Купить

Не трожь дракона! Это на Новый год. Анастасия Никитина

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Я люблю День зимнего солнцеворота и Новый год. А вот праздновать всё это просто ненавижу! Особенно в этом году, когда у меня появился шанс пробиться на практику к настоящему дракону. Всего одно место, и сотня желающих. Мне готовиться надо, а дома ждут кулинарная гонка, визиты шумных родственников, лишние килограммы на бёдрах и матушка со своими антинаучными предсказаниями… Поневоле озвереешь. А тут ещё этот нахал как снег на голову свалился. Мало ему было уронить меня в сугроб, он ещё и поселился в моей комнате! Ну ничего, у нас тут Новый год на носу. А значит, я нервная, злая и вообще ведьма! Держись, квартирант – одним сугробом ты у меня не отделаешься!

   

ПРОЛОГ

Любите ли вы зимний солнцеворот так, как любит его моя матушка? Запечённые яблоки, аромат корицы и мандаринов, огоньки, весело подмигивающие с каждой лавки, и предвкушение нового старта, нового года, в котором уж точно всё будет лучше, чем в прошлом.

   Ненавидите ли вы зимний солнцеворот так, как ненавижу его я? Сначала беготня по лавкам и рынкам, готовка и уборка до изнеможения, дразнящие ароматы из каждого шкафчика на кухне и вечное «Не трожь! Это на Новый год!». А потом толпы родственников, любимых и не очень. И всем надо радостно улыбаться. Даже тем, кого хочется обнять до хруста шейных позвонков. А уж про классическое «доедание» слегка заветревшихся салатиков и подсохших тортиков в течение недели после праздников и вспоминать не хочется. Диету, чтобы привести себя в порядок после этого аттракциона невиданной щедрости, я за месяц до праздника подбирать начинаю. А на всевозможные деликатесы и два месяца спустя смотреть не могу.

   Вот и в этом году всё шло по заранее утверждённому плану. Кем утверждённому? Так моей почтенной матушкой. У неё, видите ли, с Днём зимнего солнцеворота связано множество прекрасных воспоминаний и не менее восхитительных ожиданий. Поэтому празднуем всегда с размахом. Чувствуете подвох? Воспоминания и ожидания у неё, а страдать должны окружающие. А поскольку живём мы с ней вдвоём, то страдаю всегда я. Зато с размахом...

   

ГЛАВА 1. Время, когда путеводные звёзды сходятся в сугробе

– Ну ма-ам, – безнадёжно протянула я, бросив бесполезные попытки достучаться до здравого смысла и воззвав к милосердию. – У меня через три недели отборочные испытания для практики. Мне готовиться надо! Чем тебе эта корица не угодила?!

   Я потрясла над головой увесистым мешочком с корицей. В воздух взметнулось облачко ароматной пыли.

   – Всем не угодила, – отрезала матушка. – Неизвестно, сколько она валялась в том ящике. Наверняка выдохлась давно. Кроме того, там рядом стоял пакет с сушёным чесноком. Ты же не хочешь, чтобы запечённые яблоки пахли чесноком, а не корицей?!

   – Да не пахнет она чесноком! – возмутилась я, чихнув.

   – Это только так кажется, – припечатала она. – Живо на рынок.

   – Мам, но испытания...

   – Ты и так всё знаешь. Полгода из книг носа не показываешь, все экзамены на «отлично» сдала. Можно денёк-другой и с семьёй побыть.

   Я в сердцах швырнула полотняный мешочек обратно в ящик, из которого его вытащила, и круто развернулась на каблуках. Обычно мама добрейшей души человек. Договориться с ней ничего не стоит. Но только если речь не идёт о зимнем солнцевороте. И всё из-за глупого семейного помешательства. Дескать, девицы из нашего рода свою судьбу могут только на зимний солнцеворот встретить и никак иначе.

   Языки бы узлом позавязывать всем ворожеям на свете за такие предсказания. Но матушка в это верит. Она же и себя считает предсказательницей. Карты раскладывает, чаинки изучает и в хрустальный шар пялится. Что ей там померещилось – то и правда. А моим мнением никто не интересуется. Празднуем, и точка.

   Поминая недобрым словом замшелые семейные легенды и антинаучные практики гадалок всех мастей, я оделась и поплелась на рынок. Мороз ощутимо покусывал за щёки. Руки пришлось тут же засунуть в муфту, потому что варежки я впопыхах забыла дома, а возвращаться не рискнула. Мало ли нехватку чего ещё могла обнаружить матушка. С неё станется нагрузить меня метровым списком вместо того, чтобы дожидаться завтра разносчика.

