Астрид - хозяйка Рождества. Анна Лерн

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Одинокая жизнь дизайнера игрушек Люды Синицыной в эти Рождественские праздники кажется еще более унылой и безрадостной. Ни мужа, ни детей, ни смысла... Но в это время случаются самые удивительные и волшебные события, способные перевернуть все верх дном или вообще переместить в другой мир и в другое тело. Но это не повод унывать, а повод взяться за дело и стать настоящей Хозяйкой Рождества!

ГЛАВА 1

- Девушка! Купите ангела! Девушка!

   Я даже внимания не обратила на этот звонкий голос, шагая по заснеженному тротуару. Девушкой я перестала быть лет двадцать назад, как бы не больше, поэтому справедливо решила, что это явно не ко мне.

   - Девушка! Он волшебный!

   Передо мной появился парнишка лет двенадцати и улыбнулся такой очаровательной улыбкой, что я не удержалась и улыбнулась ему в ответ.

   - Ну, чего тебе?

   - Вам нужен ангел, - его яркие голубые глаза весело сверкнули. – Я это точно знаю.

   - Да ты что? – мне уже нравился этот сорванец с розовыми от мороза щеками. У него были белокурые волосы, торчащие из-под шапки, и самые длинные в мире ресницы. – И зачем он мне?

   - Каждому человеку нужен ангел, - ответил он и протянул мне фигурку стеклянного ангела с расправленными крыльями. – А вам он нужен больше всех. Он мне сам сказал.

   - Ангел? – уточнила я, и мальчишка кивнул.

   - Да! Купите, он поможет вам в трудную минуту!

   Так красиво мне еще никто и ничего не впаривал, поэтому я сдалась.

   - Сколько?

   - Всего пятьсот рублей! – он был таким милым, что я вздохнула и, достав из кошелька пятисотку, сунула ее мальчишке.

   - Давай своего ангела.

   - Спасибо вам! – он спрятал деньги во внутренний карман и передал мне ангела. – Вы правильно сделали, что купили его. Я вас не обманул.

   Положив на варежку прозрачную фигурку, я с интересом посмотрела на нее – обычное елочное украшение, не стоившее тех денег, что я дала мальцу. Маленький аферист… Я обернулась, но его уже и след простыл. Сунув ангела в карман пальто, я пошла дальше, и к обеду благополучно забыла о происшествии на улице Карла Маркса, а также о своем приобретении.

   - Ты будешь на сегодняшнем корпоративе? – в мой кабинет заглянула Илона из отдела продаж, и через минуту на моем столе уже стояла искусственная елочка с безвкусными игрушками и блестящими бантиками с остатками клея. – Главный решил, что католическое Рождество самое лучшее время, чтобы устроить новогодний корпоратив. Потом два дня выходных, три рабочих и вперед - на заслуженный отдых!

   - Ты так говоришь, будто на пенсию собралась, - фыркнула я. – Не на заслуженный отдых, а на новогодние каникулы!

   - А много ли нам до пенсии осталось? – Илона посмотрела в зеркало и поправила прическу. – Уже все, Людок, наша песенка спета. На прошлые выходные, мой лоб притащил девицу с синими волосами и сказал, что они решили пожениться.

   - Женька жениться собрался? – я удивленно моргнула, стараясь вспомнить сколько ему лет. – А сколько ему уже?

   - Двадцать пять! – хмыкнула Илона и плюхнулась в кресло напротив меня. – Синицына, у него уже борода!

   - Мама дорогая… - я чуть за голову не схватилась. – Какие же мы старые…

   - Не нагнетай, - Илона покрутила елку, выбирая лучший ракурс. – Хорошо тебе, спокойно. Ни детей, ни забот. Живешь в свое удовольствие.

   Я промолчала, но на душе заскребли кошки. Ближе к новогодним и рождественским праздникам они начинала скрестись все сильнее и мне стоило огромных усилий, чтобы не обращать внимания на их настойчивое желание сделать мне больно.

   Да, я была одна, потому что мой муж погиб в автокатастрофе, после чего у меня случился выкидыш. Больше я так и не смогла построить семью, окунувшись в профессию – только она спасала меня от горьких мыслей и терзающих воспоминаний. Я работала дизайнером игрушек и мне очень нравилось мое занятие. Создание новых типов игрушек и игрушечных линий так захватывало меня, что я могла просидеть в своем кабинете до ночи, а потом еще и брать работу домой. Я пыталась ею заполнить пустоту, а еще музыкой, фильмами, делами, подругами, хобби... Чем угодно, лишь бы не слышать плач сердца, а оно, несмотря ни на что, хотело раскрыться и цвести…

   В свободное время я шила игрушки для своего удовольствия и раздаривала их своим немногочисленным знакомым, потому что в квартире уже не было для них места.

   - Так, что на счет корпоратива? – Илона постучала яркими коготками по столу. – Кстати, в ресторане будет гулять и соседний офис. Там такие экземпляры работают…

   - Ты в своем репертуаре, - засмеялась я, качая головой. – Когда ты уже угомонишься? Посмотрим, может и пойду.

   - Никогда не угомонюсь, - весело заявила она и потопала к дверям. – Сколько этой жизни осталось?

   Если бы Илона знала, как была на тот момент права…

   Когда я вышла из здания компании на улице уже стемнело, и я лишний раз похвалила себя, что не поехала утром на машине – густой снегопад повалил с таким напором, что сквозь его белую пелену трудно было разглядеть встречных прохожих.

   Я спустилась в метро и всю дорогу до своей станции, тупо смотрела в окно на свое отражение, такое же унылое, как и все, что окружало меня. Нет, все-таки нужно сходить на этот корпоратив и немного развеяться. Сегодня мне не хотелось сидеть в пустой квартире и предаваться унынию.

   Включив свет в прихожей, я присела на полку и, стащив сапоги, облегченно выдохнула – это настоящая мука, носить такой высокий каблук, похоже, пора переходить на удобную обувь. Возраст уже не тот, чтобы так издеваться над собой. Всунув ноги в мягкие тапочки, я переоделась и пошла в душ, решив в этот вечер быть красивой вопреки всему.

   Пришлось достать «маленькое черное платье» с этикеткой, висевшее в шкафу уже как полгода, и втиснуть в него свои прелести. А чтобы все это выглядело не как «последняя попытка выйти замуж», я накинула на плечи мягкую кашемировую шаль.

   Волосы я завила в крупные локоны и оставила их распущенными – мне казалось, что так я выгляжу моложе. Покойная мама всегда говорила мне: «Людочка, у тебя такие красивые волосы, их беречь нужно. Волосы – украшение женщины, и Бог тебя щедро одарил этой красотой».

   Я вызвала такси и на секунду задержалась в прихожей, проверяя, все ли положила в сумку. Ключ, телефон, влажные салфетки, пудреница и помада… Взглянув на часы, висевшие над кухонными дверями, я удивленно вскинула брови. Они что, встали? Странно… я вроде бы недавно поменяла в них батарейку. Заглянув в зал, я нахмурилась – часы на журнальном столике тоже стояли. И остановились они ровно две минуты назад… Что за ерунда?

   В этот момент позвонил оператор такси и, натянув пальто, я вышла из квартиры, выбросив из головы все эти мелочи.

   - Вот погодка, да? – молодой парень в темной шапочке посмотрел на меня в зеркало заднего вида. – Куда едем?

   - Да уж, зима началась, как всегда, неожиданно, - пошутила я и назвала адрес. – Дороги хоть чистят?

   - Да, снегоуборщики работают по всему городу, - парень завел двигатель, и автомобиль мягко поехал вперед. Дворники с шорохом сметали снег с лобового стекла, а из динамиков неслась тихая музыка.

   ... Не зови, я слышу горы за хребтом Неземного света море над крестом…

   Там бегут по склонам реки за стеной,

   Сохрани меня навеки, ангел мой.

   Я буду там...

   Я бросаю мир на плечи в сумраке ночном…

   Я иду тебе навстречу забывая обо всём

   Еле прожитом, в теле прожитом…

   Я буду там...

   Я вспомнила мальчишку встретившегося мне по утру, и засунув руку в карман, улыбнулась – снова ангелы. Стеклянная фигурка была удивительно теплой, и я достала ее, чтобы еще раз взглянуть на свое приобретение. Но что это? Ангел испускал странный золотистый свет, мягко струившийся по моей ладони. Оптическая иллюзия? Возможно, огни города отражаются в стеклянных гранях?

   - Вот черт! – громкий крик водителя вывел меня из раздумий, и я испуганно подняла глаза. Огромный грузовик мотало по всей дороге, и он несся своим многотонным телом прямо на нас.

   Я хотела закричать, но внутри образовался тугой ком, сдавливая горло. Меня будто парализовало от ужаса, и мое тело превратилось в свинец, тяжело впечатавшись в сидение. Парень вывернул руль и, ударившись об ограждение, автомобиль полетел прямо в реку.

   Последнее, что я увидела, была фигурка ангела, вспыхнувшая так ярко, что весь салон на секунду озарился слепящим светом…

   … Я бросаю мир на плечи в сумраке ночном…

   Я иду тебе навстречу забывая обо всём

   Еле прожитом, в теле прожитом…

   Я буду там...

***

- Госпожа графиня, с вами все в порядке? Ваше сиятельство, очнитесь!

   Хриплый мужской голос звучал, будто сквозь плотный слой ваты и я застонала, ощущая во рту ужасную сухость и солоноватый привкус крови. Господи… как больно… Что со мной?

   - Слава Господу, она жива! – снова прозвучал этот же голос и меня приподняли за плечи, причиняя невыносимую боль.

   - Не надо… - прошептала я, еле шевеля губами. – Не троньте меня…

   - Госпожа графиня, вам нужна помощь, вы же не можете лежать на холодной земле, - меня снова попытались поднять. – Нужно немного потерпеть. Я перенесу вас в свою телегу и отвезу в деревню. Как же так… Ох беда… беда…

   Телега? Деревня? О чем говорит этот человек?

   Я с трудом распахнула глаза и несколько секунд ждала, пока исчезнет белесая пелена, не дающая видеть. Надо мной навис пожилой мужчина с густой бородой и грубоватым обветренным лицом, на котором явно читалась обеспокоенность.

   - Где я? – спросила я, еле сдерживаясь, чтобы не закричать, когда он все-таки поднял меня. – О Боже…

   - На дороге, ведущей деревню Гренбю, ваша светлость, - ответил незнакомец и добавил: - Ваш экипаж перевернулся и вы сильно зашиблись. Конюх свалился в обрыв и его тело лежит на камнях… Мне очень жаль.

   Может все это бред воспаленного сознания? Экипаж… Стоп! Я попала в аварию, и машина вылетела с трассы в реку!

   От жуткого воспоминания все внутренности свело в один колючий ком, и теперь я понимала, почему так больно. Мне нужен врач.

   Меня положили на что-то мягкое, и я с удивлением обнаружила, что это сено. Немного сбитое, с легкими запахами прелости и летнего луга. Может меня вынесло течением к деревне?

   Господи, что чушь… Какая деревня? И какой конюх???

   Телега двинулась с места и медленно поехала по кочкам и ухабам, отчего мое тело заныло с новой силой. Превозмогая боль, я посмотрела по сторонам и нахмурилась – лето? Когда я попала в аварию, была зима! Предновогодние дни!

   Как же больно…

   Я не заметила, как уснула и открыла глаза, когда мое тело снова пронзили тысячи иголок. Меня несли на руках, и пусть это было очень осторожно, но боль все равно давала о себе знать от любого движения.

   Скрипнула дверь, раздались приглушенные голоса, и меня положили на кровать. Когда голова коснулась мягких подушек, я почувствовала запах свежего белья и легкий аромат лаванды.

   - Нужно обработать ей рану на лбу, - женский голос был приятным и нежным. – Лива, принеси теплой воды и чистые тряпки.

   - Мама, это ведь графиня Астрид Расмуссен?

   -Тише! Сейчас не время для любопытства! – прикрикнула на нее женщина, и я услышала, как снова скрипнула дверь.

   - София, присмотрите за ее светлостью, а я поеду в замок, - услышала я уже знакомый мужской голос. – Нужно ведь рассказать, что экипаж графини перевернулся.

   - Хорошо, Айдж, - ответила женщина. – Поезжай. Мы с Ливой будем рядом с графиней.

   Почему они постоянно говорят о какой-то графине? Это я графиня? Ерунда какая-то…

   С трудом открыв глаза, я посмотрела по сторонам, и снова во мне поселилось странное ощущение нереальности происходящего.

   Небольшая комната со светлыми стенами, грубая и простая мебель, подсвечники и широкая кровать, накрытая цветастым покрывалом. Что за странное место?

   Но больше всего меня поразила женщина, стоявшая рядом с кроватью. На ней была юбка в складку из тяжелой домотканой материи в черно-красную клетку, вышитый фартук, корсаж зеленого цвета и белоснежная блуза. На голове женщины красовался черный капор, украшенный изящным кружевом и мелкой плиссировкой, полностью скрывавший волосы.

   У меня галлюцинации, не иначе…

   - Ваше сиятельство, как вы себя чувствуете? – она смотрела на меня добрыми, ласковыми глазами и прокашлявшись, я сказала:

   - У меня болит все тело… И голова…

   Именно в этот момент я поняла, что голос тоже не мой. Более тонкий и мелодичный, он явно принадлежал молодой особе. Страх начинал превращаться в панику, и я глубоко задышала, чтобы не дай Бог у меня не началась истерика. Да что происходит?!

   - Госпожа графиня, вы сильно ушиблись… Поэтому все болит. Сейчас моя дочь, Лива, принесет теплой воды, и я промою вашу рану. Муж отправился в замок, и скоро за вами приедут. Не переживайте, все будет хорошо.

   Я молчала, сообразив, что в моем положении лучше меньше говорить и больше слушать. Должно же быть какое-то разумное объяснение тому, что происходило.

   - Спасибо… - поблагодарила я женщину и она улыбнулась.

   - Меня зовут София, ваше сиятельство.

   Я кивнула и откинулась на подушки, чувствуя невероятную слабость. Голова кружилась, а во рту пересохло.

   - Можно воды? – попросила я, и женщина бросилась к комоду, на котором стоял кувшин и кружка.

   - Давайте я помогу вам, - она приподняла мою голову и поднесла кружку к губам. – Вот так…

   В комнату вошла молоденькая девушка в таком же странном наряде, только ее чепец был белого цвета, а не черного, как у матери. Она поставила рядом с кроватью медный таз, который принесла с собой и достала из кармана фартука аккуратно сложенные, чистые тряпочки.

   - Матушка, мне помочь вам? – девушка секунду с любопытством смотрела на меня, а потом покраснела и присела в книксене. – Прошу прощения ваше сиятельство. Я – Ливи.

   - Здравствуй Ливи, - я выдавила из себя улыбку, моля Бога, чтобы самообладание не покинуло меня.

   Я опустила глаза и увидела свое тело, наряженное в какое-то непонятное платье, и ноги, обутые в красивые, но старомодные туфли. Даже можно сказать древние…

   А мое ли это тело? Сначала я уставилась на руки, сложенные на животе – белые, холеные, а пальцы унизанные перстнями были тонкими и длинными, с красивыми розовыми ноготками продолговатой формы. Мои настоящие ногти были не очень, поэтому я наращивала их и всегда носила яркий маникюр, которого на этих руках и в помине не было. Мама…

   Ноги под муслиновой юбкой выглядели стройными и длинными с изящными лодыжками, обтянутыми шелковыми чулками белого цвета с золотистой вышивкой.

   Очередной приступ паники сжал мое сердце в тиски, и где-то в районе грудной клетки сперло дыхание. Дыши, Люда… Дыши глубже…

   - Прилягте, ваше сиятельство, - София намочила в тазу тряпку и приложила ее к моей голове. – Нужно потерпеть сейчас.

   Кожу засаднило, и я застонала, чувствуя, как она аккуратно касается раны на лбу. Интересно, сильно разбита голова?

   Женщина словно прочла мои мысли и сказала:

   - Рана небольшая, госпожа графиня, но нужно смыть засохшую кровь и грязь, чтобы она не воспалилась. У меня есть отличная мазь, если ее прикладывать на ночь, то вскоре от раны не останется и следа.

   София обтерла мое лицо, нанесла лекарство и накрыла меня теплым пледом. Они с дочерью вышли из комнаты, а я снова провалилась в сон.

   - О Боже! Астрид! Твоя голова!

   Я испуганно распахнула глаза и увидела склоненную надо мной пожилую женщину с полным, одутловатым лицом. Ее светлые глаза, блеклого голубого цвета таращились на мой лоб, а тонкие губы брезгливо кривились. От женщины несло тяжелым ароматом приторных духов и меня снова начало тошнить.

   Увидев, что я смотрю на нее, незнакомка выпрямилась и, сложив на животе пухлые ручки, сказала:

   - Очнулась? Вот и хорошо. Вставай, и поехали домой. Придумала тоже, лежать посреди белого дня в деревенской хибаре!

   - Матушка, Астрид сильно пострадала! Она не может встать и идти! – раздался мужской голос и к кровати подошел мужчина лет тридцати с небольшим. – Бедняжка!

   Он был ужасно похож на матушку – такой же одутловатый, тонкогубый, с хитрыми, блеклыми глазами. Несмотря на молодой возраст, волос на его голове оставалось катастрофически мало и они уныло болтались, стянутые в мышиный хвостик.

   Эта парочка тоже выглядела довольно странно – женщина была в черном платье с фижмами и в черном чепце, а мужчина в темно-синем сюртуке, светлой рубахе под ним и в синих бриджах.

   - Скажите хоть слово, ваше сиятельство! – он схватил мою кисть и сжал в потной ручке с короткими пальцами. – Одно лишь слово!

   Театр абсурда… Вокруг меня что, все сумасшедшие? Или это я сошла с ума?

   Внезапно меня пронзила страшная мысль – а что если я умерла и перенеслась в другой мир? В другое тело? Ведь не может же быть таких реалистичных галлюцинаций! О нет…

   Я быстро взглянула на ожидавшего ответа мужчину и сказала:

   - У меня все болит. Я должна поспать… Возможно тогда мне станет лучше…

   - Поспишь дома, - непререкаемым тоном произнесла женщина, и прежде чем выйти, добавила: - Валентин, распорядись, чтобы графиню перенесли в экипаж. Мы уезжаем.

ГЛАВА 2

Валентин посеменил за ней, и вскоре в комнату вошел Айдж. Мужчина покачал головой, глядя на меня, и тяжело вздохнул.

   - Вы уж простите меня, госпожа графиня… Мне придется вас потревожить.

   Он аккуратно подхватил меня на руки и понес к двери, но повинуясь какому-то внутреннему порыву, я вдруг попросила его:

   - Пожалуйста, поднесите меня к зеркалу.

   Ничего не говоря, Айдж выполнил мою просьбу и с замиранием сердца я взглянула на свое отражение. О мой Бог… На меня смотрела молодая женщина лет двадцати пяти с довольно привлекательным бледным лицом, на котором яркими пятнами сияли голубые глаза удивительной, кристальной чистоты. Выразительные брови, аккуратный носик и пухлые розовые губки делали ее внешность немного кукольной, а русые волосы с золотистым отливом еще больше усиливали это впечатление.

   - Ничего страшного, ваше сиятельство, рана на лбу быстро затянется, - мужчина пытался успокоить меня, предполагая, что я расстроилась из-за нее, но я даже не обратила на рану внимания, пребывая в полнейшем шоке. Это какой-то фантастический фильм или роман в стиле фэнтези. И тут мужчина сказал такое, что заставило меня задуматься о жизни этого тела: - Слава Богу, что вы живы остались, госпожа графиня. Люди любят вас, ведь кто как не вы станет помогать им, если, не приведи Господь, с вами что-то случится. Не обращайте внимания на госпожу Тильду и не давайте ей обижать вас.

   Айдж вынес меня из комнаты и через несколько минут я уже сидела в экипаже, сходя с ума от боли во всем теле.

   Из дома вышли его жена и дочь, и я попрощалась с ними под строгим взглядом прибывшей за мной тетки. Экипаж тронулся и мучений прибавилось.

   Чтобы ни произошло со мной в той, прошлой жизни, эта реальность была совершенно непонятной. Если я графиня, почему эта тетка обращается со мной подобным образом? По ее тону я поняла, что она привыкла помыкать молодой женщиной, чье тело теперь принадлежит мне. А Валентин? Муж? Тогда она моя свекровь. Госпожа Тильда… Что это за страна?

   Я посмотрела на мужчину, сидевшего напротив, и испытала сильнейшее чувство отвращения – он дремал, убаюканный ездой, его рот приоткрылся, а из носа раздавался задорный свист.

   - Я никогда не понимала вот этих твоих прогулок по окрестностям! – подала голос моя спутница, сверля меня тяжелым взглядом. – Прошлась бы по парку и хватит… Так нет же, тебя понесло черти-те куда! Теперь придется родственникам погибшего конюха, давать деньги на похороны, а это лишние траты! Что за блажь тереться возле этих бедняков? Помогать им? Твое дело заниматься домашними делами и думать о замужестве!

   Я молчала, не собираясь вступать с ней в разговор. Да и что я могла ей ответить?

   - Ты мне никогда не нравилась, - ее абсолютно не смущало мое молчание, и она продолжала выказывать свое недовольство. – А самое главное, ты не подарила моему сыну наследников! Господь так рано забрал его! Мое бедное дитя!

   Вот как… Я была замужем за ее сыном, который умер. Вернее не я, а та, которая занимала это тело до меня. Тогда о каком замужестве она говорит? Какой-то абсурд…

   Мне совершенно не хотелось думать, а еще больше не хотелось слушать эту неприятную особу. Сейчас у меня было одно желание – принять какое-нибудь лекарство и прилечь. Если я опять начну размышлять о своем мистическом перевоплощении, то точно сойду с ума.

   Примерно через полчаса изматывающей дороги экипаж подъехал к распахнутым воротам с коваными розами на решетчатых створках, и я обратила внимание на ряд огромных вязов по обеим сторонам дороги. Эта широкая аллея вела к большому дому, окруженному вековыми дубами, и когда экипаж легонько дернувшись, остановился, Валентин распахнул глаза.

   - Мы приехали, да? Ох, как хорошо… Все косточки болят от этой проклятой кареты!

   Дверца распахнулась, и я увидела мужчину, одетого в красную ливрею. Он помог спуститься брюзжащей Тильде, а потом заглянув внутрь, мягко произнес:

   - Ваше сиятельство, сейчас я вас на ручках отнесу, не шевелитесь.

   Итак, слуги, видимо, любили хозяйку этого тела. Значит, я хороший человек.

   Он осторожно приподнял меня и понес к дому под недовольным взглядом свекрови.

   - Как же вы так неаккуратно? Неужели Ханс не справился с лошадьми?

   - Я ничего не помню… - прошептала я. – Говорят, что он погиб.

   - Ох беда, беда… - тяжело вздохнул слуга. – Неспроста это все, истинно вам говорю. Вы бы поберегли себя, ваше сиятельство.

   Я слабо улыбнулась ему и подумала, что если слуги носят такую хорошую униформу, а дом снаружи выглядит идеально и богато, странно жалеть денег на помощь семье погибшего конюха.

   А дом действительно производил впечатление - большой трехэтажный особняк с интересным фасадом, на котором были и ажурные балконы, и изящные фронтоны с лепниной, и угловые башенки. А парадное крыльцо просто поражало широкими мраморными ступенями и величественными колоннами. Позади особняка виднелась каменная смотровая башня с тремя балконами и флюгером над островерхой крышей.

   Меня снова охватил страх и чувство нереальности происходящего, но я собрала всю силу воли и подавила эти неприятные чувства. Или я начну истерить и попросту сойду с ума, или разберусь во всем происходящем.

   Тем временем слуга внес меня в дом и я увидела, что в большом и роскошном холле собрались еще слуги. Горничные в белых фартуках и чепцах, мужчины в красных ливреях и несколько подростков в грязных передниках, из чего я сделала вывод, что это кухонные помощники. Пожилая женщина в темном шерстяном платье и накрахмаленном чепце подошла ко мне и, глядя полными слез глазами, спросила:

   - Ваше сиятельство, как вы себя чувствуете?

   - Жить буду, - ответила я, поражаясь, с какой теплотой она смотрела на меня. – Не переживайте.

   - Не переживайте? – в светлых глазах женщины промелькнуло изумление. – Вы мне всегда «ты» говорили… Тетушкой Лонджиной называли…

   О-о… Нужно быть осторожнее.

   - У меня так болит голова, - я жалобно взглянула на нее. – Сама не понимаю, что говорю. Не обижайся, тетушка Лонджина.

   - Да что вы! – она посмотрела на слугу, терпеливо державшего меня, и грозно сказала: - Неси графинюшку в спальню! А я сейчас вам травки заварю для сна.

   Слуга резво понесся к лестнице, и я лишний раз поразилась его выносливости.

   - Что это вы тут собрались?! Работы, что ли, нет?! – раздался визгливый голос Тильды, и я заметила, как он поморщился, качая головой. – Лентяи! Безалаберники! Чтоб вас паралич разбил, недотепы!

   - Господи, заткни ей рот… - прошептала я, но слуга услышал и удивленно посмотрел на меня.

   - Как вы странно выражаетесь, ваше сиятельство…

   Похоже, настоящая графиня терпела все эти вопли и нападки. Бедная женщина…

   - Сегодня вообще странный день, - сказал слуга и толкнул темную дверь с начищенной ручкой в форме головы льва. – Парнишка – помощник конюха, свалился с лошади и теперь несет такую околесицу… Говорит, что он из будущего, драться на всех бросается… Умом тронулся бедняга…

   - Что? – я резко подняла голову и застонала от боли. – Что он говорит?

   Слуга усадил меня на кровать и сказал:

   - Что он из будущего. Еще имя какое-то странное называл… Не могу вспомнить.

   - Приведите его ко мне, - я чувствовала, как колотится мое сердце и начинала задыхаться от волнения. – Сейчас же.

   - Хорошо, ваше сиятельство, - мужчина выглядел удивленным, но ничего спрашивать не стал. – Я мигом его приведу.

   Комната, в которую меня принесли, была довольно просторной, с красивой мебелью и большой кроватью, над которой раскинул свои бархатные «крылья» балдахин цвета кофе с молоком. «Дизайнеры» сего великолепия не поскупились на отделку, и он пестрел позументами, кистями и бахромой.

   Оконные и дверные проемы были тоже задрапированы, причем на окнах занавеси оказались в трех парах – светлая, прозрачная миткаль, более плотная тафта и такой же, как и на балдахине, бархат, цвета кофе с молоком.

   В обстановку спальни, помимо вычурной кровати входили пара кресел, обитых серебристой парчой, ширма с лебедями, канапе с маленькими подушечками, небольшой рабочий стол и круглый столик, на котором стояли чайный и кофейный сервиз. Зеркало в серебряной оправе, пушистый ковер на начищенном паркете и роскошный трельяж с кучей пузыречков. А графинюшка неплохо жила, однако…

   Мои размышления прервали голоса в коридоре, и вскоре в дверь постучали.

   - Войдите! – крикнула я и в спальню вошли уже знакомый мне слуга и молодой парнишка лет пятнадцати.

   Его лицо было бледным, волосы взъерошенными, а под глазом расплывался бордовый фингал.

   - Вы что, били его? – мне стало жаль этого симпатичного мальчишку с упрямым взглядом и сжатыми кулаками.

   - Может, кто-то и подсветил, - пожал плечами мужчина. – Так он же, засранец, совсем с катушек слетел! Дерется, кричит и такое говорит, что конюхи, грешным делом, подумали – все, свихнулся наш Джеспер!

   - Никакой я вам не Джаспер! Я – Антон! – угрюмо произнес парнишка и взглянул на меня быстрым, злым взглядом. – И вас не существует! Вы – моя фантазия! Галлюцинация!

   У меня в душе все перевернулось от радости – Антон! Неужели я здесь не одна! Но в этом всем была и ложка дегтя – значит, происходящее не бред воспаленного сознания, а реальность. Странная, мистическая, пугающая, но реальность.

   - Оставьте нас на минутку, - вежливо попросила я слугу. – Мне нужно сказать пару слов Джасперу. Обещаю, что он станет вести себя хорошо.

   - Я буду рядом, - мужчина предупреждающе взглянул на паренька и вышел.

   - Скажи-ка мне Антон… - медленно произнесла я. – Ты случайно не москвич?

   Парень настороженно уставился на меня, а потом протянул:

   - Москвич… Южное Тушино… А вы кто?

   - Тоже москвичка. Строгино, - мне даже захотелось смеяться, не смотря на ужасное состояние. Лицо мальчишки приобрело совершенно комичное выражение – брови выгнулись «домиком», рот приоткрылся, а глаза увеличились в размерах.

   - А что здесь происходит? Вы можете мне объяснить? – он приблизился ко мне и присел на пол. – Это какие-то эксперименты правительства, да? Гипноз? Внушение?

   - Не говори глупостей, - я все же рассмеялась и схватилась за ребра. – Ох… Как больно. Мне кажется, что попав в аварию в своем мире, я каким-то невероятным образом переселилась в это тело… Слушай, а что случилось с тобой до того, как ты очнулся здесь?

   - Я приехал по вызову… - Антон вдруг замер и воскликнул: - Строгино! О Боже!

   - Тише ты! – я указала на дверь. – Нас могут подслушивать!

   - Это вас я вез! – горячо зашептал он, и на его лице появилось радостное выражение, словно он встретил давнего знакомого. – Мы слетели с моста в реку!

   - Да! – я пыталась вспомнить, как он выглядел в прошлой жизни, но кроме черной шапочки и белозубой улыбки в зеркале заднего вида ничего не вспоминалось. – Тебе сколько лет было?

