Оглавление
АННОТАЦИЯ
Что делает девушка, когда ее предает любимый? Правильно - кардинально меняет имидж! Вчера была просто Маша, а сегодня - роковая красотка и по совместительству похитительница мужских сердец.
Должен же бывший понять, кого потерял?
А волосы не пальцы, отрастут!
Если, конечно, успеют…
Руководство по соблазнению для чайников или как на свежее каре подсечь настоящего полковника.
От автора: В этот раз я решила повеселить Вас да побаловать и написала легкую историю о неунывающей Машке и ее приключениях в тылу “врага”. После “Мне страшно любить тебя” - эта книга то, что доктор прописал))
Светлая, добрая, с юмором и перчинкой - все, как мы любим.
ГЛАВА 1
Четвертое декабря, понедельник
Маша с самого начала знала, что это была плохая идея.
Очень плохая идея!
Она прошла через турникет бизнес центра и нажала кнопку вызова лифта. На натертых до блеска алюминиевых дверях проявилось ее размытое отражение: черная тень в форме песочных часов.
Маша развязала пояс на пуховике и расстегнула молнию, а вот модную косынку из экокожи снимать не стала. Потому что под ней скрывалось форменное безобразие, а именно - ее новая прическа.
Попадись она в таком виде на глаза Марине Владиславовне и все, пиши пропало! Маша глянула на часы - без пяти девять. По-хорошему, раньше десяти секретутку босса в офисе можно не ждать, но мало ли, с ее-то везением.
Маша зашла в лифт и по привычке заняла самый дальний угол. Кто понял жизнь, тот не спешит - и кто работает на последнем этаже огромного бизнес центра, тоже никуда не торопится.
Сегодня она насчитала всего семь остановок из двадцати двух возможных. Маша дождалась, пока лифт не опустеет, и нажала кнопку своего этажа. Потом повернулась к зеркалу и все-таки стянула с головы косынку. Разгладила пробор, расчесала пальцами спутавшиеся пряди и немного взбила, добавив макушке объема.
Кто не рискует, тот не пьет шампанское, так?
Двери открылись и Маша, проглотив волнение, шагнула в просторный светлый холл компании, в которую устроилась три месяца назад.
- Марина Владиславовна, доброе утро, вы сегодня рано…
Маша повернулась и встретилась глазами с охранником - крепким таким дядечкой за шестьдесят, с густыми гусарскими усами и вытянутыми мочками бледных ушей, скрытых за редкой порослью седых волос.
- Доброе утро, Пал Палыч. Только я не Марина, а Мария.
Он встал, надел на нос очки и наклонился к ней через стол, удивленно покряхтывая:
- И правда ты, Маш, как же это я обознался! Прическу что ли сменила? И не узнать теперь…
- Да-да, решила освежить образ. Ничего особенного.
Маша опустила голову, чтобы больше ни с кем не разговаривать, и зашагала к своему месту. Но, куда там - опенспейс (открытое пространство - перевод с англ. - прим. Автора), по стандартам которого была организована работа в офисе, не имел ничего общего с понятиями приватности и личного пространства.
Коллеги Машу заметили сразу и, конечно, успели оценить произошедшие за выходные метаморфозы. Теперь неделю будут кудахтать у нее за спиной, если не больше…
Маша бросила сумку на стол и включила компьютер. Повесила в шкаф верхнюю одежду, туда же спрятала сапоги и переобулась в удобные черные лодочки. Трикотажное платье глубокого винного цвета с воротником под горло и пикантным разрезом до середины бедра колыхнулось, обнажив стройные ноги.
Главное, сохранять спокойствие!
Если Владиславовна спустит ее преображение на тормоза, то и остальные быстро угомонятся. Не посмеют против пойти, а уж Маша позаботится о том, чтобы выбрать правильный момент и…
- Марин, ты же вроде вчера отпрашивалась… а как же архи важные дела?
Маша обернулась и выдавила из себя улыбку. Оля - единственная из всего коллектива, с кем Марина Владиславовна условно дружила, изогнула идеально очерченную бровь.
- Ой, Маш, так это ты… я сначала даже не поняла, - она обнажила ровные белые зубы, продемонстрировав идеальный оскал, и продолжила допрос. - С чего вдруг такая резкая перемена, что-то случилось?
Утро понедельника в принципе не могло быть хорошим, но конкретно сегодня, кажется, сам ад разверзся под ногами, спустив на Машу всех своих чертей.
- Захотелось перемен, - ответила она, притворившись дурочкой, и вернулась за стол.
Лучшая защита от токсичного окружения - это игнор. Поэтому, Маша, дыши глубоко и с расстановкой. Глядишь, само пройдет.
И зачем только она повелась на уговоры девчонок?
Саша с тебя глаз не спустит, ты поразишь его в самое сердце! Да катился бы он колбаской по Малой Спасской… Маше куда теперь прятаться от назойливого внимания коллег!?
Пострадала бы недельку и дело с концом. Но нет, теперь они с нее живой не слезут. Одна радость - Марины Сасаловны сегодня не будет, а, значит, ее казнь переносится на неопределенный срок.
- Ясно, - Оля улыбнулась, но в глазах вспыхнули и погасли острые иглы злорадства. - Перемены - это здорово. Жаль только Саша не оценит, - продолжила она, поигрывая телефоном. - Ушел на больничный… Я тебя сфоткаю, ладно?
Затвор камеры сработал раньше, чем Маша успела сказать нет.
- Ну, хорошего дня, - Оля коротко хохотнула и удалилась, оставив после себя аромат сладких духов.
- Не принимай близко к сердцу, она просто завидует.
Татьяна Борисовна, которая в первый месяц работы была приставлена к Маше наставником, сняла вязаный берет и положила на соседний стол.
- Да я и не обижаюсь, - машинально ответила она и загрузила рабочую программу.
Высыпала в кружку пакетик растворимого кофе и задумалась, что зацепило ее больше: наглость, с которой Оля сделала фото, или тот факт, что она знала про их с Сашей служебный роман.
- И правильно. Они глупые, потому завистливые, а тебе новый образ очень к лицу, - Татьяна Борисовна достала из пакета контейнеры с домашней едой и, прежде чем отнести в холодильник, добавила. - Но надо соответствовать.
- В каком смысле?
- Не быть простушкой.
Маша и тут не нашлась, что ответить. Пассивная агрессия, она же такая… не поймешь, то ли о тебе заботятся, то ли хотят по стенке размазать.
ГЛАВА 2
Первое декабря, вечер пятницы
- Нам нужна скорая парикмахерская помощь! Срочно!
Соня ворвалась в салон красоты, и ловец ветра жалобно звякнул над головой, чуть не растеряв половину металлических трубочек. Крашеная блондинка с мелированной стрижкой пикси в малиновом боди на одно плечо и джинсах с высокой посадкой мгновенно приковала к себе внимание.
Вошедшая следом Маша скромно притулилась у стеночки.
- Вы рано, - Настя, которая укладывала клиентке волосы, выключила фен и посмотрела на часы. - Придется подождать.
- Разбитые сердца не могут ждать! - возразила Соня и, кивнув Маше, распласталась на гостевом диване.
- А ты когда свое успела разбить? - поинтересовалась Настя и вернулась к работе.
Соня пожала плечами и дамочки, что пришли в “Бьюти лаунж” навести красоту, но оказались в эпицентре чужой драмы, навострили уши.
- А что случилось с кроликом, никто не узнал, потому что он был очень воспитанный.
Настя ухмыльнулась и покачала головой, а Маша села рядом с Соней и, притулив сумку на грядушку, вздохнула. Ей не нравилась эта идея, но девчонки сказали, что от измены нет лучшего лекарства, чем смена имиджа.
И она согласилась, хотя сама с большим удовольствием потратила эти деньги на мороженое и годовую подписку на какой-нибудь сервис с душещипательными сериалами.
Лучше турецкими.
Не то, чтобы Маша собиралась долго страдать по отношениям, которые давно перестали приносить радость, но от ведерка сникерса точно не отказалась.
Наконец, Настя распрощалась с постоянной клиенткой и позвала девчонок за собой.
- Ну, рассказывайте.
В комнате с отдельным парикмахерским креслом, большим зеркалом и шкафом, в котором хранились краски, тоники и другая профессиональная косметика по уходу за волосами, было тесно, но безопасно.
Отсюда чужие любопытные уши точно не могли их услышать.
- Нам нужна кардинальная смена имиджа! - восторженно начала Соня. - Чтобы - вах! И бывший проглотил кадык.
- Ты хотела сказать язык? - уточнила Настя и подруга отрицательно покачала головой. - Маш?
- Я не знаю…
Она заправила за уши свои прекрасные длинные каштановые волосы и расплакалась. Тихо, словно котенок, роняя слезы на кашемировую водолазку.
Саша ей сразу понравился.
Высокий шатен с красивой бородой, которую подстригал не абы где, а в лучшем барбершопе города, и прекрасными манерами, показался Маше идеалом мужчины.
И пока она мечтала о “долго и счастливо”, он с не меньшим воодушевлением готовил для нее место в своем личном офисном гареме.
- Я же говорила, что романы на работе - это плохо, да? Сонь, говорила? - спросила Настя и подруга утвердительно кивнула. - И что страдания по бабнику не стоят выеденного яйца?
- Тоже говорила, - вздохнула Маша, и Соня ласково погладила ее по спине.
- Вся надежда только на тебя. Давай сделаем из нее красотку?
Настя поджала губы, профессиональным взглядом оценила Машину прическу и кивнула.
- Устраивайся, а я сейчас.
Она ушла и спустя десять минут вернулась с подносом в руках. Чай, шоколадки и печенье должны были разрядить обстановку и подготовить одну бедовую голову к волшебному перевоплощению.
Маша села в кресло и Настя накинула на нее парикмахерский пеньюар, затем развернула спиной к зеркалу и достала ножницы. Соня, что сидела на стуле напротив улыбнулась.
- Подожди, а что мы будем делать? - спросила Маша. - Я же так ничего не увижу!
- Тем лучше, не будешь мешать, - безапелляционным тоном возразила Настя и разделила волосы на прямой пробор.
- Но девочки!
- Да расслабься, она свое дело знает, - махнула рукой Соня и улыбнулась. - Выйдешь отсюда такой красоткой, что беспонтовый твой слюной подавится!
Чиркнули ножницы и на колени Маше упала длинная прядь.
- Куда так много!? - пискнула она и девчонки переглянулись.
- Новая прическа ничего не исправит, - резюмировала Настя и Соня отмахнулась.
- Режь и не спрашивай, остальное я беру на себя.
- Вообще-то, это мои волосы! - возмутилась Маша, но подруг было не переубедить.
- Потом еще спасибо скажешь, - улыбнулась Соня и положила ей в рот сахарную печеньку. -Жуй-жуй, глотай. Чай будешь?
Маша в ответ пробубнила что-то нечленораздельное.