   Я покачала головой и принялась повторять в уме семь способов применения горицвета в изготовлении лечебных эликсиров. Повторялось плохо. Не одну меня вытурили сегодня на улицу на ночь глядя. Правда, недовольна этим фактом, похоже, была только я. То и дело в уши врывались громкий смех, звуки праздничных мелодий, обрывки чужих разговоров. Все спешили на ярмарку, в которую превратился на время праздников наш небольшой городской рынок.

   Меня то и дело толкали развесёлые парочки. Пришлось топать по самому краю тротуара: мне в отличие от них спешить было некуда. Чем раньше вернусь, тем быстрее матушка нагрузит меня очередным заданием. А по пути хоть повторить что-то можно.

   Я настолько погрузилась в теорию зельеварения, что совершенно перестала обращать внимание на окружающее. И тут же за это поплатилась. Повернула за угол и буквально врезалась в выскочившего мне навстречу парня. Хотя, конечно, это он в меня врезался. Надо же было нестись с такой скоростью. Но, увы, в данном случае это особой роли не играло – не успев и глазом моргнуть, в сугробе по уши в снегу оказалась я. Ещё хорошо, что сугроб подвернулся, а то вылетела бы прямо на проезжую часть под колёса самоходкам.

   – Ты что творишь?! – возмутилась я, пытаясь выбраться из кучи рыхлого снега.

   – Прошу прощения, – черноволосый парень, нервно оглянувшись, протянул мне руку.

   – Смотреть надо, куда несёшься! – буркнула я, берясь за крепкую ладонь.

   – Вот он! Держи! – донеслось из-за угла.

   – Извини!

   Наглец разжал пальцы как раз в тот момент, когда я поднималась. Внезапно потеряв равновесие, плюхнулась обратно в сугроб, из которого уже почти выбралась. А парня и след простыл!

   «Вор!» – осенило меня.

   Мимо, грохоча подкованными железом сапогами, пронеслись стражники. К счастью, облепленную снегом девицу, копошащуюся в сугробе, они не заметили. Иначе отвратительный поход на рынок получил бы достойное завершение: посещение околотка и долгие объяснения со стражей. Тем более что рассказать им мне было особо нечего. Наглого воришку, которого они ловили, я видела всего несколько мгновений. Да и то большую часть внимания ухлопала не на его внешность, а на попытки отплеваться от снега и выбраться из сугроба.

   Пожелав паршивцу свалиться в городской пруд и отправиться в камеру уже в виде глыбы льда, я кое-как поднялась на ноги. Вокруг было тихо. Только откуда-то издалека доносились приглушённые возгласы, и мерно гудела отголосками музыки и гомона близкая ярмарка. Выругавшись, я по мере сил отряхнула снег, набившийся, казалось, в каждую складку одежды, и поплелась туда. Корицу никто не отменял.

   Приправу я купила в первой попавшейся лавке. Идти через половину ярмарки к любимому торговцу матушки не было ни сил, ни желания. От всего снега, собранного в сугробе, избавиться не удалось. Он начал таять, что явно не добавляло желания гулять. Да что там! Мне даже за шиворот несколько ледяных капель просочилось. То ещё удовольствие, скажу я вам.

   Обратно домой я неслась едва не быстрее давешнего воришки. Только не хватало вместо отборочных испытаний отправиться в постель с простудой!

   – Ты долго, – проворчала матушка, не оборачиваясь, едва я открыла дверь. – Корицы не было?

   – Была, – я плюхнула на стол небольшой мешочек и поспешно выскользнула из кухни. Если бы матушка увидела, в каком виде явилась домой её дочь, то охов и ахов хватило бы ещё на час. И тогда бы я точно простудилась.

   Отогревшись под горячим душем, я проглотила для профилактики антипростудный эликсир и снова села за книги. Но не тут-то было.

   – Рихана! – пробился с первого этажа подозрительно радостный голос матушки. – Спускайся, стесняшка!

   

ГЛАВА 2. Странный гость

Я поморщилась. Мнимой стеснительностью матушка обычно объясняла родственникам моё нежелание радоваться гостям. И раз уж она обозвала меня стесняшкой, значит, явились очередная троюродная кузина или двоюродный дядюшка. Видеть тех, кого я и по именам-то не всегда знала, желания не возникало. Но и альтернативы не было. Если «стеснительность» заходила слишком далеко, матушка без малейших сомнений приводила дорогих гостей прямо в мою комнату.

   Покосившись на разложенные вокруг свитки и стопки тетрадей с конспектами, я ускорила шаг: появления малолетних кузенов и кузин подготовка к испытаниям не переживёт.

