Скандал с афиши. Арина Семенова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ЭПИЛОГ

АННОТАЦИЯ

Жизнь Матвея Долматова - гастроли, блекс софитов, интервью, безумные фанатки и тусовки в местных клубах, а Алина Крамер пытается не сойти с ума, каждый раз спасая его от неприятностей. И вот, новый скандал! Она бросает все силы, чтобы в соцсети не просочилась информация о личной жизни знаменитого певца, но кто-то сливает весь компромат... Долматов в ярости, его семья в шоке, а карьера артиста под большим вопросом. Справится ли Алина и какую роль она сыграет в жизни Долматова, учитывая их не простые отношения и разницу в возрасте, читайте в книге "Скандал с афиши". В конце концов, им обоим нужно так много понять друг о друге... да и Амур не дремлет... Известно, что когда в дело вмешиваются чувства, тут уж все по плечу! Или нет?

   Романтическая линия между главными героями.

   Он - певец, она - юрист. Счастливый финал.

***

Все герои вымышлены, все совпадения случайны

ГЛАВА 1

Когда обиды сойдут на нет,

   Я больше тебе не враг.

   Автор текста: Ирина Дубцова

   К концу третьего часа сборного концерта, проводимого в одном из красивейших городов России, у Алины уже раскалывалась голова, то ли от слишком яркого света, бьющего прямо в глаза, то ли от бурных оваций, коими без устали награждали зрители своих любимых исполнителей, встречая и провожая их со сцены.

   - Я сюда с мужем пришла, чтобы Долматова увидеть! Какой хороший мальчик, а как поет! – произнесла рядом сидящая женщина, склонившись ко мне. Поддавшись всеобщей радости и эйфории от происходящего, женщина уже не могла сдерживать в себе накопившиеся эмоции, вот и решила – поговорить с соседкой по партеру, кем и являлась Алина.

   Крамер только кивнула в ответ, награждая счастливую, от всего происходящего, особу своей улыбкой. Да уж, в зале собрались поклонники артистов разных лет и до Алины частенько долетали примерные возгласы: «Ой, как постарел то, как постарел!», «Посмотри, как хорошо сохранилась или же пластическую операцию сделала?», «Ну опять одни и те же лица. Ну почему новых артистов нет?», «Замечательный концерт!». В общем, всем не угодишь, всем мил не будешь. За то когда на сцену вышел Долматов со своими песнями «О ней» и «Родина-мать», зал аплодировал чуть ли не стоя, и было чему. Сегодня Матвей выглядел по-особенному модно и строго. Классический пиджак, джинсы, кожаные ботинки, начищенные до блеска, придавали ему плюсом несколько лет, и его это только украшало, что не удивительно в отношении мужчин. Вряд ли в его адрес полетит ранее брошенная фраза об одной из исполнительниц советской эстрады: «Посмотри, как хорошо сохранилась или же пластическую операцию сделала?». Долматов пел проникновенно, по-особенному, будто проживая текст песни «О ней», а под конец на его глаза навернулись слезы. Вот это да! У Матвея? Слезы? Это сработало на «ура» для всего зрительного зала. Особенно ярые поклонники его творчества и лично его, как мужчины, бесконечно кричали ему «Браво» и «Молодец», скандируя отдельные слова из песни, а Алина вновь заподозрила неладное в поведении звезды. Как бы после этого вечера у него вновь не снесло тормоза, и он не вляпался в очередное, так скажем, приключение. Но на этот раз обошлось. На следующий день они вернулись домой, самолетом. Крамер, согласно подписанному договору, была обязана присутствовать на каждом выступлении Долматова, сопровождать его в поездках на случай экстренной ситуации, а такие случались и без скандалов с личным участием Матвея. Благодаря умению Алины вести переговоры и ее миловидной внешности, она умела уговорить и произвести впечатление, за что Влад ее особенно ценил. Так ценил, что в последнее время стал проявлять внимание личного характера. Однажды Крамер пришла на работу, а в приемной ее ждал букет цветов от него. В один из своих выходных она получила доставку ужина на дом, с бутылкой дорогого шампанского Боланже Blanc De Noirs Vieilles Vignes Francaises и запиской: «Желаю приятного вечера и надеюсь когда-нибудь провести его с тобой».

   - Оригинально! – Алина усмехнулась, оценив послание Влада, и обратной доставкой вернула ему ужин и шампанское, на обороте его записки, написав: «Вечера я посвящаю только себе».

   После такого ответа у Влада зуб оскалился на девушку, но через несколько дней, когда пришла пора вновь спасать Матвея, все его обиды как ветром сдуло.

***

- Матвей, приди в себя!

   Влад пытался привести в чувство пьяного Долматова, но у него ничего не получалось. Парень одаривал его пьяным смехом и бесконечным: «Пошли вон из моего дома», обращаясь разом ко всем присутствующим.

   - С ума сошел! – резюмировал Владимир.

   - Может ему «Скорую» вызвать? Приедут, прочистят желудок, укольчик сделают, отоспится, - предложила Галина Ивановна, домработница Матвея, милая женщина в годах.

   Крамер не представляла, как она терпит заносчивого Долматова, особенно в последнее время, когда он в таком состоянии бывал частенько, а он ей, как сын был. Галина Ивановна и кормила его, и поила, и терпела.

    - Молодежь, что с нее взять! - разводила руками женщина и добавляла, вытирая накрахмаленным платком набежавшие на глаза слезы: - Матвей, он же у меня хороший. Это сейчас так все складывается у него в жизни.

   - Нет, никого лишнего в дом не звать, - скомандовал Влад. – Сами разберемся!

   Набрал номер телефона знакомого врача из частной клиники и попросил срочно приехать. За хорошее вознаграждение, разумеется. Воспользовавшись суетой, Алина подошла к Галине Ивановне и отвела ее в сторону, предложив самой приготовить для нее чая.

   - Ой, да что вы, я сама все вам сделаю. Заходите в кухню. Вы какой будете: жасминовый, с чабрецом или Иван-чай? Иван-чай полезный. У меня он ферментированный, очень ароматный, крепкий, с фруктовыми нотками. Правда он немного терпковат, но чувствуется вкус чернослива. Хотите?

   - Хочу, - улыбнулась Алина, одарив эту теплую женщину своей улыбкой. Она не любила Иван-чай, но отказать Галине Ивановне не смогла. Обращаясь к Крамер, в ее глазах была такая надежда, такие участие и забота, что волей-неволей Алина почувствовала себя как дома, у мамы или у бабушки. – Галина Ивановна, что происходит с Матвеем? Я же вижу, вы знаете. Расскажите мне.

   - Ой, Алинушка, - разливая чай по чашкам, начала рассказывать заботливая женщина. – Матвей с девушкой своей расстался, а какая была пара!

   - С Софией? – уточнила Алина. Она предполагала подобное, поскольку их совместные фотографии перестали появляться с завидной регулярностью на его личной странице в социальной сети.

   - Да. Она в социальных сетях удалила все их совместные фотографии и отписалась от него. Ему очень трудно пережить этот разрыв. Он даже обмолвился, что теперь вообще не может доверять девушкам в вопросах, касающихся любви.

   Даже удивительно, почему пресса не подхватила эту информацию, не создала инфоповод и не наклепала парочку статей в желтой прессе? Крамер уже представляла, какие заголовки будут в печатных и интернет изданиях. Рано или поздно это вскроется и что тогда будет? Если сейчас Долматов так переживает и болезненно реагирует на случившееся, то, чего от него ожидать, когда волна хейта и расспросов о событиях в личной жизни, обрушатся на его голову?

