Оглавление
АННОТАЦИЯ
Академия инопланетных взаимодействий гудит как растревоженный улей — все ждут новых студентов, представителей загадочной, неизвестной цивилизации. Тем обиднее оскорбить хадарианина в первый же день контакта и запоздало осознать, что расплатой за дерзость станут неудачи в учёбе. Теперь Веге — будущему лингвисту — придётся ситуацию исправлять: изменить первое впечатление и получить диплом с отличием, а заодно раскрыть заговор и разобраться в своих чувствах.
ГЛАВА. Урок 1. Как правильно знакомиться
— Клянусь вам, огромные они! Гиганты!
— А ты откуда знаешь? Видел, что ли?
— Нет, слышал, как в ректорате преподы обсуждали прилёт новеньких. Студентов-хадариан всего пятеро, а выделили им целый жилой модуль! Землян бы человек двадцать в таком поместилось.
— Ну, значит, и будут безвылазно сидеть в своём секторе или ходить, согнувшись в три погибели, если не вписываются в габариты станции.
Голоса звучали так звонко и азартно, что эхом отражались от хромированных стен, прозрачных перегородок и иллюминаторов зала для приёма пищи. Немалых размеров он мог разом вместить в себя треть студентов, которые обучались в Академии инопланетных взаимодействий. Впрочем, сейчас желающих перекусить было совсем немного — всего один стол оказался занятым молодыми людьми в бирюзовой форме филологического факультета. Потому, с аппетитом уплетая сбалансированный с учётом потребностей землян обед, они активно болтали, в выражениях не стеснялись и не беспокоились, что кому-то помешают.
— А что хадариане едят? Кто-нибудь в курсе?
— Спроси чего полегче! Они же новая для нас цивилизация.
— И что? Ведь пять лет, как контакт установлен. Можно было за это время хоть что-то выяснить. Разведка у нас на что?
— Знать, хреново работают. Либо их не пустили на планету. Или есть причины скрывать инфу ото всех.
— Да-да, дело говоришь. Я весь галанет перерыл, пытаясь выяснить, как они выглядят. Но в открытом доступе только общие сведения.
— Какие? Давай выкладывай! — зашумели студенты.
— Вы что, сами не смотрели? — удивился любознательный землянин, но пожал плечами и сообщил: — Хадар — планета земного типа, десятая по удалённости в системе звезды Агена...
— Это в созвездии Кентавра? — перебил его, уточняя, кто-то.
— Ну да, где-то там. Четыреста световых лет от Земли и около двухсот до академии.
— Ни фига себе! — присвистнул ещё один. — Это же совсем рядом. Чего они так долго не откликались? Веерные рассылки поисковых сигналов безостановочно уже лет пятьсот посылают. Причём с разных локусов.
— Чего тут удивляться? Наверное, пока наш язык расшифровали, пока достигли первичных договорённостей о контакте...
— Неужели реально нет фоток?
— Может, вообще не человекообразные? Мы же им посылали свои изображения. Выходит, они перепугались? Значит, на наш взгляд они будут выглядеть жутко.
— Ой, можно подумать, нас бы их облик шокировал! В академии кого только нет.
Земляне как по команде повернули головы к зоне раздачи, где ещё минуту назад никого не было, а теперь толпились примчавшиеся с занятий голодные студенты других факультетов и рас.
Вот пара инсектоидов, похожих на богомолов, подхватив суставчатыми лапками подносы с едой, бросилась занимать свободные места поближе к иллюминатору, попутно недовольно стрекоча, что земляне захватили лучший столик. Вот за прозрачной переборкой, где до этого недвижно стояла вода, забурлили пузырьки — плотно стиснув в щупальцах питательные брикеты, забравшись по лесенке и перевалившись через край бассейна, напоминающие гибриды осьминога и человека гидроиды опускались на дно, чтобы, сняв аквамаску, неторопливо и без проблем пообедать. Вот, усевшись всеми лапами на стулья и постукивая по полу длинными хвостами, принялись сосредоточенно жевать свои порции покрытые мехом фелинулы — разумные кошачьи. Космическую станцию старались обустроить так, чтобы представителям всех известных цивилизаций было в ней комфортно.
— Может, хватит уже о ерунде болтать? — воспользовавшись паузой, вклинилась в разговор одна из двух девушек, обедающих за столом землян вместе с парнями. — Почти выпускники, а сплетничаете как первокурсники. Лучше повторили бы лекции. Или забыли, что у нас завтра зачёт?
— Ты, Вега, у нас отличница, вот сама этим и занимайся, а нас не грузи, — снисходительно насмешливо осадил её сокурсник. — Ладно бы зачёт по специальности, а тут общеобразовательный предмет. Зачем лингвисту основы астрофизики?
— Диплом должен быть идеальным, — не согласилась девушка. — Работодатели его в первую очередь просматривают. Да и кто ж знает, что в жизни может потребоваться.
— Да кому нужны эти отметки? — ещё один лентяй поддержал друга. — Всё равно год мы должны отработать по распределению. Так что главное — на стажировке себя проявить, чтобы получить хорошие рекомендации. От них будет зависеть дальнейшая карьера.
— Да ну вас! — устав спорить, девушка резко отодвинулась от стола и подскочила. Кресло, на котором она сидела, закачалось на гравитационном амортизаторе. А следом ещё одно — сидящая рядом студентка последовала за подругой.
— Не обращай на них внимания, — догнала и подхватила под локоть. — Всех уму-разуму не научишь, всегда найдутся придурки и бездельники.
— Ты не понимаешь, Спика! Мне просто обидно! — эмоционально пожаловалась Вега, замедляя шаг. — Столько сил вложено, чтобы сюда поступить! Строгий отбор, большой конкурс, нервы, экзамены... А парни ведут себя так, словно их зачислили за красивые глаза. Никакой ответственности!
— Не все такие, — мягко рассудила подруга. — Это в нашей группе одни болваны. Наверняка надеются на устройство-переводчик. Да и работа с языковыми компонентами допускает импровизацию. Это же не точная наука. Всегда можно найти оправдание оплошности, допущенной при переводе. А вот для дипломатов, ксенологов и культурологов любая ошибка может стоить карьеры. Так что они стопроцентно серьёзнее к учёбе относятся. И уверена, не позволяют себе легкомысленных поступков.
Словно опровергая её слова, парень в форме студента дипломатического факультета, оказавшийся на пути подруг, неожиданно, вместо того чтобы пройти мимо, отвесил им поклон. Мало того, ухитрился поймать ладонь Веги и поцеловать пальцы. Он бы и вторую девушку сцапал, да только Спика успела спрятать руку за спину и теперь хихикала, глядя на покрасневшую сердитую подругу. Понимала, что может её обидеть, но не могла сдержаться.
— Ты чего творишь?! — возмутилась Вега. — Что за дикие выходки? Ты!.. — запнулась, уставившись на прикреплённый к лацкану бейджик, где вместо нормального имени красовалась странная надпись из смеси земного языка и инопланетных символов. И если последние убрать, то получалась дурацкая фраза: «Б-ез Ш-тан--ов-»
Аж задохнулась от праведного гнева. С чувством юмора у шутника явные проблемы, раз такую глупость написал, чтобы к себе внимание привлечь. Видимо, не знает, как по-другому к девушкам подкатить. Или проспорил кому-то пари.
— Ты не только без штанов, ты ещё и без мозгов! — припечатала, окатив парня испепеляющим взглядом.
За спиной Веги грохнул взрыв хохота — говорила она громко, потому все в столовой услышали «комплимент» и с немалым интересом уставились на покрасневшего студента, пытаясь понять, почему девушка так сказала. Даже гидроиды прилипли лицами к стеклу, желая убедиться — неужели он действительно явился без брюк?!
Оскорблённая лингвистка протиснулась мимо наглеца в коридор, утянув за собой подружку. И невозмутимо зашагала к жилому модулю. Её больше не интересовало, что происходит в столовой. А вот Спика, семеня следом, то и дело оглядывалась и потому видела больше, чем Вега.
Во-первых, то, что выражение лица у незадачливого ухажёра было не разочарованное, а растерянное. Во-вторых, что к нему подошли ещё четверо студентов в такой же серо-синей форме дипломатического факультета. И теперь окружили, оживлённо расспрашивая и кидая на удаляющихся девушек осуждающие взгляды.
