Получив предложение руки и сердца от директора ведьмовской академии, я продолжаю быть студенткой его учебного заведения. Но радоваться нечему: похищение рушит все мои планы. И вот меня уже везут в карете в неизвестном направлении…
Да чтоб к вам будущая свекровь в гости каждый день наведывалась! Почему именно я должна искать этого сбежавшего вампира? Ведьмочка-первокурсница так не договаривалась!
Пожелтевшие листья срывались с деревьев, хрустели под ногами, словно снежный наст. Укутав шею теплым шарфом по самый нос, спрятав подмерзающие руки в карманы плаща, я медленно брела через парковую аллею к воротам академии.
На самом деле идти никуда не хотелось. Настроение соответствовало погоде, то есть было паршивым. Но и в комнате прятаться уже не осталось сил. Допрос, начатый вчера соседками, продолжился и утром, но я не желала им ничего рассказывать.
Мне вообще говорить не хотелось. Ни с кем. Спрятавшись под одеялом вечером, я думала, что утром станет легче, а в голове прояснится, но нет. Как и вчера, я по-прежнему не знала, что делать, а единственным моим желанием было сбежать.
– Тиана Бейн, ты станешь моей женой?
– А сколько вам лет?
Это все, что я смогла прошептать. В голове моей не было ни единой мысли, настолько я оказалась поражена услышанным. Испуганно смотрела в пожелтевшие глаза ведьмака и не понимала: он точно задал этот вопрос именно мне? Наверное, точно. Ведь в столовой академии больше никого не было.
– Много, – усмехнулся Барсвиль, успокаивающе поглаживая мои ладони. – Так что насчет твоего ответа?
Неожиданно для себя я стремительно поднялась на ноги. Покачнулась, но устояла. Для этого пришлось как следует вцепиться в стол.
Вино оказалось и вправду легким – в этом директор ведьмовской академии не соврал, потому как выпивалось оно очень легко, но при этом имело двойное дно! Точнее, это у меня перед глазами неожиданно задвоилось…
– Знаете, а ведь поздно уже, – вспомнила я, глянув на темную ночь за окнами.
Окон на противоположной стене было то ли пять, то ли шесть, хотя раньше их такого количества в столовой я не замечала.
– В общем, поздно уже, – протараторила я, высвобождая ладонь из теплого плена чужих пальцев. – Меня девчонки там, наверное, потеряли. Всего вам доброго и спасибо за ужин.
К большим двустворчатым дверям я ринулась как метлой огретая, напрочь забыв о том, что в такое время они по обыкновению закрыты.
– Тиана, не…
– Djeneiro! – почти выкрикнула я и повторно дернула ручку на себя.
Замок совершенно точно щелкнул – наговор сработал, но дверь почему-то по-прежнему не открывалась.
– От себя, – толкнул несчастную створку поравнявшийся со мной ведьмак.
– Спасибо, – пролепетала я, не зная, куда спрятать глаза. – Ну я пошла.
В темную лунную ночь из главного корпуса академии я просто сбегала, так ни разу и не оглянувшись. И это хорошо, что госпожа Кельт еще не успела запереть двери женского общежития. К ней в комендантскую я ворвалась запыхавшимся ураганом.
– А можно мне… фу-у-ух… постельное белье?
– Что? Не помирились, горе ты мое луковое? – поинтересовалась она с тяжелым вздохом. – Первая любовь… она всегда такая – сложная. Впрочем, вторая тоже ничем не отличается. Иди уже, сама принесу.
И она принесла. Пока я стелила себе постель, девочки осторожно пытались вызнать, что случилось. Даже отвара мне предлагали успокаивающего. А я сама не знала, что случилось. Вроде и хорошо все, даже замечательно, радоваться должна, но почему-то страшно очень. Так страшно, что сердце колотится.
Я даже к ведьме-знахарке сходить хотела, но что я ей скажу? То-то и оно, что причин для страха как бы и нет, а сам страх – есть. Да такой, словно плохое что-то случится. Вот прямо сейчас.
Добравшись до ворот, я поздоровалась с орком-привратником. С тех пор, как защиту академии усилили, ему было поручено опрашивать студентов, во сколько те планируют вернуться из города.
Я намеревалась провести вне академии весь этот день, чтобы вновь не отвечать на неудобные вопросы. Да и не видела я толком прилегающий к академии городок. Родители редко брали меня с собой, все чаще оставляя дома с малышней, так что как следует рассмотреть хоть какой-нибудь город мне хотелось очень даже. Они ведь совсем не походили на деревни с их двух- или трехэтажными домами, лавками на каждом шагу и фонарными столбами, что освещали улицы.
Но перво-наперво я искала почту. Письмо родителям можно было отправить прямо из академии: госпожа Кельт каждое утро передавала конверты в город, но мне показываться ей на глаза после вчерашнего было просто-напросто стыдно.
В своем письме, написанном на скорую руку, я, как и прежде, рассказывала о занятиях и преподавателях, старательно избегая упоминаний о директоре ведьмовской академии.
Казалось, если напишу о нем хоть строчку, родители сразу поймут, что дело нечисто. Что их дочка влюбилась по самые уши и теперь не ведает, что с этим делать.
А еще в своем письме я просила выслать мне немного денег. Я могла обойтись и без повседневного платья, но без теплых чулок в холода было совсем никак. Как и без сменного белья: все мои немногочисленные пожитки сгорели при пожаре.
– Вам в следующее здание, – ответила мне милая женщина в красивой темно-синей меховой курточке поверх теплого платья с кринолином.
Поблагодарив ее, я пошла дальше по тротуару. Как и дорога, он был вымощен серым камнем. Мимо проезжали кареты, редко – всадники. Один раз между тяжелых туч даже пролетел желтый дракон, бросив на улицу и дома внушительную тень, отчего на миг стало совсем темно.