   - Я ему говорила, Матвей, ты - мечта миллионов красавиц, но он сейчас не в состоянии забыть главную любовь своей жизни.

   - Со временем он залечит свои раны и вскоре встретит ту самую, единственную. Свою.

   - Я тоже так ему говорю, а он – страшно переживает!

   Нам только кажется, что мы находим друг друга. Человеческий поиск - великая иллюзия. Мы притягиваем к себе тех, кто соответствует нашему внутреннему запросу. Часто неосознанному, потому и удивляемся потом - почему именно этот человек, если я мечтал совсем о другом... Кто знает, о какой именно Софии мечтал Матвей? Какой она ему представлялась и какой оказалась в итоге? Второй фактор - интеллектуальный и эмоциональный багаж. И если он набит доверху чужими шаблонами и установками, то и притяжение будет точно таким же. Рядом окажется тот, кому мы нужны для общественной галочки и утоления дикого страха одиночества. Лучшие люди нашей судьбы появляются тогда, когда внутри нас нет дыр, которые мы пытаемся заткнуть ими. Когда у нас есть здоровая готовность к взаимообогащению, а не потребительско-донорские аппетиты. Когда мы способны на близость и поддержку вместо патологичных жертвенностей и созависимостей. Готовые приходят к готовым. Как говорят: Хотите лучшего - станьте лучшими! Вероятно София и правда не для Долматова, а он - не для нее, и это покажет время. Да, Матверю тяжело и нужна огромная сила воли пережить уход любимого человека, с которым были совместные планы на жизнь. В свое время Алина тоже думала, что не сможет без кого-то, в итоге смогла без всех. Думала, что не справится с чем-то, в итоге справилась на "отлично". Думала, что не выдержит что-то… даже колени не подкосились. Это не было легко, но любая миссия выполнима. Сломаться или нет — выбирать Матвею!

   - Чем сейчас занимается София?

   - Успешно строит карьеру модели. Будет сниматься для рекламы японской автомобилестроительной корпорации.

   - Понятно, - выдохнула Алина. Значит, наблюдать им всем Софию с рекламных билбордов Toyota Motor Corporation. Крамер не близко знала яркую брюнетку, но была наслышана об ее тщеславии и желании развиваться, строить карьеру. И если в последнем она понимала и поддерживала девушку, то тщеславие, граничащее с алчностью, могло застилать ей глаза, в результате чего отношения с Матвеем и распались. Ведь нам всегда кажется, что «где-то там, где нас нет, лучше, чем здесь и сейчас», но жизнь упорно доказывает обратное. Во всяком случае, имея свой личный опыт, Крамер точно знала – если тебя искренне любят, носят на руках и заботятся – это в сто раз важнее и ценнее любого многомиллионного контракта. Ей еще бабушка говорила: «Внучка, выбирай для жизни того, кто тебя любит», а Алина с ней отчаянно спорила, говоря: «Я так не могу. Мне важно, чтобы и я любила». С годами и опытом она поняла, как бабушка была права, а потому, заочно, жалела Софию. Алина знала, что у девушки обязательно наступит такой момент, когда она одумается, все поймет, но будет поздно. Долматов с характером и он ни-ког-да не примет бывшую девушку назад. В этом Крамер была уверена. Вот только не понятно, что сейчас делать с Матвеем и как его вытаскивать из этого отчаянного состояния.

***

Врач, вызванный Владом, приехал через сорок минут. За это время Долматов высказал всем всё, что думает о каждом присутствующем в доме и – благополучно уснул. Поэтому когда в гостиной появился Андрей Григорьевич, с медицинским чемоданчиком, будить Матвея никто не решился. Да и без надобности было. Андрей Григорьевич сообщил, что тот проспит до утра, а утром весь алкогольный дурман выветрится сам по себе. Прописал ему легкие успокоительные таблетки, чтобы Долматов мог выступать, и его не клонило в сон, а затем откланялся. После его ухода в доме повисла тишина…

ГЛАВА 3

По дороге на звукозаписывающую студию, Алина с Матвеем молчали. Она лично заехала за ним на своем автомобиле, поскольку должна была проверить заключенный договор оказания услуг звукозаписи. Долматов просматривал электронную почту, бегло отвечал на входящие сообщения и совершенно не был заинтересован в разговоре с Крамер. Она нарушила молчание первой.

   - Как ты?

   - В тебе снова включился психолог? – не отрываясь от экрана своего смартфона, не очень любезно спросил Матвей.

   - Я просто так спросила.

   - Смотри на дорогу и не задавай мне лишних вопросов. Это в твои обязанности не входит.

   - Как в твои обязанности не входит грубить мне, а в мои – терпеть.

   Алина резко свернула к обочине и притормозила.

   - Ты ненормальная?! – посмотрев на нее, спросил Долматов. – Поехали на студию, мы итак опаздываем, в городе пробки.

   - Ты не будешь так со мной разговаривать.

   - Иначе что?

   - Иначе я на тебя и на Влада больше не работаю, а это равно огромному количеству неразрешенных проблем, в целом, по твоей вине.

   - Почему это по моей вине? – уже не так смело поинтересовался Матвей.

   - Потому что ты ведешь себя как самодовольный, разбалованный индюк с раздутым самомнением!

   На Долматова будто ушат холодной воды опрокинули. Он откинулся на спинку сиденья, ощущая приятную прохладу от кожаной обивки салона автомобиля. На пару секунд прикрыл глаза, открыл и, посмотрев на Алину, произнес:

   - Прости меня. Я веду себя ужасно и сам себя не узнаю.

   - Я знаю, почему ты так себя ведешь. Если в тебе горит огонь обиды на Софию, не нужно вымещать это пламя на весь женский пол, тем более, на Галину Ивановну! Она относится к тебе, как к сыну, а ты грубишь всем подряд, без разбора.

   Алина уже во второй раз замечала, что их общение похоже на разговор старшей сестры с младшим братом, нежели на общение людей, которые работают вместе. Матвей был настоящим мужчиной, мужественным, решительным, но после ситуации с Софией его будто подменили. Крамер слышала, что мужчины иначе переживают стресс, чем женщины, теперь же она видела это наглядно. Долматов будто разрушался изнутри, а она не могла этого допустить. Во всяком случае, не из-за Софии наступать этому разрушению, это точно!

   - Прости, - взяв ладонь Алины в свою крепкую ладонь и сжав ее, с жаром произнес Матвей. – Ты очень много значишь для меня, и я не хочу терять тебя. Прости.

   - Ладно, - миролюбиво улыбнувшись, ответила Крамер. – По приезду домой не забудь сказать те же самые слова Галине Ивановне.

   - Обещаю, - улыбнувшись в ответ, произнес Долматов.

   На студии они провели около двух часов. Матвей записал новую песню. Затем подъехал Влад и перед самым выходом из офисного здания, решил выяснить отношения с Алиной по теме вернувшегося к нему презента, который он сделал ей от всей души. Так и сказал: «Я для тебя старался!».

   - Мне казалось, эта тема исчерпана, - удивленно посмотрев на него, произнесла девушка. Ей не нравилось такое пристальное внимание со стороны директора Долматова.