— Ты чего тормозишь? — удивилась Вега, и Спика прибавила шаг, чтобы с ней поравняться.
— Пытаюсь вспомнить с какого он курса.
— Тебе оно надо? Всех же не упомнишь — сектор землян самый большой, — фыркнула Вега и покосилась на подругу. — Или этот нахал тебе понравился? Так вернулась бы и целовалась с ним в своё удовольствие.
— Не язви, я здесь при чём? Я, что ли, тебя довела?
Спика надулась, и Вега тут же почувствовала себя виноватой. Действительно, чего она срывает злость на лучшей подруге?!
— Прости, — искренне извинилась.
— Ничего, — легко сменив гнев на милость, улыбнулась Спика. Подхватила под локоть сокурсницу и призналась: — А парень действительно симпатичный. Но на мой вкус, слишком молодой, я всегда хотела мужа постарше. Чего на юнцов заглядываться? Вот академию закончу и найду себе кавалера...
Слушая её откровения, Вега тоже улыбалась. Её требования к избраннику не были столь категоричными, потому ещё на первом курсе она познакомилась с весёлым, общительным парнем — будущим ксенологом. Он так увлекательно рассказывал о менталитете фелинулов, что буквально горел энтузиазмом. И имя у него оказалось такое же яркое — Сириус. Так что ей сложно было остаться к нему равнодушной.
ГЛАВА. Урок 2. Знаний много не бывает
— Так, дорогие мои, — с оттенком снисходительности и заботы вещал куратор выпускного курса лингвистов, сидя за рабочим столом. — Новостей у меня для вас две: хорошая и плохая. С какой начать?
— С хорошей! — зашумели студенты.
— Вы станете первым выпуском, который будет иметь квалификацию не в шести, а в семи языках! Причём последний — поистине редкий. Так что у вас не будет конкурентов, по крайней мере, на ближайшие пару лет после окончания Академии.
— А плохая? — обречённо спросил кто-то.
— Курс будет ускоренным, его придётся осваивать за три месяца. Вы должны сдать экзамен до вручения дипломов.
Аудиторию заполнили страдальческие стоны и сетования — мол, и без того учить немало. Но куратор строго постучал по столу, призвав к порядку, и продолжил инструктаж:
— Преподавателя по хадарианскому языку у нас пока нет. Так что руководство академии поручило мне учебный процесс. Могу вас успокоить только тем, что основы языка сравнительно несложные, он в своей сути является комбинацией некоторых древних земных языков и какого-то неизвестного нам. Программы-переводчики уже функционируют, словарный запас в них большой, но синтаксис пока хромает. И всё же они будут вам подспорьем. Я составил план освоения, задания, стандартные тесты — всё в ваших личных информационных базах. Постарайтесь уложиться в обозначенные сроки, а после освоения азов письма, надеюсь, с вами поработает носитель языка для отработки устной речи. Всё понятно?
Вопросов не возникло, и Вега первая отключилась от общего учебного интерфейса. Её фигура, сидящая за партой в аудитории, растворилась в воздухе. А перед глазами девушки исчез образ преподавателя и проявилось пространство её личного жилого блока. Не самого шикарного в сравнении с земными квартирами, но уютного. Имелась здесь кровать, стоящая вплотную к панорамному иллюминатору с видом на одно из колец станции на фоне космоса, плавные изгибы стен, переходящие в пол и потолок, скрывали встроенные места хранения, а за неприметной дверью находился индивидуальный санузел.
Именно туда и направилась девушка, стянув с головы виртуальный шлем. Хотелось освежиться и разгрузить голову после урока, прежде чем приниматься за новый. Когда после душа протёрла рукой запотевшее зеркало и посмотрела на своё отражение, хихикнула:
— Я похожа на одуванчик! Как хорошо, что Сириус не видит меня такой. А то бы это надолго стало поводом для шуток.
Для весёлости причина была налицо — светлые волнистые волосы распушились и торчали во все стороны, обрамляя миловидное личико, а задорный чуть вздёрнутый носик и лукавый взгляд глаз цвета молодой травы лишь усиливали сходство с земным растением.
— И почему никто не придумал средство для волос длительного действия? Мы же в космос летаем, станцию-академию построили, планеты колонизируем, с иномирянами общаемся. А косметика до сих пор на древнем уровне. Безобразие!
Впрочем, ворчала она между делом — расчёска сноровисто приглаживала непослушные пряди. Натянув чистую пижаму и отправив форму в чистку, Вега вернулась в комнату. Был соблазн отложить начало обучения на завтра, но какой пример она подаст сокурсникам? Ведь все видят прогресс каждого на шкале студенческого рейтинга. Неправильно, если слова расходятся с делом, а она же лучшая ученица!
Потому уселась в эргономичное кресло, которое тут же подстроилось под её позу. Едва коснулась рукой заметной выпуклости на обтекаемой формы столешнице, и перед ней развернулся голографический экран.
Вега неспешно пролистала присланные куратором учебные материалы. Необходимость учить чужой язык при наличии программ-переводчиков её ничуть не раздражала. Как лингвист, она прекрасно понимала, что ни один искусственный интеллект не в силах понять тонкости и распознать значимые нюансы фраз. Перевод, конечно, получится, но его качество будет желать лучшего. А доработать, отшлифовать, привести текст к литературному варианту способен только живой специалист. Потому с интересом и азартом взялась за изучение.
Действительно, как и предупреждал куратор, особых трудностей с хадарианским алфавитом не возникло, и в очередной раз Вега убедилась в том, что при всём многообразии цивилизаций нашей Галактики ничего принципиально нового ни одна из них не придумала. Начертание и последовательность символов имели свою логику и легко выявляемую закономерность.
ГЛАВА. Урок 3. Отдых от учёбы может пойти на пользу
Льющийся сквозь прозрачный купол мягкий желтоватый свет освещал густую растительность, размещённую ярусами. Сочная зелень и бутоны на стебельках тянулись вверх к небольшому диску оранжевой звезды, на орбите которой вращалась космическая станция. А корешки зарывались в полупрозрачный влажный гель, заполняющий расположенные ступенями трубы.
Зрелище было прекрасное и расслабляющее, но Вега, неспешно шагая по идеально гладкому покрытию между гидропонных установок, на всю эту красоту не смотрела. Её мысли были заняты учебной проблемой. Она хмурилась, покусывала губы, и её спутник, по инициативе которого они отправились на эту прогулку, начал беспокоиться.
— Ты сегодня сама не своя. Что случилось? Может, я тебя чем-то обидел?
— Нет-нет, что ты!
Вега опомнилась, сообразив, как со стороны выглядит её поведение. Остановилась и повернулась к парню. Только сейчас обратила внимание, что ради свидания с ней он и причесался — тёмно-русые волосы аккуратной волной уходили со лба на затылок, и форму надел свежую — бывало, он неделями не отправлял её в чистку, и кроссовки свои любимые надел, которые берёг для особых случаев, утверждая, что они счастливые.
— Ты прости, я переживаю. Задали изучить хадарианский язык, а он мне никак не даётся. По написанию вроде и ничего сложного, а семантика объёмная. Мне сейчас не очень важны произношение и интонации, но порядок слов очень сильно влияет на смысл фразы. Без взаимодействия с носителями языка сложно. А если буду долго возиться, то на раздел устной речи останется мало времени.
— Весь твой курс в равных условиях, вряд ли от тебя потребуют большего, чем от них, — утешил кавалер.
— Сириус, я же не ради отметки! — запротестовала девушка. — Вдруг меня на Хадар направят работать, и я там ляпну что-нибудь невпопад? Сама со стыда сгорю! Все меня на смех поднимут.
— Вероятность этого ничтожно мала. В Галактике больше ста обитаемых планет. Может, ты никогда ни с одним хадарианином и не пересечёшься.
Он взял её ладони, потянул на себя, приобнял. Вега уткнулась носом в серый китель, вздохнула, но вырываться не стала — положила голову кавалеру на грудь. И это настолько воодушевило, что Сириус вкрадчиво напомнил:
— Меня, вполне вероятно, отправят исследовать жизненный уклад диких племён фелинулов. Я же по этой теме выпускную работу пишу. Если мы с тобой...
