Сбежавшее проклятие. Кристина Гладышева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ЭПИЛОГ №1
• ЭПИЛОГ №2

АННОТАЦИЯ

Когда-то я была в него влюблена, но с момента моей юности утекло много воды. И вот теперь мы встретились вновь в стенах института, куда я устроилась на работу с подачи лучшей подруги. Вредной магички, которая знала, что Шейн Андерс там преподаёт!

   У меня появился отличный шанс отомстить некроманту за былые обиды, но жизнь распорядилась иначе, втянув нашу парочку в разборки с проклятием, которое... я же и создала.

ПРОЛОГ

ДЕВЯТЬ ЛЕТ НАЗАД

   Этот день рождения был «особенным». Хотелось бы мне сказать, что причиной послужило долгожданное совершеннолетие и вызов фамильяра, но нет. Виновником стал проклятый Шейн Андерс. Сын маминой подруги и просто зловредный тип, в которого мне несколько лет назад не посчастливилось влюбиться.

   Я задула свечи, откидывающие языки пламени на мое пылающее от смущения лицо. Загадала самое идиотское из всех возможных желаний и с удовольствием принялась получать подарки. Все шло по намеченному плану, пока на пороге нашего скромного дома не появилась тетушка Ди. Тонкая фигурка женщины терялась на фоне высокого и хорошо сложенного сына. Впрочем, для восемнадцатилетней меня на фоне Шейна мерк любой.

   За окном бушевала метель, заметая следы припозднившихся гостей, и такая же непогода разразилась у меня на душе. От резко подскочившего пульса заложило уши, но я все равно расслышала язвительное замечание подруги.

   – Неотложную помощь уже стоит вызывать или твое сердце еще на месте? А впрочем, можешь не отвечать. Я уже вижу этот бешеный орган у ног Андерса.

   Я скосила взгляд на вредину и беззлобно фыркнула, стараясь за этим звуком скрыть все те эмоции, что нахлестнули на меня без всякой подготовки.

   Весь оставшийся вечер стерся из моей памяти, будто кто-то взял магический ластик и тщательно подчистил воспоминания. Все, что я помнила о том дне – это кофейные глаза, которые смотрели куда угодно, только не на меня.

   Однако, в тот вечер произошло еще одно знаменательное событие (парадоксально, но я вновь говорю не о горячо любимом фамильяре). Стоило только нашей компании взять в руки злосчастную коробку с настольной игрой, как все, к чему я стремилась, пошло псу под хвост.

ГЛАВА 1

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Я напевала себе под нос глупую песню, которую глушил перестук высоких каблуков. Вслед мне доносились приветствия и пожелания сгинуть. И довольно сложно сказать, – чего было больше.

   В институт магии имени Себастьяна Шервуда я устроилась два месяца назад и успела нажить врагов в педсоставе. Ведьм вообще мало кто любил из-за специфики нашей магии, а мне еще и свезло родиться с предрасположенностью к работе с магическим зверьем. Правда, в институте на меня повесили львиную долю часов зельеварения, поэтому времени на подопечных осталось совсем мало. И, видят боги, не я виновата, что звери время от времени вырываются из клеток и пакостят в аудиториях, поедая и уничтожая документы. Только тем, кому и так не требуется повод для недовольства работой ведьмы, ничего не докажешь.

   Проигнорировав очередной плевок в спину и кинутые в нее же огрызки от какого-то документа, я завернула в крыло питомника, где сегодня дежурила моя дражайшая подруга – Беатрикс. Именно она и посоветовала мне попробовать себя в роли работника института. Правда, руководство ее за эту инициативу теперь ненавидело. Так уж вышло, что ректор института оказалась старой подругой моей мамы. Настолько старой, что давно переросла в статус врага.

   Стоило мне перешагнуть порог питомника, как на меня налетела свора голодного зверья. Балансирующая на одной ноге Бет, размахивающая звенящими мисками, издала облегченный возглас и таки рухнула на пол, ознаменовав мое прибытие жутким перезвоном посудин.

   – Ты сегодня долго, – упрекнул рыжик, пытаясь безрезультатно подняться с пола, но вновь была придавлена лохматым псом, весящим чуть меньше самой магички.

   – Первокурсники едва не взорвали мне лабораторию, перепутав ингредиенты зелья от простуды с травками для… Впрочем, не так и важно.

   – Полагаю, твоими стараниями, – фыркнула эта заноза и ехидно улыбнулась.

   – Естественно, – злобно отозвалась я, всеми фибрами души желающая, чтобы с меня сняли проклятые часы зельеварения, позволив заниматься любимым делом. Потому что по штату я числюсь специалистом по работе с магическими животными!

   – Боюсь, избавление от ненавистных часов тебе светит так же, как и снятие лишней одежды на этих выходных.

   – Не начинай, – буркнула я.

   До меня уже успели дойти слухи, что достопочтенные коллеги снизошли до позорного спора. Эти глупые маги считают, что мой зловредный характер связан с отсутствием в жизни Лойс мужчины. Наивные. Мой нрав испортился как раз из-за присутствия этого самого мужчины. Правда, исключительно в мыслях, потому что на пороге нашего дома Шейн объявлялся так же часто, как и улыбка на моем лице.

   За работой в питомнике не заметила, как пролетели часы и на территорию института лег покров ночи. Впрочем, скромной квартире в квартале ведьм редко доводилось видеть хозяйку раньше девяти часов вечера. Дома меня никто не ждал, если не считать засохшего папоротника. Увы, но предрасположенностью к флоре я не страдала.

   – Ты в курсе, что завтра в институт возвращаются старшекурсники из числа боевиков и некромантов? – спросила у меня Беатрикс, шмыгнув носом. Подруга могла найти аллерген даже в стерильном помещении. Девушка перекинула на спину увесистый баул и, нагнав меня у самых ворот, дополнила: – Говорят, что преподаватели страх как хороши собой.

   – Так страх или хороши? Что мне готовить? Зелье от сердечных болезней или от заикания?

   – Тебе лучше ничего, – осклабилась подруга. – У тебя, куда ни ткни, одни яды выходят.

***

Я ненавидела утро всеми фибрами ведьминской души. Оно всегда сопровождалось сгоревшим омлетом, горчащим кофе и моей кислой физиономией, отражающейся в зеркале. Собственно, фамильяр мой выглядел ничуть не лучше. Будучи ночным зверем, Харви предпочитал в это жуткое время суток спать в изголовье моей кровати, а не бдеть над очередным завтраком, грозящим вместо желудка встретиться с мусорным ведром.

   Этот день мало отличался от предыдущих. Разве что кофе сегодня получился не таким гадким, а омлет лишь немного подгорел, но остался вполне съедобным. Вот только добрее я от этого не стала. Мою ненависть грела мысль о пяти занятиях в лаборатории зельеваров и понимание, что до питомника я сегодня не то что не дойду, а даже не доползу, так как плестись сразу после пар придется в направлении ворот.

   Именно по этой причине холл института узрел сегодня мое лучшее из воплощений. Злобную Адалинду Лойс. Я гневно стукнула дверью, узрела втянутые шеи студиозов и прошла к своему рабочему месту, чтобы привычно снять с него очередное проклятие. Наивные дети все еще надеялись хоть раз подловить ненавистную преподавательницу.

   Взмахнула рукой, открывая учебники студентов на нужной странице, и скучающе произнесла:

   – По технике безопасности сейчас я должна уточнить, имеется ли у кого-то из вас аллергическая реакция на ингредиенты, прописанные на странице сорок, – все это сопровождалось заунывным тоном, в то время как я снимала защитные плетения со шкафа, где хранились готовые зелья.

   – Но вам плевать, – робко брякнул кто-то с периферии.

   – Ну что вы, – натянула улыбку и повернулась к личностям, страждущим впитать знания. – За хладные трупы мне не платят.

   Хотела было добавить еще какую-нибудь колкость, но тут мой взгляд зацепился за несостыковку на третьей полке. Этот шкаф за два месяца работы пополнился лишь одним моим зельем. Цветом оно походило на любовное, но вот свойства были далеки от зелья для легкомысленных девиц. Беатрикс не просто так вечно меня шпыняла, говоря, что любое смешивание ингредиентов в моем исполнении превращается в яд. Так уж вышло, что ведьмой я была неправильной. Именно по этой причине зельеварение я ненавидела, и пакостное начальство откуда-то об этом прознало.

   Тяжело вздохнула и прикрыла глаза рукой, надеясь, что, как только я ее уберу, так зелье вернется на законное место. Ядом оно не было. На этот раз меня угораздило создать жидкое проклятие. И, так как дураков в институте не нашлось, мы понятия не имели, какой у него эффект.

   – Закрываем учебники и рты, складываем свои кривые руки на парты (по себе сужу, да) и молча ждем злую меня. Сдвинетесь с места, пеняйте на себя. Харви, ты за старшего.

   Енот с таким упреком посмотрел на свою хозяйку, что мне на миг стало совестно. Что, вообще-то, удивительно, потому что я искренне верила в полное отсутствие у меня такого изъяна.

   Из лаборатории я вышла, чинно держа плечи расправленными и контролируя выражение лица. Правда, стоило только мне закрыть за собой дверь, как я припустила по коридору с прытью, достойной чемпиона по бегу. Ибо ситуация была катастрофически бедственной.

   От меня шарахались студенты, прогуливающие занятия, и коллеги, у которых не было первой пары. Я же, запинаясь о полы собственной мантии, неслась в сторону ректората, молясь всем богам, чтобы идиот, стянувший с полки бутылек, не додумался его откупорить.

   – Профессор Лойс? – сухо уточнила ректор, словно могла узреть на своем пороге кого-то другого в таком переполошенном виде.

   Фамильяр мисс Бьерг лениво потянулся, высунув мордочку из своей мягкой конуры. Мне всегда было интересно, ректор зверя выбирала по цвету шерсти? Просто окрас лисицы один в один совпадал с родным цветом волос ведьмы.

   – У нас ЧП, мисс Бьерг, – голос дрогнул, и обращение я буркнула себе под нос.

   – Что на этот раз? Я четко дала понять, Лойс, что занятия зельеварения мне передать некому. – Уже немолодое лицо исказила гримаса презрения. Проступившая седина зловеще топорщилась, выбиваясь серой проволокой среди рыжих кудрей. Вообще, ведьмы долго сохраняли молодость, но только в том случае, если не злоупотребляли энергоемкими заклинаниями.

   – Из шкафа пропало зелье, созданное мной на прошлой неделе, – я рухнула в кресло и прикрыла глаза, пытаясь выровнять дыхание. Тело под мантией взмокло, что не добавляло уверенности.

   – Проклятие? – Вся напыщенность слетела с ведьмы, как иглы с рождественской ели. Даже фамильяр навострил уши и впился в меня янтарными глазами.

   – Его. Полагаю, кто-то из студенток перепутал его с приворотным зельем. В институт ведь возвращаются профессора с двух факультетов?

   – Вернулись еще ночью, – подтвердила женщина, сурово поджав губы и сведя брови к переносице. – Это не первый случай попытки приворота. На этот раз нам повезло.

   – В чем же?

   – Приворожить пытаются некроманта, а у них, как ты знаешь, иммунитет к проклятиям. В прошлом семестре мы намучились, снимая с него приворот.

   Услышав эти слова, я немного расслабилась и облегченно вздохнула, но тут же напряженно произнесла:

   – А как же сама студентка? Если она не некромантка?

   – Обычно его пытаются приворожить только магички смерти. У профессора ярко выраженная непереносимость светлых магов, поэтому воздыхательниц среди них у него нет.

   Знавала я одного такого напыщенного некроманта с «аллергией» на светлых. Интересно, это у них хроническое?

ГЛАВА 2

ШЕЙН АНДЕРС

   – У кого-нибудь еще есть желание поговорить? – рыкнул я, смотря на мрачные лица юных бестолочей, упорно мнящих себя некромантами. Магами смерти, не удосужившимися проверить погост на наличие нежити до того, как ступить на его территорию.

   Подранная одежда, исцарапанные лица с мученическим выражением – все это прямо-таки пролилось бальзамом на мою душу, ибо нечего меня бесить. Вот только за потрепанных студентов придется ответить перед ректором. И кто этих идиотов допустил до полевой практики?

   – Вы, профессор Андерс, – вклинился в мои мысли смешливый голос одного из студентов, который выпил моей крови больше, чем все остальные вместе взятые. Видимо, какие-то мысли я произнес вслух.

   – Выпишу себе выговор на лишение премии, – резюмировал сухо. – Выстроились у портала!

   – Профессор…, – прозвучало через несколько минут, когда вся некромантская братия, стыдливо прикрываясь мантиями, заняла позиции у перехода.

   – Да знаю я, Лердон. Знаю, – вздохнул устало и выругался себе под нос. – Какой остолоп на этот раз не удостоверился, что на южной части все тихо?

   – Почему вы считаете, что на южной? – аккуратно уточнил у меня, полагаю, тот, кому я оторву бестолковую голову.

   – Да потому что северную я проверил лично! – гаркнул так, что весь первый ряд дружно вздрогнул. Лучше бы они так слаженно следили за своей мертвечиной.

   – Приступать к зачистке? – высказался больно деятельный студент, выступив вперед.

   – Нет уж, сам разберусь, – буркнул, глядя на подступающих к порталу умертвий. От их вида дежурный портальщик осел прямо в лужу. Новенький, что ли?

   – Расступитесь.

   Последнее, чем мне хотелось сейчас заниматься – это зачисткой. Я грезил о теплой постели и пустом склепе по утру, потому что этих неучей видеть не желал. Достались же, деточки. Моему предшественнику надо засунуть диплом в одно место, а тому, кто выдавал корочки, отбить руки, чтобы больше не повторял ошибок.

   Хрустнул шеей, отметив, что этот звук какой-то несолидный для моего молодого возраста, и призвал силу. Она привычно поползла по пустырю, сжирая те единичные растения, что посмели вылезти на этой истоптанной земле. Умертвия настороженно замерли, ощутив резкий всплеск магии смерти, но отступать даже не собирались.

   Отвернулся от студентов, как только ощутил, что на лице и руках выступила сеть черных вен. Малая плата за силу, но малоприятная и отпугивающая даже таких, как я. Поэтому предпочел бы быть теоретиком, но мне спихнули только часы практики.

   – Профессор, может, мы поможем?

   Скривился и огрызнулся в любимой манере. Помогут они, как же. Помогли уже, что вместо теплой постели я смотрю на два десятка умертвий не первой свежести. Надо было, дурному, доверить проверку территории одному из этих. Вычислю и поставлю низший балл за практику. Если пропустил такую свору мертвечины, то большего он и не заслужил.

   – Пора баиньки, – обратился к столпотворению замерших умертвий, которых к нам не подпускала стена, сплетенная из магии смерти.

   Судя по глазницам – они были против, но когда меня вообще волновало их мнение?

***

Сложно сказать, о чем думал мистер Дигль. Впрочем, цензурными мысли мужчины точно не были. Судя по сурово сжатым обескровленным губам и недоброму прищуру темно-синих глаз – лекарь про себя выражался исключительно витиеватыми эпитетами.

   – Студентка попала под влияние неопознанного проклятия. Ранее мне не доводилось работать с подобным зельем.

   – Рядом с ней лорди* обнаружили это, – отвел взгляд от побелевшей некромантки, внешне не подающей признаков жизни, и передал склянку лекарю. – Цвет зелья один в один повторяет оттенок приворотного. Возможно, именно из-за этого и произошла ошибка.

   (*лорди – домовые, живущие при учебных заведениях и гостиницах. Предпочитают скопление людей, поэтому редко прислуживают в домах.)

   Мужчина многозначительно хмыкнул и окинул меня неприязненным взглядом, словно я сам вот уже в четвертый раз пытался себя приворожить.

   – Кто сообщит о происшествии ректору? – спросил устало и растер ноющие виски. Поспать мне толком не удалось. Только я сомкнул веки, как ко мне в спальню ворвался лорди. Маленький помощник то ли просил о помощи, то ли ругался на каком-то своем языке и тянул меня в сторону студенческого общежития. Почему он обратился ко мне, а не пошел напрямую к ректору или лекарю, – оставалось для меня загадкой.

   – Мне предстоит кропотливая работа. Зелье неизвестной природы может дать совершенно непредсказуемый эффект. Уже то, что оно подействовало на мага смерти, о многом говорит.

   – Конкретно эта студентка никогда не отличалась одаренностью. У нее довольно скудный резерв, а это значит, что и защита от проклятий несовершенна. – Не знаю даже, зачем все это сказал лекарю, который и без меня провел диагностику резерва. Видимо, хотел лишний раз позлить. Любви Дигля я не сыскал. Мы друг друга на дух не переносили и старались лишний раз даже не пересекаться.

   Я покинул лекарское крыло, крутя в голове наметки будущего разговора с главой института.

   – Мисс Бьерг, я понятия не имею, как такое могло произойти… – пробурчал себе под нос и фыркнул. – Ну да, конечно, не знаю, как мою студентку угораздило залезть в лабораторию зельеваров и стащить оттуда жидкое проклятие вместо приворотного.

   Да и вообще, я сомневался, что после стольких попыток приворота педсостава, в институте еще осталось такое зелье.

   Бубня себе под нос ругательства, даже не заметил, как дошел до ректората. Секретаря на месте не обнаружил, поэтому пошел сразу на поклон к Бьерг.

   Открыл дверь и первым, что увидел, было затянутое в сиреневую мантию тело. По спине струились темные завитки, часть которых была собрана на затылке маленькой резинкой. Какая-то до боли знакомая неопрятная прическа. У меня аж в горле запершило от проведенной параллели.

   – Мисс Бьерг, мне зайти позже?