Страх не отпускал. Отвлекая себя разными думами, я шла все медленнее, а у почты совсем остановилась.
Просить денег у родителей с моей стороны было просто эгоистично. Расходов с младшими у них и так было много: они росли как на дрожжах и изнашивали вещи и обувь до состояния тряпок.
На каждый сезон родителям приходилось им что-то покупать. Чтобы свести концы с концами, отец редко бывал дома, пропадая либо в кузнице, либо на охоте. Мать сама занималась огородом, делала заготовки, а теперь и скотина осталась на ней, и малышня.
Это я, как старшая, должна была им помогать, денег высылать. А я не то что их – себя обеспечить не могла.
А ведь ведьма – это в первую очередь всегда стабильный и при этом щедрый заработок – нам так почти на каждом занятии говорили. Даже если я отучусь всего год и пройду только общий курс, все равно получу диплом, по которому смогу дежурной ведьмой в какой-нибудь деревеньке работать, как бабушка Аглонья.
Вспомнив про бабушку Аглонью, чей дар получила, я внезапно вспомнила и про ее часы, что висели у меня на шее. Серебряные, их наверняка можно было продать. Тогда бы я купила себе все необходимое и, наверное, даже родителям смогла бы денег отослать.
А если они очень ценные, может, и на мелкие расходы что-то осталось бы. Большего и не надо. В академии кормили хорошо, крыша над головой имелась, теплый плащ и сапоги выдавали.
Конечно, часы было жалко, но ведь жили же другие студенты как-то без них. Да и не только студенты. У того же Барсвиля я таких часов не замечала.
Настроение вмиг поднялось. Повеселев оттого, что наконец нашла выход, я хотела спросить у кого-нибудь из прохожих, где поблизости можно отыскать скупщика. Даже часы из-за ворота достала, боясь передумать, но, взглянув на их циферблат, мгновенно похолодела.
На этот раз единственная стрелка в форме метлы указывала на смертельную опасность. Рядом остановилась черная карета, но, застыв, я даже не обратила на нее внимания.
До тех пор, пока меня в эту карету не затащили.
– Удивлена? – ухмыльнувшись, поинтересовался Пелин, прежде откинув глубокий капюшон черного плаща.
Я тут же ринулась к дверце, собираясь покинуть экипаж прямо на ходу, но, больно схватив за плечо, старшекурсник резко бросил меня обратно на скамейку.
– Да не рыпайся, хуже будет. Мы здесь недалеко прокатимся. – Он зажег на ладони внушительный огонек, явно демонстрируя мне свои намерения.
– Куда прокатимся? – едва дыша, прошептала я.
От нахлынувшего ужаса у меня ком встал в горле. Сердце колотилось все сильнее, а я до побелевших костяшек сжимала бабушкины часы.
Глянув на них – стрелка зашкаливала, – я предприняла еще одну попытку сбежать. Кинувшись на парня, как следует врезала ему той рукой, которой сжимала часы, но меня снова откинуло от него и отбросило в противоположную стенку кареты.
На этот раз Пелин и вправду воспользовался магией.
Ударившись и спиной, и затылком, я тихо застонала. На миг на меня обрушилась полная темнота. Но, ничего не видя, я все равно попыталась подняться.
– Ну ты и упрямая! Губу мне разбила, стерва, – зло выплюнул ведьмак, а меня схватили за горло, плотно прижимая к стенке экипажа, практически вдавливая в нее.
Только ничью руку на своей шее я не нашла. Распахнув веки, с трудом дыша, я попыталась сконцентрировать взгляд. Получалось плохо: перед глазами то и дело мельтешили темные мушки, однако зло улыбающегося парня мне рассмотреть удалось.
По его подбородку тонкой струйкой сочилась кровь.
– Успокоилась? – поинтересовался он и сплюнул прямо на пол кареты.
– Зачем я тебе? Что я тебе сделала?! – Паника накрывала, но я старалась придумать, как выбраться.
Мне ведь никто не поможет. Совсем. В город я ушла одна, у привратника отпросилась до вечера. Никто не станет искать меня прямо сейчас.
– Ты НЕ сделала то, что от тебя требовалось. Хотя нет, кое с чем ты все-таки справилась. У тебя удивительная способность влипать в неприятности, – произнес он с необъяснимым восхищением, но я вообще не понимала, о чем он. – Кладбище, ведьмочка. Это я отправил вас с Калем на кладбище. Жаль, что эти дуры Ваэрти попались. Впрочем, я все равно успел забрать «Фиолетовый рубин» из кабинета директора.
– Так это был ты! – поразилась я. – Но как ты узнал? Ты...
– Про артефакт мне рассказал Каль. И про то, что ты хочешь отказаться от своего дара, тоже. И вот мы здесь, – развел он руки в стороны, будто обрисовывая границы кареты. – Мне нужна твоя магия, тебе – избавление от нее.
– Но я уже передумала. Я хочу быть ведьмой!
Неприятная улыбка окрасила его губы, зрачки вытянулись в тонкие линии, обрамляемые яркой желтизной. Я ощущала опасность от ведьмака. Все во мне кричало держаться от него как можно дальше.
– Но я-то не передумал, – усмехнулся он довольно. – Ты сильная ведьма. Твой дар сделает меня на порядок сильнее.
– Да какая же я сильная ведьма? Я вообще своим даром управлять не умею! – Я едва не плакала, но из моих глаз не выкатилось ни слезинки.
Пелин точно не увидит моих слез! Да я костьми лягу, но не дам забрать у себя силу!
– Зато я умею. И перестань лгать. Слабая ведьма не может сопротивляться игре в «Котел», а ты до последнего в своем уме оставалась.
