Машенька для двух медведей. Алая Бетти, Екатерина Антонова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ГЛАВА 50
• ГЛАВА 51
• ГЛАВА 52
• ГЛАВА 53
• ГЛАВА 54
• ГЛАВА 55
• ГЛАВА 56
• ГЛАВА 57
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Я бедная сирота, вынужденная убираться в богатых домах, чтобы свести концы с концами и оплатить учёбу.Они опасные байкеры-одиночки, живущие в особняке в самой глубине леса.И однажды я получаю необычный заказ, который переворачивает всю мою жизнь. Ведь заказчики оказываются вовсе не теми, за кого себя выдают…

ГЛАВА 1

Маша

   — Вот, Машунь, держи адрес. Ты уверена? Сессия на носу, — качает головой управляющая нашей компании Владислава Степановна, — а эта точка за городом. Далековато, нет? Взяла бы пару деньков отпуска. А мы бы кого-то другого вызвали.

   Я улыбаюсь. Не признаваться же, что в общаге в холодильнике мышь повесилась, и эти деньги нужны мне для выживания.

   — Всё будет хорошо, — сжимаю в руках бумагу с адресом, — инвентарь у них свой есть, говорите?

   — Да. Там ещё несколько условий, ты прочти.

   — Интересненько, — пробегаю взглядом, — до девяти нужно уже уехать?

   — Да, эти клиенты не любят, когда девушки задерживаются дольше положенного. Точнее, категорически этого не приемлют.

   — Они там трупы, что ли, разделывают? — смеюсь.

   — Не знаю, Маш. Но у них особый контракт с руководством, так что все правила должны быть соблюдены. Сама понимаешь.

   — Все так серьезно? Ну, я тогда поеду сразу, чтобы ещё успеть в общагу. До свидания!

   — Погоди, егоза, вот, возьми ключ-карту. Аккуратнее с ней, не потеряй. Клиенты лично от генерального.

   Выхожу на свежий воздух, достаю мобильный. Гляжу на часы. Уже три, нужно поторопиться!

   Я сирота и для того, чтобы оплатить обучение, мне приходится подрабатывать. Где я только ни работала! Официанткой и бариста долго не продержалась, меня постоянно пытались «снять».

   Пыталась выгуливать собак, присматривать за пожилыми и даже две недели работала няней. Ну, что могу сказать: это точно не моё!

   Сейчас на полставки подрабатываю уборщицей или, как модно говорить, клинером. Я у них типа внештатный сотрудник, мне дают ту работу, на которую не успевают основные бригады.

   Так, переодеться не успею, поэтому прямо в шортах и рубашке направляюсь по нужному адресу.

   Внимательно изучаю все условия, пока сижу в маршрутке. Два одиноких мужчины. Судя по индивидуальным условиям, весьма зажиточные. До девяти девушки должны покинуть дом.

   Маршрутка подъезжает к остановке. Выскакиваю и бегу по пыльной дороге по направлению к точке. Жарко, солнышко сильно печёт. Ускоряюсь, глядя на время.

   Иду минут двадцать, затем подхожу к высоченным сплошным воротам. Вижу устройство для считывания карты, провожу.

   Пиик!

   — До чего техника дошла, — бормочу, затем открываю дверь и столбенею, — ОХРЕНЕТЬ ДОМИЩЕ!

   Но убираться требуется лишь в холле, спальне и на кухне, судя по тому заданию, что мне вручили в офисе. На уборку всей этой махины ушло бы не меньше дня.

   Ключ от дома лежит на полочке рядом с дверью, как и оговорено. Дом ну шикарный! Хотела бы и я в таком жить!

   Внутри всё очень стильненько. Но чувствуется сразу, что мужики живут. Ни тебе тёплых тонов, ни каких-то украшений, смягчающих интерьер. Всё жестко, холодно.

   Ёжусь.

   — Так, я сюда работать приехала, — напоминаю себе, достаю маску, перчатки.

   Собираю светлые длинные волосы в пучок.

   Вместе с заданием мне выдали карту дома. Быстро нахожу небольшую каморку с инвентарем. Достаю ведро, швабру, чистящие средства. Все какие-то модные, импортные, совсем без запаха.

   Любопытненько!

   О! У них тут робот-пылесос есть! Быстренько включаю, пока катается, осмотрюсь. Уж больно интересненько здесь!

   Огромные панорамные окна открывают вид на красивый сад. За воротами возвышаются массивные ели. Выхожу, топаю к пристройке. Там гараж. Ключ подходит, так что аккуратно захожу.

   — ВАУ! Какие тачки! Офигеть! — во все глаза таращусь на спортивные машины.

   Обе чёрные, с огромными литыми дисками и тонированными стёклами. Вот бы в такой посидеть! Но одёргиваю себя, гляжу на время и бегу работать.

   Обычно в квартирах, куда меня посылают, смотреть не на что. А тут аж целый дом! Мне, бедной студентке-сироте, такое никогда даже не снилось!

   Возвращаюсь, быстренько протираю пыль. Робот заканчивает уборку. Мою полы, чтобы всё аж блестело. Хорошо справлюсь, получу щедрые чаевые.

   Достаю наушники, включаю музыку. Напеваю себе под нос и работаю. Здесь просторно, так что на полную уборку уходит какое-то время.

   Ближе к шести заканчиваю. Смахиваю пот со лба, осматриваюсь. Чистенько!

   Поднимаюсь на второй этаж.

   — Вот это спаленка! — восклицаю, заходя в огромную комнату с просторной кроватью.

   Провожу рукой по прохладному дереву изголовья. Мда, массив, а не жалкий МДФ! Рядом две тумбочки, окна ростовые. Вид на лес просто потрясающий!

   Моё внимание снова возвращается к кровати. Прям траходром! Наверняка эти мужики девушек водят сюда каждый день новых. Блин!

   В сердце что-то ёкает. Колкое, неприятное. Что за дичь? Я ведь даже не знаю, кто здесь живет.

   Но мне всё безумно интересно! Обычно я не такая любопытная, но этот дом... он прям зовёт его исследовать.

   — Опа! А это что такое? — вижу прямо в изголовье два отверстия. — Интересненько. Зачем им дырки в кровати?

   Не думая долго, сую туда руку.

   Щёлк!

   И моё запястье сковывает наручник. Эээ... хлопаю ресницами, поначалу не понимая, что вообще происходит. На осознание уходит какое-то время.

   — Так, это совершенно не смешно! — начинаю вырываться, но наручники-то походу настоящие.

   Так и стою на четвереньках, в коротких шортиках. И так пытаюсь вырваться, и эдак! Но спустя час тщетных попыток просто падаю на постель. Кстати, удобную и мягкую.

   — Блииин... мне конец! — стону, наблюдая за тем, как солнце скрывается за верхушками деревьев.

   Темнеет. Стоит оглушительная тишина. Кажется, я слышу стук собственного сердца. Капец моей работе! Сейчас вернутся, застанут меня здесь в непотребной позе и все, кирдык.

   И правда, спустя пару часов внизу раздаётся рычащий звук мотора. Затем хлопающей двери. Голоса приближаются. Мужские, низкие и женские, веселые и явно пьяные. Упс!

   Дверь спальни распахивается. Картина «Приплыли» во всей красе. Два огромных мужика в кожаных куртках в обнимку с сомнительными девицами. И я, стоящая раком на их постели.

   Просто прекрасно!

   Немая сцена длится достаточно долго. Пока её не прерывает мой жалостливый писк.

   — Здрасте...

ГЛАВА 2

Маша

   — Дэээн! — тянет одна из девчонок. — Это кто?

   — Без понятия, — один из мужиков с короткой стрижкой таращится на меня.

   — Эй, мы на такое не подписывались! — верещат обе мадамы, — что за БДСМ вы тут устроили?!

   — Девочки, спокойнее. Сейчас мы всё выясним, — мурчат мужчины.

   — НЕТ! Мы уходим! Вызывайте такси.

   В итоге все покидают спальню. Кроме меня, естественно, ведь я прикована к кровати.

   — Эй! — зову хоть кого-нибудь. — А как же я?

   Блин! Вот вляпалась по самое не балуй. Спустя какое-то время мужчины возвращаются. Их взгляды не обещают мне ничего хорошего.

   — Интересно, лапочка, что ты здесь в такое время делаешь? — выгибает бровь тот, что с короткой стрижкой.

   Булькаю, не в силах ответить. Он складывает огромные татуированные ручищи на груди.

   — А мне нравится. Какая красотка попалась в нашу ловушку, — скалится второй, — может, оставим так? Дэн, чуешь её запах?

   Ростом он немного ниже, но плечи тоже широченные. Они шарят глазами по моему телу. Я прям чувствую их взгляды на коже.

   — Выпустите, и я уйду... — пищу, отчаянно желая провалиться сквозь землю со стыда.

   — Нет уж, лап. Ты нам секс обломала. И мы сейчас пьяные, возбужденные и очень злые медведи, — рычит Дэн.

   — Думаю, — длинноволосый подходит к кровати, на которой я так некстати застряла, — она сможет заменить этих девчонок. Ведь так, блондиночка? Как тебя зовут?

   Что?! Нет! Дёргаюсь, но наручники крепко стискивают моё запястье. Металл больно режет кожу. Морщусь.

   — Маша, — бормочу.

   — Аккуратнее, лапа. Подожди секунду, я тебя освобожу, — говорит тот, что Дэн, — Машенька. Только ты не визжи ради всех богов, окей? Мы не планируем тебя насиловать.

   — Угу, — киваю.

   — Ты красивая, — мурчит длинноволосый, — я Дима.

   — Очень приятно, — блею.

   Он внимательно глядит на меня. Пристально. Словно пытается залезть в душу. Такой красивый мужчина! Идеальные пропорции лица, пронзительный и глубокий взгляд, чувственные губы. Разве такие бывают в реальной жизни?

   Я не боюсь. Не знаю, почему, но эти мужчины не пугают меня. Дыхание сбивается. Со мной что-то не так...

   Щелк!

   Я свободна! Выдыхаю. Любуясь Дмитрием, совсем забыла о том, что скована.

   — Дэн... — говорит он, — ты чуешь? Понимаешь, да?

   — Угу, — рычит второй.

   Дима втягивает носом воздух, его ноздри раздуваются. Он напрягается. И со мной тоже что-то происходит. Моё тело странно реагирует.

   Вся дрожу, не в силах понять собственную реакцию. У меня никогда не было мужчины. Но сейчас всё внутри словно пылает.

   Дэн стоит сзади, я чувствую на себе его взгляд.

   — Ну, я пойду, наверное... — пищу, пячусь, но Дима подаётся вперед, оказывается совсем близко.

   — Кто ты такая? — низкий утробный рык отдаётся в самых потаённых уголках души.

   — А вы? — шепчу, машинально облизываю высохшие губы.

   — Иди ко мне, — большая ладонь ложится на мою шею сзади.

   Рывок и горячие мужские губы забирают себе мой первый поцелуй. Дышать не могу! Он просто пожирает меня, засовывает язык в рот. Жадно. На грани.

   Как так вышло? Боже! Дима подминает меня под себя. Такой сильный! Большой! Почему я не боюсь? Чего хочу?

   Окутанная смятением, краем глаза вижу Дэна. Его потемневший, голодный взгляд. Щёлкает застежка моих шортиков, они съезжают вниз по ногам.

   — Какие стройные ножки... мягкая кожа... Машуля, ты очень сладкая девочка, — рычит Дима.

   — АХ! ААА! МММ! — ничего не могу сказать, я вся поглощена новыми ощущениями.

   Знаю, что бежать нужно. Но не могу. Есть что-то, что сильнее меня. Оно крошит мою волю на кусочки. Дэн опускается на постель.

   — Неужели ты... — шепчет, медленно и чувственно расстегивая мою рубашку, — истинная...

   — Что? — в затуманенной голове нет мыслей, словно кто-то ведет меня прямиком к обрыву.

   Рубашка распахивается. Щёлкает застежка лифчика. Остаюсь в одних трусиках. Это безумие! Их же двое! Мамочки! Но я выгибаюсь, соски торчат.

   А между ног жарко тянет. Прежде я никогда так не возбуждалась.

   — Красивая девочка... наша Машенька, — рычит Дима, покрывая голодными поцелуями мою шею, — наконец-то мы тебя нашли...

   — ААА! МММ! Не надо... неее... — но сопротивляться просто нет сил.

   Дэн впивается в мои губы, а Дима целует грудь. Никогда мужчина не касался моих сосков, никогда не лизал их. Я не подпускала к себе парней, словно... ждала кого-то.

   Это потрясающе!

   Всё вокруг крутится в бешеном круговороте эмоций, с которыми не могу справиться. Они накрывают, словно цунами. Захлёбываюсь, тону. Мужчины стягивают футболки.

   Их тела мощные, накачанные, татуированные.

   Стону, как голодная похотливая кошка. Как мы дошли до этого?

   — Какая ты сладенькая... дай мне свою девочку, — рычит Дэн, лаская мой живот, опускаясь ниже и забираясь в трусики, — ты просто ахуенно пахнешь.

   Меня прошибает мощным спазмом. Тяжело дышу, лёгкие разрывает от нехватки воздуха. Внизу живота нарастающие импульсы. Методичные, умелые ласки.

   Словно эти двое знают моё тело лучше меня самой...

   — ААА! — выгибаюсь до хруста в рёбрах, кончаю ярко и безумно.

   Сознание уплывает. Ни в какое сравнение с мастурбацией, вот вообще!

   Звон пряжек ремней отрезвляет. Неужели они меня сейчас... нет!

   — Не надо! — пищу, съёживаясь.

   — Что такое? — не понимают мужчины. — Мы тебе больно сделали?

   — Нет... просто... — кусаю губы, — я девственница.

ГЛАВА 3

Маша

   — И? — Дэн проводит по моему лицу костяшками пальцев. — Думаешь, нас это смущает?

   Он действует мягко, нежно. А я не знаю, что ему ответить. Что берегла невинность для того самого?

   Ведь раньше любой парень, который пытался подкатить, вызывал во мне если не отвращение, то нежелание сближаться. А с этими странными мужчинами внутренние стены рухнули в мгновение ока.

   Всхлипываю.

   — Не плачь, Машенька, — мурчит Дима, застёгивая ремень, — мы поняли тебя. Не то место, не то время, да? Чего ты хочешь? Чаю? Может, ужин горячий? Дэн готовит потрясные ростбифы.

   — Дело говорит, — хмыкает его друг, протягивая мне шорты, — давай поужинаем.

   — Я не могу, — испуганно таращусь на них.

   Вся романтическая и порочная атмосфера треснула, оголив жестокую реальность. Я чуть не отдалась двум дико сексуальным байкерам. Сама. По желанию. Ох!

   Обнимаю себя руками. Меня начинает потряхивать.

   — Могу я умыться? — натягиваю шорты, судорожно застёгиваю рубашку.

   — Конечно, ванная вон там, — показывает Дима, и я улепетываю в нужном направлении.

   Боже! Что я натворила! Гляжу на себя в зеркало и офигеваю. Волосы в разные стороны торчат. Губы зацелованные, опухшие. Дыхание рваное. В глазах безумный блеск.

   Включаю воду, ополаскиваю лицо и шею. Я вся пунцовая. Пытаюсь угомонить бешено колотящееся сердце. Почему подпустила их к себе? Я доступная? Мамочки!

   Тук-тук!

   — Машунь, ты в порядке? — слышу хриплый голос Димы.

   — Да! — стараюсь придать голосу твёрдости, но получается слабо.

   — Что-то не заметно. Мы тут ужин готовим, я без тебя не уйду. Знаю, что сейчас ты надумываешь себе разных вещей. Выходи, поговорим.

   О чём? Стону в голос. Выключаю воду. Мне нужно домой! Надеюсь, меня отпустят. Выхожу, аккуратно прикрыв дверь. Хм! Никого нет. Видимо, Дима все-таки ушёл на первый этаж.

   Крадусь к спальне, быстро хватаю сумочку. Прикидываю, высоко ли тут прыгать. Но вдруг...

   — И куда мы собрались? — низкий рычащий голос парализует.

