Вопреки всему. Резеда Ширкунова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

В народе говоря: «Любят тихо, громко предают». Оказывается, предают тоже тихо, как крысы…А громко только ДУША кричит от боли. Предательство близких людей, которых Софья считала своими друзьями, приносит сильнейшее разочарование жизнью и полный уход в себя. Иногда, то, что нам кажется правильным, является полной ошибкой в отношениях. Софья погибает от рук мужа, её любимый уходит вслед за ней, чтобы встретить свое счастье в другом мире. Удастся ли Максиму задуманное? Сможет ли Софья простить своего бывшего жениха? Время покажет!

   Третий роман серии "Сила любви", но является однотомником.

ГЛАВА 1

Софья

   Прозвенел пронзительный звонок, так ожидаемый многими учащимися, и в просторный холл сразу же хлынула толпа студентов. Это была последняя пара на сегодня перед выходными, и все с облегчением выбегали из аудитории.

   — Софья, подожди, — крикнула мне вслед однокурсница, светловолосая девушка Алла.

   — Мы возле окна подождем, — помахала подруге в ответ.

   Мы с Максом отошли в сторонку, чтобы толпа довольных однокурсников не снесла нас, словно лавина несчастного лыжника.

   — Ребята, сегодня у меня вечеринка, приглашаю, скучать не придется, — произнес Руслан, черноволосый, крепкого телосложения юноша с глазами цвета тёмного шоколада.

   — Друзья, поздравьте нас, мы сегодня идем подавать заявление в ЗАГС, — похвалилась я, отводя взгляд от нахмурившего брови Руслана.

   Я знала, что он неравнодушен ко мне. Какое-то время даже думала встречаться, с ним пока не познакомилась ближе с Максом.

   — А не рано ли? — удивилась Алла. — Вы всего лишь полгода встречаетесь.

   — Это неважно, я свою лебедушку полюбил. Как только увидел в первый раз, сразу же решил – только моей будет, — ответил Максим, сильнее прижав меня к себе…

   — Что тут сказать: совет да любовь, — процедил сквозь зубы Руслан, и в этих словах было столько злости и ненависти, что я вздрогнула.

   Сердце быстро забилось, предчувствуя недоброе.

   — Это было так сказано, как будто ты не рад за друзей, — Максим удивленно посмотрел на однокурсника.

   Еще с первого курса они тусовались всегда вместе: Руслан Максим, Димка и Алла. Уже на втором к ним присоединилась я. А Димка – их общий друг, покинул компанию, вернулся домой. У матери неожиданно обнаружили опухоль и готовили к операции. После первого курса он взял академический, но к учебе так и не вернулся.

   — С чего вы взяли? Я очень рад за вас, как говорится: «благословляю на долгую и счастливую…», — рассмеялся Руслан.

   — Паяц, — хмуро бросил Максим.

   — Значит, я сегодня жду вас у себя, заодно отметим вашу помолвку.

   — Я не могу, поеду сегодня к маме. Надо предупредить её, что мы подали заявление в ЗАГС, — насупилась я.

   — Извини, Руслан, но, если не идет Софья, я тоже вряд ли появлюсь на вечеринке, — тут же отказался от приглашения Максим.

   — Мое дело пригласить…, — недовольно пожал плечами мужчина.

   — Встретимся после выходных, до встречи, а нам пора, — Максим взглянул на часы и потянул меня за собой.

   Я взяла его за руку и последовала за своим парнем, на прощание помахав рукой. Если бы мы знали, каким злобным взглядом нас провожали две пары глаз, и к чему это в дальнейшем приведет…

***

Руслан

   — Что скажешь? — усмехнулась блондинка.

   — Пошли в кафе через дорогу, там посидим и поговорим.

   Столики в кафетерии были свободны, если не считать две пары, которые примостились возле окна и о чем-то оживленно беседовали.

   — Присаживайся, — я отодвинул стул, чтобы Алла уселась удобнее. — Что будешь?

   — Ничего не хочу, если только капучино, — задумавшись о чем-то, произнесла моя бывшая...

   — А я поем, это кафе славится вкусной пиццей.

   Разговор наш прервался на короткое время, пока официант принимал заказ.

   — И почему я не удивлена? Ты в городе знаешь каждое кафе и ресторан, — ухмыльнулась она.

   — Завидуешь? — я выжидающе взглянул на одногруппницу.

   — Да, завидую, сделал мне ребенка, а сейчас сидишь и в ус не дуешь, а я выкручивайся как хочешь, — психанула Алла.

   — Может, напомнить тебе, дорогая, как ты пришла ко мне ночью и плакалась в жилетку, что некто нехороший бросил тебя ради этой темноволосой свистульки, а затем сама решила соблазнить, начав целовать? — зло выплюнул я. — И было, напомню тебе, это не раз. Так ты старалась забыть, с твоих слов, Максима. Жениться я тебе не обещал, единственная девушка, которая меня привлекает – это Софья, и я добьюсь её всеми правдами и неправдами. А по поводу беременности: я предложил тебе сделать аборт.

   Все то время, пока я говорил, она сидела бледная и лишь комкала салфетку в руках.

   — Чего ты добиваешься, Руслан?

   — А ты?

   — Я не хочу этой свадьбы, хочу вернуть Максима.

   — Зачем это тебе? Ты все равно не любишь его, в тебе играет злость и ревность, что он предпочел другую, — саркастически усмехнулся и взглянул на это недоразумение.

   Софья всегда была живой, целеустремленной и, как бы сказать, «настоящей» что ли. а Алла всегда ассоциировалась у меня с куклой, способной лишь приносить удовольствие. На большее была неспособна.

   — Хотя бы потому, что это тот мужчина, который поверит в то, что я беременна от него, — ответила ехидно Алла. — Если признает своим, то от меня не уйдет…

   — И свадьба расстроится, — тут же перехватил её мысль.

   — Да!

   — Я помогу тебе, мне нужна Софья. Твоя задача затащить его на вечеринку, а там я все заранее подготовлю.

   Уровень адреналина в крови зашкаливал, и я решил любыми правдами и неправдами добиться своего.

   — Договорились.

   Мне сейчас было наплевать на чувства Макса, я до дрожи желал получить Софью. И пока несостоявшийся женишок будет отбиваться от белобрысой, женюсь на ней.

   План был отработан, надо было лишь дождаться кульминации. Через час, когда приглашенные были в сборе, я начал названивать Максу. Трубку никто долго не брал.

   — Слушаю! — услышал наконец хриплый голос однокурсника.

   — Ты что трубку не берешь? — возмутился я, на заднем фоне были слышны пьяные голоса, и играла весёлая музыка.

   — Сплю, — прямо ответил Максим.

   — Ноги в руки и ко мне, — скомандовал ему.

   — Я же сказал, что без Софьи никуда не собираюсь идти.

   — Если ты не хочешь, чтобы я всей пьяной гурьбой завалился в общежитие, лучше приезжай. Ты меня знаешь, раз я решил, то так и сделаю, а тебе будет стыдно, что из-за тебя мне грозит отчисление.

   Никто отчислять меня не будет, к слову, все прекрасно знали, что мой отец работает деканом факультета, и мне делаются поблажки.

   — Хорошо, сейчас буду, — буркнул Максим, и в трубке послышалась брань, которая бальзамом потекла по моему сердцу.

ГЛАВА 2

Интерлюдия.

   — Безмозглая дура, зачем напиваться, когда дело решили провернуть?

   Она махнула рукой в сторону двери.

   Максим

   Я открыл глаза и уставился в потолок. В голове гудел колокольный набат, а во рту было сухо, слабая тошнота то подкатывала волной, то вновь отступала. Сбоку кто-то зашевелился. Медленно повернул больную голову, но все же поморщился от неприятного ощущения. Светловолосая девушка открыла глаза и, увидев меня, потянулась, словно кошка, стараясь показать свои прелести в самом выгодном свете.

   Отскочив от девушки, сел на кровати и схватился обеими руками за голову. В глазах от резкого движения помутнело, а затылок пронзило словно стрелой.

   — Милый, вчера ты был такой ласковый в постели, а сейчас смотришь на меня, словно на привидение, — надула она свои пухленькие губки.

   — Алла, объясни толком, что тут происходит, и как ты оказалась в моей постели?

   — Ты меня сам позвал, сказал, что соскучился, а потом между нами произошло то, чем ты так всегда любил заниматься, — она закатила глаза, выражая свое отношение к моему изумлённому виду. — Если не глупый, можно было без вопросов понять, что произошло.

   — Мы порвали отношения полгода назад, и я никак не мог позвать тебя в свою постель – ты мне противна. Думаешь, я не знаю, как ты бегала от одного к другому, ища себе богатенького спонсора, пока не остановилась на Руслане? Давай оставим эту тему.

   Быстро одевшись, я спустился вниз. На первом этаже был полный хаос. Стол и стулья были перевернуты, на полу валялись бутылки из-под спиртного, газировки, фантики из-под конфет, кем-то разбросанные вещи, а на диване, лежа в обнимку и мирно посапывая, прямо в одежде спали две девушки.

   — Черт! Как меня угораздило попасть сюда? Ведь чувствовал, что что-то должно произойти, — ругал себя, переступая через одежду и выходя в холл.

   Только через час я оказался в общежитии института. Софья уехала раньше, а я остался еще на два дня, чтобы подтянуть предмет. Впереди маячила летняя сессия.

   В кармане зазвонил телефон, на экране появилась фотография любимой. Принял видеозвонок и уставился на ставшее родным лицо.

   — Девочка моя, как ты доехала?

   — Привет, любимый. Все хорошо, ехать до дома четыре часа, не такое уж и длинное расстояние.

   Город Елабуга, в котором жила моя любовь, расположен на берегу Камы притока реки Волги, я же жил в другом маленьком городке, в двух часах езды от неё.

   — Ты когда обратно?

   — В воскресенье после обеда вернусь в общежитие. Родители спрашивают, когда ждать в гости?

   — Только через неделю. Потом, как договаривались, я приеду свататься, все как положено. Ты будешь решать, как и где справлять свадьбу, — я улыбнулся, смотря на ошарашенное лицо моей девочки.

   Мы еще долго разговаривали. Я слушал голос любимой и просто млел от счастья. Не могу даже представить, как я все это время жил без неё.

***

Неделя пролетела для обоих слишком незаметно, голова была занята предсвадебными хлопотами и знакомством со своими будущими родственниками.

   Мы сидели в привокзальном кафе в ожидании своих автобусов. Вначале уходил автобус Софьи, затем, через полчаса, мой. Оставалось около получаса, когда к нашему столику подсела Алла.

   Я знал её и был готов к любому скандалу, но то, что она выложила, ни в какие рамки не укладывались.

   — Милый, — начала Алла слащавым голосом, — ты сказал Софье, что у нас будет ребенок?

   Произнесенные слова настолько потрясли нас, что мы молча переглядывались между собой, ошарашенно глядя на девушку.

   — Алла, с тобой все в порядке? Или ты перегрелась на солнце? — саркастически приподнял бровь.

   — Хватит, Максим, — зло выплюнула слова Алла. — Я пришла открыть глаза Софье, чтобы она поняла, кем на самом деле ты являешься. Сам полез ко мне на вечере у Руслана, сделал свое дело и в кусты? Нет, милый! Снял штаны, отвечай за свои поступки.

   — Макс, о чем это она? — Софья с какой-то растерянностью смотрела на меня.

   — Если бы я знал, — тут же ответил я, хотя подозревал, о чем Алла хочет рассказать моей невесте, только не понимал, для чего затеяна это игра.

   — Не прикидывайся дураком, Максим, тебе не идет. А доказательства у меня есть.

   Она вынула свой телефон и на ватсап сбросила мне несколько фотографий, заодно продублировала Софье.

   Лицо любимой окаменело. Я даже не знаю, о чем она думала в этот момент. А там было на что посмотреть: на всех фотографиях я был обнажен и крепко прижимал к себе Аллу, которая и фотографировала нас.

   — Не было этого, — взвился я и схватил её за грудки, мне было уже наплевать, что она бывшая моя девушка и женщина.

   — У меня есть еще доказательство, — как ни странно, спокойно сказала Софья и аккуратно убрала мою руку.

   Она вынула из сумки полоску бумаги и положила на стол.

   — Это тест, он положительный.

   — Я не спал с тобой и убери эту гадость…

   Я не успел больше ничего сказать, как объявили автобус Софьи. Она молча взяла вещи и стала пробираться через столпотворение людей к выходу на перрон, при этом ни сказала нам ни слова. Я успел догнать её у автобуса.

   — Софья?

   — Не надо, Макс, разберись сначала со своими прошлыми отношениями, — холодно сказала она и зашла внутрь салона.

   Я вернулся в кафе, где сидела в ожидании меня Алла.

   — Чего ты добиваешься? — спросил её и взглянул на свою бывшую.

   — Хочу, чтобы наш ребенок воспитывался в полной семье! — четко произнесла она.

   — Я уверен, что это не мой ребенок, — ответил я, прожигая её глазами, при этом удивляясь себе.

   Неужели я мог быть таким слепым, что не смог изначально заметить в этой девушке столько алчности, жесткости и стервозности? Такие пройдут по трупам, чтобы добиться своего.

   — Так в чем дело? Ребенок родится через девять месяцев, тогда и сделаешь тест на отцовство. Я не была монашкой, но месяц у меня никого не было, так что я уверена, что это твой ребенок.

   Она с грохотом поставила стакан с выпитым кофе на стол и вышла из зала, а я остался сидеть и думать, к чему приведет вся эта ситуация. Если бы знал, чем она закончится, то предпринял бы все меры, чтобы переубедить Софью не делать опрометчивых выводов. Уговорил бы не рвать наши отношения, а потом и вовсе – не выходить замуж за другого. Но в тот момент у меня в голове был такой хаос, что я просто растерялся.