   - Эта тема будет исчерпана, когда я решу, - жестко заявил Владимир и, на этот раз, в его голосе не было ни капли радости. Он даже попытался ухватить ее за локоть и придвинуть ближе к себе, но девушка сделала шаг назад. – Иди сюда, все равно поговорим!

   - Ты что себе позволяешь! – огрызнулась Алина. – Не трогай меня!

   - Какая недотрога!

   - Влад, Влад, что ты творишь? – голос Матвея зазвучал где-то рядом, и Алине показалось, что в его лице пришла защита. Во всяком случае, пока он будет рядом, Влад не протянет к ней свои руки. – Отпусти девушку и не трогай ее.

   - Матвей, да мы просто…

   - Просто или сложно, меня не интересует! Эту девушку ты трогать не будешь! – сказал, как отрезал Долматов, чем привел Влада в замешательство. Он не знал, как ему реагировать на такой жесткий запрет. Директор, может быть, и был для меня начальником, но на Матвея такие его полномочия не распространялись. Это Влад работал на него и Долматов ему об этом напомнил. Он говорил тихо, спокойно, будто через силу, но очень уверенно. Похоже, запись новой песни отобрала у него последние силы.

   - Поехали, отвезешь меня домой.

   Влад на Алину даже не смотрел, послушно прошагал к машине, следом за Матвеем. Спустя несколько минут они уехали, а девушка подумала о том, что на ее памяти такой поступок Долматова первый и, к ее счастью, не последний по отношению к ней.

***

Прошла неделя.

   - Будем знакомы! Марат Синицын!

   Потасканный плюгавенький мужик протянул Алине руку.

   - Вы кто? – скорее из вежливости, ответила на его рукопожатие Крамер, а сама отчаянно пыталась вспомнить, где могла видеть это в упор не знакомое ей лицо.

   - Я продюсер Марины Леоновой.

   - А-а-а… - протянула Алина, вспоминая его по имени и фамилии. Легендарная, между прочим, личность. У него помимо Марины Леоновой есть несколько очень успешных проектов, один из которых сейчас работает на Западе. - Очень рада знакомству.

   - Я был бы рад знакомству с вами несколько при иных обстоятельствах.

   Алина насторожилась. Такое начало разговора ей, как юристу, не понравилось.

   - Что-то не так?

   - Я обратился лично к вам, минуя всевозможные судебные инстанции, поскольку обладаю информацией о вашем умении входить в положение и разрешать сложные конфликтные ситуации.

   - И с кем же у вас конфликт?

   - С вами.

   - Со мной? – удивилась девушка.

   - Не лично с вами, а с директором Долматова, в команду которого входите и вы.

   - Что произошло? – вид Крамер сразу стал серьезным. Судя по всему, от Владимира всего можно было ожидать. Милое лицо и добродушная улыбка скрывает хитрого человека, жаждущего денег и власти.

   - Мне нравится ваш деловой подход. Видите ли, Алина, мы договорились с Владимиром о дуэте моей Марины и Матвея. Был подписан договор. Ваш директор его нарушил: Долматов не приехал на студию. Запись песни была сорвана. Замечу, что это произошло не по нашей вине. В итоге, я хочу расторгнуть заключенный договор. Согласно его условиям, если одна из сторон, по независящим от другой стороны обстоятельствам, не исполняет какой-либо пункт договора, что влечет за собой нарушение сроков и невозможность достижения конечного результата, другая сторона выплачивает штраф.

   - Когда был заключен договор?

   - Неделю назад.

   - Странно, - Алина пыталась вспомнить, видела ли она такой договор, но чем больше думала, тем больше понимала, что такие бумаги через нее не проходили. Может быть Инна в курсе? Но и финансист не знала об этом. Она была в ужасе, узнав какую сумму денег, Матвей Долматов остался должен Марату Синицыну. Да, именно Матвей, а не Влад, попал на деньги.

   - Я разберусь в ситуации и сама лично с вами свяжусь.

   - Я верю вам. Вы не обманите, - перед тем, как уйти, Марат галантно поцеловав мне руку.

   Я набрала номер телефона звукорежиссера, уточнив, должна ли была состояться запись песни Марины и Матвея. Тот подтвердил, что запись была назначена, но Долматов в студию не явился. Синицын со своей подопечной прождали его и Владимира около двух часов, при этом, ни один из них в тот день не отвечал на телефонные звонки.

   - Все это очень странно, - сказала Инна, уже в третий раз, проверяя движение денег по счету. – Никаких крупных поступлений или списаний не было произведено. Зачем Владу заключать договор, который он не собирался исполнять?

   - Мне интересно, Матвей знает об этом несостоявшемся дуэте?

   - Вообще, он человек обязательный. Если бы знал, вряд ли забыл, - вступилась за нашу звезду Инна и была полностью права. Долматов не был осведомлен о планируемом дуэте, а потому сильно разозлился, когда узнал, на какую сумму попала вся его команда. Но хуже всего для него была не потеря денег, а потеря репутации. Матвей никогда не слыл пустословом, всегда исполнял обещанное, особенно, если это было подкреплено условиями письменного договора.

   - Позвони Синицыну, договорись о встрече. Я сам с ним побеседую, - сказал Алине Долматов, буквально прожигая взглядом своего директора. Влад так и не признался об истинных причинах заключения «минусового» для них, договора, в части денежных средств и репутации. О дуэте не могло было быть и речи, поскольку Матвей на протяжении последних двух лет, буквально в каждом интервью, заявлял, что является самостоятельным артистом и на дуэт согласится только в очень редком и важном, в первую очередь для него самого, случае. Такой случай не наступил. К тому же, он вообще не представлял, как можно записать сильный дуэт с Леоновой, если у них совершенно разные диапазоны звуков и полное отсутствие симбиоза в исполнении. На одном из сборных концертов, перед Новым годом, Долматов с Мариной, ради интереса, пытались вместе спеть в гримерке одну из своих песен, вышло плачевно. Голос девушки растворялся в голосе Матвея, его не было слышно от слова «совсем», потому еще тогда он убедился в правильности своего решения не выступать дуэтом.

   Марат Синицын, при личной с ним встрече, повторил слово в слово все, что было сказано им Алине днем ранее. При этом, в отсутствие Матвея, Влад стал более сговорчив, и бесцеремонно войдя в рабочий кабинет Крамер, с порога заявил:

   - Я знал, что ты умная, но не думал, что проявишь хитрость в этой ситуации.

   - В какой ситуации? – Алина подняла на него глаза, ожидая услышать подробности о его решении подписать разгромный договор и эти подробности не заставили себя долго ждать. Впрочем, как и очередные, неподобающие настоящему мужчине, выходки Влада.

   - Я люблю деньги и не скрываю, что работаю с Долматовым исключительно ради пополнения собственного банковского счета, но… Я не терплю отказов! Ты выставила меня на посмешище перед Матвеем, а затем и он встал на твою защиту в этом деле. Ты думала, я стерплю это?

   Влад внимательно посмотрел на меня, ожидая ответа на вопрос, но его не последовало.

   - Почему сразу не позвонила и не сообщила о разговоре с Синицыным? Ты ведь понимаешь, что можно было все тихо и спокойно уладить. Без суеты.

   - Я не стану проворачивать дела за спиной Матвея и Инны.

   - Честная, да?

