Черный север. Татьяна Солодкова

Оглавление

• АННОТАЦИЯ
• ГЛАВА 1
• ГЛАВА 2
• ГЛАВА 3
• ГЛАВА 4
• ГЛАВА 5
• ГЛАВА 6
• ГЛАВА 7
• ГЛАВА 8
• ГЛАВА 9
• ГЛАВА 10
• ГЛАВА 11
• ГЛАВА 12
• ГЛАВА 13
• ГЛАВА 14
• ГЛАВА 15
• ГЛАВА 16
• ГЛАВА 17
• ГЛАВА 18
• ГЛАВА 19
• ГЛАВА 20
• ГЛАВА 21
• ГЛАВА 22
• ГЛАВА 23
• ГЛАВА 24
• ГЛАВА 25
• ГЛАВА 26
• ГЛАВА 27
• ГЛАВА 28
• ГЛАВА 29
• ГЛАВА 30
• ГЛАВА 31
• ГЛАВА 32
• ГЛАВА 33
• ГЛАВА 34
• ГЛАВА 35
• ГЛАВА 36
• ГЛАВА 37
• ГЛАВА 38
• ГЛАВА 39
• ГЛАВА 40
• ГЛАВА 41
• ГЛАВА 42
• ГЛАВА 43
• ГЛАВА 44
• ГЛАВА 45
• ГЛАВА 46
• ГЛАВА 47
• ГЛАВА 48
• ГЛАВА 49
• ГЛАВА 50
• ГЛАВА 51
• ГЛАВА 52
• ГЛАВА 53
• ГЛАВА 54
• ГЛАВА 55
• ГЛАВА 56
• ГЛАВА 57
• ГЛАВА 58
• ГЛАВА 59
• ГЛАВА 60
• ГЛАВА 61
• ГЛАВА 62

АННОТАЦИЯ

Прошло три года с тех пор, как в Реонерии была проведена реформа, уравнявшая в правах светлых и темных магов. Однако этот короткий срок не способен вычеркнуть из истории пятнадцать лет кровавой вражды — новые законы по душе не всем.

   На севере королевства особенно неспокойно. Мартин Викандер, черный маг, соглава столичной Гильдии магов и доверенное лицо его величества, едет в Северную провинцию, чтобы навести там порядок.

   Но, отправляясь в путь, он даже не догадывается, что на самом деле происходит на севере. А главное, еще не знает, как непросто будет вернуться домой живым...

   Третья книга серии "Реонерия". Рекомендуется читать после «Призраков Марта» и/или «Лин-Ли».

ГЛАВА 1

Дрейфующая в черной воде ледяная глыба по размеру вдвое превосходила направляющееся прямо на нее судно и явно не собиралась уступать дорогу. Другая, чуть поменьше, плыла по правому борту и не представляла опасности, пока корабль не решил бы изменить курс. Третья, впереди и левее, также не отставала от своих собратьев и как бы намекала: уцелеть не получится.

   Однако капитан судна оказался под стать бездушным кускам льда и отличался таким же, ледяным — или безмозглым? — упрямством. Уже трижды он выходил на мостик, с важным видом смотрел в подзорную трубу, недовольно цокал языком и качал головой, после чего снова скрывался внутри. Отпаивался «горячительными» напитками — при последней встрече с ним Мартин еле сдержался, чтобы не зажать себе нос рукавом.

   Разговоры на судне ходили разные… Не то чтобы Март подслушивал, но, во-первых, члены экипажа порой болтали чересчур громко и не таясь, а во-вторых, выделенный ему в помощники светлый маг Гилберт отчего-то считал своим долгом докладывать начальнику о каждом услышанном им слове.

   А поговаривали на судне о том, что командир корабля и раньше был не дурак выпить, но в этот рейс присутствие на борту темного мага подкосило его окончательно. И, осеняя себя защитным знаком по десять раз на дню, капитан и вовсе сдал позиции перед пагубной привычкой.

   Мартин вздохнул, оторвал взгляд от все приближающейся глыбы и поднял глаза к рулевому. Тот, в отличие от своего командира, большую часть времени был трезв, но не более дружелюбен. Во всяком случае, исправно вскидывал руку ко лбу, изображая святые знаки, каждый раз, когда черный маг появлялся на горизонте. Сейчас, стоя у борта и глазея на приближающегося к кораблю белого убийцу, Март, должно быть, здорово утомил этого парня.

   Рулевой перехватил его взгляд и стремительно отвернулся; крепче обхватил кривыми пальцами штурвал, вероятно, рассудив, что, если лишний раз продемонстрирует свою полезность, маг не станет убивать его прямо сейчас. Наивный: всегда можно наложить на человека черное проклятие с отложенным действием.

   Мартин невесело усмехнулся собственным мыслям и отвел взгляд.

   Три года, прошло всего три года после реформы, уравнявшей в правах светлых и темных магов. Капля в море на фоне пятнадцатилетней вражды и укоренившихся суеверий. Всего лишь три года — первый шаг.

   Мир не меняется за пару лет, Мартин отдавал себе в этом отчет. Однако иногда, в такие минуты, как сейчас, ему до боли хотелось взять любителей святых знаков за грудки и хорошенько встряхнуть — без всякой магии, — чтобы поставить мозги на место.

   В его силах было уничтожить ледяное препятствие одним щелчком пальцев. Но самодеятельность в открытом море могла стать чревата. И если взбунтовавшейся от страха команде ничего не стоило сбросить за борт так пугающего их мага (король далеко, а своя шкура дороже), то он никак не мог позволить себе испепелить парочку самых пугливых.

   Поэтому Мартин терпеливо ждал, пока капитан сдастся и попросит помощи добровольно. Капитан же ждал не иначе как манны небесной и того, что ледники растают сами. Идиот.

   — Опасность прямо по курсу! — уже в третий раз проорал сверху вперед смотрящий.

   Рулевой от этого окрика только сильнее втянул голову в плечи и поглубже спрятался в меховой капюшон. Капитан на сей раз даже не выглянул. Упрямый баран.

   — Март! Март!

   Послышались быстрые шаги по лестнице, и на палубу взбежал растрепанный Гилберт. Светлые волосы взъерошены, шуба из богатого лисьего меха распахнута. Мартин только поморщился при виде мятой хламиды между ее полами — еще один упрямец.

   — Март, ты собираешься нас спасать? — потребовал Гилберт, тоже остановившись у борта и округлившимися от ужаса глазами оценив степень угрозы. — Люди напуганы! О чем ты думаешь? Сам не делаешь, мне запретил… Ты ждешь, когда нас размажет?!

   К несчастью, свежеприобретенная должность помощника черного мага, не сделала Гилберта менее заносчивым. Он же Поллоу, мать его, представитель древнего рода.

   Чтоб Приузу икалось за такого «помощничка».

   Король был категорически против, чтобы отпустить Мартина в дорогу без сопровождения светлого мага, чье имя для лордов севера не стало бы пустым звуком. И Март подозревал, что кандидата белый соглава гильдии выбирал с особым злорадством.

   Мартин одарил Гилберта тяжелым взглядом и отвернулся.

   — Сделай милость, сгинь с глаз моих, — бросил через плечо.

   Как уже повелось, Гилберт от такого пренебрежения к своей высокородной персоне потерял дар речи, и мгновенного ответа не последовало.

   Что ж, пожалуй, это был единственный плюс от того, что с ним послали именно Поллоу, а не кого-то из представителей старой гвардии: Гилберта, по крайней мере, периодически можно просто послать.

   Блаженные две минуты тишины истекли, и светлый маг вновь обрел способность говорить. А его глаза, обращенные к глыбе, стали еще больше.

   — Мы же умрем! — возопил Гилберт, комкая в кулаках края своей шубы.

   — Все когда-нибудь, — пробормотал Мартин.

   — Да ты!..

   — Я, я.

   — Ты… Ты…

   Похоже, светлому магу хотелось сказать ему так много, что не хватало слов.

   — Ну ладно, — вдруг произнес Гилберт, успокоившись как-то резко и сразу, что уже само по себе не предвещало ничего хорошего. — Тогда я сам…

   Придурок. Так и знал!

   Мартин успел вовремя перехватить руку светлого, уже занесенную для магического удара.

   — Не. Смей, — прошипел он, с силой сжав пальцы на тщедушном запястье и для верности еще и встряхнув.

   Глаза Гилберта в ужасе расширились. Белый маг рванулся назад, силясь высвободить руку. Март резко разжал хватку, и помощник отлетел от него сразу на несколько шагов.

   — Ты… Ты… — Гилберт обхватил запястье второй рукой и, баюкая, прижал к груди. Как будто его конечность не просто сжали, а прикоснулись к коже раскаленным железом. — Я буду жаловаться! — выкрикнул, высоко задрав патлатую голову и как бы невзначай отступая подальше и увеличивая между ними расстояние все больше и больше. — Если мы погибнем по твоей глупости, его величество…

   Мартин снова поморщился.

   — Да сгинь ты уже.

   И вновь настали благословенные две минуты тишины.

   В лицо пахнул ледяной ветер, заколол ледяными иголками непривыкшую к холоду кожу.

   — Да пошел ты! — возвратив себе дар речи, Гилберт оскорбленно фыркнул. Застучал подошвами сапог по ведущей вниз лестнице. — Учти, наша смерть будет на твоей совести! — уже приглушенно раздалось из недр судна.

   — Смертью больше, смертью меньше, — пробормотал Март, прихватив пальцами плащ у горла, чтобы ветер не сдувал с головы капюшон. Руки мерзли, несмотря на перчатки.

   И стало тихо. Словно они и правда уже умерли. Ни единого звука, издаваемого кем-то живым. Только стихия: ледяной ветер, черное море, плеск волн и смертоносное препятствие впереди.

   Мартин отпустил ворот, повернулся лицом к ледяной глыбе и взялся руками за край борта. Он, конечно, не моряк, но, по его расчетам, до столкновения оставалось всего ничего.

   За спиной хлопнула дверь. Март не обернулся, но отчетливо уловил запах перегара.

   — Лорд Викандер… — несмело раздалось из-за плеча.

   Пользуясь тем, что собеседник не видит его лица, Мартин позволил себе усмехнуться.

   — Да, капитан?

   Глыба впереди уже полностью перекрыла обзор.

   Три…

   — Лорд Викандер, не собла…ла… соб… ла…

   Два…

   — Соблаговолю, — сжалился Март над гордым пьянчугой и, демонстративно приподняв руку, громко щелкнул пальцами.

   Один.

   Корабль качнуло, когда вмиг растаявший лед рухнул в черную воду, подняв волну. Палубу, как густым туманом, заволокло горячим паром.

   Капитан чертыхнулся и, забубнив молитву, бросился прочь.

   — Всегда к вашим услугам! — крикнул Март в спину удалявшемуся от него мужчине в коротком тулупе и съехавшей набок меховой шапке.

   Тот споткнулся на ровном месте, но не обернулся и не ответил.

   И все-таки капитан сам попросил темного мага о помощи — маленькая победа.

   Мартин довольно хмыкнул и принялся стягивать с рук перчатки — сделалось душно, как в бане.

ГЛАВА 2

Для проверки обстановки на севере Реонерии его величество Лионар Первый выбрал крайне неудобное время. Будто Мартину мало было бесконечной охоты за древними книгами, попыток установить порядок в Гильдии магов и подготовки к открытию первой в королевстве магической академии.

   Он и так почти не появлялся дома, подсознательно страшась, что однажды по возвращении дочь и вовсе его не узнает. Брэниган не стеснялся шутить по этому поводу. Но, Март не мог не признать, что друг был в своем праве: он проводил с маленькой племянницей куда больше времени, чем ее родной отец.

   «Нам с Эль всего хватает, — утешала его Корнелия. — Не волнуйся, мы все понимаем». В те редкие минуты, когда видела супруга сама. Идеальная жена, любимая женщина… На которую, благодаря должности соглавы Гильдии магов, банально не хватало времени.

   Теперь еще и в северной гильдии начался раздрай. Убили несколько черных — в знак протеста против королевской реформы. Убили несколько белых — в отместку за убийство собратьев. А влиятельные лорды севера, как на подбор, сплошь и рядом бездарные и боятся темных магов как огня, из-за чего и прикрывают светлых. Наместник — туда же.

   К слову, за гибель черных никто так и не понес наказания: темные же сами учинили самосуд — не осталось виновных. Зато «судей» казнили долго и со вкусом — жгли на главной площади города. После чего часть темных демонстративно покинула гильдию, и началось черт знает что настолько, что у Лионара, получившего доклад о происходящем на севере, волосы встали дыбом. Какое тут отказаться от поездки? «Поезжайте, лорд Викандер. Это по вашему профилю».

   Еще и Гилбертом Поллоу наградили, для полного счастья.

   Три года — только первые шаги к установлению мира между магами разных цветов дара. Впереди — десятилетия работы. Март и вправду не мог отказаться.

   Деревянный настил в порту остался плохо расчищен еще с прошлого снегопада. Потом, во время оттепели, старый снег, вероятно, несколько раз растаял и подморозился, превратившись в плотную ледяную корку. Пошедший же с утра свежий снег и вовсе превратил всю территорию порта в полосу препятствий.

   Мартин только успел спуститься со сходней, когда сзади послышался грохот. Кто-то выматерился. Кто-то вскрикнул.

   Он едва отступил в сторону, как мимо прокатилось что-то крупное и пушистое. Пелена валящего снега позволила рассмотреть мохнатое нечто только с третьей попытки (пришлось часто моргать, чтобы сбросить снег с ресниц): женщина в серой кроличьей шубе до пят поскользнулась на сходнях и, кубарем скатившись с них, пронеслась «колбаской» дальше, сбивая попадающихся ей на пути пешеходов, словно пустые бутылки.

   Над пристанью пронесся нестройный гул ругательств.

   — М-да-а-а, — протянул пристроившийся у его плеча Гилберт. — Это нам не столица.

   За невозможностью возвести глаза к небу (тут же засыпало бы снегом), Март только тяжело вздохнул.

   Люди поднимались на ноги. Кто-то поддерживал друг друга. К тем, кто был одет подороже, кинулись на помощь местные носильщики, как и везде, встречающие на пристани приходящие суда.

   Укатившаяся к ограждению женщина, кряхтя, тоже силилась подняться. Но ноги разъезжались, а дрожащие руки были не в силах удержать увесистое тело, и она плашмя падала на обледеневший настил вновь и вновь и наконец осталась лежать навзничь, широко раскинув руки и прикрыв глаза. Снег оседал на ее лице и, тая, скатывался по щекам.

   Никто не шелохнулся, чтобы прийти несчастной на помощь — шуба у женщины не выглядела ни новой, ни дорогой.

   Март негромко выругался.

   — Согласен, — с готовностью поддержал его Гилберт. — Разлеглась тут. Весь вид портит. Смотри, какие за ней красивые горы… Эй, ты куда?

   Боги, пошлите ему терпения, чтобы не прибить этого заносчивого кретина…

   Поправив на плече широкий ремень сумки с вещами, Март двинулся наперерез уже редеющей толпе. На ходу пару раз поскользнулся, случайно заехал кому-то локтем в бок, пытаясь удержать равновесие. Буркнул извинения, получил в свой адрес проклятие и только после этого добрался до цели.

   — Вставайте. — Остановился возле женщины и протянул руку.

   Та тут же распахнула глаза и часто заморгала, удивленно уставившись на протянутую ей ладонь в черной кожаной перчатке.

   — Ну же, хватайтесь. — Март несколько раз сжал и разжал пальцы. Но, очевидно, у женщины не осталось сил даже на то, чтобы приподняться. — Давайте, — вздохнул он, сам обхватил ладонь в толстой вязаной рукавице и, поддержав еще и под локоть, помог несчастной подняться.

   — Уф-ф… — выдохнула женщина, вновь обретя вертикальное положение. — Спасибо вам, мо… — И обмерла, вскинув на него глаза.

   Видимо, она собиралась сказать «молодой человек», но так и не договорила.

   Когда Мартин наклонился, спасающий от снега капюшон упал на глаза, и он сбросил его на плечи, чтобы не мешался. Собранные же в короткий хвост волосы не скрывали мочку уха, на которую теперь и уставилась в ужасе женщина.

   Март не носил серьгу-ограничитель магии вот уже три года, но, как и у других темных, отверстие, оставшееся после нее, даже не думало зарастать. А в Реонерии любой, кому было больше трех лет от роду, знал, что означает такой след и от чего он остался.

   Женщина вздрогнула и отшатнулась. Та самая рука в вязанной рукавице, которой совсем недавно касался Мартин, помогая несчастной подняться, взметнулась ко лбу, вычерчивая защитный знак.

   — Дремучие люди, — фыркнул подошедший Гилберт. И женщина замерла, не окончив движение; во все глаза уставилась на новое действующее лицо. Белый маг сгримасничал. — Да не действует это на них, только злит!

   Лицо горожанки побледнело.

   Март мысленно выругался. Подхватил Гилберта под руку и потащил за собой к выходу с пристани.

   — Пошли, помощничек.

   Юноша-носильщик, которого Поллоу успел нанять, пока Мартин отвлекся, с готовностью потащил вслед за ними внушительный багаж белого мага.

ГЛАВА 3

— Еще раз, — холодно повторил Март, уперев ладони в столешницу и практически нависнув над собеседником, инстинктивно вжавшимся в спинку своего кресла, — только теперь что-то более внятное, чем «ничего не знаю, так получилось».

   Дейл Хорес, глава местной Гильдии магов, судорожно сглотнул и в очередной раз мученически скосил глаза на золотое кольцо-печатку на пальце настойчивого визитера. Такие кольца имелись лишь у немногих приближенных к королю — знак высочайшего доверия его величества и права говорить от его имени. Дома Мартин никогда не носил свое — в столице его знали в лицо, и его положение не требовало доказательств. Здесь же, чтобы хотя бы попасть в кабинет начальства, ему пришлось тыкать печаткой в нос буквально каждому встречному магу. Белому магу.

   — Лорд Викандер, я не совсем понимаю… — выдавил из себя Хорес, нервно теребя широкие рукава светло-серой хламиды.

   Еще один показатель того, как обстоят дела на севере: если в столице в подобной одежде до сих пор ходили лишь немногие упрямцы вроде Гилберта Поллоу, то тут в хламиды были облачены все белые маги без исключения. Прямо-таки путешествие в прошлое. С той лишь разницей, что на сей раз прибывший в город черный маг был не изгоем с ограничивающей серьгой в ухе, а доверенным лицом самого короля — знатный диссонанс в сознании местных.

   — И я не понимаю, — согласился Март. Выпрямился и уперся указательным пальцем в стопку бумаг на краю стола. — Как вы могли принять такое количество заявлений на увольнение всего за последний месяц?

   Светлый маг нахохлился, как замерзшая птица на ветке.

   — Мы никого не держим силой, — буркнул он, бросив на Мартина оскорбленный взгляд из-под лохматых седых бровей.

   Держали. Шантажом, обещаниями и даже угрозами, если нужно. Тем более черных. Тем более высокоодаренных. Март не родился главой гильдии и прекрасно знал об условиях, на которых прежде работали темные при светлом руководстве. А учитывая, что реформа о равенстве будто бы прошла мимо Северной провинции, подобное утверждение было даже не преуменьшением, а самой настоящей наглой ложью.

   Поэтому Мартин даже не стал спорить. Лишь скептически изогнул бровь и уставился на собеседника. Тот заерзал.

   — И где они все? — Март еще раз указал на кипу на краю стола.

   — Все здесь, — не понял его Хорес. — Пока ничего не относили в архив.

   — Не заявления. Черные маги.

   Всю прошлую ночь Мартин занимался изучением обстановки в городе. Если бы не беспрерывно валящий снег, ему удалось бы увидеть больше, но и ближайших окрестностей постоялого двора, где они с Поллоу остановились, хватило, чтобы понять: борьбой с нежитью и нечистью в городе не занимался никто — ни гильдия, ни вольнонаемные темные.

   Услышав последнее уточнение, глава заметно сник и словно бы с опаской ответил:

   — Уехали?

   — Вы меня спрашиваете?

   Тот только пожал плечами и снова втянул тощую шею в необъятный ворот своей хламиды.

   Март отступил от стола и сжал пальцами переносицу. Он-то наивно предполагал, что после инцидента с публичной казнью темные маги затаились. Пускай оставили гильдию, но если покинули город… Города? Сколько населенных пунктов в Северной провинции?..

   Мартин попытался воспроизвести в памяти то, что читал перед отбытием на север, — цифры не радовали.

   — Сколько черных магов осталось на службе в северной гильдии? — Он резко опустил руку и повернулся к расслабившемуся было Хоресу.

   Тот вздрогнул и подобрался.

   — Так… э-э… — Договорить он не успел, так как прямо перед ним над столешницей материализовался желтоватый бумажный листок. Глава поймал его еще в полете, поднес к глазам и подслеповато заморгал, вглядываясь в строки. — Ни одного, — констатировал скорбно и протянул Мартину бумагу.

   «Прошу досрочно завершить…»

   — Черт. — Март не стал вчитываться в текст. Только скользнул взглядом вниз листка: «Йенис Биглоу» и дата. Ни адреса, ни названия подразделения. — Где он? Откуда письмо? — Поднял глаза к хозяину кабинета.

   — Так это… — совершенно растерялся белый маг.

   Действительно, не все ли равно, какой еще черный решил подать в отставку?

