Объект: попаданка. Поцеловать, присвоить, жениться. Оксана Октябрьская

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Я была обычной учительницей, мечтала о семье, любви и доме, где буду создавать уют. А потом пошла с коллегами в парк на Хэллоуин и встретила мужчину, возжелавшего на мне жениться... Красивый такой ролевик, с юмором. И зомби грохнул!.. Не люблю эти спектакли, но в целом интересно. Только почему у ролевика глаза с сумасшедшинкой, а парк выглядит незнакомо и жутко? Как будто другой мир, а я попаданка...

ГЛАВА 1

1.1

   Что может заставить девушку, которая даже гороскопы не читает, отправиться к гадалке?.. Беспросветное одиночество? Нет. А вот поход с коллегами на гуляние в Хэллоуин – да! Когда очень хочешь домой, а гулять не тянет совсем, тут уж, чтобы увильнуть, в любую магию поверишь. Временно...

   Поэтому когда мы, приличные учителя, в количестве шести штук, вошли в парк, декорированный тыквами, летучими мышами, пауками и прочими чучела́ми, я сразу начала искать пути к бегству.

   ― Девочки, – бодро возвестила Тая, или Таисия Валерьевна, одинокая, ухоженная дама поздних средних лет, учительница физики и школьная активистка, – сейчас пофоткаемся, потом на карусели, а после в кафе посидим, погреемся. Да?

   Все кивнули, я воздержалась. Но другого никто и не ждал.

   О моей нелюбви к компаниям, вечеринкам, школьным праздникам и выходам «в люди» знали все. О чём коллеги не знали, так это о дикой ненависти к публичным выступлениям, из-за которой каждый урок для меня превращался в ад. Я любила детей и свой предмет, но ненавидела быть центром внимания, и комфортно чувствовала себя только дома или где-то на природе, вдали от толпы.

   Например, парк, наводнённый псевдо-вампирами, оборотнями и другими скелетами, точно не был местом моей мечты. Но коллеги настаивали, пришлось пойти, я и так с первого сентября никуда с ними не выходила.

   Осень выдалась довольно тёплая, разноцветная листва ещё не осыпалась, несмотря на конец октября, а фонари добавляли яркости и уюта. Недалеко от ворот вдоль дорожки стояли киоски – тематические безделушки, сладости, горячая кукуруза, чай-кофе, а в конце притулилась палатка, декорированная разными амулетами, кинжалами, хрустальными шарами и свечами. На вывеске значилось: «Точное предсказание судьбы. 1000 р.»

   Вот тут, пока остальные примеряли ведьмовские шляпы и делали селфи, я в магию и поверила! А что? Тысяча рублей, это по-божески, за точное предсказание целой судьбы! И совсем не дорого, чтобы увильнуть от дурацкого празднования непонятно чего. До парка со всеми дошла? Ну и хватит.

   Лучше дома плед довяжу... Если повезёт, то сосед-дебошир сегодня окажется либо трезв, либо в таком ужоре, что будет мирно спать. А то «моя крепость» коммунальная частенько вытрезвитель напоминает. Эх, свой дом бы подальше от города. Чтобы природа вокруг, а внутри уютно и пахнет ванилью...

   ― Так-так, – улыбнулась дама, разукрашенная под гибрид цыганки и роковой вампирши, – смелая путешественница, ищущая дорогу во тьме...

   ― Нет, – перебила я, – домоседка, мечтающая улизнуть от коллег. Поэтому, я плачу вам деньги, а вы максимально долго и подробно вещаете любую чушь, ровно до того момента, как остальным надоест меня ждать. Идёт?

   ― И что же, совсем не любопытно узнать судьбу? – усмехнулась «гадалка» и взяла купюру.

   ― Вряд ли вы меня удивите. Разве что скажете правду, – проворчала я, садясь на высокий табурет.

   Какая судьба? Мне двадцать шесть, работаю учителем истории в простой школе! Перспектив – хоть отбавляй. Мужиков вокруг ещё больше. Один колченогий физрук озорного предпенсионного возраста, наш школьный сердцеед и мачо, чего стоит! Даже сегодня еле от него отвязались... В общем, моё жалкое существование даже как-то неловко называть судьбой.

   Женщина усмехнулась, задёрнула тонкую шторку, отсекая моих любопытных коллег, и взялась за карты. Пока она тасовала, бормоча что-то, и раскладывала хитрую схему, дамам надоело ждать, на что и был мой коварный расчёт.

   ― Жанна, мы на карусели пойдём, освободишься, набери, встретимся, – Тая махнула рукой в сторону пятачка сверкающих огней, откуда доносились визг, смех и музыка.

   Я кивнула из-за полупрозрачной вуали, отлично зная, что и не наберу, и не возьму трубку, если позвонят. А потом скажу, что телефон дома забыла.

   Гадалка всё ещё колдовала над картами, а коллеги уже свернули на тенистую аллею и видеть меня не могли.

   ― Ну, всё. Ушли. Вы избавлены от необходимости плести небылицы. Всего доброго. Кстати, пахнет приятно у вас. Благовония, да?

   ― Интересно... – пробормотала ряженая, словно не слыша меня. – Резкие перемены... Дорога... Но не далёкий путь, а вроде как домой, что ли?.. И пиковый король, ищущий любовь без любви... Как странно...

   ― Да хватит спектакль разыгрывать. Занавес! – хихикнула я, но гадалка продолжала озадаченно разглядывать карты. Актриса...

   Я ушла, усмехаясь себе под нос. Пиковый-тупиковый путь, недалёкий король, ага... Знаем, плавали.

   На улице холодало, и захотелось срезать угол до остановки автобуса через парк. Народу тут сегодня полно, фонари горят ярко, вроде безопасно, да и близко же, обходить дольше буду.

   Боясь, как бы коллеги не решили за мной вернуться, я быстро пошла в другую сторону, мечтая скорее добежать до спасительных кустов и деревьев. Ноги, ноги, несите мои упругие нижние девяносто, да пошустрее!

   Наконец, я оказалась в спасительной тени и выдохнула с облегчением. Аллея шла прямо к другому выходу из парка. Пять минут, и я уже жду автобус, а повезёт, так минут через сорок дома буду. И гадалка же сказала, что дорога будет недолгой. Значит, автобус быстро приедет! Зря я, что ли, тысячу-то заплатила за точное предсказание? Так что бегом!

   Сначала всё шло хорошо, но постепенно аллея опустела, и сразу стало неуютно. Даже мелькнула мысль вернуться к киоскам, но так хотелось домой... Выдохнув, я прижала к груди шарф и понеслась вперёд. Тут всего-то ничего до ворот! Сейчас вот эти густые кусты пробегу, а дальше уже только деревья, там парк просматривается, и кованую ограду видно, за ней широкая улица, люди, машины...

   Фонари разом погасли, и тени стали чёрными. Я с трудом различала дорожку, поэтому пришлось перейти на шаг. Возвращаться уже не имело смысла, в обе стороны света нет, везде жутко. Ноги, ноги, несите мои нижние девяносто...

   Впереди, чуть сбоку, вспыхнул слепящий свет, который я приняла за подсветку вагончика с водой или пирожками. Кинулась к нему, буквально упала в его объятия и... Опять оказалась в темноте!

   Задувал ветер, под ногами что-то чавкало, и шуршали листья. Это не дорожка точно... И тут из-за туч выплыла огромная полная луна, к которой узловатыми пальцами тянулись голые ветви корявых деревьев. Что за дебри? Как-то на наш парк не похоже... Что это там колышется на кустах? Паутина? Бутафорская же, да? По случаю Хэллоуина?..

   ― Дева! – истеричный мужской вопль заставил меня подскочить и повернуться влево. – Моя! Куда прёшь, гад?! Моя! Я первый тут был в засаде!

   Посреди небольшой поляны в какой-то блестящей жиже увяз по тощие колени невысокий, пузатый мужик. Он отчаянно дёргался, но не мог вырваться из странных пут, оплетавших его тело и блестевших, как плотная струя воды.

   ― Отлично засел! – ответил ему насмешливый приятный баритон. – Вот и посиди, а я с девушкой познакомлюсь...

   Его прервал низкий, жуткий вой, от которого мои волосы встали дыбом, кожа покрылась испариной. У меня за спиной раздались шаркающие шаги, а со стороны поляны появился хозяин баритона...

   1.2

   Ну, вот я нормальная, а? Спинным мозгом чувствовала опасность, пошевелиться боялась, но не могла отвести глаз от незнакомца – молодого, статного брюнета в длинном сюртуке. И дело было даже не в красоте мужчины, а в том, что в его руке извивался сияющий кнут! И я готова была поклясться, что это водная струя!

   Нет, сейчас костюм состоятельному ролевику найти не проблема, но вот таких спецэффектов я ещё не видела!

   ― Не двигайся, – красавец медленно подходил ко мне, но смотрел куда-то за моё плечо, – просто замри...

   ― Позади собака здоровенная, да? – вой не был похож на собачий, но кто ещё может бродить вечером в парке? Не вурдалак же?

   ― Собака? – слегка растерялся ролевик, даже приостановился. – Откуда ей тут быть? Давно сожрали бы бедную. Зомби там.

   ― Зом... Ах, да! Этот ваш иностранный праздник, – усмехнулась я, повернулась, и... Заорала, подпрыгнув!

   В паре шагов стояло кряжистое, скрюченное на один бок нечто в грязных лохмотьях, и протягивало ко мне серо-синюшную руку с отвратительными, грязными, длиннющими ногтями. В тупых, заплывших бельмами глазах, окружённых чёрными синяками, горел голод, а с гнилых зубов сочилась слюна.

   Ёшкин кот, вот это грим! Чуть инфаркт не хватил!

   ― За реалистичность пятёрка, а вот за издевательство над психикой прохожих уши бы вам оторвать, молодые люди! – я включила суровую училку, хотя поджилки ещё дрожали. – Всё. Поиграли, и хватит. Уйди с дороги, слюнявый! – строго посмотрела на зомби и кивнула в сторону, мол, свалил в туман!

   ― Не уйдёт... – вздохнул красавчик.

   ― Совсем вы тут обалдели, что ли, со своими играми? Чего это он не уйдёт? – первый шок прошёл, и меня уже разбирала злость.

   ― Жрать хочет... – буднично ответил ролевик. – Мозги твои ему нужны. Ну, или мои, но это вряд ли получится, так что извини.

   ― Мо-о-зги... – протянул серомордый и плотоядно облизнулся, осклабившись почти мечтательно. – Вку-у-сно... Со-очно... – он поднял руки, словно старался дотянуться до меня, и шагнул ближе.

   Я невольно отступила. Вот психи! Актёры-самородки!

   ― Так, красотка, медленно отходи влево, – повелительно прошептал ролевик, не сводя напряжённого взгляда с зомбака. Похоже, сейчас мне изобразят драку.

   ― Я вот сейчас позову полиц...

   ― Да ты уже позвала, – перебил он сурово. – На твой крик скоро и другие твари подтянутся.

   Красавчик вдруг ринулся на серого, взмахнул кнутом, и голова зомби улетела в кусты. Уродливое тело рухнуло, забилось в агонии. Пальцы скребли землю, словно пытались подтянуть тушу вслед за утерянной запчастью. А из кустов слышались хрипы:

   ― Моз-гиии... Да-ать...

   У меня получилось только икнуть. Ничего себе, представление... Как они это сделали? Незнакомец подошёл ко мне, сворачивая в кольцо своё странное бутафорское оружие.

   ― Ну, красавица, тебе повезло, что этот, – он кивнул на отчаянно дрыгавшегося пузана на поляне, – задержал меня немного, помешал пройти дальше. Поэтому, пока не явились другие симпатяги, – кнут ткнул в сторону зомбака, упрямо дёргающегося отдельно от головы, – и прочие твои поклонники, быстро целуй меня, и пошли отсюда. Граница леса тут рядом.

   ― Целовать? С чего? – я снова икнула.

   ― Ну, например, с того, что я тебе жизнь спас... – вкрадчиво проговорил он, подходя ближе, красивые глаза подозрительно поблёскивали, а я отступила на шаг.

   ― Да ладно! Устроили тут спектакль!

   ― Всё ещё не веришь? Ну... Тогда, у меня сегодня день рождения. Поздравишь по-взрослому? – он сделал ещё шаг и подмигнул, протягивая мне руку.

   С поляны донёсся ликующий вопль, это толстопуз порвал-таки путы, которые буквально стекли с него, а ролевик тихо зарычал.

   ― Да сиди ты уже в своей засаде и не мешай! – он взмахнул рукой, и в мужика полетела сверкающая, сине-чёрная струя воды, снова скрутив нервного товарища.

   ― Не тронь! Моя невеста! – завизжал мастер засад, брызгая слюной и страшно тараща глаза, когда ролевик шагнул ко мне вплотную и поймал за талию, не давая отойти.

   ― Видала, каков мужлан! – театрально покачал головой брюнет и заявил с серьёзным видом: – Я не такой, поэтому дам тебе самой решить, чья ты невеста. Или целуешь, и уходим вместе, или я ухожу один, его отпускаю, и будьте счастливы, дети мои.

   В этот момент с одной стороны раздался разъярённый рык, с другой женский визг, пузатый снова истерично взвыл, а в мою щиколотку что-то вцепилось.

   Я глянула вниз и заверещала. Большущий паук обнял ногу, как родную, и недобро лупал тремя парами глазищ.

   Схватив брюнета за руку для равновесия, я лягнула воздух, пытаясь скинуть гнусное насекомое. Сволочь, новые сапоги царапает когтищами! Но тварь вцепилась намертво, и даже чуть выше вскарабкалась.

   ― Убери его! – с пауком не вышло, поэтому я принялась трясти ролевика, с интересом наблюдавшего за моими плясками.

   ― А поцелуешь? – он насмешливо выгнул бровь.

   Я огляделась. С одной стороны бесновался багровый от злости пузан. С другой валялось безголовое, но всё ещё дёргающееся тело. А вокруг был действительно лес, мрачный, завешанный паутиной, зловещий... Из-за стены деревьев раздавались жуткие звуки – трещали ветки, будто кто-то ломился сквозь чащу, слышался вой, рычание, подозрительные шорохи в толстом ковре листвы на земле...

   ― Да где я? – то ли выдохнула, то ли всхлипнула, чувствуя, как задрожали колени.