Было страшно, а еще очень весело, потому что девчонки, которых она знала со школьной скамьи, никогда не подводили. Настя ловко орудовала ножницами, Соня поила чаем и травила анекдоты и, несмотря на то, что весь пол был завален ее волосами, Маша больше не боялась.
Соня была права. Настя, которая восемь лет сидела с ней за одной партой, а потом столько же стояла у парикмахерского кресла, не могла все испортить.
От слова совсем.
- Теперь давай добавим красок, - сказала Настя и Маша обернулась, но Соня ловко перехватила кресло за ручки и не позволила ей увидеть себя в зеркале.
- Пусти! Я хочу посмотреть!
- Рано, просто поверь на слово! - Соня клацнула на Машу зубами и спросила Настю. - Горький шоколад или морозный?
- Лучше иссиня-черный, холодный.
- Ооо, да, - глаза Сони расширились и она закивала. - Ты им там всем нос утрешь, отвечаю!
- Девочки, пожалуйста, оставьте мне мой медовый каштан!
- Как скажешь, - Настя поставила тарелочку с готовой краской на столик рядом и наклонила Машину голову. - Сонь, зачем ты ее пугаешь раньше времени?
- Потому что люблю, - парировала подруга и закинула в рот шоколадку.
- Тебе бы тоже не помешало сделать коррекцию, - заметила Настя и Соня кивнула.
- Сделаю, как аванс придет. Обещаю!
Окрашивание и укладка заняли еще два часа, и когда Настя, наконец, выключила фен, Соня в восхищении выдохнула:
- Блин, ты, конечно, волшебница!
- Я знаю, - Настя улыбнулась и скрестила руки на груди. - Ну что, ты готова?
Маша кивнула.
Подруга стянула с нее пеньюар и развернула лицом к зеркалу. На минуту воцарилась гробовая тишина, а потом Маша в ужасе обхватила лицо руками.
- Ты что со мной сделала!?
ГЛАВА 3
Соня и Настя переглянулись, а Маша встала и подошла к зеркалу. Коснулась пальцами удлиненного спереди каре, иссиня-черного, как и было заявлено, и обернулась со слезами на глазах.
- Я же просила…
- Машуль, это с непривычки, - Настя посмотрела на Соню в поисках поддержки. - Тебе очень идет, правда?
- Конечно! Из милашки ты по щелчку в три пятнадцать превратилась в роковуху, - подруга подняла два пальца вверх и широко улыбнулась.
Маша закатила глаза.
- Это конец…
- Да что не так-то? - возмутилась Настя.
- Все не так, блин… - Маша снова повернулась к зеркалу, встряхнула головой и заныла. - Я теперь, как Маринка! Один в один!
Девочки переглянулись.
- Какая Маринка?
- Та самая! - зло бросила Маша и Соня закатила глаза.
Не проработав на новом месте и трех месяцев, она умудрилась не только закрутить роман с коллегой, но и не угодить главной помощнице шефа, по совместительству исполнявшей обязанности любовницы.
С большим рвением, надо заметить.
Маша невольно убедилась в этом лично, когда по глупости решила задержаться на работе дольше обычного. Воистину, инициатива… гм, наказывает инициатора!
И хотя потом они с девочками знатно посмеялись над задорными семейниками босса, Марина Владиславовна вторжения на свою территорию не оценила и при любом удобном (и не очень) случае стала Машу цеплять.
За то, что та сидит и за то, что стоит. За то, что ходит не там и дышит не так - в общем, поставила цель выжить ее из компании.
Маша была не робкого десятка, но держать удар с каждым днем становилось все тяжелее, а тут еще история с Сашей… По всему выходило, что скоро с работой придется попрощаться.
- Кто нибудь объяснит мне, что это за Марина такая? - спросила Настя.
- Одна прокаченная во всех смыслах профурсетка с ее работы, - ответила Соня. - Такая, знаешь, дутая хищница с ногтями, как у гризли, и языком ядовитым, как кинжал ассасина.
- Мм-м-м… - Настя закатила глаза.
- Теперь все будут думать, что я ей завидую. И пытаюсь подсидеть, что еще хуже! - заключила Маша, падая в кресло и закрывая лицо руками.
- Только потому, что у вас обеих черное каре? Да тебя в последнюю очередь должно волновать чье-то там мнение! Знаешь, сколько красоток ходит с моей прической? Или с каскадом, как у Насти? - Соня коснулась Машиного плеча, встряхнула. - Посмотри на себя еще раз, ты - красотка!
- Подтверждаю, - кивнула подруга, и Маша вытерла слезы.
Вот ее лицо - круглое, со сладкими ямочками на щеках и курносым носом. И глазами, в которых можно утонуть - голубыми и чистыми, как воды Байкала. И глубокими, как Марианская впадина.
Никакая она не роковуха! Машами роковух не называют… милашка она, и точка. Маша всхлипнула и наклонила голову так, чтобы лицо скрылось за волосами.
- И все равно я не могу появиться в таком виде на работе… Давайте перекрасим?
Настя всплеснула руками.
- Хочешь остаться без волос? Давай! Что там тебе навести? Пергидрольную блондинку? Рыжуху? Давай, волосы не пальцы, отрастут!
- Насть, угомонись, - одернула ее Соня и присела перед Машей на колени. - До понедельника еще два дня. Присмотрись, сходи в кафе или торговый центр… обрати внимание, как на тебя будут смотреть мужчины, - она хмыкнула. - Можем вместе пойти, тогда вообще бинго. Инь и ян!
- Ну, не знаю, - она убрала волосы за уши, еще раз посмотрела на свое отражение. - Так непривычно… и плечи голые.
- А волосы - это шарф, и теперь ты до конца зимы будешь мерзнуть! - опять возмутилась Настя, но Соня только рассмеялась.
- Смотри, до чего ты нашего мастера довела - на лицо экзистенциальный кризис! Лучше скажи Настёне спасибо и ай-да покупать тебе платье.
Маша виновато улыбнулась и встала. Подошла к подруге, которая с хмурым лицом подметала состриженные волосы, и обняла.
- Спасибо, Насть. Ты - лучшая, правда, просто я еще не привыкла…
- Ага, - она выпрямилась и хитро улыбнулась. - Повторишь все слово в слово, когда придешь на коррекцию.
Маша не стала озвучивать, что в жизни больше никогда так коротко не пострижется, и просто кивнула. Потом обернулась к Соне и спросила:
- А зачем мне новое платье?
Последний раз Маша так волновалась, когда сдавала экзамены.
Потные ладошки, учащенное сердцебиение и трясущиеся коленки. И все это на каблуках и в новом платье, которое Соня все-таки заставила ее купить.
- Чтобы месть была двойне сладкой!
Но Маша в этом состоянии не помышляла ни о какой мести. Единственное, чего она хотела - это уволиться, да поскорее. Но отступать было поздно - подруга, слишком хорошо знавшая ее заячью натуру, приехала в воскресенье с ночевкой и утром подвезла на работу, не оставив Маше и шанса.
Пришлось претворять коварный план отмщения в жизнь, но Саша взял и заболел! А новая прическа осталась.
Конечно, коллеги могли сделать вид, что рады её преображению. Или хотя бы притвориться, что не замечают сходства с Мариной Владиславовной. Но с тем же успехом Маша могла ожидать, что Земля вдруг начнет вращаться в другую сторону.
И вот что теперь ей со всем этим делать!?
Как это обычно в жизни бывает, ответ не заставил себя долго ждать.
Не успела Маша залить растворимый кофе кипятком, как зазвонил телефон. Она поднесла трубку к глазам, и холодок пробежал по спине.
Звонила Марина Владиславовна.
ГЛАВА 4
О, нет!
Нет, нет и нет!
Зачем она звонит!?
Маша же не в прямом подчинении! Просто одна из многих менеджеров среднего звена компании…
Она открыла верхний ящик тумбочки и смахнула телефон со стола. Не переставая требовательно вибрировать, он шлепнулся экраном вниз рядом с пачкой песочного печенья.
Вот и славно, никто ничего не слышал, никто ничего не видел. Маша задвинула ящик на место и встала. Ни о какой работе и речи быть не может, пока не выпита первая чашка кофе!
Она взяла со стола любимую кружку с овечкой и пошла за кипятком. В офисе не было столовой, но имелась отдельная комната со своим холодильником, микроволновой печью, кулером и небольшим кухонным гарнитуром с раковиной и зеркалом в пол.
Кто и зачем установил в каморке без окон ростовое зеркало, Маша не знала, но Лариса как-то обмолвилась, что раньше на этаже была танцевальная студия.
И это многое объясняло.
Маша залила кофе кипятком, и комнату наполнил густой аромат капучино. Подняла глаза и вздрогнула, встретившись взглядом с незнакомкой в зеркале.
Не быть простушкой, говорите?
Она выставила левую ногу вперед и в разрезе платья сладко качнулось упругое бедро. Маша тут же решила, что выглядит глупо, но позировать не перестала.
- Да, босс… как скажете, босс… - отражение томно облизало губы, и она прыснула со смеха.
Ужас да и только! Никто не поверит, что эта сладкая булочка на самом деле адская стерва со скверным характером и неуемным аппетитом.
Маша заправила короткие пряди за ухо и улыбнулась. Тут же на щеке ярко проявилась ямочка-предательница, окончательно погубив ее попытки выдавить из себя личность, которой она не являлась.
Ну, почему все именно так!?
Маша махнула на зеркало рукой и развернулась. Каблук подломился и она не упала только потому, что успела ухватиться за столешницу. Горячий кофе обжег кисть.
- Черт!
Она поставила кружку на стол и встряхнула раненой рукой. Тут же мелкая россыпь кофейных пятен украсила новое платье. Маша оторвала пару бумажных полотенец и промокнула трикотаж - сегодня явно не ее день!
Кое-как приведя себя в порядок, Маша вернулась на рабочее место, и Татьяна Борисовна тут же вручила ей трубку рабочего аппарата. На вопрос, кто звонил, коллега неопределенно пожала плечами.
- Доброе утро, это Мария, чем я могу вам помочь?
От холода, с которой на нее набросилась любовница начальника, свело зубы:
- Не рассчитывай, что оно будет добрым для тебя! Говорят, ты у нас имидж сменила?
Маша закрыла глаза и выдохнула носом.
Так вот для чего нужна была фотография… И чего все прицепились к ее прическе? Можно подумать, никто никогда не красился и не отрезал волосы!
- Да, я уже на своем месте. Вам нужны какие-то документы?
Она проигнорировала вопрос не специально, просто на панике сработали рефлексы.
- Мне нужно, чтобы ты обломалась, сучка. Олега сегодня не будет, так что зря стараешься. А завтра… завтра я лично с тобой разберусь. Пакуй вещи!
Маша сглотнула. Ей нравилась новая работа и терять ее из-за ревности неадекватной секретарши-любовницы она не собиралась.
- Хорошо, я поняла. Если кто спросит, Олега Викторовича сегодня не будет.
