Девушка из третьего вагона. Яна Черненькая

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1 — Девушка из третьего вагона
• ГЛАВА 2 — Секретарь до Рождества
• ГЛАВА 3 — Синий, зеленый, красный
• ГЛАВА 4 — Вестник
• ГЛАВА 5 — Табак и справочники
• ГЛАВА 6 — Приключения Лорен
• ГЛАВА 7 — Очень злой Демон
• ГЛАВА 8 — Самый лучший секретарь
• ГЛАВА 9 — Сны и ночные разговоры
• ГЛАВА 10 — Рядовой Джеки
• ГЛАВА 11 — Суматошный день
• ГЛАВА 12 — Полноправные партнеры
• ГЛАВА 13 — Расследование Даниэля
• ГЛАВА 14 — Лазарет в гостиной
• ГЛАВА 15 — Мозговой штурм
• ГЛАВА 16 — Спасение капитана де Моле
• ГЛАВА 17 — Эдуард де Моле и Спенсеры
• ГЛАВА 18 — Двадцать четыре часа
• ГЛАВА 19 — Ночь перед боем
• ГЛАВА 20 — Фигуры расставлены
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Стенографистка мисс Лорен Стаутон по требованию нанимателя каждый день ездит в Ландерин на одном и том же поезде, в третьем вагоне и третьем купе. Она везет обратно в город запечатанную папку, которую ей вечером выдают в конторе. Лорен понятия не имеет, что находится в этой папке, и тем более не догадывается, что ровно в 8:53 утра из окна встречного поезда ее частенько видит капитан Даниэль де Моле. Однажды девушка исчезает... Не увидев ее в поезде в привычное время, де Моле решает найти пропажу. Однако ни он, ни, разумеется, мисс Стаутон не в силах представить, в какую детективную историю заведут их любопытство Даниэля и красная папка, похищенная неизвестным грабителем.

ПРОЛОГ

Холодное зимнее утро. Темное. Промозгло-дрожащее.

   В воздухе как всегда в этот час витал сильный запах сырой земли, угля, креозота и паровозной копоти.

   До боли сжимая в руках темно-красную папку, мисс Лорен Стаутон торопливо шла по узким извилистым улочкам к станции, боясь опоздать на поезд.

   Второй класс. Третий вагон. Третье купе. Каждый божий день в восемь двенадцать утра.

   Мистер Фергюс настаивал, чтобы Лорен ездила только этим поездом, в это время, именно в этом вагоне и купе. Таково было условие приема на работу. Чудовищно странное. Но Лорен выбирать не приходилось. Когда у тебя отец отнюдь не богат, а в семье целых четверо дочерей, то на выгодное замужество рассчитывать не стоит. Остается во всем полагаться на свои силы.

   Звонкие каблучки девушки выстукивали быструю дробь по мостовой. Цок-цок-цок. Конечно, бежать сломя голову — неприлично, но и опоздать немыслимо, ведь от этого зависит ее место у мистера Фергюса.

   — Доброе утро, мисс Стаутон! — поздоровался с ней пышнотелый и румяный пекарь мистер Рид, который, сняв ставни со своей булочной, теперь вешал пышный венок из остролиста на дверь.

   — Доброе утро! — ответила ему Лорен, немного замедлив шаг.

   — Что-то вы нынче припозднились, — заметил пекарь, совершенно не обратив внимание на то, что Лорен торопится.

   — После вечерних чтений у миссис Уильямс почти невозможно проснуться вовремя, — улыбнулась ему девушка и спешно продолжила свой путь, хотя мистер Рид явно хотел пообщаться.

   Билет у мисс Стаутон уже был. Она всегда покупала его с вечера.

   Подошла к платформе, и тотчас вдали показался дым паровоза. Успела.

   Лорен хорошо знала, где остановится ее вагон. Она ездила этим маршрутом уже три недели.

   Окутав платформу клубами дыма, прибыл поезд в Ландерин. Мисс Стаутон зашла в третье купе. Место у окна было занято пожилой леди. Лорен села напротив, радуясь, что в который уже раз не приходится ехать с джентльменами. Мистер Фергюс сразу дал понять — ему нет дела до того, с кем и с какими удобствами будет добираться его секретарь. Главное, чтобы она обязательно ехала вторым классом, в третьем вагоне и третьем купе…

   В первое время всякое бывало. Но вот уже неделю в третьем купе постоянно оказывались только леди. И мисс Стаутон прекрасно понимала, кому именно обязана своим везением.

   Поезд тронулся. Через некоторое время вошел мистер Сэнд, кондуктор.

   — Доброе утро, мисс Стаутон! — поздоровался он с девушкой.

   Как постоянный пассажир этого вагона, Лорен уже успела с ним познакомиться и знала, что у него двое дочерей, одна из которых ее ровесница. Может, поэтому мистер Сэнд и относился к ней с особой заботой.

   Лорен протянула билет, кондуктор его пробил, потом с улыбкой кивнул и ушел дальше.

   Папку, а в этот день она была красная, мисс Стаутон держала в руках. Еще одно странное условие мистера Фергюса. Вечером Лорен забирала домой из конторы очередную приготовленную для нее папку, утром — отвозила ее обратно.

   Девушке категорически запрещалось заглядывать в бумаги, что хранились внутри. Да и как? Печать на сургуче надежно защищала тайны Фергюса. А он так и сказал: «Увижу, что пытались открыть — уволю сразу же с самыми худшими рекомендациями. Потом вам ни одно агентство работу не сыщет!»

   Рисковать местом не хотелось, и Лорен молча возила разноцветные папки. Вечером — домой, утром — в контору, совершенно не понимая, зачем это делает.

   Фергюс требовал безоговорочного подчинения и казался всеведующим. Во всяком случае, когда в самом начале своей работы мисс Стаутон села в другое купе, потому что в третьем ехали джентльмены, он устроил ей серьезный выговор, едва девушка появилась в конторе. С того раза Лорен больше не пыталась нарушать инструкции своего нанимателя.

   Нынешняя поездка шла как обычно — без происшествий. Пожилая леди всю дорогу молчала. Пару раз в купе заглядывали пассажиры. Женщины оставались, а джентльменам мистер Сэнд всякий раз находил другие места.

   Когда паровоз, выбросив из трубы огромное облако дыма и копоти, затормозил у перрона, мисс Стаутон попрощалась с кондуктором, вышла из вагона, показала свой билет проверяющему и направилась к выходу из вокзала, даже не подозревая, что ее ждет буквально через пару минут…

ГЛАВА 1 — Девушка из третьего вагона

Модингем. Восемь часов пятьдесят шесть минут утра. Экспресс в Дарт остановился у платформы. Минутой позже на соседний путь должны были подать встречный поезд, идущий в Ландерин.

   Капитан Даниэль де Моле точно знал, что там, в окне третьего вагона, он опять увидит молодую девушку с белокурыми волосами и в коричневой шляпке, украшенной бежевыми перьями. Она всегда в это время сидела на одном и том же месте. Во всяком случае, так продолжалось уже две недели, что Даниэль ездил по утрам в Хайленд к своему другу, полковнику Беккету.

   Наблюдение за девушкой сделалось своеобразным ритуалом. Нет, капитана де Моле отнюдь не пленила красота незнакомки, но загадка о ее пристрастии к третьему вагону хорошо отвлекала его от боли в ногах, которые еще не оправились после недавних ранений и страшно ныли на перемены в погоде. Кроме того, Даниэль де Моле не любил необъяснимые странности. В Ифрикии за такими вещами почти всегда скрывалась смертельная опасность. Любое отклонение от заведенного порядка вещей означало ловушку и могло дорого обойтись. В старой доброй Альбии, конечно, не то, но капитан вернулся на родину меньше месяца назад и поневоле мыслил привычными мерками.

   Судя по одежде, а точнее, той ее части, что была видна в окне, девушка происходила из небогатой семьи, но тот факт, что она каждый день ездила в Ландерин вторым классом, а не третьим, уже вызывал вопросы, даже если обратно она добиралась как-то иначе. Второй класс, конечно, не первый, но в месяц, должно быть, набегала изрядная сумма. Родственница кондуктора? Вряд ли — в конце пути все равно придется сдавать билет и уже не кондуктору.

   Кроме лица, шляпки и платья иногда в окне можно было разглядеть уголок папки или, возможно, портфеля, который девушка держала в руках. Цвет этого уголка различался в разные дни. Капитан уже видел синий, зеленый и, как раз вчера, красный. На дамскую сумочку точно непохоже и не гармонирует с цветом платья. Значит, либо девушка помогает отцу, либо служит у кого-то секретарем или стенографисткой. Если бы помогала отцу, то, вероятно, и ездила бы вместе с ним, а, насколько Даниэль мог разглядеть, в одном купе с девушкой все время находились разные люди и, как правило, дамы. Значит, скорее всего, секретарь или, что вернее, стенографистка. Возможно, возит домой стенограммы и там расшифровывает. Но почему вторым классом и папки разных цветов?

   Казалось бы, мелочь, а покоя не давала. В пору хоть оставайся у Беккета на ночь, чтобы утром сесть в тот же самый поезд и получить ответ на все вопросы.

   Паровоз медленно протащил первый вагон, второй, третий — тот самый…

   Капитан мысленно выругался — девушки не было. Неправильность происходящего стала еще более отчетливой и раздражающей. Словно с глухим лязгом захлопнулся капкан или раздался крик нападающих из засады буров.

   Может, заболела. Или не успела на поезд. Или осталась на ночь в Ландерине. Или уехала в гости. Или вышла замуж. Объяснением могло быть что угодно. Но Даниэля «что угодно» не устраивало. Хотя, если подумать, то какое ему дело? Здесь ведь не Ифрикия.

   Вызвав кондуктора, Даниэль потребовал газету и уткнулся в нее, старательно убеждая себя не брать в голову подобные мелочи. Однако интуиция — та самая сверхъестественная интуиция капитана де Моле, о которой сослуживцы слагали легенды, упорно подсказывала, что исчезновение девушки случилось не просто так. А как? И что с этим можно сделать? И нужно ли?

   Раздался свисток главного кондуктора. Потом поезд медленно тронулся, заскрипев сцепками.

   Ну нет ее и нет.

   Все беды от безделья. Отвык он от мирной жизни. Надо снова привыкать, пока ноги не пройдут, а это еще не скоро, как говорят доктора.

   Домой, что ли, съездить? К брату в Лейчестер? Но Беккета не оставишь. Если только с собой пригласить, так ведь откажется. Полковнику нынче есть чем заняться в его провинции.

   Смысл прочитанных газетных статей проходил мимо сознания. Акции железнодорожных компаний. Интервью с графом Сеймурским: «Возвращение магии — будущее за артефактами». Выставка коллекции древностей маркиза Керби в Королевском музее. Интервью с баронессой Латимер: «Магия возвращается в этот мир. Это необходимо понять, принять и использовать. Маги — не порождения дьявола, а точно такие же люди, как все остальные, и наши таланты можно и нужно применять на благо общества, а для этого…» Даниэль зевнул, прикрыв рот.

   Магия… Еще каких-нибудь лет десять назад вся магия исчерпывалась артефактами, а теперь то тут, то там сверхъестественные способности начали появляться и у людей. Даниэль полагал, что и сам, пожалуй, относится к подобным счастливчикам. Правда, ничего эффектного он делать не мог — ни сжигать предметы, как та же баронесса Латимер, ни замораживать воду, ни разговаривать с мертвыми. Его способности были намного скромнее — интуиция, предчувствие. Де Моле не знал события наперед, но довольно часто у него получалось угадывать правильные действия, что сыграло свою роль при осаде Мафесанда в Ифрикии. Благодаря своему сверхъестественному дару капитан устраивал такие безумно дерзкие и успешные вылазки в стан противника, что буры в страхе дали ему прозвище Демон, а недавно за то же самое он получил Крест Виктории, высшую боевую награду Альбии, из рук самой королевы.

   И уж не интуиция ли сейчас во весь голос вопила, что с исчезнувшей девушкой дела обстоят не так просто, как может казаться на первый взгляд.

   Даниэль закрыл газету. Посмотрел в окно. Поезд прибывал в Хайленд. Взяв саквояж и цилиндр, капитан, опираясь на трость, направился к выходу.

   Знакомые улочки провинциального городка. Снующие под ногами куры. Лавки, кое-где уже украшенные венками из остролиста. Пара трактиров. Даниэль здесь примелькался и потому почти не привлекал внимания местных жителей.

   В небольшой гостинице можно было взять двуколку, но капитан де Моле неизменно ходил пешком до арендованного другом коттеджа — всего-то меньше двух миль, а ноги следовало как можно больше нагружать. Так быстрее поправятся. Врачи считали иначе, но кто их будет слушать?

   Время было к десяти, когда Даниэль подошел к дому полковника Беккета. Странное дело — на двери обнаружился красивый венок из остролиста.

   Хмыкнув, капитан постучал в дверь. Полковник открыл сам.

   — Принес? — спросил он, пропуская друга в дом.

   — Само собой, — положив цилиндр на полку, капитан достал из саквояжа бумаги и протянул их Беккету.

   — Спасибо! Завтрак готов, — полковник, не оглядываясь, пошел в столовую.

   — Венок на двери — неожиданно, — сказал Даниэль, усаживаясь за накрытый служанкой стол.

   — Какая-то добрая самаритянка, должно быть, — пожал плечами полковник, вместо завтрака изучая бумаги, привезенные капитаном.

   — Я могу у тебя заночевать? — спросил Даниэль, решив в очередной раз довериться интуиции.

   — Разумеется, — Беккет позвал служанку, велел ей подготовить гостевую комнату и только потом спросил: — Что-то случилось?

   — Предчувствие… — Даниэль положил себе на тарелку пару жареных колбасок и немного бобов.

   — Обычно с этого у нас и начинаются проблемы, — хмыкнул полковник. — Рассказывай.

   Пришлось выкладывать все начистоту.

   Выслушав друга, Беккет некоторое время молчал, раздумывая. Потом произнес:

   — Что делать — ты знаешь не хуже меня.

   — Знаю. Потому и хочу переночевать здесь. Утром сяду на тот самый поезд. Начну с этого.

   — Я распоряжусь, чтобы завтра за тобой прислали двуколку. Мэри скоро уходит, передам с нею записку в гостиницу, — полковник наконец вспомнил про завтрак и потянулся к сэндвичам.

   — А добрая самаритянка, которая повесила на твою дверь рождественский венок, совершенно случайно, не леди Монтгомери, про мужа которой я в последние две недели собираю сведения? — спросил Даниэль.

   — Понятия не имею, — невозмутимо ответил Беккет, воздавая должное сэндвичу с ветчиной. — У меня нет с ней романа, если ты именно об этом хотел спросить. А ее муж меня интересует лишь по одной причине — предпочитаю досконально знать, кому именно сломал нос.

   — Ты сломал нос барону Монтгомери? — удивился Даниэль.

   — Думаю, что сломал, — не стал отрицать полковник.

   — И при этом у тебя нет романа с его женой?

   — Нет.

   — Ох, Беккет, — вздохнул Даниэль. — Даже не знаю, радоваться ли тому, что ты наконец-то начал походить на самого себя, или огорчаться, что ты связался с такой сволочью, как барон Монтгомери. Может, поедем на Рождество в Дал Риад к моему брату?

   — Ты когда-нибудь видел, чтобы я прятался от врагов? — приподнял бровь Беккет.

   — То были совсем другие враги.

   — Верно. Другие. Прежние выглядели куда более достойно.

   Даниэль только и мог, что сокрушенно покачать головой. Беккет был в своем репертуаре…

   Утром следующего дня капитан де Моле покинул дом друга и в положенное время сел в третий вагон поезда, идущего в Ландерин. На всякий случай Даниэль заглянул во все купе третьего вагона, но незнакомки нигде не оказалось. В третьем купе, том самом, ехала пожилая леди и молодая супружеская чета. Дождавшись в коридоре появления кондуктора, капитан обратился к нему, крутя в пальцах монету номиналом в один кинг, и стараясь говорить так, чтобы другие пассажиры, сидящие в вагоне, его не услышали.

   — Меня интересует леди, которая до последнего времени ездила в этом купе, — он кивнул в нужную сторону.

   — Не понимаю, о чем вы, сэр, — ответил кондуктор, на мгновение отведя взгляд.

   — Прекрасно понимаете, — Даниэль посмотрел на него тем самым взглядом, который вызывал оторопь у провинившихся солдат. — Давайте попробуем еще раз.

   — Сэр, я знаю только одно — леди, о которой вы, вероятно, говорите, до недавнего времени по утрам всегда ездила в этом купе…

   И опять неосознанная попытка отвести взгляд — врет. Неужели все-таки родственница?

   — На какой станции она садилась в поезд? — потребовал Даниэль.

   — В Рейнхэме…

   — А, знаете, мне становится все интересней, — произнес капитан вкрадчивым голосом. — Почему вы постоянно врете?

   — Я не…

   — Полноте, любезнейший, меня вам не провести, даже не надейтесь. А теперь скажите правду. В моих намерениях нет ничего опасного или предосудительного, можете не беспокоиться об этом, — заверил его капитан де Моле.

   — Она садится в Гринхилле, — сдался кондуктор.

   — Но вчера ее не было?

   — Да.

   — Вы знаете, как ее зовут?

   — Нет, — вновь попытался соврать бедняга.

   — Знаете! — Утвердительно заявил Даниэль. — Так как ее зовут?

   — Мисс Стаутон.

   — Вот видите, как просто и легко говорить правду, — усмехнулся капитан. — И выгодно. — Он вручил монету кондуктору и протянул ему билет. — Я сойду в Гринхилле. Если, конечно, мисс Стаутон не решит порадовать нас своим присутствием. А пока скажите, что еще вы о ней знаете и почему так старательно врали, пытаясь меня провести?

   Еще половина кинга и заверение в том, что ничего злого против мисс Стаутон не замышляется, склонили чашу весов в пользу капитана де Моле. Впрочем, дополнительно узнать удалось лишь одно — загадочная леди действительно служила стенографисткой в Ландерине. Не много, но этого было вполне достаточно для начала.

   Всего через десяток минут поезд остановился в Гринхилле и, поскольку мисс Стаутон так и не появилась, Даниэлю пришлось сойти, чтобы предпринять самостоятельные поиски.

   С виду Гринхилл ничем не отличался от Хайленда. Те же невысокие, в два этажа, аккуратные дома, те же узкие улочки. Те же небольшие лавки и кофейни. Те же следы приближающегося Рождества — венки и гирлянды на домах то здесь, то там.

   Спросив у хозяина булочной, в какой стороне почта, Даниэль направился прямиком туда. Идти пришлось совсем недалеко.

   В небольшом двухэтажном здании с добротной дубовой дверью пахло чернилами, бумагой и расплавленным сургучом. Почтмейстер разбирал письма вместе с помощником — мальчишкой лет четырнадцати. Даниэль поздоровался, обвел скучающим взглядом помещение, потом лениво произнес:

   — Мне бы открытку отправить.

   — Рождественскую, с природными видами или романтического свойства? — услужливо поинтересовался почтмейстер.

   — Рождественскую, — не задумываясь ответил Даниэль.

   Тут же перед ним появился целый десяток различных открыток с поздравлениями. Капитан взял самую забавную из них — с четырьмя лягушатами, у которых жизнь явно не задалась, если судить по позам, в которых они распластались на льду. «Четыре веселых лягушонка, — значилось в подписи, — решили покататься на коньках. Они сказали об этом маме, но мама строго сказала «Нет!» Лягушата ослушались и вляпались в неприятности. Такова рождественская мораль для тех, кто слишком торопится». Написав сзади адрес Беккета, капитан отправил ему открытку и спросил как бы между прочим:

   — Послушайте, любезный, а семья Стаутонов не из ваших ли краев? Давненько их не видел, а тут по рассеянности сошел в Гринхилле, дай, думаю, навещу. Но где они живут — не знаю. Подскажете?

   — Отчего же не подсказать? — охотно ответил почтмейстер. — Выйдете отсюда и сверните направо, а после ступайте вперед, никуда не сворачивая. Дом Стаутонов в полумиле дальше по дороге за пределами Гринхилла. Вам повозка понадобится?

   Даниэль отказываться не стал — решил сэкономить время, к тому же было непонятно, какой результат ждет его на месте. Вскоре он уже правил старенькой открытой двуколкой, в которую запряжена была покладистая мышастая кобылка.

   Дом Стаутонов располагался на невысоком холме. Пара раскидистых буков с облетевшими кронами тянули свои голые ветви к чистому голубому небу, по-зимнему ясному и бездонному. В загоне блеяли овцы. Большой индюк с подозрением посмотрел на капитана де Моле и возмущенно затряс своей красной длинной «сережкой». Индейки сгрудились за его могучей спиной.

   Молодой мужчина, с виду слуга, чинивший ограду, оставил свою работу и подошел к повозке, в которой сидел Даниэль.

   — Заблудились, сэр? — спросил он, с любопытством оглядывая гостя.

   — Нет. Мне срочно нужен секретарь со знанием стенографии, — ответил капитан де Моле. — К сожалению, уже нет времени ехать в Ландерин и обращаться в агентство, однако в Гринхилле мне рекомендовали мисс Стаутон, как добросовестную стенографистку…

   — Пойдемте в дом, сэр! Я позову хозяев, — покладисто ответил слуга, вытирая о штаны грязные руки.

   Несмотря на обшарпанный фасад, в особняке оказалось довольно уютно и чисто, пахло свежей выпечкой и старым деревом. Даниэль вручил слуге свою визитку, после чего его отвели в гостиную и предложили чаю.