ГЛАВА 3

Интерлюдия

   — Почему бы и нет? — хриплым голосом ответил он на её действия и впился губами в розовые губки подружки.

   Максим

   Если бы мне кто-то сказал, что я буду чувствовать себя идиотом из-за этой неординарной ситуации, не поверил бы. Все было так хорошо, пока не появилась эта белобрысая тварь и не оболгала. Уже неделю Софья избегает меня. Заходит в аудиторию позже всех и уходит раньше, мне никак не удается её поймать и поговорить. На мои телефонные звонки она тоже не реагирует, а день назад заблокировала мой номер. Зато новоявленная беременная не дает мне покоя, все кружит и кружит, словно ворон над своей добычей.

   Не выдержав, я все же решил поймать свою невесту, хотя уже сомневаюсь, что она таковой остается, и поговорить. После уроков я заметил её в столовой и решил подкараулить на выходе.

   — Софья, подожди! — окликнул я. — Нам надо поговорить.

   — Нам не о чем разговаривать, Макс. Ты решил, видимо, и меня в жены взять, и в то же время хорошо время проводить с Аллой на стороне. Может, и правильно вышло, что она забеременела, иначе я даже бы не подозревала, что ты за подлый человек, — она вырвала свою руку из моих ладоней и отошла на шаг. — Не подходи ко мне, Макс…

   — Софья, о чем ты говоришь? Я люблю тебя, у нас скоро… — начал я убеждать свою любимую.

   Но она положила свою ладонь на мои губы.

   — Нет нас, Максим, есть ты и есть я. Ты ошибся, выбрав не ту девушку. Я тоже ошиблась, поддавшись твоим речам. У тебя есть беременная девушка, которая вскоре должна подарить тебе малыша. Будь счастлив и не преследуй меня больше, иначе мне придётся перевестись в другой институт, а я уже привыкла здесь.

   Больше ни слова не сказав, она повернулась и вышла, я последовал за ней и увидел, как она садится в машину к Руслану – завидному жениху нашего института, богатенькому и перспективному мальчику. Я усмехнулся: правильно, кто я и кто он? Мы словно небо и земля, огонь и вода, как по внешности, так и по характеру. Жгучая обида, душевная боль и сомнения так измотали меня, что к вечеру я напился. Только после трех дней беспробудной пьянки стал понемногу приходить в себя. Оглядевшись, в первую очередь обратил внимание, что нахожусь в незнакомой комнате. Я лежал на двухспальной кровати, сбоку находился трехстворчатый белый шкаф и две прикроватные тумбочки с обеих сторон кровати. На полу лежал кремового цвета турецкий ковер с длинным ворсом.

   Тут открылась дверь, и в комнату зашла Алла. В руке у нее был поднос, на котором стоял кувшин с водой и стакан с непонятным белым порошком. Она молча налила воды и, помешав содержимое стакана чайной ложкой, подала его мне.

   — Пей, легче станет.

   — Что это? Надеюсь, ты не хочешь меня отравить?

   — Ребёнок мне не простит смерть своего отца, поэтому это всего лишь абсорбент под названием «Полисорб». Надеюсь, слышал про такой.

   — Зачем тебе это все? — поинтересовался я.

   — Я же сказала, что ребенок меня не простит.

   — Хватит, Алла, не начинай. Если бы я точно знал, что это мой ребенок, то согласился бы выплачивать алименты – на большее не рассчитывай. Я люблю Софью.

   — Знаешь, Макс. Вот и иди к своей Софье. Я за тобой три дня ухаживала, чтобы вывести из этого состояния, а твоя бывшая невеста на водохранилище плескалась и загорала с твоим бывшим другом Русланом. Я устала, и мне наплевать на все. Выметайся. Ты очухался, теперь сам сможешь позаботиться о себе.

   Алла вскочила и схватила поднос, но, покачнувшись, стала заваливаться. Поднос накренился, и кувшин полетел на пол, облив весь ковер. Я успел подхватить бессознательное тело и положить на кровать. Вновь подкатила тошнота и увеличилась головная боль, но я старался не обращать на это внимание. Надо было приводить в сознание девушку. Выбежав из комнаты, на кухонном столе обнаружил большую коробку, в которой находились всевозможные лекарства, там я и нашел нашатырный спирт и ватные диски. Никогда бы не подумал, что буду переживать за эту девицу, но, видимо, подсознательно все же думал о еще не родившемся ребенке. Звук открываемой двери вывел меня из ступора. Распахнулась дверь комнаты, и в спальню зашел среднего возраста светловолосый мужчина, с посеребренными от возраста висками и с такими же голубыми глазами, как у девушки.

   — Алла, деточка, что с тобой?

   Он резко отбросил меня и встал на колени перед кроватью, где все так же без сознания лежала хозяйка дома.

   — Что ты с ней сделал? — буквально прорычал мне в лицо хозяин дома.

   — Ничего, она стала выходить из комнаты и упала без сознания.

   — Она крепкая девочка и просто так упасть в обморок не могла, если только не беременна. У нее мать так же падала, не выдерживая изменения в организме… Подожди…. Это получается, моя девочка ждет ребенка?

   Тут я, не подумав, спросил:

   — А вы разве не в курсе?

   Он схватил меня за грудки и прижал к стенке.

   — Так это ты отец малыша, которого носит моя девочка? — неожиданный удар свалил меня с ног, я не успел вставить даже слово.

   — Папа, не надо его трогать, он уже собирался уходить, — тихо произнесла Алла, вовремя пришедшая в себя.

   — Ну уж нет! Сейчас мы пойдем на кухню и поговорим, как два мужика.

   — Папа!...

   — Я все сказал! Ну что, кисейная барышня, мне поднимать тебя или сам в состоянии подняться?

   — Сам, — угрюмо произнес я и поплелся за мужчиной на кухню.

   Егор Федорович поставил на стол бутылку водки, при виде которой я мысленно застонал, затем различные закуски, среди которых была красная рыба, трех видов в колбаса и сырная нарезка.

   Начался долгий, нудный разговор по душам. Мои отговорки о том, что я понятия не имею, чей это ребенок, только бесили его. И после двух часов уговоров и угроз, он все же вынудил меня сделать предложение Алле, которая светилась от счастья.

   Сам я подумал, что мне нужно только дожить до того момента, когда она родит ребенка, и сделать анализ на отцовство.

   Пока шла сессия, Софью я видел изредка, и она всегда была в компании Руслана. Меня это сильно бесило. Боль и чувство обиды проявлялись в виде оскорблений и унижений не только бывшей невесты, но и своего друга, теперь уже бывшего. Они лишь молча отходили от нас. Руслан пробовал поддерживать дружеские отношения, но я нанес хук справа, отбросив его на три шага от себя и отправив на пол. Думаю, ему стало все понятно без слов, так как попыток вновь поговорить он не предпринимал. Не знаю, почему, но я был уверен, что это игра Руслана.

   Я пытался протянуть время, но живот у Аллы стал сильно выпирать, и Егор Федорович отправил нас с ней в ЗАГС, бурча, что у его девочки скоро живот полезет на нос, а мы еще не оформили отношения.

   А ровно через два месяца моя девочка вышла замуж за Руслана. На свадьбу, естественно, мы приглашены не были, но я издалека наблюдал за новобрачными. Свадьба была в шикарном дорогом ресторане столицы и пускали туда только по приглашениям. Договорившись с одним из официантов и дав ему на лапу пять тысяч, мне удалось попасть в тот момент, когда шли поздравления. Было ощущение, что от меня вживую оторвали кусок плоти и растоптали. Я выскочил на улицу, глотая живительный воздух, резкая боль в груди становилась сильнее, было ощущение, что я задыхаюсь. Как упал, не помню, очнулся в больнице.

ГЛАВА 4

Интерлюдия.

   — Я докажу, что это не его ребенок.

   Софья

   Семь месяцев прошло после нашей свадьбы, а я до сих пор думаю, правильно ли тогда поступила. Глубокая жгучая обида вновь заполонила мое сердце, отчего стало тяжело дышать. От воспоминаний наворачивались слезы, но в памяти каждый раз возникала Алла с её ехидной улыбкой, и тест на беременность, который она вручила Максу.

   Макс. Когда увидела его лежащим на асфальте возле ресторана, то чувствовала, как сердце останавливает свой ход и готово разорваться от увиденного. Я дернулась, но Руслан перехватил меня.

   — Даже на свадьбе успел насрать, — разозлился он.

   — Как ты можешь так говорить!? Это же твой друг, и ему плохо! Надо вызвать скорую!

   — Я не собираюсь крутиться словно белка в колесе из-за истеричного мужика. Там есть охрана, пусть она разбирается, — ответил мой жених и увел обратно в зал.

   Было ощущение, что все это происходит не со мной. И я сейчас проживаю кусочек чужой жизни. Все было как в тумане. Поздравления, тост, еще один, потом еще. Я стояла и, словно китайский болванчик, лишь улыбалась и качала головой.

   Мамочка, моя любимая мамочка, отчего такое ощущение, что ты была права, когда я, захлебываясь слезами, рассказывала, что произошло на автовокзале. Тогда ты сказала лишь одно: «Жизнь – сложная штука, есть вещи, которые являются совсем не тем, чем кажутся с первого взгляда. А, по твоим словам, я поняла, что Максим порядочный человек». Как же я на неё разозлилась в тот момент, а сейчас думаю: может, она в чем-то была права? По крайней мере, она о Руслане выразилась всего лишь несколькими словами: «Самовлюбленный эгоист, который не знает, что такое любовь». Только сейчас я стала понимать твои слова.

   Первые месяцы после свадьбы были спокойными, он был все время рядом, и я стала немного отдаляться от друзей и подруг, но когда настало время идти в институт, первым, что он сделал – запретил идти в учебное заведение.

   — Знаешь, дорогая, я понимаю, все идут учиться, чтобы получить образование и многого добиться в жизни, но ты уже добилась своего. У тебя есть я, надеюсь, скоро обрадуешь меня известием о наследнике. Сиди лучше дома.

   — Но, Руслан, я так не могу, я хочу учиться, мне это нравится.

   — А я не хочу! — он подошёл ко мне слишком близко и приподнял за подбородок. — А ты, как примерная жена, должна ждать меня дома с готовым ужином и расстеленной постелью. Забыл предупредить тебя, что сегодня мы с ребятами идем в ресторан, буду поздно…

   — Но вы только вчера ходили…

   Он не дал мне сказать до конца, я получила звонкую пощечину.

   — Запомни, я дома глава и хозяин, а ты жена, которая должна любить и бояться мужа. Еще что-то не нравится в моем поведении?

   Я лишь отрицательно покачала головой. Как только хлопнула входная дверь, я скатилась по стене и расплакалась.

   — За что? Почему все это происходит со мной? Боже, чем я тебе так насолила? — я долго плакала и не могла прийти в себя после разговора. Где тот Руслан, которого я знала в институте? Где тот юноша, который был рядом, когда мне было плохо, который поддерживал меня, пытался поднять настроение? Почему все изменилось за каких-то несколько месяцев?

   Наревевшись, я поднялась и пошла на кухню. Нужно было помыть посуду после готовки. Я открыла духовку, посмотрела на противень, в котором запекала курицу с картофелем в сливочном соусе и вновь закрыла. Есть совершенно не хотелось.

   Руслан вернулся только в два часа ночи, пьяный и с бутылкой дорогого вина в руках. Он уселся на пуфик, который стоял возле входной двери, поднял на меня глаза и протянул ногу.

   — Сними!

   Молча подошла и сняла сначала одну, затем вторую кроссовку. Он прошел в спальню и тут же свалился в одежде на чистую постель. Я молча стала его раздевать, зная, что в таком состоянии его не добудишься. Держала в руках его джинсы и смотрела на белые брифы, которые так любил одевать Руслан. На них красным пятном отпечатались следы губной помады. Обессиленно села на стул, уже совершенно ничего не соображая. Всю ночь я крутилась, так и не сомкнув глаз. Душу разъедала ревность и обида. Мы же только поженились, зачем ему изменять мне?

   В семь утра прозвенел будильник, Руслан поморщился, но открыл глаза. Ему сегодня в институт на первую пару.

   — Дай таблетку от головной боли и сделай кофе покрепче.

   Я молча встала и вышла на кухню. Завтрак из яичницы с помидором и ветчиной уже стоял на столе, как и кофе.

   — Руслан…

   — Что хотела?

   — У тебя на брифах следы красной помады, — проговорила я, надеясь, что сейчас извинится.

   — Ну и что, что помада, мы с ребятами вчера хорошо повеселились, — усмехнулся он.

   — Тебе самому не противно, что ты домой грязь таскаешь, ты уверен, что те, с кем ты спишь, чисты и не занесут какую-нибудь дрянь? — я уже не могла остановиться. — Тебе что, меня не хватает?

   — Понимаешь, Софьюшка, ты еще девушка неопытная, многое не знаешь. А мне хочется девочку-развратницу, поэтому я и ищу их в таких злачных местах, — он наклонился и хотел поцеловать меня, но я дёрнулась и оттолкнула его от себя.

   — Не трожь меня! После своих девок, даже не помывшись, ты лезешь ко мне.

   Глаза мужа из коричневых стали совсем черными. Он подскочил ко мне и схватил за горло.

   — Кто ты такая, чтобы учить меня?

   Он резко отшвырнул меня, и я поняла, что этот человек с таким отношением скоро убьет меня. Удар в висок, сильнейшая боль и темнота.

***

Максим

   Я сегодня приехал к родителям. Сразу после свадьбы отец Аллы попросил меня перевестись на заочное отделение. Я так и сделал, осознавая, что сейчас у меня семья, и скоро родится ребенок, а кормить их будет нечем. Он купил нам трехкомнатную квартиру недалеко от себя, где мы и поселились. Мама приехала сразу после рождения Родиона, но я был на работе в ночную смену, так что нам поговорить так и не удалось. Я им обещал, что приеду сам.

