Оглавление
АННОТАЦИЯ
— Я больше не могу так жить. Я устала от измен мужа. Хватит, — выпалила я и вскочила со стула так резко, что голова закружилась.
— Ты достойна большего, чем мой брат, — произнес Калинин и подхватил меня за талию. — Все пройдет. Тебе просто необходимо успокоиться, — тихо заверил меня он.
— Мне нужно время, — согласилась я и мягко отстранилась из его рук. — Спасибо тебе за поддержку. И почему я в свое время не выбрала тебя вместо Павла? — горько пошутила я, не замечая резко потемневшего лица друга.
— И я хотел бы это знать, — на грани слышимости проговорил Юрий.
— Что? — обернулась я к Калинину, озадаченно посмотрев на него.
— Я говорю, что тебе нужно отдохнуть, Катя, — произнес он совсем не то, что я услышала недавно.
ГЛАВА 1
— Катерина Григорьевна, мы вас сегодня не ждали, — подскочил охранник, испуганно глядя на меня.
— И вам добрый день, Василий, — пытаюсь произнести спокойно, но мне уже не нравится странная реакция мужчины. — Мне нужно отдать мужу бумаги, которые отец прислал с курьером.
— Так что же прямо в офис не направили курьера? — неожиданно поинтересовался Рокотов, растягивая губы в улыбке, а в его глазах я увидела страх. — Мы бы тут же все отдали генеральному. В лучшем виде бы сделали все.
Что происходит? Где Павел?
— Так вы пропустите меня? — настойчиво спросила я, глядя на охранника, который загородил мне проход через турникет.
— Извините, но Павел Егорович просил его не беспокоить, — выдавил мужчина, не сдвинувшись ни на шаг.
— Мне кажется, вы забываетесь, Василий Петрович, — перешла я на жесткий тон избалованной дочери олигарха. — Или хотите остаться без работы? Так я вам это обеспечу. Если владелец компании узнает о том, что документы не были переданы Павлу Егоровичу по вашей вине, то вы тут же окажетесь на улице. Или забыли, как страшен в гневе Григорий Леонидович Вересов?
Охранник резко побледнел и отступил от турникета.
— Простите, Катерина Григорьевна, виноват, — глухо проговорил он, еле слышно добавляя: — Только и так я, возможно, не сохраню свое место.
Кажется, Павел занят чем-то крайне важным, раз так испугался Василий. И наверняка это важное носит юбку. Как же я устала от этого…
Я поднялась на лифте на президентский этаж, прошла по безлюдному зданию. Не похоже, что тут сегодня кто-то работает. А Павел сказал, что у них серьезное совещание.
Как и следовало ожидать, в приемной пусто. Вездесущей Ульяны нет на месте. Зато дверь в кабинет генерального раскрыта настежь. А там…
От открывшейся передо мной картины стало трудно дышать. Одно дело — знать, что муж изменяет мне, а другое — увидеть все собственными глазами.
— Еще, милый. Еще… Ах… Сильнее, мой неукротимый. Сильнее… Ах… — стонала под Павлом блондинка.
Любовники расположились на разложенном диване, на дорогой простыне. Играла тихая мелодия, на столике тарелка с фруктами и бокалы с вином. Полумрак. Жалюзи полузакрыты, создают иллюзию интимного пространства, предназначенного лишь для двоих.
Кажется, все было приготовлено заранее. Видимо, муж ждал свою любовницу. От этого становилось еще больнее. В душе что-то застыло.
На негнущихся ногах я доковыляла до ближайшего стула и упала на него.
Я не чувствовала слез, струящихся из глаз по щекам. Не ощущала ничего. Мне было просто больно. Мучительно больно.
— Моя удивительная девочка… Лучшая в мире… Моя… Ты моя, запомни это, Поли́. Никому тебя не отдам… — услышала я рычание Павла в порыве страсти и непроизвольно открыла глаза.
Это что — закон подлости?
В зеркальном отражении дверцы шкафа мне была прекрасно видна пара на диване. Они все стонали и кричали в унисон, приближаясь к развязке. Хотелось закрыть уши, но я просто не могла пошевелиться.
В сердце что-то надломилось, надорвалось. Хотелось кричать, чтобы прогнать эту жуткую боль. Мой замок из песка рассыпался, ушел в небытие. Моя семейная жизнь окончательно канула в лету. Пора что-то решать с этим фарсом.
Казалось, я отключилась и пришла в себя от прохладного сквозняка. Опять открыла глаза и увидела, что это мой голый муж раскрыл окно. От вида обнаженного мужского тела у меня появилось отвращение.
И как я могла жить с таким столько лет? Почему закрывала глаза на его измены?
Как можно было быть такой дурой?..
— Любимый, иди ко мне, — сладко пропела голая красотка, потянувшись, как кошка, объевшаяся сметаны.
— Иду, куколка моя, — тут же откликнулся Павел, отбросив сигарету, которую так и не докурил. — Ты сегодня превзошла все мои ожидания, Поли́. Уверен, что и продолжение нашего банкета будет не хуже. Такого праздника секса стоит и подождать.
— Даже не сомневайся, мой страстный мачо, — глупо хихикнула девушка, потянувшись за поцелуем.
Я опять закрыла глаза. Не могу смотреть на все это. Появилось какое-то опустошение. Словно из меня выкачали все силы, и от меня осталась одна оболочка.
Нужно собраться, встать и потихоньку выйти из приемной. Не хочу, чтобы Павел заметил меня. Нельзя показывать ему, что он сегодня сделал со мной.
Удивительно, но у меня получилось подойти к дверному проему, ведущему в коридор.
— Павлуша, а женись на мне. Ты же не оставишь своего ребенка без отца? — услышала я и застыла, вцепившись в дверной косяк.
Что? Она еще и беременна?
— Ты же знаешь, это невозможно, — сухо оборвал любовницу Калинин.
— Но почему? — капризно протянула она. — Скажи, ты кого хочешь, девочку или мальчика?
— Никого. Если ты и правда беременна, то избавишься от этой проблемы, — жестко припечатал Павел. — Денег я дам.
— Нет, Павлуша, мы так не договаривались. Моему папочке нужен наследник. Так что разводись со своей клушей и женись на мне.
— Ты сама понимаешь, что говоришь, Полина? Ты же знаешь, что я не могу развестись. Иначе давно бы уже сделал это, — больно ударил меня словами муж. — Или ты хочешь, чтобы я лишился всего? Нет, дорогая, я не настолько сошел с ума. Я не разведусь с Катериной. Этого не будет никогда!
— Будет, Калинин. Сегодня же подам на развод, — жестко припечатала я, заходя в кабинет. И где только силы взяла для этого?
— Катя, что ты тут делаешь? — изумленно произнес неверный муж.
— Принесла документы, которые прислал отец, — как можно более спокойным тоном сказала я, равнодушно взирая на голого мужа и его любовницу.
— Григорий Леонидович будет против нашего развода, — фыркнул Калинин, натягивая боксеры.
— Посмотрим, — смело произнесла я, хотя в сердце закралась тревога. Папа всегда любил Павла больше меня.
— Ты слишком много на себя берешь, Катя. Подумай, как бы не пожалеть потом, — зло выдал почти бывший муж, продолжив одеваться.
— Нет, Калинин. Не пожалею. Давно надо было прекратить этот фарс, каким стал наш брак.
— А о девочках ты подумала? — капает на больное Павел.
— Ты же их все равно не видишь. Так что для дочек мало что изменится. Ты даже по именам их не называешь.
— И что такого? Я же не виноват, что они такие одинаковые родились, — гневно сверкнул глазами мужчина. — Они же похожи друг на друга. Поди разберись, кто из них кто.
— У вас близнецы? Два ребенка за раз? — подскочила с постели голая красотка. — Я не готова к таким испытаниям!
— Вот и повод избавиться от твоей проблемы, Полина, — перевел взгляд Павел на свою пассию.
— Но это же неправильно, — простонала она, прикрывая руками свой живот.
— Это у меня в семье были близнецы, — сжалилась я, глядя на испуганную девушку. Пусть и изменял мне с ней Павел, но я не желаю ей зла. Нельзя беременным желать плохого.
— Спасибо, — с облегчением выдохнула Полина, вновь падая на кровать.
— Ты бы оделась, что ли? — прорычал Калинин, срывая злость на любовнице.
— Да. Конечно, — казалось, девица очнулась и начала натягивать на себя белье.
— Что же, мне пора. Документы на столе, — сказала я, направляясь к двери.
— Не говори ничего отцу. Прошу, — прилетело мне в спину.
— Нет. Ты зашел слишком далеко, — жестко ответила я. — Я не девочка для битья. Хватит с меня твоих измен, Калинин.
На адреналине я вышла из офиса компании. Села в машину. И застыла, глядя в никуда.