   Ждать пришлось долго, но капитан понимал, что явился без предупреждения, и Стаутоны наверняка сейчас спешно приводят себя в порядок, не желая ударить в грязь лицом перед неожиданным визитером.

   В конце концов к гостю вышло все семейство: приземистый, широкоплечий хозяин дома с лихо завитыми кверху усами, пухлая, но миловидная хозяйка, чем-то напоминающая мышку-хлопотунью из детской сказки, и их четверо дочерей, одной из которой и оказалась девушка из третьего вагона. Выходит, ничего фатального с ней не случилось. Неужели интуиция обманула?

   — Капитан Даниэль де Моле, — сообщил слуга, представляя гостя хозяевам.

   — Сам капитан де Моле из Дорсетширских стрелков! — просиял мистер Стаутон, который, судя по форме усов и остаткам выправки, тоже в свое время служил в войсках Ее Величества. — Наслышан о ваших подвигах при осаде Мафесанда. Вы нынче национальный герой. Безмерно счастлив видеть вас в своем скромном жилище. Чему обязан такой честью?

   — Мне срочно потребовался секретарь-стенографист, — пояснил Даниэль. — И нет времени, чтобы искать его через агентство. Добрые люди сообщили мне, будто одна из ваших дочерей в достаточной мере владеет стенографией и служит в Ландерине. Готов назначить ей более высокое жалованье, чем она получает от своего нанимателя сейчас.

   Девушка, о которой шла речь, с достоинством склонила голову.

   — Вас не обманули. Лорен хорошая стенографистка, — торопливо произнесла хозяйка дома, не дав мужу и рта раскрыть. — Сейчас наниматель платит ей тридцать кингов в год.

   — Я буду платить тридцать пять, — пообещал Даниэль, хотя не сомневался — озвученное миссис Стаутон жалованье было бесстыдно завышенным.

   Мистер Стаутон бросил на жену укоризненный взгляд, но ничего не сказал. Мисс Лорен Стаутон прикусила губу. Было видно, что ей очень хочется возразить, но как пойдешь поперек родительской воли?

   — Когда вы хотите, чтобы я приступила к своим обязанностям? — спросила она, избегая смотреть на Даниэля.

   — Если возможно, то немедленно, — отчеканил капитан, не очень пока понимая, какие задания придумать для секретаря, но ему в жизни часто приходилось импровизировать.

   — Как скажете, сэр, — с достоинством ответила мисс Стаутон.

   — Не желаете ли позавтракать? — предложил хозяин дома.

   — Благодарю, но я очень тороплюсь, — Даниэль склонил голову и велел: — Мисс Стаутон, собирайтесь. Я подожду.

   Еще несколько лет назад подобное было бы немыслимым — молодая незамужняя женщина ездит в качестве секретаря с неженатым мужчиной. Стыд и позор! Однако в последние годы все больше и больше женщин из небогатых семей устраивались на службу телеграфистками, стенографистками, секретарями и даже помощницами по покупкам. У холостых мужчин и вдовцов последнее было особенно популярным — далеко не все они могли самостоятельно выбрать мебель или обставить дом. И здесь на помощь неизменно приходили женщины. Да, после такой службы им было непросто найти подходящую партию, но, как правило, им на замужество и так рассчитывать не приходилось. В семье с невысоким доходом дочери, особенно младшие, часто оставались старыми девами. И уж лучше быть старой девой с собственными сбережениями, чем содержанкой при брате или каком-нибудь другом родственнике. А там, кто знает, не удастся ли скопить и на приданое, ведь далеко не все мужчины разборчивы, если речь идет о невесте с определенным, пусть и очень скромным, состоянием.

   Когда сборы были завершены, капитан попрощался с гостеприимными хозяевами и усадил мисс Стаутон рядом с собой в двуколку. Девушка не задавала вопросов, но было заметно — происходящее ее насторожило и даже, пожалуй, испугало.

   — Хотите узнать, что на самом деле привело меня в ваш дом? — спросил Даниэль.

ГЛАВА 2 — Секретарь до Рождества

Настроение Лорен в последнее время было совсем не радужным. Она ухитрилась на удивление быстро лишиться своего места. Два дня назад, едва она сошла с поезда в Ландерине, кто-то сильно толкнул ее в бок. Она взмахнула руками, пытаясь удержаться, и в этот миг у нее выхватили папку. Ту самую, красную. Как выглядел грабитель — Лорен не разглядела. Все произошло слишком быстро. Разве что поняла — вор совсем еще юнец. Но и на этом ее неприятности не закончились — в конторе никого не оказалось. Вообще никого. И дверь была закрыта на ключ, и вывеска… исчезла.

   — Мисс Стаутон? — окликнул ее владелец табачной лавки, что находилась напротив конторы.

   — Да, это я, — ответила Лорен.

   — Вам просили передать, — лавочник протянул ей запечатанный конверт, в котором обнаружились деньги. Поясняющей записки не было.

   — Спасибо, но от кого это?

   — От мистера Фергюса, разумеется.

   — Он что-нибудь просил передать на словах?

   — Ничего. Просто спросил, могу ли я передать вам конверт. Так отчего бы и не помочь, тем более, что я знаю, как вы выглядите, пусть мы и не знакомы?

   Что оставалось делать? Лорен поблагодарила лавочника, взяла конверт, потом зашла в агентство по найму и после вернулась домой, надеясь, что ей рано или поздно подберут новую работу, хотя без рекомендаций это было непросто.

   Мистер Фергюс, следует отдать ему должное, выплатил ей все до последнего фенинга, даже добавил два кинга сверху, но от этого легче не стало. И уж менее всего Лорен могла предположить, какое испытание ждет ее вскоре.

   Утром, едва она проснулась, в комнату вбежала служанка:

   — Мисс Стаутон, быстрее одевайтесь! — затараторила она, спешно подготавливая одежду, причем зачем-то вытащив платье для приема особенно важных визитеров.

   — Что случилось? — удивилась Лорен.

   — К вашим родителям приехал офицер!

   — Какой офицер? Зачем приехал? — захлопала глазами Лорен.

   — Капитан де Моле! Мистер Стаутон говорит, что он — национальный герой и получил Крест Виктории из рук Ее Величества, — охотно просветила ее служанка, помогая хозяйке переодеваться.

   — И что он забыл в наших краях? — разумеется, Лорен слышала о капитане де Моле — она читала все отцовские газеты, стремясь быть в курсе событий, происходящих в Альбии и за ее пределами.

   — Джон сказал — за вами приехал.

   — За мной?! — удивилась Лорен.

   — Ему срочно понадобилась стенографистка.

   — А зачем военному стенографистка? Да еще и срочно. И почему он не обратился в агентство?

   — Не знаю, мисс, думаю, скоро сами узнаете…

   Коридор наполнился громким шепотом и шорохом юбок.

   — Ой, какой красивый! — прозвучал голос Аманды, старшей сестры.

   — А приехал за Лорен, — с завистью произнесла Бренда, вторая по старшинству.

   — Пошла бы на курсы стенографисток, мог бы за тобой приехать, — фыркнула Мэриан — она была старше Лорен всего на год, и чаще всего поддерживала именно младшую сестру, а не двух старших.

   — Вот еще. Не хочу портить свою репутацию, — фыркнула Бренда.

   — Тогда и не завидуй.

   Лорен вышла к ним и, стараясь не замечать полных зависти взглядов старших сестер, вместе с ними спускалась в гостиную. При этом у нее не пропадало ощущение, что она попала в очередную непростую историю. Мало мистера Фергюса, так еще и «национальный герой» пожаловал по ее душу.

   Капитан де Моле оказался совсем не таким, каким Лорен его представляла по изображениям в газете. Во-первых, он приехал не в мундире, а в сером твидовом костюме, как обычный джентльмен, хотя даже на неискушенный взгляд мисс Стаутон, идеальная выправка с головой выдавала в нем военного.

   На вид ему было около тридцати, хотя в газете выглядел намного старше. И, к большому несчастью, он оказался хорош собой. Темно-русые волосы, брови вразлет, похожие на крылья буревестника, холодные глаза, то ли серого, то ли голубого цвета, нос с легкой горбинкой и тонкие твердые губы, с которых словно вот-вот слетит приказ. К несчастью, потому что мать теперь наверняка начнет делать далеко идущие выводы из любого сказанного слова, а старшие сестры прохода не дадут, если вдруг Лорен наймут стенографисткой.

   «Идеальный образчик национального героя, может, потому и Крест Виктории получил?» — подумала Лорен, но сразу же устыдилась, вспомнив, как живописали в газете подвиги капитана де Моле и полковника Беккета. Кроме того, приветствуя хозяев дома, гость заметно опирался на трость. И в ней он нуждался совсем не для красоты или респектабельности.

   Сестры всеми силами пытались во время разговора привлечь внимание капитана де Моле, но тот смотрел в основном на хозяев дома и, изредка, на Лорен, когда о ней заходила речь. И от этого взгляда душа уходила в пятки, хотелось убежать к себе в комнату и, как в детстве, спрятаться под кровать. Лорен не совсем понимала, почему так, но лучше бы он смотрел на Аманду или Бренду. Вон как они вырядились. Словно на бал, а не для того, чтобы принять визитера.

   Матушка, не дав Лорен и слова сказать, сильно преувеличила размер жалования, которое платил мистер Фергюс. Двадцать пять кингов внезапно превратились в тридцать, а потом — в тридцать пять. Отличный вариант для женщины, которая ищет себе место, но… совесть ела поедом. И потом, мистер Фергюс рассчитал Лорен. Об этом тоже следовало сказать, но никто не сказал. А капитан, не моргнув глазом, согласился на тридцать пять кингов, не задавая лишних вопросов. Почему? Жизненно нужна стенографистка?..

   Когда выяснилось, что придется немедленно отправляться с ним, Лорен занервничала, но отказываться все равно не стала — у ее дверей не стояла толпа нанимателей, тем более, с таким жалованьем. Кроме того, отец, вопреки ожиданиям Лорен, не стал протестовать. Прощаясь, он отвел дочь в сторону и сказал ей: «Капитан де Моле — офицер с безукоризненной репутацией. Будь это не так, я бы тебя с ним не отпустил. Служить такому человеку — большая честь!» Оставалось надеяться, что так оно и есть.

   Переодевшись в скромное дорожное платье и надев темно-синее пальто, мисс Стаутон последовала за капитаном. К чести его сказать, вел он себя вполне пристойно. Подал руку, помогая Лорен устроиться в повозке. Потом, еле заметно поморщившись, словно от боли, устроился как возможно дальше, и взял вожжи.

   Лошадь тронулась. Де Моле молча рассматривал окрестности, хотя, по мнению Лорен, местность выглядела уныло. Только ближе к концу пути капитан вдруг спросил:

   — Хотите узнать, что на самом деле привело меня в ваш дом?

   — На самом деле? — повторила за ним Лорен, изобразив удивление, хотя сама прекрасно понимала — дело не в этом. — То есть, вам не нужна стенографистка?

   — Если и нужна, то, как минимум, не срочно. И уж точно не ради этого я приехал в ваш дом.

   — Вы говорите загадками, — Лорен постаралась не выдать испуга, хотя, признаться, ничего хорошего в голову не приходило.

   — О, мисс Стаутон, вы не подумайте, речь не идет ни о чем предосудительном, — успокоил ее де Моле. — Хотя мне забавно было бы узнать, что вы уже выдумали на этот счет.

   — Отец считает вас джентльменом и офицером с безупречной репутацией, — с достоинством ответила ему Лорен. — Поэтому я не выдумала ровным счетом ничего в надежде, что вы сами все расскажете.

   — Вы правы. Расскажу, — кивнул де Моле. — А, впрочем, попробуйте сами догадаться. И вот вам немного сведений к размышлению. Первое. У меня есть друг, который живет в Хайленде. Полковник Беккет. Он сейчас редко выезжает из своей провинции, поэтому я часто езжу к нему в гости, и речь идет об утренних визитах — мы оба встаем очень рано. Второе. Я привык подмечать мелочи, потому что еще месяц назад от них зависела жизнь — моя и моих людей.

   Лорен задумалась. Хайленд — это же совсем рядом. Чуть ближе к Дарту и дальше от Ландерина. Утро. Раннее утро. Встречный поезд. Привычка подмечать мелочи. В общем-то большего и не требовалось.

   — Вас интересует, почему я каждый день ездила на одном и том же поезде, в третьем вагоне и третьем купе? — догадалась Лорен. — Вы, вероятно, часто видели меня из окна, когда ездили к другу? Должна признать, у вас хорошее зрение, ведь встречные поезда очень быстро проносятся мимо. Разглядеть одного человека за доли секунды?

   — А вот тут немного промахнулись, — капитан остановил лошадь у почтового отделения, осторожно спустился вниз и, обойдя повозку, подал руку Лорен. — Встречные поезда действительно очень быстро проносятся мимо… если один из них не стоит на станции, а другой — не сбавляет скорость, подъезжая к перрону. Вот тогда очень легко разглядеть людей. И вы правы, меня заинтересовал ваш случай.

   — Но как вы меня разыскали? — удивилась Лорен, спрыгнув на землю с помощью де Моле, но тут сообразила: — О! Вы все узнали у мистера Сэнда, кондуктора?

   — Верно, — кивнул капитан. — Вы довольно сообразительны для женщины.

   — Спасибо, сэр.

   В этом комплименте было мало лестного для Лорен, которая читала все газеты, какие только попадались ей в руки, а вместо дамских романов предпочитала посвящать время детективам про умных, наблюдательных и удачливых сыщиков. Нет, она не мечтала когда-нибудь стать одной из них, хотя и это, если подумать, вполне возможно — взять хотя бы ту же миссис Стрикленд из детективного агентства Стриклендов — и тем не менее Лорен не считала себя такой глупышкой, какой стремились быть две старшие сестры. Аманда и Бренда постоянно приговаривали, что женщине не к лицу излишний ум, а те девушки — и тут они со значением смотрели на Лорен, — которые слишком много умничают, могут и не мечтать о замужестве. Мать всецело поддерживала это мнение, а отец… отец вел партизанскую войну: научил младшую дочь играть в шахматы, частенько с ней разговаривал на разные серьезные темы, давал читать газеты и… всячески портил ее и без того не лучший нрав — по мнению женской половины семьи.

   — Вы собираетесь известить своего прежнего нанимателя о том, что переходите ко мне? — спросил капитан, заставив Лорен стряхнуть с себя задумчивость.

   — Нет, — честно ответила Лорен. — Моя мать забыла вам сообщить, что пару дней назад мистер Фергюс меня рассчитал.

   — Вот как? — ей достался короткий насмешливый взгляд. — И чем же вы ему не угодили?

   — Не думаю, что дело во мне. Он просто исчез, передав мне жалованье через владельца лавки напротив.

   — Странный поступок, не находите?

   — Странный.

   — А вы, похоже, не болтливы — это тоже хорошо, — заметил капитан де Моле, так и не дождавшись подробностей. Он вернул двуколку владельцу, а потом вместе с Лорен, направился к станции. — Вы правильно поняли — меня действительно интересует причина, по которой вы с завидной регулярностью ездили в Ландерин на одном и том же поезде и на одном и том же месте.

   Несмотря на необходимость в трости, де Моле шел быстро и почти не хромал. Во всяком случае, если не приглядываться.

   — Боюсь, мне нечего вам ответить, — призналась Лорен, стараясь не отставать от спутника. — Разве только сказать, что это было требованием моего нанимателя.

   — И он ничего, разумеется, не пояснял?

   — Нет, сэр, — Лорен не понимала, чем именно заинтересовала де Моле история с третьим вагоном, но одно знала наверняка — капитану не нужен ни секретарь, ни стенографистка. Скорее всего, он уволит ее сразу, как выведает подробности о мистере Фергюсе. Выходит, аванс — это была плата за сведения, а вовсе не часть жалования. Целых десять кингов — очень много, но… недостаточно. Лорен не хотела возвращаться домой к родителям с рассказом, почему ей снова отказали от места.

   — Я бы хотел услышать подробности о вашей службе у мистера Фергюса, — то ли попросил, то ли потребовал де Моле.

   — Но в праве ли я раскрывать эти подробности? — парировала Лорен. — В конце концов, мистер Фергюс заплатил мне все до последнего фенинга и даже больше того.

   — Думаю, что такие подробности вы имеете право открыть. Пока я задаю лишь те вопросы, которыми интересуются все наниматели: у кого вы работали, чем именно занимались, в чем помогали. Вы ведь не совершали ничего противозаконного?

   — Прежде чем ответить на ваш вопрос, могу я спросить, что вы собираетесь делать дальше?

   — О чем вы? — спросил де Моле.

   — Очевидно, что вы наняли меня, желая задать вопросы о мистере Фергюсе. А что будет, когда я вам на них отвечу? Ведь ни секретарь, ни стенографист вам не нужны.

   — Тем не менее, если вы заметили, я взял вас с собой.

   — Заметила. И, признаться, не нахожу этому никаких объяснений.

   — Я хочу, чтобы вы ответили на вопросы. Не только мои, но и моего друга, полковника Беккета. К нему мы и едем. К тому же интуиция мне подсказывает, что будет полезно подержать вас под рукой еще некоторое время.

   — Какое-то?

   — Сожалею, мисс Стаутон, но вы правы — мне в действительности не нужны ни секретарь, ни стенографист. Так что да — какое-то время. Но заверяю, выданный аванс останется как моя благодарность за вашу помощь.

   Это совсем никак не соотносилось с планами мисс Стаутон — опять остаться без занятия и без рекомендаций. Требовалось срочно взять дело в свои руки и набраться смелости. Ничего другого не оставалось.

   — Сэр, я предлагаю вам иной вариант соглашения, — отважилась Лорен.

   — Вот как? — удивился капитан. — И какой же?

   — Вы нанимаете меня как своего секретаря и помощника до Рождества. Это совсем недолго — до него осталось всего три недели. А после этого вы дадите мне хорошие рекомендации, чтобы я нашла себе другое место. В ответ я расскажу вам все, что знаю о мистере Фергюсе и буду помогать по мере возможностей.

   — И с чем именно вы сможете помогать?

   — Пока не знаю, но, уверена, что буду полезна. Некоторые вещи женщинам даются лучше, чем мужчинам.

   — Хорошо. Будь по-вашему, — сказал де Моле и направился к кассам.

   Лорен замерла от неожиданности. Она была готова к тому, что капитан посмотрит на нее своими холодными как лед глазами и велит убираться домой или, как минимум, попытается убедить ее в том, что идея совсем никуда не годится. Меньше всего она ждала, что он тут же согласится.

ГЛАВА 3 — Синий, зеленый, красный

Даниэль не очень-то понимал, зачем нанимает мисс Стаутон на три недели до Рождества. По уму он должен был ей отказать. В конце концов, в качестве извинения за столь краткосрочный найм, он планировал найти ей место у кого-нибудь из знакомых. Поговорил бы с графом Сеймурским, в артефактно-автомобильной империи которого всегда найдется место для стенографистки. Или с его другом и партнером по бизнесу — графом Уинчестером, с которым Даниэль познакомился совсем недавно, но уже успел найти общий язык. Полезных знакомых из высшего света у капитана де Моле было много…

   И все же он взял и сразу согласился на предложение мисс Стаутон. Виной тому опять все та же интуиция. Даниэлю нередко приходилось совершать странные поступки, обосновать которые толком не получалось, но которые впоследствии спасали жизни или позволяли побеждать там, где победить было невозможно. Сослуживцы, и, в первую очередь — Беккет, воспринимали это философски, как должное. В отношении Даниэля полковник не удивлялся вообще ничему, ничего не заставляя объяснять и обосновывать. Наверное потому капитану и было с ним так легко. А вот мисс Стаутон, которая уже подготовила пламенную речь в защиту своего предложения, мгновенно впала в ступор от того, как легко Даниэль согласился. Что и планировалось — капитан хотел посидеть в тишине.

   До самого дома полковника Беккета мисс Стаутон молчала, время от времени бросая настороженные взгляды в сторону Даниэля. Впрочем, его и это устраивало.

   Беккет опять открыл сам.

   — Ты, как всегда, быстро справился, — сказал он, пропуская гостей и не выказывая ни малейшего удивления от того, что Даниэль вернулся не один.

   — Мисс Стаутон, это мой друг — полковник Беккет. Беккет, позволь представить тебе мисс Стаутон. Она мой секретарь с сегодняшнего дня и до самого Рождества.

   Беккет слегка приподнял бровь и вопросительно посмотрел на Даниэля, но тот для начала решил довольствоваться короткой версией объяснений:

   — Мисс Стаутон каждый день ездила в Ландерин утренним поездом по приказу своего предыдущего нанимателя, мистера Фергюса. Но прежде чем узнавать подробности этого дела, нам неплохо было бы позавтракать. Мисс Стаутон, я правильно понимаю, что вы тоже еще не ели?

   — Да, сэр, — скромно ответила девушка.

   — Мэри! — позвал Беккет. — Мэри, у меня гости. Накрой нам в столовой, — потребовал он у служанки, удивительно быстро явившейся на его зов.

   В ожидании завтрака все перешли в гостиную, где Даниэль коротко рассказал, как нашел мисс Стаутон, и каким образом она стала его секретарем до Рождества. Едва он закончил свое повествование, как Мэри сообщила, что завтрак накрыт.

   За столом про мистера Фергюса не говорили — переглянувшись с Беккетом, Даниэль решил дать мисс Стаутон хоть немного освоиться. Уж больно она сидела как на иголках. Хотя это и понятно.

   Воздав должное сэндвичам, омлету и хрустящим ломтикам жареного бекона, уже за чаем, они перешли к делу.

