Жена Капо. Мария Киселева

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ЧАСТЬ 2
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Раскрывшиеся тайны отца отправляют меня в иной мир. Вместо столицы с подругами и родным домом я оказываюсь в Парадайзе, одном из центров организованной преступности. Люди здесь – бомбы замедленного действия. Лучше держаться подальше от каждого, особенно от Капо города. Я не представляю, как выжить там, где нет правил, только запах власти и крови. Все кажется беспросветным и безумным, пока я не примеряю на себя роль жены Капо.

   В начале книги – напоминание исхода главных сюжетных линий «Ложного следа». Оно не входит в ознакомительный фрагмент.

***

Сноска на «Ложный след»

   Я Белладонна Делоне. И я виновна в том, что случилось, была слишком самонадеянна, глупа, положилась на людей, не готовых пойти до конца. На чертова следователя, отказавшегося поставить на меня, но он не важен. В этом пути только Делоне и…я не знаю, кто эти люди.

   В попытках заполучить свободу и защитить сестру от гиперопеки отца оказывается, что нас держали на привязи ложным диагнозом. У меня нет ментальных болезней, требующих лекарств, то же думала об Айви, но все куда сложнее. Все еще не верю в то, что сделала сестра.

   Когда мне удалось раскрыть, чем папа привязал нас к себе, мы с Айви решили поговорить с ним, но в порыве…это очевидно, это чудовищная правда – психоза сестра убила отца. Убила, мать твою, садовыми ножницами! Прикончила единственного родного человека, владельца фармацевтической корпорации, богатейшего бизнесмена, любимого мной человека…И сестре нужно бежать, я отправила ее далеко, поручив другу. Он спрятал Айви в одну из государственных клиник в другом городе под чужим именем. И я была спокойна, зная, что о ней позаботятся. Думала об этом, смывая отпечатки сестры, кровь с садовой дорожки. Делала все, подставляя себя. Я была готова признать вину, только бы уберечь младшую сестру…когда появились они. Мужчины с оружием, которого хватило бы на небольшую армию. Отец прятал нас с Айви от них. Романо.

   Семья наркобаронов восточной части страны. Они нашли меня рядом с трупом отца, сложив два и два, как я и планировала. В последние минуты в родной обители в меня впились серые насмешливые глаза молодого мужчины, в чьем доме меня и ждет погибель.

ЧАСТЬ 2

ГЛАВА 1

1 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Не знаю, как вышло, что один из глав наркомафии привез меня в Парадайз, свои владения. Никто не собирается говорить со мной. Только тащат от самолета к машине, от машины к дверям огромного особняк, от них в комнату, названную моей.

   Нечто во мне представляет ценность, но уж точно не воля или слова. Нет надежды, здесь меня не найдут. Да и кому искать? Заявление о пропаже принимают слишком поздно. Может, к тому времени меня не станет.

   Все ложно считают меня отцеубийцей. Прикончила папу…мужчину, связанного с криминальным миром. Не важна собственная судьба. Буду до последнего молчать об Айви. Готова поверить в высшие силы, если им удастся сберечь ее…и излечить.

   В комнате – гардеробная. В ней четыре наряда в тонких чехлах. Пары обуви разных размеров. Абсолютно каждая вещь стоит больше двух тысяч. На трюмо запечатанный набор косметики. Они не были готовы к гостям, но не скупились.

   Больше похищенной девушке и не надо, верно?

   Интерьер вульгарной роскоши, брендовые вещи не впечатляют. С рождения имею возможность получать лучшее…теперь ясно на какие деньги. Компания отца «Фронт» изготавливает наркотики, я жила за счет смерти.

   В комнату входят без стука. Узнаю женщину из самолета, ей около тридцати, лицо слишком напряженное. Она опирается о дверной косяк, оглядывает комнату – роскошь прошлого века. Невероятно высокие потолки, люстра с покрытием темного золота. Кровать с резной спинкой.

   — Ты можешь просить, что угодно. Лови горничную, и она тебе это достанет.

   Пытаюсь смотреть без испуга, уверена, что проигрываю.

   — У тебя стеклянные глаза, как у пьяницы. Многие ведут себя так после первого убийства.

   Подходит ближе, проводит пальцем по спинке кресла, будто проверяя, есть ли на нем пыль.

   — Меня зовут Фелиция. Капитан этого городка и дома.

   Смотрю на нее с непониманием. Девушка делает тяжелых вздох.

   — Глава местной охраны, управляю солдатами. В мои обязанности входит дом Капо, то есть нашего дражайшего Данте Романо. Он считает, женщины смогут найти общий язык.

   — Намекает на нас?

   — Именно. Если Капо приказал, значит, я буду рядом с тобой столько, сколько потребуется. Но не обольщайся. Я буду охранять тебя так же бережно, как семейное украшение.

   — На иное и не претендовала. – голос звучит жалко.

   Она усмехается хищной улыбкой.

   — Завтра насыщенный вечер. Отдохни. Тебе покажут, как делаются сотни тысяч и работает механизм Романо и Делоне. И не вздумай рыпаться.

   Уходит, хлопая дверью. Ноги не держат, оседаю на ковер.

   Теперь понимаю: отец яро опекал нас с Айви, чтобы мы ничего не узнали. Не выпускал из города, потому что в паре часов полета орудует мафия. Он скрывал грязные дела, что за фармацевтической компанией скрывается наркобизнес…в этом предстоит разобраться.

   Вот от чего отказался следователь Прайер. Он мог вывести «Фронт» на чистую воду, узнать больше, но не пошел на это ради собственной безопасности. В праве ли я его осуждать?

   Рассуждения кружат голову, перебираюсь в постель. Думаю, мне не удастся заснуть. Смерть папы, похищение, сумасшествие Айви…но темнота окутывает за пару минут, тону в мягком матрасе, чтобы проспать шестнадцать часов.

   Открываю глаза от неуверенного стука в дверь.

   — Мисс Делоне, как вы себя чувствуете?

   Заходит женщина в серо-белой форме домработницы. Сажусь.

   — Все в порядке…сколько времени?

   — Два часа дня, мисс. Мне принести завтрак? Или обед?

   — Нет. – совсем не чувствую голода – Если только воды.

   Она кивает, собирается уходить.

   — Не подскажите, во сколько меня ждут на мероприятие?

   — В восемь.

   — Достанете мне телефон? Пожалуйста.

   Она мнется.

   — Уточню у Капитана.

   Ухожу в душ. В большом зеркале выгляжу еще хуже. Впалые щеки, зато огромное тело…казалось бы, понимаю, что не больно, но…кажется это не так. Расстройство пищевого поведения цветет и пахнет. Видимо, об этом психологи мне не врали, либо я успела проникнуться к этой болезни. Голова кружится, поэтому, когда женщина возвращается, скрепя зубами, соглашаюсь на обед.

   Без понятия, что делать шесть свободных часов. Вопрос решается, когда мне приносят сотовый. На нем стикер с запиской: «никаких переписок». Почерк женский.

   Несмотря на это все равно сижу перед телефоном с открытой соцсетью. До ужаса хочется написать Мэй, ответит на десятки сообщений, но не делаю этого. Не могу подставить подругу под удар.

   Сердце бешено колотится. Я взаперти, но у меня есть связь с внешним миром…это неспроста. Значит, мне уже не помочь.

***

В это время у дома Делоне стоят два автомобиля следственного комитета. Они не получили ордер на обыск, но Себастьян все равно проникает внутрь. Ни одного признака жизни. Даже сотрудники исчезли. Романо всё прибрали. В оранжерее ни на одном растении или плиточке не найти запекшейся крови. Орудие преступления на месте, заранее погруженное в чашу с водкой (спирт солдаты забыли в офисе).

   Иошито ничего не говорил Прайеру об Айви. Когда детектив забрал ее, Делоне была не в себе. Глаза бегают, тело трясется. Он укрыл девочку пиджаком, разглядывал следы крови на теле. Отмыл в ванной, пытался пересечься взглядами, но все тщетно. Младшая Делоне не произносила ни слова. Только когда подействовало снотворное, она шептала:

   — Белль…ты…Белль…обещала прийти…Прийти за мной.

   Иошито не без труда разобрал слова.

   На следующий день позвонил по отправленному Делоне телефону, но на той стороне лишь короткие гудки.

   Гото пытался не видеть сестру, которая была в панике. Каори знает, с Белладонной произошло неладное. Как и знает, что ее брат к этому причастен, но детектив нем. О ней беспокоится не один человек.

   Через двое суток Иошито едет в соседний город, взяв дело. Все для прикрытия от Прайера. Тот выглядит, как гончая, потерявшая след. Вертит головой, лает.

   В другом городе в общественной клинике для психически больных по поддельным документам он оставляет Айви. Его не терзает совесть. Гото по счету ничего не знает о проблемах Делоне, ему ясно одно – Белла не хочет, чтобы ее нашли, а ее сестра представляет опасность для самой себя.

***

2 ДЕНЬ У РОМАНО

   ДАНТЕ

   Девочка Делоне идеально вписывается в нашу компанию. Вижу, как всю дорогу она пытается не дрожать от взгляда двух Капитанов: Фелиции и Маттео. От моего не выходит. Блондинка вскидывает голову, когда я усмехаюсь.

   Путь проходит в обсуждении вербовки новых людей, перевода верных городских в охрану дома. Она не вслушивается, смотрит в окно. Половина пути – дорога меж зеленых лугов и короткой части леса. Дом находится в пятидесяти километрах от Парадайза. Он стоит на возвышенности. С балкона видны параллелограммы высоток и нитки дорог. Далее – объездная дорога до казино.

   Мы подъезжаем, первым выходит Маттео. Он подает Белладонне руку, в смятении она вкладывает свою. Когда она в полный рост, замечаю, насколько Делоне шикарна. Светлые волосы, кожа цвета слоновой кости, как статуэтка на моем столе. На ней дизайнерское бордовое платье. Полоска, открывающая часть груди то становится уже, то едва шире от ее тяжелого дыхания. Когда она вылезала из машины разрез до самого бедра оголил расцветающий синяк. Наверняка упала в оранжерее, нанося удар за ударом в горло собственному отцу.

   Встаю между ней и Маттео. Белладонна явно замечает мой взгляд, блуждающий по ее телу, выступает румянец. Пухлые губы в красной помаде плотно сжаты. Ну чего ты, всю же съешь.

   — Ты владелица части происходящего, королевна. – шепчу на ухо, девушка замирает – Азартные игры, здания казино и клубов – профиль моего брата, но в Парадайзе тоже нужно развлечение, частный рынок сбыта. Наслаждайся.

   Она смотрит на ступени, вход со сверкающей аркой и не спеша поднимается, стуча шпильками.

   Удовлетворенно хмыкаю. Она не удостаивает меня и словом.

   Перед нами открывают двери, и я, наблюдая за ее лицом. Интересно, чтобы почувствовал я, если бы из светской жизни в столице меня погрузили в это. Казино разврата. Два этажа, приемлемый шум. Игровые автоматы звенят, рулетки, покер. На этих же столах, обтянутых зеленой тканью, выложены дорожки белого и розового порошком. Могу распознать каждый товар по оттенку и размеру крупиц. Дорожки исчезают от длинных вдохов пожилых мужчин, расслабленных женщин. По темным углам вжимаются друг в друга посетители с разодетыми танцорами.

   Подхожу к Делоне вплотную, отодвигаю мягкие волосы.

   — Здесь люди теряют состояния, ставят на кон фамильные перстни, золотые зубы.

   По тонкой шее пробегают мурашки, Белладонна старается прийти в себя. Сжимает кулаки и челюсть. Наблюдаю, как она обходит несколько столов, барную стойкую. Попа, обтянутая платьем, шикарно движется от ее сексуальной походки.

   Два Консильере, самые близкие из советников, тоже здесь. Девочка удостоена огромной чести, за ней наблюдают лучшие. Капитаны уже держат в руках по бокалу.

   — Хороша. – тянет Маттео.

   — Достанется одному из вас.

   В этом я уверен. Делоне просто необходимо принять в семью, иначе получить «Фронт» не выйдет. Самый легкий вариант – отдать за члена семьи Романо. Подходит Консильере Рикардо – верный советник и бухгалтер. Его обучение оплатил Дон, мой отец. Двадцатидвухлетний парень со сверхъестественными способностями в расчетах не терял ни цента. Второй вариант – Капитан Маттео, на пару с Фелицией охраняет город, его территория все мои владения, а ее – личная безопасность. О втором Консильере и говорить не стоит, Фабрицио за сорок, знаком с его женой.

   Взвешивание вариантов, кому бы пристроить девицу, прерывается кашлем Фелиции, она поперхнулась коктейлем. Прослеживаю за ее взглядом.

   Невольно рычу, подлетая к Делоне. Она смеется с каким-то парнем, попросив у того мелкую скрученную купюру, пристраивается к дорожке. Едва успеваю сдуть порошок. Хватают занозу за предплечье, чтобы оттащить прочь. Она вскрикивает, крепкая хватка причиняют боль. С трудом переставляет ноги, платье путается в туфлях, вовремя подхватываю. Прижимаю к стене, где стоят все наши.

   Они лениво наблюдают за происходящим. Несомненно, им интересно, но не настолько, чтобы стать участниками событий.

   — Не позорь нас, и никогда не пробуй товар.

   Собственный голос сочится злостью, многие с ним знакомы. Но на удивление, карие глаза спокойны. Она успела принять?

   — Фелиция, она твоя заноза в заднице.

   Капитанша не отвечает. Лишь молча следует за Белладонной, которая вновь начинает плутать по казино. Не понимаю, что творится в ее голове. Это не похоже на страх, как и дрожь в машине. Ей просто все равно, то, что я видел – естественная реакция тела. У нее шок?

