновало и не заботило. И вообще, была ли это я? Непонятно.

   Единственное, что мне хотелось, — чтобы это продолжалось вечно, но какой-то урод взялся разрушать мир вокруг. Меня стало кидать туда-сюда, словно баскетбольный мячик в игре. Облака, подобно живым птицам, метнулись в разные стороны. Ещё немного — и их не осталось совсем. Голубое небо потемнело, поднялся ветер, и меня понесло, бросая, словно песчинку. Казалось, скоро и я сама разлечусь на атомы. Испугавшись, я открыла глаза и уставилась на миловидное лицо молоденькой девушки лет семнадцати с ярко-рыжими волосами, которая трясла меня за плечо.

   — Ой! — испугалась она, заметив, что я смотрю на неё, и быстро затараторила какую-то тарабарщину, тыкая пальцем в дверь.

   «Белочка, — решила я. — Допилась! Ни слова не понимаю».

   Внезапно виски прострелило такой острой болью, что я, застонав, запрокинула голову. У меня было ощущение, что кто-то вогнал мне в мозг острую иглу и медленно её прокручивает. Не знаю, сколько длилась по времени эта экзекуция, но когда я нашла в себе силы вновь взглянуть на мир, то увидела, что девчонка смотрит на меня испуганными глазами.

   — Бабаня Ярина, что с вами?

   Я облегчённо выдохнула, поняв, что прекрасно её понимаю. Значит, померещилось.

   — Почему бабаня? — Я потрогала своё лицо. Допилась! Молоденькие девочки обзывают меня бабкой. — Я что, так плохо выгляжу?

   — Да что вы! — всплеснула она руками, и только тут я заметила, какая странная на ней одежда. Казалось, она сбежала из театра, в котором играли «Анну Каренину». — Вы всегда прекрасно выглядите! Просто вы так долго спали, что я стала волноваться, а тут советник заглянул, сказал, что вас принц хочет видеть.

   — Принц?

   Я нахмурилась. В голове до сих пор стоял гул, мешающий соображать. И только тут до меня стала доходить нелепость происходящего. Я вообще где? Я резко села и огляделась. Маленькая комната без окон. На неровных стенах сикось-накось наклеены простенькие обои. В углу был стол с глиняным кувшином и вазой с какими-то фруктами. Там же высился подсвечник с тремя горящими свечами. В другом углу было что-то похожее на умывальник и ведро. На психушку вроде не тянуло.

   — А что, света нет?

   — Ась? — уставилась на меня, не мигая, девица. — А, вы про Светланку! Так её здесь нет. Она дома осталась.

   — Вообще-то я про свет, — пробормотала я. В ответ мне лишь развели руками. — Понятно. Но хоть где я, сказать можешь?

   — Бабаня Ярина, вы разве ничего не помните?

   Я поморщилась из-за того, что меня опять обозвали старухой, но решила промолчать. Может, мои тридцать девять и кажутся кому-то концом жизни. Да и имя это не моё. Может, девчонка тоже одна из пациенток?

   — Помню, — на всякий случай согласилась я. После чего принялась перечислять, что из последних событий осталось в моей голове: — Как Светка перекрасила мне волосы в розовый цвет — помню, как пошла на свидание к Стасику — помню, как напилась — помню, потом какая-то старушенция заставила меня выпить стакан водки, и после этого я, кажется, свалилась. А дальше — полный мрак.

   По мере того, как я говорила, чёрные, словно маслины, глаза девушки округлялись всё больше.

   — Бабаня Ярина! Вы не ходили на свидание к Стасику и не красили волосы! — испуганно заявила она. — Вы вообще никогда их не красили, не желая портить свой цвет. И вы не пили ничего стаканами. Вы что? Наверное, вам всё это приснилось! Нас с вами усыпили и похитили! Вы вообще собирались на встречу с Говеном.

   — С кем? — вытаращилась я.

   — Ну как с кем? — чуть не заплакала она. — С вашим женихом.

   — Говен — мой жених? Ты уверена? Я могла влюбиться в мужчину с таким именем?

   Нет! Я точно сплю! Или я без сознания, и это водка сейчас туманит мой разум. Гадская голова! Да что там может так шуметь? Сейчас я проснусь, и всё будет как прежде. И тут я увидела свои руки! С перстнями! Каждый из которых стоил целое состояние.

   — Это ещё что?

   Я поднесла кисть почти к носу. У меня точно глюки! Это всё водка наделала! У меня не могла быть такая молодая кожа. А кольца? Откуда у меня кольца с такими дорогими камнями? Бред какой-то! А это ещё что? Я уставилась на серую юбку. Это точно была не моя юбка. Из-за цвета и этого набата в голове я не сразу обратила на неё внимание. Я потянула рукой тяжёлую шелковистую ткань. Юбка оказалась длинной, украшенной понизу кружевом в цвет и расшитой мелкими камнями. Я схватилась руками за рёбра. А куда делась моя блузочка с шикарным декольте? А грудь?

   — Иииии, — тоненько завыла я, понимая, что съехала с катушек. Такого не могло со мной случиться!

   — Бабаня, вы меня пугаете! — Девчонка всхлипнула, по щеке побежала одинокая слезинка. Однако она быстро вытерла глаза и попыталась взять себя в руки. Но было видно, ещё немного — и она разрыдается в голос.

   — Почему ты называешь меня «бабаня»?

   Перестав скулить, я решила отвлечься. Слёзы вряд ли помогут в этой ситуации. Я очень надеялась, что сейчас в нашу палату заглянет врач и всё объяснит.

   Интересно, моё состояние излечимо? А может, всё пройдёт само собой? Надежда на лучшее ещё не покинула меня.

   — Ну как же? Так всех знатных женщин называют.

   Я поняла, что врач-психотерапевт мне требуется срочно и лечить меня будут долго. Похоже, некий хвостатый зверёк уходить не собирался.

   — А мужчин?

   — Бабай.

   Я свалилась обратно на подушку, закрыла руками глаза и заржала. Смех у меня был истеричный. Знатный мужчина — бабай. Бабай Говен! Надеюсь, мой жених — тоже знатный мужчина. Тогда я с удовольствием буду называть его бабай Говен.

   — Бабаня Ярина, — меня снова затрясли за плечо. — Бабаня!

   — Дай зеркало! — скомандовала я, прекратив смеяться так же внезапно, как и начала. Что-то мне подсказывало, что это только начало.

   Девчонка вскочила и подбежала к столу.

   — Простите, бабаня, — повернулась она ко мне. — Но зеркало нам не положили, хорошо, что гребень дали.

   В это время в дверь постучали.

   — Ой, бабай Возгарь, наверное, пришёл, а я вас не расчесала. Я открою?

   — Открывай.

   Я села. Посмотрю на бабая. Раз уж свихнулась, надо хотя бы удовольствие от этого получить.

***

Принц Вадим.

   По просторному кабинету, выдержанному в тёмных тонах, вышагивал туда-сюда высокий крепкий мужчина среднего возраста. Дорогой костюм обтягивал широкие плечи. Ворот белоснежной рубашки был небрежно расстёгнут. В открывшемся треугольнике виднелась загорелая до бронзы кожа, что намекало на то, что хозяин тела не всегда сидит в помещении. Время от времени он в задумчивости потирал подбородок, касаясь рукой шрама, идущего от уха к уголку рта.

   — Зря я тебя послушал, — недовольно посмотрел он на своего советника. — Какой гоблин нашептал мне в уши, что это хороший план? Она избалованная бабаня, никогда не знавшая слова «нет». Слушай, почему она так долго спит? Ты точно не переборщил с дозировкой?

   — Обижаете, принц. Я что, враг вам? Тем более что там, где я брал снотворное, мне поклялись, что это совершенно безвредно.

   — Меня беспокоит, что она до сих пор не встала.

   Мужчина пересёк комнату и остановился возле распахнутого окна. Проносящийся по улице шаловливый ветерок тут же растрепал его тёмные волосы. Он провёл по голове рукой, откидывая их назад. От невесёлых дум между чёрных бровей пролегла глубокая морщина. В голове Вадима вихрем проносились воспоминания.

   Принц был уверен, что во всём виноват отец. Это он вбил себе в голову, что сын непременно должен жениться на графской дочке Ярине, оставшейся единственной наследницей обширного графства. Вадим не желал этого брака. Но король выставил условие, что лишь после союза с дочерью графа Лончарского он получит по завещанию герцогство Горватское.

   Принц Вадим был седьмым и самым младшим сыном короля Велибора Третьего. Ему с детства внушали, что он никогда не станет наследником, а потому должен сделать карьеру военного.

   Закончив Академию, он отправился воевать. Но через пять лет отец приказал ему вернуться. В королевстве Юрославия вспыхнула чума. Ни один лекарь не сумел помочь его старшему брату, и он умер. Слишком поздно спохватились.

   И тогда король решил, что война с непокорными тузманами — дело опасное. Тузманы были опытными воинами, владеющими магией земли. Они устраивали землетрясения и обвалы в горах, погребая под камнями королевские войска. Война была затяжной и победы не приносила. Горный народ не желал сдаваться. А королевских сыновей надо было беречь. Неизвестно сколько раз может вспыхнуть чума.

   Король приказал Вадиму вернуться и вместо сражений заняться шахтами. Железа Юрославии требовалось всё больше. Вадиму пришлось срочно переучиваться, постигая азы нового дела. Прошло несколько лет. Шахты исправно работали, принося казне немалый доход.

   И Вадим решился попросить у отца в качестве наследства герцогство на юге, где были основные месторождения. Велибор был уже готов подписать указ, но тут внезапно скончался граф Лончарский, владевший вторым по величине залежей железной руды участком, граничившим с герцогством. Король Велибор захотел объединить все шахты, чтобы ничего не уходило мимо казны. И приказал Вадиму жениться на дочке графа, если он хочет заполучить в наследство Горватию.

   — Всё же красть эту бабаню была глупая затея. — Вадим отошёл от окна и уселся за стол.

   — А что ещё нам было делать, если эта дурочка собралась втихаря обвенчаться с утырком Говеном. Он там три года землю пахал, стараясь сунуть лапу в шахты. Случись это — и не видать вам наследства.

   — Пошёл бы опять в армию! — Принц стукнул ладонью по полированной столешнице. От удара позолоченная крышка чернильницы подпрыгнула, обиженно звякнув.

   — Ага, — поддакнул Возгарь, — а можно было бы открыть пуговичный магазин.

   — Почему пуговичный? — нахмурился Вадим, не понимая, куда клонит советник.

   — Ну как же! Это принесёт примерно такой же доход, сколько и ваше служение. Только намного безопасней. Не хотите освоить новое дело?

   — Прекрати паясничать! Я и не думал уходить из армии. Это всё отец. Он приказал вернуться и заняться добычей железа.

   — Вы десять лет тянули это дело, открыли новые шахты. Усовершенствовали плавильню. Неужели вы готовы всё бросить из-за девчонки?

   — Она истеричка и недалёкого ума. Я бы не хотел видеть её подле себя.

   Вадим поморщился, вспоминая их первую встречу. Она надменно поджимала губы, не желая его слушать. А потом вообще заявила, что его шрам вызывает в ней чувство отвращения, а потому любые разговоры о браке неуместны. Когда же он предложил ей подумать и узнать его поближе, она принялась визжать и топать ногами, угрожая что-нибудь сотворить с собой, если он будет настаивать.

   — Мы уже сделали первый шаг. — Возгарь подошёл и сел с другой стороны стола. — Теперь придётся идти до конца.

   — И быть всю жизнь несчастным? Стоят ли этого шахты?

   — Всегда можно завести себе любовницу, — пожал плечами советник.

   — Я так не могу. Ладно, иди посмотри, вдруг она уже проснулась. Надо скорее покончить с этим делом. Всё равно дороги назад нет. Её репутация уже испорчена. Кстати, а священнослужителя-то ты позвал?

   — Обижаете, мой принц. Он давно здесь и ждёт, когда его пригласят.

ГЛАВА 3

— Постой! — закричала я, услышав, что девушка щёлкнула щеколдой. Она удивлённо повернулась ко мне. — Скажи, что тебе надо несколько минут, чтобы привести меня в порядок.

   — Бабай Возгарь, бабаня только проснулась, — пролепетала девчонка, приоткрыв щель. — Я должна её причесать и поправить одежду. Вам придётся немного подождать.

   По-моему, тот даже не успел ничего ответить, как она захлопнула дверь перед его носом.

   — Как тебя зовут? — поинтересовалась я. Если это кома, то надо в ней обживаться.

   — Ой, бабаня Ярина, вы и это не помните? — Она испуганно уставилась на меня. — Я же ваша служанка! Бажена.

   — Нас чем-то опоили? Ты сказала, что нас похитили?

   — Да-да, — закивала она. — Вы пили утренний чай.

   — А ты?

   — Простите, бабаня, — потупилась девчонка. — Я допила за вами. Цветочные чаи такие вкусные.

   — Понятно, — хмыкнула я. — Ты попала сюда до кучи. Не зря говорят, что пить надо было меньше, — вздохнула я.

   — Кто говорит?

   — Не забивай голову, — не стала я вдаваться в подробности. — Это я так. Бажена, я, по всей видимости, от снотворного потеряла память. Но ты не волнуйся! — постаралась успокоить я её, видя, что девчонка сейчас разревётся. — Я обязательно всё вспомню. Только позже. А сейчас ты должна мне помочь.

   — Хорошо-хорошо, бабаня, — закивала, словно китайский болванчик, служанка.

   — Почему нас украли, знаешь?

   — Это, наверное, принц. Он хотел на вас жениться, а вы отказали.

   — Он что, так меня любит, что украл? Или я настолько богата?

   — Я точно не знаю, бабаня Ярина, по-моему, он говорил, что ему король Велибор приказал.

   — А король и мне приказал? — нахмурилась я.

   — Нет, бабаня Ярина. У вас же траур.

   — Траур?

   — Ну да! Ваш папенька разбился на механической карете.

   — На карете, — повторила я, и девчонка услужливо кивнула. — Механической?

   — Ну да. Это же новшество! Ваш папенька кучу денег на неё потратил.

   — Я плакала?

   Я решила абстрагироваться от странностей, оставив механическую карету на потом. Будет время — разберусь. Сейчас меня больше волновало, что со мной произошло? Может, я в коме, и мне это всё просто снится? Но не может же сон быть настолько реальным? Ответов пока у меня не было. Точнее, был, но я гнала его от себя прочь, как бешеную собаку, потому что он был из области фантастики.

   — Недолго, — утёрла нос рукавом служанка. — Граф вас обидел, отказавшись покупать вам жемчужное колье, и вы на него серчали.

   — Какая хорошая, однако, я дочка. Ну ладно, с этим разобрались. А Говен? Он вообще кто?

   — Барон Халупник. — Я непонимающе уставилась на девушку. Это она обзывается? Но служанка продолжила как ни в чём не бывало: — Он из соседнего королевства Вехия. Его поместье граничит с вашими землями к югу. Он к вам уже года три ездит. Как только вы приехали из пансионата, так он и принялся в гости наведываться. То цветы вам привезёт, то подарочек дорогой. Постойте! А вы разве не помните, как его любите? Вы же из-за него с графом постоянно ссорились!

   — Не помню, — покачала я головой. — У меня сейчас вообще: тут помню, тут не помню. А отец мой что про него говорил?

   — Граф называл его хлыстом и прохвостом. Из-за этого вы с ним часто и ругались.

   — А что такого есть в наших землях, что я стала такой завидной невестой, что ко мне сам принц сватается? — В мою душу закралось подозрение, что не просто так здесь мужики крутятся.

   — Рудники. Батюшка ваш железо добывал. Вы и этого не помните, бабаня?

   «Да разве я могла забыть, что мой родитель добывает железо? — пронеслось в голове. — Да я была бы самой счастливой на свете! Но, увы, такое везение может привалить, только если ты находишься в глубокой коме».

   — У бабани полный склероз, — вздохнула я от несправедливости бытия. — Возраст, понимаешь ли.

   — Что? — Служанка недоумённо уставилась на меня.

   — Да ничего. Не обращай внимания. Это я так. Ну, хорошо, — кивнула я. Значит, советника зовут бабай Возгарь, с бабаем Говеном мне тоже было всё ясно. Осталось выяснить имя похитителя. — А как у нас зовут принца?

   — Вадим. Он седьмой сын короля.

   — Последний? Или там ещё есть восьмой и девятый?

   — Нет! Ну что вы, бабаня. Он самый младший. Правда, теперь принцев шесть осталось.

   — А куда ещё одного дели? Прибили, чтобы не мешался?

   — Бабаня Ярина! Так нельзя говорить о членах королевской семьи. Помер он. Давно уже. Чуму не пережил.

   — То есть Вадим — последний голопопый принц. Я правильно поняла?

   Служанка хихикнула в кулак и кивнула. Только я собралась продолжить допрос, как в дверь забарабанили кулаком.

   — Кажется, у кого-то подгорает, — усмехнулась я и встала, с удивлением осматривая стройную фигуру. Приподняв юбку, вытянула ногу. Ну что я могла сказать? Помимо молодых рук, у меня появились худые ноги и плоский живот. Оглядывая чужую фигуру, я размышляла: падать мне в обморок или не стоит? Потом решила, что у меня сейчас слишком много дел, и продолжила расспрашивать служанку: — Бажена, а ты его видела?

   — Видела, — кивнула девчонка, с настороженностью следя за мной. — Он с одной стороны страшный, а с другой — ничего вроде.

   — Это как? — не поняла я. Это с какой стороны на него смотреть надо, чтобы ничего получилось? Договорить нам не дал очередной каскад ударов.

   — И? — Дойдя до двери, я распахнула её как раз в тот момент, когда незнакомый мне Возгарь собрался стукнуть в очередной раз. Слова из меня вылетели прежде, чем я успела подумать: — Бабай, опусти руку! Не на митинге!

   — Что? — недоумённо уставился он на меня. — Бабаня Ярина, вы проснулись?

   Я рассматривала советника. Лет тридцати пяти, светловолосый, кареглазый, чуть выше среднего роста, одет так, словно собрался посетить оперу. Крепкого телосложения, на морду смазлив. В общем, мужчина для приятного времяпровождения.

   — Нет, бабай, — ухмыльнулась я, делая паузу, — Возгарь, вы не поверите, но я ещё сплю. Сама хочу проснуться, но пока не получается.

   — Вы пошутили? — поинтересовался он. У меня появилось чувство, что он со мной разговаривает как с ребёнком или как с душевнобольной.

   — Нет, — вполне серьёзно ответила я. — А вы пытались выбить дверь, чтобы задать мне этот вопрос?

   Кажется, он смутился.

   — Принц Вадим хотел бы с вами поговорить, бабаня.

   Нет, это обращение меня добьёт. Я тут стою, раздумываю, строить ему глазки или нет, а он меня «бабаня» называет. Вот всё-таки справедливость в мире отсутствует!

   — Вы поэтому меня усыпили и увезли? — выгнула я бровь. — Чтобы просто поговорить? А нельзя было приехать ко мне? Зачем такие сложности?