   — Живо! — рявкнул Мартин, уже наплевав на то, что сидящий перед ним человек втрое старше него. — Где этот Биглоу?!

   — Пятилески, — испуганно залепетал Хорес. — Три часа пути на запад, но дороги замело…

   Дальше Март уже не слушал. Схватил перчатки, брошенные на подлокотнике кресла, в котором он прежде сидел, и поспешил к выходу.

   Остановился уже на пороге, обернулся.

   — И не вздумайте ничего подписывать и отсылать, пока я не вернусь. Это понятно?

   Светлый маг отчаянно закивал.

   Мартин хлопнул дверью.

***

— Ты куда? — Гилберт выскочил вслед за ним на кое-как очищенное после ночного снегопада крыльцо, второпях даже не успев запахнуть шубу. — У нас же через час встреча с наместником!

   — Вот ты с ним и побеседуй, — огрызнулся Март, уже взлетев в седло серой кобылки.

   Кобыла была взята на прокат на постоялом дворе и стоила бешеных денег даже по меркам столицы. Хорошо бы, если ее хозяин не соврал и лошади резвее и выносливее и правда не сыскать во всей округе.

   — Почему я-то? — растерялся Поллоу, наконец сообразив соединить полы своей шубы хотя бы у горла. — Может, он вообще меня не примет. У меня же даже…

   Он не договорил. Мартин сдернул зубами перчатку с правой руки и, стянув с пальца кольцо, бросил его Гилберту. Тот судорожно замахал руками, но все же поймал.

   Март удовлетворенно кивнул.

   — Теперь есть, — констатировал очевидное и повернул кобылу в сторону дороги.

ГЛАВА 4

Согласно покосившемуся от ветра частично облезшему указателю, к Пятилескам вела узкая извилистая дорога, ответвляющаяся от основного тракта и идущая напрямки через лесной массив. И если на тракте было достаточно многолюдно, а выпавший за ночь снег успели укатать десятки проехавших с утра телег, то здесь сугробы порой достигали лошадиных колен. Ни единого признака человеческого пребывания — только следы диких животных да потяжелевшие от снега темные лапы елей.

   Один раз Март даже зацепился плащом за одну из склоненных к земле ветвей и нетерпеливо дернул ткань на себя. В ответ с дерева сыпанул снег, погребя под собой торчащие из сугроба на обочине сухие ветви низкорослого кустарника, а с верхушки потревоженной ели с криком взметнулась в небо ворона.

   Мартин невольно вздрогнул от неожиданности и проводил птицу взглядом до тех пор, пока та не скрылась за деревьями с другой стороны дороги. Кобыла же лишь флегматично повела ушами и даже не сбилась с шага. Северная закалка, не иначе.

   Если бы Март обладал подобной выдержкой, то сейчас непременно распивал бы чаи в теплой гостиной наместника. А Йенису Биглоу отправил бы ответное послание с требованием явиться в гильдию как можно скорее. И пусть бы тот сам пробирался по сугробам и распугивал своим видом ворон.

   Вот только что-то подсказывало, что ждать его в таком случае пришлось бы до прилета других птиц — весенних уток. А ответы Мартину нужны были прямо сейчас. Желательно — вчера.

   Прежде чем он вспылил и начал давить на местного главу, тот битый час блеял нечто невнятное. Мол, все у них хорошо, тихо-мирно, служат на благо королевства, конфликт, о котором «нехорошие люди» донесли его величеству, был один единственный и уже «счастливо исчерпан».

   Пожалуй, именно это «счастливо исчерпан» и заставило Марта сорваться. Публичная казнь со сжиганием заживо, в его понимании, мало сочеталась со словом «счастливо». А повальное увольнение черных ясно говорило, что считать конфликт исчерпанным преждевременно.

***

Как и предрекал Хорес, обычные три часа дороги после недавнего снегопада превратились в бесконечные семь, и до места Мартин добрался уже затемно.

   Спешился и, взяв кобылу под уздцы, не спеша двинулся по расчищенной от снега главной улице поселения.

   Пятилески еще не спали, но уже явно готовились ко сну: вокруг было тихо, лишь в окнах домов горел свет, мелькали за шторами тени, временами слышались приглушенные голоса. В одном из дворов коротко тявкнула собака, но сразу же замолкла, почуяв черную магию чужака.

   И все снова стихло.

   Ровно до тех пор, пока, пройдя еще немного вперед, Мартин не услышал мерный звук врезающейся в снег лопаты.

   Он завернул за угол.

   В свете единственного тусклого фонаря, подвешенного на столбик ближайшей ограды, улицу чистил низкорослый мужчина, похожий на медведя в своих объемном тулупе и меховой шапке. Шапка эта то и дело съезжала на глаза, заставляя «медведя» фыркать и прерывать работу, чтобы ее поправить.

   — Здравствуйте!

   Не заметивший чужого приближения местный житель вздрогнул и, резко распрямившись, вонзил лопату острием в снег; оперся локтем на ее черенок, подслеповато вглядываясь в того, кто его побеспокоил. Шапка снова сползла до самой переносицы, и он нетерпеливо сдвинул ее обратно на лоб, поддев край большим пальцем в грубой рукавице.

   Сообразив, что свет фонаря слишком тусклый, Март шагнул ближе, давая себя рассмотреть.

   — Здравствуйте, — повторил еще раз и вежливо улыбнулся. — Вы мне не поможете? Я ищу одного человека, Йениса Биглоу.

   Растерянность с раскрасневшегося от тяжелой физической работы лица мгновенно исчезла; взгляд, направленный на чужака, сделался оценивающим и цепким.

   Отпустив поводья, Мартин развел в стороны руки, демонстрируя, что безоружен и не представляет угрозы. Местный не обладал даром и не мог видеть его ауры, а капюшон он намеренно сдвинул ровно настолько, чтобы открыть только лицо. Впрочем, при таком скудном освещении не факт, что мужчина сумел бы рассмотреть след от серьги, но Март решил не рисковать.

   — Друг он тебе? Родственник? — требовательно и ничуть не дружелюбно уточнил житель Пятилесок, опустив приветствия и все еще сверля незваного гостя недобрым взглядом исподлобья.

   — Должник, — быстро сориентировался Мартин.

   Угадал с ответом: собеседник крякнул и криво улыбнулся.

   — Отчего ж не помочь хорошему человеку? — Мужик подхватил лопату под мышку, а второй рукой снял фонарь. — Поспешай за мной! — бросил уже через плечо и побрел в сторону главной улицы, откуда только что пришел Март.

***

— А чего должен-то? — поинтересовался мужик по дороге.

   Потерянных семи часов, отсиженного в седле зада и отмерзшего носа...

   — Денег, — коротко бросил Март и, подумав, добавил: — Много.

   Ответ собеседника устроил, он покивал, отчего пушистая шапка опять съехала ниже бровей, и ее пришлось поправлять необъятной рукавицей.

   — Похоже на Йениса. Чертов транжира. Марька все глаза выплакала. А говорили ей: не связывайся с трупоедом...

   Мартин невольно подавился воздухом и закашлялся.

   — Неместный, — бесхитростно сделал вывод мужик, решив, что это он от холода. И тут же без паузы объявил: — Пришли.

   Мартин отодвинул капюшон от лица и поднял глаза. «Питейная», — значилось на вывеске над ярко освещенным крыльцом.

   — Квасит, — пожал плечами проводник в ответ на его вопросительный взгляд. — Полдеревне должен паршивец.

   Так, значит...

   Мартин поблагодарил за помощь и протянул мужику несколько медных монет.

   Тот хмыкнул, но отказываться не стал, сжал руку в кулак, принимая награду.

   — Ты уж сдери с него три шкуры, — благословил напоследок. — Мы-то из-за Марьки не трогаем...

   — Все четыре сдеру, — серьёзно пообещал Март; закрепил повод лошади у коновязи и шагнул к крыльцу. Обернулся, уже взявшись за ручку двери. — Чёрные маги не едят мертвецов — они невкусные.

   И полюбовавшись враз побледневшим лицом выполнившего свою миссию проводника, вошёл в душное полутемное помещение, пропитанное алкогольными парами и запахом горелого мяса.

ГЛАВА 5

Дверь с глухим звуком захлопнулась за спиной, зазвенел колокольчик, качнулась от сквозняка тусклая лампа на длинном шнуре под потолком.

   Тесный зал питейной вмещал в себя всего несколько столов и хозяйский прилавок. Гостей обнаружилось пятеро: что-то празднующая шумная компания из четырех крепких мужиков в холщовых рубахах и одинокая сухопарая фигура, завернутая в черный плащ по самый нос, несмотря на царящую внутри помещения духоту.

   Компания слишком шумела, чтобы обратить внимание на вновь прибывшего, а обитатель столика в углу, кажется, и вовсе не замечал ничего вокруг, лишь время от времени прикладывался к большой глиняной кружке, сжимая ее тонкими бледными пальцами.

   Трупоед… Какие-то непитательные трупы в ваших Пятилесках…

   Март дернул завязки своего плаща и шагнул к стойке, откуда уже высунулся оказавшийся куда более внимательным, чем его посетители, хозяин — невысокий круглый человечек с явно не раз ломаным носом и блестящими глазами-бусинами.

   — Эхе! Путешественник в такую погоду! — разулыбался мужчина. — Как дорога? Сильно замело?

   — Терпимо. — Март сдержанно улыбнулся и устроился на высоком стуле у прилавка, разместившись вполоборота к залу. — Давно он так? — кивнул в сторону дальнего стола.

   Если хозяин и удивился такому вопросу, то виду не подал. Судя по пристальному взгляду, который он бросил на золотое обручальное кольцо на пальце Марта, когда тот положил руку на стол, волновали владельца питейной далеко не черные маги.

   — Так, почитай, с открытия. Жена приходила, голосила, домой звала…

   — Марька, — вспомнил Мартин.

   — Она самая, — подтвердил хозяин, отмахнувшись. — Дура баба… — И вдруг, струхнув, поинтересовался: — А вы знакомы?

   Март не стал уточнять, имеет тот в виду Йениса Биглоу или его жену, и только коротко кивнул.

   — Мельком. — После чего извлек из кармана серебряную монету и, положив на стол, подвинул ее к владельцу питейной. — Нужно, чтобы мою лошадь накормили и отвели в теплое стойло.

   Глаза собеседника заблестели еще ярче, а монета мгновенно перекочевала в глубокий карман засаленного фартука.

***

Март провел в питейной не меньше двух часов, за которые обстановка ничуть не изменилась: компания продолжала шумно праздновать, а черный маг в углу все так же прикладывался к глиняной кружке, периодически самостоятельно подливая в нее из стоящего неподалеку кувшина, и ни на кого не обращал внимания.

   Как-то раз, правда, один уже основательно поддатый мужик попытался полезть к Биглоу, отчего Мартин напрягся, решая, стоит ли вмешиваться. Однако окриком: «Эй, трупоед! Может, выпьешь с нами?!» — и игнорированием предложения черным магом все и ограничилось. Мужика отвлекли друзья, а Биглоу вновь приложился к кружке. Март отвернулся.

   Он не был уверен в том, как поведет себя темный, если подсесть к нему при всех. Если враждебно, то не факт, что не вмешаются местные. А конфликтовать с кем-либо не хотелось.

   Хотелось поскорее со всем разобраться и вернуться домой к жене и дочери. Но, как показывала практика, если поспешить, будет только хуже. Поэтому оставалось ждать, когда Биглоу решит прогуляться, или же когда компания разойдется по домам, оставив черного в одиночестве. В том, что хозяин не будет ни во что вмешиваться, Март не сомневался: уж слишком довольным и благосклонным тот выглядел, прикормленный серебряной монетой.

   Словно почувствовав, что о нем подумали, владелец питейной вновь оказался у плеча гостя.

   — Может, еще кофе?

   Мартин покачал головой. За время ожидания он влил в себя уже три чашки, а есть здесь не собирался — не до того.

   — Сколько лет Биглоу живет в Пятилесках? — поинтересовался Март, повернувшись к хозяину.

   Тот, погрустневший было, что гость отказывается от еды и питья, опять расцвел, надеясь угодить и снова подзаработать.

   — Так, почитай, года три. — Он потер ладонью блестящую лысину, припоминая. — Да, года три. А в том году на Марьке женился, дите родили.

   — А Марька?

   — Местная дуреха. У нас вон все какие, — хозяин кивнул на мужиков за общим столом, — здоровые, плечистые, работящие. А ей этого задохлика подавай… — И вдруг сообразив, что собеседник тоже далеко не могучего телосложения, резко захлопнул рот и с опаской покосился на Марта: будет оскорбляться или нет.

   Оскорбляться Мартин не собирался, а вот получить побольше информации был не прочь.

   — И так и живет особняком? Ни с кем не сдружился?

   — Так тру… черный маг же, — быстро исправился владелец питейной и снова бросил на Марта опасливый взгляд. В том, что он тоже маг, тот знать не мог (Мартин намеренно сдернул с волос шнурок, позволив им завесить ухо, едва вошел внутрь), но явно догадывался или просто осторожничал молоть языком при незнакомце.

   — А белый что? — уточнил Март, сделав вид, что не заметил оговорки.

   — Какой белый? — в свою очередь не понял собеседник.

   Та-а-ак…

   Если до этого Мартин сидел вполоборота, то теперь повернулся к стойке всем корпусом. И, должно быть, в этот момент у него сделалось крайне красноречивое выражение лица, потому что хозяин невольно попятился.

   — Белый. Светлый маг. Целитель, — отчеканил Март, впившись в струхнувшего хозяина взглядом. — В Пятилесках нет белого мага?

   Кадык на заплывшей жиром шее испуганно дернулся.

   — Н-нет, господин. Уже полгода, как отозвали.

   Мартин мысленно выругался и извлек из кармана еще одну серебряную монету (что-то подсказывало, что медяками тут не отделаешься), толкнул ее по столу.

   — Куда отозвали? — собственный голос прозвучал настолько опасно-ласково, что Март поморщился.

   Зато заграбаставший еще одну монету собеседник заметно приободрился и даже отер выступившую на лбу испарину.

   — Так в столицу провинции призвали. Усиление у них… — Он запнулся под тяжелым взглядом и совсем тихо закончил: — Какое-то.

   Ну Хорес… Вот хорек…

   В этот момент громко скрипнули ножки отодвигаемого стула.

   Март обернулся: Биглоу встал и, пошатываясь и путаясь в собственных ногах и длинных полах совсем не по-зимнему легкого плаща, побрел к выходу.

   Мартин дождался, пока полуневменяемое тело пройдет мимо, и тоже встал.

   — Спасибо за беседу, — бросил притихшему хозяину заведения и, уже на ходу набросив на себя плащ, выскользнул на улицу вслед за темным магом.

ГЛАВА 6

Пока Йенис Биглоу — громко и со стонами — опустошал желудок в отхожем месте, Мартин пристроился чуть в отдалении, опершись спиной о невысокую ограду соседнего участка, сложив руки на груди, и, скрестив ноги на уровне голеней, терпеливо ждал, ковыряя носком сапога уже порядком притоптанный в этом месте снег.

   Наконец звуки рвоты прекратились, и цель приезда Марта в Пятилески показалась из своего укрытия. К сожалению, Мартин не мог рассмотреть выражения его лица — света, падающего из окон здания и отражающегося от снега, хватало лишь на то, чтобы видеть очертания темной фигуры.

   Но вот Биглоу потоптался на пороге, шумно втянул носом воздух и, сгорбившись и убрав руки в карманы плаща, побрел в обратную сторону.

   Март остался на месте, но на всякий случай подобрался. От уборной до питейной вела одна единственная узкая тропка, и темный маг никак не мог пройти мимо. А вот заметить издали и дать деру — это да.

   Однако погруженный в свои мысли Биглоу заметил незнакомца, только когда подошел совсем близко. Резко остановился, будто напоролся на невидимую стену, а его глаза стали размером с плошки.

   Март уже прикинул, куда тот в панике может метнуться. Но ошибся: Биглоу даже не попытался бежать. Он лишь пошатнулся и схватился за горло, будто ему стало нечем дышать.

   — Что вам надо? — просипел придушенно. — Я же все сделал… Я уволился… Я…

   Мартин шагнул навстречу, но не успел: черный вдруг плюхнулся на колени в снег и… зарыдал!

   — Я написал прошение об отставке… — бормотал Биглоу, сжавшись в комок на холодном снегу и накрывая голову руками, словно в ожидании удара. — Не убивайте… Я все сделал...

   Март остановился, пораженно глядя на дрожащую фигуру у своих ног.

   Как-то иначе он представлял себе эту беседу…

***

Когда Биглоу наконец понял, что обознался, они вернулись в теплое и кажущееся особенно душным после холода улицы помещение. Веселая компания уже разошлась, а хозяин заведения протирал столы, готовясь к закрытию.

   — Завари ему какие-нибудь травки, чтобы окончательно протрезвел, — бросил ему Мартин, на ходу стягивая перчатки и направляясь к дальнему столику в углу. Биглоу покорно плелся следом.

   Хозяин торопливо закивал и, бросив тряпку, кинулся выполнять поручение, ни словом не обмолвившись о том, что его рабочий день подошел к концу.

   — Надо же, — шмыгнув носом, пораженно пробормотал Биглоу ему в спину.

   — Ты ему должен? — серьезно спросил Март, обернувшись.

   Маг передернул острыми плечами.

   — И ему, — буркнул коротко.

   Мартин занял стул, сев на который можно было остаться лицом к выходу. Биглоу безропотно опустился напротив.

   После опорожнения желудка и рыданий в снегу он уже не выглядел пьяным. Разве что заторможенным, и разило от него знатно.

   — Кто приказал тебе уволиться?

   Биглоу глянул на него исподлобья и отвернулся, демонстративно сжав губы.

   Март вздохнул и полез под плащ. Не то чтобы у него была с собой особо крупная сумма, но что-то около одного ежемесячного жалования рядового сотрудника гильдии наверняка.

   Пересчитывать не стал, молча положил на стол мешочек с монетами и подвинул его к собеседнику.

   Биглоу скосил глаза, но не пошевелился. Так и сидел, убрав руки в карманы и глядя куда-то в сторону.

   Зато владелец питейной, идущий по направлению к ним с подносом, при виде денег замедлил шаг и даже задышал громче.

   Мартин бросил на него предупреждающий взгляд. И тот ускорился, расплывшись в виноватой улыбке.

   Пришлось ждать, пока хозяин расставит на столе кружки: с отваром для Биглоу и еще одну с кофе, хотя Март ничего и не заказывал, — и только после этого продолжать разговор.

   — Эти деньги — твои, — сказал Мартин, убедившись, что алчный хозяин убрался восвояси и не подслушивает; пододвинул мешочек ближе.

   И на сей раз Биглоу все-таки перевел взгляд. Не на деньги — на собеседника.

   — Подкупаете? — спросил подозрительно.

   Март пожал плечами.

   — Плачу за информацию.

   Повисло молчание. Он ждал.

   — Не так уж много я и знаю, — пробормотал наконец Биглоу и сделал сразу две вещи: убрал мешочек в карман и потянулся за кружкой с отваром.

***

Что бы ни намешал владелец питейной в свое варево, работало оно отменно: уже через несколько минут к Биглоу вернулся румянец, а взгляд прояснился. Исчез ли запах перегара, судить было сложно — терпкий аромат трав напрочь перебивал обоняние.

   Но это было неважно — о важном говорил Биглоу.

   Например, подтвердил слова хозяина заведения, что полгода назад из мелких населенных пунктов в город забрали всех белых магов. И уточнил, что сделано это было в приказном порядке, без объяснения причин и возможности отказаться.

   В селах и деревнях остались только черные маги. Что вполне устраивало местную гильдию: нежить и нечисть под контролем, с лечением простых смертных справлялись и бездарные травники, а более зажиточные люди могли поехать в город и обратиться за помощью там.

   Тогда-то Биглоу и начал потихоньку влезать в долги — снизилось жалование. Официальное объяснение: исключена премия за совместную работу с белым магом.

   — Логично вроде, — рассказывал темный, сжимая в тонких пальцах массивную глиняную кружку. — Вот только мы и слухом не слыхивали, что за это была дополнительная плата.

   Март тоже «не слыхивал». Хотя бы потому, что такой статьи при расчете жалования в Гильдии магов отродясь не существовало.

   «Работаем. Тихо, мирно», — сказал Дейл Хорес.

   И не соврал и полусловом — тихо уж точно…

   В итоге, по словам Биглоу, именно на почве неравного жалования и произошел конфликт черных с белыми, о котором донесли королю. Теперь можно было даже не сомневаться: если бы не независимые наблюдатели, официально докладывать о случившемся в столицу никто бы не стал.

   После этого некоторые темные маги действительно обиделись и ушли. Но большинство остались — местные редко решались обращаться к черным в частном порядке, и без гильдии найти источник заработка было непросто.

   И уже позже начались массовые увольнения и переезды, которым Биглоу сперва не придал значения:

   — Где жить — дело каждого. Городские дружили — может, условились уходить вместе…

   А пару недель назад он сам получил анонимное письмо, воспламенившееся прямо в пальцах, стоило его прочесть. Всего несколько строк: «Ты должен немедленно уйти из гильдии». И все — ни подписи, ни хотя бы уточнения, зачем и что делать дальше.

   — Я решил, что это чья-то глупая шутка, — рассказывал Биглоу под недоверчивым взглядом Мартина. — Мол, столько уволилось, а я сижу… Решил: глумятся. Работал и работал… А потом письмо, и еще. Мол, если ты не понял… И угрозы.