   – Нет, Андерс, вы как раз вовремя. Мы с Лойс обсуждали кражу зелья из лаборатории. Полагаю, причина вам понятна.

   Меня когда-нибудь прекратят попрекать этими приворотами?! Будто я объявил конкурс, кто ликвидирует холостяцкую жизнь Шейна Андерса.

   – Лойс? – произнес осипшим голосом, впившись взглядом в напрягшуюся спину молодой преподавательницы. Значит, никакого дежавю. Она действительно не изменила старой привычке затягивать пряди в неопрятный хвостик на затылке, оставляя большую часть волос струиться по спине. Только что мелкая забыла в институте? Да еще и в роли преподавателя?!

   – Адалинда Лойс, – дополнила ректор, – вас не представили из-за полевой практ…

   – Мы знакомы. Лет так с трех… моих.

   – Однако, – удивленно хмыкнула Бьерг. – Полагаю, мисс Лойс в то время еще не родилась.

   – Полагаю, мисс Лойс тогда было несколько месяцев от роду. И в первую нашу встречу я вряд ли был польщен запахом пеленок. – Сказал это только для того, чтобы вредная ведьма, упорно игнорирующая мою персону, наконец-то обернулась.

   Такой знакомый рык вызвал дурацкую улыбку на лице, которую мне не удалось заглушить. Та, кого я помнил восемнадцатилетней девчонкой, со смешно топорщащимися непокорными кудряшками, превратилась в надменную ведьму с очень говорящим выражением лица. А еще очень красивую и, полагаю, до ужаса стервозную.

   – Сомневаюсь, что ты пах лучше. Если вспомнить слова твоей матушки, то с горшком ты подружился куда позже, – отозвалась язвительно Линда, которая терпеть не могла это сокращение своего имени. Собственно, поэтому я именно так ее и называл.

   – Вижу, у вас богатое общее прошлое, господа преподаватели, – с тяжелым выдохом произнесла ректор, прикрыв руками лицо. – Но, если вы не забыли, у нас есть проблемы важнее ваших застарелых обид.

   Судя по лицу фурии, – претензии вовсе не старые, а очень даже свежие. Ведьмы вообще на память никогда не жаловались.

   – От зелья пострадала моя студентка. Именно поэтому я здесь. Она только откупорила бутылек и впала в летаргический сон. Ее обнаружили лорди во время утренней уборки. Зелье нашлось рядом. Благодаря заговоренному стеклу оно не пролилось, собственно, так я и понял, что на девушку подействовал лишь запах.

   – Полагаю, выпей она его и уже была бы мертва, – сухо изрекла Бьерг. – Каков потенциал некромантки?

   – Значительно ниже среднего. Протеже богатого отца, иначе бы и не попала к нам в институт. Будь сильнее, запах бы не причинил никакого вреда.

   – Как знать, – женщина нервно побарабанила ногтями по столу и как-то странно покосилась на Адалинду, на которую я старался вообще не смотреть. Нехорошее чувство, рвущееся изнутри, мешало думать о деле. Совесть, зараза, как всегда – не вовремя. – Адалинда у нас талантливая ведьма. Ее зелья скосят кого угодно.

   Девушка от такого сомнительного комплимента аж вспыхнула, но злословить не стала. Видимо, упрек все же был заслуженным.

   – Что нам делать? Если ее влиятельный отец пожалуется в соответствующие органы…

   – Нас ждет тюрьма. Тебя – за создание зелья, меня, полагаю, за то, что не сдала его в научный центр для проведения экспертизы.

   – А меня за компанию. Раз уж в стенах этого института так любят вешать вину на меня, – фыркнул я. Ерничал скорее для того, чтобы хоть немного разрядить обстановку, но судя по лицам дам – не вышло.

   – Я буду ждать отчета лекаря и надеяться, что обойдется. Дигль талантливый специалист. Ему под силу найти способ вывести девушку из летаргического сна. В противном же случае – нас ждут крупные проблемы.

ГЛАВА 3

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Я спешно покинула ректорат, оставив Андерса на хвосте. Старалась контролировать шаг, но то и дело переходила на бег, как только видела, что в коридоре никого нет. Если бы мне на пути попался студент, то решил бы, будто Лойс приняла на грудь зелье собственного изготовления.

   Даже не знала, кого мне хотелось прибить сильнее: подругу, удружившую с работой, или некроманта, чей лик даже спустя девять лет стоял костью поперек горла.

   Вспомнила эту елейную улыбку и вновь вспыхнула праведным гневом. Ненавижу!

   Как ни пыталась, а воспоминания все равно нашли дорогу в мои мысли, и на меня обрушилась лавина из давно похороненных неприглядных сцен прошлой жизни.

   Тот злополучный вечер, игра в драж и магическая стрелка, остановившая свой ход сначала на Шейне, а после и на мне. По правилам я должна была исполнить желание того, на кого стрела указала первым. Я и исполнила! Так исполнила, что, надеюсь, он запомнил на всю жизнь. Впрочем, запомнил ли? Если с моего испорченного праздника удалился прямиком на свидание с одной из тех девиц, живущих по соседству?

   До боли закусила губу, придушила ту восемнадцатилетнюю дуру и похоронила ее обратно на задворках сознания. Больше Адалинду Лойс никто не посмеет высмеять. Никогда!

   – Ты куда так рванула? Еле догнал. – Раздалось за спиной, и я чудом удержала в узде собственную магию. Впрочем, смысла в этом никакого не было. На некроманта все равно не действовали проклятия. Он был одним из сильнейших среди своей братии. Сказывалось щепетильное кровосмешение. В этой семье, в кого ни ткни, все либо темные, либо некроманты. Правда, у матушки Шейна магия заблокирована по инициативе самой женщины. Ей претит все, что связано с темным мастерством.

   – Много дел, – буркнула я, даже не повернувшись к мужчине.

   – Еще не насушила сухарей, чтобы хрустеть ими в тюремных застенках? – подпустил шпильку маг, у которого или денег немерено, или имеется друг среди стоматологов.

   В коридорах института было пустынно, так как первое занятие еще не закончилось. Каменные стены, залитые солнечным светом, венчали картины в массивных рамах. Изображения основателя института и выдающихся преподавателей внимательно следили за борьбой наших взглядов. Да, я все же повернулась к нему, пытаясь понять, как можно одновременно иметь такую шикарную внешность и настолько паскудный нрав.

   Из картины основателя вылетел призрак, просвистев у меня над ухом и обдав замогильным холодом. К некроманту обитатели замка старались не приближаться, хотя он, полагаю, подписал соответствующие документы, что не тронет ни одну «важную персону». Правда, от призрака профессора Зельда я была не прочь избавиться. Вредный старик и при жизни слыл той еще занозой в филеях студентов, а в посмертии так и вовсе. Хорошо, что покойные вели себя примерно и попадались на глаза довольно редко.

   – Что тебе надо? – произнесла отстраненно, пересчитывая в уме базовые зелья, дабы напустить скуку на лицо.

   – Хотел пообщаться со старой подругой? – Он издевается, что ли? Маг меня на дух не переносил и всегда считал походы в гости к нам настоящей пыткой.

   – Я тоже очень хочу пообщаться со старой подругой, которая, видимо, по такой же старой памяти забыла мне сказать, что в стенах института меня ждет нечто дурно пахнущее. – И развернулась, чтобы отчалить с места несостоявшейся баталии. Язык горел от желания проклясть вредного некроманта, а пальцы чесались, мечтая придушить эту личность, но я стоически сдержалась.

   – Я всего лишь хотел сделать приятно другу, который был в тебя влюблен, – прилетело мне вслед. Сам мужчина даже не сдвинулся с места, если судить по гробовой тишине, которую разрезали лишь мои каблуки.

   – И как? Сделал приятно за счет именинницы? Горд собой? – Впрочем, ответы на эти вопросы меня интересовали мало, поэтому я отгородилась пологом и продолжила свой путь, уже не слыша даже перестука собственных каблуков.

    В питомник удалось попасть лишь на большом перерыве, но, на несчастье Беатрикс, мой гнев к этому моменту ничуть не утих. Царящий здесь бедлам меня интересовал мало, а животным, облепившим ноги, пришлось клятвенно пообещать порцию внимания чуть позже. Моя же цель, узрев подругу в гневе, тут же попыталась ретироваться, но я предусмотрительно перекрыла все пути отступления.

   – Предательница! – произнесла уничижительно, зло смотря на миниатюрную природницу, безрезультатно пытающуюся скрыться за одним из вольеров.

   – Я и не подозревала, что ты все еще так остро на него реагируешь! – буркнула в свое оправдание рыжая вредительница, все же юркнув за сколоченный бог знает из чего вольер.

   – Не подозревала она! – Я пошла в наступление с миской наперевес. Просто ничего внушительнее под рукой не нашлось, а использовать против светлой магички силу чистокровной ведьмы – это как-то не по чести.

   – Дамы? – раздалось от двери, а следом прозвучал возмущенный рокот кого-то из зверей.

   Беатрикс облегченно вздохнула, я же, обернувшись к входу, узрела стоящего в проходе профессора травологии, на чьем плече восседал редкий экземпляр. Вымирающий, ядовитый и очень шустрый.

   – Не шевелитесь, – произнесла одними губами, неотрывно следя за юрким зверьком, готовящимся сделать лапы.

   По памяти, не смотря на руки, сплела ловчую сеть, усилив ее парализующим заклинанием, и запустила в сторону длиннохвостой поганки. И, видят боги, я была готова скормить профессора демонам за то, что мужчина в последний момент дернулся, потревожив животину на своем плече. Зверь предсказуемо соскользнул с тела сухопарого мага и ринулся прочь.

   – Куда?! – завопили мы в три глотки и, не сговариваясь, помчались следом.

   Питомник от главного корпуса отделяла сеть длинных, плохо освещенных коридоров, которые петляли так, что путались даже давние обыватели этого места. Окон здесь не было, чтобы сбежавшая животина не имела возможности прошмыгнуть наружу, но легче от этого наша миссия не становилась.

   Здраво решив, что нам лучше разделиться, я подалась налево, а сладкая парочка двинулась направо. Направление мной выбрано было неспроста, так как именно этот коридор вел к столовой. А берш давно сидит на строгой диете.

   Я аккуратно ступала по каменному полу, стараясь не обращать внимания на пляски магического огня. С губ срывались тихие ругательства, адресованные Цершу. Сколько раз предупреждала профессора травологии, чтобы он не совался в питомник, но мужчина упрямо игнорировал мои требования. Травоядный зверь с ума сходил рядом с пахнущим разнотравьем магом. Именно поэтому достучаться до берша с помощью ведьминского обаяния в такие моменты было невозможно. Первобытные инстинкты брали верх.

   Прямой коридор без ниш позволял беспроблемно осматривать территорию, но удача довольно быстро помахала мне хвостом, потому что на пути начали попадаться повороты. И вот в один такой я не вписалась.

   – Да что за проклятый бог! – прошипела себе под нос, растирая лоб, на котором грозилась вылезти шишка.

   – С утра был некромантом, но такое повышение мне льстит, – донеслось до меня язвительное замечание, и я разом забыла о ноющем челе.

   – Да ты издеваешься, – внутренняя ведьма вмиг ощетинилась и начала перебирать сотни вариаций знакомых проклятий, которые можно видоизменить, чтобы они принесли дискомфорт магу смерти. Правда, это будет походить на щекотание демона…

   – Еще даже не начинал, – мужчина показательно погладил против шерсти берша, сидящего у него на плече. Зверек удовлетворенно хрустел каким-то стеблем, а я поймала себя на том, что у меня дергается глаз в такт причмокиванию.

   – Ты же знаешь, что он ядовит? – Этот самодовольный прищур кофейных глаз доводил меня до исступления.

   Маг, облаченный в черную мантию, даже виду не подал, что его смутили мои слова. Рука продолжала блуждать по гибкому телу берша, который от удовольствия задрал тонкий хвост с кисточкой на конце.

   – Не ядовитее тебя. Заметь, я же не отравился, общаясь с тобой.

   – А жаль, – прицыкнула я и, протянув руку, буркнула: – отдай животину, будь добр. Она на строгой диете. Ты же знаешь, из-за чего уволился бывший специалист по магическим животным.

   Вообще-то, из-за прожорливости берша и уволился, потому что устал ловить животное, которое подчищало продовольственные запасы столовой. Мужчина постоянно лишался премии и в какой-то момент устал работать за спасибо.

   – Добр? – Он, что, действительно решил зацепиться только за это? – Добрым я бываю исключительно в постели.

   – Избавь меня от сомнительных подробностей, – фыркнула и закатила глаза к потолку, моля богов, чтобы они услышали и избавили от общества этого индивидуума.

   – Бесполезно, – усмехнулся чему-то этот тип.

   – Что?

   – Молиться. Я здесь четвертый год работаю и пережил все каверзы Бьерг. Так что тебе меня не выжить.

   Ответить ему – значит, снизойти до его уровня. Именно поэтому молча призвала магию, заметив, как на плече мага дернулся берш. Я была намерена забрать своего подопечного, пока и меня не лишили премии!

   – Ты же знаешь, что ваше обаяние улавливают не только животные, но и сильные маги?

   – Переживешь как-нибудь, – съязвила я, отцепляя коготки от черной мантии. На мужчину показательно не смотрела и старалась даже не дышать, потому что эта пакость некромантская не изменила своему парфюму.

   – Я-то, возможно, и переживу, – к чему-то ляпнул маг и наконец-то покинул мое общество, позволив выдохнуть.

ГЛАВА 4

ШЕЙН АНДЕРС

   Кружка со стуком приземлилась на деревянный стол, прожженный незадачливыми посетителями. Вокруг клубился удушливый табачный дым, стоящий комом в горле. Терпеть не мог эту гадость и понятия не имел, зачем согласился на встречу с другом в таком сомнительном месте.

   Диксон не умолкал уже битый час, я же скучающе следил за тем, как одна кружка со стороны друга сменяется другой. Из головы не шел разговор с Бьерг. Пусть мы и пытались отмахнуться от дурных мыслей, но все участники прекрасно осознавали, чем чревато произошедшее с некроманткой. Обиднее всего было за Лойс, которая вообще здесь ни при чем. Не ее вина, что дурная магичка перепутала зелья.

   – Так вы оповестили родителей девчонки? – вырвал меня из дум вопрос Риса, вынудив перевести взгляд с полной кружки на лицо полицейского. В нашу дружбу с самого детства отказывались верить, а сейчас она и вовсе казалась насмешкой над логикой. Правильный мальчик, пошедший по пути отца и ставший полицейским, и потомственный некромант со сплошь пятнистой родословной. Наши семьи были противоположностями, но нам с Рисом это не мешало дружить вот уже двадцать пять лет.

   Наверное, именно дружба с боевиком и сподвигла меня на тот идиотский шаг. Я знал, что парень влюблен в свою соседку, которая упорно его не замечала. Но кто же мог подумать, что высказанное желание заимеет такие последствия. Мало того что девчонка все девять лет избегала встреч со мной, демонстративно не появляясь в родительском доме, когда я наведывался в гости, так еще и все эти годы несла в себе злобу и обиду. Чувствую, что козни ректора мне покажутся сказкой, если Лойс решит мстить. А она захочет, в этом даже не сомневался.

   – Ректор что-то наплела о неудачной практике. Якобы в девицу прилетело ее же неправильно сплетенное заклинание. В общем, как бы эта ложь боком не вышла, – скривился и все-таки пригубил горький напиток, правда, спустя несколько секунд чуть его не выплюнул. Так как сидел я лицом к входной двери, то первым заметил знакомую фигуру. Вернее, фигуры.

   – Ты же понимаешь, что сказал это полицейскому? – подстегнул меня Диксон, даже не догадываясь, что в паб зашла его первая любовь.

   – Ты же осознаешь, что двадцать пять лет дружбы так дешево не продаются? – прокряхтел я, чудом проглотив пенящийся прохладный напиток, который решительно не желал проваливаться в пищевод.

   – Призрака, что ли, увидел? Ты чего так побагровел? – спросил друг и, не став дожидаться ответа, повернулся к входу. Лица боевика я видеть уже не мог, но судя по тому, как дрогнула его рука, расплескав по столу золотистую жидкость, девушку он узнал. Впрочем, она не особо изменилась за эти годы. Разве что еще сильнее округлилась в нужных местах. В мантии я этого не приметил, зато сейчас очень даже.

   – Лойс! – все же не выдержал и гаркнул на весь паб, чем привлек всеобщее внимание.

   Девушка дернулась и тут же принялась искать меня взглядом. Растерянные глаза остановились на нашем столике и, кажется, магичка цветисто выругалась себе под нос. Зато ее подруга почему-то удивлена не была, будто знала, что встретит меня здесь. Что, вообще-то, почти невозможно. Раньше я сюда не забредал.

   – Издеваюсь, знаю, – опередил тираду ведьмы, стоило ей подойти к нашему столику. Дурная магичка вырядилась в легкое платье, отлично подчеркивающее фигуру, и нацепила туфли на каблуке. То ли она свихнулась, то ли до последнего не знала, куда идет.

   – Что тебе нужно? – сухо спросили у меня, проигнорировав Диксона, который смотрел на Лойс взглядом влюбленного зверька. Проклятие, я думал, что он переболел.

   – Твоя мама просила меня приглядывать за тобой, – произнес язвительно, любуясь тем, как красивое лицо искажает гримаса недовольства. – Вот, держу обещание.

   – Она просила тебя об этом пятнадцать лет назад, Андерс! Исчезни из моей жизни, будь так добр! – И пошла прочь, собираясь присоединиться к подруге, занявшей дальний от нас столик.