   Взяв за переработанные часы два дня выходных, сразу после работы отправился в Заинск. Алла поворчала немного, но противиться не стала, тем более мои родители в первое время сильно помогли ей. Она много чего не знала в воспитании новорожденного. Своя мама умерла давно, вот и пришлось просить родителей пожить в Казани вместе с нами.

   — Максим, сынок, я хотела с тобой поговорить о Алле.

   — Мам, не начинай. Дай хоть здесь отдохнуть, не думая о ней.

   — Хорошо, я ничего говорить не буду, просто посмотри вот этот документ.

   — Что это? — я взял в руки листок.

   Передо мной лежал результат анализа ДНК. В графе ребенок были написаны данные Родиона, а в графе предполагаемый отец — мои. Но мой взгляд сосредоточился на нижней строчке, где черным по белому было написано: «Вероятность отцовства ноль процентов». Молча встав, направился в прихожую.

   — Максим, ты куда?

   — Домой.

   — Может, задержишься, ты сейчас не в том состоянии, чтобы садиться за руль? — встал вслед за мной отец.

   — Нет, пап, мне нужно посмотреть в её лживые глаза.

   Я не помню, как добрался до дома, удивляясь тому, что не попал в аварию. Взлетев на третий этаж, позвонил. Алла, увидев мое состояние и листок, который держал в руках, сразу все поняла. Она стала отступать вглубь комнаты, я рванул за ней и, схватив за плечи, несколько раз встряхнул её.

   — Или ты мне сейчас всё рассказываешь, или я рассказываю все о тебе! Слухи о дочери известного банкира распространяться сразу, как она нагуляла ребенка и повесила на шею парня, оболгав его. Как ты думаешь, какова будет реакция врагов твоего отца? Ведь он метит в депутаты!

   Алла сглотнула и кивнула. В течение получаса я слушал Аллу, удивлялся их предприимчивости и вновь слушал. Было ощущение, что по твоей жизни прошлись грязными сапогами. Я взял спортивную сумку и стал бросать в него вещи.

   — Макс, ты куда?

   — Подальше от тебя, завтра подам на развод. Если ты подашь на алименты, то я тебя ославлю, так и знай, а листок покажу твоему папаше.

   Я шел по дороге и ругал себя на чем свет стоит. Больше всего душа болела из-за предательства близких людей. Шел куда глаза глядят, пока меня кто-то не схватил за руку. Я поднял глаза.

   — Кричу, кричу тебя, а ты идешь, никого не слышишь и не видишь.

   Передо мной стоял Димка, наш общий друг.

   — Диман, дружище, ты какими судьбами?

   — В институт вернулся, восстановился. Матери операцию сделали, все удачно.

   — А сейчас откуда? С гулянки хорошей? — рассмеялся, почувствовав запах алкоголя.

    Димка стоял и молча смотрел на меня.

   — Макс, ты разве не знаешь?

   — А что я должен знать?

   — Я с похорон, сейчас с поминок иду. Ты же встречался с ней, почему не пришел?

   — Ты сейчас о ком?

   — О Софье. На кухне упала и ударилась виском, мгновенная смерть. Уверен, что в этом виноват Руслан, но отец вытащит сыночка при любом раскладе. А на нем две смерти. Она была беременна.

   Я уже не слышал последние слова. Когда понял, что бреду не различая дороги, поднял голову и увидел лишь удивлённое и растерянное лицо водителя и крик Димки. Сильный удар, нестерпимая боль и темнота.

ГЛАВА 5

Интерлюдия

   — Она мне ничего не сказала, — прошептал он и, схватившись руками за голову, завыл от безысходности и тоски, раскачиваясь из стороны в сторону.

   Софья

   Голова разламывалась от сильной боли, словно угостили молотком по темечку, вдобавок сильная тошнота и непонятный шум в ушах. Тела своего я не чувствовала, отчего внутри зарождалась паника. Кто-то подошел и дал мне выпить непонятную, противнейшую на вкус жидкость. Пить хотелось очень сильно, поэтому я не стала привередничать и выпила все. Попробовала открыть глаза, но боль резанула сильнее, и вновь провалилась в забытье. И так повторялась трижды, пока я неожиданно для самой себя легко не раскрыла веки и не огляделась. Маленькая чистенькая комнатка, в которой, кроме моей кровати, стояли небольшой стол, табуретка и сундук.

   — Странно, я помню удар в висок и сильную боль, значит, должна находиться в больнице, а не на даче непонятно у кого и непонятно где. Я взглянула в раскрытое окно, и челюсть в прямом смысле слова отвисла. На улице было лето, а может, поздняя весна, впрочем, не так важно – главное: светило солнце, ветер доносил аромат луговых цветов и стрекотание насекомых. Как такое может быть, если сейчас январь месяц…?

   Мысли кружились в голове, словно рой пчел, дышать становилось тяжелее, беспричинная тревога начала нарастать все сильнее и сильнее. Тут дверь в комнату открылась, и вошла милая приятная старушка в чепчике, которые носили не то в семнадцатом, не то в восемнадцатом веке и в длинном темно-синем платье. Она улыбнулась, отчего на щеках появились ямочки, который делали её лицо добрым и солнечным, а вокруг светло-карих глаз появились мелкие морщинки.

   — Сонита, как же хорошо, что ты очнулась. Я боялась, что не вытяну тебя из лап смерти, но видимо ты родилась под счастливой звездой, девочка.

   Я только хотела спросить, где нахожусь и что вообще происходит, когда поняла, что эта старушка — местная травница, а я её ученица, которую в младенчестве нашли на старом пне в лесу. Странно, откуда такая информация?

   — Бабушка Роксана, что со мной произошло? — поинтересовалась я.

   — Неужели не помнишь?

   — Нет, все как-то смутно

   — Неудивительно, деточка. Яд арахнида почти убил тебя. Если бы Хрон вовремя не заметил и не принес тебя, никакая магия и травы не помогли бы вытащить твою душу с того цвета.

   «Магия! Она сказала – магия? Боже, где я? Это ведь сон?!» — мысли, словно тараканы, стали разбегаться во все стороны, когда неожиданно включился свет.

   — Сонита, ты побледнела, тебе плохо?

   «Знала бы бабулечка, что я совсем не Сонита», — подумала я, разглядывая тонкие пальцы с заусеницами и обломанными ногтями.

   — А Хрон – это кто?

   — Это кто тут меня спрашивает? — в окно заглянул очень красивый юноша с короткой стрижкой и с желтыми-прежёлтыми глазами (неужели такие бывают?).

   Крылья прямого тонкого носа трепыхались, а небольшие губы растянулись в улыбке. Его голый накачанный торс тут же привлек внимание. Начинаясь от левого предплечья и по шее, вплоть до границы роста волос, тянулась татуировка в форме странного черного цветка в паутине.

   — Явился, — проворчала бабушка. Женился бы ты уже поскорее, Хрон. Из-за тебя девочка пострадала.

   Юноша склонил голову, чувствуя вину за произошедшее.

   — Я не думал, что Рахи пойдет на это.

   — Не думать нужно, а знать, — она ладошкой лёгонько дала ему по лбу. — Иди уж, скоро она будет чувствовать себя лучше, тогда и поговорите.

   Он кивнул, положил на подоконник маленький букетик мелких голубоватых цветов и побежал. Вот тут у меня случился настоящий шок. Я широко открывала и закрывала рот, словно пойманная рыба на берегу, и не могла произнести ни слова. Этот юноша был наполовину человеком и наполовину пауком с восемью ногами. Мамочка, страшно-то как!

   — Сонита, ты смотришь на своего друга так, как будто видишь его впервые. С тобой все хорошо?

   — Да, бабушка Роксана, только хочу признаться честно: я почти ничего не помню, многое вылетело из головы.

   — Я предполагала, что такое возможно, но все же пыталась убрать яд. Видимо он подействовал сильнее, чем я думала.

   — А про какой яд, бабушка ты сейчас говоришь?

   — Про яд арахнидов. Невеста Хрона, с которой они обручены еще с детства, приревновала его к тебе и выпустила яд. Тут подоспел Хрон и принес ко мне. Скорость арахниды могут развивать стремительную, если бы не он, ждал бы тебя погребальный костер. Сонита, надо отпустить Хрона. Я понимаю, что он – твоя первая любовь, но ему надо жить в своем племени, и ничего в будущем хорошего вас не ждет. Вы оба скоро вступите в возраст, когда можно будет выбирать пару, но ваша связь вам ничего не принесет, кроме проблем и слез. Ты же знаешь, что вы биологически несовместимы.

   «Я и вот ЭТО? Прислушалась к себе и почувствовала отголоски любви бывшей хозяйки тела к юноше. Ей, привыкшей к существам, проживающим в этом мире, Хрон казался эталоном красоты и мужественности. Арахнид ей отвечал тем же», — подумала, но вслух сказала.

   — Бабушка, я все понимаю.

   Старушка как-то странно посмотрела на меня и, сказав, что принесет поесть, вышла из комнаты. Через десять минут дверь распахнулась, и дразнящий запах еды приятно защекотал в носу. Я втянула воздух, и живот возмущенно заурчал.

   — Вижу, проголодалась, — улыбнулась старушка и поставила на стол бульон, в котором плавали куски мяса и мелко нарезанная трава, похожая на укроп.

   — Ешь, в таком состоянии – это для тебя самая полезная пища. Вараш заходил. Не хотела оставлять тебя одну, но надо сходить, в доме, говорит, неспокойно, а у него дети малые.

   — Э-э-э, а Вараш это кто?

   Опять этот пристальный взгляд, отчего я передернулась.

   — Сонита, ты забыла своего бывшего жениха, сына кузнеца, которые тебе проходу не давал?

   — Бабушка, я не знаю, что со мной. Как говорится: «Тут помню, а тут не помню»!

   — Где говорится? Я что-то впервые слышу такое.

   Она немного помолчала, продолжая наблюдать за мной, а я не знала куда деться от этого пристального взгляда. Наконец, старушка спросила:

   — Ответь мне девочка, какая трава нужна для усиления действия любых сборов?

   — Васуха, — тут же ответила я, удивляясь, что вообще выудила это из глубин мозга. Получается, что часть памяти девушки все же перешла мне по наследству. Хорошо бы понять, где я нахожусь, и как выглядит тело этой несчастной. Что она не попала в моё – была уверена. Руслан убил меня, а я даже не успела ему сообщить, что жду ребенка. Только мама узнала. Сейчас ей тяжелее всего приходится. Ниже опустила голову, чтобы не видно было слез, покатившихся по щекам.

   Я старалась держать себя в руках, чтобы не разреветься в голос.

   — Не скучай, я долго не буду, узнаю, что там и вернусь.

   Старушка вышла, захватив с собой поднос, и тихо закрыла дверь.

ГЛАВА 6

Софья.

   Только через неделю я смогла встать с постели и выйти на улицу. С каждым днем чувствовала себя все лучше и лучше. Память Сониты всплывала в голове непонятными образами, фрагментами воспоминаний, какими-то картинками, но все это было блеклым, едва уловимым. Единственное, что хорошо засело в памяти – это знание от травах и об устройстве мира Этан.

   Я считала этот мир волшебным и не только от того, что здесь имелась магия, он выглядел сам по себе таинственным и неведомым: начиная от сказочных животных, живших в этих лесах, и заканчивая жителями этой планеты, большинство знакомых нам из сказок. Кроме людей, перевертышей, драконов, гномов, здесь жили зверолюди и стоки.

   Стоки были похожи на людей, но имели двухметровый рост и две боевые ипостаси. В первой – они увеличивались в размерах, а вот во второй – покрывались самой настоящей броней, которую не могли пробить даже копья и мечи.

   К зверолюдям относились некоторые из водных жителей, кентавры, арахниды, а также те существа, которые имели человеческие тела, но при этом головы животных, как знакомых мне по нашему миру, так и совсем непредсказуемых. К ним относились люди-ящеры и люди-циклопы.

   Здесь все дышало магией и волшебством, и мне, жительнице мегаполиса, которая только в фильмах могла окунуться в волшебство, всё казалось фантастическим и таинственным.

   У этой планеты не было спутника, но каждую ночь можно было увидеть сверкающее многоцветье на небосводе. Вначале появлялись бледно-зелёные отцветы, затем всё расцветало буйством красок и разливалось рекой на многие километры. Это было сравнимо с северным сиянием, но им не являлось, так как мы обитали в южной части материка, и зимы, в нашем понимании, здесь не было.

   Климат этой местности был интересен тем, что в самые прохладные дни минимальная температура составляет плюс десять и ниже не опускается, а в самые жаркие – достигает до плюс тридцати. Такой климат наблюдался только в королевстве Сандиго, основным населением которого являлись люди, но здесь также проживали и другие существа.

   Год в этом мире состоял из пятнадцати месяцев. В каждом месяце по двадцать восемь дней. В неделе же, как и у нас – по семь. Но в сутках вместо двадцати четырех часов – двадцать восемь.

   Погибшая от яда бывшая хозяйка тела знала грамоту и любила в свободное время читать. Среди её вещей Софья нашла энциклопедию мира, а также книги о магии для детей и о лекарственных травах всего мира. Всё это находилось в том самом сундуке, который стоял в её комнатке.

   — Сонита, ты идешь ужинать? — услышала она голос бабушки.

   — Сейчас, иду.

   Уже сидя за столом, Роксана поинтересовалась:

   — Тебя, как очнулась после болезни, с вечера не загонишь домой. Как уставишься в небо, так и сидишь, не отрывая взгляда от созвездия Богов. Может, расскажешь, что там высмотрела? — улыбнулась старушка.

   — Я вот подумала, может ли быть такое, что, кроме нашего мира, существуют другие? — задав вопрос, при этом старалась скрыть своё волнение. — Есть те, которые как-то попали сюда? Неплохо бы узнать, что с ними будет, если откроется тайна появления на Этане.

