Купить

До потери пульса. Алла Полански

Все книги автора


 

Оглавление

 

 

АННОТАЦИЯ

На ринге побеждает сильнейший. Но есть ли у него право всецело обладать понравившейся ему женщиной?..

   Макс считает Яну своим талисманом, каждый раз приглашая на бой. А однажды проиграл, обвинил в этом подругу и… вдруг наткнулся на стену защиты.

   Танк не зря получил своё прозвище: он добивается всего, на что нацелен, прёт напролом. И, встретив Яну, понимает – в нём бурлит звериный инстинкт. Она должна принадлежать ему, даже если для этого придётся уничтожить её лучшего друга.

   

ГЛАВА 1. ТИМУР

Мне нравится причинять боль. Нравится. Просто нравится. Я кайфую, когда выворачиваю наизнанку чувства других.

   Бить кого-то по лицу – это почти равнозначно перепиху с какой-нибудь с*чкой, не совсем, конечно, то же самое, но, чёрт побери, здорово.

   Мне нравится ощущать, как моё тело со всей силы ударяется о другое. Мне нравится лишать человека возможности двигаться, нарочно загонять его в угол и подчинять своей воле. Дьявол, хочу делать это с женщинами не меньше, чем с моими соперниками на ринге.

   Я бы никогда не позволил себе напасть на женщину, но при этом врезал бы любому, если бы застал тварь за этим занятием.

   Быстро уворачиваюсь от удара слева и наношу несколько коротких прямых ударов в тень стены передо мной. Пот начинает покрывать кожу, прошибает поры, моё тело постепенно расслабляется, снимая напряжение, которое я испытывал ещё с прошедшей недели. Я должен быть натянут как струна, но вместо этого меня переполняет поступившая сила, сумасшедшая комбинация предвкушения и адреналина. Если бы я мог сдерживать и продавать это чувство, я был бы на первом месте в списке «Форбс».

   В моём опыте нет употребления дури, и вот интересно: тот кайф сравним с тем чувством, которое я испытываю перед боем и после него…

   «Помни, Тим, перед тобой был всего лишь слабак. У него никогда не было достойного соперника», – уверяет Дэн, мой тренер. Он мне как брат. Я вырос в немногочисленной семье, у меня было несколько двоюродных братьев и сестёр, помимо моего отца, но они жили, конечно же, отдельно.

   Дэн прав, но путь этого Макса к моему титулу был слишком лёгким. Он не проходил изнуряющих боёв, в которых бы пролил крови больше, чем на войне.

   Макс Борзов – самодовольный уродец. Явился на бой со своей тёлкой. Иди ты нахрен, Макс!

   – Тимур, ты уже готов ринуться в атаку? – ухмыляется Дэн. Он знает, что я ненавижу Борзова. Он в курсе о моём гневе, который постепенно накапливался в течение последних нескольких месяцев. Возможно, я идиот, но полную чушь точно не несу. Я закрываю рот на замок и позволяю своим наработанным на ринге навыкам говорить самим за себя. Я честно заслужил своё положение, и Борзов не единственный высокомерный ублюдок, который нападает на меня, принимая мою безмолвную невозмутимость за слабость. И не последний.

   Чёрт, я ведь железный Танк. Тимур «Танк» Варламов. Это не просто титул, который я завоевал, и прозвище, которое взял, потому что хотел быть таким же крутым, как Макс «Гроза» Борзов. Теперь мне кажется, что у него какое-то милое и глупое имя, которое этот дебил придумал после первых нескольких боёв. В то время он ещё выходил на ринг без репутации.

   – Заметил ту подружку, которая была с ним сегодня, Дэн? – спрашиваю я и коротко смеюсь. Она очаровательна, хотя обычно я не бегаю за девушкой, которая не соответствует моему стереотипу о туповатой красавице-болельщице, но в ней есть что-то, что манит меня.

   – Да, заметил. О чём он думал, прогуливаясь с ней по залу? – бормочет Дэн.

   Дело не в том, что он пренебрежительно относится к женщинам, но когда приводишь девочку не из своей команды, то это немного непрофессионально.

   – Никогда не встречал её, должно быть, он заплатил какой-нибудь шлюхе с дороги, чтобы она стала его сопровождением на вечер. Надеюсь, он понимает, что это точно не его талисман, благодаря которому он выиграет бой?..

   Внезапно раздаётся резкий стук в дверь, и на пороге появляется начальник службы безопасности.

   – Привет, Тим. Судьи на месте. Надо проверить обмотку на руках, а также ещё раз пройтись по установленным правилам.

