Оглавление
АННОТАЦИЯ
Она далека от поп-музыки. Он – от ландшафтной архитектуры. Но их связывает событие из прошлого. Встреча, о которой они забыли, но что будет, когда вспомнят?
ПРОЛОГ
– Не спится?
Я уткнулась в пустую кружку из-под кофе, стараясь спрятаться от внимания мужчины. Он прервал игру и повернулся лицом ко мне. Бра по-прежнему выхватывало лишь пианино и левую сторону хозяина дома. И от вида последнего мне хотелось провалиться сквозь землю и поинтересоваться у чертей, где я успела согрешить?
«Смотрите на лицо, Арина Вадимовна. Перед вами заказчик, а не стриптизёр», – буркнула мысленно и всё же посмотрела на объект. Нет, не ландшафтной архитектуры, а моих терзаний.
– Извините, что прервала игру. Не думала, что вы не спите.
– Я бы тоже не отказался от кофе, но воздержусь, – с трудом, но мне удалось выхватить его взгляд, направленный на мою пустую кружку, в которую я вцепилась мёртвой хваткой. – Перед предстоящим судом стоит выспаться.
Удивительный всё-таки человек – мой заказчик – не назвал фамилию, не желает обсуждать свою личность, зато с лёгкостью делится проблемами. Да и судя по тону его очень тревожит предстоящее судебное заседание. Только с чем оно связано?
– Хотя не откажусь составить вам компанию за столом, – и под клич ужаса моих тараканов начал подниматься со стула.
Сделал шаг в сторону столовой и лукаво подметил:
– Арина, вы кофе-то пить будете?
Моргнула, проглотила комок ругательств, с трудом отодрала свой взгляд от кубиков, мысленно подметив, что вообще впервые за свою жизнь вижу такой идеальный образец вживую, и вновь моргнула. Потому что взгляд каким-то невероятным образом вновь приклеился к мужскому торсу.
Хотела сказать, что уже сыта по горло, только не кофе, а демонстрацией, после которой вряд ли усну, но всё же рассеянно кивнула.
Понятия не имею, как переживу соседство с полуголым мужиком, при этом не захлебнувшись. То ли кофе, то ли слюной…
– Вы уже начали рисовать? – прилетело от двери, за которой скрывалась столовая. Проклятое помещение, залитое ярким светом.
– Кого? – брякнула и тут же прикусила язык. Вот же чёрт.
– Что, Арина, исключительно «что». Полагаю, что мой сад. Мы же за этим здесь сегодня собрались?
Он издевался. Да так открыто, что неистово этим бесил сварливую женщину внутри меня. По привлекательному лицу расползлась до того лучезарная улыбка, что захотелось чисто из вредности отыскать сковороду и поправить рельеф.
– Проектировать, Владислав Сергеевич, – подметила ворчливо, – я ландшафтный архитектор, а не художник.
Пусть будет проклят тот момент, когда я согласилась на срочный проект, проживание на территории заказчика и приняла причитания Ани о том, что так и помру старой девой.
Нет, дорогая подруга, помру я от эстетического шока! И полагаю, что довольно скоро.
ГЛАВА 1
ВЛАД
– Ты меня расстраиваешь, Истратов, – я поморщился и отошёл к окну. Снял с глаз солнцезащитные очки, призванные скрыть моё лицо от любопытных подчинённых старого приятеля, и растёр веки.
– Я могу подобрать тебе ландшафтного архитектора из своих. Сам, прости, взяться за проект не могу. Госзаказами не разбрасываются.
Перевёл взгляд на друга, раскачивающегося в кресле, и недовольно произнёс:
– И как ты обеспечишь мне инкогнито?
– Выберу человека, который далёк от поп-музыки? – усмехнулся этот чёрт, забавляющийся над моим желанием остаться неузнанным. – У меня даже есть идея. Соберу своих, проведу опрос под предлогом того, что хочу организовать совместную вылазку. Мы давно не собирались компанией. Если не считать этого опостылевшего кабинета и длинного стола.
– Идиотская затея, – фыркнул я.
– Зато рабочая, – возразил Андрей, – чем концерт не место для сбора? В таком случае и вопрос о предпочтениях в музыке не будет казаться странным.
– Это ты так пытаешься убедить меня в своей находчивости или удержать платёжеспособного клиента?
– Соглашайся, Каберский. Тебе всё равно некуда больше идти.
– Бизнес тебя испортил, – усмехнулся и всё же пожал протянутую руку. Чёрт с ним. Всё равно друг прав – идти мне больше некуда. На наш захудалый городишко едва наберётся несколько достойных ландшафтных бюро, а доверить свой сад я и вовсе могу только Истратову.
– Дай мне два дня.
– Даю тебе один. Если нарушишь главное условие нашего будущего договора – сделаешь мне скидку в пятьдесят процентов.
– И это меня бизнес испортил?! Каберский! С твоими-то гонорарами да скупердяйничать.
– Сори я деньгами направо и налево – давно бы ушёл на дно.
Другу пока говорить не стал, что на Родину вернулся вовсе не в отпуск. Да и о том, что гонорары у меня теперь вряд ли будут – тоже.
Нашу болтовню прервал стук в дверь, и не успел я схватить со стола очки, как Андрей уже разрешил войти нежданному визитёру.
– Андрей Сергеевич, я с отчётом, – от двери донёсся очень приятный женский голос, но я предусмотрительно не повернулся к подчинённой друга. Лишь протянул скупое приветствие, не особо заботясь, как это выглядит со стороны. Впрочем, девушка меня и вовсе не заметила.
– Арина, вот ты мне скажи, какую музыку предпочитают слушать у нас в коллективе? – Я чуть не поперхнулся, услышав этот вопрос. Он там рехнулся?!
– Андрей Сергеевич, – прозвучало с упрёком, – вот я, а вот отчёт для беснующегося заказчика. Вы уверены, что нам стоит обсудить музыкальные предпочтения?
А девчонка не из робкого десятка. Или из любовниц Истратова? В студенческую пору он разборчивостью не отличался.
– Что ты слушаешь, Арина? – Нет, он серьёзно? Кажется, я перехвалил Истратова.
– Рок-оперы, Андрей, верните моего благоразумного начальника, Сергеевич.
– Замечательно! – воодушевлённо протянул друг, – В таком случае, Арина Вадимовна, я с честью передаю тебе лучшего заказчика без всякого конкурса. Владислав Сергеевич, знакомиться будете?
С трудом сдержался, чтобы не выругаться, но злым взглядом этого нехорошего человека всё же припечатал. Вот же!
Делать было нечего. И дальше демонстрировать зад в деловом костюме было по меньшей мере невежливо, поэтому пришлось повернуться лицом к девушке. Судя по голосу – это была именно девушка, а никак не женщина.
Повернулся и напоролся на такие же голубые и ошалелые глаза, как и у меня. Радовало одно – в них не было и тени узнавания, а это значит, что чёртов Истратов ещё поживёт.
***
АРИНА
Я оторвалась от планшета, который уже двоился перед глазами, и обратилась в слух. Коллеги куда-то суетливо собирались всей дружной толпой. Обед, что ли?
Да нет, стрелка часов упрямо стоит на десяти, а желудок меж тем уже не против подкрепиться. Только на завтрак у меня сегодня сдача проекта. Я даже успела на десять раз проверить работу, организовав себе видеопрогулку. Всё было идеально. Да после стольких правок иначе и быть не могло, но меня всё равно лихорадило.
На негнущихся ногах прошла мимо шумных коллег, спорящих, кому достанется текущий госзаказ. Молчала только я да Алла. Я, потому что знала, что босс будет вести проект лично, Алла же вновь переживала расставание с парнем. Если меня память не подводит – вот уже шестое за месяц.
Поправила узкую юбку, норовящую задраться до уровня, за который моя строгая бабушка в школьную пору била линейкой по коленкам, и занесла руку для удара. Прислушалась и хмыкнула. У нас новый заказчик? С кем там разговаривает Сергеевич?
Дальнейшее повергло меня в культурный (кого я обманываю? Совершенно нецензурный) шок. Я только что глазами хлопала и издавала нечленораздельные звуки, мало походящие на человеческую речь.
Из моих ослабевших рук настойчиво вытянули планшет, а я даже и не вякнула. Потому что во все глаза смотрела на такого же шокированного заказчика. Молодой мужчина кого-то мне напоминал. Впрочем, внешность у него была не особо броской, и я могла просто спутать с одним из многочисленных заказчиков. Они все выглядели примерно одинаково: деловой костюм, пошитый по фигуре, укладка и шлейф дорогого парфюма, ради которого мне, полагаю, пришлось бы отдать половину зарплаты.
–… Арина Вадимовна, я с честью передаю тебе лучшего заказчика без всякого конкурса. Владислав Сергеевич, знакомиться будете? – вырвало меня из мутных мыслей, и я сморгнула пелену. Нет, всё-таки где-то мы уже пересекались.
