Купить

Цвет наслаждения. Анастасия Сиалана

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

Говорят, в академии магии учатся только раз. Только раз получают напарника и только раз влюбляются по-настоящему. Чушь! Я умудрилась второй раз поступить под личиной, обрести нового проблемного напарника и встретиться с погибшей первой любовью. Однако никто меня не предупреждал о возможных последствиях "второго раза", и моя жизнь оказалась в руках самого опасного мага — "первой любви". Или "второй любви"?

   

ПРОЛОГ

Наслаждение. Впервые я испытала это чувство в связке со страхом. Я боялась не причины своих внезапно возникнувших эмоций. Меня пугало само присутствие подобного треклятого ощущения. Его никогда не должно было появиться в моей длинной, пропитанной спокойствием жизни. Ошибка, неудачное стечение обстоятельств, злой рок – такие мысли приходили мне в голову при одном только упоминании слова «наслаждение». Не знаю, почему блокатор эмоций дал сбой, стоило Нику всего лишь прикоснуться к моей руке, но ток, прошивший все мое тело с головы до пят, открыл для меня нечто новое, доселе непознанное. Тот роковой момент я помню в мельчайших деталях до сих пор. Он стоит перед моими глазами.

   Коридор академии, обеденный перерыв. Студенты высыпали из аудиторий и буквально заполонили собой все пространство. В такой суматохе сложно было что-либо заметить, но он смог. Николас видел меня в толпе, как красную фасоль в мешке среди белой. Парень сам не единожды говорил мне эти слова, намекая на мою отчужденность и принадлежность к закрытому клану. Красная. Я была для него бельмом на глазу алого цвета, в то время как остальные видели во мне лишь синий лед. Неуместное сравнение, непонятное никому, кроме него.

   Стоило Нику появиться в коридоре, как его взгляд тут же упал на меня. Маг лениво улыбнулся, расстегнул пуговицы на форме, чтобы явить всей академии свою голую грудь, (Ник отказывался носить рубашки под пиджаком — его личный протест одинаковости) и шагнул в мою сторону.

   У меня был только один выход — бежать в сторону, противоположную потоку студентов, но это было равносильно признанию поражения. «Испугалась? Больше не уверена в своей выдержке?» — я уже слышала эти слова в своей голове. Он наверняка сказал бы нечто подобное, а я не хотела быть слабой в глазах одного из первых воинов клана Стренг. Мне хватало насмешек со стороны других. Женщина, да еще из клана Гласс, прозванного за нашими спинами Синим из-за характерного холодного цвета магии, была не просто диковинкой в академии. Я была настоящим отщепенцем.

   Уйти я не могла, но и идти навстречу магу не собиралась. Тело застыло на месте, не желая предпринимать какие-либо действия, пока не убедиться в их необходимости. А Николас приближался. Я закрыла глаза, собираясь с духом, чтобы дать достойный отпор обидчику. Когда веки спокойно поднялись, образ мага начал медленно собираться по отдельным чертам в знакомое лицо, и оно появилось прямо передо мной. Запах фруктового вина, которое так любил ненавистный мне маг, окутало меня и взяло в плен, дурманя разум. Для девушки, ведущей аскетичный образ жизни, алкогольные пары были опасны. Даже от них разум мог помутиться. Будь проклята любовь Николаса к выпивке!

   — Соскучилась? — его улыбка стала шире. Казалось, он был в восторге, ибо с таким выражением лица дети смотрят на подарки. Я не была подарком, тем более его.

   — Надеялась, что тебя убили в клановых разборках, — я сказала чистую правду.

   Буря, которую вызвал в моей душе этот мужчина, никак не утихала. Я ненавидела мага за это и желала его исчезновения. Это чувство было столь сильно, что даже эликсир Эба не подавлял мои эмоции. Я медленно, но верно осознавала, что проигрываю. Это не укладывалось в мою веру, это было против правил моего клана, но это было самым запоминающимся моментом в моей скучной и правильной жизни.

   — Правда, надеялась? Значит, я был в твоих мыслях? — его ладонь медленно поползла вдоль моей руки всего в сантиметре от касания.

   Прикосновения запрещены, неприемлемы и грязны. Я могла сломать ему позвоночник за подобную наглость, но он никогда не переходил черты. Это злило меня больше всего. Николас ходил по краю, подступая слишком близко, но никогда не падал в пропасть. Даже не знаю, чего мне хотелось больше: чтобы он исчез, или переступил черту. Пытка, которую он поворачивал каждый день на протяжении полугода. Мои мысли о его смерти становились все изощреннее и занимали львиную долю свободного времени. Ник был везде: в моем гневе, моих желаниях, моем настоящем. Он, как лютая зараза, проник внутрь, овладел разумом и начал ломать тело. От него не было спасения, не было лекарства.

