Оглавление
АННОТАЦИЯ
К двадцати трем годам Эмильена выучила три главных правила: никогда не смейся над соседским мальчишкой, никогда не целуй чернокнижника на спор, никогда не считай свое счастье вечным. Увы, выучить – не значит следовать, и из-за глупой шутки Эмильена оказалась во власти не просто врага, а обиженного ею мужчины. Он темный маг, ненавидимый всем городом, и отныне – хозяин жизни и судьбы той, кому поклялся отомстить за унижения. И он сдержит слово.
ПРОЛОГ
Однажды на центральной столичной улочке жил мальчик. У мальчика был огромный дом, выстроенный из красного камня. За домом раскинулся сад, такой большой, что в нем можно было потеряться, однако мальчику запрещали там гулять.
- Ты должен старательно учиться, - твердила матушка, вся ровная, прямая, словно проглотила палку, и холодная. Как ни старался сын растопить лед в ее груди, у него так ничего и не вышло.
- Прогулки в саду не для маленьких детей, а для взрослых, которые добились в жизни всего, чего желали, - вторил ей отец, уже седой, с зачесанными набок короткими волосами. – Запомни, Кеннет. Развлечения иссушают ум. А твой ум – достояние королевства. Наш род всегда славился великими магами и учеными.
И смотрел на сына так, будто тот должен немедленно стать магом или ученым, и перестать быть просто мальчиком.
И Кеннет смотрел на сад только из окон большой гостиной на втором этаже. А из окон его спальни было видно старый дом, в котором жила такая же старая госпожа Молпет. Она выходила, замечала Кеннета и кивала ему. Он кивал в ответ, это был их ритуал. Потом госпожа Молпет перестала выходить на крыльцо. Когда Кеннет попытался спросить у отца, куда она исчезла, тот ответил:
- Отправилась на встречу с темной Иос.
- И когда вернется?
- Оттуда не возвращаются, - с коротким смешком сказал отец. – А дом унаследовал ее внучатый племянник. Вот он счастлив, наверное! Жил в захолустье, а тут столица. Скоро переедет, все говорят. А ты не отвлекайся от учебы. Не твоего ума дело, куда и кто подевался.
И в наказание лишил Кеннета ужина. Впрочем, Кен привык ложиться спать голодным – он часто не оправдывал ожиданий родителей.
А потом настал день, который многое переменил для маленького обитателя дома из красного камня. Было раннее утро, однако он уже проснулся и по привычке замер у окна, разглядывая крыльцо госпожи Молпет, такое пустынное и грустное. Но случилось невиданное: дверь отворилась, и на крыльцо выбежала девочка – наверное, одногодка Кена. Она была такой красивой! Ее волосы золотились мягкими волнами, идеально выглаженное желтое платье казалось солнечным, а ножки были обуты в белые ботиночки. Девочка раскинула руки и закружилась, радуясь погожему дню, а Кен вдруг понял, что смотрит на нее и улыбается. Вот бы выйти из дома и познакомиться с ней! Только родители не одобрят.
Кеннет вздохнул и отошел от окна, но уже вечером сделал новое открытие: окна милой девочки находились как раз напротив его собственных. Конечно, за занавесками нельзя было ничего разглядеть, но вечером новая соседка вышла на балкон и о чем-то болтала с пожилой женщиной в переднике. Наверное, няней. У Кеннета няни не было, мать сама занималась его воспитанием и считала, сын должен этим гордиться. Он бы гордился, будь мама хоть немного теплее и ласковее, но увы… Эти мечты так и остались мечтами.
А девочка выходила на балкон каждый вечер. Там расположился столик и стульчики, и его соседка любила по вечерам пить чай с куклами. Она усаживала ту или иную куклу на стул, второй занимала сама и разливала чай из фарфорового чайничка в красивые чашки. Кену очень бы хотелось присоединиться к чаепитию, только родители бы не отпустили, а девочка вряд ли пригласила. Приходилось наблюдать молча, из-за занавески, чтобы его не заметили.
Вот только лето закончилось, столик убрали, а девочка, которую, как уже знал Кеннет, звали Эмильена, перестала проводить вечера на балконе. Лишь изредка она показывалась в окне, и ради этих мгновений Кеннет порою ждал весь вечер. А днем была учеба, магические книги, колбы с зельями, труды по истории, алгебре, географии. Голова пухла от знаний и порою казалась неподъемно тяжелой. Однако Кен был послушным сыном и старался не огорчать родителей. Конечно, дело было не только в его послушании, но и в том, что иначе можно было остаться ночевать в темном чулане, в котором хранился прах одной из его прабабок. Та чем-то насолила королю, и ее запретили упокоить в общем склепе, поэтому тело сожгли, а прах спрятали подальше от чужих глаз –в чулан. Иногда ветреными ночами Кеннету казалось, что он слышит шаркающие шаги. Тогда он укрывался одеялом с головой и повторял все алгебраические формулы, какие только помнил. Но это в спальне, а в чулане прятаться было некуда, и до утра мальчику казалось, что призрак вот-вот появится и утащит его с собой в царство темной Иос. Откуда не возвращаются.
Зима тоже близилась к своему завершению. Кен надеялся, что столик и стульчики скоро вернутся на соседский балкон. Он бы терпеливо ждал, но однажды застал родителей у выхода из дома. Они редко куда-то выбирались, поэтому подобное случалось редко.
- Кеннет! – Отец положил на плечо замершего сына тяжелую руку. – Нас вызывает его величество. Ты остаешься один. Я отметил страницы учебников, которые тебе предстоит разобрать, пока нас не будет. Из дома не выходи, двери никому не открывай. Делай вид, что тебя нет. Мы вернемся через два часа.
- Хорошо, отец, - ответил Кен и, попрощавшись с родителями, пошел наверх, в свой учебный класс. Сначала он терпеливо прочитал две главы, потом сильно разболелась голова, и Кеннет решил прилечь – хотя бы на четверть часа. Можно даже с книгой. Родители ведь не говорили, что читать обязательно нужно в классе. Проходя мимо окна в коридоре, Кен вдруг увидел соседский двор. Девочка с золотыми волосами выбежала под падающие снежинки – наверняка, последние в этом году. Она раскинула руки и закружилась. Такая красивая…
Кен сначала просто смотрел, потом вдруг сбежал по лестнице, накинул курточку и выбежал под снег, прямо в свой сад, который сейчас качал голыми ветвями. Он подошел к кованому забору, и девочка почти сразу его заметила. Она вскинула тонкие бровки.
- Не знала, что в соседнем доме есть дети, - проговорила она. – Ты кто?
- Кеннет. – Мальчик окончательно смутился. – Я сын фера Уорнбери.
- Сын? Тогда почему я тебя никогда не видела? – Золотоволосая красавица уставилась на Кена, как на нечто чрезвычайно любопытное.
- Мне не разрешают много гулять, - ответил мальчик, утаив, что ему вообще не разрешают выходить из дома. Только учиться и быть послушным сыном. Больше ничего.
- И как тебя зовут? – поинтересовалась девочка.
- Кен. Кеннет. А ты Эмильена, я знаю.
- Все знают! – Девочка задрала крохотный нос. Сам Кен не мог похвастаться таким – его был длинным, с небольшой горбинкой.
О чем говорить дальше, Кен понятия не имел. Он переступил с ноги на ногу. В голове крутились сущие глупости.
- Может, мы могли бы стать друзьями? – предложил он робко.
- Друзьями? С тобой? – Эмильена вдруг звонко рассмеялась. – Я с уродами не дружу!
И побежала обратно в дом, а Кеннет так и замер посреди пустынного сада. Он урод? Но почему? Стало обидно. Кен медленно побрел к дому, и уж чего не ожидал, так это того, что из дверей вдруг появится матушка, полная негодования.
- Кеннет фер Уорнбери! – загрохотал ее голос. – Что ты делаешь в саду?
- У меня разболелась голова. – Кен вжал эту самую голову в плечи. – Я захотел пройтись.
Звонкая затрещина прервала оправдательную речь. Мать схватила сына за ухо и потащила в дом так быстро, что тот едва успевал перебирать ногами.
- Ты посмотри на это! – крикнула отцу, который выносил какие-то бумаги из своего кабинета. Видимо, за ними и вернулись. – Наш сын стал слишком самостоятельным!
Но Кен думал не о том, что ему влетит. Не о том, что от чулана не отвертеться. Он дождался, пока мать выпустит его ухо, и тихо спросил:
- Мама, я что, урод?
Госпожа фер Уорнбери замерла в недоумении, посмотрела на сына, будто впервые видела, и ответила:
- Ты не красавец, это верно. Но мужчину определяет ум, Кеннет. Если нет ума, даже красота не станет благом. И кто же внушил тебе эту мысль?
Кеннет молчал. Только чувствовал, как что-то щиплет в уголках глаз.
- Мы опаздываем, Клара, - напомнил отец.
- В чулан. До нашего возвращения, - скомандовала матушка, схватила сына за руку и подтолкнула в требуемом направлении.
Только впервые Кеннет не боялся чулана. Ему хотелось остаться одному, подальше от родителей и девочки из дома напротив. Он вошел в крохотное пыльное помещение, сел на старый тюфяк и дождался, пока матушка запрет двери. Жжение в уголках глаз усилилось. По щекам пролегли мокрые дорожки. Кеннет фер Уорнбери, будущий великий маг и не менее выдающийся ученый, друг и советник самого короля, плакал – в первый и последний раз в жизни.
ГЛАВА 1
Иногда самый прекрасный плод таит в себе гнилую сердцевину. Жаль, нельзя так же просто заглянуть внутрь человека и увидеть в нем гниль.
Из романа Альфреда Т. «Легкие крылья бабочки»
- В этот праздник долгожданный выбирай свою судьбу! Что грядущий год готовит? Для чего и почему? Мы сейчас узнаем точно: раз-два-три-четыре-пять!
На счет «пять» Эмильена тер Альен засунула тонкую ручку, украшенную золотым браслетом, в небольшой ларец, нащупала в нем один из «сюрпризов» - шариков с предсказаниями – и достала на свет.
Друзья зааплодировали. Сегодня в доме господина тер Альена собрались юноши и девушки из самых знатных семей столицы, и повод был радостный: день рождения единственной дочери тер Альена, Эмильены, самой завидной невесты Братисвила, а может, и всей страны. О том, скольким женихам отказала светловолосая красавица Эмильена, ходили анекдоты. Даже детские считалочки – и те предлагали учет несостоявшихся мужей Эмми, и цифра доходила до десяти. А некоторые говорили, их не меньше пятнадцати. В любом случае, к своему двадцать третьему дню рождения Эмильена оставалась первой красавицей столицы и не торопилась менять звание на титул жены.
- Ну, что там? – зашумели друзья, разглядывая шарик в руках именинницы.
- Уголек, - разочарованно произнесла та.
- К слезам, - истолковала лучшая подруга Эмми, Кэндис. – Тяни следующий!
И снова гости затянули песенку, а Эмильена достала следующий шарик, внутри которого был бутон розы.
- Любовь, - с придыханием произнесла Кэндис. – И третий!
Из третьего шарика на Эмми смотрел череп.
- Страдания, - вздохнула подруга. – Не иначе, как любовные.
- Матушка говорит, череп – знак неминуемой гибели, - встряла рыжеволосая Элен фер Никкис.
- А моя утверждает, что это к встрече с темным магом, - хохотнул Терри тер Айсдейл.
- Это предсказание легко исполнимо, - фыркнула Эмми. – У меня по соседству как раз живет один. Стараюсь с ним не сталкиваться, но не всегда выходит. И потом, он служит у самого короля, не стоит обострять отношения.
- Неужели это сам фер Уорнбери? – Кэндис раскрыла рот. – Просто других темных магов при дворе нет.
- А кто же еще? – недовольно проговорила Эмильена. – Он уехал учиться после смерти родителей, пять лет не видела его рожу, а полгода назад вернулся. Но мы сталкивались раз или два. Не самые приятные встречи.
- Почему же? – спросил Терри.
- А кому хочется встречаться с чернокнижником?
- Говорят, он страшен, как один их темных братьев! – то ли с восхищением, то ли с предвкушением произнесла Кэндис. – Я его раз встретила в коридорах дворца, но он был в плаще с капюшоном, только кончик острого носа и разглядела.
- Я тоже его без капюшона давно не видела. – Эмми пожала плечами. – Помню, в детстве он показался мне страшно некрасивым. Бледный, как будто никогда не был на солнце, кожа нездоровая, глазищи настолько светло-серые, что белыми кажутся. Как призрак, честное слово!
- Ему по должности положено, - поддержал Терри. – Все-таки первый советник его величества.
- Видимо, королю нужен кто-то, кто оттенял бы его красоту, - рассмеялась Маргарита, еще одна подруга Эмми. Она как раз стояла у окна и вдруг воскликнула:
- Эмми, твой сосед возвращается домой! Нужно немедленно исполнить предсказание.
- Да ну вас! – отмахнулась Эмильена. – Я совсем не хочу его видеть.
- А может, ты просто боишься? – подначивал Терри. – Говорят, темные маги могут проклясть одним взглядом.
- И ничего я не боюсь! – Именинница поправила золотистый локон.
- Тогда выйди к нему и пригласи к нам.
- Ты что, Терри? Не надо к нам! А вот перемолвиться парой словечек… - Кэнди мечтательно закатила глаза. – Но Эмми трусиха, не пойдет.
- А вот и пойду! И не только поговорю с ним, а и… поцелую. Да, поцелую! – выпалила Эмильена.
- Пари? – воскликнула Кэнди.
- Пари! Если я поцелую мага, ты подаришь мне свою заколку с сапфирами.
- А если не поцелуешь, отдашь мне брошь с янтарем.
- Идет!
Именинница расправила платье яблочного цвета, покрутилась перед зеркалом, оттягивая момент истины, и только потом поспешила на улицу. На самом деле, друзья были правы, и Эмильена боялась. Она всегда торопилась скрыться, если Кеннет фер Уорнбери показывался на улице, потому что он так на нее смотрел… Эмильена не могла выразить – как. Однако внимание соседа ей совсем не льстило, наоборот. Он казался ей отвратительным, и сама мысль о том, чтобы с ним заговорить, вызывала дрожь. Родители Кеннета тоже были нелюдимыми и чуть странноватыми, однако не пугали, в отличие от сына. Они давно уже умерли, а Кеннет остался, втерся в доверие к королю Людовику и наводит страх на всю столицу.
А теперь Эмильене предстояло первой с ним заговорить. К счастью, маг еще не успел войти в дом – о чем-то беседовал с кучером кареты, привезшей его. Наверняка, из дворца, потому что на карете были королевские гербы. Но вот кучер поклонился, и карета отъехала от дома. Все это время Эмильена стояла, скрытая ее тенью, а теперь поняла, что Кеннет ее уже заметил и ждет – молча, не снимая жуткого капюшона.
- Добрый день, фер Уорнбери, - проговорила Эмми, стараясь казаться храброй. Она спиной чувствовала взгляды друзей из окна. Не приходилось сомневаться, что они не пропустят подобное представление.
- Здравствуйте, тейри Альен, - ответил Кеннет глухо, словно ворон прокаркал. – У вас ко мне какое-то дело?
- Да, дело, - решительно ответила Эмильена. – У меня сегодня день рождения.
- Поздравляю, - скупо произнес Кеннет, а Эмми задумалась, не жарко ли ему в плаще – весна давно вступила в свои права, и дни стояли знойные.
- Благодарю. Кстати, на день рождения принято дарить подарки.
- И какой же подарок вы хотите? – В голосе Кеннета послышалась насмешка.
- Поцелуйте меня, - потребовала Эмми.
- Что? Вы в своем уме, тейри Альен? – возмущенно спросил сосед, а Эмильена уже шагнула к нему, сдернула капюшон с головы и прижалась губами к губам.
Мужчина на миг замер, а затем вдруг ответил на ее поцелуй, да так, что подогнулись ноги и закружилась голова.
- Эмми, не увлекайся там! – послышался голос Кэндис с балкона. – Ты победила, заколка твоя. Здравствуйте, фер Уорнбери. Отличный денек, не правда ли?
- Значит, заколка? – Тонкие губы первого мага королевства изогнула злая усмешка, а Эмми отметила, что мужчина был мало похож на того мальчика, которого она встретила в саду. Все еще не красавец: черты лица тонкие, будто сотканные из углов, и глаза белесые, и кожа, вряд ли знакомая с солнцем. Однако совсем не ребенок, и целовался неплохо, как для подобного бирюка.
- Заколка, - подтвердила Эмми, гордо задрав подбородок. – С сапфирами.
- Какая мелкая цена для такой унизительной сцены, - усмешка Кеннета стала еще более злой, а затем он щелкнул пальцами, и Эмильена взвизгнула, отшатнулась, уверенная: ей в лицо уже летит проклятие. Однако раздался хлопок двери, и фер Уорнбери скрылся в доме, а друзья высыпали на балкон всей гурьбой.
- Не бойся, Эмильена! Мы спасем тебя от чудовища! – воскликнул Терри. – Иди к нам!
Эмми улыбнулась, привычно заправила за ухо выбившиеся из прически локоны и пошла к своему особняку, но вдруг почувствовала чужой взгляд. Она вовремя обернулась, чтобы увидеть, как качнулась занавеска на окне первого этажа дома Уорнбери. И готова была поклясться, взгляд этот совсем не был добрым!
- Ну, ты даешь! – подлетела к подруге Кэндис, стоило той вернуться к гостям. – А он и правда страшен, как один из темных братьев. Наверное, продал душу их матери. Сколько ему лет?
- Мне казалось, мы одногодки, - ответила Эмми задумчиво.
- А выглядит старше. Вот, держи свой приз!
И в руки Эмильены перекочевала та самая заколка с сапфирами, которая сегодня украшала волосы Кэндис. Если бы Эмми знала, как ей аукнется этот выигрыш, она бы ни за что не стала спорить. Лучше бы отдала все свои украшения! Но, увы, все мы умны, когда дело касается посторонних.
- Мы поем оду твоей храбрости, о Эмильена, поцеловавшая чудовище! – хохотал Терри.
- По законам жанра он должен был превратиться в прекрасного принца, - вторила ему Маргарита.
- Законы жанра не работают с темными магами, - покачала головой Кэндис. – Кстати, о книгах! Я же принесла тебе подарок!
Она убежала в соседнюю комнату и вернулась со свертком, который бережно, с придыханием передала Эмми.
- Неужели? – недоверчиво спросила та.
- Открой! – подначивала подруга. – Тебе понравится!
Эмильена торопливо сняла обертку и убедилась, что ее желание сбылось. Она держала в руках новенький, только что из типографии роман Альфреда Т. «Легкие крылья бабочки». Эту книгу ждали все девушки столицы! Таинственный Альфред Т., как никто, умел писать о любви. От эмоций в его книгах читательницы плакали и смеялись, поэтому за новинкой должна была вот-вот начаться самая настоящая охота.
- Но как? Она же еще не поступила в продажу, - восхищенно спросила Эмми.
- У меня есть связи в типографии, - рассмеялась Кэндис. – Ты будешь первой, кто это прочтет. Ну, и я, конечно же.
Эмми в предвкушении открыла книгу, изучила витиеватый шрифт, вдохнула запах типографской краски. Общение с темным магом тут же забылось. Здесь перед ней под книжной обложкой лежал целый мир!