   — Видите ли, бабаня Ярина, — начал было советник и захлопнул рот. — А давайте мы с вами пройдём в кабинет? Прошу вас.

   Я вышла в коридор и едва не присвистнула. Похоже, меня привезли в какой-то замок. Узкие окна-бойницы, неоштукатуренные кирпичные стены, неокрашенные деревянные полы.

   — Пойдёмте, бабаня. Вас там ждут. — Указав рукой направление, Возгарь пошёл вперёд.

   — Пойдёмте, дедуля, — пробурчала я себе под нос. — Бажена, не отставай.

   — Иду-иду, бабаня, — пролепетала девушка. — Я завсегдась рядом, можете на меня рассчитывать.

   Мы спустились на два пролёта по каменной лестнице и остановились перед массивной дверью.

   — Бабаня Ярина, — повернулся ко мне Возгарь. Ещё немного — и у меня глаз начнёт дёргаться от этого обращения. Никогда бы не подумала, что буду так реагировать на внуков, когда они у меня появятся. — Вы только не кричите сразу, а сначала выслушайте, что принц вам скажет.

   — А вы уверены, что мне надо его слушать? Знаете что? А может, не будем заходить? Давайте я сразу начну орать, а вы меня отвезёте обратно туда, где взяли! — предложила я.

   — Но Говен вас обманывает!

   — Да? — сделала я удивлённые глаза. — А вы? Вы не обманываете? Ладно уж, открывайте вашу дверь, всё равно же не отвяжетесь.

   После этих слов Возгарь, уже было взявшийся за ручку двери, повернулся ко мне и принялся всматриваться в моё лицо. Что он там пытался разглядеть, не знаю, но я тоже была бы не прочь взглянуть на свою физиономию. Как я не отбрыкивалась от действительности, но, похоже, мне придётся смириться с чужим телом. Во всяком случае, пока врачи не придумают, как вытащить меня отсюда.

   — Бабаня Ярина, вы сегодня какая-то не такая.

   — А нечего девушек всякой гадостью поить. Получайте теперь продукт своего производства.

   — Вы раньше так не разговаривали, — нахмурился он.

   — Да и вы меня раньше не похищали, так ведь?

   — Прошу!

   Дверь распахнулась, я прошла вперёд, окидывая взглядом помещение. Ничего так кабинетик! Потолок высокий. Стены обшиты деревом. Слева стояли высокие шкафы со стеклянными дверцами, сквозь которые были видны книги. Под ногами — длинноворсовый ковёр, выдержанный в сине-зелёных тонах. В дальнем углу я рассмотрела камин и пару кресел. Левее от них стоял мягкий диван, над которым висел какой-то пейзаж.

   Прямо передо мной был стол, за которым сидел темноволосый мужчина. Он нехотя встал и направился ко мне. Высокий, с выправкой военного. Широкоплечий. Он шёл, твёрдо чеканя шаг. Не удержавшись, я посчитала: «Ать-два левой, ать-два правой!» Расстояние было не очень большим, поэтому дальше командовать не получилось.

   — Бабаня Ярина, — коротко кивнул он мне.

   — Ой, бабай Вадим, — «Небеса, дайте сил не заржать», — так приятно вас видеть. Вы несказанно похорошели.

   — Что? — уставился он на меня.

   По-моему, он мысленно покрутил у виска. Но я уже придумала, как буду себя вести. Пусть решат, что я недалёкая, и не лезут с вопросами.

   — Ваш друг бабай, простите, советник бабай, или просто бабай, ну, в общем, он, — кивнула я на замершего у меня за спиной Возгаря, — сказал, что вы хотите меня видеть. Я пришла, вы можете на меня посмотреть, и, пожалуй, я поеду домой. У меня там, знаете ли, дела: куры не кормлены, коровы не доены, собаки не поены. Или козы? Ай, неважно. Что это с вами, бабай Вадим?

   — Принц Вадим, — выдавил из себя мужчина.

   А он ничего так, симпатичный. Нос прямой, с небольшой горбинкой. Такие обычно появляются после хорошего удара. Жаль, что по щеке ползёт шрам. Но шрамы мужиков украшают. Глаза тёмные, почти чёрные. Смотрит на меня так хмуро, словно я съела последнюю сосиску в холодильнике, которая должна была ему достаться. А после моего словесного выступления вообще во взгляде лёд появился. Но не я же его воровала, а он — меня, так что пусть терпит.

   — Что с вами, принц Вадим? Вы что, не рады меня видеть?

   Я с трудом подавила улыбку. Во мне опять бушевала бесшабашность молодости. И если честно, кажется, я была счастлива вновь ощущать себя свободной и беззаботной.

   — Бабаня Ярина… — начал было принц, но я его перебила:

   — Давайте уже по-простому, без всяких там бабань.

   А то я так и слышу, как соседские внуки кричат под окнами: «Баб Аня! Баб Аня, кинь мячик!»

   — Ну если вам так проще, — пожал плечами Вадим. — Может, присядем? — указал он на стул.

   — Может, и присядем, — заявила я и, проигнорировав его жест, направилась к дальнему креслу, стоящему спинкой к стене. Села и вытянула ноги. Бажены в кабинете не оказалось, видать, оставили в коридоре, чтобы свидетелей не было. — Присаживайтесь, принц, — кивнула на второе кресло и поймала офигевающий взгляд, который принц бросил на Возгаря. Тот в ответ лишь недоумевающе пожал плечами.

   — Ярина, — принц уселся напротив меня. Советник встал у него за спиной. Я им мило улыбнулась и приподняла бровь, намекая на продолжение. — Э… Вы понимаете, что скомпрометированы?

   — Я? — изобразила, насколько могла, удивление. — Чем же это?

   — Вы не ночевали дома, — выпалил советник, опережая принца.

   — Так, может, я и не планировала там ночевать? — пожала я плечами. — Кто знает тонкую женскую натуру? У меня, может, отпуск начался?

   — Что? — Вадим поднял голову и посмотрел на советника. Жалко, мне было не видно, но предполагаю, тот скорчил недоумённую физиономию. — Какой отпуск?

   — Ежегодный, оплачиваемый.

   — Бабаня Ярина! — повысил голос принц, потом встал и повернулся к Возгарю. — Ты что с ней сделал, что она несёт какую-то околесицу?

   — Да ничего я не делал! Может, это какой-то побочный эффект от снотворного, и он скоро пройдёт? Но в таком состоянии она даже более адекватная. Во всяком случае, она на вас не бросается и не орёт. Может, и замуж согласится пойти?

   Я с интересом наблюдала за этими двумя, размышляя, а как они теперь себя поведут? Сделать мне они пока ничего не могли. Во всяком случае, до тех пор, пока нас не поженят. Потом меня ещё и королю предъявить надо. Значит, мне надо от этих умников сбежать раньше. Я посмотрела на свои кольца, каждое из которых стоило целое состояние. Думаю, этого хватит на первое время, чтобы где-нибудь укрыться. А там посмотрим. Слишком далеко мне заглядывать не хотелось, я всё-таки надеялась на наших врачей. Должны же они привести меня в сознание!

   Принц рухнул в кресло и уставился на меня. Я снова мило улыбнулась. Думаю, у меня это неплохо получалось, потому что Вадим странно скривился. Может, я страшненькая? Ну и ладно! Всё равно это ему надо было за мной бегать, а не мне.

   — Баба… — начал было он и осёкся на полуслове. Получилось не очень, но я уже смирилась. — …Ярина, вы помните наш последний разговор?

   — Не очень, — покачала я головой, — вы не хотите мне напомнить? Память девичья, она, знаете ли, короткая.

   — Я предлагал вам выйти за меня замуж, — сквозь зубы проговорил мужчина, смотря куда-то в сторону. Я проследила за его взглядом и увидела статуэтку танцовщицы.

   — Это точно была я? — решила уточнить на всякий случай. А то вдруг в тот раз за моей спиной стояла лошадь?

   — Конечно, вы. — Он наконец сфокусировал на мне взгляд.

   — И что я ответила? Согласилась?

   Мне было интересно: скажет он правду или нет?

   — Отказались, — сознался он. — Вам не понравилось моё лицо.

   — А почему вы думаете, что я сейчас соглашусь? Вы изменили внешность?

   — Нет! Я просто думал, что вы достаточно благоразумны, чтобы не ссориться с королём, — заявил мне принц.

   — А я и не собиралась ссориться с королём, — спокойно ответила я ему. — С чего это вы взяли?

   — Да, но вы собрались выйти замуж за бабая Говена! — воскликнул Вадим. — Вы знаете, что он охотится за вашим наследством. Ему нужны не вы, Ярина, а ваши земли.

   — Какие высокопарные речи, — не выдержав, усмехнулась я. — Только, Вадим, вы слегка опоздали. Во-первых, я уже не выхожу за бабая Халупника, — «Какое, однако, обращение к мужчине!» — замуж. Во-вторых, а вам что надо от меня, принц Вадим? Не те же земли, случайно?

   — Вы ни в чём не будете нуждаться! — выпалил он.

   — Я и сейчас ни в чём не нуждаюсь! — парировала я.

   — Вы будете под защитой короны!

   — Я на свои деньги могу нанять отряд наёмников, которые будут меня охранять!

   — Вы не знаете, что делать с вашими шахтами. У вас всё разворуют!

   — А я найму толкового управляющего, найду мастеров и буду лично контролировать процесс. Считать я ещё не разучилась!

   Мы сверлили друг друга взглядами. Ни он, ни я уступать не собирались.

   — Дьявол вас побери, Ярина! — вскричал он, явно разозлившись. — Обещаю, что я не буду вас ни к чему принуждать и беспокоить не буду! Что вам ещё надо? Зачем вам контролировать шахты? Для этого надо знать, как поставлен сам процесс получения железа. Мне потребовалось несколько лет, чтобы начать разбираться в этом деле. Я даже готов закрыть глаза на вашего любовника, если вы будете вести себя благоразумно.

   — Ух ты! Вадим, неужели вам никогда не хотелось любящей жены?

   Он замолчал и снова уставился на статуэтку.

   — Дайте мне, пожалуйста, зеркало, — попросила я.

   — Что? — взгляд мужчины снова нашёл меня.

   — Дайте мне зеркало, — повторила я свою просьбу.

   Мне захотелось посмотреть, почему он не смотрит в мою сторону? Я что, крокодил?

   — Возгарь, принеси ей со стола зеркало.

   Меньше чем через минуту я с любопытством разглядывала себя в зеркало. Ну, то, что я лохматая, это понятно. О женской причёске никто не заботился. Таскали, наверное, через плечо. Волосы тёмно-русые, глаза зелёного цвета, но не чистые, а с какими-то сероватыми вкраплениями, брови чёрные вразлёт, нос аккуратный, губы пухлые. В целом, симпатичная мордашка, даже прыщей не наблюдалось. Спрашивается, почему он пялится всё время на статуэтку?

   — Насмотрелись? — Возгарь протянул руку за зеркалом.

   — Можно его отдать моей служанке?

   — Ей тоже надо посмотреть на себя? — ухмыльнулся Возгарь.

   — Представьте себе, она тоже женщина.

   — Возгарь, отдай, — скомандовал Вадим, видя, что тот собирается ещё что-то сказать. — Так вы согласны или нет? — снова принялся пытать меня принц.

   — Выйти за вас замуж? — Он кивнул. — Я могу подумать?

   — Пятнадцать минут, — отвесили мне с барского плеча.

   — У меня нет платья! — включила я недалёкую барышню.

   — Здесь никого не будет, только вы, я, бабай Возгарь и священнослужитель.

   — Это моя свадьба, принц Вадим, и я должна выглядеть сногсшибательно, — не согласилась я.

   — Бабаня Ярина, прекратите! Вы понимаете, что у вас два выхода: либо мы сейчас женимся, либо вас здесь запрут навсегда.

   Мне тут же вспомнилась цитата из фильма: «Либо мы женимся, либо она ведёт меня к прокурору».

   — Всё равно хочу платье! — надула я губы. — Белое с шёлковой вышивкой и драгоценными камнями.

   — Хорошо, я закажу вам платье. — Принц на несколько секунд прикрыл глаза. — Это всё?

   — Нет! — нагло заявила я.

   — Что ещё?

   — Я хочу, чтобы всё, что вы мне предложили, было задокументировано. Про любовника тоже.

   — Что?

   Я решила, что, если моего жениха хватит инсульт, я тут ни при чём. Он сам во всём был виноват. Надо было сражаться за сердце девушки, а не следовать нравам диких гор.

   — Я хочу быть уверена, что вы потом не передумаете. Да. И ещё. Моё наследство останется за мной. Но вы, так и быть, можете за ним следить и вести дела, — великодушно разрешила я.

   — Это неслыханно! — вытаращился на меня принц. — Откуда вы это вообще взяли?

   — Какая разница? Принц Вадим, вы меня не любите. Откуда я знаю, что произойдёт через несколько лет? Где гарантии, что вы не влюбитесь в другую и не решите от меня избавиться? Я просто хочу защитить себя. Так что, с вас платье и… — Я замолчала. Хотелось бы мне знать, кто у них занимается документами и заверяет их?

   — И? — выжидательно уставился на меня мужчина.

   — Документ и тот, кто может его заверить.

   — Нотариус.

   — Вот, он самый, — обрадовалась я.

   — Тогда до завтра, бабаня Ярина. Возгарь, проводи бабаню.

   «В дом престарелых, — закончила я за принца. — Куда же ещё бабань провожают!»

   — Ой, подождите! — Я уже поднялась из кресла, и теперь мы с принцем стояли друг напротив друга. Неожиданно до меня дошло, что из той каморки без окон вряд ли сбежишь. — Раз мы обо всём договорились, принц, можно мне предоставить более комфортную комнату? Неужели вы будете держать невесту в чулане?

   — Это не чулан, — влез Возгарь. — Это была кладовая.

   — Спасибо, конечно, — едва не поклонилась я за такой аттракцион невиданной щедрости. — Да только какая разница! Там даже условий нормальных нет!

   А они вообще здесь существуют? Или у них нужник во дворе? Стоило об этом подумать, как я поняла, что мне очень туда надо. Но не спрашивать же об этом у принца! Хотя, если мне совсем приспичит… К моему счастью, принц не стал долго раздумывать.

   — Я понял. Возгарь проводи их в гостевую.

   — Но... — хотел возразить советник.

   — Никаких «но»! Проводи, сказал! Куда они отсюда денутся?

   — Принц, она же стихийник.

   Кто я? Я уставилась на советника.

   — Слабый, — отмахнулся принц. — Я проверял. Проводи, я тебе сказал. Не думаю, что она способна вырыть подкоп за ночь или улететь.

   Возгарь недовольно поджал губы и махнул мне рукой, приглашая следовать за ним. Кивнув принцу, я поспешила за недовольным советником. Вот что он еле ноги переставляет? Хотелось слегка ему наподдать, чтобы двигался быстрее.

   Бажена расплылась в улыбке, едва заметила меня в дверях.

   — Бабаня Ярина, как хорошо, что вас отпустили, а то я не знала, что мне делать.

   Ободряюще улыбнувшись ей, я решила немного допечь советника, рассчитывая, что он станет резвее переставлять ноги.

   — Бабай Возгарь, а вы бы не могли двигаться быстрей? Видите ли, мне надо срочно принять ванну. Кстати, в этом замке есть ванна? Или здесь кругом лишь старинная рухлядь, как в той каморке, где я жила. Вы вообще в курсе, что бывают ванны? А может, у вас здесь клопы? Почему я вся чешусь? Вы случайно не видели здесь клопов? Или для вас норма жить с паразитами?

   — Здесь нет клопов! — буркнул мужчина. — И ванна есть! А в кладовую вас поместили, чтобы вы не вздумали сбежать.

   — Сбежать? — Я приблизилась к окну бойницы и выглянула. С этой стороны, куда хватало глаз, тянулся лес. — Вы считаете, я лунатик? Или птица? Здесь высоко, между прочим.

   — Я подстраховался. Если честно, то я бы и сейчас вас не выпускал.

   — Вы серьёзно? — не поверила я своим ушам. Он, конечно, не знал, что в моей голове. Но вряд ли изнеженная барышня могла отсюда куда-то деться.

   — Ваш Говен может вас искать. А вы вполне в состоянии подать ему какой-нибудь знак.

   — Точно! Спасибо, что подсказали, бабай Возгарь. Теперь я буду дежурить у окна, высматривая своего жениха среди деревьев. Я передам принцу, какой вы ценный советник. Без вас я бы в жизни до этого не додумалась.

   Тем временем мы подошли к лестнице.

   — Прошу вас, — демонстративно указал советник направление.

   — А обед сегодня будет? — Я поскакала вверх по ступенькам. — Очень, знаете ли, есть хочется. Бабай Возгарь, а сколько подниматься-то?

   — Вы уже пришли! — крикнул мне отставший мужчина. — Бабаня Ярина, какая вас муха укусила, что вы так бегаете?

   — У меня зуд! — Я подскочила на месте. — Поднимайтесь быстрей! Что вы там еле шевелитесь? Ваш зад не даёт вам передвигаться шустрее?

   — От чего у вас зуд? — Советник бодро преодолел оставшуюся часть пути. — Вы больны?

   — Откуда я знаю? Вы напоили меня неизвестно чем. Открывайте уже! Я должна срочно почесаться!

   На меня вновь посмотрели как на душевнобольную, но к этому я уже привыкла. Замок щёлкнул, и я, невежливо отпихнув в сторону удивлённого мужчину, влетела в комнату. Мне даже посмотреть было некогда, куда я попала. Какое-то бело-розовое безе вокруг.

   — Бажена! — крикнула я. — Ты мне нужна!

   Служанка, протиснувшись мимо советника, бросилась ко мне.

   — Бабай Возгарь, вам некогда! — Я подскочила к недоумевающему советнику. — Идите-идите, распорядитесь там, чтобы нам принесли еды. Да идите же вы! Мне надо почесать спину. И ногу. И голову. И вообще всё! Да мало ли, что мне ещё надо сделать!

   Вытолкав оторопевшего мужчину, я захлопнула за ним дверь.

   — Где туалет? — подпрыгнула я.

   Увидев ошарашенное лицо служанки, я понеслась открывать все двери подряд. Третья вела туда, куда я стремилась всей душой. Несмотря на то, что это было слегка не то, к чему я привыкла, со всеми трудностями я справилась. Самое интересное, что моё тело прекрасно действовало на рефлексах, решая за меня возникшие трудности.

   Теперь было время осмотреться. Предоставленная гостевая комната больше походила на детскую. Белоснежная мебель, длинноворсовый ковёр в таких же бело-розовых тонах, как и стены. Лёгкие розовые шторы. Кто-то явно любил пирожные. Пухлые большие кресла, небольшой диван с широкими подлокотниками, которые можно запросто использовать как подушку. А вот столик невысокий, такие же стулья. Зато кровать в спальне, прикрытая лёгким прозрачным балдахином, была что надо. Можно спать вдоль, а можно и поперёк. Я не выдержала и плюхнулась. Матрас мягкий, взбитые подушки так и манили прилечь и забыться. Я чуть не поддалась и не завалилась спать. Однако у меня ещё были дела.