Что мне делать? Как жить дальше?
Перед глазами встала картинка голого мужа и его любовницы.
Почему у нас с Пашей все развалилось? Почему он начал мне изменять? Я что — какая-то уродина, недостойная счастья?
В сердце глухо стучала боль… Дышать было тяжело… Каждый вздох давался с трудом. В голове стоял вопрос: “За что?”
Слезы хлынули из глаз, тело сотрясалось в рыданиях. Я не видела и не слышала ничего вокруг. Окружающая действительность сузилась до маленького пятачка, где я находилась.
Не знаю, сколько я выплакивала свою боль, сидя в машине. Время как-то пролетело мимо меня. В себя пришла от звонка телефона.
Я посмотрела на гаджет, покачала головой. Никого не хочу слышать.
Но кто-то настойчиво требовал моего внимания.
— Да? — глухо спросила я, все же приняв звонок телефона.
— Катюша, ты где? Родители беспокоятся. Ты давно должна была быть дома, — услышала я мягкий баритон Юры.
— Я около офиса Вереса, — только и смогла сказать я.
— Что случилось, малыш? — тревожно спросил он.
— Ничего сверхнового. Очередная измена твоего брата. На этот раз последняя. Я устала это терпеть, Юр. Устала, — прорыдала в трубку я.
— Я скоро буду. Никуда не двигайся, — приказал мужчина.
— Я не дура. Куда мне сейчас за руль? Сижу вот только и реву, — призналась я, вытирая мокрые от слез щеки свободной рукой.
— Жди меня, Катя, — командным тоном выдал уже другой Калинин.
— Жду, — тяжело вздыхая, я отключила вызов.
Тяжело дыша, я опустила голову на руль и закрыла глаза. Как же я устала…
Наверное, я отключилась, потому что не сразу услышала стук в боковое стекло автомобиля.
— Привет, — произнесла я, выходя из машины. — Прости, что выдернула тебя посреди рабочего дня.
— Уже вечер, Катюша, — тихо проговорил Юра, притягивая меня к себе.
Как же хорошо в его объятиях. Словно я дома. Там, где и должна была быть…
— Убью этого гада, — сквозь зубы процедил мужчина.
— Не надо. Тебя посадят. А кто будет заботиться о нас с девочками? — шучу я хриплым от слез голосом.
— Я буду. Как и всегда, родная, — прошептал мне в макушку Юрий, невесомо целуя в висок. — Я не дам тебя в обиду, малышка.
Пару минут я позволяю себе понежиться в объятиях мужчины. Какие забытые чувства. Между мной и Павлом уже давно нет таких близких отношений. А может, никогда и не было. Когда-то я влюбилась в созданный самой собой идеал. Только реальность оказалась для меня слишком жестокой.
— Почему все так, Юр? — с трудом спросила я, отстраняясь от мужчины.
— Потому что мой брат — идиот. Не оценил то, что ему подарила судьба. Он еще пожалеет об этом. Но будет поздно. Я не упущу… — хотел что-то сказать Калинин, но прервал себя на полуфразе. Вместо этого он произнес: — Ключи от машины где?
— На пассажирском сиденье. Там моя сумочка, надо ее забрать, — попросила я.
— Хорошо, — кивнул мужчина и обратился к кому-то: — Слава, сумочку и телефон подай, пожалуйста. Машину перегонишь к дому моих родителей. Я буду там.
— Хорошо, босс, — отчеканил незнакомец в черной одежде, садясь за руль моего автомобиля.
— Поехали, милая. Я доставлю тебя домой. Девочки остались у Чаровских, — сообщил Юра, помогая мне сесть в его внедорожник. — Так что у тебя будет время прийти в себя.
— Спасибо. Только как воспримут ваши родители мою историю? — опять накатила на меня тревога.
— Я останусь сегодня с вами. Если что, поддержу тебя, — заверил меня Калинин, выруливая со стоянки рядом с офисом компании моего отца.
***
На пороге дома Калининых меня ждала встревоженная свекровь.
— Что случилось, Катя? Что-то с Павликом? — спросила она, пропуская меня в дом.
И что мне ей отвечать? Сразу радовать нашим предстоящим разводом?
— А тебя, Люба, кроме твоего драгоценного Павлика, ничего не интересует? — спас меня свекор.
— Да перестань, Павлуша — идеальный муж, — резко выпалила женщина, не желая видеть плохое в своем любимом сыне.
— Твой идеал не пропускает ни одной юбки. Или ты думаешь, от хорошей жизни Катя и девочки живут у нас, а не в квартире Павла? — припечатал Егор Викторович. — Садись, девочка. Поешь. Выглядишь ты не очень хорошо, — радует меня мужчина, берет мою руку, находит пульс и через пару минут хмурится. — Не нравится мне твое состояние, Катя.
— Мне уже лучше. Я успокоилась. Боль уже не беспокоит меня. Наверное, я выплакала ее вместе со слезами, — тихо признаюсь я, садясь за обеденный стол.
— Так что с Павлушей? — опять встревает свекровь.
— Думаю, с ним все хорошо. Днем он был счастлив и удовлетворен сверх меры. Наверное, любовница ему попалась на высоте, — протараторила я, не ощущая знакомой боли в груди. — Кстати, девица заявила, что она беременна. Так что у вас, возможно, будет еще внук или внучка. Если, конечно, Павел не настоит на аборте.
— Да как можно? Это при живой-то жене, — в шоке проговорила Любовь Геннадьевна, тяжело оседая на стул.
— Прикажете мне умереть? — внезапно вырвалось у меня.
— Катя, что ты говоришь? — печально покачал головой свекор.
— Простите, я не должна была… — на секунду я прикрыла глаза и поднялась. — Наверное, будет лучше, если мы с девочками переедем.
— Куда же вы? Зачем? — озадаченно произнесла свекровь, так и не осознав, что наша жизнь изменилась окончательно и бесповоротно.
— Придется снять квартиру. Родители, скорее всего, меня не примут, — глухо констатировала факт я.
Как бы я хотела ошибиться в этом случае. Но… Уверенности у меня не было. От слова совсем.
— Кать, хватит городить огород. Сядь, поешь. Ты наверняка голодная целый день, — остановил меня Юра, обхватывая меня за плечи и мягко заставляя сесть обратно на стул. — Мама, налей нам по тарелке супа. И я голодный как волк, — добавил Калинин, садясь рядом со мной.
— Ой, сейчас, сынок. Все разогрею. Борщ у меня сегодня получился замечательный, — засуетилась свекровь, наливая суп в тарелки и разогревая его в микроволновке.
— После зайди ко мне в кабинет, Катя. И без разговоров. Считай, это не просьба, а приказ твоего личного врача, — пошутил Егор Викторович, присаживаясь с другой стороны от меня.
— Хорошо, как скажете, — грустно улыбнулась я.
— Так что, она так и сказала, что беременна? — вспомнила про любовницу сына Любовь Геннадьевна, когда мы поели и пили чай.
— Это она Павлу призналась. Я случайно их застала, принесла бумаги, что прислал папа. Не думала я, что мне будет так больно видеть измену мужа. Была уверена, что уже привыкла к ним, но, как оказалось, нет, — тихо проговорила я, на мгновение прикрыв глаза. — Но мне и правда сейчас уже лучше. Наверное, мне нужен был этот толчок от Павла, чтобы окончательно разорвать наши отношения.
— Ты знала про его измены и жила с ним? — глухо поинтересовался Юра. — Зачем ты терпела все это?
— Знала. Как-то все постепенно пришло к сегодняшнему результату. А последний год Павел уже не скрывался. Часто пропадал на несколько дней, на звонки не отвечал. После выяснилось, что он ездил в Питер.
— Что он там забыл? — резко проговорил Егор Викторович.
— Меня просветила секретарша Павла, одна из его бывших любовниц. Когда муж влюблялся, то он вез девушку в Питер, где они несколько дней не вылезали из гостиничного номера. Фишка у него такая.
— Какой ужас, — простонала свекровь, закрыв лицо руками.
— Но почему ты терпела все это? Почему не рассказала нам? Не пожаловалась родителям? — повторил свой вопрос Юрий.
— Родителям я жаловалась. Получила ответ: “Ты сама выбирала мужа. Вот и живи. Мы в ваши отношения не будем вмешиваться”, — поморщилась я, вспоминая неприятный для себя разговор. — А вам… Я просто не решалась никому рассказать. Мне было стыдно, что муж изменяет мне.
— Бедная девочка, — еле слышно произнесла Любовь Геннадьевна.
— Пару месяцев назад все опять изменилось, — решила я продолжить свой рассказ. Мне просто нужно было выговориться. — Сначала я не могла понять, в чем дело. Все выяснилось сегодня. Павел устроил любовное гнездышко прямо в кабинете.
