Шёпот смерти. Агата Лэйми

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ПРОЛОГ
• ГЛАВА 1.ЧАСТЬ 1
• ГЛАВА 1.ЧАСТЬ 2
• ГЛАВА 2.ЧАСТЬ 1
• ГЛАВА 2.ЧАСТЬ 2
• ГЛАВА 2. ЧАСТЬ 3
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Он должен был погибнуть со своей семьёй, но она спасла его от смерти. С тех пор их судьбы связаны. Банши и некромант. Она слышит шёпот мертвых, а он поднимает их из могил, заставляя служить себе. Что ждёт их на пути?

ПРОЛОГ

Звук колоколов оглашал округу и сейчас казался до невозможности пугающим. Со всех сторон разносились крики умирающих, сыпались гневные проклятья, и топот ног рыцарей королевской армии. Красивые картины бесцеремонно летели на пол, переворачивались шкафы и разрубались топором, будто бы на замок накинулся смерч. Лишь странные банки с зельями старались обходить стороной, никому из стражников не хотелось лишиться случайно чего-нибудь из-за их содержимого.

    – Где он?! Где мальчишка Арвел?! Его кто-нибудь видел?! – гаркнул голос, принадлежавший высокому мужчине в броне, полностью покрытой кровью.

    – Никак нет, сэр, – отчитался один из подчинённых.

    – Нааайти! Немедленно! Убить! Никакой жалости! Король издал приказ не оставлять никого в живых! – ответом на его приказ, послужил топот ног в латных сапогах.

   Мужчина вздохнул и пнул ногой черепушку давно умершего скелета. Что ж. Хозяева заставили его вновь подняться, да вот только их не спасло.

   Ни одного некроманта не оставлять в живых. Таков приказ короля. Он взглянул на меч, забрызганный кровью. Она была везде: на стенах, на полу и даже на потолке. Скоро это место превратится в пепелище, чтобы никто не узнал о кровавой бойне, что здесь была. Некроманты были, несомненно, сильны, особенно, когда жили семьёй. Им удалось застать их врасплох, когда те спали, и перебить половину, пока не успели вызвать своих вурдалаков. Гарольд сплюнул на деревянный пол, забрызганный кровью, и двинулся вперёд. Нужно найти мальчишку. Приказ короля есть приказ.

    Маленький мальчик, перепачканный в пыли брызгах крови, испуганно пискнул через зажатый руками рот. По его лицу струились крупные слёзы, маленькое, худенькое тельце била крупная дрожь, а большой сухонький скелет покачивался рядом с ним, зажав в руках меч. Тайный проход в полу надёжно скрывал его от чужих глаз. Матушка успела его спрятать до того, как их нашли. Точнее его нашли. Лайонел зажмурился, затряс головой, сдерживая крик. Вопли умирающих до сих пор звенели в его ушах, смешиваясь с колокольным звоном. А ведь раньше он любил колокола, крупные слёзы стекали по его лицу. Стоящий рядом скелет покачивался на тонких ножках, безмолвно взирая на происходящее вокруг через щели в полу, а затем, повернувшись к маленькому хозяину, дёрнул его за рукав ночной рубашки, призывая покинуть это место. Лайонел тихонько всхлипнул, утёр маленьким кулачком слёзы.

   Под замком были туннели, которые вели во двор, откуда можно было сбежать. Над головой маленького некроманта слышались громкие мужские крики, топот ног, заставляющий его болезненно пискнуть, но продолжать свой путь. Жгучие солёные слёзы жалили лицо, горечь и боль от потери всей его семьи разъедала изнутри. Верный скелет покачивался рядом с зажатым в костлявых пальцах мечом. Будь он сильнее! Намного сильнее, ничего бы этого не произошло! Внутри разливалась кипучая ярость. Он станет сильнее, намного сильнее, и тогда он всем отомстит!

   Воздух был затхлым, с запахом пыли, на стенах висел толстый слой паутины, с пауками, что могли бы напугать любого, но Лайонел их не замечал. Он спешил к выходу погруженный в собственные мысли о предстоящий мести. В его фантазиях он, Лайонел Арвел, обрушивал на голову врагов тысячи призванных чудовищ из недр земли, что рвали противников на части. Это были мысли маленького мальчика, чью душу постепенно отравляла тьма.

   Длинные туннели под замком подошли к концу, в лицо ударил свежий ночной ветерок. Костлявая ладонь скелета опустилась на плечо маленького хозяина, подталкивая его вперед. Лайонел замер, прищурившись и пристально вглядываясь в ночную темноту, он слышал громкие мужские голоса, крики, топот ног и ржание лошадей. Конечно, как же без лошадей, они не могли придти пешком. Ах, если бы ему только удалось украсть коня. Только сделать незаметно это не выйдет. Шмыгнул носом в последний раз и бросился вперёд, впереди были высокие густые кусты, а позади – лес, нужно только убежать.

   Сердце отбивало бешеный ритм, кровь прилила к лицу от волнения, а ладони покрылись потом. В воздухе послышался крик дикой птицы, заставив беглеца вздрогнуть. Ночная прохлада остужала детское лицо, распухшее от горьких слёз. Верный скелет не отставал ни на шаг, позвякивая костями и мечом.

   – Там кто-то в кустах, я видел! – раздался громкий окрик, заставив Лайонела вздрогнуть, но темп он сбавлять не желал, наоборот прибавил шагу. Все инстинкты кричали: «Не останавливайся. Беги»

   Нужно бежать! Спасаться! Матушка отдала жизнь, защищая его. От воспоминаний о матери глаза вновь предательски защипало. Колючие ветки били его по лицу, царапая нежную детскую кожу, впереди виднелся лес.

   Ему нужно туда.

    – Попался, – сильная рука ухватила его за плечо.

    – Пусти, – яркие, зелёные глаза Лайонела гневно вспыхнули, а скелет замахнулся на обидчика своим мечом. Удар рыцарь отбил без проблем. Может быть, маленький некромант и мог вызвать защитника, но не достаточно сильного, чтобы противостоять настоящему королевскому рыцарю. – Нечисть проклятая, – рот стражника неприязненно скривился. – Ну, ничего, наш благородный Король избавит нас от этой пакости, – одним ударом он отшвырнул Лайонела на землю и замахнулся мечом, перепачканным в крови его родственников.

   Скелет качнулся, сжав в костлявых руках меч, заслоняя своим хрупким телом отползающего хозяина. Очередной удар рыцаря выбил из рук оружие, второй – отсёк кости, служившие рукой. Отпихнул в сторону ударом ботинка. Внимание рыцаря вновь вернулось к маленькому некроманту, уже успевшему подняться на ноги.

   Гвардеец хмыкнул, увидев сжатые в кулаки худые ладошки мальчонки, одним ударом он повалил его на землю и занёс меч над самой головой Лайонела.

   И в это же мгновение королевского рыцаря охватило пламя, возникшее из ниоткуда, оно распространялось на его одежду, охватывало плащ под дикие крики мужчины и безуспешные попытки сбить его.

    – Вставай. Сейчас придут другие, – рядом с маленьким некромантом раздался ворчливый старушечий голос, а перед его лицом возникла сухая, костлявая рука. Подняв взгляд, увидел пожилую женщину в плаще из тёмной ткани, капюшоне, скрывающем часть её седых волос. Её круглое лицо было испещрено морщинами, голубые глаза смотрели с некоторым нетерпением, а тонкие губы были поджаты в упрямую полоску. Левой рукой она сжимала большой деревянный посох с круглой сферой, внутри которой вилась тёмная дымка, под ним, на грубой веревочке, было привязано несколько разноцветных перьев и бусин. За ней робко выглядывала девчонка не старше самого Лайонела, с неестественно голубыми волосами, вьющимися и спадающими на плечи. Её лицо с заострённым подбородком было красное и мокрое от слёз. Увидев его взгляд, она испуганно скрылась за старухой. – Пойдём, чего разлёгся, – прокаркала та, сурово сдвинув брови на переносице.

   Лайонел, живо ухватившись за руку, вскочил на ноги, бросил беглый взгляд на корчившегося стражника, злорадно ухмыльнувшись. Нос щекотал неприятный запах горящей плоти.

    – Кто вы? – он повернулся к старухе, гордо расправив плечи.

    – Матильда, – всё тем же скрипучим голосом отозвалась она. – Хочешь жить, идём за мной, – произнесла таким тоном, который не терпел возражений, и, совершенно не дожидаясь реакции маленького некроманта, поспешила прочь. Девчушка за её спиной засеменила вслед за Матильдой, оглянувшись на Лайонела встревоженными чёрными, как угольки, глазами.

   Повторять дважды Лайнелу не стоило. Он должен выжить. И отомстить. Он отомстит за всю свою семью, а потом доберётся до короля и насадит его голову на пику. Скоро на крики придут другие стражники. Он не глупый, он знает, что нужно.

    – А она кто? – мотнул головой в сторону девчонки, пытающейся раствориться в плаще Матильды. Её взгляд чёрных глаз, вновь скользнул по нему.

    – Корделия, – не поворачивая головы откликнулась Матильда, она взмахнула рукой, и ветви деревьев расступились перед ней, позволяя ей и спутникам без проблем пройти вглубь леса. – Та, кто спасла тебя.

    – Но ведь рыцаря сожгли, – растерянно пробормотал Лайонел. Он видел, как тот загорелся, и был более чем уверен, что магия принадлежала Матильде. Уж она-то была куда больше похожа на могущественную ведьму, чем девчонка, что выглядела так, будто бы сейчас потеряет сознание.

    – Рыцаря сожгла я, – подтвердила Матильда. – Таких, как Корделия, в деревнях называют провидицами, но это не так. Она банши. Если бы не она, я бы не успела, и тот рыцарь снёс тебе голову. Хватит вопросов! Нам предстоит долгий путь!

ГЛАВА 1.ЧАСТЬ 1

Солнечный свет слепил глаза Лайонела, за окном пели ранние пташки, а его ноздри улавлили ароматный запах домашней выпечки. Матильда пекла много и часто, особенно, когда у неё было плохое настроение. Настроение плохое у Матильды было последнее время всегда.

   Лайонел сел на кровати, лениво потёр рукой глаза, окинув взглядом распластавшуюся на его кровати Корделию. Её голубые волосы разметались по подушке, солнечные блики играли в её локонах. Лайонел зевнул. После видений о смерти, которые выбивали Делию из равновесия и нередко сопровождались её криками, она постоянно приходила к нему в кровать. В детстве Матильда пыталась с этим бороться, запирала магией двери, ругала, но возвращала Корделию обратно к себе в комнату, крича о том, что негоже девочке до замужества спать в кровати с мальчиком. Что ж. Наставлениям старой ведьмы пришёл конец, когда Делия почти перестала спать после своих криков от видений. Матильде пришлось сдаться.

   Лайонел осторожно спустил ноги на пол, стараясь не разбудить спящую Корделию. Всё это время их защищали заклинания сначала Матильды, а потом и его, иначе бы местные уже давно сожгли бы их дома и насадили голову на пики, услышав крики Корделии.

   Равнина Перьев стала ему домом на долгие пятнадцать лет. Было ли это место по-настоящему домом? Лайонел не знал. При воспоминаниях о доме ему представлялось их семейное поместье, величественное и красивое. Он хотел вернуться, хотел увидеть, что с ним стало, но Матильда! Ведьма каждый раз останавливала его, качала головой, хватала своими костлявыми руками и увещевала, рассказывая, что делать ему там нечего. Лайонел зло скрипнул зубами, стиснул челюсть и запустил пятерню в чёрные, как смоль, волосы. И в целом он понимал, что наставница была права. Будучи маленьким глупым мальчиком, способным вызвать лишь одного хрупкого скелета, он бы не сделал ровным счётом ничего. Лишь навлёк бы беду на наставницу и Корделию. Но сейчас, сейчас Лайонел не тот глупый маленький мальчик. Он учился. И много. А план разрабатывал долгие годы. И может быть Матильда была сварливой старой ведьмой, но она знала много, и все её знания Лайонел впитывал в себя.

   Матильда была въедливой, ворчливой, иногда и грозной, но своих детей она любила. Её собственные родные дети уже давно не жили с ней: старший сын Билли, закончив магическую академию, подался исследователем в разные экспедиции, где требовался сильный маг, а найдя среди них юную волшебницу, женился на ней. Иногда, в перерывах между экспедициями, они наведывались в гости к Матильде. Её дочь Фиона управляла небольшим кондитерским магазином в соседнем городке, любовь к выпечке перешла к ней от матери, а забота о собственном деле отнимала у Фионы много сил.