Увы, миры имеют свойство рушиться, а время никогда не стоит на месте. Весна сменилась не менее жарким летом. Зной стоял такой, что даже улицы обезлюдели. Люди избегали появляться под палящим солнцем. Эмильена следовала общему примеру и коротала дни с любимыми книгами в руках – она успела не по второму и даже не по третьему разу перечитать лучшие романы Альфреда Т. Увы, ни один другой автор настолько не трогал ее сердце. И ни с одним другим автором не было так сложно познакомиться! Даже Кэндис со связями ее родителей не сумела выйти на след таинственного Альфреда.
Вдруг на первом этаже послышался шум. Эмми отложила книгу, поднялась с кресла и вышла на лестницу только для того, чтобы увидеть, как в дом входят мужчины в черной форме.
- Подождите, - пыталась остановить их прислуга. – Постойте! Вы куда?
- С дороги! – рявкнул неприятный тип с шрамом через всю щеку. – Хозяин дома арестован, приказ короля.
И ткнул под нос прислуге бумагу. Эмильена мигом слетела по ступенькам и подбежала к командиру отряда.
- Арестован? За что? – в отчаянии спросила она.
- Эмильена тер Альен? – Мужчина неприятно прищурился.
- Да, - сипло ответила она, чувствуя, как потеют ладони.
- Вы должны проехать с нами.
- Куда? – Эмми все еще отказывалась понимать.
- В городскую тюрьму, - проговорил ее собеседник.
- Нет! Как в тюрьму? Это какая-то ошибка! – воскликнула Эмми, однако мужчина со шрамом перехватил ее за локоть и потащил за собой, как какую-нибудь безродную девчонку. Эмми закричала и дернулась, стараясь вырваться, только держали ее крепко. Затем командир отряда втолкнул ее в черный экипаж с королевским гербом – все знали, именно на таких приезжали за преступниками короны. В последний момент Эмильена заметила Кеннета фер Уорнбери. Он стоял и безразлично наблюдал за происходящим.
- Помогите! – в отчаянии крикнула она, но Кеннет развернулся и вошел в дом, а тяжелая дверца с зарешеченным окном закрылась, отрезая Эмми от привычной жизни.
Видимо, дом обыскивали, потому что какое-то время Эмильена билась внутри экипажа, стараясь выбраться, и только потом заскрипели колеса, увозя ее прочь от дома.
- Это ошибка! Это какая-то ошибка! – пробормотала Эмми, свернувшись в клубок на жестком сидении. Ее даже связывать не стали – не посчитали нужным. Решили, что не выберется? Что же, это действительно было так. Одна девушка не могла противостоять целому вооруженному отряду.
Когда экипаж остановился, дверца открылась. Эмми забилась в угол, но уже знакомый человек со шрамом схватил ее, как котенка, и выволок наружу.
- Не упирайся, если не хочешь, чтобы я подпортил твою красоту, - рявкнул он и потащил девушку к зданию, вселявшему ужас в жителей столицы. Это была городская тюрьма – такая же черная, как и экипаж, в котором привозили государственных преступников. И такая же неумолимая, как карающая длань правосудия. Эмильену втащили внутрь, передали с рук на руки тюремщику.
- Увидимся на допросах, тейри, - недобро усмехнулся ее мучитель со шрамом и пошел прочь, а саму Эмильену проводили в крохотную камеру, в которой едва помещалась койка, а вместо удобств была дыра в полу, прикрытая крышкой.
Дверь с лязгом закрылась, провернулся ключ в замке. Эмми обвела взглядом затхлую комнатушку, опустилась на пол и зарыдала.
ГЛАВА 2
- Как? Как вы можете оправдывать Джайна? – спросил Тодд.
- Не стоит делать из Джайна преступника, - ответила Молли, - думаю, он просто был одинок…
Альфред Т. «Третья дверь слева»
Кеннет фер Уорнбери стоял у окна в гостиной его величества и смотрел, как алое закатное солнце тонет за вершинами деревьев. Оно напоминало раскаленный диск, от которого кто-то откусывал по кусочку: все меньше и меньше лучей, все меньше света. Кен терпеливо ждал. Он вообще мог бы стоять так долго – спешка не входила в его привычки, но вот раздались громкие шаги. Его величество всегда шагал быстро, стремительно – его походку сложно было не узнать.
Кеннет развернулся и поклонился, приветствуя короля. Его величество Людовик был высок, широк в плечах, а еще он считался одним из самых красивых мужчин королевства – и это была не лесть. Его лицо обладало правильными чертами, карие глаза смотрели прямо и открыто. Дамы таяли и падали к ногам его величества, а Людовик принимал их любовь. Его большого сердца хватало на всех. Если бы Кеннету была свойственна зависть, он бы точно позавидовал королю, но Уорнбери давно смирился с тем, что он больше внушает страх, чем желание нравиться. И пусть, каждому свое.
- Дружище Кеннет! – проговорил король глубоким низким голосом и похлопал своего первого советника и друга по плечу. – Ты как всегда вовремя. Я хотел тебя видеть.
- Вам стоило послать за мной, ваше величество, - ответил Уорнбери. – Я бы сразу же приехал.
- И, тем не менее, ты уже здесь. – Людовик упал в кресло и убрал со лба каштановые пряди. – Жарко! Нестерпимо жарко. Жаль, темные маги не умеют влиять на погоду.
- Они умеют, - ответил Кеннет. – Только в погоду лучше не вмешиваться. Можно вызвать ураган или землетрясение.
- Да, да, я знаю, мой слишком рассудительный друг! – рассмеялся король.
- Вижу, у вас хорошее настроение, ваше величество, - заметил Кен.
- Еще бы! Очередные заговорщики получили свое. Это же надо! Тер Альен. Никогда бы на него не подумал – такая посредственная серость. И собрал вокруг себя подобных личностей. Ничего, пусть теперь их головы украшают городскую площадь.
- А супруга Альена? – уточнил Кен.
- Отправилась в обитель светлых сестер. Кстати, дружище, они ведь были твоими соседями. Неужели ты не разглядел, что это за фрукты?
- Мы не общались, ваше величество. Вы же знаете, я долгое время провел вдали от столицы, а когда приехал, Альены сочли, что темный маг в соседях – это так пошло!
- Пошло? – Людовик усмехнулся.
- Да, - холодно ответил Кеннет. – Именно так и сказала старшая тейри Альен.
- Небось, еще и плевала через левое плечо при виде тебя?
- Было дело, - верховный маг усмехнулся. – Та еще семейка. Не удивлен, что они оказались замешанными в заговоре. А что с дочкой?
- С дочкой Альена? – Луи задумался, подперев рукой подбородок. – Если честно, о ней-то я и позабыл. Надо отправить в какую-нибудь обитель. Или, на худой конец, замуж в отдаленный уголок королевства. О делах отца девица не знала, все, что дали допросы, - потоки слез. Кстати, о замужестве. То есть, женитьбе. Друг мой, мне снова пришла жалоба на тебя.
Кеннет удивленно приподнял брови. И кому нечего делать?
- Да-да, тейри Кофель уверена, что ты ее хочешь соблазнить и наводишь темные сны со своим участием. Она лично покаялась мне в этом. Сколько мне еще выслушивать впечатлительных барышень, Кеннет? Эти слухи уже даже меня касаются! Мол, я попал под твое темное влияние.
- И соблазнились? – фыркнул Уорнбери.
- Типун тебе на язык! – рыкнул король. – Я предпочитаю знойных дам, а не твою унылую физиономию. Но сплетни мне надоели, слышишь? Сколько тебе там? Двадцать три?
- Двадцать четыре исполнится через месяц, - невозмутимо ответил Кен.
- Отлично, самый возраст для женитьбы. Я приказываю тебе к исходу этого месяца сыграть свадьбу, и тем самым прекратить тот кошмар, который творится вокруг тебя.
- Свадьбу?
Кеннета было тяжело удивить, но королю это удалось. О чем-чем, а об этом Уорнбери не задумывался. Он свыкся с мыслью о том, что вряд ли вызовет у кого-то симпатию, и его это устраивало. Его жизнью стала темная магия. Все остальное – суета и тлен.
- Вы шутите, ваше величество? – на всякий случай уточнил Кеннет.
- И не думал, - упрямо заявил король. – Даю тебе две недели на поиски невесты. Помолвку отпразднуем прямо во дворце, ты же мой друг и первый советник. А еще через неделю или две – свадьбу. В светлом соборе не выйдет, ты у нас темный. В твоем доме и проведем церемонию. В логове темной магии. Это приказ короля!
- Слушаюсь, ваше величество, - склонил голову Кеннет. – Волен ли я сам выбрать невесту?
- Выбирай, - кивнул Людовик. – А я позабочусь о том, чтобы она ответила согласием на твое предложение. Бери любую! Родовитую, красивую, богатую. Белую, рыжую, черную. Только не пусти ее там на опыты, а то знаю я вас, темных.
- Тогда я выбираю Эмильену тер Альен, - решительно ответил Кеннет.
Нет, ему не нравилась вздорная девчонка, зато в груди все еще пек позор, который он испытал в ее двадцать третий день рождения, когда она смеялась ему в лицо, а вместе с ней хохотали друзья. Еще бы! Поцеловать такое чудовище! Мерзкая дрянь, которая давно заслужила спуститься с небес на землю. Кеннет ничего не забыл. У него внутри горела неутолимая жажда отплатить за испытанное унижение. И раз уж жениться, почему не на ней? Какая разница, кого уложить в постель?
- С девчонкой Альенов и помолвку можно не праздновать, - пробормотал Луи. – Сразу под венец. Слушай, а это неплохая мысль! Присмотришь за ней. А упокоишь – я и слова не скажу, забудь, что говорил об опытах. Но лучше позаботься сначала, чтобы она родила тебе наследника, а то снова жениться придется. Ты уверен, что хочешь именно ее?
- Уверен, ваше величество, - решительно ответил Кеннет фер Уорнбери. – Мне нужна Эмильена.
- Тогда готовься к свадьбе. Девицу я вызову во дворец и поясню, почему ей лучше казаться счастливой невестой. Устроим грандиозный бал!
- Мой дом не предназначен для балов.
- Раз помолвки не будет, свадьбу устроим здесь. На чем я остановился? Ах, да! Бал, позовем весь высший свет. Пусть увидят, что ты человек, Кеннет, а не пугало огородное. И прошу тебя, хоть на свадьбе обойдись без плаща! Потому что ходят и другие слухи. Мол, тебя убили, а под плащом скрывается двойник.
- Зачем вам мой двойник? – спросил Кеннет заинтересованно.
- Ну… - Луи задумался. – Чтобы не тосковать от отсутствия лучшего друга?
- Звучит неправдоподобно.
- К счастью, никто из них не знает, что ты мое отражение, - усмехнулся король. – Если бы знали, на тебя началась бы настоящая охота.
- Не отрицаю, - откликнулся Кен.
- Кстати, о счастливой невесте. Приезжай сюда… да хоть завтра вечером! Я успею обрадовать тейри Альен и отдам тебе ее из рук в руки.
- Приеду, - ответил Кеннет. – Я могу идти, ваше величество?
- Ступай, - кивнул король. – Твои услуги мне сегодня не нужны.
Кен поклонился и вышел из гостиной. Снаружи дворца его уже ждал экипаж. Верховный маг смотрел в окно на бледно-голубые с белым стены королевской резиденции, а мысли его были далеко. Он думал о навязанной королем свадьбе. Луи сколько угодно мог твердить об их дружбе, вот только разве так поступают друзья? Король, прежде всего, политик, и все его решения продиктованы политикой, не дружбой. Кен не верил, что Луи сколько-нибудь печется о его моральном облике. Скорее всего, его величеству стало любопытно, насколько далеко простирается его власть над отражением.
Отражение короля… Вот какой судьбы желал для сына отец. Вот к чему его готовили с самого рождения. Только нет уже отца. Он погиб три года назад при неудачном эксперименте, а матушка скончалась еще раньше. Поговаривали, ее отравили, но отец сказал, это была болезнь. Резкая и смертоносная. Так иногда бывает при постоянном контакте с темной магией. Остался только Кеннет, первый советник короля, один из величайших темных магов. И Людовик, будучи светлым магом, боялся его в глубине души. Решил, что семья станет уязвимой стороной Кена? Глупо. Кеннет давно ни к кому не испытывал теплых чувств. Только, вопреки доводам логики, считал короля своим другом. Пусть и не самым надежным.
Почему Кеннет выбрал Эмильену тер Альен? Во-первых, желал мести. Во-вторых, не было ни малейшего риска, что он к ней привяжется. В-третьих, если и представлять кого-то в своей постели, то лучше уж Эмильену, чем постороннюю девицу. От соседки Кеннет хотя бы знал, чего ожидать – ничего хорошего. А еще… Еще где-то в глубинах его памяти жил мальчик, любовавшийся девочкой, устраивавшей чаепития на балконе. И ненавидящий ее всем сердцем после того, как она растоптала всю чистоту, которая в нем еще оставалась.
Пусть будет Эмильена. Ее хотя бы не будет жаль. На этом мысли о предстоящей свадьбе были исчерпаны. Куда больше Кена интересовал незавершенный эксперимент. Как и хотели родители, магия стала его жизнью. Только он не ожидал, что однажды она перестанет быть требованием, сложной наукой, а станет необходимой, как дыхание. И теперь Кеннет предвкушал вечер в компании колб с зельями и книги заклинаний. И они казались ему гораздо приятнее, чем общество короля или тейри Альен. Главное достоинство магических атрибутов в том, что они молчат. Зелье не станет спрашивать, какие ингредиенты ты в него кладешь. Заклинание не выскочит из книги и не будет задирать перед тобой нос. Над магией Кеннет был властелином, она ластилась к его рукам, была верна ему, не смогла бы ударить в спину. Магия была его миром, а люди – лишь досадными раздражителями в этом мире.
Кеннет вошел в пустой дом. У родителей всегда было мало прислуги, после их смерти разбежалась и та, что была. Кен пытался нанять других людей, вот только никто долго не выдерживал: дом большой, хозяин страшный. Очередная горничная уволилась неделю назад. А в бытовых условиях темная магия, увы, помощником не была. Светлым в этом повезло больше. Правда, вряд ли хоть один высокородный светлый маг уничтожал пыль в собственном особняке. Да и магов-то было мало, они постепенно вырождались, и сила стала уделом избранных. Темная сила – и вовсе единиц. И родители Кеннета об этом знали, понимали, что у их сына есть шанс стать одним из первых людей государства. Только никто не спрашивал, хочет ли он им быть.
Привычно отказавшись от ужина, Кен сразу поднялся на второй этаж: комнаты первого долгое время стояли закрытыми. Там была территория его родителей, а Кен с детства жил на втором и после возвращения из магического университета не изменил своим привычкам. Этот особняк был слишком большим для него одного, и вечерами это чувствовалось особенно остро.
Темный маг снял привычный плащ, педантично повесил его в гардеробной: не станешь тут педантичным, когда меняешь по три служанки в месяц. И все-таки придется найти новую, иначе дом быстро зарастет пылью. Хотя… у него ведь будет жена. Вот пусть и займется чистотой в особняке.
Переодевшись в домашний наряд, состоявший из брюк свободного покроя и серой рубашки с коротким рукавом, чтобы было удобнее варить зелья, Кеннет поднялся на третий этаж. Теперь он полностью был отдан под магическую лабораторию и рабочий кабинет. Колбы, реторты, горелки… Чего здесь только не было! В самом углу приютился большой письменный стол, чтобы отмечать результаты исследований, не бегая по комнатам. Кен сел за стол, достал из ящика толстую стопку листов и вывел зачарованным пером, которому не требовались чернила: «Опыт по созданию эликсира жизни. День двадцать второй. Испытание первое».
Аккуратные буквы без лишних завитков. Его величество всегда говорил, что у друга почерк не аристократа, а секретаря в хорошем семействе. Кен на шутки не обижался. Он помнил, как матушка рвала исписанные им листы и кричала:
- Что это за каракули? У тебя что, левая и правая рука поменялись местами?
Затем бралась за линейку и била по пальцам, пока результат не становился лучше – исключительно по ее мнению. Но чаще всего этого не происходило, поэтому Кеннет отправлялся в чулан, а все плоды его трудов матушка испепеляла магией, чтобы даже мусорщики не увидели, как некрасиво пишет ее сын.
Сейчас вспоминать об этом было даже смешно. Кеннет набросал список ингредиентов, который собирался испытать, достал с верхней полки большого шкафа банку, в которой копошились три серых мыши, приметил ту, на которой собирался испытывать зелье…
Настал черед процесса приготовления очередного отвара. Маг зажег горелку, установил на нее котелок, в котором собирался смешивать ингредиенты, произнес магическую формулу, защищая лабораторию от возможных последствий неудачного эксперимента, и приступил к опыту.
- Зуб черной кошки, - бормотал он, а перо фиксировало его слова на листе. – Три пера ворона. Трава лунной серебрянки. Три капли усилителя. Экстракт мяты. Лист полыни. Еще три капли усилителя. Закрепитель.
Зелье вспыхнуло, впитывая темную силу, и стало темно-фиолетового цвета. Кеннет остудил его, перелил в колбу и подошел к банке с мышами. Его избранник – а энергия говорила, что перед ним самец – смешно зашевелил усами.
- Прости, приятель, - сказал ему Кен, ловко поймал мышь за хвост и капнул на нее пять капель зелья.
Сначала зверек пронзительно запищал, но вместо того, чтобы испустить дух, вдруг начал расти и достиг размеров хорошей крысы. Крыс Кеннет не любил, но только он собрался уничтожить результат эксперимента, как мышь вывернулась, укусила его за палец и упала на пол. Серый негодник помчался прочь изо всех лап.
- Эй, стой! – крикнул Кеннет, ударив по мыши темным пульсаром, но даже хвост не зацепил. А когда выскочил в коридор, там было пусто, словно никакого животного не пробегало.
- Ничего, сам выберется, - буркнул Кен под нос и вернулся в лабораторию. – Результат неудовлетворительный.
Перо записало итог. Однако зелье, изменяющее размер живого существа, - это тоже открытие, и остаток вечера маг бился над тем, чтобы изучить его свойства и улучшить характеристики. Получилось неплохо. Будет, что представить на грядущей магической ассамблее. Кеннет аккуратно сложил ингредиенты и записи, а затем, довольный собой, наконец-то отправился спать.
ГЛАВА 3
- По-вашему, она умеет любить?
- Любить умеют все, только не каждый об этом догадывается
Альфред Т., «Три ветви ивы»
Если бы у отчаяния был цвет, Эмильена сказала бы, что оно серое, как стены ее темницы. Она не знала, сколько здесь провела. Окон не было, еду приносили нерегулярно: обычно суп, больше напоминавший помои, или кашу, лежавшую комом. Сначала Эмми отказывалась от еды, но голод оказался сильнее, и вскоре суп и каша уже не вызывали никакого отвращения. Невкусно, да, но есть можно.
Ее выводили только на допросы: сначала часто, потом все реже и реже. Спрашивали, кто приходил к ним в дом, с кем общались родители, что говорил отец о его величестве. Эмми сначала старалась ответить, а потом твердила лишь одно: «Не знаю, ничего не знаю». Она уже поняла, что отца подозревают в заговоре, только какой из него заговорщик? Глупости! Чей-то навет, ошибка! Ей хотелось кричать об этом, но кто бы услышал?