   – Адалинда стала еще красивее, – прошептал как завороженный Рис, а я тяжело вздохнул.

   – Закатай губу, Диксон. Она стала сущей ведьмой.

***

АДАЛИНДА ЛОЙС

    – Что думаешь насчет этой девчонки? – Беатрикс упорно делала вид, что ничего такого и не произошло, а я не могла усидеть на месте. Спину пекло от взгляда вредного некроманта. И то ли жизнь по отношению ко мне так жестока, то ли подруга моя заранее знала, кого мы здесь встретим. Только откуда?

   – Ничего не думаю, Бет. И думать боюсь, – произнесла и запустила пятерню в распущенные волосы, собравшиеся колечками у лица из-за сильной влажности после дождя. И вот сейчас, сидя среди окосевших боевиков, вдыхая едкий дым, я чувствовала себя белой вороной, потому что изначально мы с Лаш планировали нагрянуть в какое-нибудь кафе. Только на улице резко полил дождь, и мы заскочили в первое попавшееся заведение. Но бывают ли такие совпадения?

   – Все наладится, – уверила меня подруга, отсалютовав безалкогольным коктейлем, о наличии которого в меню, полагаю, никто до нас и не подозревал. Потому что едва ли кому-то придет в голову заказать нечто подобное в таком месте.

   – Как обстоят дела с Цершем? – решила перевести тему, потому что думать о некромантке было тяжело. Не привыкла я, чтобы меня жрала совесть, а сейчас она именно этим и занималась.

   Блондин давно оказывает знаки внимания Бет, но подруга, будучи ярой противницей служебных романов, делает вид, словно вообще не замечает взглядов бедного преподавателя травологии. По мне же мужчина очень недурен собой, начитан и, что немаловажно – галантен! И почему, стоило только об этом подумать, как в голову тут же полезли мысли о маге, являющимся противоположностью Церша по характеру? Впрочем, не только я о нем вспомнила.

   – Это еще что за гадство, – буркнула себе под нос, обнаружив рядом с тарелкой магическую записку.

   «Либо пересядь за наш столик, либо покинь это место. Нашла во что вырядиться!»

   Подписи не было, да она и не требовалась. Развеяв послание, я стянула из-под столовых приборов салфетку и, нарисовав на ней неприличный жест, оставила короткую запись.

   «Я ведьма, черт тебя побери! И я знаю, как за себя постоять!»

   Позади меня громко выругались, проклиная какую-то упрямую ведьму. Ну не обо мне же он, право слово? Такую лапочку еще нужно поискать.

   – Что между вами происходит? – Знала я, что рано или поздно Беатрикс начнет задавать вопросы. Нагоняй за подставу с работой она так и не получила, так как, отловив берша, я помчалась на занятия, а после мне хотелось исключительно спать. Понятия не имею, как подруге вообще удалось вытянуть меня из дома. Сейчас сопела бы рядом с Харви, а не давилась ужином под пристальным взглядом мага смерти. Что он вообще нашел на моей спине? Древнее заклинание?

   – Вражда, – угрюмо буркнула я, отправив в рот очередную порцию многострадального ужина.

   – А по нему и не скажешь. Он скорее о тебе заботится, – хмыкнула подруга и получила в ответ мой возмущенный взор. Не будь у нее иммунитета на мои пожелания, то непременно подавилась бы.

   – По нему много чего не скажешь. Например, что этот чернявый божок может быть таким гадом.

   – Все еще считаешь его красивым?

   – Ну я же не слепая.

   – Пошли отсюда, – предложила Бет после того, как мимо нас просвистела кружка какого-то пропойцы. Видимо, скоро здесь станет жарко.

   Ничего против предложения Лаш я не имела. Оставив чаевые (здесь вообще кто-нибудь знает такое слово?), поднялась с места и сразу же двинулась к выходу, упрямо игнорируя сальные взгляды собравшихся. И правда, нашла во что вырядиться. Только я и не знала, что жизнь решит надо мной так подшутить.

   – Дамы, – видят боги, у меня глаз дернулся от этого голоса.

   – Простите, – елейно протянула я, слащаво улыбнувшись другу некроманта. Где-то мы уже пересекались. Уж больно знакомое лицо. – Могу ли я написать заявление? – Судя по висящему на шее жетону служащего магической полиции, друзей маг смерти выбирать умел. Такие и компанию в пабе составят, и от тюрьмы отмажут.

   – На кого? – удивился полицейский. И все-таки где-то я его уже видела. Короткостриженый брюнет с ясными синими глазами и занимательным шрамом в уголке века. Стоп! А вот эту каплю я как раз помню! Если мне не изменяет память, подарок на многие годы ему оставила кошка, чуть не выколовшая парню глаз.

   – На вашего друга. Он меня преследует, – улыбка вышла натянутой, будто я изо всех сил приколачивала ее на гвозди. Несмотря на то, что Диксона я узнала, решила сделать вид, будто мне отшибло память. Ведь именно этого мужчину когда-то мне пришлось поцеловать!

ГЛАВА 5

ШЕЙН АНДЕРС

   Она определенно его узнала, хоть и сделала вид, что они незнакомы. Только вот побелевшее лицо и резиновая улыбка выдавали с головой. А мне стало неуютно в этой компании. Ведь именно я когда-то и стал причиной довольно близкого знакомства этих людей. За что мне, честно признаться, до сих пор немного совестно. Даже не знаю, чем я тогда думал.

   – Не преследую, а проявляю заботу, – упрекнул девицу, чей вид никак не вписывался в интерьер этого заведения.

   Октябрь в Лика́стере считался теплым месяцем. И именно затяжное лето так влекло жителей Эгрины, решающих перебраться в южный городок. Вот и одежда ведьмы была по-летнему легкой, подчеркивая и открывая все, что не нужно бы, тем самым привлекая внимание абсолютно всех посетителей паба.

   – Ведьмы могут сами о себе позаботиться, Андерс, – выплюнула желчно Адалинда, а я, чтобы окончательно взбесить вредину, намеренно обратился к ней, используя так не любимое девчонкой сокращение.

   – Линда, будь хорошей ведьмой и уйми свой гонор. Я в любом случае провожу тебя до дома, иначе меня сначала съест собственная матушка, а после доглодает косточки уже твоя.

   Занимательно, но Лаш и Диксон делали вид, что они фонарные столбы, и даже не стремились влезть в нашу перепалку.

   – Адалинда! – гаркнула ведьма, а я с трудом удержался, чтобы паскудно не улыбнуться. Была у меня в юности забава – доводить до бешенства эту фурию. Тогда она еще не обросла такими шипами, но злилась ничуть не хуже.

   – Прости, Ад, постоянно забываю, – и щелкнул багровую Лойс по носу, ощутив, что кожа девушки колется магией. Как-то быстро ведьма вышла из себя. Раньше мне для этого требовалась половина вечера и полсотни каверзных реплик.

   – Ада, мне пора, нужно еще подготовиться к завтрашней поездке, – виновато протянула Лаш, косясь в мою сторону каким-то нечитаемым взглядом. Зарево подчеркивало рыжие волосы стихийницы, которая меня на дух не переносила из-за нелюбви к светлым магам. Но сейчас Беатрикс почему-то смотрела без враждебности.

   – Я провожу, – с чего-то вызвался Диксон, хотя мне казалось, что друга даже порцией отменных проклятий от Лойс сейчас не отгонишь.

   Смотрел вслед удаляющимся магам и пытался понять, что здесь происходит. Впрочем, не только я. Правда, Линда еще и воспользовалась моим замешательством, попытавшись улизнуть, но я нагнал ее через несколько десятков метров.

   – У меня есть ноги и магия, Андерс, – прошипела ведьма, скрывающая лицо за водопадом забавных кудряшек. – Твое общество мне ни к чему.

   – Как поживает матушка? – решил упорно игнорировать желчные высказывания этой фурии. Гляди, надоест.

   – Издеваешься? – Она резко затормозила, из-за чего на девушку чуть не налетел прохожий, не заметивший препятствия на плохо освещенном участке тротуара.

   – Еще даже не начинал. И ты это прекрасно знаешь, – усмехнулся я. Вальяжно оперся на стену какого-то магазина, демонстрируя железное спокойствие, и нарочно перевел тему: – Мне вот интересно, чем ты не угодила Бьерг?

   – Родилась не от того мужчины, – буркнула магичка и попыталась сдуть темную прядь, выкалывающую ей глаза.

   Даже не знаю, зачем я это сделал, да и шарахнувшаяся девушка тоже вряд ли понимала, что на меня нашло.

   Затравленный взгляд показался мне очень странным. Какая-то неправильная реакция на подобный жест. Чем ее так смутило мое желание помочь? Я же прядь за ухо заправил, а не по лицу ударил.

   Адалинда ускорила шаг, оглушая перестуком своих каблуков. Ведьма, как и я, отлично видела в темноте, поэтому даже не притормаживала. Я какое-то время шел позади нее, давая возможность остыть, но почти у самого дома девушки напомнил о себе. Как оказалось, Лойс жила всего в квартале от паба. Впрочем, где еще обитать потомственной ведьме, если не здесь?

   – А пригласить на чай? – Темные волосы окончательно утратили даже намек на опрятный вид, пробуждая в моей голове воспоминания, связанные с нашей юностью. Кудри девушка унаследовала от матери и воевала с ними, сколько я себя помню.

   – Может, тебе еще и постель организовать? – фыркнула магичка, которой надоело бороться с кудряшками. Сорвав у лестницы какой-то цветок, девушка с помощью магии создала из него заколку и заколола свои непокорные пряди. Правда, теперь они топорщились на уровне макушки в разные стороны, из-за чего ведьма стала походить на ежика.

   – Воздержусь. Зная тебя, кровать ты мне постелешь у порога.

   – Ошибаешься, – елейно протянула она, – за ним. Ты всерьез думаешь, что я стану слушать твой храп в своей квартире?

   – Я не храплю! – возмутился и двинулся к лестнице, показывая тем самым, что чай я все равно получу, пусть даже с боем.

   – Кому ты рассказываешь, – съязвила эта зараза.

***

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Квартира встретила тихим сопеньем Харви. Я с трудом дошла до кухни, запинаясь о коробки, сброшенные енотом со шкафа. Видимо, фамильяр мой успел заскучать без хозяйки и решил отомстить за одиночество.

   – Напомни мне свою специализацию, – подстегнул некромант, прокладывающий путь по моим следам.

   – Напомни мне, почему я должна тебя терпеть да еще и поить чаем?

   – Потому что ты радушная хозяйка, а я твой старый друг? – В гробу я видела таких друзей.

   Хлопнула в ладоши, активируя освещение, и обвела скептическим взором кухню, ища любимую кружку. Для мага смерти намеренно выбрала посудину с отбитой ручкой.

   – Я так понимаю, не найдись такая кружка в закромах шкафа, ты бы прямо при мне отбила ручку у целой?

   – Напомни мне выпить на ночь антигистаминное, потому что у меня проклевываются симптомы аллергии на одну личность.

   – Нечаянно прикусила язык и пустила свой яд?

   Я громко стукнула кружкой по столу и повернулась к этому противному магу. Девять лет не видела эту физиономию и еще век бы не лицезрела! Почему-то сейчас меня жутко бесил этот аккуратный пучок из смоляных волос. Наверное, потому что на моей голове господствовал сеновал.

   – И как я не убила тебя раньше, пока ты не достиг пика силы? – оперлась на угол кухонной тумбы и заложила руки под грудью. Позади начал свистеть чайник и, кажется, нервы мои тоже попискивали в предсмертной агонии.

   – Потому что я был лапочкой?

   – Ага, когда спал зубами к стенке и не в моей комнате. Потому что храпящий некромант – это максимально не сексуально.

   Я все-таки заткнула противный чайник и, проливая кипяток на стол, разлила воду по кружкам, сдерживая желание навесить шепоток на одну из них. Пусть проклятия магов смерти и не брали, но безобидные шепотки очень даже. Несколько незабываемых минут я Андерсу организовать могла.

   – Да не храпел я никогда! – возмутился вредитель, даже не подозревая о моем коварном плане, – и не вздумай ничего шептать, иначе я останусь здесь на ночь. – Или подозревал. Впрочем, ему ли меня не знать?

   – Кому ты об этом рассказываешь, Андерс. В нашем доме только одна гостевая комната, и в ней всегда спали твои родители.

   И тем тяжелее мне было терпеть его общество в юности! Мама знала, как уничтожить психику дочери. Шутка ли – спать в трех метрах от причины твоих страданий.

   – Я же не припоминаю, как ты запинывала меня во сне до тех пор, пока в твоей спальне не появился диван!

   – Вообще-то, сейчас ты именно это и сделал, – съехидничала я, сунув под нос магу огненную кружку. Без ручки. Да.

   – Печенье в этом доме есть?

   Скрипнула зубами, сдерживая ругательства. Пережевав и проглотив все пожелания, произнесла:

   – Где-то в шкафу было трехмесячное. Если мыши не съели раньше тебя.

   – Я же некромант, забыла? Мне не впервой биться с грызунами за кусок хлеба.

   Покупного печенья у меня не было, и он об этом знал. Вряд ли маг забыл, что мы с мамой очень любим домашнюю выпечку и никогда не покупаем сладости в лавках.

   Поставила на стол вазочку с булочками, которые испекла вчера вечером, и мысленно поклялась, что придушу Шейна, если он отвесит хоть одно язвительное замечание. Только этот убийца моих нервов был подозрительно тих. Молча жевал булочку, прихлебывал огненный чай и упорно делал вид, что и правда приперся ради золотистой жидкости, налитой в подбитую кружку.

   – Как планируешь выпутываться из ситуации с некроманткой? – Он подал голос, как только в вазочке остались лишь крошки, а мне так хотелось подстегнуть мага, что он хороший мальчик, который ест молча, как завещала бабушка.

   – Я в нее еще не запуталась, – подметила колко. – Если Дигль найдет антидот, то никто и не узнает о произошедшем.

   – А если нет, то пойдем на дно все вместе.

   – С чего бы? Бьерг оставила опасное зелье в стенах института вместо того, чтобы сдать его в центр. Я его создала и не уничтожила, как только поняла, что излечить оно неспособно, только покалечить. Дигль отправится с нами, так как сокрыл следы преступления. А ты тут при чем?

    – Забыла, кого она пыталась приворожить?

   – Вкус на мужчин у нее отвратительный, – фыркнула я, упорно делая вид, что меня интересует тонущая во мраке улица. На фонари администрация города поскупилась. То ли жадная, то ли слишком умная. В квартале ведьм ведь все отлично видят в темноте.

   – Не против, если я займу диван? – вздрогнула, услышав этот голос в полушаге от себя. Предательский орган, забывший, что его дело – кровь качать, ускакал куда-то в пятки, отбивая там бешеный ритм.

   – Ты как бродячий кот, – произнесла устало. – Стоит прикормить, как он уже посягает на твою жилплощадь.

   – Спасибо, что не помойный, – он навис сзади, выглядывая из-за моего плеча и, видимо, пытаясь понять, что я там так упорно разглядываю в темноте.

   – Недельку не помоешься и заработаешь понижение.

   – У тебя проблемы с водой?

   – А ты собрался неделю жить у меня?! – брякнула возмущенно, извернувшись между подоконником и телом, явно не пахнущим тем, о чем мы говорим. Вообще-то, не очень разумное решение, учитывая тот факт, что теперь наши лица были в пяти сантиметрах друг от друга. И вот эти смешинки в карих глазах вызывали желание взяться за скалку.

   – Аренда, разделенная на двоих… Весьма заманчиво звучит, м-м-м?

   – Боюсь, тогда мне предоставят бесплатное проживание в тюремных застенках за убийство соседа по комнате, – фыркнула я, чудом просочившись на свободу и не задев при этом никаких сомнительных частей некромантского тела.

   – Почему преподавательница? Ты же терпеть не могла учебу в ведической школе.

   – Тот же вопрос. Помнится, ты тоже к учебе не тянулся.

   – Обстоятельства вынудили. Меня очень хотели видеть в рядах гвардейцев личного отряда канцлера. Пришлось спешно устраиваться в учебное заведение. Больше на тот момент я не нашел мест, где бы вынуждали подписывать договор без права расторжения до срока его окончания.

   Зная о нраве некроманта, я прекрасно понимала, почему он не желал вступать в ряды гвардейцев. Подчиняться этот маг не умел, а канцлер скор на расправу над неугодными. Едва ли хоть кто-то хочет лишиться головы в кратчайшие сроки.

   Правда, удивило меня не только это. Я даже не догадывалась, что преподаватели института подписывают подобный договор. Я-то устроилась на место штатного специалиста по работе с магическими животными, это уже позже мне аккуратно впихнули часы зельеварения.

   – Так каким ветром тебя занесло в институт? После закрытой ведической школы ты вряд ли хотела связывать свою жизнь с преподаванием.

   – Уволилась с прежнего места со скандалом. В двух местах отказали в трудоустройстве, пришлось хвататься за то, что предложили. Многие специалисты знают, как сложно работать в институте, при котором есть факультет зоологии. Я тоже знала, но выбор был невелик. Либо вернуться в нашу глушь, либо согласиться на предложение подруги. Только эта зараза не сказала, что ты там преподаешь.

   И все же как ловко ему удалось переключить тему, уведя ее в мирное русло.

   – Знай заранее, не стала бы там работать?

   – Не стала бы, – и ушла готовить спальное место для засидевшегося гостя.

ГЛАВА 6

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Эти два дня выдались самыми тяжелыми с момента моего трудоустройства в институт. Дигль, не выдержавший первым, вытурил нашу троицу вон из лазарета и велел не являться, пока он сам не позовет.