   ― В Туманном лесу, самом гиблом месте на землях альянса Тенебрис, – красавец наставил руку на паука, блеснула струя воды, и тварь просто смыло в соседние кусты, а незнакомец продолжил: – Сегодня ночь Чёрной луны. Все про́клятые маги из двадцати трёх королевств съехались сюда за невестами. Наш друг, – он указал на пузатого, – тоже маг. Тёмный. Не поцелуешь меня, и он заберёт тебя себе. А может, и ещё кто похуже в женихи достанется. Проклятье-то, оно же в безумии выражается... В общем, кругом психи, красавица, и я среди них ещё самый нормальный. Ну и сегодня в этот лес не только девы попадают, но и нечисть, да нежить всех мастей из других миров. Дотянешь до рассвета, ничьей добычей не станешь – вернёшься в свой мир. Но это практически нереально. Или сожрут...

   ― Е-да... Мо-озги... – печально донеслось из кустов, как бы подтверждая его слова.

   ― Вот, – ролевик кивнул, соглашаясь. – Или присвоит тебя какой-нибудь обезумивший некромант, либо оборотень. В общем, выбор кандидатов широкий.

   ― А ты-то кто? – жалостливо пропищала я, бедный разум отказывался воспринимать всё это.

   ― Двэйн, – просто ответил он. – Целуй, пока не передумал. Время уходит, а мне, как и другим, надо до утра найти себе невесту из иного мира. И желательно не погибнуть.

   Затрещали ветки, и на поляну вышел покрытый шерстью мужик с перекошенным от ярости лицом. Он рванул к пузану, вцепился зубами в горло, и когда тот свалился, издавая булькающие звуки, волосатый повернулся к нам. В свете луны сверкнули клыки, по подбородку на широченную грудь стекала кровь.

   ― А вот и ещё поклонник, – напрягся Двэйн, загораживая меня собой. – Зря не поцеловала, если не справлюсь, быть тебе женой оборотня. Любишь зверюшек?

   Ответить я не успела, шерстяной рванул к нам, рыча и скалясь...

   1.3

   Всё произошло очень быстро. Агрессивно-пушистый уродец взвыл и ломонулся на нас. Двэйн выбросил вперёд руку, с пальцев сорвалась синяя сияющая дымка, и перед оборотнем выросла стена воды. Лохматый отскочил от неё, как мячик, и пока отфыркивался и тряс головой, мой защитник рванул сквозь барьер и взмахнул кнутом. Крик, полный боли и злобы, едва не оглушил! Мелькнула знакомая водяная верёвка, и оборотень задёргался, повалился на землю, из рассечённого бедра хлестала кровь.

   Водная преграда исчезла. Двэйн быстро подошёл ко мне и навис, буравя строгим взглядом.

   ― Целуй. Шутки закончились. Путы твоего мохнатого воздыхателя долго не удержат, а убивать спятившего бедолагу ради чужой девицы я не стану. Ну?

   Я слегка замялась, на что он пожал плечами, развернулся и пошёл прочь, оборотень восторженно взревел, словно уже поймал добычу. Ну, уж нет! Брюнет хоть красивый, и голос приятный, и убивать без нужды не хочет, а эта волосатая гора мышц уже прикончила беззащитного толстопуза! Да и целовать эту живность... Бррр...

   ― Стой! – я понеслась за, прости господи, магом. Во что тут только не поверишь! Но если меня дурят, и где-то скрытая камера, головы всем поотрываю!

   Двэйн резко остановился, но не оглянулся.

   ― Ну?

   ― Не нукай, не запряг! – прорычала я, обогнула его, схватила за шейный галстук-платок и заставила наклониться ближе, а сама привстала на цыпочки. – С днём рождения! Что б тебе треснуть!

   Зажмурилась и прижалась губами к тёплым, упругим губам мужчины. На талию тут же скользнула большая ладонь, прижимая к крепкому телу. Брюнет перехватил инициативу, уверенно ответил на поцелуй, сделав его пикантнее. Он чуть прикусил мою нижнюю губу, тронул языком, а потом снова поцеловал, заставляя задохнуться от наслаждения и... желания!

   Такого у меня ещё не было. Я с трудом подпускала кого-то близко, а тут вынужденный поцелуй! Незнакомый мужик! И я плавлюсь в его объятиях, хотя даже не уверена, что это всё по-настоящему...

   Но только решила расслабиться и получить удовольствие, закинула руки на мощную шею Двэйна, как он отстранился, словно ничего и не было.

   ― А теперь бежим отсюда! – схватил меня и потащил сквозь кусты. За нашими спинами бесновался оборотень, а скрытая камера так и не появилась. Зараза!

   Брюнет обернулся на мгновение, взмахнул рукой, и твёрдая почва, по которой мы только что бежали, превратилась в пузырящееся болото, и я поняла, как увяз в своей «засаде» несчастный пузан.

   Впереди показался просвет между деревьями, а позади с треском ломались ветви.

   ― Скорее! Он вырвался! – красавец припустил по тропинке, которую пересекали бугристые корни, а за нашими спинами теперь слышалось рычание, чавканье и шлёпающие звуки.

   Мы выскочили из-под покрова деревьев. Вокруг было поле, освещённое полной луной. Но и мой лохмато-утеплённый поклонник выбрался из болота и, судя по звукам, не оставил надежды изловить невесту.

   Двэйн вынул из кармана кристалл, сверкнувший синим, что-то пробормотал, и вспыхнул знакомый яркий свет. Мужчина схватил меня за руку, кидаясь к сияющей арке, а я оглянулась на миг. Лохматый мчался за нами почти на четвереньках и клацал зубами, оставалась всего пара метров!

   Брюнет уже исчез в сиянии, дёрнув меня за собой, но в подол полупальто что-то вцепилось. Свет исчез, и я съёжилась от душераздирающего, яростного вопля... Это конец!

ГЛАВА 2

2.1

   Меня схватили за плечи и принялись трясти, а глаза открывать совсем не хотелось. Ну её, эту жуткую действительность! Однако когда в лицо брызнула вода, я взвизгнула и открыла один глаз. Надо мной нависал Двэйн, одной рукой держал за плечо, а на пальцах другой блестели капли.

   ― Очнулась, – хмыкнул он, но серые глаза в обрамлении шикарных ресниц смотрели настороженно. – Всё хорошо? На ногах устоишь, если отпущу?

   Кивнуть удалось, но не слишком уверенно.

   ― Это же надо... Заверещала, съёжилась, зажмурилась, и всё. Как окаменела. Решила притвориться мёртвой? Знаешь, есть такие рыбы, в случае опасности прикидываются дохлыми, зависают в воде вниз головой или на дно падают. Похоже было, – он усмехнулся.

   Я огляделась и поняла, что лес и монстр исчезли, а мы стоим в большом кабинете, обшитом деревянными панелями и заставленном книжными шкафами. Прислушалась к себе. Вроде, соображаю ясно, умом не тронулась, уже хорошо, однако тело как-то отяжелело, прямо тянет прогнуться назад. Слабость, наверное...

   ― А... А где лохматый? – вспомнила, как на меня летел оскалившийся бешеный человеко-зверь и снова поёжилась, невольно шагнув ближе к Двэйну, наблюдавшему за мной.

   ― Увы, твой поклонник безнадёжно отстал, – брюнет сокрушённо вздохнул и вдруг подмигнул: – но частичка его навсегда с нами, – он показал на подол моего пальто сзади.

   Оглянувшись, я завизжала так, что уши заложило!

   ― Убери! А-ааа! Сними это! – крутилась, как собака за хвостом, только не догоняла, а убегала, а на подоле висела обрубленная шерстяная кисть, скрюченные пальцы когтями прорвали бежевый кашемир, на пол капала кровища.

   ― Что-то ты не рада. Могла бы сделать вид, что скучаешь. Парень частью себя пожертвовал, в прямом смысле отдал тебе руку... Сердце, правда, не успел.

   Остряк наклонился, посмеиваясь, поймал подол, отцепил обрубок и выбросил за окно. Как только приоткрыл створку, в комнату ворвался запах йода и шум яростного прибоя.

   ― Ладно, может хоть рыбы окажутся благодарнее, чем некоторые иномирные девушки, – с преувеличенным пафосом произнёс он, а я взорвалась.

   Подлетела, с силой ткнула пальцем в мощную, затянутую в синий атласный жилет, грудь:

   ― Прекращай свои шуточки! Сейчас же говори, кто ты такой! Как я попала в тот проклятый лес? И чего тебе от меня надо?

   ― Ого! Сколько вопросов и все бьют точно в цель! Не только хорошенькая, но ещё и умная досталась невеста. Повезло, а? – он насмешливо поиграл бровями, а мне захотелось придушить гада, несмотря на роскошную внешность.

   При свете камина и свечей я разглядела и бронзовую кожу, и волевой подбородок, и чувственные губы... Ох, про это лучше не вспоминать.

   ― И не мечтай, – прошипела, как змея. – Никаких невест! Что за дурь у тебя в голове? Точно псих.

   ― Уже не точно, – шикарный гад задорно улыбнулся. – После поцелуя иномирной девы, полученного в Туманном лесу, проклятье на время отступает. Так что пока буду скучным, адекватным магом, Двэйном Сейтоном, пятнадцатым виконтом Форли. А вот если хочешь, чтобы таким я и остался, то должна стать моей женой и разделить ложе. Эти два пункта могут идти в любом порядке, но оба обязательны.

   ― И по какой причине я должна этого хотеть? Какое мне до тебя дело? Могу просто уйти, и...

   ― И мы на острове в море, – бодро подхватил красавец, при этом выглядел весьма довольно. – Куда ты тут пойдёшь, не знаю, но без денег и знакомых, существованию твоему не позавидую.

   В его словах была логика, а вот во всём происходящем нет. Очень хотелось поддаться истерике, но ничего хорошего это не принесло бы, поэтому решила сменить тактику, и поговорить спокойно.

   ― Слушай, я благодарна тебе за спасение в лесу, но мне нужно домой. И ты разве не хочешь жениться по любви? Я не понимаю...

   ― Вот и я не понимаю твоего недовольства, – перебил он обиженно. – Сама же меня выбрала! Я честно предлагал варианты. Заседающий кавалер тебя не впечатлил, пушистый друг тоже... Смотрите, какая разборчивая девушка попалась.

   ― Спасибо! Шикарный выбор! Ты просто издевался, чтобы выторговать поцелуй.

   ― Я его честно заслужил! – он вдруг нахмурился, словно потерял терпение. – Ладно, давай серьёзно. У тебя один единственный вариант, при котором можешь вернуться в свой мир. А теперь вспомни тот неполный час, которые провела в Туманном лесу, и взвесь шансы. Выживешь? Сохранишь свободу до рассвета? Если да, то не смею задерживать, найду девушку посговорчивее... Не настолько я никудышный жених!

   2.2

   В камине потрескивал огонь, а я уже минут десять смотрела на его танцующие язычки и соображала, как быть. Вернуться домой было необходимо, и в то же время нахальный красавец сказал всё правильно. Сама я в лесу и десяти минут не продержусь. А учитывая, какие мужики там бегают, так брюнет вообще отличная партия! Не окажется ли так, что рискну, а потом локти кусать буду?

   Выть захотелось от отчаяния, но чувство самосохранения победило. Я решила остаться у виконта, всё же живая-то скорее найду путь в родной мир.

   Двэйн всё понял и удовлетворённо кивнул, стоило мне только повернуться к нему, и я заметила, как он выдохнул с облегчением.

   ― Вот, ты не зря мне умной показалась, – красавчик улыбнулся, но заметил, что решение ничуть меня не радует, и посерьёзнел. – Слушай, не смотри на меня, как на врага. В Туманном лесу всегда полно созданий тьмы, это необычное место. И в ночь Чёрной луны материя между мирами истончается именно там, поэтому девушек и затягивает в наш мир. Никто не виноват. Тебе просто не повезло оказаться одной из... Кстати, думаешь, меня эта ситуация радует? – он стянул сюртук демонстрируя идеальную, мощную фигуру, и ослабил галстук, скрывавший крепкую шею. – Я вообще не хочу жениться, ни с любовью, ни без. Других проблем полно, знаешь ли. Маги живут по несколько веков, мне всего сто двадцать девять лет, успею... Ну, думал, что успею, – Двэйн вздохнул с сожалением.

   ― Сколько лет? – у меня глаза округлились. – У нас столько не живут. Это что же, я стану старухой, а ты...

   ― Не волнуйся, когда поженимся, брачный обряд передаст долголетие и тебе, – отмахнулся он. – В общем, если считаешь, что тебе не повезло, посмотри на меня. Я родился в эту роковую ночь, и как почти все мальчики, рождённые под Чёрной луной, подвержен проклятью. Чтобы не свихнуться и выжить, мне нужна жена из другого мира, которая стабилизирует мою магию. А уж по любви будет брак или нет, совершенно не важно. Вот ложе разделить надо по обоюдному желанию, так что насилия не бойся. У меня в отношении тебя, так сказать, серьёзные и благородные намерения. Хотя, совру, если скажу, что не рад был заполучить симпатичную невесту, – тут Двэйн озорно подмигнул. – Ну что, будем знакомиться? Как тебя зовут, наречённая моя?

   ― Жанна. И не надо торопиться с выводами, моего согласия ты ещё не получил. Почему я должна верить насчёт единственного шанса и всего остального?

   Он молча поманил меня к столу, заваленному свитками, и кивнул, мол, смотри. Я с удивлением осознала, что понимаю написанное, и, похоже, Двэйн не врал...

   ― Глубоко ты тему изучал, – пальцы коснулись непривычной желтоватой бумаги, тронули перо и чернильницу, словно так тело и разум пытались принять новую реальность.

   ― Пришлось, – он пожал широченными плечами. – Надеялся избежать женитьбы, но, увы. Сейчас магия слегка стабилизируется, близость может закрепить результат, но всё же, до следующей ночи Чёрной луны, которая случается раз в год, мы должны пожениться. Да собственно, чем скорее, тем лучше, иначе... – серые глаза стали холодными, потемнели. – Оборотня помнишь? Думаю, этот парень в прошлом году никого не нашёл, кое-как дотянул в полубезумном состоянии до этого дня, вот и носился по лесу. Это был его последний шанс. Может, и хорошо, что портал, закрывшись, отсёк ему кисть. Истечёт кровью и умрёт сам, не дожидаясь, когда на него объявят охоту. Да и девушке я бы такого жениха не пожелал. Целовать чудовище...

   ― Да он бы прикончил её, как того, на поляне, – я содрогнулась от воспоминаний.

   ― Ну, скажем так, на поляне он бился за тебя, честно или нет, другой вопрос. В лесу именно сегодня магам позволено убивать соперников, так что к утру там попируют жуткие твари, пожирающие плоть...

   ― Да что у вас за мир такой?! – прошептала я, чувствуя, как голова кружится, и слегка мутит.