– Да зачем же тебе моя сила? Вы с Калем и так одни из самых сильных ведьмаков в пятых землях!
– Вот именно, ведьмочка. Мы с Калем. А я не хочу с Калем. Я хочу быть сильнее него, – с ненавистью прошипел ведьмак, а я поразилась безумному блеску в его глазах.
Он словно был одержим.
Холодок пробежал у меня по спине. Быстро глянув в небольшое окошко, я поняла, что мы выезжаем за пределы города. Дома закончились, и теперь виднелись только высокие деревья, теряющие свою листву от каждого дуновения ветра. Карета то и дело подпрыгивала на ухабах.
А Пелин с яростью продолжал:
– Это ведь несправедливо, что при одинаковом уровне ведьмачьего дара именно он унаследует и титул нашего отца, и его земли! Он унаследует все только потому, что его мать аристократка и сумела вовремя выскочить замуж, а я родился бастардом! Почему из-за чужих ошибок я должен быть вторым? Я старший сын своего отца!
– Конечно, это несправедливо, – поддакнула я, помня, что с сумасшедшими лучше во всем соглашаться.
Нет, мне были понятны обиды старшекурсника. Я и сама совсем недавно сетовала на то, что мои однокурсники оказались подготовлены к учебе в академии, а я нет. Но такова жизнь. Судьба дает нам приглашение, и только от нас зависит, как мы им распорядимся. Я это поняла.
Да, мне приходилось заниматься больше других. Да, я каждый день узнавала что-то новое – мелочи, о которых остальные давно знали, но глупо жалеть о том, чего уже не исправить. Нужно либо лететь на метле вперед, либо никогда не брать ее в руки.
– Поэтому мне и нужен твой дар. Когда я стану сильнее Каля, отцу придется назвать меня своим наследником. Ему придется со мной считаться.
– Но если тебе нужна моя магия, зачем ты хотел меня убить?
– Убить? Ты слишком высокого о себе мнения, – усмехнулся он криво. – Я лишь хотел тебя напугать, чтобы ты быстрее приняла правильное решение. Но ты на редкость упряма.
– Мертвецы, вампир, пожар, проклятье страсти – это все ты один?
– Ну нет, вампир восстал не из-за меня. Я не такой идиот, чтобы поить высохший скелет своей кровью. Мертвецы – да. По-другому преподавателей было не отвлечь. Небольшой дар некроманта позволяет мне поднимать их и управлять. Он достался мне от матери вместе с одним голубым глазом – вот и все мое наследство, – произнес он будто с презрением к самому себе. – Пожар – тоже я. Я ведь прекрасно знал о вашей вылазке от Каля, так что был осведомлен о том, что тебя не будет в комнате.
– А проклятье страсти? Я чуть не умерла! – возмутилась я, на время забыв о страхе.
– От страсти еще никто не умирал, ведьмочка. Каль легко решил бы твою проблему, приди ты к нему в ту ночь. Он даже нашел бы, где тебе пожить: у него есть квартира в городе.
– И денег мне заодно отсыпал бы. За проведенную ночь, – произнесла я со злым смешком.
– Какие же вы все-таки ведьмы дуры. Он ведь одержим тобой, разве ты не видишь? Еще немного, и мой брат будет готов жениться на тебе, лишь залезть под твою юбку, что совсем не понравится нашему отцу. Он будет разочарован в своем наследнике и, возможно, даже отлучит его от семьи. По крайней мере, меня устроил бы подобный исход.
– Знаешь, а ты мерзкий, – все-таки не выдержала я, на что Пелин лишь расхохотался.
Он хохотал долго, заливисто, а я все больше убеждалась в его безумстве.
Однако у меня оставался последний вопрос:
– Отпечаток тоже ты выкрал?
Смех оборвался мгновенно.
– Конечно, ведьмочка. Я должен был перестраховаться. Только он мне не принадлежал.
– А… – я хотела спросить, кому тогда он принадлежал, но ведьмак оборвал меня резким:
– Все. Разговоры закончены. Приехали, выходи.
Путы с моей шеи пропали в тот же миг. Спина затекла, мелкая дрожь охватывала руки и ноги. Я не знала, что буду делать, но сдаваться вот так просто не собиралась. Именно поэтому и медлила, неспешно выбираясь из экипажа посреди пустыря. Пшеничное поле, свинцовое небо и шумный лес – вот и все, что нас окружало.
Даже дороги не оказалось. Меня здесь никто не найдет.
Но нас ведь здесь было не двое!
– Помогите! Он хочет меня убить! – ринулась я к кучеру, что сидел на козлах и управлял двойкой лошадей.
Да только, прильнув к его плащу, я сразу от него и отпрянула. Замотанный в старый шарф, из-под широкополой черной шляпы на меня смотрел самый настоящий мертвец с темными провалами вместо глаз.
В глазницах его сиял тусклый зеленоватый свет.
– Он тебя не спасет. А вот разорвать, сожрать тебя может очень даже. Если я ему прикажу, – усмехнулся ведьмак. – А я прикажу, если ты не сделаешь то, что я скажу. Возьми артефакт и отдай ему силу.
Достав из кармана плаща синий бархатный мешочек, что странно переливался, поблескивал, будто от магии, Пелин развязал тесемки и засунул туда руку прямо в перчатке, через миг продемонстрировав мне фиолетовый кристалл. С виду это был самый обыкновенный драгоценный камень. Их примерно так и изображали в учебнике по бытовой магии в наговоре на починку украшений.
Медленно протянув руку, я едва не отдернула ее, испуганно вскрикнув. Камень обжег ладонь нестерпимым холодом.
– Ну же! Отказывайся! – торопил меня ведьмак.
– Сейчас…
Лихорадочно ища выход из сложившейся ситуации, я не нашла ничего лучше, чем размахнуться и бросить рубин в траву позади него.