   — Мисс Стаутон, так вы расскажете нам о своей работе на мистера Фергюса? — попросил Даниэль.

   — Да. Конечно. Раз уж мы с вами договорились, — мисс Стаутон отставила чашку. — Но, сразу могу сказать — ничего секретного я не знаю. Только потому и согласилась рассказать. Если бы мне были известны тайны мистера Фергюса, я не стала бы их выдавать. Репутация дороже.

   — Ни секунды в вас не сомневался, — кивнул ей Даниэль. — Итак, начнем с того, как вы устроились к мистеру Фергюсу и чем конкретно он занимался?

   — Меня ему порекомендовали, как лучшую выпускницу курсов стенографисток. И он нанял меня в свою контору на Рочестер-роу. Мистер Фергюс сказал, что занимается страхованием людей и грузов на железных дорогах, и ему необходимо получать сведения о клиентах прежде, чем подписывать с ними договора. Его самого я видела очень редко.

   — А чем же вы занимались в конторе?

   — Ничем особенным. Принимала посыльных и мальчишек с записками. Потом полученное оставляла в шкафу. Оттуда же забирала папку. Каждый раз новую, но все они были запечатаны сургучом. Везла ее домой. Утром возвращалась обратно на том самом поезде, где вы меня заметили. Мистера Фергюса я видела только два раза. В первый раз — когда он показывал мне контору и объяснял условия. Во второй раз — когда нарушила его требование и села в четвертое купе вместо третьего. Он устроил мне выговор в то же утро. Уж не знаю, откуда узнал. Мой поезд приезжал в половине десятого. На Рочестер-роу я была без десяти десять. Вероятно, мистер Фергюс приезжал еще раньше, открывал контору, оставлял новую папку, забирал все, что я собирала прошлым днем, и уходил.

   — И он не боялся воровства? — спросил Беккет.

   — В конторе было нечего воровать. Только то, что я оставляла с вечера.

   — А вечером двери кто-то закрывал? — уточнил Даниэль.

   — Не знаю. Я — нет.

   — И вам не показалось все это странным?

   — Показалось. Но без рекомендаций устроиться непросто. Меж тем в конторе мистера Фергюса мне не приходилось заниматься ничем противозаконным. Да, его требования казались эксцентричными, но аванс он заплатил и потом честно за все рассчитался.

   — Вы не пытались посмотреть, какие документы лежали в папках, которые вы возили?

   — Нет, сэр. Это было бы неприемлемо. Но даже если бы и захотела, не смогла бы — папки опечатывались сургучом с печатью.

   — С печатью? С какой именно? — тут же заинтересовался Беккет.

   — Сложно сказать точно. Что-то вроде S.F.R., расположенных по кругу. Насколько я смогла разглядеть. Печать всегда получалась смазанная.

   — И вы должны были просто возить папки домой и возвращать утром?

   — Да.

   — Когда мой поезд стоял в Мотингеме, — обратился к ней Даниэль, — я иногда видел верхнюю часть ваших папок. Их цвет отличался, не так ли?

   — Да. Все верно, сэр.

   — Ты думаешь, по нашей части? — обратился полковник к Даниэлю.

   — Учитывая обстоятельства, очень вероятно, — кивнул капитан. — Слишком много странностей.

   — По вашей части, сэр? — спросила мисс Стаутон.

   — Пока не так важно, — сухо ответил ей Беккет. — Лучше вернемся к деталям. Вы принимали курьеров и мальчишек с записками. Что было в тех записках и что именно привозили курьеры?

   — Сэр, боюсь это не та информация, которой я готова с вами делиться, — строго ответила мисс Стаутон, хмуря свои изящные брови. — Это частное дело мистера Фергюса. Уверена, вы точно так же не хотели бы, чтобы я кому-то открывала ваши секреты даже если их узнаю.

   — Вполне вероятно, вы ввязались в серьезную историю, которая из частного дела мистера Фергюса может легко превратиться в государственную измену. И вы, пусть и косвенно, в ней окажетесь замешаны.

   — Государственную измену? — испугалась мисс Стаутон.

   — Возможно, что так! — не стал успокаивать ее Беккерт. — Поэтому в ваших интересах отвечать сейчас на все наши вопросы. Или вы считаете, что офицеров вооруженных сил Альбии могут интересовать дела простого страхового агента? Вы ведь и сами наверняка подозревали, что этот человек не тот, за кого себя выдает.

   — Но… — мисс Стаутон почти умоляюще посмотрела на Даниэля.

   Капитан мысленно ей посочувствовал, но помогать не стал. Беккет и без того вел допрос намного бережней, чем привык. Особенно учитывая, что разноцветные папки наводили мысли о шпионаже и передаче секретных сведений. Можно было бы сразу делегировать это дело ведомству сэра Гриффина, в отдел государственной безопасности и внутренней разведки, но друзья, не сговариваясь, решили сначала убедиться в своих подозрениях.

   — Просто расскажите нам все, мисс Стаутон, — мягко попросил капитан. — И мы постараемся отвести от вас ложные обвинения.

   — Хорошо, — в светло-карих глазах мисс Стаутон стояли слезы, но плакать, вопреки ожиданиям Даниэля, она не стала, вместо этого посмотрела на Беккета и начала рассказывать: — Курьеров и посыльных было не так уж много, как и работы. Я понимала, что мистер Фергюс ведет себя странно. Поэтому приглядывалась к тому, кто и что приносил, но особых результатов не было. Записки я, разумеется, не вскрывала, а посыльные каждый раз были новые. Узнала я лишь одного из них — это был курьер из книжной лавки Мэнчема. Он оставил у порога два свертка с книгами, позвонил в дверь и тотчас ушел.

   — То есть, он не отдавал вам их в руки? — удивился Даниэль.

   — Нет.

   — Тогда откуда вы узнали, что он был из лавки Мэнчема?

   — В тот день я ненадолго ушла из конторы, чтобы купить себе пирог на обед, а возвращаясь, увидела курьера и узнала его — часто беру книги в той лавке, — щеки мисс Стаутон слегка порозовели от смущения.

   Даниэль про себя усмехнулся — еще одна девица, которая млеет от любовных романов, читает их под подушкой и очень стыдится этого факта.

   — Какие книги лежали в свертках, вы, конечно же, не знаете? — тут же спросил Беккет.

   — Знаю, — мисс Стаутон опустила взгляд.

   — Открывали?

   — Не совсем. Просто уголок одного из них был плохо закреплен, удалось разглядеть часть корешка. Это был путеводитель Брэдшоу. Во втором свертке, скорее всего, лежал такой же. Во всяком случае, размеры оказались одинаковыми и вес — тоже.

   — Все-таки женское любопытство — это нечто, — тихо сказал Даниэль.

   — Поймите меня правильно, сэр, — с укором посмотрела на него мисс Стаутон. — Мне действительно нужно было устроиться хоть куда-то. Но я, повторюсь, не настолько слепа или глупа, чтобы не замечать странностей.

   — Я ни в коем случае вас не упрекаю, — заверил ее Даниэль. — Напротив. Сейчас ваша осмотрительность нам на руку. Но рассказывайте дальше, мы внимательно слушаем. Приносили ли вам другие книги?

   — Нет. Зато были письма.

   — От кого? Запомнили?

   Даниэль с удовольствием наблюдал, как на глазах оживает Беккет. Очень хорошо, ведь за последние пару месяцев полковник сильно сдал. Он даже выглядел лет на сорок, если не больше, хотя был старше капитана де Моле всего на пару лет — под самое Рождество полковнику как раз исполнится тридцать четыре года.

   В прошлый раз, даже несмотря на напряженную обстановку в крепости, гарнизон закатил настоящий праздник, а в этот раз непонятно, как выйдет. Хотя, вроде, все мирно и никто не мешает отмечать. Но как же вовремя попалось это дело!

   — На конвертах значилось лишь имя адресата. Мистер Фергюс и все.

   — Ну, что скажешь? — спросил Беккет, повернувшись к Даниэлю.

   — Толково устроено. Не удивлюсь, если и мистера Фергюса не существует, — ответил капитан. — Мисс Стаутон, опишите его, будьте любезны.

   Девушка скосила глаза вверх и влево. Это хорошо — значит, скорее всего, вспоминает, а не придумывает. Даниэль с Беккетом еще раз переглянулись. Не врет.

   — Боюсь, вы правы, — ответила мисс Стаутон. — У мистера Фергюса окладистая темно-каштановая борода и пышные бакенбарды. Кроме этого особенно и сказать нечего. Ну разве что ему лет примерно сорок — сорок пять. Бороду и бакенбарды он мог использовать, желая остаться неузнанным. Но, дайте подумать… У него довольно маленький рот с немного пухлыми губами, — мисс Стаутон потешно изобразила, как это выглядело по ее мнению. — Рост… примерно на полголовы выше меня. Телосложение… я бы сказала, что среднее. Не худой и не тучный. Брови густые, но могут оказаться накладными. Зато глаза такие… неприятные. Тусклые серо-зеленые, словно трясина. И… вот еще что! — мисс Стаутон с гордостью посмотрела на Даниэля. — У него тут, — она показала на правый висок рядом с линией волос, — родинка. Я случайно заметила. Совсем небольшая. Помните, я рассказывала про второй визит мистера Фергюса в офис, когда он отчитал меня за поездку в четвертом купе?

   Даниэль с Беккетом кивнули.

   — Так вот, он несколько раз повторил вот этот жест, как будто нервничал, — мисс Стаутон изобразила, будто поправляет волосы сбоку, справа, — и я заметила его родинку.

   — Браво! — Даниэль соизволил пару раз хлопнуть в ладоши. — Уже что-то начинает вырисовываться. Во всяком случае, по этим приметам есть надежда узнать вашего мистера Фергюса, даже если он уберет бороду и бакенбарды…

   — Контора? — спросил Беккет, подразумевая, что начать следует с конторы мистера Фергюса.

   — Да, — ответил ему Даниэль.

   — Потом?

   — Папки. Мисс Стаутон, часто ли в ваше третье купе заглядывали случайные пассажиры? — поинтересовался Даниэль. — Может, заметили кого-то определенного, кто несколько раз пытался зайти в купе в разные дни?

   — Нет, сэр, — подумав, ответила мисс Стаутон. — Если бы кто-то постоянно заглядывал в купе, я бы заметила. Но каждый раз это были разные люди.

   Даниэль привычно посмотрел на Беккета. Они с полковником понимали друг друга почти без слов. И, очевидно, сейчас думали об одном и том же — цвет папок был сигналом. Если мисс Стаутон устроили выговор сразу, как только она воспользовалась другим купе, то кто-то ее контролировал или проверял. Кондуктор? Запросто. Ему удобней всего. К тому же пытался врать, когда Даниэль начал его расспрашивать. С ним следовало потолковать по-другому. И, конечно же, в отсутствие мисс Стаутон. Значит, сегодня опять придется заночевать у Беккета.

   — Комната твоя, — ответил полковник на невысказанный вопрос, а потом позвал служанку и велел ей принести справочник Брэдшоу с расписанием железных дорог.

   — Вернусь вечером, — сообщил ему капитан и обратился к мисс Стаутон: — Составите мне компанию?

   — Как скажете, сэр. Но куда мы поедем… или пойдем?

   — В Ландерин. Вы покажете мне, где находилась контора мистера Фергюса. Пообщаемся с местными. Расспросим их немного. Может быть, кто-то или что-то видел.

   — Вы считаете, что мистер Фергюс занимался шпионажем? — тихо, почти шепотом спросила мисс Стаутон.

   — Это очень вероятно, — подтвердил Даниэль.

   — Разный цвет папок означал условные сигналы?

   — Именно так мы и думаем.

   — А украли красную папку, — задумчиво пробормотала мисс Стаутон.

   — А до этого вы красные папки возили? — поинтересовался Беккет.

   — Нет.

   Полковник и капитан опять переглянулись, сделав одинаковые выводы. Даниэль кивнул. Беккет задумался. Как обычно, перебирал все возможные объяснения.

   — Поедешь обратно, купи мне вечерние газеты. Разные. В том числе, с объявлениями, — попросил он Даниэля.

   — Думаешь, наследили?

   — Проверим.

   — Мисс Стаутон, думаю, что вы вряд ли помните, по каким дням были папки какого цвета, но хотя бы скажите, каких было больше? — вдруг спросил Беккет.

   Девушка задумалась, провела правой рукой по костяшкам пальцев левой, словно пересчитывая их. Потом ответила:

   — Пожалуй, синих было больше. Зеленые попадались довольно редко. Раз шесть или семь всего.

   — Они чередовались с синими или следовали через промежутки времени? — подхватил идею Даниэль.

   — Чередовались, — ответила мисс Стаутон. — Насколько помню, одну за другой я зеленые папки не возила. Но поручиться, что это точно — не могу. На тот момент я считала их обычными папками и ничего больше. Вот, разве что, в среду, пятнадцатого ноября, была как раз зеленая.

   — Почему вы это запомнили?

   — Потому что именно тогда я нарушила указание мистера Фергюса и села в четвертое купе. Когда он меня отчитывал, думала, отправит прочь. Зеленая папка, которую я привезла, лежала на его столе, а я смотрела на нее, смотрела и старалась не думать о плохом.

   — Вот как опасно отчитывать мисс Стаутон, — подытожил Беккет.

   — Постараюсь этого не делать, — поддержал его Даниэль. — Во всяком случае, если решу податься в шпионы.

   Мисс Стаутон ничего не ответила. Только улыбнулась, дав понять, что оценила шутку.

ГЛАВА 4 — Вестник

В Ландерин ехали первым классом. Капитан де Моле, нисколько не смущаясь, заплатил кондуктору, чтобы он, по возможности, не подсаживал пассажиров в их купе. Лорен от этого стало не по себе, но наниматель и в этот раз показал себя джентльменом — сел напротив мисс Стаутон и уставился в окно, о чем-то размышляя, и только минут через двадцать нарушил тишину:

   — Покажете мне сегодня место, где располагалась контора мистера Фергюса, а потом можете оставаться дома до самого Рождества, — заявил он. — Жалованье я вам выплачу сразу. И рекомендации дам хорошие. А, если захотите, поищу вам место поспокойней. Могу сейчас, могу потом — как скажете.

   — Нет, сэр, это невозможно, — решительно возразила Лорен. — Вы меня наняли и платите жалованье. Наш договор об этом, а не о благотворительности с вашей стороны. Кроме того, мне будет сложно объяснить родителям и всем остальным причину, по какой вы заплатили мне аванс больше чем за два месяца и при этом позволяете мне ничего не делать. Пойдут слухи, а мне более, чем остальным следует заботиться о своем добром имени.

   — Почему именно вам более, чем остальным? — капитан недоуменно приподнял бровь.

   — Потому что я не сижу дома, а служу секретарем и стенографисткой. Люди и без того про меня много чего могут подумать, не стоит давать им дополнительные поводы. А если вы думаете, что сестры и матушка уже не разнесли весть о вашем визите и моем найме, то сильно ошибаетесь.

   Де Моле кивнул, но ничего не ответил, и опять уставился в окно. Лишь спустя еще несколько минут он спросил:

   — Вы сможете нанять прислугу и обставить дом?

   — Смогу, наверное, но… — Лорен с немым вопросом посмотрела на капитана.

   — В Ландерине у меня дом, — пояснил де Моле. — Сейчас он стоит в полном запустении — в нем много лет никто не жил. С момента возвращения из Ифрикии я снял номер в отеле и не планировал перебираться. Но, раз уж вы хотите помогать, возможно, возьмете на себя заботу об этом доме? Наймите слуг, пусть уберутся. Поменяйте мебель, где необходимо. Думаю, я пробуду в Альбии еще два или три месяца. И, прошу вас, наймите персонал, необходимый для поддержания дома в чистоте.

   — Хорошо, сэр, я постараюсь все подготовить в ближайшее время, — согласилась Лорен. — Однако, полагаю, что смогу быть полезной не только в этом.

   — А в чем еще?

   — В расследовании, которое вы проводите. У меня хорошая память на лица. Возможно, вспомню или узнаю кого-нибудь, кто заглядывал в третье купе или крутился рядом с конторой.

   — А кто-нибудь крутился рядом с ней? — тут же ухватился за ее слова де Моле.

   — Нет. Или да. Я не обращала внимания, но могу вспомнить кого-то, если увижу.

   Звучало это не очень убедительно, но Лорен не хотела упускать возможность посмотреть, как ловят шпионов. В конце концов, ничего опасного пока не предвиделось. Сейчас они просто пытаются понять, чем занимался мистер Фергюс. И это интересно. Почти как игра в шахматы. А если станет опасно — капитан де Моле сам отправит ее к родителям. Лорен уже не сомневалась в его порядочности.

   — Спасибо, мисс Стаутон, но мы с полковником Беккетом справимся сами, — капитан сказал это так, что спорить не захотелось, зато Лорен тут же придумала способ доказать де Моле его неправоту.

   — Хорошо, сэр, — ответила она, с удовлетворением заметив легкое удивление, которое отразилось при этом на лице капитана. Выждав, когда он вновь вернется к созерцанию мелькающих за окном пейзажей — в основном полей, деревьев, небольших рощ и отдельно стоящих ферм — Лорен сообщила ему: — Чтобы навести порядок в вашем доме, мне нужны блокнот и карандаш.

   — Простите? — вот теперь де Моле и впрямь растерялся.

   — Блокнот и карандаш. И чем быстрее, тем лучше! — строго повторила ему Лорен.

   — А зачем вам блокнот и карандаш для наведения порядка?

   — Чтобы ничего не забыть и все распланировать, разумеется!

   — Как скажете, — капитан быстро опомнился, но Лорен все равно праздновала пусть маленькую, но победу. — Купим по дороге к Рочестер-Роу.

   — Спасибо, — теперь Лорен последовала его примеру и тоже уставилась в окно.

   До самого Кемден-Кросс они оба молчали, и, право слово, этот факт явно раздразнил любопытство капитана, который ожидал совсем иного — Лорен несколько раз заметила устремленный к ней задумчиво-вопрошающий взгляд и порадовалась успеху.

   Верный своему слову, капитан приобрел все необходимое для секретаря в ближайшем канцелярском магазине. Лорен взяла большой блокнот, удобный для стенографии, потом долго выбирала карандаш, вызвав недоумение у своего нанимателя. Впрочем, он не пытался ее торопить, прогуливаясь вдоль стеллажей и разглядывая выставленные товары. Уже расплачиваясь, де Моле добавил к покупкам маленькую точилку и красивый серебряный футляр для карандаша вместе с цепочкой, чтоб не потерять.

   Лорен хотела запротестовать, но прикусила язык — в конце концов, это не подарок, а рабочий инструмент. Вернуть можно после Рождества, когда подойдет к концу их соглашение.

   Получив желаемое, мисс Стаутон отвела капитана к дому, где на первом этаже снимал помещение мистер Фергюс.

   Входная дверь была заперта. На стук никто не вышел, впрочем, глупо и рассчитывать на иное.

   Капитан направился к табачной лавке. Той самой, владелец которой, мистер Лью, передал Лорен ее жалование. Поколебавшись, девушка попустила де Моле вперед, дождалась, когда он зайдет в лавку и заведет разговор. Только после этого Лорен шагнула внутрь с блокнотом в руках.

   Кивнула мистеру Лью и сделала вид, будто ждет, когда он освободится, а сама тем временем повернулась к мужчинам спиной, сделала вид, будто рассматривает полки с курительными трубками и кисетами.

   Карандаш стремительно летал по бумаге, записывая все, что слушала Лорен.

   — Мне сказали, что дом напротив вас сейчас сдается, — говорил капитан де Моле. — Но я так и не смог узнать, кто его сдает. Возможно, вам это известно?

   — Известно. Вон ту темно-коричневую дверь видите с витражным стеклом над нею? — Лорен ненадолго повернулась, чтобы посмотреть, куда показывает мистер Лью, и тут же вернулась к своему блокноту, сделав пометку о том, где находится нужный дом. — Там живет миссис Клер. С ней и поговорите.

   Капитан поблагодарил, положил на прилавок монету, хотел уже что-то сказать Лорен, но та его опередила.

   — Мистер Лью, — обратилась она к владельцу лавки, — вы, случайно, не знаете, где можно найти мистера Фергюса? Я недавно обнаружила, что не отдала ему это, — она показала только что купленный для нее карандаш в серебряном футляре. — Мне очень неловко. Вернуть бы, но как?

   — Ох, мисс Стаутон, — развел руками мистер Лью, — откуда ж мне знать? Но, думаю, если бы мистеру Фергюсу нужны были эти карандаш и футляр, он нашел бы способ с вами связаться. А раз не связался — оставьте себе и все. И уж точно не надо вам в Уайттемпл соваться.

   — Уайттемпл? — переспросила Лорен. — Неужели он там живет?

   — Не знаю, живет ли. Может, обитает где-то рядом, но свой табак он покупает там. Я по запаху узнал. Лавка Беггиса — только он делает такие смеси. Других не знаю. Беггис покупает окурки у уличных мальчишек, потрошит их, особым образом подготавливает и продает как трубочный табак. Причем, вот ведь мошенник, сортирует все по запаху, поэтому у него порой получаются даже хорошие сорта… во всяком случае, покупатели в это верят.

   — А что за смесь курил мистер Фергюс? Мне кажется, я слышала от кого-то про лавку Беггиса. Кто-то из знакомых джентльменов как будто упоминал ее. Вот только в связи с чем…

   — Беггис называет ту смесь «Латакия вирджин». Но зачем вам это нужно, любезная мисс Стаутон? Негоже юной леди интересоваться табаком.