— Вот идиот. А если бы кто зашел? — мрачно поинтересовался свекор.
— Офис был пустой. Все здание в полном распоряжении Павла. Да и охранник на входе не хотел пропускать меня.
— Прости, я не доглядел. Надо было давно поставить камеру в кабинет Пашки, — зло отметил Юра. — А я все церемонился с этим оболтусом.
— Камеру? А сейчас она стоит? — внезапно меня взволновал этот вопрос.
— Да. Поставил неделю назад. Мне подсказали, что не все чисто в делах брата. Я должен был проверить.
— Сохрани на всякий случай сегодняшнее видео, — попросила я неожиданно для себя самой.
— Думаешь, оно пригодится при разводе? — догадался Юра.
— Может быть, — кивнула я. — Не думаю, что Павел так просто отпустит меня. Он уже сегодня дал понять, что его все устраивает и он не хочет развода.
— Вот же гад… — тихо выругался Юрий.
— Ты настроена так категорично, Катя? Хочешь развода? — хрипло спрашивает бледная свекровь.
— Да. Больше я не могу все это выносить. Хватит. Чаша моего терпения переполнена.
— Избаловала ты, мать, своего Павлушу, — припечатал Егор Викторович.
— Но я же не думала, что он так поступит… — сказала женщина, еле шевеля губами.
Доктор Калинин тут же встал, накапал что-то в стакан, налил воду и подал Любови Геннадьевне.
— Люба, капли выпей. Не хватало тебе еще ко мне в стационар загреметь. Кто нас кормить будет? — шутливо произнес свекор, тревожно глядя на жену.
Женщина послушно выпила содержимое стакана и поставила его на стол.
— Нет, некогда мне сейчас болеть, Егор. Кто за крошками присмотрит? А ты, Катюша, не придумывай. Твой дом здесь. И тебя никто из него не гонит, — неожиданно поддержала меня свекровь.
— Но Павлу наверняка будет неприятно видеть меня в вашем доме, — попыталась я сопротивляться, но у меня не вышло.
— Катя, давай вернемся к этому вопросу через полгода, — попросил Юрий, пристально глядя мне в глаза. — А сейчас у тебя и так намечается непростой период. Тебе будет нужна помощь с девочками.
— Совершенно правильно. Ты даже не думай съезжать от нас, дочка, — поддержал жену и сына Егор Викторович. — И прости нас. Мы виноваты. Не доглядели. Вырастили такого… изменника…
— Егор, — укорила его Любовь Геннадьевна.
— А что-то не так разве? Люба, он столько времени трепал нервы Кате. Я, конечно, догадывался, что мой младший ходок налево. Но чтобы настолько. Все, разговор закончен, — постановил глава дома, вставая со стула. — Катя, жду тебе в своем кабинете через час. Извини, сначала я осмотрю Любу. Для нее не просто так услышать такое о любимом сыне.
ГЛАВА 2
— Как ты, Катюша? — осторожно спросил Юра, когда родители ушли.
— Не знаю. Я еще полностью не осознала всех перемен в своей жизни. Но то, что они будут, точно. Я больше не могу так жить. Хватит, — выпалила я, вскакивая со стула так резко, что голова закружилась.
— Ты достойна большего, чем мой брат, — произнес Калинин, подхватывая меня за талию. — Все пройдет. Тебе просто необходимо успокоиться, — тихо заверил меня он.
— Мне нужно время, — согласилась я, мягко отстраняясь из его рук, и направилась в сторону лестницы на второй этаж. — Спасибо тебе за поддержку. И почему я в свое время не выбрала тебя вместо Павла? — горько пошутила я, не замечая резко потемневшего лица друга.
— И я хотел бы это знать, — на грани слышимости проговорил Юрий.
— Что? — обернулась я к Калинину, озадаченно глядя на него.
— Я говорю, что тебе нужно отдохнуть, Катя, — произнес он совсем не то, что я услышала недавно.
Странно, что это пришло в голову Юры? Никогда он не оказывал мне знаки внимания. И сейчас эта фраза…
Или это я виновата, что вздумалось нести такую чушь?
Скорее всего, так.
И придет же в голову, что Юра Калинин интересуется мною как женщиной. Глупости все это.
Я для него лишь друг, жена его брата, и не более того.
Тяжело вздыхая, я поднялась в свою комнату. Огляделась. Мне тут всегда было уютно и хорошо. Даже лучше, чем дома у родителей.
Наверное, поэтому я после очередной ссоры с Павлом и перебралась к Калининым месяц назад. Тогда мне казалось, что это временное решение, чтобы муж понял, что потерял, и попытался вернуть нас с девочками. Но ему было наплевать.
Павел придумал внезапный ремонт в нашей квартире, навешал лапшу родителям, и те поверили.
Мой уход только развязал ему руки.
Глупая Катя… Решила исправить отъявленного бабника? Бредовая идея… Вот и результат. Он привел девицу уже в офис.
Мои размышления прервал телефонный звонок.
Отец — поняла я, посмотрев на гаджет.
— Да, папа, слушаю тебя, — проговорила я, принимая вызов.
— Что у вас произошло, дочь? — резко припечатал родитель вместо приветствия. — Почему Павел позвонил встревоженный? Что за чушь ты ему наговорила? Какой развод?! Даже думать не смей! — прокричал он в трубку.
— Пожалуйста, не кричи. У меня и так сильно болит голова, — пожаловалась я, но отец меня не услышал.
— И что из этого? Значит, нужно морочить голову мужу всяким бредом? — не унимался Григорий Леонидович Вересов.
— Это не бред. Я завтра подам на развод. И это не обсуждается, — сказала я, почувствовав, что на меня опять накатывает боль.
Как же сложно дышать. Что со мной?
— Не смей, Катерина! Я против. И никогда не одобрю подобный поступок, — продолжал кричать отец.
— Папа, скажи, тебе важнее интересы Павла, нежели мои? — с трудом проговорила я, пытаясь взять себя в руки.
— Для меня важна моя компания! А на данный момент Павел Калинин — ее генеральный директор. Он прекрасно справляется со своими обязанностями. Меня все устраивает.
— Извини, но кто заставлял тебя делать его генеральным? — не выдержала я и повысила на родителя голос.
— Тебя забыл спросить, художница, — выплюнул фразу отец.
— И что? Да, я художница. Разве это плохо?
— Для меня это никак.
— Папа, пойми, я не отступлю. Я просто устала терпеть постоянные измены мужа. И мне все равно, что Павел генеральный директор твоей компании. Это ты ему доверяешь, но не я. Для детей он плохой отец, для меня — ужасный муж. Я не хочу такого “счастья”, что испытываю в браке, для своих девочек.
— Ну изменяет, и что? Все мужчины полигамны по своей сути, — фыркнул в трубку родитель.
— И ты изменяешь маме? Мне стоит порадовать ее этим? — опять сорвалась я.
— Катерина, ты переходишь все границы! Не трогай мать!
— А что такого? Знаешь, мне уже год секретарша Павла присылает отчеты о его загулах. Это своеобразная месть его бывшей любовницы. Представляешь, как это замечательно? И так живет твоя дочь. Как думаешь, сколько я еще смогу выдержать до нервного срыва? — попыталась вразумить я отца, но опять безуспешно.
— Просто не обращай на это внимания. Ты и так живешь в достатке: квартира шикарная, тряпки от именитых дизайнеров Павел оплачивает тебе и девочкам. Что тебе еще нужно?
— Нормальной семьи для себя и дочек. В идеале — любящего и любимого мужа. Но это все фантазии. В жизни такого не бывает, а жаль.
— Так и выбрось свои фантазии. Если так скучно, так уж и быть, займись своим художеством, — с пренебрежением разрешил родитель. — У тебя, кажется, есть студия в вашей квартире.
— Папа, мы с девочками уже месяц живем у родителей Павла.
— Что? Почему?
— Твой дорогой генеральный сказал, что в квартире ремонт. Правда ли это, я не знаю, не видела.
— Тебе что — сложно проверить, как идет ремонт? Съездила бы, проветрилась, все было бы чем занять себя, — опять выдал отец уничижительным тоном.
Да сколько можно? Как же я устала быть нелюбимой дочерью…
— У меня просто нет ключей от квартиры. Первое, что сделал Павел, — это сменил входную дверь.
— Значит, у него были причины для этого, — продолжил стоять на своем Григорий Леонидович Вересов.
— Тебе чужой человек роднее единственной дочери? — в который раз за разговор сорвалась я.
— Мне нужен преемник всего, что я создал за свою жизнь. И Павел в этом качестве меня вполне устраивает. Другого зятя я не потерплю, — припечатал родитель.