   - Честная, - спокойно подтвердила Алина его слова, без страха посмотрев ему в глаза. Слава и успех не меняют людей - они обнажают все лучшее и худшее, что в них заложено. Если люди меняются из-за успеха и денег, вероятно, они всегда такими были и время только проявило их природные качества. Деньги также не меняют людей, они изменяют ситуацию вокруг человека, вот поэтому Влад и почувствовал вседозволенность. Пока Матвей, полностью доверяя ему, решал свои личные проблемы и занимался сольной карьерой, его директор ощутил вкус денег и вошел в раж.

   - Идиотка! Умная в профессии, но какая же ты идиотка по жизни! Хитрее надо быть! Думаешь, кому-то нужна твоя правда?! За что ты борешься? За справедливость? Милая моя, справедливости в жизни нет! Ты ведь юрист и разбираешься, в том числе, в уголовном праве. Будучи юристом, ты можешь защищать права моральных уродов и убийц и защитишь их! Даже можешь вытащить бандитов из тюрьмы, потому что это твоя работа, а каждая победа - плюс к твоей репутации! Все юристы - бездушные существа. Так о какой именно справедливости ты тут рассуждаешь?

   Влад говорил так громко, что Алине казалось, будто каждая вещь в ее кабинете вибрирует от тембра его голоса.

   - Я два года пашу на Долматова как папа Карло, чтобы что? Чтобы не иметь возможности поразвлечься с тем, кого я хочу? Чтобы терпеть хамство в свой адрес? Мне не нужны никакие запреты. Особенно в отношении женщин!

   - Так во-о-от в чем дело, - совсем разочарованно протянула Крамер, откинувшись на спинку своего кожаного кресла, скрестив руки на груди. - Взыграло уязвленное самолюбие? Не понравилось, что Матвей встал на мою защиту, когда ты пытался, самым наглым способом, приставать ко мне?

   - Ты мне нравишься. Ну, скажи мне, разве плохо стать любовницей состоятельного, уважаемого мужчины?

   Волей-неволе Алина вспомнила свои прошлые отношения... Однажды она перестала быть "удобной" и с ней предпочли расстаться по смс. Жизнь доказала, что все, что с ней происходит, это только ее ответственность, и чтобы изменить правила игры, она должна измениться сама. Она поняла, что себя нужно любить стальной любовью. Нерастворимой, как золото в воде. Это не позволит сломаться и встать на колени. Ни перед обстоятельствами, ни перед людьми. Она поняла, что любые союзы не вечны, а предательство, - лишь вопрос времени, поэтому чтобы не сломаться, нужно утопить все привязанности, найти опору в себе и наслаждаться спокойной уверенностью в завтрашнем дне. Она научилась засыпать без лишних мыслей, говорить твёрдое "нет" (не оправдываясь, не объясняя), уходить на пике (без сожаления, даже не окончив историю или окончив так, как этого хочется ей) и красиво посылать к чёрту всё, что ей не подходит. Это легко, когда уважаешь себя. Она перестала соглашаться на компромиссы, и, вместо того, чтобы обесценивать свое присутствие в чужих жизнях, возвела собственную ценность в абсолют, - теперь её и её присутствие надо заслужить. Это положило начало ее новой жизни. Отныне она не соглашается на полумеры .

   Алина молча закатила глаза, продолжая наблюдать, чем дело закончится. Влад расценил ее молчание по-своему.

   - Пойдешь ко мне в любовницы? - с жаром произнес он, в два шага оказавшись возле нее. - Ты ни в чем не будешь нуждаться! Я тебя, как и Матвея, вознесу до небес!

   Мужчина провел ладонью по ее волосам, вдохнул их аромат.

   - Не трогай меня!

   Алина резко поднялась из-за рабочего стола, потянувшись к телефону.

   - Не надо никому звонить. Ну зачем ты сразу привлекаешь лишнее внимание чужих людей? Нам с тобой никто не нужен. Мы можем все обсудить в спокойной, непринужденной обстановке. Здесь нет Матвея. Никто, ничего не узнает.

   - Ошибаешься! – дверь резко распахнулась, и на пороге кабинета показался Долматов. Оказалось, Влад так жаждал Алину, что забыл плотно закрыть за собой дверь и его чистосердечное признание, которое он так громко заявил в ее кабинете, услышали сотрудники ресепшена, сразу забив тревогу. – Ты не подойдешь к ней ни на метр! Ты уволен, Корсаков.

   - Что? – опешил Влад, застыв на месте от услышанного. Будто не мог поверить в то, что происходит. Алина с волнением переводила взгляд с одного на другого, внутренне подобравшись, ожидая любого исхода назревающего конфликта.

   - Да кто вы все без меня? - неожиданно резко и громко, рявкнул Влад. - Я – концертный директор! Я у вас и царь, и Бог! Я для вас все! Вы без меня ничего не можете! Это я…

   Матвей не дал ему договорить, заставив замолчать одним ударом. Клацнули челюсти, Владимир очумело завращал глазами, подался назад, потерял равновесие и рухнул на пол. Прямо к ногам перепуганной Алины.

   - Вы мне за это ответите! – взбесился он, сплевывая кровь и пытаясь подняться.

   - Встал и вышел отсюда! – не попросил, а приказал Долматов. В конце концов, имел право. Офис его, и кто на самом деле мог бы называть себя здесь царем, так это Матвей, но никак не Корсаков.

   Тот медленно поднялся и, пошатываясь, вышел из кабинета. Долматов внимательно посмотрел на Алину. Девушка молчала, а в ее глазах отчетливо читалось беспокойство. Она понимала, Влад это дело так просто не оставит.

   Матвей подошел ближе, опустил свои теплые ладони ей на плечи и со всем участием произнес:

   - Кажется, теперь в мои обязанности входит тебя защищать.

   Девушка с благодарностью улыбнулась в ответ на его слова.

ГЛАВА 4

«Нам часто приносят боль и страдания те, кто обещал любить и защищать...»

   Алина сделала кофе, проверила электронную почту, пролистала ленту вконтакте (сколько дел с утра!) и - никаких новостей нет. Есть шанс спокойно поработать. "Поеду в офис, подготовлю документы для..." - от мыслей ее отвлек настойчивый стук в дверь. Взглянув на часы, девушка удивилась столь раннему визиту в свой дом. Она никого не ждала, ни с кем не договаривалась о встрече. Открыв дверь, удивилась еще больше. На пороге стоял Стас. Ее большая бывшая любовь (если любовь вообще бывает бывшей). Отношения не сложились, с ней расстались по смс, восемь лет коту под хвост, а теперь принц явился в ее дом и смотрит с улыбочкой, мол, что, не ожидала?

   - Пошел вон, - спокойно сказала она, сделав попытку закрыть дверь, но мужчина решительно не дал ей этого сделать.

   - Надо поговорить.

   От такой наглости Крамер сопешила. Вот это да! Явился, после года молчания и еще чего-то требует!

   - Алина, ты знаешь мою настойчивость. Так или иначе, мы все равно поговорим.