Объятия стали теснее, и в голосе появились хриплые, будоражащие нотки.
— Ты намекаешь на близкие отношения? — тихо пробормотала девушка. — Я пока не уверена, что готова.
— Я, конечно, не буду тебя торопить, только я же не первый встречный. Мы с тобой давно знакомы и мне казалось, что этого достаточно, чтобы перейти на новый уровень...
В голосе парня едва заметно, но слышна была обида. Впрочем, он заставил себя это чувство подавить и подойти к несговорчивой девушке с другой стороны.
— Мне кажется, тебе и самой было бы интересно с этими котятками общаться. У них же много племён, и в каждом свои диалекты. Для лингвиста там раздолье! И мне как ксенологу в паре с тобой работать будет легче.
Возможно, скажи он о любви, о том, что жизни без неё не представляет, и Вега не сомневалась бы в своём согласии. Но после его слов сложилось впечатление, что Сириус думает лишь о себе любимом. Наверняка ему хочется психологического комфорта и чтобы рядом была та, которая скрасит его одиночество. Понятно, что в экспедиции он будет не единственным землянином, но скорее всего, окажется в мужском обществе — из женщин мало кто согласится жить вдали от цивилизации, на чужой планете. К тому же фелинулы пусть и привлекательны внешне, и характер у них мягкий, доброжелательный, а язык — скудный, и воспроизводить его с помощью человеческих связок сложно. Приходится дополнять свою речь программой-переводчиком.
— Давай не будем спешить, — деликатно ушла от прямого ответа. — Сейчас не до личной жизни и планов на будущее. Действительно очень много заданий, голова не тем забита.
Она отстранилась и направилась к выходу. Сириус не слишком довольно нахмурился и стиснул зубы — тонкие брови сошлись к переносице и желваки заходили ходуном. Он явно рассчитывал на иной результат. Но быстро взял себя в руки и, догнав девушку, приобнял за плечи. Шёл рядом, провожая до жилого блока. Болтал, рассказывая о своих успехах в ксенологии и промахах однокурсников.
Вега слушала вполуха. Ничего нового — она в сотый раз слышала его похвальбы. В её голове крутился назойливый вопрос: «Ну как идеально и быстро освоить этот дурацкий хадарианский?!»
Уже на подходе к модулю землян её озарило — кто мешает познакомиться и подружиться с этими неведомыми существами? Судя по слухам, они уже неделю как заселились! Правда, ей ни разу не повезло с ними пересечься — ни в столовой, ни в коридорах она не заметила никого экзотического. Наверное, у них иные биоритмы. Но разве это проблема?! Всего лишь и нужно — подкараулить хадариан у входа в их жилой модуль.
ГЛАВА. Урок 4. Терпение всегда вознаграждается
План с нахрапа реализовать не удалось. Чтобы выкроить время на засаду, пришлось форсировать выполнение учебных заданий по всем дисциплинам. Но и после этого две попытки оказались бесплодными. Первая — когда Вега с позднего вечера до глубокой ночи караулила в холле, откуда просматривались шлюзовые створки модуля хадариан. Вторая — когда после непродолжительного сна девушка помчалась на свой пост и не уходила до утра.
— Да что ж мне так не везёт! — сердилась, зевала и возвращалась не солоно хлебавши в свой жилой блок. Но от идеи не отказалась и на следующий день пришла к хадарианскому модулю под утро. Было безлюдно, тихо, мягкий приглушённый свет едва освещал коридоры, станция словно вымерла. И если первые минуты девушка чувствовала себя бодрой, то очень скоро глаза начали слипаться, стало клонить в сон. Сказалось трёхдневное недосыпание. Она и не заметила как, прислонившись к стене, задремала.
— Т-тли что-ер’астака вушт зва’блилл’аа? Что-ер’астака бли’юсчитта-екь? Рек-к днен-н ежже... — пробился сквозь сон негодующий голос, а следом программа-переводчик во вживлённом под кожу на виске динамике бесстрастно повторила: «Ты чего тут забыла? Чего вынюхиваешь? Третий день уже...»
Вега распахнула глаза и вздрогнула, увидев нависающую над собой мужскую фигуру. Только теперь сообразила, что, уснув, осела на пол. Потому суматошно оглянулась — увидела раскрытый шлюз и снова вернулась глазами к явно раздражённому незнакомцу — крепкого телосложения, короткостриженому блондину, с широким грубоватым лицом. С недоумением взгляд девушки пробежался по серо-синей форме студента академии, которая полагалась факультету дипломатов. Скользнул за его спину, и Вега вздрогнула ещё раз, потому что в паре шагов от них стояли четыре студента в такой же одежде. Девушка — знойная брюнетка, невысокая, фигуристая, с надменным взглядом чёрных миндалевидных глаз на «породистом» лице. Два рыжих парня-близнеца смотрели с куда меньшей спесью, да и внешность их была более простоватой, и фигуры имели худощавые. А вот третий...
Третий был землянке прекрасно знаком. Темноволосый шатен, высокий, статный с изящными чертами и глазами цвета грозового неба, в которых читалось высокомерие. Да ещё и бейджик у него оказался с той самой дурацкой надписью...
В голове словно что-то щёлкнуло, все разрозненные факты сложились воедино.
Так вот они — таинственные хадариане! Теперь понятно, почему незнакомец вёл себя странно — менталитет у них наверняка другой. И тут же накатило осознание собственной глупости. Она же его публично оскорбила! Как после этого просить о помощи?
— Землянка от страха язык проглотила, — презрительно фыркнула хадарианка. Пусть через переводчик фраза и звучала нейтрально, но в интонациях было сложно ошибиться. Она обернулась к парню, которого Вега обидела и заигрывающее ласково проворковала: — Видишь, Бьез, как быстро исчезла её наглость, когда ты не один.
— Я извиниться хотела, — наконец отмерла Вега и, решив не нагнетать обстановку, с ходу придумала отговорку. Об истинном мотиве умолчала, чтобы ещё сильнее не разозлить.
— Ты стала подозрительно любезной. Совесть замучила или выговор получила и пытаешься вину загладить? — звонко припечатала иномирянка, вновь опережая парней.
Вега нахмурилась, пытаясь понять, почему она проявляет инициативу? Неужели у них матриархат и она главная в их группе? Ведь парни её не осаживают...
Покосилась на подавляющего своим грозным видом блондина, без сомнения выполняющего роль защитника, и осторожно встала, прижимаясь к стене. На всякий случай вежливо повторила:
— Простите, вас так легко перепутать с землянами. Я ошиблась.
— Неужели для землян подобные претензии и грубость — это норма? — неожиданно негромко поинтересовался Бьез. Голос у него оказался приятным, но строгим и уверенным. Сомнительно, что обладатель такого тембра позволит женщине себя подчинить.
— Не норма, конечно, — пожала плечами Вега. — Но ситуации разные бывают. Иногда земные парни ведут настолько бесцеремонно, что нет иного способа их образумить.
Хадариане переглянулись. Явно сделали в отношении землян нелицеприятный вывод — на лицах недвусмысленно читалось «ну угораздило же нас столкнуться с такими дикарями!».
Вега хоть и понимала, что преувеличила неадекватность мужчин, но сочла это не самым страшным прегрешением. Вспомнила, зачем сюда пришла, и торопливо попросила:
— Я не шпионю за вами. Просто мне очень нужна практика по хадарианскому языку. Я лингвист, будущий переводчик, а экзамен сложный. Мне действительно жаль, что наше знакомство началось с конфликта. Это не самая благоприятная почва для просьбы о помощи, и я пойму, если вы откажете.
Все взгляды устремились на Бьеза, а он не слишком довольно поморщился и опустил глаза в пол, рассматривая прорезиненное покрытие. Явно не горел желанием общаться и тем более быть наставником дерзкой землянки. Близнецы тоже отвернулись, сделав вид, что их привлекло движение в конце коридора. Понятно, что им своих забот хватает, зачем лишняя обуза? Блондин пробубнил что-то невнятное, сложив руки в замок на груди, — похоже было, что не поверил её оправданиям, воспринял как уловку.
Лишь девушка взгляда не отвела, прищурилась — то ли оценивающе, то ли испытующе глядя в лицо провинившейся студентки. На мгновение губы искривила усмешка, но исчезла до того, как Вега посмотрела на хадарианку.