   Замираю, словно зверёк, повинуясь инстинкту. Но меня уже заметили. Сумочка падает из рук, оттуда высыпаются перчатки, мобильный и студак.

   — Я... мне нужно домой! — резко разворачиваюсь, умоляюще гляжу на мужчину. — Меня ждут и...

   — Посреди ночи? Взгляни в окно, — он складывает руки на груди.

   — Я такси закажу... — бормочу, понимая, как глупо звучат мои оправдания.

   — Прости, малышка, но ты не выглядишь как особа, способная оплатить себе такси. Мы бы могли помочь, но... — он цокает языком, — не хотим.

   — Почему? — пищу.

   — Ты нам понравилась. И утром мы сами отвезём тебя, куда пожелаешь.

   От его слов по телу проходит сладкая дрожь. Проносится, ломая все наспех восстановленные мной стены. И снова я словно открытая книга.

   В голову невольно лезут картины, как меня только что ласкали на этой кровати. Двойной грех, два порочных взрослых мужчины. И девственница, ничего не умеющая в постели.

   — А мы тебе нравимся, Машунь? — ласково спрашивает Дима, подходя ближе.

   Ноги словно прирастают к полу. Стою, глотаю ртом воздух. Он говорит о себе? Или... в смысле «мы»?

   — Оставайся на ужин, Машенька, — шепчет мне в губы, но не целует, — медведи тебя не тронут... если сама не попросишь.

   — Х... хорошо, — хриплю, сдаваясь.

   — Тогда следуй за мной, малышка, — Дима разворачивается спиной, — и знай, что, если попытаешься убежать, мы догоним.

   — Я не убегу... — шепчу, понимая, что мне некуда деться.

   — Умница.

   Мы спускаемся на первый этаж. За окном темно, перед дверью стоят два навороченных мотоцикла. Зависаю, рассматривая офигенных металлических монстров.

   — Нравятся мотики? — спрашивает Дима.

   — Ага. Я вообще люблю машины, — тихо говорю.

   — Пойдем, я сейчас камин разожгу. Ты вся дрожишь. А после ужина, если захочешь, рассмотришь мотоциклы поближе.

   С кухни тянется потрясающий пряный аромат. А я сегодня только глазированным сырком в общаге позавтракала.

   — Садись, Машенька, — Дима прям смакует моё имя, — разувайся.

   Стягиваю кеды, усаживаюсь. Пяточки тонут в пушистом ворсе ковра. Так мягенько!

   — Вау! — срывается с губ, я тут же густо краснею.

   Интересно, почему они называют себя медведями? Это байкерская группировка? Бурые медведи или типа того?

   Несмотря на весьма угрожающий внешний вид, эти мужчины располагают к себе. А ещё они подарили мне незабываемый оргазм.

   — Я не понимаю, — ёрзаю на мягком кожаном диванчике, пока Дима занимается камином, — мне сказали, что вы категорически против присутствия клинера после определенного времени...

   — И? Это так, — хмыкает мужчина, аккуратно и ловко раскладывая дрова.

   — Но я...

   — А ты особенная, Машенька, — хрипло произносит и подмигивает мне.

   Меня завораживает то, как он управляется с камином. А еще его жилистые и татуированные запястья. Длинные красивые пальцы. Во рту скапливается слюна. Дима поджигает дрова.

   Поразительно, как преобразовалось жилище, когда хозяева приехали! Оно уже не такое холодное и отталкивающее. Мне здесь определенно нравится. Потихоньку расслабляюсь, внимательно наблюдая за Димой.

   В нём есть какая-то неестественная грация. И сила. Он крупный, с отлично развитой мускулатурой, но дело не в этом. А в том, какую энергетику излучает этот мужчина.

   — И что во мне особенного? — срывается с губ.

   Блин! Я не хотела это спрашивать. Дима плюхается рядом со мной. Аккуратно рукой обвивает мою талию.

   — Ты вся ледяная, Машунь, — игнорирует мой вопрос, — камин не помогает? Может быть, мне согреть тебя более... приятным способом?

ГЛАВА 4

Маша

   Таращусь на Диму во все глаза. Немного отодвигаюсь, хоть тело и сопротивляется. Меня как магнитом тянет к этому мужчине. Не понимаю! Да что со мной такое?

   Он смеется. Затем встаёт, разминает мощные плечи.

   — Не дрожи, Машуня. Тебе не нужно меня бояться. Я говорил о другом, а не о том, о чём ты подумала.

   Вспыхиваю, а мужчина нагло улыбается.

   Уходит, затем возвращается с бутылкой вина и тремя бокалами. Ставит на столик чуть поодаль от нас. От камина тянется приятное тепло, а с кухни — обалденный аромат еды.

   — И всё-таки, — еле разлепляю губы, — почему я? Если такие жесткие правила...

   — Я уже ответил. Ты нам понравилась. Да и некрасиво девушку выставлять ночью на улицу. Обычно твои коллеги уезжали вовремя, на своём транспорте. Но с тобой нам повезло.

   Дима ставит вино, затем разливает по бокалам. Вручает один мне. Большой, с длинной ножкой. Я такие лишь в кино видела.

   — Попробуй. Отличное вино, друзья подогнали за помощь кое с чем, — говорит Дима, — не бойся, Ма-шень-ка.

   Боже! Его «Машенька» звучит так сексуально! Ни один парень никогда так не смаковал моё имя. Мне здесь определенно нравится. Делаю глоток.

   — Как вкусно! — выдыхаю, прикрывая глаза.

   Я в вине не разбираюсь. Но вкусовые рецепторы не обмануть! Оно потрясающее! Такое сладенькое, с легкими нотками ягод.

   — Нравится? — раздается прямо над ухом, по телу проносится приятная дрожь.

   — Да, — признаюсь безо всякого стеснения, — очень. Никогда ничего вкуснее не пробовала.

   — Значит, сейчас попробуешь! — Дэн появляется на пороге с подносом в сильных руках.

   А сам он... божечки! Рот мгновенно заполняется слюной, но не от голода. А от вида второго байкера.

   — Ты всегда голым готовишь? — спрашиваю. — Не боишься обжечься или что еще...

   — Я не голый, лап. А в футболке жарко. Всегда в джинсах готовлю, — подмигивает мне, — налетай!

   Он ставит блюдо на столик, снимает крышку. Мой желудок мгновенно исполняет песню голодного студента. Мне так неловко! Но я не могу отвести взгляд от сочных, румяных кусков мяса.

   Дэн разрезает ростбиф, кладет на тарелку большой кусочек.

   — Держи! Но чур кушать будем на полу, — заявляет Дима, вручая мне тарелку, — этот ковер создан для твоей сладкой попки, Ма-шень-ка.

   Мы втроем усаживаемся на ковер напротив камина. Стоит тёплый, приятный и даже интимный полумрак. Дерево тихо потрескивает, облизываемое огнем. А я сижу между двумя обалденными мужчинами.

   — Ну что, Машенька, как ты оказалась сегодня в наших загребущих лапах? — прикончив ростбиф, Дэн откидывается на диван, бесстыдно меня рассматривает.

   Покончив с мясом, протягиваю Диме пустой бокал. Вино растекается по телу, делая меня смелее, растворяя стеснение. Отвечаю на наглый взгляд Дэна.

   Двое...

   — Музыку? — Дима берет пульт с дивана, включает отличную песню.

   Замираю.

   Томный мужской голос поёт:

   Girl, you’ll be a woman soon...*

   Смотрю в янтарные глаза Дэна. Он не моргает, лишь бродит взглядом по моему лицу. Опускается на ложбинку между грудями, скользит по телу ниже. К бёдрам.

   Дима обновляет мне вино. Слушаю музыку, смакую ароматный напиток. А внизу живота стягивается тугой узел. От каждого взгляда и касания этих мужчин он становится всё туже.

   Ёрзаю, понимая, что они намеренно включили эту песню.

   Девочка, скоро ты станешь женщиной...

   И меня прошибает понимание: там, наверху, сегодня меня не отпустили. Словно хищники, они начали охоту. Ужин, вежливость, галантность. Всё это часть их плана.

   Чтобы я расслабилась. И отдалась им сама.

   И самое для меня губительное в этой ситуации...

   Girl, you’ll be a woman soon (Девочка, ты скоро станешь женщиной)

   Soon, you’ll need a man (Скоро тебе понадобится мужчина)

   ... что я сама этого хочу. Поднимаюсь, затем наливаю себе вина. Встаю прямо перед сидящими на полу мужчинами. Делаю глоток. Прикрываю глаза. Откидываю волосы назад.

   Я чувствую, как Дэн и Дима смотрят на меня. Как скользят взглядами по коже. Начинаю танцевать. В такт песне двигаю бёдрами, отдаюсь мелодии. Тихо подпеваю.

   Еще глоток.

   Из моих рук выхватывают бокал. Крепкие руки обвивают талию. Продолжаю танцевать на месте.

   — Ты очень красивая девочка, Машенька, — низкий, хриплый голос до невозможности стягивает мой внутренний узел.

   Еще миг, и я сама отдамся. Даже девственность сейчас кажется сущим пустяком. Будто есть что-то выше. Что-то глубже этого. Чувства, которые родились во мне, стоило лишь взглянуть на этих байкеров.

   Меня рвут на части странные, непонятные и до жути сильные эмоции.

   Дэн утыкается носом в мою шею. Вдыхает, с его губ срывается рык. Сзади ко мне прижимается второй мужчина.

   — Дима... — шепчу, — Дэээн... что же я творю...

   Мы танцуем втроём этот порочный и медленный танец. Один на троих, лишь между нами. Поднимаю руки, извиваюсь, позволяя горячим мужским ладоням скользить по моему телу.

   — Ммм! Ааах! — постанываю, когда меня освобождают от рубашки.

   Лифчик летит следом. Горячие губы Дэна накрывают сосок. Дима аккуратно расстегивает мои шорты.

   — Сладкая... пиздец горячая самочка, — рычит мужчина, — как же я ждал тебя... Ма-шень-ка.

   — Еще... — шепчу, чувствуя на своих губах дыхание Дэна, — скажи еще...

   — Ма... шень... ка...

   Меня буквально роняют на мягкий ковёр, крепкое тело Дэна прижимает меня к полу. Обхватываю его бёдрами. Все внутренние замки разом срывает. Я готова. Да, именно сейчас.

   — Ахааа... ААА! — выгибаюсь, позволяя стянуть с меня шорты вместе с трусиками.

   — Ну что, девочка, — рычит Дэн, — сейчас ты станешь женщиной...

   *Песня Girl, You’ll Be a Woman Soon группы Urge Overkill

ГЛАВА 5

Маша

   Сладко потягиваюсь. Где я? Глаза открывать не хочется, так мягко и тепло! Стоп! Тяжелое мужское дыхание совсем рядом приводит меня в чувство.

   Распахиваю глаза, поворачиваю голову.

   Вижу красивое лицо Дэна. Мужчины, который этой ночью стал моим первым. Внутри всё переворачивается. Ведь с другой стороны лежит второй. Дима. И он тоже страстно брал меня.

   Опускаю взгляд ниже. Сглатываю. Даже сейчас, когда мужчины спят, их члены просто огромны. Резкий спазм внизу живота вынуждает сморщиться. Больно. Аккуратно и тихо встаю, ковыляю в ванную...

***

Губы в губы, глаза в глаза. Дэн нависает сверху, тяжело дышит. В его взгляде чистый порок.

   Вижу, как напрягаются сильные мышцы рук. Обвиваю ногами его крепкий торс. Сейчас я на всё готова.

   Лишь бы избавиться от этого навязчивого, тянущего ощущения внизу живота.

   От горячих поцелуев кожа горит. А в голове сплошной туман. Словно что-то глубинное, животное нарочно заволакивает мой разум. Чтобы не думала. Не сомневалась. А отдалась.

   Дэн укладывается рядом, дразнит меня, едва касаясь губами шеи, ключиц. Оставляет пылающие следы. Языком ведет ниже. К груди.

   — Машенька, — шепчет, словно заклинание, — сладенькая девочка... иди ко мне... отдай нам всю себя...

   Губы Дэна накрывают сосок. Выгибаюсь от новых ярких и скручивающих спазмов. Мне хорошо. До боли. Криков. Стонов.

   — Ааа! МММ! — прижимаю мужчину к своей груди, зарываясь пальцами в его густые волосы.

   Мне нравится его касаться. Несмотря на то, что я совершенно не тактильна. Была до этой ночи. А теперь мне хочется этих прикосновений. Так сильно, что готова просить, умолять.

   Дэн переходит ко второму соску, и внутри меня вспыхивают совершенно непонятные чувства. Такие яркие, что я вот-вот...

   Дима подключается, и теперь оба байкера посасывают мою грудь. Руками гуляют по моему телу. Это безумие какое-то. Кто-то из мужчин ласкает меня между ног. Находит ту самую точку.

   — ААА! — кончаю лишь от этих ласк ярко и бурно.

   Бёдрами стискиваю ладони мужчин. Но Дима быстро вновь разводит мои ноги.

   — Мы еще до самого сладкого не добрались, Ма-шень-ка. А ты уже кончаешь... нехорошо, девочка... — он говорит ласково, гладит меня по лицу, — нетерпеливая.

   — Я не знаю... что со мной... — умоляюще смотрю на него.

   — Это хорошо, — рычит Дэн, опускаясь к пупку, обводя его языком, — ей будет не так больно от наших размеров.

   — Согласен, — шепчет Дима, впиваясь в мои губы.

   В зеленых глазах плещется похоть. Он смотрит на меня, словно впитывает. Узнаёт. А я чувствую его кожей. Нет... еще глубже. Душой!

   Не могу сфокусироваться. Мои губы в сладком плену. Сознание разбегается сотнями мурашек на коже. Чувствую между ног горячее дыхание Дэна. Меня никогда там не...

   — ААХ! — вскрикиваю, ощутив язык на складочках, начинаю ёрзать.

   Так необычно, вкусно. Дима продолжает целовать. Играет с моим языком, водит по нему своим. Мы сплетаемся в своей страсти в единое целое.

   — Очень мокрая... Машуня... наша девочка, — рычит Дэн, вводя в меня пальцы, продолжая терзать.

   — Нереальная... пиздец... — шепчет его друг, лишь на миг отвлекшись от моих губ и пожирая их снова.

   Я растворяюсь, теряю себя полностью. Мне никогда не было так хорошо и нормально. Будто происходящее должно случиться. И я должна именно сейчас потерять невинность.

   Опускаю руку, кладу на пах Димы. Он шумно выдыхает.

   — Очень большой... ах... — шепчу, с трудом вдыхая раскалённый воздух.

   Под джинсами мужчины очень горячо и твёрдо. Нахожу ремень, начинаю неловко расстегивать. Мне хочется коснуться его. Ощутить, взять в руку. Я никогда раньше мужской член даже не видела вживую.

   А теперь в голове появляются весьма порочные мысли. Поласкать их обоих. Пососать их члены. Доставить удовольствие.

   — Хочу... я... ммм... — смотрю на Диму, умоляюще и открыто.

   Он спускает джинсы. Под ними нет белья. Ох... почему меня это так завело? Он очень большой! Алый, покрытый толстыми венами. Облизываюсь. Мужчина двигается, направляет меня.

   Открываю рот, и губ касается мягкая головка. В нос бьет терпкий, приятный аромат. Что это? Пока Дэн ласкает меня между ног, я погружаю в рот член его друга. Боже!

   — Ммм! Ммм! — мычу, подавляемая инстинктами.

   — Давай... молодец, Машуня... хорошая девочка... блядь, какой у тебя сладкий ротик, — бормочет Дима, когда я немного ускоряюсь — Нравится?

   — Угу, — киваю, прикрываю глаза.

   Плыву в океане ощущений. Обуздать его не могу. Так что отдамся, а там — будь, что будет. Резкий спазм внизу живота уносит меня в небо. Вою, быстро двигая рукой, доводя Диму до исступления. Он кончает прямо мне в горло.

   Густой, солоноватый вкус. Выпиваю его. И на миг мне кажется, что глаза мужчины вспыхивают красным. Лишь короткое мгновение. Что это? Но затем Дима выдыхает.

