Любовница для лорда с оркестром. Татьяна Гуськова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1. Отставка
• ГЛАВА 2. Адаптация
• ГЛАВА 3. Внедрение
• ГЛАВА 4. Пребывание
• ГЛАВА 5. Движение
• ГЛАВА 6. Продвижение
• ГЛАВА 7. Ностальгия
• ГЛАВА 8. Вторжение
• ГЛАВА 9. Подготовка
• ГЛАВА 10. Защита
• ГЛАВА 11. Контраст
• ГЛАВА 12. Передышка
• ГЛАВА 13. Крайние меры
• ГЛАВА 14. Ожидание и действия
• ГЛАВА 15. Новаторство
• ГЛАВА 16. Мучения
• ГЛАВА 17. Капитуляция
• ГЛАВА 18. Сомнения
• ГЛАВА 19. Снова капитуляция
• ГЛАВА 20. Уютное пристанище
• ГЛАВА 21. Кредитование
• ГЛАВА 22. Охота
• ГЛАВА 23. Неохота
• ГЛАВА 24. Сюрпризы
• ГЛАВА 25. Испытания
• ГЛАВА 26. Предложение

АННОТАЦИЯ

Очнуться в другом мире, в другом теле и тут же получить отставку от любовника, к которому приезжает невеста.

   Ты еще не успела ничего осознать, а тебя уже выставляют на улицу.

   И что теперь делать? Своего адреса ты не знаешь.

   Но наши девушки не пропадут нигде.

   А что делать, если лорд передумает и решит вернуть любовницу?

   Пытаться отвертеться!

   А если сама потом захочешь заполучить любовника обратно?

   Ужас что такое! Сплошная игра на нервах.

ГЛАВА 1. Отставка

Проснулась я лежа в кровати. Но где я, кто я, никак понять не могла. Нет, свои имя и фамилию я помнила. Только хозяйку рук с изящными кистями и хищным алым маникюром звали явно не так, как меня.

   Кровать, на которой я возлежала, имела крышу, то есть балдахин. Сейчас занавеси были подняты, и я могла рассмотреть просторную комнату. Стены, задрапированные бордовой тканью, большой камин, облицованный камнем того же цвета, белоснежные статуэтки на его полке, большое горизонтальное зеркало над камином, в котором они отражались. Пара кресел с бордовой обивкой. Низенький круглый столик. Не бордовый! А красно-коричневый. Ну и, собственно, сама кровать тоже в бордовых тонах. Вот и вся обстановка.

   — Леди Кара, вам пора! — послышался из открытых дверей невероятно красивый мужской голос, у меня просто мурашки по всему телу побежали, и очень захотелось увидеть его обладателя.

   Впрочем, обладатель желание почти сразу выполнил, возник на пороге, поражая статью и шириной плеч. Он застегивал манжеты белоснежной рубашки. Рубашка, правда, была какого-то странного фасона. С объемными, присобранными у манжет рукавами, воротником стоечкой и широкими, расклешенными полами, впрочем их красавчик заправил за пояс узких брюк.

   Вошедший несомненно был красавчиком. Смуглый, с черными, как смоль, волосами. Те завивались в локоны и красиво обрамляли лицо. Черты лица довольно резкие, но очень гармоничные. И, неожиданно для такого смуглого мужчины, яркие синие глаза. В общем я залипла и пропустила все, что красавчик мне говорил. Лежала, любовалась и наслаждалась звуками волшебного голоса.

   — Леди Кара! — гаркнул он сильнее, заставив вздрогнуть.

   — Да? — кажется, это меня так теперь зовут. Мой голос прозвучал испуганным писком.

   Красавчик несколько смягчился.

   — Леди Кара, вам пора домой.

   А куда домой? Куда мне вообще иди? И как бы это выяснить?

   — Не могли бы вы проводить меня до дома? — попросила я. Увидела, что у красавчика потемнело лицо и сразу исправилась: — Или выдать кого-нибудь в сопровождение. Боюсь, я не слишком хорошо себя чувствую и не дойду сама.

   — Хватит уловок, леди Кара, — мужчина старался сдержать гнев, но он прорывался рычащими нотками.

   Елки-палки, неужели придется идти в неизвестность и скитаться по улице, пытаясь узнать собственный адрес?

   Я села на кровати, и тут меня ощутимо повело в сторону. Пришлось даже немного посидеть неподвижно с закрытыми глазами, справляясь с головокружением. Ноги с ложа я спускала уже гораздо осторожнее.

   — Хорошо, я пришлю Мальта сопроводить вас, — явно смутился мужчина.

   — Буду очень благодарна!

   — Но запомните, это последняя любезность с моей стороны. Завтра приезжает моя невеста, и я не хочу, чтобы вы являлись сюда в попытках сорвать свадьбу.

   Не дай Боже! Мне бы с собой разобраться! Но вслух я этого не сказала.

   Под одеялом на мне не оказалось ничего, одежда лежала неопрятным комом на одном из тех самых кресел чуть в стороне.

   Красавчик не думал ни выходить, ни отворачиваться, чтобы дать мне одеться.

   — Эээ, — напомнила я о себе, когда он уселся за стол и принялся вскрывать лежащие там письма.

   — Да?

   — Вы не могли бы выйти и позволить мне одеться?

   — К чему ложная скромность? Что я там за пять лет не видел?

   Вот хам!

   Пришлось вставать и идти к креслу под насмешливым взглядом. Кажется, неизвестный красавчик и леди Кара хорошо вчера отметили расставание: все тело ломило, ноги болели, будто я сто раз на шпагат села, грудь покрывали пятна засосов, да так обильно, что я сама себе напомнила леопарда, соски распухли, и до них невозможно было дотронуться, между ног просто пекло. И запах... Леди Кара помывкой вчера не озаботилась, оставив все на меня. Кожу кое-где стянуло.

   Я взяла ярко-алое, кто бы сомневался, платье и натянула через голову. Благо, никакой шнуровки сзади, так любимой авторами книг, в нем не оказалось, только ряд мелких пуговичек сбоку. С ними я прекрасно справилась сама. Ничего похожего на бюстгальтер не было, впрочем, платье само прекрасно держало грудь. Вниз предстояло надеть самые обычные трусы, как те, что шила моя бабушка, а поверх них что-то похожее на толстые, шерстяные колготки телесного цвета.

   Хозяин дома самолично проводил меня к выходу, где передал с рук на руки молодому шустрому парню. Про этого можно было сказать одно — невзрачный. Коротко остриженные волосы мышиного цвета, серые глаза, серо-коричневая одежда, разве что выделялся белоснежный нашейный платок.

   Мне помогли надеть черное пальто с широкими рукавами, отороченными мехом, высокие ботинки на шнуровке, с невысоким квадратным каблуком, накинули капюшон, и выставили с напутствием:

   — И не вздумайте приходить сюда больше, не то пожалеете!

   Я только махнула ему рукой, не оборачиваясь.

   На улице я крепко ухватила за руку этого самого Мальта и осторожно, чтобы не привлекать внимания, осматривалась по сторонам.

   Дом, из которого мы вышли, имел богатый фасад, выкрашенный бледно-желтым. Окна и вход окружала обильная лепнина. Чтобы выйти на улицу, нам пришлось пройти по небольшому саду. Судя по отсутствию листьев, сейчас была или ранняя весна или поздняя осень. На земле не лежало ни одного листочка, не облегчая мне разгадку.

   Дорожка была вымощена большими желтыми плитами, они за узорчатыми кованными воротами, которые нам любезно приоткрыл привратник, вышедший из будки, сменялись серой булыжной мостовой, вовсе не такой аккуратной и пригнанной друг к другу. Так что пришлось идти аккуратно и смотреть и под ноги тоже.

   С улицы с богатыми особняками за высокими заборами мы вышли на широкий проспект. Дома здесь были в несколько этажей, но не больше пяти, на нижних располагались какие-то лавки или другие заведения. Висели красочные вывески, с картинками и завитушками. Буквы на мгновение показались мне незнакомыми, потом в глазах замельтешило, и я смогла прочитать: «Стригальня от госпожи Куко».

   — Вам нехорошо? — спросил мой сопровождающий, видя, что я остановилась, пережидая головокружение.

   — Сейчас отпустит, давай постоим немножко.

   Мы отошли к стене, чтобы не мешать прохожим. А таких было довольно много. Самого разного вида. По большей части в простой и невзрачной одежде, но попадались и те, кто побогаче, в их нарядах было больше красок. По мостовой, нещадно чадя, ездили автомобили, похожие на автомобили начала двадцатого века. Я думала, будут и лошади, но не рассмотрела ни одной.

   Видя, что я просто стою и кручу головой, Мальт потянул меня дальше. Пришлось подчиниться. Улицу я могу рассмотреть и позже, сейчас же очень хотелось домой, переодеться, помыться и лечь в постель, чтобы там спокойно обдумать все, что со мной произошло, ну и дать отдых натруженному телу.

   Идти пришлось так далеко, что под конец пути я просто повисла на своем спутнике, ноги подгибались, я жалела, что не попросила у красавчика какое-нибудь колесное средство доставки, наверняка, у него есть, вон какой дом богатый.

   Но все когда-нибудь кончается, закончился и наш путь, перед небольшим двухэтажным домиком, выходящим дверью прямо на улицу. Я замерла перед ней, думая, как открыть. Никакой сумочки у меня с собой не было, карманы тоже были пусты, я их проверила по дороге.

   Видя, что я застыла статуей, глядя на вход, Мальт сам подошел и постучал специальным молоточком, висящим справа от двери. Я его и не заметила.

   Через некоторое время дверь открылась и выглянула полная женщина в сером чепчике. Лицо у нее было несколько грубоватое, с носом картошкой, но, вроде, не злое. Я-то думала, что живу одна, а тут... Впрочем, наверное, это к лучшему, сама о себе в новой обстановке я не смогу позаботиться.

   — Леди Кара, — женщина улыбнулась вроде дружелюбно. Кто она? Служанка, экономка, компаньонка? Как ее зовут? — Заходите скорей!

   Мальт помог мне подняться по лестнице и вручил в крепкие руки встречающей.

   — Мизель, леди себя плохо чувствует, возможно ей понадобится доктор.

   Ага, имя узнали. Под причитания женщины с меня сняли верхнюю одежду, ботинки, и препроводили, видимо, в гостиную. Мальт откланялся, а я села в кресло и огляделась. Больше всего гостиная напоминала какую-то шкатулку. Паркет со сложными узорами из разных пород дерева, на стенах красный цвет перемежается с позолотой. И вся мебель подобного стиля. И все в завитушках, рюшках. Ну просто обитель куртизанки. Только я и есть куртизанка.

   Вернулась Мизель, провожавшая моего спутника.

   — Леди Кара, доктора звать? Опять лорд Танрей перестарался?

   — Нет. Спасибо, не нужно доктора. Я бы просто приняла ванну и немного полежала.

   — Да-да! Сейчас! Подождите немного! — засуетилась женщина.

   — Мизель, — проводите меня сначала в мою комнату, а то боюсь, что я сама не дойду.

   — Конечно-конечно! Держитесь за меня крепче!

   Мизель была такой стати и силы, что, наверное, могла не только сопроводить, но и донести тщедушное тело леди Кары до комнаты. Комната оказалась на втором этаже. Там она помогла мне устроиться на кровати, сама же улизнула.

   Я посидела немного, почувствовала, что скатываюсь в панику, и решила что-то начать делать, чтобы отвлечься. Для начала избавилась от колючих «колготок». Открыла шкаф с резными дверцами и нашла красивый алый халат из ткани, похожей на бархат с длинным ворсом, порылась еще и наткнулась на белые ночные сорочки с таким обилием кружева и рюшей, что если надеть их, станешь похожа на снежную бабу, ну или на декоративную капусту. В целом комната была такой же яркой, вычурной, как и гостиная внизу.

   — Что же вы? — упрекнула меня появившаяся Мизель. — Я бы приготовила все! — она взяла вещи у меня из рук. — Пойдемте, я приготовила ванну.

   Ванна, за исключением все той же претензии на роскошь, оказалась самой обычной. Хорошо, что не придется мыться в какой-нибудь кадушке.

   Мизель потянулась к пуговицам на моей одежде, но я отстранила ее руки.

   — Спасибо, Мизель, я сама.

   Та только тяжело и, как мне показалось, сочувствующе вздохнула. Кажется, этот самый лорд Танрей был не очень ласковым любовником, раз служанка привыкла к моим появлениям в разбитом виде. Пусть теперь невесту свою терзает.

   — Помочь вам помыться?

   — Нет, сама справлюсь.

   Я, наконец, выпроводила Мизель и осталась одна.

   Силы как-то разом кончились, с трудом избавившись от платья, я подошла к зеркалу. В нем отражалась улучшенная версия меня самой. Лет на пятнадцать моложе. Но была это все же не Марина Острогина, а другой человек — леди Кара.

   Огромные глаза цвета бутылочной зелени с длиннющими ресницами, без удлиняющей туши, не наклеенными. Все свое, родное, природное. Идеальная кожа на лице без всяких черных точек и шрамиков от подростковых прыщей, даже ни единой родинки. Брови, не знающие щипчиков, при этом изящными тонкими линиями изгибающиеся над глазами. Про губы ничего не могу сказать, они были распухшими и алыми, походили на плюшки. Волнистые волосы красивого, яркого каштанового цвета, длиной чуть ниже лопаток. Стройное нежное тело с высокой грудью, не меньше чем третьего, а то и четвертого размера. Впрочем, его сейчас покрывали не только засосы, но и синяки. На бедрах черные следы от пальцев. Это словно пробило какую-то стену. Я ничего не помнила о жизни Кары, но внезапно почувствовала себя изнасилованной и грязной.

   Прекратив рассматривание, скорее забралась в воду. Чуть не выскочила обратно, потому что промежность буквально загорелась огнем. С трудом заставила себя перетерпеть, пока натертая кожа привыкнет к горячей воде и немного успокоится.

   Потом нашла мочалку, большой кусок розового, безумно ароматного мыла и начала яростно намыливаться.

   Вот козел! Пользовал девку как хотел! А потом у него невеста и катись колбаской! А чем вообще занималась эта Кара? Кто она была? И как я оказалась в ее теле?

   В моем мире, я уже поняла, что попала в другой и в другое тело, были очень популярны романы про попаданцев и попаданок. Парни и девушки всех мастей перемещались в другой мир, чтобы начать там новую жизнь. Иногда полным комплектом, с телом и душой, иногда частично, погибнув и получив в пользование новое тело. Кажется, это мой вариант.

   Но что произошло, погибла ли я, или еще что-то, я не помнила. События были как в тумане. Еще надо понять, не реалистичный ли это сон. Мне такие часто снились. А если не сон... Там, в старом мире, я жила совершенно одна, даже кошки с попугайчиком не завела. Родители давно умерли, другие родственники тоже. Детей и мужчины не было, даже друзей. Перекидывалась иногда в магазине парой слов с кассиром, вот и весь мой круг общения. Работала фрилансером. Постоянного работодателя тоже не было. Никто и не вспомнит обо мне. Разве что соседи, когда запах разложения просочится в их квартиры. Это если я умерла дома. А если лежу в коме в больнице? Или я здесь, а леди Кара там, в моем теле. В общем, вопросов было больше, чем ответов.

   Тщательно вымывшись три раза, я все еще не чувствовала себя достаточно чистой. Отложив в сторону мочалку, взяла большой пористый камень, которым обычно пятки драят, и начала оттираться уже им.

   Через некоторое время за дверью послышался голос Мизель:

   — Леди Кара, — позвала она. — Вы как там?

   Я не ответила, мне не хотелось никого видеть, все казалось, что отвратительный запах никак не исчезнет, а я еще грязная.

   — Леди Кара! — женщина уже начала колотить в дверь со всей силы.

   Я молчала, просто терла кожу камнем.

   Дверь с грохотом распахнулась, кажется, Мизель ее просто вышибла. При виде меня она всплеснула руками.

   — Леди Кара! Что же вы делаете?! — она с ловкостью опытной сиделки извлекла меня из ванны, поставила на пол, завернула в большой отрез мягкой ткани, осторожно промакивая сочащиеся сукровицей раны. — Не надо так! Все наладится, вот увидите. Не стоит оно того, — утешающе бормотала она, смазывая кожу чем-то довольно щипучим.

   Потом напялила на меня длинную ночную рубаху из мягкой ткани и препроводила в кровать. И принесла какую-то гадкую алкогольно-медово-молочную смесь. Заставила меня ее выпить, после чего я быстро провалилась в глубокий сон без сновидений.

***

Лорд Танрей сидел в гостиной, перебирая письма и приглашения, но не столько работал, сколько ожидал своего секретаря. Наконец, Мальт вошел в гостиную и поклонился.

   — Проводил? — спросил лорд.

   Юноша молча кинул.

   — Что она сказала?

   — Ничего. Мы всю дорогу шли молча.

   Сложив руки на груди, мужчина откинулся на спинку кресла, задумчиво глядя в пространство.

   — А что скажешь насчет ее самочувствия? Это была уловка, или леди, действительно, себя плохо чувствовала?

   — Мне показалось, что леди не солгала. Всю дорогу она держала меня под руку, иногда пошатывалась и растерянно оглядывалась. Как будто пыталась понять, где находится.

   — Вот как... Но это ничего не меняет. Приставь кого-нибудь проследить за ней. А лучше сам займись. Я не хочу, чтобы она устроила скандал и сорвала свадьбу.

ГЛАВА 2. Адаптация

Проснувшись, я долго не могла понять, где нахожусь. Мне отчего-то казалось, что сейчас открою глаза и окажусь дома, увижу старую люстру с висюльками, потолок, который давно стоит побелить, паутинку возле окна, которую никак не удавалось снять, потому что видно ее было только утром из кровати. Но чуда не произошло, или наоборот произошло. Я по-прежнему в другом мире: и вчерашний лорд, и Мизель, и дом, и удивительно похорошевшая я — не были сном.

   Не дожидаясь, пока я встану, в комнату вошла моя то ли служанка, то ли компаньонка.