— Согласна только на взаимный обмен знаниями, — заговорила брюнетка. — Мне будет интересно освоить земной язык. Даже дипломату полезно иметь... «козырь в рукаве».
Последняя фраза прозвучала с задержкой, но не из-за того, что хадарианка замешкалась. Просто программа-переводчик долго подбирала уместный синоним для несомненно отсутствующего в земном языке выражения. А Вега получила очередное подтверждение тому, насколько важны личный опыт и понимание сути и структуры чужого языка, а не набор самых часто используемых слов, выданный искусственным интеллектом.
Парни с лёгким недоумением восприняли инициативу соотечественницы, но отговаривать не стали.
— Как знаешь, Ларина, — достаточно безразлично отреагировал Бьез. — Только когда и где ты собираешься с ней встречаться? Не в нашем же модуле.
— Не волнуйтесь, — поспешила предложить решение проблемы землянка. — Мы можем обменяться контактами и общаться через виртуальный интерфейс академии так же, как посещаем лекции преподавателей.
— А, ну да, — парень задумчиво на неё посмотрел и, словно окончательно потеряв интерес к разговору, позвал: — Дарк, хватит её пугать. Ты же видишь, что она безобидная. Идёмте.
Блондин наконец отошёл, перестав нервировать своей мощью. Вега протянула руку хадарианке и опешила — та с недоумением и лёгким опасением на неё взглянула и отступила на шаг. Вот и что на неё нашло? В чём проблема? На всякий случай пришлось пояснить:
— Нужно чтобы наши запястья соприкоснулись. Иначе мы не сможем обменяться контактами.
— Дикость какая! — проворчала Ларина и пробормотала, словно убеждая саму себя. — Ладно, так и быть, ничего со мной не случится.
Она покосилась на парней, которые удалялись от них по коридору. С несомненным усилием заставила себя выполнить просьбу и с радостью отдёрнула руку, едва вживлённые под кожу устройства едва слышно пиликнули, подтверждая соединение.
— Что не так? — не сумела сдержать любопытства Вега, предполагая, что имеет место какое-то хадарианское табу. И получила подтверждение, услышав:
— На Хадаре такое прикосновение расценили бы как оскорбление. Одними извинениями ты бы не отделалась. И меня и себя опозорила бы. Касания рук допустимы только между женщиной и мужчиной. Хорошо, что нас никто не видит!
Ларина заторопилась следом за своими соотечественниками, и Веге пришлось уже вдогонку крикнуть:
— Я тебе напишу свой режим, а ты назначишь время, когда будешь свободна.
Ответа не получила, оставалось только надеяться, что хадарианка сдержит своё слово.
ГЛАВА. Урок 5. Общение расширяет кругозор
Выкраивать свободные моменты действительно оказалось непросто, но два раза в неделю девушки находили возможность встретиться. Выручало, что общение можно было организовать, не выходя из своего жилого блока — это экономило силы и время. И тем не менее выматывало, потому что занятия проходили ближе к ночи, в ущерб сну. Правда, в основном тяжело было землянке, а вот хадарианка всегда оказывалась бодрой и энергичной.
— Как тебе удаётся сохранять работоспособность так долго? Ты словно и не устаёшь, — под конец занятия зевала Вега, с трудом концентрируясь на разговоре и на тексте, который перед ней лежал. Она пока всё ещё говорила на земном языке, но за этот месяц набрала достаточный словарный запас, чтобы отключать программу-переводчик и слушать Ларину, говорящую на хадарианском.
— У нас на планете сутки длиннее — почти вдвое относительно стандартных, приравненных к земным. А потребность во сне такая же, как у вас. Так что мы выносливее. И это важно — на Хадаре мало мест с комфортными условиями, приходится выживать.
— Как же так? — удивилась Вега. — Чтобы вид развился до состояния разумности, а цивилизация стала техногенной, мало быть приспособленными, нужно освоить и заселить всю планету. И как правило, обитатели видоизменяют окружающую среду под себя. Почему же у вас иначе?
— Ну так мы же не коренные жители. Наши предки-колонизаторы прибыли на Хадар около тысячи лет назад, когда шла первая волна экспансии по Галактике. — Ларина, хитро прищурившись, посмотрела на свою ученицу. — Неужели ты по нашему внешнему облику не поняла, что мы — потомки землян?
— Сходство действительно поразительное, — согласилась Вега, мысленно в очередной раз укоряя себя. Надо же быть настолько недогадливой! Ей и в голову не пришло сопоставить факты, хотя всё было так очевидно! Впрочем, ведь никто другой тоже об этом не задумался...
Она протянула хадарианке текст, который закончила писать. Виртуальный лист сменил местоположение, переместившись по интерфейсу академии, и брюнетка с любопытством, улыбаясь, принялась его просматривать.
— Что? Так плохо? — заволновалась землянка.
— Нет, нет. Очень даже нормально. Ты схватываешь на лету, — успокоила Ларина. И ткнула пальчиком в пару строчек: — Только я бы здесь и здесь рекомендовала иной порядок слов в предложениях. Так говорят только в простонародье, а высокий слог правящего круга более замысловатый.
Ещё некоторое время девушки шлифовали стилистику. А когда с заданием было покончено, Вега надула щёки и натужно выдохнула:
— Надо же, как сильно видоизменился язык первых колонизаторов! Вроде и слова схожие, а столько других структур образовалось. И ещё комбинации новых символов и звуков появились... Как же так получилось? Насколько я знаю, переселенцы в другие колонии стараются максимально сохранить связь с Землёй и подчеркнуть своё единство с человечеством. Никто из них не позиционирует себя иномирной расой, возникшей независимо от других.
— Так на Хадар летели недовольные политикой и властью того времени. Наши предки были настолько обозлены, что решили оборвать все связи и создать цивилизацию с нуля. К счастью, численность оказалась достаточной, чтобы выжить, хотя смертность и была очень высокой. Наша звезда, Агена, пусть и далеко от планеты, но звёздной радиации излучает в разы больше, чем ваше Солнце. И это спровоцировало быстрые изменения в организмах потомков первопоселенцев... — Она вдруг осеклась и спохватилась: — Ой, заболтались мы! Спать давно пора! В следующий раз расскажу.
Вега хоть и сгорала от любопытства, но понимала, что до утренней лекции осталось всего ничего — четыре часа. Впрочем, и на следующий день её интерес остался неудовлетворённым — Ларина перенесла назначенное занятие, видимо у неё появились какие-то неотложные дела. И два дня кряду ситуация повторялась. А когда наконец они встретились, и Вега снова задала вопрос, в ответ получила легкомысленное:
— Так ничего особенного. Просто устаём меньше. И вообще, я же не биолог и не медик, чтобы в этом разбираться. Моё призвание — быть хранительницей древних знаний, следить за соблюдением традиций. Когда наберусь опыта, и меня признают достойной, стану консультантом по истории и культуре при Совете старейшин.
— Это выборный орган власти? — предположила Вега, проведя аналогию с правительством Земного Содружества.
— Что ты! Место в Совете передаётся по наследству, — в голосе хадарианки отчётливо звучали нотки зависти. И без лишних вопросов стало ясно, что её семья не принадлежит к кругу избранных. — Каждый советник одновременно ещё и глава поселения, а всего их шестьдесят семь... Ой! Знаешь, какие между ними возникают споры и прения! Обычных горожан на заседание не допускают, но в газетах журналисты так живо описывают их разногласия! Например, когда контакт с вами установили, целый год не могли определиться, какой позиции придерживаться. В итоге решили временно на Хадар иномирян не допускать, а из присланных нам приглашений пока принять только одно — в академию. Совет старейшин пришёл к мнению, что надо присмотреться к чужакам. И молодёжь, как никто другой, сможет свежим взглядом оценить перспективы взаимодействия и то новое, что нам предлагают.
— Жаль, что вам так долго пришлось жить в изоляции, — искренне посочувствовала Вега и с оптимизмом продолжила: — Повезло, что вы смогли поймать и расшифровать наши сигналы. Теперь вы сможете наладить контакты со всеми цивилизациями Содружества. Ваши старейшины напрасно осторожничают. Сейчас в космосе все расы друг друга уважают, у нас взаимное доверие и равноправие. Такое взаимодействие — огромный плюс в плане развития технологий, торговли и культурного обмена.