   Отвожу взгляд, когда Белладонна садится за игровой стол, мне приносят бренди. Мужчины обсуждают бизнес Делоне, кого поставить разбираться с техническими делами, кого заменить. Верных, проверенных людей всегда не хватает.

   При каждой упоминании ее фамилии невольно оглядываюсь. Прерывая разговор, вынимаю из руки Риккардо нетронутый коктейль, вновь оказываюсь рядом с блондинкой.

   — Чем занимаешься, королевна?

   — Проигрываю твои деньги.

   — Если это займет тебя, то пожалуйста.

   Ставлю напиток перед ней.

   Она не боится, а мне этого хотелось. Пусть поймет свое место. Да, у нее есть деньги, право на происходящее, но нет свободы слова. Она должна отказаться от того, что имеет. Сидеть с этим дома, как ласковая кошка.

   Еще несколько минут стою за ее спиной. Девушка недовольно поводит плечами, но не оборачивается. Подзывают Маттео, без стеснения говорю при ней.

   — Она не под впечатлением. Покажи, что на самом деле происходит.

   Капитан без слов достает пистолет. Никто не обращает на него внимания, до тех пор, пока он не выстреливает в потолок. После пары вскриков наступает тишина, которой мешает веселый звук игровых автоматов. Взгляды направлены на нас. Кажется, только сейчас некоторые поняли, с кем находятся в одном помещении.

   Белладонна гневно смотрит мне в глаза.

   — Расслабьтесь. Давайте сыграем? Пятьсот тому, кто не дрогнет от выстрела. У парня наметанный глаз. Вперед.

   Многие хотят покрасоваться передо мной. Выходят, встают к стене. Удивительно. И кажется, что окружающие замирают куда каменнее чем игрок, когда Маттео пару секунд прицеливается. Каждый все равно вздрагивает, но Капитан это предвидит, стреляет не столь близко к телу.

   Краем глаза замечаю движение. Делоне повернула стул в нашу сторону, хочет встать. Фелиция перехватывает мой взгляд и силой прижимает занозу к сидению. Сомневаюсь, что она хотела пойти в уборную или еще за коктейлем. Столь отважная? Вряд ли, она безумна. Об этом стоит помнить.

   Теперь я встаю у стены. Больше народу окружают наше шоу, но не закрывают обзор Делоне. Маттео не задает вопросов, лишь меняет обойму. Я в нетерпении изгибаю бровь. Без раздумий. Четыре выстрела. Мимо левого уха, икры, плеча, вроде бы корпуса. Ни движения. Да, я бываю в перестрелках реже, чем брат, но знаю – лишнее движение приводит к поминкам. Довольно отмечаю, насколько следы на стене близко. Это вызывает усмешку, как и мысль о том, что придется за свой счет восстанавливать интерьер. Наверное, и потолок, в котором застряла пуля.

   Вокруг тишина, выстрел все еще разносится эхом.

   — Пасс.

   Многие оглядываются на посторонний в этой ситуации звук.

   Белладонна кидает карты, за ее столом всего два игрока, но и те обращены к моему представлению.

   Она перекидывает оголенную ногу через стул. И мне кажется, что она способна приковать больше взглядов, чем самый громкий выстрел. Заноза вообще знает, насколько сексуальна? Она играется, вижу, но зато как.

   Не больше часа все наслаждаются выпивкой. Консильере уезжают, Риккардо все пытался уговорить не связывать себя с девушкой-отцеубийцей. Я обещал подумать.

   Капитаншка продолжает контролировать все вплоть до глотков Делоне. Мне по барабану на обязанности Фелиции, теперь она занимается девчонкой.

   В полночь киваю в сторону выхода, надеясь, что она наигралась. Фелиция бросает купюру на стойку, говорит с блондинкой. Вскоре мы вновь в лимузине.

   Белладонна оглядывает нас так, будто впервые увидела. Не сразу понимаю - она прожигает наши пистолеты сквозь ткань. Он при себе у каждого. Ее пугает оружие или то, кому оно принадлежит?

   — Мне искренне наплевать на увиденное. Чем вы так хотели меня впечатлить? Если в этом есть моя доля – отлично. Не подозревала, сколько удовольствий мне доступно.

   «Отлично» звучит слишком слабо, она устала.

   — И столько же людей, готовых его отобрать. – замечает Маттео.

   — Говорите о себе? Но почему-то я все еще жива. Значит, поиметь «Фронт» и меня не так просто.

    — Следи за языком. – замечает Фелиция.

   Не одергиваю ее, но мне бы хотелось послушать еще что-нибудь в таком духе.

   — Он, в отличие от твоей юридической доверенности и наследства, ни к чему. – замечаю я.

ГЛАВА 2

3 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Вспоминаю, как вечером осознала, насколько мне нечего терять. Нет ни семьи, ни дома…об Айви позаботятся…вдруг она даже не понимает, что меня нет рядом.

   Надо собраться с силами, начать бороться хотя бы за себя…но это так тяжело. Громко вздыхаю.

   Вчера узнала, что меня не убьют – радости выше крыши. Нужна этим извращенцам, потому что «Фронт» – это я. Отберут, и моим исчезновением заинтересуются.

   Когда выхожу из ванной, встречаюсь с взволнованной горничной. Она просит, как можно скорее одеться. Данте желает меня видеть. Видимо, я пробыла в уборной слишком долго, заставила его ждать. И что с того?

   Впервые прохожусь по особняку с силами рассматривать все вокруг. Дом роскошен, казалось бы, старомоден, но со вкусом. Каждая деталь выполнена по-королевски. Не знаю, предпочитаю это или домашний минимализм. Может, это убранство пытается рассказать о хозяине?

   Данте Романо…я не понимаю ни что происходит, ни чем он занимается. Передо мной тот, кто похитил меня с места преступления, улыбался недалеко от трупа, не боится пуль и чувствую, обожает причинять боль.

   Твердая линия челюсти, высокие скулы с впадинами, темные серые глаза. Брюнет красив, ни капли смазливости. Он из тех, кто одной внешностью может взять свое, как минимум, женщину. Отмечаю это от третьего лица, надо мной его чары не имею власти. Я жертва - так удобно ею быть. Я его ненавижу.

   Мы в одной из многочисленных гостиных дома Романо. В этом особняке просто не может быть иначе. В комнате стоит мраморный стол с изображением шахматной доски. Свет идеально белый, неискажающий цвета. Рядом два массивных кресла, обтянутых коричневой кожей. Капо указывает на одно из них. В руки всовывают черный кофе.

   Мужчина кидает слишком откровенный взгляд. Нет, это не пошлость. Всеми фибрами чувствую его силу, и он готов ею воспользоваться.

   — Надеюсь, ты отошла от произошедшего двое суток назад, развлеклась вчера. – непонятно чему усмехается – Я задам вопрос, который волнует меня больше всего.

   Небольшой допрос…это ведь несложно, так? Просто говорить. Ни слово об Айви, а остальное правда.

   Ставлю кофе на столик, руки предательски трясутся, он замечает.

   — Зачем. Ты. Убила. Брюса. Делоне? – делает четкие паузы, вдалбливает слова в голову.

   Картинка перед глазами расплывается. Смотрю на Данте. Его же так зовут? В голове путаница.

   Понимаю – он знает о подставе папы, моем сотрудничестве с конкурентами, связи со следователем. Проверяет на честность. Одновременно с этим Данте говорил, что отец не позволял нам видеться. Он не знает, как папе удавалось защищать меня и сестру.

   Чувствую, как грудную клетку сдавливают события месяца. Картинка за картинкой.

   — Я думала он убил маму, но оказалось, это было самоубийство. Я пыталась докопаться до истины. Когда я обвинила папу, и он понял, кто вставлял ему палки в колеса, то… накинулся на меня – ложь давалась с огромным трудом, не ожидала – первое, что попалось под руку – ножницы. Не помню, как сделала…это.

   Вижу Айви, хлещущую кровь, папины открытые глаза…встряхиваю головой, прогоняя воспоминания, но не срабатывает. Я бы хотела не помнить.

   В моей груди тесно, горло сжалось. Данте хищно, бесшумно обходит стол, подходит ко мне и скептически оглядывает.

   — Мы убрали Франциску. Она интересовалась судьбой Айви и Брюса. Кстати, о первой. Где она?

   Убрали…кровь отхлынула от лица. Но это скорее из-за вопроса. Глотать воздух все тяжелее.

   Вот я смываю кровь с Айви, кричу, чтобы она уходила. Тут же вижу таблетки, которые я так любила смывать в унитаз. Сеансы с психологом. Обманчиво аккуратное общение отца. Прайер, приказывающий проваливать.

   Кладу руку на грудь, открываю рот, чтобы ответить, зная, что это паническая атака, которыми страдаю уже много лет.

   Данте приглядывается, его лицо меж черных пятен перед глазами.

   — Что с тобой? – наклоняет голову – Делоне?

   Не могу выпустить воздух.

***

ДАНТЕ

   Ворвись в гостиную десяток вооруженных людей, я бы сориентировался быстрее, чем сейчас, когда передо мной задыхающаяся женщина.

   Вырываюсь из комнаты удачно или «удачно» натыкаюсь на Фелицию и Дона. Отец приехал ранним утром.

    — Помоги. – киваю Капитанше.

   — Что с ней?

   Моментально оценивает ситуацию.

   — Паническая атака. – отвечает Фелиция, закрывая двери с той стороны.

   Челюсть до боли смыкается.

   Если удалось опровергнуть ее диагнозы, доказать, что таблетки были пустышками, то что не так? Нужно взять консультацию, иначе состояние занозы сыграет злую шутку.

   Мы с отцом так и стоим у двери. Пытаюсь не поддаваться детским страхам, уверенно смотрю в глаза. Заслужить его уважение почти невозможно, он вечно недоволен, требует большего, за что я никогда не осуждал отца. Он готов пожертвовать всем ради семьи, и разговор не только о кровных Романо. Так воспитали и меня. Нет ничего святого, кроме семьи.

   — Вы сблизились. – не скажи это отец, я бы рассмеялся – Это, как говорят… - он задумчиво трет большой палец об указательный, подбирая слова – мило. Жених и невеста должны узнать друг друга перед свадьбой. Ощути свою привилегию.

   Все, что могу из себя выдавить:

   — Это твое окончательное решение, отец?

   Обычно я вызываю дрожь, приколачиваю взглядом, а надо мной такую власть имеет Дон семьи Романо. Он не прощает.

   — Сомневаешься в моих решениях? – его свинцовый голос – Она владелица «Фронта». Невозможно присвоить корпорацию без огласки. К тому же – смотрит на дверь, за которой скрывается девушка – она красива и не отличается умом. – кажется, он даже не знает, как зовут Белладонну – Отныне семья Делоне вхожа в нашу, а женщина – твоя.

   Знаю, произнесенное сейчас имеет вес куда больший, чем будущая свадебная церемония и контракт. Проглатываю и это. Ради семьи.

   Когда отец видит, что до меня дошли слова, кладет руку мне на плечо.

   — С женой и миллиардным оборотом товара ты станешь куда внушительнее. Не скупись на празднество. Подготовка развлечет твою мать.

   Он уходит в сторону лестницы. Я еще несколько секунд стою в коридоре, пытаясь не прожигать спину отца взглядом. Воздух вокруг накаляется.

   С силой открываю двойные двери, они сотрясаются, врезаются в стены, оставляя вмятины. Фелиция отходит от немного оклемавшейся Белладонны.

   Девочка следит за моими руками, действиями, глаза все еще затуманенны. Что же с ней такое…

   Сажусь у ее ног, смотря снизу вверх.

   — Нам предстоит представиться друг другу еще раз. В первый произошла заминка. – кривлю улыбку.

   Она хмурится, кусает свои чертовы пухлые губы.

   — Повторяй. Мисс Делоне, будущая миссис Романо.

   Она произвольно открывает рот, чтобы выполнить приказ, но тут же закрывает. Это презрение?

   — Повторяй. – с рыком приказываю.

   Блондинка на секунду переводит глаза на Фелицию, прося ее поддержки, но нет. От этого становится более грозной. Неужели теперь она чувствует в себе силы бороться? Глупая, тратит время.

   — Мисс Делоне.

   — Пока что. И я, в будущем заботливый супруг младшей миссис Романо.

   — Я тебя ненавижу. – почти шепот, но сочится ядом. Славная.

   Усмехаюсь. Думает, меня это волнует?

   — Ты в выигрышном положении. Снова. Теперь никто не посмеет тебя тронуть.

   — Кроме тебя.

   — Все верно.

   От осознания едва не ликую. Это красиво личико достанется мне. Надо видеть во всем хорошее, так?

   — Я не выйду за тебя. – так же ядовито – Это бред.

   Она хочет встать с кресла, но я хватаю ее за руку и притягиваю вниз, обратно на сидение. Ее тонкие кисти напряжены.

   — Никто не проводит тебя к алтарю, чтобы поинтересоваться твоим драгоценным мнением. Тебе многое предстоит понять, королева.

   Представляю: с этой женщиной предстоит связать жизнь, пускай только личную, а для Капо это сущая мелочь.

   — Белладонна. – повторяю – Будущая королева Парадайза.

   — Меня еще называют отцеубийцей и владелицей производства наркотиков. – задирает нос.

   — Слишком длинный список регалий. Но это ничто по сравнению со статусом моей супруги.

   Резко встаю. Выхожу вместе с Фелицией, оставляя девушку наедине с решением о ее жизни.

   Мне почти хочется, чтобы она начала драться, сопротивляться. Ну давай же…покажи на что способна, кого я заполучил.

***

7 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Меня таскали из комнаты в комнату. Казалось, в этом жутком огромном доме собственная инфраструктура. Лишь через несколько дней могу без долгих скитаний найти свою спальню. Это единственная комната, в которой я ощущаю фантомную безопасность.