   Первой в этом доме появилась Корделия, когда ей было три года, её семья отвела в лес, желая избавиться от «странного» ребёнка. На обычную провидицу она не была похожа, а своими криками, от которых бились стёкла в окнах, она пугала сестёр и братьев. Как и жителей родной деревни. Матильда нашла её случайно: пополняла запас трав, когда наткнулась на маленького плачущего ребёнка. После Корделии появился Лайонел, а затем Энтони и Энни, брат с сестрой. Оборотни, чью стаю уничтожили охотники за нечистью. Энтони был старше Лайонела на пять лет, а Энии на два года, сейчас же они обосновались в небольшом трактире в «Равнине Перьев», и, да, без их помощи план Лайонела было бы сложнее воплотить. И теперь настала пора действовать. На губах Лайонела заскользила довольная улыбка, в его зелёных очах зажглась искра надежды. Ещё немного. И он, Лайонел Арвел, отомстит всем. Сейчас настало его время. Особенно Королю, он не успокоится, пока его дорогой дядюшка не получит по заслугам. Паршивая овца в стаде уничтожила всё стадо, ну кто бы мог подумать. Лайонел зло скрипнул зубами, сжимая кулаки в бессильной злобе. Матушка говорила, что Его Величество всегда считал некромантию постыдной, ужасной, и стеснялся своего происхождения, а за деяния родственников ему становилось горько.

    – Лайонел? – Корделия подняла голову и сонно заморгала, под её чёрными большими глазами, залегли синяки после бессонной ночи, кожа выглядела бледной.

    – Доброе утро, – бросил он через плечо, и его взор потеплел при взгляде на Корделию.

   Она всегда была рядом. Даже тогда, когда Лайонел этого не желал. После ночи пути, оказавшись в доме Матильды, он не хотел ни с кем разговаривать. Матильда не приставала, не докучала, лишь приносила еду и ждала, когда Лайонел ей откроется. А он лишь упорно вызывал одного и того же скелета, и, вызвав одного, пытался призвать второго, надеясь собрать хоть небольшую армию. Корделия была постоянно рядом, сначала выглядывала робко, спрятавшись за дверным проёмом его комнаты, и смотрела, как он творит магию, затем проходила в комнату и, устроившись в уголке, наблюдала за Лайонелом. И сам того не замечая, он привязался к Делии, она была первой, с кем заговорил, первой, кому открыл свои планы о мести, а она находила успокоение после очередного шёпота мёртвых. Лайонел хмыкнул. Ирония. Та, кто слышала мёртвых, чувствовала себя в безопасности с тем, кто ими управляет.

   Корделия потянулась, потёрла рукой глаза и бросила рассеянный взгляд за окно.

    – Доброе утро. Ты давно проснулся? – она повела плечиками и поднялась с кровати, накинув на себя шаль.

    – Нет ,– покачал головой. Осталось два дня. Два дня до воплощения его плана.

    – М-м-м,– протянула Корделия, вдыхая запах выпечки. – Матушка опять не в духе.

   И в отличие от Лайонела Корделия называла Матильду матушкой, Лайонел же обращался к ней исключительно по имени. У него была матушка. И память о ней он не хотел тревожить, как бы ни уважал свою наставницу.

    – Она ещё долго будет не в духе, и ты прекрасно знаешь почему, – бросил в сторону помрачневшей банши обеспокоенный взгляд. – Я не могу больше откладывать это. Понимаешь?

   Ему нужно вернуться домой. Сначала он должен посетить то, что осталось от его фамильного особняка, и не только из-за желания мести. Он должен убедиться. Скорее всего, эти ходы завалены и уничтожены, ему нужны амулеты и артефакты его семьи. Он знал, что их перенесли перед смертью в другое место. Что ж, впереди встреча с семьёй, пусть даже с мёртвой.

   Корделия молчала, опустив плечи и перебирая пальцами тонкую шаль. Это было жестоко по отношению к ней, она не виновата, что слышала и чувствовала беду. Но и находиться в таком состоянии рядом с теми, кого призвал Лайонел, смогла бы она? Лайонел Арвел больше не маленький мальчик, теперь он может вызывать целую армию мёртвых, теперь может обрушить свой гнев на короля, а те, кто будут ему мешать, пополнят его армию.

    – Я справлюсь. Как и всегда, – она мотнула головой и выскользнула за дверь, оставив Лайонела в одиночестве.

ГЛАВА 1.ЧАСТЬ 2.

На кухне слышался звон посуды, распространялся ароматный запах выпечки, дразня нос и урчавший после ночи живот. Гора пирожков, свежих и румяных, красовалась на большой глубокой миске, в двух таких же мисках они находились и на тумбочке.

   То, что Матильда была в самом отвратительном расположении духа, Лайонелу стало понятно с одного взгляда на наставницу. Её круглое лицо порозовело от жара печи, а запасы выпечки, кажется, и не думали уменьшаться.

    – Доброе утро, – устроился на деревянном стуле с тряпичной подушечкой на сидении и с помощью магии налил себе кружку травяного чая.

    – Доброе будет, если ты передумаешь, – гаркнула старая ведьма, даже не поворачивая голову в сторону приёмного сына. Выражать своё недовольство поступками воспитанника она никогда не стеснялась, а уж его мысли по отмщению своей семьи, так вообще считала глупыми.

    – Не могу, и ты это знаешь, – безмятежно заметил Лайонел, отпивая глоток чая и вытягивая из миски самый румяный пирожок.

   Мысли о мести с Матильдой у него были разные. Её муж, подарившей ей двоих очаровательных детей и счастливые годы брака, полные любви, погиб от рук королевских стражников. Точнее стражника, и якобы за использовании тёмной магии. А то, что с помощью этой же магии он спас от смерти маленькую девочку, это никого не интересовало. Но Матильда не мстила, только плакала долго и горько. А с её-то силой могла бы сжечь полгорода… Почему? Лайонел недоумевал, каждый раз задаваясь этим вопросом. Он ни капли не сомневался, и собирался обрушить свой гнев на головы обидчиков. Его семья заслуживала мести. Как и Ричард.

    – Пострадают невинные, Лайонел, много невинных, – покачала головой Матильда, её голос звучал слишком хрипло.

   Невинные? Почему он должен беспокоиться о невинных? Его семья тоже пострадала! Лайонел раздражённо засопел, сводя чёрные брови на переносице. Они не пострадают, если не будут мешать, так пусть закроют глаза и уши, запрячутся в своих домишках, пока по городу идёт армия мёртвых прямиком к Королевскому замку.

    – Ни ты, ни Корделия не повлияете на моё решение. Сегодня я выезжаю, пора навестить то, что осталось от моего родового гнезда, – отчеканил, пытаясь скрыть терзающее раздражение в голосе. Длинные тонкие пальцы со злобой сжимали кружку с напитком, а зелёные глаза гневно сверлили тарелку с пирогами, будто бы выпечка и была его злейшим, заклятым врагом.

   Матильда лишь тяжело вздохнула и, покачав головой, лёгким взмахом сухонькой руки вызволила из печи новую порцию пирогов. На её морщинистом лбу выступили капельки пота.

   – Доброе утро, – раздался голос Корделии, её голубые волосы были причёсаны и спадали струящимся водопадом на худенькие плечи девушки.

    – Что, опять в его кровати спала? – сварливо заметила Матильда, уперев руки в бока и бросив суровый взгляд в сторону появившейся на кухне банши.

    – Нет, – лицо Делии осталось невозмутимым, только взгляд чёрных глаз нервно заметался по столу, по пирожкам и остановился на Лайонеле.

    – Как же нет. Стёкла опять в доме бились от твоих криков, – в этот раз голос старой ведьмы прозвучал мягче.

   Лайонел знал, что она всегда жалела банши после её криков. Одним взмахом руки он заставил чайничек подняться в воздух и налил Корделии чашку ароматного чая. Она была его верной сторонницей. Его помощницей. Как любят говорить крестьяне, правой рукой, но это не так, она была сердцем его операции, воздухом. Он бы справился и без неё, но всё уже было бы не так.

    – Загляни ко мне после завтрака, – наклонилась вперёд и прошептала Лайонелу на ухо, будто не замечая сурового взгляда Матильды. – У меня есть то, что тебе понравится,– её чёрные большие глаза, похожие на два глубоких омута, лукаво блеснули, а пухлые, чувственные губы растянулись в довольной улыбке.

    – Что же ты приготовила? – глаза Лайонела сверкнули от предвкушения. Подарки он любил.

   Выслушать ответ Корделии ему не удалось, в разговор вступилась Матильда. Сердито обведя воспитанников взглядом и поставив последнюю партию пирожков на поверхность. Она распрямилась, потёрла руками уставшую спину.

    – И когда вы собираетесь выезжать? – её проницательный взгляд упёрся в Лайонела.

    – После обеда, матушка, – подала голос Корделия, опередив Лайонела.

    – Не рановато ли? – голос старой ведьмы был скрипуч, как старая половица на чердаке. Как бы она ни старалась скрыть свою горечь от путешествия воспитанников, у неё это получалось плохо. Худенькие плечи обмякли, а взгляд стал тусклым, словно у куклы.

    – Уехав ночью, мы привлечём больше внимания, – взглянул на наставницу. Жаль расставаться с ней, но потом они вернутся, совершив правосудие, и вновь будет всё, как прежде. – Ты сама говорила : «Добрые люди ночью не уезжают»

    – Используешь мои слова против меня же, Лайонел Арвел! – Матильда погрозила сухим тонким пальцем.

    – Учусь у лучших, – широкая улыбка озарила лицо.

***

– Что там у тебя? – Лайонел стоял, прижавшись спиной к стене маленькой комнатки, и лениво наблюдал за худой фигуркой Корделии в свободном чёрном платье.

   Страстью Делии всегда была одежда, все наряды, что она носила, были изготовленные ею самой. И могли бы потеснить королевские. Услышав его голос, Корделия поднялась с кровати, застеленной нежно-зелёным покрывалом, отложила в сторону аккуратно сложенные вещи и плавной походкой подошла к комоду. Лайонел следил за ней, не отрываясь. Дверцы скрипнули.

    – Я подумала о том, что тебе не помешает маскировка, – она развернулась, протягивая Лайонелу сверток из чёрной ткани.

   Поверх свёртка опустилась маска, чёрная, из твёрдых материалов.

    – То, что надо, – одной рукой Лайонел прижал к себе банши, коснувшись её голубых мягких волос. От Делии пахло пирогами, чаем с мятой и как ни странно брусникой. – Ты сделала себе маскировку?

   – Конечно, – она подняла голову, уперевшись руками в грудь. – Но ты увидишь её не раньше, чем мы прибудем на место.

    – Отлично, – Лайонел разомкнул объятия, отступил на пару шагов. – Нужно собираться. Поторопись.

***

    – Ты даже не выйдешь с нами попрощаться? – Лайонел прицепил последний свёрток на спину гнедой лошади.

   Всё это время Матильда стояла за дверью дома. Скрестив руки на груди, упрямо поджав тонкие губы и сверля приёмных детей недовольным взглядом. Всем своим видом выражая крайнюю степень неодобрения. Что ж. Действия Матильды оставались для Лайонела загадкой, она ни на минуту не мешкалась, когда жгла стражника, чтобы спасти его, в тот момент она показалась ему такой грозной, сильной ведьмой! И маленький Лайонел Арвел думал, что она станет его соратницей, а трясущаяся от страха Корделия будет бесполезнее одуванчика на ветру. Что ж. Назвать Матильду бесполезной он никогда бы не посмел, хотя бы потому, что она спасла его жизнь, заботилась о нём все эти годы и давала те магические знания, что его лишили. А вот насчёт Корделии Лайонел ошибался.

    Ответом ему послужило громкое, демонстративное фырканье, и Матильда переступила порог дома. Её морщинистые руки опустились на плечи воспитанников, прижимая их к себе в точности, как в детстве. От Матильды пахло травяными мазями, выпечкой и яблоками, а ещё старостью. Как бы ему не хотелось признаваться даже самому себе, но он будет скучать по этой старой упрямой колдунье, что научила его всему, что знала сама. Наверное, он мог бы назвать её матерью, но память о родной матушке он ценил больше. Отец, мать – вот, что подогревало его месть всё это время.

    – Берегите себя. И возвращайтесь скорее, – гаркнула она, а затем отстранилась и внимательно осмотрела каждого из них.

    – Энни и Энтони останутся еще какое-то время здесь, пока мы все подготавливаем, – Лайонел оглядел ведьму. Матильда выглядела потерянной, но старалась этого не показывать.