   — Где эти письма?

   — Так сгорели сразу…

   И, черт возьми, Мартин поверил бы безоговорочно, скажи Биглоу, что к нему пришли бывшие коллеги, взяли за грудки и сказали: «Давай как мы, или пришибем».

   Но самовоспламеняющаяся бумага, анонимные письма…

   — Не верите? — догадался темный.

   — Я проверю, — серьезно пообещал Март.

   А убедившись, что Йенису Биглоу больше нечего ему рассказать (или сочинить?), засобирался в дорогу.

   — Может, все-таки подождете до утра? — спросил отправившийся его провожать маг уже на улице.

   Март качнул головой.

   — Рассветет уже через час. Не стоит.

   Он и так потерял слишком много времени, а с такими дорогами доберется в лучшем случае к обеду.

   Когда они спустились с крыльца, сын хозяина питейной уже привел с заднего двора сытую и довольную жизнью кобылу.

   Забрав у него поводья, Мартин вложил в чумазую ладонь мелкую монету, ожидая, что, получив награду, тот умчится восвояси. Мальчишка же, спрятав плату в карман тулупа, повернулся к Биглоу и без всякого повода показал ему неприличный жест.

   — Эй, ты совсем обнаглел?! — вскинулся Март.

   Громкий оклик подействовал отрезвляюще: парнишка дал такого стрекача в сторону дома, что только пятки засверкали.

   Мартин проводил его взглядом.

   — Вот гаденыш…

   — Учится у взрослых, — пробормотал Биглоу, кажется, ничуть не удивившись.

   Привык, значит…

   Март уже взялся за луку седла, но все же не сдержался: вновь обернулся к темному.

   — То есть ты все спускаешь им с рук?

   Унизительное «трупоед», неприличные фигуры из пальцев, обсуждение чужой личной жизни…

   Тот потупился.

   — А что делать?

   У Марта нашлось бы много вариантов ответа на этот вопрос, но Биглоу уже счел его риторическим и ответил сам же себе:

   — Уехать? Куда? — Уныло развел руками.

   Что ж, позиция ясна.

   Март дернул плечом, не желая ни читать нотации, ни учить кого-то жизни.

   Отвернулся и взлетел в седло.

   — Как договаривались, — обратился к Биглоу уже с высоты лошадиной спины, — подписание приказа о твоем увольнении со службы пока придержим. Раздай долги и живи, как жил. Если получишь новое письмо, дай мне знать немедленно.

   Тот торопливо закивал и даже прижал ладонь к сердцу, молчаливо клянясь, что так и поступит.

   Мартин сжал губы, глядя на этот излишний, по его мнению, жест.

   Потом молча кивнул на прощание и направил лошадь к дороге.

ГЛАВА 7

Уже давно рассвело, но солнце не показалось. Небо заволокло набухшими темными тучами, и стало понятно, что до очередного снегопада оставались считанные часы.

   Дорогу так и не расчистили. А судя по оставшимся в сугробах следам, кроме Мартина и диких животных, больше на ней со вчерашнего дня никто даже не появлялся.

   В сравнении с прошлой ночью значительно потеплело, воздух сделался влажным. А темные лапы елей склонились под тяжестью мокрого снега еще ниже, отчего казалось, что зловещий лес переместился ближе к дороге и теперь хищно следит за потревожившим его мрачный покой путником.

   В какой-то момент ощущение чьего-то пристального взгляда стало настолько нестерпимым, что Март заозирался. Но так и не увидел ничего, кроме аур притаившихся в лесу зверей и стаи ворон, облюбовавших верхушку одной из елей.

   Вороны — предвестники смерти, единственные, кто чувствовал темную энергию так же хорошо, как черные маги. Предупреждали ли они о чем-то или, наоборот, были привлечены магическим даром проезжающего мимо чужака?

   Мартин вспомнил вчерашнюю громогласную ворону, пронесшуюся прямо над головой.

   Паранойя или недобрый знак — в любом случае магу было о чем подумать, помимо подозрительных птиц.

   Он сорвался в дорогу, рассчитывая получить что-то по-настоящему ценное. А встретил пьющего сельского мага, слова которого с большой долей вероятности могли оказаться пустышкой.

   Не все, конечно. Теперь, по крайней мере, понятно, какие именно вопросы задавать Хоресу, у которого «все тихо, мирно, работаем».

   Но что, если Биглоу говорил правду во всем?

   Кому и зачем могло понадобиться заставлять черных магов покинуть гильдию? Личная месть или далеко идущие планы?

   Еще и якобы самовоспламеняющаяся бумага.

   Создание такой бумаги — само по себе дело не из простых. Это либо использование рун из запретных древних фолиантов, уже давно объявленных вне закона и имеющихся только в распоряжении глав некоторых гильдий. Либо многослойное кропотливое занятие, на которое понадобилось бы потратить уйму времени, сил и энергии.

   Либо у Биглоу богатая фантазия, и он придумал отличную отговорку, почему не может показать письма…

   В этот момент раздался глухой хлопок, и прямо перед лицом Марта материализовался бумажный листок.

   Писал Приуз.

   «Что случилось? Гилберт сообщил, что от тебя нет вестей уже целые сутки».

   Мартин закатил глаза.

   — Мелкий стукачишко, — проворчал сквозь зубы и полез под плащ в поисках пишущих принадлежностей.

   Пришлось останавливаться, чтобы написать ответ.

   «Гилберт — паникер, — вывел Март на обратной стороне листа, разложив его на колене и зажав в зубах колпачок от самописного пера. — Жив-здоров. Общаюсь с местными. — Бросил взгляд на заснеженный лес и добавил: — Любуюсь природой».

   Хотел уже было отправить в таком виде, но передумал, решив, что раз уж благодаря самодеятельности Поллоу Приуз написал первым, то грех этим не воспользоваться.

   «Ты обещал прислать мне более подробный расклад по влиятельным лордам севера — жду, — дописал ниже. — И, будь добр, подними в архиве все, что у нас есть на Дейла Хореса. Хочу знать о нем все, вплоть до размера обуви и любимого блюда».

   Март усмехнулся, представив выражение лица коллеги, когда тот получит такой ответ-задание вместо собственного подробного рассказа о том, что удалось выяснить.

   И без сожалений отправил письмо.

***

Когда Мартин вернулся на постоялый двор, Гилберт действительно не находил себе места. Конкретно: словно дикий зверь в клетке на ярмарке, кружил по их общей гостиной в одном халате, длинный «хвост» которого, как мантия, развевался у него за спиной.

   — Ты! — Стоило Марту войти, как белый остановился, резко крутанулся вокруг своей оси и обвинительно вытянул в его сторону указательный палец. — Я думал, тебя сожрали волки!

   Избавляясь от верхней одежды, Март на мгновение задумался, потом кивнул и продолжил раздеваться.

   — Волки были, да. И зайцы, и лисы, и даже медведи.

   Про ворон впечатлительному Гилберту, пожалуй, знать не стоило. А то, того и гляди, настрочит в столицу новый донос: мол, зловещие знаки повсюду, срочно присылайте отряд спасения.

   Белый маг ожидаемо закатил глаза. Как еще не начал обмахиваться, словно впечатлительная барышня?

   Бросив плащ и перчатки на вешалке, Март направился в свою комнату. Таявший на сапогах снег оставлял на ковровой дорожке влажные следы.

   — Ты на кого вообще похож?! — выкрикнул ему в спину Поллоу. — Тебя там в снегу, что ли, валяли?!

   Из-за оттепели, влажный снег и правда облепил его до самых бедер. И в первую очередь хотелось переодеться, затем отоспаться, потом, желательно, поесть и уже после пререкаться с Гилбертом. Но бессонная ночь не лучший помощник в борьбе с раздражением.

   Не дойдя до двери, Мартин резко обернулся.

   — А тебя не учили, что нужно сначала разобраться в том, что происходит, а только потом доносить в столицу?

   Белый дернулся от неожиданности и даже на всякий случай попятился, хотя между ними и так находился длинный диван.

   — Я всего лишь сообщил начальству, что происходит! — выпалил затем, гордо вздернув свой длинный нос.

   — Потолок не прошиби, — прошипел Март и, когда Поллоу, не понимая, уставился на него во все глаза, повторил его же недавний жест: вытянул указательный палец, метя тому в грудь. — Заруби себе на носу: в этой поездке я твое начальство, твой глава и заодно северный бог. Это понятно?

   Гилберт ошарашенно моргнул.

   Дожидаться ответа Мартин не стал — хлопнул дверью.

ГЛАВА 8

Гостиная наместника — по совместительству градоначальника северной столицы, — лорда Гевилла Форли, была обставлена более чем роскошно: мягкая мебель, обтянутая дорогими тканями, помпезные люстры, картины в позолоченных рамах и золоченые же ручки на дверях и оконных рамах. Такую обстановку можно было бы назвать воистину королевской, если бы Мартин регулярно не бывал в аскетичной гостиной настоящего короля.

   Да и слуги в королевском дворце были вышколены не хуже, но явно менее запуганы. Здешние, казалось, и дышат-то через раз, приближаясь к круглому столику в диванной зоне, где расположились хозяин и его гость. Идеально прямые спины, поднос строго в одной руке, вторая согнута в локте и убрана за спиной, белые фартуки, белые перчатки… белые лица.

   Наместник же заискивающе улыбался, всем своим видом напоминая обожравшегося копченым окороком кота. Его круглые румяные щеки даже блестели соответствующе, не хватало только усов. Впрочем, их успешно заменяли три длинных напомаженных волоска, перекинутые на темени с одной стороны на другую в тщетной попытке прикрыть огромную лысину, как и щеки, ярко блестящую в свете потолочных ламп.

   — Лорд Викандер, рад наконец встретиться лично, — распылялся лорд Форли, не переставая стрелять в Марта маленькими глубоко посаженными глазками и поспешно их отводя. — Ваш приезд — большое событие и большая честь для нашего города и всей провинции в целом…

   И большой повод для беспокойства, перевел для себя Мартин и сдержанно улыбнулся. Лорд Форли был значимой фигурой Северной провинции, поэтому деваться было некуда. К счастью, кресло оказалось удобным, предложенный кофе — вкусным, а половину лживых комплиментов можно было пропустить мимо ушей.

   — Правда, признаюсь, ваш... э-э…

   — Помощник, — подсказал Март, когда глаза лорда Форли забегали быстрее в попытке подобрать точное название для посетившего его недавно Гилберта Поллоу и при этом никого ненароком не обидеть.

   — Так он ваш помощник! — чему-то обрадовался наместник.

   Чашка в пальцах мага качнулась.

   — А были сомнения?

   Видимо, во время своего визита Поллоу был в ударе и по максимуму задействовал образ приехавшего в глубинку столичного аристократа.

   С одной стороны, хоть какая-то польза — запугал наместника и подготовил почву для начала сотрудничества он на славу. А с другой — надо думать головой, прежде чем наживать себе высокопоставленных врагов там, где у тебя нет никой поддержки.

   — Ну что вы, — снова расплылся в слащавой улыбке хозяин дома. — Ваш помощник — невероятно учтивый, хорошо воспитанный и располагающий к себе молодой человек. Мы очень приятно побеседовали. И о вас он отзывался самым наилучшим образом.

   «Убью», — мрачно подумал Мартин.

   — Могу себе представить, — произнес вслух, выдавив из себя улыбку.

   — Правда… — Наместник помедлил, снова подбирая слова. — Я не совсем понял, о какой проверке идет речь?

   Представляя, как при встрече придушит Поллоу, Март на мгновение отвел взгляд, но при этих словах, снова вскинул глаза к лицу собеседника. Тот же, неверно истолковав его реакцию, поспешил пойти на попятный.

   — Нет, я, конечно же, понимаю, что его величество не вручит свой перстень кому попало. Тем не менее…

   — Тем не менее Гильдия магов не имеет отношения к общему управлению провинцией, — Мартин сам закончил оборванное предложение.

   Наместник благодарно кивнул и улыбнулся на сей раз чуть смущенно, мол, это не я сказал, вы сами все понимаете.

   Впрочем, сорвавшееся с его языка красноречивое «кому попало» говорило само за себя.

   — Проверка касается исключительно Гильдии магов, — заверил Мартин.

   Наместник выдохнул с видимым облегчением. Вынул из натянувшегося на объемном животе сюртука носовой платок и промокнул им блестящую лысину

   — Фу-ух, ну и натопили дурни… — фальшиво попытался замаскировать истинные причины испарины.

   Мартин понимающе улыбнулся.

   Что ж, так в эти игры и играют. Когда он согласился на предложение короля и принял должность соглавы Гильдии магов, никто не обещал ему, что будет легко.

   Тем не менее от взаимного лицемерия уже подташнивало. Не спасал даже отличный кофе.

   — Тогда, раз уж мы все выяснили касательно наших полномочий, может быть, перейдем к делу? — Мартин поставил опустевшую чашку на стол.

   Лорд Форли еще раз промокнул лысину, не забыв для поддержания легенды о несуществующей жаре метнуть раздраженный взгляд в стоящего у дверей слугу, и, сложив руки на животе, приготовился слушать.

   — Так чем я могу помочь Гильдии магов, лорд Викандер? — осведомился так слащаво, что Марта затошнило сильнее.

***

Он покидал дом наместника в противоречивых чувствах. С одной стороны, беседа прошла продуктивно, и лорд Форли охотно согласился предоставить все необходимые документы, касающиеся средств для содержания Гильдии магов, проходящих через его руки из королевской казны. С другой — после беседы с этим скользким человеком хотелось помыться.

    С хозяином распрощались еще в гостиной, поэтому провожали его только слуги: молодой мужчина, все это время присутствующий в комнате во время разговора в ожидании срочных приказов, и девушка, выпорхнувшая в холл из гардеробной, неся в руках плащ и перчатки.

   Поблагодарив, Мартин забрал и то и другое.

   Пока он одевался, персонал стоял неподалеку, сцепив руки перед собой и глядя в пол, словно куклы на витрине лавки с игрушками. Перед отъездом Март как раз был в одной такой — покупал дочери подарок.

   — Порет? — спросил он прямо.

   — Что вы, господин! — Девушка всплеснула руками и прижала ладони к мгновенно вспыхнувшим щекам.

   Мужчина промолчал, только крепче сжал губы.

   Порет слуг, опасается столичной проверки и потеет, когда нервничает, — яркая характеристика образа наместника. Но, увы, по закону ненаказуемая.

   Мартин вздохнул и вышел за дверь.

ГЛАВА 9

На постоялый двор Мартин вернулся злым и отчего-то уставшим, несмотря на то что провел последние часы сидя в мягком удобном кресле. Жаль, нельзя сказать, что в приятной компании.

   Слуг этот урод порет…

   Все еще подташнивало, а от слепящей глаза позолоты разболелась голова.

   Поллоу куда-то запропастился.

   Нужно было провести с ним серьезную беседу на тему «Как нельзя разговаривать с наместниками», а заодно наконец забрать королевское кольцо, о котором Мартин, к своему стыду, совершенно забыл после возвращения из Пятилесок.

   Тем не менее, не обнаружив Гилберта в общей гостиной, Март выдохнул с облегчением. Он и так сорвался на помощнике прошлым вечером, и, окажись тот поблизости сейчас, попал бы под горячую руку и услышал бы о себе больше, чем заслужил.

   Хоть и заслужил…

   Убедившись с помощью магического зрения, что Поллоу нет и в спальне, Март заперся в своей комнате.

   Он слышал, как утром Гилберт интересовался у владельца постоялого двора о нравах северных женщин. Так что, вероятнее всего, помощник отправился в какой-нибудь элитный бордель. Со столичной инспекцией, разумеется. Вот уж где пригодится королевский перстень…

   Поймав себя на том, что, как вчера Гилберт, нарезает по комнате круги не в силах справиться с раздражением, Мартин, одернув себя, резко остановился; рванул стул, с грохотом проехавший ножками по паркету, и уселся за стол.

   Письма пришли еще утром, но из-за назначенной встречи с наместником он не успевал их прочесть, а второпях не стал и пытаться.

   Первым распечатал конверт, полученный от жены.

   По прибытии Март отписался ей, что наконец добрался и пока не знает, насколько задержится. Увы, не обладающей магическим даром Корнелии требовалось не только написать послание, но и отправить его с помощью какого-нибудь мага, что значительно замедляло процесс переписки. Потому Мартин даже не удивился, не получив ответа в тот же день. Теперь же она прислала не просто короткую записку, как он ей, а отправила полноценное письмо в конверте.

   Корнелия писала, что у них все хорошо, разве что зарядили дожди, и в последнюю неделю они с дочкой почти не выходили из дома. Но им было нескучно: Эль вызвалась помогать Мирте печь пироги, и еще несколько дней они все дружно отмывали дом. А пришедший было в гости Брэниган трусливо сбежал, едва увидел эту вакханалию…

   Мартин улыбался, читая эти строки и представляя, что могла устроить неугомонная Эль, если мать и добрая кухарка допустили ее до муки.

   Он почти избавился от чувства гадливости, поселившегося у него внутри после общения с наместником, как вдруг напрягся, когда Корнелия внезапно перескочила с пирогов на то, что приставленные к ним маги из гильдии достойно несут службу и совсем им не докучают.

   Потом зачем-то опять упомянула погоду…

   «А со снусом все обошлось. Инцидент исчерпан, можешь не беспокоиться. Любим, скучаем», — резко обрывалось письмо, и Март, не веря своим глазам, даже заглянул на обратную сторону листа в поисках продолжения, хотя и понимал, что после «любим, скучаем» было бы нелогичным писать что-то еще.

   И даже упоминание снуса, каким-то образом очутившегося в их доме, не встревожило его так сильно, как уже набившая за последние дни оскомину фраза «инцидент исчерпан».

   Побарабанив пальцами по столу, он убрал письмо в выдвижной ящик и достал чистый лист. «Снус???» — написал одно-единственное слово и сразу же отправил.

   У двухлетней Эль недавно проснулся дар, и ему казалось, он достаточно ясно объяснил своим подчиненным, что следить за ней и за тем, что она вытворяет, следует денно и нощно. А в том, что нечисть в их доме появилась с ее легкой руки, не вызывало сомнений — не по годам смышленая Эль была порой настоящим стихийным бедствием и до пробуждения сил. Чего только стоило, когда она, улизнув от матери, увела из стойла и притащила в гостиную коня. Благо в конюшне был тогда один Мрак, а он ни за что не навредил бы ребенку.

   Томлин, маг, которому Мартин адресовал послание, подозрительно долго молчал, очевидно, выписывая в ответ очередное: «Инцидент исчерпан, поэтому мы не стали вас беспокоить». И Март, вздохнув, распечатал другой конверт — от Приуза — в несколько раз больше и пухлее предыдущего.

   В нем оказалась целая сшитая папка.

***

К закату Мартин уже знал, что ассоциация оказалась верна: снус в их доме появился точно так же, как и когда-то Мрак посреди гостиной. Обнаружив забредшую от соседей нечисть, Эль приняла ее за большого черного кота (то, что у снуса вместо шерсти иголки, девочку, видимо, не смутило) и, завернув его в стащенную у кухарки шаль, приволокла домой.

   Сигналки на такую наглость, конечно же, не отреагировали, потому как хозяева могут впускать внутрь кого угодно.

   Вот только юная хозяйка не знала ни того, что снус питается отрицательными эмоциями, попутно усиливая их, ни того, что «котик» обладает и другой отличительной особенностью — становится видимым только в тени. Поэтому, когда нечисть оказалась на свету, Эль ее, естественно, потеряла. И забыла.

   Неладное обитатели дома почувствовали только тогда, когда конюх подрался с садовником, кухарка запустила кувшином в голову посыльному, а один из охранников без дара вдруг накинулся с кулаками на приставленного к дому гильдейца.

   Все это Томлин скрупулезно описывал в своем письме, бесконечно извинялся за промах, клялся, что впредь будет внимательнее к младшей леди Викандер, и снова описывал — на сей раз как ловили снуса силами семерых черных магов, прибывших на подмогу.

   Так что, читая первую половину письма, Мартин искренне мечтал придушить безответственного подчиненного, которому с дуру доверил свою семью, а вторую — уже давился смехом и понимал, что снус вместе с Эль наказали Томлина и без него.

   В итоге он отправил в ответ короткое: «Приеду — обсудим», — и вернулся к записям, присланным Приузом.

   Вот там смешного было мало.

ГЛАВА 10

Из-за скоропалительного отъезда Мартин отправился в поездку, обладая лишь обрывочными данными касательно севера королевства. Приуз присылал ему информацию уже во время морского путешествия. Но этого все равно оказалось недостаточно, и только теперь Март восполнил пробелы в знаниях сполна.

   То, что Дейл Хорес занимал свою должность более трех десятков лет, Мартин знал изначально и позже уже читал о его заслугах на посту главы гильдии. А вот то, что на это место его назначили не приказом из столицы, а протолкнул по дружбе бывший наместник Северной провинции, стало откровением.

   То, что этим наместником был сам Горден Айрторн — неприятным сюрпризом.

   Это сейчас по приказу короля кресло наместника каждые четыре года занимал новый кандидат (к удовольствию Марта, лорд Форли как раз отсиживал на этом месте последний год из заявленных). Раньше же это звание было наследуемым, а древний род Айрторнов правил севером еще с тех времен, когда трон принадлежал предыдущей королевской династии, а сменилась она чуть больше трех столетий назад.