   – А вот и она! – радостно воскликнула матушка, завидев меня на лестнице. – Спускайся, дорогая, выпей с нами чаю.

   – Мам, я только на минутку. У меня там…

   – Да знаю я, знаю. Подождут твои конспекты, – отмахнулась маман, едва не силой усаживая меня на стул. И тут же с улыбкой сообщила. – Она такая старательная, одни учебники на уме. На юношей даже смотреть не хочет. Всё ждёт того единственного, который…

   – Мам! – возмутилась я, чувствуя, как вспыхнули щёки, и, вскинув голову, впервые посмотрела прямо в лицо молчаливому гостю. – Ты?!

   – О! Так ты помнишь Арнольда! – обрадовалась матушка. – Когда вы виделись в последний раз, ты была во-от такой.

   Она взмахнула рукой над полом. Судя по этому жесту, в те далёкие времена я едва достигала макушкой плинтуса.

   – Арнольд, значит, – протянула я, пристально разглядывая невежу, который пару часов назад окунул меня в сугроб.

   – Арнольд, – парень вздёрнул подбородок и скрестил руки на груди, ясно давая понять, что так просто не сдастся.

   – И как твоя фамилия, Ар-рнольд? – прошипела я. Залётный вор уж точно не мог знать моих многочисленных родственников.

   Попытка вывести мошенника на чистую воду провалилась на старте. Точнее, её провалила матушка, возмущённо замахав руками:

   – Ты что, забыла?! Это же сын Саши Болго, сводного брата твоей троюродной тётки по…

   – Спасибо, мама, я вспомнила, – с сарказмом фыркнула я, заметив самодовольную улыбку на физиономии парня. Интересоваться семейными делами явно не стоило. Матушка, которая вела обширную переписку, наверняка успеет посвятить меня во все подробности куда раньше, чем пробравшемуся в наш дом мошеннику придётся открыть рот.

   – Ну вот и прекрасно. Тогда я пока подготовлю ванну и вещи, а ты…

   – Какие вещи?

   – Ой, это просто ужас! Представляешь, у Арнольда украли багаж прямо у нас на вокзале. Только отвернулся, а чемодана нет! Просто безобразие. Куда только стража смотрит!

   – Наверное, за воришками гоняется, – ухмыльнулась я, пристально рассматривая самозваного родственничка.

   – Дождёшься от них, – проворчала матушка. – Ну всё, хватит болтать. Арнольд и так промёрз до костей. Ему срочно нужны горячая ванна и шерстяные носки. Так что я этим займусь, а ты пока покажи брату свою комнату и разбери там диван. А то знаю я твою учёбу – всё книжками завалено. Присесть негде, не то что спать.

   «Да какой он мне брат!», – хотела было возмутиться я, но тут до меня дошло, что именно выдала маман.

   – Он что, будет спать в моей комнате?!

   – А ты как хотела? – пожала плесами матушка с какой-то странной улыбкой. – В комнате для гостей будет тётя Алиса с семьёй, у меня Рина и её дети, а в гостиной дед Воля со своей седьмой женой устроится.

   – С восьмой, – машинально поправила я. – У него в прошлом году была уже восьмая.

   – А, ну тогда с девятой. Он в прошлом месяце снова женился, я же тебе говорила.

   – Уже в который раз…

   – Не смей осуждать дедушку, – нахмурилась матушка. – Он ищет настоящую любовь и никого не обманывает. Это достойно восхищения. Всё, идите.

   – Но, мам! – спохватилась я.

   – Никаких мам! Арнольду негде спать, кроме как у тебя.

   – Постели ему в леднике.

   – Что?

   – Ничего, это я о своём.

   Маман смерила меня подозрительным взглядом, но переспрашивать не стала. Мысленно пожелав всем родственникам, как настоящим, так и фальшивым, провалиться в бездну хотя бы на новогодние праздники, я поплелась к лестнице. Следом топал Арнольд.

   «И зачем только в прошлом месяце плотника вызвала, – мелькнула в голове дурацкая мысль. – Сейчас бы этот провалился в гнилую ступеньку, и прощай проблема».

   Мечтая о несбыточном, я и не заметила, как снова оказалась в своей комнате.

   – А я думал, это гостиная у вас маленькая, – разочаровано протянул парень, окинув моё логово презрительным взглядом. – Как ты тут разворачиваешься?

   – С трудом, дорогой братец, с большим трудом, – оскалилась я. – Где уж тут гостя приветить со всем уважением. Кстати, могу посоветовать отличную гостиницу. Там гораздо просторнее.