   — Ты пиздатая крошка, Ма-шень-ка, — тихо говорит, взъерошивает волосы, — чуть не сорвался. Ну что, Дэн, готов? Сделаем нашей малышке хорошо? Так хорошо, как никогда?

   — О, да...

   И вновь слышу звук расстегивающегося ремня. У меня дежавю? Но сейчас не сопротивляюсь. Я хочу этого. Не знаю, откуда взялась такая сильная тяга к этим случайным байкерам.

   — Ну что, Машенька, готова стать женщиной? — рычит Дэн, нависая сверху.

   Дима плюхается на диван, прикрывает глаза, словно пытается успокоиться. Что с ним? Я что-то не так сделала? Но мощная ладонь Дэна разворачивает моё лицо, затем он накрывает мои губы своими.

   А в меня толкается его большой толстый член. Мамочки! Вся ёжусь, впиваюсь ногтями в мужскую спину.

   — Тшш, — ласково шепчет он, — расслабься, моя девочка. Я не сделаю тебе плохо. Даю слово медведя.

ГЛАВА 6

Маша

   Не знаю, причём здесь медведь, но его голос успокаивает. Дэн умудряется играть моим телом, подчиняя его себе. Приручает, словно пугливого крошечного зверька. Но что ты сделаешь со мной, большой мощный медведь?

   Приласкаешь или сожрешь?

   — АХ! — вскрикиваю, когда в меня толкается крупная головка. — Не надо... неее... ааа!

   — Тшш, — продолжает Дэн, — смотри мне в глаза, красавица. Не бойся меня.

   Тяжело дышу. Чувствую, как легко он проскальзывает внутрь. И мне приятно... словно все мои рецепторы удовольствия разом обострились до предела.

   — Вот так... чувствуешь, как мокро? Твоя девочка хочет меня... нас хочет, — бормочет он.

   — Да... — сдаюсь, прикрываю глаза.

   Новый толчок. Он заполняет меня, растягивая узкие стеночки. Никогда мужчина не был во мне...

   — Хорошо... еще немного, Машуня, — шепчет Дэн, покрывая мягкими и сладкими поцелуями моё лицо, — я с тобой, девочка моя.

   От его хриплого низкого голоса я плыву. Но боль нарастает и достигает пика. Последний жесткий толчок и член Дэна полностью погружается внутрь. Разрывает.

   — Ааа! Не надо! ВЫТАЩИ! — перед глазами темнеет, от боли начинаю метаться.

   — Тшш, тихо... всё уже, всё, Машенька, — всё так же ласково мурчит Дэн, — всё позади. Вот так...

   — Больно...

   — Знаю, сладкая. Знаю, — шепчет, — а мне в тебе очень хорошо. Ты такая узкая... мокрая... горячая...

   От его слов я немного расслабляюсь. Шире раздвигаю ноги. Дэн выходит, немного дразнит меня, водит по мокрым складочкам головкой. Затем снова погружается.

   Боль стремительно растворяется. Словно кто-то избавляет меня от неё. Становится хорошо.

   — Вот, уже лучше, да? Хорошо тебе? — рычит мужчина, начиная двигаться.

   — Ах! Дааа! — постанываю, пытаясь разобраться в новых чувствах.

   Внутри меня вновь собирается тугой ком. И снова внизу живота. Но в этот раз он другой.

   Принимать член — это что-то невероятное! Ни руки, ни губы не идут ни в какое сравнение с тем чувством наполненности, что дарит настоящий секс.

   Сама не замечаю, как начинаю активно подмахивать. И стоны боли превращаются в крики удовольствия.

   — Блядь, ну вы вообще, — все это время Дима наблюдает за нами, — я тоже хочу в эту тугую киску.

   — Она впустит... — рычит Дэн, вдалбливаясь в меня всё сильнее, — впустишь ведь, Машуня?

   — Да! ДААА! Ещё! — ерзаю под мощным телом мужчины, скованная его сильными руками.

   — Умница... молодец... бляядь, сейчас солью в твою узкую девочку... — бормочет он, затем накрывает пальцем мой клитор, — но сначала ты, красавица.

   — Дэээн! — выкрикиваю его имя, подходя к оргазму. — Денис... ах! АААХ!

   — О да, выкрикивай моё имя... давай еще! — он обхватывает моё лицо рукой, сжимает.

   — ДЕНИИИИС! — кричу, выгибаясь.

   — Да! Блядь... сууука... как же сладко... — он падает на меня, изливаясь в мое лоно.

   Смотрю в потолок. Чувствую огонь, которым пышет тело Дэна.

   — Хорошо... мать твою... Маша ты ахуенная, — он впивается в мои губы, терзает их.

   — А теперь иди сюда. Пришло время ублажить второго мишку, — нетерпеливо заявляет Дима.

   — Лучше на четвереньках, не так больно будет, — продолжая меня гладить и касаться, Денис стягивает презерватив, встаёт на ноги, разминает шею, — ее девочка пострадала немного...

   — Я буду ласковым, — рычит Дима.

   — Иди сюда, — Дэн садится на диван, тянет меня, вынуждая встать на четвереньки, лицом к нему, — Дим, не забудь резинку.

   — Обязательно, — второй мужчина достаёт презерватив, зубами рвёт фольгу.

   Дэн проводит по члену рукой. Он снова готов. Слегка зажимает меня ногами.

   — Выгнись, Машенька, — приказывает Дима, и я выпячиваю попку, как похотливая кошка.

   Мне хочется. И не стыдно. Несмотря на саднящую боль между ног, моё тело отчаянно жаждет познать и второго мужчину. В голове пусто. Действую на инстинктах.

   — Ммм... наша невинная девочка, — мурчит Дима, лаская меня между ног, — попавшая в лапы к хищникам. Готова ко второму разу?

   Толчок. И меня заполняет горячий член. Сейчас уже иначе. Не так больно. Очень сладко. Вскрикиваю, когда мужчина начинает не спеша меня трахать.

   — Возьми его в ротик, Машуня, — Дэн подцепляет мой подбородок, — хорошо? Нравится?

   — Да... дааа... — бормочу, двигаясь ближе, проводя языком по члену Дэна.

   — Вот так... сладкая киска... прими меня всего, — рычит Дима, ускоряясь.

   Он более нетерпеливый. И, кажется, я понимаю, почему он уступил мой первый раз Дэну. Дима бы разорвал меня. Не пожалел... почему-то мне кажется, что Денис куда спокойнее.

   — Да, девочка... Дааа! В тебе так узко и мокро! — стонет мужчина, полностью погружаясь в меня, шлепая яйцами по моим складочкам. — Хочу всю тебя сожрать...

   — Ммм! Ммм! — кажется, что от переизбытка чувств я вот-вот потеряю сознание.

   — Быстрее... давай... — Дэн направляет меня.

   Боже! Что я творю? Стою раком между двумя взрослыми мужиками. Одному отсасываю, второй меня трахает. А ведь ещё днем я была неопытной девственницей!

   Что происходит? Мне страшно! Откуда возникли эти странные чувства? Заполнили меня, лишили воли и рассудка. Сделали похотливой самкой, у которой течка...

   — Еще! Еще! — срывается с губ, я окончательно схожу с ума. — Боже мой! БОЖЕ! Я почтиии!

   — Молодец, — рычит Дэн, Дима впивается пальцами в мои бёдра.

   Кто-то из них стискивает и выкручивает мои соски. Второй массирует клитор. И я кончаю. Вою, скулю от раз за разом накатывающего оргазма. Так не бывает... не бывает!

   Всё тело сотрясается. Чувствую, как член внутри меня увеличивается. Дима шумно выдыхает. И тут меня накрывает новый пик. Скручивает, наполняет новыми, невероятными ощущениями.

   Не выдержав, я теряю сознание...

ГЛАВА 7

Маша

   Дойдя до ванной, запираюсь на замок. Шумно выдыхаю. Боль внизу живота мешает думать. Жгучая, ноющая.

   Но я не жалею ни о чем. Пусть даже для Димы и Дениса я буду лишь разовым приключением. От этой мысли резко щиплет глаза.

   Всхлипываю. Конечно, сложно говорить о чём-то серьезном после того, как я просто отдалась. Обмываю лицо и шею ледяной водой. Забираюсь в душ. Стою, обняв себя руками.

   Слушаю шум воды. И как мне теперь себя вести? Типа: хэй, парни, всё окей, я поехала? Или как? Меня к такому не готовили. Хотя моя соседка и подруга Алинка говорила, что первый раз не стоит воспринимать как любовь до гроба.

   — Двое... — шепчу, аккуратно подмываясь и морщась от неприятных ощущений.

   Ладонями накрываю живот. Тянет и саднит. Прикрываю глаза. И в голове тут же вспыхивают похотливые глаза Дэна и довольная ухмылка Димы. В нос врывается их запах. Сильный, густой, животный.

   Мои!

   Мимолётная мысль.

   Облизываю губы. Распахиваю глаза. Но мужчин нет. Вылезаю из душа, беру розовое махровое полотенце. Интересно, чье оно? Ножом по сердцу режет ревность. Наверняка, для девушек, которых байкеры водят сюда.

   — Да какое мне дело? — стряхиваю воду с волос.

   Швыряю полотенце на пол. Откуда эта ярость? От одной мысли, что здесь до меня мылись десятки девушек, меня охватывает злость. Стискиваю зубы, рассматриваю полку.

   Беру тёмно-синее полотенце, оборачиваюсь. Нужно быстрее добраться до общаги и выпить обезболивающее. Хорошо хоть предохранялись.

   — И что думаешь? — слышу низкий голос Дэна, когда подхожу к приоткрытой двери спальни.

   Замираю.

   — Метки нет. Наверное, мы ошиблись, и это не она, — в голосе мужчины слышится горечь.

   — Хуйня! — рычит Дима, слышу тяжелые шаги по комнате. — Это точно она. Зуб даю!

   — Но где тогда знак?

   Какая метка? О чём они? Ничего не понимаю!

   — Он чуть не вырвался, понимаешь? Сам же почуял, что Маша та самая. Или что? Мы зря девчонку испортили? Теперь-то что будем делать?

   — Разбираться, — жестко говорит Денис, — если она и есть та, кто нам нужна, то где метка? Машунь, прекрати подслушивать!

   Выхожу с виноватым видом. Мнусь на пороге. Исподлобья гляжу на мужчин.

   — Ммм, понравилось моё полотенчико? — Дима подходит совсем голый, и от его вида низ моего живота обдаёт волной жара.

   Но боль тут как тут. Кусаю губы. Дима обнимает меня, прижимает к себе. Сильный и одновременно нежный. С трудом держу себя в руках, ведь хочется урчать от удовольствия.

   — Розовое вряд ли ваше, — говорю, — так что оставьте для следующей девушки.

   — В смысле следующей? — не понимает длинноволосый, а Дэн прищуривается.

   — Проехали. Мне нужно возвращаться, подбросите? — собираю всю волю в кулак, чтобы не разрыдаться. — И если можно, не говорите моему начальству о том, что я нарушила условия договора.

   — Наша лапочка ревнует, — Денис подходит к нам, — какие девушки? Какой договор, малыш?

   — Я не питаю иллюзий, — сухо заявляю, — понимаю, что если вы в доме держите розовое полотенце и целый набор разовых зубных щёток, то это точно не для брутальных байкеров, остающихся на ночевку.

   — Так, сладкая, — морщится Дима, — мы это всё обсудим обязательно. Но сначала завтрак. И ты скажи мне, как себя чувствуешь? Больно тебе после наших членов, ммм? Не ври только.

   — Больно, — хотела взбрыкнуть, но в последний момент сдаюсь.

   — Тогда обезболку надо. Ты наша первая девственница, так что прости, если что, — Дима продолжает крепко меня обнимать.

   Так, словно боится отпустить. В этих объятиях есть какое-то едва заметное отчаяние. Дэн копается в аптечке, затем наливает стакан воды из графина. Протягивает мне.

   — Вот, выпей, Машунь. Не будет так больно.

   — Спасибо.

   Мужчины натягивают штаны. Затем Дэн указывает на кресло, на котором аккуратно сложены мои вещи.

   — На ночь кинули в стиралку. Так что всё чистое. Там и сумка твоя с документами. Одевайся, мы пока пойдем готовить завтрак.

   — Только не убегай, — рычит Дима, оставляя на моих губах лёгкий поцелуй.

   Краснею и растекаюсь лужицей. Они такие милые! Я думала, подобные мужчины выставляют любовниц за дверь после жаркой ночи. По крайней мере, такие вот истории мне рассказывали одногруппницы.

   Надеваю нижнее белье, шорты, рубашку. Всё пахнет лесом. Интересный у них кондиционер для одежды. Роюсь в сумке, ищу мобильный телефон.

   Просушиваю волосы полотенцем. И замечаю, что они стали гуще.

   — Хм! — подхожу к зеркалу и офигеваю.

   Ресницы, волосы, кожа. Будто за одну ночь я прошла курс у офигенно дорогого косметолога. Не могу поверить! Это... что это?! Лишение невинности так повлияло? Никогда о подобном не слышала.

   Хм.

   Спускаюсь вниз. Таблетка начинает действовать, боль постепенно отступает. И я понимаю, что в этом доме мне очень нравится. И следа нет от вчерашнего холода.

   — Вот, — Дэн ставит передо мной тарелку, — венские вафли и кофе. Надеюсь, ты ешь сладкое?

   — Да, — пищу, смущаясь.

   — Ты очень красивая, Ма-шень-ка, — Дима не сводит с меня глаз, любуется, — и сладенькая. Если бы не твое состояние, разложил бы уже на этом столе.

   Краснею ещё гуще. Спешу сменить тему.

   — Вкусно! — вафли свежие и божественно вкусные. — Спасибо большое.

   — Слушай, — Денис садится напротив, — давай так, Машуня. Сразу всё проясним.

   Ну вот, сейчас начнутся невнятные оправдания, что дело не во мне, а в них. И что нам, конечно, было хорошо, но... и прочее мужское бла-бла-бла.

   Однако то, что произносит Денис, полностью вышибает почву из-под моих ног...

ГЛАВА 8

Маша

   — Мы, конечно, падки на случайный секс, скрывать не буду. И выглядим не очень-то надёжными. Но то, что случилось этой ночью... из ряда вон, Машуня.

   Дэн смотрит мне в глаза. Я снова тону в его взгляде. Глубоком, каком-то мудром даже. Таращусь, стараясь запомнить его как можно лучше. Невероятно красивый мужчина. У меня такой вряд ли будет еще когда-нибудь.

   — Не хочу, чтобы ты жалела о том, что отдала нам свою невинность. И чтобы подумала о нас всякое... ну знаешь, — усмехается, — что мы тебя просто использовали.

   — Я так не думаю... — шепчу.

   — Это радует, — улыбается Дэн, — но мы... как бы сказать... ребята не такие простые. И рядом с нами может быть не совсем комфортно.

   Опускаю взгляд. Дима двигается ближе, кладет ладонь мне на спину, поглаживает. А я борюсь с собой. Ведь меня снова тащит от этих байкеров. Да так, что я верю каждому их слову.

   — Вот наши номера, — Денис протягивает мне визитку, — и адрес нашего магазина байков. Сейчас тебе наверняка нужно прийти в себя и всё обдумать. А нам — решить пару насущных вопросов.

   — Ты можешь звонить в любое время, Машенька, — мурчит Дима, опуская ладонь на мою попу.

   Я стремительно теряю контроль над собой. Так что вскакиваю с барного стула, стискиваю сумочку в руках. Пучу глаза на мужчин.

   — Да, мне и правда лучше сейчас уехать... я... ничего не прошу, если что. Случилось и случилось...

   Боже, что я несу? Это ведь для меня суперважно! Но я боюсь! Мне правда очень страшно от той бури чувств, что бушует внутри. Мы ведь даже толком не общались с ними. А я уже... втрескалась.

   — Нет, ты не так поняла, — говорит Денис, — не говори, что это лишь случайность. Вижу по тебе, что ты так не думаешь. Я дал наши номера, чтобы ты знала, Машуня, мы не исчезнем из твоей жизни.

   — Наоборот, я бы пообщался с тобой поближе, — скалится Дима, внимательно меня рассматривая.