   Фелиция и вправду обращает на меня внимание. Стабильно раз в день появляется на горизонте, перебрасывается словами с телохранителями. Они с каменными лицами ходят за мной повсюду, не удосужившись представиться. Иногда замечаю странную грусть во взгляде крашенной брюнетки. Только обращаю на это внимание, пытаюсь заговорить, как она уходит.

   Я ни с кем не говорю, просьбы к горничным не считаются. Кажется, горло пересохло. Пытаюсь напевать в душе, комментировать действия, но одергиваю себя.

   — Это сумасшествие.

   Я в клетке, где всегда и находилась. Сменился только интерьер и ее хозяин. Я и в прошлом понимала это и не испытывала злобы. Сейчас же внутри бурлит ненависть. И вновь, и вновь думаю о том, как с рождения мое будущее было предопределено. Папой, который не давал сделать и шага дальше веревки, привязанной к колышку. Гребанным Данте Романо…и я в неведении, что меня ждет.

   Не помню точно…наверное, стоит, как заключенные, рисовать черточки на стене и зачеркивать по неделям. Но вроде бы на четвертый день меня отвели к кутюрье, в штате которой две модистки. С меня хотели снять мерки для свадебного платья, показать манекены с выбранными Романо платьями, преподнести тонкий каталог.

   Но я не сделала и шага в комнату, поняв, что там будет происходить.

   — Ну уж нет.

   Делаю быстрые шаги назад, пока спина не упирается во что-то твердое. В кого-то. Оборачиваюсь.

   — Тебе предоставили развлечение и право принять решение. Так тяжело порадоваться, заноза?

   Данте говорит без гнева, смеется надо мной. Мы стоим слишком близко и меня обдает запах одеколона, вижу материю шелковой рубашки.

   — Я не соглашусь на это.

   — Отлично, предстанешь перед моей семьей, – полшага вперед – подчиненными, – наклоняется к уху, становится легче, когда не вижу его глаз – другими теневыми семьями абсолютно голой.

   — Ты не сделаешь этого.

   Его усмешка щекочет кожу.

   — А ты рискни, проверь.

   Когда снова вижу его, от расширенных зрачков, его улыбки одним уголком губ ноги подрагивают, предательски проступает румянец. Я отвратительна самой себе.

   — Тебе еще будет стыдно находиться рядом со мной.

   Ему это нравится. Удовлетворенный Данте уходит, позволяя оставить последнее слово за мной.

   Замечаю за поворотом Фелицию, она покачивает головой, подходит ко мне.

   — Пусть ему стыдно, но тебе будет нравится отражение в зеркале. Идем. Ты найдешь что-нибудь по душе.

   Мы проводим больше трех часов за закрытыми дверьми. Платья, туфли, мысли о подходящей прическе и макияже. Уже послезавтра привезут выбранное, чтобы подогнать под меня. И неужели это происходит так? В компании одной лишь Капитанши, явно согласившейся на это из жалости. За работой модельерши с перепуганными глазами, она знает в чей дом попала.

   Пока у Фелиции хорошее настроение, задаю вопросы.

   — Романо знают все в Парадайзе. Чиновники, правоохранительные органы, бизнесмены - они зависят от Данте. Это его город. Здесь ничего не происходит без ведома Капо.

   Против воли громко сглатываю.

   — «Фронт» обеспечивает стабильный поток шести видов «лекарств». Наша задача наладить трафик, держать под контролем каждую точку. Парадайз находится на восточной границе, так что бизнес становится мировым. Мы получаем долю с каждого прибывшего судна, да даже ящика на нем. С каждого переданного втридорога грамма. Сейчас система налажена, не так много работы.

   — Но…почему всем управляет Данте?

   — Дон отошел от дел. Два его сына: Данте и Аль обладают городами Парадайз и Асти. На первом производства «Фронта» и торговые суда, на втором - азартные игры и махинации, но я не углублялась.

   Открываю рот, чтобы задать новый вопрос.

   — Все. Я рассказала достаточно. Теперь у тебя точно нет и шанса выскользнуть отсюда.

   — Это ведь безумные деньги.

   Она хмыкает.

   — Еще какие. Скажу еще одно - если бы список самых богатых людей в мире был правдив, Данте вошел бы в десятку.

   В этот день Фелицию я больше не видела. Только потом нам удается снова поговорить, когда мне в комнату вносят небольшую стопку книг. Техника уже давно в моем распоряжении. Я часто смотрю на телефон. Стало очевидно, Романо знает, что я не конченная дура, чтобы просить о помощи. Моя жизнь тут же станет не лучше только уже за тюремной решеткой, без шансов связаться с Айви. Но черт…как же я хотела бежать…во всех смыслах. Прочь из дома с огромной зеленой лужайкой, охранниками в строгих костюмах и с тяжелым оружием под полом пиджака.

   — Перейдешь на заочное. Не будешь справляться – академический отпуск. И так не сможешь – уйдешь. Тебе не нужно это образование.

   Не согласна с Фелицией, оглядывающей мое импровизированное рабочее место. Пожалуй, учеба, чтение - единственное, что приятно убивает часы.

   — Вы готовы отпускать меня на несколько дней ради сдачи экзаменов? – не верю.

   — Данте отмахнулся, значит, дал добро.

   Смотрю на женщину, пытаюсь разглядеть, что в ней настолько привлекает? Она выглядит жутко притягательно. Конечно, все здесь держат марку, ведут себя сдержанно, следуют рангам. Но она в особенности.

   — Ты наверняка что-то окончила.

   — Это не секрет. Ты же знаешь Рикардо? – киваю, помню самого молодого мужчину из группы в казино – Он нынешний бухгалтер и Консильере, пусть и находится здесь вдвое меньше меня. Паренек племянник жены Дона. Для Романо это довольно близкая родословная. Нереальный ум. Вот и попал в семью на почетное место. Меня сместили до Капитана, было…довольно неожиданно, но я быстро учусь.

   — Ты разбиралась с прибылью Романо?

   — Да. Данте нашел меня в стриптиз-клубе. После смены считала чаевые, распределяла между девочками. Наверное, Капо на то и Капо. Он только вступил в должность, думал, что должен обзавестись верными людьми, которые будут ему обязаны. Данте сразу приметил меня, когда на следующий вечер я была не в стремном красном белье, а за барной стойкой.

   — Не понимаю. Он просто тебя заметил и все?

   Да, Данте внимателен, слишком цепкий взгляд, но неужели у него есть разум.

   — Белладонна. – на меня смотрят, как на дуру – Он видит людей насквозь. Для многих его дар – проклятье, для него самого – гарант жизни. Рядом с ним никогда не заведутся крысы. Уж поверь мне. Отвечая на твой вопрос: да, я кое-что окончила. Окончила быть подстилкой и солдатом. На мне жизнь Капо, Консильере. С момента прибытия и твоя.

   Теперь мне кажется, что это здание рухнуло бы без Фелиции. Было бы славно.

   Я в восторге от того, что она говорит со мной, веет каплей дружелюбия. Конечно, это даже близко не Мэй или Каори с Шуджи. Но пока достаточно.

   Перематывая в настоящее - прошла неделя. Когда я успела прийти в себя? Удивительно, но не волнуюсь за Айви или смерть папы. Думать о прошлом не хочется. С легкостью отгоняю мысли. Стоит волноваться о замужестве на жутком человеке. Данте. Пока что он делает все, чтобы причинить мне дискомфорт. Привез в Парадайз, затем в казино, устроил допрос, говорил о нашей свадьбе, как о сделке, и так смотрел на мое тело...

   Мы пересекаемся в доме по сущей случайности. Иногда, когда я сижу на улице, а он заезжает в гараж, даже сквозь тонированные стекла чувствую его взгляд. Как сказала Фелиция…он видит людей насквозь. И что же заметил во мне?

   Меня зовут на контрольную примерку платья. Сама процедура мне не в новинку, многие брендовые наряды в единственном экземпляре подгоняют под параметры. Почти стыдно от того, что я с волнением и легкой радостью иду в сторону примерочной. Я не должна испытывать ни одной положительной эмоции в этом доме. Иное означает поражение.

   Не с первого дня, но узнала, что моя комната расположена в одном повороте от кабинета…хм…жениха. И теперь иду мимо дверей из темного дерева. Она открыта на сорок пять градусов, если не больше. Мне не любопытно, но глаз сам цепляется за происходящее внутри, замираю.

   Великолепный вид на стол. На нем женщина в серой форме - прислуга. Все пуговицы платья расстегнуты. Оно держится засчет рукавов, юбка едва прикрывает ягодицы. Под тканью нет нижнего белья. Данте подходит вплотную к столу, улыбается. Она тянется к его ремню.

   Не собираюсь досматривать порно. Меня не замечают, когда я захлопываю дверь, спешно продолжаю придерживаться маршруту.

   Мне плевать на него. Никакой ревности. Но это оскорбительно, как бы мы оба ни относились к гребанной свадьбе. У всех на виду…и самое смешное, никто ему и слова не скажет, а я выгляжу мелкой куколкой, которая должна сидеть на месте и передвигать ногами, когда он того пожелает. Романо…

   Раз мне настолько все равно, пытаюсь отпустить раздражение, примеряю платье. Свадьба - постановка, но я всегда мечтала о торжестве. Вдруг это мой единственный шанс. Платье в пол с едва заметным шлейфом. Струящаяся ткань, неглубокое декольте, разрез на спине до последних позвонков. Оно выглядит обычно, почти неприметно спереди. Наряд от знаменитейшего дизайнера свадебных платьев. Все сидит идеально. Как бы я не критичная к своей внешности, теперь, абсолютно довольна. Платье не совпадает с предложенными Капо вариантами, но мне все равно. На тех сплошные кружева, странные юбки, пышность. Да, все роскошные, но не мои. Станет ли хотя бы на одну сотую таким Данте?

***

8 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Ожидала этой встречи. Наконец, меня приглашает на разговор будущая свекровь. Я рада хоть какой-то смене будней. Самым сложным оказалось есть в одиночку, но сейчас не об этом.

   Бьянка Романо по-особенному красива в свои годы. Одинакового со мной роста, довольно стройная, но не сухая. На ней черный свитер и свободные брюки. Выглядит жена Дона соответствующе. Из разговоров знаю – она довольно жестока. О подробностях и случаях никто распространяется.

   Мы встречаемся в беседке в саду. За мной на просторную территорию заходит прислуга. Она ставит на стол чай, сахар, тарелку с фруктами. С легкостью узнаю в ней «знакомую» Данте.

   — Рано или поздно мы должны были встретиться, Белладонна.

   Она не встает с плетеного кресла. Присаживаюсь напротив, внутри странное спокойствие, а может и решительность.

   — Рада, что это свершилось, миссис Романо.

   Она улыбается.

   — Сколько трудностей предстоит через неделю. Теперь придется уточнять, о какой миссис идет речь.

   Она наклоняется, берет чай, но не подносит к губам.

   Не знаю, как завести беседу. Благо Бьянка с этим справляется.

   — Тебе крупно повезло. И я говорю не от большой любви к сыновьям. Повезло, что именно Данте, а не Аль. – так зовут второго Капо.

   Женщина смотрит в пустоту.

   — Он слишком вспыльчив. Надеюсь, с возрастом сгладится. Не таким я его воспитала, это влияние Римо. – Дон – Однако благодаря ему же Данте образцовый Капо. Не находишь?

   Странное определение человека. Это как хвалить родителей за то, что ребенок отличный доктор или следователь.

   Слова сами срываются вырываюсь, когда Бьянка смотрит с высокомерной улыбкой. У ее глаз прорисовываются морщинки.

   — Мистер Романо вам изменяет?

   Жена Донна только собирается сделать глоток чая, как замирает.

   — Здоровый интерес. Передалось ли и это от отца.

   — Тебе в пору отрезать язык за такие слова. – агрессивно, но в меру.

   Ту же угрозу преподнес Данте, когда мы уезжали из казино.

   — Тогда Данте нужно лишиться кое-чего другого.

   Мы молниеносно обмениваемся фразами.

   Я защищаю себя, как бы парадоксально это ни звучало.

   — Эта свадьба – приказ Дона. – мне рассказали – И ваш сын не исполняет его. Жених не изменяет невесте накануне свадьбы. Мне искренне плевать, чем он занимается, пока это не касается меня. – откидываюсь на кресло – Теперь я выгляжу тупой девчонкой, закрывающей на все глаза. Он оскорбляет сам себя.

   Женское лицо разглаживается. Бьянка умело берет себя в руки.

   — Так оно и есть. Если что-то не нравится – скажи ему напрямую, отцеубийца.

   Ее колкость не трогает, хоть мне и приходится выбросить кадр трупа отца из головы.

   — С огромным удовольствием, как только он выделит мне пару минут.

   Теперь темы для разговора себя исчерпали. Миссис Романо уж точно не хочет рассказать про гостей на свадьбе, цветы, пускай занимается этим самолично. Мне плевать.

   Не жалею о сказанном. Наверно, инстинкт самосохранения отключается, когда я поняла, что Данте не сможет со мной ничего сделать.

   Наконец Бьянка делает несколько глотков. Ставит чай на столик. Собирает пару виноградин, снова смотрит на меня.

   Вздрагиваю, когда женщина заливисто смеется.

   — Мы с тобой еще намучаемся. Но это приятные хлопоты.

   Меня выставляют. Спасибо.

   Собственно, чего я ожидала? Что мамочка накажет сыночка, и тот образумится? Нет, конечно, нет. Я совершила откровенную подставу, и Капо должен меня наказать, показать, насколько его фигура неприкосновенна.

***

ДАНТЕ

   Какого дьявола она себе позволяет?! Да, как мило! Маму это развеселило. Врываюсь в спальню девчонки. В ее руках гражданский кодекс, она сидит в высоком кресле в шелковой пижаме, состоящей из рубашки и коротких шорт.