- Ты что, не слышала, что я тебе сказала!? - взорвалась Марина, и Маша чувствуя, как сердце уходит в пятки от ужаса, дрожащим голосом ответила:
- Извините, вызов на второй линии. Была рада вам помочь и хорошего дня! - она положила трубку на рычаг и встретилась глазами с Татьяной Борисовной.
- Опять она на тебя свою работу свалила, да? - спросила женщина и фыркнула. - А сама, небось, когти точит. И это в разгар рабочего дня!
Тут же в верхнем ящике стола завибрировал личный телефон, и Маша вздрогнула. С тоской посмотрела на остывший кофе, который, ей, похоже, не суждено выпить, и достала смартфон.
На этот раз звонил Олег Викторович. Его проигнорировать Маша не могла и, мысленно взвыв, приняла входящий.
Неужели Сасаловна успела на нее пожаловаться?
- Да, Олег Викторович, я вас слушаю. Марина? Не знаю, наверное, вышла куда-то… - Татьяна Борисовна осуждающего вздохнула. Мол, нечего мерзавку прикрывать, но Маша знала, что воюет в первую очередь за свои интересы. - Флэшка? Да, есть. Поняла, сейчас сделаю.
Она достала из сумочки маленький носитель со смешным брелоком и направилась прямиком в кабинет начальника. Включила компьютер, вбила пароль, что он хранил на приклеенной к обратной стороне клавиатуры бумажке, и вышла на рабочий стол. Нужная папка нашлась сразу. Маша скопировала данные на флэшку и удалила оригиналы с компьютера, как и просил шеф.
Но выключить не успела, потому что из дверей остановившегося на их этаже лифта вдруг высыпала дюжина мужчин в балаклавах и с автоматами в руках.
- Руки над головой, все на колени и лицом в пол! Живо!
ГЛАВА 5
Кабинетом рабочее место босса можно было назвать с натяжкой.
Вместо нормальных стен - тонкие прозрачные перегородки из стекла с плотными кремовыми жалюзи, которые опускались полностью только в присутствии Марины Владиславовны.
Маша сглотнула и, сжав в кулаке флэшку, сползла с офисного стула под стол.
Сейчас жалюзи были приспущены лишь наполовину, и она прекрасно видела нападавших. В монохромном сером интерьере офиса их камуфляжные костюмы привлекали внимание похлеще откровенного декольте секретарши босса.
На лицах черные балаклавы, на руках перчатки, а автоматы беспечно перекинуты через плечо. Конечно, чего им бояться.
Охранник лежал на полу лицом вниз со связанными за спиной руками, а большую часть сотрудников представляли женщины за сорок. У которых имелись семьи, дети (а у некоторых и внуки), и которые вряд ли были способны оказать сопротивление.
Маша прижалась спиной к задней крышке стола и затаилась.
Любовь босса к помпезной мебели из натурального массива больше не казалась ей нелепой. Если бы здесь стоял новомодный стол с хромированными ножками и прозрачной столешницей, сидеть ей в общем зале вместе со всеми, задыхаясь от страха.
А так, может, и пронесет.
Маша облизала губы и осторожно выглянула из-за своего укрытия. Четверо нападавших караулили пленников, еще пять шарились по тумбочкам, вытряхивая на пол содержимое ящиков. Бедная уборщица, ее вечером инфаркт хватит!
Маша, не о том думаешь, соберись! Сколько их было всего, двенадцать? Кажется, двенадцать… тогда, куда делись еще трое?
Она вернулась обратно под стол и прислушалась.
Женщины плакали и сквозь грохот переворачиваемого верх дном офиса прорывался тихий шепот чьей-то молитвы. Маша подтянула колени к груди и сжала кулаки. Пластик больно впился в ладонь, и Маша разжала пальцы.
Судя по устроенному беспорядку, они явно что-то искали. Раздался грохот и Маша вздрогнула - выстрел? Но нет, больше никто не кричал и не звал на помощь. Значит, от злости бросили что-то тяжелое об пол.
Потому что не нашли то, что искали?
Маша снова посмотрела на флэшку в своих руках.
Маленькая фирма в центре города. Все расчеты по УСН (упрощенная система налогообложения - прим. Автора), годовой оборот смешной, хоть и стабильный. Налоги, насколько Маше было известно, компания платила исправно. И вообще никому не мешала, так почему же…
Она была слишком честной, чтобы просмотреть содержимое файлов перед копированием, но уверенность в том, что эти страшные люди пришли именно за ними, крепла с каждой минутой.
Маша прикусила губу: что же делать? Сдать шефа со всеми потрохами и спасти коллектив ценой своей карьеры или…
В кабинет вошли трое.
Их силуэты темными пятнами отпечатались на зеркальной поверхности шкафа-витрины напротив. Не раздумывая больше ни секунды, Маша оттянула ворот платья и спрятала флешку в чашку бюстгальтера.
Бойцы обошли стол по кругу и распахнули дверцы зеркального шкафа. Папки с документами посыпались на пол одна за другой, а Маша сглотнула.
Тот, что стоял слева, был под два метра ростом. Огромный качок с волосатыми руками не принимал участия в поисках. Лениво обхватив ствол автомата одной рукой, другой он почесывал выбившуюся из-под балаклавы густую черную бороду.
- И здесь ничего, - подал голос второй мужчина.
Гибкий и жилистый, он был на полторы головы ниже первого, и в отличие от спокойного, как скала, великана постоянно дергался и переминался с ноги на ногу, поигрывая кастетом с силуэтами оскаленных тигриных морд на костяшках.
- Время еще есть.
Маша перевела глаза на третьего мужчину.
Высокий и коренастый, с широкой, как у быка шеей, и огромным тесаком на бедре, он стоял вполоборота к столу - стоило немного повернуть голову, и пиши пропало.
Маша зажмурилась, и на веках бледным силуэтом проявился оттиск так напугавшего ее мачете. Что за кошмар… какому нормальному человеку придет в голову мысль идти грабить офис с огромным тесаком? Да она бы и при виде направленного на нее муляжа детского пистолета пришла в ужас!
И почему Олег Викторович пожалел денег на тревожную кнопку? С ее места достаточно было протянуть руку и коснуться края столешницы, чтобы стать “героиней на час” и всех спасти.
Маша поджала губы. Под закрытыми веками собрались непрошенные слезы, и она еле сдержалась, чтобы не шмыгнуть носом.
- С пустыми руками мы отсюда не уйдем, - продолжил Бычок и вдруг оборвался на полуслове. - Это я вам обещаю…
Тишина, воцарившаяся в кабинете, была настолько явной, что Маша впервые за все время сидения под столом расслышала тиканье часов над головой.
Громкие какие… и как действуют на нервы! Это ж недолго и с ума сойти… Наверняка Марина Владиславовна подарила, чтобы капать шефу на мозги даже в свое отсутствие…
Маша сглотнула. И этих не слышно… может, ушли? Она попыталась открыть глаза и не смогла. Слишком страшно было встретиться взглядом с кем-то из опасной троицы и понять, что ее убежище рассекретили. Тело словно парализовало - ни рукой, ни ногой не пошевелить.
И только гнетущая тишина вокруг, да назойливый треск бегущих вперед секунд. Может, у нее инсульт? Или сонный паралич… не было никакого каре и рейдерского захвата рано утром в понедельник…
Вообще, это надо быть не в своем уме, чтобы планировать нападение на офис рано утром в понедельник!
- Открывай глаза, Спящая Красавица…
ГЛАВА 6
- Эй, я к тебе обращаюсь!
Мужская ладонь дважды хлопнула по столешнице, и Маша вздрогнула, окончательно осознав, что все происходящее не сон.
- Вылезай, сладкая, будем знакомиться.
Мужчина свистнул, и край трикотажного платья затрещал, когда за него потянули. Маша открыла глаза и встретилась взглядом с Великаном. Будь ниша стола поглубже, он бы ни за что ее не достал, с такими-то плечами…
Она отрицательно мотнула головой, и темно-карие глаза мужчины недобро блеснули из-за балаклавы. Кулак дважды обернулся вокруг подола, и он дернул ткань на себя. К ее удивлению, шов выдержал, но попа все равно заскользила по ламинату.
Маша пискнула, и широкие ладони перехватили ее за запястья. Колени заныли, стоило выпрямиться во весь рост, и она шумно выдохнула.
- К вашему сведению, это очень дорогое платье.
- Не дороже твоей мордашки, - Великан оскалился, и по волшебству, не иначе, в его ладони материализовался короткий острый нож.
- Ты еще на нее ствол направь, - возмутился Жилистый и с милой улыбкой обратился к Маше. - Не бойся, он такой злой, только когда голодный.
Глаза у него были бледно-голубые, почти прозрачные, а губы, наоборот, пухлые и ярко алые.
- Бу! - подтвердил громила и засмеялся, спрятав нож в голенище сапога.
- Отпустите меня, - тихо сказала Маша и осторожно, но уверенно дернула на себя руку. - Я ничего не знаю… пожалуйста!
Глаза Великана расширились, и он посмотрел на второго бандита.
- Ты это слышал? Пожалуйста!
Маша почувствовала, как напускная храбрость покидает ее под натиском липкого страха.
- Хватит тратить время на глупости, - вмешался в диалог третий бандит. - Девушка попросила вежливо, не будь уродом.
Хватка ослабла, и офис накрыла тишина. Маша сразу поняла, кто тут главный, и отступила от Великана на шаг, потирая покрасневшее запястье.
- Бесстрашный что ли? - спросил он, и Бычок пожал плечами.
- Да, - затем обратился к Жилистому. - Время на сходе, какие идеи?
Тот пожал плечами, пробурчал что-то невнятное и отвернулся, оглядывая сотворенный беспорядок.
А Маша сглотнула и инстинктивно прижала руку к груди. Обычное хранилище нулей и единиц… дешевая пластиковая флешка, так, безделушка, которых по миру миллионы, и все же ради нее они готовы были перевернуть офис компании вверх дном.
В душе шевельнулось малодушие.
Зачем ей участвовать в этих играх? Вдруг, шеф - мошенник, и прямо сейчас, в реальном времени, ее руками совершается преступление? Как узнать, кто прав, а кто виноват?
- Эй, Красотка, - Великан щелкнул пальцами, и она сфокусировала на нем взгляд испуганных глаз. - Пароль знаешь?
- Какой… пароль?
- От компа, сладкая, - он кивнул Маше за спину. - QWERTY (наиболее популярная раскладка клавиатуры и по совместительству самый часто используемый пароль “для ленивых” - прим. Автора) или что там этот лупоглазый придумал?
Она молча подошла к столу и перевернула клавиатуру клавишами вниз.
- Ты ж моя Умница! - проворковал Жилистый и включил компьютер.
Маша хотела выйти в общий зал, но Бычок удержал ее за локоть, а спустя мгновение и Великан придвинулся ближе.
Неприлично близко…
Так, что тело свело судорогой, а мозг прострелило ужасом от ощущения невидимой опасности. Маше даже показалось, что он пропустил пряди ее волос сквозь пальцы…
Или это был Бычок?