   Все эти годы Северная провинция почти не зависела от столицы. Более того, во время конфликта с Аленсией, когда королевская казна оказалась категорически не готова к внезапно вспыхнувшей войне, именно север и Айрторны обеспечивали армию и флот, а затем еще и за свой счет отстраивали разрушенные в ходе военных действий порты.

   Все изменилось тридцать лет назад, когда лорд Горден Айрторн решил, будто Северная провинция настолько независима от столицы, что имеет право иметь собственную армию. В ответ Лагуст Третий заявил, что север слишком много на себя берет (и, объективно, был прав) и пригрозил кровавой расправой всем, кто не преклонит колени перед королевской властью. На такую формулировку Горден Айрторн оскорбился и ничего преклонять не стал (в чем тоже был отчасти прав, учитывая былые заслуги его рода). Однако вместо поиска компромисса Айрторн принялся готовить заговор против короля и вскоре лишился головы (в чем на этот раз Лагуст был прав уже бесспорно).

   Тем не менее вклад Айрторнов в благо Реонерии был также неоспорим, и, когда выяснилось, что наследники Гордена не имели отношения к заговору отца, их оставили в покое и даже не лишили ни титула, ни земель — только наместничества.

   Какого черта при этом не заменили главу Гильдии магов, явного протеже казненного изменника, — другой вопрос. А учитывая то, что столичной гильдией в те времена руководил нечистый на руку белый маг Делоусис, — скорее риторический. Отец Марта никогда не вмешивался в рядовые дела Гильдии магов.

   А теперь оказывается, что Дейл Хорес — старый друг старого же Айрторна. И если копать не особенно глубоко, об этом нигде не сказано. Случайность за давностью лет, или же умышленное утаивание фактов?

   И не похоже, чтобы составляющего досье Приуза это слишком смутило. Может, потому что он не был знаком с «хорьком» Хоресом лично?..

   Мартин резко захлопнул папку и сжал пальцами переносицу. Нельзя делать выводы, основываясь на личной симпатии или антипатии, — не на его должности.

   Он несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, пытаясь заставить себя мыслить ясно и беспристрастно. Только потом взмахнул рукой, зажигая магией настольный светильник, и снова придвинул к себе папку.

   «Лорд Борден Айрторн», — гласил заголовок на следующем листе.

***

Дочитался Март до рези в глазах, пропустил ужин, засиделся за полночь и в конце концов бесстыдно уснул прямо за столом, положив голову на руки поверх присланных Приузом документов.

   «Корден… Миклен…Зеннен… Арисса… Налисса… Кларисса…» — так и вертелись у него в голове имена, казалось, бесконечных детей Бордена Айрторна. Шестерых, на самом деле. Но всех их звали по одному принципу: имена мальчиков заканчивались на «ен», а девочек на «исса», из-за чего все они выглядели похожими и совершенно не запоминались.

   «Борден и Марисса родили Клариссу»… — плыла в голове полуневнятная мысль, когда в дверь вдруг громко постучали.

   Мартин вскинул голову, напоролся взглядом на яркий свет непогашенной настольной лампы и, на мгновение ослепнув, отчаянно заморгал, пытаясь вспомнить, где он и как сюда попал. Тело откликнулось болью в неудобно повернутой во время сна шее, и в этот момент стук снаружи повторился.

   — Лорд Викандер! Лорд Викандер! — узнал Март голос владельца постоялого двора, который сам никогда не поднимался в комнаты даже к самым высокопоставленным гостям, передавая все необходимое через работников. — Лорд Викандер!

   Опрокинув, вставая, стул, мысленно чертыхнувшись и так и оставив его валяться на боку посреди спальни, Мартин поспешил к двери, на ходу растирая ладонями заспанное лицо.

   — Лорд Викандер, слава богам! — выдохнул хозяин, стоило ему открыть дверь.

   Вид у того и правда был не просто встревоженный, а по-настоящему испуганный. И Март сперва по привычке подумал, что на постоялый двор забралась нежить или нечисть, а потому владелец, запаниковав, сам бросился за помощью к черному магу. Но магический фон оказался абсолютно чист.

   — Господин Генто, что случилось?

   — Лорд Викандер… — Пожилой мужчина тяжело дышал — видимо, бегом поднимался по лестнице. — Лорд Поллоу…

   Мартин снова прошелся по зданию магическим зрением, но белой ауры помощника поблизости не было.

   — …Его забрали люди лорда Айрторна!

   На сей раз Март чертыхнулся вслух.

***

— Держите, господин Генто. Выпейте. — Март обошел диван и протянул мужчине, которого минуту назад усадил туда чуть ли не силой, стакан воды.

   Тот взял стакан дрожащими руками и, пока умудрился донести его до рта, расплескал половину содержимого на брюки.

   Мартин поморщился.

   — И перестаньте уже трястись.

   Генто глянул на него исподлобья.

   — В-вы н-не знаете, кто т-такой лорд Айрторн.

   Март пожал плечами. Он и раньше знал, кто такие Айрторны, — происхождение обязывало. Разве что именами детей и личной жизнью не интересовался. И, по сути, это было единственным новым, что он прочел из присланного Приузом досье.

   — А вы? — Мартин подошел к креслу, расположенному боком к дивану, и сел так, чтобы оказаться лицом к собеседнику. Господин Генто дернулся, попытавшись было встать из уважения к важному гостю, но Март остановил его жестом. — А вы сами знаете, кто такой Айрторн?

   — Оч-чень опасный человек. Страшнее самого короля, — голос мужчины упал до шепота, будто он только что озвучил ужасную тайну.

   Март даже моргнул от изумления.

   — А король такой страшный? — уточнил осторожно.

   И на сей раз на него посмотрели как на полного идиота.

   О прекрасный и удивительный север! Трупоеды, страшный и ужасный король… Что следующее?

   — Мне очень жаль, — убитым голосом продолжал господин Генто. — Это случилось на рассвете, я был во внутреннем дворе и не слышал…

   — А я спал. — Мартин отмахнулся от неуместных сейчас покаяний. — Так что произошло? Зачем мой спутник понадобился Айрторну, да еще и в такую рань?

   — Лорду Айрторну, — автоматически поправил собеседник. Брови Марта поползли вверх. — Я сам не видел, но, как мне передали, лорд Поллоу только что вернулся и не успел подняться наверх, когда приехали люди лорда Айрторна… Они… Они потребовали выдать им мага с королевским перстнем…

   Мартин мысленно застонал. Вот что следующее.

   Что за комедия абсурда?

   — И лорд Поллоу показал им печатку?

   — Ну конечно, — растерялся старик. — Он же ее никогда не снимает…

   И за эти два дня явно уже намозолил ею глаза всем местным обитателям. Идиот.

   — Спасибо, господин Генто. Вы мне очень помогли.

   Мартин поднялся из кресла и направился к вешалке с одеждой.

   — Куда вы, лорд Викандер? — испугался хозяин, с неожиданной прытью вскочив вслед за ним.

   Март обернулся, пожал плечом.

   — В гости к лорду Айрторну, разумеется.

   Господин Генто побледнел.

ГЛАВА 11

Несмотря на то что давно рассвело, на улице было мрачно, словно в вечерних сумерках. Небо полностью закрыли тяжелые, темные тучи. В воздухе, оседая холодными каплями на лице и одежде, висела влага. Из-за внезапной оттепели лежащий на тракте снег превратился в грязную хлюпающую под копытами жижу; из-под колес проезжающих мимо телег щедро летели брызги.

   Передернув плечами в начинающем промокать плаще, Мартин направил кобылу к обочине, чтобы пропустить движущийся навстречу обоз, но его все равно окатило грязью до самого пояса. Похоже, люди Айрторна не зря заявились на постоялый двор на рассвете, пока по ночной прохладе дорогу еще не развезло.

   Март натянул капюшон по самый нос, но от вездесущей влаги все равно не было никакого спасения — вода уже застилала глаза. Пришлось снимать вымокшую насквозь перчатку, чтобы вытереть лицо.

   Из-за своей медлительности обоз, на самом деле состоящий из десятка телег и пары крытых повозок, казался бесконечным, а потом и вовсе остановился. Мартин дал лошади шенкеля.

   Вскоре стала ясна причина остановки: предпоследняя телега угодила задним колесом в канаву и намертво застряла. Что бы ни лежало под перетянутым сверху бечевкой брезентом, оно явно было тяжелым, и у суетящихся по пояс в ледяной жиже обозчиков никак не получалось вытянуть телегу обратно.

   Март двинул запястьем, и повозка, на мгновение приподнявшись в воздух, встала на дорогу всеми четырьмя колесами. Люди синхронно ахнули и испуганно заозирались.

   Он поспешил проехать мимо.

***

Когда спустя два часа пути Мартин добрался до места, он окончательно вымок и перепачкался до самых локтей.

   Придержал лошадь у подножия холма и сквозь плотную пелену мелкого дождя вгляделся в расположенный на его вершине замок. Издалека казалось, что острые шпили темных башен касаются грозового неба, а то и вовсе норовят проткнуть черные тучи насквозь.

   Замок, надо же…

   Никто из современных аристократов уже давно не содержал замков и тем более в них не жил. Впрочем, в том, что северяне чтили традиции и были противниками перемен, Мартин уже успел убедиться.

   Он тронул лошадь, и та послушно побрела по узкой дороге, ведущей по склону вверх и петляющей меж крупных обтесанных ветром валунов и сухих кустарников, в такую погоду кажущихся совершенно черными.

   Ближе к вершине холма почва стала более каменистой, а когда темная громада замка закрыла собой небо, сделалось холоднее. У подножия крепостной стены, куда и в хорошую погоду не попадало солнце, лежал снег.

   Движение на этой стене Март заметил еще издали: темная фигура выскользнула из смотровой башни и побежала к воротам. Ветер донес отзвуки чьих-то голосов, но слов из-за высоты стены было не разобрать.

   Что ж, во всяком случае, его увидели и не стали стрелять…

   А когда до ворот оставалось всего несколько метров, тяжелые, обитые металлом створки поползли в стороны, открывая вид на выложенный камнем замковый двор — мрачный, серый и мокрый, как и все вокруг.

***

Его проводили к хозяину замка без единого вопроса. Споро повели по узким выложенным темными коврами коридорам и каменным винтовым лестницам, даже не предложив оставить внизу мокрую верхнюю одежду.

   Пришлось сушиться и чиститься магией по дороге прямо на глазах часто оборачивающегося молчаливого слуги. Заметив взметнувшееся от плаща к потолку облачко пара, тот испуганно округлил глаза, но так и не сказал ни слова.

   — Хозяин в гостиной, — было первым, что произнес провожатый, остановившись перед массивными двустворчатыми дверями из красного дерева, и… дал деру.

   Март хмыкнул, проводив взглядом его спину в черном форменном жилете, и, сунув перчатки в карманы распахнутого плаща, толкнул дверь. Петли протяжно скрипнули.

   В помещении оказалось сумрачно: узкие окна-бойницы почти не пропускали свет снаружи, а единственным источником дополнительного освещения был камин, горящее пламя которого отбрасывало на пол и стены причудливые тени.

   Книжный шкаф, кресло-качалка с брошенным на нем пледом с пушистой бахромой по краям, звериная шкура вместо коврика для ног… и стоящая у камина спиной к двери огромная темная фигура, при взгляде на которую первая мысль, посетившая Мартина, была о том, что не того северянина он недавно счел похожим на медведя. В сравнении с владельцем замка жителя Пятилесок можно было назвать максимум медвежонком.

   Когда петли скрипнули, лорд Айрторн осушил содержимое своего бокала, который до этого держал в руке, одним большим глотком и выплеснул оставшиеся капли в огонь. Раскаленные поленья зашипели, разбрызгивая искры, отчаяннее заплясали тени, а медведеподобная, массивная фигура, оставив хрусталь на каминной полке, стремительно развернулась.

   Седые виски, испещренное морщинами лицо, квадратный подбородок и пристальный, пронизывающий взгляд из-под выпирающих вперед тяжелых надбровных дуг.

   Март врос ногами в пол, так и не успев отпустить дверную ручку.

   В голове тут же всплыла детская сказка о чудовище из замка, которую так любила его сестра: чудовище было огромным и злым и ело всех, кто решался ступить на его территорию. Потом оно, кажется, подобрело и женилось на принцессе. Подробностей Март уже не помнил, но точно знал, что, слушая няньку, представлял себе чудовище именно таким.

   — Явился-таки! — Голос у лорда Айрторна оказался под стать внешности — глубокий, раскатистый.

   Лохматые с проседью брови сошлись на переносице; темные до черноты глаза, не мигая, уставились на гостя — хоть сейчас на обложку той книги сказок.

   Мартин кашлянул, подавив нервный смешок, и, наконец отпустив дверь, шагнул вперед.

   — Мне пришлось: ваши люди похитили моего помощника.

   Айрторн, набычившись, тоже сделал шаг навстречу.

   — Похитили?! — взревел он, и его громоподобный голос эхом отразился от стен. — Похищают с мешком на голове и кляпом во рту!

   В чем у хозяина замка, судя по всему, имелся немалый опыт…

   Еще шаг.

   На сей раз Марту пришлось бороться с инстинктивным желанием попятиться. Хозяин замка привык нависать над собеседниками, давить их своим физическим превосходством. И, черт возьми, это действительно работало!

   Мартин остался на месте.

   — Могу я узнать, где он?

   Темные глаза сверкнули.

   — Отдыхает, — отрезал Айрторн, как сплюнул.

   Театр абсурда успешно продолжался.

   — Устал? — не понял Март.

   — Сверзился с лошади и подвернул ногу! — На морщинистом лице проступило явственное отвращение. — Еще один бездарь на мою голову!

   И что-то подсказывало: напоминать о том, что он сам велел своим людям притащить сюда этого «бездаря» без права отказаться, бесполезно…

ГЛАВА 12

— Вставай! Нас пригласили на обед! — Стоило проводившему его слуге удалиться, Мартин в два широких шага преодолел расстояние от двери до кровати и сдернул одеяло с мирно посапывающего в постели тела.

   Подскочивший от неожиданности Гилберт взвизгнул, словно девственница, в спальню которой ворвалась рота солдат, и намертво вцепился в край пододеяльника, пытаясь снова укрыться. Светлые патлы на его голове встали дыбом.

   — Какой еще обед?! — возопил белый, скрюченными пальцами натягивая одеяло по самое горло. — Ты не видишь? Я ранен!

   Мартин одарил его убийственным взглядом.

   — Серьезно? Ранен? Растяжение у светлого?

   Очень смешно, учитывая, что у белых магов даже сломанные кости срастались меньше чем за сутки. Если лорд Айрторн разбирался в похищениях с мешком на голове, то Март кое-что смыслил в магии.

   Гилберт повесил нос и уныло пожал плечами, отчего одеяло таки сползло вниз, открывая живописный вид на пижаму в нежный фиолетовый цветочек. Боги, ему еще и пижаму одолжили?

   — Одевайся, — строго велел Март; подхватил брошенные на кресле у окна штаны и не глядя швырнул их в Поллоу.

   Звякнула пряжка ремня, белый вскрикнул:

   — Эй! Осторожнее!

   — О, поверь, я очень осторожен, — огрызнулся Мартин. — И добр.

   Хотелось взять этого великовозрастного балбеса за грудки и хорошенько встряхнуть. Заодно и растяжение подлечилось бы.

   Отправив в полет еще и рубашку, Март окончательно освободил кресло. Плюхнувшись на мягкое сиденье, вытянул ноги и, сложив руки на груди, блаженно прикрыл глаза. Ночь за чтением, пара часов на сон и знакомство с лордом-медведем — слишком много за одни сутки.

   Убедившись, что за ним не подсматривают, Поллоу таки зашуршал одеждой.

   — Ну а что мне было делать? — проворчал между делом. — Я запаниковал.

   — Запаниковал и сиганул с лошади? — откликнулся Мартин, не поднимая век.

   Честно говоря, он предпочел бы, чтобы светлый одевался молча.

   — Я думал, он меня убьет! — возмутился Гилберт.

   И импровизировал, ну-ну…

   «Притворись мертвым, и медведь тебя не тронет», — старая житейская мудрость заиграла новыми красками.

   — А то, что раненого иногда проще добить, тебе в голову не пришло? — Март, не открывая глаз, протянул руку и взял небольшую декоративную подушку, которую до этого заприметил на подоконнике; накрыл ею лицо.

   Поллоу оскорбленно фыркнул.

   — Как видишь, не добили.

   — Может быть, потому что и не собирались убивать?

   Повисло мгновение блаженной тишины.

   Затем вновь зашуршала одежда.

   — Так нас действительно пригласили на обед? — на сей раз примирительно заговорил Гилберт.

   — Угу, — вяло отозвался Мартин из-под подушки.

   Но помощник не унялся.

   — Прямо-таки «пригласили»? То есть вежливо?

   Ну, если посчитать вежливым повелительное: «Забирай помощника. Отобедаете с нами»…

   — Угу.

   — Поразительно…

   — Да чтоб тебя! — Март отшвырнул от себя подушку и встал.

   Гилберт к этому времени уже оделся и пялил на себя сапоги.

   Мартин остановился в шаге от него и окинул щуплую фигуру помощника придирчивым взглядом.

   — Кстати, а почему ты не в хламиде?

   До него только сейчас дошло, что Поллоу в кои-то веки выглядел как все нормальные люди.

   Светлый вскинул голову, сдул с лица растрепавшуюся прядь и глянул на него исподлобья.

   — Я же не по службе ходил…

   И, для полного счастья, залился румянцем.

   Мартин мученически возвел глаза к потолку и направился к выходу.

   — Жду тебя в коридоре! — бросил уже через плечо.

   Захлопнувшаяся за спиной дверь отрезала от себя ответ Гилберта — и к лучшему.

***

В обеденном зале оказалось в разы светлее, чем в гостиной с волчьей шкурой на полу, зато сильно натоплено. И, несмотря на то что пришедший проводить их с помощником слуга все-таки предложил забрать верхнюю одежду, жарко было даже в рубашке. Март с трудом поборол желание подвернуть рукава — вид уродливых шрамов, змеящихся на его руках, испещрив кожу от локтей до запястий, вряд ли способствовал бы аппетиту собравшихся.

   А собралась за длинным деревянным столом вся семья владельца замка в полном составе: три сына и три дочери. Стоило гостям появиться на пороге, все шестеро, как по команде, повернулись в их сторону и с любопытством уставились на вошедших. Встать для приветствия и не подумали.

   — Туго им придется, если решат посетить столицу, — прошептал Гилберт, пользуясь тем, что, чтобы попасть к столу от порога, требовалось пересечь весь немаленький зал, и присутствующие не могли его расслышать.

   — Улыбайся, — прошипел Март в ответ — нашелся образец светского этикета и аристократического поведения — и первым направился к столу.

   Снующие туда-сюда слуги уже заканчивали с сервировкой. Звенела посуда, а по помещению стелился аромат жареного мяса вперемешку с запахом терпких, излюбленных на севере специй.

   С грохотом распахнулась боковая дверь, и в зал, пригнувшись в невысоком проеме, ввалился лорд Айрторн. Остановился, распрямляя могучие плечи, и окинул присутствующих тяжелым взглядом.

   — Все в сборе, — заключил громогласным басом, к которому Март уже потихоньку начал привыкать. — Устраивайтесь! — Хозяин махнул рукой в сторону пустующих стульев и сам направился к столу, намереваясь занять место во главе.

   Гилберт, заметно повеселевший от вида и запаха еды, не заставил себя ждать и потянул к себе стул.

   Март только коснулся спинки соседнего, чтобы отодвинуть, как его чуть не впечатало в стену звуковой волной.

   — Почему на столе седьмая тарелка?! — взревел Айрторн, вперившись убийственным взглядом в посеревшую и даже присевшую от ужаса служанку. — Я сказал: два гостя, и никого лишнего!

   Брови Гилберта взлетели едва ли не к волосам. Он попытался перехватить взгляд Мартина, но тот намеренно отвернулся.

   — Простите, милорд, — залепетала женщина. — Я сейчас уберу, мне не…

   Она не договорила, испуганно прикусив язык под прожигающим до костей, давящим взглядом хозяина, и, подхватив со стола так взбесившую его лишнюю тарелку, опрометью бросилась из зала.

   — Понаберет дармоедов… — проворчал Айрторн, вероятно, имея в виду управляющего замком, и наконец занял свое место во главе стола; потянулся к салфетке.

   А Март задумчиво остановился взглядом на опустевшем на скатерти месте. «Седьмая тарелка» — интересная формулировка, учитывая, что хозяин плюс шестеро его детей и два гостя получается девять…

   Сообразив, что все уже расселись, а он один все еще стоит, тем самым притягивая к себе взгляды присутствующих, Мартин наконец отодвинул стул и тоже сел.

   Взглядов меньше не стало.

   — Знакомьтесь. — Повязав под горлом салфетку, хозяин повел рукой, очерчивая присутствующих. — Корден, мой старший наследник… — указал на свою точную, только более юную версию — такого же огромного и плечистого молодого человека лет двадцати или около того.

   Недовольно смотреть тот, видимо, тоже научился у отца и в знак приветствия лишь дернул уголком рта.

   — Зеннен, мой средний…

   Следующим, в обход сидящей рядом с братом высокой девушки, был назван парнишка лет четырнадцати — уже не только более юная, но и уменьшенная, тем не менее все равно копия отца.