   А от этого взгляда так жарко! Будь я смелее, сбросила бы шмотки и напрыгнула на члены этих мужчин. Господи, что за мысли?!

   — Отвезите меня в общежитие, пожалуйста, — блею, судорожно пытаясь собрать себя воедино.

   — Я отвезу. Ты езжай пока по нашему делу , - Дима достаёт ключи, — ну что, Ма-шень-ка, готова прокатиться с ветерком?

   — Погоди, — Дэн огибает стол, затем прижимает меня к себе и целует.

   Долго, вдумчиво. Глубоко засовывает язык в мой рот. Мысли все исчезают из головы. Неужели мужчины и правда во мне заинтересованы? Мамочки, как же приятно!

   — Напиши, когда доедешь, хорошо, Машунь? — рычит Денис мне в губы. — Хочу знать, что ты в порядке.

   — Ладно, — с трудом отрываюсь от крепкого тела, — напишу.

   — Погнали, сладкая! — Дима берет меня за руку и ведет к выходу.

   — Мы поедем на мотоцикле? — офигеваю.

   — Конечно, детка. А ты как думала? — Дима быстро натягивает футболку, а поверх кожаную куртку.

   Вижу на его спине огромный рисунок: силуэт медведя, выполненный кроваво-красными нитками.

   — Так вот, почему вы называете себя медведями? — догадываюсь.

   Дима лукаво улыбается. В его зеленых глазах появляется озорная хитринка.

   — Да, детка. Бурые берсерки к твоим услугам, — ухмыляется, а затем вручает мне шлем.

   Гладкий, идеально отполированный. С яркой, красивой аэрографией в виде алых языков пламени.

   — И много дам уже воспользовалось шлемом? — срывается с губ, я тут же начинаю ругать себя за несдержанность.

   — Ты ж моя ревнивая девочка, — мурчит Дима, затем целует меня в шею за ухом, — открою тебе секрет. Я купил его для особенной девушки. И никто до тебя не надевал этот шлем.

   По телу рассыпаются мурашки. Возможно, этот ловелас лжёт. Но я рада верить ему...

   — Запрыгивай, детка. Сейчас доедем с ветерком.

   — Я никогда не каталась на мотоцикле, — аккуратно сажусь сзади, обхватываю тело Димы.

   Какой же он сильный, твёрдый. Ммм! Прикусываю губу, чтобы прогнать наваждение. Веду себя как кошка похотливая, ей богу.

   — Держись крепче, Машенька, — он тянет меня ближе, вынуждая прижаться грудью к его широкой спине, — вот так. И не расцепляй руки, красавица.

   Раздаётся рык металлического зверя, и мы срываемся с места. Дима быстро набирает скорость. Я поначалу зажмуриваюсь, мне очень страшно! Но постепенно успокаиваюсь и даже начинаю кайфовать.

   Когда еще удастся покататься с настоящим байкером?

   Мы доезжаем до моей общаги. И на подъезде я чувствую едкую горечь. Не хочется, чтобы это приключение заканчивалось. Но уже всё. Дима выключает мотор, снимает шлем.

   Спрыгиваю.

   — Ты живешь в этом гадюшнике? — морщится.

   — А что делать, другого жилья у меня нет, — протягиваю ему шлем.

   На крыльцо высыпают студенты. Ну блин, этого мне не хватало ещё! Но Диме будто пофиг. Он притягивает меня к себе, продолжая сидеть на мотоцикле. Обвивает талию, затем впивается поцелуем.

   Этот мужчина словно ветер. Уничтожает всё на своём пути. Долгий страстный поцелуй разжигает во мне пламя. И вот я уже зарываюсь в волосы Димы пальцами, охотно отвечаю на ласки его языка. И плевать на всех. Пусть смотрят.

   Ведь возможно, я больше не увижу этих сексуальных байкеров.

   — Ммм... — с трудом отрываемся друг от друга.

   Между нами скачут искры. Бешеная химия, которую не скрыть. Дима продолжает обнимать меня.

   — Не хочу отпускать тебя, детка. Не туда... блядь... — рычит, тыкается носом в мою шею, — ты так пахнешь, Ма-шень-ка.

   — Произнеси ещё, — шепчу, отчаянно желая оттянуть момент расставания, — моё имя.

   — Машенька... моя сладкая девочка... истинная, — мурчит он, касаясь своим носом моего.

   — Ис... кто? — не понимаю.

   — Поймешь... но сначала мы всё выясним. И еще... если завтра будет болеть животик, звони. У нас есть знакомый врач. Не терпи. Вот, — он вкладывает пачку таблеток мне в ладонь, — скоро увидимся, блондиночка.

   Отстраняюсь, чувствуя себя так, словно от меня отрывают кусок. Мотоцикл срывается с места и скрывается за поворотом. Касаюсь губ. Они все горят от жаркого поцелуя.

   — Боже...

   Игнорируя офигевающих студентов, ковыляю на четвёртый этаж. Вваливаюсь в комнату. Я уже скучаю... боже... Алинки нет. Отлично, смогу поплакать в одиночестве.

   Стягиваю рубашку и тут вижу на теле яркую отметину. Она повергает меня в шок.

   — А это что такое?!

ГЛАВА 9

Маша

   — И где мы шлялись, Мёдова? — рык Алинки вырывает меня из оцепенения. — Я тебе обзвонилась! Думала уже по моргам и больницам искать!

   Снова гляжу на кожу внизу живота и уже ничего не вижу. Эээ... а где отметина? Или мне показалось?

   Подруга подходит, бросает шесть БП-шек на кровать. А я вспоминаю нежное запеченное мясо, которым меня кормили дикие сексуальные мужчины. И сладкие воздушные венские вафли.

   Становится грустно, хоть волком вой. Гляжу на наш стандартный обед — лапшу быстрого приготовления и вздыхаю.

   Алина прищуривается. Внимательно меня рассматривает.

   — Маша, а ты реально где была этой ночью? Не узнаю тебя прям... вчера с утра еще выглядела по-другому. Ты волосы покрасила?

   — Нет, — пищу, понимая, что отбрехаться будет трудно.

   Ладно, расскажу лишь часть правды. Потому что сама не понимаю, откуда во мне эти перемены. Но Алинка меня опережает.

   — Я тут шла пока из магаза, мне кое-что рассказали. Что некто Маша Мёдова этим утром жарко целовалась с каким-то огромным накачанным байкером.

   Пучу глаза на подругу. Вздыхаю. Ладно, если соврать уже не получится, расскажу лишь часть правды.

   — Да, я... вчера получила заказ, и так вышло, что задержалась в доме одного мужчины...

   — ОГО! Ну наконец-то твоя работёнка начала приносить плоды! — орет подруга, плюхается на мою кровать. — Рассказывай. Вы того самого, да? Что за мужик? Сколько зарабатывает?

   — Подожди! — осаждаю Алинку. — Слишком много вопросов. Он не бедный, но я не из-за этого осталась. Просто случился казус...

   — Что за казус? — не унимается подруга.

   Я всего лишь влезла куда не следует, и меня сковали наручники. Краснею.

   — Да так...

   — Ладно, это всё неважно! Дальше что? У вас всё было? Мёдоваааа! Ну-ка колись! — она прям наседает.

   — Ну... да... — пищу, прячу взгляд.

   — И кааак? — Алина растекается в гаденькой ухмылочке. — Ты кончила? Как оно случилось? Ну не томи, меня сейчас разорвет от любопытства!

   — Угу... очень хорошо было.

   — Кончила в первый раз?! — кричит, подпрыгивает на кровати.

   Киваю, еще гуще заливаясь румянцем. Это и правда была самая лучшая ночь в моей жизни. Хоть и первая.

   — Оу маааай! Машааа! Ты влюбилась! — заявляет она. — Точно втюрилась. Ну. девки говорят, байкер хорош был. Молодой, красив, как Аполлон. Блин, ну зачем я пошла за жратвой? Так бы подглядела. А у него друга нет?

   Есть. Но он тоже...

   Алина у меня как ураган. Засыпает меня вопросами. Я не успеваю переключаться с темы на тему.

   — Так, еще. Вы предохранялись, надеюсь? — хмурится. — Любовь любовью, но нужно сначала универ закончить.

   — Да.

   — Это хорошо. Как себя чувствуешь? Я после первого секса неделю в раскоряку ходила.

   — Живот болит, — признаюсь.

   — И что... продолжение будет? Он взял твой номер? Когда встречаетесь?

   Пожимаю плечами.

   — Не знаю, Алин. Они... — осекаюсь, — он мне свой номер оставил. Привёз вот сюда. А что дальше, время покажет.

   — Хм, — она прищуривается, — нет, так не пойдет. Маша, ну что за сопли? Дал номер, значит хочет, чтобы ты позвонила ему. Так что выдержи пару деньков и напиши сообщение.

   Она рассказывает, как мне стоит вести себя дальше. Но я ухожу в свои мысли. Понимаю, что здесь, в общаге, всё чужое. Я впервые ощутила домашнее тепло у Димы и Дэна.

   — А что, если он дал мне номер, чтобы я не позвонила? — вслух спрашиваю. — Типа так мягко отшил?

   — Поверь, у мужиков есть куча других способов. Странно, что твой номерок не прихватил. Но думаю, стоит красавчика поморозить. Как зовут-то его?

   — Дима, — тихо говорю.

   — Супер! Так, а сегодня мы отлёживаться не будем, а пойдем в кино. В соседнем кинотеатре по студаку со скидкой какой-то фильм показывают!

   В общем, мы с подругой увязаем в наших студенческих делах. Сначала смотрим черно-белый фильм, потом возвращаемся и лопаем лапшу. Я очень рассеяна. Думаю лишь о своих байкерах, так нагло похитивших мой покой.

   Алинка собирается на какую-то тусу этажом ниже.

   Ссылаюсь на паршивое самочувствие, укладываюсь в постель с плейером. Включаю Urge Overkill. Закрываю глаза. Предаюсь сладким воспоминаниям о минувшей ночи.

   В буквальном смысле слышу жаркий шепот над ухом. Кожей чувствую похоть двух мужчин. Каждый аккорд сопровождается дрожью. Накрываюсь одеялом с головой.

   Опускаю руку между ног. Ласкаю себя, кусаю губы. Извиваюсь, отчаянно желая оказаться сейчас в сильных руках Димы и Дениса.

   — Ммм... ммм... — тяжело дышу, оргазм накатывает почти мгновенно.

   Живот больше не болит. А я скучаю. Смахнув слезинку, прикрываю глаза и засыпаю.

   Просыпаюсь совсем рано. Часы показывают пять. Выбираюсь из-под одеяла, протираю глаза. Алинка храпит на соседней кровати, сбросив одеяло на пол. А я так в шортах и рубашке заснула.

   Быстро принимаю душ, пока первые «жаворонки» не проснулись и не образовалась очередь. Надеваю лёгкий сарафанчик, немного крашусь. Волосы оставляю распущенными.

   — Нужно жить дальше, — игнорируя щемящую тоску, складываю в сумку учебники, — в конце концов, говорят, что первая любовь всегда несчастная.

   Спускаюсь, под бдительным надзором комендантши выхожу на свежий утренний воздух. Направляюсь пешком через длинную аллею к зданию университета.

   У нас скоро начнется летняя сессия, так что нужно решить дела в деканате, я ведь староста группы. Всеми силами выбрасываю из головы образы моих порочных байкеров.

   Внезапно меня обдаёт волной холода. Покрываюсь мурашками. Вокруг никого. Оборачиваюсь. Хм. Глючит уже? Подрываюсь и аккурат к шести прибываю в деканат.

   — Ты рано, — сонные девочки-секретари хлещут утренний кофе, — Маша, у тебя вообще есть личная жизнь? Ты молодая студентка. Живи, блин! А она к открытию в деканате.

   — Мне нужно расписание на зачётную неделю и список должников. Буду воспитательную работу проводить, — вздыхаю.

   — Ваша группа одна из лучших, — лыбятся девочки, — вот, сейчас я тебе всё распечатаю. А, и ещё...

   — Доброе утро! — низкий голос бьет по нервам.

   Незнакомый. Ледяной, колючий и грубый. Меня вновь обдаёт холодом, как там, в аллее. Оборачиваюсь.

   — Маша, познакомься! Это ваш новенький. Захар Жданов. Хорошо, что ты рано приехал! — улыбается секретарь Яна, словно не чувствует угрозы.

   — Рад познакомиться со старостой, — он протягивает руку, а мне хочется бежать прочь.

ГЛАВА 10

Маша

   Но я беру себя в руки. Отвечаю на рукопожатие. Захар огромен. Он по размерам не уступает ни Диме, ни Денису. А глаза такие чёрные, как бездна. Холодная, отталкивающая.

   Почти лысый.

   — Надеюсь, ты мне всё здесь покажешь, — ухмыляется, — я тоже жаворонок.

   — Угу, — не знаю, куда деться, мне очень некомфортно.

   Сгребаю в охапку нужные списки и вылетаю из деканата. Захар следует за мной. Огромный, но двигается почти бесшумно. Вроде бы обычный парень. Даже симпатичный.

   Но глаза пипец.

   — Почему ты решил перевестить за неделю до сессии? Не боишься разницы программ? — спрашиваю, чтобы немного сгладить неловкость.

   — Нет, я всё сдам, — отрезает он, — у вас тут все девушки такие красивые, как ты?

   — Захар, — останавливаюсь, перебарывая страх, строго смотрю на него, — мне приятно, что ты считаешь меня красивой. Но не нужно, ладно? Я твоя староста. Надеюсь, мы сможем подружиться.

   Он подходит ближе, нависает. Таранит взглядом. Давит на рассудок, я теряюсь. Не могу объяснить. Какой-то сверхъестественный ужас.

   — Ты действительно особенная, — облизывается, — самочка.

   — Что?

   — МАША! МЁДОВААА! — меня спасает Алинка, буквально сбившая парня с ног. — Ой, здрасте.

   Увидев Захара, она кокетливо взмахивает ресницами. Он отступает. Смотрит на неё с презрением. Затем возвращает взгляд мне. Уже не такой дьявольский. Но всё еще липкий и неприятный.

   — Привет, — сухо говорит, — ну что, Машенька, экскурсию отложим?

   — Я могу тебя провести, всё тут знаю, — хихикает моя подруга, — а у Машки дел куча, она же...

   — Мне нужна она, — рычащим низким голосом произносит Захар, затем поправляет рюкзак на плече, — тогда после занятий. Буду ждать с нетерпением.

   — Ничего себе, Мёдова, — надувается Алина, — ещё одного захомутала. Кстати, это кто? Я его здесь раньше не видела.

   — Новенький, — с трудом разлепляю губы.

   Что за бред он нёс? Самочка? Особенная? Брр! Низ живота снова начинает тянуть. Хм, странно.

   — Пойдем в туалет сходим, — тащу обиженную подругу за собой.

   — Маша, ты прям изменилась, реально. А мне не говоришь! — кричит она, пока я в кабинке приподнимаю подол сарафана.

   И снова вижу отметину! Едва заметную, словно давно заживший шрам. Но она жжёт. Не понимаю ничего! Мамочки! Прижимаюсь спиной к стене. Вдох-выдох. Выхожу.

   — Волосы как из салона! Кожа... клянусь, еще вчера у тебя здесь был прыщик, — она тыкает в меня пальцем, — ты познакомилась с каким-то таинственным байкером, теперь сексуальный новичок положил на тебя глаз. Что происходит, Маша? Где моя скромная и тихая подруга?

   — Я такая же... и поверь, не понимаю, о чём ты говоришь, — мне ничего не остаётся, кроме как отбрехиваться.

   — Да прям! Или что, невинности лишилась, и теперь твои феромоны повсюду самцов привлекают?

   — Знаешь, что?! — выпаливаю с обидой. — Да ну тебя! Тоже мне, подруга!

   Резко толкаю дверь, выхожу. Обиженно топаю к кабинету.

   — Прости! — Алинка меня догоняет. — Я палку перегнула. Маш, правда! Херню сморозила. Просто этот новенький прямо в моём вкусе. Ну, Маш!

   Она хватает меня за руку.

