После событий в Гнилом Квартале (дилогия "Разбитые маски") главный герой и его друзья, изгнанные из Отрядов, основали в Волжанске собственный пост. В объявленном зеленым городом Волжанске неспокойно, и посту не приходится сидеть без работы. Дела им попадаются разные - и некоторые закрываются навсегда, но ряд дел предвещает новую подступающую к городу опасность.
***
Глава 12
Подруги шли из магазина вразвалочку, часто отдыхая и обмахивая жаркий летний мир вокруг критическими взорами. На их сильно подернутых морщинами загорелых лицах уверенно покоился тот суровый скептицизм с легким оттенком брезгливости, который часто поселяется на лицах людей, не просто проживших много десятков лет, но и проживших их, как они непоколебимо уверены, абсолютно правильно, и считающих всех окружающих младше пятидесяти предельно бестолковыми, а то и вовсе умственно отсталыми. Подруги дружили еще со школы, две из них вдовели уже несколько лет, муж третьей еще пребывал в относительно добром здравии, четвертая же никогда не была замужем, за что трое других ее втайне презирали, при этом так же тайно завидуя, ибо за ее жизнь у нее было бесчисленное количество любовников. За семидесятипятилетний рубеж они шагнули уже изрядно полнотелыми, и иссушающая волжанская жара доставляла им страдания. Все они были в халатах, длиной намного ниже колен, считая, что только такая одежда приличествует их возрасту для похода в магазин. Они шли, почти синхронно стуча по раскаленному асфальту старыми тростями, и их туго набитые сумки, полосатые, с пластмассовыми ручками, и цветные нитяные авоськи, так же, как и их хозяйки начавшие свое существование еще в давние советские годы, столь же стойко пережили и развал Союза, и девяностые, и вместе с ними вступили и в капиталистическую эпоху.
Зоя, самая громоздкая из подруг и самая суровая, в их огромном дворе, общем на три пятиэтажки, носила прозвище «Сталин» и до сих пор приводила всех обитателей в священный ужас, не чураясь лупить тростью длинноязыких школьников, неосторожно оказывавшихся в пределах ее досягаемости. Все скамейки двора она считала своей личной собственностью, и для отдыха всегда выбирала ту из них, которая на тот момент была занята. Сидевшие на ней при ее приближении тут же испарялись. То же самое относилось к собакам и котам – постороннюю живность Зоя не терпела, хотя у нее и был кот – здоровенный злобный когтистый сибиряк, державший в страхе весь подъезд.
- Уф! – сказала самая младшая из подруг, снова тормознув, - умаялась! Давайте передохнем!
Они остановились, отдуваясь и провожая взглядами двух длинноногих девиц в коротких шортах, после чего Зоя громко сделала вывод на всю улицу:
- Позорище! И куда родители смотрят?! Шастают с голыми задницами – не удивительно, что у нас тут маньяк на маньяке!
- Да? – рассеянно удивилась другая подруга.
- Если б моя Светка хоть раз так вырядилась – я б ее живо на горох коленками поставила!
- То-то Светка твоя от тебя аж в Хабаровск удрала и дети ее к тебе глаз не кажут.
- У меня зато Светка, а у тебя никого – так и проскакала всю жизнь по…
- Девочки, ну не ссорьтесь! – попросила третья. – Давайте дойдем уже до тенечка, посидим… Сразу-то я на пятый этаж не заползу!
Когда они доковыляли до ближайшей пятиэтажки, все приподъездные скамейки были свободны. Проигнорировав их, Зоя развернулась и затопала через двор к одной из лавочек под ивами, где сидела какая-то незнакомая девица в неприлично коротком сарафанчике и трещала по телефону. Добравшись до скамейки с пыхтящими подружками в кильватере, Зоя остановилась прямо перед девицей, уперла трость в землю, поставив рядом сумку, и устремила на девицу злобный взгляд. Девица, поежившись, недоуменно оглядела пустые соседние скамейки, потом, пожав плечами, сдвинулась к правому краю лавочки. Она явно не понимала, с кем имела дело. Подхватив сумку, Зоя простучала тростью туда же и, плюхнув сумку в пыль, снова уставилась на девицу.
- Полно же скамеек! – негодующе осмелилась пискнуть обитательница лавочки.
- Ах ты, хамло малолетнее! – обрадованно загрохотала Зоя на весь двор. – Пожилые женщины с сумками – еле на ногах стоят, а она тут расселась – еще и огрызается!
Девица, благоразумно решив не портить себе день, исчезла. Подружки удовлетворенно приземлились на скамейку и начали озираться, ища тему для разговора.
- Люськина-то Танька, глядите, опять дите вывела в такую жару, бестолковая! – сказала младшая, расправляя на коленях свой цветастый халат. – А сама-то снова с пузом. А мужа так и нету! Я всегда говорила, что у Люськи шаболда вырастет!
Но эта тема, уже неоднократно обсосанная со всех сторон, никого не заинтересовала, и цветастый халат разочарованно вздохнул. Зоя, вытащив складной деревянный веер и принявшись им обмахиваться, прищурилась на соседнюю пятиэтажку.
- А чегой это возле восьмого дома «Скорая» стоит?
- Третий подъезд, - обрадовался цветастый халат. – Это, наверное, Нинку прихватило… Или Матвеича. Ему ж уже за девяносто, а как по рыбу шастал – так и шастает! Я ему давеча говорю – ну ты, дед, совсем дурной, что ли, так он мне…
- Вон Никитишна идет! – перебила ее Зоя. – Сейчас все узнаем!
Они неистово замахали выскользнувшей из подъезда хрупкой даме лет шестидесяти в элегантном желтом льняном платье, непозволительно высоко, на их взгляд, открывавшем костлявые колени. В этот момент к дому подкатил милицейский транспорт, и их любопытство немедленно возросло втрое.
- Чегой это там?! – жадно вопросила Зоя, едва дама оказалась в пределах слышимости. – Убили кого?
- А вам все надо! – насмешливо отозвалась дама. – И почему сразу убили?
- Раз милиция с фельдшерами, значит точно убили! – закивал цветастый халат. – В чью квартиру приехали-то?! Жень, ну не томи – ну ведь знаешь же!
- В сорок восьмую, к Трифоновым.
Скамейка дружно ахнула.
- Снежанку полюбовник ее очередной зарезал! – восхищенно констатировала Зоя. – Я всегда говорила, что этим кончится!
- Во-во! – поддакнул цветастый халат. – Не доводят до добра деньги-то такие! Муженек-то ее бандитом был, говорят, с убивцем тем работал, который на другом берегу Горелый квартал выкупил, где потом бахнуло… так он давным-давно слинял отсюда, а деньги-то слал, иначе откуда?! Снежанка-то ни дня нигде не работала, а и при машине, и квартирка богатая, и детишки разодетые вечно… а сама Снежанка то с одним, то с другим!
Никитишна, выслушав ее с предельной иронией, покачала головой.
- Тебе б, Катя, сериалы снимать! Никого там не зарезали. Несчастный случай. Говорят, угорела вся семья.
- И детишки! – ахнула одна из подруг.
- Говорю же, вся! Нора их нашла, сейчас с врачами сидит, вся в слезах. Говорит, словно мертвых ангелов увидела – такими счастливыми выглядели, что жутко прям!
- Угарный газ так действует, - авторитетно закивал цветастый халат, - вот мой свекр когда-то…
- А что ж такие богатые – и так не по уму все сделано было? – усомнилась другая подруга, и Никитишна пожала плечами.
- Всякое бывает. Где-то недоглядели, или накосячил кто… Все под богом ходим.
- Такие деньги – а не защитили, - сказала Зоя с отчетливым злорадством. – Старшая-то ее цельными сутками на пианине бренчала – ни днем не поспишь, ни ночью – уж я жаловалась, жаловалась…
- Все-то ты любишь преувеличивать, - хмыкнула собеседница. – Да и не бренчала она. Хорошо играла – уж я-то разбираюсь. Только все такие грустные вещи разучивала в последнее время – прямо сердце разрывалось. Будто чуяла что-то…
- Такое часто бывает, - снова закивал цветастый халат. – Вот моя сноха, например…
- Пойду я, - перебила ее Никитишна, - все это слишком ужасно, и я считаю бестактным такое обсуждать, когда бедняжек еще даже не вынесли.
Развернувшись, она легко двинулась через двор, и подружки слаженно осуждающе покачали головами.
- Ишь! – недовольно сказал цветастый халат.
- Интересно, кому такая богатая квартирка достанется теперь, - задумчиво пробормотала одна из подружек.
- Нет, ну вы видели ее платье?! – негодующе провозгласила Зоя.
***
- Елки-палки! – потрясенно сказал Индеец Джо, когда в дверь ввалился Манул, держа обеими руками увесистую корзину, из которой по всему постовому помещению тут же расползся аппетитнейший аромат. – Опять еда?!
- Встретил у ворот, - извиняющеся сказал Манул. Следом за ним в дверь вполз Коктебель, безжизненно повалился поперек порога, и Манул, хмыкнув, ногой задвинул его в постовой зал. – Спасибо, говорит, и все такое – вот, чем богаты.