   ― Магический, – хмыкнул виконт, словно это всё объясняло. Вот уж к чертям такую магию!

   Неожиданно повеяло холодом, как сквозняком потянуло, и прямо из стены вышел полупрозрачный мужик в ботфортах, штанах и белой рубахе с жабо и воланами на рукавах. Визжать уже сил не было, я просто схватилась за рукав Двэйна, чтобы не свалиться. Это ещё что? Ну... Ну как же так, а? Этого же просто не может быть!

   Но разум тут же подсказал, что дырок на моём пальто от когтей получеловека тоже не может быть, а они есть.

   ― Молодой хозяин, – флегматично протянул носатый тип, похожий на фламинго, – вы вернулись. Как неожиданно. Я уже с вами простился, думал, конец роду виконтов Форли.

   ― Рано решил похоронить меня, Готфри, – Двэйн усмехнулся, но покосился на меня с тревогой. – Видишь, я и невесту добыл.

   ― Вижу, милорд, – лениво и без малейших эмоций заявил тот, – вас поздравляю, бедняжке сочувствую.

   Пока они говорили, я изучала привидение, сотканное из плотной дымки. Мужик парил в десятке сантиметров над полом и чуть светился по контуру. В этом свечении во все стороны торчали тонкие волосёнки на почти лысой макушке, тогда как длинные, прямые волосы по бокам черепа слегка колыхались, как в толще воды.

   Только я как-то сумела принять этого персонажа, как двери распахнулись, окно открылось и захлопнулось, огонь свечей задрожал, полыхнул камин, по комнате пронёсся порыв ледяного ветра, и прошуршал печальный стон. Под потолком появился ещё один мутный тип в длинной белой сорочке и ночном колпаке и пророкотал замогильным голосом:

   ― Возмездие! Род Сейтонов проклят, проклят! Беги, дева юная... Спасайся от монстра!

   Он уставился на меня горящими глазами, наставил указательный палец, и вдруг сорвался с места и исчез, врезавшись в стену. Спустя секунду появился снова, опять исчез-появился, словно мотался сквозь стены по соседним комнатам, и при этом стонал, рвал на себе всклокоченные волосы и завывал.

   ― Забыл! Забыл, дурак проклятый...У-ууу...

   Тут я уже не выдержала и стала тихо оседать на качающийся пол, а в ушах звенел раздражённый голос брюнета:

   ― Нет, ну обязательно было толпой-то появляться, а? Вы же мне невесту угробите, вредители...

   2.3

   Проснулась я, когда уже было светло. События прошлой ночи могли бы показаться кошмаром, если бы не две беспощадные вещи. Во-первых, на кресле у кровати лежало моё изодранное пальто, а во-вторых, вокруг была совершенно незнакомая комната.

   Нет, я, конечно, приходила в себя, когда Двэйн нёс меня сюда на руках, но тогда ничего не рассмотрела. Поэтому теперь разглядывала интерьер и думала о том, как быть дальше.

   Ни о каком браке речь не шла, разумеется. Мало того, что этот мир, населённый монстрами и привидениями, мне даром не нужен, так и сам наполовину свихнувшийся жених тоже без надобности. Хотя красавец, и фигура шикарная, тут уж грех жаловаться.

   Откинув тёплое одеяло, я глянула на свою мятую одежду. Классическая прямая юбка и голубая блузка имели жалкий вид, а колготки порвались, на голени красовалась царапина. Всё лес этот проклятый виноват!

   Расстроенная, сунула ноги в сапоги, закуталась в атласное голубое покрывало, расшитое белыми цветами, и пошла к окну. По пути зацепилась своей накидкой за невысокий резной столбик кровати, увенчанный шариком, пока выпутывалась, споткнулась о скамеечку для ног, потом налетела бедром на угол туалетного столика, отскочила, запнулась о выступающую ножку кресла и плюхнулась на табурет, сбив на пол синюю подушечку с кистями по углам.

   Да чтоб вас всех! Комната небольшая, две трети занимает кровать, плюс огромный шкаф в углу, с дверцами инкрустированными бронзой. Куда тут ещё столько мелкой мебели? Кто автор этого «дорого-богато»? С удовольствием пожму, а вернее, оторву его мужественную руку!

   Кое-как я всё же добралась до неширокого окна с мелким переплётом. Потянула за ручку, и по нервам резанул мерзкий скрип. Так-с. Ясно, если здесь пока поживу, надо привести комнату в порядок. Я не из тех, кому вечно холодно, люблю свежий воздух, и вот эту арию подыхающей кошки слушать каждый раз не хочу.

   Вид из окна оказался умопомрачительный! Море, видимо, было с другой стороны, а передо мной расстилалась каменистая местность, кое-где мелькали тёмно-зелёные кустики, и дальше блестела в солнечных лучах спокойная гладь озера с изрезанными берегами. Сурово, но прекрасно.

   Стук в дверь отвлёк меня, пришлось повернуться к невысокой, хмурой женщине, в буром платье, белом переднике и чепце.

   ― Доброе утро, госпожа. Милорд пожелал узнать, проснулись ли вы, можно ли подавать завтрак?

   ― Проснулась. Наверное, можно... А вас как зовут?

   ― Табита, госпожа, – женщина выглядела удивлённой и тихо проговорила, опустив глаза, – только, прошу прощения, леди, но к слугам на «вы» не обращаются.

   ― В моём мире к незнакомцам не принято обращаться фамильярно, – я тоже слегка смутилась от её слов.

   ― Простите, госпожа, я не хотела вас поучать, – бледная кожа женщины пошла красными пятнами, даже кончик тонкого, крючковатого носа покраснел.

   ― Нет-нет! Наоборот, буду очень признательна, если станете подсказывать. Для меня тут всё так странно...

   ― Как скажете, госпожа. Виконт Форли приказал мне остаться при вас горничной. Если вы не против, конечно.

   ― С чего мне быть против? – я улыбнулась, как можно дружелюбнее. Это бесконечное «госпожа» и «леди» крайне нервировало, ещё неизвестно, кто из нас чувствовал себя более неловко, я или Табита.

   Женщина показала ванную комнату. А я даже не заметила дверь среди деревянных панелей на стене. Оазис санитарии мне понравился. Кругом полированный серый гранит, на полу пушистые шкуры, большая ванна... Служанка взяла с латунной этажерки белый кристалл и прижала его к крану. Камень засветился синим, и словно примагнитился!

   ― Камень-водогрей. Надо холоднее или горячее, так и говорите, одним словом, – пояснила Табита, увидев мои округлившиеся глаза. – Наш хозяин маг воды, в замке много таких штучек.

   В её голосе послышалась теплота и уважение, и я решила, что это добрый знак. Двэйн показался мне нормальным человеком, несмотря на склонность к чёрному юмору, и если слуги любят хозяина замка, значит, так оно и есть.

   Расслабившись в ванне, освежившись под душем, я выбрала синее платье из мягкой шерсти. К счастью, тут не было корсетов, только короткие панталоны, бюстье на пуговках, сорочка и чулки с подвязками... Непривычно, но жить можно.

   ― Вещи не ношеные, госпожа, – пока я рассматривала гардероб, Табита по-своему истолковала это. – В замке много разного скопилось за века, но хозяин этим утром ездил в город, привёз всё новое.

   ― Как он размер-то узнал? – вещи сели идеально, что сильно озадачило.

   ― А я вас немного обмерила сантиметром, пока спали... Простите, леди... – женщина снова принялась краснеть.

   ― Ну, если вы, то ладно... Было бы хуже, если бы это виконт сделал.

   ― Нет, что вы, госпожа! Он вас только в комнату принёс и вышел сразу.

   Надо же, какой щепетильный, я мысленно усмехнулась, но снова добавила плюсик красавчику.

   Табита высушила мои волосы, причём снова использовала магию. Редкий гребень из дерева, украшенный перламутром, вспыхнул знакомым синим сиянием, и волосы сохли прямо на глазах! Никакого фена не надо! Экологично, тихо... Пожалуй, кое-что мне в этом мире нравилось.

   При параде, с высокой, довольно пышной причёской, я пошла следом за служанкой в столовую. И ужаснулась. Вид-то из окон отличный, а вот тащиться по бесконечной лестнице вниз ужасно! А вверх? У меня зубы свело. Вот чем никогда не отличалась, так это спортивностью. Хорошо хоть тело не подкачало, позволяло нормально есть и не толстеть.

   Наконец, мы добрели. Коленки у меня к этому моменту уже дрожали. Пожалуй, надо сказать Двэйну, что хочу комнату где-то на первых двух этажах. Не надо мне этих башен!

   Столовая оказалась такой же мрачной, как две другие комнаты, которые я видела. Тёмные панели на стенах и балки на потолке, скопление каких-то табуретов, этажерок, буфетов, столиков, а в центре царствует овальный стол, окружённый стульями, обтянутыми бархатом цвета морской волны. Отлично. Комната-пылесборник, и по стенам своеобразный декор – головы странных рыб, панно из ветвей кораллов...

   ― В королевстве Сокория рыбы повсюду. В море, в озере, на стенах, в вышивках, в кастрюлях и тарелках... – явился хозяин этого затхлого антиквариата, и, заметив мой слегка ошарашенный взгляд, усмехнулся. – Любишь рыбку?

   ― Любила, но что-то уже не уверена...

   ― Фи, ты такая пессимистка! Попала в новый мир! Кругом столько необычного и любопытного, а она ворчит. Тяжело мне с тобой будет. Вечно недовольная жена хуже морского ежа в штанах.

   ― Найди неворчливую, – буркнула я и уселась, когда он подвинул мне стул.

   ― Поздно. Даже если я дотяну в относительно здравом уме до следующего дня рождения, к тебе уже успею привыкнуть. Куда же тебя потом? – он протяжно вздохнул. – Нет... Теперь это моё тяжкое бремя.

   Захотелось запустить ему серебряной солонкой в голову, и виконт понял это.

   ― Ладно, не дуйся. Я просто пытаюсь поднять тебе настроение. Сейчас поедим и устроим прогулку по окрестностям. Да? Ну, или можем поехать в Гэррсию. Это город, которым управляет мой род много веков. Нарядов тебе купим, а то я привёз только необходимое.

   ― Необходимого пока хватит. Лучше прогуляемся. А тут у вас тоже монстры за каждым камнем прячутся? – вспомнив лес, я напряглась.

   ― Да как сказать... Ну, в море лучше не лезть. В остальном, вроде тихо. Ни зомби, ни оборотней, так, пара призраков да тени утопленников. Пустяки.

   ― Вчерашние призраки? – уточнила я.

   ― Нет, – протянул Двэйн, – это моя родня была. Единственная. Остальных так близко не знаю.

   Родня? Пару раз за всю жизнь встречалась с парнями, и вот у каждого была какая-то ненормальная родня! Попала в другой мир, и тут то же самое.

   Я почувствовала, как мелко дёргается веко, и поняла, что пора поберечь нервы и добавить позитива в жизнь. Так... Что у нас из хорошего? О! Свекровь допекать не будет. Замечательно же, правда?.. Во всём надо искать плюсы.

   ― Решено, – подвёл итог Двэйн, – идём на прогулку. С Мортом тебя познакомлю, будет с кем поболтать, когда я занят. А мне не повредит отдохнуть от рассказов о том, как его пра-пра-пра бабушка согрешила с... Ладно, он сам расскажет.

   ― Трепещу от нетерпения, – проворчала я. Позитив снова куда-то делся. Что можно ждать от болтливого мужика по имени Морт?

ГЛАВА 3

3.1

   Замок виконтов Форли стоял на небольшом мысу, обрывистой кручей уходящем в бурное море. Серо-бежевые камни стен, тёмно-голубые, остроконечные крыши, арки, балконы, множество уровней и галерей.

   Снаружи родовое гнездо казалось намного больше, чем внутри. Вроде бы в такой махине и комнаты должны быть просторные, но там же так всё заставлено, что нельзя пройти, не задев какой-нибудь угол или ножку.

   ― Как будто это всё достраивалось и переделывалось множество раз, – пробормотала я, когда мы вышли за ворота и отошли вдоль берега на некоторое расстояние.

   ― Так и есть. Первоначальный план уже никто не помнит, но за четырнадцать поколений виконтов всякое бывало. Одному башенка понадобилась, другому зал расширить, третьему... В общем, нагромоздили тут мои предки, – Двэйн скептически глянул на свой дом и пошёл дальше.

   ― Ты пятнадцатый. Что, ничего не пристраивал пока? – мне показалось, что он не испытывает особой привязанности к замку.

   Как так можно? Я всю жизнь мечтала о собственном доме, спала и видела, как буду делать его уютным, приятным, любить каждый гвоздик... А у этого такие хоромы, и ему всё равно...

   ― Зачем? – красавец равнодушно пожал плечами. – Я не был уверен, что выживу, да и теперь ещё не уверен, а другого наследника нет. Кому нужна эта груда камней? И вообще, живу тут всю жизнь, а две трети комнат не видел даже, думаю, как и многие мои предки.

   Я тихо присвистнула. В голове не укладывалось такое.

   ― Ушам не верю... Не знать собственный дом! И если твои предки жили так же, зачем было делать пристройки?

   ― Добро хранить! – рассмеялся виконт и лукаво подмигнул мне. – Тут воды бурные, рифы есть, случаются кораблекрушения, а море всё к нашим берегам несёт. Род Форли всегда славился своей хозяйственностью. Есть добро, что же ему пропадать? Прибрать надо, запрятать в закрома. Вдруг пригодится?

   ― Хочешь сказать, замок набит вот таким барахлом? – у меня глаза округлились.

   ― Не только таким. Раньше, до получения власти, мы ещё немного пиратствовали, – он заразительно улыбнулся, а я подумала, что вот именно пирата он мне и напоминает. Синий сюртук с золотыми пуговицами, трёхдневная щетина, густые, тёмные волосы, довольно отросшие, смуглая кожа...

   ― Ладно, не смотри так, – он заметил мой взгляд и хмыкнул. – Мы уже давно приличные люди. Ну... в меру, конечно. А если серьёзно, то когда-то в нашей области стоял крупный торговый порт, и в замке был гарнизон, постоянно гостили какие-то иноземные маги, богатые купцы, послы иностранные, которые отсюда уже переходили порталами в столицу. Но один из наших королей решил перенести порт, столичные жители завидовали, что мы, на окраине, имеем больше доступа к иностранным диковинкам, деликатесам, вину... С тех пор наши воды опустели, как и рынки. Многие жители уехали, а к берегам теперь причаливают только рыбацкие судёнышки, и корабли, курсирующие между Сокорией, соседними островами, да вдоль южного побережья Холлина. Это континент наш так называется, вот в центре него и находится лес, который связал нас навек.