– Как я могу к вам обращаться? – глубокий голос очень подходил к его внешности. Такой я бы точно запомнила, но память не желала подкидывать воспоминания, когда и где мы могли пересечься.
– Просто Арина, – глухо отозвалась я и наконец-то взяла себя в руки. – Андрей Сергеевич, а как же проект Скворцова?
– Я передам его Алле. Не беспокойся насчёт оплаты, выплачу всю сумму, пусть сопровождение будет и не за тобой.
– А Скворцов согласится на замену? – с сомнением выдала я. Не то чтобы считала себя особенной и незаменимой, но Алла просто не потянет такого дотошного заказчика. Да и, чего таить, за свой проект было до одури обидно. Он мой!
– Оставь это мне, – елейно произнёс Истратов и, поднявшись с места, приобнял меня за плечи, буквально вручив новому заказчику. Что вообще с начальником? Заболел, что ли?
– Топосъемка? – только и успела вставить, пока меня с таким же энтузиазмом не вытурили за дверь.
– Будет готова к завтрашнему вечеру. Пока можете с Владиславом Сергеевичем обсудить детали и пожелания. – последнее было произнесено таким тоном, что не осталось сомнений – вон нас таки вытурили. Причём обоих.
ГЛАВА 2
АРИНА
На улице сегодня царило беспощадное пекло. Нагретый асфальт грозился расплавить мои босоножки, а от мозга и вовсе ничего не осталось. Потому что я не знала, как объяснить поведение босса. Это что вообще было?
– Где вам будет удобнее обсудить проект? – всё же включилась в игру, начатую Сергеевичем. Стоило только нам выйти из кабинета Истратова, как свалившийся на мою голову заказчик тут же натянул на нос солнцезащитные очки.
Обычно первую встречу с заказчиком я предпочитаю переносить из офиса в кафе. Неформальная обстановка помогает познакомиться с человеком поближе, разглядеть в нём личность и выявить привычки. Проекты, как правило, затягиваются минимум на сезон, поэтому я предпочитаю разузнать о человеке всё. Это помогает в работе.
– Можем доехать до моего дома. Заодно посмотрите на участок.
Под тёмными очками не разглядеть глаз, но почему-то я отчётливо ощутила, что взгляд мужчины был сканирующим, недоверчивым. И это злило. Не доверяет молодым специалистам? Да я, чтобы он знал, из семьи архитекторов! Впрочем, раздражению нельзя позволить разрастись. Прямо мне никто ничего не сказал, значит, откидываем эмоции и включаемся в работу.
– Хорошо, Владислав Сергеевич, так даже лучше.
Ни черта не лучше, я вам скажу, потому что мне жутко хочется есть.
Я нутром ощущала прожигающие взгляды коллег, прилипших к окнам. Заказчик тем временем двинулся вглубь парковки. Из вереницы автомобилей донёсся писк сигналки, и я поняла, что для покупки такой машины даже нашему Сергеевичу пришлось бы продать почку. Не удивилась бы, обнаружь за рулём верзилу, но мужчина сам сел на водительское сидение, пригласив меня разместиться рядом.
Блаженно откинулась на спинку, радуясь тому, что Владислав не заглушил машину и не выключил кондиционер. На самого заказчика старалась не смотреть. Меня преследовало ощущение, что его раздражает повышенное внимание. А раздражение – последнее, чего я желала добиться.
– Перед началом работы я задам вам дежурные вопросы. Они позволят мне понять, в каком направлении двигаться.
Мы же тем временем двигались к выезду из города, что могло значить только одно. Клиент бюро живёт в новеньком элитном посёлке. Иных населённых пунктов в той стороне попросту не было, а до ближайшего города не меньше двух часов езды.
– Как давно вы в профессии? – перебили меня вместо ответа. Ну вот и первый звоночек. Значит, угадала насчёт предрассудков.
Он оторвался от дороги и наградил меня мимолётным взглядом. Видимо, желал впитать раздражение, проступившее на лице. А ещё там крупными буквами цвели исключительно матерные выражения.
– С рождения, – сухо выдала я, впившись пальцами в сумку, – мои родители – архитекторы. Не ландшафтные.
– Как ваша фамилия? – с каким-то напряжением спросили у меня. Нет, работаю в этой сфере больше пяти лет, но такого странного заказчика встречаю впервые.
– Зотова, – прозвучало как-то обречённо. Видимо, я смирилась с тем фактом, что после дотошного Скворцова мне подсунули чудика.
Вздрогнула от воя сирены скорой помощи, из-за чего пропустила очередной вопрос, но мужчина не поскупился и повторил.
– Зотовы – ваши родители?
– А не похожа? – брякнула раньше, чем подумала. Сергеевич меня убьёт. Причём я даже не знаю, который из них сделает это раньше.
– Да нет, как раз таки наоборот, – я впервые за этот час увидела на его губах улыбку. Про такие обычно говорят, что от их вида подкашиваются ноги. Благо я сидела, потому что длительное отсутствие отношений с чего-то вдруг решило подложить мне свинью. Ноги, конечно, не подкосились, но давно издохшие бабочки решили вспороть мне брюхо.
– Сделайте одолжение, не обсуждайте мой заказ с родителями.
Я считала его странным? Нет, он чудной!
– Вас что-то не устраивает?
– Нет, со своей работой ваши родители справились прекрасно, но всё же…
Как объяснить свой порыв, он точно не знал, а я не находила в его словах логики. Чувствую, с этим заказчиком ещё намучаюсь.
– Хорошо, Владислав Сергеевич, давайте просто закроем эту тему. Я не намерена обсуждать работу своих родных. Меня наняли для другого. И с вашего позволения всё же задам несколько вопросов.
И только попробуй меня перебить, жук чудаковатый!
– У вас есть аллергия на какие-либо растения? – Я быстро извлекла из недр сумки исписанный наполовину блокнот и, щёлкнув ручкой, неуверенно вывела на листе две буквы «В» и «С». Вывела и подвисла, потому что только сейчас осознала, что не знаю фамилии заказчика. Не то чтобы это важно, но прежде такого не случалось.
– Не припомню. Но ели я с детства ненавижу.
Уже лучше. Он начал говорить.
– Так, дендролога вычёркиваем, – буркнула себе под нос, внутренне ликуя, потому что мой знакомый дендролог сейчас завален заказами, а с другим связываться не очень хочется. Люблю проверенных людей. – Какое время суток ваше любимое? И как часто вы планируете посещать сад?
Я все заказы начинала с этих вопросов, считая их самыми важными для себя. Иногда ловила на себе косые взгляды заказчиков, иногда они охотно шли на контакт (вторые для меня были предпочтительнее, работать с ними – одно удовольствие). Но ещё никогда мне не отвечали вопросом на вопрос.
– А ваше?
– Простите? – Чертыхнулась, вновь поймав себя на том, что грызу ручку, и убрала проходимку подальше.
– Какое время суток предпочитаете вы?
– Я дневной зверь, Владислав Сергеевич. Для меня работа с проектами в ночное время – гарантированное убийство зрения.
– Вот и я когда-то был, – как-то загадочно выдал мужчина, – теперь же предпочитаю мрак.
С ума сойти! Нет, не от его образа жизни, а от поведения.
Даже не заметила, как с трассы мы съехали на просёлочную дорогу. Спустя какой-то километр впереди замаячили первые дома. В этом посёлке у меня уже было два проекта. Один из которых я до сих пор вела, так как хозяева радели за свой сад и боялись ошибок.
Подметила, что мы проехали до самого конца улицы, но взгляд не зацепился за номер дома. Я прикипела к самому строению. В нём чувствовалась рука моих родителей. Они точно проектировали этот дом. Только почему мужчина категорически против, чтобы я обсуждала с родными его жилище?
Посмотрела на напряжённые руки, вцепившиеся в руль. По загорелым кистям ползли змейки вен, а на левой руке осталась отметина от снятых часов. Интересно, почему не надел? Судя по отсутствующему загару – с этим атрибутом мужчина расставался редко. Впрочем, какое моё дело?
Ворота разъехались, пропуская машину во двор. Здесь не было будки с охраной и бугаев на входе, но мой взгляд выцепил не меньше пяти камер. И это только на въезде.
Я покинула авто, нехотя спустив ноги на нагретый асфальт. Осмотрелась и удовлетворённо выдала:
– Дом стоит на одном уровне с дорогой. Уже хорошо.
– Надо же. Помнится, ваши родители начали разговор с того же.
– Подметили, что дом имеет идеальное расположение? – съехидничала я. Да, не удержалась.
– Нет, Арина. То, что он будет его иметь, когда они спроектируют моё будущее жилище, – вернули мне шпильку, а я невольно улыбнулась. Ну может же быть нормальным человеком.