   — Миклен, мой младшенький…

   Мальчишке было от силы двенадцать и, в отличие от старших братьев, он не важничал, а глядел на гостей с откровенным любопытством и даже улыбнулся. Может быть, потому что еще не достиг медвежьих размеров?

   После сыновей пошел черед дочек.

   — Кларисса… — Могучая рука указала на старшую девушку, которая по меркам высшего общества уже достигла возраста вступления в брак.

   Мартин заметил, как прищурился Гилберт, и красноречиво толкнул его сапогом в колено. Нашел на чью дочь пялиться: такой не поедет с визитом к родителям скомпрометировавшего девушку ухажера и не станет требовать брака — молча повесит на крепостной стене, никакие фальшивые растяжения лодыжек не помогут.

   — А это Арисса и Налисса.

   Ладонь указала на десятилетних близняшек, тоже темноволосых и темноглазых, как и все представители семейства Айрторнов, но более миловидных и хрупких — то ли из-за возраста, то ли благодаря все же умудрившейся разбавить ядреную Айрторновскую кровь наследственности матери.

   Девчонки переглянулись между собой и синхронно рассмеялись.

   — А ну, цыц! — громыхнул кулаком по столу отец, отчего, подлетев в воздух, зазвенела посуда. — Это лорды Викандер и Поллоу. — Пауза. — Из столицы, — презрительно. И снова пауза. — Наши гости, — уточнение прозвучало словно с подтекстом: «Гостей пока не убивать». — Они — маги, — а это как «Сам бы убил».

   Гилберт тяжело сглотнул и по полученному еще у порога совету поспешил натянуть на лицо улыбку.

   — Приятно познакомиться. Для меня большая честь… — И смотрел при этом исключительно на старшую Айрторн.

   Марту захотелось хлопнуть себя ладонью по лбу.

   Хозяин тоже заметил направление взгляда белого, сверкнул глазами в сторону смущенно порозовевшей дочери и, вновь повернувшись к Гилберту, нахмурился так, что брови сошлись на переносице.

   Белый подавился вежливыми словами и потупил взгляд.

   — …наконец-то посетить север, — торопливо закончил он и вцепился в столовые приборы, словно в спасательную шлюпку.

   Сердцеед, чтоб его…

   Пришлось отвлекать внимание на себя.

   — Простите моего помощника. Он хотел сказать, что рад ощутить на себе северное гостеприимство, о котором слагают легенды по всей Реонерии.

   Средний сын лорда как раз наколол на вилку кусок мяса, но так и не донес до рта, замер и изогнул густую темную бровь. «Да что ты говоришь?» — так и было написано на его квадратном, как у отца, лице.

   Старший презрительно поморщился.

   А вот хозяину дома лесть неожиданно пришлась по душе.

   — Да и правда! — гаркнул он, лупанув по столу на сей раз не кулаком, а ладонью, но все равно вышло громко и звонко. — Гостеприимство прежде всего. Сначала еда — потом разговоры!

ГЛАВА 13

Ели молча. Старшие сыновья, подражая отцу, интенсивно жевали, смотря прямо перед собой. Младший и близняшки, сидящие друг от друга через стол, весело перемигивались и корчили гримасы. Старшая ела как птичка, чаще поднося ко рту не еду, а салфетку, и промокала губы. Правда, ее старания не были оценены — предупрежденный о возможной жестокой расправе Гилберт гипнотизировал взглядом исключительно тарелку.

   Еда оказалась сносной, но, на вкус Марта, чересчур жирной и острой. Он как раз уже в третий раз отказался от предложения слуги подложить ему еще от души переперченного мяса, когда хозяин замка, отложив собственные столовые приборы, наконец провозгласил:

   — Ну, поели — и будет!

   Младшие Айрторны сразу же повскакивали со своих мест и, смеясь и толкаясь, наперегонки бросились к выходу. Средний сын и старшая дочь спокойно встали и вышли, а вот старший остался на месте.

   — И ты ступай, — велел ему отец.

   — Я хочу присутствовать, — набычился Корден. — Я имею право.

   У него даже побледнели костяшки пальцев сжатой в кулак руки.

   Однако лорд Айрторн остался непреклонен, и борьба взглядов продлилась недолго. Проиграв, наследник с шумом отодвинул стул и ушел вслед за младшими, молча и не прощаясь.

   — Имеет он право… — пробормотал отец ему вслед. — У всех только права и никаких обязанностей…

   Гилберт изумленно округлил глаза, выглянув из-под упавшей на лицо челки, и Мартин качнул головой, советуя заткнуться и не лезть. К счастью, Поллоу достаточно боялся владельца замка, чтобы в кои-то веки смолчать и послушаться.

   — А теперь подробно. — Когда за сыном захлопнулась дверь, лорд Айрторн медленно опустил обе ладони на скатерть и, подавшись вперед, уставился на оставшихся за столом магов. — Зачем пожаловали?

   Гилберт сгорбился сильнее.

   И зря, потому что привлек к себе внимание.

   Седая бровь хозяина замка издевательски приподнялась.

   — Нога-то прошла, болезный?

   Поллоу, как раз потянувшийся к своему бокалу, замер на середине движения; торопливо закивал.

   — Уже не болит. Благодарю за беспокойство.

   Айрторн хмыкнул и больше не удостоил светлого и взглядом — уставился на Мартина.

   — Пожаловали по приказу его величества, — ответил тот.

   — Лионара, значит, — нахмурился хозяин.

   Март позволил себе холодную улыбку.

   — В Реонерии один король.

   Судя по выражению лица Айрторна, ему не понравился и ответ, и тон, которым он был сказан, как, вероятно, не нравился и сам король.

   Лорд скрипнул зубами.

   — Вздумал нас проверять, значит? Не доверяет?

   Мартин выдержал очередной пронизывающий взгляд.

   — Насколько мне известно, у его величества не было претензий ни к вам, ни к наместнику. — И если Айрторн понял эту фразу как «на тот момент не было», то был абсолютно прав. — Мы прибыли для решения внутренних проблем Гильдии магов.

   «А дела гильдии вас не касаются», — озвучено не было, но явственно повисло в воздухе.

   Айрторн недовольно крякнул.

   — Нет в вашей гильдии никаких проблем, — заявил в свойственной ему манере — категорично — да еще и подбоченясь. — Нет гильдии — нет проблем!

   Гилберт подавился воздухом и отчаянно закашлялся.

   Ни Мартин, ни Айрторн даже не посмотрели в его сторону, продолжая испепелять друг друга взглядами.

   — Спасибо, я в порядке, — простонал наконец вдохнувший воздуха Поллоу, но на него снова не обратили внимания.

   — Это угроза? — в свою очередь поинтересовался Март.

   Айрторн мотнул головой и отмахнулся.

   — Это констатация факта! — рявкнул безапелляционно. — Нет магов — нет гильдии. Нечем вам, трупоедам, тут поживиться, вот все и уезжают. А северный народ крепкий, сильный, так что белые лекари тоже без надобности. Когда это дойдет до остальных, разгонят вашу гильдию совсем, да и дело с концом.

   Оптимистичный прогноз, ничего не скажешь. А главное, безопасно правдоподобный — никто не виноват, все происходит само собой. Глава местной гильдии оценил бы…

   Мартин покачал головой.

   — Боюсь вас разочаровать, но «трупоедам» есть, как вы говорите, чем здесь поживиться. Северная столица кишит нечистью и нежитью. — И видя, как вытягивается лицо собеседника, уточнил: — Вы не знали?

   Айрторн неопределенно дернул плечом, что Март расшифровал как, скорее, не «не знал», а «не интересовался».

   — Исцеление белой магией не заменит ни одно лечение травами! — вдруг вмешался затихший было Поллоу так неожиданно, что Мартин не успел ни пнуть его под столом, ни остановить.

   Хозяин замка шумно выдохнул, а его глаза вмиг превратились в щелки.

   — Пошли вон, оба! — взревел он так яростно, что, казалось, зашатались стены. — Фин! Проводи гостей! Живо!

   Гилберта как ветром сдуло со стула. Он вскочил на ноги, возмущенно хватая ртом воздух.

   — Да вы!.. Вы!.. Это попрание всех…

   — Вот сейчас — заткнись, — прошипел Мартин, тоже поднявшись, и, ухватив помощника за рукав, потащил его к выходу, где в дверях уже маячил, вероятно, тот самый вышеназванный Фин. — Лорд Айрторн, спасибо за гостеприимство, мы уходим.

   — Катитесь! — рявкнул тот в ответ.

   Загрохотал брошенный в стену кувшин…

***

— Он сущий сумасшедший, — делился Гилберт впечатлениями по дороге в город. — Больной!

   К слову, этот «сумасшедший» велел выделить для Поллоу коня, потому как своего у него не было, а забрали его на одном из замковых.

   — Невоспитанный! Неотесанный! — продолжал распыляться белый, поравнявшись с Мартином, и, придержав скакуна, поехал бок о бок.

   Март поморщился от такого шумного соседства. Голова и так гудела после криков Айрторна.

   — Ну чего ты кривишься? — проявил совершенно ненужную в этот момент внимательность Гилберт. — Скажешь, я неправду говорю?

   — Наместнику ты, небось, тоже одну правду говорил? — огрызнулся Март, натянув капюшон поглубже.

   За время, проведенное в замке, погода ничуть не улучшилась, в воздухе по-прежнему висела крупная морось, а дорогу окончательно развезло.

   В ответ Поллоу презрительно фыркнул, проигнорировав упоминание своего визита к лорду Форли, и продолжил распыляться на тему Айрторнов:

   — Да что я такого сказал, отчего он так взбеленился? Был предельно вежлив! А то, что белые целители на вес золота, так это каждый знает…

   — Восемь лет назад белые целители не смогли спасти его жену и ребенка. Они погибли во время родов, — перебил Мартин, устав слушать одно и то же по кругу.

   Гилберт прикусил язык.

ГЛАВА 14

После длящейся несколько дней кряду оттепели, опять похолодало. В непрозрачные из-за морозных узоров окна бился гонимый ветром снег. Вьюга набирала обороты.

   Система отопления не справлялась.

   Мартин бросил тоскливый взгляд на обогревающий артефакт, расположенный в углу помещения под потолком: кристалл светился ровным синим цветом, а значит, работал на полную мощность.

   Побродив по комнате и заглянув в шкафы, но так и не найдя ничего более подходящего, Март сдернул с кровати шерстяной плед, завернулся в него, как в кокон, и только после этого отодвинул стул и снова уселся за заваленный бумагами стол.

   И глава Хорес, и наместник Форли усиленно делали вид, что охотно сотрудничают, и вывалили на него всю финансовую документацию по первому же требованию. И сейчас, пытаясь разобраться в ней в очередной раз, Март поймал себя на мысли, что ему теперь даже гроб не понадобится — можно хоронить в этой куче бесполезных бумаг.

   Бесполезных, потому что за два дня работы он так и не нашел ничего, к чему можно было бы придраться.

   Да, как и сказал Йенис Биглоу, в северной гильдии откуда ни возьмись имелась премия за работу черных магов с белыми. Но это не маскировалось, а, наоборот, подтверждалось документами.

   Да, светлых забрали из сел и деревень — так в городе их не хватало, и было принято решение, что темные достаточно благонадежны, чтобы работать самостоятельно.

   Да, в связи с этим понизили жалование — так и работы в сельской местности в последнее время стало меньше.

   Да, многие черные уволились и освободились средства — так на них подлатали прохудившуюся крышу, вот, пожалуйста, монета к монете…

   Поняв, что цифры уже расплываются перед глазами, Март захлопнул очередную папку и несколько минут просто сидел, слушая завывание ветра снаружи и глядя прямо перед собой.

   Мог ли Биглоу выдумать странные письма с угрозами, чтобы надавить на жалость? Мог. Мог глава гильдии так перепугаться не потому, что в чем-то замешан, а банально струхнуть, узнав о столичной проверке? Мог. Могли ли они с наместником попытаться замять дело с конфликтом белых и черных, закончившимся публичной казнью, исключительно из осторожности, а не из злого умысла? Тоже да.

   Мартин хмыкнул и покачал головой в такт собственным мыслям. Этак он окончательно уверится, что все здесь святые праведники, Биглоу — алкоголик с бурной фантазией, а его приезд вообще пустая трата времени.

   И все же Биглоу был весьма убедителен. Настолько, что в поисках несуществующего заговора прошлой ночью Март поперся искать телегу, которую вытащил из канавы по дороге в замок Айрторна. Слишком тяжелая, со слишком тщательно обвязанным грузом, тогда она показалась ему подозрительной, и он оставил на ней маячок-следилку, чтобы проверить позже. Проверил: телега обнаружилась на ближайшем рынке, а перевозили в ней урожай выращенных в теплицах тыкв — оранжевых и пузатых, и уж точно не похожих на оружие для подготовки восстания (или что еще он там себе напридумывал на дороге?).

   Итого: потеряна целая неделя, а, кроме баек Биглоу о самовозгорающихся письмах, у него по-прежнему ничего нет.

   Ворона — предвестник беды, — пролетевшая над головой, не в счет. Если приплетать к делу еще и птиц, то можно прямо сейчас собирать вещи и выдвигаться в приют для умалишенных за компанию с темным магом из Пятилесок.

   Даже Айрторн и тот не выглядел подозрительно. Озлобленный, с личной трагедией в прошлом, не терпящий магов обоих цветов, не слишком-то любящий короля, он был прямолинеен, как палка, и не похоже, чтобы что-то замышлял.

   И все же Борден Айрторн что-то скрывал…

   Седьмая тарелка!

   Вспомнив то, что привлекло его внимание во время злополучного обеда в замке на холме, Мартин потер рукой уставшие глаза и потянулся к ящику стола, чтобы снова достать присланное Приузом досье.

   Седьмая…

   Согласно бумагам, в замке обитали только Борден Айрторн, шестеро его детей и обслуживающий персонал. Раньше с ними вместе жила сестра покойной хозяйки, но она умерла два года назад. И больше родни у Айрторнов не осталось.

   И все-таки «седьмая» — не просто «лишняя», что можно было бы объяснить присутствием в замке какого-то тайного гостя, которого лорд пожелал спрятать от ненужных глаз.

   Седьмая — и шестеро детей…

   А что, если?..

   Он не додумал мысль: в гостиной что-то громко стукнуло, зазвенело, покатилось по полу. Затем послышались сдавленные ругательства, и снова грохот.

   Мартин резко захлопнул папку.

***

Придерживая края пледа под горлом и опершись плечом о дверной откос, Март с хмурым видом наблюдал за ползающим по полу соседом. Витающий в воздухе запах перегара ощущался даже через заложенный от холода нос.

   Наделавшая шума опрокинутая вешалка валялась тут же. И с грохотом падала снова и снова, когда Гилберт пытался вернуть ей — а заодно и себе — вертикальное положение, но опять заваливался на пол. Чертыхался и начинал сначала.

   Март возвел глаза к потолку в молчаливой молитве и, не выдержав, таки оторвался от дверного проема и подошел к пьяному вдрызг помощнику.

   — Вставай. — Протянул руку.

   Гилберт, после очередного падения угнездившийся на корточках, поднял к нему мутный взгляд.

   — Это… ик!.. оч-чень… люб-безно... с-с… в-вашей… ик!.. стороны… л-лорд…В-ви… Вы… В-ви-ы-ы… — Заплетающийся язык так и не смог выговорить «Викандер», и Поллоу, устало отмахнувшись, замолчал, бессильно осев на пол и снова икнув.

   — Позорище, — проворчал Мартин; шагнул ближе, поднял белого мага за воротник распахнутой и мокрой, хотелось бы надеяться, от снега шубы. — Надо же было так налакаться.

   Убедившись, что помощник в силах сохранять вертикальное положение самостоятельно (хоть и при помощи стены), Март отошел, чтобы вернуть на место вешалку.

   — До кровати-то дойдешь? — Повернулся к белому.

   Тот пожал плечами, выпятив нижнюю губу, и, не отрываясь от стены, принялся разматывать шарф.

   Март нахмурился: желтый вязанный шарф в черную полоску, будто брюшко пчелы, — ничего подобного в гардеробе Поллоу он прежде не видел.

   Хмыкнул.

   — Тебя напоили и приодели, что ли? Не знал, что в борделях дарят подарки.

   На самом деле, когда Гилберт не таскал на себе хламиду, одевался он дорого и со вкусом. Цветной шарф с кривыми петлями и бросающимися в глаза узелками, будто нитка постоянно рвалась во время вязания, в его образ совершенно не вписывался.

   Повесивший было нос белый маг снова вскинул голову.

   — Я был в клубе… ик!.. В приличном обществе… ик!.. — И важно поднял вверх руку с вытянутым к потолку указательным пальцем.

   — Зато в неприличном виде, — пробормотал Мартин себе под нос, поняв, что сейчас помощник в таком состоянии, что любые вопросы бессмысленны. — Не вздумай блевать в гостиной, — строго велел белому и, развернувшись, направился в свою комнату, думая о том, что даже собачий холод не помешает ему открыть окно, чтобы проветрить.

   Сзади послышался звон металлических ножек вешалки — видимо, Гилберт снова ее задел, а потом, судя по сдавленным чертыханиям, принялся ловить.

   Март закатил глаза, но не обернулся. Плевать, он ему не нянька.

   — Зато нас пригласили на благотворительный вечер! — вдруг внятно и даже без икания донеслось ему в спину, когда Мартин почти закрыл за собой дверь. — Скажи мне спасибо!

   — Спасибо, — автоматически буркнул Март, но все же задержался; повернулся. — Что еще за вечер?

   Гилберт же расплылся в по-кошачьи довольной улыбке и, блаженно прикрыв глаза, сполз спиной по стене на пол и сразу же раскатисто захрапел, так и оставшись в шубе и «пчелином» шарфе.

ГЛАВА 15

«Если так ничего и не найдешь, помозоль им глаза еще недельку и уезжай…» — писал Приуз в пришедшем с утра послании в ответ на то, что Март таки сподобился отправить ему накануне.

   «Согласен: если Биглоу и правда получал анонимные записки с угрозами, это наводит на определенные мысли. И ты правильно отреагировал, когда отнесся к его словам с должным вниманием и решил все проверить…»

   Мартин поморщился, как наяву услышав в последней фразе покровительственный тон старшего коллеги. Видел бы тот, как он любуется тыквами из «подозрительной» телеги…

   «…но ты сам говоришь, он любитель приложиться к стакану, а односельчане не жалуют его не только за темный дар — значит, знают, о чем говорят. Доказательств того, что угрозы действительно были, нет. Те два других черных мага, с которыми ты вчера встречался, уволились и собираются переезжать по личным соображениям. И никаких писем не получали. Вероятно, Биглоу придумал себе оправдание в пьяном бреду, а сам подал в отставку, не желая оставаться единственным черным в округе на службе у гильдии. Это тоже понятно и объяснимо. И, бесспорно, наш с тобой прокол.

   Про Хореса понял. В ближайшие дни поднимем все полученные от него за последние годы отчеты. Если не найдем ничего особенного, выкатим ему предупреждение на основании расхождения финансовой документации с общепринятой. Менять его на кого-то нового не вижу смысла — передавим своей властью, могут поувольняться уже белые.

   Про Айрторна уточнил: у него должен был родиться еще один сын, седьмой ребенок, но мальчик умер в утробе матери и был погребен вместе с ней в их семейном склепе. Ты точно не гоняешься за «призраками»? Может, лорд Айрторн ставит на стол тарелку для погибшего ребенка, а при вас смутился своей сентиментальности? Не думал об этом?»

   О чем он только ни думал за эти дни, на самом деле…

   «Повторюсь: предлагаю тебе повертеться там немного, чтобы не расслаблялись, чем-то помочь — и возвращаться. Слава богам, все оказалось лучше, чем мы опасались. Его Величеству я озвучил свои соображения, он со мной согласен.

   После твоего возвращения займемся финансовой стороной вопроса. Нужно подумать, как завлечь на север новых черных магов взамен уволившихся. Думаю, повышенное жалование поможет решить вопрос и, возможно, побудит вернуться кого-то из уехавших.

   Также я передал Его Величеству твои наблюдения о настроениях жителей Северной провинции. Совет займется данным вопросом — это уже не в нашей компетенции.

   О семье не волнуйся. Вчера лично заезжал к леди Викандер и убедился, что все в порядке.

   Дай знать, когда будешь выдвигаться обратно.

   Соглава Гильдии магов королевства Реонерия, Зирилл Приуз».

   И размашистая подпись внизу.

   Закончив читать, Мартин еще несколько минут бездумно смотрел на эту подпись, после чего встряхнулся и сжег письмо прямо в руке. Нетерпеливо дернул запястьем, когда пламя добралось до кожи, и совсем не по-аристократически вытер испачканные сажей пальцы о собственные брюки.

   «Конфликт исчерпан», — считал Дейл Хорес.

   «Все оказалось лучше, чем мы опасались», — писал Приуз.

   Похоже, действительно так и есть. А то, что на севере не любят ни черных магов, ни короля — логично из-за удаленности от столицы. Промывал ли кто-то мозги северянам намеренно? Тоже вряд ли. Скорее уж пустили все на самотек и не вмешивались.

   И если король теперь обратит на Северную провинцию более пристальное внимание, значит, поездка сюда и потраченное на нее время были не зря.

   И тем не менее все складывалось настолько хорошо, что в это не верилось…

   Устав гонять мысли по кругу, он потянулся к чистому листу. Написал короткое: «Понял тебя», — и сразу же отправил.