   — Просыпайтесь, леди, — Мизель одним движением раздернула шторы, позволяя яркому солнышку ворваться внутрь. В воздухе закружился целый рой мелких пылинок. — Не дело весь день киснуть в кровати. Встаньте, расходитесь, там, может, и день не таким плохим покажется.

   Кажется, Мизель знает о моем расставании с лордом и искренне мне сочувствует, даже думает, что я хочу что-нибудь с собой сделать. На шок от расставания можно будет списать многие свои странности. Ах, леди Кара так остро переживала расставание с любовником, что немного рехнулась. Прекрасное объяснение, главное только, чтобы в дурдом не упекли.

   За ночь содранная кожа подсохла и теперь неприятно тянула. Сейчас, по здравому размышлению, я не понимала, зачем так себя истязала вчера.

   Так что встаем, приводим себя в порядок и начинаем обживаться. Начала с подбора платьев. Леди Кара была любительница ярких, открытых нарядов всех оттенков красного. Мне с трудом удалось найти более-менее пристойное и удобное темно-бордовое платье. У него были довольно узкие длинные рукава, но хотя бы спина не была открыта до самых ягодиц и грудь не вываливалась из огромного декольте. Может, можно как-то продать все это развратное тряпье, а на вырученные деньги купить нормальный гардероб?

   Мизель как почувствовала, что я готова и позвала к завтраку. Вчера у меня маковой росинки во рту не было, кроме странного успокоительного средства, так что есть очень хотелось. Завтрак оказался без изысков, но из того, что я очень люблю. Пара яиц, сваренных всмятку, ломоть черного ноздреватого хлеба, порезанный тонкими пластинками свежий огурчик и несколько кусочков сыра с большими дырками. Завтрак почти полностью повторял мои завтраки в другом мире, кажется, мы с леди Карой были похожи не только внешне. Мизель из пузатого чайника налила в широкую низкую чашку из почти прозрачного фарфора крепкий чай. Я бы предпочла кофе с утра, но вдруг здесь этот напиток неизвестен, выясню потом.

   После завтрака я вернулась в свою комнату и принялась детально ее изучать. Первой жертвой стал шкаф. За застекленными дверцами прятались книги, а вот внизу, в аккуратных толстых папках лежали документы. Леди Кара была еще та аккуратистка, несмотря на свой образ жизни.

   Нашлись документы на дом, выяснилось, что ей его подарил тот самый лорд Танрей. Не зря, значит, страдала. Договор о найме на работу Мизель Кохот. Оказалось, что она моя горничная. В договоре были скрупулезно прописаны обязанности и указана сумма жалования в месяц. Судя по договору, делать Мизель должна была по дому все. Не горничная, а домработница с расширенными обязанностями. Были здесь и метрики самой Кары, но ни год рождения, ни место рождения мне ничего не сказали. Также нашлись счета на оплату за дом, если сравнивать с жалованием Мизель, то просто огромные. И, что самое неприятное, часть из них были не погашены. Еще здесь оказались закладные из ломбарда на украшения, они были попарно сложены с квитанциями из ювелирного магазина. Кольцо с турмалином, приобретено лордом Танреем тогда-то тогда-то, и закладная на это самое кольцо. Сумма в три раза меньше, чем стоимость в магазине. Понятно, что жила Кара на подарки. Интересно, а нельзя это все как-то по-иному продавать, например, вернуть обратно в магазин, а не закладывать в ломбарде, уж больно накладно получается.

   Мизель разъяснила, когда я поинтересовалась у нее этим вопросом.

   — Так неприлично подарки обратно в магазин сдавать и продавать тоже. Даритель и обидеться может. А в ломбард... Вы как бы на время сдаете, из-за временных трудностей, а потом выкупите. Это дозволяется.

   Понятно, что Кара ничего не выкупала. Но осталось ли что-то в ее запасах? Теперь даритель послал меня куда подальше, можно делать с Кариным наследством что угодно.

   Увесистая шкатулочка с драгоценностями нашлась в хорошо запертом массивном деревянном ящике, этакий аналог сейфа. Чтобы его открыть, пришлось капнуть кровью на металлическую пластинку на дверце, она сразу отщелкнулась. Это не я сама сообразила, это Мизель подсказала, когда увидела, как я кручусь вокруг этого самого ящика. Принесла острую булавку. А мир или не такой отсталый, как мне показалось, или здесь есть магия? Я попробовала выяснить об этом у Мизель, но та только руками замахала: сказки и глупости, а замок на крови — сложный механизм. Ладно, разберемся еще.

   Ящик внутри был металлическим. Кроме шкатулки там лежали два полотняных узких мешочка, в которые колбаской были уложены крупные монеты, скорее всего золотые, и толстая пачка бумажных купюр. Внутренность шкатулки тоже порадовала. Столько добра я никогда в жизни не видела. Дома у меня водились несколько золотых сережек, оставшихся от мамы и бабушки, с мочкой-петелькой, нежно мною любимые, и разные серебряные безделушки, которые стали продаваться в последнее время в больших количествах по доступной цене. Здесь же качество, тонкость работы, размер и цвет камней... Лорд Танрей явно был щедрым любовником. Я примерила несколько штучек, полюбовалась на игру камней, покрутилась перед зеркалом, потом все убрала обратно в шкатулку.

   Но поносить все же что-нибудь хотелось, сейчас на мне ни одной драгоценности не было. Перерыв всю шкатулку нашла неожиданно скромные серьги с любимой мочкой-петелькой, почти копию тех, что осталась в другом мире, только вместо искусственного рубина в лепестки зажимов были вставлены белые жемчужинки.

   Пока есть на что жить, но любой запас иссякает, надо подумать, чем я буду здесь заниматься, что я могу делать и как заработать. Снова идти в наложницы к какому-нибудь богатею не хотелось. Да, после того, как я рассмотрела вчера собственное тело, близость с мужчинами вообще вызывала отвращение. Если и захочу когда, то это будет мое желание, а не попытка заработать.

   Увидев меня в жемчужном комплекте, Мизель только укоризненно покачала головой.

   — Ни к чему невеститься-то вам.

   Оказалось, что украшения с жемчугом, без вставок других камней, носят только невесты, невинные девушки до свадьбы. А я как бы приравниваю себя к ним.

   — А это протест такой, — пояснила я горничной, усаживаясь за стол пить чай.

   — Чего? — нахмурилась женщина.

   — После того, как меня лорд Танрей отправил в отставку, я теперь тоже невеста.

   В глазах Мизель появилась жалость. Со вздохом она отвернулась.

   К чаю было что-то воздушно-творожное, запеченное в круглой маленькой керамической формочке, в меру сладкое, с кисленьким густым соусом. Вкусы у нас с бывшей хозяйкой тела совпадали идеально.

   Перекусив и напившись горячего чаю от души, отправилась дальше обследовать дом. Заодно подмечая, что из лишней роскоши можно было бы продать. Ремонт делать не хотелось, это большие деньги и неудобство, но несколько разгрузить обстановку, да и улучшить собственное благосостояние можно было попробовать, но к этому я еще вернусь.

   После обеда вышла на улицу, оказалось, что за домом есть небольшой закрытый дворик, сейчас он пустовал, но, судя по грядкам у стены, тут выращивалась летом какая-то зелень или цветы. А еще во дворике обнаружился гараж. И не пустой! Там тосковал черный лакированный красавец. Совсем новенький, судя по всему. С улыбкой я обошла его кругом. Вчера я видела машины на улице, но более громоздкие. Этот был поменьше, более гладких очертаний. Провела пальцем по блестящему крылу.

   Дома я водила машину. У меня была светло-желтая «Daewoo Matiz». Сейчас Бусинка моя одна во дворе стоять осталась, и будет стоять там пока не сгниет, или пока сердобольные жильцы не вызовут полицию, чтобы брошенный автомобиль отогнали на штраф-стоянку.

   Этот же красавец явно мужского рода, вон морда с круглыми, выдающимися вперед фарами какая упертая, и хромированная решетка радиатора похожа на щетку усов.

   Интересно, Кара водила? Или это просто очередной дорогой подарок любовника? Смогу ли я водить, и что нужно для этого?

   Открыв дверцу, я забралась внутрь. Устроилась на переднем сидении и поняла, что мне понадобится учитель или какая-нибудь инструкция. Руля у местного автомобиля не было, по обе стороны от сидения торчали два длинных черных рычага с круглыми головками, а внизу красовались две большие широкие педали, торчащие из пола. Было еще несколько кнопок разного цвета, без надписей, но с какими-то таинственными значками.

   Я попыталась у Мизель выведать все про красавца. Та сразу высказала свое недовольство. Что это пустая трата денег и что шофера она пока не нашла.

   Ага, значит, Кара купила машину сама.

   — Не ищи больше шофера.

   — Почему? Продадите теперь эту страсть? И правильно!

   — Нет, сама ездить буду.

   Горничная застыла с открытым ртом и выпученными глазами.

   — Как это? Вы ж женщина. А как же вы будете?

   — Как-нибудь. Надо попробовать. Есть места, где учатся водить машину?

   Мирель задумалась.

   — Что-то не слышала о таком. Разве что учителя какого нанять. Но никто не согласится учить женщину.

   — Понятно.

   Учителя мне никакого нанимать не хотелось, там более Мизель сильно удивилась тому, что женщина хочет водить автомобиль. Найти инструкцию, узнать где и как получать права на управление... И я на колесах! Надеюсь.

   До вечера я раздумывала о подходящем занятии для себя. В своем мире я занималась тем, что писала платные отзывы, разные статьи и статейки, и баловалась сочинительством женских романов. В последнее время, когда книгоиздание по большей части ушло в электронный вид, и теперь автор был сам себе издателем, эта часть моей деятельности стала тоже приносить ощутимую копеечку в бюджет. Может, и здесь чем-то заняться подобным. Я попросила Мизель купить свежую газету, а сама отправилась потрошить книжный шкаф.

   Леди Кара была или весьма разносторонним читателем, или книги стояли в шкафу просто для красоты. Нашлось там две энциклопедии садовода разного года выпуска, несколько каких-то непонятных вроде бы философских трактатов. Какие-то исторические произведения в богатых обложках. Подозреваю, что это подарки все того же лорда Танрея. Инструкции к автомобилю не нашлось, зато кое-что интересное, но обнаружила — несколько зачитанных томиков с любовными романами, спрятанных за книгами с красивыми обложками. Эти я все собрала и отнесла на тумбочку к кровати, нужно будет тщательно все изучить.

   Газету Мизель подала вместе с чаем. Я развернула сложенные листы и прямо на первой странице обнаружила фотографию своего бывшего любовника с кукольно красивой девицей. Он стоял суровый, как скала, в роскошном костюме, на фоне какого-то здания, кажется, вокзала, а рядом с ним счастливо улыбалась белокурая милашка. Мужчины обожали таких женщин, с немного детскими, пухлыми щечками, наивными глазами, губками бантиком, бровками, поднятыми будто бы в удивлении. Конечно, только такую замуж и брать, чистую, невинную, юную. А не потасканную любовницу. Интересно, с этой юной, нежной он будет так же себя вести, как со мной? Как она отнесется к любителю грубого секса?

   В статье рассказывалось о прибытии в город невесты лорда Танрея. Справа от милашки виднелась чопорная дама в темном строгом платье и маленькой шляпке, наверное, компаньонка или старшая родственница, а слева от лорда торчало наполовину, вторая часть в кадр не попала, лицо Мальта.

   Живописалось о соединении двух древних и богатейших родов Тармила. Брачный контракт был заключен еще во младенчестве невесты, и вот, наконец, она достигла брачного возраста, чтобы приехать к жениху и сочетаться с ним браком. В целом прочитала с интересом, хотя многие длинные описания можно было бы пропустить, а слишком длинные и витиеватые предложения упростить. Буквы немного плясали в строчках. Офсет здесь, еще не изобрели, пользуются высокой печатью с наборным шрифтом.

   Мизель зорко следила за моим лицом, пока я читала статью. Боялась истерики? Попытки суицида? Я решила не оправдать ее ожиданий и, дочитав, перелистнула страницу.

   Дальше было несколько скучно. Длинная статья про строительство завода, изобиловавшая все теми же длиннющими описаниями и техническими терминами. Из всего объема я поняла только, что завод будет выпускать сельскохозяйственную технику, и что владелец — лорд Танрей. А богатый мужик.

   Светские сплетни. Мне было немного скучно, всех этих людей я не знала. Но старательно прочитала, чтобы ознакомиться с особенностями местной стилистики. Несколько страничек рекламы, кое-где снабженной весьма забавными рисунками. Например, реклама духового мыла, на коробке с которым обильно радовался усатый господин в высокой шляпе. На последней странице, после некрологов, нашлось пол-листа для женщин. Эта рубрика носила гордое название «Для леди». Там обнаружились рецепт песочного пирога, способ отбеливания тканей и реклама механического приспособления для стирки, проще говоря, стиральной машины, чтобы постирать в ней, нужно было вращать ручку, как в шарманке. И вся эта информация была дана настолько скучно, что некрологи по сравнению с ней — бестселлер. И пирог по такому рецепту, малоинформативному и написанному сложным языком, испечь довольно трудно. Справится только человек уже в принципе знающий, что нужно делать.

   — Вы как газетку дочитаете, отдайте мне, пожалуйста, — попросила Мизель, убирая со стола.

   — Хорошо, а что ты с ней будешь делать?

   Не хотелось бы пускать единственный пока образец публицистики для растопки печки. Я поискала имя автора женской колонки. Феоксида Кардит. Явно псевдоним. Скорее всего пишет под ним мужчина. Женщина никогда бы не написала «вмонтировать сырые яйца в расплавленное масло».

   — Да... — замялась горничная, будто я застукала ее за чем-то нехорошим. — Вы вон тоже заинтересовались. А там попадаются всякие полезные штуки.

   Понятно, что говорила Мизель про рубрику «Для леди». А женский контент-то пользуется спросом. Надо попробовать написать несколько статеек и отнести в редакцию. Что я там помню про народные средства для наведения женской красоты? Соль и сода для отбеливания кожи, молочная сыворотка от натоптышей, луковый сок от выпадения волос.

   Я посмотрела на Мизель — у меня и подопытный есть. Подскажет, какие средства есть в этом мире, с удовольствием на себе все испробует.

   Да и рецептов я помню довольно много.

   Вряд ли за такие статейки и рецепты заплатят очень много, но копеечка в дом пойдет.

   Я протянула газету горничной.

   — Держи. Только не выкидывай, пожалуйста, я потом еще хочу почитать.

   — Это как скажете.

   Я расспросила Мизель, много ли еще газет выпускается, с какой частотой, в каких еще бывают интересные рубрики. Газет было всего три. Та из них, что мы читали, выходящая раз в три дня, более серьезная, про всякие мировые новости и глобальные события — раз в десять дней, и небольшой новостной листок, выходящий утром и вечером. Женская рубрика была только в одной. Ее и будем окучивать.

   После чаепития Мизель занялась своими делами, а я отправилась изучать женские романы.

   Вся пять книг оказались с довольно однообразным сюжетом. Или Кара такие выбирала, или, возможно, это сейчас модно. В одной, про несчастную сиротку Жизель, которая устроилась на работу к старому, богатому, но очень доброму, красивому и справедливому лорду, я нашла подсохшие следы капель. Бедная девушка даже плакала над книгой, видимо сравнивала происходящее там со своей жизнью. Только в книге лорд женился.

   В остальных книгах тоже были сиротки, бесприданницы, леди из обедневших родов. И везде их пригревали лорды разной степени свежести, безумно влюблялись и женились.

   Надо бы сходить в книжный, поискать другие образцы. Я посмотрела дату издания. Самая поздняя книга выходила два года назад. Может, с тех пор мода сменилась и теперь популярны книги про бедного сиротку, которого пригревает одинокая, страдающая леди. Хотя раньше на выход книги требовалось довольно много времени, все-таки два года достаточно большой срок. Сегодня за окном уже сгущались сумерки, а вот завтра непременно навещу книжный магазин, разведаю рынок, заодно и прикуплю инструкцию по управлению автомобилем.

   Умница Мизель, видя, что я заинтересовалась газетами, без просьб прикупила вечерний новостной листок и подала его вместе с ужином. Мне хотелось поговорить о газетах, книгах и планах на завтрашний день, так что я предложила горничной поужинать со мной.

   — Как можно?! — изумилась горничная. — Да и ужин я готовила только для вас.

   — Ну, пожалуйста! — я решила давить на жалость. — Мне так плохо и тоскливо, хочется поговорить хоть с кем-нибудь. Поужинай со мной, пожалуйста! Ты же все равно будешь что-то кушать.

   Мизель замялась. Я изобразила страдающую в разлуке леди. Видимо, хорошо получилось, потому что горничная принесла и выставила на белую скатерть свой нехитрый ужин — пара ломтей черного хлеба, немного сыра, нарезанная и приправленная растительным маслом луковица (у меня от такого салатика слюнки потекли) и глубокая плошка то ли с каким-то бульоном, то ли с отваром.

   У меня же была вкуснейшая сладкая воздушная каша, похожая чем-то на рисовую. Зернышки связывало что-то похожее на крем, или густую пену. И пузатый чайничек, от которого тянуло запахом мяты и ромашки. Скромно. Мне бы не хватило порции в две столовые ложки, но это тело удовлетворилось.

   Луковый салат напомнил о рецептах для ухода. Я закинула удочку, рассказав Мизель про луковую маску для укрепления волос, но горничная не заинтересовалась. Значит, волосы у нее хорошие, хотя под чепчиком не видно.

   — Да зачем вам? — удивилась горничная, решив, что я хочу улучшать свою внешность. — Волос у вас хороший и не лезет. Только вонять будет.

   А вот средство от натоптышей понравилось. Видно было, что сыворотка сегодня пойдет для смягчения кожи ног.

   Мы еще немного обсудили разные рецепты, газеты, просмотрели совместно новостной листок, ничего актуального для меня там не было, а потом Мизель отправилась хозяйствовать, а я — отдыхать и продолжать изучать мир местного любовного романа.