   Сразу после занятий и работы в питомнике я отправлялась в библиотеку, где задерживалась до поздней ночи. Мной был перерыт весь отдел по работе с проклятиями. Библиотекарь же, полагаю, за это время занесла меня в черный список, потому что я не давала бедной женщине спокойно поесть, всюду ходя тенью.

   Я не могла спать, есть и вести занятия. На меня даже студенты начали коситься с подозрением, не понимая, что происходит с главной злюкой института. Ума не приложу как, но мне удалось перещеголять в этом звании даже Бьерг.

   Харви, обычно предпочитающий свободу, в эти дни не отходил от меня ни на шаг, изображая пелерину. Даже зверье в питомнике, кажется, стало вести себя приличнее. Правда, берш вновь предпринял попытку побега, но был пойман на выходе из крыла и оставлен без ужина.

   Без Беатрикс было совсем тоскливо. Подруга договорилась об отгулах еще до происшествия, поэтому я не решилась просить ее об одолжении. В семье Лаш хватало своих проблем.

   Наутро третьего дня я пришла к выводу, что сойду с ума, если продолжу вести занятия по зельеварению. Поэтому сразу же после первой лабораторной подалась к ректору, чтобы написать заявление. Если не хочет снимать с меня часы зельеварения по-хорошему, то придется добиваться этого шантажом.

   – Ты же понимаешь, что мне некому передать часы? – Женщина с неприязнью посмотрела на мое заявление, подпись на котором была поставлена постыдно дрогнувшей рукой. Но даже Бьерг сегодня распекала без огонька, явно пребывая в своих думах.

   – Вы же понимаете, что после произошедшего я не могу подходить к лабораториям? Мне все время кажется, что пострадает кто-то еще. – Нервно одернула мантию и посмотрела на ректора с решимостью человека, готового на увольнение и возвращение на Родину.

   – Хорошо, Лойс, но я не могу добыть специалиста из пустоты, мне нужна хотя бы неделя.

   Уж неделю как-нибудь вытерплю, о чем и уведомила начальство. Ректорат я покидала без части душевного груза и никак не могла подозревать, что через несколько часов вернусь в этот кабинет вновь.

   Мне впервые за эти дни удалось нормально поесть, не испытывая головокружения и тошноты. Правда, пообедать мне все равно толком не дали, вызвав по громкой связи на поклон к ректору. И уже то, что в приемной повстречались Дигль и Андерс, о многом говорило.

   – Проведя все необходимые анализы, – вещал лекарь, расхаживая взад-вперед по кабинету. Я же неотрывно следила за раскачивающейся головой, желая ее открутить. Потому что Дигль ужасно раздражал своей нарочито неторопливой манерой речи. – Я пришел к выводу, что самый простой способ снять с девушки воздействие проклятия – это сок верда.

   – Простите? – переспросила, уповая на то, что меня начал подводить слух, но судя по лицу Бьерг – либо проблемы у нас общие, либо все мы прекрасно расслышали.

   – Это не то растение, которое дарует свой целебный сок только достойным? – с сомнением переспросил Шейн. Меня жутко нервировало, что мужчина встал позади моего кресла, опершись руками на спинку. Мои плечи соприкасались с его кистями, отвлекая от слов лекаря.

   – Оно самое. И я не хочу показаться пессимистом, но среди нас вряд ли имеется достойный кандидат.

   – Лойс, ты лучше, чем пытаешься казаться, – нет, проблемы со слухом у меня определенно имеются. Ну не могла ведьма такого сказать! Она же меня ненавидит! Мне даже Харви пришлось оставить в приемной, потому что лиса Катарины на дух не переносила моего енота. – Именно поэтому вы с Андерсом отправитесь в заповедный лес. У нас довольно мало времени. Имеющийся в институте запас был потрачен на то, чтобы хотя бы остановить действие проклятия. Нам же нужно его снять.

   – Требуется не меньше десяти миллилитров, – произнес лекарь, а я застонала в голос от безнадеги.

   – Это много? – спросил некромант, еще не понимая, на что его обрекли.

   – Тебе лучше не знать, – протянула я, прикрыв лицо руками. – Где мы возьмем растение такой силы? Ему должно быть не меньше трех лет. И почему мы? Я еще понимаю свое назначение. Все же вина моя, да и ведьмовская сила пригодится во время поисков. Но некромант-то зачем?! Ему в заповедный лес вообще путь без разрешения заказан.

   – Чтобы умерщвлять твой неуемный энтузиазм, Лойс, – ответил мне колко, собственно, сам маг смерти, а лекарь как-то странно покосился на нашу парочку.

   – Они что – любовники? – Я от такой беспардонности аж поперхнулась слюной.

   – Нет, просто дружат с детства, – невозмутимо ответила ему ведьма. Они общались так, будто нас с Андерсом здесь и не было.

   – Вообще-то, дружат наши мамы, а мы враждуем, – поправила я, заработав подзатыльник от некроманта.

   – Но ведете себя как любовники, – выдвинул свой вердикт Дигль, вызвав жуткое желание его поколотить.

   Выйдя в приемную, я подхватила на руки своего пакостного енота, жующего лечебное растение на столе у отсутствующего секретаря, и собиралась отчалить восвояси. И кто бы мог подумать, что мне не позволят этого сделать!

   – Когда выдвигаемся? – Он преградил мне путь, встав в дверном проеме, будто свято верил, что за пределами ректората я откажусь с ним разговаривать. Хотя верил, полагаю, не зря. После совместной ночевки я и правда начала его избегать.

   – Как только ты изучишь от корки до корки весь справочник об обитателях заповедного леса и произрастающих там растениях, – съязвила, попытавшись протиснуться в щель между каменным телом некроманта и косяком.

   – Я некромант, – буркнуло это чудо, будто кто-то успел забыть о его сомнительной специализации, – все, что можно умертвить, – для меня не угроза.

   – А то, что может умертвить? Ты вообще знаешь, какие травы можно встретить в этом лесу? Полагаю, на погостах таких не водится.

   – Так зачем мне тогда ты? Будешь моей ходячей энциклопедией, а я, так уж и быть…

   – Будешь в тряпочку молчать, иначе я забуду предупредить о каком-нибудь особо ядовитом растении, – перебила мага смерти и протяжно вздохнула, поняв, что не просто не протиснулась, но еще и умудрилась застрять. А эта скотина чуть ли не похрюкивала, радуясь моему позору. Скачущий по моей голове Харви так и вовсе заслуживал отдельной порции ругательств. Он там что – пытался утрамбовать хозяйку?

***

Ликастер сегодня радовал теплом и ясным небом, которое бороздили дирижабли. Я прищурилась, разглядывая одним глазом парящих ястребов, охотящихся на пернатых обитателей парка. Сжатую в руках бумагу трепал южный ветер, он же вытягивал отдельные пряди из моей прически.

   Сверилась со списком, проверив, ничего ли не забыла и, позвав Харви, двинулась выше по улице. Нужно было заглянуть еще в одну лавку, но записей о ней на бумаге не имелось, так как деятельность женщины сложно назвать законной.

   Я около часа петляла по узким переулкам, выискивая нужный адрес, пока не остановилась возле знакомого непримечательного домика. Надпись на табличке гласила, что всяк сюда входящий непременно найдет что-то по душе. Правда, для этого нужно назвать секретное слово.

   – Анжелика? – Позади бесшумно закрылась дверь, отрезая полоску света, пробившуюся вслед за мной. С момента моего последнего визита здесь ничего не изменилось. На первом этаже по-прежнему суетилась дочь ведьмы. Хлопочущая за прилавком девушка не сразу меня заметила. А я ведь говорила, что им не мешает повесить колокольчик на дверь.

   – О-о-о-о, Адалинда! – радостно взвизгнула Кларисса, вылетев в холл. На лице смуглой девчонки расцвела приветливая улыбка. Молоденькая ведьма налетела на меня, как шторм на корабль, чуть не снеся с ног.

   – Мама дома? – охнула, не ожидая, что у этой миниатюрной девушки может быть такая железная хватка.

   – На втором этаже. Она сегодня не принимает. Ну, тебя-то точно не прогонит. – Рисса указала пальцем наверх и состроила скорбное лицо, что могло значить только одно, – матушка переусердствовала с зельями и слегла с жуткой мигренью. А, как водится, болеющая ведьма доброй быть не может.

   – Да, меня придется, – хмыкнула я, – у меня к ней срочное дело.

   То ли в холле стоял следящий артефакт, то ли у хозяйки лавки был отменный слух, но мне даже подниматься на второй этаж не пришлось.

   Мы с Клариссой одновременно задрали головы, следя, как по лестнице спускается пышная смуглолицая женщина с копной смоляных волос, перекинутых на одно плечо. Анжелика даже сейчас сводила с ума мужчин, а в пору учебы, по утверждениям мамы, у нее и вовсе не было отбоя от ухажеров.

   – Какими судьбами в нашей лавке, юная Лойс? – Почему-то Лика наотрез отказывалась видеть во мне зрелую ведьму, что иногда жутко бесило.

   – Мне нужно попасть в заповедный лес и, желательно, выйти оттуда живой. – Вспомнив, что у меня в этой непростой миссии еще и напарник будет, дополнила: – и защита для некроманта тоже бы не помешала.

   Произнесла и скривилась. Проклятие, что же мне так по жизни не везет.

   По лестнице, перескакивая через несколько лесенок, слетел фамильяр ведьмы. Прыткий енот, не видя никого перед собой, пронесся через весь холл ко мне, чтобы поздороваться со старым другом. Наверное, мы с Анжеликой неплохо ладили именно из-за фамильяров. Все же ничего общего у меня с этой ведьмой больше и не было. Она отличный зельевар, а я – проклятие замедленного действия, если речь заходит о лабораториях.

   – Некроманта? Как тебя угораздило связаться с магом смерти? У него доступ-то хоть есть? – удивленно изрекла Анж, и я вновь скривилась. Женщина знала о моей подростковой влюбленности. Пожалуй, она единственная, кто знал, если не считать Беатрикс. Маме я так ничего и не рассказала даже спустя девять лет. Впрочем, матушка никогда не была глупой. Думаю, она давно догадалась сама, просто не стала поднимать эту тему.

   – Скажу больше, – усмехнулась горько и склонилась, чтобы потрепать по голове зверя ведьмы, да собраться с силами. – Тот самый некромант. И нет, вылазка неофициальная.

   Судя по вздоху Клариссы, что-то девчонка о моей истории знала. И не факт, что мать сама ей рассказала. У юной ведьмы была слабость к артефактам, что сильно не нравилось ее родителям. Да и не удивительно, ведь мы тяготеем к природе.

   – Не позволяй мыслям о нем мешать делу, – наставительно протянула ведьма, некогда курирующая мою группу в школе. В то время давняя подруга мамы приглядывала за мной и первой заметила неладное. Она же и помогла справиться с откатом от первой неудачной влюбленности. Сейчас то желание Андерса я воспринимала отвратительной шуткой, но это сейчас. В восемнадцать же лет мне потребовалась помощь этой ведьмы, чтобы прийти в себя. Собственно, именно тогда и начались первые проблемы с зельеварением. Его и преподавала Анжелика, утверждающая, что на качество зелий сильно влияет нрав самой ведьмы. Но я в это никогда не верила, потому что сама Ораверн обладала весьма сложным характером, но при этом у нее всегда были лучшие зелья во всем Ликастере.

   – Больше у него туда доступа нет, – заверила я, но довольно неубедительно, за что схлопотала очень говорящий взгляд от бывшей преподавательницы.

   – Зачем вам в заповедный лес? – Она решила перевести тему, чему я была очень рада. Мы прошли в закрытую секцию, расположенную за лестницей. Сюда имели доступ только постоянные клиенты, проверенные временем.

   – Нужно достать одно растение для лазарета института.

   – Ты устроилась в институт? – удивилась Кларисса, не меньше матери знающая, как я не любила учебу.

   – Жизнь заставила.

   – А я ведь говорила, что делать тебе в той конторе нечего, – пробурчала Анж, перебирающая зелья на полке, скрытой отводом глаз. Со стороны это смотрелось весьма странно, учитывая тот факт, что мы с Риссой полок не видели.

   – Нужно было послушать, – согласилась я, вспомнив, из-за чего, собственно, ушла с прежнего места работы. Взгляд работодателя мне сразу не понравился, но я даже подумать не могла, что этот урод дойдет до домогательства.

   Это было небольшим подсобным помещением. Ничем не примечательным на первый взгляд, если не обращать внимания на начерченные на стенах символы. Снаружи стены, обклеенные обоями, были абсолютно чистыми, зато здесь каждый сантиметр испещрили защитные знаки. Они не только помогали скрыть это место, но и защищали от всевозможных напастей. Попасть в эту часть дома без приглашения хозяйки нереально, каким бы сильным магом ты ни был.

   Анжелика быстро отыскала искомое и явила нам два бутылька с зельями ядреного цвета. Одно из них я признала сразу. Его нельзя назвать запрещенным, но из-за дороговизны женщина хранит это снадобье именно здесь. А вот второе было мне незнакомо.

   – Для твоего некроманта, – женщина подняла руку с зажатым неопознанным бутыльком, – позволит ему на какое-то время распознавать ядовитые растения. Продолжительность действия зависит от силы самого мага. Твоему, полагаю, хватит до конца вашей миссии.

   От этого «твоего» меня перекосило так, будто я выпила зелье собственного изготовления.

   – Сколько? – у меня аж в горле пересохло от понимания, какая красивая сумма сейчас ляжет на чек.

   – Достанете мне в заповедном лесу одно растение. Это и будет оплатой.

   Видят боги, я лучше бы деньгами расплатилась…

ГЛАВА 7

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Станция дирижаблей была полна народа, желающего на выходные покинуть город, но среди них я не приметила никого похожего на Андерса. Он безбожно опаздывал и тем жутко бесил. Сверилась с магчасами и тихо выругалась себе под нос, переминаясь на месте. Енот донимал какого-то другого фамильяра своим повышенным вниманием; еще один зверь пытался стянуть кошелек из сумочки богатой дамы; где-то поблизости ссорилась молодая пара, я же медленно закипала, доходя до состояния, когда ведьма начинает беспорядочно сыпать проклятиями. Благо хоть люди привычно сторонились.

   – Я здесь, – донеслось со спины, и я резко повернулась в сторону говорящего. Пронзила его злобным взглядом и мысленно пообещала себе, что непременно организую некроманту какую-нибудь пакость.

   – Ты должен быть здесь еще тридцать минут назад!

   – Соскучилась? – Я еще никогда так не желала выколоть эти карие глаза. Что самое поганое – понимала ведь, что он играет на моих нервах, и охотно хватала наживку.

   – Бегом к дирижаблю! Наш отходит через три минуты. Можешь представить, что перед тобой умертвие. Так, для скорости.

   – Их я предпочитаю убивать, а не убегать.

   – Запомню на будущее, – фыркнула я и припустила к дирижаблю, мало заботясь о том, как выгляжу со стороны. Прическу ветер добил еще раньше, поэтому переживать особо не о чем.

   Билеты мы покупали в разное время, поэтому и места нам достались на приличном расстоянии друг от друга. Благодать! Я так думала, пока этот вредный тип с обаятельной улыбкой не попросил немолодую женщину поменяться с ним местом. Конечно же, ослепленная такой белоснежной челюстью, она тут же согласилась, а мне оставалось крошить свою.

   – Обязательно было это делать? – Я уставилась почти в упор на этого невозмутимого вредителя, вальяжно разместившегося на соседнем сидении. В ряду их было всего два, что лишь усугубляло мое положение.

   – Как я мог лишить себя возможности позлить тебя? – прошептали мне на ухо, уничтожив еще с десяток нервных клеток.

   Енот, предатель, перекочевал с меня на плечо некроманта и, потянувшись, моментально вырубился.

   – Ты даже своего фамильяра успела довести? – хмыкнул мужчина, на которого я старалась вообще не обращать внимания после взлета.

   – Он просто любит спать на мягком, – подколола я, демонстративно копошась в сумке и делая вид, что жутко занята.

   – Намекаешь, что я толстый?

   – Что ты, где я, а где намеки. Я всегда прямолинейна.

   Он что-то буркнул себе под нос о злопамятных ведьмах и сделал очень хорошее дело – заснул. Мне же сон виделся лишь в мечтах, поэтому все четыре часа полета я возилась на сидении, не зная, как усесться. На меня с возмущением косились с другого ряда, но ничего не говорили. И правильно, целее будут. Ведьма в гневе страшит даже себя.

   Мы пролетели над родными краями, которые с такой высоты казались еще ничтожнее, чем видятся с земли. Бескрайние голые поля без следа посевов навевали уныние, и я отвела взгляд, переключив внимание на мирно сопящего некроманта, чьи длинные черные ресницы трепыхались так, будто мужчина сейчас откроет глаза.

   Енот прижал мордочку к бьющейся на шее жилке и то и дело фыркал, стоило жестким завиткам пощекотать ему нос. Эта картина вызывала умиление и, надо сказать, подобная реакция меня ужасно пугала. Не хотелось мне попасть на одни грабли во второй раз. Едва ли с годами что-то изменилось. В тридцать лет мужчина вел себя так же, как и в двадцать один. И мне стоило помнить об этом.

   Где-то вдали уже виднелись границы заповедного леса. С высоты он казался бесконечным буйством зелени. Затянутая деревьями территория без единой лужайки. Среди насыщенного зеленого пестрели редкие переливы огненных всполохов. На лес опускалась осень, которая еще не добралась до Ликастера. Чем дальше мы продвигались на запад, тем ярче казались ее краски. Она была моим любимым временем года, как и у многих ведьм. Пик нашей силы приходился именно на осень, поэтому большинство энергозатратных ритуалов проводились в это время.