   – Ну что ты, сестричка. На зимний солнцеворот даже гостиничный нужник уже сдан, оплачен и заселён, – парень до миллиметра повторил мою язвительную ухмылку, – И потом, мне тут нравится. Уютненько.

   Этот гад хозяйским жестом смахнул в сторону парочку лабораторных и плюхнулся на диван.

   – Уютненько?! – окончательно обозлилась я, выдёргивая из-под наглой задницы любимый халат. – Знаешь, что?!

   – Что, сестричка?

   – Я тебе не сестричка!

   – Ах, прости. Кузина. Конечно, кузина.

   – Значит, по-хорошему ты не хочешь? – нахмурилась я.

   – А что я сделал плохого? – лже-Арнольд ещё основательнее умостился на диване. – Случайно тебя толкнул? Ну, так не убил и даже не покалечил. Впрочем, могу ещё раз извиниться, если для тебя это так важно.

   – Да плевать мне на твои извинения!

   – Тогда в чём проблема?

   – В том, что ты не Арнольд, не сын какого-то дяди Саши, которого я в упор не помню, и уж точно мне не родственник! Вот в чем проблема!

   – И что с того?

   – Ага! Признался!

   – Ни в чём я не признавался. То, что я тебя толкнул, ещё не означает, что я не могу быть твоим родственником.

   – Зато означает, что ты вор, за которым гоняется стража. Видала я таких родственников знаешь где?!

   – Я не вор! – вспыхнул парень.

   – Тогда кто? – прищурилась я, но незваный гость уже успел совладать со вспышкой ярости.

   – Арнольд Болго. Тебе же сказали.

   – Тьфу ты! – выругалась я.

   – Да что ты так нервничаешь, – парень обезоруживающе улыбнулся. – Я точно не вор, так что все твои сомнительные богатства, – он насмешливо двумя пальцами приподнял какой-то конспект и тут же уронил обратно, – останутся при тебе. Встретим вместе Новый год, потанцуем, обменяемся невинным поцелуем под звон часов…

   – Скорей уж я перегрызу тебе горло! – перебила я.

   – Твоя матушка расстроится, если ты покусаешь кузена, – ухмыльнулся парень. – Расслабься. Ты слишком много беспокоишься на ровном месте.

   Ответить я не успела. Дверь распахнулась, и маман, сверкая счастливой улыбкой, впорхнула в комнату, в очередной раз забыв постучать.

   – Вот! Уже подружились. Замечательно. Арнольд, ванна готова, птицей вниз. Одежду я тебе там положила. Успеете ещё поболтать.

   – Я скоро вернусь, – пообещал мнимый братец и, подмигнув, удрал.

   Мне оставалось только зубами заскрипеть от злости. Подавив рвущиеся с языка ругательства, с размаху плюхнулась на кровать и уставилась на закрывшуюся на ними дверь. Однако на этом театр абсурда ещё не закончился, едва я попыталась прикинуть, как объяснить матушке её ошибку, как дверь снова распахнулась.

   Маман огляделась вокруг, как заправский шпион из плохого спектакля, демонстративно приложила палец к губам и вдруг распахнула дверцы шкафа.

   – Мам, ты чего? – опешила я, заподозрив, что родительница скоропостижно сошла с ума.

   – Тише! Знаешь же, какие у нас перегородки тонкие, – театральным шёпотом одёрнула матушка. – Я должна тебе кое-что сказать.

   Я насторожилась. Последний раз, когда звучала эта фраза, мы чуть не лишились дома, потому что матушка едва не поменяла его на тропический остров в несуществующем океане. Слава всем богам, под рукой оказался атлас империи, а торговцев островами арестовали буквально через неделю.

   – Ты опять решила продать дом?

   – Нет, что ты! Дом – ерунда.

   – Ерунда?!

   – Конечно. Я хотела поговорить об Арнольде. Дело в том, что он не твой брат!

   

ГЛАВА 3. Туманное предсказание...

– Так что же ты?! – взвилась я, но матушка силой усадила меня обратно на кровать.

   – Не шуми! Всё испортишь! – прошипела она, воровато оглядываясь.

   – О боги! – всплеснула руками я. – Во что ты ещё ввязалась? Да ещё под Новый год. Праздники же, жандармов не дозовёшься!

   – Зачем тебе жандармы?

   – В тот раз, когда ты говорила что-то подобное, очень даже понадобились, – проворчала я, но всё же слегка успокоилась. Маман настолько неподдельно удивилась, что, по крайней мере, она сама была уверена, что ничего противозаконного не происходит.

   – Не помню ничего такого. И вообще, не сбивай меня с толку. А то не успеем.

   – Не успеем что?! – опять насторожилась я.