– Ах ты мелкая дрянь, ну я тебя сейчас! – воскликнул он с презрением.
И тогда я ударила магией. Снесла старшекурсника чистой силой в ее естественном воплощении. В памяти не осталось ни одного наговора. Даже защитный я умудрилась забыть. От страха не помнила и себя. Только знала, что нужно бежать, пока он поднимается на ноги.
Бежать как можно быстрее.
Круто развернувшись, я успела сделать только шаг. Лишь шаг, прежде чем со всей силы врезалась носом в недвижимое препятствие.
– Барсвиль… – произнесла я одними губами, не веря собственным глазам.
Но здесь, рядом со мной, директор ведьмовской академии оказался не один. Вместе с ним пришли еще два незнакомых мне ведьмака, и именно они сейчас расправлялись с восставшим мертвецом.
– Мне за спину, – сухо приказал мужчина, не глядя на меня.
Но сил сдвинуться с места у меня просто не было. Я застыла перед ним, ладони будто приклеились к его груди поверх черной рубашки.
Осознав, что я не реагирую, он сам передвинул меня так, что я оказалась у него за спиной. Нестерпимо хотелось обнять его или хотя бы вцепиться в его руку, но любой из этих эмоциональных порывов для данной конкретной ситуации являлся бы ошибкой.
Для защиты ему нужна была свобода действий.
– Сдавайся, Пелин. Нас трое, ты один, – устало, даже лениво произнес Барсвиль, но при этом каждый сантиметр его тела оставался напряженным.
И не зря. Находясь в десяти шагах от нас, старшекурсник медленно пятился назад и лихорадочно искал глазами в траве выкинутый мною артефакт.
Искал, но не находил.
За миг до того как он ударил наговором, я поняла, что прямо сейчас случится непоправимое. Преподавательница по зельеварению говорила, что у каждой ведьмы есть свое собственное чутье на неприятности. Своему после вчерашнего и сегодняшнего я была склонна верить.
Не думая ни секунды, вообще не переживая о себе, я ловко поднырнула под руку господина Эйлера и заслонила его от удара собой. Он был мне дорог. Настолько дорог, что между своей и его жизнью я выбирала последнюю. Без меня этот мир много не потеряет, а без него…
Мой мир без него просто рухнет.
Ударившая по глазам вспышка лишила меня не только зрения, но и ориентации в пространстве. То, что меня схватили и повалили на землю, я ощутила, уже оказавшись на траве под Барсвилем. Стоило распахнуть веки, как меня тут же бросило в жар от того, как близко сейчас находился мужчина. Я ощущала тяжесть его тела, смотрела в его желтые глаза и не могла вымолвить ни слова.
– Выпорю! – выдохнул он с угрозой и в голосе, и во взгляде.
Но в противовес своим словам вдруг поцеловал меня, прильнул губами к моим губам. Этот короткий миг окончательно лишил меня понимания происходящего. Обратно в реальность я вынырнула, едва услышала жесткий приказ:
– Лежи и не вставай. – И уже не мне, а другим ведьмакам: – Охраняйте.
Видеть сражение двух сильных одаренных и ничего при этом не делать было поистине страшно и волнительно. Пелин нападал. Он уходил все дальше в поле от места сражения и, казалось, не давал господину Эйлеру ни шанса на выигрыш. За одной атакой сразу шла другая: наговоры слетали с его губ, пальцы складывались в особые жесты, а в воздухе появлялись незнакомые символы.
Но Барсвиль не отставал ни на шаг. Отбивая каждую атаку легко и играючи, он уверенно шел вперед, словно специально не нападал, желая максимально ослабить противника.
Такого я не видела, даже когда старшекурсники-ведьмаки занимались на полигоне. Однажды мне довелось подсмотреть их занятия – мы с соседками тогда сидели у окна, – но их сражения были и вполовину не такими эффектными.
Я следила за ведьмаками не мигая. Так и сидела на траве, не подумав ослушаться господина Эйлера. Оставленные со мной ведьмаки тоже напряженно смотрели за схваткой, но, в отличие от меня, стояли чуть ближе. Мне же приходилась выглядывать из-за их спин.
Отклонившись в сторону в очередной раз, я заметила сбоку от себя странный блеск. Отвлекаться не хотелось, но свет будто становился все ярче, в конце концов заставив меня обратить свой взор на предмет, осветивший участок пожухлой травы.
– Фиолетовый рубин… – прошептала я, завороженная его внутренним сиянием.
Рука сама собой потянулась к артефакту, но стоило мне коснуться его, как яркая ослепляющая вспышка вновь ударила по глазам. На этот раз я даже вскрикнула. Резь в глазах была нестерпимой, по щекам хлынули слезы.
– Тиана! – услышала я встревоженный голос Барсвиля словно в отдалении.
Пытаясь проморгаться, происходящее теперь видела разрозненными картинками. Надо мной склонились ведьмаки, но я не оставляла попыток разглядеть то, что творилось за ними. Там господин Эйлер бил одним наговором за другим, что быстро привело к полной неподвижности Пелина. Пропустив очередной удар, он застыл подобно статуе прямо посреди поля и мгновенно был забыт директором ведьмовской академии.
Ко мне Барсвиль вернулся через зеркало. Наверное, чтобы быстро сократить расстояние между нами.
– Рубин… Он светился! – взволнованно демонстрировала я ему на раскрытой ладони абсолютно спокойный камень. – Я подняла, а…
– Глаза сильно жжет? – поинтересовался он, помогая мне подняться на ноги.
– Сильно, – закивала я, рукавом плаща вытирая бегущие слезы.
Забрав у одного из ведьмаков уже знакомую мне сумку, господин Эйлер быстро отыскал прозрачный пузырек с золотой жидкостью.