   Без подписи и важного «соглава чего-то там».

***

Когда Мартин вышел в гостиную, Поллоу как раз успел принять полувертикальное положение и теперь сидел на диване, озадаченно осматриваясь и держась рукой за голову.

   Картина живописнее некуда: скомканная диванная накидка, шуба вместо одеяла, измятая одежда и «пчелиный» шарф оттенка «вырви глаз», обвернутый вокруг тощей шеи.

   На этом шарфе белый и сосредоточил норовящий расфокусироваться взгляд; заплывшие глаза округлились.

   — Это еще что за дрянь? — Не отнимая правой руки от затылка, Гилберт приподнял цветное полотно кончиками пальцев левой с таким видом, будто ему на грудь положили дохлую крысу.

   Мартин хмыкнул и громко хлопнул дверью, чтобы привлечь к себе внимание. Поллоу вздрогнул и вскинул к нему полные муки бледно-голубые глаза.

   — Что, все-таки не сам вязал?

   Гилберт шутку не оценил.

   — Воды-ы-ы… — простонал он, на сей раз схватившись за голову обеими руками. — Умоляю, дай воды или убей!

   Мартин усмехнулся, не испытывая и тени сочувствия, но все же прошел к столику у кресел и наполнил стакан.

   — Держи. — Подал несчастному. — Не умеешь пить — не берись.

   — Не буду, — выдохнул белый, — клянусь, никогда больше!

   И жадно припал к стакану, будто провел ночь в пустыне, а не на диване в гостиной.

***

— Ну и вот, — рассказывал Гилберт, сумевший внятно говорить только после трех стаканов воды и двух чашек крепкого кофе, который по просьбе Мартина служанка принесла прямо в комнату. — Пошел я, значит, в мужской клуб, а там она — леди Персиваль.

   Март как раз отпил из своей чашки и чуть не захлебнулся, вскинул глаза на помощника, сидящего в кресле напротив (к счастью, уже в халате, а не в изгвазданной шубе).

   — В мужском клубе? — уточнил, чтобы убедиться, что не ослышался.

   Гилберт же невинно пожал плечами.

   — Это же леди Персиваль.

   Что верно, то верно. Аллена Персиваль — бывшая Аллена Жиле, бывшая Аллена Ларьон, бывшая… На что Мартин старался быть в курсе того, что происходит в свете, упомнить всех покойных мужей леди Аллены он был не в силах. Ей недавно исполнилось тридцать, но список ее бесконечных браков насчитывал уже не меньше десяти позиций и с каждым годом норовил пополниться новым кандидатом.

   — Черная вдова, — добавил Гилберт многозначительно.

   Март поморщился.

   — Охотница на богатых стариков. Я в курсе.

   А еще большая любовь его друга. Два года назад, как раз между браками, у леди Аллены случился бурный роман с Рикхардом Брэниганом, закончившийся очередной свадьбой первой и разбитым сердцем второго: приехавший в столицу по делам престарелый лорд Персиваль, не теряя времени даром, сделал молодой вдове заманчивое предложение, и та недолго думая дала свое согласие и умчалась с новым супругом на север.

   — О, так вы знакомы? — оживился Поллоу.

   К сожалению. И воспоминания об этой женщине у него остались не самые лестные.

   — Мельком, — соврал Март. — Так что она, устраивает благотворительный вечер?

   — В поддержку какого-то приюта, — довольно подтвердил Гилберт. — Сначала она сказала, что будет вся местная знать, только «свои». Но потом мы с ней выпили, разговорились и-ы-ы… — Светлый сделал широкий жест, подобно фокуснику на ярмарке. — Пожалуйста — мы приглашены!

   — Умно, — признал Март.

   На подобных вечерах для «своих», как правило, можно почерпнуть немало любопытных сведений. И раз уж Приуз, с согласия короля, рекомендует задержаться и помозолить северянам глаза, лучшего случая для этого и не придумаешь.

   — Вот видишь! — Получив похвалу, Поллоу засиял ярче начищенного подсвечника. — Что бы ты без меня делал!

   Не проветривал бы полночи комнату, например?

   Мартин предпочел промолчать.

   Что ни говори, а без Гилберта он даже не узнал бы о предстоящем мероприятии, не то что попал бы на него — особенно учитывая здешнее отношение к черным магам.

   Но не прошло и минуты, как белый снова все испортил.

   — Шарф, кстати, творчество воспитанников этой богадельни, — брякнул он как бы между делом, потянувшись к оставшемуся на подносе кофейнику.

   Мартин невольно посмотрел на брошенное на подлокотнике дивана вязаное изделие глядя на него теперь совсем другими глазами.

   — Приюта, — сухо поправил он и поднялся из кресла.

ГЛАВА 16

Его разбудил стук в дверь. Мартин пробормотал некрасивое ругательство и, перевернувшись на живот, подмял под себя подушку. Плевать на всех, он только успел прилечь и никого не желал видеть. Сначала сон — потом разговоры. Бессмысленные, как и вся эта дурацкая поездка на север…

   Но стук настойчиво повторился.

   — Ма-а-арт! Ма-а-арт! — для полного счастья, из-за двери раздался голос Гилберта. — Ты спишь?!

   Да что б его.

   Мартин мысленно застонал, переложил подушку на голову, но и она не помогла перекрыть доносящиеся снаружи звуки. Может, если притвориться глухим, помощник уберется восвояси?

   Но не тут-то было: после очередного стука скрипнули дверные петли.

   — О, так ты еще не вставал? — голос Поллоу прозвучал до отвращения близко.

   Пришлось выглянуть из укрытия. Однако недовольный взгляд сощуренных глаз не возымел на незваного гостя никакого эффекта: сначала в дверной проем просунулась блондинистая голова, а затем и весь белый маг.

   На сей раз Мартин простонал вслух. Отбросил бесполезную подушку и сел, опершись на отставленные назад руки.

   — Я всегда сплю в одежде и в сапогах, — проворчал недовольно.

   Ввиду отсутствия черных магов нечисть и нежить расплодилась в городе настолько, что у него ушла целая ночь, только чтобы зачистить всего один район. Вернувшись на постоялый двор уже под утро, Март просто-напросто не нашел в себе сил раздеться — так и рухнул на кровать как подкошенный, стоило к ней приблизиться. Сколько?.. Он посмотрел на часы — всего-то полтора часа назад.

   — А-а-а, еще не ложился, — наконец-то дошло до замершего посреди комнаты помощника.

   Мартин одарил его еще одним убийственным взглядом и промолчал.

   Гилберт же, неожиданно сложив перед собой руки в молитвенном жесте, шагнул ближе.

   — Ну прости, ты потом поспишь. Я не буду тебе мешать, слово чести. Но сейчас дело срочное. Не терпит отлагательств. Она не может отлучаться надолго, — выпалил на одном дыхании и с таким жаром, что Март невольно отшатнулся.

   Спросонья голова соображала до противного медленно. И в первое мгновение, глядя на лебезящего и заискивающего Поллоу, он вообще усомнился, не спит ли до сих пор. Во второе — наконец вычленил из сбивчивой речи помощника главное.

   — Она?

   Гилберт смущенно поджал губы и отчаянно закивал.

   — Она, — произнес со священным трепетом.

   И то, как выглядел и смотрел светлый, к сожалению, не оставляло ни малейшего шанса на то, что «ею» окажется местная служанка или работница борделя.

   Сон как рукой сняло.

   Мартин вскочил с кровати.

   — Скажи, что я буду через пять минут. — Остановился уже на пороге в ванную и выставил в сторону Поллоу указательный палец. — Тебя прибью позже.

   В ответ помощник расплылся в очередной заискивающей улыбке и часто-часто закивал, как деревянная игрушка с пружиной вместо шеи.

   Март от души хлопнул дверью.

   Она…

   Катастрофа!

***

Он вышел в гостиную позже, чем обещал, — через десять минут. Умылся ледяной водой, переоделся и завязал шнурком растрепавшиеся со сна волосы. Зато восседающая на диване мило беседующая парочка явно не скучала и не теряла времени даром — стоящие на столике чашки уже опустели, а от сдобы на подносе остались одни крошки.

   — Лорд Викандер! — Девушка заметила его первой и поспешно поднялась на ноги. — Прошу прощения, что приехала без приглашения… — Замолчала и, потупив взгляд, залилась смущенным румянцем.

   Лучше бы просто не приезжала, мрачно подумал Мартин.

   Шагнул навстречу и аккуратно пожал протянутую для поцелуя ручку. Глаза гостьи на мгновение изумленно расширились, но взгляд она так и не подняла.

   — Доброе утро, леди Айрторн. Ваш приезд весьма… хм… — Некстати? Безрассуден? Грозит кучей неприятностей? — …неожидан.

   Щеки девушки стали пунцовыми.

   Гилберт, вскочивший с дивана одновременно с Клариссой и до этого молча выглядывающий из-за ее плеча, теперь активно зажестикулировал, прося не смущать бедняжку еще больше.

   Мим доморощенный.

   Интересно, он вообще понимает, какие последствия могут быть у визита этой «бедняжки», учитывая, где они находятся и чья она дочь?

   Поллоу продолжал смотреть на него глазами брошенного щенка, Кларисса гипнотизировала сцепленные перед собой руки.

   Мартин вздохнул, смиряясь с неизбежным.

   — Присаживайтесь, леди Айрторн, — указал на только что покинутый «голубками» диван. — Я так понимаю, вы ко мне, а не к лорду Поллоу? — последние слова он произнес, одарив помощника язвительным взглядом.

   Тот обиженно вздернул нос, но смолчал.

   Кларисса, опустившаяся на сиденье первой, не могла видеть этой пантомимы.

   — Лорд Викандер… — начала она, когда остальные тоже расселись: Гилберт рядом, а Март — в кресло напротив. Смотрела при этом по-прежнему вниз — на свои подрагивающие руки, теперь сложенные на коленях.

   Заметив это, Поллоу мгновенно завладел одной из этих рук и сжал в знак поддержки.

   У Марта глаза на лоб полезли.

   К счастью, светлому хватило ума прочесть все по его лицу без слов и отдернуть от гостьи свою загребущую конечность.

   — Лорд Викандер, вы ведь знаете моего отца…

   — О да, — не сдержался Мартин, и теперь уже Поллоу одарил его осуждающим взглядом.

   — Поверьте, если бы у меня был выбор, я никогда не пришла бы и не стала отнимать ваше время. Но мне больше не у кого просить защиты и помощи…

   Мартин с трудом поборол желание хлопнуть себя ладонью по лбу. А может, все-таки ущипнуть себя? Вдруг это все до жути реальный сюрреалистический сон?

   Кларисса тем временем замолчала, вероятно, чтобы собраться с силами и перевести дыхание. Выглядела девушка очень несчастной.

   — Конечно же лорд Викандер вам не откаж… — воспользовавшись паузой, вклинился было Поллоу, но быстро прикусил язык, стоило Марту вскинуть на него разъяренный взгляд.

   К счастью, ушедшая в свои мысли Кларисса не замечала ничего вокруг.

   Гилберт откашлялся.

   — Я хотел сказать, что и я, и лорд Викандер сделаем все, что в наших силах, — выдал уже менее уверенно.

   — Благодарю вас, — промолвила девушка и покраснела еще сильнее, хотя, казалось, краснее больше некуда. — Можно мне воды? — Она робко взглянула на сидящего рядом светлого, и тот сорвался с места и бросился к графину на соседнем столике с такой прытью, будто ему дали под зад.

   Откинувшись на спинку кресла и подперев кулаком подбородок, Март как раз был занят тем, что прожигал взглядом его спину, когда наконец собравшаяся с духом Кларисса на сей раз твердо и без трагических пауз произнесла:

   — Лорд Викандер, я хочу, чтобы вы вывезли меня в столицу. В тайне от моего отца...

ГЛАВА 17

— Ты!.. — возопил Гилберт, вскинув руки, будто от переизбытка чувств собирался вцепиться себе в волосы. — Ты выставил ее вон!

   — Вежливо выслушал и не менее вежливо проводил, — возразил Мартин, покачивая в пальцах бокал с вином.

   Вино на завтрак — с добрым утром, леди Айрторн. Без вина от таких визитов спозаранку и поседеть недолго.

   Лучше бы Поллоу тоже выпил, чем уже полчаса нарезал круги вокруг его кресла.

   — Не мельтеши. — Март поморщился и сделал новый глоток.

   Хоть что-то хорошее в этом утре — вино на постоялом дворе подавали отменное.

   Гилберт же, не вняв совету, сделал еще один бесцельный круг по комнате.

   — Ты черствый, нечуткий человек…

   — Угу, — равнодушно отозвался Мартин.

   — Совершенно бесчувственный к чужим проблемам!

   — Как скажешь.

   Завершив полный круг, на сей раз обойдя не только кресло, но и диван, Поллоу остановился возле столика лицом к собеседнику. Март вопросительно приподнял брови, продолжая держать перед лицом бокал.

   — Что плохого в том, что девушка хочет вырваться из-под удушающей опеки отца-тирана и построить свое личное счастье?

   И столько праведного гнева было в этом вопросе, что слегка захмелевший от спиртного на голодный желудок Мартин чуть не рассмеялся.

   — Не считая того, что сделать это она пытается чужими руками? — уточнил он, справившись с неуместным сейчас весельем.

   Однако Гилберт, все еще пребывающий в растрепанных чувствах после встречи с «девой в беде», наотрез отказывался слушать голос разума. Или хотя бы Марта.

   — Так свои коротки! — Он мотнул головой, отчего светлая челка упала на глаза, и ее пришлось сдувать с лица, что здорово подпортило торжественную подачу должной стать нравоучительной речи. Но Поллоу не сдавался: — Она же жертва в собственном доме. Ты же видел ее отца? А братьев?

   Гилберт сделал паузу, ожидая если не поддержки, то хотя бы реакции, но Мартин продолжал хмуро смотреть на него над ободком своего бокала.

   — Да это же не дом аристократов, а настоящее медвежье логово! — воскликнул светлый, когда понял, что прежние аргументы не работают. И снова замер, воинственно вскинув подбородок и сверкая глазами. Правда, выдержал недолго. — Ну что ты молчишь?! — взвыл Поллоу уже через полминуты. — Решается судьба человека, а ты молчишь!

   Мартин сделал еще один глоток. Что сказать — север полон сюрпризов. Вот и помощник открылся с новой стороны. И не сказать, что эта сторона ему нравилась больше.

   Так и не дождавшись ответа, Гилберт опять начал кружить по комнате — на сей раз разместив одну руку поперек груди, а второй подперев подбородок.

   — А ну, стоять! — рявкнул Март, не выдержав.

   Помощник замер как вкопанный; обернулся.

   Прежде Мартин сидел закинув ногу на ногу, теперь же, вернув опустевший хрусталь на стол, поставил обе ноги на пол и подался вперед, уперев локти в колени и переплетя пальцы.

   Гилберт инстинктивно сглотнул, не иначе как предчувствуя, что продолжение беседы ему не понравится.

   — Ты собираешься на ней жениться? — спросил Март в лоб, глядя на все еще возвышающегося над ним помощника снизу вверх.

   У светлого дернулся глаз.

   — Ч-что?.. — получилось придушенно, будто костлявая рука свахи уже сжала пальцы на его горле.

   Мартин иронично изогнул бровь.

   — Что? — повторил Гилберт тверже и тут же оседлал любимого конька, пойдя в наступление: — Ты что вообще несешь? Конечно нет. Я просто сочувствую бедной девушке...

   — «Конечно нет», — повторил Мартин без тени удивления в голосе. После чего развел руками в воздухе. — Что и требовалось доказать.

   Поллоу нахмурился.

   — Поясни.

   Март снова расцепил пальцы и указал рукой на диван. Помощник послушно сел, но недоверчивое выражение с его лица не исчезло.

   — Поясняю, — охотно согласился Мартин. Лучше уж сразу все выяснить, чтобы больше не возвращаться к этой щекотливой теме. — Представь себе, что дочь очень влиятельного, имеющего немалый вес в обществе лорда — бежит…

   Гилберт с готовностью закивал. Судя по всему, успешный побег Клариссы Айрторн, как сам же только что выразился, от отца-тирана он уже не только представил в красках, но и считал делом практически решенным.

   — Бежит, чтобы выйти замуж по большой взаимной любви…

   На этом моменте Поллоу ощутимо напрягся.

   — За лорда из уважаемого древнего рода…

   Снова сглотнул.

   — Пусть мага, но не какого-нибудь мерзкого «трупоеда», а благородного светлого целителя…

   Поллоу на мгновение приосанился, а потом сообразил, что в контексте с грозящей ему свадьбой подобный комплимент скорее сомнителен, чем желанен, и снова ссутулился.

   Мартин откинулся на спинку кресла и подпер кулаком щеку.

   — Как думаешь, какая последует реакция у ее отца, когда он узнает правду?

   Гилберт презрительно фыркнул.

   — Не знаю, — буркнул он, скрестив руки на груди и отвернувшись.

   Мартин усмехнулся.

   — А я знаю: побушует, помашет кулаком, понегодует, что дочка выскочила замуж без родительского благословения.

   — Но? — проворчал Гилберт, все еще гипнотизируя гобелен на стене. — Ты же ради коварного но все это затеял?

   Март кивнул.

   — Но узнав объем состояния новоявленного зятя и, вероятно, познакомившись со свекрами дочери, сменит гнев на милость. — Поллоу поежился, и Мартин закончил почти весело: — Ну а что? Партия, как ни крути, выгодная. А то, что в зятья достался маг, да еще и столичный — сущие мелочи на фоне материальных благ и завидной родословный. Так что совет да любовь, как говорится. Конфликт исчерпан, — он с удовольствием ввернул так часто в последнее время повторяемую всеми фразу.

   Как и ему в свое время, Гилберту она тоже не пришлась по душе.

   — Да какая любовь?! — взвыл светлый, будто его уже потащили под венец, причем в кандалах и с камнем на шее.

   Кто бы сомневался.

   Мартин сгримасничал, изобразил изумление.

   — Ка-а-ак? Кларисса тебе разве не нравится?

   У Поллоу покраснели уши.

   — Нравится, — буркнул он, обняв себя руками и продолжая пялиться в стену. — Но не жениться же сразу.

   На сей раз Март не выдержал — рассмеялся.

   — А раз не сразу, — его голос зазвучал жестче, — то вот тебе другой вариант развития событий…

   Перемена в тоне была так разительна, что Гилберт даже оторвал взгляд от гобелена и повернулся к собеседнику лицом.

   — А вариант таков, — безжалостно и уже без всякого удовольствия и подшучиваний продолжил Мартин. — Незамужняя девушка бежит из семьи в компании двух мужчин: избалованного белого мага, любителя посещать бордели, и — еще лучше — проклятого «трупоеда». А до этого ходит к ним в комнату. Без старшего родственника мужского пола, компаньонки или, на худой конец, служанки, которая могла бы засвидетельствовать, что грехопадения не произошло.

   — Да что ты?!. — Гилберт так широко распахнул глаза, что стал похож на задыхающуюся рыбу.

   — Заткнись и слушай, — осадил его Мартин, уже порядком устав объяснять очевидные вещи. — Репутации Клариссы конец. Удачный брак в столице — дело случая и даже везения. На что она там будет жить? Кто станет ее обеспечивать?

   — Она сказала, что у нее там троюродная тетка, — пробормотал Гилберт уже не столь уверенно.

   Март поморщился.

   — Тетка, которая знать не знает о приезде дальней родственницы, но непременно обрадуется? — уточнил фальшиво-ласковым тоном. — Может, да, а может, и нет. Но ты прав, я та еще бездушная сволочь, потому что куда больше судьбы «бедняжки» меня волнует реакция ее отца.

   Поллоу втянул голову в плечи.

   — Ну разозлится…

   Мартин выругался, в сердцах саданув ладонью по своему колену.

   — Просто разозлится?! Лорд Айрторн, против которого вся огромная Северная провинция не смеет даже дышать? Приехал посланник короля, доверенное лицо его величества, обесчестил, а потом похитил дочь у безутешного отца — вот как это будет выглядеть! Да весь север сам встанет на защиту Айрторна, тому и угрожать не придется.

   Поллоу растерянно моргнул.

   — Восстание? Бунт? — ахнул он.

   Так искренне, что Март сбавил обороты.

   — Да что угодно, — пробормотал он, снова подперев рукой тяжелую от недосыпа голову. — Но тихо-мирно точно не получится.

   Гилберт окончательно повесил нос. Расплел руки и, точь-в-точь как недавно Кларисса на этом же диване, сложил их на коленях и уперся в них взглядом.

   — И мы ничем не можем ей помочь?

   — Можем — женись.

   Ответа не последовало.

   Мартин понимающе хмыкнул и встал.

   — Я — спать, — сообщил тоном, не терпящим возражений, и направился в свою комнату.

   На этот раз позаботившись о том, чтобы запереть дверь изнутри на задвижку.

ГЛАВА 18

В складских помещениях Гильдии магов было душно и пыльно. И, чихнув уже в пятнадцатый раз за последние полчаса, Мартин совсем не по-аристократически зажал нос рукавом плаща — для полного счастья, подземный этаж здания еще и не отапливался, и пришлось инспектировать его в верхней одежде.

   — А это что? — Разглядев в тусклом свете мутных потолочных ламп несколько наставленных друг на друга одинаковых сундуков, Март указал на них свободной рукой.