- Чего они нам все еду тащат?! Весь холодильник забит уже - и тут не развернуться – все занято едой и котами! Ну отбились мы от дикарей – так скажи ты спасибо, коли так охота, и иди себе! В конце концов, лучше б денег дали!
- Мы ж денег не берем! – напомнил Манул, взгромождая корзинку на ближайший стол, и Тося тут же вскочила и устремилась к ней.
- Ну принесли бы бухла, - проворчал Руся, восседавший за столом Летчика. Его левая рука все еще была на перевязи, а широкий шрам на щеке сузился до едва заметной полоски. Скворец кивнул ему на бывший стол Бакса, заставленный целой батареей разнокалиберных бутылок.
- Тебе мало, что ли?
- Бухла много не бывает.
- В любом случае, это лучше, чем когда они присылают счета за потерянное рабочее время или своих адвокатов, - проворчал Манул. – А ты чего опять за Данькиным столом?
- Куда посадили – там и сижу! – огрызнулся Руся. – Я теперь вместо него должен все искать, раз на выезды мне пока нельзя, только у него тут такое – я не понимаю ничего! Как он вообще в этом бардаке разбирается?! Киношки, игрушки, документы – все внавалку!
- Непривычно его тут не видеть, да еще и так долго, - Манул вздохнул. – Вот уж никогда не думал, что буду по нему скучать. А где все?
- Кто где. У Ромки выходной, Пашка с Тичей барахло перевозят из Данькиной квартиры на ее хату. Серега попросил, раз Данька все равно переезжает, сделать это оперативно, чтобы он мог временно пихнуть туда каких-то беженцев. Как там Данька сегодня?
- Нормально вроде, - Манул хмыкнул. – Наши девчонки у него сидят почти постоянно и целуют его каждые сорок секунд – он выглядит вполне довольным, правда сильно затисканным. Только ноет, что он теперь стал некрасивый. Мне это прям понравилось – не то, из-за чего он ноет, а то, что вообще ноет. Прям на душе легче стало.
- Пашка со всеми девчонками вроде теперь прям отлично, - заметил Скворец. – И с Димой тоже.
- Ну да, - Манул ухмыльнулся. – Друг познается в еде… то есть, в беде. Хотя и в еде тоже.
Тося, тем временем активно рывшаяся в корзине, извлекла из нее аккуратно упакованный большой ягодный пирог и потянула носом.
- М-м-м! Кто хочет пирога?
Все вяло замотали головами, а Индеец Джо сказал:
- В меня пироги уже больше не лезут! Они мне уже снятся!
- Черешня! – обрадовалась Тося, вытаскивая огромный пакет.
- А вот черешню давай!
- Сейчас помою! – белобрысая выскочила из постового зала в обнимку с пакетом. Манул подошел к шумящему кондиционеру и задрал голову, подставляя разгоряченное лицо под холодные струи воздуха.
- Уф, ну и жара! Сколько я здесь – никак привыкнуть не могу! Из душа в душ приходится ездить, черт знает что!
- По-моему, сегодня не так уж жарко, - заметил Скворец, и Индеец Джо согласно кивнул. – Даже вполне себе прохладно.
- Потому что вы оба слишком тощие, вот вам и пофиг! – осуждающе сообщил Манул. – Водичка холодная есть у нас?
- Есть, но холодильник осторожно открывай – оттуда уже все выпадает.
Манул вздохнул и двинулся к холодильнику, осторожно переступая через привольно разложенных по всему полу страдающих от жары постовых котов, милостиво временно допущенных в прохладный зал, где они проводили все дневное время, а вечером выставлялись на улицу, что их невероятно возмущало. Только Господин Кизлярский возлежал на Ромкином столе, то и дело озадаченно теребя лапой висевшую у него на шее круглую золотистую подвеску, которую Ромка торжественно выдал коту вместо ордена. Еще раз вздохнув, Манул распахнул холодильник и поспешно словил вывалившуюся оттуда внушительных размеров баранью ногу.
- Блин, чья нога?!
- Я уже не помню, - Скворец зевнул. – Кстати, надо ее Ромке завезти. Юля сказала, приготовит что-нибудь вкусненькое. Хорошо бы чебуреков! Вот они в меня точно полезут!
- Святотатство пилить такую шикарную ногу на чебуреки! – возразил Индеец Джо. – Ее надо запекать целиком!
- Лично мне не принципиально – все равно все вкусно будет, - Манул кое-как утрамбовал ногу обратно в холодильник, выдвинул один из морозильных ящиков, и оттуда на него зло посмотрела целая прорва замороженных судачьих глаз. – Блин, тут еще и рыбы дофига! А где вода-то?!
- Где-то там, - обнадежил его Руся. – Представь, что ты - археолог и произведи раскопки.
- Ну да, - проворчал Манул, задвинул ящик и поймал в объятия пакет с помидорами. – Тьфу, черт! Они весь базар сюда свезли?! О, нашел! – он выудил бутылку минералки и, жадно к ней присосавшись, опустошил бутылку в несколько огромных глотков, после чего, заглянув за холодильник, вытащил из стоявшей на полу упаковки новую бутылку, и, запихнув помидоры на среднюю полку, сунул туда же воду. – Слушайте, мало осталось. Надо бы за водой сгонять.
- Вода из крана нас уже не устраивает! – сварливо заметил Руся.
- Че-то в тебе как новых дырок наделали, так ты слишком нудный стал!
- Мне не нравится тут сидеть! Я хочу на дело! Я вполне в состоянии драться, если понадобится!
- Тебе Фенёк запретил драться еще минимум на неделю, - сбежавшая по лестнице Тося бухнула на стол Индейца Джо огромную миску с темными глянцевыми ягодами черешни, и лисья гончая предвкушающе потерла ладони. – Он сказал, что если ты нарушишь его рекомендации, он в тебе еще дырок понаделает, только зашивать их не станет!
- Я не люблю бездействие! – проворчал Руся.
- Так а кто тебе работать-то запрещает? – удивился Манул. – Вон в компе чего-нибудь поделай умного. Или сгоняй с кем-нибудь из нас на общий просмотр, следы освежить…
- Я настоящее дело имел в виду. А на хищников я за эти дни и перед воротами насмотрелся!
- Похоже, ты решил замещать Летчика не только в компьютерных делах, но и в нытье! – фыркнул Скворец. Манул махнул рукой.
- Все же, пойду, сполоснусь, - он развернулся к лестнице, и в этот момент от пульта долетел упреждающий сигнал.
- В калитку кто-то звонит, - недовольно сказал Руся. – Опять что-то притащили?!
- Надеюсь, это холодное пиво, - отозвался Индеец Джо, набивая рот ягодами. Руся подъехал на кресле к пульту и озадаченно отметил:
- Хм, никого не видать, - он нажал на кнопку. – Эй! В камеру обозначься!
Но обозначаться никто не пожелал, и камера по-прежнему демонстрировала пустое пространство перед калиткой. Сигнал не повторился, и Тося констатировала, жуя:
- Передумали.
- Понятное дело, - согласился Манул, - если б у меня было холодное пиво – я бы тоже передумал его отдавать! Правда, те, кто нам в двери звонят, обычно не передумывают – ну, не про пиво, а вообще… Наверное, какая-нибудь мелочь балуется! Пойду уши надеру!
- Я с тобой! – обрадовался Руся, вскакивая. – Это может быть ловушка!
- Сиди, - Индеец Джо поднялся, выплюнув в ведро косточки, - я схожу.
- Я тоже! – сказал Скворец, вытряхиваясь из своего кресла, и Манул посмотрел на них недоуменно.
- Двое-то вы мне там зачем?
- От калитки Русю плохо слышно, - пояснил Скворец, и Руся, злобно посмотрев на него, обвалился обратно в кресло. Гончие, аккуратно перешагивая через котов, вышли на крыльцо, и Манул, постучав пальцем по термометру, столбик которого подъезжал к тридцати семи градусам, проворчал, глянув на надпись «ЛЕТО»:
- Еще немного – и пироги можно будет печь прямо на асфальте!
- Не надо больше про пироги! – попросил Индеец Джо.
Пройдя через непривычно пустынный двор, они остановились возле калитки, и Манул, посмотрев в глазок, хмуро сказал:
- Ничего, вроде.
Он открыл калитку, выглянул на улицу и первым же делом с тревогой подумал, что перегрелся, пока ехал на работу. На асфальте, прямо напротив калитки, чуть поодаль от нее, стояло массивное пианино невероятно насыщенного черного цвета, чем-то напоминавшее готический замок, и длинная резная деревянная панель на передней части корпуса, придавала ему некоей загадочности – хотя загадочности в этом зрелище и без того было предостаточно. Как и нелепости. Еще более неуместно этот благородный музыкальный инструмент, наверное, смотрелся бы только на городском пляже.
- Не понял, - озадаченно произнес Манул и посмотрел сначала в одну сторону, потом в другую, но никого не увидел. Тогда он зачем-то задрал голову к небу, словно ожидал увидеть там пролетавший самолет, из которого и вывалилось пианино, приземлившись точнехонько перед их калиткой, причем совершенно необъяснимым образом абсолютно неповрежденным. Манул дернул себя за ухо, потом шагнул вперед и, протянув руку, ткнул указательным пальцем в клавиатурный клап, оказавшийся реалистично твердым и теплым на ощупь, и поспешно отдернул руку.