   Предложи он ей поехать с ними сейчас, она все равно откажет.

    – Ай, – она махнула морщинистой рукой. – Езжайте уже. Не тяните.

   Прощаться Матильда ненавидела, и Лайонел это прекрасно знал.

ГЛАВА 2.ЧАСТЬ 1

Люди говорили, что рождённые с неестественным цветом волос обладали большими магическими способностями.

   Корделия не считала себя выдающимся магом. Уж точно не таким сильным, как Лайонел. Хоть Матильда и обучала их двоих магии, она значительно уступала ему.

   Своих родителей Корделия не помнила и не хотела помнить, Матильда заменила ей мать, Ричард – отца, а Лайонел... Рядом с ним она ощущала себя в безопасности. Рядом с ним шёпот смерти, звуки и крик, рвущийся из глубин её существа, сводил с ума чуть меньше.

   Из Равнины Перьев они выехали несколько часов назад, и теперь неспешным шагом продвигались по тропинке среди леса. Лёгкий осенний ветерок холодил кожу, заставляя Корделию зябко подёрнуть плечами и плотнее укутаться в тёплый плащ. Её вороно-пегая лошадь неспешно шагала за гнедой лошадью Лайонела, изредка недовольно пофыркивая. Солнце постепенно начинало садиться за горизонт, скрываясь за раскидистыми ветвями деревьев и опуская на землю первые сумерки. Говорят, в лесах «Призрачные тени», в самой глубине, в чаще, водились ужасные призраки, монстры такие, каких свет не видывал. А крестьяне любили сетовать на то, что это дело рук некромантов, все ужасные порождения возникли по велению тёмной магии. Порождений ночи и прочих монстров Корделия не боялась ни капли, Лайонел сможет защитить их, да и она не была такой беспомощной, как он представлял себе.

   Больше её беспокоили лошади. Слива и Горностай были хорошо натренированы и привыкли к магии, что использовал Лайонел, да и к существам они привыкли. Но шанс того, что они испугаются неизведанного, оставался всегда.

   Делия бросила в спину спутника задумчивый взгляд. Лайонел надеялся найти артефакты, принадлежавшие его семье, и перстень-печатку. Надеяться на то, что они остались в руинах его разрушенного особняка, было наивно. Если не люди короля, так мародёры забрали ценные вещи. Эта печатка была им необходима, пусть Лайонел и собрал армию сторонников в Равнине Перьев. И благодаря Энтони и Энни привлечение новых шло быстрее. Корделия нахмурилась. Использовать перстень-печатку рядом с родным особняком Лайонела было слишком рискованно, но надеялся таким способом вернуть преданных сторонников его семьи. Объявить о возвращении наследника Арвелов, ведь по слухам его ждали преданные люди. Но, что, если, это была лишь ловушка? Что если, используя семейную реликвию, он лишь навлечет на себя непрошенное внимание, и совсем не то, на которое рассчитывал? Рука тут же потянулась к кинжалу, висевшему у неё на поясе, если понадобится защищать Лайонела, она им воспользуется!

   – Однажды мы уже пересекали этот лес, – глухо произнёс Лайонел, сжимая руками поводья, взгляд его зелёных глаз был устремлён вдаль.

   Спрашивать даже не требовалась, Корделия знала, что его взор устремлён туда, где находилось родовое поместье. Теперь уже разрушенное.

   Король постарался на славу, и слухи о поджоге семейного поместья Арвелов разносились быстро. Якобы из-за огня в камине. Корделия скрипнула зубами, чувствуя тупую бессильную ярость, последнее время с подачи короля активировались охотники на ведьм, оборотней и любых, кто замешан в тёмной магии.

    – Я плохо помню то путешествие, – не менее хмуро ответила Делия.

   Она не врала, когда они добрались до повозки Матильды, она потеряла сознание. Видение о смерти Лайонела было слишком сильным и изматывающим для маленькой девочки.

   Где-то высоко в деревьях ухнула первая сова, заставив Корделию инстинктивно повернуть голову на звук. Сов она любила, они казались Делии величественными птицами, а ещё они были мудрыми. Девочкой она часто донимала Матильду просьбой достать ей домашнюю ручную сову, на что матушка отмахивалась и скрипела, словно старое дерево. Мол, сова, птица лесная и негоже ей в неволе жить. Не порядок.

    – Мы заведём тебе ручную сову, – будто услышав мысли, обронил Лайонел. – Когда всё закончится.

    – Сову я достану сама, а ты найди нового короля, – Корделия сверкнула глазами и окинула взглядом лесную глушь, вырисовывающуюся перед ними.

   Август Арвел. Это имя отдавалось на губах горьким привкусом. Именно благодаря ему многие крики и видения возникали у Делии. Магия существовала испокон, но только Август Арвел решил искоренить часть магического мира. Оборотней, что, по его мнению, могли навредить крестьянам в полнолуние, некромантов, что беспокоили мёртвых, магию, что казалось, выходила за рамки.

   Банши. Наверняка, если Август знал о них, то они значились в его свитках, как «опасность», она разбивала своими криками стёкла в доме. Посуда трескалась и вылетала из шкафов после каждого зарождающеся крика, так на что способна банши, если ей на пути встретится человек?

   – Оставляешь на меня самое сложное? – Лайонел обернулся к своей банши вполоборота, его губы растянулись в озорной улыбке.

    – Конечно.

   То, что править Лайонел не хотел, Делия не сомневалась и даже не собиралась спрашивать. Его интересовало лишь отмщение, но никак не трон. А ей большего и не нужно было, ведь они хотели одного и того же: отомстить за семью Лайонела и вернуться в свой дом в Равнине Перьев. Закусила губу, им всегда хотелось одного, почти. За исключением… Разве что она была для некроманта кем-то средним между подругой и сестрой. А он… он был для неё Лайонелом. Она тряхнула головой, отгоняя от себя навязчивые мысли. Как бы там не было, она самая важная девушка в его жизни. А остальное, остальное… Когда месть будет совершена, у них будет время разобраться.

    – Мы остановимся в лесу? – после недолго молчания Делия нарушила тишину, возникшую между ними.

    – Да, заберёмся поглубже в чащу от посторонних глаз, – лошадь Лайонела чуть прибавила шаг и шевельнула ушами, будто что-то услышав. – Говорят, – обернулся к ней и сверкнул задорно зелёными глазами, – в чаще леса, глубоко-глубоко, водятся призраки и монстры. Не боишься? – губы растянулись в улыбке, и по всему виду Лайонел едва сдерживал смешок, рвущийся наружу.

    – Лайонел, – Коредлия наклонила голову, фыркнула и одарила Лайонела ехидным взглядом. – Единственные, кого стоит бояться здесь, это мы.

    – Ты права, – его взгляд вновь устремился вдаль, туда, где должен был находиться его особняк.

   Хорошее настроение Лайонела часто омрачалось планами грядущей мести, болью и гневом от убийства своей семьи. Они жгли, уничтожали и разъедали его изнутри. Не давая покоя и превращая весь мир вокруг него в одну большую ноющую рану.

   Корделия чувствовала то же самое. Шёпот о грядущей смерти, видения, которым она не могла найти объяснения, и постоянный собственный крик сводили её с ума не менее, чем Лайонела собственная боль. И лишь рядом с ним могла найти успокоение и чувство безопасности. Делия надеялась, что такое же чувствовал к ней и Лайонел. Ещё в детстве Корделия поклялась, что сделает всё, что в её силах, чтобы мир Лаойнела окрасился не в цвета боли. И она сдержит эту клятву.

ГЛАВА 2.ЧАСТЬ 2

– Остановимся тут, – объявил её спутник, спешившись с лошади.

   Горностай возмущённо фыркнул, стоило Лайонелу с него слезть.

   Прохладный ночной ветерок колыхал раскидистые ветви, которые казались чересчур зловещими во мраке ночи. По спине Корделии пробежались мурашки, а горло сжалось, будто бы чья-то холодная рука сдавила его своей ледяной хваткой. Ничего удивительного, ведь наступила осень, и любимое летнее тепло Корделии сходило на нет, а, как известно, ночи всегда холоднее дня. Делия зябко повела плечиками и бросила мимолётный взгляд на ночное небо, усеянное звёздами. Высоко над деревьями – некоторые из них уже потеряли часть листвы – виднелся яркий полумесяц.

   Рука Лайонела в чёрной перчатке галантно возникла рядом с Корделией. Она могла бы и сама, но ещё с детства помогал ей спуститься с лошади. Приняв его руку, Делия спустилась вниз, старая листва захрустела под её ногами.

    – Ты думаешь тут будет удобно? – глазами пробежалась по сторонам.

   Над лесом уже сгустилась тьма. И он не выглядел дружелюбным. Корделии казалось, что ей в спину смотрят множество глаз, чей взор горит ненавистью, но, обернувшись назад, она не увидела ничего. Напряжённо сглотнула. Хотелось быть более защищённой, и неосознанно сделала шаг в сторону Лайонела. Они остановились возле раскидистого, большого и высокого дерева, таких размеров деревья Корделия видела только на книжках с картинками, что иногда читала им Матильда. Замерла и напряжённо сглотнула. Сейчас это дерево не казалось ей таким сказочным, а больше внушало страх. Да и само место, которое выбрал Лайонел, казалось ей слишком открытым, единственно, что защищало их от посторонних глаз, это… большое дерево.

    – Место слишком открытое? – словно прочитав её мысли, отозвался Лайонел, снимая с Горностая седло. Едва слышно фыркнул и, повесив амуницию на одну из больших веток, потянув зубами за указательный палец на перчатке, стащил её. – А так? – на кончиках его пальцев заиграли искры зелёного света, глаза Лайонела засветились таким же светом, а губы растянулись в довольной улыбке. Из-под земли рядом с Корделией выросло два больших скелета, снаряжённых в кольчужную броню, у каждого имелось по мечу в ножнах и луку с колчаном за костявой спиной. На голове – по шлему, у одного он был с рогами, напоминающими бычьи.

   Из всех творений Лайонела Корделия больше жаловала скелетов, хоть они и не были самыми сильными в списке его наводящих ужас существ. Они были приятны больше, чем могущественные, но мерзкие на вид порождения ночи, похожие больше на монстров. Хотя кто-то называл и Лайонела монстром.

    – Ты, – нахмурилась. Раньше этим Корделия никогда не интересовалась. – Сам создаёшь этих скелетов, или они уже когда - то жили? – вновь опасливый взгляд за спину.

   Ощущение взгляда на своей спине не проходило, даже с вызванными Лайонелом скелетами.

   – Эти? – мотнул головой в сторону прислужников. – Неа. Эти созданные по моему желанию, могу конечно вызвать и тех, что погибли в этих лесах, – шумно втянул носом воздух, зажмурился, продолжая втягивать воздух в точности, как зверь. – А их здесь погибло немало.

    – Думаешь, те легенды правдивы? – руки неприятно захолодило, Делия мотнула головой, пытаясь стряхнуть подступившее оцепенение. Она не боялась, но сейчас это чувство тревоги и чужой взгляд среди деревьев окутывал её, будто липкая субстанция.

    – Да, – хмуро отозвался Лайонел, сдвинув брови на переносице. Сделав шаг к Корделии, он осторожно, но в тоже время крепко взял её за локоть и наклонился к самому уху. – Лучше держись рядом и не отходи от меня далеко. Мои стражи защитят нас.

    – Я знаю.

   Через двадцать минут под большим деревом уже приветливо потрескивал костерок, разведённый Лайонелом конечно же с помощью магии. Корделия в то время напоила и накормила лошадей, а Лайонел с помощью своих чар соорудил им небольшой магический загон. Над костром вились ночные мушки, а в глубине леса разносилось уханье совы и другие звуки ночных зверей. Если зверей.

   Отделаться от чувства, что за ними наблюдают, Корделия не могла и, конечно же, это не укрылось от Лайонела. Он знал её лучше других. На костре грелась вода для чая, что упаковала им Матильда, в углях пеклась картошка. Ни она, ни Лайонел не обладали кулинарным талантом, особенно когда касалось приготовления пищи на костре. Поэтому матушка сложила им пирожки и солёное мясо. Многого они конечно не взяли, желая передвигаться с меньшим грузом, чтобы не задерживаться в пути. Лайонелу не терпелось добраться до разрушенного поместья.

   А после… После Лайонелу не нравилось, ведь переночевать им пришлось бы в таверне. Он хотел бы войти в дом союзников, заручившись и поддержкой, но в первый же день прибытия это было слишком рискованно. Корделия и так достаточно сомневалась в верности союзников его семье, что ни разу не пытались найти наследника древнего рода некромантов. Если бы они были так верны, разве не должны были побеспокоиться о судьбе маленького мальчика? Должны.