— Тогда усынови такого замечательного зятя и сделай его преемником своего бизнеса. Это же для тебя важнее собственной дочери, — через силу выдавила я из себя.
— Не смей мне перечить, Катерина! — прогремело в трубке.
— Все, папа, хватит говорить ни о чем. Ты все равно меня не слышишь. Считай, что у тебя больше нет дочери. Ты давно уже выбрал Павла. Не того ребенка родила тебе мама. Сочувствую твоему горю, — устало произнесла я и отключила звонок.
Как же мне плохо. В глазах все мелькает, дышать тяжело, силы буквально оставили меня. Я тихо опустилась на пол, закрыла глаза, и меня окружила темнота.
***
В себя пришла от неприятного резкого запаха и попыталась отвернуться от его источника.
— Все хорошо, Катюша. Сейчас станет легче, — пообещал мне Егор Викторович, стоявший у моей кровати.
— Что со мной? — с трудом произнесла я.
— Ты упала в обморок. Организм устал жить в стрессе и решил напомнить тебе, что ему необходим отдых, — пошутил свекор. — Сейчас приедут мои ребята. Сделаем тебе кардиограмму, анализы. Посмотрим, насколько все запущено.
— Вы думаете, что запущено? — горько улыбнулась я.
— Скорее всего, так. По-хорошему тебя бы положить в стационар, тщательно обследовать. Но это после предварительных анализов.
— Но я же полгода назад проверялась. Все было хорошо.
— А потом жила как в аду с моим сыном. Он из тебя все соки выжал. Прости, девочка, недоглядел я. Надо было раньше тревогу бить. Но я все внушал себе, что Пашка не настолько идиот. Думал, ну, погуляет сын и возьмется за голову. Но все оказалось намного хуже.
— Павел в последние годы стал другим, пост генерального директора изменил его, — тяжело вздыхая, отметила я.
— Папа, что случилось? — заглянул в мою комнату взволнованный Юра.
— Катя упала в обморок. Я зашел к ней позвать на осмотр и обнаружил лежащей на полу.
— Катенька, — кинулся ко мне Юра, тревожно вглядываясь в мое лицо. — Что стряслось?
— Отец позвонил, мы поругались. На этот раз сильно, — с трудом объяснила я, чувствуя, что опять накатывает тошнота.
— Так, девочка моя, не думай о плохом. Мы не дадим тебя в обиду, ни идиоту-мужу, ни тирану-отцу, — тут же выдернул меня из дурноты свекор. — Кажется, мои ребята приехали. Пойду их встречу. Посиди с ней, Юр. Но о плохом ни слова.
— Папа прав, Катюша, давай будет думать о счастливом будущем, — улыбнулся мужчина, присаживаясь рядом со мной на постель. — Скоро весь этот бред закончится и… — не договорил что-то он.
— И что будет? — осторожно поинтересовалась я.
— Я уверен, все будет замечательно. Теперь точно, — тихо сказал Юра, взяв мою руку в свою, и нежно прикоснулся губами к моим пальчикам.
Я посмотрела на это с широко раскрытыми глазами. Это что он такое делает?
“Юра Калинин же мой друг, я для него как сестра. Или нет?” — спросила я сама у себя, неотрывно смотря в темные глаза, вмиг ставшие столь притягательными.
— Проходите, ребята, — излишне громко проговорил Егор Викторович, появляясь в дверях моей комнаты.
Юру тактично выпроводили и занялись мной.
— Почти все в норме. Но я бы сказал, что организм работает на износ. Нужно дать ему отдых. Не хотите полежать у нас в стационаре, Катерина Григорьевна? — предложил молодой врач через несколько минут.
— Не знаю. Не уверена я, что так будет правильно, — покачала я головой, переводя взгляд на свекра.
— Я тебе сказал то же самое, Катюша. Не заставляй меня в принудительном порядке принимать за тебя решение, — проговорил Егор Викторович, но его прервал звонок телефона.
— Опять отец, — тяжело вздохнула я.
— Вот и полежите у нас в клинике. Там у вас будет повод выключить телефон, — предложил врач скорой.
— Дай-ка мне телефон, Катя, — протянул руку свекор, и я безропотно отдала гаджет. — Слушаю, — резко сказал он в трубку.
— Какого дьявола у тебя происходит, дочь? — услышали все крик Вересова, и это при выключенной громкой связи.
Егор Викторович отвел руку с телефоном, потер ухо и произнес:
— Что же так орать-то, Григорий Леонидович?.. Совершенно верно, с вами разговаривает Калинин Егор Викторович… И вам доброго вечера, уважаемый… Катюша сейчас не может говорить. Она недавно упала в обморок, и мы решаем вопрос о ее дальнейшем лечении… Нет, ваша дочь не притворяется. Могу дать трубку врачу скорой… Не верите никому, Григорий Леонидович, ваше право. Но расстраивать Катю еще больше я вам не дам… Тут вы, безусловно, правы, Катерина — ваша дочь, но и мне она не чужая. И поэтому, как ее второй отец, я настаиваю на госпитализации. Поговорите позже, — мрачно завершил разговор мужчина и полностью выключил гаджет.
— Папа лютует? — тихо спросила я.
— Странный подход к жизни. Как можно так относиться к собственному ребенку? — покачал головой свекор. — Но предлагаю этот вопрос оставить на потом. Юра, купи Кате новый телефон и сим-карту оформи, — сказал он сыну, стоявшему на пороге комнаты.
— Хорошо. Катенька, считай, новый гаджет у тебя уже есть, — улыбнулся мне Юрий.
— А как же девочки? Я же не могу просто так лечь в больницу. Да и это может напугать их.
— Мы придумаем, как все преподнести малышкам, — заверил меня Юра.
— Кажется, выбора у меня нет, — опять тяжело вздохнула я.
— Верное решение, Катерина Григорьевна, — улыбнулся мне врач скорой. — Мы подождем вас в машине.
— Я сам довезу Катю, — недовольно глянул на него Юра.
— Нет, пусть Катюшу отвезет скорая клиники, — вынес окончательный вердикт Егор Викторович. — Это в первую очередь нужно для нее самой. Чтобы у Вересова вопросов не было, да и Павлу, может, это хоть немного мозг вправит.
Так и получилось, что через пару часов я лежала в комфортабельной палате клиники Калининых. Понятно, что отношение ко мне было соответствующее, персонал готов был с меня пылинки сдувать.
Меня тут же посетил лечащий врач, еще раз осмотрел и заверил, что лечение и дополнительное обследование начнут уже завтра с самого утра. А сейчас мне пожелали хорошего сна.
Я уютно устроилась на кровати. Матрас был как раз средней жесткости, как я и люблю. Не нравится мне спать на мягком, в отличие от Павла. Только он меня за эти годы не слышал. Делал все, чтобы было удобно лишь ему.
И почему я мирилась со всеми его заскоками?
Вскоре сон сморил меня в своих объятиях. Удивительные грезы. Рядом со мной был мужчина, настоящий защитник, красивый и сексапильный. Он будоражил мою кровь, вызывал желание. Хотелось поскорее скинуть мешающую мне одежду и прикоснуться к любимому, ласкать его невероятное тело, отдаться самой в его сильные руки.
— Ты самая лучшая, — услышала я хриплый мужской голос. — Люблю тебя, Катенька.
— И я люблю тебя, — прошептала я в ответ.
Пусть это был лишь сон, моя фантазия...
Я и забыла, когда в последний раз мне снился Мой мужчина. Наверное, я тогда была еще девчонкой. Потом встретила Павла и ошибочно приняла его за незнакомца из грез. Какая я была глупышка.
Проснулась я на рассвете, с улыбкой вспоминая свой удивительный сон.
Мой мужчина из грез…
Кто же ты?
Как и всегда, утром я забыла лицо любимого. То, что было во сне, там и осталось. А жаль…
Кто же ты?
Где ты?
ГЛАВА 3
Несколько дней в больнице пролетели довольно быстро. Мне ставили уколы, капельницы, я ходила в бассейн и на массаж. Почти все остальное время я спала.
Новый телефон, что принес мне Юра, чаще всего молчал. Лишь по вечерам звонили девочки и делились впечатлениями от проведенного дня.
Хотя был в этой моей спокойной жизни один удивительный нюанс. Переписка с Юрой. Мы разговаривали почти обо всем, стараясь не затрагивать тему Павла и моего будущего развода. За эти дни Юра стал для меня близким человеком, таким, каким никогда не был муж.
Я даже в мечтах видела наше совместное будущее. Грезила о том, что такой мужчина, как Юрий Калинин, любит меня. Представляла его в своей постели.
А потом корила себя за глупые мечты. Разве все это может стать реальностью?
Не думаю… Наверняка у Юры есть женщина.
Тогда почему он до сих пор не женат?