— Насчёт вашей странной культуры я очень сомневаюсь — не уверена, что в этом нам нужны какие-то новшества. А вот технологии не помешали бы. Первые колонисты ведь когда-то имели возможность сообщить на Землю, что они живы. Но они этого не сделали, не хотели. Мало того, ещё и уничтожили устройства приёма и передачи сигналов из космоса. И современным изобретателям пришлось заново придумывать и собирать новые станции связи. Никто и не надеялся, что при отсутствии знаний о координатах планет и частотах удастся с кем-то выйти на контакт. Наши учёные, когда получили сигнал земной веерной рассылки, от радости едва не лишились рассудка. Для них это было огромной удачей.
— Неужели у вас нет кораблей для межзвёздных перелётов? — удивилась Вега.
— Откуда им взяться? Нас сюда ваш крейсер привёз, — пожала плечами Ларина.
Откровение оказалось шокирующим. Меньше всего землянка ожидала, что кто-то окажется противником прогресса, невзирая на то, что его цивилизация откатится в прошлое. Только сейчас сообразила, насколько в диковинку для хадариан вживлённые под кожу устройства, виртуальные технологии, жизнь на космической станции. И посочувствовала — как страшно узнать, что они утратили все блага прогрессивного будущего по прихоти своих предков! И как тревожно было отправиться в незнакомое место, не зная, насколько можно верить обещаниям. Раз собственных кораблей у них нет, то возвращение на родную планету зависит от доброй воли тех, кто их сюда привёз.
Даже отключившись от виртуального интерфейса и занимаясь своими делами, Вега ещё долго не могла перестать думать о хадарианах. Она понимала мотивы Совета старейшин и одновременно осуждала идею пожертвовать немногими ради безопасности всего народа. Ведь земляне с добровольцами могли поступить как угодно — сделать пленниками, заложниками, допросить, убить. И спасти их нет никакой возможности.
Теперь стало понятно, почему её заподозрили в шпионаже и в желании навредить, новеньким сложно поверить, что в академии безопасно. На их месте она бы вообще никому не доверяла! А они всего лишь проявляют разумную осторожность и сдержанность. Поведение, достойное здравомыслящей расы.
ГЛАВА. Урок 6. Неприятности подкрадываются незаметно
Ожидая разрешающего сигнала на подключение к аудиторному интерфейсу, Вега хвалила себя за целеустремлённость — очень удачно она договорилась о практике с носительницей хадарианского языка! Теперь она знает больше своих сокурсников и с лёгкостью сдаст промежуточный зачёт. Обучающая программа ожидаемо оказалась несовершенной, многие моменты Ларина критиковала и вносила свои правки.
И всё же было волнительно. Ведь зачётную работу станет оценивать не преподаватель-землянин, а наставник хадариан. Вега так и не поняла, он сразу вместе со своими подопечными прибыл или прилетел позже. Допытываться у Ларины не стала, сочла это не таким уж важным. Удивляло другое — изначально он вообще отказывался работать с кем-то ещё, кроме своих студентов. И всё же милостиво согласился. Впрочем, и этому найти объяснение оказалось несложно. Куратор лингвистов очень уж настойчиво добивался от него содействия. Наверняка хадарианин решил, что проще проверить работы самому, чем тратить время на консультации коллеги.
Устройство пиликнуло, и девушка тут же коснулась запястья, подтверждая соединение. Её тело в жилом блоке окуталось тонкой сеткой голографических линий, а в аудитории перед преподавателем возникла виртуальная фигура. Впрочем, и для него, и для студентки всё вокруг воспринималось реальным, естественным. Транслировались и запахи, и температура, и тактильные ощущения, и даже лист с тестовым заданием казался плотной бумагой, хотя по сути был нематериальной проекцией.
— Побыстрее, пожалуйста, — поторопил рыжеволосый мужчина в белом кителе, и Вега тут же положила на стол свою письменную работу. Пока он её просматривал, не удержалась и любопытным взглядом пробежалась по окружению. Помещение казалось небольшим, светлым, и кроме стола преподавателя здесь имелось ещё несколько учебных мест — удобных эргономичных кресел с приставными столиками для письма и виртуальными экранами с раскрытыми на них обучающими программами. Все пятеро хадариан сосредоточенно с ними работали, видимо выполняя какое-то задание.
Вега невольно внимательнее присмотрелась к близнецам и снова покосилась на их наставника. Похожи-то как! Наверняка они ему родственники! Судя по возрасту — либо сыновья, либо племянники. Кто-то посторонний не стал бы рисковать собой ради чужих детей. Выходит, Совет старейшин не оставил молодёжь без присмотра.
— Что за бред вы написали? Вы в своём уме? — негодующе воскликнул наставник, который пользуясь занятостью своих подопечных проверял работы инопланетных студентов.
Вега вздрогнула и перевела на него непонимающий взгляд. Присутствующие в аудитории тоже вскинули головы, с любопытством прислушиваясь.
— Вы это вслух хотя бы произносили, когда писали?! Корабль имел багаж в грузовом отсеке, под завязку забитый туристами. Путешественница легла спать, поставив сумку у дверей — она очень устала, — зачитал мужчина. Карие глаза с возмущением уставились на опешившую студентку.
Вега похлопала ресницами, ей казалось всё логичным, и негромко уточнила:
— Что не так?
Хадарианин потрясённо закатил глаза к потолку и объяснил:
— Подобные ошибки недопустимы для специалиста. У вас грубо нарушено соподчинение, и от этого искажается смысл. Похоже, вы не удосужились заглянуть в учебные материалы.
Студентка покраснела, растерянно посмотрела на Ларину — на лице хадарианки расплывалась довольная улыбка. Она несомненно наслаждалась позором землянки. И Вега быстро догадалась что к чему — не по доброте душевной хадарианка вызвалась заниматься, а потому, что планировала месть. И ведь добилась желаемого! Близнецы хихикали, едва сдерживаясь, лишь Дарк невозмутимо продолжал работать, и Бьез хмурился, вопросительно глядя на соотечественницу. И это озадачивало. Почему веселятся только трое? Ни у кого из тех, кто находится в этой аудитории, нет причин доброжелательно относиться к чужачке. И пакость эта, скорее всего, была общей задумкой... Почему веселятся только трое? Ни у кого из тех, кто находится в этой аудитории, нет причин доброжелательно относиться к чужачке. И пакость эта, скорее всего, была общей задумкой...
— Простите, могу я пересдать? — растерянно пролепетала Вега, вернувшись глазами к преподавателю. Вот только тот не слишком довольно поморщился и резко припечатал:
— Нет. Я и так трачу на вас своё время. Что получили, то получили. Перекроете эту отметку устным зачётом. Идите, не задерживайте сокурсников, вы не одна.
Девушка отключила соединение и вновь очутилась в своём блоке. Если до этого она держалась, то, оказавшись в одиночестве, всхлипнула, упала на кровать, зарыдала. Как подло с ней поступили! Неужели это заслуженное наказание? Она же извинилась! Да, действительно нанесла оскорбление, посмеялась, но ведь по незнанию. Разве минутный позор, о котором на следующий день уже все забыли, равноценен незачёту, перечёркивающему успешную карьеру и благополучное будущее?
И почему она не заподозрила подвоха? Если не хотели помогать, то и отказали бы сразу. Ведь у Ларины не было личной причины сотрудничать. Да, она поставила условие взаимного обучения, но на занятиях так и не проявила интереса к земному языку. Однозначно, это был лишь повод для доверительного общения. Придётся переучиваться...
Вега решительно вскочила с кровати, вытерла слёзы и приказала самой себе:
— Прекрати раскисать! Нечего своим унынием радовать Ларину. Всё! Проехали! Теперь буду рассчитывать только на себя. Навсегда запомню, что нельзя верить в бескорыстную помощь. Хватит того, что я своей доверчивостью испортила диплом.
ГЛАВА. Урок 7. Благоразумие бессильно перед желанием рисковать
Огромный тренировочный полигон академии, расположенный на втором уровне под всеми жилыми секторами и обычно разделённый на зоны и помещения для удобства занятий разных учебных групп, сегодня преобразился. Пришло традиционное время для ежегодной спартакиады между факультетами. Из-за разного внешнего облика и способностей в программу соревнований включались игры и состязания, в которых представители разных цивилизаций могли проявить себя.