– Вы голодная? – Он отключил сигнализацию и моего слуха коснулся лязг ключей, а я всё никак не могла оторвать взгляда от этой широкой отметины на запястье. Мой отец всю жизнь ходит с часами и говорит, что без них чувствует себя голым и уязвимым. Наверное, поэтому меня так цепляет эта полоса без загара.
Хотела сказать, что не отказалась бы от кофе, и этого будет достаточно, но мой предательский желудок вознамерился не вовремя затянуть заунывную песню. Сконфуженно кашлянула в кулак и отвела взгляд от ехидной улыбки.
– Понял вас без слов.
Вот же жук!
– Где вы хотите обустроить сад?
В холле тихо шумел кондиционер, и этот контраст невероятно расслаблял. Всё же жару я не любила, хоть пик моей работы и приходился на это время года. Огляделась, подмечая необжитость жилища. Дом казался безликим. Видимо, хозяин только переехал. Хотя объект точно давно сдан. Я видела родителей недавно, и они ничего не говорили об этом элитном посёлке. Да и следов недавнего ремонта не наблюдается.
Стоило сделать несколько шагов, как взгляд прикипел к пианино. Оно стояло у панорамного окна и в огромной гостиной казалось единственным уголком, несущим жизнь. Я исподволь покосилась на притихшего мужчину, который то ли не услышал моего вопроса, то ли его проигнорировал. Неужели играет? И настолько часто, что даже установил инструмент у себя дома?
– За домом, – я вздрогнула, услышав этот безжизненный голос, и оторвалась от пианино. Почему-то стало неловко, словно протянула руку к чему-то запретному, личному. – Я покажу, но сначала поешьте. Из-за меня вы пропустили обед.
Справедливости ради, ещё не пропустила, потому что стрелки часов только настигли заветной отметки. Сейчас бы мы с Аллой, сетуя на убийственную жару, перебегали дорогу под аккомпанемент ругательств водителей. Ну не наша вина, что возле бюро нет пешеходки, а кафе, где мы привыкли обедать, расположено аккурат напротив.
В доме больше никого не нашлось. Хотя мне казалось, что увижу полный штат помощников. Стерильная столовая, куда меня проводили, так же, как и остальная увиденная часть дома, ничего не отражала. Здесь было неуютно, не обжито, из-за чего мне хотелось уйти. Казалось, что сам хозяин ощущает то же самое. Или его просто раздражает присутствие посторонней? Не зря же здесь никого нет. Может, он одиночка?
Мужчина на время меня покинул, скрывшись в смежном помещении. Я расслышала едва уловимый звук закипающего чайника и щелчок микроволновки. С кухни начал пробиваться запах еды, и мой желудок скрутило с ещё большей силой.
– Не смотрите на него так, не отравитесь, – съехидничал Владислав, поставив передо мной тарелку с мясным пирогом. Точно домашним. Значит, повар у него всё же есть.
Рядом с тарелкой, стукнув о мраморный стол, приземлилась кружка с кофе и сахарница. Впрочем, во второй я не нуждалась, так как привыкла пить этот горький и чёрный как дёготь напиток без подсластителей.
– А теперь можно обсудить проект.
Я оторвала голодный взгляд от пышущего жаром пирога и посмотрела на зависшее в какой-то непозволительной близости лицо. Лицо, на котором не было очков. И, чёрт меня дери, оно мне точно знакомо!
ГЛАВА 3
ВЛАД
Я резко выпрямился и отошёл к другому краю стола. Девушка не скрывала своего интереса. Только вряд ли её привлёк молодой мужчина. Скорее она силилась вспомнить, где меня видела, а я не желал лишний раз подкидывать ей подсказки. Остался бы в очках, но хождение в них по дому вызовет шквал вопросов. Кажется, Арина и без того сочла меня ненормальным.
И всё же удивительная она личность. Последние несколько месяцев моя физиономия возглавляет все скандальные газетёнки. Даже тот, кто далёк от поп-музыки, точно хоть раз наткнулся на одну из статеек. А она упрямо кусает губу, неосознанно прищуривается, но никак не может вспомнить. Мне это, конечно, только на руку, но всё же вызывает недоумение. Насколько же далека подчинённая Истратова от медиапространства?
– Приступим? – Коснулся для вида кофе, хотя не был голоден, но видел, насколько неловко себя ощущает девушка. – Для начала мне интересно было бы взглянуть на ваше портфолио. Почему-то Андрей не удосужился его показать, – произнёс и осёкся, поняв, что выдал своё близкое знакомство с её начальником. Впрочем, это знание ничего ей не даст. С Истратовым мы сдружились задолго до совершеннолетия. Да и учились, собственно, в разных вузах. Поэтому, даже несмотря на небольшую разницу в возрасте, девушка меня точно не знала.
– Вы подметили, что предпочитаете ночное время, – голос её казался по-деловому сухим, а вот взгляд горел от едва сдерживаемого интереса. – Поэтому я считаю важным уточнить сразу, – довольно громкий глоток кофе. Нервничает? – наличие в саду ночных растений приветствуется?
– Это те, что раскрываются ночью?
В целом, многое в этом мире раскрывается именно ночью. Мне ли не знать.
– Да. Если вы планируете часто посещать сад в позднее время и любите выраженный цветочный запах, то я предлагаю уделить таким цветам больше внимания.
Она вновь взялась за блокнот, уже как-то привычно закусила кончик ручки и ушла в себя. Всё, интерес ко мне померк. В девушке проснулся профессионал. Андрей угадал, подсунув мне именно её. Такая точно не будет строить глазки и рыться в моей биографии. Ей куда интереснее обсудить ландшафт и форму клумб в моём саду.
Именно поэтому я расслабился и включился в разговор. Мы успели многое обсудить до того, как на мой телефон поступил важный звонок от адвоката. Пришлось прерваться и ответить.
К девушке же я вернулся взвинченный и уже не расположенный к дальнейшему обсуждению. А Арина, видимо, почувствовав смену моего настроения, поспешила попрощаться.
– К завтрашнему вечеру будет готова топосъемка. Когда вам будет удобно встретиться для детального осмотра сада?
– Зависит от того, как вы относитесь к ночёвкам у неженатых мужчин.
Не знаю, откуда взялось это детское желание подёргать тигра за усы, но мне отчего-то очень хотелось поиздеваться над выдержкой архитектора.
– Простите, – она открыла рот и вновь его закрыла, видимо, проглотив вереницу особо заковыристых выражений.
– Послезавтра я буду вынужден улететь на несколько дней. У меня намечается суд, но терять время очень не хочется. Я же правильно понимаю, что с заказом сада малость опоздал к сезону?
Вообще-то, вопросом это не было, потому что именно так и ответил Истратов.
– Вы предлагаете мне пожить в вашем доме, чтобы…
– Я предлагаю забрать вас завтра вечером к себе со всем необходимым, чтобы вы могли приступить к работе. Просто не могу ручаться, что суд пройдёт гладко, и мне не придётся задержаться. А так буду уверен, что без меня здесь кипит работа.
Полагаю, меня только что записали во главе самых неадекватных заказчиков. На это намекали расширенные голубые глаза и приоткрытый рот. Ей оставалось для полноты образа только покрутить у виска своим зелёным ногтем.
– Мне надо обсудить это с…
И вновь неловкая тишина. Выбитая из колеи девушка никак не могла подобрать слов. Цензурных, я так понимаю.
– Мужем? Парнем?
– Начальством, Владислав Сергеевич, – отозвалась язвительно Арина, – мне ещё ни один заказчик не предлагал переехать на объект.
– Ну не на сам объект, – усмехнулся я, – не среди булыжников же вам спать. В доме больше никого нет, так что можете не переживать за свою безопасность и честь.
Хотя стоило бы, но вслух такое не скажешь. Истратов точно лишит меня возможности иметь наследников, если протяну клешни к его подчинённой.
– Хорошо, Владислав Сергеевич. До завтрашнего вечера я дам вам ответ.
– Давайте, отвезу вас в город.
– Это ни к чему. Я вызову такси, а пока схожу к одной из бывших заказчиц. Она время от времени просит посмотреть на её сад.
– И вы соглашаетесь? Вот так просто? Объект ведь сдан.
– Почему нет? – удивилась девушка. – Для ландшафтных архитекторов это абсолютно нормальная практика.
– То есть и я могу воспользоваться вашей добротой?
– Исключительно в вопросах оформления сада, Владислав Сергеевич.
Надо же, как ловко она раскусила мой намёк. Впрочем, не особо-то я и старался его скрыть, а ехидная ухмылка так и вовсе сдавала с головой. Хотя на неё девушка ответила не менее лукавой улыбкой.
ГЛАВА 4
АРИНА
– Нет, конечно, – буркнула я, взметнув пенное облако. Мне нравилось работать над проектами, лёжа в ванне. Правда, планшет пришлось отложить и переключиться на разговор с подругой.