“Нет. Хватить грезить о невозможном, — приказала я сама себе в день выписки. — У меня сейчас столько проблем, какие уж тут мечты о счастливом будущем”.
Забирал меня опять же Юра. Я радостно улыбнулась мужчине, моментально забыв об обещании держаться от него подальше.
— Привет, Катюша, решил встретить тебя, — ответил мне на улыбку Калинин, забирая из моих рук сумку и легко обнимая за талию. — Надеюсь, ты не против.
— Очень даже за, — рассмеялась я, глядя на искрящиеся от радости глаза мужчины.
Какой удивительный оттенок кофе с молоком. Этот взгляд манил меня, не отпускал, словно приковывал к себе раз и навсегда.
— Идем? — хрипло поинтересовался Юра, нежно проводя рукой по моей спине.
— Да. Девочки, наверное, заждались меня, — с трудом ответила я.
— Ты изменилась, — тихо отметил Юрий, открывая для меня дверцу внедорожника и помогая забраться в него.
— Это плохо?
— Это хорошо, малыш. Тебе просто нужно было время разобраться в себе и отдохнуть.
— Ты прав. Я благодарна Егору Викторовичу за эту передышку.
— Кстати, твой старый телефон, — передал мне Юра гаджет. — Мои ребята проверили его, извлекли жучок и удалили следующую программу.
— Даже так? Но кто все это мне поставил? — в шоке посмотрела я на Калинина.
— Скорее всего, тут дело рук и твоего отца, и Павла. Каждый из них хотел проследить за тобой, чтобы не отбилась из-под их гнета.
— Как же это мерзко, — выдавила я, сжимая в руках гаджет. — Даже не уверена, что хочу опять пользоваться этим телефоном.
— Можно просто перенести все контакты на новый телефон, сообщишь, кому захочешь, свой новый номер. И все.
— Пожалуй, так и сделаю. Пока я не хочу даже включить его, — сказала я, убирая неприятный кусок металла глубоко в сумочку.
— А звонки за это время были? — неожиданно вспомнила я.
— Таша звонила, я ей перезвонил со своего телефона и дал твой новый номер. Наверное, вы созванивались.
— Да, — кивнула я. — А мама звонила? — с беспокойством выдохнула я.
— Прости, Катюш, но нет. Только Павел и Григорий Леонидович названивали тебе.
На душе стало тяжело. Почему мама даже не поинтересовалась, как я? Или что-то произошло?
— Может быть, что-то случилось? — предположила я.
— Я взял на себя смелость и отправил одного из своих детективов в Сочи. Мне и самому не нравится ситуация с твоей матерью. Мне казалось, что Дарья Юрьевна любит тебя.
— Мама слишком подчинена воле отца. Да, она живет в достатке, денег папа никогда не жалел для нее, но не это главное. Он просто не дает ей спокойно жить. Решает все, начиная от распорядка дня, какие книги ей читать, какие фильмы смотреть, и заканчивая тем, какое платье ей сегодня надеть.
— Но это же бред, — фыркнул Юра, не отрывая взгляда от дороги. — Нельзя удержать человека в золотой клетке, при этом каждодневно тираня его. Однажды наступает предел терпения — и подневольный человек вырывается из нее.
— Хотела бы я, чтобы мама смогла вырваться, — с тоской сказала я. — И ее долгое молчание тревожит меня.
— Мы все выясним, обещаю, — заверил меня Калинин.
— Как хорошо иметь под рукой владельца детективного агентства, — улыбнулась я Юре.
— “Люди в черном” всегда в твоем распоряжении, — совершенно серьезно ответил он.
Около дома Калининых я оказалась неприятно удивлена. На стоянке я увидела автомобиль мужа.
— И что ему тут понадобилось? — мрачно отметил Юрий.
— А девочки дома? — еще сильнее заволновалась я.
— Да. С ними оставалась мама. Но ты же знаешь ее безоговорочную любовь к Павлуше, — язвительно фыркнул мужчина, но тут же взял себя в руки и совершенно другим тоном обратился ко мне: — Не переживай, я рядом.
— Спасибо, — выдохнула я, заходя в дом.
— Девочки, расскажите о своих успехах в детском саду, — услышала я ненавистный голос Павла.
— Конечно, папочка, я сейчас тебе покажу свои рисунки, — звонко выдала Юля.
Интересно, что там такое происходит?
Я заглянула в гостиную и увидела, что Юля сидит на диване рядом с Павлом, а тот со снисходительной улыбкой рассматривает детские рисунки.
— Неплохо, Нина. Очень оригинально. Ты наверняка пойдешь в маму и станешь художницей, — благосклонно улыбнулся муж Юле.
И что эти проказницы задумали?
Нина в этот момент сидела напротив и сосредоточенно играла в телефоне отца. Или, скорее всего, делала вид, что играет.
— Юля, заканчивай играть в телефоне, лучше расскажи мне какой-нибудь стишок, — обратился Павел к Нине.
— Нинуль, ты смотри, не снеси в телефоне отца все подчистую. Когда вырастешь, возьму тебя к себе на работу, мой будущий хакер, — хмыкнул Юра, стоявший за моей спиной. — Юленька, солнышко, ты давно заинтересовалась рисованием? — прилетел комментарий и второй проказнице.
— Дядя Юра, привет, — хором ответили девочки и тут же сорвались, побросав телефон и рисунки. — Мамочка! — повисли на мне мои крошки.
— Что это вы такое творите, малышки? — тихо спросила я.
— А что папа нас путает. Нам это не нравится, — ответила за себя и сестру Нина.
— Какой еще хакер? — подпрыгнул на месте Павел, грозно смотря на дочь. — Что ты сделала с моим телефоном?
— Ничего, — пожала плечиками Нина.
— Если у кого-то хватило ума дать столь важный телефон в руки трехлетнему ребенку, так надо не дочь ругать, а ее отца, — жестко припечатал Юра, взяв на руки Нину.
— Но там столько важного, — настаивал муж, роясь в своем телефоне. — Она сказала, что поиграет в игру.
— А у тебя своих мозгов нет?
— Мальчики, вы разбирайтесь сами, а мы с девочками, пожалуй, пойдем, — предложила я, направляясь на второй этаж, держа Юлю за руку. — Нинуль, ты идешь с нами?
— Не, тут интереснее, — хихикнула маленькая егоза.
— Постойте, ты же говорила, что ты Юля, — строго выдал Павел, оторвав наконец взгляд от любимого гаджета.
— И что, мы могли сказать, что мы Вася и Петя. И ты бы поверил? — неожиданно фыркнула девочка.
— Нина, — почти в голос проговорили мы с Юрой.
— Ты почему так разговариваешь с отцом? — спросил Юра наступившего ребенка на своих руках.
— А почему он нас постоянно путает? Ты же всегда знаешь, кто из нас кто. Почему это не может сделать наш папа? А он точно наш папа? — как из пулемета выдала речь егоза.
— Надо бы проверить, — прошипел сквозь зубы Павел.
— Еще сильнее хочешь опозориться? Ну давай. Что тебе терять? Жену ты уже потерял, — как само собой разумеющееся произнес Юра.
— С чего это я жену потерял? — с пренебрежением посмотрел на меня пока еще муж. — Я против развода. Значит, его не будет. Кстати, я приехал за вами, девочки, собирайтесь. Ремонт закончен, пора вернуться домой.
— Нет, Павел. Мы не вернемся. Хватит играть нами, как шариками для пинг-понга, — отчеканила я, взяв на руки Юлю и прижав ее к себе.
— Обед готов, мойте руки и к столу, — прервала на время наш спор свекровь, выходя из кухни. — Катюша, ты уже вернулась из больницы. Замечательно, — улыбнулась она мне. — А тут тебе сюрприз. Ремонт в вашей квартире завершен. Значит, скоро семья воссоединится, — выдала напоследок Любовь Геннадьевна.
— Мама, ты о чем? — поинтересовался Юра, глядя на довольную мать, суетящуюся около стола.
— Бабуля и папа договорились опять свести вас вместе, — громким шепотом выдала Нина, глядя на меня. — Мам, а вы с папой поругались? Мы больше не вернемся к нему? — как мне показалось, с надеждой спросила дочь.
— А вы как хотите? — неожиданно произнес Юра.
— Мы хотим жить с тобой, дядя Юра, и с мамой, — озадачила нас ответом теперь уже Юля.
— Да. Это наше общее решение, — поддержала ее Нина.
— Что же, значит, обедаем и собираем вещи, — вынес вердикт Юра.
Я ничего не поняла. Куда нас собрались везти? Зачем? Но под уверенным взглядом Юрия я приняла решение довериться моему Калинину. Удивительно, как за пару недель в моей душе и моем сердце занял место другой Калинин. Юра…
Все-таки не того брата я выбрала несколько лет назад. Не того…
Обед прошел в молчании. Свекровь сверлила на нас с Юрой недовольным взглядом. Девочки заговорщически переглядывались и тихо хихикали. Я же почти не ела — мне просто кусок в горло не лез.