***

Вечернего отчета Мальта лорд Танрей неожиданно для себя ожидал с некоторым нетерпением. Утром он встретил леди Изольду на вокзале со старшей родственницей-компаньонкой. Все ожидал, что явится леди Кара и устроит скандал, но все прошло тихо, бывшую любовницу даже не видели рядом с вокзалом. Удивительно, что она упустила такой удобный момент.

   Леди Изольда оказалась невероятно мила, щебетала всю дорогу, повествуя о тяжестях путешествия и новых впечатлениях. Она в первый раз выбиралась так далеко от дома без папеньки. Лорд Танрей умилялся, слушая этого в сущности еще ребенка.

   Обед невеста попросила подать в комнату, потому что отдыхала после дороги, а вот ужинал лорд Танрей уже с будущей женой и ее компаньонкой. Леди Зибелла почти все время молчала, иногда только отвечая на вопросы подопечной. А вот леди Изольда справлялась за двоих, даже за троих, потому что по большей части молчал и лорд Танрей. Вскоре он обнаружил, что от милого девичьего щебета начало ломить виски. Оставалось надеяться, что излишняя говорливость одолела леди из-за переизбытка впечатлений.

   Наконец, постучавшись и дождавшись разрешения, в комнату вошел Мальт. Секретарь коротко поклонился. Лорд Танрей старался не показать своего нетерпения.

   — Как провела день леди Кара?

   — Она провела его дома, никуда не выходила. Только два раза посылала служанку за газетой.

   Лорд Танрей вспомнил, что сегодня их с невестой снимали для светской хроники, фотографии должны уже были напечатать в газете. И Кара не пыталась ничего предпринять? Если сразу не проявила себя, то, значит, выдумывает что-то особенно изощренное.

   — Делала ли леди что-то странное?

   — Ужинала со служанкой за одним столом.

   — Что?!

   Несмотря на то, что леди Кара была из обедневшего дворянского рода, где с воды на воду перебивались, в вопросах условностей она была куда непримиримее самого лорда Танрея. Неужели расставание подействовало на нее сильнее, чем он думал, раз леди опустилась до ужина со служанкой.

ГЛАВА 3. Внедрение

Уснуть я не могла очень долго. Уже хотела идти просить у Мизель чудесного средства. Утром долго спала и хорошо выспалась, днем было мало физической активности, да и мысли разные одолевали.

   Вечером я проштудировала как следует любовные романы. Они были по объему достаточно небольшими. Посчитала количество знаков в строчке, количество строчек на полосе, количество страниц в книге. Получилось около пяти-шести авторских листов, то есть двести-двести пятьдесят тысяч знаков. Не так много, такой объем я могу быстро написать.

   Тексты изобиловали длинными описаниями. Какой-нибудь восход солнца описывался на пару страниц. Значит, и мне этим пренебрегать не стоит, разве что чуть сократить объем в пользу динамики. Очень много внимания уделялось описанию чувств страдающих героев. Герои страдали, мучились, будто больше никаких других эмоций не было. Ладно, отметим для себя. В принципе сюжет будущей книги уже складывался в голове. Только примут ли что-то подобное в издательстве? Надо будет разведать обстановку.

   Выписала на листок названия издательств и их адреса. Имеющиеся у меня книги были двух разных издательств, из разных городов. Надо как-то ненавязчиво узнать, как называется тот город, в котором я нахожусь, чтобы не пришлось далеко ехать. Очень не хватало интернета! Сейчас бы забила в поисковик, и вот она информация, с пылу с жару. А тут, конечно, сложнее. Но ничего, привыкну, живут же как-то люди.

   Глядя в темный потолок комнаты, я раздумывала о собственной будущей жизни в этом мире. В России профессия писателя была непрестижной, да и сейчас не всеми уважаема. Воспринимается скорее как хобби и идет в дополнение к какой-то основной работе. Очень мало писателей живут только на гонорары. Как с этим дело обстоит здесь? И что делать, если у меня ничего не получится? На что жить?

   И как так произошло, что я внезапно попала сюда, в это тело, улучшенную версию моего? И где сейчас душа леди Кары? Если в моем теле, то придется ей куда хуже, чем мне. Мне-то Мизель помогает, а она будет там совсем одна в квартире с непонятными приборами. Не сможет найти еду, воду, выйти на улицу, умрет от голода и жажды рядом с холодильником. Хотя водопровод и краны почти такие же как здесь. От жажды, пожалуй, не умрет.

   Отогнать эти мрачные мысли не получалось. Чтобы хоть как-то отвлечься, я поднялась, включила свет, благо здесь уже было электрическое, а не свечное освещение, и принялась набрасывать разные рецепты для женской рубрики. Опять не хватало интернета, приходилось напрягать собственную память. Но кое-как я справилась. Ванночки с сывороткой от натоптышей, очищение лица солью и содой и рецепт моего любимого кекса.

   Завтра нужно будет все ингредиенты проверить на существование и протестировать мою писанину на Мизель. Если все хорошо, сходить в редакцию газеты.

   С чувством удовлетворения вернулась в кровать и смогла уснуть. На завтра планировалось много дел!

   Утро опять началось с визита Мизель и раздергивания штор. Небо сегодня солнышком не радовало, было пасмурным, как моя невыспавшаяся голова.

   — Вставайте, леди Кара. Доброго утра. Завтрак и утренняя газета на столе.

   — Ох, Мизель! — я уткнулась лицом в подушку, мечтая, чтобы этот ходячий будильник куда-нибудь сгинул.

   — А не нужно было сидеть полночи, — упрекнула меня горничная, доставая из шкафа одно из развратных платьев и раскладывая на кровати у меня в ногах.

   — Нет, Мизель. Я это не надену! Где то, вчерашнее?

   — Так и будете ходить в одном и том же?

   — Да, пока не сменю гардероб. Ты не знаешь, можно ли продать куда-то эти платья?

   Горничная принесла вчерашнее строгое платье, помогла сменить ночнушку на нижнюю сорочку, потом натянула на меня платье. Кажется, мне начинает нравиться жизнь леди. Но с гардеробом уже нужно что-то решать. Не могу же я, действительно, ходить все время в одном платье. Его же и стирать нужно иногда.

   — Можно попробовать снести в магазин госпожи Рапин. Она торгует подержанной одеждой, но только она дорого не даст. У нее-то вещи попроще, для простых. А леди какая-нибудь ни за кем донашивать не будет.

   — Возьми пару платьев, — я подошла к шкафу и выбрала самые открытые. — И отнеси к госпоже Рапин. Узнай, сколько она даст. Ткань здесь достаточно дорогая, вдруг будет хорошая цена. Если дадут хотя бы одну пятую от настоящей стоимости — продай.

   — Как скажете. Когда пойти мне?

   — А далеко туда идти?

   — Да нет. За полчаса обернусь туда-сюда.

   — Тогда сходи сейчас. А днем пойдем в книжный магазин и в редакцию газеты.

   Одна идти в незнакомый город я боялась, да и зачем, ведь есть Мизель.

   Горничная накормила меня завтраком, практически повторяющим вчерашний, разве что вместо ломтиков свежего огурца были дольки немного подвявшего зимнего яблока. Значит, все-таки сейчас ранняя весна. Взяла платья и ушла. Вернулась не через полчаса, а через час, но очень довольная.

   — Леди! Все взяли! И не за одну пятую, а за половину!

   — Спасибо, Мизель, — я приняла у нее деньги. — Это очень хорошие новости. Значит, постепенно избавимся от всего старого гардероба.

   Пока горничной не было, я спланировала маршрут, насколько это было возможно. Выбрала несколько самый свежих по дате покупки украшений с не оторванными бирками. Хотела попробовать сдать их в магазин. Итак, нам предстояло посетить ювелирный, книжный, магазин готовой одежды, редакцию газеты и издательство. Не знаю, насколько мои планы были достижимы для одного дня, но после обеда мы с Мизель выдвинулись.

   Для поездки в ювелирный пришлось ловить, назову это, такси. Мизель выскочила на дорогу и практически кинулась под колеса автомобилю с красной пирамидой на крыше. За поездку в центр города с нас содрали такие деньги, что я решила научиться водить местный транспорт во что бы то ни стало. По дороге внимательно наблюдала за шофером, он даже начал нервничать и дергаться. Пришлось отвернуться и смотреть в окно, пока мы ни во что не въехали.

   Украшения в магазин с легкостью приняли обратно, вычтя из стоимости десять процентов. Это было куда выгоднее, чем одна треть от стоимости в ломбарде.

   Очень довольная, дальше я отправилась в магазин дамской одежды. Приобрела пару простеньких платьев ходить по дому. На меня смотрели очень удивленно, кажется, такие носили по большей части служанки. Розовое платье в мелкий розовый цветочек, несмотря на расцветку довольно строгого фасона. На хорошей фигуре Кары выглядело оно просто изумительно. И, что очень неожиданно, шерстяной теплый брючный костюм. Да, женщины здесь носили не только юбки в пол, но и брюки. С широкими штанинами и очень высокой посадкой, больше похожие на юбку, но это были брюки. К ним шел очень элегантный приталенный пиджак с большим отложным воротником. Под него я прикупила белую шелковую блузку с воротником-стоечкой.

   Больше ничего не стала пока покупать, и так дальше придется ходить со свертками, их я перепоручила Мизель.

   Я привыкла к большим книжным магазинам, где можно часами бродить между полок, выбирать что нравится. Нет, были и небольшие, но в такие я редко заглядывала. Здесь же это была скорее небольшая лавочка с небольшим прилавком, на котором корешками вверх стояли книги. Полки с товаром были и за спиной у продавца, немолодого мужчины в коротком серо-коричневом пиджаке.

   Магазинчик был совсем крошечным, мы с Мизель его полностью заняли, реши еще кто-то войти, началась бы давка.

   —Здравствуйте, леди. Чего желаете?

   Я решила начать с главного.

   — У вас есть какое-нибудь руководство по управлению автомобилем?

   Наверное, если бы я спросила, есть ли у него драконьи яйца или рог единорога, это вызвало бы меньшее удивление. Но он остался продавцом и быстро выудил довольно большую, но тонкую брошюрку на газетной бумаге, на обложке был нарисован автомобиль, а рядом с ним господин в цилиндре, сюртуке и узких белых брючках, зачем-то салютующий гаечным ключом. Называлась книга «Руководство по управлению и ремонту машин и движущих механизмов».

   Ну «ремонту» мне не надо, хотя кто знает местный автотранспорт. Я пролистала книгу. Там были картинки-схемы и вполне понятные пояснения. Отлично!

   — Хорошо, я беру ее. А есть какие-нибудь «Правила дорожного движения»?

   Мужчина удивленно поднял брови.

   — А что, чтобы двигаться по дорогами, нужны какие-нибудь правила?

   — А разве нет? Все ездят, как хотят?

   — Конечно.

   Это уже было интересно. Я еще пробью этот вопрос, но, кажется, здесь пока все в зачаточном состоянии.

   — А не подскажете, уважаемый, для того, чтобы управлять автомобилем, нужно ли где-то учиться и получать потом какие-нибудь документы для управления им.

   — Ни о чем таком не слышал. Но вам бы лучше расспросить тех, кто на этих самых автомобилях ездит.

   — Спасибо за совет.

   Скорее всего, никаких прав здесь еще не придумали, это облегчало мне задачу.

   Дальше я попросила у продавца какой-нибудь учебник по истории попроще, и выбрала «Историю от древних и до наших дней для гимназий и школ». Учебник написан был простым, доступным языком, как раз для меня, чтобы начать знакомиться с местными реалиями.

   После, отложив нужное, я принялась рассматривать другой ассортимент, анализируя рынок. Женских романов было не так уж много. И по большей части они напоминали все тот же сиротский приют, почти полностью копируя сюжеты тех книг, что достались мне в наследство от Кары. Большая часть из них были переводными и лишь несколько местными. Из этих я выписала название издательства и его адрес.

   С приключенческой литературой было гораздо лучше. Процветала тема морских путешествий, приключения в экзотических странах и истории о разных авантюристах. Я выбрала себе несколько понравившихся, чтобы было чем занять вечера.

   Я не только рассматривала, но еще и расспрашивала о том, что сейчас популярно, что лучше продается. Продавец мне порекомендовал очень популярный новый роман в детективном жанре. Вернее этих романов была целая серия, книги из нее разлетались, как горячие пирожки. Постоянно допечатывались все книги серии, и на них был хороший спрос. Истории про небогатого молодого человека, работающего секретарем у лорда и имеющего дар к расследованию разных преступлений, чем пользовались и сам лорд, и его друзья, и местная полиция.

   Мимо набирающей популярность серии я пройти не могла и тоже отложила одну из книг. Добавила в кучу и женские романы, один переводной, второй местный. Получилась солидная, увесистая стопка. Мне ее перевязали бечевкой крест-накрест.

   — Леди, а зачем вам руководство по управлению автомобилем? — не выдержав, спросил продавец на прощание.

   — Поспорила с подругой, что смогу научиться ездить на машине.

   Мужчина икнул и выпучил глаза. На этом мы покинули книжный.

   На улице ко мне пристала Мизель.

   — Леди, а с какой подругой вы поспорили? У вас же нет подруг!

   — С собой, Мизель. Я — своя лучшая подруга.

   Горничная жалостливо вздохнула.

   Мы порядком устали, да и есть хотелось, так что зашли в небольшую кондитерскую. Мизель хотела подождать на улице, но я потащила ее с собой. В кондитерской было несколько тонких столиков со стульями, из которых был занят только один, там молодая румяная девушка торопливо доедала какой-то пирожок.

   Купив по большому творожному завитку и чашке чая, мы устроились за столиком. Мизель чувствовала себя неуютно, но была рада дать отдых ногам, да и выпечка, румяная, мягкая и ароматная, была выше всяких похвал.

   Несколько раз напротив окна останавливались стайки каких-то девиц или женщин постарше, смотрели на нас и шушукались. А леди Кара популярная здесь личность. Один раз мне показалось, что мелькнуло лицо Мальта.

   Мне очень повезло, что редакция газеты и издательство — были здесь одним и тем же. Рулил всем один человек. К нему мы с некоторым трудом, но пробились.

   Невысокий худой мужчина с большими залысинами, лет, примерно шестидесяти, может, младше, смотрел на меня насторожено. Не знаю, чего он от меня ожидал, но упоминание женской рубрики вызвало некоторое недоумение.

   — Да, есть такая. Но популярностью мало пользуется. Хотим закрыть и дать больше места для рекламы.

   — Э нет, закрывать не надо. Вам, напротив, нужно ее расширить. И популярностью рубрика пользуется, хоть и не у леди, но у женщин точно, — я кивнула на сидевшую у стены Мизель. — Вот ярая поклонница.

   — Вы пришли рассказать, что вашей горничной нравится наша газета?

   — Нет. Я принесла кое-что для вашей женской рубрики. Посмотрите, мне кажется, должно подойти для нее. Вот, — я вытащила и протянула мужчине исписанные листы.

   Он взял мое творчество с таким видом, что стало понятно, что сделал это только из уважения к леди.

   Прочитал, под конец покивал, смешно поджав губы.

   — Да, весьма неплохо. Это может оживить рубрику. Это вы написали.

   — Я, — кивнула, скромно опустив глазки.

   — Но эта работа очень малооплачиваемая. Готовы ли вы предоставлять материал постоянно?

   — Да, конечно. А оплата мне сейчас никакая лишней не будет.

   — Что же. Тогда я отправляю это в следующий номер, сейчас выпишу вам квитанцию, получите деньги на втором этаже в бухгалтерии. Следующий материал жду послезавтра. Как вам удобнее, сами принесете или курьера прислать?

   Интересно, готовность прислать курьера за незначительным материалом, это уважение к леди, или признание моего таланта?

   — Думаю, лучше курьера. Но я хотела поговорить еще кое о чем.

   Главный редактор снова насторожился.

   — Я хотела узнать, если я напишу книгу, что нужно будет для того, чтобы ее приняли в печать?

   — Нужна будет некоторая сумма, чтобы эту печать оплатить.

   — А что делать, чтобы эту сумму заплатили мне? — поинтересовалась я.

   — Написать очень хорошую книгу. Какую книгу вы собираетесь писать?

   — Женский роман.

   — Перескажите сюжет вкратце, — попросил он скорее из вежливости.

   — Одному лорду, очень богатому, но суровому, доставили из северных земель прекрасную, нежную, юную девственницу...

   Главный редактор поскучнел, но я продолжила рассказ. К концу он сидел с открытым ртом, выпученными глазами и немного съехав в кресле.

   — Уф, — выдохнул он, выпрямился, зачем-то поправил пояс брюк. — Придумывайте псевдоним. Через десять дней жду первую главу!

   Для начала ни размер гонорара, ни прочие способы оплаты я выяснять не стала. Пусть книгу сначала примут. Как издатель, так и читатели. А вот со второй, третьей уже можно ставить условия. Но, судя по реакции этого искушенного читателя, а кто может быть искушеннее, чем главный редактор газеты и издательства одновременно, меня определенно должен навестить успех. Главное, не налажать теперь с текстом.

   Выбравшись через больше похожую на улей газетную редакцию, мы с Мизель получили в бухгалтерии деньги. Кому, может, и небольшие, а я покупку хотя бы одного женского романа оправдала, а он стоит далеко не копейки. Очень довольная хотя бы таким появившимся заработком, направилась домой.

***

В этот раз Мальт сам ожидал, подпирая стену возле двери в кабинет. Лорд Танрей сильно задержался, общаясь с невестой. Организацией свадьбы занимался специально нанятый человек, но им с Изольдой приходилось очень многое согласовывать с ним. Опять же, юная девушка долго не могла определиться с некоторыми вещами, почти час выбирая между белым, кремовым или голубым цветом скатертей для праздничных столов. А завтра еще предстояло выбирать посуду. Хорошо, что платье давно заказано, пошито и ждет своего часа. Лорду Танрею уже очень хотелось закончить со всей этой суетой и зажить спокойной размеренной жизнью вместе с юной красавицей женой.