   – Красиво, – я дернулась от неожиданности, ощутив, как пульс подскочил к горлу, а ладони резко вспотели. Не знаю, когда некромант проснулся и как долго наблюдал за мной, но рада, что моих взглядов он не заметил.

   – Внутри будет уже не до красоты, – спустила его с небес на землю я, – обитатели леса сочтут нас за аппетитный деликатес.

   Некромант, будто красуясь, щелкнул пальцами, призывая силу, а я лишь цокнула языком. Дурной, не понимает, куда суется.

   Поправила выбившиеся из пучка прядки и ступила на мощеную дорогу. Люди, как муравьи, разбежались по делам. И только мы с магом смерти не сдвинулись, прожигая местность тяжелыми взглядами.

   – Отсюда до заповедного леса около пяти часов пешком, – я подняла голову, посмотрев на плывущие по небу облака, и недовольно закусила губу. Мы не успевали до захода солнца. – Сегодня лучше переночевать в гостинице при вокзале. Выйдем утром. Уже довольно рано темнеет. Зайдем в ночной лес – там же и сгинем.

   – Здравая мысль, – согласился со мной Андерс. Енот так и не вернулся на мои руки, чем раздражал внутреннюю ведьму. – Только в этой гостинице всегда дефицит номеров.

   – Ты здесь бывал?

   – Да, но по некромантским делам. К заповедному лесу не приближался.

   Вообще-то, о дефиците номеров я тоже знала. Так как это не первый мой поход в лес, но на этот раз придется зайти дальше, чем обычно.

   Бросила взгляд на гостиницу, виднеющуюся за пышными кронами елей, и мысленно помолилась, чтобы еще были места. Ночевать под открытым небом в октябре не очень хотелось. Нам хватит тех дней, которые придется провести в лесу.

ГЛАВА 8

ШЕЙН АНДЕРС

   – Черт, Лойс! – Я больно ударился затылком о подголовник и смахнул с пальцев заряд магии. Смотрящая на меня сверху вниз Адалинда вызывала желание вернуться к старым привычкам и отходить ее розгами. Елейная улыбка, расплывшаяся по губам ведьмы, была насмешкой над всеми магами смерти.

   – Ответ неверный, попробуй еще раз, – усмехнулась эта заноза, отойдя от моей кровати. По одеялу проскочил фамильяр ведьмы, с удобством разместившись на моем плече. Что удивительно, вообще-то, потому что подопечные всегда отражают отношение своих хозяев. А Лойс меня откровенно недолюбливала.

   – Тебе кто-нибудь говорил, что подкрадываться к некромантам самоубийственно? – откинул одеяло, любуясь тем, как исказилось в недовольстве лицо магички. Она показательно смотрела куда угодно, только не на мой голый торс, по которому елозил хвостом ее енот.

   Я остановился в полушаге от неподвижной девушки. По сжатым в кулаки ладоням гуляли светло-зеленые всполохи магии. Напряженное тело казалось камнем, и стоило мне коснуться женского плеча, как кожу укололо ведьмовской силой. Что вообще с ней происходит? Колючка, которая прячет шипы, стоит только мне к ней притронуться. И ведь даже не пытается скрыть страх. Только откуда он вообще взялся?

   – Надевай портки и спускайся. У нас не так уж и много времени, – девушка демонстративно смахнула мою руку со своего плеча, подозвала енота и удалилась из номера, громко хлопнув дверью, будто таким образом выразила свое недовольство.

   Я покосился на зеркало, отражающее ничего не понимающего меня, и задал максимально глупый вопрос ему же:

   – И что это было?

   Естественно, зеркало мне не ответило.

   Погода сегодня не радовала. После солнечного Ликастера здесь было весьма холодно. Влажная после тумана трава облизывала мыски высоких ботинок, а под подошвой хрустел валежник. Позади на древнем наречии ругалась Лойс, да так цветисто, что я с трудом душил улыбку.

   Оттянутые рюкзаком плечи, с еще не сошедшим раздражением от полевой практики, уже начинали ныть, а до заповедного леса оставалось не меньше двух часов. И, пожалуй, все было не так плохо, пока не началась морось.

   – Мерзкая погода, – буркнула Адалинда, накинув капюшон. В бесформенной накидке зеленого цвета ведьма сливалась с окружающей средой, и только горящие от призванной магии глаза отчетливо выделялись в этой серой унылости.

   Я резко остановился у тропы и прислушался к ощущениям. Некромант внутри меня поднял голову, требуя внимательно изучить окрестность. Под ногами приминалась трава со следами крови. И, кажется, охнувшая Линда заметила ее до того, как я открыл рот.

   – Откуда здесь кровь?

   – Хотел бы я знать, – ответил выпрямившись. С рук слетела поисковая сеть, убивающая зелень на своем пути. Я уповал на везение, но, к сожалению, магия вычленила следы умертвий.

   – Только не говори…

   – Ты и сама все видишь, – вздохнул устало и коснулся бедра, желая убедиться, что револьвер по-прежнему в кобуре.

   Недалеко от нас раздался утробный рык. Густо насаженные деревья закрывали большую часть обзора, что несказанно бесило. А еще раздражала ведьма, призвавшая магию вместо того, чтобы встать мне за спину.

   – Ты собираешься остановить умертвие, вкусившее крови, магией ведьмы? – произнес с издевкой. Вообще-то, в силе чистокровки я не сомневался, но не мог упустить возможность подстегнуть девчонку.

   – Проблемы? – Она скинула капюшон, выпуская на волю темные волосы, рассыпавшиеся каскадом по спине и плечам. Под шапкой распушившихся локонов не было видно лица, но я отчетливо представлял себе этот взгляд серо-голубых глаз. Сейчас они светились синевой. Я это знал, пусть и не видел. А еще в синеву радужки вклинились, как капли краски, разлитые по полотну, рыжие вкрапления.

   Тряхнул головой, прогоняя навязчивый образ, и сосредоточился на реве. Он доносился из самой гущи еще зеленых деревьев, чья листва только вкусила иных красок. И самое тошное, что красные брызги вовсе не были природной гуашью. Только и жертвы я нигде не видел.

   – Будь здесь, – шикнул на ведьму, заметив, что она решила увязаться за мной.

   Кроны деревьев шелестели на ветру, и эта песня была единственной в этой чаще. Я бы заметил странность раньше, не будь мысли заняты одной вредной личностью. Здесь не нашлось ни одной птицы. Место словно вымерло. На деле же все обитатели скрылись из виду, пережидая в укромных лазах, пока их дом не покинет порождение темной магии. Понять бы еще, откуда здесь вообще взялось умертвие. Рядом ни одного погоста. Уж это я знал по прошлым вылазкам в эту окрестность. Так далеко поднятые не забираются. К тому же рядом с кладбищем есть поселение. Так зачем мертвяку заходить в безлюдный лес?

   – Лойс! – прошипел зло, заметив тень девчонки. Закусил от досады губу и повернулся к той, кто ослушался моего приказа! Ну хоть фамильяра хватило ума оставить на месте.

   – Я не стану отсиживаться! Так нечестно. Тебе достанется все веселье.

   Девушка картинно надула губы, даже не пытаясь скрыть алчного блеска в глазах. Вот же, зараза! С ее руки, словно ручей, стекло заклинание. Оно змейкой юркнуло вперед, заламывая высокую траву. Я знал, что сейчас магичка разговаривает с лесом, поэтому не стал злословить.

   Вытянул из кобуры револьвер и кинул мимолетный взгляд на барабан. Не хотелось бы при встрече с умертвием оказаться без патронов.

   – Разве не проще уничтожить его с помощью магии? Зря, что ли, тебя считают одним из сильнейших некромантов страны. – Глаза ведьмы прекратили светиться, что прямо говорило, – цель найдена.

   – И стереть все следы? – хмыкнул я и дополнил: – Я уже давно вышел из того возраста, когда хочется кому-то что-то доказывать. Применение моей силы влечет за собой не самые приятные последствия. Вряд ли ты, как дитя природы, простишь мне мертвый лес. К тому же моя магия выжжет следы влияния другого некроманта, а мне бы хотелось знать, кого можно назвать смертником.

   Почему-то в голове сразу же всплыл единственный инцидент из жизни, когда я применил всю свою силу. Такие последствия природа будет исправлять еще много лет. И надо ли уточнять, что мне до сих пор стыдно за тот мальчишечий порыв? Хотя мальчишкой я тогда и не был.

   Он был довольно нерасторопным и громким. Босые ступни ломали тонкие ветки, и мы шли на этот звук, как на музыкальное сопровождение.

   Одну из массивных веток пришлось сломать, чтобы пробраться к чаще, чему Адалинда, как дитя природы, рада не была. На меня бросили косой взгляд, но выговаривать ничего не стали. Пока что.

   – Вот он, – прошептала Линда, первой завидев сухощавое тело в лохмотьях. Его лысый череп определенно вызывал прилив тошноты у девушки, но она стоически шла вперед, наплевав и на мой приказ, и на голос разума.

   Настырно завел девицу за спину и двинулся к цели. Пальцем нащупал курок, готовясь его взвести, как только подберусь ближе. Даже не думал, что скучный поход в лес обернется чем-то подобным.

   С каждым шагом запах разложения становился все сильнее. Он был способен снести с ног неподготовленного человека убийственным шлейфом. Мне же привычный смрад не мешал следить за валкими передвижениями умертвия. Оно вело себя нехарактерно для того, кто вкусил плоти. Принюхивался к листьям, окропленным кровью, будто был следопытом, а не безмозглым мертвяком. И такое поведение могло значить только одно – я ошибся. Он никого не разодрал. Кровь была приманкой. Его кто-то сюда намеренно привел, оставив след.

   Он замер с зажатой веткой в руке, которая мало походила на конечность живого человека. Под ногами вновь хрустнул валежник, и я глухо застонал, не став оборачиваться на этот звук. Запах парфюма Лойс перебивал смрад, потому что второго я толком и не ощущал.

   – Линда! – рыкнул, стоило девчонке поравняться со мной.

   И это слово стало словно спусковым крючком для умертвия. Оно гортанно зарычало и, блеснув кровавым взглядом, ринулось в нашу сторону. Впрочем, спусковой крючок револьвера тоже был готов к бою.

   Отлетевшая в кусты ведьма протяжно ругнулась на древнем наречии, но ничего не смогла сделать с воздвигнутым мной куполом.

   Пуля остановила мертвечину в метре от меня, войдя в костлявый лоб. Зелье, которым были пропитаны патроны, прожгло дыру в черепе, уничтожив умертвие и при этом не разорвав связующую нить с некромантом.

   Мне потребовалось около двух минут, чтобы снять слепок. На всякий случай оставил себе один экземпляр. Слепок мог считать только менталист, но лучше перестраховаться. В конце концов, у меня тоже есть знакомый ментальный маг.

   – Зачем ты так близко его подпустил? – буркнула Адалинда, с трудом выпутавшись из веток, зацепившихся за волосы. Девушка буравила меня возмущенным взглядом, наивно полагая, что некроманта можно этим пронять.

    Поняв, что все закончилось, к хозяйке вернулся фамильяр. Он обнюхал ведьму, дабы убедиться, что она не пострадала. Впрочем, пострадать могло только ее самолюбие.

   – Потому что мне нужны были его глаза, – произнес отстраненно. Пришлось стянуть походный рюкзак и найти пробирку, чтобы собрать в нее кровь. Нужно передать образцы местной полиции. Пусть определяют, на кого пытались натравить гада.

   – И что ты в них увидел?

   – Убедился, что он никого не сожрал, – фыркнул, одарив девицу елейной улыбкой.

   – Нам придется поторопиться. Мы потеряли время, но не продвинулись ни на метр.

   Хоть в этом мы были солидарны. Я запечатал магией посылку и отправил ее Диксону. Он уже разберется, куда передать образцы крови и слепок. Угроза уничтожена, дальше не наши проблемы. Развеял умертвие и, кинув прощальный взгляд на поляну, двинулся за ведьмой.

ГЛАВА 9

АДАЛИНДА ЛОЙС

   К заповедному лесу мы вышли на час позже, чем предполагалось. Я плотнее укуталась в накидку и огляделась. После тепла Ликастера было сложно свыкнуться с прохладой этих мест. Я то и дело прибегала к магии, чтобы не замерзнуть, хотя была тепло одета, а на улице еще даже не минусовая температура. Совсем на юге изнежилась.

   – Здесь невозможно дышать от концентрации магии, – произнес натужно некромант и закашлялся. Для ведьм это место было святилищем, чего нельзя сказать о других магах. Особенно такой сомнительной специализации. От воспоминаний об умертвии к горлу подступала тошнота, а у енота, ощущающего меня частью себя, вставала дыбом шерстка.

   – Выпей, – протянула бутылку с зельем, приобретенным у Анж. – Это позволит тебе различать ядовитые растения.

   – Знаешь, я привык уповать на свою силу, а не ведьмовскую.

   – Знаешь, я привыкла работать с ведьмаками, а не самовлюбленными некромантами, – гаркнула в ответ и насильно всунула в руку мага зелье. – Пока не выпьешь, мы не переступим границу.

   Я демонстративно показала на черту, разграничивающую заповедный лес от обычной рощи. Эта линия появилась около сотни лет назад, когда ведьмам надоело искать сгинувших здесь людей. Так мы сняли с себя ответственность за жизни безголовых охотников и грибников.

   Препирался некромант недолго и таки выпил ядреную бурду, отливающую ядовитой зеленью. Собственно, спустя несколько минут таким цветом начали гореть глаза мага. Надеюсь, это временный эффект, потому что подобное зрелище может довести меня до нервного тика, если я узрю Андерса поутру. И пусть даже упокоение – это его прерогатива, но видят боги – я тоже неплоха в этом деле.

   Мы перешагнули силовую линию, будто окунувшись в вязкое желе. В тело вонзились мелкие иглы ведьмовской магии. Я ощущала их лишь легким дискомфортом, а вот некромант глухо зашипел и припал на колени. По лицу мужчины пошла судорога, от которой мне стало не по себе. Я протянула некроманту руку и охнула, когда маг с силой вцепился в рукав накидки, грозясь его оторвать.

   – От вас, ведьм, радушного приветствия я и не ожидал, – прокряхтел Андерс, поднявшись на ноги, которые все еще слегка дрожали.

   – Вы в склепе гостей тоже не с пирожками встречаете, – возмутилась вполне оправданно. Каждый защищает территорию как может.

   – Почему я все растения вижу не в тех оттенках? – перевел тему Шейн, видимо, во избежание конфликта.

   – Потому что зелье начало действовать.

   Я глубоко вдохнула воздух, насыщенный магией. Это место было особенным для таких, как я. Заходя на территорию леса, мы буквально начинали ощущать каждое растение. Для неподготовленной магички это чревато проблемами с психикой, поэтому каждая из нас после становления ведьмой и призыва фамильяра начинала изредка сюда наведываться. Своего рода полевая практика для учениц ведической школы.

   Мне нужно время, чтобы необходимое растение откликнулось на зов. Это при лучшем исходе дела, о худшем даже думать не хотелось, потому что я понятия не имела, как мы будем искать верд, если он откажется показываться.

   – Сколько мы здесь пробудем? – вклинился в мои мысли Андерс. Он присел на пенек и подозвал к себе Харви. Я скрипнула зубами, заметив, как енот с удобством разместился на коленях некроманта. Паскудник мелкий! Отвесила ему ментальный подзатыльник и только после этого ответила.

   – Понятия не имею. Наше время сильно ограничено из-за нестабильного состояния магички, но одновременно с этим от нас ничего вообще не зависит. Верд может показаться уже сегодня и позволить собрать свой сок, а может не отозваться вовсе.

   – И как далеко мы собираемся заходить, чтобы разбить лагерь?

   Вопрос был очень к месту, потому что я как раз прощупывала окрестность магией и выбирала подходящую поляну с минимальным набором ядовитых трав и, желательно, без клыкастых гостей.

   – В километре отсюда есть неплохая поляна. Относительно спокойные обитатели и практически отсутствуют ядовитые травы.

   – Относительно спокойные? – хмыкнул некромант и заработал мой упрекающий взгляд. Что он вообще хотел от такого места? Здесь не парк с белочками.

   – Это значит, что они неохотно идут на убийство, Андерс. Им хватает пропитания в лесу, чтобы не охотиться на людей.

   Оставшийся путь до выбранной поляны мы преодолели молча. Я следила за обитателями, Шейн старался не злословить. Удивительно, но я впервые за столько лет испытала к нему сочувствие, потому что нахождение в заповедном лесу для других магов – это настоящее издевательство. От переизбытка магии в окружающей среде, должно быть, ломит все тело и разрывает голову. Каково это – ощущать силу, но не иметь возможности ее впитать?

   – Это волк? – спросил некромант, услышав вой. Мужчина скинул на землю рюкзак и принялся вытаскивать палатку. Полагаю, когда-то ему пришлось выделить на нее приличную сумму, потому что шатер был двухместным и имел магическую начинку, позволяющую переносить его даже в дамской сумке.

   – Нет, – прислушалась к доносящимся с холма звукам и только тогда ответила. – Здесь вообще мало обычного зверья. Даже если животное таковым родилось, то оно довольно быстро перестает быть простым. При такой концентрации магии изменения неизбежны.

   – Дай угадаю, их еще и убивать нельзя?

   Какая все-таки удобная вещь, вы только посмотрите! Две минуты, и на поляне стоит готовый к ночлегу шатер. Пожалуй, такая вещица оправдывает вложения.

   – Естественно, – произнесла с запозданием, – но для нас это не проблема. Ты же не забыл, с кем сюда явился?