Не было такого, что можно было отсидеться на трибуне как зритель, следовало принять участие во всех дисциплинах. В перерывах между этапами многоборья были минутки, когда можно было посмотреть на выступления конкурентов.
Поднимаясь по лесенке из бассейна, подхватывая полотенце и принимаясь вытираться, Вега с любопытством осматривалась. На лидерство в заплыве она и не претендовала, с философским спокойствием приняла не самый высокий результат, средний даже по меркам землян. И не слишком удивилась, что в верхних строчках рейтинга высветились одни гидроиды — кому, как не водным обитателям, побеждать в плавании.
Выругалась себе под нос, когда проходящий мимо фелинул брезгливо отряхнул шерсть, и пришлось снова вытираться. Плавать «котятки» умели и делали это очень неплохо, но не любили воду. А вот инсектоидов сейчас запустили в бассейн, и они барахтались на поверхности, словно прутики. Смешно перебирали суставчатыми лапками, пытаясь обогнать друг друга. Тонуть не тонули, но и набрать высокую скорость не получалось. Впрочем, сдаться им не позволяли амбиции и понимание, что даже минимальный результат — это тоже плюс в копилку команды. А реабилитироваться можно в других состязаниях. Тем более следующим в этот день был заявлен марафон.
И потому после обеда и краткого отдых студенты — одиночно или группами —отправились занимать стартовые позиции в соответствии со жребием. Вега лишь тоскливо посмотрела вслед стремительно умчавшейся девушке-инсектоиду, которой досталась соседняя дорожка слева. Да и «кошечка» справа огромными прыжками понеслась к финишу. Угнаться за ними было невозможно. Вот только земляне были не единственными отстающими — гидроиды вне воды теряли прыть и, нелепо перебрасывая щупальца, двигались невыносимо медленно.
На следующий день команды факультетов должны были продемонстрировать ловкость и слаженность действий в игре с мячом, который любым способом нужно было удержать как можно дольше в зоне противника.
— Вега, слева заходи! — кричала Спика.
— Девчонки, от нас не отдаляйтесь! — приказывал капитан команды землян. — Парни, кучнее работаем!
Азарт, торопливые броски, перебежки, спортивная злость, когда соперники отнимали мяч... Три игры пролетели как один миг. Вега лишь потом, просматривая таблицу рейтинга и радуясь победам землян, сообразила, что играли со всеми, кроме хадариан. Недоумение охватило лишь на миг и пропало — ведь в команде должно было быть десять участников, а новеньких слишком мало.
Зато в следующем состязании, которое позволяло продемонстрировать свою гибкость и умение балансировать, вновь участвовали уже все студенты без исключений. Вот только парни выступали первыми, пока девушки обедали, а потом сами отправились в столовую. И это лишило возможности посмотреть, кто как себя проявил. Вега могла наблюдать только за соперницами. Но ей и этого хватило. Гидроидам, не имеющим внутреннего скелета, не было равных — они извивались, изгибались, свивались, скручивались. Без проблем выполняли упражнения и акробатические элементы на бревне и брусьях. Не отставали от них и фелинулы, под подушечками на лапах которых имелись цепкие пальцы, позволяющие хвататься за перекладины. А уж прыгать и гнуться тем более труда не составляло.
Вега хоть и приказывала себе игнорировать Ларину, а волей-неволей фигура хадарианки попадала в поле зрения. И с долей злорадства землянка замечала, что промахов хадарианка делала немало. Не смогла сесть на шпагат, подтянуться на брусьях, плохо держала равновесие на бревне и неудачно спрыгнула. Единственное, что ей удалось, — танцевальные элементы, но этого хватило лишь для того, чтобы подняться на строчку выше инсектоидов, у которых строение тела не позволяло выполнять гимнастические трюки.
— Надо же! Мы сейчас идём вровень с фелинулами, а отстаём от гидроидов всего на один балл. Как обидно! — возмущалась Спика, переодеваясь после соревнований.
— Ничего, завтра ещё целый день. Наверстаем! — оптимистично подбодрила Вега. — У нас парни глупые, но сильные. Помнишь, в прошлом году они фелинулов одолели. А с гидроидами справиться легче.
— Ты инсектоидов-то со счёта не списывай. Они нас обойдут, с ними справиться задачка та ещё. Панцири их защищают от травм, и боли они не чувствуют. Как хорошо, что летать не умеют, а то бы жульничали и в гимнастике, и в борьбе.
Девушки по привычке забыли про хадариан, а в итоге оказалось, что именно эти новенькие вышли в лидеры по силовым упражнениям. Оказались на равных с куда более мощными фелинулами и отдельными землянами. Даже рыжие близнецы, которые не выглядели накачанными! И теперь инсектоиды, которые опустились в самый низ рейтинговой таблицы, активно возмущались:
— Как можно нас уравнивать! Условия ведь здесь почти земные, не такие, как на наших планетах. Кислорода здесь меньше, сила тяжести выше, слишком яркий свет.
— Чего вы тут устроили! — укорили гидроиды. — Для нас условия ещё тяжелее, но мы не жалуемся, делаем всё возможное! И при этом идём вровень с землянами и фелинулами.
— Надо меньше ныть и больше тренироваться, — посоветовал кто-то из кошачьих.
Инсектоиды оскорблённо отключили переводчики и застрекотали на своём языке. Впрочем, для Веги их разговор не остался в секрете. Они ругали выскочек-хадариан, которые неожиданно их обошли, хитрых землян, которые жульничали, наглых фелинулов и гидроидов, которые лезут не в своё дело. Впрочем, инсектоиды постоянно демонстрировали обидчивость и ворчливость, поэтому никто их всерьёз не воспринимал.
Оставался последний этап соревнований — рукопашный бой. Ожидая своей очереди, Вега неосознанно поправляла экипировку: тонкий, но прочный шлем и такой же противоударный жилет, налокотники и наколенники, ботинки с высокими голенищами.
В очередной раз убеждалась, что руководство академии не ради собственной прихоти требует использовать защиту. Перед ней на татами боролись Дарк и самый крупный фелинул. В силе бросков и ударов они себя не сдерживали, и травм было не избежать без экипировки. Впрочем, притягивала взгляд не только полная выкладка соперников, но и необычная техника боя хадарианина — он практически не использовал руки, вернее ладони и кулаки. Все удары вёл локтями, плечами, корпусом, но больше всего ногами.
Фелинул с таким противником никогда не сталкивался, ему было сложно просчитывать и предугадывать нестандартные приёмы. И потому оказался поверженным, на животе, с заблокированными ногой хадарианина задними лапами, упирающимся в спину коленом и шеей, придавленной предплечьем.
Если кто-то и остался в недоумении относительно нежелания касаться соперника кистью, то только не Вега. Помнила возмущение Ларины и слова о том, что только руки мужчины и женщины могут соприкасаться. Вот ведь какими странными бывают традиции и как прочно вбиты в головы! Ведь запрет наверняка распространялся на схожих между собой существ. Кто в здравом уме решит, что у мужчины-хадарианина симпатия к фелинулу или инсектоиду? Бред!.. Интересно, остальные так же непререкаемо соблюдают обычай предков?
Пожалела, что эти схватки происходили далеко, в других частях зала, и она их не видела. Но рейтинговая таблица говорила сама за себя — бой Бьеза и землянина закончился вничью, а Ларина и близнецы проиграли.
Подскочила со скамьи и, размявшись, спустилась на татами. Её соперницей оказалась девушка-гидроид. И Веге пришлось уворачиваться от ловких гибких щупалец, из захвата которых невозможно будет вырваться. Она отступала, уклонялась, дожидаясь возможности атаковать — знала, что у «осьминогов» запас выносливости небольшой. А при повышенной силе тяжести и без воды они выдыхаются быстрее. Её тактика оказалась разумной, так что с ударом гонга, означающим окончание поединка, на табло высветилось её имя как победительницы.
Можно было бы уйти в раздевалку и вернуться в свой жилой блок, отдыхать, но Вега решила дождаться подругу, которая вышла на соседнее татами бороться с девушкой-инсектоидом. Переживала, ведь шансов у Спики было немного — она и роста невысокого, и физической силой не отличается. Это парни с лёгкостью переворачивали их кверху лапками и удерживали в захвате, тем самым лишая возможности атаковать.