   - Тридцать… - Антон нахмурился. – А почему было? Я что, умер?

   - Подозреваю, что да, - я пожала плечами. – Думаешь, мы могли выжить после такого?

   - Вот зараза… - он обхватил голову руками и простонал: - Ну, за что мне такое? Да, как же так…

   - У тебя кто-то остался там? – мне было жаль его.

   - Нет… я детдомовский, - тихо ответил он и горько усмехнулся. – Ни кола ни двора. Голь перекатная.

   - Тогда - это шанс начать новую жизнь, - совершенно неожиданно даже для самой себя сказала я. – Ты жив. Пусть даже в чужом теле, но жив! На вид тебе лет пятнадцать, может чуть больше, а значит у тебя вся жизнь впереди. С твоим опытом, ты можешь начать что-то новое и интересное… Если, это конечно, возможно здесь…

   - А где мы? – паренек с интересом слушал меня. – Вы знаете, где мы?

   - Пока нет, - я вдруг отчетливо поняла, что это действительно шанс. Шанс прожить еще одну жизнь. – Но зато я знаю, что попала в тело графини.

   - Круто… - Антон немного приободрился. – А я конюх. Неужели для меня какого-нибудь маркиза не нашлось, или барона на худой конец?

   - У тебя болит что-нибудь? – я потрогала его фингал и он поморщился.

   - Болит голова. По-моему, этот малец упал откуда-то.

   - Экипаж графини перевернулся, и ее тело тоже пострадало, - я показала на свою рану на лбу. – Подозреваю, что мы умерли в своем мире, а эти люди испустили дух в своем.

   - И нас засунули в их тела, - хмыкнул Антон. – А их души куда?

   - Этого я не знаю, - вздохнула я и добавила: - Лучше об этом не думать, иначе можно сойти с ума. Давай приспосабливаться к новым обстоятельствам… Главное – держаться вместе.

   - Как тут приспосабливаться, если я не понимаю, что делать? – Антон поднялся и направился к дверям. – Ладно… Пойду я, а то еще начнут шептаться, чего я у вас в спальне столько времени делаю.

   - Да ты ребенок! – засмеялась я. – Кто что скажет? Тем более, как я поняла, графиня девушка сердобольная, печется обо всех.

   В дверь постучали, и в комнату заглянул слуга.

   - Увести его? – он кивнул на Антона. – Вам бы отдохнуть, ваше сиятельство.

   - Джаспер сильно пострадал, когда падал, - сказала я ему. – Пожалуйста, скажите, чтобы о нем позаботились. Парню нужно отлежаться.

   - Хорошо графинюшка, - слуга подтолкнул парня к двери. – Нилс все сделает, не переживайте. Доброе сердечко… ох, доброе…

   Он увел Антона, а я подумала, что нужно проследить, чтобы с ним все было в порядке.

   Мне становилось все хуже, и я чувствовала ужасную слабость, которую сопровождала тошнота. Наверное, сотрясение мозга… Хорошо хоть переломов нет.

   Я опустилась на подушки и только прикрыла глаза, как в дверь снова постучали.

   - Да! – крикнула я, надеясь, что это не свекровь или ее отвратительный сынок.

   К моему облегчению, это была тетушка Лонджина. За ней вошла служанка с большим подносом и поставив его на столик, поклонившись, покинула комнату.

   - Сейчас переоденетесь, выпьете травки и сразу же уснете, - мягко сказала она, глядя на меня ласковыми глазами. – Так зашибиться… Ужас! Давайте, ваше сиятельство, присядьте… Вот так…

   Я с удовольствием отдалась ее умелым рукам и вскоре уже восседала на кровати в шелковом пеньюаре, в окружении взбитых до состояния дрожжевых пончиков подушек.

   Тетушка Лонджина протянула мне чашку с травяным отваром и присела рядом.

   - Я сказала, что нужно вызвать врача, но ваша свекровь воспротивилась, начала кричать и топать ногами… Сказала, что ничего страшного с вами не случилось и вообще вы сами виноваты.

   - Ничего, я скоро встану на ноги, - пообещала я ей, отпивая немного горьковатый горячий отвар. – Все пройдет.

   - Бедная вы моя, - женщина погладила меня по плечу. – Всем помогаете, а о вас никто заботиться не хочет…

   - Я могу сама о себе позаботиться, - заверила я тетушку Лонджину и подумала, что возможно у нее удастся узнать, где я и какой сейчас год. Просто нужно это делать, как можно аккуратнее.

   - А если вы выйдете замуж за Валентина, она совсем с вас не слезет, - вдруг сказала она и я напряглась – замуж за Валентина? Она что, хочет меня сосватать своему второму сыну??? Очень странная история, исходя из того, что я ей не нравилась.

   - Не хочу я за него выходить, - я сделала большой глоток и почувствовала, как по телу разливается расслабляющее, благодатное тепло. – И никто меня не заставит.

   Ведь так? Кто может заставить вдову? Возможно, раньше и решали за молодых девиц, но в этом случае я сама себя хозяйка.

   - Дорогая моя деточка… - тетушка Лонджина всплеснула руками. - Она ведь вас из дому выгонит! Вы же знаете, что покойный граф ничего вам не оставил, кроме скудного содержания и домика под Крестонским лесом! Как вы жить будете?

   Ага! Вот оно что! Но тогда почему она не выперла меня сразу же?

   - Уже год траура к концу подходит, и нужно будет решать… - тем временем, чуть не плача, говорила женщина. – Валентин хоть и не видный мужчина, размазня, прости Господи, но как увлекся вами… Горит! Да и граф он теперь. Хорошо подумайте, ваше сиятельство… Бог милостив к вам, и во второй раз дарит такой шанс. Батюшка ваш, барон, только благодаря вашему замужеству и живет… Кто ж за него карточные долги отдавать будет?

   История вырисовывалась отнюдь не радостная, а даже наоборот – графинюшка-то, в капкане…

ГЛАВА 3

После отвара тетушки Лонджины я заснула крепким сном без сновидений и проснулась уже вечером, когда за окнами сгущались прозрачные, сиреневые сумерки. Голова не болела, но тело так же ныло и каждое движение причиняло дискомфорт. В открытую створку врывался легкий, свежий ветерок и я с наслаждением вдохнула травянистый, луговой аромат, с тонкими медовыми нотками. Интересно, что за растение испускает такой нежный и в то же время тревожный аромат?

   - Проснулась?

   Я даже охнула от неожиданности, услышав язвительный голос. Тильда!

   Женщина неслышно вошла в комнату, не удосужившись даже постучаться, и зажгла свечи. Она уселась в кресло и недовольно поджала тонкие губы.

   - Мне совсем не нравится, когда ты без дела валяешься в кровати. Скажу тебе честно – это раздражает.

   Нормальная? Она видимо ожидала, что после случившегося я начну скакать, как горная коза.

   - Я перевернулась вместе с экипажем, - холодно ответила я. – У меня отбиты все ребра и разбита голова. Я что, по-вашему, деревянная?

   - Мне сейчас кажется или ты огрызаешься со мной? – она злобно уставилась на меня. – Это происшествие действительно повлияло на тебя, и ты ведешь себя неподобающим образом! Без должного уважения! Но сейчас не об этом. Когда ты дашь ответ Валентину? Мальчик ждет! Или ты надеешься оттянуть этот момент, прикрывшись своим якобы недомоганием? Но ты должна помнить, что в таком случае твой отец лишится той помощи, которую я посылаю ему каждый месяц. Он загнется от холода в своем доме, по которому бегают мыши, или сгинет в сточной канаве, проигравшись в пух и прах!

   Ясно – шантаж. Не знаю, как все это терпела настоящая графиня, но я терпеть не собиралась. Возможно, она переживала за отца, поэтому шла на такие жертвы – похоже и первый брак был заключен чисто из-за финансовой составляющей. Что же это за отец, который пользуется всеми благами и живет в свое удовольствие, зная, что его дочери нелегко? Но мне он не был отцом, и я всегда презирала подобных мужчин, поэтому мне не нужно было заботиться о его благополучии. Что там говорила тетушка Лонджина? Домик и скромное содержание? Отлично. Уж лучше это, чем новоиспеченный, замшелый граф.

   - Если бы не странная и нелепая привязанность Валентина, то я бы не терпела тебя в этом доме, - гнула свое свекровь, выплескивая свой яд. – Что покойный Андор был увлечен тобой с первой встречи, что мой второй сын попал в умело расставленные сети! Признайся, ты специально тянешь с ответом, чтобы он воспылал еще больше? Хитрая куртизанка! Уверена, что ты боишься потерять нагретое местечко и роскошь графского дома!

   - Нет, не боюсь, - она надоела мне до чертиков. – Я не собираюсь выходить замуж за вашего сына и с удовольствием отправлюсь в дом, который перешел мне по завещанию.

   Тильда, молча, смотрела на меня и, вероятнее всего, находилась в полнейшем шоке. Я уже начала переживать, что она грешным делом онемела, но все-таки из ее рта вырвалось нечто, похожее на шипение:

   - Что??? Что ты сейчас сказала???

   - Я сказала, что не собираюсь выходить замуж за вашего сына, - с готовностью повторила я. – Мне это не нужно. Упрекать меня отцом тоже не стоит – он взрослый человек и я не в ответе за него.

   - Мне кажется, что ты повредилась умом! – воскликнула свекровь и ее щеки затряслись от негодования. – Я вышвырну тебя из этого дома, и ты никогда больше не вернешься сюда!

   - Не стоит так нервничать, я и сама с удовольствием покину его, - я даже улыбнулась ей, отчего Тильда затряслась еще больше.

   - Завтра же я приглашу нотариуса, чтобы в его присутствии ты получила все, что тебе причитается, и убралась отсюда! – она вскочила с кресла и глядя на меня полным ненависти взглядом, сказала: - Из-за тебя мой сын испытает ужасное разочарование! Бедный мальчик! А ты - жестокая дрянь!

   - Хватит оскорблять меня, - ледяным тоном произнесла я. – Пока нотариус не зачитал завещание, я здесь хозяйка и не стану терпеть от вас такие слова. Покиньте мою комнату и не заходите сюда без моего на то разрешения.

   Она покрылась красными пятнами и выскочила из спальни, громко хлопнув дверью. Вот же змея! Я совершенно не знала всех правил этого мира, и когда говорила о нотариусе и завещании, могла попасть впросак, но она это «съела», а значит, так и было. Пока завещание не вступило в силу, я в этом доме тоже имела некие права.

   После этого разговора мне снова стало плохо, разболелась голова, к горлу подступила тошнота, а сердце начало выскакивать, колотясь о ребра. Я опустилась на подушки и прикрыла глаза. Нужно заснуть… В моем случае сон – самое лучшее и пока, к сожалению, единственное лекарство.

   Утро началось с визита тетушки Лонджины. Она принесла завтрак и мазь в глиняном пузыречке.

   - Эту мазь принесла в замок София из деревни, - рассказала она, наливая в кружку ароматный чай. – Ее муж нашел вас на дороге.

   - Она добрая женщина, - ответила я, мысленно поблагодарив ее. Ведь не забыла, позаботилась…

   После сна я чувствовала себя немного лучше и даже съела пышную оладью, запив ее вкусным чаем. Тетушка Лонджина с улыбкой наблюдала за мной, а потом сказала:

   - Если есть аппетит, значит скоро пойдете на поправку.

   В дверь постучали и когда женщина открыла ее, я услышала девичий голос:

   - Тетушка Лонджина, госпожа Тильда желает видеть ее сиятельство. Нотариус прибыл.

   Она что-то ответила ей и, закрыв дверь, подошла к кровати.

   - Зачем она вызвала нотариуса, ваше сиятельство?

   - Он зачитает завещание мужа, - ответила я, глядя в ее взволнованные глаза. – Мне придется покинуть этот дом.

   - О нет… - прошептала тетушка Лонджина, хватаясь за сердце. – Только не это! Ваше сиятельство, вы отказались выйти замуж за Валентина?

   - Да, я отказалась. Ничто не заставит меня стать женой этого человека.

   - Но как же ваш батюшка? – женщина чуть не плакала, но во мне все это вызывало совершенно противоположные чувства – радость и надежду на самостоятельную жизнь.

   - А батюшке пора завязывать с картами и заняться куда более полезными делами, - отрезала я. – Тетушка Лонджина, помоги мне подняться.

   Пока она помогала мне умываться и одеваться, я думала о том, как забрать с собой Антона. Оставить его здесь я никак не могла – мы должны были быть вместе, ведь неспроста нас «закинули» сюда вдвоем.

   В легком платье из цветастого сатина я выглядела не такой бледной, а тетушка Лонджина еще и пощипала мои щеки, чтобы придать им румянца. Мне было очень тяжело и непривычно видеть чужое лицо в зеркале и я старалась не смотреть на себя, ощущая ужасный диссонанс внешнего с внутренним.

   Тетушка Лонджина провела меня к кабинету, и пока мы шли по длинным извилистым коридорам, я обратила внимание, что все вокруг дышит роскошью и некой показушностью, что ли… Лепнина, фрески под потолком, стены обитые бархатом и парчой, начищенные подсвечники и портреты каких-то надутых франтов в пафосных позах. Видимо, хозяину этого дома нравилось пускать пыль в глаза.

   Когда я постучала и вошла в кабинет, Тильда одарила меня таким взглядом, против которого даже взгляд медузы Горгоны показалась бы взором наивной третьеклассницы.

   Она восседала на диване, расправив свои необъятные юбки с выбитыми цветами, от которых рябило в глазах, а за ней стоял Валентин с обиженным лицом. При виде меня он надул губы и отвернулся, показывая крайнюю степень неприязни к моей персоне.

   Нотариус, немолодой, но бодрый мужчина с торчащими в беспорядке волосами, сидел за столом красного дерева, а перед ним лежала стопка бумаг. Он близоруко прищурился, глядя на меня, и нацепил на нос очки.

   - Доброе утро, ваше сиятельство.

   - Доброе утро, - вежливо ответила я и опустилась на стул возле камина, чтобы быть подальше от недовольной семейки.

   - Начинайте! – нетерпеливо приказала свекровь, и я еле сдержала улыбку – как же ей хотелось выгнать меня из дома… Она даже не скрывала этого.

   - Итак, покойный ныне граф Андор Расмуссен, оставил своей супруге Астрид Расмуссен имение «Вит Миднатт»* возле Крестонского леса и земли, прилегающие к нему, а так же содержание в размере двухсот фаллеров в год, - зачитал нотариус и добавил: - Еще ваше сиятельство, вы можете взять с собой слуг в количестве четырех человек, выплачивать жалование которым станет новый граф Расмуссен, один экипаж и двух коней из графских конюшен. Все.

   Тильда еще больше поджала губы, скорее всего, подсчитывая траты, которые придется нести ее сыну, и зыркнула на меня грозным взглядом. Но я не обращала на нее внимания, радуясь тому, что можно забрать Антона.

   Я вежливо откланялась и покинула кабинет, размышляя о том, что все-таки свой дом – это свой дом, где я буду сама себе хозяйкой. Скорее всего, денежное содержание не очень велико, но если жить скромно, то его вполне могло хватить – предположила я. Ведь когда выделяют определенную сумму денег, всегда руководствуются каким-то прожиточным минимумом. Двести фаллеров… Интересно, что за них можно купить?

   - Ваше сиятельство!

   Я резко обернулась и чуть не упала от того, что закружилась голова. Опершись о стенку, я глубоко вдохнула и подняла глаза.

   - Да, тетушка Лонджина. Что-то случилось?

   - Что сказал нотариус? – женщина подошла ко мне и заглянула в глаза. – Мы больше вас никогда не увидим?

   - Мне разрешено взять с собой четырех слуг, - рассказала я ей. – И экипаж с лошадьми.

   - Господи, графинюшка! Возьмите меня с собой! Я вас умоляю! – тетушка Лонджина схватила мои руки и принялась целовать их. – Мне даже много платить не надо, главное, чтобы подальше отсюда!

   - Успокойся, - я отняла руки, чувствуя неловкость. – Если вы поедете со мной, жалованье у вас останется прежним, его будет платить новый граф.

   - Вот и хорошо, хоть какую-то копейку с них сорвать! – зло проворчала женщина и тут же засияла как начищенный пятак. – Заберите и моего Нилса! Он ведь такой расторопный!

   Похоже, она говорила о мужчине, который нес меня к спальне и привел Антона. Приятный дядька, с этим не поспоришь.

   - Хорошо, - кивнула я и добавила: - Еще я возьму Джаспера. А ты можешь выбрать кого-нибудь еще, в ком уверена на все сто процентов.

   - Джаспера? – удивилась тетушка Лонджина и ее седые брови поползли вверх. – Зачем он вам?

   - Мне жаль его, - ответила я, не зная, как обосновать свое желание взять неопытного слугу, а подростка, который ко всему прочему еще и свалился с крыши недавно. – Он хороший парень, а здесь ему жизни не будет.

   - Что ж, это ваше дело, - женщина на секунду задумалась, а потом сказала: - Возьмите еще Гринча – он отличный работник, да и мужчины всегда что-то смогут подправить в доме, отремонтировать… А готовить я сама смогу, да и в доме прибраться.

   - Может, стоит еще кого-то нанять из деревни? – предложила я. – Женщину, которая станет помогать вам по дому?

   - Это было бы хорошо, - тетушка Лонджина вздохнула. – Только вот вряд ли кто-то захочет работать в имении возле Крестонского леса. Деревенские люди очень суеверные, ваше сиятельство.

   Таак… Что за ерунда? Ну да, как же… Что ты могла еще получить в наследство, как не дом с привидениями! Почему-то я была уверена, что именно приведения должны населять сие «приятное» место. И как спросить у тетушки Лонджины, что с этим домом не так? Ведь графиня, наверное, знала историю имения. Но мне несказанно повезло – женщина наклонилась ко мне и прошептала:

   - Сегодня вечером я расскажу вам тайну этого места!

   - Хорошо, - кивнула я и попросила: - Ты поможешь мне собрать вещи?

   - Конечно, графинюшка! Сначала я заварю вам травки, а потом займусь вещами. Мне-то собирать особо нечего – мой узелок, да Нилса котомка. Идите в кровать.

   Она быстро пошла по коридору, покачивая пышными бедрами, а я растерянно замерла – куда идти? Все такое одинаковое!

   Как назло из кабинета вышла Тильда и заметив меня, ехидно поинтересовалась:

   - Когда вы покинете дом? Нам здесь чужие люди не нужны. Хотя вы можете остаться в качестве прислуги – нам не хватает молодых рук.

   - Не дождетесь, госпожа язва, - я мило улыбнулась ей и она начала надуваться, как индюшка. – Оставайтесь сами в своем роскошном гадюшнике, а меня уже завтра утром здесь не будет.

   - Ах ты… Ах ты… - она потрясла кулаками в мою сторону и прошипела: - Чтоб ты сгинула в этом проклятом имении! Бесстыжая! И я прослежу, чтобы ты не взяла самый лучший экипаж!

   - Не имеете права, - спокойно ответила я. – В завещании не обозначено, какой именно экипаж я должна взять. Так что…

   Тильда промчалась мимо меня, обдав тяжелым ароматом приторных духов, и исчезла за углом.

   - В проклятом имении, говоришь? – прошептала я, глядя ей вслед. – Прелесть какая…

   В коридоре показалась молоденькая служанка, и я обрадовалась – она проведет меня в комнату. Подозвав девушку, я сказала, что мне плохо, и попросила сопроводить. Она тут же подхватила меня под руку и аккуратно повела, испуганно заглядывая мне в лицо. Бедняжка, наверное, переживала, чтобы я не рухнула в обморок, и ей не пришлось возиться со мной.

   Оказавшись возле своей спальни, я поблагодарила ее и сказала, чтобы она разыскала Нилса и передала, что я жду его в своей комнате.

   - Сию минуту, ваше сиятельство! - девушка сделала книксен и подобрав юбки, помчалась обратно.

   Нилс пришел примерно минут через десять и сразу же принялся благодарить меня за то, что я забираю их из этого дома. Он выглядел таким счастливым, будто я выкупила их из рабства.

   Выслушав все добрые слова, на которые радостный мужчина не скупился, я попросила его, чтобы он помог собраться Джасперу, предупредил Гринча о том, что он тоже едет с нами, и чтобы они вместе отправились на конюшню и выбрали экипаж и двух коней.

   - Все должно быть готово к завтрашнему утру, - предупредила я и он закивал головой.

   - Да, конечно, графинюшка! Все будет сделано! И уж поверьте, мы с Гринчем выберем самых лучших коней! И экипаж возьмем, не абы какой!

   Вот такой подход мне нравился, и я представила, как обрадуется Антон, узнав, что мы уедем отсюда и станем самостоятельными. Звать его к себе я не стала, чтобы не вызывать подозрения таким активным вниманием к его жизни, лишь поинтересовалась, как его здоровье – на что Нильс ответил:

   - Скоро снова по лестницам прыгать начнет! Молодое, да глупое!

   Вскоре пришла тетушка Лонджина и принесла в большой фарфоровой кружке свое питье.

   - Я не добавляла сонных травок, это уже к ночи, ваше сиятельство, - сказала она и поставив кружку на столик, распахнула дверцы шкафа. – Точно несколько сундуков понадобиться, чтобы вещички ваши уложить. Ну ничего, главное ничего не забыть. Особенно зимнее! В этом году обещают такую зиму, какой уж давно в наших краях не было! Говорят, Дорвегию засыплет снегом по самые крыши! Я одну такую зиму помню… Лет десять назад, в тысячу семьсот сорок четвертом году… Да, точно… Так замело, что детишки катались на санках прямо с крыш! Мороз такой был, что даже рукавицы на овчине не спасали!

   Ага! Значит я в Дорвегии восемнадцатого века! Хоть что-то стало проясняться!

   - Кто может знать, что будет? – улыбнулась я. – Особенно, какая погода нас ждет.

   - Не скажите, графинюшка, - вздохнула женщина, вытаскивая из шкафа какие-то наряды. – Грибов было очень много! Под каждым кустом целыми семьями росли! А это предвещает снежную зиму! А желудей! Не счесть! Верные приметы, скажу я вам…

   - Вы мне обещали рассказать об имении возле Крестонского леса, - вспомнила я. – Оно действительно проклятое?

   - Вечером, ваше сиятельство, - она подошла ко мне и протянула кружку с остывшим питьем. – Сейчас дел невпроворот. А вы лекарство пейте, да будем рану лечить мазью, что София передала.

   Где-то, через час, сундуки с моими вещами стояли рядом с дверями, и довольная тетушка Лонджина, оглядела шкаф и всю комнату придирчивым взглядом.

   - Вот и управились. Отдыхайте, ваше сиятельство, а я пойду свои вещички собирать. Обед я вам сюда принесу, нечего в таком состоянии вниз спускаться да на их недовольные лица смотреть.

   Она забрала кружку и вышла, оставив меня в одиночестве. Я заложила руки за голову и погрузилась в свои мечтания, представляя какое будущее меня ждет. Горевать о прошлом не было смысла, да и что я потеряла? Одинокую, унылую жизнь взрослой тетки? Квартиру? Но здесь вообще был плюсик в мою карму – ее я завещала городскому фонду, который обеспечивал детей-сирот жильем. Так что, уйдя из той жизни, я подарила кому-то надежду и радость иметь свой угол.

   Да, здесь все было чужим и незнакомым, а судя по отношению «родственников», порой и враждебным, но у меня есть дом, кое-какие средства и главное – добрые люди рядом, среди которых и повязанный со мной одним миром - Антон-Джаспер.

   Пусть здесь не было цивилизации, в привычном для меня смысле слова, но и в этом можно было найти свои плюсы – чистый воздух и уйма времени. А насчет проклятого имения… Глупости все это. Суеверия и склонность людей этого времени все мистифицировать. Я, конечно, послушаю историю тетушки Лонджины, но это, скорее, будет лишь страшной сказкой, которые, кстати, я очень любила…

   _____________

   «Вит Миднатт»* - Белая Полночь

ГЛАВА 4

Наступил вечер и на мой новый мир медленно опускались сумерки, а я уже целый час стояла у окна, глядя на пейзажи, раскинувшиеся перед глазами. Вдалеке уже окрашивалось в желтые и багровые цвета редколесье, чуть поодаль начинался густой хвойник, а над ним нависли величественные горы с заснеженными вершинами. Синяя гладь озера и такие же яркие пятна цветов, разбросанные по пустоши, казались чем-то нереальным под белыми хлопьями колдовского тумана.

   Природа этого места была действительно великолепна – сказочная, немного мистическая и слегка суровая, она напоминала красивую, но неприступную северную воительницу.

   Я оторвалась от созерцания красот Дорвегии, когда в комнату внесли медную ванну на «львиных» ножках и с высокой выгнутой спинкой. Моему восторгу не было предела – опуститься в горячую воду и смыть с себя все переживания этих нескольких дней казалось невероятным блаженством.

   Тетушка Лонджина руководила всем процессом, и вскоре в камине горел огонь, а в ванну вывернули ведра горячей воды, которые принесли слуги.

   - Давайте-ка все смоем, графинюшка, и в новый дом поедем чистенькими и свежими, со светлой головушкой, - приговаривала она, помогая мне раздеться. – Нилс уже всех предупредил, и Гринч с Джаспером ждут не дождутся, когда отправятся в дорогу. Ох… как же я рада, ваше сиятельство, что мы станем спокойно жить-поживать подальше от вашей свекрови и новоиспеченного графа… И Бог с ним, с этим проклятием, справимся.

   - Я тоже этому очень рада, - я с наслаждением опустилась в горячую воду и прикрыла глаза, улыбаясь ее последним словам. – А ты меня за Валентина сватала…

   - Так я о вас беспокоилась! – проворчала тетушка Лонджина и принялась поливать мою голову с деревянного ковша. – Тяжело ведь без мужа! Да еще батюшка ваш… Как с ним быть?

   - Еще тяжелее с таким мужем, - я убрала волосы с лица, чувствуя, как щиплет рана лбу. – Лучше одной. А с батюшкой разберемся, не переживай.

   - Одной тоже нельзя, - женщина тяжело вздохнула и взялась намыливать меня. – Вам деток рожать нужно. Молодая ведь и красивая…

   Она еще что-то тихо говорила, а я наслаждалась ее по-матерински мягкими прикосновениями и ароматом лаванды, исходившим от брусочка мыла, которое она взбивала в пену жесткой тряпицей и терла мою спину.

   Тетушка Лонджина несколько раз ополоснула волосы чистой водой, заколола их шпилькой и, когда я вылезла из ванной, завернула меня в теплую простынь, нагретую возле камина.

   - Садитесь в кресло у огня – ночи холодные и от сквозняков легко подхватить простуду!

   Я с удовольствием послушалась ее и опустилась в большое деревянное кресло с мягкой подушечкой на сидении. Она вытащила шпильку из моих волос, и они тяжелой волной опустились ниже подлокотника, холодя плечи влажными прикосновениями. В прошлой жизни я гордилась своей шевелюрой, но по сравнению с этой копной, она казалась мышиным хвостиком. Густые, плотные, они походили на дорогой шелк и подсыхая, переливались золотистыми прядями. Нет, ну, что ни говори… а графиня была красоткой… Или есть? Как все запутанно!

   Слуги вынесли грязную воду и ванну, а тетушка Лонджина начала расчесывать меня, аккуратно проводя щеткой по волосам. Ее движения были медленными, размеренными и я уснула, откинув голову на спинку кресла.

   - Ваше сиятельство, просыпайтесь… - услышала я сквозь дрему ее ласковый голос и нехотя разлепила тяжелые веки.

   - Давайте ужинать, чай горячий пить и в кровать. Завтра трудный день.

   Я с удивлением обнаружила, что к камину придвинули столик, а на нем уже были расставлены тарелки с ужином, который состоял из супа, хрустящих гренок, вареного мяса и блюдца с печеньем. Рядом стоял горячий чайник и кувшинчик со сливками.

   Поужинав, я подождала, пока тетушка Лонджина обработает мне рану мазью Софии и попросила ее:

   - Тетушка, выпей чаю со мной.

   - Да что вы, графинюшка… Еще чего не хватало! – она нахмурилась. – Чаи распивать с хозяйкой!

   - Пожалуйста! – взмолилась я, не в силах воспринимать себя чьей-то хозяйкой. - Тем более, ты обещала мне рассказать об имении возле Крестонского леса.

   - Ладно… - махнула она рукой и, устроившись напротив, разлила по кружкам ароматный чай. – Значит, давным-давно, еще до того, как это имение перешло во владение графов Расмуссен, его хозяином был маркиз Харальд Грейф. На всю Дорвегию он славился своей жестокостью, и местные жители боялись его, зная о тех злодеяниях, которые он творил. Перед Рождеством маркиз со своей возлюбленной супругой Кристайн прибыл в имение, и во время праздников, заподозрив в неверности, он убил ее в одной из комнат.

   Отец несчастной девушки пришел в такое отчаяние, что потребовал у короля возмездия, и выслушав убитого горем отца, тот согласился отомстить за смерть Кристайн. Король приказал казнить Харальда Грейфа прямо в Крестонском лесу. С тех пор беспокойная душа казненного маркиза скитается по комнатам имения, оглашая его тяжелыми стонами и металлическим лязгом цепей, которые были на его запястьях во время смерти…

   В комнате воцарилась тишина, лишь откуда-то снизу доносились приглушенные голоса, разгоняя мистический ореол, повисший в воздухе после рассказа тетушки Лонджины.