   — Я не слышала о таких случаях, но вот моя бабушка Ироха даже знала такого мужчину. Получилось так, что в одной семье умер от лихорадки хозяин дома, а когда родные готовились к похоронам, он очнулся и стал утверждать, что не знает никого из присутствующих. Долго считали, что он успел побывать в Божьем царстве, поэтому лишился памяти, но бабушке он рассказал, что прибыл из другого мира. Вот так.

   — А потом?

   — Что потом? Вылечила она его, память понемногу стала возвращаться, и он всё вспомнил. Всё, хватит болтовни, ты ещё слаба, ложись спать, а то завтра рано вставать. Мне одной не справиться, хочу, чтобы ты пошла со мной к Варашу, — отчего-то неожиданно засуетилась бабушка и прервала разговор. Было видно, что он ей не по душе.

   Я думала, что не смогу заснуть после такой информации, но сон сморил быстро, и проснулась лишь от тихого голоса старушки:

   — Сонита, девочка, просыпайся. Пока народу на улице немного, сходим, посмотрим дом.

   — Хорошо, бабулечка, сейчас.

   Соскочив с постели, я одела белую длинную рубаху, а сверху клетчатую красную юбку и такого же цвета жилет. Быстро переплела косу и заглянула в зеркало. Оттуда на меня смотрела рыжеволосая худенькая девушка с серо-зелеными глазами, с курносым носиком и алыми, словно специально накрашенными, губками.

   Я часто смотрела на свое… теперь уже на свое отображение и никак не могла привыкнуть к тому образу, что видела перед собой. Мне еще казалось, что я сплю. Но подсознательно понимала, что в другом мире и в своем меня нет, я умерла. Отчего-то вспомнила Максима и тут же отогнала от себя эту мысль. Не надо бередить душу и так порой от тоски хочется выть.

   Дом Вараша находился на другом конце села. Увидев во дворе одноэтажного добротного сооружения мужчину, я из памяти девушки выудила информацию. Мужчина был сыном кузнеца, но сам решил не идти по стопам отца, а занялся строительством. Периодически уезжал из дома на заработки. Он часто бывал у бабушки Роксаны, помогал по хозяйству, а как только пришло первое совершеннолетие девушки, он сделал ей предложение. Девушка отказалась, и тогда мужчина выбрал себе в жены дочь мельника. Она сразу родила ему сына, а затем двух девочек погодок.

   — Доброго здоровья, Вараш, — поздоровалась травница.

   — Доброго, травница, и тебе доброго здоровья, Сонита.

   Он с нескрываемым сожалением посмотрел на меня, но тут же опустил голову и пригласил в дом. В доме хозяйничала полная светловолосая женщина с серыми глазами. Она, оглядев с ног до головы мою фигуру, усмехнулась, но ничего не сказала.

   «Да, видимо не все так хорошо в Датском королевстве, и всему виной, как мне кажется, Сонита», — подумала я и, подняв голову, обомлела.

   — Что случилось, Марша?

   — Бабушка Роксана, дети в последнее время спать стали беспокойно, все время плачут, капризничают, — начала жаловаться дочь мельника.

   — Сонита, ты что встала как будто привидение увидела.

   — Нет, бабушка, не привидение. Вся изба покрыта черной паутиной. Она во всех углах, особенно там, где супружеская кровать, — ответила я.

   Бабушка резко повернулась и изучающе посмотрела на меня, отчего я передернулась. Неужели опять ляпнула то, что не положено.

   — Я всегда убираюсь, у меня нет нигде паутины, — обиженно произнесла хозяйка дома.

   — Подожди, Марша, дело не в обычной паутине. Скажи, девочка, где её больше всего?

   — Над супружеской кроватью, за печкой и на кухне.

   — Понятно! — ответила Роксана и задумалась. — Я знаю, что это такое, Марша. У тебя в доме завелся злобный дух, который мучает детей. Уйдите все сегодня куда-нибудь с ночевкой, а я буду выгонять эту тварь. И вот еще что! Если вы еще раз начнете ругаться в доме при детях, то убирать вновь я ничего не буду. Раз поженились, догадались детей родить, так думайте, как жить в мире и согласии в семье. Это все из-за ваших скандалов происходит, а дети малые страдают.

   Она не стала выслушивать оправдания девицы и, дернув за руку Сониту, вышла во двор.

   — Я все Марше объяснила. Жду ключи.

   Вараш лишь кивнул.

   Как только вернулись домой, бабушка посадила меня напротив и посмотрела в глаза. Мне казалось, что её взгляд пронизывает насквозь, и мои тайны вываливаются наружу.

   — Сонита, ты увидела темное колдовство. Раньше у тебя не было таких способностей. А если соединить все твои странности в поведении, непонятные вопросы, магию, которая внезапно появилась у безмагичной девушки, возникает вопрос: кто ты?

   Я хотела опустить глаза, чтобы привести разбушевавшиеся в голове мысли, но взгляд бабушки не отпускал меня ни на долю секунды.

   — Я из другого мира, — все же выдавила из себя.

   Раз она меня спасла, не думаю, что будет убивать из-за этого.

   — Получается, моя девочка погибла?

   — Да!

   — Поэтому ты задавала такие странные вопросы о попаданцах из других миров? — усмехнулась она и тяжело вздохнула.

   — Извините, что сделала вам больно, но я сама была шокирована, когда очутилась здесь. В своем мире я погибла. Меня муж убил вместе с нерожденным ребенком. Только помню сильную боль, как очнулась уже здесь.

   — Как тебя там звали?

   — Софья, — ответила я.

   — Ну что же, Софья, раз Боги так решили, значит, так тому и быть. Может ты и есть та, которая должна раскрыть тайну рождения девушки.

   — Тайну? А она разве не ваша внучка?

   — Нет, я нашла тебя, когда пошла в лес за травами. Ты лежала на старом пне, где я любила отдыхать, и готовилась разреветься на весь лес. Не знаю, специально ли мне подложили, или получилось это случайно, но я вовремя нашла тебя. Слишком много хищников водится в этом лесу. Давай поедим, скоро идти изгонять злой дух из дома Вараша.

ГЛАВА 7

Интерлюдия

   Марша посмотрела в карие глаза мужа и просто обняла. Ей очень хотелось верить, что Вараш не обманывает, ведь она с детства была влюблена в этого угрюмого, но такого красивого мужчину.

   Софья

   Мужчина отдал ключи и, не задерживаясь, вышел за дверь. Что-то в нем кардинально изменилось, я почувствовала это сразу, но что именно – затруднялась сказать.

   — Собирайся, девочка, через полчаса будем выходить, как раз стемнеет, — выглядывая в окошко, сообщила Роксана.

   — Бабушка, а кого мы собираемся найти в доме Вараша?

   — Мы еще с тобой в обучении не дошли до материализованных злых духов. Они обладают телом и в то же время могут переходить в эфемерное. Время еще есть, я расскажу тебе о них поподробнее.

   Старушка дождалась, когда я присяду на стул, налила взвара и стала рассказывать:

   — Злой дух – а точнее сказать, духи, так как они по одному не появляются – называют Злыднями. Если у кого-то в семье начинаются разборки, крики, ругательства и обиды, то Злыдни тут как тут. Их притягивают негативные эмоции. В первую очередь – это злоба. Это самый основной источник, которым они питаются, при этом отдавая домочадцам болезни и беды, перенося их от одного человека к другому. От них сложно избавиться, так как в доме поселяются от двух и более сущностей. Иногда количество нечисти достигает двенадцати. Они не успокаиваются, пока не навредят каждому живущему в доме, включая малолетних детей. Ту черноту, которую ты смогла увидеть – это негатив и болезни, которые распространяют Злыдни. Если бы затянули с чисткой, то уже на следующий день кто-то из детей свалился с лихорадкой, а за ним и все остальные. Злыдни не успокаиваются, если не навредят каждому живущему в доме.

   Старушка выпила уже остывший взвар и продолжила:

   — Наверное, слышала поговорку: «Пришла беда, отворяй ворота». Так вот, как раз поговорка о Злыднях. Указывает на то, что от этой нечисти трудно избавиться. Нужно поймать каждого из них, если упустить хотя бы одного, то придется все делать заново; затем вычистить дом, окурить его и самих жильцов, чтобы убрать все последствия. Наверняка, они успели всадить в них какие-либо болячки. Детям бесспорно уже досталось.

   — Раз Злыдень – сильная нечисть, значит, может и в нас всадить что-либо.

   — Хорошо, что ты об этом подумала, если мы с тобой сляжем, то деревню никто не спасет.

   Она подошла к столу и вынула оттуда два камешка. Они светились приятным зеленым светом.

   — Это камень Богов. Один раз в год на летнее солнцестояние созвездие Богов озаряется сильным светом, и от небесного фейерверка на землю падают камни, которые называют камнями Богов. Мне посчастливилось их найти. Они помогают от всевозможной нечисти, в том числе и от злых духов.

   — А другие камни падают с неба?

   — Всякие есть. Голубые, например, увеличивают силу магии, желтые – излечивают неизлечимые болезни, красные – награждают магией неодарённых, фиолетовые – дают умение читать мысли. Расцветок много, но не все еще изучены. Маги продолжают над этим работать.

   — А в моем мире совсем нет магии, — сказала я.

   — Такого быть не может, девочка. Ты слышала, предположим, о людях с необычными способностями?

   — Да, у нас рождались такие люди и не только в нашем государстве, но и в соседних, и они обладали ясновидением.

   — Вот видишь! Магия — это энергия, которая создает не только планеты, но и Вселенные. Она существует в каждом предмете, изобретенном руками жителей планеты, в природных явлениях, в сущностях, в животных, во всем, что ты сейчас видишь. Даже в тех, кого мы называем антимагическими. Есть у них магия, но она в зачаточном состоянии. У одних этой энергии больше, у других – меньше, но она есть. Может, в одних мирах её много, а в других – совсем чуть-чуть, от этого и кажется, что магии нет.

   Я слушала старушку, открыв рот, никогда не задумывалась об этом в своем мире. Да, я часто мечтала, чтобы у меня появились такие же силы, как у экстрасенсов, но это были лишь мечты о несбыточном. И вот в этом мире я – маг.

   — А настоящая Сонита имела магию? — тут же задала вопрос.

   — Очень слабую, так что магия, которая сейчас в тебе, пришла вместе с твоей душой, — грустно ответила Роксана. — Все, девонька, пришло время.

   Действительно, на улице стемнело, и они двинулись в потемках к дому Вашара.

   — Злыдни очень шустрые и поймать их сложно, поэтому я начну читать заклинание, которое обездвижит их на десять минут, за это время надо успеть оглядеть все углы, залезть на чердак, слазить в погреб, чтобы ни один не остался в доме.

   — А куда мы будем девать пойманных?

   — Я захватила с собой магическую сетку, будем складывать туда. Не бойся, пока камень у тебя, они не смогут кинуть ни бедами, ни болезнями. Они боятся его.

   Зайдя в дом, старушка включила свет, везде было тихо, словно дом был совершенно пустой.

   Встав посередине комнаты, Роксана протяжно начала произносить заунывно непонятные звуки, похожие и на шипящие, и на рычащие. Непонятный шелест пронесся по комнате, затем вой, словно вдалеке воет стая волков. По моей коже от страха пробежали мурашки, а волосы на голове зашевелились.

   — Сонита, начинаем искать, — скомандовала бабушка. Я в комнате, ты проверишь подпол и чердак.

   Казалось бы, десять минут достаточно, чтобы найти пропажу, но время так быстро пролетело, я не заметила. Пять Злыдней лежали в сетке. В какой-то момент моё чутье обострилось, и я почувствовала на себе взгляд, уже оставались последние секунды, и существа, больше похожие на гибрид крыс и людей, ростом в двадцать сантиметров, начинали приходить в себя. В этот самый момент подняла голову и заметила за одной из паутин непонятный отблеск. Подойдя туда, увидела Злыдня и в последний момент успела схватить его. Он попытался увернуться и цапнул за палец. Укус оказался сильным, я от неожиданности выпустила находку, но по счастливой случайности он угодил в магическую сетку.

   Кровь текла без остановки и сделала изрядную лужицу на полу. Роксана подскочила ко мне и, осмотрев палец, что-то прочитала над ним. Кровь остановилась, но боль от укуса никуда не делась. Она вновь просканировала меня, проведя ладонью над моей рукой.

   — Дома обработаю, и все будет хорошо, видимо, еще молодой, не успел запустить в тебя ничем, а ведь мог, через кровь напрямую. Даже я бы не смогла ничем тебе помочь, ушла бы ты в течение недели. От слов старушки меня затошнило, и закружилась голова.

   — Посиди, я сейчас закончу, а завтра буду обрабатывать дом.

   Бабушка нарисовала круг, затем, непонятные знаки вокруг и поставила сетку в самую середину. Нечисть заверещала и в тот же миг исчезла, лишь сетка осталась лежать на месте.

   — На сегодня все, — сообщила старушка и повела меня домой.

ГЛАВА 8

Софья

   Только через три дня Роксана призналась, как сильно боялась, что Злыдень оставил на мне свое проклятье или неизлечимую болезнь. После обработки раны какой-то неприятно пахнущей настойкой, она каждые полчаса следила за состоянием опухшего пальца, но все закончилось без последствий: опухоль на следующий день спала, и все затянулось. Сегодня я собралась в лес, который виднелся сразу за околицей. Идти было недалеко, заблудиться не боялась, так как с бабушкой уже не раз ходила туда, поэтому, выслушав наставления, отправилась за лечебными травами. Шла я недолго, собрала полную корзину разнотравья и уже собиралась домой, когда почувствовала резкий толчок и полетела в столб дерева, больно ударившись лбом, хорошо, что успела опустить голову вниз и не получила перелом носа.

   Передо мной стояла очень красивая девушка со светлыми, словно золотом отливающимися волосами, собранными в пучок и глазами цвета ясного неба. Лишь ехидная усмешка на её лице портила все очарование.