   Двэйн театрально вздохнул, а я проворчала:

   ― Жаль, что его не сожгли...

   ― Да жгли, – меланхолично ответил брюнет, – не помогает... И потом, в лесу храм стоит, откуда по городам специальных жрецов присылают каждые три месяца. Они одни только и могут провести брачный обряд для проклятых магов так, чтобы иномирные девы обрели долголетие, а маги избавились от проклятья. Так что этот лес, по сути, единственное место, которое помогает проклятым выжить. А мы ведь тоже не виноваты, что родились в единственную злополучную ночь второго месяца осени...

   ― У тебя действительно вчера был день рождения? – я поняла, что не очень-то поверила в это.

   ― Да. И вместо весёлой пирушки пришлось тащиться на континент, отлавливать невесту.

   И только он это сказал, как раздался всплеск, из моря выскочил глянцевый ... снаряд, снизу у него развевались непонятные отростки, и вокруг всей фигуры, как круги на воде вспыхивали сияющие сиреневато-бирюзовые кольца. Через пару секунд я с ужасом поняла, что на меня несётся по воздуху здоровенный осьминог!

   Ноги приросли к месту, из горла вырвался негромкий обречённый писк... Двэйн загородил меня собой и... Шлёп! Мерзкий такой, громкий звук. И на груди виконта распласталось неприятное серо-красное существо. Сияние погасло, а мужчина и чудище смотрели друг на друга весьма мрачно. Странно, откуда эмоции у осьминога? Но взгляд был точно негодующий!

   ― Морт... – со вздохом процедил Двэйн, мокрый от груди и до носков сапог, а я застыла с раскрытым ртом.

   3.2

   Виконт отряхивался, отцепив от шеи осьминога, тот распластался на камне, где его слегка окатывало волнами, и сердито пялился на мага, а я с квадратными глазами стояла в сторонке. Оборотни, призраки, и осьминог, чья пра-пра-бабушка с кем-то там согрешила... Во всяком случае, по словам Двэйна выходило, что это чудище склизкое и есть тот самый Морт.

   И только я подумала, что историю про бабушку с низкой социальной ответственностью красавец выдумал, как в голове раздался скрипучий, недовольный голос.

   ― Похоже, мой занудный друг растерял манеры. Здравствуйте, юная леди. Позвольте представиться, я Морт. Осквернённое создание великого океана, жертва вопиющей безответственности и халатности человека, стоящего перед вами. И теперь я, одинокий, не понятый и предоставленный сам себе, болтаюсь в глубинах, а он, – на мага указало длинное, категорично прямое щупальце, – ещё не рад встрече!

   ― Здравствуйте, – пробормотала я.

   ― Не прибедняйся, Морт, – проворчал Двэйн, выкручивая полу сюртука. – Не так плоха твоя жизнь. Выползаешь на берег, местных пугаешь своими попытками пообщаться. Уже легенды ходят, мол, водится у нас чудище морское, кто его увидит, тот на некоторое время разум теряет, голос слышит... И вообще, если бы не я, ты давно бы отправился к своей незабвенной много-раз-пра бабуле. А так, долгожитель, радуйся.

   ― Радоваться тут должен ты, и в ножки мне кланяться, – Морт шустро приподнял щупальца и пошевелил ими в воздухе, а потом повернулся ко мне. – Знаете, дорогуша, это ведь благодаря мне он в лес-то отправился. Всё не хотел, искал, как выкрутиться, чтобы ещё годик потянуть... Но я твёрдо ему сказал, по-мужски: «Двэйн, не валяй дурака, иначе реально им станешь. Даже если ты тёмный маг и почти дракон, женись, пока не чокнулся! Хватай попаданку!» Вот... Так и сказал. То есть, по сути, вы оба по гроб жизни мне обязаны своим счастьем, – головоногий строго и величественно на нас воззрился, словно ожидая того самого поклона в ноги. Не дождался, и тяжело вздохнул. – Понятно. Люди... не дождёшься простого «спасибо».

   Он соскользнул в воду, выпустив тёмное пятно, и исчез.

   ― И это был... – спустя несколько секунд шока, я смогла подать голос.

   ― Морт, – мрачно подхватил маг. – Привыкай, он ещё хуже моего дядюшки временами.

   ― Дядюшки?

   ― Ну, того, который завывал вчера и вопил о проклятье. Не знаю, каким именно родственником, и в каком поколении, он мне приходится, но дед так его звал, потом отец, а теперь я.

   ― А почему у него не можешь спросить?

   ― Бесполезно. Он ничего не помнит, кроме того, что ты уже слышала. Есть там ещё какой-то обрывок истории, но такой же невразумительный. Даже имя своё забыл, бедолага.

   ― Ладно... А почему Морт назвал тебя почти драконом?

   ― Ну, потому что когда-то мои предки могли оборачиваться в морских драконов, а потом разучились. Так что я из рода драконов, но не дракон. Вот и «почти». На самом деле, кроме одного дотошного головоногого, который выспросил у меня биографию рода чуть ли не до начала времён, да потом ещё и своей поделился, об этом никто не помнит уже.

   ― Ясно. А что за мутная история про осквернённое тобой создание моря?

   ― О... Это просто любимая его тема, ну, после бабули, разумеется.

   ― Расскажи, – потребовала я, чувствуя, как меня затягивает этот странный мир. Главное, не рехнуться.

   ― Хорошо, только идём обратно, в мокрых штанах с детства не гулял, и как-то не хочется. Беречь надо стратегически важные части тела, а то ещё осрамлюсь в нашу первую ночь. Потом-то ладно, но в первую будет неловко, – усмехнулся он, серые глаза заискрились смехом.

   Н-да... Вот умеет ведь заразительно улыбаться, гад. Мы пошли к замку, прогулка вышла короткая.

   ― В общем, по молодости лет я экспериментировал с магией, пытался создать артефакт для общения с морскими животными. Долгое время не получалось, потом вроде что-то такое вышло, но я работал на берегу, неожиданно пришла большая волна и ракушку смыло. Я кинулся в море, стал искать, а этот шустрый головоногий оказался рядом, схватил мою поделку и разгрыз... Магия вырвалась, и вот он, Морт. Долгоживущий, болтливый и не в меру сообразительный осьминог со сварливым характером.

   ― И с пра-бабулей облегчённого поведения в придачу, – усмехнулась я.

   ― Тебе смешно, а я аж из воздушного пузыря вывалился от страха! Представляешь, ты в воде, отлично знаешь, что тут тишина, болтать некому, и вдруг раздаётся голос... Я так ринулся к поверхности, что порвал штаны о какую-то глыбу, магическая сфера распалась, выскочил на берег мокрый, руки трясутся, оба глаза дёргаются. И тут выползает этот скользкий тип, и начинает общаться... Я так быстро в жизни не бегал, хорошо, что берег пустынный и моих воплей никто не слышал, – виконт рассмеялся и покачал головой. – Позорная страница биографии, что сказать. Мне тогда стукнуло двадцать четыре, а проклятье проявляется после восемнадцати лет, ну и первая мысль была, конечно, что пора готовиться к поездке в Туманный лес. А этот нахал, – Двэйн указал пальцем в море, так же, как раньше Морт указывал на него, и даже нахмурился похоже, – утверждает, что он жертва.

   Я расхохоталась, настолько забавно выглядел маг! Полноватые губы бантиком, густые брови домиком, в глазах праведный огонь полыхает, а тон, как у обиженного мальчишки.

   Да, Морт, видимо на всех производил неизгладимое впечатление при знакомстве.

   ― Ладно, смейся, – хмыкнул виконт. – Сейчас отведу тебя на кухню, с поваром познакомлю, он тебе тоже историю встречи с этим микро-кракеном расскажет, пока я буду переодеваться, а то артефакт для сушки не прихватил, не ожидал такого фонтана восторгов от почитателей.

   ― Жду, не дождусь! – настроение слегка поднялось, но оказалось, рановато...

ГЛАВА 4

4.1

   Кухня располагалась в полуподвальном помещении и порадовала чистотой. Заправлял тут, и я это сразу поняла, хмурый, суровый детина лет сорока, на котором совершенно инородно выглядел поварской берет на высокой ножке. Мужик теребил лихо закрученный ус и поглядывал на пол, где почти сразу натекла лужа с одежды виконта.

   ― Спенс, – Двэйн, кажется, не заметил этих взглядов, – займи госпожу Жанну рассказом о Морте, пока я переодеваюсь. Жанна, – он повернулся ко мне, – это Спенс, мой повар. Ворчлив, неприветлив, но так готовит рыбу, что можно умом тронуться от удовольствия.

   Маг ушёл, совершенно не спросив, а хочу ли я оставаться тут. Привык распоряжаться, и что все его слушаются? А так не будет. Я не дрессированная собачка, не наёмный работник... Уже хотела высказаться, но тут повар подал на удивление тонкий, надтреснутый голос:

   ― Кофе будете, госпожа? Угораздило же вас именно этому франту в невесты достаться...

   Спенс как-то сразу мне приглянулся. Вот с ним мы точно поладим.

   ― Да, кофе был бы очень кстати! Спасибо!

   Амбал предложил мне стул и занялся напитком.

   ― Значит, вы мастер приготовления рыбы? Я её очень люблю.

   ― Да будешь тут мастером, – снова пробурчал он. – Жрать-то больше нечего на этой проклятой Сокории. Кругом камни, стада пасти негде, овощи вырастить негде. Что с Залифа или из Агнерса, да Лозории привезут, тем и перебиваемся. А тут только птиц много, вот вам и яйца, и мясо, какое-никакое, да рыбы всякой, креветок, кальмаров, и прочих странных тварей полно. Я сам-то с Залифа сюда перебрался, вслед за любовью... – громила мечтательно вздохнул и расплылся в глуповатой улыбке, закатив глаза.

   ― Так вы женаты?

   ― Нет, – отмахнулся он и скривился, – надоела она мне, вечно ныла, что денег мало. Разбежались. Но любовь, госпожа... Это прекрасно, скажу я вам, – тут он достал два здоровенных ножа и принялся точить друг о друга. – Любовь так душу возвышает... – он резко развернулся к столу и рубанул по разделочной доске ножом, и в корзину на полу отлетела рыбья голова.

   А хорошо, когда человек и на руки ловкий, и дело своё знает, и о душе думает...

   ― Виконт сказал, у вас какая-то интересная история с Мортом вышла...

   ― Да...История-то вышла, а вот рагу из осьминога нет, – хмыкнул Спенс и снова потеребил ус, взгляд стал задумчивым. – Вот представьте... День жаркий, на кухне открыты окна и двери, с моря дует лёгкий ветерок, – повар рассказывал так выразительно, что я сразу представила эту картину. – Вы стоите себе, думаете, чем бы вкусненьким порадовать хозяина, который всё равно это не оценит, размышляя о всяких-там призраках. И тут видите на столе хорошего такого, упитанного и свежего осьминога. Вы думаете: «О, отлично! Поварёнок на причал сбегал, принёс провизию»! Берёте ножи, натачиваете не торопясь, прикидывая, какие бы специи выбрать... Подходите к тушке, чтобы переложить на разделочную доску... И тут эта тварь как глаза откроет! А в голове у вас вопль: «Положи тесак, изверг окаянный!»... Я от страху нож выронил, отскочил к плите, свалил кастрюлю с начищенной картошкой, нога поехала на скользком полу, грохнулся на мягкое место, а там же картошка! Понимаете? В общем, картофелины подавил все, и свои две тоже... Ну, вы понимаете... – многозначительно умолк гигант.

   Он выглядел жутко возмущённо, а у меня уже щёки сводило от сдерживаемого смеха. Кое-как удалось серьёзно кивнуть.

   ― В общем, я на полу, срамные места болят аж до слёз, а вижу, что осьминог, эта тварина, шустро так уползает по столу к окошку, которое на море выходит. А возле меня корзина стояла, там ножи были всякие на заточку приготовлены. Ну, я как пошёл их хватать, да метать! А в голове ор стоит, не в ушах, понимаете?! И слова такие обидные! Да я такое грузчику в порту не прощу, а тут какой-то головоногий склизкий гад! Чтобы меня осьминог обзывал? Ну, нет! И вижу, уходит, юркая сволочь. Я вскочил, рванул к нему, а тут снова картошка проклятая! Ох, как я летел по кухне... Как тот фрегат по волнам под всеми парусами! Врезался в стол, сверху на меня блюдо с мукой свалилось, потом черпаком огрело... А гад улизнул, – кровожадно закончил повар, и у меня щёки сводило от сдерживаемого смеха. – Понимаете, госпожа Жанна? Вот такой позор мне эта тварь учинила. До сих пор душа болит, требует сатисфакции! У нас же на Холлине так, честь превыше всего! А тут... Осьминог! И вот как жить с этим? Как? А хозяин, этот чёрствый человек, не хочет понять меня, защищает этого склизкого. Вот где мужская солидарность?

   Повар насупился, и суть его конфликта с виконтом стала мне понятна. Н-да... Ну, честно, я бы Морта тоже не выдала. Случай неоднозначный, у каждого своя правда.

   Спенс протянул мне кофе, и вдруг улыбнулся, оказалось у него верхнего зуба не хватает, так что вышло слегка хищно, но обаятельно. Нет, я точно попала к пиратам!

   ― Госпожа, а вы, что же, вправду из другого мира? Как там у вас всё устроено? Я страсть как люблю рассказы про дальние страны, а тут ажно мир другой. Вот что у вас, например, на завтрак едят?

   Но ответить я не успела, вошла плотная, невысокая дама за пятьдесят, в платье служанки, но с таким видом, что твоя королева! Сложив руки на округлом животе, она воззрилась на нас так, словно в чём-то обвиняла.

   ― Спенс, а обедать господин будет к ужину? Ты чем тут занимаешься? А вы, дорогуша, ступайте-ка за мной, виконт Форли вас ждёт в гостиной.

   Она развернулась и вышла, встала в коридоре, явно ожидая меня, и недовольно поджала тонкие губы со скорбно опущенными уголками.

   ― Спенс, – шёпотом позвала я, чтобы баба не слышала, – это что такое было?

   ― Экономка наша, уважаемая Элизабетта, – так же тихо ответил мужик, изображая бурную деятельность. – Она тут всем заправляет, хозяин к ней прислушивается. Вы поосторожнее, госпожа...