   - И что, много людей видело привидение маркиза, гремящего цепями? – поинтересовалась я, чувствуя, как развеивается флер волшебства. Мне этот рассказ напомнил мультфильм «Кентервильское привидение».

   - Конечно! – уверенно заявила женщина и подавшись ко мне, прошептала: - Сторож, охраняющий «Вит Миднатт», постоянно видит его, шатающегося по парку! Он каждый раз потчует нас новыми историями, когда приезжает сюда за жалованием! Я вам рассказывать не хотела, зачем лишний раз страхи нагонять? А теперь-то вы должны знать, что все не так просто в том имении…

   Я улыбалась, глядя на нее и она, наконец, заметила мое веселье.

   - Вы что, не верите в привидение «Вит Миднатт»??? – брови женщины поползли вверх, и она всплеснула руками.

   - Тетушка, ведь все это сказки! А сторожу вашему, нравится к себе внимание привлекать! Придет, нарассказывает вам историй, а вы и рады поверить, - засмеялась я и подлила нам еще чаю. – Взрослые ведь люди!

   - Ох, не гневите вы этого призрака! – горячо заговорила тетушка Лонджина. – Как прознает он, что вы не верите, вмиг начнет пакостить! Беды не оберешься!

   - Хорошо, я буду помалкивать, - пообещала я, видя, как серьезно она это воспринимает. – Маркиз ничего не узнает. А как же сторож живет там один, не боится?

   - Привык уже, бедняга Франц, - вздохнула она и покачала головой. – Податься ему некуда, а тут тебе и домишко и жалованье.

   - Дурные люди не беспокоят? – мне было очень любопытно – неужели за все это время никто не пытался позариться на добро, оставшееся в имении?

   - Да кто ж туда сунется??? – удивилась тетушка Лонджина. – Никому неохота на маркиза нарваться…

   - Как же вы с мужем не боитесь со мной ехать? – улыбнулась я. – Ведь привидение начнет кандалами греметь, стонать и пугать нас всеми немыслимыми способами.

   - Уж лучше привидение, чем чертова Тильда… - проворчала она и переглянувшись, мы засмеялись. – Что ж… придется уживаться как-то.

   Уже ночью, лежа в кровати, я вдруг подумала – а ведь привидение могло оказаться реальным. Если я смогла переместиться сюда с помощью какого-то удивительного волшебства, то почему в этом мире не может оказаться привидений?

   От таких мыслей мне стало не по себе, но я тут же взяла себя в руки и решила, что никакое привидение мне жизнь не испортит, а если попробует, то я найду на него управу. Я снова вспомнила прошлую жизнь, немножко потосковала и уснула, слыша сквозь дрему, как шуршит за окном ночной дождь…

   Проснулась я с отличным настроением, несмотря на то, что на улице лил дождь, начавшийся еще ночью. Хотелось побыстрее покинуть этот дом и забыть о неприятной Тильде с ее малахольным сынком.

   Тетушка Лонджина принесла завтрак довольно рано, и по ней было заметно, что она тоже возбуждена предстоящим путешествием.

   - Графинюшка, как вы себя чувствуете? – спросила она, наливая мне чай. – Мужчины уже подготовили экипаж и снесли вещи вниз.

   - Лучше, и мне не терпится отправиться в наш новый дом, - я пыталась быстренько запихнуть в себя блинчики с вареньем, и оно предательски потекло по моим рукам, что не ускользнуло от внимания тетушки Лонджины.

   - Ваше сиятельство… Разве так завтракают благородные девицы? Что с вами случилось?

   Я смущенно отложила блин и вытерла руки льняной салфеткой.

   - Да, ты права, я слишком возбуждена и это не хорошо.

   Она понимающе улыбнулась и указала на фарфоровый таз.

   - Давайте я помогу вам умыться и одеться.

   Тетушка Лонджина еще не успела застегнуть все пуговки на моем дорожном платье, как в дверь постучали и, не дожидаясь ответа, в комнату вошла Тильда.

   Она остановилась в метре от меня и обвела спальню пристальным взглядом.

   - Надеюсь, ваше сиятельство, вы не прихватили ничего лишнего? В этом доме все принадлежит моему сыну. В том числе и те украшения, которые он дарил вам. Оставьте их. Где шкатулка?

   Шкатулка с драгоценностями стояла на столике и собирая вещи, тетушка Лонджина сказала, что ее нужно положить в саквояж и взять с собой в карету. Я не заглядывала в нее, но могла себе представить, какие украшения носила графиня. Почему я должна отдавать их? С каких пор подарки перестали быть собственностью того, кому их подарили?

   Тильда шагнула к столику и протянула было руку, чтобы схватить шкатулку, но я сделала шаг в сторону и оказалась между ней и драгоценностями.

   - Я не советую вам трогать мои вещи.

   - Что? – она уставилась на меня непонимающим взглядом. – Что это значит???

   - Это значит, что я не собираюсь отдавать вам украшения, которые мне подарил супруг, - я хмуро посмотрела на нее, вложив в свой взгляд всю твердость, на которую была способна. – Так более понятно?

   - Ты не посмеешь забрать их из этого дома! – свекровь сжала свои пухлые ручки в кулаки и потрясла ими, видимо, намереваясь этим напугать меня. – Я не позволю тебе этого сделать!

   - Каким образом? – язвительно усмехнулась я. – Будете со мной драться? Никто не посмеет взять то, что принадлежит мне. Где сказано, что я не могу забрать драгоценности? Правильно – нигде. Поэтому, прошу вас более не мешать мне собираться.

   - Я всегда догадывалась, что за твоей показной покорностью скрывается расчетливая и мерзкая натура! – прошипела она и криво усмехнулась. – Я желаю, чтобы ты испытала всю прелесть жизни в имении у Крестонского леса!

   - Естественно я ее испытаю в полной мере – ведь там не будет вас! – я уперла руки в бока и сделала шаг к ней. – Подите прочь из моей комнаты.

   - Вот твои двести фаллеров, - Тильда швырнула мне кожаный кошель, который своей тяжестью чуть не отбил мне руки и прошипела: - Все остальное время, будешь получать содержание через нотариуса.

   - Благодарю вас, - я гордо вскинула подбородок, а она помчалась прочь, так хлопнув дверью, что с потолка посыпалась побелка.

   - Я даже не знаю, что сказать… - тетушка Лонджина смотрела на меня изумленным взглядом. – На вас это совсем не похоже, ваше сиятельство.

   - Приходит время, когда нужно меняться, иначе некоторые люди слишком плотно садятся на шею и в определенный момент их уже не сбросить оттуда, - ответила я и, взяв шкатулку, засунула в саквояж. – Я уеду отсюда со всем, что по праву принадлежит мне, а чужого мне не надо.

   - Что ж, тогда надевайте плащ, а я пойду, скажу Гринчу, чтобы он пришел за саквояжем, - женщина с уважением посмотрела на меня и вышла.

   Я взяла плащ, лежавший на кровати, и, накинув его на плечи, подошла к окну – дождь полосовал пустошь с таким напором, что бедные цветы прижались к земле, сломленные тяжелыми струями. Казалось, что над озером стоит туман, но такое впечатление создавали мириады мелких брызг, окутывающих его. Говорят, что дождь в дорогу – это к добру. Посмотрим.

   В дверь постучали, и я в первый раз увидела Гринча. Это был коренастый, подвижный мужчина с белой бородой и добрыми глазами.

   - Доброе утро, ваше сиятельство, - он подхватил саквояж и обернувшись у дверей, сказал: - Спасибо вам, что пригласили меня в свой дом.

   - Спасибо, что вы согласились пойти со мной, - я улыбнулась ему. – Надеюсь, вам там будет лучше, чем здесь.

   - Я это знаю, - он улыбнулся мне в ответ и вышел.

   Буквально через несколько минут появилась тетушка Лонджина, одетая в простой шерстяной плащ и темный чепец.

   - Пора, графинюшка.

   Мы спустились вниз и под грустными взглядами собравшихся слуг покинули дом. Они вышли за нами и столпившись на крыльце, провожали нас глазами полными слез.

   - Ваше сиятельство, если у вас когда-нибудь получится, заберите и нас! – крикнул кто-то из толпы, и я помахала им рукой. Да уж… видимо, беднягам здесь жилось несладко…

   Экипаж, который выбрал Нилс, был добротным, с полностью закрытым кузовом и рессорами. По бокам кареты висели фонари, а к дверцам вела откидная ступенька. Кони тоже выглядели здоровыми и ухоженными, и хотя я не разбиралась во всем этом, но даже мне было понятно, что мужчина очень постарался.

   На крыше экипажа уже были закреплены сундуки с вещами, а на козлах сидели Нилс и Антон. Парень улыбался на все тридцать два зуба и, наверное, выглядел довольнее, чем я. За каретой стояла телега, в которой лежали вещи слуг и в мужчине, который управлял ею, я узнала Айджа.

   - Нилс сходил в деревню и попросил Айджа помочь, - шепнула мне тетушка Лонджина, заметив мой удивленный взгляд. – Госпожа Тильда никогда бы не позволила взять нам еще один экипаж даже на время.

   Я кивком поздоровалась со своим спасителем и он ответил мне тем же.

   Гринч помог нам забраться в экипаж и устроился в телеге рядом с Айджем.

   Я посмотрела на окна дома и в одном из них увидела Валентина, он в упор смотрел на карету, но я не могла понять, что выражает его лицо. Наверное, проклинает меня, как и его мать.

   Карета тронулась и вскоре мы выехали на дорогу, но повернули не в сторону деревни, а в сторону густого хвойника, который я видела из окна.

   - Долго ехать к имению? – спросила я у тетушки Лонджины и она кивнула, удобнее устраиваясь на сидении.

   - Да, ваше сиятельство… Имение находится по ту сторону деревни, а это час пути.

   Через полчаса езды, женщина заснула, а я смотрела в окошко на проплывавшие мимо пейзажи и меня все больше охватывал энтузиазм – это же какой отличный повод начать новую жизнь! Приключения в незнакомом мире казались чем-то захватывающим, и я с нетерпением представляла, как с головой окунусь в них.

   Крестонский лес предстал передо мной чем-то волшебным и мистическим – окруженный туманом, он поражал высоченными соснами и пушистыми елями. Со своей яркой, зелёной кроной, они, как причудливые пирамиды, стояли плотным рядом, а среди них возвышались могучие кедры, густые ветви которых придавали лесу темноту, таинственность и очарование.

   Итак, где-то рядом мой новый дом, окруженный ореолом тайн и жутких историй. «Вит Миднатт»…

ГЛАВА 5

Вскоре мы подъехали к огромным воротам, на решетке которых в разные стороны разлетались большие вороны, сделанные чьей-то умелой рукой, и я удивленно приподняла брови – как неожиданно… Кто дизайнер этой «чудесной» вещи? Было такое ощущение, будто эти ворота вели не к имению, а к старинному кладбищу.

   А дождь все лил, успокаивая своим ровным шумом. Серая земля казалась поникшей и унылой, а в грязных лужах бесчисленные всплески дождевых капель создавали иллюзию серебристой дымки. Но к моему удивлению, странный туман не уходил, а казалось, становился все плотнее, окутывая густую растительность, окружавшую этот необычный въезд. Мне это напоминало что-то из старой сказки – тревожное и загадочное, заволакивающее душу предчувствием волшебства.

   - У меня сердце от страха заходится… - прошептала тетушка Лонджина, стоило экипажу остановиться возле ворот. – Словно здесь сам дьявол живет…

   - Не стоит выдумывать того, чего нет, - я старалась говорить как можно мягче, чтобы не обидеть ее. – Несколько мрачных ворон, а вы уже придумали дьявола. Обычный неухоженный парк, которому требуется садовник.

   Я посмотрела в окошко и увидела, что Нилс подошел к воротам и легко открыл одну створку. В этот же момент непонятно откуда появился невысокий мужчина в широкополой шляпе и принялся помогать ему.

   - Тот самый сторож, о котором я вам говорила, - объяснила тетушка Лонджина. – Одноглазый Франц.

   - У него что, глаза нет?

   - На него медведь напал, - женщина тяжело вздохнула. – Вот он глаза и лишился. Еще и шрам на все лицо – так бедняга и не женился ни разу. Кому такой мужик нужен?

   Через несколько минут экипаж въехал в распахнутые ворота, и я с любопытством открыла окошко, чтобы рассмотреть место, в котором мне придется жить.

   Подъездная аллея, обрамленная хвойными деревьями, напоминала больше просеку в лесу, чем дорогу к имению. Между елями, окутанными туманом ничего не было видно, и я оставила это занятие, решив, что обязательно обойду все окрестности как только обустроюсь.

   Но когда я увидела дом, у меня перехватило дыхание от его мрачного великолепия. Я смотрела на него, высунув голову в окошко и несмотря на его жутковатый, почти мистический вид, чувствовала, что я дома… Да, да, да… Это ощущение с такой силой охватило меня, что, не дожидаясь помощи, я открыла дверцу и спрыгнула на выложенную камнем площадку.

   Первое, что привлекло мое внимание - высокая, многоскатная крыша, устремлённая к небу. Темно-красная черепица, покрытая кое-где мхом и опавшими листьями, выглядела впечатляюще… Мансардные и слуховые окна, шпилеобразные и купольные башенки, высокие стены с имитацией колонн – все это напоминало готический особняк в лучшем его варианте. Фасад дома был выкрашен в глинисто-коричневый цвет и кое-где сквозь краску проглядывал кирпич, по которому плелся девичий виноград, местами окрасившийся в бордовый. Удлинённые стрельчатые окна были просто огромными, а вверху над ними расположилось окно «Роза» - круглой формы, рама которого напоминала лепестки цветка.

   Но больше всего меня поразил главный вход… Он напоминал портал в потустороннюю реальность с барельефами и белоснежными скульптурами по бокам. Это были девы с молитвенно сложенными на груди руками, их головы покрывали прозрачные накидки, поверх которых лежали венки из роз, а глаза смотрели на аллею, или скорее, на тех, кто осмелился приехать в эту обитель…

   Массивные кованые двери имели вытянутую заостренную форму, и по их поверхности, как и по решетке ворот, разлетались в разные стороны жутковатые вороны.

   - Нет, ваше сиятельство, здесь точно что-то есть… - прошептала тетушка Лонджина, неслышно приблизившись ко мне. – Разве может нормальный человек построить такое?

   - А мне нравится…

   Я посмотрела через плечо и увидела Антона, который с восхищением смотрел на дом, сложив руки на груди.

   - Мне тоже, - я довольно улыбнулась и посмотрела на небо. – Дождь закончился! А я даже не заметила!

   В этот момент из-за туч показалось солнце и под его яркими лучами капли на листьях винограда вспыхнули бриллиантами.

   - А ведь этот дом может узнать другую жизнь… - к нам подошел Айдж и пристально посмотрел на окна. – Вот, что я вам скажу, ваше сиятельство… Мы с Софией всегда поможем вам, только позовите и остальные деревенские жители тоже придут.

   Наши люди хоть и простые, но доброту помнят и всегда поддержат такого человека, как вы. Не бойтесь этого места – любой дом станет светлым, стоит в нем поселиться тому, кто станет для него родным.

   Репутация графини работала на меня, но теперь нужно было держать уровень, а это было не так просто, ведь я даже примерно не знала, чем занималась эта женщина.

***

- Вы не думаете, что именно она вытащит нас из этого бесконечного круговорота одинаковых дней? – красивая женщина с длинной золотистой косой, обвитой нитью жемчуга, смотрела в окно на девушку в темном плаще. – Ох не знаю, Харальд… Вы всегда были мнительным…

   - Если бы вы не заставили меня сомневаться в вашей верности, то всего этого никогда бы не случилось! – высокий мужчина в старинном кафтане угрюмо наблюдал за ней. – Дорогая моя супруга, все, что происходит уже целое столетие – исключительно по вашей вине!

   - Чтооо?! – женщина так резко развернулась, что ее коса зазмеилась вокруг талии. – Вам не стыдно говорить такие вещи, ваша светлость?! Это вы убили меня, несчастного герцога, который просто читал мне стихи, и ни в чем не повинного мальчишку слугу, разносившего сладости!

   - Просто читал стихи?! – мужчина в одно мгновение оказался рядом с женой. – У вас под юбкой?! А этот малец разносил не только сладости, но и записки от любовников!

   - Да прекратите вы уже из года в год нести эту чушь… - раздался из темного угла ленивый голос, а следом появился высокий, стройный красавец с шикарными усами и густой шевелюрой цвета спелой пшеницы. – Да, я читал стихи вашей прекрасной жене – не отрицаю, но когда вы вошли в комнату, я всего-навсего искал браслет, который уронила Кристайн! Господи, ваша ревность довела вас до казни, Харальд, но и после смерти вы продолжаете распространять эту ужасную ложь!

   - Оооо… Не делайте из меня дурака, Эйрик! – гневно воскликнул маркиз, и от его вопля под потолком закачалась хрустальная люстра. – Чертовы бесстыдники!

   - Вы жестокий человек, маркиз, - из-за шторы выглянул мальчонка с белокурыми волосами и длинными, закрученными ресницами. – И даже не пытаетесь признать свою вину.

   Мужчина одарил его гневным взглядом и отвернулся.

   - Послушай, Харальд, мы так никогда не решим нашу проблему, ты понимаешь? – Кристайн приблизилась к мужу и заглянула ему в глаза. – Ты помнишь, какая у нас миссия?

   - Помню, - недовольно буркнул маркиз и нахмурив кустистые брови, раздраженно произнес: - Чтобы высшие силы позволили нам упокоиться и отправиться на небеса, наши с герцогом потомки, должны соединиться в брачном союзе. Но за столько лет ничего не получилось! Почему вы думаете, что получится сейчас?!

   - Потому что, я привела сюда куда более деятельную натуру, чем девушки нашего мира, - загадочно произнесла Кристайн. – Малыш Тобби помог мне и передал ей заколдованного ангела. Настоящая графиня Расмуссен, наша дальняя родственница, почила в Бозе, а мне стало жаль такое прекрасное тело, и я решила перенести сюда женщину из другого мира. Фактически ничего не изменилось, ведь тело-то принадлежит нашей родственнице…

   - Плутовка и интриганка! Даже после смерти! – воскликнул Харальд и ткнул пальцем в герцога. – Как вы собираетесь свести потомка Эйрика Бордссона, с этой… пришлой дамой в теле графини?!

   - Плохо вы меня знаете, муженек… - Кристайн загадочно усмехнулась. – Поумерьте свой пыл и просто наблюдайте…

   - Добро пожаловать, ваше сиятельство, - я услышала тихий, вежливый голос и, обернувшись, увидела Франца. Он смущенно поглядывал на меня единственным глазом, и мне стало жаль его – одна сторона лица мужчины была действительно обезображена.

   - Благодарю вас, - я подошла к нему и спросила: - Ключ от дома у вас, Франц?

   - Да, конечно! – он принялся суетливо рыться за пазухой и вскоре в его руке оказалась связка ключей, которую он протянул мне. – Прошу вас. Ключ от входных дверей вот этот, самый большой.

   Я с улыбкой приняла их и, еще раз поблагодарив его за службу, поднялась по ступенькам, ощущая приятную дрожь предвкушения.

   Ключ легко вошел в замочную скважину и дверь медленно отворилась, немного пугая пронзительным скрипом.

   Я услышала за своей спиной шаги и переступила порог, вдыхая немного затхлый, застоявшийся запах.

   - Вот это да... – протянула я, остановившись в большом холле, облицованном деревянными панелями. – Да это ведь сказочно...

   На стенах тускло поблескивали оружие и кованые подсвечники, а между ними висели картины с изображением бушующего моря, заснеженных гор и батальных сцен. Окна закрывали массивные, тяжелые драпировки пурпурного цвета с золотыми шнурами, на конце которых слегка покачивались пузатые кисти. Большой камин из такого же темного мрамора, как и полы, важно раскрыл свою закопченную пасть, и я сразу представила, как будут красиво смотреться на его полке статуэтки и каминные часы.

   Две небольшие софы, обитые серебристой парчой, несколько резных сундуков, украшенных кованой металлической фурнитурой, и зеркала по бокам от камина в тяжелых металлических рамах, выглядели так подходяще к мрачному антуражу дома, что у меня по спине пробежали мурашки. Над головой сияла хрусталем кованая люстра, а за широким проемом лестницы виднелся аванзал. Перила лестницы оплетали розы, змеи, а на передних столбиках сидели «давние знакомые» - вороны.

   - Да это не дом, а замок Дракулы... – протянул Антон и все удивленно посмотрели на него.

   - Кто этот Дракула, Джаспер? – нахмурившись, поинтересовалась тетушка Лонджина. – И когда ты был в его замке?

   - Это сказочный герой, - быстро ответила я вместо неосторожного Антона и предостерегающе взглянула на него. – Старая-старая сказка...

   - Никогда не слышала такую сказку, - протянула тетушка Лонджина и опасливо покосилась на резные деревянные двери с витражными стеклами. – Давайте-ка найдем кухню и поставим чайник.

   - А чего ее искать? – припадая на одну ногу, Франц подошел к этим дверям и распахнул их. – Этот коридор ведет к кухне и комнатам для прислуги, а в самом его конце, вход в подвал.

   Вся наша компания осторожно пошла по узкому коридору – мы с Антоном с любопытством, а остальные с легким страхом. Остановившись перед двустворчатыми дверями, я даже головой покачала – они воистину были произведением искусства. Черные, с разноцветными стеклышками и удивительной резьбой. Чего только ни вышло из-под руки умелого мастера – и яблоки в корзине, и ягоды, разбросанные по всему полотнищу дверей и, даже поросенок на вертеле!

   Я взялась за затертые до блеска бронзовые ручки и распахнула их.

   - Господь мой! – воскликнула тетушка Лонджина за моей спиной. – Да чтоб мне перевернуться на месте!

   Кухня была просто огромной, с полами из черно-белых плит, выложенных в шахматном порядке, и высоченными потолками с массивными деревянными балками. Свод между ними был украшен замысловатым орнаментом, а прямо над длинным столом висела на цепях кованая люстра с оплывшими толстыми свечами.

   Кухонная мебель была изготовлена из темного дуба. Дверцы шкафчиков украшала мозаика, а в буфете находилась удивительной красоты посуда с черным с позолотой узором на каемке. Вокруг стола стояли стулья с высокими заостренными спинками, а на окнах висели темно-синие портьеры.

   Печь была обложена такими же синими изразцами, а на стенах висели медные кастрюли, черпаки и сковородки, покрытые приличным слоем пыли.

   Итак, моя кухня тоже была в готическом стиле и смотрелась весьма-весьма таинственно и загадочно, имея именно ту мистическую атмосферу средневекового замка, которая навевала легкую будоражащую тревожность.

   - Нечего стоять с раскрытыми ртами! – тетушка Лонджина пришла в себя и принялась командовать. – Нужно растопить печь на кухне, камин в комнате графини и натаскать полную бочку воды!

   Она указала на здоровенную емкость, спрятанную в нише возле очага, и, схватив тряпку, лежавшую на буфете, смахнула пыль со стола.

   - Сколько здесь работы! Ну, ничего, я быстро все приведу в порядок!

   - Джаспер, пошли по воду, - Нилс указал парню на дверь. – А Гринч и Франц займутся растопкой.

   Антон тяжело вздохнул и пошел за мужчиной, бросив на меня последний, умоляющий взгляд, но я тоже указала ему на дверь и он, фыркнув, отвернулся.

   Айдж тоже вызвался помочь и отправился с ними.

   - Я тоже хочу чем-нибудь заняться, - обратилась я к тетушке Лонджине. – Поможешь найти домашнее платье?

   - Ох, моя деточка… Вы как всегда не можете усидеть на месте, - всплеснула она руками, ласково глядя на меня. – Давайте для начала прогреем вашу комнатку, а потом уж вы переоденетесь. Не переживайте, работы хватит, да и разве можно после такого за дела браться? Ваше сиятельство, расшиблись вы не на шутку!

   - Мне уже легче, - ответила я, говоря почти правду. У меня немного болели бока, и саднила рана на лбу, но в целом я чувствовала себя сносно. – И я вполне могу заняться какой-нибудь легкой работой.

   Вскоре мужчины растопили печь и натаскали воды, а тетушка Лонджина приказала принести корзину, которая ехала в телеге.

   - У меня там чего только ни припасено! Знала ведь, что в этом месте кроме мышей и пыли нет ничего, а завтра как раз суббота, а значит нужно ехать на деревенскую ярмарку за продуктами.

   Блаженное тепло поплыло по кухне, и веселый танец огня в очаге придавал этому колдовскому месту некий уют – мрачноватый, но все же уют, а аромат пищи развеял запахи плесени и запустения.

   - Посмотрите, что у меня есть! – гордо объявила тетушка Лонджина, ставя на стол большое блюдо с тушеным мясом. – А еще есть каша с маслом, суп на потрошках, сыр и Дорвежский пирог с лесной земляникой!

   - Откуда все это? – удивилась я, разглядывая все это великолепие. – Неужели Тильда позволила???

   - Ага, как же! – женщина закатила глаза. – Позволит она… Была бы ее воля, она бы вас на улицу без куска хлеба выгнала!

   - Моя любимая женушка готовила всю ночь, а я спрятал корзину подальше от глаз вашей свекрови, - хохотнул Нилс, и вдруг извлек из под стола глиняный кувшин с узким, запечатанным горлышком. – А это - черничное вино! Устроим-ка праздник!

   Вся наша компания устроилась за столом, и, несмотря на вновь начавшийся дождь, в этой комнате царили тепло и звучал смех. Нилс разлил по стаканам вино и даже Джасперу достался глоток, несмотря на то, что тетушка Лонджина была против.

   - Мне тридцать лет, а я не могу вина выпить! – прошипел он, наклонившись ко мне. – И где справедливость?

   - Тебе пятнадцать, - еле сдерживая смех, ответила я. – Пей молоко.

   - Умная, да? – он зло выпил и насупился. – Вот возьму, напьюсь, и никто меня не остановит!

   Смачный подзатыльник заставил его возмущенно охнуть, а Нилс пригрозил ему пальцем и угрожающе произнес:

   - Я тебе напьюсь! Нет, вы слышали этого мальца? Ничего, я возьмусь за твое воспитание!

   Я посмотрела на Антона и подвигала бровями, а он уткнулся в тарелку с мясом.

   Жизнь становилась более красочной… И мне это нравилось.

ГЛАВА 6

Мой новый дом нравился мне все больше, и когда после плотного обеда я поднялась в комнату, принадлежавшую всем хозяйкам «Вит Миднатт», снова не смогла сдержать своего восхищения.

   Стены моей спальни были выкрашены в фиолетовый цвет, так же, как и своды высокого потолка, а под ними разместились темные балки с интересной деревянной фактурой.

   Темная мебель из кедра, имела вытянутые формы – начиная от высокого изголовья кровати и заканчивая спинками кресел, стоявшими у пылающего камина. Он был выложен черными изразцами и походил на средневековое чудовище с распахнутой пастью, в которой тускло поблескивала бронзовая решетка. На противоположной от кровати стене, висел гобелен, сотканный из золотистых нитей, и я разглядела на нем лобызающуюся пару – длиннокосую девицу и грозного дядьку с мечом и густой бородой.

   Портьеры на высоких окнах были из плотного черного кружева, а над кроватью висел такой же точно балдахин. Наверное, нормальная женщина сразу бы распорядилась все здесь поменять на светлые шторки и горы подушек в цветочек, но только не я… Я получала истинное удовольствие от этого мрачного антуража.

   Я даже подняла руки и рассмеялась жутким, зловещим смехом, а потом быстро обернулась на дверь и хмыкнула - как ребенок, ей Богу...

   Обнаружив еще одну дверь, я заглянула туда и протянула:

   - Оооо… Это очень кстати…

   Оказалось, что за этой дверью скрывалась ванная комната, и окно «Роза» как раз расположилось именно в ней. Серые стены, деревянный пол, ковер бордового цвета и, конечно же, медная ванна с вычурными ручками для удобства. В комнате стояло несколько шкафов, комод и черная ширма с серебристыми лилиями.

   - Ваше сиятельство!

   Я услышала голос тетушки Лонджины и выглянула из ванной.

   - Я здесь! Посмотри, как здесь красиво!

   - Ну не знаю… - она покачала головой, разглядывая комнату. – Как по мне, так можно было бы и посветлее…

   Она нашла среди моих вещей домашнее платье и помогла мне переодеться. После этого женщина обработала мне рану, и мы снова спустились вниз.

   - Вы бы отдохнули, ваше сиятельство… - тетушка Лонджина с упреком посмотрела на меня. – Не приведи Господь заплохеет.

   - Все будет хорошо, - я с энтузиазмом схватила тряпку, стопка которых уже лежала на столе. – Давайте, наконец, отмоем кухню от грязи!

   Мы взялись за работу, а мужчины отправились на улицу, чтобы обследовать конюшни и дворовые постройки.

   После ужина я еле доползла до кровати и со словами: «Я сейчас немножко полежу, а потом переоденусь», - благополучно вырубилась, раскинув звездочкой руки и ноги.

   Тетушка Лонджина заглянула в комнату, покачала головой и с улыбкой накрыла меня пледом, но я этого даже не почувствовала.

***

- Ох, не знаю, Кристайн… - привидение маркиза склонилось над спящей девушкой, внимательно разглядывая ее. – Разве так выглядят благородные девицы? Ей осталось только захрапеть и все… Ты никогда так не спала…

   - Откуда ты можешь знать, как я спала, если всегда уходил в свою комнату после… - Кристайн покосилась на мальчишку и герцога. – Ну, после…кхм…

   - Это приличия! – Харальд насупился. – Все должно быть, как положено!

   - Нудный и после смерти, - хохотнул герцог. – Солдафон.