   — Он странный, Алина. И мне его внимание не нужно, мы знакомы пять минут. Ты бы не бросалась на первого встречного!

   — Ладно, туше, — она вздыхает, — просто давно у меня мужика не было. Прости, подруга.

   — Ладно...

   Мы направляемся в кабинет. У нас как раз предэкзаменационный семинар. Получаю автомат. Кстати, Захара нет. Не появляется новенький и на следующей лекции.

   Лишь на последней паре изъявляет желание посетить нас. Плюхается рядом со мной. Девчонки глаз с него не сводят.

   — У тебя особое расписание? — холодно спрашиваю. — Ты не пришел ни на одну лекцию.

   — Ты как староста спрашиваешь? — ухмыляется, а я отодвигаюсь дальше.

   — Именно так.

   — Тогда да, у меня своё расписание.

   — Ой, ты Захар, да? — наши девчонки смелеют и обступают парня. — А ты откуда?

   — С севера, — ему явно не по душе их внимание.

   — Ого, круто!

   Дальше я их разговоры не слушаю. Мне некомфортно рядом с этим парнем. И как только звенит последний звонок, срываюсь с места и бегу прочь. Низ живота снова начинает болеть.

   Сильно прям. Блин! Тут меня осеняет. У меня же должны месячные прийти. А я тампоны забыла... нужно срочно бежать в общагу. Ну, хотя бы отмажусь от экскурсии. Меня Захар пугает до жути.

   Рву когти к выходу.

   — Машенька! — слышу глухой рык сзади. — А как же экскурсия? Я же тут ничего не знаю. Потеряюсь ненароком.

   Захар догоняет меня, бесцеремонно хватает за руку.

   — Не трогай меня! — выпаливаю, вырывая ладонь. — У меня появились дела. Завтра обсудим все вопросы.

   — Я понял. Позволишь тебя проводить? — спрашивает заинтересованно.

   — Нет, спасибо...

   Мы направляемся к выходу. Блин, как мне отделаться от этого новенького? И тут до меня доносится шепот кучки девчонок. Они смотрят сквозь прозрачную дверь. Хихикают.

   — Смотрите, какой байк! Вау! А мужик-то... огооо! — слышу восторженные голоса девчонок. — Интересно, к кому он приехал. Наверняка красавчик!

   Толкаю дверь и выхожу. Прямо у входа в наш корпус рычит мотоцикл. На нем сидит мужчина. В джинсах, кожаной куртке. Ноги длинные, тело идеальное. Снимает шлем.

   — Денис, — срывается с губ.

   Байкер улыбается мне. Затем глушит мотор.

   — Привет, Машуня. Ну как ты? Я за тобой приехал. Ты мне так и не написала вчера, хулиганка.

   — Ну... я... — мнусь.

   — Запрыгивай, — вручает мне шлем, — плохо, что ты в платье, конечно. Но ничего, тут недалеко.

   — А можно сначала в общагу? Мне нужно кое-что взять...

   — Конечно.

   Не могу сдержать улыбку. Хочется броситься на шею к Дэну, утонуть в его сильных объятиях. Но перед универом придется сдерживаться. Надеваю шлем, сажусь сзади, крепко обнимаю мужчину.

   Мы трогаемся. И последнее, что я вижу — это холодный и жесткий взгляд стоящего у входа Захара...

ГЛАВА 11

Маша

   Прикрываю глаза, отдаюсь ощущениям. Впитываю энергетику этого момента. Он приехал! Дэн. Обнимаю сильное тело байкера, чувствуя под пальцами крепкий пресс.

   Меня не бросили! Хотя я была готова к любому исходу. И нарочно настраивала себя на самый плохой. Но вышло всё иначе. Возможно ли, что я всё же могу надеяться?

   Денис быстро доезжает до моей общаги. Спрыгиваю с мотоцикла, чувствую себя уже куда увереннее.

   — Сейчас приду, — не выдерживаю и обвиваю плечи мужчины, — Денис.

   — Машуня, — мурчит он, — давай быстрее, я пиздец скучал.

   — Сейчас, — хихикаю, бегу в общагу.

   Живот тянет всё сильнее. И я узнаю эти симптомы. Очень вовремя, блин! Бегу в туалет. Хм. Нет ничего, но на всякий перестрахуюсь. Кидаю в сумочку тампоны, быстро переодеваюсь в короткие шортики.

   Беру лифчик. Какое-то время смотрю на него. А, была не была! Натягиваю майку прям так. Интересно, им понравится? С минуту рассматриваю себя в зеркало.

   Почему я так изменилась? И что за странные слова бросали мужчины, когда я была у них? Что значит истинная? Это какой-то байкерский сленг? По телу проносится холодная дрожь.

   Начинает сильно тянуть обратно. Туда, на улицу, к одному сексуальному байкеру. Хватаю сумку, обуваюсь и на всех парах бегу по коридору, потом вниз по лестнице.

   — Ой! Какой у вас мотоцикл крутооой! — замираю, когда вижу кокетничающую с Дэном нашу местную гламурную фифу Лёльку Семеновскую. — Покатаете?

   — Кхм! — быстрым шагом подхожу. — Семеновская, ты же вроде с Комаровым?

   Не знаю, откуда во мне эта смелость. Но всё, что касается Дениса или Димы, меняет меня. Я ревную.

   — Ой, Мёдова, ты же с другим целовалась вчера утром? — язвит брюнетка. — Или...

   — Со мной и целовалась, — ухмыляется Дэн, подмигивает мне.

   — Нееет! Другой был! — девчонка таращится на мужчину. — Или нет?

   — То есть ты флиртуешь... и даже не знаешь, с кем? — спрашивает Денис. — Как некрасиво!

   Лёлька белеет. Затем улепетывает в сторону общаги.

   — Ни на минуту оставить нельзя, — фыркаю.

   — То есть вчера Дима получил лишнюю порцию поцелуев? — выгибает бровь Денис. — Иди-ка ко мне, Машенька.

   Он притягивает меня, жадно целует. А я вся трепещу, как листочек на сильном ветру. Кожа в мурашках, внутри царит смятение. В руках Дэна я чувствую себя беззащитной и маленькой. Это очень возбуждает.

   — У тебя очень нежные и мягкие губы, — шепчет он, — сладкие. Целовал бы без остановки. А ещё ты без лифчика...

   — Зачем ты это говоришь? — искренне спрашиваю. — Я могу влюбиться... а когда надоем, будет очень больно...

   — Думаю, у нас у всех нет выбора. Запрыгивай.

   — Всмысле нет? — внутри множатся вопросы. — А куда мы едем?

   — Сюрприз, Машуня.

   Надеваю шлем, сажусь и снова цепляюсь за мощный торс Дениса. Мне не нужны пустые обещания. Хочется насладиться моментом.

   Мужчина везет меня в промзону. С шоссе мы съезжаем на узкую улочку. Дэн едет сдержаннее Димы. Меня бережет или он всегда такой уравновешенный? Но с ним я чувствую себя в безопасности.

   Смотрю по сторонам. Но ничего особо примечательного нет. Интересно, что за сюрприз? Ну, Машка, ты вообще! Вы ведь едва знакомы, а уже рванула куда-то за город. Ух!

   Но тут мы подъезжаем к большому скоплению машин и мотоциклов. Дэн останавливается, снимает шлем. Следую его примеру. Верчу головой по сторонам.

   — Пойдем, Машуня, — он дает мне руку, помогает слезть, — ничего не бойся, ты с нами.

   Дэн не отпускает мою ладонь. Так и идем. Мне безумно приятно, но одновременно неловко. Вокруг куча людей. Денис ведет меня по направлению к огромному ангару.

   — Ты сказала, любишь машины, — он крепче стискивает мою руку, — это выставка раритетных моделей. Неофициальная, любители организовались. Но тут можно увидеть то, что нигде никогда не выставлялось.

   — Правда?! — взвизгиваю. — Раритетные машины? Вау! Ты запомнил...

   — Конечно, — он улыбается, а я забываю, как дышать, — мы всю тебя хотим изучить.

   У входа уже ждёт Дима. Как только подходим, он бесцеремонно обнимает меня и вторгается в рот. Целует сильно, глубоко и очень горячо. Будто ему плевать на любопытные взгляды.

   Мамочки! А так теперь всегда будет?

   — Я скучал, лапочка, — мурчит, — всю ночь места себе не находил. Дрочил, как одержимый. А ты... ты себя ласкала? Скажи, что да.

   Вспыхиваю со стыда. Отворачиваюсь. Ну что за вопросы девушке?

   — Правда? — кадык Дэна дёргается. — Хулиганка. Но я бы посмотрел. Когда кончаешь, ты очень красивая.

   С губ Димы срывается похотливый рык. Он, не мигая, смотрит на меня, еще сильнее смущая.

   — Я... блин! Прекратите, это неловко! — таю в объятиях этих мужчин. — У меня есть вопросы... мне нужно знать...

   Прикусываю губу. Не хочется разбивать этот сладкий момент. Блин!

   — Какие вопросы, малыш? — Денис снова утыкается носом в мою шею, нюхает. — Задавай все.

   — Я... это... — все мысли улетучиваются, когда наглый байкер касается моих сосков через майку.

   Массирует мою грудь, закрывает массивным телом, чтобы никто не увидел этой шалости. А я готова разрыдаться от удовольствия. Дэн нехотя отстраняется. Выглядит странно. Не так, как обычно...

   В его глазах плещется безумие. Новая эмоция, которой я не понимаю. Он становится агрессивнее, грудь высоко вздымается. Выглядит так, словно теряет контроль.

   Что происходит? И почему мне отчаянно хочется его успокоить?

   — Эй, Дэн, спокойнее, — Дима кладет ладонь на плечо друга, — сейчас не время и не место... понимаешь?

   — ДЕНИИИИИС! — громкий женский визг раздается где-то сзади, и на Дэна напрыгивает сисястая байкерша.

ГЛАВА 12

Маша

   Ярко-рыжая, в обтягивающих кожаных штанах. Фигуристая и грудь у неё... мне сразу становится стыдно. Изнутри рвётся злость. Опускаю глаза.

   — Слезь с меня блядь. Оля! — раздается грозное рычание, и деваха отпрыгивает. — Сколько раз говорил уже меня не трогать?!

   Ого! Она его реально разозлила.

   — Какой ты вредный! — дует губы. — А это что за прелесть?

   Она смотрит на меня. Сверху вниз, снисходительно. Всю прям оценивает. Неприятно.

   — Нашли новую игрушку, мальчики? — кокетливо хихикает. — Красивая. Как куколка прям. Студентка?

   Настроение падает ниже плинтуса. А это моя «предшественница», как я понимаю? Еле держусь, чтобы не расплакаться. Никогда не была в такой ситуации, внутри бушует океан чувств, которых я не понимаю.

   — Это Маша. Относись к ней с уважением, — сухо заявляет Дима, — ты, кстати, что тут забыла?

   — Мишка по секрету шепнул, что вы будете здесь. Вот и приехала. Не знала, что вы не одни, — заявляет байкерша, — и что? Всё серьезно у вас?

   Она снова смотрит на меня. Вскидываю подбородок, отвечаю на наглый взгляд. Выкуси, швабра!

   — Более чем серьезно, — Дима обнимает меня, — Машенька наше сокровище. А если я узнаю, что ты свой рот открыла и что-то кому-то рассказала, ты знаешь, что будет.

   — Никому я ничего не скажу... — бормочет, явно напуганная, — пойду тогда к Мишане.

   Байкерша уходит.

   — Машуня, что с тобой? Ты вся дрожишь. Ну ты чего? — Дима прижимает меня к себе.

   Наше сокровище...

   Булькаю, глотаю ртом воздух. Не сопротивляюсь.

   — Это кто... ваша бывшая? — тихо спрашиваю, с трудом взяв себя в руки.

   С каждой секундой я всё острее чувствую ревность. Она настолько сильная, что от напряжения меня всю трясёт. И почему мне кажется, что эти мужчины меня меняют? Боже, какая ерунда!

   Хорошо, что я не задала свои бредовые вопросы. Сочли бы меня за сумасшедшую. Ведь где-то в глубине души у меня маячит мысль, что Дэн и Дима не люди.

   А кто тогда? Что за бредовые догадки?

   — Его бывшая, — кивает на Дениса друг, — мы раньше девочек не делили между собой. Ты наш первый опыт, Ма-шень-ка.

   — Вот как... — хмуро гляжу на Дэна.

   — Спасибо, удружил, — хмыкает байкер, — да, у нас с Ольгой кое-что было. Но давно. Мы уже расстались. По моей инициативе. Сейчас я только твой.

   Сердце пропускает удар. Господи, да я реально влюбилась! В обоих! Это невозможно, прошло слишком мало времени!

   — Так, пошли машинки смотреть, прелесть, — Дима тянет меня в ангар, а я сгораю в собственных чувствах.

   Но только увидев, сколько офигенных раритетных тачек выставлено здесь, радостно визжу. Мне всегда нравилось смотреть на красивые машины. Есть в них что-то от диких зверей.

   Иногда кажется, что те, кто проектируют эти тачки, какие-нибудь оборотни. Имеют звериную ипостась и так выражают свою агрессию.

   Рассматриваю каждую машину с восторгом и благоговением. Здесь выставлены всякие разные авто разных эпох. Есть наши «Победы» и «Чайки», иностранные гоночные монстры.

   Сама не замечаю, как проходит уже три часа. Мужчины рядом, оба разделяют мой восторг. Дэн многое рассказывает о машинах, их истории. Знакомит с владельцами.

   — Блин! Это лучший день в моей жизни! — радостно выпаливаю, когда мы выходим на вечерний воздух.

   Народа уже почти нет, лишь мы втроем, да владельцы машин и организаторы.

   — Понравилось? — мурчит Дима, ни на секунду не отпуская мою руку.

   — Очень! Спасибо вам огромное! — меня просто распирает от восторга.

   — Это лишь начало, Машуня, — Дэн смотрит на меня, обвивает талию и притягивает к себе, — ну что, поедем к нам?

   И как назло, я вдруг ощущаю новую порцию тянущей боли внизу живота. Месячные, чтоб их!

   — А здесь есть туалет? — верчу головой.

   — Да, вон там, — Дима показывает на вывеску, — у тебя всё еще болит животик? После нас?

   — Нет, это... — краснею, — другое.

   Резкий порыв ветра треплет мои волосы. Дима прикрывает глаза, вдыхает. Почему они так любят нюхать? Словно... животные? Да ну, стоп! Машка, ты уже умом тронулась. Они обычные мужчины.

   Топаю в туалет, и там подтверждается моя догадка.

   — Блииин! — тяну, достаю тампон. — Ну вот, придётся закончить свидание.

   И почему я так расстроилась? Неужели хотела снова... ох! Отражение в зеркале совершенно непотребное: безумный взгляд, торчащие соски. Что со мной происходит? Боже!

   Выхожу.

   — Ну что, к нам поедем? Сегодня Дэн обещал сделать кесадилью с чеддером и говядиной, — облизывается Дима.

   — Мне нужно в общагу... — блею неуверенно, ведь безумно хочу поехать к ним.

   — Машенька, в чём дело? — спрашивает Денис. — Ты ведь хочешь? По глазам вижу. Что не так?

   Ну вот зачем он допытывается? Умоляюще гляжу на второго байкера, но Дима явно занимает сторону друга.

   — Я, просто... мне нужно... — мнусь, ругаю себя за нерешительность.

   — Так, поехали к нам, там и расскажешь, — подмигивает мне Денис, берет за руку и тащит к мотоциклу.

   А я не сопротивляюсь. Мне ведь так хочется проводить с ними время! Сегодняшний вечер был великолепным! Достаю мобильный. Набираю Алинку, а то опять будет сотрудников морга беспокоить почём зря.

   Но подруга не берет.

   Ни на первый раз, ни на второй. А у меня в душе рождается нехорошее предчувствие.

   — Денис, — касаюсь руки своего байкера, — пожалуйста, давайте сначала заедем в общагу...

ГЛАВА 13

Денис

   Что значит быть медведем?

   Постоянный контроль. Днем и ночью. Ибо внутри, в самой тени, ждет своего часа ОН.