- Чего ты там? – нетерпеливо спросил Индеец Джо за его спиной.
- Прикиньте, мужики, тут кто-то пианину обронил!
- Что за шутки?! – возмутилась лисья гончая и пролезла в калитку, слегка отодвинув Манула в сторону, следом юркнул Скворец, и оба воззрились на инструмент с предельным потрясением.
- А вы тоже его видите? – вкрадчиво спросил Манул на всякий случай.
- Откуда оно тут взялось?! – Индеец Джо аналогично поднял лицо к небу, и Скворец фыркнул.
- Ты же не думаешь, что оно свалилось сюда с вертолета?! Оно бы превратилось в груду щепок!
- Наверное, у кого-то из грузовика выпало, - Манул почесал затылок, - только чего ж они его не привязали – и как вообще не заметили? И куда теперь звонить? Люди ж расстроятся!
- Во-первых, если бы оно выпало из грузовика, то было бы на дороге, а не на нашем подъезде! – возразил Скворец почти яростно. – Во-вторых, ты представляешь, какой бы это был грохот?! Разве б мы не услышали?! А в-третьих, если б оно выпало, то стояло бы совершенно иначе! А ты видишь, как оно стоит?! Ровно, аккуратно. Словно кто-то тихо выгрузил его прямо здесь – и просто уехал.
- По-твоему, его нам привезли? – удивился Индеец Джо.
- Выглядит именно так.
- Но зачем? – Манул непонимающе моргнул. – Очередное «спасибо»? Нет, я понимаю пироги и бухло, но зачем везти нам пианины – как-то странно…
- У пианино нет множественного числа, - раздраженно сообщил Скворец.
- Ну да, я и сам вижу, что оно тут одно.
В этот момент из калитки высунулась голова Руси и сказала:
- Ну ни фига себе! А зачем нам этот гроб притащили?! Я рассчитывал на пиво! Чего нам с ним делать – скажите им, чтоб забирали и везли пиво – этого вполне достаточно!
- Сказать кому? – Манул широким жестом продемонстрировал ему пустую раскаленную улицу.
- Ну не знаю – тогда просто уберите его отсюда, а то никто подъехать не сможет. Тоже придумали!
- Сомневаюсь, что это вообще благодарность, - заявил Скворец негодующе. – Никто бы нас благодарить подобным образом не стал! Блин, вы хоть знаете, что это?!
- Пианино, - удивился Манул, - сам не видишь, что ли?
- Это же «Бехштейн»! И даже невооруженным глазом видно, что в хорошем состоянии! Конечно, если…
- Слушай, но если этот Бехштейн в хорошем состоянии, ему что – пианины девать некуда, раз он у нас их решил складировать?! – сердито вопросил Манул. – Твой знакомый какой-то? Так ты ему позвони и скажи, чтоб вез его отсюда.
- «Бехштейн» - это немецкая фортепианная фабрика, - иронично ответил Скворец.
- Эвона… Погоди, а как ты понял – на нем же не написано!
- Понял – и все! Тебе какая разница? Ты меня в чем-то подозреваешь?!
- Слушай, ты опять за свое?! Никто тебя ни в чем не подозревает! Ну были вы с этим козлом в одном Отряде – ну и что?! У нас в Отряде тоже много козлов было! И Перс, между прочим, из нашего Отряда!
- Хорош орать! Сколько может стоить такая штука? – практично осведомился Индеец Джо.
- Сказать может только специалист, - пробурчал Скворец, - инструмент явно не современный, но и не настолько старый, чтобы иметь верхнедемпферную механику. Выглядит очень неплохо, явно реставрировался, и если это родная сборка, а его звучание соответствует внешнему облику – тысяч двести.
- Скока?! – у Руси загорелись глаза, а лицо Индейца Джо немедленно стало крайне настороженным. Манул озадаченно посмотрел на Скворца.
- Какую механику?
- Неважно, - отмахнулся тот, делая шаг к инструменту и протягивая руку, - я должен взглянуть…
Индеец Джо поспешно схватил его за предплечье.
- Не трогай! Если ты прав, то реально никто не станет нас благодарить, подгоняя пианино за двести штук! Как-то это подозрительно. Вдруг там бомба?!
- Для бомбы могли бы подобрать упаковку и подешевле, - проворчал Манул. – Думаешь, это типа троянский конь? Я читал про такое. Значит там древние греки однажды приперлись…
- Позвонить Дягину, чтоб саперов прислал? – поинтересовался Руся, версией явно недовольный. – Только почему обязательно бомба? Может там чей-нибудь труп просто. Скворец, туда можно запихнуть труп?
- Смотря как его преобразовать, - Скворец попытался выкрутиться из хватки Индейца Джо. – Не знаю, кто его нам привез и с какой целью, но вряд ли там бомба. А труп мы бы уже учуяли.
- Может, он слишком свежий.
- Ты полагаешь, в такой жаре что-то может оставаться слишком свежим?
- Думаю, надо проверить, - деловито сказал Манул. – В любом случае, бросать такую пианину здесь нельзя, иначе ей быстро ноги приделают! А люди везли, старались – ну вряд ли просто так.
- Как и вряд ли просто так кто-то подкинул нам двести штук, - возразил Индеец Джо. – Тем более анонимно. Скорее б я поверил, что его действительно потеряли, но это же невозможно. Может, адрес перепутали? Хотя чего не попросили расписаться?
- Что вы тут делаете так долго?! – Тося выскочила из калитки и изумленно уставилась на инструмент. – Ух ты! Вы пианино заказали? А зачем? У нас же никто не умеет. Ну разве что «Собачий вальс». Почему его вообще так называют? – на собаку совсем не похоже.
- В каждой стране его называют по-своему, - Скворец еще раз дернул рукой. – В Дании его вообще называют «Фрикадельки убегают через забор».
- Они там, в Дании, вообще странные, - Манул торжествующе ткнул в него указательным пальцем. – О, я понял! Ты на пианине играешь, да?! А чего никогда не говорил?
- Как-то повода не появлялось. Да пусти ты уже!
- Пусти его, Индеец, - Манул шагнул вперед, потом осторожно обошел пианино несколько раз, водя носом. К нему присоединился Скворец, тоже покружил вокруг инструмента, потом снова потянулся к клапу, и едва его пальцы дотронулись до теплого дерева, Руся позади громко сказал:
- Бах!
- Дурак! – рыкнул Скворец, невольно вздрогнув, и открыл клап. Манул повернулся.
- Ну, трупа здесь нет, - он посмотрел на блестящие клавиши и на аккуратную минималистичную золотистую надпись. – О, действительно этот… как его... Ну ты молоток! Щас внутри посмотрю, - Манул осторожно приоткрыл крышку инструмента и заглянул внутрь. – Хм, тут целая куча каких-то подозрительных штук!
Скворец, шагнув к нему и вытянув шею, сообщил:
- Это фортепианный механизм.
- Выглядит странно.
- Абсолютно нормально. И никакой бомбы я не вижу.
- А я не чую никаких хищников. Его сюда привезли баиньки.
- Ну, это, конечно, еще ничего не значит… - пальцы Скворца взяли несколько нот, потом проворно пробежались по клавишам, протянув за собой мелодичный игривый поток, и на лице гончей появилось абсолютно детское восхищение. – Отлично настроено!
- Так, может, оно и триста штук потянет?! – оживился Руся.
- Тогда это выглядит еще более подозрительно, - заметил Индеец Джо. – А это не может быть какая-нибудь Димина шутка?
- Дима так не шутит, - заверила его Тося. – Конечно, я могу позвонить ему и спросить…
- Только не говори, что это - моя версия.
- Тогда сам и звони.
- Тут что-то есть, - провозгласил Скворец, отгибая пюпитр на клапе и извлекая небольшой сложенный листок бумаги. Развернув его, он озадаченно уставился на единственное слово, написанное большими траурными буквами.
УБИЙЦА
- Это еще что значит? – недоуменно пробормотал Скворец, и лицо Индейца Джо, взглянувшего на листок поверх его макушки, тоже стало озадаченным.
- Убийца?
- Где?! – встрепенулся Манул, закрывая крышку и оборачиваясь.
- Да нигде, тут на бумажке написано.
- И это все? А фамилия, адрес?
- Больше ничего не написано.
- Глупость какая-то! – рассердился Манул. – Если у тебя есть подозреваемый, и ты хочешь о нем сообщить, то это надо делать более конкретно!
- Возможно это и сделали вполне конкретно, - сказала Тося. – Вряд ли человек станет использовать дорогущее пианино вместо почтового конверта.
Руся округлил глаза и сделал шажок назад, а Манул раздраженно отозвался:
- То есть, думаешь, кто-то прислал нам орудие убийства? Этой пианиной кого-то прибили? Скинули ее на кого-то из окна? Но разве она тогда не должна выглядеть гораздо хуже?
- А может, у него клавиши ядом намазаны, - предположил Индеец Джо. – Или где-то внутри спрятан мешочек с плутонием. Скворец, ты теперь радиоактивный.