   - Чтоо??? – маркиз сжал кулаки и поплыл в его сторону. – Сейчас я тебе устрою…

   - Да прекратите вы! – Кристайн встала между ними и посмотрела сначала на одного, а потом на другого грозным взглядом. – Мы сюда не за этим пришли!

   - А зачем? – Эйрик поправил свою идеальную прическу и, выгнув бровь, посмотрел на спящую девушку. – Что ты хочешь, чтобы мы сделали?

   - Ты должен направить в деревню своего потомка – Эрлинга Хоконсона, чтобы они встретились на ярмарке! Желательно на ярмарочном представлении! – прошипела Кристайн. – Господи, вы когда-нибудь начнете думать своими призрачными мозгами?!

   - Как ты себе это представляешь?! – герцог возмущенно уставился на нее. – Эрлинг даже не посмотрит на нее!

   - Почему? – удивилась Кристайн. – Она красивая, у нее шикарные волосы и стройная фигура…

   - Этого мало! – герцог недовольно поджал губы, но в его глазах промелькнула гордость. – Молодой герцог предпочитает нежных, воспитанных и чопорных дам… А эта девица слишком деятельна! Она сегодня мыла посуду, как простая служанка, а еще хохотала в спальне, как умалишенная! Ты уверена, что ее психическое здоровье в порядке?

   Харальд принялся смеяться густым, раскатистым смехом, а Кристайн фыркнула и угрожающе протянула:

   - Эйрик, не выводи меня…

   - Давайте пристроим ее к виконту Хокону, - предложил герцог. – Он тоже мой потомок.

   - Ему семьдесят лет! – Кристайн уперла руки в бока и начала наступать на него. – Или ты притащишь Эрлинга в деревню, или я устрою тебе еще сто лет адской жизни!

   - Ладно! Ладно! – герцог поднял руки, капитулируя перед ее напором. – Я внушу ему, что он должен быть завтра в деревне, но внушить ему, что эта девица его судьба – я не смогу! У меня нет столько сил!

   - Будем надеяться, что природа все сделает сама… - проворчала Кристайн, но ее глаза светились довольным светом. – Осталось внушить ей, чтобы она пошла на ярмарочное представление.

   - О, мой Господь! – воскликнул Харальд, похохатывая в бороду. – Я хочу посмотреть на это!

   Кристайн провела рукой над лицом спящей девушки, и, все так же ругаясь между собой, призрачная компания поплыла по коридорам замка.

***

Следующий день выдался солнечным и теплым, и когда пришла тетушка Лонджина, я уже не спала, а стояла возле окна, глядя на прекрасную и таинственную красоту заросшего парка.

   - Как вам спалось? – женщина пошла в ванну и я услышала, как она наливает в таз теплую воду. – Привидение маркиза не явилось познакомиться с вами?

   - Увы, нет, - я сладко потянулась. – Похоже, он решил игнорировать новую хозяйку имения.

   - И слава Богу, - пробурчала тетушка Лонджина и позвала меня. – Идите умываться, ваше сиятельство! Вчера так вымотались, что прямо в одежде и уснули, а мне было жаль будить вас.

   Позавтракав остатками вчерашней еды, почти вся наша компания собралась в деревню. Когда во двор имения въехала телега Айджа, мы уже были готовы.

   Я и тетушка Лонджина устроились в экипаже, Нилс управлял им, а Антон прыгнул в телегу. Гринч и Франц остались на хозяйстве – нужно было почистить каминные трубы и наносить воды.

   Открыв окошко, я любовалась увядающей природой и, вдыхая неиспорченный цивилизацией воздух, ощущала его истинную свежесть.

   Легкий ветер покачивал верхушки деревьев и нес на своих невидимых крыльях острый аромат хвои, прелую теплоту коры и терпкость мокрых листьев. Я пьянела от ни с чем не сравнимого запаха леса - чистого, настоящего, волшебного, и на душе было радостно, как в далеком детстве…

   Когда показались первые дома деревни, я с еще большим интересом прильнула к окну. В прошлый раз мне было не до любования красотами, а сейчас я наслаждалась увиденным. Домики были чистенькими, с яркими крышами и белеными стенами, между ними притаились сараи, заросшие мхом и изумрудной травой, а на плетеных заборах сушились домотканые половики всевозможных, ярких расцветок.

   По главной дороге шли целые семьи. Они останавливались, приветствовали друг друга и шествовали дальше. Вскоре я услышала музыку и людской гомон, и тетушка Лонджина весело улыбнулась.

   - Как же я люблю субботние ярмарки! Чего на них только нет! Нужно обязательно сходить на ярмарочное представление, там такие выкрутасы выделывают, обхохочешься!

   - Сходим обязательно, - пообещала я, и вдруг поняла, что мне позарез нужно посмотреть на «выкрутасы». Это ведь так интересно!

   - Никогда не понимал твоего увлечения Эммой Андерсен… Как по мне, эта девица слишком чопорна, как и ее мамаша, - симпатичный мужчина лет тридцати, сделал выпад, но тут же был скручен и уложен на лопатки.

   - А мне нравятся такие строгие малышки, - его друг резво поднялся и подал ему руку. – Лукас, мне бы не хотелось иметь подле себя взбалмошную девицу с кучей мыслей и идей в голове. От них много проблем и шума.

   - Эрлинг, по-твоему, женщина должна быть глупа как пробка? – Лукас удивленно взглянул на товарища и, приняв его помощь, поднялся. – Это даже звучит ужасно. Разве у герцога может быть глупая жена?

   - А зачем ей ум? – засмеялся герцог и, сдернув с крючка полотенце, вытер лицо. – Для того, чтобы ублажать меня в постели и рожать детей, моей жене ум не нужен. Главное, чтобы она знала свое место и всегда была готова исполнить мои желания.

   - Это пошло! А как же интересные беседы, уютные разговоры о литературе и о том, что происходит в мире? – Лукас всегда удивлялся его отношению к женщинам. – Ты мыслишь, как грубый мужлан, Эрлинг!

   - И что? – он широко улыбнулся, демонстрируя белоснежные зубы. – Несмотря на это, девицы не дают мне прохода и каждая из них практически выпрыгивает из платья, чтобы стать герцогиней. Поверь, в массе своей все женщины глупы и ветрены.

   Мужчины направились к выходу из тренировочной комнаты, надевая на ходу белоснежные сорочки, но Эрлинг вдруг остановился, глядя в большое окно, за которым играло солнце.

   - Сегодня ведь суббота, так, маркиз?

   - Именно так, ваша светлость, - брови Лукаса иронично выгнулись. – Только не говорите, что вы собрались в деревню!

   - А что в этом плохого? – Эрлинг похлопал его по плечу. – Можно отлично провести время с деревенскими девушками, которые точно не откажутся поразвлечься с такими парнями, как мы.

   - А как же приглашение на вечер в дом Андерсен? Ты не хочешь увидеть малышку Эмму? – маркиз весело хохотнул. – Это странно!

   - Она никуда не денется! Эмма, Джулия, Саманта… Сколько их… - пожал плечами Эрлинг. – Давай приведем себя в порядок и, наконец, подышим свежим воздухом.

   Через час они уже мчались по пустоши, поросшей низкими кустарниками голубики и брусники. Кое-где виднелись небольшие вересковые поляны, а с ещё сонных тёмных скал ниспадали светлые нити водопадов.

***

Деревенская ярмарка вызвала во мне настоящий восторг - всюду продавались различные сладости, фрукты и напитки, как в палатках и лотках, так и веселыми, улыбчивыми разносчиками. Помимо бубликов и сахарных кренделей, здесь была домашняя скотина, птица, предметы гончарного и ткацкого искусства и многое другое. Зазывая покупателей, по рынку ходили и смешили людей различными шутками-прибаутками ярко одетые молодые люди, и отовсюду слышался громкий смех.

   - Ваше сиятельство! Графинюшка!

   Я удивленно обернулась и увидела жену Айджа – Софию. Она и Лива стояли возле прилавка с аппетитными окороками и радостно махали руками, приветствуя меня.

   Я тоже помахала им в ответ, а тетушка Лонджина сказала:

   - Деточка, подите, прогуляйтесь по ярмарке, а я займусь покупками. Только возьмите с собой Джаспера, чтобы он сопровождал вас.

   - Сколько денег вам нужно? – я потянулась за кошелем, который висел у меня на поясе, но она отмахнулась.

   - Ваше сиятельство, продавцы пришлют счета в имение, и мы рассчитаемся сразу за все. Вы зачем все деньги сюда взяли? Хотите, чтобы вас ограбили? Джаспер! Джаспер негодник!

   Через секунду Антон уже стоял перед нами, и тетушка Лонджина помахала перед его лицом указательным пальцем.

   - Смотри за графинюшкой, оболтус! Если что, зови Нилса или Гринча, они будут со мной!

   - Так точно! – паренек широко улыбнулся, а она удивленно взглянула на него.

   - Что точно?

   - Глаз не спущу! – быстро ответил Антон, и, еще раз окинув его хмурым взглядом, женщина отправилась за покупками.

   - Вот это древность… - протянул он, с интересом рассматривая все, что происходило вокруг, а потом его лицо засияло, и он протянул: - Какая женщина…

   Я проследила за взглядом Антона и дернула его за рукав. Этого еще не хватало! Мой товарищ по несчастью жадно смотрел на Софию и его глазки просто искрились!

   - Ээээ! Ты чего? Это жена Айджа и ей лет сорок! Але!

   - И что? – он недовольно дернул плечом. – Мне всегда нравились женщины постарше… Они умные, роскошные. Не чета малолеткам.

   - Я, конечно, не против твоих пристрастий, - прошипела я ему на ухо. – Только тебе пятнадцать! Пора это запомнить и не шарить глазами по женщинам, которые тебе в мамки годятся!

   Антон что-то проворчал, и в этот момент я почувствовала, как меня толкают в плечо.

   - Ох, простите меня! Госпожа…

   Я резко развернулась и увидела молодую девушку, держащую в руках полупустой кувшин со сметаной.

   - Оооо… - голос Антона прозвучал так, что я тут же поняла – сметана на мне.

   - Прошу вас, простите меня… Я не хотела! Меня отвлек брат… - бедная девушка испуганно смотрела на меня, и тяжело вздохнув, я улыбнулась.

   – Ничего страшного, это не смертельно.

   - Госпожа графиня, давайте я вам помогу.

   К нам подошла София и осмотрев мою юбку, мягко сказала:

   - Я могу предложить вам одежду Ливы, она такая же стройная, как и вы.

   - Это было бы чудесно! – я вывернула шею, чтобы посмотреть на свой подол и засмеялась. – Господи… это похоже на молочную реку!

   Виновница этого происшествия поспешно ретировалась, а мы с Софией и Антоном пошли к ее дому.

   Наряд, который предложила мне жена Айджа, был симпатичным – тяжелая юбка, белоснежная блуза и тугой корсаж темно-красного цвета.

   - Такие волосы нельзя скрывать под чепцом, - сказала она и протянула мне широкую кружевную ленту. – Вот так будет лучше.

   Мы спустились вниз и я еле сдержалась, чтобы не стукнуть Антона по шее – он смотрел на Софию таким масленым взглядом, что вполне мог получить от Айджа, если тот заметит столь пристальное внимание к своей жене.

   - Антон, прекращай! – я сунула под его конопатый нос кулак. – Или выхватишь!

   - От тебя что ли? – он угрюмо уставился на меня, но потом его лоб разгладился, и он примирительно произнес: - Ладно… не дурак…

   Мы вернулись на ярмарку, и я принялась выискивать взглядом тетушку Лонджину, но среди такой массы людей это было практически невозможно.

   - Давай подойдем ближе к представлению, - Антон потащил меня к шатру, на помосте возле которого происходило какое-то действо. – Нас там быстрее найдут.

   Мы подошли ближе и с легкой иронией принялись наблюдать за наивной сценкой, в которой высмеивали любвеобильного монаха и шаловливую булочницу.

   - Нравятся пошлые сценки, красотка?

   Горячее дыхание обожгло мне шею и, дернувшись вперед, я обернулась… Матерь Божья…

   Передо мной стоял такой красивый мужик, что сперло дыхание. Не менее двух метров, с таким огромным разворотом плеч, что за ними терялась вся ярмарочная площадь. У него были светлые, цвета спелой пшеницы волосы, стянутые в низкий хвост, синие яркие глаза и полные губы, изогнутые в насмешливой ухмылке. Но циничный, надменный взгляд давал понять, что этот мужчина не прост и явно ищет, ни к чему не обязывающей любви.

ГЛАВА 7

- Так что, малышка? Я щедро заплачу за твои прелести, - он подмигнул и в ожидании уставился на меня. – Главное, постарайся понравиться мне.

   Я окинула его пристальным взглядом и поняла, что этот парень явно не из деревенских – одет дорого, имеет лоск, ухожен вплоть до кончиков ногтей. Он, видимо, мой взгляд понял по-своему и довольно улыбнулся.

   - Когда еще выпадет возможность ощутить ласки такого мужчины, как я…

   - Вы мешаете мне смотреть представление, - как можно холоднее ответила я, поражаясь такому самомнению. – Займитесь чем-то более полезным, чем ваши пошлые приставания. И да, вы не настолько хорош, чтобы я обратила на вас свое внимание. Не люблю таких крупных мужчин.

   Я отвернулась, успев увидеть, как вытянулось его лицо. Вот так вот.

   - Пошлые приставания? – прошипело возле моего уха. – Как интересно стали разговаривать деревенские девицы… Или ты служанка, копирующая поведение своей госпожи?

   - А вы - господин, копирующий поведение своего неграмотного нагловатого слуги? – парировала я и почувствовала, как жесткие пальцы сжали мой локоть.

   - Ты забываешься, девка… - процедил он и, выдернув свой локоть, я посмотрела на него через плечо.

   - Оставьте меня в покое, если не хотите, чтобы я подняла шум. Мужлан.

   - Ваше сиятельство, я вас обыскалась! – совсем рядом прозвучал голос тетушки Лонджины, а вскоре и она сама появилась возле нас. – А что это на вас надето, графинюшка???

   Женщина удивленно разглядывала деревенский наряд, а потом ее взгляд переместился куда-то за мою спину.

   - Добрый день, ваша светлость, - она поклонилась и я поняла, что этот невоспитанный хам – дворянин.

   - Графинюшка??? – голос незнакомца взлетел вверх. – Как неожиданно…

   Я медленно повернулась и криво усмехнулась ему.

   - Именно так. Всего доброго.

   Антон оторвал взгляд от сцены и посмотрел на нас.

   - Мы что, уже уходим?

   Похоже, он ничего не слышал – и слава Богу.

   - Да, нам пора, - я обошла этого злобного и хамоватого гиганта, стараясь не задеть его даже подолом юбки, и он это понял, провожая меня гневным взглядом. После случившегося мне уже не хотелось оставаться на ярмарке – настроение было безнадежно испорчено.

   Когда мы уже стояли возле телеги, наполненной продуктами, я поинтересовалась у тетушки Лонджины:

   - Кто этот мужчина, которого ты назвала «ваша светлость»?

   - Герцог Эрлинг Хоконсон, - ответила женщина, продолжая с удивлением рассматривать мой наряд. – Если бы покойный граф позволял вам чаще бывать в обществе, вы бы знали, что это самый надменный, самый напыщенный и самый богатый человек во всей Дорвегии. Вы мне скажете, откуда эти юбка и блуза и почему вы в них?

   - На меня перевернули кувшин со сметаной, - ответила я. – А супруга Айджа предложила мне одежду своей дочери.

   - Вот неприятность… - тетушка Лонджина покачала головой и спросила: - О чем герцог говорил с вами?

   - Спросил мое имя, - солгала я, чтобы не повторять все те гадости, которые наговорил его светлость, и не расстраивать ее. – Но я даже ответить не успела.

   - То-то он удивился когда я назвала вас графинюшкой, небось думал, что вы деревенская девушка и решил приударить! – фыркнула тетушка Лонджина и указала на телегу. – Посмотрите, сколько мы всего накупили! Этого надолго хватит!

   Уже садясь в экипаж, я посмотрела назад и увидела, что Хоконсон в компании молодого мужчины стоит под раскидистым дубом и наблюдает за мной прищуренным взглядом. Смотри-смотри…

   Когда мы вернулись в имение, меня ждал сюрприз – возле главного входа стоял экипаж.

   - Ваше сиятельство, у нас гость, - ко мне подошел Франц, испачканный сажей, и кивнул в сторону дома. – Ждет вас.

   На кухне сидел худощавый седой старик с тростью, и на его лице застыла вся скорбь мира. Одет он был хорошо, даже очень, а это говорило о том, что в деньгах он недостатка не испытывал.

   - Ну, здравствуй дочь, - сказал он, окидывая меня недовольным взглядом. – Собирайся, ты возвращаешься обратно.

   Папаша – игрок. Любопытно, с чем он прибыл?

   - В каком смысле «обратно»? – я опустилась на стул напротив него и подперла голову кулачком, приготовившись к интересной беседе.

   - Ты действительно не понимаешь или притворяешься? – он раздраженно стукнул тростью по полу. – Хватит этих игр, Астрид! Ты должна вернуться в дом своего мужа! Немедленно!

   - Зачем? – мне действительно было интересно, чем он аргументирует свои пожелания или скорее приказы. – Я только уехала оттуда.

   - Ты должна вернуться обратно и выйти замуж за Валентина! – прошипел старик, покрываясь красными пятнами. – Или ты считаешь, что я должен жить в нищете из-за твоих капризов?! Этому не бывать! Не бывать!

   - А теперь послушайте меня, - я поднялась и уперлась руками в стол. – Я не собираюсь никуда возвращаться, а тем более выходить замуж за кого бы то ни было, чтобы обеспечить вам безбедную жизнь. Я понятно изъясняюсь?

   Он замер, глядя на меня большими глазами. Его губы тряслись от возмущения, а костяшки пальцев, сжимающие трость, побелели.

   - Если ты сейчас не пойдешь собираться, я заставлю тебя это сделать! – он вдруг резво подскочил и замахнулся на меня бронзовым набалдашником.

   Я вовремя отскочила в сторону, и он опустился на стол с такой силой, что дерево треснуло, и на пол посыпались щепки. В кухню тут же ворвались тетушка Лонджина и Нилс с Антоном и, охнув, женщина протянула:

   - Святой Олаф! Что вы делаете, ваша милость?!

   - Заткнись и не лезь! – рявкнул он и заорал таким голосом, что у меня волосы на руках встали дыбом: - Вон отсюда! Вооон!

   Тааак… Это уже никуда не годилось. Папашку рвало от того, что после моего отказа Валентину, он останется без денег и ему будет не на что играть, а так же отдавать долги.

   - Сейчас вы возьмете свой плащ и покинете мой дом, - ледяным тоном произнесла я, глядя прямо ему в глаза. – Или вас вышвырнут отсюда, несмотря на преклонный возраст.

   Я подошла к дверям и распахнула их.

   - Прошу вас.

   Он побледнел и растеряно посмотрел на свою трость, словно удивляясь, почему она не напугала меня должным образом. Потом взял свой плащ, висевший на спинке стула, и направился к выходу. Остановившись возле меня, он скривился и гневно прошипел:

   - Ты еще пожалеешь, дрянь. Я тебе обещаю.

   - Прощайте, - вежливо сказала я в ответ, отчаянно желая наподдать ему под тощий зад. Вот так отец… Неужели можно так относиться к своему ребенку? К своей дочери?

   Когда его шаги затихли в коридоре, и хлопнула входная дверь, только тогда тетушка Лонджина выдохнула:

   - Как вы его, графинюшка… Я никогда не слышала, чтобы вы так со своим батюшкой разговаривали.

   - Надеюсь, это был его последний визит, - ответила я и опустилась на стул, чувствуя, как дрожат руки. – У нас есть еще вино?

   - Сейчас, ваше сиятельство! – Нилс бросился к буфету и достал оттуда кувшин. – Со вчерашнего осталось!

   - Кто она? – Эрлинг наблюдал за девушкой, которая усаживалась в экипаж. – Почему я не знаю ее?

   - Если рассуждать логически, то выходит вот что… - маркиз еле сдерживал улыбку, вспоминая, как она отшила его друга. – Она не слишком молода, а значит – либо замужем, либо вдова. Если вспомнить, кто из графов отбыл на тот свет, то их двое - старый Фосс и тридцатипятилетний Расмуссен. У Фосса умерло четыре молодых жены, и почил он, будучи вдовцом. Значит – Расмуссен. Он не приветствовал выезды своей супруги в свет, поэтому ее мало кто видел. Поблизости находится имение «Вит Миднатт», которое принадлежит семье Расмуссен и, смею предположить, что вдову отправили сюда, подальше от поместья и нового графа. А она прелестна и остра на язык, ты не находишь?

   - Она невоспитанна, - герцог недовольно поджал губы, но его глаза неотрывно следили за отъезжающим экипажем. – Груба и несносна. Это видно по ее поведению. И какого черта она расхаживала здесь в деревенском платье? Разве это достойно женщины высшего сословия?

   - Ты слишком придирчив, - усмехнулся Лукас. – Мне она показалась очень милой.

   - Не надо! Пожалуйста! Я прошу вас! Я все отдам.

   Мужчины удивленно обернулись, услышав тоненький голосок, и увидели, что неподалеку, за редкими зарослями, здоровенный мужик таскает за волосы худенького мальчишку.

   - Проклятье, что там происходит? – Эрлинг направился туда, а Лукас последовал за ним.

   Они обошли кусты жимолости, и герцог схватил мужчину за запястье.

   - Остановись!

   Тот раздраженно сбросил его руку и повернув голову уже собрался выругаться, но лишь открыл и закрыл рот, поняв, кто перед ним.

   - Ваша светлость, этот паршивец украл у меня целого гуся! Вы себе можете представить? Жирного, здоровенного гуся, которого я кормил столько времени!

   - Это правда? – Эрлинг посмотрел на мальчонку, глаза которого были полны слез.

   - Правда, - тот шмыгнул носом и кивнул. – У меня дома голодная сестра и больная мама…

   - А где твой отец? – герцог внимательно разглядывал воришку – изношенная, но чистая одежда и, несмотря на юный возраст - натруженные, покрасневшие руки.

   - Он умер полгода назад, - ответил мальчик и взмолился: - Прошу вас, отпустите меня! Я должен найти еды и заработать денег, чтобы купить матушке лекарства!

   - Да врет он все! – воскликнул мужчина и снова потянулся к нему. – Знаем, как они зарабатывают – у честных людей воруют!

   - Я просто не мог пройти мимо! – мальчонка поднял на герцога глаза, словно ища у него поддержки. – Он лежал с краю, и я подумал, что этого гуся нам хватит надолго…

   - Не тронь его! – Эрлинг достал из кармана монеты и швырнул их торговцу. – Это тебе за гуся. Возвращайся на ярмарку.

   Тот схватил деньги и быстренько ретировался, оставив их разбираться с мальчиком.

   - Забирай гуся и больше никогда не воруй, - герцог протянул и ему монеты. – А это тебе на лекарства для матушки.

   - Благодарю вас! – он прижал их к груди и заплакал еще сильнее. – Мы всей семьей будем молиться о вашем здоровье, господин!

   - Если ты ищешь работу - отправляйся в поместье «Вакер Квелль». Я обещаю, что тебя возьмут на конюшню.

   - Спасибо вам, господин! – мальчишка сиял от счастья. – Но меня могут прогнать…

   - Скажешь, что тебя прислал его светлость Эрлинг Хоконсон, - герцог потрепал его по светлой головке и указал на гуся. – Не забудь прихватить этого приятеля.

   Мальчик поднял тушку и радостно помчался в сторону деревни.

   - Это очень благородно с твоей стороны, - маркиз проводил мальчишку веселым взглядом и повернулся к другу. – Как в тебе совмещаются такие противоречивые черты? Благородство, желание помочь и это раздражающее высокомерие? Гремучая смесь…

   - Тебя раздражает мое высокомерие? – Эрлинг надменно приподнял бровь, и они тут же рассмеялись.

   - Порой мне хочется задать тебе хорошей трепки! – маркиз сделал выпад и чувствительно припечатал ему кулаком в бок.

   - Сначала приготовьтесь к тому, что я подправлю вашу смазливую рожу, ваша светлость!

   - Ох-хо-хо! Я весь дрожу!

***

- Ваш потомок еще тот паршивец! – привидение Харальда Грейфа, крутанулось в воздухе и его глаза насмешливо блеснули. – Такой же высокомерный ублюдок, как и вы, дорогой герцог! И такой же любитель волочиться за женскими юбками!

   - Не смейте так отзываться об Эрлинге! – воскликнул герцог, и Кристайн в который раз закатила глаза, наблюдая за их перепалкой. – Он истинный потомок нашего рода и если его любят женщины, то это лишь говорит о его мужской привлекательности! А высокомерие – дань его высокому положению! По крайней мере, маркиз, он не убивает людей пачками, которые потом мучаются столетиями в компании своего убийцы!

   Харальд зарычал, и Кристайн снова встала между ними.

   - Прекратите! Как же вы надоели мне! Оба! Все сложилось довольно неплохо, и наша девочка приглянулась Эрлингу! Это я вам точно говорю!

   - Девочка? – фыркнул Харальд, а потом захохотал. – Она сейчас хлещет вино на кухне! Истинная графиня!

   - А как она поставила на место того старикашку с тростью? – Кристайн прижала руки к груди и мечтательно протянула: - Эта красотка - наша надежда отправиться в лучший мир!

   - Ты не забыла, что они должны пожениться на Рождество? – герцог выгнул красивую бровь. – Это главное условие. Чтобы проклятие потеряло силу, наши потомки должны соединиться между собой на Рождество, а не в другой день. Как ты это устроишь?

   - Главное, вы не забывайте об одной интересной особенности… - на лице маркиза появилась насмешливая и довольная улыбка. – Твой потомок, герцог, предпочитает других дам – холодных и воспитанных, поэтому нужно было подыскать другую кандидатуру. Какую-нибудь тухлую рыбу, которая при слове «постель», падает в обморок. Он точно не станет делать предложение Астрид!

   - Значит так, - Кристайн повернулась к малышу Тобби, который сидел на подоконнике и со скучающим видом покачивал ногой. – Тобби, ты должен узнать к кому благоволит Эрлинг и все испортить. Ты понял?

   - Да, госпожа, - Тобби широко улыбнулся и взъерошил густую челку. – Потомок нашего герцога должен обратить внимание на Астрид, а от остальных его нужно отвернуть!

   - Правильно малыш, я надеюсь, ты все устроишь, - Кристайн ласково посмотрела на него. – Я в тебя верю, мой дорогой.

   - Глупость! Глупость и женские мечтания! Такой паршивец, как Эрлинг, никогда не женится за несколько месяцев на такой женщине! Еще и на вдове! Вы не понимаете, что затеяли! – маркиз усмехнулся и язвительно протянул: - Это настолько несовместимые истории, что случится взрыв!

   - До Рождества еще три с половиной месяца! – Кристайн зло посмотрела на своего мужа. – Ты мне сделал предложение через неделю после нашего знакомства, почему Эрлинг не может поступить так же?

   - Потому что, я любил горячих женщин, дорогая, и ты мне показала свою горячность, когда позволила прижать себя на балконе, на королевском балу… - Харальд тяжело вздохнул, вспоминая прежние времена. – А здесь все по-другому… Она чужая этому миру, а он – сноб и высокомерная свинья. Герцог желает иметь в своем супружеском ложе холодную невинность, исполняющую его прихоти с мертвецким выражением лица, но что-то мне подсказывает, что наша графиня не такая!

   - Эрлинг просто не понимает, какое счастье его ждет! – Кристайн совершенно не слышала, что он говорит ей. – Они соединятся и мы отправимся на небеса, чтобы оттуда наблюдать, как рождаются наши правнуки… Возможно, кого-то из них назовут моим именем…

ГЛАВА 8

Прошло три дня и в субботу после завтрака, я решила исследовать парк и взяла с собой Антона, который уже начинал привыкать к своей новой жизни и новому телу. Он с удовольствием помогал мужчинам по хозяйству, и я все чаще замечала на его лице веселую улыбку.

   Мы прогулялись по аллее и обнаружив небольшою кованую калитку, которую скрывали густые заросли, взялись за ее расчистку. Когда Антон потянул ее на себя, калитка с жалобным скрипом распахнулась, и мы увидели дорожку из белого камня, убегавшую вглубь парка.

   - Ну что, пойдем? – он посмотрел на меня через плечо, и я с готовностью кивнула.

   - Конечно! Еще и спрашиваешь!

   Чем дальше мы углублялись, тем плотнее становилась тишина этого мрачного места – даже птиц не было слышно в густых кронах деревьев, которые сомкнулись над нами ажурным сводом, пронизанным солнечными лучами.

   - Смотри-ка, - Антон остановился и указал куда-то в сторону. – Это ведь статуя.

   Я посмотрела туда и действительно увидела статую, так нелепо сиявшую своим белоснежным телом среди зарослей. От дорожки отделялась еще одна, чуть уже и я пошла по ней, желая ближе рассмотреть произведение искусства, скрытое от людских глаз разбушевавшейся природой. Это была танцовщица в прозрачной тунике и ее стройное тело, словно замерло на носочках во время быстрого танца с высоко поднятыми руками.

   - Да она тут не одна! – воскликнул Антон и ломая ветви, направился к еще одной статуе, стоявшей в метрах пяти от «танцовщицы». – Смотри, здесь охотник без трусов!

   Я усмехнулась и подойдя ближе, увидела античного парня, натянувшего тетиву лука. Он был обнажен, а вместо мало-мальской повязки, был кленовый листок.