   Она возвышалась надо мной на своих восьми лапах, а с её приоткрытого рта торчали клыки, с которых капала желтая слизь. Смотря на неё, я подумала, что теперь точно знаю, как чувствует себя заяц перед удавом, или мышка, пойманная хитрой кошкой.

   — Ж-ж-ж-жаль, ч-ч-что, ты не с-с-сдохла, человеч-ч-ч-чка, — произнесла она, и эти слова вывели меня из ступора.

   — Рахи, чего ты от меня хочешь?

   — Будто ты не знаешь, не приближайся к Х-х-хрону.

   — Хочешь скажу честно, только, между нами, девочками?

   Арахнида вначале растерялась, но не хотела сдавать позиции, и сделала шаг вперед для устрашения.

   — Попробуй, иначе вторая порция яда добьет тебя, я постараюсь на этот раз, чтобы ты не выжила.

   — Рахи, мне не нужен Хрон в том смысле, который ты считаешь, мы лишь друзья и ничего более. Я люблю другого, и это точно не арахнид.

   — Может, ты мне зубы заговариваешь, чтобы я оставила тебя в покое, потом пойдёшь на меня жаловаться?

   — Считай как знаешь, но даже моя бабушка ему сказала, чтобы он скорей на тебе женился, — я говорила спокойно, хотя в душе трепетала от страха, словно заячий хвостик.

   — Что тут происходит? Рахи, ты опять за свое? — услышала я голос Хрона позади себя. И как она не заметила его приближения?

   — Правда, что травница сказала тебе жениться на мне?

   — Правда, — ответил он, нахмурив брови. — Зря ты тогда укусила Сониту, мы с ней друзья детства, а ты моя невеста, и я никуда от тебя не денусь.

   Девушка, довольно улыбаясь, подскочила к жениху и обвила его своими руками.

   — Правильно матушка сказала, что ты перебесишься, и всё будет хорошо.

   — Надеюсь, вопрос решен? Мне пора домой, бабушка заждалась, — поинтересовалась я и, стараясь не дать стрекоча после перенесенного испуга, медленно свернула на тропинку.

   Они оба посмотрели на меня и ничего не ответили.

   После этого дня я не видела Хрона, может быть, он не хотел, чтобы ревность его невесты перешла на другой уровень из-за общения со мной. А может, юноша слышал мои слова о любимом человеке, которые задели его, но он забыл дорожку к нашему дому. Ведь, по словам бабушки, настоящая Сонита любила арахнида, но я – это не она, и данный мне второй шанс в этом мире постараюсь не просрать, наученная горьким опытом.

   Пролетела неделя. Мы с бабушкой ходили за грибами и ягодами, собирали лекарственные травы, кроме этого, я начала изучать магию по тем книгам, которые нашла в сундучке.

   — Бабушка Роксана, а почему Сонита держала в сундуке книги о магии, ведь, по твоим словам, она ею не владела?

   — Я рассказала, что, когда нашла её в лесу, что материал, заменяющий пеленку, был из дорогой ткани. Так и сказала, что, вероятнее всего, родители твои тэры. А у всех тэров есть магия. Как только мы впервые выехали в город, она купила книги для детей, для развития своего, еще не проявившегося, дара.

   Я знала, что тэрами в этом мире называли аристократов. К мужчинам обращались «тэр», к женщинам – «тэра», а к незамужним девушкам – «тира». Люди среднего сословия имели только имена и фамилии, а простой люд и крестьяне имели только имена. При смене статуса, хотя это происходило очень редко, нужно было идти в храм всех Богов, и служитель переделывал твой документ (своеобразный паспорт этого мира, который был без фотографии, но имел отпечаток ауры). Его невозможно было подделать.

   — Бабушка, а что ты можешь сказать о моем даре?

   — Пока ничего, все смотрю и смотрю на твою ауру, но мне многое в ней непонятно. То, что ты можешь видеть проклятья или нечистую силу, я тебе уже сказала. Это очень редкий дар. Он называется «проклятийным». Раньше магов, имеющих такой дар, убивали, но со временем стали к ним относиться лояльно. Ведь для того, чтобы проклясть не обязательно делать какие-либо пасы, можно просто в сердцах бросить несколько слов и тем самым пробить ауру. И эти слова становятся проклятием, которые затрагивают порой семь поколений. Когда убили всех магов с таким даром, а количество людей с проклятиями, полученными случайно, стали увеличиваться, тогда аристократы поняли, что поступили опрометчиво.

   — То есть, мне бояться нечего?

   — Нет, не переживай. В моей молодости был такой случай, молодой тэр, назовем его Максусом, решил затащить в постель горничную, что впоследствии и сделал. Обычно тэры при рождении бастарда забирали детей себе, но не признавали как своих. Право на наследство такие дети не имели, но в доме могли обучаться на управляющего или экономку. Горничная, поняв, что она забеременела от аристократа, быстро собралась и уехала в свое село, а там сказала, что вышла замуж и родила дочь, но муж недавно погиб. Обычно, все понимали, что на самом деле произошло, но старались в чужие дела не лезть – у каждого за пазухой была своя тайна. Как-то ,будучи глубоко женатым, заехал Максус в эту деревню и, увидев очень симпатичную молодую девушку, снасильничал. Девушка не знала, кто её отец, а её мать, узнав, что тэр изнасиловал свою дочь, рассказала ему правду. Закончилось все очень плохо. Боги не простили аристократа, и вся его семья в течение семи поколений должна была терять сыновей. Все рожденные мальчики умирали. А это для аристократов считалось большим позором. Все мужчины со стороны тэра умерли, и все богатство вместе с сословием переходило мужчинам по женской линии. Хотя Максус и пытался исправить свое деяние и выдал замуж свою дочь за купца, а также дал бывшей служанке отступные, но прощен не был.

   Так мы сидели и разговаривали, пока солнце не стало садиться за горизонт и не окрасило местность в розовые тона, приближалась ночь.

   Неожиданный требовательный стук в дверь насторожил нас обоих.

   — Кого принесло? — строго спросила старушка.

   — Открывайте, посыльный от тэра Освальда де Ванора.

   Бабушка Роксана открыла дверь. В дом вошел высокий здоровенный мужчина с волосами цвета вороного крыла и с темно-карими глазами. Он оглядел комнату и хмыкнул.

   — Мне травница Роксана нужна, — заявил он громогласным голосом.

   Бабушка сморщилась от громкого звука и спросила:

   — Я травница, а это моя внучка, помощница. Что у вас случилось?

   — Сын тэра приехал на побывку, и непонятно, что с ним случилось, слег и со вчерашнего дня не встает, его лихорадит, а часа два назад потерял сознание. Лекари разводят руками, посоветовали привезти вас.

   — Пройдите, я сейчас соберусь и поедем.

   Мужчина вошёл в комнату и приблизился к близ стоящей скамейке. Он при такой комплекции завораживал легкой походкой и плавностью движений, отчего я сидела с открытым от удивления ртом. Видя мой интерес, посыльный подмигнул и улыбнулся. Только после этого я отмерла.

   — Я все взяла с собой, поехали.

   Бабушка стала выходить из комнаты, когда резко обернулась.

   — Знаешь, Сонита, поехали-ка со мной, чувствую я, что дело не в простой лихорадке.

   Во дворе было темно, но мужчина выставил руку, и на ладони появился огненный шар величиной с теннисный мяч. Моя челюсть вновь стала жить своей жизнью. Это же магия, а я никак не могла привыкнуть к ней, хотя уже не раз сталкивалась.

   — А где же повозка? — оглядываясь по сторонам, спросила недоуменно бабушка Роксана.

   — Мне нужна была карета только доехать сюда, так как не знал, где вы живете и ни разу не был в этих местах. Людей я отпустил, а мы сейчас перенесемся в замок порталом, — объяснил здоровяк и взмахнул рукой.

   Перед нами появился овал, в котором клубился туман.

   — В первй раз всем некомфортно, но при следующем переносе будет намного легче.

   Некомфортно – это было мягко сказано. Уши заложило, появилась резкая тошнота, и, выйдя из портала, я тут же побежала в кусты.

   — Если вам стало лучше, то нам стоит поторопиться, — сообщил этот здоровяк и повёл нас не к главному входу, а к боковому, где обычно ходят слуги.

ГЛАВА 9

Интерлюдия

   — Вот и посмотрим!

   Роксана.

   Бедная девочка чувствовала себя плохо после переноса. Я, уже привыкшая к этому, ощущала себя тоже неважно, но все же сразу убрала подступившую тошноту. Это говорило о том, что мы слишком далеко от дома. Если я не ошибалась, то земли тэра Освальда де Ванора находились в трех днях пути от нашего баронства.

   Зашли мы в замок через дверь, предназначенную для слуг, видимо, посыльный опасался, что среди простонародья пойдут слухи о том, что лекари не смогли справиться и пришлось пригласить обычную травницу. Мы блуждали по коридорам, переходя из одного зала в другой. Мне было безразлично убранство замка, за свою жизнь я не раз была в замках господ, но для Сониты все было в диковинку. Она с восхищением в глазах рассматривала старинные гобелены с изображениями конной охоты и фрагментами сражений, расписные потолки и портреты предков графа.

   Когда она мне призналась, что не из этого мира, а моя девочка умерла от яда; и мои действия по её спасению не принесли результата, то я впала в отчаяние. Видя перед собой мою Сониту, я все же не сдержалась, коря себя за то, что так отнеслась к пришлой. Ведь она так много выстрадала в своей прошлой жизни и умерла совсем молодой. В нашем же мире люди жили около трехсот лет, а маги и другие существа еще больше. От этих мыслей стало не по себе. Все, чему учила своего найденыша, осталось в памяти пришлой девушки, и я приняла её не только сердцем, но и душой.

   Наконец, мы подошли к двери.

   — Подождите здесь, — скомандовал наш провожатый.

   Он вышел через минуту.

   — Прошу! — мужчина распахнул дверь.

   Мы вошли внутрь. Кроме мужчины, сидевшем в кресле, возле кровати в комнате находился старик.

   Среднего возраста мужчина повернул голову и рассматривал нас несколько минут. Я уже чувствовала, что Сонита начала нервничать под его взглядом и, схватив её за руку, крепко сжала ладонь. Только после этого почувствовала, что паника начинает отпускать девочку.

   — Я граф Освальд де Ванор. Мой единственный сын Аден приехал из академии на каникулы и слег с непонятной болезнью, — он немного помолчал. — Если сможете вылечить, то щедро награжу.

   — Господин граф, надо открыть окно, больному совсем нечем дышать, — спокойно произнесла Сонита.

   Видимо я переборщила с магией, слишком девочка безразлична.

   Она подошла и, не дожидаясь помощи, сама открыла створку, впустив в комнату свежий прохладный воздух с улицы. В комнате сразу стало легче дышать.

   Я подошла к юноше. Он был до сих пор без сознания и по некоторым признакам уже поняла, что осталось ему жить совсем чуть-чуть. Рассвет следующего дня мальчик уже не встретит.

   — Господин граф, вы можете отодвинуться, мне надо осмотреть вашего сына, — спокойно попросила Сонита, отчего брови графа взлетели вверх.

   Мужчина совсем не ожидал от какой-то деревенской девчонки незакомплексованности в поведении и отсутствие раболепия, которое присуще многим простым людям. Он молча встал и отошел в сторону, прислушиваясь, о чем мы шепчемся с моей девочкой, а шептаться было о чем:

   — Сонита, ты видишь что-нибудь?

   — Да, бабушка. Внутри разрастается черное пятно, которое распустила свои черные сети на другие органы, особенно в плотной паутине сердце, которое бьется через раз.

   — Это проклятье. Слушай внимательно, дочка, — я впервые назвала её так, хотя, каким-то внутренним чутьем желала этого. — Сейчас попроси графа выйти, и мы начнем.

   — Господин граф, мы бы хотели, чтобы вы оставили нас с моей бабушкой, нам нельзя отвлекаться, — посмотрев на графа, произнесла Сонита.

   — Да как вы смеете так разговаривать с графом? — возмутился старик, как я поняла, лекарь семьи.

   — Смею, — ответила моя девочка, — если речь идет о жизни человека, то смею.

   — Иди, Прот. А я останусь.

   Лекарь вышел, а Сонита посмотрела на мужчину, но ничего не сказала, видимо поняла, что спорить с графом бесполезно.

   — Господин граф, прикажите заварить вот эти травы, — я дала мужчине в руки мешочек. — Три столовые ложки на литр воды и так через каждые два с половиной часа.

   — Что это?

   — Эти травы убирают все последствия вмешательства в ауру и укрепляют её.

   Он выглянул за дверь и передал мешочек, объяснив, что надо делать. Мне очень не хотелось говорить о том, что на мальчике проклятье, чтобы он не понял дар моей девочки, но граф продолжил расспросы. Пока он разговаривал с прислугой, я объяснила Соните, что надо делать.

   — То есть, если я правильно понял, вмешательство в ауру может быть только в случае наведенной болезни… или проклятья. Проклятье? На моем сыне проклятье? — в голосе мужчины прозвучали металлические нотки.

   — Да, на нем проклятье и, если мы не поторопимся, то будет поздно. Сделано оно было две недели назад.

   — Как раз в то самое время, когда он проходил практику. Во что же ввязался мой сын? Сможете определить его вид?

   — Откуда, господин? Девушка не училась в академии, да и дар проявился совсем недавно.

   — Насколько я осведомлён, такой дар появлялся только среди аристократов, но чтобы у обычной простолюдинки? — он внимательно посмотрел на Сониту, которая уже работала с юношей.

   Со стороны это смотрелось комично: девушка делала непонятные пассы руками и вытягивала несуществующей удочкой рыбку из воды или наматывала веревку на руку, при этом что-то бубня себе под нос. Через полчаса она выдохнула и хриплым голосом прошептала:

   — Воды!