Шум торгового центра врезался в мозг, вытурив оттуда всю расслабленность, и я недовольно скривилась. Момент упущен. Всё. Ждать вдохновения не приходится. А моя голова и без того занята не тем. Чёртов заказчик! Откуда он такой взялся?
– Нет, Аня! Как ты себе это представляешь? Переехать к заказчику на время работы…
– Тебе двадцать восемь, Рин, – попрекнули с той стороны, – не кажется, что упускать такую возможность просто непростительно?
Отвела от уха телефон и показала ему язык. Началось. Мать двоих сорванцов и образцовая жена – худшая подруга для почти тридцатилетней меня, не имеющей за плечами ни брака, ни детей, ни даже кошки.
– Я ему должна проект сада, он мне – оплату. Всё, Аня. Никаких влажных фантазий. Тем более, такие мужики не смотрят в сторону старых дев, одевающихся в офисную одежду и вечно щурящихся, если забыли свои очки.
Я демонстративно поправила этот запотевший атрибут, оставленный с утра в бюро. Из-за проклятого плюса приходилось надевать очки во время работы с проектами, иначе погружение мне обеспечено и без видеопрогулки.
– Сделай коррекцию, расстегни верхнюю пуговицу блузки и забудь уже, как тебя хлестали линейкой за короткую юбку.
– Легче сказать, чем сделать, – съязвила в ответ.
– Мне порезать тебе все юбки и оторвать пуговицы? Ребят, – последнее было адресовано сыновьям, – подержите мои пакеты, маме нужно устроить личную жизнь для подруги.
Закатила глаза и тут же сощурилась от света софитов. Неисправима.
– Елагина, вот ты мне, как архитектор архитектору скажи, – сняла бесящие очки и растёрла глаза, – тебе могло прийти в голову подобное? Переехала бы на объект?
– Зотова, я тебе скажу, как женщина женщине, потому что архитектор из меня хреновый, – поддела эта зараза, ушедшая в декрет сразу после защиты диплома, – я бы не просто переехала на объект, а перевезла туда все свои пожитки. Как, думаешь, Лёша меня замуж взял?
– Ты упала ему под ноги в том самом торговом центре, где сейчас и стоишь.
Это ТЦ я легко узнавала по противной рекламе, разносящейся по всему первому этажу. Вот и сейчас этот отвратительный писк резал слух.
– А ты упади на клумбу, коль мы тут ведём речь о саде!
– Аня, мы здесь ведём разговор о чём угодно, но только не о ландшафтной архитектуре. А на клумбу упасть нереально, потому что её ещё в проекте даже нет.
Собственно, о проекте. Кому-то не мешало бы заняться делом.
– Подруга, давай так, – когда она переходила на этот жутко строгий тон, мне становилось страшно. Всё-таки что-то есть в мамском авторитете. – Я даю тебе месяц. Если через тридцать дней ты не затащишь своего загадочного заказчика хотя бы в кафе, то согласишься на свидание с Демидовым.
– Ты там из ума выжила?! – возмутилась я. – Да стоит только один раз согласиться, как все восемь лет непоколебимой френдзоны пойдут коту под хвост.
– Ну так о чём и речь, Зотова, – добавила эта страшная женщина елейным голоском, – у тебя просто нет выбора.
– Я могу просто с тобой не спорить, Елагина!
– Поздно, Аришка. Ты просто ещё не осознала, что уже сама загорелась этой мыслью.
Да всё я осознала, только мне достаточно одного взгляда на запотевшее зеркало, висящее напротив, чтобы принять прискорбный факт – Арине Вадимовне здесь ничего не светит.
К утру я извелась настолько, что смогла заснуть лишь ближе к будильнику. Чуть не опоздала на работу, пролила на себя кофе и с отборными ругательствами пошла переодеваться в рабочую форму. Запасной блузы у меня не имелось, зато были футболка и легинсы, в которых я ездила на объекты. Ну не в офисной же одежде туда переться, а потом с умным видом натягивать резиновые сапоги?
Правда, по бюро мне в таком виде щеголять ещё не приходилось, из-за чего чувствовала я себя неуютно. Мужчины-коллеги лишь добавляли масла в огонь своим улюлюканьем.
– Бесят, – рыкнула и хотела было швырнуть планшет на стол, но в противовес желанию аккуратно положила, боясь расколотить рабочий инструмент.
– Да брось, – усмехнулась Алла, – тут такой вид сзади, что даже я руки прячу под стол.
Я лишь демонстративно поиграла бровями, показывая своим видом всё недовольство. Хотя приятно было, не скрою. Может, Аня права?
Посмотрела на зеркало, которое наши девчонки отбивали у Сергеевича с боем, и приуныла. Нет, от очков надо избавляться. При моём овале лица они портят весь вид.
– Арина, – в наш общий кабинет влетел тот, кого я привыкла не поминать добрым словом. Да, такое бывает, когда вынуждена работать на своего бывшего. Благо никто из коллектива об этом не знал. Ну, если не считать вездесущего Демидова. – Приехал Владислав. Требует тебя срочно.
На меня посмотрели с такой завистью, что захотелось нырнуть под стол. А стоило вспомнить, в каком я восседаю виде, так и вовсе. И почему за очками нельзя спрятать обтянутую легинсами филейную часть?
– Я тебя года четыре не видел в такой одежде, – хмыкнул Сергеевич, которого про себя я величала исключительно по отчеству.
– Мы и расстались четыре года назад, Андрей Сергеевич, – выдала сухо и очень-очень тихо. Так, чтобы ни одна мышь в стене не услышала.
– Ходила бы так чаще, не расстались бы.
Одарила начальство злобным взглядом и хлопнула дверью у него перед носом. И плевать мне, что и дверь, и кабинет принадлежали ему.
Хлопнуть-то хлопнула, но совершенно забыла, для чего меня вообще вызвали.
Теперь наступила его очередь смотреть на меня расширенными от удивления глазами. Взгляд мужчины плавно стёк с моего спрятанного за очками лица на обтянутые бёдра, и мне захотелось сгинуть из этого кабинета. Правда, позади вновь хлопнула дверь, и в помещение прошёл бурчащий ругательства начальник.
ГЛАВА 5
ВЛАД
– Доброе утро, Арина, – я с трудом отодрал взгляд от округлых бёдер, напомнив себе, что сейчас такое внимание неуместно. Пора бы оставить привычки в прошлом. Такая открытая демонстрация к месту только в шоу-бизнесе.
– Доброе утро, Владислав Сергеевич, – поприветствовали меня, при этом не сойдя с порога. Я же тем временем внимательно наблюдал за другом. Между ними или что-то было, или Андрей желал этого. Слишком жадный взгляд. Тем более для начальника.
– Вы обдумали моё предложение?
Вновь переключился на лицо девушки, и изнутри кольнуло какое-то странное чувство. Словно дежавю. Арина мне кого-то напоминала, но сколько ни силился вспомнить, у меня ничего не выходило. Слишком много лиц и имён прошло передо мной за эти несколько лет. Но я точно где-то прежде уже встречал подчинённую Истратова. Именно такой: в простецкой одежде, с очками на носу и распущенными волосами, а не того человека, которого увидел вчера.
Андрей нехотя оторвался от разглядывания подчинённой и перевёл непонимающий взгляд на меня. Да, друга в известность я не поставил.
– Я что-то должен знать?
– Владислав Сергеевич предлагает мне временно пожить на его территории, чтобы ускорить работу над проектом, – сухим тоном выдала Арина. Пожалуй, единственный человек в этом кабинете, кто действительно думал о деле.
– Исключено, – резко возразил тот.
– Плачу сверху, чтобы вы, Андрей Сергеевич, изменили своё решение. Потому что я понятия не имею, как вы собираетесь вписываться в сроки при моём регулярном отсутствии.
Я сложил руки на груди, вновь невольно покосившись на чистое запястье, и скривился. Проклятая память выцарапывала мозг, а мне нужен ясный разум.
– Арина Вадимовна мой штатный сотрудник. Я несу за неё ответственность.
Или не хочешь заиметь конкурента на этом поприще, друг мой. Судя по твоему кислому лицу, тебе здесь ничего не светит.
– А ещё несёте ответственность за исполнение работы в срок, а это невозможно реализовать в отсутствии хозяина дома. Если только…
– Давайте, вы решите этот вопрос, а я пока поработаю? – вклинилась девушка, неловко подняв руку, стараясь привлечь к себе внимание, которого и так было с излишком.
– Хорошо, – сквозь зубы выдал Истратов, приняв поражение. Только по играющим желвакам было ясно, что это одно выигранное сражение, но никак не война.