   — Итак, как прошел сегодня день у леди Кары?

   — С утра леди отправила служанку продавать платья в лавку подержанной одежды. Те несколько штук, что вы ей дарили.

   Лорд почувствовал, что его это неприятно царапнуло. Продала подаренные им платья. Это было сделано специально, чтобы избавиться от воспоминаний о нем. Он сложил пальцы в замок, упер локти в стол. Кивнул, дозволяя Мальту продолжить.

   — Дальше леди посетила ювелирный магазин и сдала обратно два подаренных вами кольца.

   Неприятное царапанье превратилось в злость. Она точно это нарочно делает! Хочет его задеть! Так бессовестно, открыто сдавать подарки обратно в магазин!

   — Что же дальше?

   — Купила несколько новых нарядов.

   — Ну, это понятно.

   — Два платья для горничной, но на свой размер. Розовое платье для утренних приемов. И брючный костюм для верховой езды.

   — Она же боится лошадей! — удивился лорд Танрей неожиданному приобретению бывшей любовницы.

   Мальт только пожал плечами и продолжил:

   — После она посетила книжный магазин. Купила несколько романов и «Руководство по управлению автомобилем». Дальше леди перекусила в кондитерской. Причем устроилась за одним столом с горничной.

   Лорд расцепил пальцы из замка и дальше слушал, подперев щеку ладонью, он уже и не знал, что еще ожидать от эпатажной леди. Кажется, расставание все-таки очень сильно на нее повлияло. Его на мгновение кольнула жалость. Или это ее хитрая игра?!

   — Потом леди направилась в редакцию газеты.

   Лорд Танрей оживился. Вот оно! Она решила действовать! Пошла с крупной карты!

   — Ты изъял статьи?

   Мальт молча покачал головой. Но, видя, что у лорда гневно раздуваются ноздри, поспешно продолжил.

   — Она принесла две статьи про секреты красоты и рецепт кекса для женской рубрики.

   — Что? — опешил лорд Танрей. — Рецепт? Кекса?

   Что задумала эта кошка? Какую игру ведет?!

   — И что еще?

   — И еще собирается писать книгу.

   — Она точно сошла с ума.

ГЛАВА 4. Пребывание

Я решила, что мне для моей творческой деятельности в отсутствие компьютера просто необходима печатная машинка. Писать руками получалось долго и не всегда аккуратно. Удивительно еще, что я смогла понимать чужой язык, читать и писать на нем. Скорее всего, это была остаточная память леди Кары.

   Но вот приобрети агрегат оказалось не так просто. Мизель не знала, где такие продаются. Я бы подумала, что они еще не существуют в этом мире, но видела печатные машинки в редакции. Туда и решила обратиться за помощью.

   Не дожидаясь курьера, отправилась относить новые рецепты главному редактору. В этот раз это были хлебная маска для волос, солевая ванна с ароматными маслами и рецепт тонких блинчиков с разными начинками. От него Мизель пришла в восторг. Оказывается здесь пекли только толстые дрожжевые оладьи, а тонких блинчиков не знали. Горничная очень удивлялась и спрашивала, откуда я знаю все эти рецепты, если никогда в кухню не входила кроме как распоряжение отдать. Пришлось выкручиваться, врать про воспоминания детства. Блины удались, румяные, ароматные, с творожной начинкой. В меня влез только один. Оставив немного для Мизель и вечернего чаепития, остальные я, недолго думая, попросила горничную завернуть мне с собой.

   Господин Аберт Торн, а именно так звали главного редактора, моему визиту очень удивился. Рецепты благосклонно принял, как и блинчики. Их я презентовала, как образец. Попробовав, весьма оценил и одобрил, еще больше проникнувшись к моим заметкам для женской рубрики.

   С печатной машинкой возникли осложнения. Ее можно было купить самостоятельно, но пришлось бы выписывать из другого города и долго ждать доставку. Господин Торн предложил другой вариант, в редакции было несколько запасных новеньких агрегатов, один из которых я могла выкупить.

   Цену назвал такую, что я порадовалась, что успела сдать в ювелирный еще одно кольцо и серьги с топазами.

   Скромно опустив глазки, намекнула главному редактору, что если цена завышена, то я могу обидеться, и запомнить обиду, а потом пожаловаться кому-нибудь, например бывшему любовнику.

   Господин Торн немного напрягся, но заверил, что печатная машинка с учетом доставки мне во столько и обойдется.

   Попробовала я расспросить о размере и функциональности, но мне посоветовали брать, что есть.

   Оплатив в бухгалтерии огромные деньги за неведомую зверушку, я отправилась домой ждать доставки.

   А дома Мизель сообщила, что меня дожидается гость. Я сильно напряглась, отчего-то решив, что это явился лорд Танрей с требованием восстановить любовные отношения.

   — Кто пришел? — голос прозвучал испуганно и немного пискляво.

   — Это господин Калин, ваш давний поклонник.

   — Зачем же ты его пустила? Меня не было дома, дала бы от ворот поворот, — разозлилась я немного.

   — Леди, — Мизель даже обиделась. — Вы теперь женщина одинокая. Долго ли сами продержаться сможете?

   Явный намек на то, чтобы мне начать искать нового покровителя.

   — Мизель! Больше никого не пускай! Дома я или нет, говори, что леди Кара не принимает. Заболела, уехала, умерла! Понятно! — последнее я прошипела снизу вверх в лицо горничной.

   Мизель растерянно захлопала глазами.

   В редакцию я ездила в сером брючном костюме, так что сначала решила переодеться, чтобы не терять лицо, да и гость незваный пусть ждет, раз явился незваным. Заодно освежила лицо и сменила прическу, аккуратный пучок успел растрепаться под шапкой.

   Полюбовалась на себя в розовом платье. Все-таки оно удивительно шло леди Каре. Волосы заплела с две высокие косички почти на висках, потом закрутила их баранками. Получилось немного забавно, но этому телу все было к лицу. Как хорошо быть красавицей. Выпустив цепочку с жемчужным кулоном поверх платья, отправилась встречаться с гостем.

   В гостиной на диване, доедая мои блины с чаем, сидел молодой кудрявый человек в светло-коричневом костюме в ярко-желтую клетку. В одной руке он держал большой букет пушистых розовых цветов, как раз в тон моему платью, а во второй — блин. Лицо гостя украшали очки с маленькими круглыми стеклами. Смотрелись они настолько нелепо, что я с трудом сдержалась, чтобы не захихикать.

   — Добрый день, господин Калин, — поприветствовала я его.

   Хорошо, что Мизель сказала мне, как его зовут.

   Молодой человек заметался, не зная, что делать. Бросить букет или блин? Выглядел он очень забавно, но я напомнила себе, что этот тип пришел покупать меня себе в любовницы. Решил влезть на освободившееся после лорда Танрея место.

   Выбор пал на блин. Положив его на тарелку, господин Калин двинулся ко мне, протягивая вперед руку с масляными пальцами.

   — Возьмите салфетку, — порекомендовала я, указывая на необходимый предмет.

   Господин Калин еще больше заметался, уронил букет. Мне стало жалко цветы, я подошла и забрала их.

   — Присаживайтесь, — велела я, пока гостиная цела, а то гость наткнулся на столик и чуть его не опрокинул.

   Сама устроилась напротив в кресле, положив букет на стол. Цветы оказались необыкновенно красивыми хризантемами. В моем мире такие не росли. Очень пушистые, с узкими длинными лепестками, похожие на шары. Я бы не узнала их, если бы не характерный запах и форма листьев.

   — Леди Кара! — господин Калин смотрел по-щенячьи и разве что хвостом не вилял. — Вы изумительно выглядите! Это платье вам очень к лицу! И такая необычная прическа! Вам очень идет! Ваши глаза...

   — Что вас привело ко мне, господин Калин? — решила я прервать поток комплиментов.

   Гость ненадолго заткнулся, собираясь с мыслями, потом начал крутить-вертеть сложные речевые конструкции, смысл с трудом улавливался за всякими витиеватыми оборотами. Но я все же уловила, что одинокой женщине так трудно в этом мире, а тут он, такой прекрасный, готов помочь, поддержать, обогреть... Я решила пойти с козырей.

   — Я согласна.

   Господин Калин опешил, замолчал, потом расцвел майской розой.

   — Это просто чудесно!

   — Когда мы с вами поженимся? — спросила я.

   — Как поженимся? — опешил гость еще больше.

   — Обычно. Я теперь женщина одинокая, в свободных отношениях разочарованная, я теперь готова заключить только брак.

   Взгляд господина Калина заметался. Жениться на куртизанке, даже такой красотке, он был не готов. Он начал понемногу отползать к краю дивана, потом встал и начал раскланиваться, ссылаясь на какие-то невнятные, срочно образовавшиеся дела. Но вот когда-нибудь он однажды, непременно. Но вообще у него невеста есть. И технично свинтил. Букет мне остался, потому что лежал далеко, а подарочную коробку конфет с собой прихватил. Вот и вся обещанная щедрость. Или улики оставлять не хотел?

   Я еще раз дала инструкции Мизель, чтобы вот таких никаких господ в доме больше не было. С тоской посмотрела на последний надкушенный блинчик. Горничная все поняла и пошла печь следующую партию. В этот раз с отварной курочкой, яичком и жареным луком.

   Не успела я подкрепиться, как доставили печатную машинку. Двое парней внесли большую коробку. За улыбку и пару взмахов ресниц мне все распаковали, установили в нужное место, показали, как вставлять бумагу, как печатать, как настраивать, как заправлять чернила для пропитки печатной ленты и смазывать. Получив в награду по паре блинов, удалились.

   А я ходила, как лисица вокруг дерева с вороной, вокруг своего приобретения. Машинка была новенькая, блестящая, с круглыми металлическими кнопками на длинных рычажках, довольно тугими. У меня была раньше в молодости печатная машинка, но электронная, переключающаяся на разные режимы, с корректирующей лентой, со сменными картриджами. Там не было необходимости возиться с чернилами и изо всех сил долбить по кнопкам. Но будем пользоваться тем, что есть.

   Попив чаю с блинчиком, отправилась пробовать печатать.

   Раскладка клавиатуры была непривычной, хорошо, что к агрегату прилагалась понятная инструкция с картинками, а то половину объяснений я уже позабыла. Пришлось приноравливаться. Я испортила несколько листков довольно дорогой бумаги, прежде чем у меня начало нормально получаться. Пальцы, непривычные к такой деятельности, ныли, суставы сводило. Но ничего, я — справлюсь!

   За несколько дней так приноровилась, что новые рецепты для женской рубрики понесла в напечатанном виде. Для суставов пришлось, правда, использовать собственноручно приготовленный крем из воска с красным перцем. Мизель его тоже весьма оценила, оказывается у нее болели косточки на ступнях. Он и был напечатан одним из первых. К нему добавилась омолаживающая маска из простокваши для лица. А из съедобных рецептов не мучное, а фруктовый кисель.

   Первую газету я пропустила, а вторую со своим творчеством успела купить. Было очень приятно. Под рецептом блинов стояла приписка «Рецепт опробован и одобрен редакцией газеты». Мои рецептики смотрелись гораздо выгоднее и были интереснее, чем у неизвестной или неизвестного Феоксиды Кардит. Впрочем, и мои рецепты были опубликованы под этим же псевдонимом, об ином я не сказала главному редактору, а сам он не спросил. Так что это, скорее всего, совместное творчество нескольких журналистов.

   В очередной раз я отправилась в редакцию с новыми рецептами и с баночкой киселя. Мне нравилось бывать в газетно-книжном издательстве. Это несколько разбавляло мои однообразные будни. А царящая там суета и кипучая деятельность позволяли чувствовать себя сопричастной к какому-то большому общему делу и вдохновляли на дальнейшие свершения.

   Господин Торн принял меня весьма благосклонно. Кисель попробовал, но не оценил, сказал, что уже вырос из младенческого возраста, когда такое пьют. Также, сказал, что пара номеров с моими рецептами весьма увеличили популярность женской рубрики. И на имя редакции пришло несколько писем от читательниц. Открыв ящик стола, главный редактор вытащил весьма приличную пачку писем, перевязанную веревочкой, и протянул мне.

   — Вот держите. Прочитаете, может, нужно будет кому-то ответить. Или придумать общий ответ в газете. Владелец издательства даже передумал закрывать женскую рубрику и хочет, возможно, ее расширить. Подумайте, может, вы что-то сможете предложить.

   Безобидных народных рецептов, чтобы никто себе точно не смог навредить, я помнила не так уж много, получше обстояли дела с кулинарными рецептами. Но запас тоже не безграничный. Надо подумать, чем заполнять увеличившееся место.

   — Как продвигается роман? — нарушил мою задумчивость господин Торн.

   — Прекрасно. Продвигается прекрасно.

   — Смотрите, осталось не так много времени. Надеюсь, увидеть первую главу в срок.

   На этом мы распрощались. Я не сразу смогла сообразить, что меня напрягло, кроме ограниченного списка рецептов. Хозяин издательства. Был им вовсе не господин Торн, являвшийся наемным работником, а кто-то из сильных мира сего. Что если лорд Танрей или его невеста попросят не печатать моих книг, или этот неизвестный владелец захочет меня в любовницы? Что тогда делать? Накроется моя творческая деятельность медным тазом. Переезжать? Отправлять или отвозить романы в другие издательства? Может, за границу. Ладно, не буду паниковать раньше времени.

   По дороге к выходу мне встретились те самые парни, что доставляли машинку. Они с радостными лицами поспешили навстречу. Я испугалась, что клеиться будут, но их больше интересовала еда. Они с восторгом расхвалили блины, которыми их угостили у меня дома, и ненавязчиво поинтересовались, нет ли чего-нибудь еще. Я угостила их остатками киселя из баночки. Но почему-то и их он в восторг не привел.

   Как только я освоилась с печатной машинкой, дело пошло хорошо. И у меня уже была готова не только первая глава, но и почти половина романа. Но не буду опережать события. Просили показать только первую главу, покажу первую, а остальное — потом.

   Дело бы шло быстрее, если бы была знакома с местными реалиями, а так приходилось пользоваться в качестве справочника детским учебником истории и Мизелью. Очень-очень не хватало интернета и свободного доступа к информации. Иногда пропускала места, записывала вопросы на листочке, шла мучить продавца в книжном магазине, он оказался весьма эрудированным, заодно покупала что-нибудь почитать. Так скоро целую библиотеку соберу. Потом впечатывала недостающее или вписывала от руки. Достоверность проверяла на горничной, зачитывая ей кусочки текста. Мизель была в восторге, очень переживала за главную героиню. А когда та сбежала от богатого, красивого, но нежеланного лорда с бедным доктором, но лорд их настиг и убил возлюбленного героини, рыдала в голос. Еле-еле успокоила. Лорда я нагло списала с единственного виденного мной образца.

   Дома после обеда занялась не романом, хотя хотелось, а письмами читательниц. В романе я придумала неожиданный хитрый ход и теперь он так и просился на бумагу, но пока отложила, пусть идея «настоится». Мне было очень любопытно, что же они могли написать. Оказалось, что все письма к самому первому номеру. Всем очень понравился скраб для лица из соли и соды. Средство от натоптышей не хвалили, но там должно было пройти определенное, достаточно большое время для достижения эффекта.

   А вот кекс упоминался во всех письмах. В пяти его очень хвалили, а в трех ругали, писали, что ничего не получилось: не поднялся, не пористый.

   Прежде чем составлять статью-ответ, отправилась к Мизель. Этот рецепт я давала как он был, со стаканами, столовыми и чайными ложками. Количество масла было в граммах, я примерно по объему написала его количество. Вдруг что-то упустила. Хотя вон у пятерых получилось.

   Дала задание горничной воплотить рецепт.

   После чашки чая с еще теплым кексом, я все-таки отправилась отвечать на письма. Сначала поблагодарила читательниц, пообещала еще много разных рецептов, потом постаралась разобрать все возможные ошибки при выпечке кекса. Статья по объему получилась как раз как три рецепта. Я решила на этом для следующего номера и ограничиться, запас у меня не безграничен, а отдельно ответ на письма никто оплачивать, кажется, не собирался.

***

Сегодня на ужин было новое, необычное блюдо. Тонкие, мягкие лепешки, в которые завернули разные начинки. Называлось оно — блинчики. Лорд Танрей даже знал источник, откуда это блюдо взялось. Он читал все три номера, где публиковали рецепты леди Кары. Читал очень внимательно, словно выискивал в строках какое-нибудь тайное послание. Но это были обычные женские глупости.

   Лорд Танрей начинал чувствовать, что его задевает равнодушие бывшей любовницы. Она вела себя вовсе не так, как он ожидал. По-прежнему не предпринимала попыток встретиться, не посылала писем, не устраивала скандалов.

   Сначала он думал, что она будет искать нового покровителя, раз уж отказалась от него, однако Мальт рассказал о том, что в дом приходил господин Калин, но умчался оттуда как ошпаренный. Леди часто виделась с главным редактором издательства и продавцом в книжном магазине, но вряд ли собиралась сделать их своими покровителями. Первый был уже слишком стар, а второй слишком беден. Остальным поклонникам вход в дом закрыли, хотя, даже будучи с ним в отношениях, леди Кара принимала их, собирая дань цветами и подарками, чтобы подразнить его и расшевелить чувства. У них после этого были скандалы, жаркие ночи любви и новые подарки у леди Кары. Лорд Танрей обнаружил, что скучает по тем временам. Еще он обнаружил, что ему невыразимо скучно с собственной невестой.

   Да, леди Изольда была юна и прекрасна. Могла поддержать разговор о погоде, о моде, о новых веяниях в романтической литературе. На этом — все. Стоило уйти куда-то в сторону от этих тем, как она смущалась, начинала мямлить или вовсе замолкала. Все это можно было списать на неопытность и стеснение, которые со временем пройдут, но пока приходилось скучать. Да леди Кара тоже не цитировала древних философов, но их объединяла постель, где проходила любая скука, да и любой разговор, хотя бы поверхностно она могла поддержать.