   - Ты как скажешь, что-нибудь! – я покачала головой. – Откуда у него в то время могли быть трусы?

   - И то так… - согласился он и вдруг присвистнул. – Здесь и фонтан есть!

   Оказалось, что целая группа статуй окружала трехъярусный фонтан со склонившейся над верхней чашей девушкой, в руках которой был кувшин. Похоже, именно из него и лилась водичка.

   - Здесь было очень красиво… - протянула я, оглядываясь. – Только теперь все заросло. Вот если бы все это почистить…

   - Ты представляешь, сколько рук нужно, чтобы все в порядок привести? – Антон уселся на мраморную скамью и мечтательно произнес: - Вот если бы была бензопила…

   - Если бы да кабы, - я насмешливо посмотрела на него. – Ничего, потихоньку можно расчистить это место. Нужно ведь с чего-то начинать.

   Еще мы обнаружили одичавший розарий, маленькое озеро, усеянное желтыми листьями и…склеп.

   - Ты посмотри… - Антон восхищенно обошел его, разглядывая потемневшие и покрытые мхом стены. – Небось тут мощи того маркиза лежат, а с ними и кости его женушки.

   - И ты уже знаешь об этой истории! – я тоже обошла склеп и остановилась возле кованой решетки, на которой висел тяжелый замок. – Надеюсь, ты не веришь во все это?

   - Очень даже верю, - со всей серьезностью ответил Антон. – А ты – нет?

   - Не знаю, - я пожала плечами. – По-крайней мере, мне никогда привидения не встречались.

   - Мне тоже, но они есть, я тебе точно говорю. Вот я слышал одну историю… - он было приготовился рассказать какую-то басню-страшилку, но тут раздался стук копыт и скрип экипажа, ехавшего по аллее к дому.

   - Это еще кто? – я нахмурилась. – Надеюсь, не отец-картежник?

   - Если это он, я от тебя не отойду, - Антон насупился. – Пусть только попробует еще замахнуться!

   - Пойдем, защитник, посмотрим, кого принесло, - я обняла его за плечи, а он возмущенно протянул: - Чтоб ты знала, я троих в одиночку нокаутировал… Вот так вот…

   Когда мы подошли к дому, увидели красивый экипаж, украшенный позолоченными завитушками и такими же золочеными фонариками. На окнах сего великолепия висели бархатные шторки с кисточками и хмыкнув, Антон насмешливо поинтересовался:

   - Это что, Золушка на тыковке приехала?

   Он был не далек от истины – меня ожидали интересные гости. Женщина лет пятидесяти и молодая девушка с такими синими глазами, что они казались ненастоящими.

   Тетушка Лонджина уже провела их в гостиную, и они с интересом разглядывали окружавшую их обстановку.

   - Добрый день, - я остановилась в дверях, лихорадочно соображая, кто бы это мог быть. Знаю я этих людей или нет?

   - О, ваше сиятельство! – женщина поднялась с софы и направилась ко мне мелкими шажками. – Мы очень рады познакомиться с вами!

   Она была белокурой, с такими тугими локонами, что они будто пружины подпрыгивали от каждого ее движения. Пышное платье из тафты бежевого цвета, кружевной платок, прикрывающий декольте и невероятное количество драгоценностей на руках, ушах и шее, делали ее похожей на кремовое пирожное. Ее круглое лицо источало такое слащавое радушие, что меня даже немного покоробило. Но все-таки радовал тот факт, что мы были незнакомы, и мне не нужно было следить за своим языком.

   Женщина протянула мне ручку с коротенькими пальцами и представилась:

   - Баронесса Ханна Андерсен.

   - Очень приятно. Астрид Расмуссен, - я пожала эту мягонькую «лапку, а она посмотрела через плечо и убедившись, что ее дочь рядом, сказала: - А это моя дочь – Эмма Андерсен. Мы ваши соседи! Ну не прекрасно ли?

   Эмма тоже протянула мне ручку, но в отличие от матушкиной, она была вялой и холодной. Девушка выглядела очень мило в белом ситцевом платье, усеянном мелкими розочками и ее светлые волосы, собранные у висков, красивой волной лежали на спине, а маленький ротик был чопорно сжат и походил на одну из розочек на платье.

   - Рада знакомству, ваше сиятельство.

   В гостиную вошла тетушка Лонджина, толкая перед собой тележку с чайными принадлежностями, и я указала дамам на софу, с которой они вскочили при моем появлении.

   - Прошу вас, присаживайтесь.

   Они уселись, а я устроилась на мягком стуле по ту сторону круглого столика, разделяющего нас.

   - Как только мы узнали, что «Вит Миднатт» ожило, сразу же решили нанести визит вежливости и пригласить вас на ужин! – защебетала баронесса и подняла чашку с горячим чаем, оттопырив мизинец. – В нашем доме проходят удивительные вечера! Мы играем в карты, фанты, а на праздники ставим сценки!

   Какая прелесть… Я себя не очень представляла играющей в фанты, а тем более участвующей в праздничных сценках, но все же понимала, что общаться с людьми, а тем более с соседями – нужно. От этого никуда не деться, и если я не хочу прослыть странной, то стоит вливаться в светскую жизнь.

   - Благодарю вас, - я улыбнулась ей. – Обязательно воспользуюсь вашим приглашением.

   - Скажите, ваше сиятельство, - Эмма обвела взглядом гостиную и передернула плечиками. – Вам не жутко находиться в этом месте? Здесь так мрачно…

   - Эммааа… - протянула баронесса и приподняла брови. – Это не очень вежливо с твоей стороны.

   - Все в порядке, - я продолжала мило улыбаться. – Мне очень нравится здесь.

   - О Боже, простите меня, но я все же спрошу! – Ханна закусила губу, а потом зашептала: - Вы уже видели привидение маркиза? Он гремит цепями по ночам? А его убиенная супруга рыдает в подвалах имения?

   - Матушка… - теперь пришла очередь Эммы смущенно отвести глаза. – Что вы говорите такое…

   - Увы, нет, - ответила я, мысленно застонав. – Ничего такого я не видела и не слышала.

   - Жаль, - горько вздохнула баронесса и сунув в рот кусок брусничного пирога, быстро прожевала его и потянулась за вторым. – Вы бы могли рассказать мрачную историю о призраках «Вит Миднатт» на одном из наших вечеров! Это было бы так интересно!

   Я слушала их, с улыбкой кивала и мысленно молила Бога, чтобы они побыстрей уселись в свою золоченую «тыковку» и отправились домой.

   Заручившись моим обещанием, что я приеду на завтрашний ужин, семейство Андерсен отбыло, чем несказанно меня обрадовало.

   - Чего они хотели? – поинтересовалась тетушка Лонджина, убирая грязные кружки со столика. – Столько духов на себя вылить… дышать невозможно…

   - В гости приглашали, на ужин, - ответила я, допивая остывший чай. – Завтра придется ехать.

   - Нет, это конечно дело хорошее, - женщина присела рядом и сказала: - С людьми новыми познакомитесь, а может, встретите кого-нибудь… Дело еще молодое, ваше сиятельство, нужно жить, пока соки внутри бурлят, а то потом поздно будет.

   - Обещаю, что стану присматриваться к мужчинам, - засмеялась я, но тетушка Лонджина погрозила мне пальцем и проворчала:

   - Нечего к ним присматриваться! Пусть сами подле вас праздничные кренделя выкручивают!

   Я снова засмеялась, но если честно, пока мне не хотелось никаких мужчин – вокруг было так много интересного, незнакомого и от того волнующего, что хотелось окунуться в исследования нового мира, а не заманивать в свои сети местных холостяков. Может быть… когда-нибудь… чуть позже.

   Заняться было нечем, и немного поскучав, я решила подняться в одну из четырех башенок, венчавших имение с четырех сторон – мне представлялось, что там я обязательно найду что-нибудь волшебное и загадочное. Ни сказав никому, ни слова, я направилась в пустующее крыло дома и пройдя по пыльному коридору, оказалась возле узкой дверцы, покрытой серебристой паутиной. В замочной скважине торчал ключ с «кучерявой» головкой и повернув его, я на секунду замерла, а потом взялась за позеленевшую медную ручку.

   Дверь тоненько застонала и отворилась, приглашая меня войти в легкий сумрак, пронизанный разноцветными лучами, льющимися из витражных окон. В них кружились пылинки, потревоженные сквозняком, и все это выглядело очень сказочно.

   Осторожно ступая по скрипучей деревянной лестнице, я поднялась на самый верх и передо мной возникла еще одна дверца с темной, потертой поверхностью. Она была не заперта и через секунду я уже стояла в круглой комнатке с каменными стенами, двумя окошками, почерневшими балками под куполообразным потолком и золотистыми деревянными полами, покрытыми толстым слоем пыли.

   Здесь была масса старых вещей – сломанные стулья, облезлые кресла, громоздкое трюмо с перекошенными дверцами и мутным зеркалом, ковры и даже настоящие рыцарские доспехи. Испытывая невероятное восхищение, я прошлась между всем этим «богатством» и остановившись возле большого сундука, с трепетом приоткрыла его. Он был полон старинных нарядов и не смотря на то, что почти вся одежда оказалась испорченной мышами, я обратила внимание на дорогие ткани, из которых она была пошита – бывшие хозяева имения явно любили выпендриться.

   Второй сундук был меньше и внутри него я обнаружила странные вещи – небольшое деревянное колесо с остатками свечей и засохшими веточками какого-то вечно-зеленого дерева, корзинка с клочками полуистлевшей блестящей бумаги, в которую некогда было что-то завернуто и лепешки, превратившиеся в камень – видимо поэтому их даже мыши есть не стали, предпочтя бархат и парчу.

   Да это же атрибуты Рождества! – догадалась я. К колесу со свечами, конечно, были вопросы, но остальное точно имело отношение к зимнему празднику. Скорее всего, в блестящую бумагу были завернуты орехи и сладости, превратившиеся со временем в труху. Я встряхнула корзинку и под всем этим мелким мусором заметила деревянную фигурку ангела.

   Мое сердце затрепыхалось, будто пойманная пташка и осторожно стряхнув с него пахнущую плесенью прель, я поняла, что это тот же самый ангел, которого мне продал мальчишка в той, прошлой жизни, только с единственным отличием – он не был стеклянным. Те же расправленные крылья, те же молитвенно сложенные на груди руки и опущенная головка с нимбом. Что это? Совпадение?

   Так, нужно успокоиться и не искать знаки там, где их возможно и нет.

   Я присела в кожаное кресло, из треснувшей спинки которого торчал конский волос, и задумчиво уставилась на корзинку и все, что в ней лежало. А ведь, скорее всего в этом времени еще нет рождественских украшений и всех тех прелестей, какими славился светлый праздник Рождества…

   - А почему бы тебе не взяться за пошив игрушек? – вслух произнесла я и ощутила прилив энтузиазма. Я этим занималась всю жизнь, мне нравилось возиться с игрушками и любимое занятие вполне могло скрасить мои вечера. Можно начать с сундука со старыми нарядами и вырезав из них уцелевшие куски, заняться кройкой…

   Настроение мое моментально поползло в гору и поставив корзинку на место, я покинула башенку с твердым намерением организовать себе приятный досуг. Главное подготовить ткани.

   Тетушка Лонджина с изумлением выслушала меня, но все-таки достала из ящика огромные ножницы и предложила:

   - Если вы так хотите заняться шитьем, я помогу. Пойдемте, ваше сиятельство.

   Мы перетрясли сундук, выбрали самые крепкие платья, накидки, камзолы и сорочки, после чего тетушка Лонджина аккуратно вырезала из них ровные куски и сложила их в стопочку.

   - Их нужно постирать и высушить на солнышке, чтобы избавиться от запаха плесени. А уж тогда займетесь остальным… И откуда такое желание рукодельничать? Что вы хотите шить из этого, ваше сиятельство?

   - Увидишь, - загадочно ответила я, не желая пока раскрывать свои секреты. – Обещаю – тебе понравится.

   - Ну, хорошо, - она весело пожала плечами. – Займите ручки, графинюшка, все веселее будет.

   Мы уже собрались покинуть комнату, когда мой взгляд упал на колесо с огарками свечей и я спросила:

   - Что это, тетушка Лонджина?

   - А это, ваше сиятельство, раньше использовали вместо подсвечников, которые мы сейчас ставим в Адвент. Разве я не рассказывала вам эту историю?

   - Нет, - я покачала головой, не особо понимая, что собой представляли подсвечники Адвента* и для чего были нужны. – Никогда.

   - Один добрый человек по имени Иоганн, взял на воспитание нескольких детей из семей бедняков, - начала свой рассказ тетушка Лонджина. – И малыши, в ожидании праздника, постоянно спрашивали воспитателя, когда же наступит Рождество. Чтобы дети могли отсчитывать дни до праздника, он украсил деревянное колесо девятнадцатью малыми красными и четырьмя большими белыми свечами… Каждое утро малыши зажигали по одной маленькой свечке, к которым по воскресеньям добавлялась большая свеча. Дети очень полюбили этот обычай, и вскоре колесо превратилось в настоящий венок – его оплели можжевеловыми ветвями, красными и зелеными лентами, украсили шишками, а в середину ставили ангела с серебристыми крыльями.

   - Какая красивая история, - я задумчиво закусила губу, вспоминая рождественские венки на дверях в наше время. – Мне очень нравится такой обычай.

   - До Рождества еще далеко, - тетушка Лонджина направилась к дверям, засунув подмышку ворох ткани. – А стоит заговорить о нем и в душе светло делается… Дух его согревает…

   Я шла за ней, краем уха слушая то, что она говорила тихим голосом и в моей голове уже плясали, водили хороводы и кружились выкройки гномов, оленей, елочек, снеговиков и остальных рождественских персонажей. Ими можно было украсить елку, ими можно было бы играть, их можно было сделать в форме подушечек… Только для этого нужны были хорошие ткани, ведь того, что удалось нам нарезать из старого тряпья, было ничтожно мало, да и его качество оставляло желать лучшего.

   Весь оставшийся день я провела витая в своих идеях, и даже кое-что нарисовала, вооружившись гусиным пером. К этому занятию мне еще нужно было приловчиться и прежде чем у меня вышло нечто похожее на эскиз, я наставила огромных клякс и чуть не перевернула чернильницу. Возможно, стоило попробовать рисовать угольком? Это было бы намного удобнее и чище.

   Ночью мне снились игрушки, венки, сияющие ели и ангел с серебристыми крыльями, а под утро почему-то привиделся нахальный герцог, повстречавшийся мне на рынке. Вот тебе-то что нужно? Сон улетучился, и сладко потянувшись, я села в кровати. Сегодня ужин у баронессы Андерсен… Еще то испытание. Мне пришло в голову, что на нем вполне могли быть люди, которые лично знали графиню и тогда придется тяжко. Но не прятаться же мне вечно в своем мрачном имении? Еще чего обзовут ведьмой и сожгут на костре…

   Я передернула плечами, отгоняя нелепые мысли и поставила босые ноги на прохладный пол. Как бы оно ни было, мне нужно выглядеть очень достойно. Гардероб графини оказался довольно внушительным и все наряды были дорогими и шикарными, так что, мое появление на ужине должно произвести впечатление. А почему бы и нет?

   ____________

   * Подсвечник Адвента – 4 свечи на подсвечнике или подставке. Первую свечу зажигают в первый адвент (4-ое воскресенье от Рождества), она должна сгореть в этот день на одну четверть. Потом во Второй Адвент зажигают первую и вторую свечи, в Третий – уже три, а в Четвертый Адвент (последнее воскресенье перед Рождеством) зажигают все 4 свечи, и получается, что первая – самая маленькая, четвертая – самая большая.

ГЛАВА 9

Ближе к вечеру погода совершенно испортилась – поднялся ветер и снова полил холодный дождь, с нарастающей силой барабаня по стеклам. Все собрались на теплой кухне и попивая чай, обсуждали мой визит к соседям.

   - Ваше сиятельство, отдохните там хорошенько, - наставляла меня тетушка Лонджина, штопая свой передник. – Вы когда замужем были, совсем по гостям не ездили, только в деревню выбирались, а это разве развлечение?

   - А кто-нибудь знает, по какой дороге туда ехать? – я обвела взглядом всех домочадцев. – Где их имение находится?

   - Я знаю, не переживайте, ваше сиятельство, - ответил Нилс. – В свое время я часто проезжал мимо, когда направлялся в город и обратно. Имение не далеко отсюда.

   Это было хорошо – долго трястись в карете по такой погоде не очень хотелось.

   Антон что-то вырезал из дерева, сидя у очага и заглянув ему через плечо, я спросила:

   - Что ты делаешь?

   - Вот, - он показал мне деревяшку, начинавшую приобретать очертания медведя, и шепнул: - Я еще в детдоме резьбой по дереву занимался. Вспомнил, захотелось попробовать.

   - Это замечательно! – у меня в голове промелькнула мысль, что это можно как-то использовать в купе с моими игрушками, но решила оставить все идеи на потом. – У тебя ловко получается.

   - А то! – он гордо улыбнулся. – Помнят ручки…

   За пару часов до поездки я приняла ванну и накинув халат, распахнула дверцы шкафа.

   - Что посоветуешь? – поинтересовалась я у тетушки Лонджины и та задумчиво посмотрела сначала на платья, а потом на меня.

   - Думаю, вот это подойдет, - женщина сняла платье и положила его на кровать. – На обычном ужине, будет очень уместно.

   Но я ошиблась - это было не платье, а жакет и юбка из серого бархата с шелковой розовой подкладкой. Лиф приталенного жакета застегивался на мелкие, похожие на жемчуг пуговицы, а из его рукавов выглядывала рубашка из тонкого, плиссированного льна.

   Тетушка Лонджина затянула на мне корсет и помогла одеться, ловко застегнув все пуговицы за полминуты. Она уложила мои волосы в аккуратную прическу, выпустила на спину длинные локоны и украсила серебряным гребнем. Из драгоценностей я надела жемчужный чокер* и такой же браслет.

   - Очень элегантно! – тетушка Лонджина отошла от меня, чтобы полюбоваться со стороны, а потом достала из шкафа плащ и накинула мне на плечи. – Ваше сиятельство, вы прелестны!

   - Спасибо тебе дорогая, - я посмотрела на свое отражение в большом зеркале и осталась довольна – ничего лишнего, но со вкусом, как и положено женщине моего положения. – Все, пора.

   Нилс уже ждал меня, и быстренько сбежав со ступенек, я нырнула в спасительную сухость экипажа. Дождь пошел сильнее, и прохлада моментально пробралась под плащ, холодя влажным дыханием кожу на предплечьях. Что же меня ждет сегодня на этом ужине? Кто будет присутствовать там? Как себя вести, в конце концов?

   Я глубоко вдохнула и приказала себе успокоиться – главное не суетиться и наблюдать, как ведут себя остальные. Со столовыми приборами я была знакома, поддержать беседу смогу и конечно же постараюсь избегать неудобных вопросов. Все-таки я взрослая, опытная женщина, а не испуганная девчонка.

   Мы уже ехали минут пятнадцать, когда экипаж вдруг остановился. Услышав, как Нилс выругался и с громким шлепком спрыгнул с козел в лужу, я немного занервничала – что могло случиться?

   Дверца открылась, и он заглянул внутрь.

   - Ваше сиятельство, здесь дорогу напрочь развезло, придется ехать в объезд.

   - В объезд, значит в объезд, - вздохнула я, понимая, что скорее всего опоздаю. – Мы сильно задержимся?

   - Нет, я знаю, как будет быстрее, - ответил Нилс и улыбнулся мне. – Не переживайте.

   Через минуту экипаж тронулся, и я откинулась на спинку сидения, раздраженно глядя на серебристые струи – и зачем мне все это? Сейчас сидела бы дома, рисовала эскизы возле горящего камина…

   Когда за окошком залитым дождем показались светлые стены имения, я прильнула к стеклу и увидела размытые очертания большого особняка, окна которого сияли светом свечей. Похоже, гости уже собрались и на меня будет устремлено все внимание, чего не очень бы хотелось, но отступать я не собиралась.

   Нилс помог мне выйти из экипажа, и я увидела перед собой красивый белоснежный дом с колоннами, полукруглыми ступенями, ведущими к главному входу и массивной дверью, над которой расположилось арочное окно. Даже в стремительно надвигающихся сумерках и под серыми потоками дождя, особняк выглядел невесомым и воздушным, похожим на своих хозяек с белокурыми локонами. Вокруг него были разбиты клумбы и на них пестрели поздние цветы, разбавляя мрачность ненастья своими яркими красками.

   Я быстро поднялась по ступеням и когда передо мной неожиданно распахнулась входная дверь, увидела пожилого мужчину в темной одежде. Он поклонился мне и пропуская в холл, вежливо поинтересовался:

   - Графиня Расмуссен?

   - Да, - я переступила порог, и зябкая сырость осталась за стенами дома, в котором было тепло и сухо. – Астрид Расмуссен.

***

- Говорят, в столичном театре дают новую пьесу? – баронесса с интересом уставилась на Эрлинга, который стоял у камина с бокалом вина. – Вы не были на премьере, ваша светлость?

   - Был, - лениво ответил он и сквозь прищуренные веки посмотрел на Эмму, сидевшую рядом с матерью. – У жены под башмаком.

   - Что? – тонкие брови баронессы взлетели вверх, а остальные гости с любопытством стали прислушиваться к их разговору. Эмма тоже вскинула свою белокурую головку, и Эрлинг залюбовался ее прозрачной кожей с легким румянцем. Прелестная невинность…

   - Валлийская опера или «У жены под башмаком», - объяснил герцог и добавил: - Скандальная скажу я вам вещь… Некоторые узрели в этом спектакле намек на отношения внутри королевской семьи соседней страны.

   - Оооо… - глаза баронессы загорелись, она подалась вперед, горя желанием услышать какую-нибудь пикантную историю. – И как вам, понравилось?

   - Вполне, - герцог снова посмотрел на Эмму и процитировал:

   - Глаза - огонь, язык - снаряд

   У тех, кто от души влюблен.

   И добродетель, как солдат,

   Обороняет бастион…

   Он не успел договорить – дверь в гостиную отворилась, и вошел дворецкий. Слуга легко поклонился и высоким голосом произнес:

   - Ее сиятельство графиня Астрид Расмуссен.

   Эрлинг на секунду замер, глядя на девушку, появившуюся в дверях, и его губы изогнулись в восхищенной улыбке. Да она красавица… Нет, ее прелесть он разглядел еще на деревенской ярмарке, но сейчас она была хороша по другому – элегантная, стройная, с горделивой осанкой и умными, внимательными глазами, в которых вспыхивали лукавые искры. Астрид была еще молодой женщиной, чуть-чуть старше Эммы, но они разительно отличались друг от друга не только внешним видом, но и внутренним наполнением. В графине, несомненно, бушевало пламя, хорошо скрытое от чужих и невнимательных глаз.

   - ...Но все ж любовь стократ сильней;

   Она штурмует там и тут,

   Еще упорней и грозней

   Она врывается в редут…**

   Растягивая слова, герцог закончил цитировать сэра Овена и с удовольствием наблюдал, как меняется ее лицо. Графиня узнала его. Щеки девушки покрылись румянцем и она слегка нахмурилась.

   - О, ваше сиятельство! Добро пожаловать в наш дом! – баронесса резво поднялась с обитой парчой софы и направилась к ней. – Вы прибыли прямо к ужину!

   - Дороги развезло, пришлось ехать в объезд, - ответила графиня приятным, мелодичным голосом и Эрлинг заметил, что когда она улыбается на ее щеке появляется симпатичная ямочка. – Погода просто ужасная.

   Остальные гости потянулись следом за баронессой, а Эмма как-то нервно передернула плечами и поджала губки, что не ускользнуло от его внимания.

   - Ух ты… - к нему подошел Лукас и легонько подтолкнул локтем. – Какая интересная гостья, ты не находишь? Загадочная графиня Расмуссен из проклятого имения…

   - Почему из проклятого? – спросил Эрлинг, не сводя глаз с девушки.

   - Это долгая история. Я расскажу ее тебе потом. А сейчас мне хочется представиться ее сиятельству, - маркиз тоже не сводил взгляда с Астрид и герцог насмешливо произнес:

   - Только не говори, что хочешь приударить за ней.

   Лукас тихо засмеялся и пошел к графине, окруженной кучкой любопытствующих, а Эрлинг несколько секунд хмуро смотрел ему в спину, а потом двинулся следом, поставив пустой бокал на каминную полку.

   Кого-кого, а герцога-хама я на этом вечере не ожидала увидеть от слова «совсем». Как только моя нога переступила порог гостиной, я сразу увидела его, стоявшего у камина с надменным выражением лица. Он что-то декламировал, но когда дворецкий объявил о моем появлении, герцог замолчал и уставился на меня так, будто перед ним материализовалось привидение маркиза из моего имения.

   По его взгляду я не могла понять – то ли он восхищен, то ли разглядывает меня с пренебрежительным прищуром, что было более вероятным. Ко мне подскочила баронесса, а за ней подтянулись остальные гости, и все было не так плохо, как представлялось. По крайней мере, я поняла, что графиню здесь никто лично не знал.

   Кроме Эрлинга Хоконсона и его друга, Ханна пригласила на ужин виконта Томаса Лунда с женой Камиллой и дочерью Моникой, судью Фредерика Эвансена и вдовствующую баронессу Сесиль Холм.

   Виконт был грузным мужчиной невысокого роста и носил шикарные усы с завитушками на концах. Он громко смеялся, говорил басом и постоянно нюхал табак. Его жена напоминала длинную, сухую жердь, отчего видимо и сутулилась, втягивая шею в плечи, а дочь близоруко щурилась и постоянно держалась за ее локоть. На девушке мешком висело платье из голубого шелка и мне стало интересно - неужели мать не видит, что оно на несколько размеров больше чем положено?

   Судья выглядел важно, важно говорил и даже важно ходил, заложив руки за спину. Он был высоким, статным и, наверное, в молодости пользовался популярностью у женщин.

   Сесиль носила траур, который ей невероятно шел и похоже она это отлично знала и пользовалась этим в полной мере. Стройная, с волосами цвета спелой ржи, она показалась мне очень привлекательной и я не дала бы ей больше тридцати лет.

   Мужчины были обходительны, целовали мне ручку, а женщины отнеслись ко мне более настороженно, особенно Камилла Лунд и ее близорукая дочь. Они рассматривали меня с таким любопытством, что казалось еще немного и их взгляды протрут на мне дыру.

   - Как вы устроились на новом месте? – поинтересовалась Камилла. – Наверное, дом за это время пришел в полное запустение?

   - Там довольно мрачновато, - Ханна не дала мне и слова сказать. – Ужасно неприятное место.

   - Мне нравится мой дом, - холодным тоном ответила я. – В нем я чувствую себя комфортно.

   - А разве вы не носите траур? – подала голос Моника и прищурилась еще сильнее. – Граф умер чуть больше года назад или я что-то путаю?

   - Я считаю, что этого достаточно для траура, - процедила я. Такая молодая и такая нудная! – Или у вас по этому поводу другое мнение?

   - Я тоже так думаю, - вдруг сказала Сесиль и улыбнулась мне. – Почему женщина должна прятаться за этим вороньим нарядом три года? Красота должна сиять. Печаль по супругу имеет более глубокие корни, и не обязательно выражать ее нарядами из жуткого крепа. Как только закончится год моего траура, я сразу же закажу себе дюжину веселых платьев.

   Эта молодая вдова начинала мне нравиться.

   Рот Моники от возмущения вытянулся в длинную букву «о», но сказать она ничего не успела – к нам подошел друг его светлости, а следом появился и сам герцог.

   - Приветствую вас, ваше сиятельство, - он поклонился и поцеловал протянутую руку. – Маркиз Лукас Брейвик к вашим услугам.

   У него была приятная внешность, умные, пытливые глаза и светлые волосы с рыжеватыми прядями. На его спортивной фигуре отлично сидел фиолетовый сюртук, под которым виднелись черный жилет и белоснежная сорочка, а узкие, темные брюки подчеркивали красоту сильных ног.

   - Я рада нашему знакомству, - приветливо ответила я, и тут же мой взгляд наткнулся на широченную грудь, обтянутую темно-красным бархатом.

   - Какая неожиданная встреча…Приятно видеть вас снова… - знакомый голос был похож на этот же бархат – мягкий, ласкающий, но в нем крылась какая-то опасность, от которой по позвоночнику пробегал холодок. – Здравствуйте, ваше сиятельство. И да, вы правы, траур вам точно не к лицу – яркие крестьянские юбки, куда лучше.

   Значит, он слышал наш разговор. Я подняла голову и широко улыбнулась с непонимающим видом.

   - Вы ошиблись, мы никогда с вами не виделись. И да, крестьянские юбки куда лучше, чем неотесанное хамство.

   - Видимо ошибся, - насмешливо согласился он и тихо, чтобы никто не услышал, добавил: – Та особа была обычной, деревенской девицей, но между вами, несомненно, есть что-то общее. Может острый язык?

   Какой же гадкий, язвительный мужик!

   - Прошу всех к столу! – раздался голос Ханны и гости потянулись в столовую.

   - Вы позволите сопроводить вас? – обратился ко мне Лукас и я сразу же согласилась.

   - Да, конечно. Благодарю вас.

   Я взяла его под руку и обратила внимание, что Эрлинг сопровождает дочку баронессы – Эмму. Она вся порозовела от смущения или от радости, а может от всего вместе и так смотрела на него, что мне чуть не стошнило – масло-масляное…

   А Ханна похоже, радовалась такому положению дел и я подозревала, что у них есть планы на герцога. Интересно, Эмма хоть понимает, что этот мужчина совсем не прост, что у него тяжелый, своеобразный характер или для них с матерью имели значение только титул, положение в обществе и деньги? Нет, ну девушка, конечно, могла очароваться внешностью Эрлинга…

   - О чем вы думаете, ваше сиятельство?