   Алина знала, а потому, молча впустив его в дом, закрыла дверь и прошла за ним в гостиную. Стас мог спокойно преследовать ее, добиваясь разговора, а ей не нужны скандалы. Господи, сколько же раньше у нее было нежности к этому мужчине! Она рассовала её по карманам, по закоулкам своей души. Каждая трещинка ее сердца, каждый шрамик наполнены болезненными воспоминаниями, слезами и бессонными ночами. И как же ей было больно носить в себе невысказанную, нерастраченную нежность долгое время! Она прокашлялась и собрала все свои внутренние силы. "Не плакать! Не смей показывать вида, что тебе до сих пор больно!" - подумала Алина. Она купировала в себе всю боль прошлых лет, не было живого напоминания, а тут... будто из ран стали просачиваться воспоминания и кровь в жилах горела. Девушка где-то слышала, что любовь нужно отдавать, нельзя носить её за пазухой, словно горбушку чёрствого хлеба. Крамер была согласна с этим, но кому отдавать? Мужчине, который сам от нее отказался? Предал, бросил... Кому отдавать? Матвей в работе частенько называет ее бессердечной, а Алине просто страшно. Страшно показывать чувства и эмоции! Страшно, что однажды, проявив себя настоящую, вновь получит удар в спину и тысячи ножевых ран. Она больше никогда не хотела чувствовать холодную сталь, не хотела испытывать ужас, заставляющий просыпаться несколько раз за ночь в холодном поту. Пусть лучше все называют ее бездушной, равнодушной, холодной и даже пустой, чем вновь испытывать пережитое. Конечно, есть шанс встретить достойного мужчину, довериться ему и ни-ког-да не быть им преданной, но пока Алина не видела такого шанса. Доверие - это риск.

   - Скучала?

   Девушка посмотрела на Стаса, с усмешкой изогнув бровь. Ей вспомнилась фраза, сказанная им в начале отношений: «Я никому не дам тебя в обиду и никому тебя не отдам». На деле - и оставил, и отдал, и ушел, а теперь стоит перед ней и спрашивает - скучала ли она?

   - Нет, Стас, я не думала о тебе и не скучала. Звонков твоих тоже не ждала.

   - Послушай меня...

   Алина, вновь услышав его голос, закрыла глаза, сделала вдох, а по венам будто яд потёк, растворяясь в крови и лишая кислорода...

   - Я все исправлю. Дай мне шанс. - От этих его слов на шее будто тугая петля затягивалась. Сил не оставалось. Гулял где-то целый год, а теперь шанс ему подавай?! Дышать стало тяжело, но она держалась. Была сильной и стойкой, как и обещала самой себе! - Ты любишь меня. Я знаю это. И я тебя люблю.

   Кажется, ему нравилось причинять ей еще большую боль. Ломать, прогибать под себя, наблюдая за ее жалкими потугами противостоять. С некоторых пор любовь стала жестокой, бьющей в самое сердце, разрывающей душу на части...

   - Нет, Стас, ты просто хочешь иметь все одновременно. Но одной любви не достаточно.

   - Я будто говорю в пустоту, - развел руками мужчина. - Судьба посмеялась над нами, столкнув вместе.

   Что он сказал?!

   Еще смеет стоять перед ней и рассуждать о таких вещах, как судьба?

   Она бросила взгляд в сторону одного из шкафов, подошла к нему и достала оттуда тоненькую золотую цепочку – его подарок на ее день рождения. Стас выжидательно смотрел на нее. Ждал, что будет дальше. Полуобернувшись и перебирая в пальцах цепочку, Алина вспомнила, как некогда любимый мужчина целовал ее в шею, надевая на нее это украшение. «Символ любви! Доказательство, что я тебя выбрал!» - вспомнились сказанные им тогда слова...

   Любви! Смешно. Он никогда не ценил ни ее, ни ее любовь! Одно сплошное «бла-бла-бла» в ее адрес и ноль действий.

   - Обесценить наши отношения у тебя не получится, потому что в них, итак, нет никакой цены, - посмотрев на золотую цепь в руке, сказала Алина и, медленно развернувшись, подошла к нему. - Забирай. Мне от тебя ничего не нужно. И ты - не нужен.

   - Да, ошибся, - сказал Стас, но… золотую цепочку из ее рук принял. Алина усмехнулась про себя. До чего же он мелочен! Взял назад, как ни в чем не бывало! - Мне было нужно чуть больше времени, чтобы все осознать.

   - Осознать? – задохнулась от возмущения Крамер. - Ты бросил меня и тебе же нужно было что-то осознать?! Сволочь ты, а не мужик!

   - Алина-а-а...

   Его лицо изменилось. Стало жестким, на висках запульсировали вены. Алина заметила это и усмехнулась. На этот раз над собой. Как же долго она была в его руках куклой. И именно он, воспитывая под себя, сделал из нее эту куклу! Но теперь - все! Хватит извращений над ее психикой. Более она не хочет принимать в этом участия.

   - Я прекрасно выстраиваю свою жизнь без тебя. Я жила до тебя, жила вместе с тобой и буду жить после тебя. Со мной ни-че-го не случится, а ты... Жизнь огромна, мир огромен, Стас. Есть люди и мечты, которые более ценны, чем твой маленький мир. Я сама стою на своих ногах и реализовываю свои цели своими руками! На этот раз - проиграл ты. Я никогда больше не вернусь к тебе. Ни-ког-да. Знай это.

   - Ты моя. Ничего не изменилось, - упрямо твердил мужчина, будто не слышал, что Алина говорит. Он, упершись плечом в дверной косяк и скрестив руки на груди, ожидал ответа. Мнения. Признания. Алина, сделав шаг ему навстречу, вздернула подбородок, смело встретившись с пристальным взглядом некогда любимых глаз, сказала:

   - Была, Стас. Была твоей! Ты меня потерял. Все потерял. Смирись с этим.

   Его губы растянулись в легкой ухмылке, в то время как восемь лет отношений, отпечатанных на ее сердце, горели в груди…

   В дверь снова постучали. Алина вздрогнула, но на этот раз, кто бы там ни пришел, была рада незваному гостю. На пороге стоял Матвей. У него в руках была коробка с пирожными.

   - Составишь мне компанию за завтраком? - спросил он, заговорщицки подмигнув девушке.

   В коридоре показался Стас. Он окинул Долматова долгим, оценивающим взглядом, а затем, рассмеялся и, как-то нагло, заявил:

   - У тебя роман? С ним? - рассмеявшись, он пальцем указал в сторону Матвея.

   В смехе Стаса отчетливо слышались истерические нотки. Он не ожидал такого холодного приема и понимал, в доме Алины ему не рады.

   Матвей бросил коробку с пирожными на рядом стоявшую тумбу и подошел к незнакомцу.

   - У тебя какие-то проблемы? - с угрозой в голосе произнес он.

   - Ой, парень, - прекратив смеяться и внимательно посмотрев на Матвея, ответил Стас. - Проблемы будут у тебя.

   Матвей посмотрел на него выжидательно.

   - Стас, - вмешалась Алина, - уходи и чтобы я больше никогда не видела тебя в своем доме. Вообще нигде не видела поблизости.

   Долматов посмотрел на девушку, затем перевел взгляд на Стаса и добавил:

   - Сам выйдешь из квартиры или тебе помочь?

   Стас, внимательно посмотрел Алине прямо в глаза, совершенно неожиданно прочитав четверостишие Сергея Есенина:

   - Я средь женщин тебя не первую,

   Лишь в первый раз.

   Ухмыльнулся недобро и вышел из квартиры, с такой силой захлопнув за собой входную дверь, что небольшая рамка с фотографией, висевшая на стене у входа, упала и разбилась.

   Алина вздрогнула.

   - С тобой все в порядке?

   - Да. Нормально.

   Девушка опустилась на корточки и принялась собирать осколки. Матвей долго наблюдал за ней со стороны и успел заметить, как сильно дрожат ее руки, а когда ее плечи содрогнулись, Крамер дала волю слезам.