– Выпей, и станет легче, – обратился он ко мне таким тоном, будто уговаривал маленького ребенка.
И я вот сразу поняла, что вкус у этой штуки отвратительный, но стоило мужчине откупорить флакон и поднести горлышко к моим губам, как я послушно выпила все до последней капли.
– Умничка, – похвалили меня и наконец обняли.
Легче стало почти сразу же, но отчего-то мне хотелось верить, что это скорее от объятий, нежели от зелья.
– Почему он светился? – спросила я шепотом, пока мужчина осторожно забирал артефакт из моей ладони.
– До встречи с тобой Пелин успел позаимствовать дар у кого-то на территории академии. Выяснять, у кого именно, было некогда, мы спешили за тобой, но, судя по всему, ты приняла эту силу у камня.
– Но ведь я ничего не делала! – испугалась я. – Я только подняла его!
– Не волнуйся, ничего страшного не произошло, – успокаивающе гладили меня по спине, пока я заглядывала в такие уже привычные желтые глаза. – С даром будем разбираться позже. Кантри, вызывай городскую стражу.
На приказ Барсвиля откликнулся темноволосый ведьмак. Он был хмурым, бледным, короткостриженым и наверняка едва-едва окончил обучение в академии. Впрочем, по ведьмакам и ведьмам было сложно судить об их реальном возрасте. Все они выглядели молодо из-за силы, что текла по их венам.
Пока мы ждали городскую стражу, господин Эйлер усадил меня в карету. Именно там я детально пересказала все, что узнала от Пелина, а после ведьмак даже сделал слепок моих воспоминаний для стражи. Этот слепок показывал картинки, передавал голоса, что само по себе было удивительным.
– А как вы узнали, где меня искать? – озадачилась я, отойдя от первого шока. – На мне ведь больше нет вашей защиты.
– Защиты нет, но небольшой маячок к твоим сапогам я все-таки прикрепил. С тобой, Тиана, никогда не знаешь, где тебя искать и в какие приключения ты снова влипла, – с улыбкой произнес ведьмак, а я смутилась. – Кроме того, защитный купол отреагировал на вынос артефакта за пределы академии. Мы дали Пелину выйти, чтобы не подвергать никого опасности, но весь путь следили за ним. Я до последнего надеялся, что он приведет нас к организатору.
В уютном молчании мы посидели еще немного. Но стоило городской страже явиться, Барсвиль открыл зеркало прямо в карете. Я так и ушла незамеченной, а вышли мы уже в его гостиной в доме на территории академии.
Усадив меня в кресло у камина, он бросил огонек на поленья. Дерево мгновенно занялось пламенем. Я даже поблагодарить его не успела, как мужчина коротко прижался к моим губам и накрыл меня притянутым с дивана пледом.
Его забота была приятной и совсем ненавязчивой.
– Сейчас мне нужно уйти. Здесь ты в безопасности, поэтому сегодня прошу тебя не покидать мой дом. – Улыбнувшись, он с нежностью погладил меня по щеке. – Я сам дам все показания, чтобы тебе не пришлось посещать следователя.
– Спасибо, – склонила я голову набок, прижимаясь щекой к его теплой ладони. – Я буду ждать тебя.
Обратно в зеркало я провожала его внимательным взглядом. Что примечательно, смотреть вперед у мужчины совсем не получалось. Делая шаг в переход, он смотрел на меня, а я почему-то думала о сказках.
Точнее, о принцах из детских сказок. Своего я, кажется, все-таки нашла.
Согревая озябшие руки и ноги у камина, я там же, к собственному удивлению, и задремала. Полагала, что после пережитого я точно не смогу спать ночами, но кошмары не приходили.
Напротив, в одном из снов мои губы, мои щеки, все мое лицо осыпали легкими, почти невесомыми поцелуями. Мне приснилось, будто меня укладывали на кровать, накрывали одеялом и крепко обнимали. Таких снов я была готова пережить сотни, тысячи, но оказалось, что это был вовсе не сон.
Проснувшись утром, я не только осознала, что проспала весь остаток дня и целую ночь, но и обнаружила себя в спальне Барсвиля, в его постели.
Самого ведьмака рядом уже не было. И в доме не было. На занятия я собиралась в одиночестве, и от этого почему-то было грустно.
Правда, настроение поднялось, едва я увидела сервированный к завтраку стол. Накрыто было на одного. Под крышкой пряталась тарелка с еще горячей кашей, а на блюде с сыром и хлебом лежала записка:
«Доброго утра, Тиана. Обязательно позавтракай. Увидимся днем»
Идя по аллее в главное здание академии наравне с некоторыми преподавателями, спешившими на занятия, я никак не могла избавиться от счастливой улыбки. Ни мелкий дождик, ни по-осеннему холодный ветер, ни лужи под ногами – ничто не могло испортить мне настроение.
Кроме змеюк Ваэрти.
Увидев их, волокущих за собой по дорожке с виду тяжеленные саквояжи, я даже остановилась посреди двора. Их вопли и стенания были слышны на всю округу.
Опаздывать на занятия было нехорошо, но любопытство пересилило. Прячась за деревьями, я медленно шла за чересчур нервными ведьмами, а они как-то обреченно брели к воротам, за которыми их ждала роскошная черная карета.
Когда орк-привратник запер за ними калитку, я все еще не могла поверить, что они действительно уезжают. Но когда карета тронулась с места, мою улыбку можно было запросто назвать запредельной.
Этот день однозначно не мог стать еще лучше!
– Вы видели? – первым делом спросила я у соседок, едва устроилась рядом с ними на скамейке.
Лекция уже шла, поэтому говорить приходилось шепотом. Парш Пелье – преподаватель по лекарскому делу – рассказывал о том, как оказывать первую помощь при переломах и растяжениях, но у нас тема была куда интереснее.