   Постель с юной невестой должна была появиться только после свадьбы, до этого момента леди Зибелла коршуном следила за подопечной, не позволяя будущим супругам не то что поцелуй, но и за руки подержаться. Лорд Танрей думал, что, возможно, и в этой сфере возникнут проблемы, ему придется всему учить неопытную, стеснительную девицу. Многих подобное прельщало, но лорд терпеть не мог кого-то учить.

ГЛАВА 5. Движение

Статью с ответом на письма главный редактор очень одобрил и поставил в следующий номер. Мы тогда не знали, какой ящик пандоры открываем. Если к первым номерам письма приходили штучно, то, после отклика, посыпались сотнями. Пришлось даже отрядить отдельного человека разбирать и сортировать их все. Отдельно те, где писали благодарности или наоборот просто ругали, отдельно — с вопросами, требующими ответа. Причем пишущие дамы задавали вопросы не только об опубликованном материале, но и обо всем на свете. Например, как вернуть мужа, вывести бородавки, как отчистить пригоревшую кастрюлю, даже был вопрос, как избавиться от соседей. Сначала пыталась отвечать на все вопросы, потом на самые интересные, потом стала писать просто общие статьи, затрагивающиеся нужные темы. Где-то справлялась своим опытом, где-то обращалась к совету за Мизель, лучше знавшей местные реалии.

   Горничная этим гордилась, чувствовала себя более важной и значимой. Я думала, она пойдет сплетничать об этом с подружками, но нет. То ли подружек у нее не было, то ли была просто скрытной. Но нос перед другими служанками задирала.

   Спрашивала я у нее совета и по поводу всевозможных рецептов. Оказалось, что мой запас скуднее, чем я думала: многие блюда существовали и здесь. Я сначала очень расстроилась, потом подумала, что там, в моем мире, не иномирные же рецепты печатают, а местные. И не выдумывают каждый раз новый борщ или плов. Так что прикупила парочку кулинарных книг и озаботилась изучением. Здесь снова пришлось прибегать к помощи Мизель. Да, рецепты в кулинарных книгах были, но очень невнятные, неподробные. Помню была у меня книга из советских времен, в детстве я обожала рассматривать картинки оттуда. Красивые, богато украшенные блюда. Но попытки приготовить что-то оказывались провальными. Уже потом, в зрелом возрасте, открыв эту книгу, я поняла, что все рецепты там уже для опытных хозяек. Очень многие нюансы опускались. Чаще всего там описывались ингредиенты, а после шло: варить до готовности, замесить тесто, тушить до мягкости, оставить тесто для расстойки. А как месить, сколько это до готовности, что такое расстойка? Когда появились рецепты в интернете с подробнейшим описанием, с пошаговыми фотографиями, многие не дававшиеся блюда оказались совсем несложными. Нужно было просто знать некоторые особенности приготовления.

   Так что я брала Мизель, мы шли на кухню, она готовила, а я записывала ее действия и пояснения, потом все приводила в приличный вид. Жаль, что нельзя было снабдить рецепт теми самыми пошаговыми фотографиями. Но, может, когда-нибудь...

   Начать решила с той самой воздушной рисовой каши. Блюдо было очень хитрым, варилось в несколько этапов, сначала в молоке разваривалось немного крупы, потом эта масса протиралась через сито несколько раз, взбивалась, в нее добавлялись соль, сахар, взбитые сливки и отдельно сваренные на сливках целые зерна риса.

   Увидев рецепт в газете, Мизель его не узнала, обрадовалась и хотела начать готовить. С трудом удалось ее убедить, что это именно ее рецепт, ее воздушная каша.

   — Ох, как же ж вы все красиво расписали! — восхитилась она.

   Так что теперь я была за эту сторону деятельности спокойна. Перепечатывают же у нас из книги в книгу одни и те же рецепты и ничего, все пользуются.

   Роман тоже продвигался, и продвинулся почти к концу, чем я была очень довольна. К этому чувству примешивался и страх, вдруг роман провалится...

   Тем временем день ото дня на улице становилось все светлее и теплее. Солнце светило все ярче и ярче, подтверждая, что я появилась в этом мире все же ранней весной, а не поздней осенью. На дворе на грядках начали пробиваться какие-то ростки, а я решилась опробовать, наконец, Красавчика. Руководство по управлению автомобилем я давно освоила, но к практике пока не переходила. То некогда, то боязно. Но однажды решилась. Ездить в редакцию на местных такси, каждый раз с риском для жизни отлавливая их, а прежде чем ловить, ждать их появления иногда почти по часу, было неудобно и довольно накладно.

   Ездил Красавчик на топливе, похожем на черную жижу явно нефтяного происхождения. Заправки здесь еще пока не изобрели, и топливо продавалось в хозяйственных магазинах в металлических канистрах разной емкости. Причем немаленьких. Чтобы купить самую маленькую, объемом примерно пять литров, пришлось брать с собой Мизель, а потом нанимать в магазине работника, чтобы он помог донести нам покупку до дома и залить в машину. Кстати, сама бы я ни за что не нашла замаскированное отверстие. Канистры можно было сдать обратно при покупке следующей порции топлива. На всякий случай я купила несколько штук про запас с доставкой. Пока непонятно, сколько ест моя колесная лошадка.

   Все эти хлопоты показали, что необходимо в доме иметь мужские рабочие руки. Я попросила Мизель найти какого-нибудь приходящего работника. Горничная моя, конечно, сильная, но она все же девочка, и так весь дом на ней.

   Для поездки выбрала раннее-раннее утро. Солнышко только начало всходить. Люди уже появились на улицах, рабочие здесь вставали рано, но ни одного автомобиля пока не было.

   Ворота гаража открывались прямо на улицу. Я забралась в салон, чувствуя трепет и холод в животе. Нет, я уже сидела в салоне, изучала все, заводила двигатель, но пока не выезжала.

   Повернула выключатель... Несколько секунд ничего не происходило, потом в автомобиле что-то защелкало, мотор рыкнул, машина вздрогнула и равномерно завибрировала.

   Так! Я положила руки на рычаги, они были довольно большими и неудобными, рассчитанными явно не на нежные женские ручки. Левый отвечал за переключение скоростей, их в Красавчике было всего три и задняя, переключающаяся специальной ручкой на полу, возле основания рычага, а правый за торможение. А педали нужны были чтобы рулить. Нажимаешь правую поворачиваешь направо, нажимаешь левую — налево. А если обе... Этого в руководстве не было, а экспериментировать я не решилась.

   Не трогая педалей, нажала на левый рычаг. С некоторым усилием он сдвинулся вперед, и Красавчик медленно выкатился на дорогу. Я нажала на правую педаль, чтобы повернуть и не врезаться в дом напротив. Пошло неожиданно легко, машина резко вильнула, пришлось срочно регулировать левой педалью. Как все непривычно и неудобно! Еще у Красавчика боковые зеркала были, а среднего, прикрепленного в верху лобового стекла, не было, а глаза так туда и лезли по привычке.

   Но я еду! Да, со скоростью больной черепахи, но еду! Кто-то иногда перебегал дорогу прямо перед машиной, заставляя меня холодеть и обливаться потом. Пару раз из-за этого чуть не врезалась, потому что по привычке жала на педаль тормоза, но здесь-то это был поворот направо.

   Чтобы освоиться и спокойно покататься, решила выехать за пределы города. Да, там прыгающих под колеса людей не было, зато дорога оставляла желать лучшего, приходилось объезжать ямы и лужи. Если я здесь где-нибудь увязну, то ждать помощи придется долго. Приходилось очень сосредотачиваться на действиях, о наслаждении видами или поездкой пока и речи не шло. Так что решила где-нибудь остановиться и отдохнуть, что и сделала, свернув на ровную полянку возле небольшой живописной речки. Красавчик встал, я выключила двигатель, вылезла из салона на улицу, чувствуя себя мокрой мышью и с наслаждением вдыхая свежий воздух.

   В стороне на мостках сидели мальчишки с удочками и пялились на меня с открытыми ртами. Я помахала им рукой. Они смутились, но не отвернулись, а приняли это, как сигнал, что я хочу общаться. Через мгновение нас с Красавчиком облепили мальчишки. Были они довольно просто, я бы даже сказала, бедно, одеты, большинство, несмотря на довольно холодную погоду, были босиком. Они трогали машину, заглядывали в салон, тех, кто пытался залезть на капот или крышу, я останавливала, мне не хотелось царапин и вмятин на новеньком автомобиле.

   — А где он? — вдруг спросил один. Самый чумазый и мелкий.

   — Кто? — удивилась я.

   — Ну тот, кто вас привез! — он еще раз заглянул через стекло в салон, чтобы убедиться, что там никого нет, потом снова обернулся ко мне.

   Другие даже перестали гомонить, ожидая ответа.

   — Да меня никто не привез, я сама приехала.

   — Да неправда! Бабы... То есть женщины, не могут водить машину, это нам наш почтальон сказал, а он дело знает.

   — Ну, наверное, не все он знает.

   — А покажите тогда, как ездите!

   — Нет. Сейчас не буду ничего показывать, вот поеду домой, тогда покажу.

   Мальчишки разочарованно загалдели.

   — А тогда ОН вернется и вас повезет.

   — Подождите, все сами увидите. Лучше расскажите мне, что вы тут делаете.

   — А, так, удим по-маленьку, — ответил все тот же чумазый и, видимо, самый бойкий.

   — И что же. Ловится что-нибудь?

   — Ловится, а как же! Это ниже по течению, за городом, только пиявки да тина, а у нас и караси, и пескари, и щуки бывают. И место у нас прикормленное.

   Я скептически посмотрела на речушку. Неширокая, хотя вода темная, значит, может быть глубоко. Здесь и серьезная рыба может быть.

    И так мне захотелось взять удочку в руки... Вспомнилось, как ходили с дедом на рыбалку, как он меня учил и червя насаживать, и удочку забрасывать. Как трепетно сердце ждало поклевку.

   — А покажите, чего наловили.

   — Купить хотите? — по-деловому поинтересовался чумазый.

   — Посмотреть хотя бы.

   Возле ведерка с уловом, одного на всех пятерых, отирался тощий черный кот с треугольным белым пятном на морде. Он бросил на меня недоверчивый взгляд и шмыгнул куда-то в кусты.

   Один из мальчишек бросился к своей удочке, у него клевало. Дернул! И вот уже на мостках прыгает довольно большой пескарь.

   — Во! — а чумазый доставал из ведра и демонстрировал мне карасей.

   — Хороши!

   — Брать будете?

   — Нет. Вы мне лучше удочку в наём сдайте. И я сама с вами половлю.

   В кармане как раз оказалось несколько мелких монет и я протянула их на раскрытой ладони.

   — Это можно, — степенно согласился мальчишка.

   Ребята периодически дергали из реки рыбешек, пока мы разговаривали. Мелочовку выпускали или кидали в кусты коту, а тех, что покрупнее отправляли в ведро.

   Мне выделили одну из удочек. Не спиннинг, конечно, а самый обычный прут, да и у нас с дедом такие же были. Вместо лески темная веревочка. Я думала, что крючок будет из какого-нибудь загнутого гвоздя, но нет. Был он сделан грубовато, но имел и жало, и ушко. Грузило заменяла ржавая гайка, а поплавком служил небольшой деревянный цилиндрик, к которому привязали белое утиное или гусиное перышко.

   — На что ловите? — поинтересовалась я, закончив осмотр снасти.

   — На червя, конечно! — мне продемонстрировали мятую консервную банку, в которой извивался большой комок дождевых червей.

   Я выудила одного пальцами и ловко насадила на крючок.

   — Забросить-то сами сумеете? — спросил мальчишка.

   Его товарищи, или, наверное, все же братья, при ближайшем рассмотрении все они оказались почти на одно лицо, молча, но с интересом наблюдали за нами, не забывая и о своих поплавках.

   — Сумею!

   Я поплевала на червяка и одним взмахом забросила удочку, стараясь не перекреститься ни с кем.

   — А плевали зачем? — недоуменно спросил мальчишка.

   — На удачу. Чтобы хорошо ловилось.

   Болтать мне больше не хотелось, все внимание поглотило покачивающееся перышко на поплавке.

   Чуда не произошло, у меня не клюнула сразу огромная рыбина, пришлось изрядно постоять, прежде, чем кто-то заинтересовался наживкой. Первая вытащенная рыбка оказалась чуть меньше ладошки, но привела меня в такой восторг, что я чуть не пустилась в пляс прямо там, на мостках. Потом дело пошло веселее, и я таскала почти одну за одной. Большая часть рыбы была совсем мелкой, пришлось ее выпускать, но около десятка «ладошечных» карасей арендодатель удочки хитро нанизал на веревочку, пропуская ее через жабры. Нужно было останавливаться и ехать обратно. Солнце поднялось уже довольно высоко, наверняка в городе прибавилось машин.

   Я поблагодарила ребят, вернула удочку владельцу и, забрав рыбу, пошла к машине. Попрошу Мизель пожарить в муке и на масле, чтобы до золотистой корочки. Караси — рыба костлявая, но очень вкусная, особенно дикие. Юные рыболовы отправились меня провожать, побросав удочки на мостках. Им было любопытно, как же я сама буду управлять автомобилем. Или все-таки выскочит откуда-нибудь тот самый таинственный шофер, который меня привез.

   Улов отправился в багажник. Резинового коврика там не было, положила рыбу прямо на металлическое дно, рядом с запасным колесом. Мыть все, конечно, от запаха придется, но свою добычу я не оставлю. Рыбалка очень подняла настроение, зарядила энергией, теперь хотелось дополнить приятные впечатления съеденной добычей.

   Мотор легко завелся, стрелочка показывала, что топлива еще достаточно и доливать не нужно, я крикнула в открытое окно наблюдателям, чтобы они разошлись. Охватил запоздалый страх, вдруг полянка была топкая, колеса увязли, и я не смогу выехать. Но нет, Красавчик легко тронулся. Задом я не решилась сдавать, развернулась на полянке и вырулила-выпедалила на дорогу. Остановилась там и помахала рукой восторженно орущим мальчишкам. Так, теперь только осталось доехать домой.

   Машин на дороге прибавилось, хорошо, что скорость местного автотранспорта была пока небольшая, редко кто разгонялся больше пятидесяти-шестидесяти километров в час, по городу ездили и того медленнее. Прибавилось и желающих прыгнуть под колеса, светофоров и пешеходных переходов здесь пока не было. Пар раз я успела как следует облиться холодным потом, тормозя в последний момент, а если учитывать, что тормозить дергалась правая нога, а не рука, то Красавчик, бедолага, каждый раз нервно вилял вправо. Но я доехала! И даже никого не задавила!

   Мизель, топтавшаяся на улице, кинулась открывать ворота гаража. Горничная, волнуясь, так и прождала меня на улице.

   Стараясь не врезаться ни в ворота, ни в стены, медленно я загнала автомобиль в гараж. Повернула выключатель, гася двигатель, счастливо вздохнула, потянулась. Ура! Я на колесах! Завтра поеду в редакцию на своей машине.

   — Мизель! У нас на обед рыба!

   — Какая рыба? Я не покупала рыбу. Сходить, купить?

   — Собственноручно пойманная!

   Улов в багажнике несколько запылился, но еще был жив и свеж.

***

До конца официального мероприятия было еще далеко. Очень хотелось все бросить и уйти, но он не мог, ведь это званный вечер в честь его скорой свадьбы. Счастливая невеста принимала поздравления, он сдержанно кивал и улыбался. А из головы не выходил отчет Мальта. Сегодня секретарю пришлось постараться, чтобы уследить за шустрой подопечной.

   Она сама! Сама управляла автомобилем!

   Лорд Танрей не представлял, как такое возможно. Сам он никак не мог освоить это искусство, не найдя достаточно времени для обучения, потому предпочитал доверить себя обученным специалистам. А тут женщина! Женщина управляет автомобилем!

   Она еще и рыбу ловила! Нет, он понял бы, если бы она купила у мальчишек улов, захотелось вдруг свежего. Но самой пачкаться! Она же леди! Или Кара заметила за собой слежку, и это был намек для него? Вроде как: «Я все равно тебя поймаю!» или «Ты не уйдешь с крючка!». Точно, так оно и есть. Вот хитрая кошка!

   Лорд Танрей с трудом заставил себя вернуться мыслями к гостям, а то невеста дергала его за рукав и спрашивала, почему он так нахмурился.

ГЛАВА 6. Продвижение

Сегодня был день Х. Нужно было принести в издательство первую главу романа. Мне осталась пара глав до конца, но просили для начала только первую главу, значит, понесу что просили, нечего баловать. Вчера вечером я тщательно вычитала текст и постаралась перепечатать его без ошибок, начисто. Потом всю ночь ворочалась, не в силах уснуть. К утру от волнения в животе образовался ледяной комок, а сон так и не пришел.

   Я даже не в силах позавтракать была, кусок в горло не лез, только выпила большую чашку чая с молоком. Руки подрагивали, я думала, стоит ли мне поехать на Красавчике, или отправить Мизель поймать местное такси.

   Собираясь, я не обратила внимание на стук в дверь. К нам часто кто-то приходил, в основном поклонники леди Кары все стремились пробиться к ней, но горничная, получившая строгие инструкции на этот счет, их не пускала. Сейчас же Мизель вернулась с письмом в сером конверте. На конверте была надпись «Императорское казначейство». С легким страхом я вскрыла конверт, ожидая какой-нибудь пакости. Вдруг у леди Кары куча долгов. Но это оказалось просто напоминание, что через три дня истекает срок оплаты налога на землю и дом. Дальше, за каждый день просрочки насчитывался приличный штраф. Да, я видела эти бумаги в шкафу леди Кары, но тогда не обратила внимание на даты, тогда я и текущую дату этого мира не знала. А потом просто из головы вылетело за другими заботами.