   Исследовав все подсобные помещения, я поняла, что в принципе мне есть из чего связать верёвку. В гардеробной были какие-то платья на девочку-подростка, несколько нижних юбок из хорошего хлопка. А вот соседняя оказалось кладовой, с полочками для постельного белья и полотенец. Так что с материалом проблем не было. Осталось дождаться ночи.

   Я подошла к окну. С этой стороны тянулся такой же с виду дремучий лес. А вот чуть дальше были горы. Я заметила струйки дыма. Похоже, там есть какое-то жильё. Несказанно повезло, что окна нашей комнаты смотрят наружу, а не во двор. Как это Возгарь не подсуетился и не поменял помещения?

   — Иди сюда, — подозвала я Бажену. — Ты знаешь, где мы?

   Служанка с минуту осматривалась по сторонам.

   — Если я не ошибаюсь это Шуфудийский лес. В нём полно вот таких небольших замков.

   — Далеко от нашего поместья?

   — Если вон те дымки — деревня, то день пути на повозке. Вон, видите, виднеется двуглавая гора — это и есть ваши земли.

   — Замечательно! — обрадовалась я. — Значит, сегодня ночью мы сбежим.

   — Сбежим? — Девушка вытаращилась на меня. — Но как? Нас же закрыли! Да и охрана, я думаю, здесь есть.

   — Ну ты же не хочешь, чтобы меня против моей воли выдали за принца?

   — Ой. А вы разве не хотите жить во дворце? — с надеждой пролепетала она.

   — Какой дворец? Принц — сто пятьдесят девятая родня на киселе. Нас с ним разве что на праздник большой позовут. Ну, тебя туда точно не возьмут. Ты же знаешь, что там фрейлины королевской семье прислуживают, — предположила я, хотя не совсем была в этом уверена.

   — А как же мы сбежим, бабаня?! Вы сможете открыть все двери? — с надеждой поинтересовалась Бажена.

   — Нет! Это вряд ли. Жук-советник даже нашу подпёр чем-то снаружи. Я уже попробовала. Ручка не работает.

   — Как же мы сбежим? — непонимающе уставилась на меня девушка.

   — Через окно. Для этого нам нужно связать верёвки из постельного белья.

   — Верёвки? Бабаня Ярина, да как же вы спуститесь? Разве вы умеете лазить по верёвкам?

   — Заодно научусь. Это почти то же самое, что ездить по перилам.

   Круглые глаза служанки намекнули мне, что она свою хозяйку на перилах не видела, а я вот так даже в институте вниз съезжала, за что однажды попала к ректору на ковёр.

ГЛАВА 4

Хорошо, что Возгарь не оказался злопамятным и распорядился насчёт еды. А то я последний раз ела в ресторане. И пила, кстати, тоже.

   В дверь постучали, а потом открыли. Невысокий мужчина в простой рубахе передал Бажене поднос. Яствами нас, конечно, не потчевали. Там оказались лепёшка, сыр, холодное нарезанное мясо, немного сухофруктов, фляжка с водой и две кружки.

   — Разве можно так бабаню кормить? — взялась причитать служанка. — Ироды! Вот как есть ироды! Это разве еда? — Быстро сделав бутерброды, она пододвинула их ко мне. — Кушайте, бабаня Ярина. Вы же со вчерашнего дня ничего не ели.

   — Ешь, — двинула я к ней поднос. — Ты сама-то когда последний раз ела?

   Служанка сначала отнекивалась, но потом взяла лепёшку и принялась уминать за обе щёки. Я расправилась со своей порцией и потянулась за кружкой. И чуть не заорала, потому что вода, словно живая, потянулась тонкой струйкой навстречу ко мне.

   — Что это? — подскочила я, отпрянув от стола.

   Вода тут же плюхнулась обратно в кружку.

   — Бабаня Ярина, да что это с вами? Вы же стихийница! Вот вода и чувствует, когда вам нужна. Вы что, и это не помните?

   — Не помню. Что это было? — Мои руки дрожали. Что вообще здесь происходит?

   — Как что? Бабаня Ярина, вы же столько лет прожили в пансионате для одарённых бабань, обучаясь владению стихий. В Академию магии вас не взяли, потому что дар слабый.

   — Мне надо лечь!

   На полусогнутых ногах я дошла до кровати и упала, закрыв глаза. Какая Академия магии? Почему не взяли? Зато меня когда-то взяли в институт. Что вообще за бред? Врачи, миленькие, спасите меня! Не хочу, чтобы вода ползла ко мне, словно дождевой червяк! Хорошо, что она из унитаза ко мне не потянулась, а то я бы прямо там и отдала концы.

   — Бабаня Ярина, вам плохо? — выдернула меня из чехарды мыслей служанка.

   — Нет, — помотала я головой, не открывая глаз. — Когда я лежу и ничего не вижу, мне хорошо. Даже очень. Может, не вставать?

   — Бабаня Ярина, вы забыли, как надо управлять водой?

   — Да, — кивнула я. — Только я и не вспоминала. Потому что… — Я расхохоталась.

   Лучше бы я поехала жить к Стасику! Ну и что, что коротышка с брюшком. Я сама не красавица. И что Епи называл — так это вообще мило звучит, по сравнению с «бабаней». И нос-картошка — не беда. Можно было пластику сделать. И линзы в глаза вставить. Да и парик надеть. Какой мне там цвет волос нравился? Шатен, брюнет, блондин? А машина, а квартира, а дача, в конце концов, чем не приятный бонус? Какая же я дура! Права была Светка тысячу раз, когда об этом говорила. Зато теперь у меня всё было прекрасно! Я стала «бабаня», ко мне тянутся струи воды из кружки, словно червяки с веточки. Меня похитил — точнее, не меня, но это уже не важно — принц, который решил, что хочет на мне жениться, но при этом терпеть меня не может. И вообще, меня заперли!

   — Бабаня? — моего плеча коснулась рука. — Бабаня? Вам плохо? Может, водички?

   — Нет! — Я села. — Не надо пока никакой водички! Мне ещё привыкнуть надо, что она сама идёт ко мне. И что я ещё делать могу?

   — Небольшой ветерок поднять, когда жарко, — улыбнулась служанка. — Или когда надо срочно волосы высушить! Но вы не любите так делать, потому что от этого они становятся сухие и ломкие.

   — Да? — удивилась я. То есть я и феном могу быть при желании. — А ещё?

   — Всё. Огонь вам не подвластен.

   — Жаль, — вздохнула я. Огонь разжигать щелчком пальцев было бы неплохо, особенно когда мы окажемся в лесу. Мама моя родная, о чём я? — Бажена, а ты случайно не видела, что я делала, чтобы вода из кружки не выползала?

   — А вы не думайте, что хотите напиться, — хихикнула служанка.

   — Как я могу не думать, что хочу напиться. Ладно, — встала я, — пойду договариваться с водяным червяком, чтобы он не лез мне навстречу.

   Всё равно врачи пока не торопились меня отсюда вытаскивать.

   Через минуту я сидела напротив кружки, из которой опять торчал водяной столбик.

   — Будь другом, залезь обратно, — попросила я. — Видишь, я даже не собираюсь тебя пить. — Червяк стал ещё больше, теперь он был на уровне моих глаз. Мне даже показалось, что я вижу его наглые глазки. — Ну и как мне с тобой договариваться? — Тут я вспомнила про фокусников в цирке. Может, и правда попробовать как они? — Алле оп! — воскликнула и щёлкнула пальцами.

   Результат не заставил себя ждать. Мгновение — и струя воды брызнула мне в лицо.

   — Да твою ж! — вскричала я, вскакивая и отряхиваясь. — Что за свинство!

   Тут в дверь постучали.

   — Бабаня Ярина, — просунулась в дверь физиономия Возгаря, — я привёл к вам лекаря.

   — Оу! — обрадовалась я. — Это именно то, что мне давно требуется. Проходите.

   В комнату важно прошествовал невысокий щуплый мужичонка с густой копной вьющихся волос, которые торчали тугими спиральками в разные стороны. Мне даже стало любопытно, когда он на это надевает шапку, она не поднимается вместе с волосами? В руках он держал достаточно потрёпанный коричневый саквояж.

   — Бабаня Ярина, — шустро подскочив к столу, он водрузил на него свою ношу и взглянул на меня сквозь пенсне, — на что жалуетесь?

   — На отсутствие разума, — ответила я.

   — И давно это у вас? — нахмурившись, поинтересовался лекарь.

   — Сутки ещё не прошли, — вздохнула я, — хотя симптомы были и раньше.

   — Да что вы говорите! — Мужичонка плюхнулся на стул рядом со мной. — А впервые когда стало проявляться, помните?

   — Конечно, — кивнула я. — Сразу как муж бросил.

   — Бабаня Ярина, вы же не замужем! — воскликнула Ярина.

   — Я тоже так думала, пока некоторые, — я повернулась к советнику, стоящему с невозмутимым видом, — не напоили меня какой-то дичью. Понимаете? Теперь я стала сомневаться. Как к вам обращаться, любезный?

   — Лей Борислав, — услужливо подсказал мне лекарь.

   — Понимаете, лей Борислав, раньше со мной такого не было. А сейчас: то чешусь, то голова болит, а то вообще кажется, что я — это и не я вовсе. И всё из-за гадости, что мне подлили в чай.

   — Бабай Возгарь, а могу я поинтересоваться, что это было? — повернулся лекарь к советнику.

   — Я вам потом покажу. Совершенно безвредное средство, чтобы бабаня Ярина не мучилась бессонницей. Вы лучше посмотрите, от чего она вся чешется?

   — Я поняла, бабай Возгарь, — воскликнула я. — Я чешусь от вас. Вот как только вы приходите, у меня сразу зуд начинается. Вот сейчас за правым ухом чешется, а теперь — за левым. Вы бы ко мне пореже заглядывали.

   — А не покажете мне, бабаня Ярина, место зуда? — привстал лекарь.

   — Да вот тут, за ухом, — ткнула я пальцем. — Очень чешется.

   Тонкий длинный нос чуть не ткнулся мне в макушку.

   — Потрогать можно? — осторожно поинтересовался лекарь.

   — Попробуйте, — милостиво разрешила я.

   Минут через пять усиленного пыхтения и копания в моих волосах светило медицинского Олимпа вынесло вердикт, обращаясь к советнику:

   — Незаразна! Возможно, это аллергия. Я, пожалуй, выпишу ей успокоительные капельки.

   — А антигистаминные дадите? — брякнула я.

   — Что вы сказали? — повернулся ко мне лекарь.

   — Мне от аллергии в пансионате давали антигистаминные капли, — быстро поправилась я. — А ещё надо убрать аллерген. Советник, вы не могли бы держаться от меня подальше?

   — Она права, — важно кивнул лекарь. — Если она на вас так реагирует, то лучше вам к ней не приближаться, а то вдруг опять начнётся обострение.

   — Вот-вот, как обострюсь — и всё. Останется принц без жены, — поддакнула я.

   — Бабаня Ярина, — повернулся ко мне лекарь, — а вы не повторите ещё раз название капель, что вам давали?

   — Ой, да я разве лекарь, чтобы всё помнить? Я могла и напутать. Вот вы съездите туда и сами расспросите. Ой, вот теперь у меня нога зачесалась, — схватилась я за лодыжку, — и живот. Вам пора уходить, бабаи, а то я вся исчешусь. Спасибо, уважаемый лекарь, что зашли. Буду ждать ваши капельки. А то мы с советником не сможем часто встречаться. До свидания.

   Я кое-как дождалась, пока два нежданных посетителя уберутся восвояси. Едва за ними захлопнулась дверь, я шумно выдохнула.

   — Бабаня Ярина, вы правда чешетесь? — с опаской поинтересовалась Бажена.

   — Нет, мне просто надо, чтобы советник не нырял сюда каждые пять минут. Не хватало ещё, чтобы он увидел, чем мы тут занимаемся. Кстати, а кто такой лей? Если Борислав — это имя, тогда лей — фамилия?

   — Да нет же, бабаня Ярина. Незнатный мужчина — лей, а женщина — лея. Вот я — лея. Вы что, и это не помните?

   — Бажена, давай так! — строго сказала я. — Если я что-то спрашиваю, то ты отвечаешь и не причитаешь каждый раз. Хорошо? А то так и проболтаться недолго.

   — Простите, бабаня Ярина, — испуганно кивнула служанка, — больше не буду.

   — Давай-ка займёмся делом. — Я решительно встала и направилась в кладовую.

***

Через два часа мы запихали под кровать по десять крепко связанных простыней и больших полотенец. По моим подсчётам этого должно было хватить с лихвой. К нашему счастью, рва вокруг замка не было. Мы находились примерно на высоте четвёртого этажа. Страшновато, конечно. Я давно уже не лазила по верёвкам. Лет пятнадцать прошло, как я последний раз спускалась в трещину. Но тогда меня страховали ребята, да и не простыни под руками были. Но, как говаривала моя бабушка: опыт не пропьёшь. Поэтому я решила не думать о плохом. Осталось дождаться ночи.

   Вечером нам принесли ужин и обещанные успокоительные капли, которые я тут же выкинула в окно. От этих двух товарищей даже воду принимать страшно. Поэтому я приказала Бажене, чтобы она не пила, и закинула фляжку вслед за каплями. А то у советника хватит ума налить туда очередную порцию снотворного, чтобы спать спокойно и не думать, что я тут с Говеном обмениваюсь семафорной азбукой при помощи полотенец.

   Ночь я ждала с волнением, сидя в кресле и постукивая от нетерпения ногой. Всё-таки не каждый день пытаешься протиснуться в узкое окно и спуститься по верёвке. Дождавшись темноты, я выглянула на улицу и слегка обалдела: на горизонте вставало сразу три луны.

   — Ты чего меня не предупредила, что сейчас будет светло как днём? — набросилась я на Бажену. — Давай бегом, а то нас будет видно за сто вёрст.

   — Так я думала, что вы… — пролепетала служанка.

   — Нет, — перебила я её, вытягивая наш импровизированный канат и привязывая его к ножке кровати. — Помоги снять платье! — скомандовала я, понимая, что «сто тысяч» пуговиц не расстегну.

   Стянув платье и пять юбок, я обнаружила на себе ещё длинную сорочку и блузку, прикрывающую корсет с кокетливыми бантиками. Это надо на себя столько надеть! А я-то думаю, что мне дышать мешает? Это ж бедные тут мужики! Они же пока до бабы доберутся, устанут и спать лягут. А я-то думаю, что принц с советником хмурые такие? Интересно, у них все бабаи с такими кислыми мордами ходят?

   В итоге, я выкинула всё, даже корсет стянула. Осталась в блузке и расширенных к низу шёлковых панталонах, украшенных двумя рядами кружев разной длины. Бажена с ужасом взирала на мои переодевания.

   — Что смотришь? Раздевайся!

   — Ой! А как же мы без платьев-то?

   — А ты что, хочешь запутаться в юбках и рухнуть вниз?

   — Я так не могу! Да у меня и юбка-то всего одна, и корсета нет.

   — Считай, что ты счастливица. Но я бы на твоём месте послушала доброго совета. Лучше потом одеться.

   Через пять минут я выкинула в окно наши судорожно снятые платья. Кое-как протиснувшись в узкий проём, я перекрестилась и, стараясь не смотреть вниз, принялась спускаться. Теперь главное, чтобы изнеженное тело бабани меня не подвело. Но оказалось, что я зря опасалась. Чужие руки и ноги были довольно крепкие, что меня порадовало. Похоже, местных леди в пансионате гоняли на зарядку, чтобы таскать на себе столько одежды и не падать.

   Три луны уже наполовину выползли из-за горизонта, заливая всё вокруг мягким голубым светом. Под конец руки всё-таки не выдержали напряжения и стали дрожать. Ещё немного — и пальцы перестанут цепляться. Я едва не свалилась. Хорошо, что земля была уже совсем близко.

   К моему удивлению, Бажена достаточно ловко спустилась следом за мной. Мы схватили вещи и побежали к виднеющимся в темноте деревьям.

   — Где ты так научилась лазить? — на ходу поинтересовалась я у Бажены. Лес был уже совсем рядом, и мы немного сбавили темп.

   — У меня дед печник. А печные трубы и каминные, знаете, какие высокие бывают? Он до самой старости лихо по верёвкам взбирался и съезжал, заодно и меня научил.

   — А что ты мне раньше не сказала, чтобы я за тебя не переживала?

   — Так вы и не спрашивали. Кто же о служанках волнуется?

   — Чудачка ты, — усмехнулась я.

   А потом подумала, что Бажена, наверное, то же самое подумала про меня.

   Забежав под спасительную тень деревьев, мы быстро оделись. Корсет и ненужные мне юбки закопали в ворохе прошлогодней листвы. Приведя себя в порядок, мы быстрым шагом пошли по дороге, прислушиваясь к звукам. Я очень надеялась, что до утра нас никто не хватится.

***

Принц Вадим.

   Советник вихрем влетел в кабинет, забыв постучать.

   — Они сбежали! — выпалил он с порога.

   — Что? — Принц резко поднялся из кресла в недоумении. — Что значит — сбежали?

   — Я же говорил, что нельзя их держать в гостевых! Я чувствовал, что Говен так просто не сдастся! — Не удержавшись, Возгарь стукнул по столу. — Дьявол! И как только он пронюхал?

   — Подожди, — нахмурился принц. — Как две женщины смогли сбежать из комнаты на такой высоте?

   — Как-как? Да очень просто! Спустились по верёвке.

   — Откуда там взялась верёвка? — Принц, прищурившись, посмотрел на советника. — Ты в какую комнату их поселил?

   — В розовую детскую. — Возгарь уселся напротив принца. — Я посчитал, что это её немного отрезвит. Я ей даже в воду снотворного налил, чтобы она ночь всю проспала. Ещё и лекарь капли успокоительные передал. Да она должна была спать как сурок.

   — Лекарь? Ты вызывал лекаря?

   — Да. Лей Борислав приезжал. А он, сами знаете, не из болтливых.

   — По виду она была совершенно здорова.

   — Нет. Она всё время чесалась и была крайне возбуждена.

   — Ты точно сейчас говоришь про бабаню Ярину?

   — Точнее некуда. Я сам ничего не понимаю. Манерная бабаня превратилась в какую-то ненормальную лею.

   — Чем ты её напоил, Возгарь? Может, всё дело в том зелье, что продали тебе.

   — Да говорю же, что это было обычное снотворное. Немного сильнее, но ничего необычного.

   — Слушай, а почему ты до сих пор сидишь здесь?

   — Я послал людей в погоню сразу, как увидел, что они сбежали, а сам отправился к вам.

   В это время в дверь постучали. Возгарь вскочил и бросился открывать. Через минуту он вернулся и положил на стол фляжку и осколки разбитого пузырька.

   — Как-то так.

