Попаданка между мирами. Татьяна Абиссин, Фэй Родис

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Летним вечером, возвращаясь с дачи, я нашла на дороге раненую девушку. Незнакомка отдала мне золотой кулон, попросив вернуть его «брату». Ни имен, ни особых примет она не назвала. Кто же знал, что девушка — из другого мира? А кулон — магический артефакт, за которым идет настоящая охота? Но и это — еще не всё. Пройдя сквозь портал между мирами, в поисках хозяина артефакта, я выясню, что братьев-драконов — двое…

ГЛАВА 1

Июньский день подходил к концу. Солнце скрылось за горизонтом, окрасив западную часть неба в золотисто-алый цвет. Ветер стих, на дороге улеглась пыль, поднятая десятками проезжавших машин. Стройные березки и ивы стояли, не шелохнувшись, и их тонкие ветви, окутанные зеленой дымкой листвы, четко вырисовывались на фоне неба.

   В такой вечер так и хочется прогуляться по лесу или рядом с озером, полюбоваться, как в спокойной глади воды отражаются первые звезды. Вдохнуть полной грудью прохладный воздух. Опуститься на пригорок и проследить, как по травинке ползет божья коровка… А не торопиться домой, чтобы с завтрашнего утра открыть учебник и другие книги по истории, чтобы подготовиться к экзаменам.

   Мне нравится моя будущая специальность. И, все же, в чудесный летний день, хочется отдыхать, а не заучивать бесконечные даты, итоги войн и революций, а также биографии выдающихся исторических личностей.

   Я с некоторой завистью подумала о друзьях, оставшихся на даче. Завтра с утра они пойдут купаться, возможно, купят мясо и снова приготовят шашлык. А мне придется сидеть в душной квартире и читать конспекты.

   Нет в мире справедливости!

   Вздохнув, я нажала на педаль газа. Права я получила в прошлом году и пока ездила не слишком уверенно. Но сейчас поздний вечер, трасса пустая, почему бы не разогнаться? Быстрее окажусь дома.

   Так я сделала. Потом включила музыку, чтобы было не скучно ехать. За окном мелькали деревья, кустарники, появилась и исчезла узкая речка. И, когда на дороге показалась человеческая фигура, я не обратила на неё особого внимания. Кто-то из дачников решил прогуляться, сейчас перейдет дорогу и скроется в негустом лесу.

   Но человек отчего-то замер. Моя «ласточка» летела прямо на него, а он и не думал убегать. Потом повернулся, как-то странно взмахнул руками.

   Я с силой нажала на тормоза. Раздался визг колес, машину повело в сторону. Проехав еще несколько метров, автомобиль остановился.

   Медленно выдохнув, я опустила дрожащие руки на руль. Сердце отчаянно билось, по спине стекла струйка холодного пота. Кто это, интересно, решил броситься прямо под колеса? Проблемы со зрением? Или человеку жить надоело?

   Кипя от гнева, я выскочила из машины и замерла, глядя на неподвижную женскую фигуру, лежавшую на земле. Под ней растекалась лужа крови, и я с ужасом взглянула на «ласточку»: неужели задела? Но на капоте не было, ни малейшей вмятины, значит, незнакомка уже была ранена, когда выбежала на дорогу.

   Меня охватила жалость. Подскочив к бедняжке, я проверила пульс, а затем принялась рыться в сумке.

   – Сейчас, – повторяла я, – потерпи немного. Вызову «Скорую».

   Глаза девушки – на вид ей было не больше шестнадцати лет – открылись. Светло-голубые, опушенные загнутыми ресницами, они невольно привлекали внимание.

   Пару секунд мы смотрели друг на друга.

   – Не нужно целителей, – негромко возразила девушка и закашлялась.

   В её правильной речи слышалось что-то необычное. Так говорят иностранцы, идеально выучившие язык. Вроде бы и акцента нет, а чувствуешь какой-то подвох.

   К тому же, никогда не слышала, чтобы врачей скорой помощи называли «целителями».

   Я внимательней пригляделась к девушке. Красивое одухотворенное лицо, светлые волосы, испачкавшиеся в пыли, на правой щеке заметна глубокая царапина. В маленьком ухе сверкала серьга. Шею охватывало жемчужное ожерелье, на лбу – шелковая лента под цвет глаз. Платье с юбкой «макси» из темно-зеленого бархата, рукава и лиф отделаны кружевом. Одежда, в которой отправляются на тематический вечер, или, в крайнем случае, в театр, а не ездят на дачу. Впрочем, для театра платье выглядит устаревшим.

   Внезапно я вспомнила, что читала в Интернете о ролевой игре по Средним векам, проходящей в нашем городе. Значит, незнакомка – одна из ролевиков. Ничего необычного.

   Но тут взгляд девушки изменился. Она мягко, доверчиво улыбнулась, как будто увидела подругу или давно потерянную родственницу. Казалось, она не чувствует больше ни боли, ни страха.

   – Я так рада, что встретила тебя. Прошу, возьми. Верни это моему брату, – в моих руках оказался туго завязанный мешочек и серьга с ярким камнем.

   – Что? – договорить я не успела. Голова девушки склонилась набок. Она глубоко вздохнула, как человек, завершивший долгую, мучительную работу… но этот вздох стал последним.

   В полной тишине я стояла над её телом, не понимая, что делать дальше. Вызывать «Скорую» или полицию? А что я им расскажу? Встретила девушку, в странной одежде, раненую, на дороге? Она отдала мне какие-то вещи, наказав вернуть их брату? Нет, я с ней не знакома. Что за брат? Понятия не имею.

   Никто в такую чушь не поверит.

   Но тут я услышала шум. Кто-то, не обращая внимания на густой кустарник, ломился к дороге с правой стороны. Ветки жалобно хрустели под тяжелыми шагами. Судя по всему, мужчина, и он не один.

   Я даже не подумала, что это может быть кто-то из дачников. Неизвестные двигались с той же стороны, что и погибшая девушка. Встречаться с ними мне совершенно не хотелось.

   Страх придал мне сил. Спустя мгновение я оказалась рядом с автомобилем и распахнула дверцу. Бросила на лежавшую на асфальте девушку последний взгляд, и едва не вскрикнула: её тело охватило золотистое сияние, и оно начало исчезать, прямо на глазах.

   Что за бред? Может, я перегрелась на солнце?

   Я провела рукой по лбу. Слишком много странностей для одного дня, но это не отменяет того, что мне нужно как можно скорей уехать отсюда.

   «Ласточка» рванула с места, как раз в ту секунду, когда на дорогу выбежали трое мужчин.

ГЛАВА 2

Не помню, как я доехала до города. Пальцы до боли вцепились в руль, голова кружилась, меня попеременно бросало то в жар, то в холод. Хорошо, что на дороге не было машин, а то не миновать серьезной аварии.

   Когда вдали показались многоэтажные дома, я остановила машину на обочине и сидела, ожидая пока пройдет противная дрожь. Потом медленно поехала вперед, соблюдая все правила. Смотрела в зеркало заднего вида: казалось, что меня преследуют. Но улицы были пусты, и я постепенно успокоилась.

   В квартире было душно. Открыв окна, я медленно прошлась по комнатам, пожалев, что родители уехали отдыхать. Мои мама и папа – люди приземленные, прагматичные, не верящие ни в какие чудеса. Они бы нашли объяснение тому, что случилось на дороге.

   Словно в ответ на мои мысли, раздался телефонные звонок.

   – Привет, мама, – почему мой голос дрожит? Я ведь не думала, что мне звонит кто-то из напавших на ту девушку?

   В ответ услышала длинный рассказ о том, какая погода на юге, чем кормят в санатории и какие процедуры они с отцом посетили. Я машинально кивала, изредка вставляя «да», «в самом деле» и «прекрасно».

   – Мы приедем через неделю. Не скучай, Аринушка, – наконец, попрощалась мама.

   Да, меня зовут Ариной. Арина Маслова, если быть точным. Не люблю свое имя. Сколько раз приходилось поправлять знакомых: «Не Ирина, а Арина. Да, такое редкое имя».

   Имя выбрали родители. Они долго не могли договориться, как назвать единственную дочку. Отец хотел Анной, в честь бабушки, а мама – Ириной.

   «Чуть до развода не дошло», – со смехом вспоминала мама. В итоге решила объединить два имени, и получилась «Арина».

   На душе стало немного светлее. Как будто мамин голос вернул меня к реальности, где нет ни девушек в странных платьях, ни их преследователей, ни тел, исчезающих без следа.

   Я прошла на кухню, выпила холодного чаю с засохшим печеньем. Завтра нужно сходить в магазин, купить продукты. Потом приняла душ и, вытирая волосы полотенцем, остановилась, перед зеркалом.

   Внешне я похожа на маму: правильный овал лица, узкий нос, темные дуги бровей, изящный рисунок рта. А глаза – папины: чуть раскосые, они меняют цвет при разном освещении, в полумраке – темные, днем – ярко-зеленые. Подруги завидовали мне, утверждая, что одним взглядом я могу очаровать любого парня. Я только отшучивалась, в глубине души понимая, что мне не нужен «любой». У меня уже есть любимый человек, только он никогда не ответит мне взаимностью.

   Я тряхнула головой, отгоняя грустные мысли. Высушила волосы феном и уже собиралась ложиться спать, как вдруг вспомнила о подарке незнакомой девушки. Серьга и какой-то мешочек. Интересно, что в нем?

   Схватив сумку, я втайне надеялась, что встреча на дороге мне привиделась. Усталость, галлюцинации или последствия выпитого на даче вина – я согласилась бы с любым объяснением. И, если вещи не найдутся… Но на колени упал бархатный мешочек, а затем – сверкнувшая при свете лампы серьга.

   Я осторожно взяла в руки сережку. Серебряная, она казалась бы обычной, если бы на украшавший её камень, менявший цвет каждое мгновение. Когда я поворачивала серьгу, он казался то желтым, то красным, то зеленоватым.

   «Султанит», – мелькнуло в голове название камня. Или камень, очень похожий на него.

   Я как-то видела в ювелирном магазине золотой браслет с султанитом. Блеск камня меня просто заворожил, и я с удовольствием купила бы браслет, если бы не высокая цена.

   Глупо, наверное, но я не могла не примерить серьгу. Слишком красивой она была.

   Подойдя к зеркалу, я вытащила из ушей простенькие сережки-капельки, и надела подарок. Камень засверкал, переливаясь всеми цветами. Я зачесала волосы набок, немного покрутившись перед зеркалом.

   «Надо же, мне идет. Жаль, второй сережки нет».

   Никаких изменений я не почувствовала. Серьга не была тяжелой, она не тянула мочку уха, не казалась теплой или слишком холодной. Обычное украшение, если забыть о том, как оно ко мне попало.

   Вздохнув, я решила снять сережку, и тут меня ждал сюрприз: застежка не открылась. Напрасно я крутила дужку, надавливала, дергала в разные стороны. Добилась только того, что мочка уха покраснела и распухла.

   «Поздравляю, Шарик, ты – балбес!» – всплыла в голове фраза из известного мультфильма. И что теперь делать?

   Но серьга мне не мешала. Маленькая, легкая, она почти не ощущалась. Если носить волосы распущенными, то её будет не видно.