Она дернулась, и хватка главаря ослабла, отпуская. Маша сделала шаг в сторону, и Жилистый поднял голову от компьютера. Подарил ей широкую улыбку, которая в вырезе балаклавы больше походила на оскал, и вернулся к работе.
Маша знала, что его усилия напрасны, но упорно молчала, приняв решение хранить тайну флэшки до конца.
- Пусто, - вздохнул голубоглазый и посмотрел на Бычка.
Тот пожевал нижнюю губу, а потом присел на корточки и положил ладонь на системный блок. Погладил пыльный пластик, переглянулся с Жилистым и встал.
- Не хочешь нам помочь? - спросил тихо, и Маша не сразу поняла, что обращался Бычок именно к ней.
- Я? Н-нет… я же показала пароль, больше ничего не знаю… - она опустила глаза, и Жилистый почесал за ухом, снова обмениваясь с главарем короткими взглядами.
Сердце било неровную сальсу и подмышки вспотели. Это означало, что скоро на трикотаже проступят некрасивые пятна, которые останутся даже если высохнут. И Маша будет ходить по офису и неприятно пахнуть… если, конечно, доживет.
Почему они не уходят? И ежу понятно, что ловить здесь нечего!
Бычок протиснулся между Великаном и Жилистым и ласково обхватил Машу за плечи. Чуть присел, чтобы их глаза оказались на одному уровне, и вкрадчиво спросил:
- Где деньги?
Маша дважды моргнула, он не торопил.
- В банке… - ответила тихо, и Жилистый хлопнул ладонями по коленям, сложившись пополам.
От его раскатистого смеха в рамах задрожали стекла.
- Ты это слышал? Черт, а она прелесть! Просто прелесть!
- Ты ей веришь? - спросил Великан, на лице которого не дрогнул ни один мускул.
Бычок ничего не ответил. В проеме появился еще один боец и доложил:
- Мы ничего не нашли, - и после паузы добавил. - Что тут у вас происходит?
- Ничего, - отрезал главный и отпустил Машу.
Она неслышно выдохнула и привалилась к столу. По всему выходило, что они здесь надолго не задержатся.
И слава Богу!
- Что будем делать? - Жилистый встал и перекинул ремень винтовку через голову.
Главарь отвернулся от Маши и, поправив перчатки, тихо спросил:
- Его?
Голубоглазый встретился с Машей глазами и она сглотнула. В груди шевельнулось дурное предчувствие.
- Ну, судя по описанию, его… - неуверенно ответил Жилистый, и Бычок кивнул.
- Берем и уходим.
- А…?
- С последствиями на месте разберемся.
ГЛАВА 7
Маша даже пикнуть не успела, как Великан сграбастал ее в охапку и закинул на плечо. Тяжелая ладонь опустилась на ягодицу и сжала, что было совсем необязательно.
И в ответ Маша закричала, суча в воздухе ногами. Ее маленькие кулачки забарабанили по спине громилы, а он только рассмеялся в ответ. Повел плечом и, играючи, подбросил Машу в воздух, так что приземлившись, она больно ударилась ребрами о пластиковые крепления на лямках жилета.
- Это не я! Я ни при чем! Пусти, скотина! Не смей меня лапать! Вы меня перепутали, я не…
Великан остановился, и Жилистый с извиняющимся выражением на лице залепил Машин рот полоской серебряного скотча. Язык уткнулся в липкое, неприятно пахнущее препятствие, и она тут же попыталась сорвать его, но голубоглазый оказался быстрее.
Запястья крест на крест перехватила стяжка, которую Жилистый предатель зацепил за карабин на поясе Великана. Распятая в неудобной позе, Маша одарила его презрительным взглядом и выдохнула в лицо страшные проклятия.
Но он в ответ только подмигнул, заботливо убрав с лица выбившуюся короткую прядь.
- Ты главное расслабься. Чем сильнее будешь сопротивляться, тем хуже. Если кровь к кистям поступать перестанет, кожа посинеет… - он покачал головой и улыбнулся. Бледные глаза сверкнули безумием. - Жаль будет оттяпать такие красивые пальцы…
Маша проглотила злые слезы и замерла, оставив бесполезные попытки освободиться, и в таком унизительном положении громила вынес ее в общий зал.
Она обвела коллег умоляющим взглядом. Хоть бы кто заступился!
Но, куда там.
Единственный на весь этаж мужчина лежал связанный на полу. Татьяна Борисовна с ее лишним весом и одышкой этим бугаям была не соперник. Как и Оля, которая в жизни ничего тяжелее китайских палочек в руках не держала.
Интересно, а если бы Саша сегодня не заболел, он бы за нее заступился? Она могла бы пофантазировать на эту тему, в лучших традициях бульварных романов, но разум подсказал, что все пустое. Один против двенадцати вооруженных мужчин - он бы и за Анджелину Джоли не вступился.
Маша выгнула спину и замычала от досады, за что получила еще один смачный шлепок по заднице.
Ну, это уже натуральное домогательство!
Бычок отдал бойцам приказ, и они в две шеренги выстроились у лифта. Коллектив, к которому Маша успела привыкнуть, и который до сегодняшнего дня считала родным, замер в ожидании своей участи.
- Мы знаем, где вы живете. В какие магазины ходите, сколько и на каких сайтах сидите. Мы знаем про вас все. И если кто-то вдруг решит поиграть в хорошего гражданина и поговорить о случившемся с боссом. Или с полицией, например - подумайте дважды. Что вам дороже - собственная безопасность или благополучие Олега Викторовича.
На последних словах его губы с отвращением скривились, и у Маши мурашки побежали по спине.
Что же они не поделили?
И причем здесь она!?
Надо было бросать флэшку там, в кабинете. Викторович бы ее потом подобрал и дело с концом! Или уборщица… а теперь эти подонки увезут ее неизвестно куда, будут пытать или того хуже!
Маша заскулила от страха, и громила снова больно подбросил ее на плече. Под ребрами неприятно заныло, и она притихла. Нужно думать о хорошем, не о плохом. Это они просто страху нагоняют, а на самом деле ничего плохого ей не сделают…
Конечно, потому что все плохое уже случилось! Когда она додумалась отрезать каре и покрасить волосы!
Бычок снова кивнул, и один из мужчин нажал кнопку вызова лифта. Маша обрадовалась: может быть, служба безопасности здания уже в курсе случившегося, и тогда их всех повяжут на выходе, но ошиблась.
Сбегали эти трусы по лестнице.
И каждая ступенька отзывалась ноющей болью в солнечном сплетении. И еще лапища громилы постоянно шарилась по бедру, словно он боялся ее уронить, но Маша прекрасно понимала, что это был лишь предлог.
И замирала каждый раз, когда он прикасался к ней. А еще злилась, потому что ничего не могла с этим поделать.
Оставалось только терпеть. И уповать на чудо.
Жилистый толкнул дверь, и Машу обдало морозной свежестью. Они уже на улице? От тряски ее затошнило, а воспоминания о недопитом кофе и брошенном на произвол судьбы завтраке, скрутили живот противной судорогой.
Боковая дверь минивена, стоявшего рядом на тротуаре, отъехала в сторону, и бойцы погрузились внутрь.
Все, кроме трех ее знакомых.
- Может, бросим ее за городом? Зачем нам этот балласт? - спросил Жилистый, оглядываясь.
Маша навострила уши и скрестила пальцы на руках - да, это отличная идея! Оставьте ее прямо здесь - она все равно не видела лиц и не сможет никого опознать! Да и платье теплое, Маша не успеет замерзнуть, даже если они будут грузиться в фургон два часа.
- Нет, она нужна как залог, - ответил Бычок.
- Слушай, похищение - это статья. А если она сглупила, и мы ее… - голубоглазый осекся, и Великан засмеялся, отчего Маша подпрыгнула у него на плече.
- Я все решил. Грузи ее в тачку.
- Хоть повязку на глаза набрось, - пробурчал Жилистый, и Маша почувствовала, как Великан стягивает с головы балаклаву.
Обернулась, но не увидела ничего, кроме массивного бритого затылка со складкой на шее, напоминавшей шарпея, и густой темной бороды, что торчала в разные стороны.
Из-за воротника на мгновение показался и исчез край замысловатой татуировки, но Маша не успела ее рассмотреть, потому что голубоглазый натянул на нее вонючую балаклаву, да так, что отверстия для глаз и рта остались на затылке.
- Прости, крошка, придется какое-то время потерпеть.
Маша почувствовал под ногами асфальт, а потом грубая ладонь перехватила ее за шею и втолкнула в салон машины. Она больно ударилась коленями о порожек и, кажется, потеряла одну туфлю, но все еще была жива, что не могло не радовать.
Пол салона был мягким, но грязным. Маша с раздражением стряхнула прилипшие к ладоням песчинки и попыталась устроиться поудобнее. Вслепую протянула вперед руки и коснулась кожаной обивки сидения, а следом пальцы уперлись в чье-то мощное колено.
- Возьмись чуть повыше, не стесняйся, - пробасил мужчина, и Маша отдернула руки.
Тут же захотелось сорвать с головы душный хомут и плюнуть наглецу в лицо, но она не успела. Он перехватил ее за талию и, смеясь, усадил к себе на колени.
ГЛАВА 8
Это был Великан.
Маша сразу узнала его и, истерично взвизгнув, вцепилась ногтями в широкие ладони.
- Ммффм! - она хотела сказать “пусти”, но из-за скотча наружу вырвалось лишь невнятное шипение.
А нарастить длину и поменять форму с квадрата на миндаль, как оказалось, не такая уж плохая идея. Всего три часа мучений и вуаля - орудие массового поражения готово.
Великан глухо выругался и толкнул Машу в спину, вернув на место у своих ног. Чьи-то берцы тут же больно ткнулись в бедро, и она прикусила язык. Рот наполнила вязкая слюна с металлическим привкусом, и Маша, теряя последние крупицы самообладания, вслепую придвинулась спиной к окну.
- Слышь, ей с тобой не понравилось, - сказал кто-то.
- Может, размерчиком не вышел? - предположили справа.
Воздух рядом с Машей тут же пришел в движение. Это нога гиганта выпрямилась, пнув говорившего. Затем последовал сдавленный вздох, и стон боли утонул в дружном хохоте.
Для них это была лишь игра, бесплатное короткое развлечение.
Ее жалкие попытки защититься, крики и слезы, которые пока скрывала балаклава… Маша шмыгнула носом и подтянула колени к груди. Там, где стяжка натерла кожу, запястья горели огнем.
И она ничего не могла с этим поделать.
- Смотри, как расцарапала. Пацаны, у кого есть КОКАВ? (КОКАВ - вакцинный вирус бешенства штамм “Внуково-32” - прим. Автора)
Или все-таки могла?
- Он и так бешеный, - возразил кто-то, смеясь. - Куда больше?
Маша мысленно растянула губы в мстительной улыбке. На руках донимавшего ее бандита остались глубокие царапины? Что ж, это прекрасная новость.
Будет ему уроком!