   — Значит, снотворное, говоришь, и успокоительные капли, чтобы спала крепче. Выезжаем, Возгарь! Надеюсь, что, ко всем своим талантам, она не приучена к продолжительной ходьбе.

   Выйдя из кабинета, они быстрым шагом пошли по коридору.

   — Если я прав и в этом деле замешан Говен, то думаю, что в лесу их ждала карета, — пробормотал советник, спеша за принцем. — Тогда мы вряд ли кого догоним.

   — Ты мне так и не ответил, откуда в детской взялась верёвка? — бросил через плечо принц, сбегая по парадной лестнице.

   — Да какая верёвка! Не было там никакой верёвки! Они простыни связали и полотенца!

   — Вот зараза! — воскликнул Вадим, с силой толкая входную дверь и выбегая на улицу. Пройдя вдоль стены, он увидел болтающиеся на ветру связанные простыни. — Как это могло родиться у неё в голове? — развернулся он к советнику. — Ты уверен, что бабаня Ярина воспитывалась в пансионате, а не обучалась в Академии?

   — Уверен. Да вы сами видели отчёт с её биографией. Никаких особых талантов за ней замечено не было. Обыкновенная бабаня.

   — Как же, — хмыкнул принц, — обыкновенная. Ага. Обыкновенные не сбегают по верёвкам посреди ночи из окна. И за что мне это наказание? Кто бы мог подумать, что она такая…

   — Стерва! — пробурчал себе под нос Возгарь, идущий позади. — Испортила весь план.

ГЛАВА 5

Три ночных спутника освещали всё не хуже уличных фонарей. Мы почти бежали по неровной дороге. Голубоватый свет придавал округе какой-то нереальный вид. Деревья казались выше, тени внизу — темнее, а за каждым кустом мне мерещились то зелёные, то красные глаза хищников. Успокаивало только одно — во сне меня убить не могут, я и так не совсем живая.

   В лесу было тихо. Только изредка противно ухал филин, и шуршало что-то в кустах. Я старалась не обращать на посторонние звуки внимания, но они, как назло, от этого казались ещё громче, заставляя меня каждый раз подпрыгивать. Дошло до того, что я стала вздрагивать даже от мышиного писка.

   — Надеюсь, разбойники тут не балуются? — решила прервать я молчание, от которого становилось ещё хуже.

   Теперь я поняла, что чувствует загнанный зверь. Я никогда не боялась ночи и темноты, а тут мои нервы вообще пошли вразнос.

   — Да, бывает, — кивнула Бажена. Замечательно, лучше бы не спрашивала. — Но их больше кареты интересуют.

   — Главное, чтобы их сегодня бабы не стали интересовать, — вздохнула я.

   — Так бабани пешком не ходят, а с нас чего взять? Пятака медного и того в кармане нет.

   — У меня, по-моему, и карманов-то нет, — хихикнула я. — Но лучше бы нам с тобой ни с кем не встречаться.

   Решила не испытывать судьбу и замолчать. А то мало ли, что у местных мужиков в голове? Теперь мы снова шли молча, стараясь не нарушать тишину ночного леса. Нам несказанно повезло: то ли разбойники решили этой ночью отоспаться, то ли несварением мучились, но встречи с ними нам удалось избежать.

   К утру мы вышли на окраину небольшого селения. В свежем воздухе чувствовался запах разжигаемых печей. Просыпаясь, галдела домашняя птица, мычали коровы, мекали козы. Если бы не моё платье, напоминавшее о произошедшем, я бы решила, что оказалась в очередной экспедиции где-то на просторах нашей необъятной родины, куда цивилизация заглядывала только одним глазком. Неожиданно покосившиеся створки ворот крайнего дома поползли в стороны. До нас донеслись мужской голос, понукающий животину, хлопанье вожжей, жалобный скрип колёс, и через пару минуту на улицу выкатила телега, которую тащила за собой старая, худая кляча.

   — Тпру, Айка, стоять! — скомандовал хозяин, и кобыла замерла, понурив голову.

   Невысокий коренастый мужичок закрыл ворота и посмотрел на нас.

   — Откуда это вы, леи, с утра пораньше бредёте?

   — Да вот в замке прибирались, достопочтимый лей, — улыбнулась во весь рот Бажена. — Пока всё сделали, припозднились, пришлось домой потемну идти. Какая у вас, однако, красивая лошадка.

   — Да от прежней красоты, почитай, ничего и не осталось, — махнул рукой мужичок. — Старуха совсем, а на колбасу пускать жалко. Столько лет прослужила. Вот, езжу пока.

   — Ой, да что вы говорите! — всплеснула руками Бажена. — Какая колбаса! Разве можно верного помощника на колбасу? Пусть поживёт ещё — и вам помощь, и по хозяйству подмога.

   — А подохнет? — вздохнул мужик. — Даже колбасы не получится. Только собакам скормить.

   — А вы о плохом не думайте! Нам вон ещё сколько топать, а мы стараемся песни петь по дороге. Вот, всю ночь шли, а устали совсем немного.

   — Подвезти вас, что ль? — прищурился мужичок. — Всё в дороге не так скучно будет. До Верхних Шибенек поедете?

   — Ой, спасибочки, достопочтенный лей, — расплылась в улыбке Бажена. — Дай вам Прародительница сил. И лошадке вашей пусть годков подкинет, чтобы служила вам и дальше верой и правдой.

   — Ох, и лиса же ты, — усмехнулся мужик. — Залезайте уже на телегу.

   Легко сказать, залезайте, будто я всё жизнь на подобных развалюхах ездила. Да мне проще на трактор взобраться или в кабину грузовика. Я подошла к телеге. Кляча покосилась на меня тёмно-фиолетовым глазом и переступила ногами.

   — Не балуй, — грозно прошипела я ей, нутром чуя подвох.

   — Это несложно, бабаня Ярина, — зашептала мне Бажена, выдавая инструкции по эксплуатации. — Вы ручками вот так возьмитесь и подпрыгните.

   Я решила, что это не труднее, чем усесться на подоконник. Повернулась спиной, опёрлась руками о деревянную перекладину, подпрыгнула, и — вот кто сказал, что закон подлости не работает, когда ты в коме? — коняга вспомнила времена былой молодости. Взбрыкнув, она резко дёрнулась вперёд, телега поехала, а я шлёпнулась на землю, основательно ободрав себе спину и руки. Было больно.

   — Да чтоб тебя приподняло и шлёпнуло!

   — Ой, лея Ярина! — бросилась ко мне служанка. — Вы не ушиблись?

   — Всё! — упала я на спину и зажмурилась.

   «Господа эскулапы, сволочи! Чтоб вам там пусто было! Верните меня домой немедленно!» Приоткрыла один глаз. Ничего не изменилось. Над головой маячило всё то же безоблачное небо и обеспокоенное лицо служанки. Вздохнув, я села и услышала, как за забором началась какая-то возня, кто-то хрюкнул и, не выдержав, рассмеялся. Повернувшись, я наткнулась взглядом на конопатое лицо рыжего мальчишки лет десяти, следящего за нами в щель забора. Увидев, что его местоположение раскрыто, он скорчил мне гримасу, показал язык и исчез.

   — Всё нормально, Бажена. — Я встала, отряхивая платье.

   — Эй, леи, вы собираетесь ехать или будете прохлаждаться? — строго прикрикнул хозяин телеги. — А то мне некогда.

   — Конечно, едем!

   Бажена легко подскочила, словно мячик, и уже через минуту сидела на телеге, болтая ногами. Второй мой заход увенчался успехом, и вскоре мы уже катили по неширокой дороге. И хотя у меня побаливали ссадины, ехать на старой колымаге было значительно лучше, чем идти. Меня даже выбоины не смущали, хотя на них иногда подбрасывало так, что зубы стучали.

   Пока служанка развлекала мужичка, я решала насущную проблему, где бы раздобыть денег. Мир вокруг поменялся, а извечная проблема никуда не делась. Возвращаться в дом, откуда принадлежащее мне тело уже раз украли, мне не хотелось. А то принц со своим советником решат на этот раз не спрашивать моего согласия. Привяжут к какому-нибудь столбику, чтобы стояла ровно, и сыграют свадьбу. Очнусь нелюбимой женой, да ещё и без принадлежащих мне шахт. Только сейчас до меня стало доходить, что за наследство досталось хозяйке тела. «Смотри, не профукай второй шанс, Епифания! Другого не будет, — всплыло в сознании. — Ну что ж, раз я всё равно пока болтаюсь здесь, займусь-ка любимым делом. Когда мне ещё представится такая возможность?» Я посмотрела на свои перстни: а тут нет случайно ломбарда?

   До Верхних Шибенек мы добрались к обеду. Поблагодарив мужика, мы с Баженой отошли от него подальше и остановились. Городок оказался небольшим и достаточно чистеньким. Вдоль мощённых старым булыжником улочек было полно лавок и магазинчиков. Пахло свежей выпечкой, копчёностями, какими-то травами, приправами, в общем, всем тем, что обычно вызывает обильное слюноотделение у голодных горожан. От этих запахов моё решение раздобыть денег переросло в настоящую потребность. И я решила действовать. А когда я что-то вбивала себе в голову, то меня трудно было остановить. Вижу цель — не вижу препятствий. Да и вокруг себя уже ничего не вижу, потому что мне надо выполнить задуманное. Не раз это со мной играло злые шутки, но характер не переделаешь, что выросло, то выросло.

   — Бажена, нам нужно срочно найти ломбард.

   — Ломбард? — нахмурилась служанка. — А зачем?

   — Нам нужны деньги!

   — Так давайте зайдём к ростовщику, бабаня Ярина. Вон, как раз прошли мимо конторы. Вам же никто не откажет. Все же знают, что вы графиня Лончарская.

   Через пять минут я стояла перед деревянными дверьми добротного двухэтажного дома. Бажена пряталась за моей спиной. Я позвонила в колокольчик. Через минут пять за дверью раздались шаркающие шаги. Лязгнул засов, и в приоткрывшуюся щель просунулась всклоченная голова старика.

   — Кто такие? — проскрипел он и закашлялся.

   — Графиня Лончарская, — выкрикнула из-за моей спины Бажена.

   — Кто? Графиня? Вы что, издеваетесь? — Дверь захлопнулась. Засов встал на место.

   — Хороша конторка! — Я повернулась к своей служанке. — Ну? Вас ведь все знают, — передразнила я её. — А вот он не знает!

   Не успела я договорить, как за спиной снова лязгнул засов. Старик вышел на крыльцо и протянул мне руку.

   — Добрый день, графиня!

   Я уставилась на его протянутую кисть, размышляя, что мне предпринять? Решила манерно протянуть руку в ответ, а там пусть сам решает, что с ней обычно делают. К моему облегчению, приветствие ничем не отличалось от знакомых мне ранее. Старик приложился к запястью сухими губами и выпрямился.

   — Кхе, кхе, простите меня, бабаня. Не признал сразу. Проходите! — Мы вошли в просторный кабинет. Старик тут же уселся за добротный стол, придвинул к себе пухлую папку и только после этого указал жестом на дорогие стулья с изогнутыми ножками. — Присаживайтесь. Вы меня простите, графиня, но ваш внешний вид меня слегка смутил. Если бы не фамильный перстень на вашей руке, я бы в жизни не признал в вас дочь графа Лончарского.

   — Если бы не сложившиеся обстоятельства, — улыбнулась я ростовщику, — я бы не обратилась к вам за помощью. Дело в том, что на нас напали разбойники в Шуфудийском лесу. Вы видите, в каком я виде? Мне нужно срочно привести себя в порядок и нанять карету, чтобы доехать до дома.

   — Вам повезло, что у вас перстни целы остались.

   Было видно, что хитрый старик не очень-то мне поверил. Но меня мало это волновало. Главное, чтобы денег дал. И тут я вспомнила, что не узнала у Бажены, как они называются: тугрики, пенсы, гроши, дукаты, золотые?

   — О, это не моя заслуга. — Я приняла царственный вид. Не знаю, насколько это у меня получилось с растрёпанной головой и грязным платьем. — Нам помог мужчина, что проезжал мимо. Он их всех просто раскидал в разные стороны. — Я ещё минут пять самозабвенно сочиняла историю про неизвестного героя, пока старик внимательно слушал и кивал головой. — Вот так мы со служанкой оказались в Шибенках. Так вы поможете мне с деньгами?

   — Какую сумму и на какой срок вы хотите взять, графиня?

   — А сколько вы можете дать? — схитрила я, потому что понятия не имела, чего и сколько я хочу. И теперь ругала себя на чём свет стоит. — Вот сколько стоит этот перстень? — сунула я под нос старика свой мизинец.

   — Магический усилитель? Это же артефакт! — Ростовщик посмотрел на меня так, словно усомнился в моём здравом рассудке.

   — Я знаю, — как можно безразличнее пожала я плечами. — Я же вам не продаю его, а просто интересуюсь, сколько он может стоить. Папенька мне про это не говорил, а мне всегда было интересно.

   — Ну… — Старик задумчиво потёр подбородок. — Думаю, тысячу песолей.

   — Тысячу песолей, — ахнула Бажена. — А у меня зарплата за месяц всего десять.

   — Папенька меня любил, — всхлипнула я. — У вас нет случайно платочка? А то мой, сами понимаете, где. — Ростовщик достал из кармана велюрового халата белоснежный платок с вышитыми золотой ниткой инициалами и протянул мне. — Благодарю, — кивнула я, задержав взгляд на вышитых загогулинах.

   И вот тут мне чуть плохо не стало от пронзившей меня догадки: я не умела, по всей видимости, читать. Вряд ли графиня могла быть безграмотной. Меня же, то есть её, учили. А ведь я должна была не только ознакомиться с распиской, что обязательно подсунет мне хитрый старикан, а ещё и поставить подпись. Я, конечно, могла и крестик нарисовать, но тогда, боюсь, неведомые мне песоли уплывут мимо меня.

   — Так сколько вы хотите взять, графиня?

   — Ой, что-то у меня голова разболелась от переживаний, — манерно вздохнула я, прикладывая ладошку ко лбу. — Давайте пятьсот песолей. Не знаю уж, хватит мне на платье или нет.

   — В наших магазинах готовой одежды хватит, — кивнул старик. — У нас не такие дорогие магазины, как в столице. Вы же не собираетесь шить на заказ и жить здесь в ожидании платья?

   — Нет, конечно! — воскликнула я. — Я домой хочу!

   Старик довольно бодро прошествовал к картине, что висела за его спиной, сдвинул её в сторону, открыл сейф и вскоре вернулся с полным мешочком.

   «Для пятисот монет там явно маловато места, — размышляла я, следя за ростовщиком. Значит, есть что-то, что стоит больше одного песоля. Ещё бы знать что?»

   Тем временем ростовщик достал из папки лист бумаги, взял перо. Я чуть шею не свернула, наблюдая, как он им пишет. Мне было интересно, не каждый день такое увидишь.

   — Вот ваши деньги. — Он пододвинул мешочек ко мне. — Поставьте, пожалуйста, вот здесь печать.

   Печать? Что это значило? Не отпечаток пальца, случаем? Я посмотрела на руку. Фамильный перстень? Какой же из них он? Внезапно голову вновь прострелило так, что я застонала. Казалось, ещё немного — и она расколется на две части, как спелый арбуз. Закрыв глаза руками, я опустилась на стол и замерла, моля небеса помочь мне.

   — Бабаня Ярина, — переполошилась Бажена, подбегая ко мне. — Бабаня Ярина, что с вами?

   Боль постепенно отступала, принося облегчение. Минут через пять я нашла в себе силы сесть прямо и открыть глаза.

   — Что это с вами? — Старик внимательно смотрел на меня. — Графиня, может, приляжете, я вам вызову лекаря.

   — Это после смерти отца началось, — прошептала я пересохшими губами. — Можно мне стакан воды?

   Старик позвонил в колокольчик, и через минуту в кабинет вошел молодой человек.

   — Принеси графини воды, — распорядился ростовщик. — Пока он ходит, может, закончим дела?

   Он пододвинул мне лист. Я взяла его в руки и с удивлением прочитала: «Расписка». Странные закорючки выстраивались в ряды слов. Я перевела взгляд на правую руку. На указательном пальце у меня был перстень с накладкой из чёрного камня, в котором удивительным образом преломлялся свет, создавая причудливый мерцающий рисунок. Камень напоминал мне чем-то хризоберилл, только вместо продольной полосы внутри отсвечивали неведомые мне узоры. И только сейчас я поняла, что это мои переплетённые инициалы.

   И тогда я решила рискнуть. Если в этом мире вода червяком выползает из стакана, то почему бы и нет? Взяла и приложила камень к бумаге. Чуть-чуть поддержав, убрала и едва сдержала вскрик. На бумаге появились выжженные буквы. Я протянула расписку ростовщику.

   — Я не стал устанавливать срок, графиня, — посмотрел он на оттиск перстня. — Отдадите, когда посчитаете нужным. Проценты можете платить ежемесячно или отдать всё сразу. Буду рад помочь вам ещё.

   Я распрощалась с ростовщиком и вместе с Баженой вышла на улицу.

   — Блин! Забыла спросить, как его зовут.

   — Да вон же вывеска! — кивнула служанка на небольшую дощечку, прибитую на стене.

   — Контора «Рука помощи», — прочитала я. — Хозяин лей Радосвет Юкич.

   Надо же! А я прошла мимо неё и даже внимания не обратила. Хотя… Я осмотрелась. То тут, то там мне на глаза попадались подобные вывески, а раньше я их как будто и не видела. Я подкинула мешочек на руке. Монеты звякнули. Я развязала тесёмки и заглянула.

   — Это не похоже на пятьсот монет. — Я посмотрела на Бажену.

   — Можно посмотреть? — Я сунула ей мешочек под нос. — Так тут фуффоли.

   — Фуффоли? — переспросила я.

   «Какое, однако, меткое название. Вот прямо как у нас. Смотришь — есть бумажка, зайдёшь в магазин — и нет. Фуффоль, одним слово».

   — Ну да. Один фуффоль — десять песолей. А куда мы теперь, бабаня Ярина? — робко спросила девушка.

   — Пойдём в магазин готового платья и переоденемся, — решила я. — Пора нам с тобой исчезнуть на время.

   — Что значит — исчезнуть? — уставились на меня испуганные глаза.

   — Бажена, нам надо спрятаться, чтобы принц с советником нас не нашли.

   — Так мы не едем в графство?

   — Едем, но только так, чтобы никто об этом не знал.

   — То есть вы не хотите возвращаться домой, — наконец поняла Бажена мою задумку. — А где мы будем жить?

   — У нас же сдаются дома?

   — Конечно, — кивнула девушка. — Если будет надо, то я найду.

   — Вот и славненько. А сейчас нам пора переодеться.