А потом за ней пришли. Поначалу Эмильена решила, снова поведут на допрос, только вместо этого ее вели по лестнице все выше, выше. Затем усадили в экипаж, и с обеих сторон сели мужчины в черной форме. Ее казнят? Эмми вскрикнула, забилась, но мужчины схватили ее за руки, наверняка, оставляя синяки, и заставили сесть смирно. Окна экипажа не были закрыты занавесками. Она смотрела на знакомые с детства улочки, которые так любила, и чувствовала, как далека она теперь для людей, бредущих по этим улицам. Чужая! Преступница, которая ничего не совершила.
Следом экипаж выехал на главную площадь, и Эмми поняла, почему окошки не стали закрывать. Головы… Они были насажены на железные штыри, установленные у лобного места, где обычно казнили преступников. А когда Эмильена узнала среди казненных отца, она закричала, забилась. Стражники перехватили ее, усадили обратно на скамью.
- Рот закрой, - рявкнул тот, что сидел справа. – Иначе к ним присоединишься!
И Эмильена зажала рот руками, чтобы сдержать крик. Она шумно всхлипывала. Казалось, сейчас потеряет сознание, но даже в этом ей было отказано. А затем экипаж свернул к дворцу. Что происходит? Зачем ее туда везут?
Впрочем, подвезли узницу не к центральному входу, а к черному. Вытащили, как куль с мукой, проволокли по коридору, не дав даже шанса переставлять ноги, затем – вверх по лестнице. Эмильену втолкнули в комнату – достаточно скромную, как для дворца, усадили в кресло, а затем стражники замерли у нее за спиной, ожидая кого-то.
Ждать пришлось недолго. По ощущениям, около четверти часа. В коридоре послышались шаги, дверь распахнулась, и Эмми не поверила своим глазам. Перед ней стоял король! Родителей редко приглашали во дворец, и Эмильена видела его величество Людовика раза три, не больше, а теперь впервые он стоял так близко. Высокий, мужественный, опасный…
- Ждите в коридоре, - приказал король стражникам.
Те, не сказав и слова, молча покинули комнату, оставив пленницу.
- Эмильена тер Альен… - Людовик изучал свою гостью пристальным взглядом. – Думаю, вам интересно знать, зачем вы здесь.
- Да, ваше величество, - покорно ответила девушка. Ей хотелось броситься королю в ноги и умолять о пощаде, однако это ничего бы не дало. Его величество уже все решил, когда казнил ее отца. Теперь, видимо, захотел лично объявить дочери о ее судьбе.
- У меня есть к вам разговор. – Людовик изучал девушку с пристальным вниманием. Затем занял кресло с высокой спинкой с ножками в виде львиных лап, а Эмми осталась стоять перед ним, чувствуя себя жалкой и потерянной. Даже боль от потери отца как-то притупилась, отошла на второй план. Что же задумал король?
- Тейри Альен, - после долгой паузы продолжил Людовик, - думаю, вам известно, что ваш отец казнен по обвинению в заговоре против короны.
Эмми не выдержала. По щекам покатились крупные слезы, но она даже не вытирала их, только стояла и думала, что же будет дальше.
- Ваша мать сослана в светлую обитель, - прозвучали слова короля, и Эмми вздрогнула. Все знали: в обителях нет жизни. Только суровый труд и отречение до конца дней.
- Матушка хотя бы жива, - тихо проговорила Эмильена.
- Да, но кто знает, надолго ли? Признаюсь, я долго раздумывал над вашим приговором. Все указывает на то, что вы не были осведомлены о делах отца, однако дочь заговорщика…
И Людовик так посмотрел на Эмми, что ей стало холодно.
- Молчите? – Король усмехнулся. – И правильно. Молчание украшает женщин. Так вот, утром я собирался отправить вас в обитель вместе с матерью.
Эмильена не смогла скрыть дрожь. Она вцепилась пальцами в грязную юбку тюремного платья и закусила губу, чтобы не разрыдаться в порыве отчаяния. Ей всего двадцать три! И на этом жизнь кончена? В чем она так провинилась?
- Но я готов предоставить вам выбор, - сказал его величество. – Мой добрый друг, Кеннет фер Уорнбери, согласен взять на себя ваш позор как дочери заговорщика и назвать вас своей женой. Не скажу, что мне до конца понятно его решение, однако мой верховный маг – мудрый мужчина, вопреки молодости. И раз он так хочет, разве могу я препятствовать его счастью? Поэтому выбирайте, тейри Альен. Брак с Уорнбери или обитель?
Эмильена молчала. Ей казалось, мир переворачивается с ног на голову, и ее скоро перемолотит на его жерновах. Ужасно! Несправедливо, невозможно! Почему? Это чудовище! Темный маг, чернокнижник, урод! Но обитель… Оттуда нет выхода. И там долго не живут – труд быстро иссушает женщин, которые уходом в обитель хотят искупить свою вину в чем-либо. А иногда их туда за измену отправляют мужья. Бывало разное, и то, что слышала Эмми об этом месте, заставляло ее дрожать. Брак – это не смерть и не тюрьма, а Уорнбери… Да, он чудовище! И все же человек.
- Я согласна, - тихо проговорила Эмильена.
- Рад это слышать, - кивнул его величество. – Обычно мой верховный маг редко просит меня о чем-то, и раз уж вы ему приглянулись, как я могу отказать ему в такой малости? Только предупреждаю сразу, любезная тейри Альен: Кеннет мой друг, и его несчастья я не потерплю. Одна его жалоба на ваше непослушание либо недостойное поведение, и обитель покажется вам самым прекрасным местом в мире. Ведь есть участь и куда хуже.
И король так посмотрел на Эмми, что она поняла: его величество не шутит. И если фер Уорнбери хотя бы заикнется, что недоволен женой, ее сошлют куда-нибудь в Черный лес.
- Я поняла вас, ваше величество, - сдавленно ответила она.
- Вот и ладно, - усмехнулся Людовик. – Через три часа за вами приедет супруг, поэтому сейчас подготовьтесь к встрече. Вальес!
В комнату тут же вошел слуга, будто стоял и подслушивал под дверью.
- Вальес, проводите тейри Альен в гостевые покои и пригласите к ней служанок, от нее тянет тюрьмой.
Эмми поджала губы. Можно подумать, в этом есть ее вина! Однако король уже перестал обращать на нее внимание, а Вальес увлек за собой в длинный широкий коридор. Затем они спустились по лестнице на второй этаж, свернули и вскоре очутились в большом будуаре.
- Прислуга сейчас придет, тейри Альен, - пообещал Вальес. – Я могу идти?
- Да, конечно, - сдавленно ответила Эмильена, чувствуя, что эмоции берут верх над контролем, и стоило слуге выйти, она упала на узкую софу, обитую голубой тканью, и залилась слезами, оплакивая смерть отца, ссылку матери и свою несчастную судьбу. Брак с Уорнбери! В страшном сне такого не приснится! А где брак, там и… супружеский долг. Эмми подскочила на ноги. Нет, надо отказаться! Лучше смерть! Или обитель, чем в одну постель – с этим… А потом представила себя в белом рубище обители или на эшафоте. Брак – это жизнь. И ведь никто не вечен. Может, ее супруга пожрет какое-нибудь чудовище вроде него самого? Эмми искренне на это надеялась!
А в комнату вошли три девушки. Они запорхали вокруг нее, запричитали по поводу спутанных волос и синяков под глазами. Ближайшие два с половиной часа Эмильену мыли, терли щетками, мазали кремами, распутывали светлые локоны, помогали снова выглядеть как аристократка, а не нищенка. И все для кого? Для Уорнбери! Неужели король и правда так ценит его дружбу? Что такого в этом жутком человеке? Мало король – об Уорнбери Эмми слышала и от подруг, он многих интересовал. Не иначе, черная сила!
- Ну вот, теперь вы похожи на счастливую невесту, - проговорила одна из служанок и подвела Эмильену к зеркалу. В нем отразилась слишком похудевшая и бледная, но все еще красивая девушка. Золотистое платье было ей к лицу. Синяки под глазами замазали, волосы уложили в высокую прическу – волосок к волоску. На шею надели янтарную каплю на золотой цепочке. Действительно, невеста. Вот по поводу счастья Эмми поспорила бы, только времени не хватило. Вернулся Вальес и торопливо проговорил:
- Тейри Альен, ваш жених приехал. Ступайте за мной, они с его величеством ожидают.
Эмми отвела взгляд от зеркала. Пожалеть себя можно будет и потом, но никто, никто больше не должен видеть ее отчаяния! Ни король, ни ее будущий муж. И за Вальесом она прошла с гордо поднятой головой.
А в королевском кабинете гостью действительно ждали. Ради такого случая фер Уорнбери даже снял капюшон черного плаща, и Эмильена с ненавистью разглядывала его бледное угловатое лицо. Да, она преувеличивала. До уродства ее соседу было далеко. Обычный мужчина, не лучше и не хуже других. Однако каким же отвратительным он ей казался!
Зато его величество лучился благожелательностью. Ответил кивком на реверанс Эмми и даже разрешил присесть. Уорнбери не смотрел на невесту. Наоборот, глядел куда-то мимо нее, будто Эмильены не существовало.
- Итак, я, как и обещал, передаю тебе эту милую девушку, Кеннет, - сказал король своему другу. – Свадьба состоится через три дня. Этого времени будет достаточно для пошива свадебного платья и подготовки праздничного банкета. Приглашения я разошлю сам от имени короны, об этом можешь не беспокоиться. Тейри Альен дала свое согласие на ваш брак. Пока пусть она побудет у тебя, привыкнете друг к другу прежде, чем стоять у алтаря. Мои нотариусы уже подготовили проект брачного договора. К свадьбе я дарю тебе все имущество семьи Альен.
- Благодарю, ваше величество, - ответил Кеннет, а Эмми почувствовала, как все внутри восстает: этот тип получит не только ее, но и все, что когда-то принадлежало родителям! Дом, загородное имение… Почему?
- Также в договоре прописано, что в случае расторжения брака тейри Альен отправится в южную светлую обитель, - продолжил король. – И неважно, по чьей инициативе это произойдет.
И внимательно посмотрел на Эмми, будто напоминая: разочаруете супруга – пожалеете. Она из человека стала вещью! По какому праву? Почему она должна платить за ошибки отца?
- Вопросы?
- Никаких, ваше величество, - ответила Эмми.
- Тогда повторю при Кеннете то, что уже говорил без него. Послушание – вот что от вас требуется. Будьте достойной супругой для одного из первых людей королевства, и ваша жизнь будет долгой и, возможно, счастливой. Да, кстати, забыл упомянуть один нюанс, также прописанный в брачном договоре. В случае измены с вашей стороны ссылка в обитель заменяется смертной казнью, тейри Альен. Поэтому подумайте прежде, чем заводить любовника.
Кеннет прищурился. Было заметно: слова короля ему не нравятся, однако возражать Уорнбери не стал.
- Договор подпишем сегодня, - припечатал его величество. – Торжества – лишь формальность, так ведь? Красивый ритуал, а закон есть закон.
И подвинул бумаги Кеннету. Тот внимательно перечитал их и поставил размашистую подпись. Эмми тоже пробежала взглядом по строчкам, впрочем, смысл написанного от нее по большей части ускользал. Она подписала документы, и король спрятал один экземпляр в свой стол, а второй отдал Кеннету.
- Поздравляю, - сказал он. – Через три дня вы станете супругами перед светлыми и темными богами, а сегодня стали перед законом. Теперь можете ехать. Привыкайте к новому дому, тейри Альен. И к новому имени, ведь через три дня вы станете фери Уорнбери.
- Благодарю, ваше величество, - тихо, как шелест ветра, проговорила Эмильена. Она с трудом поднялась на ноги. Уорнбери даже руки ей не протянул, помогая подняться, и вообще смотрел на нее как на пустое место. Он попрощался с королем, надел капюшон, скрывая лицо, и первым вышел из комнаты, даже не стараясь убедиться, что невеста следует за ним. А Эмми шла. Она все еще на что-то надеялась. Наверное, на чудо, которое позволит ей не стать супругой мужчины, которого она презирала и ненавидела.
Экипаж с королевскими гербами ждал у парадного входа. Слуга помог Эмильене занять в нем место, Уорнбери забрался сам и сел напротив девушки. Послышался возглас кучера, понукавшего лошадей, и экипаж тронулся с места. Только тогда Эмми спросила:
- Зачем я вам?
- Хочу иметь красивых наследников, - с явной насмешкой ответил Кеннет, а Эмми даже не могла увидеть выражение его лица.
Она ничего больше не стала говорить. Так и сидела, глядя на свои руки, сложенные на золотистой юбке. Старалась не думать – не сейчас! Слишком много горечи накопилось у нее в сердце, и она грозила переполнить край, а Эмми не желала казаться слабой. Ей хотелось, чтобы весь этот кошмар прекратился, а он все длился и длился.
Экипаж остановился у знакомого особняка. На свой собственный дом Эмильена смогла взглянуть лишь украдкой. Теперь он ей не принадлежал, окна были наглухо закрыты, как и путь к прежней жизни. Снова захотелось плакать, и Эмми закусила губу. Потом, не сейчас! Не перед ним…
А Кеннет первым вошел в свой дом, придержал дверь, пропуская невесту, и Эмильена замерла, оглядываясь по сторонам. К ее удивлению, внутри было красиво. Они сразу попали в огромный холл, залитый светом. Широкая лестница уходила на второй этаж. Направо и налево убегали коридоры, только они были темны. На стенах висели картины со сценами охоты, паркет под ногами едва уловимо поскрипывал от шагов. Старый, но величественный дом.
- Вы будете жить на первом этаже, - сказал Кеннет. – Можете занять комнаты моей матери. На второй этаж подниматься можно, но это моя территория. На третий – нельзя, там моя лаборатория, и мне не хотелось бы потом оттирать вашу кровь от стен.
Эмми вздрогнула.
- Вы шутите? – прямо спросила она.
- И не думал, - ответил Уорнбери, расстегивая плащ и вешая его на деревянный крючок у входа. Так… неаристократично! Он должен был отдать верхнюю одежду слуге.
- А где ваша прислуга? Почему не встречает вас? – Эмми никак не могла понять, что здесь вообще происходит.
- Прислуга у меня приходящая, - проговорил Уорнбери. – Служанка приходит три раза в неделю, заботится об одежде. Кухарка – по утрам, готовит обед. Поэтому о доме и пропитании вам придется заботиться самой.
- У первого мага королевства не хватает средств на горничную? – нервно хихикнула Эмми, до конца не веря в его слова.
- Средств хватает, - холодно ответил Кеннет. – Только горничные не хотят у меня работать. Впрочем, теперь у меня есть жена. Думаю, на этом вопрос с прислугой можно будет считать закрытым.
- Я вам не служанка!
- Это мы еще увидим.
Их взгляды схлестнулись. Впервые Эмильена смотрела Кеннету прямо в глаза, и взгляд его был тяжелым, пристальным. Так смотрят на врагов, а не на хорошеньких женщин. Уорнбери терпеть ее не мог, это Эмми вдруг поняла предельно ясно. И эту дичь с браком затеял, чтобы уязвить, унизить, а не создать свое семейное счастье. А затем Уорнбери отвернулся.
- Комнаты матери слева, - сказал он. – Располагайтесь.
- А вещи? Я могла бы забрать свои вещи из дома!
- Пока что дом накрыт заклинаниями, - возразил Кеннет. – Они спадут после нашей свадьбы, когда я стану полноправным владельцем этого здания и смогу снять печати.
- Так что же мне, голой спать? – возмутилась Эмми.
- Спите в платье, вам никто не запрещает, - хмыкнул Уорнбери и пошел вверх по лестнице, а Эмильена поняла: начался ее персональный кошмар, потому что жить под одной крышей с этим мужчиной она не сможет и не хочет!
Мерзкий, противный, ужасный… И все это о нем, о Кеннете Уорнбери! Чтоб он провалился!
Воспользовавшись разрешением, она развернулась и пошла в коридор слева, искать себе новую комнату. Толкнула первую дверь и очутилась в большой гостиной. Мебель скрывали чехлы, в воздухе плавала пыль, и Эмми звонко чхнула. Ничего, она светлый маг, хоть и слабенький. Справится! Правда, бытовыми заклинаниями Эмильена не владела, но все ведь можно выучить. Ох, как бы ее папа разозлился, если бы узнал, в каком положении оказалась дочь! Только отца больше нет, а сама Эмми – есть, и надо думать, как быть дальше, потому что сдаваться на милость Уорнбери она не собиралась.
За гостиной последовал женский кабинет с множеством книг на полках. О том, что он женский, кричала мебель – легкая, изящная. Даже если бы Кеннет не сказал, стало бы понятно, что здесь обитала его матушка, а не отец.
За кабинетом – спальня с будуаром. Широкая кровать без постельного белья, тоже накрытая чехлом, старое зеркало в полный рост, прикроватный столик, на котором так и осталась какая-то книга, уже покрывшаяся пылью за годы после смерти ее хозяйки. А не здесь ли умерла почтенная фери Уорнбери? Хотелось думать, нет. И всюду пыль, пыль, пыль… Такое чувство, что приходящая прислуга убирается только в комнатах хозяина дома. Ничего, это дело поправимое. Горничную можно найти всегда, даже если ты фер Уорнбери.
Все эти мысли помогали Эмильене в главном – не сойти с ума. Она и правда легла на кровать прямо в платье. А как иначе? Постельного белья нет, ночной сорочки тоже, да и шнуровка платья была сзади, самой никак не развязать. Эта самая шнуровка тут же врезалась в ребра. Эмми покрутилась, стараясь занять положение, при котором не будет так сильно давить, а потом закрыла глаза. Она устала. До крика, до безумия! И больше всего хотела провалиться в спасительные объятья сна. Правда, удалось ей это нескоро – казалось, что весь дом скрипел, жил своей жизнью, и вот-вот в комнате появится кто-то… То ли призрак, то ли постылый жених. Однако никто не пришел, и измученная девушка все же уснула.
ГЛАВА 4
- Ты мог бы быть счастлив с другой.
- А может, я хочу быть несчастным с этой?
Альфред Т., «Тайна старого дома»
Сам Кеннет не спал, а работал. Снова смешивал ингредиенты, стараясь получить зелье, увеличивающее продолжительность жизни. Ему, в принципе, ненужное. Кеннет знал: отражение короля не может прожить долго. Тем более короля Людовика. Его друг был горяч на голову и склонен поступать безрассудно. Себя он не берег, и случись война, Кен даже не сомневался: Луи сам поведет в бой солдат. А значит, и шансы получить ранение велики. Тут и вступает в игру отражение. Никто при дворе не знал главного: почему его величество так ценит темного мага, почем считает своим другом. Да потому, что однажды у короля будет возможность обменять свою жизнь на чужую, свою рану отдать другому, свою беду переложить на голову Кеннета.