   ЗВЕРЬ.

   Берсерк, не знающий ни пощады, ни милости. Готовый убить любого за пару секунд. Разорвать, затем сожрать внутренности. И мой разум — единственная защита для окружающих людей. Не ведающих, кто находится рядом с ними.

   Выдыхаю. А еще он хочет ЕЁ...

   Машеньку. Постоянно, без перерыва на обед и сон. Лишь увидев эту юную девушку, он взревел, потребовал тут же покрыть самку. Не сдерживаться, а просто налететь, сорвать эти шорты и войти.

   Все женщины в один момент перестали существовать.

   Лишь стройная, невинная малышка, попавшая в плен моей эротической игрушки. Встроить наручники в изголовье придумал я. Димас подхватил. Порой мы использовали это, когда делили девочек.

   Обычно не одну, а двоих. Одной мало. Было.

   Сейчас в башке словно переклинило. Машенька. Её огромные синие глаза вызывают трепет в сердце. И дикую дрожь в теле. Отчаянное желание. Приходится сдерживать себя изо всех сил.

   Зверь опасен. А голодный зверь опасен вдвойне.

   Маша... Машенька... Машуня...

   И сейчас, когда она смотрит на меня, по телу бегут мурашки. Девочка хочет в общагу. Но мой зверь рычит, требует не пустить. Я доверяю его мудрости. Ей туда просто нельзя.

   Почему? Разберемся с этим позже.

   — Нет, — отвечаю на её вопрос, — Машуня, ты просто напиши подруге сообщение. Она прочтёт, когда сможет.

   — Денис, пожалуйста! — умоляет. — Я волнуюсь.

   — Нет, — повторяю, вручаю девочке шлем.

   Она хмурит свои тонкие брови. Глядит на Димку. Друг согласен со мной. Ей нельзя возвращаться.

   Охотник вышел на охоту...

   — Малыш, — мурчит Дима, — давай так. Мы отвезем тебя к нам, обогреем и накормим. А вечером, ближе к ночи, позвонишь подруге, и, если она не возьмет, домчим тебя обратно. Хорошо?

   Он приподнимает её личико кончиком пальца. Слышу рокот внутри разума. ЕМУ это не нравится.

   — Ладно, — сдается Маша, — надеюсь, вы сдержите слово.

   — Мы всегда его держим, тебе нечего бояться, — бросаю, — запрыгивай, детка.

   Она усаживается за мной. Обхватывает мой торс тонкими ручками. Чувствую, как любопытные пальчики гуляют по моим мышцам. Ухмыляюсь. Ей нравится. Её тянет к нам.

   Но Маша не понимает, что с ней. Во взгляде постоянно промелькивают искорки страха. Не хочу, чтобы она боялась. Мы со зверем всё для этой малышки сделаем. Меня ведёт от её аромата, от близости Машеньки.

   Но метки нет. Знак солнца всё еще не проявился. Ни на мне, ни на Димке. Наутро, после нашей ночи я немного обалдел. Всю нашу долгую жизнь мы были уверены, что истинная пара где-то там, у каждого своя.

   Но шли годы, а моя избранная женщина так и не появлялась. Менял любовниц, как перчатки. Вел себя разнузданно. И думал, что именно из-за этого бог Солнца не дарует мне пару.

   Я не достоин потомства. Не достоин понянчить медвежат, которые станут продолжением моего рода. Но тут появилась ОНА. В один миг изменила двух медведей.

   Одна истинная на двоих. Как такое возможно у оборотней-одиночек?

   — Приехали, — спрыгиваю с мотоцикла, помогаю малышке слезть.

   Касаться её нежной кожи — кайф, граничащий с экстазом. Не хочу отпускать. И ОН не хочет. Урчит внутри, требует касаться её, приручать...

   Сегодня ночь охоты. И мы выясним, что случилось в общежитии Маши. А она будет мирно посапывать в нашей постели. В безопасности.

   — Мне очень нравится ваш дом, — мурчит она, скромно краснея, — он такой большой и... уютный.

   — Нам тоже нравится, когда ты здесь, Машуня, — целую её в висок, раз за разом вдыхаю бесподобный аромат девушки, — оставайся подольше, сладкая.

   Её запах — это что-то с чем-то! Словно сильнейшие наркотики для нас со зверем. А сегодня она особо ароматная. Димка тоже тащится, я вижу. Но у него с медведем немного проще отношения.

   Он впускает в себя немного ярости, чтобы сбросить напряжение. А я такого не могу себе позволить. Потому и кажется, что мы с Бероевым словно лёд и пламя.

   — Я не могу... я... — лепечет она, срывая мне крышу, — это неправильно... ммм...

   Обхватываю её попку. Машуня дрожит. Хрупкая и мягкая. Сладенькая девочка. Сука, я её прямо здесь, перед домом возьму! Димас ухмыляется, не сводит с нас взгляда. Тоже хочет...

   — Дэн, я не... не могу, — Маша отталкивает меня, еще гуще краснеет, — прости. Не сегодня.

   — Так, в чём дело? — не отпускаю. — Рассказывай.

   — Это неловко, — опускает взгляд, взмахивает пушистыми ресницами.

   — Ладно, не хочешь, заставлять не буду. Пойдем, ты вся замёрзла. Димас, открывай дверь, у меня ключи далеко.

   Не хочется отрываться от Маши. Ни на секунду. Никогда так не тащился от девушки. Она точно моя пара. Но где же метка?

   Заходим. Малышка разувается, босиком шлепает по паркету к камину. Смелеет. Какое-то время смотрит на ковер, где я лишил её невинности. Подхожу сзади, обнимаю.

   — Думала, что больше никогда здесь не окажусь, — тихо говорит она, — настроила себя, что для вас я лишь развлечение.

   — Это не так, — Димка берет её ладошки, растирает, — ты наше сокровище, Ма-шень-ка.

   — Но почему? — Маша вопросительно глядит на моего друга. — Что во мне такого? Я не понимаю. У меня куча вопросов и...

   Чувствую, как она дрожит. Целую её в шейку, и девочка замолкает. Тяжело дышит, возбуждается. Она пока не готова к правде. Испугается, убежит. Нет, её нужно подготовить.

   — Пойду готовить ужин, — шепчу на сладенькое ушко, — пока грейся. Димка тебя развлечет, не так ли?

   — О да, — облизывается он.

   Нехотя отрываюсь от Маши. Пока не знаю, как мы будем уживаться. Если она истинная для нас обоих, как ревнивые и буйные берсерки будут делить пару?

ГЛАВА 14

Дима

   — Садись, — говорю девчонке, и она покорно плюхается на диван, — у меня дежавю, лапочка моя. Ты уже так сидела на днях. И закончилось это лучшим сексом в моей жизни.

   — Правда? — вертит своей прекрасной головкой по сторонам. — Прям лучшим? У вас явно были другие планы на вечер. И девушки куда эффектнее.

   Малышка смелеет. Огрызается, вопросы задает. Провоцирует. Член мгновенно принимает боевую стойку, требуя закрыть собой этот сладкий ротик.

   Зверь издаёт похотливый рык. Ничего, дружище, мы покроем эту самку уже скоро. Хотя... её запах отличается от того, что было позавчера. Более резкий, словно отталкивающий.

   Но с нами это бессмысленно. Слишком сильна тяга.

   — Уже не боишься? — ухмыляюсь. — В прошлый раз дрожала, как осиновый лист.

   — Мне здесь нравится, — улыбается Машенька, а меня тащит от неё.

   Разбираюсь с камином, стягиваю футболку. Когда мой зверь на грани, я начинаю в буквальном смысле гореть. Но хочу проверить одну теорию. В отличие от Дэна, который отчаянно сдерживает зверюгу, я готов подотпустить поводья.

   — Уже не мерзнешь? — глазами липну к торчащим соскам нашей гостьи. — Я рад, что тебе здесь нравится. Не хватает женской руки.

   — Я в гостях, — лапочка кусает губки, моя башня окончательно съезжает.

   — Оставайся... — прижимаю её к себе, провожу указательным пальцем по нежным губам, — мы тебе рады, Ма-шень-ка.

   Ей нравится, как я смакую её имя. Вижу, что девочка готова заурчать. И я вместе с ней.

   — Ну, чем займемся пока ждем нашу кесадилью? — трусь щекой о личико Машеньки. — Может, пошалим, м?

   Глажу её бедро, поднимаюсь выше. Девочка шумно выдыхает, её сосочки рвут майку. Супер! Мне это очень по душе! И моему медведю.

   — Дима... нет... — останавливает мою руку, когда я пытаюсь забраться к ней в шортики, — не надо... не сегодня, ладно?

   — У тебя месячные? — спрашиваю её. — Ты поэтому так стесняешься, не хотела ехать к нам? Отталкиваешь?

   — Угу, — она краснеет, но я не намерен отступать, — откуда ты...

   — Сложил два и два, — убираю прядь светлых волос со лба Машеньки, — у тебя болит живот, ты нас к себе не подпускаешь. Стесняешься, прячешься. Это не стыдно, малышка. Просто говори, как есть и всё. Все мы люди.

   Ухмыляюсь. Забыл добавить, что запах девочки изменился из-за этого. Мы не можем её оплодотворить. Природа предусмотрела механизм отпугивания. Но ведь в этом нет ничего постыдного!

   Злюсь. Тело есть тело. Физиологические процессы нормальны. Но такие люди. С самого детства им внушают, что секс — это грязно.

   Что месячные у женщин нужно скрывать, прятать средства гигиены. Это смешно.

   — Мне нужно в уборную, — бормочет девочка.

   — Иди, — отпускаю её, — не стесняйся нас, пожалуйста. В этом нет ничего стыдного.

   Она уходит, а я смотрю на огонь. От Маши остался лёгкий сладкий шлейф. Ловлю носом остаточный аромат своей самки. Это точно она... моя истинная. Почему нет метки?

   У Ярцева и Вересова она вылезла прям сразу, как пара появилась в их жизни. Размышляю. Рычу себе под нос.

   Что-то не так. Нужно взглянуть на Машу голышом. Возможно, она боится признаться, и метка у неё уже проявилась. Когда наша лапочка возвращается, снова обнимаю её.

   — Всё хорошо? — наслаждаюсь близостью Машеньки. — Как себя чувствуешь?

   — Отлично, — она улыбается, разворачивается ко мне, таращится на губы.

   — Что? — давлю лыбу в ответ.

   — Поцелуй меня, Дим, — лепечет, облизывается, в синих глазах порочный блеск.

   Что-то поменялось.

   — Детка, меня дважды просить не надо, — бросаюсь на её губки, тут же роняю девчонку на диван.

   Она покоряется. Неужели принимает? Рычу, затем снова бросаюсь и целую свою пару. Сука, это слишком ахуенно! Задираю маечку, сминаю налившуюся грудь. Наслаждаюсь ощущением мягкой бархатной кожи и упирающегося в ладонь твёрдого сосочка.

   — Ты вкусная, Машенька... очень... — опускаюсь к шейке, целую пульсирующую венку.

   — Ммм! Димааа, — она дико сексуально стонет, — еще... прошу... не останавливайся!

   — Я и не собирался, — ухмыляюсь, вбираю в рот алый сосочек, облизываю.

   Потом второй. И так по очереди. Машенька мечется, вдавленная моим телом в мягкую ткань дивана.

   Проникаю ладонью в шортики. Плевать мне на всё! Хочу её! Глажу влажные складочки. В нос врывается металлический аромат крови, но вопреки всему, я завожусь от него ещё сильнее.

   — Дима... Димаааа... — уже кричит в голос, когда я веду пальцем вокруг торчащего клитора, — пожалуйстааа... ммм!

   — Нравится? Ммм? — шепчу, жадно вбирая в рот грудь истинной.

   — ДА! ДАААА! — стонет всё громче.

   — Мне нравится твоя податливость, Ма-шень-ка, — чувствую, как она дрожит в предоргазменном экстазе, — и покорность. Такой ты и должна быть, поняла?

   — Ммм...

   — Поняла? — убираю палец с клитора.

   — Да... — бормочет малышка, извиваясь и пытаясь найти мою руку.

   — Вот так, молодец. Хорошая девочка, — шепчу, доводя её до оргазма, — кончи для своего медведя, крошка... давай...

   — ААА! — последний стон, ловлю его губами.

   Меня всего трясёт, зверь требует своё. Он отчаянно беснуется внутри клетки, выстроенной мной за долгие годы тренировок. Бьется, желая ворваться в горячее лоно истинной пары.

   — Ну что, пришло время поужинать? — над нами возникает Дэн, и его взгляд не обещает ничего хорошего.

   По-моему, его зверь вот-вот вырвется наружу...

ГЛАВА 15

Маша

   Холод пустой кровати будит меня посреди ночи. Потягиваюсь, гляжу по обе стороны. Подушки даже не примяты. Эм... а где Дима и Дэн? Осматриваю себя. Я в трусиках и с... хм! Меня помыли, одели...

   Между нами опять всё случилось. Но в этот раз было как-то иначе. Глубже, внятнее. И я получила огромное удовольствие. А ещё...

   Пить как хочется! Скатываюсь с постели, оглядываюсь. Гляжу на разорванную маечку. Ей конец. Мой взгляд падает на шкаф. Открываю, смотрю на аккуратный ряд футболок. Хихикаю.

   Ничего ведь, если я утащу одну?

   Ну кто бы сомневался, что они так щепетильны в вопросе ухода за футболками. Беру одну, чёрную, с ярким принтом. Медведь с красными глазами.

   Берсерк...

   Меня прошибает пот. Ведь я вспоминаю вчерашний вечер...

***

— Так, бро, успокойся, — Дима вскакивает на ноги, встаёт между мной и Дэном, — не время.

   — Чем вы тут занимались?! — голос Дэна совсем другой, агрессивный, жесткий.

   Ёжусь, быстро натягивая майку, застегивая шорты. Мамочки! Смотрю на мужчину. Что с ним такое? И почему мне так стыдно?

   — Моя... — рычит он, с силой отпихивает Диму, тот падает на пол, сносит собой журнальный стол.

   Какая силища! Мамочки! Голова кругом, мне впервые страшно. Так страшно, что...

   Успокой его...

   Боже! Я сошла с ума? Откуда этот мягкий женский голос в голове? Да ещё и чёткий такой! Сглатываю. Денис наступает, он словно увеличивается в размерах. Он чем-то болен? Что происходит?

   — Дэн! Возьми себя в руки, блядь! — кричит Дима. — Это же она! Ты её не обидишь!

   — Ты моя, — продолжает рычать, голос мужчины словно рвётся откуда-то из глубины, — моя самка.

   — Твоя, — лепечу, перебарываю страх и кладу ладони на широкую грудь, — да, твоя...

   Мамочки! Он такой горячий! У Дениса жар? И от этого галлюцинации? Нужно всё выяснить и помочь ему. Но внезапно происходит что-то странное. Злой, затуманенный взгляд становится осмысленным.

   — Маша, — Дэн обнимает меня, прижимает к себе, — прости, я...

   — Что с тобой? — ласково спрашиваю. — Ты болен, Денис? Я могу помочь?

   — Можешь... — выдыхает мне в губы.

   — Чем... скажи, я всё сделаю! — чуть не плачу.

   Слова слетают с губ самопроизвольно. Ну что я могу для него сделать? Обычная нищая сиротка. Но так хочется! Дэн стал для меня самым близким за эти короткие дни.

   — Вот это, — мужчина врывается в мои губы, его тело расслабляется, — иди ко мне, сладенькая... Машенька... моя!

   Подхватывает меня под попку, куда-то несёт. А я отдаюсь жадному поцелую. Мысли снова вылетают из головы. Есть лишь мы. И следующий за нами, словно тень, Дима. А всё остальное ничего не значит.

   Коридор. Спальня. Кровать. Дэн роняет меня на мягкий матрас, на ходу срывая шорты вместе с трусиками.

   — Хочу тебя... пиздец как хочу... не могу, — рычит, но этот рык другой, нетерпеливый, горячий, — моя девочка...

   — Твоя, — всё ему позволяю.

   Тресь!