- Да иди ты! – сказал Скворец, с вызывающим видом поглаживая клавиши кончиками пальцев. Руся обвиняюще вытянул здоровую руку.
- Если б нам прислали орудие убийства, то так бы и написали. А на бумажке написано «убийца»! Вот он!.. то есть, оно!
- Пианино? – удивился Манул. – Скворец говорит, вроде хорошо настроено… Да и как пианино может быть убийцей само по себе? Человек нужен!
- Значит, этому не нужен!
- Что ты городишь?!
- Очевидно же, что это пианино проклято!
Тося фыркнула, а Манул отмахнулся.
- Ну началось опять! Тебе проклятой гостиницы было мало?! Много проклятого ты там нашел?!
- Ну гостиница – это одно, - возразил Руся, - а вот проклятых вещей полным-полно! Проклятые зеркала, проклятые картины, проклятые драгоценности – почему бы не быть проклятому пианино?!
- Или проклятому ящику пива, - хихикнула белобрысая.
- Пиво проклятым не бывает! – возмутился Руся. – Вот ты не разбираешься, а ржешь! Проклятые вещи – это очень серьезное дело!
- Сегодняшняя жара – тоже очень серьезное дело, - заметил Скворец. – Может, занесем его уже и будем разбираться дальше внутри?
- Если вы затащите на пост эту штуку, я там не останусь! – пригрозил Руся.
- Ну и иди себе, раз такой смелый, - Манул критично посмотрел на калитку. – Тоська, ворота открой, а то не пропихнем.
Тося исчезла, и Манул кивнул Индейцу Джо, начавшему задумчиво примеряться к пианино. Створки ворот медленно распахнулись, и гончие, слаженно подхватив инструмент, поволокли его на постовой двор. Скворец бежал рядом, причитая:
- Осторожней несите! Не раскачивайте! И за асфальт не задевайте! Это очень тонкий инструмент!
- Ни фига себе тонкий! – негодующе пропыхтел Манул. – Еле тащим!
- Не пререкайся, а неси нормально! И уберите когти! Если вам пофиг на само пианино, то не забывайте, что царапины могут неслабо его удешевить!
Пятившийся Руся, услышав слово «удешевить», немедленно раскричался:
- Эй, ну реально, блин, это ж не бревно!
- Ты же только что его боялся, - напомнила Тося.
- То, что мы никому не сможем его спихнуть за хорошие бабки, меня тоже пугает! – огрызнулся Руся. – И раз уж они решили притащить его на пост, то пусть делают это правильно! Ты знаешь, сколько бенза и боеприпасов можно купить на триста штук?!
- А с чего ты взял, что тебе вообще разрешат его продать? Я думаю, его прислали сюда, как дело. И когда все выяснится, за ним вполне может прийти хозяин.
- Ну пусть попробует! – Руся распахнул дверь и отошел подальше. – Заносите! Только поставьте подальше от моего стола! И от Данькиного! Или вообще отнесите его в одну из камер!
- Я не потащу его по лестнице! – огрызнулся Индеец Джо. – Мне проще тебя туда отнести – там и трынди!
Кое-как они водрузили инструмент возле одной из стен с легким грохотом, после чего все гончие выстроились вокруг него, глядя озадаченно. Коты, привлеченные шумом, вяло приподняли головы, а заинтересованный Господин Кизлярский свалился с Ромкиного стола, вальяжно подошел к пианино, подергивая хвостом, обрадованно сказал «Маоу!» и жадно протянул к ножке инструмента когтистые лапы.
- Пошел вон! – прошипел Руся, пихнув орденоносного кота.
- Так, - пробормотал Манул слегка растерянно, - и чего дальше с ним делать? У нас обычно дело начинается с каких-то фактов, а тут вообще ничего! Только пианино и эта записка. Руся, позвони Мишке и спроси – не прибивало ли недавно кого-нибудь пианиной при подозрительных обстоятельствах?!
- Представляю, что он мне на это скажет! К тому же, ты совершенно не понимаешь, как действуют проклятые вещи! Все связанные с ними смерти таинственны и внезапны!
- Когда на тебя падает пианино, это может оказаться очень внезапным, - захихикала Тося.
- Если бы оно на кого-то упало, это был бы факт, который несложно доказать! – свирепо ответил Руся. – А действия проклятых вещей доказать невозможно. Просто с каждой из них связана куча загадочных смертей, понятно тебе?!
- Назови хоть одну!
- Я так сразу не вспомню – в инете посмотри.
- Выдумки все это!
- Конечно, выдумки! – сердито произнес Скворец, подкатывая к инструменту свое кресло. – Вещи могут быть связаны с какими-то зловещими историями, но так сложились обстоятельства. Если кто-то за этим пианино помер от сердечного приступа или его кто-нибудь пристрелил, это не значит, что в пианино после этого вселился какой-то демон!
- Ага, а если много кто помер или много кого пристрелили?!
- Постарайся рассуждать логически. Ты можешь себе позволить купить такой инструмент?
- За триста штук?! – изумился Руся. – С ума сошел?!
- А кто может?
- Понятно кто – у кого бабла на это хватит!
- Вот именно! – торжествующе сказала маленькая гончая. – Кто-то небедный, а у небедных людей часто немало всяких врагов – вот и все тебе объяснение!
- Да, но зачем называть пианино убийцей? – Индеец Джо пожал плечами. – Не всех же их гасили, пока они играли? Или их враги сговорились?
- А с чего вы вообще взяли, что жертв было много? – удивился Манул. – Вполне возможно, что вообще она была всего одна, родственник этой жертвы расстроился, или умом поехал, или все не так понял – и решил, что виновато пианино.
- Поэтому прислал его именно нам?
- Да, ведь мы разбираемся с теми, кто виноват, а это значит, что нам его прислали хищник или гончая. Правда, непонятно, зачем вообще тащить пианино нам на пост? Написал бы письмо или рассказал бы лично. И отвел туда, где оно стоит, и показал пальцем. Зачем такие сложности?
- Понятное дело – он его боится и решил сплавить нам, - пояснил Руся.
- Боится его? Или нас? – Индеец Джо задумчиво пригладил свои роскошные волосы. – Может, он опасается личной встречи и боится, что письмо, звонок или посредник приведут нас к нему? Даже грузчики не позвонили в ворота – думаю, им было велено тихо оставить инструмент там. Возможно, он браконьер и уже нам попадался.
- Или это хищник, которому встречаться с нами смертельно опасно вне зависимости от того, знакомы мы с ним или нет, - Скворец плюхнулся в кресло и открыл клавиатурную крышку. – Более того, даже близко подходить к нашему городу опасно. О ком все сейчас подумали?
- Гиена! – взъерошился Манул. – Ну уж я тогда над этим делом работать не буду! А пианино надо выкинуть!
- Выкинуть триста штук?! – возмутился Руся.
- Ты только что вопил, чтоб мы его сюда не несли!
- Да, но не выбрасывать же! Продать – и все! А гиену на фиг, убило ее этим пианино или нет!
- Я думаю, правильней будет выяснить историю этого инструмента, а потом уже что-то решать, - рассудительно произнес Скворец. – Если он с чем-то связан, то это должно было произойти именно в нашем городе, иначе отправлять пианино именно к нам на пост совершенно бессмысленно.
Пальцы его правой руки легко пробежались по клавишам первой октавы, перепрыгнули во вторую, потом в малую, следом устремилась и левая рука, и из-под проворно запорхавших пальцев полилась быстрая журчащая мелодия, весело запрыгавшая по постовому залу. Тося изумленно приоткрыла рот, Манул потянулся к затылку, а все коты сели и дружно уставились на инструмент. Руся хотел было что-то сказать, но Индеец Джо пихнул его, слушая с явным удовольствием. Когда Скворец убрал руки и отзвучала последняя нота, Манул несколько раз громко хлопнул в ладоши, а остальные одобрительно закивали.
- Блин, Леня, классно как бренчишь, а! Да еще так быстро – прям не углядеть! Талант!
- Нет у меня никакого таланта, - сказал Скворец слегка кисло, - я просто умею играть на пианино – вот и все.
- Да ладно, не свисти! Это ж прям отвал башки!.. то есть, великолепно! А вот что это ты сейчас играл? Потому что я уже где-то это слышал. И если это классика, то тогда странно – я ж ее не слушаю… то есть, не слушал, пока Гера не появилась, но она такое точно не играла.
- Я тоже это слышал, - кивнул Руся. – И не раз. Прям очень не раз.
- Это второй этюд Шопена фа-минор, опус двадцать пять, - сообщил Скворец чуть снисходительно.
- Мне это вообще ни о чем не говорит.
- Разумеется. Ты наверняка слышал его не в филармонии, а в фильме «Место встречи изменить нельзя» - Шарапов играл его перед «Муркой».
- Точно! – просиял Манул.
- Желаешь послушать «Мурку»? – спросила гончая ласка чуть ехидно.
- Не, я не люблю такое. Но, я так понимаю, чтоб так бренчать, это ж тренироваться надо? Гера вон дома постоянно дудит. У тебя дома есть пианино?
- Ну есть, - кивнул Скворец. – Польское «Калисия». Неплохой инструмент.