Кен не возражал. Он не был ребенком, когда впервые прибыл ко двору. Ему уже исполнилось шестнадцать, и родители, которые тогда еще были живы, недавно убедились: сила их сына раскрылась полностью и сохранила родовую специфику. К внуку она перешла от деда, который умер еще до рождения Кеннета. Отец семейную магию не унаследовал, довольствуясь крупицами темной силы. Матушка была сильной темной магичкой, однако не была Уорнбери по крови. Уже после смерти родителей Кен узнал, что когда-то у него был младший брат, но умер в младенчестве. У них было два года разницы – неудивительно, что сам Кеннет этого факта никак не помнил, а матушка никогда не заикалась, что в семействе Уорнбери родились два мальчика. Остался один, больше детей она не имела, да и вряд ли хотела. Она и Кеннета-то неизменно встречала с холодным равнодушием. Для родителей Кен был ключом ко двору, к положению и власти. Вот только когда был проведен ритуал отражений, и мать, и отец вскоре отправились в чертоги темной Иос, а Кен остался.
Чего он не ожидал, так это того, что сдружится со своим отражателем. Нет, Кен никогда не питал иллюзий – для Людовика он был выгоден, являлся залогом его долгого и счастливого правления, однако юноши, из которых король был старше на год, нашли общий язык, несмотря на то что большую часть времени Кеннет проводил в магическом университете, и лишь меньшую – в столице. Во время этих кратких визитов чаще король говорил, Кеннет слушал. А так как Кен никогда не был болтлив и не выдавал чужие секреты, Людовик многое ему доверял: и сердечные тайны, и политические. Кен знал о его величестве то, о чем не догадывались венценосные родители и министры. Например, о его тайном романе с девушкой из небогатой дворянской семьи, который едва не закончился такой же тайной свадьбой. Разрушила все смерть отца Людовика, короля Кларенса. Луи надел корону и позабыл о любви. Его матушка почти сразу уехала из столицы оплакивать любимого мужа, а Людовик взял бразды правления в свои руки. Рядом оказался все тот же Кеннет. И, формируя новый состав министров, Луи назначил друга верховным магом. Кен был против, но Луи остался непреклонен, а приказов короля не ослушиваются.
Обо всем этом думал Кеннет, выводя на листе бумаги заковыристую формулу, которую собирался использовать на зелье. А мысли так и норовили свернуть к Эмильене… Хотелось пойти и посмотреть, как она там, но Кен сначала доварил зелье, затем наложил на него магическую формулу и оставил охлаждаться, чтобы потом пустить на опыты очередного несчастного грызуна. Кстати, предыдущий так и не нашелся, зато из хлебницы пропал хлеб. И Кен прикидывал, могла ли резко выросшая в размерах мышь его слопать. Если так, это хороший знак – выходит, грызун здоров и счастлив, а зелье изменения размера безопасно для живых существ.
После завершения работы Кеннет все-таки спустился по ступенькам на первый этаж. Он сам не помнил, когда в последний раз заходил в комнаты родителей. По всему выходит, не меньше года назад. Там не убирали – зачем? Кену хватало его собственных этажей. Наверное, Эмильена рвет и мечет. А еще Кеннет подумывал, что невеста может попытаться сбежать. Это было бы неудивительно, только последствия для самой Эмми будут не самые приятные: Кен ее искать не станет, а король найдет и сошлет в обитель. От этого места даже у Кеннета шел мороз по коже. Когда случалось там бывать, на ум всегда приходил чулан с прахом прабабки. Прах, кстати, сразу после смерти отца переместился на фамильное кладбище – делить дом с мертвыми верховный маг не желал.
Однако его опасения оказались напрасны: Эмильена спала на кровати, с которой сдернула чехол. Тот валялся в стороне, а девушка и во сне хмурилась. На миг Кен залюбовался, как в детстве. Потом вспомнил их поцелуй и решительно вышел из комнаты. Эмильена тер Альен никогда не была подарком света. Скорее уж порождением тьмы, и Кену хотелось знать, откуда в таком красивом теле взялась настолько мерзкая душа.
Утром он уехал во дворец, на обратном пути собираясь заказать для супруги минимальный набор вещей. Кеннет подозревал, что модистки тоже не загорятся желанием переступить порог его дома, однако вопрос со свадебным платьем оставался открытым, да и ему нужно что-то соответствующее свадебному обряду. Если он явится в привычном виде, Людовик его проклянет. Король ведь тоже был магом, а свет – это не всегда добро и благость, иногда это и огненные заклинания. Прилетит в лицо – мало не покажется.
Во дворце Кен собирался работать: принять просителей, пообщаться с магами-министрами, однако стоило сесть за рабочий стол, как двери распахнулись, и в кабинет верховного мага быстрым шагом вошел его величество. Стало заметно: король в прекрасном расположении духа, что случалось с ним не так часто.
- Так и знал, ты явишься ни свет ни заря! – уверенно заявил Людовик, присаживаясь напротив друга и делая знак, чтобы сам Кеннет не поднимался. – Как невеста? Рыдает? Пытается выцарапать тебе глаза?
- Спит, - ответил Кен. – По крайней мере, спала, когда я уезжал. Мы с ней особо не разговаривали. Кстати, я хотел попросить прислать к моей супруге ваших портных.
- Они уже в пути, - усмехнулся король. – Твоя супруга должна в день свадьбы выглядеть умопомрачительно. А когда вернутся во дворец, займутся твоим нарядом. Мерки у них есть, не думаю, что ты похудел или поправился.
Кеннет кивнул. Он тоже так не думал.
- Благодарю, ваше величество, - ответил он. – Но, боюсь, моей будущей жене нужно не только свадебное платье. Конечно, есть ее вещи из дома Альенов, только я не хочу тревожить печати.
- Так я дам тебе допуск. В чем проблема, друг мой?
Король веселился. Кеннет же пребывал в мрачной задумчивости и хотел вернуться к делам. А еще надеялся, что Эмильена не станет совать нос в его лабораторию, иначе его магия может счесть ее за врага и… Вернуться домой, что ли?
- Нервничаешь перед свадьбой? – Луи расценил его переменившееся лицо по-своему. – Не беспокойся, ты с моим кабинетом министров справляешься. Уж на Эмильену найдешь управу. Тем более, ей выгодно как можно дольше оставаться твоей женой.
- Боюсь, как бы она дома не натворила чего, - признался Кеннет. – У меня там защита стоит, а тейри Альен пока еще не часть рода Уорнбери.
- Хм… Согласен. Однако портные точно ее отвлекут от копания в твоем имуществе, а там и ты вернешься. Так о чем я? Ах, да! Приглашения будут готовы вечером, список на утверждение тебе принесут, проверь, может, добавишь кого, только не вычеркивай. О праздничном обеде и бале не беспокойся, помещения уже готовят, меню тоже будет готово вечером, но не думаю, что оно тебя интересует.
- Точно нет, - ответил Кен.
- Кажется, ничего не забыл. Печать для дома Альенов получи у моего секретаря, как будешь уходить. А теперь отдаю тебя на растерзание министрам. Хорошего дня!
- Благодарю, ваше величество.
Кеннет поднялся и поклонился, а Людовик, насвистывая под нос веселую мелодию, удалился из его кабинета. Наконец-то! Дружба дружбой, но иногда его величество бывал просто невыносим. Вот и сейчас с этой навязчивой идеей его женить… Зачем это Людовику? Кен так и не понял. Вряд ли короля на самом деле беспокоят какие-то там слухи.
Дальше рабочий день покатился куда более спокойно. Верховный маг выслушал доклады магов-министров, наметил перед ними ближайшие задачи, затем прервался на обед – его величество позвал разделить с ним трапезу, заодно сам вместо секретаря передал печать, раз уж Кеннет пока не уехал. К счастью, обедал король без придворных, однако снова болтал о свадьбе, и после обеда, закончив разбирать документы, Кен сбежал домой. Он попросил остановить экипаж у дома Альенов. Зайти самому? Позвать Эмми, и пусть она сама соберет все необходимое? Или уже привести ее сюда после свадьбы, а пока заглянуть лично?
Кен решил, это будет лучший вариант. Вид опустевшего дома – это неприятно. Не то чтобы ему было жаль Эмильену, но ее отец умер на днях. Все же надо иметь уважение к памяти мертвых. Несмотря на холодные отношения с собственными родителями, Кеннету было сложно принять их смерть. Вряд ли Эмильене легче.
Он прислонил печать к замочной скважине и вошел в дом. Внутри царил кавардак – видимо, после обыска, однако сам интерьер был светлым, наполненным уютом. Золотистые обои на стенах, мебель светлого дерева с цветочной обивкой, золотые канделябры для магических свечей… Взгляд выхватывал какие-то мелочи, создававшие в этом доме свою атмосферу, чуждую для Кеннета. Маг поднялся по лестнице на второй этаж, взмахнул рукой, и двери отворились – все разом. Он шел и заглядывал в комнаты, пока не обнаружил гардеробную. Судя по цветам нарядов, принадлежали они Эмми, а не ее матушке. Здесь же нашлись чехлы, в которые можно было их поместить.
От обилия платьев Кен немного растерялся и даже смутился, однако заставил себя сосредоточенно выбрать два платья попроще с удобной шнуровкой спереди, ночную сорочку, белье, чулки. Все это поместил в чехлы для одежды – до свадьбы хватит, а потом пусть Эмильена сама разбирается в своем гардеробе. И все-таки надо подумать о прислуге… Для будущей супруги, потому что жена верховного магистра вряд ли будет в стороне от двора, Людовик не допустит. Сколько проблем!
Кеннет тяжело вздохнул и почти пожалел, что впустил в свою жизнь Эмильену тер Альен. Но уязвленное самолюбие все еще твердило: она заслужила! И тебя, и свою новую судьбу. Покажи ей, каким может быть мир вне родительской опеки. Вне иллюзии счастья…
Затем Кен направился домой, снова приложив печать к замку, чтобы никто посторонний не проник. Когда он вошел в холл, часы показывали начало шестого. Долго же он провозился! Зато счастливой невесты нигде не было видно, а от платьев хотелось избавиться, поэтому Кеннет направился в отведенные девушке комнаты.
Эмми нашлась там. Она сидела у окна и казалась совершенно несчастной. Кеннет скользнул по ней взглядом, опустил вещи на кровать и уже собирался уйти прочь, когда расслышал:
- Помогите мне со шнуровкой, я не могу снять это платье.
- Хорошо.
Он не видел смысла отказывать в просьбе. Эмильена поднялась, повернулась к нему спиной. Стало заметно, что она дергала шнуровку, но только туже затянула, и та врезалась в кожу. Кеннет задумчиво подцепил шнурок. Спина перед ним напряглась. Маг вздохнул, щелкнул пальцами, и шнуровка превратилась в пепел, а платье скользнуло вниз. Эмми тут же подхватила его.
- Вы издеваетесь? – зашипела кошкой. – Я просила расшнуровать, а не раздевать меня!
- И не собирался, - ответил верховный магистр. – Подожду до свадьбы.
Эмильена обернулась и наградила его таким взглядом, что стало понятно: сама мысль о том, чтобы разделить с мужем постель, кажется ей неприемлемой. Плевал Кеннет на ее мысли! И на отношение к нему тоже плевал, оно никогда не было для него секретом. А вот желание сломить сопротивление, нанести удар за удар оказалось в новинку. Кен напомнил себе, что холодный ум куда лучше необдуманных действий и слов, а потому развернулся и пошел прочь.
- А есть в этом доме дают? – долетело в спину.
Точно! Прекрасная тейри Альен не привыкла, что ей не подают пищу на золотом подносе.
- Еда в холодильном шкафу на кухне, - обернулся Кеннет. – Кухня – это такая комната с печью…
- Ваша ирония неуместна! – Эмильена покраснела и стала напоминать чайник: вот-вот закипит.
- Я и не думал смеяться. Вряд ли вы хоть раз видели, как готовят еду. Так вот, кухня располагается в цокольном этаже, лестница в конце коридора справа. Печь работает без магии, так что вполне сможете подогреть пищу.
- У меня есть магия, - процедила Эмми.
- Даже так? – Кен чуть приподнял брови. – Поздравляю. Значит, есть шанс, что вам не придется лично драить нашу парадную лестницу. Правда, вы вряд ли владеете бытовыми заклинаниями, но я готов попросить приходящую прислугу вас обучить.
- Ненавижу! – выпалила Эмильена. – Как же я вас ненавижу!
- А мне и не нужна ваша симпатия, дорогая невеста, - усмехнулся Кеннет. – Только статус женатого мужчины и, возможно, наследники. Тут уж как повезет.
И он вышел, закрыв за собой двери. Что-то полетело ему в спину. Кажется, туфелька. Злится? Пусть злится. Кеннету было плевать! Давно и на все, что не составляло его магию.
Он поднялся на второй этаж, переоделся в домашние брюки и рубашку, в которых было удобно работать, стянул шнурком волосы – не хватало еще, чтобы какой-нибудь волосок попал в зелье при опыте. Уже собирался идти в лабораторию, когда услышал истошный крик. Кен тут же бросился вниз. Вокруг его пальцев запульсировала тьма. Кричала Эмильена, явно из кухни. Маг ворвался туда. Его невеста забралась на стол и не прекращала кричать.
- Что? – спросил Кеннет, гася магический импульс. – Вы решили устроить урок вокала? Могли бы и предупредить.
- Там… - Бледная Эмми указала в угол. – Там была крыса! Гигантская!
- Мышь, - поправил Кен. Крыс здесь отроду не водилось. А результат его эксперимента, похоже, быстро нашел дорогу к еде.
- Мыши не бывают… такими! – Эмми закусила дрожащую губу.
- В этом доме бывает все, - резонно заметил Кеннет. – Спускайтесь, мышь уже сбежала. Точнее, сбежал. Это мальчик.
- Еще скажите, что это ваш питомец!
- О, нет. Всего лишь неудачный эксперимент. Точнее, удачный, только слишком резвый. Помочь?
И Кеннет протянул Эмми руку.
- Не подходите ко мне, - потребовала та и сама с трудом слезла со стола.
Убедившись, что тейри Альен не собирается умирать до свадьбы, Кен только отвернулся и пошел прочь.
Подумаешь, мышь… А если бы она увидела элементаля? Или кого пострашнее? Глупая, напыщенная девица, которой, может, действительно самое место в обители. Там быстро выбивают дурь. Здесь, в общем-то, тоже.
На этом Кен решил мысли о невесте исчерпанными и направился работать. Магия была одной из двух его страстей, о второй же никто не знал и никогда не узнает. Особенно Эмильена тер Альен.
ГЛАВА 5
Взгляните на невесту! О, как прекрасна она в белом кружеве!
Но почему так несчастны ее глаза?
Альфред Т., «Белое платье»
Эмильена никогда не думала, что может настолько ненавидеть кого-то, но Кеннет фер Уорнбери вызывал у нее ярость! Мерзкий, самовлюбленный, эгоистичный, высокомерный! О, сколько эпитетов она была готова вылить на его голову! Только от этого не изменилось бы главное: она станет его женой. Должна, если не хочет оказаться в обители. Пути назад нет.
Больше всего на свете хотелось сбежать. Пока Кеннет пропадал где-то, Эмильена несколько раз подходила к двери, даже открывала ее, но дальше порога не шла. Она понимала: король говорил серьезно. Либо Эмми следует условиям договора, либо жестоко за это поплатится.
Увы, дни до свадьбы бежали очень быстро… После того, как Кеннет принес ей хоть какие-то вещи, он больше не попадался на глаза невесте, и сама Эмми не покидала отведенной ей комнаты, только посещала уборную, ванную и кухню. Ее прекрасные волосы от отсутствия нормального шампуня и бальзама превратились в паклю, собственные платья оказались великоваты – в тюрьме она сильно похудела, а есть приходилось холодную пищу.
С прислугой Эмильена так и не столкнулась. Видимо, та не стремилась попадаться на глаза хозяевам дома, однако еда в холодильном шкафу на кухне появлялась исправно. Значит, кто-то ее готовил. Но когда? Это она очень хотела бы выяснить! Только уже после свадьбы, потому что сейчас не было никаких сил.
Единственные, кого видела Эмми за эти дни, - королевские портные, шившие свадебное платье, однако они не отличались болтливостью. Все, чего можно было от них добиться: «Не дергайтесь, тейри. Стойте прямо, дайте же заколоть на вас ткань».
Видимо, портные были магами. Иначе как объяснить, что они смогли пошить свадебное платье в такие краткие сроки? Как бы там ни было, а утром в день свадьбы дом Уорнбери вдруг ожил. Захлопали двери, послышались голоса. И Эмми поняла: дороги назад нет. Ее не было с того самого момента, как она согласилась на условия его величества. А сегодня… Сегодня она принесет клятву верности человеку, которого предпочла бы видеть мертвым. Не потому что желала ему гибели, а потому, что тогда ей не пришлось бы становиться его женой. Почему? Почему раньше она отказала женихам? Да, она не любила их, но, может, и вовсе любить не умеет? Так ведь бывает. Сейчас она была бы счастливой женой достойного мужчины, а не чудовища!
Почему чудовища? А разве нет? Недаром в его доме даже прислуга не задерживается. Все знали, что Уорнбери – темные маги, и они не гнушаются никаких, даже самых жутких ритуалов. В высшем свете упорно ходили слухи, что отца Кеннета пожрало вызванное им существо. Правдивость этих слухов, конечно, никто не гарантировал, однако… Было ведь в них что-то! Они не рождаются на пустом месте.
И Эмми в который раз винила себя, судьбу, жениха, который согласился на этот брак… для чего? Чтобы отомстить? Почему-то казалось именно так. Эмильена до сих пор помнила холодный пронзительный взгляд после той глупой истории с заколкой. О, если бы она только знала, чье внимание тогда привлекла! Бежала бы из города на край земли, а теперь…
И по ее лицу так и норовили скатиться слезинки, но служанки, наносившие макияж, бездушно вытирали их и снова принимались за работу.
- Не дергайтесь, тейри. Иначе макияж выйдет неровным.
Да плевала она на макияж! А затем эти же служанки затянули на ней белое с золотым платье, традиционное, свадебное. Надели на руки белые перчатки, покрыли голову длинной фатой, которую должны были нести… кто? Эмми не сомневалась, его величество решил и этот вопрос. Только до сих пор не понимала, какой толк для короля в этом браке. А может, Уорнбери сам об этом просил? О том, чтобы ему отдали Эмильену? Он даже ее отца вполне мог оклеветать, подделать свидетельства. Да что угодно! Он же темный маг. Всем известно – у магов нет души.
Эмми вдруг рассмеялась. Она хохотала, пока не закололо в груди, а служанки смотрели на нее впервые – с сочувствием.
- Не переживайте так, тейри, - вдруг проговорила самая старшая. – Фер Уорнбери – достойный молодой человек, что бы о нем ни говорили. Во дворце его все уважают, даже прислуга.
- Тогда почему здесь никто не хочет служить? – спросила Эмми, уцепившись за возможность поговорить.
- Дом жуткий. – Женщина пожала плечами. – Говорят, тут иногда видится всякое. Да и его светлость не любит, когда вокруг слишком много людей, он и во дворце редко нас зовет, только в случае крайней необходимости.
- Его светлость темнейший маг. Смешно! – выпалила Эмильена.
- Все девушки волнуются перед свадьбой, ничего удивительного в этом нет. Вы узнаете друг друга лучше, и станет легче. Уж поверьте!