   Ничего страшного, если, конечно, утром не обнаружу, что у меня выросла третья рука, или, что парю в воздухе над кроватью.

   Нервно рассмеявшись, я вернулась к валявшемуся на диване мешочку. Развязала тесемки, и не сдержала восхищенного вздоха: внутри находился золотой кулон на цепочке, весьма тонкой работы. Блестящее кольцо покрывали непонятные символы, а сбоку красовался дракончик, державший в пасти крупную жемчужину.

   Кулон явно стоил целое состояние. Такими вещами не разбрасываются. Даже если это не артефакт и не обладает волшебными свойствами – мне вспомнилось недавно прочитанное фэнтези – он ценен сам по себе. Недаром девушка пыталась защитить его ценой своей жизни.

   И это плохо. За кулоном обязательно придут.

   «Арина, во что ты вляпалась?» – риторически спросила я.

   Примерить кулон мне даже в голову не пришло. От него веяло странной, непонятной силой. Я торопливо спрятала украшение в мешочек, словно это могло скрыть его от преследователей. В комнате сразу стало темнее.

   Что же мне делать? Первое, что пришло в голову, – выбросить мешочек вместе с кулоном и забыть об этой истории. К сожалению, от серьги я избавиться не могла. Что, если на ней есть «маячок» или следящие чары? Искатели драгоценностей все равно придут ко мне, и вряд ли поверят, что я не знаю, где кулон.

   К тому же, я не могла так трусливо поступить. Последний взгляд девушки до сих пор жег душу. Она так верила в меня, так надеялась на помощь. Последнюю просьбу умирающего принято выполнять.

   Что она сказала? «Передай это брату».

   Замечательно. Знать бы еще, кто у нас брат.

   Отдать кулон кому-то другому? Например, мужчине? Поступить так же, как та девушка? Но это значит подставить невиновного человека. Кто знает, какими способностями обладают искатели сокровищ.

   Рассказать друзьям и попросить о помощи? Но, кто поверит в историю с погибшей и исчезнувшей на дороге девушкой? В лучшем случае, решат, что я слишком много выпила. В худшем, меня отправят к врачу, слухи о странном украшении расползутся по городу. Врагам будет проще меня найти.

   Я долго сидела, сжимая в руке мешочек из бархата, но, так и не придумала, как его спрятать, и где искать таинственного брата. Оставалось надеяться, что хозяин кулона сам меня найдет (вряд ли шестнадцатилетняя девушка жила одна), и что убийцы мой след потеряли.

   Убрав мешочек в потайной карман сумки, я упала на кровать и забылась тревожным сном.

ГЛАВА 3

Прошло несколько дней, и я немного успокоилась. Никто мне не звонил, не поджидал возле университета. Сначала я постоянно оглядывалась, опасаясь слежки, но, ни разу не заметила, ни чужих машин, ни незнакомых людей, крадущихся за мной.

   Серьга с меняющим цвет камнем мне совершенно не мешала. Она не подарила мне новых способностей, зато не превратила в зверя или птицу, не добавила новых конечностей. Снять её так и не удалось, и я решила с этим смириться. Длинные волосы скрывали уши, и подруги не задавали глупых вопросов, откуда сережка, и почему, только одна.

   Я изучила Интернет в поисках информации о серьге и кулоне. Пусто. Фотографий драгоценностей выпало множество, но, ни одно из них и близко не было похоже на украшения, переданные девушкой. В Сети также не сообщали о пропавших драгоценностях из музея или ювелирного магазина.

   Это наводило на печальные мысли. Кулон и серьга были артефактами, а те, кто за ними охотился, – совсем не обычными людьми. Но я утешала себя тем, что найти человека в огромном городе, не зная о нем ничего, очень сложно. Я слишком быстро уехала, вряд ли они успели запомнить номер моей машины.

   В ту среду, накануне приезда родителей, я поздно вернулась домой. У нашего курса в универе был семинар, потом – подготовка к экзамену по истории Древнего мира. Пришлось заглянуть в библиотеку за дополнительной литературой. В общем, когда я вернулась домой, мне хотелось только одного – принять душ и лечь спать.

   Когда я открыла дверь, то почувствовала слабый, едва уловимый, запах сигаретного дыма. Это заставило меня насторожиться, потому что ни я, ни мои родители не курили.

   Медленно пройдя по комнатам, заглянув в кладовку и на кухню, я не заметила ничего необычного. Деньги, лежавшие в кошельке, в шкафу, остались нетронутыми. Купленный месяц назад ноутбук по-прежнему находился в моей комнате. Из маминой шкатулки с драгоценностями не пропало ни одного колечка.

   И, все же, что-то было не так. Я чувствовала это.

   Открыла шкаф для одежды и поняла, что вещи сложены аккуратно, но не в том порядке, как я привыкла. На кухне чашка, которую я оставила на столе, уходя, оказалась в раковине. Горшки с цветами были передвинуты.

   В квартире кто-то был! И этот человек – явно не обычный вор. Его не заинтересовали ни деньги, ни золото, ни техника. Обыск провели профессионально, быстро, и, в то же время, стараясь не оставить следов.

   Как хорошо, что не я стала прятать кулон в квартире!

   Я принялась лихорадочно расстегивать сумку. Мне требовалось убедиться, что бархатный мешочек по-прежнему лежит в потайном кармане. На стол полетели расческа, пара конфет, записная книжка, мобильник, пара тетрадных листков. Потом потемневший от времени портрет в овальной рамке.

   Взяв портрет в руки, я грустно улыбнулась. Это была миниатюра, купленная на «блошином» рынке. Как будущему историку, мне нравилось прикасаться к прошлому. Я не только осматривала старинные замки и усадьбы, читала старинные книги, изучала картины и предметы быта. Мне нравился антиквариат, причем привлекала не редкость вещи и не её стоимость. Скорее, интересовали люди, чьи руки столетия назад прикасались к этим предметам.

   Как они жили? О чем мечтали? Что любили, и что ненавидели? Рассматривая брошку с осыпавшимся жемчугом, я представляла знатную даму, приколовшую её к своему платью, перед тем, как поехать на бал. Изящная перчатка с вышивкой напоминала мне о белошвейке, днями напролет работавшей в мансарде старого дома. Старый молитвенник – о матери семейства, учившей своих детей грамоте.

   Я редко покупала антиквариат. Мне хотелось не обладать вещами, а почувствовать их энергию, прикоснуться к давно прошедшему времени. Но однажды я отступила от этого правила. Среди потускневших украшений в шкатулке я нашла миниатюру в овальной рамке. На ней был изображен статный молодой человек, чуть за двадцать, со светлыми волосами и темными глазами. Он смотрел куда-то в сторону, и в его взгляде читалась грусть. Как будто юноша знал свою судьбу, а изменить её не мог.

   Я смотрела на миниатюру, чувствуя, как гулко бьется сердце. Окружавшие меня люди, спрашивающие что-то у продавца, запах старой краски, скрип половиц под чужими шагами, – всё исчезло. Остались только он и я.

   Почему-то я знала, что нашла свою старинную вещь. Даже не вещь, а то, что дополнит мою жизнь, сделав её счастливее. Миниатюра предназначалась для меня.

   Я спросила хозяина магазинчика насчет портрета, но тот только пожал плечами. Шкатулку со всем содержимым принесла какая-то женщина. Она попросила сущие копейки, и продавец не стал торговаться. Он даже не смог назвать ни примерный возраст миниатюры, ни, где её создали.

   Купив портрет, я спрятала его в сумку, чтобы он всегда был со мной. Мне нравилось смотреть на него и гадать, кем был этот парень. То, что он не простого рода, доказывала золотая цепь, висевшая на груди.

   А потом я перестала гадать. Мне просто хотелось, что он – или тот, кто похож на него – появился в моей жизни. Я всматривалась в лица парней в универе, ища желанное сходство. Изучала фотографии людей в социальных сетях. Но всё напрасно. Никого похожего я не нашла.

   Наверное, это глупо. Подруги назвали бы меня романтичной дурочкой, и были правы. Мама, которой я показала миниатюру, только вздохнула. Погладив меня по голове, она сказала, что первая любовь – всегда несчастная, и я вскоре его забуду. Даже у поклонниц известного актера или певца есть минимальный шанс на взаимность. А у меня такого шанса нет.

   Я всё понимала, но смириться не хотела, больше года таская с собой портрет. Любовь – сама по себе счастье, даже такая странная, как у меня.

   …Очнувшись от воспоминаний, я убрала миниатюру в сумку. Открыла потайной карман и, нащупав бархатный мешочек, с облегчением выдохнула. Кулон на месте. Но что делать дальше?

   Оставаться в квартире нельзя, тем более, одной. У искателей сокровищ есть ключи или отмычки. Что им помешает придти ночью, отнять сумку с кулоном и избавиться от меня? Позвонить в полицию? А что я им скажу? В квартире кто-то был, но ничего не пропало.

   Немного подумав, я позвонила школьной подруге Ольге. Пару минут поболтав ни о чем, я спросила, нельзя ли у неё переночевать. Оля, добрая душа, сразу согласилась, и даже не стала спрашивать, что произошло.

   Схватив сумку, я быстро заперла квартиру и спустилась по лестнице. Внимательно огляделась, но не заметила ничего подозрительного. Двор был почти пуст. Мамы с детьми давно разошлись, рядом с песочницей гулял пожилой мужчина с собакой.

   Стараясь держаться в тени деревьев, я быстрым шагом пересекла двор. До дома Ольги оставалось совсем немного, как вдруг за моей спиной мелькнула тень.

   Резко обернувшись, я увидела крепкого мужчину. Он двигался легко и бесшумно. Дорога к дому Ольги была перекрыта. Я бросилась вправо… и увидела, как из-за кустов акаций показался второй человек, а затем и третий. Меня вполне профессионально окружили, заставляя отступать к старой кирпичной постройке, находившейся посреди двора.

   Главный в этой тройке остановился в трех шагах от меня. Слабый свет уличного фонаря упал на его лицо, позволяя рассмотреть грубые черты, коротко подстриженные волосы и блеснувшую в ухе серьгу, такую же, как носила я.

   Впрочем, он сразу же отступил назад, в тень.

   – Ты нам не нужна, – произнес мужчина ровным, лишенным эмоций, голосом. – Отдай кулон и убирайся.

   – Какой кулон? Кто вы? – для убедительности я похлопала ресницами.

   – Не притворяйся, – последовал сухой ответ. – Верни то, что тебе не принадлежит, и мы тебя отпустим.

   – Ту девушку, на дороге, вы тоже обещали отпустить? – не выдержала я.

   Повисла короткая пауза. Мужчина явно прикидывал, как много мне известно, я же, быстро наклонившись, подняла с земли круглый камешек. Сейчас брошу его в ближайшее окно, на шум сбежится народ и охотникам за сокровищами не поздоровится.

   Но я не успела ничего сделать. Спустя мгновение мое тело опутали невидимые нити, не позволявшие шевельнуть пальцем. Я хотела закричать, но из горла не вырвалось, ни звука.

   – Ты слишком болтлива, – бросил мужчина, подходя ближе. – Не люблю таких.

   Эти мгновения я запомнила на всю жизнь. Сейчас он выхватит сумку, найдет кулон, а затем избавится от ненужной свидетельницы. И мне очень повезет, если моя смерть будет легкой.