– Ты про что? – мгновенно загорелись глаза у Марики.
– Сестры Ваэрти, – прошептала я. – Я только что видела, как они со своими саквояжами покинули академию.
– А… Ты про это, – лениво махнула рукой Риэна. – Новость вчерашнего дня. По слухам, они дара своего лишились. Причем все трое.
– Старшекурсницы говорят, что они запрещенный наговор пробовали сотворить, вот и поплатились, – поделилась последними слухами рыжая.
А я вот в это совсем не верила. Их уход из академии до этого момента я связывала исключительно с наказанием за содействие Пелину, но дар…
Я похолодела в тот же миг. О том, что вчера впитала из «Фиолетового рубина» чужую силу, я за ночь успела напрочь забыть. Совершенно не чувствовала в себе каких-либо изменений. Мой дар молчал, был тих и покладист.
Но… Да нет же. Они же не идиотки, чтобы отдать свою силу артефакту? Нет. Пелин наверняка припер к стенке кого-то еще, а их отчислили в наказание за участие в преступлении.
Это было правильно и логично!
До конца занятий я сидела как на иголках. Была рассеянной, мало что понимала из лекций и едва не взорвала кабинет на зельеварении, добавив в котел вместо красного рогула синий.
В тот самый момент, когда госпожа Нейк пыталась избавить кабинет от серого едкого дыма, а профессор Нейк устранял бурление в моем котле, через распахнутую дверь залетел магический вестник.
Профессор читал его под аккомпанемент из своего кашля и моих сбивчивых извинений, а когда дочитал, хмуро обратился ко мне:
– То есть вы сегодня не только на моем занятии отличились, студентка? Влюбилась, что ли?
– Гросси, не смущай девочку. Будто ты себя прилежно вел в ее возрасте, – появилась рядом с нами его супруга и по совместительству ассистентка.
Впрочем, иногда Белатрис Нейк вела у нас занятия сама. В такие дни я неизменно получала высший балл по зельям.
– Идите уже давайте, Бейн, – проворчал профессор, демонстративно закатив глаза.
– А… куда? – осмелилась я спросить.
– К директору в кабинет, – помахал он перед моим носом вестником. – Вас вызывают прямо сейчас.
Я старалась держать себя в руках, выглядеть невозмутимо, но все равно в коридоре перешла на бег.
Барсвиль точно уже должен был выяснить, у кого именно Пелин отобрал магию. Вернуть ее хозяину требовалось как можно скорее. Мне чужого было не нужно. Тут со своими силами разобраться бы!
Коротко постучав, я вошла, так и не дождавшись ответа. При моем появлении директор ведьмовской академии стоял у окна и, кажется, находился не в лучшем расположении духа.
– Можно? – спросила я запоздало, топчась на пороге.
– Проходи, Тиана. Садись, – любезно указал он рукой в то самое кресло, в котором я постоянно сидела в его кабинете.
Пока я настороженно располагалась, сам мужчина занял край столешницы напротив. При взгляде на меня на его губах появилась и пропала легкая полуулыбка.
– Сегодня мне нужно будет вернуть «Фиолетовый рубин» обратно в ковен первого круга. У тебя есть последний шанс отказаться от силы.
Тон его был серьезным, взгляд – пристальным. Говорил ведьмак словно нехотя, но я была благодарна ему за возможность самой сделать выбор. Он меня услышал и дал шанс решать самостоятельно.
– Я не хочу отказываться, но спасибо, – улыбнулась я чуть смущенно. – Несмотря ни на что мне нравится быть ведьмой. Вы только лишнее заберите. Чужого мне не нужно.
– В том-то и дело, что это невозможно, Тиана. Ты можешь отдать артефакту либо всю свою силу, либо ничего. В этом вопросе полумер не бывает.
Осознав, что не смогу избавиться от чужого дара, я вмиг утратила хорошее настроение, что возникло при виде Барсвиля. Лишаться магии я не желала совершенно точно, но тогда получается, что кто-то так и останется навсегда простым человеком.
– А чья сила мне досталась? – уточнила я осторожно.
– Тебе действительно важно это знать? – спросил ведьмак, отведя взгляд.
Именно его красноречивая реакция и позволила мне сделать логичный вывод:
– Это кто-то из сестер Ваэрти, да? Пелин у них отобрал силу?
– Знаешь, что меня всегда поражало в женщинах? – вопрос оказался неожиданным, но ответа не требовал. – Многие из них подвержены слепоте в том, что касается бесчестных мужчин. Тиана, они сами отдали свои силы студенту Найклу, купившись на обещание позже получить их обратно вдвойне, что просто невозможно. Артефакт принимает силу у того, у кого она есть, и отдает тоже тому, у кого уже есть сила. Человеку без дара невозможно впитать в себя чары, удерживаемые «Фиолетовым рубином», как невозможно одному и тому же одаренному дважды получить от камня силу.
– Но я же не просила эту силу. – Меня съедали сомнения.
– Не просила, – согласился ведьмак. – Понимаешь, отдать силу камню можно только добровольно, но «Фиолетовый рубин» сам определяет того, кому ее передаст. Тебя он посчитал достойной кандидатурой. Понимаю, что это непросто осознать, но времени думать действительно нет. Я вынужден спросить еще раз: что ты решила?
– Я не расстанусь со своим даром, – ответила я твердо.
– Замечательно.
Облегчение. В голосе ведьмака слышалось облегчение, а на его губах заиграла выразительная улыбка. Если до этого момента Барсвиль выглядел беспристрастным, то сейчас я отчетливо ощущала его радость.
Эту радость вызвал мой ответ.
– Раз уж главный вопрос мы решили, если ты не против, я попросил бы тебя поучаствовать в одном деле.
– Нужно дать показания против Пелина? – предположила я.