Эмми не верила. Узнавать Уорнбери тоже не хотела – во всех смыслах этого слова. Но обсуждение Кеннета с прислугой решила прекратить. После того, как свадебные приготовления были завершены, служанки помогли ей пройти к выходу и усадили в открытую карету, украшенную белыми и желтыми цветами. Теперь в дом Уорнбери она вернется уже женой.
Эмильена взглянула на свой собственный дом. В груди защемило. Похоронили ли уже ее отца? Его вообще похоронят? Или голова так и будет висеть для устрашения всех, кто рискнет пойти против короля? А матушка? Ее бедная матушка? Наверняка, она уже в обители. Как жестока судьба…
А карета, как назло, ехала через ту самую центральную площадь. Правда, здесь больше не было голов. Ничто не напоминало о жестокой казни, но память… Память так просто не убить! И Эмми помнила, что видела по пути во дворец из тюрьмы. Никогда не забудет.
Вслед карете бежали мальчишки, останавливались прохожие. Сопровождающие, даже имен которых Эмильена не знала, подали ей мешочек с серебряными монетами. Кеннет щедр… Эмми бросила в толпу несколько горстей монет, раздались пожелания счастья невесте и ее будущему мужу. Счастья… Увы, больше ей не узнать, что это такое. И все же сдаваться Эмильена не собиралась. Не так просто!
Сама церемония должна была состояться во дворце. Темному магу нечего делать в соборе светлых богов, а светлой магичке нет пути в темные храмы. Стоило карете остановиться у дворца, как заиграла музыка. Невидимые музыканты выводили тонкие, чарующие ноты, а у Эмми сжималось сердце. Ей хотелось кричать, сорвать с себя фату, убежать, а она шла, сжимая в руках букет все тех же белых и желтых цветов, лишь перед входом в парадный зал передала его одной из спутниц.
Музыка сменилась на торжественную, гремящую. Если бы отец Эмми был жив, он бы сопровождал дочь сегодня. Но его нет… А когда все вокруг склонились в реверансах и поклонах, Эмми поняла – жениху ее передаст сам король. Она тоже сделала реверанс, а Людовик, весь в золотом, подал ей руку, призывая подняться и следовать за ним. Эмильена опустила свои пальцы в его ладонь, и они двинулись в парадный зал.
Гостей было много! Слишком много! Больше, чем Эмми могла себе представить. Однако их лица казались смазанными масками, а там, впереди, ожидал тот, кого она сегодня поклянется любить и почитать до гроба, а будет ненавидеть – так же долго. Кеннет фер Уорнбери. И снова насмешка: по традиции жених должен быть в белом. Кеннет стоял перед ней в черном с золотом – и эти золотые нити были единственной данью свадьбе. Его темные волосы сейчас были зачесаны и собраны в низкий хвост, открывая угловатое, скуластое лицо. Белесо-серые глаза казались и вовсе выцветшими. Кеннет был бледен – хотя, все их немногочисленные встречи он румянцем не отличался. Наверное, так выглядит сам бог смерти Аэр, забирающий души в чертоги его супруги Иос.
Его величество остановился перед своим первым советником, Уорнбери поклонился королю и принял из его рук ладонь будущей супруги. Эмильене сразу стало холодно, хоть через перчатку она и не могла почувствовать, горячая рука у Кеннета или ледяная.
Его величество же поднялся на возвышение перед женихом и невестой. Конечно, кто может скрепить брак верховного мага? Только его повелитель. Девушки из сопровождения убрали с лица Эмильены фату. Теперь никаких слез! Пусть никто не сможет сказать, что она рыдала на собственной свадьбе.
- Мои подданные, - обратился король к гостям, - сегодня во дворце праздник. Верховный маг Эрлании Кеннет фер Уорнбери сочетается узами брака с Эмильеной тер Альен. Будьте свидетелями этого союза, его законности и добровольности.
Добровольности! Как же! Эмми очень подмывало сказать «нет», но тогда последствия не заставят себя ждать. Нужно промолчать, перетерпеть. Королю подали книгу, и он начал читать воззвания к каждому из шести богов: трем светлым и трем темным. Если бы супруги не были магами либо оба были светлыми, ограничились бы светлыми богами, но жених-то темный. Его покровителей тоже следует пригласить на свадьбу, иначе не миновать беды. Так говорили в народе.
Эмми слушала слова воззвания и не до конца улавливала их смысл. Она думала о собственной несчастной судьбе, а не о богах и их милости. И о том, что вернется в дом Уорнбери женой – а значит, в полной власти своего супруга. Его… собственностью. О том, что дальше происходит между мужем и женой, Эмильена старалась не думать. Конечно, она знала, каковы обязанности супруги. Более того, ее подруги многие уже замужем и делились своим опытом, но одно дело слышать, а другое…
И Эмми покосилась на бесстрастного, ледяного жениха. Он тоже думал о чем-то своем. Хотелось бы знать, о чем.
А затем один из придворных подал его величеству золотой поднос, на котором лежали золотые кольца. По обычаю, надевались они на голые пальцы, поэтому девушки помогли Эмми снять перчатки и забрали их – вернут после завершения обряда.
- Принесите друг другу клятвы верности, - произнес король.
Кеннет протянул ей руку. Эмми сжала его ладонь – вовсе не холодную, а горячую.
- Я, Кеннет фер Уорнбери, добровольно беру в жены Эмильену тер Альен, клянусь быть достойным и верным супругом, оберегать и заботиться о ней до конца наших дней, - произнес маг стандартную формулу.
- Я, Эмильена тер Альен, добровольно беру в мужья Кеннета тер Уорнбери, клянусь быть достойной и верной супругой, оберегать и заботиться о нем до конца наших дней, - ответила Эмми чуть севшим голосом.
Они обменялись кольцами – холодный ободок скользнул на указательный палец, а затем Кеннет наклонился к ней, коснулся губами губ. Легковесно, будто это не поцелуй, а случайное касание. Вот и все…
- Да начнется бал! – скомандовал его величество. Кстати, сам не торопившийся жениться…
Заиграла музыка. Кеннет протянул Эмми руку, а придворные уже расступились, освобождая пространство. Свадьба – единственный праздник во дворце, который открывал не танец его величества и приглашенной дамы, а мужа и жены. Эмми от волнения наступила Кеннету на ногу, но он даже не переменился в лице, только повел ее в танце – будто не танцевал, а сражался в поединке. Никакой грации, лишь заученные выверенные движения. Сразу стало заметно: Кеннет танцевал редко. А Эмми, пусть и делала это куда чаще, напрочь позабыла все фигуры.
К счастью, от них и требовался всего один танец. Затем юной супруге вернули перчатки, они с Кеннетом уступили дорогу придворным, заняв места на украшенных цветами креслах. Чуть выше располагался трон его величества. К ним то и дело подходили с поздравлениями: знакомые и незнакомые. Те, кого Эмми считала друзьями, смотрели на нее с сочувствием, однако не высказали и слова поддержки. Теперь она фери Уорнбери, путь к прошлой жизни для нее закрыт.
Танцы сменились праздничным обедом на двести персон, не меньше. Эмми пробовала еду, но не чувствовала ее вкуса. Вино старалась не пить – она вообще легко пьянела, не стоит. Хотя, напиться на собственной свадьбе до беспамятства… Уорнбери ее убьет. Пустит на опыты, как о нем болтали. Нет, не стоит делать глупостей. И Эмильена терпела бесконечные тосты, поздравления. Ее жених, правда, казался не особо довольным. Его утомил этот праздник так же быстро, как и супругу. Однако пусть длится, потому что после…
И становилось страшно, когда в мыслях Эмильена доходила до этого «после». Более того, утром маги должны были засвидетельствовать, что брак консумирован. Позор, да и только…
- Мы продолжим веселиться, - проговорил король, - но прежде проводим молодых в их покои.
Здесь, во дворце? Эмми покосилась на Кеннета – тот не казался удивленным. Впрочем, логично, что у верховного мага есть во дворце свои комнаты. Уорнбери поднялся, предложил ей руку. Изрядно опьяневшие придворные, позабыв обо всем, принялись было подшучивать над молодыми, но Кеннет так глянул на них, что повисла тишина, и впервые за эти дни Эмильена была ему благодарна.
Двое юношей и две девушки проводили их по коридорам. Сюда тоже долетала музыка, но она казалась тихим отголоском. Кеннет свернул направо, Эмильену увлекли налево, чтобы дать обоим возможность подготовиться. Снять наряды, для начала.
В небольшом будуаре Эмми уже ожидали служанки. Они споро расшнуровали ее свадебное платье, избавили ее от украшений и помогли облачиться в длинную тонкую белую сорочку. Расплели волосы, смыли макияж с лица. Хотелось умолять, чтобы они не уходили, но Эмми никогда не опустилась бы до подобного. Ее проводили в соседнюю комнату – спальню, большую часть которой занимала массивная кровать на золоченых ножках. Постель уже была расстелена, Эмильена присела на самый краешек и закрыла лицо руками. К счастью, ее оставили одну. Жаль, ненадолго.
Кеннет появился через четверть часа. Он был в простых черных штанах и белой рубашке. Эмильена посмотрела на него и сразу почувствовала себя голой. Сорочка не смогла бы скрыть, что под ней нет белья. Стало страшно…
Уорнбери смотрел на нее, и в его глазах разгоралось темное пламя. Из светло-серых они стали вдруг серебристыми, пугающими. Эмми хотелось забраться под одеяло. А еще лучше – кричать и звать на помощь. Только разве это поможет?
Кеннет подошел ближе. Он будто не знал, с какой стороны к ней подступиться. Видимо, жена все же нечто другое, чем одна из многочисленных любовниц, о которых часто судачили подружки Эмми. Маг протянул руку, коснулся пальцами щеки жены. Эмми задрожала.
- Не бойтесь, - тихо проговорил Уорнбери. – Я не желаю причинить вам вреда.
- По-вашему, это благо? – просипела Эмми, не узнавая собственного голоса. – Для вас не секрет, что я не хотела этого брака.
- Не секрет, - согласился маг. Его глаза еще больше потемнели.
- Так оставьте меня!
- Я бы, может, и оставил, но утром сюда придет личный маг-целитель его величества. И если вы останетесь невинной девой…
Эмми понимала, о чем он говорит. Король сочтет, что брак недействителен, и отправит ее в обитель. Или на плаху. Какая разница? Сейчас это казалось меньшим злом, а Кеннет – куда большим. Однако Эмильена покорно легла на кровать и крепко зажмурилась. Если не видеть лица супруга, можно представить, что с ней кто-то другой. Кто? У Эмми не было ответа. Она никогда никого не любила. И не желала… А все россказни подруг о том, что происходит между ними и их мужьями, слушала как сказку. Зря. Может, сейчас и не оказалась бы в постели чудовища.
Кеннет легко коснулся ее плеча, спуская сорочку.
- Не надо, - попросила Эмми. Одна мысль о том, чтобы оказаться перед ним раздетой, доводила до обморока. – Дайте мне… пять минут.
- Хорошо.
Кеннет отвернулся. Эмильена стащила сорочку и забралась под одеяло, укутавшись едва ли не до подбородка. Она с ужасом наблюдала, как Уорнбери расстегивает и снимает рубашку. Снова зажмурилась. О, боги…
Когда чужое разгоряченное тело прижалось к ее собственному, Эмми едва не заплакала. Нужно потерпеть. Подруги говорили, все происходит быстро. И должно быть приятно, только прикосновения чужих рук вызывали дрожь. Кеннет попытался поцеловать ее, но Эмми отвернулась. Губы скользнули по ее скуле. Ощущение тяжести чужого тела усилилось, от мужского дыхания кожа покрывалась испариной. А когда в живот уперлось то, что приличным девушкам до свадьбы видеть не полагается, Эмми закусила губу. Страсть? Здесь и не пахло страстью либо желанием. Только страхом. А ласки супруга не вызывали ничего, кроме отвращения.
Эмми очень старалась забыться. Глаз не открывала – казалось, взгляни она на Уорнбери, и сбежит. Или начнет отбиваться, потому что готова была провалиться от стыда, когда он коснулся ее между ног. Провалиться… И провалилась, только не в стыд, а в боль. Почему никто не сказал, что это так больно? Эмильена на миг задохнулась, попыталась отстраниться, но никто не дал. По щекам все-таки покатились предательские слезы. А затем она отползла куда-то на край кровати, свернулась в комок и разрыдалась.
Было слышно, как уходит ее муж. Он и не пытался ее успокоить. Просто получил свое – и все. Следом пришли служанки, увлекли ее в ванную, помогли вымыться, только разве можно смыть эти мерзкие прикосновения? Эту тянущую боль внизу живота? Ее напоили каким-то снадобьем, и боль постепенно стихла, и отголосков не осталось. А когда Эмми вернулась в комнату, постель уже перестелили. Ничто не напоминало о том, что с ней сегодня случилось. Об этом позоре… Если каждая ночь будет такой, она выберет обитель! Хуже уже не будет. Как же стыдно…
- Не плачьте, фери, - сказала ей одна из служанок. – Все девицы рыдают после первой ночи. Привыкнете.
Привыкнуть? К тому, что тобою владеет совсем посторонний человек? Видит тебя обнаженной, касается, где пожелает? К этому привыкнуть нельзя! И Эмми снова забралась под одеяло, закрыла глаза и рыдала, пока не закололо в груди. Лишь на рассвете, измученная и усталая, она заснула.
ГЛАВА 6
- Что это?
- Осколки прошлого.
- Так почему же вы плачете?
- Память попала в глаз.
Альфред Т. «Третья дверь слева»
Сам Кеннет, в отличие от невесты – точнее, теперь уже жены – так и не лег спать. В голове царил несвойственный ему сумбур, и верховный маг прямиком из спальни, переодевшись, переместился в рабочий кабинет. Донесений было много, самое оно, чтобы скрасить бессонную ночь.
Дворец пил, пел и бушевал, празднуя его свадьбу. До Кеннета даже через закрытые двери долетали веселые выкрики, а ему совсем не было весело. Он жалел. Жалел, что вмешался в судьбу Эмильены. Зачем? Зачем было портить жизнь и себе, и ей? Хотя, ее судьба в любом случае была бы незавидной. Исполнил свое желание? Теперь придется за это расплачиваться. Возможно, как и поклялся – до конца своих дней.
Кен отодвинул стопку бумаг и тяжело подпер рукой лоб. Он привык все просчитывать, проверять. А здесь не просчитал и не проверил. Пошел на поводу у своих… инстинктов? Уязвленной гордости, горькой жажды обладания. И кем? Пустоголовой куклой. Картинкой, а не человеком. И что дальше? Развод? Эмильену сошлют, и он будет винить в этом себя. Брак? Он невозможен между двумя настолько разными людьми. А еще Кеннету было больно видеть, как неприятно его супруге находиться рядом с ним, тем более – делить супружеское ложе.
Щеки тут же вспыхнули, учитывая, что маг вовсе никогда не краснел. Но не объяснять ведь Эмильене, что у него в постели опыта не больше, чем у нее. Слухи оставались слухами, на самом деле у Кеннета не было времени на любовниц. Его жизнь – служение королю, магия, а редкие часы свободного времени он предпочитал тратить уж точно не на любовную игру. Скверно все вышло… Совесть напоминала: это он сам попросил у Людовика отдать ему Эмильену. Может, не вмешайся Кеннет, король выдал бы девушку замуж за кого-то другого, более приятного. Но ведь был еще этот приказ Людовика жениться! И не было той, кого Кен вообще мог представить своей женой. Видимо, он не создан для семьи. Никогда не был создан – недаром собственные родители не испытывали к сыну особой любви. И не сказать чтобы Кеннета это печалило. Нет, в глубоком детстве, конечно, он мечтал, чтобы матушка и отец были к нему добрее, но детство прошло. И подростком Кен просто хотел, чтобы его не трогали. Не мешали учиться, раскрывать силу. Не лезли в его дела.
- Плохи они, мои дела, - сказал Кеннет самому себе, поднимаясь из-за стола.
Дома всё должны были подготовить к возвращению хозяев – вчера приходящая прислуга получила указания навести порядок в комнатах Эмильены, и можно будет позволить жене сходить за ее вещами. Когда уехать из дворца? Пожалуй, сразу после магического освидетельствования свершившегося брака. Конечно, если его величество не придумает какое-нибудь срочное поручение, но тогда можно будет отправить домой Эмильену, а самому задержаться, она только рада будет.
А за окнами вскоре начало светать. Кен замер, прислонившись лбом к холодному стеклу. Хотелось отменить вчерашний день. Вообще всю минувшую неделю! Приказать себе не делать глупостей, не бросаться брачными клятвами, да и королю сообщить, что не собирается жениться. Только поздно. Все уже сделано, и с Эмильеной придется как-то жить. Хотя, с нею проще будет умереть, право слово!
В двери постучали. Кен уже решил было, что жена решила отыскать его и продолжить разбирательства, но в комнату, не дожидаясь ответа, вошел сам король.
- И почему я не удивлен? – весело спросил Луи, присаживаясь в кресло. – Когда слуги доложили мне, что ты заперся в кабинете, я понял: это именно то, чего и следовало ожидать. Надеюсь, мне с утра не придется признавать твой брак недействительным?
- Не придется, - ответил Кеннет. – Моя супруга устала, а у меня много работы.
- У тебя всегда много работы, друг мой, недаром ты верховный маг, однако я приказываю: отправляйся на неделю в отпуск, проведи время с хорошенькой женщиной, а не со стопками бумаг и кислыми физиономиями моих министров. Мы с тобой молоды, дружище! А как живем, а? Будто уже глубокие старики.
- На нас лежит ответственность за государство, ваше величество, - спокойно проговорил Кен.
- Она будет лежать на нас до гроба, так что же, отринуть радости жизни? Вот что. Я, пожалуй, тоже женюсь. Моей невесте восемнадцать, она хороша и нежна, как розовый бутон. Принцесса Виктория уже готова приехать ко двору.
- Я бы, на вашем месте, не торопился, - буркнул Кеннет и только потом понял, что сказал. Кто он такой, чтобы указывать королю?
- Фери Уорнбери не оправдала надежд? – весело поинтересовался Людовик.
- Я и не ожидал, что она их оправдает.
- Зато милая супруга примирит придворных с твоей кислой физиономией. Привози ее во дворец почаще, а потом, когда я женюсь, думаю, Эмильена сможет стать подругой моей супруги. Если, конечно, ты не выставишь ее за дверь куда раньше. Правда, тогда мне придется казнить или сослать бедняжку.
И король внимательно посмотрел на своего верховного мага.
- Если я выставлю ее, вряд ли это будет вина Эмильены, - заметил Кеннет.
- Однако король всегда держит слово, а я обещал, что она заплатит высокую цену, если не сумеет сделать тебя счастливым.
- Я и так счастлив, ваше величество.
Людовик нахмурился.
- Давай на прямоту, Кеннет, - проговорил он. – Не было и дня, чтобы я видел тебя счастливым. Хотя, вру. Когда ты вывел ту магическую формулу… Отмены проклятия внезапной смерти, верно? Вот тогда ты сиял, как золотой лудор. А больше никогда.
Кен усмехнулся. Его величество был хорошим другом – иногда, только излишне упертым в своем стремлении причинить благо.
- Простите, сир, - сказал он. – Не все созданы для счастья. И вы не можете приказать мне его чувствовать.