   «Нет! – мысленно закричала я. – Не хочу!»

   Говорят, перед смертью человек заново просматривает всю свою жизнь. Со мной такого не случилось. Моя последняя мысль была не о родителях, не об Ольге, которая будет меня ждать, не о друзьях из универа, а о юноше со старинной миниатюры.

   Глупо, но как же, не хочется умирать, так и не встретившись с ним. Не прикоснувшись, не сказав самых важных в мире слов…

   «Пожалуйста, – молила я, – позвольте мне увидеть его, хотя бы один раз. Я хочу быть с ним больше всего на свете…»

   Ощутив чужое дыхание на своей щеке, я скривилась. Сильные пальцы скользнули по плечу, коснулись ремешка сумки. И в ту же секунду произошло невероятное.

   Из сумки брызнул свет, заставив грабителя отшатнуться и прикрыть глаза ладонью. Свет становился все ярче, окружив мое тело сияющим кольцом. Потом я ощутила рывок, словно невидимая рука подняла меня в небо.

   И мир закружился перед глазами.

ГЛАВА 4

Холодная капля, упавшая на лоб, заставила меня вздрогнуть. Но открывать глаза не хотелось. Так приятно лежать, вдыхая запах свежей травы и листьев.

   Но по щеке скользнула вторая капля, третья. Потом они превратились в мелкий, но противный дождь. Вода стекала по волосам, по голой шее и попадала под кофту, вызывая желание вскочить и отряхнуться, как собака.

   Я неохотно приоткрыла глаза. Надо мной простиралось серое небо, затененное верхушками высоких деревьев. На траве блестели капли дождя. Меня что-то смутило, пока я смотрела на них, льющаяся с неба вода заставляла срочно найти убежище. Об остальном можно было подумать позже.

   Поднявшись на ноги, я осмотрелась. Место было незнакомым. Почти круглая поляна размером примерно в пятьдесят шагов, покрытая густой травой. На её краю росли высокие деревья. Схватив валявшуюся на земле сумку, я почти бегом добралась до самого большого и раскидистого дерева, устроившись между его корней.

   И вовремя. Дождь полил стеной. Прижавшись спиной к стволу дерева, я наблюдала, как по ветвям стекает вода, тут же впитываясь в сухую землю. Дождь прибивал к земле цветы, покачивающиеся на тонких стеблях, почва потемнела, появились маленькие лужицы, которые с каждой секундой становились всё больше.

   Я отрешенно смотрела на окружавший меня лес, пока в памяти не промелькнули последние события. Поздний вечер, дорога к дому Ольги, напавшие на меня искатели сокровищ…

   Что случилось потом? Как я могла оказаться в лесу? Где мои преследователи?

   Самым логичным объяснением было то, что я сплю. Встреча с грабителями мне просто привиделась. А лес – это просто следующий сон, и не такой уж неприятный.

   Я вытянула руку, позволяя холодным каплям упасть на неё, и поежилась. Сомневаюсь, что сон может быть таким реальным. Но, где я тогда?

   Взгляд скользнул по листочку, упавшему к моим ногам. Потом я посмотрела на траву, блестящую от дождя, и едва не закричала.

   Листик был насыщенного фиолетового цвета. А трава – не привычно-изумрудного оттенка, а ближе к голубому.

   Подскочив на месте, я ударилась макушкой о ветку дерева, потом сжала ладонь в кулак и силой ударила по земле.

   Такого не бывает! По крайней мере, я не слышала, чтобы на нашей планете росла голубая трава. А фиолетовые листья совершенно незнакомого дерева?

   «Бред какой-то», – прошептала я, схватившись за голову. Хотелось упасть и закрыть глаза, в надежде, что этот безумный мир исчезнет, и я снова окажусь в своем городе.

   Но минуты шли, а ничего не менялось. Только воздух стал прохладнее. Я сидела, обхватив руками колени, и жалела о том, что не взяла с собой куртку.

   Дождь начал стихать. Вскоре упали последние капли, а потом в просвете облаков показалось небо. «Синее», – с облегчением отметила я и задумалась.

   Говорят, если отбросить все версии, то самая нелепая и будет правдой. Если я не сплю, не нахожусь в больнице под действием лекарств, то, получается, я – не на Земле? Но, как это возможно?

   Я вдруг вспомнила: таинственный кулон, который искали грабители. Девушка, исчезнувшая прямо на глазах. Странная сила, не позволившая мне пошевелиться или позвать на помощь. Вспышка света, окружившая мое тело…

   Неужели, причина – в магии? Кулон – могущественный артефакт? И он отправил меня в другой мир?

   Торопливо раскрыв сумку, я вытащила мешочек с кулоном. Повертела в руках украшение, потом закрыла глаза и пожелала вернуться в свой мир.

   Никакого эффекта. Я пыталась снова и снова, но кулон оставался тусклым и холодным. Значит, либо я ошиблась, и он – не артефакт, либо, я просто не знаю, как заставить его действовать.

   Рассердившись, я спрятала кулон в сумку. Одно радует – охотников за кулоном рядом нет, но это не значит, что вскоре они не появятся. Нужно уходить из леса, искать людей и дом, где можно переночевать.

   Если бы я не осталась в одиночестве, не нуждалась в крыше над головой и пище, то, оказавшись в чужом мире, я бы устроила истерику. Кричала бы, плакала и жаловалась на судьбу. Но сейчас чувства будто притупились. Я думала только о том, как выжить.

   Окинув свою одежду критическим взглядом, я задумалась. Длинная юбка и кофта из светлой шерсти, ничего особенного. Но неизвестно, какая мода в этом мире. Грабителей, напавших на меня, я не успела хорошенько рассмотреть. А девушка, отдавшая мне кулон, выглядела немного старомодно, но показывать на неё на улицах пальцем бы не стали. Может, я тоже не буду сильно отличаться от местных жителей?

   Глядя на сумку-мешок, я заколебалась. Бросать её было жалко, но не вызовет ли она лишние вопросы? С другой стороны, если меня будут проверять серьезно, то отсутствие сумки не спасет. Я ведь ничего не знаю об этом мире.

   Еще одной сложностью был язык местных жителей. Но я прекрасно понимала и девушку, и искателей сокровищ. Как это возможно? Вряд ли в этом мире говорят по-русски.

   В ухе что-то кольнуло, как будто тонкая иголочка проткнула кожу. Машинально прикоснувшись к мочке, я нащупала серьгу. Такие же серьги были и у пришельцев…

   «Артефакт-переводчик! – осенило меня. – Конечно, глупо отправляться в другой мир, не зная языка. Вот почему девушка отдала мне сережку. Она знала, что та мне пригодится».

   Мысленно поблагодарив незнакомку, я взяла сумку и медленно пошла вдоль поляны, стараясь не задевать склонившиеся к земле ветки деревьев. Но трава тоже была влажной, и вскоре туфли и край юбки намокли.

   Зато я быстро нашла узкую тропинку, уводящую в лес. Бросила последний взгляд на поляну – почему-то было жалко уходить – и быстро пошла по влажной после дождя земле. Ветви деревьев сомкнулись над головой, сразу стало темнее. Толстые корни кое-где вылезли на поверхность, поэтому приходилось смотреть под ноги, чтобы не запнуться. Пару раз встретилось поваленное дерево, преградившее тропинку, а также разросшийся колючий кустарник.

   Я шла так быстро, как могла. Ничто так не пугает, как неизвестность. Чем скорее я встречусь с людьми, тем лучше.

   «Даже если они будут такими же, как охотники за кулоном?» – мелькнуло в голове. Я подавила паническую мысль. Нельзя судить о людях по тройке грабителей. Преступников и в нашем мире хватает.

   Постепенно лес начал меняться. Огромные деревья, создающие тень, исчезли, стало больше кустарников и лиственных, чем-то напоминающих наши березы, только с серым стволом. Тропинка стала шире. И вдруг, откуда-то справа, послышался голос. Молодой и звонкий, он пел какую-то веселую песенку.

   Прячась за деревьями, я подошла ближе. Потом осторожно выглянула и увидела мальчика лет десяти, собирающего с куста красные ягоды. У его ног стояла грубо сплетенная корзинка, доверху наполненная ягодами.

   Паренек выглядел обычно. Одеть его в куртку, джинсы и будет ничем не отличить от наших мальчишек, гоняющих мяч во дворе. Прямые русые волосы, зачесанные назад, перехватывала лента. Загорелая кожа, резкие черты лица. Только мальчик выглядел слишком худым: рубашка болталась на нем, как и штаны из грубой ткани, протершиеся до дыр.

   Я обрадовалась, что первым встретила ребенка. Не уверена, что рискнула бы обратиться к взрослому мужчине или какой-нибудь знатной красавице.

   Под моей ногой хрустнула ветка, и мальчик резко повернулся. Страх на его лице сменился удивлением. Я постаралась как можно мягче улыбнуться.

   – У тебя хороший голос.

   – Благодарю, дона, – паренек улыбнулся в ответ. – Что вы здесь делаете?

   – Я заблудилась, – сказала я первое, что пришло в голову. Потом разозлилась, что заранее не продумала легенду. С другой стороны, разве можно что-то сочинить, ничего не зная о мире, где оказалась?

   Мальчик, совершенно не удивившись, кивнул.

   – Вы проезжали через лес и отстали от своей семьи?

   «Значит, женщины в этом мире в одиночку не путешествуют. Что ж, этого следовало ожидать».

   – Да, именно так. Но, бродя по лесу, я упала и ударилась головой. Почти ничего не помню о своей прежней жизни.

   Версия была откровенно слабой. Если в деревне, где живет паренек, есть маги, меня быстро раскроют. Но, как еще объяснить, что я не помню, где жила, чем занималась и даже как называется эта страна?

   С лица мальчика исчезла улыбка, глаза стали грустными. Он совершенно по-взрослому вздохнул:

   – Вот же не повезло. И что вы теперь будете делать?

   Я пожала плечами. Сама хотела бы знать.

   – Здесь поблизости есть деревня или город?

   – Нет, дона, – мальчик повторил это слово второй раз, и я подумала, что оно означает не имя, а вежливое обращение к женщине. – Рядом с лесом мало кто живет. Опасно.

   Я не поняла, в чем заключается опасность, но не стала спрашивать.

   – А ты где живешь?

   – На постоялом дворе дона Рувельта, – мальчишка шмыгнул носом. Мне показалось, что он не слишком счастлив, работая на хозяина постоялого двора. – Знаете что, дона? Пойдемте со мной. У дона Рувельта часто останавливаются гости. Может, узнаете что-нибудь о вашей семье.

   «Вряд ли», – с грустью подумала я. Но слова мальчика заставили меня задуматься. Если люди поблизости не живут, то постоялый двор – единственное место, где я могла бы найти крышу над головой. Правда, у меня нет денег, зато есть золотое колечко, цепочка, браслет. Это были подарки родителей. Как хорошо, что отправляясь к Ольге, я не сняла украшения.

   – Спасибо, – кивнула я. – Как тебя зовут?

   – Рухим. А вас, дона?

   – Арина Ма…– осеклась я. Судя по тому, как звали мальчика и хозяина постоялого двора, мое имя и фамилия будут выглядеть странно.

   Но паренек не заметил моего смущения.

   – Айрин? – улыбнулся он, подхватывая корзинку с ягодами. – Красиво звучит.