   Поднимаю ее и за горло прижимаю к стене. Книга на полу. Светлые пряди закрывают правую половину лица. Умело перекрываю ей кислород, но точно не задохнется.

   — Не догадывался, что ты ябеда.

   — Свадебное платье с открытой шеей, не оставь следов. – шепчет она.

   Белладонна не боится. С чего бы это?

   — Конченная заноза. – отпускаю, но не отхожу, невеста в западне между мной и стеной.

   — В твоей королевской заднице, как предполагаю.

   Ходит по тонкому льду…черт. Сам себя же обманываю, я никогда ее не ударю.

   — Так печешься о своей чести? Отлично! Тогда удовлетвори меня сама. Этого ведь ждала, королева?

   Она смотрит на меня большими карими глазами, в которых играет янтарь. Облизывает губы, мне одного этого хватает. Убирает волосы с лица и медленно скатывается спиной по стене, чтобы встать коленями на ковер. Не отвожу от нее взгляда, замечаю ложбинку груди под свободной рубашкой, острые ключицы. Что же девчонка творит…Одной рукой опираюсь об стену.

   Становится физически больно, когда она берется за ремень, медленно с бренчаньем расстегивает его. Действия неловкие, касаний слишком много, ведь Белладонна делает все вслепую, не прерывает зрительный контакт. Достает из брюк рубашку. Одна ее рука дотрагивается до оголенной кожи, а вторая оттягивает резинку трусов.

   — Блядь. – каждое движение как электрический разряд.

   Поднимаю и разворачиваю к стене. С ее губ срывается вскрик. Мгновенно стягиваю шорты, она переступает. Умница. Какая же задница…Белладонна впечатывается щекой в обои, вижу, как ей тяжело балансировать.

   — Оох… – выбиваю воздух, когда резко вхожу, знаю, она готова, и не ошибаюсь.

   В большинстве комнат звукоизоляция и акустические панели, но не будь этого, я бы все равно продолжал рычать и стонать, позволял жене кричать…будущей жене. Она имеет право на все в этих стенах. И спонтанный секс – меньшая из привилегий.

   Беру ее за руки, перенося вес тела на себя, вхожу глубже. Боже, как же в ней хорошо! Впиваюсь в ее нежную шею. Кожа такая мягкая, пахнет гелем для душа. Это что-то животное, как и то, что мне позволяет эта заноза…как же нелепо. Она ведь действительно заноза в моей заднице, верно сказано. От напоминаний, с кем я, тело еще больше каменеет.

   Я на пике. Меняю позу, желая продлить удовольствие. Хочу видеть ее. Черт-черт-черт…прилипшие ко лбу волосы, открытый рот, полуприкрытые глаза. Долбанная рубашка. Стягиваю, Белладонна послушно поднимает руки. Затем скрещивает ноги за моей спиной, когда я хватаю ее за ягодицы. Вновь у стены. Нахрен кровать.

   Толчки не могут быть еще глубже, это максимум, она на мне. Выбиваю из ее легких воздух, не чувствую веса идеального тела, держал бы вечность.

   Чувствую ее язык на плече, одной рукой перехватывается от моей шеи выше – к волосам, тянет до боли. Вырвет ли несколько прядей? Но, твою мать, это приятная боль.

   Кончаю, прикусывая женское плечо, она сильнее обхватывает меня ногами, стонет в мою грудь, я все еще в рубашке. Оба медленно отстраняемся. Она на дрожащих ногах. Серьезно, по ее телу бегает жуткая волна.

   — Ты говорила платье с открытой шеей?

   Впиваюсь туда, где уже проступают засосы. Я хочу причинить ей боль…только сладкую, только такую. Она сжимает ткань моей одежды, была бы чуть сильнее, порвала бы.

   — Будущая демонова королева, но отдаешься ка…

   — Закрой рот. – небольшая грудь тяжело вздымается – Больше не прикасайся ко мне.

   Отправлю ее в спортзал, пусть занимается кардио, ей пригодится. Это так, она мне нужна. Может, она хотела показаться, что только она…и кажется, ей это удалось. Но исключительно для секса. Ее тело идеально, она хороша, когда не произносит ни слова. Позволительны только звуки удовольствия, доставленного мною.

   Она поднимает мой подбородок, чтобы губы сомкнулись. Собирает части пижамы и, не оборачиваясь, скрывается в ванной.

   Второй заход? Нет. С обоих на сегодня достаточно.

   Усмехаюсь собственному отражению. Провожу рукой по волосам, заправляю рубашку, застегиваю пиджак. Разумеется, никто не посмеет косо взглянуть на меня, в каком виде я бы не прошелся по дому, но все равно создаю видимость обыденности, направляюсь в свою комнату.

ГЛАВА 3

13 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Послезавтра я должна потерять фамилию. Наверное, это все предстоящие изменения.

   Мы так и не пересекались с Данте, словно оба друг друга избегали. Наверное, к лучшему, потому что мне хочется сказать ему слишком много. Была противна сама себе. Неужели я настолько озабоченная, что отдалась этому убийце? Он же преступник, чьи руки трогали трупы, а минутой позже мое тело. Но не могу выкинуть из головы это грубое удовольствие. Все было не как с Прайером, следователя я хотела иначе, игривее. Здесь сорвало крышу. После разговора с Бьянкой понимала – он придет. Ждала этого. Совершенное было разрядкой, но…мне хотелось еще. Мне нужно одобрение чертово мафиози, чувствовать, как он обращает внимание на одно – мое тело.

   Фелиция изредка маячит на горизонте. У нее мало времени, занята обеспечением безопасности на свадьбе. Не представляю насколько это хлопотно, но по ее сердитому виду могу догадаться.

   Утром на балконе сталкиваюсь с Бьянкой. С него видна обратная сторона дома. Из своего же окна могу рассмотреть город вдалеке. Перед нами луг насыщенного зеленого цвета. На площадке под навесом столы, чуть дальше тир. Для чего это огромное пространство? Не сразу замечаю людей под нами, чтобы их увидеть приходится стоять вплотную к краю.

   Данте медленно завтракает, смотрит на ряд подчиненных-солдат перед собой. Некоторые делают шаг вперед. Поворачиваю голову правее – Фелиция. Она спокойно вытягивает руку с пистолетом. Приоткрываю рот и вовремя отворачиваюсь.

   — Он всегда будет Капо, а она Капитаном. Точнее пока Данте не станет Доном, а Фелиция Консильере.

   Бьянка все еще наблюдает за происходящим. Очередной выстрел – вздрагиваю. Пытаюсь направить все внимание на родительницу Данте.

   — Ты хочешь от этих людей того, что они не в силах дать. Конечно, ты не идиотка, о любви не идет и речи. – женщина опирается на мраморные перила – Но подобие дружбы…для этого придется встать наравне с ними, – нахожу силы посмотреть вниз – научиться держать оружие и применять его. Сейчас не до этого, но миссис Романо должна уметь постоять за себя, займись этим.

   Бьянка права, мне отчаянно нужен союзник. Я взаперти столько дней. У меня никого. И даже не думаю о самом близком человеке – об Айви.

   Вижу, Данте и вправду занят, наблюдает за расстрелом. Собираюсь отойти, как брюнет вскидывает голову и внимательно смотрит на меня. Сердце замирает, челюсть сжимается.

   Что будет, если я его прикончу? Или кто-нибудь другой? Я ведь сразу потеряю ценность, что так тяготит. Кажется, мужчина читает мои мысли, на его губах усмешка, а затем он вновь возвращается к любимому представлению.

   Жених из-за которого визажистке пришлось истратить полтюбика тонального крема, а это только на будний день и только на шею.

    В этот же день в доме витает фамилия Догвил. Наши…увы, наши соседи, едва ли конкуренты. Они зарабатывают торговлей оружия. Романо не зависят от них в плане арсенала, но все же предпочитают не грубить. Не знаю из-за чего, но ситуация накалилась. И Данте решил пригласить их на свадьбу в качестве жеста доверия. Ну что за душка.

   Днем, возвращаясь за зарядкой в комнату, слышу:

   — Соберите всех через пятнадцать минут в третьем зале. Я к отцу.

   Успеваю зайти к себе, когда Капитаны и Капо покидают комнату. Пересекаться с ними не хочется, о проблемах намекает тон Романо. Слышу, как он проходит мимо, разговаривает по телефону.

   Выхожу, звуки притихли, но сложно разобрать из-за звукоизоляции. Данте скрывается за двумя поворотами, и на одном из них лежит телефон. Он почти тонет в ковре с высоким ворсом. Представляю, как сотовый мог выпасть, когда мужчина положил его мимо кармана. Опрометчиво.

   В мозге, который давно ничего не генерировал, мгновенно возникает идея. Беру телефон, закрываюсь в спальне. Не буду врать – руки дрожат.

   Напротив зеркала во весь рост снимаю брюки, оголяя ягодицы, скрытые тонкой тканью брендовых трусиков с ниткой стразов. На фотографии виден и верх. Приходится быстро избавиться от свитера. Делаю несколько снимков, один обрезаю: крупным планом зад и изгиб спины. На ягодицах следы от мужских пальцев. Его следы. Ужасно сильный, но мне нравится. Извращенка. Ставлю на обои. Ужасно довольная, что обе функции доступны без разблокировки телефона.

   Настолько же нервная, сколько взбудораженная, кладу телефон на место экраном вниз. Он снова будет в ярости, снова будет желать меня. Но на этот раз я скажу «нет», очищу совесть за прошлый.

   Чтобы меня раньше времени не достали, беру злосчастную зарядку, которую стоит поблагодарить за возможность совершения пакости, и ухожу с этажа по дальней лестнице, там, где готовят свадебный декор. Он незаметен, в основном натирают зал, даже люстры. Первый этаж представляет собой огромное пространство с лестницей с правого края. Завтра на паркет поместят столы, стойки с орхидеями и алкоголем, будут проверять освещение. Весь дом на взводе, кроме меня, а осталось двое суток.

***

ДАНТЕ

   Поднимаю телефон, злясь на себя за растерянность. Захожу в кабинет, где собрались главные солдаты, телохранители. Разумеется, здесь и приближенные. Намерен дать последние инструкции насчет слежки за другими семьями, чиновниками города. Нужно быть осторожным, не вестись на провокации – эту задачу поставил Дон. Уверен, отец понимает, что мои ребята все равно влезут в заварушку и не будут наказаны.

   Все рассаживаются, кладу телефон рядом с планом дома. Маттео ближе всех за круглым столом, он докладывает о штате охраны, знаю поименно каждого прикрепленного за важным гостем.

   Мне приходит сообщение. Звук включен – мне не пишут по мелочам. Многие невольно смотрят на экран, чтобы тут же отвести взгляд.

   — Продолжай.

   Ставлю локоть на стол, чтобы за кулаком спрятать улыбку. Насколько же она жадная до внимания, жестокая. Пытаюсь сконцентрироваться на плане действий, но выходит хреново.

   После собрания Маттео, успевший разглядеть больше других, спрашивает:

   — Как накажешь?

   Качаю головой, стряхивая ухмылку. Вновь смотрю на соблазнительный кусок тела Белладонны, красно-фиолетовые точки от моих прикосновений.

   — За что? Ракурс удачный.

***

В это время в комнату Дона Романо заходит его жена. Бьянка встает у окна, загораживая свет, ловит взгляд мужа.

   — Мы скоро поедем домой. Успела насладиться обществом сына?

   Римо говорит почти ласково. Таким Дона не видит никто, кроме нее.

   — Тебе известно, он в первую очередь не мой сын, – женщина сказала то же Делоне – а твой подчиненный.

   — Теперь ты отойдешь на еще один план. Эта девчонка. Белладонна? – уточняет, Бьянка кивает – Слышал она не так проста, говорила с тобой.

   — Да. Стало ясно, что она никогда не будет, как я.

   Женщина складывает руки на груди. Дон заинтересованно смотрит на нее серыми глазами, которые достались Данте.

   — Помнишь Мишель?

   Римо не проявляет ни капли раскаяния, когда жена упоминает любовницу, которую тот скрывал два года.

   — Я отрезала ей средние и указательные пальцы.

   Все для того, чтобы женщина не могла доставлять себе удовольствие.

   — Так Донна выше этого. Упомянула, что скорее лишит твоего сына гениталий, если он проявит к ней неуважение.

   Римо взялся за живот, утробно смеясь.

   — Не предполагал, что в ней есть что-то от Брюса. Он до последнего берег то, чем по-настоящему дорожил. Значит, у девочки это достоинство.

   Жаль, что Белладонна так не считала, достоинство рушилось под позывами тела.

***

14 ДЕНЬ У РОМАНА

   БЕЛЛАДОННА

   — Банально, но мы ночные существа, так что и свадьба пройдет с вечера до поздней ночи или утра. Будь готова ко всему.

   Фелиция сегодня сама не своя. Прыгающая интонация, широко открытые глаза. Но это неважно, если она решила поговорить со мной.

   — Ты так и не решилась никого пригласить?

   Мне дали шанс выбрать пару человек, которые разделят со мной этот чудесный поддельный момент.

   — Их пора вычеркнуть из жизни. – смахиваю волосы назад – Отсюда не выбираются, я права?

   Она не отвечает.

   — Знаешь, мне приказали не сводить с тебя глаз следующие двадцать четыре часа. Так может, компенсируем тебе девичник? Что на это скажет, королева, заточенная в башне?

   Меня так называли все приближенные Данте, забавно. Прайер говорил, какая я утонченная принцесса.

   — Шутишь?

   — У обеих час, пока у Данте не испортилось настроение, звонила ему.

   Мы одновременно взбегает по лестнице, чтобы повернуть в разные крылья.