   Примерно через час мы вышли из небольшого магазинчика. Теперь я была «модная мадама в знатном туалете». Тёмно-зелёный велюр ласково обнимал моё стройное тело. Я испытывала давно позабытое чувство лёгкости. Килограммы, которые давили на меня последние годы, внезапно испарились — или это я от них испарилась, — и теперь мне казалось, что я подлетаю над землёй, подобно Пятачку с воздушным шариком. Простое платье за счёт фактуры ткани смотрелось очень изыскано, и я сразу отмела все другие варианты. Как говорится, дорого-богато, а больше нам не надо. Когда я принялась отнекиваться от корсета, хозяйка понимающе кивнула и не стала настаивать. На голове у меня красовалась шляпку с вуалью, на ногах были очень удобные кожаные полуботиночки. Бажена шла рядом в новом тёмно-синем платье с белым воротничком и манжетами и, по-моему, вся светилась от счастья. Через плечо у неё была перекинута вместительная сумка, что я купила на всякий случай.

   Я дошла до небольшой чистенькой таверны и решительно свернула туда. Нужно было, в конце концов, унять мяукающий на все лады желудок. Заказав себе и служанке обед, я от нечего делать смотрела в окно на снующих туда-сюда горожан, пока не увидела двух наездников. Сердце на миг остановилось, а потом ухнуло вниз. Кажется, бабаи нас нагнали!

***

Принц.

   По лесной дороге во весь опор летели два всадника. Пыль клубами поднималась от копыт резвых лошадей. Достигнув небольшой деревеньки, они придержали коней и остановились возле другой группы всадников.

   — Кого-нибудь встретили? — подъехал к ним советник.

   — Никого, бабай Возгарь, — вперёд выступил рослый мужчина. — Я отправил троих осмотреть здесь всё. Вот стоим, ждём, когда вернутся.

   — Если они были не на карете, то должны были проходить здесь.

   Принц внимательно оглядывал неказистые домишки. Конь под ним перебирал копытами и прядал ушами, норовя вновь сорваться в галоп.

   — Да и если на карете ехали, то вряд ли миновали эту дорогу. — Советник недовольно поморщился. Он так хотел сегодня вечером наведаться к одной молоденькой бабане, но из-за этой ненормальной дочки графа его планам, похоже, не суждено было сбыться. — Она здесь одна проходит. Эй, малец! — заметил он рыжую голову, прячущуюся в кустах, что росли вдоль забора по периметру. — А ну пойди сюда!

   — А чего я? — Голова скрылась в зелени. Ветки слабо заколыхались по направлению к дому.

   — Иди сюда, говорю! — повысил голос Возгарь. — Заработать хочешь?

   — Так бы сразу и сказали. — Рыжая макушка снова показалась над листвой. — Чё надо-то?

   — Ты здесь чужих утром видел?

   — Ну, видел, — мальчишка вытер нос рукавом. — И чё?

   — А кого видел?

   — А сколько дашь? — шмыгнул он носом.

   Возгарь усмехнулся, достал из кармана мелочь и кинул одну монетку.

   — Утром здесь были две леи, — медленно проговорил рыжий, рассматривая свой улов, и замолчал.

   — А как выглядели? — оживился принц, услышав ответ.

   Недолго думая, он развернул коня и подъехал ближе.

   — Так мало дали, — нагло заявил малец, — а вопросов задаёте много.

   — Я тебе сейчас по шее дам! — возмутился Возгарь и спрыгнул с коня.

   Не успел советник броситься к забору, как рыжая голова пропала в кустах.

   — Один песоль за информацию, и тебя никто не тронет! — крикнул Вадим, понимая, что сейчас мальчишка убежит и они потом будут искать его по всей деревне. И не факт, что до вечера найдут.

   Движение в кустах сразу замедлилось.

   — Честно? — рыжая макушка вновь вынырнула из кустов.

   — Вот, — принц достал монету и показал мальчишке. — Отвечаешь, и я тебе её отдаю. Идёт? — Малой кивнул, не сводя глаз с песоля. — Леи были молодые?

   — Молодые, — подтвердил хитрец. — Одна повыше в сером платье, а вторая рыжая такая.

   — Понятно. А та, что поменьше, не называла никак ту, что повыше?

   — Неа. Я не слышал. Та, что пониже, очень переживала, что Айку на колбасу пустят.

   — Какую Айку? — нахмурился Вадим.

   — Да кобылу нашу старую, — махнул рукой выбравшийся из кустов мальчишка. — Отец всё порывается её под нож отправить. А она ещё ничего! Как дёрнула, и одна из лей свалилась с телеги. Вот так! — Мальчишка раскинул руки. — Бац — и лежит.

   — С какой телеги?

    — Да отец с утра в Верхние Шибенки собрался, вот они и решили на его телеге рассесться, а Айка против была.

   — Так они что, уехали? — нахмурился Вадим.

   — Ну да. Я же говорю, на телегу сели. А откуда у вас такой шрам?

   — На войне был. А отец ещё не возвращался?

   — Не-а. Он и не собирался до вечера возвращаться, у него дел в городе — во сколько! — Рыжий провёл ладошкой по горлу. — А больно было?

   — Не больно. На, держи свой песоль. — Принц бросил монету и повернулся к советнику. — Не было с ними Говена. И это радует.

   — Едем в Шибенки! — скомандовал своим людям Возгарь.

   Мужчины пустили коней неспешной рысью.

   — Ну и прекрасно, что Говену хватило ума не лезть.

   — Думаю, что он еще появится, — усмехнулся уголками губ Вадим. — Ему тоже хочется завладеть лакомым куском. Не думаю, что он так быстро сдастся. Тем более что она к нему неравнодушна.

   — Обойдётся. — Возгарь повернулся к своим охранникам. — В Шибенках разъезжаемся. Ни к чему привлекать внимание. Поедете по улицам, вдруг заметите их. Связь через сигнальщика. Принц, — вернулся он к разговору, — я думаю, мы в городе можем подключить и ваших людей. Так мы быстрей найдём беглянок.

   — Уж не собрался ли ты в полицейский участок наведаться? — усмехнулся принц. — И что ты там сказать собираешься? Мы тут графиню умыкнули, а она от нас смылась. Не могли бы вы помочь нам её найти? Так, что ли?

   — Ну почему сразу умыкнули. Можно же сказать, что она должна была заехать к вам в гости и не приехала. И дома её нет. А мы волнуемся.

   — Ну-ну, — кривая ухмылка тронула губы принца. — Попробуй, словоплёт. Вдруг получится?

   Деревушка осталась позади, и всадники устремились вперёд. Верхних Шибенек они достигли пополудни. Здесь принц с советником неспешно поехали прямо, всматриваясь в лица прохожих, остальные разъехались по сторонам.

   — Как ты думаешь, если она добралась до Шибенек, — повернулся принц к Возгарю, — то что станет делать в первую очередь?

   — Искать деньги? — предположил советник. — Не топать же ей пешком до дома?

   — Правильно. А кто ей может их дать?

   — Да любой ростовщик, — фыркнул Возгарь, — как только увидит фамильный перстень графов Лончарских.

   — Эй, любезный! — окликнул принц Вадим идущего по правой стороне улицы мужчину в тёмном сюртуке. — А где тут ближайшая контора ростовщика?

   — Да вот тут поблизости, — указал рукой прохожий. — За угол повернёте и увидите.

   Контору они обнаружили достаточно быстро. Дверь открыл молодой лей и любезно пригласил их внутрь. Вскоре они сидели напротив лея Радосвета. Старик вопросительно взирал на них из-под кустистых седых бровей.

   — Вы по какому вопросу, бабаи? Если денег взаймы взять, то я готов вам помочь. Процент у меня небольшой.

   — Простите, а к вам сегодня не заходила графиня Лончарская? — поинтересовался Возгарь.

   — Заходила, — кивнул старик. — И не только она. Так вы не за деньгами?

   — Нет! — качнул головой советник. — И вы ей их дали?

   — Я мало кому отказываю, — пожал плечами ростовщик. — Простите, — повернулся он к Вадиму, — а вы, случаем, не родственник короля Велибора?

   — Дальний, — усмехнулся Вадим. Он настолько не любил светскую толчею, что простой народ уже стал забывать, как он выглядит. После ранения Вадим окунулся с головой в дела и почти перестал посещать дворец, только приёмы по случаю дня рождения отца и матери. — У короля много родственников. А сколько она у вас заняла?

   — А вот это, уважаемый бабай, я вам сказать не могу. Профессиональная этика. Понимаете? Вы же не хотите говорить, кто вы?

   — А когда она была, сказать можете?

   — Могу! Часа два назад.

   Ничего не добившись от несговорчивого старика, принц с советником вышли из конторы.

   — Противный старикашка. — Возгарь обернувшись ещё раз посмотрел на вывеску. — Ну, теперь мы хотя бы знаем, что она нашла деньги. А это значит, что искать её надо в магазине готовой одежды. Надо ехать в самый дорогой, что есть в Шибенках.

   — Уверен? — недоверчиво посмотрел на него принц Вадим.

   — Совершенно! У этой бабани одни тряпки и драгоценности в голове. Я узнавал. Вы видели, сколько перстней у неё на руках? На всех пальцах!

   — Ну что ж, давай попробуем. В твоём предложении есть доля истины. Судя по вещам, что мы нашли, внешний вид у неё хуже некуда, — согласился принц. — Может, нам повезёт, и мы наткнёмся на них. Всё равно пока без вариантов. Я бы что-нибудь перекусил по дороге.

   — Тогда до ближайшей таверны, — обрадовался Возгарь. — Я там быстренько куплю пирогов, и поедем дальше.

ГЛАВА 6

Я сидела ни жива ни мертва. Не знаю, почему я так перепугалась? Ну не стали бы они, в самом деле, выкручивать мне руки? Или здесь это практикуют?

   — Отвернись, — скомандовала я Бажене, увидев, что бабай Возгарь спешился и направился к дверям.

   — Что? — вытаращилась она.

   — Не шевелись, говорю. И молчи.

   Бажена застыла изваянием и лишь испуганно моргала. Я тоже отвернулась к окну и принялась рассматривать Вадима. Если бы Светка подкатила мне раньше такого жениха, я бы в него влюбилась без оглядки. Меня бы даже шрам не смутил. Надо было ей откапывать всяких там индивидуумов с машинами и квартирами. Я нутром почуяла, когда дверь распахнулась и в помещение вошёл советник. И тут, как назло, к нам подбежала молоденькая подавальщица.

   — Ваш заказ, — поставила она поднос на стол. Пришлось мне поворачиваться и смотреть на неё. — Ой, давайте я вам всё быстренько оставлю, — залепетала она, глазея совсем в другую сторону, — а то у меня работы много.

   Я проследила за её взглядом. Центром повышенного интереса оказался Возгарь. Он что-то торопливо говорил хозяину таверны. Тот внимательно его выслушал, кивнул и вышел, а советник повернулся и принялся лениво осматривать зал. А вот это мне уже не понравилось. Не хватало ещё, что он что-то заподозрил. Надо было срочно его отвлечь.

   — Айка, — подмигнула я девушке, называя её именем кобылы и надеясь, что она меня поймёт. — Помнишь, я тебе рассказывала про своего соседа, сына богатого лавочника, который поспорил, что даст сто песолей первой девушке, что признается ему в любви? Так вот, — перешла я на шёпот, — он здесь! Иди, признайся ему и получишь деньги. Только не говори ему, что это я сказала, а то он меня узнает и поймёт, что я тебе всё разболтала, и плакали тогда твои песоли.

   Как только я стала посвящать в детали служанку, подавальщица повернулась к нам и уставилась на меня.

   — Прямо сейчас идти? — подхватила служанка мою игру.

   — Ну а когда ещё подвернётся такой случай. Ты же знаешь, что его с отцовской конторы не выкуришь!

   — А как я выгляжу? Вдруг я и правда приглянусь ему?

   — Прекрасно ты выглядишь. — усмехнулась я, наблюдая, как подавальщица устремилась к советнику.

   Мне было не слышно, что она говорила, но только Возгарь вначале расцвёл, словно майский веник, а потом срочно засобирался на выход. Рассматривать зал и посетителей советнику стало некогда. Едва хозяин вынес пакет, он схватил свой заказ и бросился к дверям, желая отвязаться от прилипчивой девицы, которая принялась хватать его за руки. Лея растерянно посмотрела вслед растаявшим песолям и направилась к нашему столу.

   — Вы меня обманули! — обиженно заявила она. — Ваш богатенький лей убежал, обозвав меня сумасшедшей.

   — Ты сейчас о чём? — сделала я невинное лицо, отправляя в рот ложку с дымящейся тушёной картошкой.

   — Ну как же? О молодом лее, что поспорил на сто песолей, — напомнила она мне. — Я призналась ему в любви! Он сначала обрадовался и стал со мной заигрывать, а когда я попросила у него денег, обозвал меня.

   — Ну, во-первых, я рассказывала это не тебе, — строго посмотрела я на неё, — а вот ей, —кивнула я на Бажену, — а ты подслушивала. Во-вторых, кто же так делает? Надо было кого-то из свидетелей пригласить, чтобы он отвертеться не смог. Кто же по своей воле расстанется с сотней песолей? В следующий раз обязательно бери с собой кого-нибудь, чтобы он подтвердил, что признание состоялось.

   Молоденькая подавальщица наморщила лоб, размышляя.

   — В следующий раз буду умнее, — вздохнула она. — Только когда он случится, этот следующий раз?

   Едва она отошла от нас, я посмотрела на улицу. Бабаи — обожаю это обращение — уже уехали. Я повернулась к служанке.

   — Убегаем! — скомандовала я. — Чувствую, они сейчас вернутся.

   Бажена схватила пирожки, мы рассчитались и бросились вон из таверны.

***

Принц.

   Возгарь, словно ошпаренный, выскочил из двери и взлетел в седло.

   — Что-то случилось? — поинтересовался принц, разглядывая покрасневшего советника.

   — Ничего, — отмахнулся тот. — Пустяки. Вот, купил пирожков с мясом и капустой, — показал он бумажный пакет.

   — Делись, — усмехнулся Вадим. — И поехали уже, а то графиня вновь улизнёт.

   — Вы когда-нибудь ходили с бабаней в магазин? — Принц отрицательно покачал головой. — То-то же, а я ходил. Их оттуда розгами не выгонишь, так что если она туда зашла, то выйдет нескоро, — усмехнулся Возгарь, однако коня пришпорил.

   Спустя десять минут они спешились перед широкими ступенями, ведущими к распахнутым дверям. На вывеске золочёными буквами было написано «Салон истинных бабань».

   — И всё же, что ты такой раздражённый из таверны вышел? — снова поинтересовался принц, поднимаясь по ступеням и останавливаясь перед дверьми.

   — Да подавальщица в таверне какая-то дурная попалась. Сначала в любви мне призналась…

   — Так все знают, что ты у нас известный сердцеед среди молоденьких лей, — рассмеялся принц.

   — А потом заявила, что я ей теперь должен сто песолей, потому что поспорил с кем-то. И ведь вцепилась, словно клещ. Давай за руки хватать!

   — А что ты в это время делал в таверне? — прищурился Вадим. Что-то насторожило его в словах советника. Может, упоминание о странном споре?

   — Да ничего не делал! — возмутился Возгарь. — Ждал, когда пирожки вынесут.

   — И по сторонам смотрел. Да?

   — Ну да, — пожал плечами Возгарь. — А чем ещё там заниматься? Постойте, вы что думаете?

   — Возвращаемся! — Принц взлетел в седло и пришпорил коня. — Дьявол! Мы же рядом с ней были!

   Через пять минут они влетели в двери таверны.

   — Которая из них? — спросил принц.

   — Да вон та. — Возгарь широким шагом направился к девушке.

   — Вы решили отдать мне проспоренные деньги? — расцвела подавальщица.

   — Кто тебя надоумил? — грозно спросил Возгарь.

   Подавальщица надула губы и замолчала.

   — Милая лея, — обратился к ней принц, — дело в том, что мы разыскиваем одну бабаню, которая ходит вместе со своей преданной служанкой. Она очень больна, — постучал он по голове. — У неё часто бывают галлюцинации. Она выдумывает то, чего никогда не было. Она сбежала из дома, и мы её ищем, чтобы вернуть.

   — А я-то думаю, почему вы себя так странно повели, — повернулась девушка к Возгарю. — Так это неправда, про ваш спор?

   — Конечно, нет!

   — Жаль, — всхлипнула лея, — мне так нужны были деньги.

   — Я дам тебе песоль, если ты расскажешь всё, что знаешь, — пообещал Вадим.

   Узнать удалось немного. Подавальщица смогла описать только Бажену, назвав её Айкой. Её спутницу, рассказывавшую про спор, она не разглядела, потому что та не только не поднимала вуаль, но даже ела в перчатках. Лея решила, что у неё болезнь кожи. Она запомнила только тёмно-зелёное платье и цветок на шляпке, потому что там был очень красивый камешек.

   — Ну что? — посмотрел принц на советника, едва они покинули таверну. — Ты всё ещё будешь утверждать, что это глупая бабаня без мозгов?

   — Нет, она просто хитрая бабаня, — не сдался Возгарь. — А хитрость и ум — это разные вещи.

   — И где нам теперь искать эту хитрую, как ты выразился?

   — Думаю, на постоялом дворе, — на секунду замешкавшись, ответил Возгарь. — Сейчас отправлю сигнальщика своим, пусть они их осмотрят. Не думаю, что в таком маленьком городке их много. Может, пора подключить мага-ищейку?

   — С ума сошёл! Ты хочешь, чтобы аура графини появилась в поле и любой сведущий смог определить, где она находится?

   — А в участок обратиться?

   — Это в самом крайнем случае. Не хватало ещё, чтобы до отца дошло.

***

Мы почти бегом бросились по улице, стараясь уйти как можно дальше от таверны. Пару раз сворачивали в какие-то переулки. Я старалась не отставать от служанки, поражаясь, как она легко ориентируется в чужом городе. Ещё два поворота — и мы оказались на очередной широкой улице. Нам повезло, навстречу по дороге катила старая карета.

   — Свободен? — замахала руками Бажена, привлекая внимание кучера.

   — Куда надо?

   — Вообще-то, нам надо в Солен. Но можно и до какого-нибудь постоялого двора, где можно нанять карету.

   — Песоль, — и считайте, что вы уже в Солене. Дешевле не поеду.

   Бажена развернулась и вопросительно взглянула на меня. Я ещё не привыкла к новым деньгам. Помимо фуффолей и песолей имелись ещё солики и лики. Песоль равнялся ста соликам, а солик — ста ликам. А какова их реальная цена, для меня пока оставалось загадкой. Так что дорого запросил кучер или нет, я пока не поняла. Наверное, дорого. Но для меня это сейчас было неважно. Нам надо было как можно скорей покинуть город. А значит, карета не годилась.

   — Верхом ездишь? — поинтересовалась я у Бажены.

   — Немного, — виновато улыбнулась она.

   — До Солена выдержишь?

   Вздохнув, служанка утвердительно кивнула.

   — Подкиньте нас до постоялого двора, где можно взять лошадей, — попросила я кучера.

   Трястись в старой карете было то ещё удовольствие. Это вам не автомобиль на трассе. Хорошо, что я не согласилась ехать так до неизвестного мне Солена. Вскоре уже стало казаться, что, даже когда я выйду, мои кости продолжат дребезжать.