   — Убери руку, или я ее сломаю, — прошипела сквозь зубы, желая вырвать с корнем длинные пальцы, что никак не решались преодолеть этот чертов сантиметр пустоты между нами.

   — Разве я делаю что-то? — и лисья улыбочка, от которой мой гнев только усилился.

   — Ты ломаешь мой мир. Отойди, пока не задело обломками! — еще немного, и я нарушила бы правила академии, оглушив лучшего ученика.

   — Готов принять удар на себя, — низкий, непривычный тембр. Даже пальцы мага начали подрагивать. Неужели он собирался рассмеяться?

   Что-то внутри воспротивилось этой возможности, и я непроизвольно дернула рукой. Всего лишь небольшое движение, в нем не было ничего страшного, кроме направления. Моя ладонь качнулась от переизбытка эмоций навстречу его пальцам, и произошло столкновение. Не касание, не контакт, а роковое, разрушительное столкновение двух культур, двух вер и двух противоположностей.

   Ощущение тепла, пульсации крови и шероховатости кожи оглушило. Я не могла мыслить, не могла говорить и не могла дышать. Все процессы в моем теле застыли, позволяя насладиться одним единственным ощущением прикосновения к чему-то волшебному. Тогда я не осознавала, что эмоции возникли не на пустом месте, их вызвал тот, кто стоял рядом. Тогда я решила, что смертельно больна. Я тонула и отчаянно искала помощи, но рядом был лишь он. Я погружалась все глубже.

   Всего мгновение, но оно изменило мою жизнь. Мне никогда не забыть тот день, когда я испытала наслаждение впервые. С ним. Я была не одна в своем крушении.

   

ГЛАВА 1. Что-то изменилось

— Горе нам горе-е! За что ж нас постигла такая судьбинушка-а, — причитала женщина над трупами своих мужа и сына, стоя на коленях прямо в грязи.

   Ее не волновало, что на запах гнили скоро сбегутся гули и будут не прочь закусить свежатиной. В таком состоянии ее вообще ничто не трогало. Лесные разбойники пришли в деревню поживиться, но встретили отпор от местных жителей. Недолго думая, они перерезали всех мужчин, что попались им на глаза, забрали еду, деньги и нескольких молоденьких женщин. Обычный набег отребья, не впервой видеть такое. Смерти и насилие не трогали меня раньше, не трогают и теперь. Для меня здесь была работа, вот и все, что волновало мой разум. Необходимо было найти разбойников и уничтожить, в тюрьмах для них больше не было места, как и в социуме.

   — Вы, случайно, не знаете, где их логово? — спокойным тоном спросила у крестьянки, но она никак не отреагировала, продолжая рыдать.

   Не понятная мне истерика. Ее родные уже были мертвы, дух давно покинул их тела, так зачем же убиваться над гниющей оболочкой? Не лучше ли пустить все силы на возмездие и постараться сохранить свои мысли в холоде. Сейчас она только усугубляла ситуацию, оставляя приманку для нежити в сердце деревни. А ведь здесь еще остались живые.

   — Если вы не прекратите, сюда явятся гули, и тогда вам всем точно придет конец, — и снова никакой ответной реакции. Остальные деревенские и вовсе не подходили ко мне близко. Опасались. Правда, сложно сказать с точностью, кого больше: мага или ненормальную крестьянку.

   Когда женщина проигнорировала меня и в третий раз, я сочла свой долг вежливости исполненным и одним движением руки подожгла трупы. Остальные мертвые давно были похоронены, а этих никак не отпускала на тот свет местная швея. Второй день рыдала и причитала над ними без остановки. Ее родные уже начали источать неприятный запах, а этой хоть бы что. Похвальная преданность, но непростительная глупость — так рисковать всеми выжившими.

   — Нет! — закричала крестьянка, но потушить огонь не смогла. Еще бы, он же магический. Еще не хватало отвечать перед старейшиной за нашествие гулей. Хватит с меня и немытых разбойников, то еще дельце предстоит.

   — Приношу свои извинения за это, но другого выхода не было. Время беспощадно, а гули безжалостны и свирепы. Я накажу разбойников, так и передайте старосте города, когда переберетесь туда — я поклонилась, как того требовал обычай погребения, в данном случае сожжения, и отправилась по следам преступников.

   По моим прикидкам похищенные девушки должны были быть еще живы. Стоило поторопиться. На счету была каждая секунда, а я и так потратила непростительно много времени на убитую горем сумасшедшую. Спасать нужно не трупы, а живых. Почему же простым смертным так сложно это понять.