Павел же делал вид, что все идет, как нужно ему. Не дожидаясь десерта, встал из-за стола и выдал:
— Девочки, поехали, все нужное у вас есть дома.
— Очень удачное решение, — хмыкнула я. — Особенно с учетом того, что перед так называемым ремонтом ты привез все наши вещи в дом родителей.
— Разве? — озадаченно уставился на меня почти бывший муж.
— Нет, нет. Мы без игрушек не можем. И наши наряды. Наряды-то нельзя забывать! — молниеносно вылетели из-за стола малышки и умчались в свою комнату.
— Павлуша, ну что ты не дал девочкам доесть? — с укором выдала свекровь. Видимо, в данный момент любовь к внучкам немного превысила ее слепое материнское чувство к младшенькому сыну.
— Хорошо, жду вас в машине, — резко сказал Павел и вылетел из дома.
— Ух, какой грозный, — посмотрел вслед брату Юра. — Катюш, а вы и правда собирайте вещи. Много не бери, только самое основное. Остаток вещей заберем позже.
— Юр, я не понимаю, ты забираешь нас к себе? — все же смогла произнести я эту фразу. Сердце жалобно застучало в груди в ожидании ответа.
— Конечно, Катюша. Иначе и быть не может. Павел так просто не даст вам жить. Так что собирайтесь, — улыбнулся мне мужчина.
— Юра, а что происходит? — услышала я голос свекрови, когда поднималась на второй этаж.
— Ты быстро забыла, мама, о том, что вы с папой обещали Кате защиту от Павла. Зачем ты устроила этот спектакль?
— Но они же семья…
— Они никогда не были семьей, мама, — довольно резко прервал мать Юрий. — Если только в твоем воображении.
Через четверть часа мы с девочками спустились в холл, где нас ждала недовольная Любовь Геннадьевна.
— Бабуля, ты не переживай, мы же приезжать будем, — заверила ее Нина.
— Помнишь, как раньше, когда мы жили с папой, — продолжила ее мысль Юля. — Так же и сейчас мы будем приезжать к тебе.
— Только папа у нас будет другой теперь, — подхватила идею сестры Нина. — Мы еще на новый год заказывали нового папу. Хотя что-то Дед Мороз задержался с подарком.
— Зато такой подарок, как нам нужен, — опять вклинилась Юля. — Самый лучший папа в мире!
— Девочки, что вы такое говорите? — в шоке выдохнула я.
— Катерина, в чем дело? — свекровь уже злилась не на шутку.
Но этим хитрулям было все нипочем.
— Мамочка, идем скорее. Мы хотим увидеть нашу новую комнату, — скакали вокруг меня девочки.
— Идем, — решила я уйти в отступление. Ну не готова я была сейчас к войне со свекровью.
На улице нас ждали братья Калинины. Мужчины молча курили каждый около своей машины.
— Наконец-то, сколько вас можно ждать? — гневно зыркнул на нас Павел, открывая дверь со стороны водительского места. Он явно не собирался помогать мне с вещами, не говоря уже о том, чтобы открыть двери девочкам и помочь им сесть в машину. Да уж, отец года!
— Извини, папа, но у тебя нет детских кресел, — прошествовали мимо родителя Нина и Юля.
— Что? — в шоке посмотрел на них Павел.
— Ваши высочества, вы готовы к путешествию? — поинтересовался Юра у малышек.
— Конечно, дядя Юра, — радостно улыбнулись крохи, принимая помощь, когда Юра помог залезть в его внедорожник сначала Нине, потом Юле. Пристегнул крошек и обернулся ко мне.
— А вы, ваше величество, готовы к новой жизни? — тихо спросил Юра, вглядываясь в мои глаза.
— Да, — выдохнула я, опять попадая под колдовство пристального взгляда моего Калинина.
***
Всю дорогу девочки весело щебетали и хихикали между собой. Нина и Юля с первых дней жизни тянулись друг к другу. Заводилой во всех проказах была Нина, она родилась на полчаса раньше Юли и постоянно защищала сестру.
Наконец мы подъехали к закрытому охраняемому комплексу в несколько домов.
— Вот мы и дома, — сказал Юра, повернувшись к малышкам. — Выгружаемся и идем смотреть вашу комнату.
Я удивленно окинула взглядом мужчину. Он говорил так, словно давно готовил для моих дочек отдельную комнату. Но разве это возможно?
— Я сегодня же внесу вас с девочками в списки жильцов комплекса. Так что вас будут спокойно пропускать и выпускать. Ключи для тебя, Катя, должны уже быть готовы, — опять удивил меня Калинин.
— Но когда ты все успел? — вырвалось у меня.
— Я просто надеялся, что моя задумка воплотится в жизнь. Так что фортель Павла только сыграл мне на руку, — с хитрой улыбкой подмигнул мне мужчина.
— Дядя Юра, идем скорее, — уже прыгала около нас Нина. — Мы хотим посмотреть нашу комнату.
— Очень хотим, — добавила Юля, спокойно стоявшая рядом.
— Тогда идем, — рассмеялся Юрий, вытащил из багажника наши сумки и направился к высокому крыльцу подъезда. — Проходите, — добавил он, открывая перед нами дверь.
Мы прошли в большой холл, где часть помещения занимал застекленный отсек консьержа, который встал, увидев нас.
— Добрый день, Артем Геннадьевич, — поздоровался Юра. — Это мои племянницы, Юля и Нина, — представил девочек он. — А это моя будущая жена, Катерина Григорьевна, — выдал Калинин, приобнимая меня одной рукой.
Я озадаченно посмотрела на Юру. Это что он такое говорит? Или он просто придумал, как преподнести мое проживание в его квартире? И все же странно. Зачем он это делает?
— Добрый вечер, юные леди, — улыбнулся консьерж малышкам.
— Здравствуйте, дядя, — ответила за двоих Нина.
— Добрый вечер, Катерина Григорьевна, — обратился мужчина уже ко мне. — Если что-то будет нужно, вы говорите. Я постараюсь выполнить все ваши просьбы.
— Большое спасибо, Артем Геннадьевич, — кивнула я консьержу, продолжая размышлять о словах Калинина.
На лифте мы поднялись на пятнадцатый этаж.
— У нас на площадке всего две квартиры. Кстати, вторая принадлежит Роману Чаровскому, — обрадовал нас Юра, подходя к одной из дверей и открывая замок. — У вас будет с кем пообщаться. Вы же подружились с Кирой и Егором?
— Егор живет тут? — с восторгом произнесла Нина.
— Егор! Ура! — обрадовалась вслед за сестрой Юля.
— Только давайте оставим хождение по гостям на завтра, — предложил Калинин, открывая дверь в свою квартиру. — Прошу, теперь это ваш дом.
— Юра, что происходит? — тихо спросила я, когда девочки убежали осматривать комнаты.
— Ты дома, Катюша. Все остальное после, — прошептал Юра, привлек меня к себе и быстро поцеловал в губы. — Идем, покажу ваши комнаты. А то эти маленькие вихри все снесут, осматривая помещение.
— Идем, — выдохнула я, теряясь в ощущениях.
Безусловно, я тянулась к Юре. Мне хотелось быть с ним рядом, прикасаться, целовать, любить его…
Так, а это что за мысли? Какое любить?
Я вообще-то еще замужем за его братом. Нужно брать себя в руки. Нельзя позволять думать о Калинине в таком русле.
Только разве это возможно? Если этот мужчина окружил нас заботой и любовью? Всем тем, чего мы никогда не видели от Павла.
Комната девочек визуально была поделена на две части. Одна — в стиле принцессы, где уже сидела с куклой Юля, вторая половина комнаты в сине-фиолетовых тонах с кроваткой в виде машинки.
— Это моё? — с недоверием поинтересовалась Нина.
— Твоё, малышка. Нравится? — с улыбкой спросил Юра, присев перед девочкой на корточки.
— Да, очень, — выдохнула Нина, быстро обняла и поцеловала дядю в щеку, затем сорвалась с места и бросилась к машинкам, стоявшим в ряд на полке.
Мало кто замечал, что страстью моей старшей дочки были не куклы, как и положено девочке. Нину тянуло к технике, пусть пока и игрушечной, словно она была мальчишкой.
— Ты и это увидел, — прошептала я, глядя на Юру.
— Я все вижу, Катюша. И жалею, что так долго скрывал от вас свои чувства. Вы моя семья. Ты и малышки. И я не отдам вас никому, — тихо пообещал мне Калинин, глядя прямо в глаза.
— Что приготовить на ужин? — отступила я на шаг, увеличивая между нами расстояние.