   Сейчас только шесть вечера, понимаю, перед свадьбой стоит выспаться. Чем раньше начнем, тем раньше закончим. Правда, с вечеринками так не работает.

   В назначенное время стою в коротком блестящем платье из нескольких слоев полупрозрачной ткани. Пайетки на рукавах покалывают предплечья, высокий хвост при движении головы покачивается из стороны в сторону. У самого входа дежурят два охранника.

   — Вы со мной? – глупый вопрос.

   — Да, мисс.

   Один из них выглядит слишком миловидно для солдата, я его раньше не видела, а кажется, что хотя бы в лицо, но знакома со всеми. Невольно делаю шаг к нему.

   — Вам не очень подходит работать на мафиози. – сообщаю, пока жду Фелицию.

   Едва не переминаюсь с ноги на ногу, как хочу покинуть пределы особняка.

   Ко входу подъезжает две тонированных машины.

   — Не думаю, что это так, миссис Романо.

   — Не навязывай фамилию раньше времени.

   Невольно поджимаю губы.

   Со стороны дома выходит Капитанша, со внешней поднимается Данте.

   Не ожидаю, что он одарит взглядом, забыл ведь о моем вчерашнем фото. Этого и не происходит. Капо сходу ударяет солдата, с которым я перебросилась фразой. Мужчина не сопротивляется его действиям. Отшатывается в сторону, прикладывает ладонь к правой половине лица.

   — Если она подойдет к тебе – побежишь в другую сторону. Ясно?

   Он часто кивает. Вижу кровь на воротнике телохранителя.

   — Свободен.

   Капо заходит в дом. Плечом задевает Фелицию. Та округляет глаза. На женщине черное платье, которое собирается складками по всему телу. Волосы уложены волнами, и это за час.

   — Не думала, что ты такая.

   — Я сказала два предложения. – откровенно не понимаю, что произошло.

   — И отправляла интимные фотографии Данте. – наклонила голову – Я уже надеялась, что совещание закончится раньше, когда Капо рванет к тебе. Зачем ты его драконишь?

   — Потому что не собираюсь целовать в зад своего похитителя и насильного жениха. Да, из-за этого страдают другие, но и Данте в том числе. – делаю глубокий вдох – Если бы знала, что он так отреагирует на мое общение с другими мужчинами, то давно бы сплетничала с каждым в доме.

   Через час мы вновь на окраине города, я так и не вижу Парадайз целиком. Останавливаемся у небольшого здания, оно почти крошечное. Непонимающе смотрю на Фелицию, ее ничего не смущает. Она подходит к железной двери, которую тут же открывают.

   Громила, способный закрыть собой проход, строго смотрит на женщину, чтобы расплыться в детской улыбке.

   — Фиалка, давно не появлялась!

   — Вспоминаю молодость. Вперед. – уже мне.

   Охранник недовольно пропускает моих телохранителей. Того, которому врезал Данте, заменили.

   Перед нами лестница с парой пролетов вниз. Мы оказываемся в стриптиз-клубе. Здесь как мужчины, так и женщины. Шесты и подиумы с танцовщицами не главное развлечение. Музыку перекрикивает толпа, болеющая за выпивак с шотами. С другой стороны обычные столики. Что столько людей делают в будний день ранним вечером в клубе? Нет надобности задавать другие вопросы. Капитанша здесь раньше работала. Странно, что Фелиция не пожелала избавиться от прошлого.

   — Здесь тебя никто не знает, поверь. – говорит на ухо – Как вызывают стриптизерш на мальчишники, так мы здесь.

   — Черт! – смеюсь, удивленно смотрю на нее – У тебя будет на меня компромат.

   — Этого и добиваюсь, королева.

   Успеваем выпить две цветных настойки. Не становимся первооткрывательницами, когда залезаем на подиум. Вижу, как телохранители оттаскивают от нас персонал, но затем отворачиваются. Значит, усвоили урок Капо.

   Снова пытаются согнать, тогда Фелиция оголяет бедро, эротично поднимая подол. На нем ремешок с закрепленным крошечными пистолетом.

   Брюнетка кладет руки мне на плечи, крутит бедрами. Чувствую себя неумехой рядом с ней. Перед глазами начинает плыть. Алкоголь явно не лучшего качества. Держу ее за талию, чтобы не упасть.

   — Научишь стрелять? Чтобы в нужный момент попасть в цель, когда Данте полезет.

   — Полезет? Вы оба друг на друга кидаетесь.

   — Так научишь?

   — Да, если обещаешь не направлять дуло в сторону Капо.

   Пропускаю это мимо ушей.

   Откуда-то появилась текила. Едва глотаю ее. Мне уже весело. Последний раз пила в казино так же рядом с Капитаншей. Как и тогда проглотила в разы меньше нее. Фелиция с трудом держится на ногах, но не считает это веским поводом конца девичника. Конечно, мне весело, но не настолько, чтобы прогнать страх завтрашнего дня. Здесь еще откуда-то появляется комната караоке, в которой Капитанша едва не отключается. Думала, она профессионал.

   Возвращаемся в дом, поднимаясь в мое крыло. Заходим комнату с шахматами, где Данте в один из первых дней устроил мне допрос. Фелиция падает около стола.

   — Белые ходят первые. – передвигает хрустальную пешку.

   Скидываю туфли на ковер. Устраиваюсь с противоположной стороны. Сейчас всего одиннадцать вечера. Мы крутим фигурами, как хотим. Хихикаем.

   В комнате ужасно душно. Весна оказывается теплой, не знаю, радоваться или нет. Я же не имею права ничему радоваться взаперти.

   Иду распахнуть балконные двери и выхожу на мраморную поверхность. Босым ногам сразу становится холодно.

   Это пространство общее для нескольких комнат. Перегибаюсь через перила, тяжело дышу. На секунду расслабляю руки, не понимаю, когда теряю опору под ногами, ведь по всем законам физики в таком положении невозможно упасть. Меня оттаскивают в сторону.

   Плывущее сознание не понимает, что происходит. Почему здесь Данте. В шоке от увиденного. В его глазах испуг. Он быстро меняется на гнев. Понимаю…

   — Я…я не хотела. Мне нужно подышать.

   Романо думал, что я хочу прыгнуть.

   — Почему я тебе не верю? Причем де-факто.

   — Потому что я «сумасшедшая отцеубийца»! Скажи то, что на уме. – выдыхаю – А ты хочешь одного: держать все под контролем. Даже мой пульс. Боже, как же ты меня достал! Отвали!

   — У тебя меньше суток, чтобы протрезветь и успокоиться.

   Это легко. В моем теле не так много выпивки, как может показаться. Привычка поддерживать общее веселье, почти имитировать опьянение сохраняется. Вспоминаю, как говорила об этом с Прайером. Непривычно колет грудь.

   Оседаю на холодный пол. Фелиция приходит ко мне через пару минут, накидывает плед, предлагает бокал вина, но с меня хватит.

   Мне не нравится Данте. Ни сколько. Я просто хочу, чтобы ко мне что-нибудь чувствовали. Пусть это будет животное желание, ненависть, брезгливость, хоть что!

ГЛАВА 4

15 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Этот день наступает. До последнего не верила, сколько бы не наблюдала за декорированием залов и не гипнотизировала платье в гардеробной. С часу надо мной хлопочут. После маникюра, макияжа и прически появляется свободный час на перекус.

   Смотрюсь в зеркало и завязываю потуже тонкий халат, когда в комнату заходит Бьянка. Она уже готова. На супруге Дона платье в пол, держащееся на золотистом кольце вокруг шеи. Женские руки и плечи открыты, кожа выглядит невероятно для ее возраста.

   Бьянка садится на диванчик, кладет руку рядом, приглашая к себе. Отрывает клатч, достает бархатную коробочку.

   — У меня еще три.

   — Не надо. Это подходит.

   Передо мной ничего удивительного – свадебная классика. Но об этом я и мечтала, представляя идеальное торжество. О том платье, о дорогом кольце, одна из трех дуг которого осыпана бриллиантами. Все свершается. Но это реквизит…как и я.

   Будущая свекровь надевает его. От ее прикосновения по телу разливается спокойствие.

   — У вас не будет классического обмена кольцами или алтаря. Все формальности решатся через полтора часа. Будь к этому времени в кабинете Данте.

   Она легко встает, поворачивается в сторону двери и останавливается.

   — Хочу скорее увидеть тебя в платье. Выглядишь достойно. – без улыбки и капли добродушной интонации.

   Бьянка изгибает бровь, ожидая моего колкого ответа.

   — Не хватает только волосы в черный перекрасить.

   — Так-то лучше. – уголки губ дрогнули – До встречи.

   Когда платье застегивают, оправляют подол, проверяют не видно ли следов на шее и слез в глазах. Да, у меня есть многое, но только не жених, который наденет кольцо, не влюбленный взгляд. А это было в моем идеальном плане, как и отец, ведущий к алтарю.

   Глубокий вырез приятно холодит спину, как и весь материал. Длинные рукава, ворот, открывающий ключицы. Высокие шпильки компенсируют шлейф. Осталось провести на них весь вечер. В любом случае смогу заглянуть в комнату и переодеть. А так, временное чувство идеала. Обмахиваю лицо, останавливаю слезы без ущерба макияжу. Быстро беру себя в руки.

   Через положенные полтора часа или меньше, стучусь в кабинет Данте. Да…чудесное место. С этого балкона он оттаскивал меня от края, совершал «измену».

   Дверь открывает Рикардо. Тот самый бухгалтер-Консильере. Он не в привычном классическом костюме, а в пиджаке на запах с синим платочком. Не столько криминально, сколько аристократично. Остальные же в черных смокингах. Выбирай любого, каждый подойдет на роль жениха.

   Кабинет заполнен, ждали одну меня. Дон в большом кресле. Впервые вижу его полностью, а не кадром на улице или приоткрытой двери. Бьянка прислонилась к подлокотнику. Здесь и Фабрицио. У деревянного стола – Данте, к нему подходит Рикардо.

   — Это формальность. Нотариально все заверено, теперь будет и перед присутствующими.

   Такое чувство, будто после проставления подписи меня застрелят. Все смотрят, как на назойливого паразита, портящего дом. Но Данте чуть иначе. Мне хочется верить, что ему нравится, как я выгляжу. Мужчина опускает глаза на руку с кольцом. На его же обычный толстый обруч.

   И…мне страшно. До жути.

   Поворачиваюсь к столу, почти вплотную стоит Рикардо, подавая ручку. Едва успеваю пробежать глазами по брачному договору. Улавливать суть документа научилась еще на первом курсе.

   — Здесь одно условие: «Фронт» ваше общее детище, ни один не имеет прав на него больше, чем другой. – поясняет Консильере.

   Рука дрожит. Не могу решиться, окружающие давят.

   — Никаких уловок. – звучит голос Дона.

   Он выглядит странно довольным.

   — Нам от тебя больше ничего не нужно. – подтверждает Рикардо.

   Ставлю подпись и расшифровку. Не узнаю собственный почерк. Мне уже все равно, если передача компании даст свободу – пожалуйста.

   Виснет тишина, ее разрушает Бьянка:

   — Наконец-то можно выпить.

   Думала, свекровь позовет официантку или достанет бутылку шампанского. Но в ее крошечном клатче помещается все. Она опрокидывает фляжку, предоставляя ту Дону. Римо отмахивается. Встает.

   — Самое болезненное позади, миссис Романо. Надеюсь, у нас не возникнет проблем, и мы будем пересекаться только на днях рождениях внуков.

   Внимательно слежу за своими бровями, чтобы те не взлетели вверх. Мистер Романо усложняет эту задачу еще больше, когда подходит, берет меня за левую руку, приближается к лицу и прислоняется щекой к моей щеке, имитируя поцелуй.

   — Расслабься, Белладонна. Говорю это, как твой новый отец.

   Римо Романо выползает из кабинета со своей свитой. Думаю, мне тоже стоит ее покинуть, но Данте останавливает.

   — Ты просто в шоке или замышляешь убийство?

   Казалось бы шутка, но он произносит это с искренним интересом.

   — Как знать. Наша супружеская жизнь началась с подписания брачного договора на столе, где ты имел горничную.

   Капо усмехается.

   — Злопамятная.

   — Кто бы говорил. Сам выбираешь смазливых солдат, а затем избиваешь.

   Мы оба издеваемся, я – скорее от нервов, чем злобы. В словах нет столь пугающей жестокости, как раньше…вчера он на самом деле думал, что я могу пойти на самоубийство…

   Касаюсь места между плечом и шеей. Именно там скрыты следы его страсти.

   — Оставим впечатление друг о друге на обозрение гостям. Они уже собираются. Будь готова ко всему.

   То же сказала Фелиция.

   Не успеваю отойти от Данте, как дверь открывается. Свободнее и размашистее, чем кто-либо, в кабинет заходит парень с выбритым черепом и едва заметным шрамом на глазу. Второй – девушка с длинными волосами. Она в платье-футляре, с множество золотых украшений.

   — Не ожидал, что ты придешь, Белль. Мама не предупреждала.

   Ужасно хочется улизнуть, но Данте силой держит за кисть. Едва не шипим друг на друга.

   — Серьезно думал, что я пропущу одну из главных ошибок в твоей жизни?

   Мужчина падает в кресло. Мгновенно догадываюсь – он второй Капо.

   — Эта экстравагантная и колкая женщина – Изабелла. Моя сестра. Между вами есть что-то общее. – представляет муж…уже муж.

   Одновременно с женщиной фыркаем.

   — Мне не повезло делить с Данте утробу, а тебе придется жизнь. Мечтай, чтобы та была короткой.

   Двойняшки.

   — Женщины семьи Романо редко доживают до полуночи. – усмехается второй Капо.

   Эти обороты использовала и Фелиция: полночь, ночные существа, рассвет. Где взять словарик?