Затаив дыхание следила за ходом схватки, не обращая внимания на происходящее рядом. И совершенно напрасно — вздрогнула от неожиданности, когда кто-то подошёл со спины и, перешагнув скамейку, сел рядом. С недоумением уставилась на соседа, узнав в нём оскорблённого ею хадарианина. И что он тут забыл?
Тёмно-синие глаза смотрели спокойно, доброжелательно, и, не дожидаясь вопроса, Бьез заговорил:
— Ты достойно боролась, молодец.
В голосе не было насмешливых интонаций, и всё же Вега насторожилась и неприветливо буркнула:
— А тебе какое дело?
Парень огляделся, словно желал убедиться, что им никто не помешает, и признался:
— Я хотел извиниться за поступок Ларины. Она повела себя некрасиво, но... Её понять можно. На Хадаре мужчины решают все конфликты поединком. Только как быть, если женщина оскорбила мужчину? Драться с ней позорно. Значит, другая женщина может вмешаться и уладить проблему.
— Уладить? Разве месть — это достойный способ? — рассердилась землянка.
Бьез вздохнул:
— Чего взять с влюблённой женщины?
Вега хмыкнула про себя. Ей уже давно казалось, что Ларина неровно дышит к этому красавчику. Оставался вопрос, насколько взаимны чувства хадарианки. Судя по его поведению, не слишком он рад её вниманию. Получается — терпит, не желая обидеть. А сейчас выгораживает, чтобы не портить репутацию своим соотечественникам.
— Она была неправа, — не замечая её реакции, продолжал говорить парень. — Если бы я знал о её замысле, то запретил бы. Но увидел только последствия её выходки. И было уже поздно.
Девушка махнула рукой.
— Спасибо за откровенность, но толку теперь от этих оправданий? Я урок усвоила, выводы сделала. И сама буду решать свои учебные проблемы.
Она поднялась, намереваясь уйти, но Бьез неожиданно перехватил её ладонь, удержав. Вега замерла, ощутив крепкий уверенный захват. Прикосновение оказалось настолько неожиданным и приятным, что даже возмущение его самоуправством пришло не сразу. И потому высказать недовольство не успела — он заговорил быстрее:
— Я хочу помочь. Исправить то, что натворила Ларина. Ты не заслужила подобного отношения. И повела себя благородно, когда не выдала обидчицу перед нашим наставником. Он бы наказал её. Всё же на Хадаре, с равной, она могла позволить себе несдержанность. А в академии повела себя недостойно будущего дипломата и испортила репутацию всем нам.
Слова достойные, греющие душу и тон уважительный, вот только Вега быстро заставила себя сбросить наваждение. Сказать можно всё что угодно. А почему она должна ему верить? Вдруг это очередная подлость? Ведь именно он был пострадавшей стороной в конфликте. И где гарантия, что говорит искренне? Если уж заступница позволила себе мелкую пакость, то Бьез несомненно отыграется по полной.
Вслух ничего не произнесла, но сомнения настолько чётко отразились на её лице, что парень сам всё понял.
— Твои подозрения закономерны. Ты боишься упасть в одну и ту же яму дважды. Но я тебе не враг, поверь. И никогда не обещаю ничего попусту. Я договорился с нашим наставником — через неделю он примет у тебя пересдачу письменной работы. Ты ничем не рискуешь. Если я тебя обману, хуже уже не будет. Верно?
Он по-доброму улыбнулся и протянул руку ладонью вверх, чтобы обменяться контактом. Вега с трудом отвела взгляд от его лица и заторможенно коснулась его запястья своим. В голове не укладывалось, что её проблема решилась. Она-то думала, что всё уже потеряно, а теперь есть надежда исправить отметку! За неделю, конечно, сложно исправить привычку неправильно строить предложения. Но раз уж он вызвался помочь... Да и в любом случае времени она потратит немного и к устному экзамену успеет подготовиться.
Она всё ещё стояла в легкой растерянности, глядя в спину уходящему хадарианину, когда у её ног на скамейку плюхнулась Спика и сердито пожаловалась:
— Вот обидно! Присудили ничью, а ведь я её почти уделала!
Её голос перекрыли гомон, крики, хлопки, стрекотание — участники дали волю эмоциям. Поединки были последними, спартакиада завершилась, и теперь кто-то радовался, кто-то обнимался, кто-то угрюмо брёл к выходу.
Вега взглянула на итоговый рейтинг. Инсектоиды на последней строчке, победители — фелинулы, земляне на почётной второй позиции, а хадариане и гидроиды разделили третье место.
— Наш результат не так уж плох. Мы не опозорились. К тому же никаких наград и поблажек в учёбе не полагается. Разве что самолюбию польстить...
ГЛАВА. Урок 8. Мужчина глупеет, когда ревнует
Надежды Веги оправдались в полной мере, Бьез её не обманул. Теперь в виртуальной ведомости успеваемости позорная отметка за промежуточное испытание сменилась гордым «зачтено». И к устному экзамену подготовка шла полным ходом — Бьез оказался лучшим учителем, чем Ларина. Он выдавал информацию дозированно, понемногу, но каждый день, и это было эффективнее, чем за один присест получить большой объём знаний. Впрочем, хадарианка умышленно выбрала подобную тактику, чтобы Вега не успевала усвоить материал и заметить нестыковки между правилами и тем, что она советует. А вот её соотечественник наоборот каждый раз сверялся с методичкой, выданной земным куратором, чтобы его объяснения не противоречили правилам и были понятными.
Вега с каждым днём всё больше убеждалась в его искреннем желании помочь. Поймала себя на том, что с нетерпением ждёт вечерних занятий — пусть и недолгих, зато оставляющих после себя приятное впечатление. В душе, каждый раз, когда перед глазами появлялся виртуальный образ хадарианина, рождался трепет и волнение. И каждый раз девушка искала этому объяснение. Будь Бьез обычным человеком, могла бы заподозрить влечение к нему, но он же чужак с иным менталитетом, да и в некотором смысле мутант. Ведь именно в этом призналась Ларина. Оставалось предположить, что её реакция лишь азарт, предвкушение и страх, что уроки прекратятся. Ведь он не обещал долгосрочного сотрудничества. И каждый раз, когда занятие подходило к концу, девушка боялась услышать, что оно будет последним. И каждый раз радовалась, когда слышала: «Ну всё, отдыхай. Завтра продолжим». А спрашивать, почему он тратит на неё столько времени, не решалась. Вдруг он решит, что ей надоел? А ведь это не так! Она никогда не чувствовала такой уверенности в себе, как после общения с ним. И мысли не было о неудачах. Он хорошо подготовил её к зачёту, значит, и всё остальное получится!
В общем, Вега была довольна. Зато недовольным оказался кое-кто другой, в ущерб встречам с которым она занималась хадарианским языком. Первое время он терпел, ненавязчиво напоминая о себе, надеясь, что всё быстро закончится, и свидания возобновятся. Но чем дольше всё это длилось, тем более настойчивым Сириус становился. Вега, которая поначалу радовалась, что он ведёт себя нейтрально и не досаждает ей, теперь едва успевала отвечать на его сообщения с просьбами о встрече, и с каждым разом всё сильнее раздражалась. Ведь мог бы проявить понимание и не отвлекать перепиской! Знает же, насколько важно для неё успешное освоение курса. Наконец она не выдержала и заблокировала его контакт на сутки.
Поняла, что напрасно поступила так радикально, когда за ужином в столовой за её спиной раздался недовольный голос:
— Ты специально меня игнорируешь, что ли?
Сокурсники, которые сидели рядом и активно обсуждали тонкости языка инсектоидов, резко умолкли, оборачиваясь к ревнивцу. Быстро оценили раздувающиеся ноздри, ходящие ходуном желваки, стиснутые в кулак пальцы. Потому нарываться не стали — тактично похватали свои подносы и под предлогами «ой, я наелся!», «вот мой знакомый, давно не виделись!» исчезли с поля боя.