   – С той, у кого фамильяр протеста ради громит дом? – Знала я, что рано или поздно он мне еще припомнит скинутые коробки.

   Сделав вид, что не услышала подначки, принялась собирать сухие ветки для костра. Желудок утробно урчал, возмущаясь из-за отсутствия обеда, и я собиралась исправить это упущение.

   Пока искала валежник, наткнулась на вполне съедобные грибы и корешки. Из первых собиралась сварить похлебку, а вот вторые пригодятся в лаборатории. Правда, уже кому-нибудь другому, потому что я туда возвращаться не собираюсь.

   – Это ее первая попытка приворота? – ступила на скользкую тропу, хоть и зарекалась поднимать эту тему.

   От костра приятно тянуло дымом, а по телу плясали тени от языков согревающего пламени. Я следила за тем, как мужчина ловко разделывает тушку обычного зайца. Питаться грибами и зеленью он решительно отказался, поэтому мне пришлось закрыть глаза на убийство обитателя леса. Пусть я и не отказывала себе в мясе, но предпочитала не видеть процесса потрошения.

   – Вообще-то, вторая, – Шейн хмыкнул и улыбнулся каким-то своим мыслям, а я вспомнила слова Бьерг. Она ведь говорила, что некроманта в прошлом семестре кому-то удалось опоить. – В прошлом году у нее почти получилось. Они всем курсом преподнесли мне коллекционный коньяк. Вот только девчонка даже не подумала, что такие напитки не пьют в одиночестве. Тогда пострадал Диксон, так как первым сделал глоток из бутылки. Естественно, приворот не подействовал, потому что был нацелен на меня, но неделю Рису пришлось полежать в лекарском центре. С того дня он зарекся пить со мной напитки, не купленные им лично.

   – Поэтому вы предпочитаете цедить сомнительное пойло в не менее сомнительных местах? – уколола я, вспомнив тот паб, пропитанный запахом дешевого алкоголя и горького табака. Мне даже показалось, что этот отвратительный вкус вновь встал у меня в горле.

   – А ведь ты сделала вид, что не помнишь Диксона, – ввернули мне шпильку, и я скривилась. Вот как у него выходит любую тему сводить к моим застарелым ранам?

   Отошла в сторону, где лежали сухие ветки, чтобы дать себе время на достойный ответ, но даже спустя несколько минут в голову не пришло ничего путного.

   – А, по-твоему, было бы лучше, поставь я нас всех в неловкое положение? – ответила сухо, нервно закинув ветки в костер. С удовольствием отметила, как взметнувшееся пламя отрезало меня от прицельного взгляда некроманта, и уселась на поваленный ствол дерева.

   Судя по тому, как хмыкнул Андерс, я достаточно кровожадно расправлялась с остатками грибов, отлетающих в казанок.

   – Обсудим?

   – Нет уж, увольте, – выдала раздраженно и принялась чистить выращенную магически картошку. В сумке оставалось еще несколько клубней семенного картофеля, из которых можно получить приличный урожай, если влить силу. А в заповедном лесу так и вовсе стараться не придется.

   – Как хочешь, но мне кажется…

   – Тебе кажется, Андерс, – оборвала его тираду, примерно понимая, о чем пойдет речь дальше. – Я не желаю вспоминать прошлое.

   – Но упорно смешиваешь его с настоящим, – прилетел заслуженный упрек, на который ответить-то было нечего, потому что противный некромант прав, но и признавать я этого не собиралась.

   – Кстати, Диксон женат?

   На меня посмотрели с подозрением, и в свете огненных всполохов этот взгляд казался жутким. И это я умолчу о потрохах, лежащих рядом с магом.

   – Два дня назад не был.

   – Славно, – сполоснула руки, отерла их о штаны и принялась закреплять казан. Ветки практически догорели, оставив после себя лишь раскаленные угли, которые Шейн бессознательно пошурудил и как-то нервно произнес:

   – Если ты решила так мне отомстить, то не стоит.

   – У тебя какое-то неоправданно раздутое самомнение, не находишь?

   – Хочешь сказать, что тебе понравился Диксон? Спустя столько лет? Ты же на него внимания никогда не обращала.

   Спасибо, что напомнил, а то я забыла.

   – А что тебя удивляет? Люди взрослеют, умнеют, вкусы меняются в лучшую сторону.

    Ох, знал бы ты, в чей огород сейчас камень прилетел, косился бы уже не просто возмущенно.

   – Выбери другого кандидата для своих ведьмовских игр. – Это меня сейчас упрекнули в ветрености, что ли? Да я с момента становления ведьмой сменила всего двух любовников!

   – По-моему, я не спрашивала разрешения.

   И не смотри на меня так, будто хочешь выпотрошить, как этого несчастного зайца.

   Обед, который по факту оказался ужином, прошел в гнетущем молчании. Мы не проронили ни слова вслух, зато мой мозг решил подкинуть картинки прошлого, от которых я упрямо отмахивалась, но в какой-то момент сдалась, впустив их в свою голову.

   Я словно окунулась в тот жаркий день. Пусть никогда и не обсуждала это с подругой, но о симпатии Диксона догадываться начала задолго до злополучной игры в драж. Мы жили по соседству, из-за чего довольно часто пересекались, но для меня эти встречи всегда были пустыми. В Рисоре я никогда не видела привлекательного мужчину, лишь соседского мальчишку, который, пусть и был старше меня, но казался ровесником.

   Такие встречи казались пустыми, но были и редкие исключения…

   Ощутила, как по губам расплылась злорадная улыбка и тут же задушила ее, не желая тонуть в этих розовых дебрях. Только воспоминания сегодня не собирались мне подчиняться и ловко рвали выстроенные блоки.

   В тот день он впервые за долгое время попался мне в компании некроманта. До этого момента я особо и не акцентировала внимание на их дружбе, не анализировала, насколько она крепкая. Как оказалось позже, очень даже зря. Будь внимательнее, могла бы и предугадать, каким станет желание Шейна на моем дне рождения. Хотя… несмотря на вражду, мне всегда казалось, что у некроманта есть хоть какие-то моральные рамки. И в этом я тоже ошиблась.

   Мы с Трикс возвращались с поздней прогулки. На небо давно вышла луна, но дневная жара еще не спала. Парни попались нам по пути к моему дому. Правда, в этот раз их компания была довольно многолюдной. Среди незнакомых мне магов я насчитала двух ведьм, и одну из них нежно обнимал некромант. Парадокс, но этот мужчина всегда выбирал представительниц моего народа для кратковременных интрижек. Полагаю, это устраивало обе стороны, потому что девицы не могли не знать о принципах Алека Андерса. В жены этот некромант мог взять только магичку смерти.

   И именно в тот момент, смотря на то, как загорелая рука сжимает точеную талию хихикающей ведьмы, я осознала одну прискорбную вещь.

   Адалинда Лойс по какой-то проклятой насмешке судьбы умудрилась влюбиться в своего недруга. Потому что я могла дать голову на отсечение, утверждая, что, увидев эти счастливые физиономии, испытала глухую злобу и ревность.

   Вы спросите меня, почему же эти воспоминания вызвали злорадную улыбку? Да потому что с того дня начался отчет моих адских дней. Улыбкой я похоронила беззаботную жизнь. Каждая минута теперь была посвящена этому вредному магу. Каждое утро я просыпалась с мыслью о нем, а вечером засыпала с желанием его убить особо жестоким способом. Во мне боролись погрязшая в розовых фантазиях девчонка и алчная ведьма. И надо отдать должное второй – в те нечастые наши встречи с магом смерти просыпалась именно она.

   Только Диксон и в те времена глупым не был. Я уверена, что парень знал о моей тайной влюбленности, просто не желал говорить об этом Шейну, чтобы не плодить конкуренцию.

   Горько усмехнулась, подумав, что единственное, чего мог добиться Рисор своим откровением – это издевок, которыми меня бы кормил некромант. У него появился бы отличный повод, чтобы топтать самолюбие ведьмы, потому что мои чувства ему нужны были примерно так же, как и мне самой.

   В аду я их видела!

   Выплыла из воспоминаний и приняла решение заняться делом. Все-таки в лес мы явились не зубоскалить.

   Я разместилась подальше от лагеря и выпустила магию, нарисовав в голове образ верда. Обладай я предрасположенностью к флоре, все могло пройти куда проще. Но, пожалуй, в конкретном случае предпочтительнее связь с животным миром. Быть съеденной – такая себе перспектива, как и тюрьма за уничтожение магического зверья.

   Пока пыталась настроиться на образ растения, подспудно отогнала от лагеря несколько хищников, учуявших людей. Я просидела больше двух часов, но, кроме задеревеневшего тела и ноющих висков ничего не добилась. Природа молчала, не желая выдавать местоположение растения, чего я и опасалась.

   В лагерь вернулась нервная и уставшая. Если бы лес не являлся своего рода источником силы, после такой экзекуции собственного резерва я пролежала бы не меньше суток.

   Шатер привлекал меня, как мотылька свет. По центру тлел магический растолченный хворост. Щепотки хватало, чтобы поддерживать сносную температуру в течение всей ночи. Да и такой огонь точно не послужит причиной пожара.

   На этот раз пришла моя очередь получать ментальный нагоняй. Енот решил заняться воспитанием своей хозяйки. И судя по довольной физиономии некроманта – маг понял, что происходит.

   – Прекращай, – буркнула я, обратившись к Харви. – Лучше поделись силой, жмот-нравоучитель.

   – Какие успехи? – Андерс аккуратно перевернулся набок, перекосив свой спальник, и уставился на меня с ожиданием. Чуда, полагаю. Но чуда сегодня не случилось, о чем я и поспешила сообщить. Вообще любила быть гонцом плохих вестей. Соответствовало репутации, так сказать. Но в этот раз удовольствия не испытала, что неудивительно.

   Я разместилась по другую сторону шатра, дождалась, пока Харви уляжется у меня на груди, и прикрыла глаза, готовая получать силу. От слабости кружилась голова, и даже близость источника не помогала. Этим лес был плох – ты никогда не можешь остановиться вовремя, потому что толком не понимаешь, когда начинаешь черпать остатки своего резерва. Эйфория, даруемая этим местом, коварна своей отдачей.

   Несмотря на слабость, мне так и не удалось уснуть. Пляшущие по стенам шатра тени не позволяли уйти в сон, обостряя инстинкты. Да и близость хищников не радовала. Пусть даже я и держала их на расстоянии, но спокойнее от этого не становилась.

   Енот покинул меня, решив перекусить после передачи магии. Шейн тихо сопел, отвернувшись к противоположной стенке и демонстрируя распавшийся пучок смоляных волос. И только меня терзали скверные мысли.

   Скорбно вздохнула, поняв, что уснуть мне сегодня не грозит, и тихо вылезла из спальника. Прошагала босыми ногами к выходу из шатра, но не успела потянуть за бегунок, как была перехвачена сзади.

   – Ты адекватный вообще? – прокряхтела возмущенно, пытаясь отцепить чьи-то клешни от своей шеи.

   – Извини, привычка, – меня тут же отпустили и отступили на шаг, словно подозревали отдачу. Не зря, вообще-то.

   – Душить людей? – произнесла брюзгливо, растирая саднящую кожу шеи. Ну у него и реакция! Я бы ничком рухнула, попытавшись с такой прытью выскочить из спальника.

   – Обычно я сразу ломаю руку.

   – Прелестно. Спасибо, что сегодня был особый случай, – буркнула и покинула шатер. Нашла свою обувь и, передернув от холода плечами, натянула ботинки, наплевав, что на босу ногу они натрут мне мозоли.

   – Куда ты вообще собралась? – донеслось со спины, и я расслышала шелест материала и характерный звук протянутого бегунка.

   – Подышать свежим воздухом и насладиться тишиной.

   – Ой, только не говори мне, что я опять храпел. – Я ехидно ухмыльнулась и тут же поспешила натянуть на лицо самое строгое выражение, на какое только была способна.

   – Ты это и так знаешь, – произнесла, повернувшись к растрепанному некроманту.

   Он и вовсе не удосужился обуться и сейчас поджимал пальцы ног, руками отбиваясь от комаров. И все-таки предрасположенность к работе с животными прекрасна. Меня никогда не пытались съесть ни медведи, ни комары. Впрочем, они могли просто перестраховки ради не связываться с такой вредной мной. Вдруг заработают несварение?

   – Так куда ты собралась?

   Я рассчитывала на шоу, но маг смерти решил играть по своим правилам. Жаль.

   – Погулять. Все равно не сплю. Может, соберу что-нибудь полезное в личные запасы.

    О том, что никаких запасов у меня и не было, ему знать необязательно. Я настолько не любила зельеварение, что даже не держала в доме стратегический запас трав и предпочитала пользоваться дарами аптек. Моих предков, полагаю, хватил бы удар, узнай они об этом. Но только нехорошей мне и на это было плевать.

   – Что-то в твоей квартире я не приметил уголка для всяких корешков, – хмыкнул Андерс, а я посмотрела на него с удивлением. Он что, шарахался в ночи по моей квартире?

   – Больше ты в мой дом не зайдешь, – выдала сухо и ускорила шаг. Без сапог некромант вряд ли за мной увяжется.

   – Уверена?

   – Готова поспорить, – крикнула из-за кустов, у которых нашла лекарственную травку и поспешила отправить ее в нагрудную сумку, прихваченную из шатра.

   – Тогда готовься проиграть.

ГЛАВА 10

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Два дня улетели в трубу, куда подались и мои надежды на удачный исход дела. Я практически довела себя до магического истощения, но так и не добилась ответа от леса. Он не желал выдавать мне местоположение верда, зато на второй день удалось найти растение, которое Анж попросила в виде оплаты.

   Оно имело уникальные свойства, благодаря чему было своего рода универсальным ингредиентом для многих зелий, но из-за своей значимости давно попало в список редких растений. Чаще всего его выращивали в питомниках и продавали за баснословные суммы. Мне же свезло отыскать растение в дикой природе, и это снимало часть груза с моих плеч. Жаль только, что верд так не заменишь. Его сок – нечто исключительное, чему нет равных по действию даже среди лекарственных препаратов.

   Я вышла из шатра и недовольно поежилась. Лес укрыло туманом, и температура приблизилась к минусовой отметке. Тра́вы опустили головы, а бегающий по ним енот намочил шерстку, из-за чего стал походить на засусленного бродягу.

   Огненные языки разрезали густой туман, и я подалась к костру, у которого сидел Андерс. В отличие от меня некромант чувствовал себя вполне сносно. Цедил чай из алюминиевой кружки и высматривал что-то вдали. Или, точнее, пытался, потому что даже наше зрение не помогало при такой непогоде.

   – Зачем встала? – спросили у меня, посмотрев усталым взглядом. Если я каждый день черпала свой резерв до дна, то маг смерти просто выдохся от нахождения в лесу.

   – Хочу попытаться еще раз, – произнесла упрямо, предвещая ответ Шейна. Мне уже прочитали отповедь, но я не планировала торчать здесь до похорон девчонки, поэтому щадить себя не собиралась.

   – Лойс, – недовольно буркнул маг, но, напоровшись на мою занесенную ладонь и прямой взгляд, просто махнул на меня рукой.

   Я вновь провела день вдали от лагеря, любуясь танцем опавших листьев. Ко мне несколько раз выходили дикие звери, но не пытались причинить вреда. Обнюхивали и уходили прочь, почувствовав, кем я являюсь.

   К костру я снова пришла ни с чем. На углях уже томился ужин, и на губах против воли выступила улыбка. Только куда подевался сам повар?

   В шатре его не оказалось, как и Харви. Но если второго я могла призвать, то некроманта придется искать по старинке, на что у меня, честно говоря, не осталось сил. Поэтому, отыскав в сумке чистые вещи, пахнущие любимым парфюмом, я подалась к обмельчавшему озеру. До него отсюда рукой подать, да и размеры водоема позволяют нагреть в нем воду без израсходованного до дна резерва. Потому что само озеро давно начало походить на лужу.

   Я бросила вещи на прихваченную ночным морозом траву и стянула с себя сначала обувь, а следом и одежду, ощутив, как тело моментально окутала прохлада.

   – Ну и экстремальное же купание, – пробурчала себе под нос, отпуская на волю магию. Я коснулась ладонью кромки озера и зашептала заклинание, которым мы подогревали воду в полевых условиях. Конечно, здесь объемы куда больше, чем в лохани, которую мы использовали для омовения, сидя там на корточках, но меня питал сам лес.

   Добившись приемлемой температуры, окунулась в воду. Мимо прошмыгнул рыбий хвост, пощекотав ногу, и я вынырнула, чтобы сделать глоток воздуха.

   – Какого черта, Андерс! – взвизгнула и ухнула обратно, скрывая наготу. Из воды торчали лишь макушка да глаза с носом. Я себе напоминала крокодила, вышедшего на охоту. Собственно, настроение у меня было соответствующим.

   Ненормальный, остекленевший взгляд шоколадных глаз мне откровенно не понравился. Я вытянула на поверхность руку и щелкнула пальцами, пустив сноп брызг. То, что маг не отреагировал на щелчок, смутило даже больше, чем собственная нагота. Вообще-то, ведьм это особо не заботило, но Шейн последний, перед кем мне хотелось оголяться.

   – Соблюдаем очередь, Андерс. Сейчас купаюсь я, – пробурчала и отплыла подальше. Пловец из меня был тот еще, поэтому этот маневр больше походил на барахтанье утопающего.

   Судя по плеску, доносящемуся от берега – меня не послушали.

   Я достигла середины озера и все еще не могла встать на дно, потому что вода едва прикрывала грудь. Мокрые волосы змеились позади, рассекая водную гладь, впереди была лишь темень озера, а на поверхности, словно горошины, рассыпана ряска.