– Замечательно, – губы расплылись в издевательской улыбке, которую я даже не стал скрывать. – Арина, предлагаю обсудить оставшиеся детали за обедом. Судя по вашему голодному взгляду, Андрей Сергеевич не особо-то и заботится о своём штате.
– Сейчас Андрей Сергеевич поднимет вам стоимость работы и на эту разницу оплатит обед всему штату в лучшем ресторане города.
Видимо, девушка уже догадалась, какие между нами царят отношения, поэтому только закатывала глаза и упрямо молчала.
***
Мне не удалось вытянуть её в достойное кафе, но вариант Арины был даже лучше. В кафе, расположенном напротив бюро, было малолюдно. Я привычно нацепил очки и попросил девушку занять место на террасе. Не сидеть же в помещении в солнцезащитных очках?
Ей было некомфортно в такой одежде, а я ловил себя на том, что подсознательно сравниваю вчерашний образ чопорной офисной работницы и сегодняшний. К слову, архитектор, напротив, сняла очки, как только мы уселись за столик под маркизой. У меня сложилось впечатление, что она стесняется этого атрибута.
– Андрей всех работников так опекает? – отправил в рот кусочек пирожного, чтобы скрыть ехидную улыбку.
Девушке явно было некомфортно. Она то и дело заправляла за ухо светлые волосы, грозясь вырвать клок. Я же силился не смотреть ниже её лица, чтобы лишний раз не смущать. А ещё пытался вспомнить, где мы могли пересечься. Вероятно, в прошлой жизни. Потому что в родном городе после переезда родителей я не появлялся. Поэтому, вообще-то, особо и не переживал за своё инкогнито. Узнай меня кто-нибудь на улице, скорее поверит, что я очень похож на Влада Добровольского, но никому на ум не придёт, что перед ними он и есть.
– Я не знаю, что на него нашло.
Врёшь. Судя по закушенной нижней губе и бегающему взгляду – очень даже знаешь.
– Зато я, кажется, догадываюсь. Можно, дам совет?
– Только если он связан с ландшафтной архитектурой, Владислав Сергеевич.
Она всё же подняла на меня глаза и посмотрела с упрёком. И как ей удаётся совмещать в одном человеке язву и такую скромницу? Причём, мне казалось, что именно с язвой я как раз таки и был знаком.
– Отчасти он с ней и связан, ведь это ваша общая профессия. Андрей с вуза не отличается особой разборчивостью.
– Владислав Сергеевич, мои отношения с начальством вас не касаются, – раздражённо выдала Арина, излишне громко хлопнув блокнотом по столу.
– Бывший? – не унимался я. Не знаю, откуда взялась эта навязчивая мысль, но мне очень хотелось понять, что связывает пыхтящую от злости девушку и моего старого приятеля. Возможно, в их связи и кроется ответ – откуда я могу знать Зотову.
– Если и так? Мы с вами обсуждаем проект сада или мою личную жизнь?
– Одно другому не мешает, Арина Вадимовна, – пришлось напрячь память, чтобы вспомнить отчество. Слишком давно я работал с её отцом, чтобы вот так с лёту назвать имя.
– Я ещё могу отказаться от переезда?
– Нет, – моя широкая улыбка её явно раздражала.
– А жаль, потому что мне очень хочется отказаться от вашего заказа и передать его другому специалисту.
Она не донесла ложку с десертом до рта и резко вернула её в стаканчик. Вперила напряжённый взгляд на моё серьёзное лицо, по которому больше не гуляла улыбка, и вновь заговорила:
– Вы переходите все границы, Владислав Сергеевич. Даже ваше близкое знакомство с моим начальством не даёт права лезть в мою личную жизнь.
– Согласен, перегнул, – выставил вперёд руки в извиняющемся жесте, – предлагаю закрыть эту тему и приступить к обсуждению моего сада.
Несмотря на обещание, к этому вопросу я всё равно хотел вернуться, но позже. Андрей никогда не отличался верностью в вопросе отношений, но всегда имел вкус. И мне было очень интересно, чем его зацепила конкретно эта девушка, прячущая характер за фасадом скромной девицы.
Или я просто хотел её вспомнить, потому что мозг сигнализировал о том, что это важно.
ГЛАВА 6
АРИНА
Он жутко раздражал своими бестактными вопросами и тем, как этот мужчина топтал нормы приличия и элементарное уважение к собеседнику. Именно поэтому сразу по приезде я ушла в сад. Точнее, на территорию, которую мне с коллегами предстоит в него превратить.
Заказчик за мной не пошёл. То ли понял, что перегнул палку, то ли просто решил позволить заняться работой. По нему вообще не похоже, что Владиславу нужен этот сад. Меня не покидало ощущение, что мужчина попросту не знает, на что переключить внимание, поэтому и уцепился за облагораживание территории.
Долго, к сожалению, прятаться здесь не позволила резко испортившаяся погода. С неба обрушился дождь, моментально вымочив не только блокнотные листы, но и футболку. Хорошо, что в сумке, за которой мы заехали по пути, была сменная одежда.
Мне так и не удалось увидеть работников, но при этом в доме царила идеальная чистота, а с кухни тянулся ароматный шлейф. Видимо, уборкой и готовкой здесь занимаются с утра.
– А я уже хотел идти и искать пропажу, – донеслись до меня слова, брошенные тягучим голосом. Сам мужчина завис у двери и лениво протирал руки кухонным полотенцем.
Он успел переодеться, и сейчас мало отличался от меня. Разве что вместо легинсов на нём были свободные штаны, но и они подчёркивали натренированные ноги. А тёмные волосы блестели от влаги. Пока я купалась под дождём, Владислав явно принимал душ.
– Пропаже не мешает переодеться, – скривилась, ощутив, как потоки воздуха от кондиционера обдувают напитавшуюся влагой футболку. Да и блокнот не мешало бы подсушить. Хорошо, что я имела привычку для каждого заказа заводить отдельный и сейчас не потеряла важную информацию по другим проектам.
– Горячий чай ждёт в столовой. Если не хотите пить его ледяным, стоит поторопиться.
И мужчина вновь скрылся за дверью, позволив мне облегчённо выдохнуть.
Для меня выделили комнату на втором этаже. Как я поняла: гостевая спальня находилась на приличном расстоянии от хозяйской, что не могло не радовать. Лаконично обставленное помещение чем-то напоминало мою родную спальню. Только куда чище и без души владельца. Да, особой чистоплотностью я не отличалась, хотя и свиньёй себя назвать не могла. Возможно, будь у меня семья, и находись я дома почаще, дела обстояли бы иначе.
Прошла к двери, ведущей в смежное помещение. Достаточно маленькое и не способное вместить двух человек. Я зависла у зеркала и протяжно заскулила. Хлопнула рукой по алому лицу и тихо выругалась.
Проклятая привычка носить белый верх и здесь умудрилась подгадить. Влага обрисовала грудь и плоский живот, которые отлично проступали сквозь напитавшуюся ткань.
Психованно сорвала с себя футболку, отправив её на полотенцесушитель, и натянула на себя свежую. Да, чёрт возьми, опять белую. Надо что-то делать с этой дурной привычкой.
Легинсы я тоже сменила на куда более целомудренные штаны, поэтому в столовую спустилась без опостылевшей скованности, которая сопутствовала мне весь день. Правда, из головы не шли мысли, что мужчина видел меня мокрой курицей.
– Я взяла с собой портфолио, – помахала перед лицом нанимателя увесистой папкой. В этом вопросе я была старомодна и не признавала иных носителей. – Помнится, вы хотели на него взглянуть.
Мазнула по мужскому профилю, выгодно подчёркнутому приглушённым светом, и тут же прошла к столу, на котором стоял мой чай. Всё ещё горячий, что удивительно.
– Посмотрю позже, – он отложил папку в сторону и как-то странно, будто изучающе, уставился на меня. От такого внимания стало неловко, и я неконтролируемо заёрзала по стулу. – Не считайте наглостью, но мне очень интересно, почему при таких родителях вы устроились в бюро Андрея. В вашей семье ведь хватает средств.
Облизнула ложку и со стуком водрузила её на стерильный стол. Эта тема для меня была болезненной. Насмешка ли – работать на бывшего, с которым расстались на весьма паршивой ноте. Удивительно, как Истратов вообще взял меня к себе. Хотя он всегда был склонен к монополии, поэтому и старался держать при себе лучших специалистов города, подавляя тем самым конкурентов.
– Я не хотела начинать дело за деньги родителей, – ответила сухо, упустив подробности о том, как сильно на меня давил отец, настаивая на открытии своего бюро. – Тем более не склонна к вражде, а на рынке иначе и не получится. Мне куда проще и спокойнее работать под началом Андрея Сергеевича, чем биться с ним за клиентов.
Я всё-таки сделала глоток, наслаждаясь приятным травяным вкусом.
– Андрей Сергеевич? – мне же не показалось, и он действительно сказал это с какой-то издёвкой?