Мне нужно было время все понять и решить. Моя жизнь в который раз изменилась. Сейчас мне необходимо было осознать, чего я сама хочу от нее.
— Ты все равно не сбежишь от меня, — услышала я мягкий голос мужчины, — а от себя и подавно.
— Так что будем на ужин? — ушла я от ответа, развернулась и направилась в кухню.
— Сегодня должны были привезти еду из ресторана. Продуктов у меня не так и много. Нужно будет все купить.
— Ты когда заехал сюда? Кажется, раньше у тебя была квартира-студия? — нашла о чем поговорить я, стараясь уйти от скользкой темы.
— Месяц назад Роман Чаровский сказал, что продается квартира на одной площадке с его. Комплекс охраняемый, условия хорошие. Я посмотрел и решил, что она вполне подходит нам.
— Нам? Но тогда же мы жили с Павлом, — озадаченно проговорила я, запутавшись в поступках Юрия.
— Я уже тогда решил забрать вас от брата. Только в тот момент я планировал поселить тут вас одних. Но мои планы изменились. Я не отдам тебя никому, Катенька. Ты моя, — Юра быстро нагнал меня, развернул, прижал к себе и припал к моим губам жарким поцелуем, жадно исследуя языком мой рот.
Я инстинктивно подалась вперед, впечатываясь в его тело, обвила шею Калинина и запустила пальцы в его темные волосы.
Я постанывала от удовольствия, мне хотелось большего. Все мысли про подождать испарились из моей головы. Калинин мой. Я не отдам его никому.
ГЛАВА 4
Звонок телефона привел нас в чувство. Юра неохотно выпустил меня из рук и сказал:
— Мы обязательно продолжим, Катюша. Запомни, на чем мы остановились.
— Юра… — начала я, но Калинин прервал меня:
— И забудь про Павла. Его больше не будет в твоей жизни, — заверил меня он и принял звонок: — Слушаю… Да… Передай Дарье Юрьевне новый номер Катерины Григорьевны. Попроси позвонить, скажи, она беспокоится.
Я встрепенулась, пристально следя за Юрием.
— Отчет скинь мне на почту. Как и договаривались, у тебя три дня отдыха. Гостиница будет оплачена за счет фирмы. Спасибо за работу, Максим.
— Что там с мамой? — тревожно спросила я, когда Калинин отключил вызов.
— Отдельно она живет от твоего тирана-отца. Точно не скажу, но думаю, ей так же нужна твоя поддержка, как и тебе ее. Позвони сама.
— Хорошо, — кивнула я. — Даже не верится, что у мамы хватило сил уйти от отца.
— Возможно, ей кто-то помог. Тут я не скажу ничего. Я просил Макса только выяснить, где находится Дарья Юрьевна и что с ней.
— Спасибо, Юра, — тихо сказала я, быстро чмокнув мужчину в щеку.
— Идем, все же разогреем ужин, ты почти не ела у родителей.
И это заметил Калинин. Я посмотрела на Юрия, который спокойно достал из холодильника контейнеры, поставил их по очереди в микроволновку, вытащил тарелки. Его действия были четкими и размеренными, как будто все это он делал не раз. Вот и еще одно различие между братьями. Павел всегда приходил на готовое, садился, как барин, еще и привередничает в еде.
— Тебе помочь? — встрепенулась я.
— Хлеб порежь, — кивнул Юра на пакет с хлебом. — На этой кухне все довольно удобно, если что-то нужно будет заменить, ты говори.
— Хорошо. Ты гармонично смотришься на кухне, — улыбнулась я.
— Готовить я умею, есть несколько блюд, что получаются у меня лучше других. Но на кулинарию у меня катастрофически не хватает времени. Зови девочек, — ответил мне улыбкой Калинин, закончив сервировать стол.
Ужин прошел в теплой семейной обстановке. Девочки делились впечатлениями о комнате, что-то просили и с удовольствием уплетали тушеное мясо с овощами и шоколадный кекс на десерт.
— Спасибо тебе, Дед Мороз, за такого чудесного папу, — услышала шепот Нины, когда малышки уже легли в кроватки.
— И от меня спасибо, — так же тихо проговорила Юля.
Я осторожно вышла из детской, прикрыв дверь. И что мне сейчас делать? Идти в свою комнату или к Юре?
Телефон в кармане джинсов спиликал, известив о входящем сообщении.
“Привет, подруга. Узнала, что вы переехали к Юре Калинину. Это просто шикарные новости. Не упусти свой шанс! Забудь о Павле, он твое прошлое. Отринь его. И смело иди в счастливое будущее”.
Таша… И как только она узнала мои последние новости?
Что же, возможно, именно этого толчка мне и не хватало.
Я приняла душ в своей комнате, накинула халатик и направилась к Юре. И кто меня дернул открывать дверь без стука? Наверное, само провидение.
Мужчина явно только что вышел из душа, на его обнаженном теле еще были видны крупные капли воды, стекающие по манящим кубикам пресса прямо туда, куда стремился мой взгляд.
О… А Юра одарен намного лучше младшего брата.
Я непроизвольно сделала пару шагов, сократив расстояние между нами.
— Ты что-то хотела, Катя? — хрипло спросил Юра, не сделав попытки прикрыться.
— Да, — выдохнула я, продолжая глазеть на голого Калинина.
— И что это?
— Ты, — прошептала я, посмотрев наконец в горящие от желания глаза мужчины.
— Если ты сейчас останешься, то я уже никогда тебя не отпущу. Ты согласна быть моей?
— На всю оставшуюся жизнь, — сказала я, уже прижимаясь к манящему телу.
— Катенька, любимая, — выдохнул мне в губы Юра, покрывая мое лицо мелкими поцелуями.
— Юра, — простонала я, плавясь от наслаждения в умелых руках мужчины.
Это был самый крышесносный секс в моей жизни. Я отдавалась с такой страстью, какой никогда за собой не замечала. Отдавалась полностью и без остатка. Или дело было в том, что я наконец-то нашла своего мужчину?
***
Проснулась я на рассвете, с трудом выбралась из крепких мужских объятий, еще раз окинула взглядом нагое тело Юрия. Я сама не верила своему счастью. Неужели этот мужчина теперь мой? Во всяком случае вчера он заверял меня именно в этом.
У меня было легко на душе, казалось, что я готова справиться с любыми невзгодами, лишь бы Юра был рядом. Я влюбилась без оглядки, полностью и без остатка вверила себя в его сильные руки. Я верила ему. Верила, что не предаст, не изменит.
Все-таки я не удержалась и поцеловала Калинина в уголок губ.
— Катя, — сквозь сон произнес он.
Я улыбнулась, накинула на себя халатик и направилась в душ.
Завтрак уже был почти готов, когда в кухню зашел Юра.
— Привет, Катенька, ты рано проснулась, — тихо проговорил он, обнимая меня со спины и целуя в висок.
— Не могла больше спать. Зато я кашу сварила и бутерброды сделала, — улыбнулась я, разворачиваясь в руках мужчины.
— Бутерброды с сыром — это замечательно, но ты вкуснее, — прошептал мне в губы Юра и накрыл их нежным поцелуем. — Сладкая, — еле слышно добавил он, нехотя отрываясь от меня.
— Садись завтракать. Ты кофе будешь? — буднично спросила я, словно мы живем вместе не один год.
— Мамочка, а можно дядя Юра будет нашим папочкой? — раздался детский голос с порога кухни.
Мы с Юрой озадаченно посмотрели друг на друга, затем на малышек, стоявших в дверях.
— Я-то не против, Нина. Но что скажет ваш папа? — осторожно проговорил Калинин.
— Думаете, мы ему нужны? — с печалью в голосе сказала Юля. — Он на нас обращает внимание, если ему что-то нужно.
— Предлагаю позавтракать, серьезные вопросы не решают на голодный желудок, — сказала я, ставя на стол по небольшой тарелке овсяной каши для каждого. — Ешьте кашу, а то в садике вы сроду ее не едите. Воспитатели постоянно на вас жалуются.
— Но, мама, — начала канючить Нина, но ее остановил строгий голос Юры:
— Раз мама сказала, что сначала каша, значит, так и нужно.
— И ты будешь кашу? — возникла рядом Юля.
— А почему нет? Я часто ем по утрам кашу, иначе овсяных хлопьев не было бы в этом шкафу.
— Тогда хорошо. Раз папа будет кашу, то и я согласна, — с важным видом выдала Нина.
— И я, — не отставала от сестры Юля.
Завтрак прошел в спокойной семейной обстановке. Дочки только и сыпали обращениями к Юре:
“Папа, а ты отвезешь нас в садик?”
“Папа, а мы пойдем в выходной в зоопарк?”