   Я решила, что это, вообще, странное поведение для прислуги. Поэтому не торопясь встала, и пошла прямо с кружкой. Я всегда считала, что обслуживающий персонал надо уважать, люди полезную работу делают, но вот когда они хамят на ровном месте, это перебор...

   ― Кружку могли бы и оставить, – проворчала баба.

   ― Кофе допью, оставлю, – ледяным тоном ответила я.

   ― Не задирайте нос, девочка, – с ехидной улыбочкой покачала головой экономка. – Вы тут пока никто, да и любимой женой никогда не станете, так что лучше со мной дружить.

   ― Правда? И с чего это не стану?

   ― А с того, что виконт, как и его отец, как и дед, занят только одним – защитой наших берегов от тёмных сил. От всяческих чудищ и созданий тьмы. Он жениться и не планировал пока. А вы здесь лишь потому, что необходимость такая вышла. Не обольщайтесь. Двэйн добрый человек, но знает долг, и ко всяким романтичным глупостям не склонен. Вы ещё увидите его настоящего. Скажите спасибо, что в Туманном лесу не погибли, что не достались какому-нибудь спятившему оборотню или некроманту. Получите мужа справедливого, дом надёжный, богатство, да и радуйтесь. От вас всего-то и требуется, проклятье снять, да детей рожать. Этим и занимайтесь, а больше никуда не лезьте.

   У меня настолько низко отвисла челюсть, что казалось, ещё шаг, и я на неё встану. Это неплохие такие новости мне открылись... И главное, не виконт, а экономка мне круг обязанностей и место обозначила!

   ― Где гостиная? – спросила деловито.

   ― Сейчас повернём, потом налево, там и будет.

   ― Отлично! – я одним глотком допила кофе и сунула кружку бабе в руки. – Сама найду, а вы вот это приберите. Вспомните свои обязанности, дорогуша.

   Баба стала похожа на помидор, но я это всё видела уже. После общения с родителями некоторых учеников, напугать меня трудно, поэтому развернулась и ушла, чувствуя, как мне в спину летят ножи, копья и стрелы, воображаемые экономкой.

   4.2

   ― Ну, узнала полную драматизма и накала страстей историю? – усмехнулся Двэйн, когда я вошла в гостиную. Он переоделся, выглядел безупречно и листал какую-то книгу.

   ― Не то слово! Даже две такие истории узнала. Заодно и с местным монстром познакомилась, – виконт впервые выглядел по-настоящему озадаченным. – И после этого знакомства во мне умерло и без того сомнительное желание выходить за тебя замуж.

   Я встала в дверях и сложила руки на груди, в упор глядя на мага, а он сразу подобрался и поднялся с кресла, отложив чтиво.

   ― Объясни, – в голосе Двэйна появились те же холодные и властные нотки, что и в лесу, когда он уходил от меня, а я догоняла.

   ― С экономкой твоей пообщалась. Она очень доходчиво объяснила, зачем я здесь, каков круг моих обязанностей и перспективы, а так же в красках описала наши будущие супружеские взаимоотношения. Было любопытно послушать, но свою семейную жизнь я представляю иначе.

   ― Понятно. Что же, Элизабетту многие не любят, считают жёсткой и... – он подыскивал слово, а я помогла.

   ― Наглой? Бесцеремонной? Бестактной? Самонадеянной? Зарвавшейся? Любое из этих определений подойдёт.

   ― Я хотел сказать, строгой, – всё тем же тоном ответил виконт, словно указал мне на место.

   ― Нет, вот это слово не отражает характера твоей экономки, – холодно улыбнулась я.

   ― На ней держится весь дом, Жанна. Эта женщина служила ещё моим родителям, и я попросил бы тебя ценить это и быть с ней вежливой, – потребовал он, а у меня не осталось ни малейших иллюзий на счёт того, что отсюда надо валить и пошустрее.

   ― Я вежлива с теми, кто отвечает взаимностью, Двэйн. И совершенно не хочу, чтобы моей жизнью руководила какая-то служанка, возомнившая себя тут хозяйкой. Если ты ставишь экономку выше будущей жены, то мне жаль твою невесту, – мы испепеляли друг друга глазами, и на сей раз даже мне, привыкшей выдавать долгие, суровые взгляды ученикам, было не по себе.

   Развернувшись, я хотела уйти, но он подлетел и схватил меня за руку, заставив вскрикнуть от боли, причём я не увидела в холодных глазах и тени сожаления.

   ― Ты моя невеста, – процедил виконт. – Ты согласилась остаться, и стать моей женой, и хватит нелепых капризов. Ради тебя я забросил свои дела на пару дней, был терпелив и мягок, но не выводи меня, если не хочешь узнать, что такое безумие тёмного мага. Не буди во мне ярость, девица. Тебе могут не нравиться слова Элизабетты, но вряд ли она сказала что-то, чего ты не услышала вчера от меня. Мы тут не в игры играем, я о тебе забочусь, защищаю, ты выполняешь свою часть сделки. Как в любом браке.

   ― Ишь, как заговорил! Я за тебя не выйду! Теперь уж точно! – попыталась вырваться, но виконт так стиснул мою руку, что на глаза навернулись слёзы. – Пусти! – дёрнулась я, но сделала только хуже, руку прожгла боль. – В моём мире женятся по любви. И никто меня не заставит выходить замуж за того, кому нужна не я, а щит против проклятья и самка-производительница-наследников.

   Лицо мага потемнело, зрачки заполнили радужку почти полностью, верхняя губа дрожала, словно у пса, готового оскалиться.

   ― Уходи... – процедил он. – Быстро!

   Сильные руки вытолкнули меня за двери, причинив новую боль, створки захлопнулись, заставив сжаться от резкого стука, и раздалось рычание, рёв сумасшедшего и грохот, расшвыриваемой мебели.

   Я кинулась прочь, обратно в кухню, где был выход из этого проклятого замка. Где угодно будет лучше, чем тут! По пути я врезалась в экономку, которая ехидно рассмеялась, увидав меня, но отшвырнула бабу в сторону и понеслась дальше. Плевать, что там она думает.

   В кухне меня окликнул Спенс, но я не остановилась, к горлу подступали рыдания, рука болела, на душе было мерзко, словно меня в помои макнули.

   Спотыкаясь о водоросли и коряги на берегу, я несколько раз падала, обдирая ладони, но упрямо бежала, куда глаза глядят, лишь бы подальше от замка. Когда силы иссякли, тяжело плюхнулась на валун у воды, и разревелась.

   ― Допёк? – раздался сочувственный голос в голове.

   ― Уйди, Морт, – я всхлипнула и вытерла слёзы, потом закатала рукав и оценила здоровенный синяк, браслетом охватывающий предплечье. – Сволочь...

   ― Согласен. Двэйн бывает редкостным дуболомом, силу свою не осознаёт. Мужлан, а не виконт... Самому его придушить временами хочется, еле сдерживаю щупальца, – осьминог выполз на соседний камень и уставился на меня. – А ты красивая.И этот гад мне тебя обнять при встрече не дал. Ой, мне прямо хотелось ему на шею кидаться! Вместо красотки эта небритая, недовольная морда. Что я там не видел?

   ― Если бы ты так в меня врезался, я бы чокнулась.

   ― Тю, тоже мне проблема! Зато была бы гармония в семье. Твой жених-то уже ку-ку, и ничего! Посмотри на него! Бодр, здоров и силён... ну, большую часть времени. Иногда даже адекватен.

   ― Эта скотина мне не жених.

   ― Эй, ты чего? – неожиданно всполошился головоногий и подполз ближе, тронув меня щупальцем. – И не жалко моих стараний? Я же сам его настраивал перед поездкой. Он пришёл ко мне грустный, метущийся такой, но молчаливый... Ну, ты знаешь, какими бывают эти тёмные маги! – Морт закатил глаза и отмахнулся. – Всё же в себе держат... В общем, пришёл, и говорит мне такой, мол, Морт, старина, а что я буду с этой незнакомкой делать? Нормально, да, – он снова потыкал мне в руку щупальцем, – осьминога спрашивать, что ему с девушкой делать! Тут я и понял, что парень не готов. Пришлось помогать. И я сказал, Двэйн, соберись, у тебя одна попытка. Объект охоты – попаданка. Включи обаяние, поддай мужской сексуальности, вруби самца на полную мощность! Девчонки это любят. А дальше план действия такой: поцеловать, присвоить, жениться. Не путай этапы, парень! – тут Морт тяжело вздохнул, только что воинственный, он как-то сдулся. – Вот так я ему и сказал... С первыми двумя заданиями он справился, а вот с третьим... Провалил, да? – он так жалостливо на меня посмотрел, что даже смешно стало. – Ну, вот... Давай, улыбнись. Ну чего ты? Если не жена, то кто этого психа на путь истинный наставит? А ты бросаешь нас... Не дело, мать.

   ― Экономка пусть его наставляет. Жаба эта...

   ― Не говори мне о ней, – головоногий побледнел. – Это же натуральный кракен в бешенстве! Тут сочувствую. Но ты крепись.

   ― Зачем, Морт? Вот скажи, зачем мне это?

   ― Так Двэйн же помрёт иначе... – и так тоскливо прозвучал его голос, что мне захотелось выть.

   А потом я услышала настоящий тихий вой, кто-то плакал так, что аж подвывал... Я вскочила, но берег был пуст, и рядом никаких селений. Волосы зашевелились, а плач с завываниями не затихал, летел откуда-то из пустоты.

   ― Второй раз... – раздался в голове испуганный голос осьминога. – Уже скоро...

   4.3

   Берег, и без того неуютный, показался вовсе зловещим.

   ― Морт?.. Что это? – я оглянулась, но на камне только пятно мокрое осталось. Моя группа поддержки испарилась вместе со всеми своими ногами.

   Сердце заколотилось быстрее, стало так зябко, что руки покрылись гусиной кожей. Убежать бы, спрятаться, да куда? И тут за камнями раздались торопливые шаги, я заметалась, ища укрытие, но не успела спрятаться. На высокий валун вскочил виконт. Явился, пылью не покрылся.

   ― Жанна, в замок! – скомандовал раздражённо.

   ― Экономкой своей командуй! – таким же тоном ответила я и пошла в другую сторону.

   На пару метров отойти не успела, как этот гад вцепился в мою руку, да прямо в синяк, я зашипела и со свистом втянула воздух. Он задрал мой рукав и отступил.

   ― Прости... – глаза смотрели виновато и растерянно. – Я не хотел. Не рассчитал силу.

   ― А в следующий раз голову мне проломишь, и тоже будешь про силу рассказывать? – процедила я, не веря в его раскаяние. Уж слишком разным показал себя этот тип за один единственный день.

   ― В нормальной ситуации я могу быть требовательным, но руки никогда не распускаю. Только не надо забывать, что до свадьбы я всё же псих. Последствия моей злости ты уже видела сегодня. Не доводи, вот и всё.

   ― Ну ты наглец! – мне поверить было трудно в услышанное. – Как удобно, списать всё на свою ненормальность, да ещё меня же и обвинить, мол, довела! А давай посмотрим с другой стороны, а? Это твоя наглая экономка меня довела, потом ты допёк, синяк оставил, напугал, и ещё упрекаешь! Красавец, слов нет! – я язвительно улыбнулась.

   Серые глаза снова потемнели, он вскинул руки ладонями вперёд, призывая меня остановиться, отвернулся и задышал часто и тяжело. Спустя несколько секунд, не поворачиваясь, проговорил твёрдо:

   ― Вернись, пожалуйста, в замок. И не выходи без меня дальше внутреннего двора. Здесь... не безопасно. Люди временами пропадают. Девушки.

   ― Я слышала то ли вой, то ли плач недавно. Что это было? И Морт так странно сказал, что это уже второй раз и... Что будет скоро? Он сказал «уже скоро», а что не объяснил.

   Всё так же стоя спиной ко мне, маг протянул руку, молча требуя мою, но я не шелохнулась.

   ― С места не сдвинусь, пока не скажешь, что тут творится. Как это, девушки пропадают? У вас тут маньяк или чудища какие-то, или что?

   ― Идём! – потребовал он, и добавил мрачно: – Дома расскажу.

   ― Не так быстро. Вопрос с твоей экономкой ещё не улажен. Если даже я когда-то и соглашусь за тебя выйти, эта баба должна понять, что хозяйка в замке не она. И круг её обязанностей определять буду я. А если она ещё раз мне нахамит или будет указывать, ты всё же решишь, кто важнее. Прислуга или невеста? Выберешь прислугу, на ней можешь и жениться. Ясно? Я лучше обратно в тот лес вернусь, чем всю жизнь терпеть эту стерву.

   ― Жанна, мы можем обсудить это дома? – Двэйн, наконец, повернулся ко мне, и таким хмурым я его ещё не видела.

   ― У меня тут нет дома, твоя Элизабетта это популярно объяснила. Я никто, вмешиваться ни во что не имею права, на любовь в браке могу даже не рассчитывать, и должна в ножки тебе кланяться, рожать детей и снять проклятье, на этом всё. Так вот, как я уже сказала, меня это не устраивает.

   ― Хорошо! – вскипел он. – Если я скажу, что с этого дня ты можешь менять в замке, что захочешь, можешь делать его своим домом, это поможет? Я поговорю с экономкой, велю не трогать тебя и слушаться... Просто пойми, вести хозяйство в замке трудно. Моя мать никогда этим не занималась, наоборот, она шагу не могла ступить без Элизабетты. Подумай, зачем тебе эти заботы?

   ― Затем, что распоряжаться в доме должны хозяева, а не наёмные работники. Странно, что ты этого не понимаешь. Я не твоя мать, Двэйн, и жить хочу по-своему. Так что да, поговори со своей Элизабеттой, пусть прикусит свой поганый язык.

   ― Хорошо. Теперь можем вернуться? – мы сверлили друг друга сердитыми взглядами.

   ― Нет. До тех пор, пока ты не поймёшь простую вещь – если у нас не сложатся нормальные отношения за этот год, то я помогу тебе продержаться до следующего дня рождения, а потом мы вместе отправимся в Туманный лес. Я не выйду замуж за чужого человека, для которого брак, это сделка, и даром мне не надо всё твоё богатство и титул. Мигни, если понял.

   ― Понял, – он ехидно усмехнулся. – Но и ты кое-что пойми. Если не будешь со мной спать, то никакие поцелуи не помогут мне продержаться так долго и не скатиться во мрак безумия, в лес можно будет уже не ходить. Так что? Твой вариант тебе всё ещё нравится? Сегодня ночью уже могу прийти в спальню?

   Запал как-то сразу подрастерялся. Виконт удовлетворённо хмыкнул, взял меня за руку и потащил обратно, в чёртов замок.