– Владислав Сергеевич, мы вроде договорились, – произнесла с упрёком, посмотрев на мужчину сквозь стеклянную кружку.
И откуда столько Сергеевичей на мою голову?
– Чем вы увлекаетесь, Арина Вадимовна?
Это он так решил тему перевести? А проектом заниматься кто будет?
– Обычно такие вопросы задаю я, чтобы понять, чем живёт наниматель, – усмехнулась, старательно не смотря на поднявшегося с места мужчину. Впрочем, через какую-то минуту этого уже не требовалось. Владислав исчез из поля моего зрения, зайдя за спину.
Нос пощекотал приятный, горьковатый запах парфюма, и я поняла, что так ни черта не легче.
– Считайте, что я наниматель со странными замашками.
Замерла, ощутив мужские руки на спинке стула. Правда, он довольно быстро их убрал, видимо, поняв, что это очень двусмысленный жест.
– Это точно.
– И всё же? Мне кажется, что это нечестно. Я ведь тоже имею право узнать хоть что-то о вас?
Стукните меня по голове, если это не проклятый флирт. Только с чего ради?
– Мои вопросы обусловлены требованиями профессии, а не любопытством, – попыталась одёрнуть его, понимая, что он так может вытянуть и ту информацию, которую я храню за бронированной дверью. Я обладаю очень плохой привычкой делиться личным, с кем не надо бы.
– Хорошо, – позади меня как-то тяжело выдохнули, – давайте поиграем в игру. Я отвечаю на один ваш вопрос, вы на один мой.
– И зачем вам это?
Хотела повернуться лицом к странному нанимателю, но не решилась. При зрительном контакте и вовсе растеряюсь, а меня и так нельзя назвать собранной.
– Вам нужна информация обо мне, а я не склонен открываться людям. Считайте, это моей прихотью.
Надо же, выходит, мы противоположности друг другу.
– Вы говорили, что не любите ели. У вас есть деревья, которым отдаёте предпочтения?
– Нет, – уверенно и довольно быстро ответили мне, – для сада я предпочёл бы выбрать низкорослые кустарники.
Хотела было сделать запись, но вспомнила, что блокнот безбожно промок. Пришлось попросить мужчину дать мне лист бумаги и карандаш. Я же потратила это время с умом. Если пересчёт овец можно так назвать. Зато отвлекла свой разум от человека, который своим поведением способен свести с ума.
То, что Владислав замыслил совершенно иную игру, я поняла, когда он наклонился, чтобы положить бумагу на стол перед моим лицом. Моя спина на несколько мгновений ощутила вес мужского тела, и я почти уверена, что лёгкая ткань впитала запах парфюма.
Странное какое-то чувство. Вроде это меня побуждала к действию подруга, а вышло иначе.
Быстро сделала запись, морально готовясь к вопросу, который ещё не прозвучал, но я нутром чувствовала, что он вот-вот сорвётся с губ.
– Вы левша. Я почему-то раньше не замечал.
– Это можно засчитать за вопрос? – лукаво спросила я, сама не заметив, как перехватила начатую мужчиной игру.
– Даже не надейтесь так легко отделаться. Почему архитектор?
Постаралась не выдать своего облегчения. Пожалуй, из всех возможных вопросов – этот был самым безобидным и предсказуемым. Почему-то думала, что он обязательно поднимет тему наших отношений с Истратовым. Понятия не имею только, откуда взялся такой странный интерес.
– Потому что всегда тянулась к тем профессиям, которые могут принести реальный доход. Перед глазами был пример моей мамы и её сестры. Они обе какое-то время болели рисованием. Только мама переключилась на специальность, которая способна её прокормить, а вот тётя нет. Так и живёт от заказа к заказу, буквально перебиваясь с копейки на копейку. Помощь моих родителей принимать не желает, да и свято верит, что когда-нибудь живопись её прославит.
Тяжело вздохнула, подумав, что это «когда-нибудь» могло наступить лет двадцать назад, но не сейчас, когда женщина разменяла пятый десяток.
– И проще всего было пойти по стопам родителей, – это не было вопросом, но я всё равно кивнула. – То есть к творческим людям вы относитесь предвзято?
– Кажется, это был второй вопрос, – произнесла с фальшивым упрёком.
– И всё же.
– Нет, не отношусь. Одна из моих близких подруг со студенчества подрабатывала фотографом. Фотоаппарат мы подарили ей на день рождения ещё на первом курсе. При доходах наших семей такой подарок казался мелочью, но не для Тани. Сначала она хотела отказаться, но мы надавили, сказав, что сильно обидимся. Через полгода она всё же решилась им воспользоваться и понеслось. Сейчас она один из лучших фотографов города. Диплом забросила в дальний угол. Так что нет, я не отношусь предвзято к творческим людям, но привыкла здраво оценивать их шансы выйти на хороший доход. И я не о баснословных суммах, а именно о тех деньгах, которые нужны, чтобы обеспечить себя предметами первой необходимости.
Произнесла это и затихла. Ну вот, говорила же, что склонна выворачивать всю свою душу. И пусть я и не сказала ничего личного, но всё же выдала слишком много. А мужчина тем временем как-то подозрительно замолчал. Я не сразу, но всё же решилась повернуться к нему лицом. Оказывается, он смотрел на меня. И взгляд этот казался каким-то отсутствующим. Только не говорите мне, что я неосознанно обидела человека…
Вспомнилось пианино в гостиной, и мой внутренний голос заскулил от тупости хозяйки.
– Она ведь не ваша одногруппница? Вероятно, одноклассница?
– Почему вы так решили?
Я настолько увлеклась этим разговором, что даже не стала одёргивать мужчину.
– Почему-то мне кажется, что речь идёт не об архитекторе, но и дружите вы точно давно. Даже для обеспеченных семей такие подарки – довольно роскошно для подружки-однодневки.
– Да, вы правы. Таня – моя одноклассница. Мы общаемся до сих пор. Пожалуй, она единственный гуманитарий в моём окружении.
И чего он так ехидно улыбнулся на слове «гуманитарий»?
ГЛАВА 7
ВЛАД
В голову, как болт, врезался эпизод из прошлого. Я учился на два курса старше Истратова, но друг во многом меня перещеголял. В том числе и в отношениях. Наверное, поэтому задался целью пристроить меня в добрые руки.
Это был четвёртый курс. Я, тогда ещё свято верящий, что пойду по стопам отца-адвоката, целиком ушёл в учёбу, практически прекратив заниматься музыкой. Чему, надо сказать, родители были очень рады. Но всё переменилось на одном из мероприятий, на котором меня попросили выступить вместо заболевшего парня. Даже пианино раздобыли.
Кто же знал, что среди приглашённых были птицы высокого полёта. Тогда моя жизнь и изменилась. Правда, отец напрочь отказался слушать продюсера и дал согласие только после получения мной диплома. Я мог пойти против его воли, но жечь мосты не привык. Да и в то время понимал, что творчество не будет кормить меня вечно, поэтому бросать учёбу тоже не хотел.
Впрочем, я отвлёкся.
Арину Зотову впервые мне довелось увидеть на общей тусовке двух вузов. Нас познакомил Истратов, и он же пытался свести. Только мне дали отворот, стоило подойти к девчонке! Ещё бы: неуверенный в себе парень, скрывающийся за оправой очков и длинными патлами, закрывающими половину лица – вообще мало кого привлекал. Разве что охотниц за состоянием моего отца, но я всеми силами пытался скрыть, чьим сыном являюсь. А Зотовой так и вовсе ни к чему мой кошелёк, потому что она сама из достаточно обеспеченной семьи.
В общем, тогда я получил очень болезненный отворот. И сейчас вспомнил девушку как раз из-за её оговорки о гуманитариях и творческих людях!
Потому что именно это и стало тогда поводом для отказа. Она сказала, что ей даже нечего обсудить со мной, а творческих людей она считает мечтателями, которые ничего не добьются. Видимо, со временем её взгляды мало изменились. Хоть выражаться она и стала более деликатно.
И даже в то время мне в пример привели подругу-фотографа, которая была исключением лично для Арины.
Пазл сложился и приложил меня по голове настолько сильно, что я ещё несколько минут тупа пялился на архитектора и думал. Думал много и матерно. Мужчина внутри требовал поставить девчонку на место и закрыть этот гештальт. Только с чего бы? Через полтора года после нашей первой и последней встречи я уехал в столицу и забыл о родном городе. Да и о Зотовой так ни разу и не вспомнил за всё это время. Её отказ не был первым и последним, поэтому я не мог сказать, что осел в памяти чётким пятном. Тем более у меня началась новая и очень насыщенная жизнь.
Я обрезал волосы, сменил очки на линзы, как того требовала команда. И от Владислава Каберского ничего не осталось. Отец очень резко высказался насчёт использования реальной фамилии. Так и родился Добровольский.