- Зато прекрасные глаза милой Эмильены вполне себе могут, а? – Луи рассмеялся, хлопнув ладонями по ручкам кресла. – Признайся, Кен, почему она? Из всех женщин столицы? Даже страны?
Кеннет молчал, а король не стал устраивать допрос. Оба понимали: ответ будет своеобразным. И вряд ли искренним, что уж говорить?
- Ладно, я пойду, друг мой, - сказал Людовик, поднимаясь на ноги. – Сразу после магического освидетельствования можете отправляться домой. И неделю – ты слышишь? – носа сюда не кажи, ты меня утомил своим занудством, мой верховный маг.
И его величество покинул кабинет Кеннета, а маг тяжело вздохнул. Он не всегда понимал, что за игру ведет Луи. И все же готов был отдать за друга жизнь.
Пока Эмильена проснулась, Кен успел позавтракать и принять трех министров с докладами. Затем ему доложили, что супруга ждет его и королевского лекаря. Тогда Кеннет с сожалением отодвинул бумаги и направился к жене.
Он застал Эмми в небольшой гостиной, располагавшейся между двумя спальнями. Эти покои король отвел Кеннету в связи со свадьбой – точнее, добавил к ним еще одну комнату, быстро переоборудованную под спальню. Эмильена сидела в кресле, бледная, с кругами под глазами. Светло-бежевое платье, видимо, тоже созданное королевскими портными для этого утра, делало девушку похожей на призрака. Она подняла голову, увидела мужа и едва сдержала гримаску отвращения.
- Доброе утро, Эмильена, - сказал Кеннет, делая вид, что ничего не заметил.
- Доброе утро, - ответила она. – Когда придет целитель?
- Через пять минут.
- Хорошо.
И супруга замолчала, больше не глядя в его сторону.
Целитель и правда не заставил себя ждать. Он появился ровно пять минут спустя, весь благодушный и розовый, поздравил Кеннета и Эмильену со свадьбой, попросил фери Уорнбери подняться, опустил руки ей на живот и довольно зацокал.
- Все в порядке, - заявил он. – Более того, ваша супруга совершенно здорова и готова родить сильного ребеночка. Но не в положении, нет. Пока нет.
Эмми еще больше побледнела. Видимо, мысль о том, что она может носить под сердцем его ребенка, не приходила супруге в голову. Кен лишь бледно улыбнулся. Еще бы! Слабая светлая магичка и сильный темный маг. Кто у них родится? Правильно, наследник отцовской силы. Старший ребенок в роду всегда обладает магией, вот с младшими все не так просто, эдакая лотерея: да или нет. Впрочем, наследник уже есть, и не всегда отсутствие силы – это минус. Чаще даже наоборот.
- Я доложу его величеству, что все произошло как полагается, - сказал целитель. – Поздравляю, ваша светлость, фери Уорнбери. Желаю здравия!
И поторопился уйти. С Кеннетом целитель, сильный светлый маг, вообще предпочитал рядом не находиться.
- Как вы себя чувствуете? – спросил Кен у жены, когда за целителем закрылась дверь.
- Сносно, - ответила Эмильена. – Если вас действительно это волнует.
- Если бы не волновало, я бы не спрашивал, - спокойно проговорил он. – Вы уже позавтракали?
- Не голодна.
- Тогда давайте вернемся домой. Его величество дал мне недельный отпуск, чтобы…
Эмми посмотрел на Кеннета так, что он забыл, о чем говорил. Она продолжала его презирать. Почему? Кен понятия не имел, да и не собирался разбираться. Однако обида все же кольнула сердце. Только когда он позволял себе демонстрировать обиду? Вместо этого Кен протянул супруге руку и повел к выходу из дворца. Экипаж уже ждал их – Кеннет распорядился о нем перед тем, как выслушать вердикт целителя. Эмильена тут же забилась к окну, чтобы даже близко не сидеть с мужем, а Кен, наоборот, присел ближе к двери и отвернулся от жены. Хватит с него впечатлений сегодняшнего утра!
Когда экипаж остановился у ворот дома, магу очень хотелось оставить Эмильену и пойти прочь, но вместо этого он подал ей руку, помогая выйти следом, и сказал:
- Печати с вашего дома сняты. Если вы хотите забрать какие-то вещи, я готов вас сопровождать.
- Да, я желала бы это сделать, - ответила его жена без прежней бравады.
- Тогда следуйте за мной.
И Кеннет повел ее к дому Альенов. На этот раз даже пропуском пользоваться не пришлось – дверь открылась, словно и не было на ней никакой защиты. Кен пропустил Эмильену вперед и замер у входа. Пусть собирается, он не будет ее торопить. И потом, Эмми не была здесь с момента ареста. Наверное, ей непросто вернуться. Стоит проявить уважение к ее чувствам.
А супруга тут же умчалась наверх, туда, где располагались ее комнаты. Кен прошел в гостиную, отыскал кресло и сел. Он понимал: ждать придется долго. Со второго этажа доносились шорохи: видимо, собиралась Эмми активно. Это ее право и ее вещи. Кажется, она что-то уронила… Наверное, стоило бы попросить прислугу ей помочь, только горничная теперь придет завтра, а в обязанности кухарки подобное не входит. Где же взять служанку для жены? Кеннет задумался…
Опомнился он, когда Эмми чуть не упала с лестницы, стараясь удержать ворох платьев.
- Я не смогла забрать все, - раскрасневшись, сообщила она. – Вы не могли бы мне помочь?
Обычно Кеннет мало использовал магию в быту, да и тьма – сила тонкая, не пригодная для ежедневного употребления. Однако сейчас он вспомнил обучение в университете. Там они изучали заклинание перемещения, и теперь верховный маг подхватил одежду супруги своей силой и приказал переместиться в его особняк, в комнату Эмильены. Платья проплыли мимо него, исчезая за дверью.
- Остальные вещи в комнате, - со вздохом сказала Эмми, словно сама необходимость просить мужа о помощи вызывала у нее мучения.
- Я помогу.
Кеннет поднялся на второй этаж. Гардеробная супруги была разворочена, одежда сложена, насколько это возможно. А еще здесь были книги – любовные романы, что же еще?
- Вы уверены, что вам нужен этот хлам? – уточнил Кен.
- Уверена, - кивнула Эмильена. – Здесь часть моей прошлой жизни, подарки друзей.
- Хорошо, как скажете.
И темное облако подхватило то, на что она указала. Кен проследил, чтобы след от его силы растаял именно в комнате Эмми. Готово.
- Если вам еще что-то понадобится, скажите мне, - проговорил он. – А теперь вернемся домой.
- Дайте мне две минуты.
Эмильена опустила голову и не смотрела на него. Кеннет молча покинул комнату, подождал на лестнице. Действительно, ровно две минуты. Потом Эмми появилась, пряча покрасневшие глаза, и они направились в особняк. Кен запер двери дома Альенов, подозревая, что сюда придется возвращаться еще не раз, а когда обернулся, жена уже скрывалась в их особняке. И у Кеннета не возникло желания ее останавливать.
На самом деле, он устал за эти дни. И домой шел, движимый одной целью: отдохнуть. А это предполагало запереться в лаборатории и не выбираться оттуда до самого вечера. В особняке все сияло чистотой: горничная хорошо знала свое дело, пусть и приходила дважды в неделю. Посудой и вовсе занималась кухарка. А платил им Кен столько, что можно было купить если не дом, то большой земельный участок уж точно, если сосчитать оплату за год. А если поручить Эмильене заняться прислугой? Это ведь обязанности жены. Может, и уговорит кого…
Об этом думал Кеннет, поднимаясь по ступенькам в лабораторию. У жены есть занятие на весь день – разбирать свой гардероб. Наверняка, она вспоминает мужа последними словами, но ее жизнь изменилась. Остается это понять и принять. А пока…
Кеннет толкнул двери лаборатории. Внутри пахло травами, и это успокаивало. Он всегда искал покой в работе. Стоило заняться очередным опытом, и все проблемы оставались где-то далеко, существовал лишь его мир, в котором не было места ни для вздорных девиц, ни для королевских приказов. Только магия и чистая сила. И он сам – проводник этой силы, ее властелин. Вот и сейчас Кеннет установил горелку, достал бумагу для записей, подготовил ингредиенты для зелья. Да будет магия! И к демонам Эмильену. Хотя бы до вечера.
ГЛАВА 7
На руинах моего прошлого уже вырос камыш, озера моих слез потянулись тиной.
А будущее? Оно еще не настало. Так стоит ли о нем сожалеть?
Альфред Т., «Дом у реки»
Эмильена действительно занималась тем, что пыталась привести в порядок собственные вещи. За время отсутствия ее спальня преобразилась: кровать была застелена чистым свежим бельем, занавески на окнах раскрыты, ни намека на пыль. Что бы ни говорил Кеннет, прислуга приходила и выполняла свои обязанности. Значит, он просто не хотел держать в доме постоянный штат. Что же, об этом им еще предстоит поговорить.
А пока Эмми развешивала платья в гардеробной и расставляла коробочки с драгоценностями. Это были подарки родителей, друзей, поклонников. Их никто не разворовал, вопреки обыскам, и она смогла забрать все, что посчитала нужным. Уже стоит порадоваться.
И книги. Конечно же, книги. Альфред Т., ее любимый писатель, который позволял забыть о любых горестях. Когда с вещами было покончено, Эмми села в гостиной с любимой книгой. Она называлась «Дом у реки». Ее героиня Франческа влюбилась в таинственного незнакомца, а затем выяснила, что под его личиной скрывался поклонник, которому она однажды отказала. Конечно, тот простил девушку, и в итоге они сочетались браком. Браком… Эмми вздохнула и отвела взгляд от книги. От одной мысли, что ночью повторится вчерашний кошмар, кожа покрывалась липким потом. Как мерзко! И больно… И… стыдно.
Она отложила книгу и прошлась по комнате. И все же надо как-то жить, найти общий язык с Кеннетом, пусть он и вызывает у нее только неприязнь. Другого варианта нет. И сидеть вот так, в пустом доме, Эмильену уж точно не устраивало. Пойти к Кену прямо сейчас? Да, пожалуй, стоит. Она поправила платье перед зеркалом, убрала выбившиеся локоны волос и направилась на поиски супруга. Однако на втором этаже ее ожидало разочарование: двери комнат не открывались перед ней, а в тех, что открылись, Кеннета не было.
- Кеннет! Фер Уорнбери! – громко позвала Эмми в надежде, что ее услышат.
Наверху что-то грохотнуло, и пять минут спустя злющий Кеннет появился на лестнице. На его щеке отпечаталась сажа. Видимо, кому-то она сорвала заклинание…
- Я весь во внимании, - проговорила эта очень демоническая версия супруга.
- Простите, что помешала. – Эмми постаралась казаться спокойной. – Я просто хотела обсудить с вами наше будущее. Не думала, что вы заняты. Вы упоминали, что на неделю его величество освободил вас от работы.
- А я и не работал, - с легкой усталостью ответил Кеннет. – Точнее, мои опыты не имеют отношения к королевской службе. Хорошо, давайте побеседуем. Следуйте за мной.
И Кен свернул куда-то вглубь второго этажа. Запертая для Эмильены дверь распахнулась перед ним раньше, чем маг коснулся ручки. За ней скрывалась гостиная в белых тонах: очень холодная и даже пустая. Эмми заняла кресло у окна, солнечные лучи позволяли ей не утонуть в этом холоде. Кеннет же сел напротив и посмотрел на нее со всем вниманием.
- Кеннет, - Эмми осторожно подбирала слова, - я понимаю, мы с вами пока чужие люди, однако теперь я ваша жена, и… надеюсь, мы достигнем взаимопонимания.
Какого, к демонам, взаимопонимания? Этот маг смотрит на нее, как на моллюска! С готовностью сожрать. Но Эмми мигом обрубила подобные мысли.
- У вас… у нас большой дом, - продолжила она. – Было бы неплохо расширить штат прислуги. Вы будете не против, если я этим займусь?
- Вы моя супруга, - с прохладцей ответил маг. – И этот дом теперь наш общий. Я не буду против, если вы наймете прислугу, однако прежде согласуйте со мной кандидатуры. Мне не хотелось бы, чтобы потом весь город обсуждал мою жизнь.
- Конечно, - кивнула Эмильена. У нее на примете уже были те, кто когда-то служил ее родителям. Вряд ли они откажутся от прибыльного места. – А жалование…
- Решайте сами.
- Хорошо, благодарю. Я займусь этим завтра же. И еда…
- На кухне, - напомнил Кеннет. Он уже окончательно успокоился после неудавшегося опыта и являл собой олицетворение холодности.
- И все же нам не помешала бы кухарка, которая сможет готовить горячие блюда.
- Их можно подогреть.
- Но зачем? – Эмми не понимала, как вообще ее муж живет в огромном пустом доме без слуг.
- Я не так часто бываю дома. И мне вполне хватает приготовленной пищи.
- Я вас услышала, - проговорила Эмильена.
- Если на этом все, мне бы хотелось вернуться к опытам. Прошу не беспокоить.
И Кеннет снова поднялся на третий этаж, куда был закрыт вход для его супруги.
- Невыносимо, - прошептала Эмми. Ей хотелось кричать и рвать на себе волосы от отчаяния, но вместо этого она взяла новую книгу вместо прочитанной, прошла в гостиную и опустилась в одно из кресел – к счастью, уже лишившееся чехла. Книгу она читала уже трижды, она называлась «Три ветви ивы» и рассказывала историю любви воина к вражеской принцессе. Любви… Которой сама Эмильена осталась лишена. Разве не понятно? Ее муж не из тех людей, кто может испытывать хоть какие-то чувства. Похоже, в его жизни есть только магия. Тогда зачем ему понадобилась жена? Делить постель? Поддерживать порядок в этом пустом и неуютном доме? Или просто… для статуса? Потому что вокруг имени верховного мага всегда ходило множество слухов. Эмми не знала ответа. Лишь понимала, что сойдет с ума, если будет мысленно снова и снова возвращаться к тому, что с ней случилось. А Альфред Т. помогал справиться с отчаянием и хотя бы на час или два забыться.
Между тем, неуклонно приближался вечер. И чем темнее становилось за окнами, тем быстрее билось сердце Эмильены. Она не хотела повторения минувшей ночи. Ее пугала сама мысль о том, что сейчас Кеннет придет, и…
Дальше она старалась не думать. Вместо этого прошла и зажгла магические светильники – то, чего никогда не делала. Комнаты озарил мягкий свет, однако строчки любимой книги теперь плыли перед глазами. Хотелось забиться в дальний угол, спрятаться, превратиться в тень. Только не было теперь шанса уйти. Она супруга Кеннета Уорнбери, и, похоже, их брак действительно закончится лишь со смертью одного из супругов. Видимо, самой Эмильены.
Ужинать не хотелось, да и разогревать пищу – тоже. Около девяти вечера Эмми сняла платье – к счастью, на этот раз шнуровка располагалась спереди – и легла в постель. Светильники вскоре погасли. Она надеялась уснуть, но вместо этого все ждала, ждала… И когда в коридоре послышались шаги, крепко зажмурилась, сделала вид, что давно уже отдыхает.
Кеннет постучал – она не ответила. Тогда супруг тихо приоткрыл дверь, постоял немного и удалился. Неужели? Эмми только сейчас поняла, что все это время почти не дышала. Когда шаги Уорнбери стихли, она повернулась на спину и тихо заплакала.
Утром Эмильена твердо решила встретиться с местной прислугой. Она встала очень рано и вышла в гостиную как раз тогда, когда женщина средних лет закончила создавать заклинание чистоты.
- Доброе утро, - проговорила Эмми.
Служанка вздрогнула, словно ее застали на месте преступления, а не во время работы, и тут же поклонилась:
- Доброе утро, фери Уорнбери. Меня зовут Ками, я прихожу три раза в неделю убираться в доме.
- Что же, наконец-то мне удалось встретиться с вами, - проговорила Эмми, запахивая домашний халат. – Возможно, моему супругу и хватало ваших визитов трижды в неделю, но мне хотелось бы, чтобы порядок в доме поддерживался ежедневно. И потом, дело касается не только уборки. Лично мне нужна личная прислуга, и если у вас есть кто-то на примете, я готова рассмотреть кандидатуры.
Служанка молчала. Только осоловело хлопала глазами, а потом выдала и вовсе неожиданное:
- Простите, это невозможно, фери Уорнбери. Да и не пойдет сюда никто.
- Почему это? – удивленно спросила Эмильена. – Уверяю, оплата будет достойной.
- Дело не в этом. - Ками опустила взгляд, сминая в руках передник. – Только за год здесь до меня сменилось как минимум четыре горничных, и все сбежали. Страшно тут, фери. И о фере Уорнбери много слухов ходит. Слухи – они, конечно, дело десятое, но… Я сначала и хотела работать тут, фер Уорнбери никогда скупым не был, только по ночам в доме страшно. И в лаборатории его то взрывы, то вой какой-то. Может, он демонов там призывает, а?
И служанка так внимательно посмотрела на Эмми, словно та могла немедленно дать ответ, чем занимается ее муж. Увы, Эмильена сама не имела об этом ни малейшего понятия. И, откровенно говоря, не хотела знать.
- И все же я буду благодарна, если вы подумаете.
Служанка пообещала, но по глазам уже был виден ответ. После этого Эмми оставила прислугу в покое – пусть выполняет свою работу. Попросила только особое внимание уделить первому этажу. Комнаты, вопреки уборке, все еще выглядели нежилыми. Или же просто так казалось? Как бы там ни было, Эмильена вернулась в спальню, выбрала платье на день – увы, снова ограниченное проклятой шнуровкой. С этим надо что-то решать! Она не безродная девка, чтобы все делать самой.
И уж чего не ждала, так это того, что в двери постучат. Сердце сразу пропустило удар, однако вместо мужа там нашлась та самая служанка.
- Фери, фер Уорнбери собирается завтракать и приглашает вас присоединиться к нему, - проговорила она. – В большой столовой на втором этаже.
- Хорошо, я сейчас приду, - ответила Эмми, пусть желание отказаться и было необычайно сильным. – Вы не могли бы помочь мне с волосами?
Сразу стало очевидно, что прислуживать дамам служанка не обучена: она, конечно, помогла Эмильене расчесаться, но прическу никакую сделать не сумела. Пришлось ограничиться косой. Эмми посмотрела на отражение в зеркале с горечью и злостью. Супруга верховного мага не может даже прислугу найти! Глупость какая… Однако слава фера Уорнбери шла впереди него. Почему маг не обратится к королю, чтобы тот прислал ему слуг, Эмильена не понимала.
В столовую она входила раздраженная. Кеннет дожидался ее – стоял у окна и смотрел на сад. И в саду тоже не мешало бы навести порядок! Уж садовника-то можно найти?
- Доброе утро, - проговорила Эмильена.
- Доброе утро, - ответил Уорнбери, оборачиваясь, и сразу захотелось провалиться сквозь землю. Эмми отвела взгляд и пожалела, что вообще согласилась с ним позавтракать.
Кеннет присел к столу. Оставалось сделать то же самое. Они смотрели друг на друга, как чужие люди. Впрочем, они и являлись совершенно чужими людьми. Сколько раз за всю свою жизнь Эмми хотя бы видела соседа? А сколько раз они говорили до свадьбы? Эмильена могла с уверенностью ответить – три. Один раз в детстве, когда только познакомились. Второй раз – когда вышла злополучная история с заколкой, теперь лежавшей в шкатулке Эмми на первом этаже. И третий раз – когда его величество передал ее жениху. С ума сойти! Иначе как безумием не назовешь. И теперь они связаны – навсегда. Навсегда!