   — Всего лишь любопытно стало. Спасибо, мистер Лью! Вы очень помогли. Правда, не уверена, что готова поехать в Уайттемпл из-за карандаша. Очень странный он, этот мистер Фергюс.

   Сзади тихо прикрылась дверь. Капитан покинул лавку. Лорен тут же занервничала. Она безусловно доверяла мистеру Лью, но просто не понимала, по какой причине ушел ее наниматель, ведь это ему были нужны сведения о мистере Фергюсе. Стоял бы, да слушал. И где его потом искать?

   — Возможно, мистер Фергюс проворачивал какую-нибудь аферу? — предположил мистер Лью. — Например, со страховками.

   — Создал страховое общество, собрал взносы и скрылся?

   — Вполне вероятно.

   — Но к нам ни разу не заходили клиенты.

   — Тем лучше — тогда никто не свяжет вас с этим делом… если оно вообще есть. Мой вам совет, мисс Стаутон, оставьте карандаш себе и забудьте о мистере Фергюсе. Не нужно вам больше с ним связываться, — заговорщическим шепотом посоветовал мистер Лью. — Знаю я таких. Они кажутся респектабельными джентльменами, но на деле… — он щелкнул пальцами. — На деле они покупают табак у Беггиса, а пристойную одежду — у дворецких, которым хозяин разрешает сбывать старые костюмы. Они очень хорошо создают видимость. Но видимость — она как табачный дым. Только что плыл кольцами и вот уже растворился в воздухе без следа. С мошенником связываться себе дороже!

   Поблагодарив за предупреждение, Лорен вышла на улицу. Капитана нигде не было…

   Она отошла подальше от лавки и, стараясь не думать о том, что ее наниматель куда-то делся, быстро-быстро набросала краткое содержание беседы, которую стенографировать, разумеется, не могла. Это вызвало бы много лишних вопросов.

   — Вы меня убедили, — заставив вздрогнуть, раздался у нее над ухом голос де Моле. — Пожалуй, мне пригодится секретарь в этом расследовании. Так что еще вам удалось выяснить?

   — Вот, — Лорен протянула ему блокнот, исписанный стенографическими знаками.

   — Я не знаю стенографию, — сознался де Моле.

   — Хорошо, потом все распечатаю… если у вас имеется пишущая машинка. Или перепишу, — понимающе ответила Лорен, и сразу же пересказала мысли мистера Лью насчет Фергюса.

   — Очень хорошо, мисс Стаутон, — похвалил ее капитан. — А я тем временем наведался к домовладелице, которой принадлежат вот эти три строения, — он показал рукой в нужную сторону. — Правда, ничего интересного узнать не получилось. Разве только получил образец почерка мистера Фергюса, — де Моле показал договор об аренде с подписью. Скажите, мисс Стаутон, а как у вас обстоят дела с рисованием? Сможете создать портрет мистера Фергюса?

   — Не уверена, — призналась Лорен. — Я могу попробовать, но, боюсь, результат вам вряд ли чем-либо поможет.

   — Попробуете потом. А сейчас, раз уж мы с вами вместе будем вести это дело, то давайте купим вестника, чтобы вы в любой момент могли со мной связаться.

   Вестник. Ничего себе! Лорен стало неловко. Это лет девять или десять назад можно было купить дешевые артефакты для связи. Их, при большом желании, могли себе позволить почти все, включая даже некоторых слуг. И пусть в простых камнях связь была возможна лишь с парными кристаллами, то есть, строго между двумя определенными людьми, но это было удобно. Однако менее десяти лет назад общество артефактов начало выпускать артефактно-газолиновые экипажи, которые с легкой руки галлийцев окрестили автомобилями. В то же время чистые артефакты были переведены в разряд роскоши — электричество и телеграф оказались дешевле магии, а магия, в свою очередь, заняла элитную нишу.

   Что до вестников, то они появились буквально несколько месяцев назад. Артефакты в кулонах, браслетах и кольцах, которые можно было настраивать на десятки других камней. Вот только они стоили, как жалованье Лорен за год… Принимать такие подарки недопустимо, но если это не подарок, а средство работы…

   — Сэр, уверены ли вы, что вестник необходим? — спросила мисс Стаутон.

   — Разумеется. Это вопрос вашей безопасности, — без колебаний ответил ей де Моле. — Сейчас мы ввязываемся в опасную историю. Вдруг вас, например, похитят? Вестники еще очень редки, так что никто не догадается их искать. А вы сможете со мной связаться.

   — Вы думаете, кому-то захочется меня похитить? — Лорен поежилась от такой мысли.

   — Не знаю. Но если вы по-прежнему намерены заниматься со мной расследованием, то я должен предусмотреть любые варианты.

   Взяв кэб, они доехали до ближайшей торговой галереи и зашли в большой ювелирный магазин, где была отдельная витрина с артефактами. Услужливые продавцы мгновенно приметили покупателей. Лорен глазом моргнуть не успела, как на ее руке уже появился изящный серебряный браслет со сравнительно крупным рубином. И стоил он куда больше, чем ее годовое жалованье. На витрине были вестники дешевле — в виде подвесок или колец, но капитан одобрил именно этого. Когда они вышли на улицу, Лорен не выдержала:

   — Сэр, не слишком ли это ценная вещь для обычного секретаря? А вдруг потеряется или украдут, — спросила она, поднимая руку, на которой, спрятанный под рукав платья, находился браслет.

   — Видите ли, мисс Стаутон, служба в Ифрикии позволила мне постичь одну мудрость, которая, вроде бы, лежит на поверхности, но на деле мало кто ею владеет, — ответил де Моле.

   — И что же это за мудрость? — заинтересовалась Лорен.

   — За деньги жизнь не купить… и не вернуть, — де Моле сделал паузу, словно желая, чтобы мисс Стаутон по достоинству оценила его слова, а потом добавил весомо: — Зато деньги порой могут кого-то спасти. И в таких случаях за золото и купюры не держатся.

   «Не держатся… в тех случаях, когда золото и купюры есть», — подумала Лорен, но быстро устыдилась подобных мыслей. В конце концов, де Моле не виноват в том, что приходится младшим братом графу Лейчестеру и может себе позволить дом в Ландерине и драгоценный браслет для секретаря.

   Видимо, эта мысль отразилась на лице Лорен, но капитан по-своему ее понял.

   — Мисс Стаутон, мне казалось, я достаточно убедительно объяснил свои мотивы, — сказал он. — Если вы придумали какие-то иные причины моих действий, можем вернуть браслет обратно в магазин, а вы поедете домой к родителям. Возможно, это к лучшему. Ни я, ни полковник Беккет не знаем, с чем придется столкнуться. Вам ни к чему рисковать.

   — Ничего не нужно сдавать, — поспешно сказала Лорен. — Я все поняла и ничего не придумываю.

   — Хорошо, — капитан подозвал кэб и велел доставить их в один из банков. — Вы обещали помочь привести дом в порядок, — пояснил он по дороге. — Займитесь этим.

   — А как же расследование? Мы могли бы… — попыталась возразить Лорен.

   — Мисс Стаутон, если вы хотите остаться моим секретарем, то делайте то, что вам велят и без всякого самоуправства, — решительно возразил ей де Моле.

   Делать нечего. Пришлось подчиниться. Тем более, что он был прав.

   Дом капитана де Моле оказался всего лишь на Грин-Лейн, где жила публика, что называется, средней руки, и выглядело здание вовсе не так, как представляла себе Лорен. Никаких особняков. Обычный дом, похожий на тот, где находилась контора мистера Фергюса.

   Громкий скрип двери, петли которой насквозь проржавели, заставил Лорен поморщиться. Капитан пропустил ее вперед, в крохотную прихожую с двумя запертыми дверями, потом не без труда открыл одну из них — ее повело от времени. Лорен поежилась. Ей показалось, что в выстуженном и давно не топленном здании холодней, чем на улице.

   За первой дверью обнаружилась насмерть запущенная гостиная с камином, который многие годы не видел огня. Пыль и копоть серыми сугробами лежали на некогда белых чехлах, закрывающих мебель. Лорен чихнула.

   — Как я и говорил, здесь не убрано, — сконфуженно произнес де Моле, передавая мисс Стаутон ключи от дверей.

   Лорен с удивлением посмотрела на него — неужели этого человека хоть что-то может смутить?

   — В последний раз я здесь был больше двадцати лет назад, — пояснил капитан.

   — Но почему вы не сдали этот дом кому-нибудь?

   — Сначала не знал, надолго ли уезжаю. Потом было не до этого, — он встретил удивленный взгляд Лорен, и криво усмехнулся: — Согласен, мисс Стаутон, это очень непрактично с моей стороны, но там, где я находился до самого последнего времени, деньги были почти не нужны. И этот дом — тоже. Я даже не вспоминал о нем.

   — А кто вел ваши дела здесь?

   — Финансовыми занимался брат, вот и все. Какие у меня могут быть дела в Альбии?

   — Вот такие, — Лорен развела руками, показывая на творящееся вокруг безобразие.

   — Я вообще не собирался возвращаться.

   Лорен ничего не сказала — еще не хватало, чтобы капитан оправдывался перед нею. Таких вещей позволять себе не следовало.

   — Что ж, сэр. Не беспокойтесь. К вечеру дом будет в относительном порядке. К вашему возвращению — в полном, — пообещала она.

   — Если поймете, что к вечеру относительного порядка по-прежнему нет, снимите номер в гостинице. Когда я предлагал вам здесь заночевать, то не представлял истинного положения дел.

   — Спасибо, сэр, но я успею, — заверила его Лорен, быстро намечая себе план действий.

   Задание капитана де Моле больше не казалось попыткой отстранить мисс Стаутон от расследования. Этот дом следовало привести в порядок. Он, кстати, чем-то напоминал своего хозяина — такой же холодный и одинокий. Во всяком случае, именно такое впечатление сложилось у Лорен. Навести порядок в душе капитана де Моле она не могла, а вот вернуть его дому уют — теперь почитала за ответственное задание. Даже если он проживет здесь всего три месяца.

ГЛАВА 5 — Табак и справочники

Уайттемпл — район рядом с доками. Самое неподходящее место для девушки из хорошей семьи. Даниэль видел все хитрости мисс Стаутон, но предпочитал не пресекать их, а направлять в нужное русло. Теперь она была занята подходящим для женщины занятием — наводит порядок в запущенном доме… адски запущенном. Даниэлю даже не по себе стало, когда он увидел царящую там разруху. Знал бы, придумал бы для мисс Стаутон другое дело. Неловко получилось. Зато нашел занятие для своего секретаря сразу на несколько дней. И стенограммы свои пусть расшифрует, раз уж не хочет, чтобы ей присмотрели другое место.

   Мисс Стаутон вообще оказалась девушкой сообразительной. И очень ловко выудила сведения из мистера Лью. Но Даниэль и не подумал бы вмешивать ее в расследование, если бы не все та же интуиция. Он чувствовал, что роль мисс Стаутон не завершилась вместе с рассказом о мистере Фергюсе. Ее по-прежнему нужно было держать при себе. Раз так, пришлось потратиться на браслет с вестником. Именно браслет, а не что-то менее дорогое, потому что это украшение проще всего спрятать и использовать в случае каких-нибудь опасных ситуаций. Нет, у Даниэля не было лишних средств — жалованье капитана не так велико, а в наследство от родителей ему ничего не досталось, кроме старого дома в Ландерине, но к счастью за время жизни в Ифрикии он скопил некоторую сумму. Большую ее часть брат, а точнее его управляющий, вложил в прибыльные дела, и доход от этого тоже пускал в оборот, но кое-что просто лежало в банке и сейчас выручало. Правда, такими темпами надолго сбережений не хватит, так что дом следовало привести в порядок. Мисс Стаутон права — его можно будет сдать в аренду…

   Подозвал кэб, Даниэль спросил у возницы:

   — Мне нужна лавка Беггиса в Уайттемпл. Знаешь, где это?

   — Да, сэр. Как не знать, — ответил кэбмен хрипло.

   — А что еще ты знаешь про эту лавку? — Даниэль вытащил несколько солидов и слегка подбросил их вверх, заставив зазвенеть.

   — У Беггиса лучший табак в Уайттемпл, но джентльмену, вроде вас, он не придется по нраву. Во всяком случае, если у вас есть средства. В ту лавку ходят джентльмены на мели, которые не хотят, чтоб об этом узнали.

   — Еще что-нибудь? — Даниэль еще раз показал солиды.

   — Нет, сэр, — кэбмен отрицательно покрутил головой.

   — Тогда вези, — велел Даниэль.

   Отдав вознице обещанные солиды, капитан запрыгнул в кэб. Ноги тут же прострелило болью, и некоторое время пришлось сидеть, глубоко дыша и пытаясь прийти в себя. Сегодняшний суматошный день дался Даниэлю непросто, а ведь даже вечер еще не наступил.

   Лавка Беггиса находилась на самой границе Уайттемпл и Сити. Места здесь были сравнительно тихие и не такие убогие, если отойти на пару улиц к востоку. И сама табачная лавка выглядела вполне прилично. Вот только Даниэль не курил. Там, в Ифрикии, для таких как он привычка к табаку в любой момент могла стать фатальной. Запах, огонек от трубки или сигареты — и вот тебя уже обнаружили.

   Стоило открыть дверь лавки, как тут же зазвенел колокольчик, предупреждая хозяина о посетителе.

   — Чем могу быть полезен, сэр? — Даниэля встретил румяный коротышка с всклокоченными темно-рыжими волосами.

   — Мне один приятель советовал зайти в вашу лавку, — с ленцой проговорил Даниэль. — Сказал, что у вас есть один сорт… — он сделал вид, будто припоминает название. — «Латакия вирджин». Говорит, чудесный аромат.

   — О! Ваш друг знает, что посоветовать! — тут же просиял коротышка. Это лучший табак! Но стоит не так дорого, как в других лавках. Все потому, что поставляет его по знакомству один мой приятель…

   — И многие ли покупают у вас этот сорт?

   — Сэр, вы должны понимать — этот сорт не для всех, а лишь для ценителей, так как он стоит пять солидов за унцию.

   — Недешево, — Даниэль сделал вид, что цена его смутила.

   — Но в других лавках цена доходит до семи и даже восьми солидов. Потому и говорю — сорт для ценителей. Так вы будете брать?

   — Мой друг говорил про четыре солида за унцию. Возможно, я ошибся лавкой, — с сомнением произнес Даниэль.

   — И кто же он — тот друг, который ввел вас в заблуждение? — поинтересовался лавочник.

   — Не уверен, что вы его знаете. Но, впрочем… у него глаза тускло-заленого цвета и родинка вот здесь, — Даниэль показал пальцем на свой висок. — И еще он, когда нервничает, делает вот так, — капитан изобразил нужное движение, потом ухмыльнулся и добавил: — А нервничает он постоянно.

   — Боюсь, такого джентльмена я не видел, — поспешно ответил лавочник. — Возможно, ваш друг имел в виду другую лавку. У меня «Латакия вирджин» стоит пять солидов за унцию и ни фенингом меньше.

   От былого радушия не осталось и следа. По всему выходило, что лавочник слишком хорошо знал мистера Фергюса и не испытывал желания с ним связываться.

   Настаивать смысла не имело.

   Напустив на себя нарочито надменный вид, Даниэль купил унцию «Латакии вирджин» и, попрощавшись, покинул лавку. Некоторое время он стоял за ближайшим домом, рассчитывая, что лавочник либо сам отправится к Фергюсу, либо кого-нибудь пошлет, но этого не случилось. Прождав около получаса, капитан решил, что настала пора подключать мальчишек с вокзала Кемден-Кросс, благо, идти туда было сравнительно недалеко.

   Кэб Даниэль брать не стал — решил пройтись, размять ноги. Он считал — если раны затянулись, то нужно как можно больше шевелиться, и тогда быстрее все пройдет. Правда, хромал он сейчас больше обычного.

   Зайдя в банк, попросил разменять ему пару кингов мелочью. Затем дошел до Креста королевы Элеоноры и неподалеку обнаружил того, кого искал — маленького верткого пацаненка, то и дело шнырявшего в толпе прохожих.

   Даниэль громко свистнул, вызывав осуждающие взгляды спешащих к поездам пассажиров и встречающих. Повернув голову, Джеки увидел капитана де Моле и со всех ног припустил к нему.

   — Сэр, к вашим услугам, сэр! — мальчишка отдал честь, подражая военным.

   — У меня к вам задание, рядовой, — с самым серьезным видом обратился к нему Даниэль. — Нужно найти одного человека и проследить за ним. И это будет непросто…

   — Рад служить, сэр! — просиял Джеки.

   — Возьми кого-нибудь из своих. Одному здесь не справиться. — Даниэль перечислил мальчишке все, что было известно про мистера Фергюса, а потом посоветовал: — Можете попытаться подкараулить его у лавки мистера Беггиса, но никто не знает, когда он явится туда снова, так что только делать на это ставку не стоит. Попробуйте порыскать по окрестностям, только не привлекайте лишнего внимания. Никто не знает, на что способен этот человек и что он уже сотворил. А теперь о награде: тот, кто его найдет, получит полкинга. Остальным, кто примет участие в поисках, дам по одному солиду. Вот задаток и на возможные расходы, — капитан выдал Джеки шесть солидов. Закончатся, приходи на Парк-Лейн, семьдесят два. Завтра или послезавтра я планирую перебраться в этот дом.

   — Будет исполнено, сэр! — радостно гаркнул Джеки. — Разрешите идти, сэр?

   — Вот еще что, рядовой, — Даниэль протянул мальчишке два солида. — Это лично вам за старания. Купите себе что-нибудь вкусное или нужное. На ваше усмотрение.

   — Спасибо, сэр! — чумазое лицо Джеки осветила улыбка, а потом мальчонка припустил прочь, только пятки засверкали.

   Проводив его взглядом, Даниэль вздохнул. Хорошо, что Беккет не видит…

   Следующим пунктом стала книжная лавка Мэнчема.

   Капитан де Моле зашел туда с самым гневным лицом. Точнее, таким выражением, которое могли бы ожидать увидеть люди, доселе не имевшие несчастья видеть Даниэля в настоящем гневе.

   — Скажите, любезный, — обратился он к хозяину магазина. — Вы около месяца назад отправили на Рочестер-Роу, двадцать, два справочника Брэдшоу, не так ли?

   — Именно так, — подтвердил Мэнчем, заглянув в свои записи. — И, смею заметить, никаких нареканий не было…

   — До сего дня, — бесцеремонно перебил его Даниэль. — Один из справочников использовался, а другой — лежал про запас. Утром я открыл его и что же?

   — Сэр? — недоуменно спросил Мэнчем.

   — Одна из страниц оказалась вырвана!

   — Этого не может быть, сэр! — запротестовал лавочник. — Я помню — человек, который купил для вас справочники, попросил у меня карандаш и принялся делать в них пометки. Пришлось даже отправить его вон за ту конторку — он кивнул на стол, что стоял в углу. Но он не вырывал листы, я бы услышал!

   — Пометки? Какие пометки? — Даниэль изобразил удивление. — Во второй книге есть еще и пометки? И где ждет меня такой сюрприз?

   — Прошу прощения, сэр, но я не имею обыкновения подсматривать за посетителями, — смутился Мэнчем.

   Даниэль тут же понял — подсматривал. Специально или нет — вопрос открытый. Пришлось применить тяжелую артиллерию. Де Моле так посмотрел на лавочника, что тот моментально доложил:

   — Я правда не знаю, какие были пометки, но могу предположить, что они касались Юго-Восточной дороги. Проходил мимо… случайно приметил, но там и гостиницы тоже были… — пробормотал бедняга Мэнчем.

   — Нет, это совсем никуда не годится! — возмутился Даниэль. — Мало того, что страницу вырвал, еще и пометок наставил. Сегодня придется поговорить с этим Джонсоном! Он слишком много себе позволяет! Или… — он с подозрением посмотрел на Мэнчема. — Или это был Скотт? — Фамилии капитан называл наобум. — Вы помните, как точно выглядел этот бездельник?

   — Сэр, это было почти месяц назад! — запротестовал Мэнчем. — Я не могу помнить всех покупателей… — он задумался ненадолго, а потом вдруг оживился: — Мне показалось, что он может быть полицейским. Вел себя похоже. Деловито так, знаете? Уверенно.

   — Цвет волос? — бросил Даниэль.

   — Темные. Борода, усы, бакенбарды.

   Очевидно, все это было накладным, но к сведению принять следовало.

   — Возраст?

   — К пятидесяти ближе.

   — Худой или полный?

   — Второе. Я бы сказал — представительный.

   — Высокий или низкий?

   — Среднего роста. Где-то как я, — Мэнчем показал на себя и, спохватившись, добавил: — А еще он левша! Он левой рукой делал пометки в справочнике, я заметил.

   — Вообще никуда не годится! — возмутился Даниэль. — Опять весь справочник исчеркан! — Даниэль положил на прилавок несколько солидов. — Скорее всего, это был Джонсон. У Скотта волосы рыжие, — добавил он прежним недовольным тоном.

   Кивнув Мэнчему на прощание, Даниэль поискал в округе приличную бифштексную и решил там пообедать. Заказал тушеную с овощами говядину «алямод» и с наслаждением вытянул ноги под столом, подумав между делом, что самое время поесть и вернуться к Беккету. Вот разве только газеты нужно купить.

   О сегодняшних новостях можно было судить по выкрикам мальчишек-газетчиков. Главное событие дня — на выборах в парламент победили консерваторы. Значит, война продолжится.