   — Вам, бабаня Ярина, надо срочно накинуть личину, — прервала молчание Бажена после того, как мы в очередной раз подскочили на выбоине. — Разве это дело, вот так бегать благородной бабане?

   — Чего мне надо накинуть? — не совсем поняла я. «Годков я могу себе накинуть, пару килограмм — так вообще без проблем, можно ещё при желании накинуть проблем со здоровьем, а вот личину я ещё не пробовала. А вдруг они оборотни?»

   Я с испугом покосилась на Бажену.

   — Ну как что! — уставилась на меня служанка. — Личину! Чтобы не шарахаться постоянно ото всех.

   — Загримироваться, что ли? — решила прощупать почву.

   — Да нет же! Грим смывается, а с хорошей личиной можно проходить достаточно долго.

   — А с пластической операцией — всю жизнь, — пробормотала я, стараясь следить, чтобы зубы не клацнули по языку.

   — Чего? — уставилась на меня Бажена.

   — Того! Не бери в голову, — отмахнулась я. — Так куда нам надо ехать за этой твоей личиной.

   — Как устроимся, заедем с вами к магу-иллюзионисту, и всё, никто вас не узнает.

   — К кому заедем? — Мне показалось, что я ослышалась. — Магу-иллюзионисту? — Я с силой ущипнула себя. — В цирк, что ли?

   — Почему в цирк?

   — А где ещё мага-иллюзиониста встретить можно?

   — Так в Солене у нас живёт. Граф частенько его услугами пользовался, если хотел проверить, всё ли в порядке на шахте.

   — Или к любовнице сгонять, — не удержалась я, уже поняв, о чём идёт речь. — И что, никто не узнает?

   — Ну… — замялась Бажена. — Магов не обманешь, они видят, когда личина наброшена.

   — А принц у нас маг?

   — Конечно! Королевская семья вся одарённая.

   — Ага, — кивнула я, размышляя, — то есть водяные червяки у них тоже из кружек вылезают?

   — Нет, — расхохоталась Бажена. — Они умеют с ними управляться. И они не все стихийники. Вот, например, принц Драгомир — некромант.

   — Понятно, — тяжело вздохнула я, потому что ничего понятно мне не было. — Зачем тогда мне чего-то накидывать, когда принц всё равно меня узнает?

   — Так остальные не смогут ему рассказать, что видели вас.

   — Давай сначала доедем, — решила я, — а там уже посмотрим.

   Вот не зря говорила мама: читай, дочка, сказки. Но мне было неинтересно. Меня больше интересовало, что прячет в недрах земля. И вот вам результат. Я ничего не понимала в этом мире, куда меня закинула судьба. Но одно я знала точно — никому я своё наследство не отдам, во всяком случае, пока лежу в коме! А потому я постараюсь влиться в этот мир, а заодно возьму себе на заметку, что семейка принца Вадима очень опасна. Как себя вести с магами, я пока не знала, для начала надо было со своим червяком разобраться. И лучше было нам с ним договориться по-хорошему.

***

— Простите, но остальных разобрали, — развёл руками хозяин постоялого двора — плотный мужик с копной чёрных волос. — Сегодня странный день, словно все разом собрались по делам. Растащили все кареты, повозки и лошадей. Обычно у меня в стойлах штук семь-восемь остаётся, а сегодня только эти задержались. Так-то Торка смирная кобыла, а вот Варош, — с жалостью посмотрел он на меня. — Может, откажетесь, а? Завтра с утра часть коней уже должны будут вернуть. Вот и поедете спокойно. А сегодня отдохните, поешьте. Мы вам комнату хорошую предоставим.

   — Не-а, — покачала я головой, — мне надо сейчас. Так что я беру этих.

   Расплатившись с хозяином, я указала Бажене на кобылу, а сама подошла к вороному жеребцу. Он скосил на меня тёмно-фиолетовый глаз и фыркнул, предупреждая о непростом характере.

   — Я тоже противная, — похлопала я его по шее. — Так что давай договоримся сразу. Ты меня не скидываешь, я тебя выкупаю и отправляю пастись на вольные хлеба. Идёт? — Варош повернулся ко мне и пошевелил губами, показывая крупные жёлтые зубы. — Буду считать это знаком согласия, — подытожила я наш содержательный разговор. — Теперь мне бы в седло как-то усесться со всеми своим юбками. Бажена, а если попросить у хозяина штаны?

   — Да вы что, бабаня! — возмущённо воскликнула та, замахав руками. — Хотите, чтобы весь город вышел на вас посмотреть? Где это видано, чтобы бабани в портках мужских ходили!

   — Бред какой-то, — пробормотала я, отворачиваясь от верещавшей служанки. Почему их бабани не могут ходить в штанах? А вот в куче юбок, корсетах, рубашках и в чём там ещё вполне удобно себя чувствуют. Я на третьей юбке в салоне взбунтовалась, отказываясь напяливать ещё три. — Хозяин, а женские сёдла у вас есть?

   — Я говорю, оставайтесь до утра, бабаня. Утром поедете. Ничего не осталось!

   «Прекрасно! — пыхнула я от возмущения. — Вместо нормального коня — злая животина, скорее всего, ещё и плохо объезженная. Вместо брюк — три парашюта, четвёртый вообще, случись что, не раскроется, потому что ткань тяжёлая. Принц в роли навязчивого жениха, вбившего себе в голову, что женитьба на мне принесёт ему шахты. Это он меня плохо знает! Фиг ему, а не моё наследство! И вдобавок ко всему — проклятая кома, которая выглядит очень реалистично. Всё к одному!»

   Разозлившись на всех, я потребовала проводить меня в подсобное помещение, где избавилась от нижних юбок, сложив их в сумку служанки. Потребовав у хозяина два куска верёвки, я закатала юбку по бокам и связала получившиеся колбаски верёвкой. Бажена, округлив глаза, наблюдала за моими действиями.

   — Бабаня Ярина, — пролепетала она, бледнея, когда увидела мои лодыжки, а потом и колени. — Ох, как же так? Неприлично же.

   — Нормуль, — знакомым жестом продемонстрировала я ей свою ладонь. — Бабаням уже всё можно. Возраст позволяет вести себя так, как им вздумается. — Я направилась к Варошу. — Только дёрнись, — зло пробурчала я, — сразу познакомлю со своим червяком. Вон из того ведра достану и познакомлю!

   Не знаю, что в моём поведении убедило жеребца, но он решил пока со мной не связываться и позволил залезть в седло. Я натянула поводья, показывая ему, что умею управляться с лошадьми. Зря, что ли, я ходила в конноспортивную секцию? Это я с мужиками не очень управляться умела, а вот с конями — запросто. Пусть только попробует взбрыкнуть.

   Бажена вставила левую ступню в стремя, приподнялась, а вот перекинуть правую ногу у неё не получилось. Слишком узкими оказались юбки. Пришлось ей с одной стороны заправлять край за пояс, и только после этого она оказалась в седле. Хозяин, всеми силами старавшийся ей помочь, по-моему, больше глазел на её оголившиеся колени. Стоило служанке отъехать, кажется, он слегка окосел, потому что пытался смотреть и на неё, и на меня. Вскоре к нему присоединился конюх, а потом ещё и уборщик с метлой замер, открыв рот. И я поняла, что такими темпами скоро весь город высыплет на улицу. Бажена, вспыхнув как маков цвет, вытащила мою юбку из сумки и прикрыла ноги. Пришлось и мне последовать её примеру, потому что к замершим мужикам присоединился ещё и повар, откуда-то узнавший о разыгравшемся здесь представлении. Потому вторая юбка была извлечена из сумки и отправлена на стратегически важные места, внушающие мужикам благоговейный трепет. Похоже, на этом постоялом надолго запомнят нашу парочку. Мне даже взгрустнулось немного. Что это у нас получилась за маскировка, о которой теперь только ленивый трепаться не будет?

***

Всю ночь мы скакали, благо, три ночных спутника — Бор, Вед и Гор — исправно светили нам с неба. Из-за Бажены мне приходилось сдерживать Вароша. В начале пути он всё порывался куснуть кобылу за хвост, когда же понял, что ему это не удастся, стал рваться вперёд. Приходилось постоянно его сдерживать.

   Дорога сначала стелилась по равнине, а потом принялась петлять между невысокими холмами. Чем дальше мы продвигались, тем круче становились возвышенности. Вскоре появились перелески, а затем справа от нас вырос лес, который непрерывной волной уходил в горы. Мы старались не останавливаться, только пару раз спешивались, чтобы размять ноги, и снова отправились в путь. Варош пару раз всё же попытался выкинуть меня из седла, вставая на дыбы и мотая головой, но оба раза я удержалась. Сидела бы в дамском седле, давно бы вылетела.

   Как ни старались мы уйти от преследователей, что-то внутри подсказывало, что такими темпами они нас могут нагнать. В том, что у принца и советника кони не хуже моего, я почти не сомневалась, только, в отличие от меня, они своих не сдерживали. Так что чем дальше мы продвигались, тем больше во мне крепла уверенность, что наша встреча неизбежна. Знать бы мне ещё, как с этими магами себя вести надо было. Одно я знала наверняка: почувствуют слабину — и сразу сядут на шею. И неважно, маги они или простые мужики.

   Ближе к утру из-за очередного холма неожиданно показался город, лежащий в ложбине. До него осталось совсем ничего, и я облегчённо вздохнула, радуясь, что мы наконец у цели. Вскоре запели ранние птахи, и над горизонтом показались первые лучи солнца, освещая далёкие вершины гор.

   Мы с Баженой расслабились, предвкушая долгожданный отдых. Кони перешли на рысь. В какой момент наперерез нам из-за деревьев выскочили два всадника, я, к своему стыду, прозевала. Варош встал на дыбы. Я ослабила поводья, наклоняясь вперёд, чтобы не вылететь из седла.

   — Попались! — заорал Возгарь, хватая под уздцы кобылу Бажены, что оказалась ближе к нему. — Думаете, что можете просто так сбежать?

   Варош встал на ноги, я ударила его по бокам, пуская в галоп и уворачиваясь от руки принца, который хотел схватить моего жеребца.

   — Обойдёшься! — прошипела я и понеслась вперёд, давая свободу своему вороному.

   Вот когда я оценила мощь доставшегося мне коня. Ветер хлестал в лицо, а я неслась вперёд, думая только о том, как сбежать от преследующего меня мужчины. Главное, добраться до города. Думаю, там он поостережётся меня хватать. А Бажену они потом и сами отпустят. Зачем она им?

   — Ярина! — услышала я за спиной и оглянулась. К моему огорчению, конь принца ничуть не уступал моему. — Бабаня Ярина! Да стой же ты! Дьявол тебя побери! — Он почти поравнялся со мной. — Стой, я тебе сказал!

   — Фигвам, индийская хижина, — прошипела я сквозь зубы. — Нашёл дурочку.

   А дальше я ничего не поняла. Меня с силой выбросило из седла. «Это конец!» — успело мелькнуть в голове. А потом я словно попала в воздушные лапы, обхватившие меня и смягчившие падение. Ударившись об землю, я, не обращая внимания на боль, вскочила и бросилась к коню. Жеребец лежал на боку, пытался подняться и снова падал. Пока не замер окончательно. Я подскочила к нему и опустилась на колени.

   — Варош, миленький, что с тобой? Это всё из-за тебя! — с ненавистью выкрикнула я в сторону спешившегося принца. — Ну что ты ко мне пристал? Сказала, не выйду за тебя! — Я вскочила на ноги. — Ты убил его! — Одинокая слезинка поползла по моей щеке. — Варош, — я снова рухнула на колени рядом с конём и обняла его голову. — Прости меня!

   — Отойди! — Принц присел с другой стороны и положил руку на круп тяжело дышащего коня. — Отойди, сказал!

   — Это ты во всём виноват, — зло прошептала я и, кажется, прокусила себе губу, чтобы не разреветься. — Это из-за тебя он умирает. Из-за твоего тупого желания владеть тем, что тебе не принадлежит.

   Вадим молчал, не обращая на меня внимания. Сильные руки гладили коня, и он что-то тихо шептал. Я, не отрывая глаз, следила за мужскими кистями, было что-то завораживающее в его движениях. Но через минуту я сбросила с себя оцепенение, не желая униматься.

   — Все мужики козлы! — выдала я азбучную истину, не раз озвученную Светкой.

   У мужчины дёрнулась щека, но он пропустил мои слова мимо ушей. Внезапно Варош встрепенулся и попытался встать. Принц, всё ещё что-то шепча, отошёл от него. Я с надеждой уставилась на жеребца. Он несколько раз дёрнулся и поднялся.

   — Живой, — я бросилась к коню и обняла за морду. — Варош, хороший мой!

   — Мы можем заключить с вами временное перемирие, бабаня Ярина?

   — Перемирие? — я удивлённо изогнула брови. — А у нас что, военные действия? Что значит — перемирие? Вы будете пытаться заставить меня выйти за вас замуж гуманными методами? Не будете затыкать кляпом рот, закрывать в подвале, поить всякой гадостью, от которой у бабань портится характер? Да?

   — Да, — выдохнув, кивнул принц.

   — А будете дарить цветы, не спать ночами, вздыхая в подушку, рисовать мой портрет на столе ножиком, петь серенады под окном?

   — Что петь? — нахмурился мужчина.

   — Ну как что! — деланно возмутилась я. — Вы что, не знаете, как ублажать нежный слух бабань? Только серенада может донести до вашей возлюбленной, как сильно вы её любите. «Соловей мой, соловей мой, гау-ляу-систый сау-яу-вей мой», — спела я высоким голосом с подвываниями в конце.

   — Нет! — отрезал он.

   Я прямо расстроилась: столько способов покорения моего сердца бесплатно подкинула, а он мне: «Нет».

   — Мы с вами заключим брак на ваших условиях, — поморщился он. — Не думаю, что ваш Говен дал бы вам столько свободы, сколько предлагаю вам я.

   — Мой Говен? — Я хлопнула ресницами. — Ах, простите, слегка запамятовала, что это мой любимый жених.

   При этих словах принц сжал и разжал кулаки. Это, наверное, он уже тренируется, представляя наш с ним брак.

   — Бабаня Ярина, если вы не согласитесь на брак со мной, король сам подберёт вам мужа. И вряд ли он будет считаться с вашими желаниями.

   — А мой этот, — поморщилась я, вспоминая фамилию своего «дорогого» жениха, — Говен Халупник. Он что, не подходит?

   — Нет! — отрезал принц. — Королю нужно, чтобы шахты работали на королевство. Мы остро нуждаемся в железе! А Халупники — известные аферисты. Они будут металл с ваших рудников отправлять контрабандой в Вехию. Там цены выше.

   — Ай-яй-яй, — покачала я головой. — А прикрыть коридоры контрабандистам не пробовали?

   — В горах-то? — На меня посмотрели с некоторой снисходительностью. Только что не сказали: дикий народ, дети гор, что с них возьмёшь? Несут незнамо что.

   — А если я сбегу в другую страну? — не унималась я, поглаживая Вароша по морде и просчитывая варианты счастливой жизни без всяких принцев.

   — Король конфискует у вас все земли в пользу короны. Скажите, бабаня Ярина, а вас ничего не смущает? — не выдержав, принц указал мне взглядом на мои ноги.

   — А что? — Я приподняла юбку и посмотрела на свои пыльные коленки. Одна из них была ободрана, и я только сейчас поняла, что рана саднит. — Пустяки, — отмахнулась я, — не впервой.

   — То есть ваше платье вас ничуть не смущает? — сурово взглянул на меня мужчина.

   — Нет! А должно? — не сразу поняла я, и тут до меня дошло. Я проказливо усмехнулась и завязала распустившиеся по бокам верёвки в бантики. — Ой, спасибо, что сказали. Столько событий, столько событий, что я даже не заметила беспорядка в одежде.

   — И это всё? — уставился на меня принц.

   — А что? Ещё что-то не в порядке? — Я осмотрела себя со всех сторон. — Ну, платье, конечно, запачкалось. Жаль, такой красивый был цвет. И фасончик ничего. Вы не находите? А вот скажите, принц, а мы с вами когда-нибудь сможем развестись?

   — Что сделать? — нахмурился он.

   Я сразу поняла, что про разводы тут не слышали.

   — Разъехаться по разным ква… — остановилась на полуслове я, — …домам.

   — Да я вообще не заставляю вас жить рядом, — скривился Вадим и отвернулся.

   По всей видимости, укороченная модель платья ему пришлась не по душе. «А вот на постоялом дворе все мужики заценили. Даже в очередь выстроились поглазеть», — констатировала про себя я, наблюдая за мужчиной, который делал вид, что заметил что-то очень занимательное вдалеке и теперь не может оторваться. Кстати, надо запомнить, что вид моих ног его раздражает. Вот интересно, неужели я настолько ему противна, что он даже общается со мной через силу? И что это у нас будет за семейная пара? Нет, права была Светка, сто тысяч раз права. Все мужики — козлы и сволочи. И интересует их только одно. А этого даже это одно не интересует. Вон как нос воротит, того гляди набок свернёт. Вот почему мне всегда попадаются мужики из серии «погулять вышел»? Никакого внимания к моей персоне. «Ну и ладно, — мысленно потёрла я руки, — поиздеваться-то я могу? Всё равно это всё не по-настоящему. Да и потом, вдруг мне повезёт, и он сам от меня откажется?»

   — Это неприлично, когда бабай не ухаживает за бабаней, — выдала я с умным видом. — Во всех романах герои страстно добиваются взаимности. Иначе что подумают окружающие?

   — Бабаня Ярина, что в вашей голове? Вы сейчас вообще о чём? Больше половины браков заключается по соглашениям между семьями. Будь жив ваш батюшка, никто бы и не спрашивал вашего согласия. Оговорили бы все детали — и всё. Поверьте, я тоже не в восторге от нашего союза.

   — Трындец! — не выдержала я.

   — Трын… Чего? — нахмурился принц.

   — Это… — на мгновение замолчала я, лихорадочно соображая, что сказать, — …я так любовно зову Вароша. И всё же я не согласна, что приличный бабай не оказывает своей будущей жене знаков внимания. — Я смерила принца взглядом с головы до носков запылённых сапог. А ведь хорош, паразит! Чем он так не понравился бывшей хозяйке теперь уже моего тела? — Знаете, бабай Вадим…

   — …принц Вадим, — перебил он меня.

   — Ну хорошо, — кивнула я, — принц Вадим. Не хотите быть бабаем, не надо. Давайте так. Я обязуюсь не бегать от вас, а вы будете ухаживать за мной.

   — У меня нет времени, — отрезал мужчина. — Я должен бывать на шахтах.

   — Прекрасно! — воскликнула я. — Я тоже хочу там побывать.

   «И на своих, кстати, тоже», — добавила я про себя.

   — Вы, верно, шутите! — вскинулся мужчина. — Что вам там делать? Это не бал и не развлечение для бабань. Там грязь.

   — Я давно не видела грязь, — перебила я его. — Договорились? Вы провожаете нас до дома, а завтра с утра я вас жду у себя, — скомандовала я. — Поедем верхом.