   – Посади его, Жень,-успокаиваюсь я и скидываю капюшон халата, затем выпрямляюсь и несколько раз подпрыгиваю на носочках.

   – Рад снова тебя видеть, Тимур. Как твой отец? – спрашивает Константин, назначенный сегодня нашим судьёй. Следить за всем – его обязанность, установленная государством, чтобы убедиться, что это самое «всё» делается в соответствии с правилами.

   Я улыбаюсь Константину и поднимаю забинтованные руки. Он подтверждает, что обмотка в порядке и констатирует:

   –Так как твой папа?

   – У него всё отлично. Ему недавно коленный сустав заменили, а он прыгает, как конь. Мне даже неловко становится, когда я вижу, как усердно он продолжает тренироваться. Наверное, хочет полностью восстановиться в реабилитационном центре и установить рекорд.

   Константин громко смеётся:

   – Я не сомневаюсь.

   Сотрудник Федеральной спортивной комиссии неприметно стоит за его спиной. Для чиновников это нормально, они абсолютно лишены чувства юмора и уверены, что всё должно происходить по инструкции.

   Склоняю голову в сторону и слышу хруст, что тут же вызывает у меня улыбку. Предстоящий бой обещает быть отличным. Я чувствую это нутром. И когда моя карьера закончится, я, пожалуй, откажусь от обета безбрачия и всяческих ограничений в еде. Но кого я пытаюсь обдурить? К чёрту и то, и другое! Горячая маленькая блондинка и булочка синнабон – вот это звучит нереально круто. Порядок не имеет значения, но если блондинке представится возможность быть первой, то вкушу и её.

   Константин отмечает, что у него нет претензий, сотрудник комиссии поступает так же. Они оба незаметно покидают раздевалку, а я возвращаюсь к стене, к обездвиженной тени. Чувствую, как по моему телу разливается смесь тестостерона и предвкушения.

   На этом всё. Я однозначно готов к новому бою. Официально намерен заявить, что выхожу к противнику. Настал час нашего соперничества.

   Константин и сотрудник федеральной комиссии, наверное, точно так же напутствуют Борзова, тренируют его, как и меня, перед боем.

   Ну что, поехали! Учитывая показушность и высокомерие этого идиота Макса, у него, наверное, сейчас начинается мания величия при одной мысли, что он мне наваяет.

   – Будем делать прогон плана? – подмигивая, спрашивает Дэн. Он прекрасно понимает, что я не нуждаюсь в повторении, но без толку.

   – Нет, – говорю ему, – нормально всё, я в порядке.

   Это наша традиция перед каждым боем, он произносит эти слова абсолютно каждый раз перед тем, как я выхожу ринг, но сейчас мне хочется побыть в тишине, мне просто необходимо некоторое уединённое с самим собой время на подготовку. И, откровенно говоря, в данный момент я витаю в облаках и давлю улыбку. Думаю, вы знаете, чем закончится этот бой. До столкновения осталось совсем немного времени.

   Я получаю удовлетворение от того, что дерусь, мне нравится причинять людям боль, когда они вступают со мной в схватку в бою. Хотя признаю – это знают немногие мои знакомые, но Дэн в курсе и потому улыбается, когда инструктирует меня перед рингом. Меня нельзя назвать извергом или тираном, но, может, кто-то так действительно считает. Правда, если мне потребуется самому терпеть боль, чтобы потом в отместку накинуть порцию страданий своему противнику, то я согласен на такой вариант событий, ведь это хороший способ разрядки в конце недели. И когда я одержу победу, то мне достанется хороший куш, чертовски хороший куш.

   Сегодня будет мой тридцатый выход на ринг, и я намерен победить в двадцать восьмой раз.

   Тридцать – это совсем не существенная цифра. Мне-то самому тридцать два. Этого недостаточно для карьеры боксёра во всех отношениях, за исключением одного: сколько раз я подвергал свою жизнь опасности... Хотя число «два» может означать гораздо больше. Например, я проиграл двум другим соперникам. Я бросил им вызов и потерпел поражение, меня просто разгромили.

   – Три минуты! – громко оповещают в микрофон.

   А я тем временем достаю телефон, подключаю по блютузу наушники, вставляю их в уши и врубаю металл, чтобы тяжёлые звуки заглушили остальной шум. Это помогает успокоиться, сконцентрироваться и собраться с мыслями.

   Пару минут спустя Дэн машет мне рукой, привлекая внимание.