   Я не успела что-либо сделать, когда граф подскочил и, налив из кувшина воды, подал девушке.

   Она залпом все выпила и вытерла рукавом платья пот со лба.

   — Бабушка, взгляни еще раз, я делала это так, как мне подсказывало сердце.

   Я просканировала юношу и увидела, что она все убрала.

   — Господин граф, если у вас есть знакомые, обладающие этим даром, то вам лучше пригласить их. Пусть еще раз посмотрят. Все же девушка не обучалась, и дар открылся на днях, хотя он и сильный, но Сонита могла ошибиться. За виконта не беспокойтесь, его жизни ничего не грозит. Но остаточный негатив будет давать о себе знать. После снятия порчи выздоровление идет не меньше месяца и до полугода. Связано это с тем, что подселенка врастает корнями в ауру, и любая попытка выдрать её оттуда, встречается с сопротивлением, отчего Сонита потеряла силы и еле стоит на ногах.

   Граф посмотрел на бледную уставшую девочку, засыпающую в его кресле.

   — Давайте травы каждые два с половиной часа по стакану и так в течение месяца. Еще раз повторюсь, найдите проклятийника.

   — Отец, — словно громом прозвучал шепот виконта.

   Граф тут же подскочил к сыну. И встал перед кроватью на колени.

   — Что случилось, сын?

   — Какая-то непонятная слабость накатила. Я долго спал?

   — Две недели, мой мальчик, — ответил граф и смахнул непрошеную слезу.

   Я дернула Сониту и стала выводить её из комнаты, когда мужчина повернул голову.

   — Скажите Проту, чтобы он зашел, а сами постойте за дверями, вас сейчас перенесут порталом домой.

   Как только лекарь увидел нас выходящими из спальни виконта, тут же забежал в комнату, да так быстро, словно он не мужчина почтенного возраста…

   Сонита стояла, опираясь на меня, глаза её закрывались, и я боялась, что она упадет на пол. Тут появился наш провожатый и зашел следом за Протом. Через пять минут он вышел, дал мне мешочек, в котором звякали монеты и, подхватив на руки еле стоявшую девушку, понес её вниз.

   — Здесь не получится открыть портал, сейчас выйдем во двор, и я вас перенесу обратно, — произнес он на мой немой вопрос.

   Какой-то миг, и мы стояли возле нашего домика. Я убрала палку, которой подпирала дверь и впустила мужчину с ношей на руках.

   — Спасибо, травница, за то, что спасли нашего виконта, — сказал провожатый и поклонился.

   «Странно, - мимолетно подумала я, — неужели все любят так сильно хозяина и его сына?».

   Зашла в дом и заперла дверь.

   Если бы я только догадывалась, во что выльется лечение виконта, и чем нам это грозит.

ГЛАВА 10

Интерлюдия.

   Мужчина лишь кивнул и выскочил из кабинета графа.

   Роксана

   Прошла неделя после того, как мы ходили лечить виконта. Сонита проспала почти весь день и только к вечеру проснулась. Было ясно, что девочка еще не умеет использовать свой дар, поэтому быстро выдохлась, отсюда и сонное состояние, и усталость. До нас доходили слухи, что виконт чувствует себя хорошо и собирается осенью возвращаться в академию. Хорошую новость принес староста, который ездил в город на ярмарку.

   — Видишь, Роксана, все кричат лекари-лекари, а мальчонку не смогли спасти. Говорят, две женщины его вытянули с того света, сами травницы. Не знаешь таких?

   — Не знаю, Фрол, впервые об этом слышу, — опустив глаза, ответила старосте.

   Чувствовала, что не надо распространяться о том, где мы были и как вылечили виконта, а то, что с мальчиком все в порядке, была только рада.

   Я стояла возле плиты и готовила обезболивающую мазь для соседа, когда дверь открылась. Подумав, что с леса пришла Сонита, я крикнула:

   — Деточка, мой руки, я сейчас закончу варить, и мы сядем обедать.

   — Я не деточка, но отобедать не откажусь, — услышала я неприятный слащавый голос позади себя.

   — Вы кто? — я резко повернулась и увидела перед собой полноватого лысого мужчину с красным лицом. Пот катился градом по лбу и щекам, он периодически вытирался большим носовым платком не первой свежести.

   — Я-то? Да, вот проезжал мимо, дай, думаю, к травнице загляну, что-то в последнее время живот побаливает.

   — Странно, — ответила я. — По вашему лицу я бы сказала, что у вас проблемы с сердцем, и очень серьезные.

   — Я никогда не жаловался на сердце, — неожиданно недовольно произнес он.

   — Бабушка, у нас больной?

   — Да, милая, ты иди, я сама справлюсь.

   Сонита посмотрела на меня, затем перевела взгляд на мужчину.

   — А сердечко-то у вас, уважаемый, сильно барахлит, не бережёте вы себя.

   — Говорят, травницы и проклятья видят, ты ничего не видишь, красавица?

   Я не успела остановить свою девочку, как она уже стала отвечать.

   — Нет у вас никакой порчи, господин, и не очень давно вы сильно мучились болями, — произнесла Сонита.

   — Было такое, два дня встать с постели не мог, как раз накануне выпили хорошо с друзьями. Я подумал, что с похмелья встать не могу, а как упал на грудь, просто не помню.

   — Алкоголь сильно повлиял на больное сердце, поэтому оно стало в последнее время болеть.

   — Что такое алкоголь? — удивился мужчина.

   — Эль, вино – все это алкоголь, — удивилась Сонита, она даже представить не могла, что у нас нет в употреблении такого слова, и произнесено оно было на её языке, поэтому мужчина и недоумевал.

   — Сонита, отнеси травы на чердак, — голосом, не терпящим возражения, сказала я и посмотрела на девочку.

   Она опустила глаза и вышла.

   — Так что же вам дать, уважаемый, от сердца или от живота? — поинтересовалась я.

   — Пока с вами разговаривал, все уже прошло. Спасибо за потраченное на меня время. Вот вам за беспокойство, — он положил серебряную монетку на стол и вышел.

   Я обессиленно села на стул. Сердцем чувствовала, что должно что-то произойти, и связано это с даром Сониты.

   — Ушел? — поинтересовалась ученица.

   — Ушел, зря ты, доченька, раскрыла при нем, что можешь видеть проклятье, ведь этим даром обладают только проклятийницы.

   — Но, бабушка Роксана, а как же ты? Ты ведь тоже видишь, — удивилась она.

   — Я вижу только по ауре, если поднапрячься, могу увидеть темные пятна, но саму порчу могут видеть только такие, как ты. Что-то на душе у меня неспокойно. Знаешь что, детка, я тебе кое-что сейчас покажу, а потом сядем обедать.

   Я встала и направилась в сторону кухни.

   — Сейчас я залезу в погреб, а ты спустишься за мной. Запомни, девочка, если со мной что случится, и тебе будет угрожать опасность, ни о чем не думай – беги. Мне ничего не сделают, а тебе с таким даром опасно везде. Обещай мне, если я попрошу бежать, ты выполнишь мою просьбу.

   На глазах Сониты появились слезы, я видела её растерянность, но должна была быть уверена, что она последует моему совету. Я нажала посильнее на нижнюю полку, и стена отошла в сторону. Из непроглядной темени проёма дыхнуло могильным холодом, сыростью и запахом гнили.

   — Запомнила, куда надо нажимать? — спросила я строго.

   — Да, запомнила.

   — Подземный ход идет до самого леса. С той стороны спрятан валуном и кустарником. Как только ты вылезешь, не торопись вставать, проползи до края леса, там можешь вставать и бежать.

   Девочка кивнула.

   — Видишь горшочек? Здесь будут находиться деньги, которые мы получили от графа. Беги как можно дальше, лучше в соседнее королевство: в Градон или в Вериас, неважно, лишь бы подальше отсюда. Денег хватит надолго, даже купить собственный дом.

   — Бабушка, я не пойму, почему ты так разнервничалась, нам что-то угрожает? — спросила девочка, заглядывая мне в глаза и ища поддержки.

   Не хотелось её пугать, но я чувствовала, что в ближайшее время должно что-то произойти, а чуйка меня еще ни разу не подводила.

   — На сердце неспокойно после прихода этого мужчины. Мне кажется, он тебя разыскивал.

   Как же я оказалась права, радовалась, что заранее предупредила свою девочку и все ей показала. Ночью я не могла долго заснуть и только хотела встать, чтобы посмотреть, кто так шумит во дворе, когда стёкла из окна полетели во все стороны.

   На шум выскочила Сонита.

   — Бабушка, что это? — её трясло от страха.

   — За тобой, ох, не зря сердце чувствовало, быстро одевайся и лезь в погреб, я их задержу. Беги, девочка, не думай обо мне, беги!

   — Бабуля, я не пойду без тебя.

   Вот этого я и боялась больше всего.

   — Меня они не тронут, а тебя увезут, спасайся, — прошептала я и подтолкнула ее. — Старайся все делать быстро.

   Как чувствовала, положила её сегодня в комнату, где сушила травы, а там окно маленькое и находится выше человеческого роста.

   В дверь забарабанили, а в разбитое окно кто-то полез.

   Долго не думая, схватила стул и с всего размаху ударила по голове мужчину. Он лишь охнул и повалился на пол. В дверь продолжали колотить.

   Пробегая мимо кухни, заглянула в открытый погреб, там никого не было. Я закрыла крышку и, немного успокоившись, открыла дверь. Успела сделать шаг назад, когда она распахнулась во всю ширь, и в дом ввалилось несколько человек.

   — Где она?

   — Кто? — сделала удивленное лицо.

   — Не делай из меня дурака, старуха, я спрашиваю про твою девку-проклятийницу, — процедил сквозь зубы рыжий мужчина.

   — Ах, так вы про мою ученицу? Она к родителям уехала.

   Сильная пощечина сбила меня с ног. Рыжий наклонился и ехидно улыбнулся.

   — Это только разминка, если еще раз соврешь, то прикажу избить до полусмерти так, что сама не захочешь жить. Еще раз повторяю вопрос: где девчонка?

   — Нет её, попросилась съездить в город, как только ушел ваш прихвостень.

   — Какой прихвостень? — хитровато улыбнулся рыжий.

   — Тот самый, которого вы послали на разведку.

   — Вот же, грисово отродье, опять прокололся, — грозно произнес он, затем оглядел своих бойцов. В комнате находилось десять человек. — Ну, и где она?

   — Так нет её, господин, видимо правду травница сказала, — ответил один из них.

   — Везде расставить своих людей, как только появится, сразу ко мне.

   — А как мы узнаем?

   — В каждую поисковую группу поставьте мага, тот сразу поймёт, где её искать, — недовольно произнес он.

   — Может, следилку отправить?

   — К чему ты привяжешь следилку, дурень, для этого кровь девушки нужна.

   Грисово отродье* – местное ругательство (грис- маленький зверек, очень похожий на крысу, но без хвоста. Мелкий пакостник и обжора. Стая грис может уничтожить целое крестьянское поле).

ГЛАВА 11

Интерлюдия

   — Под тем деревом, — Зен показал пальцем в сторону леса.

   Софья

   Когда мы с бабушкой оказались в замке, я чувствовала себя Золушкой, впервые попавшей на бал, вот и рассматривала во все глаза музейную красоту. Только времени, чтобы утихомирить мое любопытство, не дали, а повели в спальню к больному.

   Взгляд герцога словно приковал меня, я ощущала себя овцой перед убоем, таким тяжёлым и проницательным был его взгляд, но Роксана, как всегда, выручила меня, схватив за руку. Почувствовала, как меня окружила теплота её рук, и я словно маленький ребенок была окутана нежностью и заботой матери... Взгляд графа уже не казался таким страшным, недолго думая, принялась за дело, рассматривая лежащего передо мной светловолосого юношу, бледного, с заострившимися чертами лица, даже в таком состоянии остающегося очень привлекательным.

   Роксана отвлекла меня от раздумий и быстро шепнула, чтобы я осмотрела юношу и принялась его лечить. Для неё важнее всего было то, чтобы о моем появившемся даре никто не знал, хотя, по моему мнению, скрыть это было невозможно, но желательно пусть это произойдет намного позже. К моей радости, виконт очнулся, и я даже не заметила, как вскочила с кресла, на котором сидела, избавляя от проклятья виконта, и оказалась рядом с бабушкой. Видимо, сил было затрачено много, потому что все остальное было словно в тумане, мне сильно хотелось есть и спать, а чего больше, так и не смогла решить. Я спала очень долго и вечером следующего дня проснулась от чувства сильного голода, было ощущение, что скоро желудок сам себя начнет не просто есть, а жрать, простите за тавтологию. Неделю все было спокойно, но после прихода этого странного мужчины, зудящее чувство беспокойства стало подниматься изнутри, захватывая меня полностью. Только сейчас я стала понимать, что не собиралась общаться с ним. Но неожиданно остановилась и осмотрела его на присутствие негативной магии в организме, которое и является порчей, сглазом или проклятием, в зависимости от того, кто его сделал и с какими эмоциями. А в теле несчастного виден как облачко или спрут. После слов бабушки: «На сердце неспокойно после прихода этого мужчины, мне кажется, он тебя разыскивал», напряглась.

   Я еще сильнее разволновалась, а сейчас сижу в кустах на краю деревни и пытаюсь наблюдать, что там происходит. Почему пытаюсь? Было видно плохо, все же ночь на дворе, а пользоваться магическим зрением еще не научилась. Хоть бабушка велела мне убегать от дома чем дальше, тем лучше, я не могла оставить её одну.