   — Это невозможно! — Принц так крепко сжал зубы, что у меня возникли серьёзные опасения за целостность его челюстей.

   Мне показалось, что в этот момент он искренне желал откусить кое-кому голову. Очень хотелось бы думать, что не мне. Но разгневанные бабаи меня мало пугали. Послушал бы он наших мужиков, когда у них что-то не клеилось. Мастер на буровой иногда такие обороты выдавал, костеря провинившихся буровиков, что вороны заслушивались. А потом поднимались стаей и дружно аплодировали.

   — Невозможно голой попой сесть на ежа, бабай Вадим. Остальное — вполне решаемая задача.

   — Принц Вадим, — раздражённо поправил меня он. — Бабаня Ярина, откуда вы всего нахватались?

   — Честно?

   — Хотелось бы, — пробурчал он.

   — У нас в пансионате консьержкой работала старушка, — с умным видом заявила я, — так вот…

   — Кем работала? — уставился на меня принц. — А разве…

   — Неважно, — перебила я его. — Бельё выдавала. Да и какое это имеет значение! Работала и работала, вам вообще какое дело?

   — Мне? Никакого, — опешил мужчина.

   — Вот и прекрасно, а то довязались до бедной старушки. Вон, кстати, ваш советник несётся! — кивнула я в сторону плетущихся в нашу сторону коней. — Рыцарь! Служанку поймал. Медаль ему надо выдать на всю задницу! — Принц недоумённо уставился на меня. — Что? — как ни в чём не бывало поинтересовалась я. — В нашем королевстве такой нет? Это полное безобразие! Надо учредить.

   — Поправьте, пожалуйста, платье, бабаня Ярина, — недовольно попросил он.

   — Не получится, бабай-принц Вадим, — покачала я головой, наблюдая за раздражённым мужчиной, как он отреагирует на новое обращение. Мужчина прищурился, вздохнул и промолчал. — Видите ли, убегая от вас, я не прихватила с собой баул с гардеробом. Поэтому подходящей одежды для езды верхом у меня не нашлось.

   — Вы бы могли купить нужное платье!

   — А вы бы могли за мной не гнаться по пятам, и тогда я бы спокойно доехала в карете. Кстати, если бы нам достались хорошие кони, вы бы нас не догнали.

   — Не обольщайтесь, бабаня Ярина, я и не таких догонял.

   — Учту на будущее, — ухмыльнулась я, — проведу работу над ошибками и постараюсь их не повторять.

   — Я думал, мы договорились?

   Я решила не отвечать, а то у принца от нашего милого разговора уже заходили желваки. Я помахала ему рукой и лихо взобралась на Вароша, продемонстрировав мужчине свои голые лодыжки. Сдерживая гарцующего жеребца, я усмехнулась, довольная произведённым эффектом. Мужика слегка перекосило. Пришлось немного его успокоить, пока он не вздумал принять в отношении меня радикальные меры.

   — Конечно, мы договорились, принц. Я постараюсь примерно себя вести при условии, что и вы не забудете про наш уговор.

ГЛАВА 7

Я сидела в спальне в большом мягком кресле и смотрела перед собой. В голове вереницей проносились последние события.

   Пока мы ехали, Возгарь что-то тихо втолковывал принцу, но тот лишь хмурился и отрицательно качал головой. Похоже, советник опять склонял его упаковать нас в какую-нибудь каморку и навесить амбарный замок, чтобы не вздумали сбежать. Насколько я поняла, советник имел хитрый план, как обездвижить нашу парочку. Но Вадим, по всей видимости, уже принял решение и отступать не собирался.

   В итоге принц со своим ценным кадром проводили нас до моего дома. Хорошо, что они знали куда ехать, а то я бы проехала мимо. Неужели это мой дом?

   Строение в глубине парка с цветущими кустами и раскидистыми деревьями больше напоминало дворец, в котором можно было запросто заблудиться. Я, конечно, мечтала о более комфортабельной квартире, но не до такой же степени. Мраморные лестницы, нефритовые колонны, позолота, картины, белоснежные скульптуры на высоких постаментах из оникса. Не удержавшись, я подошла ближе и провела ладонью. Натуральный? Камень отозвался на моё прикосновение. Я прямо почувствовала, как вместе с прохладой меня окутала приветственная волна. Почему-то это меня не испугало и не удивило. Возможно, мой разум просто устал реагировать и воспринимает всё как данность?

   Своим появлением мы произвели небольшой фурор среди прислуги. Насколько я поняла, такую красивую бабаню они ещё не видели. Я заявила, что не стоит надо мной кудахтать, хочу ванну, еду и лечь спать. Бажена пошла впереди меня, изредка поворачиваясь и проверяя, всё ли со мной в порядке. Я была благодарна, что она не спрашивает у меня, помню ли я куда идти? Откуда я могла это знать?

   — Бабаня Ярина! — Я так задумалась, что пропустила момент, когда передо мной встала белокурая лея. — Я приготовила для вас ванну.

   — А где Бажена? — нахмурилась я.

   Не хотелось ещё и этой втолковывать, что я потеряла память.

   — Она готовит для вас платье, бабаня Ярина.

   — Я подожду, когда она освободится, — отмахнулась я от девицы.

   — Бабаня Ярина, простите, но вода остынет, придётся снова греть.

   После истории с кружкой я слегка опасалась подходить к ванне. Вдруг оттуда выползет не дождевой червяк, а какой-нибудь динозавр? Однако служанка столь жалобно взирала на меня, что мне пришлось вставать и следовать за ней. Если бы не моё взвинченное состояние, то я бы смогла насладиться убранством комнаты. Нежно-персиковые шторы, доходящие почти до самого пола, шевелил ветерок, врывающийся сквозь полуоткрытые окна. Через стеклянную дверь можно было запросто выйти на просторную террасу, на которой стояли огромные мраморные вазоны с цветами, столик и несколько плетёных кресел.

   Ноги утопали в мягком ворсе белоснежного ковра. Деревянная мебель из какого-то очень светлого дерева была инкрустирована позолотой, диваны и кресла просто притягивали к себе выпуклыми формами. Светка бы умерла от зависти, узнай она, где я оказалась, а мне было не до этого великолепия.

   Ванная комната поразила. Здесь царствовал оникс. Тщательно отполированный, он создавал причудливые разводы на стенах, полу, мебели и на самой чаше для мытья. Я не спеша подошла и потрогала мыльную воду.

   — Ты можешь меня оставить? — попросила я служанку.

   Она непонимающе взглянула на меня. В её светло-карих глазах читалась растерянность. Я хорошо понимала, что прежняя хозяйка любила, когда ей трут спину, но я-то женщина современная, руки у меня длинные. Я сама себя намылить могу, а там, где рукой не достану, что-нибудь приспособлю. Так что в помощницах я не нуждалась. Я указала ей на дверь, и только тогда она отправилась на выход.

   — Бабаня Ярина, — оглянулась служанка от порога, — ваше полотенце и халат висят на вешалке.

   — Спасибо, — ответила я.

   Дождавшись, когда останусь одна, я залезла в тёплую воду. «Сюда бы чай травяной», — подумала я и чуть не заорала, потому что снова вылез наглый водяной червяк и замаячил перед моим лицом.

   — Брысь! — попробовала отогнать его от себя. — Пошёл вон! Вот чего тебе от меня надо?

   В ответ мне в лицо брызнули струйкой.

   — Ах ты, наглец! — Я взмахнула рукой, и червяк разлетелся на множество брызг.

   Больше никто из воды не выползал. Я облегчённо выдохнула и, прикрыв глаза, погрузилась в тёплую, приятно пахнущую цветами пену. Неожиданно мне стало жаль водяного червяка, по сути, он был абсолютно безобидным, а я его ударила. Стоило подумать, как моей щеки коснулась тёплая вода. Я едва не завизжала. Распахнув глаза, уставилась на пропавшее было порождение этого мира. Меня не покидало чувство, что я вижу его маленькие наглые глазки.

   — Ты кто? — наконец не выдержала я игру в гляделки.

   «Капик», — пропищало нечто в моей голове. От неожиданности я замотала ею, стараясь привести мысли в порядок. Вроде не пила, а глюки.

   — Сгинь, — отмахнулась я от водяного столбика, — у меня от тебя галлюцинации. Вода не может разговаривать.

   — Сама ты вода! — обиженно ответил мне червяк и, распавшись на многочисленные брызги, исчез.

   Я сидела и тупо смотрела на то место, где недавно было болтливое нечто.

   Почему даже в коме я не могу попасть в приличное место? Может, меня кто-то проклял? Постаралась вспомнить, кому я последнее время сделала что-нибудь плохое. Зойке-соседке соль не дала, так у меня её и не было. Сама в магазине её постоянно купить забывала. Ваське-пропойце из третьего подъезда рубль зажилила, так он козёл мне уже трёшку задолжал. Сантехник приходил, ничего не сделал, кран как капал, так и капает, а денег ему дай. Не дала. Бабке Зинке со второго этажа высказала, чтобы прекратила распространять сплетни, что ко мне мужики по ночам через балкон лазают. Интересно, кому я ещё могла дорогу перейти? Если только Галке? Я задумалась. Её муж в прошлую субботу помог мне сумки донести, а она из окна видела. Может, это она? Я вздохнула.

   — Я не вода! — выскочил передо мной червяк, от неожиданности я вздрогнула.

   — Ну хорошо. А кто ты тогда?

   Решила воспринимать действительность, как она есть. Всё равно это не по-настоящему. В голове не укладывалось, как всякие сущности могут передавать свои мысли. Я про такое никогда не слышала. Если только в фильмах про пришельцев. Но это была фантастика, выдуманная людьми и не имеющая ничего общего с реальностью.

   — Я водный дух! Правда, пока ещё маленький.

   — Дух?

   «Мама, роди меня обратно. Теперь ещё и духи! Не сегодня-завтра домовые и лешие набегут».

   — Да, — кивнул червяк. Рассыпался брызгами и собрался в воздухе маленьким драконом. — Не переживай, я быстро расту.

   — А почему я? — пролепетала я, рассматривая нового знакомого.

   — У сильного водника должен быть личный дух. Ты меня сама к себе притянула.

   — Я не тянула, — вздохнула я. — Я просто собиралась попить воды из кружки.

   — Нет, ты меня позвала! — Дракончик приблизился ко мне. На голове у него медленно надувался мыльный пузырь. Через мгновение он лопнул. — Ой! — подскочил Капик и рассыпался брызгами, обдав меня. Я не выдержала и рассмеялась. — Смешно, да? — вырос он снова из воды червяком. — Вот вырасту и не буду пугаться, а ты будешь называть меня Кап. А я стану тебя защищать.

   Принц прислал летуна. Я после сытного завтрака растянулась на потрясающем диване и теперь лежала, считая ворон и размышляя о превратностях судьбы. Моё приятное ничегонеделание прервала Бажена.

   — Бабаня Ярина! — влетев в комнату, завопила она. От неожиданности я подскочила и чуть не свалилась на пол.

   — Бажена! Ты чего орёшь?

   — Так летун прилетел, бабаня Ярина! — Девушка хлопнулась передо мной на колени, держа в руках крохотную пичугу удивительного изумрудного оттенка. — Берите скорей и слушайте!

   — С чего ты взяла, что это он ко мне прилетел? — искренне удивилась я, косясь на пернатое создание.

   — Ну как же! Такие только у бабаев имеются.

   — А у остальных куры, что ли? — не совсем поняла я, почему вот этим сокровищем может владеть только местная знать.

   — Ну, нет же, — замотала головой Бажена, тыча в меня птахой, — не только куры. Ещё утки, гуси, — принялась перечислять служанка, — индюки, цесарки, некоторые себе фазанов притащили с леса и разводят. Говорят, вроде как получается А вот летуны только у бабаев. Возьмите же его скорей!

   Мне ничего не оставалось, как протянуть руки. Бажена разжала ладони, и птичка скакнула ко мне. Едва её лапки коснулись меня, мелкий летун забасил грубым мужским голосом Вадима. От неожиданности я чуть не отдёрнула руки.

   — Бабаня Ярина, буду у вас завтра утром. Будьте готовы, — произнесла пичуга, закрыла глазки-бусинки и свалилась обездвиженным трупиком.

   — Сдохла? — уставилась я на Бажену, не зная, плакать мне или смеяться.

   Ничего себе, послание будущей жене! Передало два слова и окочурилось. А как же нежная и ранимая женская душа? Я же сейчас как начну выть: птичку жалко!

   — Да вы что, бабаня Ярина! Это же летун! Когда будет надо, вы дёрните за хвостик, произнесите послание, скажите, кому оно адресовано, и вестник улетит.

   — И что? Любой может дёрнуть за хвостик?

   — Нет, — тяжело вздохнула Бажена, — только магически одарённые. А это у нас бабаи и бабани. Остальные не могут ими пользоваться. А так хочется попробовать!

   — Красивый, — погладила я пальчиком сверкающие пёрышки.

   — Конечно, это же один из личных летунов королевской семьи.

   — Как ты узнала?

   Я рассматривала со всех сторон птичку. Никаких опознавательных знаков на ней не было. Обыкновенная птаха, размерами чуть больше колибри.

   — Так изумрудная же! — Бажена во все глаза смотрела на меня, порываясь что-то сказать.

   — Молчи! — пресекла я её желания на корню. — Да, не помню! Ничего не помню! У меня вообще в голове чистый лист, который надо снова тщательно исписать. Не вздумай об этом никому рассказать. А то меня лишат наследства и упекут в монастырь.

   — Ой, — Бажена прижала ладошки к щекам и уставилась на меня с умильным выражением. — А я так мечтаю туда попасть. Монастырь Сияющих дев, служащих великому огненному Демону.

   — Тьфу! — не выдержала я. — Ну ты что, ненормальная! Служить какому-то демону?

   — Вы не знаете, как он прекрасен! — закатила служанка глазки-маслины. — Просто мечта! Знаете, сколько туда молодых бабань и лей мечтают попасть? Вас-то по королевской протекции, может, и возьмут без отбора, а остальные проходят сложные испытания.

   — Конкурс красоты, что ли? — не выдержав, хихикнула я.

   — Не конкурс, а отбор, — поправила меня Бажена. — И, если вам предложат там место, я бы на вашем месте согласилась.

   — Я что-то не поняла, — нахмурилась я. — Демон живой, что ли?

   — Конечно, живой! — На меня возмущённо замахали ладошками. — А как же! К особо отличившимся он приходит каждую ночь…

   — Гарем? — снова не въехала я, перебив служанку.

   — Что такое гарем? — нахмурилась она.

   — Это когда один бабай ублажает кучу бабань и лей, — попробовала просветить я Бажену.

   — А так бывает? — вытаращилась она на меня.

   — Ну ты же мне сейчас только сама рассказывала, что в вашем монастыре какой-то распрекрасный демон всю ночь по бабам, тьфу, бабаням, бегает.

   — Так то же во сне, — пролепетала Бажена.

   — Ах, во сне, — протянула я. — Не… Мне такой монастырь не нравится. Ко мне во сне и так распрекрасные мужики шастают, зачем мне ещё демон среди них. Ты мне вот что лучше скажи: у меня брюки есть?

   — Брюки? Зачем вам брюки? Вы что, бабани не ходят в брюках! Можно бриджи надеть, — почему-то шёпотом предложила она. — Но вы раньше их категорически отказывались носить.

   — Я была больна, — решила я.

   Здоровая женщина от бриджей не откажется.

   — Бабаня Ярина, а я вам платье подобрала для верховой езды. Тёмно-коричневое с позолоченной нитью. Но можно и другое. Хотите синее? Или можно зелёное? Или изумрудное с голубыми вставками?

   — А седло? — вспомнила я. — Кстати, ты не забыла предупредить насчёт Вароша?

   — Всё сделала, бабаня Ярина, как вы и просили. Посыльного с деньгами уже отправили на постоялый двор. Думаю, что проблем с конём не будет. И седло есть, и не одно. Не переживайте.

   — Покажи мне платье! — потребовала я, уже точно зная, что я вряд ли захочу его надеть.

   Я оказалась права. Несмотря на великолепную ткань, там было столько всяких заморочек, что нормальная женщина такое на себя в жизни не наденет. Но больше всего меня добили грузики понизу и петли для ног, чтобы юбка при езде не поднималась.

   — Где мне шили платья? — повернулась я к Бажене.

   — Так в салоне леи Гостимиры, — пролепетала служанка, не понимая, чем я недовольна.

   — Мы едем в салон к лее Гостимире. Немедленно! Насколько я поняла, мне нужен новый гардероб.

***

Принц.

   После обеда принц Вадим нервно расхаживал по своему кабинету в одном из принадлежащих королевской семье домов, где они с советником решили остановиться на ближайшее время. Возгарь развалился в кресле и задумчиво крутил в руках портсигар своего отца, который носил с собой в качестве талисмана.

   — Это не бабаня, это какая-то… — мужчина запнулся, не зная какое слово подобрать, чтобы описать графиню.

   — Она просто перенервничала, — вяло произнёс Возгарь. — И всё-таки я бы ей не доверял. Может…

   — …не может, — перебил его Вадим. — Мы не будем больше её принуждать к браку незаконными способами! Я уже жалею, что послушал тебя.

   — А если…

   — …не если, а не будем. Ты что, не видишь, что она слегка тронулась? Ты когда-нибудь встречал благовоспитанных бабань, которые так себя ведут? — На минуту задумавшийся Возгарь отрицательно покачал головой. — Вот и я не видел. Завязать юбку верёвками! Это додуматься надо было! Но главное не это, — задумчиво потёр он лоб, — главное, что она нисколько не смущалась. Вела себя так, словно всю жизнь ходила в рваных платьях и демонстрировала грязные лодыжки.

   — А они у неё, кстати, ничего так.

   — Возгарь!

   — А что?! Должно же в ней хоть что-то радовать вас!

***

Я начала входить во вкус богатой жизни. Не успела Бажена убежать с моим хочу, как через десять минут вернулась и сообщила, что нас ожидает карета. Осталось одеться — и в путь. «Это что же получается! Такими темпами мне скоро понравится находиться в коме. А вдруг врачи решат, что со мной нет смысла возиться и меня надо отключить от аппарата жизнеобеспечения? Интересно, я тогда и отсюда исчезну? Обидно будет! Только начала привыкать к безбедной жизни, как она раз — и закончилась», — рассуждала я, катясь по городу в новенькой карете. Сиденье было мягкое, места много, я даже умудрилась вытянуть ноги. Бажена покосилась в мою сторону, но ничего не сказала.

   По поводу «закончилась», мне не совсем понравилось. С такими мыслями можно было и неврастеничкой стать. Потому я переключилась на другую тему — стала придумывать, чем бы мне добить моего жениха. Пора было признаться самой себе, что Вадим меня зацепил. Было в нём что-то такое, что не встречалось мне прежде ни в одном мужчине. Какая-то скрытая сила. Я чувствовала её на уровне подсознания. Она проскальзывала у него во взгляде, в движениях. Внезапно перед глазами встали сильные мужские руки с длинными пальцами, гладящие круп коня. И мне до боли захотелось ощутить их на своём теле. От таких мыслей меня обдало жаром, полыхнуло во всех местах так, что пришлось прикусывать губу, чтобы не застонать в голос от пронзившего меня желания.