И, если Великан снова полезет к ней, чтобы облапать… она расправится с ним лучших традициях “Убить Билла”. Даже если это будет последнее, что Маша сделает в своей жизни.
Злись, девочка, злись по-настоящему. Злость - это хорошо. В любом случае, злиться лучше, чем бояться. И если сегодня Маше придется умереть, она сделает это с высоко поднятой головой, а не как шлюха на коленях.
Она не знала, сколько времени заняла дорога, но когда машина остановилась, и душный салон наполнил свежий воздух с улицы, почти обрадовалась.
По асфальту застучали берцы, и вскоре в авто не осталось никого, кроме нее. Следом хлопнула водительская дверь, и Маша обернулась на звук. Руки потянулись к балаклаве, но стянуть с лица ненавистную тряпку она не успела.
Кто-то перехватил Машу за предплечье и выволок на улицу. Она неуклюже качнулась на одном каблуке и, коснувшись босыми пальцами холодной земли, брезгливо поджала их, снова потеряв равновесие.
- Куда ее? - спросил Великан.
Бычок, который до этого грудным, чуть хрипловатым голосом, раздавал приказы, замолчал ненадолго, а потом ответил:
- В подвал.
- Я правильно понял?.. - уточнил громила.
- Правильно, - отрезал Бычок, и Маша почувствовала, как земля уходит из-под ног.
Не в переносном смысле, а буквально, потому что Великан наклонился и вновь грубо забросил ее на плечо. Следом тяжелая ладонь припечатала ягодицу, и кожа на месте шлепка вспыхнула огнем.
Маша взбрыкнула со всей силой, на которую была способна, и, когда вырваться не получилось, зло сорвала с головы балаклаву и ненавистный скотч.
- У меня есть ноги! Я могу ходить сама! Немедленно отпусти меня! - и, когда Великан проигнорировал приказ, набрала полные легкие воздуха, и закричала. - Помогите, кто-нибудь!
Безрезультатно.
Маша сучила в воздухе ногами, била мужчину по широкой спине, но он не воспринимал ее угрозы всерьез. По спине хлестали гадкие колкости бандитов, ставших свидетелями ее унижения, в груди пекло от обиды, а на глаза наворачивались предательские слезы.
Слезы бессилия и страха.
Холод улицы сменился теплом незнакомого помещения и гулом генераторов. Затем была лестница, темнота и запах сырости. Тяжелая металлическая дверь повернулась на ржавых петлях, и Великан сбросил Машу с плеча.
Каблук подломился, но она удержала равновесие. Выпрямилась во весь рост и посмотрела амбалу в глаза. Он не отвел взгляд, наоборот, пронзил ее насквозь - тягучим, животным желанием, которое больше не считал нужным скрывать.
Маша отшатнулась - что он задумал? Но Великан только усмехнулся и захлопнул дверь. Тугая задвижка с глухим лязгом встала на место, окончательно отрезав ее от окружающего мира.
Несколько мгновений Маша не двигалась, прислушиваясь, а потом в бессильной злости схватилась за ржавую ручку. Дернула раз другой и, убедившись, что он точно запер ее здесь, прислонилась к холодному металлу лбом.
Стяжка так туго сдавила кисти, что Маша перестала чувствовать мизинцы. Теперь они были бледно-розовые и покалывали от онемения. Маша вспомнила слова Жилистого и закричала:
- Развяжите меня! Ау, здесь кто-нибудь есть!? Я не чувствую пальцев!
Она ударила связанными руками по холодному металлу и всхлипнула. Потом, не глядя, затолкала выпавшую флэшку поглубже в чашку бюстгальтера и обернулась.
Великан оставил ее в полутемный комнате без окон. От стены до стены - чуть больше полутора метров. Если бы Маша могла раскинуть руки, то легко коснулась пальцами поверхности обеих.
Зато потолки высокие, метра три, если не больше. Маша задрала голову и разглядела очертания большого квадратного желоба промышленной вытяжки. Если бы только она могла до него дотянуться…
Маша сбросила с ноги бесполезную туфлю и прошла вглубь комнаты. Туда, где у стены стояла простая металлическая кровать с панцирной сеткой и старым полосатым матрасом, поверх которого кто-то небрежно набросил видавшее виды постельное белье.
На углу наволочки стоял черный оттиск, и Маша наклонилась, чтобы прочитать написанное, когда за спиной щелкнула задвижка, и дверь открылась.
Она обернулась и встретилась глазами с Бычком.
ГЛАВА 9
Тимур был уверен, что застанет Олега в офисе.
Точнее, Олега Викторовича, директора охранного агентства “Монолит”.
Мечтал, как расплющит наглое лицо о стол и заставит ответить за все причиненное ему зло. Пока пацаны грузились в лифт, представлял, как стекла дорогих очков трескаются и крошатся в пыль, а кожа на черепе, такая податливая и тонкая, наливается кровью под его пальцами.
Тимур желал сатисфакции.
А еще, и в этом он бы никогда не признался своим, больше всего на свете Тимур хотел стереть с лица бывшего друга и напарника выражение надменности. С толикой превосходства, словно весь мир принадлежал только ему одному.
Он жаждал увидеть в его глазах панику. Настоящий, неподдельный страх и понимае, что на этот раз выйти сухим из воды не получится.
В здание отряд попал без проблем по судебному предписанию. Не какой-нибудь липовой бумажке, а настоящему решению. Тимур постарался, чтобы Олег точно не смог выкрутиться.
Но и подставлять ребят не хотел, поэтому организовал все честь по чести: татуировки спрятать под одеждой, лица - за балаклавами, у черного хода двое дежурных и машина с заведенным двигателем на случай, если придется…
А впрочем, до этого вряд ли дойдет.
У Олега была кишка тонка, а у Тимура нет. И он ворвался в офис с чувством, будто имеет на это полное право.
Карать и воспитывать.
И что? Говнюка в офисе не оказалось!
Ребята демонстративно перевернули все вверх дном, но тот, из-за кого он сюда их и привел, просто не пришел.
Впервые за последние полгода!
И это при том, что люди Тимура следили за передвижениями Олега днем и ночью. Каждый, сука, день!
Будто почувствовал…
Тимур знал расписание предателя с точностью до минуты. В какое время тот ел и спал, ходил в туалет, ездил по магазинам и гулял с детьми. И даже когда Олег драл на столе свою стерву-секретаршу, Тимур тоже был в курсе.
Но только не сегодня, только не сегодня… кто бы сказал, почему?
Кстати, о стерве.
Когда они вошли в кабинет, она сидела под столом. Красивая зараза, с голубыми глазами и в платье из плотного трикотажа цвета запекшейся крови.
С телом точеным, словно скульптура, что вышла из-под рук крайне озабоченного скульптора. Ладная такая, тонкая и нежная, как Тимуру нравилось.
Интересно, что они все в нем находят? Деньги, власть? Или он в постели монстр? Хотя это вряд ли, эгоисты по жизни - эгоисты везде.
Так что она делала в кабинете босса в его отсутствие? Да еще и под столом? Ждала, когда он вернется, чтобы незаметно для всех отсосать?
Тимур не знал, но когда Вадим добыл пароль от компьютера и доложил, что и тут нет нужных ему файлов, он понял, что с красивой стервой не все чисто. Положил руку на системник и убедился в своей догадке - теплый.
Значит, до того, как он с ребятами пришел, кто-то шарился в компьютере Олега. Тимур понимал, что это могла быть только она. Темноволосая дрянь, что закатила истерику, стоило Марату подхватить ее под коленки.
И решил рискнуть.
Взлом с проникновением можно было подшить к текущему делу - старшие отмажут, но похищение гражданского… Вадим был прав, Тимур очень рисковал, но и оставить куклу не мог.
Чутье твердило, что она что-то знает. И, если получится подобрать ключик к ее продажному сердцу, он это сделает.
По хорошему или по-плохому, уже другой вопрос.
Вернувшись на базу, Тимур отправил основной отряд отдыхать, а сам отправился в штаб. Чувство опасности витало в воздухе и преследовало его с того самого момента, как минивен отъехал от здания фирмы.
- Что будем делать дальше? - спросил Вадим, наблюдая за тем, как друг прячет автомат в шкаф для хранения оружия.
- Ждать, - ответил Тимур, и блондин в ответ недоверчиво изогнул светлые брови.
Балаклава лежала на колене и вспотевшие короткие волосы цвета светлого пива стояли торчком. Как и короткие тонкие усики над верхней губой, которые тот категорически отказывался сбривать.
- Девчонки любят мужиков с волосами на лице, - говорил Вадим, поглаживая редкую поросль.
- Именно что с волосами, а не с твоими тремя волосинками! - смеялся в ответ Марат и неизменно спрашивал. - Отсыпать тебе моих перед свиданием?
- Я себе лучше с задницы пересажу! - бесился в ответ блондин, чем приводил волосатого от природы Марата в восторг.
Густая темная борода последнего не раз становилась камнем преткновения.
- А чего ждать-то? - не унимался Вадим. - Шлюшка Олега сто пудов до нас успела все подчистить. Ты бы проверил ее телефон - у таких, как он, чуйка на неприятности, как у Ванги. Я уверен, что Олежан ей позвонил как раз перед нашим прибытием и попросил все подчистить.
- Да, - не стал возражать Тимур. - Варианта два, либо она все удалила, а значит, у него есть еще один носитель, либо…
- Информация все еще при ней, - закончил мысль Вадим, и в комнату вошел Марат.
Лениво потянулся, снял и бросил на старый кожаный диван автомат, чем вызвал раздражение на лице Вадима, а потом достал из клапана на поясе маленький метательный нож и бросил в стену за спиной Тимура.
Клинок со свистом рассек воздух и вонзился в центр видавшей виды мишени для дротиков. Тимур и ухом не повел. Облокотился на край стола и скрестил руки на груди.
- Все при ней, - повторил Марат и, посмотрев на блондина, с улыбкой погладил густую черную бороду. - Но характер - динамит, - и уже ласковее. - Оставь меня с ней на ночь, подежурить.
- Зачем? - Вадим не выдержал первый.
- Чтобы кошка не сбежала, - протянул Марат, и Тимур оттолкнулся от стола, вставая.
- Займись своим оружием. С девчонкой я разберусь сам.
Он направился к двери, но Марат окликнул его грубо:
- За что рисковали, брат? Ты обещал большие деньги, а по факту… опять все из-за бабы, да? Нехорошо, - он цокнул языком и заправил большие пальцы за ремень на поясе.
Тимур обернулся.
- Деньги будут. Я всегда держу свое слово.
И вышел вон.
- Посмотрим, брат, посмотрим, - тихо ответил Марат и, проверив острие кончиком пальца, вернул нож на место.
ГЛАВА 10
Хорошие девочки врут.
Другим, когда соглашаются быть удобными, и себе, когда игнорируют простую истину: страх остаться одной в них сильнее, чем страх потерять себя.
Разве это не лицемерие?
Машу всю жизнь учили быть удобной. Сначала родители, которые ждали послушания и пятерок, а потом и ее первая любовь.