- Вы бледны сегодня. Плохо спалось? – с вежливой холодностью спросил Кеннет.
- Спалось хорошо, - солгала Эмми. – Надеюсь, и вам тоже.
- Я работал.
- Ночь – не лучшее время для этого.
- А для чего лучшее?
И Кеннет так на нее посмотрел, что Эмильена поняла: он не обманулся ее притворством и прекрасно понял, спит ли она. Почему тогда сразу не вывел на чистую воду? Эмми не могла и предположить.
- Для отдыха, - тихо ответила она. – Его величество предписал вам неделю отпуска, если я правильно вас поняла.
Чтоб король провалился к демонам в чертоги Иос!
- Правильно, - кивнул Кеннет. – Правда, вряд ли он выделил это время на мои опыты и отдых, однако…
Он придвинул к себе тарелку с омлетом. Недосказанность повисла в воздухе, но Эмми не стала продолжать разговор. Вместо этого тоже взялась за приборы, избегая холодного взгляда светлых глаз Кеннета. Жуткий человек! Даже находиться с ним в одной комнате было тяжело, не говоря уже о чем-то большем.
- Приятного аппетита, - долетело до нее.
- Взаимно, фер Уорнбери.
- Можете звать меня по имени, Эмильена.
Хотелось ответить что-то резкое, но Эмми промолчала. По имени? Незнакомого человека, по прихоти короля ставшего ей мужем? Что ж, если он так хочет…
После завтрака новая хозяйка дома поторопилась сбежать от супруга. Впрочем, он не преследовал ее, почти сразу поднявшись в лабораторию, а Эмми устроилась в гостиной первого этажа. Она решительно не знала, чем заняться, поэтому снова взялась за книги. Однако мысли ее были далеко. Нужно узнать у Кеннета, насколько она свободна в своих действиях. Может ли покидать дом, к примеру, и навещать друзей. И потом, должна ведь она как-то искать прислугу! Сидя в четырех стенах, этого не сделаешь. И Эмми не желала в них сидеть!
Она заметалась по комнате, затем решилась и направилась в сад. Ее никто не останавливал, а родной дом из-за забора, казалось, служил немым укором и напоминанием: пути назад нет и никогда не будет. Эмми шла по дорожкам. В высокой траве уже можно было увидеть первые желтые листья. Да, лето еще не закончилось, но из-за зноя листва рано начала опадать. Зато здесь переплетенные ветви деревьев дарили прохладу. В саду не было цветочных клумб. Сколько себя помнила Эмми, так было всегда. Покойная фери Уорнбери, видимо, оставалась равнодушной к цветам. Странно, но мать Кеннета Эмильена помнила куда лучше отца. Наверное, потому, что ее поразила эта молодая женщина почти сразу после того, как семья Эмми перебралась в столицу. Отец остановился, чтобы поздороваться с соседкой. Они с дочерью как раз возвращались с прогулки, а фери Уорнбери взглянула на соседей с таким презрением, что маленькой Эмильене захотелось расплакаться, а после кивнула, даже не опустившись до привычного «здравствуйте» или «доброго дня».
Зато фери Уорнбери была очень красивой. Кеннет мало на нее похож. Наверное, больше на отца, потому что матушка его казалась снежной принцессой из детской сказки. Хотя… Кеннета вполне можно принять за мальчика с ледяным сердцем. Только принцесса давно умерла, а мальчик остался. И сам напоминал… нет, не лед. Скорее уж, непроглядную тьму. Даже если бы Эмильена не знала, что ее супруг – темный маг, она догадалась бы об этом с первого взгляда. Странный и страшный человек… И вообще, человек ли?
Эмми вышла на поляну, залитую солнцем. Постояла – и вдруг поняла, что солнечный свет не для нее. Собственная жизнь теперь тоже напоминала непроглядный мрак и пустоту. И как с этим справиться, она так и не знала.
К счастью, до вечера ее никто не тревожил. Кеннет занялся своими опытами, Эмильена вернулась в дом и читала, пока не начало смеркаться. Обедала она в одиночестве. Надеялась, что и вечер встретит одна, но на этот раз супруг не стал дожидаться поздней ночи и появился около девяти часов. Эмильена услышала его шаги и отложила почти дочитанную книгу. Весь день она мысленно призывала себя смириться, но стоило Уорнбери появиться рядом, как внутри все взорвалось от неприязни. Она готова была вцепиться ему в лицо, высказать все, что думает, и только здравый смысл удерживал ее от этого.
- Добрый вечер, Эмильена, - проговорил Кеннет, останавливаясь в дверях.
Он выглядел немного усталым, но все таким же далеким и холодным.
- Добрый вечер, Кеннет, - ответила Эмми, поднимаясь навстречу. Разговаривать, глядя на него снизу вверх, было неудобно. – Как прошел ваш день?
- Результативно, - спокойно сказал Уорнбери. – А ваш?
- Наоборот.
И закусила губу. Пусть Кеннет и оставался внешне бесстрастным, но глаза его говорили о многом. Он желал ее. Желал получить свой приз, трофей. Только вряд ли собирался прямо об этом сказать.
Кеннет между тем прошел в комнату, остановился перед Эмми – так близко, что можно было ощутить его дыхание. Эмильена почувствовала, как мучительно краснеет. Кен сделал еще один шаг, легко притронулся к ее лицу, коснулся губами губ. Она отпрянула раньше, чем поняла, что делает.
- Нет, - сказала резко.
- Вы моя жена, Эмильена, - напомнил Уорнбери. – И…
- Никаких «и»! – Плотину спокойствия внутри прорвало. – Вы что, не видите, как мне с вами плохо? Я не хочу быть с вами! И вас не хочу! Боги, да я вас ненавижу!
По щекам покатились злые слезы, а Кеннет сделал шаг назад, его лицо заледенело, превратилось в маску. Лучше бы и по дому ходил в плаще с капюшоном! Потому что от одного взгляда в глаза этому человеку хотелось умереть.
- Я тоже не питаю к вам особой любви, - ледяным тоном ответил Уорнбери. – И все же вы моя жена, нравится вам это или нет. И наши отношения…
- Вы вообще себя слышите? – Эмми зло вытерла слезы. – Какие отношения? Вы мне противны! Да что мне? Ни одна женщина в здравом уме не связала бы с вами свою жизнь, и если бы не ситуация, в которой я оказалась… Никогда! Вы слышите? Никогда бы я не согласилась стать вашей женой. И тем более – делить с вами постель.
- И все же вы согласились, - ядовито произнес Кеннет. Его холодную ярость Эмми почувствовала кожей, только сейчас ей хотелось укусить побольнее, заставить страдать так же, как страдает она.
- Да! – выпалила она ему в лицо. – Но одной ночи хватило, чтобы понять, как ошиблась. Если днем я хотя бы могу вас терпеть, то от ваших прикосновений тошнит! Хотите совет? Отправляйтесь в бордель и найдите себе шлюху. Им за деньги все равно, с кем иметь близость, а денег у вас хватит. Потому что добровольно с вами не будет никто!
Тьма ударила в грудь. Было не больно, скорее… неожиданно, когда Эмильену отнесло к стене шагов на десять. Она ударилась спиной, задохнулась от негодования и уже готова была вцепиться Кеннету в лицо, когда он вдруг развернулся и пошел прочь. Хлопнула входная дверь. Кажется, она осталась в доме одна. Тогда почему так страшно? Эмильена коснулась груди – там, где пришелся магический удар. Он ведь мог убить ее!
Девушка медленно сползла по стене на пол, обхватила себя руками и закрыла глаза. Куда бы ни направился ее муж, вряд ли их ждет примирение после его возвращения. Оставалось надеяться, что он не пошел во дворец. Если король узнает… Если Кеннет скажет хоть слово…
Эмми тихонько рассмеялась. Кажется, ей конец.
ГЛАВА 8
- Никогда не испытывал желания с кем-то поговорить по душам.
- И все же говоришь.
- А что мне остается? Вино никогда не сослужит хорошую службу, а случайный собеседник – лучше, чем близкий друг, ведь ему плевать на твои слова, а тебе просто хочется поговорить.
Альфред Т., «Вечная пытка»
Кеннет чувствовал, как сгорает изнутри. Ему казалось, ничто и никогда не сумеет поколебать тот ледяной покой, который царил в его груди, но слова Эмильены будто сорвали заслоны, сломали плотину, и «вода» хлынула, норовя потопить, накрыть с головой. Конечно, Кен не питал иллюзий по поводу своей семейной жизни, но никогда не думал, что упустит контроль над магией. А именно это и произошло, когда Эмми удалось его задеть. Уязвить, заставить почувствовать себя ничтожным… В груди горело желание немедленно направиться во дворец, вытащить Луи из постели очередной красотки и заставить расторгнуть их брак. А потом Кеннет представил, насколько жалко будет выглядеть. Верховный маг, который не смог поладить с собственной женой, прожить в браке даже неделю. Смешно!
И Кен свернул туда, куда обычно не ступала нога аристократов. В кварталы с дурной славой, после прогулки по которым можно было потерять деньги или жизнь. Там же находились и самые знаменитые бордели. Как раз туда и послала его Эмильена, и Кеннет решил исполнить пожелание супруги. Найдет себе кого-нибудь на ночь. И если высший свет хотя бы знал верховного мага в лицо, то люди дна – точно нет. Можно было, конечно, пойти в чей-нибудь роскошный салон, под видом которого скрывались приличные дома удовольствий, только Кен не хотел встретить знакомых. Да, это не нанесло бы урон его репутации, вот только сам он был в настроении, когда темный маг способен на убийство. Лучше переждать…
А в квартале развлечений бурлила жизнь. Кеннет порадовался, что не успел захватить плащ, который выдал бы его с головой. Он шел, смотрел на не самые новые дома, на дешевые магические огни, озарявшие яркие вывески, и девиц в откровенных платьях, открывающих ноги. Странно, но это помогло ему успокоиться, и в один из приглянувшихся борделей Кен входил почти спокойным. Вот только желание коротать ночь с одной из местных девушек исчезло. Хотелось побыть в толпе, и в то же время наедине со своими мыслями.
Внутри дома под вывеской «Пестрая птичка» находился небольшой зал с круглыми столиками. На крохотной сцене задирала ножки дама. Нестройные пьяные голоса подбадривали ее – завсегдатаи свистели и улюлюкали, желая увидеть больше. А Кеннет выбрал место в самом углу, заказал бокал вина – такого же дешевого, как и все здесь, правда, расплатился за него серебряной монетой. В кошельке, пристегнутом к поясу, были только такие деньги. Кеннет дома просто забыл его отстегнуть. Он вообще о многом забывал, увлекшись очередным исследованием, как сегодня. А ведь даже достиг определенного успеха.
Какая-то размалеванная девица присела было к столу, но Кеннет жестом руки отправил ее прочь. Он не смотрел на девушек, а пытался разобраться в том кошмаре, в который вдруг превратил собственную жизнь. Вот бы еще понять, зачем.
Хотя, так ли уж неправа Эмильена? Всех этих придворных дам влечет загадка, которой окутана фигура верховного мага. Узнай они его получше – и пыл остынет. Кеннет прекрасно это понимал.
- Такой милый юноша – и такой грустный, - раздалось вдруг рядом.
Кен повернул голову. Он не услышал в шуме музыки, как подошла очередная местная обитательница. Вот только ей было гораздо больше лет, чем «куклам». Может, она тут и заправляет?
- Позволишь присесть? – спросила дама, и Кен неожиданно для себя кивнул, а женщина, поправив рыжие локоны до плеч, разместилась напротив. Кеннет кивнул подавальщице, и перед его собеседницей тоже появилось вино.
Кен же разглядывал новую знакомую. Сколько ей? Точно больше сорока. Может, сорок пять? Не красавица, но эффектная. Достаточно в теле, особенно на фоне танцующих красоток. С родинкой над губой и чертями в карих глазах.
- Изучаешь меня, как дознаватель на допросе, - рассмеялась вдруг женщина. – Меня зовут Жанна. А тебя?
- Кен, - не стал скрывать Кеннет. Никто не свяжет верховного мага с ночным посетителем борделя, можно не опасаться.
- Не видела тебя здесь раньше. – Жанна достала из декольте длинную сигарету, щелкнула пальцами, и на кончике вспыхнул огонек. Пошел дым. – Не против?
Маг отрицательно покачал головой. Надо же! Светлая магичка – и здесь. Как причудливо иногда плетется узор судьбы…
- Я впервые пришел сюда, - подтвердил Кен.
- Ищешь подругу на ночь?
Он невесело улыбнулся и отрицательно покачал головой, а Жанна покосилась на обручальное кольцо на его пальце.
- И женат, - сделала вполне резонный вывод.
- Уже третий день как, - поделился маг.
- Тогда почему бордель?
- Жена послала. – Ему вдруг стало смешно. – Набираться опыта.
Жанна рассмеялась, махнула рукой, и им подали еще по бокалу вина, только куда более приятного, чем предыдущее.
- Ох, уж эти жены! – заключила она. – Не ценят своего счастья. Выпьем за твою супругу, которой обязаны знакомством.
Кеннет выпил. Вообще он обычно избегал алкоголя – для темного мага потеря контроля опасна. Еще призовет в опьянении какую-нибудь сущность… Потом спасать людей, оправдываться перед королем… Нет, не стоит. Но сейчас хотелось выпить, да и компания казалась приятной. Они с Жанной виделись в первый и в последний раз. Значит, можно не надевать маску и быть собой.
- А вы…
- Ты, - поправила Жанна.
- Ты давно здесь работаешь? – Кеннету стало любопытно.
- Давненько, - кивнула она. – Тебе не очень-то повезло с женой, а мне с мужем. Он был игроком. Сначала проиграл мое приданое, потом наш дом, а затем и меня. Так и получилось, что я оказалась в борделе. Но знаешь, мне не в чем жаловаться на судьбу. Мы девчонки дружные, пусть иногда и выдираем друг другу косы.
Кеннет посмотрел на танцовщиц и задумчиво склонил голову. Дружные, да?
- А ты почему женился? Заставили? – поинтересовалась Жанна.
- Сам выбрал, - откликнулся он.
- Тогда зачем такую глупышку? Кто же посылает мужа к дамам на третий день брака?
- Хотел отомстить. – Кеннет уставился в бокал и пожал плечами. – Отомстил. Себе. Теперь не знаю, что и делать. Счастливы вместе мы точно не будем. А мучиться самому и мучить ее… И развестись не выйдет.
- Брачный договор?
- Он самый. Магический.
- Редкая дрянь, - со знанием дела кивнула Жанна. – Но насчет счастья не зарекайся. Жизнь не так проста, как нам хотелось бы. А главное ее преимущество и недостаток – непредсказуемость. Посмотри на моих девочек. Кто-то из них с детства знал, что в итоге окажется здесь. Кто-то и подумать не мог. А итог один… И все же он не окончателен. Выход есть всегда, пока ты не лежишь на смертном одре. Правда, некоторые и оттуда сбегают.
Кеннет рассмеялся. Наверное, не зря он сюда пришел.
- У тебя красивый смех, - заметила Жанна. – Как перестук капели по весне.
Кен удивленно моргнул. Ну и сравнения!
- Вот что, любезный темный маг. Выпьем еще бокал, и ступай домой. Купи жене какую-нибудь безделушку, отвези ее за город – там сейчас, говорят, красиво. И, глядишь, ваш брак окажется не таким уж безнадежным, а?
- Вряд ли, - признал Кеннет.
- Тогда разводись, и плевать на потери. Если людям друг с другом плохо, то никому и никогда это не принесет счастья. Однако сначала безделушка, прогулка, и еще цветы! Какие она любит?
- Я не знаю.
- А что она вообще любит?
- Понятия не имею.
Жанна заливисто захохотала, потом протянула Кеннету еще один бокал, отобранный у подавальщицы.
- У тебя вообще романы до брака случались? – спросила она.
- Ну… нет. – Кен задумчиво уставился в сторону. – У меня много… работы.
- А мне кажется, дело в другом. Знаешь, может, и неплохо было бы тебе обратить внимание на одну из наших девочек, только вряд ли захочешь. Приходи просто в гости. Люблю поболтать, знаешь ли. А юношей, подобных тебе, тут немного.
- Магов?
В голове у Кеннета уже приятно зашумело.
- Магов хватает. Светлых мало.
- Я темный.
- И глупый, - улыбнулась Жанна. – Не в магии дело, Кен. В общем, приходи, побеседуем.
- Хорошо, - ответил он, не собираясь держать слово. Поднялся на ноги – и понял, что чертовски пьян. Дойти бы до дома! Правда, ноги держали. А вот в голове шумело. Зато черные мысли остались где-то далеко. Прийти бы и лечь спать. А утром – во дворец! Нет, не жаловаться на проклятую Эмильену. К демонам ее! Просто заняться привычной работой, что бы там ни приказал Луи.
- Спасибо, - сказал Кен Жанне и пошел прочь.
Ночь выдалась теплой, ясной и звездной. Огоньки звезд и увеселительных заведений отражались в водах узкой речушки, и казалось, что их так много… Прекрасный вечер, на самом деле. А жена… Да что жена? Пусть живет на первом этаже и не показывается на глаза. Безделушки и прогулки? Если бы Кеннет считал, что это подействует, он бы попробовал.
Эта мысль заставила его остановиться и опереться на перила мостика. Месть, да? Какая, к демонам, месть? Если он с детства… Если…
- Гори оно огнем, - шевельнулись губы мага, и вода под мостом вспыхнула черным пламенем, только Кен этого не заметил. Он пошел прочь, к своему дому. Полчаса спустя, вопреки опьянению, верховный маг королевства входил в ворота особняка семьи Уорнбери. Свет в окнах не горел. Никто его не ждет – и замечательно. Правда, ступеньки на второй этаж оказались запредельным подвигом. Кен толкнул ближайшую к лестнице дверь – это была спальня отца когда-то – и упал на кровать, накрытую пыльным чехлом. Впрочем, сейчас ему было плевать на пыль. Кеннет закрыл глаза и почти сразу уснул.
Зато пробуждение вышло воистину фееричным! На голову Кеннету лилась вода. Он взмахнул рукой, едва не наградив доброго человека смертельным проклятием, и услышал бодрую ругань очень знакомым голосом. Тело тут же подбросило с кровати.
- Ваше величество!
- Надо же, - усмехнулся Луи. – А я уж, было, подумал, что придется тебя казнить за нападение на короля.
- Я не хотел… - растерянно пробормотал Кен.
- Конечно, не хотел, - легко ответил Людовик, срывая чехол с кресла и присаживаясь. – Да и не смог бы, сам знаешь. Просто ситуация у нас с тобой любопытная, дружище. Я пришел проверить, как ты тут и жива ли еще прекрасная Эмильена. И что же вижу? Девушка пышет жизнью и здоровьем, а ты мертвецки пьян!
- Я уже трезв, - поправил его Кеннет.