   Уйдя в ощущения, подпитываясь от водной стихии, даже не поняла, что больше не одна. За спиной, будто тень, вырос силуэт мага, и с губ даже не успели сорваться ругательства, отразившиеся безэмоциональными пузырьками, как меня прижали к прохладному и определенно обнаженному телу.

   – Ты что творишь, смертник! – прошипела я и попыталась извернуться. Меня вытянули на поверхность, где в лицо сразу же пахнуло морозной свежестью. На лес покрывалом ложилась ночь, и контраст температуры стал особенно ощутимым.

   – А на что это похоже, ведьма? – прошептал некромант и аккуратно прикусил мочку, с которой градом стекала вода. Руки, блуждающие по обнаженному телу, упорно игнорировали щипки магией.

   – На желание самоубиться? – огрызнулась я, тщетно пытаясь оторвать от себя загребущие конечности. Если судить по рваному дыханию магической заразы, то уповать на его здравомыслие бесполезно. Едва ли он самостоятельно воспылал ко мне страстью. И где только этот тип наткнулся на коварный цветок?

   – Попробуй еще раз, – хмыкнул Андерс, запустив руку в мои прилипшие к спине волосы. От небрежного перебирания прядок по телу побежали мурашки, и мне пришлось отлавливать этих поганцев, чтобы не пудрили мозги.

   – Я могу помочь, – выдохнула устало, – в сумке есть универсальный антидот. Он избавит тебя от действия цветка, который ты для какой-то цели сорвал!

   – Разве я просил о помощи? – Судя по твоему тону, мозги твои давно расплавились…

   – Так, ладно. Попрошу прощения завтра, возможно, – изрекла язвительно, в красках представляя, как «буду просить прощения».

   Я резко вывернулась из объятий и попыталась сплести щит, но его в зародыше разбили, окатив меня остаточной магией, от которой запершило в горле.

   – Не вынуждай меня применять грубую силу, – произнесла и подумала, что сейчас-то мою угрозу извратят на свой лад, учитывая, какие мысли бродят в голове этого обмороженного.

   Мечтательный вид некроманта дал понять, что так думала я не зря…

   – Андерс, – обратилась к человеку, который вряд ли вообще был способен слышать. Бросила взгляд на скинутые у берега мужские вещи и гулко сглотнула, стараясь смотреть исключительно на лицо, облепленное смоляными волосами. Но глаза – предатели – то и дело пытались сползти на выглядывающую грудь, которую облизывали накатывающие от моих движений волны.

   – М-м-м?

   – Я тебя не хочу. – Бессмысленно, вообще-то, уповать на здравомыслие, но я надеялась, что где-то глубоко внутри этот некромант меня еще слышит.

   – А теперь еще раз и убедительнее. Для себя, Лойс. – Зажмурилась, стоило мужчине резко нырнуть, окатив меня водой по самую макушку. Пока я приходила в себя и откашливалась, мага уже и след простыл, как и его вещей.

   – Отлично, Ада. Ты только что отшила любовь всей своей никчемной жизни, – плюхнула в сердцах ладонями по воде, взметнув сноп брызг. Остывшее озеро, лишившееся подпитки ведьмы, неплохо вымораживало скверные мысли. Я же тем временем думала, где буду ночевать. Потому что возвращаться в шатер не хотелось.

   – Харви! – гаркнула, призывая фамильяра. Пора подкормить резерв и найти себе новый ночлег.

ГЛАВА 11

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Я проснулась от настойчивого зова. Выругалась и выползла из своей лежанки, которую соорудила из опавших листьев, забившихся во все возможные места моего тела. Рядом сопел енот, поделившийся почти всем запасом своих сил. На поддержание тепла в течение всей ночи ушла уйма магии, и сейчас я ощущала себя выжатой тряпкой, которую мучили видом полов в пабе.

   – Мисс Бьерг? – произнесла хрипло, смотря одним глазом на больно бодрую ведьму. Наверное, ее удар хватит, как только картинка стабилизируется, и женщина узрит меня во всей дикой красе.

   – Как ваши дела, Лойс? – Она с сомнением посмотрела на мой отекший лик, но благоразумно не стала комментировать увиденное. Я бы тоже не рискнула. Все-таки у ведьм иммунитета к проклятиям нет.

   – Пока безрезультатно, но я сканирую лес каждый день.

   – Именно поэтому ты спишь под деревом в куче опавшей листвы? – фыркнула магичка.

   – Отключилась во время связи с лесом, – соврала, не зная, как еще объяснить столь странный ночлег.

   – Хорошо, Лойс. Я жду результатов. Отец девицы уже набивается к нам с визитом. Хочет посмотреть на свою дочь. Пусть он и не лекарь, но даже маг смерти способен понять, что девчонку скосило не собственное заклинание.

   – Мы делаем все возможное, – и разорвала связь, которая уже начинала тянуть жизненные силы.

   К сожалению, лес мог только помогать, забирая часть магической нагрузки на себя во время плетения заклинания, но он был бессилен, если резерв совершенно пуст. Мне срочно нужно его восполнить. Только как?

   «– Ты отказалась от единственного легального способа вчера вечером, – пробурчал енот у меня в голове. Недовольный зверь был возмущен тем, сколько я оттяпала у него магии, и, видимо, изволил мстить».

   – Переспать с некромантом? Ты серьезно? – Воззрилась на фамильяра с возмущением, не ожидая от него подобного. У нас, конечно, своеобразные отношения, но не настолько же!

   «– А чему ты возмущаешься? Тебе нужно восполнить резерв, ему – избавиться от влияния диринии. И если ты надеялась, что оно сойдет само по себе, то я тебя разочарую, – енот ощерил свои белоснежные клыки и резко скинул с носа прилипчивую бабочку, сломав ей крыло».

   – Ты уверен? – напряженно спросила я, услышав неподалеку хруст веток. К сожалению, мой резерв был настолько худ, что даже сканирование местности мне сейчас не давалось. Надеюсь, к нам в гости не забрел никакой зверь, потому что мое ведьмовское обаяние угасло.

   «– Иди да проверь, – фыркнул этот вредитель, завалившись обратно на листву, намереваясь вновь уйти в сон, чтобы восполнить отнятые мной силы».

***

ШЕЙН АНДЕРС

   Голова трещала так, словно я вчера изволил напиваться чем-то дешевым и явно экспериментальным. Во рту поселилась пустыня, а желудок сводило то ли от голода, то ли от тошноты.

   – Ну и денек, – проскулил, буквально выпав из шатра. На поляне никого не было, как и в самой палатке. Залитое водой кострище пустило червоточину на пожухлую траву. Костер явно никто не разводил, соответственно, ведьма не завтракала. Тогда где она?

   Обрушившиеся воспоминания чуть не сбили с ног, которые и без того отказывались держать мое тело. Я заскулил в голос и схватился за голову, желая выдрать из нее картинки вчерашнего вечера. Теперь понятно, почему Лойс не ночевала в шатре.

   – Вот же гадство, – выплюнул в сердцах и стукнул кулаком по шершавому стволу ели, оцарапав кожу и заляпавшись в вязкой смоле.

   Нужно найти ее и объясниться, только шалящие эмоции прямо говорили об обратном. Мне лучше не приближаться к девчонке. Из-за ссоры с матерью я не заметил, как нарвался на злосчастное растение, и эта оплошность слишком дорого мне обошлась. Родительница удумала сватать мне какую-то девицу и упорно зазывала домой на выходные. И еще вчера мне казалось, что это самая большая проблема на ближайшие дни.

   Донесшийся до меня хруст веток заставил выкинуть из головы лишние мысли и напрячься. Я моментально призвал магию и тут же, чертыхнувшись, скинул плетение. Вечно забываю, что местное зверье трогать нельзя.

   Впрочем, на поляну выскочил какой-то взволнованный Харви, а не дикое животное. Он выдавал такие звуки, что распухшая голова пожелала отчалить. Я зажал руками уши, не выдержав этого скрипа, и животина наконец-то умолкла.

   – Что случилось с ведьмой? – Едва ли зверя переполошило что-то другое. Черные бусины смотрели с таким ужасом, что у меня вновь скрутило желудок.

   Он ничего не сказал (еще бы) и подался обратно в заросли, куда поспешил и я. Измазавшись в какой-то ягоде и исколов себе зад, вылез по другую сторону от лагеря и хлестко выругался.

   Она лежала на примятой траве, укутанная шапками семенных стрел. Бледная и отчуждённая. Обескровленные губы приоткрыты, словно девушка хотела что-то сказать. За ресницы зацепился кудрявый завиток темных волос, волнующийся от едва различимого дыхания. То еще зрелище, от которого на руках встают волосинки.

   Я склонился над бессознательной магичкой, прислушиваясь к медленному пульсу. Делать анализ резерва не рискнул, все же моя магия далека от созидания, хоть мне и доступно подобное умение.

   – Она исчерпала резерв и откусила от жизненной энергии, верно? – спросил хрипло, обратившись к еноту, зависшему у головы хозяйки. Его понурый вид вызывал тоскливые мысли. Вокруг были видны следы копыт. Видимо, последние силы девушка потратила, чтобы прогнать какое-то дикое животное.

   Звериная голова медленно кивнула, а лапка с мелкими коготками, коснувшись лица ведьмы, убрала прядку, оставив на бледной щеке розовый росчерк.

   – Почему лес ее не питает? – Меня это ужасно злило, потому что я-то ощущал давление магии в этом месте. Так почему бы ей не заняться полезным делом, а не травить некроманта?!

   Животное покрутилось, а после похлопало одной лапкой по месту, где у людей находится запястье.

   – Ясно, время, – вздохнул и приземлился рядом с девушкой, которую в таком виде было жутко лицезреть. Я привык к язве, а не тому, кого обычно воскрешаю для службы.

   – Что ты делаешь? – спросил удивленно, смотря, как фамильяр касается влажным носом губ ведьмы. И так несколько раз, будто хотел что-то мне показать.

   На меня посмотрели с таким упреком, что я даже усомнился в своих умственных способностях.

   Покосился на магичку и произнес с недоумением:

   – Ты хочешь, чтобы я ее поцеловал? – В горле запершило от одних только слов. Понятия не имею, с чем я вчера столкнулся, но отголоски этой отравы тут же подняли голову.

   Судя по интенсивному киванию – меня ждет то еще испытание.

   – Какой в этом смысл? Ведьма же тянет силу только при собственной инициативе. Если я поцелую Лойс, от этого не будет никакого толка.

   Если судить по злобному рыку, моим доводам не вняли, посчитав их жалким оправданием. Вообще-то, им мои слова и были, потому что я боялся приближаться к девушке после вчерашнего. Даже сейчас у меня потели ладони и зашкаливал пульс, а что будет, коснись я магички?

   Сдавленно сглотнул и прикрыл глаза. Считая до десяти, то и дело сбивался и начинал заново. От лавины эмоций даже магия взбунтовалась. Капли тьмы слетали с пальцев, выжигая зелень у ног девушки, и я ощущал, как беснуется природа, которой такое соседство не пришлось по душе.

   Ощущал себя мальчишкой-подростком, не знающим, как подступиться к девушке. Не припомню даже, когда в последний раз искусывал губы до крови. Со лба, минуя брови, сорвалась испарина, и только тогда я понял, насколько меня лихорадит. Занимательный цветок понюхал, ничего не скажешь. Надо запомнить его и больше никогда не тянуть руки к такой гадости. Даже представить жутко, как он влияет на потенциальных насильников, которые и без него способны на подобную низость. То, что цветок вытягивал из глубин все самые порочные мысли и подталкивал к действию – я понял еще вчера, но надеялся, что с приходом нового дня станет легче.

   Я словно от сна пробудился, стоило возмущенному Харви настойчиво лягнуть меня вбок, призывая поторопиться. Вновь посмотрел на свои трясущиеся руки и зло фыркнул. От собственной беспомощности воротило. Наверное, раздражение и подстегнуло прекратить тянуть резину и наконец-то сделать то, что должно пробудить эту спящую красавицу. Чей сон, надо сказать, для моей психики был предпочтительнее бодрствующей девицы.

   Провел по холодной коже пальцами, убирая проворные пряди, вновь закрывшие обзор на лицо, и помолился всем богам, чтобы пережить этот день.

   Во мне ещё тлели зачатки разума, поэтому я нашёл в себе силы перенести бессознательную девушку в палатку. Разместил её поверх спальника и слегка придавил своим телом, когда навис над спящей язвой. Мне нестерпимо хотелось её поцеловать. И было ли это моим искренним желанием, или влиянием поганой травы — уже не имеет значения.

   Я склонился ещё ниже, и лицо пощекотало ровное дыхание с примесью знакомых духов, что источала одежда, собравшая на себя опавшую листву. Втянул носом сладкий парфюм, разительно отличающийся от темперамента ведьмы. Енот не пошёл за нами, и это в какой-то степени развязало мне руки.

   Те самые, что сейчас оглаживали линию подбородка, резко, как с обрыва, срывались в яремную ямку, оставляя на пальцах едва уловимый масляный след от почти стертых духов.

   — Все демоны мира. Что я творю?

   Прикрыл глаза, но так стало только хуже. И без того оголенные эмоции обострились ещё сильнее. Тяжесть становилась невыносимой, и я, шумно выдохнув, приник к сомкнутым и сухим губам ведьмы. Настойчиво раздвинул их языком, проникая с рот. Отсутствие хоть какой-то отдачи не распаляло так, как вчерашние язвительные реплики ведьмы, чему я был крайне рад. Всё же хотелось остаться в здравом уме.

   — Ну же, — выдохнул требовательно. Ведьма все еще упрямо не желала отвечать на поцелуй.

   Вновь коснулся шершавых, явно обветренных после ночлега на свежем воздухе губ. Провел языком по нижней, слегка прикусил её. Ноль ответа. Зло рыкнул и втянул пухлую губу, которую истязали задолго до меня, оставив отметины в виде трещин и запекшихся кровавых корочек.

   Подо мной лениво завозилось тело. Она морщилась, силясь то ли открыть глаза, то ли прогнать мигрень. А, может, оттолкнуть наглого некроманта, который, войдя во вкус, уже не желал останавливаться.

   Я прижался сильнее, обездвиживая и без того ослабевшую девчонку, чьи непокорные кудри разметались по спальнику. Не удержался и запустил в них руку, играя с завитками. Такая же тёмная спираль закручивалась и внутри меня, прогоняя здравомыслие.

   Сорвавшийся глухой стон вынудил ведьму открыть глаза и посмотреть расфокусированным взглядом на моё искривленное судорогой лицо. Я с силой вцепился в спальник, раня ладонь о металлические зубья.

   — Что происходит, — она надсадно закашляла, попыталась приподняться, но почти сразу обессиленно рухнула, стукнувшись головой. Когда глаза девчонки начали закатываться, предвещая обморок, я тряхнул её за плечи, не позволяя покинуть реальность.

   — Поцелуй меня. Ну же! Возьми силу, упрямица! — взвыл раненым зверем и порывисто прижал обмякшее тело к себе, ощущая, как трясутся руки.

   Она все же нашла в себе силы вернуться в этот мир. Может, лес помог. Или ведьма была до того упряма, что даже помыслить не могла о такой бесславной кончине.

   Я нашел такие же жадные губы магички, и, кажется, моё сердце пропустило удар, чтобы мгновением позже рвануть вскачь с бешеной скоростью.

   Проворный язык проник в рот, найдя мой, чтобы то ли сцепиться в схватке, то ли слиться в безумном танце. Она настойчиво жалась ко мне, обвивала ногами и впивалась ногтями в незащищенную кожу шеи, выдирая из моего горла шипение. Только я все равно продолжал жадно целовать, отдавая часть силы, которая ручьём утекала к ведьме. Но пока я не ощущал магического голода.

   Тело тряхнуло, стоило прохладным рукам девушки отыскать дорогу к моему животу. Она скользила ноготками по напряжённым мышцам, то оглаживая, то впиваясь так, что вынуждала тихо скулить.

   С мозгами происходила какая-то чертовщина. Накрывшая похоть то отступала, то накрывала с новой силой, будто была взбешена тем, что приходится довольствоваться малым. Но кроме поцелуев мне нечего было ей предложить.

   Я знал, что девчонка ничего не соображает. Ей сейчас руководит природа и желание выжить. Это и отрезвляло хоть немного.

   Затуманенные магией серо-голубые глаза широко распахнулись, утаскивая меня на дно. Пустеющий резерв становился все ощутимее, и сила воспротивилась такому наглому расточительству. Только у ведьмы на неё были иные планы.

   Она лихо выпуталась из моих рук и, оседлав бедра, вновь прижалась к губам, жадно вытягивая магию. Вот только я делиться больше не желал. И так отдал с лихвой.

   — Адалинда! — воззвал то ли к ведьме, то ли к её совести, прибив к полу палатки наглые руки.

   Лойс тряхнула головой, прогоняя наваждение, но эйфория от восполненного резерва брала верх над разумом.

   Мне на лицо спадали кудри, щекоча кожу, в то время как чьи-то действия тянули за струны последние нервы.

   — Очнись же ты! — взмолился, сетуя на отсутствие фамильяра ведьмы. Уж он-то как-нибудь достучится до хозяйки.

***

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Я неохотно сморгнула пелену, не особо желая просыпаться. Потянулась и тут же зашипела, осознав, что это простое действие мне отчего-то недоступно.