   — Пожалуй, я пойду. – вырываю руку из хватки мужчины.

   Слышу вдогонку:

   — Приятно познакомиться, миссис Романо! – брат Данте.

***

ДАНТЕ

   Провожаю взглядом оголенную спину Белладонны. Помню, как вжимался в нее, кусал во время охрененного секса. Долой мысли.

   Не думал, что на представление приедут брат с сестрой.

   — Аль, не дождусь Твоей выгодной сделки.

   Хочу опереться на стол, но вспоминаю о его функции, что запомнилась королеве, остаюсь стоять.

   — Что с ней? – Аль кивает в сторону двери.

   — О чем ты?

   — Будто сейчас взорвется. – отвечает за него сестра – Вы или, в частности, ты ее сильно разозлили. Где хваленое чутье Капо?

   — Ставлю на то, что, кто-то попробует тебя завалить этой ночью. И я не про постель. – от усмешки шрам на лице брата морщится.

   — Белладонна безобидна, только и делает, что показывает зубки. – смотрю на часы – Гости уже здесь.

   Все еще пытаюсь отойти от вида супруги. Спускаюсь в главный зал, сверкающий от позолоты, перламутровых скатертей. Пожимаю десятки рук, взглядом проверяю солдат по периметру. Все равно приходится делать несколько коротких вдохов, чтобы не обернуться в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Не разглядывать, стоит ли она там.

   Вылавливаю Фелицию. Для нее нет праздника, только работа. Капитанша достаточно развлеклась вчера. Несмотря на это на ней платье, думаю, вместо туфель кроссовки, слишком шустро перемещается. Она снимает с уха гарнитуру, обращаясь во внимание.

   — Узнай, как она.

   Капитанша не понимает местоимений, в голове слишком много всего, но мне плевать.

   — Сходи к Белладонне и проверь, не лезет ли она в петлю. – указываю на лестницу – Сейчас же.

   Не повышаю голос, Фелиция и без этого понимает, что ей стоит, как минимум, поторопиться. Слышу, в метре от меня она произносит:

   — Основная позиция, закрываем вход. Повторяю: закрывает вход, все на месте.

   Этаж кишит людьми. Несколько адвокатов вьются вокруг Дона. Мои люди, дальние родственники, приближенные Аля, «главные» лица Парадайза – чиновники и торгаши. Малую, но опасную часть занимают другие семьи. Все здесь. Не больше ста пятидесяти человек, и не меньше двадцати лет получил бы самый невинный из присутствующих.

***

БЕЛЛАДОННА

   Стою у края лестницы, куда не попадает свет. Вижу не так много, но этого достаточно, чтобы в горле появился комок, а реальность происходящего накатила с новой силой. Я не сделаю этого.

   Ко мне подходит Фелиция, не замечаю, как она подкрадывается. На ней темно-синее платье, простая прическа и ни следа вчерашних посиделок. Капитанша опускает взгляд на мои руки. Спешно прекращаю крутить кольцо.

   — Данте беспокоится, как ты.

   Не будь я столь напряжена, рассмеялась бы.

   — Какая ему разница? Он получил все, что хотел. – вскидываю голову.

   Мои слова не звучат, как нытье обиженного ребенка. В них злость.

   — Не уверена. – она искушающе улыбается, как тогда, на подиуме для танцовщиц – Ведь оба ждете конца балагана.

   Первая брачная ночь…если она произойдет. Если я не заставлю себя сдержаться. Тогда это будет второй секс, но, действительно, первая ночь. Не загрызем ли мы друг друга прямо на дорогущих простынях?

   — Так как ты?

   — Прошу…не задавай этот вопрос, если не способна помочь.

   Брюнетка поджимает губы, приближается, чтобы поцеловать в щеку, тут же стирает след от помады.

   — Ты очень красивая.

   Ей удалось вымучить из меня улыбку.

   Через еще несколько минут подходит Данте. Его-то я заметила еще в дальней части коридора, от второй лестницы.

   — Все в сборе, а выстрелов не слышно. Подозрительно идеально. – говорит, словно я интересовалась – Ты выбрала не то платье.

   Конечно. Все предложенные слишком пышные, либо открытые в декольте. Мое – безумно расточительная классика. Ее могла бы сшить кутюрье, но мне хотелось брендовое, ну и потратить деньги Романо, злить его. Данте явно видел спину.

   Смело заглядываем друг другу в глаза.

   — Снимешь, раз не нравится? – без подтекста, только агрессивный вызов.

   Глаза Капо наливаются темнотой.

   — Скорее порву. – пропускаю мимо ушей…делаю вид.

   — Тебе придется тащить меня силой. Я не собираюсь добровольно делать и шага в аквариум с пираньями.

   Он почти смеется. Подходит вплотную. Вновь аромат…хотя мне больше нравится естественный запах его кожи.

   Волосы уложены без перфекционизма, что делает его еще красивее. Костюм, казалось бы, такой, как обычно, но черный цвет более насыщенный. Ни бабочки, ни галстука, лишь прилично расстегнутая пуговица. Вижу золотые запонки, злюсь – они парные с моими витиеватыми серьгами.

   — Дорога миссис Романо, – меня уже не так сильно передергивает – ты – золотая рыбка под руку с акулой. Но все же и у тебя есть зубки, пускай и крошечные.

   Чувствую его дыхание, приходится задирать голову, что не уткнуться в рубашку мужа. Он касается моего бедра, обведенного тканью наряда, едва спины, близко к копчику.

   — Они будут смотреть только на нас. Дон скажет пару слов и все. Свободны.

   — О чьей свободе ты говоришь?

ГЛАВА 5

15 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   — Нет. – шепчу сама себе, но против воли делаю шаг.

   Данте бросает обеспокоенный взгляд. Ну конечно, я же могу все испортить. Может, так и сделать? Выкрикнуть? Толкнуть его?

   Останавливает мысль, что если я буду хорошей девочкой, то окажусь в безопасности, все равно никто меня отсюда не выпустит. Половина «Фронта» записана на меня, брачный договор не предполагает наследственности. Романо хотели показать свое…дружелюбие. Фамилия делает меня неприкосновенной для всего Парадайза. И самое иррациональное, что связано с моей интуицией – Данте не поднимет на меня руку. В этом я не сомневалась. Странно, да?

   Когда выходим, в момент разговоры затихают, разливается едва слышимая оркестровая мелодия. Стараюсь не смотреть в одну точку. Бегаю глазами в поисках знакомых. Так…вот здесь Маттео, справа – Фабрицио. У входа в следующую комнату – Бьянка Романо.

   Пять ступеней позади. Концентрируюсь на подсчете. Мраморные поверхности обрисованы бордовыми коврами. Они действительно по всему дому. Какой же штат прислуги необходим для этого глупого интерьерного решения? Мысли-мысли. Надо не дрожать. У меня никогда не было страха толпы, но сейчас…

   Не волнуюсь, спускаясь в туфлях, слишком уж крепко держит Данте.

   Из-за стола встает Дон, когда мы с Данте на середине пути. Он поднимает стакан с янтарной жидкостью, отсалютывает нам и говорит:

   — Воссоединение кланов бизнеса – необратимый процесс. Он свершается перед нами. Делоне, много лет избегающие нашего внимания, входят в семью Романо. И эта связь навсегда. Капо Парадайза и его супруга, дамы и господа. Мой сын и новоиспеченная дочь.

   Никто не ждет поцелуя, даже я сама. Каждый поднимает бокал. Приносят и нам. Не могу отвести глаз от сборища сектантов. Семья…неужели им известно, что это такое? Может, нашли чему поклоняться? Создали идол?

   После осушения бокала Данте вместо закуски или лимона прижимается к моей шее. Голова на моем плече, наполовину скрытом платьем. Он не целует его, а проскальзывает губами, где-то языком.

   Рыпаюсь. Шампанское дрожит в моем бокале.

   — Пускай смотрят.

   Мы все еще на лестнице, едва ниже середины. Капо касается обнаженной спины, никто не видит. Невольно плавлюсь.

   — Плевать. – громко выдыхаю в его шею – Делай, что хочешь. Сам говорил – после свадьбы я принадлежу тебе.

   Поменяй интонацию, так звучали бы слова влюбленной женщины. Но говорю их от отчаянья. Легче выполнять приказы, знать, что делать, чем думать и совершать ошибки. Как я была на поводу у болезни и отца, так слушаюсь Данте.

   Берусь за мужскую руку и провожу ей ниже, под разрез на спине, где нет нижнего белья.

   — Жаль, не могу тебя трахнуть в этом свадебном платье прямо сейчас, придется подождать.

   Все равно говорим друг с другом, как с малознакомыми людьми. Никакой привязки.

   — Не перекуси кем-нибудь до меня. Перебьешь аппетит.

   — Сука. – выдыхает он.

   Непонятно, обзывается или ругает собственное тело за несдержанность.

   — Капо.

   Наконец, мы оказываемся на паркете, в пространстве рядом с гостями. Держусь рядом с Данте, моей акулой, столько, сколько это возможно, пока меня не берут в оборот другие мисс и миссис.

   Думала, местное женское общество мало отличается от привычного мне светского, но оказывается иначе. Дамы имеют прямое отношение к делам супругов. Наверное, это не коснется меня, я на других правах.

   После поздравлений и не обязывающих ничему вопросов ко мне подходит смутно знакомая женщина. Может, я видела ее в доме…

   — Люция, миссис. Супруга Консильере Фабрицио.

   — Ах да! Приятно познакомиться.

   Это правда. Фабрицио всегда казался самым…мягким из окружающих, пускай и перебрасывались мы лишь несколькими фразами за эти две с половиной недели. Кроме того, он сопровождал меня в столице на аэродром, был учтив. Его жена вызывает такие же чувства. Может, Люция станет одной из моих подруг…или хотя бы близким знакомым.

   Мало говорю, слушаю щебетание гостей насчет работы у Романо. Все такие льстецы.

   — Его Консильере двадцать четыре часа на работе. Многие без ума от Рикардо, но от него и взгляда не дождешься.

   Меня едва не сбивает с ног, что на свадьбе обсуждают, как бухгалтер Романо не готов к отношениям. Это тот самый молодой человек-вундеркинд, который заменил Фелицию. У меня к нему неоднозначные чувства, разумеется, никого это не колышет.

   — Может, с тобой Капо отойдет от части дел. – говорят мне.

   Позже узнаю, что это девушка Джонни, одного знакомого мне солдата, правой руки Маттео. Сама поражаюсь, скольких успела запомнить.

   — Тогда обязанности тем более переложат на верхушку. Как считаешь?

   — Без понятия. – без стеснения признаюсь.

   Сложно улавливать все вопросы, но один звучит четко, после него окружающие замолкают.

   — Это правда? Ты убила своего отца?

   Романо жестоки, насколько я могу судить. Они кровожадны и аморальны, раз занимаются продажей того, что губит жизни. Так я под стать.

   — Да. Садовыми ножницами. – скрываю скривившийся рот за бокалом.

   Главное, не вспоминать, не представлять.

   — Никогда не видела мистера Делоне, но слышала, что он взял основную часть бизнеса под свой контроль. Не прикончила бы его ты, нашлись бы другие.

   И вправду. Зачем Романо приехали тогда в мой дом с такой армией? Уж точно не вести деловые переговоры.

   Из этой ситуации спасает незнакомец с тяжелым голосом – невысокий мужчина в странно расшитом пиджаке. Мы стоим у прохода в банкетный зал.

   — Миссис Романо.

   Вижу, как его спиной напрягаются два телохранителя. Несложно догадаться – этот человек не из семьи.

   — Позвольте преподнести вам кое-что формальное, как новому члену семьи Романо.

   Все действительно считают, что я имею хоть какой-нибудь вес? Смешные.

   Он открывает шкатулку, которую я не заметила до этого. Вздрагиваю – это музыканты начинают более энергичную мелодию.

   — Трубка мира.

   В коробке действительно трубка.

   — Непрактичная вещь, как и все предметы роскоши. Думаю, она отразит мои намерения.

   На меня смотрят выжидающе из-под густых бровей. Не понимаю, что мне так не нравится.

   — Намерения на следующие сорок восемь часов. – голос понижается – Айви в безопасности на этот срок. – шкатулка с хлопком закрывается.

   — Чего вы хотите?

   За месяц удалось научиться скрывать эмоции обо всем, что касается сестры.

   Вокруг все идет в прежнем темпе. Даже наш разговор, его тема не выбивается из атмосферы.

   — Ох. – он смотрит с умилением – Совсем скоро вы останетесь с Капо наедине. Во втором дне и кроется – взгляд на шкатулку – наше решение. Выгода для обеих сторон. Неправда ли?

   Они не хотят делать это собственными руками. Долбанные Догвилы – понимаю я. Это развяжет, так называемую войну. Слишком большой риск.

   Поражаюсь, как ему хватает уверенности говорить это на виду у всех. Может, таков секрет конспирации?

   — Почему считаете, что сестра мне важнее мужа? – вскидываю голову, оказываюсь выше него на несколько сантиметров.

   — Ради светловолосой Айви с ее чудесными веснушками вы правильно расставите приоритеты, миссис.

   Не успеваю выругаться про себя, как подарок забирает один из солдат. Мы с мужчиной не отрываем глаз друг от друга .

   — Отнесите в мою комнату.

   — Верное решение.

   Стою у прохода, не могу вымолвить ни слова. Живот скручивает.

   — Белладонна?

   Это всего лишь Фелиция касается моего плеча. Во рту пересохло.

   — О чем вы говорили с Кингом?

   — С кем?

   — Независимый помощник международных транзакций.

   Значит, не Догвил…Тогда какая месть?

   Перебарываю все инстинкты и рефлексы. Смотрю в сторону наемника, он отвернулся.