   Если бы с Лайонелом что-то случилось, уж она бы перевернула весь мир, заглянула под каждый кустик, пока не узнала.

   Откусив пирожок с яблоком, Делия покосилась на мрачного и молчаливого Лайонела. Она планировала поделиться своими опасениями насчёт его соратников, пока они ехали по лесу, но, кажется, это было плохой идеей. Чувство, что за ними наблюдают, не исчезало никуда.

    – Когда тебя забрала Матильда, в лесу тоже кто-то был?

   Сама Корделия дороги не помнила. Видения измотали её. И она забылась детским сном, очнувшись лишь возле Равнины Перьев.

    – Не помню. Я тогда не обращал внимания, – угрюмо отозвался Лайонел, вглядываясь в темноту меж деревьев, куда не проникал свет их костра. – Этот лес, – задумчиво протянул, уставившись взглядом в чащу, – он будто сводит тебя с ума. Играет с разумом, заманивая в его ловушку, – на лбу Лаойнела пролегла мрачная тень.

   Скелет, будто услышав слова хозяина, покачнулся на костлявых ногах и, воинственно сжав рукоять меча в кулаке, помахал им в темноту. Лайонел молча повернулся к Делии, одарив её долгим, внимательным, цепким взглядом, с подозрением задержавшись на её лице.

    – Ты в порядке? – его зелёные глаза неотрывно следили за ней.

    – Я не собираюсь кричать, – уточнять не требовалась, Корделия и так понимала, о чём говорит её спутник.

    – Хорошо.

ГЛАВА 2. ЧАСТЬ 3

Крупные капли дождя беспощадно колотились о ткань палатки, огонь погас от начавшегося ливня, а лошади, находившиеся возле хозяев, начинали нервничать. Несмотря на начавшийся дождь, земля покрывалась густым непроглядным туманом а в нём загорались множество огоньков и виднелись расплывчатые силуэты. Громкое ржание огласило лес, скелеты, вызванные Лайонелом, схватились за луки, висевшие у них за спиной, целясь в нечто призрачное в тумане.

    – Лайонел! – от ржания лошадей первой проснулась Корделия и, уцепившись ледяными пальчиками за плечо, принялась трясти его.

   В ушах шумело, она слышала голоса, хриплые, скрипучие, зловещие, умоляющие, и все они обращались к ней. Голову заполнял привычный туман, как происходило с ней перед тем, как Корделия предчувствовала чью-то смерть. Она крепко зажмурилась, жадно вдыхая воздух ртом. Ржание не унималось, голоса становились громче, а Лайонел даже и не думал просыпаться.

    – Лайонел! – она вскрикнула, на мгновение почувствовав себя всё той же маленькой, беспомощной девочкой, которой он её увидел. И с громким хлопком на его лицо опустилась её рука, оставив красное пятно от удара.

   Пощёчина подействовала как нельзя лучше, Лайонел вскочил, в ужасе округлив глаза, в недоумении уставившись на Корделию. Снаружи донёсся лязг мечей, а ржание коней становилось всё громче и громче.

   Несколько секунд ему потребовалось, чтобы сориентироваться. Из-под земли возникло ещё несколько скелетов, тут же ринувшись к выходу из палатки. Шум в голове Корделии усиливался с каждой секундой и становился нестерпимым. Зудящим, словно укус насекомого, место которого так и хотелось расчесать. Сознание путалось, и на негнущихся ногах она побрела к выходу. Их лошади! Что бы не происходило, их нужно спасти!

    – Корделия! – позади услышала громкий крик Лайонела, рванувшего за ней следом.

   Странный туман заволок всю землю возле их палатки, лошади в магическом загоне, что соорудил для них Лайонел, беспокойной метались, ржали и вскакивали на дыбы, взмахивая копытами в воздухе. Два скелета, призванных ранее Лайонелом, сражались с туманом, размахивая своими мечами и нанося удары в клубы, которые тут же собирались вновь.

   Позади Корделии возникла яркая зелёная искра и, быстро пролетев, приземлилась на землю, прямиком в зловещий туман. Через секунду она взорвалась, заставив клубы рассеяться на части и исчезнуть с того места. Мгновение, и туман вновь сгустился над этим место, а несколько разъярённых, светящихся глаз с новой силой уставились на них.

    – Он не исчезает! – в отчаянии вскрикнула Корделия, туман обхватывал её ноги, замедляя шаг и не давая сдвинутся с места.

   Голоса заполняли её голову, и, казалось, она может лопнуть в точности, как этот огненный шар, что метнул Лайонел в ту сущность. Ещё немножечко, и с её губ сорвётся губительный крик, только бы направить его не на Сливу с Горностаем и не на Лайонела!

    – Ты доверяешь мне? – его руки обхватили плечи Корделии, а зелёные глаза смотрели на неё с такой решимостью. Чёрные волосы разметались после сна, и даже сейчас, в пылу битвы с неизвестной лесной сущностью, он показался Корделии необычайно красивым.

    – Всегда. Ты же знаешь.

    – Хорошо, – кивнул и мягко развернул её по направлению к основной массе тумана. – У нас мало времени, поэтому слушай меня внимательно. Кричи на них, я взорву остатки тумана могильным огнём и вызову умерших здесь, как закончишь кричат, запрыгивай на Сливу и беги отсюда прочь.

    – А ты? – в ужасе округлила глаза Корделия. Нет! Ни за что она не оставит Лайонела здесь! Что бы не происходило, они либо выберутся из этого леса вместе, либо погибнут вдвоём. Но ни за что не бросит его в этой чаще на растерзание монстрам! Ни за что!

    – Я буду сразу же за тобой, – его пальцы всё ещё сжимали её плечи, а успокаивающий шёпот Лайонела разносился над самым ухом. – Кричи, Корделия. Кричи.

ГЛАВА 3

   Её вопль разнёсся оглушительной волной по лесу, уши Лайонела закладывало от громкого крика Корделии. Банши. Их всегда недооценивали и даже не знали. Даже сам Лайонел ошибался на её счёт в детстве, считая Делию лишь испуганной маленькой девчонкой с видениями, что мешали её сну. Это было не так. Позже понял, как ошибался. От криков банши вылетали стёкла из дома, билась посуда в шкафах, но только сейчас Лайонел увидел всю её мощь. На долю секунды показалось, будто весь мир замер, а затем туманная сущность разлетелась от голоса на множество маленьких плотных тучек. Уши закладывало.

   Кончики пальцев Лайонела окружил зелёный свет «могильного огня», а через секунду вспышка уничтожила остатки тумана, освободив пространство от лесных монстров.

    – На лошадь! Быстрее! – толкнул подругу в сторону её скакуна, метнув решительный взгляд на то место, где пару мгновений назад был туман, желавший им смерти. Уж в этом он не сомневался.

   Проклятье. Он слышал слухи о лесах «Призрачные тени», но не верил им. Да и поездка с Матильдой проходила без этого. Конечно, сейчас ехал другим маршрутом, чем везла их наставница. Так было быстрее, а он хотел как можно скорее попасть в родовое поместье. Он ждал. Очень долго ждал, чтобы исполнить свой план.

   Магия срывалась с его пальцев привычными, уже отточенными заклинаниями, не раз практиковался, разоряя кладбища Равнины Перьев и поднимая местных мертвецов к нему в услужение. Из-под земли возникали толпы, полчища умерших в этом месте, погибших от лесной сущности. Они восставали с кряхтением, на подгибающихся ногах, от которых у многих остались одни кости, обмякшие, с висящими руками. Безвольные, словно марионетки, которыми управлял кукловод. А Лайонел умело дёргал за их ниточки, позволяя толпе мертвецов выполнять его указания. Магией он закинул вещи обратно на лошадей и, ударив по бокам Горностая, ринулся прочь.

   Только вот куда? Здесь повсюду лес! А до ближайшей дороги много часов пути. А уж в чём Лайонел не сомневался, так это в том, что зловещий туман не отступит от них и будет преследовать. Нужно выбираться отсюда как можно скорее!

   Оглянувшись через плечо, Лайонел увидел, что туман за их спинами вновь сгустился, собрался, будто бы и не был уничтожен только что. Он клубился и тянулся с быстрой скоростью за ними.

   Ветер свистел в ушах от быстрого бега Горностая. Проклятье!

    – Лайонел! – тревожный голос Корделии заставил его повернуться в сторону банши, она выглядела бледной. – Туман не отстаёт!

    – Он не может быть бесконечным, – возразил, чувствуя, как в душе поднимается тревога.

   Надеялся, что его предположение окажется верным, пусть и шанс на это был достаточно мал. Но у всего есть предел. И эта сущность, какой бы она не была сильной и находилась на своей территории, она тоже не могла распространяться бесконечно. И где-то в этом большом лесу должно быть место, на котором воздействие тумана прекращалось. Да только искать его, особенно когда тебя преследуют, практически нереально. Лес «Призрачные тени» соединял путь от Равнины Перьев до столицы Чащобные стены, где находился замок короля. И был достаточно большим, и легенд о чаще леса ходило немало.

   Войско мертвецов, вызванных им, начинало редеть под натиском лесной сущности. Умершие здесь яростно колотили мечами, стреляли из луков, а то и бросались в бой с голыми руками, но туману всё было нипочем, и он убивал их вновь и вновь, возвращая обратно в своё распоряжение. Забирая себе то, что принадлежало ему.

   Иного исхода Лайонел и не ждал. Знал, что этим полчищам не уничтожить туман, впрочем он сомневался в том, что его можно уничтожить. Даже если и так, то здесь явно нужно действовать иначе, и скорее всего, нужно искать источник, силу, что его создаёт и управляет. Только так.

    – Туда! – вдруг вскрикнула Корделия и в спешке ткнула рукой влево, круто развернув лошадь на ходу.

    – Откуда…

    – Не могу объяснить, – мотнула головой банши. – Просто знаю, что нам нужно туда.

   Не оставалось ничего, кроме как последовать за Корделией.

   Над головой Лайонела проносились ветки, ветер шумел в ушах. Как долго они смогут бежать? Как долго они будут держать отрыв от сущности леса? Сердце в груди билось с немыслимой скоростью, отдаваясь гулким эхом в ушах. Страх? Лайонел ненавидел страх. Но сейчас, когда за ними гналась неизвестная сущность, он начинал ощущать давно забытое чувство опасности, беспомощности. Будто его отбросило на несколько лет назад, в их родовой особняк.

   Лайонел решительно тряхнул головой. Нет! Он больше не маленький мальчик, не беспомощный ребёнок. Он – Лайонел Арвел, единственный наследник семьи Арвел, всё, что осталось от их рода. Сильный некромант. И уж он точно не собирается трястись от страха, словно беспомощный крестьянин.

    – Овраг! – воскликнула Корделия, резко затормозив Сливу и едва не скатившись вниз.

ГЛАВА 4

Её чёрные глаза беспокойно блестели. Нет! Внутри Корделии всё кричало, что им нужно двигаться в том направлении. И ослушаться этого ощущения банши не могла, именно так она спасла Лайонела от смерти. Именно это предчувствие помогло узнать о том, что случится с Лайонелом. И сейчас Делия не сомневалась, что, если прислушаться к внутреннему голосу, они выйдут из леса целыми и невредимыми.

   Если бы только была талантливее! Она бы научилась слушать ощущение, и тогда, возможно, они бы не попали в ловушку тумана.

   Лошадь Лайонела нетерпеливо заржала.

   Клубы сгущались позади них, неумолимо наступая и не давая возможности отступить назад. Но и отходить им было не нужно.

    – Прыгай, – сорвалось с губ банши.

    – Что? – на лице Лайонела отразилось смятение, он перевёл взгляд с Корделии на овраг и тут же на туман позади них.

    – Прыгай, – повторила Корделия, зажмурившись. Сердце в груди колотилось от страха. Несмотря на ощущение, что им нужно спуститься именно туда, внутри всё кричало о том, что они разобьются.

   Слива возмущённо фыркнула, но ослушаться приказа хозяйки не могла. Лайонел хорошо натренировал лошадей, чтобы они не подводили их во время путешествия.

   Ветер от падения засвистел в ушах, руки, лоб и спина покрылись холодным потом от ужаса.

   Корделия ожидала чего угодно – резкую боль в теле, темноту, но никак не того, что произошло.

    – Делия, – голос Лайонела заставил её открыть глаза.

   Они медленно опускались на небольшом фиолетовом облаке, мерцающем розоватыми бликами. На лице некроманта красовалась самодовольная улыбка, что не оставляло сомнений, что спасительное облако было делом его рук.