— Не бегаю я от тебя, просто времени совсем нет, — оправдалась Вега. — Неужели так трудно подождать? Терпения не хватает? Чем быстрее я справлюсь с учебным заданием, тем скорее смогу уделять тебе внимание
— Мы уже четыре года вместе. Было много и заданий, и тестов, но такая ситуация впервые. И у меня всё больше подозрений, что это отмазка, — недоверчиво проворчал Сириус.
Развернул к ней одно из кресел, уселся на качающуюся в воздухе конструкцию и буквально впился испытующим взглядом в лицо.
— Думаешь, я не знаю с кем ты занимаешься?
— Откуда? — удивлённо вскинула брови Вега. Она об этом не распространялась, даже лучшая подруга была не в курсе. Увидеть их никто не мог — лично с Бьезом она вне виртуального интерфейса не встречалась, кроме тех соревнований на стадионе.
— Мне Ларина рассказала, — без обиняков выдал Сириус. — Тебе занятия с ней не понравились, так ты упросила этого хиляка. Глаз на него положила? Так имей в виду, у тебя с ним не может быть ничего серьёзного. Вас заставили язык хадариан зубрить, а нас — их традиции изучать. Так что, к твоему сведению, сообщаю, — с издёвкой продолжил напирать: — Любые ухаживания возможны только с одобрения старшего в семье, а брак — так вообще, только если Совет старейшин разрешит. Они к своим-то придираются, а ты для них чужачка, ловить тебе нечего.
— Ты рехнулся? — возмутилась Вега, бросив ложку на стол. — Я ни о чём таком вообще не думала! Ревность твоя переходит все границы, а Ларина эта та ещё стерва. Сама втюрилась в него по уши, и, похоже, у неё нет одобрения старших, вот и бесится. И тебя подначивает.
Она подскочила, намереваясь уйти, но парень не дал. Схватил за руки и, невзирая на сопротивление, усадил обратно, обнял, прижал её голову к своему плечу и признался:
— Ну успокойся. Понял, сам дурак. Просто я боюсь тебя потерять.
Теперь в голосе было совсем иное — раскаяние, умоляющие нотки, тревога. И это усмирило гнев Веги, заставило пусть не успокоиться, но вспомнить, что он не со зла её оскорбил, а потому что волновался.
— Куда я от тебя денусь? — она обречённо выдохнула. Отстранилась и, заглянув в карие глаза, попросила: — Потерпи, пожалуйста, обещаю, как только станут выдаваться свободные минутки, стану проводить их с тобой.
— Ловлю на слове, — смирился парень, но строго предупредил: — Увижу с тобой кого-то другого — наподдаю нахалу.
— Не выдумывай! Тебя из академии отчислят за драку, — засмеялась Вега, понимая, что слова останутся только словами. Однако его неравнодушие тешило самолюбие.
И Сириус, видя, что впечатлил её, махнул рукой:
— Пусть, зато ты будешь моей. Иди ко мне.
Он снова привлёк девушку к себе. Объятия стали теснее, лица ближе, губы почти коснулись губ...
— С ума сошёл! Мы же не одни, на нас все смотрят! — пробормотала Вега, упираясь ладонями в его грудь и пытаясь отвернуться. Не хотелось ей становиться поводом для сплетен и пересудов. Хватит того, что скандал произошёл у всех на виду.
— Что ж ты стесняшка такая! — укорил Сириус и, чмокнув в щёку, отпустил. Перевёл взгляд на стол и бодрым тоном заявил: — Хорошо, что ты ещё не поела, составлю тебе компанию. Подожди, я на раздачу схожу. Хоть так вместе побудем, раз по-другому не получается.
Он действительно отошёл за своей порцией, и Вега, облегчённо вздохнув, продолжила ужинать. Старалась по сторонам на других студентов не смотреть, неловко было. А Сириус, когда вернулся и сел рядом, тем более не заботился — наблюдает кто-то за ними или нет. Как всегда, сменив гнев на милость, словно ничего не произошло, принялся болтать о пустяках.
И потому ни он, ни она не заметили заглядывающую из коридора в зал столовой хадарианку. Она довольно потирала руки, а в глазах буквально светилось удовлетворение. Результат превзошёл все её ожидания — она рассчитывала только на скандал, а тут ещё примирение. Теперь-то Бьез к этой нахалке не подступится!
ГЛАВА. Урок 9. Любопытство может стоить жизни
— Вега, что же вы сегодня такая несобранная? — уставшим голосом заботливо журил тренер, глядя на единственную оставшуюся на игровой площадке студентку. — Вы десятый раз не можете мяч в кольцо забросить. Уже все ваши сокурсники выполнили норматив и ушли в свои блоки отдыхать. Давайте-ка я вам зачёт на завтра перенесу.
Вега аж испугалась — у неё были другие планы. Если идти на пересдачу, то времени не останется подготовиться к коллоквиуму. Да ещё и занятие с Бьезом назначено, она и так сегодняшнее отменила из-за зачёта. Потому торопливо умоляюще попросила:
— Нет, подождите! Ещё пять минут, и я справлюсь.
Эти пять минут растянулись на полчаса, и потому, когда три мяча подряд попали в цель, тренер, не веря своему счастью, влепил зачёт в виртуальную ведомость и умчался по своим делам. Уставшая девушка нога за ногу поплелась в раздевалку. Стадион после соревнований снова разделили на зоны, и пришлось брести обходными путями через безлюдные отсеки и коридоры. Даже свет не везде горел — стандартные земные сутки, на которые ориентировались обитатели станции, близились к полуночи. Разумеется, учебные занятия на это время никто не назначал, и потому на стадионе было пусто и оттого жутковато.
Оказавшись в полутьме женской раздевалки, Вега зябко передёрнула плечами и принялась стягивать с себя футболку. Идти в жилой блок во влажной одежде не хотелось. Вытащив из шкафчика сменные вещи, замерла — за тонкой стеной совсем рядом раздавались стрекочущие звуки, от которых становилось не по себе.
Не сразу поняла, что это болтают уборщики-инсектоиды. С облегчением выдохнула и тут же напряглась, потому что слух резанула странная фраза:
— ...не беспокойся, мы успеем сбежать.
Куда сбежать? Вокруг же космос. И зачем? Разве в академии есть преступники? А главное — как? Рейсовый корабль летает по расписанию. Ближайший только через месяц... Вопросов возникло так много, что Вега невольно шагнула ближе к перегородке и прижалась ухом.
— ...а ты уверен, что мы получим обещанную награду?
— Какая тебе разница? Важнее услужить опальной принцессе. Когда мы выполним её задание, она станет королевой. Тогда и деньги нам не понадобятся, мы станем элитой нашего мира.
— А если она не сумеет сместить королеву? Что тогда? Останемся без ничего!
— Какой же ты пустоголовый! Мы стоим на страже интересов цивилизации инсектоидов. У нас великая, благородная миссия.
— Миссия-то правильная, да только стрёмно как-то. Неужели другого способа не нашлось, чтобы не допустить коалиции между хадорианами и землянами?
— Не дёргайся, всё продумано. Не смей сомневаться в дальновидности принцессы! Диверсия на станции — гениальный ход! Ведь это единственное место, где сейчас находятся хадариане. А на планету к ним нет смысла соваться.
Стрёкот смолк, его сменил гул уборочной техники, стук, лязг... Вега хотела было отступить, но неожиданно шум стих, а инсектоиды снова заговорили.
— Хватит, всё равно тут никого нет! Перед кем ты пыль в глаза пускаешь? Лучше мне помоги! Видишь, провод не могу закрепить...
Речь превратилась в шипение, сначала гневное, а потом раздражённое. И один из уборщиков застрекотал:
— Эти уроды вылезли невесть откуда, а мы — страдай! Как же хорошо было без них!
— Да, да, — рассеянно откликнулся второй и прищёлкнул жвалами. — Не повезло. Если бы они оказались похожи на нас, то получились бы такие шикарные союзники! Ну почему в Галактике так много мерзких человеков... Шеи бы свернул этим выскочкам. Жаль только сильные, твари!
— Ты пыл-то поумерь! Перед нами какая задача поставлена? Действовать аккуратнее, чтобы хадариане остались целы и невредимы, только тогда на них падёт подозрение... Всё! Этот я сделал, он у нас последний. Прячь коробки, чтобы следов не оставлять.
— Можем зал запереть, никто не войдёт, — отмахнулся