   Я не стала его поправлять. Новый мир, новая жизнь и новое имя. Так будет правильно.

ГЛАВА 5

Новая жизнь оказалась не такой, как я ожидала. Не хуже и не лучше того, что было на Земле, а, просто, – другой.

   – Айрин! – постучали в дверь. – Вставай!

   Я с трудом протерла глаза, поднимаясь с узкого матраса, набитого соломой, и служившего мне постелью. Когда я в первый раз опустилась на него, то не сомкнула глаз до самого утра. Сухие стебли впивались в тело, причиняя боль. Подушкой служил мешок, набитый тряпками. Тонкое, местами просвечивающее одеяло, почти не грело. И если летом ночи были теплыми, то я с ужасом думала о зиме, которая наступит через несколько месяцев. Сомневаюсь, что Рувельт согласится топить печь в комнатах слуг или, хотя бы, разрешит приносить в металлическом кувшине горячие угли.

   Кстати, хозяин постоялого двора мне не понравился с первого взгляда. Невысокого роста, коренастый и совершенно некрасивый, с узким лбом, редкими волосами и маленькими, хитро поблескивающими, глазками. В мою историю он не поверил – я почувствовала это – но выгонять пришлую девчонку не стал. Больше того, предложил работу: убирать в комнатах, накрывать на стол и мыть посуду за гостями.

   Почему я согласилась, а не предложила ему золотую цепочку, в обмен на еду и крышу над головой? Мне не понравилось, как он посмотрел – пристально, оценивающе, как будто перед ним была вещь, а не человек. Покажи я ему золото, Рувельт с легкостью отобрал бы его у меня, а потом вышвырнул бы за порог.

   А так, почти нищая девчонка его не заинтересовала. Пусть поработает за еду и пару монет, а дальше посмотрим. О том, что у Рувельта на мой счет были и другие планы, я пока не догадывалась.

   Но я не собиралась оставаться на постоялом дворе на всю жизнь. Мне хотелось больше узнать об этом мире, о людях, здесь живущих, понять причину, по которой я оказалась именно здесь. А потом, возможно, перебраться в столицу с кем-то из путешественников. То, что в столице больше шансов выжить, чем на окраине, я не сомневалась.

   Кстати, маги в этом мире были редкостью. Их уважали и очень боялись. Зато я могла не опасаться, что кто-то поймет, что я – из другого мира. Определить это мог бы только сильный волшебник, а такие на постоялый двор «Под звездами» не заглядывали.

   Кроме хозяина и Рухима, который меня привел, в доме жили еще три человека: двое парней – Лару и Миртен, и немолодая кухарка Зара.

   Мужчины ухаживали за лошадьми, кололи дрова, носили воду, иногда прислуживали проезжающим. Зара готовила, не сказать, чтобы очень вкусно, но гости не жаловались. Впрочем, хозяин постоялого двора был скуп, и экономил на всём, чем только можно.

   Вино разбавлялось водой, мука закупалась серая, с жучками. Птица, которую привозил Миртен, и затем жарила кухарка, явно умерла своей смертью от старости. Хлеб подавали черствый, а кусочки, не съеденные гостями, собирались, размягчались в воде и добавлялись для выпечки нового.

   Но Рувельт был далеко не глуп, при всей своей скупости. Он с первого взгляда определял, что за гость перед ним. Крестьянам и мелким торговцам, заглядывавшим на постоялый двор, подавалось кислое пиво и сухие лепешки. Тем, кто побогаче, – полноценный обед. А если к Рувельту приезжал кто-то из знати, что случалось крайне редко, путешественника ждала бутылка старого вина, свежие овощи и отличное жаркое.

   Думаю, у кухарки имелись хорошие продукты на этот случай. Правда, потом Рувельт сдирал с гостя столько денег, что хватило бы неделю кормить целую семью.

   Слуг Рувельт за людей не считал. Мог накричать, лишить платы за день и даже избить. Лучше всех он относился к кухарке, и то потому, что найти кого-то на её место было бы сложно. Лару и Миртена он называл бездельниками, несмотря на то, что парни не имели ни одной свободной минуты. Рухим, самый маленький и слабый из всех, старался не попадаться ему на глаза. Я же порой путала вино и пиво, предназначенное для гостей, плохо – по мнению хозяина – убирала в комнатах, но он редко повышал на меня голос. Зато провожал странным взглядом, от которого у меня поджилки тряслись.

   Моя работа начиналась с первыми лучами солнца. Спасибо Рухиму, который каждый раз будил меня стуком в дверь. Без мальчика я бы постоянно опаздывала.

   Умывшись, и съев оставшийся с ужина кусок хлеба, я спускалась на кухню. Там всегда требовалась помощь – почистить овощи, принести воды, помыть посуду. Зара встречала меня сухим кивком. Почему-то я ей не нравилась. Я знала, что она уже не раз намекала хозяину, что «эту белорукую дону» следует выгнать, и взять какую-нибудь деревенскую девушку.

   Закончив работу на кухне, я поднималась в комнаты. Их было шесть, но свободными оставались обычно одна или две. Вытерев пыль и вымыв пол, я спускалась в общий зал в ожидании гостей, которым будет нужно подавать еду или вино.

   За день я уставала так, что с трудом поднималась по лестнице в свою мансарду. Руки и ноги ныли, голова кружилась от недостатка сна, желудок сводило от голода. Несколько кусочков хлеба, тарелка подгоревшей каши, остатки супа с овощами – вот и всё, чем мне удалось перекусить. Не удивительно, что Рухим и другие слуги были худыми.

   Я все чаще задумывалась над тем, чтобы сбежать. Но пешком до столицы или другого крупного города не доберешься. Мне нужны попутчики, которые возьмут с собой, но в последние дни к Рувельту заглядывали только крестьяне. Никто из них не собирался в город.

   К тому же, я мало знала об этом мире, и, доверившись не тому человеку, могла попасть в беду.

   Как-то дождливым днем, когда посетителей не было, хозяин отправил меня и Рухима навести порядок на чердаке.

   – Ничего не делаете, – бурчал он, – за что я вас только кормлю?

   Рухим, только что присевший отдохнуть, повесил голову. Я погладила его по плечу и ободряюще улыбнулась. Бедный ребенок. В нашем мире он бы ходил в школу, сидел в Сети, играл с друзьями во дворе. А здесь…

   На чердаке было пыльно. С трудом выпрямившись, я окинула взглядом захламленное пространство. Чего здесь только не было! Доски, старые стулья, сломанные часы, кукла без головы, разбитая посуда… Чтобы прибраться, потребуется месяц, или луна, как говорят в этом мире.

   У меня вырвался тяжелый вздох.

   – Не волнуйся, Айрин, – догадался о моих мыслях мальчик. – Хозяин каждый раз отправляет нас на чердак, когда нет работы. Завтра приедут гости, и он забудет о том, что велел нам прибираться.

   – Лучше бы дал слугам выходной день, – вырвалось у меня.

   – Что такое «выходной день»? – немедленно спросил Рухим.

   – Не важно. Давай хотя бы осмотримся.

   Найти что-то ценное я не надеялась. Но, не сидеть же на чердаке, среди пыли и мусора, до самого вечера?

   Рухим отошел в сторону, и, опустившись в продавленное кресло, задремал. Я же рассматривала вещи, ища одежду или обувь. Мне бы не помешала юбка, платок или плащ. Вскоре я нашла пару кусков ткани и почти новую блузку. Потом кожаные башмаки. Пройдя еще немного, я заметила в углу чердака старый сундук. Открыв его, я даже вскрикнула от удивления: вместо одежды, полотенец и тому подобного, в нем лежал шар. Гладкий, блестящий, размером с мою ладонь.

   Я осторожно вытащила его.

   – Какая красота!

   – Айрин, брось его, – воскликнул незаметно подошедший ко мне мальчик, – это опасно!

   – Почему? – недоуменно спросила я.

   Рухим неохотно пояснил:

   – Однажды на постоялый двор явилась старуха. Она прожила недолго, тяжело заболела и умерла. От неё остался этот шар, хозяин говорил, что он – магический. Сначала он сам пытался его использовать, потом продать. Но у него ничего не вышло. Хозяин разозлился и отнес его на чердак.

   – А почему ты говоришь, что шар опасен?

   Мальчик пожал худенькими плечами:

   – Разве всё, что связано с магией, не опасно?

   «Это точно, – вздохнула я. – Если бы не кулон с фигуркой дракона, меня бы тут не было».

   Но я не могла бросить новый артефакт, попавший ко мне в руки. А вдруг он поможет мне, вернуться в мой мир?

   Воспользовавшись тем, что Рухим отвернулся, я спрятала шар в карман фартука, и продолжила осматривать чердак.

   Но прибраться по-настоящему я не успела. Вскоре появился Лару и сказал, что приехали гости. Хозяин велел мне подготовить комнату, а Рухиму – помочь на кухне.

ГЛАВА 6

К себе в мансарду я вернулась поздним вечером. При слабом свете свечи – кухарка Зара неохотно отдала мне огарок – поужинала холодной кашей, умылась и расчесала волосы. Потом села на тюфяк, набитый соломой, и обвела задумчивым взглядом комнату.

   Она была крохотной, с покатой крышей и узким оконцем. Столом служила грубо сколоченная колода, покрытая выцветшей от времени тканью. На покосившемся табурете лежали мои вещи: платье, в котором я выходила к гостям, фартук, кофта и юбка. Найденную на чердаке юбку требовалось постирать.

   «Отличные условия для попаданки, – думала я. – Где всё то, что мне обещали в романах: дворец, толпу слуг, роскошные платья и драгоценности? И парочка красивых влюбленных мужчин в придачу?»

   Сжав руки, я попыталась не разрыдаться. Утром мне было всё трудней подниматься с постели. Для чего? Выслушивать ворчливые упреки кухарки? До позднего вечера прислуживать чужим людям? Давиться черствым хлебом в холодной комнате?

   Надежда на то, что я смогу выбраться с постоялого двора – и из этого мира – таяла с каждым днем.

   Я резко выпрямилась, разозлившись на себя. Рано впадать в отчаяние. Я – молодая и сильная, значит, в моих силах всё изменить.

   Кулон и золотые украшения, принесенные из моего мира, я спрятала в углу комнаты, под старой половицей. Пришлось потрудиться, чтобы приподнять её. Зато теперь я могла не волноваться о них.

   Почти каждую ночь, взяв кулон в руки, я представляла родной город и просила вернуться назад. Безуспешно. Жемчужина тускло поблескивала, но и ни малейшей искорки, подобной вспыхнувшему в прошлый раз свету, не появилось.

   «Наверное, у меня нет таланта», – думала я, откладывая кулон, и подходя к лежавшему на столе шару. Его поверхность была гладкой и ровной.

   «Интересно, для чего он использовался?» Я чувствовала себя как дикарь, случайно нашедший в джунглях сотовый телефон. Не знаю даже, сломан артефакт или нет.

   Повертев шар в руках, я решила спрятать его туда же, где лежал кулон. Если на постоялый двор заглянет кто-то из магов, я покажу ему шар и попрошу помощи.

   Но, едва кулон и шар соприкоснулись, как последний вдруг стал теплее. По нему пробежала рябь, потом появились широкие полосы, словно на экране ненастроенного телевизора. А затем появилось изображение.