   Корделия шумно выдохнула, чувствуя дрожь во всём теле. Прыжки с такой высоты не входили в её планы. Под копытами Сливы похрустывали прошлогодние жухлые листья. Делия задрала голову.

   Высоко.

   Если бы не Лайонел, они разбились бы на смерть.

   На самом краю оврага клубился туман, кружился, вился, но не решался прыгнуть в пропасть. Словно его удерживала невидимая стена.

   Корделия облегчённо выдохнула. Они отстали. Эти монстры оставили их в покое. Но надолго ли? До особняка им ещё день пути. Если не больше. Разве на их пути больше не будет монстров, угрожающих жизни?

    – Так и думал, – глаза Лайонела довольно сверкнули. – Эта сущность имеет ограниченное перемещение.

    – Или боится высоты, – заметила, оглядываясь по сторонам.

   И куда теперь идти? Глаза хоть и привыкли к темноте, но не достаточно, чтобы понять, в какую сторону им двигаться. Чутьё, которое вело Корделию сюда, сейчас молчало. В теле ощущалась слабость после всего случившегося. Крик банши её вымотал, а прыжок окончательно истощил силы.

    – Ты знаешь куда нам? – её голос был необычайно тих, взглядом старалась избегать Лайонела, чтобы тот не заметил несвойственную ей бледность.

    – Сейчас выясним.

   Корделия моргнула, пытаясь бороться с наступающей на неё усталостью, глаза становились тяжёлыми, и больше всего на свете банши хотела закрыть их. Она бросила взгляд на туман, клубящийся над их головами. Даже сейчас чувствовала исходящую от него злость, ярость. Если выдастся случай, этот туман не отступит, пока не заберёт их с собой.

   Позади них – узенькая тропинка, усыпанная ковром из прошлогодних листьев, впереди такая же тропа. Корделия слышит, как хрустят листья и, обернувшись, замечает, что Лайонел слез с лошади. Его красивое лицо выглядит задумчивым, подойдя к Горностаю, он роется в наспех собранных магией сумках и достает оттуда одну из карт. Запас карт у них был действительно большой, Лайонел заказывал многие, тщательно изучал их.

   Он наклонился, расстилая её на сухих листьях, и ловким движением выудил кинжал, висевший у него на поясе. Таким же отточенным жестом Лайонел прошёлся острым лезвием по тыльной стороне ладони, разрезая нежную кожу. Алая кровь закапала на пожелтевшую карту, а с уст Лайонела сорвались слова не неизвестном для Корделии языке. Магию, для которой требовалась кровь, банши ещё ни разу не видела. Если Лайонел такое и практиковал, то определённо не при ней, а уж она-то любила наблюдать за тем, как он творит колдовство. Ещё с детства Делии нравилось устроиться в уголке или на кресле-качалке, принадлежавшей Матильде, подглядывая за Лайонелом и его тренировками.

    Корделия затаилась, вытянувшись в струнку, неотрывно следя за действиями Лайонела. Боялась ли она крови? Лайонел наивно полагал, что да, раз не практиковал при ней ни разу такую магию, наверное, думая, что упадёт в обморок, как высокородные барышни. В правдивости этих действий Корделия сомневалась, наверняка они падали так согласно выдуманному этикету. Ведь девушки видели кровь намного чаще, чем парни, и уж точно не боялись её. Уж точно не Корделия.

   Над их головами заухала сова, бесшумно пролетев в сторону леса, подняв голову, Делия проводила её тоскливым взглядом. Вот бы ей совёнка, ручного! Она была бы самой счастливой на свете. После того, как поможет Лайонелу осуществить его планы мести и свержения дядюшки.

   Кровь алыми, густыми каплями растекалась по карте, превращаясь в тонкую, линию, чуть больше ниточки. Глаза Лайонела светились ярким, зелёным светом, с кончиков пальцев летели такие же яркие искры во все стороны и растворялись в воздухе. Его голос, низкий, гортанный, казалось, заставлял сам воздух вокруг вибрировать.

   Лошади позади недовольно фыркнули, впрочем, к магии они были привычные, обычные бы испугались и убежали. Струйка крови описала кривую дорожку, извилистую, а иногда идущую прямо и дотянулась до места, где, по предположениям Корделии, находилось родовое поместье Лайонела.

    – Нам сюда. Теперь я знаю дорогу, – Лайонел скривился.

ГЛАВА 5

– Надеюсь, теперь у нас будет ребёнок, – королева возлежала на груде белоснежных подушек с наволочками, вышитыми самыми лучшими мастерицами королевства. Ведь у королевы должно быть всё самое лучшее.

   – Надеюсь, – буркнул Август, нашаривая босыми ногами красные тапочки.

   Стараясь не смотреть на жену, нежившуюся в их постели, накинув на себя, халат он двинулся к столику, на котором ютились золотой расписной графин с водой и ваза, доверху наполненная фруктами — апельсинами, бананами и виноградом.

   Он не сомневался. Детей не будет. Сколько раз они уже пытались? Десять лет? Боги карают его! Карают за убийство семьи. Будет проклят тот, кто на родичей своих руку поднял. Август нахмурился, содеянного не смыть уже никогда. Его семья целиком и полностью мертва. Он последний из династии Арвел. Последний.

   Единственный. Прокажённый, он бы сказал.

   Жалел ли он? О, нет. Быть хорошим королём значило принимать сложные решения, даже если они идут во вред тебе, но во благо подданных. А своих подданных Август любил. Он стремился быть хорошим, правильным. А его семья…

   Ту ночь Август запомнил надолго, казалось, крики, предсмертные вопли тогда звучали в его перепонках, хоть он и не мог этого слышать. А вот небо, небо пылало красным в той стороне, мрачное, зловещее. Как и та сила, что жила в его родовом поместье.

   Магия. Колдовство. Он сморщился. Слова-то какие противные. Эта сила не несла в себе ничего хорошего. Она извращала, искажала душу человека. Выворачивая всё наизнанку, вытаскивая наружу всё самое мерзкое, что было в ней. Любая магия. Некроманты. Оборотни, вампиры, даже эти феи с трепещущими крылышками, осыпающие тебя пыльцой, опасны. А ведь существовала нечисть ещё более отвратительная – гарпии, сирены, банши.

   О них информации было меньше. А это значило, что они опаснее. Этих необходимо истребить в первую очередь. Или исследовать.

   Бросив взгляд на Вирджинию, он исчез за смежной дверью, соединяющей их покои. Ребёнка не будет. Боги наказывают его. Август не сомневался.

   Верный слуга тут же бросился к королю и принялся одевать его в парадный наряд.

   Размышления о погибшей династии всколыхнули в Августе неприятные воспоминания. Он отказался от магии и никогда больше не использовал её, считая некромантию делом постыдным и гадливым. Семью переубедить не удавалось, их скелеты, вурдалаки и восставшие мертвецы продолжали навевать ужас на округу, пугая жителей. А всё почему? А всё потому, что очередной отпрыск семьи Арвел подрастал и ему требовалось практиковаться, дабы научиться этому гнусному ремеслу. А он ведь просил, молил, как не подобает просить королю, остановиться, прекратить это мракобесие. А его не послушали.

   Ну и что ему ещё оставалось делать?

ГЛАВА 6

   Дорога тянулась в молчании. Признавать ошибки Лайонел не любил, он мог использовать свою кровь и отследить безопасный путь ещё дома. Но решил не рисковать. Свежая кровь, пусть и некроманта, может привлечь внимание всякой нечисти. Вампиры, может, и отравятся, поплюются и подумают, как в следующий раз пить некромантскую кровь. А вот нечисти она придётся по вкусу.

   Своими-то вурдалаками он управлять мог, они же им самим созданные, почти что родные. Но никак не чужими. Минус некромантии. Если существо чужого некроманта при должном опыте и знании ещё было можно подчинить, то рождённого монстра? Впрочем, Лайонел не пытался. Свои вернее.

   К счастью, лес оставался позади. Но что их ждало впереди? Его родовое поместье. Конечно, Лайонел и без умников это знал. Вот только после той бойни бесследно остаться всё не могло. И он сейчас не про разрушения и изувеченный дом, а ведь когда-то он был великолепным. Когда-то Лайонел и колокола любил, а сейчас они казались ему отвратительными. Этот звон. Громкий, гнусный. Воскрешал в его памяти ту ночь.

   В месте, где раньше располагался его дом, должно было что-то появиться. Так зарождается настоящая тёмная магия. Истинная. И совсем скоро Лайонел столкнётся с ней лицом к лицу.

    – Лайонел, – тихий шепот, едва слышный, будто дыхание умирающего, заставил его резко оглянуться назад, в сторону едущей позади него Корделии.

   Синие волосы и большие чёрные глаза. Пухлые красные губы сейчас выделялись ярким пятном на её мертвенно-бледном лице. Делия выглядела так, будто сейчас упадёт с лошади.

   Смерть. Место, к которому они приближались, пропитано ею, и конечно Корделия как банши чувствует это. Лайонел разочарованно вздохнул, остановил лошадь и слез. Не стоило её тащить. Удивительно, как человек, являющийся сердцем его операции, может также являться главной помехой? О банши так мало известно, он не сомневался, что в его родовом поместье нашлась бы нужная информация. Раньше. До того, как его сожгли. Во рту чувствовался вкус пепла, жевалки на его лице напряглись. Воспоминания о родном доме, о матушке с её большими голубыми глазами, словно два озера, вздёрнутым носиком, иссиня-чёрными волосами, собранными в пучок и украшенными голубыми цветами. Об отце, с яркими зелёными глазами, словно два изумруда, золотистой кожей, изогнутым носом, напоминающим клюв, и чёрными волосами. На людях он казался строгим, но у себя в поместье был самым добрым человеком, которого тогда знал Лайонел. И в отличии от других родственников с детьми, он никогда не гнушался поиграть с сыном. Перед тем, как всё случилось... они собирали кораблик в бутылке.

   Нет.

   Сейчас необходимо позаботиться о Делии. Приблизился, коснулся руки, её чёрные глаза лихорадочно блестели, а губы пересохли.

   Как бы он хотел, чтобы подруга научилась контролировать способности!

   – Тебе лучше не идти дальше, – он старался, чтобы его голос звучал как можно мягче, причинять ей лишние страдания совершенно не хотелось. Его рука, облачённая в чёрную перчатку, ласково коснулась плеча Корделии, заставив ту встрепенуться.

   – Я пойду, – нашла в себе силы возразить, решительно сдвинув брови, и распрямила плечи. Лайонел недовольно покачал головой. Для кого она хорохорится? Даже если и выдержит путешествие до его родового гнезда, то что дальше? Ляжет там без сил? Или будет стойко стоять, дрожа, как последний лист на ветру? Ни один из исходов не приходился Лайонелу по душе.

   Как и перспектива оставить её здесь. Небезопасно. А сейчас она не сможет постоять за себя.

   Чёрт.

   Ладно, они будут в столице. И хоть его мерзкий дядюшка ввёл охоту на магию, наверняка в этом городе можно ещё многое найти. Просто нужно знать места. Ведь он и раньше искал, в Равнине перьев, но там сведения о банши были скудны. Больше он узнал о них из уст Матильды, но и знания наставницы были не столь обширны.

   – Пересядь ко мне, – его руки скользнули по талии Корделии и аккуратно сняли с спины Сливы.

   Ещё не хватало, чтобы Корделия упала с лошади и разбила себе что-то. Лайонел себе этого не простит. Едва заметный вздох слетел с её красных губ, а бледные щёки слегка порозовели. Чего это с ней? Осторожно, словно хрупкую реликвию, он понёс её к своей лошади. Так будет безопаснее.

   Родные места Лайонел узнавал с трудом, вот она, дорога из камней. Копыта лошадей постоянно цокали, когда кто-то подъезжал к дому. Аккуратно выложенные камни, большие фонари по обеим сторонам дороги, освещающие её в темное время суток. Сейчас же эта дорога была разбитой, некоторые камни исчезли, оставив после себя выемки, которые лошади обходили с особым неудовольствием. Фонари… если их так было можно назвать, были разбиты, некоторые столбы сломаны, торча острыми шипами.

   Чем ближе они подступали, тем молчаливее и угрюмее становился Лайонел. Дом, или то, что от него осталось, виднелся издали, окружённый высокими зелёными деревьями. Даже отсюда он видел густую траву, выросшую едва не в его рост, а ведь когда-то вся территория вокруг его жилища была ухожена и красива. Королевская стража не пожалела даже и садовника, оставшегося в доме из-за жара. Та ночь стала роковой и для него. А уж он-то был человеком.