Но, к своему удивлению, оказалась не права.
– Нет, вопрос со стражей я вчера уже решил. Как бы я этого ни хотел избежать, но твое участие снова требуется в поимке преступника. Помнишь очнувшегося вампира из склепа?
– Такого забудешь, – помрачнела я.
Никогда не забуду его страшные глаза и скрежет одеревенелого тела!
– Городская стража до сих пор не может его найти, но не это главное. Скрываясь от погони, наш клыкастый друг украл одну ценную вещицу, которую срочно необходимо вернуть владельцу. Чтобы ее вернуть, как ты понимаешь, вампира нужно сначала найти. Причем найти до того, как его отыщет городская стража.
– Но почему этим занимаетесь вы?
– Как ты уже знаешь, я отучился на следователя. Но недолго проработал в городской страже в столице. Мне несколько не подходили их методы работы, поэтому я решил открыть свою контору и занялся частным сыском. Это щекотливое дело как раз по моему профилю. Семья очень влиятельная и известная. Огласка им ни к чему.
– А что пропало? – полюбопытствовала я, проникнувшись всей серьезностью момента.
– Мощный артефакт, замаскированный под обыкновенные песочные часы.
– Хорошо. Нет, точнее плохо конечно же. Но при чем тут я?
Я и вправду не понимала, какая помощь от меня требуется. Да, я могла бы описать вампира: его бледный лик я навряд ли когда-нибудь забуду, но это даже помощью было не назвать.
– Это неприятно звучит, но мне нужна наживка для вампира, Тиана. Кровососы всегда доводят свое дело до конца. Они запоминают аромат жертвы и преследуют ее до тех пор, пока не настигнут.
Меня передернуло. Представив, как вампирюга крадется за мной по улицам города, чтобы обескровить или, и того хуже, сделать такой же кровососущей, я пришла в настоящий ужас.
Видимо, что-то такое отразилось на моем лице, раз Барсвиль поспешил продолжить:
– Я понимаю, что прошу о многом, но вампира нужно найти, чтобы отнять у него артефакт и усыпить. Иначе он натворит много бед и пострадают невинные люди. Обещаю сделать все, чтобы ты не пострадала. Рискнешь?
Я медленно кивнула. На самом деле, наверное, это и вправду было интересно: охота на вампира, поиск артефакта. Я осознавала риски. Могла пострадать, несмотря на заверения господина Эйлера в безопасности, но…
Если я откажусь, он ведь все равно пойдет. Так я хотя бы не буду переживать за него самого, потому что неведение – худший помощник в борьбе со страхами.
Рев банши раздался за пределами кабинета. Он оповещал об окончании занятия. Нужно было спешить в столовую, чтобы успеть пообедать до начала следующей лекции.
Выразительно глянув на ведьмака, я поднялась. Подсознательно ждала, что он снова спросит у меня про ответ на свое предложение. По нему было видно, что он хочет сказать мне что-то еще, но мне и правда следовало торопиться. Голодные после тренировки старшекурсники быстро расхватывали все котлеты.
– Ну я пойду? – спросила я, по-прежнему продолжая стоять.
К дверям пошла только после медленного, будто неуверенного кивка, но на пороге все же остановилась. Меня терзали несколько вопросов:
– То есть я получила силу сразу трех ведьм?
– Именно так. В первые дни ты не должна ощутить никаких изменений. Сейчас происходит слияние, твой организм преобразовывает силу под тебя, но вскоре ты почувствуешь тяжесть давящей магии. Я помогу тебе ее выпустить.
– Спасибо, – произнесла я несколько пришибленно. – А что теперь будет с сестрами Ваэрти?
– Их осудят за пособничество преступнику, а дальше… Дальше они будут просто жить, как простые люди. Этим утром я имел разговор с их бабкой. Семья рвет и мечет, но тебе волноваться не о чем.
Снова кивнув, я приоткрыла дверь, намереваясь наконец уйти, но голос ведьмака меня остановил:
– Тиана, через несколько дней в академию прилетит моя мать…
Обернувшись, я опять кивнула, напоминая себе неваляшку. Не представляла, зачем мне нужна эта информация.
А ведьмак как бы невзначай продолжил:
– …Посмотреть на мою невесту.
– Студентка Бейн, вы долго будете летать в облаках? Насколько я помню, полеты на метлах в вашем расписании сегодня не значатся, – окликнул меня преподаватель по истории.
– Извините, – буркнула я и быстро заглянула в тетрадь к Риэне.
Отступив пустое место, чтобы потом списать, продолжила делать заметки по лекции. Сегодня мы проходили самых известных ведьм-злодеек прошлого, но их истории меня нисколько не пугали, хотя времена, когда они жили, определенно можно было назвать кровавыми.
Страшно мне было совсем по другой причине. Снова вспомнив продолжение нашей беседы, я опять отвлеклась.
Перед глазами так и стоял кабинет Барсвиля. Осторожно закрыв дверь, я медленно прошла к креслу и снова села. Меня интересовал только один вопрос:
– У вас есть невеста?
Ведьмак криво улыбнулся.
– Полагаю, мне стоит начать издалека. Несколько дней назад я узнал о том, что Лонган Баттор все же доложил моей матери о наших с тобой отношениях, – медленно произнес ведьмак, явно недовольный случившимся. – Как доказательство он отправил ту самую записку, украденную из ящика моего стола. Мать связалась со мной в тот же день, и я сказал ей, что у нас более чем серьезные отношения. Я назвал тебя своей невестой.
– Подождите, но я ведь не ваша невеста.
Шок, ошеломление! Я смотрела на ведьмака, но мне не хотелось верить его словам. Не потому, что я не желала быть его невестой, скорее уж наоборот. Просто это ведь его мама! Мама, которая приедет знакомиться со мной через два дня!