   - Что? – я вынырнула из своих мыслей и повернулась к маркизу, который внимательно наблюдал за мной.

   - О чем вы думаете? – повторил он, и я растерянно пожала плечами.

   - О том, что в такую погоду лучше ужинать дома.

   - Не могу не согласиться с вами, но разве дома вы сможете насладиться такой компанией? - шепнул Лукас и я тихо засмеялась.

   - О да, ради этого стоило преодолеть километры грязи.

   Герцог видимо услышал мой смех и посмотрел на нас через плечо долгим, пристальным взглядом.

   Стены столовой были выкрашены в светло-розовый цвет и на них висели живописные полотна – натюрморты, картины на исторические темы и даже фамильные портреты. Все дамы на них были белокуры и кудрявы, а мужчины пузаты и короткоруки.

   В двух буфетах-горках гордо белели предметы из фарфора, поблескивало стекло и сиял хрусталь. Но хозяйка видимо посчитала, что этого мало и такое же «добро» заполонило маленькие консольные столики, прикрепленные к стене. Я даже пожалела бедных слуг, которым приходилось постоянно вытирать пыль с этих пафосных наборов.

   Посреди комнаты стоял овальный стол, накрытый белоснежной, накрахмаленной скатертью и кроме пары ваз с цветами и столовых приборов, на нем пока ничего не было.

   Хозяйка заняла место во главе стола, по правую руку от нее устроилась дочь, а герцога усадили рядом с ней. Заняв свое место, я оказалась напротив Эммы, Лукас напротив Эрлинга, а остальные расселись, на оставшиеся стулья..

   В столовой появился слуга с тележкой, на которой стояла дорогущая супница, и принялся разливать суп по тарелкам. Вдохнув приятный аромат, я поняла, что это нечто сливочно-рыбное и даже обрадовалась – рыбу я любила, да и блюдо вполне знакомое, напоминало крем-суп с семгой. Не хотелось бы нарваться на какой-нибудь кулинарный изыск, после которого прихватит живот.

   После супа подали нечто, похожее на хамон в окружении тушеных овощей и с первого кусочка я определила баранину.

   - Как вам феналор*? – поинтересовался Лукас и я медленно кивнула.

   - Очень вкусно…

   Он, наверное, имеет в виду мясо.

   - Да, здесь всегда подают вкусную баранину, - подтвердил он мои догадки и жестом подозвал слугу. – Вина?

   - Да, спасибо.

   Слуга наполнил бокалы и оторвавшись от тарелки, баронесса обратилась ко мне:

   - Ваше сиятельство, мне не дает покоя ваш дом. Он произвел на нас с Эммой неизгладимое впечатление.

   Я натянуто улыбнулась, раздражаясь от того, что Ханна явно пыталась завести разговор о проклятиях и привидениях имения «Вит Миднатт». Жена виконта тут же всполошилась, а глаза ее дочери превратились в щелки – она пыталась сфокусироваться на мне и так напрягала шею, что я даже испугалась, как бы ее не заклинило.

   - Жуткое место! – сказала Камилла и виконт закивал головой.

   - Да, мы как-то проезжали мимо и решили заглянуть за закрытые ворота, - он промокнул усы салфеткой и оглядел всех возмущенным взглядом. – И что бы вы думали? Они напоминают кладбищенские! А эти вороны на них, будто живые! Ужас!

   Меня покоробило такое сравнение, и не удержавшись, я сказала:

   - Это прекрасная работа, настоящее произведение искусства и странно, что вы не заметили этого.

   - И как вам живется в этом месте? – судья поправил очки, и я вдруг подумала, что такие же очки не помешали бы бедняжке Монике. – Не страшно засыпать?

   - Под звуки цепей убиенного маркиза? – насмешливо поинтересовалась я. – Нет, все в порядке.

   Я заметила, что Эрлинг не сводит с меня глаз и окинула его ледяным взглядом, но он лишь насмешливо улыбнулся, и мне захотелось швырнуть в него солонкой. Эмма тоже обратила внимание на то, как он смотрит на меня и на ее лице появилось злобное выражение, а губы сжались в тонкую полоску. О Боже… Только этого мне еще не хватало.

   - Давайте продолжим наш интереснейший разговор в гостиной! – предложила баронесса и поднялась. – Нас там уже ждут вино, коньяк и сладости!

   Мне ужасно захотелось домой, но я не могла себе позволить встать и уйти, поэтому собрала нервы в кулак и пошла за всеми, чувствуя, что раздражение нарастает, как снежный ком.

   ---------------------------

   * Феналор - просоленная и высушенная в естественных условиях баранья нога, напоминает испанский хамон. Перед подачей нарезают тонкими пластинами.

   _______________

   * Чокер - короткое ожерелье, которое плотно прилегает к шее.

   ** Слова героя оперы сэра Овена. Валлийская опера - пьеса Генри Филдинг.

ГЛАВА 10

- Неужели вы не знали страшную историю этого имения, что так легко согласились перебраться туда? – спросила Камилла, стоило всем устроиться в гостиной. – Вы бесстрашная женщина, ваше сиятельство.

   - Странно, что вас это удивляет, - Сесиль окинула ее быстрым взглядом, в котором сквозила неприязнь. – Ее светлость переехала в «Вит Миднатт» не по своей воле. Все, чем владел ее супруг, перешло новому графу Расмуссен.

   Камилла промолчала и схватив бокал с вином, углубилась в созерцание всевозможных сладостей, от которых ломились столики.

   - Мне кажется, что верить во все эти мистические проявления – верх невежества, - лениво протянул герцог и все головы повернулись к нему. – Не существует никаких привидений, призраков, гномов и троллей – это сказки, которыми пугают маленьких детей.

   - Я тоже так думаю, - деловито произнесла Эмма, с обожанием поглядывая на Эрлинга. – Образованные люди не должны верить во все эти глупости.

   Лицемерка… Мне было смешно наблюдать за ее попытками подстроиться под мнение герцога и ничего кроме жалости это не вызывало.

   - Не скажите, - судья Эвансен снова поправил очки нервным жестом и понизив голос, сказал: - В том году я осудил разбойника Фергуса Индри и отправил его на виселицу за все те преступления, которые он совершал в невероятных количествах. И что вы думаете?

   - Что? – Моника даже перестала грызть печенье и уставилась на него в ожидании занимательной истории.

   - Целый месяц он приходил ко мне во снах, а вещи в моей спальне двигались совершенно непонятным образом! – судья обвел всех немигающим взглядом. – Признаюсь - я даже приглашал отца Мадсена, чтобы он прочел молитвы и окропил святой водой углы!

   - Вот так история! – воскликнул виконт и поднеся к носу щепотку табака, громко чихнул. – Может это вам приснилось, господин судья?

   - Не делайте из меня идиота! – Эвансен гневно вскинул брови. – Я еще не выжил из ума!

   - Вы предлагаете пригласить отца Мадсена к ее сиятельству? – хохотнул герцог и стрельнул в меня насмешливым взглядом. – Подозреваю, что после этого он обнаружит целую армию духов, которых нужно будет изгонять пять раз в неделю.

   - Что вы имеете в виду? – Камилла недоуменно хлопнула глазами, и маркиз ответил вместо своего друга:

   - Эрлинг имеет в виду, что наш достопочтенный отец Мадсен не устоит перед красотой графини.

   - Ваша светлость, вы бесстыдник! – охнула Ханна, а герцог лишь посмеивался, чем бесил меня невероятно. – Разве можно так говорить о господине пасторе?!

   - А разве под его рясой не скрывается мужчина? – похоже, Эрлинг любил дразнить общество, а для них это казалось пикантной изюминкой, и все эти притворные охи-вздохи были для приличия. – Это естественно, вы не находите?

   - Вы считаете ее сиятельство красивой? – вдруг спросила Эмма и я обратила внимание, как баронесса бросила на дочь предостерегающий взгляд. Но девушка сделала вид, что не заметила этого. Ей явно хотелось задеть меня, возможно даже унизить, а если бы в этом принял участие герцог, она бы получила удовлетворение. Маленькая, ревнивая стерва, скрывающаяся под личиной милой глупышки.

   Мне совершенно не нравился этот разговор, и пора было прекращать обсуждение моей внешности и моей жизни в целом.

   - Уверена, что у его светлости другие идеалы красоты, - холодно сказала я, и Эрлинг сдвинул брови. – Поэтому закончим этот разговор.

   - Я тоже так думаю! – тут же подхватила баронесса, стараясь загладить бестактность дочери. – И предлагаю обсудить предстоящий День Грибов!

   Маркиз и Эрлинг закатили глаза, Моника радостно захлопала в ладоши, а Сесиль со скучающим видом принялась разглядывать ногти.

   Что еще за День Грибов? Я подозревала, что это очередная выдумка баронессы, сродни ее вечерам сценок и остальным увеселительным мероприятиям.

   - Ваше сиятельство, у нас есть очень замечательный обычай! – защебетала она, вертясь на софе с полным бокалом вина, и я даже заволновалась о ее платье, которое могло быть безнадежно испорчено. – В первое воскресенье сентября мы собираемся всей компанией и отправляемся в лес по грибы! На опушке нас ждет стол с угощением и возвратившись из леса, мы меряемся «добычей», награждаем победителя и празднуем до самых сумерек! К нам присоединятся мой кузен с семьей, отец Мадсен и генерал Карл Морк. Будет очень весело! Ваше сиятельство, я приглашаю и вас присоединиться к нашей дружной компании! Отказ не принимается!

   Мда… похоже мне предстоит «веселое» блуждание по лесу в поисках грибов. Я никогда не любила этим заниматься и не понимала грибников-фанатиков, рыщущих под каждым кустом, а теперь придется самой участвовать в этом скучном действе. Приятного мало.

   Но что мне оставалось делать? Нужно налаживать связи, обзаводиться друзьями, хотя бы формальными и без таких вот «сборищ», увы, не обойтись.

   - С удовольствием присоединюсь к вам, - ответила я с улыбкой. – Прогулки на свежем воздухе очень полезны.

   - Вот и хорошо! – Ханна, наконец, выпила свое вино и посмотрела на дочь. – Дорогая, не сыграешь нам?

   - С удовольствием, - Эмма поднялась и с гордым видом направилась к клавесину.

   - Эмма поет как соловей, - шепнула мне баронесса и прикоснулась платочком к уголкам глаз. – Покойный супруг любил слушать ее долгими зимними вечерами, сидя у камина… Хорошие были времена…

   Девушка устроилась за клавесином и полистав ноты, прикоснулась к клавишам.

   - Взором вымолвлю в молчанье,

    Что уста не скажут ввееек,

    Трудно, трудноооо расставанье,

    Пусть я — сильный человееек!

   В этот момент я подумала, что покойный барон слушал свою дочь, будучи мертвецки пьяным, ибо этот визг можно было переносить только под анестезией. Наши с Сесиль взгляды встретились, и она легонько покачала головой, на секунду прикрыв глаза. Все остальные терпеливо слушали эти «трели», лишь Ханна с восхищением смотрела на свое белокурое чадо.

   Под конец Эмма прикрыла глаза, видимо впечатлившись своим пением и завопила:

   - Мне ж не плесть тебе веночееек!

    Не дарить, как прежде, роооз.

    Нас, Франциска, мой дружооочек,

    Средь весны убил мороооз!

   Взглянув на лица Лукаса и Эрлинга, я чуть не прыснула – они сдерживались из последних сил, и казалось еще чуть-чуть и мужчины начнут хохотать.

   Уже дома, лежа в кровати, я посмеивалась, разглядывая гобелен с влюбленной парой. Пение Эммы все еще стояло у меня в ушах и я, наконец, поняла, что оно мне напоминало – скрип пенопласта, которым водили по стеклу. Если она будет петь на каждом вечере, то пора запасаться берушами.

   На следующий день я занялась всем тем, чего так жаждала моя творческая натура. Вытащив из камина уголек, я принялась рисовать, и через час у меня были две замечательные выкройки – гном и снеговик. Мне приходилось шить их так часто, что я все размеры помнила наизусть.

   Тетушка Лонджина готовила обед, мужчины занимались ремонтом конюшни, чтобы лошадям не пришлось зимовать на сквозняках, и в доме стояла тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов.

   Я аккуратно вырезала все части тела будущих игрушек и собрав остатки бумаги, швырнула их в камин. Они моментально вспыхнули, и тут я услышала странный стук, доносившийся откуда-то сверху. Странно… Что это?

   Стук прекратился и тут же раздался снова, но уже в дверь.

   - Да! Войдите! – крикнула я, отводя взгляд от потолка и поворачиваясь к двери. – Кто там?

   - Я, - в комнату заглянул Антон. – Можно?

   - Входи, что-то случилось?

   - Нет, я нашел кое-что интересное, - парень подошел к столику и принялся рассматривать выкройки. – Это будут игрушки?

   - Да, гном и снеговик, - кивнула я. – Хочу делать всякие штуки к Рождеству. Так что ты нашел?

   - В южной башне есть комната, набитая всякими полезными вещами, тебе нужно самой посмотреть. Там даже стоят пять! Пять огромных ящиков со свечами! Ты представляешь, насколько богаты были бывшие хозяева этого имения? Я читал, что восковыми свечами пользовались очень обеспеченные люди.

   - Да, ты прав, стоит посмотреть на эту комнату, - во мне моментально вспыхнуло любопытство. – Пойдем сейчас?

   - Конечно! Я ведь пришел, чтобы позвать тебя, - Антон указал на дверь. – Прошу вас, графиня. Кстати, можно сделать Рождественские свечи. Расплавить несколько штук обычных и добавить краситель, будет здорово… А я могу сделать для них формы из дерева – елку, например, или звезду… Деда Мороза тоже можно… Или кто у них тут?

   - Слушай, а ты молодец, - похвалила я его. – Сообразительный. Может, ты и ангелов сделаешь из дерева?

   - Сделаю, - Антон зарделся от удовольствия. – Нарисуй только, как они должны выглядеть.

   Вчерашний дождь закончился, но погода стояла сырая и пасмурная. Деревья в парке уже начинали ронять листья, и сам он казался чистым и спокойным под серым небом. Дышалось легко, и аромат омытой дождем хвои смешивался с полупрозрачной пеленой тумана.

   Мы спустились вниз, обошли дом и, оказавшись возле башни, остановились.

   - Вот эта дверь, - Антон показал мне низкую, но широкую дверцу, обитую железом. – Только будь осторожнее, там полы прогнили в некоторых местах.

   Он вошел первым и через минуту внутри темного помещения вспыхнул слабый свет.

   - Давай, иди за мной, - позвал меня парень и, переступив высокий порог, я сразу ощутила запах сырости.

   Слева от нас находилась лестница, убегающая вверх по спирали, а рядом с ней были еще одни двери, потемневшие от времени до почти черного цвета. Где-то вверху капала вода, слышался шум птичьих крыльев и легкие сквозняки холодили щиколотки.

   Антон потянул на себя тяжелую дверь и она с тихим скрипом отворилась, приглашая нас войти.

   Серые каменные стены тянулись куда-то далеко вверх, но, к сожалению, ни одного окна в этой комнате не было и приходилось довольствоваться светом трех свечей, горящих в подсвечнике. Парень поднял его над головой, и я громко ахнула, увидев целый склад различных вещей. Здесь были свечи, несколько старинных люстр, масляные лампы, тонкие листы железа, мотки проволоки, гвозди, три мушкета, телескоп и даже вязальная машина. Если бы не остатки гнилых нитей, я бы даже не сообразила, что это такое.

   - Ничего себе! – я восхищенно прошлась по чудесной «свалке», рассматривая удивительные вещи. – Представляешь, сколько это стоит в нашем времени?

   - Тебе нужно что-нибудь? – Антон с интересом рассматривал телескоп. – Можно мне взять его?

   - Бери, конечно, - разрешила я – Вдруг какую-нибудь новую звезду откроешь. Захвати с собой проволоку, она мне точно пригодится.

   Пока мы шли к дому мне в голову пришла еще одна идея – сделать Рождественский венок из искусственной хвои. Имея проволоку и клей, это было проще простого. Стоило всего лишь нарезать на тонкие ленты зеленый шелк или атлас, распустить по краям до бахромы, пропитать клеем и все это дело намотать на проволоку.

   - К нам опять гости, - вдруг сказал Антон, и вынырнув из своих мыслей, я услышала звук экипажа, ехавшего по аллее. – Ты ждешь кого-то?

   - Неет… - я остановилась, ожидая, когда из-за пушистых елей появится карета. Вряд ли это Ханна, ведь не станет же она приезжать с визитами каждый день. Или станет?

   Но к моему облегчению, гостьей оказалась Сесиль Холм. Она вышла из экипажа и, увидев меня, помахала рукой.

   - Астрид, добрый день!

   Я хоть и была удивлена, но все равно обрадовалась – баронесса нравилась мне.

   - Добрый день, - я попросила Антона, чтобы он отнес проволоку в дом, и подошла к ней. – Какая приятная неожиданность.

   - Я решила нанести тебе визит дружбы! – она широко улыбнулась. – Ничего, что я на «ты»? Не люблю эти дурацкие условности!

   - Я тоже, - ее улыбка была такой заразительной, что я тоже начала улыбаться. – Добро пожаловать в «Вит Миднатт», ваша милость.

   - Мне не терпится посмотреть на это овеянное легендами имение изнутри! – Сесиль потерла руки и, приподняв юбки, легко взбежала по ступенькам. – Если ты меня не познакомишь с призраком маркиза, мне нечем будет похвастаться на очередных грибных собраниях нашей компании!

   - Увы, я сама с ним незнакома, - засмеялась я. – Он прячется от меня.

   Дом произвел на баронессу сильнейшее впечатление. Она с жадным интересом рассматривала холл, гостиную, осторожно прикасалась к фигуркам ворон на перилах и, наконец, сказала:

   - Мне очень нравится здесь. Удивительное место…

   - Вот и я так думаю, - мне импонировало, что Сесиль прониклась духом дома. – И ничего страшного в нем нет.

   - Абсолютно, - согласилась она и, вдруг сморщив нос, виновато произнесла: - Если честно, я явилась к тебе не только для того, чтобы предложить свою дружбу…

   - А зачем же еще? – я с любопытством посмотрела на нее. – Я могу тебе чем-то помочь?

   - Не знаю… - она вздохнула и пожала плечами. – Для меня главное, чтобы не помешала.

   - Очень интересно. Останешься на обед?

   - С удовольствием, - она казалась такой непосредственной. – Итак…

   - Итак? – я приподняла брови.

   - У тебя есть виды на Лукаса? – Сесиль замерла, глядя на меня большими глазами. – Только не обманывай меня.

   - На Лукаса? Маркиза? – я удивленно взглянула на нее и до меня, наконец, дошло. – Нет! Можешь быть спокойна, у меня вообще нет планов на кого бы то ни было.

   - Ох! Камень с души упал! – баронесса откинулась на спинку дивана и облегченно выдохнула. – Теперь мы точно станем подругами!

   - Тебе нравится Лукас? – я веселилась, глядя на нее. – А он знает об этом?

   - Нет, - она покачала головой. – Я сама об этом недавно узнала.

   - О чем? – не поняла я и Сесиль шепнула:

   - Что он мне нравится!

   Она принялась смеяться, а я рассмеялась следом, понимая, что, похоже, нашла в этом чужом мире подругу.

   Успокоившись, баронесса устроилась удобнее и сказала:

   - Наконец, я сама себе хозяйка и могу выйти замуж по любви! Хватит с меня мучений, я тоже хочу быть счастливой!

   - Ты не любила своего мужа? – спросила я и она удивленно выгнула красивую бровь.

   – А разве ты любила? Покажи мне хоть одну девушку, которая сделала свой выбор самостоятельно! Нас особо не спрашивают и ставят перед фактом. Увы… Мы всего лишь разменная монета в этих дворянских играх… Меня выдали замуж за старого барона, у которого не сгибалась правая нога, а из носа торчал целый пучок волос.

   Сесиль передернула плечами, и мне стало жаль ее. А сколько еще таких вот загубленных душ, принесенных в жертву условностям…

   - А захочет ли маркиз жениться на тебе?

   - Главное, чтобы он не женился ни на ком другом до окончания моего траура, - хмыкнула баронесса и с мечтательным видом уставилась на потрескивающие в камине дрова. – Я должна постараться, чтобы он обратил на меня внимание. Возможно, удастся это сделать, когда мы будем рыться под кустами в поисках грибов…

   - Ты очень красивая, Сесиль, - мягко сказала я. – Может быть он уже увлечен тобой, но не может сказать об этом, чтобы ты не оскорбилась. Ты ведь носишь траур.

   - Не смеши! – фыркнула она, поправляя тяжелые локоны, обрамляющие симпатичное личико. – Когда это маркиз и герцог чего-то не могли сказать… Кстати, на вчерашнем ужине я обратила внимание, как Эрлинг пожирал тебя глазами. На Эмму он никогда так не смотрел.

   - Ничего не говори мне об этом хаме! – я раздраженно нахмурилась. – Неприятный тип!

   - Почему ты так говоришь? – удивилась Сесиль. – Разве он чем-то обидел тебя?

   - Не вчера… - мне не хотелось рассказывать об инциденте на ярмарке, но все же я не удержалась.

   - Вот это история! Настоящая интермедия*! – баронесса хохотнула и тут же прикрыла рот рукой. – Прости.

   - Да ладно… - я вспомнила насмешливый взгляд Эрлинга и мне снова захотелось что-нибудь швырнуть в него при встрече. – Они с Эммой помолвлены?

   - Нет, но Ханна очень желает этого, - ответила Сесиль и заговорщицким тоном добавила: - Герцог очень богат и его семья имеет родственные связи с королевским домом. Ханне выпал единственный шанс заполучить в зятья герцога.

   - Что он здесь делает? Неужели такому человеку интересны все эти вечера в обществе странных девиц, судьи и виконта, нюхающего табак?

   - Ты не знаешь этой пикантной истории? – баронесса возбужденно заерзала. – Святой Олаф, ты что, жила затворницей?

   - Можно и так сказать, - мне не терпелось узнать все подробности. – И что же это за история?

   - Эрлинг соблазнил дочь графа Сиверстена, Зою, а она была в это время помолвлена с другом отца, полковником Нералдом. Жениться герцог отказался и выплатив полковнику баснословную сумму, чтобы тот закрыл глаза на грехопадение невесты, уехал в загородное поместье пока не утихнет скандал. Через год слухи сойдут на нет, и он вернется в Фосло к своей прежней жизни, - поведала мне Сесиль, а я задумчиво кивала головой, слушая ее.

   Ну, в принципе ничего такого, чтобы меня удивило – бабник и нахал.

   - Но, не смотря на такую разгульную жизнь, Эрлинг очень благородный человек, особенно если это касается детей, - продолжила баронесса, совершенно сбив меня с толку. – Он опекает сирот и содержит два сиротских приюта. Когда дети вырастают, он помогает им выучиться и найти работу. Можешь себе представить?

   Нет, такого я себе представить не могла. Как все это могло уживаться в одном человеке? Как???

   _______________

   Интерме́дия (от лат. intermedius «находящийся посередине») — небольшая пьеса или сцена, обычно комического характера, разыгрываемая между действиями основной пьесы.

ГЛАВА 11

- И чего вы добились? – маркиз насмешливо посмотрел на Кристайн, которая наблюдала за Астрид и Сесиль, стоя у окна. – Не вижу, чтобы хоть что-то сдвинулось с мертвой точки.

   - Слишком мало времени прошло, - Кристайн одарила его недовольным взглядом. – Или ты думал, что Эрлинг потащит ее в постель в первую встречу?

   - Он и хотел, - хохотнул маркиз. – Забыла, как он волочился за ней на ярмарке? Потомка нашего герцога интересует в женщинах только одно, и это точно не женитьба.

   - Значит, мы должны стараться лучше! – Кристайн посмотрела по сторонам и крикнула: - Тобби! Где тебя носит, маленький непоседа!

   - Я здесь! – мальчишка показался из-за шторы и широко улыбнулся. – Что?

   - Он еще и спрашивает! – маркиза поманила его пальцем, и когда он приблизился, спросила: - Что ты сделал для того, чтобы убрать с нашего пути Эмму Андерсен?

   - Пока ничего, - ответил он, но его глазки хитро блеснули. – Это случится в лесу, когда они отправятся собирать грибы!

   - Я тебя прошу, Тобби, не подведи! – Кристайн потрепала мальчишку по густой шапке волос. – Это очень важно для всех нас.

   - Я все сделаю, как надо, ваша светлость! – он снова исчез за шторой, а Харальд захохотал.

   – Ничего у вас не получится! Это глупости и пустые надежды!

   - Может, пари? – маркиза так резко повернулась, что ее юбки вихрем закружились вокруг ног. – А, Харальд?

   - Я согласен, - маркиз прищурился, наблюдая за женой. – И какие твои требования?

   - Если пари выиграю я – ты укажешь Астрид на то место, где спрятан твой клад, - Кристайн довольно улыбнулась, а Харальд возмущенно завопил, сжимая кулаки:

   - Нет! Это мой клад! Мой!

   - Зачем он тебе нужен, старый негодник? – тяжело вздохнула маркиза. – Ты мертв!

   - Я не старый! – буркнул он, отворачиваясь от супруги. – Меня казнили в расцвете лет!

   - О да, прости! – воскликнула Кристайн. – Ты не стар! Ты древний, как башмак первого викинга!

   - Ладно… - прошипел Харальд, медленно поворачиваясь к ней. – Но если выиграю я – эта женщина никогда не выйдет замуж и навсегда останется одинокой! Запертая в этом доме вместе с нами, она станет пугалом для всех остальных людей!

   - Ты жестокий… - прошептала маркиза, с тоской глядя на него. – А когда-то я любила тебя…

   - Что, сдалась? – он гордо вскинул подбородок. – Знаешь ведь, что не выиграешь пари!

   - Я принимаю этот вызов, - холодно произнесла Кристайн. – И поверь, ты вытрясешь все до последней монеты из своего проклятого тайника!

   - Матерь Божья… - протянул герцог, до этих пор молча сидевший в кресле у холодного жерла камина. – Вот это страсти…

   - Заткнись Эйрик! – в один голос рявкнули Харальд и Кристайн, прожигая друг друга гневными взглядами.

   Герцог поднял руки в капитулирующем жесте и отвернулся.

***

Похоже, наслаждаться своей свободой в ближайшем будущем мне не светило, и стоило только с головой погрузиться в какое-нибудь занятие, обязательно кого-нибудь несло в мой дом. Я, конечно, была рада гостям, но Тильду и Валентина мне видеть точно не хотелось.

   Они явились через несколько дней после визита Сесиль и, услышав голос бывшей свекрови, я с раздражением оторвалась от шитья. Не дожидаясь, когда меня позовут, я отправилась встречать «дорогих» родственников, ломая голову, для чего я им понадобилась.

   Тильда и новоиспеченный граф разглядывали мой шикарный, мрачный холл, и я мысленно поблагодарила тетушку Лонджину, что она не провела их в гостиную. Пусть знают свое место.

   - Добрый день, - громко произнесла я и медленно спустилась вниз, отсчитывая каждую ступеньку. – Неожиданный визит.

   - Верх неприличия держать гостей в холле! – сквозь зубы процедила Тильда, окинув меня любопытным взглядом. – Тем более, его сиятельство!

   Его сиятельство с раскрасневшимся и лоснящимся лицом, задрал свой трясущийся подбородочек, и я поняла, что Валентин полностью вжился в роль графа. Он заносчиво пыжился, хмурил брови и наконец, сказал:

   - Матушка права, это невежливо. Тем более, вы находитесь в доме, который принадлежит нашей семье.

   - Принадлежал, - поправила я его. – Этот дом принадлежал вашей семье, а теперь он принадлежит мне. Ваш брат и мой покойный супруг дал это четко понять в своем завещании. Я могу узнать причину вашего визита?

   - Конечно, - на лице Тильды появилась ехидная ухмылка. – Это касается вашего отца. Я уведомлена, что он был у вас и уехал отсюда со скандалом.

   Видимо, он сам и уведомил ее об этом, ибо вряд ли кто-то из домашних бегал к Тильде докладывать обо всем происходящем.

   - И что же такого с ним произошло, раз вы решили лично явиться сюда? – поинтересовалась я, догадываясь, что эта парочка принесла какую-то дурную новость, желая насладиться произведенным эффектом.

   - Да, - Тильда важно кивнула головой. – Я… Мы с графом, как порядочные люди решили сами уведомить вас, что дом вашего отца переходит во владение его сиятельства. Пришла пора платить по счетам. Барон слишком много задолжал нашей семье и, так как вы отказались остаться ее частью, граф принял решение вернуть свои деньги хотя бы таким способом. Что еще можно взять с нищего игрока…

   - Это все? – я не сводила с нее ледяного взгляда и бывшая свекровь занервничала. – Вы больше ничего не хотите мне сообщить?

   - Нет, - она попыталась напустить на себя важности. – Но его сиятельство, возможно, захочет что-то сказать.

   - Да, - Валентин нервным жестом поправил воротник. – Я в последний раз предлагаю вам стать моей женой. Хорошо подумайте, прежде чем отвечать.

   - Прощайте, ваше сиятельство, - я подошла к дверям и распахнула их. – Не стану лгать, что было приятно видеть вас.

   Тильда что-то прошипела, как разъяренная кошка, и промчалась мимо, чуть не сбив меня с ног, а Валентин посеменил за ней, не поднимая взгляда.