   Если не считать золотых монет, упакованных в колбаски и драгоценностей, оплата налога съедала почти всю мою наличность. Волнение от показа первой главы отдалилось куда-то в сторону, уступив место более насущным вопросам. Я отправилась перебирать тряпки в шкафу. Все сразу продавать не хотелось, чтобы не снизить цену, но отобрав пяток платьев, я оправила Мизель к госпоже Рапин. Сама перетряхнула драгоценности, выбрала комплект из колье с ярко-алыми камнями, браслета и сережек. В стопке документов нашла квитанции на эти украшения. Стоимость там была проставлена очень приличная, но покупались эти драгоценности давно, почти пять лет назад, и не в том ювелирном, куда я сдавала последние подарки. Примут ли их в магазин? Попробую, если что, принесу что-то другое. В ломбард идти и отдавать за копейки не хотелось.

   Так что я, уже не волнуясь, а решительно, села в Красавчика и отправилась в редакцию. Какое волнение?! Мне нужны деньги и стабильность, а, значит, я должна втюхать свой роман издателю во что бы то ни стало.

   Аберт Торн встретил меня с улыбкой. Сегодня стол главного редактора был завален больше, чем обычно. Справа лежала стопка папок, слева — несколько толстых тетрадей, одну из них мужчина как раз читал. Видимо, не только я принесла новые рукописи. И если я старалась и печатала, то кто-то этим не озаботился.

   — Добрый день, леди Кара. Вы с новыми рецептами или решили порадовать меня первой главой романа? Вас ждут новые письма от читателей.

   — Да. Я принесла первую главу романа. И хотела бы обсудить письма от читателей.

   — Доставайте, показывайте.

   Я протянула главному редактору тонкую папочку.

   — Что ж, прекрасно, — он отложил ее в сторону. — Через несколько дней я сообщу результат.

   — А сейчас не сможете посмотреть? Я могу подождать, — за несколько дней я просто изведусь, но своим видом постаралась не показать волнения.

   — Сейчас? Что же, давайте сейчас, — он бросил на меня хитрый, понимающий взгляд, придвинул папочку обратно и развязал веревочки.

   Я с трудом заставляла себя сидеть на стуле спокойно, не вскакивать, не заламывать руки, не кусать губы. Спокойно, Марина. Это не первая твоя книга, хотя до этого они все были только электронными, просто автоматом выставлялись на продажу или проходили модерацию без твоего участия, и ты не видела, как редактор вживую читает первую главу.

   Чтобы отвлечься, я стала рассматривать то, что лежало на столе. Даже подвинула одну из папок, чтобы прочитать название. Это была книга Мала Бейна, из той самой серии о секретаре-детективе. Они очень мне понравились, пожалуй, это было лучшее, что я здесь читала. В книжном я скупила все томики из серии, что были в наличии. Вот этот «Тайна призрака» я еще не читала. Я нагло подняла папку, и посмотрела название на следующей, а вот этот «Опаловое сердце» у меня есть, ниже лежала «Самозванка в платочке». От дальнейшего копошения на столе меня отвлек господин Торн.

   — Что же, очень неплохо. Мне понравилось. Через сколько месяцев вы сможете предоставить готовый роман?

   Я задумалась, заметалась глазами. Месяцев? Но у меня все почти готово. Как быть? С одной стороны не хотелось обесценивать свой труд, показывать, что я могу писать очень быстро, с другой — хотелось и книгу, и гонорар поскорее.

   — Я принесу законченную книгу через десять дней.

   — Через десять! — удивился главный редактор. Потом хитро мне улыбнулся. — У вас книга была готова уже, когда вы мне начали ее предлагать. Разумный ход.

   Я скромно промолчала, ни к чему раскрывать свои писательские тайны.

   — Что же хорошо. Несите. Над псевдонимом подумали? Предупреждаю, лучше брать мужской.

   Про псевдоним-то я и забыла. Точнее были у меня мысли сохранить в веках, так сказать, свои родные имя и фамилию, Марина Острогина. Но если имя еще вписывалось в местные реалии, то фамилия — нет. Да и псевдоним нужен мужской. В голову ничего не приходило, кроме разве что...

   — Мой псевдоним будет Жорж Санд, — да простит меня знаменитая французская писательница.

   — Прекрасно. Если не передумаете, то этот подойдет. Коротко и звучно. Жду роман полностью.

   Кажется, Аберт Торн собрался со мной распрощаться и заняться своими делами, но не тут-то было.

   — А теперь я хотела поговорить о письмах читателей...

   Дальше мы спорили стоит ли отдельно оплачивать ответы на них, или за них платить как за заметки. Я настаивала, что приходится больше затрачивать времени, читать коряво написанные тексты, обрабатывать больше информации.

   Главный редактор же твердил, что в газете-то это все занимает такой же объем, как и заметки с рецептами, да еще и приходится платить отдельному человеку за сортировку писем.

   Я намекнула, что знаю, чем можно заполнить увеличившийся размер рубрики для женщин.

   Сошлись, что статья с ответами на письма будет стоить на тридцать процентов больше, чем просто рецепты.

   Представляю, какой торг будет за гонорар книги. О том, сколько мне заплатят за роман, я не решилась пока спросить.

   Напоследок поинтересовалась Малом Бейном и его рукописями.

   — А, — хмыкнул господин Торн. — Вы тоже поклонница. Очень занимательные вещички. Не хотите попробовать себя в детективном жанре? У вас похожий стиль. Много динамики. И, главное, что автор выдает свои творения довольно часто. Читатели его не успевают забыть.

   — Э. Нет. Детектив — это не мое. Но. Возможно, в других книгах буду вводить детективную линию.

   — То есть вы серьезно решили заняться писательством? — в голосе главного редактора слышался некоторый скепсис.

   — А чем еще заняться одинокой женщине?

   После издательства, приободренная и в приподнятом настроении, отправилась в ювелирный магазин.

   Да, с комплектом возникли проблемы. Если раньше у меня без слов все принимали, то сейчас, осмотрев комплект и квитанции, продавец предложил позвать управляющего. Я согласилась, хоть и немного напряглась. Пока ожидала, подумала и решила квитанцию припрятать. Посетителей было очень мало, все-таки не рядовая лавчонка с побрякушками. Только у одной из витрин пожилая дама рассматривала кольца, да лощеный господин выбирал кому-то в подарок браслет с жемчугом.

   Меня вскоре пригласили в отдельный кабинет. Управляющий был невысоким плотным мужчиной за шестьдесят, немного суетливым, с маленькими, глубоко посаженными глазами и абсолютно лысый. Он сильно потел и все время вытирал голову платком.

   — Присаживайтесь, пожалуйста.

   Я устроилась на мягком стуле с высокой спинкой, напротив стола.

   — Покажите, пожалуйста, украшения.

   Я достала из сумки бархатный мешочек. Управляющий вытащил большую доску, обтянутую черной тканью и разложил на ней вытащенный мной комплект. Долго рассматривал, потом достал приспособление, похожее на очень короткую подзорную трубу. Тщательно высматривал в нее каждый камень. Я начала нервничать, подозревая, что с этими украшениями что-то не так, что они или ворованные, или фальшивые.

   — Вы точно хотите продать этот гарнитур?

   — Ну... Да. А что, с этим какие-то проблемы?

   — Нет. Но должен вас просветить, чтобы у меня потом не было проблем. Камни здесь, если вы не знали, кассийские рубины. После того, как наша страна разорвала отношения с Кассией, а перевал, через который проходил торговый путь, был взорван, пострадала и шахта. Больше добыча камней такого уникального цвета не ведется. С того момента, как вы приобрели этот комплект, кассийские рубины подорожали в пять раз. Из-за того, что они больше недоступны, камни вошли в моду. И, думаю, будут еще дорожать. Спрошу еще раз, вы точно хотите продать комплект?

   Мода — дело преходящее. Конечно, мне не хотелось продешевить. Но деньги нужны уже сейчас. Я прикинула сумму, умножив ту, что указана в квитанции, в пять раз. Продажа комплекта закроет долг по налогам, и я не останусь с пустым кошельком. Это меня устраивало, и я согласилась продать украшения.

   Хорошо, что у меня была с собой довольно объемистая сумка, которую я выбрала из-за того, чтобы в нее нормально влезла и не помялась папка с рукописью. Пачек денег оказалось неожиданно много. Теперь бы доехать до банка, и чтобы меня не ограбили по дороге. У управляющего уточнила, как добраться, вышла из ювелирного, с трудом контролируя себя, чтобы не прижимать к себе сумку с деньгами двумя руками. Это точно будет выглядеть подозрительно и привлечет внимание нежелательных элементов.

   Развернув автомобиль на узком пятачке перед ювелирным магазином, покатила к банку. Парковок еще не придумали, чаще всего машины оставляли на обочине, а если автомобиль побогаче, так вообще могли бросить прямо поперек дороги. Вот и сейчас так стоял роскошный черный автомобиль, почти в два раза больше, чем Красавчик. Я нажала на кнопку и посигналила. Шофер, сидевший за рулем, обернулся, но не сделал ни единой попытки ни убрать, ни переставить машину. Пришлось парковаться у обочины, и дальше идти до банка пешком. Проходя мимо черной громадины испытала большое желание ее пнуть. Ботинок стало жалко.

   Вот и у нас такие были, припаркуют машину кое-как, оставят проезд шириной в метр, потом еще орут на тебя: «Да тут Камаз проедет, не то, что твоя балалайка». Кипя праведным негодованием, я почти врезалась в кого-то при входе в банк, он выскочил так стремительно, что я не успела затормозить. Меня поддержали под локоть, не давая упасть.

   — Ох, спасибо!

   Я подняла взгляд и столкнулась с разъяренными синими глазами, на весьма знакомом лице.

   — Я же просил не искать встреч со мной! — прошипел лорд Танрей мне в лицо.

   Я растерялась, опешила, просто стояла с открытым ртом и глазами хлопала. Встречаться с этим человеком, я не хотела, скорее наоборот.

   — Я не искала, — попробовала возразить я.

   — И потому пришли в мой банк? В то время, когда я прихожу в него подписывать бумаги?!

   У него еще и банк! Куда деваться?! Есть хоть что-нибудь что не принадлежит этому типу?

   — Да! Пришла! — я тоже начала злиться. Лорд впился пальцами в локоть довольно сильно, до боли, явно останутся синяки. Мне сразу вспомнилось, в каком состоянии было тело леди Кары, когда я в него попала. Я разозлилась еще больше. — Вам не приходило в голову, что в банки ходят для того, чтобы пользоваться их услугами, а не только, чтобы вас поискать?

   Я дернулась, пытаясь вырваться. Лапища лорда охватывала руку плотным кольцом, попытка провалилась.

   — Отвечайте! Что вы задумали?! К чему все ваши эпатажные поступки?! Вы задумали расстроить свадьбу? У вас ничего не выйдет!

   — Да отпустите меня! — он ослабил хватку, и мне удалось вырвать руку. Я сразу отскочила на безопасное расстояние. — Если вы так будете хватать чужих женщин на улице, вы сами расстроите свою свадьбу!

   — Учтите! Я слежу за вами!

   Я оправила перекрутившуюся и помявшуюся одежду.

   — Оставьте меня в покое. У вас есть невеста, вот за ней и следите!

   Меня потряхивало, когда я вошла в банк. К сожалению, он был единственным в городе. Меня вновь посетила мысль о переезде в другой город, желательно куда-нибудь подальше, от этого типа. Можно за границу. Куда там перевал разрушили? В Кассию? Дайте билеты!

   Служащие банка настороженно смотрели на меня. Еще бы, я только что ругалась на пороге банка с его владельцем. Подходить ко мне никто не спешил.

   Я огляделась, думая, куда мне идти. Вдоль стены были небольшие окошки с надписью касса, с другой стороны стояли столы, за которыми находились клерки, возле некоторых сидели посетители.

   Ко мне все же подошел господин в черном костюме.

   — Что вы хотели, госпожа?

   — Леди Ледрик.

   — Простите, леди Ледрик.

   — Я хотела бы оплатить налоги на дом и землю.

   — Хорошо, пойдемте.

   Он отвел меня в отдельный кабинет, проверил счет, принял деньги, пересчитал. Поставил на счет печать, что тот погашен, выписал квитанцию. После чего записал что-то в большой книге и дал мне расписаться в ней. Кроме оплаты налогов пришлось еще выложить жирненькую комиссию за услуги банка.

   — Все, оплата произведена. Спасибо, что воспользовались нашими услугами.

   — Благодарю за помощь.

   Выходила из банка я со страхом, вдруг лорд Танрей поджидает на улице. Но нет, к счастью, там никого не было. Исчез и большой черный автомобиль, перегораживающий дорогу. Возле обочины одиноко стоял только Красавчик. Я забралась в салон, развалилась на сиденье и облегченно вздохнула. Какой насыщенный день сегодня был. И наполненный стрессами. Хотелось порадовать себя чем-нибудь, но чем, я не знала. В том мире я купила бы себе тортик, или завалилась в кафе, взяла пирожное, чашку капучино. Кофе! Я так и не узнала за все это время, если ли здесь кофе. А кафе должны были быть, перекусывали же мы в тот раз с Мизель в кондитерской.

   Я завела автомобиль и медленно поехала по городу, осматриваясь. Нарядную кондитерскую с большими окнами и красивой вывеской я обнаружила довольно быстро. Нагло въехала на тротуар и припарковала машину рядом с вычурным автомобилем светло-бежевого, даже скорее золотистого цвета. Обошла диковинку кругом. До этого мне попадались только черные и темно-серые машины. Других цветов не было. Разве что какие-то детали, например, коричневые деревянные двери, или белая кожаная крыша, хромированные бамперы или зеркала. Да и модель необычная, с декоративными, ажурными украшениями на крыше и крыльях. В салоне скучал водитель. Значит, привез кого-то в кондитерскую.

   Я направилась к двери, только протянула руку... Как меня снова перехватили за локоть.

   — Не стоит этого делать?

   — Что?! — я опешила и оглянулась. За руку меня держал невзрачный молодой человек. Я не сразу его узнала, больно уж внешность непримечательная, а он еще и кепку нацепил, глубоко надвинув ее. — Мальт?

   — Да, леди Кара, простите, — он оттащил меня в сторону. — Не стоит туда идти.

   — Почему? Вы не хотите, чтобы я объелась сладкого и испортила себе фигуру.

   — Милостивые боги с вами, ешьте, что хотите. Не стоит устраивать скандал в публичном месте.

   — А зачем мне устраивать там скандал? — поинтересовалась я, догадываясь, кому может принадлежать золотистый автомобиль.

   — Там невеста лорда Танрея. Разве вы не к ней шли?

   — Вообще-то я шла покушать что-то вкусное. Но, раз уж ты меня туда не пустил, скажи-ка, где можно купить кофе.

   — Что? — опешил Мальт. — Кофе? Зачем вам кофе?

   — Да вот, лорда хочу вернуть. Для приворотного зелья нужно.

   Шутка получилась глупой. Мальт мне поверил и, судя по его серьезному лицу и сжатым в линию губам, теперь ни за что не скажет, где можно купить зерна. Но хотя бы я знаю теперь, что он тут есть. Отправлю просто Мизель за покупками.

   — Хотя бы покажи другую хорошую кондитерскую.

   Парень просветлел лицом.

   — Это недалеко, поедете прямо, потом налево, потом направо, снова прямо, мимо площади...

   — Поехали со мной. Покажешь.

   Мальт без спора забрался в салон, кажется, ему хотелось скорее увести меня от лордовой невесты. Я же была ему даже благодарна, что историческая встреча не состоялась, мне хотелось быть как можно дальше от лорда и всех его дел.

   Пассажир внимательно следил за моими действиями.

   — Где вы так ловко научились водить машину, леди Кара? Кто вас учил?

   — Купила «Руководство по управлению автомобилем», прочитала, попробовала и у меня все получилось.

   Во взгляде секретаря появилось восхищение. А у меня появилось желание что-нибудь вычудить, например, обогнать медленно едущий впереди автомобиль, сделать пару лихих маневров, но я подавила в себе это желание.

   Я хотела пригласить секретаря посидеть со мной, но тот раскланялся, как только машина остановилась, и он выбрался из салона.

   Кофе в кондитерской увы, не подавали, но хотя бы насладилась вкусными песочными корзиночками со взбитыми сливками.

***

Сказать, что лорд Танрей был в ярости, значит, ничего не сказать. Он был просто в бешенстве. Если бы силой эмоций можно было бы поджечь, то весь город уже полыхал бы.

   Подкараулила его перед входом в банк, еще и нагло лгала, что явилась не к нему, а просто в банк! Леди Кара прекрасно знала, в какие дни и в какое время он посещает банк, чтобы проверить работу сотрудников и подписать накопившиеся документы. Еще и смотрела с таким невинным и испуганным видом, что у него чуть сердце не дрогнуло.

   И как она сказала? «Хватать ЧУЖИХ женщин!» Эти слова очень его задели. Да, теперь она, действительно, была чужая, не его.

   А перед этим невинная овечка сдала в магазин его подарок в честь их первой ночи. Кассийские рубины, так любимого ею алого цвета. Как она восторгалась камнями, а как смотрелся комплект на гладкой, бархатистой коже... когда на Каре не было ничего, кроме украшений.

   Когда Мальт доложил об этом, лорд Танрей немедленно отправился в магазин, чтобы выкупить комплект. Выложить за него пришлось, правда, в десять раз больше, чем при первой покупке. Он сам не знал, зачем это сделал. Не передаривать же украшения бывшей любовницы невесте, да и такие яркие камни будут ей не к лицу. Пока покупка была убрана в сейф.

   Задело его и то, что она продолжала сдавать в магазин подержанной одежды наряды, подаренные им. Тряпки он выкупать не стал, еще чего не хватало.

   А во время ужина леди Изольда рассказала, что она видела в городе, когда они лакомились в кондитерской пирожными с леди Зибеллой, что какая-то женщина сама водит автомобиль. Девушка рассказывала об этом, как о какой-то диковинке и возмущалась тем, что супруг этой женщины допустил подобное.