- Сколько мы уже знакомы, Кен? – поинтересовался его величество. – Лет семь? Восемь? И за эти годы я ни разу не видел тебя хотя бы слегка нетрезвым, не говоря уже об амбре от дешевого вина, которое так и витает в этой комнате. То ли ты так проводишь отпуск, то ли…
И король покосился на дверь.
- Будем считать, что я так провожу отпуск, - торопливо отозвался Кеннет. Он поморщился – голова прямо-таки раскалывалась. Король вздохнул, прошептал заклинание, и боль исчезла.
- Спасибо…
- Да не за что. – Его величество пожал плечами. – Впрочем, я был не до конца откровенен. Меня привела сюда не только забота о твоем бесценном здоровье. Хотел сообщить лично: к нам едет посольство из Лажери.
- Лажери? – Кеннет не поверил своим ушам. Отношения между Эрланией и ее северным соседом давно были более чем натянутыми. Прошло двадцать лет с тех пор, как отец Людовика заключил перемирие с Лажери в ходе войны, в которой не было победителей, и за эти двадцать лет ни одного посольства Эрлания не принимала. Людовик тоже к соседям никого не посылал, а тут вдруг…
- Да, я тоже удивился, - подтвердил король. – Король Джордж Третий присылает делегацию, чтобы почтить память погибших в войне на месте захоронения в Тайлесе, а после наши гости приедут в столицу. Что они хотят обсудить, для меня пока секрет. Может, снова потребуют вернуть меч Фортиана Второго?
- Возможно, - согласился Кеннет. – В любом случае, нам надо подготовиться. Выслать своих людей в Тайлес, встретить там посольство, разработать торжества в столице по поводу приезда «дорогих гостей»…
- Именно, - кивнул Луи. – С торжествами и без тебя разберутся, дружище. Я бы, конечно, хотел, чтобы ты съездил в Тайлес, но учитывая твою недавнюю свадьбу, жестоко разлучать тебя с женой, а дочери заговорщика я не могу доверять. Пока не могу. Поэтому назначь главу нашей делегации. Выбери из своих магов кого-то толкового и подай мне на утверждение. Причем, это надо сделать быстро, туда еще неделю тащиться, а ровно через неделю та самая годовщина.
- То есть, мы ждем посольство через две недели… - задумчиво проговорил Кеннет.
- Думаю, две с половиной, но да, срок небольшой. Прости, дружище, придется тебе вернуться к работе.
Кеннет чуть не ляпнул «с радостью», но вовремя прикусил язык. Вот и появился повод как можно скорее отправиться во дворец.
- Будет сделано, ваше величество, - ответил он.
- Отлично! Кстати, как жена? Не бунтует?
- У меня к вам просьба, ваше величество, - вспомнил Кеннет о небольшой проблеме. – Моей жене нужна служанка, а в моем доме редко кто-то задерживается. Может, у вас найдется кто-то подходящий?
Да, сама идея, что в особняке появятся глаза и уши Людовика, Кену не нравилась, но надо ведь что-то делать!
- Конечно, пришлю кого-нибудь, - пообещал Луи. – Завтра утром. Сегодня еще отдохни, но завтра жду тебя в кабинете с докладом о составе встречающей делегации. До встречи.
И раньше, чем Кен успел хоть что-то еще сказать, король удалился. И зачем приезжал, если мог послать за ним карету? Хотя, это как раз понятно. Эмильена. Людовик жаждет знать, что между ними происходит, но напрямую не спросит. Кто же станет вмешиваться в чужой брак? А тут такой повод заглянуть в гости.
Кеннет направился было на кухню, но затем вспомнил, в каком он виде после вчерашнего, и сначала вымылся, почистил зубы, переоделся. Только потом решил все-таки позавтракать – король был хорошим магом, и последствия невоздержанности в вине прошли, а голод проснулся. Вот видеть жену не хотелось! Ее вчерашние слова так и звенели в ушах. Хотелось уязвить, заставить ее чувствовать себя так же, как и он сам. И, кажется, Кеннет решил, как.
Вместо кухни он прошел в столовую и сел к столу.
- Эмильена! – позвал громко.
Поначалу решил, что жена не услышит, однако Эмми появилась пять минут спустя. Она выглядела бледной и невыспавшейся. Переживала? Если только о своей судьбе… Но Кеннет не собирался разводиться. Хотел мести? Пусть будет месть!
- Давайте позавтракаем, - холодно сказал он, не удосужившись даже поздороваться. – Надеюсь, девушка из благородного семейства Альен в состоянии накрыть на стол?
- Что? – Эмми удивленно моргнула, и ее глаза показались воистину огромными.
- Здесь нет прислуги, а я голоден. Подавайте завтрак. Кстати, обедать я также планирую дома. Допустим… в четыре. Надеюсь, к этому времени все будет готово.
- Я вам не служанка, - сквозь зубы процедила Эмильена. – До этого вы брали еду на кухне, и вас это не заботило.
- До этого я не был женат, - с толикой яда ответил Кеннет. – А если вас что-то не устраивает, завтра меня ждут во дворце. Как раз сообщу его величеству о нашем разводе. Какая из пяти обителей вам по душе? Хотя, из четырех. К матушке вас отправлять нельзя, иначе вы превратите священное место в бордель.
Последнее слово Кеннет особенно подчеркнул. Он, может, и успокоился, но ни о чем не забыл. И если Эмми хочет войны, будет ей война!
Эмильена резко развернулась и вылетела из столовой. Кен подумал – не вернется, однако десять минут спустя его супруга вернулась с подносом, на котором стояла тарелка с омлетом, припорошенным зеленью, и чашка с дымящимся чаем. Посуда и приборы опустились на стол.
- А вы? Уже позавтракали? – уточнил Кен.
- Конечно, - ответила Эмми. – Я могу идти?
- Ступайте.
Она так же резко развернулась и ушла. Маг же покосился в свою тарелку. Не плюнула хоть? Кажется, нет. Он отрезал кусочек омлета и отправил в рот. Еда оказалась отвратительно холодной. Зато урок – хорошим. А его магия сгодится на то, чтобы подогреть омлет. Кен прошептал заклинание и заставил себя съесть завтрак – на самом деле, голоден он не был, только хотелось пить. Вот чай был вкусным. Его явно заваривала не Эмми, иначе это нельзя было бы пить. Две чашки чая примирили Кеннета с тяготами жизни. Он потянулся, взял посуду и отнес обратно на кухню. Заклинания чистоты были наложены на шкаф, и стоило опустить туда тарелку и чашку, как они стали чистыми.
Ладно, демоны с Эмильеной. А как быть с посольством? Луи прав, тут что-то не то. Вряд ли рискнут повести себя недостойно – это ведь высший уровень, однако едут не просто так. Надо проявить осторожность, усилить охрану его величества и выбрать тех, кто защитит и само посольство. Если с этими людьми что-то случится на территории Эрлании, будут большие проблемы. Завтра? Нет, придется ехать во дворец сегодня, поговорить со своими подчиненными и утром положить на стол королю список делегатов. А в четыре часа Кеннет планировал вернуться и отобедать с женой. И пусть лопнет от злости! Сам он больше не собирался думать об этой пустоголовой кукле. Пусть катится к Иос!
Решив так, верховный маг Эрлании накинул любимый плащ с капюшоном и вышел из дома. Стоит прогуляться, погода хорошая, а свежий воздух – лучшее лекарство от поселившейся в груди горечи. Как и работа, пусть непростая, но любимая. И друг, будь он хоть трижды король.
ГЛАВА 9
Святое слово «дружба». Сколько раз я произносил его –
и сколько разочаровывался в нем.
Альфред Т., «Не плачь обо мне»
Эмильена искусала губы в кровь. Она! Дочь семьи Альен, и прислуживает какому-то… Какому-то… Колдунишке! Низкопробному магу, которого, не будь он другом короля, никто не впустил бы на порог! И он считает, что имеет право так с ней обращаться, будто она здесь не жена, а служанка! Злые слезы жгли глаза, но Эмильена сдержалась. Даже не плюнула в еду этому ничтожеству, которое судьба определила ей в мужья. А она еще виноватой себя считала! Ха!
И ведь действительно считала. Всю ночь дожидалась, когда ее муж соизволит явиться домой, чтобы извиниться перед ним. А тот пришел мертвецки пьяным и завалился спать, и если бы не его величество, так и дрых бы до вечера.
Эмми скрежетала зубами и сжимала кулаки, бегая по комнате из угла в угол. Потом услышала, как хлопнула входная дверь. Ушел? Ушел!
- Ну наконец-то! – процедила Эмильена. Затем задумалась – чем заняться? Впрочем, выходить из дома ей темный маг не запрещал. Так ведь? И разрешил заняться наймом прислуги. Пожалуй, стоит посетить друзей и поинтересоваться, не могут ли они помочь в этом вопросе. Заодно узнать, кто таковыми и остался… И, возможно, попросить кое о чем. Должен ведь быть способ разорвать этот замкнутый круг! Выбраться из плена Уорнбери, расторгнуть брак, не потеряв жизнь и свободу. Бежать, в конце концов! Только она сейчас ограничена в средствах, а друзья – нет.
Движимая этой мыслью, Эмильена быстро прошла в свои комнаты, выбрала самое приличное платье из тех, которые можно было зашнуровать самостоятельно. Затем задумалась о бытовых магических заклинаниях – похоже, стоит зайти в книжную лавку и купить сборник, где бы они были описаны. А если она опоздает к обеду, пусть муж катится куда подальше.
Вот с волосами Эмми по-прежнему было сложно справиться без помощи. Она быстро заплела косу, украсила ее той самой заколкой с сапфирами и направилась к выходу из дома. Экипаж… У нее ведь нет экипажа! Эта мысль расстроила, но не остановила. Прогуляется пешком! И пусть Кеннету будет стыдно!
День снова выдался жарким, Эмми вышла из ворот особняка Уорнбери и поняла: к друзьям без экипажа с охлаждающими заклинаниями она доберется грязной и потной. Такие экипажи были у отца, но кучера-то теперь нет! Остановиться? Да ни за что!
Эмильена подхватила юбки, чтобы их как можно меньше касалась дорожная пыль, и зашагала к своей подруге Кэндис. Той самой, у которой выиграла пари на заколку, будь она проклята! Заколка, не подруга. Пришлось шагать не менее четверти часа прежде, чем перед Эмми оказалась изгородь, скрывавшая знакомый голубовато-белый особняк. Она позвонила в колокольчик у ворот и замерла в ожидании. Вскоре выглянул слуга.
- Чем могу помочь? – вежливо спросил он.
- Передайте тейри Локер, что ее желает видеть Эмильена фер Уорнбери, - величественно ответила Эмми, отмечая: в дом никто не пригласил, чаю не предложил. Видимо, потому, что пришла пешком, и ее сочли мелкой сошкой. Этого слугу она не помнила. Видимо, кто-то из новичков. Ничего, будет потом извиняться, что заставил гостью ждать на улице.
Вернулся слуга быстро.
- Госпожа Локер не принимает, - сообщил он. – Приболела.
Вот как! Эмми усмехнулась. Неожиданно. Хотя, так ли уж?
- Благодарю, - ответила она слуге и пошла прочь, к дому следующего приятеля, завсегдатая их особняка.
Только и там ее ждало то же самое – друг отсутствовал. Для нее, потому что Эмми заметила, как шевельнулась занавеска на окне, и за ней мелькнул знакомый силуэт. В третьем особняке ее встретили так же, как и в первых двух. Странно? Ничуть. Да, она жена верховного мага, но при этом еще и вчерашняя заговорщица, ее семья в опале, и никто не хотел подтверждать связь с родом Альен.
Видимо, никто ей не откроет, а ушла она достаточно далеко. Эмми решила не лишать прогулку окончательного смысла. Она заглянула на торговые ряды в поисках книги с бытовыми заклинаниями. Правда, денег у нее с собой не было. Не у Кеннета ведь их просить! Зато милая торговка согласилась забрать заколку: сапфиры в обмен на две книги заклинаний. С ума сойти… К книгам ей выдали небольшой мешочек, чтобы удобнее донести их до дома, и пожелали хорошего дня. Хоть где-то!
На этом Эмильена решила завершить прогулку. Она свернула обратно к особняку Уорнбери. Затем снова свернула, и снова… И только тогда поняла, что заблудилась. Улицы вокруг казались незнакомыми. Более того, кажется, Эмми, погрузившись в свои мысли, пересекла черту района. Дома здесь выглядели не такими богатыми, пусть и не лачугами, а под каблучки туфелек теперь попадали мелкие камешки. Надо развернуться, пройти обратно к торговым рядам, что Эмми и сделала. Вот только к рядам не вышла, а, очевидно, только углубилась в незнакомый район. Прохожие поглядывали на нее – видимо, нечасто встречали богато одетую даму пешком.
Эмильена решилась и подошла к одному из них.
- Простите, любезный, - обратилась она к высокому худощавому мужчине, - вы не подскажете, как мне попасть к центральным торговым рядам?
- За монету, может, и подскажу, - оскалился тот, демонстрируя щербину между зубами.
- У меня нет денег, - ответила Эмми.
- А вот это ты зря, крошка! Сюда без денег не суйся – может, с ними откупишься.
И попытался прижать ее к стене. Только не на ту напал! Эмильена вскрикнула и изо всех сил приложила мужчину двумя томами светлых заклинаний, а затем, ослепив магией, помчалась прочь.
- Стой, дрянь! – послышалось вслед.
Конечно, останавливаться Эмми не стала, только побежала быстрее, мечтая очутиться в ужасном особняке Уорнебри или хотя бы рядом с мужем, будь он неладен. Она запетляла, как заяц, едва ли не сшибая людей с ног. Правду говорят, у страха глаза велики. Вот и Эмми не остановилась, пока не вылетела на набережную, пустынную в такой жаркий день. Она обернулась. Конечно, за ней никто уже не гнался, но и как пройти домой, она по-прежнему не знала. Эмильена подошла к одной из покосившихся пустых скамеек, упала на нее и закрыла лицо руками. Прогулялась? И что теперь делать? Как вернуться в свой район?
- Вам нужна помощь? – услышала она вдруг и обернулась.
Перед ней стоял юноша лет двадцати. Может, немногим больше. Высокий, темноволосый, с яркими серыми глазами – совсем не такими блеклыми, как у ее мужа. Хотя… Поймать за хвост мелькнувшую мысль Эмми не успела. Юноша поклонился ей и протянул руку, помогая подняться со скамейки. Вроде бы не опасный…
- Я заблудилась, - признала Эмми. – Прошу, подскажите, как мне вернуться в центральный район.
- Лучше провожу, - улыбнулся ее собеседник. – Здесь приличным девушкам лучше не ходить в одиночестве.
- Благодарю!
Эмми опустила руку на предложенный локоть, позволила спутнику взять книги и пошла с ним вдоль набережной. Точно! От страха она совсем потеряла голову. Река. Надо было идти вдоль реки.
- Как ваше имя? – спросила она.
- Простите мою забывчивость, я не представился, - ответил юноша. – Герберт. Меня зовут Герберт. А вас?
- Эмми.
- Что же вы делаете в нашем районе, Эмми?
Значит, он тоже тут живет. А так и не скажешь… И говорит, как благородный.
- Хотела купить книги и заблудилась, - улыбнулась она. – Думала, найду обратный путь, а вместо этого нашла приключения.
- Случается.
А этот Герберт показался ей приятным человеком. Он не спрашивал больше, чем необходимо, не пересекал личных границ и мало напоминал ее нелюдимого и сурового мужа. Кстати, о муже… Сколько Эмильена проблуждала по городу? Если Кеннет вернется к четырем и не обнаружит ее дома, будут проблемы.
- Не думал, что благородные особы любят прогуливаться по торговым рядам без сопровождения, - заметил Герберт, и Эмми помрачнела.
- Мы… разминулись с сопровождением, - солгала она. – Договорились встретиться и не нашли друг друга. Сплошные глупые совпадения!
- Да уж, представляю. Наверное, вы испугались.
- Не то слово, - на этот раз она ответила искренне. – На меня даже попытались напасть, но я отбилась книгами.
- Книгами? – Герберт вдруг рассмеялся. – Правда? Никогда не думал, что это такое грозное оружие!
- И все же именно так и оказалось. Думаю, мой противник просто не ожидал нападения.
- Да вы коварны, Эмми!
- Приходится.
Она и вовсе смутилась. Зато когда вокруг потянулись знакомые места, сразу воспрянула духом.
- Спасибо за помощь, Герберт, - сказала она. – Дальше я доберусь сама. Простите, хотела бы пригласить вас в гости, но мой супруг вряд ли обрадуется.
- Вы замужем? Какая жалость, - улыбнулся юноша. – В любом случае, я был рад познакомиться с вами, Эмми. Надеюсь, наши дороги еще пересекутся.
И, поклонившись, он пошел прочь, а Эмми свернула на знакомую улицу, чтобы четверть часа спустя оказаться дома. К счастью, часы показывали только половину четвертого, и, судя по царившей тишине, Кеннет еще не вернулся. А может, заперся в лаборатории? Но нет, плаща у входа не видно. Плащ! В такую жару! Наверное, на нем заклинания, иначе и не объяснишь.
Эмми поторопилась на кухню. Она все еще не собиралась становиться в этом доме прислугой, но хватит с нее приключений на сегодня. Хотя бы пообедать нормально можно. Вот только ее ждал очередной сюрприз – шкаф, сохраняющий свежесть блюд, оказался открыт, а вся заготовленная на день еда надкусана и погрызена.
- Тут точно крысы! – воскликнула Эмми, обернулась и завизжала. Недавний хвостатый знакомец сидел на полке и смотрел на нее бусинками глаз. Эмильена тут же выбежала с кухни и плотно закрыла за собой двери, а потом прошла в свою гостиную, рухнула на диван и обхватила голову руками. Безумие! Ее жизнь превратилась в сплошное безумие! И как из него выбраться? Никто не мог сказать.
ГЛАВА 10
- Война?
- Война!
- Но в ней не будет победителя.
- Зато найдутся проигравшие.
Альфред Т., «Дом у реки»
Кеннет подумывал не возвращаться домой к обеду. А что? Пусть Эмильена ждет. С таким количеством свалившихся на голову дел хоть бы к ужину вырваться! Она, правда, не расстроится. Может, даже обрадуется. Эта мысль заставила отодвинуть дела и все-таки направиться к выходу из дворца. Только дойти до ворот Кену не дали. По пути его встретил тер Дорбер.
- Ваша светлость, уделите мне пару минут? – попросил он.
- Хорошо, - ответил Кеннет, останавливаясь. – Нам стоит пройти в мой кабинет?
- Думаю, нет. Я просто хотел вернуть вещь вашей супруги, - сказал один из сотрудников тайной службы короля. – Сегодня ее видели на торговых рядах, она расплатилась заколкой. Я решил, может, вам дорога эта вещь.
И злополучная заколка с сапфирами перекочевала в руки Кеннета.
- И что же она покупала? – спросил Кен, сжав украшение так, что лепестки синих цветов до боли впились в руку.
- Книги, - ответил Дорбер. – По светлой бытовой магии. Его величество поручил нам пока приглядывать за фери Уорнбери, уж не сочтите за непочтение к вам лично. Ведь ее родители были замешаны в заговоре!
- И что же моя супруга делала после? – уточнил Кеннет.
- Не поверите – мои люди ее потеряли в толпе возле торговых рядов. Как в воду канула!
Еще интереснее.