   Майка разлетается на лоскуты, огненные губы ложатся на грудь. Дэн вбирает в рот сосок, играет с ним языком.

   — Ммм! АААХ! — кричу, не в силах сдержаться. — Дааа! Вот тааак! Денииис!

   — Метка... — рычащий голос совсем рядом.

   Разворачиваюсь и вижу тёмный взгляд Димы. Он приближается. Наблюдает, как его друг терзает моё тело. Он возбужден. Джинсы топорщатся, выдавая то, как сильно ему нравится смотреть.

   — Наконец-то, — Денис обводит кончиком пальца отметину на моей коже.

   — Что это? — спрашиваю. — Расскажите... я не понимаю!

   — Всё расскажем, но сейчас... — Дэн обхватывает моё лицо огромной ладонью, — дай нам вкусить тебя... истинная наша.

   Впивается в губы.

   В голове пусто. Словно кто-то выкинул оттуда все мысли.

   Сложно сфокусироваться, удовольствие бьет мощным фонтаном, рассыпаясь по телу. Сначала огненное, затем растекающееся под кожей сладкой прохладой. Денис накрывает мою киску второй рукой.

   — Нет! — шепчу. — Не надо... нельзя... у меня...

   — Тшш, я знаю. Чувствую, — отвечает, всё равно лаская меня, — это не остановит медведя, детка. Если только ты сама не попросишь... но не потому, что стесняешься. А потому, что тебе реально неприятно. Неприятно нам не нужно.

   — Я не знаю... — заглядываю в его карие глаза, — ведь ты был моим первым... откуда мне знать...

   — Тогда давай попробуем? Мы можем остановиться в любой момент.

   — Это негигиенично, — лепечу, понимая, что уже согласна на всё, лишь бы с этими мужчинами.

   — Хуйня, — рычит он, затем снова затыкает меня поцелуем.

   Гладит мои складочки, доходит до «хвостика» тампона и тянет. Вытягивает, затем выбрасывает. А мне так неловко, хоть прочь беги. Но Денис шумно втягивает носом воздух.

   А я радуюсь, что обычно в первый день у меня не так много крови.

   — Дай мне свою киску... — проникает пальцем, внимательно следит за мной, — что чувствуешь, Машенька?

   — Хорошо... — тяжело дышу.

   — Вот так. Не страшно? — шепчет Дэн. — Не больно? Не противно?

   — Нет... — понимаю, что пропала.

   Я на всё с ними готова. Дима осторожно опускается на кровать рядом с нами. Смотрит на то, как Денис ласкает меня между ног. Облизывается.

   Нежно обхватывает мою грудь, сжимает, начинает ее посасывать. Это так порочно. Смело! Стыдно и до невозможности приятно! Полностью отдаюсь властным рукам моих медведей.

   Дэн и Дима реально напоминают этих мощных хищников.

   А я наслаждаюсь ими. Кажется, что приручаю. Но кто кого?

   — В тебе так мокро... впусти меня, лапочка моя, — мурчит Дэн, — чувствуешь? Ты уже готова нас принять своей девочкой.

   — Да... готова... — выдыхаю ему в губы.

   Денис лезет в карман, достаёт презерватив. Снимает джинсы. Его член просто огромен. Толстый, увитый венами, с большой багровой головкой. Облизываюсь.

   — Раздвинь ножки, Машенька, — мужчина устраивается между моих бёдер, я снова ощущаю его твёрдость, прямо как в тот раз.

   По телу проносится сладкая дрожь, рождая предвкушение. Дэн целует мои руки.

   — Ты мне доверяешь, моя девочка? — урчит, как кот. — Ну же, скажи... хочу услышать от тебя...

   — Доверяю, — гляжу на него, затем перевожу взгляд на Диму, — вам обоим.

   — Тогда позволишь маленькую шалость?

   Киваю. Дэн ласково обхватывает мои руки, затем заводит за голову.

   Щёлк!

   И холодный металл смыкается вокруг моих запястий.

ГЛАВА 16

Маша

   Дёргаюсь, но наручники прочно фиксируют руки. Дэн подхватывает меня под ягодицы, затем резко врывается. Дима встает на колени, медленно расстегивает ремень джинсов.

   Он не сводит глаз с моего дрожащего тела.

   Дэн толкается. Тугие стеночки расходятся под его напором. Мужчина обхватывает мою талию. Жадно гуляет по мне взглядом.

   — Такая тоненькая... сладенькая... теперь ты наша... — рычит Дэн, наращивая темп, — не бойся, расслабься, малышка...

   Поначалу мне страшно. Но от беспомощности становится лишь вкуснее. Я доверяю этим двоим. Они не обидят.

   — Приласкай меня, детка, — ухмыляется Дима, проводя рукой по стволу, — открой ротик.

   — Ммм, — раскрываю губы, внутрь погружается большой член, — МММ!

   Дэн обхватывает мои бёдра, впивается в них пальцами. Входит всё глубже и быстрее. Насаживает на себя. Такой сильный, мощный. Я с ума схожу! Выгибаюсь, мычу.

   — Суука... как же туго в тебе, девочка моя... — стонет Денис, от его голоса низ живота скручивает до сладкой боли, — узкая... моя... вот так, Машенька... прими своего медведя...

   Дима накручивает мои волосы на кулак. Не отпускает, вбивается в горло. Я распластана на постели, руки скованы. Меня сильно трахает Дэн, а Дима... буквально имеет мой рот.

   Я лишь беспомощно мычу. И когда Дима кончает, принимаю всё до капли. Облизываю его член, очищая от остатков семени. Всегда считала сперму чем-то мерзким. А сейчас... мне вкусно...

   — Умница... молодец, девочка, — Дима шумно дышит, слезает с постели и пытается отдышаться.

   — Иди ко мне, — Дэн делает последние толчки, его член внутри становится толще.

   Буквально разрывает меня. Задевает какие-то внутренние точки, и я кончаю, с криком на губах. Безо всяких стимуляций. Лишь член и моя киска. Жарко!

   — Девочка моя... ммм... — выдыхает Денис, затем замирает.

   Чувствую пульсацию внутри. Обхватываю мужчину ногами, не выпускаю. Тяжело дышу...

   Жмусь к Денису, ощущаю его всем своим естеством. Он падает на меня, шумно выдыхает.

   — Ты пиздец горячая, Маш... с тобой просто невозможно...

   Дима освобождает мои руки. Растирает кожу.

   Провожу ладонями по сильным плечам Дениса. Он всё еще во мне...

   Прикрываю глаза. Мне нравится вот так. Обнимать. И пусть у Дэна какая-то болезнь, мы вместе со всем справимся. Мужчины мурчат, что-то говорят, меня гладят. Так хорошо, спокойно.

   В теле разливается сладкая нега. На душе покой и безмятежность. Словно я дома.

***

Выныриваю из воспоминаний, чувствуя сильное возбуждение. И мне хочется... Диму... будто я обделила его лаской. Натягиваю футболку, спускаюсь на первый этаж.

   Темно. Лишь луна сияет, освещая собой просторный холл большого дома.

   Оставайся, сколько захочешь...

   Хотела бы я, чтобы этот дом был моим. Но надеяться на мужчин... не знаю, я сирота и многое прошла в детском доме. Чудом вышла оттуда девственницей с нормальной психикой.

   Привыкла рассчитывать только на себя.

   — Тихо! Да не рычи ты! — слышу шепот на кухне, замираю. — Малышку нашу разбудишь!

   Дэн? Дима? Крадусь, сама не знаю зачем. Они обещали рассказать про эту отметину. Я же могу просто попросить. Ну откуда берется эта стеснительность?

   — Вот, сейчас обработаем. Как думаешь, кто это? — спрашивает Дима, а я прислоняюсь к стене рядом с дверью.

   Прислушиваюсь.

   — Волк. Воняет псиной, — выплевывает Денис, — ай, блядь! Аккуратнее можно?

   — Это тебе за вчерашнее. Ты зачем Машеньку напугал, зверюга? — рычит Дима.

   — Я не хотел, — слышу вину в хриплом голосе, — это он. С её появлением медведь стал активнее, постоянно требует Машу...

   Сердце пропускает удар.

   — Но я боюсь, что он навредит ей. Напугает. И она больше не приедет, не захочет иметь со мной ничего общего...

   — Она истинная пара. Но я только не понимаю, где метка... то есть, у кого-то из нас она должна же быть, да? — спрашивает Дима. — У меня нет, и у тебя тоже... что за пиздец? Она точно наша. Иначе и быть не может.

   Опять эти разговоры про истинную, метку. Что происходит? Робко стучусь в дверь. Захожу на кухню.

   — Машуня? — офигевают мужчины, я в шоке не меньше.

   На столе разложены медикаменты. Вата, антисептик, бинты. Дэн голый по пояс, все его тело покрывают крошечные разрывы. Что это? Подхожу ближе.

   — Что это? Денис? Я хочу знать! — делаю уверенный шаг к мужчине. — Что с тобой? Почему вы меня обсуждаете? Кто такая истинная? Откуда на мне эта отметина?!

   Срываюсь на крик, нервы не выдерживают. От вида окровавленного Дэна у меня все замки слетают. Мне страшно! Кто они такие?

   — Садись, Машуня, — говорит Дима, отодвигает стул, — нужно поговорить. Успокойся, маленькая. Мы не навредим тебе, слышишь?

   Всхлипываю. Но сажусь. Я хочу знать! Ведь уже влюбилась в них обоих. И видеть Дениса таким мне больно.

   Дэн в миг оказывается за мной. Его горячее дыхание ласкает кожу. На мои плечи ложатся сильные руки. Откидываюсь на его грудь.

   — Машуня, только не бойся и не переживай. Но ты права... истинная, медведи, метка. Это всё связано.

   — Как?

   — В этом мире есть не только люди, лапочка, — говорит Дима, вставая передо мной, — но и другие.

   Они не люди...

   — О чем вы? Это шутка такая? Конечно, не только люди! Есть ещё животные и... — моё подсознание стремительно выталкивает все сверхъестественные объяснения, чтобы сохранить рассудок.

   — Ты понимаешь нас, маленькая, — тихо говорит Денис, — мы не люди, Машуня. Мы оборотни.

ГЛАВА 17

Маша

   — Всё хорошо. Милая, так будет лучше... клянусь.

   — Быстрее, оставляй её и пошли! На нас уже вышли! Они не должны найти нашу дочь!

   — Доченька... я люблю тебя. Но лишь так могу защитить. Прости меня... — нежный голос, прощальный поцелуй в лоб.

   Это единственное, что я помню о матери. Лишь короткий диалог и тёплое касание ее губ. Но я тщательно храню в сердце этот момент и ревностно оберегаю.

   — О... оборотень? — пищу, во все глаза смотря на Диму. — Вы шутите, да? Прикалываетесь?

   — Нет, — слышится рычащий голос сзади, пальцы Дениса слегка сжимают мои плечи.

   Мужчина говорит серьезно. Но сознание отказывается верить. Оборотней не бывает! Это всё сказки!

   — Не смешно... — бормочу, но крепкая хватка Дэна говорит о том, что мужчины настроены до меня достучаться.

   — Знаю, что тебе тяжело поверить. Но мы всё объясним, — мягко говорит Дима, присаживается напротив меня на колени, — тебе нужно просто слушать, Машенька.

   Кладёт горячие ладони на мои бёдра. По телу проходит приятная дрожь, даже несмотря на страх. А затем глаза мужчины вспыхивают. Становятся яркими, алыми. С трудом сдерживаю вскрик. Мамочки!

   — Не бойся нас, лапочка. Ты наша. Мы это чувствуем, ты тоже... я знаю. Ведь чувствуешь? — он не сводит с меня глаз.

   — Я... я... — булькаю, не в силах и слова вымолвить.

   — Ты истинная пара оборотней, Маша, — шепчет Дима, одну руку опускает на мой живот, — это метка истинности.

   От касания мужчины место, где появилась отметина, начинает пульсировать. Пускает по телу волны удовольствия. Мне уже не страшно!

   — Но... не понимаю...

   — Не пытайся. Этот мир многогранен, и мы — часть его. Одна из граней. И всё.

   — Но я человек.

   — Да. А мы оборотни, — улыбается Дима, его глаза вновь становятся обычными, — и ты наша пара.

   — У вас тоже метки? — сглатываю ком в горле.

   — Нет.

   — Но почему тогда...

   — Тшш, — Дима кладёт палец на мои губы, — прислушайся к себе. Вы, люди, игнорируете подсознание. Но оно ведь говорит тебе правду, да? Не отмахивайся, послушай. Закрой глаза.

   Я делаю то, что он говорит. Пытаюсь понять себя. Вслушиваюсь. И нет внутри иного чувства, кроме доверия к этим двоим. Они словно распахнули дверь, которую я с самого нашего знакомства боялась открывать.

   — Ну? — Дэн рычит мне на ухо. — Понимаешь? Ты же не хочешь бежать. Тебя к нам тянет. Меток нет, но мы разберемся, почему. Ты наша, Машуня. Прими это.

   От этих слов мне становится хорошо. Будто я на своём месте. Дома. Всхлипываю. Оба мужчины меня обнимают.

   — И вы... волки? — лепечу, ощущая невиданную ранее свободу.

   — Нет. Медведи, — шепчет Денис, — берсерки.

   — Поэтому вы так себя вели? Говорили странные вещи? Теперь я понимаю, — тихо бормочу, — истинная... значит, я вас люблю?

   — И мы любим тебя. Эта связь выше всего на свете, детка, — шепчет Дэн, — ей нельзя сопротивляться, нельзя убежать. Куда бы ты не шла, всегда придешь к нам.

   — Почему вы думаете, что я для вас обоих? А вдруг метка для одного? — меня пугает то, как спокойно звучит голос.

   — Истинность проявляется не только в метке, малыш. Но и в тяге. Эмоциях. Возбуждении. Если бы ты была лишь для одного, он бы не подпустил к тебе другого. И ты бы не смогла принять нас обоих...

   Дрожу. Их голоса низкие, хриплые. Я возбуждаюсь от них. Это неуместно, но тело трепещет, когда Дэн и Дима меня касаются. Облизываю губы.

   — Почему ты ранен? — касаюсь кончиком пальца запястья Дениса, покрытого небольшими разрывами. — Вы с кем-то дрались?

   — Появился чужак, пришлось обратиться. Мы не волчары, у нас обращение проходит тяжелее, куколка. Мы, по сути, отдаёмся ярости. Это трудно контролировать. Сегодня возле твоего универа, а потом общежития я ощутил новый запах. Агрессивный. И мы пошли смотреть, кто это.

   — Как ощутил? — беру руку Дэна, прижимаю ее к губам, прикрываю глаза.

   Мне так отчаянно хочется ему помочь! Дэн занимает в моем сердце огромную часть, как и Дима. И я не хочу, чтобы ему было больно.

   — Эээ... — он вдруг дёргается, но руку не убирает, — Димка... ты видишь? Раны...

   — Затягиваются, — удивленно говорит мужчина, — Машуня, это ты делаешь.

   — Что делаю? — распахиваю глаза. — А?

   — Ты его успокоила вчера. Я думал, почему Дэн уже почти сорвался... но вдруг вернул себе рассудок. Ведь если дойти до точки кипения, назад пути нет. Это ты, малышка! А теперь еще и раны...

   — Что? — не понимаю.

   — Вот, — Дэн показывает мне руку, на которой нет ни единой царапины.

   — Ой... а как? Я... не знаю, это не я! — паникую.

   — Тшш, девочка моя. Это ты. Ты моё успокоительное, — улыбается Денис, — как-то умеешь гасить его ярость. Мой зверь рядом с тобой ручной цирковой мишка.

   — Но почему? — заглядываю в глаза то одному, то другому. — Это из-за нашей с вами связи?

   — Вообще, подобными техниками владеют друиды. Милая, кто твои родители? — серьезно спрашивает Дима.

   — Я не знаю, — пожимаю плечами, мужчины переглядываются, — до пяти лет себя не помню. В детском доме сказали, что младенцем нашли меня у дверей.

   — Вот как...

   — Но насколько я помню, им запрещено иметь детей. Друидизм по наследству не передаётся. Они хотят контролировать каждого, кто получил дар. Но я не чувствую друида в тебе...