   Лорд Танрей знал в городе только одну особу, которая самостоятельно водит автомобиль. Он бы с удовольствием запретил это леди Каре, но теперь он был ей ЧУЖИМ мужчиной.

ГЛАВА 7. Ностальгия

Роман был завершен, вычитывался, и ждал, когда его отнесут в издательство. Отдельные листы, где было уж очень много исправлений приходилось перепечатывать, при этом там могли возникнуть новые опечатки. Печатная машинка, это не текст в электронном виде.

   В остальном тоже все шло ровно. Я продолжала потихоньку осваиваться в новом мире.

   Не могу сказать, что я не испытывала ностальгии по родному миру, все-таки я там родилась и выросла, там остались, как это ни пафосно прозвучит, могилы моих предков. И, конечно, не хватало многих материальных благ, хотя мир, к счастью, был далеко не средневековьем.

   Особенно меня накрыло ностальгией, когда у моего тела начались женские недомогания. Проснувшись среди ночи в горячей луже и вляпавшись в кровищу, я не поняла в чем дело, со мной такого никогда не происходило в родном теле, я знала свой цикл, да и выделения не были слишком обильными.

   Перепугавшись, я помчалась к единственному близкому человеку.

   — Мизель! Мизель!

   Я вломилась в комнату горничной, нашарила выключатель на стене... И опешила: на кровати, в волнах длинных волос цвета червонного золота сидела какая-то речная дева. Я до этого ни разу не видела свою горничную без чепчика. Обрамленное волнистыми волосами лицо преобразилось. Мясистый нос картошкой не так выделялся, грубоватые черты с немного выступающими надбровными дугами смягчились. Вот что с человеком правильная прическа делает.

   — Леди Кара, что случилось? — Она потерла глаза и осмотрела меня, заметила кровавое пятно на ночной рубахе. — Ааа. Сейчас. Сейчас рубашку сменим, кроватку перестелем.

   Я смутилась, покраснела, стыд-то какой. Но я, правда, не знала, что делать. Перебирая вещи леди Кары, я не находила ничего, что выглядело бы как прокладки или что-то подобное.

   — Мне бы что-нибудь бы, чтобы...

   — Да, сейчас и тряпочки найдем, — Мизель поднялась с кровати, ловко закрутила свою гриву в узел и заколола шпильками. — Вы в ванную идите, сполоснитесь, а я все сделаю и все приготовлю.

   Я пошла к ванной. Красные капли на полу подсыхали и превращались в черные. Я еще новых накапала. Кое-как постаралась сунуть рубашку между ног, чтобы не пачкать дальше, и так Мизель предстоит внеочередная уборка.

   Пока я смывала с себя кровищу, Мизель все приготовила и принесла мне чистую ночную рубашку, без рюш и кружев, неброского серо-коричневого цвета и большие трусы с ворохом лоскутков.

   Тряпочки! Большой кошмар моей юности. И это при том, что мое родное тело было не столь обильно. Мизель ловко свернула из них продолговатые прямоугольники, выстелила ими трусы и, вытащив меня из ванны, помогла вытереться и упаковала в них. Ощущения были мерзкие. Медленно, но верно на меня начало наползать депрессивное состояние. Нет, с тряпками — это не жизнь.

   — А чего-нибудь более удобного для этих дней нет?

   — Кто-то еще вату в аптеке покупает, но это уж больно дорого. А тряпочки постирал, отгладил и опять подложил.

   Я чуть не завыла. А в моем мире, где были удобнейшие одноразовые прокладки, люди возвращались к многоразовым, тряпочным.

   Первые пару дней, я почти не вставала из кровати, боясь шевельнуться и сдвинуть тряпочки. Они довольно быстро пропитывались, и все-таки приходилось вставать.

   Еще, совершенно неожиданно, в таком гадком состоянии мне очень сильно захотелось секса. То ли для тела леди Кары это было обычным делом, выброс гормонов и тому подобное, то ли тело, наконец, освоилось с моим духом и сейчас решило, что не все его потребности удовлетворены, ведь леди Кара вела насыщенную, полноценную половую жизнь, в отличие от меня.

   Так что, сидя за кухне в одной ночной рубашке, надеть что-то другое я не могла себя заставить, любая другая ткань казалась безумно жесткой, терла грудь и ставшую очень чувствительной кожу, и наблюдая за тем, как Мизель готовит, я с извращенным интересом посматривала на лежащие на столе огурцы и морковку.

   Голову срывало не только в эту сторону, на извращенные вкусовые пристрастия леди Кары наложились мои. Я всегда в эти дни чувствовала себя, как будто беременная, мне хотелось того, что я в обычной жизни в рот не брала. Вот и сейчас при виде морковки думалось не только о крепком мужском достоинстве, но и о салате «Мимоза». С пряным майонезиком, сырком «Дружба», консервированным лососем... чуть стол слюной не закапала. А почему бы и не приготовить? Будет еще рецепт в копилку. И майонеза я тут еще не встречала.

   Блендера не было, но была Мизель с венчиком. Все ингредиенты наличествовали, так что вскоре горничная уже взбивала оливковое масло.

   Консервов, привычных мне, здесь не было, но у нас нашелся кусок красной рыбы, сейчас он варился в кастрюльке, рядом с кастрюльками с яйцами и картофелем. Вместо плавленого сыра, решила взять обычный, ничего, сойдет.

   Пока Мизель под моим руководством собирала салат по слоям, я вылизывала венчик от майонеза, испытывая невероятное удовольствие. Соус получился пресноватый, не такого насыщенного вкуса, как магазинный, но густой и жирный. Нужно будет еще поэкспериментировать с количеством лимонного сока, или все же взять уксус.

   Глядя на то, как я буквально обсасываю почти чистый венчик, Мизель ложечкой зачерпнула немного майонеза и попробовала. Кажется, ее чуть не стошнило. Она торопливо сплюнула в мусорное ведро, прополоскала рот и выпила почти полкувшина морса.

   — Какая мерзкая слизь!

   — К этому просто нужно привыкнуть! — честно говоря, я рассчитывала на другую реакцию. Кажется, майонез останется чисто для моего личного пользования.

   Я с трудом дождалась пока салат хоть немного настоится, потом умяла почти полмиски, объелась и, в дополнение к женскому недомоганию, всю ночь меня мучило недомогание желудочное. Классика жанра, понос вместе с месячными — все тридцать три удовольствия.

   Но на этом мой организм не успокоился, на следующий день мне безумно захотелось окрошки. Хлебный квас здесь ставили, хотя больше летом, так что Мизель пришлось обегать весь рынок, прежде чем она нашла его. Из зелени удалось купить только перья лука. Так что заветную окрошку я получила. В этот раз злоупотреблять не стала, помня о прошлой ночи.

   А на салат больше смотреть не смогла, при виде него тошнило. Мизель отказалась есть эту гадость, так что пришлось все выбросить.

   Из-за всех неприятных ощущений я была слишком раздражена, чтобы заниматься чем-то полезным. Пробовала еще раз вычитать роман, но разозлилась и порвала в ярости несколько страниц, придется потом восстанавливать по черновику. Так что важные дела были отложены. Досуг скрашивала чтением книг. Особенно хорошо шли детективы Мала Бейна, а слащавые женские романы с однотипным сюжетом сейчас раздражали. Я отправила Мизель в книжный, в надежде, что завезут что-то новенькое, и оказалась счастливой обладательницей двух первых книг серии. В магазин завезли переиздание.

   Вот было бы здорово, если бы и мои книги стали так популярны, как у этого писателя или писательницы.

   Первая книга была откровенно слабее последующих, было видно, что автор только расписывается, начинает пробовать свои силы. Его герой был немного картонным, второстепенные персонажи почти не прописаны, а текст сыроват. Вторая была уже лучше, а более поздние мне вообще очень нравились. Чем-то мне эти книги напоминали книги о Шерлоке Холмсе, хотя герой, истории, обстановка и сюжет были совсем другими, но, может, дух книги.

   Пока валялась в кровати, думала и о своем творчестве. Я сразу решила писать свои истории, ну, может, что-то позаимствовать местами у авторов моего мира, мне хотелось показать себя и поделиться своим. Всегда поражало, как герои почти дословно начинали переписывать книги из своего мира. Оставалось только удивляться памяти этих людей. Помнить наизусть столько книг. Я так не смогу. Даже детские сказки, кроме Колобка и Курочки Рябы, я не помнила дословно. Надо, кстати, почитать местные сказки. Вообще идея сказок или маленьких рассказов может подойти для увеличения объема женской рубрики. Женщины присылают письма, почему бы не замутить что-нибудь вроде конкурса рассказов? Надо будет обдумать на свежую голову.

   Еще, чем я дальше думала, тем больше мне не нравился выбранный псевдоним. Жорж Санд, это Жорж Санд. Мне же захотелось, чтобы хотя бы на обложках книг было что-то от меня прежней, раз уж я не могу называться своим именем.

   Марина. Мар? Но Мал Бейн уже есть, будет похоже. Я крутила и так и этак свои имя и фамилию, потом вспомнила про отчество. Марина Алексеевна Острогина. Что если взять папино имя? Сокращенно Алекс. Вполне звучит. Алекс Остр. Нет, слишком много согласных. Остер? Нет, не хочу, это уже было. ОстОр, ОстАр. Алекс Остар. Немного тяжеловато, но ничего так, звучит. И фамилия получилась «о, звезда». Подумаю еще, но пока так пусть будет. Надо не забыть сообщить об этом господину Торну, а то забуду и выйдет книга под псевдонимом Жорж Санд.

   Шел уже пятый день, мои мучения завершались, я почти увидела белый свет, как вдруг Мизель пришла в мою комнату и испуганным голосом сказала, что к нам пришла полиция. Пришлось вставать и срочно одеваться. Я перепугалась, что что-то не так с теми кассийскими рубинами. Но мне только вручили письмо в сером конверте и вежливо откланялись. В письме оказалось приглашение к начальнику полиции. Мне надлежало к нему явиться в течение дня. Пришлось собирать себя в кучу, одеваться и ехать. Красавчика не взяла, побоялась садиться за руль.

   Начальник полиции, к которому меня вежливо провел дежурный офицер с нижнего этажа, встретил такой милой улыбкой, что я сразу поняла, сейчас будет какая-то гадость.

   — Присаживайтесь, пожалуйста, леди Кара.

   — Спасибо, — я устроилась на стуле, почувствовала, что тряпочки собираются комом.

   — Вы прекрасно выглядите, — начал он с комплимента.

   Я грешным делом подумала, что он будет набиваться на место лорда Танрея, но все оказалось не так плохо, но и не хорошо.

   — Спасибо.

   — Мне поступила жалоба и предложение. Водители требуют запретить вам водить машину, — выдал начальник полиции.

   Я обалдела.

   — Что?! Почему?!

   — Люди жалуются. Говорят, что женщина не должна сама водить автомобиль.

   — Но я ни разу не создала ни одной аварийной ситуации, никому я не мешала!

   — Да, это так. Но водители-мужчины отвлекаются, когда видят вас за рулем.

   — Так пусть держат себя в руках! Отвлекаются они, а страдать должна я!!! — я в ярости вскочила, сжала кулаки. Хотелось крушить! — Нет закона, запрещающего женщинам водить машину!!!

   — Пока нет. Но своим распоряжением я могу запретить вам это делать. Теперь, если вас заметят за рулем, вы будете задержаны.

   Самой долго не удавалось поймать такси, чтобы доехать домой, я не решалась кидаться на дорогу, а на поднятую руку водители не реагировали. Плюнула и пошла домой. Натерла себе по дороге все, что могла, протекла и испачкала белье и платье. Так что дома я просто взбесилась, бегала, орала, какие мужики все идиоты, била хрупкие вещи, пинала стены и била их кулаками. Мизель предусмотрительно заперлась в своей комнате и вышла только тогда, когда я успокоилась и бессильно лежала в кресле.

   Тело болело, но в голове было ясно-ясно. Если мужчины что-то запретили, то надо обратиться к кому-то выше, к женщине выше по положению. А кто тут самая высокопоставленная женщина? Императрица! Я направилась в свою комнату, достала бумагу. Писать решила от руки, будет поживее. Такое жалостливое письмо накатала, обрыдаешься. Как меня никто не хотел учить водить машину, как я сама научилась по руководству, как здорово самой кататься, как тяжело поймать такси с риском для жизни, и как меня обидели все эти мужчины. Запечатала в конверт и велела Мизель отнести на почту. Поможет, не поможет, ну хоть эмоции на бумагу выплеснула. Теперь еще думать, где нанимать шофера. И доверять Красавчика какому-то чужому мужику.

   И здесь все как в моем мире — женщина второй сорт.

***

Лорд Танрей разложил на постели украшения с кассийскими рубинами. Алые камни загадочно переливались. Он понял, что очень скучает по их хозяйке. Скучает как человек и как мужчина. Он был взрослым мужчиной со своими потребностями. И сейчас, лишенный женского внимания, испытывал определенные трудности. Невеста до свадьбы недоступна, он пробовал ей делать намеки в редкие моменты, когда они оставались наедине, но она оказалась сущим ребенком и ничего не понимала.

   Отправляться в публичный дом или заводить короткую интрижку на стороне было ниже его достоинства. Да и перед глазами то и дело вставали лукавая улыбка, шелк каштановых волос, молочно-белая кожа на груди, крупные нежно-розовые соски. Лорд Танрей застонал, чувствуя, как его охватывает возбуждение, а мужское достоинство наливается кровью.

   Подхватив одной рукой колье и любуясь переливами камней, другой рукой он скользнул вверх-вниз по стволу, представляя, что его ласкает совсем другая, маленькая, нежная ручка.

   Кончил неожиданно быстро, с именем бывшей любовницы на устах. Это было просто унизительно, рукоблудствует прямо как мальчишка-подросток.

ГЛАВА 8. Вторжение

Когда стало сухо и в мозгах заметно прояснилось, этот факт немало меня осчастливил. А вот собственное немного неадекватное поведение во время женских недомоганий несколько напрягло. Написать письмо Императрице! Это же надо додуматься?! Хотя, вряд ли оно дойдет. И адрес-то я там указала просто императорского дворца, вычитанный в газете. Все равно, что написать Деду Морозу. Или же, наоборот, письмо с таким адресом и таким адресатом попадет сразу на стол куда-нибудь в спецотдел.

   Да и разнос дома тоже многого стоил. Вазочки, чайнички и тарелки было жалко. Как и драпировки со стульями. Ремонт делать не на что, а я в порыве ярости кое-где порядком испортила стены. Так и хотелось сказать, это не я, это дурацкое тело леди Кары. Но жить-то в нем теперь мне, значит, как-то надо справляться с этим. Пить какие-то успокоительные. Вряд ли уровень медицины здесь таков, чтобы нашлись какие-то гормональные средства для устранения гормональной бури во время месячных. Так что мысль о визите к доктору я отмела сразу. Если только забеременеть, тогда я на девять месяцев свободна от этой напасти. Но я слышала и о неадекватном поведении беременных, что если я стану еще дурнее. Да и заводить ребенка, пока сама не освоилась в новом мире, не получила стабильный источник дохода, не стоит. Ребенок — это проект не на один год. Да и на роль отца никого нет.

   А тут и время пришло относить роман. После подлости с запретом на вождение Красавчика, ожидать можно было чего угодно. Так что я почему-то заранее настроилась на неудачу, начала рассматривать другие издательства, в других городах, думая, как переправить туда рукопись. Почтой, или самой отправиться в путешествие?

   Опять пришлось ехать на местном автоизвозчике. Нет, раз нельзя самой, нужно тогда нанять кого-то, кто будет меня возить. Тем более, что мужские руки в доме нужны. Я думала о приходящем работнике, но теперь придется нанять постоянного. Где бы только найти такого универсального и порядочного, чтобы двум женщинам не страшно было оставаться в одном доме с ним. И я решила узнать у главного редактора, печатают же они объявления, вдруг что-то где-то промелькивало. Надо и самой потом почитать поподробнее газету или самой дать объявление. Хотя это лишние траты.

   На этот раз получилось так, что господина Торна на месте не было. Кабинет был заперт, и мне пришлось некоторое время подпирать стенку, прежде чем он появился.

   — Леди Ледрик, — главный редактор радушно улыбнулся, отпер кабинет и запустил меня внутрь. Сегодня его стол был пуст, никаких рукописей, никаких папок и бумажек. — С чем вы ко мне сегодня?

   — Доброго вам дня. Я сегодня с романом.

   — И вам того же. Все-таки успели дописать? Прекрасно. Я говорил с владельцем издательства о вашей книге. Он читал первую главу и ему очень понравилось. Так что положительный ответ весьма вероятен.

   Я достала папку с рукописью и выложила перед господином Торном. И отдельно листки с рецептом и заметками. Их он отложил не глядя, значит, уверен в качестве.

   — Прекрасно. Через несколько дней, — он посмотрел на мое лицо. — Хорошо, через три дня, приходите за ответом.

   Я вздохнула. Что же, подождем.

   — А пока я хотел поговорить с вами о расширении женской рубрики. Она существенно повысила популярность газеты, писем читательниц все больше. Вы говорили, что у вас есть какие-то идеи по ее расширению?

   Я задумалась, озвучивать или нет, то что пришло мне в голову? Но хотелось произвести приятное впечатление для благоприятного решения по роману, так что я решилась:

   — Да у меня есть несколько идей. Во-первых, можно взять какой-то роман. Раз рубрика женская, то женский, и печатать в каждой газете новую главу. Или же это могут быть короткие рассказы или сказки. Сказки для детей, которые женщины смогут прочитать своим детям. Или же, раз приходит столько писем, можно опубликовать несколько первых рассказов на какую-то тему, например, о любви матери к детям, а потом объявить конкурс рассказов. Лучшие печатать в номерах, а потом по голосам читательниц выбрать самый лучший и наградить чем-нибудь, например, годовой подпиской на газету.

   Главный редактор задумался, потер лоб.

   — Идеи, в общем, неплохие. Но кто из романистов согласится, чтобы его роман так раскурочили? Да и гонорар тогда будет не сразу, а по кусочкам.