ГЛАВА 5

5.1

   Двэйн велел служанке позвать Элизабетту, когда мы расположились в гостиной поменьше, вторая, видимо, была разнесена в щепки. Я видела, что магу не нравится то, что предстоит сделать, но жалости не испытывала. Если сразу себя не поставить, потом эта баба меня со свету сживёт.

   Экономка вплыла с видом хозяйки, встала перед виконтом и вскинула голову.

   ― Что-то случилось, господин? – меня она игнорировала.

   ― Очевидно так, уважаемая Элизабетта, – Двэйн уселся в кресло и закинул ногу на ногу. – Как я понял, у вас произошло досадное недоразумение с моей будущей женой. Мне хотелось бы избежать подобных сцен. Эту девушку вам следует называть госпожой или леди, выполнять её поручения и не мешать вносить некоторые изменения в жизнь и внешний вид замка. Я хочу, чтобы моя невеста сразу чувствовала себя хозяйкой в этом доме.

   ― Но, господин, при всём уважении... Сможет ли девушка из другого мира, не имеющая опыта...

   Ах ты дрянь! Я поняла, что пора вмешаться и перебила бабу.

   ― А если я что-то не смогу, то на это есть вы и остальной штат слуг. Главное правило эффективного управления – не умеешь сам, делегируй другому, – я сладко улыбнулась, и в ответ получила такую же ядовитую улыбку, даже змеиное шипение почти расслышала.

   ― В общем, надеюсь, госпожа Жанна больше не будет недовольна вашим отношением, – уже более сурово подвёл черту Двэйн. – Не стоит забывать, что от этой девушки зависит моя жизнь, и хочется верить, что никто из моих людей не желает мне свихнуться и умереть.

   ― Что вы, господин! Конечно нет!– экономка впервые проявила что-то похожее на человеческие чувства. В глазах появился страх.

   ― Тогда странно, что моя невеста встретила в замке такой приём. Надеюсь, это не повторится. Вы можете быть свободны.

   Когда экономка вышла, поклонившись уже нам обоим, я глянула на виконта. Он молчал и растирал виски, однако стало ясно, что сторону всё же выбрал. Ну, да. Экономку-то он найдёт, а вот новую иномирную невесту, скорее всего, нет. Разумный выбор. Я была довольна, хотя понимала, что окончательно нажила врага в лице охамевшей прислуги, и стоит ждать подвохов и гадостей. Ну, ничего, проблемы надо решать по мере поступления.

   ― Удовлетворена? – наконец холодно спросил маг.

   ― Более чем. А теперь расскажи про плач на берегу и пропадающих девушек, – прозвучало, как распоряжение, и я обругала себя, со вздохом плюхнулась в соседнее кресло и добавила мягко: – Пожалуйста.

   ― Что тебе рассказать? – виконт всё ещё был не в духе. – Раз в пять лет у нас творятся страшные события. Сначала люди, живущие близ побережья, трижды слышат душераздирающий плач с завываниями, который доносится непонятно откуда, потом у берега появляется корабль. Вроде, совершенно целый, с белыми парусами, но на палубе пусто, и никаких признаков жизни. Корабль видят пару дней, и ничего не происходит. А потом над берегом проносится дикий крик, и корабль-призрак исчезает... А в какой-то из деревень, а то и в замке, без следа пропадает девушка. Вроде, вот только стояла, тесто месила, оглянулась мать, а дочери нет. Или гуляла красотка с младшими сестрами, собирала ракушки, и прямо на глазах детворы, раз, и исчезла... Это происходит уже много веков, и ни мои предки, ни я так и не смогли понять, что творится, не смогли даже приблизиться к кораблю! Хоть сам плыви, хоть на лодке, он всё время оказывается на том же расстоянии, как если бы ты стоял на берегу. И никакая магия его не берёт!

   ― И сегодня это был второй плач?.. – стало жутковато.

   ― Да, – Двэйн тяжело вздохнул, и словно постарел на много лет, лицо стало резким, суровым. – Люди напуганы, а ведь многие и так уже целыми деревнями передвинулись вглубь острова... Все ждут, кто исчезнет в этот раз. И запасаются рыбой, потому что после того, как корабль исчезнет, по берегу бродят тени утопленников, кидаются на людей, пугая, а в море появляются кракены. Гигантские осьминоги, готовые растерзать любую лодку или человека... Тьма словно с ума сходит. И вот тогда тут действительно страшно. Поэтому прошу, не выходи одна из замка. По крайней мере, пока корабль не исчезнет.

   Если я и хотела поспорить, то тут просто прикусила язык и кивнула, что поняла. Утопленники, кракены, летучие голландцы... Жуть просто! После такого милые домашние призраки кажутся просто душками!

   ― Ладно, раз гулять тут у вас опасно, я тогда займусь замком. И начну со своей комнаты. Кстати, а можно куда-то пониже переехать? Зачем было строить эти башни, если потом приходится носиться по высоченным лестницам?

   ― Меня не спрашивай, я это не строил,– усмехнулся Двэйн. – Но переехать пока нельзя. Та комната единственная, где окна выходят на озеро. Не знаю, насколько это правда, но говорят, что девушки, которые держатся подальше от моря, и даже в окно на него не смотрят, не пропадают. Поэтому тебе пока придётся пожить там. А потом... У нас ведь будет общая спальня после свадьбы, и она гораздо удобнее, и расположена не так высоко.

   Мне захотелось взвыть, как только вспомнила бесконечную круговую лестницу, а при упоминании свадьбы это желание многократно усилилось, но на сегодня уже хватило разборок и неадекватных магов. Поэтому сделала глубокий вдох и взяла себя в руки.

   ― Хорошо, тогда пока наведу порядок там.

   ― Если не секрет, чем тебе обстановка не угодила? – виконт выглядел заинтересованным, вроде даже отвлёкся от своей загадки.

   ― Обилием барахла. Пройти нельзя, чтобы что-то не свернуть.

   ― Но разве ты не находишь это уютным? – он очень удивился. – Пуфики, диванчики, подушки... Всякие украшения...

   ― Нет. Когда их много, это не уют, а барахолка. Поэтому сразу скажи, куда можно убрать лишнее.

   ― Да куда хочешь. Тут полно комнат, – он равнодушно пожал плечами. – Можешь, кстати, покопаться в закрытых залах, если что-то приглянется из мебели и прочего, забирай. Слугам скажешь, они отнесут.

   ― Что, прямо везде можно покопаться?

   ― Конечно. Тебе тут жить, хоть кто-то из нас двоих должен знать, что у нас есть, – виконт хмыкнул, подмигнул мне и пошёл к выходу. – Я буду в кабинете. Нашёл недавно пару старинных книг, надеюсь там отыскать ответы насчёт проклятого корабля...

   ― А если не найдёшь?

   ― Тогда кто-то снова пропадёт, – резковато ответил он, а потом голос стал глухим, усталым: – Веками этот груз лежит на совести моей семьи. Люди верят нам, считают, что тёмные маги должны помочь, справиться со злом, но, увы, мы ничего так и не сделали. Каждая пропавшая девушка, как кровь на руках рода Сейтонов. Это наша вина. И я на всё готов, чтобы избавить своих людей от этой напасти! А если не справлюсь, то нужен наследник, который сделает это после меня.

   ― То есть тебе нужен сын, чтобы взвалить это на его плечи? – у меня всё похолодело внутри. Да что же он за человек такой?! Хотеть ребёнка ради вот этого?

   ― Каждый приходит в этот мир со своей целью, – жёстко заявил виконт. – Любой тёмный должен охранять людей от созданий зла и тьмы, для этого мы существуем, а не ради своего счастья. Так воспитывали меня, так и я буду воспитывать своих детей. Магия даётся для служения, а не для собственной выгоды или удовольствия. Именно поэтому я и не хотел жениться. Всякая там романтика и любовь будут отвлекать от работы, от того, что действительно важно.

   Он ушёл, оставив меня размышлять над этими словами. И вроде посыл-то в них был правильный, хороший, но никак это чувство долга по отношению к посторонним не вязалось в моём понимании с холодом в словах о будущей семье... Что-то в голове у этого парня явно замкнуло, и я засомневалась, что смогу это изменить. Возможно, экономка была права, и я зря не хотела её слушать?

   5.2

   Чтобы не накручивать себя ещё больше, я вооружилась тряпками, которые попросила у повара, и пошла к себе. Честно говоря, после подъёма хотелось не уборкой заниматься, а лечь и умереть, но пришлось заставить себя двигаться.

   Для начала вытащила из комнаты всё лишнее, оставив необходимый минимум мебели. Потом в коридор отправились ненужные подушечки, вазы, статуэтки и подсвечники, и лишь затем пришёл черёд уборки. К счастью, ко мне зашла Табита, узнать насчёт ужина, и я, сказав, что полностью доверяю Спенсу, только пусть не слишком усердствует с разнообразием и количеством блюд, попросила горничную прислать мне пару-тройку крепких слуг, которые могли унести барахло от моего порога.

   ― Госпожа, да зачем же вы сами-то убираетесь? А прислуга на что? – горничная всплеснула руками, увидав, как я орудую тряпкой.

   ― Движение – жизнь, Табита. А я с ума сойду от безделья, если буду только командовать, – улыбнувшись ошарашенной женщине, я вернулась к уборке.

   Через час в комнате стало гораздо светлее, свежее и приятнее. Теперь тут действительно было уютно, а декор не напоминал пыльный комиссионный магазин.

   ― Ого! – в дверь заглянул виконт. – Я тут был всего раз, но помню, тогда места было куда меньше...

   ― На очереди столовая, только сначала возьму у Спенса масло, петли на окне смазать, чтобы не скрипели, – предупредила я, и лицо Двэйна слегка скисло.

   ― Основательно ты взялась за дело. Может, не стоит так сразу?.. – потенциальный жених явно не ожидал от меня такой прыти. Ну, что же, это не моя проблема.

   ― Ты же сказал, что могу менять обстановку, а тебе всё равно, как выглядит дом. Разве нет?

   ― Ну, тут полно комнат, зачем сразу столовую-то? – проворчал виконт.

   ― А какой смысл начинать с комнат, где мы не бываем? Нет уж. Я согласна не трогать твой кабинет и спальню...

   ― И библиотеку! – вставил он с обиженными нотками.

   ― Хорошо, и библиотеку, но остальные комнаты, где бываем вместе, я основательно перетрясу. Кроме того, гостиную ты всё равно разнёс. Так?

   Ответом мне стал тяжёлый вздох.

   ― Ладно, раз я обещал, делай... Но ты коварная девушка! И очень уж активная.

   ― Сам меня поймал, теперь не жалуйся.

   Двэйн ушёл, бурча что-то себе под нос, а я довольно потёрла ладони. Если так пойдёт, то, может, я допеку виконта, и он меня сам в Туманный лес отведёт? Хотя в голове тут же всплыли слова Морта о том, что без меня Двэйн погибнет, и стало тоскливо. Не то, чтобы я специально приручала Сейтона, но уже чувствовала в некотором роде ответственность за него. Может, Двэйн и псих, но ведь он не дал мне погибнуть в лесу, хотя мог просто уйти в поисках другой девушки. И как бы меня ни бесил его взгляд на многие вещи, виконт был женихом не хуже других, и лучше многих.

   Я грустно усмехнулась собственным мыслям. Надо же, вот так уберёшься вокруг, гармонизируешь пространство, так сказать, и в голове всё тоже разложится по полочкам. И если не давать волю эмоциям, то совершенно очевидно, что мне лучше остаться тут, чем рваться в проклятый лес. Возвращение домой, это тот самый журавль в небе, а виконт – синица в руке, и ведь я всегда была реалисткой. Так может, попытаться растормошить Двэйна, загнавшего себя в оковы долга и живущего только ради дела своих предков?

   Он считает меня симпатичной, это уже хорошо... Почему бы не воспользоваться советом Морта? Не знаю, включал ли Двэйн самца, я это как-то не заметила, но может мне включить на полную свои женские чары?.. Я снова вздохнула. Н-да, чары... Сначала их ещё надо откопать, если они вообще есть. В родном-то мире за мной очередь из женихов не стояла, тренироваться было не на ком.

   Немного подумав, я решила, что главное моё достоинство – хозяйственность. Значит, курс выбран верно. Оторвусь по полной! Хотела же свой дом, вот и представлю, что теперь у меня не дом, а целый замок, набитый сундуками с неизвестным добром. Наведу тут порядок и уют, и посмотрим, как тогда поведёт себя виконт. Хотел семейную жизнь и хозяйку в его холостяцкой берлоге? Он её получит.

   В любом случае, это лучше, чем ныть, убиваться о своей горькой судьбе и сходить с ума от ужаса перед кораблём-призраком.

   5.3

   После ужина, когда хозяин тоскливо оглядывался и вздыхал, я поняла, что всё же виконт по-своему привязан к дому, поэтому решила приучать мужика к переменам постепенно, как кота к лотку.

   ― Ладно. Начну с гостиной, там гораздо хуже, чем тут. И холл заставлен бесполезным хламом, да и малая гостиная выглядит слишком малой от обилия мебели.

   ― Отличная мысль! – оживился Двэйн, сразу положив себе ещё рыбного пирога. – Я же об этом и говорил.

   ― Что особенного в этой комнате? Почему-то ты именно о ней беспокоишься, – я обвела взглядом столовую, сообразив, что она чем-то дорога виконту.

   Двэйн смущённо кашлянул и отвёл глаза, но всё же ответил.

   ― Это была любимая комната родителей. Мама днями рукодельничала, а отец работал, и только трижды в день мы все встречались тут. Панно с кораллами, гобелен, подушки на кушетке, всё сделала мама, – виконт грустно вздохнул, взгляд стал задумчивым, видно вспомнилось прошлое.

   ― Давно твои родители умерли?

   ― Мама давно, мне было сто пятнадцать, а отец пару лет назад. Он любил карточные игры, в тот раз в столице заскочил в игорный дом, много выиграл, а по пути в гостиницу проигравший метнул нож ему в спину. Играли аристократы, он не ожидал такой низости. Подонка казнили, но отца это не вернуло, к сожалению.

   ― Мне жаль... – показалось, мы стали немного ближе, как это бывает у людей, переживших одинаковое горе. – А ты тоже игрок?

   ― Нет, и родитель часто ворчал, что я книжный червь, – усмехнулся виконт. – Ну, а ты? Как жила в своём мире?

   ― Одна жила. Родители погибли, утонули во время лодочной прогулки, когда мне было двадцать. Работала учителем в школе, имела собственное крохотное жильё.