   Мне понадобилось всего двадцать минут лета верхом на виверне, чтобы безошибочно определить местоположение шайки Гловера. Как я и предполагала, отряд, который разорил деревню, был отправлен отсюда. Это не была толпа оборванцев, все было спланировано заранее, чтобы сбить ищеек со следа. Умный ход выдать организованную преступность за сошедших с ума от голода разбойников. Логово одного из неуловимых головорезов на территории нашего клана, наконец, было найдено. Раньше я не занималась подобным, дела крестьян закреплены за младшими членами ордена, но ситуация вышла из-под контроля, и сюда направили тяжелую артиллерию. Я давно работала одна, что во многом упрощало жизнь. Ни тоски, ни сожалений я не испытывала по этому поводу. Одиночество подходило мне. Никто не смел занять место погибшего напарника, таков негласный закон кланов.

   Я медленно кралась сквозь ветки деревьев, стараясь максимально пригнуться. Использовать дымку не было желания, как и пускать в ход боевую магию. О таких ублюдков даже оружие пачкать не хотелось, но выбора не было. Либо магия, либо ручками. Вряд ли я настолько красноречива, чтобы заговорить их до смерти. А жаль.

   Марица, моя верная виверна, кружила над лагерем, во всю притворяясь дикой. Она противно кричала и ловила на лету мелких птиц, снося лапами верхушки елей. У нее отлично получалась эта роль. Иногда мне казалось, что она случайно может деградировать до неразумной твари в процессе своих игрищ. Конечно, этого никогда не произойдет. Однажды пробужденный разум невозможно уничтожить, разве что вместе с его носителем.

   — Гловер! Дружище, давай-ка девочек сюда. Давно пора, — заорал на весь лагерь пьяный разбойник из числа приближенных к главарю.

   Как я и предполагала, пленниц еще не убили и даже не покалечили. К ним вообще не прикасались. Берегли для главаря. Прошлой ночью они наверняка были заняты обустройством своего логова, а Гловер прибыл только сегодня. Я успела вовремя. Та ненормальная крестьянка чуть не взяла на себя еще тринадцать невинных смертей.

   — Интересно, как бы ей это понравилось? — раздраженно фыркнула, поправляя метательные ножи на своей груди.

   Как бы я ни старалась, с какого угла не смотрела бы, мне никак не удавалось разглядеть лица главного, будто дымка на нем. Но это же было невозможно. Только маги способны на подобное. Скорее всего, покров ночи играл на руку Гловеру. Повезло сукину сыну.

   В лагере стоял воодушевленный гвалт, все с нетерпением ждали потехи и плотских утех. Я не смогла отказать себе в эффектном появлении. Была у меня с некоторых пор тяга к показательным выступлениям. Наверняка в этом был виноват он, но тайну своих привычек я предпочитала скрывать даже от себя.

   Когда открыли деревянную клеть с девицами, чтобы выволочь их в центр круга, я уже стояла у выхода. Всего-то и нужно было сломать парочку задних бревен, влезть внутрь, а вперед меня вытолкнули испуганные до смерти девицы. Вот вам и помощь ближнему.

   — Когда все начнется, бегите в лес. Я вас позже найду, — прошептала вбок в тот самый момент, когда один из громил схватил меня за локоть.

   Я ненавидела прикосновения, поэтому всегда была укутана по самый подбородок. Даже перчатки всегда были на мне. Склизкий захват, недельный запашок и перегар от дешевого пойла — это все, что представляли для меня большинство разбойников. Хотелось стряхнуть с себя шлейф вони и хорошенько вымыться, но светило мне это не скоро.

   — Что начнется? — пропищал кто-то смелый позади, но ответить я не успела. Не маленькие, сами поймут. А не поймут, так крики подскажут.

   — О! У нас бабенка из этих... Как их так, Рамир? — загоготал мой конвоир.

   — Которые не дам, не возьму? — пошло выкрикнул один из разбойников.

   — Точно! Закупоренные! Ну, кто будет первым? Кто откроет нашу монашку? — на этом мне надоело слушать склизкие шуточки, и я приступила к действиям.

   — Открывалку сперва проверь, обделенный, — снисходительно произнесла и всадила первый нож куда следует.

   Ор в высоких тональностях ласкал слух. Остальные разбойники одновременно повскакивали со своих мест, чем облегчили мне задачу. Попасть в стоячие мишени было гораздо проще, чем в сидячие. Вскоре всю поляну наполнил агонизирующий хор голосов, исключительно мужских, если их все еще можно было назвать мужчинами. Метательных ножей у меня было всего тринадцать и еще шесть игл, но этого все равно оказалось мало. Немаленькая шайка вышла. Больше было похоже на общину.