   — А вы узнайте, вдруг у кого-то финансовые трудности и это будет для него выходом. Может, у кого уже готовая книга лежит, а она небольшого размера, не подходит для издания. Если что, я готова написать что-то.

   — Подождите, леди Кара. Ваш первый роман еще не приняли. Но за идею спасибо, я узнаю. А насчет конкурса рассказов, нас просто завалят письмами, придется нанимать отдельный штат для их разбора. Но, если вы не против, я запишу ваши идеи и перескажу владельцу издательства, вдруг они придутся ему по душе.

   — У разных известных писателей, вроде того же Мала Бейна могут быть не только крупные произведения, но и рассказы, которые они могут охотно согласиться опубликовать в газете.

   Господин Торг задумчиво покивал, видимо, мои идеи пришлись ему по душе. Я же решила поинтересоваться насчет универсального работника. На это главный редактор порекомендовал обратиться на биржу. Там примут мою заявку и нужных кандидатов будут отправлять прямо ко мне домой. Я мягко поинтересовалась, чтобы не опростоволоситься, какую зарплату можно будет дать такому работнику.

   — Ну... — господин Торн потер лоб. — Примерно, — он назвал сумму в три раза превышающую жалование Мизель. — Могут и больше запросить. Шоферов без работы не так много.

   — Спасибо вам за консультацию.

   — Не за что. Приходите через три дня.

   Мы раскланялись. Я обналичила на втором этаже квитанцию за заметки и отправилась ловить, здесь это происходило буквально, такси, чтобы доехать до биржи.

   Пережив немало неприятных моментов, все-таки сумела остановить машину, потом, когда доехали, велела подождать.

   Здание биржи поражало лаконичностью очертаний. Явно современная постройка, без всяких украшений и лепнины. Строгий, светло-коричневый цвет, впрочем, стены уже успели немного запылиться и посереть. Туда-сюда сновали бедно одетые люди в серой одежде. Некоторые из них были с узелками или даже узлищами. На меня оглядывались, кто-то недоуменно, кто-то со злостью, кто-то с надеждой.

   Внутри было множество письменных столов, поставленных рядами. За многими уже сидели посетители, большинство из них те самые люди в серой одежде. Лишь кое-где виднелись более дорогие, цветные наряды.

   Вежливый клерк проводил меня к одному из столов. Не менее вежливая девушка в белой рубашке со строгой прической выслушала мое пожелание, заполнила форму и взяла с меня за это два кора. Сумма была небольшой, но приличной, на нее я могла в кондитерской выпить чаю и съесть пирожное. Десять коров я получала за свои рецепты и могла на эти деньги купить книгу. Интересно, а те, кто ищет работу, тоже платят столько? Я, недолго думая, поинтересовалась об этом у служащей. Оказалось нет, для соискателей сумма была в четыре раза ниже, всего пятьдесят коровок. Но и такую находили не все. Когда я выходила из здания, и на улице возле выхода, меня почти хватали за руки.

   — Леди! Наймите меня! Так как я никто не стирает и не крахмалит белье!

   — Меня! Я прекрасный плотник!

   — Очень чисто убираю!

   — Я пятнадцать лет проработала горничной! Могу следить за детьми!

   Испытывая жалость и легкий страх, выбралась из толпы. Мое такси дожидаться не стало, уехало. Пришлось отойти подальше от биржи, чтобы меня не дергали с предложением работы.

   Как мне все-таки повезло, что я попала в тело довольно обеспеченной женщины. А то могла бы сейчас так же стоять, дергать каждого, предлагая свои услуги. Впрочем, если писательство не пойдет, не стоит зарекаться от такого исхода. Конечно, можно будет продать дом, перебраться в более скромное жилье, продать машину, но вырученных средств не хватит на всю жизнь.

   Заметив автомобиль с красной пирамидкой на крыше выпрыгнула на дорогу, но тот только вильнул, объезжая меня. В салоне уже сидели пассажиры. Был здесь и общественный транспорт. Ездили странные конструкции, похожие на небольшие паровозики с вагонами. Впереди кабина, и два-три вагончика. Ездили они не по рельсам. Но на остановках и в салонах этих вагончиков было всегда столько народу, что я побаивалась туда подходить. Затопчут, однозначно. Да и карманники там могут быть. К тому же народ там ездил простой, небогатый, как они отнесутся к леди?

   Такси удалось поймать с третьего раза. Я устала и была раздражена. Кажется, у ботинка еще начал отваливаться каблук, потому что нога ставилась как-то неустойчиво. А это опять траты. Одни траты! И почти никакого дохода. Хотелось домой, поесть и лечь в кровать, обдумывать новый роман. Нет, конечно, идеи и наметки у меня были, но нужно было оформить их в толковый план. Думала еще заехать в книжный, все купленные книги я уже дочитала, но как представила, что таксист опять меня не дождется, и квест с поимкой машины придется проходить вновь...

   К дому таксист не смог подъехать, въезд в наш переулок перегораживала большая черная машина. Ругаясь мысленно на всяких наглых идиотов, пошла пешком. А дома Мизель встретила меня радостной новостью, что у нас гость.

   — Мизель, — зашипела я. — Я же просила никого не пускать!

   Горничная выглядела испуганной.

   — Его я не могла не пустить.

   Я сопоставила черный автомобиль, испуг горничной, ее слова и догадалась, кого могу увидеть. Оказалась права. В гостиной, вальяжно развалившись на диване, сидел лорд Танрей.

   Неожиданно в груди что-то дрогнуло при виде этого прекрасного экземпляра, сердце застучало быстрее.

   — Лорд Танрей, чем обязана?

   — Зачем же так официально? Называйте меня как раньше, по имени.

   С чего это такое расположение? Да и по имени я никак не смогу его назвать, потому что не помню этого самого имени.

   Он поднялся с дивана и шагнул ко мне, протягивая руку ладонью вверх. Я испуганно отступила, прижав руки к груди.

   — Прошу прощения, возможно, в нашу прошлую встречу я напугал вас... — лорд мурлыкал большой кошкой. Его приятный бархатистый голос будто гладил все тело.

   И это предательское тело ответило легким возбуждением. Оно знало этого мужчину, оно не отказалось бы снова познать его. Подобная реакция меня напугала, и я отступила еще больше. Я не была любительницей грубого секса, мне нравился секс нежный, ванильный, с долгой прелюдией, взаимными нежными ласками, постепенным нарастанием возбуждения и долгим, сладким финалом. Но у леди Кары, кажется, был совсем иной темперамент.

   — Что вы хотите? — спросила я напрямую. — Я не приближаюсь к вам и вашей невесте. Та встреча была случайной.

   — Так прямо? Что же. Я бы хотел временно и тайно возобновить наши отношения.

   ЧТО?!!

   Видимо страх отразился на моем лице, но лорд Танрей трактовал его по-своему.

   — У вас уже кто-то появился? Прервите отношения на время. Со мной вам будет выгоднее.

   Он взял со стола длинную, узкую коробочку и открыл ее. Блеснули голубые камни и золото. Так, понятно, меня хотят купить.

   — Я не хочу.

   — Что? — удивился мужчина.

   — Я не хочу продолжать с вами отношения.

   — Почему? — голос лорда снова стал мурлыкающим, он явно мне не поверил.

   Мужчина в несколько шагов оказался рядом со мной. Приобнял за талию, вроде невесомо, но не вырвешься, провел носом по моей щеке.

   В животе немедленно скрутился болезненный ком возбуждения, я чуть не застонала, ноги ослабели. Хотелось повиснуть тряпочкой и позволить ему делать все, что он захочет.

   — Вы же всегда хотите, Кара.

   Его слова немного отрезвили, я попыталась вырваться из объятий, но руки мужчины держали крепко.

   — Вы скоро женитесь! Ваша невеста приехала. Вам не совестно ей изменять?

   — Вот что вас задевает? Вы же знали, что я никогда не смогу жениться на вас. Всегда знали. И это никогда вас не останавливало. Что случилось сейчас?

   Как бы его послать и отвадить так, чтобы это не имело для меня плачевных последствий? Обиженный лорд может быть опасен для меня. Мысли судорожно метались в поисках нужного решения, тело плавилось, требуя отдаться здесь и сейчас, рухнуть на диван и получить свое, а еще лучше — завалить на диван лорда и получить свое. А это идея! Если он любитель грубого секса, то как он отнесется к тому, если грубо отнесутся к нему самому?

   — Постойте! — я отстранилась, упираясь руками в грудь мужчины и уворачиваясь от поцелуя, он пришелся куда-то в ухо. Стон возбуждения удалось превратить в рваный выдох. — Постойте! Я не могу сейчас!

   — Я высчитал, ваши женские недомогания уже должны были закончиться. Вы можете.

   Высчитал он!

   — Не в этом дело! — с трудом удалось остановить себя и не укусить страстно лорда Танрея за подбородок. — Мы с вами давно не были вместе. Мне необходимо подготовиться!

   — Поверьте, вы прекрасны без всякой подготовки. Я очень вас хочу!

   Вот пробрало мужика.

   Я начала вырываться всерьез. Почувствовав это, лорд Танрей разорвал объятия и отпустил меня.

   — Приходите через три дня. И не раньше. И тайно. Не перегораживайте автомобилем въезд.

   Он улыбнулся, как кот, объевший сметаны, будто уже получил, чего добивался.

   — Я надеюсь, эта подготовка будет стоить моего ожидания.

   Будет-будет, не переживай.

   Лорд ушел, одарив меня напоследок обжигающим взглядом. На что я подписалась? Может, сразу иммигрировать, пока не поздно. Я выдохнула и плюхнулась на диван, потянулась к коробочке, открыла ее. Надо отнести в магазин. Как раз будут деньги на подготовку. Надо отвадить этого любовничка раз и навсегда!

***

По дороге домой, в автомобиле, лорд Танрей не мог согнать с лица довольную улыбку. Как он соскучился. Но леди Кара хорошо держит лицо, не накинулась, как обычно. Интересно будет посмотреть, что за игру она затеяла. Может, к браслету с топазами нужно было прикупить еще что-то, тогда период подготовки был бы короче. Что же, предвкушение удовольствия тоже удовольствие.

   Дома ждал унылый ужин с невестой, разговоры о погоде, о приеме в доме мэра, о будущей свадьбе, которая должна состояться через десять дней. И тогда Кара ему больше не понадобится. Он представлял, как любовницу расстроит этот факт. Снова вкусить то, что было недоступно, распробовать его, а потом опять лишиться. Лорд обожал такие игры. А пока собирался по полной насладиться страстностью зеленоглазой бестии.

ГЛАВА 9. Подготовка

Наниматься на работу начали приходить в тот же день. Уже вечером пришли трое, думаю, было бы больше, но все же не так много народу умело водить автомобиль. Всем пришлось дать от ворот поворот. У первого физиономия была откровенно бандитская, колючие глаза так и шарили по сторонам. Второй смотрелся прилично, но оказалось, что машину водить не умеет, а пришел так, на удачу. Третий выглядел откровенным пропойцей с красным лицом и сизым носом, от него несло застарелым перегаром, одежда была сальной и неопрятной, кое-где ее покрывали пятна, будто он перед визитом к нам под забором валялся, такому я бы не то что Красавчика, тачку с навозом не доверила бы.

   А колес очень не хватало, мне нужно было и в ювелирный, и в разные магазины, чтобы подготовиться в встрече с лордом. Такси я сегодня еще раз не осилила бы. Так что пришлось остаться дома, в надежде, что, может, завтра придет кто-нибудь приличный. Пока все тщательно обдумывала и перебирала вещи леди Кары, вдруг найдется что-нибудь подходящее, и не придется раскошеливаться.

   Нашла длинную красную накидку из алого шелка с завязками у горла, не знаю, куда можно такую носить, но для моих целей пригодится. Перебрала белье, но трусы особой эротичностью не отличались, носить их было удобно, но если соблазнять, то лучше вообще без них. Нужно будет посмотреть, что есть в магазинах. Хотя, не панталоны, уже хорошо.

   Больше ничего подходящего и не нашлось, все придется покупать. Одни сплошные расходы.

   Пока же заняться было нечем. Чтобы не томиться в ожидании, я решила заняться прогрессорством. Позвала Мизель, и мы стали кроить и шить разные варианты тряпичных прокладок, с крылышками, с пуговичкой на крылышках, марлевые, прослоенные ватой. Пока у меня свежи впечатления о кошмаре. Все они были довольно неуклюжими, но это было лучше, чем просто сложенные куски ткани. Поскольку у меня все только закончилось, первоиспытательницей должна была стать Мизель. Каждый вид шили в нескольких экземплярах.

   Я думала, что придется шить руками, но в хозяйстве оказалась механическая ручная швейная машина, чем-то похожая на знаменитый «Зингер». Меня прямо ностальгия охватила. Почти такая же, только гораздо древнее и в худшем состоянии осталась в наследство от бабушки, рука не поднялась ее выкинуть, так она и пылилась на антресолях много лет. Возникла мысль, что если изделия пройдут полевые испытания горничной и мной, запатентовать их и открыть какое-нибудь массовое производство. Но как это осуществить, да еще без начального капитала, я не представляла, да и реалий этого мира еще не знала как следует. Думаю, даже с патентом в этом обществе могли возникнуть проблемы. Такую деликатную вещь, как прокладка для женских недомоганий, могли отказаться патентовать.

   На следующее утро, отсеяв еще четырех соискателей, я остановилась на пятом. Этот человек мне показался чем-то похожим на Юрия Гагарина, чем сразу расположил к себе. У него было открытое, доброе, улыбчивое лицо, веселые глаза, при улыбке на щеках появлялись ямочки. Но не это сыграло решающую роль, он ответил на все мои вопросы по поводу вождения автомобиля. У него даже были рекомендательные письма. Одно от какого-то иногороднего лорда, одно из организации общественного транспорта. Он, допущенный к Красавчику, деловито его осмотрел, проверил уровень топлива, колеса, потом уверенно вывел из гаража и, сделав круг на улице, легко загнал обратно. Я обычно тщательно прицеливалась в ворота, потом несколько раз отъезжала туда-сюда, выравнивая автомобиль, прежде чем попасть в гараж.

   — Что же, — я сунулась в рекомендательное письмо, которое так и носила открытым в руке. — Эдис Лант, я вас нанимаю. Сможете приступить к работе сегодня?

   — Как скажете, леди, — мужчина улыбнулся солнечной улыбкой и подмигнул Мизель, топтавшейся за моей спиной. — Называйте меня Эд.

   Мы обговорили жалование, сроки его выплаты, время прихода на работу. Я сразу предупредила, что, помимо вождения автомобиля, Эду придется выполнять и другую разную работу.

   — Так не безрукий, — продолжал светиться улыбкой мужчина. — Все сделаю.

   Его немного расстроил факт, что работа будет без проживания, жил Эд где-то в бедных районах на окраине и добираться утром ему было долго. Пришлось прибавить несколько коров, чтобы он мог снять жилье поближе. Пускать для постоянного проживания в дом, где только мы с Мизель, постороннего мужчину я была не готова. Итак меня порядком нервировало и выводило из состояния комфорта, что он будет здесь толочься весь день.

   Когда все обсудили и пришли к согласию, я велела готовиться к выезду, а сама пошла собираться. Положила браслет в сумочку, переоделась к выходу в город, потом устроилась в Красавчике на заднем сиденье, что было очень непривычно.

   Водил Эр резче, чем я, дергая автомобиль то в одну, то в другую сторону, иногда не выдерживал и нелицеприятно высказывался о прыгунах под колеса. Я в общем с ним была солидарна, но марку следовало держать, поэтому попросила не сквернословить в моем присутствии. Шофер извинился. Но иногда все же матерился, беззвучно, но очень экспрессивно.

   В ювелирном очень удивились, увидев проданный всего несколько дней назад браслет, но ничего не сказали, благополучно приняли обратно, выплатили мне его стоимость, за вычетом десяти процентов. Я так, между делом, поинтересовалась, а всегда ли берутся эти проценты за возврат украшения. Оказалось, что нет. Как пояснил мне улыбчивый консультант, если украшение, чаще всего это кольца, иногда браслет, приносит тот же человек, что и покупал, и сдает, потому что не подошло по размеру, то, если он берет такой же товар другого размера, никакая комиссия с него не берется. Я поблагодарила за консультацию и ушла.

   Так, теперь по магазинам. Вряд ли в этом мире уже имеются специализированные магазины, придется обойтись дамскими. Эд хорошо знал город, в этом с ним было удобно. Я просто называла, куда я хочу, и он вез.

   Черный кружевной корсет удалось купить без проблем. Я раздумывала о ботфортах на высоком каблуке, но ничего подобного здесь не было. Пришлось покупать просто черные туфли, и не на шпильке, а с каблучком рюмочкой, максимум сантиметров семь. Вместо ботфортов думала о чулках, но оказалось, что чулок в этом мире не было. Были «дамские штанишки», напоминающие мне колготки, причем кружевной вариант стоил как браслет с топазами без отъема десятипроцентной комиссии. И были гольфы по колено. Кружевные тоже стоили весьма немало. Я подумала, представила себя в корсете и гольфах... Подумала... Но пару все же прикупила, беленьких, уж больно хороши были. Буду как пионерка. В черных туфельках и белых гольфиках.

   А вот красивые черные кружевные трусы нашлись. Модель была такой же, как у обычных, но вся узорчатая и просвечивающаяся. На меня, правда, продавщицы смотрели круглыми глазами, а потом шептались за занавесью. Кажется, подобное белье приличные женщины не покупали. Ну так я как есть неприличная. Я раздумывала, может, взять несколько пар, но тщательный осмотр и ощупывание подсказали, что вещь эта не для повседневной носки, сотрешь себе все кружевами.

   Эд напомнил, что если я его взяла на работу, то неплохо бы заключить договор. Оказалось, что это можно сделать на бирже. Заехали и туда. Я уточнила у клерка про испытательный срок, но тут о таком и не слышали. Договор мог разорвать работодатель в любой момент без объяснения причин, со стороны работника было сложнее, он должен был за