   – Поговорить, конечно же! Мне стоило рассказать тебе об этом заранее, но я не хотела тебя разочаровывать, если окажется, что это всё-таки не ты.

   – Так… Но это всё-таки я. И кто же я? Наследница пустынного некроманта? Или внучатая племянница императора?

   – Выдумщица, – рассмеялась матушка, потрепав меня по голове. Я попыталась увернуться, но как всегда безуспешно. – Ты и сама прекрасно знаешь, что императора среди нашей родни нет. А пустынный некромант… Недавно я составляла гороскоп для одного клиента, так вот там было сказано, что сокровища Чёрного пустынника откроются только почти замужней даме, и никак иначе.

   – Здорово, – поморщилась я. – Дай угадаю. За этот гороскоп тебе опять не заплатили.

   – Откуда ты?.. – опешила маман. – Я же тебе не говорила…

   – Сама догадалась. Мам… Люди приходят к гадалкам за предсказанием счастливого и богатого будущего. Все, от нищего до лорда! И смутные непонятные глупости им не нужны! Тебе же тётя Алиса сто раз говорила.

   – Тётя Алиса – шарлатанка, – презрительно фыркнула матушка. – А в том гороскопе ничего непонятного не было.

   – Ну, разумеется. А «почти замужняя дама» – это как? Вроде «почти беременной»? Или «почти невинной»? Это антинаучно!

   – Фу! Рихана! Тонкое искусство предсказаний ничего общего не имеет с твоей наукой. Она даже предвидение объяснить не может.

   – Может быть, потому, что никакого предвидения нет, а есть просто угадайка «повезёт-не повезёт»? – вкрадчиво уточнила я.

   – Ничего подобного!

   Этот разговор повторялся у нас с завидным постоянством. С тех пор как я пошла в школу, матушкины карты, хрустальные шары и прочие принадлежности вызывали у меня только нервный тик. Мало того, что надо мной, дочерью городской гадалки, посмеивался весь класс. Так ещё и жили мы тогда хуже некуда – как раз мода на всякого рода гадания пошла на спад, а вместе с ней и наши доходы. А ведь маман в молодости была хорошей магессой. Даже академию закончила, и ей прочили светлое будущее.

   Но нет! Свой настоящий дар она забросила, а вместо этого сосредоточилась на наследственном бреде. Папенька от такого счастья удрал на второй год после свадьбы, оставив ей долги и меня. Соседи косились. А финансовое положение напоминало ярмарочные качели: то густо, то пусто. К тому же маман совершенно не умела обращаться с деньгами. Так что сразу после базовой школы я вытребовала себе личный ключ от кассы салона и следила, чтобы все счета были вовремя оплачены, продукты в холодильном ларе не переводились, а налоговые сборы отправлялись в магистрат без помощи приставов. Не скажу, что это доставляло мне такое уж удовольствие. Зато нам больше не грозили отключить отопительные артефакты посреди зимы или отобрать дом за долги по налогам.

   – Ты меня совсем не слушаешь! – возмущённый возглас матушки сбил плавный ход моих мыслей.

   – Слушаю, – машинально ответила я.

   – Ну, и кем тебе приходится наш юный гость?

   – Никем, – я пожала плечами.

   – А станет?

   – А станет постояльцем каталажки, если не съедет отсюда в кратчайшие сроки.

   – Так и знала, что ты меня не слушаешь, – вздохнула матушка. – Никаких каталажек! Всю жизнь себе сломаешь!

   Я напряглась. Этот тон был мне прекрасно знаком. От него буквально шибало очередным «озарением» с привкусом «воли судьбы» и прочей гадательной мути.

   – Мам, – устало вздохнула я. – Если кто и сломает мне жизнь, так именно этот проходимец, которого ты зачем-то подселила ко мне в комнату. Мне к испытаниям готовиться надо, а тут он…

   – Да забудь ты про свои испытания! – сдвинула брови матушка.

   Сердилась она крайне редко, но если уж начинала, могла замучить нотациями фонарный столб. Такого дополнения к и без того нервным праздникам я себе не желала. Покорно откинулась на спинку кровати и сложила руки на груди:

   – Хорошо. Я тебя слушаю. Что в нём такого, что его нельзя посадить в каталажку?

   – Он – твой муж!

   – Что?! – мой рёв, наверное, можно было услышать на соседней улице.

   – Да тише ты! – замахала руками маман.

   – И когда это ты успела выдать меня замуж? – голос я хоть и с трудом, но приглушила. Но не по просьбе матушки, а потому что не хотела оповестить всех и каждого об её очередном заскоке.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

99,00 руб Купить