   — Марица! Подсоби, девочка, — Я обратилась к своей виверне, выискивая ее тень взглядом. — Эти ничтожества не заслужили, чтобы будущая мать клана использовала на них свою драгоценную магию и силы.

   Моя верная подруга поняла все с полуслова. Виверна спикировала на поляну и вышибла дух из оставшихся разбойников. Шипованный хвост проворно скользил между ног чудом уцелевших и легко калечил. Как женщина, Марица была солидарна со мной касательно способа наказания.

   Девицы давно кинулись врассыпную, будто боялись друг дружку, и исчезли из виду. Полагаю, они не хотели кучковаться, чтобы, в случае погони, их не поймали всех разом.

   — Отличная работа, напарница, — я погладила крылатую ящерицу между глаз, как она любит. — Теперь осталось дождаться гулей и шайка Гловера перестанет существовать.

   Оставался сам главарь. Эта крыса одним из первых ускакала в лес, еще быстрее, чем это сделали девочки. Нужно было переходить к преследованию, но планы резко изменились.

   "Джек! Тебя призывает глава". — Ментальный шар засветился в кармане плаща, требуя к себе внимания. Отвечать не стала, а вот не явиться не могла себе позволить. Такая роскошь не для невесты главы. Пришлось оставить беглянок и Гловера на юных членов клана. Я сбросила им вызов через все тот же ментальный шар, оставила инструкции, а сама села на Марицу и взмыла к облакам. Хрустальная скала была в двух часах полета от стоянки разбойников. Скоро я должна была оказаться дома. Впервые за последние пять лет.

   Странное чувство поселилось в груди, похожее на предвкушение, и оно отнюдь не касалось главы клана. Феликс никогда не вызывал во мне подобные эмоции. На это был способен лишь один человек во всем мире, но он был мертв уже как двадцать один год и покоился за десятью печатями всех шести верховных кланов. От этой мысли где-то внутри закололо и заныло, причиняя ощутимый дискомфорт. Я даже слегка накренилась, заставив Марицу нервничать.

   — Давно я не чувствовала подобного.

   Элексир, подавляющий эмоции, остался в далеком прошлом. Я больше не была неопытной студенткой и отлично справлялась с чувствами своими силами. До этого дня. Что-то изменилось.

   

***

— Он жив.

   Я только переступила порог зала для совещаний, и эти слова сразу врезались в мое уставшее сознание на манер раскаленного меча в лед. Я еще не знала, кто этот загадочный "он", не вникла в проблему, не увидела доказательств, а мысли сами потекли в ненавистном мне русле. Совет кланов был в полном составе, что сильно озадачило, но внешне я осталось спокойной. Наверняка Феликс уже все обсудил с главами кланов, а я лишь застала момент спора.

   — Нет доказательств, — настаивал на своем глава клана Стренг. — Если он жив, я лично отправлю его в повторное путешествие на тот свет!

   Черная прядь выбилась из низкого хвоста и упала на искривленное вспышкой недовольства лицо. Темные глаза и вовсе почернели от переизбытка чувств, а рот кривился от сдерживаемых эмоций. Этот мужчина не изменял себе. Доминик когда-то учился вместе со мной в одной группе, поэтому я не понаслышке знала о его вспыльчивости и приверженности традициям. Несмотря на то, что с Николасом они не были родными братьями, связь между ними была крепка. Тем сильнее было всеобщее удивление, когда глава Стренг лично возглавил войско против своего друга. "Если ты преступник, будь мне хоть родным сыном, ты ответишь за свои грехи", — такой была позиция этого прославленного воина. Хотя, чему удивляться, я сама принимала участие в том походе на холм мертвецов.

   — Его могила вскрыта, присутствие духа не прослеживается. Как думаешь, Дом, если у темного князя появилась возможность сбежать, разве он не воспользовался бы ей? — в разговор вмешался наследник клана Дарт.

   Маги этого ковена славились заносчивостью и зажиточностью. Глава клана был единственным, кто притащил на тайный совет своего отпрыска. Мало того, что это было нахальным пренебрежением традициями, так еще щенок посмел тявкать и так панибратски разговаривать со старшими. Рука сама по себе скользнула на бедро, где ждали своего часа метательные иглы, но Феликс заметил это и покачал головой. Пришлось сдержаться. А так хотелось вогнать иглу шиу, парализующую иглу, прямо в лоб наглецу.