   Стараясь не дышать, я вернула кулон и шар на деревянную колоду, заменявшую стол. Потом опустилась на корточки, не сводя глаз с «экрана».

   Передо мной возникла богато убранная комната. Бархатные занавеси, скрывающие окна, белоснежный потолок с изображенными на нем цветами и птицами, широкий диван с тремя подушками. Стены были обиты серебристо-серой тканью, сочетавшейся с мебелью и ковром, лежавшим на полу.

   Посреди комнаты стоял мужчина, склонившийся в низком поклоне. Его лица не было видно, но. судя по чистой, но простой одежде, и отсутствию украшений, к знати он не принадлежал.

   – Мой господин, – обратился он к кому-то, невидимому для меня, – это большая честь…

   – К делу, Бран, – перебил его раздраженный голос, – ты нашел его?

   Повисла пауза. Мужчина склонился еще ниже, едва не касаясь рукой пола.

   – Мой господин, мы делаем всё возможное, но аматеус…

   – Мне надоело слышать отговорки, Бран. Боюсь, ты не подходишь для этой работы. Придется поручить поиски аматеуса кому-то другому.

   Даже я ощутила ужас, охвативший Брана, при этих словах. Он буквально рухнул на колени, в умоляющем жесте протягивая руки к господину.

   – Умоляю, сжальтесь. Дайте мне шанс доказать вам свою преданность.

   – Преданность не заменяет ума, – наставительно произнес незнакомец. Послышался плеск: мужчина наполнил бокал вином. Он принялся медленно пить, казалось, забыв о слуге, стоявшим на коленях и не сводившим с него глаз.

   Мне очень хотелось увидеть лицо мужчины, но шар не показывал ту часть комнаты, где он сидел.

   В полной тишине прошла минута. Наконец, послышался недовольный голос:

   – Встань, Бран.

   Слуга с готовностью повиновался. Интересно, что ждало его в случае немилости: изгнание? Заключение в тюрьму? Или… смерть?

   – Где сейчас аматеус?

   – Думаю, у девушки из другого мира, мой господин, – дрожащим голосом ответил слуга. – Мы обыскали её дом, но аматеуса не нашли. Скорее всего, она носит его с собой.

   – Забавно, – протянул мужчина тоном, не обещавшим ничего хорошего, – какая-то девка из мира, где нет магии, обводит вокруг пальца моих лучших людей. Сбегает с артефактом, потом открывает портал… Как это возможно, Бран? Почему аматеус у неё сработал?

   Слуга провел рукой по лбу, вытирая пот:

   – Мой господин, я могу только предполагать. Аматеус обладает большой силой, и настраивается на своего носителя. Девушка испугалась наших людей, возможно, её желание спастись передалось артефакту, и тот его выполнил.

   – Мило, – хмыкнул мужчина. – Фамильный артефакт повинуется первой встречной девчонке. А чего она пожелает потом, Бран? Богатства? Силы? Власти над всем Луссором? Мне готовиться к появлению новой королевы?

   Слуга сконфуженно молчал.

   – Она точно переместилась в наш мир?

   – Да, господин, – с готовностью подтвердил Бран. – Мы отследили портал. Девушка в Луссоре, в этом нет сомнений. Мои люди её ищут. Но на это требуется время…

   – … которого у тебя нет, – отрезал господин. – Аматеус мне необходим, как можно скорее. Нельзя ли найти девчонку с помощью заклятия поиска?

   Слуга едва слышно вздохнул:

   – Нет, мой господин. Девушка – чужестранка, на неё слабо действует наша магия. В прошлый раз мы нашли её только с помощью чар, наведенных на её повозку. Но в Луссоре…

   Снова повисло молчание. Бран старательно изучал пол под ногами. Его господин, судя по звону бокала о бутылку, налил себе еще вина.

   – Аматеус нужно вернуть, – повторил мужчина. – Даю тебе сроку две луны. Если же ты не справишься…

   Я не поняла, что случилось. Брана вдруг подкинуло в воздух и отбросило к стене. Несколько мгновений он висел, болтая ногами и схватившись руками за горло. Его лицо исказилось от боли, но с губ не сорвалось ни единого стона. И это было самое страшное.

   – … я очень, очень сильно расстроюсь, – закончил господин.

   Вскочив на ноги, я случайно толкнула стол, что не замедлило сказаться на работе шара. Он ярко вспыхнул и погас.

   «На самом интересном месте!» – возмутилась я, схватив шар. Но, сколько бы, ни трясла его, ни касалась кулоном, ни умоляла, он оставался темным и безответным.

   Наконец, выбившись из сил, я спрятала шар и кулон в отверстие под половицей. Потом села на продавленный матрас, потушила свечу и задумалась.

   Шар оказался чем-то вроде скайпа, позволяя увидеть то, что происходило далеко от зрителя. Но, в отличие от наших гаджетов, работал не постоянно. Возможно, он неисправен, и только энергия кулона помогла ему пробудиться. Зато я узнала много интересного.

   Почему шар показал мне мужчину, который меня ищет? Немного подумав, я нашла ответ на этот вопрос. Кулон – или аматеус, как называли его мужчины – связан со мной и с загадочным господином Брана. Я – его временная владелица, а мужчина мечтает его заполучить.

   Но другие новости меня не обрадовали. Меня ищут, и явно не затем, чтобы наградить за то, что спасла кулон, и помочь вернуться в свой мир. Артефакт отнимут, от надоедливой девчонки, то есть, меня, – просто избавятся. Хорошо, если просто убьют, а не помучают перед этим. Господин Брана очень зол. А слуге пришлось не только выслушать язвительные комментарии, но и понести наказание. Кто в этом виноват? Разумеется, «девка из другого мира».

   Немного успокаивало то, что Бран не может найти меня с помощью магии. Но, можно не сомневаться, он перевернет всю страну в поисках беглянки. Рано или поздно его люди придут на постоялый двор «Под звездами».

   Рувельт не станет меня защищать. За пару золотых он не только приблудную девчонку, но и мать родную продаст.

   Что же делать?

   Я вдруг вспомнила последние слова девушки, передавшей мне кулон. «Верни его брату». Значит, есть человек, настоящий хозяин кулона. Скорее всего, он – маг. Нужно его найти, отдать аматеус и попросить о помощи.

   Я грустно улыбнулась. План, конечно, замечательный, но где искать этого «брата»? Разве что шар подскажет.

   С этой мыслью я и заснула.

ГЛАВА 7

Следующий день выдался сложным. Приехало много гостей, и я с рассвета ни разу не присела, то прибираясь в комнатах, то разнося еду, то помогая кухарке. Путешественники оказались капризными, за плохо сваренный суп и подгоревшее жаркое пришлось отвечать мне.

   Хозяин, когда я сказала, что гости недовольны и придут требовать деньги назад, только пожал плечами. Никому еще не удавалось отнять у него хотя бы медную монетку.

   Поздним вечером, когда всё стихло, я, шатаясь от усталости, поднялась по лестнице в мансарду. И вдруг вспомнила, что не взяла новую свечу. Вчера я долго возилась с шаром, и огарок почти догорел.

   Оставаться в полной темноте не хотелось. Пришлось отправляться на кухню, где Зара хранила свечи.

   Дверь оказалась приоткрыта, и до меня донесся хриплый голос кухарки:

   – … и сегодня чуть чашку не разбила. А фарфор нынче дорог. Я ей говорю: «Осторожней, девочка, не торопись», а она только фыркает.

   Невольно улыбнувшись, я подумала, что кухарка никогда не называла меня «девочкой» или «Айрин». «Эй, ты» было самым вежливым обращением.

   И чашку я не разбивала! Это Зара толкнула меня локтем, когда я несла поднос с посудой. Просто чудо, что ничего не упало на пол и не разбилось.

   – Еще пива, хозяин? – ласковым голоском спросила женщина.

   – Наливай, – коротко приказал Рувельт.

   Я замерла на месте, боясь пошевелиться.

   Послышалось журчание жидкости, потом жадные глотки. Рувельт мог за пару мгновений осушить целую кружку.

   – Простите, хозяин, – угодливо продолжила кухарка, – но напрасно вы взяли никчемную девчонку. Она же ничего не умеет. В комнатах – пыль, на столах постоянно грязная посуда и крошки. А уж как она стирает…

   Я вспомнила тяжелые тазы с бельем и холодную, обжигающую руки, воду. Кто же виноват, что в этом мире нет ни машины-автомат, ни мыла, ни стирального порошка.

   – Только зря ей деньги платите, – надавила на больную мозоль служанка. – Сказали бы мне, я нашла бы подходящую девушку. Есть одна на примете. Тихая, скромная, работящая, слова лишнего не скажет, и ест, как птичка…

   Рувельт сыто рыгнул. Потом, отодвинув кружку с пивом, произнес:

   – Не торопись, старуха. Девчонка мне еще нужна. Ты заметила, какая у неё нежная кожа? Как лепесток цветка. И глазки зелененькие… Красотка!

   – Тьфу! – сплюнула кухарка. – А я-то думала, почему вы позволили ей остаться. «Глазки зелененькие…»

   Рувельт ударил по столу ладонью, так, что зазвенела посуда.

   – Не твоего ума дело, старуха. Айрин – не просто красавица. В ней чувствуется что-то необычное, нездешнее…

   Меня охватил страх. Не думала, что хозяин постоялого двора окажется таким наблюдательным. Он понял, что со мной что-то не так и может донести, если его будут расспрашивать люди Брана.

   – Она будет пользоваться спросом, – продолжил Бран. – Видишь ли, старуха, в нашей глуши нет развлечений. Благородные господа скучают, особенно, когда им приходится задерживаться у нас на несколько дней. Айрин сделает их вечер лучше…

   Он рассмеялся неприятным смехом, перешедшим в кашель.

   – Девчонка не согласится, – заметила старуха. – У неё есть гордость. Она не будет торговать собой. К тому же, она невинна.

   – Ты уверена? – оживился Рувельт.

   – Как в том, что меня зовут Зара. Я достаточно прожила на свете, чтобы определить, чиста девушка, или нет.

   Короткое молчание нарушил хозяин:

   – Это же замечательно! Необычная, красивая и, к тому же, невинная. Да мне за неё кучу золота отвалят! Нужно только дождаться, когда к нам приедет кто-нибудь из знати.

   – Девчонка не согласится, – повторила Зара.

   – А зелья на что? – удивился Рувельт. – Есть у меня запас, после них любая скромница потеряет голову. Сначала отдам девчонку самому богатому из путешественников. Потом второму, третьему. А потом, когда она уже не будет так привлекательна, и сам попробую. Должен же я проверять, чем угощаю гостей. Ха-ха-ха!

   Кухарка присоединилась к веселью хозяина. Я осторожно, чтобы не скрипнула половица, отошла от двери и стала подниматься наверх.

   Ноги дрожали. Каждый шаг давался мне с большим трудом. Но больше всего я боялась, что кухарка или её хозяин услышат шорох, выглянут из комнаты и поймут, что я всё слышала.

   Тогда меня запрут в подвале, чтобы не сбежала, а затем, напоив зельем, отведут к клиенту.

   Но всё обошлось. Рувельт был слишком занят подсчетом будущих барышей, а Зара старательно прислуживала хозяину.