Конечно, сказать, что Антоша ломал Машу намеренно, нельзя - для подростка жить эмоциями, а не холодным расчетом, в порядке вещей, но природная склонность к подавлению в нем все-таки была. И Маша такая, какая есть - яркая и бойкая, готовая к приключениям и сумасшедшим поступкам, ему была не нужна.
Полезла на дерево, чтобы спасти бездомного котенка, зачем? Ведь для этого есть специальные службы. Наступила в лужу и хохочет? Молодец, сама теперь мокрая и грязная, и других обрызгала. А еще, прежде чем что-то сказать, нужно сначала прожевать то, что во рту!
Но Антоша был ей очень нужен.
И Маша перестала лазать по деревьям, научилась ровно красить ногти и укладывать волосы, а еще выпросила у мамы туфли на каблуках. Не шибко удобные, зато Антоша был доволен, что после уроков в кафе-мороженное с ним ходила такая милая девушка.
В короткой юбке и красивой блузке, элегантная и воспитанная. А, самое главное, скромная. И плевать, что на ногах кровавые мозоли и она ужасно хочет спать (потому что в бигудях особо не выспишься).
Главное, что ОН рядом.
- Удобно устроилась?
Босая и растрепанная, Маша больше не казалась Тимуру роковой стервой. Даже наоборот, в затравленном, но упрямом взгляде читалась решимость, которой мог позавидовать сам Марат.
Она сидела на кровати, поджав под себя ноги и прислонившись спиной к стене. Перетянутые стяжкой запястья приобрели синюшный оттенок, и Тимур отругал себя за забывчивость.
Достал из-за спины нож и подошел ближе. Можно было догадаться, что она испугается, но он и тут проявил недальновидность.
- Запястья, я только сниму стяжку.
Маша медленно выставила вперед грязные руки.
От прически осталось одно название, рукава платья потемнели и под идеальным маникюром залегли черные борозды. Да и сама поза… у Тимура неприятно похолодело в затылке.
Маша выставила расслабленные ладони вверх и встала на колени, словно мученица, готовая умереть. Тимур просунул тонкое лезвие между кистями и дернул на себя. Стяжка натянулась и лопнула, последний раз впившись в нежную кожу.
В ответ Маша не смогла сдержать вздох облегчения. Растерла онемевшие запястья и впервые в жизни почувствовала сладкое дыхание, если не смерти, то серьезной опасности.
Когда до этого ее спокойная жизнь подвергалась подобному риску? Маша даже по пешеходному переходу на зеленый дорогу переходила, оглядываясь.
И ради чего?
В стене выстроенной когда-то очень давно клетки, в которую Маша спрятала настоящую себя, залегла глубокая трещина. Сначала одна, а потом ей навстречу другая, крест на крест.
Она устала всех постоянно оправдывать, и предавать себя она тоже устала… (строчка из песни “Хорошие девочки врут”, Fadeeva - прим. Автора)
- Когда вы меня отпустите?
Хороший вопрос.
Марат наверняка уже перед ней покрасовался, но Тимур не был настолько глуп. И балаклава плотно облегала его лицо, оставляя открытыми только глаза и изогнутый в ухмылке рот.
- Что я сказала смешного?
- Все, на самом деле.
Маша поджала губы, а Тимур спрятал нож за спину. От греха подальше.
- Что вам нужно?
- Для начала, чтобы ты была честна. Это ведь несложно, правда?
- Правда, - Маша подняла на него упрямые глаза и добавила. - Я так и не позавтракала.
Тимур, который уже готов был повернуть свою речь в лучших традициях НЛП (нейролингвистическое программирование — это учение о способах эффективной коммуникации с целью целенаправленного влияния на людей - прим. Автора), осекся на полуслове и посмотрел на нее.
- Что?
- Я голодная, - повторила Маша и тоже усмехнулась. - На пустой желудок плохо думается.
Тимур думал над ее словами недолго. Потом взял в руки рацию и передал распоряжение принести дневной паек на одного.
- Будут еще какие-нибудь пожелания? - спросил, плохо скрывая раздражение.
- Кофе, - кивнула Маша и подула на искалеченные запястья. - С молоком и одним кубиком сахара. И аптечка. Пока все.
Тимур молчал, а Маша считала секунды.
Она импровизировала. Говорила уверенно и твердо, но сама в душе дрожала, как жалкий крольчишка.
Что если ее бравада не сработает, и он не поверит, что она действительно такая стерва, какой хочет казаться? Ведь, если дать ему хоть на секунду поверить, что она боится, что он может сделать с ней все, что душе угодно, и пиши пропало!
Бычок быстро догадается, что она знает, куда подевалась информация с компьютера босса. И, конечно, ему не составит труда, обыскать Машу и найти флэшку, а потом… он наверняка разозлится, на то, как лихо она обвела его вокруг пальца.
И тогда Бычок избавится от нее… или, еще хуже - отдаст Великану.
И Машина жизнь разделиться на до и после.
Она ни в коем случае не должна этого допустить!
- Может, тебя еще и на прогулку вывести? - поинтересовался Тимур, и Маша пожала плечами.
- Может быть, завтра. Сегодня я слишком устала и лучше посплю.
Она демонстративно отвернулась и легла на бок лицом к стене. Поджала ноги и затаилась, отсчитывая про себя секунды.
Пятнадцать… двадцать… сорок…
ГЛАВА 11
Хлопнула тяжелая дверь, и Маша вздрогнула от испуга.
Разрешила себе обернуться, только когда досчитала до трехсот. Бычок ушел, оставив в ее распоряжении пластиковый поднос с едой, на котором были крекеры, стакан кипятка, черный чай из пакетика и пара сэндвичей в вакуумной упаковке.
Маша встала и опустила босые ноги на холодный пол. В животе заурчало от голода, и она перебежкой добралась до табуретки. Села и поставила ноги на железную перемычку под столом. Тоже не шибко теплую, но выбирать было не из чего.
Бросила пакетик чая в кипяток и облокотилась грудью на стол. Запястья тут же отдались болью, и Маша вытянула руки, рассматривая покрасневшую от стяжки кожу.
Интересно, полиция уже в курсе, что ее похитили? Или никто из бывших коллег не нашел в себе достаточно храбрости, чтобы сообщить о случившемся? Маша подумала о родителях, о том, как они будут переживать, когда узнают.
И всхлипнула.
Она - единственный ребенок в семье. Умница-дочка, радость мамы и папы в плену у бандитов. Как верный сторожевой пес хранит у сердца то, что им нужно.
Ради чего?
Работы, на которую, может быть, скоро некому будет возвращаться?
Маша горько усмехнулась. Еще недавно она обещала Великану жестокую расправу, если он еще раз к ней прикоснется, а сама даже пальцами нормально пошевелить не может.
Ничего она ему не сделает. Никому из них. Даже если найдет нож или пистолет. Только разозлит еще больше и усугубит и без того плачевное положение.
Нет, надо действовать хитрее. И как бы Маша не боялась Великана и того, что обещали его глаза каждый раз, когда он смотрел на нее, она обязана была выжить.
Любой ценой, чтобы никому потом не пришлось из-за нее плакать.
Укрепившись в своем намерении, она развернула и съела сэндвичи, выпила весь чай. Крекеры оставила на потом и, вернувшись к кровати, спрятала три пакетика под подушку на случай, если больше ее сегодня кормить не будут.
Тусклая лампочка под потолком мигнула раз, и Маша легла на бок, подтянув колени к груди. В сырой полутемной комнате без окон было уныло и холодно. Маша не без брезгливости укрылась старым одеялом и посмотрела на дверь. Толстая и ржавая.
Она перевела взгляд на плохо оштукатуренные стены. Внизу по углам плесень, сверху - серые мотки оборванной паутины, что слабо подрагивали в такт выдуваемого вытяжкой воздуха.
Маша подтянула одеяло поближе к лицу и поморщилась от кислого запаха давно нестиранной ткани.
Сколько времени прошло с момента похищения? Час, полдня? Или на улице уже глубокая ночь? Маша не знала, но так как, несмотря на холод, в сон ее не тянуло, решила, что сейчас вряд ли больше четырех часов дня.
Значит, скоро стемнеет, и ее похитители отправятся спать. Маша снова зацепилась взглядом за вытяжку. Сколько до нее, метра два? А кровать от пола сантиметров шестьдесят.
Маша прищурилась, и шестеренки в мозгу заворочались, рисуя возможные варианты развития событий. Трещина на клетке ее внутреннего Я стала шире и длиннее. Еще немного, и толстая стена потеряет опору и рухнет, разбросав повсюду бесполезные осколки.
Почему-то вспомнился фильм про парня, который по окончании колледжа отдал все свои накопления благотворительному фонду и уехал автостопом на Аляску (речь идет о фильме 2007 года “В диких условиях” - прим. Автора).
Вроде как, тот был основан на реальных событиях и, насколько Маша помнила, закончился не очень хорошо… но парень, по-крайней мере, попытался что-то в своей жизни изменить.
Снова вернулся голод, и она вытащила из-под одеяла руки. Сжала и разжала пальцы и убедившись, что чувствительность к ним вернулась, достала из-под подушки крекеры и съела все до одного.
Интересно, они и дальше будут кормить ее раз в день?
Маша этого не знала, до одно понимала точно: чем дольше она будет оставаться голодной, тем меньше сил у нее останется.
Она вернулась под одеяло и закрыла глаза. Для следующего шага ей нужны терпение и силы. И первое, и второе легко обеспечит короткий сон, если, конечно, получится уснуть.
Отключаться по команде Маша не умела, да и условия к расслаблению не располагали, но все же нервное перенапряжение сыграло свою роль, и она ненадолго забылась беспокойным сном.
А, когда проснулась, поняла, что дальше откладывать задуманное не имеет смысла. Выстроенные давным-давно стены пали, явив на свет ту часть ее натуры, которая вечно вляпывалась в неприятности.
Маша села и, мимолетом отметив дырку на колготках, заглянула под кровать. Пыль, грязь и запустение, кто бы сомневался.
Зато ножки не прикручены к полу.
Она встала и, поежившись, когда голые стопы коснулись холодного пола, потянула кровать на себя, поближе ко входу. Туда, где мерно гудел широкий рукав вытяжки.
Металл заскрежетал по бетону, и Маша стиснула зубы, прислушиваясь. Вроде, за дверью никого.
Сделав еще один рывок, она поставила кровать точно под вытяжкой и забралась на матрас. Запрокинула голову и вытянула руки, но пальцы схватили пустоту.
Слишком высоко. Маша пару раз подпрыгнула, но и это не принесло желаемого результата.
- Черт!
Смысл быть высокой, если ты не можешь дотянуться до чертовой вытяжки!?
Маша спрыгнула с кровати и подошла к изголовью. Перехватила прутья у основания и попыталась поднять.
Ножки оторвались от пола сантиметров на десять, а Маше показалось, что от натуги сейчас развяжется пупок.
Она бросила кровать и утерла пот со лба.