   — Ничего не понимаю, — вздыхаю, — и почему я вас не боюсь?

   — Потому что мы твои. Защитники, любовники, друзья. Опора. Твой мир, — шепчет Дэн, — ты можешь не бояться нас, детка.

   — А ты наша. Любовь, тыл, успокоение, — Дима с улыбкой прижимает мою ладонь к губам, — та, кто продолжит наш медвежий род.

ГЛАВА 18

Маша

   Вздрагиваю. То есть мне нужно будет родить им детей? Обоим, что ли? Но тело отзывается на эти слова. Оно не испытывает страха. И хочет этих двоих. Дима двигается ближе, не спускает с меня глаз.

   Ловит моё дыхание.

   — Не бойся нас никогда, поняла? — рычит, целует. — Мы никогда не обидим. И никому не позволим...

   — Ммм! — отдаюсь его губам, обнимаю сильное тело, — Димааа... погоди...

   — Что такое? — он смотрит на меня.

   — Мне нужно кое-что вам рассказать.

   Мужчины переглядываются.

   Я безумно их хочу. Но сейчас нужно поведать о нашем странном новеньком. Ведь сегодняшнее ночное открытие всё меняет.

   — У нас в группе появился новенький, — рассказываю, — Захар. И он...

   — Это он таращился на тебя в университете? — спрашивает Дэн.

   — Да. Он странный. Точнее... ну, — мне тяжело говорить о своих догадках, — я его боюсь. Знаете, как меня к вам тянет, только наоборот. Он пугает.

   — Чем? Он тебе навредил? Почему молчала? — рычит Денис.

   — Нет, не навредил. Но его слова... он меня самочкой назвал, — морщусь, — касался. Нюхал... я подумала, что он просто ненормальный. Но теперь мне кажется, что он тоже...

   — Оборотень?

   — Да. Глаза такие чёрные, а взгляд ледяной. Никогда таких людей не видела.

   — Тебе нельзя находиться с ним рядом, — фыркает Дима, — Дэн, а ты почему ему рожу не разбил? Неужели не понял, что он из наших?

   — Не почувствовал... — напряженно произносит Денис, — слишком хорошо маскируется. А Маша поняла, потому что её уровень чувствительности в разы выше, чем у обычного человека. Интуиция очень сильная.

   — Поэтому моя подруга так запала на него, — выдаю, — а я удивилась ещё. Он же такой жуткий, почему... мне нужно позвонить Алине! Срочно! Он может ей навредить. Зачем он здесь?

   — Без понятия. Захар... знакомое имя, — Дима встаёт, аккуратно собирает со стола медикаменты, — где же я его слышал...

   — Ну, в России он явно не один, — фыркает Дэн, — а всех оборотней мы не знаем. Нужно наведаться к Ярцеву, может, он в курсе о прибытии новичка.

   — Есть и другие? — испуганно округляю глаза.

   — Мы повсюду, детка, — ухмыляется Дима, — но обычно оборотни занимают руководящие посты в крупных корпорациях, владеют бизнесами. Прячутся на виду.

   — Мамочки!

   — Не бойся. Тебя никто не тронет. Ты наша, малышка.

   — А вы, типа, авторитеты? — не унимаюсь я.

   — Пусть попробуют пойти против медведя, — хрустит костяшками Денис, — разорву любого за тебя.

   Стараюсь не подать вида, но мне приятно это слышать. Всю жизнь я была невидимкой. Выживала и перебивалась. А теперь оказывается, что всё неспроста?

   — Улыбнись, девочка моя, — Дэн обнимает меня, — понимаешь же, что теперь ни о какой общаге не может идти и речи?

   — Почему? — хлопаю глазами.

   — Потому что наша истинная пара должна жить с нами.

   — Но...

   — Никаких «но», детка, — Дима хитро улыбается, — прямо завтра ты заберешь вещи из этой дыры.

   — Но я не могу... мне нужно позвонить... я... — начинаю метаться.

   Моя жизнь, хоть и кажется непростой, но всё же довольно размерена. И вот так её менять страшно!

   К тому же, зная Алинку, она этого Захара доконает, и он её сожрет! Нельзя этого допустить. Я должна помочь подруге!

   — Держи. Звони, — Дима протягивает мне мобильный.

   С большим экраном, современный. Тыкаю, набираю номер по памяти. Гудки. Они испытывают мои нервы на прочность. Начинаю кусать губы. Затем наконец-то в трубке слышится сонный голос.

   — Алло?

   — Алина! — восклицаю, камень с души падает. — Ты в порядке?

   — Я сплю, блин! Мёдова! Ты там со своим байкером совсем поехала? Чей номер?

   — Его, — тихо говорю, — всё хорошо?

   — Не считая того, что очень зла на тебя, да.

   — Я звонила! — оправдываюсь. — Но ты трубку не брала.

   — Я зла из-за того, что... ТЫ МЕНЯ ПОСРЕДИ НОЧИ РАЗБУДИЛА! — гаркает она. — Ты взрослая, Маша, можешь ночевать, с кем хочешь.

   — Увидимся завтра в универе? — тихо спрашиваю, радуясь слышать голос подруги.

   — Да-да, всё спать!

   Отключается. А я улыбаюсь. С ней всё хорошо. Это главное.

   — Я голодный, — тянет Дима, — ты вчера нам ужин испортил, дружище. Так что давай-ка, корми и повкуснее.

   Он обращается к Дэну. Я отдаю мужчине мобильный. Мне очень хочется обсудить всё, что между нами. Но трель желудка вынуждает иначе расставить приоритеты.

   — Кесадилья испорчена, — Денис взъерошивает волосы, — давайте что-нибудь покумекаю сейчас. Сэндвичи будете? С вяленым мясом?

   — Да! — киваем.

   Я усаживаюсь на барный стул. Дима рядом, тут же прижимает меня к себе. Мне нравится это их собственничество!

   — Ты такая сладенькая, малышка, — шепчет, — я так долго ждал тебя, Машенька. Думал, уже всё...

   — Ну, судя по Ольге, вы тут времени зря не теряли, — заявляю, снова испытывая жгучую ревность, — и сколько еще таких было?

   — Ни одной, клянусь! Ольга — это его боль, — кивает на Дэна, тот стискивает нож в руках, злится.

   — Не верю тебе, — игриво хихикаю.

   — Только спал, ни с кем не встречался! — Дима очень серьезен. — И не любил никогда. Он, кстати, тоже. Мы, оборотни, способны любить лишь свою пару, которую нам дарит бог Солнце.

   — Интересно! — прижимаюсь к своему мишке. — А расскажите мне о себе!

   — Сначала ты, — отзывается Денис, — всё расскажи, ничего не утаивай, мы должны знать!

   — Но взамен вы кое-что мне покажете, — опускаю взгляд.

   — Что?

   Мне неловко просить. Но я должна увидеть! Чтобы до конца убедиться, что не сплю, и вся эта сказка реальна. И меня правда защищают два сильных оборотня.

   — Обращение. Я хочу познакомиться с вашими медведями!

ГЛАВА 19

Маша

   — Мы всё тебе покажем, лапочка. Но сначала поздний ужин. А то ты голодная, непорядок, — подмигивает мне Денис, я краснею, — наш просчёт.

   Мне в новинку такая нежная забота. А мужского внимания я и вовсе была лишена.

   — Не смущайся. Завтра заберем твои вещи, — мурчит Дима, — переедешь к нам.

   Таю. Вот реально!

   Рядом с ними я чувствую себя на своём месте. Дима обнимает меня, гладит. А Денис достаёт копчёное мясо и начинает ловко резать его на тонкие ломтики. Выглядит очень вкусно!

   Но что касается переезда...

   — Послушайте, — начинаю, — я не уверена, что готова. Понимаю, что эта, кхм, метка меняет меня. Но давайте всё же будем двигаться в наших отношениях постепенно?

   — Зачем? — не понимает Дима. — Там гадюшник. Здесь отличный дом. И мы. Что не так?

   — Закройся! — гаркает Дэн. — Она просто хочет привыкнуть к нашему присутствию в ее жизни, правильно говорю, Машунь?

   — Угу, — опускаю взгляд, — не так грубо, но в целом верно.

   Я и правда в смятении. Всё так быстро и сложно! Не успела привыкнуть к тому, что лишилась невинности с двумя мужчинами, а они еще и оборотни! Кажется, что голова вот-вот взорвется.

   Дима фыркает. Я чувствую, как он напряжен. И мне отчаянно хочется его расслабить.

   — Мне это не нравится. Ты же почуял его... охотника! А вдруг он за ней пришел? — бухтит Дима.

   — Охотника на оборотней? — восклицаю.

   — Нет. Волка-охотника. Одиночку, выслеживающего добычу. У охотников на оборотней недавно случилось кое-что, они из обоймы выпали.

   — И такое есть?! — офигеваю.

   — Да, Машуня. Мир оборотней огромен. И опасен. Ты теперь его часть, так что держись нас. Судя по запаху, это весьма крупный хищник, — вздыхает Денис, — и настроен он вовсе не дружелюбно.

   — Поэтому я и говорю, что лучше... — встревает Дима.

   — Нет! — гаркает Дэн. — Маша сама решит, когда пора. Не будем давить на нашу девочку.

   Они яростно смотрят друг на друга. Пыхтят, рычат. Кажется, что вот-вот подерутся. Так, пора мне вмешаться.

   — Дим, — встаю, подхожу и обнимаю его, — ну не злись, пожалуйста.

   Мамочки! Весь горит! Прижимаюсь сильнее. Чувствую, как спадает напряжение в теле. Такой он сильный! Но Дима остался без моей ласки этой ночью. И я чувствую себя немножечко виноватой.

   — Маша, — выдыхает, сгребая меня в охапку, — ты ж моё солнышко. И правда успокаиваешь. А если бы еще киску дала... я бы стал самым счастливым оборотнем на свете.

   — Я рада, — улыбаюсь, целую его в щёку, — но пойми, что мне сложно сейчас. Как только я буду готова, сразу перееду, честно.

   — Нам еще медвежат делать, — наглеет этот косолапый, Дэн хохочет, а я краснею.

   — Об этом вообще рано еще! — выпаливаю, но медведь не отпускает.

   — Ничего не рано!

   — Нам ещё с метками нужно разобраться, — Дэн явно пытается смягчить обстановку.

   — Кстати... а почему их нет? То есть по каким причинам метка может не проявиться? — спрашиваю, пока Денис ставит передо мной кружку с ароматным чаем и тарелку с бутербродами.

   — Не знаю. У Ярцева с Вересовым в один день появилась, — хмыкает мужчина.

   — А кто это? Ммм, вкуснятина! — быстро съедаю первый бутерброд, затем берусь за второй.

   — Не спеши, — смеется Денис, — это альфы волчьих стай. На данный момент сильнейшие, но я слышал, они планируют отойти от дел и поехать на север. Их истинная ждёт наследника.

   — Ого! А она тоже волк?

   — Нет, она человек. Вернее, не совсем. Что-то сродни аватаре волчьего божества. Но выглядит как человек.

   — Ничего себе, — уничтожаю второй бутерброд, — у вас и правда жизнь бьет ключом.

   Дима выглядит задумчивым. Тыкаю его в бок. Твёрдый какой!

   — Я об тебя чуть палец не сломала, большой и страшный медведь, — театрально дую губы.

   — Ну так не туда тыкаешь, детка, — подмигивает мне он.

   — Интересно, а куда же мне тыкнуть? — подмигиваю. — Спасибо, Денис. Очень вкусно!

   — Еще? — подмигивает мой мишка.

   — А есть? — немного стесняюсь, но эта еда божественна.

   — Для тебя всё есть. Нужно принести из погреба. Сейчас вернусь.

   Мы с Димой остаемся наедине. Он рассматривает меня, гладит по спине. Я готова урчать от каждого его касания. Уверенный, сильный. Но мне хочется узнать, что скрывается под толстой медвежьей шкурой. Какая душа...

   — Ты нас боишься? — спрашивает вдруг.

   — С чего ты взял? — двигаюсь ближе к нему, разворачиваюсь, и наши лица оказываются в миллиметре друг от друга.

   Становится безумно жарко. Так тянет к этому мужчине, что страшно. Влечение такое сильное, что пугает до дрожи.

   — Не бойся... — выдыхает мне в губы, — мы никогда, слышишь, никогда не обидим тебя.

   Затем целует. Нежно и чутко. Едва касаясь губами. Успокаивает, чтобы я не боялась. Обвиваю руками его плечи, нагло забираюсь на колени. Сгораю в безумии переполняющих чувств.

   — Я не боюсь, — шепчу, затем целую сама.

   Мамочки! Но это именно то, чего я хочу. Страсти, огня. То, что могут дать эти медведи. Ладони Димы сжимают мою попу.

   — Ты такая сладкая, Ма-шень-ка, — снова соблазняет, перехватывает инициативу.

   Моё сердечко колотится быстро-быстро. Настолько, что вот-вот выпрыгнет и убежит. Вжимаюсь в твёрдое тело оборотня. Всё ему позволяю.

   — Всю тебя хочу, — рычит, — постоянно... пиздец, Маш... ты мой наркотик.

   — Ахааа, — выстанываю, снова теряясь в самой себе.

   Неужели то, что заставляет меня быть порочной рядом с Дэном и Димой — это и есть та истинность, о которой они говорят? Она настолько сильна? Что даже...

   — АААХ! — кричу, когда пальцы наглого оборотня забираются ко мне в трусики.

   — Как это интересно! Посмотрю, пожалуй, — слышу голос со стороны входа.

   — Присоединяйся, бро, — Дима не отпускает меня, становится еще наглее.

   — С радостью, — вторая пара рук накрывает мою грудь.

ГЛАВА 20

Маша

   Денис уже не злится? Мыслей нет. Меня нет. Есть лишь пламя, овладевающее и порабощающее. Что-то сильное внутри, сминающее и уничтожающее разум. Истинность?

   — Сядь личиком ко мне, малышка, — стонет Дима, усаживая меня сверху.

   Губы Дениса ложатся на шею. Он ласково откидывает мои волосы.

   — Сними это... — требует, стаскивая с меня футболку.

   — Красивая, — стонет Дима, обхватывая губами мой сосок.

   Как же хорошо! Прикрываю глаза, облизываю резко высохшие губы. Сейчас еще лучше. Когда я знаю, кто они. И немного понимаю, что происходит со мной.

   — ААХ! МММ! — Дэн ведет языком вдоль моего позвоночника, пуская волны мурашек.

   — Нравится, сладкая? — хрипит оборотень.

   — Да! Очень! — тяжело дышу, с трудом выговаривая каждое слово.

   Ведь мне не говорить хочется. А почувствовать этих мужчин в себе. Ощущать огонь мощных рук на своих самых срамных местах. Не стесняясь, самой ласкать их.

   Руками гуляю по телу Димы.

   — Сука, не могу... хочу в тебя, — шепчет он, переходя на вторую грудь.

   Языком вылизывает твёрдый сосочек. Денис ведет ладонями вдоль моей талии, затем гладит спину. Выгибаюсь, умоляя продолжать. Попискиваю, полностью отдаваясь оборотням.

   — Давай трахнем ее... Дэн... у меня сейчас яйца разорвутся... — бормочет Дима, как одержимый лаская мою грудь.

   — У меня тоже... — вторит ему Денис.

   — Ммм... — ногтями впиваюсь в кожу медведя, — я хотела... ммм... посмотреть на ваших... ааах!

   — Посмотришь... на наших медведей обязательно посмотришь... и на всё остальное...

   — А могу я...

   В одурманенной лаской голове появляется чёткое желание. И оно затмевает собой все остальное.

   — Что, сладкая моя? — мурчит Денис, прикусывая мочку моего уха.

   — Поласкать вас... хочу... там... ну, в общем, — краснею до кончиков ушей.

   — Дим, ты слышал? — в голосе медведя безумное возбуждение. — Наша лапочка хочет пососать члены.

   Мне так неловко!

   — Это грубо, — опускаю взгляд.

   — Нет ничего грубого, малышка, — рычит Денис, — в сексе грубости приемлемы. Если граней не переходить.