- И сколько стоило? – осведомился Руся.
- А это важно?! – Скворец слегка побагровел. – Я его купил на собственные честно заработанные деньги! Никого не продавал!
- Да я просто спросил, из любопытства! Чего ты опять завелся?!
- Ты спросил с подтекстом, очевидно же!
- Каким еще подтекстом?!
- А то я не вижу, как вы все теперь на нас смотрите!
- Да нормально смотрим, - успокаивающе сказал Манул. – Лень, ну ты чего? То, что Бакс – предатель, ведь не значит, что и все его отрядники такие же. Вы ж нормальные мужики!
- Ты так говоришь, потому что действительно так считаешь, или потому что надеешься, что это так?
- А в чем разница?
- Раньше я жалел, что с вами в Отрядах не был, - Индеец Джо закурил, - чуть что – первым делом на меня все косо смотрели. А теперь, похоже, отрядная должность уже ни от чего не защищает.
- Вот ты еще давай! – вскипел Руся. – А ты, Скворец, - с тобой теперь вообще толком разговаривать невозможно – ты любой вопрос воспринимаешь, как обвинение! Возьми пару выходных, оторвись и приди в себя уже! Вон Бедуин с Кусто – в запой сходили – и нормально!
- А ты так уверен, что с ними все нормально?! – Скворец чуть развернулся, задев локтем клавиши, и пианино подтверждающе ахнуло. – Потому что я знаю, что с ними вовсе не все нормально!
- Бакс был – и это никуда не денешь! – рассердился Манул. – Но что ж нам теперь – так и сидеть с ним тут, как с тенью отца этого!.. мать его!.. Какой тогда от нас будет толк?! – хоть закрывайся!
- Ну перестаньте ссориться! – жалобно попросила Тося. – Ну я же так вас всех люблю!
В этот момент Господин Кизлярский, воспользовавшись тем, что все отвлеклись, с разбегу в прыжке брякнулся прямо на клавиши, произведя громкий музыкальный взрыв, и все вновь вспомнили про пианино. Скворец с негодующим воплем спихнул кота на пол, а Руся почти в панике кинулся к клавишам.
- Не поцарапал?! – тут он вспомнил и то, что пианино, вроде как, проклято, и поспешно отдернул руку.
- Кстати, у нас же дело, - сказал Индеец Джо. – Мы вообще будем им заниматься? Руся, раз ты заменяешь Летчика, так, может, уже изобретешь пару мистических версий? Или приведешь в пример какую-нибудь киношку?
- А реально, с какого боку им начинать заниматься? – Манул почесал затылок. – Скворец, ты сказал, надо вначале выяснить историю инструмента. А как это сделать?
- Ну, - Скворец пожал плечами, - я в свое время нашел себе очень хорошего настройщика, вызываю его каждые полгода. У него много заказов, возможно, он работал и с этим инструментом и что-то знает – или знает тех, кто знает.
- Уже неплохо. И где он живет?
- Без понятия, зачем мне было этим интересоваться? Пианино не возят на дом. Он сам приезжал.
- Значит, надо его к нам вызвать. Можешь?
- Могу, только имей в виду, что бесплатно он не поедет. И он баинька. Постовые рычаги давления не сработают.
- Блин, неудобно! – огорчился Руся. – Ладно, звони, чего уж там – заплатим. Если сумма не занебесная.
Скворец уехал на кресле к своему столу за телефоном, а Руся сунул кулак под нос Господину Кизлярскому, алчно глазевшему на клавиши. Вскоре Скворец, развернувшись, сообщил:
- Тысяча.
- Ни фига себе! – возмутился Манул. – Он ж ничего делать не будет! Просто посмотрит! Он точно не хищник?
- Точно.
- Ладно, пусть едет, в глаза ему погляжу – обалдеть, столько драть за простые покатушки! Сейчас Роме позвоню, спрошу за деньги, - Манул негодующе покрутил головой, прижимая телефон к уху. – Ром, привет!.. Чего сказал? А-а, приятного аппетита! Слушай, нам тут надо немного денег… На какую дискотеку? Не, у нас тут пианино, и надо заплатить мужику, который на него посмотрит и чего-нибудь скажет… Ничего я не перегрелся, реально пианино. Нам тут анонимно заяву притаранили, только вместо заявы – пианино… Я тебе сейчас все объясню.
Краем уха слушая разговор, Индеец Джо, крутя в пальцах записку, пробормотал:
- Оставить перед чьими-то воротами дорогущий инструмент – о чем он думал?! Прислал бы фотку. В конце концов, если вещь тебе отвратительна или напоминает о трагедии – просто продай ее. А если он хищник, ему вообще должно быть безразлично подобное.
- Возможно, он хочет прервать проклятие, - важно сообщил Руся.
- Большинство хищников прекрасно понимают, что за проклятиями просто скрываются такие же, как они сами.
- Ну не за всеми же! Некоторые проклятия очень даже настоящие.
- Ну приведи пример!
- Да сказал же – не вспомнить так сразу!
- Вообще-то, если б он считал, что это проклятие, то просто разломал бы инструмент, а не присылал его нам, - заметил Скворец. – Уж что все хищники знают точно, так это то, что посты не занимаются изгнанием демонов и прочей фигней!
- Может, он не смог. Может, пианино защищалось!
- Как, интересно? А чего ж оно сейчас от кота не защищалось?
- А может и защищалось, откуда ты знаешь? – с жаром возразил Руся. - Может, кот теперь проклят. И ты тоже.
- У тебя, вроде, ранение не в голову было.
- А у тебя вообще не было, а чердак перекосился!
- Это у тебя перекосился!
- Да хватит уже! – вспылила Тося, одну за другой запихивавшая в рот ягоды черешни.
- Рома разрешил взять деньги, - сообщил Манул, наводя на пианино свой телефон. – Фотку попросил.
- Не доверяет? – скептически осведомился Скворец.
- Дурак, что ли? Просто ему интересно. Вот тебе на его месте разве не было бы интересно?
- Это другое.
- Ну конечно! Сгоняешь наверх за деньгами?
- Проверяете?
- Слушай, задолбал! – прорычал Руся. – Приедет Барик – попрошу его тебя напоить как следует! Он любого напоить может! Может, башка на место встанет наконец!
- За себя говори – проклятые пианино у него!
- Надо тебя в камере закрыть! И переговорку отключить!
- Вот-вот, я и не сомневался, что все к этому и идет!
- От вас уже голова болит, - сообщил Индеец Джо. – У вас в Отрядах всегда был такой шум? Хорошо, что меня там не было!
- А напомнить тебе, как ты вообще сюда попал?! – обрадованно вскинулся Руся.
- Обыкновенно попал – я думал, здесь зеленый город. Откуда мне было знать, что вы тут сидите?! Я, между прочим, нормально охочусь, на всех подряд не кидаюсь! И я при аресте не сопротивлялся, я – человек вменяемый и, кстати, никогда ни с какими проклятиями не носился и не вел себя, как злобный гном!
- Кто гном?! – рассвирепевший Скворец вскочил.
- Это ты сейчас встал? – поинтересовался Руся. – А то не сразу понятно.
- Конечно тебе это непонятно, - Индеец Джо ухмыльнулся, - это же реальное физическое действие, а не всякая мистическая дребедень!
- Манул! – возопила Тося, глядя на сверкающих друг на друга провернутыми глазами коллег. – Сделай что-нибудь!
- Так! – злобно рыкнул Манул. – Сейчас всем наваляю, если не заткнетесь! А потом позвоню Ромке – он приедет и тоже вам наваляет! А когда вернется Серега, сообщу ему, и он вам тоже наваляет!
- Как-то много валяний получается, - недовольно отметил Индеец Джо.
- Меня бить нельзя – я раненый, - напомнил Руся.
- Как орать – так не раненый! Я тебя тогда котами закидаю! – пообещал Манул. – Котов тут много! Постыдились бы! Тоже мне, гончие! У нас дело, между прочим! Что, если там все померли?! Надо все выяснить! Сидим и ждем мужика по пианинам! Молча ждем! Кто первый рот раскроет – в окно выкину! Скворец, иди за деньгами! Руся – живо за комп! Индеец – ешь черешню!
- Я хочу себе приказ Индейца! – потребовал Руся. Манул молча наклонился, подхватив мявкнувшего Господина Кизлярского, и Руся поспешно юркнул на место Летчика. Скворец, оценив выражение лица Манула, убежал в комнату отдыха, Индеец Джо же недовольно подошел к Тосе и послушно принялся набивать рот черешневыми ягодами.
Через полчаса в калитку позвонили. Руся отъехал к пульту и озадаченно воззрился на монитор, демонстрировавший чей-то огромный очень грустный глаз.
- Вы – настройщик? – настороженно спросил он, ткнув пальцем в кнопку.
Глаз качнулся из стороны в сторону, и переговорное устройство предельно печально сообщило:
- Рудольф Леопольдович.
- У него кто-то умер? – встревожился Манул.