   Мне не пришлось заступаться за бывшего товарища, он прекрасно справился сам, предварительно бросив на меня предупреждающий взгляд. Мол, чтоб девчонка и отстаивала мою честь? Да ни в жизнь! Именно это читалось в его глазах.

   — Это не твоя забота, неженка. Возвращайся в крепость и продолжай восхищаться своей бесполезностью, пока кто-нибудь не разукрасил это смазливое личико, — с усмешкой осадил наглеца Доминик, указывая острием стрелы на мальчишку. Мужчина был превосходным лучником. Когда его орудие покинуло колчан, никто не мог сказать. Поразительная ловкость.

   Наследник весь покраснел, надул щеки, желая сказать что-то крайне неприличное, но одного взгляда Руфуса Дарта хватило, чтобы его отпрыск смирился с поражением молча. На собрании присутствовали все пять кланов, и этот позор наследник забудет нескоро. В душе я ликовала. Это было лучше парализованного сосунка на тайном собрании во сто крат. Наконец-то хоть кто-то осадил напыщенного ублюдка. Слышала, он только и делает, что пьет, развлекается и портит девушек. Премерзкая личность.

   — Думаю, все согласны, что необходимо принять меры. Если отступник переродился, мы должны быть к этому готовы, — слово снова взял Феликс.

   У меня внутри все свело мгновенным спазмом, стоило только услышать "отступник" и "переродился". Дыхание перехватило, а сердце забилось в бешеном ритме. Кажется, я даже присела, таким сильным был приступ. Меня не волновало, о чем дальше говорили старейшины, все мысли были заняты одним единственным человеком. Его лицо непроизвольно всплыло в памяти и не хотело уходить. Ноги задрожали, а на лбу выступил пот.

   Что это? Страх? А, может, вина? Или надежда?

   Я так давно не испытывала эмоций, что в конец забыла их проявления. Мне не нравились ощущения, что вызывал во мне самый опасный преступник нашего мира. Захотелось, чтобы все обсуждаемое на совете, оказалось лишь ложными слухами, и, в то же время, я не могла унять свое сердце. Кажется, это называют радостью.

   Совет закончился. Феликс ожидал меня. Несколько раз в процессе дебатов прозвучало мое имя, но я не заострила на этом внимания. Моей задачей было научиться заново дышать.

   — Джек, ты же понимаешь, что как бывшая теру темного князя, ты представляешь для него своеобразную ценность. Партнеры однажды, партнеры навсегда. Он будет искать тебя.

   Феликс встал со своего места и подошел ко мне. Его руки уверенно легли на мою талию, а потом одним движением оторвали меня от земли. Стол, по мнению моего жениха, был лучшим местом для меня, нежели стул. Так он мог легко раздвинуть мои колени и с протяжным мычанием проскользить по внутренней стороне бедра до соприкосновения наших тел в самом пикантном месте. Я никогда не понимала его тяги к близкому контакту, но отказать не пыталась. Мы были обручены с самого рождения, к чему глупые условности.

   Феликс был красивым мужчиной с волевым подбородком, а его огненно-рыжая коса всегда выделяла мужчину из тысячи других. Положение, сильный дар и врожденная харизма делали из главы клана лучшую партию для любой девушки. Я никогда не жаловалась на судьбу и даже не планировала отменять свадьбу. Никогда, до встречи с ним.

   — Он захочет меня убить, — ровно произнесла, и сама удивилась, что не показала, насколько меня это задело.

   — Сомневаюсь, — широкие ладони с нажимом прошлись от колен, по бедрам и до самой чувствительной части, где и остались, слегка подрагивая от нетерпения.

   Феликс любил играть подобными образом, но никогда не получал ответа. Всегда между нами был мой плотный костюм, который защищал от случайных касаний. Это раздражало мужчину, но и заставляло трепетать. Пусть прикосновения ничего для меня не значили, но твердую выпуклость, что упиралась мне в живот, я заметила. Это странным образом повышало мою самооценку, но не более того. Мне просто нравилось быть желанной.

   — Для тебя есть работа, — хрипло сообщил глава, провел руками вверх по животу и сжал ладони на моей груди.

   Его зеленые глаза потемнели, дыхание участилось, а губы приникли к шее, как к последнему источнику жизни. Проворный язык быстро нашел путь под тонкий ворот и стал опускаться ниже. Я почувствовала круговые движения указательных пальцев на своих сосках, скрытых тканью, и это было неприятным опытом. Так далеко Феликс еще не заходил.

   — Надеюсь, не подобного характера? — я просунула руку между нами и крепко обхватила твердое средоточие желания мужчины через штаны.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

159,00 руб Купить