– Понимаю, Тиана. Я и правда виноват, – опустился мужчина передо мной на корточки, взяв мои ладони в свои. – Но в свое оправдание могу сказать, что беседа с матерью случилась еще до того, как я сделал тебе предложение. Тем утром я был уверен, что ты согласишься стать моей женой, ведь это правильно. Я полагал, что твое воспитание не позволяет тебе встречаться со мной, будучи в свободном статусе. Твои родители наверняка этого не одобрят.
– Не одобрят, – была вынуждена я согласиться.
– И тем не менее ты не ответила мне согласием. Я не требую ответа сейчас. По тому, как быстро ты убегала, я понял, что снова поторопился, но ты должна знать, что мое предложение по-прежнему в силе. Я буду ждать столько, сколько потребуется.
Гулко с облегчением выдохнув, я улыбнулась, а мгновением позже, не сдержавшись, коротко прижалась к губам мужчины. Это был эмоциональный порыв, своеобразное спасибо за понимание и терпение, но отстраниться мне не дали.
Прикоснувшись ладонью к моей щеке, скользнув пальцами на затылок, он осторожно приблизился и поцеловал меня по-настоящему. Это был глубокий, ошеломляющий поцелуй. Томительно медленные касания, чтобы прочувствовать, ощутить влечение каждой клеточкой тела.
Кажется, я и не дышала вовсе, а стоило ведьмаку отстраниться, просто утонула в его пожелтевших глазах.
Однако расслабляться было рано.
– Тиана, моя мать приезжает через два дня, и она уверена в том, что ты моя невеста, – напомнил он так некстати, и весь романтический флер мигом растворился. – Я не могу требовать, не могу приказывать. Я прошу тебя, ведьмочка моя. Прошу поприсутствовать на нашем семейном ужине. Это спасет меня от ненужных объяснений. Ей незачем знать, что в наших отношениях пока все сложно.
Вот с этим я была согласна на все сто процентов. Я и сама пока не могла разобраться в своих чувствах и желаниях, а уж объяснять наши трудности кому-то постороннему не хотелось вовсе.
– Только один ужин? – дотошно уточнила я.
– Совершенно верно. Я закажу блюда в ресторации.
– В ресторации? – удивилась я. – Там, наверное, очень дорого. Может, я сама что-нибудь приготовлю?
Теперь настала очередь ведьмака удивляться, а я…
Иногда бывает такое, что ты сначала говоришь что-то на эмоциях, а потом уже думаешь. Этот случай был как раз из таких, но поздно. Слово не метла, вылетит – не поймаешь.
– Тиана, я могу себе позволить посещать ресторации, но твоя идея мне нравится больше. Думаю, сегодня за ужином мы могли бы составить список необходимых на завтра продуктов.
– За ужином?
– За ужином. Скажем, я буду ждать тебя дома в семь. Придешь?
Я до сих пор не могла понять, как так получилось, что я согласилась даже не на один, а сразу на два ужина. Причем второй должна была готовить я сама.
А ведь мать Барсвиля была не только сильной ведьмой, но и леди. Ей простые блюда, которым научила меня мама, наверняка не придутся по нраву. Да только ничего изысканного я готовить не умела.
– Студентка Бейн! О чем я только что говорил? – снова окликнул меня господин Рэк.
Вздрогнув, я опустила виноватый взгляд и, естественно, ничего не смогла сказать. Да я просто не слышала ни единого его слова, опять уплыв в собственные тревоги.
– Ну-ка, отправляйтесь к директору, – произнес преподаватель недовольно.
Быстро написав записку, пока я собиралась, он пустил магический вестник вперед меня. Забрав сумку, я пошла вслед за ним и на этот раз вошла в кабинет Барсвиля только после его громкого и четкого: «Да?»
Однако, войдя в кабинет, едва успела посторониться. Навстречу мне шел преподаватель по боевке. Он был разъярен, лицо покраснело от злости, но, глянув на меня, мужчина не проронил ни слова. Только дверью хлопнул очень громко.
– Вы его уволили? – спросила я осторожно, прекрасно понимая, что это не моего ума дело.
– Нет. Пока, к сожалению, не могу, – ответил Барсвиль, жестом приглашая меня занять кресло. – Мне некем его заменить. Да и, как я уже говорил, преподаватель он отличный. Думаю, не за горами тот день, когда его назначат директором вместо меня.
– Это еще почему? – возмутилась и даже испугалась я.
– Я слишком много требую от ковена первого круга, – усмехнулся ведьмак. – Им не нравятся перемены в академии. Точнее, не нравится тратить внушительные суммы на эти перемены. Да и если мы найдем артефакт… А впрочем, об этом я расскажу тебе сегодня за ужином вместе с подробностями нашего дела. Так почему тебя отправили ко мне?
– Думала о предстоящем ужине с вашей мамой, – созналась я и покраснела. – Я тут подумала… А если вашей маме не понравится то, что я приготовлю? Она ведь леди.
– Тиана, об этом тебе точно не стоит беспокоиться. Главное, что твои блюда обязательно понравятся мне.
– Да откуда вы знаете? Может, я совсем плохо готовлю?
– Все равно понравятся, – твердо заявил ведьмак и улыбнулся. – Возвращайся на историю, мы встретимся вечером.
Время до вечера я провела, изнемогая от любопытства. Мне было интересно больше узнать не только о деле вампира, но и о том, что будет после того, как мы найдем артефакт.
На самом деле мне совсем не хотелось, чтобы Барсвиль перестал быть директором ведьмовской академии. Я уже не представляла академию без него. Его образ олицетворял это учебное заведение.
И свою жизнь, к собственному стыду, я тоже без него
Вы прочитали ознакомительный фрагмент. Если вам понравилось, вы можете приобрести книгу.