- Нет, он всегда такой, - сказал Скворец и вылетел в дверь. Вскоре он вернулся в компании очень худого человека с большими залысинами на висках, компенсировавшимися длиной седоватых волос, спадавших почти до плеч. Несмотря на жару он был в глухом черном костюме, и его сухое лицо было таким бледным, словно он зашел на пост с мороза. В руке он держал пухлый саквояж из крокодиловой кожи, явно видавший и лучшие времена.
- Здрасьте, - сказал Манул, вставая, - вы же настройщик?
- Рудольф Леопольдович, - скорбно кивнул гость, озадаченно созерцая застеленный котами пол. – Мне сказали, требуется осмотреть инструмент, проверить его состояние и дать возможную оценку, но, что касается третьего, следует проконсультироваться с экспертом, я могу сообщить лишь предварительную стоимость. У меня не очень много времени. Где находится инструмент?
- Дык вон он! – Манул махнул в сторону пианино. Рудольф Леопольдович развернулся к стене, машинально сделав пару шагов к инструменту, потом округлил глаза и резко остановился, вяло всплеснув длинными руками и став похож на какую-то диковинную птицу, которая вот-вот улетит прямо сквозь постовой потолок. Гончие удивленно переглянулись, потом устремили взгляды на визитера, продолжавшего стоять и смотреть на пианино среди повисшей тишины.
- Не хотите подойти поближе? – наконец, предложил Индеец Джо. – Мне кажется, с такого расстояния вы мало что увидите.
- Я и отсюда увидел достаточно, - сумрачно ответил Рудольф Леопольдович. – Это «Бехштейн» тысяча девятьсот двенадцатого года выпуска, современная механика, молоточки механизма родные, в хорошем состоянии, и реставрация сделана довольно неплохо.
- Оно стоит триста штук?! – не выдержал Руся, и гость посмотрел на него с печальным скептицизмом.
- Нет, такую цену вам за него не дадут. Но если вы рассматриваете этот инструмент исключительно с коммерческой точки зрения, я бы рекомендовал вам заказать профессиональную реставрацию, а также выписать фирменные бехштейновские молоточки. После этого вы сможете запросить за него не менее пятисот тысяч.
Руся, поскользнувшись локтями на столешнице, чуть не грохнулся на клавиатуру, а у Тоси раскрылся рот. Индеец Джо иронично спросил:
- Молоточки эти, надо понимать, сами по себе стоят неслабо?
- Обойдутся более четырехсот евро.
- Я не понимаю, сколько это, - проворчал Манул. – Но еще больше я не понимаю, как это вы про него столько всего рассказали, хотя даже внутрь не заглянули и ничего на нем не набренчали? Вы ж настройщик, а не экстрасенс.
- Мне это не нужно, - пояснил Рудольф Леопольдович. – Я прекрасно знаю этот инструмент. Я неоднократно его осматривал и настраивал. Последний раз я встречался с ним около трех месяцев назад. И очень надеялся никогда его больше не увидеть. Вы на нем играли?
- Скворец… то есть Ленька играл.
Настройщик немедленно пристально посмотрел на Скворца.
- А вы хорошо себя чувствуете?
- А должен плохо? – насторожился Индеец Джо. – А ведь я говорил!.. Отравленные клавиши? Плутоний? Или оно издает какие-то вибрации, сводящие людей с ума?
- Я не говорил такого! – изумился гость.
- Вы вообще еще ничего толком не сказали! – рассердился Манул. – Только смотрите на него, как мышь на удава! С чего вы вообще взяли, что этот инструмент тот самый, если даже близко не подошли и в клавиши не потыкали?! Как по мне – эти пианины на вид все одинаковые, если ничего не написано, да и написать можно все, что угодно! И я сомневаюсь, что в тысяча девятьсот двенадцатом году целая фабрика всего один рояль сделала!
- Это не рояль! – оскорбился настройщик. – Рояль – это…
- Мне без разницы! Почем мне знать, что вы не врете?! Удобно так работать – поглядел с пяти метров, потрындел умно – и штука в кармане!
- Попрошу без оскорблений! – грустно потребовал визитер. – Господи Боже, Леонид Викторович, - он посмотрел на Скворца, - сделайте одолжение, вам ведь уже все равно – простенькую гамму.
Скворец, иронично хмыкнув, подошел к инструменту и пробежался пальцами по клавишам.
- До свидания! – сказал Рудольф Леопольдович и устремился к дверям. Манул словил его и развернул обратно.
- Так, а ну живо выкладывай, что с этой пианиной не так?!
- У вас совершенно неверные представления о флексии этого слова, - вяло сообщил Рудольф Леопольдович. Манул настороженно оглянулся, и Руся пожал плечами.
- Я тоже не понял, что он сказал.
- Слушайте, я сообщил вам об инструменте все, что нужно знать, - затрепыхался настройщик. – Я настраивал его три месяца назад. И, судя по тому, что я сейчас услышал, настройка инструменту пока не требуется. Не надо мне ваших денег, я пошел!
- Чтобы вы отказались от денег?! – удивился Скворец. – Что такого вы знаете об этом пианино?
- Я знаю, что оно приносит несчастья! И я до него больше пальцем не дотронусь! Я сказал это себе еще когда настраивал его в последний раз – и вот я снова его вижу, а это может означать только одно! Откуда оно у вас? Вы ведь его явно не купили!
- Нам его подарили, - пояснил Индеец Джо. – Благотворительная акция.
- Вы кому-то перешли дорогу? Потому что иных причин я для такой акции не вижу!
- Да какого черта, Рудольф Леопольдович?! – вспылил Скворец. – Вы же работаете с механизмами! Какие еще несчастья?! Вы видите их изнутри, вы создаете им нужное звучание! Они говорят так, как решите вы! Как вы можете быть суеверным?! Я бы еще понял, если б пианино было настроено так, что его звуки влияли на психику, но дело ведь явно не в этом!
- И трупов я в нем не нашел, - добавил Манул, - а я хорошо смотрел.
- Вы искали в пианино трупы?! – изумился Рудольф Леопольдович. – Но зачем?!
- На всякий случай.
- Не понимаю… я думал, это охранная фирма какая-то.
- Так и самих себя тоже надо охранять, - сказала Тося со смешком.
- Вы не понимаете!.. Инструменты очень восприимчивы к людям и с легкостью впитывают чужую энергетику. Может, когда-то с ним и было все в порядке, но потом это пианино получило от кого-то нечто темное и, видимо, само стало злом…
- Так, скорее бы, сказал музыкант, а не специалист по механизмам! – буркнул Скворец.
- А правда, что плохие музыканты идут в настройщики? – поинтересовался Индеец Джо.
- Оскорблениями вы от меня ничего не добьетесь! – заявил Рудольф Леопольдович. – И вы не имеете права удерживать меня здесь насильно!
- А вы не имеете права не содействовать прерыванию проклятия! – Руся взъерошил волосы, и Тося зажала рот ладошкой.
- Вот, кстати, да, - Манул погрозил настройщику пальцем. – Мы должны четко понимать – перед нами подозреваемый или орудие убийства?
- Убийства? - Рудольф Леопольдович озадаченно заморгал. – Но я ничего не говорил про убийства.
- А что это было? – спросил Руся. – Несчастные случаи? Как в «Пункте назначения»?
- Каком еще пункте? Я вообще ничего не знаю! Я только знаю, что за последние два года этот инструмент уже сменил пятерых владельцев по причине их скоропостижной кончины. Ни про какие убийства я ничего не слышал!
- Тогда откуда вообще появились такие выводы? – недоуменно спросил Скворец.
- Слушайте, я помню все инструменты, которые настраивал! – грустно разозлился Рудольф Леопольдович. – Когда я первый раз увидел этот, я был восхищен! Превосходная работа, отличное звучание… и это в таком-то возрасте! Великолепный экземпляр, и его владелец явно был очень доволен удачным приобретением. Поэтому я был очень удивлен, вскоре увидев это пианино снова, только стояло оно уже в другом доме, и владельцем его был уже другой человек. Мне показалось это странным – ведь его предыдущий хозяин явно не собирался с ним расставаться так скоро… но, знаете, жизнь порой складывается так же причудливо, как и неприятно, да и меня все это не касалось. Но через четыре месяца я увидел его опять – и это вновь был совершенно другой адрес и совершенно другие люди. Вот это мне уже показалось совсем странным. Понимаете, оба раза из поведения хозяев было очевидно, что инструмент куплен в дом, а не для перепродажи – куплен надолго, ну вы понимаете…
- И вы навели справки, - уточнил Индеец Джо.
- Я был ошеломлен! - Рудольф Леопольдович, казалось, совершенно искренне расстроился. – Нет, я не в курсе деталей и я точно не слышал ни про какие убийства… не уверен насчет несчастных случаев, но, кажется оба раза смерти были естественными.
- Ага, - проворчал Манул, - я знаю, как удобно такое пишется в отчетах…
- Тимофеичу такое не брякни! – предупредил Индеец Джо. – И Вальке!
- Вале, как раз, можно, - заметила Тося, - я и от него не раз такое слышала. Но две естественные смерти – это ведь не обязательно…
- Проблема в том, что первый владелец был холостяк, немолодой уже человек, и да – казалось бы, ничего такого сверхудивительного… но второй раз инструмент приобрел человек семейный, в подарок для своей дочери, - настройщик вздохнул. – А продала потом пианино его сестра. Как часть своего наследства. Понимаете, что это значит?