   Дом загорелся совершенно неожиданно, отчего я вскочила и, не думая о том, что меня могут заметить, бросилась обратно. Но непонятная сила откинула меня, и я, ударившись об ствол дерева, заскользила вниз, успев подумать, что меня оттолкнуло словно от батута, и потеряла сознание. В себя пришла от солнечного лучика, пробившегося сквозь ветки деревьев и осветившего полянку. Я прислушалась: утро в лес пришло звонким щебетом многоголосых птиц, тихим шелестом листьев на деревьях и трескотней насекомых. Понемногу я стала приходить в себя и чувствовать, как боль утраты наполняет мое сердце, слезы подкатили к горлу, сдавив спазмом.

   Сквозь лесной шум мне удалось услышать мужские голоса. Это были те же самые мужчины, которые приходили к нам в дом, это они убили мою бабушку. Превозмогая боль в теле от неудобного лежания на земле, я перевернулась на бок, затем на живот и встала на корячках. Сильная злость образовалась в сердце, и я готова была выплеснуть все на этих отморозков, но чья-то тяжелая рука, опустившаяся на плечо, остановила меня.

   — Если ты сейчас это сделаешь, то выдашь саму себя. Кроме этого, после гибели аристократов сюда заявятся ищейки, и от этого пострадают все жители и Роксана. Она жива, избита сильно, но со временем все переломы и ссадины исчезнут, — услышала позади себя голос старосты.

   Непонятно куда все исчезло, я лишь тяжело вздохнула, почувствовав, что сжатая пружина в душе с прошлой ночи, отпустила меня, и разревелась.

   — Успокойся, девочка. Главное, что вы обе живы. Твоя бабушка словно чувствовала, что ты не уйдешь. Вот тебе адреса нужных людей, как устроишься, напиши. К этому времени, думаю, Роксана придет в себя и присоединится к тебе. Но это будет не скоро, ей надо увести преследователей от тебя подальше.

   Я лишь кивнула, даже будучи избитой, она думала про меня.

   — Вот тебе узелок, там немного еды. Сейчас пойдем, я провожу тебя, пока эти, — он кивком указал на мужчин, копошившихся в руинах пожарища, — не очухались и не стали проверять лес.

   Фрол подал мне руку, и я поднялась. Все тело ломило, а голова нещадно болела. Каждый шаг давался с трудом, хотелось улечься куда-нибудь, желательно на мягкую постель, и ни о чем не думать, но страх за свою жизнь подгонял убежать, спрятаться, забиться в какую-нибудь дыру, чтобы зализать раны.

   — Ничего, девочка, ты сильная, справишься. Если смогла среди хищников выжить в младенчестве, то сейчас тоже выдюжишь, — поддерживал меня словами мужчина.

   Шли мы долго, очень долго, время уже перевалило за полдень, а у меня в голове стучала лишь одна мысль:

   — Когда же привал?

   — Через час будем на месте, там и отдохнешь, — ответил Фрол.

   Видимо, я свой вопрос произнесла вслух. Мы пробирались лесом, по бездорожью, у меня уже подкашивались ноги, когда я услышала заветное слово:

   — Привал.

   Я распласталась, как доска, на мягкой травке и блаженно закрыла глаза.

   — Сонита, — я почувствовала, что Фрол сел рядом. — Ты же не Сонита?

   — С чего ты взял? — я старалась скрыть панику и придать голосу полное равнодушие.

   — Есть некоторые моменты в поведении девушек, которые никогда не сделает коренная жительница нашего мира.

   Я открыла глаза и внимательно посмотрела на старосту.

   — Какие, например? — я села и поперла спиной ствол дерева.

   — Ни девушка, ни женщина никогда не ляжет при чужом мужчине, — улыбнулся он.

   — Даже если она теряет сознание?

   — Потеря сознания – это одно, а просто лечь перед чужим, хотя и знакомым, считается неправильным и осуждается. Так поступают… м-м-м… женщины легкого поведения. Отсюда я сделал вывод, хоть ты и выглядишь как Сонита, но ты не она. А если взять то, что девушка долго не приходила в себя после отравления ядом арахнида, то ты пришлая. Мне о них рассказывала моя бабушка, раньше они часто попадали в наш мир.

   Я молчала, не зная, что ответить на домыслы мужчины.

   — Не заморачивайся, я все равно об этом никому не скажу. Говорю это потому, что рад познакомиться с пришлой, и жаль, что ты уедешь в другое королевство. Хотелось бы узнать о тебе побольше, — улыбнулся он. — Если немного отдохнула, то слушай меня внимательно. Я провёл тебя охотничьими тропами, и мы примерно в тридцати километрах от нашего поселка. Через пять минут выйдем к тракту, который ведет в портовый город Теран. Молодым девушкам там опасно, поэтому я попросил своего друга помочь тебе сесть на корабль, идущий в Вериас. На листке, который я тебе дал, все данные, куда ты должна отправить письмо после того как устроишься, и адрес моего друга Колина. Он маг, причем очень сильный, даже если так случится, и тебя найдут поджигатели, он сможет с ними справиться. Деньги у тебя только золотом?

   — Нет, есть медные, серебряные.

   — Спрячь золотые, медные понадобятся при въезде в город, серебряные – когда тебя представят капитану, с которым ты уплывешь на Вергас, а также для оплаты проезда караванщику. Там легче затеряться, и, кроме этого, ни зверолюди, ни оборотни своих жителей никогда не дадут в обиду, даже если будут являться друг другу врагами.

   Фрол посмотрел на солнце.

   — Нам пора, скоро на дороге появится караван.

   Меня всегда поражало умение жителей ориентироваться по солнцу. Они точно знали который сейчас час. Мы успели подойти к краю леса, когда появись первые телеги каравана.

   Фрол помахал рукой, а я стояла в ступоре, пока он изъяснялся с хозяином каравана.

   — Сонита? — когда я подняла голову, то поняла, что он уже не раз меня окликнул. — Подойди сюда.

   Стараясь не смотреть на страшилищ, похожих на огромных аллигаторов длинной в четыре метра, я подошла ближе. Он успел шепнуть на ухо.

   — Я же говорил, что пришлая, наши дети с детства видели ездовых дракалов.

   Я поздоровалась.

   — Вот, господин Аларик Утонс, это моя племянница. Ей надо в Теран. Она травница. Если вдруг что-то случится, спасёт от напастей Всевышнего, сможет лечить в дороге.

   Мужчина хмыкнул, но кивнул, затем посмотрел своими карими глазами на девушку.

   — Десять серебряных.

   Я вынула заранее приготовленные монеты и отдала караванщику.

   — Сядешь в кибитку, третью по счету. Там едет одна старушка. С ней никто не хочет общаться, от нее пахнет гнилью, другого места предложить не могу, все занято.

   — Спасибо, господин Аларик Утонс.

   Он махнул рукой. Караван двинулся, а Фрол, сосчитав кибитки, помог мне подняться в третью.

   — Будем ждать от тебя вестей, Сонита. Будь осторожна, девочка.

ГЛАВА 12

Интерлюдия.

   — Травница нашла вовремя и приютила – это я узнал от жителя деревни. А вот как в ней правилась магия проклятийницы, когда у Варнов в роду никого нет с этим даром, удивляет до сих пор. Но я люблю загадки и эту со временем разгадаю.

   Софья.

   Как только я очутилась в бричке, на меня обрушился зловонный смрад гниющего заживо тела. Я приоткрыла полог кибитки для света и увидела в углу старую женщину: худую, тощую, тихо постанывающую. Глаза у нее были закрыты, а тело пылало от лихорадки, видимо она была без сознания. Когда наклонилась над больной, она резко открыла безумные глаза, отчего я резко отшатнулась.

   — Чего тебе? — грубо спросила она.

   — Что с вами? — спросила, не обращая внимания на ее тон.

   — А разве не видно, что умираю и осталось мне жить не больше одной ночи? Все-таки Аларик не сдержал слова и подселил ко мне тебя.

   — Покажете свою рану?

   — Зачем это тебе, вредно молодым девицам смотреть на гниющие болячки.

   — Я травница и не такое видела, — ответила женщине и села рядом.

   Просканировав весь организм больной, как учила меня бабушка, поняла, что дело действительно плохо. Женщина получила рану, когда на них ночью неожиданно напал хищник. Старушка лежала ближе всех, увернуться успела, но коготь зверя проехался по ноге, распоров её почти до кости. Вроде промыли, но все же рана стала болеть, а потом и вовсе загноилась. Пока осматривала рану, эту информацию мне успела сообщить Анура, моя соседка. Она же сообщила, что до портового города ехать седмицу. Это конечный пункт прибытия каравана. За это врем я планировала поставить на ноги старую женщину.

   Первый привал у нас был на обед. Готовили его три женщины, которые подрядились на эту работу, чтобы заплатить за проезд лишь половину суммы. Я бы тоже не отказалась от этого, но состав женщин набирался на начальном этапе пути, там же набирают и охранников. Хорошо, что еще не отказались взять с собой. По-моему, рассчитывали на то, что я буду ухаживать за старушкой, в этом караванщик не ошибся. Поинтересовалась у Ануры, нет ли у нее котелка, на что она указала в угол кибитки. Здесь была посуда, которую она брала с собой, и сама кибитка оказалась её собственностью, так что караванщик не имел права меня подсаживать и брать за это полную сумму. Не буду требовать обратно – что отдала, то отдала.

   Как только караван остановился, и все высыпали на большую полянку, которая находилась недалеко от речки, я соорудила костер для своих нужд. Набрала в большой котелок воды и поставила её кипятить, чтобы в нем заварить ромус – траву, произрастающую буквально везде и имеющую противовоспалительное, противомикробное и успокаивающее свойства. А это как раз то, что мне было нужно.

   Приготовив траву, я дала ей отстояться, процедила и поставила остужаться. Затем взяла более маленький котелок, и в нем из сбора трав, непонятно каким образом оказавшихся в вещах, которые мне успела всунуть в руки Роксана, взяла горсть. Травы были слегка повядшие, но не сухие. Для приготовления мази этого было достаточно.

   Мелко разорвала руками траву и деревянной ложкой стала давить, чтобы выделился сок. Затем в маленькой кружке растопила жир, который выпросила у женщин, готовивших ужин. После того как он немного остыл, я влила жир в котелок и, закрыв тряпкой, оставила его на сутки, периодически перемешивая.

   К этому времени чай из ромуса успел остыть, и я, процедив, перелила его в кувшин. Он будет как для внутреннего, так и для внешнего применения.

   Вновь поставила воду и, дождавшись, когда она закипит, бросила туда порванные заранее лоскуты материи, которые я нашла в вещах женщины. Все было готово для лечения.

   Мазью можно было пользоваться только завтра (лучше бы послезавтра, но время поджимало), поэтому, освободив место в телеге, чтобы вода не попала на вещи, я попросила передвинуться женщину и стала промывать её рану. Она вначале терпела, но чем глубже я проникала внутрь, тем сильнее стонала Анура, а, не выдержав боли, и вовсе заорала. Я не могла остановиться, надо было все очистить от гноя.

   Странно, но кибитка, которая была установлена на дракале, даже не дёрнулась от льющейся на него воды и крика женщины.

   — Что у вас тут происходит? — резко распахнулся полог кибитки, и показалось недовольное лицо старшего караванщика.

   — Извините, господин Аларик Туронс, я смываю весь гной, иначе нельзя, — спокойно ответила мужчине.

   — Ты же маг, неужели не могла бросить обезболивающее заклинание? — нахмурил он брови.

   — Магия недавно пробудилась, и я не умею ею пользоваться, — ответила я, а ведь действительно, так привыкла жить без магии, что не подумала о ней.

   — Ох, молодёжь, — покачал он головой и взмахнул рукой.

   Женщина тут же затихла.

   — Если вылечите, буду только благодарен, обещал её сыну довезти мать в целостности и сохранности. Если надо обезболить, зовите.

   Полог опустился, и мы переглянулись. Ни она, ни я не ожидали от мужчины человеческого участия.

   Пришлось еще два раза приглашать караванщика, чтобы обезболить заклинанием. К вечеру температура стала спадать, но сама рана выглядела еще неважно. Утром следующего дня промыла еще раз и стала мазать приготовленной мазью. Через три дня Анура встала на ноги, а еще через два спокойно могла ходить. Рана еще побаливала, но всё же заживала, хоть и медленно.

   Ехали мы шесть дней спокойно. Иногда кто-нибудь подходил ко мне посоветоваться, что можно принять в дороге от головной боли или, простите, от диареи, но никто серьезно не болел.

   К концу шестого дня, когда наш караван въехал в лес, мы наткнулись на другой, состоявший из десяти подвод. Везде валялись трупы обозных возчиков, смешанные с раненными. Между ними ходили женщины, разыскивая своих близких. Охраны не было, а ездовые не смогли оказать достойного сопротивления. Лошадей увели разбойники, кроме одной, которая валялась рядом с телом старшего караванщика. Аларик подошёл ближе и, увидев убитого, заскрипел зубами. Наклонившись, он закрыл глаза мужчине.

   — Ищите раненных и складывайте в обозы. Кто может, возьмите к себе детей и женщин, надо скорее уезжать отсюда, чтобы мы не нарвались на неприятности, до трактира осталось около двух часов пути, — скомандовал он.

   Я увидела женщину, которая стояла в ступоре и смотрела на молодого мёртвого мужчину. Вся его рубашка была заляпана кровью. Двое малолетних детей, старшему из которых было чуть больше четырех, уцепились за юбку матери и тихо подвывали. Схватив за руку, я подвела женщину к кибитке. Сначала закинула старшего, который упорно не хотел отцепляться от юбки матери, затем младшего. Увидев, что дети в кибитке, женщина полезла сама.

   Мёртвые тела сложили в стороне от дороги, закапывать не разрешил караванщик, сюда должна была прибыть королевская служба и обследовать место преступления. По словам Аларика такого разбоя уже давно не встречалось, на дорогах было спокойно. А через два часа караван въехал в небольшое поселение, где находился трактир.

   Увидев прибывших, хозяин трактира растерялся.

   — Эдми, что застыл? — полная женщина выскочила из кухни. — Нужно вызвать стражников и рассказать о происшествии, остальных устроить на ночлег.