   Отмена концерта скрипача-виртуоза маэстро Баннистера также взбудоражила общество. Под угрозой было и его рождественское выступление. А это — скандал, так как на тот концерт собиралась прийти Ее Величество со своим семейством.

   Однако все это не казалось связанным со странной деятельностью мистера Фергюса.

   Попробовав блюдо, Даниэль оценил мастерство повара и как-то сразу подумал, а не забыла ли поесть мисс Стаутон. Даже сам не понял, с чего бы вдруг. В конце концов, средства он ей оставил, а рядом с домом полно кафе и обеденных заведений. Проголодается, сходит и поест. Но что-то подсказывало Даниэлю — мисс Стаутон и не вспомнит про обед… Для нее просьба навести порядок в доме стала вызовом. Капитан де Моле заметил взгляд, каким она смотрела на разруху, царящую в помещениях, и почему-то даже не сомневался — сейчас его секретарь ищет прислугу, командует уборкой и ремонтом, забыв про еду. Точно так же, как делал он сам, увлекаясь каким-либо занятием.

   Подозвав разносчика, Даниэль выбрал из меню нужное и велел доставить обед мисс Стаутон на Парк-Лейн, семьдесят два.

   Обратно в Хайленд он вернулся с ворохом газет и новыми мыслями, вот только сразу к обсуждению перейти не удалось — сначала Беккет долго не открывал, а когда все-таки соблаговолил впустить гостя, выяснилось, что он опустошал свои запасы крепкой выпивки.

   — Опять? — спросил Даниэль.

   Беккет неопределенно махнул рукой, мол, сам же видишь.

   Заперев дверь, де Моле помог другу вернуться в столовую, где царил полный разгром. Стало ясно — у Беккета случился очередной приступ. Один из тех, из-за которых, помимо прочих обстоятельств, его вернули в Альбию и отправили в провинцию, посоветовав длительные прогулки и приятное общение. Вот только Беккет из дома почти не выходил и мало с кем общался — предпочитал запереться и пить в заблуждении, будто так можно сбежать от самого себя.

   Подняв с пола бутылку бренди, Беккет, пошатываясь, подошел к бару, вытащил еще один стакан:

   — Тебе налить?

   — Не стоит, — отказался Даниэль. — И тебе тоже хватит.

   — Я сам разберусь, сколько мне хватит, капитан де Моле! — рыкнул на него полковник, который, несмотря на количество выпитого, все еще не утратил связности речи.

   — Стив, ты так никого не вернешь, а себя угробишь! — нисколько не испугался Даниэль. — Перестань! — де Моле попытался отобрать у друга бутылку, но Беккет оттолкнул его с такой силой, что Даниэль полетел на пол. Ноги подвели, капитан грохнулся на спину. Зато это отрезвило Беккета.

   — Прости, — полковник поставил бутылку на стол и попытался помочь Даниэлю встать, но тот и сам справился.

   — Со мной все в порядке. Только хватит себя казнить. Это война.

   — Капитан де Моле! — тут же вновь разозлился Беккет. — Вашего мнения я не спрашивал!

   — И не нужно. Как твой друг, Стивен, я не буду молчать, глядя, как ты делаешь глупости! А теперь хватит. Ссоры нам еще не хватало. Перейдем к делу. Что сначала — газеты или записи? — Даниэль почел за благо резко сменить тему беседы. Он не слишком рассчитывал на здравые идеи со стороны Беккета, но просто хотел его отвлечь от пустого самобичевания.

   — Записи, — ответил полковник, падая в кресло. Бутылка так и осталась закрытой. Беккет поставил ее на пол.

   Даниэль снял с пальца кольцо с артефактным рубином — кристаллом памяти, на который были записаны все визиты, проделанные сегодня днем, и передал его другу.

   Мисс Стаутон наверняка огорчилась бы, узнав, что ее стенографические подвиги пропадут впустую, но капитан де Моле не собирался говорить ей об этом. Какое-никакое, а еще одно занятие для секретаря…

   — Вот. Смотри. Мисс Стаутон оказалась настоящей находкой, между прочим, — сообщил Даниэль. — Нашла лавку, где время от времени появляется загадочный мистер Фергюс. Очень толково разговорила торговца табаком.

   — Ты отпустил ее домой? — спросил Беккет.

   — В каком-то смысле. Попросил заняться наведением порядка в моем собственном доме. Так что она сейчас хозяйничает на Парк-Лейн.

   — Зря, — Беккет говорил медленней обычного и слегка растягивал слова, но в целом, не зная его, сложно было бы предположить, что он пьян — это свойство полковника ставило в тупик многих сослуживцев. — Если речь не о визитах, то женщин лучше не пускать на порог. Разрешишь одной из них выбрать шторы — не успеешь и глазом моргнуть, как окажешься у алтаря.

   — Полковник Беккет боится женщин? — поддел его Даниэль. — Вот это новости.

   — Не боюсь, а воздаю должное их упорству и хитрости, — невозмутимо исправил его Беккет. — Если выбирать между женщиной и кем-нибудь из наших недавних противников, то я выберу второе. И тебе тоже рекомендую держаться подальше от мисс Стаутон.

   — А что насчет дарительницы венка на твоей двери? Венок за шторы не считается? Не боишься оказаться у алтаря? — продолжил дразнить друга Даниэль, видя, что это отвлекает Беккета от его проблем.

   — К счастью, она замужем. К несчастью — за скотиной. Но тут уже ничего не поделаешь, — неохотно буркнул полковник.

   — Значит, все-таки леди Монтгомери, — подытожил Даниэль.

   — Думаю, да. Больше, вроде, некому.

   — В благодарность за то, что ты сломал нос ее благоверному супругу?

   — Выходит, что так. А теперь дай мне наконец посмотреть записи, — проворчал Беккет, активируя кристалл.

ГЛАВА 6 — Приключения Лорен

Задача всего за день привести в порядок запущенный дом была почти невыполнимой. Но почти — это не совсем. Лорен первым делом направилась в агентство, где вместо того, чтобы искать слуг с рекомендациями, выразила желание как можно быстрее нанять умелую кухарку и, очень срочно, трех молодых горничных, которые только начинают работать. Пришлось заплатить дополнительную сумму, но зато не успела мисс Стаутон вернуться в дом и толком его осмотреть, как начали приходить девушки.

   Нескольким Лорен отказала — кто-то выглядел неряшливо, кто-то оказался слишком молодым для той работы, которая предстояла, одна служанка не смогла внятно объяснить, почему вдруг в возрасте двадцати двух лет решила стать горничной.

   Тем не менее, ближе к четырем пополудни мисс Стаутон наняла трех служанок пятнадцати и шестнадцати лет, которые, по ее разумению, должны были справиться с предстоящим делом. Она сразу предупредила, что наймет в итоге только одну из них — ту, которая покажет себя лучше всех, а остальные две получат по одному кингу за помощь в уборке. Предложение было очень заманчивым для всех, так что горничные тут же принялись за работу. Все трое были крепкими деревенскими девушками, сызмальства привыкшими к труду, а потому им почти ничего не приходилось объяснять.

   Пока служанки мыли полы, оттирали пыль и копоть со стен и мебели, мисс Стаутон прошлась по дому, записывая в блокнот все, что следовало починить или заменить. Услышав за окном громкое: «Ремонтирую мебеля! Хозяйки, несите стулья и табуретки!» — Лорен выбежала из дома и позвала мастера.

   Заброшенный дом на Парк-Лейн наполнился звуками. Бил молоток, скрежетала пила, гудел огонь в камине. Выбирая горничных, в перерыве между их визитами, Лорен успела нанять и местного трубочиста, который прочистил трубу. Работа кипела. Но следовало поспешать, пока еще открыты магазины и прачечные. Служанки сняли грязные шторы и собрали постельное белье, а мисс Стаутон решила лично похлопотать об отправке всего этого в стирку, так как остальные были слишком заняты уборкой. Да, девушке из приличной семьи не пристало заниматься подобными делами, но выбирая между «сделано все» и «многое не сделано», Лорен выбрала первое. В конце концов, честь секретаря вряд ли сильно пострадает, если она наймет кого-нибудь отнести белье.

   Несколькими домами дальше находилась мясная лавка. Мисс Стаутон сходила туда, выбрала мясо на завтра, к приезду капитана де Моле.

   Оставив адрес, по которому нужно доставить покупки, Лорен спросила, есть ли при лавке посыльный и, когда ей ответили утвердительно, поинтересовалась, нельзя ли нанять его ненадолго. Разумеется, ей не отказали. Через пару минут сын мясника, молодой парнишка лет шестнадцати, уже тащил тяжелый узел в прачечную. Дав ему пять солидов за хлопоты, Лорен наняла кэб и поехала выбирать шторы, постельное белье, мебель, посуду и прочие вещи, которых недоставало.

   Проще всего, конечно, было отправиться в одну из торговых галерей, которые, к слову, работали до восьми часов вечера, но проще не значит — дешевле. Сто кингов — много, но если задуматься, то и не особенно, учитывая плачевное состояние дома на Парк-Лейн.

   Средства следовало тратить с толком, а потому вместо поездки в один из торговых пассажей, Лорен отправилась в путешествие по отдельным лавкам, где цены были ниже. Порой — в два или три раза. Лишь приобретя все самое дорогое в более дешевых мелких магазинах, мисс Стаутон велела кэбмену везти ее в Ландеринский пассаж.

   Торговые галереи Ландерина чем-то напоминали сокровищницу разбойников.

   Зайдя в кафе, Лорен позволила себе выпить чашку чаю и съесть небольшой кусочек чизкейка, а потом с новыми силами приступила к поиску посуды и прочих важных мелочей. Новый сервиз с красивым цветочным узором, прикроватный светильник со светочем. Из тех, что подешевле. Электричества в доме не было — слишком давно в нем никто не жил. Артефактный светоч — расточительство, конечно, но капитан де Моле казался слишком деятельным человеком для того, чтобы спокойно спать по ночам. А раз так, то лучше ему работать или читать при ярком свете, а не тусклой керосиновой лампе…

   Вообще говоря, в универсальный магазин Болдуина ей было не так уж нужно, но, проходя мимо, Лорен не удержалась — вдруг найдется что-то, о чем она не подумала? И что же? Великолепная ткань для штор, да еще и по совсем невысокой цене… для Ландеринского пассажа, конечно. Как было не купить? Тем более, что далеко не обязательно те, старые шторы, удастся отстирать от пыли и копоти. Они же стали почти черными! В общем, Лорен убедила себя в необходимости поменять шторы на окнах. И не только в гостиной, но и в остальных комнатах. Тем более, что деньги для этого у нее еще были. Она уже шла к выходу на улицу, как вдруг услышала знакомый голос:

   — По три кинга за чемодан? Да вы шутите!

   Лорен тут же юркнула за одну из колонн и осторожно выглянула из-за нее. Человек, который разговаривал с продавцом, не был похож на мистера Фергюса, но голос, рост. Как бы проверить?

   Цвет глаз издалека не определить, родинку — тем более не увидеть…

   Все-таки купив чемодан, и даже не один, а целых два, подозрительный джентльмен ушел из магазина, прихватив с собой покупки. Лорен последовала за ним, стараясь держаться как можно дальше, но так, чтобы не упустить его из вида. Хорошо, что чемоданы были очень большими и оттого приметными. Правда, слежка продлилась недолго. Вскоре мужчина остановил кэб. Лорен растерялась, радуясь одному — что не стала, как этот человек, брать покупки с собой и попросила доставить все на дом. Да, пришлось опять заплатить за срочность, но зато теперь ее руки были свободны.

   К счастью, неподалеку проезжал еще один пустой кэб. Мисс Стаутон воспользовалась им и, точно так же, как в ее любимых книгах, велела вознице:

   — Держитесь за ними. Только так, чтобы нас не заметили, — она указала на отъезжающий кэб и добавила: — Заплачу двойную цену.

   Вот теперь можно было связаться с капитаном де Моле. Расстегнув на манжете несколько пуговиц, Лорен дотронулась до вестника и зажмурилась, вызывая перед мысленным взором образ своего нанимателя. Холодные глаза, нос с горбинкой, довольно короткие и непослушные волосы, упрямый подбородок… Капитан отозвался быстро.

   — Мисс Стаутон? — раздался его голос в голове Лорен. — Что-то случилось?

   — Да. Кажется, я случайно нашла в Ландеринском пассаже мистера Фергюса. Он покупал чемоданы. Сразу два. Причем выбрал большие и довольно дорогие. Сейчас он едет куда-то в кэбе, а я за ним.

   Лорен ощутила беспокойство собеседника.

   — Заплатите кэбмену, чтобы он сам проследил за этим человеком и потом сообщил вам, где тот выйдет, — посоветовал ей капитан де Моле. — А сами возвращайтесь домой!

   — Я буду осторожна, — пообещала Лорен. — Не волнуйтесь.

   — Никакой слежки, мисс Стаутон! Я запрещаю!

   — Но, сэр, мы движемся на восток, возможно, в сторону Уайттемпла. Если он едет к себе домой, то сегодня же мы найдем его убежище. Это ведь такой шанс!

   — Мисс Стаутон! — капитан уже откровенно злился. — Повторяю еще раз — велите кэбмену проследить за этим человеком, а сами немедленно возвращайтесь домой! Я просил вас навести порядок на Грин-Лейн, а не заниматься слежкой за опасными людьми! Это не ваше дело!

   — Все будет хорошо, сэр, не волнуйтесь! — заверила его Лорен. — Свяжусь с вами, как что-то узнаю.

   Не желая спорить, она убрала руку с камня, и тот мгновенно нагрелся, показывая, что капитан де Моле настоятельно требует от нее вернуться к беседе.

   Лорен огляделась. Кэбы свернули к набережной, но вовсе не в сторону доков, а в сторону моста Ватервуд, похоже, путь лежал через реку.

   Камень по-прежнему грелся. Пришлось принять вызов.

   — Мисс Стаутон! — обрушился на нее капитан де Моле. — Немедленно возвращайтесь домой и больше никогда, слышите, никогда не лезьте в эти дела без моего на то разрешения!

   — Мы едем не в Уайттемпл, — Лорен уже жалела, что вообще рассказала капитану о происходящем, а не поставила перед свершившимся фактом. — Сейчас свернули в сторону моста Ватервуд. Мистер Фергюс, если я правильно его узнала по голосу, купил два чемодана. Возможно, планирует уехать из города с вокзала Ватервуд или Ландерин-Бридж. Там много людей и есть полиция. Мне ничего не грозит!

   — Мисс Стаутон! Вы уволены! — ярость капитана де Моле стала такой страшной и неукротимой, что Лорен даже испугалась. — Оставьте ключи от моего дома в прихожей, а сами немедленно возвращайтесь к родителям! Мне не нужен секретарь, который не выполняет приказы!

   — Хорошо… сэр, — Лорен убрала руку с камня, прервав связь. Пальцы дрожали. Это было совсем не нормально — так реагировать на ее известие. Ведь она же вышла на след. Радоваться надо, а не увольнять.

   В голове промелькнуло отчаянное: «Поздравляю, Лорен, тебя опять уволили». И, наверное, именно это и подтолкнуло ее к мысли продолжить слежку. Уволил? Ну и отлично. Она сама все разведает и разузнает.

   Только почему он так бурно реагирует? Лорен даже показалось, что за этой яростью скрывался страх. И чего же он боится? Мисс Стаутон понимала, что дело не в романтике, которой грезят многие молодые девушки. Их отношения с нанимателем были деловыми с самого начала. И, раз так, то чего может бояться капитан де Моле, прозванный Демоном за ярость и бесстрашие? Ответа на этот вопрос не было.

   Кэб, в котором сидела Лорен, благополучно перебрался на другой берег и покатил на восток, вдоль реки по направлению к вокзалу Ландерин-Бридж. Ее возница как будто всю жизнь только слежкой и занимался — держался поодаль, ухитряясь не потерять цель из вида.

   Мистер Фергюс сошел около одного из многочисленных пабов на Тули-стрит. Расплатившись с кэбменом, Лорен некоторое время стояла в нерешительности — зайти в паб она не могла. Тут же привлекла бы внимание. Идея пришла внезапно при взгляде на одну из гулящих девиц. Родители пришли бы в ужас, узнав, с кем надумала общаться их дочь, но охваченную азартом Лорен было не остановить. Она подошла к вызывающе одетой девице, достала монету в один кинг и покрутила ее в руках, а потом сказала, показывая на вывеску «Паб “У Стерна”»:

   — Мне нужно узнать, что делает в этом заведении один джентльмен. Он только что вошел туда с двумя новыми большими чемоданами. Вы наверняка его видели.

   — Пять кингов, — заявила девица. — Или сама иди за своим мужем.

   — Семь. И вы подслушаете, о чем и с кем он будет говорить, — согласилась Лорен, заключив сделку со своей совестью. — Это задаток, — она дала девушке монету. — Остальное — потом.

   Ждать пришлось довольно долго. Не желая привлекать к себе внимание, Лорен зашла в кофейню, которая находилась ровно через дорогу от паба, заказала чай и сэндвич с огурцом и уселась у окна наблюдать.

   Тяжелое серое небо, повисшее над вечерним Ландерином, вот-вот норовило разразиться дождем. Стемнело. Вдоль домов загорелись электрические фонари, которые в этой части города были на всех крупных улицах.

   Выходить из кофейни не хотелось. Лорен даже подумалось, что быть сыщиком — не так здорово, как казалось по книгам. Сидишь, ждешь чего-то, возможно, понапрасну. Пойдет дождь — вымокнешь и испачкаешься, продрогнешь и замерзнешь, а до дома очень далеко. А уж сколько средств она сегодня потратила и еще потратит! Не своих, к слову…

   Капитан ее уволил, а она тратит его деньги… Но ведь для того, чтобы узнать важные для него сведения! С другой стороны, он ее уволил, так пусть сам все узнаёт! Но вот так встать и уйти, когда возможный преступник или даже шпион творит свои черные дела буквально у тебя на глазах… В конце концов, речь идет не про интересы капитана де Моле или полковника Беккета, речь о благе Альбии и Ее Величества!

   Сэндвич подошел к концу, закончился и чай, а нанятая девица все не выходила. Пришлось повторить заказ, благо есть по-прежнему хотелось. Прошло не менее получаса, прежде чем отправленная в паб шпионка вышла на улицу. Лорен тут же отправилась к ней.

   — Ну что, узнали? — спросила она.

   — Узнала, — гулящая дамочка одарила Лорен презрительным взглядом.

   — Рассказывайте.

   — Сначала деньги.

   Пришлось дать ей еще пару кингов.

   — А остальное?! — возмутилась девица.

   — Потом, когда расскажете. Вдруг вы ничего интересного не узнали.

   — Так мы не договаривались! А вдруг то, что я узнала, вам будет не интересно. Выходит, зря я ходила?

   — Четыре кинга вы уже получили. Так что ходили не зря. Рассказывайте! — потребовала Лорен.

   — Не изменяет он тебе, — фыркнула девица. — Просто сидит за столом, ест, пьет, разглядывает посетителей и слушает, о чем говорят по соседству.

   — А о чем говорят по соседству?

   — Так это ж паб, где собираются клерки и прочие работяги с железной дороги. О чем они могут говорить? О поездах, разумеется! — девица снисходительно посмотрела на Лорен.

   — А что конкретно о поездах они говорили? — настаивала Лорен, вытащив еще три кинга.

   — Рейсы какие-то обсуждают, изменения в расписании. Ничего интересного.

   — И все это время вы просто сидели и тоже слушали, о чем они говорят?

   — Ну, пропустила стаканчик-другой за ваше здоровье, что уж тут, — призналась девица.

   — Думаю, обещанные семь кингов вы не заработали, — сообщила ей Лорен. — Берите пять и мы в расчете.

   — Вы обещали семь!

   — Если подслушаете, о чем он будет говорить. Но он не говорил.

   Девица грязно выругалась, но скандал устраивать не стала, только пригрозила на прощание:

   — Иди-ка ты, дамочка, из нашего района подальше, и не приходи сюда больше, а то, как бы чего плохого не вышло!

   Уйти отсюда — это казалось неплохой мыслью, но ведь мистер Фергюс все еще сидел в пабе. И как не проверить, куда он пойдет дальше? Может, удастся узнать, где он обитает, с кем общается? В конце концов, ее уволили из-за этого. Неужели жертва окажется напрасной?

   Лорен решила, что ждать Фергюса лучше в кэбе — в кофейне напротив паба она уже слишком примелькалась.

   На город уже давно опустилась темнота. На улицах горели электрические фонари. В этом районе они были почти на всех крупных улицах.

   Лорен поймала новый кэб. Села. Предупредила, что придется немного подождать. К счастью, мистер Фергюс явился вскоре вместе со своими чемоданами. Увидев кэб мисс Стаутон, он тут же устремился к нему, не заметив, что там уже есть пассажир.

   — У меня занято, сэр! — остановил его извозчик.

   Фергюс посмотрел на Лорен, но ничем не выдал своего удивления. Не разглядел? Здороваться с ним девушка не стала — он был без бороды и бакенбардов, наверное, рассчитывал, что мисс Стаутон его не узнала.

   Отойдя в сторону, Фергюс достал свисток и принялся подзывать свободный кэб, который вскоре и приехал.

   Следовать за ним или оставить это дело? Но ведь если сдаться, то, выходит, уволили ее зазря.

   — Вы сможете незаметно проследить за этим джентльменом, а потом рассказать мне, куда он поедет? Я оставлю адрес, — робко спросила Лорен кэбмена, показывая ему монету в полкинга.

   — Два кинга, мэм! — нагло ответил тот.