   - Эй, эй, эй, - Долматов бросился к ней и помог подняться. - Да оставь ты это.

   Выбил из рук стеклянные осколки и провел на кухню, усадив на стул. Налил воды.

   - Выпей, - не попросил, а приказал он.

   Девушка послушно сделала несколько глотков холодной, будто обжигающей внутренности, воды. Внутри нее бушевал пожар такой силы, что, казалось, ничем его не потушить.

   - Не буду спрашивать, кто это был. Обещаю, обо всем, что здесь было, никто не узнает. Ты мне одно скажи, тебе помощь нужна?

   Алина отрицательно замотала головой.

   - Ты уверена?

   - Да. Все в порядке.

   - Помнишь, - Матвей опустился перед ней на корточки, - мы смотрели фильм «Американская история ужасов»?

   Крамер кивнула.

   - Там главный герой сказал: «Я теперь один из вас», а героиня ему ответила: «Милый, ты бумажный самолётик, а я - «Боинг 747». Не думай, что ты такой же, как я, только потому, что умеешь летать!». Помнишь ведь?

   Алина улыбнулась.

   - Так вот, Алина Игоревна, запомни, ты - это тот самый «Боинг 747», а эта мразь, - кивнув в сторону выхода из квартиры и говоря о Стасе, - не достойна твоих слез!

   Долматов обнял девушку, да так сильно, что сам от себя не ожидал проявления таких чувств! Он сжимал Алину в объятиях, ощущая ее тепло. Чувствовал, как ее тело содрогается от легкой дрожи и, неожиданно осознал, как она ему дорога. Они работали вместе уже год. За это время Крамер столько раз прикрывала и спасала его, не сосчитать, а он, принимал все как должное. Мол, ну работает на меня девчонка, это ее обязанность, она должна быть рядом. За все это время Алина ни разу ни на что и ни на кого не пожаловалась. Гордо и спокойно сносила любые рабочие моменты и даже его личные загоны, а Долматову в голову не приходило поинтересоваться, как она живет и что может происходить в ее личной жизни. Нужна ли ей какая-то помощь или поддержка, а сегодня, вдруг, спросил и ощутил ответственность за нее. Ни как за своего сотрудника, а как за девушку.

   - Выпьем кофе? - спросил он, заглянув ей в глаза и, словно старший брат, чмокнул в носик.

   - Ага. - Алина расплылась в довольной улыбке. - Нас пирожные ждут.

   Долматов только коротко кивнул.

   Вместе позавтракав, они вышли из дома и поехали на студию. На этот раз за рулем был Матвей. У студии звукозаписи столпилась небольшая, по обычным меркам, толпа фанаток, прознавшая об его визите. Девушки облепили его со всех сторон и наперебой просили сфотографироваться с ними и расписаться на плакатах. Матвей всем желающим написал на своих фотографиях «С любовью» и нарисовал сердечко. При всей своей огромной любви к работе, он на дух не переносил, когда ему преграждали путь или задерживали, но положение обязывало. Когда Матвей с Алиной, наконец, оказались в студии, он с облегчением вздохнул, поприветствовал свою команду и направился в тон-студию, изолированную от всех внешних шумов. На стенах «ловушки» из березы, сделанные на заказ, позволяющие записывать «чистый», как он любил говорить, звук. Алина осталась в студии, заняла место на одном из кожаных диванов.

   Сегодня Матвей записывал одну из новых, написанных им композиций, а Алина гордилась парнем, наблюдая за ним со стороны. Почему-то именно сегодня она захотела взять его трудолюбие и умение держать себя в руках, если дело касается работы, за основу. Основу того, как важно уметь держаться своего пути, чтобы вся энергия направлялась на истинные цели и желания. Только так будут выигрывать все вокруг! Ориентиры должны зажигать нас самих и дарить много сил, любви и счастья. В своей работе Долматов видел этот ориентир, и Крамер была уверена, именно это помогало ему сейчас не сойти с ума после расставания с Софией. Удивительно, как общее горе (для тех, кто по-настоящему любил, верил и строил планы – это действительно горе) может сблизить, казалось бы, совершенно разных людей и помочь им понять друг друга.

   Сегодня Матвей пел о любви и наполнялся от хорошего процесса, а не боли. Музыка могла убить напоминаниями о прошлом, а могла исцелить. Творчество позволяло делать процесс любви и работы эстетически прекрасным настолько, насколько получится. Позволяло ценить то, что есть! Не давать мозгу обесценивать то, что уже наработано и то, к чему уже пришел (тем более со стороны других людей). Мы живем ни в простое время, оно всех нас меняет. Главное - оставаться человеком. Порой важно пересмотреть фокус и на несколько дней слезть с долгосрочных ориентиров. Если долго жить только лишь мыслями о длительной дистанции и фокусироваться на них, мы можем начать замечать как рушится «здесь и сейчас», а здесь и сейчас - это и есть жизнь. Упуская то, какие действия нужно делать здесь и сейчас, мы порой настолько начинаем жить ориентиром, что он без ежедневных действий превращается в иллюзию. Иллюзия есть причина переживаний, завышенных ожиданий и боли (что не получили все и сразу). В этот момент мы живем в оторванности от реальности, а этого нельзя себе позволить, потому что это не позволит прочно стоять на своих ногах.

   В дверь студийного кабинета постучали.

   - Стучите нежнее и двери откроются! – с улыбкой на лице, довольный результатом записи песни, отозвался звукорежиссер.

   Дверь открылась. На пороге появился Владимир. Алина с удивлением посмотрела на него, как и вся компания. Они, конечно, были наслышаны, что Корсаков уволен. Матвей, увидев своего бывшего директора через разделяющее стекло студии, отложил наушники и зашел в кабинет. Повисла тишина.

   - Ты что здесь делаешь?

   - Как что? – с улыбкой и удивлением, будто ничего не произошло, спросил Влад. – Приехал на работу.

   - Какую работу? Помнится, я тебя уволил.

   - Перестань, Матвей, - отмахнувшись от него, как от назойливой мухи, произнес Корсаков. – Пошумели и хватит, да? Все, давайте работать.

   Поразительная наглость!

   Никто из присутствующих ни сдвинулся с места.

   - Владимир, может быть, ты не понял с первого раза, поэтому повторю по слогам. Ты у-во-лен.

   Корсаков медленно развернулся и посмотрел в глаза Долматова.

   - Ты серьезно, что ли?

   - Вполне.

   - И с кем ты будешь работать? – с долей сарказма, спросил он.

   - Я сам себе и директор, и продюсер своего же проекта, как впрочем, и автор слов и, конечно же, музыки.

   - Хочешь сказать, что сам будешь всем заниматься? – взгляд Владимира стал серьезнее.

   Он понимал, что пробиваясь «сквозь тернии к звёздам» Долматов становится всё популярнее. Что ни трек - то настоящий хит. Матвей умен и ему не составит труда реализовывать все самостоятельно. Без его личного участия. Владимир оглядел всех присутствующих, сделав многозначительную паузу и вопросительно приподнял брови. Мол, ну что, никто ничего не хочет сказать в его защиту? Все в студии по-прежнему молчали. Никто не решался слова сказать. Даже Алина молчала, с интересом наблюдая за словесной схваткой двух мужчин. И, все же, между ними была большая разница. Долматова уважали и боялись, а Корсаков без своего подопечного, прости Господи, в один момент стал никем

   - Ну-у… что же… - Влад переплел пальцы. – У каждого своя, правда.