   ― Немногословно, – Двэйн, внимательно на меня смотревший, отвёл глаза. – Ладно, не буду выпытывать, если захочешь, расскажешь больше.

   ― Да нечего рассказывать, правда. У меня была тихая жизнь – работа, дом, вязание. Общение только в школе, но мне всегда было комфортно в одиночестве, подальше от толпы. Как говорится, мой дом – моя крепость.

   ― Так может, это всё же судьба, – виконт пожал плечами, – а не случайность? Тебе не придётся скучать по тем, кто остался в родном мире. И ты любишь одиночество, а здесь весьма уединённо, и толп нет, – казалось, он смотрел насмешливо, но на самом деле следил за моей реакцией.

   ― Да, свои плюсы тут есть, – мне почему-то стало неловко. – И замок большой, а я всегда любила наводить уют и порядок.

   ― И вязанием у нас тоже занимаются, – поддержал Двэйн. – Надо сказать Элизабетте, чтобы нашла мамину шкатулку для рукоделия, там должны быть спицы и нитки. А если что-то ещё надо, не стесняйся.

   Я тяжело вздохнула. Как бы ни убеждала себя, а душа просилась домой. Будущее пугало.

   ― Ты, правда, думаешь, что у нас что-то получится? Мы ведь совершенно разные люди, чужие друг другу.

   ― Разве есть выбор? – красавец отодвинул тарелку и устало вздохнул. – Жанна, твоё возвращение в родной мир почти нереально, а мне нужно спастись от безумия. И ещё разобраться с этим проклятым кораблём, иначе наши края скоро опустеют. Люди уходят подальше от напасти. Я не могу их винить, но и остановить не могу. А мне дороги эти места, не хочу, чтобы от виконтство Форли осталось лишь воспоминанием.

   Маг выглядел таким озабоченным, мрачным, что я поняла – для него это действительно важно. А для меня всегда важна была любовь, душевная близость и тепло. Всё то, чего у нас нет, и не предвидится, учитывая настрой виконта.

   ― По логике ты прав. Но что это будет за брак?..

   Я отставила кружку и ушла смотреть, что Двэйн натворил в гостиной, он не остановил меня и ничего не сказал, но по взгляду я поняла, что его терзают похожие сомнения. Ну, да, он ведь говорил, что вообще не хотел жениться.

   С этими мыслями я открыла двери гостиной, и, когда слуги зажгли свечи, тихонько взвыла. Собственно, выносить было нечего. Со стен клоками свисала тканевая обивка, от мебели остались обломки и мелкая щепка, годная только на растопку камина, и всё покрывали перья из почивших с миром подушечек...

   ― Кажется, тут слегка не убрано, – раздался за моей спиной монотонный, унылый голос, и, оглянувшись, я ойкнула, увидав привидение. – Не пугайтесь, госпожа, я давно умер и безопасен для девушек, – без тени улыбки заявил Готфри, и постная физиономия, кажется, ещё больше вытянулась. Нет, ну точно фламинго!

   ― Простите... Я как-то не привыкла общаться с призраками, – сказала, и стало неловко. Вроде, это дискриминация по... по жизненному признаку? Типа того? Приличное же приведение, ничего дурного не делает, а я его сторонюсь. Некрасиво как-то...

   Тут я невольно хихикнула, подумав, что скоро чокнусь с этим ненормальным миром и его жителями.

   ― Ничего, госпожа, – с пониманием протянул призрак, – когда-то и для меня это было в диковинку, а теперь могу сказать, что большая часть нашего брата вполне приличные люди. Ну, в прошлом, конечно. Однако меня прислал виконт, велел помочь вам тут. Что будем делать с комнатой? – он огляделся. – Вариантов не много, как мне кажется. Закрыть и забыть, вынести мусор, а потом закрыть и забыть... Ну, ещё можно спалить её к упырьей матери, и дело с концом.

   ― А вариант – навести тут порядок, отсутствует? – хихикнула я.

   ― Нет, ну если вы настаиваете... – устало вздохнул Готфри. – Но я бы лучше спалил. Красиво так, празднично... И тепло! А то в этом замке жуткая сырость.

   ― Спалить мы успеем, господин Готфри. А пока, – я повернулась к слугам, – нам надо тут прибрать. Вынести обломки, снять обивку со стен, хорошенько всё вымыть. И потом понадобится новая мебель. Где тут ваше добро, накопленное веками? Посмотрим, что можно использовать.

   ― Идёмте, госпожа, я покажу вам наши активы, – с полной покорностью судьбе проговорил призрак и полетел вперёд.

   ― А ключи?

   ― Да кому бы пришло в голову тут что-то закрывать? Чтобы прятать добро, надо знать его ценность. Или хотя бы иметь список вещей... – отмахнулся Готфри и поплыл по воздуху, а я понеслась следом, стараясь не уронить бронзовый канделябр на пять свечей.

   Мы пришли, видимо, в одну из пристроек. Разбухшие двери открылись с большим трудом и жутким скрипом. Внутри оказалась большая комната, заставленная шкафами, комодами, сундуками, деревянными кушетками, какими-то мешками... Мебели тут хватило бы на обстановку нескольких комнат, и я решила вернуться днём, когда будет светло, однако Готфри поманил меня дальше, на лестницу, ведущую вверх.

   ― Там ещё два этажа и несколько комнат, и везде добро! – гордо заявил призрак. – Род Сейтонов очень домовитый. Каждое поколение что-то припасает.

   ― Вы давно в замке... живёте? – я никак не могла понять, как говорить с Готфри и постоянно спотыкалась на простейших вещах.

   ― Жил я тут много веков назад, при девятом виконте, а теперь существую в вечности, – поправил меня собеседник.

   ― А как... Как вы стали... таким? – вот это узнать было очень даже интересно.

   ― Самым постыднейшим образом, увы, – на удивление равнодушно ответил призрак. – Подавился рыбьей костью за ужином. Бесславная, нелепая смерть. Правда, потом выяснилось, что в тот вечер жена виконта пожелала мне сдохнуть... Так что, вполне возможно, что смерть всё же была насильственной. С проклятьями не шутят.

   ― За что же она вас так? – в голове не укладывалось, что кто-то мог проклясть этого степенного, занудно-правильного товарища.

   ― Я сам из рода Сейтонов, так, боковая ветвь... Был казначеем в замке, а раз за разом вставать между женщиной и её вожделенным украшением или нарядом, опасно для жизни... – философски заметил Готфри, и мы вошли в очередную комнату.

   К концу экскурсии я поняла, что работа предстоит грандиозная. В одной этой пристройке разбираться пару недель, если не больше. Зато тут нашлось кое-что для гостиной. И только я хотела поделиться идеей с провожатым, как тот исчез, заявив, что его призывает виконт.

   Остаться одной в этих пустых, заброшенных залах вовсе не было приятно! Я пошла шустрее, вздрагивая от каждого звука, а потом на меня что-то выскочило, заставив заорать во всё горло! Я отпрыгнула, запнулась о какой-то сундук и полетела на пол. Свечи погасли.

   5.4

   ― Кто ты, дева прекрасная? – передо мной в темноте засветились контуры фигуры, и проступил силуэт второго призрака этого дурдома имени Хозяйственных и Запасливых.

   ― Мы с вами знакомы, вообще-то. Меня зовут Жанна, и я вроде как невеста Двэйна, – от испуга на меня напали икота, ушибленные колени и ладони болели, но пол был холодный, пришлось скорее встать, да ещё и поднять бесполезный теперь канделябр. Зажигалок в этом мире не придумали, увы.

   ― Да, правда. Кажется, я тебя видел... – задумчиво протянул дядюшка и почесал всклокоченный затылок, а потом поправил колпак. – Ещё подумал тогда, где этот никудышный обломок великого рода нашёл такую милую девушку?.. Противный тип, скажу я тебе, милочка. Насмешничает, нос высокомерно задирает, вечно у него времени нет, чтобы старика выслушать! – призрак разгорячился и даже погрозил кулаком куда-то в сторону коридора, а потом резко успокоился и повернулся ко мне. – Ничего полезного не нашла? – он как-то безнадёжно осмотрелся.

   ― Ну, почему же... Нашла немного мебели для гостиной, кое-какой декор, и...

   ― Да не барахло! – с досадой отмахнулся он. – А полезное. Записки, документы. Что-то про меня, – и когда я отрицательно покачала головой, вздохнул. – И ты не нашла...

   Он выглядел таким усталым, потерянным и несчастным, что прямо обнять и плакать. И это я о призраке, кто бы мог подумать... Но стало действительно жалко бедолагу. Вспомнилось, как в детстве каталась на велосипеде, свалилась и шарахнулась головой так, что частично потеряла память. Мне повезло тогда, мозги быстро встали на место, но ощущения были крайне неприятные. До сих пор в дрожь бросало. Однако, я хотя бы имя своё знала, а тут ничего, да ещё и никто всерьёз не воспринимает, судя по всему.

   ― А вы сами хоть что-то помните? – участливо спросила я, присев на сундук.

   Призрак меня не пугал, да и темнота теперь была терпимая, он же светился, очертания предметов рядом было видно...

   ― Нет. Почти ничего. Уверен я только в одном, этот замок – мой дом. Ведь если я был тут в гостях, то вряд ли вышел бы из спальни в ночной сорочке и колпаке.

   ― А почему вы думаете, что выходили?

   ― Потому что я помню тёмный коридор, лестницу вниз. Громыхала гроза, сверкали молнии. Помню ощущение мокрого холода в ступне, и потом падение, боль, страх... Я потерялся, едва сумел открыть глаза, но не узнавал ничего вокруг, – дядюшка замолчал и горестно вздохнул. – Потом, видимо, умер, помню только жизнь без тела.

   ― А по замку, ээ... летаете, не узнаёте ту лестницу и коридор?

   ― Нет. Но было очень темно, и став таким, – он развёл руки в стороны, вися над полом, – я как-то совсем сник. Запаниковал. Первое время меня никто не видел, а я не узнавал людей вокруг. Потом сила возросла, я окреп, всё же это замок магов, тут есть определённая питательная энергия. Но уже сменилось несколько поколений, и никто не хотел меня слушать и разбираться. Меня стали звать чокнутым дядюшкой... – с обидой проговорил он тихо.

   ― Мне жаль... – посочувствовала я. – Но ведь вы что-то говорили о проклятье...

   ― Да. Это я твержу с тех пор, как осознал себя в новом качестве. Уже тогда носился, незримый, и в голове крутилось, что род Сейтонов проклят, и это возмездие. И что надо спасти от монстра какую-то юную деву... Вот спрашивается, почему это засело в моей дырявой памяти? Но я знаю, – призрак резко ко мне приблизился, заставив отпрянуть, и заглянул в глаза, – я точно знаю, что забыл очень важную вещь. Что-то жизненно необходимое...

   ― Кому?

   ― Не знаю! – в отчаянии взвыл он и заметался туда-сюда, завывая и проходя сквозь стены, а я задумалась.

   ― Простите, – окликнула я его, не зная, как обратиться, – а что если нам поискать всё же ту лестницу?

   ― Как? – привидение вцепилось в волосёнки торчащие из-под колпака.

   ― Надо поговорить с вашим собратом, с Готфри. Может, он стал призраком раньше вас, и что-то подскажет? А потом поискать место, где с вами случилась беда, вдруг оно натолкнёт вас на какие-то воспоминания?

   Дядюшка с сомнением на меня посмотрел, но метаться перестал.

   ― Ладно. Давай попробуем. У меня память совсем дырявая, лучше, действительно, у носатого спросить... Вряд ли что-то получится, но ты меня хотя бы выслушала, – он печально вздохнул, поманив за собой, и проворчал: – Не стоит тебя этот красавчик. Точно говорю... Идём, провожу в жилые комнаты, чтобы не блуждала впотьмах.

ГЛАВА 6

6.1

   На другой день, когда я отбирала нужное для новой обстановки гостиной, пришёл Двэйн.

   ― Н-да... Вот это как раз одно из тех мест, где я не бывал. Даже не знал, что за этими дверьми, – усмехнулся он, оглядывая просторный холл первого этажа.

   ― Не понимаю... Как? Ну, неужели тебе даже в детстве было не любопытно? – зарычав, я пнула здоровенный сундук, который никак не желал отодвигаться и освобождать проход для симпатичного круглого столика с фениксом на лаковой столешнице.

   Двэйн молча взял меня за локоть и отвёл от упрямого сундука. Одно движение пальцев, и столик, взлетев, приземлился у моих ног.

   ― Его хотела? – виконт рассматривал птицу. – Это откуда-то с островов. У нас лаковой мебели нет, да и о фениксах мало кто слышал.

   ― Тебе он нравится?

   ― Ну... наверное, – но по тому, как маг пожал плечами, было ясно, что ему глубоко наплевать. – По поводу стен... Я отправлю человека в город, только скажи, какой цвет обивки хочешь. А что касается любопытства, то нет. У меня была магия, это куда интереснее комнат.

   ― Ясно, – я оглядела то, что отобрала из мебели. – Давай сделаем обивку золотисто-жёлтой, но не яркой?

   ― Как скажешь, – Двэйн снова пожал плечами. – Я, вообще-то, пришёл позвать тебя на прогулку. Покажу соседнюю деревеньку. Хочешь?

   Я хотела разобрать завалы, но их было столько, что решила прогуляться. Когда ещё возможность выпадет воздухом подышать?

***

Мы шли не вдоль берега, а вглубь. Примерно через двадцать минут вдали показались домики.

   ― Далеко забрались... Неудобно для рыбаков, – я слегка оступилась на камешке, и Двэйн взял меня за руку. Это простое прикосновения почему-то заставило щёки вспыхнуть, но к счастью, виконт ничего не заметил.

   ― Да, но они пытаются спасти дочерей, ну и тени утопленников и кракены тоже всех пугают, – тяжело вздохнул маг, и всё равнодушие испарилось, глаза вспыхнули. – Не представляешь, как я хочу избавить людей от этой напасти! Однажды в детстве я проснулся среди ночи, тогда не понимал ещё, чего взрослые такие напуганные, почему у отца тёмные круги под глазами, а мама плачет, поглядывая на молодых служанок... Я глянул в окно и увидел его. Корабль. Белые паруса светились при свете луны, махина тяжело покачивалась на волнах, а вокруг стояла тишина. На следующее утро в деревне пропала девушка, а днём её папаша, пьяный и разъярённый, стучал в наши ворота и вопил, что это вина тёмных магов. Что мы обязаны были спасти его девочку... Каждые пять лет я видел, как отец становился серым, уходил в себя и подолгу молчал. Каждая пропавшая словно уносила с собой кусочек его души...