   Войдя в мансарду, я прикрыла за собой дверь, потом медленно опустилась на пол. Сил не было даже на то, чтобы лечь на матрас. Я сидела, глядя в одну точку, пока мои глаза не привыкли к темноте.

   Планы Рувельта привели меня в ужас. Я прожила здесь почти месяц – или луну, как говорили местные – но, ни разу хозяин не дал понять, что хочет от меня чего-то особенного. И, тем более, не предложил обслуживать гостей по ночам.

   Почему? Боялся, что девчонка сбежит? Решил дать мне время, чтобы привыкнуть, а затем потребовать дополнительных услуг? Проверял, не явятся ли за мной родные? А то неловко получится: девушка из благородной семьи, и обслуживает клиентов.

   Рувельт был осторожен. Мысль о том, как меня использовать, пришла ему в голову сразу, как он увидел «зелененькие глазки». Но он не хотел продешевить. Если бы не его жадность, меня, спустя пару дней после появления, отдали бы какому-нибудь лавочнику. Но хозяин мечтал о большем, и сам пальцем ко мне не притронулся, хоть и хотел этого.

   Я вспомнила пристальные взгляды Рувельта, скользящие по моему телу, и содрогнулась. Какая же я была глупая! Бежать, скорее, бежать, как можно дальше, от этого постоялого двора.

   Но куда бежать? В этом мире у меня нет ни единого друга, кроме Рухима. Но чем мальчик мне поможет?

   И нельзя забывать о Бране, который ищет меня по всей стране. Сбежав от Рувельта, не попаду ли я в худшую беду?

   Меня охватила апатия. Не хотелось шевелиться, думать, гадать о будущем. Если бы в этот момент хозяин постоялого двора вошел в мою комнату, я бы не смогла ему сопротивляться.

   По щекам стекали соленые дорожки слез. Я вытерла их рукой и внезапно разозлилась на себя. Какой смысл плакать? Рувельта этим не разжалобишь. Лучше придумать, как его обмануть.

   «Нужно сделать вид, что я ничего не знаю, и вести себя, как обычно. Не оставаться наедине с хозяином. Следить, не появится ли на постоялом дворе знатный и богатый человек, особенно немолодой. Парень не будет платить за ночь со служанкой, даже очень красивой. Пока такого гостя нет – я в безопасности. Если приедут женщины, спросить, не нужна ли им служанка. А, возможно, кто-нибудь из гостей согласиться подвезти меня до большого города. Буду там искать работу. Даже мести улицы лучше, чем обслуживать клиентов у Рувельта…»

   Я сидела на полу, пока не замерзла. Потом поднялась и, не раздеваясь, легла на матрас. В ту ночь я спала очень плохо, вздрагивая от каждого шороха на лестнице. Мне казалось, что это поднимается хозяин.

ГЛАВА 8

Прошло три дня. Рувельт и кухарка вели себя, как обычно. Хозяин почти не говорил со мной, а Зара ограничивалась коротким: «подай, принеси, пошла вон». Можно было подумать, что ночной разговор мне приснился.

   Но я, тенью скользя по комнатам, внимательно следила за гостями и прислугой. Но богатые люди – не спешили на постоялый двор «Под звездами». А тех, кто приезжал к Рувельту, больше интересовал горячий ужин и свежее пиво, чем молодая хорошенькая служанка.

   Вечером, дождавшись, когда в доме все уснут, я доставала из тайника кулон и шар. Мысленно представляла себе хозяина аматеуса – стройного блондина с правильными чертами лица. Почему я представляла его блондином? Девушка, отдавшая мне кулон, называла его братом, а родственники часто бывают похожи.

   Но, как бы я ни старалась, шар оставался темным. Не мог найти человека по неточному описанию, или причина в чем-то другом?

   Я боялась, что шар окончательно сломался, и больше ничего мне не покажет.

   Но сегодня мне повезло. Шар засветился сразу же, едва я поднесла к нему кулон.

   Появилось комната, тоже красиво обставленная, но другая. Судя по задернутым шторам, широкой кровати под балдахином, круглому столику с графином вина и фруктами – это была спальня.

   Над кроватью висел портрет в золоченой раме. Я прищурилась, но шар уже показывал пол, покрытый пушистым ковром, и разбросанную по нему мужскую одежду.

   – Пустите меня! – послышался испуганный голос. Потом шорох, как будто кто-то катался по постели, пытаясь освободиться, и звук разрываемой ткани.

   – Тише, дорогая, – протянул уже знакомый мне мужской голос. Он принадлежал тому, кого Бран называл господином. – Не стоит так вырываться, птичка. Можно помять свои перышки…

   Я покраснела до корней волос, не из-за сцены, которой стала свидетельницей, а от гнева. С некоторых пор, я ненавидела насилие, а в этой роскошной спальне происходило именно оно.

   – Я вам не птичка! – а у девушки есть характер. Может, ей удастся сбежать? Я всем сердцем желала этого.

   – Даже так? – раздался звук долгого поцелуя, сменившийся коротким вскриком. – Ах, ты, тварь! Ты посмела меня укусить?

   Медоточивый голос мужчины мгновенно изменился. Теперь в нем слышалась ярость, смешанная с желанием уничтожить, растоптать.

   – Господин, прошу вас, пощадите, – взмолилась девушка. – Я не хотела вас оскорбить.

   Голос несчастной оборвался. Похоже, мужчине надоели её крики, и он заткнул ей рот обрывком платья.

   – Так-то лучше. Ты же понимаешь, дорогая, что я не могу оставить без наказания, столь вопиющее поведение? Вас учили, что для слуг главное – это удовольствие господина? А ты осмелилась напасть на меня. Как печально.

   Я прикрыла глаза рукой. Не могу на это смотреть, не хочу! Может, «выключить» шар? Но я не знала, как это сделать.

   Послышался хруст – это мужчина взял со столика фрукт, похожий на яблоко, только крупнее, и смачно откусил.

   – Тебе не предлагаю. Была бы ты хорошей девочкой – выпила бы вина, покушала и даже получила золотую монету за услуги. А сейчас – извини, придется раздвинуть ножки бесплатно.

   До меня донесся облегченный вздох девушки. Неужели она смирилась с тем, что её ждет? Или радуется, что избежала худшей участи? Но, что может быть хуже?

   Будто подслушав мои мысли, мужчина продолжил:

   – А потом, когда мы закончим, я прикажу отвести тебя к стражникам. До конца ночи. Они – славные парни, и им не помешает немного развлечься.

   Я вскочила на ноги. Что за ужас творится в этом дворце?!

   Как бы мне хотелось оказаться рядом, схватить графин с вином и обрушить его на голову негодяя. Но, увы, я была далеко.

   А тот уже разрывал платье на девушке, не обращая внимания на её тычки и попытки вырваться.

   Это ужасно – видеть подобное и понимать, что не можешь ничего изменить. Я словно чувствовала отчаяние и страх, исходящий от служанки. Еще немного, и…

   Не помню, как я сжала в ладони кулон. Как прошептала; «Помоги, пожалуйста. Сделай что-нибудь. Спаси её».

   Спустя несколько мучительных мгновений, аматеус вдруг потеплел.

   А потом послышался громкий стук в дверь.

   – Мой господин, вы здесь? Это я, Бран.

   Мужчина выругался сквозь зубы.

   – Убирайся!

   – Мой господин, я умоляю вас, меня выслушать. Это касается потерянной вещи. Той, о которой мы с вами говорили.

   «Аматеус! – вздрогнула я. – Речь пойдет о кулоне. Неужели Бран узнал, где я скрываюсь?!»

   Незнакомец с разочарованным вздохом отодвинулся от девушки. Несколько секунд он молчал, видимо, решая, что важнее: довести игру до конца или принять Брана. Но желание заполучить кулон оказалось сильнее.

   – Пошла вон! – приказал он девушке, и та не заставила просить дважды. Путаясь в юбках и прикрывая рукой грудь, выбралась из постели и бросилась к незаметной дверце в углу комнаты. Худенькая, со светлой кожей и короткими волосами, она казалась подростком. Кем надо быть, чтобы мучить детей!

   Послышался шорох ткани – мужчина неторопливо одевался. Затем прошел мимо столика – я видела только его ноги – и открыл дверь Брану.

   – Надеюсь, у тебя действительно важные новости.

   – Мой господин, – слуга склонился до самого пола, – я бы никогда не осмелился побеспокоить вас так поздно. Я собирался ждать до утра, и вдруг какая-то сила толкнула меня в бок: «Вставай, Бран! Аматеус слишком важен для господина. Ты обязан сообщить ему, что придумал!»

   Это прозвучало так торжественно, что я не выдержала и рассмеялась. Но в голосе хозяина дворца не слышалось веселья:

   – Значит, новостей нет? И ты пришел ко мне, ночью, чтобы рассказать о своем озарении?

   Бран тут же упал на колени:

   – Мой господин, я долго думал об этом деле. Если я не прав, вы можете сразу же отправить меня в тюрьму. Но сначала позвольте рассказать.

   Мужчина никак не отреагировал, и слуга торопливо продолжил:

   – Мои люди ищут чужестранку. Но, сами понимаете, легче отыскать песчинку на дне реки, чем девчонку без особых примет. У нас даже портрета её нет.

   – А те, что преследовали девушку в другом мире? Разве они её не видели?

   – К сожалению, господин, на них подействовал открытый аматеусом портал, – признался Бран. – Бедняги помнят свое имя, город, где родились… и всё.

   Мужчина неожиданно рассмеялся.

   – Чудесно. Мне всё больше нравится эта девчонка. Подчинить аматеус, сбежать в другой мир и выжить. Скажи людям, чтобы не убивали её, когда найдут. Я хочу с ней познакомиться.

   От его мечтательного голоса меня бросило в дрожь. «Познакомиться?» Как с той несчастной служанкой? Ну, уж нет. Я прибью негодяя прежде, чем он ко мне подойдет, и кулон мне для этого не понадобится.

   – У вас будет такая возможность, господин, – вкрадчиво пообещал слуга. – Вы же знаете, я умею гадать. Кости предсказали мне, что девушка сама придет к вам во дворец. Нужно ей только немного помочь.

   – И каким образом, интересно?

   Бран подошел вплотную к господину и принялся шептать. Как я не вслушивалась, до меня долетели лишь отдельные слова:

   – Аматеус… Гед… Дворец… Отбор… Обещание… Подарок…

   Под конец его речи господин не выдержал и расхохотался.

   – Это будет забавно, Бран. Но, что, если девчонка не попадется в ловушку и не приедет в столицу?

   – Мой господин, кости меня еще ни разу не обманывали. Я подбросил их несколько раз. Кость, изображающая девушку, упала рядом с вашей и…

   Слуга внезапно осекся, и это не ускользнуло от собеседника:

   – Почему ты остановился, Бран? Договаривай.

   – Ничего особенного, господин. Просто я хотел сказать, что кость чужестранки треснула, когда я гадал в последний раз. Это сулит девушке неприятности. Но, это неважно, не так ли?

   Бран склонился до самого пола, то ли в знак почтения, то ли пряча лицо от господина. Мне показалось, что он что-то скрывает. Мужчина тоже это почувствовал, потому что медленно поднял правую руку. Казалось, еще мгновение, и с пальцев слетит причиняющее боль заклятие.