   – Гарью пахнет и кровью, – тихо проронила Корделия хрупким из-за недомогания голосом.

   Лайлонел принюхался, втянул носом воздух. Делия сидела впереди, её длинные синие волосы касались его живота, а своим подбородком он иногда прикасался к её макушке. И как ни странно, даже в условиях похода она пахла очень приятно. Дома у неё имелся целый шкафчик с маслами, духами и прочими вещами, в которых Лайонел разбирался не сильно.

    – Не чувствую, – втянул носом воздух. Лес, природа и ничего больше. Даже птички пели, словно их не смущало чёрное разрушенное здание впереди, маячившее на горизонте, словно чёрная неопрятная дыра. В детстве, когда у него выпадали молочные зубы, его рот выглядел также.

    Вспоминать, как здесь было раньше, Лайонелу не хотелось. Делия выдохнула, заерзала в седле.

   Спешившись с лошади и взяв Делию под локоть, он направился к сгоревшему особняку. Огонь мести разгорался в Лайонеле сильнее с каждым шагом, и, если бы не Корделия, висящая на его руке, ладони уж точно бы сжались в кулаки. Дорога, ведущая к месту, что было раньше его домом, была разбитая, повсюду валялись обуглившиеся деревяшки, обломки мебели, что не смогли уничтожить языки пожара. И лежали они не там, где должны быть. Мародёры или королевские рыцари? Впрочем, для Лайонела между ними разницы не существовало. Останков его родных он не видел, ни одной обугленной кости, ничего. Захоронили в семейном склепе? Или же уничтожили, чтобы не привлекать внимания? Под ногой что-то неприязненно хрустнуло, привлекая внимание бывшего жителя этого места.

   Наклонившись, он поднял тёмно-фиолетовую часть обложки. И как она только сохранилась? Единственный кусочек семейной библиотеки. Он знал эту книгу. Древняя, старая, пыльная, с пожелтевшими от времени страницами и размером, наверное, с три большие буханки хлеба. « Основы некромантии. Подчинение всего, в чём есть кровь». И Лайонел прочитал её всю, от корки до корки. Не по своей инициативе, тогда его больше заставляли, маленький Лайонел не любил корпеть над такими огромными книгами, да ещё написанными неразборчивым почерком старца. Ему хотелось вызывать скелета и драться с кузеном Альбертом. Дети лордов использовали мечи, они же дрались с помощью призванных.

   Тот маленький, беззаботный Лайонел Арвел погиб в ту роковую ночь. И тот, кто занял его место, ради мести, ради достижения цели был готов корпеть и над такими книгами.

   Библиотека. Что они сделали с ней? Неужели уничтожили? Нет. Не могли, это слишком ценная информация. И наверняка его паршивый дядюшка боялся, что знания попадут не в те руки. А ведь их бабуля Аделина верила, что с магией в венах не рождаются и всему можно научиться, имея лишь необходимые знания. Научить бы Корделию магии крови… Вот тогда бы они были непобедимы. Только Лайонел сомневался в том, уживутся ли сущность банши и магия крови. Причинять лишние страдания подруге не хотелось.

   Всё сгорело? Или те мясники растащили всё ценное? Зелье определённо забрали. Иначе бы взрыв стоял огромный.

   В тот день он получил от матушки нагоняй и целых два часа простоял в углу, даже скелета вызывать запретили. А все потому, что подслушал разговор, что не предназначался для его детских ушей. Он спрятался за большими резными дверями, услышав голоса родных. Знала бы матушка тогда, что этот разговор в будущем поможет Лайонелу. Перемещения перстня-печатки. Родня будто что-то знала. Теперь Лайонел никогда этого не выяснит.

   Шагнув в то место, где раньше располагалась дверь, очутился там, что раньше было его домом, от второго этажа не осталось ничего, лишь почерневшие от огня стены, что смогли уцелеть. Укрыв лошадей магическим барьером, он двинулся вперёд,.. Знакомые ранее места выглядели так чужеродно, а некогда красивый, выложенный редкой мраморной плиткой пол выглядел сейчас безобразно.

   Корделия следовала за ним по пятам молчаливой тенью, озираясь по сторонам и стараясь не привлекать внимания спутника.

   Дом сгорел почти дотла, оставив лишь пару стен, торчавших словно зубы старухи. Лайонел наклонился, провёл рукой в чёрной перчатке по полу, расчищая его от пыли и осевшей золы, нащупал пальцами металлическую круглую ручку крышки. Сюда не могли добраться. Капли крови не требовалось, магия его предков, защищавшая это место, охотно отозвалась на его сущность. Дёрнул сильнее крышку, и та со зловещим скрипом отворилась, а в лицо дохнул неприятный, сырой и в тоже время затхлый в воздух.

   Рукой поманив к себе Корделию, Лайонел помог ей спуститься. Без него она бы не смогла сюда проникнуть.

   Щёлкнув пальцами, вызвал зеленоватый огонь, сделав помещение более зловещим. Пахло плесенью, пылью, стены покрывал толстый слой паутины. А впереди их неприветливо встречал длинный, узкий, чёрный коридор. Пауки никогда не трогали жильцов этого дома, хоть и отличались довольно крупными размерами, но за это время они могли переменить свои нравы. Перекатившись с пятки на носок, он вызвал скелета и кисло усмехнулся. Последний путь по таким же туннелям Лайонел проделывать в обществе скелета. Только этот был мощнее, больше и оружие его было более сильным.

   – Держись рядом. Я не был здесь давно, – предостерёг подругу, медленно продвигаясь вперёд.

   Оставалось надеяться, что после пожара, учинённого стражниками, комната с перстнем-печаткой уцелела.

   Пара поворотов, и они оказались возле старой почерневшей двери, некогда она была красивой, но сейчас потемнела от бедствий и долгого отсутствия ухода. Ухватившись зубами за кончик перчатки, Лайонел без особого труда стянул её с руки и коснулся деревянной поверхности, чувствуя магическую силу, защищавшую это место. Едва заметная глазу дымка окутала поверхность, моргнула, а затем исчезла, отворяя перед последним владельцем дома вход.

   – Стой тут, дальше магия тебя не пропустит даже со мной, – обронил Лайонел, бросив предостерегающий взгляд в сторону подруги. И шагнул внутрь.

ГЛАВА 7

   Грязь под ногами лошадей неприятно чавкала, крупные капли дождя стекали по чёрной ткани, кончикам волос, выглядывающим из-под капюшона. Благо, Корделия, как и всегда, постаралась на славу, и дорожные плащи, сшитые ею, отлично держали влагу, не пропуская внутрь. Только от холодного ветра, задувающего, пронизывающего насквозь, они нисколько не спасали. Отвратительная погодка. Может быть, осень и была красива, но не тогда, когда превращалась в дождливое и слякотное ненастье.

   Уставшие в пути лошади едва плелись, и если Лайонел видел впереди деревеньки, таверну и мысленно ободрял себя тем, что скоро он попадёт в сухое и тёплое помещение, то лошади себя этим не ободряли явно.

   Деревушка Могильный холод получила своё название из-за того, что располагалась вблизи местного кладбища, а также семейного склепа Арвел. В последнее место Лайонел собирался наведаться. Нужно было узнать, что стало с телами его родственников. И если они по какому-то ряду причин находятся не в склепе и не захоронены по обычаям, то на голову его дорогого дядюшки упадёт очередная кара. Впрочем, смертных кар мысленно королю он уже наслал много, и список рос и рос. И заканчиваться явно не желал, Лайонел с завидным упорством находил за что еще им предстояло поквитаться. Отступать от намеченных целей он не привык.

   Хорошо, что они не поехали в город. В сторону деревушки Лайонел свернул, опасаясь за Корделию, его спутница была измотана, хоть и не показывала своё состояние всеми силами. Трудное путешествие через лес, нахождение с местом, где погибли многие, в ведь он и не сомневался в том, что Делия слышала очередной шепот, сводящий её с ума. И ведь держалась стойко.

   Деревянная вывеска покачивалась на ветру, издавая неприятный скрип при каждом порыве. Таверна « Усталая ведьма» была двухэтажной, с небольшой конюшней рядом. Из больших окон струился тёплый рыжий свет, виднелись посетители, доносились звуки смеха, спора и лютни местного барда. Заведение пользовалось успехом у местных жителей, ведь путники сюда захаживали редко. Лишь странствующие торговцы, разъезжающие между городами.

   Навстречу выбежал мальчишка лет десяти – худой, рыжие мокрые пряди спадали на лоб, заострённое бледное лицо усыпано яркими веснушками, а глаза голубые, наивные, словно у оленёнка. Интересно, а какой взгляд был у него? Смотрел ли Лайонел на мир такими же доверчивыми глазами? Сколько бы он не задавал себе этот вопрос, ответа найти не мог.

    – Добрый день, – худощавое тельце дрожало под крупными каплями дождя и от сильных порывов ветра, для своих десяти лет мальчик выглядел слишком худым, так что Лайонел стал опасаться, как бы мальца не сдуло ветром. – Рады приветствовать вас в таверне «Усталая ведьма», для лошадей найдётся место в нашей конюшне, а вас ждут тёплые комнаты и аппетитная еда, – отбарабанил он давно выученную фразу.

   – Накорми и напои коней, как следует, они устали за время пути, – повелел Лайонел, помогая Корделии спуститься со спины Сливы, а затем положил мальчишке в руку пару монет.

   «Усталая ведьма» мало чем отличалась внутри от других таверн, что приходилось посетить Лайонелу за свою жизнь. Двухэтажное здание, на втором по обыкновению жилые комнаты для постояльцев. Посетителей много, почти все круглые столики из тёмного дерева заняты, под потолком висят большие, круглые, деревянные люстры со свечами. В центре столика – лампа, на стенах также есть несколько светильников со свечами внутри.

   Большой камин с котелком приветливо потрескивал, распространяя тепло по небольшому помещению. Всюду слышался гомон, стук ложек о тарелки, весёлый смех. В воздухе витал ароматный дух свежего хлеба и супа, смешиваясь с неприятным запахом пота некоторых деревенских жителей, что заглянули сюда после работы, ища расслабления. Последнее заставило Лайонела неприязненно сморщить нос, впрочем, его лицо тут же приняло бесстрастное выражение, вспомнив уроки матери.

   – Добрый день, чего желаете? – приветливо улыбнулась пухлая девушка с ярко-рыжими волосами и круглым веснушчатым лицом. Её большие, выразительные губы расплылись в приветливой улыбке, едва она заметила новых посетителей. Тёмные глаза с неприкрытым любопытством скользнули по ним, задержавшись на мокрых плащах. – У нас в меню сегодня жаркое из мяса, есть домашний пирог из тыквы и пирожки с картошкой и грибами, свободные комнаты на втором этаже, – опирается объёмной грудью о перекладину стойки. За её спиной виднеются полки с бочонками, бутылками, тарелка с яблоками.

   – Одну комнату, пожалуйста, – Лайонел запинулся, чувствуя, как острый локоть Корделии, явно на что-то намекая, тычет ему в бок. – Для меня и моей жены.

   Едва сдерживался от довольного смешка, глядя на то, как лицо Делии от смущения покрылось красными пятнами, в то время, как он оставался невозмутимым. Ну и кем должен её был представить? Ночью, после всех путешествий по местам смерти, ей наверняка опять приснятся кошмары, а это означало лишь одно. Корделия вновь придёт спать в его кровати. И если дома кроме ворчаний Матильды о нравственности, и почему юношам и девушкам не положено спать в одной кровати до замужества, не ждало ничего, то здесь же подвергать Делию пересудам не хотелось.

   – Четыре бронзовых волка за комнату, – барышня просунула полные руки в зелёный фартук и, вытащив оттуда связку ключей, смачно плюнув на палец, что заставило Лайонела скривиться, выдала нужный. – Ваша комната на втором этаже, последняя по коридору, дверь справа. Желаете пирог с тыквой?

   – Хочешь есть? – Лайонел повернулся к хранящей всё это время молчание Корделии.

   – Нет, только пить.

   – Кувшин морса, будьте добры.

   Комната была довольно простой и небольшой, двуспальная кровать, явно видавшая лучшие времена, хотя постельное бельё было чистым, даже похрустывало при касании и пахло свежестью. Шкаф у стены, слегка покосившийся, под одной из его ножек лежала небольшая тряпка, помогая удерживать равновесие, прикроватная тумбочка. Большое окно, возле которого стояла крошечная скамейка, где уже расположилась Корделия, с любопытством разглядывая двор. На что там смотреть Лайонел не знал: сплошная грязь, дождь, да несколько толстых свиней валялись в лужах, похрюкивая.