- Что семьи не стало, - Манул нахмурился. – А четвертый раз?
- Меня пригласили на осмотр для оценки состояния инструмента и дальнейшей настройки, если она потребуется. Одна дама хотела приобрести пианино для своего сына. И когда она сообщила мне адрес, по которому я должен прибыть, я понял, что знаю этот адрес. И вот тут мне уже стало страшно. Два раза еще можно списать на совпадение. Но не три. Поначалу я даже хотел отказаться.
- Но не отказался. И что – там все тоже естественно померли?
- Я не уточнял родственную принадлежность тех, кто там присутствовал, но это точно были не те же самые люди. Также с ними был юрист. Я бы попытался отговорить свою клиентку, но какие аргументы я бы привел? Это было лишь пианино покойника, а не его кровать. К тому же цена за такой превосходный инструмент была сильно занижена, они хотели распродать все быстрее, и я и так уже понял, что отговорить ее я не смогу. Я лишь надеялся, что через полгода приеду его настраивать, как это рекомендуется – и все будет в порядке. Но больше я ее никогда не видел.
- В отличие от пианино?
- Да. Меня пригласили на настройку, я, конечно, уточнил производителя… и когда мне его назвали, я сразу же решил, что это – оно. Не знаю, почему – ведь это не единственный «Бехштейн» в городе, но я даже не сомневался, что это – именно тот самый инструмент. До сих пор не могу понять, почему я поехал? Дело было совсем не в деньгах. И вряд ли это было любопытство. Может, я просто хотел знать, что он именно там, а не где-то еще. Адрес был незнакомым, владелицу я тоже не встречал прежде – очень симпатичная молодая женщина с двумя детьми, правда, она показалась мне немного надменной. Она провела меня в гостиную – и там действительно был тот самый «Бехштейн», все такой же прекрасный и такой же пугающий. Чудовище, притворившееся музыкальным инструментом. И на сей раз мне показалось, что и оно меня узнало. Оно выглядело… почти приветливо. Я спросил у женщины, где она его приобрела, и она недовольно ответила, что это подарок для детей. Ну, знаете, ответила так, словно она предпочла бы получить в подарок что-то для себя – и точно не пианино. Я сообщил ей примерную стоимость инструмента и сказал, что будет легко найти для него покупателей, если вдруг она захочет это сделать, но мне показалось, что она немного испугалась. Видимо, тот, кто сделал этот подарок, может очень сильно разозлиться, если узнает, что его продали. Так что я просто выполнил свою работу, подумав, что раз до сих пор со мной ничего не случилось, значит настройка не имеет к этому отношения – чудовище нападает на тех, кто на нем действительно играет. Но я твердо решил, что наша следующая встреча не состоится ни за что. Жаль, что я сегодня не спросил марку, - Рудольф Леопольдович посмотрел на Скворца укоризненно, - но вы так путано объясняли, и я решил, что речь идет о какой-то рухляди. И вот мы снова встретились, - он перевел взгляд на инструмент и поежился. – А это может означать только одно.
- Вы же не знаете, что случилось с его предпоследними владельцами, - напомнила Тося.
- А мне и не нужно. Это и так понятно.
- У вас есть адреса и фамилии? – сурово вопросил Манул.
- А зачем они вам? Все уже произошло.
- Затем, что нужно провести расследование! Вы же не ходили с этим в милицию?
- Нет, конечно, - чтоб меня там на смех подняли?! – грустно возмутился Рудольф Леопольдович. – К тому же, ходил я к ним уже как-то, когда у меня прежний саквояж с инструментом украли, так они сказали: «А чего вы от нас-то хотите?»
- Это точно был не Валя, - произнесла Тося сердито.
- И не Миша – он бы не сказал, а наорал, - кивнул Индеец Джо. – Хотя он и не ищет саквояжи. Правда, если это было давно…
- Он и прежде их не искал, я думаю, - скептически отозвалась Тося. – Он в то время искал не саквояжи, а жен – нашел две штуки, теперь всех ненавидит!
- Не отвлекайтесь, - недовольно одернул их Манул, - а ты давай свои адреса.
- Невозможно расследовать деяния высших сил, - сообщил Рудольф Леопольдович слегка надменно.
- Не верю я ни в какие высшие силы. И в низшие тоже.
- Вы скептик?
- Ну да… - Манул насторожился. – А разве это плохо?
- Сложно сказать. Невосприятие необъяснимого и неизведанного может оказаться очень опасным.
- Я воспринимаю только то, чему можно навалять, - Манул отмахнулся. Настройщик пожал плечами и вытащил пухлую записную книжку.
- Ладно, записывайте, хоть я и не понимаю, чем это может вам помочь.
- Разберемся, - проворчал Руся и начал барабанить по клавишам ноутбука, то и дело омывая взглядом «Бехштейна», видимо, уже живо представляя, как пианино покидает пост за цену в полмиллиона. Услышав последнюю фамилию, он приподнял брови, потом почесал затылок.
- Что вы собираетесь делать с инструментом? – осведомился Рудольф Леопольдович, закрывая книжку.
- Пока все не выясним – ничего, - отозвался Индеец Джо. – А там видно будет.
- Если вы решите его реставрировать, я могу оставить вам соответствующие контакты. Хотя я бы не советовал вам его реставрировать. Я бы посоветовал вам его сжечь. А все, что останется, вывезти на свалку… лучше на разные свалки.
- Сжечь пятьсот штук?! – возмутился Руся и даже привстал.
- Оно пока не стоит пятьсот штук, - напомнила Тося.
- Продав его кому-то, вы подпишете этому человеку смертный приговор, - зловещим голосом пообещал Рудольф Леопольдович. – И не только ему. Не выпускайте его отсюда. Но и не держите здесь слишком долго, иначе оно возьмется и за вас. Возможно, оно уже это делает.
- Это просто музыкальный инструмент, - раздраженно сказал Манул. – Чушь какая! Вот вы настройщик, а такое советуете! Это ж, в некотором роде, произведение искусства даже.
- Было когда-то, - Рудольф Леопольдович длинно вздохнул. – Пока не изменилось. Конечно, есть люди, которые пришли бы в восторг от подобного. Некоторые считают и смерть произведением искусства.
- Думаю, на этой оптимистичной ноте мы и распрощаемся, - заявил Индеец Джо. – Скворец, заплати гражданину.
Скворец протянул настройщику две пятисотки, и тот проворно схватил их тонкими пальцами. Тося насмешливо поинтересовалась:
- А не боитесь брать у нас деньги? Если над нами уже висит некое проклятие, они могут принести вам несчастье.
- Да я их сейчас где-нибудь разменяю, - отозвался Рудольф Леопольдович почти беспечно и подхватил свой саквояж. – Огромная просьба, какое бы решение вы не приняли по инструменту – сообщите мне о нем, пожалуйста – вам ведь не сложно?
- И если мы продадим его кому-нибудь в городе – вы отсюда переедете? – саркастически спросил Манул.
- Очень может быть.
Едва за Рудольфом Леопольдовичем закрылась дверь, Манул негодующе сообщил:
- Знаешь, Скворец, твой настройщик совершенно чокнутый!
- А еще я знаю, что теперь мне придется искать нового настройщика, потому что этот вряд ли дальше будет со мной работать! – огрызнулся маленький постовой.
- Наворотил чего-то, - Индеец Джо покрутил головой. – Я прям заслушался! А ведь я в такую фигню не верю. Вещи – это просто вещи. Они ничего делать не могут.
- А вот люди – вполне себе могут, - сказал Манул. – Ну или природа. Всякое бывает, знаете ли, но природу не арестуешь, а людей – очень даже можно. И прежде всего, надо точно узнать, действительно ли все, про кого он нам тут наболтал, померли – и если померли, то от чего, и было ли у них на самом деле это пианино. И проверить на всякий случай, нет ли кого из них у нас в базе?
- Я бы начал с последних, - Руся потер подбородок. – Трифоновы. Мне эта фамилия показалась знакомой.
- Довольно распространенная фамилия, - заметила Тося иронично.
- Да… но вот что-то такое… что-то из прошлого… и что-то довольно неприятное.
- Этот тип сказал, что пианино попало к женщине с двумя детьми. Думаешь, она хищница?
- Хм, по-моему, нет… дело не в женщине… - Руся защелкал клавишами ноутбука и чертыхнулся. – Блин, а как у него тут искать?.. Кто-нибудь с Данькиной базой умеет работать?
- Умеет, - сказала Тося, - но никого из них сейчас тут нет. Я думала, ты тренировался.