   Но ничего не произошло. Мужчина в последний момент передумал. Когда Бран выпрямился, его господин спокойно произнес:

   – Ты хорошо потрудился, Бран. Когда аматеус окажется в моих руках, тебя ждет щедрая награда.

   – Для меня нет большего счастья, чем служить вам, господин, – поцеловав протянутую ему руку, Бран вышел из комнаты.

   Мужчина нехорошо усмехнулся:

   – А ведь глупец что-то задумал. Решил меня обмануть? Бран, до тебя было много таких смельчаков, и где они все? А я до сих пор жив. Если бы аматеус не пропал…

   Наверное, я услышала бы еще что-то интересное, но в эту мгновение над мансардой сверкнула молния, потом раздался удар грома и полил сильный дождь.

   Шар мигнул и погас. Я подошла к окошку, отрешенно наблюдая, как по стеклу стекают струи дождя.

   Как бы мне хотелось, оказаться как можно дальше и от постоялого двора, и от столицы с её интригами. Вернуться бы домой, лечь в удобную кровать, а утром отправиться на учебу. Любой, самый сложный экзамен, или скучная, монотонная работа, – пустяк по сравнению с тем, что ждет меня здесь.

   Я понимала, что оказалась между двух огней. Останусь на постоялом дворе – и хозяин предложит меня первому же гостю, готовому щедро заплатить. Отправлюсь в столицу, и, рано или поздно, попаду в руки господина Брана. Скрыться в любом другом крупном городе? Но я не знаю Луссора. У меня нет денег, а драгоценности, привезенные из другого мира, будут быстро потрачены на еду и ночлег.

ГЛАВА 9

Я взглянула на кулон, который сжимала в кулаке. Аматеус, сколько же от тебя проблем! Знала бы раньше, ни за что бы, не взяла. Будет смешно, бродя по стране, умереть от голода и холода, при этом обладая могущественным артефактом.

   Словно отвечая на мои мысли, кулон потеплел. Он пытался успокоить глупую хозяйку: «Не переживай, всё будет хорошо. Я смогу тебя защитить».

   Но я – не настоящая хозяйка аматеуса. У меня есть миссия в этом мире, и я должна её выполнить. Может, потом я смогу вернуться домой?

   Мои мысли вернулись к подслушанному разговору. Интересно, кто же господин Брана? Явно кто-то из знати Луссора. Какое отношение он имеет к аматеусу? Неужели кулон принадлежал ему? А та девушка просто украла его и сбежала в наш мир?

   Нет, не может быть. Девушка просила вернуть кулон «брату». А хозяин Брана послал за ней людей, которые её убили.

   Но, даже если бы аматеус принадлежал ему, я, скорее, уничтожила бы артефакт, чем отдала. Потому что хозяин Брана – жестокий и опасный человек, к тому же, маг. С аматеусом он станет непобедимым.

   Интересно, что за план придумал Бран? Я долго гадала, вспоминая подслушанные слова, но безуспешно. Слишком мало информации. Зато я знала, что во дворце меня ждет ловушка. Хозяин Брана может ждать сколько угодно: я буду обходить столицу десятой дорогой.

   Мои глаза стали слипаться. Сладко зевнув, я отправилась спать. Как говорится в известном романе: «Подумаю об этом завтра…»

***

Новый день – новые хлопоты. Зара с утра была особенно не в духе. Она заставила меня дважды вымыть пол на кухне, обозвала косоруким и ударила скалкой Рухима. В довершение всех бед, подгорели пирожки, и угощать гостей оказалось нечем.

   – Хозяин меня убьет, – прошептала кухарка, едва не плача. Мне стало её жаль.

   – Мы ему не скажем, – я быстро собрала почерневшие куски и выбросила в ведро, попросив Рухима его вынести. Потом подтолкнула Зару к кладовке, где хранились продукты:

   – Замесите тесто заново. А я пока сварю суп.

   – А как же уборка в комнатах? – напомнила женщина.

   Заверив её, что успею прибраться, я налила в кастрюлю воды, разожгла огонь и стала чистить овощи. Зара некоторое время задумчиво смотрела на меня, потом направилась в кладовку.

   Рувельт был чем-то занят с утра, и к его возвращению всё было сделано. Из кухни плыл запах пирогов, столы в общей комнате были застелены чистыми скатертями, посуда расставлена. Медленно пройдясь по дому, он ничего не сказал. Значит, доволен.

   После обеда – Зара расщедрилась на полную тарелку супа и мягкий пирожок – хозяин задержал меня:

   – Айрин, подойди ко мне.

   Ноги стали ватными. Кровь прилила к голове, затем отхлынула к сердцу. Я подумала, что хозяин нашел мне первого клиента. Хотя в последние дни богатые люди не проезжали, но кто его знает.

   – Ты хорошо работаешь, Айрин, – обронил мужчина. – И я решил сделать тебе подарок.

   «Подарок? От самого скупого человека в Луссоре? Что случилось с Рувельтом?»

   Он потянул мне сумку с длинными ручками. Открыв её, я увидела платье из темно-зеленой ткани. Длинная юбка, широкий пояс, корсаж, украшенный кружевом… Платье не было роскошным, и, все же, это была самая красивая вещь, которую я держала в руках за последний месяц.

   – Ну, что встала? – грубо спросил Рувельт. – Язык от радости отсох? Примерь и благодари.

   – Но у меня нет денег…

   – Сказал же, подарок. Хочу взглянуть, как будет на тебе смотреться.

   Мужчина откинулся на спинку стула, не собираясь уходить. Его масляный взгляд скользил по моей фигуре. Рувельт явно рассчитывал на бесплатный стриптиз.

   В это мгновение на кухню вернулась Зара:

   – Хозяин, там один из гостей выпил лишнего и буянит. Кричит, что пиво кислое, и он не будет платить.

   – Чего?! – забыв обо мне, Рувельт сорвался с места и исчез за дверью. Кухарка хмуро глянула в мою сторону:

   – Осторожней, девочка. Красивые платья служанкам не дарят, тем более, наш хозяин.

   Я и сама догадалась, в чем причина щедрости Рувельта. Мужчина решил найти мне первого клиента. На девушку в нарядном платье скорей обратят внимание, чем на замарашку в темной юбке и кофте.

   Моим первым желанием было бросить подарок и уйти. Но я не хотела, что хозяин догадался, что мне известно о его плане. К тому же, если я сбегу с постоялого двора, мне пригодится новая одежда.

   Поэтому, поблагодарив Зару, и захватив платье, я отправилась к себе в мансарду.

   Какая женщина сможет устоять перед красивой вещью? Тем более, если у неё нет возможности пойти в магазин и приобрести то, что хочется.

   Быстро надев платье, я расправила складки на юбке, завязала пояс и закружилась по комнате. Как жаль, что нет зеркала. Но я не сомневалась, что платье мне идет. Нежно-зеленый цвет оттеняет глаза, шелковая ткань мягкими складками ниспадает до самого пола.

   На мгновение я забыла, где нахожусь. Темные стены мансарды раздвинулись, появился залитый светом огромный зал. Передо мной, низко кланяясь, расступались люди в роскошной одежде. Играла музыка, в воздухе кружились розовые и белые лепестки. Они мягко касались лица, запутывались в волосах. Но я ничего не замечала. Выпрямив спину и подняв голову, я шла вперед, туда, находилось небольшое возвышение. Там меня ждали.

   Я успела рассмотреть двоих мужчин, очень похожих друг на друга,… как вдруг послышался удивленный голос:

   – Айрин, что ты делаешь?

   Видение пропало. Передо мной снова была надоевшая мансарда, в которой пахло чем-то кислым. Я стояла, опираясь рукой на стену.

   – Айрин, что с тобой? – повторил свой вопрос Рухим.

   Я попыталась улыбнуться мальчику, но получилось плохо.

   – Прости. Я решила немного потанцевать, и едва не упала. Платье слишком длинное.

   – Потанцевать? – переспросил Рухим с таким видом, как будто я пыталась взлететь. – А откуда у тебя это платье?

   – Хозяин подарил, – сказала я чистую правду.

   – Надо же. Ты очень красивая в этом платье, Айрин. Прямо как настоящая принцесса.

   Наивные слова мальчика заставили меня покраснеть. Ну, какая из меня принцесса?

   – Спасибо, Рухим.

   – Прости, что помешал, но Зара послала за тобой, ей нужна помощь.

   Попросив Рухима передать кухарке, что сейчас приду, я в изнеможении опустилась на стул. Радость, охватившая меня во время танца, развеялась без следа. Так, наверное, чувствовала себя Золушка, вернувшись с бала без кареты, в старом платье и с одной хрустальной туфелькой.

   Но всё было таким реальным… Словно я на самом деле побывала во дворце. Наверное, я просто устала от этого старого дома, тяжелой работы, бедности и одиночества. Как любой девушке, мне хотелось радоваться жизни, блистать на вечеринках, любить и быть любимой. Так и возникло это видение. Ничего странного и, тем более, волшебного.

   Но, как же не хотелось расставаться с мечтой и возвращаться к реальности! Как же больно думать, что я надолго застряла на постоялом дворе!

   Вздохнув, я стянула с себя платье и аккуратно, стараясь не помять, сложила его. Быстро переодевшись, убрала волосы под косынку и отправилась вниз, на кухню.

ГЛАВА 10

Моросил мелкий дождь. Немногочисленные гости, бывшие на постоялом дворе, разъехались. Хозяин, мрачнее тучи, расхаживал по общей комнате. Наверное, подсчитывал убытки. Зара, как всегда, возилась на кухне, Рухима снова отправили убираться на чердаке. Я бы с удовольствием к нему присоединилась, но Рувельт приказал перемыть всю посуду, находившуюся в шкафу. И сейчас его тяжелый взгляд всё чаще останавливался на мне.

   – Тебе понравилось платье? – внезапно спросил он.

   Едва не выронив из рук чашку, которую мыла, я выпрямилась и поняла, что хозяин стоит совсем рядом.

   – Да, благодарю Вас.

   – Нужно говорить: «Да, хозяин» или «Да, господин», – наставительно произнес Рувельт.

   Я сжала зубы. Называть Рувельта «хозяином» не хочу и не буду. У меня еще осталась гордость человека, жившего совсем в другом мире, и принадлежащего только себе.

   – Дерзкая ты слишком, – мужчина, скользнув по мне взглядом, повернулся и вышел из комнаты. Дрожащими руками я убрала чайную пару в шкаф.

   Интуиция буквально кричала об опасности. Скоро придется делать выбор: покинуть дом Рувельта… или согласиться на его условия.

   Той ночью я долго не могла уснуть. Вертелась с боку на бок на набитом соломой матрасе, пыталась дышать ровно и глубоко, мысленно считала до сотни, потом до тысячи. Ничего не помогало. Меня буквально тянуло к шару. Напрасно я старалась убедить себя, что уже поздно, и вряд ли артефакт покажет мне что-то интересное из жизни моего врага. Разве что очередную интрижку с юной служанкой, а без этого зрелища я вполне могла обойтись.

   Я ошиблась. Стоило поднести кулон к шару, как последний засветился. Послышался тихий мужской голос:

   – … ждал меня так долго?

   – Хотел поговорить. Днем рядом с нами полно слуг и придворных. Любое слово, даже сказанное шепотом, становится известно всему двору. Поэтому решил дождаться ночи, когда ты вернешься из полета.