— Я отвезу девочек в сад, — сказал Юра, когда малышки убежали в свою комнату одеваться. — Ты можешь разобрать ваши вещи, отдохнуть, а к двум часам приезжай ко мне в офис. Твоя машина на стоянке рядом с домом. Если что, спросишь у Артема Геннадьевича, он покажет.
— Хорошо, я приеду.
— Нас ждет мой знакомый адвокат, он как раз занимается разводами. Я уже передал ему все необходимые документы. Осталось твое личное заявление на развод.
— Думаешь, Павел даст мне его? — тяжело вздохнула я.
— Наверняка все будет непросто. Этот, как баран, упрется и своего не упустит. Но я не позволю ему трепать тебе нервы. Да, и в садике девочек сейчас усилена охрана. Воспитателям дан строгий приказ не отдавать Павлу Нину и Юлю.
— Но разве это его остановит? Когда Павлу нужно, он вспомнит и о том, что у него есть дети. Для него это лишний рычаг давления на меня, — что-то мне стало тревожно.
Как бы не выкинул чего мой почти бывший муж.
— Не переживай, Катюша. Все будет хорошо, — заверил меня Юра.
— И все же я поеду с вами. Поговорю сама с заведующей и воспитательницей. Если нужно, то напишу заявление, чтобы не отдавали девочек Павлу. Но спасет ли это? — переживая, направилась я в комнату одеваться.
— Можно перевести Нину и Юлю в другой детский сад, — предложил Калинин. — Я спрошу, куда водят Егора Чаровские. Он ненамного старше наших девочек.
— Думаешь, это спасет?
— Ты уже накручиваешь себя, Катя.
— Это да. Я нервничаю и не знаю, как поступить, — согласилась я, застывая с платьем в руках. — Но и менять детский сад… Не знаю, нужно ли это.
— И не водить малышек в сад мы не можем. Им необходимо общение, — убеждал меня Калинин.
В итоге я перенервничала и не решила, отдавать ли сегодня девочек в садик. Мы уже подъехали к знакомому двухэтажному зданию, когда я увидела стоящий недалеко автомобиль мужа.
— Вот и ответ на мой вопрос, — мрачно отметила я.
— Мамочка, а почему мы сидим в машине? Мы хотим в садик, — громко заявила Нина, сидевшая на заднем сиденье в детском кресле.
— Там наши друзья, — поддержала сестру Юля.
— И что делать? — тревожно спросила я.
— Вести детей в сад. Идите, я поговорю с братом, — жестко произнес Юрий, выходя из машины.
Я постаралась взять себя в руки. Нельзя показывать Павлу, что я боюсь его.
— Раз хотите в садик, то идем, — улыбнулась я, помогая малышам выбраться из машины.
— Мама, ты не волнуйся, если папа Паша придет забирать нас, то мы не пойдем с ним. Мы просто спрячемся, — заговорщически прошептала Нина.
— Мы не хотим к папе Паше. У нас теперь есть другой папа. Он лучше, — поддержала ее Юля.
— Спасибо, дорогие. Вы у меня все всегда понимаете, — улыбнулась я дочкам.
Мы прошли почти рядом с Павлом, который сверлил нас гневным взглядом. Уже хорошо, что он сдержался и ничего не выдал при девочках. Или сдерживающим фактором был стоящий рядом Юра? Может быть, и так.
В садике я поговорила с воспитательницей и заведующей, попросила не отдавать детей Павлу. Заверила их, что на это есть очень серьезные причины.
Когда я вышла на улицу, то машина Павла так и стояла, муж продолжал сверлить меня злым взглядом.
— Уже прыгнула к Юрке в постель, подстилка? — обжег меня словами муж. — Думаешь, поменяла одного мужика на другого, и все будет хорошо? Нет, дорогая. Ничего у тебя не получится. Дело все в тебе, фригидная клуша. Наиграется мой братец с тобой и найдет себе нормальную бабу, без придатков.
Я стояла и в шоке смотрела на Павла. Что он такое говорит? Это я-то фригидная? Стало обидно до слез. Я отвернулась и не сразу заметила резкое движение рядом с собой, зато услышала громкий выкрик мужа:
— Ты еще пожалеешь об этом, Юрыч.
— Не думаю, — спокойно проговорил мой Калинин, загораживая меня спиной от брата. — Как же ты опустился. Мне стыдно, что ты мой родственник.
— А ты думаешь, я в восторге от нашего родства? Уже поимел мою жёнушку? И как, тебе понравилось? — очередной удар по скуле остановил ядовитый поток слов Павла.
— Заткнись, убл… Ты даже рядом с Катей не имеешь права стоять, — резко произнес Юра.
— Она все равно останется моей женой. Я так хочу, — опять заговорил муж, сплюнув кровь на асфальт. — Она нужна мне, поэтому развода не получит. А девчонок я заберу. Не сегодня — так завтра. Я заставлю тебя страдать, дорогая жена! — выдал Павел, развернулся, сел в машину и уехал.
— Что же делать? — спросила я, с трудом сдерживая слезы.
— Все будет хорошо, малышка, — пообещал Юра, прижав меня к себе. — Забудь его злые слова. Он просто убл…
— Я же не фригидная? — как можно тише произнесла я.
— Разве ты это сегодня не поняла? Катюша, ты сколько оргазмов получила за ночь? — так же тихо хмыкнул мужчина.
— Я не считала, — выдохнула я, пряча лицо на груди Юрия.
— Вот и не слушай больного дурака. Он не достоин тебя. Я найду способ повлиять на брата. Я еще не все пересмотрел, что сняла камера наблюдения в офисе Пашки. Там наверняка должно быть что-то. Что-то мне подсказывает, что не просто так брат цепляется за ваш брак. Необходимо выяснить, зачем он ему нужен.
— Ему нужна компания отца.
— Это понятно, но тут кроется еще что-то. И я найду что.
— Прости, мы заняли у тебя все утро, — с виноватым видом проговорила я, глядя в лицо Юры.
— Не придумывай, родная. Все, что связано с тобой и девочками, моё. Ты же сама слышала, меня перевели в статус папы. Надо соответствовать, — улыбнулся мужчина, быстро поцеловал меня в щеку и развернул к машине. — Поедем ко мне в офис, домой ехать уже нет смысла. Отдохнешь в моем кабинете, у меня есть небольшая комнатка для сна. Бывает, я ночевал на работе. Раньше меня никто дома не ждал.
— Теперь мы будем ждать тебя. Так что эту комнату надо законсервировать, — фыркнула я, вспоминая свой последний визит в офис Павла.
— Да нет, не стоит. Той комнатой пользуются мои ребята, когда дежурят по несколько суток подряд. Ты не думай плохого, иногда людям просто нужно комфортабельное место для сна, не более того.
— Но зачем такие длинные дежурства? — удивилась я.
— Ситуации бываю разные. Мы не только охранное агентство, большая часть нашей работы связана с детективной деятельностью. Тут и возникает необходимость длительной проверки камер наблюдения, подготовки какой-либо операции или еще что-то сложное, требующее кропотливой и долгой работы. А личные отношения в нашей команде могут быть только дружественными.
— Я верю тебе, Юра, — спокойно проговорила я, глядя Калинину в глаза.
— Я рад этому. Я не предам, Катюша. Я слишком долго тебя ждал. И не намерен терять. Ни за что, — сказал мужчина, взял мою руку и поцеловал кончики пальцев. — Так что, поехали ко мне в офис?
— Согласна, — улыбнулась я Юре.
В агентстве меня встретили дружелюбно — кто-то шутил, кто-то предлагал мне чай или кофе. Хотя сначала обилие людей в черной одежде слегка напрягало меня, но потом я привыкла и просто наблюдала за активной работой слаженной команды.
Почти сразу, как мы пришли, Юра оставил меня на свою секретаршу — высокую полную женщину средних лет. Самого Калинина вызвал куда-то один из его подчиненных.
— Босс, ты должен сам это увидеть, — мрачно проговорил молодой человек в очках.
— Иду, Слава, — сразу кивнул Юрий. — Не скучай, Катюша. Если что, посмотри телевизор в комнате отдыха, — сказал он и быстро ушел.
Что-то кольнуло у меня в груди. Неужели это связано со мной и Павлом? Но потом я постаралась успокоить себя. Наверняка у Калинина много дел и без нас.
Я действительно пошла в комнату отдыха, села в кресло и включила телевизор. Но вскоре раздался звонок телефона. Я посмотрела на экран гаджета и улыбнулась.
— Привет, мам, как у тебя дела? — сразу же спросила я.
— Неплохо, дорогая. Я решилась сделать то, чего боялась всю жизнь, — услышала я спокойный голос уверенной в себе женщины.
Кажется, за маму можно было не волноваться.
— Тебе кто-то помог принять это решение? — улыбнулась