   — Один кинг сейчас, второй, когда вернетесь с новостями на Парк-Лейн, семьдесят два.

   — Хорошо, мэм!

   Лорен спешно спрыгнула на мостовую, боясь, что Фергюс успеет скрыться. Но, посидев в кэбе несколько секунд, он оставил там чемоданы и ненадолго забежал обратно в паб. Вышел вскоре вместе с каким-то весьма подозрительным типом. Перебросившись парой слов со своим спутником, Фергюс уехал один, а «тип» юркнул в один из переулков. Лорен проводила его взглядом, но преследовать не стала — вот это уже как раз казалось очень опасным.

   Решив ехать домой, девушка оглянулась в поисках нового кэба. Свистка у нее с собой не было, поэтому она решила немного прогуляться в сторону вокзала — Ватервуд находился совсем недалеко, а уж там извозчики есть всегда.

   Начал накрапывать мелкий дождь. Срывающиеся с неба капли выглядели штрихами на гигантской гравюре. Было холодно, сыро и вместе с тем свежо. Запах воды из полноводной Айзис, на одном из берегов которой находилась сейчас Лорен, переплетался с запахом угольной копоти, креозота, конского навоза и… сдобы из булочной неподалеку.

   Лорен поежилась и запахнула пальто. Ей очень хотелось как можно быстрее попасть домой. Точнее, не домой, конечно, а на Парк-Лейн. Там теперь уже наверняка тепло и уютно.

   Улица обезлюдела. Все попрятались по домам.

   Охваченная мыслями о скорейшем возвращении, Лорен не услышала тихих шагов за своей спиной. Чья-то рука зажала ей рот, но она не успела даже вскрикнуть. Горло сжали сильные руки. Лорен затрепыхалась, пытаясь спастись или хотя бы просто вздохнуть, но куда там… Перед глазами поплыли разноцветные круги, последний взмах руками и… темнота…

   Страх пришел позже. Когда она очнулась на сыром полу, в пропахшем крысами месте. Попыталась пошевельнуться — не получилось. Ноги и руки были связаны. Потянулась пальцами к браслету. Не достать. Всхлипнула, охваченная ужасом. Задергалась в попытке освободить руки или хотя бы ослабить узлы. Только хуже сделала. Веревка впилась в кожу. До крови прикусила губу, пытаясь успокоиться и отчетливо понимая — ей никто не поможет. Капитан де Моле, даже если и захотел бы — не успеет приехать из Хайленда. Оттуда только на поезде почти час добираться. И связаться с ним никак не получится. Да и что ему говорить? Лорен и сама не понимала, где сейчас находится.

   В темноте что-то зашуршало. Раздался противный писк. Крыса?! Девушка в ужасе закричала, совсем позабыв, что не следует шуметь. Но она так боялась крыс! Извиваясь в своих путах, попыталась отползти подальше. Покатилась по полу.

   Что-то скрипнуло наверху. Лорен кое-как развернулась в ту сторону и, задрав голову, увидела крупного бородатого мужчину, стоявшего на лестнице с лампой в руке. Только теперь мисс Стаутон смогла посмотреть, куда попала. Подвал! Ее держали в каком-то большом подвале!

   Увидев перепуганную пленницу, незнакомец довольно осклабился и крикнул кому-то:

   — Наша красотка очнулась!

   — Кто вы, что вам нужно?! — крикнула Лорен, уже позабыв про крысу — человек на лестнице показался куда более страшным.

   — Нам? Да почти ничего! — хохотнул незнакомец и обратился к кому-то за своей спиной: — Томми, Майк, красотка хочет узнать, что от нее нужно, а ты заставляешь ее ждать.

   — Хватит орать! — раздался еще один голос. — Очнулась, ну и черт с ней. Пусть валяется. Не понимаю, на кой ты ее сюда притащил. Тебе было велено избавиться от нее.

   — Развлечемся, потом избавимся, — заявил незнакомец, спускаясь вниз. — Не хочешь сам, так я развлекусь.

   Лорен, не чувствуя боли, срывала кожу на запястьях в тщетной попытке обрести свободу. Она даже не хотела представлять, о каких именно развлечениях идет речь.

   — Отпустите меня! Я попрошу отца. Он вам заплатит, — сорвался с ее губ жалкий лепет.

   — Нам уже заплатили, — на лестницу вышли еще двое мужчин самой бандитской наружности. — И вполне щедро.

   — Помогите! — что есть мочи крикнула Лорен. Горло тут же заболело.

   — Да кто ж тебя здесь услышит, милая? — гнусно усмехнулся мужчина, который уже спустился вниз и сейчас стоял, возвышаясь над пленницей и наслаждаясь ее страхом.

   — А она горластая, — заметил один из преступников, спускаясь вниз.

   — С такими даже интересней, — ответил ему другой, следуя за приятелем. — Ты не бойся, детка, тебе даже понравится, — заверил он Лорен, расстегивая старую поношенную куртку.

   Все трое заржали.

   — Не трогайте меня! — Лорен попыталась отползти как можно дальше, но наткнулась на стену и замерла. До боли выкручивая связанные за спиной руки, она пыталась дотянуться до вестника, но у нее не было ни единого шанса.

   Ее, как котенка, схватили за шиворот и подняли с холодного пола. Встряхнули. Перед глазами появилась грязная клокастая борода, в которой запутались куски пищи… капусты или макарон — Лорен не поняла, но почему-то именно эта картина отпечаталась в ее охваченном паникой сознании. Ее убьют — поняла она. Но сначала… сначала…

   Она хотела еще раз закричать, уже не надеясь на помощь, но из сдавленного спазмом горла вырвался только жалкий писк.

   — Помогите… — выдохнула она.

   — Сейчас поможем, красотка! — пообещал держащий ее преступник, оттаскивая Лорен в сторону, туда, где стоял старый верстак.

   — Придется ее развязать, — сказал кто-то. — Чертовы куклы. Укутаются и ходят как кочан капусты.

   Лорен резко развернули лицом к верстаку и принялись распутывать веревки. Это дало надежду дотянуться до вестника. Выиграть бы время. Хотя чем сейчас может помочь вестник? Разве только сообщить капитану де Моле о том, что Лорен скоро погибнет. Пусть хоть тело найдет. Эти мысли теперь даже не пугали. Все существо мисс Стаутон сконцентрировалось на желании дотянуться до вестника. Просто потому что артефакт казался той самой соломинкой, которая… да не важно. Главное — надежда. Пусть даже совершенно пустая.

   Веревка упала с запястий, но руки не слушались и почти ничего не чувствовали. Лорен опять развернули. Теперь она видела всех трех мучителей. Стараясь не сойти с ума от ужаса, девушка завела руки за спину и попыталась дотянуться до браслета, пока мерзавцы расстегивали ее пальто, ругаясь на многочисленные пуговицы.

   Пальцы коснулись вестника, но как сосредоточиться на образе капитана де Моле, когда перед глазами грязные, заросшие до ушей физиономии головорезов? Вестник под пальцами оставался холодным, сколько Лорен ни пыталась вспомнить лицо своего нанимателя. Отчаявшись, она попыталась брыкаться, но мужчины уже расстегнули ее пальто, сорвали его с девушки и вновь развернули ее к верстаку, бросив на него.

   Слезы брызнули из глаз, когда Лорен поняла, что пропала. Окончательно и бесповоротно пропала. И никто ее не спасет…

   Тоненько завыла, сознавая, что вот-вот случится.

ГЛАВА 7 — Очень злой Демон

Они с Беккетом как раз закончили изучать газеты и перешли к обсуждению всего, что удалось узнать за сегодня, когда кулон на шее Даниэля ощутимо нагрелся. Поскольку полковник находился рядом, то оставалось только два варианта — брат или мисс Стаутон. Учитывая вечернее время, скорее всего, последнее. Даниэль взял артефакт в руку, уже предчувствуя, что услышанное ему не понравится.

   — Кажется, я случайно нашла в Ландеринском пассаже мистера Фергюса…

   Он не ошибся. Мисс Стаутон оказалась столь же удачлива, сколь неразумна. Случайно наткнуться на нужного человека в огромном Ландерине — шанс один на десятки, если не сотни, тысяч. Но следить за ним в одиночку…

   Даниэль велел девушке вернуться, уже зная, что она не послушается. Интуиция в этот раз работала как никогда раньше и она буквально кричала: «Опасность! Мисс Стаутон в опасности!» Разговаривая, капитан де Моле предвосхищал все ошибки, поступки и решения этой неуёмной леди, но совершенно ничего не мог сделать, и оттого еще больше злился.

   — Сэр, мы движемся на восток, возможно, в сторону Уайттемпла. Если он едет к себе домой, то сегодня же мы найдем его убежище. Это ведь такой шанс! — сказала Даниэлю девушка, и было ясно — не остановится. Как гончая, что берет след и уже не видит ничего, кроме добычи. Вот только мисс Стаутон не была никакой гончей. Она была ланью, которой вот-вот свернут шею.

   Даниэль не выдержал и наговорил ей лишнего, хорошо понимая, что никакие слова не помогут.

   Когда связь прервалась, он выругался и, схватив трость, быстро направился к выходу из комнаты.

   — Ты куда? — удивился Беккет.

   — Мисс Стаутон нашла Фергюса, — ответил Даниэль.

   — Я с тобой, — Беккет вскочил с места и вполне уверенными шагами направился к другу.

   — Возьми револьвер, — напомнил Даниэль — за время, которое ушло на изучение газет и записей на кристалле, полковник успел протрезветь достаточно, чтобы теперь принять участие в поисках мисс Стаутон. Чудесное свойство организма — уничтожил почти бутылку бренди, а сейчас как будто и не пил.

   Выйдя из дома, Беккет пошел вовсе не в сторону Хайленда.

   — Мы разве идем не на вокзал? — удивился Даниэль.

   — Нет. Нам нужна баронесса Монтгомери. Ее особняк ближе, и у нее автомобиль, — сухо ответил Беккет.

   Это меняло дело. Доехать на автомобиле до Ландерина можно было всего за час. Куда быстрее, чем на поезде, который, к тому же, непонятно сколько пришлось бы ждать.

   Всего через пятнадцать минут друзья пешком добрались до огромного запущенного парка, что прятался за высокой оградой. Ворота были открыты, и стучать не пришлось.

   Ступив на дорожку, Даниэль удивленно огляделся — несмотря на зимний холод, вдоль аллеи, словно стражи, стояли невероятной высоты кусты, усыпанные огромными розами.

   — На такой упасть — и умереть можно, — пробормотал капитан, увидев длинные, в половину ладони, острые шипы, защищавшие толстые стебли растений.

   Одуряюще-сладкий розовый аромат витал в воздухе, превращая стылый, промозглый зимний вечер в подобие раннего летнего утра с его прохладой и бушующей жизнью.

   Даниэлю приходилось бывать в самых разных местах, но еще нигде ему не становилось настолько не по себе. Самое странное, он не понимал, что именно его так настораживает. Словно попал в другой мир, не заметив, каким образом.

   Страшно? Нет. Опасно? Возможно. Чужеродно! Пожалуй, это было единственное слово, которое подходило для владений баронессы Монтгомери.

   И все-таки при всей этой чужеродности Даниэль чувствовал и что-то знакомое. Родственное. Понятное ему одному.

   «Магия», — сообразил он.

   Та самая, о которой писали в газете. Только здесь ее было очень много. Так много, что волосы на голове шевелились.

   — Леди Монтгомери — ведьма, маг или кто-то в этом духе? — спросил Даниэль.

   — Местные считают ее ведьмой и боятся, — хмыкнул Беккет, который, казалось, не замечал никаких странностей и вел себя как обычно. — Но по мне так она просто женщина, которой не повезло выйти замуж за мерзавца. Характер у нее, конечно, не сахарный, но если б каждую такую ведьмой называть… А розы… Леди любит розы, а розы любят леди. К тому же это далриадский сорт. Он цветет даже в холода. Мне объяснили недавно.

   Даниэль посмотрел вперед, на величественный белый особняк с колоннами, совершенно непохожий на привычные мрачные и суровые альбийские строения, потом перевел взгляд на друга.

   — Мать леди Монтгомери родилась и выросла в Росской империи, — ответил ему Беккет, как всегда поняв все без слов. — Желая порадовать супругу, отец нашей леди построил на своих землях особняк в стиле, привычном для тех мест. Теперь здесь живет их дочь.

   Поднявшись по высоким ступеням на террасу, они постучали во входную дверь. Открыла служанка.

   — Полковник Беккет и капитан де Моле к леди Монтгомери по срочному делу, — отрапортовал Беккет, вручая горничной визитную карточку.

   Гостей тут же впустили в дом и оставили их ждать в темном просторном холле, обстановка в котором была почти привычной. Во всяком случае, насколько получалось разглядеть при неярком свете керосиновой лампы.

   Баронесса Монтгомери спустилась быстро. Одного взгляда Даниэлю хватило, чтобы признать — Беккет по-прежнему знает толк в женщинах.

   В свои двадцать восемь лет леди была необыкновенной красавицей. Темные волосы широкими локонами падали на плечи, яркие серо-голубые глаза, казалось, заглядывали прямо в душу, а черные изящные брови придавали ее взгляду особую хищность. Широкие скулы и слегка тяжеловатый подбородок вносили изюминку во внешность баронессы, нисколько не портя ее красоты, но делая облик чуть менее привычным, чужеродным.

   — Прошу прощения за внезапный визит, — обратился Беккет к хозяйке дома. — Однако обстоятельства таковы, что мы не могли ждать до завтра. Позвольте представить моего друга, капитана де Моле.

   Даниэль учтиво поклонился.

   — Очень приятно, — прозвучал звучный и чистый голос баронессы. — Так чем обязана неожиданному визиту, полковник? — взгляд, которым она наградила Беккета, был отнюдь не лестным.

   — Нам нужен ваш автомобиль, — Беккет решил не ходить вокруг да около. — Одна молодая особа в Ландерине попала в беду, и дорога каждая минута.

   — А вы умеете водить? — спросила леди Монтгомери, слегка изогнув правую бровь.

   — Умею, — ответил Беккет.

   — Но уж точно не в том состоянии, в каком сейчас находитесь, — не преминула заметить леди, от которой не укрылся запах бренди, которым все еще «благоухал» полковник.

   — Боюсь, у нас с капитаном де Моле нет выбора. Возможно, на кону жизнь человека, — не моргнув глазом ответил Беккет.

   — Молодой особы, — с легкой иронией поправила его леди Монтгомери.

   — Именно так.

   Даниэль смотрел то на полковника, то на леди, и никак не мог избавиться от ощущения, что присутствует при семейной ссоре, хотя, вроде бы, баронесса Монтгомери замужем за совсем другим мужчиной, а Беккет заявлял, что никакого романа у них нет.

   — Если бы я не знал, как вы меня презираете, то решил бы, что ревнуете! — и не думал сдаваться полковник.

   — Какие забавные у вас фантазии под влиянием… Что у вас было сегодня вместо еды? Виски? Бренди? Бурбон? — холодно поинтересовалась у него леди Монтгомери.

   — А вы возьмите свои карты и погадайте, — предложил ей Беккет, без малейшего смущения выдержав испепеляющий взгляд, и даже улыбнулся в ответ, явно нарываясь на неприятности.

   — У нас нет времени гадать, — вмешался Даниэль, не желая ждать, пока эти двое выяснят отношения. — Простите, леди, но речь идет о молодой особе, которая служит моим секретарем. Она в любую минуту может погибнуть по моей вине.

   — Что ж… Понимаю. Подождите меня здесь, — взгляд хозяйки дома смягчился, и она, ничего не объясняя, покинула гостей, поднявшись по лестнице на второй этаж.

   — Куда она? — спросил Даниэль, когда их с полковником оставили наедине.

   — Леди Монтгомери любит быструю езду. Признаться, я на это и рассчитывал, — ответил Беккет.

   — Быструю езду? Подожди, ты хочешь сказать, что она сядет за руль? — не поверил Даниэль.

   — Именно так.

   — Женщина? За руль? — капитан все никак не мог уложить в голове одно и другое.

   Позволить себе автомобили, как теперь называли артефактные и артефактно-газолиновые экипажи, могли немногие. Это было все больше вопросом статуса, чем скорости и удобства, потому что в том же Ландерине особенно не разгонишься — улицы днем забиты многочисленными конными повозками, а по ночам не ровен час собьешь какого-нибудь загулявшего прохожего. Более того, до последнего времени в городах нельзя было ездить со скоростью выше скорости обычной конной повозки. При таких условиях далеко не всякий мужчина мог похвастать тем, что умеет водить автомобиль или хотя бы сидел в нем, а уж женщина… за рулем… быстрая езда… это шутка?

   — Она такая, — по-доброму хохотнул полковник. — Не удивляйся. И, даже не сомневайся, доедем раньше любого поезда.

   Меньше чем через десяток минут, что для женщины очень быстро, леди Монтгомери вышла к Даниэлю и Беккету, одетая в скромное серое дорожное пальто, умело подчеркивающее все несомненные достоинства ее фигуры, и платье темно-серого цвета, из-под которого при ходьбе то и дело мелькали заостренные носы черных лакированных ботинок. На голове леди вместо широкополой шляпки красовался мужской котелок, а в руках она держала круглые автомобильные очки.

   — Следуйте за мной, — велела баронесса деловым тоном и направилась вон из дома.

   Автомобиль обнаружился в небольшой пристройке. Черный, большой, приземистый. Судя по всему, он был из тех первых экипажей, которые работали исключительно на артефактной энергии.

   Леди Монтгомери надела очки, села за руль, легким касанием руки активировала кристаллический мобиль. Беккет порывался усесться рядом с водителем, но баронесса быстро его образумила:

   — Сядьте назад, полковник. Во-первых, не терплю запах алкоголя, — заявила она. — Во вторых, не искушайте меня без нужды. Знаете ли, выпасть из экипажа на полной скорости — удовольствие не из приятных. Так куда конкретно мы едем, джентльмены?

   — В район вокзала Ватервуд. Точнее определим на месте, — ответил ей Даниэль, усаживаясь на заднее сидение.

   — Если, конечно, доедем, — не удержался от шпильки Беккет, послушно устраиваясь рядом с другом.

   Капитан с удивлением на него посмотрел. Подобная веселость, покладистость и шутливость в последнее время были совсем не характерны для его друга. Да и зачем подначивать водителя за рулем? Тем более, если это женщина!

   — Насчет вас, полковник, ничего обещать не могу, — не осталась внакладе баронесса. — Если вместо бифштексов потреблять спиртное, то в дороге всякое может случиться.

   Экипаж плавно тронулся и покатил по аллее, набирая скорость.

   Беспокойство о мисс Стаутон мешало Даниэлю наслаждаться ездой. Капитан нервничал. Ему казалось, что они еле плетутся, хотя это совсем не соответствовало реальности.

   В дороге Даниэль несколько раз пытался вызвать мисс Стаутон, но ее вестник молчал. Не принимает вызов или что-то уже случилось?

   Беккет был прав, лихая баронесса Монтгомери доставила их к самому вокзалу Ватервуд всего за сорок минут. Тяжелый и, на первый взгляд, неповоротливый экипаж, даже в городе не сильно сбавил скорость, ухитряясь маневрировать между многочисленных конных повозок и пешеходов, что то и дело выбегали под колеса.

   — Вам в пору бы в гонках участвовать, — заметил капитан, когда леди Монтгомери остановила автомобиль перед вокзалом Ватервуд.

   — Не вижу большого смысла. Я не азартна, — ответила баронесса. — Так куда дальше?

   Капитан вытащил коробку со следящим кристаллом, радуясь, что не удовольствовался одним лишь браслетом, подсунув в карандашный футляр мисс Стаутон крохотный артефакт-передатчик, привезенный из Мафесанда.

   — Спасибо, леди Монтгомери, — сказал он, выходя из экипажа. — Дальше нам придется пойти пешком. В крайнем случае, наймем кэб, а вы и так уже потратили много своего драгоценного времени. Однако сейчас уже темно, если вам нужно остановиться в Ландерине, вы можете…

   — Спасибо, капитан де Моле, — перебила его баронесса. — Мне не нужно останавливаться в Ландерине. Мой автомобиль, как вы уже убедились, оснащен артефактными светочами, так что и сейчас в дороге видно как днем, а ночевать предпочитаю в собственном доме. Полковник, — она повернулась к Беккету. — Надеюсь, мы с вами в расчете?

   — Не сомневайтесь, — заверил ее Беккет.

   — В таком случае, желаю благополучно спасти вашу молодую особу. Доброй ночи, господа! — черный экипаж леди Монтгомери резко сорвался с места и вскоре исчез вдали.

   — В расчете? — спросил Даниэль у друга.

   — За то, что я сломал нос ее супругу, — Беккет сжал челюсти, чем-то расстроенный. — Пойдем. У нас мало времени, — сказал он, не желая рассказывать подробности.

   Петлять по улицам пришлось долго. Следящий кристалл — далеко не идеальный помощник в поисках, он всего лишь нагревается по мере того, как приближается к передатчику, а чтобы найти правильное направление, приходится навернуть не один круг.

   Ноги болели все больше, не прибавляя Даниэлю благодушия. Он пытался это скрыть, но с Беккетом такие истории никогда не срабатывали. Полковник старался идти медленней, жалея друга, в ответ Даниэль только намеренно прибавлял шаг, отодвигая боль подальше, на самую границу сознания. Не время. Не сейчас. Сначала найти эту мисс… Стаутон. Потом… не свернуть ей шею от злости и вернуть на Парк-Лейн, а утром отвезти к родителям и сказать, чтобы заперли дочурку в комнате и никуда не выпускали. План казался идеальным. Главное — найти мисс Стаутон живой и невредимой. А вот шансов на это было все меньше и меньше, потому что время неумолимо шло. Кристалл понемногу нагревался. Но медленно. Слишком медленно.