   Я выключаю музыку, и до моих ушей доносится громкий бит на арене – он звучит для Макса. Он первым заходит в клетку, и, судя по всему, сейчас его трек подходит к концу. Я, очевидно, не знаю, как долго слушал музыку в наушниках, но когда перестаю расхаживать по залу, то останавливаюсь на несколько секунд, прислушиваясь к шуму толпы и чувствуя, как внутри нарастает напряжение.

   Начинается бой.

   Дэн отходит от двери и придерживает её для меня. Многие детали являются важными составляющими перед боем. Это помогает успокоиться и сконцентрироваться. Нет ничего удивительного в том, что мне нужно понимать, что произойдёт дальше. Не должно быть никаких внезапных сюрпризов, никаких неожиданных нападений.

   Из-под стойки доносятся аккорды моей композиции в стиле хэви-метал, которые громко гремят, вибрируя в моей груди. Вот и всё, наконец-то пришло время для боя. Ожидание иногда затягивается на вечность.

   Я намеренно вхожу в клетку и не расхаживаю с важным видом по проходу, как крутой мужик. Со мной всегда моё спокойствие и уверенность в себе и своих силах. И только мрачный оскал выдаёт того самого Танка.

   – Танк! Танк! – выкрикивают мои поклонники, скандируя грозное прозвище.

   Сегодня будет круто. Я ускоряю шаг, мне не терпится начать. Я смотрю на ринг и поднимаюсь по второй лестнице, а судья ждёт меня перед рингом. Мне мажут брови вазелином, который, как предполагается, поможет избежать рассечений во время боя. И передо мной стоит Макс. Он «танцует» в углу клетки. Этот придурок определённо был настроен на этот бой. Как только он видит меня, его тело напрягается, и он одаривает меня дразнящей улыбкой.

   Зазнавшийся козёл, как я и говорил.

   По спине кто-то бьёт ладонью, подталкивая и настраивая на бой, и я сразу вхожу в клетку. Рефери вызывает нас на середину ринга, и в конце концов я оказываюсь лицом к лицу с Максом. Между нами остался буквально счМаксные сантиметры. Я вижу его, и мне хочется ещё больше ухмыляться, представляя, как мой удар придётся по его смазливому лицу.

   Мы уходим в разные углы ринга, а я поднимаю руки, сжимаю кулаки, наклоняю шею вправо и вновь слышу характерный хруст. Моя улыбка становится шире, и я уже чувствую, что ему будет очень больно.

   – Танк, готов? – резко спрашивает судья. Я непременно киваю в ответ. – Гроза, готов? – Константин подворачивается к Максу, и тот тоже кивает.

   В отличие от меня, Борзов не смеётся, выражение его лица непроницаемо. Что ж, надеюсь, ему и потом будет не так весело, как мне.

   

ГЛАВА 2. ЯНА

– Ой, как я бы хотел ухватить этот лакомый кусочек, – шепчет кто-то громко, на что ему отвечают ликующими смешками. Я поворачиваю голову, проверяя помещение, чтобы найти источник обидной речи, но здесь слишком много народа, особенно мужчин, для такого небольшого пространства. Взгляды половины мужской части зала направлены на меня, в то время как я стою с Максом, моим лучшим другом. Определить говорившего мне будет сложно.

   Ненавижу подобное поведение, не терплю. Не выношу, когда меня обсматривают, раздевают, не прикасаясь, нагло и цинично. Я бы предпочла спрятаться в тени и исчезнуть незаметно, но Максу нравится быть в центре внимания, ему это нужно как воздух. Это момент его высоты, его славы. У него наконец-то появился шанс приобрести титул, за которым он так долго бился. Он трудился, чтобы достичь этих целей, и теперь настало время для награды.

   Зал полон до отказу, шум невыносим. Все здесь, чтобы увидеть Макса, выразить ему поддержку. Радуются, как будто он уже выиграл.

   Хотя я знаю это из первых уст.

   Я видала парня, с кем он должен был сразиться через час, когда мы столкнулись в холле. Я искала женский туалет. Говорят, не помню, кто сказал, но его называют Танком.

   Страшно представить, почему этому боксёру дали такое прозвище.

   Я видела его совсем мимолётно, ведь мы прошли мимо так быстро, что у меня не получилось получше его рассмотреть. Но даже в те секунды, когда он внимательно, с ледяным спокойствием меня изучал, в моей груди возникло необычное чувство. Если кто-то способен победить Макса, то только он. У меня было предчувствие своей правоты. И это чувство остаётся со мной до сих пор.