- Ладно, тогда попробуем по-другому…
ГЛАВА 12
Маша со злостью швырнула на пол подушку.
Матрас, даже свернутый в рулон, был слишком тяжелым, поэтому она просто столкнула его на пол рядом с кроватью, и, засучив рукава, снова попыталась поставить каркас на попа.
На этот раз получилось. Ножки изголовья легко оторвались от пола и, перехватив кровать у основания пружинного блока, Маша, кряхтя и сопя, поставила ее вертикально.
Металлический каркас качнулся и замер, найдя точку опоры, и сетка внизу провисла, как лоскут растянутой кожи. Маша вцепилась в нее пальцами и несколько раз дернула - если не раскачивать из стороны в сторону, должна устоять.
Вопрос был в другом - как теперь забраться наверх?
Маша попробовала подтянуться, но не смогла. Не для этого ее офисная жизнь готовила, это точно. Кусая ногти, она обшарила комнату взглядом - табуретка!
Ну, конечно!
Маша забралась на нее и обхватила ножки кровати руками. Теперь изголовье было на уровне груди, и все, что от нее требовалось, это удачно подпрыгнуть. Она прикусила кончик языка и несколько раз согнула и разогнула колени.
Чего тут думать?
Нужно просто придать телу ускорение, подпрыгнуть повыше, чтобы потом подтянуться на руках, и сесть по центру изголовья.
Проще простого!
Кровать в беспокойных Машиных руках в ответ тряслась и жалобно скрипела, но не падала, что внушало веру в положительный исход всего мероприятия.
Ладно, пан или пропал!
Маша засеменила на месте, согнула колени и, с силой оттолкнувшись, упала грудью на металлическое изголовье. Табуретка с грохотом завалилась на бок, и она задержала дыхание, прислушиваясь к малейшим изменениям в балансе равновесия.
У нее получится, все получится…
Стараясь не делать резких движений, Маша усадила болтающуюся в воздухе попу на изголовье и приподнялась на руках. Кровать немного накренилась, и она замерла - тише, вот так, не торопись.
До вытяжки было рукой подать.
Маша сглотнула и вытерла потные ладони о подол платья. Как бы изловчиться и встать на колени так, чтобы не провалиться между прутьями? И при этом еще снять защитный экран и залезть внутрь вытяжки…
Она посмотрела вниз - вроде и не высоко совсем, но голова закружилась. Если нога провалится, то по самое бедро. После такого кровать точно не устроит, и тогда пиши пропало.
Маша очень осторожно перенесла вес тела на руки и села на изголовье лягушкой. Прутья больно врезались в колени, но Маша стерпела. Адреналин бил по артериям, ощущение собственного всесилия затмевало разум уверенностью в успехе и, осторожно оторвав одну руку от перекладины, Маша потянулась к люку вытяжки.
Просунула пальцы между пластин вентиляционного отверстия и потянула. Металл, что был плоским и острым с той, другой стороны, больно впился в кожу, но она не отступила.
Освободила вторую руку и приподнялась на коленях, перенеся вес тела на пальцы, которые держались за защитный экран. Еще раз потянула без какого либо результата, и кровать в ответ задрожала.
Только тут Маша заметила, что экран крепился к вытяжке на болты и, если его и получится вырвать, то только вместе с ними. Она тихо выругалась и поудобнее перехватила острые ламели.
Мысленно отругала себя, что не подумала сделать из наволочки лоскутов для защиты ладоней, и на выдохе снова осторожно потянула.
Отступать было поздно. Запрыгнуть на изголовье во второй раз у нее смелости не хватит, да и судьба ласкает молодых и рьяных.
Вдруг, получится и так?
Маша сжала зубы и изо всех сил потянула экран на себя.
- Что она делает?
Вадим, которого в принципе было сложно чем-то удивить, хохотнул и приник к экрану.
- Понятия не имею.
Тимур, не отрываясь, смотрел за сумасшедшими попытками Маши добраться до вытяжки.
- Если кровать упадет, она останется без ног, - резюмировал блондин, наливая в кружку давно остывший кофе из дешевой кофеварки.
- Вряд ли она упадет, там матрас сбоку как подпорка лежит.
- Спорим? - Вадим протянул ладонь, и Тимур пожал, улыбаясь. - На десятку.
- Забились.
Маша о существовании портативной камеры в углу своей темницы даже не догадывалась, спасибо паутине, но вряд ли это открытие остановило ее от побега. Не оставляя попыток снять с вытяжки защитный экран, она все сильнее раскачивала поставленную на попа кровать.
- Блин, будет жалко, если крошка все-таки сломает свои чудесные ножки, - вздохнул Вадим.
- Ты в курсе, что жуткий извращенец?
- Ага, - друг ощетинился злорадной улыбкой и прошептал. - Давай, детка, покажи нам зачетное падение, я на тебя поставил.
Тимур промолчал.
Он знал, что попытки Маши не увенчаются успехом, и все равно спорил на нее. Потому и злился сам на себя, не понимая, чего в нем больше: восхищения по отношению к ее находчивости или раздражения в ответ на очевидную глупость затеянного?
Додуматься поставить кровать раком - это ж надо еще постараться! Поднять тяжелый металлический каркас вертикально, потом забраться на него… интересно было бы посмотреть на выражение ее лица после.
Когда она проползет по коробу вентиляции и упрется в армированную решетку на выходе из здания, которую только дисковая пила возьмет, и то не факт.
- Во дает!
Тем временем Маша умудрилась приподняться почти в полный рост и с отчаянием потянула крышку вентиляции на себя. Звуки камера не передавала, но Тимуру казалось, что он слышит и ее пыхтение, и жалобный скрип неустойчивой конструкции.
Когда он понял, что она раньше угробит себя, чем сдастся, встал.
- Ты куда? - спросил Вадим, оборачиваясь.
- Пойду принесу ей поесть, а то силенок не хватает закончить начатое.
- Поздно спохватился, - Вадим откинулся на спинку кресла и заложил руки за голову. - К ней с подносом уже ушел Марат. Кажется, он положил на малышку глаз.
ГЛАВА 13
Губы Тимура непроизвольно скривились, а руки сжались в кулаки.
Подумаешь, смазливая кукла понравилась Марату, ему какое дело? Пусть забирает, ломать красивых и строптивых ему не привыкать.
- Ай, как близко!
Тимур перевел взгляд на экран - кровать совсем опасно качнулась, и Маша, потеряв равновесие, повисла на руках. Стройные ножки легко проскочили между прутьев. Если каркас перевернется, непременно потянет ее за собой, а там и до открытого перелома недалеко.
- Что за дура, - устало прошептал Тимур и уже громче добавил. - Пора прекращать этот цирк.
Но помочь Маше он не успел.
Потому что она, пока подтягивала ноги к груди, умудрилась задеть кровать. И та рухнула на пол, подняв в воздух густое облако пыли, оставив нерадивую девчонку, чудом удерживающую вес тела на пальцах, висеть под потолком.
- Она же так себе все руки посечет! - выдохнул Тимур и, схватив из шкафчика на стене аптечку, припустил в подвал.
Маша сама не поняла, как кровать ушла из-под ног, и она повисла в воздухе. Руки резануло от боли - это острые края экрана впились в сочленения между фалангами - чуть дернешься и останешься без пальцев.
Маша завыла и задрала голову - экран не сдвинулся ни на сантиметр. В отчаянии выдохнув, она посмотрела вниз - до пола, кажется, лететь метров десять.
Если не убьется, то покалечится точно - кровать упала ножками вверх и острые металлические трубы торчали к потолку, готовые нанизать ее, как нерадивый шашлычок.
Долго она так не провисит!
Маша зачем-то засучила ногами, словно по воздуху могла подняться и зацепиться за несуществующие выступ, а потом заплакала, сделав только хуже.
- Помогите! - крикнула из последних сил, и пальцы непроизвольно разжались, резанув по нервам острой болью.
Маша упала навзничь так, что из груди выбило весь воздух. Металлическая ножка кровати осталась справа, лишь немного поцарапав плечо, а спас ее сбитый в кучу матрас.
Она вслепую перевернулась на бок, и копчик заныл, отдаваясь в спину острой болью. Со стоном раскинув руки в стороны и запрокинув голову, Маша обмякла и потеряла сознание.
А когда очнулась, обнаружила между ног Великана. Тот стоял на коленях и, глядя на Машу исподлобья, пожирал глазами.
Она облизала пересохшие губы и, двигаясь медленно, словно во сне, вытянула вперед правую руку. Оттолкнуть Великана не хватило сил, и окровавленные пальцы лишь слабо мазнули по камуфляжу на груди.
- Нет, - прошептала одними губами и выгнулась, чтобы отползти, но он не дал.
Обхватил запястья и дернул на себя так, что ноги разъехались в стороны, а платье скаталось в гармошку у самых бедер, на которых уже во всю резвились его жадные ладони.
- Куда собралась, Сладкая?
Маша замотала головой и попыталась свести колени вместе, но не тут то было. Плотный капрон треснул, и щипок сильных и горячих пальцев обжег внутреннюю поверхность бедра.
Маша вскрикнула и вцепилась пульсирующими от боли ладонями в ножку кровати. Ей нужна точка опоры, чтобы вырваться и отползти.
Ну, пожалуйста!
- Нет! - повторила, срываясь на хрип, и забилась в его руках.
Поясница коснулась холодного пола, когда Великан задрал трикотажное платье до самой груди, и Маша, понимая, что отбиться не получится, прикрыла промежность ладонями, запачкав кровью новое кружевное белье.
- Посмотри, какой бардак развела… не женщина, а наказание, - продолжил глумиться верзила. - Наказать тебя, Женщина?
- Себя накажи! - зло крикнула Маша, и Великан, смеясь, снова перехватил ее за запястья и развел руки в стороны, заставив полностью открыться.
Она завыла от отчаяния и выгнулась в пояснице. Спина в ответ заныла так, что впору было застрелиться, но злость придала сил.
Лучше бы она упала и свернула себе шею!
- Лежи смирно, Сладкая, - рука Великана потянулась к груди, и Маша окончательно слетела с катушек.
Просунула одну ногу у него подмышкой и, уперевшись пяткой в грудь, с силой надавила. Этого хватило, чтобы немного оттолкнуть Великана назад и добавить к левой ноге правую.
Маша знала, что мужчины от природы больше и сильнее. И не питала иллюзий насчет того, что сможет отбиться, но все равно не оставляла попыток. И природное упрямство в купе с сумасшедшим выбросом адреналина сделали свое дело.
Великан подался назад и, смешно крякнув, потерял равновесие, а потом и вовсе повалился на спину. Свободная от его хватки, Маша перевернулась на живот и на корточках устремилась к стене, но отползти на безопасное расстояние не успела.
Великан схватил ее за щиколотку и снова потянул на себя.
Маша закричала и на глаза выступили отчаянные слезы:
- Ты пожалеешь, если немедленно не отпустишь меня! Считаю до трех!
Сейчас она его не боялась, но люто ненавидела.