Опять же, стараниями моего батюшки в родном городе никто не знал, что по сцене скачет (да, папа, твоё любимое высказывание) забитый Владик – один из лучших выпускников юрфака тех лет.
– Я вас чем-то обидела.
Она не спрашивала, а утверждала. Только нет, Арина, нынешнего Влада Каберского не так и просто обидеть. Это удалось, если только лейблу, отобравшему у меня всё после того, как я посмел показать прорезавшийся голос.
– Ошибаетесь, – губ коснулась заученная обворожительная улыбка, которую я демонстрировал буквально на всех интервью и выступлениях. Только с годами не прекратило сводить скулы от этой игры. Наверное, поэтому расставание с творчеством и, что уж таить, огромными деньгами, перенёс не так болезненно, как мог бы. Впрочем, суды ещё не отгремели. Рано паковать чемоданы и прощаться с публикой.
– Давайте вернёмся к обсуждению сада. Уже вечереет. У нас осталось мало времени.
Произнёс это, а в голове крутилось совершенно иное.
Меня не покидала мысль, что этот гештальт всё же нужно закрыть. Проклятие, ну что за детский сад, Каберский?!
***
АРИНА
Я прикрыла глаза, силясь заснуть, но в голове роилось столько мыслей, что мозг просто не желал выключаться. Психанула и включила настольную лампу. Нашарила планшет и скривилась, когда по глазам стукнул поток света. Родные программы отозвались быстрым запуском, и уже спустя несколько минут я пыталась сделать набросок проекта, учитывая пожелания владельца. Он выдал достаточно информации за этот вечер, но меня никак не покидало ощущение, что я умудрилась пройти по больной мозоли мужчины. И кто меня только за язык тянул? Могла бы придержать своё отношение к творчеству. Моё мнение никогда никого не интересовало. Даже подруге я его не навязывала, так с чего вдруг сейчас выдала?
Завалилась обратно на подушку, пахнущую приятным, почти нейтральным кондиционером, и косо посмотрела на намётки проекта, затем на пустую кружку на прикроватной тумбочке. Голова была пуста. Точнее, занята не тем!
Ноги нашарили домашние тапочки, прихваченные мной с собой, и спустя минуту я зашаркала ими в сторону столовой. Коль не спится, то хоть попробую поработать, но для этого нужна дополнительная энергия.
Я бесшумно спустилась по винтовой лестнице. Панорамные окна оказались наглухо закрыты тяжёлым бархатом. Пианино легко угадывалось во тьме – на него падал свет от бра, – зато сидящий за ним мужчина казался неподвижной тенью.
Замерла, так и не ступив на мягкий ковёр. Спальня отличалась неплохой звукоизоляцией, и я даже не подумала, что в этот поздний час встречу в гостиной хозяина дома.
Мне не были видны движения пальцев, зато я отлично слышала звуки, вырывающиеся из-под них. И эта мелодия прогоняла остатки воздействия кофе, а ещё вгоняла в краску, потому что в подобной игре: когда все детали помещения смыло мраком, и твой взгляд, не найдя, за что уцепиться, раз за разом возвращается к почти неподвижной фигуре, есть что-то интимное.
И дело вовсе не в частичной наготе пианиста или в том, что в этом доме я – лишь наёмный рабочий, по насмешке судьбы оставшийся на ночь. А в самой игре. На ум невольно пришли воспоминания о том, что сидящий за пианино мужчина – тот, кто платит мне за проект его сада. Я ничего не знаю о нём, как о личности. Даже фамилии! И то, что я сейчас вижу перед собой, никак не желает складываться в единый пазл со всем вышеперечисленным.
– Не спится?
Я уткнулась в пустую кружку из-под кофе, стараясь спрятаться от внимания мужчины. Он прервал игру и повернулся лицом ко мне. Бра по-прежнему выхватывало лишь пианино и левую сторону хозяина дома. И от вида последнего мне хотелось провалиться сквозь землю и поинтересоваться у чертей, где я успела согрешить?
«Смотрите на лицо, Арина Вадимовна. Перед вами заказчик, а не стриптизёр», – буркнула мысленно и всё же посмотрела на объект. Нет, не ландшафтной архитектуры, а моих терзаний.
– Извините, что прервала игру. Не думала, что вы не спите.
– Я бы тоже не отказался от кофе, но воздержусь, – с трудом, но мне удалось выхватить его взгляд, направленный на мою пустую кружку, в которую я вцепилась мёртвой хваткой. – Перед предстоящим судом стоит выспаться.
Удивительный всё-таки человек – мой заказчик – не назвал фамилию, не желает обсуждать свою личность, зато с лёгкостью делится проблемами. Да и судя по тону его очень тревожит предстоящее судебное заседание. Только с чем оно связано?
– Хотя не откажусь составить вам компанию за столом, – и под клич ужаса моих тараканов начал подниматься со стула.
Сделал шаг в сторону столовой и лукаво подметил:
– Арина, вы кофе-то пить будете?
Моргнула, проглотила комок ругательств, с трудом отодрала свой взгляд от кубиков, мысленно подметив, что вообще впервые за свою жизнь вижу такой идеальный образец вживую, и вновь моргнула. Потому что взгляд каким-то невероятным образом вновь приклеился к мужскому торсу.
Хотела сказать, что уже сыта по горло, только не кофе, а демонстрацией, после которой вряд ли усну, но всё же рассеянно кивнула.
Понятия не имею, как переживу соседство с полуголым мужиком, при этом не захлебнувшись. То ли кофе, то ли слюной…
– Вы уже начали рисовать? – прилетело от двери, за которой скрывалась столовая. Проклятое помещение, залитое ярким светом.
– Кого? – брякнула и тут же прикусила язык. Вот же чёрт.
– Что, Арина, исключительно «что». Полагаю, что мой сад. Мы же за этим здесь сегодня собрались?
Он издевался. Да так открыто, что неистово этим бесил сварливую женщину внутри меня. По привлекательному лицу расползлась до того лучезарная улыбка, что захотелось чисто из вредности отыскать сковороду и поправить рельеф.
– Проектировать, Владислав Сергеевич, – подметила ворчливо, – я ландшафтный архитектор, а не художник.
Пусть будет проклят тот момент, когда я согласилась на срочный проект, проживание на территории заказчика и приняла причитания Ани о том, что так и помру старой девой.
Нет, дорогая подруга, помру я от эстетического шока! И полагаю, что довольно скоро.
Он не позволил мне похозяйничать на своей кухне и самостоятельно заварил кофе. Я наслаждалась каждым мгновением, проведённым в столовой. И не буду обманывать, что причиной был действительно вкусный кофе.
Мужчину будто ничего не смущало. Или он намеренно не надел футболку? Взгляд то и дело срывался ниже его лица, и поползновения моих глаз, кажется, не остались незамеченными.
Он воздержался от крепкого напитка и налил себе воды. Которую, проклятие, умудрялся пить так, что у меня вставал ком в горле, а сердце посещали приступы тахикардии!
Это было последним пунктом в списке, который я вела. И теперь с уверенностью могла сказать, что Владислав открыто флиртует и желает, чтобы я это поняла. Только с чего бы? Неужели мне действительно удалось привлечь внимание такого мужчины?
Несколько раз порывалась спросить, чем наниматель занимается по жизни, но почему-то этот вопрос не сорвался с губ. Видимо, подсознательно понимала, что Владислав давно бы сказал, будь у него желание. А раз он даже фамилию не назвал, то и мне нечего переступать границу личного пространства.
«Скажи это мужику, сидящему напротив тебя с постыдно серьёзным лицом, будто и не он вовсе забыл о приличиях».
Мы разошлись за полночь, и за проект я больше не взялась до самого утра. А вот проснувшись, поняла всю прелесть проживания на территории нанимателя.
Мне не нужно было спешить в офис. Всё необходимое под рукой. В том числе и объект! Благодать.
Я неспешно заварила себе кофе, наслаждаясь тишиной, которая была недоступна в многоквартирном доме. Немного похозяйничала на кухне, пожарив себе омлет. Продукты мы вчера предусмотрительно купили. Точнее, купила я, а Владислав просто позволил мне эту женскую замашку.
Он не стал меня будить, вместо этого оставил на столе записку, а я не преминула подметить, что у мужчины очень красивый почерк. Не в пример аккуратнее и разборчивее моего.
Отставила в сторону пустую кружку и притянула планшет. Настроение было замечательным, и стилус лихо накидывал набросок. Я и моргнуть не успела, как восемь утра превратились в полдень.
Планшет я отложила лишь к шести часам, когда ощутила головокружение и жжение в глазах. Пожалуй, на сегодня хватит. И так сделала куда больше, чем предполагала.
– Надеюсь, Зотова, тебя так вдохновил не хозяин этого дома, – подметила колко и под урчание желудка отправилась готовить ужин.