   — Мне нужна твоя помощь, но не сейчас.

   Она кивает.

   Проходящий мимо Фабрицио вынуждает присоединиться к банкету. Сижу, перекинув ногу на ногу, улыбаюсь каждому поздравлению, пытаюсь не кривиться от вопросов о детях. Не представляю, как можно растить ребенка в таком окружении. Сплошь и рядом оружие, разговоры о семейных распрях, убийства.

   — Ты не притронулась к еде. Уверяю, тебя не хотят отравить.

   Сегодня все собираются меня пугать? Это Данте подошел со спины, наклонился к самому уху.

   — Не в этом платье.

   Не смотрю назад, не оборачиваюсь. Не могу видеть превосходный образ. Кажется, Капо самая идеальная фигура для этого места.

   — Пойдем.

***

ДАНТЕ

   Беру Белладонну за руку. Вовремя вспоминаю о правилах и взглядах. Опускаю руку с кисти жены до ладони, переплетаю наши пальцы. Она такая теплая и маленькая.

   — Куда мы? – спрашивает, только когда спускается с первого этажа в горячее помещение.

   Кухня.

   — Не хватает, чтобы ты упала в обморок. – а она действительно бледная.

   Проверяю алюминиевую поверхность, стоящую у входа, на предмет крошек. Скорее всего, это раздача. Без комментариев пересаживаю Белладонну, вес ее тела жутко приятен, как и тогда у стены. Снимаю пиджак и кладу на женские колени. Либо девушка стала покладистой, либо пребывает в легком шоке от происходящего. Как бы мне хотелось, чтобы это было второе, строптивые интереснее.

   Без комментариев проникаю на кухню. Работа на ней замирает.

   — Положи самое вкусное поблизости. И десерт с молочным шоколадом.

   Возвращаюсь к ней через две минуты. Она так же напряженно сидит. Идеальная кожа обрисовывает ключицы, тонкую шею. Задумываюсь о том, что здесь не так уж и плохо. Вдали от праздника, с ней. Не надо говорить…быть готовым достать оружие за секунды…хотя последнее остается. Должен ведь кто-то охранять светловолосую пленницу. Такой она себя ощущает.

   Ставлю тарелку с деликатесной рыбой и сыром ей на колени. Вторую, наполненную сладким, рядом. Все, что знаю о ее гастрономических предпочтения – шоколад. Одними глазами намекаю, что время начинать есть, делаю это настойчиво, торопя.

   — Данте, я имела в виду совсем не это. То есть…дело в платье, но я не боюсь его испачкать.

   — Не капризничай.

   — Это не каприз!

   У меня есть свои помощники помимо официальных должностей. Пара из них приглядывает за нынешней миссис Романо. У нее странные отношения с едой, половина одежды остается не удел, пускай и примеряется. Она чувствует себя привлекательно во время секса или другого одобрения фигуры с сексуальной точки зрения, как это было с демоновой фотографией. Так и не поменял обои.

   Не психолог, но у нее проблемы. И дело не в обычной неуверенности.

   — На мне облегающее платье. Если я поем, будет заметно.

   Из меня вырывается искренний вопрос:

   — Ты нормальная?

   Беру одну из корзинок и подношу к пухлым губам. Миссис упрямится, как обычно.

   — Это приказ. Ешь.

   — Ладно, но дай. – хочет перехватить.

   — Ну уж нет.

   Готов взять вину за съеденное, чтобы она не корила себя за лишние граммы. Вот только ни они, ни десяток килограммов не изменят притягательности ее тела, уверен.

   Белла открывает рот, принимает еду, касаясь моих пальец, хочется стонать. Не тороплю, даю прожевать. Смотрю на пропадающую помаду, подаю тканевую салфетку. Знаю, с кухни наверняка смотрят на нас.

   — Спасибо. И кстати, я ненормальная.

   Она смущается. Не понимаю чего.

   В карих глазах спокойствие. В них либо оно, либо глубокая ярость.

   — Через два часа всех попросят.

   В сумме мероприятие длилось шесть часов. Окончат в полночь.

   — Потерпишь лишний часик?

   — Ты так в себя веришь? – она почти веселиться, во рту паштет.

   — Прекращай. Ждет встреча для своих.

   Как бы там ни было, между нами ничего, кроме невольной связи. Даже минутное притяжение не изменит это. Пустота. К сожалению, Белладонна решает заполнить паузу.

   — Кто она?

   Вопрос застает врасплох.

   — Тот же, кто и он. Прошлая история, к которой никогда не вернусь.

   Она – давно забытая, отдавшая себя другому.

   — Мне хочется в это верить. Я обещаю то же.

   — Это следователь Прайер?

   Не успевает ответить, да и не ответила бы. Вместо этого поднимаем глаза от звука сотрясения земли. Наверху раздался выстрел.

   — Оставайся здесь.

   Она не настолько глупа, чтобы рисковать собой.

   В зале не такой беспорядок, как я ожидаю. Это все Аль. За его спиной во весь голос смеется Изабелла. Брат немало выпил, хотя, в трезвом виде вел бы себя не лучше. Папу в зале не видно, скорее всего он уже покинул город под шум праздника.

   Выдыхаю, когда вижу, что пистолет направлен вверх. В доме достаточно дырок, от еще одной ничего не случится.

   Брата держат, сестра подначивает.

   — Что здесь происходит?

   Музыканты перестают играть. Немногочисленные оставшиеся гости обращаются в слух, но шепотки слышны.

   — Хочу, чтобы все посмотрели в глаза человека, назвавшего твою жену горячей.

   Не могу сдержать усмешки. Алю нужен лишь повод для драки, его точно не беспокоит честь Белладонны.

   Подхожу к несчастному, вспоминаю: это один из солдат Маттео.

   — Ты правда так сказал?

   Мужчина храбриться. Не отвечает и не отводит глаз. Он старше меня, но возраст не имеет значения в иерархии подчиненных.

   Удар, от которого бедняга валится с ног и отлетает на добрый метр. Романо довольно воют. Не встряхиваю кулаком, хотя он ужасно ноет. Пусть видят, насколько для меня это сущий пустяк.

   Солдату никто не помогает встать. Все расходятся, даже вряд ли будут обсуждать произошедшее, выпивают содержимое бокалов.

   Подхожу к брату.

   — Спасибо, ведешь себя хорошо.

   — Он паинька. – Изабелла пьяно хихикает.

   — Признаю, что твоя…ну то есть жена, и вправду горяча. Вы ведь уже…

   Аль тычет пальцем в мою рубашку, пиджак остался у Белладонны. Невзначай смотрю по сторонам и прописываю брату такой же удар. На этот раз не могу сохранять спокойное выражение лица, правая болит хуже, чем от ушиба.

   — Какого хрена всем так тяжело говорить правильные вещи?! Или молчать?! – раздражаюсь.

   Аль стоит на ногах, смеется. В другой ситуации здесь выжил бы только один из нас, но сейчас у брата хорошее настроение. Делает подарок на свадьбу.

   Возвращаюсь на кухню.

   — Понимаю, безумно нравится мое внимание, но могла бы и сама поесть.

   Она смешно качает ногами в белоснежных туфлях. Смотрит на мою красную руку.

   — Попроси лед.

   — Пройдет. – бывало и хуже.

   — Хочу, чтобы мне было все равно, но это не так. – ее слова и упрямый тон удивляют – Ты не должен расплачиваться за меня. Не хочу чувствовать себя обязанной.

   Она поняла, что заварушка связана с ней.

   — Дело не в тебе, а в разговорчивых идиотах. Нужно выйти, проводить всех. Затем поднимайся в комнату. Веди себя мило.

   Хорошо, что Белладонна хоть что-то поела. Медленно стаскиваю пиджак с ее колен. Ткань платья, похожая на шелк, струиться следом.

   — Это приказ?

   Откровенно устал от ее пререканий.

   — Королева, это не приказ. – называю по рангу – Если хочешь, иди и урони на всех гостей люстру, или возьми у Фелиции револьвер и сыграй в рулетку. Да хоть что! Но если действительно хочешь разобраться со всем поскорее – делай, что сказано.

***

16 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Полночь. Начало шестнадцатого дня в этом доме.

   Свадьба пролетела мимо меня. Думала, получу от нее хоть какое-то удовольствие, но оказалось, в одиночку, без знакомых это невозможно.

   И сейчас в своей новой комнате…точнее нашей меняю платье на заготовленное черное. Оно точно такое же, как свадебное. Туфли один в один. Все было готово заранее. Почему я не удивлена?

   Комната меньше моей, но в ней есть проход в гостиную. В спальне гигантская кровать, диван, стол с ноутбуком на нем. Зеркальные двери для входа в гардеробную, куда я заглядываю, вижу свою одежду. Вещи Капо явно оттеснили.

   Конечно, предполагала, что нам придется спать вместе, но не ожидала, как скоро меня лишат личного пространства. Стоит спросить об этом.

   Перед выходом беру шкатулку, которую просила занести к себе.

   Один из телохранителей проводит меня на улицу, в закрытое деревьями пространство заднего двора. Везде мягкий желтый свет. Когда подхожу ближе, вижу длинный стол на сорок человек. В его главе – Данте. Ну разумеется. Рядом с ним Консильере, дальше – Капитаны, затем по рангам, мне известны буквально единицы.

   Все встают, в том числе Капо.

   Идеальная тишина, слышно сверчков и уборщиков внутри здания.

   Брюнет отодвигает стул. Странно, мы будем сидеть по разные концы? Не имею ничего против. Это меня остудин. Однако Данте подает руку. Впервые этот жест галантен, а не желание протащить за собой. Он делает шаг вперед. Понимаю, чего от меня ждут. Замираю от удивления, оглядываюсь на него. Смотрит с полуулыбкой. Может, в ней даже нет подлога.

   — Прошу.

   Второй рукой со шкатулкой придерживаю подол. Поднимаюсь на стул, а затем на стол. Гости следят за каждым шагом. Не приходится стараться, чтобы не наступать на тарелки и бокалы. Все заблаговременно придвинуто к краям. Присутствующие подвигаются ближе к столу, чтобы Данте мог беспроблемно придерживать меня за руку снизу.

   Это извращенно. Фелиция ободряюще улыбается. Все садятся, когда я Данте спускает меня с другой стороны.

   — Полночь, а это значит, – негромко говорит Данте – что город засыпается...

   — Просыпается мафия. – хором.

   Они улыбаются, негромко смеются. Для них это и ритуал, и развлечение. Капо поддерживает настрой, не заставляет сидеть с каменными лицами.

   — Они присягнули тебе, потому что ты не просто часть семьи Романо, но и часть Парадайза. Ты здесь можешь делать все, что я не запрещу. – последнее тише.

   Он смотрит на меня искушающе. Ждет, что я сделаю с этой информацией, как отнесусь к ней после нашего номинального брака.

   Интересно, он думает, кого берет в семью? Отцеубийцу, девушку с больной сестрой…да я и сама…

   Все принимаются за еду, будто не провели больше четырех часов на банкете. Только потом понимаю, что праздник для них прошел в напряжении и слежке за безопасностью, они справились с задачей. Мне предстоит понять, каково это жить в вечном напряжении.

   Данте пристально смотрит на меня, он понимает, что мне есть, что сказать. Другие пытаются не слушать, я и сама понижаю голос, почти шепотом.

   — Наверное. Не наверное, а точно… – мусолю рукав.

   В глазах Данте искренний интерес.

   — Это. – протягиваю ему шкатулку.

   Он открывает.

   — Мне дал… – прошу подсказки.

   — Кинг. – Фелиция.

   Уже больше прислушивается.

   Прямо в руках Данте и откидываю трубку на землю, трясу за бархатную поверхность, она легко достается. Внутри крошечный пакет на зип-замке. В нем таблетка, способная поместиться под ногтем.

   Пока не увидела собственными глазами, до последнего думала, что это схема, чтобы подставить или унизить меня перед Романо, но оказалось не так.

   — Переводчик денег? – уточняет Данте.

   Фелиция кивает.

   — Что взамен? Чем тебя пытались купить? – в полный голос, ответ предполагает того же тона.

   Данте смотрит жестко, наклоняет голову. Мне кажется, или он смеется? Губы едва шевелятся.

   — Айви…Моя сестра, Айви.

   Муж пару секунду трет переносицу своей опухшей розовой рукой.

   — Все слышали?! Теперь это наше дело. Достаньте ее. Если за этим стоят Догвилы, лучше не начинать войны. Но если это цена – делайте, что должны.

   Хочу открыть рот, сказать – не стоит ее искать. И неожиданно для себя понимаю, что не стоит не только потому что Айви лучше держать взаперти, подальше от меня и мира Романо, но и потому что для Данте это может обернуться проблемами. Муж хочет, чтобы я его уважала. И…неужели я так быстро сломаюсь, сдамся ему? Он получит от этого сплошное удовольствие.

   Зачем?

   — Ты же королева. – он – мастер отвечать на незаданные вопросы, и вправду видит, манипулирует.

   Фелиция на протяжение вечера кидает на меня ободряющие взгляды. Фабрицио – умильные. Его жена тоже за столом.

   — Я и представить не мог, что девочка из дома Делоне, которую я нашел всю в крови, будет сидеть здесь. – едва сдерживает улыбку Консильере.

   Данте даже не пытается его образумить. Слишком уж радостные интонации Фабрицио.

   — Поддерживаю. – Рикардо.

   Вспомнила, как девушки обсуждали его распорядок дня.

   — Не ставлю под сомнение выбор Дона или твой, Данте. Но не на все преступления можно закрыть глаза.

   Убийство папы…он оторвался от моей жизни за месяц, и окончательно за несколько мгновений.

   — Именно поэтому Белладонна и Романо. Семья подходит по всем пунктам. – защищает Фелиция или просто желает препираться с Риккардо.