   – Что за? – взвилась ужом, пытаясь разглядеть, к чему меня привязали, а ещё лучше – понять – для чего. Я не без усилия прогнулась в спине, вставая в положение шаткого и точно радикулитного мостика, и только тогда смогла рассмотреть путы. Связанные руки ни к чему, в общем-то, и не крепились. Потому что связали меня магией, но из-за заторможенности и пустого резерва я это даже не сразу поняла. Ноги мои, спрятанные в спальник, полагаю, тоже были в оковах.

   – Стоп, – произнесла удивлённо, прислушавшись к себе. – А почему у меня полный резерв…

   – Проснулась, – протянул со вздохом Шейн, прошедший в палатку. Он был заметно бледнее, нежели обычно; нервный и по какой-то непонятной для меня причине – мокрый. Не май ведь на дворе, чтобы щеголять с влажными волосами. С них ручьём текла вода, намекая, что водные процедуры некромант принимал совсем недавно.

   – Почему я связана? И откуда в моей груди мысли об умерщвлении?

   Кажется, последнее не на шутку озадачило мага, потому что он не нашёлся с ответом.

   – Не меня, надеюсь?

   – Тебя я хочу умертвить двадцать четыре на семь. А здесь другое, – буркнула раздражённо и резко дёрнула руки, намекая, что не мешало бы меня освободить. Я и сама могла развеять заклинание мага, но зачем попусту тратить силу, которая и так невесть откуда взялась.

   – Сочту за комплимент, – некромант зловеще хрустнул костяшками, а после щёлкнул пальцами, развеивая заклятье.

   Я резко села, ощутив, как к горлу взметнулась тошнота, и уставилась на Андерса с ожиданием ответа. Пусть на руках и не осталось никаких следов, но я все равно дёргано терла место, где ещё минуту назад сияли магические кольца.

   – Ты совсем ничего не помнишь? – Шейн присел на корточки рядом со мной и заглянул в глаза с каким-то нехорошим прищуром, будто сканировал – не вру ли я.

   – Помню кабана, которого отвадила остатками сил, а после – полнейший вакуум. – Коснулась ноющего затылка и хмыкнула. Я отчётливо помнила момент своего падения и острую боль. Приземлилась моя голова явно на камень, но у меня даже волосы не склеены от крови. Выходит, меня не только исцелили (или я столько провалялась в беспамятстве, что сработала регенерация даже при нулевом резерве), но и воспользовались бытовым заклинанием? Только зачем? На той поляне не было грязи, и я не могла заляпаться.

   – Точно? – вкрадчиво переспросили у меня, накренившись в мою сторону, будто мужчина не только по глазам, но и по запаху пытался уличить ведьму во лжи. Что вообще происходит? Чего он дерганый такой?

   – Я сделала нечто такое, за что меня могут судить? – вопрос задала с несвойственной для меня флегматичностью, когда всю душу рвало на части. Ну не может эта самодовольная язва быть такой серьезной.

   – Нет.

   – Я стала свидетелем того, как это сделал ты? – уточнила, обведя пристальным взглядом зависшую рядом фигуру. Хорошо сложенную такую, оттого еще более бесячую.

   – Возможно.

   – Что, прости? Ты же шутишь, да? Это твой некромантский отбитый юмор? – Я вмиг вскочила на ноги и начала мерить замкнутое пространство шагами, не особо радуясь, что приходится голыми ступнями топтать неровную землю с камушками. Дно у палатки довольно тонкое – каждый малюсенький камень ощущается.

   И вообще, почему я так легко одета? Посмотрела вниз и хмыкнула. Легкое платье, прихваченное в роли ночнушки, босые ноги и… бог мой!

   – Не-е-е-е-т! – проскулила вымученно и всплеснула руками. – Нет! Скажи, что я ошиблась.

   Только вот прекрасно осознавала, что отсутствие белья не просто делает эту ситуацию двусмысленной. Нет, оно наталкивает на однозначные выводы. В голове щелкнуло понимание, откуда у меня полный резерв и, собственно, желание убивать. Дело в том, что ведьмы если и прибегают к такому способу насыщения, то предпочитают делать это с себе подобными. Потому что мы неосознанно вместе с магией тянем и ее нрав. Любая сила требует, чтобы ее усмирили, показали – носитель сильнее. Но даже усмиренная магия накладывает свой отпечаток на характер. Я не могу причинить видимого вреда животным. То есть – физически-то могу, но рука не поднимется из-за жалости. У некромантов этот отпечаток еще очевиднее. У них меняется отношение к жизни и смерти. И вот сейчас я буквально переняла частичку характера мага. Но беспокоило меня, конечно, вовсе не это.

   – Как! Как, черт возьми, тебе пришло в голову такое?! Андерс, ты был чуть ли не единственным мужчиной всего Ликастера, на чей счет у меня не имелось сомнений. Так как, объясни мне, тебя занесло мне под юбку!

   – Справедливости ради, это тебя занесло ко мне в штаны, – фыркнул маг, ничуть не проникнувшийся моей речью. А орала я так, что даже местное зверье бы разбежалось.

   – Ты мне для того руки с ногами связал? – рыкнула и зачем-то притопнула, о чем сразу же пожалела. Взвыла бы раненым зверем, но была слишком взбешенной. Я не испытывала никаких особых ощущений, указывающих на свершившуюся близость, но отчего-то ясно понимала – эта самая безднова близость имела место!

   – Как-то же нужно было защитить свою честь от насильственных действий ведьмы. Твой хитрый фамильяр даже не намекнул, что поцелуем я не отделаюсь. – Он злился. И это раздражение росло с огромной скоростью, несясь на меня, как снежный ком со склона. Что-то в словах некроманта не вязалось. Как минимум на это намекала моя память. Вчера этот мужчина попал под влияние диринии, сегодня мы абсолютно «случайно» переспали. И я даже не знаю, что бесило больше: осознание, что я ни черта не помню, или же лапша, которую мне упрямо пытались навесить на уши.

   – Неувязочка, Андерс, – прошипела я, сжимая ладонь в кулак так, что заныли пальцы, – могла бы тебе поверить, не знай о коварстве диринии.

   Он дернулся, будто получил невидимую пощечину, а я лишь уверилась в его лжи. Даже не знала, как к этому относиться, потому что отчасти понимала мужчину: от влияния этого дурмана безумно сложно избавиться без физического контакта определенного характера. Поцелуями здесь не отделаться. Только сам факт того, что между нами произошло, вызывал прилив тошноты.

   Нет, маг не был мне противен как мужчина, но если он и правда…

   Я тряхнула головой, прогоняя прочь картинки, которые раньше будоражили кровь, а сейчас вызывали отвращение. Ну не мог же он воспользоваться моим бессознательным состоянием? Или мог? Зная Андерса – нет. Но он зачем-то соврал. Хотел посмотреть на мою реакцию? Что вообще за игру ведет некромант?

   О лжи намекало и тело. Ну не чувствовала я даже отголосков близости. Да, меня определенно искупали, переодели в чистое, проигнорировав белье, но точно не трогали. Хотя даже от мысли, что этот гад видел мое голое тело, щеки краснели от бешенства.

   – Ты знаешь, чем заповедный отличается от всех других лесов? – уточнила вкрадчиво, желая поймать лгуна на наживку.

   Его все еще трясло от моего присутствия. Стоило только натянуть нить ненужных эмоций и посмотреть на ситуацию более трезвым взглядом. Если маг не излечился, значит, ничего и не было. Он и разговаривать не особо хотел, отделываясь односложными репликами. Да и о каких беседах может идти речь, когда голова под дурманом?

   – Нет, – карканьем сорвалось с побелевших губ, а я осклабилась, заметив испарину на лбу. Вот он, момент моего триумфа. Возможность отомстить за былые обиды. Возможно, даже отпустить их после свершившегося правосудия.

   – Здесь наши чары не действуют. Любая близость ведет к зачатию. – Я вгрызлась во внутреннюю часть губы, чтобы не засмеяться в голос. Реакцию мага надо было видеть. Насчет беременности не врала. Этот лес, являясь местом силы ведьм и питая нас, просто не мог не подкидывать таких сомнительных подарков. Детей я любила и хотела в будущем большую семью, но всегда прохладно относилась к ситуациям, когда тебя лишают права выбора.

ГЛАВА 12

АДАЛИНДА ЛОЙС

    Его ответ убил во мне остатки выдержки. Я пулей рванула из шатра, о чем почти сразу пожалела. Порывы ветра, взметнув подол легкого платья, пробрались к совершенно голому телу, и я зябко поежилась. Прижала ступню к щиколотке второй ноги и, скривившись, все-таки вернулась в палатку. Психи психами, а вновь тратить магию на прогрев я не собиралась.

   Мужчина усмехнулся, забавляясь над дурной ведьмой, которая горделиво прошествовала к своим пожиткам, чтобы вытащить из походного рюкзака теплые вещи. Коль теперь у меня полный резерв, займусь делом. Вопрос с соком стоит еще острее, нежели в начале нашего странного путешествия. Только меня вновь отвлек треск веток. Я вся обратилась во слух и из палатки выпрыгнула, как заяц из оврага.

   Вслед за мной вышел и некромант, чье лицо отражало муку вперемешку с желанием кого-нибудь убить. Именно поэтому я предпочла перехватить контроль над разумом дикого животного и отправить его подальше от нашего лагеря. А то с мага смерти станется воспользоваться своей силой. Он сейчас в таком состоянии, что зашибет любого, кроме меня. Представительница противоположного пола в его состоянии – самая большая ценность.

   Я двинулась вперед, превозмогая холод и неприятные ощущения. Под ногами ломались ветки, собранные для костра. Бросила пустой взгляд на кострище, отметив, что ноги окрасились копотью, и пошла дальше. Животное смиренно ждало. Оно не ощущало во мне угрозы, потому что сейчас я излучала такую ведьмовскую силу, что позади даже Андерс тяжело сопел, иногда срываясь на стоны.

   Зверь накренил свою мощную голову, блеснув изумрудными глазами. Такие экземпляры попадались мне лишь раз, здесь же. Года четыре назад, когда я была выпускницей ведической школы. Моя последняя практика в лесу выдалась весьма насыщенной.

   – Не бойся меня, – приговаривала, крадучись подбираясь к застывшему зверю. Он повел носом и чихнул, из-за чего мне пришлось немного снизить влияние. Видимо, перестаралась.

   Для захвата контроля над разумом мне нужен был зрительный контакт, поэтому пришлось приблизиться к саблезубому животному, чья рыжая шерсть лоснилась в лучах солнца. Конкретно у этого экземпляра самой опасной частью были как раз зубы. Они могли разорвать мое тело на части без особых усилий. Хорошо еще, что яда у него не было. Только магический фон превратил его в свирепое животное, которое всегда загоняет жертву. Если дело не касается изворотливых ведьм.

   Я заглянула в круглые и немного одурманенные глаза. Животное фырчало, обдавая мое лицо теплом своего дыхания, но не сопротивлялось. Мне без труда удалось проникнуть в разум, увидеть мир глазами этой огромной кошки. Почувствовать собственную уверенность и бессилие некроманта, который пах вожделением так, что даже зверю становилось не по себе.

   Отдать приказ сгинуть подальше я всегда успею, поэтому решила понаблюдать за окрестностью глазами животного. Предупредив мага, чтобы не пугался, присела на землю, все же активируя тепловой полог, и прикрыла глаза, полностью переходя к разуму зверя. Он пружинисто сорвался с места и двинулся в указанном мной направлении. Мы бежали через лес, ломая ветви деревьев. Под лапами шуршала опавшая листва. Зверь ловко перепрыгнул через поваленный ствол и грациозно приземлился по другую сторону. Довольно фыркнул и приник к земле, ощутив близость добычи, но я тут же усилила контроль, надавив на разум и отдав новый приказ.

   Если верд не идет ко мне в руки, то, может, пойдет в лапы? От этой мысли у меня участился пульс, но я, шикнув на себя, принялась вынюхивать растение. У него были такие же ярко-желтые бутоны, как и у злосчастной диринии, но несли пользу, чего нельзя сказать об этом дурмане.

   Я просидела в теле хищника битые два часа. Большая часть резерва истаяла, купол пришлось ослабить и пропустить часть холодных щупалец, но иначе бы мне пришлось покинуть разум зверя куда быстрее.

   Мне помогал лес, поэтому сила растрачивалась не так быстро. В городе я бы никогда не смогла просидеть в теле другого разумного животного столько времени.

   Знакомый цветок отыскался спустя почти четыре часа, когда меня начало заметно мутить и вести в сторону. Изменения уловил и некромант, решивший вдруг «творить добро». А то есть – вновь насытить меня своей магией.

   Он настойчиво припал к моим губам, со стоном врываясь в рот, а я лишь смешливо фыркнула, стараясь не вылететь из разума зверя. Мне пришлось дернуть головой и, не открывая глаз, прильнуть к магу, чтобы вытянуть то, что мне добровольно предложили. Вспомнив о предыдущей «кормёжке», постаралась принимать магию малыми дозами. Резерв некроманта впечатлял, но не настолько, чтобы весь день делить его на двух магов.

   Я честно пыталась думать о деле, внушая себе, что этот поцелуй лишь необходимость. Такая же, как контроль над существом, которое сейчас застыло на лугу безвольной куклой. Только вот тяжелое дыхание некроманта и его рваные хрипы раз за разом напоминали, из кого я удумала тянуть силу.

   – Хватит, – оторвалась от заметно припухших губ и, так же, не открывая глаз, полностью ушла в контроль зверя. Понимала, что веду себя сейчас, как сущая ведьма, но лучше так, чем признать – этот поцелуй был больше, чем просто необходимостью.

   Проклятый Шейн Андерс! Проклятие моей жизни! Верни на место мое сердце, адекватный пульс и здравомыслие!

   Чуть не взвизгнула, когда меня осторожно подняли с земли и перенесли в палатку, не потревожив связи с животным. Внутри шатра было значительно теплее, и я не только могла снять полог окончательно, но и разместиться с удобством. Только вот маячивший рядом тяжело дышащий некромант сбивал концентрацию.

   – Не мельтеши, – сорвалось брюзжание. Пусть я и не видела мужчину, но порывы воздуха раздражали.

   Он мигом прекратил носиться по палатке и присел рядом, обдавая шлейфом огненного дыхания. Нет, только этого цепного дракона мне и не хватает! Нужно срочно влить в него противоядие.

   Я вся ушла в ощущения зверя, который напал на след. Ему нечего было опасаться, как и мне. Верд не прячется от животных. Я бы и раньше обратилась к такому способу, но понимала, что искать травку долго, а контролировать животное мне столько времени не удастся. О подобной же подпитке даже думать не желала. Надо еще отыскать Харви и устроить ему взбучку. Чего удумал – одурманенного некроманта ко мне подпускать!

   – Есть, – вырвалось против воли, и я, отдав зверю последний приказ, наконец-то размежила веки, чтобы тут же встретиться с абсолютно почерневшими глазами мага смерти. Как-то успела забыть, что дириния бдит похлеще древнего зла…

   – Нашла? – Он накренил голову ровно так же, как это сделал четыре часа назад зверь. Темные волосы, облизнув шею и спину, перекатились на одно плечо, а я запоздало вспомнила, как не так давно зарывалась в них пальцами. Ленты некромант тоже лишился моими стараниями.

   – Да, – сглотнула противный ком, который пришлось еще и проталкивать кулаками, а после, прочистив горло, добавила: – твоя помощь была очень кстати, хоть я и понимаю, что продиктована она влиянием диринии. Поэтому тебе нужно срочно выпить антидот. Он в моей сумке. Универсальное снадобье. Дириния не отличается оригинальностью воздействия. – Все это я протараторила на одном дыхании, стараясь не тонуть в темных глазах, которые как-то чрезмерно пристально изучали мой профиль.

   – Я не буду его пить, – ошарашили меня. Он разорвал зрительный контакт и поднялся на ноги, вырвав из меня невольный вздох облегчения. – Мне интересно, сколько продлится эта игра. Насколько хватит моей выдержки.

   – Ты даже здесь нашел повод для самолюбования?! – возмутилась я. Некроманта от гнева ведьмы спас фамильяр, ибо его я прибить хотела сейчас чуть больше.

   – Учти, Андерс, – кинула напоследок, – дириния коварна. Ее влияние не будет распространяться на других женщин. Она выбирает одну жертву. Ту, что попала на глаза первой. Уверен, что тебе оно надо?

   Я надеялась на его здравомыслие, но куда там. Где некромант, а где здравый смысл?

   – Тем интереснее, – какой-то странный намек в тоне мне настолько не понравился, что я опрометью вылетела из палатки и нервно гаркнула на фамильяра: – а ну иди сюда, паршивец!

ГЛАВА 13

АДАЛИНДА ЛОЙС

   Я накинула на себя плед и попыталась уйти в мир сновидений. Сок верда и откуп от ведьмы покоились в нагрудном кармане. Их я далеко от себя убирать не рискнула. Мало ли контрабандистов на этом рейсе? Дирижабль уже несколько часов парил в небе; некромант тихо сопел, иногда кривясь во сне, а мой фамильяр показательно сидел на его ногах, демонстрируя мне свою пятую точку. Крики Харви не любил и всегда за них мстил. Но сейчас норов фамильяра меня интересовал мало.

   Из головы не шли слова мага. Он это серьезно или вновь решил станцевать похоронный вальс на моих нервах? Зачем мужчина сказал, что вовсе не против наследников, и что в его возрасте уже стоит обзавестись семьей. Решил ответить колкостью на колкость? Только тон некроманта шел вразрез с этим предположением. Впрочем, к чему вообще эти мысли, если разум Андерса сейчас одурманен диринией? Может, стоит влить в него антидот, пока маг спит?

   Эта мысль настолько меня воодушевила, что я тут же принялась шерстить свою походную сумку, но отчего-то не