   Словно от оплеухи мужчина очнулся и стал действовать

   — В первую очередь надо позвать из деревни травницу. Фрила – хороший лекарь, поможет, — продолжала командовать женщина. — Гит, сбегай за ней, объясни ситуацию, пусть несет сюда все свои травы.

   Пока прибыла травница из деревни, я успела набрать за домом растения и заварить в котле. Ромуса понадобится много. Всего раненных было восемь человек, двое из них совсем тяжелые.

ГЛАВА 13

Интерлюдия

   — Правильно говоришь, Эдми, надо Фрилу предупредить, чтобы она случайно не проболталась.

   Софья

   Я вымоталась, пока осматривала раненых и лечила. К концу дня была магически выжита насухо, если не считать маленькой части, которую нельзя было использовать, чтобы не потерять вовсе свой дар. Не помню, кто отвел меня в комнату и помог раздеться. Проснулась на рассвете, так и лежала, пока внизу не послышались голоса хозяев. Хозяин нашего каравана решил остаться на ночь в трактире, среди раненых купцов был его родственник.

   С одной стороны – это было хорошо, я не могла бросить раненных и оставить с деревенской травницей. Видела, как ей приходилось несладко: магия у нее была крошечная, дара хватало только на зарядку настоек и мазей. А с другой стороны – боялась, что преследователи меня нагонят. А в том, что они поедут меня искать, не сомневалась.

   Я встала, умылась и быстро сменила одежду. Надо было простирнуть грязные вещи, но с заботами не было времени, что уж там, до города осталось ехать сутки, потерплю. Мы должны были позавтракать и пуститься в путь. Аларик предупредил, что завтра к обеду будем в Теране. Скорее бы уж.

   Неприятный холодок пробежался по телу, я знала, что сегодня что-то случится. Чуйка еще ни разу не подводила меня. Вышла из комнаты и, пройдя по коридору к лестнице, увидела полноватого мужчину, который что-то спрашивал у хозяев таверны. Резко нырнула обратно и спряталась за угол. Это был тот самый вечно потеющий мужчина, побывавший в гостях в тот самый злополучный день.

   — Травница, говорите? Есть у нас травница, а зачем она вам?

   — Обокрала моего хозяина и исчезла в неизвестном направлении, теперь разыскиваем. Не скажете, в какой она комнате?

   Я напряглась, рисуя в голове пути отхода.

   — О какой комнате вы говорите? Она в деревне живет.

   — Как в деревне? Купила там дом?

   — Нет, он достался ей по наследству от матери. Сначала там жила её бабушка, затем её мать и сама Фрила.

   — Вы сейчас о ком говорите? — разозлился мужчина.

   — Так о травнице, господин, вы же сами поинтересуетесь.

   Мужчина замолчал, зло поглядывая на трактирщиков.

   — А среди проезжающих не было симпатичной рыжеволосой девушки со светло-зелеными глазами? — прищурился он, в ожидании ответа.

   — Среди наших гостей не было, но может быть девушка оказалась в том самом караване, который разграбили, а людей убили. Несколько мужчин остались живы, и то сильно раненные, — ответил Эдми.

   — Могу ли я с кем-нибудь из них поговорить?

   Я не услышала, что ответили ему хозяева. В это время меня кто-то взял за руку. Подскочив от испуга, резко повернулась, чтобы ударить того, кто успел меня поймать, и бежать отсюда без оглядки.

   — Извините, госпожа, я не хотела вас пугать, — прошептала растерявшаяся девушка, в которой я признала официантку. — Я зову, а вы меня не слышите. Дядя велел вас вывести черным ходом и передать в руки господина Аларика.

   Я выдохнула с облегчением и пошла вслед за девушкой. Мы дошли до конца коридора. Она вынула ключи и открыла дверь, за которой находилась лестница. Спустившись, оказались в маленьком помещении, больше похожем на сарай, где держат разную утварь. Кто-то на меня накинул черный плащ и шикнул.

   — Иди спокойно и ни о чем плохом не думай. Сейчас окажешься в своей кибитке, — услышала голос Аларика Туронса. — Как отъедем, поговорим.

   — Эй, кто это с вами? — молодой мужчина, стоявший возле входа в трактир, сделал шаг вперед.

   — Внучка моя, не видишь, что беременная? Плохо ей стало, — услышала я голос Ануры.

   — Поезжайте, — ответил мужчина и небрежно махнул рукой.

   Караванщик помог мне залезть в кибитку и прикрыл полог. Я сняла плащ и, увидев улыбающуюся женщину, всхлипнула и прижалась к её груди. Она обняла меня и, гладя по спине, говорила слова утешения. Наконец, истерика стала отходить, и я смогла вздохнуть с облегчением, что вновь оторвалась от погони.

   — Я догадывалась, что ты в бегах, но не думала, что все так серьезно. Расскажешь? Может, я могла бы помочь советом.

   Тяжело вздохнув, начала свой рассказ, начиная с того момента, когда очнулась после укуса арахниды. Постепенно рассказала, как помогала Роксане, как нас вычислил человек, бывший в трактире, и решил меня забрать с собой. О том, что бабушка нашла меня еще в младенчестве в лесу, и удивительно, как меня не сожрали хищные звери.

   — Они бы тебя не тронули. В свое время я была очень сильным магом, но в последней войне между драконами и степняками вся выгорела. Ты – сильный маг, и в виде отголосков чувствую, что кровь у тебя изменилась после яда, а также ты обладаешь магией жизни и еще двумя дарами, но, извини, сказать не могу. Так вот, хищники чувствуют магию жизни и никогда не навредят их носителю.

   Я из памяти настоящей Сониты выудила, что драконы – жители королевства Драга, которое находится на том же самом материке, что и королевство Сандиго, где жила я с Роксаной… А степняки – это маленький народ очень маленького роста, который живёт в степях под землей. Что уж они не поделили с драконами – неизвестно, но Сандиго встало на сторону королевства Драга и победили.

   — Тут два варианта ответа, почему ты им понадобилась: первый – связан с тайной твоего рождения. Не сама же ты оказалась на поляне в лесу, второй – они увидели в тебе какой-то дар, который привлек их, словно грисов на еду.

   — Анура, почему ты назвала меня беременной?

   — Я как только посмотрела на тебя сразу пришло в голову. Когда на тебя накинули плащ, то спрятали руки и узел с твоими вещами, от этого казалось, что ты носишь ребенка и находишься на последнем месяце, — рассмеялась старая женщина. — А теперь поспи, ты вчера замоталась, когда вытаскивала людей из-за грани.

   — Ой, я даже забыла поинтересоваться, что с ними?

   — А что с ними может быть, если им оказана такая помощь?! — ухмыльнулась Анура. — Это же они уговорили Аларика тайно вывести тебя из дома, не понравились им расспросы во время завтрака. Ох, я же забыла, что ты голодная. На вот, кусок пирога, который нам дала в дорогу сердобольная хозяйка заведения.

   Я ела вкусный мясной пирог и думала, как же все-таки хорошо, что рядом есть такие добрые люди.

   — Интересно, сколько потребует с меня денег за помощь глава каравана? — поинтересовалась я

   — Ничего, за помощь людям он получил много товара задарма. Ведь тем, кто погиб, они уже не нужны.

   — А как же их родные и близкие? Может, они сидят голодные? — возмутилась я.

   — Таков у них закон. За помощь в похоронах он забирает у них товар.

   — Неправильный какой-то у них закон, — возмутилась я.

   — Ложись-ка ты отдыхать, — усмехнулась женщина, — чем больше спишь в дороге, тем быстрее идет время.

   Я действительно почувствовала, что глаза у меня закрываются, и провалилась в царство Морфея. Мне снился странный сон, всё было сумбурно и связано с моей прошлой жизнью. Сначала увидела Руслана, который лежал на могильном холмике и просил у меня прощение. На могильной плите была моя фотография и даты рождения и смерти. Его отец пробовал поднять моего бывшего мужа, но тот сопротивлялся. Затем я увидела свои поминки и пыталась достучаться до матери, сказать, что у меня все хорошо, но прозрачная пелена, которая разделяла меня и близких, не пропускала внутрь. С удивлением заметила на поминках Димку (мы не были такими уж друзьями), а затем его встречу с Максом, но их разговор не доходил до меня. Такая тоска по любимому захватила мое сердце, словно не он меня недавно предал. Я смотрела на него и не могла оторвать взгляда. Неожиданно лицо Макса изменилось, и он, развернувшись, медленно пошел по тротуару, не смотря по сторонам, вышел на проезжую часть, где его сбила машина. Это произошло за какие-то доли секунды, что я не успела испугаться. Лишь на грани слышимости удалось прочитать по губам: «Я люблю тебя». Он смотрел на меня, видел меня, я уверена в этом. Очнулась от толчка и услышала.

   — Сонита, ты так металась во сне, словно пыталась вырваться откуда-то, но у тебя не получилось.

   — Кошмары видела, — буркнула я и ушла в себя, вновь переживая свой сон.

ГЛАВА 14

Софья

   Наш караван остановился на рыночной площади возле трактира «Кружка». Все, кто доехал благополучно, были довольны, что обошлось, и среди них все живы и здоровы. Трое из выживших в резне на дороге мужчин подошли ко мне.

   — Госпожа травница, мы очень благодарим вас за помощь. Если что-то понадобится, обращайтесь к нам, — сказал самый старший из них и протянул мне листок. — Здесь наши адреса. Если произойдет что-либо, вы можете положиться на нас. Может так случится, что нас не будет, вам стоит только показать эту записку, как наши родственники решат вашу проблему. Мы перед вами в неоплатном долгу.

   Мужчины поклонились в пояс, а я от растерянности не знала, что ответить. Сзади стояла Анура и тихо посмеивалась. Я все же вылечила её ногу. Хоть она еще прихрамывала, но у меня была уверенность, что скоро всё заживет.

   — Большое спасибо за предложение, но у меня есть к кому обратиться, — улыбнулась я, а на душе стало светло и радостно.

   — Хм, извините, госпожа, если лезу не в свое дело, но, как мы поняли, те мужчины разыскивали вас? Не смотрите, что мы не относимся к аристократам, но у нас много знакомых среди них и в случае чего вопрос можем решить.

   — Еще раз спасибо. Не знаю, чего они хотят от меня. Избили бабушку, сожгли дом, хотели меня забрать с собой, поэтому я скрываюсь, вы правильно заметили. Но у меня есть адрес, куда я должна обратиться.

   — Меня зовут Бахрам, пойдемте, я провожу вас.

   Я замялась, стоит ли доверять этим людям. Хотя, с другой стороны – я их спасла, а с другой – именно они уговорили караванщика спасти меня.

   — Не бойтесь, никто не обидит вас. Мы вам жизнью обязаны.

   Мужчина все же понял мою заминку, от этого стало стыдно, и я решила исправить неприятную ситуацию.

   — Пойдемте. Мне надо на улицу Портовая, дом 4…

   — Так вы к Барху одноглазому?

   — К кому? — я растерялась.

   — К Барху Эдвону, мы его кличем Одноглазым, он в драке с пиратами потерял глаз. Его посчитали убитым, а он выжил при нападении, но остался калекой.

   — Мне тоже в ту сторону, я живу на Прибрежной улице. Садитесь в кибитку, довезу вас, — улыбнулась Анура.

   — Иди, женщина, в кибитку, сам разберусь с дракалой, — проворчал Бахрам.

   Он уселся между двумя костяными наростами животного, куда приделали специальное сиденье для возчика.

   Анура лишь улыбнулась и последовала его совету.

   Я изумленно посмотрела на старую женщину.

   — А кто раньше был возницей у нашей кибитки? Как-то не подумала обратить внимание.

   — Никого и не было, — усмехнулась она. — Ни разу не слышала, почему в караван чаще всего запрягают на дальние расстояния ящеров, а не лошадей?

   Я лишь отрицательно помотала головой.

   — У них непонятный инстинкт. Куда пойдет старший дракал, туда следуют остальные…

   — Получается, если самый старший захочет броситься с утеса, остальные последуют вслед за ним?

   — Получается так. С возрастом они избавляются от этого, но до двадцати лет следуют один за другим, поэтому во главе каравана идет самый старший с возничим. Возраст дракала в караване может быть разным, а живут они около пятидесяти лет. Вначале идет самый старший, затем помладше, третий – еще младше… Надеюсь, поняла.

   Доехали мы быстро до дома знакомого старосты (странно, откуда они знакомы?). Бахрам соскочил с ящера и, подойдя к одноэтажному белому дому, постучался в калитку. Долго никто не отвечал, наконец, кто-то завозился, и калитка распахнулась. Перед нами стояла среднего возраста женщина с растрепанными волосами, покрытым красными пятнами лицом и опухшими от слёз глазами.

   — Эвис, а где Барх?

   Женщина непонимающе посмотрела на Бахрама и, увидев знакомое лицо, горько расплакалась.

   — Нет его, третий день уже нет. Пошел ловить рыбу, а тут неожиданно нагнало тучи и два дня штормило. Сегодня уже третий день, а его все нет, — в голос завыла женщина.

   — Хватит, Эвис, не хорони заранее, пока сама не увидишь мертвым, а ты знаешь Барха, просто так он никогда не сдается.

   Женщина лишь кивала, но я чувствовала, что слова мужчины не доходят до неё. Она погрузилась в свое горе, закрывшись ото всех.

   — Эвис?...

   — Не надо сейчас её трогать, это бесполезно. Тут два выхода: или она потеряет рассудок от горя, или выползет из своего кокона и начнет жить дальше без него, — тихо, но твердо произнесла Анура.

   Мужчина лишь кивнул, затем с растерянностью посмотрел на меня.

   — Вы можете мне сказать, что хотели от Барха Одноглазого, может я смогу помочь?

   — Я хотела уплыть на Вергас. Староста сказал, что он должен мне помочь, так как у них свои счеты.