- Тренировался… - проворчал Руся, - я всю последовательность записал на бумажке, только задевал ее куда-то, а тут у него такая свалка, говорил же! Ладно, сейчас позвоню ему… - он глубоко вздохнул и прижал телефон к уху, вздрогнув, когда Скворец начал бесстрашно наигрывать на пианино что-то меланхоличное. – Слушай, тебе ж сказали не трогать руками эту штуку!.. да, привет, Даня… нет, ни на что я не намекаю, это я вообще не тебе! Ты там как? Понимаю, я тоже не люблю больницы… Я на посту, да. Чего? Ну так как только выпустят тебя – так и вернешься… Что ты несешь, кто тебя уволит?! Кто бесполезный? В каком месте ты инвалид?! В норму придешь – и езди куда хочешь, я вот тоже сижу, терплю, а мне знаешь как хочется пойти и… Да сможешь ты ходить, Фенёк же сказал!.. И летать сможешь!.. Чего ты айкаешь – тебе укол сделали?.. а-а, Юлька тебя стукнула? – ну и правильно, что за пессимизм начался?! Ты ж у нас герой поста!.. Дань, я не уверен, что их было прям сто – они же тогда разделились… Хорошо, их было сто, тебе виднее, - слушавший разговор Манул добродушно усмехнулся. – Так, я тебе, вообще-то, звоню по делу! Мне тут в базе надо найти одного дятла… или дятлиху, не знаю, есть только фамилия. Чего мне делать? Нет, я не знаю, хищник или нет… может, где-то в делах проскакивал… Ну за компом твоим… Ничего я не смотрел. Ну киношки только слегка… Какие папки? Нет, не открывал. И не собираюсь… Ты про базу мне скажи!.. Куда нажимать? Так, понял, - Руся торопливо защелкал клавишами. – Так… ага, снял галочки… Даня, я не открывал твои папки! Чего ты так разволновался – что у тебя там – порнушка?.. да ладно тебе, не ори!.. вот, да, тут список вывалился… Да, я понял, отлично, Даня, спасибо!.. Да не трогаю я твои папки! Ладно, пока! – Руся бросил телефон на стол и фыркнул. – Прямо даже интересно стало, что там у него.
- Мне тоже, - Индеец Джо блеснул глазами, и Манул показал ему кулак.
- Обойдешься! Это ж все равно, что по карманам шарить! Руся, что нашел?
- Старую характеристику! Я ж говорил, знакомая фамилия! – Руся развернул монитор, и подошедшие гончие воззрились на фото некоего широколицего индивидуума с зачесанными назад волосами, который выглядел крайне недобро, кроме того, явно был сфотографирован без его ведома. – Трифонов Владлен Игоревич, один из бизнес-партнеров владельца Гнилого Квартала. В цитадели его тогда не было, он потом еще пару дней в городе ошивался, но как только мы слегка пришли в себя и начали всех уцелевших приятелей этого Туры отлавливать, он из города слинял с концами. Гиена.
- Точняк, я его тоже помню, - кивнул Манул, - живьем не видал, а вот суть с постового наброска у него та еще мерзость! А семейка имелась?
- Была, вроде, - Руся уткнулся взглядом в монитор, - только старый пост не заносил данные по родственникам, если они не хищники. И адрес не совпадает. Тут один из элитных пригородов записан, а настройщик дал совсем другой… Но такому типу, наверное, недешевое пианино по карману.
- Если речь действительно о его семье – говорю же, фамилия очень распространенная, - напомнила Тося. – Возможно, Дима о нем что-нибудь слышал. Дела он с таким вряд ли вел. Я сейчас позвоню…
- Я сам позвоню, - важно перебил ее Манул, хватаясь за телефон. – Чего, это ж мое дело!
- А это уже дело? У нас есть только пианино, домыслы нервного человека и Русины страхи. Ни одного подтвержденного факта.
- Нет у меня никаких страхов! – возмутился Руся. – Кстати, нам нужно четыреста евро. Скинемся или из казны возьмем?
Манул, отмахнувшись от него, произнес в трубку:
- Дима, привет, сильно отвлекаю?.. Чего сказал? А-а, приятного аппетита! Прикольно, я только недавно и Ромке того же желал – вы, наверное, вместе едите? Нет, я не по этому вопросу, я… да, по поводу пианины, которую нам подкинули… Что? Слушай, вот и настройщик мне трындел про флексию, а это чего? Пианино не склоняется? Куда не склоняется? А-а, я понял, грустно, конечно… Не грустно? Понял, спасибо. Нам тут, короче, настройщик этот подогнал фамилию последних владельцев – Трифоновы, а у нас базе нашелся один Трифонов, та еще тварь, и я хотел спросить, только ты не обижайся, может, ты о нем чего слыхал? – ну, не потому, что он тварь, а просто… точнее, даже не про него самого, а про то, была ли у него семья? Так. Так… Ага, и пианину… то есть, пианино, смог бы подогнать. Понял! Спасибо! – Манул опустил руку с телефоном и сосредоточенно сдвинул брови.
- Ну?! – нетерпеливо подхлестнула его Тося.
- Дима сказал, семья у него была – жена по имени Снежана, типа выставочный экземпляр, и двое детей. На жену этому Трифонову было пофиг, а к детям, вроде как, был привязан, только все равно всех их тут кинул, когда слинял, и особняк, где они жили, потом удаленно продал, и куда потом эта семья делась, Дима не знает. Но если остались здесь, деньжат он, наверное, подбрасывал на детишек – и вряд ли мелочь какую-то, и пианино дорогое мог подогнать в подарок.
- Если кто-то его семейку кокнул, то этот козел, коли он при деньгах, мог бы и без нас его найти и с ним разобраться, - заметил Индеец Джо недовольно. – В город ему, конечно, соваться – это самоубийство, но нанять людей не проблема. Чего он нам-то инструмент прислал?
- Видимо, не нашел, - Скворец пожал плечами. – А раз прислал его именно нам, значит, считает, что тут замешан хищник. Правда, зачем в таком случае называть пианино «убийцей»?
- Раз он был привязан к своим детям, у него вполне могла поехать крыша, - предположил Манул, - особенно, если у него имеется та же история, что и у нас. Он теперь считает, что подарил своим детям то, что их и сгубило.
- Во-первых, мы еще ничего про эту семью не знаем, - подала голос белобрысая, болтая ногами. – А во-вторых, я не поняла – мы будем брать дело у гиены, что ли?!
- Еще чего! – Манул взъерошился. – Но тут другой вопрос! Историю этого Леопольдыча надо проверить, я считаю, и если все подтвердится и тут замешан какой-то чокнутый хищник, то это уже наша работа, разве нет? Пианино у нас, а какая-то тварь все еще бегает по городу. Надо словить, я считаю, - и гиена тут тогда уже не при чем.
- Проклятия не бегают по городу, - возразил Руся. – Их могут только, например, привезти и водрузить перед чьими-нибудь воротами!
- Вынести пианино во двор, чтобы ты уже успокоился? – насмешливо спросил Скворец.
- С ума сошел?! А если дождь пойдет?! Или вороны с котами его раздолбают?! Пятьсот штук!
- Оно пока не стоит пятьсот штук!
- Если вороны с котами на него слетятся, они все загнутся от плутония, так что сначала найдите его и выкиньте, а потом во двор выносите, живодеры, - сказал Индеец Джо.
- Ага, то есть то, что мы от плутония загнемся, пока оно тут стоит, тебя не сильно волнует!
- Ты лучше проверь, не начали ли у тебя уже волосы выпадать, а то они как-то странно выглядят.
- У него волосы всегда так выглядят, - пробурчал Руся. – И твоя версия с плутонием совершенно идиотская! Очевидно же, что это пианино проклято! Помните, что сказал этот тип? Пианино нападает на тех, кто на нем действительно играет. Надо держать Скворца от него подальше и под охраной!
- Чушь собачья! – окончательно разозлился Скворец. – Это самый обычный музыкальный инструмент! Такой же, как и миллионы других! – он ткнул пальцем в Индейца Джо. – И уж точно никто не стал бы запихивать в него плутоний! Ты, Виталя, вообще знаешь, сколько он стоит?!
- А че – сильно дорого? – в голосе Руси проскользнула деловитость. – Хм, пианино с плутонием, наверное, может и все шестьсот штук потянуть!
- А с доказанным проклятием в придачу – и семьсот, - подсказала Тося и, закрыв лицо ладошками, расхохоталась.
- Так! – Манул свирепо треснул кулаком по ближайшему столу, и все заинтересованно повернулись. – Хватит нести чушь! Я сейчас прям разозлюсь! Нет в этом пианино ни проклятий, ни плутония! Взрослые люди!
- Это был мой стол! – негодующе заметил Скворец.
- Мне плевать! Я поеду и выясню, в чем тут дело! А если не прекратите орать – я вас предупреждал – в окна повыкидываю!
- Если ты нас повыкидываешь в окна, на посту никого не останется, - Индеец Джо украдкой дернул Скворца за волосы, и тот разъяренно отпихнул его.
– Пока не выпадают. Правда, кажется, плутоний не действует так быстро.
- Я тоже поеду! – заявил Скворец. – Займусь реальным расследованием, вместо того чтобы вас, идиотов, слушать!
- Лучше я поеду, - возразил Индеец Джо. – Следователя должно быть видно!
- Нет, я! – Руся встал. – Я в проклятиях разбираюсь, а вы – нет! И сидеть рядом с этим пианино я не хочу!
- Я бы предпочла, чтоб вы все уехали, - сообщила Тося, разглядывая дисплей своего телефона. – Либо вы там все помиритесь, либо Манул вас всех поскидывает в реку. Мне надоело слушать ваши вопли!
- На кой черт мне