   И молча вышел из комнаты.

   Матвей посмотрел на Алину. Она одобрительно кивнула. В ее взгляде он увидел поддержку, мол, «все правильно, ты и сам справишься», что заставило его улыбнуться. Приятно видеть человека в своей команде, который полностью на твоей стороне.

   - Я бы посоветовала пообщаться с прессой и лично сделать заявление относительно твоего решения работать без Корсакова, - посоветовала ему Алина, едва они вышли из студии.

   - Хорошая идея, - согласился Долматов.

   Алина невольно начала вызывать у него симпатию своими взглядами на происходящие сейчас вещи в его жизни. Она не отговаривала его, не читала нотации, а очень мягко, по-женски, направляла и ему это нравилось.

   Через два дня Долматов рассказал в своих социальных сетях, что он, по сути, сам себе продюсер. Следом последовала пресс-конференция. По словам исполнителя, «с каждым днем становится сложнее держать под контролем все аспекты деятельности, и логичным образом возникла потребность выйти на новый уровень». После чего Матвей объявил о том, что запускает собственный продюсерский центр. Над названием исполнитель долго думать не стал и дал ему свое сценическое имя.

   - На первых порах центр будет заниматься выпуском песен и клипов, организацией концертов и гастрольных туров, а также взаимодействовать с прессой, - пояснил он.

   - Матвей, ваше решение так плотно заняться музыкальной карьерой, связано с расставанием с Софией Измайловой?

   Долматов потер лоб и вздохнул:

   - Никак не связано.

   На этом пресс-конференция была закончена. Его не остановили ни многочисленные просьбы задержаться еще на пару вопросов, ни крики в спину о большой любви к его творчеству.

   Оказавшись в салоне своего автомобиля и через рубашку почувствовав прохладу кожаного кресла, смог немного расслабиться и отпустить контроль. Общение с журналистами никогда не было легким, приходилось максимально все отслеживать и держать в поле своего зрения, особенно во всем, что касается личной жизни. На часах было пять вечера. «Поехать пообедать или…» - в голове Матвея пронеслась крамольная мысль, а что если пригласить Алину поужинать и обсудить с ней новые рабочие дела? Эта мысль будоражила. Он уже искал в смартфоне ее телефонный номер, как, вдруг, задумался и остановил себя. Сам не мог объяснить причину такой нерешительности, но именно в тот момент Матвей был уверен, что поступает правильно.

ГЛАВА 5

«Не бойтесь шумных - бойтесь тихих… Что водопад? Он на виду.

   (с) Автор неизвестен

   - Что ты такое говоришь, Влад?! – всплеснула руками Маргарита Игоревна, отодвигая от себя чашку с кофе. – Какая еще Алина? У моего Матвея одна любовь – это Сонечка. Тот факт, что между ними сейчас напряженные отношения, ни о чем не говорит. Я уверена, они помирятся.

   - Алина, - хитро посмотрев на мать Долматова, произнес Корсаков, - девица хитрая и умная. Она смогла настроить вашего сына против меня, к тому же, не забывайте, она – юрист. В отличие от бестолковщины, из серии «приняты на должность за счет мамы и папы», Крамер своим умом всего добивается. Прошу заметить, у нее это отлично получается. К тому же, жизненного опыта ей не занимать…

   После этой фразы, Владимир замолчал. Знал, что Маргарита будет расспрашивать подробности.

   - Что именно ты имеешь ввиду под словами «жизненный опыт» этой красотки?

   - Ну как же… Она старше вашего сына на четыре года.

   - Боже мой! – воскликнула женщина и театрально схватилась за сердце. – Егор! Егор, ты слышал?!

   Егор Германович Долматов, глава нефтяной компании и самый главный человек в семье, авторитет которого был непоколебим, с удивлением посмотрел на супругу.

   - Что тебя удивляет, Марго? В современном мире разница в возрасте уже ни-ко-го не интересует.

   - Меня интересует! – резко ответила женщина, поднимаясь с кресла. – И тебя должна интересовать! Где это видано, чтобы наш красавец сын связался с девушкой, которая старше его!

   - Четыре года – это не большая разница, - возразил Долматов-старший.

   - Четыре года – это очень много! Это вы, мужчины, с годами становитесь только лучше, как дорогое вино. У нас, у женщин, все наоборот! Нашему сыну тридцать лет, а этой девице – тридцать четыре! Это большая разница. Когда он захочет детей, а это, дай Бог, лет через пять, ей будет тридцать девять! Куда это годится?!

    - К тому же, - вновь вмешался в разговор Владимир, подливая масла в огонь, - у нее были отношения с женатым мужчиной и он ее бросил.

   - Господи, - совсем разочарованно протянула Маргарита. – Свалилось же «счастье» на нашу голову! Нужно предпринять меры. Отвадить ее от нашего сына. Я позвоню Сонечке и договорюсь с ней о встрече. Сначала узнаю, любит ли она моего сына как прежде и можно ли вернуть их отношения, а затем займусь этой вертихвосткой.

   Маргарита прошлась по гостиной, обдумывая план действий, а затем внимательно посмотрела на Влада и с укоризной произнесла:

   - Почему ты раньше нам о ней не рассказывал?!

   - Повода не было, - развел руками Корсаков. – Она работала по профессии и никак не влияла на Долматова, а сейчас… Я ума не приложу, что мне то теперь делать. Я остался без работы.

   - Ну, без работы ты не останешься, - серьезно сказал Егор Германович. – Если мой сын принял решение, его не отговорить, но я помогу тебе с новой должностью. Мы своих людей не бросаем.

   - Спасибо, - просиял Владимир, будто только что начищенный самовар.

   - А ты, - он обратился к супруге, - не вмешивайся во взаимоотношения сына и… Крамер.

   Помедлил и добавил:

   - Сами разберутся.

   - Ну, уж нет! Я не приму в наш дом не пойми кого! – категорично произнесла Маргарита.

   - Почему «не пойми кого»? Ты же слышала, она – юрист, судя по всему, толковый. Юрист – это престиж и защита.

   - Я сказала – нет!

   Долматов-старший махнул рукой и вышел из гостиной. Он, как никто другой знал, что переубедить супругу будет не просто, да и не собирался этого делать. Для него ясно одно – если Матвей принял решение уволить Корсакова, значит, это решение обосновано и стоило узнать причину об истинных причинах его увольнения.

***

Книги развивают разум человека, любовь зажигает свет в душе, а путешествия по миру наполняют душу впечатлениями, поддерживающими постоянное свечение.

   (с) Евгений Рябин

   - Собирайся, ты поедешь со мной, - без какого-либо приветствия, едва войдя в кабинет Алины, произнес Матвей.

   - И тебе доброе утро, - поднимаясь из-за стола, произнесла девушка. – Куда ты едешь?

   - За город. Нужно посмотреть дом с земельным участком и договориться о покупке. Ты мне нужна, чтобы проверить частоту сделки и документы.

   - Хорошо, - кивнула Крамер и принялась собирать необходимые ей в дорогу бумаги и печати.

   Матвей внимательно следил за ее действиями. Красивые, тонкие запястья, плавные движения, точеная фигурка, все это очень влекло его. Неожиданно, мужчина поймал себя на мысли, что – любуется Алиной! Немного тряхнув головой, словно отгоняя от себя все эти мысли и пытаясь настроиться на совместную работу, Долматов произнес:

   - Жду тебя в машине.