   Выделенный ему сегодня в проводники белый маг Ниссак одернул короткий, не сходящийся на объемном животе тулуп и без лишних слов и с удивительной для его веса прытью бросился в указанном направлении — только пятки засверкали, да замелькал в полумраке светлый подол длинной хламиды.

   С пола поднялось целое облако сизой пыли, от которого не спасла даже защита в виде плотного рукава — Мартин снова чихнул.

   Ниссак же схватился за металлическую ручку, расположенную на боку одного из верхних сундуков, и потянул тот на себя. Раздался скрежет металла о металл.

   — Осторож... — попытался предупредить его Март, но не успел.

   Скрежет сменился грохотом, а затем звоном чего-то мелкого, разлетевшегося по выложенному камнем полу.

   — Живой?! — Мартин подбежал ближе, но сквозь слой повисшей в воздухе пыли в первое мгновение ничего не смог разглядеть. Под подошвами сапог что-то жалобно хрустнуло.

   — Живой, — пропыхтел белый, на карачках выбираясь из-под придавившего его сундука. — Ушибся… только…

   Март молча возвел глаза к потолку и протянул руку. Ниссак схватился за нее и наконец-то сумел обрести вертикальное положение. Правда, сразу же покачнулся и чуть снова не растянулся, поскользнувшись на рассыпавшемся содержимом упавшего на бок и раскрывшегося при падении сундука.

   Белый маг еще досадливо пыхтел, потирая отбитый зад, а Мартин присел на корточки и, махнув рукой перед лицом, чтобы разогнать пыль, зажег перед собой магический светлячок.

   — Да ладно… — не сдержался он, увидев, что весь пол усыпан кольцами-накопителями.

   Потянулся и, подцепив одно из них пальцем, поднял и поднес к глазам. Кожу закололо — кольцо оказалось под завязку наполненным темной энергией.

   Мартин невольно присвистнул и перешел на магическое зрение — усыпанный артефактами пол словно утопал в черном море.

   — Что там? — брякнул белый из-за его плеча. — А-а… — Тоже разглядел, сундуком с чем его чуть не пришибло. И вдруг спохватился, с кем так панибратски разговаривает. — То есть я хотел сказать…

   Март нетерпеливо отмахнулся от его извинений; выпрямился в полный рост.

   Черное «море» продолжало притягивать взгляд.

   — Откуда их здесь столько?

   Не ожидавший вопроса Ниссак как раз снова принялся потирать ушибленный зад и, когда к нему обернулись, торопливо отдернул руку.

   — Так… э-э… — Часто заморгал. — Накопились?

   — Ты меня спрашиваешь? — возмутился Март.

   В ответ белый втянул голову в плечи и лишь бессильно развел руками.

***

— Вы хотели со мной поговорить? — Мартин без стука вошел в кабинет главы гильдии.

   Тот в этот момент сидел за своим рабочим столом, перебирая бумаги. Начал вставать, но Март отмахнулся от официальных приветствий и без приглашения прошел к креслу для посетителей. Он слишком вымотался для долгих и никому не нужных прелюдий.

   Дейл Хорес же воззрился на него, словно в его кабинет пожаловал демон из преисподней.

   — Вы… — вымолвил белый маг и замолчал, в замешательстве скользя взглядом по устроившемуся в кресле визитеру.

   Март скосил глаза и убрал со щеки паутину. Хорес тяжело сглотнул.

   — …были на складе, — закончил убито и без вопросительной интонации.

   Мартин молча пожал плечами, мол, если глава гильдии в курсе, что творится на подземном этаже, о чем еще говорить?

   — Кстати, да. — Спохватился и достал из кармана кольцо, которое прихватил с собой; повертел в пальцах. — Чья это работа, не подскажете?

   — Э-э… — Видимо, главе местной гильдии еще не приходилось видеть перепачканных лордов с паутиной в волосах и на одежде, поэтому ему понадобилось не меньше минуты, чтобы прийти в себя. — Уже и не припомню, — ответил он наконец.

   — Жаль, — искренне расстроился Март и убрал кольцо обратно в карман плаща. Он так намерзся в подвале, что раздеваться не хотелось. — Я возьму, вы не против? Прекрасный образец работы с черной энергией. Буду показывать молодежи как пример.

   Дейл Хорес заторможенно кивнул, все еще смотря на него с опаской.

   — Так что вы хотели? — Мартин подпер кулаком щеку и приготовился слушать.

   На самом деле, глава присылал к нему своего секретаря еще несколько часов назад, но в этот момент он копался в архиве, и ему было не до того. Пришел, как вспомнил. А раз Хорес ограничился секретарем и не явился по его душу сам, значит, дело если и было важным, то уж точно несрочным.

   — Хм… — протянул белый маг и зачем-то переложил лежащий перед ним лист с места на место. Потом сцепил перед собой руки. — До меня дошли… э-э… слухи, что вы…

   Март поощрительно приподнял брови.

   — …ночами….

   Ах вот оно что, донесли наконец.

   Мартин спокойно кивнул.

   — Да, я зачищаю город. Вы против?

   Впрочем, вопрос был риторическим. Кто же откажется от того, что кто-то выполняет за него его работу?

   — Что вы, мы очень вам благодарны, — поспешил заверить белый маг. При этом его взгляд заметался по помещению, а пальцы лежащих на столе рук сжались. — Просто…

   Март нахмурился.

   Костяшки пальцев главы уже побелели от напряжения, но он все же решился.

   — Просто вы за какую-то неделю в одиночку сделали так много, что я подумал: нам вовсе не нужен целый штат черных магов, — выпалил Хорес на одном дыхании и замер с таким видом, будто в любой момент готов втянуть голову в плечи, а то и вовсе спрятаться под стол.

   Март ошарашенно моргнул и даже убрал руку от лица, сел ровнее.

   — Что, простите?

   Бледные щеки светлого мага пошли красными пятнами, однако он упрямо повторил то, что, по сути, уже сказал:

   — Один черный маг вашего уровня смог бы решить все проблемы нашей провинции.

   Мартин не поверил своим ушам.

   — Вы что, хотите, чтобы я остался?! — возможно, вышло резче, чем следовало. Но, черт возьми, что он только что услышал?

   В ответ глаза белого мага в ужасе округлились.

   Похоже, у него тоже имелось богатое воображение, в красках нарисовавшее их совместное, так сказать, будущее, потому что Хорес не только замотал головой, но и замахал руками, открещиваясь от подобного предположения.

   — Что вы, лорд Викандер, ни в коем разе! — «И не дай боги», — ясно говорило выражение его испуганного лица. — Но если бы вместо себя вы прислали кого-то не менее сильного…

   И бессмертного, судя по всему.

   Мартин посмотрел на собеседника как на сумасшедшего. Ничего абсурднее он еще не слышал. За несколько недель работы в подобном темпе любой свалится замертво, как загнанная лошадь. А тут — один и постоянно!

   — То есть вы хотите, чтобы один-единственный маг выполнял работу, с которой с трудом справлялись несколько десятков бывших сотрудников гильдии? — уточнил он опасно ласковым тоном.

   Почувствовав неладное, Хорес заерзал, но тем не менее от своих слов не отказался.

   — Здесь не слишком жалуют черных магов, а один… — Глава тяжело сглотнул, видя по лицу собеседника, что говорит что-то не то, и на ходу попытался исправить положение. — Тогда, может быть, двое? — Посмотрел на Мартина с надеждой.

   Уму не постижимо: он это серьезно!

   Мартин подавил рвущийся наружу нервный смех и, откинувшись на спинку кресла, устало поинтересовался:

   — Вы хоть вообще знаете, сколько черных девяток зарегистрировано в Реонерии?

   Хорес неопределенно пожал плечом.

   — Наверное, не слишком много...

   — Четыре, — перебил его Март. — Четыре совершеннолетних мага девятого уровня и два ребенка. А так как мы уже выяснили, что я вам не подхожу, кандидатов на ваше «заманчивое» предложение остается всего трое. Как думаете, сколько из них согласятся работать за десятерых только потому, что вам так спокойнее?

   Лицо белого мага изумленно вытянулось.

   — Всего четыре, — пробормотал он пораженно. — Но я думал…

   — Вы ошиблись, — перебил Мартин, вдруг испытав невероятное раздражение и от того, что глава гильдии не владел элементарными знаниями, и от того, что потерял кучу времени, которое мог бы потратить на отдых перед очередной бессонной ночью; поднялся из кресла. — Мы решим вопрос с кадрами, можете не беспокоиться, — пообещал на прощание и под полным досады взглядом хозяина кабинета направился к выходу.

   Подавай ему в рабство черную девятку…

   Как до такого вообще можно было додуматься?!

   Он уже взялся за ручку двери, как вдруг обернулся, осененный внезапной догадкой.

   — Это же не ваша идея, да?

   Хорес, успевший потянуться к ящику стола, отдернул руку, будто обжегся, и резко вскинул голову.

   — Прошу прощения? — сделал вид, что не расслышал вопроса.

   Однако по тому, как отлила кровь от и без того бледного лица белого мага, Март понял, что попал в точку.

ГЛАВА 19

Первый удар он пропустил, потому что не ожидал. От второго вовремя увернулся. Избежать третьего было уже сложнее, потому что противник повалил его на ближайший стол и навалился всем своим огромным весом сверху.

   Ножки стола надсадно скрипнули, угол столешницы больно впился в спину. Испуганно завизжала еле успевшая отскочить в сторону подавальщица. Выроненный ею поднос со звоном грохнулся на пол. Заголосил кто-то еще, не вовремя оказавшийся в едальном зале постоялого двора. А раскрасневшийся от ярости Корден Айрторн взревел, как медведь, и снова занес гигантский кулак для следующего удара.

   Мартин и сам не знал, как сумел увернуться. Вывернул шею в последний момент, и могучий кулак врезался в столешницу буквально в пальце от его головы; в лицо полетели щепки.

   — Да что ж это делается?! — взвизгнул где-то неподалеку испуганный женский голос.

   — Я требую вернуть деньги! — загремел следом мужской, обладатель которого только что лишился возможности спокойно поужинать.

   Но все это воспринималось где-то на грани сознания, потому что молодой лорд Айрторн снова замахнулся. И по тому, как налились кровью его глаза, было ясно: можно даже не надеяться, что он успокоится сам.

   Огромный кулак снова выбил из столешницы щепки, и Мартин таки послал к черту осторожность и отшвырнул от себя обидчика магией.

   Опять загремела мебель, посыпалась на пол разбитая посуда. А медведеподобная фигура отлетела на несколько метров, с размаха впечатавшись спиной стену. Дрогнул пол, закачался на полке цветочный горшок…

   — Спокойно, — прохрипел Март, приподнявшись на одном локте и держа вторую руку вытянутой по направлению к противнику. — Или я ударю снова.

   Только Корден Айрторн был еще очень далек от состояния, в котором смог бы вести диалог.

   На мгновение оглушенный ударом об стену, он мотнул головой, как разъяренный бык, и, сжав кулаки, принялся подниматься.

   — Убью-у-у! — зарычал так, что стены и пол вздрогнули в очередной раз.

   Рванулся, и… ему на голову прилетел наконец сорвавшийся с полки глиняный горшок. Застучали по полу мелкие камешки, которыми горшок наполнили вместо земли.

   Корден Айрторн закатил глаза, пошатнулся и рухнул ничком с высоты своего немаленького роста. Вернее, рухнул бы, если бы рядом не оказалось стола. Но стол, сорванный с места магической энергией вместе с медведеподобным лордом и отлетевший вслед за ним к стене, находился прямо по курсу. Поэтому Корден сперва с характерным хрустом врезался лицом в его твердую поверхность и только затем сполз по ней на пол, оставляя на столешнице длинный кровавый след. Опрокинутый стол повалился на него сверху, и…

   Наступила тишина. Такая резкая и всепоглощающая, что Мартину на миг показалось, что он оглох.

   А в следующее мгновение решил, что лучше бы еще и ослеп — на него уставились десятки испуганных глаз, искривленных в ужасе окаменевших лиц.

   — Мама, мама! — откуда-то из-за спины донесся тоненький детский голосок. — А нас он тоже?..

   И оборвался.

   Мартин не обернулся. Подхватил ладонью побежавшую из носа горячую струйку крови и сел.

   Они смотрели на него как на дикого зверя, который только что не только освободился, выломав прутья клетки, но и сожрал дрессировщика на глазах веселящейся толпы — паника, страх пошевелиться и в то же время невозможность отвести от хищника взгляд.

   Он спрыгнул на пол, и людские взгляды переместились вслед за ним.

   Опрокинутые столы, сломанные стулья, разбитая посуда…

   — Не советую, — мрачно предупредил Март, заметив, как рука замершего у хозяйской стойки мужчины потянулась к ножнам, из которых виднелась внушительная, даже на первый взгляд, рукоятка меча.

   От звука его голоса грохнулась в обморок молоденькая служанка.

   И когда Мартин уже было подумал, что теперь добираться в свою комнату придется под прикрытием щита — чтобы никто не решился поиграть в метателей снарядов и запустить ему чем-нибудь в спину, — хлопнула входная дверь, впуская в помещение морозный свежий воздух и… Гилберта.

   — Э-э… — Поллоу запнулся на пороге. — Дела-а-а, — протянул, обводя расширившимися глазами разгромленный зал, и тяжело сглотнул, остановившись взглядом на лежащем на полу Кордене Айрторне.

   Март заметил, как рука энтузиаста с мечом снова потянулась к ножнам, и уже прикидывал, как нужно выпустить магический щит, чтобы накрыть им и невовремя вернувшегося помощника, как…

   — Вы тут вообще все ополоумели?! — рявкнул Гилберт, уперев руки в бока своей роскошной шубы и задрав нос едва ли не к потолку. — Чего встали?! — Раздраженный взгляд отпрыска знатного семейства мгновенно вычленил притаившегося за стойкой хозяина заведения. — Я вас спрашиваю! Не видите, у вас человек истекает кровью!

   Тянущаяся к мечу рука остановилась, а звенящая тишина вдруг взорвалась звуками: вздохами, хрустом посуды под ногами, шагами и скрипами половиц.

   — Знаешь, я впервые рад тебя видеть, — пробормотал Мартин, когда Гилберт протиснулся к нему меж резко засуетившихся возле раненого людей.

   Из носа снова заструилась кровь, и Март опять подхватил ее ладонью, пока она не добралась до рубашки.

   Помощник бросил на него опасливый взгляд и полез в карман шубы — протянул платок.

***

— Я думал, еще немного, и они начнут тыкать в тебя вилами, как в древние века, — делился впечатлениями Поллоу, вливая целебную магию в лежащего на их диване Кордена Айрторна, держа ладони у его висков.

   Мартин, сидя в кресле напротив, лишь бросил на помощника тяжелый взгляд и промолчал, все еще держа платок у своего до сих пор кровоточащего носа.

   Зато Гилберт и не думал униматься.

   — Ну, знаешь, — продолжал белый, — когда невежды загоняли темных в угол, мурыжили, пока у них не заканчивался резерв, а потом сажали на копья или закидывали камнями.

   Март скрипнул зубами: какой, оказывается, начитанный мальчик ему достался.

   — У меня бы еще не скоро закончился резерв, — буркнул, отодвинув платок от носа, и, наконец убедившись, что на светлой ткани нет свежей крови, швырнул его на столик.

   Поллоу проводил платок тоскливым взглядом. Любил он его, что ли? Мартин не стал спрашивать.

   Встал и отправился к буфету с бутылками.

   — Чего он на тебя напустился-то? — догнал его голос помощника.

   — А ты как думаешь?

   — Ну-у-у… — глубокомысленно протянул Гилберт, и Март с грохотом захлопнул дверцу.

   То, что история с визитом Клариссы закончится чем-то подобным, было очевидным с самого начала. Правда, прошло несколько дней, и Мартин уже было подумал, что сгустил краски и дочери Айрторна каким-то чудом удалось возвратиться домой никем не замеченной. Но, как оказалось, рано радовался.

   Он вернулся в кресло с бутылкой янтарной жидкости и двумя стаканами.

   — Будешь? — уточнил, ставя все это богатство на стол.

   — Ага, давай, — отозвался помощник через плечо, а сам встал перед диваном на колени и заводил над лежащим на нем руками. — Чем он питается-то? — проворчал недовольно. — Молодой такой, а уже желудок ни к черту…

   Вмешиваться в процесс исцеления не было ни малейшего желания, поэтому Мартин наполнил стаканы, взял свой и откинулся на спинку кресла, перекинув ногу на ногу.

   — Так что, прямо так с порога и накинулся? — не унимался Поллоу.

   — Угу.

   Помощник гаденько хихикнул.

   — Говорил же, медведь из берлоги.

   Мартин прикрыл глаза, откинувшись на подголовник и вытянув руку со стаканом вдоль подлокотника.

   — Будь добр, заткнись. Голова раскалывается.

   — Могу подлечить, — ехидно предложил Гилберт.

   — Его лечи, — огрызнулся Март; сделал большой глоток. Горло обожгло.

   С этими Айрторнами и спиться недолго…

   Поллоу тем временем поднялся на ноги и, подхватив тонкими пальцами свой стакан, сразу залпом выхлебал не меньше половины.

   — Ух… — Зажал нос рукавом хламиды. — Гадость какая!

   И в противовес своим же словам, приложился к выпивке еще раз.

   Март поднял на него глаза.

   — Ты закончил?

   — Да, сейчас очухается, — закивал Поллоу, допил наконец содержимое своего стакана, грохнул им об стол и явно собрался смотаться.

   Мартин нахмурился.

   — Ты куда это собрался?

   — Э-э… — Не успев сбежать дальше противоположной стороны дивана, помощник обернулся; вытянул палец в сторону двери. — Так… э-э… к себе? — тем не менее вышло почему-то вопросительно. — Я, знаешь ли, не люблю все эти драки, скандалы…

   — Клариссу, — едко подсказал Март, любуясь, как бледные щеки белого мага наливаются румянцем.

   — И ее не люблю! — возмущенно взвился Поллоу. — Я ей просто… э-э… симпатизирую, вот!

   В этот момент лежащий на диване Корден Айрторн зашевелился.

   — Кларисса-а-а… — прохрипел он, все еще не открывая глаз, то ли услышав обрывок разговора, то ли вспомнив причину своего прихода.

   Гилберт разве что не подпрыгнул.

   — Ну, — протянул, начав пятиться к двери в свою комнату, — я пошел?

   Мартин в ответ одарил его таким взглядом, что тот все понял без слов.

   — Ла-а-адно, — проворчал светлый, возведя глаза к потолку, и с видом приговоренного, идущего на эшафот, поплелся к соседнему креслу. — Ясно же уже, что ты без меня никуда…

ГЛАВА 20

— Успокоились? — спросил Мартин, когда «гость» опустошил уже третий наполненный для него стакан.

   Корден зло зыркнул на него из-под густых темных бровей и, качнув головой, молча вытянул вперед руку.

   Гилберт мученически возвел глаза к потолку, однако без лишнего напоминания потянулся к бутылке.

   Содержимое еще одного стакана исчезло в два огромных глотка.

   — Да-а, — протянул Поллоу, но поспешил заткнуться под предупреждающим взглядом Марта.

   Кто, в конце концов, заварил всю эту кашу со своим неуместным альтруизмом и желанием помочь деве в беде?

   Он непроизвольно потер еще ноющую челюсть. Точно не тот, кто в итоге получил со всей дури по морде…

   А дури в старшем сыне Бордена Айрторна было хоть отбавляй. Мышцы на его могучих плечах бугрились даже под плотной тканью сюртука, а стандартного размера стакан в огромном кулаке казался едва ли не наперстком.

   — Успокоились? — Мартин повторил свой вопрос.

   На сей раз пустой стакан с грохотом обрушился на столешницу, а Корден, освободив руки, повернулся к нему всем корпусом. Темные глаза полыхнули гневом.

   — Ты! — уперся он в Марта убийственным взглядом.

   Тот вежливо приподнял брови, мол, что я?

   Но Айрторн только мотнул нечесаной головой и повторил, как приговор:

   — Ты!

   Наблюдающий эту картину Гилберт поерзал в кресле и, как он, вероятно, думал, незаметно оттянул узкий край хламиды у своего горла.

   — Ну, раз у вас серьезный разговор, то я, может…

   Мартин отрицательно покачал головой.

   Айрторн же громыхнул кулачищем по столу.

   — Сидеть! Ты-ы…

   Захотелось закатить глаза. В их прошлую встречу в замке Корден тоже не отличался светскими манерами, но хотя бы связно разговаривал!

   К слову, несколько часов назад, ворвавшись на постоялый двор и с порога заметив невовремя спустившегося на первый этаж Марта, он тоже прорычал только обвинительное «ты» и бросился в атаку.

   — Лорд Айрторн, — Мартин сделал еще одну попытку достучаться до этого северного медведя, — если вы пришли из-за вашей сестры…

   Огромный кулак снова саданул по столу.

   — Вы ее обесчестили! Животные!

   Гилберт брезгливо скривился и на всякий случай придвинул ноги поближе к креслу, явно давая понять, кого он сам в этой комнате считает животным.

   — Ваша сестра пришла сюда без приглашения, — Мартин терпеливо попытался донести до агрессивного гостя, что действительно произошло. — И пробыла здесь ровно столько времени, сколько нам понадобилось, чтобы вежливо выставить ее за дверь.

   На слове «нам» брови Поллоу возмущенно взметнулись вверх.

   Корден продолжал смотреть волком.