   Плотно закрыл за собой дверь. Накинув на них на всякий случай чары, Лайонел с осторожностью достал шкатулку из своей сумки. Тайник его семьи приятно порадовал: помимо перстня-печатки и нужных артефактов, он нашёл несколько диковинных вещей, с которыми не терпелось познакомиться поближе. Маленькая книжечка, толстая, в кожаном чёрном переплёте, с пожелтевшими от времени страницами. Среди листов виднелся тонкий атласный кончик тёмной ленты, что использовался вместо закладки. Второй его находкой была тоже книга, и в отличие от первой она была очень объёмной и толстой, от удара такой по голове и умереть можно. Впрочем, Лайонел знал более изящные способы убийства. Обложка этой книги зелёная, бархатистая и приятной на ощупь, а саму поверхность украшала россыпь алых камней, напоминавших капли крови. Несколько бутылок с зельями неизвестного происхождения в помутневших от времени склянках. И последняя, самая загадочная – кулон в виде серебряного черепа, заключённый в круглый прозрачный, переливающийся шарик. Магическая сила в нём явно чувствовалась. Задумчиво покрутив его в руках, Лайонел поспешил убрать находки обратно в шкатулку, а затем в сумку. В таверне обследовать их не слишком-то безопасно.

   – Лайонел,– после порции морса Корделия заметно повеселела и перестала быть настолько бледной. Она облизнула губы, слизывая капельки напитка. – Ты уверен в том человеке, к которому мы едем?

   – Он преданный соратник нашего дома. Что не так? – приподнял голову, вглядываясь в лицо подруги. К чему это она сейчас?

   С первого этажа таверны по-прежнему доносились шумные голоса компании, расположившейся внизу, смех и звучание бардовской песни. Стоило бы поесть, но Лайонел слишком устал с дороги, да и Корделия вымоталась. Нахмурился. Дома у Матильды на их окнах стояли заклинания. Пусть крики Корделии и разбивали стёкла, но с помощью магии они собирались самостоятельно. Здесь же такие чары творить опасно, привлекать к себе лишние внимание Лайонел не хотел. Но как быть, если она будет кричать?

   Делия отпила ещё напитка из деревянной кружки, вытерла рот тыльной стороной руки. Её чёрные большие глаза блеснули в полумраке и, свесив одну ногу на пол, она продолжила:

   – Много лет прошло, ты уверен, что он всё ещё хранит верность твоей семье?

   – Да, Стефан Клермонт всегда был верным соратником, как и все члены его семьи, – более того их связывало дальнее родство по линии пра-пра-прадедушки. Не сказать, что семейство некромантов пользовалось у другой знати радушным приёмом, их боялись, уважали, но быть преданными? Нет. Лайонел и не сомневался, сунься он к паре тех стервятников, его бы сдали с потрохами дорогому дядюшке. Но вот в Стефане он был уверен, к тому же он был его крёстным.

    – Тогда почему он тебя не искал? – Корделия не желала сдаваться, поднявшись с лавки, закуталась в тёплую шаль, что забрала с собой из дома, и пытливо уставилась на друга. – Я бы тебя искала.

   – Меня объявили мёртвым.

   – Всё равно бы искала. Я бы не сдалась так легко, – упрямо возразила Делия.

ГЛАВА 8

Ветер зловеще завывал за окнами. В трактире слышались приглушённые голоса последних посетителей, задержавшихся допоздна. Ночь вступила в свои права, окрасив и без того неказистую деревушку в зловещую атмосферу. Сколько нежити с местного кладбища поднимали молодые некроманты? Сколько раз существа, которые ещё не слушались неопытных хозяев, убегали от них, пугая до седых волос местных жителей?

   Всё это наложило отпечаток на деревушку с названием Могильный холод, неказистую, некрасивую, но никак не отражалось на весёлом, добродушном нраве местных жителей. Дождь стих, оставив после себя на память большие лужи, размытые дороги и свежий приятный воздух.

   – Лайонел! – Корделия вскочила т на кровати, резко хватая воздух ртом, в больших чёрных глазах плескался неподдельный страх, на лбу выступила испарина, голубые волосы растрёпаны во все стороны. – Лайонел, проснись! – Делия затрясла его за плечи.

    – Что происходит? – сонно заморгал, приподнялся на локте, пытаясь собраться с мыслями. К таким внезапным пробуждениям стоило уже давно привыкнуть, ночные кошмары Корделии будили его не впервые. Всмотрелся в её бледное, встревоженное лицо.

   Едва он проснулся, её тонкие пальчики разжались, испуганно прижала руки к груди. С тяжёлым вздохом Лайонел сонно потёр глаза, бросив беглый взгляд за окно. Ещё ночь.

   – Нужно вставать. Не знаю, – приложила ладони к вискам, зажмурилась и затрясла головой, словно пытаясь отогнать от себя что-то. В точности, как ребёнок, который испугался плохого сна. – Будет что-то плохое, что-то произойдёт, – она распахнула глаза и взглянула на него с таким отчаяньем и мольбой , что ему стало совершенно не по себе. Вот умеет же она смотреть своим чёрными бездонными глазами. Да так, что мурашки по коже бегут.

   Договорить Корделии не удалось. Снизу послышалось, как скрипит входная дверь, тяжёлый топот ног в латных сапогах. Глаза Делии расширились от ужаса, и она застыла, вытянувшись в струнку, прижав к груди посиневшие руки. Лайонел замер, с мрачным остервенением буравя входную дверь комнаты. Внутри поднималась кипучая ярость, а дыхание перехватило от досады и гнева. Неужели опять? Стоило только вернуться в это место, и вновь раздались эти шаги? Резким движением он откинул одеяло и натянул обувь, как раз вовремя.

    Смех замолк. И даже отсюда, со второго этажа, Лайонел чувствовал тягучую, словно мёд, липкую атмосферу, перед тем, как должна произойти беда. Будто весь воздух замер, потрескиал, искрился, словно поленья в очаге, ожидая, когда, всё загорится.

   Нет. Этого не может быть. Не могли стражники придти за ним? Лайонел мысленно прокручивал список тех, кто знал о его походе. Только самые близкие. А остальных сторонников Энни и Энтони должны привести позже в столицу, когда он там обустроится.

   – Нелюдям не место среди нас, – мужской гнусавый голос прорезал ночную тишину, воцарившуюся в таверне.

   Лайонел вытянулся в струнку, чувствуя, как напрягаются желваки на его лице, а губы смыкаются в плотную белую линию. Охотники. Вершители судеб, блюстители чистоты. Тьфу. Мнят себя благородными защитниками людей, но они всего лишь мясники, подверженные влиянию его дядюшки. Ещё одного безумца.

   – Они убьют. Они убьют всех, Лайонел, – Делия вскочила с кровати, хватаясь руками за голову. Чёрные большие глаза казались огромными. Она металась по комнате, словно раненый зверь, загнанный в угол охотниками. Лайонел горько усмехнулся, и правда ведь охотниками. Её лицо бледное, глаза наполнились влагой и предательски покраснели. Дыхание с шумом вырывается через его плотно сжатую челюсть. Сколько раз он видел Корделию плачущей? Делию, что жалела каждого подбитого голубя и сидела над ним, выхаживала.

   – Не убьют, – его голос твёрдый и хриплый, глаза загорелись зелёным огнём.

   Никто и никогда не заставит Корделию плакать. Ни один чёртов охотник не достоин её слёз. Пусть плачет над голубями, подбитыми детьми, над котятами, над щенками и над другим зверинцем, но никак не по вине этих тварей. В его душе разгорается горячее пламя ненависти, разливаясь кипящей лавой по венам. Пожалеет ли Лайонел о своём решении? Вполне возможно, что да, и более того, он знает это. Но ещё больше пожалеет, если кошмар Корделии воплотится в жизнь.

   Отшвырнув одеяло в сторону и просунув ноги в обувь, он стремится на первый этаж.

   Уничтожить любого, кто заставил её плакать. Раскроет себя как некроманта? Да. Плевать ли ему сейчас? Да.

   В зале несколько мужчин – молодые, едва ли старше Лайонела, более старшие, даже есть один старичок, из которого уже едва ли не могильный прах сыпется, а ему всё топором махать. Одни были вооружены мечами, скованными явно у кузнеца, знающего своё дело, у других – топоры, их объединяло одно – горящая в глазах ненависть, презрение, с которым они осматривали посетителей таверны. Высокий мужчина с чёрной, всклокоченной бородой, щетиной недельной давности обвёл взглядом всех присутствующих и с презрением мрачно сплюнул на пол.

   – Вас обслуживает нечисть, – его мясистый палец в чёрной перчатке ткнул в сторону девушки, что выдала Лайонелу и Корделии комнату раньше. – Оборотень!

   – Мама, – испуганно пискнул мальчишка, выбежавший из одной из комнат, и испуганно рванул к матери.

   Лайонел непроизвольно стиснул зубы, рискуя раскрошить их, и сжал кулаки. Гнев переполнял его. Глядя на этого испуганного мальчонку, он узнавал в нём себя. Много лет назад, в такую же ночь, он жался к своей матери, испуганно лепеча и протянув к ней по-детски худые руки. В то время, как их дом оглашали крики умирающих и сражающихся за свою жизнь. Нет.

   Хозяйка таверны заслонила ребёнка собой, вызывающе блеснув глазами. От Лайонела не укрылось, как она побледнела на пару тонов, но всё ещё держалась с достоинством.

   – Иди, позови отца, – она подтолкнула заплаканного мальчишку к выходу. Явно желая от него отделаться, в этот раз её глаза налились янтарным светом.

   – Ты нашу Мэгги не обижай, – гаркнул один из мужчин, слегка пошатываясь после спиртного. Вытер тыльной стороной руки рот, засопел и пошатнулся ещё раз.

   – Покрываете оборотней? Да они слопают вас при первой же луне! Или при второй, - вперёд подался паренёк едва старше Лайонела, с невзрачным лицом с заострёнными чертами, серыми водянистыми глазами, носом с горбинкой, худощавый, небольшого роста. Выхватив меч из ножен, порывисто двинулся вперёд.

   – Уходите отсюда по-хорошему, – процедил Лайонел сквозь зубы. Он не допустит, чтобы тот мальчик остался сиротой, как и он. Не допустит, чтобы Корделия плакала из-за этих тварей. Нет. Эти охотники пополнят его армию мёртвых.

   – Вот-вот! Валите, – подбоченился один из посетителей. – Я Мэгги с детства знаю, как и мужа её. Одни из уважаемых жителей Могильного холода! – с жаром заявил он, взмахнув в воздухе рукой, сжатой в кулак.

   Атмосфера накалялась, Лайонел чувствовал это каждой клеточкой кожи. Беглый взгляд скользнул по Корделии, убеждаясь, что она стоит на безопасном расстоянии. Пальцы покалывало от магии, и нутром знал, что сейчас придётся вызвать одного из скелетов. Или не одного. Взгляд снова мазнул по юноше, вышедшему вперёд, по его раскрасневшемуся лицу словно у томата и белым, плотно сжатым губам. Хмыкнул. Пусть нападает, его армия мертвецов нуждалась в новых слугах. А скоро её полнит и сам король.

   Лайонел не успел сориентироваться. Воздух прорезал резкий свист меча, увидел, как перед ним скользнуло стальное лезвие, едва не задевая его плеча. И с опозданием понял, что он не успеет вызвать вурдалака.

   – Не-е-т! – вопль, полный отчаяния, страха, перед ним что-то мелькнуло голубой тенью. Перед Лайонелом возникла Корделия, ухватив голыми руками лезвие меча. Она тряслась от боли, напряжения. Из ладоней быстрой багровой струйкой стекала кровь, спускаясь вниз по её запястьем, а чёрные глаза пылали неистовой яростью. – Не трогай его!

ГЛАВА 9

Глаза Лайонела загорелись зелёным огнём ярости, изящные губы искривились в гневной гримасе. Его Корделия. Хрупкая, сейчас стояла перед ним, словно надёжный щит, приняв весь удар на себя. По её щекам стекали крупные слёзы, а по запястью – капли крови, и от этого мрак в душе Лайонела просыпался с новой силой.

   Распространялся и требовал выйти наружу. Ведь обидчику Корделии необходимо отомстить.

   Шум в таверне превратился в один гул, не имеющий сейчас никакого смысла. Слышался лязг мечей, рычание оборотня, звон бьющейся посуды. Всё существо Лайонела сейчас было сосредоточено на Корделии, на его маленькой, но стойкой защитнице. Любой, кто посмеет причинить ей боль, будет жалеть, что появился на свет.