   Девушка пожала плечами, мол, хорошо. Сегодня в ее планы не входили никакие поездки, наоборот, накопилось много работы в офисе, но Матвей, в прочем, как и всегда, внес в ее планы свои коррективы.

   Дорога за город заняла около часа. Примерно половину пути они молчали, а затем Долматов спросил:

   - Ты в порядке? Стас тебя больше не беспокоил?

   - Не беспокоил. Я в порядке. Как ты? Как твои взаимоотношения с Софией?

   - Никак, - буркнул Матвей. – Вообще не хочу о ней говорить.

   Очевидно, ему что-то известно о девушке, что совсем не вызывало восторга.

   - Ладно, - ответила Алина и в этом ответе ясно прослеживалась мысль: «не буду приставать с расспросами, захочешь, сам расскажешь».

   Они приехали в авторский коттеджный поселок Art HouseLove. Поселок строился в окружении обширного леса и живописных озер поблизости, в часе езды от города.

   - В таком месте и душой можно отдохнуть и получить мощный положительный заряд природной энергии, не лишая себя комфорта цивилизации! – воскликнула Алина, выходя из машины и осматривая местность. – Какая красота! Ты эстет, если выбрал такое место для своего загородного дома.

   - Мне тоже нравится, - согласился с ней Матвей. - В проекте представлено сто тридцать восемь участков площадью от семи до двадцати четырех соток. Мне нужно, чтобы ты проверила документы перед покупкой.

   - Конечно, - с готовностью отозвалась девушка.

   - Мне понравилось, что при строительстве использовались только натуральные материалы: древесина, металл, природный камень, мульча, различные канатные и веревочные изделия, - пояснил Долматов. – Люблю натуральность во всем. Планирую организовать здесь небольшую спортивную площадку для игры в бадминтон, волейбол, теннис.

   - Я бы качели установила, - мечтательно произнесла Алина, обследуя участок.

   - Качели? – удивленно переспросил он.

   - Да. В детстве, когда я с бабушкой и дедушкой приезжала на дачу, всегда просила установить для меня качели. Дедушка обещал, но… не получилось, в общем.

   Матвей с интересом слушал ее.

   - Не обращай внимание, - махнула рукой Алина. – Просто я смотрю на твой будущий дом, земельный участок и немного ностальгирую. По прошлому.

   - По детству?

   - Нам всем хотелось бы вернуться туда. На чуть-чуть.

   - Скучаешь по ним? – подойдя ближе и внимательно посмотрев на Алину, спросил Матвей.

   Бабушка и дедушка девушки умерли, а они были ее единственными близкими людьми, с которыми она прожила всю жизнь. Мама - человек военный и часто бывала в командировках.

   - Знаешь, прошло два года после смерти бабушки и почти десять лет после смерти деда, а я только сейчас в полной мере, начинаю понимать их нехватку в своей жизни. У меня нет сестер или братьев, поэтому, я привыкла в одиночку со всем справляться. Просто… - Алина замолчала и смахнула набежавшие слезы, - когда мы имеем, не ценим в полном объеме. Когда такие люди уходят, ощущаешь вакуум, пустоту, которую ничем не заполнишь, хотя стараешься.

   - Они бы тобой гордились!

   - Спасибо, - вытирая слезы, ответила Крамер и улыбнулась.

   Тема семьи всегда была для нее болезненной, а потому предпочитала не разговаривать об этом.

   Когда все дела были завершены, Матвей предложил вместе поужинать. Алина согласилась. Затем он отвез ее домой, и они еще долго сидели в его машине, разговаривая о жизни. Долматов поделился текстом своей новой песни, а Крамер подсказала идею для пиара, чем вызвала у мужчины откровенный восторг. «Все мужчины, как дети», - подумала девушка, уже направляясь к подъезду своего дома.

   - Алина!

   Услышав чей-то знакомый, женский голос, Крамер удивленно обернулась. Ей навстречу шла красивая и уверенная в себе брюнетка, в которой она узнала маму Матвея.

   - Маргарита Игоревна? – удивилась Алина.

   - Ты меня даже знаешь? – с долькой иронии, поинтересовалась она.

   - Конечно. Вы мама Матвея.

   - Вот именно. Я – его мать, а ты, - смерив девушку насмешливо-разочарованным взглядом, пытаясь подобрать слова, но так и не закончив предложение, сказала женщина.

   Алина удивленно посмотрела на нее. Кажется, Маргарита не с добром к ней пожаловала.

   - Нам надо поговорить. Пригласишь в дом?

   - Проходите, - открывая перед ней дверь в подъезд, ответила она.

   Кажется, этот вечер будет очень долгим и очень напряженным. Да, день прошел совсем не по ее плану.

ГЛАВА 6

Сколько слов мы промолчали, когда нужно было говорить. Сколько слов мы сказали, когда нужно было молчать.

   Маргарита Игоревна оглядела гостиную Алины и заняла место в кресле у окна. От чая или кофе она отказалась.

   - Скажу честно, не ожидала вас увидеть.

   Девушка по-прежнему была удивлена незваной гостье.

   - А вот я, наоборот, очень хотела с тобой познакомиться.

   Взгляд женщины буквально рентгеном сканировал Алину, заставляя ее нервничать.

   - Что-то случилось? – откровенно спросила она.

   - Ты случилась.

   - Я?

   - В жизни моего сына случилась ты.

   - Не понимаю.

   - К нам приходил Влад и рассказал, что благодаря тебе и твоему влиянию на моего сына, он остался без работы.

   - Нет, нет, подождите, - подняв ладонь правой руки вверх, остановила ее Алина. – Корсакова уволили, потому что он проворачивал дела за спиной Матвея. Этого он вам не рассказал, ведь так?

   На Маргариту Игоревну ее слова не произвели, ровным счетом, никакого впечатления. Она как сидела с каменным выражением лица, так и осталась с ним сидеть, жаждая вцепиться в мою шею своими ногтями с красным маникюром.

   - Послушай меня, девочка, я давно знаю Корсакова и порой, он правда не подарок, но все было нормально, до того, как ты не стала вмешиваться в их совместные с Матвеем дела.

   - Да-а-а? – удивилась Алина, не давая себя в обиду. – Вы защищаете человека, который благодаря вашему сыну набивал свои карманы, не скрывая этого, а затем заключал липовые дорога, чтобы его подставить, и…

   - Хватит, остановись, - лениво попросила ее Маргарита. – Я пришла сюда только за одним. Я тебя по-хорошему прошу – оставь моего сына в покое.

   Крамер поняла, Владимир не только выставил ее виновницей всех его бед, но и сочинил историю, которая не соответствует действительности.

   - Между мной и вашим сыном ничего нет.

   - Матвей очарован тобой.

   - Этого тоже нет. Если бы вы выслушали меня, а не ориентировались исключительно на слова Владимира, вы бы поняли, что я говорю правду.

   - А Корсаков, значит, врет?

   - Да.

   - Возмутительная наглость!

   Маргарита Игоревна резко поднялась и, сделав несколько шагов по направлению к Алине, не сказала, а прошипела ей в лицо:

   - Держись от моего сына и моей семьи, подальше!

   - Иначе что?

   - Иначе я тебя уничтожу. По миру пойдешь и не успеешь оглянуться!

   Долматова не просила ее провожать. Сама нашла выход и, уходя, громко хлопнула дверью. Кажется, что у всех