   Да, что ж вы прицепились ко мне? – подумала я, направляясь на кухню к тетушке Лонджине. Какое-то маниакальное желание делать гадости своей бывшей невестке. Или здесь тоже кроется какая-то тайна?

   - Вы уж извините меня, графинюшка, - тетушка Лонджина была вне себя от злости, стоя возле стола, посыпанного мукой, и уперев в бока полные руки. – Но я подслушала весь разговор! Это, что ж они творят, а? Нужен им этот дом? Там крыша как решето, по комнатам сквозняки гуляют и крысы хозяйничают!

   Очень странно… Барон был хорошо одет, даже слишком для нищего игрока, а дом в таком упадке. Хотя, такие люди всегда следили за своим внешним видом, потому что вращались в кругу богатых игроков, и вряд ли отца Астрид пустили бы в клуб, если бы он выглядел как нищий. Одна лишь видимость достатка…

   - Мне стоит забрать его, - неожиданно даже для самой себя, сказала я, и тетушка Лонджина медленно опустилась на стул.

   - Нет… ваше сиятельство… Он превратит вашу жизнь в ад… Только не это…

   - Ты предлагаешь оставить его на улице? – вздохнула я, не понимая, как буду решать эту проблему. – Каким бы барон ни был, это не отменяет того, что он мой отец.

   - Вы, конечно, правы, только он ведь не угомониться, - тетушка Лонджина покачала головой. – С этим-то что делать?

   - Прятать деньги и драгоценности, отобрать у него вещи и заставить заняться делом, - ответила я, даже примерно не представляя, как это воплотить в жизнь. – Наверное, это жестоко, но других вариантов я не вижу.

   В конце концов, есть же какие-то трудовые центры для зависимых, вернее были в том, прошлом мире.

   - Где же вы станете искать его? – тетушка Лонджина снова взялась за тесто и принялась месить его с особым рвением.

   - Поверь, скоро он сам постучит в нашу дверь, - я была в этом уверена на все сто процентов. Снова придется слушать угрозы, а потом жалобы и мольбы, которые закончатся обвинениями и злостью…

   У осени всегда был свой особенный аромат, а сказочный лес просто изобиловал ними. В воздухе витали запахи грибов и последних осенних цветов – горьковатые и печальные, от которых сладко щемило сердце. Погода стояла замечательная и по голубому небу плыли похожие на вату белоснежные облака, подгоняемые легким ветерком. Было прохладно, но я чувствовала себя достаточно комфортно в платье из мягкой шерсти.

   Вся наша компания собралась на опушке леса и баронесса Андерсен с радостным лицом достала из своей корзинки бархатный мешочек и весело объявила:

   - В этот раз правила меняются! Сейчас дамы выберут себе спутника и вместе с ним станет собирать грибы! Пара, которая соберет больше всего, получит право сыграть главные роли в рождественской сценке! Итак, кто же у нас будет Марией и Иосифом?

   Она обвела всех выразительным взглядом, а мы с Сесиль переглянулись, скрывая улыбки.

   - Я специально не стану собирать их, - шепнула мне девушка, приблизившись почти вплотную. – И с удовольствием отдам первенство Эмме или Монике.

   Я тоже была такого мнения, абсолютно не желая участвовать в каких-то сценках. Даже в школьном театре я всегда играла либо пенек в сказочном лесу, либо снежинку в короне из битых елочных игрушек. У меня было платье из марли с кучей подъюбников, и я помнила, как мама добавляла в кипящую воду разведенный крахмал, затем выключала огонь и окунала туда марлю, потом отжимала и расстилала для высыхания. После того, как она становилась жесткой, мама гладила ее через другую ткань и из этого получалась замечательная юбка. В общем, театр привлекал меня только в качестве зрителя.

   Как и обещала Ханна, к нам присоединились отец Мадсон, генерал Карл Морк и ее кузен Томас Паулсен с супругой Норой и двумя сыновьями-подростками.

   Пастор был молодым человеком невысокого роста с плотной фигурой и круглым лицом, на котором странно смотрелся орлиный нос с широкими ноздрями. Спокойный, немного флегматичный, он стоял немного в стороне и, казалось, витал в облаках.

   Генерал имел шикарную выправку, громогласный командный голос и седоватые виски. Его внимательный взгляд периодически пробегал по нашей компании, будто перед ним стояла рота новобранцев, а не кучка людей с корзинками.

   Кузен баронессы был невероятно похож на свою сестру – такой же белобрысый и суетливый, он постоянно одергивал своих сыновей и покрикивал на молчаливую супругу.

   Эрлинг и Лукас сидели в раскладных креслах, которые уже успели поставить слуги, и попивали из фляжки коньяк, равнодушно наблюдая за происходящим.

   - Ну что, начнем? – Ханна раскрыла мешочек и быстро сказала: - Давай-ка ты, Эмма! Покажи всем пример!

   - Это смешно! – с раздражением прошептала Сесиль, наблюдая за происходящим. – Они думают, что здесь собрались глупцы! К бумажке с именем Эрлинга они прицепили какую-нибудь булавку, и Эмма непременно отправиться ворошить кусты с герцогом! Ой… я имела в виду, что они станут собирать грибы.

   Мы снова переглянулись и рассмеялись, чем привлекли внимание Эрлинга и Лукаса.

   Герцог посматривал в мою сторону с таким видом, будто я ему что-то задолжала и не спешила отдавать. Идите со своей Эммой, ворошите кусты, ваша светлость…

   Тем временем, девушка с улыбкой засунула руку в мешочек и на секунду замерев, выудила оттуда свернутую бумажку.

   - И чье же имя там написано? – чересчур наигранно поинтересовалась Ханна и Эмма нетерпеливо развернула ее. Лицо девушки вытянулось, но она тут же взяла себя в руки и с натянутой улыбкой сказала:

   - Генерал, мы с вами обязательно должны набрать грибов больше, чем остальные.

   - Там точно написано имя генерала? Дай мне взглянуть! – баронесса раздраженно выхватила бумажку из рук дочери и, прочитав написанное имя, криво улыбнулась. – Ох! Вы точно наберете полные корзины! Эмма, тебе попался замечательный спутник!

   - Явно что-то пошло не так, - прошептала я и Сесиль кивнула, соглашаясь.

   - Так и есть! Они перепутали бумажки! Вот это неудача… У Ханны даже глаз дернулся!

   Все происходящее растеряло первоначальный задор, но семейство Андерсен не показывало вида, что их что-то расстроило, и баронесса продолжала подсовывать свой мешочек.

   Следующей была Моника и ей достался отец Мадсон, что не вызвало восторга ни у девушки, ни у пастора. Они встали рядом, и дочь виконта постоянно щурилась в сторону матери, которая недовольно поджимала тонкие губы. Интересно, они тоже имели планы на какого-то конкретного человека? Если судить по наряду Моники, то да. Девушка была одета в бархатное платье канареечного цвета, и оно ей ужасно не шло, придавая лицу болезненную желтушность. Но, по-видимому, ее матери казалось, что в этом платье дочь будет выделяться среди остальных.

   - Дорогая, прошу вас! – Ханна потрясла мешочком в сторону Сесиль. – У нас еще остались мужчины! Например, господин судья!

   Сесиль вытащила первую попавшуюся бумажку и подняла ее вверх.

   - Маркиз, вы готовы составить мне компанию?

   - Ради красивой дамы я готов на все, - Лукас лениво поднялся и направился к нам. – Только, увы, в грибах я совсем не разбираюсь.

   Мой выбор был невелик и если честно, я просто молила Бога, чтобы это оказался судья, но удача была не на моей стороне. Когда я произнесла имя герцога, Эмма бросила на меня такой взгляд, будто я увела у нее жениха прямо из-под венца.

   Ханне достался судья и, похоже, ему это было совершенно безразлично. Он вооружился длинной, корявой палкой и нетерпеливо постукивал ею по пеньку, поглядывая в сторону леса.

   - Ну что, вы готовы прогуляться со мной, ваше сиятельство? – раздалось за моей спиной. – Не боитесь?

   - Чего? – хмыкнула я, не оборачиваясь. – Мы всего лишь идем за грибами, а не на войну.

   - А мне кажется, то, что происходит между нами, очень похоже на войну. Вы так не считаете? – он произнес это с мягкой интонацией, без насмешки.

   - Все готовы? – раздался голос Ханны. – Пора отправляться на тихую охоту, господа!

   Все двинулись в сторону леса, а я тяжело вздохнула, представляя безрадостное времяпрепровождение.

   - Кто вообще придумал это? Можно было просто отдохнуть на природе…

   - Я тоже так считаю, - рядом снова прозвучал голос Эрлинга. – Слишком деятельная натура у баронессы Андерсен. Ей некуда девать свою энергию и кучу свободного времени.

   - Но вы ведь можете не участвовать в этом, - я повернула голову, чтобы посмотреть на него. – Сомневаюсь, что все это доставляет вам удовольствие.

   - Могу, но тогда точно сойду с ума от скуки, - ответил он и добавил: - Вы ведь тоже могли отказаться.

   Я промолчала, остро чувствуя его близость и тяжелую энергетику, которой обладают все мужчины, имеющие стержень, определенный тип характера и темперамента. Я никогда в своей прошлой жизни не сталкивалась с подобными экземплярами. Мой муж был добродушным простым парнем, и между ним и герцогом не было ничего общего от слова совсем.

   Мы, молча, шли по довольно широкой тропинке, и лучи солнца просвечивались сквозь янтарную и пунцовую листву, лаская лицо еще теплыми прикосновениями. Осенний лес был окутан какой-то загадкой и уже не шумел сочными листьями, а будто тихо шептал печальную сказку, понятную лишь тому, кто был готов ее услышать. Тонкая, наивная в своей прозрачности и опасная в своем оранжево-красном наряде, сказка обещала целый ворох неразгаданных тайн, туманных секретов и призрачных надежд...

ГЛАВА 12

   - Я знаю вашего батюшку, - вдруг сказал герцог, и я мысленно выругалась. Об этом негодяе совершенно не хотелось разговаривать. – Своеобразный человек…

   - Говорите прямо – неприятный тип, - хмыкнула я и язвительно добавила: - У каждого свои пороки, не правда ли?

   - Да, наверное, - он пожал плечами, будто его вовсе не задел мой намек. – Возможно, это прозвучит несколько пошло, только я всегда сполна рассчитываюсь за свои грехи. Я довольно щедрый греховодник.

   Он принялся смеяться, и я тоже не удержалась, хотя старалась выглядеть максимально серьезной. Но его смех оказался на удивление заразительным, искренним с теплыми нотками, похожий на шоколад, медленно тающий во рту. Сравнение, конечно, странное, но мне чувствовалось именно так.

   - Я сумел рассмешить вас, ваше сиятельство, и вы перестали быть ледяной королевой, - все еще улыбаясь, произнес он. – И как оказалось, за вашей искрящейся, снежной маской, скрывается очень милая улыбка.

   - Прекратите, - я остановилась и направила на него указательный палец. – На меня ваши штучки не действуют.

   - Какие штучки? – Эрлинг насмешливо приподнял бровь. – Вы о чем?

   - О том, что вы начинаете флиртовать со мной! – я заметила, как он смотрит на мой палец и от греха подальше убрала руку за спину. – Думаете, я такая наивная?

   - Совершенно не питал по этому поводу каких-либо иллюзий, - прохладно произнес он. – Ледяная королева снова надела свою маску…

   - Давайте собирать грибы! – проворчала я и зашагала вперед, слыша голоса остальных участников сего «марафона». Между деревьями мелькало канареечное платье Моники и белокурая голова Ханны, похоже, баронесса решила держать под контролем нашу «грибную пару».

   - Давайте, - согласился он и указал на светлую шляпку, выглядывающую из-под листьев. – А вот и первый гриб.

   Я разгребла листья и разочарованно вздохнула.

   - Это поганка, ваша светлость.

   - Вот это да! – раздался радостный голос генерала. – Я нашел целую грибную семью! Ваша милость, несите сюда корзину! Победа будет наша!

   - Ну вот, Мария и Иосиф уже есть, - Эрлинг помог мне подняться и на секунду задержал мою руку в своей. – Остался ангел-вестник и, конечно же, волхвы.

   - Ангелом вполне может стать Моника, - я выдернула руку, и он усмехнулся краешками губ.

   - Боюсь, что этот ангел пролетит мимо пастухов и расшибет лоб о Вифлеемскую звезду…

   - Это не очень красиво с вашей стороны, - я отвернулась, чтобы скрыть улыбку. – Девушка не виновата, что у нее плохое зрение.

   - Само собой, но для этого есть очки, - парировал герцог. – Вот только ее матушка считает, что они будут портить ее внешность и отпугнут потенциальных женихов.

   - Вы серьезно? – я была очень удивлена. – Неужели она считает, что вечно щурящаяся девушка может кому-то понравится? Это выглядит еще хуже, чем очки!

   - Полностью с вами согласен, но, увы, у ее матери другое мнение.

   Мы все дальше углублялись в лес, который вдруг стал редеть, а вскоре вовсе закончился и у меня перехватило дыхание от открывшегося вида.

   Перед нами был обрыв и высокие горные вершины отражались в водной глади, застывшей, как огромное зеркало. По ступенчатым гранитным скалам ниспадали водопады, а невероятные в своей мощи деревья стремились так высоко, что их вершины скрывал голубоватый, призрачный туман. Мне показалось, что в этом месте даже время замедлило свой ход, и я почувствовала себя песчинкой перед неприкрытой и завораживающей мощью природы.

   - Это прекрасно… - прошептала я, не в силах подобрать слова, а Эрлинг просто молчал, задумчиво глядя на туманный горизонт.

   - Ох, прошу вас, помогите! – раздался вопль Ханны. – Эмма подвернула ногу! Ваша светлость, где вы?!

   Я покосилась на Эрлинга и заметила, как он нахмурился и на секунду прикрыл глаза.

   - Пойдемте, посмотрим, что там произошло? – он повернулся ко мне, но я покачала головой.

   - Я немного постою здесь.

   - Не вздумайте уходить, иначе заблудитесь. Я скоро вернусь за вами, - Эрлинг развернулся и нехотя пошел в сторону леса.

   Какая трепетная забота…

   Я огляделась и, заметив большой камень, поросший мхом, направилась к нему, решив наплевать на грибы. Если что, сорву по пути назад найденную герцогом поганку. Забравшись на камень с ногами, я продолжила любоваться первозданной красотой, от которой захватывало дух, и так увлеклась этим занятием, что не сразу услышала шаги за своей спиной. Хрустнула ветка, и я не оборачиваясь, спросила:

   - С Эммой и ее ногой все в порядке?

   Мне никто не ответил, а шаги становились все ближе. Я почувствовала неладное, когда до моих ушей донеслось хриплое дыхание, но было уже поздно. Вонючая рука закрыла мне рот и, не особо церемонясь, мое внезапно ставшее ватным тело, стащили с камня.

   Страх удушающей волной захлестнул меня и я дернулась изо всех сил, но невидимый нападающий свободной рукой обхватил мою талию и потащил к краю обрыва.

   В голове бешено носились мысли, что сейчас я умру, что этот странный человек зачем-то хочет сбросить меня в пропасть, и дергалась все сильнее, пытаясь освободиться. От него жутко пахло дешевым табаком, спиртным и немытым телом, отчего к горлу подкатывала тошнота.

   Я прекрасно понимала, что не в силах бороться с ним, и от ужаса почти теряла сознание, а край обрыва становился все ближе.

   Внезапно он отпустил меня, да так резко, что я не удержалась и упала на землю. Моя нога повисла в воздухе, и ее тут же лизнул поток холодного ветра, гуляющего между скалами. Я отползла от края и в страхе обернулась, ожидая самого ужасного, но нападающему было не до меня, его самым жестоким образом колотил герцог…

   Мужчина закрывался от ударов как мог, но Эрлинг все время попадал в открытые части тела и тот глухо стонал и охал.

   - Скотина! – ревел герцог, распаляясь все больше, и я даже испугалась, что он сейчас прикончит его прямо на моих глазах. – Как ты посмел напасть на женщину! Негодяй!

   Из леса выскочили генерал, виконт и его супруга, а за ними появились маркиз с Сесиль.

   - Какой кошмар! Ужас! – завопила Камилла, цепляясь за мужа. – Помогите!!!

   Эрлинг на мгновение отвлекся, но нападавшему этого хватило – он подскочил на ноги и, держась за бок, помчался к лесу.

   Герцог бросился за ним, а следом помчался маркиз, крикнув остальным:

   - Помогите графине!

   Сесиль бросилась ко мне и помогла подняться.

   - Что случилось?! Кто этот человек?!

   - Я… не знаю… Он… напал на меня… - заикаясь, ответила я, чувствуя, как в висках пульсирует кровь. – Хотел…убить…

   - Это ужасно! – Сесиль обняла меня, поглаживая по спине. – Я всегда считала, что эти грибные забавы этим и закончатся! В лесу может скрываться кто угодно!

   - А что здесь происходит? – из леса показалась Ханна, ведя под руку прихрамывающую Эмму. – Его светлость приказал нам сидеть возле кривой сосны и дожидаться когда он приведет графиню. Прошло столько времени, а за нами никто не пришел!

   - На ее сиятельство напали, - сказал генерал, и брови баронессы изогнулись домиком. – Герцог и маркиз бросились вдогонку за этим бандитом!

   - Напали??? – протянула она, хлопая глазами. – Графиня, вы не пострадали?

   - Нет, этот человек не успел навредить мне, - ответила я, начиная понемногу успокаиваться. – Эрлинг подоспел вовремя…

   Эмма зыркнула на меня уничижительным взглядом и я подумала, что зря назвала герцога по имени. Похоже, что нападение на меня стало главным происшествием, и ее нога отошла на второй план.

   - А вот и они! – воскликнула Камилла и все повернулись к Эрлингу и Лукасу, появившихся из зарослей. – Ну что, вы поймали его?

   - Он будто сквозь землю провалился, - раздраженно ответил герцог, стряхивая с камзола листья и мелкие веточки. – Этот гад явно знает лес как свои пять пальцев.

   - Все, пора возвращаться, - Лукас посмотрел на всю компанию. – Еще нужно найти остальных.

   Перечить ему никто не стал, и грибники поплелись обратно, тихо переговариваясь и оглядываясь на нас. А мне вдруг в голову пришла пугающая мысль – этот человек не хотел ограбить меня или изнасиловать. Он хотел меня именно убить.

   - Нужно сказать баронессе Андерсен, чтобы она искала для нашей компании другие развлечения, - недовольно буркнула Сесиль, поддерживая меня под руку. – Это ведь чистое везение, что герцог оказался рядом! Я даже подумать боюсь, что могло бы произойти!

   - Этот негодяй, похоже, хотел поживиться, - сказал маркиз, замыкая нашу процессию, во главе которой шел Эрлинг. – Возможно, даже следил за нами.

   - Если бы он хотел поживиться, то так бы и поступил, - ответила я, с содроганием вспоминая дурно пахнущее чудовище. – Этот человек сразу потащил меня к обрыву.

   - Что ты хочешь сказать? – Сесиль удивленно посмотрела на меня. – Что он специально следил за тобой, чтобы убить?

   - Я не могу отрицать такую возможность, - вздохнула я, и герцог резко повернулся. – А если он действовал по чьему-то приказу?

   - Не говорите глупостей, ваше сиятельство. Кто может хотеть вашей смерти?

   - Не знаю, но здесь не все так чисто… - мне хотелось, чтобы они поверили мне. – Сначала странное происшествие с экипажем, теперь это.

   - А что случилось с экипажем? – с любопытством поинтересовался Эрлинг, и я рассказала все, что помнила.

   - Карета перевернулась. Кучер погиб, а я сильно ушиблась.

   Герцог промолчал, но я заметила, как он быстро взглянул на Лукаса.

   - Бедняжка! – воскликнула Сесиль и испуганно огляделась. – Теперь мне кажется, что за нами следят!

   - Прекращайте нагонять страх, дамы! – рассмеялся маркиз. – Скорее всего, это просто совпадение. Сегодняшнее происшествие неприятное и пугающее, но, может быть, действительно этот бандит решил, что напугает вас, и от страха вы отдадите ему все свои драгоценности и деньги. После чего он бросил бы вас на краю обрыва и скрылся в лесу. Иногда не стоит искать заговоры там, где их нет.

   Возможно, он был прав, но все же мою душу терзали сомнения и страх холодной змейкой струился по венам. Я ведь не знала, как жила графиня, были ли у нее враги и завистники? А может быть, она сама имела некие тайны, за которые ее хотели убить?

   Нет, нужно прекратить накручивать себя, иначе ни к чему хорошему это не приведет.

   Ханна и Эмма шли чуть впереди, и было очень заметно, что баронесса пытается услышать, о чем мы говорим. Она держала голову вполоборота и постоянно останавливалась, то поправить платье, то отдышаться, что выглядело особенно смешно.

   - Такое ощущение, будто она покоряет горные вершины, - шепнула Сесиль, кивая на нее. – Любопытство когда-нибудь сыграет с ней злую шутку. Уверена, Ханна боится, что герцог выскользнет из их цепких ручонок.

   Эмма шла, опираясь на руку генерала и, в отличие от матери, вообще не смотрела в нашу сторону. Ее спина была неестественно прямой и напряженной, а подбородок она гордо вскинула вверх. Было совсем не похоже, что она испытывает дискомфорт от полученной травмы. Если она решила таким образом привлечь внимание Эрлинга, то это очень сомнительный трюк.

   Оказавшись на опушке леса, я испытала невероятное облегчение. Мне перестало казаться, что за мной наблюдают, и я немного расслабилась. Когда герцог предложил выпить вина, я не отказалась и, устроившись со всеми за столом, который накрыли слуги, с удовольствием пригубила красный густой напиток.

   - Вы уже пришли в себя, ваше сиятельство? – обратилась ко мне Ханна и все головы повернулись ко мне. – Такое неприятное происшествие…

   - Да, спасибо, - ответила я и даже улыбнулась. – Я испугалась, но уже все прошло.

   - Странно, что бандит напал именно на вас, - вдруг сказала Эмма и в ее голосе я услышала злорадство. – После этого к вашей персоне столько внимания… Зачем вы вообще пошли к обрыву? Вся наша компания не рассеивается по лесу, а старается держаться рядом, чтобы видеть друг друга.

   Она намекает, что я наняла этого человека??? По крайней мере, мне именно так и показалось.

   - Я в этом лесу впервые не и знала, что там есть обрыв, - спокойно ответила я, не желая вестись на ее провокации. – Красота этого места заворожила меня, и я осталась полюбоваться ею, пока герцог занимался вашей ногой.

   - Как бы оно ни было, вы сегодня отличились и без грибов… - язвительно произнесла она и, видя, что дочь начинает переходить границы, Ханна с наигранной веселостью воскликнула:

   - Итак, я предлагаю отдать победу Эмме и генералу! У них в корзине есть хоть что-то в отличие от остальных! А это значит, что Рождество не останется без Иосифа и Марии!

   Все радостно закивали, и я даже заподозрила, что каждый из собравшихся испытал облегчение от того, что ему не придется участвовать в сценках баронессы.

   - Какое счастье… - пробормотала Сесиль и хмыкнула: - Мария явно жаждала возле себя другого Иосифа.

   Погода начинала портиться и до недавнего чистое, как аквамарин, небо, затянули темные тучи. Поднялся ветер, и несколько холодных капель упало мне на лицо. Грибники-неудачники стали проворно собираться, и странное мероприятие, наконец, закончилось, что не могло не радовать.

   Оказавшись дома, я с сожалением посмотрела на свое рукоделие и лишний раз пожалела, что не осталась заниматься тем, что люблю и только зря потратила время. В конце концов, можно было послать Нилса с запиской, в которой объяснить свое отсутствие внезапной головной болью или простудой.

   Тетушка Лонджина ворчала, кутая меня в теплый шерстяной плед, и ее заботливые руки были такими уютными и теплыми, что казалось, будто рядом со мной мама.

   - Что только ни приходит в голову таким странным людям, как баронесса Андерсен! Это ж надо выдумать, бегать по лесу в поисках грибов! Стоит только намекнуть, что нужны грибы, и деревенские десяток корзин принесут! Любых! А если застудитесь, что тогда? Еще и плащ с собой не взяли, графинюшка!

   - Днем стояла хорошая погода, - лениво ответила я и подумала, что узнай она о нападении, точно тронулась бы умом. – Было так тепло, что у меня взмокла спина.

   - Попомните мое слово, деточка, тепло кончилось, - снова заворчала она и положила кирпич на железную подставку возле самого огня. – Сейчас нагрею вам кирпич, чтобы ножки ночью не замерзли… Нет, ну придумать такое…грибы…

   Я почти дремала под ее убаюкивающий голос, и когда раздался стук дверного молотка, меня бросило в холодный пот. Тетушка Лонджина побледнела и схватилась за сердце.

   - Папенька явился, святой Олаф! Истинно говорю! Кого еще может принести в такое время?

   Я поднялась и решительно направилась к двери, готовая к встрече. В этот раз он не посмеет мне грубить.

   Антон занимался своими деревяшками, Нилс зашивал обувь у очага на кухне и, услышав характерный скрип, я поняла, что кто-то из них впустил позднего гостя. Что ж, они мне не помешают, и если что, помогут приструнить этого невыносимого старика.

   Я уже спускалась по лестнице, когда до моих ушей донесся знакомый голос и я прибавила шагу.

   - Сесиль?! Что случилось?!

   Моя новая подруга стояла в холле и плакала, шумно сморкаясь в кружевной платочек. Антон и Нилс настороженно наблюдали за происходящим, и я нахмурилась, взглянув на них.

   - Пойдем, Джаспер, у нас еще куча дел.

   Они скрылись в темном коридоре, а баронесса бросилась ко мне на шею.

   - Астрид, дорогая, я не знаю, как мне быть! Моя жизнь кончена!

   - О Боже, что случилось?! – я оторвала ее от себя и посмотрела в заплаканное лицо. – Ты мне скажешь или нет, наконец?

   - Я лишилась крыши над головой… - выдохнула она и снова залилась слезами. – У меня теперь нет дома!

   - Так, а ну-ка, пойдем со мной, - я увидела тетушку Лонджину, которая спустилась вниз и встревожено смотрела на нас. – У нас есть крепкая выпивка?

   - Сейчас найдем, - женщина указала на дверной проем. – Давайте-ка на кухню. Там тепло, есть чай и что покрепче.

   Сесиль вся дрожала и, сняв с девушки мокрый плащ, я усадила ее в кресло у очага.

   Тетушка Лонджина налила ей в кружку коньяка и заставила выпить, уговаривая, как дитя. Минут через десять она немного успокоилась и, подняв на меня красные от слез глаза, сказала:

   - Мой покойный муж отписал все имущество своему племяннику, и сегодня вечером он явился ко мне в дом с нотариусом… Оказывается завещание все это время лежало у него в конторе и по истечении полугода, племянник вступил в права владения…

   - Он выгнал тебя из дома??? – мне было до ужаса жаль эту приятную, милую девушку. – В ночь?!

   - Нет, он не выгнал, - Сесиль всхлипнула. – Он вежливо предупредил, чтобы в течение трех дней я съехала из имения, потому что приедет его семья. Жена и трое маленьких детей… Мой супруг оставил мне лишь скудное содержание.

   - А дом твоих родителей? – я сжала ее ледяную руку. – Они ведь не выгонят родную дочь?

   - Родители умерли несколько лет назад, - на ее лице появилось какое-то отрешенное выражение. – Дом и земли унаследовал брат, но вложив средства в торговлю специями, прогорел… Корабль попал в шторм и пошел на дно вместе с товаром, в котором были все наши деньги. Дом и земли ушли на погашение долгов кредиторам, брат начал пить и замерз в сугробе под самое Рождество.

   - Тебе некуда идти? – я посмотрела на тетушку Лонджину и та грустно улыбнувшись, кивнула.

   Сесиль молчала, опустив голову, лишь ее плечи мелко подрагивали от рыданий.

   - Не плачь. Ты жива, здорова, молода и красива, - я встряхнула ее, заставляя поднять глаза. – Останешься у нас, и это не обсуждается.

   - У вас? – девушка замерла, не веря своим ушам. – Я… я…

   - Будешь жить здесь, - решительно сказала я, стараясь не заплакать. – И мне не будет скучно. Мы с тобой точно найдем чем заняться, ведь правда?

   Сесиль бросилась обнимать меня, а тетушка Лонджина заворчала:

   - Святой Олаф… дай ума этим девчонкам… Еще одна в мокром плаще… Нет, будто у меня есть время лечить простудную лихорадку! Немедленно пить чай - и в кровать с горячим кирпичом! Обе!

ГЛАВА 13

После появления в моем доме Сесиль прошло несколько недель. Она начала приходить в себя и ее улыбка уже не отдавала горечью, а сама баронесса становилась все спокойнее. Я, как могла, утешала подругу, ведь то, что случилось с ней, ни в какое сравнение ни шло с тем, что пережила я. Но тем не менее я не могла рассказать ей о своем удивительном перемещении, чтобы она грешным делом не подумала, что я сошла с ума. Зато я теперь понимала – нет ничего важнее жизни и здоровья, а остальное - лишь суета. Со временем Сесиль тоже это поймет и ей станет намного легче.

   В тот нехороший вечер баронесса приехала со всеми своими вещами, и осталось только выделить ей комнату, чтобы она чувствовала себя комфортно. Девушка выбрала спальню через две комнаты от моей и вечерами приходила ко мне, чтобы посмотреть на то, что я делаю.