   — Она сказала, вы заманили ее и…

   Ну, приехали. Выходит, этот горячий северный юноша не просто что-то там себе напридумывал. Оказывается, это пойманная с поличным «дева в беде» насочиняла с три короба, чтобы свалить вину на кого-то другого.

   — И — что? — холодно уточнил Март. — Обесчестили?

   — Обещали увезти ее с собой, если она будет послушной. Сулили покровительство!

   На сей раз вытянулось лицо даже у Гилберта, все это время упорно стоящего на стороне «несчастной» девицы.

   — Обещали?! — снова взревел Корден, так и не получив ни подтверждения, ни опровержения своих слов.

   — Нет, — твердо ответил Мартин.

   Поллоу открыл было рот, но быстро его захлопнул. Смотрел он при этом на гостя с такой ненавистью, что Март точно понял: пора заканчивать этот цирк, и срочно.

   — Ваш отец знает, что вы здесь? — спросил он строго.

   И по тому, как вздрогнули плечи Кордена, стало ясно: нет, не знает.

   Мартин уверенно встал.

   — В таком случае, — сообщил, глядя теперь на гостя сверху вниз. — Можете сами ему все рассказать и уточнить, что если когда-либо у кого-то из вашей семьи появятся вопросы ко мне или к моему помощнику, — он кивнул в сторону подозрительно притихшего Гилберта, — то впредь я буду говорить с ним и только с ним. — Он качнул головой в сторону двери. — А теперь, убирайтесь отсюда… лорд Айрторн.

   Корден смотрел исподлобья секунду, две… Потом резко поднялся на ноги.

   Мартин инстинктивно напрягся, в случае нападения больше не собираясь церемониться. Но на сей раз гость не собирался драться.

   — Не смейте приближаться к кому-то из моих братьев или сестер! — рявкнул он. — Никогда! — И, оттолкнув коленом низкий журнальный столик, не прощаясь рванулся к выходу.

   Хлопнула дверь, и только тогда Март с облегчением выдохнул; провел ладонью по лицу.

   Дурдом какой-то…

   — Да он наверняка ее бил! Силой вынудил нас оклеветать! — вскинулся Поллоу, сотрясая в воздухе крошечными, по сравнению с Айрторновскими, кулаками. — Да я!..

   Дурдом, который, похоже не собирался заканчиваться.

   — Хоть ты-то уймись, — устало попросил Мартин и плюхнулся обратно в кресло.

   — Подлечить? — примирительно спросил белый.

   — Нет!

   И тот придушенно заткнулся.

   Правда, ненадолго.

   — Зря ты его не поджарил, — пробормотал помощник уже через несколько минут.

   Верно. И Айрторна, и собравшихся внизу постояльцев, и обслуживающий персонал… Действительно, почему бы не устроить бойню, только потому что ты можешь?

   — Угу, — равнодушно отозвался Март, вставая и направляясь к себе. Остановился уже у двери в свою комнату; обернулся. — Между прочим, Корден говорил о братьях и сестрах, а Кларисса только о себе.

   Поллоу нахмурился, явно не понимая, к чему он ведет.

   — И что?

   Мартин качнул головой.

   — Ничего. Подумай об этом, когда в следующий раз кинешься ее защищать.

   Хлопнула дверь, отрезая от него и погрузившуюся в звенящую тишину гостиную, и растерянного помощника, в очередной раз потерявшего дар речи.

***

А уже через час к ним постучался владелец постоялого двора.

   Краснел, бледнел, но четко объявил, что они должны покинуть его заведение и, желательно, немедленно.

   — Да с какой это, интересно, стати? — возмутился тоже вышедший на стук из своей комнаты Поллоу. — Это на нас было совершено нападение! Мы еще подадим жалобу лорду-наместнику.

   Стоящий на пороге пожилой мужчина перевел взгляд на Мартина.

   Тот пожал плечом.

   — Съедем. Без проблем.

   Им все равно оставалось пробыть на севере меньше недели. Так какая разница, где жить? Уж точно лучше не там, где каждый постоялец будет при встрече втягивать голову в плечи и шипеть в спину: «Проклятый трупоед».

   — Благодарю за понимание, — кивнул господин Генто. — Мне не нужны проблемы с лордом Айрторном и его семьей. — И явно собрался уйти.

   Мартин, до этого подпирающий плечом дверной проем, оторвался от своей опоры, чтобы прикрыть за хозяином дверь. Но тут опять вклинился все еще нервно нарезающий по гостиной круги Гилберт:

   — А гнева его величества не боитесь?!

   Март тоже заинтересованно приподнял бровь и, сложив руки на груди, снова привалился к откосу.

   Генто перевел затравленный взгляд с одного мага на другого, тем не менее у него все же хватило выдержки, чтобы покачать головой и твердо возразить:

   — Король далеко, а Айрторны — близко.

   Мартин усмехнулся: похоже, что эту надпись можно было смело вырезать на гербе Северной провинции.

   — Мы съедем через час, — спокойно пообещал он.

   И без сожалений захлопнул дверь прямо перед носом пожилого мужчины.

ГЛАВА 21

— Чертовы клопы… — Гилберт уже в сотый раз за этот вечер передернул плечами. — Так и знал, что надо было настоять на своем и никуда не переезжать!

   Мартин в этот момент стоял к нему полубоком, над ободком бокала рассматривая гостей. Бросил на помощника укоризненный взгляд.

   — Перестань чесаться, где твое воспитание?

   Поллоу обиженно засопел.

   — Мое воспитание не предусматривало клопов в моей постели.

   — Нет там клопов. — Март раздраженно дернул плечом и снова отвернулся.

   Они оказались в числе первых, несмотря на то что сами прибыли на четверть часа позже назначенного времени, и гости продолжали прибывать. Двери беспрестанно закрывались и открывались, впуская в нарядно украшенный зал особняка лорда Персиваля все больше и больше приглашенных.

   Сами Персивали еще не появлялись; гостей принимали дворецкий и бесчисленное количество слуг, снующих по залу с подносами, полными напитков и закусок. Впрочем, помня о возрасте хозяина дома, Мартин вообще сомневался, что он почтит своим вниманием такое шумное сборище.

   — У тебя, может, и нет, — не унимался Гилберт. — Как знал, что мне нужно было занять правую комнату…

   Да чтоб тебя!

   Мартин резко повернулся к Поллоу, и тот поспешно прикусил язык.

   — Знаешь, когда ты так смотришь… — пробормотал белый, оттягивая шейный платок под своим горлом.

   Март закатил глаза и подхватил еще один бокал с подноса пробегающего мимо слуги.

   — Держи. — Чуть ли не силой всунул его Гилберту в руки. — Лучше выпей.

   И снова повернулся к залу, скользя по присутствующим взглядом и делая вид, что не замечает, что те в свою очередь пялятся на него.

   Люди входили, здоровались со знакомыми, обегали зал взглядами и непременно останавливались ими на тех, чьи лица видели впервые. И если в Поллоу, одетом по-граждански, узнать мага, не различая аур, было невозможно. То те, кто подходил ближе, довольно быстро замечали след от серьги на мочке уха Мартина и, будто бы невзначай, сворачивали в сторону.

   — Ты не мог распустить волосы? — зашипел Гилберт.

   Март усмехнулся и покачал головой.

   — Ни в коем случае.

   Он мог бы и не надевать королевскую печатку, которую в принципе никогда не носил. Сейчас же намеренно нацепил именно на ту руку, в которой держал бокал, — пусть смотрят.

   «Король далеко, а Айрторны — близко», — озвучил владелец постоялого двора общие настроения жителей севера. И им не помешало бы напомнить, что столица и королевская власть гораздо ближе, чем кажется.

   — Показушник, — фыркнул Поллоу.

   Мартин отмахнулся.

   — Ты сам добыл нам сюда приглашение.

   — Я думал, тут будет веселее!

   В этот момент в двери широким шагом вошли сразу две медведеподобные фигуры: лорды Борден и Корден Айрторны шествовали рядом. Кларисса — в скромном по сравнению с остальными дамами платье с глухим воротом — семенила следом, сжимая в тонких пальцах ручку крошечного женского ридикюля.

   Мартин бросил ироничный взгляд на плавно сместившегося за его плечо помощника.

   — Стало веселее?

   Вместо ответа Гилберт залпом осушил свой бокал.

***

— Мартин! — Она выпорхнула откуда-то из-за украшенной цветочной лианой колонны. Миниатюрная блондинка с высокой прической и вырезом небесно-голубого, под цвет глаз, платья на грани приличий. — Как я рада вас видеть!

   Подплыла ближе и протянула изящную кисть в длинной кружевной перчатке. Подняла достаточно высоко, прозрачно намекнув, что отделаться рукопожатием не получится. Хитро блеснула глазами.

   На них смотрели. Кто-то искоса, кто-то откровенно и не таясь.

   — Аллена, — поздоровался он, вложив в свой голос всю «радость» встречи. Подхватил протянутую руку и поднес к губам. Так и не коснулся, но наблюдателям этого было не видно.

   Леди Персиваль укоризненно покачала головой, хотя ее глаза очевидно смеялись.

   — Мартин, вы все такой же грубиян.

   В ответ он только пожал плечами и улыбнулся. Март никогда не скрывал, что ему не нравится эта женщина. Особенно когда она клялась его другу в вечной любви и продолжала впускать в свой дом толпы любовников.

   — Как Рикхард? — словно прочтя его мысли, поинтересовалась леди Персиваль. И смех из ее глаз, обведенных густой черной тушью, бесследно исчез. — Вспоминает меня?

   — Разве что в кошмарах, — уже откровенно нахамил Мартин, за что получил легкий удар ладошкой в плечо.

   — Вы очень нечуткий человек, лорд Викандер, — снова перешла она на шутливый тон. — Но я действительно рада вас видеть. Ваша откровенность здесь — как глоток свежего воздуха.

   Он уже хотел было ответить старой знакомой очередной колкостью, как вдруг Аллена предупреждающе округлила глаза и сместилась немного вправо, вынуждая его повернуться вслед за ней.

   — Не оборачивайтесь, — шикнула леди Персиваль.

   Значит, ему не показалось: чей-то тяжелый взгляд уже несколько минут пытался проделать дыру у него в спине.

   Мартин склонил голову набок.

   — Кто там?

   — Корден Айрторн… Да не смотрите же! — Аллена впилась в его рукав, когда он попытался обернуться. — Чем вы ему насолили? — Между тонких бровей женщины появилась озабоченная морщинка. — Мне кажется, он хочет вас убить.

   Март усмехнулся.

   — Уже пытался.

   И Аллена вскинула к нему глаза, пробежалась взглядом.

   — Что-то не похоже, — как ему показалось, произнесла она с некоторым сожалением, так и не разглядев на нем каких-либо увечий.

   — На магах быстро заживает.

   Леди Персиваль рассмеялась. Звонко и громко, не стесняясь привлечь к себе внимание.

   На них стали оборачиваться чаще.

   — Вы с Корденом близко знакомы? — в свою очередь поинтересовался Март.

   И тут же заслужил укоризненный взгляд.

   — Не в том смысле, о котором вы подумали.

   Он ехидно изогнул бровь.

   — Молодоват?

   — Туповат! — отрезала Аллена, потом перевела взгляд куда-то левее. — Вы только посмотрите на бедняжку леди Айрторн. Сидит на диванчике, ни с кем не флиртует. Совсем ее загнобили эти мужланы. Пойду, проведаю девочку. — Мягко коснувшись его плеча на прощание, леди Персиваль двинулась в сторону диванной зоны. — Вы должны мне танец, лорд Викандер. — Обернулась уже через несколько шагов.

   И ушла, только получив от него кивок-обещание.

ГЛАВА 22

Мартин ошибся: лорд Персиваль все-таки явил себя гостям. Сгорбленный седовласый старик появился в разгар устроенного его женой аукциона, все средства с которого должны были пойти на помощь приюту имени какой-то святой. Поприветствовал присутствующих, помаячил в зале около четверти часа и, перекинувшись с некоторыми из гостей (в том числе и с Айрторнами) парой слов, был таков.

   В сторону Мартина даже не взглянул, что его, впрочем, совершенно устраивало: их уже представляли друг другу во время визита лорда Персиваля в столицу, и не сказать чтобы это знакомство было приятным. Старик являлся ярким представителем старой гвардии: не выносил ни новшеств, ни черных магов. Март же, в его представлении, был символом неприятных перемен и потому заведомо воспринимался врагом.

   — Мне не показалось, ты правда купил ту картину? — Возле его плеча появился Гилберт с очередным бокалом в руках.

   Судя по разрумянившимся щекам и горящим глазам, принял в этот вечер помощник уже немало.

   Мартин пожал плечом.

   — Это благотворительный бал, тут принято что-то покупать.

   — Ну да, ну да, — задумчиво покивал Поллоу, который во время аукциона был занят флиртом с какой-то мило краснеющей юной леди; устремил взгляд в зал, видимо, выискивая партнершу для нового танца.

   К слову, большинство местной аристократии были куда дальновиднее Айрторнов и принимали общение своих дочерей с завидным столичным женихом если не с откровенной радостью, то хотя бы с терпеливой благосклонностью.

   Разноцветные костюмы и платья, шейные платки всех цветов радуги и брошки, высокие прически и блестящие лысины… От всего этого уже рябило в глазах, а в носу свербело от беспрестанного желания чихнуть — аромат расставленных по всему залу цветов смешался с парфюмом гостей, превратившись в просто убийственную смесь. Магическая система вентиляции не справлялась.

   Решив, что уже вдоволь насмотрелся на местное общество (а еще наслушался и нанюхался), Мартин вытянул шею, высматривая леди Аллену. Нужно исполнить данное ей обещание по поводу танца и убраться на свежий воздух…

   Однако вместо леди Персиваль его взгляд наткнулся на наместника, пробивающего, подобно ледоколу, себе путь через толпу. И направлялся лорд Форли явно к столику, возле которого стояли маги.

   — Только этого не хватало, — пробормотал Март.

   Гилберт же, проследив за его взглядом, поспешил спрятаться за бокалом с игристым вином.

   — Не обессудь, но я пошел, — прошипел, почти не разжимая губ. Осушил бокал залпом и, словно штопор, ловко ввинтился в проход между танцующих пар.

   Оно и к лучшему: Марту хватило одного разговора помощника с наместником. Не хватало еще наломать дров перед отъездом.

   — Лорд Викандер.

   — Лорд Форли.

   Сегодня на наместнике красовался костюм из шелковой ткани цвета красного золота. Причем золотистыми были не только брюки и сюртук, натянувшийся на его объемном брюшке, подобно коже на барабане, но и даже шейный платок и сапоги. Этакий огромный слиток золота с тремя волосками на макушке и хитрыми маленькими глазками над блестящими щеками.

   Форли пристроился рядом, лицом к танцплощадке, и ловко сцапал с блюда какую-то многослойную закуску на длинной шпажке.

   — Ко мне приходил Дейл Хорес, — сообщил наместник, с аппетитом употребив угощение и даже не подумав промокнуть жирные губы салфеткой. Облокотился на столик и заговорщически добавил, понизив голос: — Жаловался на вас.

   — И на что же?

   Форли округлил глаза.

   — Ему кажется, вы намерены лишить его должности.

   Мартин не сдержался и усмехнулся. Значит, хорек Хорес понял его правильно, когда в их последнюю встречу он пообещал решить вопрос с кадрами.

   — А что, если ему не кажется?

   — Тогда, — наместник понизил голос еще немного, — я попросил бы вас этого не делать. Господин Хорес — оч-чень достойный… маг.

   И все они тут повязаны, Март даже не сомневался.

   — А скажите, лорд Форли, — не собираясь давать никаких обещаний, тем более тех, которые не собирался выполнять, он задал свой вопрос, — вы тоже считаете, что один темный маг высокого уровня полностью удовлетворил бы потребности провинции?

   Наместник как раз взял со стола бокал и замер, так и не донеся его до губ.

   — Как это — один? — удивился Форли настолько искренне, что все вопросы отпали сами собой: не он.

   Мартин серьезно кивнул.

   — Полностью с вами согласен.

   Он хотел было напомнить о том, что они уже обговорили в прошлую встречу: органы управления провинцией — отдельно, Гильдия магии — отдельно, и каждый из них занимается своими проблемами и не лезет не в свое дело.

   Но не успел.

   Панорамные окна за спиной с грохотом брызнули в разные стороны битыми стеклами.

   Март скорее инстинктивно, нежели обдуманно, выпустил щит, спасаясь от острых осколков. А вот накрыть им еще и собеседника банально не успел.

   Появившаяся в окне огромная желеобразная сущность, больше всего напоминающая гигантского полупрозрачного серого червяка, раззявила пасть и в один укус отхватила наместнику голову.

   Алый фонтан ударил в защитный купол, на мгновение перекрыв Мартину весь обзор.

   Кто-то завизжал, послышался звон битой посуды и топот бегущих ног.

   — Гилберт, прикрой! — крикнул Март, совершенно не будучи уверенным, что помощник его услышит, а если услышит — поможет.

   И сбросил с себя щит, одновременно выпуская поток черной магии сразу из обеих ладоней.

   Повезло, что, пережевывая откушенную голову, «слизень» не сумел вовремя отреагировать на атаку: темная энергия, словно меч, сразу же отхватила почти половину желеобразного тела.

   Нежить взревела, сбросив с клыков недоеденный ужин, и кинулась на обидчика. То, что она стала вдвое меньше, не слишком-то обнадеживало — если раньше чудовище доставало до высокого потолка, то теперь превратилось в гигантского червяка, примерно на человеческую голову выше атакующего ее мага.

   Призрачные клыки клацнули буквально на расстоянии ладони от его лица. Март увернулся и ударил еще раз.

   Серое тело колыхнулось и пошло рябью, будто поверхность пруда, в которую швырнули камень, уменьшилось еще на четверть, но ринулось в атаку с не меньшей прытью.

   Мартин отскочил, швырнул магией снова и… споткнувшись об обезглавленное тело в золотой одежде, рухнул на пол, больно приложившись плечом.

   Зал огласил шумный выдох сразу нескольких человек, но у него не было времени, чтобы оглянуться. Он еле успел откатиться под стол, уходя с линии атаки. Призрачные зубы отхватили круглый край столешницы. Во все стороны полетели щепки.

   Еще один удар — и ответное нападение нежити.

   На сей раз желеобразное тело потеряло «хвост» и стало ростом с десятилетнего ребенка. Однако уменьшенный размер хоть и ослабил «слизня», но и придал ему маневренности: Мартин едва вскочил на ноги, как нежить запрыгнула на ополовиненный, тем не менее все еще держащийся на устойчивой ножке стол и попыталась напасть сверху.

   Ударить Март не успевал, поэтому закрылся щитом.

   Нежить врезалась в него, словно мотылек в стекло. Щит завибрировал, теряя энергию.

   Будь прокляты благие намерения! Если бы прошлой ночью Мартин снова не патрулировал улицы и не спустил бы на мелкую нежить и нечисть большую часть резерва, который до сих пор еще полностью не восстановился, он бы уже закончил эту битву.

   Теперь же остатки резерва таяли на глазах, а защитный купол истончался.

   Чтобы ударить снова, нужно было сперва свернуть щит, но он не был уверен, что успеет уйти от очередной атаки готового к прыжку «слизня».

   Удерживая купол одной рукой, второй Март уже потянулся к сапогу, где всегда носил с собой нож. Если полоснуть себя по руке и подпитать щит кровью, был шанс продержаться дольше и успеть…

   Ему не хватило буквально секунды: от нового удара нежити купол лопнул, словно мыльный пузырь, и осыпался на пол серым пеплом.

   «Слизень» взревел и бросился на ничем не защищенную жертву.

   Мартин вскинул руку, понимая, что не успевает увернуться, и…

   Нежить с размаха врезалась во внезапно выросшую перед ней преграду.

   — Убей же ты его! — заорал Поллоу, удерживая белый щит вытянутыми руками со скрюченными от напряжения пальцами.

   Март не заставил просить себя дважды.

   Резерва почти не осталось. Кольца-накопители он по дурости не взял с собой. Поэтому, достав-таки нож, поддернул рукава и полоснул себя сперва по одному, а затем, перехватив рукоять, и по другому предплечью.

   — Убирай! — крикнул помощнику.

   Соединил порезы, и, стоило щиту белого мага исчезнуть, в нежить ударил поток чистейшей черной энергии.

   Теперь и сам «слизень» лопнул, как мыльный пузырь.

ГЛАВА 23

— С ума сойти, — бормотал Гилберт, — выпитень… Я думал, это байки.

   Мартин бросил на него тяжелый взгляд и смолчал: нехорошо браниться на того, кто только что здорово тебе помог. А цензурных слов в этот момент у него не было.

   — А я говорил, что ты без меня никуда, — самодовольно заключил Поллоу, продолжая водить ладонью над его почти до кости располосованным предплечьем, аккуратно сращивая ткани. — Вот что бы ты делал, если б не я?

   Позволил бы чудовищу себя повалить, а потом попытался бы распороть руку прямо о призрачные клыки. Правда, при этом существовала возможность лишиться головы, как несчастный наместник, так что…

   Март глубоко вздохнул и прочистил горло.

   — Спасибо, Гилберт. Твоя помощь была очень кстати.

   Стоящий перед ним на коленях белый засветился, как новогодний фонарик.

   Мартин сидел прямо на полу, положив локоть на подтянутые к груди колени и вытянув руку ладонью вверх, чтобы светлому было удобнее. Заращиваемая рана чесалась неимоверно,