   Начался дождь. Потом город стал затягивать туман.

   — Как думаешь, далеко еще до места? — спросил Беккет тихо. — Скоро будем тыкаться как слепые котята и на ощупь передвигаться от фонаря к фонарю. Чертов туман…

   — Можешь вернуться, — раздраженно ответил Даниэль, понимая, что Беккет прав, и скоро вести поиски станет почти невозможно, но спасти мисс Стаутон было делом принципа.

   Разумеется, полковник и не подумал уходить.

   — Ты не ответил на мой вопрос, — сказал он. — И я не о себе беспокоюсь. Ты же вот-вот на мостовую рухнешь. Думаешь, не вижу? Вечно огрызаешься, когда дело дрянь.

   — Ты меня недооцениваешь, — резко ответил Даниэль, пытаясь как можно меньше опираться на трость.

   — Демон, он и в Альбии Демон? Давай кэб возьмем, чтобы не проверять, на сколько тебя хватит.

   — Нет. Мы уже близко, — мотнул головой Даниэль.

   Они дошли до узкого переулка.

   — Она совсем рядом, — сообщил Даниэль, почувствовав, как сильно нагрелся кристалл в его руке. — Вот только где?

   В здании слева — ателье. В здании справа — офисы на первом этаже, выше, скорее всего, жилые помещения. Так все же ателье или офисы? Сейчас все было закрыто, так что мисс Стаутон могла оказаться где угодно. Сжимая кристалл в руке, Даниэль осмотрелся, прислушиваясь к своим ощущениям, потом свернул в переулок между зданиями. Несколько шагов, и кристалл стал горячим. Но мисс Стаутон нигде не было видно. Наверху — крыши, а внизу…

   — Подвал, — произнес Беккет, показывая на лестницу, ведущую вниз. Она находилась позади здания с офисами и была окружена оградой с заостренными кольями.

   Вход за ограду оказался открыт, а вот дверь — заперта. Даниэль прижался к ней ухом.

   — Тихо, — сказал он через некоторое время, но не отошел, чувствуя, что кристалл стал почти горячим.

   — Я обойду вокруг дома, посмотрю другие варианты, а ты постой здесь, понаблюдай, — предложил Беккет и протянул руку за камнем.

   — Пойдем вместе, — упрямо сказал Даниэль, понимая, почему именно ему предлагают остаться. Вот только уходить не хотелось. И вовсе не ноги были тому виной. — Нет, подожди! — остановил он Беккета. — Еще послушаю.

   Тишина. Что-то вроде шороха. Потом… тихий, приглушенный стенами и дверью звук, словно писк на одной ноте… или…

   — Выбивай, — Даниэль посторонился, понимая — сам не справится, одновременно расстегнул пальто — так удобней двигаться.

   — Уверен? — спросил Беккет.

   — Да. Пойду один, ты — в засаде, а дальше по обстановке… по сигналу.

   — Может, лучше я? — предложил полковник. — Ты еле стоишь.

   — А ты выпил лишнего!

   — Это было давно, и ты прекрасно знаешь, что сейчас я в полном порядке.

   — Знаю… но я выгляжу безобидней, — криво улыбнулся Даниэль.

   Беккет кивнул.

   Капитан отошел в сторону, давая другу свободу маневра. Несколько сильных ударов ногой, и дверь вылетела, благо оказалась не слишком надежной.

   Повернув рукоять трости, Даниэль проверил, как скользит клинок, а потом спокойно зашел внутрь, туда, где начиналась лестница в подвал.

   Внизу горела керосиновая лампа…

   Всклокоченный здоровяк самого бандитского вида держал мисс Стаутон перед собой, прижимая нож к ее шее. Ожидаемо — услышал шум и решил использовать девушку как живой щит. Рядом с ним стояли еще двое таких же.

   Даниэль, тяжело опираясь на трость, начал спускаться по ступеням с самым невозмутимым видом. Ему это позволили. Ну кто будет опасаться хромого и безоружного?

   — Господа, — сказал капитан де Моле, сойдя вниз. — Простите, что вынужден прервать ваше занятие, но у меня очень важное дело к этой мисс, — капитан с пренебрежением указал тростью на пленницу. — Не знаю, какие у вас к ней претензии, но она обчистила меня на очень круглую сумму, которую хотелось бы вернуть. Готов даже поделиться с вами. Скажем, двести кингов?

   — На сколько же она тебя обчистила? — удивился тот, кто держал мисс Стаутон, очевидно, главный из троицы.

   — На сумму, в десять раз большую, а заодно украла браслет с вестником, и это, смею вас заверить, было ошибкой с ее стороны, — Даниэль подошел ближе и, взглядом спросив разрешения у главаря, задрал рукав девушки, продемонстрировав украшение. — Дело в том, что вестника можно отследить, — он показал свой кристалл. — Так я вас и обнаружил. К сожалению, пришлось высадить дверь, но я заплачу, если нужно.

   — А что помешает нам забрать себе твои деньги?

   — Мой друг. Я, разумеется, пришел сюда не один. Беккет, покажитесь, пожалуйста! — громко позвал Даниэль. На лестнице показался полковник с револьвером в руках. — Как видите, у моего друга есть очень весомый аргумент, а главное — он очень хорошо этим аргументом пользуется. Поэтому давайте просто договоримся — я узнаю, где мои деньги, вы получите вознаграждение и делайте с этой особой, что хотите.

   — У тебя две минуты, — недовольно проворчал главарь, отпуская мисс Стаутон.

   — Кстати, а эта очаровательная леди у вас тоже что-то украла, или вы просто решили развлечься? — между делом спросил Даниэль.

   — Тебе-то что?

   — Да так, любопытно стало, скольких она облапошила.

   — Еще одного — точно, только, в отличие от вас, он предпочел избавиться от девки, — подал голос один из банды, за что главарь сердито зыркнул на него исподлобья.

   — Может, имя мне скажете? Вдруг и его награбленное верну? — на удачу спросил Даниэль.

   — Нам лучше верни его награбленное. Чек про него не спрашивал, — проворчал главарь.

   — Чек? Это прозвище, что ли? Так он не джентльмен? — с разочарованием протянул Даниэль.

   — Не твое собачье дело! — тут же спохватился бандит.

   — Не мое, так не мое, — душевно улыбнулся Даниэль, а потом посмотрел на дрожащую и испуганную мисс Стаутон. — Ну что, дорогая леди, а не расскажете ли вы нам, где прячете украденное? Можно не только мое, но и другого джентльмена, который решил от вас избавиться.

   — Я… не знаю, — по щекам девушки катились слезы. — Не знаю.

   — А если немного подумать? — Даниэль со значением посмотрел на мисс Стаутон, очень надеясь, что она догадается подыграть, хотя, конечно, шансов было мало — какой спрос с испуганной до смерти женщины?

   — А вы меня… отпустите? — с надеждой спросила мисс Стаутон.

   — Мы поговорим об этом с господами и, возможно, облегчим вашу участь. Если, конечно, вы все нам расскажете, — Даниэль украдкой ей подмигнул, пытаясь успокоить.

   — Хорошо. Я все скажу, — тихо, на грани слышимости, ответила девушка.

   — Вот и умница, — Даниэль перехватил рукоять трости обратным хватом и наклонился еще ниже, незаметно вытягивая скрытый клинок. Не сильно — всего на пару пальцев. Этого хватит. — Так где же вы спрятали мои деньги?

   Мисс Стаутон смотрела на него огромными перепуганными глазами. В свете керосиновой лампы они загадочно мерцали и казались полными расплавленного золота.

   — Я… — тихо шевельнулись ее губы.

   — Закройте глаза, — еще тише велел ей Даниэль, не желая, чтобы она видела. — Закройте.

   — Вы чего там шепчетесь? — насторожился главарь, придвинувшись к ним, чтобы все слышать.

   — А вы тоже хотите узнать, где лежат мои деньги? — с усмешкой спросил Даниэль. — Ну идите сюда поближе. Юная мисс, похоже, горло сорвала, громко говорить не может.

   Вот так… идеально. Даниэль, словно хищник на охоте, ждал, когда жертвы встанут так, как ему нужно. Главарь склонился слева. Второй из преступников занял позицию справа, позади. Должно быть, он думал, что контролирует ситуацию.

   — Ну что, дорогая мисс, — Даниэль повысил голос, чтобы его услышал Беккет. — Давайте на счет три вы все нам скажете. Закройте глаза и вспомните в подробностях, где именно находятся мои деньги. Раз… — Золотые глаза мисс Стаутон послушно закрылись, а длинные ресницы затрепетали. — Два… ТРИ!

   Клинок мгновенно и почти бесшумно покинул ножны, слитным движением перерезая горло главарю. Грянул выстрел Беккета. Второй удар — руку за спину, клинок до упора погрузился в живот стоящего позади бандита.

   Зная, что Беккет контролирует ситуацию, Даниэль даже оглядываться не стал. Вместо этого он скинул пальто и накрыл им голову девушки, прижимая ее к себе, не позволяя вырваться. Мисс Стаутон не следовало смотреть на то, сколько крови вытечет из тех двоих, что попали Демону под горячую руку. И слушать звуки, с которыми они умирали.

   Гордиться тут было нечем. Утешало понимание, что ублюдки, поднимающие руку на женщин, иного обращения и не заслуживают.

   — Выведи ее, — велел Беккет, который успел спуститься и сейчас очень многообещающе смотрел на подстреленного преступника. В отличие от остальных, тот еще мог протянуть некоторое время. Вероятно, полковник планировал допросить его с пристрастием, понимая, что Даниэль своих двоих в живых не оставит. — Поймай кэб и уезжайте, а я зачищу следы. Встретимся у тебя.

   — На Парк-Лейн, — уточнил капитан.

   — Как скажешь.

   Беккет наклонился, резким движением вытащил клинок из живота умирающего бандита, вытер его о безнадежно испорченное пальто мисс Стаутон, и передал Даниэлю.

   — Дойдешь? — спросил он.

   — Разумеется.

ГЛАВА 8 — Самый лучший секретарь

От страха она почти ничего не запомнила. Только лицо капитана де Моле. Совершенно бесстрастное, но с жуткими глазами, через которые, казалось, на мир смотрит сама смерть. Демон… так называли его враги, если судить по газетным статьям. Теперь мисс Стаутон отчетливо понимала, почему.

   — Закройте глаза… — попросил капитан.

   И она послушалась. Послушалась, хотя было страшно до одури. Словно перед казнью. Сейчас она жива, а через секунду…

   Тихо взвизгнула сталь. Лица коснулся холодный ветерок. Что-то теплое плеснуло на щеку. Потом грохнул выстрел, а рядом раздались жуткие булькающие звуки. И все буквально за пару ударов сердца, если не меньше. Лорен открыла глаза, но толком ничего не увидела, потом что тотчас ей набросили на голову пальто, пахнущее апельсинами, ладаном и чем-то совсем уж экзотическим, непонятным, слегка похожим на смесь запахов кожи, дерева и дыма.

   Капитан де Моле бесцеремонно прижал ее к себе, наверное, боялся, что она захочет посмотреть. Но Лорен не хотела видеть, что происходит. В темноте было лучше. Спокойней. И этот запах… чужой, непривычный, казался надежным щитом, способным укрыть от любой беды… правда, если подумать, это было примерно то же, что искать спасения в объятиях смерти. Лорен понимала — капитан де Моле полминуты назад убил двух человек, а перед этим куда больше. И скольких еще убьет, когда вернется в Ифрикию. Вот только там был воинский долг, а здесь… здесь во всем виновата Лорен, которая возомнила себя великим сыщиком.

   По ее вине два человека уже расстались с жизнями, и третий, скорее всего, серьезно ранен — вон как жалобно скулит. Выживет ли?

   В голове царил сумбур. Лорен то жалела убитых, то ужасалась тому, с какой легкостью капитан де Моле их убил, то ругала себя за самоуверенность и неосторожность, то и вовсе, не иначе как по наущению дьявола, думала, что ее обидчики полностью заслужили подобное воздаяние.

   У лестницы капитан де Моле снял-таки с головы Лорен свое пальто и накинул ей на плечи.

   — А мое? — спросила девушка.

   — Боюсь, придется купить новое. Но сейчас это наименьшая из проблем, — ответил ей капитан. — Идите вперед и не оглядывайтесь.

   Лорен послушалась и вскоре уже стояла в проулке позади какого-то здания. Здесь, несмотря на прохладу, было темно, душно, пахло кошками и гарью, а еще ничего не удавалось рассмотреть на расстоянии вытянутой руки — на ночной город опустился густой туман.

   — Вы же замерзнете без пальто, — сказала Лорен, поеживаясь от сырости и холода.

   — Главное, чтобы инеем не покрылся, но до этого еще далеко, — прозвучал ироничный ответ.

   Туман не смущал капитана де Моле. Взяв Лорен за руку, он, прихрамывая, повел девушку по какому-то одному ему известному маршруту, и вскоре чудесным образом они оказались на улице. Мисс Стаутон поняла это, когда увидела над своей головой окутанный туманным ореолом электрический фонарь.

   Цокот копыт, приглушенный туманом, означал, что в их сторону движется повозка. Капитан де Моле похлопал по карманам пиджака, потом посмотрел в сторону Лорен и вдруг совсем по-мальчишески оглушительно свистнул в два пальца.

   — Кэбмен! — крикнул он.

   Повозка приблизилась. Вскоре мисс Стаутон увидела два фонаря по ее бокам.

   Капитан подсадил девушку на сиденье, потом не без труда запрыгнул сам. Лорен видела — ему больно, но боялась даже слово сказать.

   Ехать пришлось долго. Лорен пыталась рассказать о том, что сделала за сегодня, в итоге наткнулась на раздраженное:

   — Надеюсь, вы не трогали шторы на окнах.

   — Про шторы вы ничего не говорили, — Лорен не понимала, в связи с чем он задал свой вопрос, но встревожилась, решив, что шторы трогать не следовало. — Я велела их снять и отнести в прачечную.

   — Вот и хорошо…

   — А сама заказала новые — старые уж очень пропылились и испачкались. Не уверена, что их смогут отстирать.

   — Этого я и опасался, — недовольно пробормотал капитан де Моле.

   — Конечно, сначала ткань придется подшить, поэтому сейчас на окнах висят старые шторы, найденные среди остальных вещей. Они все равно пыльные, даром что лежали в шкафу…

   — Чудесно.

   — Но вы не волнуйтесь, новые шторы уже должны были доставить. Завтра с утра я приведу их в надлежащий вид и…

   — Мисс Стаутон, вы издеваетесь? — капитан с возмущением уставился на девушку.

   — Сэр? — растерялась Лорен.

   — Вам нравится меня нервировать?

   — О чем вы, сэр?

   — Не важно. Не берите в голову, — де Моле успокоился так же внезапно, как разозлился. — Просто день выдался непростой. Завтра отвезу вас к родителям. Если хотите, найду вам место у кого-нибудь из знакомых…

   — Хорошо, сэр, — посмурнела Лорен, впрочем, понимая, что все к лучшему — не получится из нее никакой сыщик, да и не очень-то хотелось. От нее одни проблемы. Но как же это печально — возвращаться домой после очередной неудачи. Сестры теперь начнут поддевать по любому поводу. Мать будет осуждающе смотреть и сетовать, мол, только зря потрачены средства на курсы…

   Лошадь громко фыркнула, и Лорен вдруг вспомнила мерзкий булькающий звук, который услышала в подвале, стоя с закрытыми глазами. Ощутила прохладный ветерок на своем лице — дыхание смерти. Ее только что чуть не убили, а она думает об осуждающих взглядах матери? При ней убили людей, а ее пугает ирония сестер? Ее могли… обесчестить… Только теперь пережитый ужас начал поднимать голову во всей своей устрашающей мощи. Хрип убитого человека. Она слышала его даже через накинутое на голову пальто. Ее могли…

   Лорен изо всех сил старалась держаться, но по щекам покатились слезы. Лицо скривилось. В голове на мгновение мелькнуло материнское наставление: «И даже не думай плакать на людях! Ты от этого становишься совсем некрасивой!» Но потом на нее обрушилась новая волна осознания произошедшего, и мысли про красивое или некрасивое мигом испарились.

   Не в силах сдержать слезы, Лорен закрыла лицо руками и заплакала навзрыд.

   Тело тряслось в ознобе. Ей было холодно несмотря на теплое пальто, в которое ее укутал капитан де Моле. Источник холода находился где-то внутри, в ее теле. И с каждой секундой становилось все хуже.

   Лорен пыталась взять себя в руки, но куда там — в ушах раздавался хрип умирающего, запястья пульсировали, словно веревки все еще впивались в кожу…

   Она перестала понимать, что происходит вокруг. Сжалась в комочек, закрыв руками голову и содрогалась в рыданиях.

   — Так. Все. Хватит, — донесся до нее, словно издалека знакомый голос. — Смотрите на меня.

   Сильные руки обхватили Лорен за плечи и заставили распрямиться. Она попыталась вырваться, но даже дернуться не смогла.

   — На меня смотрите! — сурово повторил капитан де Моле, встряхнув ее. — Какого цвета шторы висели в моей гостиной?

   В руку Лорен вложили носовой платок.

   — Вытирайтесь и вспоминайте, какого цвета были шторы в моей гостиной! — скомандовал де Моле.

   И столько власти было в его голосе, что Лорен, вытерев нос, смогла выдавить из себя:

   — Синие… с золотым…

   — А какие вы купили?

   — Синие…

   — Такие же?

   — С кистями…

   — Решили, что синий цвет лучше всего подходит к обоям?

   — Да, — Лорен спешно вытирала нос платком, пытаясь привести себя в порядок, но предательские слезы никак не желали униматься.

   — Вы успели купить чай? В доме есть еда?

   — Да… я все купила, — опять расплакалась Лорен. — Должны были… должны были… доставить…

   — В доме три спальни. Одна моя и две гостевые. Они все готовы?

   — Да-а-а…

   — Ну какая же вы умница!

   От неожиданной похвалы Лорен опять ухитрилась совладать с истерикой. Словно утопающая, она то набиралась сил, чтобы, барахтаясь, оказаться на поверхности, то вновь с головой погружалась в отчаяние.

   — А посуда? В доме есть посуда? — никак не унимался де Моле.

   — Да… но я… я…

   — Всю ее перебили? И правильно! — с непонятным энтузиазмом предположил капитан.

   — Я… новую… новую… заказала, — шмыгнула носом Лорен и тут же этого устыдилась. — Простите… сэр… — слезы опять потекли по щекам.

   — Правильно сделали, что заказали. Посуда там была старая и некрасивая. А вы — самый лучший секретарь, который у меня был!

   — А у вас… у вас… много было… секретарей? — женское любопытство оказалось сильнее слез.

   — Один! — мягко улыбнулся капитан. — Это вы.

   Лорен растерялась, не зная, как реагировать на его слова — то ли обидеться, то ли принять как шутку. Хотелось спросить, если она такой хороший секретарь, то почему ее уволили. Но ответ на этот вопрос был и без того известен. Вряд ли капитан передумает только из-за того, что она расплакалась.

   — А горничную вы наняли? Кто-нибудь из женщин будет в доме? — спросил де Моле.

   — Да.

   — Вот и хорошо. Пусть с вами переночует. Ни к чему вам портить репутацию. Хватит и того, что вы у меня служите, — пояснил капитан. — А молоко в доме есть?

   — Да.

   — А мед?..

   Вопросы сыпались как из рога изобилия. Лорен отвечала на них и потихоньку успокаивалась. А потом как-то незаметно задремала, и проснулась только когда кэб остановился у дома.

   Капитан де Моле дотронулся до ее плеча.

   — Мы приехали, мисс Стаутон, — сказал он, очень осторожно спускаясь на землю с помощью подножки.

   Лорен стало стыдно — он ведь после ранений, а из-за нее не смог даже отдохнуть. Страшно подумать, как сейчас болят его ноги.

   — Мастер сегодня починил кресло, — виновато сказала Лорен, стараясь как можно меньше опираться на его руку, чтобы сойти вниз. — Вы сможете посидеть у камина.

   — Давайте для начала мы до него дойдем, — заметив ее усилия, капитан де Моле подхватил девушку за талию и снял с подножки, еле заметно скривившись от боли.

   — Зачем?! — только и смогла спросить Лорен.

   — Я не стеклянный, не разобьюсь, — резко ответил ей капитан, а потом, почти не хромая, но опираясь на трость, устремился к дому.

   Чувство вины полностью исцелило Лорен от воспоминаний о пережитом. Теперь она думала лишь о том, как поудобней устроить своего спасителя, чем накормить, какой чай заварить, какой пуфик подставить под ноги…

   Она даже попыталась помочь ему дойти до гостиной, но капитан так свирепо на нее взглянул, что Лорен испугалась. Впрочем, злость его быстро улеглась, когда он увидел еще не погасший камин и почти упал в кресло, поставленное рядом.

   — Я сейчас принесу чай и сэндвичи, — пообещала мисс Стаутон, украдкой подвигая поближе к капитану пуфик для ног.

   Лорен подбросила угля в огонь, раздула его мехами, а потом быстренько умылась, стараясь не думать о том, почему на щеке обнаружилась засохшая грязь, окрасившая воду в красноватый цвет. На скорую руку приведя себя в порядок, девушка принялась хлопотать, собирая поздний ужин капитану де Моле.