   Макс красуется своей ослепляющей голливудской улыбкой, хотя другие, сторонние люди видят в ней только ухмылку, и слегка двигает подбородком, словно пытаясь придать причёске вид. Раньше у него были красивые, песочного цвета волосы, пока он не сбрил их, начав заниматься боями.

   Крепкая, мускулистая рука Макса уже сжимает мою талию, и это тоже вошло в традицию: он любит крепко обнимать перед боем. Наклоняясь к моему уху, приблизившись очень близко, он шепчет:

   – Улыбайся, – дабы никто не услышал.

   – Хорошо, – одними губами произношу, а в следующее мгновения они механически растягиваются. Моя задача - быть его счастливым талисманом.

   Макс дорог мне как друг. Это действительно так, но в последнее время мне всё больше напоминает это работу, какую-то обязанность. Его разительную перемену, когда он начал заниматься боксом, я восприняла как гром среди ясного неба. Такого в нём раньше не было. Совсем не тот молодой мужчина, который знаком мне с детства.

   Мы подружились в шестом классе. Два странных аутсайдера – по-другому нас никак нельзя было называть. Не ботаны, но и не крутые ребята. У нас было много общих интересов. Мы делились любовью к одинаковым книгам и дурацким телешоу. Казалось, будто нам было суждено встретиться, чтобы стать лучшими друзьями.

   Когда мы учились в школе, то и жили тоже в одном районе, но когда перешли в старшие классы, Макс переехал в более престижный район из-за работы отца. Мы оставались просто друзьями. Кажется, это сыграло лучшую для нас роль, так как, когда мы росли раздельно, особенно на фоне половой зрелости, разлука только укрепила наши добрые, чистые отношения. Однако вскоре всё быстро изменилось. С новым положением отца у Макса появились деньги, популярность в школе, внимание девушек, и он, конечно же, познакомился с другим кругом людей. Стал больше проводить времени в обществе крутых парней, но, тем не менее, всегда находил время для меня. После уроков мы встречались и делись впечатлениями о прожитом дне, но что я могла рассказать, ведь моя жизнь протекала спокойно... Только однажды мы встретились уже после того, как прозвенел последний школьный звонок, и, к сожалению, этот день не был для меня радостным... Тогда умерла моя бабушка.

   Мама никогда не заботилась обо мне. Я была её обузой, которая умела ходить, хотела есть, одеваться, могла говорить... Она оставила меня у бабушки, когда мне исполнилось пять лет и благополучно забыла о моём существовании. Как?.. Скажите, как родная мать могла так поступить? И дай Бог ей за это счастья, не устаю благодарить её за единственное правильно принятое решение: не оставь она меня с бабушкой, думаю, в моей жизни ничего хорошего не случилось бы.

   Я любила свою бабушку. Когда я появилась в её жизни, ей уже было за шестьдесят, и она была слишком стара, чтобы воспитывать детей. Но она приняла меня без всяких упрёков. Для неё я стала счастьем, а не тяжбой. Однажды она сказала мне, что я была её вторым шансом в жизни. Бабушка дала понять, что воспитывать меня было лучшим, что с ней когда-либо случалось.

   Я благодарна ей за все замечательные дни, проведённые вместе. Мы были одним целым, одной семьёй, но я всё еще скучаю по ней. Она умерла полтора года назад, и теперь у меня остался только Макс. Он взял на себя ответственность за похороны бабушки, оплатил все долги и даже устроил меня на работу в магазине своего отца. Благодаря этой работе я могу оплачивать свои расходы и не бояться оказаться на улице. Вот поэтому я перед ним в большом долгу.

   Но за последнее время Макс сильно изменился. Он стал увлечён боксом, боями не на жизнь, а на смерть, стал подозрительно суеверным.

   Максим Борзов всегда был худым, почти прозрачным. Я знала его с детства, мы были лучшими друзьями, и я привыкла к его тонкой фигуре и вечно задумчивому взгляду. Но всё сломалось, когда он начал тренироваться. Сначала это были обычные тренировки, потом он увлёкся настоящим рингом.

   Поначалу я думала, что это просто очередная фаза, которая быстро пройдёт. Но с каждым днём его увлечение только усиливалось. Он стал одержим, полностью погрузился в этот мир. Я наблюдала, как он преображается: худощавая гусеница превращается в стероидную бабочку. Его тело теперь мощное, мускулистое, его взгляд остекленел, стал жёстким и уверенным.

   Помимо внешнего преображения, было видно, как меняется его характер. Макс словно озверел, стал более агрессивным, более самоуверенным. Казалось, его эго раздулось вместе с его бицепсами. Иногда мне казалось, что я уже не знаю его, этого нового, целеустремлённого, холодного Макса. Я уж молчу про веру в счастливый талисман, которым, по несчастью, теперь являюсь я.