То ли Владислав не стал смущать меня персоналом, то ли повар приходил не каждый день. Но сегодня в доме обитала лишь я да робот-пылесос.
ГЛАВА 8
ВЛАД
Набрал отца, как только покинул зал суда. Мой адвокат грубо ругался в стороне, а я…
А что я? Умом прекрасно понимал, что ничего не отсужу у лейбла, но не попытаться просто не мог. Дату заседания никто, кроме задействованных лиц не знал, поэтому у здания суда было безлюдно, что очень радовало.
Отсудить права на использование своих песен у меня не вышло, но я и не был автором, лишь исполнителем. С псевдонимом тоже пришлось распрощаться. Имя всецело принадлежало лейблу.
Из зала суда я вышел Владиславом Каберским и никем более.
Быстро отчитавшись перед отцом, поймал такси и направился в аэропорт. Благо в мой родной городишко всегда были билеты даже в день вылета. Правда, придётся потом ещё несколько часов протрястись в машине, которую я оставил на парковке.
Перед глазами пролетали улицы столицы, а водитель странно косился на своего пассажира, но ни слова не произнёс, оставив свои мысли при себе. Я же погряз в своих.
Несколько месяцев назад, когда я похоронил хорошего друга и невесту, мне казалось, что это худшее, что может случиться. Впрочем, это событие и было худшим, потому что утрату близких я ставил куда выше потери того, чем жил.
Скривился, вспомнив причину гибели Игната и Ольги, и вновь неосознанно коснулся запястья. Часы, с которыми я никогда прежде не расставался, мне подарил друг в начале творческого пути. Нашего общего пути. И стоя на кладбище, я никак не мог понять, как жизнь могла так распорядиться нашими судьбами.
Та, на ком я собирался жениться, оказалась любовницей того, кто был мне ближе брата.
Их жизни унесла авария на трассе. В тот вечер никто из них не собирался ко мне. Да и я до последнего считал, что Ольга останется у подруги. Меня предупредили, что её не стоит ждать.
Правда выявилась двумя часами позже, когда мне позвонили и сообщили о гибели девушки. Мой номер был последним набранным. Ещё чуть позже я узнал причину, почему эти двое оказались в одной машине.
Было мерзко, но это гадливое чувство не смогло перекрыть боль. Прошло несколько дней, прежде чем со мной связался продюсер, которого я, будучи в состоянии полного нестояния, послал на все четыре стороны. Это был наш первый конфликт за всё время. Первый и последний. Потому что в телефонах Ольги и Игната, которые мне любезно отдали (не совсем на законных основаниях, но тут помогли связи отца) нашлись очень интересные переписки. Оказалось, что за моей спиной о романе этих двоих знала куча народа. Знали и за глаза глумились над идиотом Каберским.
Именно это стало причиной, почему я решил уйти из лейбла, но здесь начались проблемы. Будучи артистом с улицы, мне пришлось отказаться от имени. Прав на песни, естественно, тоже не имел. В общем, был гол как сокол, таким и вышел из здания суда, чтобы начать новую жизнь.
Благодаря всё тому же отцу, я не потерял возможность стать адвокатом, так как официально Владислав Каберский несколько лет числился работником его фирмы. Что, надо сказать, шло вразрез с законом, но позволило мне сохранить стаж, необходимый для деятельности адвоката. Всё, что отделяло меня от нового листа моей никчёмной жизни – это сдача аттестации. Правда, я собирался возглавить филиал отца, а не заниматься адвокатской деятельностью самостоятельно. Мы решили, что так будет лучше. Я буду выступать в роли финансовой подушки, а имя отца – неплохой рекламой. В любом случае, даже несмотря на отличные оценки в дипломе, я давно не практиковался, поэтому о вольном плаванье говорить пока очень рано.
Усмехнулся, в который раз прокрутив в голове разговор с родителями. Как бы ни бежал я от такой жизни, как бы ни упирался, всё равно пришёл в ту точку, с которой стартовал.
Я совру, если скажу, что не тоскую по сцене, но в то же время каким-то шестым чувством всегда понимал – это не до конца жизни. Наверное, осознавал это ещё в тот момент, когда согласился на аферу с трудоустройством в компанию отца, чтобы не потерять стаж и в будущем иметь возможность стать адвокатом, а не использовать диплом юрфака как коврик для мышки.
И, опять же, совру, сказав, что сильно опечален расставанием с гастролями, записями и репетициями. Это изматывает. В какой-то момент шоры на глазах рассыпались, и пришло понимание, что в этом бизнесе ты никто. Что петь – решает продюсер. Что надевать и как себя вести – команда. Захочется им чёрного пиара – ты утопишь свою репутацию во имя заголовков в жёлтых газетёнках. Артист не принадлежит себе. А меня никогда не устраивал такой расклад. Я любил музыку за то, что она даёт тебе свободу. Только о какой свободе можно говорить, когда вся твоя жизнь на ближайшие несколько лет расписана чужими людьми, которые сунули нос даже в твой завтрак, убрав оттуда всё, что посчитали вредным?
Я не любил деньги настолько, чтобы продать себя. Возможно, потому что с пелёнок не был ими обделён. Или же просто не желал отдавать себя в рабство этой системы.
Трагедия заставила меня взглянуть на жизнь иначе. Гибель друга и невесты перевернула мир с ног на голову.
В статьях писали лишь о том, что я потерял автора своих песен и близкого друга. О роли Ольги в моей жизни даже никто не знал, потому что существование невесты скрывали, опять же, по требованию команды. Молодой артист должен излучать флер свободного человека. Доступного для красавиц, которые будут по тебе вздыхать. Никаких оков брака.
Я многое вынес для себя после их смерти.
Больше никому не доверять. Не позволять собой руководить. И не заниматься тем, что перестало приносить удовольствие.
Выходить на сцену и петь как ни в чём не бывало песни, написанные Игнатом – выше моих сил. Закрыть глаза на то, что друг за моей спиной спал с той, кого я видел своей женой? Подавно.
ГЛАВА 9
ВЛАД
Мы шли на посадку, когда я включил телефон, и на меня посыпался шквал сообщений. Большинство из них просто смахнул, а вот на одном остановился и принялся внимательно изучать пока ещё сырой проект моего сада.
Несмотря на то, что я оговорился о куда большем сроке отсутствия, домой решил вернуться уже на вторые сутки. Квартиру в столице продал ещё до начала судов. Там всё напоминало об Ольге, потому что именно она занималась обустройством гнёздышка для Каберских. Собственно, поэтому больше дел у меня там и не было, и я мог смело возвращаться домой.
Я привычно отсиделся, подождав, пока основной поток покинет самолёт, и неспешно побрёл до автобуса. Впереди горели огни и название аэропорта, и я поймал себя на мысли, что вновь думаю не о суде, смерти близких или нотациях отца. Нет. Почему-то мысли раз за разом возвращали меня в студенческую пору, когда Зотова отшила неуверенного в себе зубрилу.
Усмехнулся и бросил взгляд на экран, где вновь всплыло сообщение. Правда, от отца, но глаза сползли на строку ниже, где красовалась аватарка Арины.
И пусть кто-то мог сказать, что я та ещё тварь, настолько быстро забывшая о погибшей невесте, но у меня на этот счёт было иное мнение.
Я достаточно потерял за этот год: друга, невесту, карьеру, а что приобрёл? Здоровый цинизм и глаза без розовых очков? Мне казалось, что я заплатил приличную цену и не обязан годами убиваться по той, кто при жизни предала меня.
Ольгу я любил и собирался жениться, но стоило узнать правду, как на место одного чувства пришло иное. Да, была скорбь по близким мне людям. Несмотря ни на что я по ним тосковал, но мог смело утверждать, что не испытывал того чувства, которое должно сжирать человека, потерявшего свою любовь.
Владислав Каберский скучал по памятным событиям, связанным с этими людьми, но уже вряд ли по самим личностям. Слишком сильный удар нанесла вскрывшаяся правда.
Я тряхнул головой, возвращаясь в жужжащий улей. Вещей у меня с собой не было, поэтому ждать чёрт знает сколько багаж не пришлось, и я направился прямиком на стоянку.
Салон встретил привычным натяжением кожи на сиденьях, ненавязчивой музыкой, лёгким шумом кондиционера и ароматом женских духов, которые по логике должны были выветриться, но я почему-то их ощущал.
– Так, Каберский, это уже похоже на шизу.
Машина с рёвом сорвалась с места, едва дождавшись поднятия шлагбаума. Всю дорогу до дома я только тем и занимался, что отбивался от бесконечных звонков и назойливых мыслей.
Проклятое эго нашёптывало, что мы просто обязаны закрыть гештальт. Вот только… не выйдет ли мне эта авантюра боком?
***
АРИНА
Я пила кофе и делала очередные поправки,