   Одна из нанятых служанок спустилась вниз. Сонная, но готовая помогать. Выяснилось, что остальные разошлись по домам, а ей некуда было идти и она осталась на ночь.

   — Мисс Стаутон, пока вас не было, — сообщила служанка. — Приходил курьер из ресторана. Принес обед. Мы убрали его в холод. А вечером в дом явился кэбмен. Он потребовал целый кинг за какой-то адрес, а когда ничего не получил, громко ругался и велел передать вам, что найти его можно у вокзала Кемден-Кросс. Номер его кэба я записала, — она протянула записку с корявыми цифрами. — А еще он сказал, что цена выросла в два раза. Если вам нужен адрес, то стоит это теперь два кинга.

   Лорен очень расстроилась. Она совсем забыла про кэбмена. Придется завтра отправляться на вокзал в надежде его найти.

   Мисс Стаутон посмотрела на обед, который доставили почти наверняка по просьбе капитана де Моле. Хотела разогреть и подать к столу остывшие ресторанные блюда, но поняла, что капитан может обидеться за пренебрежение его заботой. Пришлось остановиться на сэндвичах. Подготовив ночной ужин, мисс Стаутон поблагодарила свою помощницу и отпустила ее спать, попросив остаться на ночь в комнате Лорен. Там была небольшая кушетка, вполне достаточная для служанки.

   Вернувшись в гостиную, Лорен обнаружила, что капитан де Моле… заснул. Сидя в кресле и положив ноги на придвинутый к нему пуфик. Он не проснулся, когда мисс Стаутон осторожно поставила поднос на стол, и лишь слегка поморщился, когда она бережно укрыла его пледом.

   Чай пришлось унести, а свет — погасить. Капитану нужен был отдых. Пусть даже в кресле. Благо оно было большим и очень удобным.

   Лорен пододвинула табурет поближе к двери и села дождаться полковника Беккета. Она намеревалась тотчас отвести его в гостевую комнату, чтобы хозяин дома мог спокойно поспать. Вот только стоило только присесть, как глаза начали закрываться. Лорен облокотилась на стену, кое-как устроилась, чтобы не упасть. Прикрыла глаза буквально ненадолго и…

ГЛАВА 9 — Сны и ночные разговоры

Дойдя до гостиной, Даниэль совершенно непозволительным образом рухнул в кресло и чуть не застонал от наслаждения, вытянув ноги. Сил не хватило даже удивиться волшебному преображению заброшенного дома.

   Мисс Стаутон развела огонь в камине, пообещала принести чай с сэндвичами и ушла, избавив капитана де Моле от своего общества и необходимости терпеть сочувствующие взгляды.

   Протянув руки к огню, Даниэль зевнул. Потом, согревшись и разомлев, разрешил себе прикрыть глаза… ненадолго. Буквально на пару секунд… или на минуту… а потом… Он слышал, как вернулась мисс Стаутон, и почувствовал, как его укрыли пледом, но не смог даже пошевелиться. Измученное тело отказывалось повиноваться и требовало хоть немного отдыха. Да и плед, при всей своей недопустимости, оказался к месту. Ноющая боль в ногах не помешала провалиться в подобие сна.

   Даниэль очнулся лишь когда услышал голоса Беккета и мисс Стаутон.

   — Где капитан? — спросил полковник.

   — Сэр, говорите потише, пожалуйста. Он спит, — шепотом сообщила девушка. — Не нужно его будить. Пойдемте, я покажу вашу комнату, а поговорить можно и завтра.

   — Я не сплю! — сказал Даниэль, безуспешно стараясь, чтобы голос звучал бодро. — Беккет, заходи!

   Приятную темноту рассеивал отсвет углей в камине. Пламя керосиновой лампы в руках мисс Стаутон спугнуло ночные тени.

   — А ты неплохо устроился, — заявил Беккет, оглядывая гостиную.

   Даниэль поспешно откинул в сторону плед, которым его укрыла мисс Стаутон.

   — Хотите чаю и сэндвичей? — предложила девушка.

   — Не откажусь, — кивнул полковник, придвигая к камину еще одно кресло. — Ну что, Демон, хорошо покуражился? — сказал он негромко, когда мисс Стаутон вышла. — Все б тебе глотки резать, — пожурил он друга. — Пришлось изрядно повозиться, чтобы создать нужную картину.

   — Мог бы не создавать, — невозмутимо ответил Даниэль. — Вызвали бы полицию, объяснили ситуацию. Мы были в своем праве.

   — У тебя много времени, чтоб тратить его на дознания? — с укором покосился на него Беккет.

   Даниэль пожал плечами.

   — Давай уже, выкладывай, что произошло, — потребовал капитан, точно зная — если Беккет ворчит, значит, есть проблемы. Полковник прекрасно знал, по какой причине Даниэль убил преступников вместо того, чтобы взять их живыми — ликвидировать всегда проще… и быстрее.

   — Мисс Стаутон лучше пожить у тебя, — «порадовал» его Беккет.

   — Зачем?

   — Ее хотят убить. Я потолковал немного с подстреленной птичкой. Жаль, что ты главного «тетерева» в живых не оставил. Но кое-что все равно удалось узнать. Ныне покойную троицу нанял некий аферист по прозвищу Чек. Где живет — неизвестно. Но в районе Уайттемпл. Промышляет, как ты мог догадаться, подделкой чеков. По слухам, порой выдает себя за джентльмена и общается с людьми не своего уровня. Записку с заданием убить мисс Стаутон Чек передал через посыльного в пабе «У Стерна». Надо бы наведаться туда, — Беккет бросил взгляд на дверь. — Кстати, у тебя очень ответственный секретарь — так старательно охраняла твой покой, что заснула, сидя на табурете, — сказал он и не удержался от шпильки: — Ну что, новые шторы она уже выбрала или еще не успела?

   — Выбрала, но еще не подшила. Но ты бы лучше сам остерегался, — отшутился Даниэль. — Следом за рождественским венком, который леди Монтгомери повесила на твою дверь, может последовать индейка и милый семейный ужин. И это куда опасней, чем новые шторы.

   — Ее муж и мое происхождение защитят меня от неприятностей, — усмехнулся Беккет. — Кроме того, леди считает меня пьяницей, хамом и дебоширом. Уверен, ей и в голову не придет зайти дальше венка и поездки на автомобиле.

   — А тебе? — спросил Даниэль.

   Беккет пожал плечами.

   — Не вижу смысла это обсуждать, — ответил он уклончиво.

   — Мисс Стаутон отправится к родителям. Там безопасно, — предложил Даниэль.

   — Сам понимаешь, если Фергюс и тот, кто нанял убийц — один и тот же человек, то он знает, где живет мисс Стаутон, — возразил Беккет. — При этом ни ты, ни я не знаем, насколько ему принципиально ее убить. И на что он готов пойти ради этого. У тебя тоже небезопасно, но это лучшее из возможного.

   — А если поселить ее у тебя? А ты поживешь здесь? У тебя ее точно никто не будет искать, — сделал последнюю попытку Даниэль, не испытывающий большого желания брать на себя ответственность за непослушную мисс Стаутон.

   Беккет не ответил, но так посмотрел, что Даниэль поднял руки, признавая свое поражение. Идею отправиться в полицию он всерьез не рассматривал — полиция не занимается расследованием несовершенных преступлений.

   В дверь зашла мисс Стаутон с подносом, на котором стояли чайник и две чашки. Поставив все на столик, она еще раз сходила на кухню и вернулась с сэндвичами.

   — Мисс Стаутон, — тяжело вздохнув, обратился к ней Даниэль. — Подумав немного, я решил дать вам второй шанс. Можете остаться в этом доме. Так как компаньонки для вас нет, сообщите служанке, что она будет получать прибавку к жалованью, если возьмет на себя ваше сопровождение.

   — Спасибо, сэр, — обрадовалась мисс Стаутон.

   — Вы принесли две чашки, — заметил Беккет. — Не желаете к нам присоединиться?

   — С вашего позволения, джентльмены, я отправлюсь спать, — смутилась девушка.

   Возражать никто не стал — расспросы мисс Стаутон лучше было отложить на потом, иначе она опять могла разрыдаться, а утешать ее Даниэль не хотел. Он вообще терпеть не мог женские слезы и истерики.

   Когда девушка ушла, друзья переглянулись.

   — Думаю, изначально ее не планировали убивать, — заявил Беккет, убедившись, что никакие любопытные дамские ушки его не услышат. — Но когда мисс Стаутон так неосторожно отправилась следить за Фергюсом, было решено от нее избавиться. А теперь, когда обнаружат мертвых исполнителей, убедятся, что она действительно опасна.

   — Хочешь ловить на живца? — с недоверием спросил Даниэль, беря чашку душистого чая и делая глоток.

   — Нет. Это глупо. На такого живца можно выловить половину душегубов из Уайттемпла и окрестностей, но уж точно не заказчика. Зато в нужный момент мисс Стаутон может опознать Фергюса. Так что пусть будет под рукой.

   — Ты же не предлагаешь таскать ее с собой по трущобам? — уточнил Даниэль.

   — Как получится, — ответил Беккет. — Пока пусть твоя стенографистка занимается хозяйством. У нее это хорошо получается. А я утром поищу кое-кого из старых знакомых. Попрошу, чтоб присмотрели за домом в наше отсутствие. Мало ли, вдруг и сюда доберутся. Вычислить адрес, при желании, можно. Наведаются к ее родителям, а дальше просто.

   Капитан де Моле потянулся за сэндвичем. Потом — еще за одним, только теперь сообразив, до какой степени проголодался.

   — Этот Фергюс что-то затевает, — сказал Даниэль.

   — Именно такой вывод и напрашивается. Но что именно у него на уме? — Беккет надолго замолчал, потом вытащил флягу из внутреннего кармана в пиджаке.

   — Стив, не надо! — попытался остановить его Даниэль.

   — Не начинай, — отмахнулся Беккет. — Мне так лучше думается.

   — Тебе и без этого всегда хорошо думалось!

   — Это было до того, как… — Беккет замолчал и сделал глоток из фляжки.

   Даниэль мрачно смотрел на друга и не понимал, как ему помочь, зато знал, что отчасти сам виноват в происходящем. Надо было сказать про дурное предчувствие… или нет. Кто знает, что случилось бы тогда. Только ничего уже не вернуть и не отыграть. А все, что он может — это не дать Беккету спиться, только и это у него получается из рук вон плохо.

   — Зеленые и синие папки, — пробормотал полковник, не обращая внимания на виноватый вид друга. — И почему третье купе? Почему именно третье?.. — Беккет посмотрел на Даниэля. — Если бы речь шла о ком-то в поезде, то довольно было бы и третьего вагона. Но зачем именно третье купе? Да еще так принципиально, что за четвертое мисс Стаутон устроили выговор. Чем третье отличается от четвертого?

   — Понятия не имею, — признался Даниэль. — Сам об этом думал, но ничего не понял.

   — А я, кажется, начинаю догадываться, — Беккет хлопнул себя ладонью по колену. — Завтра нам с тобой нужно сесть на тот самый поезд в Гринхилле и занять третье купе. Встать придется рано, следовательно, заканчиваем чаепитие.

   Он встал, убрал флягу.

   — Капитан де Моле, — сказал он с усмешкой, — отставить похоронный вид. Или на вас так дурно повлияла леди Монтгомери? Ужасная женщина. Своим морализаторством любого в гроб вгонит. Не берите с нее пример.

   — Может, мне вызвать на дуэль барона Монтгомери и вкатить ему пулю в лоб? — задумчиво предложил Даниэль. — Брат замолвит за меня словечко. И Ее Величество наверняка похлопочет за «национального героя». Отделаюсь штрафом или годом тюрьмы. Зато ужасная женщина станет вдовой и после положенного траура плотно займется вашими шторами, полковник, а заодно отучит вас пить. Мне кажется, идея великолепная.

   — Идите-ка лучше спать, капитан. Вы переутомились и несете чушь, — велел ему Беккет.

   — Как скажете, полковник, — пожал плечами Даниэль.

   Пожелав друг другу спокойной ночи, они разошлись по своим комнатам…

***

Он знал, что той ночью Беккет устроит побег Иви. И прекрасно чувствовал, что добром это не закончится. И все-таки молчал. Делал вид, будто ничего не видит и не знает…

   Вглядываясь в кромешную темень, Даниэль ждал. И совсем не удивился, когда спустя пару минут раздался выстрел…

***

Капитан де Моле открыл глаза. За окном все еще было темно, а в ушах звучало эхо того давнего выстрела. Он хорошо помнил, что было потом. Помнил, как побледнел Беккет, как он попытался очертя голову броситься в ночную мглу. Помнил, с каким трудом удалось заставить его ждать до утра…

   Утром Беккет и Даниэль вышли из крепости с отрядом. И нашли Иви. Неподалеку от крепостной стены. С пулей в сердце. Судя по следам, она наткнулась на отряд буров — в темноте ее не узнали и приняли за кого-то из разведки Мафесанда. Во всяком случае, такова была официальная версия. А неофициальная…

   Даниэль обо всем догадался уже на месте и даже помог скрыть от друга мелкие недочеты в заметании следов. Похоже, не один он понимал, что побег неминуем, а Иви, оставшись в живых, станет слишком опасной. Вот сослуживцы и приняли меры. Искать исполнителя капитан де Моле не стал… Некоторые вещи знать ни к чему.

   С того дня Беккет начал пить. Блистательный и остроумный полководец медленно, но верно превращался в пьяницу. Нет, он по-прежнему вел сложные игры с армией буров. Все так же обучал жителей Мафесанда, даже мальчишек, искусству выживать, читать следы, стрелять и незаметно подбираться к противнику, чтобы узнать его силы. Он все так же следил за порядком в гарнизоне… Но из его взгляда ушла жизнь. Он больше не шутил и не улыбался. И засыпал, лишь изрядно приложившись к своей вечно полной фляге.

   В последнем бою Беккет был серьезно ранен. Даниэль тоже, потому, что пытался вытащить друга из пекла, в которое тот сам полез, не желая жить. К сожалению, интуиция, как и ясновидение в таких случаях бессильны…

   Капитан потянулся к тумбе и коснулся рукой артефактного светоча — одного из недавних приобретений мисс Стаутон. Сощурил глаза, привыкая к излишне яркому свету. Посмотрел на часы. Четыре пополуночи. Еще спать и спать.

   Накинул халат. Прихрамывая, вышел в коридор, стараясь никого не побеспокоить. Спустился вниз, зашел в гостиную и… обнаружил там мисс Стаутон, которая при свете керосиновой лампы быстро писала что-то в блокноте.

   — Не спится? — спросил он, направляясь к книжной полке.

   Услышав его голос, мисс Стаутон подскочила от неожиданности и поставила на лист жирную кляксу.

   — Сэр? Что вы тут делаете? — испуганно произнесла она.

   — Вообще-то это мой дом, — с самым серьезным видом пояснил Даниэль, беря наугад первую попавшуюся книгу. — И я решил почитать в гостиной. А чем занимаетесь вы?

   — Стенограмму расшифровываю, — смутилась девушка. — Как вы и велели.

   — Ну расшифровывайте, мешать не буду, — разрешил Даниэль, устраиваясь в кресле у почти погасшего камина. Ноги за несколько часов сна все еще не прошли, но болели значительно меньше.

   — Сэр, раз уж вы не спите, — обратилась к нему мисс Стаутон, откладывая в сторону перо. — Вчера я последовала вашему совету и попросила кэбмена проследить за мистером Фергюсом. Он узнал адрес, где тот живет.

   — Вы не устаете меня удивлять, — Даниэль с любопытством посмотрел на девушку. — На сей раз — приятно.

   — Беда в том, что когда кэбмен явился, меня в доме не было, а служанки не знали о нашем уговоре насчет денег, — виновато уточнила мисс Стаутон. — Теперь он хочет получить за эти сведения целых два кинга, а найти его можно утром около вокзала Кемден-Кросс. Вот его номер.

   Даниэль взял у нее небольшой кусочек бумаги с кривыми цифрами:

   — Спасибо! Я сам этим займусь, — предупредил он девушку. — А вы уделите внимание домашним делам и постарайтесь в ближайшее время на улицу не выходить. За покупками отправляйте служанку.

   — Вы считаете, меня могут… — губы мисс Стаутон задрожали.

   — Здесь вы в полной безопасности, — поспешно заверил ее Даниэль. — Завтра у дома будут дежурить наши с полковником люди. В случае чего вы всегда сможете позвать их на помощь.

   — Спасибо, сэр… — мисс Стаутон, пытаясь совладать со своим страхом, прикусила губу.

   — Если уж мы об этом заговорили… Сможете ли вы сейчас рассказать мне о том, что вчера случилось? Все по порядку, ничего не упуская. Или пока еще не готовы вспоминать?

   Мисс Стаутон зябко поежилась, посмотрела в камин, потом — на Даниэля и ответила:

   — Я расскажу, сэр, — тихо произнесла она.

   — Давайте сначала разожжем камин, — предложил Даниэль, глядя на ее бледное лицо.

   Не без труда встав, он подсыпал углей и занялся растопкой, отогнав в сторону мисс Стаутон, которая опять решила взять все на себя. Потом принес для девушки теплый плед и усадил в кресло напротив.

   — Вот теперь рассказывайте, — велел он, устраиваясь поудобней.

   Мисс Стаутон держалась лучше, чем можно было предвидеть, и это понравилось Даниэлю. Немногие хрупкие барышни ее возраста и положения смогли бы, пережив подобное потрясение, заниматься делом и даже обсуждать случившееся.

   — Кстати, — когда повествование подошло к концу, мисс Стаутон встала из кресла, взяла со стола свой блокнот, вытащила из него уже вырванный листок с чьим-то портретом, и протянула капитану: — Вот, сэр, я попыталась изобразить мистера Фергюса без бороды.

   Даниэль рассмотрел рисунок, нашел его вполне подходящим, и поблагодарил:

   — Спасибо, мисс Стаутон. Уверен, он нам пригодится.

   Подняв руку с браслетом девушка спросила:

   — А правда, что вестник можно отследить?

   — Нет. Но, к счастью, я озаботился другим устройством. Чувствовал, что за вами придется приглядеть. Постарайтесь не потерять карандаш. Вдруг опять пригодится, — посоветовал ей Даниэль.

   Мисс Стаутон потянулась к карандашу, что лежал на столе рядом с блокнотом, и заглянула в чехол.

   — Сэр… — сказала она, забавно смущаясь. — Я не знаю, как благодарить вас за то, что вы… и полковник Беккет… спасли меня. И, если я что-то могу сделать…

   — Можете, — кивнул Даниэль. — Не повторяйте свои вчерашние подвиги. Это будет достаточной наградой и для меня, и для полковника. К слову, можете не торопиться с расшифровкой стенограммы. Мне не к спеху.

   — Тогда я займусь шторами!

   — Мисс Стаутон, вы опять начинаете? — Даниэль чуть не рассмеялся, разглядывая ее испуганно-растерянное лицо. — Оставьте уже в покое эти шторы. Меня вполне устраивают те, что сейчас на окнах!

   Разумеется, Даниэль не принял всерьез ворчание Беккета, но история со шторами веселила. Особенно учитывая, что мисс Стаутон ни о чем таком не подозревала. Тем забавней было над ней подшучивать. Вот только заметив тень страха, мелькнувшую во взгляде девушки, капитан посерьезнел и спросил:

   — Ну что, мисс Стаутон, не пора ли вам отправиться спать? —

   — Я… — она опустила взгляд.

   — Помнится, я спрашивал, есть ли в доме молоко и мёд. И вы сказали, что есть, — сказал Даниэль. — Не сочтите за труд, сделайте чашку молока с мёдом. И печенье принесите, если в доме такое найдется.

   — Хорошо, сэр! — девушка вышла.

   Даниэль открыл книгу, пробежался взглядом по страницам, и понял, что читать совсем не хочется. Откинулся на спинку кресла, уставился в потолок, пытаясь сопоставить уже имевшиеся сведения с рассказом проштрафившейся мисс Стаутон.

   Выходила интересная картина, и теперь Даниэль уже не был так уверен в гипотезе про шпионаж. Слишком уж сложно и кратковременно. Арендовать офис, нанять секретаря, чтобы она ездила с папками, а потом через месяц ее уволить и освободить помещение. И два чемодана. Не то чтобы Даниэль не мог придумать, как использовать большие чемоданы в целях шпионажа, но все вместе наводило на мысли о чем-то довольно быстром и разовом — диверсии, похищении, ограблении. В самые ближайшие дни. Правда, в газетах пока ничего не было. Возможно, красная папка означала не немедленные действия, а завершение какой-то стадии. В конце концов, зачем-то похитили именно ее.

   Мисс Стаутон принесла молоко с медом и печенье.

   — Садитесь, — велел ей Даниэль. Недоверчиво глядя на капитана, девушка послушалась. — А теперь пейте молоко и ешьте печенье, — велел он. — И ни о чем не думайте. Смотрите в камин. Огонь успокаивает.

   — Сэр? Я думала, молоко с мёдом вы просили для себя, — сказала она.

   Даниэль с трудом сдержал смех, представив себя за этим делом.

   — Мисс Стаутон, заверяю вас, что в последний раз подобные напитки пил лет двадцать пять назад, когда вы наверняка еще не родились.

   — Но это вкусно, — девушка послушно сделала глоток.

   — Не сомневаюсь.

   — А почему вы тогда не пьете?

   — Пью, но совсем другое.

   — Но сейчас вы тоже не спите, значит, наверное, молоко и вам не повредит, — резонно заметила мисс Стаутон.

   — Я просто выспался, — соврал Даниэль.