   «Из полета? Его собеседник умеет левитировать?» – удивилась я, наклонившись ближе к шару. Увы, лица собеседников рассмотреть не удалось, зато я увидела раскрытое окно, стол, застеленный кружевной скатертью, и портрет в прямоугольной рамке, стоящий на столе. Колеблющееся пламя двух свечей давало мало света, и большая часть комнаты тонула в полумраке.

   Послышался смех, негромкий, но очень приятный. Так смеются люди, которым нечего скрывать.

   – Тебе бы тоже не мешало полетать, брат. Размять крылья, взмыть в усыпанное звездами небо, поймать ветер. Почувствовать себя свободным…

   – Благодарю, – не без сарказма ответил другой голос. – Мне и на земле дел хватает.

   – Скажи лучше, что тебе жаль тратить силы на то, чтобы обратиться.

   Повисла короткая пауза, в течение которой я пыталась понять, кто из собеседников – господин Брана. Голоса были слишком похожи.

   – Мы часто спорили на эту тему, но так и не пришли к согласию. Каждому – свое, ты лучше чувствуешь себя в небе, я – на земле. Но сегодня я хотел обсудить вопрос, который касается нас обоих.

   Я пыталась различить в голосе мужчины нотки надменности, присущей хозяину Брана. Не получилось. Возможно, мужчина смягчал голос, разговаривая с равным ему по статусу человеком. Но, кто его гость? Как же обидно, что они не называют никаких имен!

   – Слушаю тебя, брат.

   Судя по шороху, человек опустился в кресло, стоящее напротив стола.

   – Как ты смотришь на то, чтобы жениться? – внезапно спросил его собеседник.

   Снова послышался смех, но, на этот раз, печальный.

   – Ты же знаешь, брат…

   – Знаю, но ты – принц и у тебя есть обязательства перед народом и перед страной. Нельзя вечно страдать по своей несбыточной любви, – резко произнес мужчина.

   – У тебя тоже есть обязательства.

   – Согласен. Поэтому и предлагаю устроить что-то вроде смотрин. Пригласить девушек из благородных семей в столицу. Вдруг кто-то из них нам понравится?

   Мужчина, сидевший в кресле, резко поднялся и схватил стоявший на подоконнике подсвечник. Пламя ярко вспыхнуло, озарив портрет в серебристой рамке.

   Не сдержавшись, я вскрикнула, и машинально прикрыла рукой рот. На портрете была изображена девушка в бальном платье из бежевого шелка. Темные локоны разметались по плечам, на щеках горел румянец, губы ласково улыбались. Мечтательный взгляд чуть удлиненных зеленых глаз был устремлен вдаль.

   «Этого не может быть!»

   Меня поразило сходство. Если бы не пышное платье, не блеск драгоценностей, не сложная прическа, девушка с портрета была бы очень похожа на меня.

   Не сдержавшись, я качнула стол. Шар мигнул и погас. Напрасно я трясла его, подносила кулон, даже умоляла, как будто артефакт обладал разумом и мог меня услышать. Я больше не увидела ни комнаты, ни загадочных братьев, ни портрета.

   Последний интересовал больше всего. Почему изображенная на нем девушка так на меня похожа? Случайное совпадение? Или мне просто показалось? Я плохо рассмотрела портрет?

   Не в силах сидеть на месте, я вскочила и пробежалась по комнате. Мансарда была маленькой: пять шагов в одну сторону, три – в другую. Сердце отчаянно билось, меня бросало то в жар, то в холод.

   Не знаю, как долго я бы находилась в таком состоянии, если бы на лестнице вдруг не раздались шаги. Повинуясь какому-то чутью, я тут же погасила свечу.

   Послышался осторожный стук в дверь:

   – Айрин, ты спишь?

   Я узнала голос хозяина и замерла от ужаса. Судя по всему, Рувельт выпил лишнего.

   – Айрин, девочка моя…

   Хлипкая дверь дрогнула под его напором. Я медленно отступила к стене, не представляя, что буду делать, если Рувельт войдет. Кричать? Звать на помощь? Но кто из слуг встанет на мою защиту? Или ударю хозяина шаром по голове, если будет распускать руки?

   – Красавица моя… – гнусаво тянул мужчина.

   Наступила тишина. Рувельт постоял немного, потом проворчал:

   – Ладно. Не будем торопиться. Все равно моя будешь. Сначала найдем хорошего покупателя на товар…

   Ступени скрипнули под его шагами. Рувельт ушел, а я без сил рухнула на старый матрас.

   Сегодня мне повезло. Жадность хозяина постоялого двора спасла меня. Но, что будет дальше? Как долго я смогу бегать от него?

   Если в ближайшие дни Рувельт не подвернется «покупатель», он сам протянет ко мне лапы. Мужчина устал ждать и облизываться, как кот рядом с блюдцем со сливками. И пусть девчонка будет стоить дешевле после ночи, проведенной с хозяином, на её красоту и свежесть желающие найдутся. Можно предлагать Айрин не одному, а нескольким клиентам за ночь…

   Меня замутило. Скудный ужин, состоящий из куска черного хлеба и соленой рыбы, грозил вернуться обратно. Усилием воли я подавила панику.

   «Тихо, – приказала я себе. – Не волнуйся. Рувельт просто выпил лишнего. Утром он забудет о том, что случилось, и вернется к прежнему плану. Несколько дней у тебя есть. Нужно собрать сумку, взять еды с кухни, артефакты, и быть готовой бежать в любую минуту».

   Я медленно вдохнула и выдохнула. Во всем плохом есть что-то хорошее. Мне до ужаса надоели постоялый двор, нудная, тяжелая работа, окрики хозяина и жалобы гостей, но я не решалась уйти. Мне пугал незнакомый мир, чужие обычаи, отсутствие друзей и денег. Я могла бы провести здесь еще не один месяц, но судьба решила иначе. Придется уходить в ближайшее время.

   После того, как я приняла решение, стало немного легче. Прикрыв глаза, я не заметила, как задремала.

ГЛАВА 11

Спустя десять дней я находилась в общей комнате, протирая тряпкой загрязненное мухами окно. Накрапывал дождь, мелкие струйки сбегали по стеклу, и, на мой взгляд, для мытья окон лучше бы выбрать другую погоду. Но с хозяином не поспоришь.

   Рувельт в последнее время был странно тихим. Не орал на прислугу, не ссорился с гостями. Он не пытался заговорить со мной, как раньше, и даже не смотрел в мою сторону. Если бы не подслушанный однажды разговор и не его ночной визит в мансарду, я бы подумала, что мои страхи беспочвенны.

   Но я ни минуту не забывала об осторожности. Старалась быть как можно незаметней, скользила по комнатам, словно тень. Ночью тщательно закрывала дверь на задвижку и долго лежала без сна, глядя в потолок. Но Рувельт так и не появился.

   Случая удрать с постоялого двора так и не подвернулось. Крестьянам и бедным лавочникам, проезжавшим мимо, служанка была не нужна. А уйти одной, не имея карты Луссора, я не решалась. К тому же испортилась погода, днями напролет лили дожди, превратив дороги в сплошное месиво.

   Я еще раз провела по стеклу мокрой тряпкой. Бессмысленная работа. На стекле остались грязные потеки после дождя. Вздохнув, я прислонилась к окну лбом, и задумалась.

   Перед глазами всплыл таинственный портрет, который показал мне шар. Девушка была так похожа на меня! Если забыть о том, что на мне – старое, поношенное платье, а на ней – роскошный бальный наряд.

   «Золушка и принцесса… – усмехнулась я. – Кстати, по сказке, принц не узнал суженую, пока та была в испачканной золой одежде и старых башмаках».

   Имеет ли девушка, изображенная на портрете, отношение ко мне? Или это – случайно сходство? А эти два загадочных брата? Кто они? Один – явно господин Брана, и его планы касаются моей скромной персоны. Как жаль, что шар погас, не позволив до конца подслушать их разговор.

   Кстати, после той ночи я еще несколько раз пыталась активировать шар. Безуспешно. Артефакт не реагировал на поднесенный к нему аматеус. И мне было жаль не только того, что я не узнала, о замысле хозяина Брана, но и что так и не увидела его брата. Мне он показался хорошим человеком.

   – Это еще что такое? – раздался над ухом голос хозяина. Подскочив на месте, я с ужасом поняла, что уже некоторое время ничего не делаю. Ушла в свои мысли, называется.

   Но Рувельт не смотрел на меня. Его внимание привлекла карета, которая, разбрызгивая грязь, медленно въехала во двор. Её тянула четверка серых лошадей. На дверце кареты сверкал позолоченный герб в виде животного, похожего на крысу, но с пушистым хвостом. Одежда кучера, и слуги, стоявшего на запятках кареты, тоже сверкала золотом.

   На постоялый двор пожаловал кто-то из знати.

   Я мгновенно напряглась. Если в карете – богатый старик, можно не сомневаться, что Рувельт попытается «продать товар». Что делать? Бежать в свою комнату за вещами или подождать развития событий?

   Рувельт до боли сжал мне руку:

   – Оставайся здесь, – приказал он, а затем с юношеской легкостью развернулся и бросился во двор, чтобы лично встретить гостей.

   Приникнув к окну, я наблюдала, как слуга, спрыгнув на землю, с поклоном открыл дверь кареты. Затем протянул руку хозяину. Показалась затянутая в бархатную перчатку ручка, а затем женщина средних лет, закутанная в длинный плащ.

   Я облегченно выдохнула. Рувельту не повезло, его единственный знатный гость за последнее время – дама. Как бы это его не обозлило и не подтолкнуло к необдуманным поступкам.

   Женщина окинула дом и появившегося хозяина равнодушным взглядом. Рувельт, склонившись в угодливом поклоне, начал что-то говорить. Дона остановила его нетерпеливым жестом, потом обернулась к карете.

   Спустя мгновение показалась еще одна женская фигурка. Это была стройная девушка, одетая с еще большей роскошью и изяществом, чем старшая дама. Из-под голубого плаща, украшенного серебряной вышивкой, виднелся край шелкового платья. К шляпке крепилась плотная вуаль, спускавшаяся на лицо.

   Я внимательно рассматривала незнакомку. До сих пор женщины, приезжавшие на двор Рувельта, красотой не отличались. Крепкие, коренастые, с красными натруженными руками, в тщательно заштопанных платьях, они обычно прятались за спинами мужей. Такие путешественницы не вызывали интереса и желания общаться с ними.

   А эти две дамы принадлежали к высшему обществу. Старшая в молодости явно была красавицей. Жаль, что её спутница носит вуаль, было бы интересно на неё посмотреть.

   Сопровождаемые Рувельтом женщины направились к дому. Вздохнув, я решила вернуться к уборке, когда услышала голос хозяина:

   – Айрин! Быстро сюда! Где эта девчонка?

   Бросив тряпку, я вытерла руки о фартук и побежала на зов. Хозяин стоял в коридоре, за его спиной виднелись две женские фигуры.

   – Скорее, Айрин! – зашипел хозяин. – Дона Солан и её дочь желают лучшую комнату. Надеюсь, у тебя всё готово?

   Я с трудом сдержала улыбку. «Лучшая комната» представляла собой помещение на втором этаже, чьи окна выходили на восток.