   — Нет. Ты прав. – прощупываю почву, могу ли так обращаться к бухгалтеру дома и Консильере – Для вас нет ничего важнее семьи. Мне придется расставлять приоритеты, а они противоречат моему прошлому. Не буду себя реабилитировать, никто не знает всех деталей, я поступила неправильно и…

   — Закроем тему. – Данте говорит однозначно, не подразумевает пререканий – У тебя другая фамилия. – мне – Люди помнят Делоне по «Фронту», и воспоминания скоро сотрутся, фамилия заменится на нашу. Ты не должна никому ничего доказывать, ты – моя жена.

   И отцеубийца. Это клеймо навсегда со мной.

   — Иное ничего не значит. – повторяет только для меня Капо.

   Конечно, Данте думает о себе. Это не трогает, даже успокаивает. Он не врет. Когда я стала его частью, на Капо легли большие обязательства. Может, ему не повезло в большей мере, чем мне. Черт…хотя бы в одном смысле нам жутко повезло…

   Он наблюдает, как я подношу к губам бокал. Третий за день, пускай мне и нужна трезвая голова. Муж следит за движением моей шеи, дерганьем с каждым глотком. Боже, прекращай! Между ног пульсирует. Мне еще никого настолько не хотелось, даже Прайера, когда тот прямолинейно дразнил.

   Заставляю себя не смотреть на Данте. Он же пожирает глазами с момента прихода сюда. И это кажется правильным, особенно перед присутствующими. Теперь я ценна для них, а они должны быть столь же важны для меня. Скоро буду знать каждого по имени, их девушек и парней, детей, интересы. Приятно, женщин здесь немало, пусть и меньше в процентном соотношении. И почти каждому смогу доверить свою жизнь…ведь они мне присягнули. Так? Докажу, что достойна этого…нет, не брака с Данте, а доверия этих людей. Даже вызову подобие улыбки на лице Рикардо. Может, семья Романо подарит мне новый стимул жизни? Но пока что передо мной незнакомцы, преступники, верные псы своего Капо.

   Невозможно продолжать думать. Данте заставляет перекинуть мою ногу на его. В платье это чертовски неудобно. Наши бедра трутся друг о друга сквозь одежду. Это сумасшествие. Время, беги быстрее.

   Через полчаса мы с Данте молча и напряженно поднимаемся по той же лестнице, по которой ступали в начале. Мужа хватает на несколько ступеней, когда он…нет, не берет меня на руки, а перекидывает через плечо. Туфли летят вниз. Издаю лишь короткий вскрик от неожиданности. Как же тяжело он дышит, поднимая и опуская своим плечом.

   Данте открывает дверь, ставит меня на ноги. Зрачки расширены. Запирать нет смысла, это был бы идиотизм. Точнее, любой, кто приблизится был бы идиотом. Мертвым идиотом.

   Смотрим друг на друга тяжело дыша.

   — Скольких здесь ты имел?

   — Это неприкосновенная территория.

   — Девственная постель?

   Он тут же срывает с меня платье, делаю все, чтобы помочь в этом. Сжимает талию, садит на кровать, избавляет от закрепленное впереди бюстгальтера. Я полностью обнаженная, на нем все на месте.

   Снимает пиджак и ботинки, прижимает к себе, целуя, и ни разу в губы. Нужно больше. Хватаюсь за пуговицы рубашки. Резко выставляю руки перед собой, когда он совершает заминку. Смотрит удивленно.

   — Если я скажу нет?

   Вылезаю из под него, сажусь спиной, глубже, рядом с подушками. Наверняка выгляжу глупо без клочка ткани на себе, но…я слишком желанна.

   — Распусти мне волосы.

   Он едва не переспрашивает.

   — Блядь. Ты садистка.

   Не ожидаю. Мужчины теряют голову во время секса, так? Черт! Только я тоже.

   Так ненавижу сегодняшний день за товарно-денежные отношения, что готова мучить не только его, но и себя, низ живота сводит, чудовищно хочется прикоснуться к чувствительным местам, глотая ртом воздух.

   Должна быть отвратительна сама себе, что, увидев его в настолько животной ипостаси, не пытаюсь защищаться. Меня тянет к Данте Романо…всего за сколько? Две недели? Чуть больше? Его власть, наплевательское отношение к правилам. И он такой, каким должен быть. В радиусе десятка километров нет никого, кто бы не принадлежал ему.

   — Не шевелись.

   Шпильки летят на кровать. Чувствую, как натяжение волос ослабляется.

   — Знаешь, он даже заводит.

   Замечаю пистолет под подушкой.

   — С чего бы?

   Отвожу руку назад, касаясь ноги мужчины. Он крепко сжимает мою кисть. Дергает за распущенные волосы, на которых остался лак. Смотрю на него вверх тормашками.

   — Бывший использовал его в постели.

   — Доводил до оргазма? – усмехается.

   — Не справился.

   Слова звучат как вызов, понимаю это слишком поздно.

   — Слабак. Сделаю это за тридцать секунд секунд. – угроза.

   Поднимает, на нем уже нет рубашки. Впервые вижу его тело. Загорелое, крупные перекатывающиеся мышцы, четкие косые линии. Он такой, какой есть. А я и вправду игрушка. Мое тело по сравнению с его слишком мягкое, недостаточно подтянутое. Но не смущаюсь, потому что отчетливо понимаю – он не хочет видеть никого в этой комнате, кроме меня. Это на уровне инстинкта.

   Данте скрепляет руки перед грудью, что-то звенит. Опускаю глаза – как же старомодно…Думала, мне никогда такое не понравится, но ошибалась. Запястья в крупных наручниках.

   Тело трясет. Неловко перемещаюсь на край кровати, наблюдаю за Данте. Он избавляется от брюк, затем и нижнего белья. Сглатываю. Теперь издеваются надо мной. Он достает пистолет, сразу опускает вниз. На мне нет трусиков.

   Уверена, ему удастся исполнить угрозу, ведь я уже горю. Не могу сдержать вскрик, когда он надавливает дулом в самое чувствительное место. Вторая рука сжимает бедра, пока я дергаюсь и пытаюсь отвести оружие, удовольствие слишком болезненное.

   Мне хватит, если он сожмет грудь, оставит засос, так быстрее разрядиться, но Романо этого не делать.

   — Давай же, нас еще многое ждет. – его голос…

   Не могу смотреть в потолок, ни закрыть глаза, как делаю обычно. Прикована к безумному взгляду Данте…Капо…моего мужа. Этого оказывается достаточно.

   Воздух выбивает из легких, стон прокатывается по комнате. Брюнет наклоняется ко мне. Перевожу сцепленные руки за его голову, хватаясь за шею. Он тут же входит. Оргазм настолько острый, что каждое движение причиняет боль. Данте чертовски хороший любовник. Прелюдия идут к черту.

   — Расстегни.

   — Еще не время.

   Перекатываюсь на кровати, он невольно за мной. Впервые целую в губы долго и глубоко, языки играются. Притягиваю его за шею еще ближе. Данте падает на мою грудь. Обрисовывает языком самые чувствительные места. Не понимаю, когда все зашло так далеко…когда я оказалась в процессе лучшего секса в жизни с мужем, почти незнакомцем.

   — Какое стоп-слово?

   Он на секунду отстраняется от меня…эта темнота в глазах сводит с ума. Жар дыхание, приятная тяжесть тела, которую он немного позволяет ощущать, все же опираясь руками по обе стороны от моей головы.

   — И не мечтай, дорогая. Ничто не заставит меня остановиться.

   Между нами тьма не оговоренного: бывшие, болезненные отношения с родителями…я даже не представляю, что входит в сферу ответственности Капо. Кажется, этим мы никогда не поделимся, что не сказать о телах.

   Передвигаемся на диван, даже журнальный столик. Данте сбрасывает ноутбук на пол. Тело липнет к стеклянной поверхности, не хватает воздуха. Он не любитель поцелуев, но заставляю, мне тут же будто делают искусственное дыхание.

   Романо меняет темп, как захочется, но кажется, он чувствует каждый момент наслаждения. Мы кончаем одновременно, со мной никогда такого не было. Затем – он быстрее меня. Не знаю, сколько еще раз меня накрывал оргазм, когда он опускался ниже…

   — Прекрати! Ах…

   Еще никто не делал мне приятно так. Все слишком новое. Такое чувство, что до этой ночи я была девственницей.

   Мне нравится то, что нравится ему. Меня учат. Чертовски профессионально. Почему-то кольнула ревность. Он не прирожденный гений в постели…точнее в сексе, на постель мы отвели минут десять. Дело в опыте. Я даже не знаю, сколько ему лет. Двадцать семь? Двадцать девять? Тридцать? Но он не говорит, что я маленькая девочка, как это делал Себастьян…какого хрена я вообще вспоминаю его второй раз подряд в свою брачную ночь?!

   Мне наконец освобождают руки.

   — Ты.

   Он снимает наручники, оказывается, для этого нужно нажать на две недосягаемые кнопки. Застегивает на себе. Вижу, они передавливают большие мужские руки.

   Тело сырое, пахнет сексом, как и вся комната. Приковываю Данте к полу, на мягкий ковер. Мне все равно, ведь я сижу на нем, сверху. Кажется, у нас нет ведущего и ведомого. Только мучитель и жертва. Теперь последнее – он.

   Едва присаживаюсь, бедра дрожат. Он входит на треть, затем лишь касается. Сам двигает бедра в мою сторону, но я придавливаю грудь. Его рык сквозь зубы, но блядь, после ему не удержаться, от этого по телу дополнительные волны эндорфина. Мои правила…которые меня же мучают. Медленная пытка продолжается не больше двух минут, пока Романо не наполняет меня полностью. В любом положении я игрушка, это Данте хочет показать?

   Через еще полчаса или больше лежу в ванной, Романо стоит в ней, направляя лейку в нашу сторону. Брызги прохладной воды не помогают. Наручники где-то в спальне. Сил больше нет. День измотал, особенно Капо. Ему ведь пришлось говорить с таким количеством людей.

   Заметила след от пулевого ранения у правого бедра еще на кровати. Шов на плече. Станем ли мы когда-то близки настолько, чтобы я узнала их историю?

   В зеркале вижу, насколько размазан макияж. Некоторые участки тела красные.

   — Мы найдем Айви. – неожиданно говорит Данте, увеличивает напор.

   Удивленно смотрю на него.

   — Кинг – проверка. Неважно из каких побуждений, но ты предпочла все рассказать. Из-за этого в том числе тебе присягнули.

   Не шокирована.

   — Остальные знали?

   Выставил ли он меня на посмешище?

   — Только Фелиция. Не говорил даже Консильере.

   Волосы Данте полностью мокрые. Вода едва попадает на меня.

   — Сомневаюсь, что ее нужно искать. Айви лучше вне…этого.

   — Поэтому сегодня никого не было с твоей стороны?

   Ответ не нужен.

   — Не думай о нас, как о секте.

   Именно такая мысль и возникла у меня сегодня.

   — Из семьи нельзя уйти со знанием о делах. За всеми языками не уследишь. Но если не замешан в бизнесе, хотя бы не знаешь мелочей и имен – свободен, как ты.

   — Дороги назад нет. – встаю, отнимаю лейку – Я хочу узнать все.

ГЛАВА 6

16 ДЕНЬ У РОМАНО

   БЕЛЛАДОННА

   Просыпаюсь раньше Данте. Едва не шиплю – сводить ноги неприятно. Нахожу в косметичке, перенесенной в ванную, зажигалку и пачку сигарет. Она запакована. Попросила принести, рассчитывая, что никотин мне точно понадобится. Странно...раньше ни один эмоциональный день не проходил без курения. В Парадайзе иначе.

   Накидываю тяжелый махровый халат после душа. Не хватит и пары горячих ванн, чтобы смыть прикосновения Данте. Чувствую тяжесть, огонь. Хочу ли еще? Черт побери, да! Но другому участку тела будет неприятно.

   Достаю сигарету, чтобы не думать о том, как впервые в жизни в моей постели человек, в которого я не влюблена. Оказывается, насколько хорош секс не зависит от чувств…ну или не только от них.

   С Прайером было сложнее. Отношения медленнее, не сразу замуж, мгновенный прогресс. Постоянно держались на грани…на какой, мать ее, грани?! Я стала часто выражаться.

   Выхожу на балкон. Он огромный, открытый, с этими мраморными перилами и столбиками. Вид на ворота. Если бы сейчас приехала машина, то первое, что бы увидели была бы я. Как самовлюбленно, Данте…

   За воротами широкая дорога и дальше, где-то очень далеко, город. Мы объезжали его, когда выбирались с Фелицией. Не знаю о нем ничего…но кажется, Парадайз светлее столицы. Какой здесь уровень преступности? Устраивают ли Романо произвол? За последние сутки задаюсь невозможным количеством вопросов.

   — Не могу терпеть запах сигарет.

   Данте забирает пачку из моих рук, кидает с балкона. Одна остается у меня между зубов.

   — Никогда не курил? – видимо, сорвала голос, звучит хрипло.

   Отнимает и ее, сминает, кидает туда же. Грустно чиркаю зажигалкой.

   — В юности.

   На нем смешно висит простыня.

   Капо не важно, увидит нас кто-нибудь или нет. Он спокойно запускает руку в запах моего халата, проводит по груди, бедрам.

   — Мне нужен перерыв. – прикрываю глаза, нахожу в себе силы и делаю пару шагов назад и по полукругу обхожу мужчину, пропадая в спальню.

   Он мне действительно необходим…я не про мужчину, а передышку. Между ног саднит, на запястьях и груди заметные следы. Стоит придумать, как это все скрывать в жаркую погоду.

   — Расскажешь, зачем моя мама и Фелиция подарили тебе пистолеты?

   Скидываю халат на пол, открываю гардеробную.