   - Это так увлекательно и необычно… - она с интересом рассматривала игрушки, начавшие приобретать формы. – Я тоже хочу попробовать.

   - Ты хочешь шить игрушки? – удивилась я ее желанию. – Уверена?

   - А почему бы и нет, - она пожала плечами. – Это увлекательно и мне очень нравится то, что получается. Я никогда не видела ничего подобного.

   Я дала ей иголку и нитки, показала, как сшивать детали и, к моему удивлению, она все быстро схватила. Сесиль так увлеклась, что даже шила у себя в комнате, когда не могла уснуть.

   Тетушка Лонджина каждый раз восхищенно ахала, когда у меня на столе появлялась новая игрушка, и сразу же поддержала желание Сесиль заняться шитьем.

   - Правильно, нужно руки занять, чтобы дурные мысли в голову не лезли. Посмотрите, ваше сиятельство, как у нее ловко выходит!

   С этим я была абсолютно согласна и кивала, поглядывая на изящные руки подруги, пришивающие снеговику голову.

   Как и предсказывала тетушка Лонджина, пришли ранние холода, выстуживая землю ледяными дождями и пронзительными ветрами, дующими с севера. Середина сентября в Дорвегии была похожа на середину ноября в Москве и, выходя на прогулку в парк, мы уже надевали теплую одежду.

   А тайны осени сквозили во всем - в медленном движении ярких листьев, в горьковатом воздухе, заполненном густым туманом с низин, и в том, как большая, бледная луна летела в фиолетовом небе сквозь мистический дым облаков. Осень всегда навевала на меня грусть, и щемящее чувство какой-то непонятной потери скреблось в темном уголке души.

   - Жаль, конечно, что деревенские детишки на это Рождество не получат подарки, - вздохнула тетушка Лонджина, замешивая тесто на ореховое печенье. – А как было хорошо раньше! В деревню приезжала огромная телега с подарками, а Гринч переодевался в Ниссе* и пел песни, проезжая по главной улице. Детишки слышали его и выбегали из домов, чтобы получить свой подарочек… Помните, графинюшка?

   - Да, добрые были времена, - кивнула я, стараясь понять, о чем она говорит. – Детишки всегда ждут Рождество.

   Мы всей большой семьей сидели на теплой кухне и пили горячее какао. Одна половина стола была усеяна мукой, а вторая - лоскутами и нитками. Сесиль дошила гнома и теперь набивала его порезанными тряпочками и мелкими опилками, периодически отпивая из большой кружки сладкий напиток.

   - Только в этот праздник им ждать нечего, - тетушка Лонджина задумчиво посмотрела на тесто. – Может пригласить их к нам на какао с печеньем? Нет, это плохая идея… Вряд ли кто-то захочет идти в проклятое имение…

   - А почему они не получат подарков? – спросила я и, оставив свое занятие, женщина в изумлении вздернула брови.

   - Как это почему? Теперь вы себе не можете этого позволить.

   Ага… до меня начало потихоньку доходить. Графиня на каждое Рождество покупала деревенским детишкам подарки, и тетушка Лонджина имела в виду, что из своего скудного содержания я больше не смогу выделять средства на такие вещи.

   - Как жаль… - Сесиль грустно усмехнулась. – Когда я была маленькой, тоже ждала этот праздник и верила в чудо.

   Я внимательно посмотрела на гнома, которого она сжимала в руках и вдруг в мою голову пришла замечательная идея.

   - Значит нужно сделать подарки своими руками!

   - Это как? – тетушка Лонджина недоуменно взглянула на меня.

   - Нужно посчитать детишек и сшить каждому по игрушке, - ответила я. – И вместе с игрушкой подарить мешочек сладостей.

   - Как хорошо ты придумала! – радостно воскликнула Сесиль и сняла с пальца обручальное кольцо. – Мы отнесем вот это ростовщику и купим ткани!

   - Ты что??? – я подвинула кольцо ближе к ней. – Это слишком!

   - Я тебя умоляю! – баронесса возбужденно захлопала в ладоши. – Когда я смотрю на это кольцо, меня мучают неприятные воспоминания, и я с радостью избавлюсь от него! Тем более, вы мне дали намного больше!

   В этот момент в кухню заглянул Антон и, скривившись, объявил:

   - Там соседи приехали. Две барышни белобрысые.

   - Джаспер! – возмущенно воскликнула тетушка Лонджина и замахнулась на него тряпкой. – Я тебе дам, белобрысые! Язык без костей!

   Мы с Сесиль переглянулись и я тяжело вздохнула.

   - Нужно идти встречать.

   - Может, я не пойду? – она посмотрела на меня умоляющим взглядом, но за меня ответила тетушка Лонджина:

   - Ваша милость, слухи уже расползлись по округе и они приехали, чтобы лично убедиться, что все это правда. Если вы не выйдете, они придумают что-нибудь от себя.

   - Пойдем, - сказала я и поднялась. – Ты же не будешь прятаться вечно!

   - Сейчас я чай принесу, - тетушка Лонджина засуетилась возле печки, а мы пошли к гостям.

   Ханна и Эмма стояли в холле и о чем-то тихо разговаривали, склонив друг к другу белокурые головки.

   - Какая приятная неожиданность, - приветливо произнесла я и, испуганно вздрогнув, они повернулись к нам. – Добрый день, ваша милость, Эмма.

   - Добрый день, ваше сиятельство! – Ханна жадным и любопытным взглядом окинула Сесиль. – Баронесса, приветствую вас.

   - Добрый день, - поздоровалась Эмма и поправила красиво уложенные волосы. – Сегодня прохладнее обычного, вы не находите?

   - Да, конечно, давайте пройдем в гостиную, сейчас нам принесут чай.

   Усевшись на то же место, где они сидели в прошлый раз, мать с дочкой расправили платья и принялись улыбаться нам фальшивыми улыбками, от которых у меня сводило зубы.

   - Мы приехали пригласить вас на празднование Мабона, - наконец сказала Ханна и заговорщицким голосом добавила: - Будет очень интересно! Я пригласила ворожею – она станет гадать нам на рунах и старинных картах!

   - Мабон** – языческий праздник, - подала голос Сесиль. – Вряд ли его одобрит отец Мадсон.

   - Поспешу вас успокоить, дорогая баронесса, - Ханна жеманно улыбнулась. – Преподобного Мадсона не будет на этом вечере, так что, вы зря переживаете. Он останется в счастливом неведении! И да, вас мы тоже ждем, надеюсь, вы не откажетесь посетить наш гостеприимный дом.

   - Мы обязательно приедем, - пообещала я за нас двоих. – Благодарю за приглашение.

   В гостиную вошла тетушка Лонджина и, расставив на столике чайные принадлежности, удалилась.

   - Ваша милость, позвольте задать вам один вопрос… - Ханна поставила чашку на блюдце и, смущаясь, сказала: - Ходят слухи, что племянник покойного барона… как бы мягче выразиться… попросил вас покинуть дом.

   - Да, так и есть, - спокойно ответила Сесиль. – Графиня предложила мне остаться в ее доме и я приняла ее приглашение.

   - Вы такая добрая… - Эмма сказала это с легкой насмешкой, и я начинала потихоньку закипать. – Похоже, ваши слуги этим отлично пользуются.

   - Что вы имеете в виду? – холодно поинтересовалась я, и она раздраженно дернула хрупким плечиком.

   - Они совершенно не умеют вести себя, ваши двери открывает кто попало, гостей держат в холле… Возможно, вам нужно быть строже с ними.

   - Мы все, как одна семья, - я старалась говорить так же спокойно. – Они хорошие люди и верные друзья.

   - Матушка, вы слышали? – Эмма повернулась к матери с насмешливым удивлением в ясных глазах. – Слуги – семья! Это очень странно.

   - В этом доме свои порядки, - уклончиво ответила Ханна и снова улыбнулась мне. – И обсуждать их не очень красиво, милая.

   - Я всего лишь сказала, что думаю, - девушка сделала невинное лицо, но она была плохой актрисой, и надменный взгляд выдавал все, что по настоящему происходило в ее душе. – Вы ведь не обиделись на меня, ваше сиятельство?

   - Ни в коем случае, - я тоже источала мед. – Чего не скажешь по глупости.

   Лицо Эммы вытянулось, а губы превратились в тонкую полоску, мгновенно делая неприятной ее кукольную внешность.

   - Кто еще будет присутствовать на вечере? – спросила Сесиль, чтобы заполнить паузу, в которой витали электрические разряды.

   - Все те же лица, - ответила Ханна, отводя от дочери осуждающий взгляд. – Кроме отца Мадсона. Ох, чуть не забыла! Все должны быть в костюмах осени. Почти вся наша компания выбрала себе наряды, остались только вы.

   Она порылась в своем ридикюле и выудила оттуда сложенный вчетверо лист бумаги.

   - Здесь я написала, во что будут одеты гости, а вам осталось только не быть похожими ни на одного из них. Я же говорила, что будет весело!

   Я взяла список и мысленно выругалась, не переставая улыбаться. Только от грибов отошла, а тут костюмы осени… Час от часу не легче.

   Гости вскоре отбыли, и я с облегчением выдохнула. Вот есть же такие люди, которые одним своим присутствием могут испортить настроение. И ведь никуда не денешься от общения с ними. В доме Ханны обитало все местное общество, и чтобы не остаться в одиночестве, нужно было поддерживать отношения.

   - Давай посмотрим в чем будут щеголять на Мабон наши друзья по несчастью, - улыбнулась Сесиль, когда мы вернулись на кухню, где уже витали ароматы выпечки. – Взбрело же ей в голову устроить это костюмированное сборище! Маскарад!

   - Что уже приключилось? – тетушка Лонджина с интересом наблюдала за нами. – Опять какие-то капризы наших соседей? Надеюсь, в этот раз вы не отправитесь добывать уголь или помогать гномам, ковырять руду в пещерах?

   Мы с Сесиль рассмеялись, представив себя в образе шахтеров.

   - Кто больше всего набьет угля, тот получит роль в праздничной сценке! – имитируя высокий голос Ханны, произнесла баронесса, и мы опять принялись хохотать.

   - Соседи пригласили нас на вечер, посвященный Мабону, - успокоившись, объяснила я, не совсем понимая значения этого праздника. – У них будет гадалка, и нам нужны костюмы.

   - Еще лучше… - проворчала тетушка Лонджина, недовольно поджав губы. – Мабон приближает темное и холодное время года, потусторонний мир становится ближе. Остывшая земля засыпает, погружаясь в мир снов и теней… Нужно быть осторожным в этот день, чтобы не разгневать духов. В Мабон поминаются и почитаются умершие старшие родственники, особенно женщины, и их души пристально следят за нами…

   Не знаю почему, но у меня по позвоночнику пробежала стая мурашек, щекоча холодными лапками. В кухне воцарилась тишина, лишь в очаге громко потрескивали дрова и тихо свистел закипающий чайник.

   - Что притихли? – улыбнулась тетушка Лонджина, глядя на наши испуганные лица. – Главное в этот день не скандалить и не говорить бранные слова, чтобы злые эльфы не утащили!

   - Если они продолжат есть печенье и пироги, их никакой эльф не утащит, - пробурчал Антон, отвлекаясь от своих деревяшек. – Надорвется!

   - Ах ты! – я показала парню кулак, а тетушка Лонджина шлепнула его фартуком по шее.

   - Негодник! Дождешься, и я тебя поколочу своим башмаком!

   Вспомнив о листе с описанием нарядов, я развернула его и прочла:

   - Эмма – Королева Осени.

   - Ни минуты не сомневалась, - хмыкнула Сесиль. – Кто как не она?

   - Ханна – Хризантема, Моника – Эльф, Камилла – Рябина, Нора – Лесная фея.

   - Похоже, они заняли все образы, которые можно использовать, - баронесса насмешливо посмотрела на листок и покачала головой. – Не оставив нам ни единого шанса.

   - Не все так плохо, - тетушка Лонджина сняла фартук и присела напротив. – Подумаешь, королевы да феи! А вы станете богинями!

   - Это как? – мы с Сесиль переглянулись и с улыбками уставились на нее. – Богини Осени?

   - Ваша милость, вы вполне можете стать Богиней Урожая – Нертой, а вы, ваше сиятельство – Богиней-Хранительницей Яблок Вечной Молодости – Иддун. Яблоки тоже символ осени, так что, все подходит, не правда ли? – женщина похлопала нас по рукам и спросила: - Что на ужин будем готовить?

   Мы с Сесиль бросились к ней и принялись обнимать хохочущую женщину. Итак, с богинями уж точно никто не сравнится!

   На следующий день мы с Сесиль собрались в город, чтобы купить ткани на игрушки и просто прогуляться по магазинам. Тетушка Лонджина собрала корзинку с едой и приказала Нилсу и Антону смотреть за нами в оба глаза, чтобы, не дай Бог, чего не приключилось.

   Я была в хорошем расположении духа, и мне не терпелось быстрее оказаться в городе, чтобы воочию увидеть столицу. Погода стояла отличная и сквозь тучи проглядывало бледное осеннее солнце, золотя и без того яркие листья. Ветра не было, и вся природа словно застыла, пронизанная серебристыми нитями паутины.

   Дорога убегала за горизонт и перед глазами проплывали красивейшие леса, заросшие вереском пустоши и величественные горы с заснеженными вершинами.

   - Какой твой любимый магазин? – спросила Сесиль, задумчиво глядя в окно. – Я раньше очень любила магазин одежды «Бархат и парча», там всегда угощали кофе и невероятно вкусным печеньем.

   Мой любимый магазин остался в таких неведомых далях, что и представить страшно, подумала я и сказала:

   - Я очень редко бывала в городе. Ко мне приезжала портниха, а некоторые вещи покупал муж. У него был неплохой вкус.

   - Бедняжка! – воскликнула подруга, возмущенно сдвинув брови. – Граф держал тебя в четырех стенах, как узницу! Какие же все-таки эти мужчины невыносимые создания!

   - Вот и не стоит говорить о них, - я улыбнулась ей и перевела разговор на другую тему. – Ты уже придумала, как украсишь свое платье?

   - К лифу приколю букетик из колосков, полевых цветов и трав, а на голову надену такой же венок. Поможешь мне его сделать?

   - Конечно, нет ничего легче, - с радостью согласилась я. – Твое платье должно быть усеяно точно такими же цветами, какие будут вплетены в венок. У тебя есть такое платье?

   - Да! Кстати, оно одно из самых любимых – из светлого штофа, усеянного незабудками! – радостно сообщила Сесиль, глядя на меня лучистым взглядом. Мне было приятно видеть ее такой – с горящими глазами, румяными щечками и веселой улыбкой.

   - Значит, нам нужно вставить и в букет и в венок незабудки, - я уже примерно представляла, как это будет выглядеть. – Распустишь волосы и… Стоп! А зачем тебе венок? Давай вплетем в волосы ленты, украшенные цветами и колосками!

   - Замечательно! – Сесиль возбужденно заерзала на сидении. – Как здорово ты придумала! Мне уже не терпится увидеть себя в таком образе! А что ты приготовила для себя?

   - Еще не знаю… - я пожала плечами. – Хранительница яблок… Я же не могу обвешаться яблоками?

   - Может, стоит взять небольшую корзинку с фруктами? – предложила Сесиль, но сразу же отмела эту идею. – Нет… Носить с собой корзинку – это полная глупость.

   - Я могу сделать яблочки из соленого теста! – я чуть не подпрыгнула, вспомнив этот замечательный способ. – Нужно купить краски!

   - Из соленого теста? – удивленно переспросила баронесса. – Как это?

   - Я тебя научу. В этом нет ничего сложного. Они получаются твердыми и гладкими.

   - Тогда тебе нужно нежное платье, лиф которого будет украшен маленькими красными яблочками с зелеными листочками! – воскликнула Сесиль и, закусив губу, на секунду прикрыла глаза. – Это будет восхитительно!

   Воодушевившись идеями, мы всю дорогу обсуждали наши образы и не заметили, как экипаж въехал в город, раскинувшийся на берегу залива-фьорда. Между каменными домами можно было увидеть деревянные постройки, потемневшие от времени, некоторые из них были жилыми, а в некоторых разместились магазины. По широким улицам ездили экипажи, сновали люди, бегали мальчишки с газетами, но это не мешало городу выглядеть уютным и атмосферным.

   - Давай пройдемся пешком, - предложила Сесиль и я с радостью согласилась.

   Мы шли по каменной мостовой, а экипаж медленно ехал за нами и, оглянувшись, я увидела, что Антон сидит с открытым ртом. Его можно было понять – мало кому «светило» оказаться в старинном городе и увидеть своими глазами кипевшую в нем жизнь.

   - Зайдем? – баронесса кивнула на контору ростовщика и сразу же потащила меня к полукруглым ступеням. – Нужно избавиться от кольца.

   Через пятнадцать минут мы уже стояли на улице, имея в наличии довольно приличную сумму денег, вырученную за кольцо с рубином. Конечно, оно стоило больше, но разве когда-то ростовщики и ломбарды принимали драгоценности по их настоящей цене? Это ничуть не огорчало Сесиль и девушка находилась в приподнятом настроении.

   - На следующей улице есть магазинчик тканей, - сказала она, нетерпеливо постукивая башмачком по мостовой. - Я уверена, что мы найдем там все, что нужно.

   Мы завернули за угол булочной и, пройдя пару метров, неожиданно столкнулись с Эрлингом и Лукасом. Мужчины медленно шли по тротуару, но, увидев нас, удивленно остановились.

   - Какая неожиданная встреча! – Лукас поцеловал нам ручки. – И очень приятная!

   Эрлинг тоже приложился сначала к моей руке, а потом и к руке Сесиль.

   - Хорошо выглядите, дамы.

   - Благодарю, - ответила я и с улыбкой поинтересовалась: - Ищите костюм на Мабон? Будете Королем Осени?

   - О нет, - герцог усмехнулся, давая понять, что мой укол достиг цели. – Мне достаточно и моего титула, ваше сиятельство. Мужчины будут в обычной одежде, но я с удовольствием посмотрю на ваш костюм. Позвольте, я угадаю – Эльф? Фея?

   - Это тайна, - ответила я и, заметив, что баронесса не сводит глаз с маркиза, легонько сжала ее локоть. – Увидите.

   - Не знаю, чем нас можно удивить. Да, Лукас? – он посмотрел на друга и тот кивнул.

   - На осенних балах и остальных празднествах, дамы наряжаются исключительно Эльфами, Феями и Королевами Осени. Хотя… я помню одну эпатажную девицу – она нарядилась Грибом.

   - Ваше сиятельство, надеюсь, вы не будете Грибом? – хохотнул Эрлинг и, одарив его убийственным взглядом, я язвительно ответила:

   - Именно Грибом я и буду. Поганкой. Пойдем, Сесиль.

   Мы прошли мимо них, и я услышала тихий голос герцога:

   - И сорвав поцелуй полный яда, я погибну с вашим именем на устах.

   Я посмотрела на него через плечо и не сдержала улыбки. Нет, этот нахал все-таки очарователен!

   - До встречи, дамы! – громко сказал нам вслед Лукас, и мы, не оборачиваясь, помахали им. Настроение стало еще лучше.

   _________________________

   * Ниссе - ниссе — рождественские. Их коллектив, по сути, выполняет функции (является аналогом) нашего Деда Мороза. Рождественских ниссе легко узнать по белой бороде до пола, красным (в основном вязанным) колпачкам, усталым старческим лицам и сгорбленным спинам. Последнее от того, что они таскают набитые до отказа мешки с подарками. Ниссе помогают в выборе лучшей рождественской ели и следят, чтобы она стояла подольше. В ответ на свои старания ниссе не прочь получить тарелочку аппетитной, горячей рисовой каши со сливочным маслом.

    **Мабон — неоязыческий праздник, один из праздников викканского Колеса года. Отмечается в день осеннего равноденствия (21—23 сентября), символизирует вторую жатву и подведение итогов года.

ГЛАВА 14

- Он такой красивый! – Сесиль обратила на меня свой мечтательный взор. – Астрид, когда я вижу его, у меня замирает сердце!

   - Может, стоит намекнуть Лукасу на свои чувства? – предложила я и добавила: - Вместо того чтобы смотреть на него взглядом влюбленной девчонки!

   - Не знаю… - она тяжело вздохнула. – А если он отвергнет меня?

   - Тогда, по крайней мере, ты будешь знать, нужна ему или нет, - я взяла ее под руку и прошептала: - А если он ответит взаимностью?

   - Я буду самой счастливой женщиной на свете! – горячо ответила Сесиль, но тут же погрустнела. – Нет. Я не стану этого делать. Зачем такому обаятельному, титулованному мужчине вдова, да еще и без гроша в кармане? У меня даже дома своего нет!

   - Если ты ему небезразлична, он примет тебя такой, какая ты есть, - я заставила ее остановиться. – Но что бы ни случилось, ты должна знать – впереди еще много хорошего и твое счастье обязательно найдет тебя.

   - Умеешь ты вселить надежду… - подруга ласково взглянула на меня. – Мне кажется, сам Господь привел тебя ко мне.

   - Думаю, нам стоит поблагодарить еще и Ханну, - шутливо произнесла я. – С ее ужинами и грибными вылазками.

   - О да! – баронесса засмеялась и указала пальчиком на большую вывеску с красными буквами. – А вот и магазин. Пойдем-ка, потратим деньги, дорогая!

   Когда мы остановились напротив витрины, я восхищенно ахнула, глядя на полки с рулонами ткани. Блестящий атлас, нежные шелка, узорчатая парча и разноцветный бархат могли привести в трепет даже равнодушную к таким вещам женщину. А кружева просто поражали своей прозрачностью и искусным плетением, струясь нежным водопадом с самого верха витрины. Подняв голову, я прочла надпись на вывеске: «Дамское счастье». Воистину.

   Сесиль толкнула дверь, и где-то в глубине магазина звякнул колокольчик, оповещая о нашем появлении.

   Это было большое помещение, в котором возле стен расположились высокие стеллажи с широкими полками, а на них лежали разные по длине и толщине рулоны и бобины кружев. Кроме этого в магазине продавались пуговицы, ленты, крючки, булавки, золотые и серебряные нити, тесьма и остальная фурнитура. Все это тускло сияло под стеклом, вводя меня в почти гипнотическое состояние.

   - Добрый день. Могу ли я помочь таким очаровательным дамам?

   Мы с Сесиль вздрогнули от неожиданности и, повернувшись, увидели невысокого мужчину с метром на шее, появившегося из прикрытого шторами дверного проема. На вид ему было лет шестьдесят и его лицо, покрытое мелкими морщинами, казалось похожим на печеное яблоко.

   - Можете, - баронесса подтолкнула меня к прилавку и сказала: - Нам бы тканей разных по небольшому отрезу.

   - Выбирайте, - он указал рукой на полки. – У меня есть товар на любой вкус.

   Я выбрала лен, хлопок, фетр, габардин, шерсть, немного шелка и бархата. Все ткани были разных цветов, и их вышла приличная стопка. Если даже хозяин лавки и удивился небольшим размерам отрезов, то вида не подал и без лишних вопросов отмерил, сколько я просила. Еще мы взяли дешевых пуговиц, лент, тесьмы и много разноцветных ниток.

   Сложив все свои покупки в экипаж, мы зашли еще в один магазинчик, где приобрели краски и кисти.

   Погода начинала портиться, и нам пришлось возвращаться обратно, чтобы не застрять где-нибудь в середине пути. Осень в Дорвегии оказалась изменчивой и непредсказуемой, с редкими солнечными днями. Холодные дожди заливали остывшую землю, и почти каждую ночь меня убаюкивало их тихое шуршание.

   Немного отдохнув от поездки, мы с Сесиль решили заняться нашими нарядами, вернее, теми симпатичными штучками, которые придадут им карнавальный шарм.

   Из голубой ткани мы вырезали целую кучу лепестков и, расплавив воск на водяной бане, с помощью щипцов окунали в него по одному лепестку. После чего раскладывали их на старой простыне для просушки.

   Тетушка Лонджина с любопытством наблюдала за происходящим и постоянно повторяла:

   - Как это вам в голову пришло? Это же надо такое… Ну, дела…

   Я попросила Антона, чтобы он подготовил кусочки проволоки и, обмотав их зеленой лентой, тоже опустила в воск. В итоге у нас получились чудесные веточки, усеянные цветами.

   - Какая красота! – Сесиль не могла налюбоваться украшением и без конца поглаживала их кончиками пальцев. – Я еще никогда не видела такой прелести!

   - Где найти колоски пшеницы? – спросила я тетушку Лонджину и она тут же сказала:

   - Завтра утром Айдж привезет молоко, и я попрошу его найти колоски. Думаю, в амбаре или на мельнице они точно есть.

   А лепкой яблочек из соленого теста мы занялись втроем и так увлеклись, что не заметили, как время перевалило за полночь. Подсушенные в печи, они уже выглядели достаточно реалистично, а подкрашенные точно никто не отличит от настоящих!

   Довольные и немного уставшие, мы отправились спать и, попрощавшись в коридоре с Сесиль, я уже подошла к двери, когда услышала знакомый стук. Он доносился откуда-то сверху и мне стало не по себе от его ритмичного звучания. Звук чем-то напоминал азбуку Морзе, и мне вдруг показалось, что таким образом пытаются привлечь мое внимание.

   - Кто? – вслух спросила я и нервно хохотнула. – Покойный маркиз?

***

- Нет! Его жена! – раздраженно фыркнула Кристайн, хмуро наблюдая за девушкой. – Неужели так трудно пойти и посмотреть???

   - Что ты хочешь ей показать? – маркиз медленно двигался по коридору из одного конца в другой. – Мой клад все равно в другом месте и вы к нему не доберетесь своими алчными женскими ручонками!

   - Ты его отдашь сам! – язвительно произнесла Кристайн. – Когда я выиграю пари!

   - Разве я могу запретить тебе мечтать? – он широко улыбнулся. – Да, дорогая?

   - Действительно, ваша светлость, зачем вы заманиваете графиню в дальнюю комнату под чердаком? – Эйрик, с задумчивым видом рассматривающий свои ногти, поднял красивые глаза и вопросительно приподнял бровь. – Надеюсь, вы не хотите сбросить ее вниз?

   - Нет! Я хочу ей показать свой тайник, - важно ответила Кристайн и мужчины изумленно уставились на нее.

   - У тебя есть тайник? – маркиз вплотную приблизился к жене. – И что же в нем?

   - Кое-что из моих вещей, - Кристайн и бровью не повела. – У тебя ведь есть тайник, а почему у меня его не может быть?

   - Ты что, прятала от меня золото??? Хотела сбежать, отвечай! – маркиз ткнул пальцем в герцога. – С ним?!

   - О Господи, Харальд! Ты сводишь меня с ума даже после смерти! – рявкнула маркиза, надвигаясь на него. – В этом тайнике драгоценности твоей матери! Она перед смертью рассказала мне о них и попросила, чтобы я отдала их нашей с тобой дочери. Но так как ты, ревнивый негодяй, убил меня – у нас не родилось, ни сыновей, ни дочерей!

   - Ну, ладно тебе… - маркиз пятился от нее и вскоре оказался у самой стены. – Я сейчас окажусь на улице!

   Кристайн резко развернулась и поплыла прочь, заглядывая за каждую штору.

   - Тобби! Где ты прячешься?!

   Мальчик появился совершенно неожиданно и, не дожидаясь вопросов, выпалил:

   - Я соединил пары, когда они были в лесу, и Астрид ушла с Эрлингом! Мне кажется, они поладили! Он даже спас ее от убийцы!

   - Что?! – маркиза замерла, а Эйрик и Харальд повернули к ним головы, прислушиваясь. – Какой еще убийца?!

   - Он хотел столкнуть ее с обрыва! – затараторил мальчишка и его глаза возбужденно засияли. – А герцог в это время помогал Эмме, которая подвернула ногу! Тогда я, недолго думая, помчался к ним и нашептал Эрлингу на ухо, чтобы он немедленно возвращался к Астрид! Герцог поколотил разбойника и тот сбежал! Скрылся в лесу! Я слишком много сил потратил на все это, ваша светлость… У меня даже кружилась голова…

   - Ты – привидение, Тобби, и у тебя не может кружится голова… - задумчиво произнесла Кристайн. – Разбойник, говоришь? Он требовал от нее деньги или посягал на ее честь?

   - Нет! Он просто тащил ее к обрыву! – сказал Тобби и прижал бледные ручонки к груди. – Я очень испугался за графиню… Она шьет такие красивые игрушки! Я видел рисунки! Астрид готовит деревенским детям подарки на Рождество, а я опять останусь ни с чем!

   - Тобби, не капризничай! – Кристайн посмотрела на мужчин. – Что вы думаете обо всем этом?

   - Звучит подозрительно, - согласился маркиз. – Думаешь, разбойника наняли, чтобы убить ее?

   - Как все закручено! – герцог потер руки. – Давно я не испытывал такого интереса к происходящему!

   - Нам нужно разобраться с этим, - решительно заявила Кристайн. – Мужчины, за мной!

***

До Мабона еще оставалось несколько дней и все это время мы с Сесиль занимались пошивом игрушек, а вечерами мастерили украшения. Айдж привез нам приличный пучок колосков, и я их тоже окунула в воск, чтобы они не осыпались и не теряли вид. Из всего материала у нас получилось сделать веточки для волос, брошь на лиф платья и бутоньерку на руку. Оставшимися одинокими цветочками мы решили украсить декольте.

   Яблочки из соленого теста я выкрасила в красно-желтый цвет, приделала к ним веточки и зеленые листики из вощеной ткани. Выложив свои фрукты полукругом, я задумчиво смотрела на них и мне в голову пришла очередная идея – из этого может получиться замечательней