   Минуты три сидела, уставившись в одну точку и стараясь прийти в себя. «Вот это да! Надо выкинуть всё из головы. А то сейчас заставлю кучера развернуться и поеду разыскивать принца. Увижу, упаду в ноги и закричу: Ваня, я ваша навеки! Точнее: Вадим, возьмите меня прямо сейчас! Ну что же, — проказливо усмехнулась я, — похоже, жизнь перестаёт быть скучной!»

   Были времена, когда я от своего не отступала. Пора было вспоминать молодость. «Буду считать, что я охочусь за ценным трофеем, который достанется мне в случае выигрыша. Готовься, Вадим, я вышла на тропу».

***

Салон леи Гостимиры напомнил мне небольшой магазин одежды. Располагался он на первом этаже трёхэтажного нарядного розового здания с белыми наличниками и фигурными барельефами. Вообще эта часть города напоминала мне открытки из старых журналов про буржуазную Европу. Там были нарисованы такие пряничные домики под черепичной крышей на тихих, чистеньких улочках с мощёными мостовыми, с висящими цветочными кашпо у дверей, горшками гераней и фиалок на подоконниках. Вот так примерно и выглядела эта часть Солена, где жили зажиточные горожане.

   Лея Гостимира оказалась высокой худой женщиной с длинными руками, собранными в пучок русыми волосами и очень умными серыми глазами. Она сдержанно поприветствовала меня, не рассыпаясь в комплиментах, что приятно удивило. Раз человек не лебезит, значит, он уверен в своём мастерстве.

   — Бабаня Ярина, приятно снова видеть вас у нас. Решили заказать новое платье?

   — Хочу новый гардероб, лея Гостимира.

   — Но вы же только что поменяли его? — искренне удивилась она и тут же исправилась. — Как скажете, бабаня Ярина. Мы с удовольствием вам поможем.

   — Начнём с костюма для верховой езды.

   Я ей рассказала, что хочу. Чем больше я говорила, тем круглее становились глаза женщины. Когда я закончила, она вдруг улыбнулась, глаза её загорелись, и она кивнула.

   — Замечательная задумка, бабаня Ярина. Думаю, модницы подхватят ваши идеи.

   — Только у меня есть просьба.

   — Я вас слушаю, — внимательно посмотрела на меня владелица салона.

   — Новинка нужна мне завтра утром.

   Я также рассказала ей, что бы ещё хотела, и снова заработала удивлённый взгляд и заверения, что всё будет сделано. Выбрав ткани, я уехала.

***

Бажена с удивлением смотрела на моё новое приобретение.

   — Ой, бабаня Ярина, это что же такое? Я ещё не видела таких удивительных вещей для верховой езды.

   — Нравится?

   Тёмно-вишнёвый наряд сел идеально. Покрутившись перед зеркалом, я осталась довольна увиденным. Широкие брюки прикрывала юбка из двух полотнищ, находящих одно на другое. Чтобы соответствовать моде, края обработали небольшой оборкой из легкой ткани в тон. Укороченный приталенный жакет с округлым вырезом не стеснял движений, но подчёркивал все мои изгибы. Я подняла ногу в сторону. Юбка распахнулась, не мешая мне двигаться. Лея Гостимира удивительно точно воплотила мою задумку в жизнь. Осталось испробовать костюм в деле.

   — Ой, я даже не знаю. Непривычно. А разве удобно ходить в таких широких штанах, а вдруг запутаетесь и упадёте?

   — Я же собираюсь ехать верхом, Бажена. Ну, а если споткнусь… — я на мгновение замолчала, — то тоже неплохо. Главное, выждать момент и упасть на кого надо. А там уже можно действовать по обстоятельствам.

***

Спустившись в гостиную, я уселась на диван и взяла яблоко из фруктовницы на столике. Я уже почти освоилась в новом доме, единственное, что меня смущало, — наличие магии. Я ещё не поняла, что это такое и с чем её надо есть.

   Когда вечером Бажена, чиркнув серебристой, как мне показалось, зажигалкой, подвесила под потолком в комнате странный светящийся шар, очень напоминающий шаровую молнию, я, честно говоря, не на шутку перепугалась.

   — Что это за чудо чудное, диво дивное? — еле выдавила я из себя, предварительно шмыгнув за кресло.

   — Вы про что? — Бажена развернулась и с уставилась на меня. — Чего это вы, бабаня Ярина, делаете?

   — Прячься, — пискнула я, тыкая в сверкающий сгусток. — Это молния!

   — Это обыкновенный светляк, бабаня Ярина, — в который раз усомнилась Бажена в моём психическом состоянии. — Вот артефакт, — мне сунули под нос металлический предмет, — чиркаешь, и светляк вспыхивает. Магам и артефакт не нужен, щелкнули пальцами — и готово.

   После происшествия я долго не могла заснуть, следя за прирученной шаровой молнией. Уходя, Бажена что-то покрутила в артефакте, и свет от шара стал приглушённым, как у ночника. А я лежала и размышляла, как бы мне эту магию «переварить без заворота кишечника», как говаривала Светка.

   Я крутила в руках яблоко. Румяное и наливное, оно просто просилось в рот. Не успела я вонзить зубы в сочную мякоть, как дверь распахнулась.

   — Где она?! — не очень галантно отодвигая дворецкого в сторону, в гостиную влетел молодой светловолосый человек в чёрном костюме с огромным букетом.

   И это был не принц. От неожиданности я застыла с поднесённым к губам плодом.

   Увидев меня, он бросился ко мне с такой прытью, что я забеспокоилась о сохранности углов мебели и его конечностей.

   — Ярина! — упал он на колени, хлопнув цветы рядом со мной. К моему облегчению, мебель не пострадала. — Ярина! Где ты была? Я так переживал! — схватив мою руку, он принялся оставлять на запястье страстные, с его точки зрения, поцелуи.

   Поднимаясь всё выше и выше, он добрался до края платья и теперь лобзал ткань. Такими темпами он мне весь рукав замусолит.

   — Э… — на мгновение зависла я, пытаясь вытащить свою конечность из цепких лап странного ухажёра. Но не тут-то было. Молодой человек вцепился в неё словно клещами. Надо было срочно что-то предпринять, пока этот ненормальный не добрался до моего лица. — Бабай, я вас стесняюсь! — выпалила я первое, что пришло на ум.

   — Что? — Меня тут же прекратили слюнявить.

   — Что? — ответила я, глядя в голубые глаза незнакомца.

   — Ярина! Ты чего? Это же я, твой цветочек.

   — Э-э-э… — прочистила я голос. Нашёлся, ромашка. Похоже, это «мой» горячо любимый жених. — Мы не одни, бабай Говен.

   — Что случилось, дорогая? Я тебя ждал, ждал! Куда ты пропала? Как ты могла? Неужели ты забыла. У тебя были проблемы? Скажи мне! Ты понимаешь, что это грозит скандалом?!

   Я рассматривала своего — точнее, не моего — жениха. Волнистые волосы напомажены и тщательно зачёсаны назад. Не очень яркие глаза обещали лет через дцать выцвести, и он стал бы напоминать мне Стасика. Классический прямой нос был хорош, а вот небольшие усики над узкими губами ему совершенно не шли. Он казался худощавым, но костюм не висел на нём, как на вешалке. Достаточно высокий рост можно было отнести к достоинствам мужчины. В целом смазливый, но не настолько, чтобы я готова была подарить ему свои шахты.

   — Скандалом? — Если честно, то из такой кучи вопросов я услышала только это. — Кто-то собрался скандалить?

   — Как кто? Общество, конечно. Это же… — замолчал он, стараясь придумать что-нибудь ужасное, чтобы я прониклась.

   — Ты хочешь сказать, что я скомпрометирована? — подсказала я.

   — Да! — обрадовался он. — Именно, скомпрометирована. Ярина! Твой отец бы это не одобрил! Ты отдаёшь себе отчёт, что будет, если о твоём поступке станет всем известно? Твоя репутация может сильно пострадать!

   — Какая досада! А мы тут, знаете, плюшками балуемся.

   — Какими плюшками? — вытаращил он на меня голубые глаза. — С тобой всё в порядке? Где ты была?

   — Плюшки с творогом, — вздохнула я. — Вы любите плюшки с творогом? Впрочем, можете не отвечать, всё равно они уже закончились.

   — Я тебя не узнаю, — нахмурился он. — Ты уходишь от ответов. Не хочешь рассказать, где пропадала всё это время?

   — В греческом зале, — почесала я пальцем нос. — Вы были когда-нибудь в греческом зале?

   — Это где? — тяжело вздохнул мужчина.

   По-моему, до Говена, наконец-то, стало доходить, что от меня он ничего узнать не сможет.

   — Угощайтесь, бабай Говен, — кивнула на фруктовницу. — Витамины полезны при стрессах.

   — И всё же, где ты была, Ярина?

   Тысячу первый раз задал он мне всё тот же вопрос. Мужчина до последнего надеялся, что я проникнусь его серьёзной физиономией и всё расскажу. «Интересно, а если ему сказать, что меня изнасиловали десять человек, он откажется от меня? — Я посмотрела на него. — Нет, этот готов взять меня в жены, даже если я окривею на один глаз».

   — Ездила проветриваться, — как ни в чём не бывало хлопнула я ресницами.

   — Что значит — проветриться?! — гневно поинтересовался он. — Тебя не было всю ночь!

   — Меня и вторую не было, — пожала я плечами. — Это что-то меняет, бабай Говен? Послушайте, а вы не хотите навестить меня завтра, или послезавтра, или ещё лучше на следующей неделе. У меня как раз появится время поговорить с вами.

   «А может, и не появится», — закончила я про себя.

   — То есть ты меня выгоняешь? — нахмурился он. — Ярина! — Поняв, что мышь готова улизнуть, он вновь метнулся ко мне и упал на колени. «Как есть отбил себе все мослы», — подумала добрая я, втискиваясь в спинку дивана, чтобы не оказаться нос к носу с разволновавшимся бабаем. «А то сейчас полезет целоваться и придётся тогда принимать экстренные меры». — Ты не понимаешь! У тебя подмочена репутация. Если мы сейчас быстро с тобой поженимся, никто не узнает, что ты пропадала неизвестно где. Я тебя люблю и готов жениться на тебе даже вот такой. Решайся! Нас ждут в храме!

   — Бабай Говен, мы пойдём туда с моей подмоченной репутацией? — решила уточнить я. — Может, сначала отожмем её и просушим?

   — Ярина! — отпрянул он от меня. «Как хорошо, а то мне уже воздуха хватать перестало». — Ты издеваешься?

   — Нет-нет! Что вы! — воскликнула я. «Просто мне заняться нечем, пока принц не приехал». — Я лишь уточняю, зачем нам в храм?

   — Как зачем? — «Меня сейчас будут убивать. Вон глазюки какие красные стали». — Ты что, забыла? Мы же хотели расписаться!

   — Да?! — искренне удивилась я. — А откуда вы узнали, что я уже вернулась с водных процедур?

   — Постой, Ярина! Какие водные процедуры?

   — Ну как же! Вы же сами сказали, что я у меня теперь подмоченная репутация. А подмочить я её могла только в воде. Или я не права?

   — Я, пожалуй, поеду. — Мужчина тяжело поднялся.

   Мне даже стало его чуть-чуть жаль. В это время к нам подошёл дворецкий.

   — Бабаня Ярина, простите, что перебиваю. Ваш конь осёдлан и ожидает вас.

   — Ты куда-то собралась? — нахмурился Говен.

   — Да, — кивнула я. — Принц Вадим обещал показать свои шахты.

   — Что? — Бабай Халупник побледнел, сделал шаг и схватился рукой за сердце. — Ярина!

   «Хоть бы его инсульт не хватил!» — забеспокоилась я.

   — Что-то не так, бабай Говен?

   — Я правильно понял? — с придыханием спросил «мой бывший». — Ты ждёшь принца?

   — А что здесь такого? — искренне удивилась я. — Я хочу посмотреть, как добывают руду. Ты мне никогда не предлагал съездить посмотреть. Вот я и решила попросить принца показать мне его рудники. Мне же надо как-то вникать в дело. А кто может лучше рассказать, чем владелец шахт?

   — Тебя же раньше не волновали шахты! Ты вообще собиралась выйти за меня замуж! — гневным шёпотом просветили меня о моих бывших пристрастиях. — Какая руда? Ты прежде никогда этим не интересовалась. Зачем тебе это, Ярина! Я возьму на себя все дела, а ты будешь жить как раньше, ни в чём не нуждаясь. Там же грязь, вонючие леи, пыль! Разве это место для таких, как ты?

   — А мне любопытно! Может бабаня внезапно чем-нибудь заинтересоваться? — капризно надула я губы, хотя фраза «вонючие леи» резанула по ушам. И теперь я была уверена на сто процентов, что Говен — он и в Африке Говен. И нам с ним точно не по пути. Однако виду не подала.

   — Хорошо-хорошо, — сменил тон бабай Халупник. — Только давай я сам как-нибудь потом, когда мы поженимся, отвезу тебя на твои шахты, — предложил мужчина. — А сейчас поедем кататься! У меня и повозка стоит!

   — Нет, бабай Говен. Я поеду верхом, потому что купила себе коня.

   — Коня? Зачем тебе ещё один конь, дорогая? У тебя их полная конюшня.

   — А я хочу ещё.

   — Ярина, я что-то не пойму. Ты больше не любишь меня?

   — Потому что хочу ещё одного коня? — искренне удивилась я. — Бабай Говен, вы считаете, что это как-то связано?

   — Ты же сама настаивала на тайном венчании, чтобы избежать свадьбы с принцем, — пропустил он мимо ушей всё, что я ему сказала. — Он же был тебе противен! Что же поменялось, что ты решила поехать с ним, а не со мной? Как я должен это воспринимать?

   — Я подумаю на эту тему, бабай Говен, а потом вам отвечу. Вы должны понимать, что бабани — существа ветреные. Именно поэтому их и носит неизвестно где и непонятно с кем, — улыбнулась я, стараясь сгладить свои слова, — тем более что теперь я стала сама себе хозяйка. Давайте обсудим это позже. А сейчас я поеду смотреть шахты.

ГЛАВА 8

Едва я выставила своего теперь уже бывшего жениха за дверь, как приехал принц Вадим. Явился он один, чем несказанно удивил меня. Хотелось бы знать, куда он подевал своего ценного советника.

   Мужчина вошёл в гостиную широким шагом. Заметив меня, он направился к дивану. Подойдя, окинул критическим взглядом мой наряд и тут заметил лежащий рядом букет. Надо сказать, что тот заинтересовал его гораздо больше, чем я. Решила разобраться, в чём тут подвох, и поднесла цветы к носу. Запах был настолько божественный, что я забыла, что хотела. Хоть в чём-то Говен оказался хорош. Букеты выбирать он явно умел.

   — Приятного утра, бабаня Ярина, — наконец соизволил поздороваться принц. — А это, случайно, не бабай Говен мне встретился?

   — А как вы узнали? — искренне удивилась я, решив, что Говен прикатил в карете. Возможно, он уезжал, высунувшись из окна? — Он же в карете приехал?

   — Да нет, — усмехнулся принц, — он пожаловал в открытом ландо. Вы разве не видели?

   — Увы, — качнула я головой, — я сидела на диване. Он зашёл, пожелал мне доброго утра, подарил цветы и уехал.

   — И всё? — недоверчиво посмотрел на меня Вадим.

   — А этого мало? — пожала я плечами. Мне и так с лихвой хватило. — Вы думали, что мы тут любезничали? И я вас встречу с распухшими от поцелуев губами и томным взглядом?

   — Ну, если честно, то именно так я и думал, — усмехнулся Вадим. — Он же ваш жених!

   — Фу, насколько вы предсказуемы, — поморщилась я. — Кстати, а откуда вы узнали, что он мой жених? Вы за нами следили? Это же была тайная информация.

   — Тайная? — фыркнул мужчина. — Не смешите, бабаня Ярина, ваш Говен растрепался уже всем своим знакомым, что он женится на дочке графа. Более того, в тот день в храме вас ждал не только он, но и его друзья.

   — Как мило, — не удержалась я от сарказма. — Типичное поведение истинного бабая.

   — Что вы хотите этим сказать? — нахмурился принц.

   — Ничего, — покачала я головой и встала, кинув букет обратно на диван. Потом подумала, подняла его и отдала дворецкому. Цветы же не виноваты, что их купил идиот.

   — Вы готовы? — поинтересовался у меня мужчина.

   — Конечно. — Я подхватила сумочку и надела её через плечо. — Всегда хотела посмотреть на грязь, принц-бабай Вадим.

   — Принц Вадим, — поправил он меня.

   — Ох, принц Вадим, простите, но очень хочется назвать вас бабаем.

   Если уж быть до конца откровенной, то мне хотелось ещё его как-нибудь обозвать за то, что смотрит на меня как на предмет мебели. Но я не могла сорвать нашу деловую поездку. Мне надо было посмотреть, что собой представляют рудники в этом месте.

   — Могу поинтересоваться почему?

   «Поинтересоваться-то ты можешь, — подумала я, пряча улыбку, — но это не значит, что я тебе честно отвечу».

   — Никогда не думала, что буду близко общаться с принцем, — включила я легкомысленную дамочку, у которой мозги ушли отдыхать под зонтиком на пляж. — Я уже привыкла, что куда ни глянь — одни бабаи.

   — Это из-за Говена, что ли? — искривил губы мужчина.

   — И из-за Говена тоже. Он же бабай, — кивнула я. «Причём самый настоящий», — промелькнуло в голове, но говорить я об этом не стала.

***

Мы вышли на улицу. Гнедой принца стоял у крыльца. Вароша держал молодой парень, на которого пялилась оказавшаяся на улице Бажена. И когда успела пройти мимо? Тут до меня дошло, что в таком большом доме, скорее всего, есть и другие двери.

   Я усмехнулась, но говорить ей ничего не стала, потом узнаю, на кого она положила глаз.

   Моего жеребца подвели к ступеньке. Я перехватила удивлённый взгляд принца на седло. Женским там и не пахло. Не люблю я их. Привычным движением поправив подпругу, поставила ногу в стремя и легко поднялась в седло. Юбка почти мне не мешала. Я расправила переднее полотнище, прикрывая колени, в открывшиеся разрезы виднелись широкие брюки. Если не знать, можно подумать, что там просто ещё одна юбка.

   Удостоверившись, что я в седле, мужчина развернул коня и поскакал к воротам. Я направилась за ним. Галантностью он явно не страдал, во всяком случае, по отношению ко мне. Меня прямо заинтересовало, что же такое сделала бывшая хозяйка тела, что он так её недолюбливал.

   Город мы проехали, практически не разговаривая, да мне было и не до этого. Я разглядывала странный мир, куда