   «Тебе нужно быть рядом со мной на поединке», – сказал он мне однажды.

   Я хотела поддержать его, быть рядом в такой важный момент, даже несмотря на то, что мне не нравились нокауты, кровь, свист зала. Он выиграл тот первый бой, и с тех пор сделал меня обязательной частью каждого его выступления.

   Сначала я приходила в обычной одежде, как обычный друг, но Макс с его новой самоуверенностью убедил меня одеваться «по-новому».

   «Ты же знаешь, как это выглядит, когда девушка приходит на бой, – настоял он, не давая мне возразить. – Тебе нужно быть в коротких шортах, на высоких каблуках, чтобы привлекать внимание. Я же выиграю, мои шансы возрастут».

   Так я оказалась в коротких шортах и на высоченных каблуках, чувствуя на себе плотоядные, пожирающие взгляды мужчин. И впервые ощутила себя жалким объектом, а не личностью. Меня оценивали, как вещь, а не как человека. Я чувствовала себя дискомфортно, но Макс был счастлив. Он одерживал победу за победой, а я молча терпела его «счастье».

   Я всё понимаю. Он добился успеха, стал чемпионом, но я больше не хочу быть его «счастливым талисманом». Я не его амулет, не его удача. Я – его друг, и этого достаточно. Не буду ольше потакать его суевериям, потому что хочу быть рядом с ним, но по-другому. Я хочу, чтобы он видел меня, а не его «счастливый талисман».

   Он побеждает не потому, что я в коротких шортах или розовой, едва прикрывающей ягодицы юбке, а потому, что он упорно тренируется, потому что он сильный и уверенный в себе.

   Этот суеверный бред зашёл слишком далеко. Хватит потакать ему. Я и дальше буду поддерживать Макса, но на расстоянии.

   – Можешь пока пойти в зал и занять место. Окей, Ян? – Макс улыбается, выводя меня из своих мыслей. – Вон, судья уже здесь… Кстати, милая, я бы хотел, чтобы ты поцеловала меня на удачу. Как ты на это смотришь?

   Я ошеломлённо хлопаю глазами. Что? Мне показалось? Мне послышалось? Макс хочет моего поцелуя? Очень удивительно и неожиданно… Нет, он, естественно, очень классный парень, красивый, спортивный, привлекательный, и любая другая девушка готова броситься ему на шею, но… только не я.

   Даже с выбритой головой о Максе можно сказать, что он знойный, брутальный во всех отношениях парень. Высокие скулы, нежные розовые губы, красивые светло-голубые глаза. Честно говоря, я не знаю почему, но никогда не рассматривала его с такой точки зрения. Наши отношения полностью платонические, по крайней мере, пока.

   Может быть, я просто расслаблюсь…

   Но нет, его лицо приближается ко мне. Чёрт возьми, он действительно хочет это сделать. Ты должна что-то сделать, Яна! Ну же, не стой, как мумия!

   Но я ужасе.

   Резко отворачиваюсь – и мягкие губы Макса скользят по моей щеке вместо настоящего поцелуя... «на удачу».

   Он отстраняется и некоторое время смотрит на меня с недоумением. Он явно зол. Глаза горят огнём. Затем поворачивается спиной к толпе и улыбается так, как делает это каждый раз.

   – Спускайся в зал, Яна, – с раздражением бросает Макс.

   Что ж, теперь сомнений нет – он однозначно в ярости.

   – Прости, – шепчу ему тихо. – Я просто...

   Макси даже не даёт мне возможности закончить, быстро прерывая разговор:

   – Всё, Яна, – говорит он довольно громко, так, чтобы рядом стоящие парни услышали его, и сразу отворачивается от меня.

   Задел. У него получилось.

   Что такого я сделала? За что он так со мной? Почему?

   Недоумения не дают спокойно вздохнуть, зал кажется мне тяжёлым, узким и давящим, будто в нём закончился воздух. Ощущения какой-то страшной ошибки не покидают меня, и я выбегаю из душного помещения на воздух.

   

ГЛАВА 3. ТИМУР

Вот он, момент истины. Гонг может прозвучать в любую секунду, и я готов начать свою работу. Работу, за которую мне платят огромные деньги. Мне просто нужно показать свои навыки, и помимо того, что это в рамках закона, за меня болеют, чтобы я победил своего соперника.

   Чёрт возьми, я обожаю свою работу.






Чтобы прочитать продолжение, купите книгу

169,00 руб Купить