Великан усмехнулся. Жесткая густая борода растянулась, и в просвете бледных губ показались ровные частые зубы:
- Начинай, - подначил он.
конец ознакомительного фрагмента
ГЛАВА 14
Маша упрямо мотнула головой и, не проронив ни слова, уставилась на Великана.
- Нет? Тогда давай я… Раз!
Грубая рука рывком развела колени, и Маша сжала зубы, не прекращая попыток вырваться. Она больше не кричала, чувствуя, как в груди злость мешается с отчаянием, и по капле теряла надежду.
- Два!
Великан наклонился и облизал плотные мясистые губы. Он был так близко, что при желании она могла боднуть его в переносицу лбом, но сил на сопротивление не осталось.
- Ну, чего молчишь, смелая? - Великан наклонился и провел языком по шее от ключицы до основания уха. - Считай!
И Маша не выдержала.
- Три! - закричала, не помня себя, и зажмурилась, обжигая слезами грязные щеки.
Великан вдавил ее в пол, и колючая борода уперлась в подбородок. Жесткие губы припечатали поцелуем, и она замычала, застучала израненными кулаками по широкой груди.
Пахнущие силиконовой смазкой пальцы сдавили подбородок. Еще чуть чуть, и он заставит ее разжать челюсти и впустить наглый язык глубже, но нет… Секунду назад Великан держал Машу, не давай той дышать, а теперь валялся рядом, согнувшись в три погибели и изрыгая проклятия.
Она привстала на локтях, наблюдая за тем, как бритый затылок из бледно розового становится пунцовым.
- Ты в порядке?
Маша не сразу поняла, кто к ней обращался и зачем. Кивнула, как болванчик, и только потом до нее дошло.
В комнате стоял Бычок.
Злой, со сжатыми кулаками и, в отличие от Великана, в балаклаве, которую чуть повело в сторону, так что в разрез попал уголок обескровленных губ и гладко выбритая щека.
Бычок наклонился и подал Маше руку, помогая подняться. Цепочка с двумя армейскими жетонами выскользнула из-под ворота белой футболки и осталась лежать на груди.
Маше бы сейчас как следует рассмотреть их и запомнить, но пережитый ужас мешал мыслить связно.
- Нормально, да? - уточнил Тимур. - Теперь все будет нормально…
Он сжал Машино плечо и повернулся к Великану, который уже поднялся на ноги и теперь разминал будто бы затекшую шею.
Маша заметила на столе поднос с едой, но, странное дело, голода не почувствовала. Перевела взгляд на несостоявшегося насильника, и рассудок затопила злость.
Подонок!
Но Великану было не до нее.
Он смотрел на Бычка, и от ненависти, что читалась в упрямом взгляде, Маше хотелось бежать из комнаты без оглядки. Она обернулась - дверь была открыта.
Шанс!
Не думая, не планируя, просто повинуясь самому древнему инстинкту “бей или беги!” она сбросила с себя руку Бычка и побежала. Толкнула тяжелую дверь плечом и припустила по коридору.
Тимур отреагировал не сразу. Быстро переключиться с Марата на Машу не получилось, а когда он все-таки смог, было уже поздно: девчонка сбежала. Он рванул следом, но не успел сделать и пары шагов, как Марат сбил его с ног.
Но Маша этого уже не видела.
Она бежала по коридору, и ледяной пол обжигал голые стопы. Ничего, это ерунда. Главное, выбраться на улицу, а там она поймает попутку… или спрячется где-нибудь…
И плевать, что зима. Она себя в беде не оставит. И им не позволит измываться… больше никогда!
Давай, девочка, включай логику! Если есть вход, значит, есть и выход. Если ты в подвале, то единственный путь на свободу - это наверх.
Следовательно, ищи лестницу!
Маша толкнула дверь в конце коридора и, когда та не поддалась, подбежала к следующей. Потянула за ручку, но и тут ее ждало разочарование. Неужели она выбрала не то направление?
Маша обернулась и заметила еще одну дверь - серую и неприметную, окрашенную в цвет стен подвала. Эта подалась без проблем, и она вышла на лестничную клетку.
Внизу бетонные ступени упирались в стену. Маша запрокинула голову и посмотрела сквозь пролет. В холодном воздухе танцевали крупные хлопья пыли.
Она принюхалась. Сверху потянуло свежестью улицы, и Маша, перепрыгивая через две ступеньки, поднялась выше. Остановившись на площадке с большой черной цифрой один на стене, она толкнула деревянную дверь и тут же угодила в объятия Жилистого.
Когда телка Олега бросилась бежать, Тимур сначала даже не поверил своим глазам.
Он, значит, спас ее от Марата, и вот она, благодарность? Тимур особо никогда не понимал женщин, но этот ее поступок окончательно выбил его из колеи.
Может быть, поэтому он так опрометчиво повернулся к Марату спиной? За что и получил увесистый хук справа. И, вместо того, чтобы вернуть беглянку на место, пришлось отбиваться от взбесившегося напарника.
А в Марата словно правда бесы вселились. Несмотря на увесистый удар в пах, силы в его руках не убавилось, и удары он наносил профессионально. Тимур знал, потому что сам его учил.
- Остынь, брат! - крикнул, надеясь привести громилу в чувство, но тот только грязно выругался в ответ.
- Помойная крыса тебе брат!
Тимур уклонился от прямого удара, присел и, сжав кулаки, отправил два апперкота Марату в печень. Уклониться тот не успел и, захрипев, отлетел к стене, где сплюнул выступившую на губах кровь.
Тимур был ниже Марата, не такой массивный и неповоротливый, поэтому выигрывал в скорости и проворстве.
- Она убежит, - добавил, снова уклоняясь от удара. - И все по твоей вине!
- Ты какого хрена влез? - не унимался Марат. - Самому захотелось?
- Чушь не неси, - и снова хлесткий удар.
Такой, что ребро ладони со свистом рассекло воздух и промахнулось, отчего Марат потерял равновесие, и Тимур, воспользовавшись ситуацией, подставил под его грудь свое крепкое дружеское колено.
- Сука… - прохрипел Марат и осел на пол.
ГЛАВА 15
В этот раз Тимур победил.
В этот раз…
Марат тихо рассмеялся.
- Уже и поиграть нельзя… с подстилкой Очкастого, - посмотрел на Тимура снизу вверх. - Или только мне нельзя?
Он не стал отвечать.
За свои грехи Тимур рассчитается потом и не перед Маратом.
- Успокоился? - спросил сухо и протянул руку ладонью вверх.
Марат принял помощь, но Тимур знал, что с такими, как он, шутки плохи. И, если пока у напарника не было доказательств его личной заинтересованности в налете на фирму бывшего побратима, это не значит, что скоро они не появятся.
Марат всегда был себе на уме. Еще один повод для беспокойства, еще одна брешь в идеальной броне его некогда сплоченной команды…
И все же, насилие над женщиной - удел слабых.
В чем бы не был повинен Олег, отвечать за свои поступки должен он сам, лично, а не глупая телка, которую угораздило связаться с подонком.
Тимур мог просто оттащить Марата от девчонки, но в моменте его переклинило. То ли от выражения, с которым она смотрела на своего насильника, то ли от злости, что кто-то другой посмел…
Он просто решил его проучить.
Вот и проучил.
- Ты знаешь правила, - напомнил Тимур, и Марат выдернул ладонь из его хватки, одновременно продемонстрировав командиру средний палец.
- Иди к черту, - добавил устало и осмотрелся.
Некогда скучная серая комната теперь была похожа на страшное место побоища.
- Я за беглянкой, а ты верни все как было, - приказал Тимур, полностью уверенный, что Марат усвоил урок, но тот откликнулся зло:
- Сама разберется, - и, толкнув, главного плечом, вышел в коридор.
Это был первый раз, когда Марат проявил неуважение и демонстративное неподчинение тет-а-тет. Он и раньше раскачивал авторитет Тимура перед командой, но на этот раз все зашло слишком далеко.
Бычок вышел в коридор следом за Маратом. Проводил оценивающим взглядом широкую сгорбленную спину, раздумывая, какие меры следует предпринять, пока еще не слишком поздно, и вернулся в комнату.
Мигнул и погас красный огонек камеры слежения. Тимур взял в руки рацию и нажал на кнопку связи.
- Пришли ребят, нужно навести здесь порядок.
- Навела она шухера, брат, - голос Вадима прорвался через череду помех, и на заднем фоне Тимур услышал гневные восклицания.
- Она с тобой? - спросил, закрывая глаза, и благодаря Бога, что хорошо продумал периметр безопасности здания.
- Так точно, шеф. Сама бросилась на ручки, - добавил Вадим, и Тимур покачал головой.
- Накорми и, как только ребята закончат, верни в камеру. Нам предстоит серьезный разговор.
- Как скажешь, босс.
Вадим отключился, и Тимур, окинув погром тяжелым взглядом, ушел.
Пока поднимался по лестнице, анализировал произошедшее и при восоминаниях об акробатических пируэтах малышки, не смог сдержать улыбки. Похоже, кто-то пересмотрел боевиков из девяностых.
В переговорной Тимур застал только Вадима и Машу. Напарник старательно обрабатывал глубокие порезы на ее ладонях, а “жертва насилия”, поджав губы, с любопытством смотрела куда-то в сторону.
Тимур проследил за Машиным взглядом. Ну, конечно, тут же двенадцать мониторов - по одному на каждую камеру слежения. Будь он на ее месте, тоже не тратил времени зря..
- Эй, - позвал Тимур и, когда Вадим посмотрел на него, оттянул край балаклавы.
- Да ладно, - отмахнулся друг. - У нее плохая зрительная память. Правда, детка?
Маша кивнула, и Тимур понял, что с ее появлением, все пошло наперекосяк. Субординация, дисциплина и его рассудок…
Как эта маленькая женщина умудрилась поставить всех на уши меньше, чем за сутки? Скорее всего, Вадим был прав, и идея с ее похищением с самого начала была отвратной.
- Марата не видел? - спроси Тимур, и друг отрицательно покачал головой.
Бычок оперся на стол и переключил несколько камер. Смутьян нашелся в тренажерке. Огромные кулаки дубасили тяжелую грушу, и Тимур не сомневался, кого тот представлял на ее месте.
Черт… а ведь он считал себя образцовым лидером.
- Все готово, - проворковал Вадим, и Тимур обернулся.
Машины ладони были обмотаны бинтами, как у борца смешанных единоборств. Вадим пожал плечами.
- Ну, а что? В конце концов, я не медсестра, а… - тут он осекся, поймав предупреждающий взгляд Тимура, и продолжил. - А воин. Хочешь, научу тебя одному приемчику?
Маша отрицательно покачала головой, и Тимур взял ее под локоть, уводя за собой.
- В следующий раз научишь, - сказал покровительственным тоном. - Только ей не пригодится.
- Это почему? - подала голос Маша, которая до этого молчала, да и сама выглядела, как пришибленная.
Но Тимур не ответил.
Была у него такая привычка - на глупые женские вопросы не отвечать.