   ― Но ведь вы не виноваты! Ни ты, ни твой отец! Просто тот человек был не в себе от горя.

   ― Мы виноваты, Жанна. Тёмные маги должны защищать людей от зла, – упрямо повторил виконт, а мне стало горько.

   ― Если поженимся, и ребёнок будет магом, это ляжет и на его плечи, будет душить, как тебя, – я старалась не забегать в далёкое будущее, но тут не думать о нём не выходило. – Не хочу родить малыша, чтобы обречь его на такое!

   Мы дошли до поселения, и первое, что бросилось в глаза, испуганные лица людей. Как они отворачивались, словно стыдились смотреть на Форли. Или стыдились своих мысленных упрёков?

   ― И я не хочу. Поэтому мне нужно разобраться, – сурово ответил Двэйн.

   Мы какое-то время шли молча. Прогулка оказалась не в радость, слишком густой и напряжённой была атмосфера в деревне. Отчаяние, безнадёга и страх коконом опутывали всё вокруг, не давая дышать.

   ― Давай вернёмся... – попросила я. – Этим людям сейчас не до праздных чужаков.

   Виконт молча развернулся и пошёл обратно, держа меня под руку. Уже около замка Двэйн проговорил, избегая моего взгляда:

   ― Понимаю, что тебе хотелось бы ухаживаний, романтики, ну и что там ещё надо, чтобы влюбиться?.. Но сейчас у меня нет ни времени, ни желания на всё это. В голове только проклятый корабль, девушка, которая исчезнет, и разочарование в глазах людей, когда они будут встречать меня после всего. Снова... Столько веков, и нет толку. И я понятия не имею, как подступиться к тайне...

   Что можно было сказать? На красивом лице мага читалось отчаяние, и лишь упрямство не давало надежде умереть. Я поняла, что Сейтону стыдно и за себя, и за свой род, что он остро переживает неспособность помочь местным.

   В такой ситуации глупо было ожидать ухаживаний. И хотя Двэйн не отстранялся от меня, делился своими мыслями и страхами, однако при этом совершенно не интересовался моими чувствами. Я для него просто функция. Снять проклятье, родить сына. Всё.

   Но мне-то этого мало! Может, эгоистично думать о себе в таких обстоятельствах, но я на жертвенность не подписывалась.

   Виконт ушёл в кабинет, работать, а я вернулась к барахлу. Плюхнулась на какой-то ящик и уставилась в одну точку, разбитая и несчастная. Ну, о каком браке может идти речь? Что это будет за жизнь?

   Тут-то и нашла меня Табита. Служанка вошла тихо, и всплеснула руками.

   ― Госпожа, что с вами? Вы печальная, как серая дева...

   ― Как кто? – вздрогнула я от неожиданности и встрепенулась.

   ― Как серая дева, – смущённо повторила она. – Это местная легенда. Говорят, что иногда по берегу бродит красивое привидение. Девушка с распущенными волосами, одетая в простое серое платье. Она ходит вдоль берега, печальная, в глазах стоят слёзы, а под утро так же молча исчезает... Увидеть её – к неприятностям, тоске и дурным вестям.

   Служанка тронула амулет на шее, а я мысленно усмехнулась. Ну вот, уже и с призраком сравнивают. Докатилась...

   Решив, что негоже хандрить, я с утроенным энтузиазмом взялась за разбор «добра». С Двэйном я ничего поделать не могу, так хоть на барахле оторвусь.

   6.2

   Я провозилась до вечера, а когда собралась сходить к Спенсу, узнать про ужин, появился Готфри, невозмутимый, как обычно.

   ― Госпожа, вам бы лучше сейчас не проходить мимо кабинета. Виконт... вышел из себя.

   ― От кабинета что-то останется? – я тяжело вздохнула. Одну комнату не успела отремонтировать, а он вторую разнёс.

   ― Ну, стены не пострадают, за остальное не поручусь, – флегматично промычал призрак.

   ― И что на сей раз его так разозлило? – и без того поганое настроение совсем испортилось.

   ― Староста одной из деревень сообщил, что три семьи уехали, отправились жить на соседний остров, а виконт как раз в очередном фолианте не нашёл ответов. Ну и...

   Я вздохнула. С одной стороны, бесило, что он разносит дом, с другой, мучила совесть. Ведь в том, что он до сих пор псих, вроде как я виновата. Другая девушка за него бы уже выскочила, спасла бедолагу...

   ― Господин Готфри, со мной что-то не так? Двэйн красив, богат, с положением, маг к тому же. У него неплохой характер, и он относится ко мне... нормально, – в этом определении не была уверена, но решила, что оно самое нейтральное. – А я не хочу замуж, и всё тут.

   Призрак удивлённо на меня воззрился, даже длинный, похожий на тонкий эклер нос чуть дёрнулся.

   ― Да что вы, дорогая леди? Я перешёл в мир духов, и то понадобилось время, чтобы освоиться. А вы попали в чужой мир, где какой-то тип пиратской наружности и с мозгами набекрень набивается в женихи. Не так было бы, если бы вы сразу согласились. И потом... Девам нужна романтика, а виконт такой сухарь в этом смысле, что хуже него только я, наверное. Проблема в том, что у него нет выбора, а вам, действительно, безопаснее и разумнее остаться тут. Если бы только он справился с этим призрачным кораблём... Насколько стало бы всё проще...

   Не знаю, может, я тут тоже уже чокнулась, но слова призрака меня ободрили. Сразу кое-что вспомнила.

   ― Скажите, господин Готфри, а когда вы... перешли в мир духов, дядюшка уже был здесь?

   ― Разумеется. Да он тут был и до моей смерти. И тогда уже о нём никто ничего не знал. Да и не до него было, виконт тоже бился над загадкой корабля. Эта история такая древняя, что уже никто не помнит, когда и как всё началось.

   Не успела я расстроиться из-за его ответа, как пришлось быстро отвлечься на насущную проблему. Стены вздрогнули от яростного вопля и рыка, а призрак с философским видом изрёк:

   ― Похоже, и стенам конец.

   Он исчез, а я пошла на рёв и встретила посеревшую Табита.

   ― Не ходите туда, госпожа. Уж и обычно-то бывало плохо, а сегодня совсем господин с собой не в ладах. Так зол, что даже Готфри только что вышвырнул сквозь дверь.

   Снова раздался адский рык.

   ― Надо пойти. Попытаюсь поговорить с ним, помочь успокоиться, пока себе не навредил.

   Казалось бы, вот к чему эти подвиги? Но совесть не позволила бросить потенциального жениха в беде.

   Стены коридора содрогались, Двэйн буйствовал, швырял что-то, ломал и орал. У меня поджилки затряслись. Куда лезу?.. Но, всё же, дождавшись некоторого затишья, подошла на шаг ближе к двери.

   ― Двэйн, хватит. Пожалуйста... – я постаралась говорить как можно мягче. – Слышишь? Если ты с собой что-то сотворишь, у этих людей вообще шанса не останется. И они знают, что ты делаешь всё возможное, – за дверью было тихо. – Двэйн?..

   Что-то громыхнуло, створка дёрнулась, и я поняла, что маг привалился к ней всем телом.

   ― Уходи, Жанна. Не сейчас, – в охрипшем, полном сдерживаемой ярости голосе я с трудом узнала Сейтона. – Убери слуг, боюсь кому-то навредить, если вырвусь.

   ― А может, ты откроешь, и мы просто поговорим? Тебе надо выговориться...

   ― Уходи! – прорычал он сквозь зубы. – Снова начинает...

   Виконт не договорил, раздались вопли и грохот, под дверью мелькали синие вспышки, а у меня сжалось сердце. И не от страха, а от грусти. Двэйну было паршиво, и в этом кошмаре он был совсем один, при этом ещё и пытался не навредить никому. Станет дурной человек так делать? Нет. И от этого разрывалось сердце. Я не умела проходить мимо чужой беды, а сейчас вынуждена была стоять посреди коридора и слушать, как маг беснуется и не может остановиться. И хуже всего было то, что я знала, как ему помочь, знала, и не могла себя заставить.

   6.3

   Двэйн

   Я старался поменьше думать о строптивой невесте, но получалось плохо, как я и боялся. Знал, что женщина будет отвлекать от работы, от самого важного в моей проклятой жизни! Поженимся, придётся в семейных делах участвовать, уделять время ей, а потом ещё и детям... А корабль? А люди, чьи дочери пропадают?

   Понятно, что Жанна случайно попала в наш мир, и конечно не хочет вот так выходить замуж. Это мне надо снять проклятье, оставить наследников, а она-то мечтала о любви, наверное...

   Хотя по мне, чушь это! Есть желание, есть уважение, привязанность, доверие, симпатия... Так ведь это всё я готов ей дать! Девушка мне очень симпатична, она красивая. Хотя, может и не девушка давно, кто знает, как она в том мире жила... Впрочем, это не имеет значения, я тоже целибат не соблюдал, проблема в другом. Иномирянке мало нормальных, понятных и честных чувств! Почему я же не жду от неё ничего сверх этого, а она не может трезво смотреть на вещи?

   И главное, уже скоро появится корабль, а я отвлекаюсь на лишние мысли! То думаю о её густых русых волосах, которые хочется пропускать сквозь пальцы, то об испуганных серо-голубых глазах и пушистых ресницах, то о смелости на грани глупости... Это надо же было вчера подойти к двери и предложить поговорить! Все разбежались, а она, как тот бессмертный Готфри, пошла меня спасать.

   С другой стороны, помогла же, надо признать... Я хватался мысленно за её слова, думал о настойчивом, но нежном голосе, и второй приступ был слабее, удалось быстро укротить магию и тупую ярость.

   От этих воспоминаний стало ещё гаже на душе. Жанна-то мне помогла, а я её обидел. Мы поругались. Снова.

   Но зачем было сжигать мамины вещи? Мало другого барахла, если уж так хочется что-то выбросить? И ещё врёт, что не велела слугам этого делать! А я ненавижу ложь!

   ― Хозяин, – я смотрел в окно, когда за спиной скромно покашлял мой призрачный секретарь, – помиритесь с госпожой. Я же был с ней в той комнате, жаль, не оказался рядом, когда вы ругались.

   ― О чём ты, Готфри? – рухнув в кресло, я мрачно глянул на призрака.

   Голова трещала после вчерашнего, руки были сбиты, на щеке красовалась ссадина, это я что-то в стену швырнул вчера, а оно сломалось, и обломок отскочил. Даже не помню, что это было.

   ― Госпожа Жанна разбирала завалы в комнате наверху, собрала несколько мешков с рваной парусиной, свалявшимися клубками шерсти, изъеденными молью, книгами, побывавшими в воде, треснутыми картинными рамами... Это всё она и велела сжечь. Я сам видел, и вещей покойной виконтессы не было точно. Где слуги платья нашли, даже не знаю. После смерти вашей матушки Элизабетта всем заправляла, только она и могла знать, где те вещи лежали.

   ― Не начинай, Готфри! – огрызнулся я. – Хватит и того, что Жанна ополчилась на экономку. Элизабетта столько лет нам служила, а теперь вынуждена подчиняться девушке, на которой я ещё даже не женат.

   ― А пойдёте на поводу у этой стервы, так и не женитесь, – оскорбился призрак и исчез.

   ― Ты точно видел, что мешок с платьями не Жанна слугам дала? – я знал, что секретарь так просто не уйдёт.

   ― Видел, – прозвучал ответ из пустоты. – Не трогала ваша невеста эти платья. Больше того, она о многих вещах меня спрашивала, нужны ли, важны ли для вас... Эх, молодой господин, вы ещё не поняли своей удачи...

   Теперь я почувствовал, что призрак ушёл, и сидел, как поленом пришибленный. Я кругом виноват. Как же это бесило!

   Синие искры посыпались с кончиков пальцев, внутри закипела ярость, хотелось разметать всё вокруг. Всех ненавижу!.. Но перед глазами встало растерянное нежное лицо, глаза, полные обиды. Жанна... Однако злость, отступившая на шаг, снова всколыхнулась. Она выйдет за меня! Я так сказал!

   Рык вырвался из глотки, и пришлось до боли вцепиться в подлокотники кресла. Дыши, психопат, пока беды не наделал!

   И я дышал, стискивал зубы, отрывал ногти, цепляясь за обивку... Отпустило. Только сил совсем не осталось, тело от напряжения было на грани судорог. И я понял, что должен увидеть девушку, поговорить, пока разум ещё со мной.

   Жанна нашлась в своей комнате, куда я с трудом поднялся. Когда невеста открыла, я заметил покрасневшие глаза. Плакала...

   ― Прости, – дыхание сбилось, по спине тёк пот, и слова застревали в глотке. – Я был не прав. Готфри рассказал, какой хлам ты велела сжечь, и что он тоже не понимает, откуда взялся тот мешок, – я привалился к дверному косяку, переводя дух.

   ― Ему поверил? А мне нет? Мило! – девушка не хотела мириться, а меня снова затрясло. Магия кипела, и новый приступ я бы не выдержал. Стало страшно, что искалечу упрямицу.

   ― Не надо. Прошу... Ты же видишь, что со мной... – вцепившись в косяк, прохрипел, чувствуя, как накрывает опять, а взгляд невесты изменился, стал испуганно-тревожным. Сочувственным...

   Я потянулся, чтобы закрыть дверь и уйти, но Жанна выпалила, зажмурившись на миг:

   ― Поцелуй тебя успокоит?

   ― Вероятно... – я даже замер от удивления, а она не дала договорить, схватила меня за галстук, дёрнула к себе и прижалась тёплыми, солоноватыми губами к моим, кривящимся от разгоравшегося безумия.

ГЛАВА 7

7.1

   Я его поцеловала... Весь остаток дня и ночь это не шло из головы. Даже не знаю, что меня сподвигло на безумный порыв. Наверное, просто невыносимо было смотреть, как виконт мучается.

   Хотя когда увидела его за дверью, придушить хотела! Наорал на меня за какие-то мамины тряпки, унизил при слугах, и даже слушать не стал объяснений. Сволочь! Нет, хорошо, конечно, что Готфри вправил ему мозги, но что этот кандидат в женихи мне не поверил, было обидно и оскорбительно. Да ещё экономка стояла там же и усмехалась с видом отмщённо-злорадной добродетели. А кроме неё никто бы тот мешок с платьями слугам не дал, я-то в глаза не видела этого барахла. Но виконт не пожелал меня услышать, снова заявил, что зазря обижаю его распрекрасную Элизабетту. Мол, она тут столько лет, верой и правдой, а я обвиняю...

   В общем, я крыса, а она белая, пушистенькая шиншилла.