   – Гори. – с кончиков пальцев Лайонела сорвалось уже знакомое зелёное пламя, которое мгновенно превращает обидчика в яркий, пылающий, изумрудный факел.

   Губы на секунду расползлись в мстительной улыбке, а зелёные очи пылали праведным гневом. Торжествовать некогда, и, вызвав пару скелетов, он поворачивается к Делии. Проклятье. Заклинания исцеления? Светлая магия? Проклятье! И почему он не уделял этому времени, а ведь сейчас бы мог залечить её раны. А что он может сейчас? Призвать полчища мёртвых, которые что? Запах горящей плоти смешивался с криками ужаса и боли ее обидчика, расползаясь в душе Лайонела мстительным огнем, мраком, которому мало, сколько тьмы не дай взамен.

   – Посмотри на меня, посмотри, – хриплый голос выдавал его волнение с головой. Больше, чем он бы хотел себе позволить. Быть слабым? Ни за что. Но сейчас он сплоховал. Из её глаз текли крупные слёзы, но не жаловалась, не издавала ни единого звука. Подняла глаза, сталкиваясь с ним взглядом, и слова застряли у Лайонела в горле.

    Бесполезный кусок некроманта. Сколько ещё раз он почувствует себя таким с тех пор, как вернулся в родные края? Сколько раз судьба будет испытывать его на прочность, загоняя в ловушку все сильнее. Будто происшествия той ночи находят отголоски и сейчас, стоило ему вернуться.

   Кровь. Нужно остановить её. Что делала Матильда, когда они разбивали коленки? Да… Лечила магией. Как он мог забыть? Только слов не помнил. Не запоминал, считая ненужным.

   Его скелеты отчаянно бились, размахивая острыми мечами, пронзая охотников и оттесняя их к выходу. Но им не выбраться живыми. Как бы те ни пытались, его скелеты беспощадны и не знают жалости. Особенно теперь, когда они посмели достать самое дорогое, что есть у Лайонела.

   Проклятье. Дёргает за рукав своей ночной рубашки, отрывая большой лоскут ткани и боязливо обматывает руку Делии. Ему кажется, или его собственные ладони и впрямь дрожат? Шум битвы в таверне кажется сейчас таким незначительным, крики умирающих охотников не имеют никакого значения. Гнусный запах горелой плоти неприятно режет чувствительные ноздри, но это сейчас неважно. Неловкими движениями он бинтует руку Корделии, пытаясь унять дрожь в собственных пальцах.

   – Никогда так больше не делай, – белоснежная ткань пропитывается алой кровью Делии, и Лайонелу хочется выть от досады и злости. – Обещай мне, что никогда больше так не сделаешь, – его голос тихий, хриплый.

   – Лекаря! Быстрее! – звон мечей затихает, звуки битвы останавливаются, но Лайонелу сейчас не до этого. И без того знает, что они победили, а охотники мертвы. Его скелеты сильные, только вот он… сплоховал. Подставил под удар Корделию.

   В таверне царит напряжённая тишина, и даже затылком он чувствует, как все взгляды прикованы к ним. А точнее к нему. Мрачная гнетущая атмосфера. Кажется, замечает, как воздух трещит от напряжения, а гневные взоры сверлят его спину. Ну и сколько из них уже мечтает насадить его голову на пику? А ведь мечтают, Лайонел это точно знает. В прошлом, когда его семья ещё была жива (зубы непроизвольно скрипнули), они частенько разоряли местные кладбища, поднимая мертвецов. Местные пугались. Глупые, они вечно всего пугаются. Будто кому интересно направлять мертвых на бедных сельчан.

   – Что произошло? – хлопнула входная дверь, позади послышался топот ног, рядом возник молодой парень в черной невзрачной одежде с небольшими камушками на воротнике. Густая копна светлых волос торчала во все стороны, а на его щеке Лайонел заметил следы от подушки. Яркие голубые глаза, словно небо в солнечный день, скользнули по Корделии, метнулись к её рукам, выразительные губы среднего размера поджались. – Сейчас помогу, – резко опустившись на пол, заляпанной кровью, незнакомец откинул лямку кожаной потрёпанной сумки в сторону и склонился над руками Корделии.

   Лайонел шумно втянул носом воздух, с опаской наблюдая за юношей, что склонился над ладонями Корделии. С кончиков его длинных, худых пальцев, слишком изящных для простого лекаря, заструились золотистые нити, над самыми порезами превращаясь в золотистое облачко, под действием которого кровь останавливалась, а раны затягивались.

   Корделия встрепенулась, подняла чёрные большие глаза на незнакомца.

   – Некромант, – мужской грубый голос заставил Лайонела повернуться, столкнувшись со взглядом, полным презрения, ненависти и ещё чего-то, чего он не в силах был понять. Незнакомец пошатнулся, всё ещё не в силах стоять на своих двоих после вечера в таверне. Лайонел мысленно хмыкнул, если бы не он, все бы погибли. – Знал я вашу породу, видел, как разоряете кладбища, – пошатнувшись, он смачно сплюнул на пол. А несколько ненавистных взглядов вновь упёрлись в Лайонела и Корделию.

   Пусть только попробует. Он уничтожит их всех. Словно почувствовав зловещее настроение хозяина, один из скелетов, покачнувшись на костлявых ногах, воинственно взмахнул мечом в руке. Благодарности он и не ждал.

   И не надеялся.

   – Прекрати, – уперев руки в бока, Мэгги строго зыркнула в сторону воинственного, набычившегося мужчины, что сверлил Лайонела ненавистным взглядом. – Одни бы мы не справились, – её глаза заблестели, она смахнула рыжую прядку волос со слегка вспотевшего лба.

   Тот фыркнул, ковырнул деревянный пол носком сапога. Утер грязной ладонью губы, отвернулся в сторону и после процедил:

   – А насколько я слышал, местные некроманты наши погибли в пожаре, – неприязненный взгляд вновь мазнул по Лайонелу, пожалуй, этот деревенский мужик мог составить ему конкуренцию в ненависти. Мужчина покачнулся, выпятил грудь колесом, набычился, будто собирался забодать Лайонела лбом, и демонстративно цокнул, прищуриваясь и почесав подбородок пальцами. Напряжение в комнате зашкаливало, накаляясь всё с каждой секундой. Огонь в очаге потрескивал, и Лайонелу казалось, что сейчас вся комната заискрит. Молчал. Выжидал. Гордо задрав острый подбородок, наблюдая за действиями мужчины, чей взгляд упёрся в него, словно в диковинку заморскую. – Видел я пару раз это семейство, – пробормотал, его осовевший взгляд после продуктивного вечера в таверне стал более осмысленным, а в небольших водянистых глазках зажглась искра интереса. – Слышал я россказни стражника королевской гвардии, когда бы в столице… Мол, и не пожар это был, а мальчишку, маленького лорда, он упустил… Он тогда знатно в таверне покутил.

   Стражника? В таверне? В Лайонеле пробудилась искра интереса, вытянулся в струнку, получив новую пищу для размышлений. Так, значит… слухи ходили? Или же нет? Хотел бы он похвастаться способностью, что умел читать людей, как открытую книгу, но нет. Мертвецы, скелеты, вурдалаки для него были куда понятнее и проще. Особенно те, кого он вызвал сам. Да и эмоций у них не было, лишь покорное, раболепное послушание своему повелителю. И раз стражник трепался в таверне, не значит ли, что его мучила совесть? Сколько людей услышало эту историю? И почему сторонники его семьи до сих пор не нашли его?

   – Вот так, осторожнее, – ласковый, голос с приторно-заботливыми нотками вывел Лайонела из размышлений, заставив вернуться в реальность и повернуться к Корделии. Белобрысый незнакомец, бережно придерживая её за локти, помог ей подняться на ноги. – Нужно отвести её к бабушке.

ГЛАВА 10

Пожилая высокая женщина с седым пучком на голове, укутанная в тёмную шаль, склонилась над ладонями Корделии, нахмурив тонкие седые брови.

   – Шон! – окликнула внука, не поворачивая головы, смывая чистой тряпкой, смоченной в тёплой воде, кровь с рук Корделии. Её голос мелодичный, словно журчание ручейка. – Подай заживляющую настойку, – она покачала головой, засопела, неотрывно трудясь над ладонями Делии.

    Домишко, в котором жила целительница и её внук, а сомнений в том, что Шон являлся её внуком, у Лайонела не возникало, был достаточно небольшой. Лайонел бы даже сказал – крошечный, и обстановка в нём была скупая. Тусклый свет нескольких свечей, ему хотелось презрительно фыркнуть. Маги, а не могут создать светящиеся шары! А ведь так было бы намного удобнее! Большинство покосившихся от времени полок уставлены объемными, потрепанными от частоты читки книгами, банками с высушенными растениями, склянками с зельями, на стене также висело несколько пучков трав, цветов. Они находились в небольшом помещении, остальная часть дома была скрыта за полотном ткани, куда Лайонелу и всем остальным входить было не дозволено.

   Месть не принесла удовлетворения, и впервые в жизни Лайонел задумался о том, что мести никогда не будет достаточно. Смотрел на пострадавшие руки Корделии, и гнев распалялся в нём с новой и новой силой. Охотник, сделавший это с ней, мёртв, но чувствовал ли он хоть каплю удовлетворения? Успокоение? Облегчение? Или раны Делии затянулись, и всё стало как прежде? Нет. Легче не становилось, даже малейшего успокоения не ощущалось.

   Всё это время он молчал. Угрюмо, сердито, скрестив руки на груди и подпирая проём входной двери своим телом, не отрывая взгляд от действий старухи. Отблески пламени играли на волосах Корделии, рисовали причудливые узоры на её лице. Большие глаза опухли от слёз, но она всё ещё не проронила ни единой жалобы, ни единого писка. Скрипнул зубами. Этого бы не случилось, будь Лайонел более осмотрительным. Он должен был беречь её, и Матильда наставляла то же самое. А в итоге… В итоге он оплошал.

   – Как скоро раны затянутся? – его голос казался самому себе чужеродным, глухим и безжизненным. А при упоминании о травмах Делии сердце Лайонела болезненно ёкнуло.

   – Милок! – старуха снисходительно фыркнула, покачав головой и приняв баночку с зеленоватой жидкостью из пальцев внука. – Такие увечья так быстро и бесследно не проходят. Повезло ещё, легко отделалась, – отточенными, бережными движениями она нанесла лекарство на повреждение.

   В Равнине перьев Корделии будет безопаснее. Его ошибка. Очередная. Эта мысль болезненно колет Лайонела. Зря он притащил её с собой, по всем показателям это было глупо. Она банши, а он… тот, кто со смертью на « ты». Полчища мёртвых он собирается поднять из могил, что отправятся на штурм королевского замка, выдержит ли это Делия? Даже сейчас, когда всё едва началось… Она пострадала. С Матильдой будет безопаснее. Вот только самой Корделии эта затея придётся не по вкусу, она будет сопротивляться, упрямиться и находить доводы, почему она должна быть здесь. И ведь найдёт. Найдёт же! Лайонел в этом не сомневался даже на мгновение. И будет переубеждать его всеми силами, почему Корделия должна быть здесь. Рядом с ним.

   – Не думала, что увижу отпрысков семейства Арвел, – как бы между делом бросила старуха, облизнув потрескавшиеся губы. Заметив, как в недоумении изогнулась бровь Лайонела, а Корделия заметно напряглась и вскинула чёрные глаза. – Ты похож на них. И некромант, – пренебрежительно фыркнула. – Я ещё не выжила из ума. И зачем же ты вернулся? – из её узловатых морщинистых пальцев полился золотистый свет, распространяющийся по ладонями Корделии, обволакивая их поблёскивающим туманом.

   – Бабушка, – взволнованной тенью Шон приземляется рядом, устраиваясь на лавке, и не сводит ясных голубых глаз с целительницы. – Позволь, я сам, – протягивает руку к ладони Корделии, но тут же застывает в нерешительности под гневливым взглядом старухи.

   – Дорогой Шон, я ещё не настолько слаба, как ты думаешь, – возмущённо нахмурила брови, а её голос звенит от негодования. А затем со скрипом отводит руки, которые ещё трясутся мелкой дрожью. На её лбу виднеются бисеринки пота.

   – Держи! – Шон одним прыжком оказался возле Корделии и протянул ей склянку с серебристой жидкостью внутри. – Это поможет снять боль.

***

Её голубые локоны разметались по подушке,